Черевков Александр Сергеевич : другие произведения.

Моё Детство

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

   МОЁ ДЕТСТВО.
  Детство - то место, куда имеют желание вернуться все.
  
  Часть-1. Познание себя.
  
  1. Рождение в Старом хуторе.
   Думаю, что нет никого на белом свете, кто мог запомнить своё рождение. Тоже не был исключением. О своём рождении знаю со слов своих родителей, а также со слов многочисленных родственников по линии моей мамы, то есть, терских казаков, которые проживали в Старом хуторе. Большинство терских казаков по фамилии Выприцкие, родились в Старом хуторе в хате-мазанке.
  - Ты был последним, кто родился в хате-мазанке, а не в роддоме, - рассказывала мне бабушка Нюся, мамина мама, из рода Выприцких. - После твоего рождения все рождались в роддоме...
   Примерно за год до моего рождения, возле вокзала станции Гудермес, в старом здании управления железной дороги астраханского направления, открыли родильный дом. Рассчитанный на приём рожениц с астраханского направления железных дорог, роддом был оборудован всеми необходимыми медицинскими проборами и оборудованием, которые имелись тогда в медицине.
   Такая близость роддома от железной дороги была вызвана тем, что после окончания войны с фашистами вернулось с фронта много мужчин, сразу резко возросла рождаемость населения. Единственный роддом в Грозном не успевал принимать городских рожениц. В сельских населённых пунктах беременные женщины рожали на дому. Отчего была большая смертность младенцев.
   Бывшая станица "Кахановская", на территории которой располагался Старый хутор, сразу после войны получила статус города с названием Гудермес. Поэтому решено было построить роддом в центре города. Так как роддом при вокзале станции Гудермес находился в трёх километрах от города.
   В то время современных улиц и санитарного транспорта не было. Ходить рожать до вокзала беременные женщины не могли. Однако после войны не было денег на строительство роддома в центре города. Поэтому женщины рожали детей там, где им было удобно рожать своих детей.
  - Твоим родителям, точнее, твоему отцу, как инвалиду войны, дали жилье на левом берегу речки Белка, - рассказывали бабушки по линии моей мамы. - Это был единственный дом, который остался на месте бывшего хутора Ивлевых и чеченского аула, которые были стёрты с лица земли. Во время стычек между чеченцами и терскими казаками. После установления советской власти на территории земли принадлежащей чеченцам и терским казакам.
   Старое бесхозное строение, переходило из рук в руки, то сельскому управлению, то поселковому совету. Когда на месте бывшего аула и станицы "Кахановской" образовался Гудермес. Все бесхозное перешло под городское управление. Мария (моя мама) устроилась работать в совхоз "Кундухово", Сергей (мой отец), как инвалид войны получил место проживание в старом доме, стал работать сторожем в совхозе. После того, как мама забеременела мной и не смогла работать в поле, то ей дали работу на дому.
   Мама шила одежду труженикам сельской местности. Надо было как-то зарабатывать трудодни, чтобы кормить семью. Тогда в колхозах и в совхозах денежную зарплату не давали. Колхозники и сельские труженики, питались и жили на то, что выращивали в сельской местности (трудодни), а также на деньги, которые имели от продажи своёй продукции на колхозном рынке в городе.
   Мама часто торговала сельской продукцией, выращенной у нас на огороде, а также торговала сельской продукцией выросшей на полях совхоза "Кундухово". Несмотря на своё маленькое образование, четыре класса церковно-приходской школы, мама хорошо знала математику и грамотно писала. Кроме того, в церковно-приходской школе мама хорошо выучилась домашнему рукоделию. Могла кроить и шить разную одежду, а также с детства прекрасно вязала одежду на спицах.
   Как старшая дочка у парализованной бабушки Нюси, моя мама взяла бабушку к себе домой. Несмотря на то, что бабушка Нюся была парализована на ноги, все остальное у бабушки Нюси было цело и здорова. Поэтому бабушка руками вязала на спицах разную одежду на продажу и получала небольшую пенсию на своё содержание. Так мои родители крутились в быту до моего рождения.
   Несмотря на то, что в хозяйстве моих родителей было все необходимое для проживания. Однако они были оторваны от города тем, что не было никакой связи на случай беды или рождения ребёнка.
   Единственной связью с городом был через речку подвесной мостик, который построили сто лет тому назад, чеченцы и терские казаки в знак дружбы между народами.
   За сто лет мост сильно обветшал и фактически был непригоден к общению между населёнными пунктами по обоим берегам речки Белка. На подвесном мосту были огромные проёмы с отсутствием досок. Можно было перебираться по такому мосту, как канатоходцу по тросам, с риском для своёй собственной жизни.
   На расстоянии нескольких километров по обеим сторонам от дома моих родителей были автомобильный мост из брёвен и железнодорожный мост из бетонных свай с железными проёмами. Оба моста со времени войны были под охраной солдат. Через автомобильный мост можно было передвигаться под контролем солдат.
   К железнодорожному мосту разрешалось подходить в наличии документа на ремонт и обслуживание железнодорожного моста. Всех остальных к железнодорожному мосту не подпускали на расстоянии выстрела. Солдаты имели право стрелять по людям.
   Когда мама была беременна мной на последнем месяце беременности, то по решению наших родственников, терских казаков, беременную маму вместе с парализованной бабушкой, решили поселить на несколько месяцев в хату-мазанку в Старом хуторе. Со времени войны с фашистами в нашем доме проживали семьёй евреи-беженцы с Европы. Евреи-беженцы и терские казаки жили, как одна семья. Поэтому все хозяйство дома моих родителей оставили на время евреям.
   Ко времени моего рождения Старый хутор занимал не большую территорию земли. Там стояли древняя хата-мазанка, несколько изб крытых соломой, два дома крытых дранкой и огромный хозяйственный двор, который кормил всех хуторян.
   За поселением Старого хутора были, старинное кладбище терских казаков и огромный фруктовый сад, которые по своёй территории были больше Гудермеса. Фруктовый сад располагался вокруг Чёрной речки до железной дороги. Старинное кладбище находилось между фруктовым садом и берегом речки Белки. Обе территории фруктового сада и старинного кладбища были огорожены колючим чилижником, через который, как через густую колючую проволоку не могли пробраться люди и животные.
   Поэтому эти территории, никогда не охранялись. Однако любой желающий полакомится плодами сада или посмотреть на древние кресты на могилах терских казаков, мог свободно пройти через ворота сада и кладбища. За порядком на территории фруктового сада и древнего кладбища терских казаков присматривали сообща оба рода древних терских казаков, Выприцкие и Ивлевы.
   Так как эти две территории, фруктового сада и древнего кладбища, испокон веков считались собственностью двух фамилий, Выприцких и Ивлевых. Конечно, близкие родственники этих двух фамилий тоже принимали участие за порядком на территории фруктового сада и древнего кладбища. Однако главными смотрителями были двойня, Георгий (Гурей) Выприцкий и Мария (Маня) Выприцкая (Лебедева).
  - Несмотря на то, что большинство наших родственников, с обеих сторон были верующие, - рассказывала мне, моя мама. - Но все равно относились к своёй жизни по-светски и демократично. Поэтому решили, что буду рожать своего первенца в роддоме в Грозном или в роддоме возле вокзала станции Гудермес.
   К тому времени оба роддома ничем не отличались друг от друга. Конечно, можно было рожать и в Старом хуторе, где родилось большинство терских казаков. Но родственники мужа посчитали, что рожать ребёнка в Старом хуторе, это какая-то дикость. Все равно, что рожать ребёнка в пещере, как в каменном веке.
   Терские казаки были не против того, что новое поколение терских и донских казаков будут рождаться по-современному в родильных домах...
  - Однако Богу было виднее, где рождаться первенцу у моей старшей дочери Марии, - рассказывала мне бабушка Нюся. - За неделю до того, как отвезти беременную Марию к родственникам в Грозный, над Старым хутором началась ужасная стихия.
   Вначале разразилась ужасная запоздалая гроза. Вместо ожидаемого снега в начале зимы, на Старый хутор хлынули проливные дожди. Воды было так много, что наш Старый хутор могло смыть водой в речку Белка.
   Все взрослые в Старом хуторе и родственники из станицы принялись укреплять территорию Старого хутора от возможного наводнения. Вокруг двора Старого хутора сделали вал из хвороста и соломы, которые засыпали землёй и крупным песком с гравием. Саму территорию Старого хутора засыпали песком с гравием. Хату-мазанку превратили в укреплённый блиндаж, обнесённый плетёной изгородью.
  - В укреплённой от дождя хате-мазанке во время стихии находились, парализованная Нюся и беременная Мария, - рассказывала, бабушка Маня. - Родственники из Старого хутора часто наведывались в хату-мазанку. Кормили узников обрушившейся с небес стихии и ждали приплода...
  - Мои планы рожать в роддоме окончательно провалились после того, как на Старый хутор после проливного дождя обрушился шквал крупного снега, - рассказывала мне, моя мама. - Территория старого хутора превратилась какое-то месиво из воды, песка, глины и крупного мокрого снега...
  - Вот, что дорогуша! Ни в какой роддом ты не пойдёшь! - строго сказала бабушка Нюся, моей маме. - Рожать будешь в хате-мазанке, как рожали все бабы терских казаков Выприцких. Ни одна роженица и ни один младенец, родившийся в хате-мазанке, не умерли и жили здоровыми много лет...
   Как рассказывала моя мама, за день до моего рождения погода над Старым хутором неожиданно наладилась. С самого раннего утра прошел крупный пушистый снег, который укрыл землю от грязи и обновил природу.
   В самые первые часы рассвета небо очистилось и над Старым хутором взошло не по-зимнему яркое солнце. Вокруг территории Старого хутора стало светло и тихо. Словно весь мир хотел увидеть новорождённого и услышать крик первенца в полноценной семье.
  - Все! Мужики! Вымётывайтесь из хаты! - приказала бабушка Маня, когда увидела, что живот моей мамы резко опустился к низу. - Сейчас Мария будет рожать. Позовите наших баб. Надо приготовить медный тазик, тёплую воду и несколько чистых белых простыней. Все должно быть чистое.
  - Несмотря на то, что мой живот резко опустился и отошли воды, - рассказывала мне, моя мама, - ты все никак не хотел появляться на белый свет. Во всем моём теле была ужасная боль...
  - Кричи, Мария! Ругай на чем свет стоит, своего мужа - кричали наши бабы, которые прошли то, что мне предстояло впервые пройти. - Будешь орать! Тебе легче будет рожать! Иначе издохнешь!
  - До первых родов была, словно ангел среди терских казачек, - рассказывала мне, моя мама. - Никто никогда от меня плохого слова не слышал. Мама всегда ставила меня в пример сёстрам и братьям, как старшую самую положительную во всем среди своих родственников. Во время родов кричала словно резанная и крыла матом, на чем свет стоит. Даже мужики такого не слышали...
  - Родился ты к рассвету следующего дня, - рассказывали мои бабушки. - Вопил так сильно, что в это утро петухи охрипли, пытаясь тебя перекричать. Собаки во дворе Старого хутора лаять перестали. Коров, коз, баранов и домашнюю птицу вообще не было слышно в хлеву Старого хутора.
  - Такой казак не пропадёт! - радостно, сказал дедушка Гурей, принимая меня из рук повитухи, которая в это время принимала роды от моей мамы. - От такого горластого казака, горцы будут обходить Старый хутор стороной. Так что быть этому новорождённому казаку атаманом среди нас.
  - Откровенно говоря, до твоего рождения мы не придумали тебе имени, - рассказывала мне, моя мама. - Так как толком никто не мог точно сказать, кого произведу на белый свет. Мальчика или девочку? К тому же у терских казаков не принято называть имя того, кто пока не появился на бе-лый свет.
   Так же как не принято заблаговременно покупать одежду и кроватку новорождённому. Считали, что такая поспешность может привести к несчастью во время родов и в дальнейшем к плохому здоровью младенца. Однако так считаю, что терские казаки придумали такой обычай к рождению младенца по той причине, что в случае неудачных родов приобретённое добро младенцу не понадобится никому. К тому же никто никогда не брал вещи после умершего младенца или взрослого человека. На то тоже была плохая примета, что горе умершего перейдёт здоровому человеку. Но! Если быть точным человеком, то казаки соблюдали такие обычаи из-за своёй бедности. Терские казаки всегда были расчётливые люди и никогда не распыляли своё добро на ветер.
  - По старому календарю первенец родился в день рождения вождя всех пролетариатов. Фридриха Энгельса, - заметил Николай Выприцкий, который был коммунистом и сторонником социализма во всём мире. - Пускай этот малыш носит имя вождя пролетариатов. Может быть, также прославится.
  - Ишь, что придумал! - возмутилась бабушка Нюся. - Где это видано, чтобы терский казак носил имя буржуйское. Пусть даже этот буржуй был вождём всемирного пролетариата. Такого имени среди терских казаков не было, и быть не может. Надо малому дать красивое имя терского казака.
  - Вы, что-то совсем забыли, что у этого малыша отец донской казак, - напомнила Галина, сестра отца новорождённого. - Надо ему дать такое имя, которое подходит терским и донским казакам.
  - Надо ему дать имя Александр, - предложила бабушка Маня. - Такое имя носили известные люди. Македонский, Пушкин и Грибоедов. Необязательно нашему малышу становиться полководцем, как Македонский. Поэт, писатель или художник среди казаков никогда не помешают. К тому же Пушкин и Грибоедов тоже были Сергеевичами. Возможно, что в будущем мы тоже будем им гордиться...
   Присутствующие родственники поддержали предложение бабушки Мани. Так утром 28 ноября 1946 года в хате-мазанке в Старом хуторе терских казаков появился на свет Александр Сергеевич Черевков, рождённый от терской казачки и донского казака. Дальше по своёй жизни он сам определит, кем ему быть. Поэтом, писателей, художником, полководцем или обыкновенным человеком.
  
  2. Первый год после рождения.
   После тяжёлых родов моего рождения. Мама не могла пойти в отделение городского ЗАГС, зарегистрировать моё рождение. Мой отец сам пошёл утром объявил в ЗАГС, что сегодня у него родился сын Александр. В этот же день моего рождения к нам в Старый хутор пришли представители регистрации ЗАГС. Пышная дама в красивом плате с алым бантом на груди и солидный мужчина в европейском костюме поздравили моих родителей с рождением первого сына Александра.
  - Едва только представители ЗАГС произносили твоё имя, - рассказывала мне моя мама, - как ты тут же начинал сильно кричать. Словно понимал, что произносят твоё имя и плохо о тебе говорят.
  - Боже мой, что будет дальше! Если в первый день своего рождения так громко кричит, - с удивлением, сказала пышная дама. - От такого крика можно сума сойти. Вам придётся уши затыкать.
  - Это он при вас такой крикливый, - пошутила мама. - Утверждает перед вами своё рождение. До вашего прихода наш сынок был спокойный. Сосал мамину грудь, и довольный он тихо посапывал.
  - Тогда мы пойдём, - заторопилась пышная дама. - Пускай ваш сыночек упокоится. Распишитесь в документах. Получите на руки свидетельство о рождении Черевкова Александра Сергеевича...
  - Так от нас гости с пустыми руками не уходят, - расписываясь в книге регистрации о моём рожде-нии, сказал мой отец представителям ЗАГС. - Даме цветы из нашей теплицы и торт от нашего стола. Сто грамм вина даме и сто грамм водочки мужчине. Иначе нельзя уйти Вам в такой день...
   Представители городской власти не были нашими родственниками. Но у них в венах тоже текла кровь терских казаков. После сто грамм вина и водки в хате-мазанке в честь моего рождения, все поднялись наверх во двор Старого хутора. Прошли в самый большой дом к накрытому там столу по случаю моего рождения. Не прошло и десяти минут, как Старый хутор наполнился песнями терских и донских казаков. Через час праздник в день моего рождения перекинулся на соседние хутора наших родственников.
   Во второй половине дня половина Гудермеса отмечали день моего рождения. К вечеру почти весь город кутил напропалую.
   Большинство казаков не знали, по какому поводу пьют. Терским казакам все равно, какой повод, лишь бы погулять на славу и с размахом.
  - Первую неделю после твоего рождения не выходила из хаты-мазанки, - рассказывала мама. - Мне надо было окрепнуть после родов и тебе требовалось малость подрасти, чтобы ты мог легко дышать свежим морозным воздухом. За эту неделю наши старики сходили в местную церковь и договорились с батюшкой насчёт твоего крещения. Ведь ты все-таки рождён от православных.
   В первую субботу после моего рождения в маленькой церкви Гудермеса негде было яблоку упасть. Пришли почти все наши родственники со стороны мамы и со стороны отца. Большая часть родственников остались на улице. В церковь прошли только самые близкие родственники новорождённого. Батюшка прочитал молитву над новорождённым.
   После священник взял меня на руки и окунул в священную воду, которая была в небольшом тазике из серебра. Мама приняла меня от батюшки на руки и завернула в тёплое полотенце и в пуховое покрывало. Батюшка надел мне на шею суровую нитку с золотым крестиком. С этого момента стал православным казаком.
  - Самоё удивительно было в день твоего крещения то, что ты молчал, - рассказывала мама. - Можно было подумать, что ты знал о порядке в православной церкви, где нельзя кричать никому.
  - Едва только тебя вынесли на улицу из церкви, - рассказывала бабушка Маня, - как ты сразу закатил истерику, то ли из-за того, что тебя вынесли из церкви, то ли из-за того, что купали в купели.
  - Ты не успокоился до того времени, - продолжала рассказывать мама, - пока тебя несла от церкви до Старого хутора. Только когда дала тебе свою грудь, ты сразу упокоился. После того, как напился материнского молока, так сразу уснул. Так было каждый день, пока тебя кормила грудью. Голодным ты никогда не был. Молока у меня в грудях было много, и ты всегда был сыт.
   Несмотря на то, что у моей мамы и у меня со здоровьем было все хорошо, переезжать в свой дом за речку мы не спешили. Погода нас на улице не баловала и не за горами были рождественские праздники. Поэтому родственники решили меня, мою маму и парализованную бабушку Нюсю оставить в хате-мазанке.
   Здесь было тепло и уютно нам троим. Остальные хуторяне жили в избах и в домах на дворе Старого хутора. Места всем хватало в Старом хуторе. Можно было долго жить. После рождественских и новогодних праздников наша тройка обратно осталась жит в хате-мазанке.
   На то была особая причина. Дело в том, что пока в Старом хуторе все были заняты моим рождением, а также рождественскими и новогодними праздниками, в семье евреев-беженцев родилась девочка. К весне они ждали рождение нового ребёнка от старшей дочери главы семьи. Дом у нас был большой. Но трое новорождённых в одном доме, это перебор. Уехать семье евреев-беженцев некуда. На улице зима и в Европе разруха после закончившейся войны с фашистами.
  - Мы своим хуторянам и станичникам на протяжении веков сообща строили жилье, - сказал дедушка Гурей на общем собрании наших хуторян. - Думаю, что и сейчас нам под силу соблюдать традиции наших предков. Скинемся мы по кругу, кто, сколько сможет, сообща пристроим рядом дом.
   Дедушка Гурей положил в сумку из мешковины свой красный червонец и передал сумку по кругу. Все присутствующие на сходе хуторян положили в сумку денег столько, сколько позволял карман. Денег в сумке оказалось так мало, что говорить о новой пристройке к нашему дому бесполезно. Тогда дедушка Гурей с сумкой пошёл к станичникам. Решил обойти всех станичников, которые были в прямом родстве с нами, а также хорошими друзьями на протяжении многих десятилетий.
  - Теперь нам хватит денег на целый дом, - сказал дедушка Гурей, когда к вечеру пришёл с двумя сумками денег. - Завтра с утра найму каменщиков и плотников. К весне дом и двор пристроим.
   Как многократно раз рассказывали мне наши многочисленные родственники, терские казаки, дом наш пристраивали и расширяли двор, чуть ли не все станичники и хуторяне. К весне дом и двор по площади увеличились в два раза. Наше хозяйство наполнилось парнокопытным и рогатым скотом разных пород, а также пернатой и водоплавающей птицей разного вида. Наш двор был огорожен огромным забором. Возле ворот и калитки появились сторожевые псы, породы кавказской овчарки.
  - Хватит гостить! - сказала бабушка Нюся, когда узнала, что все готово к нашему переезду в дом. - В гостях хорошо, а дома лучше. Пускай Сергей вначале перевезёт меня, а после Машу с ребёнком. До переезда внука и дочери приготовлю на стол пищу, чтобы мы могли справить новоселье.
   Как рассказывала мне мама. Нашу парализованную бабушку посадили в коляску трофейного мотоцикла БМВ. Укутали бабушку тёплым одеялом, чтобы не замёрзла вовремя переезда из Старого хутора в наш дом. Мотоциклу через автомобильный мост ехать надо было километров десять. На улице начало весны. Всюду грязь и слякоть. Погода прохладная. На улице ветер и пасмурно.
   К середине дня пагода наладилась. На смену пасмурной и прохладной погоды в небе появилось яркое солнце. Ветер стих и стало не по-весеннему жарко. Можно было подумать, что погода специально сменилась, чтобы полугодовалый ребёнок не замёрз и не простыл во время переселения на новое место жительства. Где младенцу предстоит прожить длительное время или всю жизнь.
   Меня и маму, также как парализованную бабушку, усадили в коляску трофейного мотоцикла. Несмотря на то, что на улице тёплый день, меня укутали в пуховое одеяло с головой.
   Оставили лишь отверстие перед носом и перед глазами, чтобы не задохнулся и видел, как меня перевозят на новое место жительство. Маму тоже тепло укутали, чтобы она не простудила свои груди с молоком. Иначе молоко у мамы в грудях могло прокиснуть, а к прокисшему молоку не приучен. К тому же в пищу пока употребляю лишь материнское молоко. К другой пище меня пока не приучили.
  - Ребёнок до года должен питаться только материнским молоком, - говорила маме бабушка Нюся. - В молоке матери здоровье младенца и его сила. Пищу взрослого человека он успеет нахлебаться.
   Когда трофейный мотоцикл, злобно урча, выехал из двора Старого хутора, то следом за мотоциклом потянулись в дорогу многочисленные родственники. У кого был транспорт в виде подвод и бричек, те поехали следом за мотоциклом через автомобильный мост. Пешие родственники, словно альпинисты или канатоходцы направились к обрывкам висячего моста.
   В надежде на то, что быстрее транспорта доберутся по канатам висячего моста. Первыми будут гостями у нашего дома. Пока мы добирались до нашего дома, то там все было готово к приёму гостей. Под руководством нашей парализованной бабушки семья евреев-беженцев хлопотала к приёму гостей на кухне и у стола по самой середине огромного двора.
   Родственники, которые добрались первыми до нашего двора, тут же принялись накрывать стол для всех гостей. Кроме того, что приготовили семья евреев и наша бабушка, каждый из гостей принёс с собой разных солений со своего двора и выпивку.
   Вторую половину субботы и далеко за полночь левый берег реки Белка сотрясался от новоселья под лихие песни терских казаков. Конечно, больше всего гуляли мужики. Бабы хлопотали вокруг огромного стола, стараясь угодить своим мужикам. В это время моя мама и бабушка Нюся были заняты мной. До поздней ночи не мог заснуть от песней терских казаков.
   Вопил во всю глотку, да так сильно, что наверно на другом берегу речки было слышно мой голос, который порой перекрывал громкое пение гостей. Мама постоянно кормила меня своёй грудью и пеленала меня в чистые пелёнки, которые успевал испачкать после каждого кормления. Лишь после того, как уснули за столами сильно пьяные мужики, следом за мужиками заснул. Спали до обеда воскресного дня.
   Похмелившись во время обеда воскресного дня, мужики стали расходится по домам. В понедельник новая рабочая неделя. Надо прийти в себя после пьянки. По дому есть чем заниматься в своём хозяйстве. В те годы, особенно после войны с фашистами, в основном терские казаки жили за счёт своего домашнего хозяйства.
   У каждого был собственный двор с многочисленными домашними животными и птицами. Всех надо было кормить, чтобы самим было после что кушать.
   Кроме хозяйства после войны в каждом доме народилось много детей, за которыми нужен был особый уход, чтобы на смену искалеченным войной терским казакам народилось новое вполне здоровое поколении. Именно ради нового поколения терские казаки воевали за независимость.
  - Не могу точно определить, какое время после твоего рождения было самым тяжёлым в моей жизни. - рассказывала мне мама. - Ты вообще с рождения достался мне тяжело. Мало того, что ты родился с опозданием на несколько часов. Кроме этого, с первым своим криком ты громко заявил о своём рождении. С первой своёй минуты от рождения ты требовал к себе особого внимания...
  - Мы с нетерпением ждали, когда ты сможешь сидеть, - продолжала рассказывать бабушка Нюся. - Думали, что когда ты сам примешь вертикальное положение своего тела, то тебя заинтересует вид окружающего тебя мира. Ты перестанешь вопить во всю глотку. Займёшься изучать мир природы.
  - Однако, когда ты самостоятельно сел в своёй кроватки, то ты стал орать ещё громче, - продолжала рассказывать мама. - Ты не хотел сидеть на одном месте и требовал, чтобы с тобой гуляли.
  - Оставалась, лишь одна надежда на спокойствие от тебя, это когда ты встанешь на ноги. - рассказывала бабушка Маня. - Надеялись на то, что когда ты почувствуешь под своими ногами землю, то она заинтересует тебя. Ты перестанешь кричать и задумаешься над тем, как сделать свой шаг...
   Так после моего рождения мучились со мной мои родители, а также многочисленные бабушки и дедушки с обеих сторон. Конечно, доставалось от меня моим многочисленным дядям и тётям, которых в каждой семье было больше десятка. К счастью моих двою родных братьев и сестёр, им повезло больше чем мне, мои крики им не суждено было услышать, так как они тогда пока не народились.
   Так что старшему поколению доставалось от меня, так же как от старшего поколения доставалось мне одному. Первые шлепки по заднице и первые подарки доставались мне одному. Так прошел один год моего рождения, который запомнился родственникам на всю их жизнь.
  
  3. Удивительный сон.
   Задолго до того, как появились телевизор и компьютер. Когда радио, кино и книги были такой же редкостью, как хлеб и молоко в городских магазинах. Когда едва научился различать шум природы от звука речи, день от ночи, горячее от холодного, вкусное от отвратительного продукта и так далее и тому подобное.
   Именно тогда приснился мне ночью тот удивительный сон, который снился мне на протяжении многих десятков лет. Иногда и сейчас сниться с теми же подробностями. Знаю, что чаще всего сны забывают едва проснувшись.
   Но так как мой сон снится мне часто на протяжении многих десятков лет, то запомнил удивительный сон со всеми его подробностями. Приснилось мне, что лечу в каком-то удивительном аппарате, который изнутри похож как мыльный пузырь своёй прозрачностью.
   С едва заметным блеском всех цветов радуги и с фиолетовым оттенком на прозрачном куполе аппарата. С наружной стороны аппарат с зеркальным отражением небесно-голубого цвета.
   Аппарат едва заметный на фоне чистого голубого неба. Вовремя полёта заряжается аппарат лучевой энергией, которая отражается от всего, на что светит солнце, даже от самого солнца и других планет солнечной системе. Летит аппарат быстрее звука и скорости света.
   Не могу сказать именно по какой причине, но сразу определил во сне, что аппарат называется "Нейроплазматрон". Все годы моей жизни, сколько снится этот удивительный сон, когда рассказываю кому-то про свой сон и про название аппарата, слушатели моего рассказа смеются надомной.
   Не сговариваясь друг с другом, все говорят, что враль, фантазёр и все остальное насчёт моего рассказа об удивительном сне, а также о том, что такого аппарата в помине нет, и, никогда не будет на всём белом свете. Надо додуматься до такого названия "Нейроплазматрон"?
   Однако тот удивительный сон был и продолжается сниться мне до настоящего времени со всеми подробностями первого сна. Не буду вдаваться в мелкие подробности своего сна. Мелочь, как монеты, мало кого интересуют. Другое дело то, что покрупнее, как крупные деньги, с огромным интересом привлекают наш разум и наши руки. Крупное всегда хочется потрогать и увидеть вблизи.
   Так вот, сниться мне, словно вовремя полёта в "Нейроплазматроне" на фоне прозрачного купола появляются живые картинки, словно слайды, на современном языке, клипы истории жизни человека, от каменного века до тех дней, которые будут в жизни последующих поколений обычных людей. Хочу напомнить, что до этого сна мне из увиденного совершенно ничего не было известно.
   Вовремя полёта в аппарате виртуально ощущал себя там, откуда шли на меня картинки в волнах "Нейроплазматрона". Звуки, запахи, крики и цвета происходящих событий отражались в моём сознании, а также ощущались на коже моего тела. Даже отдельные слова незнакомой речи запомнились мне на всю жизнь.
   С годами смог перевести запомнившуюся мне во сне речь с чужого языка, на хорошо знакомый мне с детства русский язык. В основном то были крики ужаса и боли.
   Но! Вернёмся к полёту, когда ощутил, что аппарат приземлился где-то в пустыне. Посмотрел впереди себя и увидел какую-то странную картину. Хотя вовремя моего первого сна по моему возрасту и, по-моему, совершенно не зрелому сознанию даже самоё обычное в жизни людей казалось мне странным и необычным. Мне было интересно все, что воспринимали взгляд и сознание.
   Однако тогда в пустыне были живые кисти рук, которые тянулись откуда-то сзади моего аппарата. Руки были настолько огромные, что разумом сразу сравнил кисти огромных рук с величиной нашего большого дома, в котором было несколько комнат и чердак с сеновалом.
   Даже в таком сравнении руки в пустыне были значительно больше любого знакомого мне жилого дома человека.
   Гигантские руки перемешивали что-то в таком же гигантском сосуде. Затем смешанную массу перекладывали в квадратную коробочку. Можно было подумать, что гигантские руки, словно детские руки, играют в детской песочнице. Из разных форм выкладывают из песка разные фигуры.
   В основном в пустыне были серые кубики из той массы, которая была выложена на жёлтый песок из гигантских форм. Если говорить современным языком, то, там, в пустыне были бетонные блоки.
   Из таких гигантских блоков в пустыне стояли две гигантские пирамиды. Одна пирамида была такой же серой, как бетонные блоки. Другая пирамида чуть выше была покрыта металлом жёлтого цвета, который сверкал и переливался золотистым блеском в лучах жаркого солнца пустыни. В пустыне больше ничего не было, кроме гигантских кистей рук, кубиков из бетона и двух пирамид.
   Посмотрел по двум сторонам аппарата. Обнаружил себя между двух ступней гигантских ног, которые одеты в какие-то странные сандалии из грубой кожи светло-коричневого цвета с гигантскими пряжками из жёлтого металла, точно такого цвета, как на одной из двух пирамид. Мой аппарат вместе со мной выглядел просто мурашкой против гигантских ступней живых ног человека.
   Осторожно поднял свой взгляд к куполу аппарата и тут же замер от страха. С высоты самой высокой горы вблизи нашего Старого хутора, на меня смотрела огромная мужская рожа, порытая густой темно-коричневой бородой и такого же цвета усами. Дальше были огромный нос и огромные глаза чёрного цвета. Над глазами густые брови, а на голове огромная копна густых волос.
   Гигантская рожа улыбнулась мне и протянула к моему аппарату что-то острое зажатой между пальцев в своёй гигантской кисти руки. Как только острие дотронулось до купола аппарата, так сразу раздался хлопок похожий на хлопок проколотого воздушного шарика, но со звуком выстрела из гигантского орудия. В тот же миг меня окружил отвратительный запах ступней ног гигантского мужчины. Запаниковал от страха. Начал кричать и метался в своём аппарате. Сразу проснулся.
  - Сынок, что с тобой случилось?! - спросила меня моя мама, прибежавшая на крик к моей кровати. - Опять во сне летаешь? Ничего страшного. Дети все, когда растут, то летают во сне. Но от тебя что-то дурно пахнет? Словно кошка издохла у тебя в кровати или ты со страху наложил в штаны.
  - Мама! Да, ты, что!? Давно вырос с того возраста, чтобы со страха наложить в штаны! - возмущённо, воскликнул, но на всякий случай потрогал свою задницу. - Порядок в моих штанах.
  - Ну, и, слава Богу, что так обошлось! - радостно, сказала мама, укладывая меня обратно в постель. - Лучше пусть так пахнет от живого человека, чем от мёртвого. Дурной запах от человека, это не только признак смерти, а также признак жизни. Алкаши при жизни дурно пахнут и живут...
  - Мама! Не алкаш! - возмутился. - Никогда не буду пить водку. Всегда буду трезво жить...
  - Успокойся! Успокойся! - укладывая меня в постель, сказала мама. - У тебя вся жизнь впереди.
   Насчёт запаха мамины слова оказались пророческими в моей жизни. Несколько лет спустя после моего первого сна, когда мы стали жить в Новом городке, меня сбил мотоцикл вовремя моей игры в волчок на проезжей части улицы. В бессознательном состоянии меня положили в отдельную палату почти без признаков жизни. В палате возле моей кровати собрались врачи и мои родители.
  - У нас нет никакой надежды, что ваш сын будет жить, - сказал доктор, обсуждая моё состояние.
   Моё сознание и мой слух прекрасно воспринимали окружающую меня среду. Находясь в бессознательном состоянии, никак не мог проявить себя как живой человек. С расстройства и от переживаний за свою жизнь. Выпустил из себя тот запах, который остался во мне на всю жизнь от гигантских ступней человека в пустыне. Моя палата сразу наполнилась отвратительным запахом.
  - Вот вам и признаки смерти! - возмущённо, сказал доктор, сквозь заткнутый нос от моего запаха.
  - Нет! Это признак жизни! - радостно, сказала моя мама. - Так мой сын проявляет свою жизнь...
   Мама оказалась права. Несмотря на мою ужасную травму головы и позвоночника. Вопреки прогнозам врачей. Выжил. Победил смерть. Врачи пару лет, наблюдавшие моё выздоровление, удивлялись тому, что остался живым и невредимым после такой сложной травмы. Но время показало, что доктора в этот раз были не правы.
   Моя мама оказалась права со своими выводами насчёт того, что мой дурной запах был не признаком предстоящей смерти, а признак моей жизни. Дурной запах от гигантских ступней в пустыне, сохранившийся в моём теле и в моём сознании, спасал меня от смерти много раз.
   Однажды был такой случай, что после очередной командировки в Москве на презентации мы хорошо отметили в ресторане так, что едва добрались до самолёта. Перед самой регистрацией на самолёт у меня порвались туфли.
   Там же в аэропорту приобрёл себе новые туфли и отправился на посадку в самолёт, который должен был взлететь через час. Новые туфли оказались мне на размер малы и ужасно сильно жа-ли обе мои ступни. К тому же в этот день в Москве была ужасная жара. Так сильно жарко, как в пустыне рядом с гигантскими ступнями вовремя моего удивительного сна.
   Но тут дело не в пустыне, а в том, что рейс нашего самолёта откладывали по какой-то причине. Нас держали в накопителе перед посадкой на самолёт. Когда наконец-то прошли на посадку в самолёт, то уже ревел от боли в своих ступнях.
  - Да скинь ты наконец-то свои проклятые туфли! - возмущённо, сказал мой попутчик в самолёте.
  - Не могу! Боюсь за последствия! - со слезами на глазах и с юмором в голосе отказал попутчику.
   Однако попутчик из жалости ко мне настаивал, чтобы разулся. Поддался уговору и боли своих ног. Но когда разулся, то мой попутчик сразу пожалел о том, что уговаривал меня разуться.
   От подошв моих опухших ног. Так же как от моего большого употребления пищи на банкете. Перед посадкой на самолёт. Из меня вышел тот самый дух, сохранившийся во мне от гигантских ступней.
   Стюардесса, проходящая мимо нас по самолёту, почувствовала отвратительный незнакомый ей ранее запах. Бдительная стюардесса тут же сообщила о запахе туда куда надо. Самолёт сняли с подготовки на вылет. Пассажиров эвакуировали на специальный контроль. Тщательно обследова-ли самолёт, багаж и пассажиров.
   К нашему всеобщему удивлению в багаже нашли какую-то контрабанду и террористов, которых тут же отделили от нас в наручниках. Нас отправили в самолёт. Перед посадкой в самолёт помыл из бутылки газированной водой свои ноги, а также для удобства разодрал свои новые туфли так, что они уже больше не жали мне до самого моего дома...
   Но это было десятки лет спустя после моего первого удивительного сна. Тогда меня мама уложила обратно в кровать. Мне приснилось продолжение моего удивительного сна. Обнаружил себя обратно в своём аппарате, который чудом уцелел. Передо мной обратно поплыли картинки жизни людей.
   На слайдах прожитой жизни после строительства в пустыне пирамид гигантским человеком, увидел, как к пирамидам пришли обычного роста люди, которые были также как подобно муравьём перед этими пирамидами. С копьями и с топорами обычные люди, словно дикари, набросились на позолоченную пирамиду и полностью ободрали эту пирамиду от золота до бетона.
   На других слайдах совершенно другие обычные люди в лохмотьях, под руководством людей в дорогой одежде стали выдалбливать в этих пирамидах помещения, куда стали хоронить своих вождей, как позже узнал, фараонов. Дальше рабы стали готовить из каменных глыб будущие гробницы и пирамиды своим фараонам. Вскоре вся пустыня покрылась памятниками и пирамидами.
   Прошло много десятков лет после моего первого удивительного сна. Наяву мне не удалось побывать на том самом месте, где собирал первые пирамиды гигантский человек, словно ребёнок в детской песочнице. Но с годами мне стало известно из достоверных исторических источников, что задолго до фараонов у первых двух пирамид были гости из будущей Европы.
   Дикие гости ободрали золото с пирамиды, и, ушли обратно к себе в будущую Европу. Может быть, именно по этой причине позже среди европейских народов зародилась страсть к благородному блеску золота?
   Из современных источников от учёных археологов мне стало известно, что в некоторых каменных блоках на египетских пирамидах были обнаружены признаки присутствия человека во время заготовки гигантских блоков. Отсюда сразу появляется сомнение, что все блоки выдалбливали из камней и подгоняли друг к другу с точностью до миллиметра, куда даже лезвие нельзя просунуть.
   Вполне возможно, что блоки выливали из специального бетона прямо на местах будущих пирамид. Со временем бетон мог принять вид камня, что давно доказано при исследовании других древних построек.
   Ну, а может быть, мой удивительный сон, когда-то был явным событием? Вполне возможно, что были гигантские люди, которые словно в детской песочнице могли собрать гигантские пирамиды, предназначенные к неизвестному ритуалу гигантов или в научных целях...
   Ведь неспроста у многих народов существуют сказки и легенды о больших людях-великанах, перед которыми обычные люди выглядели словно муравьи. Как выглядел в своём аппарате перед гигантскими ступнями человека строящего пирамиды. Любые сказки и легенды не возникают из ничего. Все когда-то имело место тому, что было записано в сказках и в легендах или приснилось.
   Сейчас нет никакого труда, обнаружить на страницах Интернета сводки и фотографии находки антропологов, что в разных странах обнаружены скелеты гигантских людей, которые жили на планете, подобно гигантским звероящерам, задолго до появления на планете Земля обычных людей. Вопрос только в том.
   Куда делись те люди-гиганты и откуда появились мы, обычные люди? Ну, а насчёт аппарата "Нейроплазматрона", на котором мне довелось летать в удивительном сне?! Так это всего лишь дело за временем. Давно многие видели нечто подобное, летящее высоко в небе, удивительным аппаратом с названием НЛО. Придёт время, когда кто-то докажет о существовании такого аппарата или сам построит подобный аппарат, который будет летать быстрее звука и быстрее скорости света, а заряжаться такой аппарат будет лучевой энергией, отражённой от окружающих нас предметов природы, а также от Солнца и других планет солнечной системы.
  4. Мой первый шаг.
   У каждого человека имеется память о первом шаге. Одним об этом рассказывают родители. Другие помнят свой первый шаг, связанный с чем-то ярким, что так же как первый шаг остаётся в памяти на всю жизнь. Не хочу выставлять себя исключением среди остальных людей. Моё развитие, как ребёнка, в первый год моего рождения не отличалось ни от кого другого из моих ровесников. Так же как все дети были шумным и беспокойным. Постоянно требовал к себе внимание...
   Однако отчётливо помню свой первый шаг, хотя в то время моё сознание не сформировалось. Мне часто снится тот удивительный сон моего детства. Мама поддерживает меня под руки на деревянном полу в большой комнате. Отец держит на уровне моих глаз огромный торт, украшенный яркими ягодами.
   По самой середине торта большая свечка. Вокруг отца мои бабушки, которые пальцами рук приглашают меня подойти к торту, приготовленному к моему первому юбилею.
  - Сынок! Этот торт тебе, - шепчет мама мне на ухо. - Иди, задуй свечку. Покушай вкусненький торт.
   Чувствую, как дрожат мои колени от неуверенности в ногах к моему первому шагу. Мама придерживает меня руками и слегка подталкивает вперёд к красивому торту. Неуверенно делаю свой первый шаг. Все присутствующие в комнате гости визжат от восторга и своим одобрением поддерживают меня к моему первому шагу. Не совсем уверенно, но твёрдо, топаю к торту.
   Подойдя к торту, пытаюсь сократить свой шаг. Но скорость моего шага не сокращается. Со всего бега врезаюсь в огромный тор руками и лицом. Весь обмазанный сладким кремом начинаю истерически кричать. В этот момент большая комната наполняется одобрительным криком и возгласами в мой адрес. Родители одобряют мой первый шаг своими похвалами и облизывают с меня сладкий крем торта, как мороженое с палочки. Кто-то приносит мокрое полотенце, обтирают меня.
  - Первый торт, как первый блин, тоже бывает комом, - говорит мама, переодевая меня к столу.
   Дальше помню, что во время дня рождения к нам в большую комнату дедушка Гурей принёс огромный манеж плетёный из вишнёвой лозы. Манеж круглый с мягкой подстилкой под моими ногами. Меня ставят в манеж. Цепляюсь за верхний край манежа и начинаю передвигаться по кругу. Родители и гости рады моей самостоятельности в круглом манеже.
   Теперь меня не нужно постоянно держать на руках. С этого момента вполне самостоятельный человек, в смысле моего передвижения по кругу манежа. Мама может заниматься своими делами, а бабушка Нюся будет присматривать за мной, чтобы не ухитрился перебраться через барьер манежа на деревянный пол. Так осваивал своё хождение и свой первый бег по кругу манежа. Пока манеж был мне в самую пору. Но также как все дети стал быстро расти. Вскоре плетёный манеж был мне не по росту мал.
   Стал выбираться из плетёного манежа, набивая себе шишки на лбу об деревянный пол. К весне мне соорудили огромный манеж из досок. Поставили этот манеж у нас во дворе под огромное дерево тутовника. В хорошую погоду в этот манеж принесли меня, детей семьи евреев-беженцев, а также детей наших соседей, которые построили себе дом возле нас через дорогу.
  - Вот теперь у нас будет собственный детский садик, - радостно, сказала моя мама. - Будем по очереди присматривать за детьми. Кормить детей будем с общего стола. Не в ущерб другим семьям.
   На пол огромного манежа постелили толстые стёганые одеяла. Целый день в хорошую погоду мы находились в своём манеже. Забирали детей по домам на ночь или в плохую погоду. Каждая мама в свободное время приходила к манежу с детьми и начинала нас кормить всех подряд. Мы словно голодные щенки царапали друг друга, чтобы первыми добраться до вкусной пищи.
   Когда на дереве поспели крупные ягоды тутовника, то с этого момента нас невозможно было отличить друг от друга. Дети были сытые и перепачканные в чёрный цвет спелых ягод тутовника. Манеж попытались было убрать от дерева тутовника под навес. Мы все разом, не сговариваясь, закатили истерику, когда утром в манеже не обнаружили сладких ягод тутовника.
   Нас вернули обратно под дерево и оставили на произвол природы. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы молчало.
   Не помню точно, сколько было мне годиков, когда ко мне стали приходить в гости дети наших родственников. После того, как рядом с новым посёлком на нашей стороне построили новый автомобильный мост. Со старого моста сняли вооружённую охрану. Разрешили свободное движение транспорту и людям.
   Старый мост фактически превратился в передвижение местного населения. Каждое ранее утро было слышно, как мычат коровы, блеют овцы и козы, ржут лошади. Горожане выводили на заливные луга за речкой Белка домашний скот. Сейчас конечно даже смешно подумать, что в городе может находиться домашняя скотина. В сороковых, пятидесятых и даже в шестидесятых годах прошлого века, было обычным иметь в городе свой домашний скот и птицу.
   Следом за домашней скотиной, к на свежий воздух по выходным дням, приходили родственники из Гудермеса. Летом часто приезжали к нам родственники из городов и станиц Чечни, а также из Дагестана и Северной Осетии. Мелкая речка Белка, леса, наполненные ароматом ландышей, лесные полянки, усеянные земляникой. Чем ни райский уголок для отдыха взрослых и детей.
  - Твоя тётя Рая! Твоя тётя Рая! - трещала по выходным дням у моего уха девчушка ростом с меня. - Мы с тобой сейчас пойдём пасти гусей на речку. Там много детишек. Мы будем играть...
   Позже от мамы узнал, что этой тёти Рае тогда было всего три годика. Она действительно по линии моей мамы доводилась мне тётей. Жила эта тётя Рая в Грозном и только всего один раз приезжала к нам с родителями отдыхать на лето в наш дом. Она целыми днями игралась со мной во дворе или со стадом наших гусей на мелководье речки Белка. Это был лучший год её жизни.
   Больше никогда не видел свою тётю Раю. Мама долго ничего не говорила мне о неожиданном исчезновении моей единственной тёти Раи. Когда мне стало столько лет, сколько было тёте Рае, когда видел её в последний раз.
   Тогда мама мне рассказала, что после отъезда от нас к себе домой в Грозный, на следующий год тётя Рая умерла от воспаления лёгких в свои четыре года.
   Целый день ревел по утрате, своёй единственной тёти Рае. Мама стала беспокоиться за меня. Боялась, что у меня случится нервный срыв или какая-то другая беда по случаю моего расстройства. У мамы часто на протяжении всей жизни с детьми, сбывались предчувствия беды, которая может постигнуть её детей.
   Так было и в тот раз. Непонятно по какой причине, но сильно заболел. К вечеру у меня поднялась температура. Меня стало лихорадить. Надо было меня показать детскому врачу. Но в эти дни детского врача в поликлинике Гудермеса почему-то не было.
  - Надо вести ребёнка срочно в Грозный! - заволновалась бабушка Нюся. - Там хорошие врачи. Рядом с больницей в старой крепости живёт моя двоюродная сестра Евдокия. Она присмотрит за Шуриком. Заодно побываете в гостях у Ивлевых. После смерти дочки они больше не приезжали.
   Рано утром отец отвёз меня и маму на станцию Гудермес. В небольшом зале вокзала тепло и уютно. Народу совсем мало. Мама прошла со мной в самый дальний угол в зале ожидания. Уложила меня на скамейку рядом с тёплой батареей. Отец остался со мной, а мама пошла к дежурному вокзала.
   Почти все родственники из нашего Старого хутора работали на станции и на вокзале Гудермес. Были железнодорожниками по ремонту железной дороги, а также по ремонту поездов.
   Мама быстро вернулась в зал ожидания. На руках у неё был билет в тёплый вагон. Ехать от станции Гудермес до станции Грозный не больше часа. Но мама беспокоилась за моё здоровье. На улице поздняя осень. В плацкартных и общих вагонах, холодно и сквозняки, от которых можно заболеть даже взрослому человеку. Больному ребёнку достаточно того, что он и без того болен.
  - Мария! Ты можешь погостить у родных. - сказал отец маме перед нашей посадкой в поезд. - Присмотрю за твоей мамой и за нашим хозяйством. Если будет трудно, то приглашу родичей...
  - Серёжа! Ты только не напивайся, - заволновалась мама. - Иначе обратно осколки полезут...
  - Все будет хорошо! Не беспокойся! - сказал отец, закрывая за нами дверь в вагоне поезда.
   Поезд тронулся с места и под колёсами застучали стыки рельс железной дороги. Из-за болезни, у меня не было ни каких сил передвигаться по вагону в сторону мягкого купе. Мама с трудом подняла меня на руки и понесла в купе.
   Хорошо, что в мягком купе была всего одна женщина с грудным ребёнком. Нам можно было свободно располагаться на своёй нижней полке у тёплой батареи.
   Как только мама положила меня на тёплый матрас нижней полки и укрыла меня тёплым одеялом, то сразу разомлел и вскоре уснул впервые за сутки моей болезни. Сквозь сон слышал, как мама разговаривает с нашей попутчицей. Как опытная женщина с трёхлетним ребёнком, мама давала женщине какие-то советы насчёт здоровья грудного ребёнка.
   Мне было не интересно слушать женские разговоры. Поэтому принял удобную позу на нижней полке и сразу крепко уснул.
  - Надо ребёнка переодеть, чтобы он потный не простыл на улице, - услышал сквозь сон голос мамы и чей-то знакомый женский голос. - Мы вас отвезём сразу в больницу. После к нам в гости.
   Открыл глаза и удивился тому, что мы были не в мягком купе поезда, а в зале ожидания на вокзале станции Грозный. В это лето, мы с отцом по каким-то делам на один день ездили в Грозный. Поэтому хорошо запомнил зал ожидания вокзала станции Грозный. Здесь отец впервые купил мне, сливочное мороженное пломбир на палочке. Очень хорошее на вкус мороженое...
  - Вот и внучок проснулся! - радостно, воскликнула бабушка Дуся, которая по возрасту была моложе моей мамы, именно у неё в семье была моя тётя Рая, которая умерла в возрасте четыре года.
   Несмотря на то, что в зале ожидания было тепло, мне все равно было зябко от того, что меня раздели наголо и махровым полотенцем обтирали моё потное тело. Настолько сильно пропотел во время сна в тёплом купе мягкого вагона, что стал совершенно здоров.
   Вся моя болезнь вышла из меня вместе с потом. Мне не хотелось кутаться обратно в тёплую одежду. Так как почти круглый год бегал по двору в одних трусах и никогда не болел. Однако ма-ма настояла на том, чтобы тепло оделся. Потому что мама считала меня больным. Мне не стоило сейчас быть легко одетым.
  - Мама! Ну, совершенно здоров, - капризничал, когда мама напяливала мне на голову шапку.
  - Это доктор определит состояние твоего здоровья, - серьёзным голосом, сказала мама. - Сейчас одевайся тепло и быстро в машину. Ивлевы сейчас тебя отвезут в госпиталь на проверку к врачу.
   Из рассказов отца о войне с фашистами хорошо знал, что такое госпиталь на фронте. Именно из госпиталя выходят здоровыми раненные и искалеченные войной солдаты. Не был солдатом, но прекрасно понимал, что меня должен хорошо осмотреть в госпитале врач, чтобы вышел из госпиталя вполне здоровый человеком. Так же как мой отец здоровым выходил из госпиталя.
   Наши родственники Ивлевы жили у стены старой крепости Грозной. За стеной крепости находился военный госпиталь. В этом госпитале в нескольких поколениях работали наши многочис-ленные родственники. Поэтому в госпитале приняли меня родственники, как у себя в гостях. Несмотря на мой бледный вид после болезни, меня родственники тискали в своих объятьях.
  - Вы так и вполне здорового замнёте до смерти, - забеспокоилась мама, освобождая меня от объятий родственников. - Сейчас надо Шурку показать доктору. Как будет здоров, так мы сразу придём к вам в гости. Вот тогда можете его тискать сколько угодно. Хватит! Идём на приём к доктору.
   Мама вытащила меня от объятий родственников и в сопровождении санитарки, мы пошли в приёмное отделение оформляться в больничную палату и на приём к доктору. К моему удивлению в приёмной палате вместо больных солдат находились дети, примерно моего возраста. Наверно тогда была эпидемия какого-то детского заболевания. Иначе, почему так много детей на приём к доктору в военном госпитале для солдат. Может быть, мы все были дети инвалидов войны?
  - Так молодой человек! Откройте рот, - серьёзным голосом, сказал мне доктор, когда мы по очереди зашли к доктору в кабинет. - Покажи язык. Покашляй! Сильно дыши! Не дыши! Сядь на стул...
   Раздетого до трусов в прохладном кабинете доктор осматривал меня со всех сторон. Заглядывал мне в уши, в рот, в глаза. Прослушивал моё дыхание какими-то трубочками и с чашечкой. Усадил меня на стул. Приказал мне положить ногу на ногу и резиновым молоточком стукал мне по коленам. Отчего мои ноги дрыгались и мне стало до того смешно, что стал ржать во весь голос.
  - Вы зачем привезли его к нам? - с удивлением, доктор спросил маму. - Ребёнок вполне здоровый!
  - У него двое суток была высокая температура, - стала оправдываться мама, насчёт моего здоровья. - Ребёнок не мог спать. У него была лихорадка. Мы вообще со дня рождения не были у детского врача. Вы должны хорошо обследовать моего сына. Может быть, у него что-то хроническое?
  - Ладно! Уговорили! - согласился доктор с требованием мамы. - Оставим его на обследование.
   Доктор выписал какие-то документы на размещения меня на обследование в больничной палате. Прямо из кабинета врача мы с мамой направились в кабинет дежурной санитарки. Там с меня сняли последние трусы. Санитарка напялила на меня белую рубашку с белыми штанами. Мама в последний раз чмокнула меня в щеку и передала под сохранность медицинской сестре.
   Конечно, никакой сестрой она мне не была. Просто в больнице есть такая должность, которая называется "медицинская сестра". Такой сестрой может быть женщина любого возраста. Говорят, что бывают и "медицинские братья", но таких медицинских служащих тогда в госпитале не видел. Наверно они отдыхали от больных или работали в других больничных палатах военного госпиталя.
   Медсестра привела меня в детскую палату к больным, где сильно пахло лекарствами. В палате было прохладно и простыни на кровати были прохладными. Можно подумать, что меня сюда привели не выздоравливать, а наоборот заболеть. Ноя был вполне здоровый и не боялся, что обратно заболею. Ведь доктор с уверенностью сказал маме, что вполне здоровый ребёнок.
   Кроме меня в палате было пятеро детей моего возраста. Один ребёнок спал. Двое из-под простыни наблюдали за мной, как разведчики за шпионом, который пришёл незваным на их территорию. Двое других больных ревели так, что хоть уши затыкай от такого шума. Они не слышали, как реву. Если на меня сейчас найдёт, то они пожалеют о том, что находятся здесь рядом со мной.
  - Если захочешь какать или писать, то горшок под кроватью, - сказала мне, медицинская сестра.
   Кивнул головой в знак понимания и забрался под холодную простынь, чтобы согреться там и не заболеть. Болеть мне совсем не хотелось. Ведь рядом от госпиталя через стену старой крепости Грозной живут мои родственники.
   Мне так сильно хотелось побывать в гостях у родственников. Знал прекрасно, что в гостях всегда кормят разными сладостями и всякой вкуснятиной. Не успел помечтать, как следует хорошо, в больничную палату пришла медсестра с тележкой, на которой были пачки и ампулы с лекарством, а также железная коробка со шприцами и иголками для уколов. Мне такое пришлось видеть впервые. Поэтому просто наблюдал за передвижением медсестры с тележкой. Больные дети хором стали реветь.
   Видимо они знали, что приход медицинской сестры с лекарством и уколами, это больно и опасно для жизни. Даже спящий больной ребёнок проснулся и стал вопить во всю глотку. На всякий случай, тоже стал плакать заодно с больными детьми. Подумал, что так надо вести себя в палате, чтобы не было мне больно...
  - Ты чего разревелся? - с удивлением, спросила меня медицинская сестра. - Тебе ничего не прописали. Уколов тебе не назначили и лекарства на тебя не выписали. Жди медицинского осмотра.
   Тут же перестал реветь и со страхом стал ждать медицинского осмотра, который мог назначить мне уколы и лекарство. Пока внимательно наблюдал, как медсестра заставляет детей пить лекарство, а после в голые задницы больных детей вкалывает им уколы.
   Отчего дети орут в два раза сильнее, чем до того времени, как медицинская сестра давала им не вкусные лекарства. Прошло около часу после того, как медсестра поила больных детей отвратительными лекарствами и ставила им уколы в задницу. Затем к нам кухарка привезла на тележке завтрак.
   Наверно решили нас подкрепить перед медицинским осмотром. Мама уже научила меня считать до десяти. Поэтому сразу сообразил, что в отличии лекарства и уколов, завтрак на меня записали. Видимо беспокоились, что могу умереть с голоду до медицинского осмотра. За что им позже отвечать.
   После домашней пищи больничный завтрак мне не понравился. Какой-то пресный и совсем не вкусный завтрак. Даже молочный суп и напиток непонятно из чего были сделаны. Нет ни вкуса соли и нет вкуса сладости.
   Если раненых солдат так кормят, то сомневаюсь, что они из госпиталя выписываются вполне здоровыми людьми. Может быть, в пищу что-то добавляют, чтобы больные выздоравливали? Раз доктор выписал такую пищу, то надо её кушать. Даже если не нравиться.
   Когда завтрак закончился, кухарка убрала за нами грязную посуду, в нашей больничной палате наступила тишина. Видимо больные дети затаились в ожидании медицинского осмотра. тоже молчал в ожидании неизвестно чего. Мало ли что могло произойти после такого невкусного завтрака.
   Например, мне, вдруг захотелось на горшок. Садиться на горшок почему-то не решался. Неудобно сидеть на горшке перед больными детьми, и медицинская сестра может меня заругать. Однако у медсестры было совсем другое на уме. В нашу палату пришла санитарка с запасными горшками.
   Не спрашивая у нас согласия, она всех шестерых больных разом усадила на горшки рядом с кроватями. Результат её труда не заставил себя долго ждать.
   В больничной палате появился такой отвратительный запах, что пришлось проветривать помещение, чтобы мы не умерли от собственного отвратительного запаха. Медсестра и санитарка открыли форточки, а также двери. Держали помещение открытым до тех мор, пока санитарка убрала из палаты наши горшки.
   Не успели мы прийти в себя от собственной вони, как к нам в палату явился долгожданный медицинский осмотр в количестве двух врачей и нескольких медицинских сестёр. Нас стали осматривать по очереди.
   Начали с больного мальчишки, который утром спал и не ожидал, что с него начнут медицинский осмотр. Теперь он хныкал при виде врачей и медсестёр. Хотя в это время никто не собирался поить его отвратительными лекарствами и делать ему больные уколы.
  - Так, больной, на что вы жалуетесь? - подозрительно разглядывая меня, поинтересовался врач.
  - У меня ничего не болит, - с удивлением кривя губы, ответил, доктору, который спросил у меня.
  - Тогда зачем вы к нам приехали? Если у вас ничего не болит, - вытаращив глаза, спросил доктор.
  - Мы с мамой приехали сюда в гости, - откровенно, признался. - У нас здесь родственники живут.
  - На случай профилактики сделай гостю больной укол, - сказал доктор медицинской сестре. - Если к утреннему осмотру здоровье гостя не станет хуже, то можешь его подготовить к выписке домой.
   После того, как закончился медицинский осмотр, доктора и медсестры ушли из нашей палаты. Подумал, что доктор пошутил со мной насчёт укола. Довольный своим предположением насчёт укола от всей души показал свой язык партнёрам по больничной палате.
   Больные дети, наученные своим положением в больничной палате, никак не отреагировали на мой задорный язык. Видимо дети точно знали, что доктора насчёт уколов не шутят. Раз обещали, то укол сделают.
   Прошло несколько минут ожидания, прежде чем в палату к нам пришла медсестра с большой иглой и со шприцом наполненным лекарством. При виде шприца с иглой сразу стал хныкать, а дети довольные результатом хихикали у себя в кроватях под простынями. Медсестра положила меня на живот словно жертву. Протёрла мою задницу ваткой с нашатырным спиртом и кольнула.
   Укол оказался ни настолько больным, как мне казалось раньше. Даже не вскрикнул от боли. К тому же знал давно, от своих родственников, что казаки не плачут. Поэтому терпел, так как мечтал стать атаманом. После укола медсестра надела обратно мне больничные штаны. Перевернула обратно на спину.
   Прикрыла меня до подбородка белой простыней и ушла из нашей палаты. Больные дети, притихшие на время процедуры, которую проделывала со мной медсестра, после её ухода из нашей палаты, дети разом показали мне свои языки. со злостью показал им свой кулак.
   Хотел было встать с постели, чтобы надавать им тумаков за показанные языки. Но тут, же передумал. Мне стало жалко детей. Так как в отличие от меня детей кололи каждый день. В то время как со дня своего рождения запомнил всего лишь один укол, который сделали сейчас. Видимо медицинские процедуры, невкусный завтрак, медицинский осмотр и укол подействовали на меня. Точнее на мой организм. Меня стало клонить ко сну.
   Посмотрел на больных детей. Они тоже укладывались спать. Наверно что-то было в продуктах или в уколах, отчего нас так разморило. Тоже также как больные дети повозился в своёй больничной постели и вскоре крепко уснул. Разбудил меня не звук, а аромат фруктов и домашней пищи. Покрутил носом во сне и открыл глаза.
   Над собой увидел довольные лица родственников и мамы. Все улыбались. При виде того, что открыл глаза меня стали чмокать со всех сторон и говорить мне приятные слова насчёт моего здоровья. Затем возле моей кровати на тумбочку положили разные фрукты и много продуктов.
  - Сынок! Кушай! Тебе надо поправляться, чтобы не болеть. - сказала мама, усаживая меня в кровати. - Знаю, что в больнице никогда не накормят вкусной пищей, а фрукты тут редко бывают.
   После маминых слов посмотрел на больных детей, у которых при виде такого изобилия разных фруктов и домашних продуктов просто слюни текли. Знал по себе, что после больничной пищи ничего не хочется, как только поседеть на горшке. Поэтому встал с постели. Напялил себе на ноги больничные шлёпанцы.
   Взял с тумбочки сетку-авоську с красными яблоками. По кругу прошёл по больничной палате и каждому больному ребёнку прямо в руки дал по самому большому яблоку. Взрослые ничего ни стали говорить. Видимо понимали, что если будут хвалить меня за такой поступок, то своими похвалами обидят больных детей. Мне тоже будет как-то неприятно слышать похвалу в свой адрес.
   Ведь дал яблоки больным детям, прежде всего не из-за того, что было жалко детей. Мне просто хотелось поделиться с детьми ароматными яблоками. Как мы делаем каждый день у себя во дворе среди детей наших соседей. Там среди нас нет больных. Мы просто друзья, которые делятся друг с другом тем, что имеет каждый из нас. Отчего нам всем хорошо...
   Мама и родственники были у меня в гостях не долго. Сегодня рабочий день. У каждого есть свои дела дома и на работе. Видимо все пришли ко мне в гости во время своего обеденного перерыва. Поэтому родственники чмокнули меня в щеку на прощание и пошли из нашей палаты по своим делам. Мама задержалась всего на одну минутку. Поговорила с доктором возле моей кровати о моём здоровье. Чмокнула меня на прощание в щеку и тут же поспешила в гости к нашим родственникам.
   После ухода мамы от меня из больничной палаты разделил все свои фрукты, овощи и продук-ты больным детям в нашей палате. Был вполне здоров и прекрасно знал, что завтра утром меня выпишут из госпиталя. Дома у родственников меня ждёт такое изобилие, что любой может позавидовать. Брать с собой из палаты мне совсем ничего не надо. Поэтому лучше пусть дети кушают.
   Из всего того, что принесли мне родственники, оставил себе только один плод по своему составу похожий на холодец или на кисель из фруктового желе. Фрукт был по величине больше моего кулака. Полупрозрачного цвета с жёлтым оттенком и с зёрнышками внутри, он трясся словно холодец. От плода исходил удивительный фруктовый аромат.
   Единственный плод, который нельзя было разделить, так как от прикосновения ножа плод мог лопнуть и расползтись по ладони моей руки. Такой плод можно было только скушать за один раз. Название этому плоду было "ИНЖИР".
   Наверно так такой плод назвали по его спелому состоянию, который был похож на какой-то жир. Ни стал долго любоваться инжиром. Так как у меня уже слюни стали течь при мыслях о вкусном плоде. Поэтому быстро вонзил свои острые зубы в инжир, как хищник вонзает свои клыки в жертву. Плод тут же лопнул от моих зубов.
   Жидкая масса плода с ароматным сладким вкусом расползлась у меня порукам и по лицу. Больные дети, следящие за моим плодом, тут же стали смеяться. Совсем не обиделся на детей. Тоже стал смеяться над тем, что не смог покушать плод.
  - Здесь больница, а не детский садик! - закричала медсестра, когда вбежала в палату на наш смех.
   Больные дети не унимались от смеха и показывали пальцами на меня. При виде меня испачканного в мякоть сладкого инжира, медсестра тоже стала громко смеяться, как озорная девчонка. На наш дружный смех прибежали санитарки и дежурный врач по детскому отделению госпиталя.
   Насмеявшись вдоволь, медсестра и санитарки, по приказу дежурного врача стали наводить порядок в нашей палате. Расшумевшихся детей уложили обратно в пастели. Мою больничную одежду и постель пришлось менять. Так как больничное белье было испачкано сладкой мякотью инжира. Едва навели порядок в нашей палате, как наступило время обеденного перерыва.
   К нам прикатили тележку с больничным обедом, на который мы не могли даже смотреть, ни то, чтобы кушать после того, что мы кушали из домашних продуктов, которые принесли мне в палату родственники. Кухарке ничего не оставалось делать, как только повернуть со своёй тележкой на кухню.
   С утра болевшие дети после сытной пищи веселились к вечеру так, что дежурный врач припугнул нас выпиской утром домой из госпиталя. От такого известия со стороны дежурного врача мы стали веселиться ещё больше, чтобы нас досрочно выгнали домой из больничной палаты.
   Мы успокоились тогда, когда в палату пришёл офицер в форме и пригрозил посадить нас до утра в карцер, наполненный мышами и крысами. Мы прекрасно понимали, что офицер этого не сделает. Так как мы больные дети, а не провинившиеся солдаты.
   Однако мы прекрасно понимали, что офицера надо слушать. Потому что мы, тоже, когда станем солдатами. Нам надо привыкать к порядку.
   Вполне сытые и довольные собой, мы больше не шумели. Дождавшись вечернего медицинского осмотра, мы отказались от ужина. Сослались на то, что сытые и у нас в тумбочках ещё остались продукты от моих родственников. Кухарка ни стала настаивать на том, что мы обязаны кушать больничные продукты.
   Видимо ей самой не нравилось то, что готовят в госпитале для больных. Как только ушла дежурная медсестра из нашей палаты и оставила у нас только дежурный свет на ночь, мы поняли, что пора нам спать.
   Надо набираться сил во время сна, чтобы нас завтра обязательно выписали из госпиталя домой. Мы немного посекретничали между собой перед сном и вскоре стали принимать удобные позы, которые нужны людям во время хорошего и здорового сна.
   Вполне возможно, что только здоровым детям сняться хорошие сны из сказок, которые читают и рассказывают на ночь детям родители, а также бабушки и дедушки. Не вырос из того возраста, когда детям перестают читать и рассказывать сказки на ночь. Но в палате больных детей почему-то никто не читает и не рассказывает детских сказок. Наверно поэтому дети долго болеют.
   Однако был вполне здоров и в эту ночь пред сном мог обойтись без сказок, которые каждый вечер на ночь рассказывают и читают мне, бабушка и мама. Сам придумал себе красивую сказку о храбром мальчике, которого злые люди называли "Непобедимый Чёрный Ужас". Непобедимый Чёрный Ужас наводил страх на тех людей, кто хотел обидеть детей и прийти к ним в дом с войной.
  - Однажды! Когда злые люди принялись вооружаться против мирных людей, - стал на ночь таинственно рассказывать свою сказку больным детям. - К злым людям пришёл во всем чёрном храбрый мальчик. Вокруг него горел огонь мести. В руках у храброго мальчика был меч. На чёрном щите горела огромная звезда. В середине звезды надпись: "Непобедимый Чёрный Ужас".
   Долго рассказывал детям свою ужасную сказку, продолжение которой придумывал тут же. В полумраке больничной палаты видел, как трясутся от страха простыни моих слушателей. Отчего меня буквально распирало от моих фантазий, которые приходили ко мне в голову неизвестно откуда.
   Но продолжал увлечённо рассказывать детям ужасную сказку, пока не обратил своего вни-мания на то, что мои слушатели давно спят. Тогда тоже укутался в простыню и тут же заснул.
   Мне не очень-то верится в чудеса и в случайные совпадения. Но то, что случилось утром следующего дня, поразило не только меня, а также дежурного врача и наших родителей. Проснулись мы все шестеро совершенно здоровыми. Мало того, после медицинского осмотра к нам в боль-ничную палату не сговариваясь, пришли все наши мамы.
   Тут начался такой шум и визг, что дежурному врачу пришлось сдержать своё слово. Нас всех шестерых выписали домой, как вполне здоровыми детьми. Радости нашей не было границ. Мы так развеселились, что нас вынуждены были быстро выпроводить за пределы военного госпиталя, чтобы мы на радостях что-то не натворили.
  - Ну, раз нам так крупно повезла со здоровьем, то это дело надо отметить, - предложила моя мама. - Давайте сходим в зоопарк посмотрим зверей или в городской парк покатаемся на каруселях.
  - День сегодня солнечный! По такому случаю можно сходит в зоопарк и в городской парк, - поддержала предложение моей мамы, мама Игоря. - Только мороженого сегодня кушать не будем.
  - Обойдёмся пирожными, конфетами и какао с молоком, - уточнила мама длинноногого Степана.
   Мы радостно завизжали и тут же отправились пешком к мосту через речку Сунжа, которая разделяла Грозный на две половинки. На одной половинке города находился городской парк, а на другой половинке города расположился передвижной московский зоопарк.
   Так что мы могли вдоволь накататься на каруселях и качелях в городском парке, а затем с пирожными и с конфетами отправиться в зоопарк посмотреть зверушек. Какао с молоком продавалось в буфетах городского парка и передвижного московского зоопарка.
   Так что какао с молоком можно пить везде. Все шесть мам с радостью и с волнением наблюдали весь день за резвящимися детьми. Мы наслаждались своим выздоровлением и отдыхом на полную катушку.
   Ведь не каждый день бывает такой счастливый случай, когда в один день можно покататься на каруселях и качелях в городском парке, а затем пойти в зоопарк полюбоваться забавными зверюшками, которые скоро уедут от нас.
   К родственникам Ивлевым мы пришли под вечер. Они уже волновались за нас, когда узнали, что меня выписали из военного госпиталя, а домой к родственникам мы после больницы не пришли. Бабушка Дуся думала, что мы прямо с госпиталя отправились на станцию, чтобы уехать к себе домой в Гудермес. Даже вещи свои не забрали, которые мама привезла со мной в Грозный. Бабушка стала рассказывать, как она переживала за то, что мы уехали домой, не попрощавшись.
  - Вы устанете от нашего присутствия в гостях, - сказала мама, бабушке Дусе.
  - У нас места хватит гостям, - отмахнулась бабушка Дуся. - Можете быть в гостях сколько вам будет угодно.
   Мы с мамой были в гостях, в Грозном целую неделю. Ведь наших родственников в Грозном почти столько, сколько в Гудермесе. В каждом районе имеется несколько семей родственников, а на старых промыслах Грозного проживает десять семей. Так что нам даже недели не хватило, чтобы побывать в гостях у родственников хотя бы по одному дню.
   Приходилось утром ехать к одним родственникам в гости. После обеда отправлялись к другим родственникам в гости. Утром следующего дня продолжали свои поездки в гости к другим родственникам.
   Так мы с мамой катались между родственниками на городских трамваях, автобусах и троллейбусах. Только успевали бумажные деньги менять на мелочь, чтобы под расчёт рассчитываться за свой проезд на городском транспорте. Прекратили свои поездки по гостям только тогда, когда у мамы осталось в кармане денег на обратный поезд из станции Грозный до станции Гудермес. До дома шли пешком.
  
  5. Сом людоед.
   Мы с мамой сильно устали, за неделю наших путешествий в гостях у родственников в Грозном. Когда приехали на поезде на станцию Гудермес и оттуда шли несколько километров пешком через старый автомобильный мост. Еле ноги дотащили до речки на левом берегу возле своего дома.
   Помыли в речке ноги с дороги и в развалку пошли к себе в дом. Там прямо с порога прошли к своим кроватям. Разделись и сразу легли спать. Нам было не до разговоров и не до хозяйства.
   Проспали мы почти сутки. Не знаю, как мама, а проснулся только во второй половине дня. Мог спать и больше, но мой желудок урчал и требовал кушать. Поэтому прямо с постели отправился под навес к умывальнику, а оттуда бегом к русской печки, которая стояла во дворе. Летом все наши соседи и квартиранты беженцы-евреи, вместе с нашей семьёй готовили пищу и пекли хлеб.
   В холодное время года мы пользовались русской печкой, которая стояла у нас большой комнате между спальнями. Когда топили печку, то её горячие стенки обогревали сразу три спальни и большую комнату, которую называли зал. Русской печкой в доме пользовалась наша семья и семья евреев-беженцев. Дети обеих семей в холодное время года валом спали на верху русской печки.
   До холодов было ещё далеко. Дети обеих семей и наших соседей постоянно таскали что-нибудь вкусненькое из русской печки. Никто из взрослых нас не гонял за наши кошачьи повадки таскать и чугунков лакомые кусочки. Мы все были дети, рождённые сразу после войны с фашистами. В городах магазины пустые и в сельской местности не у всех имеется своё домашнее хозяйство. Поэтому наш относительно богатый с хозяйством двор был открыт для всех соседских детей.
  - Шурка! Иди разбирать наш манеж, - кричали мне друзья по детскому манежу. - Нам разрешили разобрать манеж на дрова. Будет чем печку топить и на костре шашлыки из барашка жарить.
  - Сейчас приду! - кричу от русской печки. - Только наемся, чтобы силы набраться. Сутки ни ел.
   Наевшись от пуза в развалку пошёл в сторону нашего бывшего манежа. Мы давно выросли с этого манежа. Постоянно выбирались из манежа тайком от родителей, чтобы стащить что-нибудь из русской печки. Несколько раз во время драк между собой в манеже мы буквально разваливали манеж на части. Родители собирали наш общий манеж. Но мы обратно ломали своё заточение.
  - Хватит! Надоело мне ремонтировать манеж, - сгоряча, сказал мой отец, когда мы в который раз разломали манеж. - Наши дети выросли! Надо манеж разобрать на дрова. Здесь много досок.
   Наверно кто-то из родителей доверил детям инструмент или дети воспользовались отсутствием родителей и стащили из кладовки инструмент, чтобы самостоятельно разобрать на дрова наш манеж в отсутствии родителей. Пока родители не передумали и вновь собрали манеж к нашему заточению. Почти два года мы ползали и учились ходить по этому манежу. Теперь нам всем от трёх до пяти лет. По словам моего отца, мы стали вполне самостоятельные, чтобы передвигаться по двору и заниматься каким-то делом по хозяйству, а не таскать лакомые кусочки из русской печки.
  - Ах вы, сорванцы! - закричала моя мама, выходя из русской бани с мокрой тряпкой. - Сейчас вам дам хорошей трёпки. Кто вам разрешил таскать инструмент из кладовки и разбирать манеж?
  - Нам Шуркин папа сказал разобрать манеж на дрова, - закричала детвора, разбегаясь от мокрой тряпки в разные стороны. - Дядя Серёжа сказал, что здесь хватит дров на печку и на шашлыки.
  - Ну, раз дядя Серёжа разрешил, то разбирайте манеж на дрова, - с улыбкой на лице, сказала мама. - Осторожно пользуйтесь острым инструментом, чтобы не поранились. После уберите инструмент в кладовку и дрова от манежа уберите под навес рядом с баней. Вас за это чем-то угощу.
   К вечеру от нашего манежа не осталось и следа. Мы доски все перетаскали под навес, куда мама моя показала. Инструмент убрали обратно в кладовку. Накормили своё многочисленное хозяйство. К приходу родителей с работы, мы расселись за длинным столом в ожидании чего-нибудь вкусненького от моей мамы.
   Наши домашние кошки и собаки крутились у наших ног. В ожидании лакомых кусочков, которыми оказались пирожки с разными начинками и свежий хлебный квас.
   С этого дня мы стали хорошими помощниками своим родителям. Каждое утро помогали пастуху выгонять на пастбище домашнюю скотину. Затем выгоняли кормиться и плавать на речку домашнюю водоплавающую птицу. Куры с петухами, а также индюки и цесарки кормились сами. Наши домашние кошки и собаки постоянно были с нами и принимали посильное участие в помощи нем по хозяйству.
   Псы гоняли от домашней птицы чужих псов. Кошки постоянно метили свою территорию и вступали в разборки с посторонними кошками. В середине дня мы подметали наш огромный двор и следили за порядком вокруг нашего двора и дома. Все были каждый день при деле.
   Мне было три года, когда в Старом хуторе и по Гудермесу поползли слухи, что в реке Белка появилось какое-то чудище, которое поедает домашнюю водоплавающую птицу и даже маленьких детей.
   Единственное место отдыха местного населения, полусухая речка опустела. Как говорили местные люди, что в этой речке воды синичке по яички.
   Теперь все жители окрестных мест опасались купаться и отдыхать на берегу мелкой речки. Даже свою водоплавающую птицу мы не оставляли в речке без присмотра. Дети и взрослые, днём приглядывали за утками и гусями.
  - Откуда здесь может появиться людоед, если тут воды всюду по колена? - с удивлением, возмущался дедушка Гурей. - Помню те времена, когда сюда к нам в Белку с Терек через Сунжу заходили метать икру осётра и сомы разводились до метра размером. Так это когда было! Аж в царские времена! Сейчас даже сазан и плотва редко попадают на крючок. В основном пескарь да голавль попадаются. С такой рыбы ухи много не наваришь. Такую мелкую рыбу только на корм домашним птицам, кошкам и собакам. Больше ничего в нашей речке не водится. Так что мой внучек может спокойно выгонять своих гусей на нашу речку. Там скоро и лягушки не будут водиться.
   Гудермес находился на правом берегу речки Белка. В то время как совхоз Кундухово с колхозом Победа и развалины хутора Ивлевых находились на левом берегу речки. Со стороны города берег речки был обрывистый.
   С левой стороны речки берег пологий. Наш огромный дом стоял недалеко от развалин хутора Ивлевых и вблизи речки.
   Тогда ещё ходил в детский садик, который был близко от нашего дома. После садика возвращался домой самостоятельно. Нянечки детского садика лишь издали поглядывали за мной, чтобы вместо дома не ушёл в другом направлении.
   Во время сильных дождей и весенних паводков вода в речке резко поднималась. Даже иногда доходила вода из речки почти до нашего двора. По этой причине мои родители решили, что когда подросту и пойду в школу, то мы купим дом ближе к железнодорожному вокзалу станции Гудермес.
   Там близко мне в школу, маме на работу в ФЗУ (училище), радом фотография, где отец работал фотографом-портретистом. Туда вода с речки никогда не поднимется. К тому же там намечали построить современный посёлок городского типа.
   Пока мы жили вблизи речки, то в засушливые времена выгонял наших гусей и уток искупаться в жару на мелководье. Сам в это время сидел на берегу речки с удочкой и с трофейным немецким котелком наполненным водой, куда запускал пойманных на удочку пескарей. Рядом со мной сидели кот Барсик и пёс Тарзан, которые по очереди вылавливали из трофейного котелка пойманных мной пескарей и тут же съедали рыбку.
   После такой ловли рыбы чаще всего возвращался с пустым котелком. Зато кот и пёс были сыты. Гуси и утки тоже лакомились на мелководье рачками, разными ракушками и вытаскивали из тины что-то вкусное. Мы все были довольны отдыхом.
  - Сынок! Выгони гусей и уток на речку. - сказала мама в выходной день. - Сегодня жарко. Пусть гуси и утки поплещутся на мелководье. Ты тоже можешь искупаться там. Только к заводи не спускайся. Там глубоко и мало ли что в заводи водится. Может быть, бабы не зря судачат, что там водится рыба людоед? Будь осторожным и будь все время у меня на виду. Беспокоюсь за тебя...
   Не представляю, как можно не пойти туда, куда нельзя ходить? Ведь там конечно есть самоё интересное и самоё таинственное, на что надо непременно посмотреть.
   Может быть, именно там водится рыба кит. Из сказок, которые каждый вечер перед сном читают мне по очереди мама и бабушка Нюся.
   Мне обязательно надо заглянуть в таинственную заводь и посмотреть на чертей, которые водятся в тихом омуте. Может быть, они не такие страшные, как про них рассказывают.
   У нас утки, особенно гуси, были жирные и огромные, мне почти по пояс. К тому же гуси были такие ленивые, что их, словно стадо баранов, надо было выгонять хворостиной к реке, чтобы они там освежились в воде и меньше гоготали во дворе возле нашего дома. Наши утки, и гуси были ужасные попрошайки. При виде моей мамы утки и гуси поднимали такой шум, что только корм, который давала мама уткам и гусям, а также прогулка к речке могли упокоить наших уток и гусей.
   Вот так и в этот день. Пошёл к речке. В сопровождении верных друзей, кота Барсика и пса Тарзана. Через плечо с удочкой и с трофейным котелком. С земляными червями в баночке и с хворостиной в руке стал выгонять стадо горластых гусей и уток к реке. Нетерпеливые кот Барсик и пёс Тарзан, как кавказские овчарки у стада баранов, бегали рядом со мной и старались как можно быстрее выгнать стадо гусей и уток к речке. Ведь коту Барсику и псу Тарзану хотелось покушать свежей рыбки. Дома у нас во дворе свежей рыбки не было. Рыбку надо поймать на мелководье.
   Как только мы добрались до мелководья, гуси и утки без нашей помощи запрудили все мелко-водье. Стали нырять и плескаться. Гуси и утки так сильно разгулялись, что разогнали всех пескарей на мелководье. На сегодня о рыбной ловле на мелководье мы могли забыть. Зато рядом с нами, всего метров сто от мелководья, в заводи и в тихом омуте заманчиво плескалась разная рыба или черти в тихом омуте резвились.
   Кот Барсик и пёс Тарзан постоянно поглядывали туда, где резвится рыба и с голодным видом облизывались от зависти, что рыба совсем рядом, а мы сидим здесь на мелководье и ждём, когда рыба сама заплывёт сюда к нам. Конечно, такого не будет.
   Наконец-то терпение наше лопнуло. Смотал удочку и перешёл на край заводи. Кот и пёс поспешили следом за мной. Гуси и утки тоже по воде подтянулись ближе к заводи, хотя мы их к себе на заводь не приглашали.
   Мало того, что гуси и утки нам всю рыбу, разогнали на мелководье, они ещё на заводи и в тихом омуте балаган устроили. Словно корабли в открытом море гуси плавают взад-вперёд по всей водной глади. Утки похожие на катера, мотаются по воде между гусями.
   Наверно потому, что в заводи и в тихом омуте воды было много, глубина мне с ручками и с ножками, рыба не обращала никакого внимания на присутствие стада гусей и уток. Рыба все так же плескалась от радости того, что пришёл её ловить. Почти сразу стала клевать рыба на мой крючок. Впервые в жизни стал ловить такую большую рыбу, что она даже в моём трофейном котелке не помещалась.
   Барсик и Тарзан с удивление, а также с испугом смотрели на огромную рыбу, пойманную мной. Они даже не решались позавтракать такой большой рыбой, которая была больше кота. Ведь моим друзья невозможно было справиться с такой большой рыбой. Сам едва справлялся с пойманной рыбой. С трудом снимал рыбу с крючка и отбрасывал рыбу как можно дальше от воды на траву, чтобы рыба не прыгнула обратно в воду заводи и омута нашей речки. Когда подойдёт время обеда, моя мама может обнаружить, что мы не послушались её. Перебрались от мелководья к заводи и к тихому омуту. Может поругать нас и нашлёпать нам мокрой тряпкой. Решил перебраться обратно на мелководье и оттуда отправиться домой на обед. Как только подходит время обеда, так мама издали кричит "Гуси! Гуси! Гуси!".
   Вечно голодные гуси сами выбираются из мелководья и спешат быстрее нас вернуться на обед во двор. Можно подумать, что, а также кот и пёс съедим гусиный корм. Нас мама кормила отдельно за столом с детворой.
   Не успел собрать на кукан с травы уцелевшую рыбу после сытного завтрака Барсика и Тарзана, как на воде в заводи и в тихом омуте стало твориться что-то необычное. Вода стала бурлить и пенится. Словно воду погнали от Терека через Сунжу обратно к нам в речку.
   Наши гуси утки разом всполошились. Словно ошпаренная кипятком, водоплавающая птица начала выскакивать из воды на берег. Не дождавшись от моей мамы приглашения на обед, гуси и утки в испуге стали спасаться в сторону нашего двора. Барсик и Тарзан тоже попятились подальше от воды, ощетинились в защитной позе.
   Они в каждую секунду готовы были дать отпор неизвестному врагу, вышедшему из воды на берег. Конечно, прекрасно понимал, что тот, кто живёт в воде, на суши жить не может.
   Однако, на всякий случай, отошёл подальше от воды и стал наблюдать за волнами, которые разбегались в разные стороны по заводи и тихому омуту, от того существа, которое находилось в глубине воды. Когда почти все гуси и утки от страха повыскакивали из воды на сушу, а самый жирный гусь был далеко от берега.
   В это самоё время над водой показалась огромная круглая голова неизвестного мне чудовища. Открылась огромная пасть с длинными рыбьими усами и в тоже мгновения наш самый жирный гусь исчез в огромной пасти неизвестного мне водяного чудовища. Чудовище вместе с нашим гусем исчезло в воде тихого омута. Вода на речке перестала бурлить.
  - Он сожрал нашего жирного гуся! - едва опомнившись, закричал во всю глотку и побежал домой.
  - Кого сожрал?! - всполошилась мама, выбегая навстречу мне. - Кто тебя обидел? Что случилось?
  - Со мной ничего не случилось, - немного успокоившись, ответил. - Мы все были на заводи. Гуси и утки купались в речке. Ловил рыбу. Вдруг, вода в заводи забурлила. Гуси и утки в страхе повыскакивали из воды на сушу. Самый жирный гусь был далеко от берега. Чудище вынырнуло из воды и сожрало нашего жирного гуся. Мы еле успели удрать от речки. Там ужас что творилось...
  - Знаю, что ты у нас хороший фантазёр и выдумщик, - упокоившись за меня, сказала мама. - Вот только к заводи вы зря ходили. Предупреждала вас, что там глубоко и очень опасно. Вы могли утонуть в заводи. Туда даже взрослые не ходят купаться. Упокойся и иди за стол покушать...
  - Мама! Никакой не фантазёр и не выдумщик! - вытаращив глаза, стал доказывать я-то, что сказал правду. - Ты посмотри, как перепуганы гуси и утки. Барсик и Тарзан тоже попрятались от страха под нашим домом. Можешь посчитать наших гусей. Одного нашего самого жирного гуся нет...
   Мама серьёзными глазами посмотрела на меня. Затем мама перевела взгляд на гусей и на уток, а также на кота и на пса. Хищники никак не могли прийти в себя и с испуга подавали голос из-под нашего дома. Мама стала считать наших гусей. Когда мама убедилась полностью в том, что не фантазировал, а говорил правду.
   Мама сразу стала загонять гусей и всю нашу живность в общий хлев под замок. Меня, кота и пса мама загнала в дом под присмотр своёй мамы, моей бабушки Нюси, которая парализованная на обе ноги лежала на кровати. Мы слушались бабушку Нюсю. Могли остаться рядом с ней под присмотром. Пока мама разберётся на речке с чудищем.
  - Мама! Ты присмотри за нашими шалопаями. - сказала мама бабушки Нюси. - Схожу в Старый хутор. Посоветуюсь с нашими стариками, чтобы они разобрались с тем, кто живёт в заводи и в тихом омуте. Пусть даже там будут черти. С ними надо кончать. Не могу позволить, чтобы пропадали в воде наши жирные гуси. За детей тоже опасаюсь. Наша детвора все время купается на речке.
  - Ты с Гуреем поговори, - стала подсказывать бабушка, маме. - Он у нас спец по рыбной ловле.
   Мама ушла в сторону висячего моста через речку. Барсик, Тарзан и остались рядом с бабушкой, которая после ухода из дома моей мамы тут же стала рассказывать нам разные удивительные истории про жизнь терских казаков. Кот и пёс, свернувшись клубком, друг к другу лежали рядом с кроватью бабушки. Развалился рядом в плетёном кресле качалки и слушал бабушкины сказки.
   Мама вернулась домой из Старого хутора только под вечер вместе с дедушкой Гуреем. Сразу оба стали подробно выслушивать меня о том, что произошло на заводи сегодня перед обедом. Выслушав меня, дедушка полностью убедился в том, что в этот раз не вру и не фантазирую. Дедушка отправился обратно к себе в Старый хутор, чтобы основательно подготовиться к ловле ужасного чуда в заводи и в омуте нашей речки. Знал, что дедушка Гурей был заядлый рыбак.
   Несколько суток дедушка пропадал рядом с заводью и тихим омутом у нас на речки. Иногда появлялся с огромным куканом пойманной рыбы. Отдавал пойманную рыбу моей маме на уху. Сам высыпался на сеновале и обратно уходил со снастями на рыбалку к заводи и тихому омуту. Никто не знал, что там, в заводе и в тихом омуте видел дедушка Гурей. То, что он просто так никуда не ходить, это прекрасно знали все. Родственники, соседи и станичники ожидали ужасного финала.
  - Сергей! Подстрели мне пять жирных ворон, - обратился с просьбой к моему отцу, дедушка Гурей через неделю рыбалки в заводи и в тихом омуте. - Мария! Ты мне зажарь и свари этих ворон.
   К вечеру этого дня на веранде у дома, на верёвке болталось с десяток жирных ворон. Кот и пёс, заглатывая слюну, любовались почти готовой пищей. Дедушка Гурей по одной вороне отдал нашим домашним хищникам. Две вороны мама сварила прямо с перьями и с кишками в котле, в котором варила корм нашим свиньям.
   Двух ворон дедушка осмолил над костром и помазал каким-то вонючим маслом. Двух ворон он повесил под деревом на пару дней, чтобы вороны протухли до червей и сильно воняли. Отсюда нам стало понятно, что чудовище питается дохлыми воронами.
  - Наверно чертей собрался наш дед ловить в тихом омуте? - спросил у своёй мамы под вечер.
  - Дед ничего не говорит, - ответила мама. - Зря он ничего не затевает. Скоро все будет известно.
   Пока мама и мой отец занимались подготовкой ворон для дедушки, сам он готовился основательно к тому, что хотел поймать в заводи или в тихом омуте. Принёс длину верёвку толщиной с палец. На верёвку привязал крючок такой огромный, ну, прямо с мою руку. Откуда-то дед достал багор, топор с длинной деревянной ручкой.
   В последний день своёй подготовки он на подводе привёз просмолённую лодку кругло донку. Снаряжение отвезли к речке, спустили на воду в заводи.
   Обратно дедушка пропал из нашего вида на несколько дней. Все наши родственники стали поговаривать, что наверно нашего деда черти к себе в тихий омут, забрали или, утонул дед в заводи. Даже поговаривали о том, что в который раз придётся оплакивать деда без его трупа. Ведь несколько раз было в жизни деда, что его объявляли умершим, а он являлся целым и невредимым.
  - Ничего с нашим дедом не случится, - уверенно, сказала бабушка Маня, двойняшки дедушки Гурея. - Завтра утром он явится целым и невредимым. Привезёт на подводе то, чего опасались люди.
   Мы прекрасно знали, что если бабушка Маня так сказала, то так точно все произойдёт. Каким-то образом эти близнецы даже на расстоянии друг от друга могли общаться между собой разумом.
   Они прекрасно знали, где находится кто-то из них, что делает и даже о чём думает. Поэтому мы все были спокойны за двойняшек Гурея и Маню. Если они спокойны, то все будет рядом хорошо.
   Рано утром, когда только проснулись петухи, а солнечные лучи едва пробивались со стороны реки, во дворе стал лаять Тарзан. Наш пёс почём зря не лаял. Значить на то были у него уважительные причины. На лай пса вышли мои родители. Следом за ними во двор с сонным видом вышел. Тарзан лаял в сторону речки. Вымыл под колонкой с водой своё сонное лицо и стал всматриваться в сторону речки. Рано утром был сильный туман, и сразу было не разглядеть.
   От речной заводи медленно двигалась подвода, за которой что-то волочилось. Впереди подводы шёл дедушка Гурей. Мы терпеливо ждали, когда дед вместе со своёй подводой прибудет к нашему двору. Даже кот и пёс не спешили встретить нашего деда. Видимо кот и пёс боялись того, кто был в подводе и волочился следом за подводой по земле. Нам тоже было страшно увидеть кого-то.
  - Почти две недели высматривал его, - сказал дед, показывая на то, что лежало в подводе. - Он, зараза, сожрал всех приготовленных на приманку ворон. На последнюю ворону его поймал.
   Посмотрел в подводу и обалдел от того, что там увидел. В подводе лежал огромный сом. Такой большой, что круглая голова сома была на всю ширину подводы. Туловище рыбы занимало вто-рую часть подводы, а длинный хвост тащился следом за огромной подводой. Такой огромной речной рыбы больше никогда не видел. Просто удивительно, как такой гигант мог вырасти, в общем-то, в мелкой речке, которую в жаркое время года можно было детям переходить по колено.
   Не прошло и часа, как наш двор заполнился любопытными людьми. Все откровенно удивлялись при виде такого огромного сома. Каждый уговаривал моего отца сфотографироваться возле большой рыбы. Причём фотографировались все не бесплатно. Так что к обеду мой отец заработал так много денег, как никогда не зарабатывал за целый месяц работы в своёй фотографии в городе.
  - Хватит вам рисоваться возле сома, - ревниво, сказал дед. - Наверно поймал огромную рыбу, а не вы. Будем вскрывать этого гиганта. Посмотрим, чем питался сом в последние несколько дней.
   Мой отец принёс огромный охотничий нож с рукояткой в виде головы охотничьей собаки. Отец попросил мою маму, чтобы она сфотографировала его в тот момент, когда отец будет вспарывать живот огромного сома. Мама приготовилась с фотоаппаратом. Отец вспорол живот сома и тут же все шарахнулись от вспоротого живота и желудка гигантского сома.
   Из желудка сома стали выпрыгивать огромные речные лягушки. Затем из распоротого желудка вывалились кости маленького ребёнка и разные куски от съеденных у дедушки Гурея приготовленных ворон. Выходит, что бабы не зря судачили. Сом был людоедом. Сколько он съел людей, точно никто никогда не узнает
   После того, как все присутствующие пришли в себя от ужаса при виде костей ребёнка в желудке гигантского сома. Дедушка Гурей сказал, что кости ребёнка надо похоронить, а сома разрубить на куски и сжечь в печи кирпичного завода, который находился всего в километре от нашего дома. Все присутствующие согласились с предложением деда.
   Кости ребёнка тут же отвезли на кладбище, а сома разрубили топором на куски и сожгли в печи кирпичного завода. С тех пор в воде речки Белка большой рыбы не было. Хотя бы потому, что вскоре на нашей речке исчезли омут и заводь.
  
  6. Прогулка в будущее.
   Помню себя в возрасте нескольких лет, когда учился здраво мыслить и нормально ходить, приснился мне странный сон. Будто впервые сбежал из дома, чтобы узнать об окружающей жизни дальше того места, где находился наш дом. Ведь за пару лет моей сознательной жизни меня всего лишь рас носили на руках через речку в Старый хутор, к нашим многочисленным родственникам.
   Все остальное время моей сознательной жизни провёл у нас во дворе нашего домашнего хозяйства, а также в детском манеже, который был во дворе у забора под огромным деревом тутовника. Почти все лето с дерева в мой манеж падали сладкие ягоды, которыми питался.
   Кроме меня в детском манеже были три мальчика и две девочка, которые постоянно плакали от того, что крупные ягоды тутовника падали им на головы и щелкали так сильно, словно щелчки пальцем.
   Выбравшись из нашего домашнего двора сквозь дырку в плетёном заборе, следом за псом по кличке Тарзан, оказался в колючем кустарнике, из которого исходили незнакомые мне запахи. Псу было хорошо, на нем была тёплая меховая шубка, без которой можно было обойтись в нашем дворе в жаркое время дня. Но в кустах шубка Тарзану была в самый раз. Колючие кусты, словно частый гребень, сделанный из кости, расчёсывал шубку пса. На мне кроме трусов больше ничего не было. Поэтому колючки кустарника раздирали мне кожу до крови и постоянно стаскивали с меня трусы, на которых была совсем слабая резинка. Подтягивал трусы и лез дальше в кусты.
   За кустами была зелёная поляна с сочной травой, которая скрывала меня и пса от посторонних глаз. Выбравшись на свободу из кустарников, стал плакать от боли в кровоточащих царапинах. Тарзану видимо стало жалко меня. Вместе со мной в голос он стал подвывать и зализывать мои кровоточащие царапины своим шершавым языком. В это время было жаркий день, который разморил меня. Постепенно успокоился. Свернувшись клубком, как пёс, уснул крепким сном.
   Проснулся от солнечных зайчиков, которые заигрывали со мной, своими отблесками щекоча моё распаренное лицо. Откуда-то со стороны пробивались первые солнечные лучи нового дня. Ужасно как сильно хотелось кушать. Не обращая никакого внимания на озорной блеск солнечных зайчиков, стал глазами искать, чтобы мне покушать.
   Наверно пёс был так же голоден как я? Тарзан стараясь утолить свой голод, объедая с небольших кустиков какие-то ягоды. Тоже решил использовать себе в пищу ягоды с кустарника. Если можно кушать незнакомые ягоды Тарзану, то можно, то же самоё кушать мне. Ведь мы оба из одной семьи. Когда кушаю дома то, что приготовит мне мама, пёс тоже самоё ест со мной. Мы с ним, как братья или как ближайшие родственники, которые часто наведываются к нам в гости за наш общий стол. Родственники тоже едят с нами.
   Ягоды с кустарника оказались кисло-сладкие и горьковатые на вкус. Также как пёс кривился от неприятного вкуса неизвестных мне ягод, но все равно продолжал кушать ягоды. Надо было как-то утихомирить свой голод и таким образом набраться сил, чтобы продолжить своё путешествие в незнакомо мне мире дикой природы. Ведь впереди меня и Тарзана ожидают какие-то приключения, которые не знает никто. Природа здесь какая-то странная, совсем ни такая как возле дома.
   После того, как утолил свой голод отвратительными на вкус незнакомыми ягодами, то случайно обратил внимание на Тарзана, который уставился своим зрением куда-то в сторону, откуда исходили озорные солнечные зайчики. Посмотрел туда, куда смотрит пёс и удивился тому, откуда сверкают озорные солнечные зайчики, никак не дают сосредоточиться мне после сна в незнакомой мне обстановке среди дикой природы. Там было нечто такое, чего мы с псом раньше не видели.
   Не меньше Тарзана был поражён тем, что было перед нами. Прямо за полянкой и за кустарником с отвратительными на вкус ягодами. Находилось какое-то сооружение похоже на гранёный стакан, из которого мой отец с друзьями по праздникам пьёт водку. Вот только этот стакан перед нами был такого огромного размера, что скрывался где-то высоко в небе.
   Это от гигантского стакана отскакивали солнечные зайчики и дразнили своим блеском меня и пса. Но сейчас мне было не до солнечных зайчиков, которые мне изрядно надоели. Мы с Тарзаном любовались прекрасным зрелищем здания, которое было неизвестно нам. Нам ужас как хотелось, проникнут в это здание.
   В том месте, где находился наш дом, самым высоким зданием была водонапорная башня, в которую накачивали воду, чтобы затем из водонапорной башни поливать наш огород. От водонапорной башни из крана во дворе к нам поступала вода, которую мама использовала на то, чтобы варить продукты нашей семье, а также нашему большому хозяйству из животных и птиц.
   Мы с Тарзаном несколько раз пытались по лестнице забраться на водонапорную башню, чтобы сверху посмотреть на то, что было дальше нашего двора. Но мама и отец постоянно снимали нас с лестницы, ведущей на крышу водонапорной башни. Мне и псу, каждый раз драли уши за наши вылазки дальше нашего двора. Но меня и пса все равно тянуло на подвиги, которые были за нашим домом.
   Наверно этот гигантский стакан тоже был водонапорной башней, которая давала воду многим дворам. В полнее возможно, что у этой водонапорной башни есть лестница, по которой можно забраться наверх и посмотреть на тот окружающий нас мир, дальше которого мы с Тарзаном ни-когда не были.
   Пока нет рядом мамы и отца, нам непременно надо забраться на самый верх водонапорной башни и посмотреть на другой неизвестный нам мир дикой природы, где есть что-то новое.
   Мы ни стали откладывать своё решение. Крепко вцепился рукой за мохнатую холку Тарзана и с дрожью в ногах шагнул к неизвестному нам строению в виде гранёного стакана. Рядом вообще не было людей.
   Все сооружение из стекла сверкало, словно зеркало небесным отражением и своими гранями переливалось в солнечных лучах.
   Мне было так интересно смотреть на такое увлекательное зрелище, что, разинув рот и крепко держась рукой за мохнатую холку Тарзана, обошёл несколько раз вокруг удивительного здания, на котором вообще не было никаких лестниц и ступенек.
   Вокруг водонапорной башни в виде гранёного стакана вообще ничего не было. Всюду зелёная трава и кубики кирпичей. Мы с Тарзаном уже собирались тем же путём вернуться обратно к себе домой во двор, как вдруг перед нами открылся кусочек стекла размером с дверь в нашем доме.
   Дальше за куском отодвинутого стекла была небольшая площадка, которая словно приглашала нас к себе. Мне было страшно войти на эту площадку. Но моё любопытство было сильнее моего страха перед неизвестностью.
   Пёс тоже дрожал всем телом и не решился шагнуть первым на площадку. Вцепившись крепко в мохнатую холку пса, с дрожью в ногах сделал шаг вперёд.
   Едва только мы с Тарзаном оказались на площадке, как сразу за нами закрылось стекло размером с дверь в нашем доме. Площадка слегка дёрнулась и быстро стала подниматься вверх. Мы с моим мохнатым другом оба стали дрожать от страха перед неизвестностью.
   Между тем за стеклом стали появляться удивительные картинки, которых мы с Тарзаном не видели даже в самых удивительных цветных снах, которые нам часто снились. Перед нами были удивительные зрелища.
   За стеклом открылась удивительная картина из огромных зданий, которые были такие же громадные и красивые, как гигантская водонапорная башня в виде гранёного стакана, где мы сейчас находились. Внизу в речке плавали удивительные кораблики, которых не было даже в моих книжках со сказками и с красивыми картинками. По улицам катались удивительные машины и такие же удивительно красивые поезда. Выше гигантской водонапорной башни летали самолёты словно птицы.
   Все вокруг сверкало в лучах солнца. Самоё удивительное было то, что среди всего этого великолепия разнообразных построек и зелёной красоты, шёл самый обыкновенный снег. Как раз в это время был в одних трусах на движущейся площадке за стеклом. Однако, несмотря на то, что за стеклом была зима, на площадке было тепло. Откуда-то из щелей шёл тёплый воздухом. Пока любовался красотой через стекло, Тарзан в это время дрожал от страха всем телом и даже от страха написал на площадке.
   Когда привык к удивительному зрелищу за стеклом, то меня вдруг одолел страх, что так буду кататься на площадке за стеклом до тех пор, пока с голода умру и больше никогда не увижу свою маму. Ведь она сейчас наверно меня ищет, а катаюсь в водонапорной башне вместе с Тарзаном. Даже не думаю, что нас будут искать дома папа и мама.
   Так же как Тарзан написал от страха на площадку и вместе с псом стал выть во весь голос. Но нас никто не слышал, так как вокруг был сказочный мир и сплошное движение. Мы болтались на площадке вверх и вниз водонапорной башни до тех пор, пока вокруг нас наступила ночь, которая за стеклом сверкала разными цветами и постоянно увлекала наше зрение до тех пор, пока мы свернулись клубком и крепко уснули. Ведь ночью дети должны спать, чтобы вырасти большими.
   Проснулся от того, что меня кто-то поднял на руки, тут же вздрогнул и открыл глаза. Вокруг меня были незнакомые люди. Все что-то говорили на неизвестном мне языке. Мужчина в тёплой куртке, который держал меня на руках, увидел, что открыл глаза и тут же поставил меня на ноги.
   В ужасе от неожиданности отпрянул в сторону и тут же накрепко вцепился в шею своего пса. Тарзан почувствовал опасность и зарычал. Окружающие нас люди отпрянули в разные стороны. Обратно обнаружил себе и Тарзана все на той же площадке, которая катала нас вверх и вниз по огромной водонапорной башне в виде гранёного стакана. Наверно, это ангелы пришли за нами?
   В этот раз площадка не двигалась и стекла на площадке открыты с двух сторон. С одной стороны, была улица с прохладным воздухом, почти как зимой. С другой стороны, был какой-то зал из камня с тёплым воздухом. С обеих стороны было много людей с какими-то аппаратами в руках, на плечах и на палках, как у моего отца большой фотоаппарат. С той лишь разницей, что у моего отца фотоаппарат совершенно другой. Можно подумать, что это люди из другого измерения жизни.
   Люди с обеих сторон площадки звали меня к себе. и Тарзан крутили головами в разные стороны. Мы никак не могли решиться, куда сделать первый шаг к той неизвестности, которая окружала нас. Шагнуть в открытое пространство, где по-зимнему холодно, а почти голяком в одних трусах. Шагнуть в закрытое помещение, где тепло как летом, но там все закрыто и непонятно как можно будет выйти оттуда обратно. Мне не хотелось идти туда, где холодно или где нет выхода.
   Видимо все-таки тепло в закрытом пространстве манит людей и животных чаще к себе, чем холод в открытом пространстве, где можно замёрзнуть и умереть. Тарзан и, не договариваясь, шагнули в сторону тёплого помещения в замкнутом пространстве. Люди вокруг нас стали расступаться и пропускать нас вперёд себя.
   Куда-то в глубину огромного тёплого зала, который сверкал и переливался разными цветами радуги, исходящей от стен, потолка и пола, сделанных из стекла металла и камня. Мы с псом словно попали в какой-то сказочный мир, в котором было все красиво.
   Постепенно меня с Тарзаном заманили в какую-то огромную комнату со стеклянными дверями и стенами. В огромной комнате было много диванов, столов и стульев. Тут же взобрался на мягкий диван и стал с любопытством рассматривать все вокруг себя. Тарзан сел рядом с диваном и так-же как стал вертеть своёй головой в разные стороны. Нам было интересно открыть для себя таинственный мир незнакомой нам сказки. Надо было хорошо запомнить пространство и красоту.
   Когда мы наконец-то привыкли к окружающей нас обстановке, тогда Тарзану принесли красивую тарелку с мясом и красивую чашку с водой. Пёс подозрительно понюхал воду и мясо. Когда он по запаху убедился в том, что мясо и вода не были отравлены. Тарзан принялся кушать сырое мясо и запивать мясо обычной водой.
   К моим ногам в это время прикатили на колёсиках красивый столик с разными угощениями. Так-же как Тарзан вначале понюхал все то, что было на столике. Убедившись в том, что еда прекрасно пахнет и пригодна к употреблению в пищу, с аппетитом стал наворачивать за обе щеки, что было на столике.
   Таких вкусных угощений в нашем доме не было. Пока и мой мохнатый друг утоляли голод, то мои царапины обрабатывали ваткой какой-то коричневой жидкостью с отвратительным запахом. Помню, что мама однажды мазала мои разбитые колени похожей жидкостью и зелёнкой. Наверно, это тоже была зелёнка, но только другого цвета. Понимал, что люди хотят мне помочь, чтобы не болели царапины. Поэтому не сопротивлялся и терпел, когда жидкость жгла царапины. Ведь казаки должны терпеть, чтобы стать атаманами.
   После еды меня взяли за руку, повели куда-то в другую комнату. Боясь, что меня разлучат с Тарзаном, свободной рукой вцепился в мохнатую холку пса и увлёк его за собой. Другая комната оказалась спальней. Здесь мебель и стены были белые, как в больнице. Мне принесли красивую майку и маленькие красивые трусики.
   Красивая тётя сняла с меня мои грязные трусы, голого поставила на коврик. Тётя обтёрла меня белым полотенцем из бумаги, которая пахла одеколоном. Затем надела на меня маленькие красивые трусики и красивую майку. Меня положили спать в огромную белую кровать, укрытую белыми простынями. Тарзан лёг спать рядом со мной на коврик.
   Проснулся от того, что кто-то плакал надо мной. Солёные слезы капали прямо на моё лицо. Открыл глаза и увидел над собой лицо мамы с заплаканными глазами. Когда мама увидела, что проснулся, то стала целовать и обнимать меня. Мама говорить мне всякие ласковые слова, которые со сна сразу не мог понять. У меня словно воском уши закрыло.
   Стал усиленно дышать и глотать воздух, чтобы очухаться от неудобного мне положения. В это время обратил внимание, что нахожусь в густой траве возле кустов, откуда начались мои удивительные путешествия в мир сказки. Пёс пыл рядом и отчаянно ласкался от того, что наконец-то нас нашли в целости и в сохранности. На этом наши путешествия в загадочный мир удивительной сказки закончились.
  - Горе ты моя луковой! - услышал громкий голос мамы, когда мои уши освободились от каких-то пробок. - Где тебя носило целых двое суток? Мы с отцом все овраги обыскали. Подняли на ноги своих родственников и милицию. Сетями проверили речку. Даже на Чёртову гору поднимались, чтобы тебя отыскать. Ну, когда ты станешь нормальным человеком, как все дети нашего двора?
  - С Тарзаном катался вверх и вниз в огромной водонапорной башни, - как ни в чём не бывало, стал рассказывать о своём путешествии с псом в сказочный мир другой жизни. - Там были красивые машины и кораблики. На улице по траве возле домов гуляют лебеди и другие птицы...
  - Ты мой фантазёр, - ласково, сказала мама, продолжая меня целовать. - Тебе надо научиться писать детские сказки или интересные рассказы для взрослых людей. Пора тебя научить писать.
  - Мама! Обязательно научусь писать и напишу о том, как путешествовал с Тарзаном. - уверенно, сказал. - У меня ещё вся жизнь впереди. Когда-то обязательно буду писателем и художником.
  - Писать научишься не скоро, а рисовать и сочинять свои сказки можешь уже сейчас, - строго, сказал папа, подымая меня за ухо на ноги с зелёной поляны. - Сейчас же рассказывай, где болтался с Тарзаном целых двое суток. Откуда на тебе эта одежда? Кто на тебя надел такую одежду?
  - Вам говорю, что мы с Тарзаном путешествовали в какую-то неизвестную нам страну сказок, - хлопая себя по красивой майке, уверенно заявил, трогая рукой от отца горящие уши. - Вот если бы Тарзан мог рассказывать, как человек, то он мог бы подтвердить то, что вам рассказываю.
   Отец больше ничего ни стал говорить мне. Мама и отец отвели меня вокруг плетёной изгороди через калитку домой.
   Решили в кругу многочисленных родственников выяснить, где был целых двое суток вместе с Тарзаном. Затем провести надо мной и над Тарзаном суд, чтобы определить степень наказания за наши путешествия неизвестно куда.
   Как сказали родственники, чтобы другим детям не было повадно путешествовать куда-то далеко в сказку за пределы собственного двора.
  - Вы зря ребёнка ругаете, - заступилась за меня бабушка Нюся, которая была парализована на обе ноги и никуда из дома не выходила, но знала лучше своих младших родственников. - Шурка говорит правду. Он действительно путешествовал в своё будущее, где будет десятилетия спустя. Вам не суждено там быть. Так как это его будущее, а не ваше. Вам нужны доказательства. Разве майка и трусики не доказательство? Шурка говорит правду, что был в другой стране, а вы не верите.
  - Нюся правильно говорит, - поддержала бабушка Маня свою младшую сестру. - Прекратите травмировать ребёнка. Все ваше будущее в детстве было войной, которую вы пережили. Сейчас у детей совсем другой мир будущего. Вам даже не снилось то, что ждёт в будущем ваших детей и наших внуков. Все будет совершенно другое вокруг нашего пространства и за его пределами.
  - Пускай ребёнок открывает мир своего будущего, - поддержал сестёр дедушка Гурей. - Ему жить в том сказочном мире. Ребёнка не надо наказывать. Он ничего плохого не сделал. Тарзана можно посадить на цепь, чтобы не бегал дальше своего двора. Шурку посадите в манеж к другим детям.
  - Пса не надо сажать на цепь, - стал заступаться за своего пса. - Он ни в чем не виноват. Это увёл Тарзана в своё будущее. Если вы посадите его на цепь, то буду на цепи рядом с псом.
   Многочисленные родственники стали весело смеяться над тем, что заступился за своего пса. Тарзан все время, молчавший во время обсуждения нашего путешествия, стал радостно лаять, словно одобряя мой поступок в его защиту. Наши многочисленные родственники, которые находились во дворе нашего дома на общем собрании, вынесли общее решение, что на время ограничат моё передвижение и пса границей нашего двора, чтобы мы вдвоём хотя бы на лето никуда не отправились путешествовать.
   Также все родственники вынесли решение сохранить в неприкосновенности до моих детей в моё взрослое будущее красивую майку и красивые трусики, которые надели в моём будущем. Так хотели родственники, чтобы запомнил на всю свою жизнь, то место, где когда-то был с псом за много десятилетий. До реально происшедших этих событий со мной.
   С того моего таинственного путешествия во сне прошли многие десятилетия моей разнообразной жизни. Давно покинули этот мир многие мои родственники, которые присутствовали на общем собрании клана, когда обсуждали путешествие в будущее меня и моего пса. Вполне понятно, что пса похоронили на много раньше, чем умерли мои родственники. Неизвестно где во времени затерялись красивые трусики и красивая майка, которые достались мне вовремя моего путешествия.
   Моё будущее пришло ко мне незаметно вместе с настоящим моих детей. Со времени моего детства весь мир обновился. Стало все именно так, как и мой пёс, видели вовремя нашего путешествия в будущее. Мир обитания людей стал настолько прекрасен, что сказочный мир моего будущего превратился в привычную реальность.
   О чём мы раньше не могли даже мечтать, то стали иметь реально в быте. Как говорили мои бабушки, наш окружающий мир изменился во всем. Однажды получилось так, что полетел самолётом в одну заграничную командировку в ту страну, в которой никогда не был. Знал об этой стране только по школьным и университетским учебникам. Иногда читал об этой стране в советской прессе и смотрел некоторые передачи по советскому телевидению.
   По советским меркам, то были скупые сведения о мире капитализма, о котором мы знали все только самоё плохое. Наяву все в мире капитализма оказалось совсем другое. В заграничной командировке. Во время поездки от международного аэропорта к гостинице. Среди ночи ничего толком не увидишь.
   Кроме ярких огней реклам больше ничего не удалось разглядеть. Поселили меня ночью в гостиницу из четырёх звёздочек. Рано утром меня разбудили солнечные зайчики, которые щекотали моё лицо. Подошёл к окну, чтобы определить источник солнечных зайчиков, которые подняли меня на час раньше положенного по расписанию времени.
   Посмотрел в окно на улицу и обомлел. Солнечные зайчики исходили от огромного здания чем-то похожего на гранёный стакан, из которого мой отец пил водку по праздникам, а позже в будни, пока окончательно спился и умер в одиночестве неизвестно где.
   Передо мной было то самоё здание, которое и мой пёс Тарзан приняли за огромную водонапорную башню из стекла. Решил непременно прокататься на том лифте, на котором катался в детстве с псом по кличке Тарзан. Обязательно там побуду. Однако, это совсем другая история, с которой поделюсь немного позже.
  
  7. Мой первый побег.
   Наверно нет ни одного разумного человека, который не имел желание окунуться хоть раз в мир приключений, связанных с путешествием за пределами родного дома. Вот так было со мной с первого дня, как только научился разговаривать и ходить, а также отличать звуки речи от других звуков, которые окружают нас с первого дня нашего рождения и до конца нашей жизни.
   Едва окунувшись в мир разумной жизни, мы тут же стремимся познать окружающий нас мир путём наших путешествий и с помощью различных приключений.
   Так случилось со мной, когда мама и отец ушли рано утром на работу, а парализованная бабушка Нюся уснула. Решил воспользоваться удобным моментом и отправиться в первое своё путешествие искать себе приключение. Конечно, мне доводилось бывать за пределами нашего дома. Больше всего был у родственников в Старом хуторе в Гудермесе, был с мамой на колхозном рынке, где она работала продавцом.
   Ездили на поезде и на автобусах к родственникам в разные станицы и города. Но это было совсем неинтересно. В таких походах меня от себя взрослые не отпускали. Теперь оставшись один во дворе дома, мог свободно отправиться, куда мне вздумается.
   На всякий случай позвал с собой пса по кличке Тарзан, который мог встать на мою защиту в опасное время моей жизни во время путешествий или даже приключений вдали от дома. Мы с Тарзаном запасли в дорогу, чем могли. Пёс прихватил с собой самую жирную мозговую косточку, которую он стащил на колхозной скотобойне не далеко от нашего дома. С собой взял плетёную авоську варёной кукурузы и батон хлеба. Фруктовые деревья с плодами здесь были повсюду.
   От нашего дома самоё лучше путешествие было в Старый хутор и на вокзал в столовую ФЗУ (училища), где в это время работала в столовой моя мама. У родственников в Старом хуторе и у мамы в столовой был много кратно раз. Туда меня носили маленьким ребёнком родители и наши многочисленные родственники.
   Поэтому дорогу хорошо запомнил и заблудиться не мог. Даже если бы заблудился. Меня обязательно могли по пути подобрать родители. Когда стали бы возвращаться домой или многочисленные родственник, которые почти все работали на железной дороге и хорошо знали меня. На таком пути не потеряюсь. Здесь каждая собака меня знает хорошо.
   Мой путь с Тарзаном должен был проходить через висячий мост на тросах, который висел между берегами речки. Висячий мост соединял пешеходное сообщение между городом на правом берегу и населённым пунктом на левом берегу речки Белка, где стоял наш дом. Прямо со двора нашего дома было видно висячий мост через речку. Нам с Тарзаном там никак нельзя было заблудиться.
   Однако, когда мы подошли к висячему мосту, то сразу поняли, что нам через него не перебраться. На мосту не было много досок, а канаты так сильно болтались, что можно было с моста свалиться в речку и разбиться об камни. Утонуть в мелководной речке просто невозможно. Там водички, синичке по яички, а вот разбиться об камни в русле речки Белка, это было совсем просто.
   Умный пёс понюхал висячий мост. Пометил мост своёй мочой, чтобы другим собакам неповадно было сюда приближаться. Повыл Тарзан у моста, словно шакал ночью на луну и пошёл в сторону от моста. Наверно пёс хорошо знал обходную дорогу, так как в моё отсутствие или по ночам ходил в гости через речку в город к своим друзьям и подружкам, потому, что на нашей стороне собак вообще не было.
   Стая волком загрызла всех собак на скотобойне и у наших соседей. Остался один Тарзан. Всегда доверял ему, поэтому отправился в обход следом за псом в сторону большого нового автомобильного моста. Там было легче перейти через речку, чем по висячему мосту.
   По дороге к большому автомобильному мосту железная дорога и железнодорожный мост через речку Белка. Но через железнодорожный мост нам идти никак нельзя. Может поезд задавить, и охранники на мосту не пропустят. Ведь железнодорожный мост со времени войны с фашистами охраняли, чтобы никто не мог заложить бомбу под такой мост.
   Называли такой мост, стратегическим. Через новый автомобильный мост можно было спокойно пройти. Там был небольшой тротуар, по которому машины ни ездили. На таком автомобильном мосту не было никакой опасности.
   На полотне железнодорожной линии приложил ухо на рельсе, чтобы узнать о движении поезда, который мог выскочить из-за лесной полосы и задавить меня. Даже не успел, отскочить в сторону. Поэтому надо было подстраховаться. Но едва только успел приложить ухо к рельсам, как тут из-за зелёной полосы выскочил поезд.
   Буквально скатился от железной дороги в овраг, чтобы не угодить своёй бестолковой головой под колесом поезда. Машинист поезда увидел меня и прокричал какие-то плохие слова в мою сторону. Мало того, машинист показал охраннику железнодорожного моста, что нахожусь недалеко от секретного, стратегического моста.
   Охранник, который не имеет никакого права уходить с поста, показал мне кулак. Показал охраннику язык и быстро прошмыгнул через железнодорожное полотно в кусты в сторону автомобильного моста. Тарзан тут же шмыгнул следом за мной и в одно мгновение мы исчезли в густых зарослях кустарника.
   Здесь была наша стихия. Мы с псом и с котом Барсиком часто прятались в кустах возле нашего дома. Часто играли в разведчики и в войну с детьми наших квартирантов. Наверно мы с Тарзаном были по возрасту молодые и малоопытные или слишком самоуверенные. Ведь псу было всего один год от роду, а был всего на два года старше Тарзана. Хотя по собачьим меркам пёс был почти взрослый. Но все равно мы были неопытными детьми. Поэтому заросли кустарника между железной, дорогой и автомобильной трассой оказались нам настоящими джунглями или густым лесом. Здесь можно было заблудиться даже разведчику без компаса.
   Мы почти сразу запутались и заблудились в густых зарослях кустарника. Никак не могли выбраться из кустов. В овраге между железной дорогой и автомобильной трассой, общий шум от движения машин и поездов. Совсем непонятно, где что движется. Словно сверху над нами мчатся поезда, едут машины и летят самолёты. Всё смешалось в общий гул. Даже идти, куда не понятно.
   Тарзан весь в колючках репейника. Весь изодранный и оборванный колючками чилижника. На мне были трусы, майка, панамка от солнца и сандалии. Все изодранно и изорвано. Тут ещё авоська с варёной кукурузой, цепляются за каждую колючку.
   Больше нет никаких сил, продираться сквозь кустарник. Надо сесть покушать варёную кукурузу и батон хлеба. Может быть, тогда будет намного легче выбраться из зарослей бесконечных кустарников. Хоть куда-нибудь выбраться.
   Наконец-то Тарзан нашёл небольшую полянку, кусочек зелёной травы между кустами. Не дождавшись меня, пёс развалился на всей зелени, а на свободное место положил любимую косточку, которую всю дорогу тащил в зубах. Отдышавшись от долгой ходьбы по кустам, пёс принялся грызть свою косточку, от которой исходил отвратительный запах. Можно подумать кто-то издох.
   Стараясь как-то поместиться на траве рядом с псом, с трудом отодвинул Тарзана ногами к кустам и сел рядом с ним на траву. Наверно от моей сваренной утром кукурузы пахло так же отвратительно псу, как мне от его любимой косточки, корову которой освежевали вчера. Мы оба развернулись в разные стороны и принялись наслаждаться приятными нам продуктами, чтобы утолить давно наступивший голод. Здесь даже плодов год и фруктов не было, чтобы перекусить в пути.
   Насытившись своими продуктами и немного отдохнувшие, мы обратно ринулись в кусты, чтобы найти себе там какие-то приключения. Однако приключения спрятались куда-то в кусты и не появлялись перед нами почти до самого вечера. У меня давно не было никакого желания искать приключения. Хотелось выбраться из кустов и добраться до своего дома. Там сейчас мама пришла домой и готовит мне манную кашу или отец привёз от родственников жирный балык осетрины.
   Когда солнце стало клониться к закату в сторону Чёртовой горы, мы с Тарзаном окончательно измотались за целый день блуждания по кустарникам в огромном овраге между автомобильной трассой и железной дорогой. Так и не найдя никакого приключения за целый день, мы наконец-то нашли новую небольшую полянку, густо заросшую спелой земляникой. Оба голодные, принялись обедать землянику прямо с травы.
   Никогда не думал, что собаки любят кушать землянику вместо мяса. Но видимо голод, ни тётка, когда достанет, то будешь кушать все, что попало тебе под руки. Точнее под ноги. Лишь бы не быть голодным.
   Если бы вместо земляники нам попались на полянке сочные косточки с отвратительным запахом, то также вместе с Тарзаном сейчас наслаждался сочными косточками, чтобы только утолить свой голод и не умереть в кустах от своего голода.
   Мысли о том, чтобы выбраться из зарослей кустарника, давно покинули нас. Насытившись сочной и сладкой земляникой, мы стали искать место своего отдыха на время ночи. Чуть дальше от земляничной полянки были какие-то развалины, густо поросшие кустарником и молодыми деревцами.
   Мы направились туда в надежде на то, что там найдём себе место к ночлегу и с высоты развалин утром определим своё направление, чтобы выбраться из зарослей кустарника к своему дому, где нас уже давно наверно искали родители. Представляю, что дома творится баз нас.
   К нашему общему удивлению развалинами оказалась огромная русская печка. Точно такая русская печка, как в сказке "По щучьему велению", где Иванушка дурачок отправился на русские печки к батюшкецарю. Давно нет в живых батюшки-царя. Ваню дурачка, наверно где-то рядом похоронили.
   Осталась от той сказки русская печка, на которой сегодня буду спать. Утром мы разберёмся, что тут интересного есть в русской печке. Может быть, в этот раз найдём настоящее себе приключение на всю жизнь. Скорее всего, приключение на свою задницу, которой всыпать ремня.
   Почти в темноте набросал на печку соломы, небольшой стог которой был рядом с печкой. Затем забрался на печку и лёг там спать. Тарзану было высоко забираться на печку, поэтому он развалился на соломе возле русской почки. Собакам лучше спать на соломе возле печки, чем на соломе, расстеленной на печке.
   Ведь собака хоть и друг человека, но она все равно любит больше природу, чем человека. Кроме того, пёс будет охранять меня всю ночь возле русской печки, а ни буду охранять пса в эту ночь. Утром засветло разберёмся, кто из нас кого охраняет лучше.
   Несмотря на то, что мы были далеко от дома, нам было не очень страшно. Хотя бы по тому, что мы были больше сельские, чем городские. Несмотря на то, что оба родились в городе. Родился в хате-мазанке Старого хутора, а Тарзан родился в самом центре двора в Старом хуторе. Затем нас сосунками перенесли по висячему мосту в дом и там обоих выкормили.
   Теперь мы по духу больше сельские, чем городские и совсем не боимся спать ночью на природе. Мы почти каждый день, до самой темноты, живём на природе рядом с домом. Бывает, что засыпаем на соломе в коровнике. Затем мама переносит меня из коровника домой, а пёс продолжает спать на сене.
   Ночью поезда и машины почти не ходили. Наверно не хотели тревожить наш сон. Вот только ночные животные и птицы часто беспокоили нас, особенно Тарзана, который беспокоился за мою безопасность и каждый раз рычал на того, кто приближался к месту нашего ночлега. Больше всего доставали нас ночные птицы, которые почти беззвучно летали над русской печкой и часто ухали где-то над головой на ветках небольших деревьев.
   При первом же шорохе или уханье ночной птицы пёс начинал рычать или даже лаять. Пару раз за ночь псу пришлось даже погавкать, когда где-то рядом с нами выл шакал, также тявкала лиси-ца. Хорошо, что в этом овраге не было волков, гиен и рыси, тогда бы досталось мне и моему псу, который готов был отдать за меня свою жизнь.
  - Боже мой! На что ты похожий?! - услышал рано утром голос мамы над своёй головой. - Горе ты моё луковое. Когда ты угомонишься и перестанешь искать себе приключения?! Мы с отцом всю ночь тебя искали. Даже речку процеживали сетками. Думали, что ты с псом утонул в речке.
   Поначалу думал, что мне все приснилось, будто вместе с Тарзаном целый день искал приключение в зарослях кустарника. Но когда открыл глаза, то обнаружил себя на русской печке. Рядом была мама, отец и мои многочисленные родственники.
   По их виду можно было догадаться, что в отличие от меня и Тарзана, они не днём, а ночью искали меня и моё приключение, за которое влетит нам обоим домашним арестом. Лишь бы только отец не всыпал мне хорошего ремня.
  - Ты должен сказать спасибо своему псу, - сердито, сказал мне отец, снимая меня с русской печки на землю. - Если бы не Тарзан, который привёл нас сюда, то ты бы так и жил здесь в овраге.
   Ни чего, ни стал говорить своему отцу. Тарзану спасибо тоже ни стал говорить. В моём положении лучше было помолчать. Мог только представить, как сейчас будут судить меня дома все наши многочисленные родственники терские казаки, которые соберутся у нас во дворе. Поколение моих родителей будут требовать, чтобы наказать меня строго.
   Может быть даже выпороть хворостиной или мокрой тряпкой. Дедушки и бабушки будут доказывать, что все прошли через путешествия и приключения, остались живы и здоровы. Всё закончится тем, что Тарзана на сутки посадят на цепь, а меня на сутки посадят под домашний арест рядом с кроватью парализованной бабушки.
   Наверно целый час мы толпой выбирались из зарослей кустарника на автомобильную трассу. Затем перешли по автомобильному мосту на правый берег речки. Дальше по правому берегу речки прошли к висячему мосту на левый берег и оттуда прошли к нашему двору.
   Всю дорогу меня тащили словно щенка за шиворот, так как боялись об меня запачкаться, или даже получить от меня какую-то заразу. Ведь мы с Тарзаном так сильно испачкались, что нас надо было стирать.
   В отличие от людей, мой пёс оказался умнее всех нас. Тарзан не пошёл с нами вокруг через висячий мост по канатам. Теперь у моего пса был свой путь из зарослей кустарника к нашему двору. Когда мы перешли через висячий мост, то на другом берегу речки нас встречал верный пёс своим радостным лаем.
   В отличие от меня он успел вымыться на мелководье в речке и выглядел таким чистым, словно готовился к свадьбе. Отец давно поговаривал, что пара нашему псу обзавестись собственной семьёй, чтобы он не шастал со мной, где попало, а занимался своими щенками.
  - Посмотри, на кого ты похож! - сказал мне отец, когда оставил меня во дворе на суд родственникам, а из дома вынес огромное зеркало и свой фотоаппарат, чтобы сфотографировать меня для истории нашего рода. - У нас в огороде пугало от ворон выглядит на много лучше, чем сейчас ты перед родственниками. Даже кусочка чистого тела на тебе нет. Одна только грязь и рваные трусы.
   Посмотрел на себя в огромное зеркало и едва сдержался, чтобы не засмеяться. Так как из огромного зеркала на меня смотрело неизвестно что, но не моя личность. Говорить об одежде на мне было нечего, так как одежда отсутствовала, а вместо одежды на мне висели какие-то куски тряпок от бывших трусов, майки и панамки на голове.
   На ногах от сандалий одни куски того, что совсем недавно называлось новыми сандалиями. На моём теле фактически не было чистого места. Все моё тело, так же как бывшая одежда, изодрана и испачкана до такой степени, что даже страшно представить, как вообще выжил в кустарниках. Кусок рваного тела и больше ничего.
  - Ладно! Хватит тебе любоваться собой, - спокойным голосом, сказал отец. - Давай тебя сфотографирую на память. Затем будем тебя отмывать со шланга и судить всем родом. С грязным видом в дом мы тебя не пустим. Надо тебе вначале принять нормальный человеческий вид.
   Пока отец готовил свой фотоаппарат, чтобы меня запечатлеть на память. Мои дядьки готовили поливочный шланг, чтобы меня помыть из шланга, как грязного жеребца, который оторвавшись от груди своёй мамы, тут же забрался куда-то в грязь. Теперь надо было отмыть меня как грязного жеребёнка и отправить в хлев к телятам покормить коровьим молоком прямо с вымя коровы.
   Только после таких процедур можно было впустить меня в дом, где жили мои родители, которые так же как когда-то искали приключения. Однако, они жили совсем в другое время. Ни так как живу. В этот раз меня отмывали среди двора со шланга так долго, что, несмотря на ужасную жару, весь посинел от холодной воды с крана и дрожал словно телёнок, замёрзший на морозе далеко от тёплого хлева.
   Пока меня отмывали от грязи, родственники судили меня за мой проступок. Несмотря на многочисленные угрозы со стороны родственников, все остановились на том, чего как раз ожидал к своему наказанию.
   Меня посадили под домашний арест на одни сутки рядом с парализованной бабушкой Нюсей, которая всех дала слово, что будет меня целые сутки учить уму разуму, как своих многочисленных детей и родственников молодого поколения. Прекрасно знал, что методом моего воспитания будут бабушкины сказки и разные истории про терских казаков, которые точно также как любили путешествовать и искать приключения. В отличие от меня, пёс не только не был наказан за наши путешествия в поисках приключения.
   Тарзана даже наградили хорошими косточками и мясом от барашка, зарезанного на шашлык в честь того, что меня нашли целым и невредимым. Отметили Куфт перед Богом за то, что он сохранил мне жизнь. Главным виновником торжества был пёс. Ведь благодаря нашему псу нашли меня в зарослях кустарника. Тарзан ни дал мне жить до глубокой старости в зарослях кустарника. Мой пёс вернул меня родителям. Вот только мне придётся за все отвечать. Ведь пса не спасал.
   Где-то к ночи наши многочисленные родственники расходились по своим домам навеселе. Все были довольны благополучным исходом после моего путешествия в поисках приключения, а так-же хорошим шашлыком, отличной осетинской аракой, сваренной наши родственники втайне от советской власти. Конечно, больше всех за прошедшие сутки были довольны мы с Тарзаном. Ведь мы теперь точно знали, что нашли своё приключение в густых зарослях чилижника и других кустов.
  
  8. Война с волками.
   Мои первые побеги из дома за поисками приключения не обошлись мне даром. Мало того, что мой отец впервые взялся за трофейный немецкий ремень и всыпал мне по первое число за мои очередные путешествия за пределы нашего двора. Моя мама впервые наказала меня за мои увлечения к разным приключениям.
   Мама на целую неделю заперла меня в доме рядом с бабушкой Нюсей своим параличом на обе ноги прикованная к постели. Даже многочисленные бабушки и дедушки по роду терских казаков, которые постоянно защищали меня от моих приключений, в этот раз не на шутку разозлились на меня. Дедушка Гурей сказал мне, что если ещё раз вляпаюсь в какую-то историю, то он меня посадить на цепь, на всю жизнь, как бешеного пса или волка. Но это было не самоё страшное из наказаний, которые мог получить за мои путешествия в поисках очередных приключений.
   Первым моим ужасным наказанием было то, что мой любимый пёс Тарзан и лучший мой друг в нашем дворе погиб в ужасной схватке с волками, которые пытались залезть к нам во двор и зарезать наших овец.
   Мой отец всячески хотел помочь Тарзану в драке с волками. Отец прямым попаданием застрелил четыре волка из своего охотничьего ружья. Двоих волков загрыз Тарзан. Но волков было много. Волки все равно вышли победителями в той кровавой схватке. Несмотря на то, что волки потеряли шесть своих собратьев, волки в своёй ужасной ярости зарезали почти всех наших овец, два поросёнка и разогнали в панике наших домашних птиц.
   Утром наш двор после нападения волков выглядел местом битвы. Даже старожилы терские казаки не могли припомнить на своёй жизни такой резни с местным населением, тем более с волками, которые жили рядом с людьми, а охотились далеко от своего логова. Люди за это уважали стаю волков и никогда не охотились на волков, которые жили вблизи нашего Старого хутора.
  - Наверно кто-то из людей потревожил логово волков? - сказал дедушка Гурей после резни с волками. - Если оказался прав, то ждите войны с волками. Волки умные хищники, они могут наказать обидчиков. Надо усилить охрану домашних животных и людям прекратить ходить по ночам.
   Дедушка Гурей оказался прав. После того, как волки зализали раны и встали на четыре лапы. Волки провели ночную разведку вокруг наших дворов. Они стаей молча, шастали ночью возле забора нашего двора и создавали панику у нас в домашнем хозяйстве. Животные и птицы среди ночи начинали кричать, мотаясь по своему загону, отгороженному высоким забором в конце огромного двора. Моему отцу приходилось выходить во двор и стрелять холостыми патронами вверх.
   Однако волки не очень-то боялись выстрелов из ружья. Хищники словно знали, что выстрелы холостые. Поэтому они спокойно скрылись в ближнем лесу и только из леса мы услышали победный вой волков, которые призывали своих собратьев к мести. Убедившись в том, что злейший враг волков пёс Тарзан погиб, волки обратно устроили побоища в нашем дворе.
   Напали на наш двор тогда, когда моего отца не было дома. Они словно знали, что в эту ночь ни что и никто им не угрожает. Волки подкопали под забором загона большой лаз. Кровавый пир хищников был на славу.
   Когда мой отец утром приехал от гостей домой, то о нашем домашнем хозяйстве говорить было нечего. Волки зарезали всех коз, баранов, овец, свиней и всю домашнюю птицу. Даже коров и лошадей покусали. Видимо у хищников было бешенство в стае. Такой вывод сделали все охотники по той причине, что покусанные волками домашние животные вскоре скончались.
   Хотя укусы были не сильными, а животных можно было спасти. После такой резни в нашем хозяйстве нам нужна была помощь со стороны клана терских казаков. Одни мы не могли избежать опасности от волков.
  - Хозяйство мы вам восстановим, - сказал дедушка Гурей на общем собрании терских казаков нашего рода. - Каждый принесёт вам во двор какую-то живность. Но с волками надо бороться. Теперь они наши враги. Если мы не уничтожим стаю волков, то они станут нападать на людей.
  - Объявим войну волкам, - решительно, сказал мой отец. - С егерями пройдём весь лес. Истребим стаю волков. В эту ночь начнём прочёсывать ближайший лес от нашего дома до чеченского аула.
   В течение недели охотники с егерями устраивали разные засады и ловушки на волков. Однако волки много лет прожившие вблизи людей прекрасно знали людские повадки и легко уходили от нападения со стороны людей. В то же самоё время хищники ухитрялись нанести урон людям в том месте, где люди волков совсем не знали.
   Руководила волчьей стаей хитрая волчица по кличке Мегера. Так охотники назвали волчицу за её свирепость, хитрость и беспощадность в сторону людей, которые подняли свою руку с оружием на волков. Охотникам нужно было перехитрить Мегеру.
  - Ваши ловушки и засады на стаю волков бессмысленное дело, - сказал дедушка Гурей на очередном собрании охотников и егерей. - Если враг такой хитрый, тогда надо найти его слабое место и уничтожить врага. Нужно определить место размножения волков и оттуда начинать истребление.
   Как раз в это время начался помет волчат. Хищники временно прекратили нападать на хозяйство людей. Надо было уделять особое внимание воспитанию щенков. Во время последней бойни стаи волков против домашних животных, кто-то из охотников в бинокль заметил, что волчица по кличке Мегера беременная. Глава волчьей стаи ждёт пополнение, поэтому резко упало нападение волков на домашний скот и птицу. Волки занялись рождением и воспитанием нового поколения.
  - Надо момент материнской слабости использовать против волков, - сказал дедушка Гурей. - Конечно, это жестоко в отношении волчицы. Но война есть война. Кто из врагов хитрее, тот будет победителем. Придумаю что-нибудь. Как извести стаю волков без потерь с нашей стороны.
   Дед ни стал откладывать своё решение в долгий ящик. Он взял с собой трофейный немецкий бинокль, вооружился своёй берданкой, которой можно было только отпугнуть волков оглушительным выстрелом, но убить дробью крупного волка невозможно. Дед натолкал в рюкзак разной приманки для волков и в одиночку пошёл воевать против волков. Гурей решил сделать один то, что не могли сделать охотники и егеря. Никто из охотников и егерей ни стал обсуждать решение деда.
   Так же как когда-то дедушка Гурей, можно сказать, охотился на сома людоеда. В этот раз он пошёл охотиться на волков. Ну, это просто мягко связано и сказано с охотой. Если бы это была просто охота на одного хищника, то можно было сказать об охоте. Тут же больше было похоже на войну против врага. Вначале разведка, а после бой, из которого будут жертвы. В бою все методы пригодны, сила и хитрость. Надо опередить врага перед его наступлением. Прямо как на войне.
   Дедушка Гурей каждый день ранним утром выходил в лес, как на разведку, а точнее, на работу, чтобы выполнить какие-то известные ему действия. Своёй работой и своими результатами он ни с кем не делился. Да никто у него ничего не спрашивал. Молодые родственники думали, что дед на старости лет совсем свой разум потерял. Старше поколение родственников точно знали, что зря он ничего не делает. Если старик что-то затеял, то обязательно этого добьётся, причём без вреда себе и родственникам. По рассказам родственников, так Гурей поступал часто в других случаях.
   Пока дедушка проводил свою операцию в отношении стаи волков, то хищники в это время занимались рождением и воспитанием своего молодого поколения. Каждый был занят своим делом. Волки изредка нападали на домашних животных. Больше для пропитания, чем для мести после разборки с людьми. В народе уже стали говорить о том, что надо оставить волков в покое. Ведь эта стая волков десятилетиями проживала вблизи людей и никогда ни на кого не нападали. Если только задрали заблудившуюся овцу. Так это ни волков, а пастухов или хозяев овцы надо наказывать, чтобы следили за своими домашними животными. Волки рядом с логовом стаи не шкодили.
   Дедушка Гурей хотел было прекратить свою затею с истреблением стаи волков, как вдруг в соседнем ауле у чеченцев волки прямо на глазах родителей зарезали ребёнка, как вшивую овцу. Если бы это убийство не было замечено родителями ребёнка, то могли бы свалить убийство ребёнка на русских, а точнее, на терских казаков. Тогда бы была настоящая межрасовая война между чеченцами и терскими казаками.
   Чеченцы и казаки после войны с фашистами прекратили враждовать между собой. Может быть, причиной прекратившееся вражды между терскими казаками было, то, что во время войны с фашистами Сталин выселил большинство чеченцев в казахстанские степи. Оставшиеся в меньшинстве в отношении к терским казакам, чеченцы притихли надолго.
  - Все! Этому надо положить конец! - уверенно, сказал дедушка Гурей охотникам и егерям. - Подготовил карту тех мест, где находятся волчьи выводки. Вы должны подготовить оружие и трофейные фонарики с дальним светом. Подавляющая часть охотников и егерей будет в засаде больше километра от проведения операции.
   Остальные охотники и егеря, не больше двух человек на каждое волчье логово, будут готовы к выходу на волков. Те охотники и егеря, которые пойдут на волков, не должны переходить рубеж больше ста метров от каждого волчьего логова.
   Иначе вы перестреляете друг друга вместе с волками. Готовность должна быть завтра с утра. К обеду вы выходите на заданный рубеж с круговым обходом волчьи логова. Волки не должны заподозрить подготовленную ловушку со стороны людей.
   Волки могут перетащить своих щенков высоко в горы и объявить людям войну. Тогда жертв будет больше у людей, чем в стае волков. Поэтому вы должны находиться на своих местах в засаде, примерно, за три часа к началу проведения операции.
   Начну свои действия во второй половине дня. Сигналом к началу операции послужит мой выстрел из берданки, которую вы можете отличить от выстрела любого охотничьего ружья. Ни на какие провокации со стороны волков не идите. Любой выстрел из охотничьего ружья может привести к провалу нашей операции. Вы должны точно соблюдать правила нашей операции против волков.
   Охотники и егеря разошлись по домам готовить своё оружие и фонарики дальнего света к проведению операции против волков. Конечно, может возникнуть вопрос о фонариках дальнего света. Об этом даже гадать нечего, не только охотники, а даже их родственники хорошо знают, что охотиться на хищника лучше всего с подсветкой. На ствол ружья под мушкой специальными скобами закрепляется фонарик дальнего света.
   На палец, принадлежащий пусковому курку, цепляется провод от фонарика. Самой массой замыкания служит металл ружья. Перед выстрелом, как только палец с проводов касается курка, в тот же миг включается фонарик дальнего света.
   Яркий свет ударяет в глаза хищника, который застывает на мгновение при виде неожиданного света в глазах. Такого мгновения вполне достаточно, чтобы убить хищника на расстоянии боя охотничьего ружья.
   На следующее утро охотники и егеря собрались во дворе нашего дома, на последний инструктаж перед выходом в последний бой со стаей волков. В этот день все поклялись, что не будут употреблять спиртное до конца проведения задуманной операции против хищников. Волки могут почувствовать запах алкоголя на расстоянии.
   Праздник будет тогда, когда будет истреблена волчья стая. Все охотники и егеря вернуться сюда к нам во двор с трофеями, целые и невредимые. К этому времени женщины нашего древнего рода терских казаков приготовят праздничное угощение.
   Когда охотники и егеря ушли с нашего двора, так дедушка Гурей в последний раз стал готовиться к началу задуманной им операции против истребления стаи волков. Конечно, никто тогда не знал, зачем старику нужны разные силки и петли, из крепких нитей и тонких верёвок.
   Не будет же старик петлями и силками вылавливать стаю волков. Но дед знал, на что идёт и зачем все готовит к войне против волков. Долгие годы жизни научили старика уму разуму ко всем поворотам жизни.
   Дедушка Гурей вернулся к нам во двор к вечеру вполне довольный собой. Сразу было видно, что его затея вполне получилась. Дед выпил целый жбан хлебного кваса. Покряхтел малость. Посмотрел на свои наручные часы, словно готовился к сигналу начала операции. Просто сгорал от любопытства, о начале сигнала к наступлению операции против волков. Весь день крутился у нас во дворе рядом с охотниками.
   Мама постоянно поглядывала на меня, чтобы не убежал со двора следом за охотниками искать себе на задницу от ремня приключение. Но у меня пока горели уши после моего последнего путешествия в поисках приключения и на моей заднице были полосы от воспитания посредством трофейного кожаного ремня.
   Так что пока не был готов к новым путешествиям в поисках приключения. Мог побыть во дворе в ожидании победы людей над волками. Как нестранно, но сигналом к наступлению начала операции послужил душу, раздирающий вой волчицы.
   Даже по голосу волчицы сразу понял, что это воет хозяйка волчьей стаи волчица по кличке Мегера. Так как мне довелось слышать этот ужасный голос, когда стая волков нападала на наш хозяйственный двор. Но тогда была ночь рядом с нашим двором. Сейчас наступление вечерних сумерек. Рано волкам выходить на войну против людей. Мегера воет жалобно, а не с угрозой.
   Волчица выла минут двадцать с короткими перерывами, как бы набираясь силы к новому вою. Когда ужасный вой Мегеры прекратился, так сразу минут через пять после гробовой тишины дед пошёл в сторону леса, откуда, только что доносился жалобный вой, отчего даже у меня на глаза накатывались слезы. Можно было подумать, что после жалобного воя волчицы мы проводим кого-то из своих близких родственников терских казаков в последний путь к давно умершим предкам...
   Прошло около часа после того, как дедушка Гурей ушёл с нашего двора в сторону леса. Не только в горах на месте проведения операции против волков, а даже у нас во дворе стало темно, как ночью. Уже стал думать, что операция против волков сорвалась. Как вдруг со стороны леса так бабахнула берданка дедушки Гурея, что со страха чуть в штаны не наложил. В это же время тёмное небо над лесом озарили всполохи кинжальных полос от трофейных фонариков дальнего света.
   Вся округа буквально оглохла от оружейных выстрелов со стороны леса. В стороне нашего двора, где ночью слышно даже шорохи летучих мышей, теперь все громыхало от оружейных вы-стрелов. Уцелевшие от волков домашние животные метались по всему двору и тоже шумели.
   Большую часть ночи продолжалась бойня в лесу. Непосвящённые люди могли подумать, что началась новая мировая война между странами капитализма и социализма или война местного назначения между чеченцами и терскими казаками. Участники операции против волков видимо предвидели такой исход мыслей у местного населения.
   Поэтому случаю в населённых пунктах вокруг места предстоящей операции против волков, прошли собрания с населением. Старейшины и милиция предупредили всех, чтобы на время проведения операции против волков никто не покидал своего места жительства и держал у себя дома в чехлах имеющееся огнестрельное оружие. Никто не хотел после воны с фашистами иметь жертвы с резней между чеченцами и казаками.
   Так и не дождался конца операции против волков. Бессовестно заснул на коврике среди нашей комнаты. Проснулся от шума и вкусного запаха доносящегося со стороны нашего двора. Сразу догадался, что операция против волков прошла успешно. Сегодня будет в нашем дворе пир на весь мир.
   Прямо как в сказках моего полного тёзки, Александра Сергеевича Пушкина, где там был, мёд пил, пьяным был, по усам текло, а в рот не попало. В отличие от моего тёзки сегодня голодным не буду. Но трезвым буду только по той причине, что ребёнок и мне пить спиртное нельзя. Может быть, вообще никогда не буду пить водку. Ничего хорошего в пьянстве нет.
  - Ну, что, Шурик, проснулся? - спросила меня, бабушка Нюся. - Умой лицо и руки. Иди во двор гулять на славу. Меня туда позже привезут. Сейчас мне там делать нечего. Без моей коляски места мало во дворе. Охотники и егеря, во главе с нашим дедом, победили в войне против стаи волков.
   Сполоснув лицо на веранде под умывальником, посмотрел во двор и удивился до глубины своего восторга. С одной стороны двора, женщины нашего клана терских казаков, готовили разные угощения на русской печки и на кострах возле нашего дома.
   С другой стороны, под деревом охотники сдирали шкуры с убитых волков. Возле забора на старом месте моего бывшего манежа, из которого давно вырос, ползали щенки волков. Щенков было так много, что мне сразу захотелось их посчитать и потрогать руками. Ведь никогда в жизни не трогал руками щенков волка. Щенки похожи на кутят.
  - Шурик! Осторожно! - предупредил дедушка Гурей меня, когда попытался ласкать щенков волка. - Они хоть и молочные щенки, но у них могут быть острые зубы и когти. Смотри, чтобы они тебя не поцарапали. Мы оставим насколько щенков волчат, чтобы вывести новую породу от наших собак.
   Несмотря на то, что щенки были молочными детками, они все равно угрожающе шипели, фыркали, рычали и даже пытались укусить мою руку, когда моя рука касалась мягкой шерсти щенков волка.
   Уже умел считать до ста не только по-русски, а также по-немецки, меня научили родители и те, кто воевал против немецких фашистов. Посчитал щенков волка и обнаружил, что волчат аж двадцать! Это целая псарня! Точнее. Волчья стая! Куда теперь денут таких малышей? Ведь волчата дети, а детей любых грех убивать. Может быть, из этих волчат получатся хорошие собаки?
  - Пару волчат оставим на скрещивание с собаками. Остальных волчат сдадим в детский питомник для хищников. - сказал дедушка Гурей, словно прочитал мои мысли. - Там волкам дадут подрасти, а после выпустят на природу подальше от места жительства людей. Ведь волки в дикой природе, как санитары. Убивают больных животных, а здоровых животных заставляют заниматься спортом. В дикой природе волк не догонит не одного здорового парнокопытного. Это у нас дома парнокопытные жирные и ленивые. Таких животных волки режут, как сейчас мы режим ягнят на шашлыки.
   Дедушка Гурей рассказывал мне разные истории про диких животных, а сам в это время надевал кусочки мяса на шампуры к будущему шашлыку. Сел рядом с дедом, стал помогать ему, готовить шашлык. Ведь мне тоже когда-то в жизни пригодиться готовить шашлыки. Вот только стрелять в животных и в птиц никогда не буду.
   В отличие от рыб, которых люблю ловить, животных мне жалко. Ведь животные и птицы, особенно домашние животные, также страдают, когда умирают. Видел, как наш пёс плакал перед смертью, когда истекал кровью после резни со стаей волков.
  - Дед! Ты хоть расскажи нам, как ухитрился уничтожить целую стаю волков, - стали приставать с вопросами к дедушке Гурею подвыпившие охотники. - Мы за целый месяц ни одного волка не убили, а с тобой за эту ночь стаю волков уничтожили. Ведь нам бы без твоей хитрости не удалось, извести целую стаю серых хищников. Нам есть чему учиться у старого хитреца и охотника...
  - Чего тут рассказывать. Никакой хитрости нет, - с ухмылкой ответил хитрый дед. - Все вам могу показать прямо сейчас. Заранее предупреждаю, что слабым с сердцем со мной делать нечего.
  - Ну, дедуля! Ты даёшь! Мы войну прошли, а ты нас пугаешь, - стали возмущаться охотники.
  - Дедушка! Меня тоже возьмите с собой, - стал уговаривать деда. - Меня сердце тоже крепкое.
  - Хорошо! Уговорили! - согласился дедушка. - Всех приглашаю к месту операции против волков.
   Наверно дед не хотел растягивать экскурсию в лес на целый день. Почти у всех охотников и егерей был свой личный транспорт, на котором они приехали к нашему дому в начале операции против хищников. Позже на своих автомобилях и мотоциклах охотники привозили к нам во двор свои трофеи после операции по отстрелу волков. Теперь все сели на свой персональный транспорт и поехали за трофейным мотоциклом моего отца. За рулём мотоцикла был мой отец. Мы с дедом сидели в люльке мотоцикла, а сзади моего отца сидел дядя Саша Морозов.
   Средний брат моей мамы. Целой колонной разнообразного транспорта кругами мы двинулись к тому месту, куда дедушка Гурей ходил напрямую пешком один целый час перед началом операции против волков.
   Мы объехали колхозную скотобойню, кирпичный завод, с которого вырос целый город. Затем пересекли кавказскую железную дорогу и кавказскую автомобильную магистраль. Когда углубились в лес, то дедушка Гурей сказал остановиться и спешиться с транспорта, как терские казаки со своих лошадей. Дальше мы всей оравой прошли следом за дедом в огромную гущу леса.
  - Дальше сами смотрите и делайте вывод, - сказал дед, когда мы остановились у логова волчицы.
   Посмотрел в ту сторону, куда показал дедушка Гурей. В тот же миг моё здоровое сердце едва не выскочило из груди от страха и жалости к волкам. На ветках дерева, примерно, в трёх метрах от земли, болтался дохлый щенок волчицы. Под трупом щенка валялась дохлая волчица без еди-ной царапины.
   Сразу было понятно, что волчища издохла от разрыва сердца при виде своего щека подвешенного вниз головой на ветках дерева. По массе и мускулатуре волчицы сразу было видно, что перед нами валялась на тропе глава волчьей стаи Мегера, которая потеряла щенков и стаю.
  - Не легче было просто убить волчицу в равном бою, - сочувственно сказал один из охотников. - Зачем было заниматься живодёрством над малыми детками и над матерью. Тебе не жалко было волчонка? Ведь волки также как люди защищали своё право жить рядом с нами в дикой природе.
  - Мне было жалко щенка и волчицу, что они погибли таким изуверским способом, - откровенно, признался дедушка Гурей. - Но, что поделаешь! Война есть вона. Без жертв нельзя. Если бы просто убил волчицу, то волки могли выбрать себе нового вожака и отомстили нам за свою волчицу. Но когда привязал волчонка на дерево вниз головой, и волки услышали среди бела дня раздирающий душу крик волчицы, то волки в панике стали разбегаться во все стороны. Ведь если бы среди волков не было паники, то вы едва ли сегодня истребили стаю волков. Мало того, даже уцелевшие волки из этой стаи больше никогда не придут в этот лес. Так как этот лес помечен ги-белью почти целой стаи волков и главой волчьей стаи. На месте массовой гибели родственников никто из дикой природы никогда не селится. Теперь на многие десятилетия тут не будут жить стаи волков.
   Дедушка Гурей оказался прав. После той кровопролитной войны с волками вблизи хуторов, сел и аулов, окружающих Гудермес многие десятилетия нет серых хищников. Так как не только те места помечены массовой смертью волков. Но также современный прогресс навредил до такой степени, что вокруг города вообще не осталось леса.
   Люди вырубили весь лес, в котором водились разные дикие птицы, животные и серые хищники, санитары дикой природы. Большинство леса были фруктовые деревья и ягодники. В лесу росло все, что можно было употреблять в пищу птицам, животным, хищникам и обыкновенному человеку. Прогресс сгубил дикую природу.
  
  9. Неизвестная боль.
   Не могу точно сказать, что со мной вдруг произошло. Но после гибели моего друга пса по клички Тарзан, а также после гибели волчицы по кличке Мегера. У меня пропал всякий интерес к моим путешествиям в поисках приключений. Меня словно подменили. Ни стал ходить играть к своим друзьям, которые жили недалеко от нашего дома.
   Перестал общаться с детьми евреев-беженцев. Мне ни стало интересно гонять наших гусей на речку Белка купаться в холодной воде. Даже удочки свои выбросил через наш забор в кусты, чтобы не поддаться влечению рыбалки на речке.
  - Сынок! С тобой что-то случилось? - спросила мама, когда не пошёл утром на речку. - Ты болен?
  - Ничуть не болен! - ответил, маме, убирая её руку с моего лба. - Просто мечтаю о будущем.
  - Мария! Оставь ребёнка в покое. - сказала бабушка, когда увидела, что мама переживает о моём здоровье. - Шурик вполне здоровый пацан. У него сейчас такой возраст мечтателя и фантазёра.
   Моя бабушка Нюся была вполне права. Мой разум был буквально забит разными фантазиями и мечтами о моём будущем, которое начнётся у меня тогда, когда пойду учиться в среднюю школу, буду там учиться разным наукам. Кем буду после школы, пока не придумал. Но то, что не буду военным, так это точно.
   Не хочу убивать людей и не хочу убивать животных. Хочу, чтобы все люди и животные дружили между собой. Ведь мы дружили с Тарзаном. Он даже за кошками не гонялся, охранял от хищников наших домашних животных. Волки жестоко отнеслись к моему другу. Хищники разорвали Тарзана в неравном бою на виду у всех. Мы ничем не могли помочь нашему псу.
   Взрослые говорят, что беда не приходит в одиночку. Вот и у меня тоже. После того, как погибли мои друзья и враги, стал какой-то мнительный к любой болячке. Раньше бывало, хожу весь в синяках и царапинах, горжусь перед своими друзьями тем, что такой герой. Не жалуюсь маме и бабушке на свои многочисленные повреждения на всем теле.
   Даже когда падал на землю и сбивал до крови свои колени, то не бежал к маме, чтобы пожаловаться на раны на коленях. Гордо шёл к речке Белка и там мазал разбитые коленки белой глиной. Даже без взрослых знал, что белая глина лечебная. Ранки на коленях затягивались за один день. На следующий день все повторялось.
   Теперь стал каким-то мнительным и капризным. Пчела или комар укусят тут же в слёзы. Сижу, хнычу в кустах. Раньше хоть пёс Тарзан мог меня пожалеть, если мне было сильно больно. Подойдёт ко мне скулит и зализывает мои болячки. Сейчас меня пожалеть некому. К бабушке Нюсе мне жалко идти, она с парализованными ногами и без меня мучается.
   Маме вообще некогда со мной заниматься. С первыми петухами у мамы первая дойка нашей коровы. Со вторыми петухами мама кормит наше домашнее хозяйство, которое после войны с волками обратно стало расти не по дням, а по часам.
   Каждый день вылупляются новые цыплята, утята, гусята, цесарки и разная другая живность. Не двор, а целый инкубатор от разной птицы. Козы, бараны и овцы загадили весь наш двор. Мама не в силах убирать каждый день эту гряз.
   Один раз в неделю к нам домой приходят мамины младшие братья и сестры, а также другие родственники. Все начинают помогать маме, очищать наш двор от навоза, а также от фруктов, плоды которых падают во двор с деревьев.
   Моему отцу вечно некогда. Каждый день с утра до ночи отец работает в своёй фотографии. В выходные дни расслабляется со своими дружками где-то на охоте или на рыбалке. Домой возвращается с охоты или с рыбалки настолько пьяный, что лыка языком не вяжет.
   Завалится на сеновале и дрыхнет до самого понедельника, пока ему на работу надо идти, точнее, ехать на своёй инвалидной мотоколяске драндулете или на трофейном немецком мотоцикл "БМВ" с люлькой.
   Мой отец инвалид войны с фашистами. У отца перебиты ноги осколками от снаряда. Ходить по ровной земле ему тяжело. Но зато в горах на своих култышках так быстро ходит, что за ним охотники не поспевает. Отец говорит, что у него в горах другая опора на раненые ноги. Поэтому он охотник.
   Отец уже много лет после своего последнего ранения на войне терпит свою боль. Вот тоже терплю свою неизвестную боль под лодыжкой правого колена на ноге. Какое-то пятно под коленкой болит так сильно, что выть волком хочется. Но терплю неизвестную мне боль. Ведь же будущий мужчина и казак, а мужчины и казаки не плачут. К тому же мечтаю стать атаманом.
   Мама почти каждый месяц острой бритвой срезает отцу мозоли на раненых подошвах ног. По лицу моего отца видно, что ему сильно больно от срезанных до крови мозолей на подошвах ног. Однако он терпит свою боль и не хнычет. Даже когда у отца сквозь кожу лезут микро осколки, то он никому не жалуется о боли на месте осколков и к врачам с микро осколками не ходит.
   Отец лезвием своёй трофейной бритвы вскрывает то место на теле, где осколки близко на выходе из кожи. Вытаскивает осколок из раны. Затем протирает рану медицинским спиртом или русской водкой. Выпивает стакан водки и ложится спать. Во время сна лечит свои раны и свою израненную душу.
   Может быть, у меня отцовские осколки лезут под коленкой на правой ноге? Слышал много раз, когда мама говорила отцу во время вскрытия на его теле мест с осколками, что она возьмёт боль отца на себя, чтобы ему не было больно. Наверно тоже взял на себя боль отца с осколками, которые лезут у меня под коленкой на правой ноге.
   Буду терпеть до последнего. Когда терпение лопнет, тогда вскрою лезвием отцовской бритвы опухоль, чтобы осколки быстрее выбрались наружу. Затем рану обработаю водкой или медицинским спиртом. Водку пить не буду, как это делает мой отец. Не хочу быть пьяницей. Казак должен терпеть свою боль, а не напиваться от боли.
   Маленькое красное пятнышко под коленкой на правой ноге росло у меня не по дням, а по часам. Все это время старался, как мог, скрывал свою неизвестную мне боль. Прятался от всех куда-нибудь в кустах или на сеновале и там ревел от боли до тех пор, пока хватало слез. Так привыкал терпеть свою неизвестную боль.
   Затем шёл на речку и там купался на мелководье до посинения. Когда не было заметно, что долго ревел. Мне удавалось скрыть от всех под правой коленкой, свою неизвестную мне боль целую неделю. Хотя нервы мои уже начали сдавать от этой боли.
   Но когда через неделю у меня лопнуло терпение носить неизвестную мне боль под правой коленкой, то решил повторить подвиг своего отца. Вскрыть острым лезвием трофейной бритвы опухоль, чтобы оттуда вытащить проклятый осколок, доставшийся мне от отца, а точнее от фашистского снаряда через моего отца. Надо мне вату хорошо смочить в медицинский спирт.
  - Ты чего это затеял паршивец? - закричала мама, когда увидела меня на сеновале с бритвой.
  - Хочу вскрыть бритвой опухоль под правой коленкой, как папа, чтобы достать из раны осколок, - гордо, сказал маме, показывая ей опухоль под правой коленкой. - Сильный и вытерплю боль...
  - О! Боже мой! - вскрикнула мама, когда увидела мою опухоль под коленкой. - У тебя скоро будет гангрена на ноге! Здесь нет никакого осколка. Ты занёс инфекцию в ранку. Надо срочно к врачу...
  - Не пойду ни к какому врачу! - стал отказываться от лечения в больнице, которую ненавидел.
   Мама ни стала слушать мой отказ и прямо волоком потащила меня в дом, чтобы надень на меня чистую одежду, прежде чем вместе со мной отправляться к врачу. Упирался и царапался, сопротивлялся, как мог, только чтобы не идти в больницу к доктору. Но мама была сильнее меня. Раздела меня наголо.
   Затащила меня в большой медный тазик. Вымыла меня тёплой водой с коричневым хозяйственным мылом, от которого щипало не только глаза, а даже все царапины на моём теле. К тому же хозяйственное мыло дурно пахло. Затем надела мама на меня чистую одежду.
  - Мария! Куда ты его поведёшь в такую ночь? - сказала бабушка, показывая маме на часы. - Завтра утром по пути на работу отведёшь Шурку к врачу в поликлинику или Сергей отвезёт на мотоцикле.
   Вырвавшись из рук своёй мамы, быстро залез на кровать к бабушке и спрятался за её спиной у стенки. Мама согласилась с советом своёй мамы. В ночь меня к врачу в поликлинику не повела. Решили оставить до утра в покое. Но, не спрашивая моего разрешения, бабушка и мама, силой удерживали меня до тех пор, пока сделали на опухшее место водочный компресс и перевязку.
   Всю ночь до самого утра со мной творилось что-то ужасное. Меня всего лихорадило и трясло словно ветром, как дерево с плодами в нашем дворе. Вот только с меня ничего не падало, сам был готов упасть с кровати как гнилая груша с дерева. Наверное, от водочного компресса под коленкой, на правой ноге через опухоль опьянел.
   К утру вообще ничего не мог понять, что во мне и вокруг меня происходит. Был пьян и даже лыка не вязал, как алкоголики после сильной пьянки.
  - У него сильный жар! - вскрикнула мама, когда с первыми петухами рано утром потрогала мой лоб. - Прямо сейчас побегу в поликлинику. Позову на дом врача. Иначе мы его потеряем сегодня.
   Вполне понятно, что мне никак не хотелось, чтобы меня потеряли в течение дня. Поэтому ни стал возражать против мамы за то, что она приведёт сюда к нам домой врача из поликлиники или из больницы. По своему состоянию во всём теле даже если бы хотел возражать, то не смог бы этого сделать. Так как дрожал от лихорадки всем телом и зуб на зуб не мог попасть. Из себя не мог выдавить не одного слова. Буквально угасал на виду у всех, как свечка перед рассветом.
   От нашего дома по висячему мосту через речку. До больницы или до поликлиники самый короткий путь с расстоянием в три километра. На транспорте маме вкруговую к больнице или к поликлинике, можно добраться чуть быстрее через новый автомобильный мост. Но мама не может управлять трофейным мотоциклом, а отец на своей инвалидной мотоколяске уехал на неделю к родственникам в Избербаш, который находится в Дагестане.
   Там у отца заболела его мама, моя вторая бабушка, которую ни разу не видел. Даже не знаю, как зовут мою бабушку по отцу. Мама пришла домой с доктором только после обеда. Наверно в поликлинике или в больнице было очередь к доктору.
   Вместе с мамой и с доктором пришла средняя сестра моей мамы, тётя Надя, которая была старше меня на пятнадцать лет и только в прошлом году закончила учёбу в средней школе. Теперь собиралась выйти замуж за Щепихина Михаила, который жил в Гудермесе и учился где-то заочно в институте. Жениха тёти Нади ни разу пока не видел у нас дома.
  - У вашего сына запущенная злокачественная опухоль, - сказал доктор, когда осмотрел мою опухоль под коленкой на правой ноге. - Сейчас дам больному успокоительное лекарство, чтобы снять напряжение от боли в его теле. Пусть больной поспит пару часов. Затем вы его доставьте к нам больницу на операцию. Операцию откладывать нельзя. Иначе опухоль будет быстро расти.
   Слова доктора были, как приказ к расстрелу всего моего тела. Словно кролик против удава не мог никак сопротивляться против доктора, который буквально силой влил в меня лекарство и в мою опухшую задницу сделал ужасно больной укол, от которого даже вскрикну.
   Но прежде чем доктор собрался уходить от нас у меня перед глазами все поплыло. Наверно стал пьяным от укола или от лекарства, которое буквально силой влили и вкололи в меня. Поэтому скоро уснул.
   Когда проснулся, то на улице было темно и дул сильный ветер. Однако, несмотря на плохую погоду меня, решили транспортировать в больницу прямо сейчас, так как, по словам моей мамы, был совсем плохой и мог умереть в любое время.
   Вообще толком ничего не соображал. Перед моими глазами все плыло и кружилось. Моя правая нога совершенно онемела. Была словно холодная деревяшка. Двигаться никак не мог. На перевозку меня в больницу не было транспорта.
  - Мария! Ты привяжи мне Шурика к спине как рюкзак. - сказала тётя Надя, подставляя мне свою спину. - Идти он не может, а по-другому его через висячий мост не перенесу. Там сейчас мост болтается от ветра. Мне нужны свободные руки, чтобы цепляться за трос во время переправы.
   Мама и бабушка Нюся вначале положили меня на длинные белые простыни. Сделали из меня вместе с простынею нечто на подобия рюкзака. Привязали меня как рюкзак к спине тёти Нади.
   Затем ремнями и бельевыми верёвками обвязали меня в несколько раз на спине у тёти Нади. После чего в таком виде мама стала сопровождать меня с тётей Надей в сторону висячего моста.
   К этому времени на улице было темно и дул сильный холодный ветер с гор. По пути к больнице до самого города, освещения нет совсем никакого. Трофейного фонарика мама дома не нашла.
   Зажигать факел в такой ветер, это все равно, что заживо сжечь себя на ветру. Поэтому мама и тётя Надя решили идти на свой страх и риски на ощупь через висячий мост. Другого выбора не было, могу умереть к утру. Меня надо было срочно спасать от неминуемой смерти, как от холеры.
   Висячий мост через речку раскачивало ветром во все стороны, как корабль во время шторма в бушующем море. На мосту нет почти половины досок, по которым можно перейти без опасности. Видимо доски сдуло сильным ветром. Тётя Надя со мной за спиной, а мама сзади нас, словно канатоходцы двинулись по тросам и канатам через речку Белка.
   В любой момент мы могли сорваться с канатов и рухнут вниз на дно речки Белки, где больше камней, чем воды. Глубина воды не грозила нам утонуть. Так как внизу было водички, как синичке по самые яички. Но разбиться насмерть с высоты двадцати метров мы могли точно. Однако движение продолжали до конца.
   Благодаря настырности и упорству, а также смелости тёти Нади и моей мамы, мы все-таки перебрались на другой берег речки. Там тётя Надя буквально свалилась боком на траву вместе со мной за своёй спиной. Моя мама упала рядом с нами. Так втроём провалялись минут десять. Пока мама и тётя Надя набрались своих сил от земли. Затем мама помогла тёти Нади подняться на ноги. Мы двинулись дальше. Шли в полной темноте. Ориентировались погородскому освещению.
   К больнице мы добрались к полночи. Тётю Надю со мной на спине проводили в приёмную палату больницы. Там меня распеленали наголо, словно грудного ребёнка. Все моё тело обтёрли каким-то раствором. Затем положили на коляску с носилками и двое санитаров покатили меня в сторону хирургического отделения городской больницы.
   На мою маму надели белый халат и разрешили сопровождать меня в хирургическое отделение. Тётя Надя вышла на улицу, чтобы подождать мою маму там, пока меня будут оперировать. Сам сумрачно понимал, что сейчас происходит со мной.
  - Злокачественная опухоль сильно запущена, - сказал доктор маме, осматривая под коленкой правой моей ноги злокачественную опухоль, которая размером с кулак висела как вымя у нашей козы. - Операцию надо делать срочно. Но у нас сейчас нет снотворного лекарства, которое привезут с Грозного только завтра к обеду. Если отложить операцию до завтра, злокачественная опухоль будет быстро расти. Может образоваться заражения крови. Тогда больной может потерять ногу или даже свою жизнь. Как вы решите, так поступлю с операцией сейчас без наркоза. Сделаю укол от боли. Мальчик будет в сознании. Но не будет чувствовать боли. Просто не приятно ощущать.
  - Делайте операцию прямо сейчас, - словно в бреду, вынес себе приговор. - Вытерплю всё....
  - У вас смелый мальчик. Настоящий герой! - подбодрил меня доктор. - Вы подождите на улице. Всё будет хорошо.
   Мама сразу пошла на улицу к тёте Нади. Меня отвезли в операционную комнату. Там санитары переложили меня животом на операционный стол. Затем эластичными ремнями меня обмотали вместе с хирургическим столом по всему телу, чтобы не дрыгался во время операции под коленкой на правой ноге.
   В это время хирург приготовил свой инструмент к операции надомной. Мне дали в рот какую-то резинку, и хирург чиркнул скальпелем мне по живому телу. Что было силы, стиснул свои зубы на резинке и даже прокусил резинку. Боль была такая ужасная, что не выдержал боли и в тоже мгновение потерял своё сознание на столе. Дальше, что было, совсем не знаю.
   Очнулся от запаха нашатырного спирта, в который была смочена ватка и ватку водили рядом с моим носом, чтобы нюхал отвратительный запах спирта и быстрее пришёл в сознание иначе мог умереть. Пришёл в себя на кровати в общей палате детского хирургического отделения. Никогда не думал, что в детском хирургическом отделении больницы может быть так много травмированных мальчиков и девочек.
   Здесь были мальчики и девочки с переломанными частями своего тела, рук и ног, а также порезанными и покусанными в разных местах тела. Можно было подумать, что все дети были участниками войны с фашистами. Сейчас они лечатся здесь от ран. К моему удивлению, никто из детей, оперированных в больнице, не кричал и не стонал от перенесённых ран.
   Все пострадавшие дети были настоящими героями. Дети крепко спали после перенесённых операций. Несмотря на ужасную боль, после перенесённой операции под коленкой на моей правой ноге, тоже терпел, как герой.
   Мне не хотелось своими воплями будить детей и казаться трусом перед своими ровесниками. К тому же рядом со мной стояла заплаканная мама. Всячески хотел показать маме свою смелость. Совсем не хотелось видеть страдания мамы.
  - Молодец! Сынок! Ты настоящий герой. - сказала мама, поглаживая меня по голове. - Сейчас спи.
   От ласковых слов мамы быстро уснул, как от снотворного лекарства и проспал до обеда следующего дня. Вполне возможно, что мог спать больше. Но мне ужасно как хотелось кушать.
   Ведь не кушал почти целые сутки. Поэтому был настолько голодным, что готов был съесть даже дохлую крысу. К тому же вокруг меня так вкусно пахло, что стал крутить носом во все стороны до того, как открыл глаза. Мне казалось, что сама вкусная пища стремится проникнуть в мой желудок.
  - Тётя Маша! Идите сюда! Шурик проснулся! Шурик проснулся! - услышал детские голоса.
   В детскую палату вошла мама. Следом за мамой две её младшие сестры, это тётя Надя и тётя Тамара. Они принесли узелки с разными гостинцами и тут же стали на тумбочке возле моей больничной кровати приготавливать разные угощения. Попытался встать. Мама сказала, что мне рано вставать. Могут расползтись швы на моей ране под коленкой на правой ноге.
   Выходит, что меня зашивали живьём иголками. Ни люди, а самые настоящие живодёры. Не могут придумать такое, что провели по ране каким-то прибором и рана сама затянулась. Все быстро заживёт, как на собаке. Собаки себе раны не зашивают, а выздоравливают также как люди. Сам видел, как у нашего пса после первой драки с волками зажила рана. Тарзан кушал какую-то траву и зализывал раны.
  - Ну, что, герой! Недели две полежишь у нас в палате. - сказал хирург, когда сделал мне обезболивающий укол, который должен был сделать перед операцией. - Если швы затянутся у тебя на ране, то переведём тебя на домашнее лечение. О своих походах за приключениями до конца лета забудь. Иначе обратно угодишь на мой операционный стол. Сейчас много кушай фрукты и овощи. Тебе надо поправляться и расти. Расти в твоём возрасте можно только во сне после сытной пищи.
   Вообще-то лежать в больнице приятно, когда у тебя ничего не болит, а вокруг тебя столько много разных угощений, что объедаться можно от пуза. Хочешь, кушай фрукты. Хочешь, кушай ягоды.
   Конфеты и торты почти каждый день. Обязательно кому-то из оперированных детей приносят какую-нибудь вкуснятину, а кушает эту вкуснятину все оперированные дети в возрасте от года и до школьного возраста. Мы как бы малышовая группа. Но никто из нас не хочет считать себя малышами. Мы все герои и можем собой гордиться. В настоящее время мы как раненые солдаты. В больнице конечно хорошо, а дома все равно лучше. Мама говорит, что отец из Избербаша привёз мне щенка волкодава, который даже сосунком выглядит с большую собаку.
   Сразу решил назвать щенка волкодава Абреком, чтобы щенок, когда подрастёт, словно разбойник бродил по нашим лесам и бил волков, которые убили моего друга пса по кличке Тарзан. Хотя сейчас после войны с волками, наверно за много километров нет волков. Жалко, что у моего волкодава не будет работы по назначению, это давить волков. Придётся ему охранять наш двор от хитрых лисиц.
   Прошло больше недели, когда с моей раны под коленкой правой ноги сняли швы и выписали меня под домашнее лечение, пока окончательно затянется рана, но шрам останется у меня на всю жизнь, чтобы помнил о том, что при каждой болячке надо сразу обращаться к врачу. Иначе обратно меня буду резать, даже может быть по живому.
   Как было в этот раз. Если вдруг, обратно в больнице не окажется обезболивающего лекарства. Больше такой боли не перенесу и помру.
   Под зависть моих новых друзей по несчастью, а также под зависть посетителей больницы и медицинских сотрудников, меня домой отец увозил в люльке трофейного мотоцикла марки "БМВ". Такого мотоцикла не было ни у кого в Гудермесе или даже на всем Северном Кавказе. Отцу за героические бои с немецкими фашистами командиры подарили такой трофейный немецкий мотоцикл. Мой отец прямо с фронта после победы приехал домой на трофейном мотоцикле. Когда мы с отцом заехали на мотоцикле во двор, то увидел огромного щенка под деревом в тени. Щенок был большой, но сопливый и беспомощный.
   Все время скулил и просил кушать, а гадил во дворе так сильно, ну прямо как наша корова. Мне пришлось почти месяц откармливать щенка и приучать его гадить за нашим двором в песке подальше от того места, где ходят люди и домашние животные на водопой к речке. Мой щенок должен был стать культурным, как человек.
   Щенок вырос быстро в огромную собаку волкодава по кличке Абрек. Несмотря на свою хулиганскую кличку, Абрек был добродушным и дружелюбным псом. К своему первому юбилею в один год, Абрек подружился со всеми домашними животными, с моими друзьями и даже с почтальоном, которого почему-то ненавидел наш драчливый петух по кличке Кеша.
   Каждый раз, когда почтальон появлялся у нашего двора, петух Кеша сходу налетал на почтальона и пытался клюнуть почтальона в лоб. Прямо как в сказке моего тёзки, о петушке, который защищал владения царя. Но это уже совсем другая история, о которой расскажу когда-нибудь своим друзьям, детям и внукам...
  
  10. Боевая и военная тревога.
   Наш жилой дом из четырёх спален и двух больших комнат-зал сильно отличался от соседних жилых домов. Наш дом был построен не из самана и даже не из обожжённого кирпича, как большинство домов и изб. Фундамент и станы дома сложены из больших камней, обмазанных глиной снаружи. Дом так же пробит дранкой, штукатуренной изнутри. Стены нашего дома толщиной почти целый метр.
   Сверху перекрытие потолка нашего дома было из толстых брёвен. Потолок нашего дома снаружи и с чердака забит толстыми досками, на которых прибиты решётки из дранки, а затем заштукатурены, также как стены покрашены белой извёсткой. На чердаке пол из толстых досок, как на потолке снаружи и на полу во всех комнатах.
   Сверху чердака покатая крыша из брёвен, покрытых толстыми досками облицованных кровельным железом, на котором толстая красная черепица. Чердак такой огромный и сухой, что там можно было свободно поселить большую семью. На чердаке был сеновал на корм нашим многочисленным домашним животным.
   Почти круглый год забирался на чердак и часто там спал. Вместе с друзьями и с псом играл на чердаке в войну. Наш дом был, как старинная крепость Шамиля в горах Северного Кавказа, точнее, в горах Дагестана. Такой дом не один современный снаряд не мог разрушить. Даже бомбы нашему дому не угрожали.
   Однако отец вместе с нашими родственниками решил превратить наш дом и двор в бомбоубежище на всех наших многочисленных родственников, терских казаков, которые в случае налёта вражеской авиации и обстрела снарядами могли укрыться в нашем бомбоубежище.
   По выходным дням в хорошую погоду мужчины нашего рода собирались в нашем дворе и начинали рыть блиндажи с перекрытиями, а также делать переходы между блиндажами и нашим огромным подвалом под домом.
   У нас один только каменный подвал под домом мог поместить на время несколько семей родственников. Мужики все равно продолжали строительство бомбоубежища. Солдаты прошлой войны с фа-шистами жили по принципу "хочешь мира - готовься к войне".
  - Зачем вам это никому не нужное строительство? - спрашивала моя мама у отца, когда под вечер готовила кушать нашим мужикам после работы. - Четыре года прошло после войны, а вы все продолжаете воевать. Давно пора подумать о мирной жизни и строить что-то в мирных целях.
  - Читать надо газеты и слушать радио, - отвечал мой отец за всех. - У американцев есть атомные бомбы, которые они готовы пустить в Советский Союз. Мы не хотим повторять ошибки прошлой войны. Поэтому должны быть готовы к нападению и должны быть готовы дать отпор проискам капитализма против нас. Наше строительство может пригодиться и в мирное время на случай какой-нибудь природной стихии или даже по хозяйству. В бомбоубежище можно выращивать парниковые культуры и хранить соления нашим родственникам. Ты же сама часто говоришь, что лучше заниматься хозяйством, чем ходить на охоту и на рыбалку. Мы делаем все на благо людей...
   Мама больше ничего не говорила отцу насчёт строительства бомбоубежища в нашем дворе. Лучше пусть мужики ковыряются во дворе и перед глазами у баб, а вечером выпьют после работы, чем возвращаются пьяными после охоты или рыбалки. Вообще пьянка до добра никогда не доводила.
   Но что поделаешь?! Если терские казаки спокон веков пьют самогон, вино, водку и араку. Их все равно не отучишь от такой пьянки. Однако работа чаще отвлекает от пьянки, чем безделье.
   Однажды ночью, в выходной день, когда наши мужики почти закончили строительство блиндажей вокруг нашего двора и огромное бомбоубежища под нашим двором, сквозь сон услышал рёв сирены и шум в нашем дворе. В небе над нашим домом стали носится военные самолёты. В эту ночь заночевал на сеновале у нас на чердаке.
   Когда выглянул с чердака в слуховое окно на улицу, то увидел, что все небо словно сверкающими гигантскими саблями изрезано длинными полосами ярких огней прожекторов, которые сверкали со всех сторон по тёмному небу. В то время как во всех домах по обе стороны речки Белка не было света в окнах. Даже целый город был без огней. Все указывало на то, что капиталисты развязали войну против Советского Союза.
   Не успел слезть по лестнице с нашего чердака, как к нам во двор приехали несколько военных машин с солдатами и офицерами. Прямо среди нашего двора развернулась полевая кухня. Ко мне на чердак забрались солдаты и офицеры с биноклями, а также с какими-то трубами в виде под-зорной трубы.
   Может быть, именно так выглядела военная подзорная труба на штативе, как фотоаппарат у моего отца на работе. Видно было, что солдаты и офицеры на чердаке готовятся к бою.
  - Мальчик! Тебе следует спуститься вниз к своим родителям, - серьёзным голосом, сказал офицер.
   В тот же миг спустился с чердака к нам во двор. Хотел было забежать в наш дом, но на пороге нашего дома стоял солдат с автоматом. Солдат преградил мне дорогу. Затем часовой солдат сказал что-то двум солдатам, которые схватили меня, словно щенка за шиворот и потащили в вы-рытый нашими мужиками длинный блиндаж.
   Там в блиндаже были мои родители, а также наши многочисленные родственники терские казаки. Больше всего было детей, стариков и женщин. Наших мужчин в военной форме видел во дворе, когда два солдата тащили меня через двор в блиндаж. Значить все-таки мой отец был прав, что на нас в любое время могут напасть капиталисты...
  - Ты где пропадал? - спросила мама, принимая меня от солдат. - Мы с отцом весь двор обыскали.
  - Ночевал на чердаке, - ответил. - Когда мои друзья разошлись по домам, то там остался.
  - Слава Богу, что обошлось! - радостно, сказала мама, тормоша пальцами макушку моих волос.
  - Мама, что случилось?! - с любопытством, спросил маму. - На нас капиталисты напали что ли?
  - Никто на нас не напал, - целуя меня, ответила мама. - Советский Союз испытал атомную бомбу. Американцы в ответ нашей атомной бомбы испытали свою атомную бомбу. Советский Союз решил провести боевую и военную тревогу на случай нападения американцев с атомной бомбой...
   Мама не успела договорить, как к нам в блиндаж пришли солдаты и солдатки, одетые в белые халаты. Нам раздали сумки, в которых были противогазы, а также белая грубая одежда. На нас быстро напялили белую одежду, а затем одели противогазы. Мы стали похожи на инопланетян, которые прилетели на землю, чтобы захватить людей в плен или даже убить людей.
   Вообще-то мы больше были на приведения, которые разгуливают у нас по старому кладбищу терских казаков. Как только солдаты и солдатки ушли с нашего блиндажа, так сразу вместе со своими двоюродны-ми братьями и сёстрами стал играть в приведение.
   Мы стали пугать своих родителей, которые забыли, что мы находимся здесь по боевой тревоге. Мы все стали ржать друг над другом. Тогда к нам в блиндаж пришёл офицер и прикрикнул на нас. Напомнил нам, что мы не в театре и не в кино, а в военном блиндаже. Сейчас над блиндажом идёт условная война с врагами, а мы смеёмся так, словно играем клоунов в детском цирке. Надо быть всем серьёзными на случай войны.
   Мы все замолчали и больше не проронили ни слова. Пока утром не объявили отбой боевой военной тревоги. Затем к нам пришли обычные солдаты и солдатки в полевой форме. Стали снимать с нас белую одежду и противогазы, которые мы сняли с себя ещё до конца отбоя боевой тревоги.
   Минут через десять, солдаты и солдатки, разрешили нам по одному выходить во двор и расходиться по домам. Все закончилось. Наступило обычное мирное время на земле терских казаков. Когда выбрался из блиндажа во двор, то увидел, что на весь наш двор стоят раздвижные армейские столы со скамейками. Между столами стоит полевая кухня, от которой вкусно пахнет говяжьей тушёнкой и овсяной кашей. Солдаты и офицеры уже поели.
   Солдаты моют посуду под полевым умывальником и наводят порядок в нашем дворе после боевой военной тревоги. При виде нас, солдаты пригласили за стол детей и взрослых отведать завтрак из солдатской кухни.
   Не прошло пяти минут после того, как мы вышли из блиндажа. Помыли руки под полевым умывальником и вскоре дружно орудовали алюминиевыми ложками в алюминиевых чашках с кашей из овсянки, заправленной говяжьей тушёнкой. Кушали солдатский хлеб и запивали фруктово-ягодным киселём из алюминиевых кружек. Мы все дети бывших солдат войны с фашистами впервые узнали, что такое полевая кухня и какой вкусный у неё завтрак. Особенно каша с говяжьей тушёнкой.
  - Видишь, как пригодилось наше бомбоубежище! - гордо, сказал отец маме, когда все закончилось, а в нашем дворе наступила обычная жизнь. - У нас во дворе был главный штаб военной тревоги.
   На следующий день весь город знал, что у нас во дворе был главный штаб по боевой военной тревоге в нашем районе. Единственная городская и районная газета большую часть своих статей посвятила боевой военной тревоге и нашему двору с бомбоубежищами, где был главный штаб боевой военной тревоги.
   Нашего отца, а вместе с ним мужиков нашего рода терских казаков ставили в пример всем горожанам, как бдительных граждан Советского Союза. Моего отца военные наградили грамотой за строительство блиндажей.
   Родственники гордились мои отцом. Не прошло и недели после боевой военной тревоги, как город, по примеру нашего двора, вскоре превратился в строительный военный полигон. Каждый двор решил превратиться в сооружение защиты против войны со стороны капитализма. Горожане стали строить бомбоубежища и блиндажи в своих дворах.
   За одно лето Гудермес превратился в современный военный бастион с подземными блиндажами. По примеру горожан, на заводах и фабриках, а также в школах и в больницах, построили современные бетонные бомбоубежища со всеми удобствами пригодными на случай длительной войны. Позже построили подземные холодильники на случай войны.
   После первой боевой и военной тревоги, таких учений было много. Но в нашем дворе больше никогда не было главного военного штаба боевой и военной тревоги. Наверно находились лучшие места пригодные под главные штабы или специально меняли место главного штаба.
   Однако это мне неизвестно. Больше отец не хвастался своими сооружениями в нашем дворе. Теперь все своё свободное время отец посвящал охоте, рыбалке и пьянке со своими друзьями. Мама много раз вспоминала о тех хороших днях в её семейной жизни, когда в нашем дворе мужики что-то строили.
  
  11. Беспилотный самолёт.
   В конце весны почти целую неделю, шли проливные дожди. Вода в речке Белка поднялась так высоко, что от нашего двора до речки не надо мне гонять хворостиной жирных и ленивых гусей.
   Достаточно открыть ворота в нашем дворе, как гуси при виде воды тут же начинают гоготать, словно обсуждают свой выход к воде. Не дожидаясь моей хворостины, гуси самостоятельно спускаются в воду и бултыхаются в воде до того времени, пока проголодаются.
   Затем возвращаются обратно во двор самостоятельно и начинают ходить за мной или за мамой, чтобы мы их покормили чем-нибудь вкусненьким из зёрен. Особенно гуси любят жирные зерна подсолнуха. От зёрен кукурузы, пшеницы и овса, гусей тоже не отогнать. Сухие отруби гуси едят вперемешку с водой. Вначале набирают в клюв отруба, а затем клюв с отрубами опускают в корыто с водой и там перемешивают прямо в клюве воду с отрубами. Как бы делают кашу на сырой воде вкусно и пахнет.
   Мне и гусям одно удовольствие от того, что вода от речки прямо у нашего двора и другие домашние животные не против того, чтобы пить воду и бултыхаться в воде, не отходя далеко от дома. Вот только моей маме совсем не до наших радостей. Одни переживания за своего непутёвого сына и за домашнее хозяйство, которое ничем не отличается от сына.
   Когда мамы нет дома, так все хозяйство вместе с сыном, то есть со мной, так и норовят вляпаться в какую-то скандальную историю. Залезть в чужой садогород или отправиться в колхозное стойло, где после только по отметкам на животных можно отличить домашних животных от колхозных животных.
   Хорошо, что мама до моего рождения работала в колхозном хозяйстве и знает, как отличать быстро своих животных от колхозных животных. Кроме того, все наши животные сильно отличаются цветом и видом от колхозных животных.
   Колхозные животные темных цветов и почти все худые. В то время, как наши домашние животные пёстрых цветов и жирные. К тому же в отличие от колхозных животных наши домашние животные слишком шустрые, вроде меня, постоянно норовят куда-то залезть.
   Вот поэтому на время большой воды в речке Белка, мама решила обезопасить наше домашнее животное и свою парализованную маму, бабушку Нюсю, от возможного наводнения. Бабушку Нюсю наши мужики подняли вместе с кроватью на чердак нашего дома. Крупных животных перегнали в загон выше нашего двора, куда вода от речки Белка никогда не поднималась.
  Водоплавающую птицу оставили во дворе за забором.
   Даже если вода от речки Белка поднимется до порога нашего дома, что маловероятно, в любом случае нашим водоплавающим птицам одно удовольствие плескаться во дворе. Домашние птицы, которые не могут плавать, сами знают, как спасаться от воды. Мы никогда не подрезали крылья своим домашним птицам.
   Так что они свободно могли летать по двору и спасаться полётом от какой-то опасности у дома. Куры с петухами и цесарки залетали на тёплый чердак нашего дома. Прятались на чердаке в солому, откуда птицу было трудно выгнать.
   Совсем другое дело обстояло со мной во время большой воды в речке. Меня невозможно целый день удержать на чердаке возле парализованной бабушки Нюси. Меня нельзя загнать на задний двор к крупным животным. В конце концов, не домашняя птица. Не могу спасаться от большой воды полётом.
   Поэтому решили на время большой воды в речке, отправить меня в Старый хутор. Под присмотром наших дедов и бабушек, которые словно ищейки не отрывали от меня своего взгляда. Следили постоянно за мной. Мне некуда было деться из-под присмотра родственников.
   Но мне все равно нравилось в Старом хуторе. Там не нужно было лазить по чужим садам. Так как наш сад в Старом хуторе был такой огромный, что в нем можно было заблудиться на целый день от взгляда стариков.
   Чем не приключение. К тому же в саду с голоду не помрёшь. Здесь круглый год есть, что покушать из плодов прямо с деревьев или ягоды объедать на кустах. К нам в сад часто лезут город-ские пацаны.
   Но наши старики вообще детей не гоняют из сада. Только просят их не ломать деревья и кусты. Поэтому городские пацаны и дети станичников наберут аккуратно за пазуху и в карманы фрукты и обратно шасть в калитку на улицу.
   Бегает детвора из нашего сада ни столько от наших стариков, сколько от наших собак, которым одно удовольствие побегать по саду за городскими детьми и за станичниками. Никогда никто никого не кусал и все были довольны.
   Одним садом на Старом хуторе не ограничивался. Иногда дядьки брали меня с собой на железную дорогу. Там катался целый день рядом с машинистами на сцепке вагонов к проходящим поездам, в манёврах от одного конца проходящего поезда к другому или перетаскивали вагоны с запасного пути к проходящим пассажирским и грузовым поезда.
   Машинисты даже давали мне посигналить во время работы на поезде. Старики говорили, что каждый день смену отрабатываю на поезде в пользу государству и на радость себе. Ежедневно новые приключения на поездах.
   Однако больше всего бывал в коровниках и на колхозных полях. В коровниках мне нравилось только парное молоко, а на сепаратной станции каймак и сметана прямо из центрифуги, которая сбивала молоко на сметану.Одно удовольствие кушать стаканами каймак и сметану. Но все равно лучше всего на колхозном поле между лесом и речкой Сунжа.
   Далеко от Гудермеса, а простору столько. Бегай сколько хочешь. К тому же там пасека в лесу возле поля гречихи. Мёд в ульях прямо через край течёт. Облизывай пальцы, испачканные в мёд сколько тебе угодно, пока пчёлам это не надоест. Ну, если пчелы злые, как собаки, то к ульям лучше не подходи. Могут сильно покусать. Поэтому чаще хожу к деду Егору Выприцкому на пасеку пчелиные соты с мёдом пожевать.
   У нашего деда дружба с пчёлами, которые знают деда с пелёнок. Говорят, что как дед Егор родился на пасеке, так с того дня своего рождения никуда от пасеки не отходит. Если только на свадьбу или на похороны к родственникам в Старый хутор. Все остальное время проводит рядом с пчёлами без праздников и выходных дней.
   Родственники постоянно удивляются, когда это только наш дед успел по молодости обзавестись семьёй и наклепать кучу деток. Наверно все от пчёл? Как пчелы плодовитые, такой наш дед плодовитый. У деда Егора детей и внуков полный двор.
   Сегодня с раннего утра после дождей погода выдалась на славу. Дедушка Гурей решил поехать на сенокос на дальнюю делянку где-то километров двадцать от нашего Старого хутора. Дедушка Гурей говорит мне, что там после дождей трава сочная и высотой больше меня будет. Мне в самый раз заблудиться в такой траве на полянке в центре леса.
   Одно удовольствие мне и деду. Мне удовольствие от приключений в высокой траве, а деду удо-вольствие искать меня, чтобы затем слегка меня отшлёпать жгучей крапивой. От такого удовольствие мы оба визжим и бегаем по лесной полянке, словно дикие козы на выпасе в лесу. В этот день в лесу только нас слышно в траве.
   Так бывает всегда, когда мы с дедом отправляемся путешествовать на бричке или на подводе куда-то далеко от Старого хутора на природу. Как говорят наши бабки, что от меня и от деда дома пользы по хозяйству, как от козла молока.
   Много шума из нечего. Целый день бегаем по двору. От нашего присутствия в Старом хуторе все ходуном ходит. Весь двор к верху ногами.
   Никакого покоя людям и животным. Зато, когда нас двоих нет в Старом хуторе, тогда вокруг тишина и благодать. Ну, что поделаешь? Если мы с дедом такие заводные, что не можем на месте сидеть и стоять.
   Все время что-то мастерим. Пусть от нас много шума и нет молока как от козла. Но зато польза огромная Старому хутору. Все то, к чему притрагивается рука дедушки Гурея, получает новую жизнь и красоту.
   Даже наш родовой сад так долго живёт и омолаживается благодаря рукам дедушки. Тоже стараюсь помогать своему деду. Крашу стволы деревьев извёсткой от паразитов или собираю с нижних веток деревьев и с кустарника, первый урожай спелых плодов и ягод.
   Сегодня все отдохнут от нас. Мы до рассвета выбрались из Старого хутора и медленно отправились на длинной подводе по сонным улицам Гудермеса.
   Молодой жеребец по кличке Буян легко тащит подводу и жирными колбасками из соломы освежает улицы города. Дедушка со сна не дал понюхать Буяну лошадиный навоз, чтобы он опорожнился дома. Теперь при запахе навоза с чужого двора Буян решил освободить своё нутро среди улицы. Дедушка ругает себя и Буяна.
   Но ничего не изменишь. Придётся городским властям гонять по улицам дворников, чтобы они убирали навоз, который наделали кровы, лошади, ишаки, козы и наш жеребец Буян раньше всех домашних животных. Хорошо, что власти пока не штрафуют домашних животных за навоз на улицах города.
   Гудермес молодой город. Почти мой ровесник. Пока никак не освободится от сельских привычек. Власти обещают, что скоро на улицах города не будет навоза от домашнего скота и от других домашних животных. Все домашнее хозяйство переведут на стойловый порядок, как заключённых в тюремных лагерях.
   Откуда тогда будут брать хорошее молоко, мясо и шерсть? Ведь самые лучшие продукты питания и тёплая одежда получаются только от природы, где на свежих травах откармливают домашний скот. На асфальтированных дворах и улицах никогда не растёт трава.
   Перед самым рассветом, когда мы доехали к небольшому естественному водоёму места отдыха горожан. Вдруг, прямо над нашей головой с рёвом пролетел небольшой военный самолёт и нырнул куда-то в лес. Жеребец Буян аж встал свечей вместе с оглоблями. Хотел было от перепуга помчаться галопом вместе с нами на подводе.
   Дед с силой удержал жеребца поводьями. Буян поржал со страху, выпучив перепуганные глаза, но не решился мчаться галопом. Доверился деду, и мы обратно медленно двинулись подводой вперёд в сторону огромного леса, который расположился по правому берегу речки Сунжа. Далеко в стороне от речки Белка за старой станицей.
   Не успели проехать и километра, как со стороны реки Белка спикировал в нашу сторону следующий военный самолёт небольших размеров. К этому времени дед был готов предвидеть опасность и заранее легко удержал поводья жеребца, который лишь искоса посмотрел на деда. Буян немного встрепенулся от стража. Поржал что-то на своём лошадином языке.
   Мы спокойно продолжили свой путь. До леса нам осталось ехать меньше километра по просёлочной дороге. Когда мы на рассвете въехали сквозь лесные заросли на зелёную полянку в глубине леса, то в действительности увидел такую огромную траву, которая была выше моей макушки. Имею в виду свою голову.
   Лес наполнен таким ароматом трав и полевых цветов, что прямо голова кружиться, словно от пьянки, которая известна мне со слов взрослых после праздников за столом с бутылями самогона.
   Вот так и мне сейчас. Даже жеребец Буян, после того как дедушка распряг его с подводы, пощипал немного сочной травы, а затем от блаженства свалился в траву недалеко от меня и от удовольствия закатил глаза как бы кайфуя. Тоже развалился на траве рядом с Буяном.
  - Шурик! Ты пока поваляйся в траве рядом с Буяном. - сказал дедушка, приготавливая свою железную косу. - Отобью косу и пройду, посмотрю, откуда мне лучше начинать покос. Мы сегодня не осилим полянку. Оставим на завтра нетронутую делянку. Кроме нас сюда все равно никто не приедет. Эту делянку в лесу закрепили за Старым хутором, то есть, за нами. Спешить некуда...
   Мы с Буяном вдоволь повалялись на сочной траве с запахом разнообразных полевых цветов. Затем жеребец пошёл лакомиться сочной травой. Тоже не отстал от него. В самом центре лесной поляны трава была на много меньше, чем ближе к лесу. Зато здесь была спелая земляника, величиной почти с клубнику.
   Земляника настолько ароматная и вкусная, что ел землянику от пуза. Пока не было больше сил, есть такую превосходную землянику. После чего завалился прямо в середине поляны и крепко уснул как сурок. Здесь меня никто не разбудит до самого вечера...
   Сквозь сон услышал ужасный грохот и рёв двигателей самолёта. Видимо мне в это время снился сон про войну. Поэтому ужасный шум и рёв двигателей самолёта принял, как настоящую войну. Вскочил на ноги и заметался по всей лесной поляне в поисках убежища от возможных бомб и обстрела с военного самолёта.
   Видимо жеребцу Буяну приснилось то же самоё про войну. Буян метал также как по лесной поляне. Едва не угодил под копыта жеребца. Дедушка пытался остановить нас на поляне. Но мы бегали от него по поляне до потери пульса. Пока совсем устали.
  - Эти проклятые самолёты уже достали меня! - в отчаянии закричал дедушка Гурей. - Вы мне всю траву вытоптали. Как теперь буду косить вытоптанную траву? Мы зря приехали на эту делянку.
  - Дедушка! Почему здесь над нами постоянно летают самолёты? - с удивлением, спросил деда.
  - Слышал среди народа, что здесь испытываю беспилотный самолёт, - ответил дедушка Гурей.
  - Как это беспилотный самолёт? - с большим удивлением, переспросил. - Разве такое бывает?
  - Сам не знаю, что это такое беспилотный самолёт, - откровенно признался дед. - Говорят, что такой самолёт облетает весь Кавказ. Если где-то видит противника, то сразу сбивает противника.
   Дедушка Гурей пошёл искать места на покос не вытоптанной мной и Бураном высокой травы на лесной поляне. Мы с Бураном остались стоять на самой середине поляны. Задрав головы к небу ждали появления в воздухе того ужасного беспилотного самолёта, который летает над всем Кавказом в поисках врагом нарушивших нашу границу.
   Мне ужас как хотелось увидеть, как самолёт без пилота собьёт хоть одного врага. Наверно у него есть бомбы или он таранит самолёт врага?
   До самого вечера больше не было, ни одного беспилотного самолёта разведчика. Наверно закончились такие самолёты на всем Кавказе или даже во всём Советском Союзе.
   Кто теперь будет защищать нашу границу от врагов? Видимо придётся солдатам пограничникам ходить взад и вперёд по границе, чтобы ни один нарушитель границы не пришёл к нам на Кавказ.
   Границу с воздуха будут защищать от врагов наши обычные пилоты вместе с обычными самолётами. Так было всегда до появления беспилотных самолётов. Мне про войну с фашистами рассказывал отец.
  - Шурик! Хватит мечтать и смотреть в небо. Так шею можешь себе свернуть, - крикнул дедушка. - Запряг Буяна. Пора домой отправляться. Мы и так слишком долго пробыли с покосом на поляне.
   Посмотрел в сторону подводы гружёной свежескошенной травой выше роста дедушки Гурея. Раньше дедушка Гурей намного больше косил травы на лесных полянах. Видимо, мы с Буянов в том виноваты, что мало травы накосил дед. Носились перепуганные как угорелые по всей поляне. Ничего не оставили на покос травы.
   Точнее, это не мы с Буяном виноваты, а беспилотный самолёт, который нас пугал весь день. Теперь дедушка Гурей будет нас привязывать к дереву, чтобы мы со страха не вытаптывали траву. Иначе зимой на Старом хуторе нечем скотину будет кормить. Одной соломой скот не выкормишь. Кроме соломы нужно свежее сено с лесных полянок возить.
  - Мы сейчас поедем напрямик, через лес, здесь когда-то была старая дорога, - сказал дед, усаживаясь на подводу сзади Буяна. - Вокруг по дороге к ночи никак не успеем. После нас будут искать.
   Ничего ни стал говорить дедушке. За весь день так набегался со страху по лесной поляне, что мне сейчас было не до разговора. Просто сел на подводу рядом со своим дедушкой. Оперся спиной на скошенную траву, уложенную на подводу, стал наблюдать, как медленно наступают сумерки между днём и ночью.
   Удивительное время суток, наполненное разными цветами и такая тишина, что даже сверчки не поют свою прекрасную песню в сумерках между ночью и дням. Ждут сверчки своей минуты, готовясь к концерту, набираются сил, чтобы после всю ночь петь прекрасные романсы своим подружкам. В сумерках между днём и ночью, даже лесные птицы молчат.
   От лесной поляны на половину скошенной, а на половину вытоптанной. Мы проехали по старой еле заметной лесной дороги минут двадцать, когда в сумерках наступающей ночи лес стал редеть.
   Впереди показалась какая-то пустота, за которой обратно был лес. Гудермеса невидно. Наверно мы с дедушкой окончательно заблудились. Теперь нас точно будут искать не только родственники, а даже наряд милиции. Так бывает с людьми, когда они теряются в лесу за городом.
   Не успели мы выехать из лесу, как над нами раздался грохот, визг, шум и все остальное, что только мог выдавить из себя беспилотный самолёт, который чуть было, не свалился нам на головы при резком спуске в пустоту между двумя участками леса. Дед вцепился в поводья жеребца. Со страху вцепился в деда.
   Взбесившийся со страху Буян помчался из леса туда, где только что с неба нырнул беспилотный самолёт. Откуда-то с леса наперерез нам мчался военный автомобиль с вооружёнными солдатами. Перепуганный жеребец едва не врезался в военную машину возле поля, уложенного железными плитами с дырочками. Из автомобиля повыскакивали солдаты и офицеры, вцепившись в оглобли нашей подводы и в самого жеребца Буяна. В этот же момент на нас со всех сторон солдаты наставили автоматы. Мы сразу оказались в окружении солдат.
  - Вы откуда появились?! - закричал на нас офицер во всю глотку. - Вы, что не видите, аэродром?!
  - Извините, пожалуйста, нас, - не на шутку перепуганный, взмолился дедушка. - Мы заблудились...
   Убедившись в том, что перед ним дряхлый старик и ребёнок до школьного возраста, офицер больше ничего ни стал говорить нам. На всякий случай приказал своим солдатам тщательно обыскать нашу подводу.
   Словно мы шпионы какие-то из иностранной разведки. Солдаты распотрошили нашу подводу до основания. Раскидали с подводы скошенную траву. Заглядывали под подводу и даже под брюхо нашему жеребцу. Мы с дедом сидели на подводе перепуганные со страха.
   После того как не обнаружили у нас ничего подозрительного. Солдаты обратно закидали на нашу подводу скошенную траву. Развернули нашу подводу в обратную сторону. По приказу офицера солдаты стали сопровождать нас с подводой кругами по лесу, совсем с другой стороны леса к городу.
   Как только до города осталось с километр пути, то солдаты оставили нас в покое. Дальше мы ехали одни. Нам некуда было спешить. Мы все равно опоздали домой. Теперь нам влетит!
  - Где это вас среди ночи носит!? - прямо у двора Старого хутора встретила нас бабушка Маня. - Мы всей родней с милицией берег речки и лес обшарили. Думали, что вас чеченцы порезали.
  - Мы заблудились в лесу, - стал оправдываться дед за нас двоих. - Случайно выехали на военный аэродром. После того, как нам дали разгон на аэродроме. Солдаты проводили нас до города...
  - Вокруг нас живут нормальные люди, с которыми ничего не случается, - устроила бабушка нам разгон. - Только в нашем роду не люди, а черти что. Прости господи меня за такие слова. Как от мальца, так от старца никакого покоя каждый день. Сплошные приключения. Куда завтра занесёт?
  - Завтра мы с Шуркой будем скошенную траву на сено сушить во дворе, - ответил за нас дедушка.
  - Слава Богу! Хоть завтра у нас будет день спокойны, - поднимая руки к небу, воскликнула бабуля.
   Конечно, на следующий день и до конца жизни дедушки Гурея, который умер в сто шесть лет, у нас было много разных приключений даже с опасностью нашей жизни. Но военный аэродром с металлическими плитами в дырочку на взлётной и посадочной полосе, мы обходили и объезжали на расстоянии нескольких километров.
   Постепенно мы и все остальные с Кавказа привыкли к тому, что в небе Кавказа летает маленький беспилотный самолёт, который охраняет воздушную, наземную и водную границы от возможных нарушителей границы Советского Союза.
   Лично никогда не слышал, чтобы беспилотный самолёт использовали против нарушителей границы. Видимо враги боялись возмездия со стороны границ Советского Союза и не пересекали нашу границу Кавказа.
  
  12. Трагедия трёх дней.
   Задолго до того, как мне идти первый раз в первый класс наша семья решила перебраться жить с левого берега речки Белка на правый берег. Так как на левом берегу речки Белка средней школы не было. Там были кирпичный завод, скотобойня, колхоз "Кундухово", совхоз "Победа", несколько домов колхозников и старые развалины хутора терских казаков Ивлевых, рядом с которыми никто не жил. Плохая примета жить там, где было много пролита крови терских казаков. Ивлевы и Выприцкие давно стали жить одним хутором, который впоследствии вырос в своих размерах до станицы "Вольная". Позже станицу назвали Кахановская, которая стала городом Гудермес.
   Таскать меня на занятия в среднюю школу через висячий мост никто не хотел. Возить меня отцу на своей инвалидной мотоколяске или на трофейном немецком мотоцикле тоже было как-то не по пути.
   К тому же вставать мне надо было с первыми петухами. С последними петухами ленился встать, а тут с первыми петухами надо вставать, чтобы идти или ехать учиться в школу. Какой тогда из меня будет сонный ученик в школе? Лучше поселиться жить в Старый хутор, рядом школа.
   Наши старики уговаривали моих родителей поселить меня в Старый хутор, родовое место тер-ских казаков, в центре города на улице Дербентская дом-25. Где сам родился в хате-мазанке. Мол, оттуда все терские казаки начинали. Там близко в школу ходить. Рядом огромный сад нашего тер-ского рода.
   Чистый воздух, а также фруктов, ягод и овощей столько много, что никаких других калорий не нужно. К тому же есть, кому за мной присмотреть, чтобы со своими бесконечными фантазиями и путешествиями, обратно не рванул куда-нибудь за приключениями.
   Откровенно, мне не хотелось перебираться жить в центр города. Там без меня хватало детей моего возраста, нового поколения терских казаков, как тараканов и клопов у них в центре города. Мои двоюродные братья и сестры сами сбегали из города ко мне во двор нашего дома. Где в отсутствии своих родителей в рабочее время был хозяин и властелин всей округи. Даже колхозные дети моего возраста считали меня главным от нашего двора и до левого берега речки Белка.
   К тому же здесь у меня было много друзей, мальчишек и девчонок. Главным другом у меня был пёс волкодав по кличке Абрек. Не хотел бросать на произвол судьбы своего лучшего друга пса, а также то, что с таким трудом с годами отвоевали от стаи волков. Наше домашнее хозяйство, которого у нас не будет на правом берегу реки в городской черте города. В новом посёлке городского типа разрешали держать с десяток кур, у кого в семье есть дети, а также одну тельную корову.
   Вообще-то мои родители тоже были против того, чтобы мы уехали с земли на левом берегу речки Белка, так как эта земля кормила нас. У нас было своё большое хозяйство, которое кормило и поило нас. Мы не платили ни каких городских налогов. Ни от кого не зависели. Вообще жили так, словно это было другое измерение жизни или другая планета. Точно не помню, как мы вообще оказались в этом доме на левом берегу речки Белка.
   Но несколько раз слышал от стариков, что этот дом построили чеченцы Ивлевым в знак примирения за то, что по ошибке разрушили хутор Ивлевых, посчитали их виновниками гибели чеченцев. Когда во всем разобрались, что чеченцев убили тавлины, а ни терские казаки, то чеченцы в знак примирения с терскими казаками стали заново отстраивать хутор Ивлевых.
   Однако к этому времени Ивлевы уже отстроили свой новый хутор на правом берегу речки Белка рядом с Выприцкими, где стоял Старый хутор терских казаков обоих фамилий. На примирение терские казаки и чеченцы пошли. Никто из местных не хотел кровной мести. Но селиться на левом берегу реки Белка в отстроенном доме никто не захотел.
   Дом так и стоял пустым много лет. Пока после войны моя мама не вышла замуж за инвалида войны донского казака Черевкова Сергея Ивановича. Жить им было негде. Вот тогда родственники предложили молодым поселиться в пустом доме. В этот дом через год принесли меня, рождённого в Старом хуторе.
   В этом доме на левом берегу реки родились другие дети из еврейской семьи беженцев из Европы. Мои родители сами пригласили жить к нам семью евреев. Так семья евреев с начала воны с фашистами бежала от резни на Северный Кавказ. Все годы войны беженцы жили в землянках рядом с другими беженцами из Европы. Больше всего около нашего дама жили румыны и венгры.
   После войны с фашистами все беженцы из Европы, в том числе и семья евреев, потихоньку стали возвращаться в Европу к себе на Родину. Семья евреев уехали в Европу, перед тем как мне пойти в школу. Но с нашего дома они ещё раньше перебрались на квартиру в город. Не хотели нас стеснять. Так как к моим не полным трём годам.
   У нас в четырёх комнатах и в двух залах дома жили фактически четыре семьи. Больше десятка разнополых детей, мальчиков и девочек.
   Помню, что мои родители говорили евреям: "В тесноте не в обиде". Можно жить долго, пока в Европе не отстроят после войны новые дома. Но они все равно съехали от нас. До моего школьного возраста мы четверо жили в четырёх комнатах и в двух залах, которые было жалко остав-лять.
   Но учёба нового поколения, то есть, меня, стояла на первом плане перед моими родителями. Вот поэтому родители решили продать все своё многочисленное домашнее хозяйство вместе с домом и за железнодорожным вокзалом станции Гудермес купить себе новый дом в новом районе города. Строился посёлок городского типа возле Чёртовой горы. Все старожилы были против того, чтобы строить там посёлок.
   Так как Чёртова гора пользовалась дурной славой у терских казаков. Про эту гору ходили всякие ужасные легенды. Все население сторонилось от этой Чёртовой горы.
   Однако, первого числа марта 1953 года, мои родители решили переехать в новый дом. Парализованная на обе ноги бабушка Нюся, мама моей мамы, наотрез отказалась переезжать с нами в новый дом к подножию Чёртовой горы. Многочисленные наши родственники, терские казаки, перевезли бабушку Нюсю в Старый хутор в центр города. Мои родители, без участия родственников, самостоятельно перевезли наши пожитки с левого берега речки на правый берег в наш новый дом.
   Отец объявил о новоселье. Наши старики, терские казаки, не пришли на новоселье с опаской за свою жизнь. Боялись даже быть рядом с Чёртовой горой. Они оказались правы в своих предчувствиях. На новоселье собрались только друзья моего отца. Во время празднования новоселья произошло землетрясение в Гудермес с эпицентром в новом посёлке вблизи Чёртовой горы.
   Сильно пострадал наш новый дом. Чуть не развалился полностью. Мало того, все в панике убежали из дома, а меня забыли в доме. Стал со страху орать, как сумасшедший. Отчего чуть не вызвал вторую волну землетрясения местного назначения.
   Мама рванула в сторону потрескавшегося нового дома и вытащила меня волоком на улицу. Из нашей семьи совсем никто не пострадал. В новый день после землетрясения было не до новоселья. Спать в треснутом доме никто не стал. Идти к родственникам в Старый хутор тоже не решились.
   Во-первых, там и без нас было тесно. Во-вторых, местный хулиганы и воры могли растащить все наше имущество. Отец вместе с мамой, смастерил из досок сарай, на временное проживание. Решили в течение недели отремонтировать треснутый дом и обратно поселиться в этом доме. Хотя бы на временное проживание.
   Утром следующего дня проснулся от тревожного воя со всех сторон. Гудели паровозы, машины, гудки фабрик и заводов, а также все остальное, что могло гудеть. Вначале подумал, что обратно началась новая мировая война с фашистами и с капиталистами. Так как дома никого не было, то решил пойти к отцу на работу.
   Отец работал в своей фотографии ближе к нашему дому, чем мама в столовой ФЗУ у вокзала станции Гудермес. Вообще-то оба места работы были близко.
   Когда вышел со двора нашего дома, то увидел, что жители нового посёлка плачут и направляются идти в сторону привокзальной площади. Тоже направился следом за людьми. Издалека было видно, что на площади много людей.
   Всюду вокруг площади на столбах и зданиях висят красные флаги и знамёна с черными ленточками. Все собрались рядом с длинным черным репродуктором, из которого звучал тревожный гудок, а рядом под радио пели гимн Советского Союза.
  - Папа! Что здесь случилось? - спросил у отца, стоящего возле столба. - Война началась что ли?
  - Типун тебе на язык! - шлёпнув меня по голове, ответил отец. - Сегодня объявили, что умер отец.
  - Дедушку жалко! - в голос, закричал и сразу принялся реветь, словно корова всем на удивление.
  - Ты чего ревёшь? - удивлённо, воскликнул отец. - Наш дед вполне здоров. Умер Иосиф Виссарионович Сталин. Наш вождь и учитель. Отец пролетариатов всего мира. Твой дед сто лет проживёт.
   Весь этот день никто не работал. Все сообща накрыли общий стол на привокзальной площади. Отмечали поминки Сталина, который вместе с народом Советского Союза победил фашистов и освободил весь мир от насилия со стороны капитализма. Теперь, по словам ораторов на площади и по радио в репродукторе, нам придётся строить коммунизм во всём мире без участия нашего вождя и отца пролетариев всех стран. Мы обязательно выполним заветы наших вождей...
   Траурные мероприятия продолжались допоздна. Домой вернулись почти к полночи. На следующий день было решено, что обратно будет траур по смерти Сталина. На работу никто не пойдёт. Поэтому случаю решил хорошо выспаться до самого обеда, а после обеда сходить к нашим старикам в Старый Хутор, чтобы лишний раз убедиться, что наши родственники живы и здоровы. Не умерли от землетрясения, как умер вождь пролетариев всех стран Иосиф Виссарионович Сталин.
   Однако утром следующего дня обратно подтвердились опасения стариков насчёт проживания у Чёртовой горы. Не успел как следует выспаться, как вдруг наш сарай затрясся от нового землетрясения, а в центре нового посёлка так сильно бабахнул, что аж забрызгало что-то сверху на сарай. Мы повыскакивали на улицу и обалдели от того, что вокруг нас с неба капал чёрный дождь.
   Как выяснилось позже, то оказывается, наш новый посёлок городского типа построили на том месте, где под землёй проходил нефтепровод, построенный в царское время. Во время сильного землетрясения старые ржавые трубы нефтепровода прорвались. Большой фонтан в сотни или даже в тысячи тонн кубометров нефти обрушился на совершенно новый посёлок городского типа. Предсказания стариков, терских казаков, сбылись полностью. Теперь под Чёртовой горой жить в новом доме точно нельзя. Надо искать новое место жительства где-то вдали от Чёртовой горы.
   Несмотря на то, что городские власти сделали все, что могли по очистке от нефти нового посёлка городского типа. Новосёлы все равно в подавляющем большинстве решили отремонтировать после землетрясения свои потрескавшиеся дома и продать за бесценок новым хозяевам.
   Больше никто не решился в третий раз испытывать свою судьбу. К тому же Чёртова гора после двух сильных землетрясений подвинулась ближе к посёлку городского типа и угрожающе нависла над посёлком, готовая силой обрушиться на него. Гора могла сойти на посёлок даже во время дождя.
   Мои родители тоже решили отремонтировать треснувший новый дом и по дешёвке продать его чеченцам, которые после войны с фашистами стали возвращаться к себе на Родину с Казахстана, куда их выселил Сталин во время наступления фашистов на Северный Кавказ. Теперь после смерти Сталина чеченцы семьями стали возвращаться к себе в аулы и в селения, в которых временно проживали беженцы от войны. Чеченцы сразу потребовали обратно земли своих предков.
   В который раз сам лично убедился в том, что надо прислушиваться к словам наших стариков. В данный момент имею в виду стариков терских казаков. Так как все, что наши старики говорили задолго до моего поступления в школу в первый класс, сбылось с точностью до мелочей. В школу в первый класс пошёл из Старого хутора.
   Потому, что наш новый дом был не пригоден к проживанию. Родители занимались ремонтом и продажей нашего нового дома. С последующим переездом в Избербаш в Дагестан. Ехали к другим нашим родственникам, которые после войны с фашистами работали на военном заводе и жили рядом с Каспийским морем в Новом городке.
  
  13. Возвращение "чёрных".
   Прошло примерно месяц после смерти Сталина. Постепенно народ Советского Союза стал приходить в себя от шока, в котором находился после смерти вождя всемирного пролетариата. Началось продолжение строительства коммунизма, светлого будущего в Советском Союзе. Назло кровожадным капиталистам работали фабрики и заводы, в поле трудились сельские жители. Летали самолёты, ездили машины и мчались поезда. Жизнь вокруг нас закипела совсем по-новому.
   Но вот откуда-то, словно призраки в ночи, стали появляться товарные и пассажирские поезда с вагонами каких-то неизвестных людей, которые были одеты в черные черкески и с кинжалами за поясом. Женщины были одеты в черные платья до пяток. На головах женщин одеты черные платки, из-под которых видно лишь испуганные глаза. Девчонки тоже одеты как женщины. Вот только пацаны, одетые, в чём попало. Большинство детей босые и сопливые. Сразу видно, что больные. От всех этих людей дурно пахнет. Вполне возможно, они долго были в дороге и совсем не мылись.
  - Черные приехали, - сказал мой отец, разглядывая вагоны с приезжими. - Кончилась наше спокойствие. Теперь начнётся делёж земли и недвижимости по берегам Терека. Лишь бы не было резни.
  - Почему ты этих людей называешь "черные"? - с удивлением, спросил у отца. - Они такие же как мы. Почему их выселяли с Кавказа в Казахстан, а теперь вернули обратно на Кавказ...
  - На все твои почему не могу ответить. Надо было у Сталина спросить. Эти люди когда-то спустились к Тереку с черных гор, - прервал отец мои мысли. - Поэтому их в народе прозвали "черными". Они сами так назвали себя в годы переселения рядом с казаками.
   Этими "черными" оказались чеченцы и ингуши, которых во время войны с фашистами Сталин выселил в голодные степи Казахстана. Теперь после смерти вождя коммунистов, чеченцы и ингуши возвращались на свои земли. С этого момента действительно закончилось спокойствие в Гудермесе и на землях терских казаков вдоль Терека.
   Терские казаки взялись за оружие, чтобы охранять свои родные места от возможных нападений со стороны чеченцев. Никто из терских казаков не забыл, как в течение трёхсот лет шли ожесточённые бои за выживание на этой земле между терскими казаками и горцами, проживающими вокруг терских казаков. В основном это были чеченцы (нохчи). В этот раз чеченцы не беспокоили терских казаков. Но зато выкидывали из своих кибиток переселенцев, которые поселились в бывших местах проживания чеченцев за время их отсутствия на землях своих предков.
   В большинстве своём переселенцы были русские, украинцы и белорусы, которые по своей культуре и языку были прямыми родственниками терских казаков. Так как когда-то дальние предки терских казаков были выходцами с земель России, Белоруссии и Украины. Когда переселенцы прибыли на земли терских казаков, то они быстро нашли общий язык и многие переселенцы даже породнились с терскими казаками. Таким образом, терские казаки приняли нападение чеченцев на переселенцев, как на себя. Терские казаки встали на защиту переселенцев, как за своих родствен-ников.
   На землях местных горцев и терских казаков назревал серьёзный конфликт, который вскоре мог перерасти в гражданскую войну между местным населением. Правительство Советского Союза быстро ввело армейские подразделения и милиции на территорию возможного возникновения вооружённого конфликта на местах жительства чеченцев и казаков.
   Стали мирным путём разбираться о происшедшем. Горцы требовали, чтобы переселенцы освободили места проживания их предков. Но переселенцам некуда было обратно переселяться. Чеченцам тоже надо было где-то жить? Они вернулись к себе домой...
   За время войны с фашистами у переселенцев были уничтожены города и населённые пункты мест проживания до войны с фашистами. Тогда правительство Советского Союза издало указ, что горцы могут вернуться на места проживания предков, только в том случае, если правительством переселенцам будут предоставлены места жительства или компенсация за утраченное жилье во время войны с фашистской Германией.
   Горцы тоже должны решать проблему мирно. Кто нарушит данный указ, будут по закону привлечены к уголовной ответственности. Между терскими казаками, переселенцами, местными горцами и правительством, при участии милиции и вооружённых сил советской армии начались длительные переговоры. Некоторым переселенцам предоставляли государственное жилье в Грозном и в Гудермесе, а также в крупных населённых пунктах разного назначения, где строилось жилье для переселенцев.
   Самые нетерпеливые горцы, которые имели собственные средства на строительство жилья для переселенцев, строили дома и мазанки за свой счёт там, где переселенцы могли жить вдали от мест компактного проживания горцев. То есть, на землях терских казаков. Терские казаки были не против такого поселения переселенцев, которые к этому времени породнились с семьями терских казаков.
   Конечно, среди переселенцев было много тех, кто во время войны с фашистами приехали из Европы. В основном, это были переселенцы из Болгарии, Румынии, Венгрии, Польши и других государств, со славянскими корнями. Были также переселенцы совершенно других национальностей и народностей, которые прибыли к нам из Европы во время войны.
   Например, как в нашем доме до приезда чеченцев жила семья евреев-беженцев из Европы. Как только появились чеченцы и стали притеснять переселенцев, так все переселенцы из Европы стали тут же покидать места временного проживания на землях терских казаков и в особенности местных горцев.
   Вскоре уехали и евреи, проживающие в нашем доме. Даже не помню их фамилию и то место, куда выехали евреи из Европы. Даже после отъезда европейских переселенцев из Северного Кавказа в Европу, проблемы остались прежними. Ни все переселенцы могли быстро получить государственное жилье от правительства, и не все горцы могли выкупить в аулах места своих предков. Часто происходили конфликты, которые перерастали от драки до поножовщины и до вооружённого столкновения.
   Правительству на местах с трудом приходилось налаживать мирное положение между сторонами. Недалеко от Гудермеса был чеченский аул, который был полностью заселён переселенцами. Не желая крупного конфликта между переселенцами и чеченцами, правительство ввело в этот аул значительные вооружённые силы армии и милиции. В течение двух месяцев многим переселенцам предоставили государственное жилье в Грозном и в Гудермесе, а также в станицах и в посёлках сельского типа. Но некоторым большим семьям переселенцев не было выделено государственное жилье в городах и чеченцы далеко, ни все могли выкупить жилье своих предков. Среди таких переселенцев были наши знакомые из Украины, которые имели огромную семью в двенадцать человек.
   Большую семью поселить даже на время в своём доме мы не могли. Кроме нашей семьи в четыре человека, на площади в сто двадцать квадратных метрах проживала ещё семья иммигрантов евреев-беженцев из Европы в количестве двенадцати человек.
   Жить на площади в сто двадцать квадратных метрах даже двум семьям было невозможно. Когда кровати наших родителей отделяла всего лишь шторка. При таких условиях жизни наши семьи ухитрялись увеличивать численность местного населения. Фактически все местное население после военного положения увеличилось именно в таких условиях, когда супружеское ложе семей отделяла всего лишь перегородка. Мы все родились в послевоенное время, как стадо баранов в нашем стойле.
   Так вот, эти наши знакомые переселенцы из соседнего аула, которые никак не могли решить вопрос о новом месте жительства, подверглись сильному давлению со стороны чеченцев, которые претендовали на жилье своих предков. По этому случаю была выделена вооружённая охрана между спорящими сторонами. В семье переселенцев было десять человек. В семье чеченцев тоже было, примерно, столько же человек. Обе семьи нуждались в жилье. Но не было средства на строительства нового жилья для переселенцев. Чеченцам тоже надо было, как-то устроить жизнь на земле своих предков.
   Чеченцы предлагали переселенцам деньги на выезд, но переселенцам некуда было выезжать. На дворе была холодная осень 1953 года. Свободного жилья на Северном Кавказе не было. Строить дома переселенцам надо было определить место на уровне правительства.
   В местах бывшего проживания переселенцев были одни развалины, оставшиеся после войны с фашистами. Так что обе стороны были в тупике. Когда чеченцы стали предлагать переселенцам за саманные кибитки своих предков такие суммы денег, чего никак не стоили даже самые дорогие места предков, глава семейства переселенцев заволновался и обратился в органы безопасности.
   Представители власти Грозного отнеслись со вниманием к проблеме переселенцев и предложили им согласиться с предложенной суммой денег за земли предков со стороны чеченцев. Когда переселенцы получили от чеченцев на руки обещанную сумму денег, то переселенцам выделили за деньги хорошее жилье в Грозном под охраной милиции и солдат местных войск. Не успели чеченцы поселиться на месте своих предков, как их тут же посетили представители государственной безопасности.
   Но кто-то из Грозного предупредил чеченскую семью о возможном приезде к ним представителей государственной безопасности. Когда представители государственной безопасности приехали в аул к чеченцам, то кроме малых детей никого в кибитке чеченцев не оказалось.
   Как выяснилось позже, то малые дети этой чеченской семьи вообще оказались ни чеченской национальности. Откуда взялись, эти малые дети, так никто больше не узнал. Детей тут же на автобусе отправили в Грозный и разместили там в разные детские дома.
   В чеченский аул приехали солдаты сапёры и стали что-то искать в кибитке из самана, на месте предков чеченцев. После тщательной проверки кибитки. В глинобитных саманных стенах были обнаружены тайники с немецким огнестрельным оружием. Военное оружие было тщательно упаковано в промасленную бумагу, имела хороший вид. На территории перепаханного вручную двора было обнаружено ещё несколько тайников с оружием. Спрятанные в ауле со времени войны.
   Представители государственной безопасности обыскали весь чеченский аул. Но больше тайни-ков с оружием обнаружено не было. Тогда допросили всех чеченцев, проживающих в этом ауле.
   Они в один голос заявили, что совершенно ничего не знают про эту чеченскую семью, которая до времени выселения чеченцев в Казахстан, никогда тут в ауле не проживала. Никто семью раньше вообще не видел на территории Чечни. Кто они такие вообще, чеченцам не было известно.
   Больше никто из представителей государственной безопасности не беспокоил этот аул. На месте разобранной кибитки чеченцы не решились построить себе жилье. Прошли годы. Когда чеченский аул вырос по размерам до крупного посёлка городского типа, то на месте бывшей кибитке сделали площадь, которую в народе назвали "Победа".
   Не понятно, какую победу имели в виду чеченцы? Ту победу, которую заслужили народы Советского Союза в борьбе с немецкими фашистами? Или ту победу, которую заслужили местные чеченцы, когда представители государственной безопасности ничего не смогли узнать от чеченцев о происхождении семьи, которые хранили тайники оружия против русских. Вообще вокруг этого аула тогда было много спорных вопросов.
   Прошло много и много лет с той поры, прежде чем бывшие переселенцы, терские казаки и местные горцы стали единым народом, которые перестали враждовать между собой. Но только во времени перестройки в России, чеченцы обратно вспомнили те времена, когда Сталин выселил чеченцев с территории Кавказа, чтобы чеченцы и другие народы Кавказа не могли открыть второй фронт с фашистами против народов Советского Союза.
   Видимо разведка Сталина хорошо работала и у отца всех народов Советского Союза, были все основания выселить чеченцев и другие народы Кавказа во время войны с фашистами на территорию голодных степей Казахстана.
   Тому пример причины выселения была кибитка с тайниками оружия. Вполне возможно, что таких тайников на территории некоторых аулов было множество. Но о них мне ничего неизвестно, кроме тех слухов среди терских казаков, которые говорили о нескольких подобных тайниках с оружием. Может быть, это была правда, возможно и нет? История чеченцев молчит, про тайники с оружием. Сами чеченцы говорят, что им не нужна война на земле своих предков.
  
  14. Встреча с прошлым из будущего.
   В августе 1954 года. Когда мне стали готовить документы на поступление в среднюю школу в первый класс, то решил, что это будет мой первый шаг из детства в будущую взрослую жизнь. Разве можно отправляться во взрослую жизнь без испытания себя на прочность, на всю остальную жизнь.
   Каждый из моих друзей будущих одногодков показывал свои способности на выносливость в предстоящей взрослой жизни. Кто-то ловко лазил по деревьям, как настоящий взрослый Тарзан или Маугли, который вскоре повзрослел после испытаний жизни в дикой природе.
   Другой мой друг перепрыгнуть через глубокую канаву и в глубокой канаве при падении поломал себе ногу. Теперь он как герой нашей улицы готовился с ногой в гипсе идти учиться в среднюю школу.
   Следующий мой друг пытался переплыть речку Белка и едва в ней не утонул. Хорошо, что рядом были взрослые и чудом спасли моего смелого друга с того самого света. Пацан тоже стал героем среди нас, готовый идти на новые подвиги. Лишь бы перешагнуть из детства к взрослым.
   Вот только был не удел к первым шагам в новой взрослой жизни. Не придумал для себя никаких новых подвигов. Повторять подвиги своих друзей мне никак не хотелось. Какой же это подвиг, который совершали до тебя твои друзья?
   У каждого человека должен быть собственный подвиг, которым человек будет гордиться всю свою жизнь, и никто другой не сможет повторить твой подвиг. Так как подвиг бывает лишь у одного человека и никогда не повторяется у другого.
   Таким примером у всего Советского Союза тогда был Алексей Маресьев, военный лётчик, который во время войны с немцами был сбит с самолётом и восемнадцать дней через густой лес, по глубокому снегу добирался к своим, фактически с перебитыми ногами.
   Затем на протезах без ног научился летать на военном самолёте и продолжал сбивать в небе фашистские самолёты до самого конца войны. Таким героическим подвигом гордился весь Советский Союз.
   Каждый мальчишка в Советском Союзе хотел повторить подвиг героя-лётчика Алексея Маресьева. Мне не хотелось терять ноги, чтобы повторить подвиг Алексея Маресьева, тем более личный подвиг героя.
   К тому же мне вообще не хотелось быть инвалидом, которых после войны с фашистами было так много, что можно было открыть одну страну инвалидов где-то в отдельно взятом месте на планете Земля.
   Тем более, мне совсем не хотелось, чтобы меня жалели. Какой же герой, если мной не гордятся, а жалеют, как больного ребёнка.
   Поэтому мне было бы легче погибнуть героем, чем быть инвалидом, которого будут все жалеть и кормить. Просто хотел жить. Вполне возможно, что именно поэтому решил пойти на подвиг, который не совершал никто из моих друзей.
   Решил подняться на Чёртову гору и побыть там некоторое время. Пока со мной там не произойдёт какой-нибудь подвиг. Ведь столько много разных историй рассказывали в народе про эту гору, а при мне ничего такого не происходило с этой таинственной вершиной.
   Если конечно не считать таких случаев, как прорвавшийся нефтепровод как раз в канун смерти нашего великого Сталина или как неизвестно откуда-то появившийся диковинный зверь, который похищал домашних животных и вместе с ними скрывался в Чёртовой горе.
   Даже люди часто пропадали на этой горе. Втайне от всех, когда мама и бабушка были в гостях у родственников на Старом хуторе, а отец в доску пьяный валялся во дворе нашего дома рядом с охотничьими собаками, которые, нализавшись хмельной блевотины от моего отца, тоже валялись пьяные рядом со своим хозяином. В это время в сорокаградусную жару осторожно поднимался на Чёртову гору со стороны речки Белка, откуда не видно Гудермес.
   Там никто меня не мог заметить моего подъёма на таинственную гору. Так можно незаметно совершить первый подвиг и познать тайну на загадочной горе.
   До этого подъёма на Чёртову гору был на больших высотах, которые примыкали к Гудермесу. Отец брал меня даже на охоту высоко в горы Чечни и Дагестана, которые покорял с лёгкостью, как настоящий альпинист. Но мой подъём на Чёртову гору до сих пор кажется мне, что был самым тяжёлым подъёмом из всех вершин на земном шаре, которые покорял когда-то в жизни.
   Хотя высота этой вершины была всего пару сотен над уровнем океана и была едва заметна среди всех гор, окружающих нашу местность. Однако, вовремя подъёма на Чёртову гору поднимался с огромным трудом.
   Едва передвигался. Словно на мои ноги нацепили огромные гири, которые весели больше носителя ног вместе с одеждой. В то время как одеждой на мне были черные трусы и белая майка. Ничего другого на себя не одевал в течение всего лета до самой осени.
   Поэтому был всегда чёрный от загара, словно негр. Меня даже звали Максимкой, по одноименному фильму "Максимка" о мальчике негре, которого подобрали в океане русские моряки. Окрестили Максимом в честь святого мученика Максима, в день которого подобрали русские моряки негритянка из воды океана.
   Однако не был негритёнок. Дальше речки Белка никуда к большой воде не ездил. До этого времени моря вообще совсем не видел. Даже плавать в речке не мог. Только мой рассказ ни об этом. Пишу рассказ о Чёртовой горе, на которой хотел совершить подвиг. Перед тем, как пойти учиться в среднюю школу в первый класс и стать взрослым.
   Добрался на вершину Чёртовой горы только к обеду. Когда жара палила так сильно, что мне казалось, скоро мои мозги расплавятся вместе со мной на вершине этой таинственной горы, откуда хорошо был виден весь город и даже наш Старый хутор, куда отправилась из дома моя мама в гости к нашим родственникам, терским казакам. Мама домой придёт не скоро.
   Помню только, как поднялся на вершину этой проклятой горы и в этот самый миг весь белый свет перевернулся перед моими глазами. Словно полетел куда-то в бездну, откуда никогда никто не мог выбраться и вернуться к себе домой. У меня было состояние полёта куда-то вниз.
   Но не было ощущения удара обо что-то твёрдое до боли в теле. Не могу понять, как ощутить то, чего под тобой нет, и не может быть. Ведь ты падаешь с высоты в не ведомую волнообразную пропасть.
   Не знаю, сколько длилось это ощущение падения в неведомую бездну. Может быть, это было всего лишь одно мгновение, а может быть, то была целая вечность в жизни одного человека, который пока даже не научился ощущать свою жизнь.
   Понятия мера, цена и смысл жизни человека тогда передо мною отсутствовали. Даже подвиг одного человека для меня был тогда словно подарком жизни, которую не мог никак определить, как ценность чего-то нового для самого себя.
   Однако почувствовал, что моё падение прекратилось. Почувствовал что-то мягкое под своими ногами и в туже секунду открыл глаза. Обнаружил себя в жёлтом песке на детской площадке, с разными игровыми сооружениями из пластмассы яркого цвета. Ничего подобного не видел в Гу-дермесе и у нас в Старом хуторе.
   Можно было подумать, что меня перенесли по белому свету куда-то в сказочное царство, где все у детей так ярко и красиво. Словно страна одной сказки.
   Посмотрел по сторонам и вдруг увидел вокруг себя удивительный городок, состоящий исключительно из двухэтажных зданий с крышами из красной черепицы и стенами домов, обложенными красивыми бледно-розовыми камнями. Тротуары возле домов были выложены исключительно из разноцветных кирпичей разного размера.
   Проезжая часть улиц этого удивительного городка была выложена кирпичами серого цвета. На проезжей части улиц городка было много разных легковых автомобилей, которых раньше ни-когда в жизни не видел. Просто рядом какая-то фантастика!
   Со всех сторон ко мне стали бежать люди удивительно похожие между собой. Словно все они были между собою братьями и сёст-рами от одних родителей.
   У них даже одежда была одинаковая исключительно белого и чёрного цвета. Мало того, у мужчин, детей и женщин были косы. Даже длинные бороды у некоторых мужчин заплетены в косы, у некоторых мужчин и мальчиков по бокам на месте бакенбард свисали длинные косы, странно завитые в локоны. Все чем-то похожи на пингвинов, которые живут далеко на южном полюсе, где снег и холод. Здесь, наоборот сильно жарко.
   Мужчины, женщины, дети и старики удивлённо смотрели на меня, как на пришельца из космоса и что-то громко обсуждали во мне на совершенно не знакомом мне языке. Сам не знал, как поступать в данной ситуации. Пустить слезу, вроде неудобно. Ведь скоро должен сделать свой пер-вый шаг во взрослую жизнь.
   После окончания школы стану взрослым мужчиной, а взрослые мужчины, как известно, никогда не плачут. Тем более терские казаки, которые хотят стать атаманами. Поэтому пыжился и молчал.
   Все равно, эти одномастные люди, похожие на цыплят из инкубатора или на племя пингвинов, не могли понять мой русский язык. Также как ни единого слова не знал из того, что галдели вокруг меня черно-белые люди почти целый час на незнакомом языке.
   Вдруг, в этой одномастной толпе появилась пожилая женщина, сильно отличающаяся одеждой от всей этой галдящей вокруг меня одномастной толпы в черно-белой одежде сильно похожей на пингвинов. На женщине была надето ситцевое платье цветочками обычного русского покроя.
   Такие платья видел не только среди своих родственников в Гудермесе и в Старом хуторе, также среди русских женщин в Грозном, куда мы с мамой ездили к своим родственникам. Там тоже русские женщины и терские казачки были в таких же пёстрых платьях из лёгкого ситца.
  - Мальчик! Ты как сюда попал? - удивлённо, спросила женщина, на моём родном русском языке.
  - Просто полез на Чёртову гору и оттуда свалился к вам, - ответил, под нос, не поднимая глаз.
  - Где сейчас находится папа и мама? - продолжала допытываться от меня, любопытная женщина.
  - Мама ушла к родственникам. Папа лежит дома пьяный с охотничьими собаками, - ответил.
  - Понятно! Пойдём ко мне в дом, скоро здесь будет ночь. - сказала женщина, протягивая мне руку. - Поспишь у меня. Завтра мы найдём твоих родителей. Давай с тобой знакомиться. Меня зовут Елизавета Петровна, как дочь русского царя Петра-1. Знаешь наверно? Как тебя зовут родители?
  - Меня зовут Александр, - впервые по-взрослому назвал себя. - По отчеству Сергеевич, как звали великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина и как писатель Александр Грибоедов...
  - Красивое имя и отчество, - улыбаясь, сказала Елизавета Петровна. - Может быть, тоже когда-то будешь поэтом. Вижу, что ты грамотный. Тебе известна история великих поэтов и писателей.
  - Давно сочиняю свои рассказы, сказки и стихи, - совсем осмелев, сказал. - Скоро пойду учиться в среднюю школу в первый класс. Там стану записывать в тетрадь свои новые стихи...
  - Прочитай хоть один, свой стих. - попросила Елизавета Петровна. - Хочу оценить твой талант.
  - Читать пока не умею, - откровенно, ответил. - Зато знаю свои стихи наизусть. Могу рассказать.
  - Рассказывай, любимый стих. - улыбаясь, сказала Елизавета Петровна. - Слушаю внимательно.
  - Про жабу! - громко, сказал, становясь в позу поэта. - Только вы не пугайтесь моих стихов.
  
   Солнце скрылось.
   Нет жары.
   Вышла жаба из норы.
   Кожа пупурастая,
   А глаза глазастые.
   Жабе очень нужен,
   Червячок на ужин.
  
  - Стихотворение прекрасное! - одобрительно, сказала женщина. - Где-то слышала этот стих?
  - Правильно! Вы могли стих раньше слышать, - подтвердил. - Мои стихи давно знает весь город. Могу вам рассказать про домашний стих, который никто из посторонних не знает.
  
   Сижу в сортире, как в тире.
   От вони трупы по квартире.
   Палит горшок как пистолет
   И ни кому пощады нет...
  
   Елизавета Петровна ничего больше ни стала говорить. Ласково потрепала меня по белокурой шевелюре и повела к красивому двухэтажному, жилому дому. Мы поднялись на второй этаж и прямо с двери прошли на большую кухню. Такой красивой кухни никогда не видел. Вся кухня украшена золотистым белым кафелем. Пол украшен голубой кафельной плиткой. На кухне много шкафов и разных белых ящиков с мигающими цифрами. Всюду вкусно пахнет молоком и мясом. Хозяйка квартиры открыла один большой шкаф, из которого повалил холодный воздух. Сразу догадался, что это холодильник.
   У нас дома и у родственников не было холодильников. Но когда мы ездили в Грозный к бабушке Дусе, то видел холодильник в гастрономе в кондитерском отделе.
   Мне продавец доставал из холодильника пломбир, такое мороженное со сливочным маслом и с печением по сторонам. Больше нигде ни в одном доме таких холодильников не видел.
  - Мы с тобой сейчас хорошо покушаем и пойдём спать, - сказала женщина, приготавливая еду. - Скоро ночь. Детям надо спать, чтобы расти.
   Продукты у Елизаветы Петровны тоже были какие-то необычные. Такие продукты даже в своих красивых книжках и в цветных снах ни разу не видел. Какое-то мясо похожее на наш окорок, который весит у наших родственников на чердаке. Окорок завернут в промасленную марлю.
   Каждый раз, когда мы бываем в гостях у родственников, то мне всегда отрезают от этого окорока жирный кусок мяса, который вкусно пахнет мясом, чесноком и какой-то пахучей травой. Родственники говорят, что эта трава отгоняет мух, крыс, мышей, кошек и собак от этого куска копчёного окорока.
   Вот только меня невозможно было отогнать от копчёного окорока на чердаке у родственников. Постоянно бывая в гостях у родственников, ухитрялся забраться на чердак к копчёному окороку и впивался в него своими острыми зубами, словно кошка или собака в кусок сочного мяса. Наслаждался окороком долго. Пока меня за ухо не вытаскивали с чердака от сочного окорока.
   Однако каждый раз, бывая в гостях у родственников, ухитрялся вновь забраться к ним на чердак. Копчёное мясо из холодильника у Елизаветы Петровны совсем не пахнет окороком. Выходит, что это вам не свинина, а какое-то другое животное, которое убили люди. Затем закоптили под свиной окорок.
   Лучше бы они этого не делали. Окорок у них все равно не получился. Зря убили животное. Так бы это животное паслось бы где-то на поле в природе. Люди могли бы им любоваться. Этих убийц животных самих надо убивать. Делать из них окорока и окороками кормить хищников на природе.
   Фрукты и овощи у Елизаветы Петровны тоже были какие-то другие на вкус. Большинства названия фруктов и овощей вообще не знал. Даже видел эти фрукты и овощи впервые. Единственное, что мог узнать сразу из всех продуктов на столе, так это коровье молоко, которое Елизавета Петровна наливала мне из какого-то странного пакета. Сильно похожего на стекло, но только очень мягкого и холодного от холодильника. Коровье молоко было единственным продуктом, который любил с детства.
   Мог сразу свободно выпить целую кружку коровьего молока одним духом.
  - Вижу, ты с голоду не пропадёшь, - улыбаясь, сказал хозяйка, вытирая мой рот полотенцем.
  - Так бабушка говорит, когда меня кормит, - вытирая нос, сказал. - Мне хочется быть взрослым.
  - Станешь взрослым, когда будешь после сытной еды хорошо спать, - сказала Елизавета Петровна, уводя меня в белую спальню. - Сейчас уложу тебя спать, а сама поищу твоих родителей.
   Спальня Елизаветы Петровны была белой-белой, как больничная палата, в которой мне делали операцию, когда у меня на правой ноге под коленом выросла огромная шишка и мне эту шишку отрезали острым скальпелем, а затем зашили нитками. Кровать в спальне Елизаветы Петровны была одна, но очень большая.
   Пол в спальне такой, как во всей квартире каменный. На потолке какая-то странная лампа длинной трубкой с белым цветом, как молоко. Занавески не обычные, с какими-то рисунками и с кольцами на длинной полосе из алюминия.
  - У нас дома, точно такие старинные часы кукушка на стене, - сказал хозяйке, показывая на часы кукушка, на стене. - Даже стихи про них сочинил. Мой стих так и называется -
  
   Старинные часы.
   Над моей детскою кроваткой,
   Где все, как в жизни, в беспорядке.
   Висят на стенке, как игрушка,
   Часы старинные "кукушка".
  
   "Тик так, тик так" - стучат часы.
   Спешат секунды и минутки,
   Они уже создали сутки.
   Вот сутки собраны в недели,
   Сам встаю из колыбели.
   Недели мчатся без конца
   И создаются месяца.
   Свой у Времени каприз природы,
   Все месяцы собрались в годы.
   Что надо делать день за днём,
   Мы оставляем на потом.
   Ещё мы не достигли цели,
   А годы жизни пролетели...
  
   ...Все также на стене игрушка,
   Часы старинные "кукушка".
   "Тик так, тик так" - в который раз,
   Стучат часы, но, не для нас.
  - Ты действительно настоящий поэт! Часы с кукушкой, это единственное, что осталось у меня от Родины, - с грустью, сказала женщина, укладывая меня в постель. - Когда меня высадили из самолёта и привезли сюда, то у меня в руках были эти старинные часы с кукушкой. Больше ничего нет...
  - Ни разу не летал на самолёте, - с грустью, сказал. - Ездил один раз на поезде и на автобусе.
  - Как тогда ты попал к нам сюда? - удивлённо, спросила Елизавета Петровна. - Морем приплыл?
  - Вам говорил, что полез на Чёртову гору и свалился с неё прямо к вам, - настырно, ответил.
  - Хорошо! Фантазёр! Спи! Завтра с твоими родителями разберёмся. - сказала хозяйка квартиры.
   Повинуясь требованиям старшей по возрасту, тут же лёг спать в шикарную кровать. Мне почти сразу стал сниться сон, в котором превратился в птицу и полетел к себе домой. Внизу подо мной простирались огромные поля и леса с диковинной растительностью. После поднялся до белоснежных вершин Кавказских гор.
   Едва не отморозил свои крылья, пролетая над вершинами Северного Кавказа. Затем стал спускаться вниз и вскоре приземлился у своего дома, где меня ждала мама с заплаканными глазами. Меня уложили спать в детскую кровать, над которой, как прежде, на стенке висели часы кукушка. Вокруг собрались многочисленные родственники, терские казаки.
   Открыл глаза и убедился в том, что мой сон был явью. Над моей кроватью весели все те же самые старинные часы кукушка. Ко мне склонилась моя мама с заплаканными глазами. Наш дом был заполнен многочисленными родственниками, знакомыми и просто соседями. У всех присутствующих в квартире был такой вид, словно они все чуть не потеряли самоё дорогое в жизни. До сих пор никак не могут успокоиться и поверить в какое-то чудо.
   У женщин глаза мокрые от слез. Мужчины тоже едва сдерживали слезы, подступившие к глазам. Сам был готов разреветься. Но мысль о том, что скоро стану взрослый, сдерживала мои слезы. Не мог позволить себе реветь.
  - Горе ты моё луковое, - как всегда, сказала мама, целуя меня в щеку. - Когда ты, наконец-то успокоишься и перестанешь путешествовать? Тебе в школу идти учиться. Пора давно остепениться...
  - Когда пойду в школу, сразу стану серьёзным, - по-взрослому, ответил. - Ты подожди мама. Мне надо повзрослеть. Всё будет хорошо. Буду учиться, учиться и учиться, как говорил Ленин - вождь пролетариата...
  - Думаю, что таким неугомонным Шурка будет всю свою жизнь, - откровенно, заявила бабушка Нюся. - Тебе Мария придётся привыкать. Иначе, Шурка далеко навсегда улетит из своего гнезда.
   Мне неизвестно откуда моя бабушка знала о моих полётах. Может быть, это она сказала просто так образно, как говорят в народе о своих детях, покинувших отчий дом. То, что бабушка знала много того, чего не знали другие люди, это знали не только наши родственники, а также многие другие знакомые и соседи.
   Поэтому к бабушке Нюси часто приходили люди за советом или узнать, что будет с ними в скором будущем. Бабушка никогда не брала с людей денег за свои советы и предсказания по жизни.
   Хотя мы жили бедно и бабушке Нюсе, парализованной на обе ноги, нужен был постоянный, хороший уход со стороны медиков и родных. Бабушку никак не могли вылечить.
   В то время не было специальных больниц, а также инвалидных колясок. Но если бы даже были такие больницы, то все равно никто из наших родственников не отдал бы бабушку в дом престарелых или в больницу для инвалидов. Так не было принято среди терских казаков отдавать своих немощных стариков и инвалидом в казённые дома престарелых. Это был позор для всех нас.
   Поэтому парализованную бабушку смотрели всем миром наших многочисленных родственников. Больше всего бабушка Нюся жила у своей младшей дочери Тамары, а после замужества Тамары бабушка перебралась жить к нам в семью, где прожила до своей загадочной кончины, о которой толком никто не знает до настоящего времени. Однако в данное время все беспокоились обо мне.
   После того, как все успокоились, бабушка Нюся рассказала мне по секрету, что искали меня, целую неделю по всему Гудермесу и в окрестных местах. Даже речку Белка процеживали сетями. Думали, что там утонул в речке. Но, ни такой дурак, чтобы лазить на глубину выше шейки.
   Ведь совершенно не могу плавать. Мне и на мели вполне достаточно воды, чтобы днём вдоволь бултыхаться и плавать по-лягушачьи как все дети из района. Хорошо плавать, надо учиться.
   Бабушка Нюся всем говорила, что никуда не денусь. Полетаю немного и вернусь обратно к себе домой или в Старый хутор. Вполне целым и невредимым лишь слегка обмороженным. Ведь там, наверху в небесах всегда морозы бывают, даже летом в сорокаградусную жару на небе холодно. Поэтому мне нечего делать на холодном воздухе, когда дома тепло и уютно. К тому же мама всегда пожалеет и простит все мои путешествия по всему белому свету. На то она моя мама.
   Так и случилось, как предсказывала моя бабушка Нюся. Когда все отчаялись искать меня и сбились с ног. То собрались в нашем доме, чтобы сообща обсудить ритуал моих поминок и похорон. Но когда моя мама по привычке зашла в мою комнату, то едва не лишилась рассудка. Лежал в своей кровати, как ни в чём не бывало. Словно только что под вечер пришёл с улицы усталый. Помылся и сразу лёг спать. Одежда на мне была чистой, а с виду был вполне сытым ребёнком.
  - Бабушка! Действительно летал в интересную страну, - поделился, тайной со своей бабушкой.
  - Знаю, внучок. Когда ты подрастёшь и станешь взрослым, то будешь работать в цирке, женишься на еврейке. Затем улетишь жить заграницу, - предсказала бабушка. - До этого времени будешь много учиться. Пройдёшь много испытаний в своей личной жизни. Сейчас спи. Дети во сне растут.
   Про мой разговор с бабушкой Нюсей не знал никто. Бабушка так и унесла с собой в могилу, мою тайну о путешествии в прекрасную неведомую страну. Только о том, что буду работать в цирке и женюсь на еврейке, а затем улечу со своей семьёй жить за границу, бабушка Нюся говорила часто и при всех. Как стало позже известно, все предсказания бабушки Нюси в отношении меня сбылись.
  
  15. Гражданская оборона.
   Первый раз в первый класс пошёл ни с нового дома у Чёртовой горы, а из Старого хутора. Несмотря на то, что мои родители не были суеверными людьми. Однако то, что случилось с нашим домом возле горы в течение первых трёх дней проживания в новом доме, то по неволи будешь склонен верить во всякие приметы. Как нас предостерегали старики, так случилось в нашем доме.
  - Пока наш дом находится в ремонте, - сказала мама напутствия перед школой, - в первый класс тебе придётся идти со Старого хутора. Думаю, что во второй класс пойдёшь в Избербаше...
   Конечно, у меня даже в первый раз в первый класс не получилось так, как у всех людей. Ну, такая у меня натура. Не могу без приключений. Мало того, что где-то за две недели забрался на Чёртову гору и убедился в том, что в действительности эта гора, полна неожиданностей. Кроме того, когда через несколько дней после восхождения на Чёртову гору неизвестно откуда вернулся обратно к себе домой.
   Буквально на следующий день после своего таинственного возвращения, надел на себя новую школьную форму и тут же полез на дерево тутовника, чтобы полакомиться спелыми плодами, который можно было легко собрать в траве.
   Достаточно стукнуть по стволу дерева чем-то и спелые плоды тутовника сами упадут в траву к твоим ногам. Не нужно было испытывать новую школьную форму на прочность и на чистоту. Теперь в школу не в чём будет идти.
   В общем, перед самой школой остался без школьной формы. Хорошо, что моя мама классная портниха, которая может шить все, чего не могут шить даже в швейной фабрике. Мама за одну ночь сшила мне новую школьную форму, в которой сильно отличался от других первоклашек в школьной фабричной форме.
   В результате чего, после школьного построения к первому звонку у моей мамы появились заказчики на пошивку школьной формы в основном первоклашек. Так как мои ровесники ничем не отличались от меня. У моих одноклассников школьная форма словно горела прямо на них. Не прошло двух недель первых школьных занятий, как мы все без исключения выглядели в своих школьных формах, словно замарашки на промокашке из детской сказки.
  - С вами одно разорение! - возмущались родители моих одноклассников. - На вас не напасёшься.
   Наш первый класс оказался дружным. Мы сразу нашли общий язык друг с другом и с нашей первой учительницей Анастасией Васильевной, которая только в этом году закончила в Грозном пединститут и так же как мы первый раз пришла в первый класс быть нашим классным руководителем. Наша классная руководительница мало чем отличалась от нас. У неё совершенно не было опыта классного руководства.
   Мы совместно с Анастасией Васильевной учились руководить нами. Между собой мы её называли просто Настя. Конечно, она знала об этом, но ничуть не возмущалась тому, что мы её не называли по имени и отчеству.
   В своём совместном поведении мы были почти ровесниками. Директор школы читал нотации нам всем за наше поведение, как ученикам нашего класса так нашей Насти, которая была такой же заводной, как мы все её первоклашки.
   Так постепенно мы стали втягиваться в школьное обучение, в котором было столько много новых удивительных открытий, о которых раньше даже не подозревали. Одним из таких открытий у нас стала гражданская оборона. Гражданская оборона сильно отличалась от боевой военной подготовки хотя бы тем, что рядом с нами не было военных, как в боевой военной подготовке.
   В таких занятиях по обороне участвовали только гражданские, которые исполняли роль командиров и комиссаров по обороне от возможного нападения со стороны капиталистов. Других угроз со стороны стран построения мирового социализма не ожидали. В странах социализма были наши братья, по разуму, которые также выступали против капиталистов и за построение коммунизма на Земле.
   Думаю, что к гражданской обороне готовились все взрослые заранее, кроме детей школьного возраста. Иначе откуда было взяться инвентарю, который применяли во время проведения гражданской обороны.
   Даже учителя в нашей школе были подготовлены к проведению гражданской обороны. В течение целой недели к нашей школе привозили на грузовых машинах какие-то тяжёлые ящики, которые заносили на склад.
   Наверно оборонительные сооружения к нам привезли. Наш класс учился в первую смену с семи часов утра. От Старого хутора до школы идти не больше десяти минут.
   Но так как моё передвижение по земле вообще было трудно назвать ходьбой, постоянно носился, как угорелый, то мне до школы добираться хватало даже пяти минут. Из-за того, что постоянно бегал, а не ходил, то мне в школу добираться приходилось всегда одному. Друзья приходили в школу позже меня.
   Даже те, кто жил от школы намного ближе меня и мог позволить себе встать с постели позже меня. Вполне понятно, что все самоё плохое и самоё хорошее в школе доставалось мне. Однако никто не упрекал меня за мой бег, и никто не завидовал.
  - Шурка! Опять ты чуть свет пришёл в школу! - радостно встретила Анастасия Васильевна. - С тебя начнём школьную подготовку к гражданской обороне. Ты у нас будешь раненым при артобстреле...
   Не успел сообразить, что означает артобстрел, как ко мне подошли две девушки в белых халатах с белыми косынка и колпаками на голове. Девушки-санитарки, не спрашивая у меня никакого разрешения, положили меня на лавку, стали перебинтовывать руки и ноги.
   Попытался было сопротивляться, но двое больших парней схватили меня за руки и за ноги, перетащили с лавки в носилки. Стали застёгивать ремнями к носилкам. Мне было неудобно так лежать. Стал дёргаться.
  - Не дёргайся! Ты раненый во время артобстрела. - сказал парень и показал мне большой кулак.
  - Не хочу быть раненым! - закричал во всю глотку. - У меня ничего не болит. Распутайте меня!
  - Если будешь орать, то тебя отдадим условному врагу, - сказал санитар. - Там тебя кастрируют.
   Мне не было известно, что такое "кастрируют", но представил, что это будет сильно больно и неприятно. Поэтому решил, что лучше полежать на носилках, чем быть кастрированным условны-ми врагами.
   Хотя лежать мне было совсем неинтересно. Ведь любил много бегать, а не лежать. Тем более в такое время, когда все вокруг бегают, а лежу, словно парализованный на все свои конечности, как наша бабушка Нюся. Мне жалко, что бабушка не может со мной бегать по улице.
  - Шурка! Привет! Тебя, что взрывом контузило что ли? - спросил одноклассник Вовка Бирюков.
  - Привет! Бирюк! Меня не контузило, а ранило во время артобстрела, - ответил своему другу.
  - Тебе крупно повезло, - уныло сказал одноклассник. - Отдыхаешь на носилках, а мне надо бегать.
   Вовка Бирюков побежал с полевой аптечкой следом за санитарами в полевой гражданский госпиталь. В то время как меня вместе с носилками засунули в автомобиль скорой помощи и повезли неизвестно куда.
   Вполне понятно, что завидовал своему однокласснику, который бегает как угорелый по территории школы, в то время как меня везут в неизвестном направлении к тому же неизвестно, что будет дальше со мной. Могут меня оперировать после артобстрела как солдата.
  - Артобстрел! Всем в укрытие! - услышал из автомобиля скорой помощи. - Санитарам окапаться!
   Автомобиль скорой помощи резко затормозил. Отчего едва не ударился башкой об сидение впереди кузова, куда рванули носилки, вместе со мной. Санитары похватали сапёрные лопаты со стен автомобиля скорой помощи и тут же рванули на улицу из автомобиля. Остался один на носилках в салоне автомобиля скорой помощи.
   Как раз в это время под автомобилем что-то ухнуло, как от рванувшего большого снаряда. Автомобиль вместе со мной чуть не перевернулся в кювет.
  - Газовая атака! - заорал в репродуктор голос командира. - Всему отряду надеть противогазы!
   В ту же минуту в салон автомобиля скорой помощи со всех сторон сквозь щели полез едкий дым. Стал отчаянно кричать и кашлять. Задняя дверь автомобиля скорой помощи открылась и передо мной появилась ужасно страшная резиновая рожа с огромными стеклянными глазами и с носом вроде хобота слона. Принялся ещё сильнее кричать от страха и от запаха едкого дыма, который сильно разъедал мне горло и глаза. Мне казалось, что скоро подохну от удушливого газа.
   Человек с резиновой страшной рожей напялил мне что-то на голову и на лицо. Дышать стало легче, но глаза по-прежнему разъедало. Отчего глаза так сильно слезились, словно горько плакал о ком-то на похоронах. Вот только вместо мёртвых был лично сам, от чего мне хотелось в действительности сильно плакать. Ревел так сильно, что даже чувствовал, как от моего рёва вздрагивает машина скорой помощи.
   Когда закончилась газовая атака, то меня объявили поражённым от газовой атаки. Санитарки устраивали мне искусственное дыхание рот в рот. Получалось у санитарок не искусственное дыхание, а поцелуй со мной.
   С детства не любил сюсюкаться с родственниками и тем более целоваться с девчонкой. Поэтому после искусственного дыхания с санитарками отплёвывался от санитарок и даже пытался сопротивляться от их поцелуев.
  - Глупыш! От бесплатных поцелуев отказывается, - смеялась санитарка. - Будет что вспомнить...
   В течение нескольких часов, за время гражданской обороны, со мной санитары вытворяли такое, что даже страшно вспоминать. Меня таскали на носилках по всему городу. Засовывали меня с носилками в бомбоубежище. Накрывали меня в блиндаже брезентом под брёвнами и засыпали блиндаж землёй. Сверху над блиндажом ездила какая-то тяжёлая техника, от которой блиндаж едва не развалился вместе со мной. Мне порой казалось, что до конца гражданской обороны меня вообще не останется в живых.
   Придётся родственникам проводить по мне торжественные поминки, как над героем прошедшей гражданской обороны. Вот только мне никак не хотелось умирать. Но все когда-то кончается. Так же неожиданно как началась, так неожиданно закончилась первая в моей жизни гражданская оборона в Гудермесе.
   Меня привезли в настоящую городскую больницу. Там по-настоящему обследовали меня настоящие врачи, которые по-настоящему убедились, что вполне здоров после нескольких часов гражданской обороны. На всякий случай меня отмыли ради профилактики против болезни после грязи от гражданской обороны. Затем меня отвели кушать в столовую городской больницы. В этот раз в столовые больницы еда была вкусная.
  - Смотрите, как он мечет нашу пищу со стола! - радостно, воскликнул шеф-повар, глядя на то, как уплетаю больничные продукты за обе щеки. - Видно на пользу пошла ему гражданская оборона.
  - Вас так не таскали целый день на носилках по городу, как меня, - огрызнулся на радостные замечания шеф-повара. - Иначе бы вы быстрее меня утоляли свой голод с любыми продуктами...
  - Дай Бог, чтобы такое с тобой проходило в мирное время, - грустно, сказал шеф-повар. - За время войны с фашистами меня таскали по настоящим окопам на носилках контуженного с ранения-ми...
   Шеф-повар ушёл по своим рабочим делам на кухню городской больницы. Сытый по горло встал из-за стола. Поблагодарил работников больничной столовой за вкусный обед. Перекачиваясь из бока на бок, словно жирный пингвин, не спеша отправился в Старый хутор, где меня ждали многочисленные родственники, а также моя мама. Они не участвовали в гражданской обороне. Мне было, что интересного рассказать им о моей первой гражданской обороне в нашей школе.
  
  16. Нефтяная труба.
   Когда по весне после смерти Сталина прорвалась нефтяная труба, а меня, поэтому перевели на время жить и учиться в Старом хуторе. До полного ремонта нашего нового дома редко бывал в той стороне за железнодорожной линией, которая отделяла Чёртову гору с новым посёлком го-родского типа от самого Гудермеса.
   Просто делать мне в тех краях было нечего. Друзьями в посёлке не успел обзавестись. Лазить одному по чёрной нефти в посёлке мне совсем не хотелось.
   Остались у меня от весенних трагедий одни воспоминания. Помню, что фонтан нефти был такой огромный, что его увидели со всех концов Гудермеса.
   Люди поначалу думали, что это из-под Чёртовой горы открылся нефтяной гейзер. Но когда напор нефтяного фонтана стал понижаться, то сразу поняли, прорвался нефтепровод, проходящий под новым посёлком.
   Возможно, что именно по этой причине здесь вообще ничего не строили люди. Старики знали с царского времени, что здесь проложена нефтяная труба от Баку в Азербайджане через весь Кавказ в Россию.
   Конечно, тут Чёртова гора совсем не причём. Просто новое поколение руководителей Гудермеса плохо знали историю своего города и вообще этих мест. Надо было хотя бы с нефтяниками поговорить о наличии нефтяных трубопроводов по территории нашего района.
   Ведь всем хорошо было известно, что Кавказ пронизан нефтепроводами, как тело человека кровяными венами. Особенно много таких мест имеется в Дагестане и в Чечне, которые считаются большими нефтяными кладовыми на Северном Кавказе. В каждом районе Чечни и Дагестана есть нефтяные трубы.
   Хорошо, что от нашего нового дома был склон в сторону речки Белка. Поэтому наш дом и весь посёлок не пострадали от разбившегося нефтяного болота, которое и до речки не дотянулось. Слишком большое пространство было между нефтяным фонтаном и речкой. Да и сама Чёртова гора своим хвостом приостановила нефтяной поток.
   Так что зря грешили на гору, она ещё даже спасла город от бедствия. Вообще речка была не только местом отдыха. Воду речки пили жители окрестных мест. Своей влагой Белка поила местные поля и животный мир, который жил рядом.
   Первый учебный год в средней школе ничего определённого мне не принёс. После ремонта нашего нового дома меня обратно переселили из Старого хутора в новый посёлок.
   Здесь не успел толком познакомиться со своими соседями по новому месту жительства. Так получилось, что большинство из нас были совершенно разного возраста.
   Кроме того, мои ровесники ходили не только в разные классы, но даже в разные школы. Так что видели мы друг друга издалека, когда утром расходились учиться в разные школы. Новой школы в нашем посёлке не успели построить.
   С весны до осени нефтяное болото между нашим посёлком и речкой Белка стало подсыхать. В народе говорили, что как тонкий слой нефти высохнет на болоте, тогда его легче будет снять коркой, чем мучится собирать жидкую нефть вёдрами и лопатами.
   На следующее лето можно будет пригнать на высохшее болото нефти бульдозеры и срезать с земли сухой пласт нефтяной коры.
  - Посмотри, что тебе принёс, - сказал мне, друг Колька, с которым мы были знакомы с весны.
   В руках Кольки была огромная земляная жаба. Такой огромной жабы ещё никогда не видел. По испачканным в нефть рукам и ногам друга понял, что он был на нефтяном болоте. Рад был этой огромной земляной жабе.
   Но мне самому хотелось добыть нечто подобное. Чем хуже этого пацана. В отличие от меня, он не был на Чёртовой горе и по другим местам не путешествовал. Мы с другом тут же отправились за посёлок на нефтяное болото. Когда мы пришли туда, то удивился тому, что увидел. Мы словно прилетели на другую планету.
   Все нефтяное болото было покрыто большими пузырями. С каждым днём эти пузыри росли и лопались. Со времени разлива нефти все нефтяное болото стало покрыто огромными пузырями с твёрдой коркой. Под этими пузырями стали поселяться земляные жабы, разные змеи, земляные черепахи, ёжики, разные птицы, суслики, сурки, полевые мыши и даже зайцы, рядом с которыми вскоре поселились лисицы и шакалы.
   В трещинах между пузырями засохшей нефти появились невиданные ранее в этих местах удивительно красивые цветы. Из больших трещин в корке высохшей нефти выросла удивительно сочная и высокая трава. Над всей этой фантастической красотой порхали ранее неизвестные нам бабочки, разные насекомые и такие же красивые птички, которые здесь никогда не водились.
   Постепенно некогда совершенно безжизненное и выгоревшее от солнца пространство преобразилось от животного мира и растительности пробившейся в трещинах между огромными пузырями засохшей нефти. Даже рядом с таким интересным местом жизни, как зоопарк под открытым небом, хотелось жить и наслаждаться красотой. Каждый день здесь нам можно найти себе приключения.
  - Давай поклянёмся о том, что никому не расскажем о таких красотах, - предложил своему другу.
  - Клянёмся! Клянёмся! - гордо, произнесли мы разом. - Мы будем хранить нашу тайну от всех!
   До самых холодов первого учебного года в средней школе, мы с другом все свободное от учёбы время, проводили на удивительно красивом месте открытой нами новой планеты жизни. Наши дома и дворы мы буквально наводнили разной живностью. На удивление домашним животным и людям, по нашему двору скакали до селя невиданные кузнечики и огромные жабы.
   В траве возле наших дворов появились змеи и ёжики. В коробках из фанеры пищали какие-то невиданные мыши, крысы и другие полевые грызуны. В клетках стали порхать красивые птички. В стеклянных банках бабочки, жучки, стрекозы и кузнечики, разной величины и разной удивительной красоты.
  - С этой нефтью наши дома и дворы превратились в какие-то зоопарки, - почти догадывались наши родители о месте происхождения раньше неведомой живности. - Скоро ходить, спать и сидеть негде будет. Все пространство заселено какими-то тварями, каких раньше не было в этих местах.
   Недолго мы с другом наслаждались красотами природы, которая ярко и пышно проявила себя на месте высохшего болота нефти. С приходом осени, а следом зимы, все потускнело на месте яркой красоты. Нефтяные пузыри пожухли. Яркая былая зелень приняла невзрачный серо-чёрный цвет, который вскоре покрылся снегом и в таком виде продержался до прихода новой весны.
   С приходом яркой зелени весны, наше таинственное место обратно стало принимать неземную красоту первозданной природы. Мы с другом вновь стали тайком бегать на бывшее нефтяное болото, которое постепенно стало превращаться в удивительный цветник, заполненный разными насекомыми, грызунами, пресмыкающимися, птицами и животными.
   Наши дома и дворы обратно превратились в естественный приют удивительных созданий, которые выросли почти из нечего. Мы с другом планировали на летние каникулы в нашем таинственном месте построить себе шалаши, где будем все лето наслаждаться красотами и запахами удивительной красоты природы.
   Но нашим планам на лето не суждено было сбыться. В первую неделю летних каникул на бывшее болото из нефти пришли бульдозеры и грудой металла уничтожили всю удивительную красоту. На очищенную площадку завезли химическое удобрение и засеяли бывшую красоту семенами корма для сельских животных. В нашем посёлке провели массовую дезинфекцию, чтобы вывести всю живность, которая поселилась в посёлке с бывшего места удивительной природной красоты. На время очистки бывшего нефтяного болота и в профилактики в нашем посёлке, моего друга на лето отправили к родственникам в Грозный. Меня, как всегда, на лето определили в Старый хутор.
  
  17. Крушение самолётов.
   Никто из местных жителей не мог точно сказать, когда, как и откуда появился небольшой водоём за Гудермесом в сторону реки Сунжа, вблизи нашей мелкой речки Белки. Может быть, земля в том месте просела, а после дождевая влага и пробившиеся родники заполнили пустоту водой.
   К естественному водоёму вскоре потянулись дикие водоплавающие птицы, а за ними хищники и охотники. Там в водоёме развелась неизвестно откуда взявшаяся рыба от мелких пескарей до крупных пресноводных рыб.
   Следом за хищниками и охотниками этот водоём облюбовали рыбаки, которых по выходным дням стало наверно на много больше, чем рыбы в небольшом водоёме. Хищники, охотники и рыбаки вскоре истребили все, что было живое в естественном водоёме.
   С ростом Гудермеса к водоёму на природу потянулись отдыхающие. Так как рядом с растущим городом никаких мест отдыха не было. Между железной дорогой и городской чертой протекала Чёрная речка больше похожая на канаву с ужасно холодной водой круглый год и с красными червями, кишащими в ней.
   В магистральном канале за городом купаться невозможно. В реку Сунжа принципиально никто не ходил купаться. Так как у всех местных жителей, особенно у терских казаков, Сунжа воспринимала как кладбище.
   Потому что почти за четыре столетия проживания терских казаков вблизи реки Сунжа, там столько много утонуло и погибло людей, в разных войнах и резни с горцами, что на родовом кладбище терских казаков в Гудермесе могил было намного меньше, чем людских костей в реке Сунжа.
   После каждого паводка река оставляла на своих берегах останки от людских скелетов, которые хоронили там же на общем кладбище вблизи притока Сунжи в Терек. Поэтому все местные жители предпочитали отдыхать в неизвестно откуда появившемся искусственном водоёме с небольшим островком по самой середине.
   Самоё удивительное было в том, что водоём был выше русла рек Сунжа и Белка. Однако вода из этого водоёма никуда не уходила, а постоянно сама собой очищалась и пополнялась холодной кристально чистой влагой родниковой воды.
   Чем ни место отдыха?! Мы часто целых хутором наших родственников отдыхали на озере. Сейчас точно трудно вспомнить, когда именно было то, что запомнилось мне на всю жизнь.
   Но только могу это с уверенностью сказать, что этот случай произошёл ближе к середине пятидесятых годов прошлого века. Когда водоём за городом окончательно закрепился как место отдыха местных жителей.
   В выходные дни водоём с местом отдыха был буквально облеплен отдыхающими. Люди целыми семьями приезжали сюда к водоёму, на чём могли. В дальнейшем сюда по выходным дням стал ходить автобус.
   Рядом с местом отдыха появлялись передвижные лотки с продуктами и с напитками. Здесь устраивали пикники и даже свадьбы терских казаков с города. Несмотря на то, что водоём был бесхозный, как бы сам по себе, все отдыхающие с уважением относились к подарку природы и никогда вокруг водоёма ничего не оставляли от своего присутствия.
   Водоём всегда был с кристально чистой водой и с естественной зеленью вокруг водоёма. Сюда даже пастухи не пригоняли стада коров и баранов, чтобы после животных не было у водоёма коровьих лепёшек и бараньих орешков, которые могли испоганить подарок природы.
   Появившийся вблизи жилья людей прекрасный водоём с зеленью, как дар от Бога на отдых людям. В тот трагический выходной день на месте отдыха у водоёма людей было столько много людей, что негде было яблоку упасть.
   Можно было подумать, что люди навсегда покинули город, желая поселиться жить на природе. Водную поверхность озера люди буквально покрыли своим присутствием.
   Вокруг на берегу водоёма жарили шашлыки. Всюду играла музыка. Народ веселился и отдыхал. В этот день ничто не напоминало о возможной трагедии вблизи Гудермеса.
   Как вдруг, в небе появился неизвестно откуда взявшийся военный самолёт. Самолёт прошёл над городом на очень небольшой высоте. Можно было подумать, самолёт зацепится вода насосную башню или за высоковольтные провода столбов стоящих на небольшой возвышенности вблизи Гудермеса.
   Городские жители с испугом следили за неожиданным полётом самолёта. Однако военный самолёт не упал на землю, а резко спланировал над водоёмом с отдыхающими людьми. Покачивая крыльями, самолёт резко взлетел воздух.
   Слегка перепуганные отдыхающие приняли такой трюк самолёта высшим пилотажем. Все отдыхающие начали дружно свистеть, кричать и аплодировать искусству полёта. Никто из отдыхающих не покинул живописный водоём.
   Самолёт сделал круг над Гудермесом и обратно спланировал в сторону места отдыха горожан, как бы высматривая место посадки самолёта.
   Но водоём полностью был заполнен отдыхающими. Рядом с водоёмом не было такого места, где можно было посадить самолёт. В этот раз никто не аплодировал высшему пилотажу военного самолёта. Все поняли, что самолёт ищет вынужденную посадку из-за своей неисправности. Но людям тоже некуда было деться из-за своего количества.
   В том, что самолёт из-за неисправности ищет посадку, убедились все без исключения, когда самолёт рухнул за лесом в районе реки Сунжа и в тоже мгновение взорвался. Все отдыхающие бросились в сторону взорвавшегося военного самолёта. Но буквально через километр путь отдыхающим преградили вооружённые солдаты из воинской части, расположенной не далеко от гибели самолёта.
   Вскоре место гибели самолёта было оцеплено. Меньше чем через час военные вывезли на своих автомобилях всех отдыхающих к месту жительства в Гудермес. К месту гибели самолёта прилетели военные вертолёты. Видимо ликвидировали место гибели военного самолёта.
   Не успели местные жители отделаться от шока с гибелью военного самолёта, как буквально через пару дней после трагедии с военным самолётом в районе места отдыха за естественным водоёмом.
   На виду у всех местных за Гудермесом произошла новая катастрофа. Огромный пассажирский самолёт буквально врезался в не большую возвышенность, за автомобильной трассой в районе речки Белка.
   Место нового крушения теперь пассажирского самолёта обратно было оцеплено военными. Даже после оцепления места гибели пассажирского самолёта, долгие годы из небольшой возвышенности торчал хвост с оперением разбившегося пассажирского самолёта.
  
  18. Гипнотизёр.
   Последнее лето моего детства в Старом хуторе проходило по той же схеме, как все тёплые времена прошедших годов, которые запомнились мне на всю жизнь. Родители обратно сплавили меня в Старый хутор под строгий контроль наших родственников.
   Так как был самый старший из нового поколения наших родственников, то мне больше всех доставалось за мои бесконечные приключения, без которых не мог жить. Меня все время тянуло туда, куда мне запрещали взрослые.
  - Какого черта ты залез на крышу курятника?! - кричал на меня дядя Ваня Выприцкий, когда провалился сквозь соломенную крышу курятника прямо на головы перепуганных курей. - Ты так перепугал курей, что они теперь перестанут нести яички. Теперь ты сам по утрам не будешь пить сырые куриные яйца. К курятнику больше не подходи. Иначе петухи тебя заклюют в защиту куриц...
   Почти целый день дядя Ваня Выприцкий и дедушка Гурей исправляли крышу курятника. В это время находился на безопасном расстоянии от курятника и с опаской наблюдал за поведением петухов, которые после моего безобразия в курятнике долго не могли успокоиться и со злостью смотрели в мою сторону. Видимо хотели отомстить мне за то, что разорил у них курятник.
  - Где тебя носило целый день?! - в ужасе рассматривая мой вид, интересовалась бабушка Маня. - На улице жара. Нет ни капли дождя. Ты же так испачкан, словно целый день был в огромной луже.
  - Ни в какой луже не был, - стал оправдываться, когда с меня стали снимать грязную одежду. - Ходил на Чёрную речку за красными червями. Там поскользнулся об глину и упал в речку...
  - Слава Богу, что Чёрная речка, одно название по глубине, - спокойно вздохнув, сказала бабушка Маня. - Там водички синичке по яички. В этой речке даже куры купаются во время сильной жары.
  - Маня! Ты забыла, что в этой речке холодная родниковая вода, - напомнил сестре, дедушка Гурей. - При такой холодной воде может простудиться даже самый закалённый человек...
  - Быстро выбрался из холодной воды, - стал оправдываться. - Затем много бегал, пока на мне высохла мокрая одежда. Сегодня было сильно жарко. Так что не заболею. Ведь закалённый.
   Бабушка Маня раздела меня наголо. Дедушка Гурей поставил меня на середину двора Старого хутора и холодной водой из шланга поливал на меня до тех пор, пока смыл с меня всю грязь. После холодной воды старики растёрли моё тело до красноты махровым полотенцем. Затем надели на меня чистую одежду. Лишь после процедуры с чистотой меня посадили за стол кушать галуш-ки.
  - Тебе сколько раз можно говорить, что не нужно лазить к соседям в сад?! - вытаскивая меня за ухо из соседского сада, приговаривал, дедушка Гурей. - В твоём распоряжении весь наш сад.
  - Да не в сад лазил, - оправдывался перед дедом. - Там в чилижнике застрял котёнок. Пытался вытащить котёнка и перевернулся через забор в соседский сад. Мне у соседей нечего делать...
  - Мог нам сказать о своём котёнке, - вмешалась в разговор соседка. - Мы вытащили бы котёнка. Он хоть и домашний. Но также как ты любит лазить в чужой сад-огород.
  - Да это вообще не чей котёнок, - уточнял ситуацию с соседским садом и котёнком. - Просто мама котёнка забралась в ваш сад, а котёнок пошёл за своей мамой и застрял в колючках чилижника. Через забор было ближе спасти котёнка, чем идти в круговую звать вас на помощь.
   Разные приключения происходили со мной каждый день. Родственники отдыхали от моих приключений лишь тогда, когда меня забирали домой родители на выходной день или кто-то из родственников на свой страх и риск соглашался взять меня с собой на работу. Тогда в Старом хуторе наступал праздник во время моего отсутствия. При мне в Старом хуторе были кошмарные дни.
  - Завтра рано утром поедем с тобой косить траву, - сообщим мне дедушка Гурей на радость всем хуторянам. - Засиделись мы с тобой дома. Надо прогуляться на радость жеребцу и родичам...
  - Правильное решение! - радостно поддержала бабушка Маня своего брата. - От вашей тройки на хуторе больше беспокойства, чем пользы. Буян достал своим присутствием всех домашних животных. Каждого норовит укусить. Вы оба тоже как пара сапог. Постоянно ищите себе приключения...
  - Мы бы на целое лето от вас на природу ушли, - съехидничал дедушка Гурей. - Вы сами нас своими придирками достали. Вот только переночевать во время дождя нам негде. Последняя сторожка на засеке давно развалилась, а ремонтировать некогда. Приходится нам с вами приживаться...
  - Ладно! Хватит вам стонать! - вступила в разговор тётя Лида Выприцкая. - Никто вас не гонит из хутора. Вам троим надо немного свою прыть приструнить. Каждый день с вами одно беспокойство.
  - Оставьте в покое мужиков! - вступилась за нас моя мама. - Они нам каждый день пользу в дом приносят, а вы постоянно к ним придираетесь. Вот и сейчас они готовятся на сенокос, а вы к ним с разными пустяками придираетесь...
   Мы с дедом ни стали слушать, как женщины перебирают наши косточки. Надо было посмотреть в каком состоянии подвода под сено и жеребца Буяна надо помыть перед поездкой на покос травы. У нас в Старом хуторе было четыре кобылы и три жеребца. Но главным в стаде лошадей был Буян. Все наше хозяйство держалось на Буяне.
   На нём бабы возили товар с хутора на рынок. Два жеребца были совсем молодыми к серьёзной работе. Все четыре кобылы были в положении от Буяна. Так что наш жеребец Буян был производителем не только в стаде, а также помощником в хозяйстве нашего хутора. Буян знал себе цену. Любил порядок и чистоту вокруг своего стада.
  - Шурка! Пока буду мыть Буяна, то ты принеси сюда его снаряжение. - сказал мне, дед, выводя жеребца из конюшни во двор к мойке лошадей. - Стремена весят в сарае у столярного верстака.
  - Знаю! Не в первый раз едем на покос травы, - по-деловому, сказал деду, направляясь в сарай.
   Пока таскал тяжёлое снаряжение жеребца к подводе, в это время дед поливал со шланга на жеребца и чистил его шершавой щёткой. Буян довольный мытьём в жару фыркал от радости и косил глаза в мою сторону.
   Словно наблюдал, как перетаскиваю его амуницию к подводе. Наверно он наблюдал за тем, чтобы все было в порядке к его работе завтра ранним утром на покосе травы. Когда дедушка Гурей закончил мыть жеребца, то они не отправились в конюшню, а пошли к подводе. Посмотреть на стремена, которые принёс из сарая.
   Проходя мимо меня, дед что-то шепнул на ухо жеребцу. Буян понимал деда с полуслова словно человек. Поравнявшись со мной, Буян ткнулся мордой в мою спину, словно пытался меня укусить. От неожиданности вскрикнул и отскочил в сторону от жеребца. Дед и Буян оба ржали на весь хутор от радости, что испугали меня.
   Прекрасно знал, что жеребец не кусается, а только пугает посторонних или шутит с хуторянами. Поэтому специально подыграл на шутку со стороны деда и жеребца. Через минуту мы все трое ржали со смеху на весь хутор.
   Вначале наши женщины с испугу думали о несчастном случае, но уже через минуту смеялись вместе с нами. Показывали на нас пальцами и теме же пальцами крутили у своих висков. Отчего нам всем становилось весело и смешно прямо на всю улицу.
   В этот вечер мы с дедом завалились спать под навесом в солому рядом с конюшней. Вставать нам перед первой зорькой с первыми петухами. До того, как бабы встанут на первую дойку коров. В Старом хуторе кроме меня и взрослых родственников больше десятка малых деток с возрастом от пару месяцев до пару лет. Поэтому мы не хотели своим ранним подъёмом разбудить малых деток и кормящих мамаш. Старым бабам в такую рань тоже хочется спать перед дойкой коров.
   У нас на Старом хуторе никогда не пользовались будильниками или часами, чтобы вставать в нужное нам время подъёма. Перед первой зорькой будили нас первые петухи. Затем коровы мычали с рассветом.
   Требовали от наших баб первой дойки. Дальше нас поднимали с рассветом домашние птицы. Гуси, куры, утки, индюки и цесарки так сильно кричали перед своим завтраком, что ни каких будильников не требовалось на подъём.
   Лошади, куланы, ишаки, бараны, козы и овцы тоже требовали, чтобы их выпускали с первой утренней росой пастись на поля за нашим хутором.
   Видимо сильно устал за прошедший день с беготней по улицам, а также со сборкой на покос травы. Так что спал до самого рассвета, словно суслик до тех пор, пока Буян не принялся, словно собака облизывать меня своим шершавым языком, чтобы разбудить меня в дорогу.
   Как только жеребец лизнул меня по щеке, так тут же вскочил с соломы и чмокнув Бурана в щеку, побежал мыться холодной водой под краном, чтобы окончательно проснуться перед сбором в дальний путь.
  - Мы сегодня поедем косить траву возле притока Белки в Сунжу. - сказал мне дедушка Гурей, когда мы выехали на подводе за пределы Гудермеса. - В лесу возле военного аэродрома косить траву больше не будем. Хватит с нас того случая, когда мы чуть не угодили под колесом беспилотного самолёта. Второго такого случая военные нам не простят. К тому же в лесу за военным аэродромом трава слишком большая и грубая на корм нашим домашним животным. Ты сам видел, что коровы и лошади ни стали кушать грубую траву. Ведь такая трава, словно ветки от сухих деревьев.
   Пока дедушка рассказывал мне о разных травах пригодных травоядным животным, жеребец словно понимал, о чем речь. В знак согласия с дедом мотал головой и тряс своей золотистой гривой.
   Когда дед упоминал имя жеребца, то Буян сердито фырка и размахивал хвостом так, словно пытался отшлёпать по щекам деда щетиной своего длинного хвоста. В это время дед говорил приятную речь в сторону жеребца.
   Буян прекращал махать хвостом и прибавлял скорость движения. Выбрались из Старого хутора задолго до рассвета, когда Гудермес весь спал. Пока мы ехали по улицам от скрипа, подводы, ржания жеребца и лая собак город просыпался.
   Несмотря на то, что суббота короткий рабочий день в сельской местности нет выходных. Город был молодой, мой ровесник, поэтому все жители в Гудермесе жили по старинке, как в станице Кахановской.
   За городом запах поменялся. Буян начал фыркать, раздувая ноздри. Издалека запахло луговыми травами. Жеребец прибавил шаг, стараясь быстрее добраться к покосу трав, где можно было полакомится сочными травами. Мне тоже не терпелось выбраться за город. Далеко от Гудермеса среди леса на лужайках прорастали вкусные травы - кислячка, кашка и земляника. Перед самым рассветом мы были на места покоса трав.
   К месту сенокоса мы прибыли где-то через пару часов. Как раз в это время со стороны Сунжи и Терека стали появляться первые золотистые лучи восходящего солнца. Вода в реках сверкала и переливалась всеми цветами в ярких лучах восходящего солнца. Луга между реками были сочные и ярко зелёные. Цветов так много, что глаза радуются такой красоты на лоне дикой природы.
  - Думаю, что тебе с Буяном будет лучше быть на мелководье в Белке, - сказал мне, дедушка Гурей, вытаскивая с подводы заранее приготовленную им удочку. - Там на речке вам будет не жарко. Иначе вы мне всю траву вытопчете своей беготней. Возле речки много кустов с ягодами, так что голодными не будите. Если сильно проголодаетесь, то в подводе найдёте что покушать к обеду...
   Мы с Буяном ни стали слушать длинные наставления деда. Как только дед распряг жеребца, так мы, сразу не сговариваясь, помчались в сторону речки Белка на мелководье. Там действительно было на много лучше, чем на поляне возле просёлочной дороги. Здесь было, что покушать мне и Буяну. Трава сочная от близости воды, а кизил и боярышник сочными гроздями весят на верках.
   Пока рано утром не было сильно жарко, то мы с Буяном сразу не полезли купаться в реку. Жеребец принялся со смаком объедать сонную траву с поляны и ароматные листья с кустарников. Тем временем также как жеребец стал объедать прямо с веток вкусные плоды боярышника и кизила.
   Наевшись досыта, мы оба развалились на сочной зелени травы и заснули, примерно на час. Так как после вкусного обеда, то есть, завтрака, по закону Архимеда нам надо было поспать, чтобы наш организм хорошо усвоил калории, которые нам нужны для роста и для беготни на целый день.
   Мне неизвестно, сколько спал после употребления вкусных плодов кизила и боярышника. Проснулся оттого, что спарился весь от жарких солнечных лучей. В это время жеребец плескался в мелководье речки, распугивая вокруг себя рыбу и многочисленных птиц, которые поселились в кустарниках рядом с речкой.
   Теперь мы оба с жеребцом нарушили спокойствие в дикой природе. Ни стал ждать приглашения со стороны Буяна. Со всех ног побежал в сторону реки. Со всего маха бросился в воду в сторону жеребца. Буян с испуга или понарошку кинулся бежать от меня на другую сторону реки.
   Там на левом берегу реки не было больших кустов. Зато было огромное поле. Жеребец тут же принялся резво скакать по огромному полю, отчего привлёк к себе внимание со стороны стада колхозных лошадей, которые паслись вдали на поляне у излучины двух речек.
   Буян помчался знакомиться с дамами своего рода. Остался на мелководье у речки. Пока жеребец обхаживал молодых кобылиц, то решил воспользоваться моментом. В отсутствии Буяна к реке вернулись дикие птицы и принялись усиленными поисками своего пропитания на мелководье речки Белка. Мне тоже захотелось принять участие в ловле рыбы, которая кишела в воде речки.
   Хорошо, что на берегу Белки всегда было много земляных червей, а также жирных кузнечиков. Так что у меня не было особого труда приготовить себе наживку к ловле рыбы.
   Надо было всего лишь распутать леску на удилище и насаживать приманку на крючок. Дальше все зависит от рыбы в речке. Если рыба голодная, то будет клевать. Если рыба сытая, то тут ни-чего нельзя поделать.
   Ни сказал бы, что рыба в речке была особо сытая или сильно голодная. Клевала рыба через раз, а ловилась через десяток поклёвок. Спешить мне было некуда.
   Так что к вечеру у меня на кукане было с десяток пескарей, четыре плотвы, три голавля и один сазан по величине чуть больше пойманных рыб. Можно сказать, что улов удался. Будет с чего варить уху и накормить нашу кошку.
  - Шурик! Буян! Пора домой! - услышал крик дедушки Гурея. - Надо к вечеру вернуться домой.
   Жеребец нехотя повернул от стада колхозных лошадей в сторону речки Белка. Быстро смотал свою удочку. Достал из воды кукан с живой рыбой и направился в сторону подводы нагруженной огромным стогом свежескошенной травы.
   В это время дедушка Гурей достал из-под сена бараний бурдюк, наполненный козьим молоком. Прямо из бурдюка дедушка выпил козьего молока. Затем бурдюк с козьим молоком протянул мне.
   Также как дедушка стал пить из бурдюка холодное молоко. В это время Буян подошел запрягаться к подводе. Косо глядя на меня, жеребец фыркал от того, что пью козье молоко из бурдюка. Видимо лошади по запаху не любят пить козье молоко.
   После того, как все было готово к поездке, дедушка Гурей кулаком сделал отверстие внизу стога сена. Туда в отверстие засунул мой кукан с пойманной рыбой, чтобы рыба не протухла в дороге к дому.
   Там в стоге свежего сена было также прохладно, как в воде реки. Так что моя рыба могла быть живой и свежей до самого хутора. Живую рыбу можно было пустить в колодец на размножение. Свежую мёртвую рыбу можно использовать на приготовление ухи на корм нашей кошки.
   Когда мы проехали больше половины пути от покоса травы до города, то недалеко от пруда, где отдыхают местные жители, мы увидели толпу людей. Они стояли вокруг одинокого дерева и что-то возбуждённо обсуждали. Нам с просёлочной дороги не было видно предмета обсуждения. Поэтому дедушка Гурей остановил подводу. Мы направились посмотреть на это зрелище.
   Пробившись сквозь толпу собравшихся у дерева людей, мы увидели обычный ничем не удивительный предмет созерцания. Возле небольшого дерева стоял мужчина средних лет и просто гладил ничем неприметное дерево.
   В это самое время толпа людей вскрикивала от удивления. Можно было подумать, что этот мужчина творит какие-то чудеса. Как когда-то делал Иисус Христос.
  - Вы, что, никогда не видели дерева и человека? - с удивлением, спросил любопытных мой дед.
  - Как ничего удивительного!? - возмутилась толпа. - Ведь он разрывает ствол дерева и лезет в него. Такое никому из нас никогда не приходилось видеть. Ведь, ты старик, так тоже не сможешь...
  - Пить надо меньше! Тогда ничего вам не будет казаться, - возмущённо, сказал дедушка Гурей.
   В это время мужчина у дерева повернулся в сторону деда и пристально посмотрел деду в глаза. Вся толпа тут же затихла в ожидании какого-то чуда.
   Дедушка Гурей тоже застыл, словно вкопанный и как-то странно стал смотреть в глаза мужчины стоящего у дерева. Можно было, подумать, что мой дед и этот мужчина у дерева соревнуются в детскую игру, кто кого из них пересмотрит.
  - Дед! У тебя на подводе сено горит, - каким-то странным голосом сказал мужчина, показывая деду на стог сена в подводе. - Беги, спасай своё сено! Иначе дома тебе коров кормить нечем будет.
   Дедушка Гурей резко повернулся в сторону подводы с сеном. Выхватил из стога сена вилы и тут же стал усиленно раскидывать сено с подводы в разные стороны. В то время как сено в стогу на подводе вообще не горело.
   Народ из толпы чему-то возмущался. Мы с Буяном с удивлением смотрели на своего деда, который с молодым упорством пытается уничтожить собственный труд.
  - Дед! Успокойся! Ничего там не горит, - спокойным голосом, остановил мужчина прыть моего деда.
   Дедушка Гурей прекратил раскидывать стог сена с подводы. По-старчески тяжело вздохнул и тут же принялся закидывать сено обратно на подводу. Стоял рядом с подводой и ждал, когда дед наконец-то устранит свою ошибку. Мне показалось довольно странным поведение деда, когда мужчина у дерева объявил деду о пожаре стога сена. Хотя в действительности ничего не было.
   Пока дедушка Гурей восстанавливал свою ошибку в стоге сена на подводе, любопытный народ разошёлся от дерева по своим домам. Куда-то исчез мужчина у дерева. Вокруг нас стало тихо и спокойно.
   Словно ничего неособенного рядом не произошло. Обратно на природе пели птички. Со стороны Гудермеса доносился городской шум. Над нашими головами пролетали птицы и самолёты. Вдали за городом по рельсам мчались поезда, а по автомобильной трассе носились машины.
   До самого Старого хутора дедушка Гурей не проронил ни единого слова. Тоже молчал. Даже не мог подумать, что в таком случае говорить своему деду. Ведь, несмотря на преклонный возраст нашего деда, он не был лишён здравого мышления и рассуждал всегда так разумно, что все люди, которые хорошо знали нашего деда, прислушивались к его речи и приходили к нему за советами.
   Приехали мы домой поздно вечером. Дед распряг Буяна. Отвёл жеребца в конюшню. Пошёл в сарай. Повесил там снаряжение жеребца и тут же отправился спать в свою хату-мазанку, от старости по окна вросшую в землю. Достал из стога сена кукан с протухшей рыбой. С трудом отыскал на сеновале нашу кошку. Сунул под морду кошки кукан с тухлой рыбой и пошёл спать в дом.
   На следующий день во дворе Старого хутора собрались наши многочисленные родственники. Отмечали восемьдесят лет двойняшкам. Дедушке Гурею и бабушке Мани. Подвыпивший дед на своём дне рождении рассказывал всем присутствующим, как вчера вечером какой-то пацан заставил его старого хрыча разгружать стог сена с подводы. Якобы сено на стоге горит отчего-то.
   Присутствующие за столом родственники и гости от души смеялись над рассказом дедушки Гурея. Конечно, большинство присутствующих не очень-то верили подвыпившему деду. Дед прекрасно понимал, что ему не верят.
   Тогда дед ставил меня на стол и в присутствие всех требовал от меня подтвердить о том, что все было в действительности. Нет в сказанном ни единого слова вымысла. Кивал головой на каждый вопрос со стороны деда и подтверждал действительность. Вскоре после этого случая с дедом и со мной, в конце этого года, наша семья переехала на постоянное место жительства в Избербаш.
   Наш дед прожил 106 (сто шесть) лет. Каждый раз, когда дед был за столом в присутствии наших родственников, а также других гостей, то каждый раз рассказывал им о том, как какой-то пацан заставил его разгрузить стог сена с гружёной подводы.
   Когда мне за последующие двадцать шесть после того случая приходилось бывать в гостях в Старом хуторе, то каждый раз дед требовал от меня в присутствии гостей подтвердить то, что тогда случилось с подводой гружёной сеном. Как мне стало позже известно. Тем мужчиной у де-рева был гипнотизёр. Мне довелось однажды встретиться с этим гипнотизёром в другом конце Кавказа. Рассказал гипнотизёру о случае с моим дедом.
   Мы, конечно, посмеялись над тем, что гипноз действовал на деда. В то время как на меня гипноз вообще не действует, из-за чего едва не сорвал выступления гипнотизёра на сцене при моей последней встрече с ним. К моему сожалению, по истечению многих лет жизни, из моей памяти стёрлась фамилия известного мне гипнотизёра.
  
  19. Случайное убийство.
   Первые мои школьные каникулы попали как раз на тот год, когда наша семья собиралась переехать на новое место жительства в Избербаш. Мы отремонтировали свой новый дом, пострадавший от землетрясений в прошлом году, а также от прорвавшейся нефтяной трубы, которая загадила весь новый посёлок городского типа возле Чёртовой горы.
   На окраине нашего посёлка выросли шары от высохшей нефти с пустотами в середине. В пустотах появились разного вида растения, птицы, животные, ящерицы, змеи, крысы, мыши и жабы, которые раньше никогда не жили в этих местах.
   Старики поговаривали, что вся эти живность и нечисть выбрались из Чёртовой горы и стали поселяться в местах, которые непригодны к жизни людей.
   Но у детей на этот случай были совершенно другие взгляды на чудеса природы. Мы считали, что природа после разлива нефти из трубы может восстановиться сама без вмешательства людей. Когда что-то новое появляется на свет, то это лучше, чем ничего. Взрослые утверждали, что больше никто здесь не будет жить. Были зря выброшены деньги на строительство дома, который теперь никому не нужен.
   Однако покупатели на наш восстановленный дом нашли. Отец договорился о покупке нашего дома с одной чеченской семьёй вернувшейся из степей Казахстана обратно к себе на Родину. Чеченцам все равно где было жить. Хоть на самой Чёртовой горе. Лишь бы у себя на Родине, а не в степях Казахстана. Поэтому торговаться чеченцы ни стали. Согласились с той ценой, которую назвал мой отец.
   Но только новые хозяева согласились с одним условием, что до наступления холодом мы освободим им уже их дом. Мы стали быстро готовиться к переезду из Чечни в Дагестан. Когда начались школьные каникулы, то сразу встал вопрос насчёт меня.
   Со времени землетрясения и прорыва нефтяной трубы жил в Старом хуторе в хате-мазанке, от старости, вросшей по самые окна в землю. Только во второй половине учебного года переехал жить в новый дом отремонтированный после землетрясения.
   С наступление первых школьных каникул встал вопрос. Где мне жить целое лето до переезда в Избербаш? В новом доме за мной смотреть некому. Парализованная бабушка Нюся живёт в Старом хуторе, отец и мама целыми днями на работе. Быть все летом в Старом хуторе в хате-мазанке мне не хотелось. Устраивать меня в пионерский лагерь. По возрасту был мал. Другого места моего пребывания больше не было в Гудермесе и во всем районе. Свой шикарный дом на левом берегу речки Белка мы продали. Вести меня в гости к другим многочисленным родственникам в Грозный или в другие станицы и хутора, моим родителям было неудобно и не выгодно. На работу меня брать, тоже невозможно.
  - Мы вот что сделаем, - сказал дедушка Гурей на общем собрании родственников. - Каждый рабочий день недели кто-то из нас работает в поле или в саду. В выходные дни наша молодёжь выезжает в горы, на озеро или к речке отдыхать и загорать на природе. Так вот, каждый рабочий день Шурка будет на природе в поле или в саду. В выходные дни вместе с нашей молодёжью Шурка будет ездить отдыхать в горы, на озеро или к речке. Чем вам не вылазки путешествовать и искать приключения. Думаю, что так будет лучше Шурику и нам всем от его похождений за новое лето.
   Конечно, раньше всех проголосовал руками и ногами за такое предложение со стороны дедушки. С этого дня в отремонтированном доме и в хате-мазанке только ночевал. Все остальное время от зари и до зари был на природе в одних трусах. Вообще всегда, сколько себя помню, постоянно бегал почти голый за пределами своего дома.
   Родители и родственники говорили, что чем меньше на человеке одежды, тем больше у него здоровья. Так как вся сила и здоровье у человека приходит к нему от природы через кожу тела. Сила от босых ног через землю и солнечные лучи. Именно по этой причине был настолько сильно загорелый, что кожей своего тела отличался от других своих ровесников.
   Кто меня видел впервые, те думали, что негритёнок. Мои друзья называли меня Максимка, по герою одноименного фильма, который смотрели все горожане. Как в океане русские моряки подобрали утопающего негритёнка.
   Назвали негритёнка Максим в честь святого архангела Максима в день, которого спасли негритёнка в океане. Так что по цвету, кожи негритёнок Максимка, мы с ним были словно близнецы братья. Даже по возрасту мы ровесники.
  - Ну, что, Максимка, то есть, Шурик! Готовься завтра утром поедешь с нами в горы на шашлыки. - сказал вечером перед сном дядя Кирилл Выприцкий, который был старше меня на десять лет.
  - Есть быть готовым к утру на шашлыки в горы! - отдавая честь, согласился с походом в горы.
   Рано утром, с первыми петухами, когда все ещё спали, сидел в легковом трофейном автомобиле, на котором приехал с фронта кто-то из наших родственников, точно также как мой отец на трофейном мотоцикле "БМВ". Легковой автомобиль чёрного цвета перекрасили в белый цвет, чтобы цвет автомобиля не напоминал цвет войны.
   От белого цвета наш автомобиль выглядел, как свадебный картёж, который действительно часто использовали родственники и знакомые на местных свадьбах. В обычные дни и в воскресные дни на шикарном автомобиле больше всего ездила взрослая молодёжь нашего древнего рода терских казаков. Все наши станичники и хуторяне.
  - Ты чего в одних трусах сидишь в автомобиле? - удивлённо, спросил дядя Кирилл, когда принёс к легковому автомобилю мангал на шашлыки и в бидоне маринованное мясо. - Где твоя готовность?
  - Вся моя полная готовность на мне, - с удивлением вытаращив глаза, ответил. - Остальное в автомобиле. Почти круглый год хожу в трусах дома и на природе. В школу надеваю форму...
  - Со своёй готовностью ты сам должен разбираться, - не уверенно, согласился со мной дядя Кирилл. - У меня только к тебе есть одна просьба. При девчонках не называй меня дядей. Только в прошлом году окончил школу, а, по твоим словам, можно подумать, что мне скоро на пенсию.
  - Мне даже интереснее тебя называть по имени, - согласился с предложением своего дядьки. - Так короче звучит. К тому же быстрее дойдёт моя просьба до тебя. Иначе может быть поздно, пока выскажешь каждое слово, то бесполезно что-то добиться от тебя. Ты все равно забудешь просьбу.
  - Молодец! Ты сообразительный пацан. - сказал Кирилл, хлопая меня по плечу. - Почти ровесник мой по разуму. С тобой найду общий интерес во время отдыха на природе рядом с шашлыком.
   Пока мы с Кириллом готовили все необходимое к поездке в горы. К этому времени к нам на Старый хутор пришли две девушки Света и Настя. Следом пришёл ещё один наш родственник, Ивлев Павел. Как сразу понял, то Света была девушкой Кирилла, а Настя была девушкой Павла. Все четверо были почти ровесники между собой. Поэтому мне было легче общаться с ними. Всех четверых молодых называл по именам. Девушки и парни вообще были не против нашего равенства.
  - Ну, что, леди и джентльмены! По машинам! - скомандовал Кирилл и сел за руль автомобиля.
  - Поехали! - радостно, сказала Светлана и тут же села рядом с Кириллом. - Только не быстро.
  - Мне совсем не хочется перед службой в армии угробить свою невесту, - шутя, сказал Кирилл.
  - Если ты получил повестку в военкомате, то у нас один призыв в армию, - радостно, сказал Павел.
  - Может быть, мы свадьбы справим в один день? - поинтересовалась Настя. - За одним столом.
  - Почему бы и нет?! - согласилась Светлана. - Расходов будет намного меньше у родственников.
   Настя и Павел сели на заднее сидение в легковой автомобиль. Сел рядом с дверью у окошка и сильно захлопнул заднюю боковую дверь. Кирилл завёл ручкой стартера легковой автомобиль и обратно сел за руль машины. Мы осторожно выехали из ворот за пределы Старого хутора.
   Медленно поехали темными городскими улицами, где в те годы уличные фонари горели лишь на перекрёстках, на которых тогда не было светофоров, а только фонари, которые освещали редкие знаки уличного движения.
   Ведь Гудермесу звание города дали перед войной с фашистами. Гудермес так и не успел из-за войны подтвердить статус города со всеми службами дорожного движения.
   За городом мы пересекли железную дорогу. Немного проехали по государственной трассе в сторону Дагестана. Затем повернули в сторону посёлка Белоречье и дальше стали подниматься в горы до аула Курчалой. Перед аулом Курчалой повернули автомобиль в сторону слияния двух горных речек.
   Здесь в густой заросли плодородных деревьев остановили автомобиль на небольшой зелёной полянке усыпанной спелой земляникой и разноцветьем тюльпанов. Тогда впервые видел, что в дикой природе бывают такие цветы, как тюльпаны. В основном они жёлтого цвета.
  - Чем ни райский уголок, - сказал Кирилл, падая в густую траву. - Вот так бы и жил на природе.
   Пока мы вытаскивали все из легкового автомобиля к своему пикнику, девчонки, словно козы, ползали по поляне и объедали спелую землянику. Наевшись досыта спелой земляники, девчонки вспомнили о нас. Стали горстями собирать спелую землянику и кормить нас прямо со своих рук.
   Тем временем парни стали готовить место к разведению костра под шашлык. Девчонки разделись до купальников и полезли в речку. Вода в речке была настолько холодной, что купаться в речке было просто невозможно. Всего лишь раз окунулся в речке. Девчонки вернулись обратно на поляну и развалились на густой траве в ожидании поджаренных шашлыков над углями костра.
   В то время как костёр прогорал до углей, чтобы можно было над углями жарить шашлык, парни разделись до плавок, так можно было назвать тогда семейные укороченные трусы. Мне снимать ничего не надо.
   Как с дома выехал в трусах, так в них находился. Оттого, что в горах было прохладнее, чем в Гудермесе, мне приходилось постоянно бегать за сухими дровами к костру, чтобы в своей беготне не замёрзнуть. Конечно, часто грелся у костра, пока костёр прогорал до углей.
   Как только солнце выбралось из-за горизонта, то стало тепло также как у нас в Старом хуторе. Постепенно солнце нагрело землю вокруг нас. Мы пошли купаться в речку. В это самоё время по очереди бегали поворачивать шашлыки, с мясом на шампурах. Шампура лежат на рогатках из веток, над углями из костра. Минут через двадцать над углями костра шипели готовые шашлыки.
  - Ну, что, девочки и мальчики, давайте выпьем за нашу дружбу и любовь. - предложил Кирилл, поднимая кружку полную с осетинским пивом. - Пусть наша дружба и любовь будут крепкими.
  - Главное, чтобы наши девчонки дождались нас с армии, - добавил Павел, поднимаю свою кружку с осетинским пивом. - Как наши матери ждали с фронта наших отцов. Остальное само сбудется.
  - Главное, чтобы не было войны, - грустно, добавила Настя. - Тогда у нас не будет вдов и сирот.
  - У нас все главное, - сказала Светлана, поднимая свою кружку. - Ну, а у тебя Шурик, что главное?
  - Все моё главное у меня впереди, - не задумываясь, ответил, поднимая свою кружку с пивом.
  - Молодец! Шурик! За это тебя уважаю, что ты знаешь, что сказать, - одобрил Кирилл, мой ответ.
   Осетинское пиво, это почти хлебный квас или хлебная бражка. Разница лишь в том, что осетинское пиво терпкое и густое. Однако от осетинского пива опьянеть невозможно. Если только не выпить с ведро осетинского пива.
   Как говорят наши старики, что от ведра воды тоже можно одуреть. Поэтому надо пить всего в меру. Вот и мы у костра видимо лишнего выпили безалкогольного осетинского пива. Начали скакать вокруг костра и бегать бултыхаться в холодную речку. До того порезвились, что в конце концов все охрипли. От такого отдыха на природе в горах можно заболеть.
  - Все! Ребята! Пора закругляться! - сказал Кирилл, когда мы все съели и выпили, что брали с собой. - Надо нам засветло приехать домой. Завтра у нас рабочий день. Нужно малость отдохнуть.
   Мы посмеялись над тем, что надо отдыхать после отдыха. Мне, конечно, можно было отдыхать и не отдыхать. Как дедушка Гурей говорил мне, что во время летних каникул вольная птица, что хочу то ворочу. Лишь бы знать всему меру. Иначе можно от старших схлопотать за свои "заслуги" перед родственниками. Прекрасно понимал о каких "заслугах" говорит дедушка.
   Меня постоянно вытаскивали из разных происшествий, куда меня заносило почти каждый день. От моих увлечений не было покоя родственникам. Иногда приходилось родственникам применять против меня розги, драть за уши или шлёпать по заднице. По-другому меня невозможно удержать от приключений.
  - Вот оттого, что ты думаешь не головой, а задницей, от этого твоя задница страдает, - говорил мне, отец, когда ему в целях моего воспитания приходилось применять трофейный ремень.
   Терские казаки издревле уважали дикую природу, которая им была как кормящая мать. Поэтому к природе мы относились с вниманием.
   Вот и мы в этот раз после своего пикника убрали за собой весь мусор с полянки, даже угли после костра разворошили, чтобы здесь после первого дождя обратно проросла зелёная трава.
   Мусор забрали собой, чтобы выкинуть где-нибудь в канаву. Остатки съедобной пищи положили на камни у речки, чтобы животные и птицы могли полакомиться.
  - Леди и джентльмены! Прошу в машину! - скомандовал Кирилл, когда мы собрались в дорогу.
   В обратную дорогу девчонки забрались на заднее сидение в автомобиле, чтобы поболтать о предстоящей свадьбе. Парни сели на первые сидения и стали говорить о предстоящей службе в армии. Сел на своё место у двери и принялся дремать. За целый день так сильно умотался на нашем пикнике, что действительно хотелось отдохнуть после нашего отдыха.
   Завтра меня планируют забрать в наш родовой сад возле Старого хутора. Надо запасаться фруктами на зиму всем родственникам, у которых нет своего сада у дома. Лично у нас возле нового дома, который мы фактически продали чеченцам, нет ни одного фруктового деревца. После землетрясений и лопнувшей трубы с нефтью мы решили ничего не сажать возле своего дома. Все равно мы уезжаем.
  - Ни знаю, кто как, а мне невтерпёж, - сказал Павел, Кириллу. - Останови машину возле мостика.
   Кирилл остановил автомобиль возле небольшого бетонного мостика, который был через глубокий овраг. На случай войны таких бетонных мостиков и мостов настроили по всему Северному Кавказу. Даже через нашу речку Белка возле Гудермеса поставили такие мосты и мостики из бетона. В самом начале строительства такие мосты и мостики из бетона считались стратегическими и охранялись солдатами. Но когда таких сооружений стало много по всему Северному Кавказу. Так стратегическими стали только большие бетонные мосты. Такие маленькие бетонные мостики стали бесхозными. Внимание к ним пропало у всех. Горцы и казаки просто ездили через мостики.
   Так вот мы остановились возле такого бесхозного бетонного мостика, где можно было оправиться. Павел пошёл с правой стороны в кусты под мостик. Мне тоже было невтерпёж. Пошёл с левой стороны в кусты возле мостика. Когда спустился под мостик в кусты, то услышал на другой стороне мостика какую-то возню.
   Посмотрел в сторону шума и сквозь листву увидел, как Павел сцепился с каким-то горцем в кустах. Оба парня были ровесниками. Дрались почти на равных. Мне непонятно было, как там неза-метно оказался горец в кустах, как раз в то время, когда туда спустился Павел. Вообще не понятно было, что там делал горец. Хотя он как местный житель мог запросто спрятаться от солнца и спать во время выпаса скота или вовремя своего путешествия из аула в аул.
   Но, почему тогда он напал на Павла или Павел напал на горца? Наверно горец делал что-то такое, чего не должен был увидеть другой человек? Как раз в это время под мостик спустился Павел и все увидел. Вот поэтому они оба сцепились как хищники за свою территорию.
   Пока смотрел на возню Павла с горцем и размышлял над происшедшим, то в этот момент в руках у горца сверкнул кинжал. Понял сразу, что сейчас произойдёт беда. Надо позвать Кирилла, чтобы он помог Павлу в драке с горцем вооружённым кинжалом.
   Однако не успел выскочить на дорогу к нашему автомобилю, как увидел, что Кирилл сам спускается на помощь к Павлу. Кирилл был на много физически здоровей Павла и горца. Так что Кирилл одним ударом кулака по голове мог отключить горца наповал. Горец покачнулся и полетел кувырком вниз оврага в сухое русло речки, ударяясь головой об большие камни. Кирилл и Павел остановились в замешательстве.
  - Ты убил его! - с испугом, сказал Павел. - Теперь нас убьют местные жители или посадят...
  - Если б сейчас не пришёл к тебе на помощь, то там мог лежать ты, - нервно, сказал Кирилл. - Никто ничего не видел. Он сам туда упал до нашего прихода. Нам надо быстрее уезжать...
  - Ребята, что случилось? - спросила Светлана, спускаясь к парням, увидела труп. - Ой! Зачем вы его убили, что он сделал? Сюда придут его родственники и убьют нас. Обратно кровная месть...
  - Никто его не убивал, - сказал Кирилл. - Он сам туда упал. Павел спустился сюда, а он там...
  - Да! Так было! - подтвердил Павел. - Только снял свои штаны, чтобы оправится, а он там лежит.
  - Светлана! Ты ничего не видела и не слышала, - взял на себя инициативу Кирилл. - Мы вообще ничего не видели и не слушали. Не смейте это говорить Шурке и Насти. Вообще забудьте о том...
   Ни стал дальше слушать, о чём говорят парни и девушка. Осторожно выбрался из кустов на дорогу и подошёл к нашему автомобилю. Настя в это время дремала на заднем сидении в середине автомобиля. Сел на своё место и занял прежнюю позу закрыв глаза. Претворился, словно давно сплю. Как раз в это время из оврага поднялись парни и Светлана. Как ни в чём не бывало, Кирилл завёл свой трофейный автомобиль. Мы медленно стали спускаться по горной дороге.
   Всю дорогу, до самого Гудермеса, никто не проронил ни единого слова. Мы с Настей выспались по-настоящему в автомобиле. Кирилл, Светлана и Павел видимо думали о том, что произошло под мостом в овраге.
   Мне тоже было как-то не по себе от того, что произошло между моими дядьками и тем горцем, неизвестно откуда появившимся под мостом в овраге. Неизвестно чем занимался.
  - Вы какие-то ни такие? - спросила нас Настя, когда мы подъехали к Старому хутору. - Вас словно подменили после того, как мы остановились возле моста. Пока спала, то что-то произошло?!
  - Ничего не произошло, - ответил Кирилл. - Мы просто перегрелись на солнце. Сгорели, как раки.
  - Может быть, мы действительно перегрелись? - почти согласилась Настя. - Но все равно вас словно подменили. Вы стали ни такие. Словно в автомобиле со мной приехали другие люди...
  - Не знаю, что с кем произошло. Всю дорогу спал, - стал отмазывать своих дядь. - Но мне кажется, что ничего с нами не произошло. Мы и так каждый день просыпаемся совсем другими людьми. Как новый день, с которым ещё никто не познакомился. Поэтому день кажется другим.
  - Ну, ты, мастак говорить умные слова, - поддержал Кирилл. - Будешь философом или учёным.
  - Мои дедушки и бабушки говорят, что большой фантазёр и выдумщик. - поправил своего дядьку. - Из таких фантазёров получаются художники и писатели. Бабушка Нюся говорит, что буду работать в цирке художником. Затем женюсь на еврейке и вместе с детьми уеду жить за границу.
  - Мы давно знаем, что твоя бабушка Нюся такая же фантазёрка как ты, - смеясь, сказал Павел. - Она уже всем уши прожужжала, что когда ты вырастишь, то будешь работать в цирке художником. Затем женишься на еврейке. У вас будет много детей. Позже вы всей семьёй уедите жить за границу.
   В царское время можно было думать о загранице. Но что бы в советское время уехать жить за границу, это уже сумасшествие, а не фантазия. Надо же додуматься до такого, чтобы коммунисты ездили жить к капиталистам. Бред какой-то! На такое только наша бабушка может додуматься.
  - Пожуём, увидим, что съели на обед, - ехидно, пошутил. - Так сказали дикари, доедая туриста.
  - Молодец! Ты умеешь за себя постоять, - одобрил Кирилл, мой прикол. - От тебя другим поучиться надо. Есть с кого нашим родственникам брать хороший пример с самого детства...
   Конечно, прекрасно понял, что Кирилл имел в виду Павла, которого легко было провести. Павел даже за себя не мог постоять. Все время Кирилл защищал Павла. Даже взять в пример случай под мостом в овраге. Если б Кирилл вовремя не подоспел, то мы могли вернуться в Старый хутор с трупом Павла или нас самих прирезали бы горцы.
   Мы просто чудом ушли с того места целыми и невредимыми. Видимо тот парень под мостом был один и никто не знал о месте его нахождения.
   Даже может быть, горец совершил, там, в овраге преступление, которое пытался скрыть от других. Нам вообще крупно повезло, что мы вернулись домой. Теперь стоит держать свой язык за зубами.
   Все первые мои школьные каникулы путешествовал вместе со своими многочисленными родственниками, терскими казаками, по местам их работы, а также в гостях по месту жительства других родственников в разных станица, хуторах в городах.
   Таким образом, набирался сил к дальнейшей жизни и всюду искал себе разные приключения, за которые меня таскали за уши, шлёпали мокрыми тряпками, давали по шее, секли хворостиной, применяя разные розги и ремень.
   Так подрастал, взрослел, набирался уму разуму, познавал окружающий меня мир людей и природы. Перед тем, как наша семья переехала жить в Избербаш, в Старом хуторе был большой праздник у терских казаков. Играли сразу две свадьбы. У нас прибавились две новые фамилии родственников.
   Выприцкий Кирилл женился на Ивлевой Светлане. Куценко Настя выходила замуж за Ивлева Павла. Не случайно поставил в таком порядке имена и фамилии. Дело в том, кто был первый в брачной паре, тот руководил семьёй. Такое лидерство у них было до конца их жизни.
   Обе свадьбы в один день запомнились надолго не только древнему роду терских казаков, к которым относились все молодожёны. Свадьбы запомнились так же тем, что помимо родственников с многих хуторов, станиц и городов по Северному Кавказу, на свадьбе фактически гулял весь город.
   Так как до возвращения чеченцев из степей Казахстана в Гудермесе шестьдесят процентов коренных жителей были наши прямые родственники.
   Все остальные жители города были наши сваты, кумовья, друзья и просто хорошие люди, которые сами по доброй воле присутствовали на двойной свадьбе. Сама свадьба проходила в нашем родовом фруктовом саду, в те годы был самый большой частный сад на всем Северном Кавказе. Позже на территории сада вырос город.
   Сейчас на месте нашего родового сада, а также на месте родового кладбища терских казаков находится город. Конечно, жалко было терять то, что принадлежало нашему древнему роду, терских казаков. Но, что поделаешь?!
   Жизнь продолжалась и наверно новое поколение людей даже не знает, что они живут там, где на протяжении почти четырёх столетий терские казаки хоронили своих родичей и сажали деревья. Гудермес фактически построили на костях казаков. Когда наша семья проживала в Новом городке в Избербаше, то до нас дошло от родственников из Старого хутора, что Кирилл и Павел отслужили армию в одной воинской части. За время службы в армии у них родились сыновья. После службы в армии Кирилл и Павел построили себе дома рядом со Старым хутором.
   К новоселью у них уже было по два ребёнка в каждой семье. Жизнь продолжалась, как много веков. Род терских казаков размножался новыми фамилиями.
   Шли годы и десятилетия нашей жизни. Мне приходилось иногда приезжать в гости к нашим многочисленным родственникам, терским казакам, в том числе в Гудермес и в Старый хутор. Бывал в гостях у Кирилла и Павла. Каждый раз внимательно следил за поведением Кирилла и Павла. Постоянно замечал, что они находятся в каком-то грустном размышлении.
   Видимо тот случай под мостом в овраге постоянно беспокоит их разум. Ведь никто из нас так и не узнал, что тогда случилось под мостом до нашего приезда с тем горцем, который ни с того ни с сего, напал на Павла пытаясь его зарезать. Сам горец стал жертвой, можно сказать, что несчастного случая. Однако что-то тогда толкнуло горца на собственное пожертвование? В этом есть все-таки какой-то секрет.
   Прошло больше сорока лет после того несчастного случая под мостом в овраге. Началась перестройка в Советском Союзе. Занялся собственным бизнесом. Как-то по делам своего бизнеса был на Северном Кавказе.
   Вспомнил о том случае в овраге под мостом. Подбил своих коллег по бизнесу поехать на пикник в живописные места Северного Кавказа. Наметил как раз то место, где был тот случай с гибелью горца. Мне хотелось непременно узнать тайну неожиданной драки.
   В те годы Северный Кавказ начинали раскачивать арабские исламисты. Было опасно ездить по Северному Кавказу без охраны.
   Поэтому мои коллеги в бизнесе по Северному Кавказу обеспечили нам надёжную охрану на месте нашего пикника расположенного, примерно, в полукилометре от того оврага с маленьким мостом, где произошло убийство.
   Так что уловил удобный случай во время пикника. Сослался на то, что мне хочется в одиночку побродить на природе там, где в детстве прошли самые лучшие годы жизни. Коллеги отпустили меня погулять одного под охраной.
  - Ты постой здесь на дороге, - сказал одному из телохранителей, когда мы были вблизи оврага. - Меня шашлыки с пивом придавили изнутри. Совсем невтерпёж спущусь под мост в кусты...
   За столько десятилетий моего отсутствия овраг зарос кустами до неузнаваемости. Такие заросли, что даже днём одному сюда спускаться страшно. Вдруг, там засел хищник или какой-то киллер, или маньяк, готовый пристрелить кого угодно, лишь бы насладиться своим ремеслом.
   Не из робкого десятка, но подстраховаться никогда не поздно. Поэтому прежде чем спуститься на самоё дно оврага, несколько раз кинул в кусты камни. Не услышал в овраге никакого шума и пошёл вниз.
   Кроме выпорхнувшей с кустов перепёлки и скакнувшего откуда-то зайца, больше ничего там не было. У меня не было никакой опасности спуститься на самый низ оврага и посмотреть хотя бы на скелет горца, разбившегося об камни.
   Ведь по всем признакам, со времени постройки моста через овраг здесь под мостом был только тот разбившийся горец и мы после пикника больше сорока лет тому назад.
   После нас больше сюда не ступала нога человека. Так что скелет того горца вполне мог сохраниться здесь за сорок с лишним лет. Надо было лишь внимательно посмотреть в кустах.
   Прежде чем спуститься в самый низ оврага внимательно осмотрел то место, где произошёл тот несчастный случай со смертельным исходом сорок лет тому назад. На небольшой площадке под мостом ничего необычного не было. Бетонные опоры. Россыпи щебня и густые кусты, которые выросли за последние сорок с лишним лет высотой почти с колонны.
   Благодаря зарослям кустарников было легко спуститься в самый низ оврага. Если бы тогда в, то злосчастное время здесь были такие густые кустарники, отключённый кулаком Кирилла горец остался бы живым. Сейчас здесь ни то, чтобы упасть на дно оврага, а даже спускаться сложно. Приходится продираться в кустах.
   В самом низу оврага под бетонными колоннами сквозь кусты увидел кости от скелета погибшего тогда горца. Рядом со скелетом горца две головы. Прекрасно помню, что, когда горец свалился вниз оврага с переломанными костями и с разбитой о камни вдребезги окровавленной головой.
   Тогда внизу оврага ничего не было. К тому же горец был с короткой стрижкой, а здесь вокруг бетонных опор и кустов нацеплялось столько много длинных волос, что можно было подумать о женской парикмахерской, где женщин стригут на лысую голову. Святым местом современный мостик не мог стать. Построили такой мостик после войны. Выходит, что была массовая резня жен-щин.
   Может быть, в горах существует какая-то религия, где стригут на лысую голову девственниц, чтобы перед первым зачатьем, будущие женщины были чисты и честны, как телом, так душой. Наверно, эта будущая женщина случайно упала сюда перед обрядом, а тут мы спустились под мост по своей нужде.
   Просто из-за колонны мы не смогли увидеть тело девушки. Однако и сейчас здесь не видно рядом второго скелета. Всюду только длинные женские волосы и зелёные кусты. Стал осматривать весь овраг под бетонным мостиком, но ничего из костей второго скелета не обнаружил.
   На этот пикник в горах с собой специально захватил фотоаппарат-мыльницу, который сейчас висел в чехле у меня на поясе. Решил для себя на память сфотографировать это место и в дальнейшем с придуманной мной легендой снять напряжение в разуме у своих дядек, которые всю свою жизнь мучились воспоминаниями о несчастном случае более сорока летней давности. Надо им как-то помочь на старости лет. Не умирать же дядькам с черными мыслями.
   После того, как сделал несколько снимков и решил подниматься наверх, то задрав к верху голову, едва не скончался от ужаса при виде того, что сквозь несущие балки моста на меня смотрели пустые глазницы людских черепов с ужасным оскалом зубов смерти. В расщелине бетона черепов было так много, что они почти полностью заполнили расщелину между парами несущих бетонных балок установленных на опорные колонны данного моста.
   Все черепа надёжно застряли в конусной щели между бетонными балками. Видимо только одна голова была меньше других. Когда паразиты и черви объели череп, то он просто провалился сквозь щель между бетонными балками и упал к скелету горца, который, по всей вероятности, был убийцей этих невинных женщин.
   Так вот почему тогда горец напал на Павла?! Он думал, что мы узнали о его кровавом тайнике. Хотя нам с площадки под мостом никак не видно было расщелину между несущими бетонными балками. Чтобы обнаружить головы людей, надо было забраться по опорной бетонной балке наверх между мостом и несущими бетонными балками, как это делал убийца, складывая туда отрубленные головы людей.
   В крайнем случае, надо было спуститься вниз оврага и снизу наверх, задрав голову посмотреть в расщелину между бетонными несущими балками, как сейчас сделал. Тогда ничто не угрожало убийце с разоблачением.
   У него просто сдали нервы при нашем неожиданном появлении под мостом. Мог так же как мы найти причину своего появления под мостом и после нашего отъезда спокойно продолжить своё кровавое дело.
   Сам Бог тогда послал нас туда, чтобы остановить кровавую руку убийцы. Ведь мы могли сходить по нужде где-то в другом месте. Немного придя в себя после того ужаса, который увидел сквозь расщелину между несущими бетонными балками. Сделал несколько снимков на свой фотоаппарат-мыльницу. Убедившись сквозь экран на аппарате, что в памяти моего фотоаппарата сохранились все снимки.
   Не спеша поднялся наверх. На дороге на виду своих телохранителей поправил свои штаны, словно сделал своё дело под мостом. Затем сфотографировал несколько интересных мест в дикой природе. В том числе тот мостик через овраг, где больше сорока лет произошли те ужасные события, застрявшие в памяти моей и моих родственников. Затем как ни в чём не бывало, кругами в сопровождении двух телохраните-лей вернулся к месту пикника со своими коллегами по бизнесу.
  - Александр! Ну, как, обозрел места своего прекрасного детства? - поинтересовались коллеги по совместному бизнесу. - Понравились тебе обновлённые природой места или все так же осталось?
  - В детстве все выглядело на много лучше, - грустно, ответил. - Тогда выглядело ярче и сочнее.
  - Так это потому, что ты был тогда на много мельче чем сейчас, - под общий смех, сказал коллега.
   Время нашего пикника подошло к концу. Напомнил своим гостям, что горцы и терские казаки любят оставлять после себя порядок на месте своего отдыха на дикой природе. Все присутствующие на пикнике принялись наводить порядок на месте своего отдыха на полянке дикой природы.
   После того, как все было чисто, мы большой колонной легковых автомобилей в сопровождении мотоциклов с вооружённой охраной поехали в сторону автомобильной кавказской магистрали.
   Когда мы проезжали мимо населённых пунктов Чечни, то горцы и терские казаки с удивлением рассматривали наш кортеж из иномарок легковых автомобилей.
   Большинство местных жителей пока не знали, что всемирный бизнес пришёл не только в столицы, но также в горы Кавказа. Поэтому местным жителям было в диковинку увидеть у себя в горах легковые иномарки разных фирм.
   Подавляющее большинство прибывших со мной на Северный Кавказ коллег по бизнесу остановились в гостиницах Грозного. Остальные из местных друзей и бизнесменов жили в Грозном, а также в ближайших станицах.
   Первые два дня остановился у своих родственников в Грозном. Теперь надо было остановиться у родственников в Гудермесе в Старом хуторе. Мне было, что сказать своим родственникам. Ведь мы не видели друг друга несколько десятков лет.
  - Извините! Товарищи-господа! Но дальше вы без меня. - сказал своим коллегам, когда мы приеха-ли по трассе до Гудермеса. - Спасибо за пикник. Рад был с вами отдохнуть на своей Родине. Здесь меня не надо провожать. В этом городе родился. Здесь меня знают. Встретимся в Москве.
  - Спасибо тебе за приглашение на пикник, - стали благодарить меня коллеги по бизнесу. - Нам понравилось отдыхать в горах Кавказа. Может быть, в будущем, мы здесь устроим туризм.
   Когда мои коллеги по бизнесу уехали дальше в сторону города, постоял немного возле трассы. Посмотрел на родные места, где голышом бегал по земле и ни боялся, ни каких простуд. Сама природа берегла моё здоровье. На этих землях прожили почти четыре столетия многие поколения моих родственников по материнской линии, терские казаки.
   Большинство моих родственников жили до ста и больше лет. Сейчас осталось старшее поколение ровесников моей мамы. Старший брат моей мамы ровесник Октябрьской революции, которую пережил дядя Федя. Самая младшая сестра моей мамы младше меня всего на несколько лет. Старший из своего поколения.
   За время моего отсутствия в родных краях здесь все сильно изменилось. Гудермес по своей величине стал вторым городом в Чечне. Гудермес разросся так сильно, что наверно даже с Чёртовой горы не охватишь взглядом территорию всего города. Вот только Чёртова гора, все так же стоит одна не заселённая людьми.
   Видимо даже новое поколение верит в бабушкины сказки о таинственных происшествиях на этой горе. Хотя бабушкины сказки здесь совсем не причём.
   За время моего проживания тут было столько много удивительных происшествий, что хватит рассказывать следующим поколениям терских казаков и моим внукам. Можно даже написать книги рассказов. Почти наугад пошёл туда, где была от Старого хутора последняя хата-мазанка, по окна вросшая в землю.
   Сейчас там осталось в народе одно только название "Старый хутор" на улице Дербентская дом-25. По пути не встретил ни одного знакомого лица. Словно все мои друзья и родственники давно вымерли, как мамонты, а на смену им пришло совершенно новое поколение совсем не похожих на нас людей.
   Хотя бы дома был кто-нибудь из старшего поколения, кто не забыл меня в лицо. Иначе меня могут не пустить в дом. Придётся на документах доказывать, что прямой родственник терских казаков Старого хутора. Ведь давно прошло то время, когда в домах терских казаков вообще не было замков.
   Каждый проходящий мимо дома терского казака мог быть уважаемым гостем, а в дальнейшем даже лучшим другом.
   В настоящее время даже соседа опасно впускать в свой двор, не то, чтобы проходящего по улице случайного человека. Поэтому решил в первую очередь заглянуть к своему крестному Выприцкому, имя которого давно забыл. Но дом хорошо запомнил. Так как именно рядом с этим домом когда-то стояла хата-мазанка по улице Дербентская дом-25.
   Даже здесь все изменилось после моего последнего приезда в гости. Вместо небольшой изгороди с щелями и вместо небольшой калитки, через которые не могли пролезть соседские домашние животные и попортить своим присутствием зелень во дворе хозяина.
   Сейчас здесь был огромный каменный забор, за которым не видно даже дома, а в каменном заборе огромные железные ворота с калиткой из цельного куска железа.
   Сейчас сюда ни то, чтобы домашние животные соседа, а даже танк не пройдёт. Так как неизвестно что ждёт танк за огромным каменным забором и за железными воротами.
   Может быть, там за воротами танковая ловушка или что-то другое, чего боятся даже танки в неравном бою. Сейчас здесь все перестраховались.
  - Хозяева! Можно кого-нибудь из Ивлевых. - сказал напротив волчка в железной калитке после того, как нажал на красную кнопку под номером дома. За калиткой сразу послышалось шуршание.
   За калиткой долго ковыряли ключами и звякали огромными железными засовами. Затем калитка открылась. Тут же появилась огромная собачья рожа, в которой сразу узнал потомка своего пса волкодава по кличке Абрек. У этого потомка, также как у его прапрадеда точно такой окрас и та-кая же добродушная рожа.
   Следом за волкодавом чуть выше появилась огромная рожа мужика, в которой с трудом узнал крестного. Просто знакомые черты Ивлевых, перешедшие по наследству.
  - Здравствуй, крёстный! Давно мы не виделись. - сказал своему крестному, протягивая ему руку.
  - Фу, ты! Шурка! Вообще тебя не узнал, - тяжело вздохнув, сказал крёстный. - Думал, что опять местная власть пожаловала со своими налогами. Ты такой интеллигентный стал. Прямо не узнать.
   Потомок моего пса Абрека обслюнявил меня со всех стороны. Признал меня своим и пропустил через калитку в огромный двор, в котором после моего отсутствия жилые постройки увеличились в несколько раз.
   Мы сразу прошли в дом, где как раз готовились к ужину и тут же поставили на стол новый прибор, даже не интересуясь о том, кого пригласили пройти в своё жилище. Так было принято всегда у терских казаков. Принимали в свой двор любого постучавшего к ним в калитку.
  - Тебя со всеми знакомить не буду. На это надо отдельный день. - сказал крёстный, когда мы вошли в зал дома. - Лучше тебя одного представлю. Думаю, что старшие узнали. Ты мой крестник.
  - Когда по пути решил заехать к своим родственникам, то не знал, кто у вас из нового поколения. - сказал своим родственникам, расстёгивая большой кейс, оба кейса всегда были со мной. - Поэтому взрослым привёз в гостинцы заграничную выпивку, а всем остальным сладости. Все вам.
   Поставил большой кейс с гостинцами раскрытый на небольшой столик возле двери. Крёстный сразу отделил бутылки с алкогольными напитками на большой стол. Все остальные гостинцы высыпал на меленький столик.
   Мой большой кейс закрыл и мне вернул обратно. Своему старшему внуку сказал, чтобы все гостинцы разделил поровну между детьми одного двора.
   Сразу представил, что каждому ребёнку достанется всего лишь по одной конфетке. Сюда на гостинцы надо было привезти, целую фуру гружёную сладостями. Даже этого было бы мало наплодившимся здесь родственникам.
   Ведь когда у меня была свадьба в Беслане в Северной Осетии. К нам на свадьбу приехали по одному человеку из трёхсот семей только из Гудермеса. Сколько всего у нас родственников?! Так этого точно наверно не знает никто из нашего рода терских казаков.
  - Как живут остальные родственники? - спросил у крестного, когда помыл руки и сел за стол. - Наверно сильно разбогатели на перестройке?
  - За всех сказать не могу. Так как видимся редко, - грустно, ответил крёстный. - Ведь нас наплодилось так много по всему Северному Кавказу и даже за рубежом, как ты в своём Таджикистане. Могу сказать только за местных родственников. Пока все живы и здоровы. Плодятся каждый год, как тараканы. Особенно Ивлевы. Целых четыре столетия постоянно пытаются численностью превысить Выприцких. Буквально сегодня у Павла Ивлева шестой внук родился. Выприцких на несколько человек больше. Кирилл десять внуков имеет. Василий и Степан имеют по четыре внука.
  - Так они с начала пятидесятых годов, как справили свадьбы, так до сих пор между собой соревнуются! - с удивлением, воскликнул. - Тогда только первый раз был на летних школьных каникулах, но ту свадьбу все равно хорошо запомнил. Тогда наверно не одни станичники присутствовали, весь город гулял на такой огромной свадьбе. Помню, что вся улица была накрыта столами.
  - Были хорошие времена, - грустно, сказал крёстный. - Сейчас люди не могут ценить прекрасное.
  - Где сейчас живут, Кирилл и Павел? - поинтересовался у крестного. - Вроде дома были рядом?
  - Они и в настоящее время живут с нами одним двором, - глядя на часы, сказал крёстный. - Сейчас придут. У них как раз смена кончается. Минут через десять будут сидеть с нами за этим столом.
   Не успели мы с крестным поделиться своими воспоминаниями, как зал его дома опустел от детворы. Сразу догадался, что детей переселили вместе с гостинцами в другой дом, а в зале этого дома сейчас соберутся два поколения терских казаков этого двора.
   Другие родственники не поместятся в этом доме, а во дворе отмечать мой приезд просто невозможно из-за непогоды. Погода к вечеру стала пасмурная. На улице в небе собрались грозовые тучи. Скоро прольётся дождь.
   Как годы сильно меняют нас! Когда дом крестного заполнился мужчинами и женщинами старше моего возраста, то в них с трудом узнал те две влюблённые пары, с которыми был на пикнике больше сорока лет тому назад. На лицо и по фигуре все четверо сильно изменились до неузнаваемости. Остались прежними рост и характер у каждого человека.
   Кирилл, как и раньше командир в семье. Павел наоборот подкаблучник у Настии. Но все равно они хорошие люди. Вот только память о случайном убийстве осталась в отражении лиц Кирилла, Павла и Светланы.
   Может быть, даже Настя давно знает о случайном убийстве горца под мостом. Но тогда Настя ничего не видела своими глазами. Поэтому рассказ мужа не давит на неё тяжестью пережитого в тот чёрный день.
   Вообще-то не очень верю в случайную закономерность в моей жизни. Но сколько помню себя в зрелом возрасте, то всегда попадал в гости на разные торжества под выходной день. Вот и сегодня на мой случай выпал такой день.
   Завтра будет подряд два выходных дня. Значить пьянка будет до потери пульса и похмелье ничуть не меньше.
   Мне надо кушать как можно больше жирного, чтобы сильно не опьянеть. Потом надо выбрать удобный момент на встречу с семьями Кирилла и Павла. Надо им все рассказать о том, что смог узнать о смерти горца под мостом в овраге происшедшее после нашего пикника больше сорока лет тому назад.
   Надо снять общее напряжение с душ и разума своих родственников, которые помнят все происшедшее под мостом в том проклятом овраге и мучаются до сих пор от смерти горца, убившего людей. Хотя сами в том не виновны. На следующий день моего приезда в Гудермес к родственникам, после гулянки, большинство родственников спали почти до самого обеда.
   Давно прошло то время, когда женщины вставали с первыми петухами на дойку домашних коров. Сейчас домашнее хозяйство представляю пёс, кот и с десяток кур, которых режут к приезду гостей, а в обычное время собирают свежие яички, чтобы кормить яичницей внуков и правнуков.
   Из всех фруктовых деревьев на месте бывшего родового сада растёт по одному дереву яблоня, вишня, черешня, абрикос и слива. Фрукты прямо с деревьев срывают внуки и правнуки в место витамин. Такой обычай у детей сохранился с древних времён.
  - Кирилл! Можно мы встретимся в том составе, как на пикнике больше сорока лет тому назад. - сказал своему дяде, когда он к обеду вышел во двор. - Мне есть, что показать вам, интересного.
  - Да хоть сейчас! - с удивлением, добродушно, согласился Кирилл. - Только выпровожу детвору из дома и приглашу в наш дом Павла и Настю. Нам будет интересно узнать, что ты приготовил.
   Кирилл пошёл в свой дом, чтобы освободить его от своих взрослых детей, а также от внуков, которые жили в три семьи под одной крышей в огромном доме почти с десятком комнат.
   Так когда-то жили наши предки, терские казаки, чтобы уметь вместе содержать своё общее хозяйство и защищать свои семье от внешних врагов. Сейчас так живут лишь по той причине, что строить новые дома рядом с родственниками, нет места. Далеко отсюда строить дома никому не выгодно.
   Город стал огромный. Свободные участки под строительство собственного дома находятся в десяти километрах от Старого хутора. Жить в государственных квартирах в центре города никто не хочет.
   Поэтому к старым домам делают в виде разных пристроек. Если строить позволяет старый двор.
  - Шурик! Иди к столу. Надо похмелиться и узнать, что ты нам приготовил, - позвал Кирилл в дом.
   Когда зашёл в дом Кирилла, то за столом сидели все, кто был на том нашем пикнике больше сорока лет тому назад. Они смотрели так, словно знали, что именно должен сообщить им больше сорока лет спустя.
   Как ни в чём не бывало, прошёл к столу. Открыл бутылку водки, которая стояла на столе к нашему предстоящему похмелью. Налил водки в пять рюмок. Отстегнул чехол на поясе. На стол поставил фотоаппарат-мыльницу. Поднялся из-за стола, чтобы сказать слово.
  - Думаю, что каждый из вас хоть тайком, но верит в Бога, - задумчиво, сказал с загадкой. - Видел все, что произошло тогда под мостом в овраге. Также как у вас у меня на душе был камень все прошедшие десятилетия. У меня были вопросы о том случае. Почему горец оказался там именно в то время, когда мы спустились под тот мост к оврагу? Почему мы остановились именно у того моста, а не возле другого моста? Таких мостов было множество на нашем пути на пикник и обратно к дому. Вчера был на пикнике вблизи того моста и того оврага. Специально сходил туда под мост в овраг, чтобы раскрыть ту тайну, которая привела горца и нас тогда под мост в тот овраг.
   Со вчерашнего дня ещё больше стал верить в божественное начало. Так как именно Бог привёл нас тогда под мост в овраг, чтобы остановить руку убийцы. Так что ни у кого из нас не должен лежать на душе камень того происшествия, когда случайно разбился убийца. Вы сами убедитесь в том, когда посмотрите снимки с места событий происшедших с нами больше сорока лет назад.
   Показал присутствующим за столом, как просматривать снимки на экране моего фотоаппарата-мыльницы. Кирилл как всегда взял на себе инициативу и как специалист через длительную паузу переключал кадры снимков на экране моего фотоаппарата.
   Все четверо с ужасом многократно рас просматривали кадры с черепами в расщелине между бетонными несущими балками моста, а также скелет с останками тогда убитого горца. У каждого общие мысли о просмотренных кадрах.
  - Ты действительно снял у нас с душ и с разума ту тяжесть, которую мы несли в себе все прошедшие десятилетия нашей жизни, - за всех, сказал Кирилл, после длительного рассматривания снимков на фотоаппарате. - Действительно, только Бог мог отправить нас в овраг под тот мост, чтобы остановить убийцу. Иначе бы там могла проливаться кровь женщин по настоящее время.
   По решению нас всех, стер с памяти своего фотоаппарата те ужасные снимки. Все равно за давностью лет мы ничего не могли изменить из событий, прошедших там в горах. Так как давно время стёрло всё, что произошло больше сорока лет тому назад.
   Убитых людей нам не вернуть, а убийца был наказан рукой самого господа Бога, который с несчастным случаем под мостом в овраге остановил руку кровавого убийцы. Теперь мы могли жить спокойно до своего последнего дня.
  
  20. Странные книги.
   За чередой многих прошедших десятилетий моей жизни, сейчас трудно точно установить тот день, когда впервые увидел удивительно странные книги, которые хранились в старинном сундуке дедушки Гурея в Старом хуторе в старой хате-мазанке, по окна вросшей в землю.
   Наш дед всегда бережно хранил свои странные книги, которые имели не только религиозную, мистическую, историческую и материальную ценностью. В этих странных книгах было нечто такое, что до сих пор осталось непонятно многим из тех, кто хоть однажды смог заглянуть в эти странные книги.
   В данное время могу себе позволить приоткрыть хоть частично тайну над удивительно странными книгами, которые нельзя назвать реликвиями нашего древнего рода терских казаков. Так как среди данных книг, семь книг появились задолго до того, когда вообще появились обычные люди на нашей планете.
   Из многочисленных интересных вполне земных и вполне реальных книг, которые хранились в старинном сундуке Гурея среди разнообразной церковной принадлежности. Мне хочется выделить в одну серию и отметить каждую по отдельности, интересные одиннадцать книг.
   Библия с золотым и серебряным окладом, с тонким покрытием из ценных металлов на иконе с открытым изображением лица и рук Иисуса Христа, с изящной ризой, а также тонкое чеканное покрытие из ценных металлов на книжном переплёте. Листы Библии выполнены из тонкого пергамента с расписным и растительным орнаментом, в виде ангелов и растительности.
   Между пергаментными листами Библии пластинки из упругого металла, который позволяет читать Библию, не касаясь руками листов из пергамента. Достаточно открыть оклад книги Библии и читать, а точнее петь, содержание Библии на старославянском языке в сохранённом годами ритме. Библия в такт пения, с помощью пластин из упругого металла, перелистывает страницы. Читать Библию можно при свете и в полной темноте.
   Во время темноты буквы на пергаменте светятся от фосфора или какого-то другого вещества, которое хранится в красках текста и в рисунках на листах пергамента. По окончанию чтения текста на листах пергамента книга сама закрывается и защёлкивается обложка.
   Повторное чтение сразу невозможно. Открывать книгу можно лишь в установленный срок нажатием кнопки на окладе книги. Внешне книга выглядит драгоценной шкатулки со своим микроклиматом в окладе.
   Евангелие своим внешним и внутренним оформлением, а также применением, почти копия Библии. С той лишь разницей, что оклад книги Евангелие имеет икону девы Марии с младенцем на руках. Пергаментные листы в Евангелие отличаются своей росписью и орнаментом от пергаментных листов Библии. Обе книги имеют подтекст на арамейском языке. Возраст книг мне неизвестен.
   Знаю только, что таких книг было изготовлено всего четыре. Библия и Евангелие под номером один хранились в старинном сундуке дедушки Гурея (Георгий Выприцкий). Остальные три экземпляра книг Библия и Евангелие, по слухам, хранились в Афинах, в Киеве и в Москве. В каком месте, точно никто не знал. Откуда Гурей взял эти ценные книги до сих пор никто не может сказать.
   Книги Белой и Чёрной магии мне довелось видеть лишь издали, когда дедушка Гурей в свой столетний юбилей решил перебрать в сундуке свои личные и церковные принадлежности, чтобы таким образом проветрить скопившееся время в старинном сундуке.
   Как любого разумного человека, меня интересовало содержание книг Белой и Чёрной магии. Обратился с просьбой к дедушке Гурею, чтобы он дал хотя бы полистать эти две таинственные книги Белой и Чёрной магии.
  - Мне жизни не хватило, чтобы до конца изучить содержание этих книг, - нахмурив брови, сказал дедушка. - Не хочу, чтобы мои потомки угробили свою жизнь в познании тайн Белой и Чёрной магии. К тому же, кроме меня, никто из нашего окружения не знает, как читать данные книги.
   Мне так и не удалось заглянуть в книги Белой и Чёрной магии. Могу только описать внешний вид книг Белой и Чёрной магии. Обе книги имеют кожаный переплёт обрамление оклада из белого и чёрного металла с чеканкой. На обложке книги Белой магии чеканка на зелено-синем цвете белое перо и звезда Сириус. Обрамление обложки, орнамент растительного вида с блесками звёзд.
   На обложке книги Чёрной магии чеканка из чёрного металла на фоне креста и пятиконечной звезды с зловещим черепом человека. Обрамление обложки, орнамент различных символик Чёрной магии с чертями, змеями и костями от человеческого скелета. Книги большого размера и тяжёлые на вес.
   Однако самыми таинственными и самыми привлекательными книгами были семь книг, которые можно назвать книгами лишь по внешнему виду. Заглянув вовнутрь, даже шесть десятков лет тому назад, сразу понял, что это ни книги, а нечто такое, о чём мне даже сейчас трудно сказать. Обложка этих семи "книг" голубоватого цвета с радужным отливом мягкая на ощупь.
   Изображение на обложке каждой "книги" меняется от воздействия любого света, от прикасания рук, от поворота "книги" в любую сторону. Тонкие листы "книги" из того же материала, что обложка. Изображения и знаки на листах "книги" меняются под любым воздействием со стороны. Если рассуждать на современном языке, то это были не книги, а какие-то аппараты, которые заряжались от любого тепла или света. Как обращаться с ними никто кроме Гурея ни знал.
   Символы, знаки, изображения и орнаменты на листах "книги" не земного происхождения. За шестьдесят лет своей сознательной жизни мне ни единого раза не удалось увидеть то, что увидел наш дед в этих загадочных "книгах". Даже в фантастических книгах не придумали пока таких символов, знаков и предметов.
  - Откуда у тебя такие книги? - поинтересовался у деда, когда нас оставили в глубине сада.
  - Когда был в плену у арабов в Медине, - нехотя, ответил дед. - Там делал резьбу по дереву и чеканку на медных листах у одного ростовщика, перед которым был в долгу мой хозяин. Ростовщику так понравилась моя резная работа по дереву и чеканки, что он не только освободил из долгового плена моего хозяина, а также подарил мне эти удивительные книги, которыми ростовщик не мог пользоваться и они у него просто лежали в сундуке среди домашнего барахла.
  - Дедушка, а ты умеешь пользоваться этими книгами? - продолжал выпытывать тайну у деда.
  - Поначалу тоже, как ты сейчас, просто разглядывал удивительные картинки в этих семи книгах. - продолжил дед Гурей рассказывать мне историю о своих таинственных книгах. - Прекрасно пони-мал, что это ни просто книги, а нечто такое, чего не может понять наш разум. Вполне возможно, что так бы и не узнал ничего об этих семи таинственных книгах, если бы возле меня не появился странный старик высокого роста. Такой же загадочный человек, как эти удивительные книги.
  - Хочешь, тебя научу пользоваться этими книгами? - ни с того ни с сего предложил мне, старик.
  - Вообще-то хочу научиться пользоваться книгами, - растерянно, согласился. - Но на это надо много времени. не свободный человек. У тебя тоже время занято, какими-то личными делами...
  - Тебя пусть не волнуют время и расстояние, - продолжил настойчиво навязывать мне свои услуги хитрый дед. - Независимо от времени и от расстояния, когда ты возьмёшь в руки одну из этих книг, буду рядом с тобой. Ты будешь долго жить. У нас хватит времени, чтобы разобраться с книгами.
   Старик оказался хозяином своего слова. Независимо от времени и от расстояния, когда открывал одну из загадочных семи книг, то старик тут же появлялся рядом. Мы с ним начинали изучать то, что было в этих загадочных книгах, которые трудно назвать книгами. Так как все то, что было там в книгах, то было какой-то наукой неизвестной обычным людям. Мы изучали эти науки со стариком много десятков лет моей жизни. Даже сейчас, когда мне что-то непонятно в книгах, старик обратно является ко мне в мышлении и наяву. Но только нам двоим, дозволено видеть друг друга.
  - Так сколько лет тому старику, если ты сейчас старик? - с недоверием, спросил у своего деда.
  - Так думаю, что у этого старика нет понятия о возрасте. Тот старик, как Бог в сознании верующего человека, существует всегда, - задумчиво, ответил дед Гурей. - Наверно, ты думаешь, что твой дед мастер врать или фантазировать не в меру. Но, так думаю, что когда ты подрастёшь, то тебе также придётся встретиться в своём мышлении и наяву с тем загадочным стариком неоткуда.
  - Почему ты назвал старика "неоткуда"? - удивлённо, переспросил своего деда Гурея. - Мы все откуда-то произошли. Может быть, этот старик твой ангел-хранитель? Поэтому живёт так много лет рядом с тобой. Когда ты умрёшь, то твой ангел также умрёт вместе с тобой в твоём сознании.
  - Несмотря на то, что большую часть своей жизни служил Богу, - старался дед втолковать мне понятие обстоятельств необычной жизни. - Однако больше верю в материальность, а не в духовность происходящего. Данный старик не ангел, а вполне реальный человек, но только не с нашей планеты и не из нашего измерения жизни, а откуда-то из Космоса или из другого измерения жизни, где имеются разумные существа. Сказал бы, что более разумные существа, чем мы люди.
   Тогда в родовом фруктовом саду терских казаков возле Старого хутора был откровенный последний диалог между мной и дедом Гуреем. Можно сказать, что получал напутствия перед тем, как пойти первый раз в первый класс, чтобы с головой окунуться в познание тайн окружающего нас мира природы.
   Тот откровенный диалог с дедом Гуреем научил меня тому, чего не ведали науки. Больше мы с дедом так откровенно никогда не разговаривали. Вскоре время разбросало родственников в разные концы Советского Союза и за границу. Однако то, что тогда в саду рассказал мне дед Гурей, запомнил на всю жизнь. Многое из того, что предсказал дед Гурей, сбылось до мелочей, как под копирку жизни.
   Дедушка Гурей умер в возрасте сто шесть лет в Старом хуторе от хаты-мазанки, которую он разбирал до основания. На деда рухнула задняя стенка хаты-мазанки.
   Однако, с гибелью деда Гурея, в нашем древнем роду терских казаков осталось много неразгаданных тайн, которые до сих пор беспокоят наш разум. Никто точно не может сказать, куда делись семь таинственных "книг" после похорон деда Гурея. Книги Белой и Чёрной магии дед Гурей сжёг при жизни. Библию и Евангелие отдали особо верующим людям.
   Все остальные книги и церковную утварь растащили родственники после того, как на сто девятом году своей жизни умерла бабушка Маня, сестра-двойняшка дедушки Гурея. На этом история о семи странных книгах не закончилась...
  
  21. Часы с музыкой.
   Сколько себя помню, а по моим рассказам о моей жизни и по рассказам моей мамы обо мне, помню себя с трёх лет. В детстве самоё большое впечатление на меня произвели карманные часы, которые были у бабушки Мани Выприцкой по мужу Мария Лебедева. Всегда, когда был в гостях у родственников в Старом хуторе, каждый раз норовил залезть в хату-мазанку по окна вросшую в землю.
   Там в хате-мазанке хранился заветный сундук с родовыми реликвиями древнего рода терских казаков Выприцких. Меня не интересовала золотая церковная утварь в виде крестов, книг и церковной рясы, которые принадлежали дедушке Гурею Выприцкому, бывшему митрополиту кавказскому. Меня в сундуке интересовал заветный ларец бабушки Мани, а в ларце среди многочисленных драгоценностей золотые карманные часы с гравированным корпусом и с музыкой "Боже царя храни". Как только открывал эти часы, так сразу вокруг меня звучала прекрасная музыка. Настолько прекрасная и таинственная музыка, словно из волшебного мира старой сказки.
  - Ах ты, паршивец! Опять забрался в сундук?! - тут как тут, появлялся за мной дедушка Гурей и тут же пытался вытащить меня за ухо из хаты-мазанки на улицу. - Сколько тебе говорить, что сюда нельзя лазить?
  - Гурей! Оставь в покое малыша. - говорила бабушка Маня, которая появлялась в хоте-мазанке следом за дедушкой Гуреем. - Малыш любит слушать музыку. Может быть, когда-то станет великим музыкантом...
   Дедушка Гурей ворча себе что-то под нос, уходил из хаты-мазанки во двор в сторону старого сада. Бабушка Маня оставалась рядом со мной, пока до потери пульса слушал прекрасную музыку из удивительно красивых часов.
   Сколько себя помню, никогда больше не довелось мне слушать такой волшебной музыки. Даже музыка из старого ларца, где хранились удивительные часы, не звучала так таинственно и прекрасно.
   Затем бабушка Маня начинала показывать мне часы со всех сторон. На крышке корпуса часов была гравировка с видом усадьбы "Рагули" графа из тульской губернии Фёдора (Ивана) Лебедева. Замужем за графа была бабушка Маня Выприцкая (Мария Лебедева). С обратной стороны корпуса карманных часов гравировка церкви из Владикавказа, где венчалась Маня Выприцкая с графом Фёдором Лебедевым.
   Внутренняя сторона крышки золотых часов с зеркальным отражением была отполирована так, что можно смотреться как в зеркало. Волшебная музыка звучит именно тогда, когда открывается верхняя крышка часов.
   Над циферблатом часов, тонкое увеличительное стекло. Отчётливо видны цифры и буквы с каллиграфическим почерком с надписью: "Графу Фёдору Лебедеву и графине Марии Лебедевой в день их венчания от мастеров дел золотых Тульской губернии".
   С обратной стороны удивительных часов двойная крышка, которую бабушка Маня никогда не открывала, чтобы не запылить механизм прекрасных часов. Только однажды бабушка Маня носила свои золотые часы посмотреть мастеру.
  - Бабушка, больше никому не показывайте такие удивительные часы, - сказал бабушке Мани часовой мастер, возвращая часы хозяйке. - За такие драгоценные старинные часы вас могут убить или похитить часы. Ваши часы ходить будут много столетий. Таким часам нужен только уход.
   С годами стало известно, что таких часов было двое. Одни принадлежали бабушке Мани Выприцкой (Марии Лебедевой). Другие часы принадлежали графу Фёдору Лебедеву из тульской губернии. Куда делись вторые часы, это неизвестно.
   Когда бабушка Маня умерла через три года, после смерти дедушки Гурея, своего брата двойняшки, в возрасте сто девять лет, то неизвестно куда делись вторые прекрасные старинные часы.
   Так же как после смерти бабушки Мани исчезли часы в неизвестном направлении, исчезли многие реликвии древнего рода терских казаков. С уходом из жизни двойняшек Гурея и Марии Выприцких не сохранились многие тайны древнего рода терских казаков, которые больше четырёх столетий тому назад пришли жить на землю Кавказа.
  
  22. Переезд в Избербаш.
   Наверно задолго до моего рождения в нашей семье ни все было благополучно. Мой отец работал на таком месте, которое было очень популярно в послевоенные годы.
   Когда каждый бывший воин времён войны с фашистами считался героем и хотел запечатлеть себя для истории.
   Дамы всех возрастов, от несовершенно летних до глубоких старух, мечтали сфотографироваться рядом с героями былых сражений. Дамы способные рожать, просто бредили родить от героя ребёнка. Видимо, что этого желали ни столько женщины, сколько хотела сама природа на выживание вида.
   В такое время жизни мой отец стал в центре внимания женщин. Ведь мой отец у фанатичных женщин был в одно и то же время фотографом, героем бывшей войны, наконец, просто физически здоровый мужик. От поклонниц у отца не было отбоя. Он был на виду у всех женщин нашего Гудермеса.
   Но, несмотря на то, что время пути от работы моего отца было таким же, как и от места работы моей мамы, отец возвращался домой довольно поздно. У него всегда были на то разные причины по работе. Однако, это ещё не служило оправданием на его опоздание с работы.
   Отпечатки губной помады на его лице и другие признаки его близости с женщинами говорили о его развратной жизни. Мама долго терпела его выходки. Но наконец-то решила с этим покончить.
  - Все! - сказала мама, когда отец пришёл домой к утру со всеми признаками близости с женщиной. - Больше гадости от тебя терпеть не буду. Сейчас ухожу жить к родственникам на Старый хутор.
  - Мария, прости меня! - как провинившийся ребёнок, стал просить отец извинения у моей мамы. - Это всего лишь мужская прихоть. Люблю одну тебя и другие женщины мне совсем не нужны.
   Отец сдержал своё слово. Как мы узнали много лет спустя, своё слово отец сдержал не только перед моей мамой, но и перед другой женщиной. Обе женщины стали от него беременные. Мама стала беременна близнецами мальчиками. Другая женщина чуть позже тоже стала беременна близнецами девочками.
   Сколько было ещё беременных женщин от моего отца, теперь вряд ли кто сможет это узнать. Так думаю, что даже отец сам, возможно, не знает, сколько детей наплодил он на стороне за многие годы своей жизни. Во время войны с фашистами и в мирное время.
   Но вернёмся обратно в Гудермес к осени 1954 года. Подходило время нового учебного года в средней школе.
   Перешёл во второй класс и готовился идти в школу. Мама купила мне новую школьную форму на вырост. У меня был такой возраст, когда за один год мог сильно вырасти и не износить школьную форму.
   В то время школьная форма была большим дефицитом. Поэтому мама купила мне форму на вырост и только чуть-чуть её укоротила, чтобы на следующий год отпустить манжеты на школьной форме, она мне будет в самый раз.
   О школьных книгах позаботились все, от наших многочисленных родственников до классного руководителя, покупали книги.
   После землетрясения и прорыва нефтепровода к нам в гости никто не ходил. Все прошлогодние праздники, которые следовали за майскими праздниками, включая день моего рождения и новый год, мы отмечали в Старом хуторе, где до сих пор жила моя бабушка Нюся.
   В этом году майские праздники и день рождения моей бабушки Нюси обратно отмечали в Старом хуторе.
   Переселяться в наш новый дом после землетрясения бабушка Нюся не хочет. Боится, что дом может завалиться от лёгкого землетрясения, когда никого дома не будет. С парализованными ногами ей во время землетрясения самостоятельно никак не спастись. На этот случай в Старом хуторе намного лучше.
   Там поселили бабушку Нюсю по её же просьбе в старой хате-мазанке, которая по самые окна провалилась в землю.
   В этой мазанке родились все терские казаки Выприцкие, за триста с лишним лет проживания рода Выприцких на этой земле. Такой хате-мазанке никакие землетрясения не страшны. Мазанка пережила многие войны, землетрясения, пожары, наводнения и многих хозяев своих пережила. Так что в мазанке можно жить спокойно. Ну, а если случиться, то это судьба.
  - Все! Дальше праздники буду отмечать в своём доме, - заявил мой отец перед моим днем рождения. - У нас такой же дом как у всех семей в нашем посёлке. Так что пусть гости идёт к нам.
   На мой день рождения 28-го ноября 1954 года пришли самые что ни есть близкие родственники, сестры и братья моей мамы. Старики так и не решились войти в треснутый после землетрясения дом, который находится возле Чёртовой горы. Так что мой день рождения отмечало только одно поколение терских казаков.
   Мама в это время была беременна близнецами на четвёртом месяце. Худая как щепка с оттопыренным животом мама еле двигалась по дому, обслуживая наших гостей.
   Маму ужасно рвало токсикозом от беременности и от различных насекомых, которые развелись в пузырях нефтяного болота и вместе с разной живностью заселили весь посёлок.
   Теперь то, что раньше можно было встретить пацанам в пузырях нефтяного болота, в настоящее время прыгало, бегало, ползало и летало в каждом доме посёлка городского типа.
   Многие наши соседи провели у себя в доме дезинфекцию и потравили этих тварей. В нашем доме проводить дезинфекцию нельзя. Врачи сказали, что во время дезинфекции в нашем доме и после дезинфекции, моя беременная мама может потерять не родившихся близнецов и сама тоже может умереть от этой химии.
   К новогодним праздникам токсикоз и аллергия на живность в доме у мамы увеличилась. Маму рвало вовсю. Врачи сказали, что если мама моя не сменит место жительства, то она не доживёт до дня рождения своих близнецов, которые должны появиться в мае месяце.
   У нас встал вопрос об отъезде. После нескольких вариантов переселения остановились на том варианте, что поедем жить в Избербаш, который находится всего в ста километрах от Гудермеса.
   В Избербаше много родственников со стороны отца и мамы. Рядом с городом находится Каспийское море и рядом горы. Есть место, где отдыхать, ловить рыбу и охотится на разную дичь. Климат там хороший.
   В последний раз в нашем доме родственники собрались под новый год. Гуляли все от души. Пьянка была массовая, почти как в день землетрясения. Но все уже знали, что в ближайшие пятьдесят лет землетрясение в этих местах не ожидается. Наш дом прошел все испытания за прошедший год. Так что погулять в этом доме в последний раз было не грешно. Но только наши старики все равно так и не пришли в наш дом. По-прежнему опасались проблем от Чёртовой горы.
   Сразу после новогодних праздников отец съездил в Избербаш и снял там временную квартиру до весны, так как весной в Новом городке в Избербаше нашей семьи обещали комнату в коммунальной квартире.
   Так что переезжать мы стали во время зимних каникул, чтобы не навредить моей учёбе. Никто не хотел, чтобы остался на второй год во втором классе из-за переезда.
   Вначале мы перевезли парализованную бабушку Нюсю и оставили её там под присмотром многочисленных родственников.
   Затем осторожно поездом перевезли мою беременную маму, которая едва передвигала ногами, так, как беременность у мамы проходила ужасно мучительно. На маму страшно было смотреть.
   Она была похожа на дистрофика из концентрационного лагеря, в которого насильственно загнали шар и раздули его там внутри моей мамы. Этот шар внутри моей мамы подавал признаки жизни и постоянно дрыгался внутри. Казалось, что шар разорвёт мою маму.
   Постепенно стал осваиваться на новом месте. Сразу обзавёлся друзьями. Морской климат возле Каспийского моря и чистый воздух с ближайших гор помогли моей маме стабилизировать своё здоровье.
   Мама перестала рвать от токсикоза и от аллергии на разных животных. На новом месте жительства ни стали заводить в доме кошек и собак до рождения близнецов. Мама быстро стала набирать в весе не только от беременности, но и от здорового образа жизни.
   В течение моих зимних каникул наша семья в Избербаш переехала полностью. Меня тут же оформили в новую школу. Сразу после зимних каникул пошёл во второй класс в этой школе, которая находилась всего в нескольких десятках метров от нашего дома.
   Но это уже другая история. На этом связь нашей семьи с "черными" и с нефтяной трубой закончилась. Мы стали жить совсем по-другому.
  
  Часть-2. Избербаш - Новый городок.
  
  1. Мы самые сильные и самые смелые.
   Произошла эта история в Избербаше, куда мы переехали жить из Гудермеса вскоре после новогодних праздников 1955 года. Отец снял квартиру в старом городе ни далеко от колхозного рынка. Дальше нашего дома были только жилые новостройки, которые в холодное время года не строи-лись.
   Новостройки были обнесены огромным забором, который охраняли злые собаки и такой же злой сторож. Злых собак вскоре приучил, но злой сторож меня никак не хотел признавать и лазить по стройке занесённой снегом никому совсем не разрешали. Сторож гонял всех пацанов.
   Мой отец в первый же день познакомился с семьёй Стрельниковых. С ними отец дружил многие годы. Мне с этой семьёй не повезло в первый же день.
   Едва мы познакомились семьями, как Стрельниковы Витька и Вовка, мои ровесники, стали хвастаться какие они сильные и смелые. Выглядел немного хуже их, но никак не хотел быть слабым и трусливым.
   Позже на протяжении многих лет мы друг перед другом показывали кто из нас самый сильный и самый смелый. Но в первый день нашего знакомства, ни стал им объяснять, что самый сильный и самый смелый. Просто врезал Витьке правым кулаком в глаз, а Вовке левым кулаком в ухо. Таким образом, показал Стрельниковым, что могу драться обеими руками одинаково и побью их в любое время.
   Братья вначале оба спасовали. Хотели, было, пустить слезу. Но вовремя поняли, что их вроде двое, а один. Однако братья побоялись просто драться на кулаки, как дерутся все пацаны, Стрельниковы знали, что получат от меня ещё раз в глаз с левой руки, а с правой руки в ухо. Тогда братья оба разом вцепились мне в волосы, как сопливые девчонки.
   Мы тут же стали кататься по деревянному полу у них в квартире, пыхтя и навешивая друг другу тумаков. Неизвестно чем бы это все закончилось. Но в комнату заглянул отец этих братьев и разогнал нас в разные стороны.
  - Вот, черти! Познакомились, и сразу драться. - сказал Стрельников отец, растаскивая нас по углам. - Будете здесь стоять, пока помиритесь.
   С этого дня у меня и у Стрельниковых братьев отношения были натянутые в течении многих лет. Мы много раз били друг друга. Но мой рассказ, ни об этих драках. Это совсем другая и не интересная история. Кроме неудачного знакомства с этими братьями.
   Другого знакомства у меня не произошло в эти школьные зимние каникулы, которые уже заканчивались. Мне нужно было до весны учиться в ближайшей средней школе. Дальше мы должны были сменить место своего жительства.
   После учёбы в школе перед летними каникулами мы сразу собирались переехать жить надолго в Новый городок в Избербаше, где у нас было множество родственников. Там собирался обзавестись настоящими друзьями, которые враждовали со старым городом из-за стадиона, находящегося по самой середине старого и нового города.
   Мне не хотелось быть одновременно другом и врагом двух половинок Избербаша. Тем более, что в лице братьев Стрельниковых уже имел врагов в старом городе. По этой причине ни стал искать себе друзей в старом город. Просто ходил в школу и после сидел дома за своими уроками. Старался учиться как можно лучше.
   Но ранняя весна изменила все мои планы на будущее и настоящее. Вскоре после резкого потепления стройка жилых домов возобновилась. Опять стал работать подъёмный кран и различные механизмы, которые как магнитом притягивали пацанов к этой новостройке.
   Не хотел быть хуже других и все свободное от учёбы время пропадал на стройках жилых домов. Но после того как один пацан упал с лестницы и поломал себе ногу. То нам всем строго настрого запретили приближаться к этой новостройки.
   Даже родителей соседних домов предупредили, что будут их штрафовать в размере зарплаты, если кого-то из детей хоть раз поймают на строительстве жилых зданий.
   Прошло совсем немного времени. В эти жилые дома заселились новые семьи, как из старого, так и нового города.
   Моих ровесников стало так много, что грешно было не познакомиться. Тем более, что все мы были новосёлы и у нас не было друзей. Но мы все никак не решались. Тут ещё конец учебного года на носу.
   Родители постоянно требуют хороших и отличных оценок. Как тут познакомишься в такой обстановке. Кроме того, мы все ходили в совершенно разные школы.
   За этими новыми домами на пустыре было огромное болото, заросшее кустарниками и камышом. Возможно, что строители забыли засыпать это болото.
   Может быть, это горожане решили оставить новый дом наедине с первозданной природой. Так как кроме Каспийского моря в Избербаше больше ни одного источника не было.
   Всюду только морской песок. После проливного дождя лужи быстро исчезали в морском песке. Даже выпачкаться в грязь не было места в городе.
   Новосёлы сразу полюбили это огромное болото. Вечерами подальше от жилых домов, за болотом в камышах и кустарниках, собирались парни и девушки, чтобы втайне от родителей нацеловаться вдоволь. В середине поляны у озера по выходным дням собирались взрослые, чтобы просто отдохнуть от работы.
   Поиграть на поляне в лото, в домино или в карты. По вечерам и особенно ночью, на болоте пели весёлые лягушки.
   Ночью дома заполнялись комарами, с которыми боролись все - от мала, до велика. Но никто из жильцов не пытался засыпать это огромное болото.
   Наследующее утро, после полного заселения домов, когда новые жильцы справили своё новоселье, робко вышли на поляну около огромного болота мальчишки и девчонки. Надо же было когда-то всем нам знакомиться. Как нашим родителям.
   Все с любопытством разглядывали друг друга, не решаясь первыми протянуть друг другу руки знакомства и дружбы. Каждый хотел показать, что он самый сильный и самый смелый, хозяин этой территории у болота.
   Девчонки быстро познакомились друг с другом, нашли общий язык и стали скакать через верёвочку на общей поляне. Мальчишки по-прежнему продолжали, ходит на поляне кругами. Сопели и что-то мычали под нос.
  - Самый сильный и самый смелый в нашем классе, - решительно, сказал первым длинноногий пацан. - Меня зовут Гена. Мои ноги такие длинные и такие сильные, что могу бегать долго и могу затоптать любого. У меня во-о-от-такая огромная коллекция различных значков и марок. Ни у кого в городе нет такой коллекции значков и марок.
  - Самый сильный и самый смелый из всех четвероклассников, - сказал толстенький, как колобок, рыжеволосый пацан, который своим видом едва тянул на второклассника. - Меня, все боятся.
  - Нет! Самый сильный! - громко, закричал мальчик в новой матроске. - Папа и мама говорят, что когда выросту, то буду смелым моряком. Хорошо могу плавать и управлять вёслами в лодке.
  - Ну, это мы сейчас проверим, кто из нас самый сильный и самый смелый, - решительно, заявил самый длинноногий Гена, и, тут же на виду у всех, прямо в чистой одежде полез в грязное болото.
   Колобок потоптался немного на поляне и полез вслед за Геной длинноногим. Стал рядом с ним. Грязная вода в болоте была длинноногому Гене до пояса. Колобку почти до подмышек. Олег в новой матроске ни стал ждать приглашение со стороны пацанов, тоже полез в вонючую воду болота.
  - Что там стоишь? - спросил меня, длинноногий Гена. - Боишься, что ли? Тебе, наверное, слабо?
   Не боялся ничего. Себя тоже считал самым сильным и самым смелым. Но на мне были новые туфли, которые мне купили родители к лету. Мне совсем не хотелось пачкать свои туфли. Однако, полез в грязь. Чем хуже этих пацанов! Мы ещё посмотрим, кто из нас самый смелый и сильный.
  - Если мы такие сильные и смелые, - опять взял на себя инициативу длинноногий Гена. - Тогда точно надо узнать. Кто из нас будет самый сильный и самый сильный. Хотя бы среди четверых.
  - Будем стоять в болоте до полной победы, - подсказал Олег. - Кто из нас четырёх выйдет последним из болота. Тот из нас будет считаться самым сильным и самым смелым. Стоим до победы!
   Взрослые видимо были сильно заняты своими домашними делами. Поэтому сразу не могли заметить наши подвиги в вонючем болоте, за которые мы тут же сразу получили бы все награды по своим заслугам.
   Мы это вполне заслужили. К этому времени на полянке у края огромного болота, собрались совершенно другие мальчишки и девчонки. Они быстро перезнакомились друг с другом.
  - Что вы, вдруг, залезли в грязное болото? - удивлённо, спросил мальчик на новом велосипеде.
  - Наверно, мальчишки, о своих подвигах размечтались? - догадалась девочка с белыми бантами.
   Нам не нужны были дополнительные соперники и конкуренты. Тем более, с новой техникой, на велосипеде. Поэтому мы просто молчали. Представляете, что было бы, если бы все захотели стать самыми сильными и самыми смелыми.
   Места не хватило б в этом огромном болоте на всех желающих. Так что лучше будем молча стоять да самой победы. Пока озеро высохнет вокруг нас.
   Мы долго стояли в вонючем болоте. Медленно погружаясь в вязкую грязь. Болото засасывало нас с огромной силой. Смотрели на нас, как на чокнутых и о чём-то шушукались. Девчонки давно перестали скакать через верёвочку.
   Сидя рядом с мальчишками, девчонки обсуждали наш дерзкий поступок. Но никто из них не пытался повторить наш поступок, чтоб стать героями. Девчонки и мальчишки уже давно перезнакомились.
   Но наши имена им не были известны. Так как мы упорно продолжали молчать и медленно погружались в болотную грязь, которая охотно нас всасывала.
   Мы простояли в вонючем болоте весь день. Стемнело. Над болотом надвигались страшные сумерки подкравшейся ночи.
   Все мальчишки и девчонки давно разошлись по домам. Некому было обсуждать наши подвиги. Моё лицо опухло от укусов злых комаров.
   Рядом с моим лицом плавали обнаглевшие лягушки и раздувая на своих щеках огромные пузыри пели свои отвратительные песни, от которых у меня кружилась голова. Некоторые лягушки мою голову принимали за комок тины всплывшей над вонючей водой болота. Лягушки несколько раз пытались подняться на мою голову, чтобы в моих мокрых волосах отложить свои икринки, которые они откладывают в тине.
   Мои новые туфли окончательно раскисли. Мысли о первенстве в соревновании за самого сильного и самого смелого давно покинули мою голову. Думал только о том, как быстрее выбраться из грязной воды самого вонючего болота во всём мире. Обдумывал разные варианты, как рассказать о своих подвигах родителям, чтобы получить от них самоё минимальное наказание.
  - Сейчас нас отсюда из грязного болота уже никто и никогда не сможет вытащить, - нарушил молчание длинноногий Гена. - Болотная грязь нас окончательно засосала в свою трясину. Будем сидеть в этой грязи до конца лета. Пока вода в болоте высохнет. Может быть, тогда мы вылезем?
   Никто ни чего ни стал говорить о выводах Генки. У каждого были свои мысли насчёт наказаний со стороны родителей. Ведь у всех были проблемы с одеждой и обувью, а тут сразу всё на себе из своей одежды превратили в рваньё.
   Теперь даже на улицу гулять не в чём. Одежду мама сошьёт, а туфли и сандалии школьные мне не дадут. Придётся босиком ходить всё лето. С этим у нас строго. Обувь сезонная в одном экземпляре до конца лета или до конца зимы.
  - Меня, наверно, мама давно ищет, - захныкал Колобок, выплёвывая вонючую грязную воду, которая давно поднялась у него выше подбородка. - Мы сегодня к бабушке в гости собирались идти.
  - Да вам что, - вступил в разговор Олег, в грязной новой матроске, - за матроску так попадёт, что вам даже в само страшном сне не снилось. У меня отец очень строгий. Семь шкур с меня снимет.
   Молчал. Мне говорить было не о чём. Как мне всыплет отец, то лучше никому не знать. Семь шкур с Олега ничего не стоят. Против моей шкуры исполосованной до синяков. Так как после отцовского трофейного ремня на моём теле никакие шкуры больше не отрастают. При таких мыслях хоть утопись в этом грязном болоте и то будет намного легче, чем от побоев трофейным ремнём.
   Мои туфли окончательно сползли с моих ног и погрузились куда-то в вонючую грязь. Тухлое болото булькает вокруг меня зелёной тиной с первыми головастиками, которые пытаются забраться в мой рот с вонючей тиной, чтобы у меня во рту разводиться. С отвращением отплёвываю эту вонючую грязь болота вместе с первыми головастиками. Комары окончательно закусали голову.
   Мы очень долго в вонючем болоте сопели, дрожали и хныкали, когда на полянке у огромного болота появился отец Олега. Он просто строго и внимательно долго смотрел на нас. Никуда не спешил. Размышлял о чём-то. Задумчиво грязными ногтями чесал свой давно облысевший затылок.
  - Да-а, задали вы мне загадку, - на распев, строго и задумчиво, произнёс дядя Коля. - Без крана мне не обойтись. Где кран возьмёшь в такое время? Зачем вы, собственно, забрались в болото?
   В слезах наперебой мы стали объяснять дяде Коли, что хотели стать самыми сильными и самыми храбрыми хотя бы на нашей улице. Дядя Коля несколько минут подумал над нашей проблемой. Обратно почесал грязными ногтями свою давно облысевшую голову, крякнул и спокойно сказал:
  - Решим так, что вы все четверо самые сильные и самые смелые не только на своей улице, а даже во всём городе. Но чтобы вы никогда не забыли о своих великих подвигах, каждому из вас сейчас документ выдам на всю оставшуюся жизнь, чтоб вы всегда помнили свои великие подвиги...
   Дядя Коля поднялся во весь рост и быстрым шагом направился к густым зарослям с крапивой...
  
  2. Вкус моря.
   До переезда на постоянное место жительства в Дагестан никогда не видел моря. В первый день нашего переезда в Избербаш было сильно холодно. На берегу Каспийского моря и в городе лежал снег. На улице такая холодина, что о купании в море и о рыбалки даже думать было нельзя. Так что пришлось мне отложить свои мечты о море до тёплых дней на улице, то есть до наступления весны. В холодное время года занимался исключительно учёбой в школе. Надо было учиться хорошо. Ведь знания в школе могут пригодиться на всю оставшуюся жизнь. Старался учиться...
   С наступлением тёплых весенних дней стал основательно готовиться к рыбалке на море. Прекрасно понимал, что рыболовными снастями из Гудермеса, где ловил пескарей в речке Белка, в море рыбу не поймаешь. Поэтому надо было придумать что-то другое из рыболовных снастей, чтобы мне не позориться перед местными пацанами, когда пойду ловить рыбу на море.
   В первый тёплый воскресный день отправился по городу, в поисках длинной палки к удочке на рыбалку. Обошёл весь старый город, но ничего подходящего не нашёл.
   Всюду в городе росли одни только тополя. Деревья высотой больше любого здания, которые были в Избербаше. Ветки на тополях начинают расти с высоты второго этажа любого здания.
   Ствол дерева невозможно обхватить руками. На такое дерево нельзя забраться без какого-то приспособления.
   Рядом с городом гора "Пушкина", на этой горе имеются разные деревья и кустики, на которых можно срезать длинную палку для удочки. Надо только выбрать удобный момент, когда родителей не будет дома.
   Особенно моего отца. Тогда смогу стащить у отца охотничий нож и с ним отправиться на гору, чтобы там срезать самую длинную палку, которую смогу удержать в руках на море.
   Как назло, почти целый месяц, то были сильные проливные дожди, то родители были дома по выходным дням.
   В рабочий день первую половину дня в школе, а во второй половине дня дома обязательно кто-то из родителей дома. Кроме того, во второй половине дня на гору "Пушкина" сходить не успею.
   Так как именно за этой горой начинает заходить солнце и быстро кончается день. В ночь ходить на гору опасно. Местные говорят, что ночью на этой горе бродят хищники.
   Так бесполезно прошли все мои весенние дни вплоть до майских праздников. Майские праздники во всём Советском Союзе праздновали все без исключения.
   Так что у меня была надежда на то, что во время майских праздников, когда с утра все будут пьяные, стащу у отца охотничий нож и под видом праздника удеру на гору "Пушкина", чтобы там наконец-то срезать нужную палку.
   Первого мая 1955 года было не до вылазки на гору. В такой праздничный день Советский Союз выходит на демонстрацию с лозунгами и с транспарантами в честь праздника мирового пролетариата победы над мировым капитализмом. Никак нельзя удрать из праздничной шеренги на улице города. Особенно когда колонна демонстрантов проходит мимо памятника В.И. Ленина, вождя мирового пролетариата.
   С трибуны у памятника вождю на демонстрацию смотрят руководители города, а также представители коммунистической партии и правительства.
   В шеренгах среди демонстрантов полно учителей и родителей, которые словно сыщики следят за детьми, чтобы никто из детей не смог удрать из шеренги демонстрантов, пока все не пройдут перед памятником вождю.
  - Все! Пойдём домой! - сказал отец, когда закончился парад демонстрантов по городу. - Сейчас ты с двоюродными братьями и сёстрами, а также со своими одноклассниками отправишься на маёвку. Мы с мамой и с бабушкой позовём к себе родственников в гости. Последний раз погуляем на этой квартире. После того, как закончится учебный год в школе, мы переедем жить в Новый городок.
  - Ура! Мы победили! - закричал во всю глотку, распугивая праздничную толпу. - Наша взяла!
  - Ты чего орёшь, как резанный? - шлёпая меня по затылку, спросил отец. - Людей перепугаешь!
  - Все! Все! Молчу! Молчу! - закрывая рот руками, сказал отцу. - Просто рад, что переезжаем.
  - Радоваться рановато, - с грустью в голосе сказал отец. - Пока это будет у нас коммунальная квартира. Вот когда наша мама родит близнецов. Тогда мы будем претендовать на отдельную квартиру в Новом городке или переедем обратно в Избербаш в новый дом инвалидам войны.
   Моя мама была на последнем месяце беременности с близнецами. Поэтому мы надеялись на то, что после рождения близнецов в течение одного года получим новую квартиру.
   Пока нам придётся жить в трёхкомнатной коммунальной квартире с семьёй аварцев. У наших будущих соседей в коммунальной квартире уже сейчас такая семья в пять человек, как будет у нас через месяц.
   Так что через месяц в трёхкомнатной коммунальной квартире, вместе с нашей парализованной бабушкой Нюсей, будет проживать одиннадцать человек. Обеим семьям положена новая квартира.
  - Мама! К горе "Пушкина" с друзьями на маёвку иду! - закричал, прямо с порога квартиры.
  - Ты чего кричишь? - слегка вздрогнув, спросила мама. - Рада, что ты идёшь на маёвку. В твоё отсутствие весь дом отдыхает. Вот только кричать не надо. Деток наших испугаешь. Говори тихо.
  - Они разве меня слышат? - спросил маму, осторожно дотрагиваясь до её огромного живота.
  - Конечно, слышат! - удивлённо, ответила мама. - Они такие же, как мы, только маленькие. Через меня они все прекрасно слышат и понимают, что рядом с ними происходит. Так что ты учись тихо говорить. Иначе наши детки могут испугаться от твоего крика. После будут всю жизнь заикаться.
  - Хорошо! Теперь буду шёпотом говорить, - прошептал, собираясь на первую свою маёвку.
  - Ну, шептаться необязательно, - тихо, сказала мама, собирая мне сумку с продуктами на маёвку. - Просто кричать не нужно на весь дом. Среди нас в семье нет глухих. Все прекрасно тебя слышат.
   Больше ничего ни стал говорить мама. Взял у неё сумку с продуктами. Перед выходом из квартиры стащил у отца из тумбочки охотничий нож, с рукояткой в виде головы охотничьей собаки. Мне хорошо были известны повадки отца. Он вспоминал об своих охотничьих снаряжениях только тогда, когда собирался с друзьями на охоту.
   Все остальное время мелкое охотничье снаряжение было в тумбочке. Охотничьи ружья, патроны, порох и все остальное, что было опасно держать открытым. Находилось у отца в специальном шкафу под замком, куда мне запрещалось подходить. Но если мне надо было что-то стащить у отца из этого ящика, то никакой замок не страшен мне.
   Когда вышел из дома, то все дети школьного возраста группами и в одиночку направлялись в сторону подножья горы "Пушкина". Здесь было давно заведено, что сразу после первомайской демонстрации у подножия горы собираются на маёвку дети до самого вечера. Перед тем как стемнеет у подножия горы, детей на маёвке сменяли взрослые. Маёвка продолжается до обеда следующего дня.
   Вторую половину первомайского праздника мужчины похмеляются и к вечеру весь город спит перед новым рабочим днём. Если после праздника попадают выходные дни, то не только наш город, а весь Советский Союз пьянствует до первого рабочего дня. 9-го мая День победы над фашистами. В этот день в основном пьют мужики, как главные герои победы...
   Детская маёвка представляет собой пикник с напитками в виде лимонада и с разными сладостями. Дети кушают, пьют, поют и танцуют. Соревнуются в разные спортивные состязания и в детские игры. За этим весельем наблюдают пионервожатые, классные руководители и некоторые родители. Любые драки во время веселья между детьми пресекаются. Драчунов уводят с маёвки.
   Конечно, мне тоже хотелось гулять на своей первой маёвке. Но больше всего мне хотелось добраться до деревьев и кустарника на горе "Пушкина", чтобы там срезать длинную палку себе на удочку. Другого такого случая у меня могло не быть. Так как к началу летних каникул должен был полностью быть готов к рыбалке на море. До этого надо было сходить одному на рыбалку тайком от местных пацанов. Потому что до переезда в Новый городок должен знать, как тут ловят рыбу.
   Хорошо, что у меня в старом городе не было друзей и родственников. Будущие друзья и настоящие родственники жили в Новом городке возле военного завода. Поэтому мог легко улизнуть с маёвки никем не замеченный и подняться на вершину горы по кустам, которыми заросло половина склона горы.
   Дальше на самой горе мог позволить себе стать хозяином природы и срезать себе самую длинную палку на удочку. Дальше будет видно, как мне поступать с первой маёвкой. Когда стал выходить за городом в сторону места предстоящей маёвки, то сразу обратил внимание на то, что никому ни до кого никакого дела нет в начале маёвки.
   Каждый занят тем, что ищет удобное место, где расположиться со своими друзьями и с продуктами к началу маёвки. Группы детей и взрослых стелют на траву скатерти и покрывала, куда раскладывают продукты.
   Ни стал долго раздумывать и прямо сходу сделал большой крюк, чтобы обойти на расстоянии место маёвки и быстро подняться на вершину горы. У меня в запасе было несколько часов свободного светового времени. За это время можно было свободно подняться на гору. Срезать там необходимую палку. Затем вернуться к своему дому.
   Спрятать палку у нас в сарае и обратно отправиться к месту маёвки. Никто из моих домашних и тех, сто на маёвке, не заметят моего отсутствия. Дальше могу веселиться вместе со всеми детьми. Пока на смену к нам придут взрослые.
   Несмотря на то, что гора "Пушкина" была не особо высокая из тех вершин, где побывал. Но склон горы на месте моего подъёма был настолько крутой, что через пять минут подъёма весь выдохся и с трудом покорял заветную вершину. Просто цеплялся за кусты и подтягивал своё тело, чтобы только подняться к вершине. Там на вершине мне можно отлежаться и малость отдохнуть.
   Так и сделал, когда покорил проклятую вершину. Свалился в траву весь мокрый от пота, словно в мыле. Полежал до тех пор, пока на смену горячему телу ко мне пришла прохлада с вершин Кавказа. Затем поднялся на ноги. Посмотрел с вершины горы на город и на Каспийское море, которое не видел вблизи из-за принципа. Пока полностью не буду готов ловить в море рыбу.
   Конечно, ожидал увидеть то, что больше водоёма возле Гудермеса, где мы летом загорали. Но никак не рассчитывал увидеть перед собой столько много воды. Стоял на вершине горы как над пропастью, где за пропастью полянка с Избербашем, а дальше сразу за городом начинается бесконечное море. Можно подумать, что Избербаш, это островок в бесконечном море...
   Так простоял минут пять, поражённый красотой и величием моря. Когда наконец-то опомнился. Вспомнил, зачем поднялся на эту вершину. Обернулся в обратную сторону и буквально обалдел от того, что увидел. За мной были сплошные низкорослые кустарники колючего чилижника, заросшие такими же колючими кустами ежевики.
   Кое-где были низкорослые кривые деревца кизила и облепихи. Ни одного подходящего дерева, где можно срезать длинную палку на удочку. Мне хотелось вопить во всю глотку и рвать на себе одежду от безысходности того, чего не достиг. Обратно посмотрел в заросли кустарников и небольших деревьев, в надежде увидеть там подходяще дерево.
   Вдруг, мой взгляд остановился на каком-то движении далеко в зарослях кустарника. К моему удивлению увидел в кустарниках пару черных медведей. По разной величине медведей понял, что большой медведь, это очевидно мама. Медведь на половину меньше, это наверняка медвежонок.
   Из охотничьих рассказов моего отца знал, что на далёком расстоянии одинокий хищник совершенно не опасен. При виде человека любой одинокий хищник старается скрыться из вида человека. Но если при взрослом хищнике имеется детёныш, то человеку следует избегать встречи с хищником. Та как любое движение человека может показаться хищнику нападением на детёныша. В таком случае хищник без промедления может ускорить защиту детёныша.
   Черные медведи были на большом расстоянии от меня. Поэтому мог, не спеша спуститься вниз к пикнику и как ни в чём не бывало участвовать в продолжении праздника. Хотя мне после прокола с палкой для удочки было не до маёвки. Поэтому внимательно посмотрел вниз на город. В надежде на то, что с высоты птичьего полёта увижу на территории города подходяще дерево.
   Мой взгляд случайно упал на территорию железной дороги, где к своему удивлению увидел большие посадки зелёной полосы деревьев и кустов разных размеров. Радости моей не было конца. Взревел от радости так сильно, что пара черных медведей в панике удрали подальше от меня в глубину леса. Теперь точно знал, что завтра утром пойду на рыбалку с настоящей удочкой.
   Стал спускаться с горы так быстро вниз, что чуть не свернул себе голову. Когда несколько раз перевернулся через колючие кусты чилижника и едва не заколол себя охотничьим ножиком, который выскочил из моей сумки вместе с продуктами и раньше меня достиг подножия горы. Так что мне прежде чем отправляться к железной дороги, надо было подобрать охотничий нож и продукты.
   Старый город в то время был ни такой большой, как вырос позже с годами. Так что где-то через час, добрался от подножия горы напрямую через город в зелёную полосу по обеим сторонам железной дороги. Деревьев нужных мне размеров здесь было так много, что мне понадобилось почти целый час лазить по зелёной полосе, чтобы наконец-то вырезать себе палку нужного размера.
   Буквально весь вымазанный с ног до головы и с оборванной праздничной одеждой, но вполне счастливый, под вечер возвращался к себе домой с длинной палкой для удочки. Теперь мне оставалось привязать к длинной палке необходимой длины леску с крючками и с поплавком. Рано утром по пути к морю накопать себе земляных червей к приманке и ловить большую рыбу.
  - Боже мой! На кого ты похож? - в ужасе встретила меня мама на пороге нашей квартиры. - Быстро в ванную комнату, пока отец не заметил твою грязь. Иначе сегодня точно получишь ремня от отца.
   Выполняя указания мамы, быстро разделся. На скорую руку, размазал, гряз у себя на лице. Обтёр мокрую грязь на лице и на руках чистым полотенцем. Затем тем же полотенцем стер грязь на ногах. Одел чистые трусы и в шлёпанцах побежал на кухню, где мама готовила угощение на стол гостям и мне заодно положила в тарелку кусок мяса с жареной картошкой.
   Как проголодавшийся хищник набросился на продукты. Через минуту тарелка была пустой. Словно в тарелке ничего не было. Осталось выпить стакан тёплого молока с пирожком и юркнуть в свою кровать.
   Несмотря на то, что день едва закончился и на дворе был всего лишь вечер, раньше времени лёг спать с одной лишь целью, чтобы проснуться с первыми петухами. У меня был расчёт на то, что после первомайского праздника взрослые рано утром будут спать. В это время незаметно выйду из квартиры на улицу и пойду на рыбалку. Дальше само время покажет, как мне поступать.
   Мой расчёт оказался точным. Проснулся от сильного храпа взрослых. Мама спала в своей комнате с закрытыми дверями. В то время как наши гости и отец спали, где попало в большой комнате.
   Взрослые так храпели, что даже не было слышно первых петухов, которые в страхе от храпа пьяных людей боялись повысить свой голос. Лично мне было на руку. В такой обстановке мне легче удрать из дома никем не замеченным. Самоё главное, это успеть проскользнут из квартиры.
   В одних трусах и в майке на цыпочках прошёл на кухню. Там написал на листке бумаги записку маме, что ушёл с друзьями на рыбалку. Записку положил посередине стола и придавил кружкой. Мне не хотелось беспокоить беременную маму. Ведь ей скоро рожать близнецов. Поэтому маме не следует волноваться из-за моих похождений за поиском приключений. Все обойдётся хорошо. Перед уходом из кухни выпил стакан молока. Прихватил с собой в дорогу кусок ржаного хлеба. Затем осторожно прошёл в прихожую. Там взял свою сумку с продуктами, которые готовила мама мне на маёвку.
   Ведь так и не пользовался праздничной едой, которая теперь может пригодиться на рыбалке. Не знал точно, что находится в моей сумке. Но по тяжести сумки мог догадаться, что там имеется бутылка лимонада, батон хлеба, бутылка кефира и конечно есть домашние пирожки.
   Стараясь не скрипеть дверью, осторожно повернул ключ и также осторожно открыл дверь на выход из квартиры. Свою длинную палку для удилища оставил в щели между домом и сараем, когда вечером пришёл с улицы домой. Так что при выходе из подъезда мне оставалось только пройти за угол дома. Там на ощупь просунуть руку в щель между досок и достать своё удилище.
   Когда отошёл от дома в сторону моря, то сразу пожалел о том, что на мне были только трусы и майка. До утра было далеко, а на улице ужасно холодно. В такой одежде можно было простудиться. Возвращаться домой было бесполезно. Меня могли обнаружить и не пустить в такую рань на рыбалку. Поэтому с целью согреться, бежал по пустым улицам нашего города словно угорелый.
   Хорошо, что весь город спал после первомайского праздника. Некому было меня остановить во время бега до зелёной полосы, возле линии железной дороги за городом между Новым городком и старым городом. Так что к зелёной полосе у железной дороги прибежал весь взмыленный.
   Мне совершенно не было холодно. Вот только червей накопать палкой среди деревьев было невозможно. Так как рассвет едва пробивался красной полоской из-за морского горизонта. До рассвета пока далеко. Можно замёрзнуть и простудиться в зарослях лесной посадки до полного рассвета.
   Мне ничего не оставалось делать, как только бежать к морю, в надежде на то, что по пути к морю смогу где-то накопать земляных червей на приманку рыбам. Другого выхода не было. Поэтому помчался к морю со всех ног. Однако через сотню метров бега от зелёной полосы понял, что все мои приготовления рыбной ловли на море были напрасными.
   У меня под ногами всюду был морской песок. Давно знал, что земляные черви в песке не живут. Оставалась одна надежда наловить кузнечиков в траве и на разных насекомых. Насекомых можно было наловить под камнями.
   Пока ловил кузнечиков в редкой траве на морском песке и отыскивал насекомых под редкими булыжниками, над моей головой появился полный рассвет нового дня. Впереди меня у самого моря была небольшая песчаная возвышенность. Когда поднялся на эту возвышенность и посмотрел впереди себя на море, то сразу понял, что все мои приготовления к рыбалке были напрасны.
   Прямо передо мной бушевали морские волны. С левой стороны далеко от меня были морские камни напротив Нового городка. С правой стороны от меня немного ближе нефтяная эстакада с буровыми вышками. Вокруг меня на несколько километров ни единой души.
   Вся моя рыбалка и все мои труды напрасны. О рыбалке в море даже мечтать бесполезно. Купаться в холодной воде при высоте волн в два метра тоже полной безумие. Сам себя наказал за свою уверенность в себе.
   У меня началась самая настоящая истерика. Стал реветь во весь голос словно бешеный телёнок или даже корова. Катался в истерике по песчаной возвышенности. Разбросал все, что было у меня в сумке. Поломал на куски свою длинную палку, которую с таким трудом искал больше месяца. Был зол на себя до такой степени, что готов был загрызть сам себя на кусочки до смерти.
   Когда у меня ни стало сил на истерику и слезы кончились, посмотрел в сторону нефтяной эстакады. На эстакаде было несколько человек, которые ловили рыбу с катушки спиннинга или просто спускали леску с крючками, чтобы так ловить рыбу. Со стороны старого города к нефтяным вышкам шли рыбаки. Ни у кого из них в руках не было удилища.
   Отсюда сделал себе вывод, что в море рыбу на удилища не ловят. Выходит, что зря искалечил дерево на лесной полосе, когда вырезал на удочку длинную палку. Надо было вначале посмотреть, как здесь ловят в море рыбу. Лишь только после этого готовиться основательно к рыбной ловле в воде Каспийского моря.
   Немного придя в себя, решил пойти к нефтяной эстакаде, чтобы посмотреть, как там ловят рыбу. Надо же мне все равно когда-то научиться ловить рыбу в морской воде. Иначе, зачем тогда вообще приехал жить к морю? Лучше было остаться жить в старом доме возле речки Белка, где был полноправным хозяином среди своих ровесников. Так как наш дом стоял близко возле речки. Когда приблизился к эстакаде, то сразу понял, что выгляжу на фоне рыбаков и моря, как негр из Африки на белом снеге Северного полюса. Все рыбаки были, тепло одеты только один был в трусах и в майке при сильном холодном ветре с моря и при большой волне у берега, где невозможно купаться и ловить рыбу. Не знал, как поступать дальше. Но отступать было бесполезно.
   Вдоль морского берега бегал до тех пор, пока согрелся. К этому времени солнце стало согревать землю и постепенно утихло море. По моим расчётам к обеду должно стать жарко, как вчера днем во время первомайского праздника.
   Надо протянут до обеда, а после искупаться в море. Хоть так компенсировать свою не состоявшуюся рыбалку на море.
   Сейчас можно посмотреть, как здесь рыбаки ловят рыбу, чтобы следующий раз впустую не приходить к морю ловить рыбу.
   После того, как стихли морские волны, вдоль берега собрались рыбаки. У них не было в руках удочек. Рыбу ловили закидками. В конце лески большой груз и пара крючков. На крючок насаживают мясо рыбы.
   Раскручивают вокруг себя леску с грузилом и закидывают грузило в морскую воду. Затем держат рукой леску.
   Как только леска начинает дёргаться, так сразу леску резко подсекают и начинают леску вытаскивать на берег. На крючках сидят один или два морских бычка. Иногда на закидку попадаются тарань или судак. Но это бывает очень редко. Любой такой улов, это восторг рыбака и зависть его конкурентов по рыбной ловле. Но все равно это интересно для всех.
   Когда мне надоело смотреть, как ловят рыбу с берега моря закидками. Тогда решил подняться на нефтяную эстакаду и посмотреть, как там ловят рыбу. Наверно на эстакаде ловят рыбу одни только специалисты. Такой вывод сделал по той причине, что на берегу моря человек двадцать рыбаков.
   В то время как на нефтяной эстакаде всего семь человек и только трое рыбаков поймали рыбу. Но зато рыба была большая. На много больше по размерам, чем морской бычок, тарань или судак.
   На нефтяной эстакаде рыбаки не орали от восторга при пойманной большой рыбе. Все только улыбались, когда кто-то вытаскивал из моря на эстакаду большую рыбу. Осторожно подошел к рыбаку и посмотрел вниз с эстакады, куда смотрел рыбак с леской в руке. Там вокруг бетонных свай облепленных морской ракушкой плавали большие рыбы. Рядом с этими рыбами на крючке рыбака болталась точно такая морская ракушка, как на бетонных сваях.
   Рыбак осторожно подводил свою ракушку на крючке прямо ко рту большой рыбы, которая не хотела кушать ракушку рыбака. Рыбе нравилась ракушка на бетонных сваях. Но настырный рыбак обратно подводил свою ракушку к морде большой рыбы. Наконец рыбе это все надоедало, и она заглатывала ракушку рыбака.
   Рыбак тут же подсекал леской пойманную рыбу и поднимал её на леске к себе на эстакаду. Чаще всего большая рыба срывалась с крючка рыбака, не добравшись до площадки эстакады. Тогда на лице рыбака был гнев и разочарование. Когда рыба оказывалась в руках рыбака, то рыбак едва сдерживал восторг, чтобы не закричать от восторга на всю нефтяную эстакаду. Тоже с радостью и восторгом на лице одобрял успех рыбака поймавшего большую рыбу с мою руку.
  - Как называют такую большую рыбу, ту, что вы поймали? - с глупым лицом, спросил рыбака.
  - Кутум с яйцами! - с восторгом, шутя, говорит рыбак. - Ты что, первый раз пришёл на рыбалку?
  - Вообще первый раз увидел море, - откровенно, признался. - Рыбу здесь пока не ловил.
  - Понятно! У тебя все впереди, - подбодрил меня рыбак, спуская свою леску с ракушкой в море.
   Сразу понял, что насчёт яиц у кутума рыбак пошутил. Ведь рыба не птица и не животное. У животных и птиц бывают яйца, внутри или между ногами. Кутум рыба, а у рыбы бывает икра, из которой позже вылупляются мальки, маленькие рыбки, которые затем растут до больших размеров, как их родители, папы и мамы. Все точно также происходит у рыб и животных, как у человека.
   Насмотревшись за ловлей кутумов, пошёл смотреть, как рыбаки ловят рыбу на катушку спиннинга. Конечно, о спиннинге слышал давно и несколько раз видел издалека, как рыбаки пытались на спиннинг поймать рыбу в омуте на речке Белка и на небольшом озере возле Гудермеса, где мы летом загорали. Тогда рыбаки ничего не поймали на спиннинг в речке и на маленьком озере.
   Здесь на нефтяной эстакаде совсем другое дело. Рыбаки насаживают на крючок кусочек мяса от рыбы бычка и закидывают грузило с крючком между бетонными сваями как можно дальше от нефтяной эстакады. Чаще всего закидывают леску с катушки с грузилом без поплавка и ловят в основном бычка.
   С поплавком закидывают леску тогда, когда на крючке червяк не похожий на земляного червя. Какой-то серый червяк. На такого червя чаще всего попадается тарань или пескарь.
  - Почему вы не ловите рыбу на земляного червя? - обратно, с глупым лицом спросил у рыбака.
  - Ты, что, с луны свалился? - ехидно, спросил рыбак. - Если ты принесёшь мне баночку с земляными червями, то тебе дам десять штук бычков. Ты где видел, чтобы рядом с морем водились земляные черви? Не задавай мне свои глупые вопросы. Мешаешь ловить рыбу. Лучше иди купаться в море. Вон, как жарко стало. Прямо как летом. Не мешай рыбакам ловить рыбу.
   Посмотрел вначале на солнце, а после на берег моря, где место рыбаком заняли любители купаться и загорать. Весь берег моря между эстакадами на пляже занят отдыхающими на берегу. Только сейчас вспомнил, что сегодня второе мае и первомайский праздник продолжается. Теперь могу спокойно пойти искупаться в море.
   За будущую рыбалку на море спокоен. В этот раз точно знаю, какие нужны мне рыболовные снасти, чтобы ловить рыбу в море с берега и с эстакады.
   Вода в море была холодная, купались лишь самые закалённые взрослые. Дети вообще в море не заходили и женщины лишь слегка мочили ноги, а после загорали на ковриках рядом с детьми.
   Из всех детей один только купался в холодной морской воде до посинения, а после бегал по берегу моря, чтобы согреть на горячем морском песке свои ноги и тело от жарких солнечных лучей.
  - У этого ребёнка наверно нет родителей, - сказала женщина, лежащая на коврике с дочкой. - Если бы была его матерью, то загнала бы его домой. Ведь к вечеру ребёнок простынет и заболеет.
  - Надо его за уши отвести в милицию, - сказал мужчина, стоя у морской волны. - Пусть милиция найдёт его родителей и оштрафует, чтобы не отпускали ребёнка одного купаться на море.
   Мне совсем не хотелось, чтобы меня таскали за уши и оштрафовали моих родителей за то, что они меня одного отпустили купаться на море. Можно подумать, что мои родители знают о моём купании в холодной морской воде. Иначе бы они без участия милиции и без участия посторонних взрослых сами могли загнать меня домой, а то даже всыпать хорошего ремня за самовольство.
   От греха подальше ушёл с морского пляжа. Пошёл на песчаную возвышенность, где после истерики бросил на произвол судьбы сумку с продуктами и свою майку. За целый день ужасно как сильно хотел кушать и пить. За время своего купания нахлебался солёной морской воды. Теперь у меня в горле перчило от морской воды и воняло так сильно из горла, словно там издохли кошки.
   На песчаной возвышенности возле моря из моих вещей валялась одна только поломанная палка от моего не состоявшегося удилища. Чуть дальше валялась пустая бутылка от моего лимонада.
   В морской волне плескалась моя разодранная сумка под продукты. Здесь же были обрывки размокшей газеты, в которую мама заворачивала мне продукты на моёвку.
   Больше ничего из моих вещей не было. Хорошо, что догадался вчера положить отцовский охотничий нож обратно на место в тумбочку. Иначе бы пришёл конец моей жизни. Отец меня мог убить за потерю охотничьего ножа. Сейчас меня ждёт только хорошая порка трофейным ремнём и наказание гулять на улицу.
   После таких мыслей мне стало плохо. Голод и холод за целый день окончательно достали меня. У меня не было ни сил, ни желание жить. Понял, что взрослые на пляже накаркали на моё здоровье. Впервые за свою жизнь серьёзно заболел. Теперь у меня были одни только мысли, это как-то добраться до своего дома и умереть на руках у своих родителей или хоть на пороге дома.
   Дальше, после таких глупых мыслей мне стало совсем плохо. Видимо моё самовнушение и простуда взяли своё. У меня стала кружиться голова. Испугался, что умру здесь на песчаной возвышенности вдали от родителей и вообще от людей. Никто не узнает, где умер и где остались мои кости, после того, как мясо с моего тела съедят хищники или орлы, которые питаются людьми.
   Спотыкаясь, падая и снова поднимаясь на ноги, словно раненый солдат потащил своё тело в ту сторону, где были люди, которые могли спасти меня истекающего от ран, полученных вовремя не равного боя с врагами.
   Мне хотелось, во что бы то ни стало выжить не ради славы, а ради жизни, ради жизни близнецов, которые могут не увидеть своего непутёвого брата. Надо мне, во что бы то ни стало добраться хотя бы до города. Там меня подберут люди и отнесут к моим родителям.
  - Смотрите! Смотрите! Он открыл глаза, - услышал голос мамы. - Он живой! Он будет жить.
   Сквозь пелену, плывущую перед моими глазами, смутно увидел вначале перепуганное лицо своёй мамы. Затем лицо отца. Дальше были лица соседей и наших многочисленных родственников.
   Голова кружилась, все тело болело. Во рту было так плохо и противно, можно было подумать, что после дохлой кошки у меня во рту ползают вонючие черви. Пытался кисло улыбнуться. Но у меня ничего не получалось. Так как не мог открыть свой рот от губ, потрескавшихся без воды.
  - До чего ты себя довёл. Со своими приключениями. - сказала мама, смачивая мои губы маслом.
  - Ничего, мама, буду жить. Зато познал вкус моря, как морской волк. - сказал, теряя сознание.
   Не знаю точно, сколько времени был без сознания до того, как меня нашли, а также после того, как потерял сознание уже в нашей квартире. Пришёл в себя в больничной кровати. Рядом со мной, как всегда, моя мама. Она пытается накормить меня моим любимый супом из куриного бульона. Но после вони во рту куриный суп мне кажется отвратительной пищей не пригодной к употреблению. Только приятный запах варёной курицы, заставляет меня с трудом глотать отвратительный продукт. Понимаю, что сильно болен. Поэтому ем через силу, чтобы только выжить.
  
  3. Затемнение лёгких.
   На следующий день, после того как пришёл в сознание, ко мне зачистили многочисленные родственники. Стали приходить ко мне в гости в больницу в основном те, кто жил в Новом городке.
   Не прошло и недели после моего "культурного" отдыха в больничной постели, как ко мне в гости пожаловала мамина средняя сестра, тётя Надя Щепихина, которая к этому времени имела двоих детей и с семьёй переехали жить в Беслан в Северную Осетию. Там её муж стал работать инженером на щебёночном заводе. Сама тётя Надя пока сидела дома с детьми, домохозяйкой.
  - Ну, что, племянничек, добегался? - сходу, начала говорить тётя Надя. - Угробил своё здоровье?
  - Ничего страшного! Скоро поднимусь с постели, - махнув рукой, улыбнулся. - Ни такое было!
  - Вот как поднимешься, так сразу сама всыплю тебе за твои приключения, - сказала тётя Надя.
  - Ну, тогда придётся лежать до вашего отъезда, чтоб не всыпали, - с серьёзным лицом пошутил.
  - Да так, сгоряча, сказала, - принимая шутку в серьёз, растерянно, сказала тётя Надя.
  - Ну, с вами даже пошутить нельзя, - с кислой миной на лице, сказал. - Только слез не хватало.
   Мы оба стали смеяться, показывая друг на друга пальцами. Мы часто прикалывались с тётей, когда жили в Гудермесе. Ни все вначале понимали наши шутки с серьёзными лицами. Доходило до того, что после наших шуток с серьёзными лицами родственников приходилось приводить в чувство или родственники, настолько принимали наши шутки всерьёз, что проверяли их на деле.
   Однажды мы с тётей Надей подкололи наших родственников в том, что дедушка Гурей вместе с бричкой свалился с обрыва в речку и жеребец Буян раздавил нашего деда в реке под обрывом. Мы так серьёзно говорили со слезами на глазах, что все нам поверили. Взрослые родственники, которые жили в Старом хуторе, побежали к обрыву речки спасать деда. В это время в Старый хутор, на подводе с сеном приехал дедушка Гурей, с жеребцом Буяном, запряжённым в подводу.
  - Чего это наши рванули в сторону речки? - спросил дедушка, когда въехал на подводе во двор.
  - Говорят, что кто-то из наших свалился в реку с обрыва, - серьёзным лицом, ответила, теня Надя.
   Дед, недолго думая, тут же поспешил в сторону обрыва у речки Белка. Мы с тётей Надей стали смеяться во весь голос, когда дедушка скрылся за забором нашего двора. Мы оба думали, что сейчас наши родственники вернуться домой и нам обоим дадут хороший разгон, а то даже нашлёпают мокрой тряпкой по нашим задницам. Так поступали у нас в роду с провинившимися детьми.
   Но прошло какое-то время нашего ожидания. Родственники не возвращались в Старый хутор. Мы стали беспокоиться не на шутку. Решили сходить до обрыва речки и посмотреть, что там, в действительности случилось.
   Вполне возможно, что из-за нашей глупой шутки действительно кому-то из родственников стало плохо или даже кто-то, возможно, свалился с обрыва в речку.
   Ведь обрыв на речке был из глины, а наших родичей пошло больше десятка человек. Под такой тяжестью рыхлый обрыв речки мог обрушиться и без жертв, среди наших родственников не обошлось. С такими обеспокоенными мыслями мы с тётей побежали из Старого хутора в сторону обрыва у речки.
   Когда выбежали за городскую черту в сторону речки, то увидели ужасное зрелище. Со стороны речки в нашу сторону шла целая траурная процессия из наших родственников в сопровождении любопытных горожан. Все родственники плакали и у горожан тоже были серьёзные лица. На руках у наших родственников был кто-то из мужчин. По одежде мы поняли, что дедушка Гурей.
   В то время деду было под девяносто лет. Вполне зрелый возраст, когда можно умереть от сердечного приступа при любом расстройстве.
   Мы так и поняли, что сердце деда не выдержало, когда он бежал из Старого хутора к обрыву у речки. Наверно он скончался, как только добежал до речки или даже свалился с обрыва в реку и разбился насмерть.
   Мы так подумали, когда увидели, что одежда деда и тех, кто нёс нашего деда, сильно измазаны белой глиной, которая была на речке.
  - Дедушка! Простите нас! - в один голос, стали мы оба реветь. - Мы просто хотели пошутить...
  - Ах, так! - серьёзным голосом, сказал умерший дед. - Сейчас мы покажем, как над нами шутить.
   Родственники туже схватили нас за руки и за ноги. Потащили обратно к речке в сторону обрыва. Кода родственники подошли с нами на руках к самому низкому месту обрыва, то нас обоих разом побросали в грязь речки, где обычно купались наши домашние свиньи, когда в речке было больше грязи, чем воды. Нас буквально вывозили прямо в одежде в самой гущи белой грязи речке Белка.
   Так как в речке в то время близко не было достаточно воды, чтобы смыть с себя белую грязь, то нам вдвоём пришлось идти испачканными с ног до головы до самого двора Старого хутора. В это время наши родственники и любопытные горожане смеялись над нами до потери пульса. Мы тоже смеялись ничуть не меньше их.
   Ведь надо же было додуматься так нашим родственникам, чтобы нашу шутку использовать против нас. Они даже в грязь сами специально испачкались, чтобы выглядело все правдоподобно. Словно наш дед серьёзно свалился с обрыва в речку и умер в грязи.
   Когда мы всем хутором вернулись обратно в свой двор, то дедушка Гурей из шланга поливал нас водой, пока мы в жаркий день отмылись от белой грязи из речки Белка.
   Затем нас по отдельности вымыли в русской бане. Нас чистых усадили за праздничный стол, который накрыли в честь нашей шутки. Об этой шутке и о других наших шутках, вспоминали родственники многие годы спустя.
  - Ты, помнишь, как тащила тебя среди ночи по тросам через мост на спине, - смеясь до слез, вспоминала тётя. - Когда тебе резали злокачественную опухоль под коленкой на правой ноге.
  - Это ерунда! - смеялся, не меньше своёй тёти. - Вы забыли, как вашего сына надел в овечью шубу и посадил в стойло к овцам перед тем, как вы должны были выгнать овец на выпас со двора.
  - Тогда думала, что овца приболела, - уматывалась со смеха тётя Надя. - Шлёпаю! Шлёпаю! Овцу хворостиной, а она не двигается с места. В темноте сразу не разглядела, что это мой сын в овечьей шкуре. Только когда собралась на руках нести овцу к ветеринару. Тогда обнаружила сына.
   Мы так смеялись с тётей на всю больничную палату, что вскоре всполошилась вся больница. Дежурный врач думал, что больные сошли с ума.
   Ведь тогда не было отделения реанимации в больницах и отдельной психиатрической палаты тоже не было в единственной больнице города. Поэтому наш смех всполошил всю больницу. Вскоре к нам в палату собрались врачи и больные.
  - Вы чего это так сильно смеётесь? - серьёзно, спросил доктор. - Здесь больница, а не цирк.
  - Вы их извините! - улыбаясь, сказал тётя. Гала, сестра моего отца, она работала в городской больнице. - У нас вся родня такая. Они даже перед смертью часто подшучивают друг над другом.
   Дежурный врач больше ничего ни стал говорить нам. Перед уходом из палаты сказал медсёстрам, чтобы всех гостей выпроводили из больницы. Так как скоро будут проводить больным процедуры.
   Затем будет больничный обход лечащих врачей и завтрак. Так что гости у больных будут мешать работе врачей и лечению больных. Здесь вообще больница, а не место развлечения.
  - Ну, ладно, пошла, - серьёзным голосом, сказала тётя Надя. - К вам надолго. Пока твоя мама не родит близнецов, буду рядом с ней. К тебе буду наведываться. Ты быстрее выздоравливай.
   Только сейчас вспомнил, что мама должна скоро родить близнецов. Со своим заболеванием совсем забыл, что моя мама беременная и ей нельзя волноваться.
   Какой паршивый ребёнок. Совсем не жалею свою беременную маму, которая должна мне подарить сразу двоих братиков или сестёр. Может быть по одному каждого. Как двойня дедушка Гурей и бабушка Маня...
   Так сильно разволновался с беспокойством за своё поведения насчёт своей мамы и пока не ро-дившихся близнецов, что у меня резко поднялась температура. Стал гореть как в огне от повышенной температуры. Кто-то из больных заметил состояние моего здоровья. Вызвали медсестру, а следом за ней в палату вошёл мой лечащий врач. Медсестра сделала укол в задницу.
  - Ну, что, больной! Вначале смеёмся, а после горим. - спросил меня доктор, прослушивая меня во время больничного обхода. - Покажи своё горло. Открой шире рот. Гланды вырезать не будем. Скоро горлышко заживёт. Вот уколов больному делайте чаще, через каждый час, чтобы меньше бегал голиком по улице и не купался в море в холодную погоду. На это имеются летние каникулы.
   Доктор ушёл проверять других больных. Медсестра сделала мне ещё один укол в руку и стала приготавливать меня к завтраку. Так как мне нельзя было вставать с постели, то меня усадили прямо к спинке кровати к толстой подушке спиной.
   Вскоре принесли поднос с тарелками. Поставили поднос мне на колени и стали кормить меня с ложки, как мамы кормят своих маленьких детей.
   Видимо настолько серьёзно был болен, что вокруг меня постоянно были врачи и медицинские сестры. Мне делали уколы. Поили таблетками и каким-то отвратительным на вкус лекарством.
   Но мне все равно тяжело было дышать. Понял, что сильно простудил свои лёгкие. От простуды мне лёгких можно заболеть какой-то заразной болезнью или даже скончаться в детском возрасте.
  - У нас нет специального лекарства, чтобы вылечить ему затемнение лёгких, - услышал сквозь сон, словно приговор перед смертью, диагноз своего заболевания, когда врачи стояли возле меня.
   Мне было всего восемь с половиной лет. Умирать в таком возрасте совсем не хотелось. Надо было как-то выкарабкаться из этой проклятой болезни. Но как это сделать, не знал. Единственное, что знал на этот случай, так это хорошо питаться даже через силу, когда не хочется кушать. Часто слышал от своих родственников, что в сытом теле имеется хороший дух от всех болезней.
   Видимо у мамы были большие проблемы с родами. Так как мама только первые дни моей болезни посещала меня в больнице. Вот уже больше двух недель, она не приходит ко мне в палату. Зато каждый день у моей кровати бывают её сестры и братья, а также тётя, Гала Мироненко, она моя крестная и сестра моего отца.
   Крестная работает в больнице и поэтому чаще других навещает меня. Отец изредка заглядывает ко мне. Он постоянно занят работой в фотографии. Когда приходит ко мне, то от него пахнет спиртным и женскими духами. Из этого родственники сделали вывод, что мой отец обратно в загуле по бабам и ударился в пьянку. Пока сын болеет, а жена ждёт деток.
   От родственников узнал, что наша парализованная бабушка Нюся сейчас находится у своей младшей дочери Тамары. После рождения моей мамой близнецов, тётя Тамара выходит замуж за Ложникова Виктора, который отслужил армию в Восточной Германии и недавно приехал домой. Когда мама выпишется из больницы с близнецами, так сразу после свадьбы Виктора и Тамары, парализованная бабушка Нюся обратно переедет к нам в однокомнатную коммунальную квартиру.
  - Пока мама и папа освоятся в коммунальной квартире, займусь твоим лечением, - сказала тётя Надя, когда в очередной раз принесла мне кушать какое-то не известное мне ранее блюдо. - Если врачи не в состоянии вылечить твоё затемнение лёгких, то мы сообща вылечим тебя. Большинство наших родственников лечили свои заболевания народной медициной, а некоторые вообще никогда не болели. Так что тебя тоже вытащим из больничной койки. Ты только кушай...
   Мне точно неизвестно было, как лечатся мои родственники без докторов. Но мог положиться на своих родственников. Так как большинство из них никогда не болели и жили больше ста лет. Мне тоже хотелось жить больше ста лет. Пока надо выбраться из больничной койки и закаляться как сталь, чтобы прожить больше ста лет. В противном случае могу умереть в детском возрасте.
   Пока лечился, наша семья полностью переехала жить в коммунальную квартиру. Осталось только мне прямо из городской больницы переехать на постоянное место жительства в Новый городок. В общем-то, переезжать не требуется. Так как городская больница находится по самой середине между старым городом и Новым городком.
   От больницы до Нового городка всего полтора километра. Могу до своего нового места жительства добежать быстро, всего за десять минут.
   Провалялся в больнице с затемнением лёгких больше двух недель. Доктора и родственники, общими усилиями, вытащили меня с того света. До дня выписки из больницы поправился почти в два раза в весе.
   Теперь из жилистого пацана, превратился колобком, которого в сказке хотели скушать все встречные ему звери, а съела колобка хитрая лисица. Мне совсем не хотелось, чтобы меня такого жирного кто-нибудь съел по дороге к дому.
   Поэтому заранее стал двигаться и бегать по двору больницы, пока надоел своим бегом и шумом всем докторам нашей городской больницы.
  - Все! Хватит бегать! - строго, сказал мне, лечащий врач, когда в очередной раз застал меня не в постели, а во дворе больницы. - Ты уже всех достал своёй беготней. Дальше дома долечишься.
  - Ура! - закричал во все горло. - Свободу здоровым пацанам! Болезни на мыло! Мы победили!..
  - Хватит орать! - строго, сказал доктор. - Бегом к дежурной медсестре. Пусть тебя переоденут в домашнюю одежду. Потом зайдёшь в мой кабинет. Отвезём тебя на машине домой к родителям.
  - Зачем меня отвозить на больничной машине, когда могу добежать до дома? - удивлённо, поинтересовался у доктора. - Здесь от больницы до нашей квартиры всего полтора километра пути...
  - Ты, умник, договоришься, что обратно положу тебя в постель, - строго, сказал доктор. - С нас хватит того, что мы с тобой провозились три недели. Можно сказать, что с того света достали.
  - Всё! Понял, - серьёзно, сказал доктору. - Бегу переодеваться. Через пять минут буду у вас. Надеюсь, что больше вас не буду беспокоить своими проблемами со здоровьем. Буду закаляться как сталь и купаться в море круглый год.
   На этом мои лечения от затемнения лёгких закончилось. Минут через десять меня везли домой на машине скорой помощи, чтобы меня из рук в руки передать родителям. Когда мы приехали к дому с нашей коммунальной квартирой, то дома никого не оказалось. Квартира была на замке.
   Санитары машины скорой помощи через мою крестную хорошо знали всех наших родственников, которые жили в Новом городке. Брат моей мамы из близнецов-братьев, дядя Лёня Морозов, жил через двор в соседнем доме напротив дома с нашей коммунальной квартирой. Меня хотели отвести пешком до Морозовых, но в это время из подъезда дома, где жили Морозовы, вышла тётя Надя.
  - А, племянник! Досрочно выгнали из больницы, - сразу сказала тётя Надя. - Таких, там не держат.
  - С этого момента буду делать все досрочно! - сказал командным голосом. - Жить буду долго!
  - Ты с этой болячкой до конца не выкарабкался, - сказал санитар скорой помощи, передавая меня из рук в руки тёте Нади. - Не забудь каждую пятницу приходить на приём к доктору. Пока полностью не вылечишься, будешь под присмотром доктора. В противном случае положим в больницу.
  - Не беспокойтесь! За ним присмотрю. - сказала тётя Надя, санитару скорой помощи, хватая меня за руку. - Он от меня никуда не денется. Каждую пятницу сама буду приводить его к врачу.
   Насчёт того, что тётя присмотрит за мной, ничуть не сомневался. Несмотря на то, что мой тётя была чуть больше десяти лет старше меня. Мы с ней по характеру были сильно похожи. Поэтому тётя Надя привязалась ко мне до того времени, как вышла замуж и у неё появился первый ребё-нок.
   Мы с тёткой были почти как брат и сестра. Но в нужное время она могла заменить мне отца и маму. В такой ситуации тётя была строгой и могла моё сопротивление пресечь на корню.
  - Хочешь, тебе расскажу, чем тебя лечила, - с ухмылкой, сказала тётя, когда мы остались одни.
  - Без вас прекрасно знаю, что кормили меня черепахами, змеями и т.д. - с ухмылкой, ответил.
  - Откуда тебе известно? - с удивлением, поинтересовалась тётя. - Этого никому не говорила.
  - Могу читать ваши мысли на расстоянии, - хитро, ответил. - Вы у меня всегда под гипнозом.
   Больше тётя Надя ничего ни стала говорить. В этот раз она почему-то всерьёз приняла мою шутку. Хотя в действительности не мог читать мысли своей тёти на расстоянии.
   Просто мне с трёх лет было хорошо известно от стариков, что воспаление лёгких и простуду лечат специальными отварами от разных душистых трав, а также жиром от собак, тюленей, черепах и змей. Видимо на этот момент тётя Надя упустила из своей памяти, откуда у меня источник знания о моём лечении от затемнения лёгких народным методом. Она забыла, что мы из одного рода терских казаков.
  
  4. Рождение близнецов.
   Когда меня везли на автомобиле скорой помощи из больницы домой, то думал, что моя мама сейчас находится в нашей коммунальной квартире и обрадуется моему возвращению из больницы домой.
   Но моей мамы в коммунальной квартире не было. Даже сама квартира была закрыта на ключ. Тогда подумал, что мама находится в гостях у своего брата Лени Морозова. Мои мысли о присутствии моей мамы в квартире Морозовых увеличились, когда из подъезда с квартирой Морозовых вышла ко мне навстречу средняя сестра мамы, Щепихина Надежда.
   Но когда зашёл вместе с тётей Надей в квартиру Морозовых, то там тоже не заметил присутствия своей мамы.
  - Тётя Надя! Где моя мама? - с волнением, спросил у своей тёти. - Она в гостях у тёти Тамары?
  - Твоей мамы у Тамары в гостях нет, - ответила тётя Надя. - Твою маму отвезли в больницу.
  - Как это отвезли в больницу? - с беспокойством в голосе, спросил свою тётю. - Мама заболела?
  - С твоей мамой все в полном порядке, - поспешила успокоить меня тётя Надя. - Просто у твоей мамы тяжело проходит предродовая беременность. Поэтому твою маму положили преждевременно в больницу на сохранение перед рождением близнецов. С твоей мамой ничего не случится. Сегодня или завтра она родит близнецов и у тебя появятся сразу по два братика или по две сестры. Может быть, даже по одному брату и по одной сестры. Мы точно не знаем. Все будет хорошо!..
   Конечно, после того, как узнал от своей тёти Нади, что моя мама находится в больнице в ожидании рождения близнецов, то у меня не было других мыслей, как только удрать из дома в больницу, чтобы дождаться рождения близнецов, хотя бы морально поддержать свою мама. Ведь после моего заболевания затемнением лёгких у мамы было подорвано здоровье во время беременности. Может быть, именно по этой причине у мамы произошли проблемы с рождением близнецов. В любое время готов был удрать в больницу к маме, но тётя Надя, словно овчарка, следила за мной или как гипнотизёр читала мои мысли на расстоянии.
   Целый день был под наблюдением своей тёти. Даже на ночь тётя Надя легла спать со мной в одной комнате. У меня были только одни мысли, это выспаться хорошо ночью, чтобы чуть свет удрать из квартиры Морозовых к маме.
   Мне совсем не хотелось играть со своими двоюродными братьями и сёстрами, которые были младше меня и ходили в детский садик. В то время как заканчивал второй класс средней школы и был вполне самостоятельный, чтобы решать какие-то проблемы. На этот день у меня была только одна проблема, это хорошо выспаться до утра, чтобы чуть свет удрать в больницу к маме.
  - Тётя Надя, что мне не по себе? - сказал вечером своей тёти. - Сегодня лягу раньше спать.
  - С температурой у тебя вроде нормально? - трогая мой лоб, сказала тётя Надя. - Наверно в первый день после больницы ты просто переутомился. Если только не хитришь со своим здоровьем?
  - Какая тут хитрость?! Если человек просто хочет спать, - с возмущением, хитро, сказал.
  - Ну, ладно, человек! Поужинай и ложись спать. - сказала тётя Надя, подозрительно глядя на меня.
   Несмотря на то, что длительное время находился на лечении в больнице, аппетит всегда у меня был отличный. Ведь был в таком возрасте, когда дети растут и набираются сил. После лечения мне тем более надо было заботиться о своём здоровье и о росте, который у меня сократился во время болезни. Поэтому в настоящее время выглядел чуть ниже своих ровесников. Как сказал мне врач, что за время лечения у меня был рост не в высоту, а в ширину. Стал толстый и круглый, словно колобок.
   Теперь надо как можно больше двигаться, чтобы мой жир пошёл в рост в высоту. Иначе буду такой круглый всю свою оставшуюся жизнь и буду малоподвижный среди людей. После сытного ужина отправился в спальню, которую выделили Морозовы мне и тёти Нади. Когда лёг в постель, то тётя Надя открыла форточку для свежего воздуха и прикрыла дверь в спальню, чтобы никто не мешал мне заснуть.
   Вначале долго не мог заснуть. Хотя бы по той причине, что тётя Надя часто заглядывала в спальню, чтобы убедиться, что сплю, а не претворяюсь с целью удрать из дома на улицу. Но у меня сейчас не было никакой причины удирать из дома.
   Когда наконец-то меня оставили в покое, то действительно заснул крепким сном, как ни спал так сильно за время своего лечения в больнице. У меня был сон здорового ребёнка, который растёт во время сна.
   Мне в эту ночь снились прекрасные детские сны, и ничто грустное не беспокоило меня. Наслаждался сном в мягкой пуховой перине при свежем воздухе у открытой форточки.
   У меня с рождения сформировалась психика так, что без будильника просыпаюсь именно в то время, а то и раньше, как задумал с вечера. Поэтому проснулся с первыми петухами. В это время не только моя бдительная тётя, а вся квартира Морозовых и целиком Новый городок спали крепким сном.
   Буквально на цыпочках осторожно пробрался к двери на выход из квартиры, но дверь была замкнута на ключ и на засов выше моего роста. Конечно, ключа в двери не оказалось. Морозовы жили на первом этаже. Удрать в окно с первого этажа, мне ничего не стоило. Но удрать из спальни было невозможно.
   Любой скрип ставень или засова на окне могли разбудить бдительную тётю. Тогда все мои планы побега могли пропасть. Оставался такой выход из положения, это найти ключ от входной двери на улицу или найти окно, которое не потревожит сон родственников.
   На ощупь руками в темноте прихожей обшарил буквально все крючки и полки, где мог находиться ключ от двери. Но ключ видимо был где-то в кармане одежды или в какой-нибудь тумбочке, которых в квартире Морозовых было так много, что пришлось бы искать ключ до самого рассвета и своим шумом пришлось бы разбудить кого-то из взрослых. Надо было мне искать другой выход.
   Осторожно заглянул на кухню. Там возле окна стояли стол и стулья, с которых легко было добраться до шпингалетов окна, а дальше спокойно выбраться на улицу. Поэтому осторожно прикрыл дверь на кухню и тихо прошёл до окна. Затем забрался со стула на стол и встал на подоконник, чтобы отодвинуть шпингалеты на створках окна.
   Шпингалеты были большие и ржавые. Видимо шпингалеты не отодвигали с осени прошлого года, когда на улице было сильно холодно и окна были плотно закрыты на шпингалеты. Проветривать кухню, достаточно было открыть форточку. Пролезть в форточку не мог по двум причинам. Во-первых, форточка была слишком высоко для моего роста. Во-вторых, был толще, чем отверстие в форточке и по этой тоже причине не мог пролезть в форточку.
   Кроме того, форточка, точно также как створки окна, была закрыта на шпингалет. Мне оставалось попытаться как-то силой отодвинуть шпингалеты на створках окна.
   Конечно, сил после болезни у меня было совсем мало. Но голова моя не разучилась размышлять за время болезни. Сразу сообразил, что нужно масло, чтобы смазать шпингалеты, которые смогут легко отодвинуться.
   Хорошо, что с улицы от фонаря был небольшой свет. Поэтому сразу увидел на полке стеклянную бутылку с подсолнечным маслом. Осторожно слез на пол. Взял с полки тяжёлую стеклянную бутылку с подсолнечным маслом и вернулся обратно к шпингалетам.
   Время стремительно мелькало. На улице уже пробивались первые лучи восходящего солнца. Пение птиц могло разбудить всех в квартире Морозовых и в соседних квартирах тоже. Надо было спешить.
   Однако шпингалеты, облитые маслом прямо из горлышка бутылки, поддавались тяжело на свой сдвиг в сторону от рамы окна. Долго шевелил шпингалетами, пока они сами открылись. Мне пришлось приложить усилия на то, чтобы приоткрыть разбухшие от дождя створки окна.
   Когда одна створка открылась, то ни стал открывать вторую створку, а просто силой протиснулся сквозь открытый проем окна и едва не свалился на землю с обратной стороны подоконника возле окна.
   Вцепившись в открытую створку окна, некоторое время болтался, как банный лист между окном и пустотой на улицу. Пока смог сохранить равновесие и зацепиться за подоконник у окна.
   С дрожью в коленках от страха свалиться на землю и насмерть разбиться, осторожно спустился с подоконника на приступ фундамента жилого дома.
   Рукой прикрыл открытую створку окна и тут же спрыгнул с приступа фундамента на землю. В полёте к земле ухитрился обцарапать коленки об фундамент и удариться лбом об стену здания. Едва сдержал себя, чтобы не закричать от боли.
   Оказавшись на улице, не побежал прямо через двор. Так как проснувшиеся родственники могли меня увидеть в окно и быстро догнать меня на улице. По этой причине побежал вдоль дома.
   Сделал крюк по кварталу. Забежал за соседний жилой дом. Пробежал до колонки с пресной водой. Смочил холодной водой ободранные до крови коленки и с шишкой разбитый до крови свой лоб.
   Когда выбежал за территорию Нового городка, то на улице было полное утро рабочего дня. Здание больницы было видно прямо от Нового городка. Но бежать по дороге или напрямую через поле в открытом пространстве, это равносильно тому, что умышлено сорвать план своего побега и сдаться в руки первым встречным, кто хорошо знал меня.
   Как раз сейчас мой блудный отец мог возвращаться откуда-то домой в коммунальную квартиру или наоборот откуда-то ехать на работу. У меня был один вариант проскользнуть до больницы не заметно, это пройти вдоль зелёной посадки возле железной дороги. Так идти немного больше, чем напрямую через поле или по открытому пространству автомобильной дороги.
   Но зато совершенно безопасно передвигаться по зелёной полосе до городской больницы. Дальше скрыться среди кустов возле больницы и найти там какую-то лазейку у больничного забора, чтобы пробраться к родильному отделению больницы.
   Конечно, даже безопасный путь оказался для меня весьма опасным. В зеленной полосе вдоль железной дороги было много колючек от растений и от кустов чилижника, который рос всюду самостоятельно, где только ему вздумается. Как всегда, был в одних трусах и в майке на босую ногу.
   Именно по этой причине, вместо десяти минут своего бега напрямую к больнице, передвигался почти целый час. Когда добрался до забора больницы, то на мне не было живого места.
   Весь с ног до головы был изодран колючками кустов чилижника и колючками травы. Мои трусы и майка изодраны. На моём кровоточащем теле висели какие-то жалкие лохмотья с признаками былой одежды. Привести себя в порядок при встрече с мамой не было такого места. Стал искать лазейку в больничном заборе, чтоб в любом виде предстать перед мамой до рождения близнецов.
   За время своего лечения в городской больнице мог легко ориентироваться на территории больницы. Изучил здесь каждый угол. Даже один раз пытался удрать с больницы. Но санитары вовремя заметили меня у забора и тут, же вернули обратно на кровать в больничную палату. За то тогда хорошо запомни то место, где мне можно незаметно проникнут на территорию больницы.
   Мне ничего ни стоило пролезть в больнице в любое место, даже в родильное отделение в больнице мог через форточку пролезть, когда был худой. Но не сейчас.
  - Ну, достались мне родственнички! - услышал голос своей крестной из кабинета санитаров родильного отделения больницы. - То племянник болеет, то брат пьёт, то невестка с трудом рожает. Почти два часа стояла у кровати Марии вместе с врачом и акушерками, пока она родила пацанов.
  - Ура! У меня братики родились! - закричал во все горло. - Теперь мне будет с кем играть! Ура!
  - Фу, ты! Перепугал до смерти! - вскрикнула от неожиданности крестная. - Черт, а не ребёнок...
   Кричал от радости и скакал вокруг родильного отделения так сильно, что поднял на ноги всю больницу. Больные, врачи и медсестры выглядывали во все окна больницы, чтобы обратить своё внимание на тот шум, который всполошил всю больницу. Все присутствующие в больнице, что-то кричали мне, никого не слушал.
   Скакал по зелёной лужайке во дворе больницы и кричал от радости что было сил. Пока дежурные санитары больницы поймали меня и привели к врачу.
  - Ты чего это кричишь на всю больницу? - строго, спросил меня знакомый врач. - Всех всполошил!
  - Моя мама родила мне братиков-близнецов, - еле сдерживая свой восторг, ответил доктору.
  - Поздравляю тебя с братиками, - пожимая мне руку, сказал доктор. - Но громко кричать не надо.
  - Извините! Это мой крестник. Заберу его с собой. - сказала крестная, зайдя в кабинет доктора.
  - Да! Конечно! Заберите! - согласился доктор. - Только приведите своего крестника в порядок.
   Крестная повела меня не в приёмное отделение больницы и не в родильное отделение, а на улицу к крану с водой. Так как был настолько грязный и ободранный до крови, что мог свободно занести инфекцию больным и моим братьям-близнецам, которые родились сегодня рано утром.
   Так что крестной пришлось долго отмывать меня и чистить голым холодной водой, пока стал совершенно чистым. Не считая моих кровоточащих ссадин, шишек и царапин. Когда крестная меня хорошо отчистила холодной водой, то затем провела меня в приёмное отделение больницы.
  - Не хочу, чтобы ты обратно заболел, - сказала крестная, набирая в шприц лекарство. - Поэтому сделаю тебе укол против простуды и воспаления. Затем смажу твои ранки, ссадины, шишки и царапины раствором йода. Только после этого смогу тебя отвести к маме, посмотреть на деток.
   Мне ничего не оставалось делать, как только терпеть издевательство над своим телом от раствора йода и от укола против болезни. Чего только не приходиться терпеть, ради того, чтобы увидеть своих братиков-близнецов, которых мне родила мама. Конечно, маму свою мне хочется увидеть. Ведь мы с мамой не виделись почти две недели. Даже не помню точно, когда видел маму.
  - Вот теперь ты, хоть на когото похож, - улыбаясь, сказала крестная, когда закончила свои процедуры надо мной. - Сейчас надень белый халат, тапочки и белый колпак. Пойдём в гости к маме.
   Несмотря на то, что вся белая больничная одежда на мне была подростковая, но все равно была велика для меня. В такой одежде был больше похож на гнома, чем на ребёнка, который пришёл навестить свою маму в родильной палате больницы, где мама родила мне сразу двоих братьев близнецов.
   Но все равно был рад любой одежде, чтобы только посмотреть на своих братиков. В больничную палату, где была моя мама, меня не пустили.
   Крестная и медсестра разрешили мне только подойти к стеклянной двери и посмотреть на больничную кровать, где лежала мама.
   Как раз в это время в палату рожениц привезли целую коляску маленьких детей, которые вопили во всю глотку. Видимо хотели пососать молочка у своих мам, которые только что родили деток.
  - Двое, которые сбоку на коляске, твои братики-близнецы, - сказала крестная, показывая на деток. - Сейчас мама будет их кормить.
  - Какие они маленькие! - прошептал с удивлением. - Они даже на много меньше моей руки. Ну, прямо как котята.
  - Ты тоже такой маленький родился, - напомнила мне, крестная. - Но ты был ужасно крикливый. Когда родился, то всем в Старом хуторе не давал спать своим криком.
   Маленьких деток с коляски стали раздавать мамам. Моих братиков близнецов тоже поднесли к моей маме. Медсестра что-то сказала моей маме и показала рукой в мою сторону.
   Мама, прежде чем взять деток к себе на руки. Посмотрела с кислой улыбкой и с бледным лицом в мою сторону. Показала мне пальцами на поцелуй и на приветствие.
   Тоже также приветствовал маму. Затем мама взяла на руки близнецов и сразу каждому из них дала сосать свою грудь. Детки тут же перестали кричать. Видимо так материнское молоко действует успокоительно на любого ребёнка.
  - Все! Хватит на сегодня. - сказала крестная, уводя меня в сторону от родильной палаты. - Ты ещё успеешь на близнецов насмотреться. Сейчас мы пойдём в столовую. Там тебя хорошо покормлю.
   Вообще-то был не против того, чтобы хорошо покушать. Ведь со вчерашнего дня ничего не кушал. Надо набраться сил, чтобы стерпеть тот разгон, который мне сегодня устроят родственники и мой отец.
   За то, что удрал чуть свет из квартиры Морозовых и устроил в больнице балаган, когда узнал, что у меня родились братья-близнецы. Ради такой новости готов получить по заслугам...
  - Вообще-то хотела тебя спросить, - вытирая мне рот после вкусного завтрака, поинтересовалась крестная. - Как ты оказался на территории больницы и где твоя тётя, которая смотрела за тобой?
  - Ну, понимаете, тут такое дело, - стал мямлить, подбирая слова в свою защиту. - Не мог дома.
  - Понятно! Не мог дома усидеть до рождения близнецов, - догадалась крестная. - Удрал от тёти! Вот, что дорогой мой крестник! Моя смена закончилась. Сейчас сама отвезу тебя к нам домой.
   Крестная схватила меня за руку и с больничной столовой потащила к себе в санитарную раздевалку. По пути скинула с себя белый халат.
   С меня сняла белую больничную одежду перед раздевалкой. Всю больничную одежду бросила в большой фанерный ящик для грязной больничной одежды. Затем вместе со мной крестная в своей раздевалке надела не себя туфли и свой плащ.
   Когда мы направились к выходу из больницы, то там были в сборе все наши родственники, проживающие в Новом городке. Среди родственников был мой отец, как герой дня. Все поздравляли моего отца с рождением сынов-близнецов.
   Можно было подумать, что это ни моя мама, а отец рожал детей-близнецов и мучился во время беременности, а также во время родов моих братиков.
  - Ну, погоди! Разбойник! Тебе дома покажу! - сердито, сказала тётя Надя, показывая мне под нос свой кулак. - Мы с ног сбились! Искали тебя по всему Новому городку, ты тут в больнице сидел...
  - Надя! Разборки с племянником будешь проводить позже. - сказала крестная тёти Нади в мою защиту. - Сейчас оставайся здесь. Присмотри за Сергеем, чтобы он на радостях рождения своих сынов, не напился сегодня до свинства. Заберу крестника с собой. Сегодня он мой гость. От меня он точно не сбежит. Его на ночь замкну под ключ в кладовке. Там нет окон. Вылезти не сможет.
   Мне приходилось быть в гостях дома у крестной. Хорошо изучил у них квартиру. Семья моей крестной Мироненко Галины, так же как семья Морозовых проживали на первом этаже в новом доме. Рядом со школой, в которой буду учиться. В квартире крестной нет никакой кладовки.
   Просто большой хозяйственный шкаф, в котором разные инструменты. Так что с квартиры крестной тоже могу удрать. Но пока мне удирать незачем. Близнецы уже родились. В больницу к маме могу пойти вместе с крестной, которая там работает медсестрой с начала открытия больницы.
   Пока мама была целую неделю в больнице с близнецами, меня передавали с рук в руки нашим многочисленным родственникам в Новом городке. Всю неделю не видел своего отца.
   Также как мой отец всю неделю отмечал рождение своих близнецов и к приезду моей мамы из роддома с близнецами, отец занимался ремонтом нашей коммунальной комнаты, чтобы было, где нам жить.
  
  5. Новый городок.
   Мои братья близнецы родились 25 мая 1955 года. Маму выписали из больницы через неделю, то есть в первых числах июня месяца. Из-за своей болезни затемнением лёгких недоучился до конца учебного года ровно один месяц. Меня могли оставить на второй год во втором классе. Но так как у меня удовлетворительная оценка была только по моему поведению.
   По остальным предметам у меня были четвёрки и пятёрки, а также в связи с тем, что мы переезжали из старого города в Новый городок и меня переводили в другую школу, то меня тоже решили перевести в третий класс. Только с одним условием, что больше не буду болеть и подтяну своё поведение в школе.
   К приезду мамы с братьями-близнецами из больницы, в коммунальную квартиру все было готово. Отец вместе с родственниками и с друзьями сделал капитальные ремонт в нашей комнате коммунальной квартиры. Заодно покрасили коридор и кухню общего пользования двух семей в ком-мунальной квартире.
   В нашу комнату завезли новую мебель. Кровать для родителей на двоих. Кровать парализованной бабушки Нюси, маминой маме. Кровать для меня, а также самую главную кровать-манеж нашим братьям-близнецам. Первого назвали Сергей, а второго назвали Юра.
   Братьев-близнецов можно было отличить только по размерам. Сергей чуть крупнее, а Юра немного меньше, всего на три сантиметра. Хотя на вид они оба были совершенно одинаковые.
   Единственное чем отличался Сергей от Юры, так это белой шапочкой на голове. Как мне стало вскоре известно, что Сергей был крупнее и рождался первый. Выходил из мамы Сергей тяжело.
   Если бы рождение Сергея задержалось всего на пару минут, то Юрка мог умереть в утробе мамы. Поэтому вытаскивали Сергея из утробы мамы специальными щипцами. Акушерка, которая вытаскивала Сергея щипцами, применила силу при нажатии и продавила на голове Сергея череп возле темени.
   Так как кость черепа на голове имела скрытый перелом, то хирург решил не вмешиваться в закрытую травму. В надежде на то, что кость головы мягкая, поэтому может сама по себе зарасти. Однако на всякий случай на голову Сергея сделали специальную мягкую шапочку, чтобы сберечь открытую часть головы от случайного удара, который может привести к летальному исходу ребёнка, то есть,
   Сергей может умереть от случайного прикосновения к открытым мозгам под кожей головы. Врачи поставили Сергея при рождении на специальный учёт. Обещали моим родителям, что со временем исправят медицинскую ошибку при рождении ребёнка. Пока ребёнка надо оберегать.
   За суетой нашего переселения в комнату коммунальной квартиры, мне некогда было знакомиться с ровесниками, живущими в жилом доме, а также вообще в Новом городке. Кроме того, что наша семья сильно была занята переездом и нашими близнецами. В это же время наши соседи по коммунальной квартире в отличие от нас работали и учились.
   Тогда как мы целыми днями, что-то делали в своёй комнате. Кроме того, после болезни меня полностью отстранили от учёбы в школе.
   По пятницам ходил на приём к врачу. Все остальные дни недели принимал лекарство и ходил на специальные процедуры в поликлинику. Как мне сказал доктор. Меня выписали из больницы не по состоянию здоровья, а по состоянию моего поведения. Потому что со своим отвратительным поведение мешал докторам лечить больных.
   С отвратительным поведением мог долечиться дома под внимательным наблюдением врачей, а также под внимательным вниманием родителей.
   Ничего отвратительного не делал во время лечения в больнице и после во время лечения в домашних условиях. Просто по своему характеру был непоседа. Все время мне нужно было двигаться, чтобы укреплять своё здоровье. Почему-то взрослые этого не понимали. Говорили, что у меня в заднице шило, а в голове вертушка.
   Поэтому не могу сидеть на одном месте и постоянно кручусь во все стороны. Сам лично смотрел себя со всех сторон. Никакого шила у меня в заднице нет, и вертушки на голове нет. В отличие от других мне хочется быть постоянно в движении.
   Когда наконец-то наша семья угомонилась с переездом в комнату коммунальной квартиры. Мои родители решили устроить небольшое новоселье с соседями по коммунальной квартире. В виду того, что наши соседи были мусульмане, то им нельзя было по религии пить вино и кушать свинину.
   Поэтому случаю у нас было как в детском садике или в больнице, без спиртного и без свинины. На столе одни только сладости и чай вместо спиртного, который могли пить все гости.
  - Теперь будем знакомиться, - сказал мой отец, под тост, поднимая кружку с чаем вместо водки.
   Вообще-то до новоселья знал всю семью наших соседей по коммунальной квартире. По национальности они аварцы, как поэт Расул Гамзатов.
   Родители почти ровесники с моими родителями. Отца зовут Магомед. Мать зовут Фатима. Старшего сына Абдулл, среднего сына Санд или Саня, почти как моё имя. Младшего сына зовут Зийя. Фамилия у этой семьи Абдуллазизовы.
   По сравнению с нашей семьёй, эта семья более спокойная. Отец постоянно на работе на буровых вышках. По специальности Магомед нефтяник. Мать у них немного психованная, постоянно не довольна своими детьми и мужем.
   Фатима домохозяйка. Видимо поэтому психованная, так как без работы целыми днями сидит и от безделья бесится. Хотя бы детей кормила. Дети целый день голодные и такие худые, что после лечения в больнице имею вес, как трое детей наших соседей.
   Старший сын Абдулл заканчивает третий класс и на следующий год пойдёт учиться в четвёртый класс. Средний сын Санд только в этом году пойдёт учиться в первый класс. Сейчас готовиться поступать в школу.
   Младшему сыну Зийя всего пять лет. В детский сад и в школу не ходит. Целыми днями младший ходит где-то по улицам без присмотра родителей или лазит по огородам, чтобы что-то покушать. Дети вообще без присмотра. Отведены сами себе. Поэтому у них жалкий вид, а старший сын так плохо учится, что его переводят из класса в класс только из-за жалости.
   Конечно, меня как новосёла, интересовали не только наши соседи по коммунальной квартире. Мне вообще было интересно знать все о Новом городке. Поэтому вовремя посещения поликлиники, после отъезда тёти Нади Щепихиной к себе домой в Беслан, стал внимательно изучать Новый городок.
   Под предлогом того, что маме нужен постоянный отдых с моими братьями-близнецами, отправлялся в гости к нашим многочисленным родственникам, которые жили почти в каждом доме Нового городка. Мама была не против моего отсутствия дома в дневное время дня.
   Так для отметки, что был у родственников, заходил в гости к Морозовым, Мироненко, Ложниковым, Куценко, Ивлевым, Редькиным и другим фамилиям, которые проживали в Новом городке. Обычно заходил больше покушать, чем погостить. Все мои двоюродные братья и сестры были младше меня. По возрасту ходили в детский сад.
   В рабочее время дня детей у родственников дома не было. Все в детском садике. Родители тоже в своём большинстве на работе. Одни только бабушки и дедушки, которые мне давно надоели ещё за время проживания в Гудермесе. Там наших стариков в несколько раз больше, чем в Новом городке. Давно мы все друг о друге знаем.
   Другое дело знакомиться с жителями Нового городка. Каждый пацан и каждая девчонка для меня открытие в знакомстве, а затем в дальнейшей дружбе. Мне здесь жить и надо дружить со всеми. На драки мне пока хватит братьев Стрельниковых в старом городе.
   Дальше посмотрим, как у меня будет с пацанами старого города и с друзьями Нового городка. Может быть, будем все дружить?
   Новый городок мне нравится. Тихий населённый пункт, примерно, из сорока жилых домов. Рядом с военным заводом "Дагэлектро". Больная часть населения работает на военном заводе. Остальные работают в городской больнице. Учителями в средней школе. В техническом училище, а также в разных сферах обслуживания Нового городка и в социальной администрации городка.
   Находится Новый городок на расстоянии полутора километров от Каспийского моря. Близко небольшие ущелья и вершины Кавказских гор. По географии тут прикаспийская низменность. Всюду полно разной пернатой дичи, диких животных и рыбы в море. Можно заниматься охотой и рыбалкой.
   На склонах гор и в ущельях столько много разнообразных фруктовых деревьев, а также кустарников с ягодами, что диву даёшься при виде такого изобилия. Есть где всем людям отдыхать.
   После того, как закончились школьные занятия и начались мои первые летние каникулы в Новом городке, возле нашего дама собрались все мальчишки и девчонки с одной целью, это познакомится со мной. Ведь не каждый день в Новый городок приезжают ровесники. К тому же по рассказам родителей местных пацанов и девчонок, моих родителей хорошо знали.
   Так почти все фотографировались у моего отца в старом городе. Женщины заглядывали к моей маме посмотреть на близнецов. Заказать у моей мамы сшить что-нибудь из одежды. Так как мама моя была классная швея.
   В отличие от детей новосёлов в старом городе, которые хотели мериться силой друг с другом, чтобы таким образом познакомится. Местные пацаны и девчонки, которые знали друг друга с первого дня рождения, не нуждались в том, чтобы мериться силами перед знакомством со мной.
   Они давно выяснили отношения между собой и к этому времени были хорошими, настоящими друзьями. Местных интересовал только один. Им хотелось посмотреть на то, как буду вписываться в новый коллектив хотя бы нашего квартала или большого двора между десятком жилых домов.
   Ко времени знакомства с местными, после моей выписки из больницы, уже не выглядел жирным колобком. От повседневной беготни и о заботах перед братьями-близнецами, сбросил в весе несколько килограмм. Теперь выглядел таким же, как все местные пацаны и девчонки. Даже по сравнению с некоторыми пацанами был сильнее загорелым.
   Так как все время бегал в одних трусах. В то время как местные ходили на занятие в школьной форме и не видели первых солнечных лучей. В сильном загаре своего тела выглядел шпаной с улиц на баррикадах Парижа.
   К знакомству с местными взял с собой щенка немецкой овчарки. Это мой отец принёс щенка откуда-то с Избербаша. Отец говорил мне, что нашёл щенка на улице и пожалел его, что он бездомный. Хотя не очень-то верю в сказки отца. Скорее всего, отец хочет как-то привязать меня к дому, чтобы больше занимался своими братьями-близнецами и щенком немецкой овчарки. Из такого щенка в дальнейшем может быть хорошая сторожевая собака и в охоте может пригодиться.
  - Как зовут твоего щенка? - первым решился спросить сосед по лестничной площадке подъезда.
  - Его назвал Джульбарс. - просто, без особой гордости, ответил, своему соседу по подъезду.
  - Меня зовут Сулимов Вовка, - сказал пацан из первого подъезда, протягивая мне свою руку.
  - Меня зовут Сашка Черевков. - пожимая руки Сулимова Вовки, назвал себя. - Рад познакомится.
   Постепенно мы перезнакомились друг с другом. Моего соседа по подъезду звали тоже Сашка по фамилии Григорищенко, а по кличке Пузан. Потому, что у него было огромное жирное пузо. Длинный и тощий, как удочка, Витька Журавлев.
   Из девчонок были. Гала Жарцова и Лена Семина. Всего на знакомство со мной пришли около двадцати человек. Мы все быстро перезнакомились и сразу стали договариваться о совместных занятиях на время летних каникул.
   Как сразу мы выяснили, что почти все мы ровесники и кроме братьев Абдуллазизовых, мы все будем учиться в одном классе. Нашим классным руководителем будет Мария Фёдоровна, с которой уже был знаком.
   После знакомства мы тут же стали сообща заниматься обучением и воспитанием нашего общего питомца, щенка по кличке Джульбарс. Мы договорились так, что пёс ночевать будет у нас в коридоре коммунальной квартиры или даже в подъезде, чтобы у него было постоянное место жительства. На все остальное время светлого дня мы сделаем расписание на обучение Джульбарса.
  
  6. Муж с того света.
   В этот год весна у нас была слишком дождливая. Почти каждое утро мы вставали под шум проливных дождей. В те годы зонтики от дождя были в дефиците. Отец уезжал на работу под брезентом своего инвалидного драндулета.
   Мама с маленькими близнецами сидела дома. Занималась домашним шитьём детской, женской и мужской одежды. Швейная промышленность в послевоенные годы в Советском Союзе была настолько слабой, что никак не могла одеть быстро растущее население. Кто как мог, снабжал одеждой растущее население.
   Благодаря таким надомным швеям мастерицам, как моя мама и парализованной на ноги моей бабушки Нюси, Новый городок и Избербаш могли справлять себе обновки в одежде. Не знаю, откуда заказчики и моя мама брали ткани на шитье одежды, но у нас дома постоянно были кучи тканей на покров одежды от грудничков до стариков.
   Моя мама ухитрялась кроить ткани так, что из обрезков тканей по кусочкам шила своим малым деткам-близнецам разномастные костюмчики и ползунки. Иногда и на мою долю что-то выпадало из кусков выкройки разноцветных тканей. Мама шила мне такие разномастные рубашки, каких не было в магазинах.
   В это дождливое утро мы собрались целой оравой в нашем подъезде, чтобы под куском парусины добежать до своей школы, которая была в конце нашей улицы на выходе из Нового городка в сторону военного завода и пресных заливов у самого моря. Кусок парусины, которую мы стащили у рыбаков, был не больше трёх квадратных метров. В то время как нас без зонтиков было больше десятка пацанов и столько же наших девчонок.
  - Давайте разделимся по группам, - предложил нам Григорищенко Сашка, по кличке Пузан. - Одна группа перебегает под парусиной в подъезд через пять домов. Там ждёт вторую группу, за которой побежит один из нас. Когда соберутся четыре группы, то мы начнём перебегать дальше. Начиная с первой группы до самой школы.
  - Пузан! Ты у нас один, как целая группа, - стал подшучивать худой Абдуллазизов Абдулл. - Кто из твоей группы побежит за новой группой, если в группе ты один? Мы так с тобой до школы за весь день никогда не добежим.
  - Давайте мы сделаем так, - предложил нам, Сулимов Вовка, по кличке Сулим. - Мы все пацаны раздеваемся до трусов и бежим до спортивного зала в одних трусах. Туда с нашей одеждой и с портфелями бежит первая группа девчонок. Там мы в отсутствии девчонок выжимаем мокрые от дождя свои трусы и надеваем на себя сухую одежду. За это время одна из девчонок сбегает за второй группой девчонок. Так мы быстрее доберёмся в школу до уроков.
  - Почему это вы будете выжимать свои трусы в наше отсутствие? - подкалывая нас, сказала Селезнева Светлана, по кличке Утка. - Летом на море при нас выжимаете свои трусы, чтобы с сухими трусами идти домой, а тут без нас делаете все так же как летом на море в пресных заливах.
  - Так-то было летом на море год назад, - говорю за всех пацанов. - Тогда не на что было смотреть. Сейчас у нас все выросло, и мы не на море, а в школе. Хотя при любопытных девчонках мы и здесь можем выживать трусы с голыми задницами.
  - Хватит вам болтать всякую чушь. - одёрнула нас, Жарцова-Иваненко Гала. - С такой болтовнёй мы до школы не дойдём.
   Мы прекратили болтать. Раздели с себя школьную форму. Положили школьную форму в свои школьные портфели. Растянули над головами первой группы девчонок кусок парусины и со своими сандалиями в руках быстро побежали в сторону спортивного зала, который был на углу нашей школы.
   Там через нашу лазейку в проёме забора мы пробрались в спортивный зал. Жарцова-Иваненко Галка под парусиной побежала обратно к нашему подъезду за второй группой девчонок.
   Оставшиеся с нами девчонки с обратной стороны спортивного зала заблокировали дверь в спортивный зал, чтобы никто не подглядывал, пока мы будем выжимать свои трусы, промокшие от проливного дождя.
   Так как мы в школу прибежали первыми. За нами никто не мог подглядывать, так наши любопытные девчонки сами подглядывали по очереди за нами, чтобы увидеть то, что отросло у нас за год от прошлогодних летних каникул, до новых летних каникул, которые начнутся всего через неделю.
   Мы демонстративно выжимали свои мокрые трусы так, чтобы наши девчонки могли полюбоваться нами...
  - Вы чего тут подглядываете у двери в спортивный зал?! - услышали мы, строгий голос Марии Фёдоровны, нашей школьной учительницы, которая учила нас целых четыре года. - Опять за мальчишками подглядываете?
  - Мария Фёдоровна! Мы не подглядываем за мальчишками, - заступилась за подруг, Куницына Вера. - Мы ждём, когда мальчишки переоденутся в сухую одежду. Они нас привели в школу под парусиной, а сами намокли...
  - Хватит оправдываться! - прервала Мария Фёдоровна оправдания девчонок. - Бегом в класс греться у паровых батарей. Сама покараулю у двери, пока наши мальчишки переоденутся в сухую одежду. Сама пацанов приведу...
   Пока наши девчонки пререкались с классным руководителем, мы успели надеть на себя сухую школьную форму и словно стадо диких баранов с воплями выскочили из спортивного зала. Едва не сбили свою классную учительницу, к которой относились с любовью, как к своим матерям. Так было не только по тому, что Мария Фёдоровна была хорошей учительницей.
   Кроме всего у Марии Фёдоровны во время войны с фашистами погибла вся семья. У неё дома никого не было. Мы все после занятий в школе целым классом провожали нашу любимую учи-тельницу до её дома. Каждый день кто-нибудь из девчонок, с разрешения родителей, оставался ночевать в квартире у нашей учительницы. Во время каникул мы всем классом отдыхали возле моря или в горах в пионерских лагерях. Там мы были во время отдыха единой семьёй и даже не замечали различий между нами.
   В этот день после уроков не было дождя. Мы всем классом проводили Марию Фёдоровну до её дома. Девчонки остались в квартире у Марии Фёдоровны хозяйничать по дому и заодно учить домашнее задание. Мальчишки тут же разбрелись по своим домам, чтобы через час встретиться у себя на чердаке, где у нас был свой отряд будущих разведчиков и воинов, которые будут взрослыми воевать против фашизма и капитализма.
  - Привет внучок! Как у тебя дела в школе? - прямо с порога, встретил меня дедушка Гурей, которого не видел больше года. - Наверно двоек гораздо больше, чем пятёрок. Хотя по твоей заднице можно определить учёбу. Наверно отец тебя порет за плохие оценки, как сидорову козу.
  - Нечего по моей заднице определять мои знания, - насупив брови, сказал своему деду, обнимая его. - Прошло то время, когда по синякам на моей заднице от ремня определяли уровень моего знания. Сейчас настало такое время, когда знание стали определять не по заднице, а по моему мышлению и по моим оценкам в дневнике...
  - Молодец, внучок! Правильно рассуждаешь! - потрепав мою шевелюру, одобрил дедушка Гурей мои рассуждения. - Не синяками на заднице от ремня должно определяться знание, а развитием разума подрастающего поколения. Сейчас пришло такое время, когда человек должен думать о своём будущем умственным развитием на мягком месте своего тела.
   С того времени, как научился различать звуки речи от других звуков в природе, стал понимать, что наш дедушка умный человек. Но с моим взрослением мне почему-то стало сложно понимать дедушку Гурей.
   Вот и сейчас до конца не понял замысловатую речь деда. Так же как не понял причину его визита к нам из Старого хутора в Гудермесе, сюда в Новый городок в Избербаше. Вроде сегодня нет никаких памятных дат как-то связанных с нашими родственниками или с какими-то праздниками в Советском Союзе. Все родственники живы и здоровы.
   Вся наша семья конечно с радостью встретила неожиданный приезд своего родственника. Такое внимание к родственникам веками заложено в генах терских казаков.
   Но нас беспокоило то, что дедушка Гурей прибыл к нам неожиданно и без своей сестры двойняшки бабушки Мани, которая сопровождала своего брата всюду несколько десятков лет.
   Вполне понятно, что нас сразу стал беспокоить такой неожиданный приезд нашего деда. Вдруг, что-то случилось в Старом хуторе.
  - Вы чего так взволновались?! - удивлённо, спросил нас дедушка Гурей, когда мы почти разом стали спрашивать о том, что случилось в Старом хуторе, если он приехал к нам один. - У нас в Старом хуторе все нормально. Моя сестрёнка не поехала со мной только по той причине, что начались схватку у нашей роженицы. Маня прямо от калитки услышала, как у внучатой племянницы начались схватки. Маня тут же вернулась в дом принимать роды следующего поколения казаков.
   Мы больше ни стали доставать своего деда посторонними вопросами. Каждый занялся своим делом. Мама стала выполнять очередной заказ по кройки и шитью какой-то одежды. Отец занялся подготовкой к охоте в горах на выходные дни. Дедушка Гурей и бабушка Нюся стали вспоминать свою прожитую жизнь.
   Наши близнецы, Сергей и Юрка, заснули в своём манеже. Немецкая овчарка Джульбарс, который пристально следил за передвижением наших близнецов за пределы манежа, убедившись в том, что близнецы спят, стал тащить меня за штаны из коммунальной квартиры.
   Мама показала мне и моему псу, чтобы мы не шумели и убирались потихоньку из нашей коммунальной квартиры. Мне вместе с псом как раз надо было удрать к друзьям на чердак.
   Мы осторожно выбрались за пределы коммунальной квартиры. Тихо прикрыли за собой дверь и уже в коридоре помчались со всех ног на чердак, где нас давно ждали друзья, которые готовились к каникулам.
  - Чего это твой дед, вдруг, приехал к вам в гости? - поинтересовался Абдулл, мой друг и сосед по коммунальной квартире. - Сейчас вроде все христианские и советские праздники кончились?
  - Дедушка Гурей нам не сказал о причине своего приезда, - ответил своему любопытному другу. - Но могу сказать вам со всей ответственностью, что дедушка просто так никогда к нам не приезжает. В нашей семье или в нашем доме должно произойти какое-то такое неожиданное событие.
   Наш верный друг Джульбарс внимательно слушал мою речь. Когда закончил говорить, то пёс своим лаем поддержал мою речь, как бы утверждая то, что если так сказал, то так и будет. Мои друзья всегда верили мне и нашему общему другу немецкой овчарки по кличке Джульбарс.
   Так как наш лохматый друг много кратно раз выручал нас в самых опасных ситуациях и всегда чувствовал себя равным с нами. Мы также по-ружески относились к нашему верному лохматому другу.
   Этот вечер и вся ночь закончились благополучно. Так как следующий день были суббота и воскресение, то наши родители не беспокоились за нас. Родители прекрасно знали, что у нас на выходные дни сбор в нашем штабе на чердаке, где мы могли спокойно заснуть под бдительной охраной нашего друга пса Джульбарса.
   При любом неожиданном или опасном движении в нашу сторону пёс тут же начинал отчаянно лаять и поднимать на ноги не только наш дом, а даже целый Новый городок. Такой переполох был только дважды.
   Один раз во время кражи в магазине напротив нашего дома. Другой раз был переполох, когда с гор в Новый городок пришла чёрная медведица, чтобы спасти своего детёныша, которого украли в лесу детдомовские мальчишки.
   Перед самым рассветом, когда весь Новый городок спал крепким сном, Джульбарс стал отчаянно лаять, словно к нам на чердак пытались пробраться какие-то противники, который хотели совершить ужасное нападение на наш чердак или даже на наш дом.
   Вполне понятно, что сразу всполошился весь дом, а вскоре и весь Новый городок. Никто толком не мог понять причину такого неожиданного переполоха в Новом городке. Когда никто не обнаружил никакой опасности в Новом городке. Все сразу стали обвинять в переполохе нашего пса, который лает ночью от скуки.
   Однако наш пёс оказался прав в своём беспокойстве. Не прошло и часа от беспокойства Джульбарса, как в Новый городок приехал вахтовый автомобиль с нефтяных морских промыслов и с собой привёз нашего соседа по дому нефтяника Джафарова Исмаила. Все наши соседи вышли из своих квартир.
   Не прошло и часа, как вокруг нашего дома собрался весь Новый городок. Все пришли сочувствовать Фатиме, жене Джабраилова Исмаила, которого убило током или молнией на нефтяных промыслах далеко в Каспийском море на нефтяной вышке.
  - Вашего покойника не надо хоронить, - сказал дедушка Гурей, глядя на мужчину, поражённого током или молнией. - Его достаточно прикопать до шеи в землю. За сутки земля заберёт свою энергию обратно. Покойник к утру оживёт. У него сейчас всеголишь сон от электрического разряда.
   Никто из присутствующих не послушал нашего дедушку. Поражённый током или молнией был мусульманин, а мусульман должны хоронить до захода солнца. Так что после того, как местный мулла прочитал свою молитву возле покойника, то покойника завернули в саван и буквально бегом побежали с покойником в носилках, чтобы успеть похоронить покойника до захода солнца, чтобы душа покойника до вечера могла найти себе покой и встретиться на том свете с родственниками.
   Весь вечер наш Новый городок был в трауре. Мы все хорошо знали друг друга и не зависимо от религии или национальности одинаково дружелюбно относились к соседям. Были как бы единой многонациональной семьёй.
   Поэтому в этот траурный день в нашем Новом городке никто не веселился и не шумел. Даже наш пёс Джульбарс соблюдал траурное молчание. Весь день ни единого раза не лаял. Лежал целый день, на чердаке уткнув свой нос в свой коврик, чтобы случайно не залаять на глупых кошек или мышей, которые шныряли у него перед носом. Где-то к полночи, когда все спали крепким сном. Джульбарс вдруг поднялся на чердаке на свои задние лапы и стал отчаянно выть, как воют волки и шакалы на полную луну. Но в эту ночь луны на небе вообще не было.
   Поэтому никто ни стал цыкать на пса, чтобы он заткнул свою пасть. Почему-то все сразу поняли, что в Новом городке произойдёт что-то ужасное. Наверно по этой причине неожиданно проснулся сразу весь населённый пункт, все жители вышли в общий двор.
  - Откапайте моего мужа, - вдруг, всполошилась Фатима, вдова покойника. - Дух Исмаила сейчас пришёл ко мне. Сказал мне, что похоронила мужа живым. Прошу вас, пожалуйста, откапайте моего мужа. Он в могиле живой. Если вы не откапаете моего мужа, то сойду с ума.
   Фатима принялась рвать на себе волосы и раздирать до крови своё лицо. Рядом с обезумевшей от горя женщиной ползали её малолетние дети и кричали во всю глотку. Умоляли всех собравшихся, чтобы откапали их отца, который укутанный в саван явился к ним ночью и сказал Фатиме, что она похоронила его живым.
   Весь Новый городок собрался рядом с нашим домом. Все молча, смотрели на Фатиму и на её малолетних детей, ползающих под ногами собравшихся во дворе людей. Никто не знал, как поступать в данном случае. Ведь ничего подобного не было здесь.
   По мусульманским законам откапывать мёртвого утром, это просто кощунство перед Аллахом. Но просьба обезумевшей женщины была настолько естественна, что, никто, ни стал сомневаться в том, что надо откопать труп покойника, который вполне возможно ожил после того, как полежал в земле.
   Ведь неспроста наш дедушка Гурей сказал вчера утром, что земля заберёт свою энергию от пострадавшего. Он обратно оживёт, как все обычные люди. Так как он не умер, а просто спит.
   На мусульманском кладбище собрался почти весь Избербаш вместе с жителями Нового городка. Мусульмане и градоначальники долго обсуждали такую неожиданную ситуацию. На мусульманское кладбище пришли представители исламского духовенства. Пока все обсуждали проблему с покойником, Фатима и её малолетние дети буквально голыми руками отчаянно раскапывали могилу Джабраилова Исмаила.
   Когда все-таки градоначальники и представители исламского духовенства решились вскрыть могилу покойника, то к этому времени вдова и её малолетние дети докопались до каменной плиты склепа, в котором находился покойник.
   Четверо крепких парней отстранили обезумевшую женщину с её детьми и осторожно приподняли каменную плиту. Когда склеп был вскрыт, то всех присутствующих охватил ужас. Саван на покойнике изодран в клочья. В склепе лежал труп Джабраилова Исмаила с изодранным до крови лицом и с застывшей от ужаса предсмертной маской лица. Теперь ни у кого не было сомнения, что земля действительно забрала от покойника, поражённого током или молнией свою энергию, покойник ожил.
   Пытался самостоятельно выбраться из савана и склепа, но видимо у него не хватило сил и воздуха под каменной плитой склепа. Джабраилов Исмаил задохнулся в склепе, куда его похоронили живым ровно сутки назад. Если бы Исмаила откапали сразу, как об этом просила Фатима, то вполне возможно, что можно было спасти Джабраилова Исмаила от полного удушья в склепе.
   При виде такой ужасной картины с мужем в склепе, Фатима прямо головой упала в склеп к мужу. Она стала в истерике биться об каменные плиты в склепе, пока не разбила себя до крови и скончалась прямо на изодранном трупе своего мужа.
   Дети Исмаила и Фатимы некоторое мгновенье были в полном шоке. Когда малолетние дети поняли, что отец и мать мёртвые, дети все стали один за другим падать в склеп на мёртвых родителей. Вскоре вся семья была мертва в одной могиле.
   Присутствующим рядом мужчинам хотели вытащить из склепа четверых малолетних детей. В это время старшему сыну было девять лет, а младшей дочери исполнилось всего три года. Но по застывшим в ужасе лицам детей, было видно, что они мертвы. Мулла прочёл в последний раз над умершими молитву.
   По воле Аллаха закрыли над мёртвой семьёй каменную плиту. Тут же все присутствующие заки-дали пригоршнями сырой земли могилу с умершей семьёй.
  - Зря приехал сюда! - отчаянно с досадой, сказал дедушка Гурей, который присутствовал на мусульманском кладбище и видел все ужасную картину случившегося. - Не послушали меня люди, а не мог спасти человека и всю его семью. Разум человека далёк от совершенства мышления. Людям ещё долго придётся расплачиваться за свою глупость. Ведь ничего плохого не случилось бы если бы закопали мужчину в сырую землю. Он бы остался жить.
   Дедушка ни стал заходить к нам домой. Прямо с мусульманского кладбища отправился на вокзал и уехал к себе домой в Старый хутор, который находился в центре Гудермесе на улице Дербентская дом-25. Теперь нам всем стало ясно, что дедушка Гурей каким-то образом предчувствовал, что в нашем доме будет такая ужасная трагедия. Не смотря на расстояние между Гудермесом и Избербашем, так же, несмотря на то, что семью Джабраиловых дедушка вообще ни знал. Он все равно прибыл к нам в Новый городок, чтобы спасти человека, а вместе со спасённым человеком спасти его семью.
   Но никто не послушал нашего дедушку. Ни стали прикапывать в землю по шею человека, поражённого током или молнией, чтобы земля забрала свою энергию с пострадавшего человека и таким образом человек мог ожить. Тогда не было бы трагедии его семьи.
   С дедушкой Гуреем все было предельно ясно. Наш дедушка обладал таким разумом, который мог предвидеть заранее какую-то опасность и постараться каким-то образом предотвратить надвигающуюся трагедию. Вот только нам было совсем не понятно с нашим псом. Как гласит мировая наука о животных, то пёс по кличке Джульбарс не обладает разумом как человек.
   Откуда тогда было известно псу о надвигающейся опасности? Ведь наш пёс стал выть и лаять за час до поражения током или молнией Джабраилова Исмаила. Так же за час до появления духа Исмаила у кровати Фатимы, наш пёс поднял переполох в Новом городке. Откуда наш пёс мог знать и предвидеть ту опасность, которая взбудоражила весь город?
   Спустя десятилетия после ужасных событий мне стало известно, что больше никто из людей не решился поселиться в квартире погибшей семьи. Мало того, к соседям по подъезду по ночам стали приходить изуродованные образы умерших Исмаила и Фатимы. Десятилетия спустя опустел вначале подъезд, а после весь двухэтажный дом с тремя подъездами.
   Городские власти до сих пор не знают, как поступить с бесхозным домом, который даже под снос не решаются трогать, чтобы духи умерших Исмаила и Фатимы с мёртвыми детьми ни стали бродить по Новому городку.
  
  Часть-3. Перемены в природе.
  
  1. Саранча.
   Наш вынужденный переезд из Гудермеса в Избербаш никто не одобрял. Несмотря на то, что в Новом городке в Избербаше жили наши родственники как со стороны моей мамы, так же со стороны моего отца.
   Мы все равно не ощущали такого близкого родства в Новом городке, как в Гудермесе в Старом хуторе, где в нескольких поколениях жили одной семьёй терские казаки по линии моей мамы. К тому же Гудермес и Стары хутор были моей Родиной, где делал свой первый шаг.
   Наше знакомство и родственные связи в Новом городке проходили как-то вяло. Особенно в начале года, когда мы только переехали сюда жить.
   Своих многочисленных двоюродных братьев и сестёр в Новом городке почти не знал. К тому же все дети наших родственников были на много моложе меня, от грудного ребёнка до детского садика. Совсем не интересно лично для меня. В это время мама была беременна близнецами. Поэтому внимание родителей было к будущим деткам.
  - Нам не стоило продавать свой большой дома и своё хозяйство на левом берегу реки, - сетовал отец на свои семейные ошибки. - На время учёбы Шурку можно было оставлять в Старом хуторе. Все остальное время забирать к нам в старый дом. Там со временем все равно построят школу.
  - Ты хоть подумай, что говоришь, - возмущалась мама. - Мало того, что за Шуркой надо глаз да глаз. Кроме того, беременна двойней. Ты хоть о двойне подумал? Как мне быть на сносях далеко от работы и от роддома? Сейчас еле передвигаюсь по дому, а там надо было смотреть за хозяйством и работать в таком положении, как сейчас. Ничего страшного не произошло. Потеряли дом и хозяйство, за то приобретём детей. Дети главное богатство в любой семье. Надо, прежде всего, думать о детях, а не о себе. Все наше в детях. Будут здоровые дети, семья наша будет здоровой.
  - Представляю, что будет в нашей семье, если близнецы будут в старшего брата, - обратно сетовал мой отец, глядя на мои ежедневные приключения. - Думал, что возле моря он притихнет. Так нет, его теперь в море тянет. Добегался к морю до того, что чуть не подох от затемнения лёгких.
  - Ты лучше чаще Шурку бери с собой на охоту и на рыбалку, - подсказывала мама отцу. - Тогда его меньше будет тянуть на разные приключения. Надо как можно больше уделять внимание своему старшему сыну, а не своим увлечениям охотой и рыбалкой. Наверно бабами тоже увлекаешься?
  - Никакими бабами не увлекаюсь. Своёй беременной бабы хватает. Вот окончательно осядем в Избербаше или в Новом городке. - говорил отец моей маме. - Тогда все изменится. Каждый вы-ходной день буду брать Шурку с собой на рыбалку или на охоту. Так же буду учить сына фото-графировать и писать портреты. Пускай учится хорошему ремеслу, которое имеет постоянный доход.
   Приживались мы к новому месту медленно. Совсем ни так, как лично мне хотелось. Не успел освоиться, как следует с учёбой в средней школе и с новыми друзьями в новом месте жительства на съёмной квартире в Избербаше.
   Как по линии ветеранов войны отец получил одну комнату в коммунальной квартире Нового городка. Получилось так, что первые полгода во втором классе должен был учиться в школе в Избербаше.
   Вторые полгода доложен был, учиться во втором классе в школе Нового городка. Но что-то сразу не получилось у нас с переездом в коммунальную квартиру. Откладывали переезд на весну. Но весной на первомайские праздники искупался в холодной морской воде и сильно заболел затемнением лёгких.
   Провалялся в больнице почти весь месяц май. Меня вытаскивали с того света родственники и врачи или ели спасли от смерти.
   Выписался из больницы буквально за сутки перед рождением братьев-близнецов, которые родились рано утром 25 мая 1955 года. Маму продержали в больнице неделю после тяжёлых родов. К тому же в этот год весна была затяжная. Почти весь месяц май лили сплошные дожди. Буйно расцветала зелень.
   В комнате коммунальной квартиры отец затеял капитальный ремонт. Маму выписывать было некуда. Может быть, именно по этой причине мама находилась неделю в роддоме.
   Не успел, как следует подружиться с будущими одноклассниками и с соседями по коммунальной квартире, как на наши головы обрушилась беда, которую никто ни ждал не откуда. По крайней меря такого не ожидал даже в самом кошмарном сне. Наверно после войны с фашистами, это было самоё страшное зло и самая страшная беда, которая могла обрушиться тогда на людей.
   На следующий день после знакомства с местными пацанами и девчатами, мне надо было сходить в школу, чтобы получить какие-то занятия на осень по той причине, что болел перед летними каникулами и не мог знать о своих планах на новый учебный год.
   Сосед по коммунальной квартире, Абдуллазизов Абдул имел плохую успеваемость по учёбе в школе. Его с натяжкой перевели в четвёртый класс. Поэтому он тоже должен был вместе со мной пойти в школу, чтобы ему дали уроки на осень, с подготовкой его к успешной учёбе в четвёртом классе нового учебного года.
   Рано утром встал, чтобы идти в школу на собеседование с новым классным руководителем но-вой школы. Как вдруг за окнами нашей комнаты услышал какое-то шуршание, совсем не похожее на падание снега, дождя или даже града.
   Подошёл к окну и сквозь запотевшее стекло окна посмотрел на улицу. Пространство за окном было заполнено чем-то светло-зелёным в едином движении. Внимательно вгляделся на улицу и обалдел от того, что увидел собственными глазами.
   Все пространство за окном было заполнено зелёными кузнечика, которые двигались и поэтому создавали не понятный мне шум. Подавляющее большинство кузнечиков было без крыльев. Размером кузнечики в длину моего пальца. Некоторые из кузнечиков, которые были с крыльями, в несколько раз больше бескрылых кузнечиков. Все кузнечики, большие и маленькие, одинаковые на вид, как мои братья-близнецы или как цыплята из инкубатора на птицефабрики нового совхоза.
  - Мама! Посмотри в окно. Как много зелёных кузнечиков. - сказал, маме, стоящей рядом у окна.
  - Боже мой! Беда пришла к людям! - воскликнула мама, увидев кузнечиков за окном. - Теперь у нас будет голодный год, как во время немецкой оккупации у нас на Северном Кавказе. Это саранча!
  - Кто такая саранча? - тревожно, спросил. - Почему зелёные кузнечики такая беда к людям?
  - Эти зелёные твари за один день сожрут все зелёное, - в страхе, ответила мама. - У нас не будет фруктов, овощей и ягод. Нечем будет кормить скотину и птицу. Не будет урожая хлеба. В стране начнётся голод. Могут настигнуть нашу страну разные другие беды из-за прожорливой саранчи.
  - Надо с ними как-то бороться? - рассуждая вслух, сказал маме. - Наконец, объявить войну.
  - Вот именно этим сейчас займутся люди, - сказала мама, снимая с меня школьную форму. - Сегодня в школе никого не будет. Переоденься в домашнюю одежду. Закрой окна и двери, чтобы саранча не залезла в нашу коммунальную квартиру. Скоро местные власти объявят войну против саранчи. Сегодня будет война с саранчой не на жизнь, а на смерть. Прямо как с фашистами...
  - Ура! Сегодня не будем занятий в школе! - заорал вовсю глотку. - Сегодня война с саранчой!
  - Ты чего разорался чуть свет? Всех людей разбудил. - спроси, Абдуллазизов Абдулл, наш сосед по коммунальной квартире. - Какая тут война, с какой саранчой? Почему учиться мы не будем?
  - Ты лучше посмотри в своё окно на улицу. Прежде чем задавать глупые вопросы, - ответил.
  - Вот это да! - воскликнул Абдулл. - Сегодня не то, чтобы в школу, а даже на улицу нельзя выйти.
  - На улицу пойдём мы все, - со знанием дела, сказала моя мама. - Так как с саранчой в одиночку не справимся. Такое на моей жизни было до войны. Саранча сожрала у нас почти весь колхоз. Сообща воевали против саранчи. Только так смогли спасти часть колхозного урожая. Иначе бы мы просто вымерли без хлеба. Наверно не пойду на войну с саранчой. У меня дома своя саранча. Надо мне своих близнецов накормить и бабушку тоже. После буду окна свои закупоривать ватой.
   Когда мы вышли из коммунальной квартиры во двор, то почти весь Новый городок был на ногах. Затем весь Избербаш вышел на войну с саранчой. Мы как во время гражданской обороны в Гудермесе, вышли защищать свою природу.
   Хотя защищать уже было нечего. Деревья, кустарники и все, что раньше было зелёное, теперь имело серый цвет. Саранча сожрала вокруг всю сочную зелень и даже веточки молодого кустарника. Полчища саранчи ползали и летали вокруг нас.
   В народе прошёл слух, что это происки капиталистов, которые якобы специально выращивают молодую саранчу, а затем с воздушными шарами запускают насекомых в нашу сторону. Воздушные шары лопаются в воздухе, а молодая саранча падает на нашу землю и начинает делать то, что не смогли сделать фашисты.
   Уничтожает средства нашего пропитания, чтобы мы все тут умерли от голода, а капиталисты за-няли наши земли. Так хотят задушить построение коммунизма.
  - Это не правда! - тихо, сказала моя мама, чтобы её не посчитали пособников капиталистов. - Так было всегда, по крайней мере, у нас на Северном Кавказе. Даже моя мама и бабушка рассказывали, что в их жизни тоже было нашествие саранчи на растительность. Тогда царская власть дружи-ла со всеми, а капиталистов в помине не было на белом свете.
   Саранча была и в тридцатых годах. Причём тут происки капиталистов? Так природа придумала, чтобы обновлять все вокруг. После саранчи через год будет много свежей зелени, урожай хороший будет. Нам только надо пережить нашествие саранчи, чтобы обновилась вся природа. Дальше все будет лучше, чем было вчера.
   Никто из нашей семьи ни стал спорить с моей мамой. Все и без мамы прекрасно понимали, что слухи о происках капиталистов с саранчой, это просто болтовня, которая ни до чего хорошего не доведёт. Сейчас надо не болтать, а делом показать, как мы можем воевать с саранчой за своё будущее, построение коммунизма.
   Так же как пришлось бы воевать обратно с капиталистами и с фашистами. Если бы они как саранча напали на нашу землю. Надо нам всю нечисть уничтожать. Жители Избербаша и Нового городка замкнули свои квартиры. Мы вышли за пределы населённого пункта на войну с саранчой.
   В это время в населённые пункты пришли солдаты в противогазах и принялись обрабатывать весь город какими-то ядовитыми химикатами, от которых должна передохнуть саранча захватившая власть в наших населённых пунктах.
   Началась самая настоящая война солдат с саранчой. Нам предстояло воевать с саранчой рядом с нашим городом.
   На равных с солдатами советской армии гражданские люди воевали на подступах к населённым пунктам и к колхозным полям. Защищали от саранчи то, что пока не сожрали прожорливые насекомые. Свободное пространство у носа саранчи обливали бензином. Землю, а также дорогу между городом и полем, поджигали с саранчой и вместе с тем, что было на земле.
   На пути шедшей саранчи экскаваторами и просто лопатами вырывали настоящие окопы. Загоняли саранчу в окопы и засыпали живьём в глубоких рвах. Если трусливая саранча пыталась в одиночку сбежать от людей, тогда на помощь взрослым приходили мальчишки и девчонки. Мы топтали саранчу ногами, били палками и лопатами, катались по саранче на самокатах и на велосипедах.
   Все свои силы отдавали на войну с саранчой, которая не хотела сдаваться. Все время нападала на то, что съедала. Война с саранчой продолжалась целую неделю. Выжившая саранча встала на крыло и улетела с поля боя. Мёртвую саранчу сгребали в одну кучу. Затем кучи с саранчой обливали бензином и сжигали.
   Почти круглые сутки чистили населённые пункты от мёртвой саранчи, чтобы от мёртвой саранчи в населённых пунктах не было эпидемии. В борьбе с саранчой вместе с людьми участвовали пти-цы и животные, которые просто лакомились саранчой. Сюда надо было привезти людей из Азии и Европы. Говорят, что там люди едят саранчу.
   Вот был бы им деликатес к столу, а нам свобода от саранчи. Но люди к нам из-за границы не приехали, так что нам самим своими руками приходилось бороться с этими прожорливыми насекомыми. Мы все равно победили саранчу. В это лето у нас действительно было плохо с фруктами, овощами и с ягодами.
   Приходилось все завозить со стороны, где не было прожорливой саранчи. С хлебом осталось также. Потому что на саранче выиграли. Саранчой питались рыба, птица и многие виды диких животных.
   Там, где есть пища. Там всегда прирост населения. В том числе в природе. После саранчи рыба прямо кишела в пресных заливах Каспийского моря.
   Возле пресных заливов в камышах и в кустарниках не пострадавших от саранчи было так много разной птицы, что после охоты мужики домой приходили с такими трофеями, что в доме было мясо, а также пух на подушки и перину.
   Ну, а там, где есть рыба и птица, там всегда много хищников, как морских, так же сухопутных. Так что от саранчи пострадала только растительность, которая стала выживать после первых дождей, часто идущих над побережьем Каспийского моря. В течение одного сезона все вокруг Избербаша и Нового городка полностью восстановилось. Осталось только кошмарное воспоминание от набега зелёной и серой саранчи.
  
  2. Засуха.
   Не успели люди, и природа прийти в себя от прожорливой саранчи, как на землю прикаспийской низменности пришла новая более страшная беда под общим названием "засуха". Мало того, что жара была с температурой плюс за сорок градусов. К тому же длительное время с неба не упало ни одной капли дождя. Пересохли речки, ручейки и родники.
   Даже пресные заливы в Каспийском море обмелели на целый метр. Прямо перед нашими глазами гибли местные флора и фауна. Птицы, животные и люди спасались от жары как могли. Тени от солнца были буквально забиты разными живыми организмами.
   Всюду в тени можно было встретить от мелких насекомых до крупных животных. Как в рассказах Джозефа Редьярда Киплинга о мальчике Маугли, когда во время засухи было всемирное перемирие.
   Животные, птицы и насекомые не поедали друг друга, а общими усилиями спасались от засухи. Точно так во время засухи было возле Каспийского моря.
   Благо, что рядом с Новым городком и Избербашем было Каспийское море. Едва только пришло время летних каникул, как школьники всех возрастов буквально оккупировали побережье Каспийского моря.
   В мелководье пресных заливов рыбы было меньше чем людей. Каждый пацан и девчонка искали глубокое место в пресных заливах, где от родников была холодная вода.
   В то время как в самом Каспийском море солёная морская вода была словно кипяток. В то лето пользы от морской воды было мало, это понимали даже животные и птицы, которые также как люди заняли все прибрежные заросли камышей в пресной воде. Жизнь буквально кипела в холодной воде.
  - Нам надо позаботиться о птицах и животных, - сказал Журавлев Витька, глядя на страдание птиц и животных в мелководье пресных заливов. - Надо нам сходить в Уллубиевскую балку накопать там червей и наловить лягушек, чтобы покормить птичек, рыбу и животных на пресных заливах...
  - Заодно можно и много кузнечиков наловим, - поддержал идею Сулимов Вовка. - Вот только с мясом диким хищникам у нас совсем плохо. Где мы сможем найти много мяса пригодного хищникам?
  - У меня есть один знакомый чабан, который каждый день режет одного барашка, - вступил в разговор Абдуллазизов Абдулл. - Буду ходить к нему в гости каждое утро и приносить нашим хищникам много мяса. Точнее разные обрезки, отходы от мяса, которые не используют в пищу людям.
  - Пока до завтрашнего утра слишком далеко, то нам сегодня надо позаботиться о тех животных, птицах и рыбах, которые живут на мелководье в пресных заливах, - сказал своим друзьям. - Прямо сейчас пойдём в Уллубиевскую балка за лягушками и червями. Ну и кузнечиков наловим.
   В зарослях камышей у пресных заливов мы попрятали свои рыболовные снаряжения, от которых не было никакой пользы, так как вся рыба с пресных заливов ушла далеко в море, где в глубине была холодная вода.
   С пустыми ведёрками и банками из-под червей мы пошли в сторону Уллубиевской балки, которая начиналась мелкой расщелиной вблизи пресных заливов и заканчивалась через десятки километров высоко в горах огромным ущельем.
   Конечно, мы не собирались преодолевать десятки километров Уллубиевской балки. Нам было достаточно пройти чуть больше километра от пресных заливов, чтобы за автомобильным мостом попасть в райский уголок дикой природы, где росло все, что могло расти там, на земле при наличии влаги от пресных родников.
   Однако, пройдя больше километра своего пути от пресных заливов, мы ни встретили ничего, что могло напоминать райский уголок от бурной зелени в Уллубиевской балке. В небольшом углублении в земле буквально все, что раньше было зелёным, превратилось в песочный цвет выгоревшей на солнце растительности. Кусты барбариса с острыми колючками были похожи на ржавую колючую проволоку.
   Небольшие стволы и ветки кизила, словно призраки торчали из расщелин между камней своим обгоревшим видом. Колючие переплетения ежевики напоминали ограждения заброшенной зоны бывших политических заключённых.
   На высохших стеблях дикорастущих дынь и арбузов висели высохшие плоды, которые своим видом были похожи на дистрофиков из узников фашистских концентрационных лагерей Освенцима и Бухенвальда. Даже чилижник здесь засох.
  - Дальше нам идти бесполезно, - грустно, сказал Ибрагимов Исмаил. - Засуха здесь уничтожила все живое. За автомобильным мостом точно ничего нет. Недавно проезжал по мосту, все сухое.
  - Если бы мы не дрались за пресные заливы с пацанами из аула и одноимённого рыбного колхоза, то сейчас могли сходить за живностью в Буйнак. - с досадой сказал своим друзьям. - В кошарах рядом с овцами всегда есть чем поживиться. Там полно червей, кузнечиков, мокриц и даже мясо иногда собакам приносят.
  - У меня в ауле Буйнак живёт родственник, - сказал нам, Абдурахманов Саид. - Меня там никто не тронет. Вам, конечно, нечего делать в ауле, а мне можно сходить в гости к родственникам и чем-то поживиться. Родственники никогда не откажут своему человеку из города. Мы им тоже помогаем. Когда они приезжают к нам в гости в Новый городок или в Избербаш.
   Не сговариваясь, мы нацепляли на Саида свои банки и ведёрки под возможные продукты диким животным, птицам и рыбам. Проводили друга до возвышенности возле маяка, откуда, хорошо было видно аул Буйнак, который находился от пресных заливов через мыс, с маяком на возвышенности. Несмотря на близкое расстояние между Новым городком и колхозом "Буйнак".
   Пацаны с обеих сторон враждовали друг с другом. За передел при ловле рыбы у моря и в зали-вах. Наши пацаны не пускали в пресный залив пацанов из аула. Пацаны из аула гоняли наших пацанов. Когда они по разным причинам появлялись за мысом у моря, на территории пацанов из аула и колхоза Буйнак.
   Как только Абдурахманов Саид скрылся из нашего вида среди саманных построек аула Буйнак, мы тут же направились в сторону пресных заливов, чтобы там в морском песке накопать червей на корм птицам. Вполне понятно, что у нас не было лопат или каких-то других принадлежностей, что-бы копать червей в морском песке вблизи морской воды.
   Мы становились на четвереньки и словно собаки рыли руками мокрый морской песок у края морской волны. Видимо жара достала всех и морских червей тоже. За час нашего рытья руками морского песка мы добыли всего несколько десятков червей, которых тут же отдали на корм пер-натым в пресном заливе.
   Изголодавшиеся птицы чуть ли не из наших рук на лету выхватывали корм из червей и хлебных крошек. Увлечённые кормлением птиц мы совсем забыли нашего друга Абдурахманова Саида, который отправился в аул Буйнак за продуктами диким животным, птицам и рыбам пресных заливов.
   Где-то к обеду наши одноклассницы пришли отдыхать к пресным заливам вместе со своими родителями. У девчонок было много разных продуктов. Мы сразу стали уговаривать своих одноклассниц, чтобы они часть свои продуктов отдали диким животным и птицам. Девчонки ни стали жадничать. В течение часа скормили животным и птица все продукты, принесённые родителями наших одноклассниц на отдых своим чадам. Родители были не против дружбы детей с дикими животными. Почти все родители примкнули к нам.
   Со своих рук взрослые кормили пернатых и животных, которые проживали в зарослях камышей вокруг пресных заливов, а также на мысе возле маяка.
   В основном здесь жили разнообразные камышовые и водоплавающие птицы, а также хищники, которые охотились на этих птиц. Засуха сделала пернатых и хищников настолько ручными, что они почти с наших рук кушали разные продукты питания, которые были пригодны им на корм. Вполне понятно, что чайки, утки, гуси и лысухи питались в основном хлебными продуктами.
   В то время, как лисицы, шакалы и разные грызуны нажимали больше на мясные продукты. Несмотря на то, что засуха почти всех приручила к людям, однако хищники были более осторожные, чем пернатые.
   В то время как птицы брали корм прямо с наших рук, то хищники с опаской выглядывали из зарослей камышей и брали только брошенные нами им продукты возле камышовых зарослей в траве.
  - Сейчас будет война, - сказал Вовка Сулимов, толкая меня в бок. - Силы у нас совсем не равные.
   Вовка показал мне рукой на склон мыса, откуда спускались человек тридцать пацанов из аула Буйнак. В то время как нас вместе с девчонками и их родителями едва могло набраться человек двадцать. Конечно, силы были далеко не равные. Мы никак не хотели сдавать свои позиции на пресных заливах.
   Вооружившись, чем попало, мы встали на защиту пресных заливов, от которых кормились не только дикие звери и птицы, а также наши семьи почти круглый год промышляли разнообразной рыбой, водившейся тут в пресной воде. Вовремя перелёта птиц было много дичи.
  - Пацаны! Наши пресные заливы спасены, - издали закричал Абдурахманов Саид. - Мои родственник берутся прокормить птиц и животных на пресных заливах на время засухи. Природа спасена!..
   При таких радостных возгласах со стороны нашего друга мы поняли, что к нам пришли с миром, а не с воной пацаны из аула и колхоза Буйнак. Видимо проблема природы решила во время засухи померить не только животных и птиц, а также людей, которые совсем недавно дрались за передел территории возле пресных заливов, а сейчас вместе решили спасть природу от засухи.
   Поэтому мы свою насторожённость сменили на гостеприимство и приняли пацанов из аула Буйнак, как своих лучших долгожданных друзей, с которыми стали спасать дикую природу от неминуемой гибели в засуху.
   Обменявшись совместными, дружелюбными приветствиями, мы стали рассматривать продукты питания, которые принесли с собой пацаны из аула Буйнак. В сумках, в банках, в коробках и в вёдрах пацанов из аула и колхоза Буйнак. Было все из продуктов, что выращивают в ауле и растёт в окрестностях аула в дикой природе. С таким запасом продуктов можно было прокормить целый клан диких людей, а также клан диких животных и птиц. Конечно, и за рыбу в пресных заливах мы не забыли.
  - Ну, теперь наши подопечные могут жить спокойно, - радостно, сказал Григорищенко Шурка, он, прежде всего, беспокоился за собственный желудок, а после за все остальное. - С голоду никто не умрёт. Сейчас вначале надо накормить птиц. Животные буду кушать в наше отсутствие.
   В летние каникулы, за время засухи мы совместно с пацанами из аула Буйнак заботились о птицах и животных, которые проживали в камышах и в зарослях кустарников вокруг пресных заливов. С первыми дождями прекратилось доверие и дружба между людьми, а также между животными и птицами.
   Каждый занялся вниманием собственной жизни в среде своего обитания. Словно перешли в другое измерение жизни. После дождей пацаны из аула больше ни стали приходить к нам.
   Птицы принялись строить себе новые гнезда. Пытаясь наверстать упущенное время при засухе, в камышах у пресных заливов возле моря. Травоядные животные нагуливали жир поеданием сочной зелени, буйно проросшей после первых дождей. Хищники страстно заглатывали свою слюну при виде ожиревших своих будущих жертв готовых предаться пиру хищников.
   Пресные заливы обратно наполнились многочисленной рыбой, которая вернулась из холодной морской глубины в тёплые воды пресных заливов. Мы обратно подрались с пацанами из аула и колхоза Буйнак за передел мест ловли рыбы. После засухи все обратно встало на свои места. Как было раньше до наступившей засухи у Каспийского моря.
   Как сказали когда-то в древности философы - "Жизнь вернулась на круги своя".
   Мы стали жить, как прежде, но только сильно повзрослевшие и поумневшие за одно лето во время школьных каникул с засухой на природе. Мы научились ценить свою жизнь, а также жизнь в дикой природе.
   Решили независимо от перемены климата в дикой природе. В новом году наладить свою дружбу, как с пацанами из аула и колхоза Буйнак, также с птицами и с животными в дикой природе, которые долгие годы проживают у пресных заливов. Почти рядом с нашим местом жительства.
  
  3. Колорадский жук.
   Едва только мы справились с проблемой саранчи и засухи, как на землю прикаспийской низменности обрушилась новая беда виде жёлтого жучка с черными и коричневыми полосками на крыльях, которые напоминали нам не только знамя США, а также происки капитализма против Советского Союза.
   Люди в один голос стали говорить, что только капиталисты могли забросить к нам такого вредителя, как колорадский жук, который никогда не водился в дикой природе Советского Союза.
   В какой-то степени можно было согласиться с теми, кто говорил, что колорадского жука могли только забросить капиталисты США. Так как колорадский жук не перелётная птица и через океан к нам в Советский Союз прилететь не может. Особенно в прикаспийскую низменность, которая не граничит ни с одним океаном и находится от Америки на расстоянии десятков тысяч километров.
   К такому выводу мы с отцом пришли осенью 1955 года, когда над прикаспийской низменностью был перелёт водоплавающих птиц. Такой массовый перелёт птиц бывает только два раза в году. Весной птицы летят на гнездовье в прикаспийскую низменность. Осенью птицы возвращаются гнездиться в Африку.
   В основном птицы перелетают ночью, когда погода соответствует перелёту, и никто не беспокоит стаи птиц. Ночью большая часть хищных птиц. Ночных хищных птиц мало.
   В такое время года над прикаспийской низменностью через населённые пункты летит так много стай птиц и так низко летят птицы, что прямо в городской черте можно стрелять вверх из ружья не целясь, а утром собирать трофеи своего браконьерства.
   Причём в это время года даже представители охраны природы становятся браконьерами и забывают о том, что редких птиц надо везде беречь вообще круглый год, а вовремя перелёта в особенности. Так как птицы летят на гнездовье.
   Так было осенью 1955 года. Охотники готовились заранее к перелёту птиц. На крышах домов и просто на земле во дворах были установлены разные приборы, которые могли посылать свет в тёмное небо. Все говорили, что глупые птицы летят на свет и при свете охотнику лучше видно птицу, в которую стреляешь.
   Так что население охотников тщательно готовилось к массовому убийству ни в чем не повинных птиц. У всего города были одни мысли о предстоящей охоте.
   Мы с пацанами тоже тщательно готовились к этому кровавому вечеру. Но только не охотиться на перелётных птиц, а охотиться на охотников.
   У нас на пресных заливах возле Каспийского моря было много друзей среди представителей дикой природы. В особенности среди водоплавающих птиц, которых мы прикармливали в течение летних каникул, особенно во время засухи.
   Мы не хотели, чтобы убивали наших друзей в дикой природе. Поэтому мы дали слово друг другу, что будем наказывать тех, кто поднимет ружье на наших пернатых друзей. Будем отстреливать браконьеров.
   В последний месяц летних каникул, втайне от своих родителей, мы сделали заготовку рогаток, как оружие против охотников-браконьеров. Ближе к осеннему перелёту водоплавающих птиц над городом, мы перенесли своё оружие на места своей дислокации.
   Откуда было, удобно обстреливать охотников с ружьями из рогаток, а в случае опасности со стороны охотников в нашу сторону, нам можно было поменять свои места стратегии. Нам не хотелось после быть битыми за охоту.
  - Мне совсем не хочется, чтобы отец ночью увидел меня с рогаткой, - сказал нам Пузан (Григорищенко Сашка), опасаясь за свою задницу на следующий день после охоты. - Нам надо обдумать наши места. Надо засесть на чужой территории, где нас вообще не знают в среде браконьеров.
  - Вообще-то согласен с Пузаном, - поддержал, Сулим (Сулимов Вовка) идею нашего друга. - Мне тоже не хочется стрелять из рогатки в своего отца. Так же как не хочется, чтобы отец выпорол меня после охоты. Нам лучше подстраховаться заранее перед началом перелёта стай диких птиц.
  - Мы сделаем так, - выдвинул своё стратегическое предложение, - договоримся с пацанами Избербаша, которые также готовятся вести войну против охотников-браконьеров, со своей стороны. Пацаны с Избербаша придут к нам на территорию Нового городка, а мы засядем на территории Избербаша. Так будет лучше в нашей стратегии. Каждый пацан с удовольствием постреляет чужих отцов. Своих отцов все равно нам жалко подстреливать камнями и орехами из рогаток.
  - Ты, что, Череп?! Вообще с ума спятил?! - заорал на меня Журавль (Журавлев Витька). - Где это видимо, чтобы своих злейших врагов пускать на свою территорию. Да они сами не согласятся к нам сюда идти. Будут бояться, что мы перестреляем их всех из рогаток за наши летние драки.
  - Эти заботы можете доверить мне, - решительно, сказал. - Также как вы часто дерётесь с городскими пацанами за своё место на стадионе и на эстакадах с рыбной ловлей. Но в Избербаше живёт семья Стрельниковых. Мой отец дружит с ними давно. Часто с отцом бываю в гостях у Стрельниковых. Мне часто приходится драться с Витькой и Вовкой Стрельниковыми, там же где вы дерётесь с городскими пацанами. У них в квартире мы мирно сидим за столом. Так что постараюсь уговорить городских пацанов, чтобы они поддержали нас и поменялись с нами местами.
   Мои друзья согласились с моим предложением. Но опасаясь за то, что меня могут побить городские пацаны во время переговоров с ними, решили подстраховать меня на время переговоров с братьями Витьки и Вовки Стрельниковы. Сказали мне пацаны, чтобы назначил встречу на переговоры в камышах возле единственного болота в Избербаше на краю города.
   Вообще-то был не против подстраховки. Кому хочется быть битым? Но опасался, что может быть массовая драка с городскими. Тогда нас всех могут посадить под домашний арест и так все наши планы сорвутся.
  - Мы придём подстраховывать тебя в камышах без оружия, - поручился за всех, Сулим. - К тому же мы не будем провоцировать городских пацанов на драку. Ты сам постарайся уговорить Стрельниковых братьев. Если даже они не согласятся, то не смей затевать с ними драку. Иначе тогда у нас все сорвётся. Нас могут изолировать от старого города на длительный срок, чтобы не дрались.
  - Переговоры будут мирные и на высшем уровне, - дал слово друзьям, и мы разошлись по домам.
   На следующий день в субботу у нас не было занятий в школе. Напросился с отцом в Избербаш, где он работал фотографом-портретистом. Сослался на то, что хочу поучиться у отца фотографировать и писать фотопортреты. Отец постоянно твердил всем знакомым и родственникам, что хочет сделать из меня профессионального художника, фотографа и охотника.
   Мне было всего не полных девять лет. Кроме рыбалки и учёбы в школе не о чём другом не думал. По предсказаниям моей бабушки Нюси знал, что буду художником работать в цирке. Но все это в будущем. Сейчас меня больше увлекали разные приключения, которые буквально напрашивались ко мне.
   Прекрасно знал, что мой отец во время обеденного перерыва или после работы ходит в гости к Стрельниковым. Дядя Вася Стрельников был мастером по оружию и председатель союза охотников в Избербаше. Поэтому у наших отцов был общий интерес. В то время как у меня и у детей дяди Васи не было общего интереса.
   Мы жили в разных населённых пунктах одного города и постоянно враждовали за передел территорий между собой, как на море, так и на суши. Камнем наших разборок был городской стадион, который находился между Избербашем и Новым городком.
   Там на стадионе во время футбола постоянно происходили массовые стычки между болельщиками, как со стороны города, также со стороны Нового городка. Жертв между драчунами никогда не было. Но все гордились своими синяками, полученными во время драки. Даже местная газета писала в своих сводках о массовых драках болельщиков на нашем стадионе.
  - Ну, как, пацаны! Синяки прошли? - не удержался подколоть братьев, когда пришёл к ним в гости.
  - Да мы тебе сейчас! - пытался было полезть с кулаками Витька, которого часто бил в драках.
  - Вы чего это обратно прыгаете, друг на друга? - спросил дядя Вася, растаскивая нас по сторонам.
  - Это он первый задирается на нас, - ответил Витька, показывая мне свой ободранный кулак.
  - Подружески поинтересовался, как проходят у них синяки после драки, - оправдывался.
  - Сейчас же подайте друг другу руки. Дайте слово, что не будете драться, - грозно сказал мой отец.
   Витька и Вовка нехотя протянули мне свои руки. Тоже без особого желания подал им свою руку. На этом наше противостояние закончилось. Мы втроём вышли во двор, в котором находилась огромная голубятня похожая на избушку на курьих ножках.
   Дядя Вася постарался для своих сынов, чтобы только они были ближе к своему дому, а не бегали где-то вдали от своего дома в поисках приключения, как это часто приходилось делал мне. Стрельниковы в те времена были заядлыми голубятниками.
  - Отличная голубятня! - похвалил собственность Витки и Вовки, чтобы найти с ними общий разговор. - У нас в Новом городке ни у кого нет такой голубятни. Площадь не позволяет. Городок ма-ленький. Негде ставить голубятни возле наших домов. Поэтому мы чаще имеем птиц на террито-рии пресных заливов рядом с морем. Мы даже создали компанию по защите перелётных птиц.
  - У нас в городе тоже есть такая компания по защите перелётных птиц, - ехидно, сказал Витька.
  - Так давайте хоть на время перелёта птиц заключим временное перемирие между старым городом и Новым городком, - предложил, Витьке и Вовке, не обращая внимания на ехидный тон нашей беседы с их стороны. - Создадим общие усилия по защите стай перелётных птиц. От этого выиграет, прежде всего, дикая природа. Мы тоже друг перед другом не останемся в долгу на время войны с браконьерами. За время перемирия пройдут синяки и царапины от прошлых драк.
  - Вообще-то Шурка прав, - поддержал меня, Вовка, осторожно трогая синяк под своим глазом. - Надо переговорить с нашими пацанами. Думаю, что многие пацаны будут не против, отдохнуть после летних драк и с удовольствием примут участие в отстреле браконьеров в Новом городке.
  - Вот и прекрасно! - радостно, сказал, протягивая руку Витьке и Вовке. - Начнём перемирие.
  - Тоже согласен с вами, - дружелюбно улыбаясь, радостно сказал Витька, протягивая мне руку.
  - Тогда надо встретиться вечером возле болота в камышах, - предложил место переговоров.
   Витька и Вовка побежали к городским пацанам договариваться о месте встречи на переговоры. Остался в голубятне следить за происходящим рядом с домом Стрельниковых.
   Отсюда как на ладони было видно окраину старого города. В конце прошлого года мы жили здесь на квартире, пока моему отцу, как инвалиду войны, выделили комнату в коммунальной квартире в Новом городке. Так что был знаком как с местными пацанами, также с местом предстоящего нашего сбора. С голубятни прекрасно было видно, как мои друзья с Нового городка перебегают по одному со стороны стадиона в заросли камышей у болота.
   Хотят там подстраховать меня от возможной драки на время переговоров. Но почему-то был уверен, что никакой драки не будет. Больше всего дрался со Стрельниковыми братьями, с которыми у меня сейчас перемирие. С городскими парнями у меня были драки лишь на стадионе.
   На следующий день после футбола городские пацаны часто были возле фотомастерской моего отца и никогда меня не трогали. Кроме того, у меня среди городских было много друзей с нашего проживания здесь в прошлом году.
   Так что нет никакого повода у городских пацанов бить меня. Лишь бы мои друзья с Нового городка не спровоцировали из камышей местных пацанов на новую драку. Тогда все у нас пропало! Защиты птиц не будет.
  - Ну, как, Шурка, тебе живётся на новом месте? - дружелюбно встречая меня, интересовались местные пацаны. - Стрельниковы братья говорят, что вы решили заключить с нами перемирие...
  - Временное перемирие! - поправил Стрельников Витька. - Свои позиции не собираемся сдавать.
  - У нас главная цель, это помочь перелётным птицам, - уточнил предмет временного перемирия.
  - Так почему ты пришёл на переговоры один? - спросил беззубый пацан. - Твои друзья струсили!
  - Никто не боится! - сказал Сулимов Вовка из зарослей камыша, выходя на беззубого пацана.
  - Мы так не договаривались! - закричал на Сулимова Вовку и встал между пацанами, двинувшими с двух сторон. - Надо сейчас думать не о своих переделах, а о безопасности перелётных птиц.
   Обе противоборствующие стороны забурчали в знак согласия и стали жать руки друг другу о заключении временного перемирия на время перелёта птиц. Теперь нам надо было определить стратегический план обстрела охотников, которые будут участвовать в кровавом истреблении перелётных птиц.
   Главной целью у нас было оказаться не заметными и стараться стрелять из рогаток только по рукам охотников, чтобы среди пострадавших охотников не было убитых и калеченных в голову. Надо просто проучить браконьеров, чтобы больше не охотились на перелётных птиц.
  - Массовый перелёт птиц начнётся завтра к полночи, - тонов знатока, сказал Пузан. - Мы должны за день хорошо выспаться. Затем с вечера, точнее к ночи, вместе с охотниками лёгкой добычи занять удобные места к обстрелу браконьеров с рогаток. Каждый из нас займёт те места к обстрелу, где нас никто не знает. Вы заранее придёте на нашу территорию, а мы займёмся старым городом.
  - Тогда никого из нас не будет мучить совесть, что обстреляли из рогаток отца своего друга или собственного отца, - добавил Абдуллазизов Абдулл, мой друг и сосед по коммунальной квартире. - Мы не должны подставлять друг друга. Поэтому к восьми часам вечера каждый из нас покинет место своего жительства, чтобы между нами не произошла случайная стычка на своих территориях.
  - Мы все без исключения должны соблюдать тактику боя, - уточнил стратегию нападения на браконьеров. - Ни в коем случае не применять огнестрельное оружие и арбалеты против браконьеров. Стрелять только из рогаток фундуком и морскими орехами. Не стрелять в лицо и в голову браконьеров. Не забывайте, что там наши отцы. Достаточно будет браконьерам ран у них на руках.
   Примерно в течение одного часа мы обсудили все наши планы обстрела браконьеров. Впервые за год мы разошлись по своим домам без драки, а значить без новых синяков и царапин. Договорился со своими друзьями, что завтра с вечера, засветло, встретимся возле пятой гряды на берегу моря.
   Пройдём по берегу моря до старого города. По пути на полосе прибоя соберём морской орех. В кустарниках у зелёной полосы железной дороги растёт орех фундук. Лишние патроны не бывают. Хотя у каждого из нас дома имеется не меньше мешка орехов фундук. Но лучше при обстреле браконьеров пользоваться не съедобными морскими орехами, а орехи фундук употреблять себе в пищу во время обстрела браконьеров.
   Так будет у нас в организме запас калорий, которые пригодятся на время войны с браконьерами, а также на случай отступления с позиций нашего боя.
  - Вы где болтались допоздна? - поинтересовалась моя мама, когда мы с Абдулом пришли домой.
  - Мы до вечера играли в футбол в Избербаше, - стал оправдываться один за двоих. - Затем почти пять километров шли пешком. Если не веришь, то завтра можешь спросить у Стрельниковых или у Сулимова Вовки. Григорищенко Сашка тоже может подтвердить. Сегодня по садам не лазили и на море не были. На пресных заливах стало сильно холодно, а на море весь день шторм.
  - Ладно! Хватит оправдываться, - тихо, сказала мама. - Быстро на кухню поужинать и по постелям.
   Не прошло и десяти минут, как мы сытые укладывались спать в свои постели по коммунальным комнатам. На следующий день почти весь старый город и Новый городок высыпались до середины дня. Затем одни готовились к ночной охоте на перелётных птиц. Другие готовились к ночной охоте на браконьеров. Кто был лучше оснащён и подготовлен к бою станет известно на следующий день.
   Когда браконьеры будут подсчитывать трофеи ночного убийства перелётных птиц, а охотники на браконьеров по сводкам местной печати узнают о своих результатах охоты на браконьеров. Пока что обе стороны предстоящей бойни основательно готовили к наступлению. Отцы были увлечены своими ружьями. Дети за городом испытывали свои рогатки по специально сделанным мишеням.
   Под предлогом большого футбола на стадионе, мы с вечера засветло удрали из дома. Хотя в этот вечер футбольная игра на стадионе проходила без болельщиков. Так как одни болельщики готовились к ночной охоте на перелётных птиц, а другие болельщики готовились к ночной охоте на браконьеров.
   Так что в этот вечер футболисты могли подраться между собой, но без участия в драке болельщиков с обеих сторон. Можно сказать, что футбольного фанатизма сегодня не было. Возле пятой гряды на берегу моря собралось человек тридцать пацанов из Нового городка. Идти такой большой группой на старый город было опасно для всех.
   Милиция и взрослые могли подумать, что мы идём войной на городских пацанов. Нас могут остановить на подступах к старому городу.
   Поэтому мы решили разбить весь отряд по группам из пяти человек и с интервалом в десять минут проникнуть в старый город с разных сторон. В таком случае мы можем рассчитывать на то, что ночной бой будет удачный. Мы как следует должны проучить браконьеров стрелять в птиц.
   Мне, Сулимову Вовке, Абдуллазизову Абдуллу, Журавлеву Витьке и Григорищенко Сашке досталась юго-западная часть старого города. К восьми часам вечера мы прошли со стороны горы "Пушкина" в отведённое нам место в старом городе и стали прятаться вблизи браконьеров, готовящихся к ночной охоте.
   Нам надо было как можно ближе быть к браконьерам, чтобы болезненно обстрелять браконьеров из рогаток по рукам, которые от боли не должны нажимать на курки.
   Где-то к полночи, когда в ночном небе зашуршали и засвистели крылья, стай перелётных птиц, небо над старым городом и Новым городком пронзили, словно саблями или стрелами яркие лучи прожекторов и фонариков разного вида.
   Над нашими головами началась настоящая военная канонада. Старый город и Новый городок оглушили выстрелы оружий разного калибра и вопли ране-ных перелётных птиц, а также крики от боли браконьеров, подстреленных нами из рогаток.
   Не прошло и двадцати минут бойни, как на головы браконьеров, а также на головы охотников на браконьеров, с неба посыпалось что-то мелкое и не приятное по запаху. По нашим головам и по телу стали ползать какие-то жучки. При свете прожекторов и фонариков было видно, что это жучки размером не больше ногтя.
   Жучки жёлтого цвета с черными и коричневыми полосками на крыльях. Откуда взялись эти насекомые никто не знал. Хотя все знали, что эти жучки сыпались с неба. Но как жучки появились в небе, надо было выяснить.
   Ведь такого возле нас никогда не происходило. На следующий день в Избербаше и в Новом городке, не подсчитывали трофеи и поражения ночной бойни, а занимались исключительно уничтожением неизвестных пришельцев, которыми были засыпаны весь старый город и Новый городок. Жучков буквально сметали мётлами и вениками в кучи, а затем обливали бензином и поджигали.
   У нас уже был свой летний опыт по истребления саранчи. В то время другого метода уничтожения жучков в Советском Союзе не было.
   К вечеру трагического дня войны с жучками прошёл слух, что ночью над нашим городом и над побережьем Каспийского моря были замечены воздушные шары с жучками, которых называют колорадский жук.
   Раз эти жучки из провинции Колорадо в США, то колорадских жучков могли запустить на Советский Союз только капиталисты из Америки.
   С этого момента надо нам всем готовиться к войне против американских капиталистов, а также против колорадских жучков из США.
   На случай возможной эпидемии из-за присутствия колорадских жучков, в Избербаше и в Новом городке был объявлен общий карантин. Колорадских жучков уничтожали китайским методом, как китайцы вели войну с воробьями, "до последнего воробья". Так мы вели войну с колорадскими жучками, "до последнего колорадского жучка".
   На исходе недели в Избербаше и в Новом городке не было даже духа колорадских жучков. Однако война с колорадскими жучками продолжалась по всему Советскому Союзу и продолжается по всему миру до настоящего дня.
  
  4. Похолодание.
   Природа 1955 года имела удивительные перемены, какие не могли вспомнить старожилы на своём веку. На смену засухи и тропическим дождям на прикаспийскую низменность пришли сильные холода. В последний месяц уходящего 1955 года температура термометра упала ниже сорока градусов.
   Земля и море промёрзли так сильно, что нам пришлось самостоятельно изготовлять коньки. Так как до этого года никогда в нашем городе не было снега и тем более льда на земле или на воде. Поэтому в нашем городе вообще, никогда не продавали коньки, санки и лыжи. Потому, что рождённые здесь пацаны вообще не представляли, как и на чём, кататься по снегу и льду.
  - Пацаны! Посмотрите, какие коньки смастерил, - хвастался, Сулим, показывая изгиб проволоки, прикреплённой к деревянным конькам. - Такие коньки можно привязывать к подошве ботинок.
  - Мне отец сделал коньки из железа, - демонстрирует Витька лезвие коньков из тонкого металла.
  - Мой дядя изготовил санки с полозьями из металла, - показывает Пузан, средства передвижения.
  - Давайте мы будем что-то изобретать во время зимних каникул, - предложил своим друзьям.
   Друзья поддержали моё предложение. Не дожидаясь зимних каникул, в свободное от учёбы время мы часами пропадали в своих сараях, которые переоборудовали под мастерские по изготовлению различных средств передвижения по снегу и по льду.
   В таком возрасте у нас страсти к работе и фантазии было так много, что скоро в наших сараях появилось множество различных средств передвижения. Теперь мы могли свободно кататься с горки по снегу или в море по льду.
   Страсть к катанию по морскому льду и по снежным улицам нашего города закончилась трагически многим пацанам. Любители быстрой езды по улицам города цеплялись специальными крючками за борта автомобилей. В результате с десяток изуродованных тел и одна оторванная рука. Большинство подобных катаний окончились трагически как пацанам, так родителям пострадавших.
   После нескольких трагических случаев со смертельным исходом в нашем городе. На улицах города установили контроль, любителей быстрой езды. Родителей стали штрафовать за любое катание детей на проезжей части улиц. Таким образом, травматизм и смертные случаи на улицах города резко упала, а к концу года вообще никто ни стал кататься на улицах нашего города.
   Совершенно по-другому было вдали от городской черты. На горе "Пушкина" и на льду замёрзшего моря, не было со стороны городской власти никакого контроля за теми, кто любит кататься, на чём попало с большой скоростью. Пусть даже такое катание опасно для жизни.
   За пределами города на территории дикой природы местная власть не имела право вмешиваться в личную жизнь людей. Даже в личную жизнь детей, которые вправе кататься где угодно и на чём угодно.
   В результате самоуправства и не соблюдения техники безопасности при катании с высоты за пределами города, за один месяц в городе было несколько десятков трагических случаев и четыре случая со смертельным исходом. Один пацан разбился насмерть во время быстрой езды на санях по склону горы. Трое пацанов провалились в прорубь.
   Они утонули во время катания с мыса, в тёплые заливы пресной воды на тонкий лёд, который не выдержал катания на санях десяти человек. Семь человек успели выскочить из проруби на сушу и отогреться над костром от сильных морозов. Троим пацанам, не повезло. Рядом не было никого, кто мог их спасти из проруби слаб замёрзшей воды в пресных заливах. Двое умерли от переохлаждения. Один парень утонул под кромкой льда.
   Мы тоже не были исключением за время катания на льду и по снегу. Наша орава принимала своё участи во всех видах катания по льду и по снегу. Однако нашей группе пацанов повезло, хотя в том, что среди нас не оказалось трупов, а также изуродованных тел наших участников быстрого катания. Мы отделались лёгкими ранениями, ссадинами, шишками и незначительными порезами.
   Под самый новый год лёд сковал все Каспийское море от Астрахани до Баку. Рыболовная флотилия Каспийского моря в основном состояла из деревянных баркасов, которые никогда не видели лёд на Каспийском море. Самый сезон ловли промысловой рыба выпал на сильные морозы.
   Когда ударили сильные морозы, в это время большая часть баркасов была в море. Морозы захватили рыбаков врасплох. Никто не ожидал, что в течении нескольких дней Каспий промёрзнет на метр в толщину и начнёт своей массой крошить деревянный рыболовный флот Каспийского моря.
   Нам неизвестно было, как обстоят дела по всему бассейну Каспийского моря. Телевидение тогда не было. Пресса до нас как всегда доходила с большим опозданием. Радио вообще замолчало от сильных морозов. Нам ничего не оставалось делать, как только почти всем городом выйти на берег моря и невооружённым глазом смотреть, как в море рушатся деревянные баркасы наших рыбаков.
   Вместе с баркасами гибли рыбаки, которых нельзя было спасти из-за отсутствия в нашем городе вертолётов или даже обычных саней способных передвигаться по льду Каспийского моря.
   До нас просочились слухи, что с Прибалтики через каналы и дальше по Волге на Каспий пробиваются корабли ледокольного класса, способные разрушить лёд на Каспийском море. Таким образом спасти остатки деревянной рыбацкой флотилии, а также нефтяные эстакады, которые вообще не были рассчитаны на лёд в Каспийском море.
   Поэтому в Каспии могла возникнуть экологическая катастрофа с утечкой нефти из буровых вышек, а также с полной гибелью рыболовного флота. Мы так и не дождались у своих нефтяных эстакад кораблей ледокольного класса из Прибалтики. Новогодние праздники оглушили залпы орудий и взрывы авиационных бом. С вершин вдоль берега по льду Каспийского моря били крупнокалиберные орудия. С гражданского и военного аэродромов поднялись в небо бомбардировщики, которые обрушили на лёд Каспия армаду больших бомб.
  
  5. Дорога длиной в год.
   В эти самые суровые времена в природе, происшедшие вблизи Каспия. В нашей семье произо-шла, на мой взгляд, интересная и в то же самоё время ужасная история. История о дороге длинной из года в год, о которой мне хочется рассказать отдельно.
   Началась эта история в Избербаше. Это произошло в конце 1955 года, а закончилась в начале 1956 года. Дорога была полна опасности, радости и приключений. Мы едва не погибли в этой дороге, но все остались живы и часто вспоминаем это совсем необычное наше путешествие из одного нового года в другой.
   Случилось это через полгода после рождения близнецов, Сергея и Юрки, которые родились в мае месяце 1955 года. Из-за этих близнецов и по другим причинам мы больше полгода никуда ни ездили. Хотя за это время у наших многочисленных родственников произошло множество разных событий, на которые нас приглашали. Но наша семья была словно связана по рукам и ногам собственными заботами, и мы не могли никуда съездить.
  - Все! Мне надоело сидеть дома! - возмущённо, сказал мой отец. - Бабушку Нюсю мы на время поселим к её младшей дочери Тамары. Сами отправимся под новый год всей семьёй к Щепихиным в Беслан. Вот будет радостей Михаилу и Нади! Мы с ними не виделись уже больше двух лет. Погостим мы у них немного. На обратном пути заедем в Грозный к сватам Ивлевым и Куценко.
   Это отец сказал на день моего рождения, по метрикам, 28 ноября 1955 года. То есть, почти за месяц до наступления нового года. Тогда близнецам исполнилось по шесть месяцев. Они уже сидели в детском манеже и в ограждённой кровати, но до самостоятельности им было ещё очень и очень далеко.
   Однако отец заявил, что с ними ничего не случится. Будем мы ехать в тепле вагона. Детям только придётся погулять из дома к вагону и опять из вагона в дом. Всего лишь не большая прогулка по свежему воздуху. Дети от такой прогулки крепче здоровьем будут. За неделю до нашего отъезда началось массовое переселение из нашей квартиры в квартиру тёти Тамары Ложниковой, младшей маминой систры, которая всего год назад вышла замуж.
   Новобрачные ничего ни могли делать в своём быту. Она как хвостик переехала за нами из Гудермеса в Новый городок в Избербаш. Тётя Тамара так ездила за нами семьёй по всему Кавказу. Пока наконец-то окончательно поселились в Беслане. Откуда позже наши дороги разошлись навсегда по всему Советскому Союзу. Мы стали встречаться изредка во время свадеб и похорон среди наших родственников, терских казаков, которые сохраняли свои родственные связи.
   В Новом городке в Избербаше тётя Тамара поселилась в соседнем доме рядом с нами. Со сто-роны можно было подумать, что один дом по улице Свобода переселяется в другой дом. Целый день мы носили разные принадлежности парализованной бабушки Нюси. Тогда не было специальных колясок у парализованных людей. Все, что было в нашем доме у бабушки Нюси, изобрели наши многочисленные родственники.
   Никто так и не знает, кто изобрёл разные приспособления, которыми пользовалась на протяжении тридцати лет парализованная бабушка Нюся, которая родила троих мальчиков и трёх девочек. Четырёх детей, двоих близнецов мальчиков, Лёню и Сашу, а также, двух девочек, Надю и Тамару, бабушка Нюся родила парализованной.
   Однако, сейчас ни о бабушке Нюси рассказ. За сутки перед отъездом отец повёз к Стрельникову, своему другу-охотнику, нашу немецкую овчарку по кличке Джульбарс. Мне тяжело было прощаться с другом. Но против отца тоже не мог пойти. В последний день перед отъездом заглянул к Стрельниковым. Сказал братьям Стрельниковым, Витьке и Вовке, моим ровесникам, что если с Джульбарсом что-то случиться, то потом им обоим поодиночке разобью морды.
   Братья Стрельниковы ни стали откладывать на потом. Тут же кинулись на меня с кулаками. Нашим отцам с трудом пришлось растащить нас в разные стороны и дать хороших подзатыльников. Мы все равно успели пригрозить друг другу, что ещё встретимся после нового года.
   Перед тем, как выехать из дома, мама хорошо накормила близнецов, чтобы они не кричали в дороге. На железнодорожном вокзале стации города, мы были за два часа до прибытия поезда по расписанию. Пассажирский поезд "Баку-Москва", традиционно опаздывал. К этому времени близнецов словно прорвали.
   Они оба разом наделали в штаны и оба разом стали орать так сильно, словно в огромную трубу. Маме пришлось распеленать их и поменять одежду. Тут же мама затеяла стирку. Вскоре небольшой зал ожидания превратился в прачечную.
   На спинках всех сидений возле отопительных батарей висели детские штанишки, рубашечки, ползунки и все остальное, что ухитрились обделать братья-близнецы, которые также кричали.
   Пассажирский поезд "Баку-Москва" не спешил появиться. Когда у моей мамы лопнуло терпение. Она решила вернуться домой, вдруг, в репродуктор объявили, что пассажирский поезд "Баку-Москва" прибывает к перрону на станцию Избербаш.
   Мама и отец в темпе стали собирать вопящих близнецов. Нам пришлось ждать ещё несколько минут прибытия поезда на площадке под открытым воздухом, обдуваемые холодным ветром.
   Наконец-то поезд появился. Нас поспеши затолкать в купейный вагон с нашими многочисленными вещами. Поезд медленно пополз от станции Избербаш в сторону станции Махачкала, столицы Дагестана. В этот год была самая лютая зима, какую знал Кавказ за все своё существование.
   Каспийское море промёрзло многометровым льдом, который раздавил все, что было на море. На льду Каспийского моря валялись раздавленные рыболовецкие баржи, баркасы и катера. Свои лодки рыбаки заблаговременно затащили на берег. В Каспийском море погибло много рыбы, птицы, тюленей и другого животного вида местной природы.
   За время нашей поездки на поезде, от Избербаша до Махачкалы. Нас сопровождала орудийная канонада и рёв самолётов бомбардировщиков. Но это не был новогодний салют и не начало войны. Это даже не была учёба гражданской обороны, которая в те годы проводилась хотя бы один раз в месяц.
   Над нами летали снаряды орудийных залпов и самолёты с бомбами в сторону Каспийского моря. За то, что Каспий посмел замёрзнуть необычайно сильно и навредил экономики Советского Союза. Каспийское море объявили врагом советского народа и пытались его как-то усмирить, разбивая снарядами и бомбами толстый лёд.
   От Избербаша до Махачкалы всего тридцать шесть километров. Но наш поезд "Баку-Москва" полз туда часа три. Сколько полз наш поезд дальше, не знаю, так как после отправления поезда со станции Махачкала уже крепко спал и ничего не знал о дальнейшем продвижении нашего поезда.
   Так хотел посмотреть на место своего рождения, в Гудермесе, где мы прожили восемь лет после моего рождения. Но измученный за день подготовки к отъезду, бессовестно спал, проезжая мимо своей родины.
   Проснулся, когда поезд "Баку-Москва" приполз на станцию Беслан в Северную Осетию. Нас, буквально, выпихнули на перрон станции Беслан. Поезд тут же отправился. Он должен был наверстать упущенное время до станции "Курская" в Москве, столицы СССР. В противном случае поезд могли наказать вместе с его бригадой и больше не выпустить в обратный рейс поезда "Москва-Баку".
   На перроне станции Беслан было также холодно, как на перроне станции Избербаш. Дул очень холодный воздух. Мне казалось, что мои мозги скоро превратятся в лёд точно такой же, как на Каспийском море. Вот только меня спасти бомбами и с нарядами ото льда никому не придётся. Мне хотелось жить. Поэтому усиленно тёр виски перчатками, чтобы только не замёрзли мозги. Постоянно скакал по скользкому перрону.
   Когда мы собрали наши вещи, разбросанные по всему перрону, зашли в зал ожидания железнодорожного вокзала станции Беслан, то часы на привокзальной площади пробили ровно три часа нового 1956 года. Нас никто не собирался встречать, так как мы никому не сообщили о нашем прибытии в Беслан. Мы хотели сделать сюрприз нашим родственникам.
   Кто мог предполагать, что поезд "Баку-Москва" опоздает почти на семь часов на станцию Беслан. В новогоднюю ночь никакой транспорт не двигался. Все спали у своих новогодних ёлок. Первый городской транспорт едва ли мог появиться утром. Так как в Советском Союзе традиционно все спали до второго января нового года. Телевизоры тогда были огромной редкостью для граждан Советского Союза.
   Поэтому редкая семья имела счастье заснуть в новогоднюю ночь под наряженной новогодней ёлкой при горящем телевизоре. Даже у дежурного по вокзалу не было телевизора. Дежурному в стельку пьяному пришлось спать за столом рядом с репродуктором, ожидая прибытия поезда.
   Заводской посёлок в Беслане, в котором жили наши родственники, был на другом конце Беслана. Это ровно три километра до посёлка по железной дороге и значительно больше по улицам Беслана.
   Естественно, что наша семья выбрала самый короткий путь. Мы всей семьёй выдвинулись по шпалам в сторону заводского посёлка. Конечно, мы не были скорым поездом. Спешить нам было некуда.
   Мы все равно уже всюду опоздали. Давно прозевали проводы старого года и радостно не встретили новый год. Вот только отец где-то ухитрился напиться в дороге.
   Спотыкаясь о шпалы, он плелся следом за моей мамой. Отцу доверили тащить только вещи. Мама несла обоих близнецов. Меня укутали до самых глаз, как маленьких детей. На меня повесили рюкзак с моими вещами. Рюкзак был настолько тяжёлый, что меня постоянно заносило то в одну, то в другую сторону. Со стороны можно было подумать, что тоже сильно пьян.
   Видимо кто-то из моих родителей был когда-то в гостях у Щепихиных или они сами нам написали, как легче добраться до их дома. Поэтому, отец и мать, уверенно шагали по шпалам в сторону заводского посёлка.
   Мне только оставалось плестись следом за ними и ничего от них не спрашивать. Они меня все равно повернут со шпал в сторону заводского посёлка. Тем более, что мама иногда поглядывает на меня в дороге.
   Не знаю, сколько времени мы плелись по шпалам. Мне уже было все равно. Главное, что ветер прекратился. Стало немного теплее, чем было раньше. Но снег продолжал все также сыпать. Со стороны был похож на снежный шар, который медленно катится между рельсов по шпалам. Железная дорога тогда не освещалась.
   Меня можно было запросто потерять, если бы случайно скатился бы с железнодорожного полотна и заснул бы где-нибудь в глубоком сугробе. Тем более, что мне хотелось сильно спать от ходьбы.
   Почти так и произошло. Когда потерял всякий счёт своим шагам и ничего не видел от снега перед своими глазами. Просто машинально шагал по шпалам с закрытыми глазами и спал на ходу. Мне даже думать ни о чём не хотелось. Был уверен, что меня не забудут и в нужном месте когда-нибудь снимут с этих бесконечных шпал.
   Куда они денутся? Ведь родителям их старший сын и нянька своим братьям-близнецам, которые младше меня почти на девять лет. Хотя бы они скорее подрастали, чтобы мне с ними больше не нянчится. Мне казалось, что вот-вот упаду в снег и засну. У меня уже не было никакого желания, ни на что. Просто хотелось спать. Может быть, замерзал или так сильно устал, что мне хотелось чертовски спать.
   Возможно, что так бы произошло. Как вдруг почувствовал, как у меня дрожит что-то под ногами. Открыл глаза. Через пушистый снег на глазах увидел издалека, как что-то чёрное и огромное надвигается на меня по рельсам.
   Даже не успел сообразить, что это движется на меня. Но в это время кто-то буквально выбросил меня с рельсов под откос в кучу снега. В этот миг на том месте, где только что стоял, по рельсам проскочил товарный поезд, громко звеня железом и распугивая новогоднюю тишину.
   Лежал в глубоком сугробе и думал, что наверно, отец и мать с близнецами, давно греются у Щепихиных, а меня оставили валятся в глубоком сугробе.
  - Сынок! Миленький! Ты живой? - вдруг, услышал над собой голос мамы. - Пожалуйста, отзовись!
  - Да живой, живой! - поднимаясь в сугробе на ноги, ответил. - Ничего со мной не случилось.
  - Ты, что, не видел, что мы повернули в посёлок? - спросил отец, отвешивая мне подзатыльник.
  - Откуда мог видеть, - ответил, - если меня всего занесло снегом. В это время сильно спал.
  - Если б отец не успел тебя скинуть с рельсов, - строго, сказала мама, - ты б совсем не проснулся.
   Ни стал им говорить, что это они виноваты, когда оставили меня одного на полотне железной дороги. Просто отмахнулся от них и пошёл прямо на огни заводского посёлка, который был всего несколько сотен метров от железной дороги. Снега тут было так много, что буквально утопал в снегу по самый пояс.
   Но выкарабкивался оттуда и гордо прокладывал дорогу своим родителям, которые плелись следом за мной с многочисленными узлами вещей и с двумя моими братьями-близнецами в руках. Теперь точно знал, что когда-то расскажу им, как мы путешествовали с ними по глубоким сугробам в первую ночь нового года.
   Пришли мы к дому Щепихиных перед самым рассветом. Все ещё спали. Даже собака не гавкала. Наверно нагулялась вместе с хозяевами под ёлкой и теперь валялась как пьяная в прихожей комнате. Мы ни стали никого будить. Стряхнули с себя снег на улице. Скинули с себя всю тёплую одежду в прихожей.
   Там же разулись. Прошли в огромный зал с наряженной ёлкой посередине. Постояли немного и тут же попадали спать прямо на тёплый деревянный пол. Нам больше ничего не хотелось, как только хорошо выспаться.
  - О! Боже мой! Что валяется под новогодней ёлкой? - вдруг, услышал, знакомый женский голос.
   Открыл глаза и увидел тётю Надю, мамину среднюю сестру, которая таскала меня на себе по висячему мосту через речку Белка в Гудермесе, когда у меня под правой ногой выросла шишка и мне её отрезали.
   Мы не виделись с тётей Надей несколько лет. Но она выглядела все такой же озорной, как и много лет назад. К этому времени у тёти Нади было двое детей, оба мальчики, Женик и Павлик, оба младше меня.
   После того, как нас под новогодней ёлкой обнаружила тётя Наде, в доме Щепихиных поднялась суматоха. Естественно, что больше всего эту семью интересовали близнецы. Их тут же стали тискать и кормить.
   Меня вспомнили только тогда, когда проснулись Женик и Павлик, которые тут же заявили в один голос о своём присутствии и стали требовать кушать. В том году Женику должно было исполниться семь лет, а Павлик был на половину младше своего старшего брата.
   Они уже были настолько самостоятельные, что ухитрились забраться в погреб собственного дома и оттуда стащить кусок окорока, приготовленного к новому году. Как старший двоюродный брат и более опытный по возрасту, смекнул, что могу оказаться в стороне от окорока. Поэтому предложил двоюродным братьям по справедливости разделить этот окорок на троих.
   В самый ответственный момент разделки окорока нас обнаружила тётя Надя. Она ни стала выяснять, кто из нас виноват больше, а кто меньше. Мокрая половая тряпка достала нас троих. Тут-то все вспомнили, что со вчерашнего дня голодный. Посадили нас всех троих за один стол. Налили каждому полную тарелку галушек с куриным бульоном и с чесноком. Конечно, не забыли нам отрезать и по кусочку сочного окорока.
   Приём гостей прошёл на высшем уровне. Все были сыты, а отцы наши были пьяны. По случаю праздника и встречи гостей. Веселились на славу. Но только на следующий день обратили внимание, что наши близнецы больны.
   Вот тут-то началось такое, что страшно вспомнить. К этому времени в нашей семье уже было много горя. За два года до появления близнецов у нас умерла моя младшая сестрёнка, Гала. После смерти сестрёнки. За прошедшие два года.
   Несколько раз был сам на грани смерти. То меня мотоциклом сбили, у меня было сильное сотрясение мозга. То у меня было затемнение лёгких и меня откармливали морскими собаками тюленями, змеями, ёжиками и черепахами. Старались вылечить меня любым способом. Так как тогда не было нужного мне лекарства в Гудермесе и в Избербаше. Меня спасли народным лечением.
   Но тут вот заболели шестимесячные близнецы. Конечно, это моя мама больше всех была перепугана. Ведь она с таким трудом родила эту двойню. Начали лечить близнецов всеми имеющимися под руками средствами. Их тела растирали водкой. Клали в носки сухую горчицу. Давали пить различные лечебные отвары. Поили чаем с малиной. Кормили бульоном из какой-то животной твари. Делали разные процедуры.
   Не успели близнецы вылечиться, как заболели все трое детей наших семей, включая меня. Следом за детьми заболели взрослые.
   Тут-то все поняли, что началась эпидемия группа, которая вскоре охватила весь Северный Кавказ. Это нам стало известно из радио и газет. В течение месяца переболели почти миллион жителей Северного Кавказа.
   Были даже смертные случаи. Но видимо Бог пожалел нашу семью и всех наших родственников. Через месяц мы были живы и здоровы. Погода за месяц резко изменилась в самую лучшую сторону.
   В доме Щепихиных начались повседневные заботы. Мы поняли, что нам пора отправляться домой. Стали собирать свои вещи в дорогу. Заранее купили билет в тёплый вагон пассажирского поезда "Москва-Баку".
   За час до прибытия поезда "Москва-Баку", мы были всей семьёй в зале ожидания железнодо-рожного вокзала станции Беслан. Опять добирались пешком. Нас провожали родственники Щепихины, всей семьёй.
   Пассажирский поезд "Москва-Баку" привычно опаздывал на несколько часов. Торопиться ему было некуда. Теперь поезд "Москва-Баку" должен был прибыть ни в столицу нашей родины в Москву, а в столицу союзной республики Азербайджана в Баку, где этот поезд ждали всегда и в любое время суток.
   Так как этот поезд привозил с собой в Баку не только почту и свежие товары, но также бакинцев из столицы нашей родины со свежими новостями и удивительными рассказами за время своего путешествия.
   Нам тоже спешить было некуда. Мы знали, что возвращаемся к себе домой к обычной повседневной жизни. Поэтому, загрузившись в тёплый вагон со своими вещами и подарками от родственников, мы тут же расположились по своим местам. Мама с близнецами разместила на нижних полках.
   Мы с отцом разместились на верхних полках, каждый на своей полке. Отец взял с собой на верхнюю полку, недопитую бутылку с водкой и закуску. С собой взял на верхнюю полку новогодний подарок, который мне подарила тётя Надя.
   Пассажирский поезд "Москва-Баку" медленно двинулся от станции Беслан в нужном нам направлении. Помахал на прощанье родственникам и уставился в окно вагона только с одной целью, чтобы в этот раз не прозевать станцию своей родины, Гудермес, откуда когда-то зародилась моя жизнь.
   Там произошли самые первые удивительные истории моего детства. Мне хотелось, хотя бы глазом коснутся тех удивительных мест. Когда все вокруг мне казалось громадным и фантастическим, что в действительности было реальным. За окном нашего вагона пассажирского поезда "Москва-Баку" поплыли заснеженные поля и лесные полосы голых деревьев вокруг железнодорожного полотна. Иногда перед глазами мелькали небольшие сельские поселения. В этих местах поезд "Москва-Баку" не останавливал, так как он был скорый.
   Поэтому здесь останавливались только поезда местного назначения, а также обычные пассажирские поезда с общими вагонами. Мы остановились всего на пару минут на станции Назрань, столицы Ингушетии и на пятнадцать минут останавливались на станции Грозный, столице Чечни и всей автономной республики. Дальше была станция Гудермес.
   С трепетом в душе и в теле всматривался в знакомые черты природы тех мест, которые извест-ны мне с того времени, как во мне отчётливо проснулось сознание моей жизни. Пассажирский поезд "Москва-Баку" словно знал, что меня очень интересуют эти места. Поэтому весь состав мед-ленно въехал на территорию станции Гудермес.
   Перед окнами моего вагона поплыли строения кирпичного завода, колхоз "Кундухово", где был наш дом, затем железнодорожный мост через речку Белка с висячим мостом дружбы между чеченцами и терскими казаками. Затем вышел в коридор вагона и стал смотреть справой стороны вагона на то здание, где когда-то родился.
   Дальше был посёлок, в котором мы жили в последний год проживания в Гудермесе. Следом появилась станция Гудермес с железнодорожным вокзалом, за которым была столовая ФЗУ, в которой когда-то работала моя мама.
   Поезд остановился. Тут же вернулся обратно в купе тёплого вагона и забрался на верхнюю полку. Отсюда хорошо было видно наше родовое кладбище на правом берегу речки Белка. Дальше речка Чёрная с вечно холодной родниковой водой, которая никогда не замерзала. Вправо за речкой огромный сад, который посадил дедушка Гурей. За садом наш Старый хутор, в котором родились многие терские казаки, за триста с лишним лет.
   От времени рождения нашего Старого хутора можно считать зарождение Гудермеса, который огромным кольцом окружает весь наш Старый хутор. Город словно беспокоится за своего отца Старого хутора и надёжно охраняет его от нападения.
   Поезд медленно отправляется от станции Гудермес. Печально провожаю свою родину взглядом и тут же засыпаю.
   Мне теперь все равно, когда мы приедем на станцию Избербаш. Главное, что, хотя бы на минуты встретился с Гудермесом, с моей родиной и с родиной терских казаков, моих родственников по материнской линии.
   Теперь можно хорошо выспаться. Завтра у меня тяжёлый и радостный день. Опять встречусь со своими друзьями моего детства в Новом городке в Избербаше.
   Обратно заберу от Стрельниковых своего друга немецкую овчарку по кличке Джульбарс. Мы опять с ним будем заниматься воспитанием близнецов, которые будут расползаться по всей коммунальной квартире, а Джульбарс будет таскать их зубами за одежду и укладывать обратно в детский манеж по середине нашей комнаты, куда их положила моя мама.
   Бабушка Нюся будет наставлять пса на благоразумие и на своих внуках близнецах показывать Джульбарсу, как нужно брать зубами близнецов за одежду, чтобы ни причинить им боль и неудобство.
   Вся семья будет смеяться над уроками бабушки Нюси. Джульбарс тоже будет радостно лаять из тут же показывать всем на близнецах, как он от бабушки Нюси уже научился таскать близнецов зубами за их одежду.
   Пассажирский поезд "Москва-Баку" прибывает на станцию Избербаш вечером. Городские автобусы уже прекратили движение. Но мы, ни идём пешком три километра до Нового городка. Здесь нас уже все знают, так как мой отец работает единственным фотографом в Избербаше.
   За короткое время проживания нашей семьи в Новом городке в Избербаше у моего отца уже перефотографировались много раз обе части небольшого города. Кроме того, многие семьи заказывали у моего отца портреты, которые отец рисует с помощью фотомонтажа и сухой краски "соус".
   Так что едва мы выбрались из тёплого вагона пассажирского поезда "Москва-Баку", как тут же нас возле железнодорожного вокзала станции Избербаш подобрал вахтовый автобус, который развозит нефтяников на работу по нефтяным вышкам и эстакадам.
   Мало того, за рулём вахтового автобуса сидит дядя Витя Ложников, муж тёти Тамары Ложниковой, младшей маминой сестры, у которой мы оставили на целый месяц в гостях парализованную бабушку Нюсю.
   Представляю, как они с ней намучились. Теперь обратно с парализованной бабушкой Нюсей будет мучиться наша семья. Мы к этому давно привыкли. Ведь парализованная бабушка Нюся живёт у своей старшей дочери Марии почти с её детских лет. С того самого времени, когда в середине двадцатых годов парализовало бабушку Нюсю.
  - Ну, как вы там отдыхали? - спросил дядя Витя, загружая нас в вахтовый автобус. - Хотя бы письмо написали оттуда. Уехали на неделю, а пропали на целый месяц. Ни слуху, ни духу. Мы разволновались по вас.
  - Так мы собирались каждый день уезжать, - стала мама оправдываться. - Но у нас тут началась эпидемия гриппа, от которого по очереди переболели две семьи. Так что не до писем нам было.
  - У нас в городе тоже был грипп, - сказал дядя Витя. - Городская больница была забита тяжело-больными. Но, слава Богу, все обошлось. Сейчас все живы и здоровы. Говорят, что американцы грипп запустили.
  - Да, нет, это болтовня, - отмахнулся мой отец. - Они были нашими союзниками во время войны.
   Никто ни стал спорить с моим отцом, который прошёл войну против фашистов от Северного Кавказа и до самой фашистской Германии. Отец был многократно, раз ранен и лежал во многих госпиталях по всему следованию войны от Северного Кавказа до европейских госпиталей, где ему довелось встретиться с американцами.
   Поэтому отец всегда говорил, что американцы не хотят войны также как мы. С ними можно дого-вориться мирным путём. Капиталисты такие же люди. В США больше рабочих, чем самих капиталистов. Приехали мы к себе домой в Новый городок поздно ночью.
   Сразу же завалились спать по своим местам. На следующее утро, как только нас подняли близнецы своим криком, тут же помчался в Избербаш к Стрельниковым, за своей собакой немецкой овчаркой по кличке Джульбарс. Едва появился возле дома Стрельниковых, как тут же мой пёс принялся радостно лаять и пытаться зубами отвязать себя от верёвки.
   Мы никогда Джульбарса не привязывали и не сажали на цепь. Мой отец сам попросил Стрельниковых привязать пса за ошейник на время нашего отъезда. Джульбарс так сильно был к нам привязан, что мог своим ходом отправиться за нами в Беслан. По дороге он мог погибнуть от голода и холода.
   Весь этот день наша семья занималась переездом парализованной бабушки Нюси от тёти Тамары в нашу коммунальную квартиру. К вечеру у нас в коммунальной квартире собрались в гости родственники и друзья нашей семьи. Они отмечали наше благополучное возвращение и обсуждали разные проблемы жизни.
   В это же самоё время с Джульбарсом и с моими друзьями находился в нашем штабе, на чердаке нашего дома. Рассказывал своим друзьям и Джульбарсу разные удивительные истории, которые произошли со мной за время нашего длинного путешествия из одного года в другой.
  
  6. Рыбный мор.
   Суровая зима 1955-1956 годов отразилась на флоре и фауне в природе Каспия. Особенно сильно пострадало само Каспийское море. После бомбёжки толстого морского льда снарядами артиллерии и авиации, белый лёд окрасился алыми пятнами крови убитых морских животных, рыб и птиц. Далеко в море чернели обломки когда-то морской рыболовецкой флотилии, состоявшей в основном из деревянных баркасов.
   Толстый лёд в Каспийском море раздавил все, что не могло противостоять суровой зиме на юге Кавказа. Пострадали даже нефтяные вышки и эстакады. Едва только начал таять лёд на Каспии, как тут же с моря потянуло дурным запахом убитых морских животных, рыбы и птиц. Берег Каспийского моря покрылся гниющими трупами животных, рыбы и птиц. В свободное от работы и от учёбы время.
   Все жители прибрежных населённых пунктов выходили на чистку береговой полосы вдоль моря, гниющего от стихии и от вмешательства людей в резкое похолодание в каспийской низменности.
   Надо было спасать людей и природу от возможной массовой эпидемии. Так как в населённых пунктах возле берега моря стали появляться животные и люди с признаками разных заболеваний, которые раньше не встречались в этих местах.
  - Нам надо спасать пресные заливы, - взял на себя инициативу Сулимов Вовка. - Если мы до летних каникул не почистим пресные заливы, то летом нам негде будет отдыхать. Все там сгниёт...
   Вооружившись граблями, лопатами и совками в воскресенье мы отправились к пресным заливам. Так как пресные заливы находились в стороне от Нового городка, рыболовецкий колхоз "Буйнак" был за мысом, в стороне от пресных заливов, то никто из людей не позаботился о чистке берега пресных заливов.
   У нас это место было единственным на отдых в свободное время после учёбы, а также на время школьных каникул. До суровых заморозков на Каспии, все своё свободное время мы проводили у пресных заливов, которые даже в суровую зиму не промёрзли благодаря тёплым источникам.
   Едва мы поднялись на небольшую возвышенность со стороны военного завода, как перед нашим взором предстала ужасное зрелище. Буквально вся береговая полоса моря и пресных за-ливов кишели от хищников разного вида. Здесь были лисицы, шакалы, черные медведи, а также хищные птицы разного вида.
   Каменная гряда, отделяющая пресные заливы от Каспийского моря, была буквально облеплена тюленями и бакланами. Все хищные животные и хищные птицы занимались тем, что поедали трупы морских животных, рыбы и птиц. Таким образом, сама природа очищала себя без нашего вмешательства. Хищные животные и хищные птицы чистили пресные заливы.
  - Так думаю, что здесь без нас разберутся, животные и птицы, о чистоте пресных заливов, - с восторгом, заявил Пузан. - До наших летних каникул у пресных заливов природа сама обновится.
  - Сейчас нет никакого смысла спускаться к пресным заливам, - сказал Абдуллазизов Абдулл. - Мы только распугаем животных и птиц. - Когда здесь будет чисто, то хищные животные и птицы сами уйдут от пресных заливов. Тогда мы придём сюда и доделаем то, что им не удалось доделать...
  - При такой работе по чистке пресных заливов, со стороны хищников, тут через месяц будет чисто, - сказал, разглядывая вместе с друзьями панораму пресных заливов. - Весной придём сюда...
   Мы все пришли к единому мнению, что до весенних каникул у нас найдётся работа на расчистке береговой полосы между Новым городком и Каспийским морем. Мы ни стали откладывать своё решение и прямо с небольшой возвышенности у пресных заливов, отправились вдоль берега моря за военным заводом в сторону рыболовецкого колхоза имени "1-го мая", где собрались горожане.
   Так как нам было не безразлично любое место на берегу моря, то мы прямо за военным заводом стали граблями, тяпками и лопатами убирать от берега моря гниющие трупы морских животных, рыбы и птиц.
   Оттаскивали всю гниль метров на сто от берега, куда не достаёт морская волна. Там рыли глу-бокие ямы в морском песке.
   Всю падаль сбрасывали в ямы и тут же забрасывали песком. Трупы крупных животных, таких как морские тюлени, мы слегка обливали бензином из бутылки.
   Тюлений жир тут же вспыхивал и горел ярким огнём. Минут через двадцать за время горения от трупа тюленя оставались только кости и немного внутренностей, которые мы тут же закапывали в приготовленные нами ямы и закидывали морским песком.
   Так мы выполняли благородное дело по очистке береговой полосы вдоль Каспийского моря. Нам никто из взрослых не запрещал делать такую работу. Вечером родитель даже не интересовались, где мы были целый день.
   Так по нашему виду и по дурному запаху от нас было всем понятно, что мы чистили берег Каспийского моря.
  - Ну, что, пацаны, устали за день? - встретила нас вечером моя мама на пороге коммунальной квартиры. - Быстро снимайте с себя грязную одежды. Помойте ноги в медном тазике. Умойте руки и лицо под умывальником и быстро ужинать за стол на кухне. Вам сейчас приготовлю на стол...
   Распихивая друг друга локтями, мы быстро побежали в коридор до кладовки, где в нашей коммунальной квартире на стенке находился общий умывальник, а рядом с ним на полу лежал медный тазик, наполненный тёплой водой.
   Зийя и Санджа, младшие братья Абдулла, первыми забрались грязными ногами в медный тазик с тёплой водой. В такой воде после братьев Абдулла, нам мыть ноги было невозможно. Так как в медном тазу вода от ног Зийи и Санджи была грязнее наших ног.
  - Ты выплесни грязную воду с тазика на улицу, - сказал Абдуллу. - Принесу нам свежей воды.
   Пока Абдулл выплёскивал грязную воду на улицу. Тем временем сбегал на улицу к водяной колонке и принёс оттуда полведра холодной воды. Там же под краном под холодной водой помыл свои ноги.
   Так что мне в медном тазике оставалось лишь сполоснуть запачканную подошву своих ног. Абдулл помыл ноги и вытер их полотенцем. Мы оба зашлёпали в тапочках в сторону кухни.
  - Когда поужинаете, то сразу помойте за собой посуду, - сказала моя мама, усаживая нас за стол. - Пойду кормить наших близнецов. Сергею и Юрке пора спать. Перед уходом в кино не забудьте прикрыть дверь в квартиру. Иначе Джульбарс обратно приведёт в квартиру своих друзей. Нам только чужих собак в квартире не хватало. Вы лучше заберите Джульбарса с собой смотреть кино.
   Мы с Абдуллом быстро поели из глиняных чашек борщ из мяса говядины. Туда же в свои чашки из-под борща положили из сковородки жареной картошки с кусочками поджаренного мяса барашка.
   Так как нашими соседями по коммунальной квартире были мусульмане, то у нас в доме свинина отсутствовала.
   Кушали мы свинину только по праздникам дома у своих родственников, живущих в соседнем доме через двор. Так же кушали свинину у родственников в других населённых местах Кавказа. Несмотря на разные национальные и религиозные принадлежности наших семей, мы одинаково с уважением относились к религиозным и национальным обычаям наших соседей.
   После ужина на улице нас ждали друзья. По воскресным дням в кинотеатре показывали индийские фильмы, которые любили все жители нашего Нового городка. В нашем кинотеатре было два зала.
   Один зал был закрытый "зимний". Другой зал был открытый "летний". Оба зала работали не в зависимости от времени года, а в зависимости от погоды.
   Если на вечер намечалась плохая погода, то работал закрытый "зимний" зал. В хорошую погоду работал открытый "летний" зал. В этот весенний вечер погода была отличная. На море полный штиль. В небе ни единой тучки.
   Бледный серп месяца едва заметен. Небо, усыпанное звёздами, словно россыпью драгоценных брильянтов, совершенно не мешало просмотру индийского фильма. Обстановка была даже романтичной. Было такое ощущение, словно мы будем присутствовать наяву с событиями в фильме.
  - Сегодня будут показывать фильм "Бродяга", - с гордостью, сказал Абдулл. - Все будут петь песни Раджи Капура. Даже наш пёс любит индийские фильмы. Всегда подпевает зрителям...
  - Если сегодня билеты при входе будет продавать тётя Ира, то в зал кинотеатра нашего пса не пустят, - напомнил своим друзьям о последнем неудачном походе в кинотеатр с Джульбарсом.
  - Сегодня при входе работает дед Файзулла. - успокоил меня, Журавлев Витька. - Файзулла и Джульбарс оба уважают друг друга. Особенно после того момента, как наш пёс защитил старика от детдомовских собак, которые почему-то не любят Файзуллу и постоянно норовят его укусить.
  - Дед сам в этом виноват, - встал Пузан на защиту детдомовских собак. - Нечего старику размахивать своей пастушьей палкой перед мордами детдомовских собак. Тогда они будут деда уважать.
   В нашем кинотеатре не было билетных касс. Прямо перед входом в зал кинотеатра стаял билетёр, который за пятак отрывал билет и пропускал зрителей в зал кинотеатра. Стульев в залах кинотеатра не было. В обоих залах были длинные скамейки из толстых досок, прикрученных к деревянному полу. Купившие билет усаживались на свободные места. Когда свободные места в зале заканчивались, зрители, купившие билет, садились на деревянный пол между рядами.
   На первый ряд садились старики или беременные женщины. К ним всегда все жители относились с уважением. Если в зале не оказывалось свободного места, то молодые уступали место беременным женщинам и стариками. Никто никогда не опарывал между собой право на место в зрительном зале.
  - Вот и мой друг пришёл смотреть индийский фильм! - радостно, воскликнул Файзулла при виде Джульбарса. - Моему другу не нужно покупать билет. Он всегда найдёт себе свободное место.
   Файзулла и Джульбарс обменялись взаимным вниманием. Мы бросили свои пятаки в небольшой сундучок билетёра и прошли на свободные места в середине зала. Джульбарс ни стал садиться с нами рядом в центре зала. Ему нравилось находиться в проходе между рядами.
   Оттуда ему лучше видно полотно экрана. К тому же в конце фильма наш пёс мог первым выскочить из зала и подождать нас на улице в стороне от толпы людей, выходящих из зала кинотеатра по своим домам.
   Когда "летний" зал кинотеатра заполнился до отказа. Яблоку негде было упасть меду людьми. Безбилетники и "зайцы" ухитрились забраться с улицы на трёхметровую стену, которая была вокруг "летнего" зала. В зале погас свет. От задней стены кинозала выскользнул луч яркого света.
   На экране появились пятиминутные новости от коммунистической партии и правительства, давно минувших дней. Новости были настолько старые, что все уже знали об этих события давно прошедших дней. Но партия и правительство заботились о народе, сообщая давно старые новости.
  - Сапожник! На мыло! - закричали зрители, когда плёнка новостей оборвалась, наступила пауза.
   Наверно весь зал кайфовал от того, что свистел и улюлюкал в то время, пока киношник заправлял в свой киноаппарат оборванную киноленту. Когда новости продолжались или начинался показ индийского кинофильма, то все в кинозале утихали. Оживлялись кинозрители во время показа индийского кинофильма.
   Особенно тогда, когда на экранах появлялся Раджи Капур и начинал петь свои любимые песни. Тогда все кинозрители начинали подпевать любимому киноартисту. В те времена все граждане Советского Союза, особенно граждане Кавказа, любили индийские песни.
   Так незаметно день за днём прошло время до первых весенних каникул. К этому времени прибрежная полоса у Каспийского моря была полностью очищена от гниющих трупов морских животных, рыбы и птиц. Со стороны моря больше дурно не пахло. Опасная эпидемия не застала врасплох жителей у прибрежной полосы Каспийского моря. Теперь все могли жить спокойно.
  
  7. Морские угри.
   Пока мы до рождения близнецов перебирались жить из Гудермеса в Избербаш. Наша парализованная бабушка, мамина мама, временно переехала жить к своей самой младшей дочери Тамары. Едва только мы поселились в коммунальной квартире в Новом городке. Как сразу Тамара заявила, что будет выходить замуж за Ложникова Виктора, который только что вернулся из службы в Советской армии в Восточной Германии. Виктор сделал предложение Тамары выйти за него за-муж.
   Виктор Ложников и Тамара Морозова своей внешностью нельзя было назвать красавцами. Образованием они тоже не могли похвастаться. Так себе, обычные молодые люди, которые хотели создать семью, чтобы не жить в одиночестве.
   После войны с фашистами в Советском Союзе было много молодых людей со средним образованием. У некоторых вообще не было образования. В голодное время тридцатых годов прошлого века и в военное время людям было не до образования. Надо было хотя бы выжить в трудные годы, а дальше создать семью к продолжению рода.
   Весной 1955 года, до рождения наших близнецов, скромно сыграли свадьбу Виктора и Тамары. Молодая пара поселилась рядом с нами в соседнем доме в комнате коммунальной квартиры. Парализованную бабушку Нюсю тут же вернули обратно в нашу семью в комнату коммунальной квартиры.
   У нас комната была в два раза больше, чем у молодой пары. Разделили комнату шторками на три части. В одной части жила парализованная бабушка вместе со мной. В другой части комнаты поселились мои папа и мама. Третью маленькую часть комнаты отвели под кроватку только что родившимся близнецам, Сергею и Юрке, за которыми нужен был глаз да глаз. Быстро росли и могли выцарапать друг другу глаза или Юрка мог нечаянно убить своего брата-близнеца.
   Ведь во время рождения Сергея первым, врачи проломили Сергею череп щипцами. Мозги Сергея не были защищены черепной коробкой. Любое движение брата могло причинить смерть Сергею. Мама смастерила на голову Сергея маленькую шапочку, которая немного защищала его голову.
   Сейчас точно не могу вспомнить, где жил до службы в армии Виктор Ложников, муж тёти Тамары. Знаю только, что прямо со службы в Восточной Германии, приехал Виктор в Новый городок и сходу сделал предложение моей младшей тётке Тамары, выйти за него замуж. Когда они поженились, то сразу обратил внимание, что у моего нового дяди нет здесь друзей. Так же как у тёти Тамары нет подруг. Так как тётя Тамара приехала сюда из Гудермеса всего на месяц раньше нас. Наши многочисленные родственники не вмешивались в жизнь молодой семьи. Но и контактов особых не имели. Так, по старой традиции, по праздникам, на дни рождения или на поминках мы собирались где-то с родственниками и приглашали туда Тамару вместе с её мужем Виктором.
   Не могу точно сказать по какой именно причине, с холодком относились к молодому зятю. Так думаю, что Виктора Ложникова не любили по его внешности. Виктор своей внешностью сильно был похож на немца. Он был такой же белобрысый с "арийскими" чертами, принадлежащими германским племенам. Мало того, Ложников Виктор служил в Германии, пускай даже в Восточной Германии, к тому же он часто забывался и во время разговора переходил на немецкий язык.
   К тому же Виктор мог часами рассказывать о своей службе в оккупированных советскими войсками концентрационных фашистских лагерях. Виктор рассказывал о тех ужасах во время фашистов, которые теперь демонстрировали представители Советской армии всем приезжим в Германию.
   После войны с фашистами в Советском Союзе все встречали в штыки, что было связано с немцами. Вполне возможно, что именно поэтому, холодно относились наши родичи к новому зятю. Кроме того, Ложников Виктор был "не из нашего поля ягода". Он вообще не был никаким казаком.
   У меня была разница в возрасте с Виктором Ложниковым лет на пятнадцать. Мы не были ровесниками. Но и в разные поколения нас было сложно отнести по отношению друг к другу. Возможно, что по этой причине мы долго притирались друг к другу. Ложников Виктор никак не мог привыкнуть к тому, что он стал дядей в таком возрасте. Мне неудобно было называть его дядей.
  - Ну, что, племянник! Раз мы стали родственниками, то давай будем общаться, как родственники, - примерно, через год, решился на контакт со мной, дядя Витя. - Скоро снег растает. Давай мы с тобой сходим на рыбалку. Больше года живу в Новом городке, а ещё ни разу не был на рыбалке...
  - Вообще-то такую рань после зимы рыба в море не ловится, - тоном знатока, задумчиво сказал своему дядьке. - Если только на пресных заливах попробовать порыбачить. Там круглый год вода тёплая. Даже в эту лютую зиму на пресных заливах вода не покрылась льдом. Всю зиму на пресных заливах рыбой кормились дикие хищники, тюлени, морские и сухопутные хищные птицы.
  - Вот и прекрасно! - одобрил мой выбор дядя Витя Ложников. - На следующую субботу у меня выходной. Рано утром пойдём на рыбалку к пресным заливам. Мне говорили, что ты спец по червям. Давай сразу определимся с подготовкой на рыбалку. Ты готовишь червей. Готовлю нам снасти.
   Мы ударили с дядькой по рукам. Сразу в первый же день свободного времени тайком от всех пошёл добывать земляных и навозных червей. В такое время года как было сложно ловить рыбу, также было сложно накопать земляных и навозных червей.
   Морская рыба и особенно земляные черви всю зиму были на большой глубине. Куда практически невозможно добраться с удочкой к рыбам, а к земляным червям с лопатой.
   Оставалась только одна надежда добраться на тёплый навоз к навозным червям, а после через навозных червей добраться удочкой до рыбы в пресных заливах. Ни на что другое мы рассчитывать не могли. В такую раннюю весну после лютых морозов даже рыбаки со своими баркасами не решаются выходить в открытое море ловить сетями рыбу.
   Целую неделю, тайком от всех, мы готовились с дядей Витей на рыбалку. За неделю накопал две консервные банки полосатых навозных червей. Дядя Витя в эти дни смотался на своём вахтовом автомобиле в Махачкала.
   Там через своих знакомых купил две четырёхметровые удилища из веток бамбука. В те годы удочки из бамбука были таким же дефицитом. Как наручные часы или легковые автомобили. Удочками у пацанов были обыкновенные палки из веток деревьев. Мне очень хотелось похвастаться перед своими друзьями такими прекрасными удилищами из бамбука. Но мне, ни хотелось, чтобы надо мной смеялись мои друзья насчёт рыбалки такой ранней весной.
   Все прекрасно знали, что после такой лютой зимы на пресных заливах и на море с рыбной ловлей делать нечего. Если только так, от нечего делать, посидеть у моря с удочкой.
   Как заядлые рыбаки, чуть свет мы вышли из дома в сторону моря. В это утро погода была нормальная. Слегка дул с моря ветерок, который местные рыбаки называли моряной. В такую погоду летом можно было рассчитывать на хорошую рыбалку в море. Но ранней весной рано утром при холодной моряны у моря можно было поймать воспаление лёгких или, в крайнем случае, насморк.
  - Пока у пресного залива густой тумана и сумерки, то нам лучше быть рядом, - сказал дядя Витя, когда мы пришли на берег пресных заливов. - В такую погоду нам легко потеряться или стать жертвами хищников. Говорят, что здесь у пресных заливов часто промышляют черные медведи...
  - Здесь не только медведи промышляют, - голосом знатока, поддержал выводы дяди Вити. - Мы тут часто встречали лисиц, шакалов и даже волков. Говорят, что даже дикие кошки здесь водятся.
   Дядя Витя больше ни стал обсуждать проблему пресных заливов. Он ловко подготовил своё бамбуковое удилище с капроновой леской, на которой было грузило из свинца, два крючка и длинный поплавок из пенопласта с огромным гусиным пером.
   На двух крючках отчаянно дрыгались два жирных полосатых навозных червей. Дядя Витя ловко закинул леску с насадкой в воду пресных заливов. Сосредоточившись на своём поплавке с гусиным пером, застыл, словно памятник у воды.
   У меня было то же самоё из рыболовных снастей. Но так как был в несколько раз меньше своего бамбукового удилища, то у меня никак не получалось закинуть леску с насадкой в воду пресных заливов. Моя леска постоянно цеплялась за меня или за рядом стоящие камыши. Даже отошёл в сторону от камышей к чистой воде. Но закинуть леску с насадкой в воду не получалось.
  - Посмотри, как надо закидывать в воду леску с таким длинным удилищем, - попробовал помочь мне, дядя Витя с таким проколом. - Надо всего лишь раскрутить леску вокруг себя и под тяжестью грузила направить движение удилища в сторону открытой воды. Дальше груз сам найдёт место.
   Дядя Витя ловко продемонстрировал мне, как забрасывать леску с грузилом с такого длинного удилища. Ни стал долго приготавливаться и тут же повторил все движения своего дяди. Когда сделал рывок длинным удилищем в сторону водной глади пресных заливов, то леска с крючками обратно зацепилась за что-то сзади меня. Не глядя назад, дёрнул длинным удилищем несколько раз в сторону открытой воды пресного залива. Но удочка обратно не хотела поддаваться мне.
   Когда повернулся в обратную сторону, чтобы посмотреть за что зацепился крючок на моей леске. Сразу обалдел с перепуга, от ужасного зрелища сзади себя. Большой крючок буквально пронзил подбородок моего дяди.
   Словно копье индейца пронзило сердце бледнолицего врага. Дядя Витя усиленно пытался удержать натянутую леску с крючком. В то время как по инерции продолжал дёргать своё длинное удилище в сторону воды пресных заливов. Стараясь с силой, забросить груз и крючки с насадкой как можно дальше в воду залива. Совсем не соображая, что делаю.
  - Никогда не думал, что буду сидеть у кого-то на крючке, - с иронией в голосе, сказал дядя Витя, пытаясь ослабить леску с крючком возле своего подбородка. - Придётся обрезать крючок и выворачивать его через мой подбородок. По-другому вытащить крючок из подбородка невозможно...
   Дядя Витя втащил свободной рукой у себя из кармана перочинный ножик. Помог ему открыть лезвие ножа и потихоньку обрезал леску прямо на кольце крючка. Дяде пришлось выворачивать крючок из своего подбородка прямо вместе с наживкой навозного червя.
   Когда крючок вышел из подбородка, то дядька тут же прижал двумя пальцами проколы на подбородке и побежал в сторону моря, чтобы морской водой обеззаразить раненое место на подбородке и предотвратить утечку крови из двух ранок на подбородке. Иначе может быть заражение и потеря крови из моего дяди.
  - Хорошо, что ты меня за глаз не поймал или за ухо, - сказал дядя Витя, вернувшись от моря к месту рыбалки. - Тогда могло быть намного хуже. Подбородок, это пустяк. До возвращения домой все пройдёт. Сейчас верну крючок на леску, и мы разойдёмся на безопасное место друг от друга.
   Пока дядя Витя привязывал обратно обрезанный крючок, перенёс свои вещи на безопасное место рыбалки, метров на двадцать от пострадавшего дяди. Здесь мог свободно раскручивать длинным бамбуковым удилищем в разные стороны.
   Без всякой опаски за то, что могу обратно поймать на крючок своего дядьку. Если только сам себя не поймаю за штаны или за рубашку.
   К тому времени, как мы оба были готовы заняться рыбалкой, туман немного рассеялся. Сквозь проблески наступающего рассвета отчётливо было видно поплавок на воде пресного залива. На море и на пресных заливах была такая тишина, что было слышно, как в камышах копошится какая-то птица, перебирая клювом намокшие перья от утренней росы. На каменной гряде молодой тю-лень чмокал губами, высасывая молоко из груди своей мамы. В это время на воде пресных заливов ничего не подавало признаков жизни. В зеркале воды отражался рассвет и тень камышей.
   Вдруг, поплавок на моей леске нырнул под воду. Сразу сообразил, что рыба в пресных заливах так не клюёт. Наверно на крючок попалась черепаха или змея. Здесь в пресных заливах водится множество водяных черепах и разного вида водяных змей. Иногда нам на крючок попадались такие водяные твари. Пойманных на крючок черепах мы тут же отпускали с миром обратно в воду пресных заливов. С водяными змеями обходились иначе. Мы старались убить змею, чтобы ей было неповадно ловиться нам на крючок и опустошать гнезда птиц, которые селились в камышах.
   Резко дёрнул удилищем леску из воды и тут же увидел, что у меня на крючке дёргается какая-то необычная змея, каких мне раньше не приходилось видеть в воде пресных заливов. Змея была не совсем круглая, а чуть приплюснутая по бокам с широким концом на хвосте и с пёрышками у головы. Такая змея была больше похожа на мифических змей, которых рисуют в разных сказках.
  - Дядя Витя! Посмотрите! Какую странную змею поймал, - сильно, закричал во всю свою глотку.
  - Это ни змея! Это морской или речной угорь, - удивлено, сказал дядя Витя, разглядывая на траве извивающуюся странную змею. - Таких угрей ловил в море и в речках Германии. Вот только здесь никогда не думал встретить угрей далеко от морей и океанов. Такие рыбы заплывают в моря и в пресные заливы из океанов, чтобы размножаться в мокрой траве возле пресной воды...
   Пока дядя Витя рассказывал мне историю об морских и речных угрях, в это время у него на удочке что-то клюнуло и едва не утащило удилище в воду. Дядя побежал к своему удилищу и тоже вытащил из воды такого же угря, как у меня на леске. Видимо косяк морских или речных угрей решили поселиться у нас в пресных заливах и оставить своё потомство в сочной траве на берегу.
   Не успели мы с дядькой разобраться с ловом угрей, которые один за другим клевали на наши крючки, как вдруг вокруг нас на мокрую траву стали выползать эти заморские твари. Мы с дядей едва успевали выбрасывать угрей, как можно дальше на берег, чтобы затем посадить их на кукан или в свои домашние сумки. Но угрей было слишком много, чтобы собрать домой весь улов.
  - Давай мы выберем самых больших и самых жирных угрей, - предложил дядя Витя, когда понял, что бесполезно гоняться за угрями по мокрой траве, они все равно никуда от нас не денутся. - После нас угрей все равно съедят хищники, которые обитают здесь в воздухе, в воде и на суши.
   Недолго думая мы стали готовить куканы из рулона запасной лески. Куски лески продевали сквозь рот угря в жабры. Замыкали оба конца лески петлёй за шеи на голове угря и тут же привязывали угря к своим удилищам. Изредка поднимали удилища от травы, чтобы определить тяжесть своего "улова" угрей на мокрой траве вблизи пресных заливов. Все угрей мы взять не могли.
  - Все! Хватит! На этом мы закончим - сказал дядя Витя, когда понял, что больше угрей нам не унести с собой. - Все пальцы в рот все равно невозможно засунуть. Надо что-то и другим оставить.
   Обвешанные с ног до головы угрями и с куканами угрей на удилищах, мы медленно двинулись с уловом в сторону своего жилища. Нам некуда было спешить. Впереди прохладный день ранней весны. Наш улов до дома не протухнет. К тому же, по словам дяди Вити, угри могут долго жить без воды. Так что принесём домой свой улов в целости и в сохранности. Даже, возможно, живых угрей.
   Так как мы с дядей Витей были разного роста, одни концы удилищ привязали мне на плечи. Другие концы удилищ привязали дяде Вите выше пояса. Куканы с угрями разместили на удилищах так, чтобы никто из нас не ощущал особой тяжести от куканов с угрями. Остальных угрей разной величины мы просто привязали на куканах к своим брючным ремням и положили в свои рюкзаки.
   Когда мы поднялись на небольшую возвышенность за пресными заливами, откуда было видно Новый городок и место нашего лова, мы посмотрели в сторону пресных заливов. Там в небе и на суши скопилось множество хищников, которые пользовались лёгкой добычей пропитания в виде угрей, находящихся на мокрой траве вокруг пресных заливов и на мелководье пресных заливов.
   Совершенно не опасаясь за свою жизнь, с неба пикировали к угрям хищные птицы. В это самоё время по мокрой траве за угрями бегали лисицы и шакалы. Со стороны каменной гряды в воду пресных заливов спускались морские тюлени.
   Тюлени плыли на другую сторону пресных заливов, чтобы там, на мелководье полакомиться жирными угрями. Вокруг пресных заливов был пир на весь мир. Природа после лютых зимних холодов сделала подарок хищникам в виде жирных угрей.
   Немного передохнув на небольшой возвышенности, мы медленно двинулись в сторону Нового городка. Теперь мы точно знали, что есть нам, чем похвастаться перед рыбаками нашего городка.
   Ведь никто из них до нас никогда не ловил такое количество угрей. Многие рыбаки из нашего городка, вполне возможно, что вообще не знали о существовании такой жирной экзотической рыбы.
  - Ей! Вы! Придурки! Вы зачем змей наловили? - интересовались прохожие, когда мы шли по единственной центральной улице Нового городка к себе домой. - Вы что китайцы что ли или индейцы?
  - Вы приходите, сегодня вечером к нам во двор на ужин, - говорил дядя Витя любопытным прохожим. - Тогда вы убедитесь, что ничего подобного вкуснее нашего блюда вы отродясь ни ели...
   В это время в Новом городке жили несколько семей наших родственников. Наши дома были близко друг от друга. Так что через час двор между нашими домами был похож на общий стол, который собирали по разным случаям.
   За стол никогда никого не приглашали. Каждый желающий мог присоединиться к общему столу. Но, по старой традиции, каждый приносил что-то из продуктов или из выпивки к общему столу. Он тут же становился равноправным участником застолья.
  - Виктор! Целый год ты старался удивить нас своим присутствием в нашей общей семье, - поднимая гранёный стакан, наполненный водкой, сказал первый тост, мой отец. - Откровенно скажу! Тебе не удавалось привлечь нас к себе. Но сегодня ты превзошёл нас всех. С чем тебя поздравляем!
  - Спасибо за поздравления! Но! Это ни ко мне, а к Шурке, - показывая на меня, растерянно сказал дядя Витя. - Только он мог ухитриться поймать вначале за бороду меня, а после первого угря...
   Весь двор оглушили дружные аплодисменты в мой адрес. Меня поставили на середину стола и потребовали рассказать, как ухитрился поймать своего дядю за бороду, а позже выловить первого угря. Наши соседи и родственники жили одной дружной семьёй, независимо на разные взгляды на жизнь.
   Каждый из них прекрасно знал, что люблю рассказывать разные удивительные истории, которых могло вообще не быть в природе обычных людей. Причём, часто рассказывал истории с юмором, отчего катались со смеху мои поклонники из среды моих ровесников и взрослых.
  - Ничего тут особенного не было, - с серьёзным выражением лица, решил коротко рассказать о рыбалке в этот день. - Дядя Витя хотел поймать меня на крючок тем, что потащил меня на рыбалку тогда, когда рыба не ловится. В результате чего сам поймался мне на крючок. К тому же мы вернулись с рыбалки с таким уловом, о котором никто из рыбаков никогда не мог даже мечтать...
   Мою короткую речь прервали бурные аплодисменты. Меня и моего дядю стали поздравлять с удачным уловом. Рыбаки стали рассказывать разные байки про рыбную ловлю. Хорошо, что зав-тра воскресный день.
   Никто не выходит на работу или на учёбу в школу. Все за столом могли спокойно расслабиться хоть до самого утра, а в воскресный день отсыпаться перед рабочей неделей.
  - Ты почему ничего ни сказал нам о предстоящей рыбалке? - прижав меня в углу, с угрозой спросили друзья. - Как тихушник смылся с дядькой на рыбалку. Не взял с собой лучших друзей...
  - Вы прекрасно знаете, что сейчас не сезон ловить рыбу, - стал оправдываться перед друзьями. - Если б сегодня не было угрей в пресных заливах, то вы смеялись бы над моей рыбалкой весь год.
  - Вообще-то он прав! - согласился с моими выводами Пузан. - Так рано весной никогда не ловилась рыба в море и в пресных заливах. Ему просто повезло с угрями. Надо сходить туда завтра...
   На следующий день мы оравой отправились к пресным заливам с одной надеждой. Поймать в пресных заливах угрей или какую-то местную рыбу. У меня после вчерашней рыбалки остались две банки навозных червей. Не хранить же червей до сезонной рыбалки.
   К тому же моим друзьям страсть как хочется поймать хотя бы одного угря и половить рыбу на мою длинную бамбуковую удочку. Ведь ни у кого из моих друзей отродясь никогда не было такого бамбукового удилища. Когда в воскресенье утром мы пришли к пресным заливам, то сразу пожалели о том, что явились сюда. Мало того, что в воскресный день прямо с утра была скверная погода. Дул сильный ветер и в небе собирались первые весенние грозовые тучи.
   Кроме того, пресные заливы покрылись рябью мелких волн, которые норовили превратиться в штормовые морские волны и через каменную гряду слиться в единый морской шторм. К тому же возле пресных заливов не было ничего живого.
  - Мы зря сюда пришли, - разочарованно, сказал Исмаил. - Здесь до тёплых дней нечего делать.
  - Давайте быстрее вернёмся домой, - предложил Пузан. - Скоро будет сильный шторм и дождь.
   Не сговариваясь, мы побежали обратно к себе домой в Новый городок. По пути нас застал первый весенний дождь с грозой. Мы так сильно намокли, что на следующий день не пошли в школу. Простыли все сразу. У меня появилась ангина. Абдулл кашлял так, что через стенку наша парализованная бабушка не могла уснуть всю ночь. Пузан подхватил какую-то заразу от пресных заливов.
   По всему лицу и по всему телу Пузан покрылся прыщиками. Сулимов Вовка слег с простудой на целую неделю. Журавлева Витьку положили на неделю с воспалением лёгких в больницу.
   Нам запретили до самых каникул ходить к пресным заливам и на море купаться. Хотя все прекрасно знали, что нас невозможно привязать к кровати и спрятать в чулан. Мы все равно при удобном случае удерём из дома к морю или к пресным заливам. Ведь мы дети природы, как называют нас все в Новом городке. Вдали от природы мы зачахнем и умрём от скуки без связи с природой.
   Угрей в пресных заливах и в море никто никогда больше не видел. Но та единственная рыбалка на угрей помогла дяди Вите Ложникову приобрести множество друзей в кругу своих ровесников, а также в лице наших родственников. С дядей Витей мы часто ездили в горы и на нефтяные промысла. В свободное от учёбы время на его вахтовом автомобиле. Мы часто попадали разные обстоятельства нашей жизни. Но это были совсем другие истории, отличные от рыбалки на угрей.
  
  8. Ручные тюлени.
   В первый день весенних школьных каникул, прямо со школы, мы отправились к морю в сторону пресных заливов. Нам не терпелось посмотреть на панораму пресных заливов с небольшой возвышенности за военным заводом вблизи мыса с маяком на его вершине. Ведь мы не были у пресных заливов с осени прошлого года и лишь однажды после суровой зимы смотрели издали на панораму пресных заливов.
   Когда множество хищников разного вида поедали падаль, а также раненых морских животных, рыбу и птиц, оставшихся от расстрела Каспийского моря во время суровой зимы 1955-1956 года. Тогда по глупости природы и человека пострадало Каспийское море.
   Первый день весенних каникул был насыщен запахом цветущей растительности на небольшой возвышенности, в Уллубиевской балке, вокруг пресных заливов, а также в самом Каспийском море. Все вокруг благоухало ароматом весенней зелени и разного цветения, которые ожили после суровой зимы, которой по холодам могли позавидовать северные территории Советского Союза.
  - Какая красота! - не сговариваясь, разом закричали мы, когда издали, увидели пресные заливы.
   С высоты небольшой вершины перед нами открылась удивительно красивая картина живой природы вокруг пресных заливов. Яркая сочная зелень полукольцом окружала пресные заливы. Зелени было так много, что с нашей стороны почти невидно было воды в пресных заливах.
   Зелёные трава, кусты и камыши были почти до кромки морской воды возле каменной гряды, отделяющей пресные заливы от зеркала воды Каспийского моря.
   Даже там, где никогда не росла трава, были зелёные камыши высотой более двух метров. От пресных заливов до наших ног на небольшой возвышенности расстилался ковёр зелёной сочной травы, которая раньше никогда тут не росла.
   Огромные стаи морской птицы и масса тюленей на каменной гряде у моря напоминали нам, что где много тюленей и морской птицы, там много косяков разнообразной рыбы. Отсюда можно было сделать вывод в том, что мы на все лето обеспечены интересным занятием по ловле разной рыбы. В это лето нам не надо будет ходить далеко в море на лодках, чтобы в море ловить бычков.
  - Все! Хватит любоваться красотой пресных заливов, - прервал Вовка Сулимов наше созерцание. - Прямо сейчас идём домой готовить удочки к предстоящей рыбалке. Завтра рано утром пойдём на рыбалку. Нам надо ещё успеть сегодня накопать навозных червей, чтобы впустую не быть у моря.
  - Вы идите готовить на всех удочки и другие рыболовные снасти, - предложил, своим друзьям. - Мы с Абдуллом прямо отсюда пойдём копать червей в лесополосу и на конюшню возле совхоза.
   По всем местам вокруг Нового городка, где мы копали навозных и земляных червей на рыбалку, у нас были спрятаны лопаты, чтобы ни таскать грязные лопаты домой. У нас и без лопат было тесно в коммунальных квартирах. В каждой коммунальной квартире из трёх-четырёх комнат жили две-три семьи. Иногда в таких квартирах проживали семьи больше пяти человек в каждой семье.
  - Давай будем копать червей по очереди, - предложил, Абдуллу, когда мы вошли в зелёную полосу вдоль железной дороги. - Буду копать первым. Ты выбирай червей из земли. После через час поменяемся местами. Нам сегодня до вечера надо успеть сходить к навозной куче у совхоза.
   Часов у нас с собой не было. Тогда наручные часы вообще были дефицит даже для взрослых. Поэтому время мы определяли по проходящим поездам, которые проходили между узловыми станциями, примерно, через один час.
   Как только проходил товарный или пассажирский поезд, так мы сразу менялись местами копать червей в земле и выбирать из земли появившихся червей.
   Прошло четыре часа нашей добычи земляных червей, которых в прибрежных землях Каспийского моря было так мало, что легче было поймать руками бычка или пескаря и на их мясо ловить другую рыбу.
   Например, на мясо бычка хорошо ловились телухи, берши, судаки и сами бычки. Иногда на мясо бычков ловились кутумы и другие редкие рыбы. Даже раки ловились на бычка.
  - На сегодня хватит здесь копать червей, - сказал Абдулл, пряча лопату в кусты. - Пойдём до коровника и конюшни совхоза. Там можно копать навозных червей даже при свете уличного фонаря.
   Небольшой животноводческий совхоз, который снабжал Избербаш и Новый городок, мясными и молочными продуктами, располагался на другой стороне нашего населённого пункта. Вдалеке от моря и железнодорожного полотна. Чтобы травоядные животные не пили морскую воду во время жары, а во время выпаса на природе не могли угодить под колёса поездов на железной дороге.
   Нам понадобилось минут двадцать пробежки от железной дороги до коровника животноводческого совхоза. Хорошо, что нас всюду знала каждая собака. Так что сторожевые собаки совхоза издали, облаяли нас. Но вскоре они признали нас за своих друзей.
   Собаки пришли к нам ласкаться, выпрашивая у нас лакомства. В тот вечер у нас не было угощений. Мы просто погладили собак, которые обнюхали нас и тут же вернулись на свои места. Охранять животных в своём совхозе.
   Часа два мы копались палками и руками в навозной куче. Добывая из вонючего навоза одноименных полосатых червей, на которых клевала любая рыба, как в пресных заливах, так же в морской воде Каспия. Поэтому мы старались как можно больше откапать навозных червей, чтобы на завтра всей нашей ораве хватило наживки на ловлю любой рыбы в наших пресных заливах.
   Грязные и вонючие от навоза, поздно вечером мы возвращались к себе домой. У нас в консервных банках было так много земляных и навозных червей, что завтра с нами на рыбалку могли пойти половина пацанов Нового городка.
   Ну, это, только к примеру. Вообще-то мы на рыбалку, за приключениями в горы и на море, а также опустошать совхозные сады, ходили одной дворовой оравой. С другими мальчишками и девчонками из Нового городка мы общались только в школе или во время отдыха в пионерских лагерях. С пацанами из Избербаша у нас была постоянная война за передел территорий на берегу Каспийского моря. Также на стадионе между нашими населёнными пунктами. На территорию пресных заливов избербашские пацаны никогда не ходили. Так как мы могли их там побить. Мы тоже не ходили на меченые территории избербашских пацанов.
  - Пойду, спрячу червей на чердаке, - сказал Абдуллу. - Ты пока отмывайся от вони под краном.
  - Не забудь на открытые банки с червами натянуть капроновую сетку, - напомнил мне, Абдулл. -
  Иначе черви могу до утра задохнуться в закрытых банках или расползутся из открытых банок...
  - Не учи учёного! - огрызнулся на подсказки со стороны Абдулла. - Не первый раз у меня черви.
   Абдулл больше ничего ни стал говорить мне. Пошёл к колонке с водой отмываться от навозной вони и грязи.
   Поднялся к нам на чердак. Засунул консервные банки с червями в капроновые сетки и подвязал их под потолком над старым эмалированным ведром на тот случай. Если, вдруг, черви выберутся из заточения, то попадают в старое эмалированное ведро.
   Из ведра червям придётся долго выползать. К этому времени мы будем рано утром выходить из дому на рыбалку. В любом случае, в консервных банках с капроновой сеткой или в эмалированном ведре мы заберём с собой червей. Старое эмалированное ведро мы всегда забираем с собой на рыбалку к морю.
  - Ну, что, пацаны, червей накопали? - спросил нас Сулимов Вовка, когда мы отмывались от грязи.
  - Мы червей накопали полные две консервные банки, - ответил Абдулл. - Сашка спрятал червей у нас на чердаке. Вы нам удочки приготовили или опять не нашли крючки с прошлогодней рыбалки.
  - У нас все готово к утру, - ответил за Вовку, Пузан, который вышел из квартиры на наш разговор.
   Минут десять мы обсуждали нашу предстоящую рыбалку на пресных заливах. Но вскоре нас позвали по домам родители, которым надо отдыхать после рабочего дня, чтобы завтра бодрыми выйти на работу. Нам тоже надо ложиться спать.
   Так как нам вставать на рыбалку раньше часа на два, чем нашим родителям. Попрощавшись мизинцами по нашему обычаю, мы быстро отправились по своим коммунальным квартирам. Хорошо, что мы жили в одном двухэтажном доме.
  - Быстро поужинайте на кухне и ложитесь спать в коридорчике, - шёпотом, сказала нам моя мама. - Иначе вы рано утром проспите на рыбалку или разбудите своей перекличкой маленьких пацанов.
   Мы с Абдуллом быстро поели то, что приготовила нам на ужин моя мама на кухне. Затем на цыпочках прошли в коридорчик между нашими коммунальными комнатами. Там наши родители рядом со своими дверями постелили нам постели из старых тюфяков.
   Мы легли спать, в чём были, в одних трусах. Больше ничего на улицу мы не одевали. Большая часть времени года у моря было тепло. Даже после суровой зимы весна в этом году была жаркая. Поэтому гуляли почти голяком.
  - Доброй ночи, Джульбарс! - шёпотом, сказал своему псу, который пришёл с улицы спать в нашу коммунальную квартиру и стал облизывать нас. - Не мешай нам спать. Нам завтра рано вставать.
   Джульбарс понимал все с полуслова. Как положено собаке, наш пёс покружился на одном месте и тут же лёг спать на свою постилку между нашими ногами. Повернувшись, очередной раз с боку на бок на своём жёстком спальном месте на полу, мы тоже вскоре заснули крепким сном. У нас не было будильников, по которым мы могли встать рано утром в намеченное время.
   Будильником нам служил наш пёс Джульбарс, который за версту слышал крики первых петухов. Пёс тут же начинал нас облизывать или стаскивать с нас одежду, чтобы мы быстрее вставали на рыбалку.
   Наш лохматый друг с огромным удовольствием ходил с нами на рыбалку. Там ему было чем заниматься. Весь день Джульбарс гонял по мелководью пресных заливов рыбу и птиц. Иногда доставалось от нашего пса молодым лисицам и шакалам, которые рано утром охотились вокруг пресных заливов на разную живность. Мы тоже уделяли время своим вниманием нашему псу.
  - Все! Все! Хватит тебе меня облизывать, - отстраняя от себя пса, шёпотом сказал Джульбарсу. - Иди лучше будить Абдулла, Пузана и Сулима. Скоро выйду на улицу и дам тебе косточку...
  - Меня будить не надо. Уже сам встал, - тихо сказал Абдул, поднимаясь со своей подстилки.
   Мы с Абдуллом тихо вышли во двор из своей коммунальной квартиры. Пошли мыться холодной водой под колонку. В это время наш пёс пошёл в коммунальные квартиры наших друзей.
   Перед каждой рыбалкой наши родители не закрывали входные двери в свои коммунальные квартиры, чтобы мы не кричали с улицы друг другу рано утром, а могли войти в коммунальные квартиры снаружи и поднять в коридоре своих проспавших друзей.
   Мы все одинаково спали в коридоре перед предстоящей рыбалкой или перед походом в горы. Часто спали оравой на чердаке своего дома.
   Задолго до рассвета мы оравой в семь человек, в сопровождении своего лохматого друга, вышли из своего двора. Быстро направились по единственной центральной улице. В сторону военного завода, за которым находился мыс с маяком на вершине, а рядом у моря заливы с пресной водой. Там было столько много разной живности и разной рыбы, что нам было чем там заниматься.
  - Джульбарс! До рассвета не смей лаять, - приказал, своему лохматому другу, когда мы стали спускаться с небольшой возвышенности в сторону пресных заливов. - За день успеешь погонять птиц и рыбу. Сейчас дай нам рано утром половить рыбу. Тебе за это дам вкусную косточку...
   При моём упоминании о вкусной косточке, Джульбарс закивал своёй мордой в знак согласия со мной и тут же прикрыл лапой свою морду. Друзья одобрили лаской по голове понятливого пса. Мы тут же поспешили в камыши на наше заветное место у пресных заливов. Где всегда было много косяков сазанов, лещей, тарани, судаков, кефали, а также другой морской и пресноводной рыбы.
   Когда алая полоса рассвета окрасилась золотистыми лучами солнца далеко за морским горизонтом, у каждого из нас на кукане было с десяток крупных рыб разного вида. Мелкую рыбу мы принципиально не брали. Давали ей возможность подрасти. Ведь сюда на пресные заливы ловить рыбу больше всех приходили мы. Поэтому мелкая рыба, когда подрастёт, то все равно будет нашей.
  - Пацаны! Пацаны! Посмотрите туда! - тихо вскрикнув, сказал нам, Ибрагимов Исмаил, показывая нам рукой в сторону каменной гряды за пресными заливами. - Там целое стадо молодых тюленей.
   Мы посмотрели в сторону каменной гряды и обалдели от увиденного зрелища. Каменная гряда была буквально облеплена в основном молодыми тюленями. Примерно, на каждый десяток молодых тюленей приходился один взрослый тюлень.
   Сколько всего было тюленей?! Было сложно посчитать. Мы сразу до утра не заметили так много тюленей. Так как в темноте по своему цвету, тюлени буквально сливались с цветом каменной гряды. У тюленей была прекрасная маскировка от разных хищников, которые могли охотиться на них с неба, с моря, а также со стороны суши.
   Однако, когда рассвет полностью овладел пресными заливами и каменной грядой, то тюлени ни стали спасаться бегством в морской воде. Тюлени наоборот стали нырять с каменной гряды в воду пресных заливов и постепенно приближаться в нашу сторону.
   Мы совсем забыли про свою рыбалку и стали внимательно наблюдать за поведением морских тюленей, которые вторглись на нашу территорию и постепенно совершенно бесстрашно стали завоёвывать просторы пресных заливов.
   Когда мы внимательно вгляделись в прозрачную воду пресных заливов, то сразу поняли, что привлекло смелых тюленей из моря в пресных заливах. Мелководные пресные заливы буквально кишели от разнообразной рыбы с разными ранениями. Близко от нас плавали подранки, как морской, так и пресноводной рыбы. Здесь были рыбы разной величины без хвостов и без плавников.
   Это после бомбёжки льда в море в суровую зиму, инвалиды "войны" человека с природой пытались найти своё спасение из бурной морской пучины в тихих водах пресных заливов. Именно по этой причине сразу после зимы возле тёплой воды пресных заливов появилось множество разных хищников.
   Большинство хищников решили далеко не удаляться от корма и тут же наплодили своё потомство. Поэтому так много молодых хищников в прибрежных камышах пресных заливов.
   Ну, а, тюлени вообще решили плодиться на виду у всех. Прямо в своей стихии на каменной гряде у моря. Тюлени до того осмелели, что совершенно не бояться своих злейших врагов в лице людей.
   Ведь как только охотники узнают, что здесь так много тюленей, так сразу начнут их истреблять. Отец страстный охотник. Он один из первых придёт убивать тюленей. Надо нам что-то придумать, чтобы спасти морских животных или просто выгнать тюленей из пресных заливов в море.
  - Теперь их не выгонишь отсюда, - словно читая мои мысли, задумчиво, сказал Сулимов Вовка.
  - Твои родители представители власти в нашем городе, - напомнил Пузан, Сулимову Вовке. - Тебе карты в руки. Скажи своему отцу, чтобы объявили заповедной зоной территорию пресных заливов.
  - Пускай выставят охрану из охотников и рыбаков, - подсказал Абдулл. - Мы тоже на каникулах будем охранять территорию пресных заливов. Здесь не только тюлени, а также наземные и пернатые хищники поселились. Посмотрите в заросли кустов и камышей. Там полно разной живности.
   Мы ни стали откладывать своё решение на следующий день. Прямо с рыбалки отправились вначале домой, а оттуда с группой единомышленников взрослых и детей, пошли в Исполком и Партком в Избербаше.
   Там городскими и партийными руководителями были родители Сулимова Вовки, а также родители многих наших товарищей и одноклассников по нашей средней школе.
  - Хватит вам галдеть! - закричал в нашу сторону отец Сулимова Вовки, когда мы огромной толпой детей и взрослых собрались на городской площади между зданиями Исполкома и Парткома. - Мы обязательно примем меры защиты уникальной территории природы рядом с нашим городом. Сегодня и все последующие дни у пресных заливов будут дежурить милиционеры с дружинниками.
   Представители местной власти сдержали своё слово. В течение шести месяцев вокруг пресных заливов охраняли милиционеры, дружинники, представители охраны природы со стороны союза охотников и рыбнадзора.
   Мы тоже ни остались равнодушными к уникальной природе вокруг пресных заливов. Мы по очереди дежурили вокруг пресных заливов и сообщали охранникам о возможных охотниках на лёгкую добычу зверья. Самих диких животных мы ни приручали, а старались выгнать из пресных заливов, чтобы хищники ни стали зависимы от лёгкой пищи из рук человека.
   Старое поколение тюленей было ни настолько глупо, как молодые тюлени. Видимо старые тюлени не забыли, как люди истребляли их племя с суши и с неба. Поэтому старые тюлени в присутствии людей удирали с каменной гряды далеко в море.
   Новое поколение тюленей, выросших на каменной гряде вблизи людей, стали постепенно присматриваться к повадкам взрослых сородичей и при опасности со стороны людей уплывать в море. Увлекая за собой тюленей-ровесников.
   К началу нового учебного года в водах пресных заливов совсем ни стало подранков рыбы. Косяки здоровой рыбы стали легко уклоняться от нападений со стороны людей и тюленей. Людям и тюленям, стало легче охотиться за рыбой в море, откуда в основном приходили косяки рыбы на временный отдых в тёплые и тихие воды пресных заливов.
   Так постепенно опустели пресные заливы от рыбаков, охотников и хищников разного вида. Наша орава осталась верна своей традиции. Мы обратно стали полноправными хозяевами пресных заливов. Где было нам достаточно рыбы. Ну, а с остальной живностью вокруг пресных заливов, мы находились на равных правах.
  
  9. Крабы малыши.
   Задолго до школьных летних каникул. Когда природа Каспия начинала обновляться от трагедии суровой зимы. Мы обратили внимание на то, что природа вокруг нашего города резко изменилась.
   На много больше стало перелётных птиц гнездиться в горах. Поселились птицы стаями в зарослях кустарника в Уллубиевской балки, а также в густых зарослях камышей вокруг пресных заливов и в траве прибрежной полосы Каспийского моря.
   Сама природа пыталась возместить свою утрату во время суровой зимы, а также от ущерба, нанесённого человеком во время обстрела толстого льда артиллерией и авиацией. Там, где стали гнездиться перелётные птицы, появились разного рода хищники, которые питались в основном больными и ранеными птицами.
   Помётом птиц кормились рыбы в море и в пресных заливах. Рыбой кормились птицы, животные и люди. Все были довольны такими переменами в природе. Помимо того, что вокруг нас в природе появилось множество знакомых нам птиц, животных, рыбы, насекомых и разной растительности.
   Мы стали замечать в природе совершенно других, не знакомых нам ранее, птиц, животных, насекомых и удивительно яркой растительности, которые словно вдруг появились рядом с нами из другого измерения жизни, ранее не знакомой нам.
  - Пацаны! Смотрите! Какую красивую бабочку поймал сегодня в кустах, - радостно, кричал Пузан, показывая нам в стеклянной банке пёструю бабочку. - Она сидела на цветке, а её цап-царап...
  - Такой красотой надо любоваться на природе, а не держать в стеклянной банке, - жалостно, сказал сердобольный Витька Журавлев. - Вчера мы с Сулимом. Рядом с домом в траве, нашли ярко-зелёных лягушат. Случайно едва не задавили лягушат ногами. Мы тут же отнесли лягушат в траву подальше от нашего дома, чтобы кто-то из людей не раздавил малышей или собаки, не загрызли.
   Пузан ни стал ждать уговоров с нашей стороны. Открыл крышку стеклянной банки. Пёстрая бабочка осторожно поднялась по стенки стеклянной банки наверх ободка банки. Затем бабочка легко перелетела с банки прямо на нос нашему псу Джульбарсу, который просто обалдел от такой неожиданной встречи с красивой бабочкой на своём носу. Наш пёс осторожно сел на свою задницу и несколько секунд вытаращив свои глаза, с удивлением разглядывал красивую бабочку.
   Когда красивая бабочка перелетела с носа нашего пса на ярко красный цветок в ближайшую цветочную клумбу, то мы всей оравой стали смеяться над Джульбарсом и показывать на него пальцем. Пёс тоже пришёл в себя от такой приятной встречи. Он начал радостно лаять и гоняться по цветочным клумбам за пёстрой бабочкой, по пути вытаптывая цветочные клумбы возле дома.
  - Ах! Ты паршивец! Мои цветы затоптал! - закричала соседка Валентина из первого подъезда.
   Валентина схватила рядом лежащую хворостину и бросилась наказать пса за его проделки. Однако Джульбарс прекрасно знал, что у Валентины добрая душа и ни стал в страхе бежать за дом от наказания. Пёс ловко отскочил в сторону от Валентины за кусты и стал скакать перед Валентиной на задних лапах. Выделывая такие выкрутасы, что любой спортсмен мог псу позавидовать.
  - Вот, паразит! Знает, чем меня разжалобить, - бросая в сторону хворостину, всплёскивая руками, с улыбкой сказала Валентина. - Сейчас принесу тебе твою любимую косточку. Только ты больше по клумбам с цветами не бегай. Цветы здесь растут для красоты, а не для игры собак с бабочками.
   Валентина пошла к себе в коммунальную квартиру за вкусной косточкой для Джульбарса. Тем временем мы всей оравой отправились в сторону моря. Сегодня был выходной день. Мы целой оравой собирались дежурить вместе с милиционерами и с дружинниками возле пресных заливов по охране уникальной природы, которая появилась здесь после суровой зимы с сильным холодом.
   Джульбарс догнал нас за военным заводом на небольшой возвышенности перед спуском в сторону пресных заливов. У пса в зубах была почти обглоданная от мяса косточка от молодого барашка.
   Мы прекрасно знали, что наш пёс не жмот. Он всегда делится своими блюдами из костей с другими собаками по двору. Вот и здесь на каменной гряде за пресными заливами у Джульбарса появился друг в виде морской собаки. Ведь тюлени относятся к роду собак морской породы.
  - Благодаря нашему другу выжил подкидыш, - сказал Абдулл, одобряя поступок Джульбарса.
  - Наверно не все употребляет в пищу подкидыш, - сказал своим друзьям, разглядывая издали своего пса рядом с молодым тюленем, брошенным сородичами. - Но когда подкидыша оставила мать на каменной гряде, то Джульбарс первый принёс подкидышу пойманную в заливе рыбу...
  - Джульбарс даже ночевал несколько ночей рядом с подкидышем, когда он был больным, - напомнил нам, Сулим. - Как бы нам не пришлось забрать тюленя домой и устроить ему у дома зоопарк.
  - Вот только этого нам не хватало! - возразил ему. - Мало того, что у нашего дома ни городской двор, а целый зверинец от всякой живности. Нам ещё морских животных рядом с домом не хватало...
  - Вы зря беспокоитесь за подкидыша, - вступил в разговор Журавлев Витька. - За ним уже несколько раз со стороны моря приплывала самка тюленя и звала подкидыша в море. Видимо у неё проснулось материнское чувство. Так что подкидыш скоро уплывёт со своими сородичами в море.
   Когда мы стали подходить ближе к пресным заливам, то издали обратили внимание на какую-то чёрную полосу вдоль морского прилива рядом с каменной грядой. Из моря постоянно что-то выбрасывают волны после шторма. Чаще всего морскую растительность или нефтяное пятно, которое может появиться от выброса из нефтяных скважин в море или от естественного выброса из пласта земной коры. Ведь наши края буквально напичканы под землёй полезными ископаемыми.
   Однако в такое время года морская растительность едва только пробивается к росту, а старая растительность была выброшена из моря прошлой осенью перед самой зимой. На нефтяное пятно такая чёрная полоса совсем не похожа.
   Ракушек такого цвета у нас в море тоже нет. Даже морские орехи в таком количестве никогда не приносит на берег морская волна. Тогда что это может быть? Чёрная полоса у морского прибоя привлекла не только нас, а также нашего пса Джульбарса, который издали, стал лаять на чёрную полосу вдоль берега.
   Наш пёс совсем не глупый. На что попало, Джульбарс лаять не будет. Лает пёс только на опасность или на то, что привлекает его своим необычным движением. Наверно в этой чёрной полосе имеется что-то такое, что там движется. Когда мы подошли достаточно близко к чёрной полосе на берегу моря, то были удивлены тому, что там было.
   Чёрной полосой оказались маленькие крабы тёмно-красного цвета величиной с обычную монету. Малюсеньких крабов было так много, что их просто невозможно было посчитать.
   Вполне возможно, что в этой тёмно-красной полосе из малюсеньких крабов было несколько десятков или даже сотен тысяч.
  - Откуда взялись эти крабы?! - удивлённо, воскликнул Абдулл. - Насколько мне известно, то здесь в Каспийском море вообще никогда не были крабы. Там, где живут раки, крабов не может быть...
  - Наверно наше правительство решило разводить крабов в Каспийском море? - нерешительно, сделал свои выводы Сулимов Вовка. - Однако рядом с малыми крабами нет больших крабов...
  - Ты точно говоришь! - поддержал Пузан, выводы Сулима. - В каждой каменной гряде в море и пресных заливах, в норках можно встретить маленьких и больших раков. Тут же все крабы мелкие в один размер. Словно эту мелочь наштамповали, как чеканные монеты на каком-то станке...
  - Может быть, этих крабов забросили нам американцы? - выдвинул своё определение Исмаил. - Как в прошлое лето американцы забросили нам на воздушных шарах колорадских жуков...
  - Здесь биологической войной не пахнет, - заступился за капиталистов Журавлев Витька. - Маленькие крабы вреда не принесут. Скорее, наоборот, от маленьких крабов будет польза. Вон посмотрите, как маленьких крабов едят тюлени и морские птицы. Даже наш пёс пробует их на зуб.
   Только сейчас мы обратили внимание, что в стороне от нас на чёрной полосе от крабов собрались стаи морских птиц и стадо осмелевших тюленей. Птицы выбирали из кишащей полосы живых крабов самых вкусных.
   Ели крабов на месте или уносили крабов в клювах и в когтях в гнездо к своим подрастающим птенцам. Тюлени ели крабов прямо из живой полосы, слегка тряся головами от неприятного ощущения вращающихся щупальцев крабов.
   Гладя на своих морских сородичей наш, пёс тоже пытался попробовать крабов на зуб. Но крабы хватали Джульбарса за усы, чего псу не нравилось. Джульбарс фыркал, тряс головой и отчаянно лаял на кишащую от крабов чёрную полосу вдоль берега моря. С каждой небольшой волной из моря, крабов становилось ещё больше.
   Вскоре о маленьких крабах на берегу моря вблизи пресных заливов узнали все горожане. Старики местные жители подтвердили выводы Абдулла, что крабов на Каспии, по крайней мере, в этих краях, никогда отродясь не было. Как поступать с этими малютками крабами никто точно не знал.
   Кто-то высказал своё мнение, что крабы скоро подрастут и у нас в пище будет деликатесный продукт. Можно будет даже построить рядом совхоз по разведению крабов и изготовлению из них деликатесных продуктов. Такими продуктами можно торговать и иметь деньги в городской казне.
   Однако пока крабов в пищу употребляли только дикие животные и дикие птицы. За пару недель крабы ничуть не подросли. Морские волны прекратили поставлять на берег маленьких крабов. Примерно через месяц крабы исчезли из морского прибоя вдоль берега возле пресных заливов.
   Ближе к летним школьным каникулам маленьких крабов ни стало вообще. Словно этих крабов никогда не было. Можно было подумать, что целому городу привиделись маленькие крабы у моря.
  
  10. Любовь лебединая.
   В ту свирепую зиму 1955-1956 годов все море было покрыто толстыми льдами, только пресные заливы с тёплыми источниками, возле Нового городка, совсем не замёрзли. Над пресными заливами всю зиму постоянно был белый туман от испарения тёплой воды.
   Сама водяная гладь пресных заливов была забита дикими водоплавающими птицами, которые спасались здесь не только от холодной зимы, но также от бомбёжек с берега и с воздуха.
   Даже морские рыбы, и те, искали убежище в пресных заливах от холодной зимы и артиллерийских бомбёжек толстого льда в Каспийском море. Вся живая природа прикаспийской низменности искала выход своего выживания.
   Все водное пространство пресных заливов кипело от животного мира дикой природы. Животные, птицы и рыбы, спасались от природной стихии и от глупости людей, которые совсем не были готовы, к такой резкой перемене климата в природе.
   Сама природа пресных заливов нашла тут выход из сложившегося обстоятельства суровой зимы, а также от безумных поступков обычных людей.
   Пацаны Нового городка, особенно наша орава, всегда считали пресные заливы местом своего отдыха. Поэтому мы внимательно следили за порядком на берегу, в камышах и на воде в пресных заливах.
   Огромные волны во время сильного шторма перебрасывали через каменную гряду весь хлам, который оставляли люди после себя в чаше Каспийского моря. Мы чистили пресные заливы от морской тины и разного мусора, которые появлялись в заливе после сильного морского шторма.
  - Нам надо выставить постоянную охрану у пресных заливов от хищников и браконьеров, - сказал Сулимов Вовка, когда мы увидели, что хищники и браконьеры промышляют здесь лёгкую добычу.
  - Без оружия мы бессильны против наглых хищников и браконьеров, - подметил Пузан. - Сюда надо привлечь на защиту природы самих рыбаков и охотников населённых пунктов. Думаю, что среди местных рыбаков и охотников найдутся сознательные люди, которые поберегут дикую природу рядом с местом своего жительства. Ведь нельзя гадить в природе там, где мы сами живём.
   Несмотря на то, что население Избербаша и Нового городка, в своём большинстве рыбаки и охотники, никто не тронул лёгкую добычу морской птицы, животных и рыбы. Местные жители населённых пунктов, на общественных началах, выставили круглосуточную охрану пресных заливов. Браконьерам не дали губить пострадавшую природу.
   Больше всего внимание уделяли стаи лебедей, которые быстро привыкли к присутствию людей, что даже питались с людских рук, гладить себя никому не давали. Самым интересным было то, что среди белых лебедей был один совершенно чёрный лебедь без единого белого пёрышка.
   Такое чудо природы понимали даже в лебединой стае. Лебеди постоянно охраняли своего чёрного собрата. Не выпускали чёрного лебедя из середины стаи, чтобы люди, шакалы, дикие кошки, собаки и лисы, промышлявшие у пресных заливов, не могли причинить вреда чёрному лебедю.
   Чёрный лебедь был настолько красив, что даже трудно передать на словах всю красоту природы чёрного лебедя. Он был такой, словно красивая скульптура, выточена из чёрного мрамора или портрет чёрного лебедя написан на холсте.
   С приходом начала весны весь пернатый мир пресных заливов поднялся, накрыло. У каждой пары птиц началась семейная забота построения гнёзд будущих птенцов. Лебединая стая пресных заливов тоже сменила место своего проживания. Лебеди улетели на большие лиманы Баксана и в заливы с камышами дальше от города, где можно было расселить огромное лебединое семейство.
   В пресных заливах у Нового городка осталось немного уток и два лебедя, один чёрный, а другой белый. Белая лебедь по своёй красоте не уступала красавцу чёрному лебедю. Народ сразу прозвал их "Отелло и Дездемона", прямо как герои по роману Вильяма Шекспира "Отелло". Пернатым героям, тоже предстояло создать своё семейное гнездо, чтобы оставить здесь своё потом-ство.
   Вот только белая лебедь оказалась строптивой, никак не хотела до себя подпускать Чёрного лебедя. Отелло всячески ухаживал за своёй Дездемоной. В клюве приносил ей корм, который стал брать из рук людей. Щипал ей травку у берега. Угощал травкой свою возлюбленную.
   На мели пресных заливов чёрный лебедь искал съедобные ракушки и ловил на корм мелкую рыбку своёй любимой. Отелло кружил в воздухе вокруг своёй Дездемоны. Плавал рядом с ней, распевая лебединые песни. Даже гнездо в густых зарослях камышей Отелло начал строить сам без её участия.
   Белая лебедь гордо плавала по водной глади пресного залива, любуясь в водном отражении своёй красотой. На ласки своего возлюбленного она никак не поддавалась. Когда Отелло пытался завладеть Дездемоной, она ускользала от него и начинала брезгливо чистить свои белые пёрышки от его прикосновения, словно боялась потерять свою девственность или испачкаться от черных перьев своего поклонника. Отелло снова настойчиво начинал ухаживать за своёй возлюбленной. Всячески пытаясь обратить на себя её внимание. Природа требовала размножения пернатых.
   Видимо, что даже в лебединой страсти к безответной любви приходит конец терпению. Отелло стал усиленно домогаться своёй возлюбленной. Чёрный лебедь принялся бить её крыльями. Страстно щипать клювом. Дездемона всячески сопротивлялась нападкам возлюбленного.
   Белая лебедь била чёрного лебедя крыльями и щипала его клювом, как только он приближался к ней. Наконец дошло до того, что лебеди просто беспомощно плавали по пресному заливу вцепившись друг в друга клювами. Дездемона не в силах защищаться, а Отелло не в силах её завладеть. Теперь обеим лебедям грозила опасность.
   Они могли стать лёгкой добычей орлов, круживших над пресными заливами в поисках пищи. Лебедей могли съесть лисицы и шакалы, а также другие хищники, которые постоянно находились на берегу пресных заливов и в густых зарослях камышей.
   Люди решили помочь красивым птицам и на время их борьбы между собой поместить птиц в вольер рядом с пресными заливами, чтобы после брачного союза отпустить лебедей обратно на волю в пресные заливы. На двух лодках рыбаки поплыли к измученным лебедям. Осторожно отцепили их друг от друга и в отдельных лодках привезли на берег пресных заливов.
   Лебедей рядышком положили на траву, чтобы затем посадить в вольер, который люди стали сооружать рядом на берегу пресного залива. Измученные лебеди лежали на траве и никуда не уходили от людей.
   Все присутствующие на берегу пресных заливов были так увлечены постройкой вольера, что не заметили, откуда появилась маленькая собака, которая с разбегу вцепилась в горло чёрного лебедя. Отелло даже не успел ущипнуть собаку. Все присутствующие на берегу тут же кинулись спасать чёрного лебедя. Даже белая лебедь опомнилась и начала спасать своего возлюбленного.
   Дездемона сильным ударом клюва несколько раз до крови ущипнула собаку, которая продолжала зубами держать за горло чёрного лебедя. Когда подбежали люди, то им потребовалось заколоть кинжалом собаку, чтобы расцепить её зубы на горле чёрного лебедя. Но все усилия белой лебеди и людей были напрасны. Отелло погиб, истекая кровью из ран от укуса маленькой собаки.
   Дездемона забилась в отчаянии от потери своего любимого друга. Белая лебедь принялась усиленно летать вокруг пресного залива, кричать и щипать людей, но её сердце не выдержало гибели возлюбленного. Дездемона упала на воду рядом с берегом и тоже погибла. Похоронили двух лебедей тут же у берега пресных заливов.
   На камне написали, что - "Здесь покоится любовь лебединая, Отеллы и Дездемоны". Люди долго охраняли место могилы лебедей, чтобы дикие хищники и собаки не разрыли могилу. Многие жители Нового городка приносили сюда цветы. Так у пресных заливов трагически закончилась любовь лебединая, между черным Отелло и белой Дездемоной.
  
  11. Килька, тюлька, хамса и салака.
   Природа прикаспийской низменности словно чувствовала страдания человека от нашествия саранчи, колорадского жука, заброшенного капиталистами на советские земли и конечно суровой зимы 1955-1956 годов, которые нанесли огромный вред. Теперь природа возвращала с лихвой то, что было утрачено в не благоприятные времена года. Когда сама природа сильно пострадала.
   С приходом ранней весны природа всюду начала зеленеть сочными свежими листьями на деревьях и сочно свежей травой, которая быстро поднималась всюду на земле. Даже на солончаках и на песке у берега моря, где трава всегда была едва заметна, в эту весну трава вымахала до самого пояса взрослым людям. Вместе с ростом густой травы появилось много разных насекомых.
   На зелёных полях вокруг Избербаша и вокруг Нового городка, ближе к берегу моря, заселились многочисленные перелётные птицы. В основном дикие гуси, лебеди и разнообразные дикие утки. Прибрежные камни грядами тянувшиеся вдоль берега моря и уходящие в глубину моря, были заселены морскими тюленями, а также водоплавающими птицами бакланами, пеликанами и лысухами. Все побережье прикаспийской низменности превратилось в птичий базар, как в океане.
   Ближе к горе сразу за городом, а также вдоль Уллубиевской балки, городские мальчишки гонялись с палками за огромными птицами похожими на страусов, которые могут только бегать, а не летать. Огромными птицами били дрофы и стрепеты, которые из своего оперения построили гнезда своим будущим птенцам вблизи горы "Пушкина", а также вдоль Уллубиевской балки. Добро-вольно общипанные дрофы и стрепеты не могли летать, а бегали словно страусы.
  - Пацаны! Пацаны! Посмотрите, что выросло прямо у нашего города! - радостно, кричал Абдулл, показывая в руках горсть первых свежих ягод земляники, которая раньше не росла возле города.
  - Ты ещё не был на горе "Пушкина" и в Уллубиевской балке! - с гордостью, говорил Пузан. - На горе "Пушкина" все заросло кустами кизила и боярышника. Уллубиевская балка заросла барбарисом и ежевикой. Пацаны говорят, что в Уллубиевской балке полно диких арбузов и дынь...
  - Вы ещё не видели, что твориться вдоль берега моря возле рыболовецкого колхоза, - вступил в разговор Сулимов Вовка. - Там всюду кишат в воде вдоль берега килька, тюлька, хамса и салака.
  - Разве это не одно и то же название двух рыб, которых по-разному называют? - удивлённо, поинтересовался Журавлев Витька. - Не проще сказать, что в море много разной кильки и селёдки...
  - Тоже так раньше думал, что в Каспийском море водятся лишь две промысловые рыбы килька и селёдка, - стал защищать свои выводы Сулимов Вовка. - Но рыбаки объяснили мне, что в бассейне Чёрного, Азовского и Каспийского морей водится большая разновидность таких рыб, как анчоусы, сардины и селёдка. К ним относятся такие рыбы как килька, тюлька, хамса и салака.
  - Давайте не будем спорить, а прямо сейчас пойдём к рыбакам и посмотрим на эту разновидность рыб, - предложил друзьям. - Сейчас у наших рыбаков как раз начался промысел этой рыбы...
  - Заодно половим первых раков на каменной гряде, - уточнил Абдулл. - Говорят, что раков полно.
   Мы ни стали заходить каждый в свою квартиру, чтобы говорить своим родителям об уходе на берег моря, так как жили мы все в одном доме и даже большинство по две семье в каждой коммунальной квартире. Поэтому мы всей оравой выстроились вдоль своего общего дома и вовсю глотку прокричали, что мы все уходим к морю посмотреть на первый промысел рыбы в колхозе. Наши дворовые собаки Джульбарс, Динга, Барсик и волкодав от перепуга или за компанию стали лаять.
  - Боже мой! Что за дети!? - закричали на нас со всех сторон. - Ни днем, ни ночью нет от вас покоя!
   Мы ни стали дожидаться пока нас загонят по домам из-за крика в общем дворе. В сопровождении своры своих дворовых собак мы побежали в сторону моря. От нашего двора до берега Каспийского море около двух километров. Всего-то ничего по сравнению с тем, что мы иногда во время школьных каникул уходим далеко в горы или сбегаем из дома, чтобы обследовать берег моря.
   Минут через десять нашего бега из дома мы увидели странную картину на берегу Каспийского моря. Все морское побережье было закрыто деревянными ящиками, как китайской стеной. Мы ничего не могли толком понять, пока не приблизились вплотную к ящикам, наполненным солёной рыбой от мелкой кильки до крупной каспийской селёдки, которая конечно была меньше океанской селёдки. Но каспийская селёдка по своим вкусовым качествам не уступала, никакой селёдки.
  - Вот! Посмотрите! Какие похожие друг на друга с первого взгляда рыбки, но совершенно разные по вкусу и по размерам! - торжественно, сказал нам Сулимов Вовка, показывая нам, на отдельно стоящие друг от друга, ящики с солёной рыбой. - Поэтому эту рыбу не поставили здесь в один ряд.
   Сулимов Вовка, словно специалист по промысловой рыбе, стал водить нас между ящиками с солёной рыбой и наглядно объяснять нам, что тощие тюлька и килька отличается от жирной хамсы с салакой не только своими объёмами, а также своим видом и величиной. Вся эта рыба одного семейства анчоусов, сардин и селёдки. Всю эту рыбу можно нам одинаково готовить себе в пищу.
  - Пацаны! Хотите заработать на мороженое? - обратился к нам, председатель рыболовного колхоза, который часто приглашал нас к себе работать на каникулы. - Рыбы домой вы возьмёте много!
  - Конечно, хотим! - хором, не сговариваясь, сразу согласились мы. - Вы скажите, что нам делать?
  - Вам надо попарно взять каждый ящик, на который вам покажет бригадир, - стал объяснять нам председатель колхоза, - и, подносить каждый ящики к площадке, куда подъедет грузовой автомобиль. Вы сами прекрасно знаете, что грузовые автомобили не могут ездить по морскому песку...
  - Мы все прекрасно поняли! - сказал за всех, Сулимов Вовка. - Мы не первый раз здесь работаем.
  - Вот и хорошо! - радостно, заявил председатель колхоза. - С вами рассчитаюсь в конце дня.
   Председатель рыболовецкого колхоза ушёл в контору по своим делам, а мы под руководством бригадира стали попарно таскать ящики с солёной рыбой к площадке парковки грузовых автомобилей. Таких утрамбованных площадок на берегу моря было больше десятка. Рабочих на погрузке солёной рыбы было около ста человек. Колхозники грузили большие ящики и бочки с солёной каспийской селёдкой. Нам доверили грузить самые маленькие ящики с самой маленькой рыбкой.
   Каждый ящик вместе с рыбой весил около пяти килограмм. Одному таскать ящик неудобно и тяжело. Ведь каждому из нас было чуть больше десяти лет. Поэтому мы разделились, попарно и таскали ящики, не спеша, чтобы быстро не устать и за день перетаскать как можно больше ящиков. Мы прекрасно знали, что тут нет никакой нормы, перетаскивать ящики с солёной рыбой к автомобилям. Все прекрасно знали, что такую рыбу нельзя оставлять на ночь на морском берегу.
   Во-первых, рыба даже солёная может протухнуть за ночь на берегу моря. Во-вторых, ночью на берегу моря промышляют хищники и воры. На многие километры по берегу моря не поставишь к каждому ящику охрану. Такой большой улов промысловой рыбы бывает редко и только раз в году. Поэтому все были заинтересованы в сохранении такого богатого улова промысловой рыбы. От этой рыбы польза всем местным жителям и животным. Жирную рыбку едят все люди и животные.
   Так как большинство мелкой рыбы были жирные и слишком нежные. То такую рыбку не клали кучей в один ящик, изготовленный из тонких дощечек. В каждом ящике между рядом красиво уложенной жирной рыбки были прослойки специальной бумаги, пропитанной чем-то, от чего не портилась жирная рыбка. Такую рыбку вообще можно было кушать прямо из ящика, а не приготавли-вать специально дома на кухне в печке с углями на вертеле или варить в кастрюле уху из этой рыбы.
   За время работы мы тайком таскали почти из каждого ящика по одной самой вкусной на наш взгляд жирной рыбки. К концу рабочего дня мы так наелись вкуснятины, что нам было противно смотреть на эту рыбу. Даже во время обеденного перерыва мы без особого удовольствия ели балык из осетрины, который дал нам покушать председатель колхоза. Мы больше нажимали на лимонад и на свежий лаваш, который испекли рабочие колхоза прямо на костре в каменной гряде.
   Когда солнце потянулось к закату на кавказский горный хребет, то на берегу моря осталось совсем немного ящиков и бочек с солёной рыбой. Мы уже закончили свою работу. Ящиков с мелкой рыбкой на берегу возле нас совсем не осталось. Прежде чем дождаться председателя рыболовного колхоза, мы полезли искупаться в морской воде от своего рабочего пота.
   Искупнувшись в холодной морской воде, мы тут же побежали к горячим источникам серной воды, которая булькала своими фонтанами за песчаным холмом. После фонтана серной воды мы сполоснулись под колонкой пресной воды рядом с управлением рыболовного колхоза, где нас ждал председатель.
  - Молодцы! Мальчишки! Вы хорошо поработали! - поблагодарил нас, председатель колхоза. - Вот каждому по десять рублей на кино и мороженное. Рыбы можете взять с собой сколько унесёте.
   Вообще-то в середине пятидесятых годов прошлого века десять рублей были не большие деньги. Наши родители тогда за месяц получали от нескольких сотен рублей до нескольких тысяч. Все зависело от места работы. Например, отец Абдуллазизова Абдулла на нефтяных промыслах получал почти две тысячи рублей. Мой отец был один фотограф на весь избербашский район и зарабатывал, примерно, столько же, сколько отец Абдулла. В то время как наш дядя Витя Ложников на своём вахтовом автомобиле зарабатывал в два раза меньше. Учителя вообще мало получали.
   Но мы были довольны и десяти рублям. Таких денег в руках мы вообще никогда не держали. Мы решили не тратить деньги зря, а собрать денег побольше и купить в складчину себе лодку, чтобы плавать на лодке в море за пятую каменную гряду. Там за пятой грядой водились кутумы и было много песчаных бычков, которые клевали на собственное мясо и на бычков не нужно было тратить дефицитных навозных червей, которые, кстати, стоили на рынке у барыг целых три рубля за банку.
   Так как у нас с собой не было ничего, в чём можно было нести домой рыбу, то мы договорились с колхозниками, что возьмём у них с возвратом ящики из-под рыбы. Ящики вернём на следующий день.
   Рыбаки всегда с доверием относились к нам. Поэтому разрешили нам взять до завтрашнего дня по одному ящику на каждую пару человек. Мы с Абдуллом тут же стали выбирать себе в ящик разной рыбы понемногу, чтобы у нас в коммунальной квартире было много разнообразной рыбы.
   Нагруженные ящиками с рыбой мы целой оравой плелись от берега моря до Нового городка почти целый час. Останавливались отдыхать через каждые десять шагов. Едва дотащились до переезда железной дороги. Дальше за зелёной полосой деревьев вдоль железной дороги были наши сады-сараи, на которых мы выращивали каждой семьёй картошку, зеленый лук, чеснок и морковь.
   Мы хотели оставить до утра ящики с солёной рыбой в своих сараях, как со стороны Нового городка увидел драндулет моего отца. Конечно, в первую очередь подумал, что сейчас отец всыплет мне хорошего ремня за то, что болтался где-то с самого утра, а он с мамой переживал за моё отсутствие. Но потом подумал, что никакого наказания не будет. Ведь мои друзья в равном положении вместе со мной в данный момент. На лицо видно, что мы работали, а не болтались.
  - Вы могли хотя бы через кого-то сообщить, что вы работаете? - сердито, обратился к нам мой отец. - Мы уже все пресные заливы обыскали. Думали, что вы обратно на своих пресных заливах.
  - На берегу моря возле колхоза не было никого из Нового городка, - стал оправдываться за всех.
  - Если бы кто-то из нас пошёл домой, то нас могли выгнать от работы, - вступился за всех Пузан.
  - Мы, когда уходили оравой на море, то кричали об этом на весь двор, - напомнил Сулимов Вовка.
  - Ну, ладно, хватит вам оправдываться, - смягчился мой отец. - Грузите свой товар на драндулет.
   Мы погрузили свои ящики с солёной рыбой сзади сидения на драндулет под свёрнутый брезент крыши. Не поместившиеся сзади ящики поставили стопкой на сидение рядом с моим отцом. Отец обвязал все наши ящики дополнительно верёвкой и медленно поехал в сторону Нового городка.
   Мы всей оравой налегке побежали за драндулетом к своему общему дому, где мы все жили. Благодаря урожайному году на рыбу, а также на другие дары дикой природы, мы за две недели упорного труда за время весенних каникул заработали столько денег, что нам почти хватило собрать на новую рыбацкую лодку. К летним каникулам мы договорились с рыбаком из колхоза, что за вырученные нами деньги он даст нам право пользоваться его лодкой в любое удобное время.
   У этого рыбака было две смолёные лодки. Лодку круглодонную рыбак держал под замком у себя в ангаре рядом с колхозом. Вторая лодка с плоским дном была на якорной цепи под замком недалеко от морского берега.
   Целой оравой мы иногда воровали с берега лодки на время ночной рыбалки. Ухитрялись отмыкать с цепи навесной амбарный замок и замыкать обратно, когда возвращали лодку после рыбалки. Нам, конечно, доставалось за воровство лодок от рыбаков и родителей. Но, ни какое наказа-ние не могло остановить нас перед азартом страстной рыбной ловли.
  - Доверяю вам второй ключ от навесного замка своёй лодки! - торжественно, в присутствии других рыбаков, объявил наш добродетель. - Но при одном условии, что вы не будете воровать другие лодки. Лодку вы должны возвращать в целости и в сохранности. Один раз в месяц вы должны смолить лодку. На зиму лодку закройте брезентом и наглухо запакуете. Брезент на зиму вам дам.
   В присутствии многочисленных рыбаков мы хором поклялись все оравой, что будем соблюдать неукоснительно правила и порядки, утверждённые рыбаками колхоза. Рыбаки дружно приветствовали нас своими аплодисментами и тут же разошлись по своим делам. С этого момента мы стали равноправными рыбаками на морском берегу вблизи Нового городка. Нам разрешили ловить рыбу с лодки любыми удочками и закидками. Запрещалось ловить рыбу сетками и глушить динамитом.
   Конечно, все грешны перед соблазном нарушить то, что запрещают. Нас тоже родители не считали подарками судьбы. Однако до поры до времени мы сдерживали себя от того, что нам запрещали. У нас в детстве было все допустимое, что могут допустить себе дети. Иначе бы у каждого из нас не осталось на теле отметин и шрамов от нашего детства. Но это все было в других историях.
  
  Часть-4. Наши приключения.
  
  1. Уроки плавания.
   Тогда в нашем далёком детстве в первый день нашего знакомства мы пошли купаться на Каспийское море. Так как мы приехали в Избербаш после нового года, а до переезда в Новый городок была холодная погода, то для меня было первое в жизни купание в Каспийском море и вообще в море. Так что осторожно потрогал морскую воду ногой. Вода была ещё холодная.
   Зачерпнул морскую воду рукой и попробовал её на вкус. Морская вода была отвратительно горькой и не пригодно в употребление к питью. Там более ни понимал, как это можно там купаться в горько солёной морской воде. Ведь можно нахлебаться и утонуть как селёдка.
   Но мои друзья, ни стали на это обращать внимание. Прямо с разбега они попрыгали в воду и поплыли на каменную гряду. Это такие камни, которые растут с морского дна и выступают на несколько метров над морской водой. Оттого, что в море часто бывает сильная буря и морская волна бьётся об эти камни, то камни принимают различный причудливый вид, словно эти камни где-то в совершенно другом измерении жизни. К таким камням в море даже приближаться страшно. Но мои друзья были отважные пацаны. Они быстро как рыбы поплыли к этим фантастическим камням.
   В то время как остался стоять на берегу моря и завидовать своим друзьям, которые плавать в море научились раньше, чем ходить как все по обычной земле. К моему глубокому сожалению, плавать вообще не умел. Родился возле речки Белка, которая в летнее время так сильно мелела, что взрослому человеку было по колено.
   Поэтому там большинство пацанов плавать не могли. Только взрослые терские казаки плавали. Так как они были терскими казаками, по названию реки Терек, в низовьях которой даже корабли плавали. Но эту речку видел издалека, когда мы ездили в гости к нашим родственникам, живущим на станции Червлённая-Узловая за этой рекой Терек.
  - Ты, что там стоишь? Плыви быстрее сюда! - закричали друзья с каменной гряды. - Позагораем!
  - Плавать не могу! - честно признался своим друзьям. - Лучше возле берега буду купаться.
   Друзья ни стали смеяться надомной, потому что они были настоящие друзья. Они тут же вернулись обратно на берег, чтобы не оставлять меня одного. Друзья пообещали мне, что за лето они научат меня плавать, ни хуже, чем они сами плавают. Они тут же стали мне показывать все приёмы плавания - стилем, брасом, баттерфляй, даже как собаки.
   У друзей плавание так классно получалось, словно они родились рыбами, а не людьми. Вот только плавание у меня совсем никак не получалось. Плавал, как топором на дно и тут же со страха выскакивал на сушу словно курица.
   Дни мелькали, как секунды на часах нашей жизни. Мои друзья устали давать мне уроки плавания. Сам тоже отказался от их уроков плавания. С летними школьными каникулами мы все смешались в один цвет загара.
   Никто уже не мог нас отличить друг от друга. Только наши мамы каким-то путём выделяли нас среди всей этой одноцветной массы и забирали нас домой, когда на это была какая-то необходимость.
   На лето у меня была одна форма одежды, это выгоревшие на солнце трусы, которые едва не ломались от белых полос морской соли. Так сильно загорел, что по цвету своёй кожи стал похож на негра.
   В это время в кинотеатрах шёл фильм "Максимка". Про негритёнка мальчишку, которого русские рыбаки выловили в океане возле тонущего корабля.
   Максимка своёй комплекцией был сильно похож на меня. Тоже по цвету загорелой кожи был сильно похож на Максимку. Кто-то из друзей заметил это и вскоре меня все стали звать Максимка. Ни отказывался от такого прозвища и охотно откликался на это имя, которое присвоили мне.
   Прошел первый месяц моего знакомства с морем, но всё также продолжал бултыхаться на мели. Ни в какую не хотел заплывать на морские гряды, которые были далеко в море. Фактически мог плавать не хуже своих друзей.
   Они это заметили и часто говорили, что мне ничего ни стоит плавать до морских гряд. Но у меня был страх большой воды. Когда смотрел в морскую глубину, то мне казалось, что она меня скоро поглотит.
   Поэтому плавать над этой прозрачной глубиной Каспийского моря истерически боялся. Плавал только там, где хорошо видно морское дно. Мы часто ходили на рыбалку в пресные заливы, где было много различной рыбы, как морской, так и пресной. Но самая интересная рыбалка была с лодки в открытом море.
   Когда море было спокойное, то мы брали лодку у кого-нибудь из мальчишек рыбного колхоза "1го Мая" или воровали на ночь лодку у рыбаков. Отправлялись на лодке ловить рыбу в открытое море.
   В открытом море на большой глубине ловилось много крупной рыбы, а такие рыбы, как бычки-пескари ловились сами на себя. Поплюёшь хорошо на крючок, поймаешь на свою слюну какого-нибудь глупого бычка малыша.
   Затем режешь этого бычка на меленькие кусочки, которые насаживаешь на крючок. Не проходит и несколько секунд, как следующий бычок-пескарь уже дёргается на твоём крючке.
   В хорошую погоду за день мы ловили столько много рыбы в открытом море, что едва доносили рыбу домой. Море от Нового городка было так близко, что уже за линией железной дороги были песчаные барханы Каспийского моря.
   Оставалось только спуститься с песчаных барханов к морю и наслаждаться природой, которая так щедра была к нам в те детские годы, что мы с радостью при каждой встречи вспоминали эти наши дни прекрасного детства.
   Особенно море, из которого мы выбирались только для своего сна и пищи. Друзья специально брали меня с собой в лодку на рыбалку в открытое море, чтобы поскорее привык к большой морской глубине.
   Конечно, был не протии того, чтобы плавать на лодке в открытое море. Вначале дрожал при виде глубины. Но после быстро привык и даже не замечал во время рыбалки, что вы в открытом море.
   Рыбная ловля захватывала нас, как фанатов-болельщиков на стадионе во время футбольного матча или какого-нибудь спортивного соревнования. Мы были все во власти рыбной ловли. Это была не только рыбалка, но также романтика.
   Мы представляли себя рыбаками-мореплавателями и мечтали когда-то открыть необитаемые острова, хотя бы здесь в замкнутом Каспийском море. Ведь и здесь, наверно, есть такие потайные места в море, которые ждут, когда их откроют отважные путешественники, такие, как мы.
   После очередной рыбалки с лодки в открытом море за пятой каменной грядой, мы возвращались где-то под вечер. Рыбы было так много в лодке, что мы боялись, как бы она не выпрыгнула из лодки обратно в море. Мы постоянно меняли в лодке морскую воду, чтобы рыба была жива до самого нашего дома.
   Во время каждого замена морской воды в лодке, рыба как бы чувствовала себя в море и начи-нала прыгать в лодке. Бывали случаи, что некоторые резвые рыбы ухитрялись выпрыгнуть из лодки. Тогда мы вскрикивали от сожаления, что, хотя бы на одну рыбу мы принесём меньше, чем рас-считывали.
   Ведь это тоже было своего рода соревнованием перед другими рыбаками, которые каждый день хвастались, кто поймал в море больше рыбы, чем другие рыбаки.
   Видимо в этот раз мои друзья заранее договорились между собой. Но как-то этого не почувствовал, когда мы возвращались на лодке с рыбалки в море. Мы уже почти доплыли до пятой гряды, как вдруг, друзья разом схватили меня за руки и ноги. Раскачали и выбросили в море, а сами тут же налегли на своё весло и быстро отплыли от меня. Тут же стал барахтаться в воде, как щенок, который боится воды.
   Так орал по дикому, что друзья от моего крика заткнули свои уши, но спасать меня, ни стали. Так разозлился на них, что поплыл ни к лодке, а к пятой каменной гряды, которая торчала из морской воды чуть дальше лодки.
   Друзья стали звать меня обратно в лодку, но уже был уверен, что без них доберусь до пятой каменной гряды, а там рукой подать до берега моря. Полежу немного на камнях и сам доплыву до берега, это не открытое море. Большой волны за пятой каменной грядой не бывает. Можно легко добраться самому к берегу.
  - Ну, ладно! Не хочешь лезть в лодку, так плыви сам до берега. - сказали друзья, поворачивая вдоль пятой гряды к берегу. - Теперь ты не боишься глубины. Хорошо плаваешь. Твою рыбу к тебе домой отнесём.
   Друзья поплыли к рыбацкому колхозу "1-го Мая", чтобы отдать хозяевам лодку. Не торопясь, плыл к пятой каменной гряды, которая была почти рядом. Но у самой пятой гряды у меня, вдруг, свело вначале левую руку, вскоре и левую ногу. Как раненый Чапаев, стал усиленно грести правой рукой и ногой правой барахтаться.
   В последних рывках дотянулся до камней и подтянулся в расщелину, откуда не мог сползти в морскую воду. Здесь мог отдохнуть и подождать, пока меня отпустит судорога. Знал, что такое судорога, но у меня она была впервые. Почему-то в тот раз не испугался? Возможно, что поэтому смог себя спасти.
   Но не успел ещё как следует отдохнуть и избавиться от судороги с левой стороны, как, вдруг, откуда-то набежали в небе черные тучи. Погода в море стала штормить. Мне пришлось спешно переползти в более безопасное место в пятой каменной гряде, где меня не могла достать морская волна.
   Таких мест в пятой каменной гряде было достаточно много со стороны открытого моря. Это огромные волны за сотни лет сделали такие большие выемки в камнях, что в некоторых выемках во время шторма можно было спрятаться.
   Во время пасмурной погоды ночь в море наступает также быстро, как в ущелье гор в любую погоду. Так что плыть от пятой гряды к берегу было бесполезно. Берега совсем не видно. Можно ошибиться и поплыть наискосок. На такое расстояние плавать ещё не был готов. Поэтому мне легче было переспать на камнях пятой гряды.
   Время летнее. Камни за день нагреваются так сильно, что по ним даже ходить днем невозможно босыми ногами. Обжигают камни подошву ног, как раскалённым железом. Но зато ночью на этих камнях благодать. Мы часто рыбачили в ночную на морских каменных грядах, которые тёплые всю ночь.
   Вот и сейчас забрался повыше на камни и пристроился на высохшей морской траве, которую когда-то выбросил сильный шторм на эти камни. Теперь морская трава для меня, как мягкая постель в кровати. С той лишь разницей, что постель дома не пахнет морем. Здесь же такой прекрасный запах высохшей морской травы, что так бы и спал все лето. Если бы только родители разрешили мне спать на этой постели.
   Шторм был не очень сильный и вскоре пошёл на убыль. Теперь мог не беспокоиться и выспаться хорошо до самого утра. Рано утром приду домой позавтракать, как ни в чём не бывало. Если мама даже спросит, где был всю ночь, то скажу, что дежурил в нашем штабе на чердаке нашего дома.
   Родители давно знают про наш штаб и не возражают, что мы затеяли такую игру на крыше свое-го дома. Это лучше, чем где-то далеко от своего дома. Тут всегда мы на виду.
   Лишь бы ни курили и ни зажигали спички на нашем чердаке. Но мы сразу поклялись, что никогда не будим курить. На чердаке будем пользоваться фонариками.
   Тем более что рядом с нами стоял живой пример, как дети пользовались спичками на чердаке. Сгорело половина дома вместе с людьми в середине ночи. Так и стоит часть обгоревшего дома, как память о том, что нельзя пользоваться спичками на чердаке. Особенно детям, которым вообще нельзя доверять спички.
   Проснулся где-то среди ночи. Ни от шторма, который давно стих. Меня разбудил чей-то плач и тихий всплеск воды морской от весел. Открыл глаза. В море был полный штиль. Ни одной морской волны.
   Зеркало морской глади отражало звёздную ночь со слабой луной. Не зародившаяся луна, едва заметной золотой полоской серпа, выделялась в звёздном небе. Вокруг такая тишина, что даже слышно где-то чей-то плач. Откуда тут в море могут плакать. Да ещё в середине ночи. Может быть, это кто-то на пятой гряде?
   Осмотрелся вокруг и увидел в море множество лодок, которые медленно плавали и опускали в воду сетки-ловушки, которыми ловят ни только рыбу, но также утопленников. Видел это однажды, когда утонул один купающийся в открытом море мужчина. Мне неизвестно, что с ним тогда случилось. Могла судорога его скрутить, как это со мной случилось вечером, хорошо, что рядом была каменная гряда.
   Тоже мог бы утонуть. Могло сердце его остановиться. Акул в Каспийском море нет. Даже морские собаки-тюлени так к людям привыкли, что плавают близко от людей, а некоторые молодые тюлени даже с рук у людей рыбу берут. Как говорят старожилы, что никто не может вспомнить такого случая, чтобы тюлени на людей напали.
  "Вот, интересно! Кто мог утонуть?" - подумал так. - "Наверно, кто-то по пьянки с лодки свалился?"
   Лежал на высохшей морской траве, как в постели между камней и наблюдал за сценой вылавливания утопленника. Но мужчины и женщины в лодках никого не нашли. Видимо, это подводное течение утянуло куда-то под камни утопленника. Ни дай бог, утопленник всплывёт рядом со мной, так помру со страху.
   Надо бы покричать этим в лодке, чтобы они меня забрали на берег. Но как-то неудобно. У людей горе, а тут со своими просьбами. Лучше пускай они по быстрее, уплывают отсюда и не мешают мне тут поспать.
  - Так вот он! - вдруг, радостно закричал мужчина, с проплывающей лодки, когда посвятил фонариком в мою сторону. - Какая радость! Мы думали, что ты утонул, а ты жив и здоров. Отдыхаешь!!!
   Лодки причалила прямо к пятой каменной гряде и мужчины на руках передали меня в ближайшую лодку. В этой лодке сидели мой отец и моя мама. Так это наверно моя мама плакала, когда меня утопленником считала.
   Мама мне только пальцем погрозила и прижала к себе. Отец сидел сопел и ничего не говорил. Но представлял, что будет дома, когда мы с ним окажемся наедине. По мне сегодня ремень трофейный плачет.
  - Сергей! С тебя куфт за спасённого сына. - сказал моему отцу, дядя Лёня Морозов, моей мамы младший родной брат из близнецов, Лёня и Саша, дядя Лёня жил напротив нас через двор. - Сашку не смей трогать.
  - Хорошо, Лёня! Куфт за мной, - согласился отец. - Но если этот паршивец, что-то выкинет ещё, то ему тогда за всё сразу всыплю. Когда только он поумнеет? В этом году он уже в третий класс пойдёт учиться.
   От моря до дому все шли толпой. Разговаривали о своих житейских делах. Скоро обо мне совсем забыли. Можно было подумать, что они были в ночной рыбалке на море или отдыхали у кого-то в гостях. Сейчас идут домой, чтобы утром отправиться на работу. Как быстро все привыкают, что всего час назад они плакали по утопленнику. Сейчас беседуют так, словно ничего не случилось. Даже на меня никто из них не смотрит.
   Лишь мама изредка поглядывает в мою сторону и качает головой. Сейчас ни взрослые, а переживаю. Мне жалко мою маму и братьев близнецов. Если у моей мамы в грудях молоко от волнения прокиснет, то чем тогда она будет кормить маленьких близнецов. Ведь моим братьям всего один месяц.
   Когда мы пришли к дому, то мои братья двойняшки так кричали во всю двойную глотку, что в доме никто не спал. Весь дом проснулся. Может быть, что совсем не спал из-за меня. Ведь мы в маленьком Новом городке в Избербаше, были как одна семья. Несмотря на то, что в таком маленьком населённом пункте жили больше ста национальностей. Мы все равно жили единой семьёй. Все радости и печали мы отмечали вместе. Поэтому, возможно, что все ждали, когда принесут мой труп из морской пучины. Но остался жив.
   Мама тут же побежала к своим близнецам давать им свои груди с молоком. Значить молоко у неё в грудях не успело прокиснуть. Малыши тут же стали сосать мамины груди и жалобно всхлипывать, что мама оставила их на время с парализованной на ноги бабушкой Нюсей. Теперь малыши всхлипывали так, словно жалуются своёй маме, что они долго плакали. Были оба голодными. Мама старается близнецов успокоить.
   Тоже был голоден. Но давно вырос от материнской груди. Мне нужна взрослая пища. Хотя вёл себя в эти сутки хуже, чем мои младшие братья близнецы, которые только и делают, что кушают, да какают в постель.
   Мама только успевает за ними постель меня. Уже весь дом от их грязного белья воняет. Мама постоянно их кормит да стирает, кормит да стирает. Когда только они подрастут? Будут самостоятельно какать.
   Хорошо, что на кухне есть газ, который можно зажечь и устранить неприятный запах от моих братьев. На кухне есть и продукты, которые мама едва успевает приготавливать на свою семью. Благо, что сейчас лето.
   Бываю редко дома. Поэтому мало ем. Все остальное время меня кормит море и фруктовый лес за Избербашем. Одна только Уллубиевская балка чего стоит.
   Мы всей оравой, только и делаем, что питаемся, то морскими продуктами, то лесными продуктами. Лишь изредка забегаем домой покушать что-нибудь домашнее. В нашей коммунальной квартире домашнюю пищу готовит только моя мама.
   Зейнаб Абдуллазизова, мама Абдулла, Санджа, Зийя, совсем готовить не умеет. Постоянно только шербет и аварскую халву делает. Это очень вкусные сладости. Но все равно хочется детям горячее блюдо, например, русский борщ с говядиной или суп лапшу с бараниной. Абдуллазизовы дети постоянно крутятся возле нашего стола.
   Моя мама кормит меня и заодно сынов Абдуллазизовых. Куда от них денешься, ведь они тоже дети, как мы с братьями близнецами. Вот и сейчас, только разогрел на газовой плите борщ, как тут же появились Абдулл, Санджа и Зийя.
   Не успели проснуться, как следует, уже на кухню лезут. Боятся, что их не покормлю. Но такой, же, ни жадный, как моя мама. Наливаю в их грязные чайки горячего борща. Абдулл достаёт из своёй хлебницы огромный лаваш. Разрывает лаваш на четыре ровных куска. Раздаёт братьям и мне.
  - Хорошо, что ты не утонул! - разжёвывая лаваш, шутит Абдулл. - Иначе бы мы были голодные в это утро.
  - Следующий раз обязательно утону, - тоже шучу. - Чтобы вы хоть один день без меня остались голодными.
  - Нет! Спасибо! За такую медвежью услугу, - серьёзно, сказал Абдулл. - Лучше при тебе живом буду ходить голодным. Сытый бываю не от пищи, а от дружбы с таким как ты и все наши друзья. Больше мне ничего не надо. Пищи на природе много вокруг нашего города. Так что с голоду, лично, не умру.
  - Ты хоть расскажи. Что случилось тут? - спросил Абдулла, когда мы поели. - Почему паника?
  - Мы, когда лодку на место поставили, - стал рассказывать Абдулл, - то посмотрели на пятую гряду. Тебя там нет. Решили, что ты на нас обиделся и ушёл домой один. Ну, мы тоже пошли домой. Когда пришли домой, то сразу твоей маме отдал долю твоей рыбы. Тётя Мария, тут же спросила про тебя. Ну, рассказал, как все было. Тогда тётя Мария тут же рассказала все твоему отцу. Дядя Серёжа рассказал моему отцу. Нам троим, наш отец надрал уши. Через несколько минут весь Но-вый городок был на ушах. Мужики побежали к морю.
  - Действительно чуть не утонул, - сказал. - У меня судорога свела всю левую часть тела. Словно раненый Чапаев, грёб правой рукой и барахтался правой ногой. Так добрался до пятой гряды и там уснул на сухой морской траве. Проснулся только в середине ночи. Когда услышал, что кто-то плавает рядом со мной.
   После меня случайно нашли светящимся фонариком. Поругали и вытащили на берег. Вот, пожалуй, все. В это же утро стал героем дня всего Нового городка. Вокруг меня ходили мои друзья и просто знакомые пацаны.
   Все только спрашивали, как это ухитрился проплыть целый километр с одной рукой. Никакой километр с одной рукой не плавал. Всего несколько метров. Это уже мои друзья из меня сделали героя.
   Почти командира конной дивизии Василия Ивановича Чапаева. Друзьям хотелось, чтобы на мо-ём фоне они тоже были героями. Вполне, естественно, что тоже приврал малость на пользу друзей. Рассказывал, что вокруг меня был девяти бальный шторм, который меня чуть не перебросил через пятую каменную гряду. Хорошо, что запутался в морской траве.
   Это смягчило мой удар о камни во время падения на пятую гряду. Меня так и нашли взрослые на пятой гряде завёрнутого в морскую траву.
   Они меня только разворачивали из морской травы почти целый час. После меня на руках из лодки в лодку передавали до самого берега. Так как спасал меня не только весь Новый городок, но и весь рыбацкий колхоз "1-го Мая" на своих лодках. После того, как сильно прославился среди своих ровесников, то мне было стыдно бултыхаться на мели.
   Вместе с друзьями плавал на каменные гряды в море. Даже стал нырять под каменные гряды за раками, которые прятались под камнями в своих норах. Мои руки были все в шрамах от укуса щупалец раков и от порезов острыми ракушками, когда выдирал раков из нор. Гордился своими шрамами, так настоящим ловцом раков считали больше всего того, кто ходил в шрамах на руках. С такими руками не требовалось рассказывать никому, сколько было поймано раков. Шрамы на руках сами говорили за себя, что раков ловил намного больше, чем кто-то другой.
   Конечно, ловить раков можно было многими способами. Например, ловушкой на дохлятину. Когда раки сами лезут толпой в ловушку. Можно раков ловить сочком из-под камней. Даже на крючок с кусочком дохлятины можно поймать раков.
   Мы считали, что это браконьерство. Тем более что мы раков ловили ни для того, чтобы их ку-шать, а для того, чтобы съесть у рака икру, которая ярко оранжевыми и ярко красными гроздями висела под хвостом рака.
   Мы объедали икру прямо с живого рака и отпускали его обратно под камни. У нас даже были свои раки, которых мы метили сверху не смывающейся масляной краской. Икра у рака заново появлялась за неделю.
   Приходилось обратно нырять под камни и искать там своего рака со свежей икрой. Почему-то раки, как кошки или собаки, не покидали своего места жительства под морскими камнями.
   Лишь к концу лета, если их самих кто-то ни съел, раки уплывали на зимовку в глубину моря и зарывались там, в песок под камнями. Видимо у раков была зимой спячка, как у чёрного и бурого медведя в лесу. Стоило пригреть солнышку, как раки спешили обратно под камни ближе к берегу. Вскоре раки обрастали сочной икрой, которую мы спешили опять быстро съесть.
  
  2. Большая вышка.
   Наша дружная группа чаще всего обитала на пресных заливах и на пирсе возле маяка. На городской пляж мы редко ходили. Считали, что городской пляж, это для малышей с родителями. Там даже плавать некуда. Всюду стоят поплавки с красными флажками, за которые даже морским вол-кам заплывать не разрешается.
   Мы себя считали морскими волками. Плавали в море, куда нам вздумается. Так что для нас лучшим местом были пресные заливы с многочисленными грядами камней в море. Тут не было никаких красных флажков.
   Но иногда нас взрослые заманивали своими шашлыками на городской пляж. Где можно было поставить мангал с шашлыком и побаловаться напитками с мороженым. В таком случае, наша дружная группа, как косяк рыбы в море, перемещалась с пресного залива на городской пляж, откуда нас лишь силой под вечер вытаскивали родители домой.
   Весь день мы на городском пляже объедались шашлыками и мороженым. Под вечер мы были как откормленные бычки. Лишь на следующее утро отправлялись обратно к пресным заливам, чтобы там сбросить с себя лишний вес. Опять превратиться в настоящих морских волков.
   Когда уже плавал, как рыба в море, то однажды нас обратно заманили на городской пляж. Там, на городском пляже, была одна достопримечательность. Это вышка, с которой ныряли в морскую воду. На этой вышке были три площадки. Первая площадка пять метров от воды. Вторая площадка десять метров от воды. Третья площадка пятнадцать метров от воды.
   С первой площадки ныряли все, кто мог плавать. Со второй площадки ныряли не многие. Но с третьей площадки ныряли только самые смелые, которых знал весь город. Так как пятнадцать метров, это все-таки огромная высота. Почти, как из-под купола цирка, где высота от манежа до колосников шестнадцать-восемнадцать метров. Поэтому нырять всем с третьей вышки было очень опасно.
  - Поплыли нырять с вышки, - сказали друзья, когда мы пришли на городской пляж. - Ты там не был.
   Действительно не был на вышки ныряния в морскую воду. Поэтому сразу полез на самую верхнюю площадку, чтобы посмотреть, что там наверху, чего бояться все пацаны нашего Нового городка. Но наверху ничего страшного не было. Внизу обычная вода. Только люди в ней почему-то кажутся маленькими. Посмотрел на своих друзей, которые стояли на первой площадке.
   Задрав головы смотрели на меня, как на героя. Мне было удивительно любопытно. Почему мои друзья боятся этой третьей вышки? Ведь они плавают в море как рыбы. Наверно они боятся высоты. Точно также как когда-то боялся большой глубины. Теперь мне придётся их затаскивать на эту вышку и сталкивать вниз в воду, чтобы они привыкли к высоте.
   Постоял минут пять на самой верхней площадке вышки для ныряния. Когда увидел, что на меня задрав головы, смотрит, чуть ли не весь городской пляж, то мне стало стыдно спускаться с этой вышки. Надо было нырять.
   Конечно, мог просто прыгнуть бомбой или солдатиком, как это делают все ныряльщики первой вышки. Но был на самой верхней вышке. Должен был достойно нырнуть, как ныряют ласточки в небе. Подошел к самому краю самой верхней площадке и, наклонившись, полетел как ласточка, расправив свои руки как крылья птица. Весь пляж разом ойкнул от испуга. Это слышал даже наверху. Но летел как птица и только у самой воды протянул руки вперёд себя. У меня это классно получилось.
   Но почему-то уже входя в воду, опустил ноги и с такой силой ударился об воду, что даже на берегу услышали, как заорал в морской воде, которую тут, же стал хлебать, так как во время крика под водой выдохнул из себя весь воздух.
   Мне никак не удавалось перевернуться в воде вверх головой, чтобы вынырнуть наружу и хлебнуть воздуха вместо горькой солёной морской воды. Вероятно, на пляже поняли, что тону. Со всех сторон ко мне ринулись люди.
   Ближе всех оказалась моя одноклассница Жарцова-Иваненко Гала, которая стояла на первой площадке вышки и когда заорал в воде, так она тут же нырнула ко мне. Видимо, это она подумала, что меня схватила судорога. Но так как все девчонки истерически боялись судороги, то у них в купальниках всегда были булавки. В народе говорили, что если сильно уколоть место судороги, то судорога сразу падает.
   Вот она, эта Галка Жарцова-Иваненко, со всей силы воткнула мне в пятку, хорошо, что не в задницу, свою большую булавку. Заорал ещё сильнее под водой из-за этой булавки и как пробка из бутылки шампанского вина, выскочил из морской воды, где меня в тот же миг подхватили взрослые и затащили в спасательную лодку.
   Тут же хотели сделать мне искусственное дыхание. Но в воде не тонул. Просто нахлебался морской воды, когда кричал от боли. В лодке тоже продолжал орать, но только уже ни от того, что ударился ляжками об воду, а оттого, что Жарцова-Иваненко Гала воткнула мне в пятку свою иголку до самой кости.
   Но в морской воде все быстро заживает. К вечеру моя уколотая пятка зажила. Лишь синяки на моих ляжках напоминали мне о моём нырянии с самой верхней вышки. Даже эти синяки на моих ляжка были ни очень заметны под сильным темно-коричневым загаром. Так что ничего страшного со мной не произошло.
   Только с того дня стал ещё более знаменитым среди моих ровесников. Обо мне ходили легенды, как о самом лучшем ныряльщике во всём Избербаше. Говорили, что вообще не боюсь, высоты и могу прыгнуть откуда угодно. Лишь бы была гарантия, что не разобьюсь обо что-то твёрдое в морской воде.
  
  3. Прыжок с эстакады.
  - Пацаны из города говорят, что у них есть один пацан, который прыгает с нефтяной вышки на эстакаде, - сказали мне как-то друзья. - Мы пацанам из города сказали, что ты тоже можешь свободно прыгнуть с нефтяной вышки на эстакаде в воду. Они хотят с нами поспорить на свою лодку.
   Конечно же, не мог подвести своих друзей. Тем более что спор был на лодку. В нашей ораве лодки не было. Поэтому мы на спор поставили все свои рыболовецкие снасти и даже разные коллекции, которые фактически были у каждого пацана. Представители обоих сторон оценили спорные ставки, как равные и стали вести свои переговоры о намеченном дне нашей встречи для моего прыжка с нефтяной вышки.
   Нефтяная заброшенная эстакада находилась по самой середине между старым и новым городом Избербаш. Нефтяная эстакада была такой же спорной территорией, как городской стадион.
   Но мы так часто не дрались за территории на нефтяной вышке, как за территорию на городском стадионе. Мы даже нашли компромиссное решение в спорном вопросе на эстакаде.
   Мы договорились, что пацаны старого города ловят рыбу на эстакаде, со своёй стороны. В то время как пацаны Нового городка ловят рыбу на эстакаде, со своёй стороны. Любой, кто нарушит договор, лишается рыболовных снастей и изгоняется сообща из эстакады. Договору придерживались все. Не помню ни одного случая, чтобы кто-то нарушил наш договор.
   Нефтяная эстакада заслуживала того, чтобы за неё бороться. Здесь на бетонных сваях круглый год росли сочные ракушки. Ракушки любили такие рыбы, как берш и кутум. Огромные стаи рыб или просто одиночки кутума приплывали к этим сваям облепленным сочными ракушками. Рыбакам оставалось лишь подготовить сочные ракушки в виде приманки.
   Когда кутумы и берши собирались возле свай, то надо было подвести им под нос раскрытую сочную ракушку, насаженную на большой крючок. Берш или кутум заглатывал сочную ракушку вместе с крючком. После чего надо было спешить вытащить пойманную рыбу наверх нефтяной эстакады.
   Бывало так, что огромная рыбина срывалась с крючка или обрывала леску. Тогда морская вода становилась ещё солоней от слез рыбака, упустившего огромную рыбу. Но если рыбаку удавалось вытащить на морскую нефтяную эстакаду огромную рыбу, то с этого времени рыбак становился легендой дня.
   За все годы моей жизни в Новом городке в Избербаше, мне ни разу не удавалось поймать с нефтяной эстакады ни одной огромной рыбы. Таких рыб, как тарань или бычок мы ловили всюду на Каспийском море. Поэтому никто не гордился такой рыбой, пойманной на нефтяной эстакаде. Но все равно там прославился.
   Мы выбрали такой день, когда на нефтяной эстакаде не было рыбной ловли и взрослые были на работе. С самого раннего утра к нефтяной эстакаде, уходящей в море стали подтягиваться пацаны со старого и с нового города. Каждый должен был привести спорный трофей, который надо было положить в нейтральном месте.
   Кто выигрывал спор, тот забирал все то, что лежало на нейтральной спорной полосе. Когда к семи часам утра мы увидели пацанов старого города плывущими к нам на спорной лодке со своёй стороны, то поднялся на эстакаду и пошёл осмотреть место моего падения в морскую воду. Здесь нужна была огромная предосторожность.
   Даже тонкая леска в воде могла меня разрезать на две половинки. Вовремя моего падения на неё с огромной высоты. Не говорю, о случайно проплывающей по воде газете. Местные жителя рассказывали такие легенды, что если человек нырял с высоты на газету, то либо разбивался насмерть, либо сходил с ума от удара головой об газету на воде.
   Мне совсем не хотелось убиваться, насмерть об газету на морской воде или сходить с ума от удара головой об газету. Хотя нырять головой в морскую воду с нефтяной вышки не собирался. Спорщикам нужен был лишь результат моего прыжка.
   В морской воде под нефтяной вышкой не было ничего опасного. Мог свободно подняться на нефтяную вышку для своего прыжка. В это время чуть ли ни обе стороны старого и нового города собрались к нефтяной эстакаде.
   В порядке нашего спора. Никто не имел права вовремя моей подготовки к прыжку подниматься на нефтяную эстакаду, чтобы случайно что-то не произошло на нефтяной эстакаде и тем более на нефтяной вышке, которая и без того сильно наклонилась в сторону морской воды. В Избербаше давно поговаривали, что надо разобрать на металлолом давно проржавевшую нефтяную вышку. Но руки как-то не доходили до старой нефтяной вышки, которая потихоньку ржавела и наклонялась к воде.
   Как только стал забираться на эту нефтяную вышку, расположенную в конце нефтяной эстакады, то понял, что пацаны со старого города врали насчёт своего пацана, который яко бы прыгал этой нефтяной вышки. С неё ни то чтобы прыгать было опасно. На эту нефтяную вышку даже подниматься было опасно, так как она раскачивалась с огромной силой. В любой момент могла просто рухнуть в морскую воду.
   Пока добирался до самого верха нефтяной вышки, несколько раз едва не свалился на бетонные сваи, на которых стояла нефтяная вышка. Весь металл на нефтяной вышке проржавел и разрушался от любого моего прикосновения к нему.
   Так что у меня дорога на спуск с этой гнилой вышки был полностью отрезана. У меня был только один путь, либо к смерти, либо к вершине славы, которая меня ждала после прыжка с этой нефтяной вышки, которая ещё сама стояла на нефтяной эстакаде. Так что высота получалась двойная.
   Не знаю точно, сколько метров высота от самого верха нефтяной вышки. Но, то, что высота с вышки несколько десятков метров, так с этим может согласиться каждый человек, глядя на эту огромную высоту.
   Когда поднимался на высоту нефтяной вышки, то в море появился лёгкий ветерок с рябью на морской воде. На этой огромное высоте, это был ни лёгкий ветерок, просто настоящий шторм, который с силой раскачивал нефтяную вышку и всячески пытался скинуть меня вниз вместе со ржавым металлом вышки.
   На самом верху нефтяной вышки находиться было ещё боле опасно. Так как площадка на вышке была под наклоном. Сорваться с этой площадки под напором ветра можно было в любое мгновение. Тем более, что падение могло быть не в воду, а на бетонные сваи эстакады. Падение вводу надо было рассчитать до сантиметров. Ведь поток ветра и воздуха могли изменить траекторию падения в сторону от воды на бетон.
   В последний раз посмотрел в сторону берега и увидел, как из старого и нового города бегут взрослые и размахивают руками в мою сторону. Посмотрел вокруг себя на море и увидел, как с обеих сторон города в мою сторону мчаться моторные лодки и катера.
   Тут понял, что взрослые хотят успеть спасти меня от верной гибели. Но шансы на спасения меня были равны нулю. Никто из них не мог подняться на эту проржавевшую нефтяную вышку, которая в любой момент могла рухнуть на бетон и на железо нефтяной эстакады. У меня был только один выход, как можно быстрее прыгать с нефтяной вышки в море.
   Прыгать бомбой и тем боле ласточкой, было опасно. При таком падении меня могло перевернуть силой патока воздуха и отнести в сторону бетонных свай. Поэтому прыгнул солдатиком. Плотно прижав к себе руки и ноги, как оловянный солдатик из известной всем сказки "Щелкунчик". Пролетая мимо бетонных свай, спиной почувствовал, как холодный воздух скользнул возле моей спины от близости бетонных свай.
   Но отлететь дальше от бетонных свай не мог. Не птица, которая может маневрировать вовремя полёта. Просто тупой человек, который ради своёй славы решил разбиться насмерть об бетонные сваи в море. Но не разбился об бетонные сваи в морской воде. Видимо воздух от свай, как-то отклонил меня в сторону, когда пролетал возле свай.
   Словно стрела, выпущенная из лука в воду, воткнулся в морскую пучину с такой огромной скоростью, что прошил всю толщу воды до самого дна морского, как нож протыкает мягкое масло на тарелке. Здесь была такая огромная глубина, что надомной исчез солнечный свет и голову в воде так сильно сдавило, что подумал моя голова сейчас лопнет. Вместо меня наверх выплывут только мои поганые мозги, которые тоже не достигнут поверхности воды, так как их съедят по пути разные рыбы.
   Однако моя голова не лопнула. Коснулся ногами дна и только тут понял, что на этом моя жизнь закончилась. У меня не будет никаких сил подняться наверх из этой огромной морской глубины. Но хотел жить. Поэтому стал усиленно грести руками и ногами наверх из воды. Мне нужно было во, чтобы то ни стало выбраться из этой ловушки под водой, куда себя сам загнал. Жизнь того стоит, чтобы за неё мне побороться.
   Грёб наверх из морской воды, в то время как сама морская вода медленно, но уверенно проникала в внутрь меня и начинала притормаживать ни только моё движение, но и моё сознания. Прекрасно понимал, что начинаю тонуть. Но у меня уже не было, ни каких сил, чтобы как выбраться из морской пучины и выжить всем смертям назло.
   Уже почти смерился со своёй участью умереть в глубине морской воды, как, вдруг, чьи-то руки подхватили меня и с новой усиленной скоростью потащили туда, где пробивался знакомый лучик солнца, где меня ждал кислород воздуха, как самая живительная пища для жизни на Земле.
   Не успел дождаться воздуха и солнца. Просто бессовестно для самого себя, вдруг, потерял сознание. Лишь чувствовал, как меня куда-то вытаскивают. Затем кладут на что-то жёсткое, а там болтаюсь, как бурдюк, наполненный вином. Но это ни бурдюк с вином, а мой желудок с морской водой бултыхается внутри меня. Прошло какое-то время. Вот меня поднимают обратно и несут куда-то. Кладут на морской песок и начинают на меня давить.
   Мне становиться от этого тошно и противно. Открываю глаза и начинаю блевать потоками морской воды, от которой мне до такой степени противно, что мне кажется, скоро кишки из меня вылезут. Встаю на колени и начинаю изрыгать из себя все, что было внутри меня из пищи и морской воды.
  - Смотрите, он очухался! - говорит кто-то. - Везучий пацан. Ни за что не выбрался бы из воды.
  - Хорошего ремня надо дать за "подвиги", - говорит другой мужчина. - Из-за него работу бросил.
  - Ремня мне, никакого не нужно, - глухо, говорю. - Сегодня и так сам себя наказал на всю жизнь.
  - Чей это такой философ жизни? - спрашивает мужчина потерявший работу. - Где мальчик живёт?
   Все вокруг меня молчат, словно в рот морской воды набрали. Даже пацаны со старого города молчат. Может быть, что они совсем не знают кто такой. Но все равно они солидарны со мной. Раз ничего не говорят обо мне.
   Возможно, что все пацаны ещё в шоке. Ведь из-за того, что они поспорили, чуть было не утонул. Поэтому боятся говорить, чтобы их вместе с родителями не привлекли к ответственности из-за меня.
  - Оставьте его в покое, - говорит какой-то мужчина за моей спиной. - С ним все в порядке. Это ни его надо наказывать, а городские власти, за то, что ржавая буровая вышка до сих пор здесь весит.
   Постепенно взрослые расходятся. На морском берегу остаются только те, кто затеял этот глупый спор. Пацаны с обеих сторон старого и нового города подходят ко мне. Кто жмёт мне руку, а кто хлопает по плечу. Но все приветствуют меня за столь опасный подвиг. За такой прыжок с высоты нефтяной вышки, которая стоит на нефтяной эстакаде.
   Большинство присутствующих сравнивают мой прыжок с прыжком человека из самолёта без парашюта. Ведь меня могло запросто отнести ветром на бетонные сваи. Тогда уже точно мог разбиться насмерть. Видимо, что все-таки везучий человек, раз в разных опасных ситуациях остаюсь жив и здоров.
   Пацаны старого города сдержали своё слово и отдали нам лодку, которую они проспорили за мой прыжок. Друзья погрузили все в лодку и предложили мне сесть в неё, но категорически отказался плыть на лодке. Сказал, что немного отдохну и пойду домой пешком. С меня было вполне достаточно моря, воды которого так нахлебался, что больше видеть не хочу не моря, не саму морскую воду.
   Друзья ни стали настаивать и отправились морем к нашему Новому городку. Только на прощанье сказал им, чтобы они моим родителям сказали, что остался в гостях у наших родственников в Избербаше до самого вечера.
   Друзья уплыли на лодке. Отошёл подальше от нефтяной эстакады и забрался под перевёрнутый баркас, который уже давно выкинуло море во время сильного шторма. Мальчишки и взрослые мужчины давно сняли с этого баркаса все, что можно было снять. Сейчас на баркасе остался один каркас без ничего.
   Но зато под баркасом большая тень. Можно в этой тени хорошо отдохнуть, любому человеку, уставшему у моря. Прилёг под баркасом и вскоре уснул. Так сильно устал, что у меня уже не было никаких сил на движение. Хотелось просто полежать. Но сон оказался сильнее меня. Проспал под баркасом до поздней ночи.
   Мне стало страшно, что меня будут обратно искать в море. На этот раз отец сдержит своё слово и мне хорошо всыплют за все мои "подвиги". Как мне быть дальше, совсем не знал. Но бежать из дома тоже бесполезно. Ведь мой отец не зря мне говорил, что куда бы человек не бежал, его ноги все равно приведут обратно. Так как земля круглая и все дороги ведут к дому. Так какой же тут смысл бегать мне из своего дома?
   Мне ничего не оставалось, как с повинной возвратиться к себе домой. Тогда мне меньше попадёт от отца. Даже самая горькая, правда, лучше, чем любая сладкая лож. Надо покаяться перед своими родителями.
   Дать им слово, что больше никогда не буду совершать ни каких "подвигов". Мне нужно было спешить. Так как после того, как мой желудок освободился от морской воды и от пищи в нем, с того времени ничего не кушал. Мои кишки и мой желудок играли голодный марш.
   У меня кружилась голова. В любой момент мог просто рухнуть на морской песок и больше никогда не встать. До утра меня могли скушать шакалы или гиены. Правда, гиены здесь были огромная редкость.
   Может быть, одна семья на весь Дагестан. Зато шакалов, лисиц и волков тут в Дагестане было достаточно много. Не далеко от города даже черные медведи жили.
   Но это уже совсем другая история, которую можно будет рассказать в свободное время. В ту ночь мне было ни до животного мира природы. Сам готов был загрызть любого, чтобы только выжить с голоду. Как назло, по пути к моему дому не было ни одного растения, которое можно было мне употребить в пищу.
   За целый день, так сильно отощал, что у меня вообще не хватило силы дойти до двери нашей коммунальной квартиры. Рухнул буквально на пороге нашего подъезда и стал терять сознание.
   Хорошо, что мой верный друг, немецкая овчарка, пёс Джульбарс, которому было всего несколько месяцев, почувствовал меня через дверь нашей коммунальной квартиры и начал так сильно лаять, что разбудил весь подъезд.
   На лай Джульбарса вышли соседи на площадку подъезда. Вскоре вышел мой отец. Он поднял меня на руки и внёс в нашу коммунальную квартиру. Тут на пороге квартиры появилась моя мама. Меня отец отнёс в нашу комнату и положил в постель. У меня был сильный жар. Мама дала мне попить абрикосовый компот. Мне стало немного лучше.
   После прыжка с нефтяной вышки на эстакаде, больше не совершал подобных "подвигов". Мы все равно как-то хотели показать себя, самыми сильными и самыми смелыми перед своими друзьями, а также перед своими ровесниками.
   Поэтому, мы часто ходили ободранными до крови, с синяками и ссадинами. Считали, что только так должен выглядеть самый сильный и самый смелый мужчина, который должен уметь защищать слабых пацанов.
   Давать отпор тем, кто пытается напасть на тебя. Время жизни показало, что мы были правы, когда с самого детства учились постоять за себя в трудную минуту жизни. Мы многократно раз били тех, кто нападал на нас или на слабых пацанов. Но никогда первыми, ни на кого не задирались. Всегда помнил, как меня учили терские казаки ещё с первых моих шагов, что не хорошо обижать людей.
   Если тебе угрожают, то не нужно ждать, когда тебя побьют или, убью. Дай отпор тому, кто тебе угрожает, но только не убивай человека. После люди сами разберутся, кто был прав, а кто виноват. Но главное, что ты, ни дал себя обидеть. Вряд ли кто-то дважды полезет на тебя с кулаками. Все будут знать, что ты можешь постоять за себя.
  
  4. Чёрная грязь. (Озокерит)
   Мы своёй семьёй так быстро освоились на новом месте жительства в Новом городке, что со стороны можно было подумать, мы родились здесь на берегу вблизи Каспийского моря. Мама пока была в декретном отпуске с близнецами, Сергеем и Юркой, занималась дома кройкой и шитьём одежды любых размеров.
   Заказов у мамы было много. По выходным дням мама выгуливала малышей по берегу моря и вблизи диких зарослей возле Нового городка, чтобы малыши дышали свежим воздухом и быстро росли. Так как детей скоро надо было определять в детский садик.
   Отец дома почти не бывал. Ранним утром на драндулете уезжал к себе в фотомастерскую в Избербаш. Там проводил отец часто целые сутки. День у него не был нормирован. Так как с фотографиями у него было густо и пусто.
   Несмотря на то, что наш отец был единственным фотографом на весь район. Когда отец имел много работы, то после дневной работы отец по ночам проявлял плёнки и печатал фотографии. В свободное от работы время отец садился на свой трофейный мотоцикл марки "БМВ" или на драндулет, брал с собой аппарат фотокор и охотничье ружье.
   На несколько дней отец уезжал в горы по аулам собирать оригиналы у горцев на будущие портреты. По пути отец промышлял охотой на дичь, которой было много здесь в горах Дагестана.
   По выходным и праздничным дням парализованную бабушку Нюсю выгуливали на природу все наши родственники. В основном бабушкины, многочисленные дети, три дочки и два сына близнеца. Взрослый сын Фёдор в эти годы отбывал после войны ссылку далеко на Камчатке и каждый год подавал документы на реабилитацию, чтобы вернуться обратно к себе на родину в Старый хутор.
   С начала школьных каникул был вольный, как ветер с кавказских гор. Целыми днями носился вместе со своим верным псом по кличке Джульбарс, а также со своими верными друзьями, всюду за пределами Нового городка. Мы всей оравой сутками проводили на берегу моря, в горах по ягоды или оставались ночевать на чердаке своего дома. Как все дети, рождённые сразу после войны, мы играли в войну. На чердаке дома у нас был свой штаб, в котором рождались все наши планы.
  - Завтра у нас поход на черные грязи, - уточнил распорядок назавтра, Сулимов Вовка, дежурный по штабу. - Форма одежды повседневная, трусы и майки. С собой берём только ножи. Будем играть в индейцы. Затем сделаем набег на сады бледнолицых. Там уже поспели первые груши.
  - Может быть, мы совершим набег на лесные груши? - предложил, как выбранный командир штаба, почёсывая рукой то место, которое не зажило у меня после нашего последнего набега на имущество бледнолицых. - Дикие груши свободны для всех и там нет засады из отряда бледнолицых.
  - Индейцы не выбирают лёгких набегов! - гордо, произнёс Абдулл, старший из отряда индейцев.
   Демонстрируя свои свежие шрамы, оставленные у него на теле после набега на бледнолицых.
  - Мы завтра разорим вражеское гнездо бледнолицых, за наше последнее поражение, - поддержал Абдулла, даже трусливый Пузан. - Мы им покажем, кто из нас хозяин в прериях нашего моря...
   Весь отряд индейцев дружно выкрикнул свои призывные звуки к войне с бледнолицыми. Мне ни-чего не оставалось делать, как только согласиться с решением отряда свободных индейцев. Сколько себя помню, не был трусом.
   Но наша вражда с бледнолицыми из старого города оставила много синяков и шрамов на моём загорелом теле. Конечно, как все индейцы, гордился своими подвигами против бледнолицых и шрамами, оставленными на моём теле за время войны. Но мне никак не хотелось быть битым трофейным ремнём моего отца за мои подвиги.
   В старом городе в семьях бледнолицых было много друзей-охотников у моего отца. Мы часто били детей бледнолицых за их набеги на наши земли. На следующий день после наших разборок весь старый город знал о нашей драке. Родители битых детей требовали наказания за своё поражение.
   Родители индейцев Нового городка вынуждены были применять розги к своим детям. Нас пороли публично хворостинами и ремнями, за то, что мы побили наших врагов, а ни они били нас. После публичного позора битья розгами, мы клялись на своих позорных синяках от наказания, что в следующий раз дети бледнолицых будут биты нами вдвойне, а сады-огороды бледнолицых будут нами разорены до основания. Так будет продолжаться до тех пор, пока бледнолицые признают своё поражение от нас, а мы сможем беспрепятственно передвигаться на наших прериях.
   Черные грязи находились сразу за рыболовецким колхозом недалеко от берега моря, почти на самой середине между старым и новым городом. В тёплые времена года на черные грязи приходили и приезжали по выходным дням в основном больные люди, а также дряхлые старики.
   Здесь в булькающих из-под земли грязевых тёплых источниках можно было полечить старые раны, оставленные на теле солдат после войны с фашистами. Чёрная грязь хорошо лечила природный недуг на костях и теле больных людей. Дряхлые старики пытались чёрной грязью сократить старение.
   Нас к чёрной грязи привлекало не только приключение. После ловли морских раков, судака, берша и бычков в расщелинах каменных гряд, расположенных вдоль берега моря. Мы всегда были порезаны об ракушки, которые росли на каменных грядах. Нам доставалось от острых щупальцев морских раков. Нас часто ранили своими колючками судаки и берши. Даже после драки с бледнолицыми врагами из старого города, мы приходили к чёрной грязи лечить свои раны и цара-пины.
   В самые первые дни лётных каникул, когда на болотах чёрной грязи в рабочее время не было стариков и больных, мы полностью оккупировали лечебное место и не допускали сюда никого из отряда бледнолицых.
   Конечно, наши противники тоже пытались захватить место отдыха и лечения на черных грязях. Иногда выходили на тропу войны. Но в отличие от пацанов старого города, пацаны Нового городка были более сплочёнными. Мы давали отпор захватчикам свободной земли.
   Дети бледнолицых могли попользоваться нашей добротой лишь в присутствии своих и наших родителей. Мы все без исключения уважали своих и чужих родителей, особенно солдат войны с фашистами. Поэтому в присутствии родителей мы сдерживали свой враждебный порыв против отряда бледнолицых. Индейские воины становились мирными людьми в окружении родителей.
  - Мы сегодня должны основательно подготовиться к войне с бледнолицыми, - сказал, Сулим, когда до наступления рассвета мы пришли к месту чёрной грязи. - Пока будем готовиться к тренировкам рукопашного боя с бледнолицыми. Первым на дозоре с Джульбарсом будет Череп. Через два часа на дозор с Дингой выйдет Пузан. Затем с Абреком будет на дозоре Абдулл. Так мы будем чередоваться на дозоре до самого вечера. К вечеру на закате выйдем на тропу войны с бледнолицыми.
   Весь отряд индейцев стал обличаться в маскировочное снаряжение. В первую очередь мы основательно вымазались почти чёрной темно-коричневой грязью. Затем себе в волосах головы закрепили длинные перья дроф и стрепетов.
   На руки, на ноги и на пояс себе нацепляли сухие полосы морской травы, а также веточки травы "перекати поле". Основательно вооружились пиками, луком и стрелами из веток чилижника. В результате чего мы стали похожи на индейцев и на чучело, которых издали, боялись не только бледнолицые, а также перелётные птицы и местные хищники.
   Отряд индейцев стал готовиться к предстоящему рукопашному бою с отрядом бледнолицых. Мой пёс по кличке Джульбарс вымазанный чёрной грязью и замаскированный сухими полосами морской травы, вместе со мной выдвинулся за песчаные барханы в сторону старого города, откуда могли прийти наши противники из отряда бледнолицых.
   Мы должны были заметить врагов издали и заранее предупредить отряд индейцев о возможном нападении со стороны старого города.
   Когда мы залегли на своём посту, то кроваво-красное зарево рассвета едва появилось за горизонтом чёрной полосы морской глади. Наступление такого рассвета, не смотря на кровавый цвет, не предвещала ничего страшного. Хотя по школьному стихотворению о буревестнике хорошо было известно, что скоро после затишья грянет буря. К вечеру будет бой индейцев с бледнолицыми.
   Вокруг нашего поста было тихо. Далеко за железной дорогой мерцали огни старого города. В стане бледнолицых только начинали просыпаться. Скоро родители бледнолицых пойдут на работу. Выспавшись хорошо, дети бледнолицых решат пойти понежится в свои сады-огороды или к берегу моря. Мы к этому времени основательно подготовимся и встретим их как настоящие воины.
   В общем-то, у меня и у Джульбарса дежурство на дозоре проходило нормально. Даже слишком скучно. Если конечно не считать морских мошек, которые буквально облепили сухую морскую траву, которая пахла рыбой и вместе с потом нашего тела, представляла хорошее лакомство назойливым мошкам. Мошки так достали Джульбарса, что он стал лязгать зубами в попытке поймать пастью морских мошек. Мне тоже пришлось шлёпать мошек у себя на вспотевшем лице и руках.
  - У вас нет никакой маскировки, - заметил Пузан, приползший к нам на смену через два часа вместе с собакой по кличке Динга. - Как вы шлёпаете и кусаете мошек слышно даже у чёрной грязи.
  - Посмотрим на вашу маскировку, - ехидно, огрызнулся, уступая место на дозоре. - Тебя вместе с Дингой будет слышно даже в лагере бледнолицых. Если вы ещё выдержите до конца дежурства.
   Мы с Джульбарсом осторожно отползли с места своего дозора за соседний песчаный холм. Оттуда бегом мы помчались в сторону небольшого гейзера серной воды, которая брызгала из-под земли на высоту около двух метров. Нам хотелось, как можно быстрее, смыть с себя засохшую на теле чёрную гряз, а также смоченную потом сухую морскую траву вместе с назойливыми мошками.
  - Идите быстрее завтракать! - закричал издали, Сулим, когда увидел, что мы с Джульбарсом вернулись с дозора. - Хватит вам скакать. Завтрак стынет. После искупаетесь в море. Сейчас завтрак.
   На завтрак были свежие варёные морские раки, которых только что наловили в каменной гряде возле самого берега моря. Здесь же на костре кипела в котелке уха из морских бычков заправленных свежей зеленью. К горячим блюдам был горячий лаваш, который не остыл в махровом полотенце. Из напитков в китайском термосе холодный морс из дикорастущих ягод и разных плодов.
   У каждого индейца за поясом всегда рядом с кинжалом или рядом с финским ножом была деревянная ложка. Основное орудие индейца, во время отдыха между сражениями против бледнолицых. Кушали мы уху деревянными ложками прямо из котелка с кипящей ухой.
   Варёных раков было так много, что хватило на еду всем индейцам и нашим сторожевым собакам. Конечно же, наши верные четвероногие друзья не остались обделёнными ухой с варёными морскими бычками. В каждой выемке на каменной гряде, словно в каменной чаше, собаки лакомились ухой из бычков.
   После сытного завтрака, мы словно тюлени сполоснулись в морской воде и тут же развалились на каменной гряде, загорать в первых лучах восходящего солнца. Загар на рассвете намного лучше, чем загар в течение дня. Нет никакого риска, получить ожог от ультрафиолетовых лучей жаркого солнца. Хотя индейцам нечего опасаться жарких солнечных лучей. Ведь мы с первого шага по земле стали детьми моря и солнца.
   Почти круглый год мы бегаем в одних трусах под открытым небом. У нас от солнечного загара такая отличная маскировка, что нас не отличишь от местной грязи. Мы такие же коричневые и липкие, как местная грязь при солнечных лучах после дождя в городских лужах. Нас даже родители с большим трудом отмывают от цвета, чтобы признать своими детьми. Однако, цвет кожи и местная грязь, особенно чёрная грязь, на пользу нашему здоровью. В течение года большинство из нас редко болеют детскими простудными заболеваниями.
   Время, как мгновение нашей жизни, проходит быстрее, чем мы думаем. Не успели мы вдоволь отдохнуть и хорошо подготовиться к предстоящим набегам на сады-огороды бледнолицых, как предзакатная тень горы "Пушкина" упала черным покрывалом на старый город. Мы стали основательно готовиться к походу в сторону территории наших противников, которых сегодня не видели.
   Измазавшись чёрной грязью с головы до ног. Нарядившись в перья стрепетов и дроф, на голове и на поясе. С телом облепленным пухом и сухой морской травой. Вооружившись палками, пиками и луками со стрелами. В последний раз перед походом поклялись на чёрной грязи, что отомстим бледнолицым за наше последнее поражение в футболе и от болельщиков на городском стадионе.
   Между берегом Каспийского моря и нашим городом ровно по самой середине проходила кавказская железнодорожная магистраль. По обеим сторонам железной дороги росли зелёные посадки деревьев, которые прикрывали железную дорогу от пыльных бурь и морского песка со стороны пустыни.
   Сразу за зелёной полосой в сторону города располагались сады-огороды местных жителей. На шести сотках садов-огородов горожане выращивали картошку, ягоды, фруктовые деревья и разную зелень к своему столу. В небольших сараях разводили домашнюю птицу и молочных коз.
   После того, как засуха прошлого лета, саранча и суровая зима прошедшего года фактически уничтожили единственный источник дешёвых продуктов сельского хозяйства. Горожане общими усилиями укрепили и утеплили территорию садов-огородов.
   Огородили территорию сельского хозяйства плетёной изгородью из веток чилижника, который весной пустил корни во влажную землю и густо покрылся яркой зеленью с острыми колючками, как крючки на наших рыболовных удочках.
  - Да! Такую крепость будет трудно взять, - почёсывая затылок, разочарованно, сказал, Сулим, когда перед нами оказалась двухметровая изгородь из колючек чилижника. - Здесь стоит подумать.
  - Чего думать!? - удивлённо, воскликнул Абдулл. - Закидаем чилижник сухими ветками и все дела.
   После суровой зимы вдоль железной дороги было много погибших деревьев, которые валялись всюду возле колючей изгороди из чилижника. Минут через десять после сбора сухих веток, мы закидали небольшой участок колючей изгороди сухими ветками. Получилось нечто такое, что делали в древности наши предки в этих местах, когда отбивали земли, занятые врагами наших предков.
  - Превратим в пустыню территорию бледнолицых! - крикнул, Сулим, призывая к штурму изгороди.
   Отряд краснокожих, словно саранча, бросились на полосу препятствия. Но едва мы достигли середины колючей изгороди, как в тоже мгновение в нашу сторону полетели комья липкой глины. Наши головы осыпали репейниками, верблюжьими колючками и морскими орехами с острыми шипами. Нас буквально забросали тем, что могло прилипать к телу, к волосам и просто ранить нас.
   Мы никогда не думали, что, в общем-то, разобщённые пацаны старого города, которых мы часто легко били, могут так хорошо подготовиться к встрече нашего предстоящего погрома на территории своих садов-огородов. Теперь ни мы били бледнолицых, а нас били наши противники. Причём били нас основательно. Колючими предметами изодрали все то, чем мы были наряжены к походу.
   Вопли пострадавших заглушал рёв товарных поездов, которые словно сговорились с нашими противниками, тысячи тонные составы товарных поездов мчались в обе стороны.
   В это же время сзади напирали ликующие соплеменники, которые по старой привычке наши вопли воспринимали, как жестокое поражение бледнолицых под напором наших воинов. Нам отступать было некуда.
   Под напором наших соплеменников мы буквально падали под ноги своих соперников, которые тут же набрасывали на нас рыболовные снасти и пленили нас на своёй территории. У нас не было другого выхода, как только пустить в ход острое оружие. Мы вытащили из своих поясов финские ножи и кинжалы, острые, словно бритвы для бритья.
   Нам было жаль резать рыболовные снасти, сами были рыбаками. Но возможное пленение и массовое поражение были опасней жалости чужих рыболовных сеток. Поэтому мы, яростно размахивали финскими ножами и кинжалами, превращая рыболовные снасти в куски разодранной паутины, которой хотели опутать и захватить нас.
   После того, как рёв прошедших товарных поездов сменился рёвом массового побоища между отрядами бледнолицых и краснокожих, со стороны старого города блеснули первые лучи фонариков и столбы из света мощных прожекторов. Труженик город, который готовился к ночлегу после трудового дня, словно проснулся от предстоящей беды и тут же ринулся в сторону диких криков.
  - Сейчас же прекратите драться! - закричали на нас со всех стороны. - Зачем вам дикие побоища?!
   Обе стороны соперников мычали что-то невнятное себе под нос, но не отвечали на вопросы взрослых, которые в суматохе побоища пытались разобрать своих чад по домам. Но мы все были так сильно испачканы, что в нас вообще было трудно признать кого-то хотя бы по знакомым родовым отметкам. Поэтому нас просто разделили по местам жительства в старом и в новом городе.
  - Сейчас же разойдитесь по своим домам! - как представитель городской власти, приказал нам, отец Сулимова Вовки. - В ближайшую субботу будем с вами разбираться публично. Может быть, даже будем применять розги, как было в старину на Кавказе. Публичная порка научит вас жить...
   Без слов со стороны городской власти прекрасно знал, что дома точно будет порка трофейным ремнём. Наверно запрут меня дома под замок, на целую неделю. Абдуллу тоже сидеть рядом со мной. Ведь мы живём в одной коммунальной квартире. Место наказания у нас общее, старая кладовка без окон с одной старой дверью и небольшим диваном, на котором у нас будет наказание.
   После того, как наша орава ушла с места массового побоища на свою территорию за стадион в сторону Нового городка. Мы решили хоть немного привести себя в порядок. Нас только за вид могли наказать.
   Ну, а такого как, могли просто добавочно высечь трофейным ремнём. Поэтому прежде чем разойтись по домам, мы пошли к колонке в соседнем дворе, чтобы не мыться у дома. Несмотря на жаркий день, мы мылись под холодной струёй пресной воды из крана колонки до посинения.
   Когда от холодной воды не могли попасть зуб на зуб, то решили разойтись по своим домам. Договариваться о новой встрече ни стали. Так как каждый из нас прекрасно знал, что следующая массовая встреча будет у нас на нейтральной стороне между старым и новым городом.
  - О! Боже мой! Да на вас живого места нет! - возмущённо, поинтересовалась моя мама, когда мы с Абдуллом робко вошли в нашу общую коммунальную квартиру. - Опять с городскими подрались!?
   Мы оба молча, кивнули головами. Больше говорить нечего. Все остальное было видно на нашем теле без слов. Нам нужна была первая медицинская помощь. Поэтому моя мама меня и Абдулла тут же отвела за стол на кухню. Мама усадила нас завтракать за стол возле окна. Сама в это время пошла в нашу комнату за медицинскими препаратами, чтобы лечить нас от ран и царапин.
  - Из-за ваших постоянных драк наша коммуналка превратилась в госпиталь, - с огорчением, сказала мама, открывая флакон с перекисью водорода. - Вся квартира пропиталась запахами лекарств.
   Мама вначале по очереди обработала наши раны перекисью водорода. Затем на серьёзные ранения стала накладывать марлевые повязки с лекарством от ран. Мелкие ранки и царапины, мама просто смочила ваткой с йодом и с зелёнкой. Мама делала медицинские процедуры так хорошо, словно работала медсестрой. Во время медицинских процедур мы кривились от ожогов йода и зелёнки, но старались не показывать страха перед болью. Ведь мы индейцы, которые терпят боль.
   Целую неделю мы были под присмотром наших мам и парализованной на ноги бабушки Нюси. Нам постоянно меняли повязки на ранах и смазывали ранки козьим жиром, чтобы быстрее ранки затягивались. В эти дни дома не было наших отцов. Мой отец был в горах по сбору оригиналов. Отец Абдулла дежурил вахтовым методом далеко в море на нефтяных промыслах на буровых вышках. Так что мы легко избежали домашней порки за свои подвиги в драке с бледнолицыми.
   Отец Сулима сдержал своё слово. За три часа до футбольного матча на стадионе собрались на родительское собрание родители и дети двух районов одного города. На собрании был всего один вопрос, это массовая драка между детьми старого и нового города. Всех драчунов вывели на середину стадиона и стали публично позорить.
   Объясняли, что драться в таком городе, как Избербаш, это должно быть стыдно перед родителями, которые воевали против фашистов для того, чтобы на земле наших предков никогда не было войны между народами кавказских гор.
   Наши родители и просто взрослые на стадионе были правы в том, что обсуждали нашу драку. В нашем небольшом населённом пункте, где на два района было чуть больше сотни жилых домов, проживали около двухсот национальностей со всего Советского Союза. Одних только местных национальностей было шесть десятков и столько же диалектов похожих народностей Дагестана.
   В одном нашем жилом двухэтажном доме из четырёх подъездов проживали представители почти ста национальностей. Причём большинство семей были в смешанных парах разных национальностей.
   Подавляюще большинство мужчин старого и нового города были солдатами и офицерами войны с фашистами. Многие из них вернулись с полей сражения инвалидами.
   Самоё удивительное было то, что в массовой драке между пацанами двух районов участвовали подростки от десяти до четырнадцати лет. В большинстве ровесники после военного рождения.
   Младше нас дети были постоянно под присмотром родителей. Старше нас пацаны, рождённые до войны и во время войны, вообще-то были взрослыми. Повзрослевшие дети войны занимались учёбой и созданием семей. Так что вопрос о массовой драке стоял на одном поколении детей.
   Нас ни стали придавать публичным розгам, как того хотел отец Сулима. Но от нас потребовали клятвы по законам индейцев и по законам народов кавказских гор, что мы больше никогда не поднимем руку на своего соседа, брата и друга по крови. Любой пацан, индеец или бледнолицый, нарушивший клятву будет публично наказан розгами на центральном стадионе нашего города.
   Буду откровенным перед памятью своего детства. Братской дружбы между нами и бледнолицыми ни стало. Но массовые драки между старым городом и Новым городком прекратились. Вскоре новостройки с обеих сторон слили в один город оба населённых пункта. Как таково, враждовать стало не с кем. К тому же мы повзрослели и только со смехом вспоминали наши былые сражения.
   Спустя несколько десятков лет после нашей последней драки с пацанами старого города, меня прихватил сильный радикулит. Спина так сильно болела, что не мог двигаться. Врачам ничего не оставалось делать, как отправить меня лечится в пансионат "Зумрад" в Ферганской долине возле Исфары. Город напрямую связан с подвигами полководца Александра Македонского и не порабощённым им местным народом под общим названием "Согдианы".
   На этом месте великий воин сказал на своём языке "Ис фара!" "Остановимся здесь!". Отсюда появился в Ферганской долине город с македонским названием. Сам город мне не довелось посетить, но остановиться здесь, как того требовал великий воин, стоило хотя бы на лечение своих стареющих костей.
   К моему удивлению меня ни стали лечить уколами и какими-то болезненными процедурами, которые применяют в больницах и в госпиталях. Мне назначили ванны с парафином, душ Шарко и грязевые ванны из чёрной грязи, а также ходьба и в дальнейшем бег в сторону вершины поросшей густой растительностью, в виде дикорастущих плодовых деревьев. В основном росли абрикосы.
  - Это что за грязь с таким знакомым мне запахом? - поинтересовался, когда меня обмазали темно-коричневой грязью.
  - Эту грязь называют "озокерит" вулканического происхождения, - объяснил мне лечащий врач.
  - У меня вообще-то прекрасная память, - задумчиво, сказал вслух сам себе, - но никак не могу вспомнить, где когда-то встречал такой запах. Так хорошо помню запах, словно все было вчера.
  - Едва ли вы встречали в природе эту лечебную грязь, - вмешался доктор в мои размышления. - Озокерит добывают вблизи Избербаша в Дагестане за тысячи километров от этих мест...
  - Так это же грязь из моего детства! - радостно, закричал. - Мы жили рядом с этой чёрной грязью! В детстве мы мазались чёрной грязью и играли в индейцев. Даже дрались там с бледнолицыми!..
   Вот так, спустя многие десятилетия после моего детства чёрная грязь помогла мне пережить страшную боль. Спустя два дня после грязевого лечения мог свободно ходить в гору в лес за спеющими абрикосами. Неделю спустя бегал в гору и обратно, как в моём далёком детстве. Через две недели был полностью здоров благодаря чёрной грязи со странным названием "Озокерит". К счастью и, к сожалению, мне больше не довелось приходить за помощью к чёрной грязи. С последней моей встречи с чёрной грязью прошли ещё десятки лет. Стар, но полностью здоров.
  
  5. Арбузы с бахчи.
   В Избербаше, на перекрёстке Уллубиевской балки и махачкалинского шоссе, за огромным автомобильным мостом, растёт немного леса, а дальше лысая гора, без растительности.
   Лысую гору хорошо видно от маяка с мыса, который прикрывает от холодного ветра с севера пресные заливы, где мы ловили разную рыбу на удочку и на мелководье гонялись с острогой за кефалью. От пресных заливов до лысой горы километра два, а может быть и больше, но мы знали, что на этой горе пасётся стадо баранов. Поэтому считали, что где есть бараны, то там нам делать совершенно нечего. Хватит тех баранов. Нечего делать на лысой горе таким баранам, как мы.
   Настоящие бараны съедали все подряд, но самоё главное то, что бараны съедали землянику, которой наполнялись лесные полянки вокруг Уллубиевской балки. Лысая гора была единственным местом, куда никогда не ступали наши ноги. Все остальное мы обследовали вдоль и поперёк, ничего не упускали из виду. Где можно было полакомиться дарами природы и наловить в море рыбу.
   Однако мне хочется немного сказать про Сулимова Вовку, а точнее, про его семью. Сулимова Вовки мама работала в Исполкоме Избербаша, а папа в городском комитете КПСС. Это была уважаемая семья в Избербаше.
   Особенно в Новом городке. Фактически семья Сулимовых была городской и районной властью. Больше отец как руководитель партийной организации.
   Все говорили, что на эту семью можно ровняться. Как подобало сыну таких родителей, Вовка был прилежным учеником и круглым отличником по всем учебным предметам. Нам всегда ставили его в пример. Но, мы, его друзья, знали Вовку совсем, с другой стороны.
   Как любили тогда сравнивать человека с изнанкой, а также с другой стороны медали. Наш друг был у нас, как на ладони.
   Сулимов Вовка действительно гордился за своего отца, но не в работе, а совершенно в другом виде. Вовкин отец был инвалид великой отечественной войны. У него не было правой руки. Зато с левой руки он стрелял лучше других охотников.
   У них была мелкокалиберная винтовка, которую Вовкин отец клал на плече, через зеркало стрелял в уток нырков, которых обычным способом убить фактически невозможно, так как они ныряли всегда раньше, чем охотник успевал в них прицелиться и выныривали очень далеко от охотника. Даже мой отец не охотился на шустрых птиц.
   Так вот, именно этим наш друг всегда гордился за своего отца. Вовка рассказывал нам постоянно разные истории про своего отца. Чаще всего придуманные им истории, в которые трудно поверить. Мы слушали Сулимова Вовку разинув рты. Наш друг пользовался своим положение. Часто втягивал нас в различные авантюрные истории, из которых сам выходил сухим, а нам попадало.
   Так получилось и с арбузами на бахче. В эту историю нас втянул именно Сулимов Вовка. Мы все в тот проклятый день ловили рыбу в пресных заливах и не думали о приключениях, за которые нам очень часто попадало.
   Погода была прекрасная. На море почти штиль. Лишь со стороны Уллубиевской балки с гор дует лёгкий прохладный ветерок. Рыба клюёт как в море, так в пресных заливах. Под каменной грядой, разделяющей морскую воду от пресной. Со стороны пресных заливов, полно раков и бычков чернышей. Мы уже устали объедать све-жую икру с морских раков.
   В этот день Сулимова Вовки с нами не было на рыбалке. Он рано утром уехал в горы с отцом к друзьям аварцам. На сегодня мы с ним не рассчитывали встретиться. Так как сами хорошо знали, что у парторга в горах много кандидатов на приём в коммунистическую партию. Так что Вовка при встрече с нами будет рассказывать нам о партийной агитации своего отца, что нам не интересно.
   К обеду мы наловили много рыбы. Собирались варить уху. Как вдруг увидели Вовку на горе над пресными заливами, со стороны Нового городка. Точнее на небольшой возвышенности, со стороны окраины военного завода. Вовка бежал в нашу сторону, отчаянно размахивая руками. Он что-то кричал, но рёв товарного поезда над Уллубиевской балкой полностью заглушал крик нашего друга.
  - Братва! Вы сейчас попадаете! - восторженно, сказал, Сулим, едва переводя дыхание после бега с горы. - Такое узнал, что вы даже представить себе не можете. Мы сейчас ехали с отцом домой мимо лысой горы. Вы знаете, что там видел? Вы в жизни, не поверите. Там бахча! Завалена огромными арбузами! Арбузов так много, что нашей ораве хватит арбузов до конца этого сезона.
   Вовка показал вытянутыми руками объем арбузов впереди своего живота и ещё сильно надул свои щеки. Мы едва сдерживались, чтобы не засмеяться или врезать ему по морде за враньё.
  - Брось врать! - не поверили мы. - Весь город знает, что там пасутся бараны, ничего больше нет.
  - Вот, клянусь мамой! Клянусь хлебом! - клялся Вовка, показывая на лбу заветный крест смерти.
  - Хорошо! - согласился Абдулл. - Сейчас пойдём, проверим. Но если ты соврал, то получишь.
   Мы разом подсунули Сулиму под нос свои ободранные от драк кулаки. Вовка понюхал наши кулаки с ухмылкой и пытался попробовать кулаки на зуб, как это делал наш пёс Джульбарс, когда мы за его провинность показывали свои кулаки.
   Вовка конечно не пёс, которому часто сходили с рук его проделки. Сулим за враньё может по-настоящему получить от нас по зубам и по морде. Мы ни стали откладывать своё решение тут же отправились целой оравой проверить то, что сейчас поведал нам наш друг.
   Чтобы не тащить все свои удочки и рыбу, мы снасти попрятали в камышах. Сидящим на камнях мальчишкам наказали смотреть, чтобы никто не стащил наше имущество, иначе мы всех их побьём за пропажу наших удочек. Если будет все хорошо, то мы принесём своим охранникам сладкие арбузы, а также угостим свежей ухой, сваренной из тарани.
   Примерно, через час ходьбы от места своёй рыбалки, мы были у подножия лысой горы. Осторожно пробираясь сквозь колючие кусты чилижника и ежевики, мы целой оравой выползли к поляне на лысой горе, и сразу все обалдели. Вся лысая гора была буквально завалена огромными арбузами. Они были даже намного больше, чем показывал нам Сулимов Вовка у пресных заливов.
  - Ну, что, убедились! Вам правду сказал! - торжественно, прошептал наш друг. - Сейчас наедимся до отвала, потом с собой домой арбузов возьмём. Угостим друзей. Это теперь будет наша бахча арбузов. Мы застолбим себе этот участок, как золотую россыпь во время золотой лихорадки.
   Наученные опытом частых набегов на чужие сады и огороды, мы осторожно осмотрели всю территорию бахчи. Никто из нас не хотел пострадать на чужой территории. Убедившись в том, что бахча никем не охраняется, вонзили нож в самый большой арбуз. Арбуз был настолько зрелый, что лопнул на две большие половинки. Мы тут же разрезали его на равные части всей оравы.
   Быстро съели весь первый большой арбуз. Конечно, нам этого арбуза было совсем мало. Осмелев после съеденного арбуза, мы поверили в свою ненаказуемость и решили, что каждый из нас может выбрать себе самый спелый и самый большой арбуз, чтобы затем съесть его сердцевину и досыта налакомится арбузом, как это делают хищники с трудом добытой жертвой. Так мы делали всегда. Когда недалеко от берега моря таскали спелые арбузы в садах-огородах своих горожан.
   Выбрал себе, на мой взгляд, самый огромный арбуз, у которого была жёлтая попка и жёлтый хвостик. Прижал своё ухо к арбузу и сдавил его обеими руками. Арбуз звонко затрещал, это означало, что арбуз вполне спелый. Со всего маха вонзил в арбуз свой финский нож по самую рукоятку, арбуз раскололся на две огромные части. Ни стал с арбузом церемониться, прямо обе-ими руками, как сердце из жертвы, выдрал из арбуза сердцевину, красную, как человеческая кровь.
   Съеденный мной арбуз был настолько сладкий, что обе мои руки и лицо стали ужасно сильно липкими, что прямо слипались от сладости, как от столярного клея или от сладкого пчелиного мёда. Но пресной воды рядом на бахче нигде не было, чтобы отмыть липкие руки и лицо. Тогда разрезал совершенно не спелый арбуз, чтобы мякотью не зрелого арбуза помыть лицо и руки.
   Вытирал зелёной мякотью не зрелого арбуза на себе липкие места. Сам в это время смотрел, как мои друзья увлечённо, словно варвары уничтожают на бахче самые спелые арбузы. Никто из друзей не задумывался о последствиях такого погрома арбузной бахчи, за которую придётся нам отвечать. Ведь ни дай бог, сюда приедет хозяин бахчи. Тогда с нас точно спустят шкуру кнутом.
   Тут обратил внимание, что на бахче среди арбузов нет Сулима. Осмотрел всю бахчу и увидел в кустах Вовку, он показывал мне какие-то тайные знаки своими руками. Мне его знаки были совсем не понятны.
   Огляделся кругом и увидел в стороне от нас за бахчой чабана, который искусно спрятался за деревом верхом на лошади и внимательно наблюдал за моими друзьями.
   Друзья даже не подозревали об опасности и продолжали уродовать по всей бахче самые спелые арбузы, выдирая из них, как сердца, сочные сердцевины. Зелёными арбузами умывали свои лица.
  - Абдулл! - почти шёпотом, позвал друга и показал на чабана. - Смываемся быстрее отсюда!
   Абдулл шёпотом и знаками передал опасность другим пацанам. Мы осторожно стали отступать из бахчи в сторону кустов, за которыми прятался Сулим. Но Вовки в кустах не было. Он, как всегда, вовремя смылся от опасности, а нас оставил на произвол судьбы. За что мы все попались.
   Мы не успели добраться до кустов в сторону Уллубиевской балки, как чабан понял, что мы хотим удрать. Джигит выехал из своего укрытия верхом на лошади. Нас словно ветром сдуло с арбузной бахчи, где мы только что истребляли арбузы.
   С рёвом и криками мы мчались сквозь обдирающие нас колючие кусты чилижника. Чабан скакал на лошади следом за нами, ловко стегал нас своим кнутом по пяткам и задницам, отчего мы взвизгивали, как поросята и подпрыгивали от каждого щелчка. Мы мчались в сторону пресных заливов, где можно было скрыться в зарослях камыша.
   Когда чабан удовлетворился тем, что пощёлкал нас кнутом по задницам и по пяткам. Затем он отпустил нас подальше от себя, достал из-за спины двуствольное охотничье ружье. Джигит метко стал стрелять в наши задницы мелкой солью.
   Соль так сильно жгла наши ноги и задницы, что мы с огромной скоростью помчались в сторону пресных заливов. Мы так сильно кричали от боли, что все разбегались от страха на нашем пути. Огромные стаи птиц в испуге метались над берегом моря и над зарослями камышей у пресных за-ливов. Рыбаки в страхе бежали с пресных заливов.
   Наверно люди, птицы и животные подумали, что нашу ораву задрали волки или черные медведи, которые в те годы часто появлялись вблизи городской черты, а также в камышах пресных заливов.
   Однако хищники редко нападали на людей. Чаще в целях самозащиты. Хищники, намного умнея людей. В отличие от людей ни один хищник не будет гадить там, где он кормится каждые сутки.
   Всей оравой, мы изодранные колючими кустарниками во время побега, с солью в задницах. Как только добежали до заливов с пресной водой, то, со всего маха, попадали в воду. Одни наши головы было видно из пресной воды. Остальные части тела отмачивались от соли в пресной воде залива. Чабан со злостью плюнул в нашу сторону, выругался на нас на своём языке и уехал верхом на своёй лошади обратно на арбузную бахчу. Через час вернулся к нам с мешком арбузов.
  - Зачем так сильно арбузы портить? Всю бахчу испортили. - сказал чабан, высыпая из мешка арбузы перед нами на землю. - Надо было культурно сказать: "Магомет, пожалуйста, дай арбуз покушать". Магомет всегда даст арбуз. Зачем портить арбуз? Арбуз надо кушать, а не топтать ногами.
   Магомет высыпал из мешка арбузы на берегу пресных заливов и поехал обратно на бахчу к лысой горе, возбуждённо размахивая руками, обсуждая сам с собой проблему испорченных нами арбузов. Тем временем мы продолжали отмачивать свои задницы от соли в воде пресного залива.
   Поздно вечером мы все вернулись к себе домой. На следующий день весь Избербаш знал о наших приключениях с арбузами. Все посмеивались над нами. Сулимов Вовка целую неделю не показывался из своёй квартиры нам на глаза. Пока мы сами не позвали его на улицу. Так закончилась наша трагическая история с арбузами на бахче. С солью в наших задницах. Наши задницы до сих пор имеют в себе признаки былых наказаний за наши проделки не только на бахче с арбузами.
  
  6. Динамит.
   Вокруг Избербаша было много каменной породы под общим названием "известняк", который использовали на строительство и на гашение извёстки почти дедовским методом. Просто разводили огромный костёр на камнях. Когда камни сильно нагревались и начинали потрескивать, в этот момент на камни выливали много холодной воды. В одно мгновение камни превращались в гашеную известь, которую тут же собирали в деревянные бочки и увозили на строительный склад.
   Конечно, такой дедовский метод получения извёстки был малоэффективен в строительстве растущего города. Покупать извёстку на стороне было неразумно. Все равно, что покупать у себя на рынке собственный продукт. Ведь вокруг города было столько много породы известняка, что из него можно было изготовлять известь в огромных количествах по современной технологии. Городской исполком не имел таких денег, чтобы построить современный завод по изготовлению извести.
   В столице Дагестана вообще не рассматривали вопрос по строительству такого завода в нашем городе. Так как почти все горы Дагестана составляли собой породы известняка. Если строить завод по изготовлению извести или цемента в одном городе районного значения.
   В таком случае надо строить заводы по изготовлению извести вблизи каждого города районного назначения. Таких городов и крупных населённых пунктом на территории Дагестана огромное множество. Проблема с известью была первым вопросом на городском собрании, которое решили провести на стадионе между старым городом Избербаш и Новым городком.
   Прямо у ворот на футбольном поле построили временную трибуну, где разместилось городское руководство. Жители старого города и Нового городка расположились напротив трибуны прямо на футбольном поле, а также на скамейках для болельщиков вокруг футбольного поля на единственном городском стадионе.
  - Товарищи! Прошу соблюдать тишину во время собрания, - громко, сказала ведущая собрания. - На повестке дня один вопрос, строительство. Собрание даёт слово председателю Исполкома, товарищу Измаилову Магомеду Исаевичу. Желающие могут подготовиться к прениям по вопросу.
   Из-за стола к трибуне вышел мужчина лет сорока в европейском костюме с каракулевой папахой на голове. Магомед Исаевич налил из графина воды в гранёный стакан. Сделал пару глотков воды.
   Посмотрел сурово из-под каракулевой папахи на облака, надвигающиеся к морю со стороны гор. Затем перевёл свой взгляд на горожан, притихших в ожидании речи от председателя Исполкома.
  - Товарищи! Рад с вами встретиться! - громко, сказал Измаилов, чтобы было слышно без микрофона. - У нас на сегодня на повестке дня всего один вопрос. Дефицит извести на строительстве...
  - Давно пора перейти от дедовского метода к современной добычи извести, - выкрикнул из трибуны болельщиков мужчина в строительной робе. - Иначе известь на строительство закончится.
  - Вот именно этот злободневный вопрос должны мы обсудить на данном собрании, - продолжил свою речь, председатель Исполкома. - В городской казне нет таких денег, чтобы строить современный завод по изготовлению извести. Верховная власть Дагестана денег на завод не даёт. Проблема с известью и с цементом присутствует не только в нашем городе, а также во всей республике. Мне хочется, чтобы вы выступили со своими предложениями, как выйти из данной проблемы.
  - У нас под ногами известняк и газ, - выступил в прениях, Степанов Николай Васильевич, сосед по нашему дому. - У нас столько много полезных ископаемых, что нам можно решить любой вопрос.
  - О присутствии полезных ископаемых у нас под ногами знают все, - продолжил свою речь, Магомед Исаевич. - Но! Где взять деньги, чтобы построить завод по переработки породы известняка?
  - У нас в Гудермесе терские казаки своими руками построили кирпичный завод почти сто лет тому назад, - взял слово в прениях Морозов Леонид Кузьмич, родной брат моей мамы. - Там тоже полезные ископаемые прямо под ногами. Каждые десять лет этот завод реконструируют и обновляют горожане за свой счёт и собственными руками. За свой труд горожане получают скидку в цене на приобретение кирпича в собственное строительство. Так от Старого хутора построили целый город. Здесь тоже можно сообща построить любой завод в пользу строительства нашего города...
  - Лёня правильно говорит, - выступил в прениях мой отец. - "С миру по нитке - голому рубашка". Гласит мудрая поговорка. Большинство из присутствующих нуждаются в своём жилье. Если сейчас скинемся по червонцу, то хватит на целый завод. Надо лишь провести учёт собранных денег.
  - Морозов и Черевков правильно говорят, - поддержал инициативу председатель Исполкома. - Мы прямо сейчас поручим директору Сбербанка и его кассирам оформить документы по сбору денег в цивилизованном порядке. Откроим счёт в Сбербанке на строительство завода. Любой житель Избербаша и Нового городка может внести на счёт удобную ему сумму денег. Пока деньги будут собраны, руководители города и коммунистическая партия, при помощи комсомольцев, определят место строительства завода по изготовлению извести. Объявим объект "Комсомольской ударной стройкой", чтобы в течение летних каникул построить завод руками энтузиастов...
   Заключительное слово председателя Исполкома прервала гроза и сильный проливной дождь. Голосовали горожане за решение общего собрания под канонаду грома и молнии, которые оповестили о начале весны 1957 года.
   В преддверии сороковой годовщины Великой Октябрьской Социалистической Революции. Народ Советского Союза готовился торжественно встретить знаменательную дату, с которой началась эпоха строительства светлого будущего в нашей стране. До знаменательной даты было далеко, а сейчас надо было решать сиюминутный вопрос. Как можно быстрее выбраться из футбольного поля городского стадиона куда-то под навес или в крытое помещение. Таким образом укрыться от проливного дождя, чтобы не промокнуть до нитки.
   В эти годы крытых стадионов не было. На стадионе было всего два помещения, касса у ворот и барак, где переодевались футболисты в спортивную форму перед выходом на футбольное поле.
  - Мы, что, никогда под дождём не мокли? - стараясь перекричать гром и молнию, орал на ухо мне, Сулимов Вовка. - За десять минут добежим домой, а там посушимся возле печки у себя на кухни.
   Мы ни стали обсуждать данный вопрос. Все равно от дождя нам некуда было спрятаться. На стадионе было несколько тысяч человек. Каждый старался укрыться от проливного дождя. В то время городские и частные автомобили были большая редкость. Всех желающих в один автобус не спрячешь. На легковых машинах ещё меньше места. Так что каждый по-своему прятался от дождя.
  - Давайте напрямую чесаньем в сторону Нового городка, - предложил Абдуллазизов Абдулл.
  - Правильно! Говорит Абдулл, - согласился Пузан с решением друга. - Метров на сто короче будет.
   Мне было все равно как бежать. Давно весь промок до нитки. В голове были одни мысли, это не заболеть воспалением лёгких. Меня в прошлом году с трудом вытащили с того света от затемнения лёгких. Едва успел выкарабкаться из больничной кровати. Обратно ложиться в кровать никак не хотелось. Поэтому решил бежать изо всех сил, чтобы разогреться и не заболеть от простуды.
   Всей оравой мчались от стадиона напрямую без дорог, словно взмыленные лошади во время скачки. Как марафонской дистанции, соревнуясь никто, не хотел уступать первенство в преодолении расстояния. Так что меньше чем через пять минут мы были воле своего дома и не прощаясь, разбежались по своим коммунальным квартирам, где нас ждали обеспокоенные родители.
  - Боже мой! Ты весь мокрый! - с тревогой вскрикнула мама, снимая с меня мокрую одежду. - Кто вас просил идти на стадион? Можно было подумать, что без вас собрание могло не пройти...
   Мама словно причитала перед покойником, растирая моё тело до красного цвета махровым полотенцем. Когда стал совершенно сухим и разогретым, мама надела на меня шерстяные носки, шерстяной свитер. Даже штаны и шапка были из шерсти. Все это связала из шерстяных ниток моя бабушка Нюся, когда болел затемнением лёгких. Козья шерсть хорошо разогревало моё тело.
  - Сейчас быстро на кухню! - приказала мама, когда был полностью укутан в шерстяную одежду.
   Когда прибежал из нашей комнаты на общую кухню в коммунальной квартире, то там за столом сидел Абдулл, мой друг и сосед по коммунальной квартире. Моя мама, никогда не делала никакой разницы между детьми нашей коммунальной квартиры. Если за стол садились мы и дети наших соседей, то мама кормила нас всех одновременно без различия о том, кто сидит за столом.
  - Сейчас выпьете по кружки какао с мёдом, со сливочным маслом и молоком, - сказала нам, моя мама, приготавливая нам лечебный напиток. - Затем быстро в свои кровати под тёплое одеяло. Вам надо хорошо пропотеть до утра, чтобы вся зараза вышла потом из вашего тела. Тогда вы будете здоровыми. Иначе мне придётся вас завтра отправить в больницу на все летние каникулы.
   Нам, конечно, не хотелось все летние каникулы проваляться в больничной постели, когда у нас есть планы на все лето. Поэтому мы беспрекословно выполнили все требования моей мамы и прямо из кухни разбежались по своим комнатам, где нас ждали тёплые кровати. Лично меня ждала пуховая перина, с пуховым одеялом и с шерстяным покрывалом, куда меня мама укутала.
   Половину этого дня и всю ночь так сильно потел, что мама меняла на мне одежду каждые два часа. В это же время мама поила меня кипячёным молоком с мёдом и сливочным маслом, чтобы вновь потел до самого утра. Потом из моего тела выходили все болезненные микробы. Так что к утру был вполне здоров. Но так устал сильно от ночных процедур, что проспал почти до обеда.
  - Молодец! Хорошо поспал! - одобрительно, сказала бабушка Нюся, когда встал с постели. - Сейчас хорошо покушай и бегом на улицу. Тебе надо больше двигаться, чтобы никогда не болеть.
   Несмотря на то, что бабушка была парализована на обе ноги и самостоятельно не могла выйти на улицу. Она все равно каждое утро просила своих детей, чтобы они вывозили её на коляске во двор в любую погоду под навес. За тридцать лет, будучи парализованной на ноги, бабушка Нюся никогда не болела. За первые десять лет, будучи парализованной, бабушка родила двоих близнецов, Лёню и Сашу. Затем родила дочерей, Надежду и Тамару. Всех своих детей подняла на ноги. Бабушка часто предсказывала то, что будет в скором будущем. Все её предсказания сбывались.
   Поэтому к её советам часто прислушивались и с уважением относились к бабушке, как к умному человеку. Тоже не был исключением. Прислушивался к её советам. Знал прекрасно, что если бабушка сказала, то так должно быть. Иначе, зачем мы живём, если не прислушиваемся к советам...
  - Мы думали, что тебя положили в больницу, - с удивлением, сказал, Сулим, когда вышел на улицу. - Абдулл сказал нам, что твоя мама устроила тебе хорошую профилактику против болезни.
  - Можно подумать, что Абдулл был в стороне, - ехидно огрызнулся. - Он сам подвергся процедурам со стороны моей мамы. Если бы не моя мама, то едва ли Абдулл сейчас был рядом с нами...
  - Хватит вам разводить базар! - возмущённо, сказал Журавлев Виктор. - Лучше расскажите ему, чего он не знает. Можно сказать, что за прошедшие сутки, Череп проспал массу особых событий.
  - Вчера и сегодня утром в Сбербанк горожане внесли почти миллион рублей, - сообщил, Сулим результат выполнения договора на городском собрании. - На такую сумму можно построить завод. Но самое главное в том, что завод будет построен на площадке между военным заводом и мысом с маяком. Как раз на нашем пути к пресным заливам. Думаю, что они зря строят там завод.
  - Конечно зря! - с возмущением воскликнул Махмуд. - Завод загадит пресные заливы и нашу рыбу.
  - Сулим! Тебе надо сказать своему отцу, чтобы они пересмотрели место строительства, - серьёзным тоном, сказал Сулимову Вовке. - К голосу твоего отца должны прислушаться в Исполкоме.
  - Череп правильно говорит, - поддержал меня Пузан. - Твой отец давно служит в Исполкоме. Он может повлиять на окончательное решение правления городского Исполнительного комитета.
  - Если с нашей стороны нужна поддержка, то мы сагитируем нашу школу в защиту природы, - добавил от себя Журавлев Витька. - Мы можем так же поговорить с администрацией военного завода. Ведь фактически вблизи военного завода будут строить завод, который будет дымить трубами.
   Мы долго обсуждали наболевшую тему по строительству завода по изготовлению гашеной извести. В течение одной недели сагитировали на свою сторону нашу школу и даже детдомовцев. Старались как можно больше привлечь на свою сторону взрослое население. Дошли до того, что мне поручили написать лозунги и плакаты в защиту природы. Но старания наши были напрасны.
  - Вы, конечно, молодцы! Природу надо защищать, - выступил перед нашей толпой председатель Исполкома, когда мы собрались с лозунгами протеста у здания городского Исполкома. - Но прежде чем протестовать против строительства завода вблизи пресных заливов, надо во всем разобраться. Мы тоже, так же как наши дети, обеспокоены о чистоте нашего места проживания.
   Поэтому мы решили построить временный завод вблизи моста через Уллубиевскую балку. Там совершенно чистая площадка от всякой растительности. В этом месте не гнездятся птицы и не живут дикие животные. В тоже время оттуда легче подвозить известняк на обжиг. Никакого задымления от завода не будет. Так как обжигать породу будет природный газ, а не уголь и не дрова.
   Кроме всего прочего завод будет маленький и временный, чтобы не остановилось строительство в нашем городе из-за нехватки извести. В дальнейшем мы планируем построить большой завод вдали от города где-то на пустыре. Таким образом, окружающая нас дикая природа никак не пострадает.
  - Ура! Мы победили! - в один голос завопили мы. - Мы спасли пресные заливы и дикую природу!
   Магомед Исаевич с удивлением посмотрел на ликующую толпу подростков. Немного аплодировал какой-то непонятной ему нашей победе. Затем дал какие-то указания своему персональному водителю и не спеша вошёл в здание Исполкома.
   Мы тоже ни стали задерживаться у здания Исполкома. Быстро свернули никому ненужные лозунги и тут же отправились по своим делам. Дел, конечно, у нас был много. Подходил в школе к концу учебный год.
   Нам надо было подтянуть свои знания в учёбе, чтобы не остаться на осень или на второй год с плохими оценками. На этот счёт у нас в школе и дома было очень строго. За плохие оценки и за плохую общую успеваемость в школе любого из нас могли лишить не только летних каникул, а даже общения между собой.
   Какой родитель захочет, чтобы его ребёнок общался с двоечником и разгильдяем по общей дисциплине. Ведь не зря гласит народная поговорка, что с кем поведёшься от того и наберёшься.
   Примерно за месяц построили то, что трудно назвать заводом. Просто на новом месте соорудили огромную печь из камней с большой решёткой, на которую высыпали породу известняка. Все тем же дедовским методом обжигали породу газом горелками со всех сторон. Когда порода нагревалась до раскалённого состояния, то газовые горелки выключали и включали холодный душ.
   Готовая масса извести просыпалась сквозь решётки вниз огромной печи, откуда известь выгружали ковшом экскаватора на самосвалы и отвозили в специальное хранилище на окраине города. На весь процесс по изготовлению извести были привлечены всего четыре самосвала и пять человек по обслуживанию всего завода.
   Затраты были небольшие, но рост производства извести велик. До летних каникул фактически известью была обеспечена вся стройка на территории города. Ко времени летних каникул у нас не было ничего интересного на территории нового завода. Там даже забора не было, чтобы лазить на завод из-за любопытства.
   Мы могли свободно смотреть на процесс изготовления извёстки. Как делают известь, нам было давно известно. Поэтому мы всего лишь один раз побывали во время строительства нового завода и больше туда ни разу не пошли.
   Однако нас стали привлекать к себе взрывы, которые доносились до нас со стороны гор. Где-то там за Уллубиевской балкой в горах сделали карьер по добыче породы известняка. Взрывали динамитом породу. Затем бульдозерами и ковшами экскаваторов грузили породу в самосвалы и везли её на обжиг к печи нового завода. Взрывы проводились регулярно в одно и то же время утром.
  - Нам надо обязательно там побывать, - решительно, заявил, Сулим, когда мы собрались в своём штабе на чердаке нашего дома. - Говорят, что взрывают породу с помощью динамита и бикфордов шнур. Может быть, нам что-то удастся стащить оттуда и подорвать что-то за городом...
  - Мы уже петарды и толовые шашки у железнодорожников воровали, - напомнил Пузан наши проделки прошлого года. - Ты наверно забыл, чем все закончилось в сарае на садах-огородах...
  - Кто боится, тот может не ходить, - сказал, Сулим на вопросы Пузана. - Мы без тебя разберёмся.
   Конечно, мы не забыли, как по наводке Сулима, стащили у железнодорожников одну тормозную петарду и одну толовую шашку, которыми не могли пользоваться. В результате чего произошёл взрыв в сарае на садах-огородах, повлёкший за собой пожар. По чистой случайности никто из нас не пострадал. Но в результате наших приключений сгорел наш сарай и два сарая наших соседей...
   Так было в прошлом году. В этом году пока ничего не случилось. Без приключений мы не могли прожить ни одного года. Поэтому решили пойти в горы к взрывникам, чтобы там отыскать новые приключения на свою голову или на свою задницу, которая больше всех страдала от ремня. Так как по выражению моего отца "надо головой думать, а не задницей, которая страдает от ремня".
   Прежде чем найти себе какое-то приключение, мы всегда основательно готовились к нему. Так было с нами во время похода в крепости Шамиля. Так было во время поиска таинственной пещеры. Так должно было произойти с нами и в этот раз вовремя нашего похода в горы к взрывникам.
  - У нас есть только два варианта похода к взрывникам, - обратно взял на себя инициативу, Сулим, когда мы решили идти в поход. - Первый вариант, это ехать автобусом к верхнему аулу и оттуда идти пешком к тому месту, где проводят взрыв породы известняка. Второй вариант мы выберем...
  - Ты нас задолбил своими выборами и вариантами! - возмутился Абдулл. - Каждый раз мы попадаем в какие-то истории из-за твоих предложений. У нас после похождения за арбузами на Лысую гору до сих пор рубцы от соли напоминают о твоих вариантах. В этот раз сами решим, как быть...
  - Ну, раз вы сами решили, так за, - промямлил что-то, Сулим, себе под нос, когда мы разом показали ему свои ободранные в драках кулаки. - Вынужден прислушаться к любому вашему выбору.
  - Мы пойдём испытанным путём! - решительно, сказал Журавлев Витька. - Пускай это будет трудно, но верно. Нам надо идти на звук взрыва прямо через гору Пушкина. Звук взрыва разносится на расстояние трёх километров. Такие походы нам как разминка к сложным походам далеко в горы.
  - Надо пойти налегке рано утром, - добавил, свою инициативу. - Возьмём с собой лишь покушать.
  - Череп правильно говорит, - поддержал меня Абдулл. - Нечего нагружать себя разными снаряжениями. Просто прогуляемся в горы на разведку, а дальше посмотрим, как там поступать на месте.
   На первый же день летних каникул, мы поставили своих родителей в известность, что пойдём рано утром в Уллубиевскую балку собирать первые спелые ягоды земляники. Таким образом, мы сняли с себя всякие подозрения со стороны родителей насчёт очередных наших приключений.
   Рано утром, перед рассветом, до первых петухов, в сопровождении нашего верного пса Джульбарса, мы всей оравой собрались у себя во дворе. Как всегда, к сбору в поход опаздывал Пузан. Обратно без помощи своей мамы не мог найти свои сандалии или просто проспал к нашему сбору.
   Мы ни стали ждать Пузана, поручили Джульбарсу дождаться нашего общего друга, который часто делился с нашим псом своими пончиками и пирожками. Джульбарс любил такие угощения.
  - Когда Пузан выйдет и угостит тебя пончиком, - шепнул на ухо нашему псу. - Тогда приведёшь его к нам. Сейчас сиди тихо и жди Пузана. Он собирает себе и тебе в дорогу много пончиков.
   Джульбарс закивал головой в знак того, что понял меня. Затем лёг на землю и лапами прикрыл свою морду, чтобы от скуки в ожидании Пузана случайно не завыть или не залаять. Тогда мог сорваться наш спокойный поход в горы к взрывникам, чего мы никак не хотели показывать соседям.
  - Вы, что, не могли меня подождать пару минут? - услышали мы в темноте голос Пузана, когда вышли к горе Пушкина за городскую черту. - Мне надо было собрать свою сумку в этот поход...
  - Во-первых! Семеро одного не ждут! - разом выпалили мы в сторону Пузана, показывая ему свои кулаки. - Во-вторых! К любому походу надо готовиться за сутки, а не во время выхода в поход.
   Пузан больше ничего нам не сказал. Только в знак примирения поделился с нами и с Джульбарсом своим вкусными пончиками, от которых мы никогда не отказывались. Мы стали медленно подниматься по узкой тропинке к вершине горы Пушкин. Нам надо было беречь свои силы к марш-броску в сторону карьера добычи пород известняка, взрывы которого ухали где-то в горах.
   Когда мы поднялись на вершину горы Пушкин, то к этому времени рассвет со стороны моря окрасил наш город золотыми лучами солнца. В то время как Уллубиевская балка находилась в ночи. На много дальше, чем мы предполагали, у подножия гор, поднимались клубы пыли, которые затем сопровождались звуками взрыва. Туда нам предстояло идти пару часов, чтобы все это видеть.
  - Вот видите, как далеко, а вы не хотели меня послушать, - ехидно, сказал, Сулим, показывая рукой в сторону взрыва породы. - От верхнего аула нам надо было только спуститься и за час дойти туда.
  - Ты бы лучше заткнулся! - разозлился, на ехидные замечания Сулима. - Ты лучше пошевели своим мозгами. Сейчас четыре часа утра. Первый автобус в горы в шесть утра. К тому же ты забыл, что верхний аул имеет своих пацанов, которые не очень-то уважают выходки городских пацанов. Если ты без битой морды как без пряников, то мы тебе это можем прямо сейчас устроить здесь в горах.
   Мы разом поднесли Сулиму свои кулаки, чтобы он заткнулся со своими выводами и замечания-ми хотя бы здесь в горах вовремя нашего похода в сторону взрывников. В знак согласия с нами и в знак примирения Сулим, поднял кверху обе руки.
   Мы тоже в знак примирения с ним опустили от его носа кулаки. Джульбарс довольный нашим поступком радостно огласил своим лаем наш мир. Большую часть своего пути прошли легко. Просто спускались с вершины горы Пушкин в сторону Уллубиевской балки.
   Затем вдоль Уллубиевской балки шли к подножию горы, где утром подрывники проводили взрыв породы. Возле карьера мы осторожно спрятались в кустах, чтобы посмотреть, что происходит внизу, где копошатся бульдозеры и снуют гружёные породой самосвалы.
  - Пацаны! Посмотрите, что нашёл! - услышали мы голос Пузана из глубины кустов, куда он пошёл освобождать свой желудок к новому поедания своих пончиков. - Здесь целый склад боеприпасов.
   Мы разом рванули в сторону кустов, где Пузан что-то нашёл. Затыкая свои носы от запаха того, что оставил Пузан в кустах опорожняя свой желудок, мы увидели кусок зелёного брезента, который служил маскировкой того, что находилось в кустах. Под брезентом находились военные ящики зелёного цвета. Мы открыли несколько верхних ящиков и обалдели от того, что увидели там.
   В каждом ящике были шашки динамита и бикфордовы шнуры. Здесь действительно был целый арсенал или склад боеприпасов. Видимо подрывники натаскали сюда взрывчаток для того, чтобы каждый раз не привозить взрывчатки с города. Никому из подрывников в голову не могло прийти, что пацаны могут сюда прийти.
   Ведь отсюда до города по горам километров пять. Ближайший аул в горах тоже находится на большом расстоянии от места взрыва породы. Место надёжное.
  - Мы вот что сделаем, - обратно взял, на себя инициативу Сулим. - Если мы возьмём снизу из ящика одну упаковку динамита и один бикфордов шнур в рулоне, то никто не обнаружит пропажу.
  - Эту пропажу нанюхают издалека! - смеясь, сказал Абдулл. - Пузан так все здесь наметил, что его присутствие обнаружит даже обычный человек, не сыщик. Дальше анализы приведут к Пузану.
  - За сутки тут ничего не будет, - в свою защиту, возразил Пузан. - Навозные жуки и мухи все съедят и растащат в разные стороны. Давайте лучше думать, как будем нести динамит, ведь он тяжёлый.
  - Мы сделаем так, - внёс своё предложение. - Каждый из вас возьмёт в каждую руку по одной пачки динамита. После съеденных пончиков у Пузана пустой рюкзак. В рюкзак мы положим остальные пачки динамита. Возьму на себя бикфордов шнур в рулоне и пустую коробку из-под динамита. Мы не должны оставлять никаких улик после себя.
   Пустую коробку из-под динамита, сожжём под автомобильным мостом в Уллубиевской балке. В знак конспирации, на случай если обнаружат, что пропал динамит и бикфордов шнур, мы сейчас спустимся к пресным заливам. Там спрячем на время динамит и бикфордов шнур. Затем сделаем паузу на несколько дней. Понятно?
  - Вообще-то все понятно, - за всех ответил Абдулл. - Вот только одно не понятно. Зачем сжигать коробку из-под динамита? Если мы коробку вынесем в безопасное место. Лучше обратно в коробку положим шашки динамита и бикфордов шнур. Затем все это замаскируем в нашем месте.
  - Вообще-то Абдулл правильно говорит, - согласился Сулим. - Так динамит и бикфордов шнур сохранятся надолго. Мы пока сами не знаем, как нам поступать с данными боевыми запасами.
   Мы так и сделали, как решили. Разобрали пачки динамита. Обмотал рулон бикфордова шнура обрывком ткани, висевшей вдали на кустах. Иначе пропитанный смолой бикфордов шнур мог натереть мне шею до крови.
   Рулон бикфордова шнура был, намного тяжелея, чем предполагал. Но отступать было некуда. Надо двигаться быстрее в безопасное место. Пока нас здесь не увидели.
   Под прикрытием густых зарослей кустарника мы осторожно спустились в Уллубиевскую балку и обалдели от того, что увидели. Все полянки в Уллубиевской балке были буквально засыпаны спелыми ягодами земляники.
   В этом году была ранняя весна с обильными дождями и начало лета сильно жаркое. Так что все в природе было для того, чтобы быстро созрели ягоды земляники.
  - Может быть, бросим к чёрту этот тяжёлый динамит и наедимся земляники? - взмолился Пузан, при виде спелых ягод земляники. - Все равно через неделю земляника кончится, а сейчас вот...
  - Ты лучше сейчас помолчи и топай быстрее в безопасное место! - заорал на Пузана, Сулим. - Нам ещё не хватало, чтобы нас застукали с динамитом на полянках зрелой земляники. Топай быстрее!
   Никто из нас ни стал встревать в спор Сулима и Пузана. Каждый из нас во время продвижения вниз по Уллубиевской балке успевал набивать свой желудок спелыми ягодами земляники.
   Так что пока мы добрались до пресных заливов, то по нашему виду было заметно, что мы побывали на земляничных полянках.
   С головы до ног мы были испачканы пыльцой и соком спелых ягод земляники. Своим видом дома мы могли показать себя, что были там, где должны быть, как говорили.
  - Хорошо, что сегодня никого нет на пресных заливах, - сказал Абдулл, когда мы дошли до своего потайного места, о котором никто не знал, кроме нас. - Сейчас есть время спрятать динамит и искупаться. Нам надо помыться хорошо, а то на нас издали невозможно смотреть. Прямо как дунгус.
  - Вот мыться как раз нам не надо, - возразил. - Пускай все видят, что мы целый день провели на земляничной поляне. Таким образом, у нас перед милицией и перед родителями будет сто процентное алиби, что мы целый день провели за поеданием спелых ягод в Уллубиевской балке.
  - Нам надо было хоть немного взять домой с собой спелых ягод земляники, - простонал Пузан. - Тогда бы мы точно могли доказать родителям, что там были спелые ягоды, а ни грязь на нас.
  - Мы ведь изначально говорили родителям, что идём налегке на разведку, чтобы посмотреть, что там поспело, - стал возражать Абдулл в знак оправдания. - Никто из нас не знал о спелых ягодах.
  - Ладно! Хватит вам спорить! - вмешался в спор, Сулим. - Давайте быстрее спрячем боеприпасы.
   Поставил пустую коробку в расщелину между камней. Друзья быстро положили в коробку пачки динамита. Сверху положил бикфордов шнур. Коробку закрыли. Затем забросали все это место камнями, писком и сухим мусором из моря на месте бывшего прибоя. Со стороны наше место захоронения выглядело так, что словно после шторма от моря на камнях много разного мусора.
  - Порядок! - радостно, сказал, Сулим, когда мы убедились в нашей конспирации. - Теперь домой!
   Домой мы пошли не со стороны пресных заливов, а со стороны Уллубиевской балки. По пути набрали в свои фуражки спелой земляники. Таким образом, у нас было стопроцентное алиби, что весь день мы были на земляничных полянах в Уллубиевской балке, а не где-то в другом месте.
  - Боже мой! На вас страшно смотреть! - вплеснув руками, воскликнула моя мама. - Сейчас же быстро во двор под кран! Вас таких грязных в дом не пущу. Хорошо отмойтесь и сразу за стол кушать.
  - Кушать мы не хотим! - крикнул, выбегая следом за Абдуллом на улицу. - Объелись земляникой!
   В те годы в квартирах не было кранов с водой на кухне. Все пользовались общей колонкой с пресной водой в общем дворе между домами. Там же от грязи отмывались дети. Там из колонки пили воду домашние животные.
   Банный день был по выходным дням. На этот случай была общая городская баня, в которой были отдельно женские, мужские и семейные кабины с парилкой. После того как орава с нашего дома наплескалась во дворе под колонкой с холодной водой до посинения. Мама загнала меня, и Абдулла обратно домой. Вначале мама растёрла нас до красного тела махровым полотенцем.
   Обоих переодела и силой усадила нас за стол на кухне, где вкусно пахло галушками из теста с говядиной и с курдючным салом от барашка, заправленным тёртым чесноком. Такая пища нам была вкусной и полезной от возможной простуды после холодной воды, в которой только что мы плескались во дворе под колонкой до самого посинения в теле.
   Почти целую неделю наша орава ловила рыбу и купались в пресных заливах вблизи нашего захоронения динамита с рулоном бикфордова шнура. Мы все ждали, что взрывники заметят пропажу коробки динамита и рулона бикфордова шнура.
   Но все было тихо, словно вообще ничего не случилось с пропажей в карьере в горах. Там все также по утрам бухали взрывы, а в течение дня самосвалы возили породу к заводу на обжиг. Вся наша жизнь протекала в обычном режиме.
  - Все! Пора заниматься делом. - сказал, Сулим, когда мы собрались у пресных заливов. - Сейчас в самый раз применить динамит к глушению рыбы. Посмотрите, какие огромные косяки кефали ходят в море и в пресных заливах. Сеток рыбацких у нас нет, а на удочку кефаль не ловится...
  - Ты, что, совсем отупел! - заорал Абдулл на Сулима. - Мы не дадим тебе губить пресные заливы!
  - Абдул правильно говорит! - поддержал, своего друга. - В пресных заливах много редкой рыбы.
   Там же гнездятся разные водоплавающие птицы. Зверья в камышах больше людей в городе...
  - Да вы что! Обалдели что ли? - закричал на нас, Сулим в свою защиту. - У меня даже в голове не было взрывать динамит в пресных заливах. Есть рядом в открытом море такое место между пятой и четвертой каменной грядой. Там проходящая морская вода, в которой много бершей, судаков и кефали. Такую рыбу тоннами ловят сетками на баркасах. Каспий от нашего взрыва не обеднеет на такую рыбу. Мы всего лишь один раз бабахнем динамитом. Затем соберём рыбу и все наши дела.
  - Как ты собираешься доставить динамит в море между каменными грядами, если у нас нет лодки? - поинтересовался Абдулл. - Может быть, ты на себя прицепишь наши шашки с динамитом?
  - Нет! Сулим этого делать не будет, - подколол, Сулима. - На эти цели у него имеется Пузан. Он давно имеет интерес на жирного Пузана. Ещё в поисках пещеры брал Пузана с собой на мясо...
  - Тут разу двух зайцев убьёт, - добавил Махмуд. - Точнее рыбу и Пузана будет глушить на обед.
  - Не хочу в море! - завопил Пузан, который шуток не понимал. - Не хочу, чтобы меня глушили!
  - Да никто тебя глушить не собирается! - успокоил, Сулим, Пузана. - Вы забыли, что в камышах на пресных заливах есть заброшенная кем-то дырявая лодка. Мы вытащим эту лодку из камышей на сухое место за мыс. Там она высохнет за пару суток при жарком солнце. Затем мы её подремонтируем на одно плавание. В тихую погоду рано утром, до рассвета, выгребем между каменными грядами. Там сразу весь динамит как бабахнем! После останется нам собирать оглушённую рыбу.
   Мы без интереса слушали выводы нашего друга, так как заранее знали, что обратно вляпаемся в какое-то приключение, за которое нам могут всыпать по полной программе.
  - Чувствует моя душа, что с твоими прогнозами мы опять вляпаемся в какую-то грязную историю, - с тревогой, сказал Журавлев Витка. - Если мы выживем из очередной истории, придуманной тобой, то, как делают дикари со своими врагами, мы зажарим тебя на костре и скорми тебя Пузану.
  - Да вы что пацаны! Не буду кушать Сулима! - взмолился Пузан. - Он все-таки мой друг, а не враг.
  - Вот как раз друзья бывают вкуснее, чем враги! - смеясь, сказал Абдулл. - Врагов называют часто вонючими шакалами, которых никто не ест. В то время как друзей называют сладостью жизни...
  - Ладно! Хватит вам подкалывать Пузана, - вмешался в затянувшиеся приколы между друзьями. - Иначе от расстройства он сильно похудеет. Тогда нам не хватит мяса на всех во время опасного приключения вдали от людей. Надо беречь Пузана, таким как он, есть, чтобы было, что съесть...
   Друзья хором стали смеяться над моей шуткой и дружелюбно тискать Пузана в своих объятьях. Пузан так растрогался от нашего внимания к нему, что даже пустил слезу. Мы с трудом успокоили нашего друга и тут же перешли к главной проблеме.
   Пошли в камыши на пресных заливах и оттуда вытащили на берег полузатонувшую рыбацкую лодку, которую принесло штормом из моря. Нам понадобилось целую недель на просушку и на ремонт дырявой лодки. Когда лодка была готовой, то мы натаскали с городской стройки куски смолы.
   Разожгли рядом с лодкой костёр. На костре в ведре растопили смолу и просмолили горячей смолой все швы отремонтированной нами большой рыбацкой лодки. Теперь мы могли спокойно осуществить задуманную операцию.
   Но у нас не было весел, чтобы управлять большой лодкой. Пришлось стащить со стройки несколько половых досок. Из досок мы сделали примитивные весла, которыми можно было управлять лодкой на небольшое расстояние в море между каменными грядами. Наступил наш день.
  - Как вы все прекрасно понимаете, что такое может быть лишь однажды, - опять Сулим, взял на себя инициативу. - То мы должны взорвать весь динамит сразу и получить одно удовольствие.
  - Утонуть оравой на виду всего города, - как всегда прикололся Абдулл. - Помирать, так помирать!
  - Ты чего плетёшь!? - возмутился Сулим. - У нас так много бикфордова шнура, что можно взорвать на расстоянии. Достаточно будет времени, чтобы поджечь шнур и отплыть в безопасное место.
   После долгих споров мы все-таки пришли к такому мнению, что глушить будем рыбу только один раз. Так как у нас в коробке было десять пачек динамита, то мы разрезали бикфордов шнур на десять кусков. У нас получилось, примерно, по метру на запал динамита. Никто из нас толком не знал, сколько времени горит один метр бикфордова шнура.
   Но мы были уверены, что этого шнура нам вполне хватит, чтобы поджечь шнур, бросить коробку с динамитом в море и на шестерых вёслах быстро уйти от опасного места в пресный залив или хотя бы за каменную гряду.
   Мы вначале воткнули в каждую пачку динамита бикфордов шнур. Затем коробку с динамитом и концы бикфордова шнура обмотали и закрепили вместе. Вывели концы бикфордова шнура в сторону от коробки с динамитом. Положили готовую взрывчатку на дно лодки и стали выгребать в море. Точнее, из пресного залива в сторону каменных гряд, которые находились в отрытом море.
   Гребли мы в намеченное место ни так быстро, как нам этого хотелось. Лодка была слишком большая, чтобы управлять обычными досками вместо весел. К тому же постепенно море после штиля начало волноваться и менять своё течение то в одном, то в другом направлении. По этой причине вместо запланированных десяти минут мы выгребали к каменным грядам полчаса.
  - Дальше не поплывём! - сказал Абдулл, когда мы устали грести. - Нас все равно сносит обратно.
  - Здесь большая глубина, - согласился Сулим. - Давайте запалим шнур и сразу выгребем отсюда.
  - Ты держи коробку с динамитом, а подпалю шнуры, - сказал Абдулл, мне, подавая коробку с динамитом.
  - Одной спичкой все шнуры не подожжёшь, - подсказал, Абдуллу. - Запали вначале кусок скрученной газеты. Затем поднеси огонь к концам бикфордова шнура и постарайся запалить все сразу.
   Абдулл так и поступил, как просил. Он тщательно закрутил конец газеты в трубку. Затем поджог газету сразу несколькими спичками. Скомканная газета, раздуваемая лёгким ветерком, тут же вспыхнула сильным огнём. Абдулл обжигая мне и себе руки, поднёс огонь к концам бикфордова шнура, который никак не хотел загораться разом во всех концах. У нас в лодке началась паникам.
  - Череп! Быстрее бросай динамит в воду! - заорал на меня, Сулим. - Иначе мы взлетим от взрыва.
   Не раздумывая, тут же бросил коробку с динамитом в морскую воду. Оттого что лодка освободилась от тяжести, её сильно качнуло. В результате чего из лодки выпали сразу три доски. Грести стало меньше наполовину.
   Морское течение между каменными грядами сменило своё направление. Мы гребли против течения и фактически не продвигались от места возможного взрыва. Жизнь словно повернулась вспять. Все шло к тому, что мы должны были взорваться.
   Никому неизвестно, как можно измерить время, которое теряет контроль в твоих действиях. У меня под ногами произошло нечто такое, что никак нельзя объяснить, так как этого ранее не ощущал.
   Мне показалось, что не масса морской воды, а сам земной шар поднялся под моими ногами, словно дикая лошадь мустанг под ногами джигита.
   Вместе с лодкой и с друзьями меня выбросило так высоко, что с высоты своего полёта увидел наш Новый городок, который мы никогда не видели вовремя своей рыбалки с этого уровня морской воды между каменными грядами.
   К нашему счастью нас не разорвало на мелкие кусочки от мощного взрыва динамита по нескольким причина. В первую очередь по той причине, что здесь между грядами была очень большая глубина. Во-вторых, у нас была большая рыбацкая лодка, пробитая досками и пропитанная смолой.
   К тому же нам просто крупно повезло, что взрыв был под лодкой, нас просто подкинуло. Радоваться было нечему. От мощного взрыва наша лодка рассыпалась на отдельные доски. Место взрыва было на значительном расстоянии от берега. Спасать нас было некому и не на чём.
   Здесь у пресных заливов никогда не было лодок. Так как вдали от города лодки могли украсть пацаны из аула и колхоза Буйнак, который находился на берегу другой стороне мыса вдали от Нового городка.
   Иногда паника приходит нам на помощь во время опасности. Никто из нас в то время не был классным пловцом. Мы были обычными пацанами, которые просто живут возле моря. Но в тот момент, мы проявили такую прыть, что любой спортсмен мог позавидовать нашей скорости во время плавания.
   Мы быстро гребли руками и ногами в сторону берега, словно моторные лодки. За десять минут преодолели то расстояние, которое только что проплыли на лодки за полчаса.
   Едва достигнув берега, мы, тут же не сговариваясь, побежали на другую сторону пресных заливов и словно перепуганные лягушки спрятались в густых зарослях камышей. Мы словно предчувствовали собственными задницами, а не мозгами, что наши подвиги и приключения заслужили порки. Нам надо было где-то временно отсидеться, пока Новый городок успокоиться от взрыва.
   Наши опасения не были напрасны. Едва мы успели скрыться в густых зарослях камышей далеко от места взрыва, как вскоре на возвышенности между военным заводом и новым заводом стали появляться люди. Наверно взрыв был такой мощный, что было слышно даже в Новом городке. Мы мощность взрыва ощутили на себе. Были в таком состоянии, словно нас контузило взрывом.
   Хорошо, что мы вообще не потеряли сознание во время взрыва и смогли сами себя спасти. Теперь надо было прийти в себя и спасти от порки собственные задницы за наши похождения. Поэтому мы сидели в камышах в воде по самую шею и издали наблюдали за тем, что происходит на месте наших подвигов.
   Куда собирались не только любопытные люди, а даже прибыли из рыбацкого колхоза два катера, чтобы отыскать возможные трупы на морском дне между камней. Сидели в камышах так долго, пока окончательно пришли в себя после оглушения мощным взрывом.
   К этому времени паника на месте взрыва утихла. Рыбаки на лодках и любопытные горожане выгребли все то, что было на месте взрыва динамита. Они собрали все наши трофеи. Нам не оставили ни одной глушенный рыбы, которой было так много, что мы спасаясь плыли между рыбами.
  - Ну, Сулим! Зараза! Сейчас мы тебя зажарим на костре! - заорал Абдулл на Вовку, когда пришёл в себя. - Мы из-за тебя едва не погибли. Ты нас окончательно достал постоянными выдумками...
  - Пацаны! Да вы что! Серьёзно будете меня жарить? - всполошился, Сулим не на шутку, когда мы взяли его в кольцо. - Ведь не спрятался за ваши спины. Был рядом с вами во время опасности...
  - Ты постоянно мечтал съесть Пузана, - серьёзным тоном, сказал. - Теперь очередь за Пузаном. Когда тебя зажарим, то самый сочный кусок твоей задницы отдадим Пузану. Пускай наслаждается.
  - В таком случае зажарьте меня вместе с ним, - жалобным голосом, сказал Пузан. - Не буду, есть мясо своего друга. Вы можете подавиться нашими жареными задницами или скормить нас рыбам. Но все равно никогда не предам своего друга, чего бы плохого вы не говорили о нём...
  - Вот видишь, какой преданный у тебя друг! - тыча пальцам в Пузана, сказал Сулиму. - А ты хотел его съесть в пещере, когда мы заблудились и чуть не умерли с голоду. Ты должен ценить своего друга. Мы даруем тебе жизнь благодаря твоему другу. Ты должен носить его на руках...
  - Нет! Лучше смертная казнь! Но, ни это! - взмолился Сулим. - Он, тяжелея меня. Его не осилю.
   Мы больше не выдержали такого прикола, который был принят Пузаном и Сулимом всерьёз. Мы разом стали смеяться и показывать на них пальцами. Пузан и Сулим вначале были удивлены и обескуражены.
   Но затем пришли в себя и стали смеяться вместе с нами, показывая друг на друга пальцами. Мы так громко смеялись, что стаи птиц, привыкших к нам, всполошились, стали в панике носится над пресными заливами. Нам надо было успокоиться и быстрее уходить с этого места.
  - Шутки шутками, но нам надо как-то выйти из данного положения, - серьёзным тоном, сказал.
  - В данном случае спелой земляникой не обойдёшься, - размышляя, сказал Журавлев Витка.
  - Но все равно Уллубиевская балка может послужить нам доброе дело, - подсказал Абдулл. - Мы сейчас пройдём через Уллубиевскую балку к вершине горы Пушкина и там соберём спелый кизил.
  - Думаю, что такой вариант пройдёт, - поддержал Абдулла, Махмуд. - Мы там покрутимся на виду у всех. Затем спустимся в сторону города и с той стороны по трассе пройдём в Новый городок.
  - Прекрасно придумано! - согласился с друзьями. - Наше появление в центре города останется замеченным. Стрельниковы тут же сообщат на работу моему отцу, что видели меня в городе в вашем окружении. Пока отец будет выводы о наших очередных подвигах с подачи двух братьев, к этому времени весь
   Новый городок будет знать, что в этом году удался хороший урожай кизила. Мы так и сделали, как договорились. Во второй половине дня, мы вшестером измазанные с ног до головы соком ягод кизила, ободранные до крови колючками от кустов кизила. Как ни в чём не бывало нарисовались в центре города, на зависть двух братьев, рядом с домом Стрельниковых.
   Прошел, мимо двух братьев так, словно не заметил их присутствия. Вовка и Витька тут же побежали в фотомастерскую к моему отцу, чтобы доложить ему, что обратно в кругу плохих пацанов. На этом закончилось наше очередное приключение, которое долго обсуждали жители Нового городка.
   Говорили о непонятном сильном взрыве, а также о гибели большого количества рыбы. Негласно объявили о вознаграждении тому, кто подробно расскажет о происшедшем взрыве между четвертой и пятой грядой далеко в море за пресными заливами. Мы на данное объявление подкалывали друг друга, что на своём рассказе о наших приключениях можно хорошо заработать.
  
  Часть- 5. Поездки с отцом.
  
  1. Сулак.
   Сколько помню отца, всюду, где мы жили, отец состоял в разных общественных и государственных организациях, а также в союзах рыболовства и охоты. Так же было в Дагестане. Когда мы переехали жить в Избербаш, отец тут же отправился регистрироваться в союз рыбаков и охотников.
   Ни сказал бы, что отец был заядлым рыбаком. Так себе лишь для корочки, что числится в союзе рыбаков, иногда выходил на рыбалку или ходил на общее собрание охотников и рыбаков. Все остальное время рыболовные снасти отца гнили где-то в кладовке или валялись в нашем сарае на краю города. Отец редко давал мне пользоваться своими рыболовецкими снастями. После знакомства с дядей Витей Ложниковым, у меня рыболовецкие снасти стали лучше, чем у моего отца.
   В отличие от рыбалки, мой отец был страстным охотником. Когда начинался сезон охоты на местную дичь, отец в выходные дни был на охоте в горах или возле моря подальше от города. асто ездил с отцом на охоту. У меня хорошо получалось стрелять по дичи. Редко, когда промахивался. Отец всегда ставил меня в пример перед другими охотниками, которые часто возвращались домой с охоты без дичи. В то время как мы с отцов всегда были с разными охотничьими трофеями.
   Откровенно говоря, больше любил рыбалку, чем охоту. Мне жалко было убивать дикую птицу или диких животных. Ради спортивного интереса любил стрелять из ружья по мишеням или по банкам. Отец ставки делал на мою стрельбу по мишеням и по банкам. Со временем научился стрелять из ружья пулями по горящим свечам так, чтобы, не задевая пулей свечи потушить огонь на фитиле свечи. Мы с отцом часто выигрывали разные соревнования по стрельбе из ружья.
   В те послевоенные годы, с уважением относились к инвалидам и ветеранам Великой отечественной войны. Героев прошлой войны ставили в пример молодым и продвигали в должности. Ветераны и особенно инвалиды войны занимали посты руководителей производства, местной власти, а также разных партийных, профсоюзных и общественных организаций. Больше продвижением по должности среди ветеранов и инвалидов войн пользовались образованные люди.
   Отец Сулимова Вовки, инвалид и ветеран войны, был председателем городского совета в Избербаше. Отец Журавлева Витьки был главным инженером на военном заводе. Среди наших родственников многие ветераны войны были на разных руководящих постах. Мой отец не имел высшего образования.
   Однако, как инвалид войны второй группы, а также как ветеран войны, отец занимал высокие посты в общественных организациях. Отца часто выбирали председателем союза охотников и рыбаков на территории Избербаша, а также в комитет рыбаков и охотников Дагестана.
  - Шурка! Готовься! На следующей неделе мы едем с тобой за Махачкалу дежурить на реку Сулак. - объявил отец, перед летними каникулами. - Там не хватает рук добровольцев перед браконьерами на осётра. Сейчас осётр идёт нереститься в верховья Сулака, а браконьеры промышляют на реке.
   Вообще-то в те годы насчёт ловли осётра и севрюги было очень строго. Лицензию на ловлю ценной рыбы давали только рыболовецким колхозам и то под присмотром милиции, а также специальной охраны со стороны добровольцев общественных организаций по защите ценной рыбы, диких животных и птиц, которых в прикаспийской низменности Дагестана было очень много.
   Браконьеров наказывали огромными штрафами, а также длительными сроками заключения. Вплоть до высшей меры наказания, то есть к расстрелу. Однако, не смотря на строгий закон к браконьерам, возле Каспия всегда процветало браконьерство. Все говорили, что без рыбы и без дичи невозможно жить рядом с морем. Поэтому тайком охотились и рыбачили все без исключения.
   В каждой семье можно было увидеть за праздничным столом чёрную икру, балык из осетрины или мясо из разной дичи. В каждой семье были пуховые перины, подушки и одеяла из пуха местной дикой птицы. На колхозном рынке из-под прилавка можно было купить все, что водится в море, на суше и в воздухе здешних мест. Обычная дичь и обычная сушёная рыба были в каждой семье.
   Когда начинался нерест осетровых рыб, браконьеры ночью выходили в море ловить осётров и севрюг с икрой. Глушить осетровую рыбу взрывчаткой нельзя. Говорили, что от взрыва мясо осётра травится. Становится не пригодной к употреблению в пищу. Кроме того, от взрыва брюхо осётра лопается. Икра выбрасывается наружу. Поймать икру в морской воде практически невозможно.
   Во время нереста, осётра ловили ради чёрной икры. Вспарывали живот осётра. Забирали из внутренностей осётра или севрюги чёрную икру. Сами туши осётра и севрюги выбрасывали в море. Так как громадного осётра и севрюгу невозможно не заметно пронести домой. В то время как чёрную икру можно принести домой в чём угодно или при опасности спрятать в море и в песке.
   Часто оравой ночам мы выслеживали браконьеров. Вылавливали в море брошенную осетрину и севрюгу. Бывало, что воровали у браконьеров спрятанную чёрную икру в море или в прибрежном песке.
   Носить добычу домой мы не могли. Так как за такую добычу могла пострадать семья во время контрольной проверке по городу. Нам тоже могло достаться от родителей за такую добычу. Поэтому мы из добытой осетрины или чёрной икры готовили себе на природе разные деликатесные блюда, а то вообще ели чёрную икру и мясо осётра, как обычную икру или обычное мясо. Отец строго настрого приказал мне держать язык за зубами, чтобы ни одна душа не узнала о том, что мы с отцом едем караулить нерест осетровых в устье реки Сулак или даже отлавливать там браконьеров. Отец опасался, что нас могут караулить браконьеры на выезде из Избербаша или за Махачкалой на спуске к реке Сулак.
   Но так как в небольшом населённом пункте, как Новый городок ничто нельзя было спрятать от людских ушей и людских глаз. Так мы с отцом специально пустили слух. О нашей поездке в гости к родственникам в Чечню. Отдохнуть там, на одну неделю.
  - Ты долго в гостях не засиживайся, - наставляли меня друзья перед отъездом. - У нас много дел на пресных заливах и в горах. За лето надо успеть, все сделать и отдохнуть хорошо на каникулах.
  - Да мне вообще нечего делать в Чечне, - набивая себе цену, лукаво сказал друзьям. - У нас в Старом хуторе двоюродные братья и сестры младше меня. Мне с мелюзгой возиться совсем неинтересно. Все мои друзья здесь в Новом городке. Не поехал бы. Но отец и мама настаивают, чтобы съездил к родственникам. После рождения близнецов мы редко стали ездить к родичам...
   Друзья больше ничего ни стали говорить мне на дорогу. Оставили меня в покое. Последние два дня перед отъездом мы с отцом готовили охотничьи и рыболовные снасти втайне от всех. Как бы по хозяйству заперлись у себя в сарае за городом. Набивали там порохом, дробью, пулями и кар-течью патроны ружьям.
   Тогда готовые патроны к ружью купить было дорого и полный дефицит на охотничье снаряжение. Поэтому отец изготавливал дробь, картечь и пули. Помогал отцу насыпать в патроны порох. Затем отец набивал патроны разными зарядами со специальными пыжами.
   Стараясь не вызывать ни у кого подозрения своим ранним выездом из Нового городка. Мы уехали на инвалидном драндулете тогда, когда все выезжали в рабочий день утром на работу. Соседи знали, что у нас есть родственники, в Махачкале и в Каспийске. Поэтому отец сказал, что мы, вначале заедем к ближним родственникам на один день, а завтра поедем к родичам в Гудермес.
   Мы и в правду вначале заехали в гости к родственникам в Каспийск. Во второй половине дня прибыли к родственникам в Махачкалу. Там заночевали у родственников. Видимо отец не хотел испортить себе удовольствие с дежурство на реке Сулак. Поэтому в гостях у родственников выпил всего лишь по рюмке водки. К утру следующего дня отец был трезвым и готовым к поездке.
  - Мы вначале заедем в рыболовецкий совхоз рядом с аулом Сулак, - сказал отец, когда мы выехали рано утром за пределы Махачкалы. - Надо узнать, как там с обстановкой насчёт нереста осетровых рыб. Затем оттуда выдвинемся в засаду к устью Сулака. Посмотрим издали на нерест.
   До аула Сулак дорога прекрасная. Асфальтированная трасса кавказского назначения. Наш драндулет распугивая треском своего двигателя окружающую среду. Как инвалид дёргается во все стороны и спешит по склону асфальтированной трассы в сторону устья реки Сулак. Отец едва успевает выворачивать драндулет из-под колёс проезжающих по трассе больших автомобилей.
   Не доезжая до реки, мы сворачиваем в правую сторону и выезжаем на просёлочную дорогу. Здесь много ям, бугров и разных расщелин в помятой извилистой ленте просёлочной дороги. Отец, словно ювелир, ведёт свой трёхколёсный драндулет между рвов и ухабин. Стараясь не попасть в глубокую яму вдоль дороги или не натолкнуться ведущим колесом драндулета на камень.
  - Все! Приехали! - в сердцах, сказал отец, когда мы уткнулись передним колосом драндулета в расщелину между камней, примерно, в ста метрах от поворота к воротам совхоза. - Дальше пойдём пешком. Здесь близко. Скажу пацанам из совхоза, чтобы они убрали наш драндулет в сторону от проезжей части дороги. Никто наш транспорт тут не возьмёт. Отсюда поедем обратно...
   Отец ещё долго бурчал что-то себе под нос, вытаскивая из драндулета свои охотничьи и рыболовные снасти. Мне некогда было слушать отца. Прекрасно знал свои обязанности. За мной были закреплены мои рыболовные снасти, вещь мешок и одно охотничье ружье. Это была огромная тяжесть мне десятилетнему пацану. Но никогда не хныкал перед своим отцом, героем и инвалидом войны с фашистами. Мне хотелось быть таким же сильным и терпеливым, как мой отец.
  - Ты можешь не спешить, - посочувствовал мне, отец. - Дальше речки дороги нет. Пойду вперёд. Определюсь с обстановкой на месте. Надо найти у реки председателя рыболовецкого совхоза.
   Отец ушёл вперёд и вскоре скрылся в предрассветных сумерках в густом тумане в сторону реки. Решил немного расслабиться с дороги во время поездки на драндулете. Поэтому ни стал на себя цеплять все свои снаряжения. Перетаскивал частями вещь мешок с удилищем и охотничье ружье с патронташем. Прекрасно знал, что в такую рань вдали от населённого пункта никого нет.
   Однако ошибся со своими выводами насчёт пустого места на природе. Не прошло и десяти минут моего передвижения от драндулета в сторону реки, как от ворот совхоза послышался лай сторожевых собак. Наверно собаки встречали моего отца.
   Сейчас эти собаки примчатся ко мне. Мне хорошо было известно, что кавказские сторожевые овчарки на сидячих людей и животных никогда не нападают. Поэтому сел на траву у дороги и стал ждать прихода сторожевых собак.
   Собаки ни заставили себя долго ждать. Едва только расслабился на траве у дороги, как в мою сторону стали бежать четыре кавказские овчарки, а следом за ними пацаны возрастом старше меня. Через секунды был окружён собаками и пацанами. Собаки вначале облаяли меня со стороны. Затем собаки приблизились ко мне вплотную. Стали обнюхивать и определять опасность.
   Убедившись в том, что не опасен, кавказские овчарки сели вокруг меня в позе защиты меня от возможного нападения на меня и на них врагов со стороны. К этому времени ко мне подошли местные пацаны. На своём языке пацаны приказали собакам отойти от меня. Когда собаки ушли за кольцо моего окружения, местные пацаны стали приветствовать меня на своём кавказском языке.
  - Здравствуй, кунак! - стали говорить со мной на русском языке местные пацаны, когда убедились в том, что не знаю их языка. - Давай мы поможем тебе донести твои вещи до нашего совхоза...
   Ни стал возражать насчёт помощи. Обменявшись с мальчишками приветствиями и знакомством, уступил им свои вещи и налегке пошёл следом за своими добровольными носильщиками. Навстречу нам со стороны совхоза вышли четверо взрослых здоровых парней. Сразу было видно, что эти парни по просьбе моего отца уберёт наш драндулет с дороги, чтобы машины могли ездить по просёлочной дороге. Наверно перенесут драндулет в обратную сторону, чтобы мы после дежурства на берегу моря могли обратно без проблем уехать на своём драндулете домой.
  - Вот и мой наследник явился! - радостно, сказал отец, представляя меня упитанному мужчине.
  - Ну, что, кунак! Давай знакомиться! - дружелюбно улыбаясь, сказал мужчина, протягивая мне руку.
  - Меня зовут по отцу Александр Сергеевич! - шутя, сказал, по-деловому протягивая руку мужчине. - Можно просто Шурик! Так легче будет общаться. Не люблю фамильярности с друзьями.
  - Однако ты не по возрасту шутник! - слегка пожимая мне руку, вытаращив от удивления глаза, произнёс мужчина. - Не буду называть себя по отчеству. Все равно ты не запомнишь. Называй меня просто Абдулл. Думаю, что тебе такое имя будет легко запомнить. Будем с тобой на равных.
  - У нас в коммунальной квартире живёт мой самый лучший друг Абдуллазизов Абдулл, - радостно, сказал упитанному мужчине по имени Абдулл. - Теперь у меня есть два друга по имени Абдулл...
  - Два самых лучших друга по имени Абдулл! - поднимая к небу указательный палец, подтвердил мой новый друг по имени Абдулл. - С этого времени ты всегда мой желанный гость в моём доме.
  - Мы тоже будем рады принять тебя у себя в гостях в любое удобное тебе время, - с кавказским акцентом, торжественно произнёс, показывая указательным пальцем в небо. - Рад был познакомиться с тобой. Пусть сам Всевышний услышит искренние слова джигитов. В веки веков! Амин!!!
  - Амин! Амин! - повторили все присутствующие за мной, как подобает истинным кавказцем, показывая руками и глазами к небу, дотрагиваясь до лица руками. - Пусть будет так во все времена!
  
  2. Осетрина.
   По кавказским обычаям обменявшись приветствиями в шутку и в серьёз, мы направились к речке Сулак, где были маточники по разведению осетровой рыбы. За всю свою последующую жизнь не видел ничего более примитивного по разведению осётров, как те маточники разведения осётров. Видимо у местных горцев переходил опыт из поколения в поколение, как разводить осётров.
   Широкое устье реки Сулак к весне мелело так сильно, что в некоторых местах глубина реки не превышала десяти сантиметров. Местные жители, в данном случае рабочие рыболовного совхоза, перед нерестом осетровой рыбы, рыли глубокие траншеи вдоль устья реки. Укрепляли стены траншей дёрном и сухими ветками чилижника, чтобы не омывались стены траншей речной водой.
   Природный инстинкт увлекал весной осётров из моря в устья реки, чтобы оставить икру в виде своего потомства. Осетровые рыбы, словно торпеды, разгонялись с моря и на большой скорости проходили мелководье реки. Когда уставшая рыба доходила до искусственных траншей, то опускалась в траншеях на глубину отдохнуть перед метанием икры. Дальше уплыть рыба не могла.
   В траншеях отдохнувшие осётры начинали творить естественные чудеса природы. Матки осетровые тёрлись о стены траншей покрытые дёрном и ветками чилижника, выдавливая из себя чёрную икру, которая тут же оплодотворялась самцами. Траншеи наполнялись чёрной икрой, из которой позже вылуплялись мальки осетровых рыб. Опустевших от икры погибающих маток вылавливали из траншей и употребляли мясо рыбы в пищу людям или на корм домашним животным.
   Летом от сильной жары таяли в горах ледники. В это время от сильного испарения в горах Кавказа проходили частые дожди и грозы. Река Сулак наполнялась водой. Бурный поток воды смывал из искусственных траншей оплодотворённую чёрную икру и зародившихся мальков осетровых рыб. Таким образом, местные жители помогали осётрам размножаться в естественной среде.
  - Сергей! Сегодня нет смысла выходить тебе на дежурство к морю. - сказал Абдулл моему отцу, приглашая нас к столу на берегу реки Сулак. - Массовый нерест осётра начнётся только завтра. Мои люди были сегодня рано утром возле моря. Там все чисто. Нет браконьеров и нет осётров.
  - Абдулл! Ты так говоришь, словно знаешь расписание нереста осётров! - с удивлением, воскликнул мой отец. - Можно подумать, что осётры сообщают тебе, когда войдут в Сулак нереститься.
  - Ничего тут странного нет! - отмахнувшись от моего отца, обычным тоном, сказал Абдулл. - Мы живём в устье этой реки в нескольких десятка поколений. Поэтому знаем о реке все её причуды.
   За день до полного штиля на море. Возле мелководья между рекой и морем, на глубине морского залива собираются стаи осетровых рыб. Ты завтра сам увидишь, как при полном штиле в морском заливе бурлит вода от огромной стаи осётров и севрюг. Когда осётрам и севрюгам становиться слишком тесно на глубине морского залива. Тогда косяк осётров и севрюг уходит дальше в море. Далеко в море осётры и севрюги разгоняются для штурма мелководья реки, чтобы уйти на нерест.
   Отец долго за завтраком обсуждал с директором рыболовного совхоза проблемы охоты и рыболовства в прикаспийской низменности. Местные жители в основном ни охотники, а рыбаки. Поэтому отец лишь вскользь вспомнил несколько баек про охотников. В основном оба больше говорили о рыбной ловле, а также о разведении осетровых рыб в маточниках рыболовецкого совхоза. Мне было неинтересно слушать разговор между отцом и директором рыболовецкого совхоза. Хотел было взять свою удочку и направиться к речке. Но любопытные местные пацаны с ухмылкой рассматривали мои рыбацкие снаряжения. Не знал, как в этих местах ловят рыбу, поэтому решил не позориться с рыбалкой в этих местах. Отправился к речке налегке. Посмотреть на воду.
   В этом месте Сулак был шириной больше километра. Но воды в реке было "синичке по яички", как говорили терские казаки о глубине в речке Белка, которая протекает рядом с Гудермесом и Старым хутором. В нашей речке хоть по-собачьи можно купаться, а тут и по-лягушачьи не искупаешься. Только сандалии можно намочить. Наверно местные пацаны купаются в море или в лужах.
  - Эй! Кунак! Иди сюда! Посмотри, сколько у нас здесь осетровой рыбы водится, - закричали мне пацаны от глубоких траншей-маточников. - Такой рыбы у вас в городе нет, и никогда не будет.
  - У нас в городе вообще никакой воды и рыбы нет, - ухмылкой, поправил высказывания местных пацанов, разглядывая осётров в маточнике. - Зато в пресных заливах у нас водится все, что есть в Каспийском море и в реках, впадающих в Каспийское море. Недавно с дядей Витей ловил угрей...
  - Такой рыбы вообще в природе нет! - ехидно улыбаясь, прервал мой рассказ плешивый пацан.
  - Много ты знаешь! - смеясь, возразил. - Дальше своего аула никуда не ездил. Мой дядя в советской армии в Германии служил. Когда поймал первого угря и принял его за неизвестную змею, то дядя Витя сказал мне, что это такой вид рыбы, которая живёт в океане, а нерестится в реках...
  - Ну, ты заливаешь?! - закричал здоровый пацан, показывая на меня пальцем. - Ври больше! Откуда у вас океанские угри, если Каспий не граничит с океаном, и речки рядом с вашим городом нет.
  - Ничего не вру! - закричал, на здоровенного пацана. - О нашей рыбалке на угрей знает весь город. Даже в газетах писали про нашу рыбалку на угрей. Ты здесь хоть газеты читать можешь?..
  - Да даже книги читаю вот такие большие! - как рыбак показывает величину пойманной рыбы, развёл руки здоровенный пацан. - Так что нечего нам врать про свою рыбалку на рыбу угрей...
  - Я-то ничего не вру! - разозлился на здоровенного пацана. - Это ты врёшь про книги. Таких книг вообще не существует на всём белом свете. У нас в Старом хуторе имеется целая библиотека...
  - Чего?! Чего?! В каком Старом хуторе? - пошёл на меня, здоровенный пацан. - Ты сам сопливый!
  - Ну, ты меня достал! - окончательно разозлился. - Не посмотрю, что здоровый. Врежу по роже!
  - Так сейчас тебе первый рожу набью! - наступая на меня, заорал здоровенный пацан. - Не посмотрю на то, что ты у нас в гостях. Ты сейчас за все получишь! Мелюзга вонючий! Сопливый!
   Ни стал ждать, пока здоровенный пацан врежет мне по зубам. Со всей своёй силы врезал здоровенному пацану головой в живот и вместе с пацаном полетел в маточник к осетровым рыбам.
   К этому времени пока не очень-то мог плавать в море. Только по-собачьи плавал в море на мели. Здесь же в маточнике мне было с головкой. К тому же в маточнике было много осетровой рыбы, которая имеет острую чешую по своим бокам и на спине. Такой чешуёй нам можно порезаться.
   Как только мы свалились в маточник с осетровой рыбой, так сразу мы оба запаниковали. Цепляясь за стенки маточных траншей, мы пытались как можно быстрее выбраться наружу. В это же самоё время осетровая рыба стала метаться во все стороны по траншеи маточника, сбивая нас обратно со стенки траншеи на глубину. Мы оба стали барахтаться в воде и по-настоящему тонуть.
   Хорошо, что траншея маточника была всего метров двадцать от берега реки. В нашу сторону побежали все взрослые, кто сидел за столом на берегу и обсуждали проблему дежурства у моря.
   Мы не успели по-настоящему утонуть на глубине траншеи маточника, как нас буквально за уши и за голову каждого вытащили на мель. Нам тут же надавали подзатыльников за драку.
  - Сейчас же оба померитесь! - закричал на нас Абдулла. - Здесь на Кавказе все должны дружить!
  - Ты у меня ремня дома получишь! - пригрозил мне, отец, показывая на свой трофейный ремень.
  - Он первый стал мне угрожать! - стал оправдываться перед отцом. - Вы меня сами учили бить первым. Если мне кто-то угрожает. После драки разберутся. Кто был прав, а кто виноват. Вот...
  - Ты! Умник! Так тебя учили драться на улице, а не в гостях, - смягчившись, сказал отец. - В гостях вообще грех драться с любой стороны. Так что сейчас же пожмите друг другу руки и померитесь.
   Здоровенный пацан нехотя протянул мне свою руку. Тоже не горел с ним мириться. Но мой отец и директор совхоза, не сговариваясь, показали нам под нос свои огромные кулаки. Тут сразу понял, что подрался с сыном директора совхоза. Мне стало как-то неловко перед Абдуллом, что после красивых слов во время знакомства. Вдруг, ни с того низшего. Подрался с его сыном.
  - Давай будем друзьями! - искренне, сказал своему сопернику. - Извини, просто погорячился.
  - Тоже был ни прав, - согласился со мной, мой бывший соперник, обнимая меня за плечи.
   Мы оба крепко обнялись, как обнимаются на Кавказе настоящие джигиты и настоящие кунаки. Отцы одобрительно потрепали нас за волосы и тут же повели нас к столу на берег реки. Нам обоим надо было оказывать медицинскую помощь. Так как мы оба сильно поранились об острые шипы чешуи осетровой рыбы, а также об ветки чилижника, которыми были укреплены стены траншей.
  - О! Аллах! На что вы похожи! - запричитала мать сына Абдуллы. - Да на вас живого места нет.
  - Фатима! Не надо унижать слезами джигитов! - серьёзным тоном, сказал Абдулла своёй жене. - В медпункт вести их не надо. Они сильно грязные от речного ила. Окажи им тут первую медицинскую помощь. Затем пусть они сходят искупаться к морю. Морская вода лечит лучше любых лекарств.
   Фатима на своём языке позвала девушку из административного здания рыболовецкого совхоза. Видимо там был медпункт. Девушка в белом халате пришла с небольшим медицинским саквояжем. Внутри саквояжа находились разные медицинские препараты, которыми лечат пострадавших в полевых условиях. Хорошо, что там не было уколов, которых боятся все. Остальное не страшно.
  - Ну, герой! Снимай с себя одежду до трусов! - приказала мне, медсестра. - Сейчас лечить будем!
  - Ты! Ибрагим! Тоже раздевайся! - приказала Фатима своему сыну. - Жалко, что здесь уколов нет. Вколоть бы вам большие уколы до самих костей, чтобы знали, как драться с гостями и кунаками.
   Мы с Ибрагимом оба морщились от жгучих медицинских препаратов, которыми обрабатывали наши кровоточащие ранки и царапины. Минут через десять мы оба были измазаны йодом и зелёнкой, словно папуасы или индейцы. Нам только оставалось нарядиться в перья страусов. Отправиться на войну к бледнолицым, которые вторглись в наши владения, пытаясь поработить нас.
  - Все! Можете идти купаться на море! - приказала нам Фатима. - Только больше не деритесь.
  - Нет! Мы больше не будем драться! - наперебой, закричали мы. - Мы теперь кунаки на века!
   Оба гордые тем, что подрались. Но больше всего гордые тем, что мы изранены до крови. В окружении целой оравы местных пацанов, мы быстро пошли по узкой тропинке к возвышенности над берегом моря.
   От рыболовного совхоза не видно моря. Даже от маточников с реки не видно морского берега. На глаз можно определить, что от совхоза до берега моря будет километра три. Когда минут через двадцать мы дошли до вершины поросшей густым кустарником, то перед моими глазами предстала удивительная картина.
   От впадения реки Сулак в Каспийское море, примерно, на километр песчаная мель, в которой воды столько же, сколько в устье реки. Сразу за мелью темно-синее огромное пятно, которое резко отличается цветом от жёлтой мели и светло-голубого морского пространства, уходящего далеко за горизонт. Где неизведанная мной тайна.
  - Представляю! Какая там огромная глубина! - удивлённо, с восхищением, сказал, Ибрагиму.
  - Старики говорят, что там глубже, чем в море, - задумчиво, сказал Ибрагим. - Даже водолазы не могли достать дна. Когда там затонул небольшой военный катер. До сих пор катер там лежит...
  - Зато там столько много рыбы, что эту рыбу не может выловить не один рыболовецкий баркас, - вступил в разговор, Ахмед, брат Ибрагима. - Во время нереста осётров там так сильно крутится вода, что может перевернуться рыбацкий баркас любой величины. Поэтому тут нет баркасов и даже обычных лодок. Здесь вообще запрещена любая ловля любой рыбы. Заповедная зона Каспия.
   Мы постояли несколько минут на вершине. Отдыхая после подъёма сюда и любуясь красотой Каспийского моря, которое раскинулась перед нами словно гигантская чаша, наполненная синей водой, которую нельзя пить, но можно любоваться.
   В море полный штиль. Но в темно-синей глубине за мелью идёт какое-то движение. Вода там словно закипает. После того, что рассказал директор совхоза, сейчас знаю, что там, на глубине собираются нереститься много осётров и севрюг.
  - Мы сейчас спустимся вправо от мели, - сказал Ибрагим, показывая на небольшой залив у берега моря. - Там бьёт из воды целебный родник, который затянет наши раны быстрее морской воды...
  - У нас возле города и на пресных заливах тоже есть такие целебные родники, - сказал, Ибрагиму. - Мы там часто лечим свои раны и царапины после драки, а также после ловли раков в камнях.
  - Вроде у вас в пресных заливах и в море тоже также как у нас, - размышляя над чем-то, задумчиво сказал Ибрагим. - Но у нас почему-то не водятся раки, и кутум бывает редко в море возле нас.
  - Наверно здесь все зависит от присутствия речной воды в море, - выдвинул своё предположение о проблеме с рыбой и раками в этих местах. - К тому же у вас здесь нет каменных гряд. Раки и кутум в основном водятся там, где есть моллюски, ракушки на камнях, креветки и рачки. Зато у вас осетровой рыбы так много, что нигде столько нет. Сегодня впервые увидел так много осётров...
  - То, что ты сегодня увидел в маточниках осётров, так это просто капля в море, - с гордостью, сказал, Ибрагим, спускаясь осторожно вниз к морю. - Завтра начнётся нерест осетровых рыб. Тогда ты увидишь, как много бывает осетровой рыбы в одном месте. Здесь не только осётры и севрюги будут. Море, суша и небо будут забиты хищниками разного вида. Все любят кушать эту рыбу.
   Когда мы спустились с вершины к морю, то прошли метров двести южнее от устья реки Сулак. Здесь был небольшой залив из сероводородных родников и темно-коричневая грязь, сильно похожая на мазутную плёнку, которую можно часто встретить в Каспийском море.
   Такая грязь и такие родники есть недалеко от пляжа между Новым городком и Избербашем. Там часто собираются старики и больные люди, которые часами сидят по уши в темно-коричневой грязи или в вонючих сероводородных родниках. Как только старики и больные покидают естественную лечебницу в конце дня. Так сразу мы забираемся в темно-коричневую грязь лечить свои раны и ссадины.
   Пока мы с Ибрагимом лечили свои царапины, ранки и ссадины, в это время братья и друзья Ибрагима гонялись за стаей кефали, которые спасаясь от морских тюленей, большим косяком вошли на мелководье вблизи лечебного места. У пацанов не было с собой острог или гарпунов, которыми можно наколоть кефаль на мелководье. Палками и руками кефаль не взять. Кефаль рыба шустрая. От любого хищника легко может ускользнуть.
   От рук человека тем более кефаль уйдёт в море. Так что пацанам будет польза от кефали в том, что они от души порезвятся, бегая за кефалью.
  - Ну, ладно! Полечились малость и хватит, - деловым тоном, сказал мне, Ибрагим, выбираясь из темно-коричневой грязи. - Мне надо идти в аул пасти к вечеру овец. Тебе надо выспаться до ночи. Ночью перед зарей вы пойдёте с отцом дежурить к морю. Завтра могут появиться у моря браконьеры на осётров. Ждите браконьеров с суши. По морю на лодках им слишком далеко плыть...
  - Давай грязь смоем в морской воде, - предложил, Ибрагиму, когда он стал подниматься в гору.
  - Вот этого как раз не нужно делать, - не поворачиваясь в мою сторону, сказал Ибрагим. - Нам лучше в этой грязи дойти до пресной воды. Будет нам лечебная польза. После солёной морской воды ты не поднимешься на вершину. Натрёшь себе те места, которые трутся об твоё тело...
   Вообще-то и без Ибрагима прекрасно знал, что от морской соли одни проблемы. От морской соли на трусах родители определяли, где мы болтались целый день без разрешения родителей, когда надо было быть дома делать уроки или заниматься каким-то домашним делом. К тому же от морской солёной воды.
   Мы всегда натирали докрасна своё тело. За время ходьбы от моря до дома. Поэтому мы после купания или ловли рыбы в море, всегда хорошо мылись в пресной воде залива или подолгу поласкались под колонкой пресной воды в рыболовецком колхозе у моря.
   Так что домой с моря мы являлись сухие и чистые, как огурчики с чистой грядки. Дальше мы заливали свои родителям такое, что даже самые недоверчивые родители могли поверить нашим словам. Пока мы поднимались на вершину у морского побережья, а дальше спускались к устью реки, то лечебная темно-коричневая грязь полностью высохла на нашем теле.
   Целебная грязь шелушилась на нашем теле. Осыпалась с наших ранок, царапин и ссадин, оставляя после себя бледно-розовые пятна обновлённого тела на месте бывших ранок, царапин и ссадин. Так что к пресной воде мы пришли вполне здоровыми после принятия у моря целебных грязевых и серных ванн.
  - Все! Пошёл в кошары за отарой овец. - сказал мне, Ибрагим, когда мы смыли с себя остаток темно-коричневой целебной грязи. - Ты иди в сторожку за нашей конторой. Там тебя накормят в столовой и уложат спать. В сторожке прохладно и нет мух, которые пасутся возле разделки рыбы.
   Наверно нашу ораву давно заметили, когда мы шли от моря к устью реки. Когда одна половина оравы ушла в аул пасти овец, а другая половина оравы поднялась от реки к сторожке, то издали мы почувствовали запах национальной кухни.
   Вкусно пахло свежей варёной бараниной с курдючным салом, а также балыком осетрины. Ведь жить рядом с рыбой, это ни одно и то же, что быть сапожнику без сапог. Просто во всем надо знать меру. Тогда никто не нарушит закон природы.
  - Ты будешь козье молоко пить или коровье? - спросила меня, Фатима, после сытного обеда.
  - Мне любое молоко нравится! - по-свойски, без стеснения, ответил. - Можно и то и другое...
  - Молодец, джигит! Ты с голоду не помрёшь! - восторженно, сказала Фатима, наливая мне две кружки молока из бурдюка и из глиняного кувшина. - Любое молоко полезно для роста джигита.
   Два дня нашего передвижения от Нового городка до Махачкалы и сюда к рыболовецкому совхозу. Так сильно измотали меня, что после сытного обеда еле добрался до сторожки. Словно пёс после беготни по улице за целый день, свалился на приготовленную мне пастель из огромной кавказской бурки местных чабанов. Заснул сразу, как подкошенный. Хотя впереди полдня до ночи.
   Разбудил меня лай сторожевых собак. Сразу понял, что день давно закончился. Сторожевые собаки, особенно кавказские овчарки, днем не лают. Так как к охраняемым местам днем никто не приходит. В это время хозяева ни спят. Зато ночью много разных движений за охраняемыми местами. Сюда стремятся во, чтобы то ни стоило попасть разные хищники и воры, которых встречают лаем издали кавказские овчарки.
   Самых наглых воров и хищников сторожевые собаки могут покусать. Так что мне тоже пора вместе с отцом отправляться на вершину в кусты у берега моря.
  - Молодец! В самый раз проснулся! - одобрительно, сказал отец, когда увидел меня у сторожки. - Мы с собой возьмём только охотничьи ружья с патронами, лаваш и бурдюк с козьим молоком. Свои вещи оставим в сторожке. В аулах никогда не бывает воров. Здесь никто чужого не берет.
   Отец повесил мне на пояс кожаный патронташ с патронами. Сам взвалил себе на плечи вещь мешок, в котором был бурдюк с козьим холодным молоком и завёрнутый в полотенце горячий лаваш. После сытного обеда мне до сих пор не хотелось кушать. На время дежурства нам вполне хватит поужинать, а заодно и позавтракать пятью литрами холодного козьего молока с лавашем.
  - Ты иди вперёд, - тихо, сказал мне отец, цепляя на себя патронташ с патронами, заряженными картечью. - Буду страховать тебя сзади, чтобы мы не потеряли друг друга в густом тумане.
   Отец был прав. До рассвета часа два, а туман такой густой, что в пяти метрах ничего не видно. В таком тумане и тропинку к вершине не видно.
   Можно промахнуться и сорваться с тропинки вниз к устью реки. Так что придётся пастушьей палкой прощупывать каждый метр до самой вершины у моря. Хорошо, что чабаны из аула остави-ли нам в сторожке свои пастушьи палки на дежурство.
   Осторожно, как канатоходец на проволоке над пропастью, осторожно потрогал пастушьей палкой упругую годами протоптанную тропу к вершине и растворился в густом, как в сметане ночном тумане. Отец на ощупь, словно слепой, потрогал своёй пастушьей палкой меня по плечам. Слегка громыхая охотничьими ружьями у себя за плечами, он шагнул за мной в сторону вершины у моря.
   Нам некуда было спешить. До полного рассвета около двух часов. При такой медленной ходьбе свободно можно за час добраться. Пока разберёмся с местом дежурства. Пробьётся рассвет сквозь туман, а там ветерок с гор по реке разгонит туман. Дальше море само очистит горизонт. Конечно, хочется, чтобы было какое-то приключение. Иначе, что буду рассказывать своим друзьям.
   Пока мы медленно поднимались по тропинке к вершине сквозь густой туман. Вокруг нас было настолько тихо, что было слышно кузнечиков в траве. Иногда рядом с нами почти бесшумно пролетали ночные птицы.
   Лишь по движению воздуха можно было определить полет ночной птицы. Изредка за рекой тявкали лисицы, песню которых повторяли шакалы. За аулом лаяли собаки. Обратно все затихало.
   Слышно было, как внизу за мелководье между рекой и морем плещется рыба. Наверно осётры начинают пробовать проход с моря в реку, чтобы нереститься в верховье реки.
   Несмотря на то, что мы пробирались в густом тумане по тропинке около часа, рассвета все равно не видно. Мы идём все также ногами на ощупь с пастушьими палками. Словно шелкопряды мы запутанны в густую пелену кокона плотного волокнистого тумана, который не даёт выйти нам наружу и определить свободное место жизни. Мы пленники в узком пространстве тайны природы
  - Жалко, что фонариком здесь нельзя посветить в кустах, - тихо сказал отец, когда мы упёрлись в заросли кустов на вершине у моря. - Придётся к дежурству на ощупь место себе подготавливать.
   Прекрасно понимал, почему нельзя светить фонариком. Нужна полная маскировка, как на разведке во время войны. Здесь любой шорох, свет фонарика и даже шёпот, слышно и видно за версту. Поэтому тихий разговор мы вообще сменили на шёпот, а вскоре совсем замолчали, примостившись в кустах на вершине возле берега у самого моря, которое тихо плещется где-то внизу.
   Так мы сидели в засаде долго, пока туман вокруг нас немного рассосался и потихоньку из белого цвета стал перекрашиваться в алый цвет. Затем золотые нити восходящего солнца пронизали всю нашу засаду. Мы обнаружили себя на самом краю пропасти нависшей над устьем реки и полусухим заливом моря. Нам пришлось тут же сменить место своёй засады, чтобы не свалиться вниз.
  - Хорошо, что мы не шагнули ночью в тумане в сторону моря, - прошептал мне отец, когда мы примостились на новом месте. - Иначе бы одного из нас, а то и двоих не досчитались к утру.
  - Наверно у человека есть какое-то неизвестное ему чувство опасности, - шёпотом, сделал вывод насчёт того, что опасность прошла мимо нас. - У тебя на войне так тоже было? Раз ты выжил.
  - Откровенно говоря. Над этим никогда не задумывался, - с грустью, печально, сказал отец. - Просто нам хотелось выжить в этой мясорубки зверской войны. Поэтому дрались словно звери.
   Отец замолчал. Больше ни стал ничего у него спрашивать о войне. Несмотря на то, что после воны прошло больше десяти лет. Отец все равно до сих пор страдал от душевных, сердечных и наружных ран. У отца все тело в шрамах от пулевых ран и от осколков разорвавшихся снарядов.
   Микроосколки до сих пор каждую неделю, словно прыщики у молодого парня, пробиваются сквозь кожу отца. Отец давно не ходит в больницу вытаскивать из своего тела микроосколки. Когда осколки пытаются пробиться сквозь кожу отца.
   Тогда отец берет в руки немецкую трофейную бритву и вскрывает бритвой кожу на месте застрявшего микроосколка. Таких осколков у отца набралось почти целый гранёный стакан. Отец говорит, что из этих осколков сделает талисман своим сынам, чтобы талисман охранял детей от войны, а также от преждевременной смерти в мирное время...
  - Посмотри туда, - шёпотом, отец прервал мои тревожные мысли. - Там в глубине моря во время штиля начинает кипеть вода. Скоро осетровая рыба начнёт штурмовать мель, чтобы пройти мель и подняться вверх по реке на нерест. Зов природы и инстинкт заставляют рыбу размножаться.
   Непонятно каким образом осетровая рыба определяет день своего нереста. Почему именно сегодня и почему именно в полный штиль начинается нерест? Чем ближе рассвет. Тем больше начинает бурлить вода в темно-синей глубине моря. Вот и рабочие рыболовного совхоза вышли на реку между маточниками и морем, чтобы помогать осётрам и севрюгам проходить в ловушки.
   Прошло всего минут двадцать, как в море началось то, что ждали осетровые рыбы и люди в течение целого года со дня последнего нереста. Море перестало бурлить на большой глубине рядом с отмелью. Со стороны отмели от глубины в море образовался клин кипящей воды. Словно в море появился подводный корабль, который своим движением рассекал воду, уходя далеко в море.
   Когда гигантский клин бурлящей воды скрылся далеко в море за горизонтом, все вокруг стихло. Стало так тихо, словно целый мир застыл перед предстоящей бурей, которая перевернёт все сразу в море, на суше и в небе. Даже поющие рано утром первые дневные птицы утихли. Ожидая грандиозного шума. Все утихли, ожидая грандиозного чуда, которое подарит нам Мама природа.
  - Смотри! Смотри туда! - почти в голос, сказал, отцу, показывая ему в сторону горизонта. - Вода начинает закипать на горизонте. Сейчас осётры, словно торпеды, рванут сквозь мел в воду реки.
   Не знаю почему. Но именно в это время отец зарядил оба охотничьих ружья. Моё ружье отец зарядил холостыми патронами. Своё ружье отец зарядил патронами с картечью. Можно было подумать, что сейчас начну холостыми патронами отпугивать от нас наступление противников. В то время как отец будет убивать картечью противников, которые пробьются к нам со стороны моря.
   Прошло минут десять, как на горизонте забурлила в море вода. Со стороны морского горизонта на большой скорости стал увеличиваться клин в сторону речной мели. Мельком посмотрел в сторону реки. Там на мели все было готово к началу нереста. Мужчины и подростки, одетые в резиновые сапоги бахилы с резиновыми перчатками на руках были наготове принять рыбу на себя.
   Резиновые сапоги бахилы на ногах и резиновые перчатки на руках нужны им по технике безопасности. Ведь у осетровой рыбы по бокам и на спине чешую острая, как кинжал у джигита. Такой чешуёй можно сильно поранить себя. Одно не понятно, зачем у пацанов в руках большие сачки? Не будут же пацаны ловить сочками осетровую рыбу, которая весом и ростом больше пацанов.
   Мне долго размышлять не пришлось. Гигантский клин врезался в отмель в устье реки Сулак. Вокруг сразу все пришло в движение. На мели реки появились осётры, севрюги и другие осетровые рыбы разных размеров. Рыбы словно торпеды с моря врезались в речную мель на большой скорости. Пройдя половину своего движения с моря, осетровые рыбы начинали буксовать на мели.
   В это время к большим застрявшим рыбам подбегали мужчины в резиновых сапогах бахилах и в резиновых перчатках. Мужчины руками буквально проталкивали рыбу с мели на глубину реки. Дальше рыба устремлялась сама. Большинство рыбы попадали в ловушки траншей маточников. Некоторые осётры ухитрялись пройти ловушки выше по реке. Но там их тоже ждали в гости к себе.
   Выше рыболовного совхоза осетровую рыбу ждали пернатые и земные хищники. За аулом река была заполнена лисицами, шакалами и гиенами. Дальше в горы видно пару черных медведей. С воздуха на осетровую рыбу пикировали беркуты и какие-то другие хищные птицы.
   Хищники вообще не обращали никакого внимания друг на друга. Все были заняты добычей осетровой рыбы. Рядом с аулом Сулак собаки и люди пытались отогнать от осетровой рыбы обнаглевших хищников, которые приблизились к аулу и пытались там добыть себе на пропитание не только осетровую рыбу, а также домашнюю птицу и домашних животных. Мужчинам не занятым работой в ауле приходилось стрелять в воздух, чтобы утихомирить не в меру обнаглевших хищников с неба и с суши. В это самоё время возле железнодорожного и шоссейного мостов стоял наряды охраны, чтобы никто из проезжающих по мостам не вздумал заниматься браконьерством в отношении осетровых рыб.
   Из проезжающих по железной дороге пассажирских поездов, а также из проезжающих через шоссейный мост автобусов выглядывали любопытные люди. Всем хотелось посмотреть на чудо.
   Тут вспомни басню про лесу и виноград, когда глаз видит, а зуб неймёт. Так сейчас у любопытных, проезжающих в транспорте. Наверно слюни текут от того, что не могут покушать осетровую рыбу. Ведь в отличие от обычного хищника, человек хищник несёт ответственность за пойманную осетровую рыбу. Не каждому человеку по закону и по карману можно кушать такую ценную рыбу.
   Перевёл свой взгляд с биноклем на работников рыболовного совхоза, которые помогали осетровой рыбе пробиваться вверх по реке, метать свою икру к рождению будущего потомства. Лишь сейчас понял, зачем пацанам большие сочки.
   Пацаны ловили большими сочками любопытную молодую осетровую рыбу, не готовую к метанию икры. Оттаскивали молодняк из мели к глубине моря и отправляли их обратно в морскую стихию, чтобы они там подросли до своего размножения.
   Все были заняты полезным делом. Только мы с отцом мучились от безделья. Впереди на водяной морской глади до самого горизонта нет ничего, что могло вызвать наш интерес к браконьерству. За много километров нет ни лодок, ни катеров и даже нет ни одного рыболовецкого баркаса. Словно все знают, что во время нереста осетровой рыбы в этом месте нельзя проплывать.
   У меня от бинокля стали болеть глаза. Стало совсем неинтересно разглядывать картину нереста осетровых рыб. Повесил бинокль себе на шею и достал из своего вещмешка бурдюк с козьим молоком, а также лаваш, завёрнутый в полотенце. Козе молоко в бурдюке было холодное, как со льдом. Лаваш в полотенце был такой горячий, словно его только что сняли с горячих камней.
   Налил отцу в кружку холодного козьего молока. Затем себе тоже налил в кружку козье молоко. Отец в это время руками разделил лаваш на два куска. Один кусок лаваша ещё раз разделил на две части. Большой кусок лаваша завернул обратно в полотенце. На Кавказе не принято домашний хлеб резать кинжалом или ножиком. Это большой грех. Так как хлеб приравнивают к чему-то живому. Даже очень близкому. Словно родственник, которого нельзя резать ножиком. Грех и все!
   Моя бабушка всегда говорила мне, когда делила домашних хлеб руками, что Бог хлеб ломал и людям давал, но не резал. Нельзя резать то, что в руки людям дал Бог. Иначе можно накликать от Бога беду себе и своим близким. У нас в роду и в семье даже атеисты соблюдали обычаи своих предков. Может быть, именно поэтому у нас в роду много долгожителей и с войны все вернулись живыми. Даже те, кто был сильно ранен, в последствие выздоровел. Наверно нам Бог помог?..
  - Хватит мечтать! - прервал отец, мои мысли. - Если хочешь, то можешь поспать. Подежурю.
  - Спать совсем не хочу, - отказался, от предложения отца. - Мы сколько будем тут дежурить?
  - Как только люди с реки уйдут, так сразу к нам на смену придут с совхоза, - ответил отец, убирая продукты обратно в мой вещь мешок. - Браконьеры могут в любое время здесь появиться.
   Немного дремал. Изредка поглядывал в сторону реки, чтобы дождаться ухода людей с реки. Мне уже надоело бесполезное дежурство. Хотелось обратно домой в Новый городок к своим друзьям. Они наверно сейчас на пресных заливах рыбачат или за поспевшими ягодами пошли в Уллубиевскую балку. Джульбарс тоже с ними. Один тут в кустах без всяких приключений сижу.
   Во второй половине дня нерест осетровой рыбы в реку Сулак быстро пошёл на убыль. Пацаны из аула перестали отлавливать молодых осетровых рыб и отправлять их обратно в море. Пацаны ушли по своим домам. Рабочих с рыбацкого совхоза тоже стало на реке вдвое меньше, чем было рано утром в начале нереста осетровых рыб. Рабочие помогали пройти с мели на глубину реки, только самой крупной рыба. Осётры и севрюги поменьше размером сами проходили мель у моря.
   Выше аула на реке не паслись рыбой мохнатые и пернатые хищники. Рыба больше не поднималась по реке выше аула. Изредка в небе появлялся беркут. Кругами беркут пролетал над аулом и над рекой. Клокотал что-то своим трубным голосом и тут же направлялся в сторону гор. Там высоко в горах у беркута в расщелине между скал гнездо. Время разведения нового потомства. Наверно прожорливые птенцы ждут в гнезде свежей осетрины или хотя бы молодого барашка.
   К вечеру все вокруг нас опустело. Обратно стало тихо, как рано утром. С гор по реке в сторону моря потянуло прохладой. Отец дремал. Видимо он устал ни столько от дежурства, сколько от того, что вторые сутки ничего не делал, а был в движении на изуродованных до костей войной культяпках когда-то здоровых ног. Представляю, как тяжело ходить ему на изуродованных ногах с мозолями толщиной с кожаную подошву истёртой обуви. Тут на вполне здоровых ногах устаёшь.
   Мой взгляд привлекло какое-то хаотическое движение почти на горизонте морской глади. Посмотрел в бинокль на двигавшийся в море какой-то странный объект. Приблизившимся ко мне сквозь линзы бинокля странный объект, оказался обыкновенной рыбацкой лодкой. В лодке два мужика на вёслах усиленно гребут в сторону моря.
   Лодка болтается в разные стороны. Словно по велению какой-то неведомой силы, против воли мужиков на вёслах, лодка медленно движется в сторону берега. Видимо лодку тащит к берегу то, что зацепилось за верёвку, которая натянута от лодки в сторону морской воды. Наверно рыбаки поймали что-то или их поймало что-то в море.
  - Папа! Посмотри туда в море, - обратился, к дремавшему отцу. - Там что-то случилось в лодке.
  - Вот и долгожданные браконьеры, - сонным голосом, сказал отец, разглядывая в свой бинокль лодку с браконьерами. - Видимо большого осётра зацепили. Жалко, что здесь нет патрульного катера или рации. Сейчас бы притащили браконьеров сюда на берег и быстро разобрались бы с ними. Сейчас придётся только наблюдать за лодкой браконьеров. Пока они направятся к берегу...
   Однако браконьеры не собирались плыть в сторону берега. Они пытались скрыться от нашего взора далеко в море за горизонтом. Но у осётра, пойманного браконьерами было желание приблизиться к берегу.
   Осётр словно ждал своего спасения со стороны берега в лице рыбнадзора, которого представляли мы в засаде в густо поросших кустах на вершине у морского побережья.
   После длительного противостояния между осётром и браконьерами. Лодка приблизилась к берегу на столько, что браконьеры сдались на милость осётра и сами стали грести вёслами в сторону берега. Место причаливания лодки браконьеров было далеко в стороне от устья реки Сулак. Дальше целебных источников, в которых мы вчера лечились с Ибрагимом, после нашей драки.
  - Отсюда слишком далеко до браконьеров, - разочарованно, сказал отец. - Придётся ждать, пока они вытащат лодку и осётра на берег. Затем мы по вершине пройдём напротив браконьеров. Буду спускаться к ним с вершины, а ты прикроешь меня. Если они начнут собирать уйти в море. Тогда ты стреляй холостыми патронами вверх. В это время буду кричать им, чтобы они сдались.
   Когда браконьеры подплыли к берегу, то они вначале затащили на берег свою лодку. Затем взяли из лодки острогу и большую палку. Подтянули за верёвку к берегу то, что таскало их с лодкой далеко в море. Над водой на мели показалась огромная рыба такой большой величины, что лодка браконьеров и сами браконьеры выглядели карликами против пойманной рыбы, то был осётр.
  - Обалдеть! Какой большой осётр! - воскликнул отец, когда увидел всего осётра на мели у лодки.
   Браконьеры вначале острогой и палкой добили уставшего в борьбе с ними огромного осётра. Затем вдвоём попытались вытащить огромного осётра на берег. Но осётр был настолько огромным и тяжёлым, что был не под силу двум здоровым мужикам. Браконьеры уселись на берегу рядом с осётром, чтобы подумать, как вытащить осётра на берег или разрубить осётра на части.
  - Нам пора идти туда, - сказал мне, отец, поднимаясь в рост из засады. - Теперь они наши. Им просто некуда деться. Пока браконьеры будут заниматься разделкой осётра, то мы подберёмся к ним.
   Мы не успели покинуть место своёй засады, как увидели, что браконьеры обрезали верёвку, на которой был зацеплен огромный осётр. Затем браконьеры быстро стали сталкивать свою лодку в море.
   Сели на весло и начали усиленно грести в сторону моря. Нас браконьеры не могли увидеть. Мы были в кустах и слишком далеко от браконьеров. Выходит, что браконьеров кто-то спугнул.
   Мы посмотрели в ту сторону, куда поглядывали удиравшие браконьеры. Примерно в полкилометра от нас на извилине прибрежной вершины стаяло так много людей, что можно было подумать, весь аул явился сюда, чтобы захватить браконьеров вместе с осётром, пойманным ими. В толпе видно через бинокль не только гражданских, а также военных и милиционеров в форме.
  - Все! На этом наше дежурство закончилось, - разочарованно, сказал отец, собирая наше оружие. - Пойдём, посмотрим на трофей браконьеров. Вечером уедем в Махачкалу. Переночуем у родичей.
   Мы спустились с вершины на берег моря. Дальше по берегу прошли в сторону огромного осётра. К нашему приходу там возле осётра были все, кто до этого был на вершине возле моря. Все присутствующие с удивлением разглядывали огромного осётра, увешенного ржавыми крючками, обрывками старых рыболовецких сетей и просто обрывками лески разного вида и разной толщены.
   Даже без особого знания об осетровой рыбе можно было определить, что осётр был сильно старый. Вся осетровая туша была покрыта ракушками, морскими водорослями, морской травой и даже какими-то морскими насекомыми, которые выросли на осётре за время его жизни в морской пучине. Даже по белому цвету осётра можно было сделать вывод, что осётр поседел, как человек.
  - Такую рыбу нельзя употреблять в пищу человека, - по-деловому, сказал врач по рыбам, разглядывая осётра со всех сторон. - За его долголетнюю жизнь на осётре собралось столько болезней, что медицине хватит изучать его долгие годы. Сейчас нам надо перетащить осётра по воде туда, где можно будет погрузить осётра на машину. Отвезём осётра на изучение в министерство рыбного хозяйства. Может быть, этого осётра забальзамируют или сделают из него чучело в музее...
  - Нам ещё надо найти такую машину, в которую поместится осётр, - сказал директор рыболовного совхоза. - У этого осётра одна только голова больше кузова самосвала. Где взять такую машину.
  - Эту заботу на себя мы возьмём, - сказал военный офицер. - У нас в военной части есть автомобильная платформа на перевозку сразу двух танков. Думаю, что на нашу платформу остёр поместится. Вы тащите осётра по воде к совхозу, а мы через час будем там со своёй платформой...
   Рабочие рыболовецкого совхоза аккуратно обмотали осётра сетками и верёвками, с которыми они пришли сюда сразу, как увидели браконьеров в море. Видимо им было не впервой ловить здесь браконьеров. Затем огромного осётра аккуратно спихнули в море и словно бурлаки на Волге, потянули огромного осётра вдоль берега на мелководье реки Сулак ближе к рыболовному совхозу.
  - Нам здесь больше нечего делать, - грустным голосом, сказал отец, провожая взглядом осётра. - Пока совсем не стемнело, надо выбраться на центральную трассу. Иначе можем застрять надолго.
   Директор рыболовецкого совхоза был так сильно увлечён транспортировкой осётра по воде, что на время забыл о нашем присутствии. Но у края морской воды, он вспомнил о нас.
   Посмотрел в сторону загрустившего отца. Дал какие-то распоряжения своим рабочим и тут же направился к нам. Собирая по пути, оставленные браконьерами обрывки снастей, которыми браконьеры буксировали осётра на берег. Сложил обрывки снастей в мешок. Отдал мешок своему сыну Ибрагиму.
  - Сергей! Искренне сочувствую тебе, что лавры успеха захвата браконьеров достались не тебе, а пацанам, которые вызвали милицию и рыбнадзор, - с пониманием, сказал Абдулла, моему отцу.
  - Да мне не за это грустно и обидно, - откровенно, признался отец. - Мне не по себе оттого, что был рядом с дичью, а также рядом с рыбой и ни разу не использовал в деле оружие с рыболовными снастями. Зачем мы тогда тащили все своё снаряжение? Лучше бы оставили все у себя дома.
  - Кунак! Мы ждём тебя и твоего сына в гости в любое свободное время, - дружелюбно, сказал Абдулл, протягивая на прощанье руку моему отцу. - Мы никогда не забываем о своих гостях. Там, у вас в драндулете есть трофеи с моря и гостинцы от нашего дома. Желаю, вам удачи и мирного неба. Сейчас некогда вас провожать. Надо засветло успеть погрузить осётра на военную платформу и отправить его учёным. Иначе за пару часов без воды остёр начнёт портиться на суше.
  - Да! Да! Конечно! - крепко пожимая руку Абдуллу, согласился отец, с выводами своего кунака.
   Абдулла и Ибрагим пожали мне руку на прощанье. Мы обнялись с Ибрагимом на прощанье, как старые кунаки. Абдулла с сыном поспешил в сторону отбуксированного по морской воде огромного осётра.
   Мы с отцом помахали им руками на прощанье. Загрузили на себя свои рыболовецкие и охотничьи снаряжения. Наполнили вздохом лёгкие свежим кислородом воздуха и медленно стали подниматься на небольшую возвышенность у моря, где мы дежурили в кустах почти целые сутки.
   Поднявшись на вершину, мы грустно посмотрели в сторону моря, где патрульный катер, пришедший по морской воде с порта Махачкалы, цеплял на буксир лодку с браконьерами. В это время рабочие рыболовецкого совхоза дотащили по морской и по речной воде огромного осётра к месту погрузки осётра на военную платформу и буксировки осётра к учёным Дагестана.
  - Да! Будет этот остёр красоваться где-то на огромном пьедестале, как памятник Каспийскому морю, - грустно, сказал отец, в последний раз издали, рассматривая в бинокль огромного осётра. - Может быть, где-то вспомнят по именам и фамилиям браконьеров, поймавших гигантского осётра. Но! Никто и никогда не вспомнит о нас с тобой, что мы почти сутки дежурили у моря. Выслеживая браконьеров, которые своёй охотой на осетровую рыбу приносят вред и славу Каспийскому морю.
   Ничего ни стал говорить своему отцу. Мне самому было как-то не по себе, что кроме воспоминаний больше ничего не осталось с нами от прошедших суток нашего дежурства у берега Каспийского моря. Жалко, что тут ни у кого не было фотоаппарата, который мог на плёнке и на бумаге оставить на память тот факт, что мы тоже принимали участие к захвату браконьеров с осётром.
   Когда мы по тропинке добрались до своего драндулета, повёрнутого на просёлочной дороге в сторону автомобильной трассы. В это время огромного осётра, обёрнутого в пропитанную глицерином специальную бумагу, осторожно руками грузили на военную платформу около тридцати человек. По тому, как поднимали осётра почти тридцать человек, то было понятно, что у осётра очень большой вес. Наверно весит остёр больше тонны?! К тому же осётра неудобно грузить руками...
  - Нам надо спешить на трассу, - прерывая мои мысли, сказал отец, закрепляя за сидением на драндулете какие-то упаковки, видимо с гостинцами от горцев. - Нас могут раздавить платформой.
   Потрёпанный путешествиями по просёлочным дорогам у моря и в горах Дагестана, наш старенький трёхколёсный драндулет устало заурчал своим маленьким двигателем и медленно пополз по разбитой колёсами просёлочной дороге, в сторону асфальтированной автомобильной магистрали. Где по трассе мчались автомобили отечественных марок разных по своему виду и по величине.
   Прежде чем пересечь автомобильную трассу и выехать на другую сторону дорогу в направлении Махачкалы, отец внимательно посмотрел в обе стороны автомагистрали. В сумерках вечера, когда не поймёшь, где уже ночь, а где ещё день, легко угодить под колесо большегрузного автомобиля. К тому же наш трёхколёсный драндулет по своему серому цвету почти сливается с цветом дороги.
   Едва мы перебрались на другую сторону автострады и выровняли своё движение в сторону Махачкалы, как на трассу следом за нами с просёлочной дороги выехала военная автомобильная платформа с огромным осётром, упакованным в рулон бумаги пропитанной глицерином. Из рулона бумаги сзади выглядывал кусочек хвоста осётра по длине равный двум военным танкам Т-34.
   Отец тут же съехал с автострады на обочину, уступая свободный проезд военной платформы с осётром в рулоне бумаги.
   Военная техника, тяжело урча своими огромными двигателями, медленно выползла через трассу на правую сторону дороги. Военный автомобиль клубами чёрного дыма из выхлопной трубы накрыл наш драндулет.
   Набирая скорость, военный кортеж с осётром на платформе и в сопровождении военных легковых автомобилей скрылся за поворотом магистрали.
   Мы едва не задохнулись от дыма из выхлопных труб военной техники. Долго кашляли, пока свежий воздух с гор очистил вокруг нас пространство от чёрной копоти.
   Даже наш драндулет задохнулся от дыма из выхлопных труб военной техники. Отцу пришлось обратно заводить свой инвалидный транспорт с помощь ручного стартера. После чего драндулет нехотя поехал по трассе.
   К своим родственникам Ивлевым в Махачкалу мы приехали поздно ночью. Двоюродная сестра моей мамы, Вера Ивлева вышла встречать нас у своего дома, когда услышала в ночи знакомое урчание двигателя нашего драндулета. Отец завёл свой драндулет во двор частного дома. Пошёл следом за тётей Верой сразу на кухню. Мне ужас как хотелось кушать за сутки дежурства.
  - Садись к столу на кухне, - сказала мне, тётя Вера. - Мужикам накрою на веранде нашего дома.
  - Привет! Племянник! - дружелюбно потрепал меня по волосам дядя Слава, проходя мимо кухни. - По вас видно, что сегодня был неудачный день дежурства. Ни одного браконьера не поймали...
  - Наоборот! Двух браконьеров поймали вместе с огромным осётром! - возмущённо, воскликнул.
  - Конечно, остёр был вот такой большой, - смеясь, сказал дядя Слава, по-рыбацки разводя руки.
  - Пойманный остёр в сто раз был больше, чем вы можете себе представить, - ухмыляясь, ответил. - Рыбнадзору пришлось вызывать военную автомобильную платформу, чтобы увезти осётра...
  - Брось врать! - сказал мне, двоюродный брат Вовка, сонный заходя на кухню. - Таких осётров нет.
  - Вы зря на моего сына бочку катите, - сказал мой отец, заходя на кухню с упаковкой гостинцев от наших кунаков из аула. - Браконьеры действительно поймали гигантского осётра. Такого большого осётра мне никогда не приходилось видеть. Осётра передали на обследование учёным Дагестана.
  - Вы про свою рыбалку и про браконьеров расскажите завтра утром, - сказала тётя Вера, провожая меня на кухню. - Сейчас вам надо ужинать и ложиться спать. Время позднее. Не до разговоров...
  - Вера! Там нам кунаки какие-то гостиницы передали. - сказал мой отец, тёте Веры. - Посмотри, что там. Часть гостинцев оставь своёй семье. Остальные гостинцы отвезём нашим родственникам.
   Мужики отправились ужинать за стол на веранду дома. Мы с Вовкой пошли кушать на кухню. Тётя Вера тут же разобрала упаковку с гостинцами от горцев из аула.
   В упаковках из тряпок и бумаги были сушёное мясо из баранины. Аварская халва из зёрен грецких орехов, облитых тестом и запечённых с пчелиным мёдом. Две стеклянные банки с лесными ягодами. Балык из осетровой рыбы. Несколько горячих лавашей и эмалированная кастрюлька заполненная свежей чёрной икрой.
  - У нас в бурдюке ещё осталось козье молоко, - вспомнил, про наши продукты в вещевом мешке.
   Побежал в коридор, где оставил свои снаряжения и вещевой мешок. Достал из вещевого мешка бурдюк сделанного из козьего желудка и обтянутого шкурой барашка. Тётя Вера тут же налила нам на троих в кружки козье молоко, которое за целый день не нагрелось от жары в бурдюке.
   К козьему молоку прибавили понемногу продукты из гостинцев, которые передали кунаки из аула. Пока мы ели, коротко рассказал Вовке и тёте Вере то, что происходило во время нереста осетровых рыб на реке Сулак, а также в море. Конечно, все рассказывал с некоторыми эпизодами, выдуманными мной тут же во время рассказа. Родственники прекрасно знали, что люблю фантазировать.
   Однако меня не перебивали во время рассказа, а только слегка ухмылялись, когда увлекался своими фантазиями и начинал плести, что любому слушателю могла показаться не правдой.
  - Ладно! Хватит вам болтать! - решительно, сказала тётя Вера, поглядывая на настенные часы. - Завтра наговоритесь. Сейчас у вас школьные каникулы. Времени свободного аж на три месяца.
   Меня отправили спать в коровник на сеновал, куда сам напросился, чтобы отдохнуть от городской суеты. Вовка пошёл спать в детскую комнату, где спали его два младших брата погодки. Мужикам тётя Вера ни стала стелить.
   Она прекрасно знала их старые привычки. Мужики редко встречались, так что во время встречи под выходной день могли напиться водки до свинства и заснуть за столом или даже под столом на веранде, где тётя оставила им две большие бурки на ночлег.
   Спал на сеновале так долго, пока пёс наших родственников не добрался до меня. Пёс по кличке Басмач обнюхал меня. Признал за своего друга. Облизал моё лицо и стал стаскивать меня за штаны с сеновала. Конечно тут же проснулся. Потрепал Басмача по его густой шерсти и сполз с сеновала следом за псом. Сразу побежал мыться под кран во дворе рядом с большим домом.
  - Шурка! Иди быстрее за стол! - крикнула мне, тётя Вера из дома. - Пока борщ не остыл на столе.
   Несмотря на то, что наши родственники на Северном Кавказе жили на одной территории рядом с мусульманами, которые не едят свинину и не пьют алкогольные напитки, в частном доме и в частной квартире терских казаков всегда была свинина, а также всегда были спиртные напитки. Поэтому в частном доме Ивлевых с утра пахло домашним борщом со свининой и русским самогоном.
  - На похмелье вам хватит по стакану самогона, - строго, сказала тётя Вера своему мужу и моему отцу. - Вы оба сегодня будете управлять транспортом. Поэтому должны быть трезвыми за рулём.
   Мужики ни стали спорить с женщиной, так как она в данном случае была права. Мне и отцу надо было добираться на драндулете от Махачкалы до Нового городка 63 километра. Ивлевы всей семьёй на своём автомобиле "Победа" собирались ехать отдыхать на море в Каспийск, который находится в 17 километрах от дома Ивлевых. В десяти километрах от края Махачкалы.
   Мы больше не обсуждали нерест осетровых рыб на реке Сулак, а также захват браконьеров с огромным осётром. Ивлевы и мы с отцом быстро поужинали. Наспех собрали свои вещи.
   Ивлевы пошли загружаться в свой легковой автомобиль. Мы потащили свои пожитки в наш старенький драндулет, который наготове стоял за воротами дома. Видимо мой отец до завтрака выкатил драндулет за ворота, чтобы не загораживать легковому автомобилю Ивлевых выехать на улицу.
  - Передавайте привет нашим родственникам в Избербаше и в Новом городке, - сказал дядя Слава, прощаясь с нами. - Обязательно привезите к нам в гости своих близнецов. Ведь им уже будет год?
  - Им второй год пошёл с мая месяца, - напомнил, дяде Славе возраст нашим Сергею и Юрки...
  - Как быстро летит время нашей жизни, - с грустью в голосе, подметила тётя Вера. - Вроде только вчера передали нам родственники свою весточку о том, что Мария родила двойню, а им уже год.
   Мы по-родственному расцеловались на прощанье. Пожелали друг другу счастливого пути. Наш драндулет под завязку заправленный свежим бензином радостно встряхнулся и побежал вниз по наклонной дороге от дома Ивлевых в сторону транспортной кавказской магистрали, которая серой лентой асфальта рассекает Кавказ пополам в длину от Ростов на Дону до Баку.
   Инвалидная коляска моего отца не спортивный автомобиль и вообще даже не автомобиль, а что-то между автомобилем, мотоциклом и велосипедом. Поэтому все такой транспорт называют мотоколяской или просто драндулет.
   На таком транспорте далеко не уедешь и быстро не доедешь ни куда. Однако по накатанной трассе отец ездил на драндулете по всему Дагестану. Дальше боялся ехать, так мог заглохнуть драндулет в стороне от общей магистрали, а вернуть обратно домой заглохший транспорт, с просёлочной дороги весьма трудно. По пути мало грузовых автомобилей, на которых можно привезти домой наш драндулет. Поэтому дальше трассы отец не ездит.
   Вообще-то у отца в сарае стоит трофейный немецкий мотоцикл с коляской марки "БМВ", на котором отец приехал с фронта. Но этот мощный мотоцикл отец использует очень редко. Только на показ другим. Так как в случае поломки мотоцикла запчасти на него найти практически невозможно. Если только поехать в Германию за запчастями. Так иногда шутят, дядя Витя Ложников и отец. В связи с тем, что у нашего драндулета малая мощность, каждые десять километров мы останавливались на отдых. Надо было отдохнуть нам и остыть драндулету.
   Так что с перерывами на отдых мы добирались от Махачкалы до Нового городка почти весь световой день. Увидели окраину нашего городка со стороны махачкалинского шоссе лишь к вечеру на закате воскресного дня.
   У дома нас встретили мои друзья и моя мама. Наш драндулет дружно разгрузили и занесли наши пожитки в нашу коммунальную квартиру. Мама стала разбирать наши вещевые мешки и разные узелки с гостинцами от горцев, а также с гостинцами от родственников. Отец занялся раскладкой в шкафу рыболовных и охотничьих снаряжений. Вскоре вышел на улицу к своим друзьям.
  - Ну, рассказывай! Как там дела у твоих родственников в Старом хуторе? - стали допытываться мои друзья. - Что-то слишком быстро вы вернулись от родственников? Всего трое суток прошло.
  - Мы не были в Старом хуторе, - сразу, честно, признался. - Отец запретил мне говорить вам куда мы с ним поедем на эти трое суток. Сейчас могу вам это сказать. Мы были на реке Сулак...
  - Вы, что, там охотились или ловили рыбу? - не дождавшись моего рассказа, допытывался Пузан.
  - Мы с отцом почти сутки дежурили на нересте осетровых рыб между рекой и морем, - продолжил прерванный рассказ о моих приключениях. - Мы там охраняли осетровую рыбу от браконьеров.
  - Ну, и, конечно наловили много осётров и браконьеров, - с усмешкой, поинтересовался Абдулл.
  - Мы с отцом ничего и никого не поймали, - серьёзным тоном, сказал своим друзьям. - Но зато мы видели, как браконьеры поймали в море такого огромного осётра, который был больше машины. Даже больше двух танков. Военный офицер вызвал из своёй воинской части огромную автомобильную платформу, на которой перевозят сразу два танка Т-34. Осётра загрузили на всю длину автомобильной платформы и отвезли осётра к учёным в университет по рыбнадзору Дагестана.
   Долго рассказывал своим друзьям о нересте осетровой рыбы из Каспийского моря в реку Сулак. Друзья с интересов слушали удивительные истории, которые произошли во время нереста осетровых рыб. Свой рассказ мне пришлось рассказывать в течение многих лет моей жизни. Конечно, ни все верили тому, что рассказывал о нересте осетровых рыб.
   По рассказам других рыбаков, живущих вблизи Каспийского моря, мне стало известно, что такой массовый нерест осетровых рыб встречали и в других реках, впадающих в Каспийское море. Старожилы прикаспийской низменности говорили, что массовый нерест с Каспия в реки бывает всего два три раза в сто лет.
  
  3. Охота и рыбалка на озере Папас.
   Вообще-то на охоту отец чаще всего ездил ни столько из-за своёй охотничьей страсти, а больше из-за семейной необходимости. После охоты у нас было мясо, а также пух с перьями на подушки и на перины. Все остальное время отец был занят работой в фотографии.
   У отца было старое желание. Приобрести себе новый отечественный легковой автомобиль. С ручным управлением для инвалидов второй группы. Трёхколёсный драндулет давно едва ездил и не подлежал ремонту.
   Несмотря на то, что легковой автомобиль разработали специально для инвалидов войны, но бесплатно инвалидам его не давали. Инвалид должен был оплатить пятьдесят процентов от полной стоимости автомобиля.
   В то время автомобили по средней зарплате были недоступны даже вполне здоровым людям. Об инвалидах вообще говорить нечего. На пенсию с подработкой все равно ничего не купишь. Отец даже по тем временам современный фотоаппарат на работу не мог купить.
   Пользовался неудобным советским фотоаппаратом гармошкой до военного производства. Поэтому отец крутился, как мог в своёй работе и в охоте, чтобы хоть в экономии на мясо с охоты собрать деньги на новый автомобиль.
   Целыми сутками отец работал в своёй фотографии или мотался на драндулете по аулам Дагестана за оригиналами к будущим фотопортретам. В те годы дефицит был на все, а люди хотели красиво выглядеть хотя бы на портретах перед своими потомками. Мой отец удовлетворял потребность соотечественников выглядеть лучше перед потомками хотя бы на портретах. Стоимость портретов была в десятки раз дороже обычных фотографий.
  - Всё! Надоело день и ночь пахать без выходных! - решительно, заявил отец, когда в очередной раз пришёл с работы через сутки. - В субботу рано утром с Шуркой и с Виктором едем на охоту.
   Мама ничего не сказала отцу, так как знала, что отец все равно поедет на охоту. Муж младшей сестры моей мамы, тёти Тамары, Виктор Ложников не был охотником. Но готов был поехать с моим отцом куда угодно, чтобы только втереться в доверие к моему отцу. Дядя Витя считал моего отца эталоном современного мужчины-воина, героя войны с фашистами. Мне не очень-то хотелось ехать с отцом на охоту. Так как охоту считал убийством животных. Поэтому уважал рыбалку.
  - Шурка! Готовь свои рыболовные снасти! - словно читая мои мысли, сказал отец. - На лиманах и на озере рыбы так много, что рыбу можно ловить не только на удочку, а даже обычным сочком.
   За несколько дней до ближайшей субботы, мой отец и дядя Витя Ложников, после работы осно-вательно готовились к охоте на лиманах и на озере. Отец учил дядю Витю стрелять из ружья на море по уткам лысухам и бакланам, которые воняли рыбой, таких уток ни ели даже собаки и кошки. Перья лысух и бакланов не годились на подушки все по той же причине, что сильно воняли рыбой. Даже тюлени ни ели вонючих птиц. Изредка орлы-стервятники клевали лысух и бакланов.
   Вечерами после работы отец учил дядю Витю лить дробь и заряжать патроны, а также катать картечь и пули по диаметру в патроны под калибр на охотничьи ружья. В пятницу после работы отец вместе с дядей Витей перебрали двигатель трофейного мотоцикла марки "БМВ". Вообще-то такой мотоцикл был на ходу со времён войны, он не требовал никакого ремонта. Но ехать на охоту собирались далеко за десятки километров от нашего дома, а в пути всякое может случиться.
   У меня с рыболовными снастями было все в полном порядке. Так как каждый день ходил с друзьями на рыбалку на море, а также на пресные заливы. Поэтому на время подготовки к предстоящей охоты и рыбалки на озере, целыми днями был со своими друзьями, которые искренне сочувствовали мне с моим отъездом на лиманы и на озеро. Ведь там у меня не было такой свободы, как дома во время рыбалки у моря и на пресных заливах, где мы полные хозяева во всем.
   Когда все было готово к предстоящей охоте на лиманах и на озере. Отец с дядей Витей, на радостях, напились в пятницу вечером. Рано утром в субботу мы едва поднялись к выезду на охоту.
   Они должны были сказать спасибо нашему псу по кличке Джульбарс, который рано утром каждый день будил меня на рыбалку. Вместе со мной и с Джульбарсом, постепенно, просыпался весь дом. С Джульбарсом вышел на улицу, чтобы помыться у колонки под струями холодной воды и таким образом окончательно проснуться. Следом за нами по привычке вышел на улицу мой друг Абдулл.
   Он жил вместе с нами в коммунальной квартире, через тонкую стенку с нашей комнатой. Из коммунальной квартиры напротив, вышел наш друг Пузан (Шурка Григорищенко). Из первого подъезда к колонке с пресной водой, пришёл, Сулим (Сулимов Вовка). Из последнего подъезда к нам подошел Журавль (Журавлев Витка). Вскоре вся наша орава была в полном сборе.
  - Может быть, удерёшь прямо сейчас вместе с нами на рыбалку? - спросил меня, Сулимов Вовка.
  - Ты, чего! Забыл про трофейный ремень? - возмутился Абдулл. - Отец после всыплет ему ремня.
  - Да! Безвыходное положение! - сочувственно вздыхая, сказал Пузан. - Наши ряды поредели, сразу надвое суток. Ты особо не расстраивайся. Мы без тебя рыбу в пресных заливах не выловим...
  - Ладно! Пацаны! Мне надо идти к мотоциклу, - с грустью сказал, прощаясь с друзьями. - Вы без меня не скучайте. Когда вернусь обратно домой, то мне будет что рассказывать вам про охоту.
   Пока прощался с друзьями возле колонки с пресной водой, к этому времени из своих квартир выбрались мой отец и дядя Витя Ложников. Они так же как мы вначале под колонкой с холодной водой помылись, чтобы проснуться окончательно и, хотя бы немного прийти в себя после вчерашней пьянки. Мама вынесла мужикам на похмелье по стакану водки и закуску от балыка осетрины.
  - Ты с Джульбарсом садись в люльку мотоцикла, - пьяным голосом, процедил мой отец. - Виктор сядет сзади меня на сидение мотоцикла. Оружие и харчи будут лежать на дне люльки мотоцикла.
   Как только мы все взгромоздились на трофейный мотоцикл, моя мама туже перекрестила нас всех. Наш пёс попрощался лаем со своими друзьями из дворовых псов. Помахал на прощанье своим друзьям.
   Трофейный мотоцикл легко завёлся с первого раза и медленно пополз с нашего двора вначале на нашу улицу "Победа". Затем поехали на кавказскую автомобильную трассу, которая по махачкалинскому шоссе через бетонный мост спускалась к нам со стороны Уллубиевской балки, словно острием кинжала разрезала ровно на две части Избербаш от Нового городка.
   Дальше за Избербашем трасса выровнялась и широкой лентой устремилась строго на Юг. Навстречу нам изредка встречались легковые и грузовые автомобили, которые в основном направлялись из Баку в города Кавказа и дальше в Москву. В легковых автомобилях были зажиточные азербайджанцы, которые ехали в столицу нашей Родины за дефицитным товаром или за новым автомобилем, распродажу которых в те годы полностью контролировала Москва. В грузовых автомобилях в основном был товар от даров моря и сельского хозяйства Азербайджана.
   Большую часть пути наш трофейный мотоцикл был полноправным хозяином кавказской автомобильной магистрали. Отец управлял мотоциклом как хотел. Петлял по трассе во все стороны. Отец громко рассказывал дяде Вити разные байки про свою охоту. Очевидно, отец говорил громко для того, чтобы дядя Витя сзади не заснул в пьяном виде и по дороге не свалился с мотоцикла.
   Дядя Витя слушал охотничьи байки, иногда поддакивал моему отцу. Но чаще всего дядя Витя просто кивал головой и раскачивался на сидении мотоцикла во все стороны. Когда мой отец и дядя Витя замолкали, тогда Джульбарс подавал свой голос и таким образом фактически будил моего отца за рулём мотоцикла, а дядю Витю сзади на сидении мотоцикла. Оба сразу просыпались. Отец выравнивал движение мотоцикла на трассе. Дядя Витя начинал что-то объяснять псу Джульбарсу.
   Так мы ехали до селения Каякент. Дальше свернули с кавказской магистрали в сторону моря на просёлочную дорогу и стали медленно продвигаться в сторону озера Папас. Мы с отцом были раньше в этих местах. Но только ездили не на охоту и даже не на рыбалку. В этих забытых людьми местах, по берегу моря кое-где появляется молодая соль бледно-розового цвета.
   В народе говорят, что такая соль полезна для здоровья человека. Молодую соль можно использовать в пищу и на лечение ран. Поэтому инвалиды отечественной воны приезжали сюда за лечебной солью.
   Мы приезжали сюда с отцом на трофейном мотоцикле с лопатой. Отец босиком заходил в морскую воду с совковой лопатой, которой грёб молодую соль из морской воды далеко на берег. Под раскалёнными солнечными лучами молодая соль из бледно-розового цвета при высыхании быстро превращалась в белую обычную соль.
   Отец грузил белую соль совковой лопатой прямо в люльку своего мотоцикла. Когда соли в люльке мотоцикла становилось столько, что Джульбарс едва мог поместиться. Тогда садился сзади отца на мотоцикл, мы тут же отправлялись домой.
   Отец молодую соль никому не продавал. Раздавал соль своим друзьям-охотникам и инвалидам отечественной войны на лечение фронтовых ран. Те в свою очередь накрывали "поляну" стол в честь моего отца. Затем охотники и инвалиды войны пили водку, самого или араку, что можно было, тогда достать. Мужики за столом вспоминали о своих подвигах на полях былых сражений...
   Вот тогда отец увидел, что здесь на лиманах и на озере Папас много рыбы и разной дичи. В тот раз у нас с отцом не было с собой охотничьего и рыбацкого снаряжения. Мы довольствовались лишь тем, что с завистью смотрели на Джульбарса, который увлечённо гонял весь день по мелководью лиманов стаи птиц и рыб. Мы в это время занимались только заготовкой молодой соли.
   В этот раз отец решил ехать сразу на озеро Папас, где было на много больше дичи и рыбы, чем в приморских лиманах вдоль русла высохшей реки. Вообще-то само озеро Папас имело горько-солёную воду почти не пригодную для жизни рыбы и птицы. Но в разных местах вокруг озера были большие родники пресной воды пригодной для жизни рыбы и птицы.
   По рассказам охотников и рыбаков, в таких местах в прикаспийской низменности разводятся разные породы дикой птицы и рыбы. Отец рассчитывал расставить в камышах озера на воде чучела уток и гусей. Затем по звуку кряка привлечь к чучелам стаю диких уток или гусей. Дальше можно легко отстрелять самих жирных диких уток и гусей. С трёх ружей, по два ствола в каждом ружье, свободно можно за один раз подстрелить с десяток диких уток или гусей.
   Как только мы свернули с кавказской магистрали на просёлочную дорогу, так сразу отец прекратил травить свои охотничьи байки. Теперь отец уделял больше своё внимание управлению мотоциклом, так как можно было с просёлочной дороги угодить в сыпучий песок и застрять с мотоциклом надолго. Конечно, никому из нас не хотелось застрять на половине своего пути к озеру Папас.
   Укаченные за время езды, мы с Джульбарсом дремали в люльке мотоцикла. Дядя Витя полусонный болтался где-то на сидении сзади моего отца. В это самоё время мой отец был полностью поглощён управлением своего трофейного мотоцикла. Так как после просёлочной дороги под колёсами мотоцикла появился солончак с колючками и с ямами сыпучего песка. Здесь отцу надо было сохранять свой глаз да глаз за движением нашего транспорта, иначе могла быть трагедия.
  - Все! Приехали! - громко, сказал отец, когда наш мотоцикл уткнулся в яму возле густых камышей. - Вы разгружайтесь, а пойду, посмотрю место нашей охоты и рыбалки сразу надвое суток...
   Отец осёкся на полу слове. Понял, что что-то случилось. Посмотрел в сторону дяди Вити, но его там не оказалось, ни на сидении, ни на земле возле мотоцикла. Сразу понял, что мы потеряли дядю Витю где-то по дороге, когда свернули с кавказской магистрали на просёлочную дорогу. До этого момента дядя Витя точно сидел на своём месте за отцом и подавал свой голос.
  - Джульбарс! Ищи нашего дядю Витю! - приказал, своему псу. - Посмотри по следу до дороги.
  - Пока Джульбарс ищет Виктора, мы будем разгружаться, - спокойным голосом, сказал отец. - Никуда Виктор не денется. Здесь всюду мягкая земля и песок. Наверно пьяный спит где-то в кустах.
   Отец стал вытаскивать с мотоциклетной коляски тяжёлый груз и раскладывать на бугорке в стороне от воды. Вытаскивал с мотоциклетной коляски рыболовецкие снасти и рюкзак с продуктами. Место на отдых было здесь прекрасное.
   В сторону моря от озера с километр камышовых зарослей, которые постепенно переходят в солончаки, а дальше до самого моря лежат песчаные дюны.
  - Наверно мы потеряли Виктора на повороте с трассы на просёлочную дорогу? - обеспокоенно, сказал отец, когда Джульбарс взмыленный от бега вернулся к нам один. - Придётся тебе остаться здесь вместе с Джульбарсом. Возвращаться всем до трассы, это плохая примета. Быстро смотаюсь до трассы на мотоцикле и за пару часов вернусь с Виктором обратно. Думаю, что с ним все в полном порядке. Иначе бы мы услышали его крик от боли, во время падения с мотоцикла...
  - Папа! Все прекрасно понимаю! - прервал затяжное объяснение отца. - Могу ловить рыбу?
  - Ты можешь не только ловить рыбу, а также можешь приготовить чучела уток на заводи к предстоящей охоте, - с полным доверием отнёсся отец к моему желанию. - Здесь мелко. Джульбарс поможет тебе расставлять чучела уток на воде. Если до нашего возвращения прилетят дикие утки или гуси, то можешь спокойно охотиться на них. Ты стреляешь не хуже меня. Так что вы дерзайте!
   Отец потрепал меня по белокурой шевелюре, затем нашего пса по голове. Сел на свой трофейный мотоцикл. Развернулся вокруг бугорка с нашими вещами и вскоре скрылся за камышами на мотоцикле в направлении просёлочной дороги, которая была от озера, примерно, километров пять. Может быть, даже больше. Мы с Джульбарсом спали в дороге и не видели сколько проеха-ли.
  - Ну, что, Джульбарс! Начнём готовиться к охоте и к рыбалке? - обратился к растерянному псу.
   Джульбарс от радости стал звонко лаять, от чего распугал в окрестностях всю дикую птицу и даже рыбу, отдыхающую на мелководье озера. По густым зарослям камышей и по мелководью прошел переполох от перепуганной дичи и местной рыбы. Над камышами стали кружить огромные стаи диких уток, гусей и разных других пернатых птиц, которые гнездились здесь вокруг озера.
  - Ты чего это разлаялся? - грозно, спросил, Джульбарса. - Ты так всю дичь и рыбу распугаешь.
   Джульбарс опустил голову на траву и стыдливо прикрыл свой нос. Так пёс делал всегда, если он в чём-то провинился. Теперь точно знал, что до самого конца охоты и рыбалки Джульбарс не будет лаять. Он был умным псом и без толку никогда не проявлял своих эмоций. Если когда-то Джульбарс лаял, то легко было определить причину лая нашего пса. Грозный лай, это всегда опасность. Весёлый лай, это признак какой-то радости, которая ждёт не только пса, но и пацанов.
  - Вот, что, Джульбарс! Буду готовить чучела уток, - стал объяснять своему псу. - Ты будешь таскать чучела на середину заводи. Там мелко, ты не утонешь и плавать ты можешь лучше меня.
   Пёс одобрительно закивал головой и тут же потащил чучело утки с небольшим грузом, который придерживал чучело на одном месте и не давал уплыть дальше верёвочки привязанной к лапкам чучела утки. Вместе с Джульбарсом не первый рас расставлял чучела уток на воде. Поэтому мы оба выполнили быстро и профессионально свою работу по расстановки чучел на озере.
  - Пока на озере нет диких уток и гусей, мы с тобой будем ловить рыбу, - объяснил Джульбарсу, когда мы полностью были готовы к предстоящей охоте. - Рыбы здесь много. Нам на всех хватит.
   На том месте, где мы расположились на охоту и на рыбалку, было много глубоких лунок с родниковой водой в стороне от большой воды озера Папас. Наверно такие родники питали озеро, а во время высыхания озера лунки с родниковой водой оставались в стороне от основной массы пресной воды озера Папас.
   Такие родниковые лунки были в самый раз для питья, а также для того, чтобы пойманную в озере рыбу не сажать на кукан. Можно живую пойманную рыбу спокойно отпускать в такие естественные садки. Перед отъездом можно сачком выловить живую рыбу. Вперемешку с мокрой травой такую рыбу можно спокойно довести домой свежей в люльке мотоцикла.
   Не прошло и десяти минут, как закинул снасти удочки с навозным червяком на крючке в небольшое углубление между камышей. Едва только белый поплавок успокоился на воде, как тут же нырнул под камыши. Подсек и дёрнул удочку на себя. На крючке болтался небольшой сазан. Первую рыбу всегда отдавал Джульбарсу, как своему лучшему другу. К тому же пёс был голодным.
   Пока мой верный друг ловко расправлялся с первой рыбкой, в это время поймал несколько крупных пескарей и тут же поместил их в лунку с родниковой водой. Вначале перепуганные пескари яростно мотались по небольшому естественному садку. Затем успокоившись, пескари стали носами копошиться в песке на дне родника. Наверно искали корм или пытались удрать из лунок.
   Мы с Джульбарсом так увлеклись рыбалкой, что совсем не обращали никакого внимания на стаи диких уток и гусей, которые летали почти над нашими головами, а также целыми табунами плавали рядом с чучелами уток расставленных нами в небольшой заводи на мелководье озера Папас.
   Дикие утки и дикие гуси с удивлением плавали вокруг чучел, а некоторые дикие утки даже пытались приобщить чучела уток к ловле пропитания на мелководье. Дикие утки клевали чучела уток.
   Прошло несколько часов после того, как отец поехал на своём мотоцикле искать дядю Витю. Над камышами дикого озера зависли ужасные сумерки наступающего вечера. Вокруг нас нет ни единой человеческой души. Всюду только дикие пугающие шорохи, а также страшные крики неведомых ночных птиц и хищников. Скоро наступит ночь, а мы ничего не знаем, что будет с нами до утра.
   До первой звезды в ночном небе вокруг нас в каждой лунке с пресной родниковой водой плескались пойманные нами рыбы разных пород и разной величины. Кроме известных мне пресноводных рыб таких, как сазан, линь, карп и пескарь, мы поймали в озере с десяток неизвестных мне рыб. Пока было светло, мы рассортировали рыбу по видам. Мелкую рыбу выпустили обратно в озеро.
  - Все! Джульбарс! С рыбалкой мы закругляемся, - тихо, сказал своему верному другу. - Сейчас нам не до рыбалки. Надо позаботиться о своёй безопасности. Ты охраняешь меня сзади со стороны моря. Тебя буду охранять со стороны озера. В случае опасности применяем зубы и ружья.
   Пёс жалобно заскулил и полукругом лёг за моей спиной мордой в сторону моря. Зарядил все три охотничьих ружья патронами с дробью. Ружья девятнадцатого калибра положил рядом с собой по обе стороны. Бельгийское ружье "Заур три кольца" двадцатого калибра взял наготове себе в руки.
   Бельгийское ружье было трёхствольное. Верхние два ствола двадцатого калибра. Нижний ствол под карабин. Из нижнего ствола отец стрелял очень редко. Так как патроны к карабину было сложно достать, а самому заряжать патроны карабина было практически невозможно.
   Едва только мы с Джульбарсом притихли в полной темноте наступившей ночи, как прямо напротив меня ужасно, как зашуршали камыши и что-то грозно закричало. Буквально машинально вски-нул ружье к себе на плече и тут же выстрелил дуплетом. От выстрела дуплетом ружье сильно ударило меня в плечо прикладом.
   Мне сразу стало так больно, словно получил ранение в плечо. После моего выстрела дуплетом над озером поднялся ужасный переполох. Над моей головой стали летать какие-то черные тени. Кто-то из ночных птиц пытался меня клюнуть. Джульбарс после моего выстрела принялся кидаться на черные тени, зловеще мелькающие над нами.
   Едва сдерживая боль в правом плече, принялся палить из охотничьих ружей во все стороны так, чтобы отдача от приклада ружья приходилась ни на меня, а на землю, на которой сидел со своим верным псом. От каждого моего выстрела из ружья что-то падало рядом с нами и ужасно кричало от боли. Мой пёс злобно рычал и ужасно лаял на что-то, что моталось и летало вокруг нас.
   Сколько времени продолжалось такое ужасное побоище между нами и чем-то пугающим, точно не знаем? Закончилась оружейная канонада перед самым рассветом. Когда кровавая полоса восхода окрасила за моей спиной со стороны моря чёрное покрывало уходящей ночи. Пошарил вокруг себя рукой и не найдя в патронташах ни одного заряженного патрона, тут же отключился...
  - Шурка! Шурка! Что с тобой случилось? Ты жив? - сквозь сон, услышал, тревожный голос отца.
   Открыл глаза, со сна ослеплённый яркими лучами солнца ничего не видел вокруг себя и ничего не мог понять, что от меня хочет отец. Когда наконец-то разобрался в окружающей меня среде, то увидел рядом ужасную картину. Куда только мог упасть мой взгляд, всюду валялись убитые и подраненные дикие птицы, которые водятся вокруг озера. В это время Джульбарс приплыл со стороны озера с очередным трофеем в зубах, от нашей бойни в течение прошедшей ужасной ночи.
  - Ничего страшного не произошло, - спокойным голосом, ответил, на тревожные вопросы отца. - Просто отдыхал после удачно рыбной ловли днем, а также после удачной ночной охоты...
  - Ну, ты, племянник, даёшь! - радостно, воскликнул дядя Витя, который с перевязанной головой стоял рядом. - Мы за тебя беспокоились, как ты тут один далеко от людей. Ты в это время за нас всех охотился и ловил рыбу. За свою жизнь ни разу столько не поймал рыбы и не убил дичи...
  - Почему, это один?! - удивлённо, воскликнул, прикрываясь от брызг воды трясущегося пса. - Без Джульбарса у меня ничего не могло получиться. Между прочим, это все трофеи моего друга...
   От того, что к нам приехали отец и дядя Витя, а также от того, что похвалил своего верного друга, Джульбарс принялся радостно лаять и скакать вокруг нас. Затем наш пёс бросился обратно в воду и стал по очереди доставать из воды чучела уток. Таким своим поведением наш пёс показывал, что нам здесь больше нечего делать. Так как у нас больше не осталось червей на ловлю рыбы, а в патронташах больше нет заряженных патронов, чтобы стрелять дичь на озере.
  - Ну! Рас за нас все сделали, то тогда будем собираться в обратную дорогу, - растерянно, сказал отец, разглядывая подстреленную дичь и мной пойманную рыбу, которая плескалась в родниках.
   Пока отец и дядя Витя собирали подбитую мной дичь, а также отстрелянные патроны, которые валялись всюду вокруг небольшого бугорка с нашими вещами. Мы с Джульбарсом в это время рвали траву с молодыми камышами и вперемешку с живой рыбой укладывали зелень в люльку мотоцикла.
   Когда люлька мотоцикла была заполнена живой рыбой, то всю оставшуюся живую рыбу мы вытащили из искусственных садков с пресной родниковой водой. Оставшуюся живую рыбу отправили обратно в озеро Папас. Так как без корма в родниках рыба могла погибнуть, или рыбу могли скушать местные хищники, а также хищные птицы. Пускай они сами ловят рыбу в озере.
   Мне трудно судить о результатах моей охоты за прошедшую ночь, но на сотню простреленных патронов приходилось чуть больше половины убитой дичи. В основном это были дикие утки разных пород. Два диких гуся и один большой белый пеликан. Было несколько штук разных камышовых птиц, которые не были пригодны в пищу человеку, но с этих птиц можно было получить перья и пух на подушки или на перину. Мясо такой дичи пойдёт на корм нашим дворовым псам и кошкам.
   Разобравшись с дичью и с рыбой, мы упаковали все своё снаряжение на люльку мотоцикла. Закрепили верёвками по бокам люльки ружья и моё удилище. Отец в последний раз осмотрел местность, чтобы убедиться в том, что после нас ничего не осталось лишнего в дикой природе.
   Мы все были приручены к тому, что после нас природа не должна страдать. Поэтому после охоты, рыбалки или просто семейного отдыха на природе мы всегда убирали за собой различный хлам и мусор.
   Гружёный дичью, рыбой и нашими снаряжениями, вдобавок собака и три человека, трофейная техника не потянула такой большой груз. Мотоцикл сразу забуксовал в мягком грунте возле озера.
   Нам пришлось слазить с мотоцикла и выталкивать его руками до тех пор, пока под колёсами мотоцикла появилась твёрдая почва пригодная для дальнейшего передвижения нашего транспорта.
   От озера до просёлочной дороги добирались почти целый час. Приходилось часто спускаться с мотоцикла на морской сыпучий песок и выталкивать свой транспорт на твёрдую почву солончаков.
   Движение пришло в норму только тогда, когда мы почувствовали под небольшим слоем морского песка твёрдую полосу просёлочной дороги укатанной многочисленным транспортом соседнего колхоза или совхоза, кошары которого было видно в километре от нашего продвижения в песках.
   По просёлочной дороге мы двигались намного быстрее, чем по солончакам и по морскому песку. Однако и на такой дороге отцу нужно было внимательно следить за продвижением к кавказской магистрали. Просёлочная дорога представляла из себя две извилистые полос твёрдой почвы с многочисленными ямками и огромными ямами. Дорога, размытая дождями и разбитая разным сельскохозяйственным транспортом, слабо тянула на место современной трассы и просто дороги.
   Когда мы добрались до трассы, то отец остановил на минуту свой мотоцикл, чтобы передохнуть после сложной езды перед длительным переездом от этого места по трассе до нашего дома. В это время отец поведал мне занимательную историю, которая произошла с дядей Витей именно в этом месте.
   Как только отец повернул свой мотоцикл с кавказской магистрали на просёлочную дорогу, то в этот момент мотоцикл резко завалило на левый бок. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы сбросить дядю Витю с заднего сидения мотоцикла.
   Благодаря тому, что на обочине просёлочной дороги был мягкий песок, дядя Витя отделался лёгкими царапинами по всему своему лбу.
   Дядя Витя был настолько сильно пьян, что сразу не сообразил покричать нам вслед. Когда мы были далеко от трассы, то дяди Вите ничего не оставалось, как только ловить транспорт в обратную сторону. Хорошо, что любой транспорт по трассе идёт мимо нашего Нового городка. Так что проходящий автобус по маршруту Дербент-Махачкала, подвёз моего дядьку до самого дома.
   Отец не знал, что случилось с дядей Витей. Может быть, он разбился насмерть и его тело отвезли в нашу городскую больницу в морг. Даже вполне здорового дядьку могли отвезти в Избербаш, так как в кармане у дяди Вити Ложникова был паспорт с указанием места его проживания. Так что отец поехал на своём мотоцикле домой, чтобы убедиться о месте нахождения Виктора.
   Когда отец обнаружил дядю Витю в целости и в сохранности у него дома, то, не заходя к нам, домой, мой отец и мой дядька, решили по законам Кавказа отметить куфт по случаю сохранности Богом жизни пострадавшего дяди Вити.
   По этому случаю, отец с дядькой напились до свинства. Лишь вечером, когда с работы пришла тётя Тамара, жена дяди Вити, то они вспомнили обо мне.
   Отправлять на транспорте в ночь в стельку пьяных мужиков в дальнюю дорогу было бессмысленно. Кроме меня одного могли потерять ещё двух мужиков. Точного места моего нахождения отец не мог объяснить, чтобы туда за мной поехали на тот момент трезвые братья моей мамы и моего отца.
   Поэтому все решили, что в присутствии немецкой овчарки по кличке Джульбарс, а также с хорошим вооружением тремя охотничьими ружьями и сотней заряженных патронов, со мной ничего до утра не случиться. Так что лишь на следующее утро немного протрезвевшие мужики выехали в который раз на охоту и заодно за мной. Приехали за мной лишь к обеду нового дня...
   На обратном пути дядя Витя был привязан к заднему сидению мотоцикла. По сыпучим пескам, солончакам и по просёлочной дороге, большую часть пути до трассы, Джульбарс бежал за мотоциклом и следил за тем, как себя ведёт мужик пьяный, но привязанный к сидению мотоцикла. На трассе Джульбарс сел ко мне на колени. Мы спокойно доехали к себе домой без приключений.
  
  4. Фото-рыбалка на лиманах.
   Едва только мы пришли в себя после охоты и рыбной ловли на озере Папас, как моего отца срочно вызвали в Махачкалу в управление надзора за охотой и рыбной ловлей в Дагестане. Следом домой пришли две телеграммы республиканского военкомата и правительства Дагестана.
  - Допрыгался! - ехидно, сказала мама, когда прочла телеграммы из Махачкалы. - Оштрафуют тебя за то, что ты доверил ружье своему несовершеннолетнему сыну, который настрелял запретной дичи. Теперь ты будешь вкалывать не на заработок, а на штраф за дичь, которая в красной книге...
  - Чего ты плетёшь на меня и на сына? - возмутился отец на замечания мамы. - Мы соблюдаем закон по охоте и рыбной ловли. За последние десять лет после войны ни разу не нарушал закон...
  - Поживём, увидим! - с горечью в голосе, сказала мама. - Ты лучше бы подумал о своих близнецах!
   Отец больше ничего ни сказал нашей маме о предстоящей поездке в Махачкала столицу Дагестана. За неделю до назначенной поездки в Махачкала отец не выпил ни грамма водки и ни разу не брал в руки охотничьи ружья, чтобы учить дядю Виту стрелять из охотничьего ружья. Перед отъездом отец тщательно побрился и несколько раз сходил, помылся в целебных родниках возле чёрной грязи. Делал все так, как обычно грешный человек прощается со своёй жизнью.
  - Если что, то поставлю в храме свечку за твою грешную душу, - пошутил дядя Миша Редькин, младший брат отца от второго брака бабушки Дины, мамы моего отца. - Мы помолимся за тебя...
  - Ты лучше о своём здоровье позаботься, - со злобой в голосе, сказал отец своему брату Мише.
   Этого отцу ни стоило говорить своему младшему брату. Так как дядя Миша был болен туберкулёзом, по этой причине ему пришлось уговаривать своего лучшего друга сдать экзамены за него при поступлении в институт геологоразведки в Орджоникидзе, столицы Северной Осетии. Дяде Мише Редькину было под тридцать лет, когда у него прошел кризис болезни, и он женился.
   Отца провожали в столицу Дагестана всей родней, как провожают солдата на фронт. По этому случаю накрыли стол в общем дворе между домами Нового городка. Пили все присутствующие за столом, кроме виновника. Родственники и друзья напутствовали моего отца, как себя вести при встрече с высокими лицами партии и правительства. Кто-то пьяный предлагал отцу застрелиться.
   Дома отца не было, почти целую неделю. Все решили, что отца посадили за браконьерство или за то, что отец делал левые заказы по портретам в аулах Дагестана. Кто-то пустил слух, что мой отец получил трофейный мотоцикл марки "БМВ" за сотрудничество с капиталистами. Иначе откуда у моего отца было много трофейных подарков за войну, в которой участвовали многие мужчины из нашего окружения, а получил трофейные подарки лишь один Черевков Сергей Иванович.
   Мы ждали отца с железнодорожного вокзала или с рейсового автобуса из Махачкалы. В крайнем случае, ждали повестку из республиканской прокуратуры об аресте отца за предательство перед Родиной. Но к всеобщему удивлению моего отца привезли не в наручниках, как преступни-ка, а привезли отца в правительственном автомобиле, как героя войны, с почётным сопровождением.
  - Поздравляем героем войны в вашей семье! - представляя маме нашего отца, сказал офицер из сопровождения. - Гордитесь, что у вас семье есть такой человек, как герой войны с фашистами...
  - А вы говорили, что мне стоит застрелиться, - едва выдавил отец пьяным голосом. - Будим жить!
   Моя мама и наши многочисленные родственники, с удивлением разглядывали моего отца, который едва держался на ногах от чрезмерной пьянки. Никто толком ничего не мог понять о заслугах моего отца.
   Пока офицер сопровождения из республиканского военкомата стал представлять моей маме награды и подарки, которые получил мой отец в честь десятой годовщины победы на войне. Поэтому поводу два выходных дня были праздником в Новом городке. Гуляли все, от малого до старика.
   Как оказалось, что все три телеграммы из столицы Дагестана пришли совершенно случайно почти в одно и то же время. Первая телеграмма из союза охотников и рыболовов приглашала отца на всесоюзный форум рыбаков и охотников, проходящий в Махачкале. На этом форуме моему отцу предложили участвовать во всесоюзном конкурсе фотографов рыбаков и охотников.
   На всесоюзном форуме охотников и рыбаков отцу подарили фотоаппарат "Зенит", с которым отец должен был сфотографировать на этикетки спичек разную дичь и разную рыбу, которые во-дятся в Прикаспийской низменности. Поэтому случаю, отец подписал договор о сотрудничестве с всесоюзной организацией рыболовов и охотников, на фотографирование рыбы, птиц и животных в течение одного года. За участие в конкурсе отцу обещали ценный подарок в виде машины.
   По второй телеграмме из республиканского военкомата отца приглашали на десятую годовщину победы над фашистами. На торжественной встрече отца наградили орденок красной звезды, несколькими медалями, которые разыскивали отца в течение десяти лет после войны. Отца также наградили юбилейной медалью победы над фашизмом и ценный подарком фотоаппарат "ФЭД".
   Третья телеграмма пришла от партии и правительства Республики Дагестан на юбилей по случаю десяти лет после победы над фашистами. В республиканском доме ветеранов войны была торжественная встреча ветеранов войны с представителями партии и правительства Республики Дагестан. Ветеранов войны награждали памятными грамотами и разными подарками. Моему отцу, как ветерану-фотографу подарили юбилейную грамоту и ценный подарок фотоаппарат "Зоркий".
  - Сейчас два раза трижды счастлив! - торжественно, объявил отец в пьяном угаре. - У меня есть три классных охотничьих ружья и три самых современных отечественных фотоаппаратов "Зенит", "ФЭД" и "Зоркий". Теперь точно добьюсь того, что у меня будет новенький автомобиль "Волга".
   Никто ни стал спорить с отцом, так как всем было очевидно, что при такой поддержке со сторо-ны союза "Рыбаков и охотников Дагестана", республиканского военкомата и правительства Дагестана.
   Мой отец обязательно выиграет автомобиль "Волга" на всесоюзном конкурсе по этикеткам "Дары природы". В крайнем случае, отец сможет купить себе автомобиль за оплату по конкурсу. Не желая терять привилегии единственного фотографа в нашем районе, отец договорился с местными властями, что будет работать в городской фотографии вахтовым методом. Одну неделю световой день он работает в городской фотографии. Вторую неделю отец посвящает всесоюзному фотоконкурсу по этикеткам "Дары природы". Будет ездить фотографировать природу.
   Конечно, местные власти, которые были в большинстве нашими соседями и друзьями нашей семьи, не могли отказать моему отцу в таком графике работы фотографа. К тому же слава и почёт моего отца, как фотографа-портретиста и как ветерана войны, быстро стали известны далеко за пределами нашего района.
   В фотографию моего отца стали записываться в очередь за месяц. По контракту конкурса участники конкурса имели свободный и бесплатный доступ, к фотографическим материалам и принадлежностям. С условием, что химикаты, фотоплёнка и фотобумага будут использоваться лишь по назначению к всесоюзному конкурсу "Дары природы".
   Участники конкурса будут ежемесячно отчитываться за проделанную работу. В случае нарушения порядка конкурсной работы участники конкурса будут отстранены от конкурсной работы и оштрафованы за использование фотоматериалов не по назначению к выполнению конкурса "Дары природы".
   С этого момента фактически превратился в оруженосца своего отца. На моих летних школьных каникулах был поставлен крест. В конкурсные дни мы с отцом целыми сутками были на природе.
   У нас с собой были три фотоаппарата "Зенит", "ФЭД" и "Зоркий", а также целая коробка фотоплёнки. С собой брали только сухой паек и напитки в бурдюке в виде козьего или коровьего молока. На весь конкурсный срок отец полностью отказался от спиртных напитков по любому случаю.
  - В следующую неделю, мы с тобой поедем на лиманы, - объявил мне отец об очередной конкурсной неделе. - С собой можешь взять рыбацкие снаряжения. На отдыхе будим ловить рыбу на уху.
   О прикаспийских лиманах знал давно. Когда мы жили в Гудермесе в Старом хуторе, то наши многочисленные родственники, терские казаки, по линии моей мамы, часто брали меня на рыбалку на лиманы.
   Чаще всего мы ездили на лиманы к устью Терека. На поезде или на автобусе приезжали к родственникам в Кизляр. Дальше на лошадях или по Тереку на лодках спускались до лиманов, которые расположились в основном между реками Терек, Кума и Волга с притоками.
   Рыбы там и дичи так много, что всех просто не перечислишь в одном рассказе. Не было никогда, чтобы рыбаки и охотники возвращались с лиманов с пустыми руками. Чаще всего на лиманы ездили не на один день, а сразу на несколько дней, как на промысел.
   С собой брали много соли, чтобы на лиманах во время охоты и рыбалки, сразу засолить добытую дичь и пойманную рыбу. В жару свежей дичь и рыбу привезти домой фактически невозможно. Слишком далеко от нашего дома.
  - Мы куда поедем на лиманы? - поинтересовался у своего отца. - Опять по Тереку за Кизляр?
  - Нет! В этот раз мы будем на лиманах ниже реки Кума, - ответил отец. - Там больше пернатых.
  - Так ты, что с собой возьмёшь охотничьи ружья? - с беспокойством, переспросил своего отца.
  - Подумаю над этим, - задумчиво, ответил отец. - Скорее всего, возьму одно ружье с целью защиты. В тех местах много хищников и браконьеров. Они могут напасть на нас. Будем их пугать. Охотиться совсем некогда. Время, отведённое на конкурс, поджимает. Надо фотографировать...
   Мне стало неинтересно дальше слушать своего отца о предстоящей поездке на лиманы в устье реки Кума. Хотелось больше пообщаться со своими друзьями, которые откровенно завидовали мне в том, что через каждую неделю еду с отцом на природу фотографировать диких птиц и животных.
   С другой стороны, завидовал своим друзьям, что у них каждый день какие-то новые приключения. В то время, как прикован весь день к объективу фотоаппарата, раскручивая с отцом итоги всесоюзного конкурса "Дары природы". К тому же победителем признают отца, а не меня.
  - Ничего страшного! - хлопая меня по плечу, говорили друзья. - За то ты прославишься среди пацанов на весь Советский Союз. Любому можешь сказать, что этикетки на коробках спичек твоя работа. Ведь вы в любом случае по конкурсу "Дары природы" будете иметь известность по фоткам.
   Одобрение среди моих друзей вдохновляла меня на новые подвиги во имя победы на всесоюзном конкурсе фотографий "Дары природы". С каждым разом все больше и больше, увлекался фотографированием представителей дикой природы. К тому же новые фотоаппараты были намного удобнее рабочего фотоаппарата "Фотокор" с гармошкой, с которым отец выполнял свою основную работу.
   Новые фотоаппараты не нужно было устанавливать на штатив. Достаточно фотоаппарат "Зенит", "ФЭД" или "Зоркий" держать у себя в руках и щелкать в нужное время съёмки.
   Груженные сумками с фото-принадлежностями, а также вещмешками с сухим пайком и солью на неделю. Мы выехали рано утром в понедельник первым поездом, следующим через станцию "Червлёная узловая" до Астрахани. В посёлке станции "Червлёная узловая" в те годы жил родной брат моей мамы Александр Морозов. Один из двух близнецов бабушки Нюси, Саша и Лёня.
   До станции "Червлёная узловая" по железной дороге были Махачкала и Гудермес, где наших родственников так много, что не хватит одного месяца, чтобы по одному дню быть в гостях у родственников.
   Поэтому мы с родственниками чаще встречались во время свадьбы или похорон среди наших родственников. Тогда торжественные или траурные встречи превращались в подобие паломничества к святым местам. Так как наших родственников насчитывалось тысячи человек.
   Мы, конечно, могли зайти в гости к родственникам. Но это было невозможно по той причине, что любое прибытие в гости к родственникам означало длительное застолье с большим употреблением алкогольных напитков, после которых можно будет отцу расстаться с мыслями о победе во всесоюзном конкурсе "Дары природы". Так как в пьяном виде фотографии получаются плохими.
   В те годы телефоны были в основном у высокопоставленных чиновников и правительственных учреждениях. Поэтому связь с родственниками происходила через почту или приёмом устной связи через друзей и знакомых. Большинство наших родственников работали на железной дороге по всему Северному Кавказу.
   Так что устные сообщения о передвижении родственников по железной дороге происходили раньше, чем кто-то из родственников выезжал из своёй станции в направлении другой станции. На любой из железнодорожной станции, где жили родственники, нас кто-то встречал с подарками, письмами или просто приходил, чтобы обменяться свежими новостями.
   Точно так произошло вовремя нашей поездки поездом от станции Избербаш до станции, точнее, остановки по требованию где-то на лиманах между реками Терек и Кума. Куда мы ехали с отцом фотографировать представителей дикой природы прикаспийской низменности на конкурс "Дары природы, а также, вполне возможно, что порыбачить и охотиться в свободное от работы время.
   На станции Махачкала нас встречали Ивлевы с письмами и подарками к родственникам на других станциях в пути нашего следования. На узловой станции Гудермес, пассажирский поезд маневрировал с транс кавказской железной дороги на астраханскую железную дорогу. Мы простояли на манёвре поезда около двадцати минут.
   За это время повстречались с родственниками большинства из Старого хутора, древнего рода терских казаков. Здесь были представители фамилий Выприцкие, Ивлевы, Куценко, Морозовы и много других двоюродных родственников, которые в это время работали на обслуживании железнодорожного узла по станции "Гудермес".
   Наша встреча с родственниками едва не сорвала отправку пассажирского поезда по расписанию. Меня и отца с многочисленными подарками от родственников к родственникам на других станциях, проводники поезда буквально втащили в вагон отправляющегося поезда. С отцом долго стоял в тамбуре вагона, пока станция "Гудермес" с родственниками скрылись за поворотом.
   Прошло всего два года, как мы переехали жить из Гудермеса в Избербаш. Были свежи мои воспоминания о моей дошкольной жизни в Старом хуторе и в Гудермесе. Мало что изменилось здесь за прошедшие два года моего отсутствия. Всего лишь освежили здание старинного вокзала станции "Гудермес".
   Ну, конечно, повзрослели мы все на целых два года. За эти два года в семьях наших многочисленных родственников, терских казаков, прибавилось деток, мальчиков и девочек, моих двоюродных братьев и сестёр. Теперь нас двоюродных и родных значительно прибавилось. После войны с фашистами, за прошедшие десять лет, родилось много терских казаков...
   Вот и железнодорожный мост через реку Терек в сторону станции "Червлённая узловая". Там как всегда на железной дороге с кувалдой в руках тётя Таня Морозова, жена дяди Саши Морозова, который почти без смены дежурный по станции "Червлённая узловая". Живут Морозовы прямо в жилом здании на станции. Поезда по железной дороге проходят под окнами наших родственников.
  - Дядя Саша! Здравствуйте! - кричу во всю глотку, заглушая сигнал поезда, когда увидел своего дядю на перроне с красным флажком в руке. - Мы вам привезли много гостинцев из Гудермеса!..
  - Мне уже сообщили по телефону о вашем приезде! - кричит в ответ, дядя Саша. - Сейчас передам своё дежурство и подойду к вашему вагону. Шурка! Из вагона на платформу не спускайся!..
   Наш пассажирский поезд делает последний манёвр, чтобы перестроится на станции "Червлённая узловая" в астраханском направлении. Дальше поезд будет останавливаться всего на пару минут на каждой станции и полустанке до станции "Кизляр".
   После чего пассажирский поезд останавливается в основном по требованию рыбаков и охотни-ков или слегка притормаживает возле больших лиманов, чтобы охотники и рыбаки могли легко спрыгнуть с поезда без риска для жизни.
   Пока сменный дежурный по узловой станции руководил манёвром нашего пассажирского поезда, мы общались с дядей Сашей Морозовым. Тётя Таня Морозова работала на ремонте железнодорожного полотна далеко от узловой станции и поэтому не могла прийти к нам на встречу.
   Мои двоюродные братья Вовка и Юрка Морозовы на школьные каникулы уехали к родственникам в станицу Дубовская. Так что мне не пришлось пообщаться с двоюродными братьями, которые моложе меня на пару лет. Среди наших родственников моего поколения вообще самый старший.
   Моего дядю Сашу Морозова и его жену Таню не зря считали хозяевами узловой станции "Червлённая узловая". Так как у них здесь был строгий порядок на станции, как у себя дома. Едва только наш поезд закончил манёвр в направлении астраханской железнодорожной линии, как дядя Саша тут же приказал нам быстро пройти на посадку в наш вагон. Дядя Саша обратно принял на себя руководство по узловой станции "Червлённая узловая", по расписанию отправил наш поезд.
   Дальше нас встречали родственники только на полустанке станицы Каргинской. Поезд притормозил всего лишь на минутку. Отец с рук в руки передал родственникам письма и подарки. Взамен получил подарки и письма родственникам из Кизляра. Мы обменялись с родственниками короткими приветствиями и воздушными поцелуями. Поезд стал набирать скорость.
   Вскоре станица Каргинская скрылась в зелёных зарослях станичных садов. Впереди нас ожидала станция "Кизляр". На станцию "Кизляр" наш поезд пришёл во второй половине дня. Поезд стоял почти двадцать минут. Здесь было много почты до станции "Астрахань". Кроме того, тепловоз заправляли горючим. Так как до станции "Астрахань" больше не было больших станций на заправку тепловозов.
   У нас было достаточно времени, чтобы поговорить с родственниками, которые живут в Кизляре и также в своём большинстве работают на обслуживании железной дороги до станции Астрахань.
   Кизляр издавна считают городом вина и рыбы. Поэтому в основном подарки нам от родственников были в виде продуктов из рыбы, балык и сушёная рыба, а также бурдюк молодого вина, которое можно пить взрослым и детям, особенно перед сном и в дальнюю дорогу.
   Так как в этом вине больше сусла и нектара, чем алкогольных градусов. Можно сказать, что это тонизирующий напиток. Так что отец в этот раз не отказался от стакана молодого вина и мне разрешили выпить немного. Отчего у меня сразу приятно закружилось в голове и от усталости сразу потянуло ко сну.
   После стакана молодого вина наспех попрощался с родственниками на перроне вокзала и вперёд отца поспешил на своё место в купейном вагоне. Наше купе было пустым. Последние наши попутчики вышли на станции "Кизляр". Дальше к нам в купе никого не подсадили, так что завалился спать на нижнюю свободную полку и почти сразу уснул крепким сном. Устал за поездку...
  - Шурка! Шурка! Проснись! - услышал, сквозь сон, голос своего отца. - Скоро полустанок "Кочубей". На разъезде "Кутан" нам выходить с поезда. Надо перетаскать свои вещи в тамбур вагона.
   По-армейски вскочил со своего места купе вагона. Быстро смочил лицо водой из армейской фляги отца. Схватил лежащий на полу свой вещевой мешок и быстро пошёл в сторону тамбура нашего вагона. В это время поезд останавливался на полустанке "Кочубей". Проводник нашего вагона знал, что нам выходить с поезда, на разъезде "Кутан". Поэтому проводник лишь слегка приоткрыл дверь в тамбуре и показал свой зеленый флажок. Поезд тут же отправился дальше.
  - На разъезде "Кутан" больше никто не выходит, - сказал отцу проводник нашего вагона. - Так что вам придётся поспешить на выход. Поезд лишь слегка притормозит и сразу отправиться дальше.
   Мне хорошо было известно, что отцу с его ногами, израненными войной будет сложно выходить даже из стоящего поезда, ни то, чтобы прыгать на ходу поезда. Поэтому, когда отец пошёл в купе за последней нашей сумкой, то сказал проводнику нашего вагона, что у моего отца, инвалида второй группы, изуродованы войной конечности ног и ему будет сложно выйти из идущего поезда.
  - Хорошо! Покажу машинисту поезда красный флажок, - ответил мне, проводник нашего вагона. - Только ты быстрее выходи из вагона и помоги отцу вынести вещи. Наш поезд давно опаздывает.
   Едва только отец принёс последнюю сумку с нашими вещами, как поезд стал притормаживать на маленьком разъезде "Кутан". Где не было даже площадки, а всего лишь надпись: "Кутан" на столбике, вкопанном рядом с железнодорожной линией. Так что если бы проводник нашего вагона не показал машинисту поезда красный флажок, то мы с отцом едва могли бы сойти с вагона.
   Быстро спрыгнул со ступеней нашего вагона и почти на ходу поезда стал принимать от отца нашу ручную кладь. Отец с трудом сошёл со ступеней вагона на крутую насыпь возле железной дороги. Едва только отец со своим ружьём коснулся земли под вагоном, как проводники всех вагонов тут же показали свои зелёные флажки машинисту тепловоза. Поезд сразу начал движение.
  - Большое вам спасибо! - поблагодарил проводника нашего вагона. - Счастливого вам пути!!!
  - Вам тоже удачной рыбалки и охоты! - ответил мне, проводник вагона. - Хорошего вам отдыха!
   Отец на прощанье помахал вслед уходящему пассажирскому поезду. Мы тут же стали собирать свои вещи. Время подходило к вечеру. Нам надо было как-то определиться с ночлегом. Идти в ночь к лиманам бесполезно. Можно заблудиться между лиманами и многочисленными речушками, которые здесь повсюду изрезали всю прикаспийскую низменность.
   Тем боле, с израненными ногами отец далеко не уйдёт. Ему надо было сюда добираться на своём драндулете или на трофейном мотоцикле. Хотя такую даль от Избербаша до этих лиманов и за все лето не доберёшься на нашем транспорте. Здесь и дорог не видно. Всюду одни только тропы от ног охотников и рыбаков.
  - Не беспокойся за ночлег! - сказал отец, словно читая мои мысли. - Здесь у меня есть один знакомый кумык. Мы с ним оба фронтовики и как братья по пролитой крови. Так что первую ночь переночуем у моего кунака. Завтра рано утром он покажет нам хорошие места с дичью на лиманах.
   Недалеко от железной дороги было несколько домиков, в которых жили железнодорожники, обслуживающие этот участок железной дороги.
   Но мы не пошли к этим домикам, а направились в сторону лиманов, среди которых было несколько юрт кочевников и небольшие кошары под стадо овец. Чуть дальше от кошар паслись верблюды, которых видел живьём лишь в гостях у наших родственников в станице Щедринская, когда мы приезжали туда из Старого хутора. Тогда мне было года четыре. С того времени прошло шесть лет. Сейчас мало что помню про тех верблюдов.
   До юрты кочевников было метров пятьсот, когда нас издалека почуяли кавказские сторожевые овчарки и принялись громко лаять, предупреждая нас своим лаем о том, что здесь их территория. На лай собак из юрты вышел мужчина лет тридцати в национальной одежде и с охотничьим ружьём в правой руке. Мужчина что-то сказал свои сторожевым собакам, и они тут же перестали лаять.
  - Сергей! Кунак! Как рад твоему приезду! - радостно, вскрикнул мужчина, оставляя ружье у юрты.
  - Байрам! Кунак! Как рад видеть тебя в полном здравии! - оставляя ружье на земле, радостно, воскликнул мой отец, раскинув широко руки, пошёл навстречу мужчине. - Хорошо, что ты здоров!
  - Время лечит наши раны и наши души, - обнимая отца, грустно, сказал кумык. - Проходи в юрту.
   Навстречу нам из юрты вышла красивая женщина лет тридцати. Следом за женщиной вышли двое подростков, примерно моего возраста.
   Хозяин юрты сказал на своём языке пацанам и женщине, чтобы они помогли мне занести наши вещи в юрту.
   Пацаны подошли ко мне. Не говоря ни единого слова, они забрали у меня вещь мешок и сумку. Взял в руки охотничье ружье своего отца и поставил к юрте рядом с ружьём хозяина. Женщина взяла вещи моего отца и понесла в юрту.
   Прежде чем войти в юрту, отец подошел рядом к небольшому вкопанному в землю деревянному лотку с наклоном в сторону зарослей камышей.
   В начале лотка, на небольшой подставке из металла, стояла огромная деревянная бочка с вкрученным краном внизу бочки. Сразу понял, что это вроде умывальника и мытья ног, перед тем как войти нам в юрту.
   Так принято у кочевников. После того, как отец помыл ноги, последовал его примеру. Тщательно помыл в дороге вспотевшие ноги и по зелёной траве направился к входу в юрту, куда уже вошли женщина, хозяин юрты и мой отец.
   Дети кочевника ноги не мыли, так как вокруг юрты не было открытой земли. Здесь только зелёная трава и всюду вода, от бочки до лиманов и дальше до самого Каспийского моря.
   Перед тем как войти в юрту, обратил внимание на то, что юрта не круглая, как у обычных кочевников. Не куполообразная, а продолговатая, как бы шатёр по длине больше в три раза, чем ширина юрты.
   При входе в юрту небольшой коридорчик, в котором во время плохой погоды вешают пальто или бурку. Дальше за шторкой огромная круглая юрта с круглым ковром на всю юрту. Под потолком юрты небольшое отверстие и металлический крюк, на котором весит большая керосиновая лампа. Свет керосиновой лампы хорошо освещает все пространство огромной юрты.
  - Сергей! Познакомься! Моя жена, её зовут Айна, - представил хозяин юрты свою семью. - Мои дети. Старший сын Алтын. Младший сын Арслан. У меня есть две девочки. Они живут у моей мамы.
  - Очень приятно было познакомиться, - сказал в ответ мой отец. - Мой старший сын Александр. Мою жену зовут Мария, она сейчас дома в Избербаше. У нас есть ещё два сына близнеца.
  - Сергей! Ты счастливый человек! У тебя сразу три наследника! - торжественно, сказал хозяин.
  - Байрам! Ты тоже не бедный человек! - обменялся любезностями мой отец с хозяином юрты.
  - Хи! Хи! Байрам! Айна! Алтын! Арслан! - не к месту хихикнул, перечисляя имена семьи хозяина.
  - Чего тут смешного?! - удивлённо, поинтересовался хозяин юрты. - Почему ты удивился именам?
  - По-русски нельзя называть людей так, - объяснил, хозяину юрты. - Байрам - праздник. Айна - зеркало. Алтын - золото. Арслан - лев. Если бы мой отец так назвал своих детей, то его засмеяли.
  - Это очень хорошо, что ты разбираешься в тюркских именах! - одобрил мой перевод хозяин юрты. - Ты ошибаешься в том, что у русских нет похожих имён. У русских имя Лев встречается повсюду. Есть также имена цветов - Роза, Нарцыс и много других имён от природы. Так как мы все начинали своё развитие от природы. Отсюда у нас такие имена. Позже мы стали верить Всевышнему. Кстати сказать, имя Айна, это не, только, зеркало, а также красота. Моя жена Айна, это красота, отражённая в зеркале моей души. Мой первый сын Алтын драгоценный мне, как золото, которое принесла мне красота. Второй сын Арслан, смелый и сильный, как лев, который защитит нас от беды.
  - Хватит вам философствовать, - скромно, вмешалась в разговор Айна. - Гости с дороги голодные.
   Байрам больше ничего ни стал говорить. Просто жестом руки пригласил нас к угощению, которое Айна разместила на ковре в центре юрты. Все присутствующие в юрте тут же заняли свои места согласно обычаю кочевников.
   Отец с хозяином юрты сели у стенки в глубине юрты напротив входа. Алтын и Аслан сели рядом со своим отцом.
   Тоже сел ближе к своему отцу. Айна поднесла каждому из нас угощения, начиная с моего отца и заканчивая своим младшим сыном. Затем Айна вышла из юрты, чтобы не мешать ужинать гостям и хозяину юрты вместе с его двумя сыновьями.
   Первым блюдом был суп "барчак-шурпа". Как наш домашний суп лапша, с той лишь разницей, что здесь присутствовали фасоль и картофель, которые мама у нас дома в суп лапшу вместе не кладёт.
   Все остальное так же, как в нашем супе лапша баранина, лук и зелень по вкусу, а также немного сухой приправы, которую готовят из разной душистой зелени, выросшей на природе.
   Вторым блюдом хинкал кумыкский, который сильно отличается от осетинского хинкала величиной и вкусом. Осетинский хинкал на много больше размером и с острой начинкой в мясе.
   Кумыкский хинкал больше похож на русские пельмени своёй величиной и начинкой говядиной. Разница лишь в том, что пельмени обычно едят со сметаной или с топлёным маслом. Кумыкский хинкал подают к тушёному мясу с мясной подливой и с белым или томатным соусом посыпают зеленью.
   Больше всего во время еды меня удивил неожиданный вид хлеба. Здесь на ковре не было привычного дагестанского хлеба лаваш или чурек. Хозяйка юрты подала обычный из кислого теста русский хлеб, какой терские казаки пекут в русских печках. Такой хлеб мне знаком с самого рождения. Русский хлеб из кислого теста всегда пекли и пекут до настоящего времени терские казаки.
   Самым интересным угощением в юрте кочевника был калмыцкий чай с молоком и с солью. Конечно, о таком чае слышал раньше, но пил впервые. Было как-то непривычно пить совершенно незнакомый мне напиток.
   Проживая в Старом хуторе, часто слышал от своих родственников терских казаков, что калмыцкий солёный чай полезен для здоровья и хорошо утоляет жажду в жару. К калмыцкому чаю и к козьему молоку хозяйка подала разные сладости, которые никак не подходили мне к солёному калмыцкому чаю с козьим молоком.
   Однако восточные сладости, которые изготавливают по всему Северному Кавказу у всех народностей, всегда приятно кушать даже после такого сытного ужина, какой приготовила сегодня хозяйка юрты кочевника, прекрасная Айна...
   После ужина мой отец вспомнил, что у нас есть подарки семье кочевников от нашей семьи, а также от наших многочисленных родственников, терских казаков. Мой отец тут же поднялся с ковра и по-над стенкой юрты кругом прошел в сторону прихожей, где жена и дети Байрама оставили наши вещи. Мне не было известно, что собирается подарить мой отец семье его друга-кочевника. Ведь все, что имеется в природе прикаспийской низменности, имеется в Избербаше и на лиманах.
   К моему удивлению отец принёс в юрту кочевника разные занимательные книги детям, а в семью много пачек индийского чая и кофе. В те годы книги, чай и кофе были большим дефицитом. В магазине тогда купить книги, чай и кофе было практически невозможно.
   Однако отец ухитрялся где-то приобрести дефицитный товар через своих друзей инвалидов войны, а также через охотников и рыбаков. Иногда отцу предлагали купить дефицитный товар клиенты, которым отец делал фотографии и подготавливал фотопортреты. Конечно, все это стоило дорого, и покупали редко.
  - Сергей! Какой молодец! - радостно и удивлённо, воскликнул хозяин юрты. - Давно такого товара не видел в своёй семье. Это ж, какие деньги стоит такой товар?! Перед тобой в вечном долгу!..
  - Кунак! Это не ты, а мы перед тобой в вечном долгу, - грустно, сказал мой отец. - Если бы ты меня раненого не вытащил из немецкого окружения, то мне не суждено было вернуться домой живым...
  - Мы с тобой оба братья по пролитой крови, - печально, произнёс Байрам. - Давай не будем вспоминать о прошлом. Мы сейчас живём в мирное время и должны радоваться тому, что остались живы. Пусть наши дети больше никогда не увидят ужасов войны. Слава Аллаху, что все хорошо!
   Мой отец и Байрам подняли ладони рук к небу, произнесли губами без слов молитву и коснулись ладонями рук своего лица. Сыновья Байрама повторили за своим отцом жест молитвы руками. Также привычно сделал то же самоё, как мы молились по мусульманским обычаям в присутствии своих многочисленных друзей кавказских национальностей. Хотя по социальному положению тогда в советское мы все считались атеистами. Но в душе мы все равно были верующими людьми.
   Так сильно устал за день поездки на пассажирском поезде почти через весь Кавказ, что после ужина сразу стал клевать носом. Айна что-то сказала своим сыновьям, которые тут же вытащили меня из юрты на природу. Был не против прогулки перед сном, так мой организм требовал свободы от лишнего в желудке и в мочевом пузыре. Пацаны показали мне, где могу справить нужду.
   Конечно, таким местом были заросли камышей вдали от юрты кочевников. Мне было жутковато отправляться ночью в заросли камышей. Мало ли что там может быть. Всякий зверь или человек.
   На озере Папас было немного страшно в присутствии моего друга немецкой овчарки по кличке Джульбарс. Кавказские овчарки тоже не глупые. Чувствуя мой страх перед густыми зарослями камышей. Две кавказские овчарки кочевника вначале облаяли густые заросли камышей и лишь после этого собаки отошли на поляну, покрытую зелёной травой, представляя мне сходить по нужде.
   Вернувшись из зарослей густых камышей, прежде чем войти в юрту, обратно хорошо помыл свои руки и ноги под огромной деревянной бочкой наполненной пресной водой. После этого взял у Арслана полотенец. Вытер тщательно руки и лицо. Затем вошёл в юрту, где хозяйка юрты подготавливала место ночлега отцу и мне. Как понял, то мальчишки должны спать в следующей юрте отгороженной шторкой из шерсти. Хозяин и хозяйка семейства, вероятно, спали в крайней юрте.
   С рождения привыкший спать на перине и на пуховых подушках у себя дома, долго переворачивался с боку на бок на жёстком ковре, который фактически лежал на поверхности земли. Усталость за день покорила моё неудобство в непривычной постели, где не было ничего, крове ковра и продолговатой подушки из атласа с начинкой из жёстких перьев, на которых неудобно спать.
  - Шурка! Вставай! - прошептал отец, мне в ухо, когда крепко спал. - Пора выходить на лиманы.
   Ни стал подниматься в рост, как дома с кровати, а просто пополз в темноте через центр ковра к выходу, откуда в юрту проникал свежий воздух сквозь открытые шторки из шерсти. Поднялся на ноги только тогда, когда головой уткнулся в морду кавказской овчарки. Видимо псина приняла меня за своего собрата, так как тут же меня собаки стали облизывать и даже пробовать меня на зуб.
  - Вас осталось направить сторожить стадо овец! - засмеялся Байрам, разглядывая меня с собаками. - У меня как раз отсутствуют две собаки. Они недавно ощенились. Пойдёшь к нам в стадо?..
  - Нет! Лучше пойду один в заросли камышей! - возразил, направляясь к бочке с водой.
   Байрам и мой отец посмеялись над удачной шуткой. В это время из юрты вышла Айна. Она принесла мне полотенце, чтобы вытер свои руки и лицо, после того, как освежусь под струями холодной воды, идущей из крана, торчащего из огромной деревянной бочки. Мне надо было быстро привести себя в полный порядок. Так как до рассвета нам с отцом надо быть возле лиманов.
  - Вот вам в дорогу горячий хлеб, хинкали, сушёное мясо и козье молоко, - протягивая мне свёрток, сказала Айна, когда мы готовы были отправляться в дорогу. - На обратном пути заходите в гости.
  - Спасибо за хороший стол! - поблагодарил отец хозяев юрты. - Мы пройдём за неделю до следующего разъезда и оттуда поедем пассажирским поездом к себе домой. Спасибо за хлеб и соль!
  - Сергей! Может быть, подвести вас до лиманов? - растерянно, спросил Байрам. - Как-то нехорошо получается, что вы пойдёте пешком. У меня есть много вьючных лошадей и верблюды имеются...
  - Нет! Байрам! Спасибо, кунак! - наотрез отказался отец от подвозки нас до лимана. - Мы лучше пешком пройдём до лиманов. Нам нужна тишина, а ты со своими вьючными, всю дичь распугаешь.
   Байрам больше ничего ни стал говорить. Мы попрощались с кочевниками, как с близкими родственниками. Айна на прощанье чмокнула меня в щеку, как своего сына. Тоже откровенно прижался к ней, как это делал, прощаясь с мамой перед отъездом из дома куда-то в дальний путь. Кавказские овчарки дружелюбно облизали наши руки, как это делают собаки с лучшими друзьями.
   Мы не пошли сразу к ближайшему лиману. Так как, по словам моего отца вблизи людей нет редкой дичи. Нам надо удалиться вглубь лиманов километра на два и только там разбить свой лагерь на одни сутки. В течение суток будем работать, и отдыхать по очереди. Ночью будем менять свою позицию. Обратно передвинемся на несколько километров в сторону берега Каспийского моря.
   Так будем передвигаться в северо-восточном направлении трое суток. Затем повернём в северо-западном направлении и через трое суток выйдем к железнодорожному разъезду вблизи реки Кума. Там сядем на пассажирский поезд в направлении Азербайджана и через несколько часов будем у себя дома в Новом городке. За шесть суток надо сделать несколько сотен разных снимков.
   До рассвета часа два. Мы двигались почти в полной темноте. Бледный месяц мерцал где-то за спиной у нас. Из-за своёй бледной тени от месяца вообще ничего не видели под ногами. Можно сказать, что шли на ощупь, пастушьими палками и своими ногами прощупывая тропу на узкой полосе тропинки, проложенной людьми и дикими зверями, которые шастали в камышах вблизи нас.
  - Все! Дальше не идём, - почти шёпотом, сказал отец, когда его пастушья палка уткнулась в воду. - До рассвета разбиваем свой лагерь частично. Днем определимся, как нам быть дальше с работой.
   Мы с отцом часто ходили вдвоём на природу. Поэтому чётко знали свою работу, как разбивать временный лагерь где-то на природе. У отца всегда с собой была катанка из тонкого брезента, из которого можно было сделать палатку на двоих, от солнца или от дождя. Надо было всего лишь воткнуть две пастушьи палки в землю и над пастушьими палками растянуть брезент в разные стороны. Затем в маленькие дырочки через брезент забить специальные крючки из тонкого металла.
   Когда тусклый месяц скрылся где-то за нашей спиной, над камышами со стороны лиманов от морского горизонта стала выползать красная полоса рассвета нового дня. Медленно меня цвет от темно-красного до светло-золотистого рассвет наполнялся шумом нового дня от многочисленных водоплавающих пернатых, а также от многочисленных хищников, промышляющих птицу и рыбу.
  - Ты будешь фотографировать с правой стороны, - сказал мне отец, когда мы стали различать окружающие нас контуры дикой природы. - Буду фотографировать с левой стороны. Можно фотографировать все живое, что будет позировать перед нами. Если появится хищник, то обязательно толкни меня в бок. Стрелять из ружья будем только в крайнем случае. В целях своёй защиты.
   Больше отец ничего ни стал говорить. Мы застыли каждый в своём направлении. Началась главная работа, ради которой мы приехали сюда на пассажирском поезде за сотни километров от своего дома. Теперь только от нас и от представителей дикой природы зависел дальнейший наш успех во всесоюзном конкурсе фотографий на тему "Дикая природа", напротив которой мы сидим.
   Когда стало хорошо видно дикую природу, то просто обалдел от всего увиденного, что предстало передо мной и перед объективом фотоаппарата. Здесь все двигалось и копошилось, что можно было снимать на конкурс. Каждый представитель дикой природы спешил позировать перед моим фотоаппаратом. У меня даже глаза разбежались в разные стороны. Не знал, что выбирать.
   Вот огромная зелёная лягушка поймала такого же зелёного кузнечика и пытается его съесть. Едва успел сфотографировать лягушку с кузнечиком, как длинноногая камышовая цапля с отличной маскировкой под цвет камышей, тут же склюнула зелёную лягушку вместе с кузнечиком.
   Не успела камышовая цапля позавтракать лягушкой с кузнечиком, как откуда-то с небес спикировал пернатый хищник и на лету когтями зацепил всю прожорливую троицу. Даже маскировка их не спасла.
   Примерно, около трёх часов едва успевал снимать представителей дикой природы, которые постоянно позировали перед объективом моего фотоаппарата. Когда в фотоаппарате заканчивалась фотоплёнка, то отец засовывал в светонепроницаемый специальный рукав фотоаппарат и там, в рукаве на ощупь менял в кассете на новую использованную фотоплёнку в фотоаппарате.
  - Все! С нас на утро хватит! - сказал мне, отец, когда стало сильно жарко. - Сейчас в сильную жару все на природе будут отдыхать. Мы тоже отдохнём. Вначале позавтракаем. Затем ты прямо здесь с берега порыбачишь на свою удочку. В это время посплю. Как поймаешь рыбу на уху, тогда меня разбудишь. Пока буду варить уху, ты поспишь. Затем к вечеру поснимаем и поспим не много.
   Конечно, на природе в первую очередь стали кушать, что может пропасть во время сильной жары. Горячий хлеб и хинкали съели в первую очередь. Затем запили свежим козьим молоком, которое в бурдюке было холодным.
   Сушёное мясо и другой сухой паек оставили на потом. У нас впереди почти целая неделя. Одной ухой из местной рыбы сыт не будешь. Все понемногу будем есть. После сытного завтрака мы убрали все за собой с полянки, где кушали. Отец сразу после завтрака полез спать в наш шалаш из тонкого брезента. Стал настраивать свою удочку на рыбную ловлю.
   Вообще-то настраивать было нечего. Просто сложить три бамбуковые палки посредством медных трубок в одну длинную удилищу и за конец тонкой удочки привязать готовую леску с крючком и с поплавком из балберы.
   Так почему-то тогда называли пенопласт от поплавков на сетках. Хорошо, что перед отъездом на лиманы накопал к рыбалке навозных полосатых червей и сохранил их в сетке с навозной подкормкой. В толстой картонной коробке с дырочками и в капроновой сетке с подкормкой червяки хорошо сохранились и даже вроде размножились. Копошатся в капроновой сетке, словно у себя дома в навозной куче. Такое ощущение, что червей тут стало больше.
   С червями, с длинным удилищем и с садком для пойманной рыбы подошел к краю берега небольшого лимана. Здесь едва могла быть рыба. Так как воды почти невидно. Все сплошь заросло густыми камышами. Где тут рыба будет гулять? Дальше идти к большому лиману отец не разрешил. Придётся сидеть здесь до тех пор, пока отец проснётся. Тогда сам пойдёт ловить рыбу на уху к большому лиману. Мне сейчас придётся лишь загорать на солнце среди камышей возле лимана. Даже ни стал забрасывать грузило с поплавком с длинного удилища.
   Просто опустил крючок с наживкой с удилища в мутную воду лимана. Так как открытая вода размером с небольшое пятно была прямо у берега возле моих ног. Сюда можно было идти без длинного удилища. Достаточно просто палки с леской и крючок с наживкой. Здесь можно обойтись и без поплавка.
   Одни лягушки! Пока, ковырял засохшие козюльки в своём носу, размышлял о зря потраченном времени у лимана, в это время куда-то из вида исчез среди камышей поплавок на моей леске. Потянул за леску рукой, чтобы определить место нахождения своего поплавка, как в это время вода в лунке буквально забурлила. Леску так сильно дёрнуло, что едва не нырнул в мутную воду в камышах.
  - Поймал! Поймал! - заорал на весь лиман, когда с трудом вытащил на траву большого сазана.
  - Ты чего орёшь?! Чего поймал?! - всполошился отец, выскакивая из шалаша. - Спать не даёшь!
  - Смотри, какого большого сазана поймал! - радостно, кричал, едва удерживая сазана в своих руках. - Такой огромный сазан у нас в чугунке на уху не поместится. Придётся нам варить две ухи.
  - Да! Тут ты прав, - почёсывая затылок, согласился отец с моими выводами, разглядывая огромного сазана в моих руках. - Придётся нам сегодня из этого сазана готовить два блюда, уху и жарить.
   Отец своим охотничьим ножом живьём стал чистить и потрошить огромного сазана. В это время стал собирать в округе ветки от сухих кустарников и готовить место к разведению костра подальше от зарослей камышей. Так как здесь надо было внимательно следить за огнём костра. Иначе можно от одной искры спалить огнём сотни гектаров нетронутой людьми природы лиманов. Хорошо, что сегодня полный штиль на море и над лиманами совсем нет ветра. Можно варить уху.
   Пока отец готовил продукты для варки ухи, в это время вырыл небольшой сапёрной лопаткой две глубокие ямки для двух костров на то случай, что вдруг резко изменится тихая погода, то можно будет быстро забросать песком огонь костров.
   Хорошо, что между лиманами было больше ила и морского песка, чем чернозёма, который был всего в паре километров от лиманов. Мне удалось быстро и хорошо подготовить место на два костра. После чего пошёл за водой к ближайшему роднику из пресной воды. Хотя в этих местах можно было встретить родники из солёной воды.
  - Ты присматривай за костром с ухой, - сказал мне отец, когда костёр под котелком с водой набрал много жара из горящих углей. - В это время буду жарить рыбу на шампурах над другим костром.
   Мне с отцом не первый раз приходилось варить уху из разной рыбы, как на природе, так у себя дома. Отец всегда говорил, что варить уху и жарить шашлыки, это чисто мужская работа.
   Женщины в это время пускай следят за порядком на столе. Вообще вовремя каких-то торжественных мероприятий у большинства народов Кавказа принято готовить национальные блюда руками мужчин.
   В это время рядом с нами не было на природе женщин. Мы сами легко управлялись всеми необходимыми обязанностями за приготовлением ухи и жарили шашлыки из жирного сазана самостоятельно. Любая женщина могла завидовать нам. Так как у нас все получалось отлично, как у профессиональных поваров на территории дикой природы. Мы могли похвастаться своими блюдами.
   Прошло около часа, как мы начали варить уху и жарить шашлык из мяса жирного сазана. Природа насытилась ароматом полевых блюд. Со стороны троп между лиманами послышались тявканья лисиц и занудный вой голодных шакалов, которые не слышали нашего присутствия, но издалека чувствовали приятный аромат нашей ухи и жареного мяса жирного сазана. Все любят покушать.
  - Как бы нам не пришлось менять позицию, - встревожено, сказал отец, на всякий случай, приготавливая заряженным своё охотничье ружье. - Сейчас они не посмеют приблизиться к нам днем. Однако ночью хищники хозяева этих мест. Без охотничьей собаки мы лёгкая добыча хищникам.
  - В таком случае после обеда нам придётся сменить свою позицию, - по-деловому подсказал своему отцу. - Оставим местным хищникам ароматную приманку, а сами уйдём дальше отсюда.
  - Мы так и сделаем, - согласился отец с моим предложением, наливая мне уху в глиняную чашку.
   Конечно, полевая уха из сушёной картошки и сушёного лука, это совсем не то блюдо, что из свежих домашних овощей. Но уха из свежей рыбы сваренная на костре, все рано намного лучше домашней ухи. Здесь не только запах костра и запах свежей душистой травы.
   Одна романтика чего стоит. Когда рядом с тобой дикая природа со своими запахами и со своими таинственными звуками. Ради этого стоит жить и наслаждаться от души всеми прелестями настоящей дикой природы.
   После сытного обеда с полевой ухой из только что пойманной рыбы, а также сочного жареного мяса жирного сазана, мы стали собираться перейти ночевать на другое место на поляну между лиманов. Оставаться на ночь здесь было опасно. Нас могли достать голодные хищники из камышей. Ароматный запах жаренной и варёной жирной рыбы привлекал к себе местных хищников.
   Не успели мы удалиться от насиженного нами места на зелёной полянке между лиманами, как вблизи полянки зашевелились заросли камышей, как к остаткам свежей пищи на полянке, потянулись морды хищников. В одномастной маскировке под цвет камышей сложно было различить камышовых лисиц, шакалов и кошек. Отличались хищники друг от друга лишь размерами и мордами.
   В данное время мы были фотографами, а не охотниками на хищников. Поэтому тоже решили замаскироваться в камышах, чтобы сфотографировать хотя бы издали хищников, которые собрались на полянке вокруг остатков пищи. Мы специально разложили в разных местах продукты из жареной и варёной рыбы, чтобы разные хищники могли лакомиться на расстоянии друг от друга.
   Отец заранее вкрутил в фотоаппарат "ФЭД" большой фотообъектив с увеличенным фокусом съёмки на расстоянии. Отец стал фотографировать с фотоаппаратом "ФЭД". Мне достались фотоаппараты "Зенит" и "Зоркий", с которыми должен был фотографировать хищников ближнего плана. Так как фотографировать издали обычным фотоаппаратом было бесполезно. Все равно снимки получились бы одномастными по цвету маскировки хищников под местные цвета природы.
   Мы щелкали фотоаппаратами до тех пор, пока хищники, увлечённые обедом, не обращали никакого внимания на наше присутствие. Вовремя съёмок фотоаппаратами мы медленно продвигались вперёд, чтобы сфотографировать хищников как можно ближе и лучше. Хищники были так сильно увлечены поеданием жирной пищи, что позволили нам сократить расстояние между ними в два раза. Котята камышовой кошки подпустили нас на расстоянии десяти метров, пока бдительная кошка-мама грозно мяукнула из камышей. Котята сразу скрылись в густых зарослях камышей.
  - На сегодня хватит фотографировать, - сказал отец, поднимаясь в рост из своёй засады. - Надо до вечера выбрать хорошее место на ночлег и хорошо подготовиться к возможному дождику...
  - Так дождиком даже не пахнет! - удивлённо воскликнул, разглядывая чистое небо над головой.
  - Ты посмотри, как низко летают ласточки над землёй, - сказал мне отец, показывая на ласточек, летящих низко над полянкой. - Стрижи тоже перестали носиться в небе. Так птицы ждут дождя.
   Мне нечего было сказать отцу о разных переменах капризной дикой природы. Отец был заядлым охотником и по разным признакам природы мог угадать не только перемену погоды на ближайший день.
   Он также мог заранее определить, как лучше подготовиться к охоте на птицу или на какую-то другую дичь. Так представители дикой природы каждый по-своему относиться к предстоящим переменам в погоде дикой природы. Пернатые прячутся от дождя, а хищники охотятся на пернатых...
   Нам понадобилось около трёх часов петлять между лиманами в поисках подходящего места к ночлегу. Пока наконец-то возле небольшой возвышенности мы обнаружили небольшую полянку, густо поросшую кустарником у самой воды на склоне холма. Здесь не нужно было мастерить сложный шалаш к ночлегу на случай дождя.
   Достаточно было закрепить тонкий брезент на ветках кустарника между стволами и устроиться спать под брезентовым навесом на сухой подстилке из камышей, которые не дадут нам промокнуть от влаги на траве у самой земли.
   Камыш пропустит под собой небольшой поток от дождевой воды, которая пройдёт сквозь трубочки сухого камыша.
  - Пока готовлю брезент под шалаш, - сказал отец, выбирая место под будущий шалаш. - Ты нарежь как можно больше сухого камыша. Из сухого камыша мы сделаем тут себе большой тюфяк.
   У отца охотничий нож был острый словно бритва. Так что мне было легко резать сухой камыш. Просто махал ножом, словно терский казак во время боя с врагами. Сухой камыш, как подкошенный саблей мой кровный враг, падал под мои ноги, так, что за полчаса моей битвы вокруг меня была целая полянка рубленных сухих камышей. Мне оставалось лишь собрать камыши в кучу.
   Пока таскал к шалашу порубленный мной сухой камыш, отец в это время закончил строить шалаш к ночлегу и стал расстилать камыш под навесом из тонкого брезента. Примерно через час у нас был такой хороший шалаш, что в нем можно было укрыться не только от дождя, а даже от снега. Хотя снег летом никогда здесь не бывает. Ну, подумал, это так просто к какому-то сравнению.
  - У нас есть один час до темноты, - сказал отец, когда шалаш был готов. - Мы утеплим шалаш снаружи и изнутри небольшими снопами из сухого камыша. Ты режь камыш, а буду вязать снопы.
   Едва только мы закончили свою работу с утеплением снопами своего шалаша, как тут же словно на заказ начал капать дождик с чистого неба. Мы при свете фонарика поспешили забраться в свой шалаш, в котором было тепло и уютно. Так что нам не был страшен не только дождь, а даже любой хищник, которого мы могли услышать на расстоянии и приготовить оружие к встрече хищника.
  - Мы сейчас на камыш постелем свои подстилки, - сказал отец, доставая из вещмешка два больших куска тонкой ткани серого цвета. - В шалаше будет жарко и нам можно спать на подстилках в трусах. Свою одежду спрячем в вещмешки. В случае сильного дождя наша одежда будет с
   Когда все у нас было готово к ночлегу, мы решили поужинать перед сном. У нас было много сухого пайка из дома, от родственников, провожающих нас в дорогу во время поездки на пассажирском поезде через Кавказ, а также сухой паек от семьи кочевника, у которого мы ночевали в первую ночь. Так что при свете трофейного фонарика мы хорошо поужинали и вскоре легли спать.
   Отец оказался прав, когда предложил спать на подстилке в одних трусах. В шалаше было так жарко, что можно было подумать, это ни шалаш, а парилка в русской бане. Настолько было душно, что мы в стороне от своих ног слегка раздвинули снопы из камыша. Так можно было проветрить шалаш и во сне не умереть от отвратительного запаха своих вспотевших ног за день ходьбы.
   Так как у нас с собой не было будильников, то при полной темноте в шалаше мы могли спать хоть целые сутки. Хорошо, что к утру усилился дождик, а бриз с калмыцких степей поменялся на бриз с моря. Лёгкий порыв встречных потоков ветра всполошил наш шалаш, как воздушного змея готового к полёту. Сквозь обрывки брезента нас освежил дождик своими прохладными каплями.
  - Шурка! Вставай! - скомандовал отец, когда брезент шалаша раздулся куполом изнутри. - Держи руками края оборванного брезента. Иначе промокнем от сильного дождя. Дождь скоро закончится.
   Мы оба вцепились в края оборванного брезента и простояли так, словно под зонтиком, минут десять. Словно по приказу моего отца дождик вскоре пошёл на убыль и стих вместе с порывами ветра. Снаружи мокрый брезент опустился на наши головы. Нам стало прохладно после душной ночи в укрытии нашего шалаша. Немного охладившись, мы опустились на сухую подстилку из камыша и немного отдышавшись, стали отвязывать верёвки края брезента от веток кустарника.
  - Пока вокруг все подсохнет после дождя, мы позавтракаем и по фотографируем отсюда, - сказал отец, расстилая брезент на просушку на ветках кустарника. - Затем повторим, все как вчера. Ты будешь ловить рыбу на уху, а буду фотографировать представителей дикой природы. Во второй половине дня будем искать новое место к ночлегу. Пройдём своим маршрутом на северо-восток.
   Наш новый завтрак на природе проходил не спеша. Солнце едва поднялось из-за горизонта и медленно пробивалось своими золотистыми лучами сквозь обрывки дождевых туч, которые серыми барашками неторопливо продвигались по небу в сторону морского горизонта на встречу нового дня. Температура медленно, но уверенно, поднималась от земли навстречу восходящему солнцу.
   Как мы договорились заранее, после завтрака отец стал заряжать фотоаппараты новой фотоплёнкой, чтобы провести свои первые фотосъёмки до наступления жаркого дня. В это время подготовил своё удилище и пошёл к открытой воде лимана в ближайшие камыши, которые оставил целыми после вчерашней бойни с камышами к нашему шалашу во славу нашего ночлега.
   В отличие от вчерашней рыбалки в это утро клевало слабо. Видимо скверный дождик ночью разогнал рыбу по норкам в зарослях камышей. Клевали в основном глупые малыши тарани и лещей, с которых не сваришь хорошей ухи. Такую рыбу можно использовать на засолку, а на следующий день просушить на солнце на траве. Затем вяленую или сухую рыбу употреблять в пищу.
   Хорошо, что мы с собой взяли много соли, которая пригодилась мне после рыбалки. Отобрал из пойманной мной рыбы самую крупную на уху, а всю остальную рыбу распотрошил и тут же засолил в небольшом кожаном мешочке, который мы брали с собой на природу специально для соления рыбы или мяса убитой дичи, чтобы таким образом сохранить свои трофеи от природы, после охоты или рыбалки. Иначе бы наш рыбный улов или подбитая дичь протухли от жары до дома.
  - Сегодня у нас была скудная уха, - сказал отец, убирая за собой продукты после обеда. - Но не всегда коту масленица. Завтра мы сменим свой обед новым блюдом. Ты подстрелишь с утра пару уток. Мы зажарим уток на вертеле, как кочевники жарят барашка. Жалко, что мне выпить нечего...
   Был доволен тем, что после подписания договора на фотографии с дикой природы, отец фактически перестал пить водку, которую до этих пил почти каждый день под любым предлогом. По пьянке отец чаще доставал меня своим трофейным ремнём по голой заднице за мои проделки. Конечно, был не подарок природы в семье своих родителей.
   Но со мной можно было поговорить на трезвую голову на равных правах. Мог понять отца на его трезвую голову и научиться вести себя иначе. После порки трофейным ремнём по моей голой заднице, думал не головой, а задницей. Поэтому делал все назло отцу. Портил его имущество и часто сбегал на сутки из своего дома.
   Следующую ночь провели спокойно у костра под открытым небом, на большой поляне между холмов в стороне от густых зарослей камышей возле лиманов. Это степные зайцы изменили маршрут нашего передвижения. Когда во второй половине дня вышли не поиски нового места своего ночлега, то заблудились в зарослях камышей между лиманами. Никак не могли выбраться на открытое место между камышами. Всюду вокруг нас было целое море сплошных камышей в воде.
  - Пойдём с холма посмотрим, куда мы забрели, - сказал отец, когда среди камышей появился небольшой холм с одним единственным кустиком. - Может быть, мы там на этом холме заночуем?
   Мы медленно двинулись из зарослей камышей в сторону небольшого холма, который совершенно не был пригодным к ночлегу. Единственной достопримечательностью этого холма был куст боярышника со спелыми плодами, которые мы тут же с отцом обели. Хотя этого нам не стоило делать. Так как после плодов боярышника нас тут же припёрло. Нам пришлось "освежить" этот куст.
  - Папа! Посмотри, что там твориться! - едва сдерживая крик своего восторга, сказал, показывая отцу в сторону узкой полосы тропинки между двух лиманов. - Там семья зайцев играет в чехарду!
   Когда отец увидел на тропинке несколько зайцев, то страсть охотника осилила страсть фото-графа. Совершенно обезумевший от страсти к охоте отец забыл о своём главном прибытии в дикой природе. Отец схватил своё охотничье ружье и словно борзая собака взял след в сторону играющих зайцев. Через минуту отец скрылся вместе с зайцами на тропинке заросшей густым камышом.
   Прошло минут двадцать, после того, как отец вышел на тропу охотника за зайцами, которых было не два, а почти с десяток. Если за двумя зайцами погонишься и не одного не поймаешь. Тогда, что будет, когда погонишься за десятком зайцев? Можно потерять не только зайцев, а даже обратную дорогу к холму, на котором остался один среди "аромата", оставленного нами от съеденного боярышника. С такой кучей оставленных вещей одному никак нельзя уйти с вершины хол-ма. Слетевшиеся неизвестно откуда на холм зелёные навозные мухи достали меня больше чем, запах оставленный нами после съеденного боярышника. Вынужден был начать перетаскивать по одному на тропу между камышей наши вещмешки, а также фото и рыболовные снасти. В тоже время поглядывать в обе стороны, чтобы из камышей или на холме никто не похитил наши вещи. Хотя кроме хищников и дикой птицы здесь некому позариться на наши вещи. Все наше будет цело.
   Когда наконец-то перебрался с нашими вещами на тропу среди камышей, где-то далеко еле слышно щёлкнул оружейный выстрел. По звуку можно было определить, что от меня километра три в сторону ногайских степей. Если стрелял отец, то вернётся сюда на своих культяпках только к ночи. У меня нет с собой охотничьего ружья. Придётся мне пугать хищников криками и фотоап-паратами. Можно конечно применить к самозащите острый охотничий нож. Хотя, какой из меня боец?
   Вооружившись фотоаппаратами, охотничьим ножиком и длинным удилищем, принялся щелкать фотоаппаратами на каждый шорох в камышах. На каждый звук в камышах отвечал дикими воплями, от которых в небо поднимались стаи перепуганных птиц, а из зарослей камышей раздавался треск и перепуганные крики убегающих хищников. Так что в камышах никого не осталось.
  - Ты чего дикую природу пугаешь? - вздрогнув, услышал сзади голос отца на тропе. - Посмотри, какого большого зайца подстрелил. Целых два часа гонялся за зайцами. Пока подстрелил одного.
  - Ну, и что, чего мы с ним будем делать в зарослях камышей? - перепуганным голосом, поинтересовался. - При такой жаре заяц до утра протухнет. На холме нам делать нечего. Там всюду вонь.
  - Здесь в километре от камышей начинаются ногайские степи, - ответил отец, на мой глупый вопрос. - Заночуем в степи между холмами. Там же зажарим зайца на вертеле. Надо дров собрать...
   Пока мы выбирались по тропинке из зарослей камышей у лиманов, то по пути собирали сухие ветки кустарника. На одних сухих ветках большого костра не разожжёшь и зайца не вертеле не поджаришь. Поэтому мы стали искать в степи место высохшего лимана или озера, где обычно бывает много сухой растительности разного вида, а в некоторых местах даже сухие кусты и деревья.
  - Вот самоё подходящее место нашего ночлега, - сказал отец, когда мы подошли к большой впадине между холмами. - Тут столько много сухих веток и стволов деревьев, что вполне хватит зажарить на вертеле зайца и вскипятить воду к зелёному чаю. Молоко в бурдюке оставим на завтра.
   Пока отец обдирал шкуру с подстреленного зайца, то в это время занимался подготовкой места к будущему костру. Небольшой саперской лопатой расчистил место в стороне от сушняка.
   В песке вырыл яму, примерно, на метр в глубину и на метр в диаметре. Длинными спичками разжёг сухие листья и потихоньку стал подкладывать сухие ветки, чтобы были угли к большому костру.
   Когда пламя костра с большими углями поднялось выше вырытой ямы, тогда стал приготавливать рогатки под вертел с кроликом. Вертелом во всех походах нам служил штык из старой военной винтовки. Отец давно сделал штык от винтовки в виде шампура под шашлык большого размера. Такой большой шампур отец укреплял себе на поясе с ножнами, как шашку терских казаков.
   У нас с собой всегда были два бурдюка из бараньего желудка и бараньей шкуры. В одном бурдюке мы хранили козье или коровье молоко, которое могло не киснуть в бурдюке несколько дней. В другом бурдюке у нас хранилась свежая вода с "холодушечками", так терские казаки называли родниковых лягушек, которые своим присутствием долго могли хранить холодной и свежей не только воду, а даже коровье и козье молоко.
   Чаще всего "холодушечек" держали в воде. Так как некоторые люди брезговали пить воду после лягушек. Хотя лягушки живут во всех водоёмах, из которых люди употребляют питьевую воду. Так что мы все пьём воду после лягушек-холодушек.
  - Помоги мне проткнуть зайца на вертел, - сказал отец, когда подготовил тушку зайца к поджарке.
   Отец растянул тушу зайца за лапки в разные стороны, а в это время проткнул штык-шампур через спину тушки зайца вдоль хребта, так, чтобы тушка зайца имела равновесие во время поджарки над костром. Таким образом, можно было осторожно поворачивать тушку зайца на вертеле над костром той стороной, которую надо обжарить одинаково со всех сторон с мясом тушки зайца.
   Заяц был такой большой, что нам на двоих было много покушать за один раз. Поэтому мы заранее решили поделиться мясом зайца с местными хищниками в дикой природе. Внутренности зайца, его голову, нижнюю часть лапок и шкуру отнесли в разные стороны подальше от нашего костра, чтобы хищники не доставали нас во время ночлега и могли спокойно покушать мясо зайца.
   Было время где-то ближе к полночи, когда мы закончили свою трапезу с жареным зайцем. Выпили по чашке горячего зелёного чая. Объедки и кости от съеденного зайца отец отнёс за холм, где местные хищники устроили себе пир на весь дикий мир с останками бывшего зайца. Когда отец вернулся к костру, то мы помыли руки водой из бурдюка с холодушечками и вскоре улеглись спать.
  - Ты посмотри! Эти рыжие бестии стащили наш завтрак прямо с шампуром! - возмущённо, закричал отец рано утром, когда едва открыл глаза со сна и сразу ничего не мог толком понять.
   Посмотрел в сторону бывшего костра, где мы ночью оставили на рогатках к завтраку на шампуре остатки не съеденного поджаренного зайца, завёрнутые в тонкое льняное полотенце, чтобы мясо не загадили мухи. Рогатки над бывшим костром валялись в стороне на песке. Дальше след на песке в ту сторону, куда местные хищники стащили мясо зайца, оставленного нами на завтрак.
   Мы с отцом тут же побежали по следу диких разбойников, которые оставили нас без завтрака. Нам не пришлось долго идти по следу разбойников. Прямо за холмом мы наткнулись на наше льняное полотенце, сброшенное разбойниками с мяса, поджаренного зайца. Чуть дальше валялся штык-шампур, который зацепился за сухой кустарник и вылез из остатка поджаренного мяса зайца.
  - Все! Дальше преследовать хищников не стоит, - останавливаясь возле кустика, шутя, сказал отец. - Они все равно не поделятся с нами жареным зайцем. Используем на завтрак сухой паек.
   Вернулись обратно к месту своёй ночной спячки. Собрали все свои вещи. Вытащили из вещмешка по два куска сушёного мяса барашка, два куска хлеба, который спекла нам в дорогу жена кочевника калмыка. Нацепили на себя все своё снаряжение и, завтракая в пути, медленно двинулись в сторону лиманов, которые было видно с холмов жёлто-зелёными кругами в стороне к морю.
   Следующее место своего ночлега мы определили сразу рано утром на большой поляне между озером и двумя лиманами. Здесь можно было хорошо отдохнуть после трёх суток работы и дальнего пути от стоянки кочевника-кумыка. Нам надо было пополнить свои запасы, свежей родниковой водой рядом с озером. Стоило постирать в озере свою пропахшую от пота одежду, а также приготовить свежий запас продуктов к длительному двухдневному переходу к железной дороге.
   В первую очередь достал из кожаного мешка засоленную мной рыбу и разложил её на траве, чтобы солёная рыба за световой день посушилась при солнечных лучах жаркого лета. Сушиться саленную рыбу разложил на середине большой поляны, чтобы рыба была у меня на виду.
   Иначе мой улов могут стащить местные хищники, как это они сделали с нашим завтраком, когда стащили фактически у нас под носом, остатки мяса жареного зайца. Теперь у них такой трюк не пройдёт.
  - Пойду подальше от нас, - сказал отец, собирая с собой охотничье ружье и фотоаппарат. - Сделаю несколько снимков и подстрелю пару уток к нашему обеду. Ты следи за вещами и не уходи далеко. Можешь просто отдыхать, стирать свою одежду в озере, фотографировать и ловить рыбу.
   Когда отец скрылся в камышах вместе со своим охотничьим ружьём и с фотоаппаратом "ФЭД", тут же полез в воду озера прямо в одежде, чтобы заодно искупаться и постирать прямо на себе вонючую от пота одежду. По пути к озеру взял с собой фотоаппарат и удилище на ловлю озёрной рыбы. Решил сразу совместить приятное с полезным. Зачем мне дважды возвращаться к вещам?
   Несмотря на жаркое утро, вода в озере оказалась холодной. Сразу видно, что это озеро питают свежей водой большие родники. Так что вода в озере кристально чистая и холодная, как в горной речке. Поэтому ни стал долго купаться в холодной воде озера. Слегка сполоснулся и тут же выскочил на поляну, чтобы хорошо согреется от бега при солнечных лучах восходящего солнца.
   Как только мне стало жарко от бега и от солнца, тут же снял с себя всю одежду и голяком пошёл к озеру, чтобы там постирать свою грязную одежду, соленную от пота за трое суток путешествия на дикой природе. Ведь нам осталось всего пару ночёвок в дикой природе, а дальше прямая дорога в вагоне пассажирского поезда до самого дома. Мы сделали своё дело пора ехать домой.
   Пока отец ходил со своим охотничьим ружьём и с фотоаппаратом где-то в зарослях камышей вокруг лиманов, в это время сделал все свои дела. Выстирал свою грязную одежду, которая состояла из фуражки, штанов, трусов, сандалий, рубашки, носков и майки. Затем совершенно голый своим задом распугал местных лягушек в озере и заодно местную рыбу в пресном водоёме. Так что рыбу на уху поймал только к обеду. Попались всего два небольших сазана и четыре усача.
   К этому времени подсохла с одной стороны вся моя стираная одежда и солёная рыба на середине большой поляны. Мне пришлось повернуть свою чистую одежду и солёную рыбу на другую сторону, чтобы они хорошо подсушились до вечера. Ведь не буду же ночью спать голяком. В мокрой одежде то же не хочется спать. К тому же вяленая рыба, сложенная в вещмешок может покрыться плесенью от соприкосновения друг к другу. Так что пускай все тут хорошо просушится.
   Когда солнце было над моей головой, то решил до прихода отца подготовить все к варке ухи. В первую очередь достал из озера в садке пойманную мной живую рыбу и принялся её потрошить, а также чистить от чешуи. Больше было мороки с сазанами. Большая у сазанов чешуя и они живучие сильно. С усачами намного легче. Так себе поскрёб мелкую чешую и внутренности вытащил.
  - Молодец, что уху стал варить! - радостно, сказал отец, когда вернулся из камышей с трофеями. - Пока варится уха, то к этому времени распотрошу гусей. Уток не было, пришлось подстрелить двух гусей. Хорошо прожарим гусей и спрячем в кожаный мешок из-под солёной рыбы. Будем охранять жареных гусей, как зеницу ока, чтобы не спёрли хищники, как этой ночью жареного зайца.
   К вечеру, когда все наши дела были сделаны, собрал с поляны всю свою сушёную рыбу. Завернул сушёную рыбу в льняное полотенце и положил к себе в вещмешок. Как заранее сказал отец, двух жареных гусей мы положили в просоленный кожаный мешок из-под солёной рыбы и также спрятали в вещмешок отца. Затем все вещмешки сложили в кучу себе под голову и на своих подстилках улеглись спать поздно ночью, когда нам больше делать было нечего, как только спать.
   Двое следующих суток у нас прошли нормально, без особых приключений. Если не считать того, что одного нашего жаренного гуся все-таки спёрла у нас рыжая камышовая лисица. Все из-за нашей оплошности. Мы утром со сна забыли помыть руки. В первую очередь разложили продукты на завтрак. Собрались было кушать, но тут отец вспомнил, что перед едой нам надо помыть руки.
  - Думаю, что у нас гусей никто не стащит. Пока мы сходим к озеру. - сказал отец, рассматривая вокруг большую поляну с нашим завтраком по самой середине. - Если что, то мы успеем первыми.
   Пока мы шли умываться и мыть руки у озера, то по дороге к озеру оглядывались на своих жареных гусей. Со стороны озера и со стороны лиманов до нашего завтрака очень далеко. Не один хищник не успеет добраться вперёд нас до жареных гусей. С воздуха нам тоже ничто не грозило. Вокруг нас и далеко за полем нашего зрения было чистое небо. Пернатые хищники пока ещё спят.
   Едва мы спустились к озеру и опустили в воду озера свои руки, как сзади нас раздались звуки какой-то возни. Мы тут же оба встали и посмотрели в сторону своих вещей. Там, к нашему удивлению, вокруг нашего завтрака с жареными гусями, дрался между собой выводок лисят. Среди лисят над их головами выделялась лиса-мама, которая проворно тащила к норе нашего жареного гуся.
  - Ах, ты! Рыжая тварь! - закричал отец во весь голос и, размахивая руками, поковылял на своих культяпках в сторону лисицы. - Тебе покажу, как воровать наших гусей. Брось нашего гуся!!!
   Опережая своего отца, с дикими воплями кинулся спасать наших жареных гусей. Тем временем мама-лисица что-то тявкнула своим деткам, которые тут же перестали драться между собой и быстро скрылись где-то на полянке совсем недалеко от наших вещей. Сама лисица подождала, пока её детки скрылись от нашего преследования. Затем схватила самого жирного гуся и скрылась вместе с нашим жареным гусем, там же на поляне в траве, где только, что скрылись её лися-та.
   Когда мы подошли к месту нашего отдыха, то увидели ужасный кавардак, который устроили лисята под руководством своёй мамы-лисы. Все вокруг было разбросано и растаскано в разные стороны. Можно было подумать, что здесь прошло войско варваров, которые громят все на своём пути. Видимо лисят привлёк запах козьего молока у нас в бурдюке или запах сушёной рыбы в мешке.
   Отец стал разбираться с разбросанными вещами. Пошёл посмотреть, куда лисица утащила нашего жареного гуся. Всего в десяти метрах от места нашего отдыха обнаружил в траве нору лисицы. Вчера в течение дня и сегодня утром много раз ходил по поляне и всего в десяти метрах не видел лисьей норы. Вполне возможно, что лисица с ночи готовилась к набегу на наши вещи.
  - Там лисья нора, - сказал отцу, когда вернулся обратно к нашим вещам. - Сюда бы наших собак. Джульбарс с Дингой устроили бы лисятам с их мамой хороший разгон за нашего жареного гуся...
  - У лисиц имеется сразу несколько выходом из норы, - махнув рукой, с досады сказал отец. - Сейчас лисица вместе со своим выводком где-то далеко от этих мест уплетают нашего жареного гуся.
  - Хорошо, что не весь наш завтрак стащили лисицы, - усаживаясь на траву, сказал с облегчением. - Иначе нам пришлось бы обратно пользоваться сухим пайком, которого осталось на два дня.
  - Думаю, что больше ничего не придётся жарить и привлекать к себе хищников, - усаживаясь завтракать, с досадой, сказал отец. - В последние сутки доедим все, что у нас останется в вещмешках. Домой будем возвращаться налегке. Поедем ночным поездом, чтобы утром быть дома...
   Отец кушал и словно старик бурчал что-то себе под нос. Больше не слушал отца. У меня сейчас были одни мысли о нашем завтраке. Надо было хорошо позавтракать сразу на двое суток, чтобы последние сутки не мучатся от голоду или не довиться сухим пайком. Сухой паек мне надоел до такой степени, что аж ночью хочется вместо сухого пайка кушать домашние галушки и борщ.
   Как планировали мы заранее, то к железнодорожному разъезду возле реки Кума добрались в воскресенье поздно вечером. На железнодорожном разъезде, где встречаются и разъезжаются в разные стороны два встречных поезда, было всего четыре человека. Два стрелочника и два ремонтника путей, на тот случай, что надо развести встречные поезда и проверить буксы на колёсах.
  - Здравствуйте, мужики! Как дела? Как жизнь молодая? - протягивая руку путейцам, приветствовал отец железнодорожников, которые сидели у домика в ожидании встречных поездов. - Все хорошо!
  - Жаловаться не на что, - ответил моему отцу, пожилой мужчина. - Что-то вы без рыбы и без дичи?
  - Наша главная дичь на фотоплёнках, - показывая на фотоаппараты, ответил отец. - Вы наверно слышали о всесоюзном конкурсе на этикетки фотоснимков "Дары природы". Мы оба этим заняты.
  - Слышать то мы слышали, но верится с трудом, - с досадой махнув рукой, сказал пожилой мужик. - Вокруг одни шарлатаны. Используют наш труд в угоду себе. От них ничего хорошего не будет...
  - Не знаю, как точно будет, - неуверенно, сказал отец. - Но фотоаппараты и фото принадлежности мне дают совершенно бесплатно. Остался месяц конкурса, а там посмотрим. Как будет дальше...
   Мужики с отцом перешли на бытовые разговоры. Перестал их слушать. Сидел на своём вещмешке и клевал носом, ковыряя сухие козюльки в своём носу. У меня сейчас были одни мысли о пассажирском поезде. Скорее бы забраться в вагон пассажирского поезда и лечь на полку выспаться до станции "Избербаш". За неделю нашего путешествия устал до самого обалдения.
   Пока дремал на своём вещмешке в ожидании пассажирского поезда, отец с мужиками договорился до того, что вскоре ему предложили выпить за встречу и за знакомство. Железнодорожникам запрещалось пить спиртное во время работы, то отцу приходилось пить водку за себя и за тех мужиков, которые его угощали. Так к приходу нашего поезда отец набрался до полного свинства.
  - Все, мужики! Спасибо за угощение! - еле выговаривая от пьянки, прощался отец с железнодо-рожниками. - Всего доброго! Следующая встреча за мой счёт. Обязательно выпьем на природе!!!
  - Обязательно выпьем за твой счёт! - сказал отцу, пожилой мужик, загружая моего отца в вагон.
   Едва только мы прошли в середину купейного вагона, как пассажирский поезд тут же тронулся в путь. В купейном вагоне, кроме нас больше никого не было. Отец спрятал своё имущество под свою нижнюю полку и прямо в одежде завалился спать.
   Тоже спрятал свои вещи под свою полку. Но в отличие от отца, ни стал спать в одежде, так как в купе было сильно жарко. Поэтому разделся до трусов. Улёгся спать, в слегка свежую постель, которую расстелила мне проводница.
  - Мальчик! Поднимай своего отца! Скоро ваша станция! - услышал сквозь сон голос проводницы.
   Открыл глаза и тут же посмотрел в окно вагона. За окном вагона было Каспийского море и пригород Махачкалы. Пассажирский поезд набирал скорость отъезжая от станции "Махачкала". Примерно через час будет станция "Избербаш". Надо будить отца и собирать свои вещи к выходу. Поезд на нашей станции стоит всего пять минут. Надо отцу успеть выбраться с вагона с нашими вещами на своих культяпках, изуродованных войной. Иначе дальше проедем свою станцию.
  - Папа! Вставай! Скоро наша станция! - стал кричать в ухо спящему отцу под грохот поезда.
  - Не надо громко кричать! - отмахиваясь от меня руками, закричал на меня отец, поднимаясь с места своего ночлега. - От твоего крика поезд может оглохнуть. Сам знаю, что нам пора вставать.
   Отец поднялся с места. Раскачиваясь в разные стороны, он пошёл из купе в сторону туалета, чтобы там оправиться и привести себя в порядок после вчерашней пьянки, тем временем стал вытаскивать из ящиков наши вещи и все принадлежности, которые были с нами вовремя нашего путешествия в дикой природе. Надо было проверить наличие вещей, чтобы тут ничего не забыть.
  - Ты готов? - спросил отец, входя в наше купе. - Тогда давай будем выносить вещи к тамбуру.
   Пока мы перетаскивали свои вещи в тамбур нашего вагона, в это время за окном вагона промелькнул на пирсе маяк, который стоит по самой середине между селением Буйнак и пресными заливами рядом с нашим военным заводом.
   Тут же прильнул к окну вагона, чтобы издали посмотреть на пресные заливы, где сейчас могут находиться на рыбалке мои друзья с нашего двора.
   К моему удивлению на берегу пресных заливов и на каменной гряде возле моря никого не было видно. Наверно пацаны без меня проспали на рыбалку или приболел мой друг Джульбарс в скуке без меня. Тоже скучал по своим друзьям все эти дни нашего путешествия в дикой природе. Скорее бы добраться до Нового городка. Узнать по какой причине мои друзья не вышли на рыбалку...
  - Станция "Избербаш"! - услышал голос проводника по местному радио. - Готовьтесь к выходу!
   Вернулся обратно в тамбур к нашим вещам. Стал с нетерпением ожидать остановки пассажирского поезда на нашей железнодорожной станции "Избербаш". Меня не было здесь всего неделю, а казалось, что прошла целая вечность. Как все-таки тяжело расставаться с теми, кто ждёт тебя обратно. Так же трудно ждать встречи с друзьями и с мамой, которой не видел, целую неделю.
   Поезд медленно тянул до точки остановки на платформе у станции. Проводница открыла дверь из тамбура вагона на улицу и до последнего мгновения ждала остановки поезда. Едва только проводница ступила на перрон, как тут же сломя голову ринулся со своими вещами из купейного вагона пассажирского поезда. Мне хотелось лететь как птица, которую выпустили на волю из клетки.
   Пока отец на своих искалеченных ногах выбрался из вагона на платформу, в это время дежурный по станции объявил окончание посадки в пассажирский поезд "Астрахань-Баку". Поезд медленно тронулся с места.
   Постепенно набирая скорость, он вскоре скрылся в дали за зелёной полосой деревьев высаженных специально вдоль железной дороги по всей длине Северного Кавказа.
  - Скоро начало работы, - поглядывая на часы, сказал мне отец. - Нет смысла ехать домой и обратно. Вот тебе деньги на проезд на автобусе и на мороженое. Ты заслужил даже больше, но на большее у меня нет с собой денег. Свои вещи заберу с собой на работу. Ты не забудь отдать ма-тери письма от родственников. Больше мы с тобой на природу не поедем. Можешь отдыхать на летних каникулах на полную катушку. Только не забывай, что у тебя есть родители и два брата...
  - Ура! Наша взяла! - завопил во всю глотку, оглушая отца и толпу пассажиров. - У нас каникулы!
   Отец и толпа людей закричали что-то в мою сторону. Но уже никого не слышал. Мчался со станции "Избербаш" в сторону Нового городка, где меня ждали друзья и мой верный пёс Джульбарс. Мне не нужен был никакой транспорт, чтобы быстро добраться до своего дома.
   Ведь почти каждый день бегал между двумя населёнными пунктами и никогда не задумывался о расстоянии, на которое надо тратить время и деньги на проезд в общественном транспорте. Мои ноги быстрее любого транспорта, который надо ждать до прибытия, а затем во время движения между пунктами.
   Целых три месяца отец участвовал во всесоюзном конкурсе на фотографии к этикеткам "Дары природы". Столько же месяцев ждал результатов конкурса. Первого места в конкурсе отец не занял. Но все-таки он получил поощрение в виде четырёхколёсной инвалидной коляски. Однако мы гордились тем, что наши фотоснимки о дарах природы, печатали много лет на спичечных коробках.
  
  4. Чудеса природы.
   Помню с трёх лет, как старики нашего древнего рода, терских казаков говорили, что у "Чёртовой горы" рядом с Гудермесом есть другие таинственные места и продолжение по всему Кавказу. Некоторые народы даже пользуются этими чудесами природы и не задумываются над тем, что это необычное место, у которого могут быть трагические последствия.
   Конечно, не очень-то верил в эти дедушкины и бабушкины сказки. Если бы мне самому не при-шлось встретиться с такими чудесами природы совсем в другом месте Кавказа. Далеко от "Чёртовой горы" возле Гудермеса.
   Когда мы всей семьёй переехали жить в Избербаш, который находится в Дагестане на берегу Каспийского моря, то мы с отцом стали ездить на инвалидной коляске драндулете по горам и собирать оригиналы для будущих фотопортретов, которые после рисовал мой отец.
   Такие произведения фото искусства пользовались большим спросом не только в городе, а так-же в аулах.
  - Если ты даже не станешь фотохудожником или охотником, как, - говорил мне отец, когда брал меня с собой в горы, - то ты, хотя бы увидишь чудеса природы, которые не каждому дано увидеть.
  - То, что буду художником, это мне известно с трёх лет, - напоминал отцу, - так бабушка Нюся мне предсказала. Но охотником не буду никогда. Это точно знаю. Так как люблю животных.
  - Наша бабушка любит предсказывать, - смеясь, говорил отец. - Так как никому неизвестно, что будет когда-то в будущем, которого может и не быть. Но то, что мы сегодня отправляемся в горы, то об этом даже бабушка может не знать. Мы с тобой уедем сейчас, пока наша бабушка спит.
   Отец тут же быстро собрал наши вещи в дорогу. Мы не спеша направились к его инвалидной коляске, которая словно верная лошадь ждала нас на привязи у забора возле общей кухни во дворе Нового городка рядом с нашим многоквартирным домом. У нас всегда с собой был ограниченный запас пищи и воды.
   Так как в горах Дагестана было много разных плодовых деревьев, а также кустарников съедобных ягод. К тому же народы Кавказа всегда гостеприимны и дружелюбны. Никогда не оставят гостя голодным и холодным в горах. Всюду примут, напоят и накормят, как своего родного человека. Так что, находясь далеко в горах, мы всегда были сыты и никого не боялись.
   Когда мы поднимались на небольшой горный перевал в сторону аула Цуриб, в горах произошло землетрясение. На перевале был обвал. Завалило дорогу. Думал, что на этом наша с отцом поездка закончилась. Отец развернул руками свой драндулет на узком участке дороги. Мы стали спускаться обратно в долину. Но мы проехали всего с километр, как, вдруг, отец повернул на узкую еле заметную дорогу, которая вела никуда. Дорога просто доходила до горы и там обрывалась.
   Думал, что отец хочет остановиться здесь на ночь, чтобы утром в объезд поехать в или дождаться, когда разберут завал на перевале. Но это место в горах было без единой скалы, где могла быть какая-нибудь отвесная скала или пещера для ночлега.
   Тут всюду были круглые вершины, покрытые зелёной травой. Подняться на эти вершины было невозможно ни то чтобы нашему драндулету, но даже любому самому мощному автомобилю, которые были в то время.
  - Здесь даже заночевать негде, - с обидой на природу, сказал отцу. - Придётся возвращаться.
  - Зачем возвращаться? - с удивлением, сказал отец. - Возвращаться обратно плохая примета. Мы поедем так, как ездил в этих местах с имамом Шамилем твой прадед Яков Борисович Кокалов.
   Отец продолжал ехать дальше по едва заметной дороге, от которой было видно всего две полосы, очевидно, когда-то проложенной колёсами брички, подводы или телеги. Когда мы доехали до края этих полос на земле, то полосы как бы продолжились дальше.
   Отец, не останавливая свой драндулет продолжал ехать дальше. Вершины, поросшие травой как, бы проседали под колёсами нашего драндулета на уровне полос на земле. Прошло минут десять, как мы ехали по этой удивительной дороге. Вокруг нас были вершины, поросшие травой. Но только участок дороги с нашим драндулетом просто как бы проседал между вершинами, поросшими травой и продвигался на другую сторону вершины.
   Так мы проехали всю вершину горы пока на другой стороне вершины увидели долину, в которой находился аул Цуриб. Когда мы выехали на настоящую дорогу, то посмотрел на вершину, откуда мы только что выехали.
   Вершина была такой же, как все вершины в этом месте. Совершенно ничем не отличалась. Только две полоски еле заметной дороги тянулись от подножия этой горы и сливались с обычной дорогой. Не было даже никаких признаков того, что эти две узкие полоски дороги пригодны для какой-то поездки сквозь вершину.
  - Этой дорогой пользовался ещё имам Шамиль, когда воевал против царской армии, - напомнил мне, отец. - Мне об этом рассказывал дед Яков, который был переводчиком у Шамиля. Такое чудо в этом месте бывает, может быть, в сто лет один раз. Вот мы с тобой попали в это время. Возможно, что мы уже никогда не сможем использовать это место для своего проезда сквозь эту вершину.
   После того, как отец собрал множество оригиналов на портреты, то мы решили, заночевали в ауле Цуриб. Рано утром следующего дня мы поехали дальше в горы по просёлочной дороге, где в горах кроме арбы другой транспорт ни ездил. Когда мы проехали уже значительное расстояние, то над нами стали собираться дождевые тучи. Отец решил, что нам лучше заночевать в горах где-нибудь в пещере. Мы проехали совсем немного и повернули в небольшое ущелье.
   Отец нашёл отвесную скалу с большим деревом и под это укрытие поставил свой драндулет. Думал, что мы заночуем в этом укрытие. Но отец собрал все наши манатки, и мы стали подниматься пешком выше в ущелье к небольшому отверстию в расщелине между скал. Куда нельзя было протиснуться.
  - Мы туда не пролезем, - сказал, отцу, когда увидел это маленькое отверстие. - Там и места нет.
  - Если пещера захочет, то там поместиться много людей, - ответил отец, смело шагая в пещеру.
   Когда мы стали подходить к отверстию пещеры, то у меня было такое ощущение, что отверстие пещеры расширяется, а, наоборот, уменьшаюсь. Как только стал входить в пещеру, то мне показалось, что стенки малюсенькой пещеры стали раздвигаться передо мной во все стороны. Как бы не перемещался в этой странной пещере в поиске места для ночлега, постоянно ощущал, что между мной, а также стенкой и потолком пещеры, находится постоянно, одно и то же расстояние, приблизительно, в два метра. Пещера словно растягивалась в одном измерении к нам.
   У меня почему-то в этой пещере голова ходила кругом, словно от голода или от ароматного запаха сухого мха в пещере. Возможно, что даже от иллюзии перемещения пространства вокруг нас. Было такое ощущение в организме и в голове, словно принял снотворное лекарство, которое тянет ко сну. Совершенно замороченный, бросил на мох свою подстилку и сразу крепко уснул.
   Сколько мы спали, не знаю. Когда проснулся, то сквозь узенький выход из пещеры пробивался тоненький луч яркого солнечного света. Моя первая мысль была о том, что мы теперь никогда не выберемся из этой пещеры, так как в такую узкую щель ни одно животное не пролезет, ни то что-бы мы люди. Зря мы сюда забрались. Сами себя загнали в ловушку и теперь тут сгниём.
   Как только отец проснулся, мы тут же собрали все свои вещи и вышли свободно из пещеры сквозь эту щель, которая вовремя нашего выхода из пещеры расширилась на пару метров вокруг больше нас. Мы, совершенно не цепляясь за стенки отверстия пещеры, вышли в сторону ущелья. Однако спиной ощущал, как пещера уменьшается после меня. Когда мы стали спускаться вниз, то обернулся обратно и увидел узкую щель между скал, где только что было отверстие пещеры.
   В другой раз, когда мы отправились в горы с отцом обратно собирать оригиналы для рисования портретов, мы ехали на своёй инвалидной коляске по дороге на подъём. Драндулет закипал от подъёма в гору, вдруг, отец выключил двигатель в нашей допотопной технике. Думал, что отец решил таким образом охладить двигатель своего драндулета. Однако наш транспорт не нуждался в профилактики своего двигателя.
   Но наш драндулет продолжал двигаться в сторону подъёма. В то время, как по законам физики, наш драндулет с выключенным двигателем должен был катиться вниз. Не поверил своим глазам и даже на ходу выбрался из нашего драндулета, чтобы собственными глазами убедиться о движении техники на подъём горы.
  - Таких чудесных мест природы в горах Дагестана достаточно много, - сказал отец, когда сел обратно в наш драндулет. - Тебе их покажу. Местные старики говорят, что главным из таких мест считается "Чёртова гора" в Гудермесе. Ты о чудесах той горы знаешь не хуже меня. Сам бывал на ней. Все эти удивительные места как-то связаны между собой и ведут в неизвестность. Слышал как-то об этих местах от учёного физика, который назвал такие места магнитными полями. Откровенно говоря, сам не знаю, что такое магнитные поля и как их можно применять в быту людей.
   Следующий наш поход в горы был через неделю. Мы с отцом ехали в горы выше аула Кумух. С другой стороны, мы сюда приезжали. В этот раз был впервые, с другой стороны. Не доезжая несколько километров до аула Кумух, увидел недалеко от дороги натоптанное место и чуть подальше кучу камней. Подумал, что это какое-то святое и ритуальное место для мусульман, которые останавливаются здесь и бросают к святому месту камешек, что бы у них была удача в горах.
   Как во времена Тамерлана, когда он шёл завоёвывать Индию, то приказал каждому воину бросить в кучу камень. Когда войско Тамерлана возвращалось обратно, то Тамерлан приказал каждому воину взять обратно по одному камню. Таким способом Тамерлан узнал по оставшимся камням, сколько воинов погибло при завоевании Индии. Может быть, это воины Шамиля бросали тут свои камни перед боем с царской армией, а позже собирали эти камни, как у Тамерлана. Рассказал историю с камнями насчёт Тамерлана и высказал свои предположения насчёт имама Шамиля.
  - Если ты сможешь кинуть камень дальше этой кучи, то куплю тебе велосипед, - сказал отец.
   Велосипед был мечтой всех пацанов нашего двора. Мы даже сами изобретали себе различные самокаты и велосипеды. Катались на этом транспорте по махачкалинскому шоссе от Уллубиевской балки до Нового городка в Избербаше. Конечно же, е мог отказаться от такого предложения отца. Тем боле что расстояние от указанного отцом места до кучи камней было не больше десяти метров.
   У нас во дворе были различные игры с бросанием каких-то предметов, так мы там боле тяжёлые палки и шарики кидали намного дальше, чем расстояние между натоптанным местом и той кучей камней. Этот выигрыш был за мной. Такой шанс сейчас нельзя мне упустить.
   Как только отец остановился у края дороги, то тут же выбрался из нашего драндулета. С большим трудом отыскал возле дороги два небольших камушка. Видно давно вокруг этого места выбрали все камушки, чтобы бросить камушки на эту кучу.
   Поэтому рядом нет камушков, хотя дальше по дороге много камней. Подошел к указанному отцом месту и бросил камушек со всех сил. Но камушек упал прямо на ту кучу, которую набросали другие посетители этих мест.
   Тогда бросил второй кумушек, который тоже нашёл место на куче камней. Меня захватила страсть бросать камушки до тех пор, пока заработаю себе долгожданный велосипед. Пошёл, собрал ещё камушков и стал бросать в сторону кучи. Однако ни один из брошенных камушков не перелетел через эту кучу камней. Когда вокруг меня ни осталось, ни одного камушка, то решил взять камушки из той кучи. Едва нагнулся к куче с камушками, как сильно ударился о что-то такое, что было передо мной не видимым.
   Создавалось такое ощущение, что все камушки находятся в каком-то невидимом сосуде, в который никак нельзя проникнуть. Как-то в этот сосуд попадают брошенные камушки?
   Попытался определить руками объем невидимого предмета, но как только протянул к куче с камушками свою руку, так тут, же обжёг свои руки, словно дотронулся до горячей печи. Желание моё обследовать странное место, сразу у меня моментально отпало.
  - Проходит какое-то время, большинство этих камней с кучи находят возле дороги, - сказал мне, отец. - Можно подумать, что кто-то смелый разбрасывает эти камни туда, где они находились раньше всегда. Люди иногда сутками сидели в этом месте, чтобы проследить передвижение камней вдоль дороги. Но каждый раз в какой-то момент сторожа этого процесса закрывали глаза. Когда открывали обратно свои глаза, то из большой кучи камней большинство камней были вдоль дороги. Лишь не значительная кучка камней лежало в том же загадочном месте, словно привлекая посетителей обратно испытать свой шанс бросить отсюда камешки дальше запретного места.
   Прошел один месяц моих поездок с отцом, родители устроили меня этим летом на один месяц в пионерский лагерь за Буйнакском. Сборы отрядов были в назначенное время в Махачкале в столице Дагестана. Оттуда нас развозили на автобусах по многочисленным пионерским лагерям в сторону гор за Буйнакск.
   Когда все мальчишки и девчонки были в сборе, огромный караван из многочисленных автобусов и легковых автомобилей в сопровождении милиции растянулся по всей трассе между Махачкалой и Буйнакском.
   Как только караван автобусов с пионерами поднялись по трассе на тысячу метров над уровнем океана, то мы увидели удивительную картину.
   Далеко от берега Каспийского моря перед нами показался настоящий приморский пейзаж. Прямо посередине огромного плато был большой песчаный курган. Совершенно жёлтый морской песок ярко выделялся на сером фоне камней и далеко не приморской зелени. Возле этого кургана из морского песка даже жизнь была точно такая, как на песке возле Каспийского моря. По песку бегали жучки, которые строят свои норки в морском песке.
   Рядом растут колючки, которые можно было увидеть только у берега моря. Даже птицы, которые гнездятся на песок у берега моря, летали над этим курганом из морского песка. Создавалось такое впечатление, что за этим курганом плещется Каспийское море. Но отсюда до берега Каспийского моря несколько десятков километров. Кроме того, этот песчаный курган находится на высоте тысячи метров над уровнем океана. Откуда он?
  - Этот песчаный курган скучает по морю, - сказал нам, пионер вожатый. - В течение года курган перемещается, поэтому каменному плато с места на место. Постоянно ищет дорогу к морю. На этом песчаном кургане своя собственная фауна, которая образовалась ещё миллионы лет назад, когда возле этого кургана плескался океан. Рядом с этим курганом учёные и просто жители этих мест, часто находят кости давно вымерших животных, рыб и птиц, которые жили в этих местах миллионы лет назад. Этот курган настоящий естественный заповедник Земли. Даже местные жители, которые с рождения привыкли к этому кургану, берегут его, как народную ценность. На этом плато никогда не проводят никакие работы и с этого кургана не берут для стройки песок.
   Самоё удивительное событие, нас ждало, ни на песчаном кургане, вдали от Каспийского моря. Когда мы поселились в пионерский лагерь недалеко от аула Шамиль-кала, то свой первый поход мы совершили к крепостям Шамиля, где проводником был столетний старик, который говорил, что ещё пацаном бегал по этим камням и хорошо знал имама Шамиля.
   Но даже этот столетний старик не удивил нас, так как таких столетних стариков было достаточно много в горах Дагестана, к которым с огромным уважением относились все живущие в Дагестане.
   Однако самоё удивительное событие нас ждало ни в крепости Шамиля. Когда мы пошли к сигнальным башням, расположенным в тех же местах, то вот там увидели весьма интересную картину. Конечно, это были не сигнальные башни, которых натыкано по всему Кавказу, как свечек на торте у столетнего старика. Нас удивило то, что на одной возвышенности, на которой сам Аллах, должен был поставить сигнальную башню, не было ничего.
   Даже ни одного камушка не было. Зато внизу под этой возвышенностью было полным-полно камней различных размеров. Здесь лежали просто камни и специально оттёсанные каменные глыбы. Можно было подумать, что люди собирались построить в этом месте башню, но после передумали и бросили камни у подножья горы.
  - Вам, наверно, всем известен по истории "сизиф труд"? - поинтересовался наш экскурсовод. - Как боги Греции наказали Сизифа за жадность, презрение к человеческим и божественным законам. За свои преступления Сизиф был сурово наказан. Он был осуждён, вечно вкатывать в подземном мире на гору камень, который, достигнув вершины, скатывается обратно.
   Отсюда "сизиф труд" - тяжёлая и бесплодная работа. Вполне возможно, что такая вершина находится здесь в этой долине. Как зеркало подземного мира, в котором Сизиф до сих пор вкатывает на вершину горы огромный камень, который, достигнув вершины, скатывается обратно.
   Отсюда и слышно постоянно в этих местах раскаты падающих камне и частые землетрясения. Если кто-то из вас сомневается в этом, то пускай положит на эту вершину камень любой величины и убедиться в том, что "сизиф труд" действительно бесполезен. Поэтому никто не построил башню здесь на этой вершине.
   Мы в страхе смотрели на эту заколдованную высоту и боялись на неё подняться. Никто из нас не хотел стать Сизифом нашего времени. Тогда экскурсовод сказал нам, что это совсем не опасно. Взял лежащий у него под ногами камень и стал подниматься на эту вершину по самому лёгкому склону. Мы тоже последовали его примеру.
   Каждый пионер взял в руки камни разной величины и стал подниматься на вершину следом за экскурсоводом. Минут пятнадцать мы поднимались на вершину, площадка которой была метров десять в диаметре.
   Как только все оказались на площадке, то по команде экскурсовода сложили свои камни на середину площадки вершины и быстро поспешили взобраться на другую вершину, на которой была построена большая сигнальная башня.
   Прошло минут двадцать, после того как мы положили свои камни на пустую вершину. Но камни даже не думали падать с вершины. Пацаны стали подкалывать экскурсовода, что, мол, фокусник был пьян и фокус не получился.
   Но, вдруг, один камень слегка качнулся и покатился в сторону склона, видимо этот камень решил не подвести экскурсовода.
   Следом за первым камнем рискнул его напарник скатиться вниз. Не прошло и пяти минут, как все камни зашевелились. Опережая друг друга, покатились по совершенно ровной площадке вершины в сторону склонов на вершине. Лишь самый ленивый камень медленно переваливался с боку на бок, но вскоре и он добрался до края вершины, догнал своих собратьев у подножья вершины.
   Конечно, Сизиф, это греческий миф. Но как объяснить, то явление, что рядом на вершинах стоят сторожевые башни больше ста лет и не рушатся, а в это время, рядом на вершине невозможно закрепить, ни один камень. Хотя сама вершина изнутри наверняка состоит из каменной глыбы покрытой почвой и поросшей травой. Иначе бы эта вершина давно была бы размыта дождями и разрушена до своего основания.
   К этому вопросу можно подойти только с научной точки зрения, что в низу у подножья этой вершины магнитная порода или магнитное поле, а все эти камни содержат в себе окись железа. Вот и притягивает магнит железные камни со своёй вершины.
   Возможно, что есть тому и другие причины, но вот только наш разум ещё к этому вопросу полностью не созрел. Поэтому мы никак не можем понять различных чудес природы, которые, возможно, ничего неособенного не представляют для тех, кто может ими пользоваться.
  
  Часть-5. Джульбарс.
  
  1.Собачья голова.
   У всех людей когда-то в детстве или во взрослом возрасте был любимый питомец из числа домашних животных, собак или кошек. У меня тоже были друзьями любимые домашние питомцы. Но больше всех мне нравился пёс, который жил у нас в коммунальной квартире в Новом городке рядом с Избербашем в Дагестане на берегу у самого синего Каспийского моря.
   Собаку звали Джульбарс. Вот про этого пса мне хочется рассказать. Какая умная голова была у этой собаки, которая дружила со всем двором, особенно с детьми.
   Было это в пятидесятых годах прошлого века. Мне не было девяти лет. Мои братья-близнецы, Сергей и Юрка, едва народились и были совсем беззубые. То есть, они не могли покусать собаку, которая следила за ними, точно также как следила бы за своими собственными детьми-щенками. Так и было в нашей квартире.
   Когда мои братья нуждались в кормлении или в смене пелёнок, то пёс брал их за одежду зубами и тащил к нашей маме, чтобы она поменяла детям пелёнке, покормила и уложила их спать. Когда дети не могли уснуть и плакали, то Джульбарс хватал зубами кроватку и раскачивал её в разные стороны, пока дети засыпали.
   Если псу не удавалось усыпить моих братьев, то он начинал подвывать с малышами до тех пор, пока они наконец-то засыпали или наша мама приходила, чтобы усыпить своих деток, которые, естественно, больше всего слушали свою маму, чем всех остальных людей. Умный пёс тоже оставался спать там, рядом с кроваткой моих братьев-близнецов.
   Джульбарс был породистой немецкой овчаркой. Мой отец принёс его совсем маленьким щенком. Всем двором мы кормили щенка с соски, как маленького ребёнка. Постепенно подрастающий пёс привязался ко всем жителям нашего двора. Но спал он в коридоре у нас в коммунальной квартире.
   Наверно пёс понимал, что кто его первый подобрал на улице, тот и является его хозяином или, точнее, самым лучшим другом. Свою дружбу к нам Джульбарс проявлял постоянно, не только своёй помощью к моим маленьким братьям. Пёс часто ходил с моим отцом на охоту, где в море, в озёрах и пресных заливах, плавал за подбитыми утками и гусями, а в лесу бегал за дичью.
   С ребятами нашего двора и со мной умный пёс ходил постоянно на море ловить рыбу. К морю нёс наши удочки в зубах, а обратно тащил пойманную нами рыбу, которую перебрасывал себе через спину на куканах и тащил кукан с рыбой точно также как таскают волки зарезанных ими баранов к себе в волчье логово, чтобы накормить волчат. Ведь волк тоже собака, но дикая совсем, не захотела жить с людьми и постоянно живёт в лесу. К людям наведывается изредка за пищей. Из рыбы, пойманной нами в море пёс больше всего любил бычков, особенно, сушёных. Мы постоянно видели в зубах нашего лохматого друга сушёных бычков, которых ему давали соседи. Джульбарс был всеядный и никогда не капризничал в выборе пищи. Он ел все, что ели мы.
   Но не брал пищу от людей, которых он не знал и всегда рычал на незнакомцев, если кто-то приближался к нам, к нашим вещам или к самому Джульбарсу. Как верный сторож, пёс никогда не доверял вещи посторонним людям. Джульбарс был хорошим сторожем и ужасно хитрым шалуном.
   Когда была какая-нибудь шкода со стороны нашего пса, то он тут же начинал прятаться и закрывать свою морду лапами, как бы стесняясь за свои проделки. Когда отец или мама ругали Джульбарса за его проделки, то он начинал ласкаться и подлизываться, чтобы только его простили за шалости. Даже подставлял свою задницу, как человек, чтобы его пошлёпали ремнём, а не потрепали за шиворот, как собаку.
   Потому, что Джульбарс слышал, как мне отец говорил за мои шалости, что сейчас всыплет хорошего ремня по заднице за мои детские проделки. Потому, что человек во время плохих поступков думает задницей, а не своёй головой. Джульбарс прекрасно понимал язык людей, вот только сам не мог разговаривать. Однако он выполнял все наши поручения.
   Никто никогда не дрессировал Джульбарса и не учил его собачьим наукам. Все, что делал наш пёс, это он придумывал сам. Все вокруг даже удивлялись, что мы разговариваем с Джульбарсом, ну, прямо, как с человеком. Он прекрасно нас понимал. Соседи говорили, что у вашего лохматого друга собачья голова умнее, чем у некоторых человеческая голова.
   Единственное, что не умел Джульбарс, так это говорить человеческим языком. Может быть, пёс, просто стеснялся говорить человеческим языком. Боялся, что его тогда совсем не буду понимать, как это происходит часто между людьми, которые орут друг на друга, а сами не понимают, из-за чего скандал происходит. Поэтому Джульбарс всегда молчал и даже лаял очень редко. Он не любил лишний раз болтать.
  
  2. Прирождённый циркач.
   Однажды к нам в Избербаш приехал с шатром цирк шапито. Все ребята с нашего двора тут же пошли смотреть цирк. Наш верный друг тоже последовал за нами. Когда мы подошли к цирку, то нам сказали, что в цирк с собаками проходить нельзя. Джульбарс тут же встал на задние лапы и подал мне свою переднюю лапу, как это делают дети, когда проходят в цирк со своими родителями.
   Но вредная тётя контролёр на входе в цирк сказала нам, что если даже собака научиться разговаривать по-человечески, то её все равно нельзя пускать в цирк. Так как на собаку надо надевать намордник, чтобы она не покусала никого из людей. К тому же в цирке имеются собаки...
   Наш пёс никогда со дня своего рождения не был на цепи, не носил ошейников и тем боле никакого понятия не имел, что такое намордник. Но как только контролёрша сказала нам про намордник, то Джульбарс закрыл лапами свою морду, стал тихо скулить. Словно жаловался мне на то, что у него нет намордника. По этой причине его не пускают в цирк. Наш пёс хотел пройти в цирк.
   Однако строгая контролёрша оказалась, ну, просто не пробиваемой к понятию желания Джульбарса во что бы то ни стало попасть в цирк. Тогда наш лохматый друг стал вытворять такие выкрутасы, что даже мы удивились его способностям.
   Мы стояли, разинув рты, так как сами не знали, как быть с ним, с нашим умным лохматым другом. Идти без него в цирк или самим устроить свой собачий цирк по месту жительства. Давать цирковые представления на удивления всем соседям.
   Тем временем Джульбарс стал ходить на задних лапах вокруг строгой контролёрши. Жалобно выть под цирковую музыку, которая звучала рядом. Ласкаться перед контролёршей. Прыгал через барьер, туда и обратно. Зрители, которые пришли в цирк, окружили нас с контролёршей, стали аплодировать талантливому псу. Контролёрша думала, что это ей аплодируют зрители и вместе с Джульбарсом кланялась всем зрителям.
   Зрители думали, что талантливый пёс работает в цирке и таким образом привлекает зрителей в цирк-шапито. Контролёрша окончательно растерялась и не знала, как поступать дальше. Пускать Джульбарса в цирк без ошейника и намордника или не пускать? Ведь по инструкции цирка она вообще не имела права пускать собаку в цирк. Пусть даже собака самая лучшая на всем белом свете и самая способная из всех собак.
   На шум возле цирка вышел администратор цирка-шапито. Следом появились директор цирка и артисты цирка-шапито. Все с интересом смотрели на выступление Джульбарса. Умный пёс продолжал поражать окружающих людей своими способностями. Люди аплодировали каждому трюку Джульбарса.
   Контролёрша постоянно раскланивалась, словно все аплодисменты принадлежали только ей, а не Джульбарсу. Можно было подумать, что это она, контролёрша, скачет через барьеры возле цирка, ходит на задних лапах вокруг зрителей и воет жалобно под цирковую музыку, а не наоборот. Присутствующие смеялись над такой сценой. Словно здесь выступали клоуны цирка.
  - Кто хозяин собаки? - спросил нас, директор цирка. - Продайте нам талантливую собаку. Он будет работать у нас артистом цирка. Мы ему покажем весь мир. Вы будите гордиться своёй собакой.
  - У нашего Джульбарса нет хозяина, - ответил ему. - Он может сам решать свои проблемы.
  - Его зовут Джульбарс? - воскликнул директор цирка. - Какая прекрасная кличка! Ну, если он может решать за себя. Хочу знать его решение. Джульбарс! Ты будешь работать артистом в цирке?
   Пёс внимательно посмотрел на меня, словно ждал от меня подсказки. Только развёл руками, так как определять свою дальнейшую судьбу мог сам Джульбарс. Сказал так в присутствии всех окружающих нас людей, которые застыли в ожидании ответа. Пёс заскулил и отрицательно закрутил головой, как это делаю люди, когда чего-то не желают совершать.
   Оглушительные аплодисменты приветствовали самостоятельное решение судьбы Джульбарса. Так как он не поддался заманчивому предложению работать в цирке.
  - Почему ты не хочешь работать артистом в цирке? - удивлённо, спросил пса директор цирка.
   Джульбарс спрятался за меня и стеснительно закрыл передними лапами свою лохматую морду. Это было понятно на любом языке, что Джульбарс не хочет расставаться с другом и стесняется работать артистом в цирке. Все были поражены такими способностями собаки и терпеливо ждали развязки. Как поступит с умным псом директор цирка?
  - Зачем тогда пришёл к цирку? - после паузы, спросил у пса директор цирка. - Интересно?
   Джульбарс закивал головой и несколько раз показал мордой в сторону контролёрши у прохода в цирк. Это было понятно на любом языке, что он хочет пройти посмотреть цирк, а контролёрша его не пускает.
   Всем стало понятно. Зрители стали предлагать директору цирка деньги за билет на проход нашего пса в цирк. Каждый стал брать на себя ответственность за хорошее поведение Джульбарса во время представления в цирке.
   Тем временем мой лохматый друг внимательно смотрел мне в глаза и чего-то ждал от меня. Пожимал плечами и показывал кивком головы на директора цирка. Тогда Джульбарс подошел к директору цирка. Взял директора зубами за рукав пиджака и повёл в цирк. Директор только развёл свободной рукой и сказал контролёрше, что на время выступления цирка берет лохматого зрителя под свою ответственность и выписывает ему контрамарку на место в директорском ложе.
   Таким образом, наш пёс, на законном основании прошел в цирк, как зритель и гость директора цирка. Присутствующие аплодировали директору цирка и Джульбарсу. Зрители цирка прошли на свои места.
   Тоже с друзьями прошел на купленное место. Только наш Джульбарс сидел на месте приглашённых гостей рядом с директором цирка, который постоянно что-то говорил на ухо нашему псу, а он отрицательно вертел головой и не соглашался с предложением директора цирка.
   У Джульбарса был твёрдый характер, если он отказался от предложения директора цирка работать артистом цирка в присутствии всех. То никакие уговоры директора цирка не могли изменить твёрдое решение Джульбарса жить всегда рядом со своими друзьями в Новом городке в Избербаше.
   Со своими друзьями из нашего двора. Понятно, что в первую очередь со мной, как со своим лучшим другом, который выкормил его соской из бутылки. Все цирковое представление Джульбарс внимательно следил за выступлениями артистов цирка и ни разу не шевельнулся.
   Только когда на манеже появились дрессированные собачки, то они на собачьем языке обратились к нашему лохматому другу, тогда Джульбарс внимательно посмотрел на директора цирка, как бы спрашивая разрешение у директора цирка на общение с дрессированными собаками.
   Директор цирка пальцем показал Джульбарсу на свои губы, что означало надо молчать. Джульбарс опустил нос под задние лапы, а передними лапами закрыл свои глаза. Таким образом, он показал, что будет сохранять полное молчание во время работы дрессированных собак.
   Однако, когда дрессированные собаки закончили свою работу на манеже цирка и зрители одарили их своими аплодисментами, Джульбарс не выдержал и своим лаем дважды приветствовал отличное выступление артистов цирка и своих собратьев, дрессированных собачек цирка.
   По окончанию программы циркового выступления Джульбарс вместе с нами вернулся домой и больше никогда не ходил на цирковое выступление. Видимо боялся, что увлечётся работой цирка и не сможет сдержать своего решения остаться с нами. Думаю, что Джульбарс не обдуманно отказался от столь заманчивого предложения работать артистом цирка. В то время Джульбарсу было всего два года.
   По собачьим меркам это не совсем зрелый возраст, чтобы принимать какие-то серьёзные решения. В то время был слишком молодой, по человеческим меркам, мне было всего десять лет. Пока не мог принимать какие-то серьёзные решения в таком вопросе, как подсказывать своему лохматому другу об определении его дальней шей судьбы.
   Таким образом, Джульбарс, как артист цирка не состоялся. О чём сожалели друзья. Но как друг, он, много кратно раз доказывал нам свою преданность и выручал в трудное время. Этому есть множество примеров. Особенно, во время летних каникул на море и дома. Даже затрудняюсь, какой из них описать, так как все примеры были интересны и поучительны в отношении людей.
  
  3. Лохматый сыщик.
   Рядом с нашим домом был небольшой магазинчик, который постоянно обворовывали. В то время не было сигнализации, а сторожей, во время кражи магазинчика, постоянно находили пьяными или спящими. Все время сажали и увольняли совершенно не виновных сторожей. Но кражи магазинчика продолжались, а виновных никак не могли найти.
   Тогда подозрение пало на нас, что это мы, пацаны, спаиваем сторожей и воруем в магазинчике, так как наш жилой дом находится прямо напротив этого магазинчика, а на чердаке этого дома мы устроили свой штаб в пионерскую игру "Зарница". Так что нам либо было известно, кто ворует или мы сами участвуем в краже. Нас часто стали вызывать с родителями в милицию. Следили за нами на улице и на природе.
   В наших квартирах проводились неоднократные обыски самих родителей в присутствии соседей и милиции. За нами устраивали слежки даже на море и в школе. Проводили обыски нашего штаба на чердаке дома. Но мы не воровали и не знали, кто это делает. Мы сами из своего штаба устраивали наблюдение за этим магазинчиком.
   Но вход в магазинчик был с обратной стороны домика. Нам не было видно сторожки и самого входа магазинчика. Причём кражи в магазинчике были довольно странные. Пропадали в основном продукты питания и водка.
   Завмаг демонстративно выворачивал свои карманы в присутствии сторожа и милиционера. Показывал, что у него ничего нет. Замыкали магазинчик на три различных замков с засовами, пломбами и контрольными бумажками. До выхода из магазина сторож, милиционер и завмаг смотрели состояние магазинчика.
   Все было на своём месте. Только утром обратно в магазинчике был балаган с признаками кражи. Воровали немного. Всего несколько колясок копчёной колбасы, пару бутылок водки и что-нибудь из одежды, которая стоила совсем мало. Так, что судить кого-то, собственно говоря, не за что. Так, какая-то мелочь. Словно это пьяница-домовой пошалил малость и все. Дело опять закрывали.
   Люди так и думали, что в этом магазинчике завёлся домовой, против которого нельзя возбудить уголовное дело за его шалости. Поэтому все оставляли свои копейки за сдачи, чтобы завмаг мог покрывать растрату за шалости домового. Закрыть магазинчик никто не хотел, так как его услугами пользовались все жители наших домов.
   Ближайший магазин находился рядом с нашей школой в другом конце Нового городка. Все остальные магазины в Избербаше. Больше трёх километров от наших домов, куда за буханкой хлеба на автобусе не поедешь, а тут рядом под рукой есть магазинчик, в котором всегда есть свежие продукты и хлеб. Так что все скоро свыклись с кражей магазинчика, которая совершалась один раз в месяц и не больше. Такая незначительная кража не беспокоила никого. Только мы с этим не были согласны. Так как нас подозревали в совершении кражи, которой мы не делали. Поэтому мы решили обязательно поймать воришку. Пускай даже воришкой окажется сам домовой магазинчика, чтобы только снять с нас подозрение.
   Мы устроили круглосуточное дежурство в своём штабе на чердаке дома. Тайно от взрослых дежурили, там сменяя друг друга. Кроме нас об этой тайне знал только Джульбарс. Пёс дежурил в штабе, на чердаке вместе с нами. Но кражи продолжались. Мы никак не могли поймать вора. Как всегда, утром сторож крепко спал, или был пьяный, а магазинчик обворованный. Причём аппетит домового-вора рос с каждым разом.
   Почти целый год, с осени и до осени, во все праздничные и выходные дни, даже во время своих школьных каникул, мы постоянно оставляли кого-нибудь на ночное дежурство с Джульбарсом. Но все было бесполезно.
   Кражи не прекратились, а даже стали чаще. Наверно у домового вырос аппетит, к краже в магазинчике или он решил, что совершенно не наказуем, ему кражи дозволены. Мы возненавидели домового.
   Но однажды, когда летние каникулы подходили к концу. Мы все собрались на экстренное собрание в своём штабе на чердаке только с одним вопросом. Снимать нам ночное дежурство в штабе на чердаке на время учебного года или продолжить дежурство до победного конца. Так как нам нужно было что-то решать.
   Было далеко за полночь, когда мы прекратили своё бесполезное собрание. Не пришли к единому выводу. Все завалились спать прямо на чердаке, чтобы утром продолжить собрание до окончательного решения.
   Где-то под утро, когда у нас и у всего Нового городка был самый глубокий сон, вдруг, Джульбарс всполошился и побежал вниз с чердака на улицу прямо к магазинчику. Там, возле магазинчика, наш мохнатый друг поднял такой лай, что все люди, живущие возле магазинчика, проснулись.
   Вышли из своих квартир, чтобы посмотреть на переполох, который поднял Джульбарс и все городские собаки, которые сбежались на лай нашего пса.
   Мы тоже побежали целой оравой из своего штаба на чердаке дома, чтобы посмотреть на то, что происходит рядом с этим магазинчиком. Вскоре возле магазинчика собралось много народа и собак. Джульбарс отчаянно лаял на дверь магазинчика и никак не хотел отступать. Сторож, как всегда в доску пьян.
   С него что-то спрашивать было бесполезно. Надо было вызывать милицию и завмага, который жил рядом через подъезд в этом двухэтажном доме. К дому с торца был пристроен одноэтажный домик с единственным магазинчиком в нем. Когда милиция прибыла, то пошли к завмагу, которого долго не могли разбудить.
  - Сегодня выходной день! - возмущённо, кричал завмаг, когда его вытащили из квартиры сонного с ключами от магазинчика и в одних семейных трусах. - Как все надоело! Скорее бы вора поймали.
   Шлёпая на босую ногу в домашних тапочках, завмаг долго ковырялся в потайных замках своего магазинчика. Когда наконец-то все замки были отомкнуты. Дверь магазинчика открылась, то взору всех пришедших открылась привычная картина бардака, который устраивал домовой после очередной кражи. В магазинчике никого не было и все упокоились, ворча, собрались расходиться по своим квартирам.
   Чтобы впредь больше никогда не подниматься на лай собак. Вот только Джульбарс никак не хотел отступать. Он отчаянно стал лаять на небольшой прилавок, который отделялся от основного прилавка крышкой, которую завмаг поднимал, чтобы встать на своё рабочее место за прилавком или принести на склад магазинчика новый товар.
  - Этот прилавок можно убрать? - спросил милиционер завмага. - Нам надо посмотреть, что там.
  - Да вы что! - удивлённо, возмутился завмаг. - Прилавок вместе с полом прибит во время ремонта.
  - Ну, ладно! - согласился милиционер, после того, как не смог сдвинуть прилавок с места. - Пошли домой, тут нечего делать. Кражи домового нам и псу будут не по зубам. Пускай ворует домовой.
   Но Джульбарс не думал отступать. Он яростно рычал, лаял и царапал пол возле стойки прилавка. Это вызвало подозрение у всех присутствующих. Народ стал требовать, чтобы отодрали прилавок от пола. Несмотря на скандальное возражение завмага, что будет испоганен вид магазина. Виновных поломке будут штрафовать, прилавок все же ломом отодрали от пола, на котором отчётливо было видно устройство виде потайного люка.
   Перед глазами присутствующих предстала странная картина. С внутренней стороны прилавка, которая совершенно не была видна никому, снизу торчали два огромных болта, которые были вмонтированы между двумя брусками основного каркаса этого прилавка.
   Концы болтов прикручены к небольшому щиту в середине прилавка. Края самого прилавка основными брусками каркаса лежали на полу и фундаменте магазина вместе с фундаментом жилого дома.
   Когда все это сооружение разобрали, то всем сразу все стало понятно, как этот "домовой" воришка проникал в магазинчик. Надо было снизу открутить всего две гайки крепёжных болтов, которые туго притягивали весь прилавок к полу и к люку, который вёл в канализационный колодец. Затем, прилавок легко убирался. Можно было в магазинчике не заметно совершать кражу.
   Тем же путём вор возвращался обратно в канализационный колодец и накрепко прикручивал прилавок к полу и общему фундаменту двумя массивными болтами через бруски основного каркаса прилавка и через толстые бруски, туго вставленные в канализационный колодец. Таким образом, долго проводилась кража.
   Когда тайна стала ясна, то милиционер и следом за ним двое любопытных спустились в самый низ колодца двухметровой глубины, в стенках которого была стальная лестница, как во всех подобных канализационных колодцах. Там они проползли в канализационную трубу диаметром около метра и длиной не больше пяти метров.
   В конце трубы оказался следующий канализационный колодец, люк которого был металлический. Никак невозможно было его открыть. Тогда все трое любопытных вернулись обратно в канализационный колодец магазинчика и поднялись наверх в помещение магазинчика, где были все соседи.
  - Колодец ведёт в первый подъезд жилого дома, - сказал милиционер, когда вернулся обратно в магазинчик. - Надо посмотреть, откуда начинается колодец на первом этаже подвала этого дома.
   Все любопытные тут же отправились в первый подъезд дома. Но там под переходной лестницей между этажами находилась небольшая металлическая дверца, которая была наглухо приварена сваркой.
   Так давно сделали жильцы этого дома, чтобы никто не лазил в подвал дома, где ничего не было, кроме канализационных колодцев и труб, на случай сильных дождей и наводнений, то есть, там был дренаж - система осушения подвала дома посредством труб и колодцев, которые сооружались во время строительства дома.
   Никто не захотел смириться с тем, что металлическая дверца заварена. Ведь прилавок тоже был прикручен, а под ним оказался потайной ход. Такое могло быть и за приваренной дверцей. Тем более что Джульбарс своим лаям настаивал на вскрытии приваренной дверцы. Все с доверием относились к нашему лохматому сыщику.
   Несмотря на выходной день с военного завода привезли сварочный аппарат, которым вскрыли заваренную металлическую дверцу. Милиционер прошел вовнутрь не большого подвала, чтобы там найти люк колодца канализации. Но люка там не было.
   Милиционер хотел, было выйти оттуда, как, вдруг, Джульбарс обратно проявил свои способности в поиске преступника. Наш пёс проскочил в дверцу, которую пытались обратно закрыть и заварить навсегда. В самом маленьком подвале Джульбарс отчаянно стал когтями карябать пол подвала.
   Когда милиционер внимательно пригляделся при свете своего фонарика к полу, то оказалось, что на полу лежит кусок толстой фанеры искусственно запачканной грязью под цвет пола подвала, а края фанеры, засыпаны толстым слоем пыли, да так тщательно, что совершенно не заметно с первого взгляда.
   Кусок фанеры подняли. Под фанерой оказался обычный металлический люк канализационного колодца. По краям люка были металлические задвижки, которые никому не дали возможности открыть люк изнутри самого колодца. В колодец милиционер не полез. Было ясно, что он ведёт в магазинчик. Надо было искать, куда вор пошёл дальше. Ведь металлическая дверца в подвал была заварена, а другого выхода из подвала здесь не было.
   Лохматый сыщик обратно проявил свою способность в расследовании уголовного дела. Он ловко залез на отопительные трубы и по ним прополз в щель под потолком подвала, которая снизу совершенно не заметна людям. Когда Джульбарс исчез из нашего вида, то мы услышали его лай во втором подъезде.
   Все присутствующие тут же побежали во второй подъезд. Но на металлической дверце, ведущей в подвал второго подъезда, висел огромный замок.
   Никого не интересовало где находиться ключ от замка. Замок просто поломали ломом и открыли дверцу. Джульбарс выскочил из подвала и побежал на второй этаж дома в квартиру, где жил завмаг магазинчика. Все присутствующие последовали за псом. Когда лохматый сыщик стал лаять на квартиру завмага, тот потерял сознание.
   В те годы холодильников в Новом городке не было ни у кого. Продукты хранили, как могли. Поэтому в почёте были сушёные, вяленные и копчёные продукты, которые долго не портились от жары возле Каспийского моря. Когда милиционер открыл на кухне в квартире завмага продуктовый шкаф, там увидел множество копчёной колбасы, которая весела на перекладине завёрнутая в марлю от насекомых.
   На деревянном полу шкафа стоял ящик водки. Найти остальное ворованное из магазинчика не представляло никакой трудности. Ворованный товар находился всюду в квартире завмага, которому отпираться совершенно бесполезно в присутствии многих свидетелей.
   Завмага привели в чувства и при свидетелях надели на него наручники. По желанию многочисленных свидетелей нашего лохматого сыщика тут же наградили огромной связкой копчёной колбасы. Естественно, что Джульбарс ни стал отказываться от заслуженной награды. Ведь он проявил незаурядную способность в расследовании таинственного преступления, которое долгие годы не могли раскрыть двуногие сыщики в лице местных милиционеров.
  
  4. Собачья дружба.
   Весь обмотанный связкой копчёной колбасы, наш верный друг побежал сразу к своему лучшему другу. Настоящей дикой собаки Динго, которую маленьким щенком привёз наш сосед из своёй командировки в Австралию. Джульбарс в то время тоже был щенком, мы его вместе со щенком дикой собаки Динго кормили с одной соски.
   Можно сказать, что они были молочные братья, а не просто хорошие друзья. Да ещё какие! Никогда не было, чтобы Джульбарс что-то грыз без участия дикой собаки Динго или наоборот. Они даже спали на одной подстилке, в коридоре у нас в квартире, или в квартире, где жили хозяева дикой собаки Динго. Никто не делал никакой разницы между лохматыми друзьями.
   Однако наш Джульбарс был намного умнее дикой собаки Динго. Не сказал бы, что дикая собака Динго так и осталась дикой в сравнении с Джульбарсом. Просто она по своёй природе была дикой и не общалась с людьми. Зато с Джульбарсом дикая собака Динго всегда находила общий интерес. Она была словно тень рядом с нашим лохматым другом.
   Куда отправлялся Джульбарс, туда следовала дикая собака Динго. В этот раз оба друга ловко расправлялись с кольцами копчёной колбасы. Никто не мог претендовать на заслуженную награду в виде копчёной колбасы. Однако, с друзьями, по согласию с лохматыми друзьями, тайком от соседей съели одну палку копчёной колбасы.
   Были у Джульбарса и у дикой собаки Динго не только хорошая жизнь, а также трагические времена. У них был общий враг пёс волкодав. Огромных размеров пёс, который своёй величиной был в несколько раз больше Джульбарса и дикой собаки Динго вместе взятых. Они с самого детства возненавидели волкодава, который не только своёй величиной, но и возрастом был гораздо старше и больше наших собак. Волкодав вечно валялся, как старый тюфяк на территории наших домов, которую постоянно метили и охраняли обе наши собаки. Драться с волкодавом бесполезно.
   Одно название волкодав говорило о его мощи. К тому же, на этой псине огромная и густая шерсть, такая густая шерсть, что голова Джульбарса или его друга дикой собаки Динго могла запутаться в этой шерсти.
   Собаки могли задохнуться, не достигнув цели, чтобы загрызть волкодава. Поэтому Джульбарс и дикая собака Динго обходили волкодава стороной, который валялся, как огромная шкура какого-то животного на территории наших собак и совершенно не обращал никакого внимания на угрозы со стороны двух наших собак. Так продолжалось долго.
   Но однажды произошла трагедия межд. тремя собаками. не видел, как это все произошло, но когда услышал истерические вопли Джульбарса и дикой собаки Динго, то сразу выскочил на улицу и увидел страшную сцену.
   Голова моего лохматого друга находилась в громадной пасти волкодава, а дикая собака Динго буквально весел на морде волкодава и рвал клыками то, что не было прикрыто густой шерстью на волкодаве.
   Мы сразу поняли, что нашему другу Джульбарсу пришёл конец. Вытащить голову нашего пса из пасти волкодава было бесполезно. Тогда мы, рискуя быть истерзанными волкодавом, стали отчаянно бить волкодава тем, что было у нас под рукой.
   В ход пошли разные палки и металлические прутья. Видимо волкодав был очень стар к подобной схватке с двумя собаками, а также с двумя десятками пацанов, собравшимися защищать своего лохматого друга.
   Прошло не больше минуты, пока Джульбарс находился в пасти волкодава. Наконец-то волкодав широко открыл свою огромную пасть. Наш пёс, чуть живой, вывалился из пасти волкодава на землю. Волкодав тут же ушёл из Нового городка. Мы больше никогда не видели огромного пса у нас на улице. Наверно волкодав решил не претендовать на территорию. Люди говорили, что огромный пёс умер в степи от старости.
   Покусанного пса мы сразу подняли на руки и побежали с ним в поликлинику к ветеринару. Так как наш лохматый друг в любой момент мог погибнуть. Волкодав прогрыз шкуру Джульбарсу в нескольких местах и в том числе на голове и возле шеи. Так что помощь врача была своевременной. Нашему псу сделали два укола. Один укол обезболивающий, а другой укол успокаивающий. Кроме того, Джульбарса усыпили под наркозом, как это делают с тяжело раненым человеком. После того, как заснул наш пёс от наркоза, то ему сделали несколько операций. Зашивали и обрабатывали его раны. Другого выхода не было.
  - С такими ранениями ваш лохматый друг не может лечиться самостоятельно, - сказал нам ветеринар, - как это обычно делают собаки. Кушают лечебные травы и пьют лечебную воду....
   Мы конечно об этом знали. Но не знали, как собаки определяют, где есть лечебные травы и вода, они хранят в глубокой тайне от людей. Даже своим лучшим друзьям среди людей не доверяют. Зато человек в этот раз пришёл на помощь собаке.
  - Вашего пса придётся оставить на лечение в больнице. - после оказания первой медицинской помощи, сказал нам собачий доктор. - Раненый будет жить. Но надо его долго лечить.
   Лечили Джульбарса всеми возможными медицине современными и народными средствами. Даже в больнице наш пёс лежал в отдельной палате под постоянным присмотром со стороны санитаров, как тяжелораненый человек. Ежедневно нашему раненому другу проводили различные медицинские процедуры и давали пить необходимые лекарства.
   Провалялся Джульбарс в больнице целый месяц. Мы каждый день навещали своего друга. С нами к своему молочному брату постоянно приходила дикая собака Динго. Первые дни после операции дикая собака Динго вообще не отходила от своего друга, пока ветеринар не убедил нас и дикую собаку Динго оставить в покое нашего лохматого друга, так как ему действительно нужен был покой после сложной операции.
   Поэтому мы приходили все сразу в одно время дня, чтобы Джульбарс все остальное время спал в наше отсутствие и от дозы лекарства, которое наш пёс принимал также, как это делают больные люди после сложных операций на своём теле и на душе. Конечно, поддержка друзей ему была нужна постоянно. Особенно когда друзья приходили с куском мяса и с хорошей бараньей косточкой, от которой Джульбарс никогда не мог отказываться.
   Через месяц на нашем псе все зажило, ну, также как на любой собаке, которая занимается постоянным спортом и с крепким здоровьем легко переносит свои различные заболевания. Но только повреждённое сухожилие на шее пса с левой стороны не удалось врачу исправить. Джульбарс стал ходить, слегка склонив голову в левую сторону. Здесь медицина была бессильна. Наш лохматый друг так и ходил до конца своёй жизни.
  
  5. Преданный друг.
   После того, как мы с отцом вернулись из фото-рыбалки на лиманах, вместе со своими друзьями полностью стал посвящать себя отдыху на летних школьных каникулах. Каждый день рано утром задолго до рассвета мы выходили из дома на рыбалку к пресным заливам или в горы за лесными плодами и ягодами. Конечно, чаще всего, мы были на рыбалке. Так как море было рядом.
   У меня в Новом городке было много друзей. Но самым преданным другом был пёс по кличке Джульбарс. Во все мои вылазки за пределы квартиры или города меня всюду сопровождал мой лучший друг пёс Джульбарс. Мы были как молочные братья, которые питались одним коровьим молоком из бидона, который всегда стоял в квартире в холодном углу, чтобы не прокисало молоко.
  - Сегодня мы пойдём к пресным заливам, - шепнул на ухо Джульбарсу, когда мы проснулись чуть свет без будильника. - Ты ползи к нашему другу Абдуллу. Надо его разбудить. Следом за тобой.
   Джульбарс в знак согласия лизнул меня по лицу своим шершавым языком и, не поднимаясь на свои мохнатые лапы, по-пластунски пополз в соседнюю комнату в нашей коммунальной квартире, где спали на тюфяке, прямо на полу братья Абдуллазизовы, Абдулл, Зия и Санджа. У меня была дружба только с Абдуллом, который был моим ровесником. Зия и Санджа были младше нас.
   Джульбарс отлично разбирался в людях. Знал наших соседей и моих друзей не только в лицо, а также по именам и по запаху. Пёс безошибочно в темноте мог отличить братьев, лежавших на одном тюфяке.
   Так что не прошло и минуты, как из соседней комнаты следом за Джульбарсом на животе попластунски выполз Абдулл, держа в зубах свою фуражку, которую он брал на море.
  - Сейчас ползи в квартиру к Пузану, - шепнул на ухо Джульбарсу, когда вы выбрались из своёй квартиры в общий коридор нашего подъезда. - Мы будем ждать тебя и Пузана на нашем чердаке.
   Квартира нашего друга по кличке Пузан, была в том же подъезде почти напротив нашей коммунальной квартиры. В те послевоенные годы была настоящая дружба между народами Советского Союза. Люди настолько верили в дружбу, что ни у кого в квартирах на дверях не было замков. Каждый мог прийти в гости друг к другу без особого приглашения.
   Гостю всего лишь надо было постучать по двери или голосом позвать хозяина квартиры, чтобы предупредить о своём визите. Никто никогда ни у кого ничего не воровал.
   Наши родители прекрасно знали о наших вылазках на природу вовремя летних каникул. Поэтому никогда не замыкали на ночь двери своих квартир, чтобы мы могли легко и без шума выйти из своего дома на природу, при этом, не беспокоя наших родителей, а также младших братьев и сестёр, которым надо было выспаться после трудового дня, чтобы быть бодрыми на новые сутки.
  - Осталось разбудить Сулима, - тихо, сказал Джульбарсу, когда он вместе с Пузаном поднялся на чердак нашего дома. - Остальных пацаном поднимем оравой по пути к пресным заливам.
   Сулимов Вовка жил в первом подъезде нашего дома. Так что не прошло и пяти минут, как мы были готовы к дальнейшему продвижению по нашему городу, чтобы собрать своих друзей к очередной вылазке в сторону пресных заливом. Где нас ждали новые приключения на морских просторах и на просторах дикой природы.
   Именно поэтому все жители в Новом городке называли "вылазками" наши походы за пределы своих квартиры. Так как после наших походов обязательно происходило какое-то событие, которое после обсуждали не только наши родители, но и соседи. Наши поступки обсуждали в общем кругу родственников, друзей и соседей.
  - Это ни орава пацанов, а полчище саранчи или войско Чингисхана! - возмущённо, говорили взрослые, когда обсуждали наши очередные походы на природу. - После походов наших пацанов все сады и огороды очищены от всякой сельскохозяйственной растительности. Они все съедают.
  - Ничего в этом страшного нет, - заступались за нас, некоторые родители. - Детям надо как-то расти и развиваться. Ведь они наше будущее при коммунизме. Главное, чтобы не было войны...
   Мы, конечно, прислушивались к урокам наших родителей. После очередной взбучки от родителей за наши похождения, мы давали слово, что больше ничего подобного не повториться. Но проходило всего пару дней после нашей последней вылазки, как мы вновь готовились к очередной вылазке на природу или к морю, в поисках очередных приключений на свои задницы и головы, которым всегда доставалось от наших родителей. Каждого из нас наказывали за наши похождения.
  - Сегодня на сады-огороды не идём, - Сулим взял на себя руководство, когда мы всей оравой собрались за городом. - В камышах на пресных заливах у птиц появилось много птенцов. Пока птенцы не оперились, нам надо охранять их от браконьеров и от хищников, которые разоряют гнезда диких уток, гусей и лебедей. Придётся нам пару недель дежурить вблизи гнёзд возле камышей...
  - Допустим, что браконьеров, лисиц и шакалов можем отпугнуть своим присутствием, - приступил Пузан к обсуждению проблемы. - Но что мы можем сделать против волков и черных медведей?
  - Во-первых, волки и черные медведи у пресных заливов бывают очень редко, - стал объяснять Абдулл, трусливому Пузану. - Во-вторых, страшнее человека зверя нет. При одном твоём виде все звери разбегутся от пресных заливов. Ты, главное, пернатых не распугай объёмом своёй фигуры...
  - Вам-то смешно, а каково будет Пузану, если волки и медведи примут его за кусок окорока? - в шутку заступился за своего друга Пузана. - Ведь нам без него тоже будет плохо. Где мы возьмём с собой в запас такой большой кусок мяса? Когда пойдём в горы или поплывём далеко в море...
  - Да! Проблема! - скребя грязными пальцами свой затылок, шутя, сказал Сулим. - Придётся нам выставлять рядом с Пузаном добавочную охрану. Нельзя хищникам уступать кусок свежего мяса.
   Все присутствующие пацаны дружно стали смеяться и подшучивать над Пузаном. Даже наш верный друг пёс Джульбарс принялся радостно лаять и весело скакать вокруг Пузана. Джульбарс прекрасно понимал нашу речь и реагировал на любую шутку точно так же, как мы все подшучивали друг над другом. Никто из нас никогда не обижался на шутки друзей. Так как мы все были настоящими друзьями. Вполне понятно, что пёс по кличке Джульбарс был нашим общим другом.
  - Сегодня мы сделаем общий обход вокруг пресных заливов, - серьёзным тоном, сказал Сулим. - Вечером начнём ночное дежурство по три человека. Смена караула через каждые четыре часа.
   Мы кинули жребий на дежурство в карауле по очереди, на каждую ночь на целый месяц. Мне выпало дежурить у пресных заливов в паре с Абдуллом, Пузаном и конечно с псом Джульбарсом.
   В отличие от других троек дежурных, нам повезло в том, что при нас был пёс, который легко мог заменить любую тройку дежурных в карауле у пресных заливов. Вполне понятно, что в Новом городке были и другие собаки.
   Но все остальные собаки были дворняжками или декоративными псами, которые не могли выступить в защиту своих хозяев. В то время как наш пёс был породистой немецкой овчаркой, хорошо обученной нами к защите своих друзей. Именно друзей, так как у нас не было никакой разницы между нами и Джульбарсом. Мы были просто хорошими друзьями.
   Наше дежурство у пресных заливов проходило обыденно скучно и без всяких приключений. Каждая тройка дежурных перед выходом в ночной караул днем хорошо отсыпалась перед дежурством.
   Перед выходом на дежурство мы каждый раз придумывали какую-то историю о нашем возможном отсутствии дома в данную ночь. Родители давали нам всякие наставления. Мы спокойно от-правлялись дежурить караулом у пресных заливов. В защиту подрастающих птенцов в камышах.
   Когда подошло очередное дежурство нашей тройки, то Пузан, как всегда, основательно запасся продуктами на одну ночь, как на целый месяц. Мы с Абдуллом взяли только сухой паек с запасом на сутки и оружие, которым мы могли отпугивать хищников от зарослей камышей с гнёздами под-растающих птенцов.
   В отличие от нас Джульбарс взял с собой только баранью мозговую косточку, которую всегда прихватывал с собой, когда мы отправлялись куда-то в поход за приключениями.
  Ведь не везде каждый день люди режут барашка себе на питание и делятся косточкой с псом.
  - Значить так, - стал руководить дежурством в зарослях камышей у пресных заливов, - Абдулл идёт вдоль мыса вокруг пресных заливов. Остаюсь дежурить между каменной грядой у моря и подъёмом в сторону маяка. Пузан идёт дежурить к середине возле пресных заливов. Джульбарс будет контролировать наше дежурство до смены, чтобы никто из нас не ухитрился заснуть...
   Пока давал наставления на дежурство своим друзьям, то они все трое внимательно слушали меня. Даже пёс не проронил ни единого звука. Внимательно прислушивался к каждому моему слову. Джульбарс вместе с нами серьёзно относился к дежурству возле зарослей камышей у пресных заливов. Лаял во время дежурства или рычал лишь в тех случаях, когда к зарослям камышей приближался какой-то хищник или браконьеры, пытались нарушить порядок в охране пернатых.
   Мы не спеша разбрелись по местам своего дежурства. Джульбарс со мной направился к каменной гряде, которая прикрывала от морских волн камыши вокруг пресных заливов. На каменной гряде селились черные бакланы и тюлени, которые никогда не делили между собой территорию и вели себя спокойно всю ночь. Иногда сюда с моря наведывались нырки и небольшие группы пеликанов.
   На краю каменной гряды собирался домой одинокий рыбак, который видимо, увлёкся ловлей бычков-чернышей и просидел на каменной гряде до темной ночи. Теперь ему придётся идти одному от пресных заливов до города в полной темноте.
   Такой поход в одиночку опасен. Здесь по ночам иногда со стороны Уллубиевской балки с гор приходят хищники, чтобы поживится дарами природы у моря или в пресных заливах. Хищники могут и человека одиночку принять за жертву на своё пропитания. Говорят, что такое иногда происходит.
   Если кто-то один запозднился вдали от города. При мне такого не бывало. Но подстраховать рыбака надо, чтобы не было здесь беды.
  - Мой пёс тебя проводит до военного завода, - сказал рыбаку, после того, как мы обменялись приветствиями. - Отсюда до военного завода недалеко. Но одному ходить в ночи опасно. Здесь бывают хищники. Они могут напасть на одинокого человека. Так что мой пёс подстрахует вас...
  - Ты, то сам не боишься, что на тебя могут напасть хищники? - поинтересовался рыбак, сматывая свои рыболовные снасти. - Ведь ты всего лишь подросток. На тебя здесь хищнику легче напасть.
  - В отличие от тебя не одинок, - гордо ответил. - Со мной здесь друзья и также оружие имеется.
   Устрашающе потряс в сторону невидимых хищников своим арбалетом с колчаном острых стрел и при этом обнажил патронташ на поясе с самодельными патронами, на небольшой поджёг пистолет. Конечно, моё оружие вместе со мной выглядело всего лишь как детская игра. Но рыбак был умным человеком. Он ни стал подшучивать надомной и принял всерьёз мои намерения по его безопасности, а также по моей охране пернатых птенцов от возможных хищников и браконьеров.
  - Джульбарс! Проводишь рыбака до военного завода и быстро обратно, - дал указание своему псу. - Когда вернёшься обратно, так сразу проверишь дежурство Пузана. Иначе он может уснуть.
   Рыбак дружелюбно потрепал Джульбарса по мохнатой голове. Рыбак и пёс медленно стали подниматься на гору в сторону военного завода, трубу котельной которого было видно со стороны пресных заливов. Отсюда до военного завода чуть больше километра. В случае опасности в мою сторону со стороны хищников Джульбарс может добежать за пару минут. Так что полный порядок.
   Не успели Джульбарс, и рыбак добраться до небольшой возвышенности на пути к военному заводу, как вдруг со стороны зарослей камышей у пресных заливов раздался ужасный крик Пузана.
   Он так сильно вопил, что со стороны можно было подумать, там в камышах на Пузана напало целое полчище каких-то хищников, которые раздирают моего друга на мелкие кусочки жирного мяса.
   Ни стал ждать поддержки со стороны Джульбарса и наперевес с арбалетом сломя голову рванул в сторону зарослей камышей, чтобы спасти от беды своего друга. Вдвоём с Абдуллом мы сможем отстоять от растерзания, перепуганного до смерти Пузана. К этому времени к нам на подмогу примчится наш верный друг пёс Джульбарс. Вчетвером мы можем победить любого хищника.
   Во время бега в сторону возможной опасности вытащил из кармана трофейный фонарик своего отца и направил луч фонарика в сторону зарослей кустарника, где в истерике вопил Пузан. Луч моего фонарика одновременно с лучом фонарика в руках Абдулла оперся в удивительное зрелище на небольшом пространстве в зарослях кустарника вблизи воды на берегу пресного залива.
   Рядом с пресной водой, неизвестно отчего, с мокрыми трусами сидел дрожащий от страха Пузан. Напротив, Пузана на мокром песке перепуганный до страха от воплей Пузана сидел кутанский пёс, кавказская овчарка, с обрезанными при рождении ушами.
   Нам всем хорошо было известно, что кавказские овчарки никогда не нападают на человека. Так как с рождения приучены защищать стадо овец и человека от нападения на них хищника со стороны. Даже на чужого человека кутанская собака не может напасть, а может только лаять на чужака и предупреждать об этом хозяина.
   Непонятно откуда взялся кубанский пёс в зарослях камышей на берегу пресных заливов. Ближайшие кошары с возможной отарой овец находятся за мысом с маяком в нескольких километрах от пресных заливов. Кавказская овчарка никогда не отходит от отары овец больше чем на сто метров. Отсюда можно сделать вывод, что где-то рядом находится отара овец из ближнего аула.
   Не успели мы сообразить, как поступать в такой необычной обстановке, как вдруг, неожиданно для всех, не разобравшись ни в чём, прямо с разбега на кавказскую овчарку накинулся наш пёс. Немецкая овчарка по своёй весовой категории и по силе значительно уступает кавказской овчарке. Кутанские собаки, защищая отару овец, могут в одиночку напасть на волка и загрызть хищника.
   Однако наш верный пёс, не раздумывая, напал на превосходящего по силе соперника, таким образом, пытаясь встать на защиту своих друзей. Кутанский пёс спасовал от неожиданности, а также в присутствии перед ним незнакомых людей, на которых он не имел никакого права нападать. Тем боле в отсутствие своего хозяина, который видимо, находился где-то тут близко с отарой овец.
   Два пса в одно мгновение превратились в единый клубок, от которого во все стороны полетели клочья шерсти. Соперники схватились между собой ни на жизнь, а на смерть. Каждый из псов пытался вцепиться своими острыми клыками в горло своего врага, чтобы защитить своего хозяина и свою территорию, которых никто из псов соперников никогда не отдаст на полное уничтожение.
   Откровенно говоря, мы сильно растерялись и не знали, как поступать с дерущимися собаками. Конечно, нам было жалко Джульбарса. Но кутанский пёс тоже не был виноват в случившемся. К тому же не кутанский пёс напал на нашего пса, а Джульбарс сам напал на чужака, который совершенно случайно оказался радом с нами и представлял какую-то угрозу друзьям нашего пса.
   Не успели мы опомниться от неожиданной драки между псами, как вдруг из зарослей камышей выскочил чабан с чёрной буркой в руках и в одно мгновение накинул свою чёрную бурку на дерущихся псов. Мы тут же пришли в себя и кинулись помогать чабану, растащить в разные стороны наших собак, которые под буркой притихли и перестали раздирать друг друга в клочья шерсти.
   Чабан придержал своё пса за уши. Самоё уязвимое место у кавказских овчарок. Поэтому кавказским овчаркам с рождения обрезают уши, чтобы волки во время драки не могли использовать для своёй победы длинные уши собаки. Мы тоже воспользовались моментом. С помощью Абдуллы оттащил в сторону своего верного пса.
   Приговаривая ласковые слова на ухо Джульбарса, постепенно упокоил своего пса. Теперь нам надо было разобраться во всем, что произошло здесь в зарослях кустарника на берегу пресных заливов между перепуганным Пузаном и кутанским псом. Мы толком не знали, что здесь случилось до нашего прихода.
  - Ты, что, никогда не видел кутанского пса? - закричал Абдулл, на нашего перепуганного друга.
  - Немного задремал, - принялся оправдываться Пузан. - Когда открыл глаза, то со страха подумал, что передо мной сидит волк. От неожиданности стал кричать, чтобы отпугнуть от себя волка.
  - Если б перед тобой был волк, - смеясь, стал говорить, - то тебе не суждено было бы сейчас с нами разговаривать. Ты где видел, чтобы у волков были обрезанные уши? Собаку до смерти перепугал и сам со страху нассал в штаны. Теперь пресный залив станет солёный от твоих сак...
   Все стали сменяться над происшедшим. Собаки тоже немного упокоились и с удивлением стали рассматривать людей, из-за которых они только что дрались не на жизнь, а на смерть и могли по глупости людей загрызть друг друга насмерть. Хорошо, что все обошлось благополучно несколькими царапинами и клочьями потерянной шерсти, которая может вскоре отрасти и сравняться.
  - Это во всем виноват, - стал оправдываться чабан. - Пришёл сюда с отарой овец на вашу территорию. Хотел, чтобы все было как лучше. Хотел переночевать у пресной воды, а рано утром с отарой овец перейти выше в горы на новое пастбище. Там высоко в горах есть много сочной травы...
  - Тебе незачем оправдываться, - принялся успокаивать чабана. - Мы не капиталисты. У нас земля общая. Просто произошло недоразумение. Наш друг и твой пёс не поняли друг друга.
   Пока мы окончательно разобрались в происшедшем и постепенно успокоились. К этому времени на птичий переполох над пресными заливами из-за нашего шума, а также на вопли Пузана и на шум от драки псов, к нам сбежались люди с военного завода, а вместе с ними тот рыбак, которого провожал Джульбарс до стен военного завода. Прибежавшие стали спрашивать о случившемся...
   В общем, на этом наше ночное дежурство у пресных заливов закончилось. К утру весь Новый городок знал о случившемся ночью в зарослях камышей возле пресных заливов. От наших родителей нам все хорошо досталось за ночное приключение в зарослях камышей у пресных заливов. Абдулла и Пузана закрыли на неделю в квартирах. Мне отец всыпал хорошего трофейного ремня.
   На общем собрании родителей Нового городка, нам категорически запретили дежурить в защиту пернатых в зарослях камышей у пресных заливов. Родители отобрали у нас все наше вооружение, которое нам пришлось восстанавливать после того, как все взрослые отвлеклись своёй работой и домашними делами. Новое оружие, сделанное нашими руками, стало боле совершенное, чем раньше. Так как со временем приходит опыт во всем. Иначе бы остались обезьянами, как раньше. Несмотря на то, что нам запретили дежурить по охране птенцов в зарослях камышей, мы все равно принесли пользу птицам в дикой природе. Вскоре в пресных заливах появилось множество водоплавающих птиц. По заливам плавали молодые дикие утки, гуси и даже лебеди, которые раньше редко обитали у нас в пресных заливах. Над зарослями камышей кружили стаи чаек...
   Однако больше всех из того приключения выиграл наш верный друг, пёс по кличке Джульбарс. После драки с кавказской овчаркой он получил славу и уважение среди местного населения. Каждый встречный говорил Джульбарсу слова благодарности и уважения за его храбрость. Не смотря на похвалы со стороны горожан, Джульбарс не зазнался. Пёс остался нам верным другом...
  
  6. Точный расчёт.
   Думаю, всем известно, что собаки растут и взрослеют быстрее, чем люди. Потому, что собаки живут пятнадцать лет. Отсюда у собак скорость взросления и вместе с этим старение. Так что на втором году своёй жизни наш лохматый друг стал вполне взрослым псом, который научился многому самостоятельно и требовал от нас уроки на своё развитие, что мы делали с ним каждый день.
   В первую очередь мы тренировали у Джульбарса память, которая нужна всем без исключения, в том числе человеку и его верному другу псу. Каждый день мы рассказывали своему лохматому другу о каких-то предметах, которые он должен был запомнить, а позже по нашему заданию найти и принести к нам нужные нам вещи или какие-то бытовые принадлежности. Чаще всего мелкие любимые псу принадлежности мы оставляли в потайном месте, а позже пёс их находил.
  - Джульбарс! Понюхай косточку! - говорил, Сулим нашему псу и тут же прятал косточку в кустах.
  - Джульбарс! Найди косточку! - говорил своему лохматому другу, когда уводил его от кустов.
   Наш дрессированный пёс быстро находил свою любимую косточку независимо от места её захоронения где-то в кустах, за каменной грядой на суше, в песке у морского пляжа или далеко от нас в городской черте где-то на чердаке нашего дома. Даже на крыше сарая в садах-огородах далеко от нашего места жительства или на горе "Пушкина" находил Джульбарс спрятанные нами предметы.
  - Сегодня мы идём ловить рыбу на пресных заливах, - говорил, Джульбарсу рано утром собираясь на рыбалку. - Мы берём с собой самые нужные вещи. Остальное остаётся здесь на чердаке.
  - Перед обедом придёшь сюда, - продолжал наставлять Абдулл нашего пса. - Возьмёшь на чердаке сетку с сушёными бычками. Принесёшь сетку сушёных бычков к нам на пресные заливы...
  - За то, что ты принесёшь нам сетку с сушёными бычками, - дальше говорил, Сулим, - мы угостим тебя сушёными бычками и дадим мозговую косточку от молодого барашка. Ты нас понял?
   Джульбарс внимательно слушал наши наставления. Затем пёс кивал своёй мохнатой головой в знак согласия с нами. После чего мы все дружно спускались с чердака нашего дома и отправлялись далеко за город ранним утром до рассвета на рыбалку к пресным заливам. Наш лохматый ученик следовал за нами, постоянно оглядываясь назад, как бы запоминая место нахождения нашего дома с чердаком под крышей и с сеткой наполненной большой вязанкой сушёных бычков.
   Впереди у нас был длинный, летний день на рыбалке возле пресных заливов. Мы ловили рыбу в пресных заливах. В основном здесь ловились сазаны, карпы, караси и тарань. Затем мы перебирались на морскую каменную гряду, которая предохраняла пресные заливы от солёной морской воды. На мелководье пресных заливов били острогой кефаль. У каменной гряды со стороны моря было много бычков головастых телух, чернышей и конечно в каменных норах раки. Чаще употребляли раков в пищу с сырой икрой, а также варили раков в котелках или просто жарили на костре.
  - Джульбарс! Скоро обед! - давал указания лохматому другу. - Принеси нам сушёных бычков.
   Наш верный друг тут же срывался с места и на большой скорости устремлялся в сторону Нового городка. От пресных заливов и от каменной гряды у моря было, примерно, три километра до нашего дома. На небольшую возвышенность и дальше по городу наш пёс добирался минут за десять. Обратно с сеткой сушёных бычков на спине или в зубах, Джульбарс добирался минут за тридцать.
  - Вот молодец! - радостно приветствовали мы возвращение своего лохматого друга с сеткой наполненной сушёными бычками. - Ты заслужил мозговую косточку от барашка и сушёных бычков.
   Джульбарс радостно лаял и весело скакал вокруг нас, пока мы приготавливали ему заслуженное угощение. Затем вместе с сушёными бычками и лакомой косточкой наш верный друг забирался в заросли камышей у пресных заливов.
   Там у Джульбарса было своё любимое место, где он мог спокойно полакомиться сушёными бычками и мозговой косточкой, а затем с сытым желудком подремать в тени камышей до тех пор, пока мы позовём своего друга на помощь или обратно домой.
   Так постепенно день за днем наш лохматый друг становился умным и хорошо воспитанным псом. Мы учили своего воспитанника не только хорошо запоминать, а также хорошо охранять наше добро и защищать слабых собак или детей от тех, кто хотел обидеть слабого.
   Джульбарс яростно охранял от обидчиков котят, щенков, птенцов домашних птиц и даже меленьких детей. Чаще всего наш друг оберегал от нападения со стороны городских хищников моих братьев-близнецов.
   Моя мама оставляла во дворе под охраной Джульбарса в манеже Сергея и Юрку. Братья за лето научились ползать и могли стоять возле ограждения в манеже. Наш лохматый нянь внимательно следил за поведением моих братьев в манеже.
   Если братья пытались выбраться из манежа, то Джульбарс перепрыгивал через барьер в манеж и оттаскивал моих братьев за одежду в середину манежа. Братья в это время визжали от радости, что пёс их таскает за одежду.
   Мои братья близнецы беседовали с Джульбарсом, на понятном только им троим языке детства. Все окружающие были в восторге от этого зрелища. Но если к манежу с близнецами приближался кто-то посторонний, тогда Джульбарс начинал рычать на незнакомца и грозно лаять, призывая нас на помощь. Самым сложным занятием у нашего пса были уроки по преодолению препятствий. Мы заставляли Джульбарса преодолевать разные препятствия, связанные с риском как нашему псу, также и нам самим.
   Так как мы часто лазили по садам-огородам наших соседей, а также в колхозный курятник за яичками, там нам и нашему псу надо было уметь лазить через разные заборы, а также через изгороди из растущего чилижника. Поэтому наш лохматый друг учился прыгать в высоту.
  - Джульбарс! Палку! - кричал кто-то из нас и бросал палку через высокий забор сада-огорода.
   Наш пёс был не ленивым, но очень хитрым исполнителем. Если по его взгляду он не мог преодолеть высокое препятствие, то он оббегал забор, чтобы принести нам палку или просто прикрывал передними лапами свою морду, чтобы показать, таким образом, свою нерешительность в преодолении препятствия. Чаще всего прикидывался глупцом, что будто не понимает нашего приказа.
   В таком случае мы тоже начинали хитрить. Доставали откуда-то сушёных бычков, лакомство нашего хитрого пса. С наслаждением мы чистили бычков от чешуи и поедали лакомые кусочки мяса сушёных бычков. В это время Джульбарс со звуком глотал свою слюну и старался обратить на себя наше внимание.
   Пёс визжал и прыгал вокруг нас. Показывая свою прыть. В конце концов, он брал до этого непреодолимое им препятствие. За успех мы награждали пса лакомыми кусочками мяса сушёных бычков или угощали достойного лохматого ученика сочными косточками баранины.
   Постепенно Джульбарс научился с разбега брать высоту до трёх метров. Он легко преодолевал высокие заборы в садах-огородах, а также без проблем перескакивал через колючие изгороди из чилижника.
   С таким лохматым другом мы с лёгкостью опустошали сады-огороды наших соседей и совершали лёгкие набеги на курятник соседнего колхоза. Джульбарс тоже любил лакомиться яйцами и куриным мясом. За наши проделки нас всех наказывали одинаково. Иногда нас вместе с нашим лохматым другом сажали на пару дней под домашний арест или в сарай в садах-огородах.
  - Джульбарс! Шапку! - давали мы команду своему лохматому другу после выхода из заточения.
   Пёс прыгал через проходящего мимо нас человека в головном уборе и с лёгкостью снимал с него шапку или фуражку. Причём Джульбарс во время прыжка ни единого раза никого не зацепил своими острыми когтями или клыками. Каждый раз после такого прыжка все приходили в восторг. Нашего пса тут же начинали хвалить и угощать разными лакомствами.
   Вот только наш верный лохматый друг никогда не принимал угощения от посторонних людей. Даже самые лакомые угощения брал после того, когда мы угощения брали в свои руки и затем передавали лакомиться псу.
  - Джульбарс! Шапку! - скомандовал Абдулл в очередной раз, когда мы шли по своёй улице среди друзей.
   В это время по улице рядом с нами проходили аксакалы из аула. Мы были увлечены своёй прогулкой и не обратили внимания на присутствие гостей. В отличие от нас Джульбарс сразу обратил внимание на присутствие аксакалов в огромных папахах из шкуры пушистого барашка.
   На какое-то мгновение наш пёс закрутил головой в выборе шапки, которую должен снять с головы человека. Недолго выбирая, Джульбарс с разбега прыгнул через высокого старика. Пёс с лёгкостью снял с горца огромную папаху. В тот же миг на виду у всех обнажилась голова почётного аксакала.
  - Вах! Вах! - закричал аксакал, прикрывая руками лысину на голове. - Какой позор! Какой позор!
   Среди горцев на Кавказе снимать кому-то папаху с головы аксакала, это все равно, что отрезать ему голову или опозорить аксакала перед врагами. Мы, конечно, это все знали с рождения с молоком своёй матери. Поэтому после некоторого замешательства попытались скрыться с места совершенного преступления. Но джигиты, сопровождавшие аксакалов, преградили нам путь побега.
  - Это чья собака? - сквозь зубы злобно процедил джигит, вытаскивая из ножен свой кинжал.
   Мы были в шоке от того, что случилось на нашей улице рядом с нашим домом. Мы не знали, что сказать на вопрос джигита. Просто мямлили себе под нос какие-то никому не понятные фразы. Дрожали от страха. Не поднимая своих обнажённых голов, с покорностью смотрели себе под ноги. С этого момента в нашем разуме не было ничего кроме страха и покорности принять смерть.
   Как всегда, к нам на выручку пришёл наш лохматый друг. Виновник происшедших событий, Джульбарс сразу понял, что надо выручать своих друзей. Он приблизился к пострадавшему аксакалу. Держа в зубах папаху старика, пёс протянул папаху в руки пострадавшего.
   Покорно поклонился аксакалу. Положил у ног старика свою голову и от стыда прикрыл свою морду передними лапами. В тот же миг среди аксакалов и присутствующих джигитов раздался возглас восторга.
  - Ва! - удивлённо, воскликнул пострадавший от Джульбарса аксакал. - Это у кого имеется такая умная собака?
   Мы продолжали молчать. Нам никак не хотелось обсуждать поступки своего лохматого друга. Но в этот раз на помощь нам пришли горцы наши соседи. Отцы Абдуллазизова Абдулла и Ибрагимова Исмаила.
   Говорили горцы между собой, вначале на русском языке. Затем они пытались говорить на аварском и на даргинском языках. Гости оказались даргинцами, отцы моих друзей стали извиняться перед пострадавшим аксакалом. Объясняли горцам, что у нашего пса нет хозяина, так как он друг нашей детворы и живёт у всех в квартирах по очереди, как в своём доме.
   По законам кавказских гор пострадавший аксакал мог требовать от виновников огромный выкуп. Но так как виновником оказался свободный пёс, причём друг детворы, то все присутствующие были в замешательстве. Как в данном случае поступать с виновником происшедшего на нашей улице. У всех наций Кавказа нельзя продать друга. Брать за проступок выкуп с детей тоже нельзя.
   Отцы моих друзей пригласили пострадавших гостей за общий стол переговоров в наш общий двор, где мы сообща отмечали общие советские и религиозные праздники. Здесь же за общим стволом в тени деревьев наши родители на общем собрании часто обсуждали проделки своих детей. Независимо от нации нашаливших детей за проделки наказывали сообща.
   Также сообща поощряли наши благородные поступки, которые мы совершали реже, чем свои ежедневные пакости. Как стало известно за общим столом переговоров, то оказалось, что горцы прибыли из своего аула к нам в Новый городок неспроста. Оказывается, что во время летних каникул в пионерском лагере воз посёлка Сергокала джигит украл себе в невесты пионервожатую.
   Теперь по советским законам этого джигита могли спрятать за решётку на длительный срок тюремного заключения. Однако здесь можно было обойтись без тюремного заключения виновного джигита.
   Так как джигит не обесчестил невесту. Он даже не прикасался к ней своими руками. Просто вместе со своими кунаками надел невесте на голову мешок, как поступают все джигиты при краже своих невест. Причём джигит и невеста согласовали данный поступок.
   Оба знали друг друга давно. Когда были детьми, то тайком от родителей встречались там же в пионерском лагере возле Сергокалы. Куда позже напросилась работать пионервожатой украденная джигитом невеста из Нового городка.
  - Так в чем дело?! - удивлённо, воскликнул на русском языке отец Абдуллы. - Надо родителям договориться и заплатить калым. Мы тоже когда-то воровали невест. После все были довольны...
  - Дело в том, что родители невесты коммунисты, - с тревогой в голосе, сказал старший аксакал. - Родители невесты хотят разбираться по советским законам. Джигиту грозят судом и сроком...
   За общим столом переговоров находились представители разных национальностей. Общим языком на переговорах оказался русский язык, которым в эти годы владели почти все горцы Кавказа. Так как русский язык в Советском Союзе был государственный язык, на котором разговаривали боле сотни представителей разных национальностей, проживающих в Советском Союзе. Постепенно переговоры за общим столом приняли совершенно другой поворот обсуждения. О нашем проступке и о виновнике лохматом псе горцы забыли. Вскоре общий стол во дворе накрыли традиционными угощениями к приёму неожиданных гостей. Туда же за общий стол пригласили родителей невесты.
   К нашему всеобщему удивлению родителями невесты оказался завуч нашей школы и директор нашего летнего кинотеатра. Мы, конечно, все прекрасно знали виновников происходящих событий. К тому же обсуждаемая невеста была в школе нашей пионервожатой. Она летом водила нас в походы по горам Дагестана, то есть, сама была горянка. В конце концов, проблема дня закончилась благополучно. В присутствии всех обе стороны жениха и невесты пришли к современному реше-нию данного вопроса.
   Жених и невеста оба имели средне образование. К этому времени невеста подала документы поступать в махачкалинский педагогический институт. Жених тоже был не против того, чтобы обучаться в ВУЗе. Поэтому обе стороны пришли к единому выбору, что вначале жених и невеста должны получить образование.
   За общим столом переговоров, в присутствии многочисленных свидетелей, объявили о помолвке влюблённой пары. Родители виновников объявили, что жених и невеста будут жить у своих родителей до окончания институтов. Затем молодые зарегистрируют свои отношения по советским законам. Дальше молодожёны сами определят, где жить их семье, у родителей или отдельно.
  - Где тот паршивец, из-за которого мы оказались за общим столом!? - грозно, в шутку произнёс аксакал, с которого Джульбарс сорвал папаху. - Мне хочется поругать и похвалить его за сегодняшний день. Ведь никому неизвестно, чем мог закончиться этот день, если бы не проделки этого пса.
   За все время переговоров взрослых за общим столом, мы со своим лохматым другом никуда не сбежали, как это делают вонючие шакалы. Мы все, в том числе Джульбарс, считали себя джигитами. Как известно всему миру. Джигиты не бегают от опасности, а сами ищут любую опасность.
   Поэтому во время переговоров за общим столом мы всей своёй оравой вместе с Джульбарсом присутствовали рядом и достойно дожидались своёй участи, которую вынесут нам старейшины.
   Джульбарс прекрасно понял, что аксакал говорит о его проделках. Наш верный лохматый друг смело вышел из тени подкравшихся вечерних сумерек. Пёс подошел к сидящему за столом аксакалу. Положил свою лохматую голову на колени старику и умными глазами посмотрел в мудрые глаза аксакала. Все присутствующие вокруг общего стола молчали, затаив своё дыхание. Каждый ждал, чем закончиться такой неожиданный поступок умной собаки в отношении мудрого старика.
  - Если бы мог стать такой же умной собакой как ты, - печально произнёс аксакал, глядя в глаза Джульбарса, - то стал бы твоим кунаком и прожил бы рядом с тобой до конца своёй жизни.
   Старик взял со стола самый большой кусок баранины и протянул в сторону нашего пса. Джульбарс впервые взял угощение из рук незнакомца, как из рук своего лучшего друга. Все присутствующие во дворе, не сговариваясь дружно стали аплодировать аксакалу и нашему умному лохматому другу. Словно сейчас перед нами была сыграна сцена дружбы между собакой и человеком.
  - Хорошо, что все обошлось хорошо, - задумчивым голосом, сказал аксакал. - Могло быть и хуже.
  - У Джульбарса точный расчёт! - хором, сказали мы. - Наш друг никогда не ошибается.
   Все присутствующие разом засмеялись. Аксакал тоже дружелюбно улыбнулся нашей поддержке своего лохматого друга. Видимо старик имел виду, совсем другое, что могло быть и хуже. В то время как все сказанное здесь и все происшедшее сегодня, мы приняли по-своему в защиту своего лохматого друга. Так что осталось в тайне между нашей оравой с Джульбарсом и взрослыми людьми, у кого именно был точный расчёт. У нашего умного пса или у мудрого аксакала из аула.
  
  7. Лохматый аксакал.
   Прошло какое-то время после разных событий в жизни нашего пса. Вскоре мы стали собираться переезжать жить на Кубань. Нам предстояло поселиться жить в посёлке Курджиново, который находится в верховьях реки Лаба вблизи главного кавказского заповедника. Видимо по этой причине от нас требовали внимательной подготовки документов на переезд жить вблизи заповедника.
   Нам не разрешили брать с собой породистого пса немецкую овчарку на переезд к новому месту жительства. Нужны были специальные документы на собаку, то есть, вся родословная Джульбарса, а также документы от ветеринара на здоровье собаки. Мы не знали никакой родословной Джульбарса.
   Так как мы подобрали его щенком на улице и выкормили пса из детской соски коровьим молоком. После лечения от ран на учёте в больнице у ветеринара вполне здоровый пёс никогда не состоял. Он был нам просто друг, которого мы сами воспитали. Откуда мы могли знать о собачьих родителях?
   К этому времени хозяева дикой собаки Динго обратно уехали на работу в Австралию. Забрали с собой своего верного четвероногого друга. Так что Джульбарс потерял своего лучшего друга среди собак. Теперь нашему псу предстояло потерять друга среди людей.
   Бросать на улице Джульбарса мы не хотели. Все-таки он нам был, как член семьи. Мои друзья тоже по разным причинам не могли приютить у себя здорового пса, которому нужно было место на проживание и хорошее питание.
   Тогда мы решили оставить Джульбарса на жительство у своих знакомых, которые очень любили собак. У наших знакомых был собственный дом и небольшой двор с сараем, а также небольшое хозяйство, которому требовалась хорошая охрана. Здесь можно было поселить нашего лохматого друга на жительство, в надёжном месте с проживание в любую погоду и в любое время года.
   Мне пришлось целую неделю жить в доме наших знакомых рядом с псом, чтобы Джульбарс немного привык к новым друзьям и к новому месту жительства. Мой верный друг мог не пережить трагедию, что его все бросили. Нужна была поддержка лохматому другу. Пёс чувствовал предстоящую разлуку. Он постоянно выл и скулил. Отказывался от пищи и плакал словно человек.
   За два дня до отъезда попрощался с Джульбарсом. Впервые за всю его собачью жизнь моего верного друга замкнули в комнате, чтобы он не убежал следом за нами. Джульбарс все понимал, как человек и когда уходил, то на его глазах были слезы расставания. Пёс жалобно скулил.
   Его угнетало заключение в закрытом пространстве. Джульбарс никак не хотел терять своего друга. Прошло много лет с того времени, как мы уехали из Избербаша. Мы несколько раз поменяли места своего жительства. Отслужил в советской армии и вскоре женился. Обратно с семьёй по разным обстоятельствам менял места своего жительства. За все годы больше никогда не обзаводился своёй домашней собакой, так как всегда помнил своего верного лохматого друга и не хотел с другой собакой предавать память своего друга. Так как знал, что лучше собаки не будет.
   Будучи взрослым семейным человеком, однажды поехал в командировку на электромеханический военный завод, который находится возле Нового городка в Избербаше. Когда проходил мимо частного жилого дома, то увидел на цепи старую немецкую овчарку какой-то странной светло-серой масти с сединой. Вспомнил своего Джульбарса. Подумал, что, возможно, моего четвероногого друга давно нет в живых. Ведь прошло много лет с той поры. Собаки долго не живут.
   Когда проходил близко от забора, за которым находилась на цепи старая собака, то обратил внимание, что из старческих глаз этой дряхлой собаки текут слезы. Старая немецкая овчарка как-то странно, необычно держит свою голову. Совсем ни так, как это делают другие собаки такой породы. Вспомнил, что так голову держал мой верный пёс Джульбарс, когда его шею прокусил волкодав. У меня защемило сердце. Мне стало до слез жалко, что тогда в детстве бросил в беде своего лучшего друга, который ради меня отказался от своёй собачьей карьеры артиста цирка.
  - Джульбарс! - как стон, вырвалось у меня из груди. - Мой друг! Прости меня, за измену к тебе.
   Дряхлый пёс на цепи внимательно посмотрел на меня сквозь седые ресницы. Пытаясь вспомнить, что-то из своёй прожитой собачьей жизни. Затем радостно завилял своим старым облезлым хвостом и, ковыляя на своих слабых от старости четырёх конечностях, направился в мою сторону.
  - Джульбарс! Джульбарс! - как безумный закричал и бросился в чужой двор, обливаясь слезами и снимая ошейник с шеи своего друга детства, который через много лет разлуки не забыл нашей дружбы. - Как рад, что ты жив! Прости мой лохматый друг, что бросил тебя на произвол судьбы.
  - Оставь мою собаку! - закричал на меня хозяин дома, когда вышел во двор. - Собака укусит тебя.
   Джульбарс в тоже мгновения злобно зарычал и из последних сил отчаянно бросился на своего хозяина, чтобы защитить своего старого друга. Мужик едва успел скрыться за дверью своего дома. Оттуда стал кричать на меня и на Джульбарса, называя моего друга подлой кличкой Бобик. Мы с Джульбарсом совсем не обращали никакого внимания на паршивую собачью кличку, кото-рую повесили вместе с ошейником и с металлической цепью на моего верного друга.
   Теперь через столько много лет и расстояний пришёл выручить своего друга детства, который много раз приходил мне на выручку в тяжёлые времена моего детства. Теперь настало моё время, пускай с большим опозданием, освободить на старости лет от цепи и от заточения своего верного лохматого друга. Спустя много лет Джульбарс не забыл меня. Как мог тогда оставить в беде своего друга?!
  - Почему он тебя не кусает? - спросил хозяин дома из-за двери. - Он постоянно на всех кидается.
  - Посадить тебя на цепь, ты тоже будешь на всех кидаться, - со злостью собаки, ответил. - Его с соски кормил, когда мы его нашли маленьким слепым щенком на улице. Мой четвероногий друг никогда не был у нас на цепи. Его зовут Джульбарс, а не Бобик. Мой друг в детстве много раз спасал меня от опасности. Сейчас пришла моя очередь спасти друга от невежества хозяина, который сделал моего друга таким злым. Сними с него ошейник и цепь, тогда он тебе будет верным другом.
  - Сколько лет твоему другу Джульбарсу? - осмелев немного, спросил хозяин, выходя из дома.
  - Давай мы с тобой сейчас посчитаем года, - ответил. - Но освободи моего друга от ржавой цепи.
  - Ты прав! - растерянно, сказал мужик, снимая ошейник в Джульбарса. - Старость и дружбу надо всегда уважать. Пусть даже рядом с тобой будет стариком и другом человек или верная собака.
   Мужчина снял цепь с собачьей будки. Бросил цепь в кузов проходящей мимо дома грузовой машины. Затем вместе с Джульбарсом пригласил меня на веранду своего дома. Где мы на равных вместе стали считать, сколько лет моему четвероногому другу. Получилось, что Джульбарсу восемнадцать лет.
   По собачьим меркам, это, примерно, сто двадцать лет, если перевести в человеческую жизнь. Выходит, что среди собак бывают долгожители и аксакалы, также как среди людей, которые следят за своим здоровьем. С детства занимаются спортом, чтобы жить здоровым много, много лет. Пример тому мой лохматый друг Джульбарс и все старики нашего рода терских казаков.
  
  Часть-6. Местные события.
  
  1. Взрыв газа.
   После того, как Джульбарс разоблачил воришку продавца в нашем магазине, мы стали героями Нового городка. Конечно, больше всех прославился Джульбарс. К нашему псу стали относиться с уважением даже те соседи, которые гоняли Джульбарса от своих детей и от подъездов. Теперь каждый сосед стал приносить Джульбарсу вкусные косточки от мяса животных.
   Некоторые соседи угощали нашего пса кусками жирного мяса. Тайком приносили куски жирного балыка осетрины. Мы, конечно, беспокоились за своего мохнатого друга. Ведь он мог зазнаться, ожиреть и погибнуть без постоянного движения. Однако Джульбарс был умным псом. Брал из рук соседей жирную пищу лишь из-за уважения к людям.
   Затем делился жирным мясом и мозговыми косточками с другими дворовыми собаками. Жирные куски балыка осетрины приносил нам, так как не все собаки любят балык осетрины. В то время как люди едят осетрину с большим удовольствием в любом виде. Мы охотно принимали от своего лохматого друга подарки в виде балыка жирной осетрины.
   Несмотря на то, что после разоблачения вора к нам стали относиться с уважением все горожане. Нам стало скучно жить. Теперь нам стыдно было лазить по чужим садам и огородам. Ведь нас стали ставить в хороший пример другим мальчишкам и девчонкам нашего Нового городка. Даже в старом городе взрослые перестали говорить о нас, как о разбойниках в чужих садах и огородах.
   К этому времени мы сами перестали враждовать с пацанами старого города. С мальчишками из аула и рыболовецкого колхоза Буйнак у нас был заключён территориальный мир на все времена. Теперь территория пресных заливов, водное пространство за мысом и нефтяные эстакады были общими.
   Мы без страха за разборки, ходили, друг к другу в гости, а также на рыбалку за редкой каспийской рыбой в море.
   Рыболовецкий колхоз "Буйнак" находился за мысом с маяком между махачкалинским шоссе и морем. На каком расстояние мы не замеряли. Но отчётливо помню, как рыбаки из аула заводили с берега на лодках далеко в море сетку-мотня с огромным поплавкам-фонарём на конце. Когда поплавок-фонарь тонул или ночью погасал, то рыбаки тянули сеть с уловом на берег.
   Мы из Нового городка несколько раз присутствовали на такой рыбалке. Исторические и старинные артефакты там были повсюду их не надо было даже специально искать. Старинные сосуды и разные старинные украшения выбрасывали на берег морские волны. В те годы мы пацаны ничего не знали про город Урцеки. Мы тогда были далеки от понятия ценности.
   Хорошо помню, что за махачкалинским шоссе на возвышенности были какие-то старинные развалины. Местные старики из аула говорили, что когда-то это была крепость на берегу моря. Как в Баку когда-то Девичья башня была крепостью на берегу моря, а сейчас она в городе...
   Сейчас знаю, что аул Буйнак (Уллубийаул) находится далеко от моря, наверное, километра три вблизи махачкалинского шоссе. Развалины старого города-крепости Урцеки находится в стороне от Уллубийаул за автомобильной трассой на горе.
   Вот только нам стало скучно жить. Как можно жить в таком возрасте без приключений? Не с кем подраться. Негде шкодить. Даже чёрную икру осетрины у рыбаков-колхозников перестали воровать. Сушёные бычки и солёная килька так надоели, что даже наши кошки перестали, есть такую рыбу. Все домашние животные и мои друзья зажирели от безделья, а также от жирной пищи.
   Пузан и Сулим по своему ожирению стали похожи на братьев близнецов. Джульбарс со своей подругой Дингой тоже скоро сравняются с ними своими окружностями в теле. Вот только Абдулл и Журавлев Витька, как родились дистрофиками, так и помрут худыми. Хотя им можно позавидовать. Ведь худые люди и животные, в отличии от жирных, живут дольше. Худой скелет, как камень крепкий.
  - Нам надо сходить в горы на пару дней, - зевая от скуки, сказал, Сулим, когда мы собрались на чердаке под крышей своего общего дома. - Иначе из-за веса нам в школу будет трудно ходить.
  - Меньше надо жрать на халяву и брать пример от Джульбарса. - подметил Абдулл. - Нам пёс делится жирными кусками мяса с дворовыми кошками и собаками. К тому же Джульбарс в движении.
  - Ты прав, - согласился с замечанием друга. - Мы целыми днями едим и спим. Почти две недели не были на море и в горах. Наслаждаемся заслугами нашего лохматого друга и похвалой в свой адрес со стороны соседей. Можно подумать, что это мы поймали вора-домового, а не Джульбарс.
   Почти до полночи мы сидели в своём штабе на чердаке под крышей общего дома. Все никак не могли определиться, как провести дальше свои летние каникулы без приключений и без драк с другими пацанами.
   Ведь после разоблачения вора-продавца магазина и после заключения мира со всеми своими противниками вокруг нас наступил мир, который в школе называют "демократией". Когда вокруг наступает равноправие, а между людьми нет врагов. Как жить нам без драки?
  - Вы не чувствуете, как пахнет газом?! - с беспокойством, сказал Журавлев Витька, прерывая наши размышления о проблеме нашей дальнейшей жизни. - Наверно кто-то забыл закрыть вентиль газа.
  - Да, ты прав! - согласился Абдулл, с выводом Витьки. - От дома через улицу тянет запахом газа.
  - Надо разбудить людей! - сказал, Сулим, направляясь к выходу в сторону чердачного люка. - Пару лет назад от утечки газа взорвался подъезд в доме напротив нашего дома. Погибло много людей...
  - Абдулл! Ты разбуди жильцов нашего подъезда, - распорядился с дальнейшими действиями в целях спасения людей. - Мы с Пузаном разбудим жильцов дома через улицу. Откуда пахнет газом.
   Журавлев Витька ни стал ждать чьих-то указаний на дальнейшие действия в целях безопасности при утечке газа. Он быстро спустился вниз следом за Сулимом. Абдулл последовал следом за ними. Ни стал ждать, пока Пузан раскачается к спуску из чердака на улицу. Через несколько секунд был на улице и стремглав побежал в первый подъезд, к соседнему дому напротив через улицу.
  - Сашка! Ты чего это среди ночи барабанишь в дверь? - рассеяно спросила Жарцова-Иваненко Люба, когда в одной ночной рубашке вышла из своёй квартиры на мой стук в двери их квартиры.
  - Сильная утечка газа! - громко, закричал, чтобы все вокруг слышали тревогу. - Быстрее покидайте квартиру. Может быть взрыв!
   Пока мы метались между квартир в домах нашего квартала, произошло то, чего мы боялись. Когда выскочил из соседнего подъезда дома, в котором жила Жарцова-Иваненко Люба, как в здании технического училища напротив, раздался оглушительный взрыв газа. Высоко в небо и в разные стороны полетели куски черепицы, кирпичей и обломки мебели из учебного корпуса училища.
   Меня буквально забросило взрывной волной обратно в подъезд. Рядом с подъездом тяжело упали какие-то огромные предметы. Несколько секунд во дворе дома вокруг сыпались сверху предметы разной величины. Затем все пространство вокруг учебного корпуса технического училища озарилось ярким пламенем пожара.
   Из всех жилых домов с криками стали выскакивать люди. Немного придя в себя от взрывной волны, осторожно поднялся на ноги. Потрогал руками ушибленные места на своём теле. Не обнаружив на своём теле никаких увечий, осторожно вышел из подъезда дома во двор и обомлел от того, что увидел, напротив, в здании училища. Двухэтажный учебный корпус был буквально разодран на две половинке в самой середине корпуса. В центре взрыва газа факелом горел газ из газовой трубы, с которой обогревали ночью все здание. То, что осталось от здания учебного корпуса училища, было объято пожаром после взрыва газа.
   Выскочившие на улицу из своих квартир люди с ужасом смотрели на языки огромного пожара. Со сна никто не мог сразу толком сообразить, что произошло рядом в здании технического училища. Не успели местные жители прийти в себя от взрыва газа, как к месту трагедии прибыли автомобили пожарной и скорой помощи. Следом примчались автомобили с нарядом нашей милиции.
   До самого утра пожарники тушили пожар в здании училища. Санитары скорой помощи искали пострадавших среди местных жителей. Никто из жильцов наших домов не был убит от взрыва газа. Люди отделались незначительными царапинами и ушибами во время бегства от опасности, а также от осколков стекла окон, разлетевшихся от взрыва газа в разные стороны наших дворов.
   Милиционеры расспрашивали свидетелей о происшедшей трагедии с взрывом газа в училище. Никто толком ничего не знал. Так как большинство до взрыва газа спали, а все остальные разбуженные нами выскочили из своих квартир как раз в то время, когда произошёл взрыв газа в училище. Почему-то никто не вспомнил о нас, что мы разбудили соседей перед самым взрывом газа?
   Видимо все люди были в шоке, им было не до воспоминаний о своих спасителях. Хотя от нашего спасения людей перед взрывом газа не было никакого толка. Взрыв все равно нельзя было предотвратить. К тому же взрыв газа был в стороне от жилых зданий. Никто не пострадал.
   Лишь к рассвету прояснилась картина происшедшей трагедии. Как выяснили представители служб спасения и расследования, в учебном корпусе здания технического училища была утечка природного газа на первом этаже. В это время там, на месте взрыва, на дежурстве находился со своим внуком сторож-старик. Видимо сторож чиркнул спичкой, в результате чего произошёл взрыв.
   Пострадавших от взрыва газа нашли далеко за пределами происшедшей трагедии. Старика обнаружили с множественными переломами и с ожогами в клумбе цветов на территории училища.
   Подростка долго искали повсюду и только с рассветом случайно увидели в зелёной кроне на ветках дерева рядом с жилыми домами. Пацан почти не пострадал. Крона веток дерева смягчили его падения от взрывной волны.
   Он отделался царапинами и небольшим ожогом лица. Видимо подросток был далеко от места взрыва и был накрыт чем-то вовремя своего сна. Ведь была полночь. Старика и подростка отвезли на автомобилях скорой помощи в нашу городскую больницу.
   От сарафанного радио Нового городка стало известно, что старик скончался через два дня после трагедии от многочисленных переломов, а также от многочисленных ожогов по всему его телу. Внука выписали из больницы через неделю. Так как пострадавшие не были жильцами Нового городка, то ничего о дальнейшей жизни пострадавшего подростка мы больше никогда не слышали.
   Здание училища пострадавшего от взрыва газа восстановили в течение этого лета. К новому учебному году техническое училище стало работать в обычном режиме. Однако взрыв газа в училище сильно отразился на употреблении природного газа не только в Новом городке, а также во всём Избербаше. Даже на территории селений, относящихся к нашему районному центру.
   Дело в том, что природный газ в быту использовали допотопным методом. В то время никаких специальных газовых плит не было вообще. Между жилыми домами находился общественный туалет с дырками в полу. Рядом был общественный водопровод с колонками у каждого жилого здания. Здесь же во дворе находилась общественная кухня с русскими печками и с буржуйками.
  В коммунальных квартирах имелись небольшие русские печки, которые топили зимой исключительно к обогреву жилого помещения. Так как другого отопления жилых зданий тогда не было.
   Где-то в конце сороковых годов прошлого века, когда рядом с Избербашем нашли большие залежи природного газа и термальной горячей воды, прямо из скважин к городу потянулись трубы с природным газом и с термальной горячей водой. Общественные кухни и общественные бани, взамен угля и дров, приспособили к природному газу, а также к термальной горячей воде.
   Не прошло и года от приспособления природных источников к общественным местам употребления, как от общественных мест в коммунальные квартиры самовольно стали протягивать в русские печки газовые трубы. В отопление теплом использовали горячую термальную воду в трубах большого диаметра и в огромных котлах в коридорах между коммунальными квартирами.
   С этого момента по городу и по всему району поползли слухи о взрывах природного газа в жи-лых зданиях, а также об ожогах людей кипятком термальной воды на местах обогрева жилых по-мещений горячей термальной водой. Местные службы пожарной безопасности и медики объясняли людям о проблемах неправильного использования дома природного газа и горячей термальной воды.
   Но представители разных служб безопасности сами были заложниками использования источников природного дара в своём быту. Каждый хотел иметь в своёй коммунальной квартире тепло и собственную кухню, как это было в частных домах и в кооперативных квартирах новых жилых зданий. Видимо взрыв газа в техническом училище был последней каплей терпения местной власти с трагедиями от частого взрыва природного газа и об ожогах кипятком термальных вод в нашем городе или кто-то сообщил о трагедиях в Махачкала в столицу Дагестана.
   Буквально через несколько дней после трагедии в училище, к нам в Новый городок пожаловала специальная правительственная комиссия, которая занялась вопросом использования в быту природного газа и горячей термальной воды. Стали ходить по квартирам смотреть, как люди используют дары природы.
   По слухам, от сарафанного радио, представители правительственной комиссии были в шоке от того, что увидели в квартирах Нового городка в Избербаше. Жители нашего города использовали у себя в быту природный газ и термальный источник горячей воды допотопным методом.
   Как заявили на городском собрании, на стадионе, представители правительственной комиссии, то "Весь Избербаш оказался заложником собственной безграмотности в области использования даров природы. Жители города, без исключения, сидят на пороховой бочке, которая может взорваться в любой момент. Это может привести к многочисленным трагедиям и смертям."
   Буквально на следующий день, после визита правительственной комиссии. К нам в город из столицы Дагестана, прибыла специализированная моторизированная колонна, под усиленной охраной солдат и милиции.
   В присутствии представителей правительственной комиссии в каждую квартиру приходила специальная бригада слесарей и сварщиков, которые уничтожали все трубы, как бытовые источники присутствия в квартирах природного газа и горячей термальной воды.
   Конечно, в нашем многонациональном, а точнее, в интернациональном городе, где жили представители больше ста национальностей, не обошлось без драк и скандалов. Однако представители правительственной комиссии и представители милиции никого не арестовали. Видимо все понимали, что людям будет сложно перестраивать свой быт в новых условиях без даров природы.
   Представители правительственной комиссии обещали жителям нашего города, что в течение месяца завезут к нам новые бытовые газовые приборы на кухню и на обогрев в каждую квартиру. Половину стоимости бытовых приборов правительство Дагестана берет на себя. Другую половину стоимости бытовых приборов местная власть вместе с жильцами квартир должны оплатить за год.
   После таких условий со стороны представителей республиканской власти в нашем городе проснулся почти угасший энтузиазм. Неохваченные устранением кустарного быта в нашем городе, жители коммунальных, кооперативных и частных квартир, сами стали приглашать к себе специальные бригады слесарей и сварщиков. Таким образов наш город освободился от кустарной бытовой техники в течение одной недели. Трубы и бытовой хлам отправили на свалку металлолома.
   Правительственная комиссия сдержала своё слово. До нового учебного года весь наш города был оснащён бытовыми приборами по использованию природного газа и горячей термальной воды. Так мы впервые увидели в своих квартирах газовые плиты и батареи отопления с горячей термальной водой. Общественными остались туалет и бани, куда мы ходили все от подростка до старика. Наши старые жилые постройки не были приспособлены к туалетам и ванным в квартирах.
  
  2. Револьвер из сортира.
   После второй мировой войны, так думаю, что весь мир был напичкан огнестрельным оружием, которое осталось на полях былых сражений. Советский Союз не был исключением. Треть территории гигантского государства представляло собой поле былых сражений с фашисткой Германией.
   Территория Северного Кавказа до реки Терек после войны была напичкана разными трофеями. Почти в каждой семье можно было найти штык-нож от автомата или винтовки. Армейские котелки и ложки обычный домашний инвентарь на кухне в каждой семье. Сапёрные лопаты и технику на гусеничном ходу, часто использовали при обработке земли в сельском хозяйстве станиц и хуторов.
   Конечно, где была война, там осталось много огнестрельного оружия. Многие солдаты былых сражений взяли с собой, как трофеи, в основном пистолеты немецкого и советского образца. Некоторые солдаты и офицеры имели дома именное оружие, которым награждали их за героизм во время боевых сражений. Бывшие морские офицеры имели при себе наградные клинки и кортики...
   Наша семья не была исключением после войны. У моего отца после войны были охотничьи ружья немецкое, бельгийское и советское. Именной пистолет за героизм на поле боя против фашистов. Был также разный военный инвентарь, который можно было использовать в домашнем быту, а также вовремя наших походов на рыбалку или на охоту далеко от нашего места жительства.
   Отец строго следил за огнестрельным оружием, которое хранилось у него под замком в старинном кованом сундуке, доставшегося моему отцу от наших предков по линии моей мамы. Это терские казаки Выприцкие подарили моему отцу старинный охотничий сундук в честь рождения меня, первого казака, родившегося в мирное время после войны в клане древнего рода терских казаков.
   Мой отец, также как другие добросовестные охотники, состоял в союзе охотников нашего района. Моего отца один раз выбирали председателем союза охотников и рыбаков избербашского района.
   У моего отца под контролем было огнестрельное оружие нашего района. Охотники один раз в месяц собирались на общее собрание, на котором обсуждали вопросы по содержанию своего огнестрельного оружия. Председатель союза охотников сам лично проверял состояние каждого ружья. Мастером по ремонту всего огнестрельного оружия был Иван Стрельников, отец Вовки и Витьки.
  - Если бы ни наш отец, - хвастались братья, - то твоему отцу не с чего было стрелять на охоте...
  - Если бы ни мой отец, - огрызался братьям Стрельниковым, - то ваш отец был бы без работы. Это мой отец бракует огнестрельное оружие у охотников и обеспечивает работой вашего отца...
   Братьям нечего было сказать мне в ответ. Без всяких слов Вовка и Витька кидались на меня с кулаками. Никогда не уступал своим противникам, так как меня с пелёнок учили бить первым тех, кто угрожает мне расправой. Дальше взрослые разберутся, кто прав, а кто виноват. Иначе сам будешь постоянно битый. Тебя не будут уважать ровесники. Так заведено в роду терских казаков.
  - Вот паршивцы! - растаскивая нас в разные стороны, говорили отцы. - Когда вы станете дружить? Давно пора брать пример с родителей. Мы семьями дружим давно и не дерёмся между собой...
  - Представляю, что было бы! - размазывая по щекам кровь с разбитого носа, ехидно сказал.
   Мои соперники дружно засмеялись, морщась от боли разбитого в кровь лица. Очевидно, братья представили, как буду драться на кулаках наши отцы, а наши мамы будут таскать друг друга за волосы. Мне тоже стало смешно от собственных мыслей. Мы все трое стали смеяться, показывая друг на друга пальцами. Вот только отцы не поняли нашего юмора. Каждый из нас получил подзатыльник за наш необдуманный юмор после драки. Нас тут же троих растащили по своим домам.
   Шутки шутками, но, огнестрельное оружие иногда стреляло, ни там, где можно было стрелять по закону. Бывали такие случаи, что охотники по пьянке устраивали дуэли между собой или кто-то по какой-то причине, стрелял в своего соперника, с которым не мог разобраться по закону или на кулаках. Смертельные случаи были редко. Однако, очевидцем такого случая пришлось быть мне.
   Однажды мы целой оравой возвращались домой после рыбалки на море. Впереди нас шли домой с пляжа мужчины и женщины. Перед железнодорожным переездом все остановились, чтобы пропустить товарный поезд. В этот момент мы услышали выстрел пистолета, который глуши шум поезда. Тут же из толпы выскочил парень и проскочил через переезд перед самым поездом. В толпе истекая кровью замертво упал молодой мужчина. Шум проходящего товарного поездом заглушил крик и плач перепуганных женщин. От переезда до Нового городка несколько сотен метров. Все стали вглядываться сквозь проходящие вагоны, куда побежал убийца. Пока товарный поезд прошёл, убийца скрылся где-то в районе пивнушки рядом с нашими жилыми домами.
   От переезда до городской больницы километра два. Транспорта рядом нет никакого. Четверо мужчин подняли с земли убитого мужчину и побежали с ним в больницу с надеждой вернуть его к жизни. Остальные присутствующие, в том числе наша орава, побежали в милицию и в погоне за убийцей. У всех была мысль обезвредить убийцу и приготовить его к смерти через суд.
   В этот выходной день фактически весь Избербаша и Новый городок были заняты поиском убийцы. Убийцу в лицо никто толком не знал. Поэтому поиски убийцы ни дали ни каких результатов. Он словно растворился среди местного населения или просто выехал за пределы нашего города. Следователи не смогли определить причины убийства. Мужчину похоронили через три дня.
   В 50-х годах, после войны, в Избербаше в жилых домах не было канализации, ванной, воды и газа. Все удобства во дворе между домами или в специально отведённом общественном месте. В баню ходили по субботам семьями. Стирки бельё в корте на стиральной доске. В квартирах зимой печное отопление дровами. Газ в квартирах начали проводить через десять лет после войны.
   В русские печки провели Т образные трубы с дырочками и обычный кран пуска газа. В печку бросали пучок горячей бумаги и открывали газовый кран. По этой причине в квартирах были пожары.
   В большинстве коммунальных квартир не было замков на входной двери. В те времена врезные английские замки были в дефиците. К тому же в коммунальной квартире проживало больше десятка человек. На каждого человека ключи сделать очень дорого.
   Поэтому единственный ключ прятали под коврик у двери или вообще двери в квартиру никогда не закрывали.
   Там и так воровать было нечего. Большинство бедствовали и жили в коммуналке одной семьёй разные нации. Несмотря на дружбу между семьями, каждая семья мечтала жить отдельно от соседей по коммунальной квартире.
   Самое интересное было то, что при такой бытовой и коммунальной дикости, редко происходили кражи и в городе была чистота. Все без исключения следили за чистотой в общественных местах. Бросить на улице окурок или пустую бутылку было позором для каждого. Где-то бросить хлеб - грех всем без исключения. За такой поступок могли человека побить или отправить в милицию.
   Когда ямы в общественных туалетах наполнялись дерьмом. Тогда к туалету приезжала специальная машина, которая высасывала из ямы жидкие отходы, что было не под силу машине, то баграми и специальными совками доставили наверх туалетные работники. В народе говорили, что это самая высокооплачиваемая работа, после нефтяников и шахтёров.
   Однако на эту работу было мало желающих. По этой причине туалеты чаще чистили заключённые, которым день такой работы считали за три дня отбытого срока. Ради свободы люди были готовы на любую грязную работу.
   На следующий год, после убийства мужчина на переезде, мы целой оравой отправились на стадион смотреть футбольный матч между нашей командой и футболистами из другого города. Когда мы проходили мимо пивнушки, там в это время зэки выгребали мусор из туалетной ямы.
   Мы прошли это место с замкнутым носами, чтобы не задохнуться от вони, исходящей от туалетной грязи. Вдруг, Зийя, младший брат Абдулла, побежал к куче туалетной грязи. Схватил что-то чёрное оттуда и побежал к ближайшей колонке с водой. Мы всей оравой побежали за ним.
   Нам было интересно знать, что такое особенное мог взять из вонючей кучи, чистили Зийя, который всегда ходил на улицу в чистой одежде, мыл руки перед едой и никогда не употреблял в пищу грязные фрукты.
  - Смотрите, что нашёл. - дрожащих голосом, сказал Зийя, отмывая кусок железа чёрного цвета.
  - Револьвер! - удивлённо, воскликнул Абдулл, забирая из рук брата огнестрельное оружие. - Настоящий револьвер! С боевыми патронами. Теперь у нас в штабе будет настоящее оружие.
  - Ну! Теперь, что мы будем с ним делать? - серьёзно поинтересовался Сулимов Вовка. - Мы не имеем никакого права хранить при себе огнестрельное оружие. Нас за это посадят в тюрьму...
  - В тюрьму нас никто не посадить. Мы дети. - прервал Витка Журавлев, выводы Сулима. - К тому же мы никакого преступления не совершали. Мы надеемся, что ты нас не продаж своему отцу...
  - Продайте мне этот револьвер. - решительно, вступил в разговор Григорищенко Шурка. - Мне давно хочется стать настоящим мужчиной. Буду хранить револьвер дома в своём тайнике.
   Мы не ожидали такой поворот о дальнейшей судьбе револьвера. В замешательство переглянулись между собой, подыскивая слова ответа на неожиданную просьбу своего друга. Мы, конечно, прекрасно знали мечту Пузана, стать настоящим мужчиной и поэтому могли ему продать револьвер. Но нам так же хорошо было известно, что у нашего друга нет никаких денег.
   Он живёт один с матерью, которая преподаёт у нас в школе русский язык и литературу. Одна мизерная зарплата. Зарплаты учителя хватало лишь на прожиточный минимум одного человека. Если семья из двух человек, то прожить на одну зарплату двоим, это проблема.
  - Откуда у тебя деньги? - поинтересовался. - Ты у нас постоянно просишь деньги на булочку...
  - Мама каждый день даёт деньги мне на обед в школу. - растерянно, ответил Григорищенко.
  - Какая школа?! - с удивлением, воскликнул Исмаилов Махмуд. - Сейчас у нас летние каникулы.
  - Это он нам собирается за револьвер выплачивать всю свою жизнь. - сделал вывод Абдулл.
  - Вообще-то, сколько ты хочешь нам дать за это оружие? - лукаво, поинтересовался Сулима.
  - Думаю, что сорок рублей за учебный год соберу. - пересчитывая в разуме, ответил Пузан.
   В те времена, до новой денежной реформы, сорок рублей не большие деньги. Деньги были как бумага. Родители получали десятки тысяч рублей. Отец Абдулла был нефтяников на промысла. Привозили домой деньги полный чемодан.
   Деньгами наполнены сундук. Вот только купить на такие деньги много нельзя. Поэтому мы никак не могли решится на продажу револьвера нашему другу.
  - Мы вот как поступим с тобой. - взял на себя инициативу Сулим. - Пока до нового учебного года далеко. Мы по очереди будем хранить у себя револьвер в тайных местах. Таким образом вся наша орава будет постепенно отвыкать от револьвера, а Пузан наоборот будет привыкать к нему...
  - Сорок рублей деньги не большие. - приступил к сути нашего вывода насчёт передачи оружия Григорищенко Шурки. - Но даже копейка рубль бережёт. В нашем общем деле деньги не лишние.
  - Мы сообща соберём много денег за учебный год. - добавил Абдулл. - Купим удочки на рыбалку.
  - Польза будет для всех. - сказал Махмуд. - Особенно полезно для Пузана. Он будет меньше есть. Так как будет отдавать за револьвер свои деньги со школьного обеда в наш общий кошелёк. Таким образом от недоедания Пузан похудеет за учебный год и по своей фигуре сравняется с нами...
  - Тогда он станет настоящим мужчиной. - добавил. - Пузан сможет набить морду своим врагам и стать уважаемым человеком.
   Мы не пошли с револьвером на стадион. Вернулись в свой дом на чердак. Где у нас был штаб нашей оравы. На чердаке было много поданных мест, куда никогда не ступала нога постороннего человека. Мы решили, что вначале револьвер полежит с неделю у нас в потайном сухом месте.
   Когда револьвер полностью проветрится от вони из сортира и высохнет от воды. После чего мы его хорошо смажем оружейный маслом и на старом запрошенной тире испробуем на стрельбу.
   Через неделю револьвер находился ещё неделю в большой банке с оружейным маслом, которое стащил у отца. Спустя две недели после находки револьвера у сортира, он выглядел как новенький. В барабане револьвера было шесть боевых патронов. Один патрон был прострелен. Вполне возможно, что пулей из этого патрона в прошлом году был убит мужчина возле переезда.
   Ведь мы тогда видели, что убийца скрылся возле пивнушки, он мог зайти в туалет и там бросить револьвер. Наши испытания огнестрельного оружия в запрошенной тире за городом ни дали положительного результата. Револьвер прекрасно работал, но выстрелов не проводил. Видимо за год в дерьме сортира он так отсырел, что мокрые патроны полностью стали непригодны к боевой стрельбе.
   После этого мы потеряли свой интерес к стрельбе из боевого оружия. Мы стали по очереди передавать друг другу на хранение револьвер в личных поданных местах, как об этом договорились заранее в прошлом году. Никто из нас не сомневался, что тайна револьвера из сортира не выйдет из круга нашей оравы. Так как мы все были повязаны такими тайнами, от которых станет кровь.
   Пока мы разбирались с проблемой нашего револьвера из сортира, мне, случайно, стало известно, что почти одновременно с нашей находкой братья Стрельниковы нашли пистолет на горе "Пушкина", когда туда поднимались за смелым Кириллом. Братья в время очередной разборки со мной пригрозил мне своим пистолетом, который, как стало известно позже, тоже у них не стрелял.
  - Давайте мы используем наше оружие в целях перемирия. - предложил нам Сулима, когда рассказал друзьям о пистолете братьев Стрельниковых. - У нас в Избербаше много взаимных врагов и взаимных интересов. Надо как-то сделать так, чтобы пацаны старого и нового города дружили.
  - Как ты это представляешь и причём тут наше оружие? - с ухмылкой, поинтересовался Абдулл.
  - Вы все прекрасно знаете, что после войны и дуэли наступает мир. - стал объяснять нам Сулима, свою задумку. - С обеих сторон оружие не способно стрелять. Мы вызовом братьев на дуэль, как представителей старого города. Заранее обговорим, что после дуэли между нами наступит мир.
  - Пусть с нашей стороны на дуэли будет Пузан, который хочет стать настоящим мужчиной. - посоветовал нам Махмуд. - Таким образом Пузан добьётся того о чём мечтает с самого детского сада.
   Как всегда, мы проголосовали про наше общее решение о предстоящей дуэли. Против и воздержавшихся не было. Меня тут же назначили представителем от нашей оравы на переговоры с представителями старого города, так как кроме меня никто никогда не имел контактов с представителями старого города. Наша орава встречалась с другой стороной только во время драки.
  - Мы вообще-то не против мира с вашей оравой. - в один голос заявили братья Стрельниковых, когда пришёл к ним на переговоры. - Нас тоже интересует рыбалка у вас на пресных заливах. Так же как вас интересует рыбалка у нас на эстакадах. Гора Пушкина и Уллубиевская балка так же должны быть общими. Мы фактически живём под одной крышей. Поэтому нам нечего делить.
  - Вот и хорошо, что вы нас поняли! - протягивая руку в знак дружбы, братьям Стрельниковым, поддержал решения другой стороны. - Секундантов и нашего соперника с вашей стороны определите вы сами. Встретимся на дуэли в час дня в субботу на старом стрельбище за городом.
   Как мы договорились заранее, с каждой стороны пришли пять человек - противник, секундант и трое свидетелей. Со стороны старого города противником был Стрельников Витка, его секундантом выбрали Стрельникова Вовку. С нашей стороны противником стал Григорищенко Сашка, его секундантов выбрали меня, то есть, Черевков Сашка.
   Свидетели приготовили место дуэли и развели дуэлянтов в разные стороны и выбранный председатель дуэли махнул красным платком. Мы, стиснув зубы ждали результат поединка между условными противниками.
   С обеих сторон, не целясь друг в друга, дуэлянты нажали куртки своего оружия. Почти одновременно с обеих сторон прозвучал выстрел, которого никто из нас не ожидал. Братья Стрельниковы через пару секунд своего замешательства вместе с пистолетом рванули с места дуэли в сторону города и вскоре скрылись из нашего вида. Пузан ошарашенный неожиданным выстрелом бросил револьвер на месте дуэли и словно подранок заметался в истерике по территории стрельбища.
  - Надо остановить его! - опомнившись после выстрела, закричал Сулимов Вовка, бросаясь в погоню за Пузаном. - Иначе он сойдёт с ума или поранит себя. Быстрее ловить его! Он может удрать отсюда.
   Мы с Абдуллом вдвоём бросились наперерез Пузан и буквально сбили его своим весом. Пузан был намного тяжёлой любого из нас. Поэтому мы всей оравой навалились на тушу нашего друга. Стали выкручивать ему руки назад, пытаясь обезоружить друга, чтобы он от волнения не застрелил самого себя.
  - Отпустите меня! Мне больно. - сквозь слезы, взмолился Пузан. - Никого не хотел убивать.
  - Успокойся! Ты никого не убил. - стараясь поднять с земли друга, стал успокаивает Пузана.
  - Такой стрелок как ты и в слона промажет. - пошутил Абдулл под общий смех нашей оравы.
  - Шутки шутками. Но нам пора избавиться от револьвера. - серьёзным тоном сказал друзьям.
  - Нам, что, обратно выбросить револьвер в сортир? - в недоумении, поинтересовался Махмуд.
  - Ага! Придумал! Чтобы револьвер опять пошёл по кругу убивать людей. - возмутился Сулима.
  - Мы столько наделали шума со своей дуэлью, что уже весь город об этом знает. - сказал друзьям. - Нам надо прямо сейчас идти в милицию с револьвером и рассказать местам всю правду.
  - Череп правильно говорит. - поддержал меня Абдулл. - За честное признание - меньше наказания.
  - Меня не посадят за то, что был на дуэли? - вдруг, всполошился Пузан из-за своего поступка.
  - Тебя скорее наградят за то, что ты промазал. - шутят, под общий смех, сказал Витька Журавлев.
   С места стрельбища до городского отделения милиции нам пришлось идти по улице где живут братья Стрельниковы. Возле их дома стоят милицейский машины и толпа любопытных соседей.
  - Слава Богу, что Стрельниковы сами раскололись. - облегчённо вздохнув, сказал. - Иначе бы нам сейчас в милиции пришлось бы сдавать Стрельниковых вместе с нашим револьвером.
   Мои друзья никак не отреагировали на моё замечание. Видимо у каждого были свои размышления перед встречей с милицией. Ведь никто из нас точно не знал, что с нами будет после чистосердечного признания. Конечно награждать нас не будут за такой поступок с револьвером. В тюрьму нас тое не посадят.
   Мы всё-таки дети и к нашему счастью мы никого не убили из этого оружия. Но вот наших родителей могут наказать за такое воспитание своих детей по всей строгости советского закона. Таким людям нечего делать в построении коммунизма в нашей стране.
  - Чего вам надо от милиции? - строго спросил дежурный сержант милиции при виде нашей оравы.
  - Да, вот, мы решили... - хотел было сказать Сулим, доставая из кожаной сумки наш револьвер.
   При виде револьвера дежурный милиционер схватился за кобуру своего пистолета, которого там не оказалось к нашему счастью, иначе бы милиционер с перепугу мог нас перестрелять. Хорошо, что Сулим моментально отреагировал на свою глупость. Он бухнул револьвер на стол милиционер, а сам отскочил в сторону, чтобы дежурный милиционер тут же не пристрелил его самого.
  - Мы просто решили сдать револьвер, который нашли у сортира. - с удивлением, сказал Абдулл.
   Милиционер и мы, не сговариваясь, разом стали смеяться, показывая друг на друга указательный пальцем. Затем мы перешли к серьёзному разговору. Дежурный сержант милиции стал записывать авторучкой нашу чистосердечное признание. В это время к нам присоединился капитан милиции, который вышел из своего кабинета, чтобы выяснить причину нечего смеха в милиции.
  - Вы, ребята, молодцы, что принесли в милицию огнестрельное оружие. - похвалил нас капитан милиции, когда выслушал нашу история про револьвер. - Теперь наши следователи по номеру на револьвер смогут найти хозяина этого огнестрельного оружия и, возможно, убийцу того мужчины.
   Капитан милиции и сержант милиции совместно написали акт на сдачу нашего оружия. В акт записали наши фамилии и имена. Попросили нас расписаться под нашими фамилиями. После чего капитан и сержант милиции поблагодарили нас за смелый поступок, пожали руку каждом из нас.
  - Теперь нас точно наградят за сдачу револьвера в милицию. - гордо, сказал Витька Журавлев.
  - Ага! Держи шире карман. - возмущённо, сказал Сулим. - Мы ничего не знаем, что там болтнули братья Стрельниковы. Может быть они там такое наговорили, что нам придётся за всё отвечать.
  - Надо чтобы Череп сходил к ним на разведку. - подсказал Абдулл. - У них отцы старые друзья.
  - Прямо сейчас к ним не пойду. - наотрез отказался от такого предложения. - Там и без меня много людей. Не хватало, чтобы меня там повязали при свидетелях прямо с подлинными. Подождём...
  - Он правильно говорит. - поддержал меня Махмуд. - Надо пару дней подождать, пока всё утихнет.
   Ждать пару дней нам не пришлось. Мой отец в этот день был в гостях дома у Стрельниковых и был свидетелем происшедших событий. Так что к вечеру мне всё стало известно из рассказа моего отца, который прежде чем рассказать обо всём выпал мне по заднице хорошего ремня за то, что был участником дуэли и хранителем револьвера, огнестрельного оружия в течении одного года.
  - Мы с Василием Петровичем занимались ремонтом моего ружья. - стал отец рассказывать маме о том, что было в доме Стрельниковых. - Вдруг, со стороны стрельбища раздались два выстрела.
  - Пистолет и револьвер. - сразу определил Василий Петрович по выстрелам вид огнестрельного оружия. - У меня на учёте такого оружия нет. Наверно кто-то нашёл оружие, из которого в прошлом году убили двух человек. Наверно теперь испытывают оружие на себе. Надо сообщить в милицию.
   Не успели мы отойти далеко от дома, как со стороны старого стрельбища во двор дома проскочили Вовка и Витка, сыновья Василия Петровича. Мы тут же сообразили, что случилось что-то ужасные и не сговариваясь вернулись обратно в дом, чтобы узнать лично от пацанов о происшедшем до прихода милиционеров. Так как позже защищать своих паршивцев отцу будет трудно.
  - Вы что обратно натворили? - спросил отец, своих сынов, снимая с гвоздь трофейный ремень. - Лучше сразу во всём признавайтесь.
  - Мы ничего не натворили. - поглядывая на предмет наказания, ответил Вовка, своему отцу. - Мы просто гуляли рядом со стрельбищем. Как вдруг кто-то стал стрелять из пистолета и револьвера. Затем разделить крики раненого человека. Мы испугались и сразу убежал от греха подальше.
  - Откуда вам известно, что стреляли из пистолета и револьвера? - строго, поинтересовался Василий Петрович. - Ведь вас на стрельбище не было и раненого вы не вдели. Откуда подробности?
  - Папа! Ты сам нас учил отличать по звуку огнестрельное оружие. - стал Витка отвечать за двоих. - Отличить крик раненого от другого крика человека могут даже маленькие дети из детского садика.
   Не успели братья оправдаться перед своим отцом, как к ним в дом ворвались несколько сотрудников милиции. Они тут же прямо с порога в присутствии отца стали допрашивать Вовка и Витьку.
  - Вы куда дели своё огнестрельное оружие? - со злость, спросил пацанов лейтенант милиции.
  - У нас никакого пистолета нет. - случайно, прокололся Вовка. - Мы ничего не знаем про стрельбу.
  - Про пистолет и про стрельбу ничего наговорили. - закричал лейтенант на Вовку. - Сейчас же раскалывайся! Иначе заберёт вас в милицию и посади в карьер с крысами. Тогда будет поздно...
   Братья Стрельниковы больше ничего ни стали говорить. В это время в дом вошёл майор милиции. Он принёс ордер на обыск дома и предъявил его Василию Петровичу. Милиционеры в присутствии приглашённых понятных приступили к обыску.
   Перекрыли весь дом и двор вокруг дома. Ничего не нашли. Вовка и Витьку всё это время стояли возле русской печки и ехидно посмеивались над милиционерами, которые ничего подозрительного не нашли во время своего обыска.
   Милиционеры и понятые собирались уходить из дома Стрельниковых, как вдруг майор милиции обратил внимание на Вовку, который часто подозрительно поглядывая на поддувало русской печки.
  - Проверь, пожалуйста, поддувало в печки. - приказал майор, рядом стоящему старшему сержанту.
   Когда милиционеры выгребли из поддувала всё накопившееся за долгое время, то под слоем сажи обнаружили разного вида детские поджигүшки, ножи, кассеты и пистолет завёрнутый в тряпку.
   В присутствии понятных тут же составили акт на конфискации находки в печном поддувале. Заодно в акт конфискации включили всё огнестрельное оружие, которое находилось на ремонте в доме Василия Петровича.
   Майор милиции тут же выписали на семью Стрельниковых повестку на следственный допрос в милицию на вторую половину этого дня, куда должна явится вся семья. Видимо из-за обыска с конфискацией огнестрельного оружия и после допроса семья Стрельниковых сильно пострадала.
   Конфискованные охотничьи ружья, которые были на ремонте у Василия Петровича, после проверки вернули хозяевам с представлением документов по регистрации оружия. Но, видимо ни всё было гладко в семье Стрельниковых, так как вскоре они собрались уезжать на новое место жительства. Как стало известно позже. Стрельниковы уехали жить в Курджиново.
   Наверно в целях нашей безопасности нашу ораву ни стали вызывать на следственный допрос. Так как в народе вскоре прошёл слух, что по номерам на пистолете и на револьвер нашли хозяев огнестрельного оружия. Затем нашли убийц, которые в прошлом году убили двух человек. Дальше сарафанное радио сообщило, что обеих убийц приговорили к высшей мере наказания - расстрел.
  
  3. Месть чёрной медведицы.
   Несмотря на то, что гора "Пушкина" была не особо высокая из тех вершин, где побывал. Но склон горы на месте моего подъёма был настолько крутой, что через пять минут подъёма весь выдохся и с трудом покорял заветную вершину. Просто цеплялся за кусты и подтягивал своё тело, чтобы только подняться к вершине. Там на вершине мне можно отлежаться и малость отдохнуть.
   Так и сделал, когда покорил проклятую вершину. Свалился в траву весь мокрый от пота, словно в мыле. Полежал до тех пор, пока на смену горячему телу ко мне пришла прохлада с вершин Кавказа. Затем поднялся на ноги. Посмотрел с вершины горы на город и на Каспийское море, которое не видел вблизи из-за принципа. Пока полностью не буду готов ловить в море рыбу.
   Конечно, ожидал увидеть то, что больше водоёма возле Гудермеса, где мы летом загорали. Но никак не рассчитывал увидеть перед собой столько много воды. Стоял на вершине горы как над пропастью, где за пропастью полянка с Избербашем, а дальше сразу за городом начинается бесконечное море. Можно подумать, что Избербаш, это островок в бесконечном море...
   Так простоял минут пять, поражённый красотой и величием моря. Когда наконец-то опомнился. Вспомнил, зачем поднялся на эту вершину. Обернулся в обратную сторону и буквально обалдел от того, что увидел. За мной были сплошные низкорослые кустарники колючего чилижника, заросшие такими же колючими кустами ежевики. Кое-где были низкорослые кривые деревца кизила и облепихи. Ни одного подходящего дерева, где можно срезать длинную палку на удочку.
   Мне хотелось вопить во всю глотку и рвать на себе одежду от безысходности того, чего не достиг. Обратно посмотрел в заросли кустарников и небольших деревьев, в надежде увидеть там подходяще дерево.
   Вдруг, мой взгляд остановился на каком-то движении далеко в зарослях кустарника. К моему удивлению увидел в кустарниках пару черных медведей. По разной величине медведей понял, что большой медведь, это очевидно мама. Медведь на половину меньше, это наверняка медвежонок.
   Из охотничьих рассказов моего отца знал, что на далёком расстоянии одинокий хищник совершенно не опасен. При виде человека любой одинокий хищник старается скрыться из вида человека. Но если при взрослом хищнике имеется детёныш, то человеку следует избегать встречи с хищником.
   Та как любое движение человека может показаться хищнику нападением на детёныша. В таком случае хищник без промедления может ускорить защиту детёныша.
   Черные медведи были на большом расстоянии от меня. Поэтому мог, не спеша спуститься вниз к пикнику, как ни в чём не бывало участвовать в продолжение праздника. Хотя мне после прокола с палкой для удочки сейчас было не до маёвки.
   Внимательно посмотрел вниз на город. В надежде на то, что с высоты птичьего полёта увижу на территории города подходяще дерево.
   Мой взгляд случайно упал на территорию железной дороги, где к своему удивлению увидел большие посадки зелёной полосы деревьев и кустов разных размеров. Радости моей не было конца. Взревел от радости так сильно, что пара черных медведей в панике удрали подальше от меня в глубину леса. Теперь точно знал, что завтра утром пойду на рыбалку с настоящей удочкой.
   Стал спускаться с горы так быстро вниз, что чуть не свернул себе голову. Когда несколько раз перевернулся через колючие кусты чилижника и едва не заколол себя охотничьим ножиком, который выскочил из моей сумки вместе с продуктами и раньше меня достиг подножия горы. Так что, прежде чем отправляться к железной дороге, надо было подобрать охотничий нож и продукты.
   Старый город в то время был ни такой большой, как вырос позже с годами. Так что через час, добрался от подножия горы напрямую через город в зелёную полосу по обеим сторонам железной дороги.
   Деревьев нужных мне размеров здесь было так много, что мне понадобилось почти целый час лазить по зелёной полосе, чтобы наконец-то вырезать себе палку нужного размера.
   Буквально весь вымазанный с ног до головы и с оборванной праздничной одеждой, но вполне счастливый, под вечер возвращался к себе домой с длинной палкой для удочки.
   Теперь мне оставалось привязать к длинной палке необходимой длины леску с крючками и с поплавком. Рано утром по пути к морю накопать себе земляных червей к приманке и ловить большую рыбу.
  - Боже мой! На кого ты похож? - в ужасе встретила меня мама на пороге нашей квартиры. - Быстро в ванную комнату, пока отец не заметил твою грязь. Иначе сегодня точно получишь ремня от отца.
   Выполняя указания мамы, быстро разделся. На скорую руку, размазал, гряз у себя на лице. Обтёр мокрую грязь на лице и на руках чистым полотенцем. Затем тем же полотенцем стер грязь на ногах.
   Одел чистые трусы и в шлёпанцах побежал на кухню, где мама готовила угощение на стол гостям и мне заодно положила в тарелку кусок мяса с жареной картошкой. Как проголодавшийся хищник набросился на продукты. Через минуту тарелка была пустой. Словно в тарелке ничего не было. Осталось выпить стакан тёплого молока с пирожком и юркнуть в свою кровать.
   Несмотря на то, что день едва закончился и на дворе был всего лишь вечер, раньше времени лёг спать с одной лишь целью, чтобы проснуться с первыми петухами. У меня был расчёт на то, что после первомайского праздника взрослые рано утром будут спать.
   В это время незаметно выйду из квартиры на улицу и пойду на рыбалку. Дальше само время покажет, как мне поступать.
  - Пацаны! Вы знаете, кого встретил вчера на горе "Пушкина"? - вопросительно шёпотом, спросил у своих друзей, когда мы рано утром направились на рыбалку. - В жизнь не узнаете!..
  - Наверно каптара повстречал! - показывая на меня пальцем, с усмешкой сказал Сулимов Вовка.
  - Так мы этих каптаров постоянно видим на пресных заливах! - громко смеясь, воскликнул Пузан.
  - Они туда купаться приходят! - поддержал друзей Абдулл. - При виде нас они убегают в горы...
  - Ни каких каптаров не видел на горе "Пушкина", - серьёзным голосом, сказал. - Там, на горе, в кустах боярышника, чёрная медведица с медвежонком. За ними долго издалека наблюдал...
  - Вам точно говорил, что Манана беременна, - перебивая мой рассказ, серьёзно сказал Пузан.
  - Ты не тушуйся со своёй новостью, - хлопая меня по плечу, дружелюбно, сказал Абдулл. - О существовании черных медведей у нас в горах знает каждый пацан в нашем городе и в аулах...
  - Мы её иногда подкармливаем, - продолжил Сулимов Вовка, рассказывать о чёрной медведице.
  - Это наш Пузан в конце прошлого года определил, что она беременна, - смеясь, добавил Витька Журавлев. - До самой весны Пузан пытался выяснить, кто будет отец будущего медвежонка...
  - Вы зря надсмехаетесь надо мной, - обиженно, пробубнил Пузан. - Надо подумать, как помочь Манане воспитать своего медвежонка. Ведь она фактически мать одиночка. Корма там нет...
  - Вообще-то Пузан прав! - поддержал беспокойство Шурки Григорищенко. - Надо взять нам шефство над медведицей с медвежонком. Медведи всеядные. Но больше всего любят растительность.
  - Откуда тебе известны такие подробности? - ехидно поинтересовался Журавлев Витька.
  - У меня отец профессиональных охотник, - немного, соврал. - Он все знает про животных...
  - Он правду говорит! - поддержал меня, Абдуллазизов Абдулл, сосед по коммунальной квартире. - У них в комнате много разных книг об охотников и охотничьих предметов имеется целый склад.
   Всю дорогу до места нашей рыбалки у пресных заливов, мы обсуждали разные варианты, как подкармливать чёрную медведицу с медвежонком. Кроме того, надо было проследить, чтобы никто из охотников-браконьеров не подстрелил медведицу и медвежонка. Несмотря на то, что чёрная медведица жила на природе и была совершенно дикой, она все равно давно привыкла к людям.
   По рассказам друзей, эта медведица, по кличке Манана, появилась на горе "Пушкина" пару лет тому назад. Видимо медведица была слишком молодая и доверчивая. Поэтому быстро привыкла к людям, которые после пикника на вершине горы по выходным дням оставляли объедки. Так что медведи не были голодными. От пресных заливов до горы "Пушкина", где обитала медведица с медвежонком, было ни так уж далеко.
   Всего пару километров по Уллубиевской балке. Дальше можно было подняться на саму гору к зарослям боярышника и кизила. Мы так и сделал, к середине дня, когда вдоволь накупались и наловили рыбы.
   Мы решили по пути домой сделать небольшой крюк через Уллубиевскую балку. Несмотря на то, что мы жили всего минут двадцать ходьбы от пресных заливов, мы всегда с запасом брали с собой продуктов на рыбалку.
   Особенно ранней весной, когда на природе нечем было поживиться, а в море не было раков с красной икрой, которую мы слизывали под хвостом у живых раков. Затем раков отпускали обратно в море, чтобы они обратно попадались нам с икрой. В этот раз мы ни стали съедать все свои продукты, прихваченные из дома на рыбалку.
   Просто перекусили немного перед выходом от пресных заливов в сторону гор. Всеми остальными продуктами мы решили поделиться с чёрной медведицей и её маленьким медвежонком. Ведь медведи всеядные. Пусть едят все, что у нас имелось в наших хозяйственных сумках и в рыбацких сумках.
   Со стороны пресных заливов мы прошли в сторону гор километра два, прежде чем с правой стороны от Уллубиевской балки увидели в зелёных зарослях боярышника и кизила медведицу с медвежонком. Стараясь быть незамеченными, мы стали пробираться к кустам с той стороны, откуда дул свежий ветерок с гор, чтобы медведица с медвежонком не обнаружили издалека.
   Думаю, что медведица делала вид, что не замечает вблизи. Когда мы подкрались к ним на близком расстоянии. Наверно голод сильнее страха. Медведица крутила носом в нашу сторону, чувствую приятный запах разной пищи со стороны нас, немного пятилась в сторону зарослей кустарника, но не убегала от нас дальше. Так как дальше горы и ущелье были без обилия вкусной пищи.
  - Оставим продукты на небольшой прогалине между кустами, - распорядился Сулимов Вовка, снимая с плеч небольшую хозяйственную сумку с продуктами. - Здесь хорошо видно со стороны и другие хищники не опередят медведицу с медвежонком. Тут в балке много лис и шакалов водится.
  - Ты прав, - согласился Пузан, раскладывая продукты на середину полянки. - Здесь лучше видно.
   Мы быстро разложили на полянке весь свой продуктовый запас так, словно пытались продемонстрировать перед медведями свою щедрость или утроить продуктовую ярмарку перед дикими животными, которым вообще-то было все равно, что мы тут вытворяем. Лишь бы побыстрее мы ушли отсюда с территории, которая целиком принадлежала диким животным. Но только не нам, людям.
   Пока мы ползали по полянке между зарослей кустарника, вокруг нас была такая тишина, словно все дикие животные замерли вокруг нас в ожидании какого-то чуда. Но едва мы удалились на небольшую возвышенность в стороне от зарослей кустарника, как тут, же дикая природа оживилась. Верхушки кустарников зашевелились и наполнились разноязычными звуками дикой природы.
   Чёрная медведица с маленьким медвежонком тоже не заставили себя ждать. Со стороны безопасного места в расщелине скал продвинулись две черные тени.
   Заросли кустарников всколыхнулись и словно волной стали продвигаться в сторону полянки с нашими продуктами. Над зарослями кустарника тут же взлетели стаи диких птиц и растревоженными криками оглушили дикую природу.
   На расстоянии пару сотен метров из безопасного места на небольшой возвышенности. Мы стали наблюдать пир диких животных во главе чёрной медведицы и её маленького детёныша, которые не брезговали нашими продуктами, увлечённо лакомились тем, что мы оставили им от чистого сердца.
   Со всех сторон к медведям пытались продуктам присоединиться птицы и мелкие животные. Медведица и медвежонок отгоняли лапами самых назойливых попрошаек, которые отскакивали на безопасное расстояние, но вскоре обратно приближались к лесной полянке с продуктами.
  - Теперь мы можем быть спокойны за наших питомцев, - гордо, сказал Сулимов Вовка. - Они от голода не пропадут. Пока мы будем их подкармливать, а через месяц природа будет их кормить.
  - Это точно! - направляясь, в сторону города, согласился Абдулл. - Через месяц здесь будет много спелых ягод и разных плодов. Тут халявы на всех хватит. Мы тоже будем сюда ходить пастись...
  - Как черные медведи! - смеясь, сказал Пузан. - Будем летом оравой отъедаться на зиму...
  - Откормить тебя на зиму никаких даров природы не хватит, - подколол Абдулл, толстого Пузана.
   По дороге домой мы договорились, что будем опекать чёрную медведицу и её медвежонка до тех пор, пока медвежонок подрастёт и научится сам искать себе пропитание на природе. По законам природы дальше повзрослевший медвежонок будет жить самостоятельно. Он не будет нуж-даться в материнской опеке.
   Тем более наша помощь совершенно не нужна животным в дикой природе. Это мы сейчас заботимся о медведице с медвежонком потому, что они по какой-то причине оказались вдалеке от своих сородичей и вынуждены были приблизиться, чтобы прокормиться. Вполне возможно, что они, как только окрепнут, так сразу уйдут в горы к своим сородичам.
   Мы поклялись кровью, что наша опека над медведями останется в глубокой тайне от всех. В знак своёй клятвы мы кинжалом укололи до крови указательные пальцы у себя на правой руке. Затем кровью с пальцев дотронулись каждый до лба друг у друга. Как заявлял Сулимов Вовка, что так с кровью клянутся верности индейцы Америки, за своё освобождение от бледнолицых врагов.
   Мы считали, что так же с годами вырастим гордыми и смелыми, как племена индейцев в Америке. Однако наша клятва и тайна долго не продержались. На территории Нового городка быстро распространились слухи, что на горе "Пушкина" и в Уллубиевской балке бродит чёрная медведица с медвежонком.
   Большая часть мужчин в Избербаше и в Новом городке, были рыбаками и охотниками. Но никто из охотников не решился пойти убить чёрную медведицу. Ведь с ней был маленький медвежонок! Большинство мужчин пережили войну с фашистами. Поэтому ни у кого из мужчин не поднялась рука убить ребёнка. Пусть даже этот ребёнок был медвежонком.
   Но ребёнок без матери тоже не жилец. Поэтому убивать мать при маленьком ребёнке был грех для всех охотников.
   На общем собрании охотников и рыбаков двух населённых пунктов, Избербаш и Новый городок, решили взять под охрану медведицу и медвежонка от возможных браконьеров, прибывших со стороны.
   Так как прикаспийская низменность вокруг Избербаша и Нового городка была местом зимовки, а также местом поселения многочисленных пернатых, рыб и животных.
   То сюда к нам наведывались со всего Советского Союза многочисленные рыбаки и охотники, а вслед за ними прибывали обычные браконьеры, которые без всякого права и без лицензии круглый год истребляли представителей дикой природы.
   Поэтому местные власти, а также местные охотники и рыбаки строго следили за тем, чтобы браконьеры не уничтожали местную флору и фауну прикаспийской низменности. Ведь мы сами местные жители являлись частью дикой природы, которая была вокруг нас.
   Конечно, наша местная шпана не могла остаться в стороне от таких событий, как помощь животным в дикой природе. Мальчишки и девчонки Нового городка целыми днями между собой обсуждали один и тоже вопрос, это как помочь чёрной медведице воспитать своего медвежонка в условиях дикой природы. Можно было подумать, что до нас животные дикой природы не могли жить.
  - Мне кажется, что мы слишком опекаем медведицу с её малышом, - сказала, Гала Жарцова-Иваненко, наша одноклассница, когда мы собрались на берегу моря, чтобы разобраться во всем.
  - Правильно! - поддержал одноклассницу, Журавлев Витька. - Надо оставить в покое медведицу с её малышом. Пускай они живут без нашей опеки, так как жили до нашего появления в этих местах.
  - Надо просто со стороны города установить наблюдение за местом обитания медведей, - добавил свою инициативу Сулимов Вовка. - Оградить медведей от чрезмерной заботы со стороны людей.
  - Если медведи привыкнут к халяве от людей, - вступил в разговор Пузан (Шурка Григорищенко). - Тогда им будет трудно жить в дикой природе. Содержать медведей в городе мы не сможем...
   Мы долго обсуждали нашу проблему вокруг связи людей с животными в дикой природе. Наконец пришли к такому выводу, что будем небольшими группами прогуливаться на границе между городом и горой "Пушкина" в сопровождении наших домашних собак, чтобы таким образом отпугнуть медведей от близкого контакта с людьми.
   Медведи сами разберутся, как им жить в дикой природе. Постепенно мы втянулись в мероприятие по охране животных в дикой природе. Каждый день с утра до вечера мы гуляли группам и в сопровождении наших домашних четвероногих лохматых питомцев.
   Как только с друзьями собирался на дежурство в дикую природу, то наш общий пёс Джульбарс тут же начинал суетиться. Джульбарс обязательно брал с собой на дежурство свою любимую палку, которую постоянно носил в зубах. Мы в свою очередь с собой на дежурство брали своему верному другу какие-нибудь лакомства.
   Мозговые косточки от мяса барашка или сушёных бычков, которых Джульбарс обожал кушать, как истинный рыбак. Ведь наш пёс вместе с нами постоянно был на рыбалке у моря или возле пресных заливов. Поэтому он был во всем похож на нас. Нашему лохматому другу также доставалось от родителей за наши проделки. Взрослые во дворе говорили, что лохматый пёс Джульбарс и местная шпана, это одна сатана. От них все проблемы.
   Все было бы хорошо с нашим контролем как за Новым городком, так за пределами нашего места жительства в дикой природе.
   Но! У нас была одна проблема, которую мы никак не могли контролировать. Это детдомовское поселение в Новом городке.
   Из нашего молодого поколения никто точно не мог сказать, когда появился детский дом в нашем Новом городке. Ведь нам в большинстве было от шести до десяти лет отроду, то есть, мы фактически были ровесники Нового городка, в котором сразу вместе со строительством завода появился детский дом сразу после войны.
   Детдомовцы жили особняком от всех жителей Нового городка. Словно закрытое государство в другом государстве. У них была своя школа и своё собственное хозяйство на маленькой территории обитания, словно на островке в море строительства растущего населения. Никто никогда не касался жизни детдомовских детей, а также жизни учителей и воспитателей детского дома.
   В детском доме жили дети разных национальностей. В основном там были дети нашего возраста и чуть постарше нас, то есть дети войны и послевоенного периода. Когда не все могли воспитывать своих детей в послевоенной бедноте и разрухе. Поэтому государство взяло под свою опеку сирот и брошенных родителями несчастных детей.
   Мы с сочувствием относились к детдомовским детям, но только со стороны помогали им, чем могли. Приносили к воротам детдома свою одежду и некоторые продукты питания из своего дома. Бывало часто, что вешали на ворота детдома связки сушёной рыбы или приносили фрукты и ягоды, которые собирали на природе в кустах и в лесу.
   Однако никто из детей и взрослых Нового городка не был в прямом контакте с детдомовскими детьми. Каждый из нас варился в котле собственной жизни. Мы своими группами выходили на прогулки к мору, в горы или куда-то ещё на просторы дикой природы. Детдомовцы тоже иногда выбирались из своего заточения на просторы дикой природы.
   Но они всегда были в стороне от нас. Поэтому нам не было известно отношение детдомовских детей к животным в дикой природе. Мы вообще ничего не знали, что известно детдомовцам о существовании чёрной медведицы с медвежонком вблизи нашего населённого пункта на горе, в зарослях кустарников боярышника и кизила.
  - Шурка! Ты знаешь, что детдомовцы похитили медвежонка у медведицы! - закричал Абдулл, прямо с порога, вернувшись вечером с дежурства у горы "Пушкина". - Манана вся в бешенстве, бегает по вершине горы и зовёт к себе медвежонка. Малыш тоже вовсю вопит в сарае у детдомовцев.
  - Надо поговорить с детдомовцами, чтобы они выпустили медвежонка, - растерянно, сказал друзьям. - Им самим, как медвежонку, тяжело жить без мамы.
  - Мы сразу после дежурства ходили к детдомовцам, - стал объяснять Пузан, который зашёл следом за Абдуллом в нашу коммунальную квартиру. - Но они с нами даже на контакт не идут...
  - Ну, в таком случае ждите в гости мамашу-медведицу, - вмешался мой отец, в наш разговор. - Медведица придёт на зов своего ребёнка, и сама разберётся с хозяйством в сарае детдомовцев.
  - Так тогда детдомовцы могут убить Манану! - почти в один голос, тревожно вскрикнули все сразу.
  - У детдомовцев нет огнестрельного оружия! - решительно, заявил мой отец. - Но вот охотников Нового городка надо предупредить, на всякий случай, чтобы они не применяли оружие против медведицы. Она тут ни в чем не виновата. Любая мать пойдёт в защиту своего ребёнка. Вам надо ещё раз попытаться поговорить с детдомовцами, чтобы они до ночи выпустили медвежонка из своего сарая хотя бы за городскую черту. Дальше медвежонок сам найдёт контакт со своёй мамой.
   Мы тут же целой оравой направились в сторону детского дома. Следом за собой позвали девчонок и мальчишек с соседних улиц. К детскому дому собрались почти все дети школьного воз-раста. У нас в руках были разные предметы, которые могли создать звук, чтобы привлечь к нам всеобще внимание. Словно на стадионе во время футбола мы стали шуметь возле ворот детского дома и выкрикивать лозунги в защиту медвежонка. Требовали выпустить медвежонка к его матери.
  - Мы медвежонка завтра отправим в зоопарк в Махачкалу! - крикнул кто-то из взрослых из укрытия.
  - Вы не имеете права лишать свободы малыша! - скандировали мы в один голос. - Медведи должны жить в дикой природе! Отпустите медвежонка к его маме. Свободу животным дикой природы!!!
  - Если вы не прекратите орать, то мы вызовем на помощь милицию! - кричали нам взрослые из укрытия в детском доме. - В крайнем случае, вынуждены будем применять огнестрельное оружие!
  - У вас нет никакого оружия! - смеясь, кричали мы в ответ детдомовцев. - Одни огнестрельные горшки. Милиция к вам на помощь не придёт! Вам надо к ним добираться через нас в Избербаш.
   Мы прекрасно знали, что детдомовцы в полной изоляции от внешнего мира. На весь Новый городок было всего два телефона. Один телефон у администрации городка, а другой телефон на посту гражданской обороны, на случай войны с капиталистами. Все остальные городские телефоны и отделение милиции были за три километра от Нового городка в Исполкоме Избербаша.
  - У меня есть идея! - воскликнул, Сулимов Вовка, после часа противостояния с детдомовцами. - Нам надо идти на пост гражданской обороны и по местному радио объявить, чтобы никто не выпускал во двор своих домашних собак и не применял огнестрельного оружия против медведицы.
  - Сулим, правильно говорит! - поддержал Абдулл, нашего общего друга. - Пойдём всей оравой на пост гражданской обороны и потребуем от них пусть они объявят от нас лозунги в защиту медведей. Нам надо спасать, а не истреблять животных. Братьев наших меньших.
   Мы, тут же не сговариваясь, огромной толпой направились в сторону поста гражданской обороны, кабинет которого находился всего в пяти минутах ходьбы от детского дома, в одном здании рядом с кабиной киномеханика в летнем кинотеатре. Во время движения в сторону поста гражданской обороны, словно полчище Чингисхана своим шумом мы всполошили весь Новый городок.
  - Вы чего расшумелись?! - встретила нас с берданкой тётя Вера Васильева, которая в ночь должна была дежурить на посту гражданской обороны. - Ни днем, ни ночью от вас нет никакого покоя...
  - Нам надо объявить по радио наши требования в защиту медведицы с медвежонком! - от имени всех, взял на себя инициативу Сулимов Вовка. - Пускай детдомовцы освободят медвежонка...
  - Может быть, вас сразу связать по телефону с Кремлем на Красной площади в Москве?! - с усмешкой, спросила дежурная на посту гражданской обороны. - Сюда всем вход строго запрещён!
  - Тогда сами объявите по радио, чтобы охотники ночью не стрелял из ружей, спрятали в квартирах своих домашних собак, - наставал Пузан из толпы. - Медведица сама освободит медвежонка...
  - В противном случае мы сровняем с землёй весь детский дом! - закричал Абдуллазизов Абдулл.
   Дежурная на посту гражданской обороны попыталась укрыться в своём кабинете. Но тут, же из толпы в дверь кабинета полетели камни, палки, всякие колотушки и пустые банки, которыми была вооружена толпа возмущённых детей и подростков.
   Вера Васильева выстрела вверх из единственного ствола своёй берданки, которая была заря-жено холостым патроном для создания шума. Обстановка у поста гражданской обороны накалялась до предела, принимала серьёзный и весьма опасный поворот на случай защиты медведицы с медвежонком.
   На шум толпы и на выстрел в городской черте из жилых домов стали выходить люди. Народ стал интересоваться причиной, которая нарушила покой населения Нового городка. Большинство взрослых поддержали нас в защиту диких животных. Стали требовать доступа к местному радио от дежурной у поста гражданской обороны. Все хотели, чтобы быстрее решился вопрос объединения медведицы с медвежонком.
  - Бы рада уступить вам! - согласилась Вера Васильева. - Но не могу включать местное радио.
  - Пустите меня! Знаю, как включать радио! - выступил вперёд Сулимов Вовка. - Вовремя своего дежурства мой отец часто брал меня с собой и показывал мне, как включается местное радио...
  - Ну, если ты такой знаток, то проходи, - уступая дорогу нашему другу, сказала дежурная на посту гражданской обороны. - Все остальные оставайтесь на месте. Сюда вход посторонним запрещён.
   После того, как Сулимов Вовка и тётя Вера Васильева скрылись за дверью в кабинете на посту гражданской обороны, вокруг наступила полная тишина. Было так тихо, что можно было услышать вопли маленького медвежонка в сарае в детском доме и жалобный стон медведицы пока за пределами Нового городка. Видимо медведица готовилась к штурму на освобождение своего дитя.
   Прошло несколько минут, прежде чем в Новом городке зашуршали и запищали на столбах железные колокола уличного оповещения. Вскоре город наполнился какими-то непонятными звуками, похожими на кошачью возню возле источника предстоящей информации по гражданской обороне. Толпа вокруг поста гражданской обороны оживилась. Серьёзный вид людей изменил свою внешность. Мальчишки и девчонки стали хихикать в ответ на непонятные шорохи из радио-колоколов.
  - Внимание! Внимание! Говорит радио гражданской обороны, - оглушил нас детский писк Вовки
  - Ты своим визгом перепугаешь людей и животных, - сказала по радио Вера Васильева, с шумом обирая у Сулимова Вовки источник звука. - Дальше сама объявлю. Учись с меня. Пока жива.
   Над нами обратно наступила минутная тишина. Видимо в радиорубке на посту гражданской обороны Вера Васильева, как артистка перед выходом на сцену, готовила своё настроение, а также голос, чтобы не запустить "петуха" в своём исполнении. Мы толпой терпеливо ждали известия.
  - Уважаемы товарищи! - писклявым голосом выпустила "петуха" Вера Васильева, слегка поперхнулась и серьёзным голосом сказала. - У нас в Новом городке создалась сложная ситуация. Ребята из детдома привели к себе в сарай из леса маленького чёрного медвежонка. Мама медведица на краю городка готовиться освободить своего ребёнка-медвежонка из плена. Просьба ко всем! Пожалуйста, спрячьте подальше от улицы своих домашних питомцем. Из-за любопытства никто не появляйтесь на улице. Не применяйте огнестрельного и холодного оружия против медведей. Не забывайте, что у вас тоже есть дети, которых вы готовы защищать от любых врагов. Соблюдайте в эту ночь полную тишину. Дайте возможность матери медведицы спокойно увести своего ребёнка.
   После такой информации на весь Новый городок, вокруг нас сразу наступила полная тишина. Мы все после войны привыкли соблюдать правила по гражданской обороне. Выполнять действия, которые требовали от нас военные и администрация городского исполнительного комитета на случай войны, которую теперь больше ожидали от американцев, чем от капитулированных фашистов.
  - Пошли к нам в штаб на чердак, - шёпотом сказал, Сулим, когда пришёл к нам с поста гражданской обороны. - Оттуда будет видно, как медведица пройдёт к детдому освобождать медвежонка.
   Большинство из нас были босыми. Берегли обувь для школы. Поэтому от наших ног не было шума на улице. Кто был обут, те тут же разулись и босиком побежали следом за нами, а также в разные стороны к своим домам.
   Мальчишки и девчонки, которые не входили в круг нашей оравы, не посмели идти следом за нами к нам на чердак в наш штаб. В основном на чердак забрались лишь мальчишки нашего дома и несколько девчонок-одноклассниц, с которыми мы водились.
  - Вы предупредили своих родителей, где находитесь? - строго обратился ко всем, Сулимов Вовка, когда мы гурьбой забрались на чердак нашего дома. - Иначе наш штаб могут быстро прикрыть.
   Мальчишки и девчонки дружно закивали головами, вполголоса подтверждая, что родители в курсе того, что мы всю ночь будем наблюдать с чердака этого дома, как медведица будет освобождать своего медвежонка из плена в сарае детского дома. Так что беспокоиться нечего нам всем.
  - Девчонки будут смотреть в слуховое окно чердака, - взял на себя роль командира, Сулимов Вовка. - Пацаны будут смотреть в щели у карниза дома, а также под черепицей. Крышу не разбирать!
   Убедившись в том, что мы его поняли, Сулим тут же погасил трофейный фонарик, который тускло освещал наш штаб на чердаке. Пацаны тут же разместились, кто у щелей под карнизом крыши. Кто-то из пацанов занял место, у чердачных щелей под черепицей на крыше. Высокие девчонки, стоя, а маленькие девчонки на поперечной балке стропил, заняли свои места у слухового окна.
   Вокруг нас сразу наступила такая тишина, что от непривычки вначале покалывало в ушах от тишины. Нам понадобилось несколько минут, чтобы привыкнуть к тишине. Лишь затем мы стали различать какие-то шорохи, которые доносились откуда-то со стороны с улицы, а также с разных сторон из щелей огромного чердака нашего дома. Мы словно окунулись в другое измерение жизни.
   Прошло минут пять, прежде чем мы научились различать шорохи и странные шумы вокруг нас. Вот дружно запел первый сверчок. Его голос подхватил другой. Вскоре все сверчки вокруг нас на чердаке осмелели и дружно стали заливаться, словно соловьи на деревьях ночью у своих гнёзд.
   Сверчки так сильно пели, что у нас стало щекотно в ушах. Мы по очереди стали цыкать на сверчков, чтобы они хоть на какое-то время могли заткнуться и дать нам послушать другие звуки ночи.
   На смену пения сверчков на чердаке появлялись другие звуки и шорохи. Где-то в углу под стропилами попискивали чердачные мыши, шум которых вскоре превратился в мышиную возню. Девчонки едва сдерживали себя, чтобы от присутствия мышей не завизжать на весь чердак.
   Когда мыши начинали наглеть своим шумом, то пацанам в защиту девчонок, приходилось бросать что-то в сторону мышиных гнёзд. Мыши утихали на какой-то промежуток неопределённого времени.
   Но на этом чердачный шум вокруг нас не прекращался. Где-то под карнизом крыши в гнезде попискивали птенцы диких голубей. Почти неслышно по чердаку с места на место перелетали летучие мыши, которые словно сушёные груши свисали к верху ногами где-то вверху под стропилами.
   Почему-то наши девчонки не сильно боялись летучих мышей. В сравнении от обычных домашних мышей, от присутствия которых наши девчонки от страха могли даже сигануть с крыши нашего дома.
   Наверно присутствие пацанов сдерживало девчонок от неожиданных поступков в состоянии страха. Девчонки знали, что мы настоящие джигиты и сможем всегда постоять за своих подруг. Мы просидели на чердаке около часа без движения. За пределами чердака была полная тишина.
   Лишь изредка раздавался шум проезжающего поезда по железной дороге или визг тормозов грузовых автомобилей на махачкалинском шоссе. Железнодорожная линия и автомобильная трасса, словно два кинжала разрезали Избербаш на две половинки, но они были в стороне от Нового городка. Поэтому никак не могли помешать чёрной медведицы прийти на защиту своего медвежонка.
  - Грр! Грррр! - вдруг, тихо, но грозно зарычал Джульбарс, который всегда был с нами на чердаке.
   Видимо наш пёс на расстоянии почувствовал запах медведицы. Тихо цыкнул на своего лохматого друга и тут же рукой прижал его челюсть, чтобы Джульбарс своим рычанием не отпугнул медведицу вовремя её освобождения своего детёныша. Наверно медведица была где-то рядом с нашим домом. Мы стали всматриваться в тусклое освещение улицы со стороны фонарей, которые слегка раскачивались на деревянных столбах от лёгкого ветерка, гуляющего по нашей улице...
  - Посмотрите туда, она там, - прервал Абдулл, мои размышления. - Стоит на углу возле магазина.
  - Наверно за мясом пришла, - пошутил, всматриваясь в угол соседнего дома. - Подкрепиться решила, прежде чем пойти в атаку на людей. Представляю, что сейчас там со сторожем в магазине.
  - Да сторож сейчас пьяный в стельку, - поддержал мою шутку Пузан. - Ему там хоть атомная война.
  - Прекратите болтать! - тихо пресёк нас, Сулим. - Лучше следите за медведицей. Куда она пойдёт.
   Не успел, Сулим закончить свою речь, как медведицы чёрной тенью пересекла улицу в сторону нашего дома и быстро скрылась из нашего поля зрения. Мы тут же переметнулись на другую сторону чердака. Но внутри двора медведицы не было видно.
   Видимо она пробежала в сторону детского дома улицу вдоль наших домов. Так как проскочить незаметно через большой двор медведица никак не могла. Мы могли её увидеть во дворе между общественным туалетом или гаражом.
  - Наверно она в сортир заскочила, - пошутил Журавлев Витька. - Решила после ужина в магазине освободить свой желудок перед штурмом сарая в детдоме. Ведь мы так поступали перед разбоем.
   Едва только Витька закончил свою шутку, как в стороне детского дома начали лаять собаки. Вскоре там начался такой ужасный переполох, что вскоре весь Новый городок всполошился. Горожане не выдержали напряжённой тишины и принялись шуметь в защиту своих сограждан. Кричали люди, домашние животные, лаяли и грозно рычали бездомные собаки.
   Даже наш пёс Джульбарс не выдержал своего молчания и начал грозно лаять и рычать в поддержку своих друзей. Прошло около двадцати минут такого ужасного переполоха в Новом городке.
   Прежде чем шум в стороне детского дома утих. За это время никто из жителей городка не по-смел ни одного разу выстрелить из охотничьего ружья. Все с одобрением встретили освобождение медведицей своего детёныша. Никто из людей не пошёл против медведицы с огнестрельным или холодным оружием.
  - Посмотрите! Посмотрите! - с восторгом закричали наши подружки, показывая руками в слуховое окно в сторону магазина. - Она со своим малышом! Ура! Мы победили. Манана спасла своего дитя!
   Видимо не только мы следили ночью за проходящими событиями в течение двух часов. Вместе с визгом наших подруг и радостными криками наших пацанов. За пределами нашего чердака были слышны крики торжества и многочисленные аплодисменты. Словно весь городок присутствовал в театре, который проходил на открытом пространстве между людьми и дикими животными.
   Мы тут же всей оравой спустились с чердака своего дома во двор на улицу, где уже собрались почти все жители соседних домов нашего общего двора. Все присутствующее во дворе тут же не сговариваясь бросились бежать в сторону детского дома.
   Каждого из нас интересовало, что произошло в сарае детского дома, когда медведица освобождала из плена своего детёныша. Когда мы подбежали к забору хозяйственного двора детского дома, то увидели там ужасную картину.
   Забор и весь хозяйственный двор детдома, были основательно раскурочены и разорены. Куда не попадали лучи многочисленных фонариков из рук любопытных, а также свет уличных фонарей, всюду были клочья шерсти от домашних животных и огромные лужи крови возле трупов животных. Сразу было видно, что медведица хорошо отомстила людям за плен своего детёныша.
  - Так им и надо! - закричал, Сулим в сторону обескураженных детдомовцев. - Не надо было трогать медвежонка. Манана никому ничего плохого не делала, когда жила в лесу близко от города.
   Все присутствующие дружно поддержали речь Сулимова Вовки в защиту чёрной медведицы. После того, как присутствующие у детского дома горожане разобрались в том, что люди не пострадали от мести чёрной медведицы. Мы стали потихоньку расходится по своим домам. Ведь в настоящее время было за полночь. Утром надо кому-то на работу. У нас тоже свои, пусть даже детские дела, имеются каждый день. Поэтому надо хорошо выспаться перед новыми буднями.
   Видимо мы все так сильно устали за прошедшие беспокойные сутки, что наследующий день впервые спали почти до самой середины дня. Если бы не голод в желудке, то могли спать дольше.
   Однако, голод не тётка, требует к себе особого внимания. Больше всего к этой потребности от природы относиться наш лохматый друг. Именно наш пёс чаще всего будет нас, когда хочет кушать или гулять. Так и в этот раз. Джульбарс долго терпел, пока мы спали словно убитые. Но желудок пса требовал пищи. На улицу ему надо было сходить. Пометить мочой свою территорию.
  - Пока вы спали, то сходил к детдому, узнал о потерях у них в хозяйском дворе, - сказал Сулим, когда мы после обеда собрались всей оравой в нашем дворе. - Детдомовцы из-за своёй глупости фактически остались без хозяйства. Манана перекалечила коров и баранов она много поубивала.
  - Придётся Новому городку помогать детдомовцам, восстанавливать их хозяйство, - грустно, сказал, поглядывая в сторону хозяйственного двора детдома, который было видно в стороне от нас.
   Несмотря на то, что в этой трагедии с местью медведицы по освобождению из плена своего детёныша, были виноваты сами детдомовцы. Народ сам добровольно пришёл помогать детдомовцам, восстанавливать разрушенный медведицей хозяйственный двор. Каждый помогал, чем мог.
   Наша братва в первую очередь очистила хозяйственный двор от признаков погрома. Муж моей крестной, дядя Ваня Мироненко, с помощью рабочих с военного завода восстанавливал забор и разрушенные сараи, в которых находились домашние животные и рогатый скот. Нам всем понадобилось две недели, чтобы привести в порядок после погрома хозяйственный двор детского дома.
   Когда хозяйственный двор детского дома стал словно новый, то люди, кто имел своё хозяйство, стали приносить в детдом разную живность. Приносили кур, гусей, цесарок и уток. Из аула привезли два десятка голов коз и баранов. Соседний колхоз выделил в помощь детского дома несколько телят, одного быка и двух молодых телок. В хозяйстве детдомовцев не было только свиней. Ведь большинство детей детского дома были мусульмане, которые не употребляют в пищу свинину.
   После того, как чёрная медведица устроила погром в детдоме во время освобождения своего медвежонка. Она навсегда ушла из леса вблизи Нового городка. Мы больше её не видели. До нас дошли слухи, что далеко в горах появились черные медведи, которые не идут на близкий контакт с людьми. Как это было между нами и медведицей по кличке Манана с маленьким медвежонком.
   Может быть, это была Манана со своим сыном, которые ни стали доверять людям? Никто этого не может сказать. Однако горцы всегда относились с уважением к диким животным, особенно к черным медведям. Поэтому никто из горцев не беспокоил черных медведей и не пускали к медведям охотников, которые приезжали в горы Дагестана, чтобы там поохотится на разную дичь.
   Черные медведи в горах Дагестана большая редкость. Поэтому даже без закона со стороны власти в защиту черных медведей, местные люди во всех аулах и городах бережно охраняют животный мир дикой природы. Не только черных медведей, а также других диких животных, которые редкость не только в горах Дагестана, а также на обширных территориях всего Кавказа и далеко за его пределами.
  
  4. Первый телевизор.
   В те послевоенные годы Советский Союз едва залечивал свои раны, нанесённые ему фашистами. Больше всего уделялось внимание установлению разрушенной экономики нашей огромной страны.
   По этой причине люди меньше всего беспокоились о своём благосостоянии. Все понимали, что надо в первую очередь поднять страну из руин. Только после можно будет думать о своёй благополучной жизни. Ведь мы все надеялись на то, что при коммунизме мы будем жить лучше.
   Однако нас пацанов и девчонок не устраивала перспектива на будущее при коммунизме. Мы хотели жить хорошо сейчас, а не после при коммунизме. В те годы мы не знали, что такое карманные деньги от родителей. Так как родители с огромным трудом зарабатывали деньги на содержание своёй семьи и нам давали лишь изредка копейки на кино или на сладкое мороженное из лотка.
   Именно по этой причине мы старались любыми доступными путями получить хотя бы какое-то удовольствие от современной жизни. Мы таскали из дома все, что можно сдать старьёвщику, что-бы купить у него сладости. Даже на вырученные за тряпки у старьёвщика копейки, мы ухитрялись купить разные рыболовные снасти, которыми ловили рыбу в море и затем продавали пойманную рыбу на трассе проезжающим туристам или обычным людям, которые не жили возле моря.
   Много разных приспособлений недостающих нам в быту и на развлечение, мы придумывали сами, а после где-то в своём сарае или даже на берегу моря, изготовляли придуманные нами аппараты. Мастерили самокаты из досок на подшипниках и на колёсах от старых велосипедов. Собирали из сухих брёвен и досок плоты, на которых готовились отправиться в кругосветное плавание.
   На берегу моря и на пресных заливах, у нас были спрятаны самодельные лодки и разные плавучие средства, на которых мы выходили в море ловить рыбу. Летом вся детвора промышляли в плодовых лесах возле гор или в садах-огородах своих горожан. Добывали себе фрукты и ягоды, которые не могли купить нам родители.
   Благо, что в лесу было много плодов диких груш, яблок, кизил, абрикос и многих других съедобных плодов. Поляны в лесу и склоны Уллубиевской балки были буквально усыпаны ягодами клубники, кустами ежевики, а также кисло-сладким барбарисом.
   Когда на улице не было погоды или благополучного сезона на фрукты и ягоды. В такие дни мы занимались театральной самодеятельностью или играли в войну. Мы хотели быть артистами кино и защитниками своего отечества от капиталистов.
   Больше всего в те годы нравились индийские фильмы, а также фильмы про индейцев снятые в Югославии. Мы знали наизусть песни из индийских фильмов и целыми днями играли в войну индейцев против бледнолицых капиталистов.
   Многие игрушки и разные поделки к новогодним праздникам мы изготовляли из папье-маше с пережёванной бумаги склеенной казеиновым или канцелярским клеем. Когда подходили майские праздники, то к ним готовились буквально все от маленького ребёнка до глубокого старика.
   На демонстрацию и на парад выходили все жители нашего города. Затем семьями отправлялись на моёвку отмечать международный интернациональный праздник в защиту пролетариев всех стран. Гулять на природе нравилось всем. Дети и взрослые развлекались от души. Наслаждались ароматным запахом дикой природы. В эти годы мы ещё не знали, что такое телевизор.
   До нашего слуха доходили всякие удивительные истории про какой-то таинственный аппарат, который может показывать дома бесплатно кино и никому не надо ходить в кинотеатр за деньги. Можно было экономить деньги у телевизора на сладости, которые редко покупали родители. Так-же можно узнать от этого аппарата то, что нельзя прочитать в газетах и послушать от радио.
   Сиди себе дома и смотри бесплатное кино, а на свои сэкономленные копейки можно купить себе различные сладости у старьёвщика, который за копейки покупал у жителей города разные тряпки и на эти же копейки, продавал всякие сладкие сосульки-конфеты. Конечно, о таком удовольствии можно было только мечтать и фантазировать.
   Однажды, это было весной, мой друг, Вовка Сулимов, проспал в школу. Вовка был отличником. Такое было с ним впервые. Очень переживал за своего друга. В этот день была контрольная работа по математике, а мне не у кого было списывать контрольную, так как тогда из-за болезни пропустил много уроков и слабо знал математику. Мог остаться по этому предмету на осень, то есть, это в летние каникулы все будут отдыхать, а должен учиться по математике и опять ещё сдавать контрольную работу за четверть. Мне не хотелось отставать от своих одноклассников.
   Сидел на уроке, выковыривал из носа засохшие козюльки и от безделья следил, как первые ласточки весной делают себе из глины гнезда. Ласточки в клювах приносили жёлтую глину, смоченную собственной слюной. Маленькие комочки глины ласточки прилепляли друг к другу. Получалось, как бы кармашек под карнизом здания. Чтобы в ласточкин домик не попадал дождик, поэтому они лепили гнездо под карнизом здания. Получалось, что крыша над домом ласточки. Так был увлечён этим прекрасным зрелищем, что не заметил, как в класс тихо вошёл Сулимов Вовка.
  - Мария Фёдоровна! - услышал голос друга. - Можно войти в класс? Извините, что опоздал...
  - Сулимов! Ты что, вдруг, так? - спросила учительница. - На тебя не похоже. Не было пропусков.
   Вовка насупился, помялся, видимо неудобно было говорить о своём опоздании всему классу.
  - Мой папа привёз телевизор из командировки в Москву, - начал оправдываться Вовка. - Мы его пытались включить ночью, но он никак не включался. Поэтому, все проспали в школу и на работу.
   После того, как Вовка закончил своё оправдание за опоздание на урок, в классе прокатился шёпот удивления и откровенной радости, так как у нас в Новом городке, ни у кого не было фантастического аппарата с названием телевизор. Тут такой аппарат, вдруг, появился у моего друга!
  - Ладно! - простила Мария Фёдоровна, опоздание на урок моего друга. - На первый раз прощаю. Уважительная причина. Только когда телевизор настроите, то не забудьте свою учительницу пригласить, посмотреть на это чудо современного прогресса. Все. Проходи. Сейчас у нас контрольная работа. Пиши быстрее. До конца урока ты все равно должен успеть написать контрольную работу.
   Учительница продиктовала нам задание контрольной работы. Мы занялись математикой. Но едва сдерживался, чтобы не задавать Вовке вопрос о телевизоре. Сулим, показал мне кулак под нос, чтобы молчал и тут же подсунул списывать тетрадь с решёнными задачами по контрольным работам математики, которые он так быстро решил. Едва успел списать контрольную работу. Когда прозвонил звонок на перемену, то весь класс рванул к Вовке и окружил нашу парту.
  - Сулим! Ну, расскажи, что там за телевизор? - стали ученики приставать к моему лучшему другу.
  - Обыкновенный ящик из дерева, - тоном знатока ответил Вовка. - Телевизор похож на радиолу. Только у него стекло спереди. Вот, как только он будет работать, то тогда всех приглашаю посмотреть в телевизоре кинофильм и новости. Отец говорит, что телевизор показывает весь мир.
   Все уроки мы были, как на иголках, ждали, когда кончатся занятия в школе, чтобы скорее нам увидеть телевизор. Весть о телевизоре прокатилась по всей школе и в конце уроков Сулимова Вовку ждали на улице всей школой.
   Мы с другом гордо вышли из школы и сразу направились к своему дому в конце улицы. Следом за нами направились школьники всей нашей школы.
   Наш дом, где жили многие мои друзья, в том числе и Вовка Сулимов, находился на той же самой улице, что и школа, в другом конце Нового городка.
   Улица небольшая, всего несколько сотен метров. Так что толпа любопытных растянулась на всю улицу. Это было похоже на демонстрацию во время революционных праздников в Советском Союзе. В наших умах, действительно, происходила революция. Хотели совершить в своём сознании какое-то открытие, которое могло перевернуть всю нашу остальную жизнь. Ведь мы все собирались строить наше светлое будущее - коммунизм. Мы провели весь остаток дня у деревянного ящика с обычным стеклом впереди.
   Без конца щелкали и крутили все ручки настройки у аппарата, который трещал, пищал, но не загорался. Мы уже хотели было разобрать аппарат, чтобы заглянуть вовнутрь деревянной коробки. Ведь нас раздирало любопытство. Как в такой маленький ящик можно поместить целый кинотеатр с артистами.
  - Может быть, к этому аппарату надо пристроить антенну? - предложил кто-то из толпы зевак.
   Вовка тут же стал приспосабливать к телевизору антенну от старого радиоприёмника. Засовывал проволоку антенны во все щели аппарата, пока наконец-то что-то замелькало на стекле у телевизора.
   Появилось тусклое изображение, через которое слабо были видны силуэты домов и лица людей. Коробка стала тихо трещать и повизгивать, издавая какие-то членораздельные звуки речи.
  - Аппарату не хватает мощности антенны, - подсказал тот же голос из толпы любопытных зевак.
  - Надо к обогревательной батарее, антенну подключить, - подсказал нам другой голос из толпы.
   Кто-то из пацанов подал нам кусок длинной медной проволоки. Вовка прикрутил один конец проволоки к антенне радио, а другой конец проволоки зацепил за чугунную батарею отопления. Экран телевизора замелькал, и вскоре появилось чёткое изображение. По телевизору шли новости о построении коммунизма в Советском Союзе и о победе коммунистической партии над капитализмом. Изображение сопровождалось звуком, точно так же, как мы смотрели новости в нашем кинотеатре.
  - Ура! Получилось! - радостно закричали мальчишки и девчонки. - Теперь у нас есть телевизор!!!
   Желающих смотреть было слишком много. Поместить всех в одной квартире было невозможно. Поэтому мы решили поставить телевизор на окно, чтобы все желающие могли смотреть телевизор с улицы. Как раз у Сулимовых одно окно выходило из квартиры на первом этаже в наш общий двор. Пока мы выставляли телевизор к окну. В это время во дворе перед окном расставляли стулья и скамейки. В этот вечер у нашего дома телевизор смотрели почти все жители Нового городка.
   На следующий день Вовка смекнул, что на этом можно хорошо заработать. Желающим смотреть телевизор, он объявил, что телевизор употребляет много электричества, которое нужно нам к построению коммунизма. Поэтому надо частично оплачивать расход электрической энергии. Собранный капитал пойдёт на оплату электричества и на построение коммунизма в нашей стране.
   Большинство желающих посмотреть кино и новости по телевизору согласились с предложением Сулима. Против пятнадцати копеек за кино в кинотеатре, мы стали брать от зрителей всего по одному пятаку. Близкие друзья отдавали за просмотр телевизора по две копейки за один фильм.
   Таким образом, у нас в советское время появился собственный детский бизнес. Конечно, тогда такого слова как "бизнес" не было в речи граждан Советского Союза. Тем более у наших школьников.
   Однако вскоре кто-то смекнул, что наш поступок с телевизором смахивает на происки капитализма среди советских детей. К тому же отец Сулимова Вовки председатель городского исполнительного комитета, член коммунистической партии и инвалид войны, который воевал с фашистами и вёл свою идеологическую войну против происков капитализма среди граждан Советского Союза.
   Так что нашу лавочку с происками капитализма быстро прикрыли, а на собранные нами деньги заставили нас купить мороженное и раздать это мороженное среди бедных детей из детского дома. Такой поступок с нашей стороны нас сблизил в дружбе с детдомовскими пацанами, которые раньше не признавали нас, а мы не признавали детдомовцев. Теперь стали ходить друг к другу в гости. Однако тесная дружба была у каждого в своём кругу. Мы просто общались на равных и все.
   После того, как нам запретили собирать деньги за просмотр телевизора. Мы стали смотреть телевизор в кругу своих близких друзей и одноклассников. Чаще всего смотрели телевизор вечером по выходным дням или, когда дома не было отца Сулимова Вовки.
   Так было до тех пор, пока нам надоел телевизор. Ведь он отнимал у нас много свободного времени, которое мы уделяли другим своим заботам по рыбной ловле, игре на улице и другим событиям, происходящим вокруг нас. Тут же торчали всё своё свободное время у какого-то деревянного ящика, который отвлекал нас от привычной повседневной жизни.
  
  5. Поиски таинственной пещеры.
   Так вот, когда страсть к первому телевизору утихла, а круг посетителей сократился до близких друзей, мы просто стали изредка смотреть телевизор. В основном по вечерам, когда делать нечего. Днем мы учились. Однажды, просматривая новости перед художественным фильмом, мы услышали и увидели, как учёные обсуждали науку о пещерах, спелеологию.
   В новостях говорилось о разных таинственных пещерах в горах Кавказа. Вдруг, показали наш город и сказали, что, примерно, в десяти километрах от Избербаша, спелеологи нашли в горах ранее неизвестную пещеру.
   В этой пещере имеются озера с рачками и кистеперой рыбой, которые появились на планете Земля за сотни тысяч лет до появления здесь человека.
   Ну, как можно жить так близко от этой пещеры и не изведать её. Мы сразу поклялись хлебом и кровью, что создаём тайное общество, которое будет вести полную разведку той пещеры в течение всего лета.
   В наше тайное общество, как руководители групп, вошли следующие: 1 Сулимов Владимир. 2.Черевков Александр. 3.Абдуллазизов Абдулл. 4.Журавлев Виктор. 5.Исмаилов Махмуд. 6.Григорищенко Александр.
   Мы не хотели себя ограничить кругом лучших друзей, так как все прекрасно понимали, что нам понадобятся и шерпы-восходители, такие люди, которые помогают нести груз покорителям вершин.
   Эти люди живут в горах Индии и Непала. Нам не нужно было отправляться в предгорья Гималаев за шерпами. Среди наших соседей и друзей по Новому городку было много желающих дружить с нами, которые охотно заменят нам шерпов.
   Мы решили постепенно подготовить такую группу, но только не посвящать этих ребят в тайны нашего общества, а лишь предложить им просто совместный поход в горы за кизилом. Это такой вкусный фрукт, который немного похож на вишню, но лишь продолговатой формы и отличный от вишни на вкус.
   Весь Избербаш, в том числе и мы, каждое лето делали подобные вылазки за кизилом, а также за другими фруктами и ягодами, которых было очень много в наших горах. Никто из родителей не мог заподозрить что-то другое, так как мы постоянно пропадали на море и в горах. С нами ничего не происходило. Взрослые доверяли нам в подобных походах, так как мы избавляли весь Новый городок от своих проблем.
   На чердаке нашего двухэтажного дома мы создали штаб подготовки экспедиции. Во время школьных занятий штаб закрывался на огромный замок. Ночью мы дежурили по очереди, чтобы никто из мальчишек Нового городка не залез к нам на чердак. На чердаке сделали себе "НЗ", то есть неприкосновенный запас на выполнение экспедиции. Собирали все, что потребуется в нашем походе в пещеру.
   Там были верёвки, фонарики, маленькая надувная лодка, факельные палки с паклей, пропитанной в солярке, собственноручно изготовленные арбалеты, пистолеты из медных трубок и многое другое, что обычно берут в дальние дороги и на покорение неизведанных пещер.
   Продукты мы решили приготовить в последние два дня перед походом, так как иначе продукты могли испортиться ещё до нашего похода. Как именно готовиться нам к подобным походам, мы знали из книг, киножурналов, фильмов и, наконец, по рассказам родителей.
   Поход был намечен на седьмой день летних каникул. Почему именно так? До этого времени уже всем становилось совершенно точно известно, кто сможет совершить поход и не уедут куда-то из города.
   Последние недели до летних каникул, когда было ясно, кто останется на осень, а кто будет отдыхать, мы усиленно занимались рыбной ловлей. Большую часть свободных от учёбы суток мы проводили на море.
   Чаще всего были на старых нефтяных эстакадах, которые протянулись далеко в море. Там всегда больше рыбы, чем у берега. Ловили мы в море бычков, тарашку, воблу, лещей, на эстакадах кутума, а возле морских каменных гряд клевали судак и берш.
   В пресных заливах на жирного навозного червя хорошо ловились сазан, лещ и вобла. Мы даже жёлтых пескарей ловили.
   Вы не подумайте, что мы за рыбалкой забыли о таинственной пещере. Именно ради пещеры вели усиленную рыбную ловлю. Вся пойманная рыба шла на заготовку продуктов в поход.
   Та рыба, которая была тощая. Лещ, вобла, тарашка и бычок, сушились под лучами жгучего солнца. Заранее вымоченные в солёном рассоле.
   Другая рыба, которая жирнее, это берш и судак, просто шли на засолку, как селёдка. Самая жирная рыба. Такие рыбы, как сазан, кутум и пескарь, обжаренные в масле, консервировались. Закатывались в стеклянные банки. Конечно, все делалось под присмотром и при помощи наших родителей, которые даже не подозревали, что наше усердие в рыбной ловле шло на подготовку к большому походу в пещеру.
   Когда спрашивали нас о причине такого усердия в рыбалке и на кухне с рыбой, то мы говорили, что поспорили друг с другом о том, кто больше поймает рыбы и соберёт больше ягод, вот поэтому мы так и стараемся. Так не выбрасывать же нам свою пойманную рыбу, а умение, приготавливать рыбу, пригодиться нам в жизни. Ни думаю, чтобы родители верили нашим байкам, но придираться к нам у них не было никакой причины. Ведь и действительно, это усердие тоже когда-нибудь пригодится в жизни. Таким образом, любой работе людям есть какая-то польза для жизни.
   Перед самым началом нашей экспедиции, мы заранее, все, подготовили наших родителей к тому, что отправляемся организованно от школы в длительный поход на соревнование за ягодами и фруктами, чтобы никто из наших родителей не кинулся нас искать в первый же день похода. Могла сорваться экспедиция.
   Утром, в намеченный день выхода в экспедицию, мы встали в четыре часа утра, также как поднимались мы всегда на рыбалку. Собрались на пустыре, совсем близко от нашего дома. Из нашего тайного общества пришли пять человек. Не пришёл лишь Григорищенко Сашка. Он всегда опаздывал.
   Был жирный и любил много спать. За это все его звали Пузан, в школе и на улице. С ним у нас всегда были проблемы в походах. Всё время он попадал в какие-то ситуации к которым мы не были готовы. На сообща приходилось выручать нашего друга из проблем.
  - Может быть, Пузана оставим дома? - предложил Вовка Сулимов. - От него толку мало в любом походе. Пузан вечно жалуется, что мало кушал дома. Ему хочет есть. Пусть он отъедается дома.
  - Так будет не честно, - возразил. - Вы забыли, как Пузан нам помогал на уроках русского языка. Если бы ни он, то нас могли на осень вместо каникул заставлять учить грамматику и писать сочинения по русскому языку без ошибок.
  - Ты, пожалуй, прав, - поддержал Витька Журавлев. - Если бы не Пузан, то сидеть мне сейчас на осень с русским языком. Это он давал мне списать контрольные работы и последний диктант...
  - Опять меня обсуждаете, - прервал наш спор подошедший Пузан. - Встал вперёд вас. Никак не мог найти свою обувь в темноте. Пока не разбудил маму, а она все нашла. Обулся и пришёл к вам.
   Мы прекратили наш спор и решили посчитать, сколько нас всего человек. Вместе с шерпами оказалось все тридцать. Слишком много пацанов. Так много людей могут не поместиться в пещере, и, кроме того, возможно, что многие из них не взяли продукты на длительный поход. Организаторы экспедиции отошли в другую сторону от собравшихся ребят, чтобы решить проблему. Надо было обговорить, как поступать с другими.
  - Нам надо выйти за пределы города, - предложил Абдулл. - Там решим, как нам быть с лишними людьми. Если же мы им скажем что-то сейчас, то можем сорвать поход экспедиции в пещеру.
   Все согласились с предложением Абдуллазизова Абдулла. Наш сборный отряд постепенно стал вытягиваться в сторону махачкалинского шоссе. Никто из нас не знал точно, где может находиться пещера.
   Во время сборов выдвигались различные варианты поиска пещеры. В конце концов все остановились на том, что надо нам пройти до конца Уллубиевской балки, которая и без того хранит много тайн. В этой балке часто находили старинные монеты, глиняные сосуды, кости людей и животных. Там совсем недавно нашли ржавое огнестрельное оружие и ножи. Уллубиевская балка находилась в основном за горой Пушкина, но начало брала от моря.
   От моря до моста махачкалинского шоссе, нами было изведано все, буквально каждый камешек, а вот дальше, балка тянулась на много километров, прямо до главного кавказского хребта. От махачкалинского шоссе и до горных вершин, мы решили обследовать всю балку. Когда добрались до шоссейного моста, через Уллубиевскую балку, уже расцвело, мы сделали первый привал.
  - Ребята! - обратился ко всем, так как у меня был сильный голос, то мне и поручили говорить с шерпами, с нашим большим коллективом. - У нас с вами будет длительный поход в горы, на несколько дней. Если кто-то из вас не взял с собой продукты и не предупредил о своём уходе родителей, то лучше вернитесь обратно. Нам не нужны лишние проблемы. Мы не хотим ругаться с вашими родителями. Поход будет длительный и не каждый может выдержать этого. Так что подумайте хорошо и если есть проблема с родителями, то лучше вернитесь домой.
   В группе сразу началось брожение. Каждый проявлял своё возмущение в том, что мы их не предупредили заранее. Нам казалось, что экспедиция может провалиться, ещё не начавшись. Надо было принимать какие-то меры по спасению задуманного похода. Все друзья смотрели на меня. Словно был виновен в том, что сказал что-то ни так, как надо было сказать огромной группе. Назревал момент крупной драки. Нам только этого не хватало, чтобы сорвать свой поход.
  - Послушайте меня внимательно! - громко сказал, чтобы меня все слышали. - Мы сейчас сделаем отбор нашей группы. Каждый организатор соберёт вокруг себя тех, кого пригласил. По решению организатора останутся двое. Таким образом, нас будет восемнадцать человек, а не тридцать. Кроме того, это будет справедливый отбор. Половина отряда вернётся домой, а другая половина пойдёт в горы. Те, кто вернётся домой, предупредят родителей, оставшихся в отряде. Никто и никого не хочет обидеть, так будет справедливо для всех.
   Своим решением убивал сразу двух зайцев. Первое, это то, что у меня было всего двое парней, которых уговорил идти со мной в качестве шерпов. Второе, снимал с себя ответственность в заварившейся каши этой неразберихи, которую пытались взвалить на меня мои друзья. Дальше должны разобраться друзья.
   После скандального разбора, который не обошёлся без потасовки, в отряде осталось восемнадцать человек, как и говорил. Остальные обиженные разделились на две группы. Одна группа двинулась к морю, а другая группа пошла на гору Пушкина, собирать первый поспевший кизил. Отряд экспедиции начал спуск в Уллубиевскую балку, которая была здесь не очень глубокая. Дальше через пару километров балка упиралась в большое ущелье, устремлённое к горам.
   Руководители тайного общества хранили великую тайну перед всем отрядом экспедиции. Мы заранее договорились, всему отряду скажем о том, что мы якобы решили до конца разведать тайну Уллубиевской балки. Это была, как бы главная конспирация похода к тайнам пещеры. Нужно было подготовить шерпов.
   В самой глубине балки мы разделились в группы по три человека, руководитель и два шерпа. Таким образом, мы должны были обследовать всю балку до самого её начала. Договорились собираться вместе только вечером на ночлег или если найдём то, ради чего мы отправились в горы.
   Чтобы все было справедливо, продукты и груз, мы разделили на каждого человека поровну. Так было легче нести груз и передвигаться. В самом начале похода наш отряд стремительно двинулся вглубь Уллубиевской балки, которая ближе к горам постепенно превращалась в глубокое ущелье.
   Нам казалось, что мы за пару дней обследуем все тайны балки, но через пару часов скорость наша заметно упала. Мы медленно плелись здесь по расщелинам скал, объедая чуть ли не каждый куст съедобных ягод и фруктов, которых здесь было, видимо, не видимо.
  - Может быть, мы вообще зря пошли в поход? - робко пролепетал за моей спиной шерп Сайдулло.
  - Ты зря волнуешься, - ободрял шерпа Сайдулло. - Мы здесь найдём много золота. Ты станешь богатым. Тебе будут завидовать твои родственники из вашего аула и пацаны из Нового городка.
   Второй шерп Антон лихо объедал кусты кизила и не слышал стоны Сайдулло, который, после моих слов, воспарял духом.
   Стал внимательно обследовать все подозрительные места в балке, совсем позабыл про вкусные ягоды и фрукты. Был доволен, что моя тройка не развалилась. Рядом были надёжные шерпы. На которых мог положиться в сложное время похода.
   В горах очень быстро темнеет. Особенно в глубоком ущелье. Уже к пяти часам вечера первая тень будущей ночи, как чёрная пантера, скользнула вдоль ущелья. Осторожно подкралась злодейка ночь. Надо было готовиться к ночлегу.
  - Абдулл! Вовка! Махмуд! Витя! Сашка! - громко, прокричал имена руководителей групп. - Ищите пещеру для ночлега. Пора готовить место к ночи. Вы меня слышите? Скажите - Да! Вас слушаю!
  - Да! Да! Да!!! - прокатилось многократное эхо по всему ущелью, сразу после моих громких слов.
   Даже не мог, понял толком, это моё эхо или мои друзья разом откликнулись на мой призыв. Несколько минут подождал, но больше криков не было. Выходит, что так друзья мои дружно кричали.
   После криков подозвал своих шерпов. Дал им указание внимательно рассматривать тут каждую глубокую расщелину пригодную для ночлега всего нашего отряда.
   Мы двинулись дальше с дистанцией друг от друга не больше десяти метров, чтобы не потеряться в темноте. Здесь в ущелье легко было заблудиться среди зарослей.
   Моя группа сильно устала от поисков пещеры, а голос никто не подавал. Уже начал думать, что, может быть, то действительно было только моё эхо и кроме нас троих нет никого в ущелье нет. Показал рукой своим шерпам, чтобы они шли ближе ко мне, так как видимость сильно упала. Мы едва видели друг друга. Могли легко потерять друг друга из вида в полной темноте.
  - Нашёл! Нашёл! - вдруг, эхом прокатился по ущелью, голос Абдулла. - Идите скорее сюда!
   От громкого эха скорее можно было оглохнуть, чем понять, с какой стороны кричали. Мои шерпы стали прислушиваться, откуда доносится крик, но в этот момент стали подавать свои голоса другие группы и крики слились в один гам, как на птичьем базаре во время сборища птиц, где-то на южных островах Тихого океана.
   Эхо гудело всюду, трудно было понять откуда. Чтобы разобраться толком, куда нам идти, мы спустились в самую глубину ущелья. Стали внимательно всматриваться в склоны ущелья, густо поросшие разными кустарниками.
   Сумерки наступающей ночи сравняли все в единую темно-серую массу, нам трудно было понять, где находятся наши друзья-товарищи. Крики прекратились было слышно только шуршание ног по склонам ущелья. Сайдулло и Антон, поставили на землю свою ношу, стали внимательно вслушиваться и вглядываться в окружающую среду. Тоже повторил за ними. Ничего не мог увидеть и услышать.
  - Мы здесь! Мы здесь! - услышал, справа от себя, голос Сулима. - Идите к нам сюда наверх!
   Посмотрел в сторону крика и едва разглядел людские фигуры на склоне ущелья, метров сто от нас. Почти все были там. Мы собрали свои вещи и стали подниматься к друзьям в пещеру.
  - Вы где пропали? - спросил нас Журавлев Витя. - Все в сборе, а вы где-то в ущелье болтаетесь.
  - Мы вас искали, - ответил им. - Вы хотя бы веток для костра приготовили? Нам надо пещеру обогреть изнутри, чтобы было тепло и сухо. Кроме того, насекомые покинут пещеру от жары и дыма.
  - Тоже мне учитель нашёлся, - съязвил Махмуд. - Мы все приготовили, только вас нет, чтобы подсказать нам, что делать в горах в ваше отсутствие. Сэр! Вы сами-то дров принесли для костра?
   Мы показали ветки, которые тащили с собой с противоположной стороны ущелья. Кроме того, за спинами у нас, под ремнями рюкзаков, были сухие палочки орешника, который хорошо горит.
   Пещера оказалась огромной и вместительной для отряда. Там можно нам поспать. В самом начале мы хорошо почистили пещеру от всякого мусора природы.
   Затем развели огромный костёр из собранных сухих веток и палочек. Когда костёр прогорел на половину, мы побросали в угли костра сырую картошку, а на палочки нацепляли собранных в лесу грибов. Через несколько минут свежие запечённые продукты были готовы. Можно было кушать.
   Чтобы угли от потухающего костра не пропали зря, их выгребли из пещеры под навес скалы, рядом с выходом и там развели новый костёр, который был значительно меньше первого. Костер предохранял от ночного холода в горах и от ночных пришельцев, разных насекомых и животных, которых много было в горах. Отряд должен находиться в полной безопасности. Нам нужно было выставить на ночь своё дежурство.
  - Сколько вы ещё так будете копаться? - возмутился Пузан, глядя на наши приготовления к ужину. - Пора давно сесть за ужин. Из-за вас кишки к телу прилипли, целый день голодный ходил...
  - Не считая объеденных кустов и деревьев, - напомнил Махмуд, - земляника, кизил, барбарис...
   Исмаилов Махмуд перечислял, чуть ли не весь съедобный растительный мир Уллубиевской балки. Махмуд перечислял, а мы дружно загибали пальцы у Пузана, когда у него пальцев не хватило, то мы по очереди стали загибать пальцы друг у друга.
   Так мы сами удивились, когда оказалось, что всех наших пальцев в отряде едва хватило, чтобы перечислить известные нам фрукты и ягоды, которые прорастали вблизи нашего города и большая часть в Уллубиевской балке.
  - Ладно! Хватит вам перечислять, - остановил нас, Пузан. - Можно подумать, вы это все ни ели.
   Все расселись полукругом у входа в пещеру рядом с костром и принялись угощать друг друга принесёнными с дома продуктами. Наш общий стол был настолько богат продуктами, что ему мог позавидовать любой другой стол.
   Тут были - сушёная и солёная рыба, кислое молоко и солёный сыр, дагестанская халва с орешками, шербет и различные сладости, домашние булочки и пирожки, сушёное и солёное мясо, консервы мясные и рыбные, хлеб, компоты фруктовые и ягодные. Все продукты нам даже было труд-но перечислить.
   Наевшись досыта, мы стали рассказывать различные байки сегодняшнего дня. Этим рассказам не было конца и края. Каждый придумывал, все новые и новые байки, а мы все смеялись. Когда ночь установила своё господство над горами и звезды стали напоминать нам, что пора давно всем спать, мы решили определить своё дежурство на ночь, чтобы поддержать костёр у входа и оберегать покой друзей от ночных посетителей.
   Каждый должен был выбрать себе пару и дежурить по два часа, так сменяя друг друга по парам. Чтобы в темноте пещеры можно было найти нам следующую сменную пару дежурства, каждая пара ложилась спать по очереди и так по кругу пещеры, парами ногами друг к другу. Получался один огромный полукруг с грузом посередине. Так нам было легче видеть группу во время дежурства и не нюхать ноги друзей.
   По жребию, нам с Вовкой Сулимовым, выпало дежурить первыми. Вооружившись арбалетами и стрелами, мы сели возле костра у входа в пещеру, а все остальные завалились спать, как подкошенные. Было слышно, как сопели и храпели друзья. Посмотрел на ручные часы "Победа", которые показывали ровно восемь часов вечера, выходило, что мы должны разбудить следующую пару на дежурство ровно в десять часов ночи, это Абдуллазизов Абдулл и Исмаилов Махмуд.
   Им мы должны были передать арбалет и часы, которых было всего двое, это часы "Чайка" и "Победа", больше часов у нас не было. В то время наручные часы были огромный дефицит. Самые богатые имели возможность приобрести себе такую роскошь, как часы и машина.
   Остальные люди только завидовали и думали о том, что, возможно, когда-то они разбогатеют и купят себе подобные вещи. Часы в магазинах продавались очень редко и стоили слишком дорого.
  - Посмотри, что нашёл, - шёпотом сказал Сулим, когда все заснули и он сел рядом у костра.
   Вовка осторожно достал из своего рюкзака завёрнутый в тряпку круглый предмет. Осторожно развернул тряпку. На развёрнутой тряпке лежал человеческий череп. Меня сразу словно молнией поразило от страха, ночь, рядом череп человека. Едва не соскочил через костёр в темноту.
  - Где череп подобрал? - спросил, дрожащим голосом. - Тебя за это могут посадить в тюрьму.
   Вовка обратно завернул череп в тряпку, спрятал в рюкзак. Затем удивлённо посмотрел на меня.
  - Чтобы ты сделал с такой находкой? - загадочно, спросил Вовка, промолчал. - Вот то-то и оно. Тоже в начале с испугу чуть себе в штаны не наложил, а после подумал, что череп в горах, это какая-то тайна, связанная с поиском кладов и драгоценностей. Мы с тобой разгадаем эту тайну.
  - Ты тайну пещеры не разгадал, - возразил Сулиму, - пытаешься новой тайной заняться. Как только череп увидят в отряде, так на этом экспедиция в пещеру закончится. Шерпы сразу сбегут от страха.
  - Думаю, что ты меня не продашь? - поинтересовался Вовка. - Другим тайну не открою никогда.
  - Я-то не продам, - ответил, - но ты смотри, чтобы другие не обнаружили череп в рюкзаке.
   Вовка показал смертельный крест тайны на лбу и надел рюкзак с черепом за спину. Тяжело вздохнул в сомнительном спокойствии за новую тайну и вышел на дозор за костёр. Посмотреть в ущелье.
   Ночь была тёплая и тихая. Над головой блестели яркие звезды, а в ущелье такая тишина, что было слышно, как где-то журчит вода на камнях.
   Подумал, что в ущелье нет реки и русло почти сухое. Выходит, это где-то пещера с водой или под землёй тычет река, которая наполняет пресной водой заливы у моря, в конце Уллубиевской балки.
   Как бы там не было, но это надо утром нам разведать. Может быть, мы сейчас находимся совсем рядом от таинственной пещеры и нам лишь шаг шагнуть к раскрытию этой тайны. Только как-то это надо всем рассказать, чтобы меня правильно поняли и не приняли за предателя нашего тайного общества пещеры. Когда все будут в курсе нашей экспедиции, так нам легче будет раскрыть тайну пещеры.
   Всматривался в звёздное небо и прислушивался к редким шорохам ущелья. Где-то рядом пискнула мышка, посыпались камешки. По ущелью заухал филин, это его испугалась мышка. В небе скользнула яркая комета за горизонт.
   Подумал, что чья-то душа покинула наш мир. Мне стало как-то грустно и очень захотелось домой, в тёплую кровать. Там, дома, мои братья-близнецы, Сергей и Юрка, которые только учатся ходить, а вот, как дурак, полез в горы, вместо того, чтобы быть рядом со своими младшими братьями и их учить ходить.
   Зачем полез в горы? Мало мне было прошлого года, когда мы залезли на бахчу с арбузами и чабан стрельнул с ружья солью по нашим задницам. Теперь пресный залив весь стал солёным от наших задниц, которые мы отмачивали от соли в пресной воде. Хорошо, что соль в патронах была мелкой и быстро растаяла в наших задницах. Представляю, что было бы с нами, если бы была крупная соль у чабана.
   Все этот отличник, Вовка Сулимов, потащил нас на лысую гору с арбузами. Рассказать его отцу про проделки сына, он бы ему хорошего ремня всыпал, а то все мне достаётся. Как что-то случиться в Новом городке, так все жалуются моему отцу, а тот не разбирается, только сечёт меня ремнём армейским, который ему в войну достался от немцев. Вот и сейчас буду отвечать за этот поход. Все родители и дети скажут, что Череп виноват в походе в тайную пещеру. Сулим и кличку мне придумал дурацкую, Череп, которая никак не подходит ко мне. Посмотрел со злобой в сторону своего друга, который дрыхнул на посту, словно не дежурил у костра. Думает, что ему все положено, он не за что не отвечает. Дать бы ему по башке!
  - Вставай! - шёпотом, со злостью, сказал и пнул Вовку ногой. - Твоё дежурство. Нечего спать!
  - Ты, что, совсем озверел? - свалившись на бок, возмутился Вовка. - Лишь глаза чуть закрыл.
  - Ага, так тебе поверил, - стал защищать своё поведение, - это костёр храпел у тебя под носом.
   Вовка ничего не сказал. Встал на дежурство, с арбалетом в руках, на другой стороне костра, а сел у костра на его место.
   Стал подбрасывать палочки в почти затухший костёр, который ярко вспыхнул. Мы и не заметили, как быстро закончилось наше дежурство, посмотрел на часы, там было начало одиннадцатого.
   Размял свои кости от сидячего дежурства у костра и подошел к Вовке, который стоял у камня и прислушивался к ночным шорохам вокруг в темноте ущелья.
  - Слышишь, где-то журчит вода? - спросил меня, Вовка, когда подошел к нему. - Ущелье почти сухое, а где-то журчит вода. Надо утром проверить. Может быть, пещера совсем рядом с нами?
  - Тоже так подумал, когда ты спал у костра, - сухо, ответил. - Сейчас наше дежурство кончилось. Надо разбудить Абдулла и Махмуда. Пускай дежурят, а мы будем спать. Завтра разберёмся.
   Нам не потребовалось долго будить Абдулла и Махмуда, как только мы подошли и дотронулись до них, то они тут же открыли глаза. Мы показали им на часы.
   Они встали на своё дежурство. Едва успели мы сдать своё дежурство у костра, тут же свалился на тёплую от камней постилку и заснул крепким сном.
   Сильно устал за целый день, что не чувствовал даже острых камней под подстилкой, на которую лёг после дежурства. Сон был такой сильный, словно меня отключили чем-то тяжёлым, и без сознания провалился в ночь.
  - Вставай! Вставай! - услышал, сквозь крепкий сон. - Череп, быстрее вставай, беда случилась.
   Открыл глаза и увидел, что меня трясут Абдуллазизов Абдулл и Журавлев Витька. Никак не мог проснуться. Друзья меня продолжали трясти изо всех сил. Наконец, встал на ноги. Начал озираться вокруг себя. Пытаясь, сообразит со сна о причине беды рядом с нами.
  - Что случилось? - спросил, Журавлева Витьку. - Зачем вы меня разбудили? Спать хочу...
  - Пузан в ущелье свалился, - возмущённо, ответил Журавлев Витька. - С ним дежурил. Он стоял на дежурстве, а сидел у костра. Вдруг, Пузан, как заорёт и выстрелил из арбалета. Посмотрел в его сторону, а Пузана нет. Светил фонариком, но его нигде не видно. Разбудил вас всех.
   Объяснения Витьки разогнали окончательно мой сон. Взял Витьку за руку и посветил фонариком на часы, было около двух часов ночи. Спать и спать можно, а Пузан, с ним всегда происходят какие-то несчастные случаи, то его побили детдомовцы, то собаки изодрали штаны. Сейчас с ним опять что-то случилось? Где его искать в такой темноте по ущелью? От фонарика нам нет толку.
   Достал из хозяйственного рюкзака палку для факела с пропитанной соляркой паклей и поджог факел от костра. Факел ярко вспыхнул и осветил большой участок места возле нашей пещеры. Посмотрел себе под ноги и увидел там следы крови. Дальше вниз были смятые кусты.
   Мы спустились к кустам и увидели из кустов торчащие ноги Пузана. Подошел к Пузану и посмотрел на его лицо, оно было ободрана до крови. Сулимо Вовка перевернул Пузана на спину, тот тяжело вздохнул и открыл глаза, которые были наполнены страхом. Пузан нам что-то мычал. Мы никак не могли его понять. Тогда Сулимов Вовка сильно потряс Пузана и пару раз шлёпнул его по щекам.
  - Это где сейчас нахожусь? - выдавил Пузан из себя, пытаясь принять вертикальное положение.
  - На том свете, - смеясь, ответил Махмуд, поднимая Пузана на ноги. - Вернись к нам на землю!
   Мы дружно засмеялись и потащили друга обратно в пещеру, откуда он недавно выпал.
  - Раскалывайся, Пузан! Что случилось с тобой? - спросил Абдулл. - Ты разбудил весь отряд.
  - Стоял в карауле, - начал оправдываться Сашка. - Вдруг, что-то мелькнуло сбоку. Нажал, совершенно случайно, на крючок арбалета, тот выстрелил и от сильного толчка упал вниз ущелья.
  - Спать на посту меньше надо, - со злобой сказал Сулим. - Тогда мерещится, ничего тебе не будет.
   Сашку и Витьку, тут же сменили на посту, остальные, подкалывая Пузана, отправились спать по своим местам. Лёг на своё место. Опять крепко заснул, словно не просыпался несколько минут назад. Лишь перед сном подумал, что какой Пузан балбес. Всегда с ним что-то происходит.
   Проснулись мы с первыми лучами солнца. Наспех перекусив, стали собираться в дорогу. Тут вспомнил про журчащий шум воды ночью. Подумал, что надо сейчас решать с тайной пещеры.
  - Думаю, что меня правильно поймут мои друзья, - таинственно, сказал друзьям, когда отряд готов был расползтись по ущелью. - Очевидно, все, кто дежурил ночью, слышали шум воды в сухом ущелье. Поэтому, так считаю, что настало время раскрыть тайну нашего похода. Эта тайна все равно станет всем известна, рано или поздно, но лучше будет, если вы её узнаете сейчас. Потому, что сейчас ещё можно вернуться домой тем, кто не захочет идти с нами дальше.
   Так вот. Большая часть присутствующих читали в газетах, слышали по радио или видели по телевизору об открытии таинственной пещеры в десяти километрах от нашего города. Это и есть главная цель нашего похода.
   Открыть тайну этой пещеры. Шум невидимой воды под землёй натолкнул многих дежуривших на мысль, что возможно где-то рядом под нашими ногами находится эта таинственная пещера.
   Но случай с Пузаном, натолкнул меня насовсем другую мысль, что кто-то из нас, по своёй халатности, может погибнуть, как ночью чуть не разбился насмерть Пузан. Но в этом есть и доля правды его рассказа. Посмотрите на его лицо, оно просто ободрано и разбито, но, ни до такой степени, чтобы могла течь кровь. Сейчас посмотрите на следы крови, которые ведут в другую сторону от падения Сашки.
   Выходит, в этом он был прав, что кто-то мелькнул перед его глазами и Сашка не просто выстрелил случайно из арбалета, он попал в мелькнувшего перед ним живого существа. Ещё неизвестно нам, какие могут опасности встретиться на нашем пути к изучению тайны пещеры.
  - Поэтому, тот, кто сейчас думает уйти, должен перебраться на другую сторону этого ущелья, - сказал им, - Подняться вверх и двигаться прямо на восток, на встречу восходящего солнца. Дальше сами найдёте дорогу к дому.
   В течение светового дня дойдёте до шоссе или железной дороги Махачкала-Баку, повернётесь налево и увидите наш город. Там ваш дом. Всем понятно? Пузан, извини, но тебе тоже придётся отправиться домой. Ещё один такой случай с тобой и тебе быть на том свете, а нам мучение со своёй совестью на всю жизнь, за то, что взяли тебя с собой. Так что собирайся домой! Нам не нужны проблемы...
  - Ребята! Друзья! Да, вы, что?! - взмолился Пузан. - Без вас погибну сразу на той стороне ущелья. У меня больше не будет другого случая, стать настоящим мужчиной. Не гоните меня от себя. Буду внимательным всю дорогу до пещеры и обратно домой. Прошу вас, пощадите меня.
   Друзья едва сдерживали смех, чтобы не потешаться над Пузаном, так он был смешон до слез.
  - Ладно! - согласился за всех Сулимов Вовка. - Оставим Пузана с собой. Будет большой запас мяса на весь отряд. Что-нибудь из двух будет, либо Пузан станет мужчиной, либо мы его съедим в дороге, когда заблудимся в пещере, и нам нечего будет есть. Так что, Пузан, будь готов ко всему.
   Весь отряд дружно засмеялся. Но, несмотря на такое наше решение, Пузан остался в отряде. Однако двое шерпов решили вернуться домой. Никто ни стал смеяться над ними и отговаривать остаться в отряде. Наш отряд незначительно поредел. Нас осталось шестнадцать человек. От этого мы стали увереннее в том, что обязательно изведаем таинственную пещеру.
   Мы разбились на три тройки, а Журавлев Витька и Григорищенко Сашка, которые потеряли по одному шерпу, объединили свои группы и четверо стали обследовать выделенную им часть ущелья. Остальные группы разбрелись, по своим намеченным участкам, в поисках пещеры. Отряд медленно выдвинулся вперёд.
   После двух часов бесполезного обследования ущелья, вблизи нашего ночлега, отряд постепен-но стал вытягиваться по ущелью в сторону гор.
   К вечеру мы прошли пару километров, но никакой пещеры не нашли. Сильно уставшие, совершенно не сговариваясь, мы, незаметно друг к другу, сошлись в расщелине между двух огромных скал, которые перекрыли большую часть ущелья и отвесной стеной встали на нашем пути дальнейшего следования в горы.
   Нам ничего не оставалось делать, как устроить под скалой привал. Здесь было тесно, но другого выбора у нас не было.
  - Мы прошли почти десять километров от моря, - сказал Сулимов, когда мы сели отдыхать. - Если завтра ничего не найдём, то дальнейшие поиски бесполезны. Ни там пещеру ищем. Придётся менять маршрут или вернуться обратно домой, без всякого результата. Так что давайте пока спать.
   Все закивали головами, так как говорить никто не хотел, а только каждый, молча, соглашался. Мы так сильно устали, что никто не предложил искать где-то пещеру. Остановились на ночлег у нависшей над нами скалы, которая прикрывала нас от ветра и от возможных оползней, которые могли быть здесь по любой причине - от дождя, ночного зверя, упавшего дерева или камня.
   Другого выбора у нас вообще не было на ночлег. Небольшая площадка под скалой послужила нам кроватью, которую мы прогрели костром.
   Плотно прижавшись, друг к другу, почти разом, заснули, не выставляя даже дежурных на страже. Это было нашей грубейшей ошибкой, за что мы ночью чуть не погибли. Так никому нельзя поступать в горах. Всегда надо быть на страже от опасности.
   Мы все так крепко спали, что не слышали, как в ущелье, над нами, началась сильная гроза. Когда дождик с градом начал бить и полоскать наши лица, мы вскакивали на ноги.
   Яркая молния ослепила нас на одно мгновение и электрическим разрядом расколола огромное дерево над скалой. Дерево не упало, но сильно заскрипело и застонало. Через некоторое мгнове-ние, после раскатистого грома, от звука которого было больно ушам, сверкнула более яркая молния.
   Молния вторично поразило это же огромное дерево, которое вспыхнуло и со стоном рухнуло прямо к нашим ногам. Мы едва успели прижаться к скале. Горящее дерево медленно сползло на дно ущелья.
   Только теперь мы увидели, какая опасность угрожает нам. Расщелина в ущелье была заполнена водой, которая бурным потоком мчалась почти у самых наших ног.
   Вода быстро прибывала. Оставаться под скалой было опасно. Подниматься к вершине ущелья было не менее опасно. Склон ущелья покрыт травой и листьями, это очень скользко, в любую секунду можем сорваться в ущелье.
  - Надо забраться на скалу, где было дерево, - предложил, перепуганным до смерти друзьям. - Молния трижды одно и то же место не поражает. Думаю, что вода на ту высоту тоже не поднимется. Там переждём грозу, а дальше видно будет. Собирайте свои вещи и поднимайтесь наверх.
   Первым на скалу полез Журавлев, он действительно был длинноногим, как журавль, двигался быстро. Витьке легче было взобраться на скалу. Наверху он обвязал длинную верёвку за оставшийся кусок ствола сгоревшего дерева. Свободный конец верёвки бросил к нам вниз под скалу. Мы по очереди стали подниматься вверх, используя длинную верёвку.
   Первыми поднялись шерпы, за ними Пузан. Так как по весу был больше своих друзей, естественно, что после Пузана, за ним полез на скалу. На скале были острые выступы, они помогали взбираться наверх скалы.
   Но выступы были и причинами порезов наших ног. Однако никто из нас не стонал и не охал. Мы были довольны тем, что нашли своё убежище на огромной скале. Здесь нам надо было продержаться до конца дождя и до рассвета. Благо, что было лето и нам можно было не бояться простуды.
   Тёплый дождик не причинил вреда нашему здоровью. Дождик полоскал нас до самого утра и только с первыми лучами умытого солнца, гроза удалилась из ущелья. Утром нашему взору предстала интереснейшая картина, о которой мы уже не могли думать. Весь отряд удивился тому, что увидел со скалы.
   Прямо на уровне наших глаз, на другой стороне ущелья, в расщелине огромной скалы, зияло отверстие пещеры. Только потому, что нам не видно было конца этой пещеры, мы все поняли, что это именно та пещера, из-за которой мы сюда пришли и чуть тут не погибли от грозы, которая оставила свой отпечаток.
   Мы визжали от радости, как маленькие дети, которым показали смешную игрушку, но радоваться нам было ещё рано. Под нашими ногами все ещё бурлила мутная вода, уровень которой падал очень медленно, казалось это для самых нетерпеливых, а такими были большинство из нас.
   Мы с нетерпением ждали жару. Когда уровень воды в ущелье упал до маленького ручейка, мы успели подсушить одежду под жаркими лучами летнего солнца и дважды покушать. Лишь после обеда, были готовы перебраться на другую сторону глубокого ущелья и двинуться в глубину таинственной пещеры, которая с ещё большей силой увлекала нас в свою глубину, чтобы открыть нам свои секреты.
   Мы были безумно рады нашему открытию. Но, ни все пожелали продолжить наш путь. Четверо шерпов решили уйти домой из отряда.
   Теперь нас становилось поровну. Шестеро руководителей и шестеро шерпов. Мы и груз свой поделили поровну, на каждого человека. Правда и груз наш за сутки сильно поредел, что-то мы съели, а что-то съела природа во время грозы, унесла с потоками воды к самому синему морю. Так что, несмотря на то, что наши ряды значительно поредели, мы себя сильно не обременяли грузом. Можно сказать, что были совсем налегке, основной вспомогательный груз и продукты, которые нам очень будут нужны в пещере, ведь там нет деревьев с плодами и ягодами. Нам придётся пользоваться тем, что у нас в рюкзаках.
  
  6. Спелеологи.
   Прежде чем войти в пещеру, мы решили основательно подготовиться к походу в глубину неизведанных нами гор. Из сухих веток чилижника и боярышника сплели что-то наподобие носилок.
   На эти носилки положили много сухих палочек и коры деревьев для будущего костра. Протиснули все это сооружение в расщелину между скал, и, затаив дыхание, вошли вглубь пещеры, размеры которой нам не были известны.
   Луч фонарика осторожно скользнул по стенам и потолку пещеры, в тоже мгновение, в нашу сторону мелькнули тени летучих мышей, которые буквально атаковали нас, а точнее, свет фонарика.
   Мы закричали в ужасе и как ошпаренные лошади выскочили из пещеры, оставив там свои носилки с дровами и веточками.
  - Надо что-то предпринять, - сказал Сулим. - Иначе, эти бестии раздерут нас в маленькие клочья. Тогда нас не сможет собрать ни какая медицина. Череп! Посмотри, что они сделали со мной.
   Вовка показал свою руку, в которой держал фонарик, рука была исцарапана до крови. Мне некогда было, что-то решать. Ни стал обдумывать решение отряда об этой пещере, а полез в хозяйственную сумку за медикаментами. Хорошо, что мы заранее предусмотрели возможные травмы в горах и основательно запаслись всякими медикаментами, которые стащили из своих домашних аптечек.
  - Тебе надо срочно обработать царапины, - сказал пострадавшему другу. - Может быть заражение крови. Мы не знаем, какие инфекции разносят летучие мыши. Поэтому рисковать нам нельзя.
   Сулим согласился с моим решением и закатал до локтя рубашку на раненой руке. Поцарапана была лишь кисть руки, которую обработал перекисью водорода и йодным раствором. После медицинской процедуры, мы перешли к обсуждению назревшей проблемы с входом в пещеру.
  - Мой отец рассказывал однажды про летучих мышей, - вступил в разговор Исмаилов Махмуд. - Он говорил, что летучие мыши не живут глубоко в пещерах и боятся дыма. Во время пожаров в лесу они покидают жилище и переселяются в другое место. Так что их можно выкурит из пещеры.
  - Тогда давайте устроим им пожар, - предложил Абдуллазизов Абдулл. - Закидаем вход пещеры сухими ветками и подожжём. Надо успеть до вечера, а то они сами разлетятся без нашей помощи и будут нападать на нас всюду. Возможно, это летучие мыши напали прошлой ночью на Пузана.
   Мы так и решили, как предлагал Абдулл. Собрали много сухих веток, благо они были повсюду, буквально завалили вход пещеры ветками и корой от деревьев, затем все подожгли. Некоторые ветки были мокрые от дождя и сильно дымили, чего нам и требовалось. Дым был настолько едкий, что мы тут же поспешили удалиться от входа в пещеру с наветренной стороны.
   Не успели мы все, как следует удалиться, а из всех щелей скалы и пещеры уже стали вылетать стаи летучих мышей. Они метались в истерике по всему ущелью, забиваясь во все тёмные места.
   Следом за летучими мышами из щелей полезли ящерицы, мыши, жуки, змеи и другая живая тварь, которая находила себе приют в этой огромной пещере. Всем животным и тварям хотелось жить.
   Костер был настолько сильным, что мы опасались лесного пожара в ущелье. Искры от костра разлетались на большое расстояние, но при падении сразу гасли. Видимо, земля испарялась после дождя, гасило слабое пламя искры, из-за этого не было пожара. Но мы все-таки внимательно следили за искрами костра, готовые тут, же гасить пожар, от которого могло пострадать природа.
   Приблизительно через час, костёр погас полностью, но из пещеры все ещё валил дым. У входа в пещеру было много углей. Чтобы зря не пропадало наше время, мы решили сделать новые и более плотные носилки. На таких носилках, можно было что-то переносить из вещей, может быть и людей. Кроме того, в таких носилках было больше дров, которые могли пригодиться нам для костра в глубине пещеры. Так что один час мы потратили на приготовление прочных новых носилок.
   Когда все было готово, мы осторожно обратно спустились в пещеру, вход которой был усеян трупами погибших летучих мышей. Нам, конечно, было очень жалко их, но что поделаешь, кто-то должен был уступить нашему походу в пещеру. Мы, осторожно переступая через трупы летучих мышей, вошли в пещеру, которая все ещё пахла дымом и сгоревшими трупами летучих мышей. Мы дальше и дальше продвигались вглубь пещеры, которая с каждым метром все расширялась и расширялась во все стороны. Вскоре луч фонарика не мог осветить объем огромного пространства пещеры. Такого никогда не приходилось видеть. Мы были поражены красотой и величием пещеры. Словно попали в сказочный мир, где в пещере хранили сокровища сорок разбойников.
  - Сим-сим, откройся! - таинственно, произнёс, известные слова Али-бабы. - Меня не бойся!
   С потолка и с пола огромного зала пещеры, свисали и торчали обратно, огромные сосульки из солей минералов, которые называют "сталактитами и сталагмитами". Сосульки переливались всеми цветами радуги, при свете нашего фонарика. Словно это были бриллианты самой высочайшей пробы земной породы.
   Нам так хотелось увидеть все это в большей красоте, что мы даже не выдержали нашего уговора, зажигать факелы только в самых крайних случаях. Тут же достали из хозяйственного рюкзака самый большой факел и подожгли его.
   Факел своим огнём осветил весь огромный зал пещеры. Мы увидели, что из пещеры есть множество проходов в разные стороны.
  - Так куда же пойдём? - удивлённо, спросил за всех Пузан. - Проходов здесь много. Как нам быть?
  - Пойдём туда, где вход больше, - предложил Сулим. - Там нам легче будет двигаться в пещере.
   Мы так и сделали. Обошли вокруг огромных сталактитов и сталагмитов, выбрали самый большой вход новой пещеры и пошли друг за другом по новому переходу. Дальше вышли в другой такой же зал.
   Очень, похожий на прежний. Опять выбрали большой вход. Также обошли по кругу зал пещеры и опять пошли друг за другом по новому большому переходу.
   Через некоторое время вышли в новый зал. Новый зал пещеры очень похожий на два прежних зала.
   В третий раз повторили новый маршрут. Были те же сталактиты и сталагмиты, как во всех других огромных залах.
  - Мне кажется, что мы ходим кругами? - удивлённо, сказал Махмуд. - Надо изменить маршрут и выбрать не самый большой, а самый маленький ход. Они все равно больше нас. Мы пройдём.
   Мы согласились с Махмудом и уже пошли через маленький ход, который вывел нас к озеру.
  - Вот видите! Был прав, - радостно, сказал Исмаилов Махмуд. - Тут будем искать древнюю рыбу.
   Сулим достал из своего рюкзака складной сочок, раздвинул его и насадил на шест, который таскал с собой все время в походе. Вовка провёл сочком по дну озера, размером с большую лужу, поднял сочок, из которого начали скакать во все стороны рачки, очень похожие на морских креветок.
   Только морские креветки имели желтоватый и красноватый цвет, а эти рачки совершенно прозрачные, словно они сделаны из стекла и ли самой воды.
   Рачки так ловко скакали, что их невозможно было поймать. Сулим ещё раз зачерпнул своим сочком. Мы разом накинулись на юрких рачков. Несколько рачков попали в наши руки. Мы стали их разглядывать.
   Это были прозрачные существа, совершенно слепые и с колючими шипами у ножек. Ничего другого в наш сочок не попало. Возможно, что это озеро не было пригодно к жизни рыбок или каких-то водяных жучков.
  - Если есть рачки, то должна быть и рыба, - сделал вывод Пузан. - Надо поймать древнюю рыбу.
   Сулим зачерпнул сачком, но опять попались только рачки. Все повторял ещё и ещё раз. Каждый раз в сочок попадались прозрачные рачки и больше никакой живности не угодило. Все было зря.
  - Дай попробовать, - спросил Журавлев Витька. - Может быть, мне повезёт. Поймаю эту рыбку.
   Витьке не повезло. В сачке были только рачки. Мы все пробовали по несколько раз и лишь неизвестно уже с которой по счету попытки, увидели в сачке рыбу, такую же прозрачную, как её собратья рачки. Абдуллазизов Абдулл первый увидел прозрачную рыбку и ловко перехватил её в сачке.
   Рыба была размером с ладонь, тоже прозрачная и без глаз. Но это была, ни та рыба, которую показывали по телевизору в программе о спелеологах.
   Мы так устали от ловли этой рыбы и рачков, что больше ни продолжали ловлю древней рыбы, так как было очевидно, что в такой луже не может быть большой древней рыбы, которую показывали учёные спелеологи по телевизору.
   Мы решили прекратить бесполезную ловлю, а пойманную рыбку и рачков положили вместе с водой в пустую стеклянную банку. Нам надо было что-то вынести с собой из этой пещеры, как результат нашей экспедиции для изучения тайн пещеры в школе. Ведь что-то должны мы открыть?
   После того, как факел догорел окончательно, в лабиринте залов, мы перешли на использование своих фонариков. Так было более экономично, сохранялся запас тепла, а свет нам нужен был только для передвижения в пещере и для освещения опасных мест, которые возникали повсюду, то торчащие сосульки, то узкий проход между водой и стеной пещеры. Несколько раз нам встречались расщелины, в которые можно было провалиться и погибнуть в глубине пещеры.
   Всюду надо было быть осторожным в продвижении. Прошло много времени, после того, как мы вошли в пещеру. Мы шли все дальше и дальше в глубину пещеры. Этому походу, казалось, нет конца и края.
   Но никто не решался сказать о том, что пора вернуться обратно наружу. Каждый из нас хотел быть героем и не желал выглядеть трусом перед всеми друзьями, которые были рядом.
  - У меня часы остановились, - сказал Махмуд, когда уступал своё место с фонариком новому ведущему в пещере. - Пробовал завести, они не пошли. Сулим, посмотри время на своих часах.
   Вовка осветил фонариком свои часы "Победа", они тоже стояли. Он покрутил ключ завода, но часы продолжали стоять. Возможно, что наши часы попали под воду во время дождя в ущелье.
  - Как теперь будем определять время нашего пребывания в пещере? - растерянно, спросил Пузан.
  - Мы также знаем, как и ты, - огрызнулся Сулим. - Хотел стать мужчиной? Вот и становись им. Прекрати ныть! Нам и без тебя тошно, а то, дождёшься, что мы тебя съедим на ужин, как шашлык.
  - Ладно, хватит вам, - вступился, за Сашку, - так мы перессоримся. Вот покушать надо, но только не Пузана, а то, что мы с собой взяли и хорошо бы поспать. Мы довольно долго ходим в пещере и не знаем, сколько времени прошло, ведь часы у нас не работают ещё с грозы. С того времени прошло больше суток. Мы даже не отдыхали, как положено нормальному человеку. Вывод напрашивается сам собой. Нам нужно искать сухое место для ужина и ночлега. После того, как мы все отдохнём, то тогда двинемся дальше. Утро вечера мудрёнее. Хотя теперь нам это неизвестно. Мы сейчас в пещере совершенно беспомощные как новорождённые слепые цыплята можем по глупости погибнуть.
   Журавлев Витя принял своё дежурство ведущего. Мы цепочкой растянулись следом за ним. Время поиска сухого места для нас имело относительный подход. Без часов и в темной пещере мы никак не могли определить время нашего передвижения.
   Пытался считать свои шаги, чтобы по шагам определить расстояние передвижения и все это перевести на время, которое мы тратим, ежедневно преодолевая расстояние между школой и домом. Со счётом у меня ничего не получилось, меня постоянно сбивали со счета друзья и изменения вида пещеры. Каждый раз отвлекался от счёта и начинал счёт опять. Наконец, мне надоела пустая затея.
   Стал разглядывать места, которые могли бы подойти для длительного привала. Но всюду у нас под ногами была вода и сырые камни, от которых можно было простудиться и заболеть. Все прекрасно понимали, поэтому искали место суше. Однако нам не везло. Всюду камни и сыро.
   Наши ноги стали путаться между собой от усталости. Мы шаркали ногами по острым камням, истирая подошву обуви, которую специально приобретали на случай похода. Обувь казалась нам настолько тяжёлой, что мы были готовы её сбросить, но идти босым по сырым камням было значительно хуже. Мы терпеливо тащили за собой тяжёлые, как свинец, колодки обуви. Вскоре ноги наши были истёрты до мозолей.
   Надо было срочно упасть на отдых где угодно и сразу спать. Не знаю, можно ли назвать такое место сухим, скорее всего для нас это уже не имело никакого значения, но мы сделали привал на площадке какой-то очередной пещеры.
   По крайней мере, в этой пещере не было никаких источников воды. Каменная плита оказалась поросшей сухим мхом.
   Возможно, что мох был здесь в пещере с доисторических времён, когда эта каменная глыба находилась не в пещере, а где-то на поверхности. Но природные катаклизмы перевернули плиту в подземельную расщелину, где сохранили мох с того времени до наших дней. Таким образом, мы соприкоснулись с прошлым нашей Земли.
   Мы расстелили на площадке всякое тряпье, которое прихватили с собой для ночлега в горах, разложили продукты и увидели, что продуктов у нас стало значительно меньше, чем мы хотели бы сейчас поесть. О плотной пище у нас не могло даже быть мыслей и так всего мало. Нужно было экономить на продуктах. Ведь мы теперь были заложниками времени и пространства в пещере.
  - Надо ограничить свой рацион, - тяжело вздыхая, предложил Абдулл. - Иначе, погибнем с голоду.
  - К пещере мы шли три дня, - стал вычислять возможность, какой-то отправной точки раскладки наших продуктов. - Одни сутки находимся в пещере. Итого четыре дня. Разделим продукты на четыре равные части. Другой отправной точки расчёта, мы сейчас не имеем возможности определить. Разложим продукты на четыре рюкзака, каждый, как день. Например, первый рюкзак-день понесёт Сулим.
   Второй рюкзак-день отдадим Журавлю. Третий рюкзак-день беру на себя. Четвёртый рюкзак-день разделим сейчас на всех поровну и дружно съедим. Кушать будем всегда только тогда, когда сильно устанем, нужно будет ложиться спать. Так можем больше сохранить калорий своего дальнейшего передвижения.
   Если выйдем из пещеры раньше рюкзаков-дней, то все продукты разделим поровну и съедим сразу. Там на природе мы найдём много пищи для дальнейшего перехода к дому. Что же касается последнего рюкзака-дня, если мы к нему не сможем выбраться из пещеры, то его тогда разделим на восемь рюкзаков-дней. Это время, проведённое до пещеры и в пещере.
   Хочу сделать замечание в отношении выбора кандидатов носить рюкзаки-дни. Каждый носитель отвечает за продукты друзей. Если кто-то из носителей съест эти продукты, то мы съедим его. Чтобы вы не думали, что подставил своих друзей, последний рюкзак-день взял на себя, так как его мне носить тяжелее всего, а быть съеденным друзьями более реально. Думаю, что такой вывод будет более справедлив.
   Что же касается Пузана, то любому перегрызу горло, кто хоть пальцем тронет моего друга. Мы все должны, во что бы то ни стало, выжить. Мы просто не имеем право, превращаться в хищников-каннибалов и съесть друг друга. За время моего разговора никто не обронил ни единого слова. Все молчали. Мы все прекрасно понимали, что влипли в очень скверную историю, из которой, возможно, выживут не все. Но жить все хотели.
   Как договорились, все продукты разделили на четыре ровные части. Четвертую часть продуктов разделили поровну. Осталось только по-честному определить, как точно распределить свой очередной паёк в закрытом пространстве пещеры.
   Каждому досталось - одна сушёная рыба, кусочек брынзы, чурека четвертая часть, горсть сухих фруктов, одна солёная рыба, кусочек сушёного мяса, горсть сладостей, один домашний пирожок, кусочек балыка, по одному варёному раку. Почти каждый из нас, спрятал за пазуху сушёную рыбу и сушёное мясо. У нас был опыт в отношении продуктов. Мы часто брали с собой сушёные продукты на целый день к морю.
   Эти продукты помогали нам, утолить на длительный время жажду и голод. Остальные разделённые поровну продукты мы тут же сразу съели. Перед сном костёр ни стали разжигать, из-за опасности угара от дыма, и чтобы не произошло пожару мха. После еды легли спать, плотно прижавшись, друг к другу, а кто оказался с краю, то обложился свободными от сна хозяйственными вещами отряда.
  - Череп! Череп! Просыпайся! - услышал сквозь сон, голос Сулима. - Пузан пропал. Сбежал!
  - Куда он мог сбежать один без продуктов, - разозлился на Вовку. - Вечно спать не даёте. Ложись спать!
  - Да ты посмотри, его нет среди нас, - настаивал Вовка. - Он, что, испарился что ли? Ты посмотри!
   Взял из рук Сулима фонарик и осветил группу. Парни спали. Рюкзаки-дни все при нас. Вот только Сашки действительно нигде не было. Осветил пещеру, но Пузана не увидел. Тогда показал Сулиму на губы, чтобы он не говорил. Мы стали прислушиваться к шорохам. Где-то далеко от нашего места, в той стороне, куда мы ещё не ходили, до нас из пещеры доносился какой-то не совсем понятный шум, что-то вроде шуршания или лёгкого всплеска воды. Мы осторожно поднялись с места.
   Переступая через друзей, направились в сторону шума. Примерно, метров через двадцать увидели новый зал пещеры. Через эту пещеру протекал большой ручей и возле ручья в песке копался Пузан, выбирая что-то блестяще из ручья, подсвечивая воду фонариком, который держал, зажав коленями между ног. Он так был увлечён своим занятием, что даже не обратил никакого вни-мания на то, когда мы подошли к нему вплотную сзади.
  - Ты, что здесь копаешься? - со злобой, спросил Сулим. - Мы тебя ищем по пещере, а ты тут си-дишь.
  - Вы посмотрите, это какая красота! - не обращая внимания, на злой голос Сулима, восторженно, сказал Пузан и показал нам разноцветные камешки. - Захотел в туалет и пришёл сюда, а тут всюду такая красота. Это, наверно, драгоценные камни и золото. Вы посмотрите внимательно, как они переливаются цветами. Надо как можно больше собрать такие камушки на исследование.
   Пузан набрал горсть разноцветных камешков и показал нам. Это были действительно красивые камешки всяких цветов, но драгоценные они или нет, мы не могли знать. Так как в природе мы никогда не видели естественный вид драгоценных камней, а также золото в природе не встречали.
  - Это обыкновенный кварц, - тоном знатока, сказал, Сулим, - который валяется всегда у нас под ногами. Только мы его замечали. Природа постаралась и отполировала кварц. Вот он и блестит.
   Вовка даже ни стал подходить к ручью. Зачем брать отсюда то, что валяется наверху под ногами. Тоже ни взял из ручья камешков. Мы что, тупые как Пузан что ли или глупые как малыши. Мы демонстративно, повернулись от ручья и отправились спать на площадку. Пузан тоже последовал за нами, но, все-таки набрал горсть красивых камешков и положил в карманы, которые оттопыривались.
  - Следующий раз, когда ты срать захочешь, - напомнил, Сулим, перед сном Сашке. - Говори нам, чтобы мы не думали, что ты сбежал или кто-то тебя съел без нашего участия. Ты понял меня?
   Пузан кивнул в знак согласия. Сулим, выключил фонарик. Мне осталось повернуться на правый бок. Мы опять заснули. Однако перед сном подумал, что зря Сулим, ругает Сашку. Может быть, мне тоже нравятся красивые камешки?
   Пусть камешки валяются наверху у нас под ногами, но отсюда камешки намного красивее. Мне тоже надо было взять на память, а то у Сулима, есть череп, у Пузана камешки, кто-то что-то взял, только у меня нет ничего с собой об этой экспедиции. Если ещё что-то попадётся в пещере, то обязательно возьму. Проснувшись, сквозь темноту, почувствовал, как рядом никто не спит. Пыхтят, ворочаются, но не подымаются. Наверно, берегут калории, а что их нам беречь, если не спишь? Надо двигаться.
  - Сулим! Включи фонарик! - сказал громко Вовке. - Хватит валяться. Пора отправляться в путь.
   Вовка включил фонарик и все, кряхтя, как старики, стали подниматься со своих насиженных мест. Мы опять цепочкой растянулись за ведущим. Шаркая своими ногами, двинулись в неизвестном направлении. Удалившись на большом расстоянии от нашего лежбища, вдруг вспомнил, что забыл зачерпнуть из ручья красивые камешки.
   Но мы вроде и ручья не проходили, иначе бы вспомнил про камешки. Куда же мы все-таки идём и для чего? Все равно больше ничего не найдём, а болтаться в пещере без толку нет смысла. Надо как можно быстрее выбираться из пещеры.
  - Хватит! Остановитесь! - взял на себя смелость командовать. - Мы, что, так и будем бродить в подземелье, как стадо баранов за ведущим вожаком. Надо принимать какое-то решение, чтобы выйти из пещеры. Мы уже давно потеряли счёт времени. Бесконтрольно спим и едим...
  - Думаю, что нам пора домой, - выступил Витька Журавлев. - Все равно ничего не найдём. Приключение на свою задницу давно нашли. Может быть, неделю бродим в пещере. Заблудились...
  - Это уж точно, - поддержал Махмуд. - Спим, как суслики. Ползаем, как черепахи и никто из нас не знает, сколько времени мы в пещере. Не бродить же нам до глубокой старости или пока помрём.
  - Ну, до глубокой старости в пещере ты не дотянешь, - намекнул Абдулл. - Тебя ещё раньше собратья съедят. Ты же сам уже давно мечтаешь, как твои зубы вонзятся в чьё-то жирное мясо.
  - Так мы далеко зайдём, - сказал Сулим. - Если будем в таком тоне дальше говорить друг с другом.
   Мои друзья долго спорили о своём присутствии в пещере и о мере долга друг перед другом. В это время, выбрал момент и решил пересчитать всех участников экспедиции. В таких переходах мы могли запросто потерять, кого-либо из парней и сразу не заметить его пропажу. Когда пересчитал всех, то оказалось, что обратно одного человека не хватает.
   Подумал, что так может быть, сам себя не посчитал. Принялся вновь пересчитывать всех присутствующих в пещере. Когда себя посчитал последним, то действительно оказалось, что одного человека среди нас нет. Стал всматриваться в лица и одежду парней, так как при свете фонаря всех увидеть не мог. Мне нужно было внимательно разглядеть в полумраке лица всех своих дру-зей.
  - Ой! Какой ужас! - вдруг, услышал, за спиной, голос Пузана и услышал, как что-то рухнуло.
   Все повернулись в сторону крика и увидели луч фонарика на камнях нашей пещеры. Отряд бросился в сторону света фонарика. Когда мы подбежали до того места, где светил фонарик, то в ужасе увидели Пузана без сознания, лежащего на человеческом скелете, а фонарик валялся рядом с ним. Мы так были перепуганы, что даже не могли говорить. Все были в шоковом состоянии.
  - Надо Сашку спасать, - первым пришёл в себя Сулим, - а то он от страха ещё богу душу отдаст.
  - Что, боишься, мёртвого Пузана есть? - не к месту, подколол. - Ты же мечтал его скушать?..
  - Ты, что, Череп, совсем шуток не понимаешь, - огрызнулся Вовка. - Он ведь тоже мой друг.
   Мы подошли к Сашке и оттащили его в сторону от скелета. Стали приводить Пузана в чувства. Но он лежал, как тряпка и не придавал никаких признаков жизни.
   Мы сильно испугались за друга, кто-то даже начал всхлипывать. Стал усиленно трясти Сашку за плечи и шлёпать своими ладонями по его щекам. Но он все равно не придавал никаких признаков жизни.
   Тогда Махмуд полез в хозяйственный рюкзак и достал из походной аптечки стеклянный пузырёк с нашатырным спиртом. Дали ему понюхать нашатырный спирт из пузырька. Сашка весь затрясся.
   Открыл глаза, что-то невнятное промычал и опять потерял сознание. Тогда мы решили поставить Сашку на ноги, но как только мы отпустили его руки, он тут, же рухнул на землю со всего маха. Ноги его не слушались совсем.
   Какие только процедуры и эксперименты мы не проводили с Сашкой, чтобы привести его в чувства и поставить на ноги, нам это сделать не удалось никак. Наш друг был отключён от сознания.
  - Пузана пробил паралич, - сделал вывод Абдулл. - Это плохое место в пещере. Надо нам ухо-дить.
   Мы погрузили Сашку на носилки и по очереди стали нести его в неизвестном нам направлении, так как никто из нас точно не мог знать, куда можно двигаться из пещеры наверх. Проходов в пещере много.
   Наши скитания с носилками были долгими. В некоторых местах наши носилки не проходили. Мы тащили Сашку по двое. У нас, от тяжести его тела, болели ноги и руки, но никто не ныл. Все понимали, что нам надо спасти друга.
   Но конца и края пещеры не было видно. Пещера меняла свои формы и повороты, но тупика и выхода наверх, все также не было нам видно. По нашим выводам, наверно это была самая длинная пещера во всём мире, которую не посещали спелеологи и тем более простые люди, какими были мы пацаны.
   Когда мы в конец все измотались, то решили сделать длительный привал с ночёвкой. Если можно, так сказать. Никто из нас точно не знал, сейчас день или ночь, у нас над головой. Всюду было темно без света солнечных лучей.
  - Как нам быть с Сашкой? - спросил Махмуд. - Он тоже человек. Кушать хочет, также как мы все.
  - Давайте мы его попробуем напоить водой, - предложил им. - Если он будет пить, то и есть тоже будет. Мы будем пищу Сашке приготавливать с водой и потихоньку заталкивать ему рот.
   Мы прислонили друга к стене пещеры в полулежащем положении и с бутылочки влили ему в рот воду. Сашка проглотил воду.
   Тогда мы стали готовить различные смеси с водой и запихивать эти смеси ему в горло. Он давился, кряхтел, но мало-помалу начал кушать, не приходя в сознание. Вот только его тело все также было похоже на тряпку.
   Тут вспомнил свою бабушку по материнской линии, которая тридцать лет была парализована, и все родственники кормили её из ложечки. Вот так теперь нам надо ухаживать за Сашкой, ведь он стал таким беспомощным по нашей причине. Нам не надо было брать Пузана с собой. Все прекрасно знали, что он не везучий человек. С ним вечно происходят всякие несчастные случаи. Так видно на роду ему написано. Он сам нам говорил, что не знает другого не везучего человека, каким был он.
   После того, как мы накормили Пузана, то принялись обратно делить продукты из следующего рюкзака-дня. Таким образом, у нас осталось в запасе ещё два рюкзака-дня. Последним рюкзаком-днем остаётся мой рюкзак с продуктами. После этого рюкзака мы будем кушать друг друга.
   "Нам надо срочно выбираться из пещеры, а то они меня действительно съедят вместе с моим последним рюкзаком-днем" - подумал, укладываясь спать головой на свой рюкзак-день.
   На этот раз меня разбудил сильный кашель шерпа Антона. Антон, как истинный оруженосец, постоянно был моей тенью, собственно говоря, шерп Сайдулло тоже не отставал от моих ног. Как же мог допустить, чтобы один из моих телохранителей заболел? Потрогал голову Антона, у него жара не было, мои опасения были напрасны. Антон опять продолжал также сильно кашлять.
  - Ты, что так кашляешь? - спросил Антона. - У меня прямо шум стоит в ушах от твоего кашля.
  - Извините, сэр! Подавился косточкой от сухой рыбы, - стал извиняться Антон. - Уже прошло.
   Мне было приятно и смешно, что наши шерпы называют нас "Сэр", это все Сулимов Вовка придумал. Он сказал, что у нас экспедиция, а во всех экспедициях руководителей называют по имени и прибавляют почтительно "Сэр". Выходит, что мои шерпы тоже относятся ко мне с почтением.
   Тем более, что своё почтение шерпы доказали таким образом, когда остались при мне и не ушли домой с другими шестью шерпами. Значит и мне тоже нужно относиться к ним с глубоким уважением, чтобы в трудную минуту мог по-настоящему положиться на своих шерпов, которые постоянно всячески помогают мне в пути.
   Заботливо укрыл Сайдулло и Антона тряпками, которые они таскали с собой для нашего ночлега, послушал внимательно ровное дыхание Антона и снова заснул. Надо было дольше спать, что-бы набраться сил и сохранить надолго последний рюкзак-день, как надежду на спасение.
  - Чтобы выбраться из этой проклятой пещеры, - сказал, Сулим, когда все уже ни спали, - надо нам найти зал, в котором были сталактиты и сталагмиты. Только из этого зала есть выход из пещеры.
  - Нам надо было взять с собой Джульбарса, - вспомнил нашего лохматого друга. - Он бы точно вывел нас из лабиринта огромной пещеры. У собаки отличное чутье на наши следы к дому...
  - Сейчас бесполезно говорить о собаке, - сказал Абдулл. - Мы сами должны выбраться отсюда.
  - Здесь пещеры связаны между собой переходами, - заметил Махмуд. - Надо делать какие-то метки на стенах пещеры, чтобы идти нам постоянно в новом направлении по переходам в пещере.
   Все согласились с предложением Махмуда и стали чертить стрелы направления мелом, который был постоянно в карманах у всех учеников школы. Мелом мы рисовали на асфальте. Мелом мазали лица друг другу, когда играли в индейцев. Так что отметки ставить на стенах пещеры было чем.
   Теперь мы двигались уверенно. Вскоре стали вычислять все новые и новые переходы пещеры, постепенно выбираясь из лабиринта. Однако это время опережало наше желание и мелькало, как мгновение нашей жизни. Мы не заметили, как голод обратно напомнил нам о следующем рюкзаке-дне.
   Это был предпоследний рюкзак, а последний рюкзак тяжестью предстоящей беды давил мне на плечи. Думал, что может быть это и есть мера жизни, которая давит мне на плечи, как только съедим эту меру, начнём, есть друг друга. Возможно, что этой ночью будем, есть друг друга.
   Чтобы как-то растянуть наше время движения в пещере, критически относился к выбору места нашего ночлега. Освещал самые мокрые места пещеры и чаще смотрел на стены, на которых мои шерпы ставили стрелки прохода нашего пути.
   Вероятно, мои друзья пожалели о том, что доверили мне быть в этот раз ведущим, так, как только ведущий вправе был решать, отдавать или нет свой пост следующему руководителю группы.
   Только шестой ведущий объявляет привал всему отряду и после сна начинает первым вести от-ряд в поисках выхода из лабиринта. У меня вышло быть пятым. Таким образом, у меня был шанс ещё растянуть время перехода. Иначе начнётся наш каннибализм.
   Очередной переход пещеры был намного суше других. Мне ничего не оставалось делать, как только выбрать в пещере площадку для отдыха больше. Стал высвечивать место и вдруг, луч моего фонарика, осветил человеческие кости скелета. Мы уже совершенно привыкли не бояться и думали, что вновь пришли в ту пещеру, где Сашка чуть не отдал концы.
   Но луч фонарика осветил ещё и ещё один скелет, которых оказалось девять. Это было слишком много для нашего восприятия. Мы внимательно рассматривали скелеты и заметили, что рядом со скелетами совсем не было никаких признаков одежды. Выходит, что люди путешествовали в этой пещере голыми. Легко было сделать вывод, что скелеты были, как неандертальцы. У наших ног история каменного века.
  - Это, наверно, люди с каменного века, - угадал мои мысли, Сулим. - Поэтому скелеты голые.
   Мы осмелели и приблизились вплотную к скелетам. Было видно, что кости скелетов, очень белые, как ни естественные, большая часть костей пористая от времени. Таким образом, это перед нами лежали кости древних людей. Возможно, что они заблудились в пещере и вымерли. Может быть, это было место захоронения умерших людей из древнего племени.
   Но рядом не было даже предметов ритуальных обрядов. Вероятно, это были ещё не совсем люди. Вот, у них и скулы челюсти сильно выдвинуты вперёд, как у обезьяны, совсем ни так как у нас. Голова возле лба приплюснута слегка. Скелеты, действительно, были совсем не похожи на современного человека.
  - Давайте возьмём самый уродливый череп для школьного музея, - предложил Абдулл.
  - А что, правильно, - поддержал решение Абдулла, - в школьном музее будет доисторический экспонат, который добыт нашей экспедицией. Наши дети и внуки будут по этому черепу изучать историю древних людей и историю наших открытий. Ведь мы этим, сделали открытие. Если бы спелеологи из телевидения были здесь, то они обязательно рассказали бы про эти скелеты. По крайней мере, скелеты бы спелеологи забрали к научному изучению. Тут даже нет никаких признаков пребывания людей до нашего прихода. Мы находимся на месте исторического открытия, которое открыла наша экспедиция юных спелеологов. Выходит, что мы настоящие спелеологи.
   Развязал наш хозяйственный рюкзак и Абдулл положил в него самый уродливый череп доисторического человека. Вполне естественно, что на этом месте мы ни сделали очередной привал экспедиции, а отправились дальше по переходам искать новое более сухое место для своего нового ночлега.
   Нам много пришлось скитаться по лабиринтам огромной пещеры и, вдруг, совершенно неожиданно, мы вышли в тот самый зал, где были сталактиты и сталагмиты. Мы так обрадовались, что даже забыли про голод и сон. Мы прыгали и визжали от радости долгожданной находки, которая поможет нам выйти отсюда. Теперь мы точно будем жить и не съедим друг друга.
  - Надо сейчас же вычислить выход на поверхность, - предложил Сулим. - Это будет очень просто. В самую большую дырку ходить нам не надо, это лабиринт. Поставим там свою метку мелом. В самую маленькую ходить нам тоже не надо, с этой пещеры мы начали поход. Тут также ставим метку. Из новой пещеры мы вышли, тоже ставим метку. Прошли мы три пещеры, а их всего семь. Таким образом, у нас осталось четыре входа выхода пещеры. Конечно, никто из нас не помнит, в какую из четырёх пещер нам выходить. Тем более что они все очень похожи друг на друга. Ну, скажем, прямо, как близнецы.
   Тогда нам нужно идти в ту пещеру, что дальше от нас, так как из самой дальней пещеры мы увидели большую и маленькую входы пещеры. На ней мы тоже ставим метку, на тот случай, если, вдруг, эта пещера также окажется очередным лабиринтом. Мы выйдем из неё или в другую пещеру. Чтобы больше не путаться, ставим нашу последнюю метку на ней.
   Сулимов Вовка поставил мелом крест у входа в пещеру. Мы двинулись в новый путь с надеждой к выходу наверх. На этот раз прибавил в скорости, чтобы быстрее закончить свой путь в пещере.
   Мне так хотелось быстрее вырваться из этого каменного заточения, что даже забыл о том, как мои друзья с трудом тащат на себе живое, но недвижимое тело нашего друга Пузана. Возможно, что мой разум заклинило. Поиски выхода из пещеры устроил в спортивный бег. Мы стали быстро петлять по переходам этой пещеры из зала, словно устроили соревнования на скорость.
  - Все! Остановись! - услышал голос Махмуда, за своёй спиной. - Ты не лошадь, и мы не на скачках. Так весь отряд растеряем. Думаю, что мы вошли не в ту пещеру, так как от входа в пещеру до огромного зала мы прошли метров сто, а ты сейчас проскакал километры. Надо вернуться в зал и начать поиски выхода в другом месте. Ты больше не устраивай скачки, так не хватит нам сил добраться до верха. Мы подохнем, как загнанные лошади. Надо нам спокойно отыскать выход.
   Отряд привалился к стенам пещеры, пропуская меня вперёд в обратном направлении к поиску нового выхода из пещеры. Шёл меж моих друзей. Вглядывался в их лица, которые были вымазаны в пещерную грязь и в сажу от факелов, которыми мы пользовались в большом зале. Мне так было жалко своих друзей и себя тоже, что мы бродим в этом каменном пространстве и не можем никак найти из него выхода.
   Уже и фонариков у нас осталось пригодными всего три из десяти штук. У всех остальных фонариков сели батарейки. Даже по фонарикам можно было вычислить время нашего путешествия под землёй. Но лучше этого нам не делать.
   Иначе в отряде начнётся паника и не известно, чем все закончится. Нам надо быстрее найти выход из пещеры. У нас и так осталось совсем мало шансов на выживание в бесконечном лабиринте подземных переходов.
   Луч фонарика скользнул по лицу Пузана. Увидел, как его глаза зажмурились, выходит, что он пришёл в себя. Ни стал афишировать своё открытие перед друзьями, а то, обозлённые парни, всыплют ему за то, что они его таскают столько времени по переходам пещеры, а он лежит, как бревно и не хочет вставать на ноги. Когда поднимемся наверх, сам врежу Пузану по роже за всех своих пострадавших друзей.
   Вот опять мы в огромном зале пещер. Осталось ещё три не обследованных переходов. Какой из них нам выбрать, чтобы зря не блуждать по переходам? Никто уже не выдвигал никаких предложений. Все боялись брать на себя какую-то ответственность. Выходило, что это ведущий в пещере должен сделать выбор. Остановился по самой середине зала и стал думать, где же этот злополучный выход?
   Осталось три отверстия и все они рядом. Выбираем средний коридор из трёх и чертим крестик мелом. Продолжаем бесконечное движение к продолжению жизни или к смерти.
   Все участники путешествия, словно зомби, повинуясь жесту ведущего, медленно двинулись следом за мной к следующему переходу в пещере. Возможно, что друзья отчаялись найти выход и поэтому не говорили о еде и отдыхе, так как боялись, что все это будет в последний раз. Нам всем очень хотелось жить.
   Ведь мы были так молоды, просто совсем дети-подростки. Самому младшему из нас было всего одиннадцать лет, а старшему едва исполнилось шестнадцать лет. Возраст Гавроша и Ромео. Как не хочется никому в таком возрасте умирать. Мы только начинаем жить и познавать мир природы, окружающий нас постоянно с разными событиями и приключениями.
   Этот переход также оказался бесполезным. Мы это поняли тогда, когда наш отряд быстро оперся в стену. Благо, что тупик встретился нам довольно близко от входа, это вселило надежду нам выйти быстрее.
   Сразу, как только мы вышли в зал, Абдулл поставил мелом крестик на соседней пещере. Отряд повернул, с которой по счету надеждой к выходу на свободу из своего пещерного заточения. Мой фонарик, тускло горел, ему требовалась замена.
   У меня не было сил сказать об этом своим друзьям, но и остановиться боялся, это означало привал, а мне хотелось быстрее выйти наружу. Продолжил путь в полумраке, спотыкаясь об острые камни и натыкаясь на стены.
   Время движения потеряло для нас всякий смысл. Мы ползли чуть живые. Кто-то отобрал из моих рук уже почти погасший фонарик и вложил в руку новый горящий фонарик. Вцепился в фонарик, как в свой источник жизни и сделал новые усилия, чтобы повести наш отряд к выходу из пещеры.
  - Все! "С меня достаточно ползать", - сказал Сулим. - Даже ёжику было ясно, что он колючий. Больше вычислять нам ничего не требуется. Мы давно бродим по этому переходу. Нам всем надо отдохнуть и покушать, а когда выспимся хорошо, то уже с новыми силами пойдём на выход в последний переход. Витька, развязывай свой рюкзак-день и ты, Череп, тоже. Хватит нам голодать. Всем уже понятно, что после сна мы все-таки выйдем из этой проклятой пещеры и пойдём домой. Там наверху есть много ягод и фруктов. Мы можем хорошо подкрепиться к походу до дома.
  - Рюкзак-день Журавля мы съедим сейчас, как договорились, - возразил Сулиму, - а мой рюкзак-день останется, как НЗ, то есть, неприкосновенный запас. Последний запас продуктов мы съедим наверху, как договаривались, или разделим последние продукты на восемь частей, если окажется, что мы вновь заблудились. Так мы договорились в самом начале. Так будет до самого конца. Кто со мной не согласен, тот получит от меня по морде. Мой рюкзак-день вы все равно получите только тогда, когда придёт его время. Сейчас ешьте рюкзак-день Журавля. Вы должны соблюдать закон путешественников.
   Строго посмотрел на лица друзей, освещённых ярким лучом моего фонарика. Каждый прикрывал своё лицо рукой или опускал взгляд с опаской получить от меня по морде. Пауза была продолжительной. Никто не решился поддержать Сулима, высказаться против меня. Знали, что могу их побить. Физически был здоровей большинства своих друзей. Мог в драке постоять за себя.
  - Хватит стоять, - сохраняя своё влияние, приказал всем. - Давайте кушать и спать в последний раз. Нам надо хорошо отдыхать перед дальней дорогой к дому. Нас там, наверно, давно ищут.
   Отряд вяло сполз на дно пещеры. Мы начали раскладывать предпоследний рюкзак-день. Все тускло смотрели безразличными глазами, как Витька Журавлев делит продукты на двенадцать человек. Витька, в очевидной раз забыл, что Пузан парализован и он не может кушать сухие продукты. Посмотрел на Пузана, глаза у него были открыты, а ноги и руки валялись, как плети. Все-таки Пузана действительно парализовало. Даже прямым ходом в направлении горы
   Пушкина, нам Пузана пару дней придётся тащить домой. Там его отправят лечиться в нашу городскую больницу. После того, как продукты были разделены, Витька каждому отдал принадлежащий паек. Мы начали есть. Опять посмотрел на Пузана, у него по щекам текли слезы.
   Он хотел кушать, а все забыли про него. Взял паек Пузана и подвинулся к нему. Абдулл и Махмуд удобно посадили его, а Сулим придерживал Сашку сзади. Мы начали его кормить. Сейчас он ел также, как и мы, но руки и ноги его не слушались. Аппетит у Сашки не испортился.
   Он съел все, что мы ему давали кушать, лишь очень сухие продукты у него не было сил разжевать. Сухие продукты из его пайка мы разделили между собой, а ему дали более мягкие продукты, которые Пузан съел быстрее.
  - Теперь, когда вы все сыты, - обратился к отряду, - прошу, оружие сдать мне. Хочу выжить. Так как вся надежда на жизнь, моя и ваша, находится в моём рюкзаке-дне. У вас были колебания уничтожить мой рюкзак-день, поэтому, вправе не доверять никому из вас. Сдайте все, что колется, режется и стреляет. Когда мы проснёмся, то каждому из вас верну личное оружие. Мы все целые и невредимые вернёмся к себе домой. Надо только всем набраться терпения и выжить.
   Никто ни стал противоречить моим словам. К моим ногам тут же посыпались ножи, кинжалы, поджоги, арбалеты, пики, стрелы и даже рогатки. Оружия было столько много, что они засыпали камни у моих ног. У моих ног был целый арсенал оружия, с которым мы могли постоять от врагов.
  "Ну, все прямо, как индейцы" - подумал. - "Осталось только выйти на тропу войны с врагами"
   Когда оружие все сдали, то положил свои ноги на кучу оружия. Сам облокотился на свой рюкзак-день. На рюкзак-день положил включённый фонарик, который освещал оружие под моими ногами и круговое расстояние вблизи меня. Так, что при желании взять оружие, любой мог быть обнаружен и тут же наказан мной. Отряд заснул быстро, даже мои телохранители-шерпы спали, прислонившись ко мне с боков.
   Один боялся заснуть. Мне было страшно оттого, что лучший друг Сулим позарился на мой рюкзак-день, а что говорить тогда о других парнях. Перережут горло, а продукты стянут. Нет уж, лучше потерплю, когда все проснуться, а там, быть может, до верха осталось совсем мало. На природе много есть пищи.
   Свой рюкзак-день отдам им, как хищникам на растерзание. Вот только сейчас надо не спать, чтобы выжить. Пока у меня имеется надежда на жизнь. Мне говорила бабушка, что надежда человека умирает последней. Буду иметь надежду.
   Всячески пересиливая себя, старался не спать, но глаза стали сами по себе слипаться и у меня начались галлюцинации. Мне казалось, что слышу чьи-то голоса в огромных лабиринтах пещер. Пытался открыть свои глаза, однако, это у меня не получалось. Словно глаза мне намазали каким-то специальным клеем. Сквозь полуоткрытые веки увидел, как чьи-то руки берут моё оружие.
   Пытался сопротивляться, но у меня совершенно не было сил. Только моё сознание говорило мне о том, что пришёл конец моей жизни. Вот огромные руки подняли меня и понесли куда-то в сторону.
   Смирился со своёй утратой и ни стал пытаться оказывать сопротивление перед смертью. Всегда всему когда-то приходит конец, только хочется позже. Одна надежда на мою смутную надежду...
  - Их сейчас нельзя выносить наружу из пещеры, - услышал, чей-то голос. - Могут ослепнуть. Ведь они много дней не видели. Пусть спят до вечера. Главное, что мы их нашли живыми...
   Открыл глаза и увидел при свете фонариков лица взрослых людей, одетых, точно, как те спелеологи, которых показывали по телевизору во время экспедиции у нас в горах Дагестана.
   "Может быть, это пещерные ангелы пришли за нами?" - подумал, опять закрывая усталые глаза.
  - Мальчики! Вставайте! - услышал, голос. - Хватит спать, солнце заходит. Пора домой идти.
   Тут уж точно понял, что это совсем не галлюцинация, не бред и не сон. Открыл глаза. Увидел рядом взрослых мужчин. Стал плакать, совершенно не стесняясь своих слез перед своими друзь-ями, которые тоже ревели от радости, что нас все-таки нашли. Мы все остались живыми. Ни съели друг друга в пещере. Если бы нас так быстро не смогли найти, то мы точно сожрали друг друга.
   Нас стали поднимать и выводить из пещеры. Оказалось, что у громадной пещеры был ещё один выход, до которого мы не дотянули буквально всего несколько десятков метров. Там нас и нашли спелеологи специального поискового отряда из Махачкалы.
   Когда наши родители чуть сами не заблудились в лабиринте пещер, то вызвали на подмогу специалистов и только с их помощью нашли нас в пещере живыми. Лишь Пузан лежал без движения.
   Врачи осматривали его со всех сторон, прослушивали его сердце и лёгкие. Пузан мычал, но не говорил, ни слова. Сейчас нам было все равно. Ни нам теперь тащить Пузана до самого дома.
   Солнце уже клонилось к закату. Не было ярких лучей, которые могли ослепить нас после длительного пребывания в пещере. Вокруг нас было несколько десятков людей, в том числе и наши родители, в основном мужчины. Все суетились. Расспрашивали нас о здоровье, а мы тупо озирались по сторонам, словно нас только что выпустили из темницы, в которой мы провели много лет нашей жизни.
   Мы никак не могли поверить в то, что мы все-таки нашлись. Находимся не в пещере, а на свободе на свежем воздухе. Нам было интересно и странно видеть мир дикой природы, людей, закат солнца. Словно видели весь окружающий нас мир дикой природы в первый раз.
  - Теперь за стол! - услышал, почти забытую домашнюю команду. - Вы должны хорошо покушать.
   Посмотрел на полянку, которая была заложена различными продуктами и у меня закружилась голова. Едва не свалился на землю. Но тут вспомнил про свой рюкзак-день, которого за плечами не оказалось. Посмотрел по сторонам. Увидел свой рюкзак-день в куче наших грязных вещей. Опять вспомнил о том, что чуть не погиб из-за этого рюкзака-дня.
   Подошел к рюкзаку-дню, взял его и пошёл с ним к общим продуктам на полянке. Свои замусоленные продукты вытащил на расстеленную под продукты скатерть и стал продукты делить ровно на двенадцать частей, как мы договаривались в пещере. Все взрослые оторопели, думали, что сошёл с ума.
   Раскладывал продукты, а сам ревел. Слезы прямо ручьями лились из моих глаз. Никак не мог успокоиться. Какая-то женщина взяла меня за плечи, чтобы успокоить, но вырвался из её рук и продолжал до самой крошки раскладывать на скатерть все наши продукты на равные двенадцать частей.
  - Вот! Ешьте! - всхлипывая, сказал своим друзьям. - Вы все хотели это съесть в пещере со мной.
   Друзья стояли, опустив головы. Никто не решался сделать хоть один шаг или хотя бы сказать слово. Взял первый паек и положил в руки Сулимова Вовки. Следующий паек отдал Исмаилову Махмуду.
   Другой паек отдал в дрожащие руки Журавлеву Витьке. Ходил по кругу и каждому отдавал паек с продуктами. В конце подошел к носилкам с Пузаном и положил его паек ему на колени.
  - Спасибо! - впервые, сказал Пузан, не выдержал напряжение в нервах, рухнул прямо на Пузана.
   Мужчина и женщина подбежали ко мне и положили рядом с носилками, где ещё лежал Пузан. Мне потёрли виски и дали понюхать нашатырный спирт. От спирта резко ударило в голову. У меня вернулось сознание, но голова все также сильно кружилась. Никак не мог подняться, лежал рядом с носилками Пузана. Наверно у меня сильно сдали нервы или обессилил от наших походов.
  - Вот, Пузан заговорил, - сказал, первые слова, когда пришёл в свои чувства. - Будет жить.
   Все, рядом стоящие, громко засмеялись. Мне помогли встать на ноги. Повели к пище на полянке. Понял, что, видимо, Пузану нужно было стрессовое состояние, чтобы вернуться к нормальному положению. Этим стрессом был мой поступок с пещерными продуктами. Возможно, и то, что Пузан хороший артист-симулянт и аферист. Всех нас дурачил, чтобы вызвать в нас сожаление к нему в трудное время.
   Может быть, это он думал и в правду, что мы его можем съесть? Как бы то ни было, судить ни мне, но постепенно Пузан стал приходить в себя и на второй день нашего пути к дому. Он самостоятельно передвигался по земле. Нам даже показалось, что Пузан лучше стал ходить, чем раньше, когда в походе плелся, как черепаха, оттого мы его постоянно подгоняли. Сейчас все едва успевали идти за ним в сторону нашего города. Стоит набить ему морду за всех.
   Вот так закончилась наше путешествие в тайную пещеру. Но история этим не закончилась. Нас долго расспрашивали специалисты спелеологи о том, что мы видели в той пещере. Наши рассказы записывали в блокнотах и на магнитофон.
   Всю нашу экспедицию засняли на кинокамеру и часто фотографировали. Говорили, что напишут книгу об нашем открытие самой пещеры. Может быть, что кто-то действительно написал книгу, но этого до сих пор не знаю.
   Череп древнего человека и по настоящий день находится в историческом музее нашей школы. Другой череп, который нашёл Сулимов Вовка, он тайком от всех бросил в пещере и кроме нас двоих так никто не узнал о существовании черепа из Уллубиевской балки. Нашу прозрачную рыбку и рачков забрали специалисты, на изучение флоры и фауны тех мест, которые открыла наша детская экспедиция. Все время нашей следующей жизни в Новом городке говорили о нашем походе.
   Прошли годы. Наша учительница, Мария Фёдоровна, фамилию её давно забыл, продолжала в той школе учить детей и детям моих друзей рассказывала про то наше путешествие в бесконечном лабиринте пещер. С годами, мы стали историей давно прошедших событий в нашем городе.
   Примерно, через двадцать лет, после той истории с пещерой, смотрел телевизионную передачу про горы и, вдруг, к моему огромному удивлению и интересу, выступил учёный-спелеолог Александр Григорищенко. Даже в этом весьма почтенном учёном узнал своего друга Пузана.
   В скором времени, после телевизионной передаче о спелеологах, с участием Григорищенко Сашки. Меня послали в командировку в Дагестан. Конечно, не мог не заехать в Избербаш, город моего далёкого детства. Там встретил многих своих друзей. Узнал о судьбах других друзей, которых там не было. Судьбы наши оказались совершенно ни такими, как мы планировали в своём детстве.
   Вовка Сулимов едва окончил школу, а был отличником. Сулима дважды лечился на почве алкоголизма. Журавлев Витька, наш троечник, окончил индустриальный институт. Стал главным инженером на том же заводе, где работали жители нашего Нового городка. Абдуллазизов Абдулл работает слесарем на этом заводе. Исмаилов Махмуд окончил высшее военное училище, а позже академию в Москве, стал генералом советской армии. Ну, кем пришлось стать мне, это вы знаете.
  
  7. Гнездо Орла. Предсказания Иссы (Ассы).
   В нескольких десятках километров от города в горах, далеко в ущелье за аулом Сергокола имеется удивительная вершина, которая издалека напоминает гнездо орла. Вершину в народе так и называют "Гнездо Орла".
   Над вершиной постоянно кружат стаи кавказских орлов, которых называют Беркут. Местные жители поклоняются беркутам и вершине с названием "Гнездо Орла". В народе имеется много легенд о данной вершине.
   Люди говорят, что кто хоть однажды поднялся на эту вершину. Тот превращался в орла. Такие орлы кружат над аулами и сообщают горцам о возможной опасности со стороны природы или набега врагов на аулы.
   Горцы никогда не трогают гнезда орлов и не убивают беркутов. Говорят, что кто убьёт орла или разорит его гнездо, тот навлечёт беду на свой род и на себя лично. Подобные случаи происходили в горах Дагестана.
   Мы с отцом часто ездили на инвалидном драндулете высоко в горы. Мы ездили собирать оригиналы на изготовление фотопортретов. Отец всегда брал собой охотничье ружье. Так как был заядлый охотник. В горах было много дичи. Мы часто возвращались домой с трофеями после посещения гор.
   Сзади нас на багажнике драндулета бывали подстреленные горные голуби размером с ворону, стрепеты, дрофы, зайцы и другая разнообразная дичь, которая в огромном количестве водилась в горах Дагестана. Таким образом, отец привозил в дом на питание мясо диких животных, которых нельзя было купить в магазине или на колхозном рынке.
   Однажды мы ехали с отцом мимо вершины "Гнездо Орла". Как вдруг прямо над нашими головами в небе появились два огромных орла. Беркуты дрались в небе за добычу в виде маленького ягнёнка. Отец никогда не стрелял в орлов. Но в этот раз не выдержал и решил вмешаться в передел добычи между орлами. Отец выстрелил в сторону беркутов и с этого момента навлёк беду на наши головы. В прямом и переносном смысле этого слова. О чём позже сам долго клял себя.
   Ягнёнок упал с огромной высоты прямо на голову моего отца. Мало того, что, туша ягнёнка сильно поранила моего отца. К тому же драндулет во время падения ягнёнка вильнул на небольшой горной дороге. Мы сорвались вместе с драндулетом в небольшую расщелину. К счастью сильно не пострадали.
   Однако мне пришлось оказывать отцу небольшую медицинскую помощь и с отцом вытаскивать драндулет на дорогу из расщелины между камней.
   Но этим не закончились наши беды. Пока мы доставали драндулет из расщелины, один орёл утащил с дороги тушу ягнёнка. Второй орёл был ранен в крыло. Сидел на горной дороге и громко кричал. Звал на помощь своих сородичей. Не прошло пяти минут, как в небе над ущельем появи-лись стаи орлов.
   Беркуты пикировали в нашу сторону и пытались нас заклевать. Хорошо, что у нас в драндулете была раздвижная крыша из брезента. Отец растянул сверху крышу из брезента и таким образом мы смогли укрыться от стаи обезумевших орлов. Иначе они могли нас растерзать.
   После того как мы укрылись от нападения со стороны стаи орлов, то отец сразу вспомнил про раненого беркута, который лежал недалеко от нас в расщелине между камней с ранением в крыло. Оставлять орла в таком состоянии было грешно. Птицу могли растерзать какие-то хищники.
  - Мы уедем отсюда, а беркута загрызут хищники, - с жалостью, сказал, глядя в глаза отцу.
  - Он все равно не будет жить, - с грустью, сказал отец. - Истечёт кровью и умрёт от глубокой раны.
  - Давай мы сейчас окажем беркуту первую медицинскую помощь, - предложил отцу. - Затем возьмём его с собой домой. У нас в сарае много места есть. Там он быстро поправиться от ран.
   После некоторых размышлений отец согласился с моим предложением по оказанию медицинской помощи раненому беркуту. Мы решили забрать с собой раненного орла, чтобы дома оказать ему квалифицированную медицинскую помощь. Вот только гордый орёл никак не хотел ехать с нами. Беркут кидался на нас острыми когтями и клювом, которые могли нанести нам до крови огромные раны. Отцу пришлось вначале накинуть на голову беркуту свою изодранную рубашку.
   Когда орёл притих без вида дневного света, то мы решили вначале обработать ему рану на крыле. Рана была не большая. Всего две дробинки застряли в кости. Однако летать он не мог и при попытке взлететь мог сильнее поранить своё крыло. Так что нам надо было обязательно забрать раненую птицу с собой хотя бы на неделю. Пока он сможет поправиться и самостоятельно взлететь. Дальше беркут сам сможет найти дорогу по воздуху к своему гнезду высоко в горах.
   У отца в драндулете всегда был мешок из-под картошки. Так, на всякий случай. Вдруг дичь подстрелит или горцы что-то из гостинцев дадут отцу. Так что после небольшой медицинской помощи орлу с обработкой раны йодом и перевязкой раненого крыла бинтом вокруг тела птицы. Отец попросил меня подержать беркута, пока он достанет пустой мешок из-под картошки под сидением.
   Однако, как только отец отошёл от меня, как беркут тут же почувствовал отсутствие силы и легко освободился от моей опеки. Орёл просто рванулся в сторону и тут же выбрался из-под рванной рубашки моего отца. Здоровым крылом беркут шлёпнул меня по лицу и попытался с силой клюнуть меня. Едва успел отскочить в сторону. В этот момент орёл кинулся в сторону пропасти. Готовый разбиться насмерть свободным и раненым, но не остаться живым в плену у людей.
   Отец с мешком из-под картошки прикрыл раненой птице дорогу к пропасти. Тогда орёл рванул на другую сторону дороги, к скале в расщелину. Откуда мы только, что вытаскивали свой драндулет. Беркут завалился на спину. Принял защитную позу. Он был готов заклевать противника мощным клювом или разодрать врага острыми когтями своих лам. Беркут стал шипеть, словно змея и клокотать голосом, призывая на помощь своих собратьев, которые тут же появились в небе. Нам надо было принимать какие-то экстренные меры, чтобы обуздать ярость раненой птицы и быстрее убираться отсюда. Пока нас не заклевали орлы или не зарезали горцы, за то, что отец подстрелил из ружья красивую птицу, которых с детства берегут и охраняют местные жители.
   Стал отвлекать внимание беркута на себя движением рук с веточкой кизила. В это время отец изловчился и накинул на орла пустой мешок. В мешке было много дырок. Беркут мог свободно дышать и не мог нанести нам раны вовремя своёй защиты. Некоторое время он дёргался в мешке. Протыкал в мешке острым клювом и когтями дырки. Но вскоре выбился из сил. Мы осторожно закрепили мешок с орлом на драндулете и двинулись в путь. Нам надо было спешить домой.
   Едва только мы отъехали от места стоянки, как над нашими головами обратно появилась огромная стая орлов, которые словно бомбардировщики стали вновь пикировать на нас. Пытаясь острыми когтями и клювами поранить нас. Отцу пришлось обратно быстро поднять брезентовую крышу драндулета и закрепить её за крючки возле лобового стекла. После чего мы словно трусливые зайцы стали быстро спускаться по горной дороге в долину дальше от огромной стаи гордых орлов.
   Как только мы приехали к себе домой, так сразу отец вызвал к нам домой врача специалиста по птицам. Врач прямо через мешок сделал беркуту укол. Когда беркут уснул, то мы осторожно вытащили беркута из мешка. Врач внимательно осмотрел орла. Рана у орла была не опасная. Беркуту нужна была небольшая медицинская помощь и пластина на рану, чтобы орёл до полного выздоровления не увеличил свою рану во время движения или во время защиты от злых людей.
   Держать орла до выздоровления в коммунальной квартире было невозможно. Так как у нас в квартире были маленькие дети, мои братья-близнецы, а также разная домашняя живность. Беркут был опасен для всех. Поэтому было решено спящего орла, перенести в наш сарай, который был сразу за Новым городком возле железнодорожной зелёной полосы. Там между курятником и сараем небольшой дворик, из которого раненый орёл не мог выбраться. Сверху над хозяйственным двором ничего не было. После своего выздоровления беркут мог свободно улететь к себе в горы.
   Почти неделю орёл, словно дикий зверь в клетке ходил по маленькому двору. Постоянно кричал, звал к себе на помощь своих сородичей. К себе никого не подпускал. Но от лакомых кусков мяса и рыбы не отказывался. Съедал беркут все, что ему приносили мои многочисленные друзья и просто любопытные люди.
   Через неделю беркут стал тренироваться перед будущим полётом. Целый день ходил по хозяйственному двору с широко расставленными крыльями, который словно парус над лодкой наполнялись ветром. Долго размахивал крыльями. Но взлетать не решался. Видимо был умный орёл. Прекрасно понимал, что надо полностью лечиться, чтобы затем легко взлететь.
   Мы все с интересом ждали того момента, когда беркут поднимется на крылья и взлетит в небо. Но мы этого момента так и не дождались. Так как когда мы всей гурьбой пришли рано утром к нашему сараю, то увидели ужасную картину. Чего никто никак не мог ожидать. Почти за неделю своего пребывания у нас в хозяйственном дворике беркут не сделал никакой пакости. Пил воду, ел мясо и рыбы, а все остальное время тренировал раненое крыло к будущему полёту. Но в это последнее утро наш двор выглядел так, словно в нашем дворе побывали разбойники.
   Все, что можно было изодрать клювом и когтями, было изодрано. Наши куры находились в своём курятнике. Каким-то образом беркут проник в курятник и разодрал в клочья больше двух десятков курей, это известно только беркуту. То же самоё произошло с гусями, индюками, утками и цесарками. Даже двум козам досталось. Пришлось вызывать ветеринара к нам в сарай, чтобы спасти наших животных и усмирить разбушевавшегося орла. Убивать орла не хотели. Не для смерти мы его лечили.
   На этом наши беды не закончились. Перечислять все беды не буду. После того, как отец подстрелил орла, многое изменилось в нашей жизни. Но самоё интересное связанное с вершиной Гнездо Орла, началось задолго до этих событий. Однако тесно было связано с дальнейшими про-исшествиями на тему орлов. Только с годами стал понимать, что все случившееся со мной было взаимосвязано с горами и с орлами. Эти события проходили рядом с нами независимо от нас.
   Среди моих друзей в Новом городке жил мой ровесник. По фамилии Мусаев, даргинец или аварец, точно не помню. Взрослые звали маленького горца Исса. Но мальчишки и девчонки звали этого пацана Асса. Потому что он лихо танцевал лезгинку. При этом постоянно кричал "Асса!". Пацан не обижался на прозвище, а даже гордился тем, что ему дали такое прозвище. Ходил он постоянно с гордо поднятой головой с орлиным носом и с белой полосой у шеи на загорелой коже, как ожерелье. Точно также было у беркутов, как у Иссы (Ассы). Он сам называл себя гордым орлом.
   Больше ничем особенным не отличался этот пацан среди наших ровесников. Такой же вечно грязный и загорелый. В лохмотьях, которые едва прикрывали срам на его теле. Вот только Исса (Асса) иногда рассказывал нам о себе такие удивительные истории, в которые трудно было пове-рить. Он говорил нам, что его маленьким цыплёнком подобрали люди у подножья вершины Гнездо Орла. Исса был болен и сильно поранен.
   Видимо ночью выпал из гнезда и свалился к подножью вершины. Так он попал в семью Мусаева. Люди выходили его. Постепенно он превратился в человека, так как жил среди людей. Однако по ночам он летает.
   Скоро улетит совсем к своим сородичам. Ведь он гордый и свободный орёл, который должен жить среди своих высоко в горах.
   Конечно, большинство людей смеялись над ним. Все говорили, что свою жизнь Исса (Асса) закончит в психушке. Хотя у Иссы не было никаких психических отклонений от возрастной нормы.
   Обычный пацан. В полнее возможно, что так бы все произошло, как предсказывали взрослые. Со временем его могли определить в психушку. Так как он размышлял ни как обычные люди.
   Но мы пацаны стали постепенно верить тому, что рассказывал нам Исса. Дело в том, что он откуда-то знал о некоторых событиях заранее. В то время как никто не мог предсказать в будущем происшедших событий. Откуда он это все знал? Никто из нас не мог сказать. Словно видел будущее или просматривал предстоящие события через какую-то призму времени, как в телевизоре.
   Например, Исса предсказал нам, что на наши земли нападёт саранча. Затем предсказал, что с неба будут сыпаться полосатые жуки, которыми впоследствии оказались колорадские жуки.
   Он также предсказал резкое похолодание и впоследствии засуху вокруг нашего города, а также на всём Кавказе. Исса часто предсказывал многие беды, которые впоследствии свалились на некоторые семьи наших земляков. Постепенно люди стали прислушиваться к бредовым словам Иссы.
  - На вашу семью обрушатся многие беды, - задолго до событий с орлами, как-то сказал мне, Исса. - Не могу уберечь вашу семью от всех бед. Но тебя, как своего друга, спасу от смерти, прежде чем стану орлом. Ты обязательно должен слушать мои советы. Иначе ты можешь погибнуть.
   Конечно, тогда не придал особого значения предсказаниям Иссы. Но смеяться над его предсказаниями в наш адрес, ни стал. Так как уже знал случаи, когда не верили предсказаниям Иссы, а после беды жалели об этом. Когда произошёл случай с орлами, стал ожидать, когда произойдёт со мной беда, из которой меня спасёт Исса. Затем он превратится в орла и навсегда покинет нас. Когда это будет, никак не мог знать.
   Но все-таки, почему-то верил, что это обязательно будет. Однако это случилось ровно через неделю после того, как улетел беркут из нашего хозяйственного двора. Все дни лечения орла в нашем хозяйственном дворе Исса весь световой день находился рядом с орлом.
   Беркут никого не подпускал к себе и только с рук Иссы брал пищу. Причём ни единого раза не ранил беркут этого смелого пацана своим острым клювом или острыми когтями. Вовремя приёма пищи орёл и Исса беседовали между собой на каком-то своём никому не известном языке. Присутствующие с удивлением наблюдали за беседой человека с птицей.
  - Это дело рук Иссы! - возмущённо, сказал мой отец, когда утром увидел загубленных птиц и коз. - Один беркут такое устроить не мог. Орлу помогал человек, которым мог быть твой друг Исса...
  - Неправда! - с возмущением встал на защиту Иссы. - Не надо было стрелять в орлов. Тогда не было беды. Это никак не связано с моим другом. Ты прекрасно знал, что нельзя стрелять орлов.
   Отец ничего ни стал говорить мне насчёт Иссы. Так как сам верил легендам в беркутов и вершины Гнездо орла. Мы целуем неделю не разговаривали с отцом, так как всю неделю отец был в запое после гибели нашей домашней птицы в сарае.
   Ведь домашние птицы были нашими кормильцами и нашей прибылью за счёт торговли яичками. Теперь отцу предстояло заново восстанавливать наше хозяйство, полностью уничтоженное беркутом. Надо было покупать кур и цесарок.
  - Сегодня мы в последний раз видимся с тобой, - по секрету сказал мне вечером Исса. - Завтра с тобой произойдёт беда. Ты попадёшь в больницу и будешь на краю смерти. Но помогу тебе вернуться к жизни. После чего вернусь на вершину в Гнездо орла. Ты всю свою жизнь будешь защищать орлов. Всю свою жизнь буду защищать тебя в горах, которые ты будешь покорять.
   Ничего ни стал говорить своему другу. Только снял со своёй шеи талисман зуб матерого волка, которого когда-то подстрелил мой отец в лесу возле Гудермеса. Когда волки напали на наш двор и уничтожили почти всех наших животных. Исса снял со своёй шеи талисман от когтя беркута улетевшего в горы. Мы в последний раз крепко обнялись, пожали друг другу руки и навсегда с грустью разошлись по своим домам. Почему-то точно поверил своему другу в то, что он предсказал.
   Утром нового дня вышел погулять на улицу, чтобы поиграть с друзьями в альчики и покрутить кнутом волчок на проезжей части улицы возле своего дома. В это утро Исса к нам играть не пришёл. Хотя раньше всегда был рядом с нами и классно играл в альчики. Видимо он уже был в полёте к горам. Мы между собой ни стали выяснять, почему нет рядом Иссы. Просто разделились на две группы. Стали соревноваться между собой в игре на альчики, а также в запуске волчка.
   Когда наступила моя очередь запускать волчок кнутом, то едва раскрутил волчок, как в это время из-за поворота на большой скорости выскочил мотоцикл. Буквально машинально повернулся на звук двигателя мотоцикла. Вместо того чтобы отскочить в сторону от летящего с большой скоростью на меня мотоцикла, сильно прыгнул к верху. Мотоцикл на скорости сильно ударил меня рулём в пах. Взлетел вверх, словно птица, несколько раз перевернулся и потерял созна-ние...
   Не знаю, сколько был без сознания. Только чувству, что парю, словно птица где-то высоко. Вокруг меня все белое, как облака или густой белый туман. Смотрю вниз и вижу под собой белую как снег кровать. На кровати лежит моё тело. Вокруг меня суетятся во всем белом врачи и мои родители. Врач говорит моим родителям, что у них нет никакой надежды на то, что буду жить. Если даже выживу, то стану калекой на всю жизнь. Надо родителям готовиться к смерти своего дети.
  - Ты будешь жить! - услышал откуда-то со стороны голос Иссы. - Мы с тобой будем долго жить.
   Передо мной обратно все пропало. Вновь поплыл где-то в пространстве, как птица высоко в небе. Когда открыл глаза, то увидел вокруг себя удивлённые лица родителей и врачей. По их взгляду было понятно, что они не ожидали увидеть меня в полном здравии. Однако подняться мне ни дали. Сказали, что мне сделали пункцию в позвоночник. Шевелиться мне нельзя. Иначе могу стать инвалидом на всю свою жизнь. Сейчас все зависит от моего терпения и от стремления жить.
   Стать инвалидом мне не хотелось. Но лежать было не в моём характере. Всегда был в движении, а тут лежу словно бревно. Через неделю меня выкрали на носилках мои друзья ночью через окно в больничной палате. На следующий день весь город занимался поиском больного и его друзей. Когда нас наконец-то нашли в пресных заливах возле моря, то лечащий врач обнаружил меня в полном здравии. Чего не ожидали врачи и мои родственники. Был здоров, как все мои друзья.
  - Пусть бегает, - сказал лечащий врач. - Если выжил за сутки на природе, то будет долго жить.
   Лечащий врач сказал моим родителям, чтобы меня чаще выпускали на природу и желательно возили высоко в горы. Горный воздух и морской климат всегда на пользу больным, а также вполне здоровым людям. Однако мне придётся на один год оставить учёбу в школе и один раз в неделю приходить на обследование к врачам. Только в таком случае здоровье будет восстановлено. В противном случае меня ждёт инвалидность, о которой даже думать не хотел и старался выжить.
   Очень медленно, но уверенно, возвращалось ко мне здоровье. Целый день был с друзьями на море или с отцом высоко в горах со сбором оригиналов на фотопортреты. Иногда был с отцом на охоте у озёр Баксана. От родителей, а также от своих друзей узнал, что Исса пропал из дома в последнюю ночь перед моим увечьем. Искали Иссу в горах и возле моря целый месяц. Однако не мёртвым, не живым его не нашли. Пацан исчез бесследно из вида людей. Улетел словно птица.
   Конечно, мне было известно, где находится Исса. Но если бы рассказал о последнем разговоре с ним, то мне все равно никто не поверил. Ведь после того, как меня сбил мотоцикл, а чудом выжил, то стал совершенно другим человеком по своему характеру, а также по своим взглядам на жизнь. Поэтому все считали, что, немного тронулся разумом. Хотя считал, что мой организм и разум стали лучше. Моя жизнь приняла совершенно иной смысл на право думать по-другому.
   После того, как вышел с больницы, то у меня были одни мысли. Забраться на вершину Гнездо Орла и оттуда поблагодарить Иссу за то, что он спас меня от смерти. Но такого случая у меня не было. Отец считал себя виновным за то, что подстрелил орла, а также за то, что на нашу семью обрушились беды. Поэтому отец прекратил ездить в горы по дороге возле вершины Гнездо орла.
   Так прошел у нас целый год. На следующее лето, через лечащего врача, уговорил родителей направить меня в пионерский лагерь за аулом Сергокола. Так как там много зелени и отличный горный воздух, который нужен моему организму. Так что с помощью родителей и врачей, под строгим присмотром пионервожатых, а также моих друзей. Меня направили отдыхать в пионерский лагерь "Сергокола" на все лето.
   Отчего ликовал всю дорогу. Словно вырвался из клетки на волю. Вот только удрать к вершине Гнездо Орла в первый месяц пребывания в пионерском лагере мне никак не удавалось. За мной наблюдали все пионервожатые и мои многочисленные друзья. Вершина Гнездо орла была в не-скольких километрах от пионерского лагеря. Пешком добираться туда было сложно.
   На общественном транспорте в те времена подростка без документов сразу могла подобрать местная милиция. Затем отправить домой или, в крайнем случае, в пионерский лагерь. Однако придумал, как организовать поход пионерского отряда к вершине Гнездо Орла.
   В те времена в Советском Союзе были в моде разные патриотические мероприятия и походы, посвящённые героям Великой отечественной войны. Не буду пересказывать подробности задуманного мной патриотического мероприятия связанного с героями войны. Всё это многократно раз рассказано в истории нашей жизни. Пионеры и пионервожатые знали в лицо каждого солдата войны с фашистами. В том числе моего отца инвалида войны второй группы. Причём единственного фотографа портретиста в Избербаше.
   Возможно даже единственного фотографа портретиста в то время во всём Дагестане. Почти в каждой семье Дагестана можно было видеть фотопортреты, выполненные руками моего отца. Так что уговорил совершить поход к аулам в районе Сергокола, где проживали горцы герои войны и кунаки моего отца.
   Поход был хорошо организованный и настолько удачный, что мне самому поверилось в действительность того, что придумал. В большинстве аулов вокруг вершины Гнездо Орла мы с отцом бывали часто. Почти в каждой мазанке и в каждом ауле были фотопортреты, сделанные руками моего отца. Многие горцы знали меня в лицо. Меня принимали как сына кунака и как сына героя войны. В аулах было много горцев солдат войны, которые служили с моим отцом в Дикой дивизии.
   Вовремя нашего похода к аулам вокруг вершины Гнездо Орла, на ночь нас горцы разбирали спать по мазанкам. Там нас хорошо кормили и принимали в каждой семье, как своего родственника или как сына. Когда мы заночевали в ауле, расположенном вблизи вершины Гнездо Орла, то уговорил знакомого мне аксакала, что переночую с его детьми-пастухами в кошарах на пастбище рядом с овцами. Доверчивый аксакал согласился. Мне оставалось лишь ночью сбежать из кошар к вершине Гнездо орла. Кошары были вблизи вершины. Мог легко ориентироваться на местности.
   Едва только пастухи разбрелись со своими кавказскими овчарками по разным сторонам кошар, чтобы охранять стадо овец от возможного нападения на стадо волков, гиен или других хищников. Как тут же направился к центру кошар якобы лечь спать. Сослался на то, что от многочасовых походов между аулами сильно устал. Но едва скрылся с виду от пастухов, как тут, же сразу без всякого снаряжения направился к заветной вершине навстречу неизвестного и встречи с Иссой.
   Почти половину ночи продирался сквозь кустарники кизила, барбариса, орешника фундука и других съедобных растений, которые густо росли на склоне к вершине Гнездо орла. Лишь за пару часов до рассвета достиг своёй цели.
   Сытый от съедобных плодов и ягод, которые объедал с кустов и деревьев по дороге к вершине. Сильно уставший за время подъёма к вершине. Едва поднялся на вершину.
   Поискал удобную полянку среди кустарников кизила и тут же завалился спать. Проснулся от ярких лучей восходящего солнца, а также от того, что кто-то перебирал мои волосы.
   Попытался убрать рукой то, что касалось моих волос. Но в тот, же момент получил сильный удар в свою руку. Едва сдерживая себя от крика к боли в руке, осторожно посмотрел в ту сторону, где трогали меня за волосы и тут же обалдел от страха.
   Почти два часа спал прямо между орлиными гнёздами, в которых находились подросшие птенцы, готовые встать на крыло и полететь в воздушном пространстве над горами. Видимо птенцы приняли меня за корм от матери.
   Вершина в действительности оправдывала своё название. Так как на ровной поверхности вершины среди небольших кустарников было так много орлиных гнёзд, что практически негде было встать ногой. В каждом гнезде были взрослые птенцы, которые с удивлением разглядывали меня и не могли сообразить, что со мной делать.
   В это время над вершиной кружила огромная стая орлов беркутов в основном с оперением темно-коричневого цвета. Среди стаи орлов выделялся один орёл чёрного цвета с белой полосой вокруг шеи и на груди.
   Своим окрасом и красивым загнутым клювом беркут сильно напоминал мне друга Иссу(Ассу) с моим талисманом от волчьего клыка. Несмотря на то, что орлы в небе над моей головой были обеспокоены моим присутствием на вершине среди гнёзд. Однако ни один из них в небе ни стал атаковать меня, чтобы заклевать до смерти. Хотя им ничего не стоило это сделать.
   Ведь каждый беркут был размером больше меня и мог легко убить меня своим мощным клювом или своими острыми когтями стащить меня с вершины горы. Но что-то или кто-то руководил огромной стаей гордых птиц и не допускал их к нападению на меня, как на беспомощного птенца человека, которому некуда деться от опасности.
   Немного осмелев, решил подойти к краю вершины, чтобы посмотреть вниз в долину. Но едва добрался до опасного края вершины, как чёрный орёл с белой полосой на шее и на груди, буквально спикировал на меня со стороны края вершины и своими мощными крыльями замахал на меня. Пытаясь отогнать меня от опасного места, чтобы случайно не сорвался с вершины в пропасть. Где мог разбиться насмерть о камни и навсегда улететь, словно птица в другое пространство жизни. Откуда никто и никогда не возвращался к обычной жизни среди обычных людей.
   Когда стал отступать от края вершины обратно к центру вершины, то отчётливо увидел белую полосу на шее и на груди орла. На голове орла над красивым клювом, как нос у горца, сверху красовался пучок черных перьев, напоминающих мне чёрную причёску на голове моего друга Иссы (Ассы).
   В это же время мне показалось, что с шеи орла свисал мой талисман в виде волчьего клыка. Выходит, что мой друг действительно превратился в красивого орла, который спас меня от смерти и будет оберегать меня от опасности в горах. Жалко только, что никогда не смогу оказать помощь своему другу, горному орлу и человеку, который превратился в красивую и гордую птицу.
   Осторожно ступая между орлиных гнёзд, потихоньку стал спускаться с вершины Гнездо орла тем же путём, как забрался ночью на вершину. К этому времени весь пионерский отряд был в полном сборе. Пионеры вместе с пионервожатыми и местными жителями искали меня вокруг вершины Гнездо орла, а также вокруг кошар со стадом овец, где должен был спать. Никто даже не подумал, что был на этой вершине. Так как на эту вершину никто никогда не осмелился подняться.
  - Ты где пропадал? - поинтересовалась старшая пионервожатая, когда увидела меня вымазанного соком кизила и ежевики. - Мы целый час ищем тебя по кустам, а ты пропал где-то с самого утра.
  - Здесь много ягод и плодов, - стал оправдываться. - Врачи советовали мне кушать ягоды...
  - Ты хотя бы пастухам сказал, что ушёл в кустарник за ягодами, - пожурила меня пионервожатая.
  - Больше никуда не пойду от вас без спроса, - артистично захныкал, размазывая грязь по лицу.
  - Ну, ладно! Прощаю! - раздобрилась пионервожатая. - Иди к роднику мыть лицо и сразу в строй.
   Отдых в пионерском лагере "Сергокола" дальше прошел без особых приключений. Домой вернулся вполне здоровый и за лето повзрослевший. Но это было у меня последнее лето в горах Дагестана. После очередной попытки горцев убить моего отца неизвестно за что и неизвестно кем, мы собрались переезжать в посёлок Курджиново на реке Лаба.
   Где-то в Карачаево-Черкесии между Краснодарским и Ставропольским краями. Там меня ждали высокие горы Кавказа и новые приключение высоко в горах с новыми друзьями. Мы строили планы на будущую жизнь в горах.
  - Ваш сын Исса превратился в орла, - сказал на прощание отцу Иссы. - Он живёт на вершине...
  - Это знаю, - гордо сказал отец Иссы. - Мой сын с самого детства говорил, что станет орлом. Больше никогда не видел отца Иссы. Но всегда, когда был высоко в горах в любой точке земного шара, то вовремя моей предстоящей опасности высоко в горах передо мной появлялся огромный чёрный орёл с белой полосой вокруг шеи и на груди. Беркут отгонял меня от опасности. Затем приветствовал меня своим криком с большой высоты и словно дельтаплан, долго кружил надо мной в синеве огромного бездонного неба.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"