Цирикова Диана Дмитриевна : другие произведения.

Уязвимая

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  УЯЗВИМАЯ
  
  
  Кто такие Зоя Лученко и Лиза Хорт?
  На первый взгляд - обычные девушки. Одной 25 лет (Зое), второй - 23 (Лизе). Работают в туристическом агентстве. Красивые молодые девушки. Они совершенно разные.
  Зоя - раскрепощённая длинноногая рыжеволосая красотка, которой палец в рот не клади, а то откусит. Она привыкла праздно проводить время и ни о чём не беспокоиться. Нарушение правил - это по ней. Постоянные опоздания на работу, заигрывание с начальством. Знает, что она молода и красива и умеет этим пользоваться.
  
  Лиза же - полная противоположность Зое. Невысокая смуглая красавица с длинными тёмными волосами. Хорошая фигура, большие зелёные глаза, чуть полноватые губы. Сдержана. Не привыкла выставлять свои чувства напоказ. Скромна и, как это не редко бывает при таких данных, умна. По тусовкам ходит нечасто. Имеет парочку наиболее приближенных подружек и с ними проводит свободное время и делится секретами.
  
  Зоя - реалист. Лиза - романтик.
  
  По случаю судьбы они оказались работниками одного туристического агентства и по непонятной никому причине начали общаться не только как коллеги, но и как подруги.
  
  Но, как известно, в жизни случайностей не бывает. Всё, что с нами происходит, не случайно. Всё, что происходит, нужно для чего-то... или кому-то.
  
  Родители Лизы погибли в авиакатастрофе, когда ей было 4 года. Так, она их почти не помнит. И только фотографии в семейном фотоальбоме помогают ей поддерживать их образ в своей памяти. После смерти родителей Лиза воспитывалась бабушкой (по линии отца)Маргаритой Сергеевной. Бабушка по линии матери - Жанна Антоновна - жила где-то на окраине России, Лиза её почти не видела. При жизни родителей мама Лизы - Наталья Николаевна - была с бабушкой Жанной в плохих отношениях. Последняя всегда была против замужества дочери. Против замужества как такового, может, она и не была бы против. Но Лизин папа - Александр Павлович - ей никогда не нравился. Крылатой фразой бабушки Жанны была следующая: "Он очень тёмный человек, Наташа, очень, попомнишь потом моё слово". Когда Наталья её спрашивала, с чего она так решила и что плохого он ей успел сделать, то в ответ получала "Я - мать, и я чувствую, что не будет добра от этого брака, не будет! Все матери чувствуют своих детей, ты мне не веришь, но потом сама поймёшь, когда свои появятся". Но Наташа уговоры мамы слушать не стала. И, скорее, не потому, что не верила ей, а потому что любила его, очень сильно любила. Так, от пышной свадьбы они решили отказаться, собрались только самые близкие люди в их двушке на Карла Маркса. Наташиной мамы среди этих близких в тот торжественный день не наблюдалось. Жанна Антоновна сослалась на плохое самочувствие. А вот отец приехал. Николай Степанович без памяти любил свою единственную дочь, и с мужской точки зрения он видел, как сильно её любит Александр. А к человеку, который по-настоящему любит его дочь, будь-то друг, подруга, муж или ещё кто-нибудь, он не мог относиться плохо. Поэтому с Сашей они поладили быстро. Он знал, что Александр Хорт был занят в каком-то никому не известном бизнесе, но подробностями Николай Степанович не интересовался, не любил совать нос в чужие дела, всегда считал, что если ему что-то положено знать, то люди сами всё расскажут. Нехорошие предчувствия всё-таки роились где-то в глубине его души, но сильных страхов жены он не разделял.
  Так, после замужества отношения Натальи с матерью постепенно свелись на нет. И одна и вторая очень переживали из-за этого, не было покоя в душе и при одном только воспоминании о матери у Наташи наворачивались слёзы, она не могла понять, почему мама не хочет принять её жизнь такой, какая она есть, почему не может понять, что она счастлива с "этим человеком", очень счастлива, счастлива и любима. А Жанна Антоновна никак не могла побороть чувство опасности, тревоги за дочь. Ей казалось, что если она перестанет общаться с Наташей, то может та хоть немного подумает о том, что она делает и захочет прислушаться к словам матери. Но этого не произошло. А после гибели дочери она совсем замкнулась в себе, считала, что во всём виноват "этот человек", но слова "я тебя предупреждала" сказать было уже не кому.
  К внучке Жанна Антоновна ничего хорошего чувствовать просто не могла, т.к. Лиза ничего не унаследовала от своей матери: ни внешность, ни характер. Хотя, казалось бы, характер у Лизы спокойный, застенчивый, скромный, прям как у Натальи Николаевны. Но это для всех. А для всевидящей и всё чувствующей Жанны Антоновны было очевидно, что внутри девочки твориться гораздо больше, чем она показывает людям, и будет достаточно одного небольшого толчка жизни, чтобы "разбудить дракона". Когда она впервые увидела внучку, то сразу увидела его глаза, его взгляд, его улыбку и...больше не смогла её видеть. Не смогла перебороть себя. Александр Хорт был для неё врагом, тем, кто украл жизнь у её единственной дочери.
  
  Зоя же выросла в благополучной семье. Просторная квартира в Зелёном лугу, беззаботное детство, заботливые родители, которые никогда и ни в чём не отказывали дочке. Хорошая школа, репетиторы по английскому. В общем, с таким бэкграундом можно было сделать головокружительную карьеру в какой-нибудь процветающей маркетинговой компании и кататься по миру, представляя эту же компанию и заключая договора. Но вот только Зоинька почему-то не в родителей мозгами пошла. Склад ума у неё далеко не аналитический, она всегда была импульсивной, немного безответственной, не могла усидеть на одном месте и, как правило, редко доводила начатое до конца. У Олега Юрьевича - отца Зои - иногда не хватало терпения и он начинал, как выражалась Зоя, показывать занудство: "Зоя, ну вот ты ж такая у нас способная, ты ж счас могла б работать в Маркет Кампани, там у меня есть знакомый, я б тебя пристроил, знаешь, сколько бы ты получала? Ты б за месяц-два работы могла б уже себе машину купить, а ты швэндаешься, где попало по ночам. Ну доча, ну что ж это такое, тебе 23, а ты всё гульки да гульки". Зою, как правило, очень трудно вывести из равновесия, и даже если в душе у неё буря и она готова расстрелять всех своих доставателей-обидчиков из пулемёта прямо в эту самую минуту, вряд ли кто-то об этом узнает, если она сама того не захочет. Все её мысли прикрыты выражением деланного равнодушия и превосходства над окружающими. На слова отца она могла, мягко улыбнувшись, ответить "Папочка, прекрати гундеть. Ты же знаешь, что дочка у тебя большая молодец и сама разберётся, когда ей надо начинать взрослую жизнь". После этого она подходила к папочке, нежно его обнимала, прижимаясь щекой к широкой груди, а потом целовала в щеку. Олег Юрьевич моментально таял, не желая выглядеть в глазах дочки занудой, и разговоры о серьёзной работе прекращались, хотя опасения за дочку в душе его всё-таки роились.
  Зоя и сама думала о том, что пора бы уже перестать сидеть на шее у родителей, но работать по протекции отца она не хотела. А тем более в Маркет Кампани. Знает она этого стареющего лысого папиного знакомого, который постоянно кидает на неё эти недвусмывсленные похотливые взгляды. Кто-кто, а Зоя уж точно знает, когда её хотят, а когда нет. В данном случае ответ положительный, а ведь у него есть жена и две дочки почти Зоиного возраста, да ещё сын вроде какой-то. Она-то никогда не была монашкой, скорее наоборот, особенно, если это способствовало получению выгоды. Но на Казимира Михайловича ей было противно даже смотреть, а тем более это друг её отца.
  Так, в один прекрасный весенний день, она начала искать работу. Вариантов, куда можно податься, в голове у Зои было много: администратор в гостинице, страховой агент, работник агентства по переводам - в общем всё, что красиво звучит. Но в классных гостиницах уже имелись администраторы, а в "гавнючие" (как она сама выражалась) она идти работать не хотела. Работа страхового агента звучит, конечно, престижно, но является для Зои чрезвычайно скучной. Агентство по переводам требует безупречного знания иностранного языка, а Зоин любительский английский всё-таки здесь не прокатит. И т.д. Она даже думала о том, чтобы работать в модельном агентстве (рост-то позволяет), но её бёдра оказались слишком крупными для подиумной модели (на самом деле у Зои хорошая фигура, но, как известно, для того, чтобы стать супер-моделью, нужно иметь не просто хорошую фигуру, но ещё и очень худую). В общем, и здесь не прокатило.
  А потом она решила, что для начала менеджером в турагентстве поработать тоже будет неплохо. Звучит престижно, да и по миру покататься, наверное, тоже можно будет без проблем.
  Туристических фирм в Минске более 400. Конечно же, их все Зоя не стала обзванивать: слишком долго и скучно. Она нашла список турфирм в Интернете и позвонила в первую попавшуюся (которой оказалась "Космо-тур") с вопросом "Вам работники нужны?", её спросили про образование, а она как раз закончила БГУ, факультет Международные Отношения (платное отделение, естественно). Ей назначили день, когда она может прийти на собеседование, и понеслось...
  Собеседование проводил Борис Николаевич Сокольников, видный мужчина 43х лет, примерный семьянин, отец одного сына. На фирме негласно его могли называть Борюсиком. Тот ещё ловелас, но дело своё знает и, как правило, не заходит за рамки положенного. Когда он впервые увидел Зою, сразу понял, что возьмёт её на работу: если даже она будет молчать, у ТАКОЙ турист всё равно хоть что-нибудь да купит! А когда в ходе собеседования понял, что девушка она даже очень общительная и интересная, с приятным голосом, как раз то, что нужно, так вообще обалдел, он буквально смотрел ей в рот. А то, что у неё нет опыта, "пх, да какая разница? Надо же давать молодому поколению шанс его приобрести!"
  Так, Зоя Лученко начала работать в туристическом агентстве "Космо-Тур". В 23 года.
  
  Лиза пришла работать в это же агентство годом позже. Зое уже было 24, а ей 22. В отличие от Зои, Лиза шла работать в туризм целенаправленно. Она закончила БГЭУ, факультет Высшая Школа Туризма (бесплатное обучение). Все 4 года она была примерной студенткой, иногда подрабатывала официанткой то тут, то там, чтобы сократить расходы бабушки на любимую внучку. А на 5м курсе ей было принято решение найти работу по специальности, т.е. в турфирме. И по случайности судьбы она пришла на собеседование в фирму, где уже год работала Зоя. Собеседоваться ей пришлось всё с тем же "Борюсиком". Он для себя отметил, что "девушка очень красива, это хорошо, но чересчур застенчива - это плохо. Но, в конце концов, не всем же быть такими роковыми, как Лученко. В турфирме нужен кто-то, кто будет разбавлять слишком активных и разговорчивых девиц своим спокойствием и рассудительностью. А с клиентами работать она научится, девчонки ей помогут разобраться в профессии". Кто знает, может он и не взял бы Лизу на работу...но одна из сотрудниц недавно ушла в декрет, а месту пустовать как-то не хорошо. "Сразу видно, девушка эта Лиза неглупая, да и чем больше мозгов разного калибра, тем лучше!" И со словами "Зоя, помоги Лизе разобраться, втянуться в работу, начните с Турции, пусть пробует" Борис Николаевич Сокольников уехал в очередную командировку в Москву.
  
  Первой мыслью Зои было "вполне заурядная малолетняя соска, которую надо учить уму разуму", второй мыслью "ну почему я?" Но с директором спорить - себе дороже, так что она просто сказала "Лиз, вот твоё рабочее место, ты пока возьми "Тонкости" почитай, ну или полазь в Интернете, а я освобожусь и расскажу тебе про Турцию".
  
  Вскоре Лиза освоилась, посмелела, стала вести себя более раскрепощённо, в общем, влилась в коллектив. Коллектив этот состоял из 3 человек, кроме неё самой. Наташа (Наталья Сорокина) ей показалась слишком стервозной: она всегда одевалась слишком вульгарно для Лизиного глаза и вела себя соответственно. Но в целом Лиза с ней ладила, т.к. считала её неплохим человеком и хорошим специалистом, да и чувство юмора там явно присутствовало (здесь она могла посоревноваться даже с самой Зоей). Также Наташа никогда не отказывалась ей помочь, если Лиза обращалась с вопросом или проблемой. "А как одеваться, это уже личное дело каждого" - решила Лиза и просто больше не заостряла внимания на таких мелочах.
  Вика (Виктория Багонис) вообще не вызывала у неё никаких эмоций. Обычная девушка 27ми лет. Ни в её внешности, ни в поведении ничего примечательного Лиза не нашла. Просто девушка, которая просто работала и зарабатывала себе на жизнь, о которой мало кому что-то было известно.
  Вот Зоя - другое дело. Она вызвала у Лизы сразу множество противоречивых эмоций. С одной стороны она ей показалась хорошим профессионалом с приятной, даже можно сказать, эффектной внешностью, с другой, Лиза не могла избавиться от ощущения, что что-то в ней не так... но что именно, было непонятным. Она неплохо разбиралась в людях, как будто чувствовала их. Вот и в случае Зои она тоже что-то чувствовала, но только никак не могла понять, что именно и почему она это чувствует. Она могла незаметно следить за каждым Зоиным движением, за каждым сказанным словом, за мимолётной улыбкой, движениями уголков губ, взглядом. И всё время ей казалось, что в голове у этой девушки совсем не то, что она выпускает наружу. Но узнать, права она в своих мыслях или нет, пока было невозможно.
  
  Зою бесили все на офисе, ценила по-настоящему она только себя любимую. Что-то вроде "Люди как люди, а я - королева". Но общение ей было просто жизненно необходимо, нехватка общения была равносильна недостатку воздуха. И Лиза казалась ей самым приемлемым для этих целей вариантом: она её бесила меньше всех остальных. "Лохушка, правда. Слишком наивная девочка, но ничё, как-нить мы это исправим".
  
  Лиза не была такой уж дурочкой, какой считала её Зоя. И она прекрасно понимала, что никак не может претендовать на роль лучшей подружки Зои. Так почему же последняя так активно с ней общается и таскает с собой на всякие тусовки? Ей было много раз очень неловко: казалось, что Зоя откровенно скучает с ней, ей не хватает драйва. Но отказать Зое она не могла: почему-то тянуло её к этой девушке, было в ней что-то притягательное, да и Зоя всё время помогала ей по работе. А у Лученко на всё и всегда были какие-то свои причины, о которых Лиза узнает немножко позже.
  
  Лиза часто называла Зою "Зои", ей нравилось, как оно звучит. Зое тоже это нравилось, Лученко часто замечала за Лизой множество всяких чудачеств, которые вызывали улыбку, и ей это нравилось. То ляпнет что-нибудь смешное и необдуманное, то сделает... Это отличало Лизавету в её глазах и делала не такой скучной, как все остальные.
  
  ***
  
  Нельзя сказать, что Александр Хорт действительно был таким уж "тёмным человеком". Он просто старался заработать побольше денег для себя и своей семьи. Для всех - он занимался бизнесом: неизвестно каким - для отдалённых людей, неблизких знакомых; а для близких - покупкой машин за границей и их перепродажей в Беларуси. Что же происходило на самом деле, знали только те, кто в этом бизнесе был задействован вместе с Хортом. А на самом деле было вот что: он и ещё трое его товарищей угоняли автомобили за рубежом, перебивали номера (чтобы машину не пропасли на границе), и продавали в Беларуси за хорошие деньги. Но если бы у них не было "крыши" в Минске, то с этого рынка их бы сразу вытурили, потому что всё уже давно схвачено: все лавочки продаж, все покупатели. "Крыше", само собой, отходила часть дохода, полученного от продаж Хорта и его группы: Миши Рокотова (товарища по училищу), Славы Романова (друга детства) и Кости Врублевского (с ним Саша и Слава познакомились ещё юнцами, когда они все вместе отдыхали в детском пионерлагере).
  Знала ли Наталья Хорт, чем занимается её муж?
  Нет, не знала. Она знала лишь официальную версию, которая вполне её устраивала: Саша покупает машины, а потом их перепродаёт.
  
  До встречи с Наташей, Александр Хорт был заядлым тусовщиком, любил хорошо погулять, выпить, оторваться по полной. И это и не удивительно с такой-то жизнью, нужно же было как-то снимать напряжение. На одной из таких тусовок он познакомился с девушкой. Звали её Вероника. Но он мог шутливо называть её ВерОника. А выглядела она так: длинные красивые ноги, хорошая фигура, правда для модели бёдра немного крупноваты, но для обычного мужика всё было очень даже хорошо; рыжие волосы, спадающие локонами на плечи, большие красивые глаза с длинными "мальвиновскими" ресницами. Ну, в общем, не девушка, а просто куколка, мечта любого мужчины. У них с Хортом завязался романчик, который впоследствии перерос в длинный роман. Вероника никогда не отличалась сдержанностью в сексуальном плане. Раскрепощённая девица, которой всегда и всего было мало. Парни ложились штабелями у её ног, поэтому ей стоило много, чтобы ограничиться одним Александром и не водить шашни на стороне. Но, как часто бывает в жизни, идиллия длилась недолго. На дне рождении у Кости Врублевского Саша познакомился с Натальей Волковой. Её фамилия говорила о ней многое: волчонок... маленький волчонок, замкнутый и немногословный, но светловолосый и очень симпатичный. Что-то в ней было такое... как потом говорил Саша друзьям "естественное, не показное, натуральное", что Хорт влюбился в неё по уши и никакая Вероника ему не была уже нужна. Наталья ничего не знала про Веронику, поэтому роман с Сашей для неё был волшебной сказкой с красивыми ухаживаниями, подарками и серенадами под окном общежития. А вот Ника переживала расставание тяжело. Но была слишком гордой для того, чтобы сказать Александру о том, что она беременна. Сразу она даже подумывала о том, чтобы сделать аборт, но в последствие решила, что она действительно хочет этого ребёнка. А так как Вероника - реалист по жизни, то сразу поняла, что одной ей будет очень тяжело воспитать малыша. Олег Лученко уже давно ухаживал за ней, но раньше она была занята, а теперь решила дать ему шанс. Человек он хороший, работящий, надёжный. Если Нике не суждено быть с любимым человеком, то пускай, по крайней мере, она и её малыш будут любимы. Как оказалось в последствие это был не малыш, а малышка, которую назвали Зоинька, в честь своей бабушки, которая прожила долгую жизнь и была в ней счастлива. Олег Юрьевич даже не подвергал сомнению, что Зоя - его дочь. А Ника решила, что правда никому никаких положительных эмоций не принесёт, поэтому лучше пускай это будет только её секрет, и тогда у них будет счастливая семья и все будут счастливы.
  Через год Наталья Волкова и Александр Хорт расписались. Саша хотел пышную свадьбу, с фейрверками, воздушными шариками, морем цветов и прочей ерундой. Но по желанию Наташи решили, что будет достаточно просто собрать всех самых близких и отметить в семейном кругу: она не любила пышные торжества, чувствовала себя на них неловко, как не в своей тарелке. В придачу ко всему отношения с матерью с каждым днём становились всё хуже, поэтому по-настоящему счастливого торжества всё равно не получилось бы. Ещё через год Наталья Николаевна родила дочку, которую назвали Елизаветой. Имя выбирал папа ребёнка. Сказал, что "звучит просто офигенно: Елизавета Хорт".
  
  Михаил Рокотов был одним из лучших друзей Саши Хорта. Познакомились в училище, потом вместе втянулись в автобизнес, так как обоим были нужны деньги. Парни они рискованные. Поэтому работа без адреналина даже не рассматривалась ни одним, ни вторым. Им довольно рано стало понятно: рискованная работа - большие деньги. Как сейчас говорят "рискуешь - пьёшь шампанское". Хорт отлично умел перебивать номера, Рокотов искал покупателей и параллельно договаривался с немецкими партнёрами.. Но вдвоём было тяжеловато проворачивать всё это, нужны были ещё люди, например, чтобы искать поставщиков за границей, надо было распределить обязанности. Так, Саша решил привлечь своих друзей детства Славу Романова и Костю Врублевского. Костя согласился сразу, а вот Слава пытался отговорить Хорта "лезть в это дело". Говорил: "чувствую я, что не надо нам в это лезть, не закончиться это нормально, вот увидишь, не закончится! Что, мало в Минске других НОРМАЛЬНЫХ работ что ли? Саня, ты пойми, что если менты запасут, то нам дадут по меньшей мере десятку. Тебе это надо?!". На что Саша отвечал: "Славк, не сцы, прорвёмся". Рокотову Слава Романов не понравился сразу. Он уважал людей сильных, сообразительных, всегда готовых пойти на риск ради "благого дела". А Славу он считал слабым и мало на что способным. И с его присутствием в "их команде" он мирился только благодаря Саше. Хорт всегда говорил, что "Слава - тот человек, на которого мы все всегда и во всём можем положиться. Человек, который не подложит свинью, не чешет языком по сторонам, как раз то, что нам нужно!". Романов чувствовал, что Михаилу не нравится его присутствие, но доказать и сделать ничего не мог: Саню он кидать не собирался, всегда и везде вместе; да и Рокотов не проявлял своей антипатии открыто. Так и работали.
  Работа шла хорошо, стабильно. "Крыше" отстёгивался положенный процент, часть дохода уходила поставщикам, а остальное мальчики делили между собой. Михаил Рокотов считал, что неправильно делить заработанные деньги поровну. "Саня, да он же ничё не делает почти! В чём его работа заключается?! В том, чтобы стоять на шухере, пока ты перебиваешь номера?" "Мих, успокойся! Славка в доску свой человек! Он - со мной, он мне здорово помогает, так что замяли эту тему, ладно?" "Помогает? Чем он тебе помогает?! Моральной поддержкой?!" "Тааак, всё, я сказал, закрыли тему! Я не могу ему дать меньше, чем беру себе, и точка".
  
  Сколько верёвочке ни виться, а всё равно конец придёт...
  В обязанности Миши Рокотова входило искать покупателей на угнанные машины. Один из этих покупателей зарабатывал на жизнь изготовлением взрывчаток. У Рокотова моментально созрел план, как облегчить себе жизнь и увеличить свой доход. Приближался Славин день рождения, и Миша, как хороший друг, поддал Хорту идею: "Слушай, Сань, скоро у Славки днюха, так давай мы скинемся и отправим их с Ксюхой на отдых". Ксюха - это невеста Славки. Александру эта идея показалась хорошей. "Миха, да ты молоток! Реально зашибенная мысль, надо ему отдохнуть от всего этого. А Ксюшка так вообще придёт в восторг!". В дальнейшем Миша Рокотов уговорил Сашу с Костей арендовать частный самолёт для влюблённой парочки. Якобы "деньги у нас есть, а день рождения бывает раз в году. Тем более он не один летит, а с девушкой, так пусть уже будет романтика, а не душиловка в экономклассе". Саша Хорт, зная про отношения между Мишей и Славой, не мог нарадоваться изменениям, произошедшим с первым. Раз Миха стал так заботиться о Славке, то, значит, понял, наконец, что все они как одно целое, все в одной связке.
  Рокотов же всего-навсего хотел работать только вместе с Хортом. Хорт был для него и другом, и партнёром и всем остальным. Миша готов был с ним влезать в любые передряги и подставляться самому, только чтобы защитить друга. К Косте он относился нейтрально, не считал, что он как-то мешает их (его и Сашиной) дружбе, да и в бизнесе он был не плох, имел свои завязки за рубежом, что ещё неоднократно им пригодиться. А Романов- просто пустое место.
  Так, всё шло по плану. За новенькую тачку покупатель согласился изготовить С4 и произвести обмен "взрывчатка - автомобиль". Частный самолёт уже был арендован. Слава Романов был счастлив получить такой шикарный подарок от друзей (чья это была идея, он не знал): отдых в пятизвёздочном отеле в Египте, да ещё и доставка частным самолётом, где будут только его любимая Ксюшка и он. Ксюша тоже пришла в восторг от щедрости и внимания его друзей. Рокотов ликовал: рыбка клюнула.
  Так случилось, что именно в тот период, на который приходились даты вылета в Египет, у Миши наметился отъезд в Брест: встреча с важными потенциальными покупателями. Но он не волновался, так как установку взрывчатки он поручил профессионалу, её изготовителю, указал точную дату вылета и время, когда должен произойти взрыв. Всё было рассчитано очень чётко. У Михаила Рокотова всегда дела делались только так: чётко, ясно, быстро. Он дал нужные распоряжения и уехал в Брест, предварительно попрощавшись со Славой и пожелав им счастливого отдыха. Но по случайным превратностям судьбы случилось ещё одно событие, которое в корне изменило судьбы многих людей.
  За пару дней до вылета Ксюше позвонила из её родного Браслава мама и сообщила, что у отца случился инсульт, сейчас он находится в больнице, врачи не знают, выживет он или нет. Ксюша, понятное дело, больше не могла думать о каком-то там отдыхе, ей нужно было срочно ехать в Браслав, чтобы находиться рядом с отцом и поддержать маму. Слава, конечно же, тоже собирался поехать вместе с Ксюшей. Ему было жутко неудобно перед "пацанами", они ведь так старались и так потратились на него. И тогда ему в голову пришла, как ему показалась, очень хорошая идея. Он приехал к Хорту, объяснил ситуацию и сказал: "Сашка, я вам очень благодарен, вы мне как братья все, но ты ж понимаешь, что не могу я сейчас думать про отдых. Но раз всё уже оплачено, чтобы все ваши старания не прошли даром, почему бы вам с Наташкой не махнуть в Египет". Сразу Саша отнекивался, ему было как-то неудобно лететь на отдых, когда у друга такой неприятный момент в жизни произошел. Но потом всё-таки Слава вместе с Ксюшей убедили его, что надо лететь, да и Наташа тоже не прочь была отдохнуть немножко от ежедневной суеты. Хорт быстро уладил вопросы с гостиницей, проинформировав, что прибудут другие туристы. Маленькую Лизу оставили под присмотром бабушки Маргариты.
  В день вылета Слава с Ксюшей отправились на Железнодорожный вокзал, а Александр с Натальей - прямиком в Национальный аэропорт Минск.
  
  Утром следующего дня Миша Рокотов проснулся в брестской гостинице и по обыкновению заказал кофе в номер и включил телевизор посмотреть новости. И вот оно, то чего он ждал! "И главные новости к этому часу: страшная авария произошла сегодня утром. Частный самолёт Аэробус А320, вылетевший в 7:40 из аэропорта Национального аэропорта Минск, взорвался в воздухе через пару минут после взлёта. На борту в момент взрыва находились два пассажира и два пилота. Личности пассажиров по паспортам установить не удастся, так как все документы сгорели в момент взрыва. Но авиабилеты были забронированы на Александра и Наталью Хорт. Фамилии пилотов, по данным авиакомпании, Анатолий Сырец и Юрий Кравченко. На данный момент эксперты исследуют обгоревшие останки тел погибших и пытаются установить причину взрыва. Репортаж с места происшествия вела Екатерина Лойко". Затем последовала видеозапись взрыва. Самолёт в воздухе... Бах! Огромный, всепоглощающий, огненно-чёрный взрыв неописуемой силы, затем ещё один, и ещё один. То, что осталось от самолёта, летит с оглушительным свистом и с грохотом ударяется о землю. От удара происходит ещё один взрыв, всё - в языках пламени и дыме и чёрной-чёрной копоти. У находившихся внутри не было ни единого шанса выжить.
  
  Когда произнесли фамилию и имя его лучшего друга, Мишу обдало диким холодом. Он уже плохо соображал. Казалось, что жизнь на какое-то мгновение остановилась, дыхание замерло, сердце перестало биться, глаза устремлены в экран телевизора, где взрывы происходят один за другим. Но он уже ничего не видел, просто сидел и смотрел в одну точку. В этот момент у него в голове не было ни единой мысли, его сознание помутилось... и только душа ещё давала о себе знать: дикая-дикая боль пронзила его насквозь. С глаз хлынули слёзы. Он закричал... даже можно сказать, что он орал, очень сильно, истошно. Кричал и плакал, сидя на полу перед телевизором, а потом просто тихо хрипел что-то вроде: "Неет... этого не может быть...", ведь билеты забронированы не на Хортов... "там должны были быть Романовы...", он ведь сам лично выкупал для них билеты. Слёзы и слова, слова и всхлипы. Потом вдруг в голове пронеслась мысль "срочно звонить в авиакомпанию и переуточнить, на кого были забронированы билеты". И тут проблеск надежды озарил его лицо, он схватился за телефон и набрал номер. Длинные гудки. Ожидание казалось бесконечно долгим. Трубку сняли, Рокотов высказал свой вопрос. Ему пытались объяснить, что эта информация не разглашается для частных лиц, но затем он убедил их всё-таки предоставить ему эти данные: услышав ситуацию про взорвавшийся самолёт и бронь билетов им лично, вежливая девушка ответила, что всё верно, билеты были забронированы на Вячеслава Романова и Ксению Ланскую, но за день до вылета была сделана перебронь на Александра и Наталью Хорт.
  Только что Миша Рокотов узнал о смерти своего лучшего друга и партнёра, которую он сам же и организовал. Друга, за которого он готов был сам отдать жизнь, а в итоге... забрал эту жизнь. По его вине не стало двоих человек, а их маленькая дочь осталась сиротой.
  Ему уже самому не хотелось жить. Несколько дней он безвылазно провалялся в номере, практически ничего не ел, только много курил и пил Джек Дэниэлс.
  
  Слава Романов ещё ничего не знал о трагедии. В это время они с Ксюшей находились в больнице, телевизор смотрели мало.
  Маргариту Сергеевну, мать Саши Хорта, хватил удар, когда она посмотрела выпуск новостей. Она вдруг резко потеряла хоть какой-то стимул жить. И только маленькая Лизочка вывела её из бессознательного состояния. "Бабулечка, я хочу кушать. Ты испечешь мне свои вкусные оладушки, помнишь, как тогда, когда к нам Оля приходила?" Она обвила своими маленькими ручонками бабушкину шею, прислонилась щёчкой к старческой, покрытой добрыми морщинками, щеке. Тогда Маргарита Сергеевна поняла, что есть ещё на этой земле один маленький человечек, который в ней очень нуждается. Что ж, она поможет ему вырасти.
  
  Когда о трагедии стало известно в бандитских кругах Саши Хорта, несомненно, потерю ощутили все: для кого-то он был другом, для кого-то просто хорошим партнёром, кому-то приходился крышей, у кого-то под крышей находился и сам. Все считали это несчастным случаем. И только Миша Рокотов до конца своих дней чувствовал вину и глубокое отчаяние. По праву лучшего друга Александра, Рокотов помогал деньгами Маргарите Сергеевне и иногда навещал Лизу. Часто не мог. Не хватало мужества, она была слишком похожа на отца. Любое воспоминание резало сердце. Слава с Ксюшей стали для Лизы почти родными. Они часто навещали их с бабушкой, вместе отмечали праздники либо забирали Лизу к себе, где они весело играли с их малышом Яриком (Ксюша родила сына через год после гибели семьи Хорт).
  
  ***
  
  Кроме Вероники, был ещё один человек, который знал о том, что Зоя - родная дочь Хорта. Этим человеком был Казимир Михайлович (работающий в Маркет Кампани). Зоя всегда считала, что Казимир Михайлович - друг её отца. Но на самом деле в первую очередь он друг её матери, а с Олегом их познакомила сама Ника. Было время, когда Копоть К.М. вёл бизнес вместе с Хортом.
  
   С гибелью Хорта всё сбилось с привычной накатанной дорожки. Парням надо было срочно искать человека, который бы умел перебивать номера и был бы одновременно надёжным. Это было сделать нелегко. Поэтому работа на время прекратилась. Пацаны просиживали время, искали возможность другого заработка и одновременно искали человека на место Саши. К процессу поиска подключились и крышевые: они ведь получали хорошую мазу от команды Хорта, а теперь "король" ушёл, оставив их без завидной части дохода.
   Копоть по своим собственным причинам был и расстроен и рад гибели Саши Хорта. Почему он был расстроен, читатель узнает позже, а рад был потому, что надеялся прибрать к рукам этот доходный бизнес, занять места Хорта. Но у него ничего не вышло: быстро сообразил, что пацаны Хорта с ним работать не собираются. А найти свою собственную полноценную и толковую команду оказалось нелегко. Поэтому Копоть решил зарабатывать деньги другим способом. Разными делами он занимался, а когда компьютеры начали набирать популярность в Беларуси, основал свою компанию "Маркет Кампани", где работает и по сей день.
  
  Казимир Михайлович очень долго надеялся занять место Хорта, прежде чем основал свою компанию. Однажды он решил зайти к Романовым, переговорить со Славой, прощупать почву. В это время дома находилась Лиза, на тот момент ей было 6 лет. Копотю довелось наблюдать весьма странную картину: маленькая девочка сидит на полу и с серьёзным, сосредоточенным лицом развинчивает видеомагнитофон. Казимир Михайлович спросил: "Лизонька, а что это ты такое делаешь?" На что Лиза ему ответила: "Я хочу починить видик, он сломался вдруг. Дядя Слава сказал, что починит его вечером, сейчас у него нет времени. А Ярик не может ждать до вечера. Ладно я, я уже большая, но Ярик - маленький и он хочет всегда смотреть мультики". Девочка продолжила своё занятие. Казимир Михайлович только ухмыльнулся и про себя подумал "лишь бы его ещё больше не сломала, детка". Он решил пойти выпить кофе на кухне и поболтать немного с Ксюхой. Не прошло и пяти минут, как по телевизору начали снова бегать картинки мультфильма. Кричащий Ярик мигом замолчал, уставившись на голодное чудовище, которое пыталось съесть принцессу на экране. Тем временем на кухне:
  "Ох, и не тяжело тебе с этой детворой справляться, Ксюха? Вон как орут", в этот момент дети замолчали "О, только сказал. Так сразу и замолчали, хехе, надо мне почаще к вам наведываться, так, глядишь, и тихие спокойные дети будут", - сам посмеялся своей шутке Копоть. Ксюша сняла кофе с камфорки, разлила по чашкам: "Да это наверн Лизок видик починила, вот и успокоились".
  "В смысле починила? Это малая-то?"
  "Малая малая, но не ребёнок, а золото, Казимир. Она и с Яриком посидит и спать его уложит, развита малышка не по годам. А когда она нам в первый раз телефон починила, мы со Славкой вообще в шоке были. У бабули её спросили, кто ж её этому научил, а Маргарита Сергеевна и сказала, что отвёртка, найденная в папином шкафу, её любимая игрушка ещё с четырёх лет, дома всё ей перековыряла, сразу ломала, а потом вот и чинить начала, так никто понятия не имеет, как это у неё выходит". Копоть не нашёлся, что ответить. Ситуация его просто обескуражила, ладно б ещё мальчик.
  В восемь лет Лиза уже умела стрелять, как настоящий профессионал. Слава с Костей ходили заниматься в один центр к старому знакомому, чтобы не потерять хватку. Лизу прихватили как-то раз с собой, сказали посидеть в уголке тихонько, купили ей мороженное. Но девочка, в отличие от всех детей, была равнодушна к сладкому, а вот за летящей пулей она наблюдала, не отрывая глаз. После тренировки парни уже собирались уходить, как Лиза сказала: "Дядя Слава, а можно мне попробовать?" Слава Романов удивился такому интересу, но решил проявить строгость, он ведь сам отец. "Лиз, это игрушки для взрослых мальчиков. Маленьким девочкам в них играть нельзя", но тут вмешался немало заинтересованный Костя Врублевский: "Э, Романов, не строй из себя тут грозного папашу, дай Лизку попробовать, она успокоиться и пойдём". Слава уступил. После парочки попыток всем вдруг стало ясно, что у девочки талант. Ей даже не пришлось объяснять, как прицеливаться. Она внимательно следила за каждым их движением во время тренировки и схватывала всё на лету. Тренер просто лишился дара речи: такое он видит впервые.
  Слава с Костей сразу изрядно веселились, о, мол, какая Лизка молодец, а потом Слава даже немного испугался и решил, что об этом эпизоде надо умолчать, мало ли... А пока лучше держать Лизу подальше от тиров.
  Время шло. Елизавета Хорт росла и проявляла себя в разных сферах только с лучшей стороны: добрая отзывчивая девочка, примерная ученица в школе (которую она в последствие закончила с золотой медалью), хорошая внучка и подруга, любит читать, рано научилась готовить (по бабушкиным рецептам), поздно домой не возвращается, всегда предупреждает бабушку, куда и с кем она идёт. В общем, не ребёнок, а золото.
  Когда Лизе исполнялось 15 лет, Ксюша Романова спросила её: "Лизик, может ты хочешь что-то конкретное на свой день рождения? Или куда-то с подружками пойти хочешь?" "Ксюш, а давай вы со Славой купите нам с девчонками час в тире. Мы постреляем и потом пойдём в кафе, там как раз рядом есть. Я была в тире только раз, но мне так понравилось. А Слава почему-то не хочет, чтобы я туда ходила... Поговори с ним, м?" "Дааа, Лизок, странные у тебя желания... ну ладно, придумаю что-нибудь" - улыбнулась Ксюша и пошла дожаривать котлеты.
  В тире стало сразу понятно, что Лизе не нужны были никакие тренировки, она и так всё прекрасно умела. Подруги смотрели с восхищением, Ксюша тоже, она не видела того первого раза в 8 лет. А Слава - с испугом. Уж слишком она напоминала ему друга. Мало того, что внешность просто копия, так ещё и привычки одни и те же. Инструктор сразу ещё тогда ему сказал: "У девчонки талант". Только вот что с этим талантом делать...
  
  Казимир Михайлович был единственным человеком, которому довелось наблюдать за жизнями обеих дочерей Хорта. Они были абсолютно разными во всём, кроме одной детали: обе стреляли настолько хорошо, что могли бы стать профессиональными киллерами. Когда девочки были маленькими, это казалось бесполезным. Но когда они подросли, Копать вдруг подумал, что мог бы использовать это умение в свою пользу. Лиза была слишком мягкой, слишком доброй, чтобы начинать с неё. И он понял, что надо браться сначала за Зою.
  
  Было обычное утро, когда Олег Юрьевич Лученко сел за руль своего авто и отправился на работу. Но по пути в его машину врезался грузовик. По идее Олег должен был погибнуть. После чего Казимир Михайлович, как старый верный друг семьи, планировал находиться рядом с Вероникой и Зоей, всячески их поддерживать. Затем отозвать Зою на отдельный разговор. В этой беседе Копать сообщил бы ей о том, что её отец был замешан в криминале и погиб не случайно. Он был должен одной криминальной группировке кучу денег, но не смог рассчитаться вовремя. А мафия ничего никому и никогда не прощает, так что следующей будет её мать, если семья Лученко не вернёт долг. Ну а там и до Зои доберутся. Тогда Копоть и предложил бы Зое помощь, намекнув, что она может кое что сделать, чтобы получить нужную сумму денег в короткий срок: использовать свои способности метко стрелять и поработать на одного влиятельного человека персональным киллером. Этим влиятельным человеком был сам Казимир Михайлович. Ему нужен был хороший стрелок, чтобы вовремя избавляться от конкурентов и ненужных людей. Он бы заплатил ей нужную сумму, затем якобы передал эту сумму мафии, а Зое сказал бы, что дело улажено и её больше не будут трогать. Но она должна остаться работать на него, иначе он найдёт способ упрятать её за решётку. Конечно же Вероника ничего не знала бы ни про разговор, ни про планы близкого друга Казимира.
  Но всё прошло даже лучше, чем он планировал изначально. Случилось так, что Олег Лученко не погиб в этой автокатастрофе. Но был в очень тяжёлом состоянии. Врачи сказали, что он не выживет, если не сделать нужную операцию вовремя. Для того, чтобы её сделать, необходимо отправить Олега Юрьевича в Швейцарию, там есть клиника с необходимой аппаратурой и профессиональными врачами с большим опытом проведения подобных операций. Казимир быстро смекнул, что всё идёт только ему на руку. Не придётся врать ни про какую мафию, её можно оставить на крайний случай, а всего-то подсказать девочке, где можно заработать деньги на операцию в ближайшие сроки. Конечно же, Зоя сразу отказалась. И это естественно. Зоя была импульсивной, эгоистичной и самоуверенной девушкой, всегда любила риск и перемены. Но она даже в мыслях представить не могла себя киллером.
  Ника напоминала живой труп. Она ничего не ела, даже не плакала и почти не разговаривала. Ситуация с мужем вызвала у неё глубокий шок и по её состоянию не возможно было понять, пройдёт он когда-нибудь или доведёт её до могилы. Зое тоже было очень тяжело. Она очень любила своего отца и готова была сделать всё, что в её силах, чтобы только он поправился. Но пока она не понимала, что же она может сделать... Им с мамой негде взять таких денег. Ещё тяжелее было видеть, как мама засыхает на глазах. И потом она вдруг осознала, что если отец не поправиться, то скорее всего она потеряет не только его, но ещё и мать: Ника почти не вставала с кровати, перестала разговаривать и совсем не спала, глаза её всегда были открыты и смотрели в одну точку. И тогда Зоя согласилась работать наКазимира при условии, что она просто заработает нужные отцу деньги и больше не будет иметь с этим дело.
  
  ***
  
  Тем временем Лиза ничего не знала и спокойно себе работала в Космо-Тур.
  
  Да, Зое было сложно. Но только сразу. Проблем с попаданием не было, она действительно была профессионалом. Чему надо было поучиться, так это спокойствию, уравновешенности и холодности рассудка при выполнении таких работ. Для того, чтобы заработать нужную сумму, ей требовалось устранить троих "ненужных" людей, как выражался Казимир. Она готова была умереть сама, но когда вспоминала про отца и мать, сразу брала себя в руки и приступала к работе. После каждого точного попадания она старалась просто забыть про это, иначе её неприспособленная психика могла просто не выдержать. Когда Казимир выдавал ей заработанные деньги, то сказал:
  "Молодец, девочка, я знал, что ты справишься, достойное продолжение своего отца",
   "Не говори ничего про моего отца, мразь!" - воскликнула Зоя. - "Ты не стоишь и одного мизинца на его ноге, понял?! Я больше не хочу тебя видеть, и если ещё раз ты хоть на шаг приблизишься к нашей семье, я убью тебя. Ты, думаю, понимаешь, что я не шучу".
  Но Копотя было не так легко испугать. Он ей ответил следующее:
  "Нет, девочка, так просто ты от меня не избавишься, если, конечно, ты не хочешь, чтобы я сдал тебя ментам". - При этом он мерзко ухмыльнулся.
  "Какая же ты мразь..." - не могла поверить Зоя.
  "Замолчи! У тебя нет выбора, либо ты со мной, либо за решеткой! А твой папочка, между прочим, будет жить только благодаря смерти этих людей, которых ты лично убила. И после этого ты считаешь мразью МЕНЯ? ....Зоя, не будь глупой, ты молодая и талантливая девушка, за твою меткость многие готовы платить большие деньги, и не нужно себя растрачивать на какую-то вшивую турфирму и таких же вшивых людишек, с которыми ты там работаешь, подумай об этом, это тебе говорит человек вдвое старше тебя, у которого уже гора опыта за плечами".
  Зоя просто не могла ничего больше говорить, слёзы стояли у неё в глазах, душил ком в горле, она просто не могла поверить в реальность происходящего, не могла поверить в то, что её обрекают до конца своей жизни продолжать убивать людей и жить на эти деньги. Да она подавится той едой, которую будет на них покупать. Она просто не сможет с этим жить. Да и "до конца жизни" она конечно загнула, вряд ли в криминальном мире можно рассчитывать на долгую жизнь: скорее всего со временем её просто "уберут" либо за профнепригодность, либо за то, что слишком много знает. Она развернулась на своих высоких каблуках и выбежала из его офиса. Куда бежать, она не знала, да и вообще не отдавала себе отчета в том, что делает. Бежала прямо вдоль проспекта куда глаза глядят (хотя вряд ли они могли тогда что-нибудь видеть). Она и сама не заметила, как оказалась возле метро "Якуба Коласа". К этому времени разум её немного прояснился, она вспомнила о том, что её отец сейчас лежит при смерти, а мать находится в полуобморочном состоянии и сама еле жива. Она вдруг почувствовала себя ответственной за них, за своих родителей, и подумала о том, что ни в коем случае нельзя допустить, чтобы три человека, которых она даже не знала, погибли зря. Нужно срочно брать себя в руки и готовить отца к транспортировке, ведь нужная сумма у неё теперь имеется. А о Копоте она подумает завтра.
  
  Тем временем компаньон Казимира зашёл к нему в кабинет и с порога спросил:
  "Ты думаешь, из этого что-то выйдет? Да она выбежала как ошпаренная!"
  "Спокойно, Женя, спокойно. Чего зря метуситься? Тем более, я уверен, что она придёт ко мне, ей просто нужно время. Я, в принципе, ничего другого и не ожидал. Ну, будем ждать. А ты присядь-присядь. Кофе будешь? Томочка, родная моя, свари-ка нам кофе!"
  "Да, Казимир Михайлович, будет сделано".
  
  Евгений Петрович Скворцов- бухгалтер Маркет Кампании партнёр Казимира по бизнесу.Враги Казимира - его враги. Поэтому они оба сейчас немало заинтересованы в том, чтобы на них работал надёжный человек, который бы мог по первому требованию убирать мешающих: конкурентов или просто "зарвавшихся личностей". Но вот только, в отличие от Казимира, Зою он надёжной не считал, скорее наоборот, что-то ему подсказывало, что эта девушка может доставить им кучу неприятностей. Но спорить с Казимиром он не решался, поэтому решил, что "будь, что будет".
  
  ***
  
  Олегу Юрьевичу была благополучно сделана операция. Ника ни на шаг не отходила от его постели, Зоя тоже была рядом, на работе взяла недельный отпуск за свой счет и просто хотела провести эту неделю рядом с отцом и матерью. После недавних событий она вдруг поняла, что для неё нет людей в этом мире дороже, чем они, и с этих пор она будет ценить каждую минут, проведённую с ними.
  
  ***
  
  У Казимира, кроме двух дочерей, был ещё и сын, Максим. На момент происходящих событий ему было 26 лет. Максим - высокий темноволосый парень, на удивление, совсем не похожий на отца ни внешностью, ни характером. Девушек у него было мерено ни мерено, а как же ещё может быть, если он просто красавец-мужчина, да ещё и при деньгах. Работает Макс в компании у отца. Конечно, можно сказать, что его устроили по блату, но это будет не совсем справедливо, потому что Максим Копоть является отличным специалистом в своём деле, и Казимир чрезвычайно рад, что у него получился такой толковый сын. Но, как известно, даже в бочке мёда всегда найдётся немного дегтя: Максим во всём помогал отцу с его тёмными делишками и махинациями.
  
  ***
  
  Когда Зои вернулась на работу, всё было по-старому: та же Наташка Сорокина, та же Вика, бррррр, аж противно видеть. Одна только Лизка не раздражает, "слава Богу, хоть кто-то имеет в этом офисе нормальную морду" - подумала она.
  
  "Зои, как ты вообще? Как отец, всё в порядке?"
  "Да, Лизон, спасибки, всё класс, папочке сделали операцию, и теперь он дома отдыхает" - ответила Зоя с то ли равнодушным, то ли просто грустным видом.
  "Мм, а что врачи говорят?" - Лиза видела, что Зоя без настроения.
  "Да что они скажут-то? "Молодая леди, операция прошла успешно, но вы не должны расслабляться, у вашего отца очень слабое сердце, ему нельзя волноваться, так что бережно относитесь к его здоровью". Ох уж эти немцы, дотошные до жути, а кому сейчас можно волноваться, скажи мне! Все волнуются, это жизнь! Здесь без волнений никак не обойтись. Да и с каких это пор у папы стало слабое здоровье? Всю жизнь был крепким орешком, а тут на тебе! Ох да лан, нагрузила я тебя уже, всё, проехали, да и у тебя вон телефон звонит-разрывается, сними уже трубку, а то Борюсик убьёт" - сказала Зоя и усмехнулась. Лиза сняла трубку, проконсультировала звонящего по Таиланду, договорила, а потом просто сказала:
  "Зоенька, ты не волнуйся, надо просто верить, что всё будет хорошо. Твой папа поправится, и заживете снова все вместе дружно и счастливо".
  "Ахах, Лизка, ну ты у нас вообще святая "всё будет хорошо, надо просто верить")) Да конечно всё у меня будет хорошо, ну и естественно у моей семьи тоже. Спасибо, что на офисе есть человек нормальный, как ты, поинтересовалась, а то этим двоим клушам вообще нет дела до чужой беды".
  Наташа Сорокина, услыхав последнюю фразу, встряла в разговор: "Ой, слышишь там, дамочка, я конечно понимаю, что у тебя проблемы с отцом, но ты язычок свой острый не распускай, а, а то я тоже могу и ответить". Зои это порядком развеселило, как известно ей было плевать на всё и на всех (кроме себя, конечно, ну и своей семьи). "Ну ответь, Наташечка, ответь, надо же и тебе дать хоть когда-то право голоса" - сказала она ехидно и уставилась на Сорокину в упор. Последней же тоже палец в рот не клади:
  "Кто из нас ещё клуша, а? Если ты типа такая модная, что директор аж слюни пускает, это не даёт тебе права выпендриваться перед своими коллегами, имела бы хоть немного уважения и не произносила свои мысли вслух. Право голоса, ишь ты! Я тебе счас такое право голоса дам!"
  "Так-так-так, ты тут, зайка, особо не распыляйся, а то Борюсик услышит, вот он тебе так точно такого даст!" - и Зоя весело засмеялась. Тут Лиза не выдержала и встряла в разговор:
  "Девочки, может хватит, а? И как вам не надоело это постоянное припирание? Никто не ругается у нас на фирме, только вам двоим заняться нечем". Наташа бы и ответила что-нибудь, да прекрасно понимала, что если Борис Николаевич услышит ссору, то наорёт обязательно на неё, а не на эту придурошную Зойку. Так всегда было. Вот любит он её почему-то и всё тут, и ничего не сделаешь, хотя Наташа на фирме проработала гораздо дольше, чем Лученко, и зарекомендовала себя, как ответственный, хороший работник. Так вот и не стала отвечать больше ничего.
  Вдруг из своего кабинета вышел Борис Николаевич, сказал, что приближается день рождения агентства, которое отмечается каждый год. И сказал, что ждёт от своих сотрудников предложений, как отпраздновать его в этом году. Началось бурное обсуждение. Кафе было в прошлом году, ресторан тоже в каком-то там году уже был. В диско-клуб уже ходили. Надо было что-то новенькое. И тут Лизе пришла в голову, как ей казалось, замечательная идея:
  "А давайте все вместе сходим в тир, м? Закажем столик, и заодно постреляем, а если кто-то азартный, то можно и ставочки сделать, кто кого перестреляет". Лиза сказала это с невинным видом и обрадовалась своему предложению, так как ей очень нравилось проводить время в тире, и она решила, что так можно будет совместить приятное с полезным. Все приняли это предложение на ура. И только одна Зоя после слова тир, перестала что-либо слышать вообще, её глаза тупо уставились в стену напротив. А затем мозг выловил ещё всего лишь одну фразу "кто кого перестреляет", Зоя не могла больше там находиться, она просто вышла из офиса, даже ничего никому не сказав. Она выбежала на улицу, вдохнула глубоко свежий воздух (насколько он может быть свежим в большом городе), Копоть не выходил у неё из головы. Но не столько Копоть, сколько то, что она может в скором времени оказаться за решёткой, ведь эта мразь сдержит своё слово, в этом она была уверена. Она не может быть уверенной в том, что её родители это выдержат. Ещё как на зло эта проклятая авария... теперь у отца слабое сердце, и она не может позволить себе совершать безрассудные поступки. А если ещё родители узнают, за что она попала в тюрьму... В общем, она не знала, что ей делать в данной ситуации. Хотя где-то глубоко в душе она уже знала, что у неё нет другого выхода.
  
  ***
  
  Время корпоратива. Сокольников с женой, Зоя, Лиза, Наташа, Вика, Вадим Евгеньевич Поротько - бухгалтер Космо-Тур, его жена и ещё несколько друзей Бориса Николаевич собрались вместе в клубе, где были разные развлечения, в т.ч. и тир. Сокольников заказал место в клубе, владельцем которого был один его влиятельный друг. Сразу решили посидеть так сказать культурно, выпить в честь того, что фирма продержалась аж до сегодняшнего дня и пожелать ей и дальнейшего процветания. Ну и потом, конечно же, отправились на соревнования по стрельбе (между собой, конечно, зачем кого-то привлекать). Зоя даже не сдвинулась с места в то время, как остальные гости в радостном ажиотаже сорвались со своих мест и пошли получать оружие. Только Лиза осталась.
  "Зои, что случилось? Ты уже который день без настроения? Пошли постреляем, что скучать здесь? А то и гляди повезёт и выиграешь какую-нибудь игрушку" - мягко улыбнулась Лизавета.
  "Лизон, ты иди, а я чуть попозже, что-то неважно себя чувствую".
  "Зои...".
  "Лиз, ну иди ты уже, хоть разбавишь эту гоп-компанию. Надо же, чтобы там было хоть одно приятное лицо!" - попыталась улыбнуться Лученко. Тут у Лизы зазвонил мобильный, она сказала: "Извини, я сейчас" и вышла из клуба.
  Тем временем участники застолья так заигрались, что решили стрелять не просто так, а делать ставки. Сразу по 10 долларов для начала. А потом и поднять можно. Очень им это казалось забавным. Зоя смотрела на это и думала: "Курицы и петухи тупые! Нашли игрушку. Стоят себе прикалываются да ещё и деньги продувают. Идиоты, ну что тут ещё можно сказать. Была б я в настроении, всем им показала бы, как надо стрелять и остались бы они без своих кровных денежек". В итоге дошли до 50 долларов с каждого. Получалось, что "кто-то выигрывает нормальный такой куш". Стреляло 8 человек. "Ух, это можно было бы выиграть 400 баксов. Неплохо". Их родной Борюсик всех обыграл, "оказывается, неплохо стреляет, урод блин" - Зоя была в своём репертуаре - всех ненавидела. А после недавних событий она стала ненавидеть всех людей ещё больше. Она сидела за столом и пила текилу. И вот Борис, уже изрядно пьяный, закричал на всю ивановскую:
  "Ну что! Я король, я победитель! Кто ещё хочет со мной поравняться?! Ну же, смельчаки, где вы? Вызываю на дуэль, один на один!"
  "И как же ты, пьяный придурок, собираешься попасть в цель, когда ты уже и лыко не вяжешь. И как такие дебилы умудряются управлять фирмой?" - подумала Зоя, встала и направилась к нему, чтобы принять вызов. Она, в отличие от него, не пьяная, а только чуть-чуть выпившая, и не дура, чтобы упускать возможность получить халявные деньги.
  "Борис Николаевич, для меня будет огромной честью посоревноваться с самим королём меткости, я принимаю ваш вызов" - лукаво улыбнулась Зоя.
  "О! Молодец, Зоинька, моя лучшая сотрудница! - отвечает он, уже еле выговаривая, - только жаль мне тебя, солнышко моё, тебе придётся лишиться своих денег, заслуженно заработанных. Но так и быть, только ради тебя я готов начать с маленьких ставок, начнём с 30 долларов. Потом поднимем, если захочешь". На что Зоя громко засмеялась и ответила:
  "Ну что вы, Борис Николаевич, зачем же мне зря тратить своё и ваше время? Я хочу начать с того, что вы только что выиграли, с 400 долларов!". Сокольников перестал улыбаться, он был немного ошеломлен, сразу показалось, что даже протрезвел немного, но потом быстро взял себя в руки.
  "Зои, не знал, что ты носишь с собой такие деньги". После того, как Лиза начала звать Зою Зои, многие переняли это и начали называть её так же.
  "А я и не ношу. Просто я знаю, что сейчас я выиграю их у вас".
  "Ох и самоуверенная ты! Мне всегда это в тебе нравилось, но тебе не кажется, что сейчас это уже слишком, а вдруг ты проиграешь?"
  "Борис Николаевич, давайте закончим пустые разговоры и начнём наконец. А если я проиграю, то будете недодавать мне зарплату каждый месяц, пока не вернёте себе эти 400 долларов. Или вы боитесь?"
  "Хахаах, я? Боюсь? Так! Начинаем".
  
  На сегодняшнее торжество Сокольников пригласил ещё одного человека, близкого знакомого, который помог ему материально при открытии фирмы и который был совладельцем клуба, в котором проходило это торжество.
  "Казимир, ну то ты как чужой, ей богу. Приходи, там же все свои, ты почти со всеми знаком, с кем не знаком, познакомлю".
  "Боря, спасибо конечно, но дел невпроворот".
  "Ты что и по ночам работаешь что ли? - засмеялся Боря, - а когда ж ты спишь, братец?". Копоть всегда считал Сокольникова лошком. Помог ему когда-то только потому, что знал, что в последствие сможет поиметь с него хорошие дивиденды. И поэтому подумал: "Какой я тебе братец?" а вслух сказал, усмехнувшись: "Хочешь иметь много денег, крутись как белка в колесе".
  Борис: "Хаахахах, так ты белка что ль? Вот умора! А больше на бурундука похож!" В это время у Копотя было такое выражение лица, что Борис мигом осекся и сказал: "Ой, извини, что-то не туда меня понесло... да и пора мне уже наверное. Ты, в общем, приходи если что, будем рады видеть".
  Копоть и не думал даже приходить, но случилось так, что у него появились дела в клубе именно в тот вечер, когда Сокольников отмечал день рождение своей фирмы. Он находился в своём кабинете на втором этаже. Потом решил спуститься вниз, махнуть рюмочку коньяка, расслабиться немного, отвлечься, так сказать. Он сел у стойки бара и услышал знакомый громкий смех. Резко повернул голову и понял, что не ошибся. Зоя громко смеялась и затем сказала: "Ну что вы, Борис Николаевич, зачем же мне зря тратить своё и ваше время? Я хочу начать с того, что вы только что выиграли, с 400 долларов!". Вот так встреча, подумал Казимир Михайлович. Моя девочка стоит возле пистолетов, которые она, якобы, так ненавидит, и вот-вот будет стреляться с этим пьяным остолопом. А она умница, знает, что сейчас выиграет 400 баксов (он был уверен, что она выиграет, он ещё не видел человека, который бы стрелял так же профессионально). И Казимир решил поменять свои планы. Он не вернулся назад в свой кабинет, а устроился за столиком напротив площадки тира, чтобы было хорошо видно стрельбу.
  Вышло всё именно так, как и предполагала Зоя, и в чем был уверен Казимир. Она не сделала ни одного промаха, в то время как Борис промахнулся 3 раза из 10. Зоя, конечно, ожидала больших промахов, ведь он был пьяный в стельку, "и как только умудряется держать пистолет в руках?". А Казимир подумал другое: "Да, старик, теряешь хватку..." Ведь раньше Борис Сокольников был отличным стрелком, именно на этом деле они и сошлись, в тире их познакомил общий знакомый, вот только Казимир сразу понял, что Борюсик - простак, он слишком труслив, чтобы брать его в какое-либо серьёзное дело.
  Копоть не спеша подошел к ним двоим, обнял Сокольникова за плечи и произнёс:
  "Ну что, дружище, сделала тебя эта прелестная девушка. Так ты теперь гол, как сокол? Ахаха, и всё таки говорящая у тебя фамилия!"
  "Ох, привет Казимир, не ожидал-не ожидал... говорил же, что дел много..." - икая промямлил Сокольников.
  "Много-то много, но надо же когда-то отдыхать, вот, думаю и схожу проведаю старого знакомого" - потешался Копоть.
  "Ну не такой уж я и старый, да и ваапще, молодец, что пришел! А Маринка тоже с тобой?" Маринка - это жена Казимира, Марина Михайловна Копоть.
  "Нет, Марина дома осталась, ей что-то голова разболелась". На что Сокол воскликнул "Вот и правильно! Нечего бабам тут делать, пошли-ка лучше выпьем с тобой!"
  "Э-э, ты, похоже забыл, что одна "баба", как ты выразился, тебя только что сделала!" - почти смеясь сказал Копоть.
  "Ааа, ты про Зоечку... это моя сотрудница, между прочим, замечательный босс - замечательные сотрудники, как ещё по-другому?" - заржал Сокол. На что Казимир только усмехнулся и затем произнёс:
  "Так давайте может выпьем все вместе за то, что у тебя такие способные сотрудницы. Зоечка, ты что предпочитаешь, вино, текилу, виски...или может быть водку?" - при этом он посмотрел на Зою пожирающим взглядом. Однако, Зою вся эта ситуация совсем не радовала. В первые минуты разговора она просто смотрела на Казимира Михайловича не мигая. Ей казалось, что он был просто кошмаром, который она приснила несколько дней назад, а теперь он стоит перед ней и всем своим видом говорит: "Я реальный, Зоечка, я существую, у тебя нет выбора, Зоечка, ну, решайся же", а Зоечка не может и слова вымолвить, но вдруг сознание включилось, когда Копоть второй раз повторил свой вопрос про выпивку.
  "Текилу. Я пью текилу". Она решила, что лучше напиться, может это хоть как-то облегчит ей жизнь хотя бы на сегодня.
  В этот момент дружного распивания спиртного после того, как Зоя выиграла свои деньги, в клуб вернулась Лиза. Зоя пьяным голосом сказала:
  "О! Лизка пришла! И где же ты была всё это время, красна девица?"
  "Извините меня, ради Бога, мне друг позвонил, он из Америки вернулся, давно не виделись, так вот и получился долгий разговор. Но зато теперь я с вами и никуда больше не уйду" - весело ответила Лиза.
  "А тебя никто больше никуда и не отпустит! Я между прочим в твоё отсутствие выиграла кучу денег, так что сча мы пьём за счет фирмы, а на следующей неделе идём кутить, я проставляюсь, уууу!"
  "Тааак, я смотрю ты уже хорошенькая, Зои, может тебе уже хватит?" - улыбаясь ответила Лиза.
  "Эээ нет, я самый нормальный человек в этом клубе, так что давай садись с нами и выпьем же за это чудо-ещё одно рождение нашей доблестной компании!"
  На этот раз уже Копотю пришлось смотреть не мигая на Лизавету, он сразу её узнал, давно не видел, правда, но узнал сразу, "на отца похожа, конечно, красивая девчонка, ничего не скажешь..."
  "Слушай, Боря, а это что, тоже твоя сотрудница?" - спросил он, указывая на Лизу.
  "Где? А, Лизка что ли? Даа, одна из моих лучших сотрудниц, после Лученко, конечно же. Но Лизочка тоже очень замечательная сотрудница, ох, как же я всех их люблю" - в пьяном угаре промычал Боря.
  "Так, ты тут не заговаривайся, Борюсик, любить ты будешь свою жену, которая находится здесь, это на всякий случай, если ты забыл". Сокольников продолжал что-то бормотать, но Казимир Михайлович его уже не слушал, ушел в свои мысли: "вот это да... странная штука эта жизнь, сводит людей вместе, а потом разводит, а потом снова сводит. Две родные сестры... работают вместе, это надо же такому случиться, и обе понятия не имеют о том, что они сестры, и только я, Казимир Копоть, знаю правду". Он не мог отвести глаз от них обеих, и продолжал удивляться, насколько же они всё-таки разные: одна высокая рыжеволосая красавица, светлокожая с голубыми глазами, другая невысокая милая брюнеточка с зелёными глазами... очень красивыми большими глазами. А это даже хорошо, что одна в мать, другая - в отца, а то могли бы что-то заподозрить, а потом что? Разрушенные детские мечты о семейном счастье? "Мой папа мне не папа?" Это он про Зою. Вот так он ещё немного пофилософствовал, а потом, что, впрочем, не удивительно, профессиональная выгода взяла своё, он вспомнил, что Славкина Ксюшка как-то давно упоминала про мальчишеские способности этой девчонки, "так может она тоже стреляет как отец? Надо бы состыковать их вместе, посмотрим, кто желучший".Тут Лиза сказала:
  "А я вас знаю, вы когда-то приходили к Славе, я тогда ещё маленькая была".
  "Да, Лизонька, приходил, помню тебя совсем малышкой, не ожидал тебя увидеть, но вот видишь как получилось, значит судьба" - ухмыльнулся Копоть. Лизе он ещё тогда не нравился, ей он показался "каким-то противным дядькой". Сейчас ничего не изменилась, она это поняла практически сразу же. Копотю пришла в голову, на его взгляд, замечательная идея:
  "Лизавета, ты, если я не ошибаюсь, всё время разговаривала по телефону, а значит пропустила весь фейерверк, я имею ввиду соревнования, ожесточенные бои между твоими коллегами. Так почему бы тебе сейчас не посоревноваться с победителем, а?" Зоя, уже изрядно выпившая подхватила идею:
  "Точно! Пойдём посмотрим, на что способна наша скромница!" - при этом она громко засмеялась, на что Лиза ответила:
  "Ладно, пойдём, только давай не на деньги, а просто так, ок?"
  "Ты что, струсила что ли, девочка моя?- ещё больше засмеялась Лученко - не волнуйся ты так, не собираюсь я тебя обдирать до нитки, пошли".
  Ну что ж, соревнование началось. Все коллеги были уже сильно пьяными, поэтому приняли эту идею с ажиотажем и кричали что-то в разные голоса, типа болели, то за одну, то за вторую, наверное, и сами не понимали, кто за кого.
  "Ну счас я те покажу мастер класс! Смотри и учись, подруга!" - сказала Зоя и несмотря на своё пьяное состояние выстрелила на удивление метко. Хотя Копоть, зная её способности, не был слишком удивлён. Если даже Борюсик стрелял более или менее точно, хотя еле стоял на ногах, что уже говорить про Лученко. Лиза взяла в руки пистолет, прицелилась, выстрелила, попала в десятку. Она была рада получить такого достойного партнёра, давно такого не случалось. А вот про Зою этого сказать нельзя, она всегда и во всём была лучшей, и не ожидала, что кто-то сможет её превзойти, а тем более Лиза... слишком скромного мнения она была о Хорт.
  Зоя, выстрел, попадание, 10. Лиза, выстрел, попадание, 10. Следует отметить, что Копоть наблюдал за этим стрельбищем с огромным интересом, в его голове уже строились планы, осталось только придумать, как заставить их обеих работать на него. В том, что Зоя сама придёт к нему, он был уверен. А вот хорошая девочка Лиза вряд ли согласится. А ведь он мог бы срубать такие бабки, имея их двоих! Ведь в его окружении столько людей, кому могут понадобиться хорошие стрелки. На горизонте маячат немаленькие суммы. Тем временем девочками было совершено 10 выстрелов (у каждой). 10 попаданий (у каждой). Лученко даже протрезвела от такой конкуренции.
  "Слушай, детка, ты где стрелять-то так научилась, а? Давай колись".- Зоя не сдержала любопытства.
  "Ну.."- Лиза даже немножко растерялась.
  "Вот только не надо мне тут нукать! Всю жизнь тренировалась что ли? Или боевиков насмотрелась и представила, что ты - супер-снайпер? Аахах!" - Зоя засмеялась собственной шутке, но вдруг резко передёрнулась, слово "снайпер" точно по венам у неё прошло.
  "Да нет, ничего такого, просто всегда нравилось стрелять, ещё с детства люблю тиры" - ответила спокойно Лиза, - но и ты, как я посмотрю, зря времени не теряла" - продолжила она и при этом улыбнулась.
  "Ладно, пошли за стол, скромница. Мы с тобой ещё постреляемся" - ответила Зоя, явно неудовлетворённая ничьёй.
  
  ***
  
  Максим Копоть работал на отца. Он занимался не только маркетингом, но и на пару с Евгением Петровичем нёс ответственность за черную бухгалтерию, подготавливал документы для налоговой, скрывая нелегальные доходы фирмы, отражая только законные операции, напрямую связанные с деятельностью фирмы. Он прекрасно знал, чем занимается его папочка, и помогал ему в этом. Как уже отмечалось, он был высоким темноволосым красавцем (не в своего отца). Поэтому нет ничего удивительного в том, что когда Зоя снова пришла к Казимиру в офис и увидела Максима, он ей очень понравился. Она даже решила сама завести разговор. Макс тоже запал, он пользовался популярностью у девушек, и сам охотно принимал от них внимание, а Зоя, как известно, была красавицей. Между ними завязался роман. Быстрый, стремительный, страстный роман. Зоя не могла поверить, что у такой сволочи, как Казимир, может быть такой добрый и заботливый сын.
  Естественно, Максим не знал, какие дела были у Зои и его отца. И Зоя ни за что бы не допустила, чтобы он узнал.
  В очередной раз Зоя зашла в кабинет к Копотю (Казимиру Михайловичу) и между ними завязался следующий разговор:
  - Казимир, я не хочу в тюрьму, ты это и сам прекрасно понимаешь. Но и пойми то, что я не могу постоянно убивать людей! Я готова на всё, только скажи, что я должна сделать, чтобы только избавить себя от этой работы? - Зоя с самого начала их общения обращалась к нему на "ты", она не парилась по поводу того, что про неё подумают люди, которые ей противны. А Казимир был ей противен, а теперь она его ещё и люто ненавидела, поэтому не собиралась церемониться и выдавливать вежливое обращение, считала, что он его не заслуживает. Наверное, так оно и было, но не многие смогли бы позволить себе так разговаривать со старшими едва знакомыми людьми.
  - Ах, Зоинька-Зоинька... ты никак не можешь понять, что я никуда тебя не отпущу. Мне нужен снайпер, ты это прекрасно знаешь, ты что, не понимаешь, каких денег ты меня хочешь лишить? Порой не только денег, но и спокойствия! А тем более, мы всё равно с тобой будем теперь частенько видеться, ведь ты встречаешься с моим сыном, - ответил Казимир и при этом ухмыльнулся.
  - Вот именно! Я встречаюсь с твоим сыном! Ты хоть представляешь, что будет, если он узнает, что его девушка убивает людей?! Он меня сразу бросит и я этого не вынесу, ты можете это понять?! - Зоя была практически в истерике.
  - Так сильно его любишь?
  Зоя помолчала, а затем ответила:
  - Очень...
  - Хорошо, я пойду тебе на уступки... - начал Копоть, и при этих словах у Зои прямо загорелись глаза, она с надеждой посмотрела на него. - Но ты же прекрасно понимаешь, что я не намерен терять свои деньги... ни цента, из-за тебя. Поэтому, как ты думаешь, что ты должна сделать?
  - Что?
  - Привести другого человека на своё место.
  - Ты издеваешься надо мною, да? Ты хоть сам понимаешь, что несёшь?! Где я возьму тебе ещё одного киллера? Думаешь это так просто? Как по-твоему я буду это делать?! - почти кричала Зоя, слёзы наворачивались на глаза, - подойду к кому-нибудь и скажу "Ой, а вы случайно не желаете поработать киллером? Не волнуйтесь, стрелять я вас научу, и загребать бабки будете лопатой" так что ли??!!
  -Так, вот только не надо истерики. Между прочим, в твоём случае это сделать проще простого. - Зоя в недоумении уставилась на него. - У тебя ведь уже есть достойная кандидатура на твоё тёпленькое местечко.
  - Ты о чём вообще говоришь?
  - Я говорю о Лизе Хорт, если у тебя у самой мозгов не хватает додуматься до этого!
  Сразу Зоя подумала, что она что-то не так поняла. Но по взгляду Казимира было ясно, что он и не собирался шутить.
  - Лиза? Лиза Хорт? И как интересно я ей об этом сообщу? Это же невинная скромница, которая по какой-то ошибке судьбы умеет классно стрелять!
  - Так ты его любишь или нет?
  Молчание, она не ожидала...
  - Люблю...
  - Ну вот и думай сама, как ты её вовлечёшь в моё дело. Мне нужны вы обе, поняла? Это просто настроение у меня сегодня хорошее, что иду тебе на уступки: приведёшь Лизавету - и ты свободна, как ветер, гуляй не хочу. Зоинька, ты усекла?
  - Я..
  -Ты усекла? Я задал вопрос!
  - Усекла.
  
  Роман с Максом развивался не по дням, а по часам. Зоя влюбилась так, что больше и не видела никого в принципе. А время-то поджимало. Ей надо было срочно что-то придумать. В конце концов, кто ей такая Лиза Хорт. Никто! Ровным счетом никто! Главное, чтобы от неё самой отстали.
  - Казимир, я уже знаю, как привлечь Лизу, но мне нужна твоя помощь - сказала Зоя, входя в кабинет.
  - Чем смогу, тем помогу - растянул губы в улыбке-буратино Копоть.
  - Вот послушай, кто для неё самый дорогой и близкий человек?
  -Откуда ж мне знать-то, девочка моя?
  -Её бабушка, она её одна воспитывала, поэтому для Лизки бабка - это и мать и отец в одном флаконе.
  - К чему ты клонишь?
  - Найми человека, пускай её бабку похитят, потом у Лизки потребуют выкуп, какую-нить сумму запредельную, которую она в своём сраном Космо-туре в жизни не заработает. Я в это время буду рядом, поддержу её и буду убеждать не обращаться в милицию. А потом просто приведу её к тебе, вот и все дела! Она уберёт человека, которого ты скажешь, получит нужную сумму, её бабулю отпустят, она будет повязана с тобой (так же как и я сейчас, её ведь тоже можно припугнуть решёткой), меня ты отпускаешь, и мы с Максимом будем жить-поживать и добра наживать. Ну, как тебе?
  Копоть долго смотрел на неё не мигая. Потом, наконец, произнёс, понизив голос:
  - Страшный ты человек, Зоя. Не ожидал от тебя такой прыти. А ничего менее кровожадного ты придумать не могла? Столько сложностей.
  - Что тут сложного-то? Для тебя это раз плюнуть: просто подержать старуху где-нибудь взаперти, где её не найдут, всего делов-то!
  - Хм... вижу, ты очень любишь свою подругу...
  -Она мне не подруга! Всего лишь коллега по работе.
  - Странно, в клубе мне показалось другое... Ну ладно..
  -Если у тебя есть идея получше, как вытащить меня из этого дерьма, тогда рассказывай, не томи. Но лично я ничего другого придумать не могу.
  - Слушай, Зой, а бабульку Лизкину тебе что, не жалко совсем?
  - А что мне её жалеть, я её и в глаза не видела. Да и вообще, хватит мне говорить про жалость, а если и говорить, то уж точно не тебе!
  Копоть с минуту помолчал, глубоко задумавшись, и, наконец, решил:
  - Ладно, организовать это будет не сложно... ты уверена, что тебе удастся убедить Лизу?
  - Лизку убедить - легче дела не найти!
  -Хорошо, Зоя. Тогда сегодня я поговорю с нужным человечком и уже завтра Маргариты Сергеевны не окажется дома.
  - Вы её знаете?
  - Маргариту Сергеевну? Ну ещё бы. Я работал с Сашей, Лизиным отцом. Так частенько захаживал в гости.
  
  Бабушку Лизы похитили. Сумма выкупа составляла пятьдесят тысяч долларов. Лиза даже не сразу сообразила, сколько это, настолько эта сумма была для неё огромной. Она не то, что таких денег в руках не держала, а даже и не слышала, чтобы когда-то в её жизни упоминались такие суммы. В её голове не укладывалась та ситуация, которая произошла. Сразу даже казалось, что это шутка, просто шутка, просто какой-то дурацкий розыгрыш. Но потом оказалось - реальность. Слёзы, истерика, тихое безмолвное молчание. Зоя действительно ударила в десятку, только в этот раз не в тире, а в жизни Лизы. Бабушка была для неё самым родным, близким человеком, она её любила намного больше, чем себя саму. Потерять её было очень страшно. Лизе даже не к кому было обратится, она не знала людей, с кем бы можно было поговорить насчет таких денег. Работать естественно она не могла. Мысли были не на работе, а с бабушкой, только с ней одной. Естественно, Зоя, как хорошая коллега по работе, да и как подруга, каковой Лиза её считала, просто не могла не заметить, что что-то происходит, и спросила:
  - Лизик, что случилось? Сидишь чернее тучи...
  Лиза как будто вынырнула из тумана, она посмотрела на Зою отсутствующим взглядом, и вдруг глаза загорелись, потому что в голову пришла неожиданная мысль "А что если Зои сможет помочь, у неё ведь отец работает в какой-то солидной фирме, хорошо зарабатывает".
  - Зои, милая моя, у тебя сейчас много работы? - почти прошептала Лизавета.
  - Да не особо.. а если бы даже и много, как я могу оставить подругу, когда она в таком состоянии, будто сейчас упадёт в обморок на месте!
  - Пожалуйста, пойдём прогуляемся, я тебе всё расскажу, - со слезами на глазах прошептала Лиза.
  И рассказала.
  - Зоинька, милая, пожалуйста, поговори с папой, он же у тебя уважаемый человек, может, есть какие-нибудь счета в банке, на которых вы откладываете на что-то деньги, Ты же знаешь, я всё отдам, постепенно, постепенно и отдам, Зои.
  - Лиз.. отец, конечно, получает не мало, но у нас нет сейчас таких денег. Это очень большая сумма. Я бы с удовольствием тебе помогла, но нет у меня таких денег. Ну-ну, не плач, мы что-нить обязательно придумаем.
  - Придумаем! -захлёбывалась слезами Лиза, села прямо на тротуар, ноги больше не держали, - что мы придумаем! Что тут можно придумать?! - голос перешёл в крик - Да если бы у меня было это время, чтобы я могла подумать!!! Но его нет, понимаешь, нет!
  - Лиз, тихо, успокойся, они не смогут ничего сделать с твоей бабушкой, ведь она им не нужна, им нужны деньги и они будут ждать до последнего, пока ты не заплатишь.
  - Зоя! У меня действительно нет никакого времени, и дело даже не в деньгах: у моей бабушки больное сердце, она уже перенесла два инфаркта. Врачи говорили, что третьего она может и не перенести, ты понимаешь это?! Ты понимаешь?! - Лиза кричала так, что прохожие оборачивались, она кинулась с кулаками на Зою, не понимая, что делает.
  - Лиза, перестань! - Зоя взяла её кулачки в свои руки. Попыталась оттолкнуть, потом прижала к себе и сказала: "Я знаю, где взять деньги".
  Лученко рассказала ей всё как есть, утаив только то, что она сама уже по уши погрязла в этом болоте. Ничего не сказала про то, что сама уже делала это для Казимира, сказали лишь, что просто случайно она оказалась в курсе, что ему нужны люди.
  Лиза Хорт была в таком шоке от того, что ей предлагают делать, что на какое-то мгновение она даже забыла про бабушку.
  - Шшштто? - от неожиданности подогнулись коленки и она опять опустилась на асфальт. - Ты..ты..что сейчас сказала? - её голос перешёл на шепот, - киллер? Убивать? Убивать людей?
  - Ну не животных же, Лиза, что за глупые вопросы, а ты как думала вообще, просто так такие деньги можешь заработать? Не кипятись, это ведь не мне нужны деньги, а тебе, ты ничего сама придумать не можешь, только сидишь и плачешься тут у всех на виду. А я тебе предлагаю вариант, за который ты должна ухватиться руками и ногами, если твоя бабушка тебе так дорога! Не хочешь - дело твоё! Я тебя упрашивать не буду. Только ты сначала подумай своей головой, где ещё ты сможешь быстро получить такую сумму денег?!
  Лиза до сих пор не могла поверить, что слышит то, что слышит. Ей начало казаться, что она просто сходит с ума. Если для Зои это явилось когда-то выходом из положения, то для Лизы это было равносильно... даже невозможно здесь привести какое-то сравнение, потому что жизнь человека для неё - что-то святое. Она скорее была готова сама умереть, чем забрать эту жизнь у кого-то. Она бешенными глазами посмотрела на Зою, после того, как последняя закончила свою пламенную речь, резко вскочила на ноги, хотя они ещё её не слушались, побежала в сторону проспекта, но вдруг обернулась и выкрикнула одну фразу:
  - Ты что, Господь Бог?! Ты - Господь Бог???!!!
  И только им двоим было понятно, что означает это фраза, а многочисленные прохожие по-прежнему шли и оборачивались на причудливых девочек. Ещё бы, когда ещё увидишь такой цирк среди их скучной жизни.
  Зоя просчиталась. Лиза рассказала всё Славе Романову, ей просто больше не к кому было обратиться. Конечно же, у него таких денег на руках не было. Но ситуация, как оказалось, была не настолько безнадёжной. Если поскрести по сусекам и (в роли которых выступают Славины друзья и партнёры по бизнесу в прошлом), то собрать нужную сумму возможно. Они так и сделали. Но отдолженные деньги так и не достигли места назначения. На том месте, где она должна была их оставить, лежала записка следующего содержания: "Елизавета, вы думали слишком долго, вашей бабушки больше нет. Примите наши соболезнования. Мы искренне надеемся, что это послужит вам уроком и в следующий раз вы не совершите такой ошибки. С уважением, доброжелатель".
  У Маргариты Сергеевны случился инфаркт, она умерла практически сразу. Но Казимир Копоть, узнав об этом, и не думал складывать удочки. Да, план пошел наперекосяк. Но план можно просто подкорректировать. Просто Лиза придёт к нему, заработает нужные деньги, а только потом получит записку, в которой её известят о смерти бабушки. Поэтому он всё ещё ждал, когда же она придёт.
  Но они оба слишком плохо знали Лизу. Она никогда не согласится на убийство, эта мысль даже в голове у неё не укладывается.
  Зоя, конечно же, всё знала, больше Лизе не кому было поплакаться. Деньги она Славе вернула, они больше были ни к чему. Зоя рассказала всё Казимиру. Он был в ярости: из-за её неудавшегося плана по его вине погиб невинный человек, не то чтобы Копотю было жалко бабушку, нет, не было. Просто эта жертва была не запланирована, а зачем брать ещё один грех на душу, когда выгоды от этого всё равно никакой нет. Только и оставалось, что подложить ей записку, известив о смерти бабушки. Вот чёрт!
  После этого случая в Елизавете Хорт что-то изменилось. Она потеряла родителей, теперь потеряла ещё одного родного человека, яснее будет сказать последнего родного человека. Ни для одного человека это не смогло бы пройти бесследно. Сердце как будто превратилось в камень, она как будто совсем перестала что-либо чувствовать. Слава с Ксюшей всячески её поддерживали, были рядом все дни. Но пустоту в сердце уже ничего не могло заполнить. Ей казалось, что она была одна, одна во всём мире. Успокаивалась только тем, что рядом был крёстный отец (Слава) и Ксюшка, она их очень любила и знала, что они её тоже любят.
  
  Михаил Рокотов периодически навещал Маргариту Сергеевну, привозил продуктов, пили вместе чай, вспоминали Сашу (хотя и было больно), навещал Лизу, постоянно интересовался, что у неё в жизни происходит. Вот и на этот раз в один обычный день он приехал к ним домой, позвонил в звонок, был выходной день, Лизавета открыла ему дверь.
  - О, привет, Миша, - поздоровалась она без особого энтузиазма и сразу прошла в комнату.
  - Привет, Лизок, что случилось, чего кислая такая? - улыбался он, пытаясь разрядить обстановку. - Я вот привёз твои любимые киндеры-сюрпризы, и хурму, а ну-ка налетай!
  - Миш... бабушка умерла.
  Было много расспросов, Рокотов был в шоке от услышанного. Лиза уже почти не плакала, но и говорила еле-еле. А потом вдруг просто упала лицом в подушку и зарыдала:
  -Ну почему?! Почему я?! За что?! Я ничего не понимаю, Миша, ничего не понимаю? Я что, дочь миллионера, что они выбирают именно нашу семью и просят у меня такие деньги?! - она буквально захлёбывается от слёз, Михаил подходит к ней, прижимает к себе, начинает качать, как маленькую девочку:
  - Ну тихо-тихо, девочка моя... я с тобой, мы все с тобой... я не знаю, что за абсурд.. но ты сильная, всё переживёшь, ты должна держаться, слезами горю не поможешь...
  - А чем поможешь, чем? Вот скажи мне... - шептала Лиза, немного успокаиваясь.
  - Я не знаю, Лизок... пока не знаю, а сейчас ты должна немного поспать. - Он отнёс её на кровать, она лежала, не в состоянии даже шевельнуться, смотрела в одну точку. Рокотов сидел с ней рядом, гладил по волосам, сидел, пока она не уснула. Он чувствовал себя обязанным ей до конца жизни: он сделал её сиротой, а теперь каким-то укуркам понадобилось похищать её бабушку и требовать денег у человека, у которого их никогда не было. Эта мысль никак не выходила у него из головы, что-то здесь не ладно. Должно быть всему этому какое-то объяснение. Такую сумму дилетант требовать не будет, значит, похититель уже руку набил на этом и должен был знать, что у Лизы нет денег. Тогда зачем? Может это связано с прошлыми делами Саши, у Хорта-то деньги были, может расчет был на то, что отец ей оставил кругленькую сумму в банке. Всё равно странно, но покопаться в этом имеет смысл, нельзя так оставлять, да и Маргарита Сергеевна была ему как родная, поэтому надо в этом разобраться.
  
  Тем временем у Копотя появился заказ. И кому же его выполнить? Конечно же Зое. И она его выполнила, потому что боялась за свою шкуру, ведь Копоть обещал посадить её, к нему не подкопаются, всё продумано, всё чисто. Но ещё больше она боялась того, что об это узнает Максим. Он хоть и помогал отцу по всяким незаконным делам, но они были мелкими и не подразумевали сильного ущерба для кого-то. Он ничего не знал о том, что отец мог устранять людей, когда операция сулила большой куш, и Казимир не собирался ничего ему говорить, он не был уверен, что сын поймёт, да и не было в этом никакой необходимости.
  Зоя любила его так сильно, что со стороны могло казаться, что это не любовь, а просто болезнь какая-то уже. Однажды в офис пришла бывшая девушка Макса Катя. Они расстались буквально за неделю до того, как познакомились Максим и Зоя. Кате было непросто пережить расставание, а теперь смотреть, как он зажимается с кем-то другим. Она всё ещё надеялась, что, может быть, он вернётся. Но своих слёз и переживаний она решила не показывать ни в коем случае. Поэтому она пришла в офис ухоженной, с лучезарной улыбкой на лице.
  - Кать, я думал, мы уже обо всём поговорили и всё выяснили. Я не хочу больше к этому возвращаться.
  - Максим, успокойся, - улыбнулась она и присела в кресло рядом с его письменным столом. - Я просто пришла спросить, как у тебя дела.
  - У меня всё прекрасно, ты спросила, а теперь можешь уходить, - ему уже порядком она надоела, он знал прекрасно всё, что она сейчас ему скажет и зачем она на самом деле пришла. Он даже не старался скрыть раздражение.
  - Макс, перестань. Я уже свыклась с мыслью, что мы с тобой расстались. Я не собираюсь тебя просить вернуться ко мне. Просто мы год были вместе, и мне кажется, что это время не проходит бесследно, ты мне не чужой человек, и я тебе тоже. Может, мы не будем расставаться врагами, а будем просто общаться как друзья. Что в этом плохого? Или ты боишься, что твоей новой девушке не понравится моё общество? - ухмыльнулась Кейт.
  - Катя, давай не будем, ладно? Ты же сама знаешь, что друзьями мы быть не можем.
  - Но почему, Макс?
  - Всё, хватит, и вообще, мне надо работать, а ты заявляешься ко мне посреди дня, чтобы сказать, что мы друзья и завести задушевную беседу.
  Катерина поднялась с кресла, обошла письменный стол, подошла прямо к Максиму, наклонилась к нему (так, что из коротенькой блузки слегка была видна красивая грудь), провела рукой по его густым тёмным волосам, при этом сказочно улыбаясь. Любой другой мужчина не устоял бы, Кейт была очень привлекательной девушкой. Длинные ноги, светлые волосы средней длины, прелестная фигурка. В этот день и туалетная вода у неё была именно та, которую Максим так любил, сам ей подарил на день рождения. И Макс не устоял в первый раз, когда они встретились. Но сейчас всё было по-другому. Она уже его не заводила просто потому, что надоела. Если бы он сейчас её не знал, то, скорее всего, поддался бы соблазну. Но он её знает, и сейчас ему просто противно. Он хотел её оттолкнуть, но не успел. В кабинет вошла Зоя. Перед ней предстала неприятная картина. Зоя была очень темпераментной и несдержанной девушкой. Она, недолго думая, накинулась на Катю, взяла её за волосы и отшвырнула от Максима.
  - Пошла вон от моего парня, шлюха! - кричала она. Максим никогда ещё не видел её в таком состоянии, теперь понял, что просто, наверное, не было повода.
  - Сама ты шлюха! А ещё ненормальная какая-то! Я-то пойду, но и с тобой он тоже долго не продержится! - Катя торжествующе захлопнула за собой дверь.
  - Что она здесь делала? Кто это вообще?! - Зоя ещё не пришла в себя и в её голосе звучали истерические нотки. Она даже не могла допускать такой мысли в своей голове, что Макс будет ей изменять. И не потому что она такая наивная дурочка, которая верит в преданность своего парня, а просто потому, что для неё одна мысль об этом была почти смертельной. Она не хотела его делить ни с кем, а от мысли, что он может уйти (как сказал Катя), она почти падала в обморок и была готова на всё, только бы он был с ней... даже на убийство...
  - Зо, успокойся! - прикрикнул он, видя в каком она состоянии и понимая, что спокойный тон здесь не поможет. Он называл её Зо, ей это нравилось, и сейчас он решил этим воспользоваться, чтобы показать, что он не настроен ругаться. - Это моя бывшая девушка, да, я тебе о ней не рассказывал, но она - пройденный этап, у нас ничего нет. Так что успокойся.. не кипятись.
  - Пройденный этап? Она показывала тебе только что свои сиськи! Это ты называешь пройденным этапом?
  - Зоя! Хватит. Я не буду с тобой разговаривать, пока ты не успокоишься.
  Зоя постаралась взять себя в руки, она видела, что он вот-вот выйдет из кабинета.
  - Макс. Ну а как тогда ты мне объяснишь то, что я сейчас видела? - уже более спокойным голосом сказала она.
  - Зо, что тут объяснять. И что ты такого видела, за что ты хочешь меня сейчас убить? И так ясно, что она пришла выяснять со мной отношения, которых нет. Я ей сказал об этом. Что тут ещё объяснять?
  - Ты меня любишь?
  - Ты же знаешь, что да. Успокойся и забудь о ней. Её нет, есть ты. - Максим подошёл к ней, обнял, поцеловал в губы, она обняла его за шею, поцеловала ещё сильнее.
  - Ты мне обещаешь, что мы будем вместе всегда? - Зоя пристально посмотрела ему в глаза. Макс уже было хотел что-то возразить, но она перебила его:
  - Если нет, то я обещаю тебе, что убью любую девушку, которая посмеет приблизиться к тебе.
  Они вместе засмеялись и продолжили целоваться. Для Макса это была всеголишь шутка. Ему за это и нравилась Зоя так сильно, за её чувство юмора, за её темперамент и умение разрядить ситуацию. А секс после ссоры с ней был просто неописуем. Конечно же, он и думать не думал, что Зоя говорила серьёзно. А для неё это никогда не было шуткой.
  
  ***
  
  Копоть решил, что Лизу придётся убрать, она знает, чем он занимается, нельзя так рисковать. Да, удачная затея с треском провалилась, он не рассчитывал, что дочь Хорта окажется настолько порядочной. Но всё-таки он ничего не теряет, ведь остаётся Зоя, которая вполне удачно справляется со всеми заказами, и денежки текут рекой. Только вот кому поручить это грязное дело... Он боялся, что Зоя не справится, одно дело убивать незнакомых, чужих людей, другое - подругу. А она ещё девочка молодая, нервы до конца не окрепли, она ещё нужна ему, так что рисковать ей нельзя. А ещё лучше, чтобы Зоя вообще ничего не знала о его планах. Лизу переедет машина или она выпьет отравленный напиток, всё будет выглядеть естественно. Немного поразмыслив, Казимир решил, что он сам лично займётся Елизаветой Хорт, не надо это никому поручать.
  Вскоре, когда рабочий день был уже закончен, Казимир Михайлович, направился прямиком в Малиновку, где в одном из высотных домов жили когда-то Лиза с бабушкой, а теперь одна только Лиза. Он позвонил в домофон, Лиза открыла ему дверь. Она была удивлена его визитом. Человек, которого она едва знает и который ей совсем не симпатичен, приходит к ней домой вечером. Ей сразу вспомнились слова Зои о том, какую работу он предлагал Лизе. Мурашки пробежали по коже. Зачем этот страшный человек сейчас здесь?
  - Здравствуй, Лизонька, разрешишь войти?
  Лиза немного помедлила, но всё же впустила его.
  - Я слышал о твоём горе. Пришел выразить слова сочувствия.
  -Спасибо конечно, но вряд ли слова сочувствия мне теперь как-то помогут. - ответила Лизавета без тени улыбки, её глаза холодно посмотрели на Копотя, затем она прошла в гостиную, приглашая его сесть.
  - Лиза, а что может помочь? Если деньги, то ты только скажи, я выручу, если надо.
  - Казимир Михайлович, я плевать хотела на деньги и на всё остальное. Вы, простите, зачем пришли? Если ничего важного, то я бы хотела отдохнуть, я устала после работы и сейчас совершенно нет настроения улыбаться и строить из себя счастливого человека, - выпалила Лиза.
  Казимира, надо признать, озадачила её реакция: бурная, агрессивная. А ведь он всегда знал спокойную, скромную, уравновешенную Лизу. Такой он её видел впервые. Никак повлияла смерть бабушки, другого объяснения он найти не мог. А может она что-то знает? Знает, что он, Копоть, в этом замешан?
  Зачем он пришел? Он пришел отравить её. Он рассчитывал на дружеский приём, чаепитие, разговоры о Маргарите Сергеевне и о том, какая она была замечательная. Незаметно - таллий в чай, и дело в шляпе. Через пару дней у неё бы начали проявляться симптомы гриппа, через неделю - выпадать волосы, и ещё максимум через неделю она б умерла, а врачи бы не успели распознать яд в её ослабевающем организме. Ожидаемого приёма Копоть не получил, более того, не мог понять, почему эта обычно такая вежливая девочка так холодна с ним.
   Но на мгновение он отвлёкся от этих мыслей, увидел на полу рядом с телевизором разобранный DVD, пассатижи, разные мелкие проводки, спички.
  - Вижу, у тебя DVD сломался, хочешь, починю? - Копоть решил хоть как-то наладить контакт, ведь и так было понятно, что чаю ему никто не предложит.
  - Не надо, спасибо. Я сама. Я бы уже закончила, но пришли вы, - сухо ответила Лиза.
  Эта хрупкая девушка не перестаёт его удивлять. Казимир уже не в первый раз видит, как она управляется с техникой за считанные минуты. Но не только это приковало его внимание. Рядом с инструментами стояла машина, игрушечная, естественно, небольшого размера, видно, коллекционная.
  - Ну ты прям как мужчина, сама всё чинишь, - улыбнулся Копоть, - только вот даже мужчины не играют в машинки, - засмеялся он и подошел осмотреть игрушку.
  - Это Ярику подарили. Такое авто было у Майкла Джордана. Вот Ярик и отдал её мне, чтобы я набила номер оригинальной машины.
  - Ты уже закончила? - Казимир Михайлович еле мог себя сдерживать.
  - Да.
  - Можно посмотреть?
  - Да на здоровье, только ничего интересного вы там не увидите.
  Но Казимир уже ничего толком не слышал, он направился прямо к игрушке, открыл игрушечный капот, приблизил взгляд к двигателю, где должен был быть номер, и так и застыл. Он просто не мог поверить своим глазам. Номер был перебит настолько искусно, что и не подкопаешься. Он не мог поверить в то, что это вообще возможно. Дочь переняла все возможные таланты от отца, которые были ему, Казимиру Михайловичу, так необходимы. И тогда он понял: её нельзя убирать, ни в коем случае. Надо любыми способами убедить её работать вместе. Тогда бизнес с машинами можно опять пустить в оборот. Всё снова завертится, всё будет так, как и было раньше. Пока он не знает, что предпринять. Но он обязательно придумает. Обязательно.
  Кто ей помог в прошлый раз собрать деньги. Её крёстный, Слава Романов. Если Славы не будет, кто ей поможет в этот раз? Никто. Значит, надо убрать Романова, а если не на смерть, то хотя бы отодвинуть на второй план, словом, поступить так, как с Олегом Лученко. Зоя ради отца была тогда на всё готова. Вот и Лиза Хорт, насколько он понял, готова на всё ради спасения близкого человека. А ведь близких-то у неё уже почти не осталось, только семья Романовых. А так - полная сирота. Как правило, такими людьми очень удобно манипулировать, надо просто знать, куда нажать, чтобы задеть за живое. Сейчас, конечно, она манипуляции не очень-то поддаётся, но Копоть не привык унывать, он был уверен, всё получится, ещё не вечер.
  
  ***
  
  Зоя себе позволяла много вольностей. Если говорить откровенно, то она могла посреди дня взять и уйти с работы. Директору об этом, конечно же, она не говорила. И девчонки на офисе тоже не говорили. Не решались просто. Лизе-то было всё равно, уходит и уходит, какое ей дело, она, Лиза, ведь работает. А вот Наташа с Викой, может, и хотели бы доложить Борису Николаевичу о выходках Лученко, но знали, что это чревато. Что может им сделать Зоя? Они не знали точно. Но от этой особы можно ожидать чего угодно. Раньше Зоя не убегала с работы. Всё началось, когда появился Максим. Все знали, что у неё какой-то кавалер завёлся, вся цветёт и пахнет. Но она никогда о нём не говорила. Только Лизе сказала как-то за чашкой чая, что он очень красивый, работает в престижной компании (Копотя она решила не упоминать) и что они очень любят друг друга.
  - На свадьбу хоть пригласишь? - улыбнулась Лизавета.
  Лученко ничего не сказала, просто загадочно улыбнулась в ответ. У неё зазвонил телефон, это был Макс:
  - Привет, ну что, сможешь вырваться на обед?
  - Для тебя, любимый, я всё что угодно смогу. - Прочирикала в трубку Зоя, схватила сумочку и выскочила из офиса.
  Вот так она уходила на обед, который затягивался порой на полдня. Как только Зоя ушла, у Лизы зазвонил мобильный. Высветился номер Ксюши. Но ничего связного Лизавета услышать так и не смогла, только рыдания и всхлипы. Она обронила в трубку: "Я сейчас приеду". Взяла сумку и выбежала из офиса.
  - Нет, ну нормально... - возмущалась Наташка, - они ходят, куда захотят и когда захотят посреди рабочего дня, а нам потом их прикрывай. Ни фига подобного не будет сейчас, задолбало уже! Вот придёт Сокольников, всё ему скажу как есть, пусть потом сами отвечают за себя.
  
  Ксюша уже немного успокоилась и смогла связно рассказать, что произошло. Ярик сидел рядом, ушёл с занятий, пытался как-то подбодрить мать, но было видно, что ему всё это и самому очень не легко даётся. Кажется, сам бы расплакался, но только не может, вокруг женщины, которым нужно его мужское плечо. Славу Романова сбила машина. Машину эту ищут, но пока никаких следов. В результате он сейчас в реанимации, состояние тяжелое, врачи говорят, что он ещё жив только благодаря сильному организму. Имеет место быть черепно-мозговая травма, сильное внутреннее кровотечение, наружный перелом голени. Одна почка полностью отбита (что казалось им и непонятным, так, как будто его не задавила машина, а просто избили), не функционирует, вторая - еле справляется. Пока он в коме. Ему сделали операцию по удалению нерабочей почки. Прогнозы неблагоприятные. Нужна пересадка почки. И даже это не гарантирует выздоровление. Для начала он должен хотя бы прийти в себя.
  - Ксюш, мы сделаем, мы всё делаем - обняла сильно-сильно её Лизавета, ей стало плохо от всего услышанного, но Ксюше, видимо ещё хуже. - Надо пересадить почку? Ну так пересадим! Надо ещё что-то сделать? Так сделаем всё что угодно ради него, ради нашего Славки ничего не жалко. Ярик, ну скажи, всё ведь будет хорошо, правда? Ксюш, давай успокаивайся. Славка у нас сильный, он справится. А теперь собирайтесь, поедем к нему в больницу. - Лиза старалась говорить бодро и оптимистично настолько, насколько это было возможно.
  В больнице их отказались пустить в реанимацию, разрешили только смотреть на него через окно. Ксюша осталась в коридоре, подошла к окошку, через стекло могла его видеть, и так и осталась стоять, взгляд устремлён прямо на него, любимого мужа. Лиза же прошла с врачом в кабинет. Спросила про прогнозы. Пересадка была необходима. Сейчас её и в Минске делают, но врач сказал, что никаких гарантий он дать не может, если и делать трансплантацию, то сейчас, любая отсрочка чревата ухудшением состояния больного. А вообще он советует перевезти его в одну из западноевропейских клиник, он сам может посоветовать несколько клиник, но ценник будет ещё дороже. Ценник этот зашкаливал на столько, что весь Лизин оптимизм вдруг резко опустился ниже плинтуса. Это было даже больше, чем те ублюдки требовали в качестве выкупа.
  - Сколько у нас есть времени? - стараясь держать себя в руках, просила Лиза.
  - Ну, никто вам с точностью этого не скажет, но чем скорее вы сделаете ему операцию, тем больше будет у него шансов выжить, вы уж простите за прямоту. А деньги... возьмите взаймы у родственников, поскребите по сусекам, в общем, придумайте что-нибудь, тут уж такое дело...
  - У меня нет больше родственников... - прошептала Лиза.. - что же мне делать...
  На что доктор только вздохнул, но затем добавил:
  - Я вам вот что скажу. Если жизнь человека ещё можно сохранить, то нужно сделать для этого всё, что в ваших силах. У других бог её забирает сразу и не даёт даже надежды. Теперь, Елизавета, его жизнь в руках его близких. Мне лишь остаётся пожелать вам удачи.
  Мысли текли в её голове рекой... " в моих руках, в моих силах... да у меня вообще уже никаких сил не осталось.. почему это всё с нами происходит... что я такого плохого сделала в этой жизни, родители погибли, бабушку убили" - от этих мыслей ком подступил к горлу и на глазах выступили слёзы. "Теперь вот и Слава чуть живой лежит здесь.. а я ничего не могу сделать... и как теперь об этом сказать Ксюше. У неё-то точно нет таких денег". Она решила пока ничего Ксюше не говорить, сказала лишь, что надо надеяться на лучшее, организм сильный, выдержит, нужно просто набраться терпения и ждать, так сказал врач.
  Она рассказала всё Зое. Позвонила ей как раз в том момент, когда они с Максимом нежно ворковали на диванчике в офисе.
  - Лиза, я на Октябрьской в здании Маркет Компани, приезжай сюда, разберёмся.
  Зоя, в отличие от Лизы Хорт, сразу смекнула, чьих это рук может быть дело. Максу сказала, что скоро вернётся, а сама направилась прямиком на 7й этаж. К Казимиру в кабинет она не вошла, а ворвалась:
  - Что ты сделал?! - с порога бросила она.
  - Не хочешь присесть для начала?
  - Зачем ты пытался убить её крёстного?! Я ведь не дура, знаю, что это может быть только твоих рук дело. Он больше никому не нужен.
  - Зо...кажется так тебя мой сын называет.. если ты такай умная, то должна была сама сообразить, что Хорт нужна мне. Если с бабулей не выгорело, то хоть с Романовым должно получиться.
  - А если нет... ты что ещё кого-то убивать собрался?
  - А что...если долго мучиться, что-нибудь получится, - гадко ухмыльнулся Копоть, - русская народная мудрость, всегда работает.
  - Ты просто сошел с ума. А если он умрёт? Тогда опять ничего не выйдет. Ведь у неё же совсем никого больше нет.
  - Как это нет? У неё есть ещё жена Романова Ксения, а у Ксении есть сыночек четверокурсник, у которого жизнь только начинается.
  - Да она же не выдержит! Ты думаешь, после всего этого ей нужны будут твои деньги?!
  - Так, ты мне орать прекращай. Ты забыла кто ты и в чем заключается твоя работа? - жестко отрезал Копоть. - Так я могу напомнить. Зоя, ты меня удивляешь. Я ведь знаю тебя с малых лет, и прекрасно понимаю, что тебе всё равно, что там случилось у Лизы. Тогда чего ты так суетишься, скажи мне. Или тебе просто нравится со мной ссориться? Ломай комедию перед Максимом, а передо мной не нужно этого.
  - Может мне и всё равно, но я и о тебе тоже думаю между прочим. Ну и о себе любимой конечно. Если ничего не выйдет в этот раз, то, как по моему, так ты навсегда лишишься шанса получить её себе, а я навсегда распрощаюсь с надеждой больше никогда тебя не видеть. Если только по счастливой случайности ты не подыщешь себе ещё одного профессионала на моё тёпленькое местечко и избавишь меня от этой грязной работы, чтобы я смогла построить нормальную счастливую семью с твоим сыном.
  - Ты мне на жалость не дави, ладно? Твоя жизнь чистой уже не будет никогда, также как и твои мысли. Я прекрасно знаю тебе цену, дорогуша. И плачу её, пока ты хорошо себя ведёшь. Так что лучше ступай, утешь свою подругу. И не упусти шанса дать ей дельный совет.
  Казимир Михайлович действительно приложил к этому руку, как же без него. Конечно, он не такой дурак, чтобы просто полагаться на то, что после столкновения с грузовиком Романов каким-то чудом, нужным Копотю, будет просто сильно покалеченный, а не труп. Скорее всего, он бы просто отбросил коньки на месте. Нет, Казимир никогда не допустил бы такую оплошность. Тем более, он же не зелёный студент в этом деле. Грузовик действительно наехал на автомобиль Славы Романова, но вот только Славы в этот момент там не было. Он оставил машину на парковке рядом с магазином Златогорский, а сам отправился за продуктами. Когда он выходил из магазина, его просто подловили профессионалы Копотя и сделали так, чтобы он попал в реанимацию. Они бы его не убили, своё дело знают, да и ... если бы что пошло не так, Копоть их убил бы сам. К тому же они за это получают немаленькие деньги.
  Пока Зоя разговаривала с Казимиром в его кабинете, в здание Маркет Кампани вошла Лиза. Она поднялась на третий этаж, как ей и было сказано. Хотела уже было набрать Зою, но через входную дверь на этаж вышел молодой человек. Они столкнулись в двери. Он шел, не глядя вперёд, а только в бумаги, она смотрела только в телефон, ища Зою в списках звонков. Столкновение было для них обоих неожиданно. Как обычно происходит в таких случаях, они оба сразу начали извиняться друг перед другом. Когда, наконец, они перестали это делать, просто стояли и смотрели друг на друга, не отводя глаз. Лизавета увидела перед собой красивого темноволосого парня, именно так она всегда представляла себе мужчину своей мечты, поэтому сейчас ей казалось, что она его уже где-то видела. Перед Максом стояла грустная, но очень красивая девушка. Он не мог отвести взгляда от её больших зелёных глаз, только иногда перемещал его на красиво очерченный рот.
  - Вы что-то ищете? - нарушил молчание Максим, слегка улыбнулся. Продолжая смотреть.
  - Я.. мм...нет, я ...мне просто нужно подождать... - Лиза чувствовала себя полной дурой, она и двух слов не могла связать. Да что черт возьми с ней такое!
  - Подождать.. В холле есть отличный диванчик, он очень мягкий и вам будет удобно ждать, - улыбнулся Макс своей широкой красивой улыбкой, он привык к тому, что девушки теряются при виде его.
  - Ммм...да, спасибо, - взяла себя в руки Лиза, - обязательно им воспользуюсь, - она тоже ему улыбнулась (её улыбка была ничуть не хуже, чем его) и прошла к дивану в холле.
  Макс обернулся, чтобы ещё раз посмотреть на эту красавицу и пошел к лифту, надо отнести документы бухгалтеру.
  Лиза даже ненадолго забыла, зачем она пришла. Но когда он ушел, вдруг в голове что-то резко повернулось, и она опять очутилась в реальности. Набрала номер Зои:
  - Зои, ты где? Я уже приехала, жду тебя на третьем, как ты и сказала.
  - Лиз, сейчас буду.
  Зоя уже как раз спускалась в лифте с седьмого этажа. Вот они встретились, Зоя предложила пойти в кафе, близко, только дорогу перейти.
  - Только подожди пять сек, мне надо кое с кем попрощаться.
  Она забежала в кабинет к Максу, но того не оказалось на месте.
  - Алло, любимый, ты куда пропал?.. А, у бухгалтера. Оки, мне просто уже нужно идти, ты ещё долго? Ну ладно, созвонимся потом, целую.
  В кафе девушки сели за столик в уголке.
  - Лизок, ты что будешь?
  - Ничего, кусок в горло не лезет.
  - Будьте любезны, нам два капучино, - сказала Зоя официанту.
  - Да, конечно. Что-нибудь к кофе не желаете? - вежливо поинтересовался молодой официант с обаятельной улыбкой.
  - Пока нет, спасибо, - ответила как отрезала Зоя, и официант удалился.
  - Ну что...что-то у тебя в последнее время какая-то непруха... - протянула Лученко в упор взглянув на Лизу.
  - Непруха?! Это ты называешь непрухой? - Лизавета не смогла сдержать себя - Мою бабушку похищают, а потом убивают, мой крёстный лежит в реанимации, потому что какой-то придурок переехал его, ему нужна операция, и при том срочно, иначе он тоже умрёт, - при этом она разрыдалась, почти прошептала срывающимся голосом, - и это ты называешь непрухой?..
  - Лиз, Лиз, успокойся, я просто не так выразилась, всё, тихо, я понимаю, как тебе сейчас тяжело, стой, дай подумать... слезами горю не поможешь, так что прекрати плакать. А то видя твои слёзы я и думать не могу нормально... Сколько денег нужно?
  - Точно не знаю, надо проходить обследование, когда он придёт в себя. Потом рвач скажет, сколько на всё потребуется... транспортировка, препараты, врачи, сама почка, восстановительные лекарства и ..я не знаю, что там ещё... но примерно 90 тысяч...
  - Долларов?
  - Евро... врач посоветовал, судя по состоянию Славы, отвезти его в Германию... или Швейцарию...
  Наступила тишина, в которой они просидели минут пять, эту тишину нарушил официант:
  - Ваш кофе, - произнёс официант всё с той же обаятельной улыбкой.
  Обе повернули головы, как будто вынырнули из какого-то сна.
  -Ах, да, спасибо - ответила Зоя.
  - Спасибо, - прошептала Лиза и повернувшись к Зое продолжала, - Зои, мне больше не к кому обратиться, помоги, я прошу тебя, у тебя ведь отец - уважаемый человек, занимает хорошую должность, может, у него есть знакомые, которые могут выручить, спроси у него, я ведь всё отдам, ты же знаешь.
  - Мой отец, если ты помнишь, сейчас сам проходит реабилитацию после серьёзной операции, - зло сказала Зоя, её вдруг начала душить обида и ненависть ко всем и ко всему. Когда с её отцом такое случилось, то она недолго думала, готова была на всё, чтобы спасти родного человека, даже ценой жизни других, и получила свои заработанные деньги, и спасла же, спасла! А эта целка македонская сидит тут и корчит из себя невинную овечку типа "деньги мне нужны, но делать я ничего для этого не хочу", руки свои марать не хочет...а придётся, если хочет спасти своего Славочку. Не одной ей, Зое, зарабатывать грязные деньги. Пускай и наша милая Лизочка тоже хоть немного пошевелится и узнает, что это такое. В конце концов, не всю же жизнь ей, Зое, марать руки и работать на этого козла! - Лиза, я не смогу тебе нигде достать такие деньги, ты же и сама должна прекрасно понимать, что это много, это очень много. Но у меня есть идея, как ты можешь их заработать в ближайшие сроки.
  Лиза слушала её очень внимательно.
  - Помнишь, я тебе говорила про Казимира Михайловича, того мужчину, который к нам в клубе подходил... так вот...
  - Зои, ты что серьёзно? - Понизив голос, Лиза спросила: - ты что, серьёзно предлагаешь мне убивать людей? Если я это сделаю хоть раз, тогда я точно заслужила всё, что со мной сейчас происходит.
  - Хорошо, не можешь, забудь. Это ведь тебе нужны деньги, а не мне. Да и к тому же, по-моему, у него была для тебя ещё одна работёнка, не связанная с убийствами... не знаю точно, какая именно, но он сейчас у себя, можем подняться, и ты всё сама у него спросишь. Не понравится, так никто тебя заставлять не станет.
  - Зоя... ты мне скажи вот... а ты здесь каким боком вообще? Откуда ты так много знаешь по его дела и про то, какая у него для меня есть работёнка? Ты что, на него работаешь, может... - в изумлении открыла рот Лиза.
  - Перестань! Не говори ерунды. Работаю я ты сама знаешь где. Вместе работаем вообще-то. У меня парень работает здесь, в его компании, вот я и зашла сегодня к Казимиру Михайловичу, рассказала твою ситуацию, подумала, может он может как-то помочь, ведь у него есть деньги. Мне-то это зачем нужно, ради тебя старалась. Вот он мне и сказал, что дать не может, а вот заработать ты их можешь.
  - Он мне не нравится... никогда не нравился.. какой-то тёмный он... боюсь просто с ним связываться, потом смотри и беды не оберёшься.
  - Нравится, не нравится. Ты что-нибудь поумнее сказать сейчас не могла, нет? Тебе нужны деньги? Нужны. У тебя есть идеи, где их можно взять в краткие сроки? Нет, нету у тебя никаких идей. А здесь тебе предлагают идеальный вариант... и убивать никого не надо...
  - Зоя, ты вот мне скажи, неужели за законное дело могут заплатить за один раз такие деньги? Если да, то за какое это, мне интересно? И почему он не может поискать себе специалистов?
  - Слушай, может, вместо того, чтобы сидеть здесь и забивать себе голову всякими ненужными вопросами, ты всё-таки поднимешь свою задницу и пойдёшь вместе со мной к нему и сама всё у него спросишь, за спрос тебя не повесят.
  - Какая же ты грубая, Зои...
  Зоя поняла, что перегнула палку, не следует всё-таки выставлять так сильно свои мысли напоказ. Он подошла к Лизе, обняла её и уже более мягко сказала:
  - Лизон мой любимый, ну прости меня. Просто я вижу, как ты мучаешься, хочу помочь тебе, а не могу. Предлагаю хоть какой-то вариант за не имением лучшего, а ты отказываешься. Вот я и злюсь, ведь больше выхода нет...
  Лиза повернулась, тоже обняла Зою.
  - Ладно, пошли к твоему Казимиру Михайловичу, посмотрим, что там у него за работа такая... Спасибо тебе.
  - Пока не за что, спасибо скажешь, когда получишь деньги - улыбнулась Зоя, они заплатили по счету и вышли из кафе.
  
  В кабинете у Казимира.
  - Слышал, слышал.. про твою ситуацию, Лиза. Лишние разговоры ни к чему. Сразу приступим к делу. Ты девушка не глупая, сама понимаешь, что просто так я таких денег тебе дать не могу. Если бы я был Матерью Терезой, тогда да, может быть. Но я не она. Будем говорить как серьёзные люди. Я не буду предлагать тебе работу, которая тебе, якобы, противна...по крайней мере пока не буду... - мерзко ухмыльнулся Копоть, - предложу другую.
  Лиза его слушала очень внимательно, старалась не упустить ни одного слова, она делала вид, что всё нормально, но при одном только виде этого человека у неё подгибались коленки от страха. Боже, как бы ей хотелось быть очень-очень далеко от всего этого.
  - Я должен буду объяснить тебе кое-что, Лизонька, - продолжал вкрадчивым голосом Казимир Михайлович, - для того, чтобы ты лучше меня понимала. Я думаю, тебе лучше присесть. Томарочка, принеси нам кофе, - обратился он к секретарше.
  - Я не буду кофе, спасибо, только что попила в кафе. Зачем столько загадочности, Казимир Михайлович? Почему бы вам просто ни объяснить мне суть работы, которую я должна буду сделать? - Лиза еле сдерживала своё волнение и своё нетерпение.
  - Вот для этого, девочка, я и прошу тебя присесть. Потому что в двух словах не получится. Если ты хочешь заработать деньги своему крёстному на операцию, то тебе придётся меня выслушать. Итак, приступим. Много ли ты знаешь, Лиза, про своего отца?
  - А что конкретно я должна о нём знать? -Лиза, казалось, была немного озадачена вопросом.
  - Ну, например, чем он занимался при жизни...
  - Бабушка говорила, что у него был какой-то бизнес, вроде бы автомобильный, Слава ещё был его партнёром. И что в этом такого примечательного?
  - Так я и думал...бабушка твоя, естественно, не знала про то, как устроен этот бизнес на самом деле. И никто не знал. Кроме тех, кто был непосредственно в нём задействован. Саша был очень осторожен в этом вопросе.
  - Саша...
  -Да, Александр Хорт, твой отец. Буду говорить с тобой откровенно. Твой отец на пару с твоим крёстным и ещё двумя напарниками угоняли машины, перевозили их из Германии в Беларусь, а здесь, на родине, эти ворованные машины продавали по хорошей цене. Как тебе такой поворот событий? - усмехнулся Копоть, весьма довольный собой, у Лизы был обескураженный вид, по её лицу можно было сказать, что она не верит тому, что он только что сказал.
  - Зачем вы мне всё этого говорите, зачем врёте? Может я и наивная дурочка во всех этих ваших бизнесах, но даже я понимаю, что через границу, нет, даже через две границы ворованные машины провезти невозможно, их по любому обнаружили бы, и мой папа и Слава отсидели бы срок. А на сколько мне известно, они никогда не сидели.
  - Я знал, что ты умница, только вот самого главного ты пока не поняла. Если бы всё было так херово налажено, то и бизнеса никакого бы не было, ты понимаешь?
  Лиза молчала, не отрывая глаз, смотрела на Казимира в ожидании, что же он скажет дальше. Она ничего не знала о жизни своих родителей. Они были для неё просто родителями, просто мамой и папой, самыми-самыми любимыми мамой и папой. А сейчас этот страшный человек рассказывает ей о другой стороне их жизни, и не похоже, чтобы он врал. Тем временем, Казимир продолжал.
  - В этом квартете, Лиза, Саша был лидером, нет его - нет команды, нет бизнеса. Каждому члену команды была отведена своя роль. Знакома ли тебе фамилия Рокотов?
  - Нет.
  - Нет? А ведь он был другом твоего отца. И, на сколько мне известно, до сих пор тебя навещает, Лиза. Ну-ка, подумай, хорошенько, Михаил Рокотов.
  - Миша? - тут Лиза поняла, что она никогда не знала его фамилии, он всегда был просто Мишей, просто хорошим человеком, который никогда про них с бабулей не забывал и всегда готов прийти на помощь. - Вы хотите сказать, что Миша тоже был вовлечен во всё это...я думала, это просто папин друг...
  - Думала ты, думала.. не надо так много думать, деточка, а то скоро состаришься. Михаил Рокотов был одним из основных, у него много подвязок в Германии. Его задачей было находить надёжных людей, так сказать, партнёров, которые бы предоставляли необходимые документы на угнанные автомобили. И я хочу сказать тебе, он с этим неплохо справлялся. Ни разу не было косяков, ни одного...
  - А папа.. что он делал?
  - Папа? Твоему папе отводилась очень важная задача... он перебивал номера. Без этого никак не протиснуться через границу чистыми, сама понимаешь. А так, номерок перебит, всё шито-крыто, везёте машины, купленные на законном основании, и всё чики-пуки, - засмеялся Копоть.
  - Послушайте, а почему я должна вам верить? Может, вы это всё выдумали и просто хотите втянуть меня во что-то?
  - Выдумал? - засмеялся Копоть ещё громче, его явно позабавил вопрос Лизы, - Девочка, да мне такое и в страшном сне не приснится! Если бы я мог такое выдумать, то уже давно писал бы книжки. И неужели ты думаешь, что я бы взял на работу, которую я собираюсь тебе предложить, человека с улицы, да ещё такую молоденькую беззащитную девушку, как ты?
  - Тогда почему берёте? - начала выходить из себя Лиза, она ровным счетом ничего не понимала. - Да и вообще, вы мне ещё ничего толком не объяснили, что я должна буду делать и зачем вы мне всё это рассказываете.
  - Вот теперь мы и подошли к сути дела. Твои родители погибли в результате несчастного случая. Для всех это было ужасной трагедией. Некоторые из близкой братвы утверждали, что их заказали, но доказательств этому не нашли. Прости за мою чёрствость, н мы ведь договорились говорить по делу. Вот и скажу сейчас по делу. Саша погиб, бизнес накрылся. Ниша освободилась. А место это очень тёпленькое, клиенты есть и всегда найдутся. Мы бы уже давно прибрали этот бизнес к рукам, но не могли найти человека, который бы так чётко перебивал номера, как Хорт. Один из новеньких пытался научиться, но, как оказалось, не выходит у него так как надо это делать, их повязали на границе и все пятеро, кто в этом был замешан, своё отсидели. Я постарался и им скостили срок, но не в этом сейчас суть.
  - Ну а я-то здесь при чем? - Лиза с каждым словом запутывалась ещё больше.
  - Тебе это может показаться странным, может даже напугать в начале, но я хочу, чтобы ты делала то же самое, что делал когда-то твой отец. Надёжные люди у меня уже есть, которые буду делать всю остальную работу. Если так страшно, то можешь к себе в команду взять Рокотова, ему-то ты доверяешь, человек он проверенный, да и тебя никогда не кинет. Деньги тебе нужны срочно, так что в Германию можем отправляться хоть завтра. Мои люди подготовят нужные бумаги на машины, с твоими-то способностями справитесь за два дня максимум. На первый раз товара немного, ну а потом посмотрим.
  - На первый раз? - от шока, Лизе казалось, онемел язык, было трудно произнести связно что-либо. - Что значит на первый?
  - Ладно, это пока не важно. Об этом мы позже поговорим. Ну так что, ты согласна?
  - У меня есть время подумать?
  - А тебе оно нужно? У тебя Слава лежит в реанимации, и помочь ему больше не кому.
  - А что если... - дрожащим голосом произнесла Лиза..
  - Что если что? - торопил Копоть.
  - Что, если у меня не получится. Я ведь раньше никогда этого не делала... вы хотите, чтобы меня посадили, да?
  - Единственное, чего я хочу, девочка, это получить эти машины. А на счет опыта, мне достаточно было просто увидеть, как ты стреляешь, как ты чинишь технику в доме сама, а перебитый номер на игрушке твоего Ярика меня просто добил, в хорошем смысле конечно. Достаточно просто посмотреть на тебя, и любой скажет, что ты - дочь своего отца. Все таланты от него достались тебе. Ты же и сама знаешь, что ты лучшая, Лиза. Ты нужна мне, я нужен тебе (ну может и не я, но мои деньги). Ну что, по рукам?
  Лицо у Лизы словно превратилось в камень. Глаза с ненавистью смотрели на это чудовище, которое стояло перед ней и пело дифирамбы в адрес талантов её отца. Теперь она с полной ясностью понимала, что не зря он всю жизнь ей не нравился, а теперь она впервые в своей жизни испытывала ненависть, ей хотелось его придушить. Но она не могла. Ей вся эта затея казалась нереальной, она не верила, что у кого-то это прокатывает. Но сейчас ей действительно некогда было думать. Поэтому она просто спросила:
  - Во сколько завтра вылетаем?
  - Я знал, что ты умная девочка, - Копоть потёр от удовольствия руки. - Я наберу тебя вечером и всё сообщу.
  - Миша поедет со мной.
  - Лады. Возражений на этот счет у меня нет.
  Лизавета повернулась и, не попрощавшись, вышла из кабинета.
  - До вечера, Лизонька! - крикнул ей вдогонку Казимир Михайлович. Он открыл бутылку дорогого коньяка, привёз из Швейцарии, всё хранил для какого-то достойного повода. Вот этот повод, кажется, и появился. Плеснул немного в бокал, пригубил, с нереальным удовольствием прочувствовал богатый вкус напитка. Нажал кнопку на телефоне.
  -Томочка, вызови ко мне Евгения Петровича.
  -Да, Казимир Михайлович, сделаю, - кокетливо ответила Томочка.
  Евгений Петрович Скворцов был бухгалтером Казимира. Конечно же он был в курсе всех дел своего босса. И в такой момент он просто не мог не поддержать радости Копотя. Казимир отдал необходимые распоряжения своим людям, и вместе со Скворцовым они до полуночи просидели в офисе, обсуждали будущие операции и, конечно же, праздновали.
  
  Лиза рассказала всё Мише Рокотову. Сказать, что он был в шоке, значит, ничего не сказать. Ему даже в голову такого не приходило, чтобы Лиза, его хорошая, милая Лизонька, единственное, что осталось у него после гибели друга, он относился к ней как к дочке, будет замешана когда-нибудь во все эти грязные дела. Он не мог понять, каким образом вышло так, что весь криминальный мир вдруг окольцевал её, ребёнка, который в жизни своей ничего плохого не сделал. Он надеялся, что всё это давно забыто и что Сашина дочь будет жить в нормальном мире, в мире, где есть дружба, любовь, нормальная работа. А теперь каким-то образом этот старый хрыч вышел на неё и хочет втянуть в свои мерзкие делишки. А самое ужасное то, что он, Михаил, ничего не может с этим поделать. Лизе нужны деньги, таких денег Рокотов ей предоставить не может, ведь теперь он работает на нормальной работе и все дела его строго официальные, от криминала он отошел сразу после гибели Саши с Наташкой, соответственно зарплата у него самая обычная. Лиза уже всё решила, сказала, что если всё получится, то будет работать на Копотя ровно столько, сколько нужно будет для того, чтобы собрать деньги. Потом она уйдёт и постарается забыть и про Казимира и про то, чем он занимается. Ну а что оставалось делать Рокотову? Он ни за что в этой ситуации одну её не оставит. Уж если она и поедет, то только с ним. Пускай Казимир даёт кого хочет из своей банды, но Миша обязательно поедет. Уж он-то постарается сделать всё, чтобы дело прошло гладко и Лиза ни во что не влипла.
  Среди тех людей, которые полетели утренним рейсом в Мюнхен в качестве Лизиного сопровождения, был и Максим Копоть. Отец отправил его и ещё троих людей профессионалов (среди которых был и Миша Рокотов), чтобы проще было контролировать ситуацию. Косяки ему сейчас нужны меньше всего. Конечно же, никто в этой связке подкрепления не был лишним, никто не поехал просто ради присутствия, каждому была отведена своя конкретная роль. Копоть знал, что Рокотов - профессионал в своём деле, также он знал, что у него сохранились старые связи в Германии. А ещё, что не менее важно, Казимир был уверен, что Миша его не подставит и сделает всё в лучшем виде, потому что подставить Копотя значит подставить Лизавету, а этого Рокотов никогда не сделает, он слишком дорожит ею. Поэтому Мише в данном рейсе отводилась весьма существенная роль: связаться со своими давними партнёрами и возобновить бизнес, получить нужные наводки и документы на автомобили. К слову сказать, Максим Копоть не имел какого-то конкретного задания, связанного с самим процессом угона. Его главной задачей было следить за тем, чтобы всё шло гладко, чтобы никто не думал что-то присвоить себе, думая, что никто ничего не узнает, чтобы проконтролировать перебивку номеров, Лиза сделает - Макс проверит. В общем, Казимир доверял сыну так, как больше никому не доверял. Макс для него был надёжной опорой в жизни и его приемником. Ещё никогда сын не давал повода в нем сомневаться, поэтому, если вдруг хоть что-то пойдёт не так, папочка сразу же об этом узнает.
  Про Лизу Казимир сыну особо ничего не рассказывал. Сказал только, что ему попался золотой ключик от ларца, нужно только с умом его использовать. Конечно же, он объяснил Максу, что умеет делать эта девушка. Максим со скептицизмом отнесся к словам отца. Он не мог себе представить, чтобы какая-то девчонка немного за двадцать могла делать без опыта то, чему люди учатся годами, да ещё и чужая. Но раз отец в неё так верит, то делать нечего, надо лететь, а заодно и проверить, что это за фрукт и с чем его едят.
  В аэропорт они поехали все вместе в мини-вене компании. После того, как Макс увидел Лизу в первый раз (т.е. за день до поездки), он как-то невольно вспоминал о ней целый день. Не выходила она из головы и хоть ты тресни. Когда в раз пятый вспомнил о ней, в перерыве между делами, начал себя корить за то, что не познакомился. И вот он видит знакомое милое лицо в машине, куда он вот-вот собирается сесть.
  - Привет, - говорит он, обращаясь к Лизе, - кажется, виделись уже, а ты тут какими судьбами?
  - Эмм.. - Лиза была немного растеряна, она ведь тоже вспоминала этого красавца, даже думала спросить у Зои, может она знает, что за он, да вот только ситуация была неподходящая для романтики, - я по работе, а ты?
  - И я по работе, - усмехнулся Макс, правда в отличие от отца, его усмешка была приятной, Лиза даже улыбнулась в ответ. - Не знал, что буду работать в такой красивой компании. Максим.
  - Лиза, - ответила Лизавета, глядя прямо ему в глаза.
  Макс уже хотел что-то сострить, как обычно, но проглотил слово. До него вдруг дошло, что это именно та Лиза, которая будет делать основную работу и которую ему нужно контролировать. Он, конечно, хотел увидеть эту девушку снова, но никак не ожидал, что это произойдёт при таких грязных обстоятельствах. Миша тоже представился Максу. В машину сели остальные члены команды. Всю дорогу до аэропорта ехали молча. Макс всё ещё переваривал то, что Лиза - одна из криминального мира. Он не знал, что она это делает скорее по принуждению, чем по доброй воле. Лиза думала только о парне, которого она видит второй раз в жизни и который сидит с ней рядом, его локоть касается её руки. И она задавалась вопросом, что такой милый молодой человек делает на такой работе. Она бы сейчас всё отдала, чтобы он никак не был связан с грязными делишками Казимира, и чтобы они обязательно встретились при более нормальных обстоятельствах.
  Они приехали в аэропорт прямо к началу регистрации. Пока стояли в очереди, купили кофе в автомате, молчали, каждый думал о чем-то своём. Регистрация закончилась, объявили рейс на посадку. Великолепная пятёрка села в самолёт, все пристегнули ремни. Через два часа самолёт совершил посадку в аэропорту Дрездена.
  
  ***
  
  Максима нет всего ничего, а Зоя уже места себе не находит. Сидит на работе, но работать нормально не может. Хорошо, что Борюсика нет, а то вряд ли ей бы удалось так открыто грубить клиентам по телефону. Заварила себе кофе, оно как-то всегда ей помогало привести нервы в порядок. Макс сказал Зое, что улетает по делам отца. Он не очень-то посвящал её во все эти дела. Она даже не знала, куда точно он полетел. Он только соизволил сказать: "Через два дня увидимся, солнце". Но роуминг у него слава богу есть, значит надо смску написать. Так она и сделала.
  Тем временем Лиза и остальные поселились в отеле, но долго они там не задержались, только оставили вещи и сразу же двинулись на место встречи с партнёрами.
  - Максим, послушай... а кто будет заниматься... ну...этим...угоном? - в нерешительности спросила Лиза. У неё всегда начинало ныть внизу живота, когда она нервничала. Вот сейчас именно так и произошло. Она очень нервничала.
  - Петя с Серёгой. А что?
  - Я не знаю, как всё это работает. Ведь мне понадобится время, чтобы перебить номера. А если обнаружат, что машины угнали? Нас же сразу начнут искать, тогда мы точно не выедем из страны. - Лиза говорила уже более уверенно.
  - Лиз, это продуманная схема. Они ничего не успеют обнаружить. Машины угоняют поздним вечером, когда их владельцы уже лежат в кроватках со своими женами и вот-вот заснут. Их пригоняют к тебе на гараж. Ты за ночь должна успеть всё сделать. Ранним утром мы выдвигаемся в обратный путь.
  - За ночь? А сколько машин будет?
  - Три вроде. Сейчас встретимся с нужными людьми, получим доки на эти авто. Вот тогда и узнаем точно. Успеешь?
  - Я не знаю, - Лиза отвернула голову к стеклу машины, смотрела, не мигая, в одну точку. - Но я попробую, а что мне остаётся делать?
  - Слушай, а зачем ты вообще во всё это ввязалась? Ты же молодая, симпатичная и, как видно, неглупая девушка. Могла бы найти нормальную работу. Или денег больших и быстрых захотелось?
  Лиза резко повернула к нему голову. В её взгляде он прочёл плохо скрываемую злость и презрение.
  - Ладно, успокойся. Не хочешь не говори, - примирительно сказал Макс.
  До кафе, где они должны были встретиться с поставщиками, они ехали молча. Остальные члены команды обсуждали предстоящую операцию, продумывали действия, договаривались о времени.
  В кафе пошел один Рокотов. Остальные остались ждать в машине.
  Документы получены. Mercedes Benz, BMWX6, Opel Astra. Лизе эти названия в документах сказали ровным счетом ничего. Она понятия не имела, что это за автомобили, и пока не совсем представляла, во что она ввязалась. Успокаивало лишь то, что рядом был Миша.
  А Миша Рокотов далеко не дурак. Он сразу связал похищение Маргариты Сергеевны с аварией Романова. Он не первый день на свете живёт. Сразу стало понятно, что кому-то просто очень сильно надо надавить на Лизу. Девочка живёт-живёт спокойной жизнью, а тут вдруг бац - она работает на Копотя. Кому это выгодно? Никому, кроме Копотя. Кому нужна бедная бабушка, у которой ничего нет и которая в жизни никому ничего плохого не сделала. Кому нужен Романов? Он уже давно не у дел. У него своя семья. Если бы это было связано со старыми делами, с Хортом и всеми остальными, то никто не стал бы ждать столько времени, чтобы его прикончить. Нет в этих двух случаях никакой логики, если они как-то связаны с Сашей Хортом. Значит, они связаны с Лизой. "Ну Копоть. Держись". - Думал Михаил, пока они ехали к гаражу, с силой сжимая кулаки. У него даже лицо перекосилось от этих выводов. Бабушку Лизы уже ничем не вернёшь, но Романова нужно спасти кровь с носа. А заодно и пораспрашивать хорошенько врачей, может они ему скажут что-то интересное по поводу увечий Славы. Так решил Рокотов, когда их авто подъехало к гаражу на самой окраине города.
  
  Лиза и Максим остались в гараже. Остальные - Миша, Петр и Сергей - отправились на место угона. Вся информация по распорядку дня владельцев нужных им машин имелась на руках.
  Вечерело. По пути к месту дислокации машин Миша Рокотов разговаривал по телефону. Подгрузил своих ребят с Минска по поводу вопроса, который его волновал очень сильно в последнее время.
  - Вадик, мне нужно, чтобы ты пробил одного человечка, сделаешь? Фамилия Копоть, зовут Казимир Михайлович. Работает в Маркет Кампани, фирма на Октябрьской. По документам всё очень даже легально. Но ты же понимаешь, о чём я толкую. Да, мне нужно всё. Его легальные дела меня мало волнуют, хотя инфа по ним тоже не помешает. В общем, всё, что сможешь, добро? Спасибо тебе, Вадик. Вернусь, наберу.
  Максим видел, что Лизавета нервничает. Молчаливая, не смотрит ни на кого и ни с кем не разговаривает, просто забилась в уголке, такое ощущение, что ждёт приговора. Макс уже повидал вдоволь людей из этой сферы, поэтому для него был очевидным тот факт, что Лиза здесь человек чужой. Он даже подумал, что её заставили сюда приехать. Только вот интересно кто... не отец ли случаем?
  -Лиз, ...- подошел Макс и присел рядом с ней, - я же вижу, что ты волнуешься. Не хочешь поговорить?
  - О чём?
  - О том, что ты вообще здесь непонятно что делаешь. Я же не дурак. Вижу, что ты сидишь и не знаешь, куда себя деть. Если не хочешь, можешь не рассказывать, но легче тебе от этого точно не станет. А я, может, помогу чем.
  - Чем ты мне можешь помочь? - спокойно ответила Лиза. - Мой крёстный лежит в реанимации, ему нужна операция по пересадке почки, а мне больше негде взять деньги, кроме как сделать эту грязную работу, о которой я не имею ни малейшего понятия. - На её глазах навернулись слёзы от своей беспомощности.
  - Тихо-тихо, не плач, - Макс прижал её голову к своей груди. Нравилась ему эта девочка, он сейчас настолько её понимал, как ещё никогда никого не понимал. Ему так хотелось защитить её, убрать подальше от этого места. Он и сам был в шоке от своей чувствительности. - А как ты узнала про эту работу?
  - Ты же работаешь в Маркет Кампани, значит, знаешь директора? Казимира Михайловича?
  Макс моментально напрягся.
  - Ну конечно знаю.
  - Ну так вот... он уже давно ко мне присматривается. Предлагал работу, о которой я даже вспоминать не хочу. А потом предложил эту. А сейчас, когда у меня такая ситуация, мне просто пришлось самой к нему прийти. И я сижу и жду, когда же всё это закончится.
  Максиму стало немного не по себе. Он всегда знал, что отец ведёт и нелегальные дела. Слышал он и про устранение людей, но сознательно не хотел в это всё вникать, отец его и не втягивал. Сейчас он вдруг задумался об этом, как никогда раньше. Раньше просто было параллельно. А сейчас вдруг стало волновать. Зачем он втянул эту милую девушку в это дерьмо? Неужели нельзя было найти кого-то из своих, кого-то с опытом или хотя бы с крепкими нервами. Макс пока решил не говорить Лизе о том, что Казимир - его отец.
  - Лизок, а откуда он про тебя узнал?
  - У него были какие-то дела с моим папой. Вот он и знаком с моей семьёй. А ещё как оказалось он знает моего директора.
  - Ты где-то работаешь?
  - Да, в турагентстве.
  - Подожди, так, а почему твой отец тебе не может помочь, неужели ничего нельзя было придумать?
  - Не может. Он погиб....вместе с мамой, когда мне было четыре. Я его почти не помню. Вспоминаю только благодаря фотографиям и рассказам бабушки, - при воспоминании о бабушке Лиза опять было чуть не заплакала, но всё-таки взяла себя в руки.
  - Извини...- неловкость так и повисла между ними. Так они и сидели молча. Её голова у него на плече... единственное приятное, что есть для неё в этой ситуации.
  Тишину прервала смска, пришедшая Максу на телефон. Но он решил, что прочитает её позже.
  Тем временем Зоя изнывала от скуки и не могла дождаться, когда же он вернётся. А ещё больше она нервничала из-за того, что до сих пор нет ответа на смс.
  Лизе так не хотелось отрывать голову от его плеча. Ей было так хорошо, так спокойно, когда он рядом. Но всё хорошее к сожалению не может длиться вечно. Было слышно, как машины подъезжают к гаражу. Лиза с Максом пошли к двери их встречать. По пути Максим прочитал сообщение. "Заяц мой любимый, я уже так сильно соскучилась, что если ты скоро не приедешь, то найдёшь вместо своего мандаринчика только засохшую корку.:) люблю тебя". Только вот не до Зои ему сейчас было, не до Зои...
  На перебивку номеров ушло около пяти часов. Всё необходимое Лизе было предоставлено. По правде сказать, она думала, будет труднее.  Максим  практически всё время был с ней. Пока она работала, даже страх и волнение ушли куда-то, она была полностью погружена в то, что делает. Пётр с Сергеем дежурили снаружи гаража, контролировали, чтобы всё было тихо. Миша периодически появлялся то возле охраны, то возле Лизы с Максом. Пробило 4:30 нового дня. 
  - Лизок, ну что там у тебя, скоро заканчиваешь? - мягко спросил Миша.
  - Да, Миш, немного осталось, только не отвлекай меня пока, ладно? - Лиза подняла на секунду голову, но потом сразу её опустила и снова принялась за работу.
  Максим Копоть всё время её работы смотрела на неё не отводя глаз. Её маленькие нежные ручки с красивым маникюром постепенно стали вымазанными в сажу капота, держат эти грубые мужские инструменты. Её умные, красивые глаза устремлены прямо на двигатель. Длинные волосы спадают с плеч, она их то в одну, то в другую сторону перекладывала, видно мешали работать. А как она смешно морщила носик, когда на чём-то очень сосредотачивалась... У Макса это вызывало улыбку. Когда она закончила работу, сказав "Я всё!" Он как будто вынырнул из тумана, хотел и дальше смотреть на неё, но надо было выдвигаться.
  Все члены команды проверили и одобрили работу. На часах было 5:05, когда они закрыли гараж и двинулись по направлению к границе. Вроде бы всё шло хорошо, всё по плану. Они были на полпути к границе. Был выходной день. Расчет был на то, что сегодня у всех владельцев угнанных машин был выходной день и все встанут позже, чем обычно. Так бы оно и произошло. Но по странному стечению обстоятельств у одного из этих владельцев (хозяина Мерседеса) зазвонил телефон, просто ошиблись номером, но этот немец уже не смог уснуть. А у него привычка была такая: встать с утра, потянуться, посмотреть в окно. И когда он посмотрел в окно, то, естественно, своего автомобиля там не увидел. А человек он бывалый, сразу сообразил что к чему. Это был человек со связями. На уши он поднял всех, кого мог. На границе, к его большому сожалению, связей он не имел. Но вот посты ГАИ предупредить он мог. Эти посты передали сведения на границу. Но и Копоть тоже не лыком шит. У него был на границе свой человек, который сразу же его предупредил об этих неприятностях (если их конечно так можно было назвать). Казимир Михайлович связался с Максимом.
  Минские решили, что у них нет другого выхода, как бросить Мерседес где-нибудь в лесу, а самим довольствоваться остальными двумя машинами. Обидно, но ничего не поделаешь. Лучше хоть какие-то деньги получить, чем совсем ничего и ещё плюс залететь за решетку. А тем более, что даже за два автомобиля им удастся урвать нормальный куш, не шикарный, а просто нормальный. Первый пост ГАИ им удалось проскочить. Видно не дошла ещё до них информация. Но вот на втором посту возникли осложнения (если то, что случилось, вообще можно так назвать). Гаишники уже были предупреждены об угоне Мерса. Поэтому они смотрели в оба. Ребята сразу поняли, что сейчас что-то произойдёт... что-то нехорошее... У Лизы в голове была лишь одна фраза: "Господи, помоги". Миша, когда увидел, что их тормозят, просто выматерился про себя, а вслух добавил: "Так, спокойно, сейчас что-нить придумаем". Остальные вообще не произнесли ни слова. А Максу совсем не было дела до этой ворованной машины и до денег, которые он мог с неё заработать. Он думал только о том, чтобы Лизе в этой передряге не досталось. Он так хотел, чтобы с ней всё было хорошо. Так хотел, что и сам себе удивлялся. Наверно, впервые в жизни он думал о ком-то больше, чем о себе. Он сжал её плечи, пытаясь сделать так. Чтобы она не волновалась. Но она почти этого не заметила. Только смотрела вперёд на дорогу, мысли роем вились в её голове.
  Мерс остановили, за рулём был Пётр, рядом на пассажирском сиденье - Сергей. Миша ехал следом за Мерседесом. Последними были Максим с Лизаветой. У водителя Бенца попросили документы. Пётр показал им все документы: водительские права, документы на покупку автомобиля, в общем, всё, что только мог. Но люди в форме не хотели почему-то пропускать авто, раз звонок поступил, значит нельзя его отпускать. Они-то прекрасно знали, как проворачиваются такие дела. Приказали выйти из машины. Естественно, Пётр с Сергеем начали задавать логичные вопросы: за что их задерживают, когда всё в порядке. В ответ им только сказали, что надо ещё кое-что проверить, в общем, рассказали всё, как есть, якобы приедет человек, который и опознает, его этот автомобиль или нет, на законном основании они его вывозят или нет. Парни сразу поняли, что надо как-то отсюда сваливать. Как только гаишник отвернулся, Пётр, не теряя ни секунды, сел за руль и вдавил газ что есть мочи. Остальные (Миша, Макс) тоже не растерялись, рванули прямо за ним. Работники ГАИ даже не сразу сообразили, что произошло. Но потом, как и положено, в догонку погнали несколько машин ГАИ. Три машины с минскими мчались так, что даже рассмотреть ничего нельзя было, одна задача: догнать (что гаишники и делали). В рупор на немецком орали так, что будь беларусы хоть немного трусливее, они бы остановились сразу же и даже не думали удирать. Но никто из них даже не думал останавливаться. Каждый (даже Лиза) понимал, что от этого зависит, где они проведут последующие десять лет. Трасса была почти пустая. Гаи вот-вот могли их обогнать и отрезать путь хоть к какому-то спасению.
   Пётр гнал, как мог. Остальные тоже не отставали, но отчаяние уже начинало проникать в каждую из этих угнанных машин. Мысли были самые разные. Миша Рокотов думал о том, что на такой скорости...малейшая неточность и они разобьются. Пётр был по натуре очень спокойный. Вывести его из себя было не так-то просто. Но сейчас его спокойствие куда-то испарилось. В душе он уже проклинал всё на свете. И какой дебил додумался угнать машину у чиновника, ну или кто он там, не важно, важно то, что у него есть связи, и эти связи сейчас маячат у них в заднице, бляяя... Если сказать точнее, то Пётр уже даже не знал, куда они сейчас едут и зачем, и когда остановятся. И так понятно, что сухими из Германии им не выбраться. В общем, все они паниковали. Вот только Макс молчал и периодически, несясь при такой скорости, ещё успевал поглядывать на Лизу: как там она, не плачет ли ещё, или просто сильно испугана или ещё что-то. Но по Лизиному лицу мало что можно было понять. Оно было непроницаемо, глаза уставились в одну точку, сразу было понятно, что она что-то обдумывает. Вдруг она резко повернулась и спросила:
  - У тебя оружие есть?
  - Что? - Максим подумал, что ему послышалось.
  - Ну, ты же носишь с собой пистолет?
  - Ну ношу.
  -Давай его сюда.
  - Лиз, успокойся, - попытался отшутиться он, - застрелиться ты всегда успеешь, а пока мы ещё поборемся.
  - Дурак. Ты хочешь уйти от них или хочешь, чтобы нас поймали?!
  - Разумеется я хочу от них уйти, только пока не знаю, как это сделать.
  - Ты не знаешь, а я знаю, так что быстро дал мне пистолет.
  Максим был немного озадачен её волевым тоном, но всё же сказал:
  - Возьми сама в боковом кармане. Только что ты собираешься с ним делать?
  Лиза больше ни слова не сказала, просто вытащила пистолет, перелезла на заднее сиденье, открыла окно.
  - Лиза, сядь на место! - криком сказал Максим, - ты что делаешь, сумасшедшая!?
  Но кричать уже было бесполезно. Она вылезла в открытую форточку. Изо всех сил держалась за крышу машины (при такой скорости нетрудно было лишиться головы). Ветер разбросал волосы, они, казалось, были везде: на глазах, во рту, в одежде. Но в этой области дело своё она знала лучше их всех. Ей не нужно долго целиться. Она просто взяла и выстрелила. Одним выстрелом она пробила колесо первой машины гаишников. Машина резко перевернулась, покрутилась, как юла, остальные автомобили гаи, которые ехали за ней, повторили этот же манёвр, они натыкались одна на одну и буквально взлетали в воздух, а потом снова падали на землю. Это зрелище-домино Елизавета Хорт наблюдала через заднее стекло стремительно уходящего всё дальше и дальше автомобиля. Его можно было бы назвать красивым и даже впечатляющим, если бы не было всё это так страшно. Ведь водители изуродованных автомобилей сейчас лежат под ними точно такие же...изуродованные. Только родившийся в рубахе смог бы выжить после такого. Водители ворованных авто сбавили скорость. Ехали молча. Все. Они проехали ещё километров двадцать, затем завернули в лес. Пётр с Сергеем перебрались в машину Рокотова, а Мерседес Бенц остался позади...в лесу... Конечно, его найдут. Неизвестно, как скоро, но найдут. Только, Лизе, Максу, Мише, Пете и Сергею нет уже до этого никакого дела.
  Границу Германии они проехали без проблем. С документами на машины было всё в порядке. В Польше им уже нечего было опасаться. Никто за ними не гнался, всё было тихо. На следующее утро они вернулись в Минск. Лиза и не подозревала, что она так сильно любит Беларусь. Всё своё, родное... Макс спросил, не отвезти ли её домой. Но она ответила, что домой ей не нужно, надо ехать прямо к Копотю. При упоминании отца у Макса, наверное, впервые в жизни, было такое странное чувство...он даже сам не мог толком объяснить... презрение что ли... Он не мог понять, как отец мог додуматься вовлечь во всё это молоденькую девушку, которая с криминальным миром в жизни своей связана не была и у которой эта жизнь ещё впереди. Вот только после этой поездки вряд ли в её жизни останется всё, как было. Они ехали по проспекту в направлении Октябрьской. Ещё даже не успели расстаться, а Максиму уже казалось, что он скучает по ней. Ему становилось плохо от мысли, что она когда-нибудь узнает, что Казимир Михайлович - его отец.
  Привезенные автомобили Сергей с Петром пригнали загород, в гараж дачи Копотя. Максим с Лизаветой направились прямиком в здание Маркет Кампани. Лиза буквально влетела в кабинет Казимира. Эмоции переполняли её. Босс был занят, но видя, в каком она состоянии, решил, что лучше принять её сейчас. Она рассказала ему всё. Но рассказ её был не многословен. Всё только по сути: две машины на месте, третью пришлось кинуть, она хочет получить свои деньги. Она ему ничего не сказала о погоне и о том, что по её вине погибли люди. Просто было больно даже вспоминать об этом.
  - По-хорошему, ты должна была бы получить свои деньги после того, как я продам авто. Но я не последняя скотина, как ты обо мне думаешь, Лизонька. Я же понимаю, что Слава не может ждать. Он, кстати, уже пришел в себя.
  - Откуда вы знаете? Ксюша звонила?
  - Нет, я сам ей позвонил. Попросил держать в курсе. Так что ... в общем, сейчас я позвоню ребятам, хочу и от них услышать отчет, всё ли нормально с машинами. Если всё окей, то я перечислю нужную сумму тебе на карточку. Идёт?
  - Но её ведь не хватит... две машины - это мало...
  - Ничего, на операцию ему хватит, я узнавал. А на реабилитационный период ещё успеешь заработать, - противно ухмыльнулся Казимир. Но Лиза не была в силах что-то спрашивать и препираться с ним. Она просто хотела домой. - Идёт? - ещё раз переспросил Копоть.
  - Идёт. Только сделайте это поскорее. Я хочу домой.
  
  ***
  
  Не успел Макс зайти в свой кабинет, как зазвонил мобильный. Это Зоя звонила. Но он не брал трубку. Не хотел говорить. Единственные его мысли сейчас были о Лизе. Как она? Что с ней сейчас? Где она сейчас? Разговаривает с отцом? Или уже закончили, и едет домой? Он сидел за своим письменным столом, ничего не мог делать, только думал... А телефон уже не просто звонит раз двадцатый, он разрывается. Но Максим его почти не слышит. Вдруг он сорвался с места и направился прямо к кабинету отца. Он уже почти бежал, надеялся успеть застать Лизавету там, чтобы поскорее её увидеть под предлогом подвезти домой. И он действительно успел. Когда Максим стремительным шагом подходил к кабинету на седьмом этаже, Лиза как раз закрывала за собой дверь.
  - Уже уходишь? - спросил Макс первое, что пришло в голову. Он был рад, что успел.
  - Да, и очень этому рада. Надеюсь, больше никогда сюда не вернусь.
  - Тебя подбросить? - он очень боялся, что она скажет "нет".
  На самом деле Лиза была очень рада его увидеть. Это единственное белое пятно в этой тёмной компании. Ей хотелось кинуться к нему, обнять крепко-крепко. Но воспитание не позволяло так себя вести с человеком, которого едва знаешь. Обнять она его сама не могла, но побыть с ним рядом ни за что бы не отказалась. Поэтому ответила "да".
  Зоя же вся извелась. Она прекрасно знала, когда Максим должен приехать. Казимир не мог ей этого не сказать, потому что кто-кто, а Зоя уж точно вынесла бы мозг. Куча мыслей было в голове. Одни из них, например, были такие: "Миленький мой, родной, ну где же ты? Я сейчас умру! Если он не снимает трубку, значит он не приехал. А если он не приехал, то с ним, может быть, что-то случилось. Господи, ну что мне делать?! Так. Я знаю, что мне делать. Сама туда поеду. Пускай Казимир и объясняет мне всё. Уж он-то точно должен знать, почему произошла задержка!"
  Она так и сделала. Поехала прямо в Маркет Кампани и была уже вторая за сегодняшнее утро, кто залетает к Копотю в кабинет и мешает ему работать.
  - Где Максим? Почему он не приехал?
  - Так, девочка моя, успокойся. Врываешься ко мне в кабинет и даже не скажешь привет? - ухмыльнулся Копоть.
  - Мне сейчас не до приветов. Ты можешь мне ответить или нет? С ним что-то случилось? - нервно переставляла ноги Зоя.
  - Да что с ним может случиться, милая моя?! - почти кричал Казимир Михайлович. Ему уже порядком надоело, что эта девица постоянно устраивает ему какие-то истерики. - Вернулся твой благоверный. А что, он тебе не позвонил?
  - Как вернулся? Я звонила, но никто не берёт трубку... Так, хорошо, а где он сейчас? Ой, блииин, я такая дура, он же устал с дороги, наверное, поехал домой. Ладно, всё, пока! - и выбежала из кабинета.
  Да. Вот такой вот импульсивной девочкой была Зоя Лученко. Сама себе что-то надумала и уже ничего и никого больше не слушает. Конечно же, Максима дома она не застала. Он был дома, вот только не у себя.
  Лиза пригласила его зайти на чай. Макс пьёт кофе, но ему было без разницы, что сейчас пить, хоть воду. Лишь бы только провести с ней больше времени. Телефон он выключил. О Зое хотелось сейчас думать меньше всего.
  Лученко звонила-звонила в домофон его дома, звонила раз 10, пока соседка не вышла на балкон.
  - Деточка, что ж ты трезвонишь-то столько! И так понятно, что если не открывают, значит никого нет дома. А у меня через стенку всё очень слышно, так что успокаивайся тут.
  "Ух, долбаная старуха! Ей какое дело! Шла бы себе и лапти плела. Макс, ну где же ты?!" - думала Зоя, но вслух сказала другое:
  - Скажите, ваш сосед сегодня домой приходил?
  - Максимка что ли? Не, если б был, я б заметила.
  Даже не сказав "спасибо", Зоя развернулась на своих высоких каблуках и пулей направилась к машине. Только вот в машине она уже не знала, куда ещё ей направиться пулей. Даже мыслей никаких не было, где он может быть. Если бы Зоя знала, что Лиза и Максим ездили в командировку вместе, то она бы уже давно оборвала Хорт телефон. Но она этого не знала. Поэтому позвонить Лизе ей пришло в голову только в самый последний момент, просто от безысходности, больше не кому было звонить.
  - Аллё, привет. Ну что, ты приехала уже?
  - Да, Зои, сегодня утром. - Лиза оставила Макса в зале, а сама пошла на кухню заварить кофе. Она могла пить чай, могла пить кофе, могла молоко или просто воду. Но кофе очень часто помогало привести душу в равновесие.
  - Ну и как всё прошло? Нормально отработала?
  Лизу немного покоробил холодный, даже как будто безразличный тон подруги.
  - Да. Уже сказала Ксюше, чтобы искала хорошую клинику. Надеюсь, больше мне не придётся делать ничего подобного... - Лиза на минутку замолчала. Вдруг вспомнился скрежет машин на трассе. Передёрнуло. Но Зоя вернула к реальности.
  - Эй, ты что там, уснула? - с нетерпением спросила Лученко.
  - Извини. Просто задумалась. В общем, всё нормально. Сама ты как?
  - Да нормально. Работать, правда, лень. Другим голова забита.
  - И чем же таким у тебя она забита? - улыбнулась в трубку Лиза, - любовью всей твоей жизни?
  - В точку, подруга. В точку. Вот только я эту любовь пока разыскать не могу. Ну да ладно. Скоро я решу этот вопрос. Давай к тебе заеду, попьём кофе, ты мне заодно всё и расскажешь.
  - Зои, давай чуть позже, ладно? Простоя не одна. Хочешь, наберу тебя, как освобожусь?
  - Блин... не одна она... ладно, скромница ты наша. Звякнешь потом. Пока-пока. - И Зоя отключилась.
  Лиза с Максимом спокойно попили кофе. Разговаривали обо всём. В основном Макс спрашивал, а Лиза отвечала. Она никогда не была особо разговорчивой. А сейчас тем более. Максим расспрашивал о её семье, что произошло, как она живет. Ему было интересно всё о ней знать. Он не мог думать о том, что у него есть девушка, потому что про Зою он в принципе забывал, когда находился рядом с девушкой с чашкой кофе в руках, которая сидит на мягком диване, вся такая красивая, хрупкая, но одновременно сильная... нотки стали читаются в её характере. Лиза случайно посмотрела на часы на стене. Было четыре часа дня. Они были вместе пять часов подряд, но даже не заметили этого времени. Лиза вдруг спохватилась. Сказала, что она уже давно должна была быть у Славы, а до сих пор ещё торчит здесь, попивает кофе, даже как-то неудобно. Макс всё понял, предложил её подвезти до больницы. Она пыталась отказаться, волновалась за то, что ему надо работать, а он весь день просидел с ней. Но он уверил её, что всё в порядке. Они улыбнулись друг другу и вместе поехали в больницу.
  
  В конечном итоге, со Славой Романовым было всё в порядке. Его перевели в хорошую клинику, где сделали операцию. Также он прошел там курс реабилитации. Лизе не пришлось думать о деньгах на его реабилитацию, как оказалось у них с Ксюшей были кое-какие отложенные деньги на чёрный день. Через месяц ему разрешили вернуться домой (но только потому, что родственники очень просили и обещали хорошенько заботиться о нём).
  
  Зоя вечером того же дня (когда она безуспешно разыскивала Максима) опять поехала к нему домой. На этот раз она застала его на месте. Сначала кинулась на шею, начала целовать губы, лицо, волосы, говорила, как сильно соскучилась. Но Максим как-то совсем не реагировал на её нежности. А когда она спросила, в чем дело, он ляпнул первое, что пришло в голову: "Зо, нам надо расстаться". Она стояла перед ним вся такая эффектная, приятный аромат духов, точеная фигурка, красивые глаза, в которых минуту назад было столько радости, а сейчас столько непонимания...а ещё через минуту - столько боли. Она настолько не могла себя представить без него, что даже не сразу поняла, что он говорит серьёзно. Но он не мог и не хотел больше этих бессмысленных отношений. Вот, кажется, стоит перед ним девушка, которой позавидовал бы каждый, которая сражала всех наповал своим чувством юмора и острым языком, которая была бы для любого другого подарком неба, скучать не даст никогда, шикарна в постели, приятно выйти в свет и показать друзьям. В общем, Максим ещё долго мог перечислять в уме все её достоинства. Но он не мог ничего с собой поделать. Смотрел на неё, а видел Лизу. Перед ним стоит Зоя, а в мыслях только Лиза. Хоть он и был изрядным гулякой в прошлом, но сейчас это уже не имело никакого значения, потому что он хочет быть только с одной девушкой. И это не Зоя.
  - Кто она? - еле шевеля губами, спросила Зоя.
  - Ты о ком?
  - Не делай из меня дуру. Ежу понятно, что у тебя другая. Я спрашиваю, кто она?
  - Да, я люблю другую девушку. Врать тебе я не хочу и не могу. Поэтому говорю прямо.
  - Ты что не слышишь, что я у тебя спрашиваю? - Зоя начинала выходить из себя.
  - Кто она, не имеет никакого значения. Важно здесь то, что это не ты, Зо. Так что прости меня. Если сможешь. - Макс старался говорить как можно спокойнее, но Зоя взвинчивалась ещё больше.
  - И чем она лучше меня? - глаза смотрели холодно, голос звучал ровно. Создавалось ощущение, что она львица, которая притаилась в засаде перед тем, как напасть.
  - При чем здесь лучше или хуже. Зо, хватит выяснять бессмысленные вещи и начинать искать в себе или в ней недостатки. Люди любят не за что-то, а просто так, если тебе ещё этого никто не говорил.
  - Я всё равно узнаю. Понял? - она выбежала из квартиры, хлопнув дверью. Ей хотелось рыдать, кинуться к нему на шею, умолять его, чтобы он только не уходил, сказать, как сильно она его любит, и никакая другая его так никогда не будет любить. Но Зоя очень гордая девушка. Унижаться она не привыкла. Её ещё никто никогда не бросал. Она всё время это делала сама. Поэтому даже не совсем представляла, как себя вести в такой ситуации. Ком в горле застрял, слёзы катились из глаз. Было очень больно. А самым непонятным было то, как она могла это всё пропустить. Пропустить тот момент, когда Макс начал отдаляться от неё. Казалось, что всё произошло так резко, так быстро.
  Максим пошел на кухню и заварил себе крепкий черный кофе. Из головы не мог выбросить острый взгляд Зои. Было в нем что-то ужасное, у него даже мурашки по коже пошли. Но он решил, что любая девушка так бы себя чувствовала, если бы её бросили. Но также как и любая девушка, Зоя немного погорюет, но потом отойдет. Может быть, даже они смогут общаться, как старые знакомые. В глубине души он верил, что всё наладится. Теперь он окончательно свободен. А если быть точнее, то окончательно занят. Лизой. И только ей одной. Мысли о ней грели душу, и Максим успокоился.
  А в это время, когда его посещали эти мирные мысли, Зоя сидела в машине у его дома и плакала. Плакала тихо, опустив голову на руль. Когда, наконец, слёзы закончились, она подняла голову, посмотрела в зеркало на темные от потекшей туши глаза и для себя четко решила: "я найду эту суку! Где бы она ни была. Найду и убью. Если он не со мной, падла, то с тобой он тоже никогда не будет. И ни с кем не будет. Держись..."
  
  ***
  
  После поездки в Германию каждый занимался кто чем. Миша Рокотов сразу же встретился с человеком, которому он поручал узнать всё про Копотя. С Вадиком полезно было дружить, у него связи были везде, даже в кругу самого Копотя. Поэтому информации было нарыто достаточно, чтобы понять, что это жучара ещё тот. Но Рокотова мало волновало то, что он занимается чем-то незаконным. Больше волновало то, что это Копоть приказал похитить Маргариту Сергеевну. И на Славу наехали тоже по его наводке. Миша даже почему-то не удивился. Он уже думал о том, что это возможно, но нужны были доказательства. Теперь он их получил. Ну, держись... Копоть...
  Внутри было столько злости, столько ненависти... Миша готов был убить сейчас любого, кто подвернутся под руку. Любого, кто использовал или захочет использовать ещё хоть раз Лизу в своих целях... Он не стал откладывать это в долгий ящик. Сразу после этой встречи он направился прямиком в офис Маркет Кампани. Где находился офис Копотя, он знал очень хорошо. Рокотов не стал дожидаться лифта, поднялся бегом по высоким ступенькам на седьмой этаж. Томочка даже моргнуть не успела, как Рокотов пулей влетел в кабинет Казимира.
  - Ну здравствуй, Казимир Михайлович, - на удивление спокойно, ровным голосом произнес Михаил.
  - Привет, Миша. Чего такой взмыленный? - разъяренные глаза Рокотова его немного испугали. - Может, ты присядешь и расскажешь, что тебя так беспокоит? Или так и будешь стоять и молчать?
  Но Миша не стал садиться.
  - Казимир, разговор у нас будет коротким, и говорить буду я, а ты будешь слушать. Я в курсе, что мать Саши и Слава Романов это твоих рук дело. Так вот, если ты ещё хоть раз заговоришь с Лизой, а тем более, если втянешь её ещё хоть раз в какое-нибудь своё говно, то тогда в ход пойдут твои дети. Я не шучу и на понт тебя не беру. Ты меня знаешь.
  Миша развернулся и вылетел из кабинета точно так же, как и влетелв него.
  А вот Казимир Михайлович после таких слов не то, что летать, даже встать со стула не мог. Отпираться было бесполезно. Если Рокотов пришел к нему напрямик с такими заявами, значит, он был уверен в том, что говорил. Кто-то его, Казимира, сдал. И Копоть прекрасно знал, что Рокотов не шутит. Такие, как Рокотов, вообще шутили очень редко. Ещё во времена Хорта с самим Сашей Казимиру нравилось работать гораздо больше, чем с Рокотовым. Иногда Хорт приходил сам, а иногда вместо него на встречу приходил Миша Рокотов. Ох, и не нравился он Копотю. Всегда в его глазах, в его голосе, да и вообще во всем, что он делал, было что-то такое...непонятное и пугающее. Вот и сейчас он снова это почувствовал. Он знал, что его семье ничего не грозит, если он не будет трогать Лизу. Рокотов, если дал слово, то его сдержит. Но Лизу трогать он как раз-таки планировал. Лиза была основным звеном его будущего грандиозного успеха. Основным источником больших денег, которые Копоть уже мысленно пересчитывал и клал в банк. На Лизе были завязаны многие сделки, о которых Казимир уже договорился и которые просто ждали своего часа. О том, чтобы забыть о Лизе Хорт, и речи не могло быть. Значит, остается один вариант: убрать Рокотова. "Убрать его с дороги к чертовой матери, чтобы больше никогда это чмо не мутило мне воду". Так думал Копоть, сидя за своим письменным столом и потягивая потихоньку коньяк. "Может, по старой схеме? Довести его до могильного состояния, чтобы опять понадобилось делать какую-нить операцию дорогую. А Лиза у нас добрая душа, всё сделает ради него.... Ан нет, так не пойдет...его надо совсем убрать, раздавить, как слизняка последнего, чтобы не вонял у меня под ногами! Тогда у неё и семьи-то не останется. Романовы не в счет. Да и в крайнем случае, их можно будет переселить куда-нибудь, где климат более благоприятный для того, чтоб Слава поправлялся. В таком случае и для меня будет здесь, в Минске, очень благоприятный климат", - со смехом подумал Копоть, пригубил ещё глоток элитного коньяка. "Ну что, Лизавета, готовься. Скоро ты останешься совсем одна. Бедная-бедная девочка... Ну ничего, я тебя не брошу. Буду опекать, как следует. Если хочешь, можешь называть меня папой", - от этой мысли Копоть просто зашелся смехом, да так, что из глаз выступили слезы. Тома заглянула к нему и тихонько спросила:
  - Казимир Михайлович, у вас всё в порядке?
  - У меня всё лучше всех, Томуля! Лучше всех!
  
  ***
  
  На работу Зоя не ходила. Взяла больничный на неделю. Она была сама не своя. Вероника Олеговна не могла спокойно смотреть на дочь. Лежит в постели, почти не встает. Круги под глазами от бессонных ночей. И ей было страшно за то, что Зоя может что-нибудь с собой сделать. Вероника прекрасно помнила себя в те дни, когда её бросил Саша Хорт. Больно было даже сейчас, после стольких лет. Ей казалось даже, что она его до сих пор любит. Она тоже долго отходила от этого. Положение спасло только то, что она ждала ребенка. Зою. А вот за дочь она действительно переживала. Она прекрасно видит, что Зоя очень эмоциональная, вспыльчивая, берет все близко к сердцу. Да и тем более, что ей никогда и ни в чем не отказывали. У Зои Лученко всегда были самые лучшие игрушки, самые лучшие и красивые парни, так, что все одноклассницы ей завидовали, а потом и одногруппницы. Это девочка, капризы которой всегда потакались. А теперь, видно, приходится за это расплачиваться. И Вероника не знала, как объяснить дочери, что это жизнь и что не всегда все происходит так, как мы хотим. И винила во всем себя. Понимала, что стремясь дать дочери самое лучшее, она не смогла подготовиться её к худшему... к реальности... к самостоятельности... к тому, что не все так просто... И теперь даже не знала, чего можно ожидать от её вспыльчивой девочки, ведь она привыкла получать, все что захочет.
  - Доченька, я тебе чайку крепкого заварила... с сахаром, на, выпей... успокоишься немного...
  Зоя лежала в кровати, даже не повернула голову. Глаза смотрели в одну точку... уже второй день. Она ничего не ест. Совсем. Вероника предприняла еще одну попытку... наверное уже сотую.
  - Зоинька, вот послушай меня. Мужчины, они приходят и уходят. Значит, просто это не твое. А твое к тебе всегда вернется.
  - Мама, уйди. - Железным голосом сказала, как отрезала Зоя.
  Когда Вероника уже закрывала дверь, то услышала, как Зоя говорит, глядя в окно "Максим - это мое. Мое и только мое. И он будет со мной. Еще учить меня они чему-то будут".
  
  Лиза с Максом вот уже несколько дней встречаются в кафе после работы. Но в один из вечеров их распорядок изменился, потому что Максим пригласил свою любимую девушку к себе домой, якобы что-то вроде свидания.
  Лиза решила позвонить Зое, спросить как она, ведь уже несколько дней на больничном. Все эти дни Лученко не поднимала телефон, не хотела ни с кем разговаривать. Но, когда увидела, что звонит Хорт, почему-то сняла трубку. Услышала Лизин голос, такой мягкий, успокаивающий... и вдруг захотелось разреветься прямо в трубку, все ей рассказать. Но она не смогла выдавить из себя ни слова. Только рыдала взахлеб. Но Лизе этого было достаточно. Она сказала: "Я сейчас приеду" и положила трубку.
  Вероника Олеговна им заварила чай. Разговаривали у Зои в комнате, так как последняя по-прежнему не хотела вставать с кровати. Зоя ей все рассказала. Все, что наболело, накипело. Она уткнулась Лизе в плечо и плакала горько-горько, пока та прижала ее к себе, обняла крепко-крепко, гладила по её рыжим мягким волосам, красивым, но явно требующим мойки.
  - Понимаешь, Лиз, он бы не ушел от меня, у нас все было хорошо.... Я даже думала, что он хочет сделать мне предложение. Но у него вдруг ниоткуда взялась другая женщина, понимаешь? Другая женщина. Он ничего не хотел говорить, но я-то не дура, надавила на него и он признался, у него на лбу было написано, что она есть. Если бы не она, то у нас все было бы хорошо. Господи, как я её ненавижу! - Зоя была готова порвать на себе волосы.
  - Ну всё, тихо, тихо, Зои успокаивайся. Ты же у нас сильная девочка. А теперь скажи, ты можешь послушать то, что я тебе скажу, только спокойно и без нервов?
  Вместо ответа Лиза получила лишь немое недоумение в глазах Зои.
  - Не смотри на меня так, просто ты уже, как я поняла, несколько дней в таком состоянии, и в голове у тебя только твой мужчина. А я хочу попытаться внести долю ясности во все, что у тебя происходит. Ну так что, послушаешь? - с мягкой улыбкой спросила Лизавета.
  Зою этот поворот застал врасплох, ведь все эти дни все хотели услышать хоть словечко от неё, а теперь, когда она, наконец, заговорила, вдруг хочет говорить кто-то другой. Но ей очень понравились слова "твой мужчина". Да, это её мужчина. Поэтому она готова была слушать.
  - Ты сейчас вся на эмоциях, Зои. Ты не можешь здраво оценить ситуацию, потому что это касается тебя. Но тебе любой скажет то же, что скажу и я сейчас. Если мужчина любит, то он не уйдет от любимой женщины. Никогда не уйдет.
  При этих словах у Зои подступил комок к горлу. Хотелось взять и швырнуть что-нибудь в ту, которая "ни хрена не понимает в этом, говорит эту чушь...очередная тупая овца". Но Зоя продолжала слушать.
  - А если он ушел к другой, то он не любит. Не любит, и ничего с этим ты сделать не можешь. Насильно мил не будешь. А ты такая красивая, классная, веселая сидишь здесь и просто травишь себя из-за человека, которому до тебя нет никакого дела. Зачем? Зачем так глупо гробить себя. За эти три дня, что ты не вылазишь из постели, ты могла бы встретить мужчину, который был бы тебя достоин, Зои. Который был бы именно ДЛЯ ТЕБЯ, и который никогда бы не ушел к другой женщине, потому что других женщин для него просто бы не существовало. Ты сейчас сидишь и молишься о том, чтобы он только к тебе вернулся. А зачем тебе мужчина, который заставляет тебя лить слезы и чувствовать себя униженной? .... Я вижу, ты ещё не готова воспринимать всерьез то, что я говорю, но ты все же подумай об этом....А я побегу на работку, и так повезло, что Борюсика нет, Наташка обещала прикрыть, если что...
  Лиза обняла её, поцеловала в макушку. Ответной реакции она, конечно же, не дождалась... да и не ждала особо. Так что после этого она просто попрощалась и вышла из комнаты. Вероника Олеговна была счастлива. Ведь Лиза была единственным человеком, с кем Зоя захотела поговорить. Первые слова дочери за последние три дня. Это вселяло надежду на то, что все будет хорошо, что может хоть Лиза сможет поставить её на ноги. Все, что хотела Лиза, так это, чтобы у Зои в голове проблеснул хотя бы один лучик света, и она смогла посмотреть на ситуацию трезво, откинув чувства и эмоции. Только так она сможет с этим справиться и, возможно, наконец-то просто будет счастлива. А всё, что хотела Зоя... можно выразить в одном предложении. "Скромница Хорт права только в одном: я красивая, веселая...в общем лучше всех, поэтому Макс ко мне вернется, а этой его сучки просто больше никогда не будет у меня на пути, сама лично об этом позабочусь".
  
  Этим вечером, Макс ушел с работы пораньше: нужно было все приготовить к Лизиному приходу. Они договорились, что он заедет за ней домой. Лиза закончила работу, привела в порядок документы, разложила все по папкам, очистила рабочий стол, взяла сумочку и быстренько выбежала из офиса. Надо было ещё успеть заехать домой и немного привести себя в порядок, подготовиться так сказать к сегодняшнему многообещающему и долгожданному вечеру. Она чувствовала себя такой окрыленной, такой счастливой, ведь этот вечер она проведет со своим любимым человеком. Больше её на данные момент ничего не волновало, она забыла про все... "только бы скорее оказаться с ним рядом". А ведь они ещё даже не целовались. Прошла всего неделя с того дня, как они знакомы, а кажется, что роднее его никого нет. Только вот до этого вечера даже шанса не было нормально побыть вместе. То у Макса куча работы, вечерние переговоры с партнерами и прочее. То у Лизы завал, да и к Славке с Ксюшей тоже надо успеть заехать. Они только и успевали, что по-быстрому поужинать в кафе недалеко от работы и посмотреть друг на друга. И вот наконец им удастся сегодня побыть вдвоем. Он заехал за ней в девять, как и договаривались. Летящей походкой она вышла из подъезда и направилась к его машине. Макс галантно распахнул перед ней дверцу. Улыбнуло. Так приятно получать ухаживания от своего любимого мужчины и знать, что ещё остались на этой земле рыцари, о которых пишут в книгах. Максим повернул ключ зажигания, и они помчались навстречу вечерним огням города.
  Лиза немного волновалась. Максим тоже на ровне с радостью чувствовал малую толику волнения... "хоть бы только ей всё понравилось".
  Но волноваться было не о чем. Ей все понравилось. Более того, она была так счастлива, что то чувство, которое ее переполняло, нельзя было ни в сказке сказать, ни пером описать.
  Он открыл перед ней дверь своей квартиры. Лиза сразу почувствовала приятный запах еды. В животе заурчало, она ведь сегодня даже пообедать не успела. Он помог снять верхнюю одежду, проводил в зал, где был накрыт столик на двоих, на нем мерно покачивались огоньки свечей в изящных подсвечниках. Играла приятная музыка, что-то из старинки, то ли Plazma, то ли Savage, Лиза потом толком и вспомнить не могла. Уже на первом ужине в кафе они выяснили, что им нравиться одинаковая музыка. Тогда играла Savage - Don"t cry tonight.
  Всё, что было на столе, Максим готовил сам. Цезарь с курицей (её любимый салат), суши (которые были одним из любимых блюд их обоих), картофельный пирог с мясом, также были нарезаны фрукты. Он, когда покупал их, все никак не мог решить, что ей больше понравится. Выбирал между грушами, хурмой, манго, апельсинами и яблоками. Так и не выбрал. Решил взять всего понемногу. Разлил по бокалам белое вино. Они выпили за встречу. Максим правильно решил, что между ними и так все ясно, поэтому можно говорить откровенно. Говоря первый тост, он встал из-за стола, смотрел ей прямо в глаза.
  "Я не умею говорить красиво. Просто скажу то, что очень хочу сказать. Я очень счастлив, что мы с тобой встретились, Лиз. Хоть и не при самых романтических обстоятельствах... но зато всё благополучно разрешилось и теперь ты со мной... В общем, я просто хочу выпить за тебя, за то, что ты есть...и ...ну я не умею говорить тосты нормально, извини". Лиза перебила его, видя эту неловкость в голосе. "Все в порядке, Максимка, - усмехнулась она, - можешь не беспокоиться, мне нравится твой тост" - она улыбнулась ещё шире и поднесла свой бокал к его бокалу. Он тоже улыбнулся, как-то стало даже неловко от своей неуклюжести... начал за здравие, а закончил за упокой. А она все исправила, сразу стало легче... Максимка.. хм... его ещё никто так не называл. На лице у Макса заиграла очередная улыбка. Они кушали, разговаривали о том о сем. О неловкости уже все давно забыли. Если выбирать музыкальный стиль, то это явно ретро. Заиграла Селин Дион, и Макс пригласил Лизу на танец. Они и минуты не успели протанцевать, как он её поцеловал. И не ласково и медленно, как показывают в фильмах, а резко, жадно, как будто хотел её всю проглотить, но нежно... накинулся на неё так, как будто, если он не сделает этого сейчас, то уже больше никогда не сделает. Лиза поначалу отстранилась, не ожидала такого напора. Но потом просто посмотрела ему в глаза и поняла всё без слов. Засмеялась, звонко, заразительно, как она умеет. И сама придвинула его к себе. Она ведь тоже хотела не меньше его. В общем, ночь у них началась в девять часов. Зато какая это была ночь. Долгожданная. Сказочная. Он обнимал все её тело, нюхал её волосы. Лиза гладила его руки, нюхала запах его тела... Хотелось, чтобы это никогда не заканчивалось, чтобы утро никогда не начиналось, чтобы на работу никогда не надо было идти, чтобы они только смогли быть всегда рядом друг с другом. Но утро наступило. Хорошо, что это было воскресное утро и никому не надо было идти на работу.
  
  Воскресенье - выходной день для большинства, но только не для Казимира Михайловича. Жажда наживы не давала ему покоя ни днем, ни ночью. Вот и в это воскресенье в 8 утра он был уже у себя в кабинете. И первое, что он сделал, как только сел за стол, это позвонил сыну.
  - Максим, не спишь?
  - Пап, ты нормальный? У меня выходной вообще-то. Если ты не хочешь спать, то это не значит, что остальные тоже не хотят.
  - Э, сын, хорош, все равно уже встал. Сегодня у тебя нет выходного. Ты мне нужен, пулей на офис.
  - Какой пулей, я не один.
  - Ну так скажи своей Зое, что на работу надо, впервые что ли?
  - Если бы ты хоть немного интересовался чем-то, кроме своей работы, то знал бы, что с Зоей мы расстались вот уже как неделю.
  - Хм, и ты уже новую бабу завел. Молодец сынок! - рассмеялся Копоть старший в трубку.
  - Это не баба! - Макс начинал закипать. Если раньше дебильные шутки отца его никак не волновали, то сейчас вдруг начали раздражать. Так, кажется, и треснул бы ему чем-нибудь. - Ты...
  - Да знаю я, что ты мне сейчас скажешь! - перебил сына Казимир, - Что это любовь всей твоей жизни, единственная девушка, которая тебе нужна. Да мне уже смешно, Макс, все, полили слюни и хватит, я жду тебя в офисе.
  - А если я тебе скажу, что я женюсь, тебе тоже будет смешно?
  Голос Максима был настолько серьезным, что даже Казимира заставил насторожиться. Разговоры про женитьбу... это что-то новенькое. Он решил больше не спорить с сыном.
  - Короче, Макс, ты мне действительно нужен. Приезжай, здесь и поговорим.
  Максим не стал будить Лизавету. Решил, что смотается туда и обратно быстренько и вернется. На всякий случай оставил записку на кухне: "Только не уходи. Дождись меня. Скоро вернусь. Люблю, целую" и в конце дорисовал смайлик.
  Когда он зашел в кабинет к отцу, тот разговаривал по телефону, жестом указал сесть. Макс удобно устроился на кожаном бордовом диване, от нечего делать внимательно осмотрел кабинет, уже рас сотый, наверное. Ничего не меняется, всё по-старому. Паркет на полу темный, отцу всегда нравились темные тона во всем, чтобы то ни было. Письменный стол, зажигалка, одежда, мобильник, печатка на среднем пальце... люди его уровня носят обычно золотые, а у него была медная, темная медь, наверное, самая темная, какую только можно было найти на этом свете. Макс про себя улыбнулся. Он всегда улыбался причудам отца. Темный цвет - всего лишь одна из них. Несколько картин на стенах отражали творчество неизвестных Максу художников. Он слабо разбирался в искусстве, в отличие от своего отца. Если для него это была просто какая-то мазня, которая не понятно зачем висит на стене отцовского кабинета, то Казимир Михайлович мог говорить об этих картинах часами, обсуждать гамму цветов, которые художники так умело подобрали, и тому подобные вещи. Отец всегда говорил, что Максим тоже со временем начнет любить эти картины, когда достигнет его возраста. Кто знает, кто знает... Вот, наконец, Казимир закончил свою беседу.
  - И сколько же можно, папочка, трепаться по телефону, как девочка, а? - усмехнулся Максим и вытянул ноги вдоль дорогого дивана. - Опять с Женей Петровичем?
  - Так, Макс, не ёрничай мне тут, - попытался строго ответить Казимир, но у него это не очень получилось, - что ты хочешь, бухгалтер... им лишь бы языком потрепать.
  - Ладно, не оправдывайся, мне до ваших девичьих разборок нет никакого дела. Давай выкладывай, чего звал?
  Казимир немного помедлил. Просто смотрел на сына в упор, не отводя глаз и даже не мигая. Как будто он что-то оценивал, взвешивал. Максим чувствовал, будто этот взгляд проходит насквозь, как рентген. Так отец смотрел на него лишь однажды, когда впервые решил включить его в одну из своих операций. Тогда большой куш сорвали. Ведь Макс всегда на стороне отца. Поэтому сейчас он точно знал, что опять что-то намечается.
  - Так, давай быстрее. Мнешься, как будто первый раз.
  - Есть одно дело...
  - Это я уже понял, дальше.
  - Ты слышал что-нибудь про Лопату?
  - Илья Лопатин, московский бизнесмен, три коттеджа в Подмосковье, вилла в Испании, вилла в Италии, владелец компьютерной фирмы "Старт Систем". Участник благотворительных акций. Я что-то ещё должен о нем знать?
  - Не хило, молоток, сынуля. Так вот. У нас тоже компьютерная фирма. И, как ты сам, наверное, понимаешь, мы не можем всю жизнь только в Минске произрастать. Нам надо завоевывать новые рынки. Помнишь, в прошлом месяце я просил тебя сделать маркетинговое исследование по наиболее благоприятным рынкам сбыта?
  - И?
  - И по его результатам, нам надо брать курс на Москву.
  - Погоди, были же и другие варианты... Питер, Киев, Варшава.
  - Питер... нет смысла, Лопата контролирует и Москву и Питер, так что если уже куда-то и продвигаться, то на Москву. Киев, Варшава... это все конечно хорошо, только вот я не хочу потратить свои деньги впустую.
  - Почему впустую. Там нет достойных конкурентов. Мы можем иметь такие прибыли, как здесь, в Минске.
  - Вот именно! Такие же. А мне не нужны такие же. Я по жизни рискованный человек. Если у меня есть шанс урвать больше, то я его использую. Ты же меня знаешь. А урвать больше я могу только, если мы оккупируем Москву. Надо расширять продажи там, тогда только мы будем иметь столько, сколько тебе и не снилось.
  - А тебе снилось? - хитро улыбнулся Макс.
  - Так, я сказал, не ёрничай, я тя для серьезного разговора вызвал.
  - Что-то я серьезного разговора пока не вижу. Чувствую себя дебилом, которому учитель все разжевывает и кладет в рот. Как ты собираешься конкурировать с Лопатиным? Сам сказал, что у него все схвачено. Его фирма раскручена. Она уже бренд. Люди видят компьютеры с маркой Старт Систем, для них это марка, престиж. И оптовики их кучами скупают. Если анализировать их продажи в месяц, то ни одна компьютерная фирма во всей России столько не имеет. До таких прибылей и надо разве что волшебную палочку в лотерею выиграть. Нам в том числе.
  - Вот я тебе и говорю об этом.
  - О волшебной палочке?
  - Макс! Что ты за человек?! Я с тобой серьезно хочу...
  - Все, ладно, проехали. Слушаю тебя.
  - Что ты слушаешь?
  - Что ты предлагаешь.
  - Я пока ещё ничего не предлагаю.
  - А зачем меня позвал? Хочешь, чтобы я смастерил тебе схему проникновения на Московский рынок, обставив Лопатина?
  - У меня есть одна идейка. И ты в ней основной компонент. Нужно будет перевести фирму на мое имя.
  - Хм, и как же ты, о, великий и всемогущий, собираешься это сделать?
  - Мы тут с Евгением Петровичем побалакали... В общем, у него есть знакомые в Москве, которые согласны помочь нам провернуть эту схему. Нотариус все сделает, как надо. Документики будут (тут Казимир сделал жест пальцами рук, поднес их ко рту и поцеловал), комар носа не подточит.
  - Ты вообще в курсе, что при живом законном хозяине у тебя ничего не выйдет, это раз, ты, скорее всего, угодишь за решетку, это два. Какой во всем этом смысл?
  - Вооот, ты все правильно сказал. При живом хозяине это действительно не имеет никакого смысла.
  До Макса начинает доходить смысл сказанного. Он знал, что отец иногда занимается чем-то подобным, убивает людей... не сам конечно... кого-то со стороны находит... зачем самому руки марать? Да он и стрелять-то толком не умеет. Только Максим не вникал в эти дела. Не хотел ничего об этом знать. Все, что он знал, были слухи со стороны и его собственные догадки. Он готов был помогать отцу во всем, но в этой грязи вымазываться не желал. Поэтому никогда и не спрашивал, что происходит и зачем отец это делает, и вообще, действительно ли он это делает... или это все только слухи и его собственные заблуждения. Он не хотел этого знать... просто боялся... боялся, что... он и сам точно не мог сказать, чего конкретно он боялся. То ли того, что сам мог таким стать, то ли того, что его отношение к отцу изменится. Ни того, ни другого он не хотел. Поэтому предпочитал не совать свой нос куда не надо. Но сейчас ситуация поменялась. Отец сам его втягивает в этот разговор. А Максу нечего сказать. Ладно, он не очень удивился сейчас, когда понял, что отец хочет опять кого-то прикончить. Но вот только непонятно пока... раньше, проворачивая эти дела, он никогда не втягивал Макса. Зачем он это делает сейчас?
  Они смотрели друг на друга. Очень внимательно смотрели. Каждый из них изучал другого. Каждый взвешивал, что нужно сказать, а главное, что МОЖНО сказать. Казимир ещё никогда не говорил об этом с сыном. Хоть он и был скотиной (это даже для него самого не было секретом), но даже у него язык не поворачивался говорить об этом со своим ребенком. А сейчас у него просто не было выбора. Это он так считал.
  Первым не выдержал Макс.
  - А я здесь при чем?
  - Я не буду ходить вокруг да около, ты уже взрослый мужчина, поэтому скажу напрямую. Мне нужен киллер.
  - Только не говори мне, что ты хочешь, чтобы его роль выполнял я. Это тупо, ты и сам знаешь.
  - Не говори ерунды. Из тебя киллер, как из меня мисс мира.
  - Папа, моя работа - это маркетинг, это то, что я действительно хорошо умею делать. Всё!
  - Есть ещё кое-что, что ты очень хорошо умеешь делать.
  Макс выжидательно посмотрел на него. Казимир продолжал.
  - Окручивать баб.
  - При чем здесь это?
  - Послушай. Я буду говорить с тобой откровенно. У меня есть на примете одна девушка, которая стреляет, как Бог. Я видел её в деле и могу сказать, что никого не видел лучше. Но я уверен, что она никогда не согласится на меня работать. А она нужна мне... очень нужна...
  - Почему ты так уверен? Она что, берет непомерную таксу, что даже у тебя нет таких денег, чтобы ей заплатить?
  - Тут дело не в деньгах. Все гораздо проблематичнее. Она не киллер. Она никогда не убивала людей. Для неё это неприемлемо. Хотя нет... получается, что уже убивала. Если верить тому, что мне рассказал Сережа, то она прикончила несколько полицейских машин, когда вы выбирались из Германии, а вместе с ними и копов.
  У Макса вдруг резко все поплыло перед глазами. В голове туман. Ноги стали ватными. Язык, как будто онемел, он не мог произнести ни слова. Но Копоть старший не понял его состояния, он продолжал говорить.
  - Я уже пытался привлечь её единожды. Для этого мне пришлось разыграть целый спектакль. Похитить её бабушку и требовать выкуп, деньги, которых у неё нет. Вот я и надеялся, что она обратиться ко мне, даже человека нужного послал, чтобы её мысли направить в нужном русле. Но у меня ничего не вышло. Я промахнулся. Она настолько благочестивая, что даже думать об этом не хотела. Нашла деньги другим способом, крестный помог. Но ты же знаешь папаню своего. Я не перед чем не остановлюсь. Если что-то задумал, то обязательно сделаю, и не важно, чего мне это будет стоить.
  Максим не нашел другого выхода, как присесть на диван, иначе он бы мог просто рухнуть на пол от бессилия. Ему вдруг стало так страшно. Страшно за Лизу. Страшно за то, что его отец - монстр. Он всегда закрывал глаза, на все его дела. Но сейчас всё стало вдруг так ясно, так понятно, что лучше бы ничего этого не было, лучше, чтобы все, как раньше, было. У него как будто только что открылись глаза на все, что происходит вокруг. Все его тело пронзила острая боль. Не физическая. Душевная. От того, что его отец - убийца. Человек, который все что угодно сделает ради денег. Бросит лицом в грязь, выкачает в этой грязи, растопчет, унизит, закатает в цемент, пустит пулю в лоб. От этого стало так невыносимо больно, что единственным желанием было провалится сквозь землю, исчезнуть, а лучше вообще не рождаться. Он подумал о матери. Знает ли она? Знают ли сестры? Скорее всего нет. Если даже он не знал, а только догадывался, хотя был ближе всех к отцу. А они живут в роскошной четырехкомнатной квартире, обставленной по последним штрихам моды, и думают, что все это куплено из прибыли от продажи компьютеров и компьютерной техники. Господи! Что происходит? Мир перевернулся в одну секунду. Одна минута может изменить твою жизнь так, как ты себя и представить не мог, изменить до неузнаваемости. И самое страшное то, что вернуть все обратно нельзя. Ничего уже не будет так, как было час назад. Он чувствовал себя маленьким мальчиком, которого родители ограждают от всего плохого в этом мире, чтобы жизнь была шоколадной. А теперь они ему сказали, что жизнь не сказка и надо учиться жить в реальности. А реальность совсем другая. А ведь он сам, сам виноват во всем, что с ним сейчас происходит. Его ведь все устраивало! Его устраивало жить на широкую ногу, менять девочек, хочешь та, хочешь эта; ходить по клубам и ни о чем не париться, заниматься своим маркетингом в папиной компании и считать, что всего в жизни добился сам. И что всегда всё будет так шоколадно, ничто не сможет изменить такой уклад жизни.
  Сейчас он это осознал с такой ясностью, что к горлу подступила тошнота. Тошно было от самого себя, от того, что жил все эти годы в розовых очках и не видел ничего дальше своего носа.
  Но Казимир настолько был погружен в свой план, что тоже ничего не видел дальше своего носа. Он даже почти не смотрел на сына. Говорил и даже в голову не приходило, что кто-то может его не слушать, когда ОН говорит.
  - Мне пришлось предпринять ещё одну попытку. Так, чтобы наверняка. Чтобы уже никто не смог ей помочь с деньгами. Вот я и подтянул своих людей, чтобы Романова, крестного её, отодрали по полной. Но я же не дурак, зачем мне лишнего трупака на душу брать. Они его так, поколотили немного. Как раз то, что нужно. Почти почки отбили. Вот и понадобилась эта операция. А где Лизоньке денюжку взять? - Копоть гадко усмехнулся, - негде. Вот мой нужный человек опять вовремя попался ей под руку. И снова я, добрый дедушка Мороз, готов сделать ей подарочек. Но я уже учел опыт предыдущего раза. Решил, что не стоит рисковать и предлагать ей мокруху. А то кто её знает? Опять облажаться и упустить её мне не хочется. Вот я и успокоил её, сказал, что никого убивать не придется, работа нормальная, всего-то номера перебить. А у неё и выхода-то не было особо. Славка в реанимации. Деньги нужны срочно. А Лиза у нас заботливая очень, из тех людей, которые так любят близких, что лучше сами сдохнут, но обязательно придут на помощь. Э, какой я стратег, какой психолог! - Казимир Михайлович противно рассмеялся, давясь сигаретным дымом, - ну что, ты совсем не похвалишь папочку? Учись, сынуля!
  К этому моменту разговора Максим уже успел немного прийти в себя. Он внимательно смотрел на отца, изучал каждую черточку его лица, как он щурит глаза, когда ухмыляется, как уголок рта поднимается вврех, когда пытается улыбнуться. А ведь это даже нельзя назвать улыбкой, скорее какой-то звериный оскал. Интересно, что же в нем есть человеческого? Макс сумел взять себя в руки. Понимал, что нельзя пороть горячку и кидаться на отца, пытаясь что-то доказать. Он слишком хорошо его знал. Казимир всегда прав. Для себя самого. Другого варианта не было. Все, кто пытался ему перечить в итоге заканчивали на помойке. Копоть не скупился и делал всё, чтобы уничтожить своих недругов.
  - В итоге она прекрасно выполнила задание, да ещё в очередной раз доказала свой профессионализм снайпера. Это ж надо! Один выстрел при сильном ветре, одна пуля, цель поражена. Одной пулей завалить минимум шесть копов. Теперь ты понимаешь, что такой экземпляр на дороге не валяется. Нам нужна эта девочка.
  - А от меня ты чего хочешь? - ровным ледяным голосом спросил Максим.
  - Я тут прикинул... ты же все равно со своей Зоей разбежался. Так почему бы тебе не заарканить Хорт? Насколько мне известно, у неё нет парня. А на тебя все девки смотрят, и каждая мечтает залезть к тебе в кровать. Так что скажешь?
  - А тебе от этого что?
  - Аааай, ну какой ты недогадливый. Вы уже работали с ней вместе? Работали. Она тебя знает. А влюбится, так тем более будет доверять. Влюбленной девке можно внушить все, что угодно. Вот ты и уговоришь её на эту авантюру. Напоёшь сказочку о том, что у вас самая большая любовь на свете, только надо заработать деньги, чтобы жить не только счастливо, но и богато. Ну что я тебе рассказываю, ты и сам всё прекрасно знаешь.
  В этот момент у Макса было сразу несколько желаний: вцепиться ему в горло и придушить, как слизняка, взять молоток и вбить в его дорогущий паркет, как гвоздь, чтобы уже никогда эта падла не смогла выбраться, подойти и дать в морду так, чтобы звезды перед глазами пошли танцевать хороводами. Но к его великому сожалению, он понимал, что не может этого сделать. Не потому, что боится. А потому, что прекрасно понимает, что этим ситуацию не исправишь. Всё и так зашло слишком далеко. Копоть всю жизнь использовал людей в своих целях, в том числе и Макса. А Максим Копоть очень не любит, когда его используют. Кто бы это ни был. Даже если это родной отец. Он быстренько прокрутил в мозгах ситуацию и понял, что с такими, как его папаша, нужно бороться их же методами. Злость заполнила все его тело, с ног до головы. Ему стоило титанических усилий, чтобы только сдержать её, не дать выбраться наружу. Рано, слишком рано. "Что ж, теперь я хотя бы знаю, кто ты. Но ты не знаешь, кто я. Посмотрим, кто кого".
  А Казимир, словно глупец-первоклассник, не видел, что с сыном что-то происходит. Ему даже в голову не приходило, что его мальчик может думать не так, как он сам. В его фантазиях семейный бизнес процветает даже после его смерти, ведь у него есть Макс, его кровиночка, смышленый пацан, всегда под рукой, всегда и во всем можно положиться. Смена растет.
  - Так что скажешь, а, Макс? Возьмешься?
  - А других киллеров у тебя на примете нет?
  - Есть ещё одна дамочка. Ты с ней знаком. Но вы же расстались, поэтому я могу с тобой говорить открыто.
  На этот раз он заметил, как лицо Макса приняло необычно вытянутую форму.
  - А она тебе что, не говорила, как классно стреляет. И в тир ни разу не просила сводить? - Копоть заржал, как лошадь, довольный своим остроумием.
  - Почему ты мне раньше этого не сказал? - голосом, полным откровенного презрения, спросил Макс.
  - Она просила. У меня тогда были срочные заказы. Надо было устранить некоторых ненужных червяков. Это было её условие: я ничего не говорю тебе, она на меня работает.
  - И что, она так просто согласилась на тебя работать?
  - Нее, ты что, молоденькая ж ещё, стремалась. Тоже пришлось подготовить почву.
  - То есть то, что отец Зо оказался в Швейцарской клинике, это твоих рук дело?
  - А что мне оставалось делать. Конечно, я мог нанять кого-нибудь другого, есть у моих знакомых наводки. Только что-то больно часто осечки у этих наводок стали случаться. А как стреляют эти девочки, я видел сам лично. Да и тем более у них это в крови. От я и взял быка за рога. С Лизы начинать было глупо, понимал, что эту голыми руками не возьмешь. Вот я и начал с Зои. Артачилась сразу, но были нужны быстрые деньги. Какая бы она зараза ни была, ты уж меня прости, но отца всё же любит.
  - А почему она не ушла? Ведь могла отработать деньги и свалить?
  - Не могла. Я подсуетился. Во-первых, я обещал сдать её ментам. Во-вторых, я всегда мог рассказать тебе. А этого она боялась больше, чем ментов. - Копоть опять гадко усмехнулся и снова подавился сигаретным дымом.
  - Может, хватит курить. Сигареты когда-нибудь сведут тебя в могилу и так и не успеешь достроить свой идеальный семейный бизнес.
  - Вот только не надо меня учить уму разуму. Я уже вышел из того возраста, когда меня можно чему-то научить. Теперь учу только я.
  - Зоя до сих пор на тебя работает?
  -Нет. - Копоть замолчал на то время, пока прикуривал очередную сигарету, - Мне пришлось отпустить её. Она сделал то, что я хотел, чтобы она сделала: привела Лизу ко мне.
  - Не понял?
  - Она всё спрашивала, что она должна сделать, чтобы перестать на меня работать. Поначалу я отвечал, что ничего. Но потом понял, что Хорт мне нужна гораздо больше, чем Лученко. Она для меня идеальная. Она универсальная. Ей можно поручить абсолютно любую работу. Машины гонять с ней вообще одно удовольствие. Все сделает да ещё и от копов избавит, - Копоть опять заржал. - Вот я и сказал Зоиньке, что как только Хорт начнет на меня работать, она свободна. Вот Лученко и подсуетилась. Лизавета начала на меня работать. Только вот ты сразу её бросил. Ай-яй-яй, какая неудача.
  - Что-то я не пойму, как связаны Лиза и Зоя?
  - Как связаны? Они работают вместе. Подружки типа. Ещё кое-как связаны, но не будем об этом.
  У Макса опять все перевернулось в голове. Он прекрасно знал, где работает Зоя, но вот где работает Лиза он не удосужился спросить, просто знал, что в турфирме и всё. Как-то не о работе он думал, когда находился рядом с ней.
  Он действительно попал. Но Лиза не знает про Зою, Зоя - про Лизу. Значит, не такие уже они и подружки. Надо срочно выбираться из этого болота. Срочно.
  - Так ты не ответил. Берешься?
  - Конечно, папочка. Все будет сделано в лучшем виде.
  
  Когда Макс вернулся домой, Лиза ещё спала. Он присел около кровати рядом с ней. Смотрел на её милое лицо и улыбался. Она всегда заставляла его улыбаться. Он не мог не улыбаться, когда видел её. Маленькое хорошенькое личико то ли круглой, то ли овальной формы (Макс не мог разобрать какой именно). Губки чуть-чуть полноватые, очень красиво очерченные, как у куклы Барби. Шелковые ресницы мягко касаются щек. Из-под одеяла выскользнуло её плечо. Максим коснулся его носом... бархатистая кожа издает легкий аромат сирени и ещё чего-то... наверное, её собственный. Он коснулся губами её плеча и снова отпрянул, боялся разбудить. Просидел так где-то полчаса и думал о том, что готов часами и днями сидеть вот на этом полу и смотреть на то, как она спит. Длинные темные волосы разбросались по подушке. Так и хотелось их погладить. Он вдруг понял, что он хочет взять её лицо в руки, сильно-сильно поцеловать её губы, глаза, шею... обхватить её талию так, чтобы она не могла вырваться даже, если бы захотела... Он понял, что он хочет её прямо сейчас очень-очень сильно. Поэтому решил, что надо срочно сваливать на кухню и заняться чем-нибудь полезным, а то ещё минута и он точно её разбудит. Пускай поспит. Он уже было вышел из комнаты, но вдруг обернулся, чтобы посмотреть на неё ещё раз. Подошел, аккуратно-аккуратно прильнул губами к её нежной щеке, и потом только пошел на кухню, тихонько закрыв за собою дверь. На кухне он начал думать, чем бы заняться. Решил, что было бы неплохо приготовить завтрак. Как раз она проснется, а он ей - завтрак в постель. Да и сам ещё ничего не ел. Хотя, если честно, то не хотелось. Он открыл недавно купленный двухкамерный холодильник фирмы Атлант, обвел взглядом все полки, ища что-нибудь подходящее для завтрака. Самым подходящим оказались яйца. Значит, будет омлет. Как раз после вчерашнего осталось ещё немного зелени. То, что доктор прописал. Макс разбил несколько яиц в тарелку, взял венчик, чтобы начать взбивать... Но рука вдруг опустилась. В его мысли вклинился разговор с отцом. В принципе он всегда был там, в мыслях. Просто хотелось забыть об этом хоть на минуту. Но о таком забыть вряд ли возможно. До этого дня он считал свою жизнь устроенной, налаженной. Считал, что твердо стоит на ногах, и подумывал о том, чтобы жениться. И в одно утро, всего лишь одно утро все перевернулось вверх дном: жизнь, мысли, отношения, - всё! У него до сих пор в голове не укладывалось, что Зоя Лученко работала на его отца. И кем? Киллером! Она убивала. Убивала не единожды. Получала за это деньги. А он с ней был, с ней спал, её целовал, хотя может быть она шла к нему сразу после очередного убийства. У него пошли мурашки по коже от одной только этой мысли. Ладно ещё первый раз, её можно понять. Отец кого угодно до истерики доведет, но все равно своего добьется. И ей надо было спасть своему отцу жизнь. "Б..дь, какое же это животное!" (так он подумал про Казимира в этот момент). Но что потом? Потом она могла спокойно отказаться. Ей ничего не мешало это сделать. "Она боялась, что он все расскажет мне? Да это бред какой-то! Я никогда этого не пойму, никогда! Да лучше бы она сама мне все рассказала тогда. Я бы уже тогда знал, что за скотина мой папочка. Тогда, возможно и Лизе не пришлось бы участвовать в этой дойчлендовской стрельбе". Он так и стоял с венчиком в руке, яйца спокойно продолжали лежать в тарелке. Он опомнился, вынырнул из своих тяжелых мыслей. Начал было взбивать, но потом отложил его в сторону, вышел на балкон и просто начал смотреть на улицу. Он не курил, но сейчас ему дико захотелось сигарету. Казалось, что только так он мог успокоить нервы. Ведь не было на этой земле больше ни одного человека, который бы смог ему помочь, успокоить, сказать, что все будет хорошо. "Да как чёрт всё может быть хорошо, когда твой отец такая скотина?!" Он готов был швырнуть с балкона стоящий рядом вазон. Потом все же взял себя в руки. Отвлекла мысль о том, что Лиза скоро проснется, а завтрак ещё не готов. Он ещё немного подышал свежим воздухом и вернулся к плите. Взбил наконец-таки яйца, добавил молока, соль, специи и вылил все на сковороду. Омлет у Макса всегда получался не таким, как у остальных. У мамы, у сестер он получался каким-то пухлым, так его как-то много, что и съесть кажется невозможно. А у него омлет получался достаточно тонким для омлета, но зато очень сочный и ароматный. Он набросает туда всего, что есть в холодильнике, помидоры покрышит, укропом посыпет, если есть зеленый лучок, то и его туда, а ещё накрошить сыра. И когда все это утушится под крышкой, то вся сковородка съедалась мигом. Если он оставался ночевать у родителей, то завтрак по просьбам трудящихся готовил всегда он. А его омлета ждали, как зарплаты. Макс даже шутить любил по этому поводу: "Вы мой омлет ждете больше, чем меня". Вот и сейчас пока готовился омлет, запах разнесся по всем комнатам. Лизин нос унюхал этот пряный аромат и желудок мирно заурчал. Она открыла глаза, улыбнулась потолку. Вспомнила, что вчера здесь было и зарылась лицом в подушку, чтобы какой-нибудь домовой ненароком не заметил, как она смеется. На кресле валялась майка Макса. Она недолго думая её надела и тихонько вышла из комнаты, идя на этот райский аромат, который её разбудил. Босыми ногами по мягкому ковру было идти так приятно и совсем бесшумно. Дверь на кухне была открыта. Она заглянула и увидела, как Макс то приподнимет крышку сковороды, то опустит, вытирет руки о полотенце, положит его на стол, откроет холодильник, что-то там ищет, но видно не находит, потому что на лбу появляется едва заметная складка прямо над переносицей. У него всегда она появляется, когда он хмурится, когда чем-то недоволен. Она аккуратно прислонилась к дверному косяку, скрестила руки на груди и улыбалась тому, какой он у неё смешной все-таки, так интересно все делает, такой серьезный, как будто речь идет о жизни и смерти. А Макс по-прежнему ничего не замечал. Взял турку, налил воды и поставил на газ, полез в шкафчик за банкой Лаваццы, но не успел её взять, как две руки обняли его сзади. Она прислонилась щекой к его спине. Он улыбнулся, взял её руки в свои, поцеловал их. Потом резко развернулся, так что она не ожидала, схватил её на руки и начал кружить. Она кричала что-то вроде того, чтобы он поставил её на место и смеялась. В конце концов он поставил и сделал то, что хотел сделать: взял её лицо в свои руки, крепко-крепко поцеловал в губы, в глаза, в шею, потом опять взял на руки и быстро-быстро отнес в комнату. Терпеть больше не мог ни один из них. А на кухне тем временем мирно кипела вода в турке, в которую Макс так и не засыпал кофе. Хорошо, что хоть омлет успел выключить.
  
  ***
  
  Миша Рокотов сидел за столом своей кухни и пил крепкий черный кофе без сахара. Думал о том, чтобы позвонить Лизе, спросить, как у неё дела, все ли нормально и не пытался ли Копоть втянуть её во что-нибудь ещё. Но решил что ещё слишком рано. Выходной день все-таки. Пускай выспится. Но дома ему не сиделось, поэтому он одним глотком допил свой кофе и решил съездить к Романову. Проведать. Он раздумывал над тем, стоит ли говорить Славе о Копоте. Решил, что все же стоит, он ведь не чужой ей человек. Но прежде надо убедиться, что он нормально себя чувствует и лишний стресс ему не навредит. Ксюша открыла дверь в их квартире на Златогорской.
  - О, привет, Мишка, ты как раз во время, только что блинчики испекла. Проходи, чего стоишь в дверях?
  - Спасибо, Ксюш, я Славу проведать.
  - Ну я догадалась, что не меня, - улыбнулась Ксюша и с полотенцем в руках направилась на кухню, - проходи в зал, он телевизор смотрит.
  В зале все было, как и раньше, когда они ещё все вместе... вместе с Сашей Хортом культурно отдыхали здесь по субботам, а Ксюша украшала их стол нарезками из мяса, из овощей. Хорошая она, Ксюшка. Славка сидит на том же мягком коричневом в цветочки диване. Хм, наверное, Ксюша выбирала. Рокотов улыбнулся про себя. Тот же ковер. Костя Врублевский, их общий друг, его ещё как-то сигаретой прожег. Теперь поверх этого места лежит маленький коврик в тон основному ковру. Буквально каждый предмет в этой комнате наводил на воспоминания. Спальня у них уже полностью другая, сделали перепланировку, поменяли мебель. А в зале так до сих пор и не сделали ремонт. А может потому и не сделали. В этой комнате было столько дорогих, родных сердцу вещей, которые связывали настоящее с прошлым.
  Слава был рад его видеть. В целом, все было нормально. Заметно, что Романов идет на поправку. Конечно, с такой-то женой. Накормлен. Напоен. Любим. От чего бы и ни выздороветь скоренько. Рокотов мысленно порадовался за него. Хорошо, что хотя бы у кого-то из их банды теперь все хорошо. Да и Ярик у них вырос уже. Сынуля хоть куда. Учится в универе на престижной специальности.
  Миша присел рядом с ним на хорошо знакомый диван. Между ним и Славой уже давно не существовало той враждебности, которая когда-то чуть его не погубила. Всё что произошло в их жизнях, в частности смерть общего друга, смягчило и сблизило их.
  Ксюша принесла блинчики, свежую заварку черного цейлонского чая, и снова отправилась на кухню делать свои какие-то дела. Решила оставить их одних, знала, что им, скорее всего, нужно поговорить, а встревать в их мужские разговоры она не хотела.
  За чаем и блинчиками Рокотов все рассказал Славе. Без утайки, все как есть и как было в Германии. Сказать, что Романов был в шоке, значит, ничего не сказать. Он-то думал, что все эти бандитские разборки уже в прошлом. А тем более Лиза! Каким боком её сюда пришили. Какому идиоту понадобилось втягивать неопытную девочку во всё это дерьмо! Слава и раньше не питал особой любви к Копотю, но сейчас чувствовал презрение, хотел удушить своими собственными руками. То же самое чувствовал и Миша. Они оба решили, что внимательно будут следить за всеми его действиями, всеми планами, даже если они не касаются Лизы. Слава богу, свои люди есть везде. Копоть об этом ничего не знает, поэтому козыри у них на руках. И если только эта вонючая мразь попробует хотя бы подумать о том, чтобы Лиза ещё что-то для него сделала, то пускай пеняет на себя.
  
  ***
  
  У Зои закончился больничный, и она, к облегчению Бориса Николаевича, вышла на работу. Сезон был в самом разгаре, девочки еле успевали обрабатывать заявки на почте и отвечать на звонки. Все были рады, что она вернулась. Вот только сама Зоя была не рада. Сейчас ей было совсем не до работы. В голове был только один Максим. Пока она валялась в кровати дома, в голове созрел план, как его вернуть. Ей срочно надо было с кем-то поделиться, рассказать, излить душу так сказать. Только вот кому? У неё не было никогда супер-близких подруг, так... ничего серьезного, только клубы, тусовки, бухло, мальчики. Больше её с ними ничего не связывало. Самый серьезный человек,который её вообще когда-либо окружал, это Лиза Хорт. Но ей Зоя не могла рассказать это. Ни за что. Она прекрасно знает, какая Хорт правильная, она никогда не одобрит этого. Да и тем более она сама высказала свое отношение к происходящему, когда приходила к Зое домой. И, если честно, то Зое было немного стыдно говорить Лизе такое. Сразу возникает в голове ассоциация: Лиза вся такая светлая, милая, хорошая, приветливая девочка, которую все вокруг любят, а Зоя с ней рядом, как темное пятно на белой репутации. Поэтому Лученко и не рассматривала вариант поделиться с Лизой. Так с кем же тогда? Она вспомнила про Наташку Смольник. Вот уж фамилия подходящая. Она действительно смолит и смолит без устали. Даже мужики столько не курят. Когда Лученко училась в университете, они с Наташей были в одной группе, часто вместе зависали. Даже вроде как сдружились. Смольник ей постоянно рассказывала про своих хахалей, просила совета. Так почему бы теперь и Зое не попросить у неё совет. Может, пришло время возвращать то, что взяла? "Хотя мне не нужен от неё никакой совет, я и так прекрасно знаю, что должна делать. А она пускай просто слушает. Да и мнение со стороны все равно хочется услышать. Телефон её у меня должен быть. Не удаляла вроде". Зоя взяла с рабочего стола мобильник и начала рыться в контактах. Да, есть. Смолка. Так она была подписана у Зои в телефоне. И не смотря на то, что на её столе зазвонил рабочий телефон, она все равно встала со стула и вышла из офиса, параллельно набирая номер Смолки. Другая Наташа (Сорокина) только одарила её раздраженным взглядом и сняла городской.
  Смолка сказала, что будет ждать её в Манге на Октябрьской после работы. Лученко-то плевала с высокой колокольни на эту работу и на все остальное. Она готова была свалить хоть сейчас. А Сокольникову бы сказала, что... да не важно! Придумала бы что сказать, не впервой. Но приходилось сидеть и смиренно ждать конца дня, потому что Наташке было не плевать на работу. В отличие от Зои, Смолка перед начальством на цыпочках ходила. Уйди она посреди дня, её бы если и не уволили, то с зарплатой точно что-нибудь сделали. А ей это "на фиг не нужно", как она сама выражалась. Не смотря на количество звонков, Лученко все равно ушла раньше. Из офиса вышла где-то около шести. Поехала в кафе, заняла столик в уголке с диванчиком, удобно устроилась и заказала бутылку Мартини. Наташка должна прийти где-то в начале восьмого. У Зои ещё целый час в запасе, так что она спокойно придалась своим мыслям, вытянув свои длинные ноги вдоль диванчика и потягивая Мартини. Смольник заявилась в восемь.
  - Хай, дарлинг, - уже немного пьяная, пробормотала Лученко. - а ещё позже ты не могла заползти сюда. Вы что там все круглосуточно работаете? Я уже два часа тебя жду.
  - Ну уж извините, мисс. - Смолка скинула Зоины ноги с одного края дивана и устроилась рядом, - у меня директор не такой добренький, как твой. Да и нет у меня папочки, который будет меня содержать, в отличие от некоторых.
  - Э, ты поаккуратней с выражениями. Меня никто не содержит, я сама прилично зарабатываю, понятно.
  - Да ты что, в турфирме что ли? - с подколкой спросила Наташка.
  По понятным причинам Зоя решила проехать этот вопрос.
  - Так, лан, проехали. Я тя не за этим сюда позвала. Ты как вообще? Как жизнь?
  Смолка налила себе Мартини в бокал.
  - Мот ещё че-нить закажем, а? А то как-то пить просто так... или у тя траур?
  - Нет, у меня все пучком, - тут Зоя затянула песню, - ничего на свете лучше неету, чем курить со Смолкой сигареету!
  - Так, Лученко, хватит выё, - засмеялась Наташка, - я что, тебя не знаю что ли? Давай уже рассказывай, а то вон вся счас на говно изойдешь.
  Зоя подозвала официанта, заказала Смолке салат из креветок, кальмаров и зелени (какой-то "Садо", ни одна ни вторая понятия не имели, что это за салат, вот и решили взять), а себе суши. Суши она обожала. Эти маленькие кружочки с рисом могли поднять ей настроение, даже если оно совсем хреновое. Потом Лученко рассказала подруге всё. И не только голые факты: был парень, люблю не могу, ушел к другой, ла-ла-ла. А все в мельчайших подробностях. Как он прикасался к ней, какими горячими были его поцелуи. Она уверена, что до неё он никогда так не целовал ни одну девушку. Рассказала, какие мягкие у него волосы, о, как ей нравилось пропускать сквозь них свои пальцы, прислоняться к его волосатой груди и нюхать аромат его тела. У Наташи уже от этих соплей чуть истерика не началась. Она впервые видела Лученко в таком состоянии. Сколько она себя помнит, Зоя всегда вертела мужиками, как могла, хотела уходила, хотела оставалась. "Даааа, нашла коса на камень.." думала Смолка, а Зоя все говорила и говорила... В общем, все сводилось к тому, что он её тоже очень и очень любит, все, что у них было, не может быть обманкой, а то, что происходит сейчас, это недоразумение чистой воды. И с этим надо что-то делать.
  - Ну и что ты собираешься с этим делать?
  - Я решила, что я прослежу за ним, посмотрю, куда он поедет после работы, с кем встретится. Это седлать будет проще пареной репы. Вот так я её и выслежу. А когда он уйдет, подкараулю возле какого-нить угла и застрелю.
  Ситуацию про "застрелю" конечно же Наташа не восприняла в серьез. Но просто поняла как-то по-своему. Она прекрасно помнила, как Лученко всех постоянно тащила в тир. Поэтому Смольник прекрасно знала, что в меткости той нет равных.
  - Мг, застрелю, задушу, палку в жопу засуну. Ещё что-нибудь этакое придумай. Зоя, ты меня реально поражаешь! Понимаю день, два, ну от силы три быть на эмоциях. Но уже неделя прошла, как вы расстались, а ты до сих пор на эмоциях! А уже пора было бы включить мозги. У тебя план курам на смех. Дети в песочнице и то лучше придумают.
  Зоя уставилась на неё, потянула из трубочки Мартини.
  - Ну если такая умная, то предложи мне этот твой план детей из песочницы.
  Уже изрядно охмелевшая Наташка пододвинулась поближе и наклонилась, чтобы якобы их никто не подслушал, хотя никто этого и не собирался делать.
  - Значит так, слушай сюда...
  
  ***
  
  Лизавета с Максом сидели на кухне в квартире последнего. Кушали его фирменный омлет, а затем пили его фирменный кофе. Когда Лиза проглотила последний кусочек круасана и запила его последним глотком кофе, Макс вдруг весь напрягся, и это не ускользнуло от её взгляда.
  - Что с тобой? Чего такой напряженный?
  - Лиз, нам надо поговорить. А точнее мне надо тебе кое-что рассказать...
  Он сказал это таким голосом, низким, приглушенным, немного грустным, и даже, как показалось Лизе, рассерженным... Сразу было понятно, что ничего хорошего этот разговор предвещать не мог. Лиза подумала о том, что это не самое удачное завершение воскресного утра...после замечательного вечера и шикарной ночи с любимым мужчиной...
  - Ну что ж.. говори, - её лицо сделалось очень серьезным и внимательным, она вся превратилась в слух.- Очень интересно узнать, что же тебя так беспокоит.
  Макс помолчал немного. Встал из-за стола, подошел к окну балкона, посмотрел через стекло куда-то вдаль. Было понятно, что он собирается с мыслями.
  - Ты ненавидишь Копотя, да?
  Его слова для Лизы были шоком. Этого человека она не просто ненавидела, она его презирала. И сейчас и вообще ей меньше всего хотелось о нем вспоминать. Слишком печальные получались воспоминания.
  - Почему ты вдруг вспомнил его?
  - Я знаю, что ненавидишь...
  - Ну...скажем так, у меня нет причин его любить. Так в чем дело?
  - Дело в том, что он мой отец.
  До неё не сразу дошёл смысл этих слов. Слишком неожиданным оказался поворот событий. Онапосмотрела на кружку выпитого кофе. Потом на него. Внимательно всматривалась в его лицо: хотелось понять, не шутит ли он. Но вряд ли он стал бы этим шутить. Знал прекрасно, что для неё все это значит.
  - Почему ты мне раньше не сказал? - спокойно, насколько могла, спросила Лиза.
  - Мы не говорили об этом. Да и не было у меня причин тебе говорить. И желания тоже. Я ведь знаю, как ты к нему относишься.
  - А сейчас зачем сказал?
  - Всю свою жизнь я хотел быть похожим на него. - Макс отвернулся от окна и посмотрел на Лизу, хотелось посмотреть ей в глаза и понять, как она к нему относится, изменилось ли что-то или нет... - Он всегда был таким ассом в бизнесе. Когда мне исполнилось восемнадцать, он взял меня к себе. Я учился на факультете маркетинга в БГУ и параллельно работал у отца. Его люди учили меня быстрее на практике, чем любой профессор в универе по своим теориям. Я во всём помогал ему. Он посвящал меня во все свои дела, во все сделки, я присутствовал на всех переговорах. Но это я так думал. Позже я узнал, что были у отца и другие дела, в которые он меня не посвящал. А у меня нет моды сунуть везде свой нос. Если мне не говорят, значит, мне этого не надо знать. Как-то раз я случайно подслушал разговор отца с нашим бухгалтером. Они все дела проворачивают вместе. Я не смог вычленить из услышанного что-то конкретное, но понял, что кроме обычных сделок купли-продажи, есть ещё и другие... грязные делишки, о которых "не своим" знать не стоит. Я был своим, но скорее всего отец просто не мог меня во все это втянуть. Скорее всего, боялся, что я не пойму. И правильно думал. Все держалось в секрете все эти годы. Я восемь лет работал на него и не знал, чем он занимается. Но сегодня утром ситуация изменилась. После стольких лет он мне всё рассказал. - Макс помолчал, набрал побольше воздуха в грудь. А Лиза одними губами спросила:
  - Почему?
  - Потому что ему понадобилась моя помощь.
  В глазах его девушки застыл немой вопрос.
  - Я до сих пор не могу отойти, Лиз, не могу. Я всю жизнь боготворил отца, а теперь я его презираю, я его ненавижу. Мне кажется, что даже больше, чем ты! - Макс запустил руки в свои волосы, уперся локтями об стол, казалось, что он сейчас выдерет себе все волосы от нервов. - Я и подумать не мог, что люди вообще бывают такими скотами, а тем более в моей семье.
  - Макс, так говори уже в конце концов, что он тебе сказал? После стольких лет ему вдруг понадобилась твоя помощь? Это бред!
  Максим рассказал ей все. Про то, как Копоть старший вызвал его сегодня утром в кабинет. Рассказал про её бабушку, про крестного. Про все, что седлал его папаша для того, чтобы схапать её себе и получить от этого деньги. По мере его рассказа у Лизы по щекам текли слезы. Ещё то, что Копоть - говно, она могла вынести стоически. Но то, что её бабушка... её бабулечка...любимая, родная милая... умерла по его вине... по вине этого козла... выродка, отброса... было столько эмоций, что слов не находилось в её мыслях, чтобы выразить все, что она чувствовала в тот момент. Макс не решался её обнять, пожалеть, успокоить. Потому что прекрасно понимал, что она чувствует. Знал, что здесь не поможет ничего, разве что только время... Ему и самому было больно. Больно от того, что его отец - изверг, по причине которого гибнут люди, и не важно...молодые, старые... все, кто стоит у него на пути, умирают. Он даже подумал о том, что... "может, он и меня убьет, если я буду мешать его "работе"?". А теперь в его жизни появился человек, за счастье которого он готов бороться даже больше, чем за свое собственное. И его папочка сделал всё, чтобы превратить жизнь его любимой девушки в ад.
  - Зачем? - шепотом спросила Лиза, - зачем он её убил? Я ведь достала деньги, я ведь принесла их.. - голос сорвался, она собралась все душевные силы в кулак, чтобы закончить вопрос, - это ведь так жестоко и бессмысленно...ответь мне...
  - Он сказал, что они её не убивали... сердце не выдержало...
  Она была не в силах больше сдерживаться. Зарыдала взахлеб, уткнув лицо в руки.
  - Ты же не знал этого...верно? - она и так знала, что он ничего не знал. Она видела это по его глазам, видела, что ему тоже плохо сейчас, видела, что он в шоке не меньше, чем она. Видела, что ему очень тяжело ей все это говорить. А спросила просто так, для успокоения, на всякий случай.
  - Нет. Я не знал. Да Лиза, Господи, если бы я знал хотя бы половину из того, что говорю, этого возможно и не случилось бы никогда! Со всеми этими людьми! Я бы попытался хоть что-то сделать!
  - Что! Вот что бы ты мог сделать!? Я знаю Копотя всего ничего, и то поняла, что он прёт, как танк... ни перед чем не остановится.
  - Я бы никогда не поступил так с тобой и с твоими близкими! Никогда.
  - Я знаю. Но ты узнал меня слишком поздно для того, чтобы мочь что-то изменить...
  Он подошел к ней, присел на корточки рядом с её стулом, обнял её крепко, прижал к своему плечу. И сразу почувствовал, как её горячие слезы стекают маленькими струйками по его коже. Он не отпускал её. "Девочка моя... моя маленькая любимая девочка... я бы все отдал, чтобы только хоть как-то тебе помочь..." - думал Макс про себя. А ей действительно становилось хоть чуть-чуть, но легче, когда он вот так крепко-крепко держал её в своих руках. Сейчас она начала понимать, про какую каменную стену вечно говорят люди, когда имеют ввиду настоящего мужчину. Он действительно был сейчас для неё той стеной, за которую хотелось спрятаться и так, чтобы никто не нашел.
  Наконец, она сказала хоть что-то:
  - Макс, слушай... а при чем здесь ты... зачем он все это на тебя вывалил так внезапно?...
  Максим отстранился от неё и опять направился к окну. Взгляд вдаль помогал ему собираться с духом.
  - Это ещё не все, что я хотел тебе сказать.
  Лиза заметно напряглась. Ну что ещё более ужасное может быть, чем то, что она только что услышала?
  Она рассказал ей про Зою, про то, что они встречались.
  - Лиза, я не знал, что вы вместе работаете. Я вообще не знал даже, что вы знакомы. Я и не говорил тебе ничего про неё и это логично. Я ведь не буду тебе рассказывать про всех своих бывших девушек. Это ни к чему. Ведь важны наши отношения. Наши с тобой отношения. Но я ведь никому не изменял. Когда мы вернулись из Дрездена, я в этот же день с ней встретился и сказал, что мы расстаемся. Когда мы с тобой начали встречаться, я уже был свободным человеком.
  Для Лизы эта порция информация явилась очередным шоком. Здесь нужно немного пояснить. Дело в том, что Лиза Хорт была из разряда тез людей, которые искренне беспокоились о своих близких и друзьях. Она за всю свою жизнь не сделала ничего плохого никому, а друзьям тем более. Ей было больно, когда близким было больно. И хорошо, когда им хорошо. Поэтому она всегда стремилась помочь и поддержать их... что бы ни случилось. То же самое касалось и Зои. Хоть их и нельзя назвать лучшими подружками, но все же они стали достаточно близки друг другу. А теперь выходит, что она сама, Лиза, стала причиной того, что Зои сейчас убивается дома, лежа на кровати. А она, как подруга, приезжала к ней, успокаивала, хотела прояснить что-то у Зои в голове, хотела помочь, сама не зная, что Лученко именно её хочет убить, что именно она стала причиной того, что Зоя хочет умереть от горя. С Лизой такое происходило впервые в жизни. Она не знала, как реагировать не то, что действиями, а даже эмоционально. Внутри было столько противоречивых чувств: сожаление, желание помочь, любовь к подруге, любовь к Максу. Она вдруг вспомнила то, что говорила Зое, сидя у неё на кровати. О том, что этот человек не любит её по-настоящему. Если бы любил, то никогда бы так не поступил. Она и так знала, что права, а теперь получила этому доказательства. Надо отдать Лизе должное, даже в таких крайних, чрезвычайных ситуациях она умела посмотреть на происходящее со стороны.И она прекрасно видела, что Максим её любит. Она чувствовала это. Она понимала это по каждому его действию, по всему, что он говорит и что делает. И делал он гораздо больше, чем говорил. Поэтому сомнений у неё не было: они двое любят друг друга. Но ситуация с Зоей выбила её из колеи. Что-то сломалось... и она уже не могла смотреть на Макса так же, как прежде. Почему? Она не могла себе этого объяснить. Возможно, ей нужно время. Время, чтобы привыкнуть, осознать, проверить ещё раз свои чувства. Может и ему нужно время? Просто он сейчас был не только её любимым человеком, но и любимым человеком её подруги. С этим сложно было примириться. Хоть и было очевидным, что они должны быть вместе, а Зоя просто ещё не встретила своё, Лиза все равно не могла так просто взять и отбросить её. И продолжать с ним отношения, как ни в чем ни бывало. Очередная боль пронзила всё её тело от одной этой мысли... от мысли о том, что она перестанет с ним видеться. Это было невыносимо. Она понимала, что он вроде бы ничего такого подсудного и не сделал. Но все равно не могла убрать тот барьер, который только что между ними вырос.
  - Так, а как ты узнал про то, что мы с Зоей подруги? - еле сдерживая слезы, спросила Лиза.
  - Так же, как и все остальное. Отец сказал.
  И он продолжил передавать свою беседу с отцом. Лиза думала, что на этом новости закончились, но она очень ошибалась. Ох, как она ошибалась. По мере того, как она слушала про то, что Зоя работала наКазимира, про то, что Лученко знала про бабушку и про Славку, и более того, сделала всё, чтобы втянуть её, Лизу, во все это, голова плавно опускалась на колени, теперь уже руки в волосы запустила Лиза. Потянула за них с такой силой, что ещё чуть-чуть и выдрала бы. Зато почувствовала боль, физическую. Надеялась, что эта боль сможет хоть на секундочку остановить, перекрыть ту, другую, что была сейчас в душе. Она была такой невыносимой, такой... Лиза вскочила со стула и побежала в ванную. Максим побежал за ней, хотел хоть что-то сделать, но не успел, она уже закрыла дверь на замок,включила воду, чтобы он не слышал, как жалобно она скулит. Да, это уже нельзя было назвать плачем. Это был отчаянный зов брошенной собаки. Именно так она себя и чувствовала сейчас... брошенной, побитой, голодной, обманутой и никому не нужной после долгих лет, проведенных в теплой конуре с косточкой в зубах. Но Макс слышал. Он все слышал. До шума воды ему не было никакого дела, а вот до её страданий - было. Поэтому ему казалось, что он сам чувствует каждую слезинку, которая скатывается по ещё щекам, каждый тяжелый вздох, каждый всхлип. Но он понимал, что звать её и просить, чтобы открыла дверь и впустила его, бессмысленно. Ей просто надо сейчас побыть одной. Если бы это было не так, она бы не убежала. Поэтому он просто сидел, облокотившись спиной о ванную дверь с наружной стороны, и ждал... чего ждал, сам не знал... просто ждал её...
  
  
  ***
  
  Зоя слушала очень внимательно.
  - Послушай меня, девочка моя. - Начала Наташа. Но "девочка моя" резануло слух... так очень часто называл её Казимир. Сразу стало как-то не по себе, но Зоя постаралась отбросить это и опять превратилась в слух. - Просто выследить и просто убить - это все слишком просто, понимаешь? Ну допустим убьешь ты её. Ты думаешь он сразу прибежит к тебе и будет умолять "Зоинька, вернись ко мне, пожалуйста, люблю не могу", так что ли? Нет, он ни за что этого не сделает. Скорее всего будет горевать по своей трагически погибшей девушке. - Слова "трагически погибшей девушке" были произнесены с показной иронией, - И ещё не известно, сколько это его горе продлится. Может, он после этого вообще будет чувствовать себя виноватым перед ней, если приблизится к другой девушке. А некоторые вообще траур всю жизнь носят... - Наташа не всерьёз говорила про это "убийство его новой девушки", но знала, что с Лученко лучше говорить её же языком и не перечить, а просто попытаться переубедить.
  - Смолка, что за чушь ты несешь?! Какой траур?! - взбеленилась Зоя. - Если даже у Макса и будет какой-то там траур, то уж точно недолгий. Я об этом позабочусь. Окажусь рядом в нужный момент, успокою, пожалею. В общем, он не сможет устоять.
  - Лученко, это только твои бело-розово-воздушные мечты. Ну разуй ты глаза! Почему все должно происходить именно так, как тебе хочется? Ты же не можешь на сто процентов гарантировать, что это будет именно так. А если что-то пойдет по-другому? Что тогда делать будешь?
  - Хорошо, давай предлагай.
  - Вот именно. Я предлагаю. Ты слушаешь и не перебиваешь меня. Если ты хочешь вернуть своего Макса, то надо сделать так, чтобы он сам от неё отказался, сам понял, что с тобой ему лучше.
  Зоя во все глаза уставилась на Смольник. От кого от кого, но от неё она точно не ждала таких умных речей.
  - Ну например, ты права, проследить за своим тебе придется, чтобы узнать, кто она. Но потом ты откидываешь агрессию и становишься тише воды ниже травы. Узнаешь, где она работает или учится. Куда чаще всего ходит. Ну не знаю... там, например, обедать или по магазинам.
  - И зачем мне это сдалось?
  - А затем, что тебе надо подружиться с ней, понимаешь? Втереться в доверие. Ты якобы невзначай познакомишься с ней, будешь вся такая милая, хорошая. Можно даже подстроить какую-нибудь ситуацию, чтобы ей понадобилась помощь, а ты тут как тут, а потом вы сядете мирно пить кофе, и удочка закинута. Конечно же твой Максим ничего не должен об этом знать. Когда ты сдружишься с ней, то поймешь, что эта за рыба такая и какие у неё слабые места. Вот туда и надо колоть.
  - Это-то понятно, только зачем мне колоть её в слабые места, когда Максим от этого её никак не бросит.
  - Да? А если он её застукает с любовником, то тоже не бросит?
  - И как я это сделаю? Ты в своем уме? Да если бы ты только увидела Макса, то поняла бы сразу, что с таким парнем бабам не нужны любовники! Что мне, по-твоему, надо сделать? Накачать её чем-нибудь, чтобы онабыла вообще еле живая и нанять проститута, чтобы оттрахал её хорошенько, и это все записать на пленку? Или ещё лучше, устроить так, чтобы Максим в этот момент появился и увидел собственными глазами, какая его девушка шлюха! Так что ли! Я бы с удовольствием, только все это из области фантастики. Слишком много всего нужно подстраивать.
  - Блин, Лученко, такой план испоганила! Я ей дело предлагаю, а она сцыт на это с высокого потолка. - Обиженно отвернулась Наташка и потянула из бокала Мартини.
  - Лан... не обижайся только... просто я реально смотрю на вещи.
  - Ага, ты что желтый цыпленок в розовом свете, который только что вылупился. Реально она смотрит на вещи...
  - Таак, начинается. Ты действительно хочешь, чтобы я все это сделала? Плана Б у тебя случайно не завалялось где-нибудь?
  - Зоя, ты наговорила слишком много, я даже не запомнила всего. Одно я знаю точно: надо все делать из подтишка, мирно, чтобы тебя потом никто ни в чем не обвинил. Если мы пока не знаем, что делать, давай будет решать проблемы по мере их поступления. Ты сразу просто закинь удочку, а там будет видно...
  Смолка в очередной раз шокировала Зою своей умной речью. Последняя пододвинулась к Наташе, обняла её, улыбнулась своей голливудской улыбкой, уперлась своим лбом в её лоб.
  - Смоооолкаа... - протянула она пьяным голосом, - моя ты Смолка. И что б я сейчас без тебя делала? А давай накатим, а?
  - Да мы ж уже вроде накатили неплохо, как я домой поползу? - Смолка тоже обняла Лученко, они вместе расхохотались.
  - Официант! - позвала Зоя, - принесите нам водочки!
  - Пожалуйста, - вежливо добавила Наташка.
  
  
  ***
  
  Когда Лиза вышла из ванной, глаза были красными, но она больше не плакала и не чувствовала ни ненависти, ни злости, ни жалости к самой себе, ни любви... Максим поднялся с холодного пола, где он просидел около часа и даже не заметил. Он просто ждал, когда она выйдет. И вот, дождался, наконец. Он не стал ничего спрашивать, но смотрел так, что всё его существо выражало желание узнать, как она, что она чувствует. Но она ничего не чувствовала. Лиза отводила взгляд от его лица. Смотрела то на стену, то просто в пол. Неловкое молчание затянулось. Она нарушила его первой.
  - Отвезёшь меня домой? - деланно спокойно без доли эмоций спросила Лиза.
  - Да.. Конечно, - Максим знал, что ей действительно сейчас лучше побыть одной. Он взглянул на неё ещё раз. Как часто бывает в таких ситуациях, он чувствовал себя виноватым. Не знал в чем конкретно, но чувствовал, что все это как-то неправильно. Как будто он виноват в том, что не смог защитить её от всего этого ужаса, который устроил его папочка...да ещё и подруга. По сути, каждый из них понимает, что он ни в чем не виноват. Это как раз тот случай, когда незнание освобождает от ответственности. Но легче теперь от этого никому не было. Казалось, тучи так плотно сгустились у них над головой, что не известно, будет ли просвет. Макс обулся, надел ветровку, взял ключи от машины и открыл перед Лизой дверь. Ехали молча. Он даже не стал включать радио. Не хотелось ничего слушать. Когда белый БМВ подъехал к одноподъездной высотке в Малиновке, никто не спешил выходить из машины. Минуты три они просто сидели и смотрели в лобовой стекло автомобиля. Потом Лиза легонько повернула голову в его сторону.
  - Ты прости меня... но мне нужно некоторое время побыть одной...обдумать всё...
  - Да, конечно... я понимаю всё. - Он хотел коснуться её руки, но в этот момент она потянулась к ручке дверцы, открыла её и вышла из машины. А Максим провожал её взглядом, пока она не скрылась за дверью домофона. Какое-то неприятно предчувствие роилось в глубине души. Хотя, может быть это не предчувствие, а просто страх. Он боялся, что после всего произошедшего она не захочет больше быть его девушкой да и видеться с ним тоже не захочет. Он знал, что ни в чем не виноват. Ни перед ней, ни перед кем-либо. И знал, что она тоже это понимает. Но всё равно на душе было как-то скверно. После таких потрясений человеку вообще может ничего не хотеться. Когда ты так разочаровываешься в людях, тебя окружающих, то перестаешь доверять всем в принципе. В каждом человеке, который хоть бы и просто так с тобой здоровается, тебе начинает мерещиться что-то плохое, какая-то ловушка, очередное предательство. Ты понимаешь, что это наваждение, и пытаешься выкинуть это из головы, огородить себя от всего этого. Не думать так больше никогда. Но ничего не получается. И тогда от безысходности ты начинаешь отгораживать себя от других людей. И тебе больше ничего от них не нужно. Ни дружбы, ни помощи, ни любви...Ты ничего больше не хочешь и не ждешь, ведь как можно чего-то хотеть от жизни, когда ты и жизни самой больше не хочешь. После этой мысли Макса как громом поразило. Он в считанные секунды сорвался с места, даже забыл закрыть машину, и рванул к её подъезду. Какая-то пожилая женщина как раз выходила из этого подъезда, он чуть не сбил её с ног, на бегу крикнул "извините" и не дожидаясь лифта, побежал, перескакивая по три ступеньки, на шестой этаж. Он бранил себя, считал последним идиотом от того, что отпустил её одну. Ведь она действительно может что-нибудь с собой сделать. Её бабушку убил папаша её парня. Крестного чуть не убил он же. Её подруга принимала во всем этом самое непосредственное участие. Именно она затащила Лизу во всю эту кашу. Да уж.. было от чего свихнуться. Он стоял возле её двери, прижал пальцем кнопку звонка и не отпускал, никто не открывал дверь, он начал барабанить кулаками по двери, чтобы было сил, кричал "Лиза! Открой дверь! Лизонька! Родная моя! Открой мне дверь! Это Макс, Лиза, открой!" и так боялся, что опоздал. В этот момент разум ушел куда-то на окраину сознания. Оставались только инстинкты, он уже не понимал, что делает и начал ломать дверь. А дверь была не современная железная, как у всех сейчас стоит, а старого образца, обтянутая коричневой кожей, которая успела протереться от времени. Маргарите Сергеевне её ещё Саша устанавливал. Третий удар Макса был такой силы, что дверь слетела с петель и рухнула прямо на ковер коридора перед испуганной Лизой. Она стояла, замотанная в полотенце, и смотрела на все происходящее округлившимися глазами, то на Макса, но на дверь, потом опять на Макса и опять на дверь. Дверь в ванную была открыта, и было слышно, как из крана шла вода.
  - Макс... ты что делаешь? - перепуганным голосом спросила ничего не понимающая Лиза.
  Но Максим даже и не думал отвечать. Он уже даже забыл, что только что вынес ей дверь и теперь вся подъездная площадка могла при желании смотреть, что происходит в квартире у Хорт. И вопроса её Максим как будто не услышал. Он кинулся к ней прямо по поваленной двери. Сжал, как тряпичную куколку, потом начал целовать лицо, волосы, руки, в общем, все, на что натыкались его губы. Он был так счастлив, что успел, что все остальное становилось не важным, даже если она не хочет его видеть. Макс прижимал её к себе, гладил по голове, и только приговаривал "моя маленькая девочка". Сказать, что Лиза была в шоке, это ничего не сказать. Только что её парень выломал дверь её квартиры, и сейчас здесь сквозило так, что впору было доставать сапоги из шкафа. Потом он чуть её не задушил в своих объятиях, расцеловал так жадно, как будто в последний раз или как будто в первый... а теперь крепко держит в руках и ничего не говорит, кроме "моя маленькая девочка". Нет, конечно, Лизе было приятно находиться в его объятиях, но выломанная дверь не вписывалась в картину. Она даже начала за него волноваться.
  - Макс, что происходит?
  - Ничего. Я просто рад, что с тобой все в порядке.
  - Мм.. я же говорила тебе, что я хочу побыть одна... - мягко, но всё ещё ничего не понимая, произнесла Лиза.
  - Ни за что! - вспылил Максим, - Ни за что ты сейчас одна не останешься! Если ты что-нибудь с собой сделаешь, то тогда мне тоже не за чем будет жить.
  - Ты что..? Ты что подумал, что я собираюсь убить себя?! Ты с ума сошел?!
  Максим смотрел на неё таким взглядом, где явно угадывалось разумение. До него начало доходить, что она ничего с собой делать не собиралась.
  - Тебе не кажется, что во всей этой истории уже и так слишком много смертей? - продолжала возмущаться Лиза. - И я не эгоистка! Если бы мне моя жизнь и была уже не нужна, то я бы всё-таки подумала о людях, которые меня окружают, которые меня любят и которым я нужна. О Славе, о Ксюше, о Ярике. - она резко замолчала... - о тебе бы подумала...
  Он виновато посмотрел Лизу, прижал её к себе в очередной раз, только уже не так рьяно, как пять минут назад.
  - Прости меня... я дурак. Я просто так боялся... нет, я даже сказать этого не могу, а как только подумал, так сразу крышу снесло... Лиз... я очень сильно тебя люблю...
  - Дурачок... - сказала она шепотом, слегка улыбнулась и сама обняла его крепко-крепко, прикрыла глаза. "Господи, ты отбираешь у меня родных, любимых людей. Но все равно не оставляешь меня одну....спасибо тебе за тех, кто у меня остался. Спасибо за того, кто сейчас стоит рядом и держит меня в своих сильных руках. Ведь, если бы он не держал, то скорее всего я бы упала. И не известно, смогла ли бы когда-нибудь подняться...". - думала Лиза, а вслух сказала: - ничего я с собой делать не собираюсь. И никогда больше так не думай, понял?
  - Понял. А вода в ванной зачем? - все ещё подозрительно спросил Макс.
  - Чтобы залезть в ванну, Макс. Представляешь, люди иногда принимают ванную. И они это делают не для того, чтобы убиться, а чтобы просто расслабиться, - иронически проговорила Лиза. А потом более спокойно добавила: - просто горячая ванна помогает мне расслабиться и прочистить мозги. Когда мне плохо или нужно подумать или просто отдохнуть, я набираю горячу воду в ванну, окунаюсь по шейку, лежу так, пока вода не начнет остывать, потом ещё могу подбавить кипятка, если не належалась, - Лизавета мягко улыбнулась ещё раз, провела рукой по его волосам, она так любила это делать, густота этих волос тоже действовала расслабляюще. Максим подошел к ванной комнате, открыл дверь. Его обдало горячим паром почти полной ванны. Он сразу же закрыл дверь обратно.
  - Так вот почему ты не открывала дверь?
  - Да, не слышала из-за воды. Просто отключилась. И вдруг слышу, кто-то ломится в мою квартиру...
  - Да... что-то я перестарался маленько...
  - Мг...вынес мне дверь. И как только все соседи ещё не сбежались? Удивительно даже.
  - Лиза, ты не переживай, я всё сделаю, починю. Твоя дверь будет в лучшем виде. А лучше куплю новую.
  - Пока ты будешь покупать, я успею от этого сквозняка подхватить что-нибудь, заболею и умру.
  - Так, хватит уже меня подкалывать. Я же сказал, погорячился. За тебя же волновался, - но от Лизиного немного насмешливого, но такого любящего взгляда он осекся, улыбнулся и произнес уже спокойно, - я все исправлю.
  Они стояли, обнявшись, ещё некоторое время. Лиза думала о том, что ни за что на свете она не расстанется с этим человеком. С этим красивым, сильным, добрым, заботливым мужчиной. С ЕЁ мужчиной. Она не понимала, как ещё пару часов назад собиралась не встречаться с ним, выдержать время, разобраться. Ванна действительно помогла прочистить мозги, разобраться и понять, что любящие люди должны не кидаться в разные стороны при возникших проблемах, как это хотела сделать она, а держаться вместе и поддерживать друг друга, не давать упасть и, если худшее уже случилось, то помогать подняться, как сделал он. Он сейчас очень ей помогает. Даже сам не представляет, на сколько.
  Максим начал устанавливать дверь обратно на её место, а Лиза отправилась в свою горячую ванну. Пока она находилась в горячей воде, окутанная тяжелым паром, что было трудно дышать, все её тело расслаблялось, из головы уходили все ненужные, беспокоящие её мысли. Так она пролежала около получаса, затем вода начала остывать и сознание начало возвращаться к реальности. Она понимала, что все равно никогда не сможет забыть всего, что произошло с ней буквально за последние несколько недель. Эти несколько недель изменили всю её жизнь, но обратно уже ничего вернуть нельзя. Поэтому надо научиться жить с тем, что есть сейчас. После того, что она узнала о Зое, больше не могла считать её подругой. И, конечно же, не из-за Макса. А из-за предательства. Только теперь Лиза в полной мере осознала, насколько же Лученко было всегда на неё плевать. И за что она с ней так... Лиза этого не понимала... Она прекрасно знала, что ничего плохого за всю жизнь никому не сделала, а тем более Зое. Она ведь действительно считала Зою своей подругой. О, как она ошибалась. У неё свои представления о дружбе. За подруг она всегда была готова стоять горой, защищать, помогать, поддерживать. Она искренне любила своих подруг, и не важно, какие у них были характеры. Да, может быть, она перфекционистка, или слишком наивная... начиталась книжек, насмотрелась фильмов и теперь требует от людей невозможного. Но она прекрасно понимала, что предательство нельзя было отнести к невозможному. Можно относиться к человеку равнодушно, можно его просто не любить, но складывалось впечатление, что Зоя её ни не любила, а ненавидела и мстила за что-то. А ведь про Макса она пока ничего не знает... да и началось это все гораздо раньше, чем Лиза вообще его узнала. А ведь как она могла подумать что-то плохое на её Зои... "Лизок мой, Лизон, Лизуня"... так Лученко к ней всегда обращалась. Даже просто Лизой называла очень редко. "Пойдем сходим с тобой туда, пойдем сюда"...прям как в той песне... Зоя всегда ей все рассказывала, доверяла даже то, что не доверяла никому. Тогда почему? Это так и останется для Лизы загадкой. Если, конечно, не подойти и не спросить самой напрямую. Интересно, что она тогда скажет. Лизавета уже знала, что не собирается все оставлять, как есть и смотреть на все сквозь пальцы. Она пока не знала, что конкретно будет делать, но точно знала, что такой сволочью, как они, она не станет никогда... даже если придется умереть...
  В последствие Максим рассказал ей, что от него хочет сейчас отец. Вот они и решили продумать все до мелочей, чтобы на этот раз никто не погиб, ведь они вместе. А вместе они смогут всё!
  
  ***
  
  На следующий день Казимир Михайлович спросил у сына, как дела? Ясное дело, он не хотел знать о его чувствах, переживаниях и здоровье. Его волновала только Лиза. Максим не задавал лишних вопросов, он и так все прекрасно понимал. Улыбнулся отцу самой хитрой и самодовольной улыбкой, на которую только был способен. Сообщил, что он пригласил Лизу сегодня поужинать с ним. Так что удочка закинута. Копоть старший не стал интересоваться, как Максим добился её расположения в такие короткие сроки. Его это не особо волновало, ведь главное - результат. Да и тем более, его сынуля всегда был специалистом по бабам. Поэтому Казимир не особо удивился, только спросил:
  - А как же твоя вчерашняя любовь жизни, на которой ты собирался жениться?
  - Да так, ничего серьезного, не бери в голову.
  Максим вышел из кабинета, отправился к себе на третий этаж, работы накопилось хоть отбавляй, хотя мысли были сейчас совсем не рабочие. А Казимир Михайлович сидел, облокотившись о спинку своего широкого кожаного кресла, и довольно потирал руки.
  
  
  ***
  
  Лученко решила привести свой план в исполнение сразу на следующий день после их с Наташкой разговора. Она не могла думать ни о чем, кроме своей мести. Вряд ли она сама понимала, кому и за что хочет мстить. Но ей не приходило в голову в этом разобраться. На душе было очень погано. Казалось, что осталась только одна половинка сердца, а вторая исчезла вместе с ним. А когда у неё на душе плохо и гложит неразделенная любовь, уязвлено самолюбие, тогда виноваты все, и мстить хочется всем и каждому, кто попадется у неё на пути. Вероника Олеговна воспряла духом, ведь её доченька вышла на работу, начала снова разговаривать, начала кушать, не то, что в ту адскую неделю... кровать... четыре стены...взгляд в потолок, как овощ. Но Вероника не знала, что только ощущение будущего возмездия давало ей силы. Да. Она должна держаться, чтобы смочь уничтожить (хоть бы даже и морально) эту его гадкую девку и оставаться для него всё такой же привлекательной.
  С работы Зоя в тот день ушла пораньше, чтобы спокойно поехать к Маркет Кампани и проследить за входом в здание. Она не была уверена, что Максим сегодня с ней встречается, но попытка не пытка, все равно нужно с чего-то начинать. Свой Ауди она припарковала в противоположном конце Октябрьской площади, с обратной стороны Дворца Республики, но так, чтобы входная дверь Компании хорошо просматривалась. И автомобиль Макса отсюда тоже хорошо был виден. Да, немного далековато, не идеальный вариант, но если поставить машину ближе, то она рисковала быть замеченной: её Ауди 8888 Максу хорошо была знакома. Зоя включила радио, чтобы не так невыносимо было ждать, откинулась на спинку сиденья и внимательно наблюдала и за входом и за машиной.
  Лизавета ушла с работы, как и положено, в семь часов. Макс хотел сам её забрать, но сегодня она решила не ждать, а сама к нему приехать. У него много работы, поэтому освободился бы он в лучшем случае к часам девяти. Ну зачем столько ждать? Когда можно просто поехать к нему и провести это время у него в кабинете, пить хороший кофе, сидеть на коричневом диване, оббитом мягкой кожей, и смотреть, как интересно он хмурит брови, когда о чем-то думает, наблюдать за движением его губ, когда он что-то говорит (и не важно, ей или кому-то другому, по телефону), и за движением его рук, как интересно он двигает пальцами, когда снимает и кладет на место трубку стационарного телефона. Она уже пару раз так к нему приезжала и ждала, пока он закончит работу. Вот и сегодня был один из таких дней.
  Находиться целый день с Зоей в одной комнате было для Лизы непростым испытанием. Оказалось очень сложным вести себя, как ни в чем ни бывало. Лиза привыкла говорить то, что думает, общаться и быть искренней с теми людьми, которые ей нравятся. А если она испытывала к кому-то неприязнь или просто-напросто своим шестым чувством понимала, что этот человек ей почему-то не нравится, то она старалась избегать с ним любых контактов. В данной ситуации она не могла себе этого позволить. Сразу бы у Лученко возник вопрос, что это за перемены такие. А разговаривать с ней об этом Хорт не имела никакого желания. Если бы это была заурядная ссора с подругой из-за чего-то, то она обязательно бы выяснила отношения. Лиза никогда не любила недомолвки, а тем более между близкими людьми. Но здесь для неё больше не осталось никаких недомолвок. Да, Лиза не знала, за что же все-таки её Зоя так не любит, что подложила ей такую свинью... Свинья...это даже слово не подходящее. А подходящее подобрать в этой ситуации вряд ли возможно.. И виноватой себя из-за их отношений с Максом она уже не чувствовала, в отличие от первых минут, когда только об этом узнала. Она ведь понимала, что она его ни у кого не отбивала, не подсовывала никому палки в колёса, и понятия не имела о том, что Зоя с ним встречалась. Кто знает, как бы все получилось, если бы Лученко была с ней более откровенна и Лиза заранее знала, что едет в Дрезден с её парнем... Но парень - это только обратная сторона медали. А лицевая заключается в том, что Зоя сделала всё для того, чтобы жизнь Лизы превратилась в ад, и теперь последняя хорошо знала, что собой представляет Лученко Зоя, и что Зоя никогда бы не протянула ей руку, чтобы из этого ада выбраться. Поэтому Лиза справедливо рассудила, что говорить с ней о Максе было опасно для жизни в самом прямом смысле этого слова. Пока она ничего не знает, вот и хорошо. Ведь если она узнает, то союз с Копотем старшим может возобновиться. А с двумя ревущими и подминающими под себя все, что встречается на пути, танками им с Максом будет гораздо труднее справиться, чем с одним. Пускай всё идёт своим чередом. В любом случае, всё будет, как должно быть. И Лиза очень надеялась, что должно быть хорошо...
  
  Зоя смотрела на выходящих из офисного здания людей. Рабочий день МаркетКампани подходил к концу. "Ну где же он?" Из главного входа уже, казалось, вышли все сотрудники этого здания, а его всё нет и нет. "Работяга... Как обычно, в принципе" думала Зоя, закуривая очередную сигарету. За полтора часа, которые она здесь провела, из пачки Кента исчезли девять сигарет. Давно уже хочет бросить курить, но удачный момент все не подворачивается. То то, то это.... Бросишь тут... "Мг, ну конечно! Бросишь тут... когда в твоей жизни столько дерьма, что сигарета кажется светом фонаря среди всей этой навозной кучи!". Её мысли резко прервались. Что-то резануло глаза. Все люди выходят из здания, а эта - заходит в него. Зое даже присматриваться не надо было, чтобы понять, что это Хорт. "Не поняла... что эта малыха тут забыла? Она же вроде зарекалась работать на Казимира. Или этому старому черту все же удалось её чем-то подкупить... Вот уж не ожидала, что нашу тихоню Лизоньку все-таки можно чем-то купить". От этой мысли у Лученко даже немного поднялось настроение. "Завтра на работе устрою ей допрос с пристрастием, скажу, что мимо проезжала и случайно заметила... да блин, какая разница, что я ей скажу, она даже не додумается спросить, так что просто спрошу, пускай колется, тихушница наша". Прошел ещё час, часы мобильника показывали восемь часов тридцать минут. "Да уж. Рабочий день у Макса сегодня явно не короткий. Ну что ж, подождем...".
  В девять ноль пять Зоя наконец дождалась своего. Только вот Максима под руку с Хорт она никак не ожидала увидеть. Волна непонимания накрыла её на первые пару минут. "Что за...?! Это чушь какая-то! Что они делают здесь вместе? Откуда вообще они знают друг друга?!" Куча вопросов и ни одного ответа. Но вскоре в огненно-рыжей голове Лученко начало что-то проясняться. Она вдруг поняла, что Лиза и есть та самая сучка, которую Зоя все эти дни так страстно хотела уничтожить. И от этого понимания Зоя буквально озверела. "Ну б..дь... сраная тихушница. Прикидывалась невинной овечкой! Приходила ко мне домой вытирать сопли. Да ещё и втюхать пыталась, что Макс это не моё, а моё ещё придет.Падла малая! Думает, она самая умная?!Я ей ещё устрою. Да мне только пальцами стоит щелкнуть, как её вытурят с работы". Внутри у Зои было в данный момент столько злости, столько ярости и невысказанной обиды от того, что её, красавицу и умницу Зою, променяли на эту ничего из себя не представляющую серую мышь. Так считала Лученко. Но Лиза уже давно перестала быть серой мышью. Только вот Зоя не видела никого вокруг себя и привыкла считать, что на этой планете не родилась ещё девушка, которая могла бы стать ей конкуренткой. Она не могла оправиться от своей ярости, которая настолько ею завладела, что Зоя была не в состоянии нажать на педаль газа и последовать за ними. Её руки, до сих пор лежавшие на руле, упали, голова сама по себе опрокинулась назад и уперлась в спинку сиденья. Сейчас Зоя была настолько обессилена, что не могла даже думать. Частые горячие слёзы резко и быстро брызнули из её глаз. Это были слёзы ненависти, слёзы обиды, слезы зависти... "Да... я тебя недооценила, Лиза". Это была её первая мысль, после того, как ей, наконец, удалось взять себя в руки. Она понятия не имела, что ей делать дальше. Сейчас была лишь только одна вещь, которую Зоя осознавала очень хорошо... Она любит Макса ещё сильнее, чем раньше. Надо кровь с носа его вернуть, чего бы ей это не стоило. Ситуация виделась Лученко настолько безнадежной, что справиться с ней в одиночку она не представляла себе возможным. "Казимир... Он ещё не выходил из офиса. Да, верно. Он всегда позже всех уходит с работы. А иногда даже ночует здесь". Зоя захлопнула дверцу своего автомобиля, предварительно посмотрев в зеркало, чтобы убедиться, что туши на щеках больше не осталось, и уверенной походкой направилась к центральному входу МаркетКампани.
  Казимир Михайлович, как и ожидалось, находился за своим письменным столом и усердно изучал какие-то документы. Он немного удивился, увидев Зою на пороге своего кабинета почти в десять часов вечера. Конечно, это было для него странным, ведь обычно её за шкирки приходилось сюда затаскивать. А тут сама... собственной персоной.
  - Оооо, моя девочка. Ну здравствуй. Позволь полюбопытствовать, что же тебя привело в моё царство успешных людей и больших денег? - своим фирменным язвительным голосом начал разговор Копоть, - от которых ты, кстати, долго отказывалась. - Но он резко замолчал, потому что Зоя подошла к его столу, села в кресло прямо напротив него, она ничего не делала, и даже не услышала, что он только что ей сказал, она просто смотрела. Просто смотрела, но такого взгляда Казимир ещё никогда у неё не видел. Такой взгляд обычно бывает у запуганных ягнят или отчаявшихся людей, которым жить оставалось считанные дни и которые хватались за последнюю соломинку, чтобы только ещё хоть ненадолго здесь зацепиться. От кого от кого, но от Зои Лученко такого взгляда он не то, что не ожидал, а даже не поверил бы никому, если бы сам не увидел. Эта девушка всегда смотрела на людей гордо, сверху вниз, в глазах всегда читалось огромнейшее чувство собственного достоинства и превосходства. Казалось, ничто не могло бы поколебать её уверенности в себе. И даже если бы прямо у неё под ногами раскололась земля, то Лученко всё равно бы придумала что-нибудь и спасла бы свою шкуру, все бы погибли, а она осталась! Вот её натура! Сильная, волевая! А теперь он видел что-то совершенно противоположное. Даже на какую-то секунду промелькнула мысль "А Лученко ли это?".
  Она по-прежнему молчала. Было тяжело. Слезы подступали к горлу и все силы уходили на то, чтобы не разреветься прямо здесь, у него на глазах. На слова уже этих сил не оставалось.
  - Зоинька, да что ж такое? Только не говори, что ты смертельно больна и тебе осталось жить несколько дней? - не удержался Казимир Михайлович и высказал свои мысли вслух.
  Она даже не замечала его обычно-насмешливого тона. В данную конкретную минуту она видела в нем единственного человека, который может ей помочь. Она пока не знала, как именно. Но ей казалось, что он обязательно что-нибудь придумает. Это же Копоть!
  - Мы с Максом расстались... - начала она.
  - Я знаю. И что? Такое бывает. Люди встречаются, потом расстаются. Ты хочешь, чтобы я пожалел тебя?
  - Да, - ответила Зоя, а Копоть удивленно посмотрел на неё, - то есть нет. Я просто хочу, чтобы ты помог мне. Он сейчас с Хорт встречается. - И тут она не выдержала и начала кричать. - Как вообще такое могло получиться, почему он с ней? С кем угодно, только не с ней!
  - Почему?
  Этим вопросом Казимир застал её врасплох. Зоя потеряла дар речи, только размахивала руками, вскочив с кресла, и открывала рот, не в состоянии произнести хоть слово. Но потом все-таки нашла голос.
  - Что значит почему? Потому что это мой парень, потому что мы встречались и мы любим друг друга, а она - третий лишний!
  - Зоя, он больше не твой парень. И если бы он любил тебя, то не ушел бы никогда. Тебе что, ещё никто этого не додумался сказать?
  - Опять двадцать пять! Ещё один. - Зое пришлось успокоить себя. Она видела, что Казимир не собирается гладить её по головке и хаить Хорт. - Так ты знал? Ты все знал?
  - А что ты на меня так смотришь. Здесь все делается только по моему велению, по моему хотению. Ну, разумеется, я знал! - немного повысил голос Копоть. - Или ты считаешь, что я должен был отчитаться перед тобой в этом?
  Зоя все-таки не выдержала и разревелась. Она почти что упала на диван и закрыла лицо руками, от истасканных нервов ноги уже отказывались держать. Казимир сел рядом с ней, приклонил её голову себе на плечо и аккуратно начал гладить красивые рыжие волосы, которые его всегда сводили с ума, в них хотелось зарыться, как крот, и никогда не высовываться, а только вдыхать их аромат и наслаждаться их мягкостью.
  - Ну тихо, тихо. Успокаивайся. - Говорил, как будто убаюкивал, Копоть.
  Прикосновение его большой теплой руки напомнило ей о том, как папа её обнимал, когда она сидела у него на коленях и была чем-то расстроена, и не только когда была маленькой девочкой, а даже сейчас. Но о таком отцу она никак не могла рассказать. Та маленькая долька совести, что затаилась где-то в глубине её сознания, не позволяла этого сделать. Казимир продолжал гладить по голове и обнимать за плечи, и ей становилось немного легче.
  - Я просто думала, что ты сможешь мне помочь...- потихоньку отходила от всхлипов Зоя, - я не знаю, как, но у тебя же всегда котелок хорошо варит.
  - Даа..мм. Тупо, конечно, с твоей стороны ко мне обращаться с любовными вопросами. Вот если бы ты подзаработать хотела или тебе понадобилось сделать оптовую закупку моей продукции, тогда милости просим...
  - Казимир, я готова на тебя работать, только помоги мне его вернуть.
  Копоть был в шоке от такой тупости некогда очень умной девушки. При всем своем желании он не смог бы заставить Максима полюбить кого-то, если бы тот не захотел этого. Это ведь и ежу понятно.
  - Зоя, понимаешь, какое дело... Я человек слова. Если я сказал, что сделаю что-то, значит, я это сделаю. Но я никогда не обещаю того, чего не могу выполнить. Ты и сама неглупая девочка и прекрасно должна понимать, что заставить одного человека полюбить другого человека не может никто.
  У Зои было каменное лицо. Казалось, она вот-вот снова взорвется. А Копоть продолжал.
  - Но все же в этой ситуации я думаю, что смогу тебя утешить.
  Её глаза широко открылись и посмотрели на него с такой надеждой, что Казимир на какой-то момент почувствовал себя господом Богом, в руках которого находится судьба этой девушки. И в чем-то он был прав. Только не судьба, а её психическое состояние действительно находилось в его руках.
  - Я не могу знать, любит тебя Максим или нет, или кого он там вообще любит. Он мне не говорил об этом, а я и не спрашивал. Только вот на счет Лизы Хорт тебе волноваться точно не следует. Это я сказал Максу окрутить её. Мне это нужно для дела. Не буду мучать тебя подробностями, просто знай, что он это делает по моему приказу. Как только все закончиться, он её бросит.
  - И что это за дело такое?
  - Зоя, я же сказал, что не хочу с тобой об этом разговаривать. Это мое личное дело, мой бизнес. Бизнес и ничего личного, - засмеялся Копоть. - И тебе ведь на самом деле плевать глубоко на все это, на что это за дело такое. Тебе просто хочется знать, как скоро они разойдутся, так?
  Зоя молчала.
  - Так. Я знаю, что так. Но я не могу тебе сказать ничего определенного по этому поводу. Я ведь и сам не знаю, сколько времени займет эта операция. Знаю, что начнется она сразу, как только моему сынку удастся прочно привязать к себе Лизу.
  - Похоже, ему это очень хорошо и быстро удается, - съязвила Лученко.
  - Вот и замечательно! Чем скорее, тем лучше. И для меня и для тебя, между прочим. Раньше начнем, раньше закончим. Думаю, что все пройдет быстро. По крайней мере, в той части, где мне нужна Лиза. Она просто должна будет сделать свое дело, нажать на курок. Ну...не мне тебе это объяснять. А потом она свободна, как птица. И Максим, соответственно, тоже.
  - А почему ты меня не взял на это дело? Почему обязательно было её привлекать?
  - Потому что у неё есть ещё кое-какие навыки, которых нет у тебя, не в обиду будет сказано. Да и вообще, я не обязан перед тобой отчитываться, поняла? И так сказал больше, чем тебе нужно знать. Просто езжай домой и спи спокойно от того, что все это не серьезно с его стороны и скоро ты сможешь опять попробовать его охомутать, - Копоть противно загоготал и направился к своему креслу, всем видом давая понять, что разговор закончен. Зоя зло посмотрела на него. Слово "охомутать" задело её. Похоже, только одна она считала, что Максим её до сих пор любит. Распрямив плечи, она поднялась с дивана и, не глядя на Копотя, гордой походкой направилась к двери. Но Казимир окликнул её:
  - Зоя!
  Она нехотя повернулась на своих высоких каблуках.
  - Девочка моя. Если ты сделаешь хоть, что-нибудь, что может помешать моим планам... пеняй на себя... - его взгляд стал таким холодным и злым, каким он на Зою ещё никогда не смотрел. Её кожа покрылась мурашками, она прекрасно знала, что он имеет ввиду. Ничего не сказав в ответ, захлопнула за собой дверь.
  После встреч с Казимиром всегда на душе оставался неприятный осадок, от которого с трудом удавалось избавиться. Но все же она была рада, что решила пойти к нему сегодня. Ей стало легче. Он не любит Хорт. Она лишь очередная маленькая пешка в большой игре компьютерного титана. "Так тебе и надо, Лизонька. - Усмехнулась про себя Зоя, - очень надеюсь, что ты будешь мучиться и реветь дни напролет, и тебе будет так же больно, как и мне. Может, хоть тогда ты перестанешь быть такой наивной дурой...". С облегченной душой Лученко нажала на кнопку разблокировки дверей своего автомобиля, не без удовольствия услышала рычание двигателя под капотом, надавила на газ и поехала домой.
  А Казимир сразу после её ухода отложил все бумаги в сторону и думал о том, какой же он дальновидный, какой молодец, что взял вместо Лученко Лизу Хорт. "Правильно и сделал. Девочка катится вниз. А нервишки-то пошаливают... И зачем мне она такая нужна, неуравновешенная, агрессивная. Глядишь, в любую минуту забыкует и свалит в самый ответственный момент! Хорт не такая, она более холодная, и делает работу чётко. Менее эмоциональная. Умеет себя контролировать, в отличие от Лученко. Втюрилась по уши... Эх, Зоя, Зоя...". Он раньше восхищался этой девушкой с длинными ногами и горделивым всеуничтожающим взглядом. А теперь чувствовал к ней что-то вроде презрения и ... жалости... Он пропускал в свои круги только сильных людей. Слабым здесь места не было. Именно тогда он принял решение: Зою Лученко он не знает и дел с ней иметь никаких не хочет. Копоть прокрутил в своей голове эту мысль и принялся снова изучать документы.
  
  
  ***
  
  А Лиза с Максом тем вечером поехали в кафе. Все выглядело очень естественно и непринужденно: молодые парень и девушка решили вместе провести вечер в приятной атмосфере, поболтать, выпить, а может потом и что-то большее... Именно так выглядело это со стороны. И, скорее всего, именно так всё и было бы, если бы не случилось то, что случилось. Поэтому сейчас их главной целью было обсудить то, что они собираются делать со всей этой путаницей.
  - Лиза, послушай меня. Мы ничего не будем делать. Мы просто пойдём к нему и всё расскажем. Да хоть завтра. Скажем, что мы вместе, что ты больше никогда не будешь выполнять никаких его поручений, хотя бы потому что ты моя девушка и я этого не допущу.
  - А ты не боишься?
  - Чего мне бояться? Отца собственного что ли?
  - Мне кажется, ты его совсем не знаешь. Он слишком непредсказуем, чтобы с ним можно было откровенно разговаривать.
  - Лиз, ну сама подумай, ладно бы это был чужой человек, но это же я. Что мне может сделать родной отец? Ну не убьет же он меня.
  Лиза молчала.
  - Ты что серьезно думаешь, что он может меня убить? - Максу даже смешно стало, - это же мой отец, а я - его сын, он не станет меня трогать, мы ему всё скажем, и он оставит нас в покое. Ему ничего больше не останется. А найти другого исполнителя для этого дела ему раз плюнуть.
  - Если раз плюнуть, тогда почему он всё никак не может оставить меня в покое? Я вообще не понимаю, что он так в меня вкляпался. Он мог бы найти профессионала на любой вкус за те деньги, которые он платит.
  - Я не знаю, что тебе ответить... Я сам задал ему этот вопрос. Но он только сказал, что сейчас профессионалы делают слишком много осечек. Он никому не доверяет. А тебя он лично видел в работе и, якобы, ты себя зарекомендовала как очень хороший профессионал в его глазах.
  Лиза чуть не прыснула со смеху. Они оба понимали абсурдность ситуации. Лиза не была никаким профессионалом. Она просто была молодой девушкой, которую бог наградил талантом меткого стрелка. Только вот зачем он это сделал? Лучше бы он наградил её каким-нибудь другим талантом. А то этот ей что-то уж очень мешал жить.
  - Да, ты прав. У нас нет другого выхода. Надо пойти и всё ему рассказать. Что ещё можно сделать, мы не знаем, а так хотя бы маячит маленькая надежда вдалеке, что он оставит нас в покое. Я обычно вижу людей насквозь. Может быть, я действительно неправильно его вижу...
  
  
  ***
  
  1988 год. Бандитский квартет в сборе: Александр Хорт, Михаил Рокотов, Вячеслав Романов и Константин Врублевский. Молодые, активные ребята, полные надежд на будущее. Их бизнес только начал завязываться. Это не были машины. Машины пришли позже. Всё началось с мелкой торговли, сразу на рынке автозапчастей. Имели навар, но со временем он перестал удовлетворять их возрастающие потребности. На тот момент Саша Хорт, уже встречался с Наташей Волковой. Естественно, он думал о своей будущей семье, о том, на что они будут жить. Думали об этом и остальные члены группы. Слава встречался с Ксюшей, пока о свадьбе они не думали, но знали, что в будущем обязательно поженятся. Рокотов и Врублевский женаты не были и девушек не имели, так, мелкие интрижки ради удовлетворения своих сексуальных потребностей. Но все они понимали, что торгуя запчастями, на широкую ногу жить не будешь. Одни думали о семье, вторые просто не прочь были подзаработать. В свободное время ребята ходили в тир. Именно там Копоть Казимир Михайлович впервые познакомился со всеми четверыми. Тогда его ещё никто не называл Казимиром Михайловичем. Он был просто Казимир либо Копоть. Ни о каких компьютерах тогда и речи не шло. Но Казимир тоже, как и наш квартет, искал возможности хорошо заработать. У него была жена и маленький сын. Поэтому мозги работали очень быстро. Он придумал схему по угону и доставке ворованных автомобилей в Минск. Он сам пришел к тому, что это должна быть Германия, больше шансов скрыться с места происшествия не схваченным, главное, быстро добраться до территории Польши, а там уже ищи свищи ветра в поле. Дрезден был идеальным городом для осуществления этого плана: близко к границе, достаточные ассортиментные возможности. Более того, он даже нашел людей в Германии, которые готовы были доставлять в определенную точку уже угнанные ими автомобили со всеми документами на них (естественно, за определенную плату), а также нашел покупателей на эти машины здесь, в Беларуси. Всё было на мази, но недоставало одной детали: нужен был человек, который умел бы перебивать номера на двигателе. Сам Копоть был из такого сорта людей, которые любили только давать указания, так сказать, быть мозговым центром операции, но грязную работу выполнять, это уже не его рук дело, не хотел он за это браться, а хотел только деньги получать за свою мозговую деятельность. Вот и искал он тогда толковых людей, которых можно было подмять под себя, крутить-вертеть, пускай они работают, а прибыль он будет класть себе в карман, отстегивая им небольшую её часть. Так вот, проведя неплохой вечерв компании четверых молодых амбициозных людей, Копоть быстро скумекал, что эти ребята вполне могут ему подойти. В ходе разговора выяснилось, что они, как и сам Казимир, искали возможности хорошо заработать. Тогда Копоть подумал, что удача повернулась к нему лицом и широко улыбается. Их как раз будет достаточно, чтобы перевезти машины, а перебивать номера можно и научиться. Это займет время, но... чем черт не шутит. Лидера выявить Казимиру труда не составило. Поэтому, когда он уже собирался уходить, оставил Саше Хорту номер своего телефона, намекнув, что для них есть неплохая работенка, надо бы обсудить.
  На следующий день, Саша набрал номер телефона Копотя, они договорились о встрече. Копоть рискнул открыть ему эту незамысловатую схему, да и выбора-то не было, кто не рискует, тот, как известно, не пьёт.
  - Я вижу, ты парень толковый. Да и ребята у тебя, что надо. Я вас сведу с нужными людьми. Сделаете работу качественно, получите хорошие деньги. Вы сейчас и за год столько не заработаете, торгуя вашими запчастями.
  Саша обрисовал эту схему друзьям. Поначалу у них были сомнения, как и у него самого. Но затем, они решили, как и Копоть: кто не рискует, тот не пьёт и на широкую ногу не живет. И они согласились.
  Выяснилось, что у Хорта талант не только палить по десяткам в тире, но и перебивать номера. На тренировочных пробниках он делал это так искусно, что и не подкопаешься. Копоть в очередной раз похвалил себя. Он как чувствовал, что это именно тот, кто ему нужен, и не ошибся.
  Первая такая операция прошла без сучка без задоринки, хотя и удивительно, ведь первый блин всегда комом. Ребята получили свой первый гонорар. Для них это были действительно большие деньги. Когда Копоть вручил Хорту в конверте заработанные деньги, то тот подумал, что это на всех, надо поделить на четверых. Но Копоть вручил каждому по такому конверту. В тот вечер они гуляли так широко, как будто кто-то из них только что стал президентом СССР.
  Через полгода операция повторилась. Тоже удачно. Все были окрылены успехом. Казалось, что деньги достаются очень легко, главное не попасться.
  В 1989 году Наташа родила дочку. Саша Хорт летал на крылья счастья. Он почему-то всегда хотел дочку. Мужчины обычно хотят сына, а он хотел девочку. С этим пополнением в семье, Хорт начал задумываться о том, что ему не нравится постоянно зависеть от Копотя. Фактически, так оно и было. У них были деньги только тогда, когда Копоть давал заказы. И ежу было понятно, что он получал с этих продаж больше всех их вместе взятых, при этом палец о палец не ударив. Тогда он сказал своим парням о том, что они могут вырваться из-под постоянного контроля Казимира. Могут сами на себя работать. Гонять машины и сами их продавать. Просто надо распределить обязанности между собой. Вот так и вышло, что Костя искал покупателей здесь, на родине, Миша договорился с нужными людьми в Германии, как раз с теми, с кем они работали до этого. Теперь весь товар шел через команду Хорта. Они предложили поставщикам большее вознаграждение, чем платил им скупой Копоть. А ведь он даже не подозревал, что они могут его так обвести вокруг пальца. Всегда считал, что только он самый умный, а все вокруг дураки. Вот и поплатился за это. Наш квартет с Хортом во главе фактически стали монополистами в этом деле. Деньги текли рекой. Конечно, они не злоупотребляли своей удачей и не совершали такие поездки слишком часто. Надо было выжидать время после каждой такой транспортировки. Да и не было в этом необходимости, денег хватало, чтобы жить безбедно и мазать на хлеб не только масло, но и сыр с икрой. А Копоть остался не у дел. Его детище, его идею увели прямо у него из-под носа. Его кинули, как последнего тупоголового кретина и оставили без гроша. Хорт на самом деле не желал ему ничего плохого, но прекрасно понимал, что это бизнес, кто успел, тот и съел. Он бы не стал подставлять его как-то, например, кидать на деньги или подводить под суд. Нет, всё, что он сделал, так это ушел от него. А в том, что его немецкие партнеры перестали с ним работать и перешли на сторону Хорта, Копоть виноват сам и только сам. Ему следовало просто платить им больше, и всё могло бы повернуться для него по-другому. Но он этого не сделал. Он даже не пытался выкрутиться, как-то исправить свое положение. Он понял, что придется придумать для себя какой-то другой источник дохода и не посвящать в свои планы третьих лиц, а только надежных, проверенных людей. О да, он уж точно в следующий раз будет осторожен. Очень осторожен. А Хорта он будет ненавидеть до конца своих дней. Или до конца его дней. Он поклялся себе, что обязательно отомстит этому ушлёпку, который думает, что он самый крутой. Вот только встанет на ноги. И когда прочно будет стоять на земле, то обязательно отомстит. И отомстил бы. Но он не успел. В одно обычное утро он, как обычно, включил телевизор, чтобы посмотреть новости перед тем, как пойти на работу. Как раз в этот момент велся репортаж с места происшествия крушения частного самолета. Ведущая новостей передала, что Александр и Наталья Хорт погибли во время взрыва на борту самолета. Эта была неожиданная развязка. Конечно, Копоть желал ему смерти. Мечтал об этом. Но в своих мечтах он сам нажимал на курок... Он ничего не чувствовал, кроме сожаления о том, что опоздал. Он опоздал. Разочарование накрыло его с головой, даже начало казаться бессмысленным все то, чего он уже добился, ведь все это в большей степени было ради того, чтобы показать этому ублюдку, кто такой Казимир Копоть, царь и Бог. А кто такой он, Хорт, никто, просто говно, которое плавает в луже, просто говно. А теперь все его планы были разрушены этой непонятно откуда взявшейся аварией. Явно его кто-то заказал. Ещё кому-то умудрился перейти дорогу... сукин сын... Он больше не слушал новости, пил крепкий черный кофе без сахара и думал о том, что случилось. Да, поначалу расстроился. Но потом в его светлую голову гения пришла очередная гениальная, как ему показалось, мысль: "Да, Хорта больше нет, но ведь у него есть дочь. И она жива и здорова, на сколько мне известно. Ну что ж, Саша, живи там себе спокойно на небесах и наблюдай, как я буду ломать жизнь твоей единственной дочери. И знай, что это не я, а ты поломал ей жизнь. Ты! До встречи в будущем, Лизонька". Он допил свой кофе и отправился на работу.
  
  
  ***
  
  С визитом в офис Копотя Макс решил не затягивать, ни к чему это. А также он решил, что Лиза не пойдет, не стоит ей лишний раз видеться с тем, кто вызывает кучу негативных эмоций. Пускай спокойно после работы едет к нему на квартиру и ждет его, спокойно попивая кофе и наслаждаясь музыкой или каким-нибудь фильмом. Он сам всё разрулит. Тем более, как он считал, наедине с отцом им обоим будет проще разговаривать откровенно и всё уладить. Лиза поначалу немного сомневалась. Хотела поехать вместе с ним и покончить со всем этим бредом разом. Ей не очень-то хотелось сидеть в пустой квартире одной и ждать непонятно чего, в полнейшем неведении, а будь она с ним у Копотя, всё бы сразу стало понятно и не пришлось бы мучиться томительным пугающим ожиданием. Но в итоге Максим всё же убедил её остаться и не ходить с ним.
  Отца во время работы лучше было не тревожить. Поэтому Макс отправился к нему в конце рабочего дня, когда уже основной персонал отправился по домам, а сам Казимир раскинулся в кресле, прикуривая сигаретку, хоть на минуту отвлечься после всех этих документов и накативших проблем.
  - О, сына, заходи. Ты как раз вовремя. Я только что закончил изучать анализ, который ты мне предоставил по польскому рынку,- сказал Казимир Михайлович, когда увидел сына в дверях.
  - Пап, я по делу.
  По его серьезному взгляду Казимир понял, что сейчас, скорее всего, будет какой-то неприятный разговор. Вот только пока не знал, какой именно.
  -Присаживайся. Не стоя же разговаривать.
  Максим сел в кресло напротив.
  - Выпьешь?
  - Нет, спасибо, не хочу.
  - Начинай тогда. Я тебя слушаю. Это касается нашего общего дела?
  Макс сразу понял, что он говорит о московском деле.
  - Да.
  - Какие-то проблемы?
  - Да. Не будет никакого дела, - уверенно произнес Копоть младший. При этом Казимир удивленно посмотрел на него, - А если и будет, то ты как-нибудь сам, без Лизы выкручивайся.
  Казимир Михайлович ровным счетом ничего не понял.
  - Почему? У тебя что не получается её окрутить, а? - подумал Казимир, что понял, в чем тут дело и противно усмехнулся своей коронной ухмылкой. - Так ты не переживай. Я же не гоню тебя в три шеи. У нас есть время. Да и в Москве мои люди ещё только подготовительный этап ведут.
  - Нет. Дело не в этом. Я пришел, чтобы говорить с тобой начистоту.Мы с Лизой встречаемся. Она моя девушка. И ты сам должен понимать, что я не хочу, чтобы моя девушка участвовала в чем-то подобном. Поэтому прошу тебя забыть про эту схему и построить в твоем гениальном мозгу другую, не менее гениальную.
  - Макс, что ты городишь, - раздраженно пробормотал Казимир, - с каких пор она твоя девушка, со вчерашнего дня? С позавчерашнего?
  - Нет, папа. Ни то, ни другое. Мы начали встречаться сразу после поездки в Дрезден.
  - И это на ней ты собирался жениться? - хмыкнул Казимир.
  - Да. На ней. Я люблю её, это-то ты можешь понять?
  - И почему ты не сказал мне этого, когда я тебя просил её охмурить?
  Максим немного помолчал, затем ответил:
  - Переваривал информацию. Неожиданно это было как-то.
  Казимир смотрел на сына ледяным взглядом. Казалось, он тебя пронизывает насквозь острым кинжалом. Под этим взглядом хотелось согнуться. Но Максим ничем не выдавал своего состояния. А Копоть старший только произнес:
  - Понятно.
  Первым желанием Казимира Михайловича было опрокинуть в себя весь бокал налитого конька и швырнуть потом им в стену. Но он сдержался, не хотел показывать сыну, как сильно он нервничает. Поэтому просто начал потягивать коньяк по небольшим глоткам. Внутри него в тот момент бушевали смешанные страсти. Хотелось думать, что всё это глупости, очередной романчик его сына, который погорит и погаснет, как и все остальные. Неожиданно, конечно, но что ж тут поделать. Он знал, что сейчас Максима нельзя переубедить. Нужно, чтобы он сам остыл. Да, Хорт хорошенькая девочка, с характером, такая может зацепить, а эти глаза, большие... Казимир и сам, когда в первый раз взглянул в них, чуть не утонул... и не хотелось выныривать... но мысль о том, что она дочь Хорта, быстро его отрезвила. Может, рассказать сыну...чтобы он тоже вынырнул."Я ведь всё-таки его отец! Кто ему дороже, родной отец или какая-то девка, с которой он знаком без году неделя?" Мысли тысячами роились в его голове, но он вдруг откинул их все в сторону, оставил только одну, которая ему нравилась больше всего... "Ой, всё будет хорошо. Всё будет, как мне надо". А вслух он произнес:
  - А она что, тоже тебя любит?
  - Да, она меня тоже любит.
  - Ты рассказал ей?
  - Что?
  - Что-что? Не делай вид, что не понимаешь?.. То, что от неё требуется...
  - Да.
  - И зачем? Если ты не собирался её в это впутывать... Вот только не говори мне, что это потому, что у вас друг от друга нет секретов.
  - Да, у нас друг от друга нет секретов. И что в этом такого?
  - Ничего! Ничего! Кроме того, что это осиный бред! Макс, ты ещё сам многого не понимаешь, но послушай меня... девушки, они приходят и уходят... да, сейчас тебе кажется, что ты её любишь, потому что она красивая, умная, может быть очень хороша в постели... ну...я не знаю, что ещё там... Но потом всё это проходит, исчезает, испаряется, а ей на смену приходит другая. Только красивее, умнее и в целом лучше. А отец, он один на всю жизнь, и отец тебе плохого никогда не посоветует. Понимаешь, о чем я толкую? И вот сейчас я, твой отец, тебе советую, подумай хорошенько. У нас ещё время есть. А если даже ты хочешь встречаться с этой Лизой, то пускай она сделает своё дело, у нас будут деньги, много денег, очень много денег! И встречайся потом с ней дальше, ради бога! Я против не буду. И всем будет хорошо. А если всё так серьезно, то она может войти в наш семейный бизнес и помогать нам добиваться успехов.
  На слове "нам" он сделал особое ударение, стараясь, как мог, показать, что они заодно, они - одно целое, и ему, Максу, тоже это выгодно. И Казимиру казалось, что вполне успешно. Казалось, во взгляде Макса промелькнуло что-то вроде понимания. Копоть старший уже даже готов был выпустить вздох облегчения, но сын резко его перебил:
  - Нет. Если до тебя по-хорошему не доходит, то я буду говорить по-плохому. Нет! Она нигде не будет участвовать. Она не будет на тебя работать, она не поедет ни в какую Москву. Просто оставь её в покое! Оставь нас покое! Хорошо? Скажи, мы поняли друг друга? - Максим был в такой ярости, что Казимир не решился с ним спорить.
  - Хорошо, хорошо. Успокойся только. Не надо так нервничать. Нервные клетки не восстанавливаются. Иди, отдохни. И успокойся. Я тебя понял. С этой минуты я оставляю вас в покое.
  Максим немного не ожидал, что отец так легко сдастся. Казалось, что есть во всем этом какой-то подвох. Но ему ничего не оставалось, как согласиться с тем, что всё в порядке и уйти. Стоя на пороге, он обернулся и ещё раз, на всякий случай, спросил:
  - Точно всё нормально?
  - Сына, ну если я сказал, что нормально, значит нормально. Не буду больше я трогать твою Лизу. Доволен? - улыбнулся Казимир настолько слащаво, насколько мог.
  - Доволен. - И Макс закрыл за собой дверь.
  
  
  ***
  
  Как только за Максом закрылась дверь, Копоть снял трубку внутреннего телефона и набрал номер своего бухгалтера.
  - Женя, занят?.. Тогда зайди ко мне, нужно кое-что обсудить... Не по телефону. Всё, давай, жду.
  Уже через пять минут Евгений Петрович сидел в кресле напротив Казимира и внимательно слушал, что тот ему говорит. А рассказывал он про недавний разговор с сыном. Скворцов сразу скумекал, в чем проблема, вот только было очень интересно, что же решил Копоть: пойти на уступки сыну и поступиться большим кушем или.....
  В итоге оказалось, что "или". Казимир Михайлович и мысли не допускал о том, чтобы забыть о московском деле. Это был слишком лакомый кусочек, чтобы хотя бы не попробовать его съесть. Он был настолько уверен в том, что все эти любовные россказни не серьезны, что по этому поводу и решать ничего не собирался. Просто один игрок должен был покинуть поле... Макс. Нет, с собственным сыном он ничего делать не собирался. Просто нужно было сделать так, чтобы все остальные детали дела для него оставались неизвестными. Вот и всё. А от Лизы он отказываться не собирался. Он ведь прекрасно понимал, что для осуществления его плана она - самый подходящий экземпляр. Он мог нанять любого другого киллера, но это был бы не свой человек, который обошелся бы ему в раз пять дороже... и не только по деньгам, но и учитывая моральное спокойствие. Да и личные принципы. Макс знал только начало и конец его плана, но он не знал центральную его часть. Её суть заключалась вот в чем. Для того, чтобы получить доступ к шифру сейфа Лопатина, где он хранил все необходимые Копотю документы, нужен был свой человек в лопатинской среде. Нужен тот, кому бы Лопата смог не то, чтобы доверять, а скорее не относиться всерьез, не рассматривать как угрозу; тот, кто не приковывал бы пристального внимания его охранников, и при этом имел бы доступ ко всем защищенным местам в доме и в офисе. И этим кем-то определенно должна была стать женщина. Любовница. В сфере интриг, обмана, коварства и соблазнения женщины, несомненно, всегда были и остаются самыми лучшими, им нет равным. Красота женщины может творить страшные вещи. Она может разоружить самого сильного и бесстрашного воина, если умело её использовать. А Лиза красивая. В ней есть всё, что так привлекает мужчин. Кроме красоты, способностей и незаурядных мозгов в ней есть ещё что-то... что-то, что не поддается растолкованию. Копоть не мог понять, что же именно. Что-то в глазах? Или в губах? Или в походке? А может быть в характере? Или... Он не раз задумывался над этими вопросами, касающимися этой девушки, и не находил на них ответов. Какая-то загадка была в ней... Да, та знаменитая, присущая всем роковым женщинам, загадка, которую мужчине не по силам разгадать... При таких мыслях Казимир слегка съёживался, ведь он, можно сказать, боготворил её, а она была дочерью Хорта, которого он так ненавидел... даже после стольких лет... несмотря ни на что, несмотря на то, что его уже давно нет в живых... и если он и был в чем-то виноват, то своей смертью заплатил за всё сполна... Он уважал девчонку, которая была так похожа на своего отца, но ненависть к Саше была настолько сильной, что Казимир никогда не сможет спокойно жить и наслаждаться этой жизнью, пока не превратит жизнь его дочери в ад. Он даже не осознавал того, что уже это сделал, уже достиг того, чего хотел. Жизнь и так её не особо балует, девочка росла без родителей, а это само по себе является огромной душевной травмой, потерей, которую ничем нельзя компенсировать. Это как пустота, которую не может заполнить даже очень сильная любовь и забота остальных близких людей, которые у тебя остались. А осталась у неё только бабушка, Маргарита Сергеевна, которую он, Копоть, у неё благополучно забрал. Он вел себя, как бог, и чувствовал себя богом, решал, кому жить, а кому умереть, хотя не имел на это никакого права. Родных по крови у неё больше не было. Но он не остановился. Слава Романов чудом остался жив, видно потому, что настоящий Бог этого захотел. Но Лизе пришлось пройти ещё один круг ада, чтобы у её крестного была хотя бы надежда... Она не знала, сколько человек она убила, сколько полицейских погибло на той дороге... но она знала, что она убила. Знала, что она виновата в их гибели. Сколько их было? Судя по тому, что она видела: три машины всмятку... их было человек шесть, в каждой по два, это в лучшем случае, если никого не было на задних сиденьях. Она надеялась, что не было. Каждый день она молилась за них и просила прощения у Бога за то, что сделала. Ей никогда уже не забыть, что на её руках кровь погибших людей и слёзы живых... их родных, близких и друзей... И мысль о том, что Копоть прикажет ей убить ещё кого-то, внушала страх и отвращение. Да, он не может ей ничего приказать. И она вправе его не слушать. Но если бы всё было так просто. Он ведь всегда найдет педаль, на которую нужно надавить... найдет её слабое место и не оставит ей выбора. Но Казимир Михайлович не понимал и сотой доли того, что она чувствует. Ему было мало. Вряд ли он и сам осознавал, когда же, наконец, ему будет достаточно. Но одно он знал точно: он использует её в деле против Лопатина. И он уже нашел педаль, на которую нужно надавить. Он вызовет её на откровенный разговор, так чтобы Макс ничего не знал. И расскажет в подробностях, что он сделает с её крестным, который только-только реабилитировался после покушения... или с Мишей Рокотовым... хоть он и не родной, но ведь близкий, и Копоть знал это, и Лиза знала, что он знает.
  (Рокотов и без того находился в списке тех, кого нужно в срочном порядке устранить, просто Казимир пока не нашел подходящего для способа и времени.Да и с этим крепким орешком нужно смотреть в оба и не торопиться, а то можно крупно просчитаться).
  И он пообещает ей, что если Максим узнает хоть слово из их разговора, то он исполнит свою угрозу в качестве доказательства того, что он не шутит. Хотя она и так уже не должна была сомневаться в этом. А также он пообещал бы ей, что отпустит её, как только задание будет выполнено. Отпустит, хорошо заплатит и больше никогда не напомнит о себе. Как бы она получила доказательства этого? Да никак. У неё нет выбора. Придется поверить ему на слово. А планировал ли он в действительности отпускать её, он и сам ещё этого не знал. Такой вариант событий был возможен. Но возможен был и другой... например, что она не уедет из Москвы живой...Слишком много рисков было в планируемой операции. Илья Лопатин не какая-то навозная муха, которую можно просто отбросить. Это умный, опытный бизнесмен, профессионал в своем деле, он не прост, имеет такую систему охраны, что сам арабский шейх позавидовал бы, и со своими врагами он разделывается, не имея ни доли жалости или сострадания. И когда он узнает, что Лиза - его враг, то с ней он поступит, как и со всеми остальными, Копоть знал это. Только вот к тому моменту, вся необходимая документация, все контакты поставщиков и покупателей, все шифры, коды от сейфов будут в руках у Казимира, а счета в банках будут переведены на его имя. И как только Лопатин отдаст приказ убрать Хорт, Казимир отдаст приказ ей убрать его. Она девочка умная и ловкая, сработает быстро, а тем более зная, что от этого зависит её жизнь. А затем он, Казимир, даст на неё наводку людям Лопаты, они её уберут. И всё будет кончено. Конечно, они ребята бывалые, потом сообразят, что она всего лишь пешка в руках у более крупной рыбы. Но им не дано узнать, кто эта рыба, потому что они собственноручно уничтожат единственную ниточку, которая могла бы их с ним связать.
  Одним из условий их совместной работы была полная конфиденциальность. Никто не должен был узнать, где она и что она делает. Ни одна живая душа. Ни Максим, ни Миша, ни Слава... Никто, кто бы смог хоть как-то помешать его планам.
  
  
  ***
  
  - Лизок, привет, - улыбнулся Миша Рокотов, стоя на пороге Лизиной квартиры. - Не занята? Я тут эклеров принёс, может, чайку поставишь?
  - Проходи, Миш, я как раз закончила убираться, теперь можно и отдохнуть.
  Лиза была рада, что Миша навестил её. Давно она его не видела. В последнее время она стала испытывать острую необходимость видеть всех дорогих ей людей как можно чаще, чтобы быть уверенной, что с ними всё в порядке, что они живы и здоровы. Если вдруг проходила неделя, а она из-за нехватки времени так и не побывала у Славы с Ксюшей, то обязательно им звонила, чтобы хотя бы на расстоянии услышать родные голоса и порадоваться ещё одному прожитому дню. Когда они с Максом ездили на обед, по пути Лиза частенько просила заехать, хоть и ненадолго, к Ярику в универ. Они сидели все вместе в парке рядом с университетским корпусом, разговаривали, шутили, и Лизавета немного успокаивалась. Если вдруг телефон у кого-то из них не отвечал, когда она звонила, то паника за считанные секунды охватывала её и не выпускала из своих сетей, пока девушка не услышит голос не ответившего абонента. Она часто просыпалась по ночам от диких кошмаров, которые её преследовали, если не каждую ночь, то через ночь. То она просыпается от того, что её во сне душат, то кричит диким криком и заливается слезами, когда Копоть выпускает пулю в кого-нибудь ей близкого. Часто снились сбитые ею в Германии машины. Жены погибших мужчин говорили с ней, слезы лились по их щекам, глаза были грустными и пустыми.. они то молчали, то произносили какие-нибудь короткие фразы, от которых Лиза, захлёбываясь слезами, просыпалась, понимала, что это сон, но заснуть больше не могла, лежала в кровати до рассвета, затем шла на кухню и варила кофе, чтобы хоть как-то настроить себя на рабочий лад. Когда Макс оставался у неё ночевать, то просыпался вместе с ней, клал её голову себе на плечо, легонько гладил и приговаривал что-то хорошее, успокаивающее. Лиза всегда чувствовала себя неловко в такие моменты. Она считала, что не стоит Максиму так часто оставаться с ней ночевать, ведь из-за неё он может не высыпаться несколько ночей подряд. Дошло до того, что они даже немного поругались из-за этого, но не по желанию Макса. Но об этом потом, а сейчас следует немного сказать и о чувствах и опасениях Миши Рокотова. Уже несколько дней он не разговаривал с Лизой и, подобно ей, начал волноваться. Нужно было заехать и лично убедиться в том, что у неё всё в порядке (насколько это можно было назвать порядком в данном случае) и Копоть не травит её больше.
  - Мишка, так рада тебя видеть. Из-за этой работы вообще никого не вижу. Ну нет совершенно времени заехать. Сегодня, кстати, собиралась тебе звонить, - говорила Лиза, пока включала чайник и рылась в холодильнике, чтобы угостить Рокотова чем-нибудь съестным, кроме эклеров.
  - Да я ж понимаю, занятая ты наша, - дружелюбно проговорил Рокотов, - у меня и самого такая же ситуация. Работы куча. Сегодня свободный денёк, дай, думаю, заеду, а то не знаю, когда уже там в следующий раз получится.
  - Ну и что у тебя слышно? Нашел заказчиков или пока всё ещё в поиске?
  К слову сказать, Миша занимался своеобразными отделочными работами. Он делал в квартирах и домах 3D- декор. Если ты хочешь, чтобы твой пол в ванной был, словно журчащая вода в ручье, то только позови Михаила и через недолгий промежуток времени будешь заходить в ванную комнату и идти по визуальному ручейку, а на стенах будут шевелиться кажущиеся растения различного рода. Купаешься в ванне, а чувствуешь себе на природе. И это только минимальная толика того, что он мог сделать. Заказы были самые разные: джунгли, океан, природа, аквариум, а некоторые даже хотели, чтобы под ногами раскинулась пропасть. Но такой ремонт достаточно дорогостоящий, соответственно, клиентов нужно было искать самому, если не хочешь быть в простое. Но Рокотову не впервой искать заказчиков. Были, конечно, и простои, но в целом он отлично справлялся.
  - Нашел-нашел, - ответил Миша, и они продолжили говорить о всякий житейских мелочах, попивая чай. Но у Рокотова-то маячил в голове определенный вопрос, когда он сюда шел.
  - Лизон, я вот что хотел спросить. Скажи, тебя Казимир не донимает больше?
  - Да вроде нет пока, - немного помолчав, ответила Лиза, она решила пока не посвящать Мишу в историю с Москвой, ведь, в конце концов, он отстал от неё, так и нечего волновать понапрасну других людей. - А что, должен был?
  - Да это я так.. убедиться хотел. Я говорил с ним на счет этого.
  - В смысле?
  - Я приходил к нему в офис и сказал больше тебя не беспокоить. Пригрозил немного кое-чем существенным (но не парься по этому поводу). Вот и хочу убедиться, что он слушается.
  - А когда ты к нему приходил?
  - Где-то неделю назад, то ли в понедельник, то ли вторник.
  Лиза очень серьезно задумалась. Выходит, что угрозы Рокотова не подействовали на Казимира Михайловича. Он как раз после разговора с Мишей и проинформировал Макса о своих планах на счет неё. Конечно, не следовало ожидать, что Копотя так легко чем-то напугать. Но вряд ли Миша стал бы пугать чем-то несущественным. Но ничего не вышло. Интересно, этого человека может хоть что-нибудь остановить? И сейчас она чувствовала, будто стоит на весах, где на одной чаше находится "рассказать Мише", на второй - "ничего не говорить". А вот что выбрать, она не знала. Но хорошо подумав, решила, что не стоит ничего ему говорить. Ведь если он узнает, то попытается ещё раз пригрозить Копотю, а это чревато.. и ей вовсе не хотелось рисковать жизнью своего Мишки. А тем более, что Копоть от неё, вроде как, отстал. Она очень надеялась, что навсегда. Но что-то ей подсказывало, что ничего ещё не кончено.
  - Что задумалась?
  - Не, ничё. Пока, Миш, всё в порядке. Надеюсь, что и дальше так будет. Не хочу вообще вспоминать про этого человека..
  - Вряд ли у тебя получится.. ты ведь встречаешься с его сыном.. И как, кстати, у вас.. всё серьезно?
  - Да, всё серьезно. И его отец - это единственное темное пятно на наших с ним отношениях. Но мы оба предпочитаем не вспоминать о нем.
  - Ясно. Ну, тогда мне остается только пожелать вам удачи. Конечно, это возможно, но что-то мне мало верится в то, что Копоть когда-нибудь оставит вас в покое.
  - Я знаю. Но надежда умирает последней.. чем черт не шутит..
  Когда Рокотов покинул её квартиру, она словно в тумане продолжала думать о Максе и о том, как их отношениям может угрожать его папочка. Но всё ей говорило о том, что Максим очень её любит. Она чувствовала это. Она просто знала это. А интуиция ещё никогда её не подводила. Как говорят люди, не суди по словам, суди по поступкам. А любовь Макса выражалась и в том и в другом, в общем, во всем. Вот сейчас, пожалуй, и стоит привести эпизод, когда они повздорили из-за её кошмаров.
  - Заяц мой, закончу работу и приеду к тебе, готовь чай с плюшками, - весело сказал Максим в трубку, но в ответ услышал молчание, - Алё, ты там, Лиз?
  - Макс, послушай, может, тебе лучше не приезжать сегодня?
  - Почему?
  - Просто я не нормально себя чувствую по поводу того, что ты ночами не спишь из-за моих идиотских кошмаров, а потом едешь на работу и целый день в таком состоянии..
  Максим даже не дослушал её, перебил:
  - Тааак, начинается.. Послушай меня. Я тебе уже говорил, что я не страдаю по поводу того, что не сплю, тем более первую половину ночи я очень даже прекрасно сплю, - решил перевести всё в шутку Макс.
  - Мг.. нет, Макс, мне реально неудобно... всё, едь домой и нормально поспи хоть раз в неделю, увидимся завтра.
  - Лиз, ты не хочешь меня видеть?
  - Я очень хочу тебя видеть, просто мне кажется..
  - Что тебе кажется?
  - Ты слишком большой джентльмен и всегда якобы должен быть готов прийти на помощь даме, когда таковая ей нужна. И сейчас ты просто не можешь себе позволить сказать, что ты хочешь спать нормально и что тебе вся эта история с кошмарами уже надоела, потому что тебе надо быть рыцарем! Вот..
  - Высказалась?
  - Вот только не надо говорить мне, что это не так, - с раздражением произнесла Лиза, так как была уверена, что сейчас последует речь о том, как сильно он её любит и что ему это всё поэтому совсем не в тягость. Но в трубке резко раздались короткие гудки. Она даже сразу подумала, что связь прервалась, и начала ждать, что Макс перезвонит. Но Макс и не думал перезванивать. Прошло минут двадцать и Лизе начало казаться, что, возможно, она немного переборщила. Наверное, не следовало быть с ним такой резкой. Она взяла мобильный, палец бегал по сенсорному экрану в раздумьях "нажать или не нажать на его номер". Но в дверь позвонили. Она нехотя поплелась открывать, недовольная тем, что её мысли прервали, надо было раньше позвонить ему. Но, когда она открыла дверь на пороге стоял Максим.
  - Ну что? Впустишь меня или здесь разговаривать будем?
  Она не ожидала, что он приедет, ведь думала всё это время, что Макс обиделся.
  - Значит так, садись пожалуйста в креселко своё любимое и слушай. Говорить сейчас буду я. - Лиза послушно уселась.
  - Я пришел, чтобы попросить тебя больше никогда не говорить мне такой ерунды, которую я полчаса назад слышал по телефону. И не перебивай меня.
  Но она и не пыталась перебивать, просто слушала, застигнутая врасплох его приездом и решительным тоном разговора. А Макс продолжал.
  - Я считаю, что когда два человека любят друг друга, то это естественно, что они хотят проводить как можно больше времени вместе. Так?
  - Так. - Послушно ответила Лизавета.
  - Так вот, я не вижу ничего странного в том, что либо я езжу к тебе ночевать, либо ты ко мне. Ты не согласна со мной?
  - Ммм.. согласна, но..
  - "Но" быть не может! Вот видишь, ты согласна! Тогда почему я вдруг слышу от тебя предложение не приезжать, когда я только и мечтаю целый день о том, чтобы тебя увидеть поскорей? Скажи, ты меня не любишь, да? Отвечай.
  - Люблю.
  - Тогда в чем же дело? Дай только мне, пожалуйста, рациональное объяснение.
  - Хорошо. На тебе рациональное объяснение, - проговорила она официальным тоном, каким до этого говорил и сам Макс, но потом вдруг перешла на мягкий, нежный тон, который он так любил слушать, - Макс...я тебя действительно очень люблю и поэтому просто волнуюсь за тебя, мне так хочется, чтобы у тебя всё было хорошо. Мне не хочется, чтобы если я мучаюсь, чтобы и ты из-за меня тоже мучился. Мне хочется для тебя нормальной жизни, да и вообще всего лучшего. Хочу, чтобы ты ел хорошо, пил хорошо, спал хорошо, работал хорошо и просто наслаждался жизнью, а не просыпался каждую ночь от кошмаров, а тем более не отсвоих.
  Он пристально посмотрел на неё. Помолчал, как будто обдумывал что-то. А затем подошел ближе, присел перед ней на корточки и произнес:
  - Лиз.. скажи мне, а если бы мне снились кошмары и это я каждую ночь просыпался с криками или в слезах.. ты бы меня бросила? Тебе бы было лучше пойти и спокойно спать дома, а меня оставить наедине с моими страхами? Да? Ты бы именно так поступила?
  - Что ты несешь?! Ну вот что ты несёшь?! - разозлилась Лиза, - Это такого ты обо мне мнения, да? Понятно. То есть я, по-твоему, бесчувственная сволочь (а именно так ты меня и описал сейчас)?
  - То есть ты хочешь сказать, что ты бы не смогла нормально спать, если бы знала, что у твоего любимого человека проблемы и ты хочешь быть рядом?
  - Ну а ты бы смог?!
  - Вот именно! Вот оно, понимаешь, Лиза? Зачем мне спать дома, когда спать нормально, как ты этого хочешь, я всё равно не смогу? Мне гораздо лучше быть рядом с тобой и знать что всё в порядке. А если не всё в порядке, то иметь возможность всё равно быть рядом с тобой. Быть рядом, когда не всё в порядке. Утешать, успокаивать тебя, обнимать, целовать, вытирать твои слезки, - когда он говорил эти слова, то обнял её крепко, прижал к себе, поцеловал в макушку. И только сейчас Лиза поняла всю абсурдность этой ситуации. "Господи! - думала она, - ну как можно быть такой дурой? Самой набитой дурой, чтобы думать так, как я думала. Что вообще это за чушь такая, как мне это могло в голову прийти? Я ведь действительно не могу ни есть, ни спать, когда не знаю, всё у него хорошо или нет. И почему я не подумала, что не я одна здесь люблю?.." А вслух произнесла, обвивая руками его шею и прикасаясь холодным носом к его теплому носу:
  - Макс... прости меня пожалуйста... я дура...
  - Ты не дура, - улыбнулся в ответ Макс.
  - Нет, я дура! - всё-таки настаивала Лиза, - самая настоящая дура! Я больше так не буду...
  Они оба засмеялись и свалились на диван, не выпуская друг друга из объятий. Какая уже была разница, кто дура, а кто нет, когда они ещё один вечер и одну ночь проведут вместе. Ещё одно утро встретят вместе... И всё это пройдет, как одно мгновение... но очень счастливое мгновение.. ещё одно счастливое мгновение из множества тех, которые у них уже были. И каждое мгновение снова и снова кажется ещё счастливее, чем предыдущее... А больше ничего и не нужно...
  
  ***
  
  Рокотов не поверил Лизе. Он сразу заметил, что она что-то недоговаривает, умел чувствовать такие вещи. Но вмешиваться не стал. Если она ничего не говорит, значит, на это имеются какие-то, ему не известные, причины. Может быть, Лизавета элементарно не хотела его волновать, это было на неё похоже. Неужели она станет скрывать от него очередной каприз Копотя по устранению мешающих ему людей? Ведь он, можно сказать, единственный человек, который может хоть как-то поддержать и помочь во всей этой истории. Странно как-то всё это... Конечно, Рокотов не мог быть уверен на сто процентов в своей правоте. Может быть, Лизавета ничего и не скрывает, а ему просто показалось... Но, как бы там ни было, Миша решил приглядываться к ней повнимательнее: куда ходит, с кем ходит, когда выходит из квартиры и возвращается в неё. В общем, он хотел знать всё, что она делает. Когда сам не сможет, найдет людей, которые попеременно будут добывать ему эту информацию. Да, это могло быть и лишним, но уж точно не лишенным смысла, по крайней мере, для него, для Рокотова.
  
  
  ***
  
  На следующий же вечер после разговора с Максом, Казимир Михайлович начал претворять свои сумасшедшие идеи в жизнь.
  Среди прочих иномарок по улице Кирова мирно стоял чёрный БМВ Икс-6 и ждал своего часа. Стёкла были тонированными, поэтому ни один любопытный прохожий не мог даже при наличии огромного желания узнать, что же творится за дверцами этой загадочной машины. Тем временем Лизавета Хорт, открывая сумочку и доставая из неё мобильник, выходила из офиса "Космо-Тур". Рабочий день был закончен, она обычно всегда звонила Максиму, когда заканчивала работу, и они договаривались о встрече. Именно это она хотела сделать и сейчас, но ей не позволили. Водитель БМВ плавно преградил Лизе дорогу. Заднее стекло опустилось, на его месте нарисовалась деловитая физиономия Копотястаршего. Лиза сразу почувствовала, что ничем хорошим встреча с ним для неё не закончится, только пока не могла знать, насколько всё плохо.
  - Ну здравствуй, невесточка! - искривил рот Копоть в своей привычной типа-улыбке. - Что же это ты про своего будущего свёкра забыла совсем? Хоть бы навестила когда... чайку попили бы.
  - А мне некогда чаи распивать, работы много, - сухо ответила Лиза.
  - Тогда садись в машину, солнышко. Сейчас, я думаю, у тебя найдется минутка для любящего свёкра.
  - Зачем?
  - Что "зачем"?
  - Знаете, Казимир, жизнь слишком коротка, чтобы я так небрежно тратила её минутки, - произнесла Хорт и уже было собиралась обойти машину сзади, но водитель Копотя резко сдал назад.
  - Эээнеет, милая, сесть в машину тебе всё равно придется, - уже менее дружелюбным тоном заметил Копоть, - и тебе же лучше, если сделаешь это быстро и сама.
  Ситуация Лизы в тот момент была похожа на ситуацию Ивана Царевича, который увидел камень с указателями на разветвленной дороге и не знал, какой вариант выбрать. Разница лишь в том, что на Лизиных указателях вариантов "себя спасешь" или "коня спасешь" не было. Оставалось сесть в автомобиль и послушать, какие на этот раз у него запросы. Чёрт!
  - Воот, молодец, девочка, - протянул Копоть, когда Лиза опустилась на заднее сиденье рядом с ним. - Зачем упрямиться? Ты же знаешь, что меня лучше слушаться.
  - А я чужих людей слушаться не привыкла. С детства бабушка учила с чужими даже не разговаривать.
  - Лиз, а вот острить не надо. Знаю я прекрасно, как ты ко мне относишься, и напоминать мне об этом не нужно.
  - Короче... что на этот раз?
  - В смысле?
  - В прямом. Или вы затащили меня сюда, чтобы спросить, как дела?
  - Ээх! Деловой подход. Видишь, у нас с тобой всё-таки есть что-то общее, - при этих его словах Лиза вопросительно подняла брови вверх, - я тоже не люблю тратить время на пустую болтовню. В общем так...
  И Копоть изложил ей суть дела. Но только суть. Без подробностей. А суть выглядела примерно так. Копотю нужны документы на фирму Лопатина. Достать их может ТОЛЬКО Лиза, что для самой Лизы являлось бредом сивой кобылы (в прямом и переносном смысле, ведь Казимира вполне можно было назвать сивой кобылой (или конём, да какая уже разница). Но если Копоть что-то решил, то его не переубедишь. Он являлся своего рода сумасшедшим, бороться с которым можно было лишь соглашаясь с ним во всем. Так вот. Правильнее в данной ситуации будет сказать, что ОН ХОЧЕТ, чтобы документы достала ИМЕННО ОНА. А как она это сделает, ему не важно. Он лишь намекнул, что имеет кое-какие идеи по этому поводу, так, если она сама ни до чего додуматься не сможет, он всегда готов прийти на выручку и подсказать, что делать. Вот этих его идей она и боялась больше всего. Он ничего не сказал о том, что, в конечном счете, Лопатина надо будет убрать. Решил, что с этой информацией пока надо повременить.
  - Выдвигаться в Москву надо уже на этих выходных. По поводу работы не волнуйся. Я уже с вашим Борюсиком обо всём договорился.
  - Как на этих выходных? Максим говорил, что операция только через несколько недель начнется.. может через месяц...
  - А Максиму и не обязательно знать, когда и что начнется. Он к этому делу никакого отношения не имеет. Я думаю, тебе не надо объяснять, что Макс не должен знать о нашем разговоре.
  - И что я ему скажу, по-вашему? Куда я еду? И сколько вообще это всё будет длиться?
  - Длиться это, девочка моя, будет ровно столько, за сколько ты справишься с тем, что от тебя требуется. Рассчитывай на недели две. Справишься раньше, я это буду только приветствовать. А любимому сама сообразишь, что сказать, ты ж у нас башковитая леди! - заржал Копоть, но при её ледяном взгляде быстро остановил гогот. - Ну скажешь накрайняк, что в рекламник едешь. А что? Не оригинально конечно, но зато прокатит.
  - И часто?
  - Что "часто"?
  - Сыну врёте часто?
  - Так, ты мне только вот на совесть не дави, ладно? Уже давно должна была понять, что у меня её нет. А сыну я не вру, а просто не говорю того, что ему знать не обязательно. Меньше знаешь - крепче спишь. Если любишь его, то тебе лучше последовать моему примеру.
  - Казимир, - мягко прищурила глазки Лизавета, - а с чего вы вообще взяли, что я буду всё это делать? Или опять будете пугать жизнью близких?
  - Ты догадлива, как и всегда впрочем.
  - Ммм, может пора уже что-то новенькое придумать. А то эти угрозы уже как-то устарели. Ни за что не поверю, что это предел для вашего изощренного мозга.
  - А на кой мне придумывать что-то новенькое, когда и старенькое ещё неплохо работает? - заржал во всё горло Копоть так, что аж поперхнулся.
  Лизе стало так противно и мерзко на душе. Теперь она никаких указателей перед собой не видела, а только чувствовала, что уже выбрала неверный и падает в черную пропасть. Падает очень медленно и выбраться невозможно. В голове впервые промелькнула мысль, что всем было бы лучше, если бы её, Лизы, не было.. совсем не было. Но она быстро отогнала эту мысль, ведь она всё-таки есть, а других людей может и не стать... И конкретно сейчас их здоровье и жизнь зависят от неё. Ведь Копоть сумасшедший. Человеческая жизнь не стоит и гроша в его понимании (конечно же, кроме его собственной). Он пойдет на всё, но добьется своего. Казимир Михайлович привык так жить, и ещё никому не удавалось доказать ему, что он не прав. Господи, как же ей всё это надоело! Как же она устала просыпаться от кошмаров по ночам и днём ходить по улицам в страхе, что за углом её подстерегает ещё один кошмар. Это просто невозможно! Невозможно! Так и самой недолго стать сумасшедшей. Неужели ей всю оставшуюся жизнь придётся делать всё, что он хочет. Этого не может быть. Это должно прекратиться. Как, она пока не знала. Хотя... если жить такой жизнью, то долго-то и не проживешь.
  - И что дальше?
  - Я тебе уже сказал, что дальше. Едешь домой, собираешь чемоданы, выезжаем в пятницу вечером. Все остальные инструкции дам позже.
  - Я не об этом. Что будет, когда я выполню очередное ваше задание? Я уже не настолько наивна, чтобы думать, что вы отпустите меня когда-либо.. - Лиза немного помолчала, затем добавила: - Я права? - повернула голову в его сторону и пристально вгляделась в его широкое лицо, которое не выражало ничего, кроме деловой озабоченности. Но вдруг в его глазах девушка заметила ещё что-то.. как ей показалось, это было смятение, выбор. Только вот между чем выбирал сейчас мозг Копотя, она знать не могла. На самом деле Казимир думал о том, что ему и самому хотелось бы знать, отпустит он её когда-либо или нет. Естественно, что об этом он сказать ей не мог. Это было бы по меньшей мере глупо и совсем не в его интересах. Поэтому он ответил именно то, что посчитал нужным в данной ситуации:
  - Если ты выполнишь это задание, то я стану богатым человеком, Лиза. Очень богатым человеком. Передо мной будут открыты все двери. Компьютерный рынок России и Беларуси будет в моих руках. И это только начало. Ты меня приведешь к этому началу, а дальше я справлюсь и сам. Так что я отпущу тебя. Да. Отпущу. Сделаешь для меня доброе дело, и я оставлю тебя в покое. Казимир Михайлович умеет помнить добрые дела. Пока это всё, что я могу тебе сказать. По поводу конфиденциальности, я думаю, ты всё поняла. На сегодня у меня всё, моя дорогая девочка. Ты можешь быть свободна. Приятного вечера.
  Черный БМВ скрылся за поворотом, а Лиза так и стояла, как вкопанная, на тротуаре. Из задумчивости её вывел телефонный звонок. Это Макс звонил. Ей казалось, что она провела в этой чертовой машине целую вечность, а на самом деле полчаса. Лиза не сразу взяла трубку. Думала о том, как сказать ему, что сегодня не получится увидеться. Ей очень хотелось его видеть, но было очень сложно врать, глядя ему в глаза. Невыносимо находиться рядом с любимым человеком и что-то от него скрывать, когда тебя саму что-то гложит. А тем более, когда этот человек всё чувствует, чувствует, что с тобой что-то не так. А Макс всегда чувствует, когда с ней что-то не так. Но потом она всё-таки решила, что встретиться с ним нужно обязательно. Ведь послезавтра она уезжает, а когда потом увидит его (и увидит ли вообще), не знает никто. Лучше просто забыть обо всём плохом и провести ещё один вечер рядом с ним. Не так-то много у неё случается хорошего за последнее время. А впереди (по крайней мере, в ближайшие две недели) этого хорошего и вовсе не видно. Так что надо использовать то время, которое у неё осталось, правильно.
  
  Тем временем, Копоть направлялся домой. На офисе ещё было навалом работы, но настроение было совсем не рабочее, поэтому было решено все рабочие дела отложить на завтра. После разговора с Лизой, по непонятной для него самого причине, ему вдруг стало как-то грустно. Ничего больше в голову не шло. Перед глазами так и стояло её лицо.. чистое, красивое, немного детское.. Ему казалось, он кожей чувствовал, как она вся сжалась, когда увидела его. И от этого стало как-то неприятно. Хотя Копотю никогда не было никакого дела до того, что могут чувствовать другие люди (да и сейчас нет), но эта девушка вызывала в нем какие-то непонятные, новые для него ощущения. Ему как будто было стыдно, хотя он ни за что в жизни не признавал этого ни перед собой, ни перед кем-то другим. Впервые в жизни он засомневался в себе и в том, что он делает. Конечно же, и речи не могло идти о том, чтобы что-то отменить. Его планы - это его планы. И этим всё сказано. Если им что-то задумано, то это обязательно должно быть выполнено, по-другому никак. Иначе он не Казимир Копоть. Но её глаза.. такие чистые большие зеленые глаза... они как будто переставали дышать всегда, когда находились рядом с ним, будто чем-то отравлены. И это ощущение отравленности оставалось с ним всегда после встреч с ней, но обычно ему всегда удавалось его чем-то приглушить. Сейчас, по-видимому, что-то было по-другому, не как обычно. Он и сам не мог понять, что происходит, и решил, что лучше хоть раз в жизни раньше прийти домой и провести вечер с семьей. Может быть, хоть это поможет ему отвлечься.
  
  Казимир Михайлович не мог знать, что ждет его впереди и к чему приведут все его начинания, однако человек не зря наделен определенной долей интуиции. У кого-то она развита в большей степени, у кого-то - в меньшей. Но, тем не менее, она есть всегда и у каждого человека. Если мы её в себе не слышим, то, значит, просто плохо слушаем. У Казимира интуиция всегда была очень обостренной, не зря же все дела у него велись так успешно, он всегда чувствовал, что, как и когда нужно делать. Вот и сейчас интуиция ему не изменяла, она как будто пыталась сказать ему что-то важное. Но есть вещи, которые нам не хочется слышать. Вот и Казимир не хотел не то что слышать, а даже думать о том, что ему сейчас говорило его шестое чувство. Его сознание отталкивало нежелательные для него мысли. Однако наше подсознание мы не в силах контролировать, оно всегда знает заранее, что случится и как нам лучше поступить. Подсознание Копотя не является исключением. Оно являло собой то, что Копоть не хотел признавать... поэтому и было так плохо. Наше упрямство часто заканчивается уроками, которые нам преподносит жизнь и которые мы в последствие помним если не до конца жизни, то очень-очень долго. Вот и Казимиру предстояло получить такой жизненный урок... ведь он уже сделал свой выбор.
  
  
  ***
  
  Между Максимом и отцом отношения уже далеко не доверительные. Макс ничего не говорит, но Лизе и без слов понятно, что он очень переживает по этому поводу. Трудно принять что-то как факт, когда ты всю жизнь считал по-другому. Всю свою жизнь Максим считал отца лучшим другом и советчиком, обращался к нему по любым вопросам и всегда находил отклик. Он ни с кем столько времени не проводил, сколько проводил с отцом. Для него папа являлся примером, он всегда стремился быть похожим на него, соответствовать, чтобы отец всегда мог гордо сказать, что Макс его сын. А теперь... Да что тут скажешь. Глаза открылись и мир перевернулся. Он как будто лишился почвы под ногами. Максим сильный, он обязательно справится, Лиза была в этом уверена и старалась всячески его поддерживать. Но и она и он понимали, что отношений с отцом таких как прежде больше не будет никогда, и папы такого, каким Макс его всегда знал, тоже больше не будет. И Казимир тоже понимал, что ту пропасть, которая так резко образовалась между ними, уже вряд ли чем-то заполнишь. У Макса было слишком сильно развито чувство справедливости. Он никогда не был таким, как Казимир, и последний это прекрасно видел. Вот и сейчас, не смотря на то, что Казимир - его отец, Максим бы стеклом разбился, но ни за что не позволил использовать Лизу ради каких-то денег (больших или маленьких, это не имело никакого значения). Поэтому проще всего было бы ничего никому не говорить, а просто поехать, просто сделать и просто вернуться. Так, нервы Макса и Миши буду спокойны, Славку тем более ни во что посвящать не стоит, а Лизе может быть повезет и Копоть её отпустит навсегда. Тем более, что на этот раз никого убивать не надо, всё, что нужно, это забрать какие-то там документы. Так рассуждала Лизавета, направляясь на встречу с Максом. Когда она его увидела, сразу же сказала, что нужно поговорить. Максим по тону голоса понял, что разговор предстоит не из приятных, и не трудно было догадаться, что все её неприятности связаны только с его отцом. Они решили не идти в кафе, а поехать к Максу домой, где смогут поговорить спокойно и без лишних ушей. По дороге ни один из них не проронил ни слова.
  Переступив порог квартиры, Максим сходу спросил, что стряслось. На это Лизавета ответила:
  - Да ничего особенного, просто в ближайшие две недели мы не сможем видеться.
  - Так.. Опять он? Это опять мой папочка?
  - Макс, нет, успокойся, при чем здесь он.. Просто меня в рекламник отправляют. Директор сказал, надо ехать, значит надо.
  - Куда тебя отправляют?
  - В рекламник.Помнишь, я тебе рассказывала, что это рабочие поездки в страну, которую ты продаешь, для осмотра отелей и всякая прочая лабуда.
  - И куда тебя отправляют?
  - В Эмираты.
  - Мм, и что ты там делать будешь?
  - Макс, я же говорю, отели осматривать, оценивать, какой хороший, какой плохой, чтобы потом знать, какой можно рекомендовать туристам, а в какой лучше не отправлять.
  - И что, там столько отелей, что на это всё надо две недели?
  - Ну да, бывает и неделя, конечно, но меня отправляют по расширенной программе, то есть отельная база по максимуму в каждом Эмирате, плюс экскурсии, в общем как-то так.. да я и сама ещё толком ничего не знаю, не была ведь. Вот приеду, тогда всё и расскажу. А пока прекращай меня допрашивать, - она улыбнулась и обняла его, давая понять, что хочет поставить в этом разговоре точку.
  - Ну а звонить тебе хоть я смогу? - не унимался Макс.
  - Сможешь-сможешь, - весело сказал Лизавета, - только не слишком часто.
  - Это почему это?
  - Максимка.. ну.. во-первых это дорого, а во-вторых, я ведь туда не отдыхать еду. Мы целыми днями будем заняты. Утром подъем и только вечером возврат в отель, целый день будем колесить и осматривать гостиницы. Я же не смогу болтать с тобой в таких условиях.
  - Кто такие "мы"? - недоверчиво спросил Максим.
  - Другие люди, которые будут со мной в одной группе. Рекламник ведь не для меня одной устраивается. Да и вообще, что за допрос? Ты ещё скажи, что ты ревнуешь!
  - А почему я не могу ревновать?
  - Максим! - отстранилась от него Лиза.
  - Ну ладно-ладно, всё, не обижайся, - он притянул её к себе обратно и крепко-крепко обнял, - просто я буду скучать, вот и всё.
  - А ты думаешь, я не буду? - в задумчивости проговорила Лиза.
  Они оба стояли, обнявшись, при этом каждый думал о чем-то своем. В комнате повисла непривычная тишина.. непривычная и неуютная. Такая бывает, когда люди прощаются друг с другом навсегда. Только Макс не мог даже думать об этом, он ведь ничего не знал. Просто чувство было какое-то странное... как будто он её теряет, вот только он не мог понять, почему он это чувствует. А Лиза была уверена, что она постарается сделать всё, чтобы вернуться раньше, просто было тоскливо от того, что его будет так не хватать. А ещё было так не по себе от того, что ей приходится обманывать самого родного ей человека. Утешением служило лишь то, что это, как она считала, ради его же блага. Он и так слишком много из-за неё волнуется.
  Обоим захотелось эту гнетущую атмосферу чем-то разбавить, убрать её из этой комнаты. Не сговариваясь, наши голубки поцеловались,завалились на диван и начали обсуждать другие вещи, самые разные, незначительные, рассказывали что-то друг другу, пили кофе с польскими конфетами, смеялись, в общем, просто отдыхали в свое удовольствие. Возвращаться к теме предстоящей поездки не хотелось никому. Так, вечер был проведен удачно, все плохие мысли были закинуты высоко на шкаф, а в комнате царила самая что ни на есть уютная и романтичная атмосфера. И раз этот вечер проходит так хорошо, то оставим их двоих наедение с самими собой и отвлечемся на другого героя этой истории, у которого, а если быть точнее, у которой, вечер проходил не столь радужно.
  Речь пойдёт, как читатель мог, наверное, догадаться, о Зое Лученко.
  
  После разговора с Копотем Зоя всё никак не находила себе места. При встрече с Лизой она не знала, как себя вести. Казалось, она испытывала все чувства вперемшку одновременно: ненависть (при одной только мысли об этой девчонке Зое очень хотелось её задушить, отбросить как незаметную пушинку, отмахнуться как от надоедливой мухи), зависть (хоть мысль о том, что Хорт всего лишь пешка в руках Казимира и грела ей душу, но червяк зависти точил изнутри всё сильнее с каждым днём, ведь пока Зоя проводит одинокие вечера в раздумьях, надеждах и ожидании, Максим обнимает и целует "эту недоделанную лань"), презрение (Зоя всегда сичтала себя лучше всех остальных, всегда смотрела на других свысока, и теперь ей очень не нравилось, что кто-то заставляет её усомниться в своём превосходстве)... нет смысла перечислять всё, что она чувствовала, ведь всё ранво всё сводилось к одному: Лиза Хорт - причина всех её бед. И поэтому надо сделать всё возможное, чтобы исправить ситуацию и показать этой выскочке, кто есть кто, кто такая Зоя Лученко. Конечно, это здорово, что Казимир придумал свою какую-то там схему и Лиза в конечном итоге окажется в полной заднице. Но просто так сидеть и ждать, когда же это случится, Зоя уж точно не намерена. Она постарается ускорить этот процесс. А Казимир ещё ей скажет спасибо.
  
  Так и работали наши девушки до конца недели, пребывая в полном неведении о том, что каждая из них знает про другую то, что считается неизвестным. Зоя считала, что все козыри у неё на руках, так как Лиза ничего не знает ни про её дела с Казимиром, ни про то, что Максим - её бывший парень (и будущий, как она смела надеяться). "Пусть эта мышь думает, что она в полной безопасности, что отработает ещё разок, получит свои деньги и будет свободно развлекаться с Максом". Цинизм Лученко уже вряд ли кого-то удивляет. Людей она меряет какой-то своей собственной меркой. Собственное эго заслоняет перед ней весь остальной мир, поэтому ей весьма нелегко предположить, что Лиза чувствует по отношению к Максу не тупое желание развлечься, а любовь, а также, что понятие "дружба" для Лизаветы является не чем-то устаревшим, а очень даже актуальным, и что переживать можно не только по поводу себя любимой, а ещё и за других людей.
  В то же время Лиза считала, что Зоя не в курсе про Макса и про то, что ей всё известно о роли Лученко в несчастьях, с ней произошедших. И ей стоило немалых трудов вести себя как ни в чём ни бывало и общаться с Зоей как обычно. Конечно, Лиза была сторонницей разобраться во всём и сразу. Она не любила всяких так недомолвок, а особенно между близкими людьми. Но в данном случае Лизавета просто-напросто боялась. Зная то, что Лученко уже сделала, ей было страшно подумать, что она ещё может сделать и на что пойдет, когда узнает, что её карты раскрыты и что Лиза теперь встречается с Максом. На данном этапе она не видела для себя другого выхода, как молчать и делать вид, что всё нормально. Но в ближайшем будущем Хорт для себя решила уволиться, чтобы раз и навсегда забыть и о Лученко и обо всём остальном, чтобы как-то связывало её с прошлой жизнью. Вот только сделает последнее задание Казимира (будь оно проклято!) и покончит со всем этим.
  В пятницу вечером все чемоданы у Лизы были уже собраны. В субботу рано утром её у подъезда ждала машина Копотя. Два мужлана (кем они работали у Копотя, Лиза не знала, да и знать не хотела) помогли ей погрузить вещи в багажник. Через пятнадцать минут автомобиль с тонированными стёклами ехал по направлению к аэропорту.
  - Извините, можно вопрос? - обратилась к мужланам Лизавета.
  Тот, который был за рулём, никак не отреагировал, как будто ничего и не услышал, продолжал смотреть впереди себя сквозь темные стекла солнечных очков. Другой хоть и не сразу, но всё же отреагировал.
  - Спрашивай, - по тону было понятно, что он удивлён. Видно Копоть их приучил не разговаривать, так вот они и ведут себя как роботы, действуя тупо по инструкциям, а всё, что выходит за рамки этой инструкции, вводит их в ступор.
  - Скажите, а Казимир Михайлович что уже в аэропорту ждёт?
  - А почему Казимир Михайлович должен кого-то ждать в аэропорту? - по манере разговора этого громилы можно было понять, что количество мозгов в его черепной коробке значительно уступало количеству его мускул.
  - Мм.. - на этот раз настал черёд Лизы удивляться, - то есть... он с нами не летит?
  - С кем это с нами?
  - Ну.. со мной и с другими.. кто там ещё со мной летит, я не знаю...
  - А с тобой никто и не летит, - продолжал отвечать всё тем же однотонным голосом громила.
  - То есть как это?! А откуда я знаю, что мне там делать в этой Москве и куда идти, где жить?!
  - А я по чём знаю? Звони Казимиру Михайловичу и у него спрашивай. Нам было приказано доставить тебя в аэропорт.
  Лизавета поняла, что дальнейшие расспросы бессмысленны. Пока он заканчивал фразу, она уже доставала телефон из кармана ветровки и искала телефон Копотя в контактах.
  Разговор с Казимиром её, конечно же, не утешил. Оказалось, что летит она действительно одна. По прилету её встретят его люди и разместят в гостинице со всеми почестями. По крайней мере, так сказал Казимир (с присущим ему сарказмом). Когда она устроится и немного отдохнёт, свяжется с ним по скайпу и тогда получит дальнейшие инструкции. Больше он пока ничего говорить не намерен. "Зачем перегружать твою хорошенькую головку лишней информацией?Твой мозг нужен мне свежим" - это была последняя фраза Копотя вместо "до свидания", после которой он сразу отключился. Лизе ничего не оставалось делать, как послушаться. Повинуясь ему, она чувствовала себя ни чем не лучше этих его громил, которые только и годятся на то, чтобы носить чемоданы. Однако бунтовать и сопротивляться нужно было раньше. Теперь это не имело никакого смысла. Только сейчас ей стало понятно, что она ровным счётом не знает ничего о предстоящей операции, что она просто пешка, которую используют для достижения своих, не известных ей, целей. Ладно. Одна так одна. В конце концов, это в интересах самого Копотя, чтобы она благополучно добралась до места назначения и не потерялась в незнакомом городе. А Копоть за свои интересы удушит кого угодно, так что можно было не волноваться о том, что её благополучно и встретят и разместят. И как только она доберётся до скайпа, то заставит его раскрыть перед ней карты, во что бы то ни стало. Это она твёрдо для себя решила.
  
  Лизавета оказалась права: и встреча и заселение прошли без сучка без задоринки. Около семи утра самолёт приземлился в аэропорту Шереметьево. Она ещё не успела испугаться от того, что совсем одна и что же ей делать дальше, как увидела троихшкафоподобных ребят, держащих плакат-табличку с её именем и фамилией. "Интересно, он себе персонал подбирает по ширине плеч?". Лиза направилась прямо к ним, поздоровалась, но не успела спросить, что делать дальше, так как они дружно развернулись в обратную сторону и приказали идти следом. Лизавете ничего не оставалось делать, как повиноваться. Это была не та ситуация, где правила диктует она. Один из них прошёл вперёд, за ним она и последовала, а остальные двое замыкали шеренгу. Лиза подумала, что, наверное, точно так же они сопровождают и Казимира, прикрывая его спину в целях безопасности. Вскоре они подошли к чёрному Крайслеру с тонированными стёклами. Ну ещё бы! Конечно же! Какие ещё окна могут быть в машинах Казимира Михайловича! Только тонированные. Она скоро уже отвыкнет от того, что бывают и обычные. Четыре двери распахнулись, и вся компания устроилась на мягких кожаных сиденьях цвета топленого молока. Лизе предоставили место сзади. Именно так она всегда и представляла себе прогулку знатных особ. В любой другой момент она получила бы огромное удовольствие от личной встречи и шикарного автомобиля, но только не в данной ситуации. Богатство и шик она, конечно же, оценила, но голову занимали совершенно другие мысли, не столь радужные, как хотелось бы.
  Буквально через полчаса или около того Крайслер уже ехал по Тверской улице и ещё через несколько минут остановился напротив входа в гостиницу Интерконтиненталь. Ну ничего себе! Лиза ещё не зашла внутрь, а нос уже почувствовал запах роскоши, которой так и веяло от этого шикарного современного здания. На входе в гостиницу швейцары приняли у наших гостей единственный небольшой чемодан (Лизин), её охранники заселились сюда на день раньше, поэтому их вещи уже находились в предназначенных им номерах. Несмотря на то, что заселение в отелях по международным стандартам начинается с 14:00 (это Лиза хорошо знала, так как профессия обязывала), её заселили без промедления (скорее всего потому, что номер Лизы был оплачен на день раньше вместе с номерами охранников, был свободен и приготовлен специально для неё). В лобби отеля Лизавета поняла, что ничуть не ошиблась насчет его уровня и стоимости. Хотя нет, стоимость она даже представить себе боялась.Номер превзошел все её ожидания. Такие люксы раньше она видела только на картинках. Всё необходимое и даже намного больше. Да уж... Копоть обо всём позаботился... И зачем он только тратит такие деньги? Может быть, Лиза чего-то не понимает, но украсть какие-то документы, зачем собственно она сюда и приехала, можно было и живя в отеле классом ниже. Ведь кому какое дело, где она живёт.
  Сразу же после тщательного осмотра номера, Лизавета решила связаться с Казимиром. Отдыхать, как посоветовал Копоть, после дороги ей совершенно не хотелось, а вот прояснить ситуацию и понять, как действовать дальше было просто необходимо. На рабочем столе её люкса предусмотрительно был оставлен ноутбук, осталось только убедиться, что здесь есть беспроводной интернет. Интернет оказался, чему Лиза ни капельки не удивилась, ведь в отелях такого класса всегда и всё предусмотрено. Окошко скайпа выскочило сразу после загрузки ноута. Через несколько секунд она уже набирала Казимира Михайловича.
  По правде сказать, он ожидал, что Лиза не станет затягивать со звонком и тратить время на отдых. Это было одно из её качеств, которое ему очень нравилось - оперативность и никакой воды. Но Казимиру Михайловичу пришлось её разочаровать: всё равно длинный остаток дня Лиза делать ничего не будет, потому что объект находится на конференции, которая проходит вне Москвы, так что, как говорится, сегодня он "вне зоны действия сети". Лизавета так хотела покончить со всем этим, что любое промедление было просто невыносимо, она не могла сидеть на месте и ничего не делать, сразу в голову приходили всякие разные мысли о возможной неудаче и о том, что всё может очень затянуться. А это было вдвойне невыносимо и совсем не то, что было ей необходимо в тот момент. Видя это глубокое разочарование на лице своей подопечной, Копоть всё же дал ей одно поручение.
  - Лизонька, если тебе уж так не нравится тренажерный зал и спа-процедуры, то так и быть дам тебе одно задание разведывательного плана.
  Лиза внимательно навострила ушки.
  - Завтра Лопатин возвращается в Москву, а на послезавтра назначена бизнес-конференция с участием делегации из Китая, для размещения которой был забронирован отель Метрополь. Так вот ты можешь прогуляться туда и осмотреть место твоей будущей деятельности, а заодно и достопримечательности города посмотришь, в общем, совместишь приятное с полезным.
  - Что-то я совсем ничего не понимаю... при чём здесь я... какое мне дело до этой конференции и делегации из Китая?
  - Ты, моя дорогая, будешь присутствовать на этой конференции, это и будет ваша с Лопатиным первая встреча. Эта делегация прибывает для обсуждения условий будущего партнёрства. Лопатин, естественно, заказал русско-китайского переводчика, а это как нельзя более удобный для тебя случай показать себя во всей красе.
  - Что!?? - вскрикнула Лиза, - вы с ума сошли?! Я, по вашему, китайский должна выучить за день?!
  - Оооо! - Копоть от души засмеялся, - ох, девочка моя, извини меня, я не правильно всё объяснил. Переводчиком ты никаким не будешь. Переводчиком будет мой человек, а ты будешь его сопровождающей, так что успокойся, ничего учить не надо. Всё, что от тебя потребуется, так это сногсшибательно выглядеть. Ты должна выглядеть так, чтобы Лопатин перестал соображать, что ему говорит переводчик и вся китайская делегация.
  - А с каких это пор переводчику нужен сопровождающий?
  - Заметь, не сопровождающий, а сопровождающая. В функциональном плане, конечно же, ему никто не нужен. Но, Лизонька, сейчас любые крупные события, в том числе и деловые, сопровождаются присутствием красивых девушек. Девушки служат своеобразным украшением и придают особый шарм и настроение всему мероприятию. Тем более, когда они молчат, - громко поржал Копоть над своей шуткой, однако увидев выражение лица Лизы, тут же осёкся.
  - Где я возьму деньги на то, чтобы сногсшибательно выглядеть? Да и вообще, откуда я знаю, что для вас или для этого, как там его... Лопатина значит "сногсшибательно"?
  - Об этом можешь не беспокоиться, в понедельник утром к тебе в номер придёт стилист, уже всё оплачено, а уж он-то знает, какие женщины нравятся Лопате, всё сделает по уму. У тебя ещё вопросы есть? Если нет, я отключаюсь.
  - Казимир, подождите. В чём конкретно будут заключаться мои обязанности сопровождающего?
  - Я же тебе сказал, Лизок, прекрасно выглядеть и молчать, - улыбнулся Копоть, - а ещё внимательно слушать. Наберешь меня после конференции, дам следующую раскладку. Раньше можешь даже не беспокоить, а по всем вопросам обращайся к моим людям, они живут, если ты не заметила в соседнем с тобой номере.
  И он отсоединился.
  Волнение, или даже скорее отчаяние, Лизы трудно описать словами. Она старалась держаться уверенно и ни чем не выдавать свои чувства, но как только оставалась одна, ком подходил к горлу, поплакала бы, да вот только слёзы не лились. Иногда не хватало дыхания, она бежала к окну, открывала его и жадно глотала лёгкими воздух. Единственная мысль, которой она себя утешала, это то, что пока ничего сложного от неё не требуется. Да и потом... надо будет просто найти способ проникнуть в его кабинет, чтобы забрать бумаги с сейфа. Как она это сделает, не известно, пока нет никаких идей, да и откуда им взяться? Не каждый день ей приходится заниматься мошенничеством и разрабатывать воровские планы. Она пока просто надеялась, что у Копотя уже есть маломальски подходящий и безопасный план, о котором он просто ей ещё не сказал, и что его люди помогут ей со взломом этого сейфа или ещё с какими-нибудь техническими вопросами. Лиза решила, что ей надо срочно расслабиться, чтобы совсем не сойти с ума. Похоже, сейчас она воспользуется первым советом Казимира и сделает какую-нибудь спа-процедуру, а уже потом на свежую отдохнувшую голову пойдет гулять по Москве и осматривать отель Метрополь, который она понятия не имела где находится, но слава богу под рукой есть интернет. Зачем ей его осматривать, она тоже не имела никакого понятия. Похоже, Казимир Михайлович не собирается ей всё разжевывать и класть в рот. Во всём придётся разбираться самой по ходу дела.
  
  
  ***
  
  Когда в понедельник Зоя не застала Лизу на рабочем месте, возник логичный вопрос, где же она. Борис Николаевич ограничился лишь тем, что Хорт какое-то время не будет присутствовать на работе по личным обстоятельствам. Лученко этот ответ не удовлетворил. Она сразу смекнула, что, скорее всего, это как-то связано с Казимиром и с тем делом, о котором он говорил. Зачем тянуть кота за хвост? Надо поехать и выяснить, что здесь к чему.
  Она позвонила Казимиру из офиса, но его телефон был постоянно занят. "Что ж... значит, придется ехать в Маркет Кампани самой. А заодно, может быть, удастся увидеть Макса...".
  Однако, прежде, чем отправится к Копотю, она предпочла заехать домой и хорошенько принарядиться. Зоя и так всегда выглядела на десять баллов, но в тот день ей хотелось быть особенно эффектной, чтобы всё было в ней идеально, ведь перед Максом она должна предстать в самом лучшем виде, так, чтобы аж дух захватило, чтобы он сразу понял, что красивее Зои Лученко он ещё никого в жизни не встречал и что именно такая девушка, как она, будет достойно смотреться с ним рядом, а не какая-нибудь другая (какая-нибудь Хорт).
  Перед центральным входом компании Казимира остановилась Ауди 8888. Да, не припарковалась, а именно остановилась. И без разницы ей было, каким образом будут выезжать с парковки остальные машины, которым она так нагло преградила путь. Единственное, о чём Лученко беспокоилась в тот момент, это эффект, который она произведет своим внешним видом на Казимира и, как она смела надеяться, на Максима. При помощи этого эффекта она планировала выведать всю необходимую информацию о местонахождении Лизы Хорт и о ходе операции, в которой она принимает участие.
  Зоя по опыту знала, что мужикам всегда нравится красный цвет, поэтому для этой встречи она выбрала красные лакированные туфли на высоком каблуке, которые очень удачно сочетались с копной огненно-рыжих волос.Ярко-красные ногти дополняли созданный образ роковой женщины, но переборщить с краснотой было бы просто не простительно, поэтому вместо красного платья, Зоя выбрала простое чёрное коктейльное платье, которое, к слову сказать, тоже было выбрано с определенным умыслом: они с Максом его вместе покупали, и Зоя надеялась, что её внешний вид не только произведет нужный эффект, но и воскресит в его памяти воспоминания о ней и о том времени, которое они провели вместе. Для Зои это было лучшее время. И она искренне верила в то, что для Макса их отношения всё ещё что-то значат, а Лиза - лишь рабочий элемент. И когда работа будет закончена, элемент окажется ненужным.
  К её удивлению, Казимира Михайловича на рабочем месте не оказалось. Томара, его секретарша, сообщила, что он в настоящий момент находится в кабинете бухгалтера.
  - Извините.. как вас там?
  - Томара.
  - Томара, позвоните бухгалтеру и скажите, что Казимира Михайловича ожидает Зоя Олеговна. А я пока пройду в его кабинет. Ах да, и сделайте мне кофе, двойной эспрессо без сахара. - Лученко смелым шагом направилась к кабинету и с шумом захлопнула за собой дверь в том время как Томара осталась сидеть с открытым ртом, не сразу ей удалось прийти в себя от такой наглости. По идее никто не должен был входить в кабинет босса в его отсутствие. Но, немного подумав, Томочка успокоила себя тем, что охранником она не нанималась, в её обязанности входят телефонные разговоры, вот сейчас она и выполнит эти обязанности, надо срочно связаться с Казимиром Михайловичем. Пальцы быстро набирали номер кабинета бухгалтера.
  - Евгений Петрович, здравствуйте, извините, что отвлекаю, это Томара... да... Карпенкова. Вы не могли бы позвать к телефону Казимира Михайловича? Занят? Но это очень срочно. Поняла.. только передайте ему тогда сами, что в его кабинете сейчас находятся посторонние.
  - Тома, - выхватил трубку Копоть, - я же тебя просил, не беспокоить меня, - с нетерпением в голосе проговорил Казимир. - Что на этот раз?
  - Но Казимир Михайлович, к вам пришла девушка.
  - Какая девушка?
  - Та, которая уже приходила раньше, представилась как Зоя Олеговна.
  - Оооо! Тома, Томочка, не пускай её ни в коем случае, я тебя очень прошу. Скажи, что меня нет и сегодня не будет.
  - Казимир Михайлович, я не могу её не пустить, потому что она уже вошла, а у меня никто и не спрашивал, можно или нет, хоть я и сказала ей, что вас нет. А как вы мне прикажете поступать в таких случаях, я же не Арнольд Шварцнегер, чтобы сил хватало всех нежелательных гостей за шкирку выволакивать отсюда.
  - Всё-всё-всё, успокойся, меньше текста! Уже вошла, говоришь?
  - Да, сидит у вас в кабинет. Или что она там делает, я не знаю. Да ещё хамка такая, приказала кофе ей сделать.
  - Ну, раз приказала, так сделай. И мне, пожалуйста, тоже. Сейчас приду, - вздохнул Казимир Михайлович и повесил трубку.
  
  Когда Казимир отворил дверь своего кабинета, он увидел красивые длинные ноги в красных туфлях, закинутые на его рабочий стол. Зоя откинулась на спинку кресла и преспокойно попивала коньяк, который Копоть так непредусмотрительно оставил на своём столе. Внутри него закипал гнев, с которым было очень трудно справиться, но Казимир Михайлович всё-таки взял себя в руки.
  - Здравствуй, моя нескромная девочка. А тебе никто не говорил, что приличные девушки так себя не ведут? - Копоть вплотную подошел к своему столу. Ему очень не нравилось, когда кто-то посторонний прикасается к его личным вещам, а тем более распоряжается в его собственном кабинете.
  - А как себя ведут приличные девушки? - повеселевшим голосом спросила Зоя, изрядно растягивая слова.
  "И когда только успела опьянеть? Меня ж совсем недолго не было..." - подумал Казимир, а вслух сказал:
  - Приличные девушки не вламываются в личные владения хозяина, когда последнего нет дома.
  - Но ты же дома, - усмехнулась Зоя и даже не пошевелилась, чтобы уступить Казимиру кресло.
  - Вот именно. Я дома. А ты в гостях, - начинал терять терпение Копоть, - так что будь добра встань с моего кресла и пересядь на диван. - Видя, что Зоя даже не колышется, он добавил, - Зоя... не заставляй меня применять силу.
  В его голосе почувствовались стальные, недобрые нотки, поэтому Лученко всё-таки освободила, хоть и нехотя, удобное мягкое кресло и походкой от бедра направилась к дивану, но присаживаться не стала, начала ходить вдоль стены и осматривать картины, которые она уже раз сто видела, провела длинными пальцами по застывшему маслу, которым их писали. Казалось, она всерьез была увлечена ими. Казимир следил за каждым её шагом, с интересом подметил умное выражение лица полупьяной девушки и ждал. Только вот чего ждал, сам не знал. Оттакой никогда не знаешь, чего ожидать.
  Когда Зоя закончила осматривать картины, то подошла и наклонилась над его рабочим столом, да так, что из выреза декольте хорошо просматривалась красивая грудь. У Копотя невольно перехватило дыхание. Он с трудом переключил взгляд с декольте на её лицо. От Лученко ничего не ускользнуло. Хотя всё её "снаряжение" и предназначалось для Максима, она была довольна произведенным на Казимира эффектом. Зоя присела в кресло напротив, как она и обычно делала, когда бывала в этом кабинете. Решила, что если она ещё немного так постоит, наклонившись над директором компании, то он будет не в состоянии вести беседу, а ей кровь из носа нужно было, чтобы он был в состоянии.
  - Я так понимаю, операция началась? - начала она украдчивым голосом.
  - Какая операция? - ещё не совсем пришел в себя Казимир.
  - Мм... та, на которую ты выпроводил Хорт. Ведь именно поэтому она не появляется на работе, так?
  - Зоя, ты что, мне допрос решила устроить? - пытался взять себя в руки Копоть.
  - Почему сразу допрос?! Мне казалось, что у нас с тобой вполне может получиться беседа по душам. Мы как-никак не чужие люди.
  - Серьёзно? А какие мы люди? Родные что ли?
  - Казимир, перестань корчить из себя мужика-тайну, покрытого мраком! Если я здесь и задаю тебе какие-то вопросы, то не уйду, не получив на них ответы, ты же меня прекрасно знаешь.
  - Да уж... знаю... к сожалению... - тихо проговорил Казимир.
  - Что ты сказал?
  - Ничего-ничего. Это так... мысли вслух, - пробормотал Копоть и налил себе коньяку. Тяжеловато ему было препираться с Лученко без коньяка.
  - Ну так что?
  - Что?
  - Слушай, прекрати, а? Я, кажется, вопрос задала. Лиза в Москве?
  - В Москве, - немного помолчав, ответил Казимир Михайлович.
  - А Макс здесь, он же не поехал с ней, так?
  - Так.
  - И надолго она там зависнет?
  Копоть медлил с ответом. Зоя подумала, что он прикидывает, сколько времени займёт исполнение этого дела, но на самом деле Казимир Михайлович прикидывал другое. Он не знал, что ему сейчас делать. Больше всего не свете он хотел, чтобы Лученко сейчас ушла. А ещё лучше, чтобы они вообще никогда знакомы не были. Казимир Копоть никогда и никого не боялся. Никогда и никого он не считал достойным себе противником. Но Зою Лученко он боялся. Поначалу он и сам не признавался себе в этом. А теперь он с ясностью осознал, почему он так пугается, когда лишь только речь о ней заходит. Он мог даже глазом не моргнуть, находясь под дулом пистолета. Не испугался бы он и громоподобных мужиков, которые могли бы разнести ему череп одной левой. А вот непредсказуемые люди ему всегда внушали страх. Зоя, по его мнению, относилась именно к таким людям. Она была не просто непредсказуемой, она была в каком-то роде сумасшедшей. Красивая эгоистка, которая всегда привыкла получать всё, что хочет. И никогда не знаешь наперёд, что она с тобой сделает, если этого не получит. А Казимир как никто другой знал, на что была способна эта девушка. Она была способна убить за то, что считала своим. Копоть и сам не слабый духом, да и стрелять он умеет неплохо. Но когда в человеке живёт столько зависти и гнева, сколько живёт в ней, поступки действительно становятся непредсказуемыми, их нельзя предотвратить. Если бы его, Казимира, не оказалось рядом в определенный момент, чтобы промыть ей мозги, пригрозить и успокоить, то Лиза Хорт уже давно бы лежала на каком-нибудь кладбище. А теперь, когда речь идёт не только о делах любовных, а о его собственных делах, об очень-очень больших деньгах, какие Лученко даже и не снились, то Казимир тщательно обдумывал каждое слово, которое собирался сказать в её присутствии. Насколько он мог судить, ей нужен был Макс и только Макс, до Лизаветы и до её судьбы ей не было никакого дела. Значит нужно играть именно на этом, нужно привязать её к Минску, к Максу, чтобы она даже думать не рыпалась ни про Москву, ни про то, чтобы помешать его планам.
  - Чего ты молчишь? Язык проглотил?
  - Я не знаю.
  - О! Зато я знаю. Не проглотил, раз можешь мямлить что-то.
  - Зоя, не груби мне, - отрывисто прошипел Копоть.
  - А ты не тупи пожалуйста. Я спросила, сколько она там пробудет?
  - А я ответил: я не знаю. За сколько справится, столько и пробудет. Ориентировочно недели две. Так что две недели находятся в твоём полном распоряжении.
  - В каком плане?
  - Зоя, вот ты вроде умная, а сама тупишь сейчас. Лиза там, Макс здесь. Всё тебе объяснять надо, как ребёнку малому, честное слово.
  Зоя ненадолго задумалась.
  - Казимир, послушай... а она вообще вернётся?
  - Что ты имеешь ввиду?
  - И это меня ты назвал ребёнком малым? Ты лучше меня знаешь, что человек может вернуться, а может... и не вернуться. Всё зависит от босса, ведь так? - при этих словах она криво усмехнулась, а Казимир в очередной раз подивился её черствости и отчаянию. Даже страшно становится. Он подлил себе ещё коньяка.
  - Не желаете ли, мадам, ещё коньячку?
  - Пожалуй желаю, раз ты предлагаешь.
  Они выпили не чокаясь. Зоя вернулась к разговору.
  - Так что ты мне ответишь?
  - Я ещё не решил, вернется она или нет.
  - И что же может повлиять на твоё решение?
  - Почему на моё решение должно что-то влиять?
  - Казимир, я тебя умоляю. Я тебя знаю лучше, чем кто-либо другой. Тебе же плевать на других людей, - говоря это и сама не очень хорошо понимая, что делает, Зоя сбросила с ноги под столом одну туфлю и начала водить гладкой голой ногой по ноге Копотя. Он настолько оторопел, что налил полный бокал коньяка и выпил его залпом. - Может быть, ты всё-таки примешь правильное решение, а? - она впилась в него томным взглядом тёмных, уже изрядно опьяневших глаз, - а я тебе помогу в этом, так быстрее будет.
  Вряд ли Зоя сама понимала, что она делает и зачем она это делает. Её нога начала продвигаться вверх, мягко поглаживая всё, к чему прикасалась, пока не упёрлась в уже готовое мужское достоинство Казимира, от чего он часто задышал, не в состоянии вымолвить ни слова, а затем вскочил на месте.
  - Что ты делаешь? - почти шепотом промолвил Копоть.
  - Тебе же нравится, - Зоя тоже поднялась с кресла, чтобы быть с ним на одном уровне. В её глазах гуляли пьяные чёртики, а губы озарила лукавая, очень сексуальная улыбка, которая не могла оставить равнодушным ни одного мужчину. Копоть не мог сдвинуться с места. Такого развития событий он никак не мог ожидать. Его полупьяный мозг лихорадочно соображал, что делать и как себя вести. Но Зоя не дала ему ни момента, чтобы успеть подумать, она подошла к нему, плавно покачивая бёдрами, даже не касаясь его руками, она прикоснулась к его груди своими набухшими сосками. Смотрела на его губы и слушала частое дыхание, ничего больше не делала, как будто издевалась, как будто хотела посмотреть, сколько ещё он выдержит. И Казимир Михайлович не выдержал. Трудно было сдержаться, когда девушка больше чем в два раза моложе тебя просит всем своим молоденьким горячим телом, чтобы ты её трахнул. Он схватил её как игрушку за волосы, откинул голову назад и жадно начал целовать шею, губы, грубо проводил руками по всему её телу. Если любой другой могло бы быть больно, то Зою эта грубость только позабавила. Она только тогда поняла, как сильно ей не хватало умелых мужских рук. Она закрыла глаза и полностью подчинилась ему, позволила делать с ней всё, что ему захочется. В прочем, так он поступал с людьми и в любом другом вопросе.
  После того, как всё было кончено, Казимир Михайлович, тяжело дыша, как после изнурительного бега, откинулся на своём широком мягком диване. Зоя же вскочила, как ошпаренная, по-быстрому надела туфли, опустила платье и, еле сдерживая слёзы, бросилась к двери.
  - Что, даже не поцелуешь папочку на прощанье? - громко, насколько мог, сказал Копоть, при этом гадко ухмыльнулся. Но то был один из редких моментов, когда Зое Лученко было стыдно. От стыда она даже не была в состоянии поднять глаза. Единственное, чего ей хотелось, это провалиться сквозь землю, поэтому она не стала никак реагировать на его слова, а просто выбежала из кабинета, хлопнув дверью. Дикий хохот заполнил кабинет Казимира. Он всё никак не мог прийти в себя после так неожиданно свалившегося на него секса. Копоть частенько погуливал от жены, но такая удача уже давно ему не подворачивалась. Любой малолетний сосунок отдал бы многое, чтобы хоть раз трахнуть такую девушку. А тут он, Казимир, обскакал их всех, не прилагая при этом абсолютно никаких усилий. Он прекрасно понимал, что вряд ли ему удастся съесть этот торт ещё когда-нибудь, однако чем чёрт не шутит. При этих мыслях улыбка на лице Казимира Михайловича достигла таких размеров, что прям пером и не описать. "Вдруг у Зоиньки опять случится нервный срыв или отчаяние и она будет нуждаться в том, чтобы кто-нибудь её успокоил". Пока Копоть витал в своих эротических мыслях, Зоя не спускалась, а бежала вниз по лестничным пролётам Маркет Кампани с седьмого этажа, где находился кабинет Казимира. Лифтом она не воспользовалась, потому что казалось, что если она остановится хотя бы на секунду, то наложит на себя руки. Хотелось бежать, бежать быстро-быстро и не останавливаться. Комок в горле душил невыносимо и сдерживать слёзы она больше не могла. Рыдания захлестнули все её мысли. Да и вообще в тот момент ей думать было вредно, потому что то, что только что произошло, перекрывало все остальные мысли, которые могли возникнуть в её голове. Секс с Казимиром настолько не укладывался в её голове, что она надеялась, что хоть слёзы как-то смогут облегчить то, что творилось у неё на душе. А творилось там что-то очень гадкое, противное, что-то такое, что уже вряд ли как-то можно было исправить. Ей вдруг непреодолимо захотелось позвонить Лизе. Раньше всегда, когда ей было плохо, она звонила Лизе, они разговаривали и Зоя успокаивалась. Выбегая из центрального выхода офисного здания, Зоя уже было достала из сумочки телефон, как вдруг увидела перед собой красивого молодого парня, который опередил её у выхода буквально на несколько секунд. Зоя так и застыла на месте. Глубоко вдыхая свежий воздух и опираясь на перила, чтобы не упасть, с красными от слёз глазами она продолжала смотреть, как Макс не спеша подходит к своему автомобилю, включает разблокировку дверей, садится за руль. До ушей Зои доносится приятный звук мотора. Он уезжает, но шлейф туалетной воды Давыдофф говорит о том, что только что он здесь был. О господи! Как она любит этот запах, он сводит её с ума и воскрешает в памяти все мгновения, проведенные рядом с этим мужчиной, с её любимым мужчиной. От этих воспоминаний и от осознания своей потери она почти задыхается и понимает, что стоять на одном месте больше просто не может.
  - Максим!! Макс! Максим! - это просто крик отчаяния. Конечно же, она и не думала, что он может её услышать, но всё равно кричала. Она только сейчас осознала в полной мере, что она наделала. И если бы даже он тогда услышал её и вернулся, то она бы просто не смогла смотреть ему в глаза. Она медленно спускалась по ступенькам, голова раскалывалась, слёзы застилали глаза настолько, что она почти ничего не видела.
  - Девушка, у вас всё в порядке? - спросил случайные прохожий. Это был мужчина лет сорока. Он просто не мог пройти мимо, видя то состояние, в котором находилась Зоя. Но для неё его слова были просто звуками. Зоя медленно повернула голову туда, откуда доносились эти звуки, в точности как слепое животное, которое ничего не видит, но как-то реагирует на внешние раздражители.
  - Вы далеко живёте? Давайте я вас отвезу, я как раз на машине, - продолжал незнакомец, видя, что девушка вполне приличная, но в данный момент по каким-то причинам находится, мягко говоря, в неадекватном состоянии, и оставлять её одну опасно, мало ли что она может с собой сделать, а ещё хуже, если какой-нибудь менее добросовестный человек воспользуется её этим неадекватным состоянием.
  - Что? - только и смогла произнести Зоя.
  Тогда мужчина аккуратно взял её под руку и повёл к своей машине. Он понял, что здесь разговорами ничего не добьешься.
  - Сейчас я вас отвезу домой. Скажите, где вы живёте?
  - Домой? Не надо домой!
  - А куда надо? Скажите, куда надо, и я отвезу вас туда.
  - Куда угодно. А лучше всего на отвесную скалу, чтобы я могла спокойно спрыгнуть.
  - Хм... - мягко вздохнул мужчина, - я так и думал. Вам надо выговориться. Я знаю одно место, куда сам частенько хожу, когда мне плохо. Сейчас поедем туда и спокойно поговорим. Только вы утрите слёзы, - он протянул ей платок, - а то голова разболится.
  - Она уже раскалывается... и не только она... - почти бес сил проговорила Зоя.
  - Тогда тем более прекращайте плакать. Сейчас я покажу вам место, где варят прекрасный кофе, настолько прекрасный, что головную боль как рукой снимет, - он завел двигатель и вскоре огни в окнах Маркет Кампани перестали быть видны.
  
  
  ***
  
  "Кофе Сити" встречал гостей радушно. Приветливые официанты дарили гостям искренние улыбки. Атмосфера данного заведение располагала к тому, чтобы каждый гость мог чувствовать себя как дома. К Александру (так звали незнакомца, который подобрал нашу Зою возле Маркет Кампани) здесь было, по-видимому, особое отношение, легко было понять, что он здесь частый посетитель и находится на хорошем счету. Улыбчивая официантка, не теряя ни минуты, направилась к постоянному клиенту и его новой пассии, чтобы поприветствовать и проводить за свободный столик. Зоя не спеша поплелась за ними. Её голова вертелась в разные стороны, как будто она пыталась всё внимательно рассмотреть, но на самом деле пустые глаза не были способны что-либо видеть, а тем более рассматривать. Зоя настолько глубоко ушла в себя, что не заметила, как они пришли к нужному столику, и потому врезалась в официантку, вяло пробормотав "извините". Александр придержал Лученко за локоть, боялся, что она может упасть, поэтому торопился поскорее усадить её за стол, а сам ещё раз извинился перед услужливой официанткой.
  - Мариночка, извините, ради бога, моменты разные бывают в жизни человека...
  - Всё в порядке, Александр Юрьевич. Вам, как обычно "Сливочный"?
  - Да, Марин, спасибо. И девушке, пожалуйста, то же самое. Вы ничего не имеете против капучино? - спросил Александр, обращаясь к Зое, на что последняя только подняла красивые, но распухшие глаза, как будто пыталась понять, к ней ли обращаются, и помотала головой, после чего официантка Марина отправилась выполнять заказ, и два человека, которые даже ещё не успели познакомиться, остались наедине.
  Александр Юрьевич не мог отвести от Зои глаз. Несмотря на её красные глаза и растёкшуюся по щекам тушь, он видел перед собой очень красивую девушку. Роскошные рыжие волосы спадали с плеч на высокую красивую грудь, которую очень удачно подчёркивал вырез чёрного коктейльного платья. Александр был человеком приличным, поэтому не позволял себе в открытую пялиться на Зоину грудь, он перевёл взгляд на её лицо, которое показалось ему не менее красивым и приковывающим внимание. Пухлые красные губы были слегка приоткрыты, на них ещё остались следы помады, бывшей на Зое перед входом в кабинет Копотя. Пушистые, слегка влажные ресницы касались щёк, когда Зоя опускала глаза. Александр ещё никогда не видел таких красивых натуральный ресниц, разве что по телевизору, но он очень сомневался, что по телевизору можно увидеть что-то натуральное. А сейчас перед ним сидела девушка, в которой натуральным было всё! И незнакомец не мог поверить, что в одном человеке всё может быть настолько гармонично сложено, настолько прекрасно... Молчание становилось если не неловким, то, по крайней мере, неприличным, во всяком случае, с его стороны, ведь он позвал девушку в кафе, а теперь сидит и даже слово вымолвить не может. Он постарался взять себя в руки и протянул девушке платок. Зоя безмолвно его приняла, достала из сумочки зеркало, но глянув на своё отражение в нём, быстро вскочила со стула и сказала, что ей нужно в уборную. Она ушла, а Александр не смог сдержать улыбку... "она такая забавная" - подумал он, - "и не понимает, дурёха, что и с разводами на щеках она всё равно красивая". Он продолжал улыбаться своим мыслям, когда Марина принесла кофе. Малковский сделала вид, что эта младенческая улыбка на его лице предназначалась Марине, и вежливо поблагодарил её за кофе, в дополнение к которому на блюдце возле чашечки красовался ещё и кусочек шоколадки. Марина ответила на его улыбку весьма кокетливо стреляя глазами в надежде привлечь этого очень симпатичного мужчину, несмотря на то, что он был почти вдвое её старше. К сожалению (к её сожалению) этикет не позволял ей задержаться возле его столика дольше, чем он сам того хочет. А поскольку он сам ничего от неё больше не хотел, ей пришлось удалиться. А Малковский с нетерпением ждал, когда же вернётся прекрасная девушка, имени которой он до сих пор не знает. Он даже подумывал о том, чтобы отправиться за ней в женский туалет, мало ли что она могла с собой сделать в таком состоянии... Но тут же он увидел изящные длинные ноги, которым узкие бёдра помогали создавать сногсшибательную походку, а стук красных каблучков создавал ощущение барабанной дроби, которая сопровождает звезду, куда бы она ни направлялась. В этот раз Александру Юрьевичу с трудом удалось переключиться с определённых частей её тела на её саму и попытаться смотреть ей в глаза, которые, между прочим, уже были тщательно приведены в порядок: реснички аккуратно подкрашены тушью, на щеках лёгкий румянец и никаких следов былой трагедии. Девушка-картинка присела на стул напротив него. Казалось, что она полностью себя контролирует, как будто это не она полчаса назад рыдала как белуга и была близка к тому, чтобы наложить на себя руки. Ещё совсем её не зная, он уже ею восхищался и хотел во что бы то ни стало помочь ей преодолеть то, что у неё случилось, чтобы это ни было.
  - Александр, - решил завязать разговор Малковский, - можно просто Саша.
  При этом он подбадривающе улыбнулся и жестом руки предложил Зое кофе.
  - Зоя, - была краткой Лученко, - можно просто Зоя.
  Лученко была в своём репертуаре. Саше понравилось, что она в такой ситуации не растеряла чувство юмора, значит, не всё так плохо. Или... это он на неё так положительно действует? Он бы хотел, чтобы так было, это бы ему очень польстило. Но чувств своих старался не выдавать.
  - Оригинально, - только и смог улыбнуться в ответ Малковский, - вот и познакомились... наконец-то.
  Зоя молчала, просто смотрела в окно своими красивыми, но пока ещё пустыми глазами.
  - Нус... не хотите мне рассказать, что мы здесь делаем? - первым нарушил тишину Александр Юрьевич.
  - Я? Хм... то же самое могу спросить у вас. Хотя стоп! Давай на "ты", ладно? Терпеть не могу этих всех условностей и приличий, общаться неудобно.
  - Хорошо. Ты значит ты. Я привёз вас, извини, тебя сюда, потому что у тебя что-то случилось. Или ты уже не помнишь этого? - Саша старался разговаривать как можно мягче, чтобы ни чем её не обидеть и не задеть.
  - Мг... забудешь тут...
  - Знаешь, Зая, ой, прости ради бога, Зоя...
  - Ничё, так тоже называют, продолжай. - Лученко невозмутимо пила кофе и посматривала в окно, на Александра почти совсем не смотрела, вела себя так, как будто одолжение делает этому великодушному мужчине, сидящему напротив.
  - Я хотел сказать, что если ты хочешь забыть о том, что произошло, то нужно об этом поговорить, выговориться, тогда всё быстрее забудется. А, может, окажется так, что ты всё глобализируешь и проблема не такая уж и большая.
  - Ха! Конечно же! Небольшая! - хлопнула чашкой по столу Зоя. - Да она такая гигантская, что не просто язык не поворачивается о ней говорить, а мозг в трубочку скручивается, когда пытаюсь о ней думать!.. - она выкрикнула последнюю фразу и резко замолчала. Так делают обычно, когда понимают, что взболтнули лишнего. Но Малковский не растерялся.
  - Тогда тем более ей надо поделиться. Одному человеку сложно нести большую и тяжелую ношу. Зоя, не будьте, то есть не будь эгоисткой, поделись ей, этой ношей, тогда и нести будет легче.
  - Ну ты прям философ. Я таких речей не слышала со времён смерти моей бабушки. А с чего вдруг я должна мои проблемы рассказывать ТЕБЕ. Я тебя знать не знаю, ты мне никто.
  - Вот именно поэтому я и советую тебе свои проблемы рассказать мне, потому что ты меня совсем не знаешь, и я не знаю твоей жизни, поэтому не стану тебя ни за что осуждать, мы чужие друг другу люди, и я не побегу никому рассказывать о твоих проблемах, мне нет в этом никакого интереса, понимаешь? Мы поговорим и разбежимся, а тебе станет легче. Поскольку я абсолютно незаинтересованное лицо, то и советом помогу, если смогу, абсолютно бескорыстным.
  Когда Малковский произносил фразу о том, что они больше никогда не увидятся, то внутри у него всё как-то сжалось, и в глубине души он надеялся, что ошибается.
  Похоже, Зоя увидела смысл в его словах. Ей трудно было решиться рассказать ему ВСЁ, но она твердо решила, что расскажет ему хоть что-то, может, и правда дельный совет даст... взрослый мужчина всё-таки... опытный.
  - Слушай, Саш, позови официантку, ты тут, как я вижу, свой человек, к тебе быстрее подойдут.
  - Ты хочешь ещё что-то заказать?
  - Я пепельницу хочу. Курить очень охото. Может быть, после одной мой язычок и развяжется.
  - Сейчас сделаем, Зоинька, сейчас сделаем. - Александра ни капли не смутило то, что она курит, он буквально смотрел ей в рот и был готов выполнять любую её прихоть. - Мариночка, подойдите к нам, пожалуйста.
  Мариночка не заставила себя ждать. Пепельница вскоре была на столе, Зоя закурила, смачно вдохнула дым ментоловых сигарет и начала рассказ.
  Рассказ этот звучал следующим образом.
  У Зои был парень, с которым они очень любили друг друга. Но однажды одна Зоина подруга появилась на горизонте. Где они встретились, Зоя не знает, но после этой встречи её парень ушел к этой подруге. А Зоя до сих пор его любит и не теряет надежды его вернуть. Она не верит в то, что такие сильные чувства, как у них с Максом, могут исчезнуть навсегда и так быстро.
  - Мг, то есть твоя подруга знала, что ты очень любишь его и всё равно увела его у тебя?
  - Нееет, не знала она ничего! Я их не знакомила, поэтому понятия не имею, как вообще они могли встретиться. Но какая разница!?
  - Разница большая. Ведь если она не знала, то это не делает её плохой подругой. Если бы ты её раньше познакомила с ним и представила, как своего парня, то, скорее всего, всё повернулось бы по-другому, тебе так не кажется? - миролюбиво вёл беседу Александр.
  - Да плевать я на неё хотела, Саша! Понимаешь? Мне плевать. Я бы из-за этой... переживать бы в жизни не стала. Единственное, что меня волнует, это то, что Макс не со мной. А мне надо, чтобы он был рядом. Всегда был рядом. Только тогда я буду чувствовать себя хорошо. Вот что мне делать? А кстати, сколько тебе лет?
  - Сорок один. - Немного поколебавшись, ответил Малковский. Этот невинный вопрос его немного смутил. Он отдал бы сейчас многое, чтобы оказаться моложе. - А тебе, если не секрет? - этот вопрос интересовал его с самого начала вечера. Хотя глубоко в душе ему не было никакого дела до её возраста, потому что, сколько бы ей ни оказалось лет, она не станет его интересовать меньше.
  - Двадцать пять. Но это не важно. Так вот я к чему спрашиваю, утебя же наверняка больше опыта, чем у меня в делах сердечных. Может, посоветуешь что-нить?
  Двадцать пять... совсем ещё молоденькая... ему стало стыдно за свои мысли. Она ни за что не согласится стать его девушкой. А особенно, когда узнает, что у него есть сын, которому скоро исполнится восемнадцать. С женой Александр Юрьевич уже давно не живёт, но с сыном видится постоянно.
  - А известно ли тебе, Зоинька, что в делах сердечных, как ты сама выразилась, советчиков быть не должно. И даже если я тебе что-то посоветую, то ты, скорее всего, не послушаешься этого совета...
  - Чёрт, какой же ты интеллигентный! - Зоя затушила бычок в пепельнице, выпуская изо рта последнее кольцо дыма. - Решено, говори! Я просто обязана знать, что думает интеллигенция.
  - Интеллигенция думает, - со вздохом произнёс Саша, - что твой парень не так-то сильно тебя любил, если ушел к другой. Если бы любил, то даже если и ушел, уже давно вернулся бы.
  - А что это тогда было?! Ты просто ничего не знаешь! Это такой водоворот чувств, что мы и дня друг без друга прожить не могли, а секс был таким восхитительным, страстным! Без чувств такого секса быть не может, понимаешь, не может!
  - Тихо, Зой, не кричи, пожалуйста. Я всё понимаю. Но видишь, ты сама называешь это сексом...
  - А что, это как-то ещё называется?
  - Да, Зоя. Это ещё может называться "заниматься любовью". А ты сама на подсознательном уровне понимаешь, что у вас был просто секс...
  - Нет, это был не ПРОСТО секс...
  - Да, конечно, - перебил её Александр, - я уже понял, что это был восхитительный, страстный секс. Но, тем не менее, это был секс. С твоей стороны, может быть, была любовь, но с его стороны была только страсть.
  Зоя хотела возразить, но вдруг поняла, что ей просто нечего сказать.
  - Мне почему-то кажется, что ты со мной согласна. Поэтому, Зоинька, мой совет будет в данном случае таков: тебе надо его отпустить. Поверь, тебе не нужен человек, который тебя не любит. А такую девушку, как ты, нужно любить, боготворить... тебе нужен тот, кто поймёт это и будет готов на всё, чтобы быть рядом с тобой. Максим, если до сих пор не относится к тебе так, то никогда не будет. Поверь мне. Я это говорю не только как опытный человек, но и как мужчина.
  - И где же мне найти такого принца?
  - А его не надо искать. Со временем он сам найдется. Если ты его ещё не встретила, это ничего не значит. Всё приходит со временем. А тот, кто умеет ждать, получает вдвое больше, - улыбнулся Малковский.
  - Если бы я знала, как его отпустить, я бы уже давно это сделала. А так... Когда я вижу, что он обнимает её, у меня кровь приливает к голове, я ничего не соображаю, ярость переполняет меня и я готова убить её! Понимаешь? Убить!
  - Это пройдёт, как только ты сама себе дашь другую установку. Тебе просто нужно понять то, что эта твоя подруга ни в чём перед тобой не виновата. Она не предавала тебя, не обманывала и не ставила палки в колёса. Сейчас, скорее, наоборот происходит. А знаешь что... мне почему-то кажется, что ты любишь её...
  - Что? С чего это мне её любить?
  - Тебе дорога она как подруга, но ты сама боишься себе в этом признаться.
  - Что ты несешь! Я ненавижу её.
  - Вот именно... ты слишком рьяно ненавидишь её. Ты так говоришь, по крайней мере.
  - Что значит, я так говорю? Ты мне не веришь? Или как это понимать?
  - В твоих глазах я вижу совершенно другие чувства.
  - И какие же?
  - Сожаление.
  - Сожаление?
  - Тебе безумно жалко, что ты не можешь позвонить ей или встретиться с ней, поговорить с ней, рассказать о своих переживаниях. Не можешь из-за своих принципов. Но на самом деле ты ценила её, Зоя. И ценишь, как подругу. Только признаться в этом себе не можешь, потому что это задевает твою гордость. Тебе бы очень хотелось справиться одной, утереть всем нос и показать, какая ты сильная и самостоятельная и просто непобедимая. Но тебе тяжело одной. И это нормально. Человек не должен быть один и оставаться один на один со своими проблемами. Мы рождены в обществе... среди людей, а, значит, мы нуждаемся в людях... в том, чтобы кто-то был рядом. А знаешь, почему ты сожалеешь о её потере?
  - И почему же? - Зоя, ошеломлённая, не мигая, смотрела ему в рот.
  - Потому что в глубине души ты понимаешь, что ты ещё её не потеряла. Ты знаешь, что тогда как ты пытаешь отвернуться от неё, она от тебя не отворачивается. Ей есть дело до того, что происходит в твоей жизни. И, возможно, она единственная, кому это интересно, кроме твоих родителей. И хочу тебе заметить, что она до сих пор не в курсе, что встречается с твоим бывшим парнем. Подумай об этом...
  - Ничего себе... - слегка присвистнула Зоя, - ты, случайно не психолог?
  - Я педиатр.
  - Почти попала...
  Зою глубоко тронуло то, что только что говорил так искренне и с таким знанием дела этот абсолютно незнакомый человек. С каждым его словом она чувствовала, как будто что-то сжимается где-то внутри. Ей стыдно было признаться самой себе, что он прав. На глазах навернулись слёзы. Ну почему она так привязана к этой маленькой чертовке?! Её бесило то, что она, Зоя, нуждается в ней, а Лиза, возможно, ничего такого не испытывает. Только Лиза всегда помогала ей во всех её проблемах и неприятностях, в которые Зоя частенько попадала. Только Лизе она могла рассказать что-то серьезное и знала, что ей не будет плевать, что она поможет и успокоит. И ей даже не столько нужен был совет, сколько просто выговориться и побыть рядом с человеком, со стороны которого она чувствовала искреннее участие. А теперь Лиза парится где-то в незнакомой Москве по очередной прихоти Копотя и вряд ли она хорошо себя чувствует по этому поводу... А Зоя сидит здесь, попивает кофе и жалуется на свою никчемную жизнь... Становится очевидным, что Лизе сейчас помощь нужна гораздо больше... она ведь там совсем одна... "Бляяяяяядь... какая же я блядь..." только и смогла подумать Зоя, сглатывая комок и еле сдерживая слёзы. Она вскочила со стула, хотела бежать... только вот куда бежать, не знала... то ли к Казимиру, чтобы просить его оставить её в покое, то ли звонить Лизе, чтобы спросить, где она, предупредить об опасности, а возможно и приехать к ней, чтобы помочь. Но Александр Юрьевич резко осадил её на место. Он ожидал от неё чего-то подобного и был готов к такому бурному проявлению эмоций, под действием которых человек способен совершать поступки, о которых впоследствии может жалеть. Поэтому он решил удержать её рядом с собой, пока она не успокоится. Мариночка по просьбе Александра принесла им ещё кофе, только на этот раз Малковский попросил добавить пару капель коньячка.
  Зоя никогда и никого не привыкла покорно слушаться, но когда Саша резко встряхнул её за плечи и аккуратно опустил на стул, чтобы она пришла немного в себя от всего услышанного, ей вдруг пришло в голову, что Казимиру она не сможет посмотреть в глаза, а тем более заговорить с ним после того, что случилось, поэтому бежать к нему нет смысла. А если она позвонит Лизе, то что она ей скажет. Если предупредит об опасности, то как объяснить, откуда Зоя всё это знает: и про опасность, и про то, что Лиза в Москве. Через минуту она была благодарна своему новому неожиданному знакомому за то, что он остановил её и не дал никуда уйти. Они спокойно выпили ещё одну чашку кофе, которому коньяк придавал свой, особый, аромат и вкус. Затем Александр Юрьевич предложил отвезти Зою домой, чтобы она могла отдохнуть и выспаться хорошенько, а какие-либо решения по поводу существующих проблем примет завтра утром, на свежую голову. Неожиданно для неё самой, Зое вдруг захотелось слушаться этого человека. В тот момент она готова была выполнить всё, что он скажет. Рядом с ним каким-то непостижимым образом чувствовался покой и комфорт.Она впервые за долгое время чувствовала себя защищённой, поэтому на подсознательном уровне верила ему, откуда-то знала, что этому незнакомому мужчине почему-то есть дело до неё и до всего, что её касается. Зоя покорно и в полном молчании села в его машину. Он записал номер её мобильного и пообещал, что завтра пригонит её автомобиль к самому подъезду её дома, чтобы она смогла поехать на нём на работу. Зоя заочно поблагодарила его, а для себя решила, что завтра она ни на какую работу не пойдёт, возьмёт больничный на пару дней, заодно попытается разрулить всю ту "дерьмовую ситуацию", в которую она себя вогнала. Лученко искренне надеялась на то, что Александр прав и утром ей в голову придёт какое-нибудь полезное решение. А сейчас действительно не помешает проспаться. Голова была тяжелой. Она почти спала, когда машина остановилась возле подъезда её дома. Александр открыл дверь с её стороны и помог Зое встать, хотел довести до самой квартиры, но она уверила его, что дальше и сама справится. Была половина первого ночи, когда Зоя, скинув красные каблуки и всю одежду, забралась под теплое мягкое одеяло и практически сразу же отключилась. Её сознание, перед тем, как полностью отключится, прокручивало перед ней разные картинки всего произошедшего за этот ужасно долгий день. Последней картинкой был высокий мужчина с милой улыбкой и добрыми глазами. И с чувством полной защищённости, что случалось крайне редко, Зоя, наконец, уснула.
  
  
  ***
  
  Лизавета особо не заморачивалась по поводу своего внешнего вида, когда собиралась на прогулку по Москве. Лёгкая ветровкакремового цвета и спортивные штаны с кроссовками фирмы Adidas.Она справедливо посчитала, что если долго придётся гулять по большому городу, то нужно комфортно себя чувствовать, а гулять она планировала долго, так как в отеле сидеть, пускай даже и в таком хорошем, как Интерконтиненталь, было просто невыносимо. Ей необходимо было проветриться, занять голову чем-нибудь другим, а не только тем, что она понятия не имеет, что ей делать и для чего она здесь, и что чувствует себя полной дурой, и это отнюдь не прибавляет оптимизма.
  Она шла по шумной Москве, вертела головой в разные стороны, чтобы суметь всё рассмотреть, запомнить, составить своё личное впечатление от этого города. Вокруг столько людей и машин, что для неё было удивительно чувствовать себя одинокой среди всей этой суматохи. Она шла вдоль Тверской улицы, лёгкий ветер аккуратно разбрасывал её длинные мягкие волосы в разные стороны, они то улетали за спину, то ласково касались щёк. Вскоре Лиза немного успокоилась, отвлеклась от своих мрачный мыслей, засмотревшись на здания интересных архитектурных стилей и рассуждая о том, к какой эпохе они принадлежат. Сколько же в Москве всего, ну надо же! Она только по одной улице идёт пока ещё, а уже увидела несколько театров, гостиниц, магазинов. В один из них она не удержалась и заглянула. "Елисеевский". Ну ничего себе! Она и представить себе не могла, что обычный продовольственный магазин может так выглядеть! Это и магазином назвать сложно. Он, скорее, напоминает шикарные хоромы эпохи Ренессанса. Она обходила и осмотрела каждый уголок в этом прелестном магазине, чтобы получше запомнить замысловатые узоры золотистого декора. Лизавета пришла к выводу, что это очень прелестныймагазин, жаль, что у неё нет с собой денег, а так бы обязательно что-нибудь купила. А раз денег нет, то только и остаётся, что окинуть его прощальным взглядом и двигаться дальше. Кто её знает, эту непредсказуемую большую Москву! Может, она ещё найдёт здесь много-много интересного.
  
  Гуляя и мотая головой в разные стороны, Лиза и не заметила, как налетела на репортёра, активно щёлкающего своей профессиональной камерой что-то, чего Лизавета не могла пока ещё видеть за стеной из десятка таких же репортёров, точно также активно работающих своими фотоаппаратами. Она подняла голову вверх и с удивлением поняла, что пришла как раз туда, куда нужно. Лиза стояла почти у входа в гостиницу Метрополь. Похоже, здесь кого-то встречали. Кого-то очень важного. Что там говорил Копоть? Она здесь будет присутствовать завтра на конференции? Обалдеть можно! Никогда и ни за что бы не подумала, что ЕЁ...СЮДА... могут пропустить. Отель отличался изысканным архитектурным стилем. Лиза понятия не имела, какой эпохи (надо будет потом забить в гугл), но сразу понятно, что он намного старше отеля Интерконтиненталь, где она сейчас живёт. Этот дух старины придавал отелю особый шарм. Интерконтиненталь пахнет современностью, последними тенденциями архитектурной моды и роскошью, а Метрополь, напротив, лишен элементов современности (по крайней мере, снаружи, внутри она ещё не была), он источает лёгкий аромат присутствия царственных особ. И не удивительно, что здесь селятся известные люди (а кого же ещё могут встречать вот так, с направленными объективами). "И каким же образом Казимир хотел, чтобы я его исследовала, когда у меня нет ни малейшего шанса зайти внутрь... разве что ходить вокруг и исследовать стенки этого богатого отеля...". Лиза абсолютно не знала, что же ей сейчас делать и куда пойти. Чего хотел от неё Казимир? "Или он просто так сказал ознакомиться здесь со всем, думая, что мне будет нечем заняться, а на самом деле в этом нет принципиальной необходимости...". Она пришла к выводу, что так и есть: он ляпнул это просто от нечего делать, и хотела развернуться и уйти. Куда? Да куда угодно! Просто куда глаза глядят, дальше продолжать проветривать голову. Но в этот момент журналисты начали расходиться (видимо, они уже получили весь нужный материал), и перед Лизой открылся главный вход в этот прекрасный отель мечты. Он был абсолютно пуст, никого не было видно. Скорее всего, тот, кого так бурно встречали, уже нежится на мягкой постели своего комфортабельного номера. Нет, она ни за что не решится зайти внутрь. Ни-за-что! Но ноги сами повели её к входным дверям. Перед самым входом она резко остановилась, понимая, что войти у неё не хватит смелости. "Да, войти я туда не войду, но ведь никто не запрещает постоять рядом и посмотреть через стеклянные двери". Лизавета присмотрелась, но вскоре поняла, что ничего она толком не увидит, за этими автоматическими дверями ещё "вертелка какая-то стоит... да уж... может, кто-нибудь выйдет, дверь разъедется, и тогда я загляну и увижу хоть одним глазком, как изнутри выглядит этот отель...хотя это, наверное, как-то глупо будет выглядеть..". Неожиданно дверь "разъехалась" и оттуда вышел (почти выбежал) человек в деловом чёрном костюме с мобильником в руках. Он напомнил Лизе её троих баулов, ожидающих в соседнем номере Интерконтиненталь. По выражению лица и движениям тела можно было предположить, что мужчина очень зол.
  - Чёртов конь! - выругнулся себе под нос баул. У него зазвонил мобильник.
  - Да! - проорал он в трубку, - а какое у меня должно быть настроение?! У него что ни день, то новая причуда! Как у беременной!...- видно собеседник в трубке пытался всячески успокоить разоравшегося мужика и, нужно сказать, успешно, так как последний на время замолкал и цвет его лица становился чуть менее красным. - Надоело мне уже всё это! Илья Павлович то, Илья Павлович сё! - снова разгорячился баул. - Деньги? Какие к чёртовой бабушке деньги, когда если я не найду ему сегодня к вечеру новую прислугу, он уволит меня нахрен, и где тогда я буду брать деньги?! Я, б..дь, ему не золотая рыбка и не джин с бутылки, чтобы по щучьему велению по Лопатинскому хотению... да всё-всё, я не завожусь... - он помолчал немного, слушая, что говорит ему более спокойный собеседник, - Паша, ну где я найду ему эту новую прислугу в его хоромы? Все эти бабоньки с безупречным резюме в агентствах уже не катят, наверное, все уже работали на него и всех поувольнял к чёртовой матери! И что ему не нравится? Ладно, Паш, - уже более спокойно сказал мужчина в чёрном костюме, - нет времени, придумаю что-нить, не парься. Мг... наберу потом.
  Так вот оказывается, кого так встречали репортёры! И это ж надо ей оказаться здесь именно в этот момент. По-видимому, Лиза недооценила его известности и богатства, раз на него тратят своё время и пишут о нём в газетах.
  Лизавета не была уверена в том, что она соображает, что делает, а её ноги уже второй раз за сегодня работают в каком-то своём ритме, отдельно от головы. Она подошла к мужчине в чёрном, всё ещё похожего на разъярённого быка, и сказала:
  - Извините, пожалуйста, я случайно услышала Ваш разговор... о том, что Вам нужна прислуга...
  - И? - мужик выкатил на неё свои бычьи глаза, не понимая, что от него хотят.
  - Возьмите меня. Я умею убирать, готовить и сейчас как раз срочно ищу работу.
  - Девочка, сколько тебе лет?
  - Двадцать три... мне кажется, вполне достаточно, чтобы работать уборщицей... - немного смутилась Лиза, совсем не зная, какой возраст уборщицы должен быть, чтобы богатый с прихотями взял её на работу. Баул окинул её оценивающим взглядом.
  - А опыт у тебя есть? Рекомендации?
  - Нет... - скромно ответила Лиза, затем добавила, - но я действительно хорошо убираю, могу быть полезной и незаметной для хозяев, если надо. Если хотите, то можете взять меня на испытательный срок. Если не подойду, то ваш хозяин уволит меня... как и всех остальных...
  - Бляха муха... - провёл рукой по бритой голове быкообразный мужик и ещё раз оценивающе осмотрел Лизу с ног до головы, - а если я не приведу сегодня вечером уборщицу, то он уволит и меня... как и всех остальных...- пробормотал он себе под нос, а у Лизы появилась надежда, - так, ладно, запиши адрес, сегодня к семи часам подъедешь туда. Ничего с собой брать не надо, там всё есть: и форма и всё остальное...что там надо для уборки, усекла?
  - Усекла, - Лиза внесла в мобильник нужный адрес.
  - Твоего хозяина зовут Илья Павлович, запомни это хорошенько. Перепутаешь - и ты уволена, усекла?
  - Я не перепутаю. То есть, усекла.
  - Вот и отличненько. И чтобы была ровно к семи, ни минутой позже. Лопатин терпеть не может непунктуальных. Усекла?
  - Усекла. - Лиза ещё раз убедилась в том, что умственные способности всех этих охранников значительно уступают физическим мощностям их накаченных тел. Если бы он ещё раз произнёс слово "усекла", она бы, наверное, не выдержала и брызнула со смеху... да уж...
  Мужик направился вгостиницу, а Лиза, сама толком не понимая, что делает, понеслась сломя голову в свою гостиницу, чтобы посмотреть по интернету,где находится нужный адрес и как туда добраться, а главное, сколько это займет времени. Зачем она это делает? А вдруг у него дома ничего не окажется? Вдруг он все документы хранит в офисе? А Казимир, между прочим, говорил именно про офис. Но Казимир ведь сам ничего не знает, если б знал, то сразу бы сказал Лизе, что и как нужно делать. А он вообще ничего не говорит. Вот и отлично. Если ему не понравится то, что Лиза будет работать уборщицей, то сам виноват! В следующий раз будет сразу говорить ей, что делать, чтобы она не ломала себе голову, как ей выполнить очередное его дурацкое задание. Одно было ясно точно: если сегодня вечером её примут на работу, то завтра в гостиницу Метрополь она никого сопровождать не будет. Может, она чего-то не знает, но если рассуждать логически, какой прок от сопровождения, когда она сразу может приступить к обыску его дома, чтобы сразу стало ясно, есть там что-то или нет. Надо позвонить Казимиру и спросить у него, что конкретно ей нужно искать. Кто знает, вдруг удача сегодня ещё раз повернётся к ней лицом и она найдёт то, что ей нужно.
  
  Когда Лизавета добралась до своего люкса, первое, что она сделала, это нашла в интернете адрес этого Лопатина и разобралась, как ей туда добраться. Да уж, путь не близкий. Окраина Москвы... интересно, что там за район такой... Наверное, Илье Павловичу со всеми его деньгами и постоянным внимание просто захотелось тишины и покоя, вот он и выбрал себе жильё вдали от всей этой городской суматохи. Она, конечно, могла бы попросить своих "шкафчиков" отвезти её прямо до места назначения, но это бы наверняка смотрелось очень глупо: бедная девочка нанимается работать уборщицей, а приезжает на работу на Крайслере с личным водителем и охранником. Поэтому придётся обходиться без чьей-либо помощи.
  После того, как Лиза разобралась с дорогой и подсчитала, сколько времени понадобится, чтобы добраться до этой резиденции компьютерного президента, она попыталась связаться с Казимиром по скайпу, но его не было в сети. Вот чёрт! Он сейчас ей очень нужен, а его нет. Похоже, ей действительно придётся всё делать самой: и ориентироваться по ситуации и принимать решения. Только что ей искать? Он говорил про какие-то банковские счета и пароли, ключи от сейфов... В общем, надо будет сгребать всё, что попадётся под руку... если, конечно, её саму не возьмут под руку и не выведут оттуда в наручниках. Лиза мысленно представила себе эту картину и мелкие мурашки покрыли её кожу. "Ничего... - успокаивала она себя, - я уже здесь и начало положено, при чём очень неожиданно... я справлюсь, я обязательно справлюсь... если у него в доме ничего нет, тогда... тогда... О Господи! Я не знаю, что тогда! - паника почти накрыла её с головой, но она снова попыталась взять себя в руки, - дыши, Лиза, дыши, - при этом она сделала глубокий вдох, затем ещё один, и ещё один, пока нормальное сознание не начало снова к ней возвращаться, - ладно, может, он ещё появится в этой долбанной сети...".
  Она очень надеялась, что он появится, но он не появился. Время выезжать на новую работу приближалось, но Казимир, как будто нарочно, не выходил на связь ни по скайпу, ни по мобильному. Тогда она сделала ещё один глубокий вдох, окинула своё отражение в зеркале оценивающим взглядом, дверь номера закрылась с обратной стороны, а через минуту Лиза уже шла по направлению к станции метро "Тверская".
  
  
  ***
  
  На удивление, Зоя проснулась раньше будильника и при этом очень хорошо выспалась. Первая мысль, которая посетила её голову, была о вчерашнем дне, а точнее, о вечере. Но её вчерашнее состояние (и психическое и физическое) настолько отличалось от сегодняшнего, что она подумала, что всего этого не было, должно быть, это был просто сон. И чтобы проверить своё предположение, Зоя бросилась к окну, чтобы проверить, на месте ли её машина. Она убедилась, что машина на месте, и сказала себе: "Вот видишь, Лученко, это всё был просто кошмарный сон, просто какой-то странный непонятный сон... и ты не наделала никаких глупостей, так что можно спокойно идти пить кофе и ехать на работу". При мысли о кофе она вдруг резко остановилась и даже немного задержала дыхание, потому что голову пронзила мысль о крепком, хорошо сваренном и очень вкусном кофе, который она пила во сне, однако его вкус и запах казался настолько реальным, как будто она действительно его пила. Но Зоя даже подумать боялась о том, что всё это не было сном. А кстати, что она делала вчера вечером? Все события начали поочерёдно восстанавливаться в её голове, но при одной только мысли о Казимире, она возвращалась к мнению, что это был сон. Надежда её не покидала, ведь машина-то стоит возле подъезда, а во сне она приехала на чужой, с каким-то незнакомцем. Вот эта часть сна была приятной, однако Лученко была готова отказаться от неё, только бы первая часть оказалась всего лишь сном.
  Она уже было убедила себя, что всё в порядке и с более или менее нормальными мыслями вышла из подъезда, чтобы сесть за руль своей машины, но на лобовом стекле под щётку был вложен листок бумаги. Это оказалась записка:
  "Зоя, если тебе не сложно, позвони мне, пожалуйста. Я просто хочу знать, что у тебя всё хорошо. Александр". Ниже был написан его мобильный телефон.
  В руках появилась слабость, Зоя уронила записку, ноги подкосились и она села прямо на асфальт, облокотившись спиной о дверцу своей машины и обхватив голову руками. "Значит, это всё-таки не сон... Ё-п-р-с-т!" Мысли вращались в бешенном круговороте, она судорожно пыталась придумать, что ей делать в сложившейся ситуации. Щёки от волнения налились красным румянцем. В голову не шло ничего путного. Лученко уставилась в одну точку и нервно теребила волосы, так, со стороны могло показаться, что она пытается их вырвать. Мимо проходили люди, они оглядывались на Зою, но подходить не решались, так как жили в соседнем подъезде и хорошо знали характер этой девушки, решили, что её трогать - себе дороже. Нашелся один прохожий, для которого Зоя была просто незнакомой девушкой, которая явно нехорошо себя чувствует. Этот прохожий был человеком участливым, поэтому он счёл своим долгом поинтересоваться, не нужна ли ей помощь, на что Зоя сначала никак не реагировала, потому что так была занята мысленными разговорами с собой, что не услышала, как к ней обращаются. Когда она, наконец, услышала, то нехотя подняла на него глаза, посмотрела так, как рублём одарила, и сказала: "Иди отсюда". Человек удивился и подумал, что, скорее всего, он не расслышал, поэтому повторил своё предложение о помощи.
  - Слушай, жираф, я сказала "иди отсюда", а не "иди сюда", так что шуруй, ты мне мешаешь.
  "Жираф" был в шоке от такой грубости. Он немного растерялся и от неожиданной грубости и от жирафа, ведь его рост был не такой уж и высокий. Вместо того, чтобы сказать "пока" или просто уйти, он ляпнул:
  - А почему сразу жираф?
  Зоя в очередной раз с явной неохотой подняла глаза, как будто одолжение делала.
  - Доходит долго!
  - Что? - опять растерялся мужчина, но под уничтожающим взглядом грубиянки пошел прочь, приговаривая "Чокнутая какая-то, ей богу".
  - Я ж говорю! Жираф! - Зоя проводила его взглядом, убеждаясь, что он уходит и она снова может побыть одна.
  Этому человеку нужно было сказать спасибо. Он вернул её мысли к реальной жизни, и она вспомнила о том, что опаздывает на работу. Не важно, что ещё вчера она собиралась взять больничный, она вообще слабо помнила, что было вчера.
  Зоя вскочила с асфальта (даже не потрудившись проверить, грязные ли у неё джинсы), села за руль своего автомобиля и поехала в Космо-Тур. Естественно, о работе она сейчас думала меньше всего, но на ней надо было хотя бы появиться. Ещё ей не хватало лишних проблем с Борюсиком! Она опоздала на двадцать минут, но никто этому не удивился, обычная ситуация, норма для Лученко.
  Зоя думала о том, что произошло вчера вечером. Она чувствовала, что если Максим узнает... Боже! Она даже произнести это про себя не может... Если он узнает... если Казимир ему расскажет... то она его потеряет навсегда. Он никогда ей этого не простит и не поймёт. Читателю уже давно понятно, что она его и так потеряла, и не сейчас, не вчера вечером, а намного раньше, особенно если учесть, что ей он никогда и не принадлежал. Но Зое это было непонятно. Ещё не остывшие чувства и личный эгоизм не позволяли ей мыслить здраво и всё больше подводили её к пропасти. Вчера она готова была броситься на помощь Лизе и умолять Казимира, чтобы он вернул её обратно. Сегодня же к ней снова вернулось чувство собственности. Она подумала о том, зачем ей это нужно. Зачем ей нужно помогать Хорт? А главное, как она сможет смотреть в глаза Копотю после того, как любя его сына, переспала вчера с отцом. А ещё важнее то, как сам Копоть будет относиться к ней после случившегося. Он не должен ничего рассказать Максу. Это ж каким дураком надо быть, чтобы признаться сыну в том, что ты изменил его матери с молоденькой бывшей девушкой сына. Но она всё равно не могла сидеть на месте и ничего не делать. Нужно было убедиться в том, что Казимир действительно всё это сам понимает иподсказывать ему ничего не надо. Да. Она должна поехать к нему хотя бы для того, чтобы сказать, что этот секс был ошибкой, ведь она была пьяна и взволнована. А тем более... после Макса у неё ещё не было мужчины, вот на пьяную голову она и не сдержалась. Точно! Именно это всё и нужно ему объяснить, она надеялась, что он всё понимает и тоже захочет об этом забыть. Решено! Зоя едет сегодня к нему после работы, всё объяснит, и ей станет легче. Одной проблемой будет меньше.
  Какими же иногда мы становимся наивными. А для Лученко это тем более непростительно, ведь она очень хорошо знает и характер, и принципы Копотя. Как она могла подумать, что Казимир Михайлович, так удачно поймав канарейку за хвост, захочет отпустить её?! Копоть никогда не совершает таких ошибок. Напротив, он берёт от жизни всё, что подворачивается под руку. А секс с красавицей Зоей очень удачно подвернулся. И он ни капельки не боялся, что она может его шантажировать, рассказать жене, а тем более рассказать сыну. Она в жизни этого не сделает! Может она и дура где-то, но не настолько же. Узнает Марина (его жена), узнает и Макс, так как скандала не оберешься. А Зоя скорее руки на себя наложит, чем допустит, чтобы Макс об этом узнал. Поэтому все козыри были на руках у Казимира, и он это прекрасно понимал и не собирался их прятать или класть в банк на хранение, напротив, обдумывал, как это ему повыгоднее их использовать. Поэтому выслушав доводы Зои, когда та явилась к нему в кабинет, он так искренне веселился, как младенец, и обрубил все её надежды на корню. Следует сказать, что он даже намекнул на то, что не прочь и повторить вчерашнее. Зоя поняла, что проиграла. Просто ради того, чтобы переменить тему, она спросила про Лизу. На что Казимир со смехом ответил, что Лизонька сейчас в тылу врага. Однако он уверен, что волноваться не следует, она со всем справится. Всё идёт по плану. По ЕГО плану! Он ещё не знал, что его план сбился с намеченного маршрута, ведь Лиза пыталась с ним связаться, а он не утруждал себя беспокойством о ней. Конечно, он и предположить не мог, что Лиза его ослушается и станет действовать по своему усмотрению. Для него она была пока ещё всего лишь девочкой без опыта, которую нужно постоянно водить за ручку и показывать дорогу. Но мы-то знаем, что Лиза всегда была очень способной девочкой. И как Копоть мог об этом забыть!
  
  
  ***
  
  У входа Лизавету встретил всё тот же охранник, похвалил за пунктуальность и приказал следовать за ним.
  Дом Лопатина казался Лизе огромным и пафосным. Ни жены, ни детей Ильи Павловича здесь не было, из чего Лиза сделала вывод, что они живут в городской квартире. Да это и не удивительно. Кому захочется постоянно жить в доме, напоминающем то ли музей, то ли конференц-зал... Безвкусно и неуютно. И она оказалась права. Этот загородный особняк Лопатин использовал для деловых встреч и корпоративных посиделок. Его семья сюда заглядывала редко, а если бы рядом не было леса, где можно отдохнуть, подышать свежим воздухом, которого не встретишь в загазованной Москве, то и вовсе не заглядывала бы.
  Утром того дня Лопатин уволил очередную горничную и к вечеру ему срочно нужна была новая, так как утром следующего дня у него состоится конференция с партнёрами из Китая в Метрополе, после которой он пригласил их на экскурсию по Москве, организацию которой доверил своим людям (им всегда удается найти надежных гидов-профессионалов своего дела). Проявляя показное гостеприимство, Илья Павлович рассчитывал показать себя в лучшем свете, расположить их к себе, и подписать контракт на более выгодных для него условиях. Поэтому после долгого и утомительного дня в городе китайцы должны вернуться в гостеприимный дом, где их будет ждать богато накрытый стол и мягкие постели. Соответственно, дом этот должен сиять и благоухать, словно экзотическая бабочка под тропическим солнцем. Вот это-то и входило в обязанности Лизы. Как она заставит эту махину сиять и благоухать, когда пока от неё лишь веет холодом, это никого не волновало (кроме самой Лизы, конечно). Лопатину поначалу её юность показалось очень подозрительной, но после длительных и тщательных расспросов он счел её хорошей девочкой, не представляющей для него никакой опасности и заслуживающей доверия (по крайней мере, пока). Он показал ей её комнату и сказал, что сегодня она может поужинать тем, что найдётв кухне и ложиться отдыхать, чтобы завтра была выспавшейся и полной сил для генеральной уборки. Также он сообщил ей, что он уезжает, поэтому в доме будет только она и повара. Это было как нельзя кстати для Лизы. Более удобного шанса облазить и осмотреть весь дом она и представить не могла. Хотя, надо признать, первостепенной задачей, которую она себе поставила, было выдраить этот музей до блеска и сделать его хотя бы чем-то похожим на дом. Ведь если Лопатин приедет сюда вечером с гостями и будет недоволен, то всё полетит к чертям: Лизу уволят сразу же и ей больше не представится шанса попасть в его окружение. Может, конечно, она и неправильно поступила, что нанялась к нему уборщицей, но обратного хода нет. Или пан или пропал!
  Илья Павлович в свои сорок два года имел крупнейшую в России и процветающую компьютерную фирму, которой так мечтал завладеть Копоть. Также он имел семью (жену и дочку). Компании-партнёры у него были в Польше, Германии, Казахстане, Японии, и теперь он надеялся получить в свои владения ещё и Китай. Это был знающий, опытный человек, который прошел в жизни огонь, воду и медные трубы. Он встречался с разного рода людьми и неплохо научился в них разбираться. Иногда изменял жене, что уже как будто стало нормальным в наши дни, когда мужчина богат и успешен. Конечно же, жена об этом ничего не знала. Такой человек, как Лопатин, имел в своём окружении таких же богатых, наблатыканых никому не нужными понтами людей, будь то мужчины или женщины. Последние представляли собой в основном одну и ту же картину: длинные ноги, худощавая, измождённая постоянными диетами, фигура, нарощенные длиннющие ногти (Лопатину казалось, что эти ногти служили девушкам своеобразным указателем, чтобы они могли этим длинным нарощенным ногтем указательного пальца показывать своему богатому покровителю, что им нужно купить и куда поехать), ярко накрашенные глаза (так ярко, что у него самого в глазах иногда рябит от этой пестроты... вот и почему девушки думают, что эта петушиная раскраска должна обязательно нравиться мужчинам... хотя, может, это только у него, у Ильи Лопатина, какие-то несовременные вкусы) и слой тональника на лице. Поэтому когда он увидел Лизу, то был приятно поражён её естественностью. Косметики на ней, насколько он мог заметить (а рассмотрел он её хорошо), не было вообще, кроме гигиенической помады на губах. Длинные чистые волосы рассыпались по плечам, от них так и веяло свежестью. Лопатин привык видеть волосы всех своих женщин (как любовниц, так и просто знакомых) залитые лаком, да так, что прическа не разрушится, пока тщательно не помоешь голову. Поэтому, глядя на волосы Хорт, он хотел уткнуться в них носом и вдыхать эту свежесть, вонзить пальцы в эту копну красивых тёмных волос и трогать, трогать, трогать... Но приличия не позволили этого сделать. Он, по непонятной для него самого причине, практически сразу проникся уважением к Лизе, он увидел в ней личность. И эта личность была ему интересна, по той причине, что он не мог прочитать эту девушку, как открытую книгу, как он всегда делал в отношении других девушек. После разговора с ней он понял, что эта милая девушка никоим образом не должна убирать чьи-то дома, и лишь злая ирония судьбы занесла её сюда. Как известно, деньги нужны всем, чтобы выжить, а судя по её рассказу, она была именно в такой ситуации... "чтобы выжить"...Он с сожалением отметил про себя, что эта девушка не из тех корыстных особ, которые готовы если не на всё, то на многое, ради того, чтобы быть обеспеченными и кататься как сыр в масле за чужой счет. Конечно, ему от того она и была приятна, что не только красивая и интересная, но и чистая и бескорыстная, но с другой стороны, она была ему интересна, как девушка и он бы очень хотел переспать с этой мимозой чистой красоты... возможно даже и не один раз... Только вот Илье было понятно, что его деньги её вряд ли интересуют, поэтому если на что-то и можно рассчитывать, то только на то, что он может понравиться ей как мужчина и она ничего не узнает про его семью. А к долгим ухаживаниям он не привык, они ему просто были без надобности: мужчина он очень симпатичный, хорош собой да ещё и богатый, девушки готовы были штабелями падать в его постель, стоит только пальцем поманить. Он и за женой-то своей не ухаживал... она забеременела, и ему, как честному человеку, пришлось жениться. С другими горничными проблем не было никогда (разумеется, не со всеми, а только с теми, кто его интересовал в сексуальном плане), они, можно сказать, сами добивались его внимания различными способами. А сейчас он попал в такую непривычную для себя ситуацию, когда он просто жаждет, чтобы эта девушка пыталась привлечь его внимание, но, вероятнее всего, она это делать не будет.
  Лопатин решил, что лучше ему не забивать пока этим голову, утро вечера мудренее. Кто знает, может, завтра Лиза ему не будет казаться такой уж привлекательной или вдруг окажется, что он в ней ошибся и она, как все, сама начнет прокладывать дорожку к его спальной комнате.
  Он посмотрел напоследок в её большие зелёные глаза, в которых увидел лишь благодарность за то, что предоставляет ей шанс выжить в этом сложном мире, и это его слегка задело как мужчину... он бы очень хотел увидеть в них что-то большее. Но ничего... как говорится, подумал он, ещё не вечер. Его взгляд опустился с глаз на её немножко приоткрытые губы, но он сразу же отвел глаза. Нет, смотреть спокойно на эту девушку определенно было просто невыносимо! Лопатин решил, что ему пора ехать, и чем скорее, тем лучше.
  Илья Павлович при столь богатом эмоционально мире так искусно скрывал свои эмоции, что Лиза ни сном ни духом была о том, что ОНА может ЕМУ нравится. Для неё всё выглядело очень достойно и профессионально с его стороны. Он держался уверенно и гордо, как и должен был вести себя человек его положения. Лиза действительно была ему благодарна. Она искренне поблагодарила его за предоставленную работу, только не по той причине, о которой думал сам Лопатин, а просто потому, что если бы он ей отказал, то Копоть бы сгноил её заживо или ещё хуже, сказал бы выпутываться самой, как хочет, а он будет держать под прицелом, например, Славу...или Ксюшу.. или Ярика... "так всё! Хватит"... сказала она себе, решив не возвращаться к этим мрачным мыслям, а иначе они просто выведут её из равновесия.
  Приняв её искреннее "спасибо", Илья Лопатин поторопился покинуть свой дом. Ему, как и Лизе, нужно было хорошенько выспаться и набраться сил. Завтра будет многообещающий день!
  
  ***
  
  Казимир начал волноваться, когда не смог связаться с Лизой тем вечером. Он связался с её охранниками и потребовал объяснений. Но они знали лишь то, что её нет в номере, и предполагали, что, может быть, она ещё просто не вернулась с прогулки.
  - Вы! Тупые идиоты! - проорал Казимир, - Какой на хер прогулки?! Вы на время смотрели?! Она прекрасно знает, что ей завтра рано вставать. По-твоему, ей целого дня не хватило нагуляться?
  - Ммм..
  - Что мычишь, как недоенная корова? Я тебя счас быстро подою...
  -Ну, может...
  - Не нукай мне, а говори нормально.
  - Да была она, была тут, Витёк видел, как она возвращалась в номер, побыла чуток и опять ушла, вот мы и подумали, на прогулку... Михалыч, ты ж не говорил за ней по городу ходить...
  - Да, не говорил... - Казимир на мгновение запнулся, - наверное, зря не говорил... надо было ходить... кто ж знал, что так вот... чёрт. - Копоть помолчал немного и уже более спокойно сказал, - и где мне сейчас её искать?
  
  Поскольку никто ничего не смог ему ответить из этих остолопых охранников, Казимиру ничего не оставалось, как приказать двоим отправиться в город и искать её, где хотят, а одному оставаться в отеле и стеречь её здесь. Но, естественно, эти меры не смогли помочь ему хорошо спать ночью. Поэтому на следующее утро Копоть пробудился (скорее от дремоты, чем ото сна) с гудящей головой и злой, как чёрт. В эту ночь Лиза тоже практически не спала вопреки тому, что хозяин приказал ей хорошенько выспаться. Она старалась заснуть, но волнение было настолько сильным и мыслей так много, что её мозг очень долго не мог отключиться. Когда она проснулась, то даже если чувствовала себя не выспавшейся, то её это мало волновало. То, что она находится в чужом доме и собирается работать здесь уборщицей, а за малейшую провинность её могут отсюда вышвырнуть, волновало гораздо больше. А рыскание по чужим шкафам, полкам и тем более сейфам вряд ли можно назвать маленькой провинностью.
  После того, как Лизавета умылась в ванной комнате, которая находилась прямо в её спальне, решила, что нужно ещё раз попробовать дозвониться до Казимира Михайловича. Поискав мобильный в сумочке она обнаружила, что он разрядился, и подумала о том, как кстати она взяла с собой сумку с вещами на первые дни, где было и подзарядное.
  Копоть схватил трубку после первого же гудка. Конечно, ведь он со вчерашнего вечера ни на минуту не выпускал телефон из рук в ожидании звонка своих ослов по поводу известий о ней, даже ночью он положил телефон не как обычно в подставку на письменном столе, а возле своей подушки. Жена заметила эту странность, но ничего спрашивать не стала, просто решила для себя, что это какие-то рабочие дела и ей не стоит вмешиваться.
  Не дав ей и слова сказать, Казимир начал орать в трубку о том, где она была и что это вообще такое, и что за ещё одну такую выходку он и страшно подумать, что может с ней сделать. На это всё Лиза ему спокойно объяснила, что не смогла с ним связаться и предупредить о том, что устроилась уборщицей к Лопатину и ни на какую конференцию сегодня не идет.
  - Куда ты устроилась???
  - Казимир Михайлович... так получилось, что мне подвернулся случай попасть в его дом раньше, чем проходит конференция... да и тем более я вообще не понимаю, какой толк от того, что я бы просто сопровождала вашего переводчика... чего бы я этим добилась? А так я смогу обыскать дом и возможно найду то, что вам там требуется и это всё закончится...
  Поначалу Копоть был зол. Нет, он был не просто зол, он был в ярости от того, что кто-то посмел ослушаться его приказов. От того, что хоть что-то в его тщательно продуманном плане пошло не так. Но потом он сообразил, что всё складывается как нельзя лучше, а Лизе теперь нужно быть всегда с ним на связи, чтобы она могла в точности делать именно то, что он ей говорит, и тогда всё будет как нужно. Как ЕМУ нужно. И закончится всё может гораздо быстрее, чем он того ожидал.
  Возможно, читатель думает, что знает план Казимира. Но на самом деле это не так. Истинный план Казимира знает лишь он сам и его бухгалтер и друг по совместительству Евгений Петрович. Именно с этим человеком Копоть проворачивал самые сложные и незаконные операции, которые помогали ему нажиться, ну и Скворцову, естественно тоже хорошо перепадало. Они были близки по духу, а самое главное, по количеству той жестокости и равнодушия, которые имелись с лихвой и у одного и у другого. И только с Женей мог Казимир обсудить свои, казалось бы, абсурдные, рискованные, а порой и ужасные планы, и знал, что всегда встретит одобрение.Очередной из таких планов приводился в исполнение именно сейчас. Вот в чем заключалась его суть.
  
  Казимир договорился с Борисом Николаевичем, директором Лизы, о том, что её не будет на работе некоторое время. Сокольников согласился. Сезон подходил к концу, туристов, естественно, хватало, но Борис посчитал, что три менеджера прекрасно с ними справятся, тем более, что Лиза же не на совсем уходит. Казимир пообещал, что она вернётся максимум через две недели. Сокольников не интересовался, зачем Копотю нужна Лиза, он просто всегда шел ему навстречу, а Казимир, в свою очередь, щедро за это приплачивал. Они давно знали друг друга, поэтому проблем с пониманием не возникало. А если бы даже Борис Николаевич и спросил что-то, так, ради интереса, он знал, что Казимир ничего бы ему не стал рассказывать, такой уж он был, этот Копоть. Поэтому Сокольников и не спрашивал ничего. У них было что-то вроде негласного принципа "не лезть в дела друг друга", при соблюдении которого обе стороны оставались довольными: одному удавалось сохранить в тайне то, что он намеревался сохранить в тайне, а у другого приятно шелестели денюжки в кармане и грели ему душу. И в этот раз никаких накладок с договоренностями не произошло. Этот вопрос Казимир решил и приступил к следующему.
  Он убедил Лизу, а если быть точнее, то приказал ей, всем говорить, что она в рекламном туре. Эта невинная ложь ни у кого не вызовет подозрений, и никто не сможет ничем помешать Казимиру делать свои дела и спокойно контролировать ситуацию. Так, вопрос с конспирацией тоже был улажен.
  Выпроводить Лизу в Москву, так чтобы никто не мог ей помочь или защитить, было проще простого. Для неё была выдумана замечательная история о том, что она всего лишь должна оказать помощь Казимиру Михайловичу, что будет вполне в её силах, а он будет наставлять её, будет сопровождать (хоть и на расстоянии) каждый её шаг, поэтому ей бояться нечего. Всё, якобы, находится под его тщательным контролем. После успешно выполненного дела он обещает оставить её в покое, ведь тогда у него будет столько денег, что ни в ней, ни в ком-то другом уже не будет необходимости. Нельзя сказать, чтобы Лиза поверила этому, но выбора у неё не было, если бы она потеряла ещё кого-нибудь (а Казимир на это был способен, она имела честь в этом убедиться), то точно наложила бы на себя руки. Выбора не было, а вот надежда оставалась... Вот так и получилось, что всё шло именно так, как того хотел Копоть.
  Казимир сказал Лизавете о том, что ей нужно будет добыть для него кое-какую информацию о делах Лопатина, а именно: банковские счета и пароли, шифры от сейфов, где могли храниться деньги и разного рода документация на фирму. В общем, он наговорил ей всех этих мудрёных слов, чтобы она ощутила всю важность возложенной на неё миссии и не сомневалась в том, что это ей по силам, ведь Казимир будет помогать ей, будет говорить, что и как делать. С этим пунктом всё тоже шло, как по маслу. Откуда же девушке двадцати трёх лет, проживающей обычную жизнь и никак не связанной с миром криминала и большого бизнеса, было знать, что всё, что она считала своим заданием, было совершенно невыполнимо. Каждый, кто хоть немного знал Илью Лопатина, был осведомлен о том, в каких делах замешан этот человек и, что ещё важнее, каким нравом он обладает. В свои тридцать девять лет он не просто имел собственную процветающую компьютерную фирму, а хорошо налаженную торговлю оружием и наркотиками, благодаря чему и нажил свои миллионы в швейцарском банке (и, к слову сказать, не только в швейцарском). Под прикрытием поставки компьютеров и оборудования умело перевозились и совершенно другие предметы незаконной торговли, которые и составляли основу бизнеса Лопаты. Лопатин имел постоянных клиентов и партнеров, а с конкурентами он поступал так, как дикий зверь со своими жертвами, разрывал на части, и, увы, не только в переносном, но и в самом прямом смысле.
  Однажды к нему в офис пришел один человек, абсолютно незнакомый, для того, чтобы обсудить возможность совместного ведения бизнеса. Понятно, что ни о каких компьютерах речи не было. Незнакомец сообщил, что он собирается, как и Илья Павлович, заниматься контрабандой оружия и наркотиков. Естественно об этом не говорилось открыто, а скорее завуалировано и намёками, но каждый понимал, о чем идет речь. Поскольку незнакомцу нужны покупатели, которые в большинстве своём схвачены Лопатиным, то он предложил Илье просто разделить их пятьдесят на пятьдесят. Илью Павловича это очень позабавило, и он справедливо поинтересовался, с какой радости он станет отдавать своих клиентов кому-то другому. На что незнакомец ответил, что он пришел с дружественными намерениями в надежде достигнуть соглашения на взаимовыгодных условиях. А если же Лопатин не согласится на его условия, то он будет вынужден действовать по-иному. А именно, незнакомец намеревался предложить покупателям лучшие цены, которые будут ниже Лопатинских, и, соответственно последний окажется в полной заднице. Лопатин сказал, что он всё понял и серьёзно обдумает это предложение. Незнакомец оставил ему свою визитку и вышел из кабинета. Лопатин снял трубку внутреннего телефона, набрал номер, услышал "алло", проговорил фамилию, имя и отчество своего посетителя и повесил трубку. Незнакомец больше никогда его не беспокоил, просто потому что в тот день он не вернулся домой.
  Это лишь один из многочисленных примеров того, как Илья Лопатин поступает с теми, кто хоть где-то попробует перейти ему дорогу. Поэтому никто и не пытался даже лезть в его сферу. Люди боялись иметь с ним дело. Все, кто на него работал, знали или догадывались, чем он занимается и куда они ввязываются, но деньги, которые он платил, были настолько большими, что некоторые за несколько лет столько не получают, сколько служащие Лопатина за месяц. Так, люди Лопатина служили ему верой и правдой, если можно так сказать, и старались ничем не разгневать своего хозяина.
  Его жена ничего не знала об этих всех делах. Да и зачем ей было знать и волноваться о чем-то, когда её муж прилично зарабатывал, как и полагается, по её мнению, любому мужчине. Она не работала и ни о чем не волновалась, даже об ужине, который можно всегда заказать в ресторане. Он уверял её, что компьютерный бизнес процветает и ему абсолютно ничего не угрожает. Она ему верила, да и с какой стати было не верить. Тем более, что всё было очень хорошо. Салоны красоты, спа-процедуры, маникюр, педикюр, Гаваи, Мальдивы, Бали, дорогая одежда и парфюм, раз в год меняющийся личный автомобиль... ну чем плохо?
  Раз мы начали раскрывать его жизнь и отношение к людям в подробностях, то пожалуй следует и пару слов сказать о горничных, которые работали в загородном доме Ильи Павловича, куда только что устроилась Лиза.
  
  У Лопатина имелся достаточно большой штат работников: охранники, водители, повара, стилисты, советники по разным вопросам, переводчики и так далее. Весь персонал тщательно отбирался либо начальником отдела кадров, либо самим Лопатиным. Особым пунктом среди всего обслуживающего персонала выступали горничные. Лопатин отбирал их сам лично и при отборе обращал внимание на самые разные качества кандидатки.
  Кандидатки могли быть разных возрастов, но в основном это были девушки, которым нужен был приработок в свободное от учебы время. А приработок здесь был хороший, поэтому кандидаток было хоть поделись с кем. Однако Илья Павлович был очень придирчивым работодателем. Любая пылинка могла привести его в бешенство, и горничная в таких случаях сразу же увольняется с самыми ужасными рекомендациями, а на её место ищется новая.
  Поначалу проблем с поиском не было никаких. Но со времени за Лопатиным закрепилась не очень хорошая репутация, и девушки боялись идти к нему работать. Если большие деньги поначалу могли кого-то прельщать, то потом собственная безопасность стала как-то дороже. Дело в том, что Лопатин выражал своё недовольства не только в криках.
  Однажды после очередного банкета он приехал в свой загородный дом, не любил возвращаться в квартиру к жене в нетрезвом виде. Хорошенькая горничная видно не ожидала, что приедет хозяин, и заснула прямо на диване в гостиной. Он был педантом во всём, нужно, чтобы всё было правильно и на своих местах. Так вот горничная, по его мнению, лежала совсем не на своём месте, и поэтому должна быть наказана. Девушка проснулась от того, что ей резким движением раздвинули ноги. Она сразу ничего не поняла спросонья, а затем начала кричать, но в доме никого не было, только охрана на улице. Он закрыл ей рот и изнасиловал так жестко, что она не шла, а ползла в слезах до шоссе, чтобы поймать какую-нибудь попутку посреди ночи. И когда она прошептала ему "за что?", в ответ получила "работать надо лучше". Она не стала обращаться в милицию, потому что знала, что он откупится, и боялась, убьёт её за это.
  Это был не единственный такой случай. Каждый случай со своими какими-то жестокими подробностями. Бывало и такое, что Лопатина не привлекала горничная, в таких случаях он, как собаку, выкидывал и её и её вещи в будку к охранникам. Двое охранников не стеснялись воплощать в жизнь все свои сексуальные фантазии и знали, что им за это ничего не будет.
  Хоть Лопатину за это ничего и не было, но слава о нём всё равно распространилась не хорошая. Как известно, всем сразу рот закрыть нельзя. Нельзя сказать, чтобы он так поступал с каждой своей горничной. Нет, не с каждой, но доставалось от него очень многим.
  Никто не знает, почему у него такой склочный характер. Непонятно, откуда в этом человеке столько жестокости и безразличия, которые умудряются сочетаться с нежностью и страстью. Он вырос в среднестатистической семье, где детей никогда не били, не унижали, но и не баловали, всё было именно так, как и в других обычных семьях. В общем, ничего такого, что могло бы вызвать серьёзные психологические проблемы и объяснить сформировавшийся у Илья характер.
  С каждым разом ему было всё сложнее найти горничную, а тем более такую, чтобы удовлетворяла всем его требованиям. Именно поэтому тот шкафоподобный охранник, которого Лиза встретила возле гостиницы Метрополь, так нервничал. Он знал, что ему в жизни не хватит всего лишь нескольких часов для того, чтобы найти подходящую не осведомлённую кандидатуру. Лиза считала, что ей очень повезло, что случай подвернулся как нельзя кстати. А "шкаф" тогда подумал о том, что он не потеряет работу (во всяком случае, не в тот день).
  На самом деле Илья Лопатин никогда не ставил перед собой такой цели: найти недостатки в работе горничной. Нет. Он, напротив, был бы рад их не видеть. Но по своей натуре он был именно такой: щепетильный, внимательный к мелочам, требовательный. Его намётанный глаз автоматически замечал все неточности. И его темпераментный нрав сразу же давал о себе знать, если он их видел. Его просто в бешенство приводило всякое неповиновение. А некачественная уборка, на его взгляд, являлась особой формой неповиновения. Он взрывался. Свои эмоции контролировать он не умел и не хотел уметь.
  И вот наступил день, когда он уволил очередную горничную. В её увольнении ничего примечательного не было, обошлось даже без криков, лишь в голосе слышалось призрение к её, якобы, тупости, неряшливости и неуклюжести. Это произошло утром, а вечером Лопатин находился у себя в загородном доме в ожидании охранника, на которого он уже готов был наорать за неисполнительность, но вместо охранника он увидел Лизу...
  Весь его гнев разом куда-то испарился, настолько он не ожидал увидеть такое милое создание... Он включил джентльмена, и интервью прошло хорошо. Не то, чтобы Лиза соответствовала параметром уборщицы. Здесь, скорее, сработала личная симпатия. Ему не захотелось говорить ей "нет". Она ничего не замечала, но когда она говорила, Лопатин буквально смотрел ей в рот. И если бы она вдруг попросила что-то, то нет сомнений в том, что он бы это исполнил. Она даже не догадывалась о том, как действует на людей (особенно на мужчин) тембр её голоса.
  Все предыдущие горничные для него были лишь горничными, которыми можно было помыкать и обращаться, как вздумается. Она же... Лиза... не была для него горничной, ни на минуту, ни на секунду. Он даже представить не мог эту девчушку в форме уборщицы и с тряпкой в руках, но ему было без разницы, что она будет здесь делать, лишь бы удержать её на время в этом доме. На время, за которое он попытается добиться её внимания.
  
  Но даже несмотря на всю его к ней симпатию, Лизавету Хорт никто не пощадил бы, если бы только Лопатин узнал, что она не просто обычная девушка, а острый крючок, на который его планируют поймать. Так вот Казимир Копоть и планировал дать ему это узнать.
  
  ***
  
  Пожалуй, сейчас настало время раскрыть перед читателем все карты.
  
  Копоть и Лопатин - партнёры по бизнесу. Они очень тесно контактируют друг с другом и осведомлены о делах друг друга. Одним из факторов, их соединяющих и укрепляющих их дружбу, стала ненависть к Александру Хорту, отцу Лизы. Так вышло, что Хорт, сам того не хотя, в своё время перешёл дорогу не только Казимиру, но и Илье Лопатину. Как нам известно, он перехватил у Казимира его прибыльный автомобильный бизнес, предложив постоянным покупателям лучшие цены. Казимир затевал этот бизнес вместе с Лопатиным, прибыль они делили пополам. После этого случая им обоим очень тяжело было подняться, не только материально, но и морально. Они разделились, каждый пошел своей дорогой. Лопатину было всё здесь, в Минске, невыносимо, а в особенности, люди, которых он считал друзьями и которые его кинули и начали сотрудничать с Хортом, якобы дружба дружбой, а бизнес отдельно. Как известно у молодых кровь кипит. Вот так и у Лопатина случилось. По сравнению с Копотем он был совсем юным со всеми сопутствующими юности элементами характера: темпераментным, эмоциональным, вспыльчивым, гордым. Хоть сейчас Илью уже нельзя назвать юным, однако характер его мало изменился. Копоть начал с ним сотрудничать, потому что ему нужен был начальный капитал, который Лопатин зарабатывал и откладывал тяжелым трудом с пятнадцати лет. По правде сказать, у Казимира были мысли попросту использовать этого мальца, но затем оказалось, что у того есть не только деньги, но и мозги в совокупности с ярко выраженной предпринимательской жилкой. Так и сошлись они вместе. Лопатин на эмоциях очень трудно переносил то, что их кинули. ЕГО кинули. Ему всё здесь опротивело. Он столько лет коряжился для того, чтобы чего-то добиться, а теперь вот так вот... всё коту под хвост! Всё Хорту в руки. И он уехал в Москву и решил, что начнёт там новую жизнь. Его всё равно здесь больше ничего не держало. Копоть же менее рисковый человек и более рассудительный, решил, что это его страна, его город, и он здесь останется и добьётся того, чтобы все, кто этого заслуживал, получили по своим заслугам. И с того момента он ясно для себя понял, что будет мстить Хорту до конца его дней. Только вот вскоре случилась известная нам трагедия. Хорт погиб. Но осталась его дочь. На самом деле их было две. Две дочери. Только вот отыгрываться на Зое не было никакого смысла, потому что Хорт даже не знал о том, что она существует. Конечно, использовать Зою в своих целях Копотю доставляло определенное удовольствие, он это тоже считал определенной местью. Однако гораздо более сладким плодом и самой главной целью была для него Елизавета. Если Зоя внешностью и характером пошла в мать, то одного взгляда на Лизу достаточно, чтобы понять, чья она дочь.
  И вот сейчас, когда Лиза подросла и стала самостоятельной девушкой, Копоть решил вплотную ей заняться. Ему было тяжело ей манипулировать, приходилось выдумывать что-то, постоянно угрожать кому-то. С Зоей всё получалось гораздо проще, потому что Лученко не имела и сотой доли совести, которая с излишком имелась у Хорт. Но Копоть, как известно, не останавливается на полпути. Да, ему удалось заставить её работать на себя один раз. Именно заставить. Не убедить, а заставить. Всё прошло на ура. Но вскоре ему стало понятно, что он не может больше ничего с ней сделать, не пригрозив убить кого-то из её малочисленных родственников или друзей. Но это же не дело. Каким бы жестоким Казимир не был, ему как-то не очень нравилась перспектива перебить всё её окружение. А удовлетворённым он себя не чувствовал. Ему хотелось унизить её, опустить, довести до ручки, до крайности, сделать так, чтобы она потеряла всю свою гордость и достоинство. А за этот один раз, когда Лиза выполняла его задание, она проявила себя как профессионал, а не как человек, который вот-вот сорвётся и потеряет всё своё достоинство. Поэтому, естественно, Копотю этого одного раза ни в коем случае достаточно не было. Он пытался придумать другие способы вовлечь её в свои позорные аферы, о которые сам никогда не хотел марать руки. Но все его способы могли бы сработать на ком-то другом, но только не на Лизе. Эту девушку не могли прельщать большие деньги, если для того, чтобы их получить, необходимо было действовать в ущерб другим людям. Копотю и так даже для первого раз пришлось идти на крайние меры, избить её крёстного и похитить её бабушку, у которой впоследствии не выдержало сердце. И он понятия не имел, что ему ещё нужно сделать, чтобы добиться своей цели. Эта тростинка оказалась слишком прочной. Он ещё мог позволить себе не торопить события и подумать хорошенько, но когда ЭТА ДЕВУШКА украла у него сына, он не мог спокойно на это смотреть. И нельзя сказать, чтобы он что-то хорошо продумал, он действовал по инерции, самым главным было: лишь бы скорее её сплавить, убрать, чтобы её просто не было. И как раз тогда, когда он уже отчаялся придумать что-то, он вспомнил про своего старого знакомого (хотя не такого уж и старого), Илюшу. Они с ним очень неплохо когда-то ладили. И у него в голове закрутился, на его взгляд, замечательный план.
  Он отправит Лизу в Москву, подставит её хорошенько перед Лопатиным. Копоть знал, что после случая с Хортом Лопатин очень болезненно воспринимает конкурентов и всяких иных врагов, и в большинстве случаев, он их сразу устраняет. И когда Лопата поймает Лизу за воровством или ещё чем-нибудь, он начнёт докапываться до истины, выяснять, зачем ей это понадобилось. И, конечно же, Казимир ему подскажет, что она дочь Саши Хорта, которая идёт по стопам отца и хочет присвоить себе фирму Лопатина. Вдобавок к этому Копоть представит Лопатину ложную информацию о том, что она и на его компанию покушалась в сговоре с кем-то ещё, но Копоть вовремя всё пронюхал и перекрыл ей все пути. После таких новостей Илюша озвереет (у него никогда не было оснований не доверять Казимиру) и предложит, как бы ненароком, её прикончить. Копоть намекнёт ему, что это необходимо им обоим. Лопатин всё сделает, как надо. И даже если её найдут, то никакой Миша Рокотов не подкопается и никогда не сможет доказать, что Копоть к этому хоть как-то причастен.
  
  ***
  
  Так, Казимир и Илья Лопатин вместе ненавидят Сашу Хорта. Лопатин даже смылся в другой город, чтобы не мучить себя воспоминаниями и оградить от чего-то похожего в будущем. Казимир ощущает острую потребность в том, чтобы убрать Лизу, желательно, чтобы она умерла позорной смертью. Он отправляет её в Москву, обеспечивает ей проживание в этом городе со всеми удобствами в одном из лучших отелей. Она абсолютно не понимает, зачем она нужна Копотю в Москве, если выкрасть документы мог кто угодно другой, не такой зелёный, как она. Всё выглядело именно так, как будто он её люто ненавидит, но вот только она не знала, за что.Всё, что он сказал ей - просто жить в своё удовольствие в том прекрасном номере прекрасного отеля, где он её поселил, а также гулять по городу, узнавать его, посещать какие-нибудь интересные для неё мероприятия, в общем, делать всё, что захочется, пока Казимир не скажет, что пора вынырнуть из сказки и начать действовать.
   Лиза чувствовала, что её водят за нос, но не могла ничего с этим сделать, знала прекрасно, что Казимир Михайлович ничего не делает просто так. Копоть пообещал ей, что больше не будет присутствовать в её жизни, если она выполнит его эту последнюю, просьбу.
  Казимиру не нужно было, чтобы Лиза выкрадывала какие-либо бумаги, ему нужно было просто, чтобы она оказалась в нужное время в нужном месте, так, чтобы можно было её подставить перед Ильей и выставить в нужном Копотю свете. Ведь ещё до приезда Хорт в Москву, Копоть провернул несколько финансовых операций, которые значительно подорвали бизнес Лопатина. Вот Лиза и должна была стать козлом отпущения. Лопатин об этом ничего не знал, он был взбешен, как бык, и готов был дорого заплатить за то, чтобы найти ту паскуду, которая хочет переманить у него его бизнес, источник его немаленького дохода. Тут откуда нивозьмись объявляется Копоть и указывает ему на Лизу. Говорит о том, что она дочь Хорта, имеет деловую хватку отца, идёт полностью по его стопам, и по его, Казимира, источникам информации, именно она приложила руку к тому, что Илья скоро останется без гроша в кармане, а Лизавета Хорт будет вести налаженный Лопатиным доходный бизнес и в ус не дуть. Ведь не просто же так она приехала в Москву.
  У Лопатина в принципе не было причин сомневаться в словах своего партнёра и хорошего товарища. А если ещё учесть тот факт, что Лиза под видом невинной овечки устроилась к нему домой уборщицей...
  Копоть уверен, что при своём вздорном, эмоциональном характере, Илюша не будет долго думать, а сразу поедет за Лизой и прикончит её. Он бы подсказал, где её искать, если бы всё шло по первоначальному плану. Но Лизавета в разы упростила ему задачу: она сама пошла в логова зверя.
  Илья Павлович слишком дорожит тем состоянием, которое зарабатывал долгие годы, чтобы позволить кому-либо лишить его этого, а тем более дочке Хорта, которого он ненавидит больше всех своих конкурентов вместе взятых. Расчет Копотя полностью оправдался. Лопатин даже и не вспомнил о своей к ней симпатии. Всё, что ему хотелось, так это самому пустить пулю ей в лоб.
  Пока происходят все эти события, Миша Рокотов не дремлет. Его люди доложили, что Лизу повезли в аэропорт в чёрной тонированной машине какие-то два охранника. Он решил поговорить с Максом, спросить, что происходит. И когда услышал, что Лизавета, якобы, полетела в рекламник, то сразу стало ясно, что ни в какойрекламник она не полетела! Ни одна турфирма, а тем более такая незначительная, как Космо-тур, не станет нанимать дорогой автомобиль с тонированными окнами и охраной, чтобы отвезти своего сотрудника в аэропорт. Он знал, что Максим очень любит Лизу, поэтому решил, что надо говорить прямо. Ничего не утаивая, Миша сказал, что считает Казимира Копотя причастным к её такому скорому отъезду. Выслушав всё, что знает Рокотов из собственных наблюдений и наблюдений своих людей, Макс ни чуть не сомневался в том, что это правда: его отец опять что-то задумал. Ему вдруг стало очень страшно за Лизу. А самое ужасное, что он не знал, где её теперь искать. С момента этого разговора Макс и Михаил держались вместе.
  Следопыты Рокотова вычислили рейс, которым улетела Лизавета. Они не могли быть уверены, что Москва является конечным пунктом, но были обязаны проверить все гостиницы города на случай, если она всё-таки зачем-то находиться здесь. На счастье Лизы и на несчастье Казимира Михайловича, номер в гостинице был забронирован на имя Елизаветы Александровны Хорт, поэтому опытным людям ничего не стоило вычислить, в какой гостинице она остановилась.
  
  Далее произошли такие события, узнав о которых никто не сможет отрицать, что Елизавета Хорт родилась в рубашке. Как будто кто-то наверху очень сильно хочет, чтобы она жила.
  Она в доме убралась достаточно быстро, хоть он и больших размеров и комнат там много, но, видно, предыдущие горничные хорошо выполняли свою работу (что бы ни считал по этому поводу Илья Павлович), поэтому дом находился в достаточно ухоженном состоянии и ей оставалось сделать лишь поверхностную уборку: протереть пыль, пропылесосить и др. мелочи. После того, как она закончила и убедилась в том, что дом чистый, убранный, а во всех комнатах приятно пахнет, захотела взяться за обыск, но поняла, что абсолютно не знает, что искать. А без этого и смысла не было в её здесь нахождении. Она набрала номер Копотя, но абонент был внезоне действия сети. Лиза начала паниковать, но потом ей пришла в голову мысль о том, что до вечера времени ещё много, она уже работу свою сделала и успеет смотаться в гостиницу и попытаться связаться Казимиром по скайпу, а потом вернуться. Попытка не пытка.
  Так она и поступила. Мы-то знаем, что ни вкакомскайпеКопотя не было. Ему не до интернета было, ведь он выполнял основную часть своего плана: обрабатывал Лопатина. И обрабатывал он его не один. При этом присутствовала Лученко. Как только она пронюхала о том, что Казимир Михайлович едет в Москву, она справедливо рассудила, что он едет туда, чтобы закончить дело Хорт, и увязалась за ним. Ей своими глазами хотелось убедиться в том, что с Лизой будет покончено, и она больше не сможет помешать ей в достижении цели "Максим". Казимир не дурак, Лученко он знал настолько хорошо, что понимал: она всё равно поедет, даже если он скажет "нет". Так вот лучше пускай будет в таком случае рядом, чтобы он мог присматривать за ней, тогда она не сможет совершить что-нибудь неподходящее Копотю, что-нибудь, что может всё испортить.
  Они пришли за ней в отель, все практически одновременно пришли за ней... и Макс с Михаилом, и Лопатин с Копотем. Зоя осталась в машине, куда по её информации должны были привести Лизу.Охранники сказали Лопате, что девчонка уехала, но обещала к вечеру вернуться. Вот они вдвоём и предположили, что она, скорее всего, поехала в отель. После того, как Илья узнал, в какой гостинице она живёт, он ещё больше убедился в словах Копотя: девушка, которая идёт работать горничной, никогда бы не смогла себе позволить жить в гостинице, где номер стоит её месячную зарплату.
  Максим встретился глазами с Казимиром, Рокотов - с Лопатиным. Естественно Миша узнал давнишнего компаньона, Лопата тоже сразу узнал Рокотова. У Казимира от удивления пропал дар речи, никак не мог он ожидать, что за пять минут до победы что-то может стать причиной его поражения.
  - Папа, остановись.
  - Сын, зачем ты приехал? Я сам во всём разберусь. Эта девчонка запудрила тебе мозг, ты просто ещё ничего понял! На то я и отец, чтобы открывать тебе глаза на то, чего ты сам не видишь! - и Казимир кинулся к нему, взял за локоть, желая отвести в сторону, подальше от этой гостиницы, а остальное оставить Лопатину. Но Макс перехватил его руку и отшвырнул в сторону. Казимир ещё никогда не видел такого выражения лица у своего сына. Оно выражало... призрение... У Казимира внутри всё перевернулось. Где та любовь и уважение, которое он раньше всегда видел в глазах своего сына? И его охватила ещё большая ненависть в ЭТОЙ ДЕВУШКЕ. Копоть старший вряд ли отдавал себе отчет в том, что делает. Он выхватил пистолет из-за пазухи Лопатина и направился прямиком к входной двери отеля. Зоя наблюдала за происходящим за тонированными окнами и видела, как все остальные кинулись за ним. Пока Рокотов отбирал у него пистолет, а Макс помогал ему держать своего отца, Лопатин зашел в гостиницу и беспрепятственно поднялся в номер Лизы. Он приставил ей в бок запасную пушку и пообещал, что всадит ей пулю, если она издаст хоть звук. Так, они прошли в обнимку мимо ресепшн, он накрыл ей плечи своим пиджаком, чтобы дуло пистолета возле её талии не было заметным. Затем, когда все наши герои их увидели, направил пистолет на них, запихнул Лизу в машину и крикнул: "Копоть, быстро ко мне! Что стоишь там как вкопанный?!" Казимир запрыгнул на заднее сиденье уже отъезжающей машины и с неизвестно какой скоростью они помчались по Тверской. Рокотов с Максом не теряя ни минуты сели в свой автомобиль и помчались за ними. Они не отставали и держали машину с Лизой в поле зрения.
  Лиза не могла понять всей сути происходящего, да и откуда ей было знать обо всех этих связях: Казимира с Лопатиным, их обоих с её отцом и с Мишей и Славой. По сути, она вообще ничего не знала. Оставалось только недоумевать, откуда взялись все эти люди и почему они всё время что-то от неё хотят. Почему Лопатин вдруг позволяет себе наставлять на неё пистолет, когда она должна быть для него всего лишь незначительным персонажем, всего лишь уборщицей. А увидев, что Лопатин и Копоть заодно, она ещё больше запуталась, но одно осознала точно: это с самого начала была подстава. С самого начала Копоть дурачил её, пудрил мозги какими-то никому не нужными заданиями, а всё было гораздо проще. Они просто хотят убрать её, что сейчас и собираются сделать. Господи! Люди что все сошли с ума? Столько преступников ходит на свободе, а они хотят убить ЕЁ! Ей казалось, что она сходит с ума.
  А увидев в машине Зою, Лиза подумала: "Я уже ничему больше не удивлюсь...". Под испытующим взглядом Лученко, Лизавета не стала дожидаться, когда та что-то скажет, а сама спросила то, что уже давно хотела спросить:
  - За что?... Зоя, за что ты так со мной?
  Посмотрев в глаза той, которую она всё это время и любила и люто ненавидела, Зоя сделала глубокий вдох, чтобы не разреветься, нервы были на пределе, вся эта ситуация, вся эта погоня за кажущимся счастьем изрядно вымотали её. Она не хотела видеть Хорт, она хотела всего лишь быть сторонним наблюдателем, потому что внутри себя она чувствовала, что твердость духа может дрогнуть от встречи Лизой. Сейчас она думала о том, что, может быть, и не хочет ничего плохого для Лизы, она лишь хочет, чтобы Макс, её Макс, был рядом, вот и всё... Ей было стыдно, это бывало так редко, но перед Хорт ей было стыдно, она ведь знала, ЧТО она сделала, чтобы жизнь Лизы превратилась в кошмар. Зоя чувствовала в глубине души, что она делает что-то не так, не правильно. Всё вообще не правильно, не так, как должно быть. Но сейчас всё зашло как-то слишком далеко, так, что она не может ничего исправить. Поэтому та слабина, которую она дала вначале, испарилась, Лученко взяла себя в руки и подумала о том, что Хорт не должно быть в её жизни и тогда всё будет нормально, так, как раньше.
  - Зоя, почему ты молчишь? Посмотри на меня! - не могла прийти в себя Лиза.
  - Н кричи на меня! - выпалила Лученко, - я не хочу с тобой разговаривать. Ты такая вся правильная, хорошая, все должны тебя любить!
  - Что... Зоя, о чем ты вообще?
  - Да! Это всё так, а ты подумала хоть раз обо мне, о том, что я чувствую? Может быть я тоже могу любить и хочу, чтобы любили меня! А сейчас я просто борюсь за своё счастье.
  - То есть смерть моей бабушки сделала тебя счастливее?
  - Что? - Зоя не знала о том, что Лизе всё известно. Они скрестились взглядами: у Лизаветы - вопросительный, жалостливый, непонимающий и, казалось, осуждающий и неверящий, а у Зои - испуганный, загнанный и... виноватый что ли... Лиза не могла разобрать. Зоя поняла, что отпираться нет смысла. И оправдываться тоже. Что-то резануло её внутри, но она сразу же попыталась избавить себя от этого чувства. Ей сейчас ни в коем случае нельзя чувствовать себя уязвимой, а тем более показывать эту уязвимость. Она всегда и во всём была для себя права. Поэтому она просто ответила:
  - Тебе всё равно не понять, что как и почему я сделала. Ты всегда думала только о себе и пыталась быть для всех хорошей. Мне это не интересно. Мы с тобой очень разные и никогда друг друга понимать не будем, поэтому давай закончим этот разговор. - После этих слов, Лученко демонстративно отвернулась к окну. А Лиза в изумлении проговорила:
  - То есть все те многие ситуации в твоей жизни, когда тебе нужна была поддержка и совет и ты их получала от меня, значили лишь то, что я тебя не понимаю? Да, пожалуй, давай закончим тогда этот разговор.
  - Так, заткнулись оба! - проорал Лопатин, - мешаете вести машину, а то счас разобьёмся к чертовой матери от ваше болтовни!
  
  Машины пересекли весь город и выехали на загородное шоссе. После получасовой езды первая машина начала сбавлять ход, видимо, потому, что достигла того места, куда направлялась. Это бы какой-то пустырь.
  Все участники вышли из своих машин, у Лопатина был наготове пистолет, который он направил на Рокотова.
  
  ***
  Началась перестрелка, в ходе которой Рокотов с Лопатиным стреляли друг по другу, расстояние было достаточно большим для того, чтобы они промахнулись. Зоя в каком-то очередном припадке хотела выстрелить в Лизу, но Копоть старший крикнул ей со смехом: "Лученко, ты потеряешь свои последние жалкие остатки совести, если убьёшь родную сестру!". От неожиданности пистолет выпал из её рук, Макс не замедлил его подхватить и кинулся к охраннику, которые удерживали у себя Лизу. По иронии судьбы Лопатин сегодня взял с собой только одного охранника. Как-то не подумал он, что для устранения одной хрупкой молодой девушки может понадобиться больше.
  - Макс, нет! - просила его Лиза, - пожалуйста, отойди! Тебя могут убить, что ж ты делаешь!? - а он всё приближался и приближался. Максим никогда не стрелял нигде, кроме тира, но за НЕЁ он готов был поубивать их всех. Охранники взвели курки. Зоя трясла Казимира за плечи с криками "что ты только что сказал?! Что ты несёшь?!" Но они увидели, что Макс находится под прицелом, и оба бросились бежать в его сторону. Максим не останавливался. Лиза плакала и кричала, чтобы он уходил, а ему невыносимо было смотреть на страдания его любимой маленькой девочки, поэтому он уже ничего не видел перед собой, кроме цели, куда должна была попасть пуля, и ничего не боялся. Лиза вырывалась из цепких сильных рук охранника, как могла, она сейчас меньше всего боялась за себя. Охранник выстрелил, и пуля угодила прямо в Казимира, который пытался оттолкнуть Максима в сторону. Он мгновенно рухнул на землю. В это время Рокотов выстрелил в охранника, тот согнулся пополам и его руки уже больше не могли держать Лизу. Но у Максима не было времени размышлять, к кому бежать на помощь: к отцу или к Лизавете. Лопатин сразу же перехватил её и приставил дуло к виску. Рокотов мгновенно приблизился и получил пулю в живот. И этого крошечного момента, момента, когда Илья Павлович нажимал на курок пистолета, целясь в Рокотова, Максу хватило, чтобы самому нажать на курок и заставить Лопату упасть на колени. Лиза вырвалась, но времени на объятия им никто не давал. Она подбежала к Мише. А Макс - к своему отцу. Но Казимиру было уже не помочь, пуля задела сердце, и он уже успел потерять много крови. Макс со слезами в глазах держал его за руку, кричал что-то бессвязное о том, чтобы он держался, что скоро приедет скорая, но Казимир лишь улыбнулся доброй отцовской улыбкой, которую Макс помнил с детства, и произнес: "Сынок... я хочу, чтобы ты был счастлив... прости меня...". Силы покидали его очень быстро, а Зоя была всё ещё не в себе и трясла его, постоянно повторяя один и тот же вопрос: "Это правда? Что ты сказал, повтори, это правда? Объясни!". Но Казимир уже не мог ничего объяснить. Он шёпотом произнёс: "Спроси у своей матери..." и навсегда закрыл глаза.
  Мише Рокотову тоже было уже не помочь, Лиза крепко держала его за руку и говорила первое, что срывалось с губ, чтобы он держался. Ей не хотелось верить, что он умрёт, что и его больше не станет в её жизни. Что ещё один близкий человек покинет её навсегда. Но он знал, что умрёт. Но пока жив, он вложил в её руку связку ключей. Лиза знала, что один был от квартиры, а второй от машины. А вот от чего был третий маленький ключик...
  - Лиз... - произнёс Миша, тяжело дыша, - в квартире в полке под телевизором... - он не смог закончить предложение... его не стало.
  
  ***
  
  На место происшествия прибыла бригада скорой помощи и полиция. Свидетели не могли рассказать правду правоохранительным органам. Поэтому в ход пошла выдуманная история о том, как два конкурента устроили разборку "по-своему", а сын одного из них и его девушка со своей сестрой приехали их разнимать, но не успели...
  
  Вероника Лученко подтвердила, хоть и с неохотой, слова Казимира Михайловича. И попросила не рассказывать ничего отцу. Эти знания вряд ли кому-то принесли радость. Мало того, что Зоя узнала, что отец ей не отец, так ещё и сестру она точно не приобрела. Девочки хоть и чувствовали всегда какую-то непонятную тягу друг к другу, но по-настоящему близкими им стать не суждено никогда. Слишком много всего произошло, для того, чтобы можно было возродить в них доверие и любовь друг к другу. Лиза никогда не относилась плохо к Зое, напротив, она любила её, как свою подругу. Но осознание того, что Зое плевать на неё и на её жизнь настолько, что она готова пожертвовать жизнями родных Лизы ради собственного благополучия, отравило все те тёплые чувства, которые Лизавета когда-либо к ней испытывала. А Зоя, в свою очередь, хоть и понимала прекрасно, что натворила, но всё равно не могла преодолеть в себе барьер под названием "Макс". В ней было столько уязвлённой гордости, что она предпочла уехать из города, чтобы больше никогда не видеть ни Макса, ни Лизу, ни всё остальное, что могло бы ей напомнить о прошлом.
  
  Следует сказать, что Александр Юрьевич Малковский был настолько влюблён в Зою, что готов был тешить её самолюбие и гордость столько, сколько ей было необходимо. Поначалу она даже не рассматривала его как кандидата в мужья. Но, как известно, упорством можно много добиться. Малковский делал всё возможное, чтобы заслужить её расположение. Нельзя сказать, что она его по-настоящему любила, но, как известно, мужское плечо нужно каждой женщине, а Малковский был способен дать ей и плечо, и любовь, и поддержку, вдобавок удовлетворять все ей прихоти. А когда он сказал, что готов уехать вместе с ней, она сдалась...
  
  У Лизы с Максом постепенно жизнь наладилась. Они любили и нужны были друг другу, чтобы преодолеть вместе всё то, что на них навалилось, и построить что-то своё, новое, в совершенно новом мире, другом, отличном от того, где господствовали только власть и деньги. Они хотели, чтобы их дети росли в любви и никогда не знали жажды наживы вопреки всему...
  Тела Миши Рокотова и Казимира Копотя депортировали в Беларусь.
  Они были похоронены достойно.
  
  Лиза всё-таки решилась пойти в Мишину квартиру. Он ведь хотел, чтобы она что-то увидела.
  Она без труда нашла то, что нужно было открыть маленьким ключиком. Это была небольшая, но достаточно толстая книжка, она лежала там, где и указывал Миша: в полке под телевизором. Это был его дневник. Оказывается, Миша вёл дневник. Её это крайне удивило, он никогда не производил впечатления человека, который мог испытывать необходимость делиться хоть с кем-то своими мыслями. Но почему он хотел, чтобы она его прочла? Лиза вообще не любила рыться в чужих вещах, в чужой жизни. Она была из тех людей, которые никогда не читают чужих писем без разрешения. Но это был не тот случай. Миша хотел, чтобы она его прочла. Может быть там описана и жизнь её отца? Может, Миша просто хотел, чтобы она узнала его получше...
  Лиза начала читать, что-то перелистывала, где речь шла о сугубо личной жизни Рокотова. Но вот она дошла до определённого места в дневнике, где лежала синенькая закладка, она её сразу и не заметила.
  Маленькие солёные капельки медленно опускались на странички дневника, пока она читала о гибели своего отца в самых мелких и достоверных подробностях из самого достоверного источника, написанного рукой главного организатора.
  Когда она закончила, то подумала о том, что не хотела бы читать то, что только что прочла. Никогда не хотела бы узнать всё, что только что узнала. Из всего происходящего было понятно, что Миша уже не тот, что был раньше, он искренне раскаялся и отношения между ним и Романовыми были самые дружественные. Но её родители уже никогда не вернуться. Этот момент уже нельзя было никогда исправить. То опустошение, которое она чувствовала, не поддается описанию. Она уже не знала, кому она может доверять, а кому нет. Лиза не сомневалась в том, что Миша был с ней искренним и любил её, как отец. Но это было одним из способов, как он мог искупить свою вину перед ней, о которой она и не догадывалась, и которую он в действительности не смог бы искупить в полной мере никогда. Почему он хотел, чтобы она узнала это? Она не верила в то, что он мог хотеть причинить ей боль. Это было похоже, скорее, на исповедь перед смертью. Он захотел исповедаться перед ней. Теперь она вспоминала его взгляд, когда он лежал на холодной земле, с пулей в животе, истекая кровью... Лиза тогда не разобралась в нём, но теперь поняла, что он хотел, чтобы она простила его. Он знал, что надеяться на это вряд ли может, но всё равно продолжал надеяться.
  Сейчас ей было тяжело. Тяжело что-то думать по этому поводу. Да и она не Господь бог, чтобы кого-то прощать. Ей просто требовалось время. Об этом больше никто не знает. Никто, кроме неё и этого дневника. И больше никто и не узнает. Она доверит это Максу, только ему. Ей очень нужна его поддержка... и сейчас и всегда. А больше никому и не надо знать. И она очень постарается больше никогда об этом не вспоминать. Пускай у всех, кто когда когда-либо знал Мишу, о нём останется только светлая память.
  Страницы горели очень быстро, выделяя поток чёрного дыма. Когда Лизавета закончила с этим, она постаралась успокоиться и привести чувства в порядок, закрыла дверь его квартиры и отправилась домой... Туда, где её ждал Макс. Человек, который понимал её с полуслова, который любил и поддерживал. Мужчина, который был так сильно не похож на своего отца. Мужчина, с которым она могла ничего на свете не стесняться и не бояться. Мужчина, за которого она каждый день благодарила Бога...
  "Мне иногда кажется, что без него я бы не смогла подняться и снова нормально жить... а возможно и вообще бы не жила... Спасибо что ты есть...".
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"