Сапункова Наталья Александровна : другие произведения.

Осень как осень (раб. название)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В результате должен получиться так называемый "артефакт-детектив". На фоне любви, конечно. Или любовь на фоне детектива. Дамское чтение :)


  
   Пролог.
   Индия, Раджпутана, княжество Рупнагар, XVI век.
  
   Кажется, все жители Рупнагара высыпали сегодня на улицы - посмотреть, как въезжает в город невеста сына раджи. Всюду - гирлянды цветов, музыка и людской гомон. Свадебный караван растянулся по дороге, как огромный питон, сначала ехали вооруженные всадники, потом шествовали слоны, и на спине у каждого возвышалась башенка, разукрашенная цветным шелком и драгоценными камнями - Манги казалось, что она издалека видит окружающее их сияние. Замыкали колонну опять всадники.
   Манги не собиралась дожидаться, когда принцесса проедет мимо на своем слоне, не собиралась бежать рядом и бросать цветы. Она взглянула разок с крепостной стены, и только.
   Любимому везут невесту. Принц Рахундан женится. Какое ей до этого дело? И так сердце рвется на части от боли и грусти.
   Нет, не из-за свадьбы печалится Манги. Рахундану положено взять жену, равную себе по положению, заключить родственный союз с соседним княжеством. Долг есть долг, любовь ни при чем. Разве Манги не понимает? Она готова была подождать. Ей-то нужна только любовь, а без почета она обошлась бы - не привыкать. Не быть главной женой - подумаешь... Лишь бы быть любимой. Хотя, у любого спроси, и он подтвердит - любимая жена и есть главная.
   Ее принц обещал жениться и на ней тоже. Совсем скоро, как только позволят приличия. На ее свадьбе не праздновал бы весь город - какие пустяки.
   Нет, ничего этого не будет! Потому что принц уже разлюбил Манги.
   Ей можно было бы выйти за Рахундана, она - хорошего раджпутского рода. Правда, она сирота. Ее отец погиб в бою - почетная для мужчины смерть. А мама сгорела на погребальном костре отца - для женщины не бывает смерти достойней. Манги тогда было пять лет, только лишь. Но она хорошо все помнит.
   Отец... Да кто же в княжестве не знал Амиклала Синха? Если бы он был жив, он стоял бы теперь за правым плечом раджи, был бы его правой рукой. Так говорят, Манги сама слышала. Мама, Ума-бегам, перед тем как стать Сати*, обратилась к богам, прославляя раджу, и предрекая ему, а также своей покидаемой семье, и еще семье своего отца счастья и процветания на много лет. Под конец она попросила всех, и раджу и родных, заботиться о своей дочке, и вознесла молитву богам о благополучии для нее, и о первенце, который прославит имя отца. А особо она попросила великую и прекрасную Лакшми...
   Площадь, полная народа, в молчании внимала тому, что говорила мама. И раджа тоже там был. Тетка дернула Манги за руку и прошипела: "Слушай, слушай..." А Манги и так слушала. И глаз не сводила с мамы, такой нарядной, в красном свадебном сари. Мама была очень красивой, и ни разу не взглянула на нее, свою маленькую дочку, а Манги не совсем еще поняла, что это - все. Но ей нравилось, что мама сейчас будто бы главная, ей внимают и раджа, и дед, и дяди...
   Последние слова Сати - священны, их сила длится семь поколений. Если Сати проклинает - это ужасно, если благословляет - счастье. Потому-то все ловили слова Умы-бегам с таким трепетом. Закончив говорить, мама села, положив голову отца себе на колени, и молча слушала молитвы браминов. Наконец, хворост подожгли.
   Когда у подножия костра затрещало первое пламя, мама вдруг вскинулась, ее глаза заметались по толпе родственников - она искала ее, дочку. Манги закричала, но тут же, одновременно с ней, все люди вокруг тоже стали кричать, оглушительно загремели барабаны, и Манги зажала уши руками. Потом тетка увела ее домой.
   Это счастье - говорила тетка. Для мамы это счастье - уйти с отцом, и для них всех это тоже счастье, потому что мама забрала с собой грехи отца и всей семьи, и теперь все боги будут милостивы. Но Манги не могла себе представить, как это она может быть счастлива - и без отца, и без мамы. Она думала, неужели ее веселый, добрый отец так сильно хотел, чтобы мама ушла с ним, и оставила Манги одну?
   Отважного Амиклала Синха и его жены, прекрасной Умы-бегам, больше не было на этом свете, они отправились на небеса. На беленой стене дома остался красный отпечаток маминой ладони - уходя отсюда в последний раз, она окунула руку в красную охру и приложила ее к стене. А от отца совсем скоро не осталось ничего, потому что хозяином в доме стал дядя, который не любил Амиклала Синха, и всем нашептывал про него неправду. И радже тоже. Это точно было горе, но Манги и это поняла потом, годы спустя. И еще куда-то подевалось все, чего раньше было вдосталь, и не стало у нее ни драгоценностей, ни шелковых сари.
   Наверное, мама знала, что так будет. Поэтому она и стала Сати. Может быть, она охотно последовала бы за отцом когда-нибудь потом, много позже, чтобы не оставлять дочку с дядей и тетками. Но Сати в людских глазах - много, много больше, чем бесправная вдова. Последними словами с погребального костра мама хотела защитить память мужа, и, главное, ее, свою Манги, она призвала ей на помощь всех, кого только могла...
   Это ничего, что Манги не носила нарядных сари и драгоценностей, и не проводила дни при дворе раджи, в пестрой свите, вечно окружавшей молоденьких принцесс. Настал день, и ее полюбил принц. А потом разлюбил.
   Чем выше в гору, тем теснее сдвигаются джунгли, и тропинки уже почти не разобрать. Но она есть, петляет между деревьями - к маленькому, почти заброшенному храму. Там неподалеку журчит по камням, играя, быстрый ручей, искристый и холодный, на каменных плитах у входа сидит старая браминка** и, покачиваясь, бормочет молитвы, а из сумрачной глубины храма смотрит она, Лакшми, вечно юная и прекрасная...
   В городе есть другие храмы ее богини, но Манги любила приходить сюда. Ей нравилось молиться одной, в тишине. А еще чаще она не молилась даже, а просто сидела под сенью древних стен, и давала волю своим мечтам. Здесь она была сама себе хозяйкой, единственной принцессой. Больше нигде...
   Старая браминка почти не обращала внимания на странную девушку. Иногда Манги помогала ей плести гирлянды из цветов и украшать ими изваяние богини.
   Своего принца Манги встретила тоже здесь...
   Как больно об этом вспоминать.
   Сегодня у входа в храм никого не было. Манги, наклонившись над ручьем, напилась обжигающе холодной воды, и вдруг чуть не вскрикнула от испуга - на камни у ее ног легла тень. Кто-то тихо выступил из-за деревьев и стоял теперь совсем близко.
   Женщина. Молодая, но старше Манги, гладко причесанная, в простом зеленом сари с каймой, и с множеством браслетов на тонких руках. Незнакомая. И откуда она взялась в этой глуши, было непонятно. Получается, что просто пришла, как и Манги, поклониться прекрасной Лакшми, но ее нежные босые ноги были чисты, словно она только что сошла с ковра...
   Манги посторонилась, давая незнакомке подойти к воде. Та тоже напилась, и, выпрямившись, улыбнулась.
   -Здравствуй, девочка. Чего ты грустишь?
   Манги смутилась и покачала головой.
   -Не знаешь? - продолжала незнакомка. - Ты не видишь своего лица, девочка! Даже змея тебя не укусит, уползет в страхе...
   Вот теперь и Манги улыбнулась.
   -Чего ты хочешь, девочка? Скажи.
   Манги хотела так много. Это значит - ничего.
   Она ответила правду:
   -Я ничего не хочу!
   Она вдруг ощутила огромное желание убежать в лес, чтобы оказаться подальше от странной женщины в зеленом сари. Но та смотрела ласково и требовательно, и ноги Манги будто приросли к земле.
   -Я сделаю тебе подарок, девочка, - голос незнакомки звучал, как нежное журчание ручья, - подарок, которому порадовался бы любой раджа. Я подарю тебе такую судьбу, которую ты сама пожелаешь! Но ты обязательно должна ответить мне прямо сейчас, чего ты хочешь?
   И Манги сказала:
   -Я хочу, чтобы меня полюбил сам раджа, и сделал своей любимой женой. Я хочу, чтобы весь Рупнагар был моим. Я хочу, чтобы таких драгоценностей, как у меня, не было ни у одной женщины во всей Раджпутане! И еще, я хочу, чтобы с этих пор каждая женщина в моем роду носила настоящие драгоценности из сокровищницы раджи. Мне надоело быть бедной! Вот, я рассказала тебе, чего я хочу, только разве возможно, чтобы исполнилось такое желание?!
   Жещина рассмеялась, и смех ее тоже показался девушке журчанием ручья.
   -Глупенькая девочка! А о внучках своих ты с какой стати решила позаботиться? Почем ты знаешь, будут ли им нужны сокровища раджи?
   -Я думаю, что они не стали бы отказываться! - Манги не выдержала и тоже улыбнулась.
   Незнакомка покачала головой.
   -Но ты не сказала, что хочешь любить и быть счастливой. Что ж...
   -Этого мне и не нужно! - воскликнула Манги. - Я вовсе не хочу больше любить. Того, что я назвала, было бы довольно.
   -Значит, ты хочешь стать не кем-нибудь, а мачехой принца Рахундана, владеть его отцом и всем Рупнагаром, насладиться могуществом и тем самым отомстить за свое теперешнее унижение, - незнакомка вздохнула. - Ну, что ж, так и будет. Раджа немолод, но он еще сильный мужчина, а кроме Рахундана, у него нет сыновей. Ты родишь радже сына, который сменит его на троне и прославит его имя. А та драгоценность, которая первой попадет тебе в руки наутро после брачной ночи с раджой, будет принадлежать каждой твоей старшей внучке по очереди до скончания веков. Твоему радже отмерян долгий век, и ты проживешь с ним долго, девочка, но никогда не будешь счастлива. А быть богатой и могущественной тебе надоест, хоть это и не самая плохая доля, которая может выпасть женщине.
   Испуганная, девушка бросилась к ногам незнакомки.
   -Что ты говоришь, госпожа? Кто же ты?
   Та опять улыбнулась, легко коснулась руками головы Манги, и повернулась, чтобы идти прочь.
   -Госпожа, ты сказала, что мой сын будет наследником раджи, - быстро сказала Манги. - А как же Рахундан?!
   Незнакомка не ответила, лишь развела руками.
   И скрылась в зеленых зарослях.
  
   *Сати - обряд добровольного (в идеале) самосожжения вдовы на погребальном костре мужа, или позже, на отдельном костре (женщина в этом случае держит в руках какую-либо вещь мужа, чаще его тюрбан). Так же называют женщину, этот обряд совершившую.
   **Брамины (брахманы) - высшая каста в Индии, к ней принадлежат священнослужители. Мужчины и женщины, рожденные в этой касте, от рождения в той или иной степени наделены правом отправлять религиозные обряды.
  
  
  
  
  
  
   Вокруг - зеркала, зеркала. Флаконы, каждый из которых похож на маленькое сокровище. Мягкий электрический свет.
   Как хочется на воздух, и чтобы не блестели зеркала. Пустые мечты - еще три рабочих часа впереди, а потом надо ввести данные в компьютер, что значит еще полчаса.
   Ладно, ничего. Только на воздух, действительно, хочется.
   Катя подошла к окну приоткрыть раму.
   Дочка о чем-то просила. О чем? Ах, да - купить шоколадное печенье. В кулинарии по соседству продают потрясающее шоколадное печенье...
   Телефон заиграл бодрый марш - значит, это кто-то чужой. Когда звонит Аська, телефон наяривает популярный молодежный шлягер. Дочь сама его выбрала, а Катя посмеялась и согласилась. Когда ее вызывает Борис, раздается развеселое "Первым делом, первым делом самолеты..."
   -Алле...
   -Здравствуй, Катенька, - сказала трубка. - Не узнала?
   Женский голос, спокойный такой, глуховатый, приятный. И определенно знакомый.
   -Извините, - вздохнула Катя. - Не припоминаю.
   -Это тетя Агния.
   -А-а... - Катя почему-то вздрогнула. - Здравствуйте. Извините, я... Я вообще плохо голоса запоминаю, тетя Агния...
   В прошлый раз она называла эту женщину Агнией Павловной, и это было, наверное, правильней и лучше. Но теперь возвращаться к официальному именованию неудобно, раз уж это, забытое, родственное, случайно вырвалось. Или ничего, можно?
   Катя даже разозлилась - да что она, как маленькая...
   Это Агния Павловна специально устроила - перевела рубильник с сухого общения на якобы родственное. Она хитрая, тетя Агния. Впрочем, нет, не так. Она, безусловно, умная и дипломатичная.
   Собеседница тихо, раскатисто рассмеялась - как горсть шариков высыпали на пол.
   Да, тетя Агния всегда так смеялась. Катя помнит.
   -Когда же ты ко мне зайдешь, Катенька? Ты ведь обещала, я жду.
   Да, вот еще вопрос! Точно, обещала. Мимоходом, из вежливости. Но заходить, по правде говоря, не собиралась. Не хотелось ей туда идти. А так и сказать - не приду, дескать - какая уж тут вежливость...
   -Извините, тетя Агния. Знаете, у меня такой завал, все некогда...
   Все правильно - некогда ей было. Чистая правда.
   Старуха на том конце провода опять раскатисто рассмеялась.
   Тетя Агния. Агния Павловна. Это ведь не ее тетя, а бывшего мужа. Месяц назад она позвонила, попеняла Кате, что та глаз не кажет, и пригласила зайти. Вот так, вдруг, спустя четырнадцать лет...
   Дело в том, что Катины воспоминания об этой женщине были, в общем, совсем не плохими. Скорее, даже хорошими. Не хотелось ее обижать. Но - Дмитрий!
   Тетя Агния - она из той жизни, в которой был Дмитрий, и ей, Кате, совершенно незачем все это даже вспоминать. И Аська, опять же...
   -В моем возрасте, Катенька, время берегут. Мало его осталось. Нам поговорить нужно. Когда ты зайдешь?
   Вот, пожалуйста, тот самый случай, когда сложно сказать "нет".
   -Завтра у нас короткий день, так что давайте договоримся на завтра, часа на четыре. Так подойдет? - предложила Катя.
   -Ладно, - сразу согласилась тетя Агния. - Только завтра - обязательно. Обещаешь?
   -Да, конечно.
   -Приходи с дочкой.
   -Нет! - воскликнула Катя, и покупательница у прилавка вздрогнула и подняла голову.
   -Ну, нет - так нет, - голос в трубке сразу стал глуше. - Ты напрасно волнуешься. И вообще, ты не права, Катя.
   -Тетя Агния, извините, пожалуйста. Но Ася ничего не знает. Я не хочу ее травмировать, я просто боюсь. У нее такой возраст!
   -Хорошо. Успокойся. Приходи обязательно. Я умру, Катенька, и тебе будет совестно, что пожалела для меня полчаса. Конечно, потом я могу являться тебе во сне, хотя, кто знает, всем ли покойникам позволяется это делать, какие там порядки, на том свете! - это тетя Агния пошутила, но Кате стало не по себе.
   Такими вещами не шутят.
   -Адрес не потеряла?
   -Нет, не потеряла. Вы нездоровы?
   -Приходи, тогда и спросишь про здоровье. Ну, до завтра! - и трубка запищала.
   Значит - что-то серьезное? Просто так, наверное, никто не станет поминать свою смерть и вышучивать порядки на том свете. Сама Катя, точно, не стала бы.
   Что может быть нужно тете Агнии?
   Ничто не связывает их уже много-много лет, кроме Аськи. Хотя по закону и Аська к Дмитрию и его родственникам отношения не имеет. Как раз тетя Агния, помнится, страшно из-за этого сердилась, но что поделаешь - ее мнение тут роли не играло. Все решил Дмитрий.
   Дело в ней, конечно, в Аське. В чем же еще?
   Покупательница, дама за сорок, перебирает полоски-пробники и искоса поглядывает на Катю. Надо работать.
   -Здравствуйте. Вам чем-нибудь помочь?
   -Девушка, мне нужно что-нибудь, такое, прохладное, и очень нежное, и в то же время, такое... - дама сделала пасс руками, - вы меня понимаете?
   -Конечно, - кивнула Катя, улыбнувшись. - На какую примерно цену вы рассчитываете?
   Женщина заколебалась.
   -Меньше тысячи.
   Это заметно уменьшает выбор, и Катину работу, следовательно, тоже. Духов, которые стоят меньше тысячи, здесь немного. У них дорогой товар, поэтому покупатели не толпятся. Зато зарплата продавца напрямую зависит от каждого проданного флакона.
   -Отлично. Давайте посмотрим вот это, - она выставила на стеклянный прилавок нежно-голубую амфору, протянула даме пробку.
   Та понюхала, кивнула.
   -Замечательно, но немного не то.
   -А это?
   Это тоже было не то, хотя и неплохо, очень неплохо.
   Впрочем, уже все ясно - дама не собирается покупать. По крайней мере, не сегодня. Она просто гуляет, приценивается, пробует. Это всегда видно. Кате видно, по крайней мере. Она давно здесь работает.
   Продолжая улыбаться, Катя снимает с полки третий, потом четвертый флакон. Дама осторожно нюхает, занюхивает молотым кофе. Она уже жалеет, что ограничила свой выбор, назвав предел цены, ей хочется попробовать, как пахнет, к примеру, вон то, за четыре тысячи? Если не покупать, то какая разница, сколько стоит? И ей немножко неловко зря донимать продавца, чем дальше, тем все более неловко. Она уже собирается отойти от прилавка. Катя видит это, читает с лица. Это бывает очень даже забавно.
   И тетя Агния еще. Вот, вспомнила внучку, перед смертью...
   Тьфу ты! Зачем - про смерть?
   И Аська - никакая не внучка. Официально.
   -Не расстраивайтесь, - Катя улыбнулась женщине, - выбрать свои духи бывает очень непросто. Одной попытки мне бы тоже не хватило. Заходите еще.
   Дама удивленно моргает - не ожидала такой сердечности от "девушки", у которой ничего не купила.
   -Впрочем, вот это попробуйте! Цитрусовых нот здесь нет, скорее, морские. Эти духи дороже, но ведь вам пока нужно просто определиться, в каком направлении искать, да?
   Это те самые духи, за четыре тысячи. Флакон роскошный, что и говорить, выбросить потом ни за что рука не поднимется. Дама охотно нюхает, на лице - разочарование.
   -У каждой женщины должны быть свои духи, они делают ее неповторимой. Жизнь так скоротечна, и на самых лучших ее моментах нельзя экономить, правда ведь? У нас самые качественные духи. Эксклюзивные, стойкие запахи. Надо только выбрать свой, и потом вы уже не сможете с ним расстаться.
   Взгляд, улыбка, тембр голоса - Катя сейчас воплощение дружелюбия и авторитета, фея ароматного царства, а затейливые бутылочки на стеклянных полках - сокровища, которыми она щедро готова поделиться. За деньги. Она в образе, и готова убедить кого угодно в чем угодно.
   -Спасибо, я подумаю и зайду на днях, - пробормотала дама и с достоинством удалилась.
   Она искренне не собирается возвращаться вообще, но, может быть, и вернется. Из таких, случайных, не меньше половины заходят еще. Примерно треть - в дальнейшем что-нибудь покупает, а кто-то даже может стать постоянным клиентом. Но чтобы человек пришел второй раз, ему должно здесь понравиться. Это - Катина работа. Ее средство к существованию.
  
   Знакомый старый дом. Знакомый, с широченными пролетами подъезд. Дверь, оббитая коричневым. Оказывается, Катя отлично помнит все это!
   Она нажала на кнопку, и звонок зачирикал птичкой. Поразительно, и звонок тот же самый. Не сломался за четырнадцать лет...
   Сегодня утром сестра Женька приезжала в магазин, и Катя выложила ей про тетю Агнию и про назначенную встречу. Та послушала, пожала плечами.
   -Ну и что? Съезди, поговори. Чего тебя колбасит-то, не понимаю? Все-таки родственница, пригласила в гости.
   -Да какая родственница? Она была родственница, теперь нет! - Катю сестрина реакция задела. Она была уверена, что уж Женька-то все понимает. Женька всегда все про нее понимала.
   -Как же не родственница? - сестра посмотрела ей в глаза, улыбнулась. - Она Аське - бабка. По крови. Пусть двоюродная. И заметь - единственная ее живая бабка. Которая уже давно могла бы забыть, как тебя зовут, а она, видишь...
   -Да как я объясню Аське эту бабку?! - совсем вышла из себя Катя. - Кто она ей?
   -Объяснить можно все, - веско сказала Женька. - Подумать, и объяснить. И вообще, не беги впереди паровоза. Тебя пригласили - съезди и поговори. Она дама небедная, профессорша, и со связями. Если подкинет что-нибудь Аське, или поспособствует чего - это разве плохо? Девчонка большая уже, ей скоро самостоятельную жизнь начинать, а что у нее есть? Легко тебе с ней - одной?
   -Да не нужно ей "подкидывать"! Это унизительно. Это - вмешательство в нашу жизнь, как ты не поймешь!
   Сестра посмотрела с жалостью.
   -Ты уже взрослая девочка, между прочим. Пора бы избавиться от юношеского максимализма. От вредного и дурацкого юношеского максимализма.
   Никакой это был не максимализм. Тем более не дурацкий и юношеский. Просто однажды Катя приняла решение, и не жалеет об этом. Да, это решение перевернуло жизнь полуторагодовалой Аськи. К лучшему, между прочим. Да, она решала за Аську, ее не спросясь - а что было делать?
   Точнее, решали-то вдвоем - она и Димка. А еще точнее - втроем, она, Димка и Володя. Без Володи - куда же? У него, наверное, главная роль была, и лучшая. И оскорбить сейчас память Володи никак нельзя. Это было бы нечестно.
   На сестру Катя тогда немножко обиделась. Понятно, почему - хотелось-то поддержки. Чтобы Женька сказала что-то вроде: "Ну, конечно, ты права! Мы им не позволим! Ишь, чего захотели!"
   Женька была старшая. И она была именно такая: умная, рациональная, проповедующая здоровый практицизм и всегда везучая. Катя ей не раз завидовала, по-хорошему, конечно. Но что ей стоило ей хотя бы теперь - поддержать?..
   Катя решила, в конце концов, что съездит и поговорит - обещала ведь. Ну, а насчет материальной помощи Аське - это хорошо бы, конечно, но тут Катя посмотрит, какими условиями эти помощь будет сопровождаться. Если среди условий будет, к примеру, легализация Димки как отца - однозначно отказаться, что же поделаешь. Не все в жизни продается.
   Теперь она стояла перед коричневой дверью и ждала.
   Замок щелкнул, и дверь открылась.
   Бывают люди, как будто заключившие свой, отдельный договор со временем. Летят годы, да что там годы - десятки лет, а они, люди эти, остаются прежними. Как тетя Агния, например.
   Катя узнала ее в первое же мгновение. Тетя Агния и раньше была именно такая - маленькая, худенькая, светловолосая, с морщинками-лучиками вокруг глаз. Ее волосы должны бы уже совершенно поседеть, но они сияли ровным, естественным золотисто-песочным тоном - видимо, современные краски в руках мастера могут творить чудеса. Одетая явно в домашнее: в свободные брюки и блузку-рубашку с отложным воротником, а поверх - в клетчатый передник с оборкой, выглядела она при этом, как дама из общества, из чистой блажи решившая повозиться на кухне.
   "Ничего себе, - подумала Катя, - кто это тут умирать собрался?" И вздохнула - вспомнила, что сама она, в отличие от престарелой тетушки, пожалуй, изменилась. Сегодня утром вот опять выяснилось, что юбка еле застегивается. Та, прежняя, четырнадцатилетней давности Катя была килограммов на двадцать легче, и вообще...
   И вообще, какая разница, кто как выглядит! Зачем ее сюда позвали?
   -Проходи, Катенька, - тетя Агния была само радушие. - Проходи в комнату, присаживайся. У меня яблочный пирог, еще теплый!
   Она взяла из Катиных рук огромную коробку шоколадных конфет, и восхищенно покачала головой:
   -Какая прелесть! Сейчас мы их попробуем.
   Эти конфеты Катя купила в супермаркете поблизости - в последний момент спохватилась. Правильно, что купила.
   Комната тоже не изменилась. Кресла в гобеленовых чехлах все так же стояли по обе стороны низкого столика, и вся прочая мебель была той же самой. Она и в раньше казалась дорогой, неординарной, не из простого магазина, и сейчас, сияя матовым блеском, производила то же впечатление.
   Катя села в одно из кресел, огляделась - и ее глаза встретились со знакомым таким, озорным взглядом других глаз...
   Всего лишь фотография на стене, в рамочке. Димка в военной форме, снялся, когда приезжал из армии в отпуск. Все правильно, и раньше тут висела эта самая фотография, Катя забыла просто. А чуть дальше, на чудном таком, со множеством ящичков комоде должна стоять детская Димкина фотография - он в первом классе, с букварем.
   Ага, вот и она. Взгляд у Димки одинаковый, что в первом классе, что после армии. А сейчас какой, интересно?
   Надо пересесть в другое кресло, чтобы не смотреть то и дело на Димку...
   Но, оказывается, тетя Агния уже несла поднос пирогом и чашками, и с открытой Катиной коробкой конфет заодно, и другое кресло заняла она.
   Чашки тоже старинные знакомые, голубые, с розами, тонюсенькие, как бумага. Когда в эти чашки наливали горячий чай, Катя всегда боялась, что они треснут, и кипяток прольется на стол, но ничего подобного. Чашки казались вечными, и это было почти чудо. Сколько посуды перебилось на глазах у Кати, да хотя бы за эти четырнадцать лет, сколько переколотила маленькая Аська - уму непостижимо. И вся та посуда отнюдь не была такой невероятно, пугающе хрупкой.
   -Хорошо выглядишь, Катенька. Как у тебя дела? Я слышала, ты в магазине работаешь?
   Ага, светский разговор начинается. Куда же без него?
   -Да. Это магазин сестры. Она мой начальник. Вы тоже отлично выглядите, тетя Агния.
   -Спасибо! - та рассмеялась. - В мои шестьдесят уже все равно, как выглядишь! Главное - как себя чувствуешь. Магазин сестры, говоришь? А я сначала удивилась. Ты же иняз закончила? Я слышала, ты переводчиком работаешь.
   -Да, я работала и переводчиком, и учителем в школе, - Катя улыбнулась. - Сейчас книги иногда беру на перевод. Немножко.
   -Почему немножко?
   -Я перевожу долго и со вкусом. Такими темпами много не заработаешь. Так что, это просто хобби.
   -Вот как... Что ж, хорошее хобби! - одобрила тетя Агния. - Оказывается, ты вернулась почти два года назад? А я-то думала, только что.
   -Да, два года. После похорон мужа мы сразу переехали сюда. Захотелось...
   Тетя Агния крошечными глотками пила чай из чашки, и смотрела на Катю.
   -Жаль, что сразу не позвонила. Трудно было? Мы же не чужие. Что бы вы там ни написали в своих бумажках, Настя - дочь Димы. Его кровь.
   Ага, вот и началось.
   Да, правильно, что она приехала. Это надо все обговорить и прояснить. На будущее...
   -Настя - дочь Володи, моего мужа, - с нажимом сказала Катя. - Он похоронен здесь, на Старом кладбище. Мы недавно навещали его могилу. Поймите, у моей дочки не было и быть не может другого отца. И если наш разговор будет об этом...
   Тетя Агния смотрела на нее с жалостью.
   -Эка вы все намудрили. Дурачье. А я вот прекрасно помню, как мы с Димкой и с твоими родителями вас с Настей из роддома забирали. Помню, как он, счастливый, перед этим бегал, высунув язык, по магазинам и искал розовый конверт в кружевах, потому что тебе такой хотелось. А в день выписки помчался за белыми розами, потому что ты их любишь, и притащил целую охапку. Помню, как в Настином свидетельстве о рождении было написано: "Анисимова Анастасия Дмитриевна". Ты ведь тоже помнишь? - у ее рта легла горькая складка, которая как-то вдруг сделала ее много-много старше.
   -Об этом все уже переговорено, тетя Агния, - отрезала Катя. - Возвращаться не стоит. Да, мы поиграли с ним в любовь, только ничего хорошего из этого не вышло. Розы дарить он мог, это да. А вот когда мне был нужен муж... когда ему следовало быть мужчиной, а не пылким влюбленным... когда... - предательский спазм сжал горло.
   Она же, собираясь сюда, сто раз сказала себе, что ни за что, ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах не будет волноваться. Она будет холодной, спокойной, деловой, и вообще...
   В общем, вышло не так.
   Она уже сто лет не волновалась по этому поводу! Ну, ладно, не сто... четырнадцать... десять!
   Ладно, пять-шесть уж точно. И вот, на тебе.
   Ну, спасибо, Агния Павловна!
   Та подлила ей свежего чаю.
   -Не волнуйся, Катенька. Успокойся, - она улыбнулась, и Кате показалось, что она довольно улыбнулась.
   -Понимаете, - Катя отпила из чашки, обожглась. - Я встретила Володю, и я бесконечно благодарна судьбе за то, что я его встретила. Вот, его уже два года нет, а я счастлива, что он у меня был, понимаете? Мне сказочно повезло. Вот он был мужчиной. Во всех отношениях. Лучшего отца для своей дочки я не могу себе представить. И для Аськи, я знаю, он всегда будет отцом. Только он.
   Тетя Агния слушала и кивала.
   -Конечно, - согласилась она. - Может быть, все это и неплохо вышло. С одной стороны. Но сторон всегда больше одной. Как минимум - две.
   -Когда я попросила у Димы разрешение на усыновление, он согласился сразу. Ну, на следующий же день. Он понимал, что ему все это не нужно - наша семья, мы с Аськой...
   -Вот как ты теперь говоришь, - шевельнула бровями тетя Агния. - А если бы он отказался тогда? Вот уперся, и ни в какую! Это было бы лучше для тебя? Ты была бы счастливей?
   -Тогда, наверное, я больше бы его уважала, - тихо сказала Катя.
   -Нет, ты ответь, было бы лучше? - тетя Агния сверкнула глазами, - было бы? Нет. Получилось как? Ты попросила. Он выполнил твою просьбу. Потому что он любил тебя. Потому что понимал - ты с ним не могла быть счастливой, но ничего не мог поделать. Ты ведь уже встретила другого. Он был глупый мальчишка, для него эта бумажка тогда мало значила. Он не понимал, что теряет. Он любил тебя, поэтому и подписал. До меня это тоже не сразу дошло. Я не понимала. Знаешь, как долго я с ним не разговаривала, после того как он разрешил твоему новому мужу удочерить Настю?
   -Тетя Агния, прошу вас...
   -Вы с Димой слишком рано поженились, Катенька. Вы тогда еще не повзрослели. Особенно он. Есть люди, которые поздно взрослеют. А мужчины - они ведь все как один взрослеют позже нас, женщин. Ты не думай, я его не оправдываю. Правда, правда, не оправдываю. Ты ведь знаешь, у меня тоже был муж, были маленькие дети. Я прекрасно понимаю, чего тебе хотелось, и как тебе было тяжело. Но любовь - это хрупкий цветочек. Чтобы его вырастить, надо много, очень много терпения. И в первую очередь это терпение женщины. Ее такт. Ее мудрость. Мужчины - они такие, какие есть, и учить их тому, что противно их природе, надо долго и не спеша. Эти усилия окупаются. У вас все могло бы быть хорошо. А вы... Просто вы оба были эгоистами, Катенька. Молодыми и бескомпромиссными эгоистами.
   Катя уже успокоилась, и дышала ровно и глубоко.
   -Послушайте, тетя Агния, - сказала она. - Если вы позвали меня затем, чтобы объяснить все это, то я, пожалуй, пойду. И вот что... Все эти песни про женское терпение и мудрость - вы сами в них верите? Тетя Агния. У меня есть единственная, моя жизнь. И я должна была тратить ее на мудрость и терпение? На воспитание мужа?
   -Не воспитание, нет...
   Катя не дала себя перебить.
   -Я хотела вместе с мужем воспитывать своего ребенка. А не сожалеть потом о бездарно потраченных годах жизни. Вы много знаете перевоспитанных мужей, тетя Агния? Я - ни одного. Зато мне попадались несчастные женщины, и я рада, что я не такая! Я была счастливой женщиной, тетя Агния!
   Та опять понимающе закивала.
   -Что ж, Катенька. Недаром говорят, что все - к лучшему, а случается лишь то, что должно случиться. Что предписывает карма. Ты встретила Владимира, он был умнее и старше. С ним ты постепенно научилась вести себя так, как полагается взрослым людям. А Дима... Он ведь женился, ты знаешь? Видела бы ты, какой он был с Мариной. Так вот, я думаю, ваша история, то, что он потерял тебя и Настю и осознал это, и очень переживал - как раз это и сделало его взрослым, Катенька. Марина должна была быть благодарна... тебе. Поверь, я знаю, что говорю.
   -Да уж. Карма! - Катя сама положила себе кусок пирога и подлила чаю.
   И не без злости добавила:
   -Теперь, через столько лет, много сказок можно придумать. Кабы, да кабы, почему так, а не иначе...
   Тетя Агния не обратила внимания. У нее была своя, обдуманная и выстраданная, точка зрения.
   -Дима хорошо жил с Мариной, - продолжала она. - Действительно хорошо. Но спокойно. Таких эмоций, таких страстей, как между вами, у них не было, по-моему. И это хорошо. Но Марина заболела. Лейкоз. Два года это тянулось, а потом она умерла. Дима уже пять лет один, Катя.
   -Какой ужас, - искренне вздохнула Катя.
   Она об этом понятия не имела. Про Димкину жену слышала, давно еще, какая та хорошая, милая, какая умница, и Димка якобы с ней совершенно золотой мужик. И это, прямо скажем, ее злило. Потому что между этих слов отчетливо звучало: "Вот, нашлась, не тебе чета! А ты с ним не ужилась, потому что сама дура!" И она решила, что знать про них не желает. Про обоих.
   Значит, его жена умерла. От лейкоза. Точно, врагу не пожелаешь.
   -Мне очень жаль, тетя Агния, правда. У них дети были?
   -Нет, не было. Ваша Настя - единственный ребенок Димы. Видишь ли, мы не всегда можем убежать от своего прошлого...
   Катя вскинулась, но тетя Агния знаком попросила ее о внимании.
   Она опять, не спеша, подлила им обеим чаю.
   -Ладно, Катенька. Мы уже переходим к сути. Зачем я тебя позвала. Ты ведь слышала по Бегаму?
   -Нет. Кто это?
   -Не кто, а что. Это украшение с драгоценным камнем. Точнее - колье. Собственно, Бегама - это имя камня, но у нас в семье привыкли называть так все колье целиком. Слово "бегама", или "бегам" индийское, древнее, значит "госпожа", "знатная женщина".
   -Что-то припоминаю. Украшение, которое у вас в семье передается по наследству. И что же...
   -Да, по наследству. Оно достается старшей дочери в семье, от нее - ее старшей дочери, или племяннице, или внучке... Следующей наследницей должна быть старшая дочь Димы. Катенька, этой традиции уже больше трехсот лет.
   -Но ведь в нашем случае, тетя Агния... - начала Катя, хотя, по правде говоря, она уже засомневалась, стоит ли спорить.
   Хотелось чего-то для Аськи. Она наследница? Совсем не плохо, наверное.
   -Катенька, вы переписали бумажки, и думаете, что это имеет какое-то значение? Для Бегамы - не имеет. Так когда-то решила богиня Лакшми. Улыбаешься?
   Агния Павловна встала, подошла к шкафу и сняла с полки увесистый томик, привычно раскрыла его и подала Кате.
   Бумага была довольно новая, и обложка тоже, а текст - дореволюционный, с твердыми знаками. Репринтное издание.
   -Это книга про исторические драгоценные камни, - объяснила тетя Агния, - единственная, наверное, в которой упоминается про нашу Бегаму. Про другие известные камни там тоже есть, про Кох-и-нор, например. Ты ведь слышала про Кох-и-нор?
   -Нет, - призналась Катя, - откуда? Я никогда ничем таким не увлекалась.
   -Ну, и Бог с ним, с Кох-и-нором. Не будем отвлекаться. Про Бегаму у нас в семье существует легенда. Как я поняла, тебе Димка ее не рассказывал? Значит, слушай...
   Катя поерзала в кресле, приготовившись слушать, а книга осталась лежать у нее на коленях.
   -Это случилось в давние времена в одном индийском княжестве. Жила-была красавица из знатного рода, сирота, не очень любимая родственниками, несмотря на то, что тем досталось все ее имущество. У девушки никогда не было ни красивой одежды, ни дорогих украшений, во дворец раджи ее не пускали, а сам раджа слышать не хотел про ее отважного и мудрого отца, потому что того оговорил негодяй-брат. Девушка очень любила ходить в заброшенный храм на горе, и однажды она встретила там прекрасного юношу, это был их местный принц, который в одиночку возвращался с охоты. Они полюбили друг друга.
   -Понятно, сказка про индийскую Золушку, - вставила, не удержавшись, Катя.
   -Ничего подобного. Дальше все не так. Их любовь была горячей, но очень недолгой. Принцу сосватали соседнюю принцессу. Но это еще ничего не значило. Видишь ли, эти индийские князьки были полигамны, то есть жен имели помногу. Из-за того, что возлюбленный принц женился по расчету, ни одна красавица плакать бы не стала. Нет, просто девушке показалось, что ее разлюбили. И она пошла печалиться в свой любимый храм на горе. И встретила там саму богиню Лакшми, которая явилась в образе земной женщины. А дело в том, что эта богиня была ее покровительницей. Мать девочки, перед тем, как сгореть на погребальном костре...
   -Еще и это? Весь набор экзотики?
   -Напрасно насмешничаешь, Катенька, - укоризненно заметила тетя Агния, - Это была их грустная реальность. Индийской вдове в те времена следовало или сгореть на костре, или превратиться в несчастное, совершенно бесправное создание. Она должна была брить голову, ходить только в белом сари, не есть и не пить ничего вкусного, не носить украшений, из дома выходить только в храм, и то ненадолго. Люди же, завидев вдову, должны были пройти мимо нее, не замечая и не заговаривая. Она не имела бы никакого статуса. А вот умирая на костре, она становилась почти святой! К ее голосу обязаны были прислушиваться. Она могла напророчить любых несчастий, и они бы исполнялись до седьмого колена включительно!
   -Да уж...
   -Если у женщины имелись сыновья, особенно взрослые, ей было проще. И ради маленького ребенка она, конечно, могла остаться жить. Тут надо понять один момент. Мать нашей героини чувствовала, что предстоят трудности, с которыми она не справится, будучи вдовой, и поэтому она решила преодолеть их, став Сати, то есть погибнув на костре. Она попросила покровительства для дочери, и ей, по идее, не должны были отказать.
   -Люди не выполнили ее посмертную просьбу?
   -Вот именно. Но она попросила о покровительстве не только людей, а и богиню Лакшми. И та позаботилась о девочке. Во-первых, это она разрушила ее любовь с принцем. Да, получается, так. Дело в том, что мать нашей девочки перед смертью попросила для дочки благополучия и первенца, который прославит имя отца. Этим она хотела повысить ее престиж как невесты. А у принца была другая карма. Он не мог дать ей такого первенца, и вообще, он должен быть погибнуть на охоте спустя несколько месяцев, а его супруга, та самая соседняя принцесса, должна была сгореть на его погребальном костре. Видишь, Лакшми не могла угодить всем!
   Богиня предложила нашей героине самой выбрать свою судьбу, и та с досады заявила, что желает стать любимой женой раджи, отца бывшего возлюбленного, и чтобы все княжество и сам раджа были у ее ног, и чтобы каждая женщина ее рода в дальнейшем владела драгоценностями из сокровищницы раджи. Богиня против этого не возражала. Раджа вдруг вспомнил о ней и пожелал взглянуть, а взглянув, тут же влюбился без памяти. Она стала главной рани - так называют жен раджи, родила сына, а потом еще одного, и раджа полюбил ее еще сильнее, потому что от других жен у него были только девочки - кроме того, несчастного возлюбленного нашей героини. Раджа оказался крепким стариком, и они жили долго, так долго, что их дети успели вырасти и подарить им внуков. Она была мудрой женщиной и управляла княжеством из-за трона мужа. Согласно легенде, она всю жизнь не могла забыть своего принца, который действительно погиб на охоте, но тут уж - кто знает? Вообще-то, это не в индийской традиции. Индийская жена обязана любить только супруга и посвящать жизнь исключительно ему.
   Тетя Агния замолчала и загадочно улыбнулась.
   -И где же здесь ваша фамильная драгоценность? - не поняла Катя.
   Она была, во всяком случае, заинтригована.
   -Ну, как же, - вздохнула тетя. - Девушка ведь попросила у богини, чтобы все женщины ее рода владели драгоценностями раджи. Лакшми выполнила просьбу, несколько ее умерив. Драгоценность, которая первой попала молодой рани в руки, и есть та реликвия, которая передается из поколения в поколение, но ее получает не каждая, а только старшая дочь. Бегама обладает интересными свойствами. Ее, например, нельзя продать - это приносит серьезное несчастье в семью, и все равно в следующем поколении камень возвращается к законной владелице. Это произошло трижды, в девятнадцатом веке и в начале двадцатого. Больше никто не пытался искушать судьбу, потому что, повторяю, несчастье гарантировано. Потерять Бегаму не получается. Она находится, возвращается. Сама не раз убеждалась. Передать ее неправильной наследнице тоже нельзя - это опять несчастье. Тяжелая болезнь, даже, может быть, смерть.
   -С ума сойти! - пробормотала Катя. - Тетя Агния, я не верю в такие вещи. Совсем не верю. Все слишком... сказочно! И потом - где Индия, а где мы?
   -Тут все просто. Лет через двести после того чудесного происшествия один английский офицер женился на внучке индийского раджи. Это тоже была захватывающая история - офицер буквально выкрал молоденькую вдову, которую на следующий день должны были сжечь, девочке было пятнадцать лет. Так Бегама оказалась в Англии. Камень вставили в сапфировое колье. В дальнейшем англичанка вышла замуж за русского графа. С тех пор все истинные владелицы камня - россиянки, хотя колье успело побывать и во Франции, и в Испании, и, наверное, в Чехии. Повторяю, от него нельзя избавиться, оно обязательно само возвращается. К той единственной, которая имеет право...
   Мой муж, Катя, в свое время очень увлекся этой историей. Он собирал материалы, где только мог, мы с ним даже съездили в Индию. Незабываемые впечатления, интереснейшая страна! Мы побывали во дворце махараджи, может быть, в том самом, где жила какая-нибудь из наших прабабок. Знаешь, махарани, жена махараджи, никогда не ходила по дворцу пешком, ее носили на носилках, хотя она была молодой и здоровой. Потому что на ней было надето двадцать килограммов украшений! Воистину - тяжелая жизнь у женщины, не позавидуешь!
   -Да уж, - согласилась Катя. - Не хочу быть женой раджи. Всю жизнь таскать такие тяжести, а потом тебя сожгут...
   -Да, вот именно. Старая, дряхлая махарани - вообще была редкость, потому что они, как правило, умирали молодыми. На костре мужа. Эти царьки, даже преклонных лет, брали себе в жены совсем молоденьких девочек, и если муж умирал раньше, для жены было делом чести сгореть с ним вместе. Ну, что ж, это все прошлое. Может быть, эти женщины даже были счастливы, по-своему. Зато они оставили нам в наследство дивную вещь, которая теперь достанется Насте...
   Катя выпрямилась в кресле.
   -Тетя Агния, сколько стоит Бегама? Если отбросить всю историческую шелуху?
   Тетя рассмеялась, потирая руки.
   -Шелуху отбрасывать нельзя! Но я отвечу тебе, изволь. Видишь ли, той индийской красавице попала в руки не слишком сногсшибательная драгоценность. Бегама тому же Кох-и-нору в подметки не годится! Его ведь тоже когда-то отобрали у одного индийского раджи. Вот Кох-и-нор - редкое сокровище. Его название переводится как "глыба света", он весит сто с небольшим карат. И это не предел, есть камни куда больше! А Бегама - всего лишь шестикаратный алмаз. Точнее, он весит чуть больше шести карат...
   Катя откашлялась.
   -Тетя Агния. Я действительно ничего не понимаю в драгоценных камнях. Но, по-моему, шесть карат - это все-таки немало?
   -Говорю же, смотря с чем сравнивать! - тете Агнии, кажется, было весело. - Шесть карат - в диаметре это где-то копеечная монета. Немножко меньше. Видишь, не так все страшно.
   -Насте достанется бриллиант размером с копеечную монету? - уточнила Катя.
   А услужливая память тут же развернула перед ней витрину ювелирного магазина, и бриллиантики, бриллиантики, крошечные совсем, какая там копеечная монета! А цены около каждого - двузначное чисто тысяч. А уж с копеечную монету... Стоимость такого камня она совершенно не могла себе представить.
   -Не бриллиант, - поправила тетя Агния. - Алмаз. Бриллиант - это алмаз, ограненный особой бриллиантовой огранкой, которая изобретена в лишь семнадцатом веке. Бегама огранена розой, это древний способ огранки, завезенный в Европу из Индии. Сейчас розой гранят только самые мелкие, недорогие камни. А бриллиантовая огранка не в пример красивее, больше блеска...
   -Тетя Агния! - перебила Катя. - Скажите мне, пожалуйста, сколько стоит эта ваша Бегама, в рублях! Просто - сколько стоит? Извините.
   Тетя и не думала обижаться, наоборот, ей, кажется, все нравилось. Ситуация ее только забавляла.
   -Катенька, честное слово - я не знаю нынешнюю цену в рублях. И никогда не хотела знать. Помнишь - продавать камень нельзя ни в коем случае. Его нужно просто носить. Впрочем, что касается цены - мне когда-то говорили что-то про полтора миллиона долларов. Видишь ли, его чистота и цвет не слишком идеальны. В проливном случае камень мог бы стоить еще больше. Плюс, вероятно, еще историческая ценность. Даже не знаю...
   -Полтора миллиона? Долларов? Боже милостивый! - сказать, что Катя была потрясена, значит, ничего не сказать. - Моя дочь, говорите, должна носить на шее побрякушку за полтора миллиона долларов, которую нельзя ни потерять, не продать? Вы шутите, тетя Агния? Да ее снимут с Аськи вместе с головой!
   -Фу, Катенька, какие ты глупости говоришь. Я ведь носила Бегаму. Практически постоянно. Стоимость на ней не написана, ни крупно, ни мелко. Моя мать не расставалась с камнем даже во время войны, просто его вынули из колье и вставили в простенькую такую вещичку. Дедушка был ювелиром, он сделал все сам. Не знаю, куда делось остальное колье. Продали его, наверное. А Бегама осталось. Мама носила ее, и никто не подозревал, что это дорогая вещь. Она, правда, протирала камень воском, чтобы не блестел. Я этого не делала. Я говорила всем - чешская бижутерия!
   Катя рассмеялась.
   -Тетя Агния, вы ведь не шутите?
   -Нет, Катенька. Знаешь, мой муж лет двадцать назад заработал деньги, и решил, что Бегаме надо вернуть достойный вид. И он заказал колье. Нет, не такое, как изначально, гораздо проще, современней. Был такой замечательный мастер, Ираклий Дивидович, он и сделал всю работу. Я тебе сейчас покажу...
   Она вскочила, подбежала к комоду и, выдвинув один из ящичков, достала квадратную коробку.
   Украшение, лежащее на черном бархате, оказалось изящным и даже в чем-то простым: узкая, гладкая лента из золотых пластинок, на ней - золотой цветок, украшенный синими, разного оттенка камнями, в середине цветка - крупный, желтовато-прозрачный камень. Тот самый, почти с копеечную монету.
   Действительно, эту вещь вполне можно было носить практически в любой обстановке, не шокируя окружающих. Сейчас и не такое носят...
   Это... полтора миллиона долларов? Сколько-то квартир, машин, плюс какое душе угодно образование для Аськи... это?
   Впрочем, ничего подобного. Побрякушку нельзя продать. Владеть можно, продать нельзя. Иначе - несчастья в семью.
   У Кати вдруг появилось отчетливое ощущение, что ей морочат голову. Потому что все это было как-то... неправильно. Несуразно. Слишком невероятно.
   -Не бойся ничего, - ласково продолжала тетя Агния. - Бегаму можно спокойно носить. Злой человек не заметит камень, ему и в голову не придет причинить зло его хозяйке. Может, в этом тоже - благословение Лакшми? Все будет хорошо. К тому же, Бегама приносит семейное счастье. Да-да, это чистая правда. Лакшми ведь - богиня любви и семейного очага. Только первая хозяйка камня не была счастлива, но и про нее мы не можем утверждать, что ей было плохо, правда? Мало ли женщин были бы довольны, имея просто здоровье и благополучие?
   -Тетя Агния, как вы можете хранить такую вещь дома? В комоде, который даже не запирается?
   Тетя Агния приподняла брови.
   -Ты не слышала меня, Катя? Я же говорю тебе - и Бегаму, и ее хозяйку хранит богиня Лакшми. А замки - какой в них толк? Любой можно открыть!
   Катя, как завороженная, не отводила взгляда от цветка на черном бархате. Красиво, да. Полтора миллиона долларов.
   Ерунда какая... Не может это столько стоить. Не может Димкина тетка, пусть хоть трижды профессорша, но отнюдь не вдова Рокфеллера, годами хранить в своем комоде такую вещь. И еще носить, конечно же! Да у них в квартире даже железной двери нет, хотя сейчас их ставят все, кто ни попадя!
   Когда-то Кате рассказывали анекдот, суть его такая: нищую пенсионерку убедили, что надо поставить железную дверь. Она денег наскребла, и поставила. К ней на следующий же день воры залезли. После тщетных попыток найти хоть что-то ценное они оставили записку: "Ты, бабка, так больше не шути"...
   Черная коробка качнулась в Катиных руках, и камень вдруг искристо сверкнул в неярких лучах вечернего солнца.
   Полтора миллиона долларов...
   Безразлично, сколько стоит камень, два рубля или два миллиона, если его нельзя продать. Так и придется откладывать на следующий месяц покупку новых туфель или джинсов, и прикидывать, сколько осталось до зарплаты, и при этом - Аська станет носить на шее два миллиона долларов? В надежде на то, что за ней присмотрит эта... как ее... Лакшми?
   Морока только одна. Это совсем не то, что нужно Аське. Даже если предположить, что...
   Да, вот именно - если предположить, что камень действительно столько стоит.
   Тетя Агния искоса наблюдала за Катей, и, кажется, еще она читала мысли.
   -Ты сомневаешься. Твое материальное положение не слишком хорошее, да, Катенька?
   -Нет, что вы... - Катя пожала плечами. - Все у меня нормально.
   -У вас с Настей однокомнатная квартира?
   -Да, но это ничего...
   -Знаешь, Дима мог бы вам помогать. Он нормально зарабатывает. Я поговорю с ним.
   -Нет, что вы! - вскинулась Катя. - Ни в коем случае!
   -Нет, так нет. Чего ты волнуешься? - не стала возражать тетя Агния. - Настя уже большая девочка, и у тебя жизнь впереди. Вот что - у меня есть еще квартира, однокомнатная. Я завещала ее Диме, но ему не очень надо, он себе и так купить может. Хочешь, я перепишу завещание в пользу Насти?
   Катя застыла в своем кресле. Вот оно, нечто реальное и ценное, куда реальнее и ценнее мифического алмаза... мифического, несмотря на то, что он здесь, в коробке. Катя его в руках держит, а все равно не верит, что это - действительно алмаз за полтора миллиона... все равно чего. Вот не верит, хотя с какой стати ей сомневаться в речах всеми уважаемой Агнии Павловны!
   Но... квартира. Катина мечта, на которую она уже отчаялась заработать. Аська взрослеет, им давно уже тесно в маленькой "однушке". И что же теперь - отказаться?!
   -Я хочу познакомиться с Настей, - твердо сказала тетя Агния. - Это же нормально с моей стороны - хотеть познакомиться со своей внучкой, тем более что я впишу ее в свое завещание? Не беспокойся, я не стану ничего ей рассказывать. Можешь представить меня Насте, как сама захочешь.
   Катя чуть не поддалась искушению, но вдруг одумалась.
   Нет, нельзя. Аська догадается. Ей кто-нибудь скажет. Стоит ей попасть в этот круг людей, в этот дом, где на стенах - фотографии ее отца... то есть Димкины фотографии. Здесь, в этом подъезде наверняка еще живут люди, которые помнят их с Димкой историю. Да мало ли что! Аське сюда нельзя.
   Наверное, Катя будет об этом жалеть. Потом. И Женька скажет, что это глупо, и что она должна была думать о дочери. Она и думает о дочери, о ком же еще.
   -Нет, тетя Агния... Агния Павловна, - покачала головой Катя. - Простите меня. Вы мне всегда нравились, правда. Но... я не могу. Не надо квартиры, и Бегамы тоже не надо. Я пойду, мне уже пора.
   Тетя Агния как-то сразу сникла и потускнела. Она уронила руки на колени и грустно смотрела на Катю.
   -Ну, что ж. Ты в своем праве. А Бегаму Настя все равно получит, со временем. Или ее дочь. Постой-ка - у Насти ведь через две недели день рождения? Давай, я передам ей подарок. Пусть у нее будет что-нибудь от меня. Мне будет приятно. Вдруг она когда-нибудь все-таки узнает, что у нее была бабка по имени Агния Анисимова?
   -Подарите ей такую чашку, - предложила вдруг Катя, показав на чашку, из которой пила чай. - Мне они всегда так нравились. Можно?
   Тетя улыбнулась.
   -Тогда чашку я дарю тебе. Забирай. А Насте... Постой-ка.
   Она встала, тщательно вытерла Катину чашку с блюдцем салфеткой, выдернула из вороха газет на столе одну и аккуратно завернула и чашку, и блюдце.
   -Вот, возьми.
   Пока Катя бормотала слова благодарности и запихивала в сумку подарок, тетя Агния убрала в комод футляр с колье, и достала взамен небольшую плоскую шкатулку.
   -Как ты считаешь, что тут понравится Насте?
   Шкатулка была почти доверху заполнена всевозможными красивыми вещичками, даже имелись какие-то бусы из необработанного янтаря и ракушек.
   -Ну? - тетя Агния внимательно смотрела на Катю. - Выбери что-нибудь сама.
   Катя неуверенно потянула две сцепленные между собой серьги, кажется, на вид серебряные, с крупными прозрачными камнями.
   -Пусть будет это. Она последнее время любит такое...
   -Очень хорошо, - одобрила тетя. - Это горный хрусталь в серебре. Дедушка делал. А в комплект к ним что-нибудь? Может, кольцо? Или кулончик?
   Катя потянула первую попавшуюся цепочку, оказалось, к ней был подвешен кулон с прозрачным камнем. Тоже, наверное, горный хрусталь.
   -Ну, вот и отлично, - подвела итог тетя Агния, и захлопнула шкатулку.
   И добавила:
   -Это тоже серебро. Тоже дедушка делал. Обязательно отдай Насте в день ее рождения, хорошо, Катенька? А сказать ей можешь все, что хочешь. Все равно что.
   Выбранные Катей побрякушки она положила на ладонь, потрогала пальцем.
   -Вот так, значит... Очень хорошо.
   Выдернув откуда-то с полки обыкновенный почтовый конверт, она ссыпала туда серьги и кулон и отдала Кате.
   -Спасибо, тетя Агния, - Катя и конверт убрала в сумку.
   Тут хлопнула входная дверь, и послышались оживленные голоса.
   Тетя Агния быстро, суетливо как-то вскочила, схватила шкатулку и спрятала ее на место, в комод.
   Как будто она делала что-то не совсем дозволенное, такое, о чем никто не должен знать. Кате сразу захотелось вернуть подаренные штучки. Но это желание было мимолетным. В конце концов, отношения между Димкиными родственниками - не ее дело. Попадаются такие родственнички, что с ними по-хорошему не получается. Если тетя Агния хочет подарить Аське несколько побрякушек - ну, пусть. Имеет право, в конце концов. Да, внучка Аська, как ни крути, внучка, так что в отношении к тете Агнии они с Димкой, может, и неправы. Может быть. Есть закон, а есть... что-то еще, не менее важное. А горный хрусталь в серебре - это ничего, из-за этого никакие родственники не передерутся...
   Впрочем, вроде бы, насколько это известно Кате, у Димки были вполне вменяемые родственники.
   В следующее мгновение она забеспокоилась - а кто пришел-то? Неужели Димка? Ох, не хотелось бы.
   Открылась дверь...
   Это был не Димка. Это выл высокий молодой парень, немножко постарше двадцати, наверное. Он кивнул тете Агнии и удивленно взглянул на Катю. Поздороваться даже не подумал, просто взглянул.
   -Здравствуйте, - сказала Катя.
   -Добрый вечер, - вежливо ответил парень, пристраивая на стул блестящий черный портфельчик, и тут же добавил:
   -Вот не чаял вас тут встретить. Вам бабуля тоже рассказывала, что умирать собралась? Так вы не верьте.
   -Всеволод! - возмущенно воскликнула тетя Агния, на ее бледной коже вспыхнули алые пятна.
   Ага, Всеволод. Севка. Последний раз Катя видела его в темном костюмчике и с портфелем - он тогда учился во втором классе, а может, в третьем. Тете Агнии он, кажется, какой-то родственник по мужу.
   -Я уже ухожу, - Катя в упор посмотрела на нахала.
   -Да я ничего, - объяснил Севка тете Агнии. - Просто странно, что вокруг вас вдруг зароились разные исчезнувшие личности. Вы же, мадам, в свое время не пожелали иметь с ними ничего общего? - он повернулся к Кате.
   -До свидания, - отрезала Катя и направилась в прихожую.
   Бросив гневный взгляд на Севку, тетя Агния последовала за ней.
   -Извини, Катенька. Не обращай внимания. Сева, он... ничего плохого он не имел в виду.
   Катя глубоко вздохнула, потом еще раз, принюхиваясь. Ну, надо же...
   Впрочем, подумаешь. Нашла чему удивляться.
   -Спасибо за чай. И вообще... - Катя вдруг, поддавшись порыву, быстро поцеловала тетю Агнию в щеку. - Простите меня, если что. Я понимаю, что все не так вышло, как надо бы, но - как получилось... Простите.
   -Что ты, Катенька, милая, - теткины глаза заблестели. - Я понимаю. Счастья тебе, и Настеньке.
   Вниз по лестнице Катя не шла, а почти бежала, то и дело перепрыгивая через ступеньки, глаза защипало от слез. Выскочив из подъезда, она остановилась, подышала, наслаждаясь пряной вечерней свежестью. И чего это ее так разобрало? Что было, то прошло. И не вернется. Прошлым жить нельзя. Жить нужно настоящим. Так их умница Женька то и дело повторяет. И это правильно, наверное.
   Между прочим, в прихожей, из которой она только что убежала, очень отчетливо пахло духами "Баттерфляй Грин". "Серебряная бабочка". Есть еще "Баттерфляй Голд", то есть "Золотая бабочка". "Серебряная" как-то нежнее, Кате она больше нравится, хотя, в общем, это не ее запах. Дорогие духи, Катя неделю назад продала флакон за четыре тысячи двести, жене хозяина местных автозаправок. За год они продают три-четыре флакона этих духов. А супруга мэра предпочитает "Золотую бабочку"...
   Значит, вместе с Севкой в прихожую заходила особа, надушенная "Баттерфляй Грин". Ну и что из того?..
   Катя не спеша шла по проспекту, когда ее телефон заиграл задорную, "Аськину" мелодию.
   -Мам, ты где? - закричала в трубку дочь. - Ты же в театр опаздаешь!
   -В какой еще театр?! Что ты такое говоришь?
   -Мам, я не знаю, но тут стоит букет роз, и к одной из них приколот билет в театр. Твой лысый еще и романтик, оказывается?
   -Аська! - прикрикнула Катя.
   Дочь так называла Виктора. Похоже, он ей не нравился. Ну и ладно, приводить его в дом в качестве Аськиного отчима Катя и не собиралась. Но язычок нахалке укоротить следовало бы...
   Пятнадцать лет - такой трудный возраст.
   -Я ничего, - хмыкнула Аська. - Но ты опоздаешь на оперетту. Человек обидится.
   Катя уточнила:
   -Ась, он сам пришел и принес розы? И билет?
   Вообще-то, на Виктора этот было непохоже. Он к ним домой так запросто не приходил. Он Катю по телефону вызванивал.
   -Ну, не сам, - досадливо объяснила Аська. - Пацан какой-то принес. Он меня еще заставил в квитанции расписаться.
   -А записка там была?
   -Не было записки. Цветы, и билет. На восемнадцать тридцать. Вот.
   -Понятно, - вздохнула Катя. - Ты одна дома сидишь?
   -Нет, я с Дашуней, а что? И еще с нами Лорд. Мы уроки сделали, теперь телевизор смотрим.
   -В холодильнике сырники в сметане, разогрей.
   -Уже разогрели и съели.
   -Умница.
   -Мам, ты поторопись, опоздаешь ведь...
   И в трубке загудело.
   Дашуня, или просто Даша - это подруга Аськи. А Лорд - это собака Даши, эрдельтерьер. Он славный, с мохнатой, бородатой мордой. Лорд приносит тапочки и газеты, находит перчатки, которые Даша иногда забывает в самых непредсказуемых местах, и взгляд у него умный, почти человеческий. Катя не имела опыта общения с собаками и инстинктивно их побаивалась, но не симпатизировать Лорду она не могла.
   В новой школе Даша была единственной подругой Аськи, по крайней мере, о других Катя не слышала. То Аська допоздна пропадала у Даши, то Даша - у них. Правда, последнее время в основном имело место второе. У Даши разлад с отцом - объяснила Аська. Тот, кажется, жениться собрался, эта будущая мачеха - тихий ужас. Не знает ли мама, как разубедить Дашиного отца жениться?
   Нарочно не придумаешь.
   Катя объяснила, что этого она не знает. Скорее всего, ничего не поделаешь. Даше просто надо познакомиться с этой мачехой поближе - та может оказаться вполне неплохой женщиной.
   Так, ну что там насчет оперетты?..
   Пройдя еще полквартала, Катя стала припоминать, когда она последний раз была в театре?
   Давно. Не в прошлом году, и не в позапрошлом. Ага, вспомнила - последний спектакль, который она смотрела, назывался "Белоснежка и семь гномов". Им они наслаждались вдвоем с Аськой во время новогоднего утренника, и было Аське тогда лет девять, не больше. Да, кажется, так.
   В общем, чересчур давно не была Катя в театре - это раз. Два - Виктор, и правда, обидчивый. Если уж он решился на что-то этакое - билет на оперетту в букете роз, надо его поддержать. Иначе не видать ей больше от Виктора ни роз, ни оперетты.
   Этот мужчина Катю устраивал. Именно так. Приятный человек со спокойным характером. С ним хорошо было. Нет, кое в чем он в подметки не годился ее Володе, но с Володей вообще соперничать было трудно. Когда его не стало, Катя решила - все. Такого человека в ее жизни больше не будет, а согласиться на меньшее - зачем? Но вот, спустя два года, ей захотелось, чтобы рядом был человек. Мужчина. Чтобы он просто присутствовал в жизни, не занимая ее целиком. Виктор на эту роль подходил идеально. Убежденный сорокатрехлетний холостяк, он ценил независимость и шутя решал свои бытовые проблемы, а заодно и Катины: собственноручно наладил забарахливший телевизор и организовал прямо-таки молниеносный ремонт капавшей батареи - мимоходом заехал в ЖКО и поговорил с кем надо. Кате в том же ЖКО настоятельно советовали обождать - сварочный аппарат один, на него очередь. Пригласив однажды Катю за город, на дачу, он приготовил такую курицу - ничего вкуснее она, кажется, еще не ела.
   Он нуждался в ней как в женщине, и только. Им практически не о чем было разговаривать, и они мало разговаривали. Если на Катю все-таки накатывало желание излить душу, он терпеливо слушал и не давал глупых советов. Наконец, он был привлекательный мужчина. Аська, правда, посмеивалась, но это уже из другой оперы. А Катю он ценил еще и за то, что она не покушалась на его драгоценную свободу, не стремилась "изловить и женить". А может, главным образом за это. Ну, и хорошо...
   Она позвонила Виктору.
   -Але, Витя? Витя, я приеду, обязательно.
   -Да-да, конечно, Катюша. Буду ждать. Извини, я сейчас немного занят...
   -Понимаю, я просто сказать, что приеду, - она нажала "отбой".
   Значит, оперетта. Надо поторопиться.
   Она шагнула к обочине, и уже через пару минут удалось поймать такси. Следует умыться, накраситься заново, влезть в новый выходной костюм, потом - наверное. Опять такси...
   Хм, букет роз, надо же. Приятно...
  
   Зал оказался полным - приезжая труппа давала всего три спектакля, и все разные. Катя прошла в зал и отыскала свое кресло прямо перед последним, третьим звонком. Кресло справа занимала молодая полная женщина в черном бархате, кресло слева было пустым.
   Заиграла музыка, огромная люстра под потолком начала медленно гаснуть, и занавес пополз в разные стороны. Когда в зале стало кромешно-темно, а сцену, наоборот, ярко осветили, из-за кулис выбежал пастушок с флейтой и начал говорить. А соседнее кресло оставалось пустым.
   Виктор, вообще-то, не опаздывает никогда. У него характер такой, пунктуальный.
   Когда пастушок спрятался за декорацию, изображавшую, видимо, кусты, а на сцену выбежала девушка в длинном платье и с цветами в волосах, и начала петь красиво, но непонятно, Катя заметила, что по ряду в ее сторону осторожно, то и дело извиняясь, пробирается мужчина.
   Виктор.
   Он сел, наконец, на свое место, и ласково потрепал Катю по колену.
   -Привет.
   Так. Это не Виктор! Не его голос. Не его запах. И, наконец, Виктор никогда не трепал вот так, невзначай, ее коленку.
   Сосед, кажется, одновременно переживал такое же удивление-неузнавание, потому что он нагнулся к Кате и тихонько сказал:
   -Я ошибся, извините.
   Катя кивнула. Она ничегошеньки не понимала. Где Виктор?
   На сцене грохотало и мигало - там по ходу действия разразилась гроза, артистка с цветами в волосах пометалась, не зная, куда укрыться, и забралась почему-то в кусты к пастушку.
   Катя осторожно скосила глаза на соседа. Тот, оказывается, тоже смотрел не на сцену, а на Катю, его лицо то проявлялась на мгновение в сполохах света со сцены, то исчезало опять.
   Катя отвернулась и демонстративно уставилась на сцену, соображая, что же теперь делать? Может, поговорить с этим неизвестным и все выяснить? Что-то же произошло, неувязка какая-то?
   Вдруг сосед опять придвинулся к ней и тихо сказал:
   -Давай-ка выйдем.
   При этом он еще крепко взял ее за руку.
   Вот именно так, на "ты", и не попросил, а распорядился. Скомандовал.
   -Отпустите меня! Кто вы? - она попыталась выдернуть руку, но он и не подумал ее отпустить.
   -Катенька, тише. Давай выйдем, говорю. Выйдем из зала, и все!
   -Тихо вы! - сварливо шикнул кто-то сзади. - Тут театр, наконец!
   Катя поняла только одно - этот неизвестный человек назвал ее по имени.
   Он, человек этот, встал, продолжая крепко держать Катину руку, и ей пришлось тоже встать и идти следом. Они в потемках пробирались между креслами, переступая через ноги недовольных зрителей, и Катя думала - что все это значит? Кто пригласил ее в театр, чтобы тут же вывести из зала? Это определенно не шутка. Недоразумение?
   Как только они миновали два ряда задернутых бархатных штор и оказались в ярко освещенном холле, неизвестный выпустил Катину руку. Он стоял и смотрел на нее, прищурившись, требовательно, даже, пожалуй, зло. Глаза у него были очень светлые, холодные, льдистые. Катя даже вздрогнула. Этот взгляд ей ни с каким другим не перепутать.
   -Почему ты не могла мне просто позвонить, Катя? - спросил он. - Просто взять и позвонить, и назначить встречу? Как все это понимать?
   Конечно, Катя его узнала. При свете - сразу же. Он стал гораздо крупнее, виски поседели, и бороды, короткой, ухоженной, раньше не было. Это был, собственной персоной, Дмитрий Анисимов, ее первый муж. Отец ее Аськи. Биологический отец, точнее.
   В общем, это был Димка. Он не очень изменился, в сущности. Встреть она его на улице, узнала бы сразу же.
   Катя плюхнулась на банкетку у стены, и лишь растерянно пробормотала:
   -Это ты?..
   Злость из Димкиных глаз как-то быстро испарилась, он разглядывал ее с удивлением и с заметным интересом.
   -Это не ты прислал мне билет и цветы? - осторожно уточнила Катя.
   -Нет, не я. Значит, как я понял, мне билет прислала также не ты?
   -Нет, конечно. Знаю - это затея тети Агнии. Я была у нее сегодня. Ну, надо же, а?..
   Катя уже не знала, сердиться ей или смеяться.
   Димка. Как-то странно было бы теперь его так звать. Дима. Дмитрий...
   -Ага. Я тоже раз тебя видеть, - он присел на соседнюю банкетку.
   -Да рада я, конечно, - Катя взглянула прямо в его глаза, серые, с крапинками. Они уже вполне оттаяли и смотрели мягко. - Рада, что жив и здоров. Желаю и дальше... жить и здравствовать. Я никому зла не желаю.
   -Взаимно, все взаимно, - кивнул, усмехаясь, Димка. Или Дмитрий. - Значит, ты навещала сегодня тетю Агнию.
   -Она меня приглашала. Рассказывала про вашу фамильную драгоценность. Я от нее отказалась, от драгоценности, то есть. Вот и все.
   -Понятно, - он нахмурился. - Отказалась, говоришь...
   -Это тетя Агния устроила нам встречу? Слушай, поговори с ней, а? Она у тебя, правда, хорошая. Но нам лучше держаться друг от друга подальше. Пожалуйста, Дима.
   -Тетя Агния? Я сомневаюсь, - он вытащил из кармана билет, разгладил его пальцами. Погляди-ка, здесь нигде не написано, какой спектакль. Только название театра, дата и время. Дарья рассыпалась на тему, какая это чудная, смешная комедия. Я должен был сразу понять.
   Кате про билет сказала Аська. Она тоже уточнила - билет на оперетту. Действительно, откуда она, Аська, узнала?
   -Тебе известна юная особа по имени Дарья Анисимова, неразлучная с типом по кличке Лорд? - спросил Дмитрий.
   -Да, - ответила Катя почему-то шепотом. - Это подружка Аськи.
   -О Господи, - он изменился в лице. - Ася Гордеева. О... Господи.
   -Дима, кто тебе Даша?
   -Она мне дочь!
   -Как это? Нет! -Катя ушам своим не поверила.
   -Почему это - нет?!
   -Да она на полгода старше Аськи! Откуда у тебя дочь, которая на полгода старше нашей Аськи?
   -А ты мне кто, жена, чтобы допросы устраивать? - у него опять стали ледяные глаза.
   Катя глубоко вздохнула, приходя в себя. Ей вдруг стало как-то странно ... больно. И захотелось его царапнуть. Чтобы и ему стало больно.
   -Конечно, какие допросы? - согласилась она. - Просто я ведь уверена была, что я у тебя первая. Ты так явно не знал тогда, что со мной делать. Притворялся? Ну, ладно, ошиблась. Бывает. Непонятно только, почему тетя Агния сказала, что у тебя нет детей? В общем, так или иначе, до свидания.
   Она хотела было встать, но Дмитрий поймал ее за руку и не пустил.
   -Сиди, а? - попросил он. - Даша дочь моей жены. Я ее удочерил. Только для тети Агнии это все не имеет значения. Ее сокровище признает лишь кровное родство, и точка. Идиотская ситуация - Дашка уже рассчитывает получить это колье, будь оно неладно, потому что понятия не имеет, что она мне не родная, и я не знаю, как буду выкручиваться. И почему вы зовете Настю Аськой, что за идиотское имя? Я и подумать не мог, что Аська - это Настя! Тогда бы я хоть задумался, а не она ли это?
   -Мы ее всегда так звали. Она сама так себя назвала. С тех пор, как начала разговаривать. Тебя просто при этом не было.
   -Ты меня обвиняешь, что ли?!
   -Нет, конечно, - спохватилась Катя. - Извини. Я тебя ни в чем не обвиняю. Я тебе, наоборот, благодарна, что ты пошел тогда мне навстречу.
   -Благодарна, говоришь, - он усмехнулся. - Ну, спасибо тебе. Ладно. Пошли, что ли, в буфет, шампанского выпьем? За встречу?
   -Я бы минеральной воды выпила.
   -Ну, значит, воды! Тем более, я за рулем...
   В буфете Катя залпом осушила стакан шипучей минералки - как горло пересохло, оказывается.
   Значит, картина вырисовывается такая. Их с Димой свидание организовали Даша с Аськой. Даше не нравится будущая мачеха, и она решила, что тетя Катя - меньшее зло? Аське также совершенно не нравится Виктор. Но это Кате было безразлично, потому что Виктор ничуть не стремился оказаться Аськиным отчимом. Но Аська-то этого не знала, и, выходит, тоже забеспокоилась. Получается, Дима ей нравится больше Виктора? И надо же случиться такому, чтобы - именно Димка?..
   В их немаленьком городе Даша и Аська не только оказались в одном классе, но и подружились. Вместо того, чтобы держаться подальше от Димы, они, Катя и Аська, оказались к нему - ближе некуда. Аська столько раз засиживалась у Даши, и Катя звонила туда, и трубку снимала одна из девочек, а ведь мог бы и Димка, и тогда бы сразу все выяснилось. Она бы, наверное, узнала его по голосу. Но Димка ни разу не подошел к телефону.
   А сколько Аьска твердила - дядя Дима, дядя Дима! Дядя Дима объяснил конкурсную задачу по физике! Они с дядей Димой втроем водили Лорда на прививку! Дядя Дима считает, что Аське нужно техническое образование, а Дашке - гуманитарное! Истинная правда, кстати. Аська математику с физикой как орешки щелкает, и этим она, между прочим, в него, в Димку. Никак не в Катю.
   -Хочешь еще чего-нибудь? Кофе с пирожным? - вежливо осведомился Дима.
   -Нет, спасибо. Я наелась сладкого у тети Агнии.
   -А... - он разлил по стаканам остатки минералки. - С ней что-то неладно, с теткой. Всегда немного странная была, а тут вообще. Твердит, что скоро умрет, потому что что-то такое во сне видела. Или кого-то. Прошлась по магазинам, платье купила, еще кучу всего. В парикмахерскую зачастила. Необычный способ готовиться к смерти. Или я чего-то не понимаю? Я ее люблю, ты знаешь, у меня ближе никого на свете нет. А тут такое дело, не понимаю ничего. Она тебя позвала, чтобы про колье рассказать?
   -Да. Она сказала, что колье должно перейти к Аське, иначе быть несчастьям.
   -А ты отказалась.
   -Да.
   -Ну и ладно, - он махнул рукой. - Разберемся. Надо ее навещать почаще, тетку. Одиноко ей стало, вот и чудит. Давайте все вместе соберемся у нее в следующее воскресенье? Ты, Настя, мы с Дарьей.
   -Нет, спасибо. Вы лучше без нас, - отрезала Катя. - А так мысль неплоха. Начет "навещать".
   -Постой-ка, - рассмеялся Дмитрий, хлопнув ладонью по столу. - Да она же была у тетки, Настя. Вместе с Дашкой. И не однажды была! Последний раз неделю назад. И про колье Дашка ей наверняка рассказала, под страшным секретом. Она же на этой истории помешана, Дашка, с тех пор как узнала. Надо будет сказать тетке, что Дашина подружка и есть моя Настя. Вот обрадуется!
   Он сказал: "моя Настя", и Катя проглотила это молча. Зато спросила:
   -Этот твой племянник, Всеволод, кажется, он с тетей Агнией живет?
   -Не совсем. Он в основном у своей девушки живет. Несколько месяцев уже. НО это по соседству.
   -И чем он занимается?
   -Студент. И она - студентка. Девушка его, в смысле. Так что тетка в основном одна последнее время. Катя, я так понял, что в зал мы возвращаться не будем? Или ты хочешь вернуться?
   -А смысл? - пожала плечами Катя. - Уже антракт скоро. Мы все первое действие пропустили. В кои веки обломилось мне попасть в театр, и на тебе. А все ты, Анисимов.
   Это она пошутила, конечно. А Димка насупился и буркнул:
   -Идем, я тебя до дома подброшу. Хоть как-нибудь компенсирую причиненные неудобства.
   -Подвези, в самом деле, - не стала возражать Катя.
   Неподалеку от театра, припаркованный у обочины, Дмитрия дожидался темно-синий "Форд", он приветливо пискнул, завидев хозяина. Широким жестом Дмитрий распахнул перед Катей переднюю дверь.
   -Я лучше сзади сяду, - сказала Катя. - Люблю сзади.
   -Ну, раз любишь, - он опять усмехнулся, и открыл заднюю дверь. - Глупая ты, Катька, честное слово. Впереди лучше.
   -Большое спасибо, - она забралась в машину, удобно устроилась на сиденье.
   Дмитрий тоже сел. "Форд" довольно заурчал, но не спешил трогаться с места.
   -Только не смейся, Кать. Знаешь, мне почему-то то и дело кажется, что я тебя люблю. Вот как вспомню, так и люблю. Говорят же, что первая любовь не ржавеет. А ты у меня и есть самая-самая первая любовь. Ту, что была в детском садике, учитывать не будем. Что, я тоже дурак, да? - он смотрел перед собой, но Катя видела его улыбку в зеркале.
   -Безусловно, - сразу согласилась она. - Только без "тоже". И вообще, знаешь, Дим, если мы сейчас этот дурацкий разговор не прекратим, я выхожу и иду пешком. До автобусной остановки.
   -Опоздала, - он резко рванул с места. - Ты только, Кать, не злись на девчонок. Нам надо было встретиться. Нет, ты подумай - нас решили сосватать. Наши дочери! Может, это судьба, а?
   -Никакая не судьба. Глупо дважды наступать на одни грабли, Дим. И потом, кажется, ты жениться собрался.
   Он рассмеялся.
   -Собрался, да.
   И все, дальше они ехали молча. Когда остановились у Катиного дома, она попросила:
   -Пожалуйста, ничего не говори им. Про то, что Настя... Ты понял.
   -Я не скажу, конечно. Только если ты передумаешь...
   -Спасибо. Даша наверняка у нас, подожди, я тебе сейчас ее пришлю.
   -Я с тобой поднимусь.
   Не слушая возражений, он одновременно с Катей вылез из машины, запер ее, взял Катю за локоть.
   -Идем.
   Стоящая в стороне белая "десятка" вдруг тронулась с места и выехала со двора. Катя успела скользнуть взглядом по номеру. Только что сцену демонстративно покинул Виктор.
   -Ну вот, у меня проблемы в личной жизни, - пробормотала Катя. - Одно к одному.
   Дима тоже проводил глазами удалявшуюся "десятку", и пожал плечами - подумаешь, дескать. А Катя даже удивилась - как же мало ее взволновал разлад с Виктором. То, что сейчас с ней Дима, и они вместе идут к ней домой, волнует ее куда больше. А ведь она могла бы ему категорически запретить, в конце концов, он послушался бы. Так нет же, она возражала как-то... не категорически.
   А Виктор... это ничего. С Виктором-то они точно помирятся.
   Дверь Катя открыла своим ключом. Девочки уже стояли в прихожей, держась при этом за руки. Взволнованные. А между ними замер Лорд, только хвост его болтался туда-сюда. Та еще картинка...
   -Дядя Дима, здравствуйте! Вы за Дашей, да? А где же вы встретили мою маму? - Это Аська решила играть до победного конца. Даша, та молча смотрела в пол.
   -Да, Ася, представь, я встретил твою маму. Бывают же чудеса на свете! - Дима разглядывал Аську с откровенным интересом.
   Катя посмотрела на этих двоих, и прикусила губу. Они же похожи... невероятно. Аска тоже светловолосая, сероглазая, губы, нос, подбородок... Ничего себе. И никому до сих пор не приходило в голову, что неспроста такое сходство?
   Даша - та вообще другая. Более тонкая, узколицая, темноволосая, и глаза карие. С Димкой - вообще ничего общего.
   -Ну, ладно, - улыбнулся Дима. - Чайку в другой раз попьем. Одевайся. Дарья, - он снял с вешалки и подал дочери ее куртку, а сам шагнул к комнате и с интересом заглянул. Удовлетворил свое любопытство - поняла Катя. Как им тут живется-можется? Без него? А нечем особенно любоваться. Все скромненько. Ну, и ладно...
   -Любопытствуете, Ди...митрий Сергеевич? - не удержалась Катя.
   -Само собой, - охотно подтвердил Дима, и широко улыбнулся. - И жду приглашения на чай, дражайшая Екатерина Васильевна.
   Аська смотрела на них во все глаза.
   -До свидания, - сказала Катя. - Спасибо за приятный вечер.
   Она заперла за гостями дверь и повернулась к дочке.
   -Мам, - насупилась та. - Ты чего так? Не надо так с дядей Димой.
   Вот тебе раз, натворили дел, и - святая невинность. Еще и упрекает!
   -И кому эта дичь в голову пришла? - любезно поинтересовалась Катя. - Устроить такое мне и дяде Диме?
   -А что? - моргнула глазищами Аська. - Театр. Культурный досуг. Дядя Дима - по-моему, он классный. Ну, мне-то, собственно, все равно, мне и без него - ничего так, нормально. Но надо выручать лучшую подругу. Ей кажется, что ты категорически лучше той... ну, той мымры, в общем. А ты... Тебе же, я хочу сказать, все равно кто-то нужен, да, мам?
   Вот, пожалуйста. Все предельно просто. А отпираться никто и не думает даже.
   -Это заблуждение, - сказала Катя. - Скорее всего, я не лучше.
   Она повернулась и пошла на кухню, ставить чайник. Поняла вдруг, что не в силах больше объяснять, выяснять, вообще разговаривать. Устала, наверное. А Аська отправилась в комнату, забралась в любимое кресло и заткнула уши наушниками. Ничего, потом они еще поговорят. Обязательно. Завтра выходной, времени будет навалом.
   Когда настало завтра, и перекатилось потихоньку в позднее утро, а они с Аськой еще не встали, раздался звонок в дверь. Катя, в наспех наброшенном халате, открыла.
   Перед дверью стояла Даша, и Лорд, конечно, тоже был с ней.
   Даша... Увидев ее лицо, Катя испугалась.
   -Дашенька... что?
   -Можно, я пока у вас посижу, тетя Катя?
   -Заходи! - Катя втащила ее в прихожую, и пес просочился следом.
   -Дашенька, девочка, что случилось?
   -Папу арестовали. Сегодня. Они считают, что он бабушку убил. Но это неправда, тетя Катя.
   -Бабушку... Агнию? - Катя привалилась боком к стене, потому что ноги разом стали ватные.
   Даша кивнула, и посмотрела пронзительно-жалобно.
   -Его ведь отпустят, тетя Катя? Он сказал, что не убивал...
  
  
  
  
  
  
   1
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"