Свистунов Александр : другие произведения.

Битва за луну

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Русско-японские разборки в Пирл-Харборе

  Александр Свистунов
  
  Битва за луну
  
  А над Гавайями безоблачное небо и пляж "Вайкики" манит райскими прелестями. Так и лезет в голову рекламный слоган: "В нашем вечном лете пройдет ваша вечная жизнь". И Пирл-Харбор за углом. Военные корабли на рейде по-деловому маневрируют. Вблизи, конечно, грозные они, эти авианосцы, а издали несерьезные, но симпатичные игрушки для больших мальчиков. Здесь в Гонолулу эти американские мальчики и девочки, носятся на прокатных "харлей-дэвидсонах", а вечерком курят "Марию-хуану", не смущаясь соседством полисмена, им дозволено забавляться травкой.
  Нет, не хочу на пляж, лениво туда идти. Я так бездарно застрял в Гонолулу. Даже провокаций никаких не было. Японцы элементарно не дали въездную визу и все. Одно расстройство от этой поездки.
  Помню, как в Москве два дня назад японский консул извинялся.
  - Вы должны нас понимать, господин Белов, - говорит и вежливо зубы скалит, - документы вашей делегации, и выдача виз обязательно согласовывается с Токио. Такой у нас порядок.
   - Я понимаю.
   - Желаете немного сакэ? - японец был сама любезность.
   - Нет, не люблю сакэ, - отвечаю, - не понимаю я вашего вкуса. Лучше холодной водки.
   - Водки? - консул так обрадовался, будто давно хотел выпить со мной, только случая не представлялось.
   - Нет, нет, - заявляю, - кто ж с утра пьет. Давайте к делу.
   - По делу, - хмурится японец, - разрешение на визы для вашей делегации получено. Но почему-то, по недосмотру, ваше имя из списков исчезло. Мы вновь повторили запрос, но придется немного подождать.
   Хреново, думаю, завтра самолет, а визы нет.
   - Ну и зачем вы меня вызвали, заставили в посольство ехать, - недовольно заявляю, - нельзя было по Телемагической Сети информацию передать? Или разрешение с минуты на минуту придет?
   - Я полон сожаления, - промямлил японец, - приношу много, много извинений, но ответ может быть только завтра. А вас в посольство мы пригласили, Игоря сан, только потому, что у нас в Японии не принято неприятные известия сообщать по Сети. Очень надо лично человека видеть, проявить уважение.
   - Не понял, - говорю, - вы мне, что совсем визу не дадите? Я уже был в Японии дважды. Так, что там с моей визой? Когда ждать?
  - Завтра, послезавтра. Я буду прилагать все усилия. Можете принять мой совет?
  - Давайте свой совет.
  - Вы должны полететь пока во Владивосток. И как только будет можно, получите там, в консульстве визу и быстро, быстро будете в Наха.
  Так что я Игорь Белов - офицер управление "К" МВД России, оказался персоной нежелательной для въезда в Японию. На Окинаве пройдет саммит стран АТЭС, а я не смогу обеспечивать телемагическую безопасность. Конечно, в охране русского министра иностранных дел есть небездарный маг, и в мэджик-чипе господина Тернового зашит новейший "фаерволл", но свою миссию я провалил. И вот теперь я, считай, не выполнил свою задачу. Хорошо шеф пришел на помощь. Только полетел я не в Японию.
  Полковник Макаров тогда, сразу после фиаско с японской визой, по Телемагической Сети нарисовался у меня в голове. Причем сначала перед внутренним взором предстала его борода, а затем любимая трубка. И курил Семеныч по моим телемагическим ощущениям не самый приятно пахнущий табак.
  
   - "Задача меняется, - веско заявил он и выпустил клуб дыма мне в лицо. Будь наша встреча в реале, я бы точно задохнулся. - Американцы просили прислать им кого-нибудь для консультаций перед встречей на Окинаве. Наш старый знакомый по Корее, Генрих Гайлинг настаивал на твоей кандидатуре. Так что летишь завтра в Гонолулу консультировать их госсекретаря по телемагической безопасности. Там и визу японскую дождешься".
  
  Теперь я отдыхаю на Гавайях. Японский флот уже месяц как Тихий океан бороздит между Курилами и Пирл-Харбором. Американский и Российский флота в полной боевой готовности, а я прохлаждаюсь на лучшем пляже Америки. Чуть-чуть измена родине получается. Убежища что ли попросить политического, пока не поздно. Однако, пора на встречу, которая без галстуков. Консультировать американскую сторону будем.
   Госсекретарь США играл в гольф. Вон он, по полю бегает, клюшкой машет. После его удара мячик взвился высоко в небо, завис в зените и устремился к дырчато-полосатому флагу у лунки.
  - Ну что же, Белофф, - кричит он мне, - делайте ваши пассы, махайте руками, сбивайте мячик с курса, чтобы в лунку не попал. Ага, - торжествующе произносит, - попал. Моя безопасность на уровне. Или будете спорить?
  Я типа восторгаюсь его замечательным ударом.
  - Что вы, мистер Тон. Зачем же спорить? Вы же меня не в свою личную охрану вербуете.
  - Нет, не в охрану. Нам с вами, с русскими предстоит отстоять право собственности на луну. Это очень ответственная задача.
  Я согласно киваю.
  Он начинает назойливо просвещать.
  - С тех пор, как был изобретен маджик-чип, мир переменился. Как у нас говорят, маджик-чип, уровнял шансы, нет больше великих и малых волшебников. Все люди - могучие колдуны, благодаря маджик-чипу. Теперь микрочип с личным "ароматом" - айпишником вживляется в позвоночник при рождении каждого ребенка. Он же увеличивает волшебную силу каждого, работает, как усилитель магии. Все мы с рождения маги и волшебники. Только раньше об этом не догадывались.
  Проснулась Телемагическая Сеть. В голове возник образ дорогой и любимой японской подруги и партнера по северо-корейской операции.
  
  - "Сайто"? - позвоночник в районе мэджик-чипа кольнуло, как обычно. Все равно неприятно.
   - "Иго-сан - удивилась она, - вы в Японии? Ах, нет, на Гавайях".
  
  Я словно услышал в ее голосе нотки сожаления. И испугался. На кого она работает? Последняя ее специальность - программист японских мэджик-сервов, иллюстратор интерьеров Сети. Но я же тоже кое-что умею, кто из нас, в конце концов, подполковник управления "К"? Я должен знать, что на встрече и около нее происходит пусть и с помощью японки, если лично не могу присутствовать
  
  -" Сайто, я тут надолго застрял в Гонолулу. Можешь мне рассказать, что на Окинаве происходит? Ты я чувствую там?
  - Что может знать простая японская девушка, только то, что нам показывают наши супер-мэджик-сервера по внутрияпонской Сети".
  
  - Что ж ты ветер поднимаешь, мистер Белофф, или это ты над лункой колдуешь, чтобы в размерах сжалась?
   - Это я, ваше превосходительство, безусловно, помогаю выигрывать вашу партию. Но хотелось бы пообщаться без магии. Разговоры у нас деликатные, а Сеть часто дырявая.
  - Только не здесь. У нас в Гонолулу лучшая гвардия магов.
  Мистер Тон подошел к лунке, небрежным тычком закатил мячик.
  
  - "Американцы вызвали меня для консультаций, - не прерываю я общение с Сайто.
  - Американцы?- она удивляется, - Иго сан, будьте осторожны, вызвал вас, наверное, тот самый американец.
  - Ну, да - соглашаюсь, - наш старый знакомый Генрих Гайлинг.
  - Вы помните ту северо-корейскую операцию?
  Еще бы не помнить. Волны паники мощнейшие они хотели на южаков транслировать, через Сеть.
  - Это когда их Министерство охраны безопасности государства выкрало тебя вместе с яхтой "Кинтаро", в южно-китайском море? Какую я тогда операцию провернул! Двух двойных агентов за тебя отдал. Отмыл их биографии через Сеть добела. Получилось так, что северяне взяли своих же шпионов. Но тебя я обменял. Правда, яхту мы потеряли.
  - Не потеряли, Иго сан".
  
  - Так вот про луну. Луна, как известно сильнейший усилитель магии. В полнолуние колдовать легко и приятно. А в новолуние наоборот Телемагическая Сеть часто рвется.
  Госсекретарь небрежно бросил на траву клюшку и увлек меня вдоль аккуратненького болотца по дорожке к березовой роще.
  Я очень удивился. Откуда в Гонолулу русские березы, не иначе это хваленая американская магия?
  - Луна принадлежит нам, - гордо мистер Тон заявляет, - потом глянул на меня, подумал и согласился, - ну и вам. Вся видимая поверхность - американская. Ну, за исключением мест посадок ваших лунных станций, - недовольно уточнил он.
  - Зато вся обратная сторона луны - русская, - гордо отвечаю.
  
  - "Яхтой "Кинтаро" владеет мистер Гайлинг. Мы выяснили позже, это он меня сдал, вернее, продал корейцам.
  - Да, были у меня смутные сомнения, но он так сильно переживал за тебя, Сайто. Сам вел переговоры. Хорошо, что в Китай за тобой я поехал. Но сейчас он меня в Гонолулу вытащил.
  - Не верьте, Иго сан".
  
  - С Европой мы договоримся, - веско произнес Госсекретарь. А вот японцы как-то сильно обиделись. Требуют своей доли луны. И не дать нельзя, японский сегмент Сети, один из сильнейших в мире. И платить нам с вами деньги за использование луны они никак не хотят. Но решить вопрос в пользу японцев?.. Так следом Китай заявит претензии...
  Я молчу. Нет у меня полномочий советовать что-либо американскому госсекретарю. У меня другие задачи и проблема другая назрела. Кому теперь верить? Гайлингу нельзя. Да это и понятно. Американцы завсегда только свои собственные интересы отстаивают. Сайто верить? Она конечно чудесная японка, но у японцев тоже свои интересы. И не предаст она никогда свою великую родину.
  - Японцы выдвинули флот к Пирл-Харбору, - озабоченно произнес Тон, - требуют свой кусочек луны с Америки. А вам, России, предлагают отказаться от претензий на Курилы в обмен на маленькую лунную страну на обратной стороне. Вот такой узелок завязался.
  - Война будет? - несмело спрашиваю.
  - Да нет, - махнул рукой посол, - не горячая, холодная, в Сети.
  Госсекретарь внимательно посмотрел на яркое солнце, слепящее глаза, потом бросил взгляд на застывших поодаль личных гвардейцев, лицом выразил недовольство. Тут же набежало облачко и прикрыло солнце.
  
  - "Сайто, застрял я в Гонолулу, и встречаться с Гайлингом теперь не хочу, а надо. Будь на связи".
  Попал, я, думаю. Все пытаются из нас русских марионеток сделать, придется играть на противоречиях между Японией и Америкой.
  - Жду ваших предложений по сетевой безопасности против Японии, - мимоходом высказал мистер Тон и удалился на протокольное мероприятие, на представление новой рок-оперы "Полтергейтс среди кошек", модного направления волшебного реализма.
  Не дождался он моих предложений. Не успел я их приготовить.
  Американцы происшествие засекретили. Зато японцы выложили в Сети всю инфу о телемагической атаке на госсекретаря США. Слабость американцев решили показать.
  
  "Получилось, что вместе с божественной музыкой Зеббера, через Сеть в голову Тону запихали прогу инфантилизма. Одна картинка буквально застряла в его мозгу. Большой взрослый дядя у маленького Тона вновь и вновь отбирал магическую серебряную монетку, с помощью которой мальчик мог попадать в настоящие сказки. Причем дядя делал это грубо и больно, выворачивая маленькую ручку ребенка до хруста, до темноты в глазах. Тон плакал.
  Сообщили, что сразу после концерта, вернувшись, он попросил шоколадных конфет, торт-мороженое и литр кока-колы. А его личный секретарь принес как обычно чашечку черного кофе и гаванскую сигару.
  - Не надо, - испуганно кричал высокопоставленный чиновник.
  - Что не надо, - недоумевал секретарь,- вы не хотите кофе?
  - Не надо эту противную, препротивную сигару. Вчера меня от нее тошнило. Кофе хочу.
  - Пожалуйста, - растерянно отвечал секретарь.
  Но не успел он выйти из кабинета, как раздался крик.
  - Ну, вот, слишком сладкий кофе, лишнюю ложку сахара положили. Чай неси, и сахар отдельно.
  С этими словами госсекретарь вылил кофе прямо на пол, на роскошный ковер и бросил чашку.
  Попив чая с шоколадными конфетами, он заявил.
  - Пойдемте лучше на Луну поплюем, кто попадет, того и будет.
  Отборная гвардия придворных магов нашла дыру в его защите.
  Мистера Тона отправили в кроватку, и тот заснул сном младенца, не отягощенного черными мыслями. Завтра с утра он попьет молочко, начнет учить азбуку, попытается складывать два плюс два и в правительстве, пожалуй, уже служить не будет".
  
  Но это не самое неприятное, что случилось вечером.
  Сайто коротко сообщила по Сети, что господин Игорь Белов разыскивается всей полицией Гавайских островов в связи с покушением на их госсекретаря. Что мистер Генрих Гайлинг лично желает взять его под арест и допросить.
  И что делать? Не хочется попадать в местную тюрьму. Да и Гайлинг наверняка воспользуется ситуацией, чтобы выкачать из меня информацию, или подставить как-нибудь в играх с японцами. А что, ситуевина самое то. Русские - бяки. Хотят сделать пакость японцам, а американцы - герои, спасли для них кусочек луны. А русского подполковника можно и японцам отдать.
  В отель я не вернусь.
  Бреду это я в тяжких раздумьях по девятому пирсу залива Гонолулу, достопримечательности рассматриваю. Вот она, американская гордость - маяк "Aloha Tower". Он все так же работоспособен и указывает дорогу судам, прибывающим в Гонолулу. Башня высотой в десять этажей, подвалы, наверное, просторные? Может там спрятаться?
  - Здравствуй дорогой, - в голову бесцеремонно лезет Гайлинг.
  Тревожно мне стало. Этак по Сети они меня всегда найдут.
  
  - "Если мистер Белофф смог бы навестить меня в моей скромной резиденции, - продолжает Генрих...
  - Нет, - кричу я в Сеть,- я страшно, страшно занят. Ни минуты времени нет".
  
  А сам бегу, бегу куда-то.
  
  - "Не проблема, нервничать не надо, все хорошо, - почувствовал мое настроение Гайлинг, - встретимся позже. Только ты мне одну дуэль остался должен, помнишь?
  - Конечно, - отвечаю,- но встречу в реале пока отложим".
  
  Это еще с корейской операции мы с ним в виртуале игрушечные дуэли по пустяковым поводам, в придуманных ситуациях устраивали. Счет был ничейный 11x11, требовалась еще дуэль, на победителя.
  
  - "Из-за чего мы на этот раз побазарили? - спрашиваю.
  - Из-за мешочка золотых дариков. Помнишь, в Персии в Бушере. Французский иностранный легион охранял развалины атомной электростанции после ее злостной бомбардировки десятком Б-1. Мы там как куры варились в собственном соку под жгучим солнышком в персидской духовке, среди обломков бетона.
  - Помню, лейтенант Гайлинг. Ты пленного пристрелил, а золото прикарманил, только полковнику наложницу купил черную. Вот тогда я взбесился, вышиб тебе зуб из метеллокерамики, с одного удара. А ты вытащил пистолет, убить меня захотел. Я тоже обнажил ствол. Капитан Эндрюс, встал между нами".
  
  И тут останавливает меня классический американский полицейский. В шортах, но с пистолетом в белой кобуре, большой, толстый, черный. Как его - афроамериканец. Внешне добродушный, но с жутким подозрением его глазки меня сканируют. Представляется и долго так интересуется кто я такой, откуда, каковы мои намерения и не похож ли я на разыскиваемого преступника.
  Делаю ломаный английский и пытаюсь ответить.
  - Я, уважаемая полицейский, только простая японская бизнесмен. Здесь немножко отдыхать. Смотрю ваша большой маяк, теперь смотрю ваша Долина Храмов. Буду скоро отель возвращаться.
  Протягиваю ему свои японские водительские права. Они на мое имя, на Белова, только ни одной, латинской буквочки нет, сплошные иероглифы и полоска с личным "ароматом", для сетевой идентификации. Фотография, зато моя. А вот по "аромату" он сможет меня установить. И что делать?
  Возвращаюсь я в Сеть, а чтобы копу скучно не было, и не слишком изучал он удостоверение, пробую нашу последнюю разработку хакерскую. С ее помощью, во-первых, можно собственный магический "аромат" запросто менять, а во-вторых, отсканить чужой и влезть в чужую голову.
  И вот я стал Диком Эботтом. Патрульным 44 участка славного города Гонолулу.
  
  "Жаркая неприятная работа. Весь день потея, приходиться общаться с разными болванами, водить богатых старушенций по городу в поисках неизвестно где припаркованных машин, забывают они, где их бросили. В участке вечно недовольный капитан Харрисон, ежедневно службе учит. Ну не догнал я этого взломщика банкоматов. Ну не быстро я бегаю, все-таки центнер весом, выговор за что объявил? Дочери Анджел через неделю шестнадцать исполнится. Надо ей автомобиль покупать, а подержанный она не хочет. Пора детективом уже работать это хорошая прибавка к зарплате. Может, за русского повышение дадут"?
  
  Я становлюсь его внутренним голосом. Сею сомнения.
  
  "Ну, японец. Разыскиваю-то я русского. Вроде похож, где там его физиономия в Сети"
  .
  
  Я чуть меняю восприятие своей фотографии, удлиняю нос и бреюсь на лысо.
  
  "Дик все еще сомневается. Знал бы я японский, думает, я б его спросил. Да нет, подсказываю, чего время терять. Лучше кока-колы ледяной глотнуть".
  
  Начитался Эббот, просканил удостоверение, смотрит на меня ошалело. Не складывается в голове образ русского японца.
  - Джапан? - спрашивает.
  - Джапан, джапан, - отвечаю и кланяюсь по-японски, - еллоу манки.
  Тут полицейский сдался. Вернул права и смотрит по-прежнему удивленно. Убираюсь из его головы, и дальше потопал. Где там Гайлинг был?
  
  "В самую жару выходим мы к остаткам подземного бункера. Капитан Эндрюс протягивает два пистолета.
  - Пожалуйста, - говорит, вот вам каждому по Беретте М-92, ровно по пятнадцати патронов в магазинах, - и улыбочка такая добренькая у него, давайте мол, ухлопайте друг друга, на здоровье.
  Гайлинг понятное дело, резко вырывает у Эндрюса из руки пистолет, который тот мне протягивал. Я презрительно усмехаюсь и забираю оставшийся.
  - Русский, свин, - плюется словами Гайлинг, - я тебя сейчас буду фаршировать пулями.
  - Ну, ты, петух гамбургский, - отвечаю, - я тебе перья-то общипаю и бульон сварю.
  Гляжу, морда у него стала красная от злости, то ли он родом из Гамбурга, то ли я с петухом попал, силится еще что-то сказать, только слов не находит. Потом выдавливает сквозь зубы презрительно.
  - Тоже мне последний герой. В живых останется только один.
  Капитан Эдвардс ехидно напоминает.
  - Если выпустите все пятнадцать патронов оба, а друг друга так и не убьете, дуэль считается законченной, инцидент исчерпанным.
  Мы занимаем свои позиции у противоположных люков, входов в бункер. Лишнее говорить, что никакого освещения в подземелье нет, стрелять придется наугад и на слух. Ну, прыгаю я во мрак, думаю еще, как бы ноги не сломать, или на штырь арматурный не напороться. Высота-то приличная, метра два с половиной, а по лесенке спускаться времени нет, слишком долго освещен буду. Прыгнул я, пятку правую отбил, под ботинком стекло хрустнуло, должно быть бутылку из под кока-колы кто-то здесь бросил. Тут же Гайлинг две пули мне послал, хорошо, что мимо, я ответил двумя выстрелами на его вспышки. Слышу, ругается.
  - Доннерветер, Белов свин. Куртку мне продырявил, ничего я тебе шкуру то попорчу.
  Я кидаю камешек в сторону, сам слушаю, где там, скрип шагов его раздастся, потому как ни черта не видно. Только где-то люк, через который я прыгнул, светлеет. Гайлинг не купился на камешек. Слышу, тихо-тихо ползет мне навстречу. Ну, думаю, хитрая он тварь, придется по полу стрелять. Хотя, мусора бетонного и завалов полно, прямой выстрел не пройдет. Однако, стреляю на слух. Трижды. Мимо. Он отвечает. Я считаю выстрелы. Тоже три. У нас еще по десять патронов. Обстреляться можно. Думаю, камней здесь кучи огромные. Может покидать кругом. Авось попаду, закричит, тут я его и пристрелю. Начал я камешки кидать, и перестал слышать, как он ползает. И вдруг, девять выстрелов подряд, совсем рядом. Девятым он мне в плечо попал, змеюка. Рассмотрел таки меня в темноте при вспышках. Упал я, застонал коротко и типа дух испустил, а сам, по возможности, потихоньку ближе к выходному люку отползаю, только чтобы на освещенное место не попасть и затаиваюсь. Думаю, придет меня добить последним выстрелом, тут я его и кончу, а не рискнет, струсит, тогда наверх будет подниматься, чтобы мертвым меня объявить и дуэль прекратить, а у меня десять патронов, расстреляю как в тире".
  
   Выныриваю я в реал. Так, а где я собственно нахожусь? Полицейский отстал, уже хорошо. А сам я дошел тем временем до лесочка, в котором стоит их знаменитый храм "Byodo-in Temple". Вон медный трехтонный колокол. Позвонить попробовать? Однако.
  
  "Валяюсь я на бетонном полу, стараюсь это делать молча.
  Зубы пришлось сцепить, чтобы не стонать. Плечо горит. Рукав весь кровью пропитался. Одна мысль, только бы сознание не потерять от боли. Гляжу, эта осторожная сволочь не рискнула шарить в темноте в поисках меня. По лесенке медленно поднимается и внимательно темноту слушает. Я тихо, встаю во весь рост. Совмещаю прицел с силуэтом...
  - Белофф, ты убит, - раздался сзади знакомый голос".
  
  Сначала я конкретно оглох от выстрелов, а потом пуля ужалила под лопатку. Больно стало по настоящему...
  Очнулся я от потока холодной воды, которую Гайлинг лил на лицо.
  - Жив?! - едва прохрипел я вопрос и снова потерял сознание.
  Открываю глаза, вижу нечетко физиономию Генриха и спрашиваю.
  - Зачем? Как ты здесь оказался? - нашариваю бутылку воды, из которой он меня поливал, глотаю, холодненькая.
  - Жив, жив - Гайлинг отвечает, помогая подняться, - тебя никто и не убивал, сижу я в чайном домике на главной улице Наха, что на Окинаве, в тысяче километров отсюда, пью кофе и гоняю тебя по бункеру. И, вдруг, думая, что пристрелил тебя, хочу налить воды минеральной. Взял бутылку и оказался здесь в Гонолулу. Смотрю, сам мистер Белофф руками машет. А потом упал ты классно, как настоящий покойник. Курить хочешь?
  - Нет, говорю, - прихожу в себя окончательно, оглядываю окрестности и уже начинаю думать, как от американца избавиться.
   Храм и колокол были на месте. Лес тропический тоже никуда не делся, даже попугаи орут как обычно.
  - Нет, - озабоченно говорит Гайлинг, - не в порядке что-то в телемагическом секторе Японии. Вот что значит не людям работу сервов доверять, а компьютерам на этих, супер мэджик чипах. Чего это я перемещаться стал?
  - Перемещаться? - ору я, расстроенный собственной смертью - меня почти убили, дурак этот "суперсерв" и шутки у него супердурацкие. Еще вода есть?
  Воды больше не было.
  - Хреново как-то все складывается, - заявляю.
  - А госсекретарю ты чего насоветовал по безопасности?
  - Да не успел ничего. Но тебе скажу, как другу. На время встреч на Окинаве необходимо отключить все личные мэджик чипы членов делегации. Процедура сложная, но я считаю необходимая. Все русские будут общаться голосом. Передай мистеру Тону.
  - Передам, как только он вылечиться.
  - Ах, да, - вспоминаю, - он же заболел у вас.
  И сразу соображать начинаю, куда меня Гайлинг отведет? Запрет где-нибудь? Надо что-то делать. Попробуем хакерскую атаку, хотя в голове еще похмельный туман после мнимой смерти бродит.
  - Генрих, - говорю очень ласково, - хочешь, фокус покажу?
  Он смотрит заинтересованно. Где этот его "аромат"? Сложно блин. Или защита у него стоит, или я еще не в форме? Жаль дуэль проиграл, боевой настрой потерял, мысли разбегаются от огорчения. Ага, нащупал. Как бы его отвлечь? А пусть в колокол позвонит. Служителей храма полно, не дадут ему это сделать. Тем почетней сложная задача.
  
  "Надо позвонить в колокол, обязательно надо позвонить в колокол, - изо всех сил пытаюсь вызвать у него необъяснимое желание. И настойчиво долблю его мозг внутренним голосом, - позвоню в колокол, случиться чудо. Получу уникальные магические способности".
  
  Гляжу, проняло Гайлинга. Просиял он как-то весь, будто тайну открыл всеобщего человеческого счастья, на меня не смотрит, взгляд уперт в колокол этот трехтонный. Как он в него звонить то будет?
  - Стой, на месте Белофф, - мимоходом бросает он мне и направляется к колоколу, - никуда не уходи, у меня для тебя сюрприз будет.
  Ну да, думаю. Сюрприз будет.
  Потихоньку отступаю и в толпе теряюсь. Встал за теткой, в большущей шляпе типа панамы. Под ее тенью человек пять может укрыться. Я имею в виду под тенью тетки.
  Надо "аромат" менять срочно. По старому меня Гайлинг, как в колокол ударит, враз найдет. Что у нас есть в запасе?
  О, да. Мой любимый аромат - орехи с изюмом, херес амонтильядо "Сан Бартоломео", чистая Испания.
  Готово. Теперь я Хосе Антонио Баррос Соледад. Жаль, паспорта испанского с собой нет. Да черт с ним, пусть по "аромату" идентифицируют эти гавайские полицейские. Думаю, смогу среди туристов потеряться. Надо вспомнить мой испанский, как это звучит?
  - Mí el periodista ordinario español - José Antonio Barros Soledad. Ha llegado a su país para la escritura del libro "Gonolyly, como Avalon legendario".
  Что соответствует, "Я обыкновенный испанский журналист - Хосе Антонио Баррос Соледад. Прибыл в вашу страну для написания книги: Гонолулу, как легендарный Авалон".
  Отсидеться где-то надо, отдохнуть, с мыслями собраться. Был у меня адресок на всякий случай. Первая Северная Королевская улица...
  Отдохнуть не отдохнул, с мыслями не собрался, но хоть выспался. Хозяин гостеприимный попался, как с вечера ушел на дежурство, так не вернулся. Он в службе безопасности отеля "Хайат Регенси" служит, на сутки заступил, а дом в полное мое распоряжение оставил. Выходить в город не буду. Надо себе завтрак соорудить и с Сайто связаться. Придется старым паролем воспользоваться, а то не узнает меня с новым "ароматом". Так, завтрак подождет.
   -" Сайто.
  - Ой, кто это?
  - Игор Белов, - и упреждая ее недоумение, произношу, - "Дождь ночной моросит незримо".
  - "Неотвязно к лицу припадая губами" - растерянно отвечает она, - но это же не ваш "аромат", Иго сан.
  - Конечно, - отвечаю, - а ты думаешь, я так просто американцам сдамся? По моему "аромату" они меня мигом вычислят. Расскажи, что там у вас происходит? Или нет, можно я твоим "ароматом" воспользуюсь, посмотрю твоими глазами?
  - Как это возможно Иго сан? Я вас не понимаю.
  - Понимать не нужно, это не страшно, закрой глаза".
  
  В третий раз процедура прошла легко и быстро. А мне как было интересно в шкуру женщины залезть?
   Сайто сильно встревожена. У нее гость, и визит этот ей неприятен. И звуки.
  Окинава гудела в прямом смысле. На военной базе США непрерывно ревели самолеты. Тяжелые транспортники басом прокладывали себе воздушную дорогу, истребители-перехватчики тонким исчезающим звуком пронзали тропосферу, а вертолеты, охотники за подлодками, трещали без умолку, как скандальные соседки.
  Генрих Гайлинг громко кричал и непрерывно тряс головой, будто кто-то маленький и злой прыгал внутри американца и нервировал его.
  - Я не могу понимать, как такое возможно? Куда ты спрятала Белофф? Где твой любовник? Он здесь? В Наха?
  Американец сверлит недовольным взглядом Сайто, кофе, понимаешь, она ему все еще не сварила. А она и не собиралась.
   - Мошенник, шпион, вор, - продолжает ругаться Гайлинг.
   - Точно, он не настоящий самурай, - отвечаю я голосом Сайто, - за два года ни одного иероглифа мне не прислал, с днем рождения императора не поздравил.
  Неприятен мне Гайлинг что-то стал. И я резко, нежной ручкой Сайто наношу американцу снизу вверх сильный удар прямой правой в нос. Генрих что-то квакнул и упал в кресло. Кровь полилась. Зажав нос в ладони, булькая немецкими ругательствами, Гайлинг убежал в ванную.
  Ждем.
  Сайто переживает, гордиться тем, что американцу в нос дала, и не понимает, зачем это сделала.
  
  - "Сайто, - приободряю ее, - не волнуйся, все идет как надо".
  
  Генрих возвращается, стал как будто спокойнее.
  - Это, конечно, вполне возможно было предусмотреть, такую вашу реакцию, - мычит он, зажав нос платком.
  Ничуть не расстроенная Сайто сверкнула прекрасными, подведенными сиреневыми тенями глазками и интересуется с моей подачи..
  - Это вы чего, господин хороший сейчас только что сказали?
  - Я говорю, госпожа Сайто Широи, что меня можно все-таки кофе угостить. А я вам за это объясню ваш поступок. Идет?
  - Ой, да, пожалуйста, - Сайто отвечает так ласково, будто всю жизнь мечтала напоить малознакомого американца кофеем, - вот банка с растворимым "Чибо", вот вазочка с сахаром, здесь горячая вода, рассказывайте.
  Сайто сложила ладошки и кланяется, как это обычно делают японки.
  - А вы действительно бывшая любовница Белоффа? - спрашивает Гайлинг .
  - Нет, нет, - отвечает Сайто, - я самая настоящая.
  - Ага, ну хорошо, - американец растерянно окинул взглядом пустой стол, но печенье или конфет попросить не решился, - знаете, где он?
  - Нет, - резко ответили мы вместе с Сайто.
  Генрих отхлебнул кофе и продолжает.
  - Плохо. Значит, Белофф спрятался. Мы все Гавайи перевернули, Гонолулу перерыли в Сети. Исчез этот Белофф. Всегда считалось, что невозможно изменить личный "аромат", даже при хирургическом вмешательстве. Нельзя удалить вживленный микрочип и заменить на новый. А он понимаешь, этот русский еще и клонирует эти сложнейшие магические процессоры, теряется в их массе! У него может быть несколько "ароматов"! Нет, это невероятно, - воскликнул Гайлинг, - возможно, ваш любовник сидит внутри вас. Потому я здесь. Но Белоффа здесь нет, - воскликнул он удивленно. - Вот, - выдохнул воздух американец, - закурить можно? - спрашивает он виновато.
  Сайто задумалась. Я тоже. Как это они так быстро все просекли. Значит, и у американцев есть подобные разработки? А у Сайто в голове вообще ничего не укладывается. Она пока не поняла, что ее телемагическое пространство делит с ней ее Игорь сан.
  Так в вас, мистер Гайлинг, тоже может Белов сидит, - радостно отвечает Сайто, - и это он сам себе нос расквасил.
  - Не совсем так, - Генрих возражает, - не Белофф вашей рукой в нос мне заехал, это вам его настроение передалось, усиленное микрочипом, а уж рука и желание дать по мне по фэйсу, ваши собственные.
   Он закурил с мрачным видом, а Сайто вдруг стало весело и очень ей захотелось еще чем-нибудь вежливому американцу в нос заехать.
  - И чего вы от меня хотите?
  - Попробуйте с ним связаться, - с хитрым видом попросил Гайлинг, - вдруг, он ответит. Тут мы его и вычислим.
  - Я не могу это сделать, - ответила Сайто, - его "аромата" нет в Сети.
  
  "Смотри-ка, думаю, как моя милая японка меня скрывает. Или любит безумно, и тогда я ей жизнь обязан свою подарить, или это хитрый японский ход".
  
  Гайлинг демонстративно задрал подбородок, пускает табачный дым в потолок. Превосходно видна белая рубашка с кровавыми пятнами на груди.
  - Все же, я вас очень прошу, попробуйте связаться с Белофф.
  - Пробовала, - радостно врет Сайто, - ничего не получается.
  Вдруг в сознании Гайлинга, в его телемагическом пространстве нарисовался старый знакомый. Я Генриха тоже контролирую на всякий случай. Его то "аромат" я со вчерашнего дня знаю.
  
  "Боб Гревски, начальник полиции Гонолулу. Кудрявый мужик лет сорока с черными блестящими глазами.
  - Мистер Дэн Браун, - позвал он.
  - Да ладно, Боб, к черту конспирацию, сколько лет знакомы, давай просто Генрих и по существу. У тебя что-то срочное?
  - Я не могу за вас решать, что у вас срочное. Вам виднее. Мы его вычислили.
  - И?..
  - Могу, передать его новый "аромат", а также назвать имя. Вы по-прежнему хотите сами задержать его?
  - Безусловно.
   - Тогда получите "аромат", а зовут его теперь Хосе Антонио Баррос Соледад. Сейчас разошлем новые ориентировки по всем полицейским участкам Гонолулу.
  - Ну что ж, дело сделано, - торжественно объявляет Гайлинг, - возьмем скоро русского, думаю завтра здесь будет, - но радости он почему-то не ощущал.
  Где же я прокололся, соображаю?
  А у Гайлинга настроение меняется не без моей помощи".
  
  - Доннерветтер, - неожиданно для себя рявкает он, - зачем мне все это надо? Я устал. Я не понимаю, чего я тут делаю. Зачем мне ваша Япония. Мне и в Кларксбурге неплохо было. Нет, чужая страна, невозможная работа. Капризные женщины, - вдруг заявляет он и пробует поцеловать Сайто.
  Она легонько отпихивает его ладошкой в грудь. Гайлинг падает в кресло.
  - Сидите мистер спокойно. Здесь не Америка, здесь Япония. Глотните свой холодный кофе. Остыньте.
  Гайлинг молча поднимает чашку, но глоток сделать не успевает. Я принял меры, его "аромат", теперь - мой "аромат". В голове у него что-то щелкает, колючий ком поднимается к горлу. От позвоночника электрические мурашки побежали. И, настроение моментально переменилось. Как-то по-другому он на мир теперь смотрит. Белофф вдруг стал родным и близким, Сайто вызывает сочувствие, а Боб Гревски сильную неприязнь.
  Генрих жестом хозяина, берет с полки бутылку сакэ, наливает полную чашку, не торопясь со смаком, пьет. Произносит.
   - Ну, за все хорошее. Сайто, ты чего не пьешь? Ты же всегда любила сакэ.
  
  - "Боб, - Гайлинг дотягивается до Гревски по Сети, - я тебе потом все документально оформлю, а ты сделай, как я тебя попрошу. Тут, видишь ли, новые обстоятельства открылись. Нашего друга Белоффа не надо трогать. У него ответственное задание. Поэтому пусть живет в отеле в Гонолулу. Забронируйте ему приличный номер в "Хайат Регенси". Я буду с ним работать, во имя интересов США. Как он себя называет, Хосе Антонио Баррос Соледад? Вот под этим именем и легализуешь. Наш департамент поможет.
  - А чего это его как Соледада легализовать? - сделал обиженный вид Гревски, - у него может еще несколько имен найдется.
  - Ну, так надо, Боб, в долгу не останусь".
  
  - Все, дело сделано, - громко объявляет Гайлинг, - можете, госпожа Сайто Широи встретится с Беловым на Гавайях. А можете - он делает паузу и пристально смотрит на японку, или это я смотрю на Сайто, - никуда не летать. Я ведь за него.
  Покидаю я виртуально Окинаву, хотя интересно было еще на Сайто изнутри поглядеть. Пора передохнуть, массу нервной энергии жрут чужие "ароматы". Но Гайлинга надо периодически контролировать, внушать нужные мысли.
  Только я в отеле расположился, небо взревело где-то высоко, звук приблизился и оборвался вместе с хлопком. Ну да, думаю, американцы авиацию в воздух подняли, F-22 звуковой барьер перешел. Что-то затевается, а я после этой дурацкой охоты за мной и носа из отеля высунуть не могу. Самое противное, не я эту самую атаку вирусного колдовства на госсекретаря США провел. Это явно японцы устроили. Им проще взломать магическую защиту американцев, у них не человек сектор контролирует, они компьютеры для этого приспособили на супер-мэджик-чипе. Тысячу магов говорят, заменяет.
  
  - "Здравствуйте Иго сан, - услышал я голос Сайто".
  
  Как только Сайто произнесла эти слова, мне в голову влезла и вся не поместилась заснеженная горная вершина, похожая на вулкан "Фудзияму". Картинка вроде исчезла, а гора, легла камнем на сердце.
  
  - "Сайто, - удивился я, - что-то случилось, американец ушел?
  - Благодарю, Иго-сан все хорошо, я одна. Сейчас я готовлю "сега" вы понимаете, Иго-сан, выжимаю имбирный сок".
  
  Я и вправду почувствовал тонкий жгучий аромат, напоминающий запах цитрусовых. Свежий имбирь. Даже голова закружилась. Японию я конкретно почувствовал, сидя в американском Гонолулу.
  
  -"Ну, да ладно, - обращаюсь я к Сайто, - про американцев мы с тобой все знаем а, наш, русский дипкорпус как? Не скушали его ваши компьютеры с супермеэджик чипами? Я это разведать не могу, мне запрещено нос совать в пространство нашей делегации.
  - Как нам показывают наши Супер-мэджик-сервера по внутрияпонской Сети, отвечает Сайто, - с русскими переговоры проходят предсказуемо, тщательного обсуждения требуют только размеры предоставляемой территории на обратной стороне Луны и самое главное ее форма, форма древней Японии это для нас, страны восходящего солнца непременное условие".
  
  Я проникся, Страна восходящего солнца. Гордые японские самураи. Стоп.
  
  "Мгновенный мэджик-магазин? Срочно доставьте мне японский двуручный меч - катана и кимоно истинного самурая.
  - Иго-сан, - Сайто словно отодвинула в сторону японские игрушки, - вы будете на Окинаве или хотя бы в Токио? Я хотела бы вас увидеть".
  
  Токио! Я словно наяву увидел небо над городом - фиолетовое, тревожное, предгрозовое. Вдруг, будто с испугу, под небом, внезапно ставшим багрово-красным, пронеслась стая голубей, и в этом свете голуби казались фантастическими попугаями из древних японских сказок. И сам я стоял древним самураем на фоне небоскреба Касумигасеки.
  Кого я охранял и от кого?..
  
  -"Сайто, - зову я, - а как бы нам русским японцам американцев от луны оттереть. Честно поделим видимую и невидимую части. Вам, например, "море ясности" очень бы пригодилось для увеличения дальности действия ваших мэджик-компьютеров. И вообще приезжай срочно сюда в Гонолулу. Я тут подумал и решил. Не полечу я ни в какую Москву завтра. А может, и послезавтра в эту Москву не полечу. Тебя дождусь. Кажется мне, что мы с тобой и твоей командой больше сделаем для Японии, тьфу, то есть для России здесь, на Гавайях. А какой здесь пляж и рафаелло с текилой"!
  
   Сказал и тут же сплюнул. Противно было вспоминать про рафаэлло. Этот вкус кокоса... Да и вкус текилы я как-то без особенного удовольствия я вспомнил. А ведь где-то в баре стоит бутылочка "Монтесумы". Проверить что ли, противно будет пить или не очень?
  Сайто отзывается.
  
  -" Слушаю вас Иго-сан, конечно, хорошо было бы мне появиться на Гавайях. Но вы же считаете, что пока проходят переговоры я должна быть здесь в Японии, на Окинаве, помогать вам всеми своими слабыми силами. Завтра состоится встреча с российской делегацией. И вместо госсекретаря американцы пришлют кого-то другого".
  
  А я ее слушаю и ловлю себя на мысли, что мне до этих переговоров, как до луны вдруг стало. Далеко, давно и неправда, будто все происходит. Мне гораздо роднее всех этих русских и американских посланников сама Сайто.
  
  -" Лучше, - говорит она, - я вас Иго-сан в Токио встречу, на нашем месте, как всегда. Вы прилетите завтра, я обещаю".
  
  Я вспоминаю наше знакомство. Навстречу идет Сайто, такая маленькая, даже плакать хочется от умиления, необыкновенная девочка - такими рисовали японок на фарфоре. Она в кимоно и в деревянных крошечных гета. Вот он звук Японии ќ- это когда по ночному городу слышен перестук деревянных гета.
  
  Она здоровается, так здоровались в Японии в прошлом веке: приветствие - целый каскад поклонов, улыбок, вопросов, приглашений, разъяснений, шутливых недоуменных взглядов; глаза ее - громадные, антрацитовые - светятся таким нежным и мудрым доброжелательством. Так и хочется сразу соответветсвовать, стать чистым японцем, взять ее в жены, пить саке, и лично одному готовить, и есть рыбу фугу.
   Стоп, это как я завтра в Токио прилечу? Мою визу аннулированную восстановят? И как быть с приказом прибыть на родину, с ближайшим самолетом?
  
  - "Сайто, - опять зову я, откуда у меня такая бешеная ностальгия по Японии? Я был здесь всего два раза? Действительно хочется послать всех своих начальников подальше и к тебе унестись. Я ведь могу на переговорах и для России больше пользы принести, если буду на Окинаве с тобой. И пусть кто-нибудь меня потом попробует назвать предателем. Я должен буду его убить или покончить со своей опозоренной жизнью".
  
   Ого, я как самурай заговорил. Где моя катана? Так, надо еще облачиться в кимоно, одеть хакаму. Откуда я только все эти названия знаю?
  
   -"Понимаете, дорогой наш Иго-сан. Японская магическая техника непревзойденная во всем мире. И с помощью наших супермэджик-чипов и программы добровольной натурализации вы в мыслях и поступках стали настоящим японцам.
   - Вы меня перепрограммировали"?
  
   Но недовольства не было. Я рад, что стал японцем. Не вернусь я в Россию. Зато вернусь в Токио, вернусь к Сайто. Буду... А что я буду? Не хочу я больше заниматься телемагической безопасностью, даже японской. Я же художник недоучившийся. У меня на коллег всегда очень точные шаржи получались. Буду картинки рисовать. Портреты японцев и особенно японок. Без всякой магии. Тушью на рисовой бумаге. Иго Широи - наследник традиций "Укиё-э" - картинок плывущего мира.
   Волосы перекрашу в черный цвет. Сейчас здесь, на Гавайях найду сакэ и буду пить чайными ложечками. Пусть мне доставят кодекс чести самураев "Бусидо". Буду изучать перед отлетом в Японию. А там, как натурализуюсь, вся Япония вздрогнет.
  Мы будем - Страна восходящего солнца и заходящей луны и нам предопределен синто - путь богов.
  Кто тут нам нашу Луну не отдает? Мистер Гайлинг? Так он нам больше не помеха. Сотру я его "аромат" начисто, выкину из Сети и божественный ветер ему навстречу.
   Сочиню, пожалуй, хокку.
  
   Звездный дождь моросит огнями,
  Странники у вечности застыли часовыми,
  В ненастоящем сне.
  
  - "Иго сан, простите, я вас побеспокоила, - Сайто возникла из Сети, - вам надо уходить.
  - Чего там еще случилось, - отвечаю недовольно, устал переживать про свою судьбу.
  - Иго сан, небольшая неприятность ждет вас. Мне сообщили верные люди, что очень скоро к вам в отель прибудет мистер Гайлинг с отрядом полиции. Вы обязательно будете арестованы".
  
  Черт, думаю. Плохо дело. Пришьют еще шпионаж или уголовщину, какую нибудь.
  - "Сайто, - кричу я в Сеть. - Забери меня отсюда.
  - Как, Иго сан"?
  
  Чувствую я в ее голосе великое удивление.
  
  - "Как, как. Как Гайлинг из Окинавы в Гонолулу возник. Мгновенно. Я точно знаю, у вас уже есть эта технология.
  - Иго сан, - слышу, как голос Сайто срывается, плачет она, кажется, - нет такой технологии не придумали еще. Гайлинг просто обманул вас. Он в это время в Гонолулу был. Шел, наверное, за вами, а когда настиг, решил обмануть. Хотел посеять сомнения в вашей душе. Я никак не могу вас забрать.
  - И что делать? - спрашиваю и чувствую, боязно мне, похолодел весь, чуть озноб не бьет. Очень не хочется остаток жизни в американской тюрьме провести. Вряд ли меня скоро обменяют. Все-таки Белов это не полковник Абель.
  - А давайте мы вам внешность сильно изменим, это я могу. Никто потом не узнает. У вас есть японская одежда?
  - Есть, - вспоминаю, - я же кимоно только что приобрел и китана есть".
  
  Облачаюсь я во все японское, жду. И сам себе удивляюсь. Чего же я такой доверчивый. Любой каприз любимой японки готов выполнить.
  Тут началось.
  
  "Полилось много чего из Сети в мою голову - тарабарщина иероглифов, солнце, катящееся с Фудзиямы, бесконечные рисовые поля, запахи имбиря, саке, привкус суши во рту. Гляжу, вокруг древние японские домики в местности под названием Канагава выросли. Всадники меня обступили большим числом, настоящие самураи".
  
  Головой трясу, в отель возвращаюсь. Гляжу на себя в зеркало и тихо фигею. Кто это?
  Я?! Ничего общего с подполковником Беловым? Конкретный такой японский самурай из кино - сегун династии Токугава. Жесткие волосы, упрямые черные глаза с разрезом хитрого азиата. Нос, где мой тонкий, классический греческий нос? Картошка, какая то японская. Нет, что-то от Белова осталось, мозги должно быть. Но неузнаваем. Совсем другой человек. Веет от него, то есть от меня этаким презрением к смерти. Сами собой всплыли из новой памяти, а может и прямо из Сети слова "Истинная храбрость заключается в том, чтобы жить, когда правомерно жить, и умереть, когда правомерно умереть". Я готов дать бой этой своре американцев. Абсолютно готов, но разумнее будет удалиться.
  Я встретил их холле. Семеро агентов в штатском. Очень торопились подняться в мой номер. Только Гайлинг по профессиональной привычке скользнул внимательным взглядом, но не узнал. А я куда-то шел. Не знаю куда. Но кто-то мне подсказывал путь.
  
  " Ветер с моря брызги несет соленые. Воздух сырой и холодный. Бодрит. По такой погоде не заснешь, хочется у огня погреться. А чего я тут торчу?
   Белый всадник спешился. Это конечно кимоно у него белое. Кто такой? Не узнаю. Вроде равный мне человек. Поклон легкий, с достоинством. Так, делаю взгляд прищуренный, полный презрения, может я все-таки начальник.
  Точно начальник. Белый самурай еще раз поклонился, наконец, проронил.
  - Господин мой, Иго сан. Мы нашли ее. Ваша жена Сайто Широи на корабле американцев, который известен под названием "Шах". Скоро здесь будет вестник несчастий - гайдзин Гайлинг.
  Попал, думаю. Возьмет меня таки американец через виртуал. Пирл Харбор мал, чтобы спрятаться. Оказаться бы по настоящему в Канагаве или на крайний случай в современной Иокогаме. А, ладно, пусть приходит. Потребую освободить Сайто. Не могу же я предать свою любовь. Или корабль его утоплю. А, что войско у меня есть, судя по всему. Минимум сотня бравых молодцов. Истинные самураи. Где Гайлинг? Двинусь-ка я вдоль берега. Песок совсем влажный. Лошадям трудно галопом мчаться. Да и рысью когда скачешь, копыта разъезжаются. Трясет меня в седле, как на мотоцикле на неровной дороге. Кто-то докладывает, что шлюпка причалила. Прибыл пират японского моря Гайлинг.
  Вон он вышагивает впереди своей свиты. Сапоги ковбойские, штаны кожаные, шляпа Стетсон, ухмылка довольная. Американец.
  Я спешиваюсь, подхожу. Гайлинг в упор смотрит в руке револьвер "кольт" сжимает, небрежно стволом помахивает в мою сторону.
  - О, рад вас приветствовать Иго сан.
  Он поднимает руку вверх и американцы, все двенадцать человек ощетиниваются стволами. Десяток винтовок и два кольта колют нам глаза. Меня человек тридцать сопровождают, можно было бы порубить пришельцев в капусту. Но жертв будет много, и Сайто не спасем.
  Делаю я равнодушное лицо, чтобы скрыть свою злость и говорю важно.
  - Слушаю тебя, гайдзин Гайлинг.
  - Расклад такой, - американец машет "кольтом", словно дирижирует своей речью, - Вы, сёгун Иго Токугава, отдаете мне в аренду на сто лет город ваш - Канагава, его окрестности, деревни числом девять, землю, миль двадцать по побережью и десять в глубь. Мы тут огромный порт построим - ворота на запад, назовем его "Иокогамой" и будем жить долго и счастливо, даже деньги тебе сегун будем платить, доллары американские. И как первый взнос прими от американского правительства наш новейший корабль "Шах". Шестнадцать орудий, паровая машина, скорость 16 узлов. В капитанской каюте Сайто Широи вас ждет.
  Кольт прекратил метаться перед моим лицом, ствол замер на уровне глаз. Я смотрю не мигая на самодовольного жулика и понимаю, что как сегун Иго Токугава обмануть его не смогу. И отдать Канагаву тоже не смогу. Остается выдвигать встречные требования. Гордо подбородок задираю, правую руку кладу на рукоять сёто (малый меч самурая), делаю взгляд полный презрения.
  - Гайдзин Гайлинг, никогда воины дома Токугава не отдавали без боя свою честь и землю. А в обмен на жизнь Сайто я могу предложить лишь свою жизнь.
  - Нет, не слышишь ты мен,я глупый самурай. Все равно вы Канагаву отдадите рано или поздно, не мне так другому американцу, а то и чего хуже, голландцу какому-нибудь. Я же о тебе забочусь, чтоб ты по старой дружбе жил долго и счастливо и с деньгами в кармане. А вся ваша политика японская и кодексы бусидо - чушь романтическая для самоубийц. Совсем что ли жить не хочешь?
  Где ему понять, думаю, душу самурая. И бросаю слова, как стрелы.
  - Страстно хочет жить только тот, кто понимает, что нить его жизни на этой земле может оборваться в любое мгновение. Но тебе этого не понять. Не нужен мне ваш железный корабль. Приведи Сайто в мой дом и станешь моим другом. Не приведешь до восхода солнца, станешь врагом.
  Небо уже померкло, появились первые звезды, луна бледным полумесяцем осветила нашу встречу.
  - Какая упоительная ночь, - Гайлинг делает глубокий вдох. А я чувствую, как сырость льется в его легкие, - пахнет войной. Жди, - резко выдохнул американец. Через час мои шестнадцать пушек разнесут в пыль вашу рыбацкую деревушку, а после примусь за Канагаву. Есть, кому тебе голову отсечь, когда полное поражение потерпишь, и придется харакири делать?
  Гайлинг хохочет во все горло, поворачивается на каблуках, сапоги в песке застревают, трудно ему первый шаг дается. Мне тоже неудобно по песку бегать, поэтому я скольжу, как на лыжах, но только быстрее. Из времени у меня только мгновение, кольт в руке Гайлинга. Он все еще делает первый шаг, а я уже схватил левой ругой его волосы, густые, жесткие, не вырвется, и приставил к горлу лезвие сёто.
  Американец от удивления задохнулся.
  - Что, - едва прохрипел он, и не знает, куда руку с кольтом деть.
  - Револьвер, - говорю, на песок брось, и движение делаю, будто брить его горло собираюсь.
  Кольт падает, я на него наступаю, в песок затаптываю.
  - Людям своим скажи, чтобы к шлюпке шли.
  Генрих кивает, хрипит.
   - Идите к шлюпкам.
  Мои люди давно обнажили китаны. Десяток лучников тетивы натянули. Американцы не стали поднимать пальбу. Благоразумно удалились.
  - Что ты хочешь? - спрашивает Гайлинг. Это я чуть хватку ослабляю.
  - Сайто чтобы через час была здесь на берегу. И чтобы я тебя больше не видел.
  - Хорошо - медленно выговаривает американец,- но мне самому надо ее освободить. Замок на капитанской каюте очень хитрый.
  - Иди, - отвечаю, убираю сёто и легонько толкаю в сторону шлюпки, - помни, ты слово дал.
  - Да, да, - отвечает Гайлинг, - револьвер отдай.
  - Нет, - качаю головой, - получишь, когда Сайто приведешь.
  Не обманул американец, прямо в шок меня поверг, благородство проявил в Сети, слово сдержал. Через час Сайто действительно появилась на берегу. Иду я ей навстречу и чувствую, как-то зыбко все в этом мире стало. И Сайто вдруг исчезла".
  
  Нет, не исчезла. Это Канагава исчезла. Как и день назад иду я по девятому пирсу залива Гонолулу. Вот маяк "Aloha Tower". А вот навстречу идет Сайто. Современная японка в европейском костюме. Белые туфли на высоком каблуке, черные колготки, юбка от какого нибудь "армани" и белая блузка со стразами. Личико родное, европейское, только глаза от японки. Обнял, я ее, целую, народ праздношатающийся вокруг на нас коситься, конечно,, экспонат исторического музея самурай в полном облачении на европейскую женщину бросается с любовными домоганиями. Полицию вроде никто не вызывает, поскольку женщина о помощи не просит. Считают, должно быть, что это какое-то театральное действие, для развлечения почтеннейшей публики. Когда ко мне, наконец, пришло смущение, мы размыкаем объятия и Сайто просит.
  - Иго Сан, - я тоже очень рада вас видеть, но нам следует отсюда удалиться.
  - Удалимся, обязательно, удалимся, - соглашаюсь, - давай на Окинаву удалимся или в Москву. Там нам никто не помешает. И еще нам с тобой вместе в Сети надо в Канагаве побывать. Мне там понравилось, не без тебя я скучаю.
  Мы нашли симпатичные апартаменты в Гонолулу и два дня наслаждались друг другом. Что интересно никто меня не искал. Ни люди Гайлинга, ни русские. След я так хорошо запутал, что ли со своими новыми ароматами, или Сайто со своими японскими друзьями и примочками супер меэджик чипа окончательно меня спрятала. Можно было отдохнуть. И уговорил я Сайто. Отправились мы в Сеть а легендарную Японию девятнадцатого века вдвоем. А сколько туда еще народу набежало...
  
  "Ба, какие люди! Полковник Макаров здесь - японский император. Комэй зовут его величество. Имя его новое я, наверное, из Сети узнал. Американская делегация присутствует, господа Гайлинг и Гревски. А японцев сколько вокруг, кошмарное количество, оружие их бряцает, кожаные ремни скрипят, шелестит одежда, пахнет чайным деревом, мелиссой, сандалом и очень сильно ванилью. Благовония жгут вовсю. И никаких разговоров даже громкого шепота не слышно. Японцы. При дворе какого-нибудь европейского короля гул голосов не смолкал бы и смех громогласный после неприличных анекдотов собак пугал.
   А вот залы дворца в Эдо очень узкие, как сквозь толпу продираться? Но, наверное, это возможно, раз я нахожусь возле императора. А какие японки красивые в разноцветных кимоно. А какие у них прически, необычные. Глаз не оторвать. Но моя Сайто самая красивая - девушка с обложки. Ее прическа пышная и богатая, украшенная гребнем из панциря черепахи, коралловыми шпильками и живыми цветами. Жутко привлекательная в этом костюме - "дзюни-хитоэ". Двенадцать надетых друг на друга полупрозрачных платьев, все различных оттенков от белого до фиолетового. Посмотрел я ей в глаза, встретил улыбку и забыл все. Какая такая древняя Япония, какой император, ну ее эту экскурсию в Сети. Домой, домой, но непременно в этих одеждах. И нескончаемо любоваться друг другом.
  Тихий, но неожиданно сильный голос Макарова, то есть императора Комэй вывел меня из оцепления.
  - Значит это правда, Иго сан, - обращается он ко мне.
  - Что имеет в виду ваше величество? - я почтительно кланяюсь.
  - Ты должен знать, самурай, что все земли дома Токугава отошли к императору.
  Я согласно кивнул.
  - Ты не должен был отдавать Канагаву американским гайдзинам.
  - Я?! - я дар речи потерял на мгновение. Настолько вздорное обвинение мне бросил император. Ищу глазами Гайлинга, он думаю, эту ложь придумал.
  - Нет, ты еще не отдал Канагаву, но имел такое намерение, и это большое преступление перед императором. Как ты хочешь принести извинения? Не торопись с ответом. Тебе следует взвешивать каждое слово и задать себе вопрос, правда ли то, что собираешься сказать.
   - Я говорю правду, - возмущаюсь, и даже от Сайто глаза отвел, - если этот гайдзин Гайлинг принес ложь в императорский дворец, следует его выгнать с позором из нашей страны и запретить здесь появляться.
  - Это не американец, - печально произнес Комэй, - наш посланник Тоши присутствовал при вашей сделке.
  Вперед выступил самурай в белом кимоно. Тот самый, что встречал меня на берегу моря. Он только согласно кивнул. А у меня от возмущения опять все слова кончились. Но, спустя мгновение мысль пришла в голову, казалось спасительная.
  - Пусть, - говорю,- господин Гайлинг подтвердит, что не было ничего подобного.
  Гайлинг вперед выбегает из толпы, отчаянно руками машет. Кричит долго по-английски.
  Боб Гревски взялся перевести.
  - Мистер Гайлинг говорит, что Иго сан долго думал, когда я ему предложил не продать, всего лишь сдать в аренду крошечный кусочек суши для порта, тем более, что земли принадлежали тогда ему, не дому императора. Но он не понял собственной выгоды. Иначе бы не стоял сейчас перед императором как наказанный мальчишка. А находился бы под защитой американских корабельных пушек.
  - Все земли в Японии принадлежат императору, - обиженно взревел Комэй, - Иго сан должен был об этом подумать, даже когда считал Канагаву своей. Он должен был прогнать тебя палками с нашей земли, а не считать пушки на своем как он думал корабле. И как мне сказали, лишь малое количество пушек остановило его. Он правильно думал, что не сможет с одним кораблем разрушить дворец в Эдо и убить своего императора. Он заключил союз с тобой гайдзин Гайлинг, и отпустил тебя, чтобы ты привел сюда еще много кораблей и заставил Японию жить по-американски.
   У меня в голове зашумело, и уши опухли от вздорных обвинений.
  - С ума вы сошли ваше величество, - отвечаю, - тоже мне друга нашли, гайдзина американского. Буду я ему землю свою отдавать за ржавый крейсер. Дурацкая сделка.
  - Не понимаю я тебя Иго сан, - сокрушается император, - самурай, избравший своей судьбой "Путь Воина" и никогда не расстающийся с мечом, встречает врага во всеоружии, а в его груди пылает неугасимый жар. Почему Гайлинг ушел живым?
  - Он дал слово. Вернуть Сйто и отказаться от притязаний на наши земли.
  - Нет, - Макаров вообразил себя живым японским богом и вещает от лица императора, - рождённый смелым не боится свиста стрел и лязга мечей, отважный самурай не опасается за жизнь свою ,и своих близких, ибо хранят его воинское мастерство, чувство долга и верность присяге. Воин, идущий в атаку на врага, прекрасен в своём порыве, ибо движут им боевой дух и жажда битвы. Ты же смалодушничал и достоин наказания. Как ты будешь извиняться перед твоим императором?
  Сайто вдруг распахнула свои красивые глазки. Очень преданно посмотрела на императора и сказала, будто заказ делала.
  - А пусть его ваши императорские собачки сожрут, ваше величество.
  Я не смотрел на Макарова в роли императора. Не смотрел на врага давнего Гайлинга. Он, кстати тут же обронил фразу.
  - Ну и ну, не японцы, а прямо людоеды с Новой Гвинеи, держись Белов, подавятся тобой японские собаки.
  Я во все глаза разглядывал мою любимую Сайто Широи. И дар речи потерял. Как, моя жена виртуальная и практически реальная предала меня только что.
  - Хорошо, - утвердил приговор император Комэй, - ты должен был помнить о смерти и хранить это слово в сердце, Иго сан. Готовься к смерти. А за Сайто не беспокойся. Как твой убийца, я возьму твою жену в свой дом. Сайто будет императрицей.
  Сайто при этих словах прямо расцвела. А мое возмущение вскипело и добралось до луны, так горько и зло стало, что вся вселенная дернулась конвульсивно, будто выплюнуть хотела отраву человеческую. Какое разачарование меня постигло. Прямо жить не хочется. Мне стало настолько противно, что не мог я более оставаться в этой невероятной реальности. Не стал я ждать, пока собаками насмерть затравят".
  
  Смотрю на Сайто и удивляюсь, какая она веселая и довольная.
  - Сайто, - кричу я, - ты меня, никогда не любила?
  - Что вы Иго сан, - отвечает, а сама осталась в том самом костюме, "дзюни-хитоэ". Как она его в реал протащила? - я вас очень люблю. Просто в Сети слова и поступки не настоящие. Не нужно относиться к игре серьезно.
  - Ага, - вскипаю, - значит, я тебя всегда спасаю по настоящему, а твое предательство, оно игрушечное. И если придется сдать меня твоим японцам, ты сделаешь это не задумываясь.
  - Я же японка, - просто ответила Сайто.
  Я понял все. Нет мне место в их виртуальном мире. Самый худший из злодеев в реале - Генрих Гайлинг, - невинная овечка среди этих японских сетевых монстров. Он хоть слово умеет держать. А Сайто! Могла сдать меня в виртуале, сдаст и в реале. Нет, хватит с меня.
  Домой, в Москву, немедленно. И мэджик чип из позвоночника удалить надо стразу, и в виртуал не лазить. И из управления К завтра уволиться. Там тоже все кругом предатели виртуальные.
   Буду на даче траву подрезать, клубнику выращивать и рисунки рисовать, можно даже те самые картинки плывущего мира, акварельные пейзажи по-нашему. И забыть, забыть немедленно Сайто. Что у меня Катерины Матвеевны нет что ли?
   Я так и сделал. Долго боялся, что влезут в мою голову, даже без мэджик чипа нехорошие мысли или люди из виртуала, но так случилось, что...
   Разделили сверхдержавы, наконец, Луну. А после...
  Заездили ее лунаходами, затоптали контрольно-следовыми полосами, забросали отработанными ступенями кораблей, стартующих к Земле.
  Обиделась Луна, потускнела, перестала снабжать Землян магией. Навернулась вся телемагическая Сеть к моей радости. Кризис информационный случился. Вся человеческая цивилизация плакала, будто любимой игрушки лишилась. Только я радовался.
  Теперь тишь да гладь и никакой магии. СМС-ками обходимся и e-mail-ы посылаем. По телефону общаемся. Но Сайто я не звоню и трубку не поднимаю. Не хочу ее видеть.
  Может потом, когда человечество вновь дорастет до телемагической Сети, и Луна повернется лицом к людям, я ее прощу. И мы заживем долго и счастливо. Завтракая, обедая и ужиная палочками по-японски. И умрем в один день, объевшись рыбой фугу.
  Но пока, в это не верится.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"