Шуров Игорь Виуленович : другие произведения.

Царевна-Ёжик и Шуров

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Сказка это или не сказка? Не знаю даже что и ответить. Стою и плечами пожимаю и глупо улыбаюсь. Ей-Богу, не знаю. Да что гадать - читай, и все тут. Тебе и решать. А как по мне, это истории про самых обыкновенных существ, только очень симпатичных.

  
  
  ЦАРЕВНА-ЁЖИК И ШУРОВ
  
  Сказка это или не сказка? Не знаю даже что и ответить. Стою и плечами пожимаю и глупо улыбаюсь. Ей-Богу, не знаю. Да что гадать - читай, и все тут. Тебе и решать. А как по мне, это истории про самых обыкновенных существ, только очень симпатичных.
  
  
  ЗНАКОМСТВО
  
  Первая из двух существ - Царевна-Ёжик. Просто нормальная царевна из Ёжикиного Королевства. Только очень красивая. А второе существо - дядечка, который умеет летать. Но не так как Карлссон - с помощью жужжального моторчика, а как сова или ворона, например, - с помощью пары отличных крыльев.
  Звать этого дядечку - Шуров. Он небольшой. Одет скромно. Нос комковатый и смешной. За спиной - пара черных расчесанных пушистых крыльев. Питается картошкой. Все время хочет зачем-то похудеть, как кинозвезда. Любит кошек и собак. И черепах. И слонов. Ну и прочих пернато-парнокопытно-лапых. А Царевна-Ёжик для него - лучший друг, каких мало.
  Первый раз он Царевну-Ёжик увидел ночью. Тогда луна, круглая как сковородка, сияла на небе. Да так ярко, как будто ее две деревни неделю от жира отскребали. И так вокруг все видно было, как днем прямо.
  И тут Шуров увидел Царевну. Она шла себе по тропинке домой, в свое Королевство. Тихонько иголками пощелкивала да шуршала туфельками в траве. И Шуров в нее просто сразу влюбился - во все ее разноцветные иголочки, увитые ленточками и конфетюхами. И захотел ее поймать и приручить. Замахал ловко так крыльями, подлетел к Царевне и говорит:
  -Вот у меня, например, нет друга, а у Вас?
  И еще:
  -Не правда ли, какая удивительная луна сегодня на небе, побольше, чем сто ящиков с апельсинами будет!
  Другая бы на месте Царевны кувыркнулась от неожиданности и от испуга в обморок упала. А Царевна-Ёжик на Шурова посмотрела - руки в боки - и только сказала так небрежненько:
  -Вы что, летающий мужчина, с луны свалились?
  Она ведь не знала, что Шуров и в самом деле свалился с луны. Но это отдельная история. Не сейчас.
  Вот так они и познакомились.
  Шуров Царевну посадил на шею с ее величайшего согласия и полетал с ней немного среди елок. А потом проводил ее домой, прямо ко дворцу, где в золотых сюртуках важно стояли придворные доги. А может это Шуров уже потом про догов придумал, для важности.
  Возле самого дворца Царевна-Ёжик Шурову сказала:
  -Только чур не смотреть, куда я пойду. Это пока секрет.
  Шуров честно отвернулся и даже глаза закрыл. Лопухами, чтоб понадежней. И обратно полетел с закрытыми глазами и счастливый. Ну и, конечно, сразу в березу врезался, чуть крылья не поломались.
  Стал он после этого к Царевне прилетать каждый день и прогуливаться с ней туда-сюда. И только через два месяца Царевна-Ёжик призналась, что она настоящая Царевна. Хоть и колючая, хоть и маленькая. И Шуров сначала огорчился страшно, улетел за тридевять земель, упал возле озера на теплый камень и проплакал три дня. Даже думал утопиться. Но потом плакать ему надоело, солнышко пригрело, коты пришли ему об штаны тереться, - и он оттаял. И вернулся повеселевший. А Царевна-Ёжик сидит во дворе возле бочки, ест огурец и грустит.
  Шуров подлетел, хотел покрасивее приземлиться, как кавалер и верный товарищ, но зацепился ногой за забор и свалился прямо в лужу, прямо своим комковатым носом в самую грязючку. И букет ромашек туда же уронил.
  А Царевна-Ёжик давай хохотать. Тогда Шуров не стал обижаться, а тоже засмеялся.
  С тех пор они про это не вспоминали: про царство и про то, что Царевна-Ёжик настоящее ваше величество, а Шуров - простой летающий дядечка и как бы Царевне не ровня.
  Стали они крепко дружить и разговаривать про все на свете. Даже про селедку. Хотя ежики селедку не едят. А тем более царевны.
  
  
  ПЛЕМЯННИК КУЗЯ
  
  Однажды к Царевне-Ёжик в гости пришел племянник ежонок Кузя. Царевна-Ёжик взяла его за маленькую ручку и сказала:
  -Кузя, ты умеешь землянику в траве отыскивать?
  -Не-а, не умею, тетя Царевна.
  -Ну, пошли, я тебя научу. Видишь, я беру листик, отгинаю, а там...
  -Земляника, - сказал Кузя, - классно! А теперь давай я.
  Ежонок отогнул листик, но там земляники не было.
  -Погоди, - сказала Царевна-Ёжик, - это не земляничный листик. Видишь, он без зубчиков. Отгинай вот этот.
  Кузя отогнул второй, но и там не было земляники, потом третий - и там пусто.
  -Тетя Царевна-Ёжик, - сказал расстроенный племянник, - я не умею искать землянику.
  -А клубнику?
  -И клубнику не умею.
  -А смородину?
  -И смородину. Я вообще ягоды не умею находить, - совсем грустным голосом сказал ежонок.
  -А что ты умеешь находить?
  -Я, тетя, умею находить золотые цепочки и денежки с орлами.
  Царевна-Ёжик засмеялась и отвела Кузю к Шурову. И Шуров целый день катал ежонка над деревьями, чтоб тот не расстраивался. А потом они вместе ели зеленый борщ. Только Кузя не доел, а Шуров съел две тарелки.
  А вечером, когда солнце садилось за гору, Царевна-Ёжик повела Кузю домой. И по дороге ежонок нашел в траве хрустальную пуговку от халата, которую Царевна-Ёжик уже две недели как потеряла. А Шуров сказал Кузе:
  -Молодец. Когда будешь гулять, смотри внимательно, вдруг найдешь мою электробритву!
  
  
  ПРОГУЛКИ ПЕШКОМ
  
  Раньше Шуров не любил ходить пешком. А Царевна-Ёжик за это его частенько поругивала. Ну не так, чтобы ты такой-сякой, но все-таки. Вот они гуляют в горах, Царевна-Ёжик весело по тропинке шагает, а Шуров сзади плетется и бурчит что-то себе под нос, то есть, в верхнюю губу. Они даже ссорились из-за этого. И долго это дело продолжалось. Сначала Шуров тележки всякие придумывал. С колесиками. Лишь бы не пешком. Лошадей всяких приручал, коз мохнатеньких, коров саблерогих. Потом вообще изобретателем заделался - геликоптеры деревянные стал придумывать. Штук девять начертил. За ними - вечные двигатели и автомобили на морковном соке. Даже прыгающий паровоз сочинил.
  А потом Шурову ходить пешком так вдруг понравилось - сплошное удовольствие. И Царевна-Ёжик за это на него нарадоваться не могла. Краснела и охала от удовольствия. А Шуров все свои изобретения в библиотеку отправил. Имени профессора Птичкина-Быстроклюева. На вечное хранение. С пользой для человечества, марсианчества и сатурничества. Если там, конечно, живые существа хоть какие-нибудь проживают. Котлеты едят, например, и всякие-разные салаты с грибами.
  -Вот видишь, - говорила она, - а ты пешком гулять не любил, слон ты просто и бронзовая муха! Царевна Ёжик при этом смешные рожи корчила и языки всякие белые показывала наружу.
  Но Шуров вовсе даже и не обижался. А только слюнку сглатывал и улыбался ртом и щеками. Как енот прямо.
  -Это я раньше не любил, а потом раз - и полюбил, оп-ца-дрип-ца-трам-пам-пам - отвечал, пританцовывая ногами, Шуров и весело хрустел при этом башмаками по диким цветным камушкам, которые валялись там и сям по пригоркам и никак приручаться людям не хотели.
  Шуров даже летать разучился из-за этого пешедрала. Но потом опять вдруг вспомнил. Вспомнил - и научился снова. Через некоторое время. И сам себе при этом восхищенно удивлялся.
  А то как же, Шуров - и вдруг не летает.
  
  
  РУЧНОЙ ПУЛЕМЕТ
  
  У Царевны-Ёжик был ручной пулемет. Она его в лесу нашла и приручила. Пулемет был веселый и никуда не стрелял. Шуров дал ему прозвище "Никуда, понимаешь, Нестреляйка". Но потом прозвище сократили, и пулемет стал просто себе "Нестреляйкой".
  Пулемет ужасно к ним привязался и ни в какую не хотел дома один оставаться. Даже плакал.
  Шуров и Царевна-Ёжик идут, например, гулять или в магазин за хлебом и кефиром, а пулемет рядом бежит, как хвостик.
  Но однажды их встретил местный участковый милиционер по фамилии Тигров и строго предупредил:
  -Граждане, нельзя пулеметам по улице просто так бегать, как собаки с крысами. Не положено.
  А когда Шуров милиционеру свой паспорт показал, милиционер сразу Шурова зауважал, и даже честь отдал, но про пулемет все равно предупредил. Нельзя, мол, всяое такое.
  Тогда Царевна-Ёжик отвела пулемет в краеведческий музей. Там у нее работала знакомая экскурсоводша Муравьева. Красивая и небывалая. Экскурсоводша согласилась устроить Нестреляйку в музее, выдала ему глубокий ящик и протерла красной замшевой бархоткой.
  Шуров с Царевной-Ёжик быстренько ушли, чтобы Нестреляйка к ним привыкнуть не успел, а пулемет долго плакал и строчил стихи в тетрадку. Печальные такие. Про измену и любовь. И про партизан. А потом привык к музею и только вздыхал внутри каким-то разболтавшимся колесиком в своем железном механизме.
  А Шуров с Царевной-Ёжик к пулемету в гости приходили. Каждый день. Стали даже рекордсменами города по посещению краеведческого музея. А когда шли в музей, то милиционер Тигров сразу им честь отдавал. Старательно так: всей ладошкой, всеми своими тридцатью толстыми пальцами.
  
  
  ПАЧКА
  
  Царевна-Ёжик мечтала стать балериной и очень сильно тренировалась. Стояла перед зеркалом и крутилась на одной ноге. Как сумасшедшая. В балете это называется фуэтэ, а Шуров, конечно же, все опять перепутал и называл эти выкрутасы "футы-нуты". Но Царевна-Ёжик на него не обижалась. Она все очень сосредоточенно делала. А когда танец был готов, она попросила Шурова слетать в магазин и купить ей пачку.
  Пачка - это такое специальное балеринское платье, чтобы танцевать танец маленьких лебедей и маленьких ежиков. Шуров полетел в магазин и попросил дать ему пачку. А чего пачку - не мог вспомнить и на всякий случай купил пачку печенья, пачку вафель и пачку пельменей.
  Прилетел и сказал:
  -Вот, Царевна-Ёжик, я целых три пачки купил, выбирай.
  Царевна-Ёжик долго смеялась и кружилась перед зеркалом то с пачкой печенья, то с пачкой вафель, то с пачкой пельменей - по очереди - и говорила, что теперь она всегда будет танцевать танец маленьких ежиков с пачкой маленьких пельменей в руках.
  
  
  ЛИЦО МУРАВЬЕВОЙ
  
  Во вторник Царевна-Ёжик и Шуров слетали на базар, а потом пешком пошли проведать Нестреляйку. По дороге им попалась экскурсоводша Муравьева. Она была чем-то взволнована. Да так сильно, что Царевна-Ёжик сказала, что на Муравьевой лица нет. Но Шуров видел, что лицо на Муравьевой было, только оно было красное и напряженное. Как бицепс у штангиста, когда тот тяжелую штангу поднимает.
  -Ты штангу сегодня не поднимала? - спросил Шуров Муравьеву, но та только махнула рукой и дальше побежала.
  -По-моему, Муравьева решила спортом заниматься, - сказал Шуров и добавил, - Царевна-Ёжик, давай ее догоним и спросим, что случилось.
  -Давай, - сказала Царевна-Ёжик.
  И Шуров, усадив Царевну-Ёжик на шею, помчался на своих пушистых крыльях за экскурсоводшей.
  Муравьева бежала быстро и уже успела добежать до желтого милицейского крыльца, где на ступеньке сидел Тигров, чистил пряжку ремня и напевал веселую милицейскую песенку про погоню за бандитами.
  Шуров прицелился и приземлился точно между Муравьевой и участковым, но физику Шуров знал плохо и не учел силу инерции. К тому же экскурсоводша не успела затормозить и со всего размаху врезалась в Шурова, и они вместе c Царевной-Ёжик покатились на Тигрова. Инерция - это такая штука, что как бы ты ни тормозил всеми руками и ногами, тебя все равно еще немного протащит и обязательно обо что-нибудь стукнет. Об милиционера, например.
  Тигров как раз очень мирно и ласково пел строчку про "достал пистолет и сказал "Руки вверх", а банда никак не сдавалась", когда в него врезалась кувыркатая троица, смяла его, скомкала, как бумажку, и, словно горох, рассыпалась по всему крыльцу.
  -Как можно, граждане, гражданки и животные, так нарушать скорость? - спросил Тигров через минуту, потирая обеими руками ушибленные места, - в чем дело?
  -Вот и мы хотели это узнать, - сказали хором Шуров и Царевна-Ёжик, и посмотрели на Муравьеву с выражением. И Тигров тоже посмотрел.
  Муравьева пожала плечами и сказала:
  -Я пока бежала - помнила, а потом вы на меня свалились, как сумасшедшие, и я все забыла, чего я бежала, куда я бежала и почему я бежала. И теперь я вам ничего не скажу.
  С этими словами Муравьева встала, отряхнулась и пошла обратно в музей. Красиво и с достоинством, как участница конкурса красоты среди экскурсоводш.
  -Ну вот, теперь уж точно не узнаем, - огорченно махнул рукой Шуров.
  А вечером за чашкой чая с малиной Шуров и Царевна-Ёжик долго молчали, а потом Шуров сказал:
  -Все. Я знаю, почему на Муравьевой лица не было. Она его просто в музее забыла, а нам сказать не хотела, потому что ее Тигров мог запросто арестовать. Без лица никак нельзя. Надо ей сказать, чтобы больше нигде лицо не оставляла. Это же лицо, а не губная помада или щипчики!
  
  
  ВЕТЕР
  
  В среду после дождя Царевна-Ёжик пошла в горы собирать шалфей. Это страшно полезное растение с желтыми цветами. Оно растет очень высоко, там, где даже чайки не гуляют.
  Царевна-Ёжик нарвала целый пучок и села на вершине помечтать. Она мечтала, как будет вечером пить чай с цветками шалфея, как она будет аккуратно вынимать цветки из кружки и отжимать ложкой, чтоб ни одной драгоценной капельки не пропало.
  Она сидела и думала: как странно мы, ёжики, устроены! Придумали букеты в кипяток засовывать вниз головой, а потом пить вкусный чай и мурлыкать от удовольствия.
  Так Царевна-Ёжик долго сидела и мечтала, и вдруг прилетел ветер. Очень красивый. Он уселся рядом с Царевной-Ёжик и принялся чистить перышки и расчесывать серебряные кудри. Он был такой красивый и гордый, что даже не глянул на Царевну-Ёжик ни одним глазком.
  Царевна-Ёжик не дышала. Она боялась шевельнуться. Она никогда еще в жизни не видела ветер.
  Наконец ветер расчесался, почистился, взлетел и, свистнув как паровоз, умчался в небо.
  Царевна-Ёжик долго не могла оторвать взгляд от красивого серебристого следа, который оставил в небе быстрый молодой ветер. Потом она глянула на то место, где он только что сидел и увидела шляпу с бубенцами. Она хотела крикнуть: "Господин ветер, ваша шляпа!" Но того уже и серебристый след простыл.
  Царевна-Ёжик залезла в шляпу посмотреть и понюхать, но вдруг шляпа сама собой поднялась в воздух и полетела. Вместе с Царевной. Царевна-Ёжик вначале испугалась, но шляпа летела ровно и не очень как-то раскачивалась, совсем и не страшно.
  Тогда Царевна-Ёжик подумала: "Классно, теперь у меня есть шляпа-самолет. Вот Шуров удивится!" Только она это подумала, как увидела Шурова. Он летел с базара с полными сумками в руках, потный, несчастный и громко сопел.
  -Привет, Царевна, - сказал он, пыхтя и отдуваясь, - куда летишь?
  И только он это сказал, как до него дошло, что Царевна-Ёжик летит без его помощи - самостоятельно. А когда до него дошло, он чуть сумки из рук не выпустил. И очень хорошо, что он этого не сделал, а то бы на деревню Ворошиловку выпал дождь из кабачков, помидоров и картошки. Пришлось бы деревне какую-нибудь легенду придумывать и детям с внуками передавать из уст в уста.
  Царевна-Ёжик налету все Шурову рассказала, а дальше они полетели вместе: Шуров махал крыльями что есть силы, а Царевна-Ёжик летела на прицепе - она сидела в шляпе и держалась руками за сумку с овощами. Только бубенцы мелодично звенели. Едва-едва. Как будто стадо коров с пастбища домой возвращалось.
  Так они и прилетели во дворец, как коровы. Наварили еды, поели вкусно, попили чай с цветками шалфея. Чай от цветков мягким стал и ароматным, как лес. Вот они лесу мокрого и попили, а шляпу пока поместили в музей, где уже хранилось два экспоната - хрустальная пуговица, которую Кузя нашел в траве и перышко из крыла Шурова. Шуров вообще-то стеснялся и не хотел перышко в музей давать, но Царевна-Ёжик настояла.
  -Пусть будет, - сказала она и подписала: "Перо Шурова".
  -Потом еще у гуся возьмем и у индюка, - добавила Царевна-Ёжик, - получится целая коллекция пёров. Тут она поняла, что ошиблась и слово неправильно выговорила и ну хохотать.
  
  
  БРАТЬЯ-УЛИТКИ
  
  Как-то вечером ко дворцу пришли странники братья-улитки и попросились переночевать. Царевна-Ёжик им открыла, мол, милости просим. К утру братья-улитки дошли до кровати, к обеду забрались в кровать и сладко уснули. Немного поспали и дальше пошли, но заблудились и, проплутав неделю по гостиной, вернулись на девятый день в кровать, забрались к вечеру на подушки и в изнеможении опять уснули.
  Царевна-Ёжик про них уже и забыла, а когда их в кровати нашла, то очень удивилась.
  -Я думала, что они переночевали и давно ушли, - сказала она шепотом Шурову, - а они все еще здесь.
  Братья-улитки тихонько храпели и шевелили во сне чуткими рожками.
  -Давай разрешим им жить во дворце, - сказал Шуров, - жалко старичков.
  Братья-улитки проснулись и долго отказывались во дворце оставаться, говоря, что они потомственные странники и что им надо еще полмира обойти. А когда Царевна-Ёжик сказала, что они с таким же успехом могут обойти полдворца да еще и полдвора с крыльцом впридачу, братья-улитки долго совещались рожками и согласились и с тех пор стали жить и странствовать во дворце. Поели сначала виноградных листьев, еще чуток поспали, а потом стали странствовать как сумасшедшие.
  
  
  БЕЛКА
  
  Неподалеку от Царевны-Ёжик в собственном доме жил толстый перекормленный белка по имени Белка. Белка целый день чего-нибудь жевал. Он был такой прожорливый, что Царевна-Ёжик даже белье во дворе не вывешивала сушиться. Белка запросто мог и белье слопать.
  Еще он любил смотреть на себя в зеркало. Мог целый час собой любоваться, как тюльпан. Или даже три часа. И всякие позы принимал, словно культурист и мастер бодибилдинга. А еще он сделал себе на груди татуировку: орел, несущий в когтях слона. Это Белка сделал, чтобы все его боялись и для красоты.
  Зато Белка был хорошим фотографом. У него было два фотоаппарата. Один - настоящий. Он им себя фотографировал в зеркале. А второй - шуточный. Когда на кнопку нажимаешь, он язык высовывает.
  Шуров про это отлично знал, потому что однажды попросил Белку сфоткать его с Царевной-Ёжик напамять, и Белка долго их выстраивал, прицеливался, улыбаться заставлял, а потом вдруг как щелкнул! Фотоаппарат - раз - и язык высунул.
  -Ну и не надо, подумаешь, - обиделся Шуров и на следующий день полетел с Царевной-Ёжик в город, и они сфотографировались в парке возле плюшевого Кинг-Конга, а потом Царевна-Ёжик сфотографировалась еще с обезьяной, а Шуров - на мотоцикле в капитанской фуражке.
  Шуров выстругал рамки, вставил туда фотки и повесил их на стену в кабинете, над компьютером. Так повесил, чтобы Белке толстому было видно их через окошко. Специально. Пусть не думает о себе, что он один такой великий фотограф. Пусть грызет свои сдобные батоны и не воображает.
  
  
  СЛУЧАЙ С ВОРОНОЙ
  
  Позавчера Шуров, гуляя по тропинке, встретил ворону. Вчера опять встретил ту же самую ворону, и сегодня встретил ее же. Три дня подряд встречать одну и ту же ворону - это было большой редкостью, и Шуров решил подойти и познакомиться.
  -Извините за беспокойство, - сказал Шуров с вежливой улыбкой, - мы с вами встречаемся на тропинке уже три дня подряд, и я решил познакомиться.
  -Первый раз вас вижу, - ответила ворона, - в глаза вас не видала.
  -Я понимаю, уважаемая ворона, что вы можете быть не в настроении, но уверяю вас, у меня прекрасная зрительная память, и я не мог ошибиться. Извините великодушно, но мы встречались с вами на этой самой тропинке три дня подряд: позавчера, вчера и сегодня, то есть сейчас.
  -Молодой человек, - проскрипела ворона, - повторяю для тугодумов, я вас первый раз вижу.
  -Ну, в таком случае, либо у меня склероз, либо...
  -Либо что? - возмутилась ворона и вскинула в негодовании брови.
  -Либо ничего, - Шуров обиженно поклонился и даже шаркнул ножкой, и гордо ушел, но по дороге домой он еще дважды встретил эту же самую ворону, однако останавливаться не стал. Проходя мимо нее, он старательно смотрел в небо, как будто его чрезвычайно интересовала жизнь облаков и абсолютно не интересовала жизнь встречных ворон.
  О чем можно говорить с птицей, если она не признает очевидного и не желает здороваться с вежливым крылатым человеком.
  Через два дня Царевна-Ёжик устроила вечеринку в честь первого летнего дня, на которую пригласила друзей и знакомых. Экскурсоводша Муравьева попросила разрешения привести своих новых подружек.
  -Они очаровашки, - прощебетала она Царевне-Ёжик все ее маленькие ушки, - вот увидишь.
  Царевна милостиво разрешила, и вечером Муравьева пришла с тремя воронами-близняшками, похожими друг на дружку, как три китайца. И в каждой из сестер Шуров узнал ту самую ворону, которую три дня подряд встречал на тропинке. Боже мой! Тут Шуров все понял: он всякий раз встречал другую ворону, принимая ее за одну и ту же! И поэтому ворона, с которой Шуров пытался знакомиться и кокетничать, была права - она его и в глаза не видела.
  Шурову стало так стыдно за свою бестактность, что он чуть не умер с балкона. Правда, все его бросились ловить и успокаивать. Даже вороны, даже братья-улитки, которые как раз нечаянно окончили восхождение по ножке стола. Они успокаивали Шурова рожками и говорили:
  -Не огорчайся, братец, нас тоже всегда принимают за слизняков. И ничего! Ползаем! Уж сколько лет ползаем.
  И они сердито погрозили при этом кому-то на потолке кулаком.
  Но Шуров все-равно всю вечеринку проходил грустный и прятал глаза в воротник рубахи. Так прятал, что даже ресницы натер. А потом от огорчения незаметно как-то слопал целое блюдо помидоров.
  
  
  ШУРОВ-ВЕГЕТАРИАНЕЦ
  
  Царевна-Ёжик никогда не ела мяса. Даже червяков. И Шуров тоже решил отказаться от мяса и превратиться в вегетарианца. И на следующее утро он стал вегетарианцем. Вечером поел еще мяса, на прощание, а утром все, - до свидания! Отныне только овощи и фрукты!
  Царевна-Ёжик его похвалила, а Шуров, по правде говоря, три дня ходил еще сам не свой. Сначала привыкал к тому, что теперь он уже вегетарианец, а не хищник мясоедый, а потом подумал: ой-ё-ёй, это ведь я и вправду был хищник, это ведь я и вправду кушал братьев моих меньших, как гиена какая-то ночная. И ему стало не по себе.
  Шуров решил повиниться. Потому что даже если ты решил отказаться от мяса, но не повинился, ты настоящим вегетарианцем не считаешься. Это и братья-улитки подтвердили, которые, по их рассказам, тоже в молодости были ужасными хищниками и даже на кабанов нападали. Из засады.
  На четвертый день Шуров поел с братьями-улитками капусты и, ничего не сказав Царевне-Ёжик, полетел на пастбище. Там он приземлился, собрался с духом и направился к стаду коров.
  Коровы жевали траву и выглядели очень задумчиво.
  Шуров подошел к ближней корове и сказал:
  -Здравствуйте, корова. Раньше я был хищником, признаюсь, и ел мясо. А теперь мы с вами брат и сестра. Мы теперь с вами одного пищеварения. Теперь я вас никогда не съем.
  -А ты кто, - волк? - спросила корова, лениво жуя клевер.
  -Нет, сказал Шуров, - я вегетарианец.
  -А кто это, вегетарианец?
  -Это тот, кто ест только растительность, а животных не ест.
  -Тогда ты корова, - сказала вдруг корова и отвернулась.
  Шуров подумал, что в каком-то смысле это правда, но сказал:
  -Нет, я не корова, ведь я не умею давать молоко.
  -Тогда ты недойная корова, - подумав, сказала корова.
  Шуров подумал: "Какая умная и необычайная корова" и сказал:
  -Но ведь у меня нет рогов, копыт и хвоста!
  -Тогда ты безрогая, безкопытная, бесхвостая и недойная корова, - сказала корова. И добавила: у нас в стаде таких бесполезных коров еще не было. Надо показать тебя ветеринару Салазкину, пусть даст тебе таблеток. И добавила:
  -А мычать ты хоть умеешь?
  Шуров хотел замычать, но постеснялся и только отрицательно покачал головой.
  Корова вздохнула и окончательно от него отвернулась. Как от бесполезной колючки.
  Шуров прилетел домой, очень серьезный, и весь вечер рассматривал книги по зоологии. Он так внимательно их рассматривал, что даже не заметил, как Белка корчил ему в окошко обидные рожи.
  Потом Шуров пошел к Царевне-Ёжик, которая вышивала на шелке зеленых гусей среди цветов и сказал:
  -Царевна-Ёжик, правда, я не корова?
  -Конечно ты не корова, - сказала Царевна, - сам подумай, где это видано, чтобы коровы брились и летали на базар за картошкой!
  Шуров обрадовался, пошел в сад и нарвал в шляпу земляники. Он весь вечер угощал всех земляникой и приговаривал:
  -Свежая земляничка. Вкусная. И абсолютно вегетарианская - ни капли мяса!
  
  
  СЛУЧАЙ С ОЛЕНЕМ
  
  Как-то утром во дворец пришел раненый Олень и всех разбудил. Выяснилось, что какой-то пьяница поранил ему ногу.
  Оленя перевязали и уложили в постель, а Шурова послали за милиционером.
  Участковый Тигров допросил Оленя и составил протокол. Он написал: "Осмотр места происшествия: Олень лежит в кровати. Рога коричневого цвета. Нос сухой, с температурой. Справа, на табуретке - Царевна-Ёжик. Слева - Шуров. Крылья сложены на спине".
  Милиционер Тигров подумал еще немного и дописал: "Раненой ноги не видно. Она - под одеялом. Осмотр произвел участковый Тигров".
  Тигров ушел, очень серьезный. А Шуров полетел в музей.
  Он рассказал экскурсоводше Муравьевой про Оленя и попросил на пару дней отпустить пожить к ним Нестреляйку. На всякий случай. Муравьева согласилась, хоть ручной пулемет работал теперь экспонатом в зале партизанской славы. Он стоял в землянке и целился в фашистов, когда его туристы разглядывали. А когда туристы уходили - писал стихи и тихонько выл на люстру.
  Муравьева надела Нестреляйке намордник, чтобы его дети не боялись, и Тигров нечаянно не оштрафовал за гуляние в людном месте без намордника.
  Шуров полетел во дворец, а ручной пулемет бежал за ним по улице и все время задирал голову в наморднике, чтобы не упустить Шурова из виду и не потеряться.
  Когда они добрались, около постели уже стояла медсестра Глаша - большая как холодильник, с красными щеками и очень добрая. Она выписала рецепт против ноги, и братья-улитки сказали, что они быстренько сгоняют в аптеку, но Царевна-Ёжик сказала, что пока они быстренько сгоняют, у Оленя уже десять раз заражение крови начнется. Она забрала у братьев рецепт, и сама пошла в аптеку.
  Все очень волновались за Оленя. Даже Белка. Он тоже пришел и от волнения ел все подряд. Съел даже упаковку ваты и горчичники.
  Все переживали, чтобы у Оленя не было воспаления и чтобы пьяница не пришел. С ручного пулемета даже сняли намордник и поставили во дворе, у входа, охранять. Нестреляйка был этому страшно рад и все время вилял хвостом и лакал воду из миски.
  Наконец, пришел Тигров и сказал, что пьяницу арестовали и можно не волноваться.
  -А ты смотри, не кусайся, - строго погрозил он пальцем ручному пулемету.
  Нестреляйка завилял хвостом еще сильнее, привстал на задние колеса и лизнул милиционера в палец.
  Участковый Тигров смутился, отдал Глаше честь и ушел.
  Через два дня Олень совсем выздоровел и засобирался домой. А на прощание подарил Царевне-Ёжик свои рога. Для музея. Он написал на бумажке: "Музею Царевны-Ёжик в подарок за теплое отношение к животному, раненому пьяницей. Целую. Ваш Олень".
  Все окончилось благополучно. Только Белка потом целый день пил воду из крана, потому что у него в животе от горчичников сильная жажда началась. Как будто он селедки и соленых огурцов объелся на свадьбе.
  
  
  ЗУБ МУДРОСТИ
  
  У Шурова разболелся зуб, и Царевна-Ёжик отвела его в поликлинику. Там медсестра Глаша сделала ему острый укол и посадила в очередь.
  Шуров сел около слона по фамилии Ковальчук и стал ждать, когда щека замерзнет, и зуб болеть перестанет.
  Слон Ковальчук очень боялся стоматолога, потому что сколько в пациенте веса, столько и страха. Он сильно дрожал. Так сильно, что от него дрожала вся очередь, и Шуров тоже трясся, как пудель. И казалось, что вся очередь боится стоматолога, как будто тот не врач, а волк.
  Тут вышел стоматолог и сказал:
  -Следующий.
  Следующим в очереди был слон Ковальчук, но он вообще перепугался до смерти и начал тыкать пальцем в Шурова.
  -Заходите, - сказал стоматолог Шурову.
  Стоматолог был невысокого роста и очень волосатый. Он подписывался всегда "врач Дергачев", хотя настоящая фамилия его была Коцупатрый.
  Он посадил Шурова в кресло, попросил его открыть рот, немного покопался во рту у Шурова щипчиками, попросил сплюнуть и строго сказал:
  -Два часа ничего не есть и никакой водой не полоскать. Следующий.
  Шуров ничего не понял и спросил:
  -А как же мой зуб?
  От наркоза губы его не шевелились и у Шурова вышло:
  -А аг гэ ой уп?
  -Вот ваш зуб, - сказал стоматолог Дергачев-Коцупатрый, который хорошо понимал беззубых и замороженных, что бы они ни говорили. Он показал Шурову его зуб с черной дыркой посередине и сказал:
  -Зуб мудрости.
  Шуров спрятал зуб в карман и полетел домой со скоростью молодого воробья, счастливый, что все так быстро и удачно закончилось и теперь в его рту уже нечему больше болеть.
  -Все, - сказал Шуров Царевне-Ёжик, - нет у меня больше мудрости. Ни на зуб. Всю мудрость мне доктор Дергачев-Коцупатрый изо рта щипчиками выдрал.
  Шуров хотел показать Царевне зуб, полез в карман, но там зуба не было.
  -Ах ты, а где же мой зуб? - спросил растерянно Шуров, - вот тут вот, в кармане лежал.
  Он на четвереньках стал лазить по ковру и искать свой зуб в каждой ковровой завитушке.
  А Царевна-Ёжик давай хохотать. А потом сквозь слезы сказала:
  -Ну точно ты глупый стал! Зачем тебе зуб, который уже вырвали?
  -Пригодился бы, - сказал смущеный Шуров, - хоть бы и для музея, например.
  
  
  ПРО ТАБЛЕТКИ
  
  На следующий день Шуров летел в библиотеку и увидел около бочки с квасом слона Ковальчука. Продавщица открыла ему люк, и слон Ковальчук засунул туда хобот и пил квас прямо из бочки.
  Шуров спланировал к бочке и стал болтать со слоном о том, о сем.
  -Как твой зуб? - спросил он Ковальчука.
  -Жуба нет, - сказал слон.
  -Дергачев-Коцупатрый вырвал?
  -Не-а, сам вывалился, в очереди, от тряски.
  -Классно. А ты Муравьеву не видел?
  -Не-а. А зачем она тебе?
  -Да хотел узнать, где живет ветеринар Салазкин, чтоб таблеток попросить. Мне одна корова посоветовала.
  -Так Салазкин же мой сосед, если хочешь - отведу тебя к нему: улица Пилюльная, 7. Слушай, точно! У меня же к нему тоже дело. Пошли, заодно посмотришь, как я живу.
  Шуров сказал "Пошли", и они со слоном Ковальчуком направились на Пилюльную улицу.
  Дом у слона оказался большим и просторным. Но вещей почти не было. В углу - матрац, посередине - штанга для мышц, а на стене - фотография медсестры Глаши.
  -Это мне Белка подарил. Он Глашу в прошлом году на восьмое марта сфотографировал, а Глаше не понравилось.
  На фотографии Глаша ела торт, и поэтому глаза ее были закрыты, рот наоборот - широко открыт, а нос вымазан в желтом креме.
  -Хорошая фотография, - сказал Шуров, - смешная.
  -Ну, пойдем к Салазкину.
  Они перешли через двор с курами и овцами и постучались.
  -Кто там? - спросил сонный голос.
  -Салазкин, открывай, это я, Ковальчук.
  -Какой еще Ковальчук, - проворчал недовольный голос.
  -Слон.
  -Ты один?
  -Нет. Со мной Шуров.
  -Что еще за Шуров, тоже слон?
  -Нет, он летающий человек, друг Царевны-Ёжик. Хочет у тебя таблетки попросить.
  -Какие еще таблетки?
  -Какие таблетки? - спросил слон Ковальчук Шурова.
  -Для закрепления вегетарианства, - громко сказал Шуров.
  -Нет у меня таких таблеток, - буркнул голос, - у меня только от волков и от насморка.
  -От насморка возьмешь? - спросил Шурова слон Ковальчук, - от насморка у него классные: пьешь - и хоть бы что!
  -Нет, от насморка мне не надо, - сказал Шуров, - а от волков это как?
  -От волков это как? - спросил слон Ковальчук, но за дверью было тихо. Видно, Салазкин опять уснул.
  -Ладно, пойдем, - сказал Шуров, - в следующий раз зайдем.
  Они вышли на улицу и увидели Муравьеву.
  -Муравьева, привет, - сказал Шуров, - я что-то у тебя спросить хотел.
  -Ты хотел узнать, где Салазкин живет, - подсказал слон.
  -А, точно, ты не знаешь, где Салазкин живет?
  -Знаю, вот здесь, - Муравьева показала рукой на дом слона.
  -Нет, здесь я живу, - сказал слон Ковальчук, - а Салазкин - вон там, только он спит сейчас, ты, Муравьева, попозже к нему заходи.
  -А зачем мне ваш Салазкин?
  -Таблеток возьмешь. От волков. Классные, - сказал слон и подмигнул Шурову, - вон Шуров напился таблеток от волков, и у него хвост вырос.
  Муравьева посмотрела на Шурова, но хвост не увидела.
  -Где у него хвост? - спросила она.
  -А, - сказал слон Ковальчук, - это Салазкин, наверное, перепутал и дал Шурову не от волков, а от насморка.
  Он опять подмигнул Шурову.
  Шуров покраснел, а Муравьева пожала плечами и дальше пошла.
  -Классно разыграли, - сказал весело слон, - давай еще кого-нибудь разыграем.
  -Не, мне пора, - сказал Шуров слону, - полечу я домой, пока.
  -Ты заходи, - сказал слон Ковальчук, - а то мы все у стоматолога с тобой встречаемся. Заходи, к Салазкину сходим, таблеток попросим.
  -Ладно, зайду как-нибудь.
  С этими словами Шуров поднялся в воздух и поскорее полетел домой, к Царевне-Ёжик обедать.
  
  
  ВИЗИТ ПРЕЗИДЕНТА
  
  В среду к Царевне-Ёжик нагрянули большие гости и сообщили, что послезавтра, в пятницу, во дворец приедет Президент с неофициальным визитом. Потом большие гости засуетились и уехали, а Царевна-Ёжик стала с Шуровым совещаться про то, как они будут Президента принимать.
  -Надо фотовыставку устроить в большой комнате, - сказал Шуров, - взять у Белки его фотографии, взять фотку Глаши у слона Ковальчука и наши тоже, где мы с Кинг-Конгом, помнишь.
  -Ладно, ты делай фотовыставку, а я подготовлю вегетарианский обед на двенадцать персон, а потом мы концерт устроим, - сказала Царевна-Ёжик.
  И работа закипела.
  Белка так волновался, что пока они с Шуровым фотовыставку по стенам развешивали, он половину своих фотографий съел.
  Участковый Тигров репетировал с Нестреляйкой цирковой номер "Милиционер с пулеметом". Тигров маршировал и держал в руках обруч, а Нестреляйка с разбега прыгал внутрь обруча, но так, чтоб головой не попасть в милиционера.
  Братья-улитки разучивали стихотворение собственного сочинения, а Муравьева им на пианино аккомпанировала. Царевна-Ёжик решила станцевать танец маленьких ежиков с пачкой пельменей, а Шуров должен был показать во дворе полет на точность приземления в тазик.
  -Это будет высший пилотазик, - сказал Шуров гордо, - не сомневайтесь!
  Весь четверг все во дворце ходило ходуном, шипело, шкворчало, мылось и колотилось.
  А в пятницу утром все в праздничных нарядах вышли к забору и сильно волновались в ожидании.
  Наконец, на дороге показался автомобиль. Длинный, как крокодил. Он подъехал к воротам и остановился. Из автомобиля вышел Президент и, увидев празднично одетую толпу, смущенно сказал:
  -Ну что вы, не надо было, я ведь к вам с неофициальным визитом. Так сказать, встреча без галстуков!
  Милиционер Тигров стал красный, как рак и быстренько снял с себя милицейский галстук.
  Президенту фотовыставка страшно понравилась. Особенно фотография медсестры Глаши, когда она ест торт, вся кремом перемазанная. Президент долго жал лапу слону Ковальчуку, думая, что это его работа. А слон от радости глупо улыбался беззубым ртом.
  Потом был обед, где Президент показал себя молодцом: ему все время хотелось мяса, но он терпел и хвалил помидоры и капусту и сказал даже, что издаст особый Указ, в котором запретит кушать мясо слонов, ёжиков и Шуровых. Белка это услышал и даже подавился от огорчения кабачком. Он хотел спросить у Президента про мясо белок, но милиционер Тигров так сверкнул на него глазами, что Белка ничего не сказал, а просто обиделся и ушел на кухню. А Нестреляйка побежал за Белкой и немного его по спине колесом своим похлопал, чтоб тот не кашлял.
  Президент Нестреляйку погладил и разрешил ему доесть мороженое из своей вазочки. Ручной пулемет стал хлебать мороженое и забрызгал Президенту пиджак. Президент сказал: "Ничего, ничего, у меня есть еще двенадцать пиджаков", но Тигров все равно быстренько к Президенту подбежал, достал из кармана галстук и все брызги галстуком вытер, а Нестреляйке за спиной кулак показал.
  Потом был концерт. Сначала братья-улитки читали хором свои стихи. Стихи были длинные и приключенческие, про необычайные странствия братьев-улиток. Такие длинные, что Президент украдкой стал вежливо позёвывать, а Муравьева, чтобы братьям знак подать, стала ногой лупить по пианино, а чтобы Президент ничего не заподозрил, она на него глаза выпучивала и улыбалась как сумасшедшая. Пришлось Царевне-Ёжик спасать положение. Прямо посреди стихотворения она выскочила на сцену с пачкой пельменей и ну танцевать танец маленьких ёжиков.
  Пока Президент на царевну удивлялся, Шуров быстренько братьев-улиток из комнаты за рожки выволок. Братья так распевно читали стихи, что ничего не поняли и никаких перемен не заметили. Они на кухне дочитали стихотворение Белке, который ничего слышать не мог от расстройства, а только ел все подряд - и вегетарианское и картоновое, и деревянное - все что видел заплаканными глазами.
  Президент Царевне-Ёжик долго аплодировал и наградил ее именной авторучкой.
  Потом все вышли во двор, и Шуров показал Президенту высший пилотазик. Он отлично набрал скорость, резко развернулся вниз и приземлился прямо в тазик на точность приземления.
  Тазик, конечно, сразу перевернулся. Но все-равно Президенту понравилось. Он сказал, что Шуров мог бы стать отличным космонавтом, если сумел на такой скорости приземлиться точно в тазик. Даже, возможно, не рядовым космонавтом, а командиром международного экипажа, потому что он, президент, еще не слышал, чтобы кто-нибудь из космонавтов - монгольских или американских - умел на полной скорости в тазик приземляться. Президент ослепительно улыбнулся, сделал пальцами "о*кей" и сказал по-американски: "Челенджер!"
  На прощание Президент около забора произнес красивую речь, поблагодарил за прием, и тут медсестра Глаша набралась храбрости и попросила включить в Указ еще и про мясо белок, чтоб его тоже не есть, потому что ей очень нашего Белку жалко, что его мясо кто-нибудь съесть может.
  Президент согласился и пошутил:
  -И мясо медсестер тоже включу, чтоб и вас тоже никто не съел, милочка, как вы - торт на фотографии.
  Все засмеялись, а Тигров даже зааплодировал и галстуком замахал как матрос-сигнальщик флажком.
  Потом Президент на прощание еще раз красиво улыбнулся, сел в свой длинный автомобиль и уехал.
  Как только автомобиль скрылся за сараем, Муравьева побежала ругать баратьев-улиток, Тигров - Нестреляйку, а Глаша пошла Белку успокаивать, что его мясо никто теперь никогда не съест, потому что так сказал Президент.
  Царевна-Ёжик и Шуров обнялись сначала, что все нормально прошло, а потом понесли подарки Президента в музей.
  Шуров при этом хоть и хромал ушибленной ногой, но зато широко улыбался ушибленным ртом, очень довольный своим высшим пилотазиком и про космонавтов. Когда Царевна-Ёжик в музей вошла, он сделал пальцами "о*кей", как Президент, и сказал по-американски пробегающей мимо курице: "Челенджер!"
  
  
  ВОЛШЕБНАЯ КНИГА
  
  Однажды ежонок Кузя нашел волшебную книгу. Он как обычно искал в траве золотые цепочки и денежки с орлами, а нашел волшебную книгу и понес ее своей тете Царевне-Ёжик. Но Царевна как раз ушла в магазин за молоком, и Кузя забрался с ногами на диван, открыл волшебную книгу на первой попавшейся странице и стал читать по слогам.
  -То-ма-то, - прочитал он красные буквы под картинкой с помидором.
  Только он прочел эти три слога - бах - ведро закружилось, искры посыпались и на месте ведра появился вулканчик.
  Кузя сначала испугался и даже глаза от страха закрыл совсем.
  Потом открыл - видит ничего страшного, просто стоит посреди комнаты вулканчик, тихонько дышит и ароматные кольца дыма вверх, к люстре выпускает.
  Кузя слез с дивана, подошел осторожно к вулканчику, присел на корточки и стал его разглядывать. Вулканчик стоял мирно, ничего из себя не извергал, только глазками моргал и добродушно смотрел на Кузю.
  -Здравствуй, - сказал ежонок, - ты кто?
  -Я вулканчик, - сказал вулканчик, - а ты кто?
  -А я Кузя.
  -Очень приятно.
  -И мне тоже приятно.
  -А ты кто - котенок?
  -Нет, - сказал Кузя, - я ёж.
  -Понятно, - сказал вулканчик, - ёж, а ты пить хочешь?
  -Не знаю, а что у тебя есть попить? - спросил Кузя.
  -Томатный сок, - сказал вулканчик, - очень полезный напиток из помидоров.
  -А где ты его берешь?
  -Я его извергаю из серединки.
  -Ну, давай, извергни мне немного, я попробую твоего помидорного соку, - сказал Кузя.
  -Нажми у меня там сзади, на кнопку, - сказал вулканчик.
  Кузя нажал и побежал быстренько за стаканом, а когда прибежал, то увидел, что вулканчик улыбается, очень собой довольный, а из его жерла во все стороны выливаются потоки томатного сока и растекаются по всей комнате, и уже затекли под шкаф и под диван.
  -Ой, - сказал Кузя, - что сейчас будет, когда тетя прийдет!
  -Пей, смотри сколько! - радостно сказал вулканчик, - видишь!
  Тут дверь открылась, и вошла Царевна-Ёжик. И сразу в томатный сок туфелькой вступила.
  -Оп-па, - сказала Царевна-Ёжик, - потоп, - и побежала за ведром и тряпкой, но ведро не нашла и стала вымакивать томатную речку в тазик.
  Наконец пол стал чистым, и Царевна-Ёжик расспросила ежонка и все выяснила. Она попросила Кузю ничего из волшебной книги пока не читать, а вулканчика пока не извергаться и пошла посоветоваться с Шуровым.
  Шуров осмотрел вулканчик со всех сторон и увидел сзади у него рычажок с цифрами, как на утюге, а рядом - красную кнопку.
  -Сейчас проведем эксперимент, - сказал Шуров и подальше отвел за спину крылья, чтоб не забрызгать, - всем отойти на два метра и не приближаться.
  Шуров поставил рычажок на цифру "один", приготовил стакан и нажал на кнопку.
  Вулканчик улыбнулся, тихонько загудел, налил в стакан томатного сока, выключился и глазками моргнул.
  -Так, - сказал Шуров, - эксперимент показал, что перед нами управляемый волшебный вулканчик, который извергает томатный сок при нажатии на красную кнопку на его спине.
  Шуров подумал немного, переключил рычажок на цифру "два", попросил Кузю принести два чистых стакана, и когда тот принес, снова нажал на кнопку.
  Вулканчик улыбнулся и налил два стакана сока.
  -Все ясно, - сказал Шуров, - вулканчик дает столько стаканов сока, сколько ему указывает рычажок, - теперь, дорогая Царевна, вывод: получив такой замечательнЄй вулканчик, мы спокойно можем открывать ларек по продаже томатного сока, а на заработанные деньги покупать еду и кормить бездомных собак и кошек. Вот!
  -Мы сможем открыть бесплатную столовую для бродячих животных! - радостно воскликнула Царевна-Ёжик, -Ур-р-р-р-аааа!!!
  Она запрыгала, закружилась и опрокинула тазик, и весь сок опять вылился на пол. Но никто на это уже не обращал внимания, потому что все скакали до потолка.
  Все, кроме Кузи.
  Пока Шуров и Царевна-Ёжик скакали, как антилопы, Кузя подошел к вулканчику, переключил рычажок на цифру "сто" и нажал на красную кнопку. Вулканчик улыбнулся и опять стал извергать томатный сок целыми речками, как в самом начале. А Кузя сидел перед вулканчиком на корточках и смотрел, как из него томатный сок вытекает.
  Короче, еле потом дворец отмыли. А братья-улитки сказали:
  -А, тоже нам, вот если бы он извергал виноградный сок, тогда понятно, а так...
  Они долго плескались в душевой и ворчали.
  А Царевна-Ёжик спрятала волшебную книгу подальше, на шкаф, чтоб Кузя еще чего-нибудь нечаянно не начитал и стала обдумывать про бесплатную столовую для бродячих собак, кошек и улиток.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"