Черевков Александр Сергеевич : другие произведения.

Северная Осетия

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  СЕВЕРНАЯ ОСЕТИЯ.
  Родина и мама не имеют замены на все времена нашей жизни.
  
  Часть-1. Праздники души.
  
  1. Семья придурков жизни.
   Было это давно. До моего призыва на службу в ряды Советской Армии. В начале шестидесятых годов. Мы приехали из посёлка Псебай в Краснодарском крае, в Беслан в Северной Осетии. В Псебае остался жить наш отец вместе со всем нашим хозяйством, которое он вскоре пропил. Мы с мамой временно поселились в Беслане у маминой средней сестры Щепихиной Надежды, которая жила со своей семьёй в шесть человек в трёхкомнатном домике в посёлке щебеночно-шпального завода. Щепихин Михаил, муж тёти Нади, был главным инженером на заводе. Он устроил мою маму работать на щебеночно-шпальный завод крановщицей мостового крана. Дядя Миша сразу стал настаивать, чтобы нам дали какое-нибудь жилье. Так как жить в трёхкомнатном доме в одиннадцать человек было невозможно. На улице жить с детьми то же нельзя.
   Между Бесланом и посёлком Зильги был старый заброшенный карьер, который когда-то относился к щебеночно-шпальному заводу. В карьере было несколько бараков, подлежащих под снос. Вот в один из этих бараков в однокомнатную квартиру поселили нас четверых. Моя мама и два брата близнеца, Сергей и Юрка. Вполне понятно, что тоже поселился там жить.
   Мне тогда ещё не было шестнадцати лет. Не мог жить самостоятельно отдельно от своей мамы и братьев близнецов. Один из близнецов, Сергей, был инвалид с рождения. Вынимая новорождённого Сергея из чрева мамы вовремя рождения первым, щипцами проломили мягкий детский череп. По вине акушеров он с рождения стал инвалидом с открытым черепом. Постоянно думаю о своём младшем брате Сергее, каково ему быть с открытым черепом, где всего лишь под кожей головы храниться его разум, а также вся его остальная жизнь. Мы берегли Сергея от удара...
   Ну, ладно, не будем говорить об этом. Так вот, поселились мы жить вчетверо в однокомнатную квартиру в бараке, который трудно было назвать жильём. Так как в одной комнате без перегородок находились все условия жизни, которых, точнее, вообще не было в этой комнате. По нужде мы бегали за бугорки в карьере.
   Готовили пищу на примитивной электрической печке, которую нам смастерил кто-то сердобольный из кирпичей и спирали. Стирала мама белье в одном из многочисленных родников в старом заброшенном карьере, который постепенно превращался в городскую свалку. Мама с младшими сыновьями близнецами один раз в неделю ходила мыться к своей средней сестре Надежде Щепихиной. Мне было интереснее мыться в самом большом роднике в карьере. Здесь было много рыбы, неизвестно как попавшей в родники старого карьера.
   На этом роднике познакомился с новыми друзьями, с которыми после ходили в походы по горам Северного Кавказа. Почти все мои друзья вместе и врозь в разные годы служили в одной воинской части Советской Армии в Батуми. Конечно, это было совершенно случайно. Но мой рассказ не об этом. Прямо над нашим бараком на горе стоял частный дом, с которого, фактически, начинался Беслан. Все местные жители говорили, что в этом доме живёт семья придурков жизни. Папа, мама и дети в этой семье были с причудами.
   Постоянно в их доме что-то происходило. По ночам можно было услышать вой собак, исходящий из человеческого голоса. Бывало так, что вся семья забирала среди ночи на крышу своего дома. Там на крыше своего дома до самой зори все семейство мяукало. Говорили, что все в этой семье были лунатики и вовремя полной луны летали над крышей своего дома, как ночные птицы или как ангелы, хотя ангелами эту семью назвать никак нельзя. Скорее всего, эта семья была по духу своему ближе к дьяволам.
   Ну, не верю в ангелов, чертей, леших и дьяволов. Не верю ни во что мистическое и дьявольское. Но то, что эта семья была с причудами, охотно верил хотя бы по тому, что замечал нечто необычное в семье, которые были нашими соседями. К примеру, собственными глазами видел, как дети этой семьи ели с кустов белену, не съедобные волчьи ягоды, несъедобный грибы и все то, что росло на помойках в старом заброшенном карьере и вокруг многочисленных родников в этом карьере. От подобной пищи все обычные люди сходили с ума или вовсе умирали. С этой же семьёй ничего подобного не происходило. Видимо они с рождения объелись белены и поэтому стали придурками жизни. Вот на них и не действуют не съедобные растения, так все семейство придурков жизни, со дня своего рождения адоптировалась к этим совершенно не съедобным растениям.
   Однако хотел рассказать не об этом. С этими придурками жизни столкнулся лично в прямом смысле слова. Произошло это событие летом, на самом большом роднике. Отправился рано утром с друзьями ловить рыбу, а с выходом солнца купаться и загорать на огромных камнях, расположившихся вокруг большого родника. В шестидесятые годы прошлого века, здесь в карьере, пацанам было самое хорошее место отдыха в Беслане. Но этот летний отдых нам испортил один из многочисленных сынов, семейства придурков жизни. Прямо с утра дети этого семейства появились рядом с большим родником.
   Придурки дети искали, чем бы несъедобным из растений полакомится возле большого родника. Возле каждого куста с не съедобной растительность эти дети устраивали разборки за право объедать плоды поганых растений. Своим шумом они мешали нам ловить рыбу, которая в это утро и без шума очень плохо клевала. День и так у нас пропадал без всякого интереса.
   Мы старались не вмешиваться в семейные разборки причудливых братьев. Мало ли что им в тупую голову стукнет. После жди от них всякие неприятности себе и своей семье. Поэтому мы терпеливо ждали, когда братья чудики уйдут от большого родника. Затем станем, ловит свою рыбу. Не будут же эти пришельцы целый день лазить по камням в поисках своего несъедобного пропитания. Все равно вокруг большого родника ни так много несъедобных растений как на свалке рядом с карьером. Там белены столько много, что со стороны тянет дурным запахом...
   Наконец-то мы дождались, когда чокнутые дети успокоились. Разошли по всему карьеру в поисках несъедобных растений. Возле большого родника остался один из детей этого семейства. Не знаю его имени, так как никогда не общался с ним. С этим семейством вообще никто никогда не общался. Мне даже неизвестно, чем вообще занимались в странном семействе.
   Дети данного семейства вообще нигде не учились ни в одной из трёх школ Беслана и Бесланского маисового комбината, который был по величине почти в половину города. Взрослые из этого семейства тоже нигде не работали. Неизвестно на что они жили. Ведь на пропитание надо где-то взять деньги? Работать или воровать.
   Вполне возможно, по этой причине дети странного семейства питались всем, чем попало, что они могли найти для себя съедобным на помойках города. Хотя по виду придурков и по виду их дома нельзя было сказать, что живёт семейство очень плохо. Так как выглядело все семейство весьма упитанными. Дом у них был одним из лучших частных домов в Беслане.
   Местные жители искренне завидовали этой чокнутой семейке. Не каждый житель Беслана мог позволить себе иметь такой добротный дом из кирпичной кладки на огромном бетонном фундаменте, с высоким забором из лакированного штакетника. Слишком дорого стоил такой дом. Вновь уклонился от основы рассказа. Дело в том, что оставшийся возле большого родника, пацан долго сидел на камне у воды. Длительное время всматривался в кристально чистую прозрачную воду родника и никак не убирал взгляда от водяной глади большого родника.
   Можно было подумать, что он увидел какую-то истину собственной жизни в чистой родниковой воде. Кроме песка и кристально чистой воды ничего другого там не было. Даже мелкая рыбка куда-то спряталась от жаркого летнего солнца или от пристального взгляда пацана. Наверно пацан кайфовал от сильной жары? Неизвестно, что было у него в голове в данный момент.
   Вдруг, ни с того ни с сего, этот мальчишка свалился в воду родника. Глубина там приличная, несколько метров. Был с удочкой совсем недалеко от этого места. Просто от любопытства наблюдал за странными действиями данного пацана. Ждал, чем все закончится с его раздумьем. Ведь от него можно было ждать что угодно. Это был не больной человек на голову, а именно придумал жизни, который раздумывая свои действия пытался сделать гадость другим, а страдал сам. Когда он свалился в воду и не сделал ни одного движения признака жизни, то подумал, что у него остановилось сердце. Пацан просто замертво пошёл ко дну. Поэтому, не задумываясь о последствиях для себя со стороны странного семейства, нырнул за телом умершего. Следом за мной в воду родника попрыгали мои друзья, которые находились близко с удочками вокруг большого родника. У всех нас было желание спасти человека. Ведь утонул наш ровесник.
  - Ты зачем меня вытащил из воды? - заорал на меня спасённый, как только мы сообща вытащили утопленника на поверхность воды. - Только сейчас понял сущность своей жизни, которая приходит к нам прямо из глубины чистой воды. Бросьте меня обратно в воду! Там моё будущее.
   Конечно, у нас не поднялись руки утопить только что спасённого нами. Так утопленник развёл такую философию бытия жизни на Земле, что самые умные философы Древней Греции и Древнего Рима могли позавидовать его красноречию. Мы тотчас пожалели о том, что спасли "философа". Ведь мы своим разумом были далеки от познания мира философии неизвестного нам. Мне тогда было всего лишь шестнадцать лет.
   Мир моей философии был далёк от тех понятий жизни, которые стал мне вдалбливать пацан из чокнутой семейки. Поэтому выбрался из воды большого родника и вместе с друзьями ушёл в сторону от назойливого философа. Пусть один философствует. Нам хватало простого понятия жизни, без присутствия научного мышления. Вот только этот чокнутый не захотел оставить меня в покое. Он пошёл следом за мной и стал мне объяснять нашу жизнь, которая когда-то вышла из воды и по сей день находится в нас. Мне тогда было как-то до одного места от его философии. Просто хотелось наслаждаться жизнью.
   Хотя с годами пожалел о том, что внимательно не выслушал философию человека больного разумом. Так как в его философии все-таки было какое-то зерно здравого смысла. Однако тогда в старом заброшенном карьере возле большого родника не знал, как избавиться от чудика с его философией. Куда бы ни пошёл с друзьями, в сторону от него, он всюду преследовал меня. Вдалбливал мне свою философию. Настаивал, чтобы внимательно послушал его.
  - Тебе морду что ли набить, чтобы отстал от меня? - спросил чудика, когда он достал меня.
  - Набей! - согласился он, с моим предложением. - Может быть, тогда поймёшь, что был прав в суждениях своих.
   Оттолкнул назойливого пацана от себя и пошёл в сторону. Но чудик стал более настойчивым. Теперь он требовал от меня не внимание к его философии, а, чтобы ему обязательно набил морду. Не мог так поступить с больным человеком. Это было не моё понятие обижать человека, которого при жизни природа обидела разумом. Мало ли что может произойти значительно позже со мной и с беспокойным семейством.
   Из рассказов местных жителей слышал много ужасных историй о контактах обычных людей с данным семейством. Кто из обычных людей входил с ними в обычный бытовой контакт, то вскоре становился подобием этого семейства или вообще куда-то исчезал на всегда. Видимо слишком сильной была философия странного семейства, раз люди, послушавшие их философию, начинали им верить и входить с ними в контакт. Наверно было на то какое-то основания. Если хотя бы задумываться над тем, что в этом семействе никто не работает и не учится, а живут и мыслят они с их философией лучше других обычных людей.
   Вполне возможно, что это была какая-то секта? На все взгляды к жизни данного семейства были многочисленные вопросы. Хотя бы, на, что они жили? Ведь никто из них не работал. Когда обычные люди не желали входить в мирный контакт с данным семейством, то между обычными людьми и семейством придурков начиналось настоящее побоище.
   Бывали случаи увечья. Даже смертельный исход, после побоища между странным семейством и обычными людьми. Тогда в этот конфликт вмешивались представители местной власти, милиция и даже психушка из Орджоникидзе, которая находится на улице Камалова. Неизвестно каким путём, но каждый раз странное семейство выигрывали свой поединок не только в драке, но также в разбирательстве с судебными органами.
   Даже в психиатрической больнице в Орджоникидзе семейство дураков долго никогда не задерживали. После всех побоищ семейка чудиков опять продолжало жить своей жизнью. Вот только обычные люди никак не хотели входить с ними в контакт. Все сторонились странного семейства.
   Но в тот солнечный день в старом заброшенном карьере возле большого родника, пацан из этого семейства достал меня окончательно. Даже как-то совсем забыл, что все обычные люди сторонятся любого контакта с представителями данного семейства. Стараясь избежать всяких неприятностей, которые могли бы исходить после контакта с больными людьми.
   Обозлённый настойчивыми требованиями чокнутого, чтобы выслушал его философию или побил его за то, что не хочу выслушать его больную философию. Схватил этого пацана за волосы и несколько раз ударил его лицом об свои колени.
   После этого побитый мной подросток встал на свои ноги и, не говоря ни единого слова, ушёл в направлении своего дома на горе с разбитым лицом и со слезами на глазах. Словно обидел его тем, что не выслушал его философию. Мне только этого не хватало, чтобы выслушивать глупые рассуждения, которые мне совсем не нужны.
  - Все, Череп! Придётся тебе бежать из Северной Осетии. - сказали мне, мои друзья, которые с детства знали семейство чудиков. - Сейчас эта чокнутая семейка придёт к вашему жилищу целой оравой. Они сровняют ваш барак и вашу семью с землёй. Им все равно ничего не будет. Даже если они убьют вас. Ведь они все сумасшедшие, а больных в Советском Союзе не судят.
   Лишь после слов моих друзей понял, что сделал непоправимую ошибку, когда побил больного сына странного семейства. Тут же побежал к себе домой в барак. Мне нужно было спасать своих братьев близнецов, которым в тот год было по семь лет от роду, и они собирались пойти первый раз в первый класс, в среднюю школу. Вполне понятно, что больше всего боялся за жизнь брата Сергея, который мог умереть даже от щелчка в то место головы, где под кожей не было кости черепа защищающей человеческий мозг. Юрка был шустрым подростком. Мог постоять за себя в драке со своими сверстниками. Бегал Юрка очень быстро от тех противников, кого сам не мог побить вовремя драки.
   Минут через двадцать после того, как побитый мной пацан ушёл к себе домой, был возле нашего барака. Не успел собрать своих семилетних братьев, как друзья сообщили мне, что глава больного семейства спускается к нашему бараку из своего дома на горе. Бежать с братьями было поздно. Решил принять бой на себя хотя бы до того времени, пока мои друзья вызовут сюда к разборкам наряд местной милиции или из города взрослых мужчин.
   Не дожидаясь прихода отцам чокнутого семейства, своим братьям близнецам сказал, чтобы они залезли под кровать и не выбирались оттуда до тех пор, пока к нам на помощь не прибудет наряд милиции или местные мужики. Как мог, забаррикадировал дверь своей квартиры изнутри. Хотя са-ма дверь открывалась в бараке наружу и придурку жизни ничего не стоило открыть нашу дверь с улицы. Оружия в нашем жилище никакого не было.
   В углу стояла водопроводная труба с меня ростом. Эту трубу нам принесли слесаря. Обещали нам к зиме провести тепло из соседнего люка проходящей рядом отопительной городской магистрали. Вооружился водопроводной трубой. Стал ждать, когда в наше жилище ворвётся отец глава чокнутого семейства. Сразу ударю его по голове этой трубой. После сбегу отсюда с братьями. Позже люди разберутся, кто из нас прав, а кто виноват. Главное, это спасти моих братьев.
   Долго ждать не пришлось. К нашему бараку пришло целое семейство больных людей. Они вначале разбили единственное окно в нашем жилище. Затем глава семейства железным ломом взломал нашу дверь, которую замкнул изнутри на шпингалет. Передо мной в проёме выломанных дверей, с железным ломом в руках появился огромный мужик, которому ничего не стоило меня одними голыми руками придушить. Наверно на это он рассчитывал, а лом с собой взял лишь для того, чтобы вскрыть нашу дверь. Если, вдруг, наша дверь будет закрыта на внутренний замок и чем-то прижата.
  - Посмотри, что ты сделал с моим сыном! - заорал на меня огромный мужик, показывая своего сына с разбитым лицом, которое почему-то покрылось волдырями, словно от ожогов горячим предметом. - Сейчас тебя размажу по всему твоему бараку. Мне ничего не будет. У меня не хватает мозгов семьдесят пять процентов. Сейчас убью тебя и твоих братьев.
  - Тогда мне тоже ничего не будет, - в страхе, сказал. - Буду защищать свою жизнь от тебя.
   Едва огромный мужик протиснулся в дверной проем сквозь жиденькие баррикады, как ему врезал по темечку железной водопроводной трубой. Мужик покачнулся, но устоял на своих ногах. Ни дал мужику опомниться и ещё раз повторил свой удар. В этот раз огромный мужик не выдержал моего удара. Свалился прямо на мои баррикады, которые сложили мы внутри нашего жилища.
   Мне нельзя было медлить, так как побитый мной отпрыск этого мужика с воплями "Папу убили!", кинулся бежать на горку в сторону своего дома. В любую минуту к нашему жилищу могла примчаться вся орава чокнутой семейки. Меня бы точно размазали по земле вместе с нашим дряхлым жилищем. Мне с братьями надо было быстрее удирать отсюда.
  - Братьев уводите в сторону города, - сказал своим друзьям. - Мне надо разобраться с врагами. Так больше не должно повторяться. Иначе никому из нас не будет покоя от больных людей.
   Прекрасно понимал, что мне одному не справится с оравой больных людей. Но возле бараков в карьере рядом взрослых не было и милиция далеко от карьера в центре города. Мне надо было хотя бы на время прикрыть отход моих братьев в безопасное место, а дальше сто будет, то будет. Буду спасаться бегством. Хотя не самый удачный способ спастись от своих врагов. Чем все закончится не понятно. Но теперь мы точно обратно остались без жилья.
   Барак полностью разбил глава больного семейства. Нам придётся скитаться по чужим квартирам. Поэтому не мог так просто уйти от этого погромщика, который пытался меня убить и до сих пор валялся без сознания у меня под ногами. Во мне было столько злости к этому обидчику, что стал ногами бить его по морде, в живот и по яйцам. Когда он приходил в себя от боли в лице и пытался встать на ноги. Долго избивал громилу.
   Пока у меня хватало сил. На мужике не было живого места от моих побоев. Он мог умереть. Но недовелось мне контролировал себя. Становился точно таким, как чокнутая семейка наших соседей. Едва услышал дикие вопли со стороны дома больного семейства. Как тут же скрылся с места побоища под прикрытием других соседних бараков, расположенных возле старого карьера.
   Уже издали услышал крики жильцов других бараков, над которыми устроили побоище чокнутое семейство. Даже страшно было подумать, чтобы было со мной и с моими братьями, если бы мы не успели оттуда удрать. Нас бы просто убили.
  - Мы гуляли в центре города и ничего не знаем о драке в бараках, - сказал братьям и друзьям, когда догнал их почти возле станции "Беслан". - Надеюсь, что никто из вас не назвал нашу фамилию, когда звал милицию к баракам.
  - Нет! Мы лишь вызвали по телефону к нашим баракам наряд милиции, - хором, ответили мои друзья. - Сказали милиционерам, что семейство придурков жизни устроили погром в бараках.
  - Ну, тогда полный порядок, - спокойно, сказал. - Мы пока погуляем по городу на виду у всех, что-бы нас хорошо заметили, затем отправимся на работу к моей маме или домой к тёте Нади. Скажем им, что бараки разбили мужики из этого семейства. Теперь нашей семье вовсе негде жить.
   Мы так и поступили, как договорились. Сразу пошли смотреть кинофильм в кинотеатр "Спутник", куда ходит большая часть жителей Беслана.
   После кино с городскими пацанами гоняли футбол на стадионе недалеко от своей школы. Лишь к концу первой рабочей смены отправились к щебеночно-шпальному заводу, чтобы успеть предупредить нашу маму, что наше временное жилище полностью разгромлено придурками жизни. Нам теперь негде жить. Придурки жизни всё сделали так, что мы полностью стали бомжами и нищими.
  - Бог с ним с жилищем, - испуганно, выслушав нас, сказала мама. - Главное, что мои дети не пострадали.
  - Мы были в кинотеатре "Спутник". Когда семейство чокнутых устроили погром в старых бараках. - сказали мы своей маме. - После кино мы были на городском стадионе. Гоняли футбол. Мои городские друзья сказали, что семейство дураков обратно утроили погром в бараках возле старого карьера.
   Нашей семье нечего было терять в этом временном жилище в бараке. Все документы нашей семьи находились в доме у тёти Нади Щепихиной. В бараке были всего лишь старые ржавые кровати, которые мы подобрали на улице и в других заброшенных бараках, построенных со времён отечественной войны с фашистами. Наши постельные принадлежности давно были непригодны к употреблению по назначению. Вся одежда, которую можно было назвать одеждой, была одета на нас. Остальная наша одежда была разодрана в лохмотьях.
   Несколько месяцев нам пришлось скитаться по чужим квартирам. Прежде чем нам дали первую однокомнатную квартиру на четырёх человек в блочном доме построенного самими рабочими щебеночно-шпального завода. Так постепенно мы начинали пробиваться к нормальной жизни. Если можно назвать нормальной жизнью, для семьи из четырёх человек на зарплату в восемьдесят рублей, которую получала наша мама, работая крановщицей на мостовом кране в щебеночно-шпальном заводе. Отец алименты маме на нас не платил. Других доходов у нас пока не было.
   От своих друзей позже узнал, что произошло после нашего бегства из барака нашего времен-ного жилища. Друзья сказали, что, когда семейство чокнутых стали громить бараки возле старого заброшенного карьера, а местные жители едва отбивались от озверевшего семейства.
   В это время из старого карьера выехал бульдозер, который работал несколько лет по расчистке, образовавшейся большой городской свалки. Бульдозерист направил огромную машину на дом семейства и сравнял его с землёй. В это время возле бараков шёл настоящий бой между нарядом милиции и местными жителями с одной стороны, с озверевшим семейством, с другой стороны. Когда наконец-то подоспевшая подмога со стороны города взяла в кольцо чокнутую семейку, то они отступили, но им негде было бы жить. Бульдозер уничтожил все жилье этой семейки.
   Если бы даже придурки оправдались от очередной драки с местными жителями, то все равно местные жители готовы были уничтожить семейство. В этот раз местные жители были страшней семейства. Местные жители были готовы разодрать в клочья семью придурков жизни. Поэтому сама семейка готова была на жительство в психушке или в тюрьме, которые были готовы их принять к себе на всю оставшуюся жизнь.
   Там им были рады врачи и милиция, а народ мог облегчённо вздохнуть. В действительности не знаю, как закончились события вовремя погрома бараков чокнутой семьёй. Больше никогда не появлялся в той стороне у старого карьера. Может быть, действительно было так, как мне рассказали мои друзья. Семейство придурков отправили в психушку или посадили в тюрьму. Могло быть и по-другому.
   После того, как дом семейства бульдозер сравнял с землёй, им ничего не оставалось делать, как выехать из Беслана на новое место жительства. В любом случае после этих событий история с семейством придурков жизни в Беслане закончилась навсегда.
   Когда после службы в армии проезжал по трассе в автобусе недалеко от бывшего места старого заброшенного карьера. Увидел, что там нет старых бараков времён отечественной войны с фашистами. Нет старого заброшенного карьера. Бульдозеры сравняли с землёй все моё прошлое у бывшего карьера. На том самом месте построен новый жилой квартал частных домов Беслана. В среде новых домов и новых городских улиц давно затерялись места былых событий с моим участием, а также с участием семейства придурков жизни.
  
  2. Конопля.
   На окраине Беслана, там, где автомобильный мост перекинут через железную дорогу в направлении Орджоникидзе, между ботаническим питомников и Тереком, было колхозное поле, засеянное коноплёй, из волокна которой делали верёвки. На стыке автомобильного моста и железной дороги огромный котлован, из дна которого пробился родник и заполнил котлован чистой водой.
   Подростки нашего города оравами ходили купаться в этот водоём. Там можно было вдоволь накупаться в жару до посинения от холодной родниковой воды и слазить в питомник за ягодами.
  - Пацаны говорят, что в питомнике сбор смелых ягод. - сказал нам, Аушев Сергей, когда собрались вечером у нашего дома. - Давайте завтра пойдём купаться на родник и в питомник залезем.
  - Сергей дело говорит. - согласился за всех Шагаев Валера. - Завтра в воскресенье на питомнике никого не будет, а в понедельник могут все ягоды за один день собрать. Самое время слазать.
   Все, конечно, были не против того, чтобы полакомится ягодами. К тому же мы были специалистами по промысла за ягодами в питомник. Ботанический питомник по своей территории был почти как город. Ягоды там сажали целыми полями. Так что проникнуть в питомник не было особого труда. Мы разбивались на две группы.
   Одна небольшая группа совершали отвлекающий манёвр, куда направлялись охранники отлавливать воришек. В это время другая группа собирала ягоды. Мы старались не портить ягодный плантации, чтобы в случае провала не штрафовали родителей. Имея опыт по старым ошибкам, мы не пошли рано утром в питомник. Знали, что, в это время сторожа питомник особо старательно. Так в раннее утро, перед поездкой на рыбалку и пикник, на питомник заезжает большое начальство, чтобы набрать на выходной день ягод своим детка. Ближе к обеду сторожа расслабляться и теряют свою бдительность. Самый раз лазить в питомник.
  - Пацаны! Смотрите какая чистая вода бьёт из родников. - сказал Шибаев Султан, когда мы пришли к родникам. - Надо сюда мальков форели запустить и подкармливать их до зрелости...
  - Ты хоть соображаешь, что говоришь?! - возмутился Кучиев Руслан. - Где ты мальков форели будешь брать? Они стоят много денег. Легче форель поймать у родников в Дарьяльском ущелье. Говорят, что там форели много.
  - Мальков также как ягоды можно добыть в форелевом питомнике. - не отступал Шибаев Султан.
  - Корм малькам тоже как ягоды ты будешь добывать? - продолжал на своём Кучиев Руслан.
  - Хватит вам спорить! - вмешался в спор друзей Власов Валера. - Мы пришли купаться или форель разводить. Нашли время и место для такого спора. После питомника у дома обсудим проблему.
   Друзья перестали спорить. Мы разделить до плавок и полезли купаться в ледяную воду родников. Наша орава была первой из городских пацанов. Так что мы могли вдоволь накупаться в чистой воде, которую к обеду превращали в грязный водоём. В такой воде форель не будет жить. Где-то через пару часов к родичам потянулись пацаны из соседних посёлков. Вместе с пацанами пришли трое взрослых парней, которых мы не знали. Наверно ехали из Орджоникидзе и решили посмотреть на наш водоём. Может быть, это охранники из питомника пришли. Высматривают свою будущую жертву. Кому из нас уши набрать за наши проделки в питомнике. Наверно достали их?..
  - Пацан! Иди сюда! - обратился ко мне парень с бакенбардами. - Есть деловой разговор к тебе.
  - Ну! Чего тебе надо? - выбираясь из водоёма, поинтересовался сразу. - Вас не знаю, вы меня то-же. В чём проблема между нами?
  - Хочешь заработать? - нагнувшись ко мне, спросил рыжеволосый амбал с татуировкой на руке.
  - За что? В питомник не лазил! - отступив от парней, закричал так, чтобы слышали мои друзья.
  - Ты нас ни так понял. - улыбаясь, сказал бритоголовый парень. - Мы имели в виду деньги, а не твои уши. Мы никакого питомника не знаем. У нас есть к тебе деловой разговор на заработок.
  - Если разговор о деньгах, то готов вас слушать. - по-деловому согласился с предложением парней. - Только без криминала. Признаю зарабатывать честные деньги.
  - Какой криминал!? - удивлённо, воскликнул бритоголовый парень. - Мы тебя намажем пахучим маслом. Ты в одних трусах сбегаешь в конец конопляного поля. Там получишь двадцать рублей. Вернёшься обратно. Получишь здесь тридцать рублей. Мы с тебя снимем то, что впитает масло. Ты искупаешься в этом водоёме и с деньгами чистый пойдёшь к себе домой. Все наши дела.
  - Деньги мне не помешают. - серьёзным тоном, сказал. - Но зачем вам нужна пыльца конопли?
  - Молодец! Умный пацан! - с восторгом, вскрикнул парень с бакенбардами. - Проявляет интерес к своей работе. Мы студенты научного биологического института. Проводим опыты по воздействию биологической пыльцы на развитие эмбрионов внутрискладчатой массы в животном развитии...
  - Отсюда можно сделать вывод, что буду у вас подопытный кролик. - прервал речь студента. - Мне это совсем ненужно. Хочу зарабатывать деньги без опытов над своим организмом.
  - Да ты, что? У нас на этот счёт в институте полно всякой живности. - удивлённо, воскликнул рыжеволосый амбал. - Нам от тебя нужна для опыта пыльца конопли с ароматным маслом...
  - Нас на кафедре ждут, а мы тут лекцию читаем пацану. - с досадой, сказал бритоголовый парень. - Наверно ему деньги не нужны? Другому предложим работу. Вон сколько желающих собралось.
   Бритоголовый показал жестом руки за мою спину. Невольно повернул голову в сторону жеста и увидел вокруг водоёма среди своих друзей ещё с десяток городских пацанов. Все смотрели в мою сторону и словно под гипнозом вслушивались в мою длительную беседу с этими парнями. В этот момент во мне, точнее, в моей голове, словно присутствовали два человека. Один человек настораживал меня перед невидимой опасностью. Другой толкал меня к пропасти заработать деньги. Мне очень нужны были деньги.
   Зарплата у мамы на шпальном заводе крановщицей всего восемьдесят рублей. У меня стипендия в училище десять рублей. На такие деньги мы четверо живём впроголодь. Тут ещё мои братья близнецы скоро в школу пойдут. На учёбу им тоже надо много денег. У меня не было другого выбора, как только пойти следом за парнями к лесополосе в сторону поля густо проросшего цветущей коноплёй. На краю лесополосы перед полем парни достали из кожаной сумки бутылку с ароматный маслом и стали меня смазывать маслом от шеи до пяток. Не тронули только мою голову и то место, которое было под плавками сшитыми моей мамой.
  - Ну, что пацан? Вперёд! Зарабатывай деньги. - хитро, сказал парень с бакенбардами, слегка подталкивая меня в заросли конопли. - На другом конце поля получишь два червонца и обратно к нам.
  - Здесь получишь ещё три червонца. - с ухмылкой, добавил бритоголовый парень. - Если тебе понравится такая работа, то до конца дня заработаешь тысячу рублей. У нас денег много имеется...
   Шагнув в заросли конопли, сразу понял, что так просто большие деньги невозможно заработать. Кусты конопли ростом выше меня. Заросли на столько густые, что ни то чтобы бежать, а пробиваться было трудно. Серо-зелёная и жёлто-белая смесь, цветов и пыльцы с поспевшими зёрнами конопли буквально прилипали к моему телу.
   Не только тело с ароматным маслом, но также голова и трусы были покрыты этой разнообразной конопляной массой, которой могло хватить на опыты всему биологическому институту. На этом можно было закончить мои походы в конопле...
  - Ну, ты пацан даёшь! - прервал мои мысли бритоголовый парень, который ждал меня в другом конце зарослей конопли. - Думал, что с тобой что-то случилось. Минут тридцать тебя жду...
  - Посмотри какие густые заросли! - со злость сказал. - Попробуй сам пробраться обратно...
  - Мне за это деньги не заплатят. - с досадой сказал бритоголовый парень, протягивая мне два чер-вонца. - Иди обратно. Там получишь ещё три червонца. Только не заблудись в зарослях конопли.
   Обратно уже не бежал и не шёл, а просто плёлся. Мои уши, глаза, рот и нос были заселены пыльцой конопли. Мне было тяжело дышать. У меня кружилась голова. Так сильно тошнило, что едва сдерживался, чтобы не блевать в зарослях конопли. Два червонца в моей руке покрылись смесью масла, пота и пыльцой от конопли. У меня были одни мысли, это добраться до воды...
  - Наконец то дождались! Молодец! - едва услышал чей-то голос и чуть не потерял сознание.
   Чьи-то сильные руки подхватил меня и поставили на белую простыню, которую постелили на землю под деревом. Кто-то поддерживал меня кверху за кисти рук, как Иисуса Христа перед распятьем. Другие руки словно острым лезвием с наждачной бумагой сдирали вместе с кожей с моего тела то, что прилипло и нацеплялось на меня, пока пробирался в оба конца в зарослях конопли.
  - Мне не надо ни каких денег. - со станом, умоляю парней. - Отпустите меня. Хочу жить...
  - Потерпит пацан ещё немного, - сказал кто-то из парней. - Ты сегодня заработал большие деньги.
   Не знаю сколько прошло времени с того момента, как поставили меня на белую простыню. Почти всё это неопределённое время был в полубессознательном состоянии. Меня всего трясло и знобило. Всё моё тело горело огнём. Словно попал в Ад, где грешников варят в котлах с кипятком и жарят словно шашлык на вертеле над пламенем огромного костра. Мне казалось, что умираю.
  - Наверно хватит с него скоблить? - услышал чей-то спасательный голос. - Иначе он сдохнет.
  - Сегодня урожай хороший у нас. - добавил чей-то другой голос. - Надо парня привести в чувства.
   Кто-то понёс к моему носу ветку с нашатырным спиртом. Меня словно ударили запахом нашатырного спирта по голове. Тут же обнаружил себя стоящим, на простыни серо-зелёного цвета, которая когда-то была белой. Возле меня трое парней с довольными лицами. Парень с бакенбардами положил мне на ладонь три червонца, которые не принесли мне много радости и богатства.
  - Иди искупайся в холодной воде. - сказал на прощание парень с бакенбардами. - Всё скоро пройдёт. Ты честно заработал эти деньги. Можешь сегодня жить и наслаждаться на полную катушку. Если тебе нужно будет заработать деньги таким образом, то мы всегда к твоим услугам.
   Парни ушли на автомобильную дорогу, где стоял легковой автомобиль белого цвета. Медленно поплёлся в сторону водоёма, где меня ждали мои друзья. Видимо у меня был ужасный вид. Друзья смотрели на меня словно на покойника, который словно зомби только что вернутся из Ада. Не произнося ни единого слова, положил деньги на свои брюки и майку на бетонной плите и просто упал в родниковую ледяную воду, которая словно кипятком ошпарила моё горящие тело. Стиснув зубы, чтобы не забрать от боли во всём теле пролёта в холодной воде минут десять.
  - Червонец нам на шашлык и на мороженое. - спокойным голосом, сказал своим друзьям. - Остальные деньги отнесу к себе домой. Пускай мама купит что-нибудь к школе моим братьям.
  - Мы думали, что тебя уже нет в живых. - первым пришёл в себя Кучиев Руслан. - Хотели милицию вызывать. Неужели ты не понял, что это ни студенты, а наркодельцы собирают пыльцу конопли.
  - Первый раз такое слышу! Вы чего мне раньше не сказали? - с удивлением поинтересовался.
  - Ну, ты, темнота! - с удивлением, воскликнул Шибаев Султан. - О том, что пыльца конопли нужна для кайфа, знают от детского садик до дряхлых стариков. Мы думали, что ты прикалываешься...
  - Откуда мне знать про кайф?! - прикололся. - Давно вырос из детского садика, а до дряхлого старика мне очень далеко. Поэтому ничего не знаю о конопле. Думал из конопли делают мешки и верёвки. Однако кайф от конопли получил по полной программе. Но! Деньги заработал честно.
   В это день мы не полезли в питомник за ягодами. До самого вечера возле кинотеатра "Спутник" кушали шашлыки и мороженое. Вечером смотрели кино про индейцев и только поздно ночью вернулся домой. Мои братья близнецы спали на большом раздвинутом диване. Мама хлопотала на кухне. Готовила завтрак на нашу семью. Ведь завтра понедельник у мамы рабочий день.
  - Ты где с утра целый день пропадал? - с тревогой спросила мама. - Ведь за тебя переживаю.
  - Мы с утра с друзьями работали на плантациях ягод. - стал маме объяснять. - После купались на родниках до вечера. Потом пошли в кино на индейцев. Вот, заработал сегодня сорок рублей.
  - Такие деньги за день невозможно заработать. - рассматривая четыре червонца на кухонной столе, с подозрением, сказала мама. - Мне две недели приходится вкалывать за такие деньги. К тому же сегодня воскресение питомник закрыт. Ты лучше честно признался. Откуда у тебя эти деньги?
  - Мама! Это честно заработанные деньги. - стал успокаивать маму. - Мы собирались после родников забраться в питомник за ягодами. Но директор питомника сам пришёл к нам. Сказал нам, что студенты с биологического института не приехали на сбор ягод, а если сегодня не собрать ягод на продажу, то завтра ягоды начнут гнить. Вот мы почти весь день вкалывали на питомнике. Ты наверно сама на рынке видела свежие ягоды. Если ты не веришь мне, то у моих друзей спроси.
  - У твоих друзей спрашивать не буду. - спокойным голосом, сказала мама. - Поверю тебе на слово. Надеюсь, что ты будешь честный человек и никогда не подставишь свою семью под удар судьбы.
  
  3. Труба.
   В 1963 году учился на столяра в строительном училищеЉ5 в Беслане. Однажды нас отправили на практику в Орджоникидзе на завод "Электроцинк". В то время самое крупное предприятие в Северной Осетии и одно из крупнейших предприятий на всем Северном Кавказа. Мы считали за честь работать на этом предприятии. Тем более, что там строили самую высокую трубу на всём Кавказе. Сейчас не помню точно высоту этой трубы. Где-то больше ста метров высотой. Знаю точно, что тогда и телевизионных вышек во всём Советском Союзе не было такой высоты.
  - Из пионеров вы давно выросли, - сказал нам мастер по практике на производстве, когда мы собрались в столярной мастерской училища перед поездкой в Орджоникидзе. - в комсомол поступать пока вам рановато. Однако стать пионерами в строительстве нового сооружения вам предстоит с сегодняшнего дня. Вы будете участниками строительства самой большой трубы в СССР...
  - Ура!!! - завопили мы в один голос. - Мы будем покорять самую большую трубу в нашей стране!
  - Трубу надо вначале построить, прежде чем покорять. - растерянно, сказал мастер, оглушённый нашими воплями. - Мысли об покорении построенной трубы сразу выкиньте из головы. Трубу сооружать будут специалисты-высотники. Ваше дело обслуживать строителей в стороне от трубы.
   Так вот, поставили нас работать на ту самую высокую железобетонную трубу. Точнее, на строительную площадку рядом с котлованом фундамента будущей трубы. Мы помогали специалистам строителям-высотникам делать наружную и внутреннюю опалубку, которую называли кружалами.
   Это такие деревянные круги два метра высотой с лёгким конусом к верху по расчётам специалистам. Кружала состояли из четырёх частей. Выставляли эти части кружал вручную, как внутри трубы, так и снаружи. Между кружалами проводили специальную проволоку арматуру, которая толщиной была с наши руки. Была там арматура и по тоньше. Тонкая арматура заплетала как паутина все пространство между толстыми арматурами и кружалами с двух сторон. Все это крепилось на железобетонном фундаменте размером с огромный спортивный зал. В железобетонном фундаменте было много различных комнат и железных дверей.
   Своим видом фундамент будущей трубы был больше похож на военный блиндаж, который строили для Адольфа Гитлера вовремя войны. Это видел в одной из передач по телевизору. Когда кружала с арматурой были закреплены на этом фундаменте, то туда заливали специальный бетон высокой марки и высокой прочности. Затем включали вибраторы, которые были установлены на кружалах. Вся эта масса тряслась до полной усадки. В это время понемногу добавляли свежий бетон. Так делали до тех пор, пока бетон переставал умещаться внутри кружал и вытекал сверху.
   После чего бетон с арматурой и кружала оставляли в покое на несколько дней. За это время на бетоне с торчащей кверху арматуры и с кружалами с обеих сторон, ставили крестовину с самой толстой арматуры толщиной с руку. На этой крестовине впоследствии ставили внутреннюю винтовую спиральную лестницу. Сверху на эту крестовину ставили прямую лестницу, которая сверху прикрывалась сеткой и через каждые два метра, как внутри, так и снаружи ставилась площадка для отдыха, поднимающегося наверх человека.
   Когда толстая металлическая крестовина из арматуры была выставлена на бетоне с арматурой и на кружалах с обеих сторон, тогда начинали наращивать добавочную арматуру в следующие кружала. Пока проводились работы первом отливке трубы, то мы до этого времени успевали подготовить новые кружала. Между каждой парой отливки бетона на бетонных швах с двух сторон устанавливали ремни-кольца из металлической полосы шириной двадцать сантиметров и толщиной два сантиметра. Эти кольца-ремни стягивали специальными зажимами и заваривали специальной электрической сваркой с аргоном. Так что ремни из металла, с двух сторон трубы, становились как единый металл в бетоне. Словно обручи на деревянной кадушке наполненной вином.
   Такие работы проводили до самого верха железобетонной трубы. Когда проходили одну пару кружал, то нижнюю пару кружал разбирали и выбрасывали на мусор.
   Продолжали выставлять новую пару кружал для будущей высотной трубы. Мы постоянно с мастерами заглядывали снизу вовнутрь трубы и рассматривали, как проводят подготовку к новой работе и снимают не нужные им кружала. Вот только сверху по лестнице нам запретили подниматься уже с первых двух метров.
   С ростом высоты трубы росло наше желание подняться по наружной части лестнице по трубе. Но это было под таким строгим запретом, что в случае нарушения запрета, любого из нас могли исключить из училища. Поэтому мы не смели нарушать запрет, но в каждом из нас кипела страсть нарушить этот запрет.
   Мы даже организовали тайное общество тех, кто впоследствии все же заберётся снаружи на самую высокую трубу не только на всём Кавказе, но и во всем Советском Союзе. Мы поклялись кровью не нарушать свою тайну. Во что бы то ни стало, подняться на эту высотную трубу, которая стала нашей гордостью и честью. На всю оставшуюся жизнь.
  - Давайте заключим пари насчёт подъёма на самую вершину трубы, - предложил нам, Тугаев Муртаз. - Кто не поднимется на самую вершину трубы, тот купит бутылку вина "Чёрные глаза" ...
  - Думаю, что после такого пари мы станем алкоголиками, а не строителями, - с ухмылкой заявил Сорокин Родион. - Могу заключить встречное пари, что большинство не полезут на эту трубу...
  - Ты с чего это взял, что мы будем пить вино? - удивлённо, воскликнул Тугаев Муртаз. - Мы назло алкашам разобьём бутылки с вином на центральной площади столицы на виду у всех горожан...
  - Таким образом объявим свой протест тем, кто увлекается пьянством! - торжественно заявил Поспелов Виктор. - Пускай весь город узнает, что новое поколение против алкоголизма...
  - Думаю, что такого момента нам придётся долго ждать, - сказал в заключении Ветруха Игорь.
   Такой момент настал, когда убрали последние кружала с обеих сторон и закрепили последние звенья лестниц с обеих сторон. Шириной железобетонная труба была двадцать метров в своём основании. Вверху труба была два метра в ширину. Толщина бетона по всей длине была два метра. Осталась всего одна неделя до пуска большой трубы в работу. Через эту трубу должен был выходить едкий дым от производства цинка.
   Нас пригласили на открытие самой большой трубы на всём Кавказе, как участников в работе создания этой трубы. Ко времени открытия большой трубы, электрики налаживали всю электрическую систему обеспечения надзором за новой трубой. Мы в это время занимались уборкой территории вокруг огромной железобетонной трубы. Невозможно было упустить такой благополучный момент перед открытием трубы, когда все были заняты подготовкой к её открытию. Надо было подготовиться основательно и забраться на эту огромную трубу, которую мы строили целый год. В предпоследний день перед открытием трубы, когда никто не обращал на нас внимание.
   Мы запаслись яркой алой масляной краской, которой должны были написать свои инициалы на самой высокой точке железобетонной трубы. Мы окончательно заключили выбранное нами пари на одном условии, которое стало известно позже всему Орджоникидзе. Пари мог выиграть только тот, кто оставит свои инициалы на самой высокой точке этой большой железобетонной трубы.
   Последнюю черту под своим будущем "подвигом", каждый проводил отдельно. Мы все хотели друг друга опередить. Поэтому сразу после обеда объявил своему мастеру, что у меня сильно болит живот. Мастер отпустил меня домой. Но домой не пошёл. С банкой алой масляной краски и с малярной кисточкой спрятался в огромном деревянном ящике из-под кабеля для новой железобетонной трубы. Там было тепло и сухо. Можно было спокойно дождаться глубокой ночи.
   Это было в конце лета. Осенние дожди ещё не набрали свою силу. А сам деревянный ящик из-под кабеля выбросили совсем недавно. Он ещё не успел начинать гнить от сырости. Ящик стоял кверху дном. Мне пришлось заранее отодрать сбоку у ящика пару досок, через которые пролез во внутрь и там спрятался.
   С собой прихватил небольшой деревянный ящик из-под гвоздей, на котором можно было долго сидеть в укрытии, пока наступит нужное время предстоящему "подвигу". Уселся удобнее на деревянном ящике из-под гвоздей и вскоре крепко уснул. Проснулся тогда, когда уже стало холодно от ветра с гор. Собственно говоря, это было хорошо для меня вовремя подъёма. Ни так уж жарко будет моему телу и двигаться придётся быстрее, чтобы согреется от холодного ветра.
   В жару лазить на такую высоту практически невозможно. Можно сгореть от солнца и от собственного жара, который набирается вовремя подъёма в теле любого человека. Это мы знали на практике от походов в горы, когда покоряли кавказские вершины. Осторожно раздвинул доски в огромном деревянном ящике и выглянул наружу. Вокруг было тихо и спокойно, словно завод сегодня не работал. Близко от огромной трубы не было ни одного рабочего цеха. Здесь было глухое и забытое всеми место огромного завода.
   Вокруг огромной железобетонной трубы на расстоянии нескольких десятков метров валялись никому не нужные механизмы оставленные после строительства трубы. Тут куски бетонных плит и разный строительный мусор. Дальше торчали огромные терракотовый вершины отходов от переработки сырья по выпуску продукции завода "Электроцинк". Так что никто меня не мог здесь обнаружить. Выбравшись из укрытия, осторожно пошёл в сторону огромной трубы с той стороны, от куда висела наружная лестница. Мы знали с первого дня, что с фундамента до наружной лестницы нам не дотянуться.
   Поэтому, за два дня до решения на подъем, мы спрятали за мусором деревянную лестницу, по которой легко было забраться до наружной лестницы на трубе. Оставил банку с алой масляной краской и кисточку на фундаменте, а сам направился за лестницей, которая лежала на прежнем месте. Выходит, что никто из моих друзей не остался лезть на эту огромную трубу. Но мне отступать было некуда. Нужно было лезть. Выходит, что один выиграю пари всей группы.
   Планировал так, что залезу на трубу. Напишу там свои инициалы. Затем слезу вниз и буду спать в ящике до утра. Утром, когда все приедут на работу, выберусь из своего укрытия и приступлю к работе так, словно только что приехал из дома. Целый день буду молчать о своём "подвиге". Когда мы отправимся с работы домой, то напомню своим друзьям о нашем споре и покажу им на трубу.
   Если даже не будет видно моей надписи не вооружённым глазом, то эту надпись можно будет рассмотреть в бинокль. Подзорные трубы и бинокли есть почти в каждой семье. Так как мы часто ходим в горы и берём с собой эти приборы, чтобы с высоты орлиного полёта посмотреть на те красоты, среди которых мы живём. Так что спор выиграю. Осталось только незаметно подняться на эту трубу. Когда мне наконец-то удалось забраться на перекладину железной лестницы, закреплённой на железобетонной трубе, то скинул деревянную лестницу в сторону, чтобы никто случайно не обратил на неё внимание. Не подумал, что кто-то залез на эту огромную лестницу. Теперь передо мной был путь свободный.
   Не спеша стал подниматься по железной лестнице, закреплённой на огромнейшей железобетонной трубе. Вкруг меня была защитная сетка, которая в случае моего падения ни дала бы возможности свалиться на землю. Всё равно застрял бы на какой-нибудь площадке, которые были расположены через каждые два метра на этой огромной трубе и ни дали бы мне пролететь до самого низа. Но риск был все равно огромный. Ведь это была высота более ста метров. С каждым метром к верху труба раскачивалась. Это был вполне естественный процесс. Все на планете Земля раскачивается от вращения самой планеты и от земного притяжения.
   Если бы строения не раскачивались, то они просто ломались на куски. Возможно, что по этой причине рухнула знаменитая вавилонская башня. Ни потому, что люди говорили на разных языках, а потому, что они не знали законов физики и земного притяжения. У строителей вавилонской башни были благородные цели. Объединить народы под одной крышей, чтобы не было войны. Но только прогресс у них был ещё сильно слаб. Поэтому вавилонская башня рухнула...
   Пока поднимался к вершине этой огромной трубы, ветер вокруг меня усиливался. Труба раскачивалась так, что мне казалось, она скоро рухнет. Замертво свалюсь на землю. Уже ни рад был своей затеи. Но отступать было поздно. Мой принцип толкал меня вперёд. Мне неизвестно, сколько времени потратил на подъем. У меня тогда не было своих часов. Но по тому, что первый лучик солнца скользнул по вершине огромной трубы, понял, что уже скоро рассвет. Поэтому прибавил скорость. Но говорить о скорости, это даже не прилично.
   Несмотря на то, что отдыхал хотя бы несколько секунд на каждой площадке, силы мои все равно были на исходе. От напряжения у меня болели кости ног, а руки едва держали моё тело. Так что черепаха со своей скоростью на земле казалась в тот момент чемпионкой по бегу на скорость. Всего лишь перебирал руками и едва продвигался к верху самой башни.
   Кисточка и банка с алой масляной краской были у меня за пазухой. Банка постоянно плескалась. Был весь выпачкан в алую краску. Не видел себя со стороны, но прекрасно представлял, что мне завтра скажет мой мастер и как будут надомной смеяться мои друзья. Меня утешала только русская поговорка, в которой говориться, что смеётся тот, кто смеётся последний. Посмотрю после на лица своих друзей, когда выиграю у них пари. Тогда буду смеяться. Пускай они смеются сейчас. Буду смеяться после. Все-таки в этом споре все сто процентов предстоит выиграть мне.
   Но смеяться мне над своей победой было слишком рано. Когда оставалось до вершины трубы всего лишь три перехода лестничных площадок, над городом разразилась такая ужасная гроза, что о подвигах мне не хотелось думать. Теперь у меня были мысли о жизни. Грозовые молнии полыхали вокруг и в любое мгновение могли меня поразить насмерть.
   Мало того, прямо на этой огромной железобетонной трубе был установлен громадный штырь громоотвода. Таким образом, мог в любой момент принять молнию прямо на себя. Думать о какой-то надписи на мокром бетоне было бесполезно. Без науки физики прекрасно знал, что масляная краска на мокром бетоне будет просто стекать и никакой надписи видно не будет. Будут просто красные потеки. Поэтому уже на самой вершине огромной трубы ревел от страха за свою жизнь и за то, что не смогу оставить надпись на этой трубе. Все мои труды были напрасны. Могу погибнуть на вершине своего "подвига".
   Так и провисел до самого утра на самой верхней площадки этой трубы. У меня не было никаких сил что-то писать по мокрому бетону на трубе. Также не было сил спускаться обратно вниз. Весь металл лестницы и бетон трубы были будто смазаны маслом. Кроме того, мои ноги и руки стали ватными, словно меня пробил паралич. Мои конечности болтались в паутине металла, как обрывки, завёрнутые в тряпки одежды. Теперь точно знал, что не смогу спуститься обратно вниз. Так и буду сидеть на верху, пока заживо сгною. Затем куски моего сгнившего мяса упадут вниз. Может быть, когда-то кто-нибудь случайно придёт под эту трубу и отыщет куски от моего скелета.
   Как только солнце осветило вершину огромной трубы, на которой сидел как призрак, гроза неожиданно отступила за Столовую гору. Как будто бы испугалась прихода солнца. Бетон на трубе с солнечной стороны стал высыхать прямо на моих глазах. Тут же вспомнил про свою банку с алой краской и про кисточку. У меня не было никаких сил достать банку с алой масляной краской из-за пазухи. С трудом достал кисточку. Стал макать кисточку в банку с краской и с трудом выводить свои инициалы на бетоне возле металлической лестницы, прикреплённой к огромной трубе. Дальше лестницы писать свои инициалы "ЧАС" не мог. Большое расстояние от меня.
   Когда начался рабочий день на заводе "Электроцинк", солнце на высоте огромной железобетонной трубы палило так, что уже боялся умереть от солнечного удара. Но спускаться вниз тоже не мог. Видимо от сильного переохлаждения или от резкого колебания температуры, может быть, что даже от молнии, у меня полностью отказали руки и ноги. Ни знаю, как это можно назвать. Судорога, паралич, ревматизм или ещё какое-то заболевание от резкого изменения погоды или нервный срыв. Чтобы там не было, но был не подвижен. Мало того, мне горло перехватило и несмотря на то, что по природе очень горластый человек, ни мог произнести не единого слова. Даже шипеть не мог. Надо было что-то предпринимать для своего спасения. В это время близко от трубы крутился народ. Но никто не соизволил посмотреть вверх трубы.
   Прошло ещё неопределённое время моего терпения. Понял, что, если ни дам знать о себе, так и умру на этой злополучной высоте. Скрипя зубами от боли в костях, с огромным трудом и болью протянул руку к банке с краской. Одним рывком выдернул банку с краской из-за пазухи и выбросил её вниз прямо под ноги стоящих под трубою людей. В тот же миг почувствовал, как резкая боль пронизала всё моё тело. Потерял сознание или просто заснул от усталости, зависнув на самой верхней площадке лестницы на самом верху огромной железобетонной трубы.
   Мне совершенно неизвестно, сколько времени был без сознания или спал на этой высоте. Когда мне стали к носу подносить ватку с нашатырным спиртом, то очухался. Стал вертеть головой во все стороны. Увидел над собой лицо мастера бригады строителей-высотников и голубое небо, залитое яркими лучами солнца. Мне что-то говорили. Но ничего не слышал. Мне заложило уши от давления на этой огромной высоте. Всё также весел на верхней площадке лестницы на самой вершине этой громадной железобетонной трубе и не мог понять, что от меня хотят эти люди.
  - Надо вызвать вертолёт. - наконец-то разобрал голос мастера. - По-другому мы его не сможем вытащить. Вообще удивительно, как только этот пацан ухитрился забраться сюда без страховки...
   Прошло ещё какое-то время. Над моей головой появился вертолёт с оглушительным треском. Меня обвязали со всех сторон огромными ремнями. Аккуратно вытащили из ловушки лестничного ограждения и осторожно отпустили. У меня от страха из груди едва не выскочило сердце. Стал болтаться на длинной широкой ленте, на которой переносят многотонные грузы на вертолёте.
   Болтался во все стороны и едва не ударился головой об эту огромную железобетонную трубу. Вертолёт, медленно передвигаясь по воздуху, понёс меня до самого высокого здания завода. На крыше этого здания стояли медики в белой одежде и много мужчин в гражданской одежде. Меня отцепили от ремней вертолёта и понесли вниз по лестнице с крыши административного здания завода "Электроцинк" до машины скорой помощи, которая стояла у дверей этого здания. Там сняли с меня всю одежду, испачканную в алую масляную краску.
   Затем в одних трусах засунули меня на носилках в машину скорой помощи и отвезли в городскую травматологическую больницу. В первую очередь меня поместили в какую-то камеру по самые уши и стали отмывать от краски едким раствором. До конца не смогли отмыть моё тело от алой краски. Оставили на потом, чтобы сам отмылся. Затем отнесли в приёмное отделение городской травматологической больницы.
  - У него нет никаких повреждений. - сказал хирург, внимательно рассматривая меня. - Сделайте ему хороший укол от инфекции и от его будущих подвигов, чтобы он больше никуда не лазил...
  - Ни надо мне, никакого укола! - испуганно, закричал, вскакивая с постели. - У меня все в полном порядке. Никакой инфекции у меня нет и подвигов мне не надо. Хочу жить...
   Хирург и санитары весело засмеялись. Хирург сказал, чтобы мне привезли из дома чистую одежду и отпустили на все четыре стороны. Никаких болезней у меня нет. Но если будет следующая подобная выходка с моей стороны. Тогда мне точно сделают самый большой лошадиный укол, чтобы меня больше не тянуло на подвиги.
   На этом лечение моё кончилось. Меня отвели на кухню в этой больнице. Решили меня хорошо накормить. Ведь ни ел больше двенадцати часов. На кухне объедался до тех пор, пока за мной приехала мама с чистой одеждой в руках и со слезами на глазах. Тут же меня повели под душ в ванную комнату, чтобы окончательно отмылся от алой краски.
   Долго мылся под душем. Тёр себя щёткой с пищевой содой и черным хозяйственным мылом. Но алая масляная краска у меня на груди никак не отмывалась. Тогда медсестры принесли флакон с медицинским спиртом и долго оттирали от меня краску огромным тампоном, смоченным в медицинский спирт. Пока с меня оттирали масляную краску тампоном, окончательно надышался и впитал в себя пары медицинского спирта так, что стал совершенно пьяный и ничего не соображал, что со мной происходит. В таком виде мама привезла меня домой. Уложила спать в постель, где проспал целые сутки.
  - Тебя наверно выгонят с училища? - сказала мне, мама, уходя утром на работу. - Зачем это ты полез туда? Тебе, что подвигов в горах и на равнине не хватает? Ты уже большой мальчик...
   Ничего не сказал маме, только отмахнулся рукой и пошёл собираться в училище. Чувствовал, что мне сильно влетит. Возможно, что действительно с позором выгонят со строительного училищаЉ5. Так мне и надо. Вечно проявляю свой никому ненужный героизм. Кому нужны мои подвиги, от которых страдают люди.
   Особенно моя мама. Теперь придётся искать себе какую-нибудь работу. Наверно пойду работать грузчиком на комбинат или на стройку убирать строительный мусор.
  - Такую красивую трубу ты испачкал! Гордость Осетии испоганил! - возмущённо, закричал на меня директор строительного училища. - Опозорил наше училище на весь Северный Кавказ...
  - Простите меня! Её ототру! - выпалил не раздумывая. - Труба будет ещё чище и красивее...
  - Вот только этого делать не нужно! - растерянно, закричал на меня директор. - Хватит мне твоих подвигов. Теперь всё свободное от учёбы время будешь заниматься оформлением наглядной агитации нашего училища. Иначе, тебя выгоню из училища. Ты хотя бы о своей матери подумал...
   Так мои способности в изобразительном искусстве в который раз спасли меня от наказания за мои очередные проделки. С этого времени ежедневно занимался оформлением наглядной агитации строительного училищаЉ5. Гулять меня отпускали только по выходным дням, когда все строительное училище закрывали под ключ. В первый же мой выходной день от моего вынужденного заключения на все учебные и рабочие дни в строительном училище, наконец-то решил получить свою высшую точку наслаждения. Ведь никто кроме меня не залез на эту огромную трубу.
  
  4. Чёрные глаза.
   Почти неделю, после моего "подвига" на трубе, мы не могли собраться, чтобы обсудить наш спор с покорением трубы. Пацаны должны были собрать деньги на покупку двадцати бутылок вина "Чёрные глаза". Таких больших денег у нас сроду не было. Надо было нам время на поиски денег.
  - Может быть мы тебе постепенно деньгами отдадим? - предложил мне в столовой Тугаев Муртаз.
  - Нет уж! Спор дороже денег! - принципиально возразил. - Никто вас не дёргал за язык вовремя спора. Мне ваши деньги не нужны. Спор, как четь офицера. Из-за спора вызывали стреляться дру-зей на дуэли. Стреляться мы не будем. Но двадцать бутылок вина "Чёрные глаза" разобьём.
   Двадцать парней, участвующих в споре, собрались на центральной площади в Орджоникидзе, напротив памятника "Серго Орджоникидзе". У каждого парня в руках была бутылка тёмного вина "Чёрные глаза". Тогда такая бутылка вина стоила пять рублей, как хороший коньяк. В то время как "Московская водка" стоила два рубля пятнадцать копеек.
   Но тёмное вино "Чёрные глаза" ценили намного больше, чем водку и коньяк. Все пьющие считали, что такие вина, как "Абрау-Дюрсо", "Улыбка " и "Чёрные глаза", самый благородный напиток для дам и для интеллигенции. Эти вина стоили одинаково, пять рублей за одну бутылку. Из всех трёх самых ценных и самых уважаемых вин мы выбрали самое тёмное вино "Чёрные глаза".
   Нет, мы не собирались пить вино на центральной площади Орджоникидзе. Мы были безусыми юнцами. Большинство из нас попробовали вино только через несколько лет спустя после этого случая, до службы в армии или, когда уже служили в армии. Но в этот раз мы купили это вино по условиям нашего пари.
  - Откровенно говоря, мне тёмного вина не жалко. - тоскливо, сказал Сорокин Родион. - Мне жалко наши деньги. На эти деньги можно было купить ценную вещь или покушать жирный шашлык.
  - Хватит тебе скулить! - одёрнул Родиона, Поспелов Виктор. - Надо было раньше об этом думать.
   Мы выстроились с бутылками этого ценного напитка в середине площади на виду у всех присутствующих. Подняли в руках наверх над головой бутылки с дорогим вином и по моей команде, разбили бутылки с вином об камни центральной площади в Орджоникидзе.
   Стоя в луже тёмного вина "Чёрные глаза", мы получили высшую точку своего наслаждения. Нас охватил восторг и праздник наших молодых душ, за такой наш протест против пьянства.
  - Вот придурки! - воскликнул кто-то из толпы. - Лучше бы "накрыли поляну" нашим мужиками.
  - Правильно сделали! - поддержали нас женщины из толпы. - Надо пьянству объявить войну!
   Мы вопили так сильно во все двадцать глоток, что на наши крики приехал наряд милиции и нас тут же всех двадцать парней отвезли в отделение милиции. Там мы сказали, что таким методом открыли самую высокую трубу на всем Кавказе и выразили свой протест против пьянства. Возможно впервые, поступили так во всём Советском Союзе.
   Мы также объяснили, что это праздник души. Так как мы тоже участвовали в строительстве этой самой огромной железобетонной трубе. Кавказцы уважали такие прикольные мероприятия. Тем более, что в эти дни вся Северная Осетия знала об открытии на заводе высоченной трубы. Бригада строителей огромной трубы, в том числе и наша группа со строительного училища, были героями торжественных событий вокруг строительства самой огромной трубы на Кавказе. Так что мы отделались угрозой пальцем со стороны милиции за беспорядок на центральной площади в Орджоникидзе в столице Северной Осетии.
  - Откровенно говоря, - сказал капитан милиции. - Если бы мы были ровесники, то с другой стороны трубы была бы надпись моих инициалов. Сейчас при исполнении служебных обязанностей.
   Нас заставили собрать все стекла от разбитых бутылок. Что же касается самого вина, то в этот жаркий день слетевшиеся птицы на лужу вина получили полное наслаждение, выпивая это вино. После пьянки, птицы расселись на ближайшие памятники и обильно обгадили памятники наших вождей. Так тогда закончился один из самых грандиозных праздников наших юных душ. Позже стало известно, что мои друзья не смогли полезть на эту трубу ни по трусости, а по той причине, что в тот день всю нашу группу пригласили строители трубы на шашлыки высоко в горы.
   Поэтому никто из моих друзей не остался на заводе "Электроцинк", чтобы принять участие в по-корении трубы. Тем более, парни думали, что в действительности заболел животом и ушёл домой. По этой причине они были солидарны со мной и решили, что залезут на трубу сразу, как только обратно появлюсь на заводе. Моя надпись на этой трубе "ЧАС" красуется, наверно, до сих пор.
  
  5. Поход на Дых тау.
   Эта история никак не связана с праздниками происшедшими в моей жизни. Просто так обычная история, в которой имеются совсем необычные фрагменты, совсем необычных дней моей жизни. На мой взгляд, эта история могла быть записана в историю открытий, которые совершило человечество. Но только о ней знают всего лишь единицы. Так как не каждый поверит и проверит, то, что произошло на самом деле. Началась эта история просто и не обычно. За несколько месяцев до моей службы в армии. Большинство моих друзей были призваны на службу в советскую армию ещё весенним созывом.
   Остались только те, кто родился во второй половине года и должен был призваться на службу в армию осенью этого 1966 года. По своему возрасту уже на два года пересидел призывной возраст. Постоянно получал отсрочки с призывом. Родственники и военком настаивали на том, чтобы больше учился, а служба в армии подождёт. Мне не хотелось выделяться среди своих ровесников. Считал своим долгом служить в армии. Поэтому с огромным ни терпением ждал этого дня.
  - Давайте, мы в последний раз сходим в горы, - предложил своим друзьям, у которых были повестки призывников на службу в советской армии. - Когда ещё мы сможем побывать в горах? Может быть, что после службы в армии мы больше никогда не сможем встретиться вместе.
   Друзья согласились со мной. Мы тут же решили разработать план своего предстоящего похода в горы. Так как мы фактически излазили все окрестные горы, то нам хотелось выбрать такой маршрут, который проходили редко, а то и вообще никто не был на этом маршруте.
   Но в пределах Северной Осетии не было, ни одной такой вершины, которую нам не пришлось, посетить хотя бы один раз. Не говорю об ущельях в наших горах, куда в течение каждого лета почти каждый выходной день ходили как на обычную экскурсию или на обычный пикник с шашлыками. Поэтому надо было искать место вдали от Северной Осетии, куда можно добраться пешком.
  - Нам надо выбрать никем не покорённую вершину, - с надеждой, предложил Зандин Ефим.
  - Лучше всего пойти на безымянную вершину, - поправил Абисалов Гамзат предложения Ефима.
  - Так думаю, что непокорённых и безымянных вершин нет на всём Кавказе, - вмешался в советы Гелая Гиви. - Задолго до нашего рождения, все исследовано поклонниками гор и учёными...
  - Давайте не будем спорить о предстоящем походе, - пришлось вмешаться мне в спор друзей. - Лучше внимательно посмотрим на карту Кавказа и обсудим все заинтересованные нас маршруты. Примем единое согласие по выбранному нами маршруту.
   Друзья согласились с моим предложением. Мы тут же развернули на стол большую географическую карту. Разглядывая географическую карту Северного Кавказа, наш взгляд упал на вершину Дых тау. Всему миру хорошо были известны вершины Кавказа, такие, как Эльбрус и Казбек. Но никто не обращал никакого внимания на вершину Дых тау, которая находилась между вершинами Эльбрус и Казбек. В то время как вершина Дых тау была на триста метров выше вершины Казбек. Почему-то альпинисты эту вершину оставили без внимания. Почему так случилось, нам совершенно не было известно.
   Даже совсем неизвестному местному любителю покорения вершин, покорялись вершины Эльбрус и Казбек, а оставили без внимания такую заметную вершину Кавказа. Со стороны посёлка Казбеги, на вершину Казбек поднимались самые ленивые. От Казбеги можно было пройти пешком до вершины Казбек без всякого специального альпийского снаряжения. Эльбрус тоже покорился многим любителям гор. Почему тогда никто из альпинистов никогда не покорял вершину Дых тау?
  - Мы восполнить этот пробел, - сказал друзьям, рассматривая вершину Дых тау. - Наметим свой выход к вершине на конец июля месяца. Самый благоприятный сезон на Северном Кавказе. Нам не надо будет брать много ненужных вещей. Пойдём нелегко без особых снаряжений. Что вам объясняю? Можно подумать, что нам первый раз приходится выбирать это время года.
  - Бархатный сезон, - подметил Дзгоев Руслан. - Промежуток между знойным летом и дождливой осенью. Когда при наличии минимального снаряжения можно пройти быстро расстояние в горах.
   Конечно, мы могли выбрать самый лёгкий путь для покорения этой вершины. Для этого надо было автобусом проехать через Нальчик столицу Кабардино-Балкарии, дольше за Безенги проехать до высокогорного селения к подножию вершины Дых тау и оттуда за неделю подняться к вершине. Но это был самый простой маршрут, который мог пройти любой подросток, родившийся в горах Кавказа.
   Поэтому мы выбрали маршрут, немного сложнее и длиннее. У нас не было цели поставить флажок на вершине Дых тау. Цель нашего восхождения была в том, чтобы насладиться походом и покорить вершину. Надо было определить по карте намеченный поход к вершине Дых тау.
  - Мы пойдём другим путём, как сказал наш вождь В.И.Л., чтобы никто нам в пути не поставил вилы, - пошутил, разглядывая с друзьями по карте маршрут предстоящего похода. - Главное, не отвлекаться на пустяки вовремя похода. Наша цель - вершина Дых тау, которую надо покорить. Надо основательно подготовиться к покорению данной вершины. Это вам не Казбек, на который со стороны посёлка Казбеги можно заехать на велосипеде или просто пройти пешком до вершины. Мы ничего не знаем о той вершине, которую собрались покорять.
   Так что мы сразу после определения своего маршрута, стали тщательно готовиться к предстоящему походу. Надо было все рассчитать до мелочей. Особенно выбор участников похода. Наши прошлые походы в горы не имели никакой определённой цели. Мы просто отдыхали в горах. Поэтому никогда не думали о количестве участников похода. С нами в походах были мальчишки и девчонки разных возрастов. В этот раз в нашей группе должны быть только равные во всем.
   Наученные разными ошибками в бывших походах на покорение вершин, мы решили основательно готовиться к этому походу. Первым условием нашего похода было то, что не брать с собой в горы подруг. С ними у нас всегда создавались какие-то не зависимые от нас проблемы. Нам не хотелось, чтобы в этот раз тоже что-то могло помешать нашему походу от присутствия рядом с нами нашим подруг. Лучше идти одним и самой небольшой группой, которая была бы самой подвижной и могла вся поместиться в одной палатке.
   Поэтому, решили, что в поход отправится семь человек - 1. Шумейко Юра, 2. Дзгоев Руслан, 3. Абисалов Гамзат, 4. Черевков Саша, 5. Зандин Ефим, 6. Гелая Гиви, 7. Руднев Степан. Как в латиноамериканском кино "Великолепная семёрка". Сами пока не знали, что будет с нашей семёркой.
   По жребию быть командиром выпало Черевкову Саше. Конечно, этому выбору рады были все. Хотя бы по той причине, что был старше других. К тому же никто не хотел брать на себя обязанности командира. Мне ничего не оставалось, как согласиться с выбором жребия.
  - Не напрашивался быть командиром нашей группы, - серьёзным тоном заявил, принимая на себя обязанности командира. - Раз жребий выпал на меня, тогда вы должны прислушаться к моему мнению. Будем в горы идти с минимальным количеством груза, чтобы быстрее пройти основной маршрут длинного похода. Основной рацион питания будет находиться у нас под ногами...
  - Правильно! Командир! - поддержал меня Дзгоев Руслан. - Сейчас в горах много ягод и фруктов.
  - Рассчитывать только на дары природы, не разумно, так считаю, - не согласился Шумейко Юра. - Если у нас на пути не будет спелых фруктов и ягод, то мы в пути просто с голоду помрём...
  - Откуда ты взял, что мы пойдём в горы с пустыми руками? - воскликнул с удивлением. - Речь шла о том, что с собой надо брать из продуктов, лишь концентраты и сухие продукты, которые легко употреблять в пищу вовремя похода. Дарами природы брезговать не будем. Вовремя движения к намеченной вершине, можно питаться ягодами и фруктами, которые встретятся нам по пути.
   Мы сразу наметили, что с собой будем брать самый лёгкий вес. Снаряжение то же, самое минимальное. Каждый должен укомплектовать сам свой рюкзак и таскать его на себе при любых условиях похода. Огнестрельное оружие с собой решили не брать. Но зато разработали арбалет собственного изобретения. Арбалет состоял из разборных гибких полос дюрали с жёстким креплением в виде лука, с тетивой из эластичных жил. Стрелами были тонкие упругие проволоки с зазубринами в виде стрел. В разборном виде арбалет был похож на рогатины для жарения шашлыка. Шампурами могли служить стрелы. В сборном виде это было грозное оружие, которое могло свободно поразить на смерть живое существо на расстоянии сорока метров.
   Основным грузом для нас могло быть только питание. На этот случай мы обдумали многие варианты. Остановились на том, что в поход надо взять в основном сухие продукты и полуфабрикаты, которые легко нести и легко использовать вовремя передвижения в горах. С учётом времени года мы рассчитывали на подножный корм, который мы встретим в пути нашего следования. В это время года в горах Северного Кавказа много ягод, грибов и различных съедобных плодов.
  - У меня к вам одна просьба, - обратился с заключительным словом, когда мы определили маршрут своего похода. - Мы фанаты на покорение вершин. В данном случае вовремя похода не будем отвлекаться на пути нашего следования. У нас есть конкретный выбор - вершина Дых тау.
  - Командир правильно заметил, - подчеркнул Дзгоев Руслан. - Если мы будем вовремя похода отвлекаться на красивые вершины Кавказа, то мы тогда никакой намеченной цели не достигнем.
   Учитывая то, что большая часть нашего пути пройдёт по оврагам, балкам и ущельям. Так большую часть похода мы обеспечены продуктами растительного мира природы. Кроме того, мы с собой собрались взять лёгкие рыболовные снасти. Так как в горах много разных водоёмов и рек, в которых водится рыба. Из одежды в поход мы взяли с собой спортивное трико и скрутки тёплой альпийской одежды с альпийской обувью на подъем к вершине Дых тау. Все было готово к походу.
   28 июля 1966 года, рано утром, в составе шести человек, мы выехали первым автобусом из автовокзала в Орджоникидзе до Бурона в верховьях Куртатинского ущелья на военно-осетинской дороге. Оттуда проехали автобусом до Акхсау. Дальше прошли пешком в горы строго на северозапад. Первая ночёвка у нас была в ущелье не далеко от Акхсау. Была единственная возможность почувствовать себя на пикнике вблизи с цивилизацией. По этому случаю, взяли с собой замаринованное мясо под шашлыки и один десятилитровый пластиковый баллон с осетинским пивом.
  - У нас тут кратковременная остановка с ночлегом, - объяснил своим друзьям. - Поэтому раскладывать свои вещи под скалой не следует. На рассвете трудно будет собрать все в дорогу.
   Мы ни стали разворачивать свою палатку. Нашли в скале хороший навес вроде пещеры. Почистили его от природного мусора. Прогрели естественную сырость под скалой костром. Сдвинув этот костёр с горящими углями под край навеса, мы принялись жарить шашлык, который заранее был приготовлен нами на шампурах и завернут в специальную упаковку, сохраняющую его от порчи. Нам оставалось лишь брызгать на свой шашлык, когда он спешил подгорать над раскалёнными углями и вспыхивал от бараньего курдючного жира.
  - Ну, что мужики! Отметим начало похода, - предложил Зандин Ефим, поднимая пластиковый стакан, наполненный ароматным осетинским пивом. - Пускай наш поход будет удачным. Мы покорим вершину Дых тау.
  - Вполне возможно, что мы больше никогда не встретимся вот так в горах, - сказал Дзгоев Руслан. - Никто из нас не знает, где предстоит нам служить в советской армии. Может быть, нас судьба разбросает повсюду. Страна огромная. Мы можем просто раствориться в пространстве Родины.
  - Но зато будет нам что вспомнить и рассказать своим детям, - добавил друзьям. - Так выпьем за воспоминания, которые никогда не покинут нас на протяжении всей нашей жизни.
   Мы выпили осетинского пива. Закусили осетинским хлебом и шашлыком из бараньего мяса. Затем кинули жребий на дежурство. Мне выпало дежурить первые два часа с Шумейко Юрой. Мы тут же приготовили оба свои арбалеты и стали прогуливаться вблизи скалы у нашего места ночёвки.
  - Здесь могут быть ночные хищники, - почти шёпотом, сказал Шумейко Юре, - поэтому будь внимателен на любой шорох и на любой звук. Хищники не должны нас застать врасплох...
  - Нам вообще ни стоит удаляться от места ночлега наших друзей, - с тревогой в голосе, прошептал Юра. - Мало ли что может случиться с нашими друзьями, когда мы с тобой будем в стороне. Надо как-то подстраховать себя и своих друзей на время нашего отсутствия. Вот только как это сделать совсем не знаю.
  - Мы не будем уходить больше чем на пять метров от нашей стоянки, - успокоил своего друга. - Мы будем начеку каждую минуту. Думаю, что ничего опасного не будет вовремя нашего похода. Главное, это спокойствие и точный расчёт во время дежурства. Как во время похода в горах. Можно подумать, что ты новичок в этом походе. Наверно забыл о наших походах в горах.
   Внизу мерцал редкими огоньками посёлок Акхсау. Над нами было звёздное небо. Вокруг нас слышно было звуки и шорохи ночных животных. Ничто не угрожало нам. Тогда было такое спокойное время жизни, что можно было отдыхать без охраны.
   В горах бывает всякое. То лавина с гор сойдёт. То кусок ледника оборвётся. Бывает так, что высоко в горах пройдёт сильный дождь. Масса воды устремляется вниз. Смывая все на пути. Разрушая жилища людей.
   Даже высохшая река может превратиться в бушующую реку. Поэтому каждый должен быть готов к любой стихии в горах, а также готов против любого непредвиденного случая. Закончив своё дежурство без приключений, мы передали дежурство Дзгоеву Руслану и Абисалову Гамзату. Как только мы сдали своё дежурство, то тут же улеглись спать.
   Нам предстояло заступить на последнее дежурство и заняться приготовлением завтрака для нашей группы. Таковы были наши условия по дежурству, которые мы обговорили заранее до выхода в поход.
   Каждая последняя пара в течение двух часов своего дежурства приготавливает завтрак для всей группы и делает подъем. После завтрака группа сразу продолжает поход в горы. Таким образом, мы экономили время на сборы и могли выступать до наступления жары. Так как в самое прохладное время утренних часов мы могли пройти гораздо больше, чем за это же время вовремя жары.
   Несмотря на то, что рядом были горы, в середине дня жара в ущельях, в балках и в оврагах поднималась порой до тридцати градусов. Нам же приходилось больше идти именно в таких низких впадинах в горах. Как договорились заранее, мы не собирались покорять все вершины подряд. Поэтому ориентировались по местной карте и обходили все возвышенности, которые встречались на пути нашего следования. Главною целью для нас был поход на вершину Дых тау. Для этого нам нужно было беречь свои силы и альпийское снаряжение, которое нам предстояло использовать при покорении вершины. Сейчас своё альпийское снаряжение мы несли у себя за плечами.
  - Подъем! - громко закричал, когда мы с Юрой Шумейко приготовили завтрак всего за один час.
  - Вот! Спать ни дали, - стали ворчать, Зандин Ефим и Гелая Гиви, они сдали недавно дежурство.
  - Ничего! Поспишь следующий раз. - сказал Дзгоев Руслан, он выспался после своего дежурства.
   Мы быстро позавтракали и ещё до восхода солнца продолжили свой путь. До больших горных вершин и огромных ущелий было ещё далеко. Мы были в самом начале пути. Поэтому мы старались не загнать себя в начале маршрута. У нас впереди был целый месяц похода в сторону вершины Дых тау. Нужно было подняться к намеченной вершине до начала сезона дождей в горах.
   Затем спуститься к первому населённому пункту в горах Кабардино-Балкарии и оттуда через Нальчик вернуться к себе домой в Беслан. Так как мы с собой не взяли сменной одежды, то договорились, что стирать своё белье будем каждый седьмой день похода. То есть, будем делать большой привал и приводить себя в полный порядок.
   Для этих целей мы взяли с собой по куску мыла, которое договорились использовать только в хозяйственных целях на привале. Все остальное время пути мы использовали для мытья рук и лица красную глину. Зубы чистили кислячками, это такие корни и растение, кислые на вкус, которые растут в горах Северного Кавказа и Средней Азии.
   Шёл седьмой день нашего пути к вершине Дых тау, когда мы под вечер вышли к безымянной горной речке, в которой беспечно плескались пескари, голавли, плотва и какая-то неизвестная нам рыбёшка. Мы не могли пройти мимо такого прекрасного места живой природы. Тут же сразу разбили лагерь в самом безопасном месте. Где нам не угрожала ни какая природная стихия. Мы кинули жребий, кто начнёт первый заниматься стиркой своего белья. Кто будет ловить рыбу, а кто будет готовить ужин для всех.
   Мне выпала стирка. Стараясь не поганить своим грязным бельём и мылом родниковую воду с рыбой, спустился на сотню метров вниз по речушке. Выбрал там не большую речную заводь и принялся стирать своё белье. В это время парни занимались каждый своим делом, выпавшим им по вытянутому жребию. Так как вечер в горах приходит значительно быстрее, то мы старались ещё до темноты закончить свои дела.
  - Ты удели внимание форели, - говорил Гелая Гиви, Дзгоеву Эльбрусу, приготавливая котёл под уху. - Здесь в горах в ручьях и в речках много непуганой царской форели. Хоть тут её покушаем...
  - Мальков форели не бери, - советовал, нашему рыбаку. - Пускай малыши пока подрастают.
   Наша фантазия насчёт царской рыбы форели не оправдалась. Зато в целлофановом кульке плескались глупые пескари, которые усердно пытались опередить друг друга, цепляясь за любую приманку, которую вешали на крючки рыбаки. Так что моё возвращение после стирки поощрялось серебристым блеском пескарей.
  - Наша форель пока не подросла, - пошутил насчёт несбывшейся мечты полакомится форелью. - Думаю, что к следующему походу здесь будет много форели. Мы подождём совсем немного.
  - Совсем немного, - подметил, Шумейко Юра. - Как минимум года три вовремя нашей службы.
  - Как говорил цыган вовремя службы, "зима - лето, зима - лето, зима - лето и домой", - перефразировал старый анекдот, Абисалов Гамзат. - Пока неизвестно кому достанется наша форель. Вполне возможно, что в следующем походе она сама поймается нам подросшей вдвойне.
   Перед самым наступлением ночи мы кушали серебристую уху, приправленную сухими продуктами. Нам едва хватило одного котелка под уху с рыбой, которую наловили парни. Но мы были вполне довольны этим привалом. Решили задержаться завтра на этом месте хотя бы до обеда, так как ни все успели постираться. Поэтому мы так сделали своё ночное дежурство, что мне выпало дежурить больше к утру. Затем поднял хорошо выспавшихся парней, которые принялись за стирку своего белья.
   Сам же завалился спать. Но все равно спал в палатке не больше двух часов. Бесконечная возня друзей вокруг ловли рыбы и стирки, разбудили меня раньше положенного времени. Раздетый до плавок отправился вверх по течению речушки и стал купаться под ледяной водой не большого водопада, который как холодный душ обрывался с небольшой скалы, повисшей над речушкой. Хорошо взбодрившись от холодного как лёд водопада, растёрся своим полотенцем и пошёл ловить рыбу. В это время парни уже наловили предостаточно рыбы, чтобы сварит вновь свежую уху. Мой небольшой улов совершенно не нужен был нам, так как мы после обеда решили подняться на небольшую красную возвышенность и к вечеру спуститься в ущелье. Поэтому, когда меня парни позвали к обеду, то выпустил всю пойманную рыбёшку, обратно в речушку. Пескари тут же поспешили скрыться в расщелине между скал и больше не показывали оттуда своего носа.
  - Вы не забывайте, что мы в гостях у природы, - напомнил своим друзьям. - Каждый должен убрать мусор за собой, чтобы природа с уважением относилась к нам, как мы относимся к ней.
   Закончив свой сытный обед, мы навели порядок на природе, в том месте, где делали привал на сутки. Ведь природа, как наш дом, в котором всегда должен быть порядок. Тогда и жить будет лучше человеку и всему животному миру живой природы. Поэтому не съедобный мусор закапали под камнем, а остатки съедобных продуктов оставили на виду в камнях, чтобы животные любители такой пищи быстрее нашли остатки продуктов и сами полакомились остатками сытного стола.
  - Здесь много загадочных вершин, - сказал своим друзьям, разглядывая по карте намеченный маршрут нашего движения. - К тому же нет ни одного удобного ущелья по нашему маршруту...
  - Придётся покорить одну из вершин, - лукаво, сказал Гелая Гиви. - Иначе горы нас не поймут.
  - Лучше всего подняться на красную вершину, - визуально определяя наш дальнейший поход, сказал друзья. - С красной вершины лучше просматривается ущелье в сторону нашей цели.
   Никто ни стал оспаривать мой выбор покорения красной вершины. Все были согласны двигаться дальше. Во втором часу дня мы стали медленно подниматься по небольшому склону в сторону красной вершины, которая выделялась своим цветом среди серых скал и небольшой зелени на склоне нашего подъёма.
   Мы рассчитывали осмотреть красную вершину и спуститься в предполагаемое ущелье с ночёвкой в пещере. На следующий день мы могли выйти на прямую линию в ущелье, ведущее в сторону намеченной нами вершины. По нашим расчётам через неделю мы могли начать восхождение на вершину Дых тау. Спустя пару дней мы могли спускаться в долине к первому попавшемуся населённому пункту, который встретиться нам на пути.
  
  6. Красные столпы.
   Когда мы во второй половине дня поднялись на красную вершину, то дальше за красной вершиной вместо предполагаемого ущелья мы увидели гигантский провал вроде вулканического кратера, из которого торчали огромные столпы, как красивые грибы, выросшие из помойной ямы. Красные столпы, огромные круглые цилиндры из скал с растительностью на усечённой вершине. Такие столпы обычно происходят в местах провала мягкого грунта вокруг растущих скал. Может быть так и здесь?
  - Разве можно мимо такого пройти?! - не сговариваясь, в один голос, разом воскликнули мы.
  - Красные столпы могут образовываться на протяжение тысячелетий, - подметил друзьям. - Поэтому на них может сохраниться животный мир природы, который находился на земле с момента образования столпов. Животные на столпах были изолированы от окружающей природы и развивались сами по себе независимо ни от природы, ни от прогресса, который развивали люди на планете Земля.
   Конечно, мы знали о существовании подобных явлений природы. Мы даже встречали небольшие столпы вовремя своих походов в горах Северного Кавказа. Но мы никак не предполагали, чтобы увидеть сразу несколько гигантских красных столпов в одном провале земли. Причём в этих столпах сразу бросалось в глаза что-то необычное в природе столпов, что резко отличалось от всей окружающей кратер природы. На каждом столпе была яркая бурная растительность. В то время как вокруг гигантского кратера была красная безжизненная почва и торчащие в некоторых местах не сбывшиеся столпы, на которых были редкие облезлые кусты.
   Красочная не земная панорама подсказывала, что никто из нормальных людей не был на этих столпах, а ненормальные люди, пытавшиеся подняться на вершины столпов, нашли себе покой в красном кратере, дно которого усеяно неизвестными костями и кусками сгнившей древесины. Не надо даже быть специалистом по изучению природы, чтобы сделать выводы по тому, что увидел.
   Вероятно, что большую часть времени года этот кратер заполнен водой и поэтому не доступен людям. Может быть, это место давно известно местным жителям, но только не учёным. Иначе бы весь мир давно мог знать о таком чуде природы и тысячи любителей острых ощущений пытались бы забраться на эти столпы.
   Но местные жители привыкают к подобным явления природы, живя рядом с красотами люди, не обращают на них внимание. К примеру, также как большинство людей, стремятся к морю, в горы или в тайгу, а живущие рядом люди подчас даже не замечают таких мест. Так здесь. Кому из местных надо карабкаться по отвесным скалам на столпы, чтобы там потрогать растительность, которой полно в долине и не нужно карабкаться по скалам.
   Можно без всякой опасности трогать такую точно растительность руками по всей долине. В полнее возможно, что такое удивительное место не обошли местные легенды и сказки. Наверно, рассказывают всякие небылицы про людей, которые пошли в сторону этого кратер и больше не вернулись обратно. Одни только кости, накопившиеся в кратере за многие тысячелетия, напрашиваются на всякие сказки. Поэтому даже следов пребывания людей вокруг этого таинственного кратера совсем нигде здесь не видно.
  - На двух столпах за растительностью видно какие-то постройки, - сказал Дзгоев Эльбрус, глядя в бинокль. - Может быть там люди живут?
  - Дай тоже посмотрю в бинокль на эти столпы, - сказал Дзгоеву, протягивая руки к биноклю.
   Посмотрел в бинокль. В гигантском кратере находилось пять или шесть столпов. Их посчитать было трудно, так как эти столпы сверху поросли густой яркозелёной растительностью, которая не давала возможности отчётливо рассмотреть трещины между столпами почти сливающиеся между собой. В большинстве мест расстояние меду столпами было все три или четыре метра.
   Так что, имея длинный шест или хотя бы длинную толстую доску, можно было свободно передвигаться от столпа к столпу. Возможно, что так и делали раньше люди, жившие на этих столпах. Признаки былой цивилизации просматривались сквозь зелёные заросли, которые густо покрывали эти столпы. На одном столпе видны были очертания какого-то строения. На другом столпе развалины стены. Все остальные столпы так сильно покрыты растительностью, что на них разглядеть признаки цивилизации практически невозможно. Но по всему было видно, что эти столпы когда-то были единым целым участком земли, где когда-то жили люди. Однако со временем они были разделены образовавшимися провалами между столпами. Эти столпы превратились, словно в отдельные материки, которые теперь живут каждый своей жизнью и только изредка обмениваются между собой признаками животного мира, обитающими в этой изолированной среде от внешнего мира природы.
  - Не знаю, как вы? - высказал вслух свои мысли. - Но не уйду отсюда, пока не побываю там.
  - Мы тоже остаёмся, - хором, произнесли друзья, словно заранее подготовили эту речь.
   Прямо сейчас спускаться в кратер и подниматься на ближайший столп, было бессмысленно. Мы все равно не успели бы этого сделать. Заночевать в самом кратере среди костей и гниющих деревьев, тоже было глупо. Поэтому мы стали искать подходящее место для своего ночлега на вершине красного кратера. Ставить палатку было невозможно. Почва вокруг не устойчивая. Палатку не закрепишь.
   Её может сдуть любой ветер, который часто посещает эту вершину, что можно заметить по раздутым расщелинам на почве. Оставалось только найти место на ночлег рядом с несостоявшимися столпами, которые приютились в нескольких местах на краю гигантского кратера. Среди этих скал были какие-то расщелины и дырки в расщелинах наподобие пещер. В одном из таких мест мы решили расположить свой лагерь на ночлег. Другого места здесь не было.
  - Конечно, это безумие, ночевать в таком месте, - выразил свои мысли вслух, разглядывая ближайшую большую щель в скале. - Но у нас другого выбора нет. Придётся остановиться тут.
   Друзья ни стали обсуждать мой выбор. Тут же стали спускаться в расщелину. Мы вшестером едва втиснулись в укрытие издали похожее на пещеру. Думать о каком-то дежурстве не было никакого смысла. Тут и дежурить негде. На всякий случай мы подстраховали друг друга карабинами за кожаные пояса с кольцами, которые мы одели по этому случаю на себя.
   Таким способом, если даже кто-то во сне пожелал сигануть от нас, то другие это обнаружили сразу и предотвратили бы опасный прыжок. Желая полной свой безопасности над пропастью этого кратер, от неизвестных ночных пришельцев, мы подготовили свои универсальные арбалеты и положили их вдоль внутренней стенки в своём укрытие в скале.
   Едва мы стали засыпать, как что-то большое плавно проплыло над нами, и мы почувствовали колебание воздуха на всем огромным кратером. Можно было подумать, что это был какой-то гигантский дельтаплан или летательный аппарат с другой планеты.
  - Что это было? - испуганно, спросил Абисалов Гамзат. - Гигантская птица или дельтаплан?
  - Шайтан за тобой прилетал, - засмеялся Гелая Гиви. - Просто ветер к нам тучу с гор сдул. Спи!
   В эту ночь не было луны и поэтому мы никак не могли определить, что это изредка проносилось над гигантским кратером как тёмная туча, отчего колебался воздух над нами и над всем пространством вокруг нас. Изредка до нас доносились со столпов какие-то странные крики, которые были похожи на рёв бычка. Кто-то из парней сквозь сон даже пошутил, что нас на столпах ждёт шашлык, который нам приготовят местные горцы.
   Проснулись мы, когда первые лучи восходящего солнца осветили нашу расщелину. Мы тут же разобрали свои арбалеты. Перекусив наспех, стали осторожно спускаться в низ огромного кратера подстраховывая друг друга. Ещё вчера перед сном мы решили, что обследуем в первую очередь тот столп, на котором имеются признаки цивилизации.
   Так что едва мы спустились на дно кратера, как тут же спотыкаясь об острые камни, гнилые стволы деревьев и неизвестно кому принадлежавшие кости, мы стали пробираться к тому столпу, который первый должен был быть покорен. Проходя мимо одного из столпов, мы почувствовали какой-то отвратительный запах, словно из туалета. Можно подумать, что рядом здесь сточное место отходов.
  - Наверно, на столпах живут великаны и гадят вниз кратера, - сказал Зандин Ефим, затыкая нос.
   Мы ничего не говорили, стараясь с заткнутыми носами по быстрее пройти неприятное место. Когда мы наконец-то пробрались к намеченному столпу, то обошли его вокруг, чтобы найти удобное место для подъёма на столп или возможные ступени и лестницы, по которым поднимаются люди, живущие там на верху. Но никаких признаков и мест восхождения наверх на столпы не было. Всюду были отвесные скалы без признаков цивилизации. Нам ничего ни оставалось делать, как приготовить своё альпийское снаряжение. Так как Шумейко Юра был самый лёгкий из нас по весу, то мы доверили ему забивать "костыли" и скобы с кольцами в расщелины между скал.
   Сквозь кольца страховки мы пропускали капроновую верёвку, которая была закреплена за "карабины" у нас на кожаных ремнях. Таким способом мы медленно поднимались вверх по отвесной стене столпа. Столп был высотой не меньше ста метров, но сложность подъёма была очень сложной. Мы лишь во второй половине дня передали Шумейко Юры забить последнюю скобу.
  - Ты подстрахуй меня, - крикнул, в сторону вершины столпа, где находился Шумейко Юра. - Поднимусь первый. Нам двоим, будет легче поднять груз на вершину столпа. Затем по очереди поднимутся все остальные. Нам надо спешить, чтобы к ночлегу обосноваться на вершине столпа.
   Мы так и сделали, как наметили. Вначале подняли все наше снаряжение. После по очереди помогли подняться своим друзьям. Поднявшись на площадку столпа, густо поросшую вокруг кустами и деревьями, мы увидели в середине столпа небольшой храм неизвестной нам религии. Сквозь этот храм пророс гигантский дуб, который расколол этот храм ровно в середине. Возле этого расколотого храма и гигантского дуба была небольшая поляна, на которой было несколько человеческих скелетов огромной величины. Не меньше трёх метров.
   Среди этих давно истлевших скелетов под гигантским дубом лежал живой старик такой же величины, как скелеты его предков. На старике была длинна рубашка до самых пят. Рубашка давно потеряла свой первоначальный облик и была бесцветна. Рубашка была такая же древняя, как этот старик. Рубашка и старик сливались в одну серо-белую массу. Совершенно седые волосы старика на голове и на лице длинными полосами покрывали половину тела старика. Сквозь нависшие над лицом брови старика на нас смотрели безразличные серо-голубые глаза. На лице старика и в его глазах не было никаких признаков эмоции. Полное безразличие. Старик просто смотрел на нас, а мы смотрели на него. Мы были в шоке от того что увидели.
   Прошло всего пару минут встречи с нашими взглядами. Старик закрыл глаза и умер. Смерть старика можно было легко определить. Старик был настолько худой, что длинна рубаха и длинные волосы отчётливо выделяли рельеф его скелета. Когда старик перестал дышать, то в области живота ткань почти истлевшей рубахи отчётливо выделила позвоночник старика без каких-то признаков движения жизни в этом скелете.
  - Видимо старик пришёл сюда умереть, как его предки тут умирали, - выдвинул своё определение. - Старика не нужно хоронить. Он должен превратиться в то, во что превратились предки.
   Показал рукой на огромные скелеты, которые лежали вееров вокруг гигантского дуба. Мы посчитали их. Здесь вместе со стариком было шесть скелетов. Столько же, сколько столпов в этом гигантском кратере. Возможно, что эти скелеты тоже были когда-то столпами какого-то неизвестного нам племени. Теперь они вымерли все. Этот старик был последний. Иначе бы пришли сюда потомки оплакивать смерть старика.
  - Надо тщательно обследовать храм, - сказал, друзьям. - Возможно, что есть отсюда выход.
  - Может быть, найдём здесь клад? - сказал Дзгоев Эльбрус. - Станем богатыми и известными.
  Клад, это место обогащения следующему поколению. Надо нам использовать момент.
  - Какой клад?! - удивлённо, сказал Зандин Ефим. - На старике ничего кроме сгнившей рубахи нет. Сейчас нам надо подумать и о себе, а не болтать о пустой фантазии.
  - У нас мало времени на споры, - пресёк, спор друзей. - Надо быстрее спускаться вниз кратера. Не всё так складно получается у нас как хочется. Порой печально заключается у нас.
   Друзья тут же направились в сторону расколотого пополам храма. Храм состоял всего из одного помещения, в середине которого был небольшой родник, который видимо, дал жизнь этому гигантскому дубу и всей растительности на этом столпе. Никакой домашней утвари в этом храме и вокруг него мы не нашли. Вообще, кроме пышной растительности, расколотого храма, гигантского дуба и шести скелетов на этом столпе больше ничего не было. Просто удивлялся, как тут могли жить люди. Видимо они питались только желудями этого дуба и той растительностью, которой так много на этом столпе. Воды тут вполне достаточно, чтобы люди не засохли без влаги. Хотя, как сказать. Ведь старик весь высох без еды и влаги, одни кости. Возможно, что он здесь лежал очень давно и постепенно высох, пока сердце у него совсем остановилось.
  - Вершина столпа не больше стадиона, - рассматривая площадку столпа, сказал задумчиво. - Но, за пару часов нам это пространство невозможно исследовать. Придётся нам ночевать здесь на столпе. Утро вечера мудрёней. От настоящего до будущего всего один лишь сон.
   Мы обследовали столп до мелочей. Даже под корни деревьев заглядывали. Но, ни клада, ни спуска отсюда мы не нашли. Спускаться вниз кратера и выдёргивать из щелей скал наше крепление, у нас осталось совсем мало времени. Ничего не оставалось, как только заночевать здесь. Конечно, ночевать вблизи трупа и рядом со скелетами вещь совсем не приятная. Поэтому решили расположиться спать на другой стороне гигантского дуба в густой сочной траве, которая росла на небольшой полянке между гигантским дубом и кустами на краю этого столпа.
  - Вы не забывайте, что находитесь на вершине, а не дома за столом, - в шутку напомнил друзья. - Объедаться на ночь не следует. Иначе вас не выдержит страховка вовремя спуска утром.
  - Будем до самой смерти высыхать как тот старик, - Гиви глупо пошутил. - Пока совсем засохнем.
   После лёгкого ужина, мы обратно пристегнулись дуг к другу. Улеглись спать прямо в густую траву, с приятным запахом цветов. Но не успели мы закрыть глаза, как над нами, как в прошлую ночь, обратно проплыла гигантская тень и огромная ночная птица опустилась на крону гигантского дуба. Птица была настолько громадной, что крона гигантского дуба как бы прижалась к основному стволу дерева. Нам плохо было видно очертания этой большой птицы. Мы могли только сравнить её с какой-то величиной. Но боялся даже это представить. Ведь раз эта птица такая громадная, то ей ничего не стоит нас похитить себе на корм. Даже таскать нас не нужно. Достаточно поклевать, как мошек.
  - Если бы мы были жирные, то птица нас могла склевать, - шёпотом, пошутил Дзгоев Руслан.
  - Командира надо слушать и на ночь меньше каши кушать, - сострил Шумейко Юра.
  - Хватит вам болтать, - вмешался в шутки друзей. - Она пока не определила, кого будет есть.
   Видимо мы не входили в меню этой птицы, которая вскоре обратно взлетела с кроны гигантского дуба, который тут же со стоном выпрямился и в его ветвях поднялся ветер от взмаха крыльев гигантской птицы. Мы ничего не говорили. Боялись обнаружить себя своим звуком перед этой гигантской птицей, которой ничего ни стоило вернуться и склевать нас себе на корм. Надо было не шевелиться до самого утра, когда активность ночной птицы совсем пропадает и нам можно без страха свободно передвигаться в кратере.
   Едва мы утром проснулись, как тут же обнаружили, что на другой стороне столпа нет скелетов и нет трупа умершего старика. Осталась лишь помятая трава на том месте, где были скелеты и на месте бывшего трупа старика. Только это подтверждало, что вчера вечером нам ничто не мере-щилось, также, как и сейчас утром. Мы в темпе обследовали всю площадь столпа, но никаких признаков присутствия людей не было. Мы даже проверили свои личные вещи на случай кражи ночными пришельцами. Но все было цело. Ничто не пропало. Труп старика и скелеты, словно сами по себе испарились. Нам тут даже трудно было что-то подумать.
  - Хватит рыскать! - остановил друзей. - Нам надо позавтракать. Затем запасёмся свежей водой и будем спускаться. Во второй половине дня мы должны найти место ночлега между столпами.
   Мы выстроились в очередь к роднику. Пока один набирал в свои ёмкости родниковую воду, то другие завтракали и собирали свои вещи. На это у нас ушло около часу. Наш завтрак состоял из сухих продуктов, которые мы запивали родниковой водой.
  - Спускаемся вниз в том же порядке, как поднимались, - распорядился насчёт спуска. - Последнему на спуске нужен только молоток, чтобы выбивать костыли страховки из расщелины скал.
   Заполнив свои ёмкости водой, мы тут же стали спускаться вниз, выбивая молотком из щелей в скале железные скобы и "костыли". Как только мы спустились вниз кратера, так после короткого отдыха сразу же стали забивать свои крепления в соседний столп для нового подъёма. Но у нас уже было упущено время, когда мы искали на столпе пропавшие скелеты людей и труп старика. Так что смогли пройти чуть больше половины стены нового столпа и прекратили продвижение.
  - Дальше подниматься нет никакого смысла, - остановил наше движение к вершине столпа. - Скоро стемнеет. Мы не сможем найти место своего ночлега среди хлама в данном кратере.
   Нам пришлось расчистить площадку от всякого мусора между четырёх столпов и там остановиться на ночь. Подниматься куда-то на ночлег мы не могли. Все равно не успеем там найти место ночлега. Ночевать вблизи столпов опасно. Со столпов могло упасть, что угодно и разбить голову кому-то из нас. Находясь в середине площадки между столпов, мы были в безопасном месте.
  - Никогда мне не приходилось ночевать на помойке среди гнилья, - сострил Абисалов Гамзат.
  - Зато запах такой мы больше нигде не встретим, - хихикнул Гелая Гиви. - Будет что вспомнить.
   Правда, запах тут был далеко не аппетитный, но не смертельный. Переспать ночь можно было без особого риска. Мы положили на расчищенную площадку свои рюкзаки с вещами и по кругу сели спинами друг к другу. На всякий случай приготовили свои арбалеты. В этих местах можно было ночью ожидать любого ночного хищника, который мог спуститься полакомиться падалью на дне кратера. За падаль хищники могли принять и нас, так как мы пропитались этим запахом в гигантском красном кратере. Теперь нам в будущем предстояло хорошо отмываться внизу в долине. Едва только наступила ночь, как над кратером обратно стали изредка летать, эти гигантские ночные птицы. Они словно две огромные тучи плавно проплывали по очереди над кратером и надолго затихали. Наверно где-то в огромном гнезде кормили своих деток или сами питались добычей, которую нашли ночью.
   Но мы почему-то уже перестали бояться этих гигантских ночных птиц. Видимо решили все, что эти птицы нами не будут питаться. Поэтому, зачем бояться, когда можно выспаться прекрасно и утром продолжить новый подъем на необследованные столпы. Мы даже не успели заснуть, как что-то крупное и мягкое плюхнулось где-то близко возле нас. В тоже мгновение вокруг нас стал отвратительный запах какого-то помета. Нам и без обсуждения этого случая стало понятно, что это гадят на нас гигантские ночные птицы или их птенцы.
  - С этого момента пропитаемся запахом этого дерьма, - сквозь платок, сказал Руднев Степан.
  - Если нас дома кто-то будет обзывать "дерьмом", то точно не ошибётся, - съязвил Гиви Гелая.
   Мы действительно стали носителями отвратительного запаха. Но нам некуда было деться. Всюду было опасно. В ночи между столпами всюду была опасность. Если это птичье дерьмо не попало на нас, значить мы находимся в безопасном месте. Нам необходимо перетерпеть газовую атаку. Надо перевязать нос и рот, чтобы не вдыхать в себя напрямую запах дерьма. Натянул себе на голову шерстяной свитер и в таком виде спал до самого утра. Не обращая ни на что внимание. Как только мы стали перед рассветом различать силуэты отвесных скал, так тут же выбрались из своего ночлега и продолжили своё восхождение на вершину столпа. Меньше чем за час мы стали выползать на площадку нового столпа. Но продвигаться дальше у нас сразу отпало желание.
   На другой стороне площадке под торчащей кверху острой скалой под большим деревом было огромное гнездо ночной гигантской птицы. В гнезде сидели два птенца размером с взрослого человека. Они были ещё совсем молодые. На их нежных тельцах был огромный пух без признаков крупных перьев. Огромная голова и огромные на выкат глаза подтверждали то, что это птенцы ночной птицы. Круглый крючковатый клюв показывал на принадлежность этой птицы к хищникам. Даже птенцы таким клювом из-за глупого любопытства могли клюнуть насмерть любого из нас. Тем более что слепые птенцы вначале по шороху приняли нас за опасность.
   Но когда время опасности миновало птенцов, то они стали открывать свои огромные красные пасти, по-другому это не назвать, так как у других птенцов нет такого клюва, в который может свободно поместиться голова человека. Видимо, что теперь они нас приняли за свою пищу. Так как птенцы на слух и на запах потянулись к нам. Только не хватало, чтобы они подали свой рёв, который мы слышали ночью. Тогда вопреки законам природы ночная птица прилетит днём в защи-ту своих птенцов и тут же заклюёт нашу группу на смерть. Мы ни стали ждать, когда это произой-дёт. Тут поспешили вниз, следом выбивая из щелей скал костыли своего альпинистского крепления.
  - Нам надо спешить, - сказал друзьям, когда мы вновь оказались низу красного кратера. - Сегодня должны вобраться и обследовать следующий столп. Думаю, что там опасности не будет.
   Впереди был целый день. У нас было достаточно много времени на восхождение по следующему столпу. Мы тут же принялись забивать своё металлическое крепление в трещины скал соседнего столпа. Во второй половине дня мы уже были на новой площадке следующего столпа. Площадка этого столпа, также, как и два предыдущих. На вершине столпа площадка, густо поросшая кустами и деревьями.
   На самой середине площадки столпа в густой сочной траве по пояс, стояли несколько огромных зелёных чаш, наполненных доверху водой. По краям огромных зелёных чаш острые колючки, которые немного отличаются по цвету от самой чаши. Снизу у чаш по два-три цветка, которые яркостью своей привлекают любопытных животных и птиц. Любой увлечённый ярким цветом и водой тут же мчится к этой необычной чаши, чтобы напиться воды...
  - Вот где можно напиться воды! - воскликнул Шумейко Юра, словно читая мои мысли, он тут же помчался в сторону ярко окрашенной чаши с цветком по самой середине.
  - Ты куда?! Остановись! Это опасно! - закричал на своего друга, но он меня не слушал.
   Побежал следом за Шумейко Юрой и в тот момент, когда он наклонился к цветку, с силой ударил друга в плечо. В это же мгновение чаша цветка резко захлопнулась, обдирая лицо Шумейко Юры. Посмотрел на ободранное лицо друга. У него из царапин тут же появились пятна крови.
  - Быстрее мой водой лицо, - закричал на пострадавшего. - Колючки могут быть отравленные. Ты можешь получить опасную инфекцию в крови и вскоре умрёшь.
   Выхватил из рук Дзгоева Эльбруса пластиковую банку с водой и стал брызгать в лицо Шумейко Юры. У него началась истерика, так как место царапин покрылось волдырями и покраснело, как от ожогов кипятком. Пока пострадавший отмывал своё лицо водой, взял, отломал длинную ветку от куста и положил ветку в рядом стоящую зелёную чашу, заполненную водой. В тоже мгновение чаша захлопнулась, крепко зажав ветку острыми иглами по кроям зелёной чаши. Подозвал Шумейко Юру и дал ему попробовать вытащить ветку из зажатых створок зелёной чаши. Юра с трудом вытащил зажатую острыми шипами ветку.
  - То же самое было бы с твоей бестолковой головой, - сказал, Шумейко Юре, показывая ободранную ветку. - Твоей бестолковой голове просто повезло. Иначе бы она гнила в этой чаше.
  - Теперь на всю жизнь твой должник, - сказал мне пострадавший, слегка касаясь своего лица.
  - Ты свои долги оставь при себе, - серьёзным тоном, сказал другу. - Лучше чаще будь внимательным.
   Руднев Степан поднёс маленькую веточку к яркому цветку, который тоже оказался с острыми иголками на щупальцах. В одно мгновение масса щупалец обхватили маленькую веточку и крепко придерживали её. Теперь всем стало ясно, что это растение хищник, также, как и его яркий цветок. Даже издали можно было разглядеть, что в середине огромной зелёной чаши с водой имеются остатки от скелетов небольших птиц, насекомых и не больших животных. То есть все, кто пожелал выпить воду из этой зелёной чаши, нашёл тут свой конец.
  - Твоё лицо надо обработать зелёнкой, - предложил санитарную помощь Дзгоев Руслан, открывая полевую аптечку. - От таких волдырей и царапин может быть гангрена, даже заражение крови.
  - Дай мне ватку. Буду обрабатывать ранки йодом. - сказал, Руслану, пытаясь ускорить процедуру лечения. - Вон, уже красные пятна стали появляться на лице. Надо срочно спасать друга...
  - Ой! Горячо! Больно! - стал вскрикивать Юра от прикосновения к поцарапанному лицу ватки зелёного цвета, смоченной в раствор зелёнки. - Изверги! Разве можно так издеваться над своим другом.
  - Терпи! Теперь нам с тобой ничто не страшно, - смеясь, сказал Зандин Ефим. - Ты у нас стал на кактус похож. Такой же зелёный. Осталось лишь на тебя по всему телу колючки нацеплять...
  - Любая хищная птица испугается твоего присутствия рядом с нами, - хихикая, сказал Руслан.
   Мы быстро обработали зелёнкой пострадавшее лицо своего друга и только сейчас обратили своё внимание на то, что вблизи этого хищного растения нет ни одного представителя животного мира дикой природы. В то время как по всей площадке столпа летали птички и бабочки, прыгали кузнечики. Все было также как на тех двух столпах, которые мы посетили за последние дни. Вывод напрашивался сам по себе. Приближаться к хищным растениям опасно для всего животного мира. Держаться надо на расстояние. Мы тут же обследовали площадь столпа, но никаких призна-ков проживания людей на столпе не обнаружили. Видимо даже люди опасались останавливаться жить на этом месте.
  - Нам здесь придётся переночевать в опасном месте этого столпа, - предупредительно с тревогой в голосе, сказал своим друзьям. - Однако, это менее безопасное место, чем то, которое было для нас внизу красного кратера. По крайней мере, нам на голову, точно, ничего не упадёт.
   Друзья согласились с моим предложением. Мы стали готовить палатку на ночлег в самом широком месте на площадке столпа. Здесь было расстояние до опасного хищного растения чуть больше метра от нашей палатки. Мы даже в палатке подстраховали друг друга карабинами через кольца кожаных ремней на поясах. Мало ли кому что-то стукнет в сонную голову. Пойдут на край столпа или к хищной чаше ядовитого растений. Мы не лунатики, но подстраховать себя не грех.
  - Думаю, что в этот раз нам лучше на голодный желудок лечь спать, - посоветовал друзьям, когда палатка была готова к ночлегу. - Иногда людям пастись полезнее, чем объедаться на ночь.
   Друзья ни стали обсуждать моё предложение. Просто стали готовить каждый своё место к ночлегу. В этот раз мы легли спать раньше, чем это делали в последние дни в красном кратере. Нам хотелось хорошо выспаться, чтобы успеть обследовать за неделю оставшиеся три столпа. Так как по нашим многолетним расчётам, примерно через неделю, должен начаться сезон дождей. Если мы к этому времени не выберемся из этого гигантского кратера, то мы окажемся в ловушке почти на целый год. За время дождей красный кратер наполниться водой, и мы не сможем из него выбраться. У нас в рюкзаках сухих и консервированных продуктов оставалось на пару недель. Дальше нам придётся кушать растительность или друг друга, чтобы как-то мог выжить за год проживания на этих каменных столпах.
  - Лично меня заинтересовал один вопрос, - обратил вслух к засыпающим друзьям свои мысли. - Как на столпах могли люди жить во все времена года? Очевидно, это как-то было связано с температурой, а также с растительным и животным миром. Ведь все они как-то сосуществовали.
   Никто из друзей не откликнулся на мои научные вопросы. Сквозь сумерки наступающей ночи не было видно лиц моих друзей. Видимо они уже так быстро заснули или просто не хотели на голодный желудок отвечать на мои глупые вопросы. Просто берегли свои калории, чтобы не было проблем на пустой желудок вовремя нашего спуска вниз кратера, куда мы собирались рано утром.
   Мне ничего не оставалось, как только оставить свои размышления при себе. Был уверен, что благодаря сложившемуся тёплому парниковому микроклимату на столпах сохранилась первозданная жизнь. То, что тут на столпах температура выше, чем вокруг гигантского кратера, это сразу бросалось в глаза. На столпах была очень сочная и бурная растительность, которая подкармливалась помётом птиц и мелких животных. Кроме того, на столпах было много цветов и различной растительности, которые опылялись многочисленными насекомыми.
   Таким образом, на столпах было много белковой пищи и вовремя холодов на горах, здесь создавался парниковый эффект за счёт тепла как на столпах, так и в самом гигантском кратере. Именно поэтому, люди и весь животный мир, могли жить на этих столпах без проблем круглый год. Всюду есть корм и постоянно плюсовая температура. Как при субтропическом климате. Здесь даже животный мир сильно отличается от тех животных, которые проживают за пределами кратера.
   Пример тому, эти гигантские чаши хищных растений, которые никогда не встречал на всём Кавказе. Хотя побывал во многих уголках Северного Кавказа и видел множество растений, которые произрастают только в этом регионе. Возможно, что ещё по этой причине столпы могли быть неизвестны обычным людям и были изолированы от цивилизации.
   Ведь большую часть года эти столпы и весь гигантский кратер были окутаны туманом. Кроме того, в гигантском кратере подавляющее большинство времени находилась вода, как самое главное препятствие к обследованию столпов людьми. Только в редком случае, когда было очень жаркое время года, как в этом году, человек мог позволить себе подняться на эти столпы, что сделали мы в данный сезон.
   Но такой жаркий год бывает довольно редко. Возможно, что раз в несколько десятилетий. Так что, человек может и не прийти в такое жаркое лето к этому кратеру, особенно тот, кто знает, что тут всегда быть опасно. Это мы буквально случайно попрали сюда в такое удачное время, когда кратер высох весь до самого дна. Если бы мы выбрали другой маршрут или ни в такое жаркое время года, то нам тоже не было бы суждено сделать такое открытие со столпами, какое мы сде-лали, хотя бы для самих себя. Не думаю о других.
   Так как нам никто не поверит, что всего в нескольких десятках километров от цивилизации существует такой загадочный мир, в котором живут двухметровые люди и летают гигантские ночные птицы. Не мне судить о хищных цветах, которые пожирают все-то живое, что осмелиться напиться воды в гигантских чашках. Так и заснул в своих размышлениях...
   Мы в который раз проснулись ещё до рассвета и стали спешно собираться на спуск с этого столпа, чтобы поскорее подняться на следующий. Нам никак не терпелось быстрее встретиться с теми людьми, которые проживают на этих столпах. Мы не беспокоились не об какой опасности.
  - Мы обязательно должны обследовать все столпы, - выражая желания всех, сказал друзьям, когда мы обратно спустились вниз в чашу красного кратера. - Иначе нас всю оставшуюся жизнь будет мучить любопытство о том, что мы не знаем. Ведь мы не знаем, что там на других столпах...
  - Конечно! Конечно! - хором соглашались друзья, утоляя на ходу свой голод сухими пайками.
   Нами одолела страсть открытие и познание неизвестного нам мира живой природы и неизвестного нам племени живых людей. То, что они существуют, мы ничуть не сомневались. Также мы не сомневались в том, что они не могут причинить нам какую-то боль и опасность. Если бы эти люди хотели нас как-то изолировать от себя, то они это могли сделать сразу на первом столпе, где мы обнаружили скелеты из предков и труп неизвестного нам старика. Но нам дали шанс на жизнь. Надо воспользоваться таким шансом и выйти из данного положения совершенно на пострадавшими.
  - Думаю, что нам хватит сил, чтобы на голодный желудок подняться на вершину столпа, - сказал неуверенно, когда мы обратно оказались внизу красного кратера. - Лично мой желудок не может принимать пищу с отвратительным запахом помета птенцов ночной гигантской птицы...
  - Мы тоже не подельщики, чтобы питаться с запахом дерьма, - ответил за всех Руднев Степан.
   Парни дружно закивали головами в знак согласия. Мы тут же сразу начали готовиться к подъёму на очередной столп. Когда мы забрались на четвёртый по счёту столп, то обнаружили в середине этого столпа какое-то странное сооружение в виде каменных стен различной величины и расположенных в каком-то странном порядке. Эти постройки стен нельзя было назвать стенами разрушенного жилого здания, храма, крепости или просто оборонительной стены.
   Такие стены даже нельзя было назвать лабиринтом. Постройки стен вообще не представляли какой-то интерес для обследования. Но то, что эти стены были построены руками людей, это бросалось сразу. Видно было из любого положения, что эти стены выкладывали люди руками. Каждый камень в кладке было подобран по размеру и по цвету. Кладка была похожа на какой-то орнамент.
   Но больше всего нас здесь заинтересовал родник и место, где можно было хорошо отдохнуть. Поэтому мы решили здесь задержаться хотя бы на сутки. Нам нужно было хорошо выспаться. Приготовить горячие продукты и если позволит время, то постирать свою одежду. Ведь прошла уже неделя после нашей стирки на речке в горах. В низу этого кратера мы так пропитались дурным запахом, что даже противно быть рядом друг с другом.
   Каждому из нас казалось, что от нас пахнет гнилым деревом, трупами и помётом гигантских птенцов, которые гадили ночью в нашу сторону, когда мы спали в самом низу гигантского кратера у столпов. Мы никогда не были в такой ситуации вовремя наших многочисленных походов в горах. Сейчас эти события свалились на нас, как снег летом на голову. Хорошо бы снег, а тут дерьмо в полном смысле этого понятия.
  - Вы не забывайте, что мы находимся в изолированном пространстве, - напомнил друзьям, когда они стали разбирать свои вещи у родника. - У нас ограничено время на отдых. За короткое время мы должны привести себя в порядок у этого родника и употребить калорийную пищу...
  - Командир! Мы прекрасно понимаем твою заботу о нас и знаем своё место в походе, - категорично сказал Дзгоев Руслан. - Поэтому будем всюду внимательно следить за своими поступками.
   Мы разделись до плавок и разбили свой лагерь прямо у этих странных построек. На место проживания здесь на столпе двухметровых людей мы не рассчитывали. Так как на столпе все хорошо просматривалось. Никто не мог скрыться от нашего глаза. По этим странным постройкам было заметно, что, по крайней мере, последние сто лет здесь не ступала нога человека. Здесь все густо поросло сочной травой.
   Вокруг столпа над обрывами росли кусты, в которые двухметровой человек никаким образом не мог спрятаться. Нам так сильно хотелось кушать, что мы в первую очередь приготовились варить суп из консервов сразу в нескольких котелках, чтобы каждому человеку было по котелку горячего супа из консервов.
   Пока варился суп, мы поставили кипятить воду в двух котелках для хорошего густого чёрного чая. Ну, прямо, как делают зеки чифирь в лагерях, чтобы от такого чая балдеть. Густой чай нужен был, ни для этих целей. Мы собирались запахом такого чая очистить свои открытые участки тела от той вони, которая пропитала нас в самом низу красного кратера. Мы хотели тёплым густым чаем помыть своё лицо, руки и ноги. Надо было как-то привести в порядок своё тело и душу.
   Пока мы стирали своё белье, к этому времени сварилась вся похлёбка из консервов в наших котелках. Мы сели вокруг костра на тёплую зелёную траву и принялись кушать то, что приготовили здесь для себя. После хорошего и сытного ужина мы затушили костёр и стали приготавливаться ко сну. Мы все-таки решили поставить себе палатку на ночлег.
   За тем пристегнулись "карабины", к кожаным поясам. Никто не знал, что могут решить эти ночные гигантские птицы, которые все чаще стали кружить над красным кратером. Очевидно, они стали беспокоиться за своих птенцов, которых мы потревожили свои посещением. Теперь эти гигантские ночные птицы высматривали нас в темноте на всех соседних столпах, стараясь уберечь своих птенцов от незваных гостей. Когда чёрная как смола ночь опустилась на весь гигантский кратер, мы закончили все необходимые мероприятия по приведению себя в нормальный вид. На краю столпа у расщелины постирали своё грязное белье.
   Расстелили белье прямо на траве, так как от самого столпа исходило тепло, словно столп нагревался сухими электрическими тэнами. Поэтому и растительность на столпах была сочная. Ведь тут вполне достаточно постоянной питательной влаги и тепла. Почему бы не расти всему, что хочет прорастать на столпах. Парниковый эффект присутствовал повсюду.
   Когда мы стали засыпать, вдруг, в сторону столпов стал дуть ветерок, которого не было все дни нашего пребывания на столпах и внизу кратера. В это время откуда-то на нашем столпе послышался звук. Мы стали прислушиваться и отчётливо услышали, как поёт свирель. Мы разом высунулись из своей палатки. В это время откуда-то прозвучала флейта. Затем послышался звук кларнета. Чем больше и сильнее начинал дуть ветер, тем больше появлялось духовых инструментов.
  - Ну, прямо как духовой оркестр! - воскликнул Дзгоев Руслан, вглядываясь в ночную темноту.
  - Откуда здесь в горах духовой оркестр? - с удивлением, спросил Гиви Гелая. - Мы находимся слишком далеко от цивилизации, чтобы могли услышать в горах музыку духовых инструментов.
  - Возможно, сам Всевышний прислал нам музыку с небес, - романтично сказал Зандин Ефим.
   Мы стали внимательно вглядываться в темноту ночи. Нам трудно было в это поверить. Но это были не настоящие инструменты. Играли на духовых инструментах ни люди. Это ветер играл в стене, как на духовых инструментах. Все зависело от силы ветра и от его потока. Стена пела от маленькой свирели и до органной музыки, которая наполняла своим звуком гигантский кратер.
   Кратер сам отражал эти звуки в округе. У нас было такое впечатление, словно мы присутствуем здесь на концерте Баха или Бетховена. Это не были просто какие-то звуки, которые могла выделять природа при помощи обычного ветра. То была настоящая классическая музыка, которую мог сочинить только человек, наделённый великим разумом и талантом.
   Мы не знали, кто этот выдающийся композитор и архитектор, который придумал построить поющие стены. Но мы приклонялись перед разумом человека, который мог придумать такую музыкальную архитектуру в заброшенном людьми и Богом месте дикой природы. Мы искренне были рады встречи с прекрасной музыкой высоко в горах вдали от цивилизации.
   Когда над кратером стих ветер и вместе с ним чудесная музыка. Мы пошли посмотреть на эту удивительную стену, которая только что подарила нам бесплатно такую прекрасную музыку. Мы стали светить на чудесную стену своими фонариками и увидели массу различных отверстий в стене, которые находились под разным углом. Отсюда и вся мелодия. Но, что вполне вероятно, эта стена, ни так просто выложена на столпе.
   Очевидно, что стена тоже играет какую-то роль в создании музыки. Вероятно, это от направления ветра между стен зависит красота самой музыки, которая странно звучит в этих стенах. Мы внимательно осмотрели все стены. В каждой стене были отверстия разной величины. Через отверстия в стенах пробивался свет наших фонариков, точно также как ветер, который сквозь разные отверстия в стенах создавал музыку различной величины и разного звучания.
   Насладившись прекрасной музыкой, мы с огромным наслаждением проспали до половины следующего дня. Но мы, ни стали спешно собираться, чтобы быстрее покинуть этот прекрасный столп. Мы остались тут на целые сутки, как договорились ещё вчера прошедшей ночью. Когда осматривали музыкальные стены.
   Нам требовался хороший отдых от бесконечных переходов с одного столпа на другой. Хорошо отдохнувшие мы могли быстрее обследовать оставшиеся два столпа. На одном из которых могли жить эти трёхметровые люди, которые создали такую прекрасную культуру и архитектуру на этих столпах.
   Нам хотелось встретиться с ними. Поблагодарить за такое удовольствие души. Все своё свободное время отдыха на столпе, мы пытались найти хотя бы какой-то ритуальный предмет возле поющих стен.
   Никто из нас не сомневался, что эти поющие стены как религиозный храм неизвестной нам культуры. Но все наши поиски были бесполезны. Не было ничего под этими стенами, чтобы напоминало нам присутствие строителей этих стен или тех людей, которые поклонялись музыке этих поющих стен.
   На следующее утро мы в темпе собрались и стали спускаться вниз кратера, чтобы оттуда подняться на предпоследний столп. Нам стоило поспешить. Так как высоко в горах собирались грозовые тучи. Скоро мог пролиться сильный дождь, который перекрыл бы нам любое восхождение. Включая выход из этого кратера.
   Такого темпа у нас не было никогда, на все четыре совершенных подъёма и спуска за последнюю неделю. Но когда мы поднялись наверх столпа, то поняли, что это было наше последнее и не нужное восхождение. Над кратером собирались огромные грозовые тучи, которые предупреждали нас о возможной опасности.
   В середине площади этого столпа стояло огромное дерево, к которому опасно было приближаться человеку, птице и любому животному, так как это дерево выделяет ядовитый сок. Об этом дереве можно рассказать отдельную историю. Про это дерево написал стих великий русский поэт Александр Сергеевич Пушкин.
   "Анчар" - название этому дереву. О нем мне хочется сказать отдельно. Анчар, это одна из многочисленных разновидностей тутовых деревьев, сочные плоды которых каждое лето объедают не только дети, но также птицы и многие насекомые. Благодаря этому дереву становиться прекрасным шёлк, когда листья этого дерева объедают гусеницы шелкопряда и создают коконы с тонким волокном, название которому шёлк. Но есть среди этих многочисленных деревьев один вид, который выделяет ядовитый млечный сок. В средние века этим соком отравляли стрелы, которые вы-пускали в своих врагов.
   Но видимо поэт, написавший стихи об этом дереве, плохо знал историю произрастания ядовитого дерева. Не только "в пустыне знойной" произрастает это дерево. Такое дерево имеется и в горах Северной Осетии в Куртатинском ущелье, не далеко от курортного места "Карма дон", что в переводе с осетинского языка означает горячая вода. Так вот. Стоит это дерево возле пещеры, в которую люди приносят дары в виде монетки. Но об этой пещере чуть позже.
   Пока мой рассказ о дереве, которое в этом месте не теряет свою листву круглый год, так как под корнями этого дерева бьёт горячий родник с питательной влагой. Когда в горах выпадает снег, то в это время вокруг этого дерева растёт сочная трава и на кроне этого дерева имеются зелёные листья. Только на это дерево не садиться птица, под этим деревом не отдыхает человек, у корней этого дерева не щиплют траву животные. Так как это дерево содержит ядовитый млечный сок и все вокруг этого дерева ядовито. Теперь мне хочется сказать о пещере, которая находится не далеко от этого дерева. Осетины поклоняются этой пещере и приносят туда дары в виде монеты. Стар и млад, больной и здоровый, а также туристы и просто любопытные, приходят туда к пещере со своими проблемами и просто без проблем, чтобы бросить в пещеру монету. Говорят, что тому, кто бросит в пещеру монету и услышит звон этой монеты, Бог поможет исцелиться больному, а здорового, ждёт удача. За год в пещере набирается целая гора разных монет.
   Эту пещеру, заполненную деньгами никто не охраняет, но и никто не ворует оттуда деньги. Говорят, что бывали случаи, когда кто-то позарился на добро святой пещеры. Но никто из воров не смог вынести эти монеты дальше Куртатинского ущелья. Так как каждый из воров находил там не богатство, а конец своей жизни. По разным причинам и по разным обстоятельства погибали эти воры, позарившись на чужое добро.
   На кого-то лавина сошла, кто-то угодил под машину, выскочившую из-за поворота, кто-то сам сорвался со скалы и разбился насмерть, некоторые покончили жизнь самоубийством по неизвестным никому причинам. В любых случаях кто-то находил воров мёртвыми, возвращал монеты обратно в святую пещеру, куда приносят монеты разные люди, не зависимо от взглядов на жизнь.
   Лишь один раз в год, весной, приходят туда местные жители. Забирают из пещеры монеты, но, ни все, бросают в пещеру к добру свои монеты. На монеты, взятые из святой пещеры, покупают продукты и араку. Накрывают поляну между святой пещерой и ядовитым деревом. Отсюда наверно и пошла поговорка у блатных "накрыть поляну", то есть, пригласить друзей за стол с щедрым угощением и разными напитками.
   К накрытой поляне в горах между святой пещерой и ядовитым деревом приходят все желающие. Народ там кушает и пьёт, прославляя Бога и природу, дарящим людям благополучие. В заключение пира все присутствующие бросают в пещеру свою монету, чтобы послушать благородный звук. Вновь вернуться к этому месту вполне здоровым человеком. С богатством, накопленным в благополучном доме своём и опять бросить монету, которая принесёт удачу и мир в каждом доме.
   Говорят, что в тот весенний день, когда накрывают поляну, можно подходить к ядовитому дереву и пить живительную влагу из горячего родника, который исцеляет больных. Здоровым людям приумножает их силы. Так это или нет? Мне это неизвестно. Ни разу не был на той поляне с угощениями. Но возле святой пещеры бывал. Бросал в пещеру монеты и слушал благородный звук монеты. Конечно, видел и ядовитое дерево. Однако приблизиться к ядовитому дереву не решился.
   Теперь мы находились перед ядовитым деревом на столпе в гигантском красном кратере далеко в горах. В это время начинал капать дождь. Нам нужно было спешить выбираться из этого кратера. Мы быстро спустились вниз кратера, не забывая при этом вытащить все своё крепление из отвесной скалы столпа. Когда мы ступили на дно кратера, то у нас под ногами уже была мокрая почва. Мы тут же поспешили к ближайшему месту подъёма на вершину гигантского красного кратера. В это время над нами зависли тучи. В любую минуту могла разразиться гроза с сильным дождём.
  - Нам надо спешить на верх из кратера, - сказал друзьям, показывая на чёрные грозовые тучи. - Иначе мы погибнем в грязном потоке воды, которая скоро заполнит огромный красный кратер.
   Едва мы успели выбраться из гигантского красного кратера, как над ним разразилась гроза. Мы повернулись посмотреть на тот столп, который мы так и не покорили. Нам показалось, что в зарослях кустов и деревьев на краю этого столпа стоят высокие люди трёхметрового роста в белых длинных рубахах до самих пят и уныло смотрят в нашу сторону, словно с тоской провожают нас навсегда без надежды на встречу. Мы, не сговариваясь, подняли руки в знак приветствия гигантов.
   Нам не удалось, как следует рассмотреть угрюмые силуэты высоких людей. Над всем красным кратером с зелёными вершинами огромных столпов нависла чёрная грозовая туча, а из глубины кратера поднялся белый туман.
   В несколько минут чёрная грозовая туча и белый туман, соединились в одно целое и полностью скрыли из нашего вида весь гигантский красный кратер вместе с шестью зелёными столпами, на которых осталось столько много прекрасного и таинственного, что следует изучить нам когда-то.
  - Может быть, мы ещё вернёмся сюда, - с надеждой на будущее, выразил свои мысли вслух.
   Находиться на краю этого кратера было опасно. Почва под ногами не прочная. В любой момент могут быть селевые потоки грязи. Нам надо было быстрее убираться отсюда. Мы вышли на безопасную вершину скалистого хребта и стали спускаться в долину. Пока не разразилась над нами более страшная гроза, чем сейчас, нам надо было пройти весь этот горный спуск и спрятаться где-то в пещере между серых скал.
  - Нам надо привести себя в порядок, - сказал друзьям, когда мы вышли из опасного места. - Будем искать большую пещеру вблизи источника с водой. Остановимся там на пару суток.
   Только к концу дня мы нашли себе убежище в пещере. Но это не очень обрадовало нас. Пещера не была достаточно сухой, чтобы нам можно было хорошо обсохнуть и разжечь костёр для приготовления пищи. У нас и дров с собой не было. Так что нам пришлось зажечь спиртовые горелки и согревать на них свои озябшие руки. Мы так и заснули вокруг своих горелок, которые немного согрели наши руки и мокрую одежду.
   Прошло два дня пути после нашего выхода из гигантского красного кратера. Наконец-то погода улучшилась. Над нашими головами стало греть яркое солнце. Мы сделали длительный привал, чтобы навести порядок с собой и со своими вещами. Мы все были грязными, голодными и от нас дурно пахло. Поэтому развели огромный костёр на поляне вблизи небольшой речушки.
   Постирали белье. В последний раз сварили себе завтрак, обед и ужин. Мы знали, что завтра будем в населённом пункте Кабардино-Балкарии, где у нас будет возможность хорошо по-человечески покушать в какой-то поселковой столовой или в кафе.
  - Мы должны выйти из одного измерения жизни в другое совершенно чистыми душой и телом, - сказал нарицательно Зандин Ефим, рассматривая наш общий растрёпанный вид в одежде и теле.
  - Да, уж! Никто нам не поверит, что мы побывали фактически в двух измерениях жизни, - задумчиво сказал Абисалов Гамзат. - Мне самому не верится, что мы попали в неведомый нам мир...
  - Нам придётся хранить в тайне своё открытие, - с беспокойством сказал Дзгоев Руслан. - Иначе нас просто упрячут на всю оставшуюся жизнь в психушку на Камалова, откуда никто не вернулся.
  - Когда-нибудь, в конце своей жизни, обязательно напишу рассказ о нашем походе к вершине Дых тау, - сказал мечтательно. - Пусть мы так и не дошли до нашей намеченной цели, но мы сделали открытие века хотя бы для самих себя. Обязательно напишу об этом нашем открытии.
   Чистые и сухие, но обросшие за месяц, мы вошли в какой-то посёлок ранним утром, когда все сельчане ещё спали. Мы ни стали беспокоить местных жителей и прошли этот посёлок без остановки. На выходе из посёлка мы сорвали по одному яблоку с дерева у дороги и продолжили свой путь. Нам было достаточно на лёгкий завтрак по одному яблоку.
   Свой обед мы наметили отведать в другом населённом пункте, который был ниже в долине густо поросшей фруктовыми садами. Но туда идти было, примерно, километров двадцать. Так что к своему обеду мы должны были успеть. Однако, не доходя до населённого пункта, нас подобрал почти пустой автобус ПАЗ, который следовал до Нальчика. Мы забрались на заднее сидение автобуса и крепко уснули. Автобус ехал до Нальчика не меньше трёх часов. За это время мы хорошо выспались. Как только автобус прибыл на автовокзал, так мы тут же побежали в ближайшую столовую. Наедались там до самого полного объедения. Ведь мы в течение целого месяца ни разу, ни ели такой пищи, какую готовят дома или в обычной столовой. Мы соскучились по продуктам домашней кавказской кухни.
   Из Нальчика в Беслан мы приехали автобусом поздно ночью. Просто попрощались и разошлись по своим домам. Мы так сильно устали физически за целый месяц наших путешествий, что нам хотелось хорошо и долго отдыхать. Лично проспал целые сутки, даже больше. Когда проснулся и услышал звонкие голоса с улицы, то выглянул в окно. Под окном собралась пёстрая стайка первоклашек с цветами. Начинался первый учебный день. Самый памятный день в годы моей учёбы.
   Было первое сентября 1966 года. До моего призыва на службу в советскую армию осталось чуть больше двух месяцев. В течение двух месяцев, всех кто участвовал в походе к вершине Дых тау, призвали на службу в советскую армию. Вовремя своих последних встреч мы не разговаривали о наших приключениях на столпах в гигантском красном кратере. Мы ничего не обещали друг другу на будущее. Потому что никто из нас не знал, как сложится наша дальнейшая судьба.
   Однако по лицам своих друзей видел, что все они были под впечатлением встречи на зелёных вершинах столпов в гигантском красном кратере. Вероятно, что никто из нас ни разу не рассказал про то, что мы встретили там людей трёхметрового роста.
   Так как нам все равно никто не поверил. Мало того, нас могли упрятать в психушку на улице Камолова в Орджоникидзе. Но никто из нас туда не хотел. Поэтому мы все семеро никому не открывали нашей великой тайны.
   Судьба разбросала нас в разные стороны. Мы даже служили в разных воинских частях и больше никогда не встретились. Даже не знаю, кем стали мои друзья после того похода в горы. Живы они или нет? Тоже не знаю. Но только знаю твёрдо одно, что никто из нас не пожалел о том, что у нас тогда не состоялся поход на Дых тау. Так как мы тогда в горах встретили нечто такое удивительное, что будем вспоминать всю свою жизнь и поведаем свою тайну нашим потомкам.
  
  7. Выигрыш.
   Когда мы приехали жить в Беслан, то моя жена была беременна Анжеликой. По этой причине её никуда не принимали на работу. Тогда один наш знаковый устроил Людмилу на автобазу кассиром в бухгалтерию, в которой кассир только что ушла в декретный отпуск. Таким образом, Людмила могла поработать на автобазе до своего декретного отпуска или до того времени, как выйдет из декретного отпуска бывшая кассир бухгалтерии автобазы. Так что Людмила на какой-то период была обеспечена работой.
   В те времена очень популярными и очень непопулярными были лотерейные билетики различного вида. Популярными они были тогда, когда эти лотерейные билеты кому-то дарили и случались редкие выигрыши, которые тут же обрастали легендами. Выигрыш с муху превращался в слона. Все этим были довольны. Но были и не популярными лотерейные билеты, когда их навязывали к дефицитным товарам или привязывали и без того к мизерной зарплате. По этой причине были крупные скандалы, драки и даже народные суды.
   На автобазе, в которой стала работать Людмила, были в основном водители дальних рейсов автобусов и рефрижераторов, по перевозке грузов с дальними рейсами следования по всему Советскому Союзу и даже заграницу. Порой водители в отъезде были по месяцу и больше. Но за то зарплату водители дальнобойщики получали в несколько раз больше обычных водителей.
   Водители-дальнобойщики очень ценили свою работу и строго соблюдали все правила своей работы. Никогда не пили спиртного и нигде не брали левый груз. За любые нарушения правил работы водителей-дальнобойщиков тут же переводили на обычную работу водителем местного транспорта и уже никогда не восстанавливали обратно на прежнее место.
   Среди водителей-дальнобойщиков было много разных примет, которых они боялись, наверно, больше чем в бога верующий боялся чёрную кошку перебежавшую дорогу. Одной из самых страшных примет у водителей-дальнобойщиков был лотерейный билет. Если ни дай бог у них в кармане или в семье оказывался лотерейный билет. Тогда ожидай беды. Непременно будет в дороге авария, сильно заболеет сам водитель или самое худшее и самое страшное, это водителя-дальнобойщика могут снять с рейса или с машины.
   Поэтому, когда Людмиле навязали вместе с зарплатой водителям-дальнобойщикам выдавать лотерейные билеты, то на автобазе началась паника. Именно паника, а не восстание. Так как противиться администрации они не могли все по той же самой причине потери работы и по дурной примете, опять-таки связанной с теми же проблемами.
   В связи с этим, возле окошка кассира вовремя выдачи зарплаты у водителей дальнобойщиков при виде предложенного лотерейного билета происходил нервный срыв, а у самых слабонервных даже случались обмороки.
   Водители напрочь отказывались от предложенных лотерейных билетов и в знак благодарности за то, что Людмила не навязывала насильно им эти лотерейные билеты, водители дальнобойщики оставляли Людмиле со своей зарплаты от трёх до десяти рублей. Это была значительная сумма. Так как водителей-дальнобойщиков было подавляющее большинство на автобазе. Но даже води-тели местных рейсов ни в какую не хотели брать лотерейные билеты, так как они тоже верили в эти приметы.
   Так что после выдачи зарплаты на автобазе Людмила вернулась домой вся в слезах, с полной сумкой денег и с пачкой лотерейных билетов из которых она так и не смогла реализовать ни одного. Теперь у Людмилы началась истерика. Она боялась потерять перед декретным отпуском такую прекрасную работу. Но если она не сможет реализовать до конца месяца все лотерейные билеты, то её точно выгонят с работы.
  - Тебе водители дали со своей зарплаты столько много денег, - стал, успокаивать Людмилу, - что ты на эти деньги можешь купить ни одну, а несколько пачек лотерейных билетов. Так что давай мы из этих денег выплатим за пачку лотерейных билетов.
   Таким образом, ты сохранишь место своей работы. В то же время, возможно, что мы выиграем что-то крупное, что может пригодится для нашей семьи. Ведь уже однажды на пару со своим другом выигрывал мотоцикл ИЖ-Юпитер-3 с коляской и на двоих мы тогда выручили тысячу рублей.
   Правда только одному мне дядя Миша Щепихин врезал одну пощёчину за продажу выигранного лотерейного билета в Сочи какому-то грузину или армянину за тысячу рублей. В то время, как дядя Миша Щепихин много лет стоял в очереди за тем, чтобы купить автомобиль или хотя бы любой мотоцикл. В общем, мы с Людмилой внесли в кассу бухгалтерии сто пятьдесят рублей за пачку лотерейных билетов и стали ждать таблицы лотерейных билетов в местной республиканской или в центральной газете.
   Ведь из огромной пачки лотерейных билетов хотя бы один счастливый билетик мог выпасть, который покрыл бы все наши расходы, затраченные на эту пачку лотерейных билетов. Ждать нам пришлось долго, почти целый месяц. Но когда наконец-то узнал, что таблица лотерейных билетов появилась в сберегательных кассах. Тут же помчался в сберегательную кассу железнодорож-ного вокзала Орджоникидзе. Там кассиром работала моя подруга детства, с которой учился ещё в школе. Она давно уже была замужем за моим другом, и мы все по-прежнему поддерживали тесную связь между собой. Так что вполне мог ей доверить проверку этих столь ценных лотерейных билетов. Естественно, что ни без корыстных целей с обеих сторон. Так принято везде на всём Северном Кавказе, что между людьми должна быть взаимность.
  - Мне с этих выигрышей нужно для семьи холодильник и стиральную машину. - уверенно, заявил подруге детства. - Всё остальное тебе. Если твой выигрыш будет больше моего, то мы тогда поделим его поровну.
   В надежде на удачу, сберегательная касса, преждевременно закрылась на обед по техническим причинам. На время проверки лотерейных билетов отправился в центр города наслаждаться праздником своей души в ожидании крупного выигрыша на лотерейные билеты. На городском колхозном рынке заказал порцию пельменей-хинкали, два шампура шашлыка и две кружки пива. Это удовольствие растянул на час. Решил дат подруге детства больше времени на проверку лотерейных билетов.
  - Восемнадцать рублей. - уныло, сказала мне, подруга детства, когда заглянул в окошко сберкассы. - Всё.
  - Как это восемнадцать рублей? - возмущённо, закричал, на подругу детства. - Ты, наверно, пропустила несколько слипшихся билетов.
  - Ничего не пропустила. - ответила она. - Выигрыш пал на два билета по девять рублей. Проверяй сам. Вдруг выиграешь.
   Подруга детства доверила мне государственную таблицу лотерейных билетов и пачку моих лотерейных билетов. Оставил ей на конфеты её детям два выигрышных лотерейных билетов на сумму восемнадцать рублей. С остальными лотерейными билетами и таблицей лотерейных билетов расселся на скамейке в зале ожидания вокзала прямо напротив окошка сберегательной кассы. Тут началась моя тщательная проверка пачки лотерейных билетов.
   На эту проверку потратил не меньше двух часов. Но результат был пустым. Как говорит известный литературный герой, Кузьма Прутков, что даже плохой результат, это тоже результат. Поэтому мне совсем не хотелось, чтобы праздник моей души закончился так печально и траурно.
   Вернул подруге детства таблицу лотерейных билетов и уныло вышел из зала ожидания вокзала на улицу. Было прекрасное время лета. Вокруг щебетали птички. В городе была превосходная погода. Мне хотелось праздника души, а не печали за такой огромный проигрыш с этими лотерейными билетами. Тут вспомнил про старый праздник души, который мы устроили тогда с бутылками тёмного вина "Чёрные глаза" по случаю открытия самой огромной трубы. Меня сразу словно осенило устроить себе сейчас безумный праздник на той самой центральной площади. Тут же помчался на центральную площадь.
   Когда прибыл на центральную площадь в Орджоникидзе, то до окончания очередного фильма в кинотеатре "Октябрь оставалось всего десять минут. Кинотеатр находился прямо на краю центральной площади. Зрители, выходя из кинотеатра "Октябрь", попадали сразу на центральную площадь города. Встал с наветренной стороны площади и подбросил вверх пачку лотерейных билетов, которые пёстрым ковром покрыли всю центральную площадь и казались сказочной поляной с неизвестными людям цветами.
  - Вот теперь бери метлу и подметай всю площадь. - сказала мне, откуда-то взявшаяся дворничиха площади.
  - Давай мы с тобой заключим пари. - совсем не растерявшись, предложил даме с метлой. - Сейчас из кинотеатра выйдут люди. Если на площади останется хотя бы один лотерейный билет, то тебе ставлю бутылку водки и подметаю всю площадь. Если на площади не останется ни одного лотерейного билетика, то ты ставишь мне две бутылки водки. Мы тут же распиваем водку вместе с тобой. Хочу праздника души.
   Дворничиха согласилась с моим предложением. Мы с ней ударили по рукам в знак заключения нашего пари. В это время двери кинотеатра "Октябрь" открылись и несколько сотен людей высыпали на центральную площадь города, усеянную лотерейными билетами. Люди просто обалдели от увиденного. Ведь единицы знали, что вышла новая таблица на лотерейные билеты, а страсть к лотерейным билетам была у всех.
   Поэтому, когда люди увидели совсем новенькие лотерейные билеты, то очевидно у них в головах мелькнула такая мысль, что эти совершенно новые билеты кто-то упустил в сортире пролетающего над городом самолёта и лотерейные билеты ни дерьмом, продёрнутым в сортире, а богатым выигрышем окропили центральную площадь в Орджоникидзе. Теперь каждый мог на халяву, что-то тут выиграть. Люди стали, как безумные мотаться по всей площади и собирать лотерейные билеты. Стоял с краю центральной городской площади и наслаждался зрелищем, которое устроил, разбросав, эти лотерейные билеты.
   В этот момент ощущал истинное блаженство праздника своей души. Поэтому стоял на краю центральной площади города до тех пор, пока последний лотерейный билетик, прилипший к памятнику Серго Орджоникидзе, было отцеплен самым проворным искателем лотереи удачи на халяву.
  - Ты проиграла. Гони две бутылки водки. - сказал, поворачиваясь к дворничихе, которой уже след простыл.
   Как наивный болван стоял ещё десять минут в ожидании дворничихи с двумя бутылками водки. Но когда время бесследно и безрезультатно ушло. То понял, что на этом праздник моей души закончился. Теперь мне надо было возвращаться в Беслан к своей любимой жене, которая вскоре должна была устроить мне истинный праздник моей души с рождением нашего первого ребёнка. До этого праздника ещё месяцы.
   Мой праздник для души с лотерейными билетами продолжался ещё длительное время. По Северной Осетии ходили легенды о лотерейных билетах, которые дождём выпали на город. Назывались такие фантастические выигрыши, в которые трудно было поверить даже самому заядлому фанату лотерейных билетов.
   Только троим, человекам было известно, что все это безумный бред насчёт лотерейных билетов с центральной площади Орджоникидзе. Этими людьми, знающими правду об лотерейных билетах, были Людмила и дворничиха с центральной городской площади. Возможно, что ещё моя подруга детства догадывалась о случившемся переполохе с лотерейными билетами на центральной площади города.
   Прошло всего несколько дней с того случая с лотерейными билетами. Вдруг, Людмила, захотела страстно побывать на центральной площади и там услышать эту историю от меня. Вполне естественно, что беременным женщинам нельзя отказывать на их капризы, так как плохо может отразиться на будущем ребёнке.
   Поэтому в ближайший выходной мы отправились посмотреть кинофильм в кинотеатре "Октябрь". Заодно побывать на том легендарном месте, откуда разбросал лотерейные билеты, которые вскоре породили в народе множество безумных и фантастических легенд с огромными выигрышами в лотерейные билеты.
   После того, как мы насладились своим присутствием на легендарной площади с бывшими легендарными лотерейными билетами, мы пошли в кассу кинотеатра "Октябрь" и там взяли два билета на очередной фильм. До начала фильма, было, почти тридцать минут. Мы просто прогуливались между кинотеатром "Октябрь" и книжным магазином.
   Вдруг, Людмила вспомнила, что скоро она будет сидеть дома в декрете. Не будет знать, чем заниматься ей от безделья. Поэтому ей надо купить какую-нибудь интересную книгу. Своей жене мне ничего не жалко, хоть с неба звёздочку сорвать.
  - Нам, пожалуйста, дайте "Трёх мушкетёров" Александра Дюма. - сказал продавщице книжного магазина.
  - Книга подарочный экземпляр. - ответила продавщица книжного магазина. - Вы должны добавочно купить один лотерейный книжный билет, выигрыш которого принимается тут же. Если на ваш лотерейный билет выпадает выигрыш, то вам на эту сумму дают книгу, которую вы выберете сами. Если выбранная вами книга окажется подарочной, то вы обязаны обратно взять лотерейный билет. Так продолжается до проигрыша...
   Мне было все равно, что рассказывает продавщица книжного магазина. Просто хотел сделать жене хороший подарок. Ведь она скоро мне принесёт из роддома настолько ценный подарок, который никак и ничем нельзя оценить. Можно оценить лишь взаимной любовью, между мужчиной и женщиной, которые ждут первого ребёнка. Думаю, что так думают все влюблённые семейные пары, которые ждут своего первенца. Рассчитавшись за подарочный экземпляр книги и книжного лотерейного билета, без всякой страсти к лотерейному выигрышу вскрыл лотерейный билет. Там было написано, что выпал выигрыш на десять рублей.
   Взял очередной подарочный том Александра Дюма и вместе с ним очередной книжный лотерейный билет. На этот раз лотерейный билет выпал на сумму двадцать пять рублей. Мне при-шлось взять следующих два тома Александра Дюма. Вместе с ними пришлось брать и два книжных лотерейных билетов. На один из которых тоже выпал выигрыш в размере десяти рублей. Уже просто не знал, что мне делать. У нас на руках было полное собрание сочинений Александра Дюма, когда лотерейный билет выпал на сумму пятьдесят рублей. Продавщица книжного магазина совершенно обезумела от такого выигрыша с моей стороны.
   С её слов, на протяжении нескольких лет, она хотя бы раз в неделю покупает у себя хотя бы один книжный лотерейный билет. За все это время ей дважды выпадал выигрыш на сумму по десять рублей. Но чтобы выиграть вот так за один раз, она не помнит ни одного случай. Ну, были выигрыши по два раза подряд. Это был такой редкий случай, что она даже помнит, когда это было. Но чтобы вот так сразу!
   Мы стояли с женой и не знали, что нам можно взять на пятьдесят рублей, чтобы это было мало и не из подарочного товара, к которому обратно надо брать книжный лотерейный билет. Из всего товара в книжном магазине только альбом для фотографии в кожаном переплёте стоил пятьдесят рублей. Но он тоже был подарочным. В то время, как у нас с женой осталось в кошельке всего три рубля на обратную дорогу в Беслан. Лотерейный билет стоил один рубль. Мы не могли разориться и отправиться с таким огромным грузом выигрыша полного собрания Александра Дюма. До Беслана двадцать два километра.
  - Мы сделаем так. - пошла навстречу нам продавщица книжного магазина. - Вам одолжу один рубль. Вы своими руками возьмёте книжный лотерейный билет, который тут же вскроете. Если на лотерейный билет обратно выпадет выигрыш, то этот выигрыш мой, и мы с вами в расчёте. Если вы проиграете, то в любое свободное вам время занесёте мне долг один рубль. Если даже забудете, то от этого уже не обеднею.
   Согласился с предложением продавщицы и вскрыл очередной книжный лотерейный билет, который выпал на двадцать пять рублей. Протянул выигрышный лотерейный билет совершенно обезумевшей продавщицы книжного магазина.
   Пока она до этого обслуживала нас с нашими продолжительными выигрышами и после приходила в себя от выигрыша, выпавшего ей с моих рук, к этому времени книжный магазин стал, набит до предела покупателями, желающими выиграть в книжный лотерейный билет. Нам стоило уходить из книжного магазина. Фанаты лотерейных билетов могли затоптать мою беременную жену с ребёнком.
   Осторожно оттесняя толпу фанатов лотерейных билетов от своей беременной жены, мы вышли из магазина. Идти в кино было бесполезно. Мало того, что мы опоздали на киносеанс за время разборок с подарочными книгами и выигрышами в книжные лотерейные билеты. К тому же нас могли просто не пустить с книжными упаковками, которые создавали неудобство ни только нам, но также другим зрителям кинотеатра.
   На этом закончился праздник моей души. Свидетели того дня, хранятся до сих пор на книжных полках нашей квартиры. Это полное собрание сочинений Александра Дюма. Нам тогда стоило огромного труда, чтобы привести выигранные книги из Орджоникидзе в Беслан на междугородном поезде.
   Но мы с Людмилой ничуть не жалеем о той тяжёлой поездке. Тем более по той причине, что мы каждый день созерцаем тот неожиданный выигрыш и ощущаем праздник души, когда перелистываем тот выигрышный альбом с фотографиями, где заснята на фотобумагу вся наша жизнь, со своими праздниками и невзгодами.
  
  Часть-2. Детские шалости.
  
  1. Летучие мыши.
   В середине шестидесятых годов мы жили в Беслане в Северной Осетии. Моя мама уже не в силах была кормить на восемьдесят рублей своей зарплаты семью из четырёх человек. Отец постоянно был в бегах от алиментов. Не хотел платить деньги на содержание своих детей, которых он наплодил по всему свету. Кроме нас троих сынов, знал, что есть у нашего отца ещё две дочери, от которых он также скрывался, как и от нас. Сколько ещё у него было детей по белому свету? Это, пожалуй, только богу известно.
   Отец, как кабель плодил детей, совсем не думая об их последующей жизни. Мне так кажется, с нашей точки зрения, что больше всего от нашего отца страдала наша семья. Так вот, когда мне едва исполнилось пятнадцать лет, а моим братьям-близнецам едва стукнуло по шесть лет. Встал вопрос. На какие деньги отправлять учиться в первый класс сразу двоих детей, когда старший сын ещё не закончил школу и на него тоже нужны деньги? В это время в Беслане только что открыли строительное училище Љ5.
   Куда набирали учеников на разные строительные специальности с полным государственным обеспечением и ещё плюс стипендия несколько рублей. Если ученик будет успевающим. Такое предложение сразу заинтересовало меня и ещё задолго до начала нового учебного года в училище, стал оббивать порог директора училища своими постоянными просьбами, принять на учёбу меня в училище. В училище принимали только закончивших восьмилетку и в возрасте не меньше шестнадцати лет.
   Восемь классов заканчивал и оценки у меня были выше среднего, но шестнадцать лет у меня должно быть только в 28-го ноября, в день рождения одного из вождей мирового пролетариата Фридриха Энгельса. Но это мне ничего не давало. Тогда искусно исправил в своих документах римскую Х(десять) на римскую V(пять) и у меня вместо Х1(одиннадцати) получается V1(шесть). Таким образом, стал на целых пять месяцев старше и сразу получил паспорт. С этого дня, как то-гда считал, началась моя самостоятельная взрослая жизнь.
   Мог себя полностью обеспечить, за счёт государства, добавочно, принести в дом стипендию за хорошую учёбу. Меня приняли на столяра-краснодеревщика. Что это такое, смутно понимал. Лишь знал, что это связано с деревом, которое можно ни только жечь на костры, а ещё что-то мастерить с него. Вот так стал учиться делать разлиную мебель, столярные инструменты, а также окна и филёнчатые двери. Учёба у меня проходила успешно.
   В этом мне, дополнительно, помогало рисование. Так как сам без помощи преподавателей придумывал различные рисунки мебели и занимался оформление наглядной агитации в училище, то мне всегда ставили оценки выше других и из месяца в месяц давали повышенную стипендию, которая шла полностью в нашу семью. Таким образом, мог хотя бы не много поддержать тяжёлое положение нашей семьи. Конечно, тоже был шаловливым и проказником, как и все другие парни в моём возрасте. Но понимал, что если буду плохо учиться или меня выгонят из училища, то у меня не будет возможности содержать себя. На работу в таком возрасте не принимают и в среднюю школу обратно не берут.
   Поэтому, круг моих друзей был из способных парней. Это не были мамочкины дети, но хулиганами их назвать тоже невозможно. Мы своим трудом пробивали дорогу жизни. Старались учиться, как можно лучше и постоянно подрабатывали. Среди этих друзей были Толик Лагутин и Сашка Чи-риков. Отличались они от других тем, что у Лагутина Толика на правой щеке была большая чёрная родинка, а Чириков был дальтоником, то есть, весь мир для него имел только два цвета, это чёрный и белый. В другом отношении Чириков Саша был мне помехой. У него в паспорте инициалы были очень похожи на мои.
   Родился он точно также как было записано у меня в паспорте, то есть, 28-го июня 1946 года. Поэтому нас часто путали с ним, при выдаче стипендии или в оформлении документов. Между прочим, Чириков тоже умел рисовать, но только в черно-белом цвете, так как он был дальтоником. Только в этом было моё преимущество над Сашкой, в моём рисование. Чириков Сашка дальтоник не умел рисовать в цвете, поэтому считался главным художником училища.
   Когда мы все заканчивали строительное училище Љ5 по специальности столяра-краснодеревщика и до выпускных экзаменов оставалось всего четыре месяца, мы решили разыграть девчонок нашего училища в Международный женский день 8-го Марта. Так как они нас тоже постоянно разыгрывали. Особенно, это было 23-го февраля в День вооружённых сил Советской армии, так как этот день в Советском Союзе считался чисто мужским праздником и поздравляли всех мужчин, если даже они своей деятельностью никак не были связаны с Советской Армией. Мы не могли остаться в долгу перед подругами в Женский день 8-го марта.
   Так вот, мы тоже решили не остаться в долгу перед девчатами и готовили разные прикольные штучки. Кто ёжиков искал, чтобы положить девчатам на ночь в постель или в коробку вместо торта. Другие в подвалах мышеловки наставили, чтобы этих мышей преподнести девчатам в подарочных коробках. Кто во что был горазд приколы делать, то в это основательно готовился. Это было прямо-таки общей страстью в училище.
   Наша тройка тоже решила отличиться. Чтобы не ударить в грязь лицом перед своими товарищами по училищу. Мы решили наловить летучих мышей, которые только начинали пробуждаться от зимней спячки и их легко можно было набрать сочками на чердаках домов. Затем отогреть и выпустить на волю в актовом зале училища, где намечался банкет в честь женского дня 8-го марта. Нам хотелось в этом блеснут перед всеми.
   Лучшим местом для ловли мышей было двухэтажное здание возле кинотеатра "Спутник". На первом этаже которого находился ресторан "Казбек", а на втором этаже был ювелирный магазин. Все тёплое время года над крышей этого здания по ночам тучами носились летучие мыши. Нам лишь оставалось определиться со временем нашей встречи возле этого здания, чтобы над дверями у входа в ювелирный магазин через чердачный люк проникнуть во внутрь чердака.
   Лучшего времени, как в пять часов вечера 7-го марта 1963 года, мы не могли. В училище к этому времени все занятия прекращались. За два часа до закрытия ювелирного магазина мы могли наловить столько летучих мышей, что их хватило бы на несколько подобных нашему училищ. Мы так и договорились, что встретимся сразу после занятий в училище не чердаке магазина. Лагутин Толик и Чириков Сашка ушли с училища к магазину раньше меня на разведку. Мне пришлось остаться заканчивать стенную газету училища, посвящённую Международному женскому дню 8-го Марта.
   Мне осталось там сделать всего несколько штрихов. Когда девчонки покинут училище, то мне оставалось незаметно для девчат повесить стенгазету в актовом зале. Чтобы завтра утром, когда все придут на банкет, девчонки увидели нарисованную мной стенгазету во всей красоте с разными поздравлениями в их адрес.
   К половине пятого вечера стенгазета была готова. Но девчонки все ещё крутились в актовом зале с приготовлением праздничных столов. Мне не хотелось подводить своих друзей, но и нарушать традицию училища тоже было как-то неудобно. Если сейчас повешу стенную газету в актовом зале при девчатах, то уже не будет интересно завтра утром вовремя банкета и неудобно выгонять девчонок из актового зала перед женским праздником, к которому они тщательно готовятся. Так что мне пришлось выжидать время, пока все девчонки уйдут отсюда.
   Девчонки покинули училище без пяти минут пять, когда уже сторож стал ходить по актовому залу со связкой ключей и говорить девчатам, что ему тоже надо готовиться к женскому дню. Как только девчонки покинули училище, так сразу побежал в актовый зал и в присутствии сторожа быстро повесил стенгазету на видное место. Прямо с училища быстро побежал в сторону кинотеатра "Спутник", до которого, от нашего училища, минут десять бежать, а там, рядом и ювелирный магазин, на чердак которого нам предстояло забраться для ловли летучих мышей.
   Мне никак не хотелось подводить своих друзей в этом задуманном приколе. Когда подбежал к ювелирному магазину, то на часах было уже пятнадцать минут шестого. С улицы первого этажа, две беременные женщины замыкали дверь входа на лестничную площадку второго этажа где находился ювелирный магазин и люк подъёма на чердак этого здания. Рядом возле магазина никого нет.
  - Чего это так рано закрываете свой магазин? - взволнованно, спросил беременных женщин. - Рано ещё! Мне надо кое-что купить.
  - Сегодня короткий предпраздничный день! - удивлённо, ответили беременные женщины. - Женский день восьмого марта!
  - Договаривался со своими друзьями прийти к вам в магазин за подарками. - сказал женщинам. - Один будет ростом с меня, а другой чуть повыше с большой чёрной родинкой не правой щеке. Они оба были здесь?
  - Крутились тут какие-то парни возле нашей двери на втором этаже. - ответила одна беременная женщина. - Несколько раз заглядывали к нам, а после куда-то пропали. Наверно, ушли домой? Тебе тоже пора уходить.
  - Ладно! Спасибо! Пойду их искать. - сказал, беременным женщинам. - Может быть они давно уже дома?
   Конечно, искать своих друзей не пошёл. Лагутин Толик жил в посёлке БМК (Бесланский маисовый комбинат), это три километра от моего дома. Чириков Сашка жил в обратном направлении в посёлке ЖБК (завод железобетонных конструкций), тоже три километра от моего дома. Видимо, что они уже давно без меня наловили летучих мышей и разошлись по своим домам. Все равно уже в Беслане все давно закрыто перед праздником 8-го Марта и мне тоже надо домой. Надо хотя бы свою маму поздравить с женским днём.
   8-го Марта с огромным букетом цветов от группы моих друзей для девчат нашего училища, уже в девять часов утра стоял у дверей училища и ждал, когда туда явятся все мои друзья. К десяти часам утра все наше училище было в полном сборе. Не было лишь Лагутина Толика и Чирикова Сашки. Наверно они на меня обиделись и вовсе не пришли на женский праздник 8-го Марта.
   Все-таки не хорошо поступил с друзьями. Женский праздник прошёл хорошо, но для меня не радостно. Девчонки и мальчишки весь день только и спрашивали меня, куда это дел своих лучших друзей. Но и сам всех готов был спрашивать, куда делись мои друзья. Так как без друзей мне праздник был не праздником. Так и ушёл, не насладившись праздником в полной мере.
   Мне было стыдно самому себе за опоздание в условленное с друзьями время за ловлей летучих мышей. Тут ещё этот короткий рабочий день перед праздником. Кто только придумал так укоротить день? Объявление заранее повесили бы на двери! Как теперь посмотрю в глаза своим друзьям? Ведь они меня ждали, а мне к ним не удалось прийти. Надо было заранее повесить праздничную стенгазету и идти к друзьям.
   Девятого и десятого марта были выходные дни. В эти дни никто не работал. Мама, вместе с моими братьями-близнецами, девятого марта в субботу отправилась к своей средней сестре Надежде, которые жили в посёлке шпального завода. Тётя Надя пригласила к себе и меня. Но мне пришлось был в расстроенных чувства из-за того, что подвёл своих друзей, поэтому в гости к Щепихиным не пошёл. Весь день провалялся в постели и только под вечер собрался выйти гулять на улицу. Надо было развеяться и прийти в нормальное состояние. Едва успел собраться выходить из квартиры, как к нам кто-то в дверь позвонил.
   Так обрадовался, что наконец-то друзья меня простили. Мы теперь вместе можем куда-то пойти гулять. В нашем городе, несмотря на его маленький размер, есть много интересных мест. Где можно хорошо провести время в выходные и праздничные дни. Но за дверью были не друзья. Встретил там родителей одного из своих друзей.
  - Наш Толик у тебя не ночевал 8-го марта, в прошлую ночь? - спросила тётя Наташа, мама Лагутина Толика.
  - Нет! - ответил удивлённо. - Мы как в четверг 7-го марта в училище расстались, так больше не виделись.
  - Сашка Чириков тоже пропал. - растерянно, произнесла тётя Наташа Лагутина. - Его родители к нам звонили. Они хотели приехать к вам, но мне пришлось сказать, что мы с мужем сами к тебе поедем. Где они оба могут быть?
  - Может быть, Толик и Сашка обиделись на меня, - неуверенно, предположил, - за то, что опоздал на нашу встречу с ними и поехали в Орджоникидзе погулять. После остались там ночевать у своих друзей.
  - Ладно! Подождём до вечера. - с тревогой в голосе, согласилась тётя Наташа. - Может быть, они действительно в Орджоникидзе гуляют. Но они могли оттуда позвонить к себе домой? Ведь телефоны всюду.
   Тётя Наташа Лагутина уехала к себе домой. Никуда не пошёл гулять на улицу. Мне было уже не до прогулок. В моей голове было много скверных мыслей с пропажей моих друзей. Куда только они запропастились? Не могли же они вот так просто испариться среди белого дня. Может быть, их загрызли летучие мыши? Ведь их так много прошлое лето было над этим зданием. Целыми тучами носились над кинотеатром "Спутник" и над крышей ювелирного магазина.
   Наверно летучие мыши сильно проголодались за зиму и напали на моих друзей, которых тут же разом съели? Толик и Сашка на чердаке даже вскрикнуть не успели, от злющих и голодных летучих мышей. Наверно сейчас летучие мыши облепили косточки моих друзей и облизываю их. Надо мне туда сходить и посмотреть на скелеты моих друзей или сообщить об этом в милицию.
   С такими мыслями заснул не раздеваясь. Мама ни стала будить меня, когда пришла от тёти Нади Щепихиной. Так и проспал на диване одетый до самого утра десятого марта. Когда проснулся, то почувствовал, что мне плохо и весь мокрый от пота. Хотел было сразу встать с дивана, но у меня закружилась голова и обратно свалился на диван, на котором провалялся до подъёма семьи. У меня сильно кружилась голова.
  - Так у тебя жар! - испуганно, сказала мама, когда потрогала мою голову. - Ты, случайно, в этом году обратно не начинал открытия своего плавательного сезона 8-го марта, как в прошлом году делал? Простыл весь!
  - Даже забыл про это! - радостно, воскликнул. - Наверно, Толик и Саша, поехали оба купаться на озеро.
   Тут же вскочил с дивана и быстро переоделся. Мама только развела руками. Всего несколько секунд назад лежал в поту и у меня был жар, а уже сейчас через мгновение стал здоровым. Возможно, что это у меня было нервное потрясение, которое вызвало жар? Но как только вспомнил, где могут быть мои друзья, так все сразу отхлынуло от меня.
   Мгновенно поправился. Вот такой вот сложный инструмент, человеческий организм, который резко изменяется. У меня такое иногда случается. С перепадом в самом организме. Без всяких на то уважительных или отрицательных причин.
   В воскресенье автобусы в Беслане не ходили. Мне пришлось бегом отправиться домой к Лагутину Толику в посёлок БМК. Для меня это было пару пустяков пробежать три километра. Меньше чем за двадцать минут был уже у дома Лагутиных. Но дома никого не оказалось.
   Соседка сказала, что они вместе с семьёй Сашки Чирикова поехали в Орджоникидзе искать своих детей, которых дома нет уже третьи сутки. Может быть, друзья в морге в Орджоникидзе? Это же они такие пакостные дети, которые могут вляпаться в любое гадкое происшествие. Надо при-нимать какие-то меры их воспитания среди других детей.
   Соседка Лагутиных долго рассказывала мне всякие небылицы про Лагутина Толика. Мне можно было подумать, что она моего друга знает на много больше чем его собственные родители. Чего только люди не выдумывают друг про друга?! Как вот эта болтливая соседка Лагутиных.
   Угораздило мне её спросить насчёт своего друга. Придётся свалить от неё подальше, а то у меня от её болтовни уже голова начинает кружиться. Чего доброго, сознание здесь потеряю. Надо мне как-то по быстрее, уйти от дома Лагутина Толика.
   Безразлично пошёл от дома Лагутиных оставляя там их соседку, которая так и не заметила моего ухода, продолжая рассказывать самой себе о выдуманных ею проделках Лагутина Толика. Мне было как-то всё до лампочки, от её болтовни. Меня все сильнее беспокоили мысли об неожиданном исчезновении моих друзей. Куда только они могли оба запропаститься так неожиданно для всех? Могли они меня подождать.
   Всего лишь на пятнадцать минут опоздал, как мы договорились. Бывало много раз, когда их на рыбалку ожидал по целому часу, пока они проснуться и соберутся. Однако так на них не обижался, чтобы исчезать куда-то от всех на трое суток. Как они найдутся, то им обеим при всех набью морды, чтобы следующий раз знали.
   Но мои друзья не нашлись и до понедельника 11-го марта, когда пришёл в училище. Все пацаны стали подначивать меня из-за того, что меня бросили лучшие друзья. Так разозлился, что врезал прямо на практических занятиях по морде Сангиеву Руслану, который больше всех трепался насчёт моих друзей. Сангиев Руслан тоже решил не оставаться передо мной в долгу и уже через мгновение мы оба катались по всей столярной мастерской навешивая друг другу синяки. Тут никто из присутствующих не мог нас никак растащить.
  - Вы, что, взбесились что ли?! - закричал мастер, Тотров Казбек, растаскивая нас в разные стороны. - Сейчас же прекратите драться, а то вас обеих к директору училища отведу или милицию вызову в мастерскую.
  - Пускай Сангиев Руслан на моих друзей не плетёт! - отплёвывая кровь с разбитой губы, зло процедил.
   Показал Сангиеву Руслану кулак и не дожидаясь конца занятий, ушёл домой с училища. Во мне все кипело, и боялся сам за себя, что учиню ещё больше драку и меня выгонят из училища. Мастер Тотров Казбек ни стал меня останавливать. Очевидно, он понимал, что если останусь на взводе до конца занятий, то ещё одной драки не миновать. Ему, как мастеру, не хотелось марать свою репутацию, тем более, что Тотров Казбек поступил учиться на заочное отделение в институт и мечтал о своём продвижении по специальности. Поэтому держал за руки Сангиева Руслана до тех пор, пока не скрылся за дверью столярной мастерской.
   Сами ноги притащили меня к кинотеатру "Спутник", где возле ресторана "Казбек" и у входа в ювелирный магазин скопилось множество народа, милиции и машин скорой помощи. Все суетились, что-то возбуждённо обсуждали. Можно было подумать, что здесь произошло ужасное событие века, которое всполошила наш маленький Беслан, а завтра перекинется на Орджоникидзе в столицу Северной Осетии. Вскоре такой слух, как эпидемия, расползётся по всему белому свету. Нас тут начнут перевоспитывать и обсуждать.
  - Что произошло? - осторожно, спросил парня с носилками скорой помощи. - Убили кого-то в магазине?
  - Да нет! Всё нормально! Все целы! - отмахнулся он, не обращая внимания на меня. - Ювелирный магазин ограбили подчистую. Унесли все золото и драгоценности. Женщины магазина были беременные. Вот одну из них и прихватило от такого зрелища. Начались преждевременные роды прямо в магазине. Женщину отвезли в роддом. Нас вызвали тут дежурить. Если, вдруг, следующая женщина начнёт рожать прямо в магазине. Мы её отвезём в больницу. Видишь сколько любопыт-ных собралось. Все хотят видеть происшествие своими глазами, а не читать в газетах.
  - Кто обворовал ювелирный магазин? - допытывался, у санитара скорой помощи. - Поймали воров? Наверно много украли?
  - Говорят, что тут вертелись в четверг двое парней, - ответил санитар, - которые забрались в магазин через чердак. Третий был у них на стрёме, пока те грабили. Сейчас всех троих всюду ищут. Обязательно найдут. Продавщицы говорят, что воры весь магазин распотрошили. Украли золотых изделий и наличных денег на общую сумму, примерно, почти в сто тысяч рублей.
   Меня всего затрясло от страха, что сейчас меня разоблачат и отведут в милицию до суда. Что-бы не быть узнанным беременными женщинами, которые видели меня в четверг у дверей магазина, осторожно дворами ушёл домой. Сидел дома до самого вечера, стараясь сделать себе примочки на синяки, которые получил от Сангиева Руслана вовремя драки в столярной мастерской нашего училища.
   Кроме синяков под глазом и на щеке, у меня была сильно разбита губа, которая вся распухла и отвисла до подбородка. С губы все ещё малость просачивалась кровь. С таким видом меня никто не мог узнать, ни только те беременные женщины с ювелирного магазина, но и родная мать. Хотя бы мама не заметила. Обещал ей давно не драться. Однако, как можно не драться, если тебя оскорбляют и провоцируют на драку. Такой гадкий человек не может жить без битой морды. Сам просится на драку. Такому человеку нельзя отказывать. Надо дать по роже.
  - Ты опять подрался! - возмущённо, воскликнула мама, когда увидела моё разбитое в кровь лицо. - Когда это прекратиться? Тебе скоро уже восемнадцать лет. Через год-два заберут служить в Армию. Ведёшь себя, ну, как паршивый мальчишка. За что опять выяснял свои отношения? Наверно с друзьями что-то не поделил?
  - Готовлюсь служить в армии. - ехидно, ответил маме. - Там тоже придётся драться с врагами за Родину. Вот учусь драться, чтобы быть отличником во время службы в армии.
   Мама ничего не ответила и пошла на кухню готовить мне примочки, чтобы вывести очередные синяки и ссадины, которые получал от пацанов в драке за справедливость своего слова. Конечно, тоже не оставался в долгу перед своими соперниками. Сейчас дома Сангиеву Руслану тоже дела-ют примочки. Ему такой фингал подвесил возле глаза, что он долго у него будет светиться и щеку разбил до крови. Следующий раз будет знать, как распускать свой язык. Если он только ещё раз на меня свой рот раскроет, то получит сразу.
   На следующий день весь Беслан знал об краже в ювелирном магазине. Знали точное время ограбления, это сразу после закрытия ювелирного магазина. Конечно, знали, кто ограбил ювелирный магазин. Только где находятся воры с золотом и драгоценностями, этого никто не знал. Поэтому воров объявили во всесоюзный розыск вместе с их фотографией и отпечатками пальцев. Так оставалось ждать время поимки воров и осуждения их по уголовному закону. Возможно, что меня тоже разыскивала милиция по приметам.
  - Иди. Тебя к директору вызывают! - со злостью, сказал мастер, Тотров Казбек. - Тебя за драку судить будут.
  - Что, Сангиев Руслан скончался от нанесённых ран? - ни к месту сострил. - По рублю будем скидываться?
  - Ты сейчас узнаешь, остряк, когда милиционер посадит тебя в машину. - сквозь зубы, процедил Сангиев Руслан.
  - Ах! Жертва! Извини, что тебя не заметил. - показывая кулак Сангиеву Руслану, опять сострил. - Как жаль, что рубль сохранился. Мы ещё с тобой встретимся, если ты наплёл на меня. Всю морду разобью тебе.
   Отправился в сторону административного здания нашего училища в сопровождении мастера Тотрова Казбека. Очевидно, этот мастер боялся, что удеру от ответственности, а его накажут за плохое воспитание несовершеннолетних подростков. Поэтому Тотров Казбек шёл рядом со мной. Но тут никуда не собирался удирать.
   В моей жизни столько было драк, что если бы после каждой драки удирал, то моей дальнейшей жизни не хватило бы на мои поиск за все мои драки. В другом нарушении советского закона и общественного порядка себя виновным не чувствовал, а драка у меня была за справедливость. Было много свидетелей, они подтвердят, что Сангиев Руслан первый начал оскорблять меня и моих друзей. За что и получил.
  - Ты где был 7-го марта в четверг до пяти часов вечера? - спросил меня, участковый милиционер, который был в кабинете директора училища и ждал моего прихода. - Только мне ничего не ври. Все уже известно. За честное признание меньше наказание. Такой юридический принцип во всём и везде.
  - Не знаю, чего мне врать? - ответил участковому. - Ведь вы уже все знаете. Только могу сказать, что весь этот день был в нашем училище. Делал праздничную сенную газету к женскому дню. Ушёл и училища в начале шестого вечера. Это могут подтвердить девчонки, которые готовили праздничный стол в актовом зале и сторож нашего училища. Он закрывал актовый зал, после того, как повесил праздничную стенгазету на 8-е марта.
  - Откуда у тебя синяк под глазом и разбитая губа? - не унимался участковый милиционер. - Друзья побили?
  - Дрался за справедливость! - гордо, ответил. - Если так будет мне нужно, то буду за это драться всегда.
  - Ты знал, что твои лучшие дружки идут грабить ювелирный магазин? - обратно, допытывался милиционер.
  - Если бы знал, где друзья, то был бы вместе с ними и не рисовал допоздна стенгазету. - зло, ответил участковому.
  - Как ты думаешь, где могут быть сейчас твои друзья? - опять продолжал допрос следователь. - Есть такое место в Беслане?
  - Если бы думал или знал, где находятся сейчас мои друзья, - серьёзно, ответил участковому милиционеру, - то делил бы вместе с ними все награбленное золото из ювелирного магазина. Но, к моему сожалению не знаю где они.
   Участковый милиционер и следователь долго задавали мне различные наводящие вопросы, чтобы как-то уличить меня в причастности к ограблению ювелирного магазина. Но каждый раз отвечал им так, что у них ещё больше появлялось вопросов, а у меня масса ответов, которые говорили о том, что никаким образом не подходил под статью обвинения в грабеже ювелирного магазина. Словно знал заранее, как отвечать.
  - Что тогда ты делал в начале шестого у ювелирного магазина? - спросил меня следователь. - Ты не пытайся выкручиваться. Тебя там видели больше десятка свидетелей и две продавщицы из ювелирного магазина.
  - Был возле ювелирного магазина тогда, когда беременные продавщицы закрывали ювелирный магазин. - ответил следователю. - Но не на втором этаже, а на улице. Там не могли поместиться больше десятка ваших свидетелей и две беременные продавщицы, о которых вы только что сказали в присутствии моих многочисленных свидетелях в кабинете директора училища. Таким образом, при скоплении ваших многочисленных свидетелях на улице, не мог ограбить ювелирный магазин, так как было слишком много желающих поделить между ними награбленное мной. Но и к ювелирному магазину приходил не для того, чтобы принимать роды у беременных продавщиц, что так одна из них уже сделала вчера в присутствии многочисленных свидетелей. В моём окружении тоже есть женщины, которых хотел поздравить с этим женским праздником.
  - Ну, ладно! Умник! - прервал мою длинную речь следователь, который писал протокол дознания. - Подписывай свои показания и вали отсюда. Пока тебя ещё не привлекли к ответственности в заблуждении милиции.
  - Вот поэтому не буду ничего подписывать, - ответил следователю, - чтобы не привлекли за что-то к ответственности.
  - Как это не будешь!? - возмущённо, воскликнул следовать. - Тебя только за это могу посадить в тюрьму на несколько лет!
  - Попробуй! - спокойно, сказал при всех. - У тебя ничего нет против меня. К тому же ещё несовершеннолетний. Если ты меня хотя бы на час задержишь, то на тебя такое накатаю при огромном скоплении присутствующих здесь свидетелей, что тебе придётся всю свою жизнь сидеть в тюрьме и читать там всем написанное мной.
   Следователь жадно стал глотать ртом воздух и не мог найти никаких слов на мою речь. Участковый милиционер ни стал ждать усмешек в свой адрес, поспешил выйти из кабинета директора нашего училища. Вскоре и следователь удалился восвояси, так и не добившись ничего от меня. Вышел на улицу, только после того, как все покинули кабинет директора.
   Мастер Тотров Казбек ушёл раньше. Без постороннего сопровождения пошёл в столярную мастерскую. Больше меня никто не беспокоил по вопросам кражи из магазина. Лагутина Толика и Чирикова Сашку поймали через неделю, в Баку, столице Азербайджана, с четырьмя чемоданами награбленного добра в ювелирном магазине в Беслане. Затем их отправили в тюрьму Орджоникидзе, столицу Северной Осетии.
   Лишь после этого началось длительное расследование уголовного дела, которое закончилось наказанием к шести годам тюремного заключения каждого. Все это время меня никто не трогал, и на суд не ходил. Ведь ничем не мог помочь своим друзьям за их детскую шалость, которая обернулась им уголовным преступлением. Только потому, что они признались в совершении преступления и взяли на себя вину полностью, им дали всего лишь по шесть лет строгого режима в колонии для несовершеннолетних преступников в разных лагерях подальше от подельников.
   Лагутину Толику и Чирикову Сашке не хватило всего несколько месяцев до совершеннолетия иначе бы им грозил срок от двадцати лет тюрьмы до высшей меры наказания, то есть, расстрел. Так как сумма украденного добра в ювелирном магазине исчислялась почти в сто тысяч рублей.
   В то время это считалась грабежом в особо крупных размерах и рассматривалась до высшей меры наказания - расстрел. Так тогда для моих друзей обернулась детская шалость с ловлей летучих мышей в длительный срок лагерного заключения. Фактически случай со стенной газетой спас меня от тюрьмы.
  
  2. Тайный художник.
   Прошло чуть больше двух лет после того случая с ограблением ювелирного магазина. Служил в армии в Батуми, столице Аджарии. Художником в штабе дивизии в воинской части прямо у самого берега Чёрного моря. Служба проходила нормально. Уже успел побывать за хорошую службу в отпуске у себя дома в Беслане, откуда тогда призвался на службу в Советскую Армию. В воинской части у меня была художественная мастерская, в которой работал и спал. Изредка был на ежедневном построении проверки всех солдат части.
   Как-то раз мне дали срочную работу по художественному оформлению всей воинской части. Работы было так много, что один едва ли успел бы сделать к сроку всю художественную работу. Поэтому мне в помощники дали несколько солдат. Нарисовал чертежи для изготовления планшетов и эскизы на будущие плакаты. Раздал чертежи солдатам, которые будут делать планшеты из дерева, фанеры и листов железа.
   Другие солдаты пульверизатором грунтовали и красили планшеты в белый цвет. Третья группа солдат закрепляла готовые планшеты в том месте, где указал на общем чертеже воинской части. Лишь после этого стал рисовать карандашом свои плакаты и на них писать строчкой название цвета. Солдаты, которых закрепили в помощь мне, должны были каждый своим цветом закрашивать указанные мной цвета до черты другого цвета.
   В завершении художественной работы над планшетами мне оставалось только придать форму и объем перехода между цветами на закрашенных плакатах. После работы нам обещали отпуск из армии домой на десять дней. Конечно, все солдаты желали побывать у себя дома. Поэтому тут старались работать отлично.
   Когда стал выполнять заключительную работу над плакатами, то, вдруг, обратил внимание, что кто-то искусно поправляет мои карандашные наброски на всех планшетах. Не боялся потерять прекрасное место службы в армии в качестве художника. Меня все равно не оставили бы без такой работы. В каждой воинской части нашего гарнизона были нужны художники.
   Как мне уже было известно за несколько месяцев службы в штабе дивизии, то только в гарнизоне не хватало больше десятка художников и поэтому меня часто загружали работой других воинских частей. Но меня задело ни то, что мог появиться мой конкурент, а то, что хотелось узнать, кто этот молодец, который так мне помогает в работе.
   Однако, многих солдат из моей команды помощников вообще не знал. Даже не всех знал в лицо. Так как за контролем общей работы был закреплён старшина роты управления при штабе дивизии, в которой служил художником. В роте управления было несколько десятков человек. Даже не знал точно, так как из-за работы последнее время на построение части не ходил.
   Постоянно был занят художественной работой. Даже спал в своей художественной мастерской, которая находилась в здании штаба дивизии. Так шла моя служба, в которую вмешался какой-то неизвестным художник.
   Но меня раздирало любопытство познакомиться с этим талантливым художником. Попросил старшину роты управление привести ко мне всех тех, кто принимал участие в работе над художественным оформлением нашей воинской части. Якобы определить, кто будет награждён отпусками домой из воинской части.
   Мне действительно поручил командир политотдела дивизии подготовить список поощряемых солдат, которых отобрать поручали именно мне. Ведь только художник мог определить, кто способен помочь художнику. После обеда старшина роты управления привёл солдат, которые помогали мне в работе. Не которых помощников уже знал, которые таскали за мной ведра с художественными красками. Сразу отметил их в списке.
   Другие стояли на улице и ждали своей очереди, так как сразу всех не мог поместить в своей маленькой мастерской наполненной стендами и планшетами. Заходили солдаты по одному. Сам записывал их данные в свой блокнот для дальнейшего представления в штаб. Вскоре список солдат-помощников закончился.
  - Сашка! Чириков! - воскликнул на проверке, когда в общем цвете солдатской формы узнал своего друга. - Так это ты пакостишь на моих планшетах! Как рад, что ты тут. Даже не думал, что могу тебя встретить на службе в армии.
  - Ты предпочитал меня встретить в морге или в тюрьме. - зло, отозвался Чириков Сашка. - Не выйдет у тебя!
  - За это ты можешь и по морде схлопотать. - разозлился, на такую встречу. - Тогда не закладывал тебя ментам и не заставлял грабить ювелирный магазин. Так может быть, это ты хотел меня подставить ментам?
  - Если бы тебя хотел подставить, - прошипел Чириков Сашка, - то мы с тобой на одних нарах в тюрьме лежали. Ты вот художником стал, а мне пришлось в лагерях опоки песком забивать, о которых ты совсем ничего не знаешь.
  - Тебе могу уступить своё место художника, - со злостью, сказал Чирикову Сашке, - а на нарах ты отсидел своё. Тебе нечего лепить мне, также как менты хотели повязать нас на одну парашу. Так что помолчи.
   Сашка опустил голову и молчал. В нем все ещё кипела злость за то, что ему и Лагутину Толику пришлось получить срок за свои детские шалости, а мне удалось избежать наказание. Вот теперь он хотел весь свой гнев выплеснуть на меня, словно виновен в его преступлении. Чириков даже не знает, почему не пришёл в суд и не давал никаких показаний против них.
   Ведь если бы меня раскрутили в соучастники, то мне бы грозило, от силы, пару лет заключения за то, что якобы стоял на шухере и не пресёк преступление. Но им бы тогда за умышленное групповое ограбление могли увеличить срок наказание на полную катушку. Так что лучше б заткнулся со своими обидами. У меня тоже могут быть к нему претензии за предательство.
  - Сиди! - заорал на Сашку, когда он пытался уйти из моей художественной мастерской. - Тебе расскажу все, как тогда было. Совсем ни так, как тебе пели менты на меня. Если ты посчитаешь, что в чём-то виноват за твой срок отсидки, то можешь врезать мне по морде. Если пойму, что ты себе не сделал никаких уроков. Тогда тебя так отмолочу, что будет тошно. Мы уже ни дети и ты должен здраво размышлять.
   Тут же пошёл закрыл в своей художественной мастерской дверь на щеколду, чтобы никто нам не мешал разобраться в самих себе. За наши детские ошибки, совершенные вовремя детских шалостей. Сел напротив Сашки Чирикова и стал ему рассказывать до мелочей все события того прошедшего дня 7-го марта 1963 года, когда мы из-за своих детских шалостей разрушили свою дружбу и исковеркали дальнейшую жизнь.
   Мне хотелось, чтобы Сашка как-то серьёзно осознал всё происшедшее с того страшного дня до сегодняшней встречи со мной в воинской части. Надо было как-то помочь парню вернуться в русло нормальной жизни и забыть ту грязь, в которой он провёл два года своей жизни. Просто удивительно, как это он выбрался оттуда досрочно?
   На суде им объявили по шесть лет строгого режима в детской колонии, а он вышел раньше. Возможно, это он попал под амнистию или ему скостили срок на досрочное освобождение за что-то? Ничего не спрашивал у Чирикова Сашки за его досрочное освобождение, только рассказывал ему о себе. Мне хотелось, чтобы он сам добровольно рассказал мне все то, что наболело у него на душе за эти годы. Так как под давлением ничего не добьёшься, а только ещё дальше загонишь человека в болото его прожитой жизни, которое постоянно находится в его сознании и не хочет уходить оттуда. Надо помочь парню.
   Мы пробеседовали с Сашкой несколько часов. Точнее, это говорил ему, а он молчал, опустив голову и думал о чём-то своём. Мне даже порой казалось, что он меня совершенно не слушает, чёрные мысли так запутали его разум, что он никак из них не может выбраться из сложной ситуации своих размышлений. Тоже в данный момент ничем ему не мог помочь. Просто сам облегчал себе душу, за то время, которое пережил тогда весной 1963 года. Мне самому все надо было выплесну из себя наружу для облегчения.
   Армейский сигнал на ужин, как бы разбудил Сашку, и он ничего мне не говоря отправился в армейскую столовую. Ни стал его преследовать после нашего разговора. Однако, в штабе дивизии сказал, что без помощи Чирикова Александра у меня работа не получилась бы, поэтому ему первому надо дать отпуск домой.
   Командование включило Чирикова в список отпускников, но он почему-то сразу отказался ехать домой. Возможно, что ему сказали о моих хлопотах за его отпуск, а он не захотел получать подачку от "предателя", даже отпуск домой. Вероятно, это была мая ошибка в том, что ходатайствовал на отпуск Чирикова Александра. Сашка понял это, как моё признание вины за собой и поэтому вообще ни стал со мной общаться вовремя службы в армии в одной воинской части. Даже плакаты тут рисовать перестал.
  - Сашка! Обожди! - остановил Чирикова, перед своим очередным отпуском домой. - Уезжаю в от-пуск домой, но хочу тебе сказать не об этом. В газете "Труд" объявляется международный конкурс на политические шаржи. Из-за того, что ты дальтоник из тебя художник не выйдет. Ты не различаешь цвета. Из тебя может получиться классный график в области шаржей. Отправь свои дружеские шаржи на конкурс в газету.
   Положил Сашке в руки газету "Труд", в которой было написано объявление на международный конкурс политического шаржа. Чириков Сашка нехотя развернул газету "Труд" и отправился дальше. Посмотрел в его сторону и пошёл в штаб дивизии оформлять свой очередной отпуск домой. Отпуска домой получал после художественной работы к каждому празднику и почти все праздники за время службы в армии был дома на отдыхе. Конечно в это раз хотел поехать домой вместе с Сашкой. Но он этого не захотел из-за меня.
   После отпуска домой больше Чирикова Сашку в воинской части не увидел. В штабе сказали, что он записался добровольцем служить на Китайскую границу, где в это время проходили вооружённые столкновения с нарушением границы со стороны Китая и там есть много жертв с обеих сторон границы. Не знаю зачем он это сделал. Наверно решил быть дальше от меня. Иначе зачем бежать ему из этой воинской части?
   Вполне возможно, что это он хотел так искупить свою вину перед всеми людьми, которым он причинил боль своими пакостями или сбежал от меня, чтобы больше никогда мы не могли встретиться. Причины могли быть разные. Мы с ним расстались на долго. Так и не удалось нам выяснить отношения между собой.
  
  3. Расплата за шалость.
   Моя служба в армии закончилась и прошло ещё три года, прежде чем уже с женой вернулся обратно в Беслан на постоянное место жительство. Жизнь сильно изменила меня, также, как и город, в котором произошли все эти события. Остались только прежними кинотеатр "Спутник" и то злосчастное здание с летучими мышами на чердаке. Только вместо ювелирного магазина на втором этаже появился какой-то магазин залежалых товаров, которые никто не покупал, и они дурно пахли.
   Это было противоположностью того богатства, изобилия и красоты, которые были в ювелирном магазине до его ограбления весной 1963 года. Но ресторан "Казбек" на первом этаже также остался, словно это не над его головой произошли события, который потрясли тогда Беслан и исковеркали судьбы многих семей, а ни только отдельные личности молодых людей. Имею ввиду в первую очередь себя и своих друзей пострадавших за шалости.
  - Пибип! - услышал сзади себя, когда со своими воспоминаниями прогуливался возле кинотеатра "Спутник", кто-то схватил меня за ногу, отскочил от неожиданности. - Ты, что, уже совсем не узнаешь меня?
   Сзади меня стояла белая машина "Волга", которая переливалась блеском своей новизны. Из машины выглядывал незнакомец с откормленной рожей и с ярким блеском золотых зубов. Над которыми переливались американские очки в золотой оправе. На руке незнакомца красовались золотые часы с золотым браслетом, а на пальцах сверкали золотые перстни-печатки, которым мог позавидовать любой кавказец, так как золотые печатки всегда были в моде на Кавказе. Но ни всем они были доступны.
   По той причине, что стоили печатки очень дорого. Хорошую печатку можно было спокойно обменять на машину, а тут полный набор всего. Белая машина "Волга", золотые печатки, часы с браслетом золотым и все остальное сверкающее золотом. Даже белый костюм-тройка и белый галстук были украшенные золотой заколкой с золотым значком. Запонки на рубашке тоже золо-тые.
   Прямо какой-то золотой клоун из Америки. Если бы вместо советского автомобиля "Волга" у него был немецкий "Мерседес" или какая-то другая западная иномарка, то его принял бы за иностранца. В машине сидел русский парень, лицо которого никак не мог вспомнить. Хотя что-то в нём было знакомое мне с детства.
  - Ты, что, тёска! Совсем меня не узнаешь? - сверкая золотыми зубами, воскликнул незнакомец. - Посмотри внимательно! Это же я! Друг твоего детства! Подумай хорошо! Оглянись вокруг! Мир наполнен праздником...
  - Извините! - деликатно, ответил незнакомцу. - Мы с вами никогда не были знакомы. Вы просто ошиблись со мной.
  - Это же я! Чириков Сашка! - закричал мне в спину незнакомец, когда решил уходить от него к кинотеатру.
  - Чего это ты так весь вырядился? - удивлённо, спросил, все ещё не признавая своего друга. - Как попугай или клоун из цирка.
  - Сэр! Это все благодаря вам! - раскланиваясь, произнёс Чириков Сашка. - Грязь и блеск получил от вас!
   Чириков Сашка демонстративно показал рукой на грязную крышу бывшего ювелирного магазина и на свой блеск вместе с машиной. Никак не мог его понять. Может быть, это он обратно ограбил другой ювелирный магазин или ещё от этого ювелирного магазина у него в запасе осталось. Так чем он тогда нашёл хвастаться? Ведь его обратно посадят в тюрьму и причём тут обратно бывший друг? Хотя друзей, бывших не бывает. Расхвастался, прямо как детский сад. Даже смотреть на это противно.
  - Ладно! Хватит тебе стоять истуканом. - сказал Чириков Сашка. - Садись ко мне в машину. Тебе покажу того, кого ты не видел многие годы. Сам его встретил сегодня также как тебя сейчас. Поехали туда к нему со мной.
   Освободил свою руку от его фамильярности, но в машину сел. Мне хотелось посмотреть на того, о ком он мне только что сказал с загадкой. Кого это он мне мог показать после стольких лет разлуки. Машина резко развернулась, и мы поехали в сторону посёлка БМК. Сразу догадался. С кем это он может меня познакомить после стольких лет разлуки. Наверняка Лагутин Толик освободился. Больше никого в БМК не знаю.
  - Ой! Сашки! - удивлённо и настороженно, встретила нас тётя Наташа, мама Лагутина Толика. - Заходите! Будьте как дома.
   Она пригласила нас пройти в зал, а сама скрылась в спальне, которая когда-то была комнатой Лагутина Толика. Мы остались одни. Стал разглядывать интерьер квартиры, которая ничуть не изменилась за все прошедшие годы. Даже тюль на окнах все та же, только вид у неё такой мрачный, будто бы её специально выкатали в пыли и затем повесили на окно, как музейную реликвию дома. Мебель в доме тоже вся старая.
  - А-а-а! Баламуты явились. - растягивая слова, произнёс Лагутин Толик, протирая сонные глаза. - Мы давненько не виделись целую вечность. Сейчас приведу себя в порядок. Вы здесь подождите меня немного.
   Лагутин Толик ушёл в умывальник, а мне было удивительно тому, какая разница между Лагутиным Толиком и Чириковым Сашкой. Сашка выгладит слишком элегантно перед мрачным и потёртым Толиком. Совершенно противоположны друг другу личности. Можно подумать, что так Чириков Сашка всю свою жизнь провёл в роскоши, где-то на вилле своего папаши-миллиардера на Канарских островах.
   В то время, как Лагутин Толик всю свою жизнь провёл в трущобах, добывая себе пропитание путём поиска в вонючих свалках, которые достаются ему от обычного населения. Пожалуй, что этим обычным населением можно считать меня. Так как нахожусь в самой середине между роскошной жизнью Чирикова и грязной помойкой в жизни Лагутина.
   Даже не верится, что мы жили в равных условиях. Бегали по тем же улицам, и все вместе учились в училище. Как сильно изменился мир понятий вокруг нас! Мы сами сильно изменились.
  - Тётя Наташа! Стол нам не надо накрывать. - остановил Сашка, маму Толика. - Мы поедем отдыхать в Орджоникидзе. Все будет хорошо. Мы уже взрослые люди. Вот, купите Толику одежду. Ему надо привыкать к нормальной жизни.
   Чириков положил на старенький сервант стопку денег и потянул меня на улицу, чтобы тётя Наташа не вернула ему деньги. Тётя Наташа только протянула в след нам Сашкины деньги и тут же села со слезами за свой дряхлый стол, который был такой же, как и все в этой квартире. Понимал, что этими деньгами Лагутины жизнь сына не изменят и поставить на ноги не смогут. Но хотя бы одежду приличную смогут купить.
  - Поедем посидим в ресторане за столиком в Орджоникидзе. - грустно предложил Чириков Сашка, когда Толик Лагутин вышел из своей квартиры. - Вас угощаю. Только не отказывайтесь, ваш старый друг. Всё остальное в прошлом.
   Мы с Лагутиным Толиком ничего не сказали. Только сказал, что долго гулять не могу. У меня беременная жена, которая будет волноваться. Ей этого нельзя делать. Скоро ей через месяц надо будет рожать.
  - Сейчас к твоей жене заедем. - не много весело, сказал Чириков Сашка. - Ты ей скажешь, где мы будем. Пускай не беспокоится за нас.
   От дома Лагутина Толика до нашего дома мы ехали всего пару минут. Для приличия пригласил друзей в гости, но они в один голос отказались. Сослались на то, что тогда в Орджоникидзе, мы сегодня уж точно не попадём.
  - С друзьями детства встретился. - сказал Людмиле. - Мы поедем в Орджоникидзе. Там посидим немного за столиком. Не переживай за меня. Все будет хорошо. Сегодня к вечеру буду обязательно дома.
  - Ты, не забывая о моём положении! - вдогонку мне, крикнула Людмила. - Чтобы засветло вернулся домой!
   Больше ничего ни стал говорить жене, а только помахал ей рукой, когда она вышла на балкон. Друзья сидели в машине и тоже помахали Людмиле рукой из машины. Автомобиль тут же рванул вперёд. Мы помчались мимо тех мест, которые напоминали нам о нашем прожитом детстве на этих улицах в Беслане. Когда машина выскочила на трассу, то слегка приоткрыл боковое стекло и стал обдувать себя прохладным ветерком, который просочился из Дарьяльского ущелья по руслу реки Терек и освежил окрестные места свежим воздухом.
   Лагутин Толик наоборот передвинулся в угол машины на заднем сидении, забился там и сидел с закрытыми стёклами, словно он боялся, что его сейчас заберут обратно в милицию или из машины, сдует холодный ветер, который может ещё простудить подорванное здоровье на лесоповалах в заключении. Мы ехали до Орджоникидзе по трассе, по которой в детстве ездили на разных видах транспорта и ходили пешком столько много раз, что знали наизусть каждый километр. Между Бесланом и Орджоникидзе двадцать два километра для нас это не расстояние по трассе, а мера нашей жизни измеренное разными событиями, которые остались в нашей памяти навсегда.
   На развилке трассы в сторону Грозного с левой стороны конезавод известный породой лошадей далеко за пределами Кавказа. Дальше за ним питомник редких ягод и плодов. Прямо по трассе автомобильный мост на железной дорогой. Перед ними безымянный естественный водоём с родниковой водой, которая настолько холодная, что даже летом не все в ней купаются.
   Достопримечательности из нашего детства можно перечислять несколько часов. Но мы едем в Орджоникидзе для того, чего сами не знаем. Вспомнить своё детство или свои ошибки, которые совершили в детстве. Есть конечно, что вспоминать. Много было хорошего и плохого в нашем детстве. Если положить на весы определения, то, думаю, всего будет у нас поровну. Так получилось у нас в прошлой жизни.
  - Давайте посидим в ресторане у озера в городском парке. - неуверенно, предложил Лагутин Толик, когда мы стали подъезжать к воротам городского парка. - В другой ресторан вас со мной не пустят. У меня такой помятый вид. Страшно смотреть. Сразу видно, что зек.
  - Хорошо! Как желаешь. - согласился Чириков Сашка. - Там моя машина будет на стоянке под присмотром.
   Сашка развернул свою белую "Волгу" и поставил на открытой площадке на виду у всех проходящих. Таким образом, мы могли сидеть в ресторане у озера в городском парке под открытым небом и наблюдать за машиной Чирикова Сашки, чтобы никто её не тронул и, самое главное, не угнал. Хотя в Северной Осетии были единицы краж легковых автомобилей и то без цели наживы, так просто, покататься и где-нибудь бросить.
   Украсть машину на долго в Северной Осетии практически нет смысла. Так как это у всех на виду. Населённые пункты и города не очень большие. Каждый знает, на какие деньги, когда и кто приобрёл машину. Наверняка за машину Чирикова Сашки знает уже вся Северная Осетия. Такие машины здесь можно на пальцах пересчитать. Чёрные и белые автомобили "Волга", имеются в большинстве своём у правительства республики Северная Осетия.
   Совсем мало у частников. Остальные имеют машины "Москвич" и "Жигули". Только одна машина иномарка "Форд-люкс", которую оставили местному проводнику в горах после съёмок документального фильма учёными из Соединённых Штатов Америки. Есть ещё машина "Чайка" у частника. Поговаривали, что ему эту машину подарил первый космонавт Земли, Юрий Алексеевич Гагарин. Пожалуй, все машины налицо. Так что мало вероятности, что машину Чирикова Сашки могут украсть.
   Видимо, это жаркий день и ещё к тому же рабочий, послужил тому, что в ресторане возле озера было занято всего два столика и несколько десятков пустых. Мы выбрали такой столик, который был в тени возле воды. С него хорошо просматривалась площадка с нашим автомобилем. Когда нам принесли бутылку коньяка, сказал друзьям, что мы вначале поедим жирной пищи, чтобы желудок у каждого хорошо был смазан жиром. Так мы не опьянели от коньяка. Тем более что мне неудобно домой приходить пьяным к своей жене.
   Чириков Сашка сразу заявил, что спиртное пить не будет, у него аллергия на спиртное и вдобавок он за рулём автомобиля. Если Чириков напьётся, то кто тогда нашу тройку отвезёт на автомобиле домой? Коньяк бутылки на двоих, это было слишком много. Тем более для Лагутина Толика, который более шести лет ничего спиртного во рту не держал.
   Так что ему понюхать было достаточно коньяку, чтобы тут же сразу опьянеть. Не смотря на моё крепкое здоровье, тоже на бутылку коньяка не тянул. Поэтому было решено, что пьём без принуждения, кто сколько может. Если коньяк останется, то его заберём с собой. Кому-нибудь из нас коньяк пригодиться дома на похмелье. Не бросать же нам тут бутылку начатого коньяка в ресторане.
  - Так, ребята! - потирая ладони, сказал Чириков Сашка. - О чём мы с вами поговорим сегодня? О детстве?
  - Давайте поговорим о прошлом. - захотелось перехватить инициативу мне. - Меня очень интересует один вопрос. Как это вас угораздило залезть тогда в ювелирный магазин? Тем более, без моего участия. Ведь мы были "не разлить водой", а тут, вдруг, вы обошли меня и вляпались в такое, что вам всю жизнь вспоминать это можно.
  - Да! Уж! Вляпались мы тогда в эту историю, по самые уши! Хорошо! Поговорим! - согласился, Чириков Сашка. - К тому же Толик не все знает про то, как мы с тобой служили в одной воинской части. Так сказать, защищали нашу Советскую Родину. В то время, как Толик срок тянул на всю катушку, "звонком", за себя и за нас.
   Так вот, тогда, когда ты усиленно старался в училище угодить нашим девочкам к Женскому дню 8-го Марта. В это время мы с Толиком, как полные болваны стояли у ворот нашего чёрного рая с летучими мышами. Мы думали, что ты вот-вот подойдёшь. Без тебя лезть на чердак мы не хотели. Тут ещё узнали о досрочном закрытии ювелирного магазина в честь женского праздника.
   Чтобы не сорвался наш коварный замысел с летучими мышами, мы решили проскользнуть наверх чердака и поймать хотя бы с десяток летучих мышей. Засов на люке мы предварительно отодвинули и нам оставалось дождаться, когда с ювелирного магазина выползет последний покупатель. У нас с Лагутиным Толиком в запасе было ещё минут двадцать на то время, пока беременные продавщицы будут сдавать свою выручку инкассаторам и десять минут на подготовку закрытия ювелирного магазина.
   Если бы мы даже слазили с чердака в присутствии беременных женщин с пакетами летучих мышей, то кроме преждевременных родов от страха при виде летучих мышей и угрозы пальчиком в нашу сторону, ничего другого нам не угрожало. Ведь мы не собирались совершать преступления, у нас были всего только детские шалости, за которые несовершеннолетних детей не судят. На это мы и рассчитывали, что нас не будут судить, а лишь поругают. Этими шалостями занимались когда-то все взрослые.
   Но когда мы забрались на чердак, то в какое-то мгновение нас охватил страх. Мы оба были словно в шоке. Весь чердак был облеплен летучими мышами. Их было тысячи, если не десятки тысяч штук. Летучие мыши весели повсюду. Просто не было на чердаке пустого места. Мало того, все летучие мыши не спали, как это раньше мы предполагали.
   Летучие мыши смотрели на нас и как будто ждали, когда мы их тронем, чтобы тут же нас разорвать в клочья. Нам надо было смываться отсюда. Пока летучие мыши не опомнились, чтобы заняться разделкой нас для своей пищи. Мы несколько минут стояли без движения. Смотрели на этих бестий.
   Осторожно опустил руку, чтобы открыть люк, но какой-то болван снаружи закрыл щеколду. Мы с Толиком оказались в ловушке. Надо было пробираться на другой конец этого чердака, так как там было слуховое окно, с которого можно было выбраться на крышу и с крыши попробовать спуститься по водосточной трубе во двор ресторана.
   В крайнем случае, поднять вопли, чтобы нас сняли пожарники с крыши и сдаться на милость нашей добросовестной милиции с чистосердечным признанием о наших детских шалостях. За что наших родителей могли всего лишь оштрафовать на небольшую сумму денег. Ведь мы ни крали ни чего. Были просто детские шалости.
   Мы стали медленно пробираться в другой конец чердака. Когда мы проходили над кухней ресторана "Казбек" то увидели интересное зрелище. Прямо над котлом для приготовления пищи находилась вытяжная труба, в которую было видно, что делается на кухне. Толстая повариха с огромными голыми сиськами в одном колпаке и халате на голое тело, тряслась с половником над костром.
   Нам сверху было видно её голое тело до самого чёрного пучка волос между ног. Так как она была одна и ей стесняться было некого, то она постоянно трясла своими сиськами. Поднимала край халата, чтобы вытирать свой пот, который жирными ручьями стекал прямо в котёл. В этот момент толстая женщина оголяла весь свой жирный зад и огромные сиськи. Нам конечно было интересно на это посмотреть.
   Вовремя этих её процедур, было видно все её голое тело от сисек, до чёрного пучка волос, который был такой огромный, что больше был похож на громадный куст, в котором можно было легко заблудиться. Но и это было не все. Самый кайф был в том, что прямо над этим огромным котлом на чердаке больше всего весело летучих мышей, которые оправлялись прямо в этот котёл и бросали в него свои объедки в виде кусочков насекомых, которых они тут же ловили себе на съедение. Повариха совершенно не обращала на это внимание и разливала готовые порции на заказ посетителей, которые употребляли в пищу все то, что попадало в котёл от летучих мышей и от поварихи, обильно покрытой жирным потом, вперемежку с грязью.
   Когда нам уже надоело это зрелище, и мы собрались пробираться дальше, то, вдруг, мы в темноте увидели филёнчатую дверь, прямо от крыши чердака до потолка ресторана "Казбек" над кухней которого мы стояли. Мы подумали, что эта дверь ведёт в кладовую ресторана "Казбек" откуда нам можно было легко удрать на улицу. Тем более что ресторан работал. Можно было даже извиниться, что мы якобы заблудились и не в ту дверь ресторана вошли. В крайнем случае, могли купить в ресторане пару бутылок пива. Деньги у нас в кармане были, так что выкрутится, можно было в нескольких вариантах. Тут же уйти спокойно домой. Надо было только открыть филёнчатую дверь, которая вела нас в историю с полной неизвестностью.
   Но дверь оказалась замкнутой на ключ или вообще забитая гвоздями. Ход нам был закрыт. Однако мы не отступили перед этим, что нам стоило убрать большую филёнку в двери, если мы за время учёбы в училище делали множество филёнчатых дверей и знали все их слабости. Немного усилий понадобилось нам, чтобы вытащить большую филёнку в двери и расталкивая различные предметы на своём пути, пробраться в какое-то помещение, которое было закрыто. Так что нам в темноте пришлось поработать локтями вовсю.
   Когда мы оказались в этом не большом помещении, то нащупали на стене выключатель и вклю-чили свет. Это была какая-то кладовка, заставленная различными железными ящиками и картонными коробками. Рядом была ещё одна филёнчатая дверь, которую также вскоре вскрыли. Первым пролез в эту дырку в двери и обомлел. Прямо перед моими глазами стояли прилавки ювелирного магазина, наполненные различными золотыми украшениями. В это самое время последняя продавщица захлопнула дверь ювелирного магазина. Видел, как она долго крутила ключом в двери, чтобы закрыть за собой ювелирный магазин. Этой женщине всего лишь стоило вернуться по какой-то причине обратно в магазин и на этом наше страшное будущее прервалось бы в самом начале. Мы получили бы пару лет за взлом ювелирного магазина в присутствии продавщиц.
   Больше нам ничего пришить не могла. Так как у нас в карманах ничего не было. Все филёнчатые двери мы вскрывали куском ржавой проволоки, которую нашли тут же на чердаке. Но ни одна продавщица не вернулась. Мы остались один на один перед своей совестью. Воровать или не воровать. Мы так много наследили на чердаке, в кладовке и за прилавком ювелирного магазина, так что если бы мы даже ничего не взяли, то на нас повесели бы все расходы и недостачи ювелирного магазина. Так впоследствии все и было. Поэтому, нам ничего не оставалось, как искать тару для сбора разных драгоценностей, которые были всюду. Даже обыкновенные картонные коробки и какие-то фанерные ящички были набиты украшениями.
   После долгих поисков, мы наконец-то нашли четыре чемодана, которые прямо как будто бы специально подготовили для нашего грабежа. Так как ничего подобного из товаров в ювелирном магазине не было и быть не могло. Ведь это же не универмаг, а ювелирный магазин с золотом. Поэтому мы подумали, что это сам Бог направил нас сюда грабить ювелирный магазин. Хотя Бог не позволил бы людям подобное делать.
   Мы особо чваниться ни стали, выкладывали прямо из коробок все содержимое на прилавок. От света уличных фонарей нам прекрасно было видно, что находиться на прилавках. Если это было золото, то мы его сгребали в чемоданы. Все остальное сбрасывали с прилавка на пол магазина, чтобы ненужные нам товары не мешали выбирать золотые вещи. Так нам было удобно набивать эти чемоданы ювелирными изделиями.
   Часа за два мы перерыли весь ювелирный магазин. В магазине после нас остался такой бардак, что и не беременные женщины при виде такого беспорядка в своём магазине стали бы рожать. Магазин был похож на свалку не нужных вещей. Мы поработали на славу себе. Так мы думали, когда выбирались из магазина тем же путём, как и попали в него всего часа два назад. Только тащили в этот раз четыре чемодана золота.
   Когда мы вновь шли по чердаку, то старались нагибаться как можно больше. Не хотели зацепить летучих мышей, которые уже отогрелись от кухни ресторана и начинали часто вылетать из чердака на улицу. Так как летучим мышам надо было уже разминать свои отёкшие за зиму крылья-лапы и ловить на корм своим новорождённым детёнышам первых насекомых, которые тучей летали вокруг ресторана наслаждаясь его паром. Мы выбрались через слуховое окно чердака на крышу, рискуя быть покусанными летучими мышами, так как оно тоже выбирались тем же путём на свежий воздух и мелькали перед нашими лицами, чего нам было неприятно ощущать. Но мы не отмахивались от летучих мышей даже тогда, когда они, заблудившись в пространстве висли на нашей одежде и на чемоданах. Можно подумать, что они ручные.
   Мы прекрасно понимали, что их нельзя беспокоить в их стихии, также как пчёл и ос возле их жилища. Иначе, рой насекомых или стая летучих мышей станут защищать своих сородичей и своё место жительства, тогда прощай мама навсегда. От нас останутся лохмотья.
  - Ну, с меня хватит рассказа. - сказал Чириков Сашка, переводя дыхание. - Мне тоже кушать хочется. Вы по второму шампуру шашлыка съели, а ещё первый не закончил. Пока буду кушать, то пусть Толик расскажет дальше. Ведь там, на чердаке с летучими мышами был не один. Лагутин Толик находился там рядом.
  - Хорошо! Хорошо! - согласился Лагутин Толик, вытирая жирные от шашлыка пальцы салфеткой. - Буду рассказывать до того места, как ты ухитрился купаться в мазуте. За себя ты расскажешь сам. Мне как-то неудобно будет рассказывать про твои доблести в Каспийском море. Ведь надо же было до этого додуматься!
  - Когда мы оказались на крыше чердака ресторана, - продолжил рассказ Лагутин Толик, - то увидели, что прямо под краем черепицы находится забор, который разделял дворы ресторана "Казбек" и кинотеатра "Спутник". Достать до забора мы никак не могли. Забор находился на уровне первого этажа ресторана и к тому же был жиденький, так что нас двоих с четырьмя чемоданами золота забор мог совсем не выдержать.
   Тогда мы побросали чемоданы с добром через забор во двор кинотеатра "Спутник". За таким добром в четырёх чемодана с золотом и самый трусливый прыгнет с крыши чердака второго этажа. Этим первым смелым оказался Чириков Сашка. Он прыгнул прямо на чемоданы и так сильно ударился об железный забор, что во дворе ресторана сытая собака, которая никогда не лаяла, жалобно завыла то ли от страха, то ли от того, что потревожили её сон.
   Мне пришлось обратно спрятаться на чердаке, так как в это время из ресторана вышла жирная повариха с голыми сиськами. Она принесла собаке облизать кастрюлю, в которой только что варила корм для посетителей ресторана "Казбек". Мне пришлось посидеть несколько минут на чердаке, пока собака вылизывала кастрюлю. Затем вылизанную собакой кастрюлю опять забрала жирная женщина.
   Наученный опытом Сашки прыгать со второго этажа, прыгнул во двор кинотеатра "Спутник", как можно дальше. Сашка там подстраховал меня. Моего удара головой об железный забор не произошло. Теперь нам предстояло незаметно выйти с четырьмя чемоданами добра со двора кинотеатра "Спутник".
   Но так как нас в городе знали совершенно все, то нам ещё в ювелирном магазине пришлось прихватить пару шикарных костюмов и туфлей по своему размеру. Видимо, эти дефицитные шмотки продавали в ювелирном магазине из-под прилавка. Но нам они оказались в самый раз. Так что мы, переодевшись в этот парад, пошли к воротам на выход со двора кинотеатра "Спутник". Как раз в это время закончилось очередное кино в кинотеатре "Спутник" и люди вывали толпой со всех дверей кинотеатра. Нас тут же могли узнать горожане. Но в нашем параде были и шикарные шляпы. Мы тут же напялили шляпы на глаза и пошли от кинотеатра "Спутник" так, словно мы тоже только что с чемоданами были в кинотеатре. Смотрели там какой-то новый фильм.
  - Вот чудики! - услышали мы, за своей спиной. - В кино с чемоданами ходят. Наверно, это с поезда парни?
   Окружающие нас зрители кинотеатра подняли на смех. Не обращая внимание на приколы, мы ба постарались, как можно быстрее, удалиться от толпы горожан в сторону междугородной автобусной станции. Идти на вокзал мы не рискнули. Там нас могли прихватить милиционеры, так как нас они хорошо знали по нашим поездкам "зайцами" на поезде от Беслана до Орджоникидзе. Уехать на автобусе или на такси в Орджоникидзе было куда проще. Тем более, что перед женским праздником на автостанции никого не было. Зато было много свободного транспорта, который ждал опоздавших на пригородный поезд пассажиров до Орджоникидзе и ближних поселков. Здесь мы могли просто сесть на любой вид транспорта. Хорошо, что время было позднее и улицы были безлюдные. Можно было незаметно уехать куда угодно.
  - Нам до станции автовокзала в Орджоникидзе. - скомандовал Чириков Сашка, усаживаясь тут в такси.
   Сел на задние сидение такси с четырьмя чемоданами, набитыми добром. Таксист удивлённо посмотрел на наш необычный вид для подростков и поехал в сторону Орджоникидзе. Сашка всю дорогу указывал таксисту, как быстрее доехать до городской станции автовокзала. Можно было подумать, что это он таксист, а таксист наоборот его пассажир и не знает, как быстрее добраться до городской станции автовокзала. Вот Сашка и объясняет ему место расположения нашего конечного пути. Таксист улыбается и молчит. Таксисту все равно, что говорит ему Чириков Сашка, главное, это как можно больше содрать с нас денег. Даже счётчик такси не включил в машине. У таксиста уже есть нюх на таких, у кого можно содрать деньги.
   Хорошо, что Сашка сообразил остановить такси не у центрального входа в автовокзал. Иначе бы мы сразу попали в лапы милиции, которые словно собаки рыскали по всему автовокзалу, проверяя документы и багаж у ночных пассажиров, не успевших уехать из Орджоникидзе. Так что нам пришлось тормознуть такси в стороне от автовокзала и заплатить таксисту четыре полные ходки между Бесланом и Орджоникидзе. Как только довольный таксист скрылся за поворотом соседней улицы, мы тут же шмыгнули в соседний двор жилых домов вблизи автовокзала. Надо было разобраться с чемоданами и со своим дальнейшим определением дороги, куда нам надо ехать. Ведь мы с Сашкой не обсуждали наши дальнейшие действия.
  - Давай мы их куда-нибудь спрячем. - предложил, Сашке. - Вернёмся домой, как ни в чём не бывало. Ювелирный магазин откроется только через четыре дня. За это время мы что-то решим, как поступать с добром.
  - Ты, что, обалдел что ли! - закричал на меня Сашка. - Мы с тобой так наследили в ювелирном магазине, что любой пацан определит наше присутствие там, а милиционеры тем более, сразу узнают. Нам сейчас надо хорошо разобраться с тем, что лежит в наших чемоданах и двигать куда-нибудь в другой город, чтобы там подешевле все продать и слинять на край света, где нас не найдут. Там мы будем жить сколько нам угодно.
   Мы потащились с четырьмя чемоданами в глухой двор, куда даже милиция боится заглядывать. Там со стороны уличного забора большой фонарь хорошо освещал не большую площадку в кустах. Сашка встал на шухере, а вывалил все содержимое четырёх чемоданов под кусты. Пустые чемоданы положил вокруг себя и стал в них одинаково раскладывать поровну, в первую очередь самые дорогие драгоценности из золота и драгоценных камней на дно чемоданов. Постепенно укладывать то, что мы посчитали дешевле. Вещи и украшения, которые оказались не очень дорогими, это на наш взгляд, мы откладывали в сторону, чтобы после решить их судьбу. Ведь ни тас-кать по всему Советскому Союзу вещи не представляющие ценности.
   Когда все было уложено в чемоданы, то мы сверху этого добра положили своё домашнее барахло, которое было под нашими новыми костюмами из ювелирного магазина. Все то, что мы посчитали не нужным для нас, мы разложили в почтовые ящики соседних домов. Представляю, это какая радость и удивление было у жильцов этих домов, когда они обнаружили в своих почтовых ящиках различные вещи и женские украшения. Наверно, люди обалдели от увиденного домбра в почтовых ящиках. Разговоров было на долгие годы жизни.
   Теперь нам предстояло поймать междугородное такси и на нем смыться за пределы Северной Осетии. Куда именно ехать, мы так и не решили. Поэтому Сашка оставил меня с четырьмя чемоданами на автобусной остановке около жилого дома, а сам пошёл на автовокзал ловить такси. Когда Сашка пошёл в сторону автовокзала, то посмотрел ему в след и мне стало смешно.
   После того, как мы сняли с себя домашнее барахло, то костюмы на нас обвисли и теперь Сашка больше был похож на циркового клоуна, у которого болтались рукава от костюма и тащились за туфлями брюки. Едва сдерживал смех, но останавливать Сашку было бесполезно, так как своим криком мог привлечь на себя внимание, которое нам в то время было совершенно не нужно.
   Надеялся на то, что милиция Сашку не задержат, так как у него в кармане был только его собственный паспорт и немного денег на такси. Все остальное было со мной. Это ещё хорошо, что мы постоянно с собой таскали паспорта. Так как тогда в это время мы себя считали совершенно взрослыми.
   Все четыре чемодана набитые добром оставил в кустах. Сам вышел на автобусную остановку. Ни таскать же мне чемоданы с драгоценностями прямо в присутствии таксиста, который сразу поймёт, что мы воры. Большая часть денег тоже была в каждом чемодане поровну. Искоса погладывал за нашим добром.
   Да, совсем забыл, что кроме различного добра из ювелирного магазина мы взяли ещё целую, кучу денег, которые были в магазине под железным шкафом в коробке из-под обуви. Больше там ничего не было. Очевидно, это беременные продавщицы их прятали туда от левого товара, который продавали из-под прилавка и не сдавали инкассаторам вместе с дневной выручкой. Сколько было там денег, нам не известно. Считать нам их было некогда, да и не нужно было.
   Это же не стипендия из училища и не зарплата, сумму которой нам нужно знать. Поэтому мы эти деньги в дальнейшем рассовали по своим карманам и ходили с растопыренными карманами всюду. Рисуясь перед людьми своим богатство. Но до приезда такси вместе с Сашкой у меня в кармане было денег немного больше, чем требовалось за оплату такси в другой конец Северного Кавказа или ещё в Закавказье.
   Прошло минут десять, как увидел издалека, что Сашка поймал такси. Тут же вытащил наши четыре чемодана из кустов на автобусную остановку и сделал вид, что жду автобус или такси среди ночи. Так как одна влюблённая парочка прогуливалась по тротуару и удивлённо поглядывала на меня. Видимо они подумали, что какая-то семейка с приветом решила уехать из Орджоникидзе среди ночи и на остановке автобуса оставила одного парня с четырьмя чемоданами набитыми семейным скарбом. Ведь меня могли свободно обокрасть орава пацанов. Возрастом по старше меня или даже мои ровесники. Один ничем не мог бы отбиться от грабителей и звать на помощь кого-то тоже было опасно. Так как сам в данный момент был вор. Мне оставалось только рассчитывать на удачу, которая пока была на нашей стороне.
   Пока размышлял, Сашка сел в такси рядом с водителем, и они развернулись в мою сторону. Облегчённо вздохнул и выставил все четыре чемодана к краю дороги. Машина такси сделала разворот возле остановки автобуса прямо у моих чемоданов. Из машины вылез высокий грузин и открыл нам заднюю дверь такси.
  - Ты знаешь, как нам повезло! - стал заливать Сашка, укладывая все четыре чемодана на заднее сидение такси. - Мы с тобой собирались добраться в Ереван самолётом через Минеральные Воды и Тбилиси на самолёте, а сегодня открыли "Крестовый перевал" на военно-грузинской дороге.
   Так что мы сократим путь на половину. Сейчас доедем до аэропорта в Тбилиси, а оттуда первым же самолётов в Ереван. Как наша тётя обрадуется, когда нас увидит к женскому дню. Хорошо, что мы подарки купили. Стал подыгрывать Сашке с нашей выдуманной им тётей, усаживаясь на заднее сидение такси. Таксист грузин сказал что-то приятное нам на своём языке, и мы двинулись в дорогу через кавказские горы в сторону нашей неизвестности с четырьмя чемоданами ворованных драгоценностей. Хорошо, что Сашка догадался купить на автовокзале продукты в дорогу или ему это подсказал таксист.
   Ведь мы с ним ни ели почти с самого утра. Перекусили в училище пирожками с картошкой и все. Зато теперь с жадность набивал свой желудок хинкалями и запивал лимонадом прямо с бутылки. Сашка сидел рядом с грузином на переднем сидении. Они тоже оба кушали и Сашка ему что-то заливал на уши, отчего они оба смеялись, а их обеих совсем не слушал. У меня в голове были другие мысли. Прекрасно понимал, что нам сидеть за это воровство.
   Меня одолел сон, как только мы проехали селение Балта и углубились в Дарьяльское ущелье. Прохладный воздух с гор сразу ворвался в такси и грузин поспешил закрыть окна машины. В машине стало тепло и уютно. Убаюканный плавной ездой автомобиля, крепко заснул. Теперь мне не страшна была милиция. В этих горах милиция бывает редко, особенно если ещё полностью не открылся "Крестовый перевал" на военно-грузинской дороге на весь летний сезон. В такое время года и местные люди тут в горах бываю редко.
  - Вставай! Проснись! - услышал голос Сашки, сквозь сон. - Застряли в снегу! Будем толкать машину. Быстрее выбирайся з машины!
   Посмотрел в окно машины и кроме белого снега кругом, больше ничего не увидел. Видимо, это в горах сошла снежная лавина и занесла всю трассу. Надо было расчищать дорогу перед машиной.
   Иначе, нам можно было замёрзнуть в горах или быть снесёнными очередной снежной лавиной с гор. Поэтому грузин Вано, так звали таксиста, достал из багажника своей машины лопаты. Мы в темпе стали расчищать дорогу машине ни только для того, чтобы уехать с места опасного для нашей жизни, но и для того, чтобы быстрее согреться, так как в горах было очень холодно, а мы были одеты по-весеннему. Если так можно назвать необычный наряд в костюмах, которые оставили на сидениях такси вместе со всем своим богатством и деньгами.
   Мне хочется сказать, что таксист нам попался честный. Когда мы выталкивали машину из снега, то ему ничего не стоило удрать на своей машине от нас. Он прекрасно понимал, что мы в четырёх тяжёлых чемоданах везём тёте в Ереван ни пирожки от бабушки из Орджоникидзе, а что-то ворованное. Ему можно было бросить нас в горах. Как раз в это время при расчистке дороги и когда толкали машину, пиджаки с документами и деньгами лежали в машине.
   Грузину достаточно было прибавить скорость и скрыться от нас за поворотом дороги в горах. До ближайшего населённого пункта в горах мы не смогли бы добраться. Просто замёрзли бы в горах полуголые или нас снесло бы первой же снежной лавиной в горах. Никакого транспорта в это время в горах не было. Тем более, что никто не знал из наших близких, куда мы отбыли. Как только машина выбралась из сугроба, мы тут же быстро забрались вовнутрь машины, потирая свои озябшие руки. Вано достал из бардачка машины бутылку грузинского коньяка и стаканчики. Они были нам кстати. При таком холоде сильно не опьянеешь, но зато согреешься изнутри.
   Мы все трое выпили по стаканчику грузинского коньяка и стали вместе с Вано распевать грузинские песни, содержание которых нам совершенно не было известно, также, как и грузинский язык. Но это хорошо взбодрило нас и согрело все наше тело от сильного холода в горах. Теперь нам в горах никто и ничто не было страшно. Мы были довольны. Вокруг нас было столько много снега, что местами мы ехали как в туннеле, которую прочистили специальными снегоуборочными машинами на "Крестовом перевале". Здесь даже глубокого ущелья не было видно. Просто ровная поляна, под которой где-то внизу протекает Терек. На другой стороне "Крестового перевала" под громадной толщей снега начинал вытекать один из многочисленных притоков реки Кура таких как Белая и Чёрная Арагви. Так что мы из весны на перевале уже попали в зиму. Вокруг нас всю белый снег и холод с горным ветром.
  - Генацвали! Поймите меня правильно и не обижайтесь. - сказал Вано, когда мы проехали Пасанаури и обратно вернулись к весне. - У меня очень большая семья. Много маленьких детей. Это такси прокормить семью не может. Поэтому немного подрабатываю, чтобы дети не умерли с голоду. Вам хочу предложить необычный товар. Вы его у меня купите и поможете моей семье. Только пожалуйста не обижайтесь от меня.
   Вано остановил свою машину в таком месте, что дорога на многие километры просматривалась с обеих сторон так, что в случае появления транспорта, Вано мог быстро спрятать свой необычный товар от посторонних глаз. Мы все трое вышли из машины и Вано попросил меня убрать с сидения все четыре наших чемодана. Когда сидения освободились, то Вано поднял их и показал в тайнике автомобиля свой необычный товар. Это были не большие пистолеты с набором патронов, которые были аккуратно завёрнуты в прозрачную бумага смазанную машинным маслом. Пистолетов было несколько десятков, а патронов сотни штук.
  - Один пистолет с двумя обоймами патронов стоит пятьдесят рублей. - предложил Вано. - Такой товар в Тбилиси стоит намного дороже. Так что вам продаю совсем дёшево. Пожалуйста! Купите мой товар.
   Мы были словно в шоке. Такой товар мы, конечно, даже не предполагали видеть. Возможно, что если бы он нам предложил пистолеты в обычной обстановке в нашем Беслане, то мы взяли бы пистолеты и за более высокую цену, чем за пятьдесят рублей. Но сейчас в горах! Когда на нашей шее весит целый ювелирный магазин?! Это было уже слишком! Даже Сашка, который вначале совершал что-то, а уже после этого думал и тот погрузился в своё раздумье. Мы ничего не могли сказать, только растерянно смотрели на товар.
  - Вот, что, Вано. - после шокового раздумья, сказал Сашка, за нас двоих. - Мы тебе заплатим в несколько раз больше за твои услуги такси и за этот товар тоже. Только мы его не возьмём. Нам такой товар не нужен.
   Вано ничего не стал говорить и так мы ехали до самого аэропорта Тбилиси. Каждый из нас думал о чём-то своём. Но песен грузинских мы больше не пели о пистолетах ничего не говорили. Зачем нам такой товар? Мы не гангстеры и ковбои, чтобы грабить людей или скакать на лошадях в прериях постреливая с пистолета по всем сторонам.
   У меня даже пьянка прошла после грузинского коньяка. Только сидел и думал, что в какое дерьмо мы с Сашка вляпались с кражей ювелирного магазина. Может быть, нам вернуться обратно и все отдать в милиции в присутствии свидетелей и своих родителей. Нас поймут и простят. За чистосердечное признание всегда меньше наказание. Пока ещё не поздно, надо вернуться нам. Мы ведь несовершеннолетние подростки. Зачем нам гадить на свою молодую жизнь? У нас жизнь только начинается, а мы начали жить с преступления. Зачем нам это?
  - Ребята! Извините! Дальше вас не повезу. - сказал Вано, когда мы стали подъезжать к аэропорту. - Мне нужно ехать в другую сторону, зарабатывать деньги для своей семьи. Лишь не обижайтесь. Всего хорошего!
   Видимо, это Вано испугался, что мы его можем сдать милиции, которые крутились у центрального входа в аэропорт Тбилиси. Нам и самим не хотелось там сейчас попадать прямо в руки этим милиционерам.
  - Вот тебе, Вано, за твой труд. - сказал Сашка, доставая из кармана столько денег, сколько зацепила его рука. - Пускай твои дети хорошо растут и не боятся, что останутся одни без папы. Свой товар брось в горах.
  - Перестань торговать этим товаром. - сказал Вано, протягивая ему много денег. - Живи дома спокойно.
   Вано дрожал от радости и от страха из-за такой массы денег, которые он, возможно, никогда не держал в руках. Теперь Вано был в шоке, точно также как мы с Сашкой при виде пистолетов. Мы ничего больше ни стали говорить Вано на прощанье, только забрали свои чемоданы и ушли в сторону аэропорта Тбилиси, оставляя Вано в растерянном виде со слезами на глазах. Через минуту такси уехало обратно в горы.
  
  4. Экскурсия по столицам.
   Нам не нужно было куда-то дальше лететь или ехать. Мы и так уже были за горами, как заграни-цей. Нужно было куда-то спрятать свои чемоданы и с разведкой отправиться в Тбилиси, чтобы узнать, где выгодно реализовать свой необычный товар, которого было столько, что можно было купить любой транспорт и уехать ещё дальше.
   Может быть, даже и за границу, которая тогда была закрыта всем смертным людям в Советском Союзе, и никто не знал, как там живут люди. Мы хорошо понимали, что заграницей нам не быть.
  - Давай мы свои чемоданы сдадим в автомат камеры хранения. - перехватил, инициативу у Сашки. - Немного золотых цепочек и золотых часов возьмём с собой. Если торговля пойдёт, то мы с тобой будем совершать сюда свои рейсы столько раз, сколько понадобиться на нашу торговлю. Все будет цело, и мы там тоже.
   Сашка согласился с моим предложением. Мы пошли к автоматическим камерам хранения, которые были в стороне от центрального входа в здание зала ожидания аэропорта в Тбилиси. Это нас вполне утраивало, так как тут милиция была очень редко. Мы могли прийти незаметно, чтобы набрать очередную партию своего золотого товара на реализацию. Только бы у нас все получилось с торговлей и нас никто в Тбилиси не прихватил вместе с нашими чемоданами. Ведь всякие люди бывают. Тем более здесь в Грузии.
   Свободных автоматических камер хранения было много, и мы расставили свои чемоданы по одному в каждый пустой ящик. На тот случай, если нас вдруг прихватят милиционеры возле одного ящика, то все остальные останутся невредимыми, и мы к ним можем вернуться через продолжительное время. Пускай даже если нам придётся отсидеть в заключении какое-то время жизни. Ведь не дадут нам срок заключения на всегда?
   Прямо от аэропорта мы поехали городским автобусом к колхозному рынку. Но нам там сразу не повезло. Мы забыли, что сегодня Международный женский день 8-го Марта. На колхозном рынке все было закрыто. Лишь некоторые ларьки за пределами колхозного рынка были открыты, но возле них крутились такие парни, к которым опасно было подходить вообще, а не то, чтобы ещё с золотом. Так что мы стали просто слоняться по Тбилиси в надежде, что кто-то купит у нас золотые цепочки, кулоны или золотые часы "Мечта". Но наша собственная мечта не сбывалась.
   Люди либо вообще сторонились от нашего предложения, либо допытывались о происхождении этих золотых украшений. Тогда мы пошли в старый район "Авлобар". В надежде на то, что там будет какой-то рынок для продажи нашего золотого товара. Но там тоже у нас ничего не получилось продать. Грузин интересовало лишь количество нашего товара, который мы им предлагали.
   В конце концов наши ноги сами нас привели к трамваю фуникулёра Тбилиси, и мы поднялись на вершину горы, где были ресторан и кафетерий. Нам ужасно как хотелось кушать, аж перед глазами все кружилось. В мозгах одни мысли о еде. Надо было хоть немного чего-то перекусить в дорогу. Дальше будет видно. Ведь мы совсем не кушали с самого Орджоникидзе, когда сели в такси к Вано. Поели в такси хинкали с бутылкой лимонада. Разве это еда для молодых парней? Нам надо было где-то хорошо покушать с дороги.
  - Вы что будете заказывать на обед? - спросил нас, официант в красивой форме сотрудника кафетерия.
  - У нас есть небольшая проблема. - обратился Сашка, к официанту со слезами. - Мы потеряли свои деньги и нам нечем платить. Может быть, вы возьмёте золотыми часами или цепочкой? Мы очень голодны два дня...
   Официант взял из рук Сашки золотые часы и золотую цепочку. Посмотрел на штамп пробы золота и оказался вполне доволен нашим товаром. Он положил все к себе в карман и начал нас обслуживать на высшем уровне. Завалил весь наш стол самыми лучшими продуктами, которые только имелись в их кафетерии. Даже принёс бутылку лучшего грузинского коньяка. Но мы от коньяка отказались, сказали ему, что мы слишком молодые, чтобы пить спиртные напитки. Зато с большим удовольствием нажимали на шоколад и напитки.
  - У вас ещё будет такой товар на деньги? - поинтересовался официант, когда мы уже не могли больше кушать и готовы были покинуть вершину фуникулёра с этим кафетерием. - Куплю у вас то, что вы дадите.
  - Сколько ты можешь купить золотых вещей? - глупо, спросил Сашка. - У нас есть товар и подороже этого.
  - Один момент. Сейчас к вам приду. - сказал официант и вскоре скрылся в своём кафетерии. - Подождите. Мне надо посмотреть сколько у меня в кассе имеется денег. Может быть куплю у вас весь товар. Вы только никуда не уходите. Быстро вернусь.
  - Ну, ты полный дебил. - зашипел на Сашку. - Что ты ему ещё номера наших автоматом камеры хранения с четырьмя чемоданами не сказал? Они теперь и так из нас все силой вытрясут. Вон, уже договариваются.
  - Нам надо бежать отсюда. - догадался Сашка. - Иначе, нам сейчас здесь, действительно, будет крышка.
   Мы посмотрели в сторону трамвая спуска с фуникулёра, но там нам путь уже полностью отрезали. За нами со стороны фуникулёра следила группа парней, которые ехидно улыбались. Тем самым показывая нам, что мы находимся в ловушке, из которой нам уже никогда не выбраться. Другая группа парней вместе с официантом выглядывали из-под карниза кафетерия и что-то обсуждали хитро, разглядывая нас. Все показывало на то, что нам нужно бежать. Но только куда? Всюду нам дорогу перекрыли. Выхода нет отсюда никакого.
   Хорошо, что всю свою жизнь, до этого момента, мы провели в горах и нам были не страшны никакие горные склоны. Мы моментально сообразили, что нам предстоит сейчас удрать с фуникулёра только по склону горы, на которой находился весь комплекс сооружения фуникулёра. Схватил пустой картонный ящик и побежал в сторону ближайшего спуска с горы.
   Сашка тут же последовал за мной. Сел на картонный ящик верхом, как на дикого коня-мустанга. Крепко руками схватил картонный ящик впереди себя и оттолкнулся вниз по склону. В это время в нашу сторону уже бежали парни со всех сторон. Сашка догадался, что эти парни точно так могут спуститься за нами на картонных ящиках.
   Тогда Сашка схватил все остальные картонные ящики, стоящие на склоне спуска. Поставил ящики впереди себя, сам уселся на последний ящик и уже перед самым носом наших преследователей, Сашка рванул по склону горы следом за мной. Вся громада картонных ящиков и наших тел вместе с мусором неслись с огромной скоростью вниз.
   Хорошо, что под горой не было пропасти или реки Кура, иначе мы оба погибли. Но нас вынесло к какому-то древнему грузинскому храму рядом с громадным памятником женщины (мать Грузии) с мечем в руках. Туда-то мы прибыли оба. Видимо, все-таки есть в мире Бог, который постоянно помогал нам вовремя нашего безумного путешествия с награбленным золотом от ювелирного магазина, до того момента, как нас загребли милиционеры. Даже в тот момент, когда все было в руках грузин, которые нас преследовали, нам крупно повезло.
   Грузинам ничего не стоили спокойно спуститься на трамвае с фуникулёра и перекрыть нам все дороги отхода с тех мест. Тем более что им хорошо было видно наше продвижение по склону горы и дальше по спирали горной дороги вокруг древнего грузинского храма. От этого храма тут была дорога вокруг вершины с фуникулёром.
   Но удача на наше спасение находилась прямо за углом горной дороги, которая была не видна с фуникулёра. Там стояла машина такси, словно нас специально ждали, чтобы спасти от преследования. Нам неизвестно было зачем туда заехал таксист, где не было ни одного человека. Может быть, это он просто захотел отдохнуть от городской суеты или прикоснуться к тайнам древности? Мы тут сразу побежали к этой машине.
  - Мы тебе четыре ходки оплатим! - задыхаясь от быстрого бега, сказал Сашка, без спроса садясь в такси. - Мы уже на самолёт опаздываем. Только побыстрее езжай. Скоро там регистрация билетов будет. Быстрее!
  - Эй! Слушай! За хорошие деньги сам самолётом стану. - воскликнул таксист и рванул на скорости с места.
   Уже за пару минут мы пожалели о том, что спустились с фуникулёра, рискуя жизнью. Так как наша жизнь обратно стала в опасности. Мы оказались в машине сумасшедшего таксиста, который ради денег готов был на все. Машина такси так неслась по лабиринту горной дороги в сторону Тбилиси, что на каждом повороте дороги мы ехали на двух колёсах то правой, то левой стороны. В зависимости оттого куда поворачивала лента дороги вместе с машиной такси. думал, что мы уже и до города не доедем живыми.
   Едва мы выскочили на городской перекрёсток, как тут же машина такси проскочила на красный свет и нас занесло, между автомобилей левого и правого движения. Такси стало крутить по спирали, а автомобили поперечного движения от резкого торможения стукнули в зад друг друга. Наш таксист, не обращая внимание на аварии, которые произошли из-за него, вывернул свой автомобиль в нужном направлении и тут же обратно рванул с бешеной скоростью через весь Тбилиси.
   Возможно, что уже спасался от преследования ГАИ или все также в азарте, как в спорте, стремился быстрее добраться до финиша, чтобы получить сумму денег, которую мы поставили на него, как на лошадь не скачках или на гоночную машину вовремя гонок авторалли. Вероятно, азарт и награда для таксиста были дороже жизни. Иначе бы он так не гнал свою машину.
   Словно вовремя падения самолёта с огромной высоты, сидели мы с Сашкой на заднем сидении машины такси, обхватив голову руками и уткнувшись головой в переднее сидение, чтобы вовремя аварии автомобиля не разбить себе голову и не свернуть свою шею. Так как на каждом перекрёстке улиц по Тбилиси и на каждом повороте таксист создавал аварийную ситуацию, на которой мы постоянно подвергались риску нашей гибели. Лишь за городом, проскочив участок ГАИ, машина такси вылетела на ровную дорогу и как стрела полетела к аэропорту Тбилиси. Нам даже не верилось, что мы не разбились в дороге. Когда таксист остановил свой автомобиль, то мы словно чумовые выбрались из его машины и не спрашивая стоимости проезда целыми жменями отдали ему деньги не считая, сколько там их имеется.
   Таксист тоже ни стал пересчитывать наши деньги и без того было видно, что мы ему переплатили значительно больше чем он хотел от нс получить. Не дожидаясь пока мы опомнимся от сумасшедшей езды по городу, таксист быстро развернулся на площади у здания аэропорта и быстро скрылся за ближайшим поворотом в сторону города.
   Очевидно, это он опасался, что мы сейчас придём в себя и начнём с него требовать обратно лишнюю сумму денег, которые дали ему мы только что в шоковом состоянии после чокнутой езды по Тбилиси, где рисковали погибнуть или стать инвалидами на всю оставшуюся жизнь. Но мы были целы. Едва придя в себя после езды в такси, мы тут же направились в сторону кассы продажи авиабилетов на самолёт. К нашему удивлению на кассе не висела привычная табличка "билетов нет", а рядом с кассой не было ни одного человека, желающего вылететь сегодня самолётом. Вероятно, это грузины так очень любят праздник Международный женский день 8-го Марта, что в этот день никуда не летают. Нам не нужно было стоять огромную многочасовую очередь у кассы за билетами на самолёт. Поэтому решили улететь сразу.
  - Два билета на ближайший рейс самолёта до Баку. - выпалил Сашка, девушке в окошко кассы.
   Непонятно, почему это, вдруг, решил Сашка брать два билета на самолёт до Баку? Наверно уже его выдуманная "тётя " за сутки ухитрилась перебраться жить из Еревана в Баку? Ни стал спрашивать Сашку о причине его решения лететь в Баку. Возможно, это у него была старая мечта его детства искупаться в Каспийском море. Ведь за всю свою жизнь Чириков Сашка дальше Северной Осетии никуда ни ездил. Даже в Тбилиси он был в первый раз. Мне лично было все равно куда нам лететь.
  - Ближайший рейс самолёта до Баку будет через два часа. - ответила кассирша из окошка и затем добавила. - С дополнительной посадкой в аэропорту "Звартноц" в Ереване. Лететь вы будите?
  - Конечно! Мы летим! - поспешил согласиться, Сашка, словно кассирша могла сама передумать.
   Как только билеты на самолёт оказались в наших руках, так сразу Сашка облегчённо вздохнул и потащил меня за рукав следом за собой в ближайший туалет. Вероятно, это он там хотел спрятаться от возможных наших преследователей и заодно от милиции тоже. Так как бежать в сортир по особой нужде было ещё рановато.
   Наши желудки ещё не успели переварить ту массу продуктов, которые мы уничтожали за золото в кафетерии фуникулёра Тбилиси. Ведь прошло чуть больше часа после того, как мы, словно самые трусливые зайцы, бежали из кафетерия фуникулёра, где нас кормили, словно королей, правда, это за наши королевские золотые подарки. Хорошо, что мы смогли вырваться из этих ужасных приёмов на фуникулёре. Иначе бы нам уже пришлось кормить вшей на зоне или лежать в грешном гробу.
  - Мы здесь будем сидеть до тех пор, пока объявят регистрацию нашего самолёта. - сказал Сашка, трусливо выглядывая в зал ожидания из-за двери сортира. - Иначе, у нас на этом все здесь закончиться. Нас убьют.
  - Так это же тебя потянуло в дальние края. - напомнил, Сашке. - Могли и дома отсидеться. Мы же знаем массу потайных мест в Беслане, где никто не нашёл бы наши чемоданы золота и драгоценностями.
  - Теперь уже поздно что-то решать. - оправдался Сашка. - Дома надо было напомнить об этом. Нечего ныть.
   Ни стал ничего говорить Сашке. Нам ещё не хватало подраться, чтобы нас побыстрее милиция определила в места заключения, отдалённые от родных мест. Лучше уже сесть за решётку дома. Там родители нам передачу принесут. Будет нам, что пожрать, когда голодные будем. Мы для родителей все равно дети, какие бы гадости в своей жизни мы не совершили, родители по-прежнему думают о нас.
   Вот и сейчас, когда мы удрали с ворованным золотом, родители думают о нас и ищут своих блудных детей по всему Беслану. Наверно уже объявили всесоюзный розыск, а мы сидим сейчас в вонючем сортире и нюхаем чужое дерьмо в ожидании вылета. Скорее бы тут объявляли регистрацию билетов на рейс нашего самолёта в Баку.
  - У тебя отчим грузин. - напомнил мне, Сашка. - Пошевели своими гнилыми мозгами. Вспомни, как по-грузински сказать, что ты везёшь подарки к родственникам на свадьбу в Баку. Пригодится на регистрации.
  - Это скажу. - согласился и тут же подколол Сашку. - Тебе то же самое придётся говорить в ереванском аэропорту на армянском языке. Ведь у тебя тётя армянка в Ереване. Так что вспоминай армянский.
  - Ладно! Хватит тебе подкалывать. - отмахнулся Сашка. - Пойдём чемоданы забирать из камеры хранения.
   Мы вышли из сортира после часовой отсидки и направились к автоматам камеры хранения. На наше счастье или удачу, возле автоматов никого не было, и мы спокойно пошли к регистрации билетов на самолёт рейсом Тбилиси-Ереван-Баку. В то время никаких специальных аппаратов досмотра багажа не было и тем более дисплеев с рентгеновским просвещением багажа.
   У всех было полное доверие между пассажирами и аэрофлотом. В эти годы никаких помыслов угона самолётов ни у кого не было, так как каждый гражданин Советского Союза знал, что у всех табу за границу и даже пассажирский самолёт с людьми будет сбит ракетой ещё до границы СССР. Так что тут взаимное доверие граждан и власти было тесно связано со страхом.
   Когда мы со своим багажом подошли к столу регистрации, то грузинка спросила у меня что-то на грузинском языке. Ей тоже ответил на своём грузинском языке, что везу подарки на свадьбу к родственникам в Баку. Грузинка из-под очков посмотрела недоверчиво на мою далеко не грузинскую морду и пропустила нас вместе с нашими четырьмя чемоданами на посадку. Откровенно говоря, сам не знал, что ей сказал.
  - Чемоданы с подарками можно взять в салон самолёта. - сказала грузинка, на русском языке. - Пассажиров в самолёте мало и подарки не побьются в дороге. Только грузинский язык так не звучит, как это сказал ты.
  - Ты, что, с самого рождения живёшь с грузином, - прошептал мне, Сашка с упрёком, - а до сих пор нормально не научился говорить погрузински. Больше тебя знаю грузинских слов матом. Лучше бы промолчал.
  - Посмотрю, как ты на армянском языке будешь объясняться с тётушкой в Ереване. - опять подколол Сашку. - Наверно, тоже матом могу лучше тебя объясняться на армянском языке. Так что заткнись.
   Сашка заткнулся, и мы с четырьмя чемоданами золота отправились на посадку в самолёт, который в действительности был почти пустой. Кроме нас, в самолёте было всего человек десять. Так что каждый сел туда, куда он считал нужным. Мы рассовали свои чемоданы в багажные ящики над головой и тут же сели в разные стороны к иллюминаторам, чтобы смотреть на взлёт самолёта, который там вскоре стал выруливать на взлётную полосу аэропорта в Тбилиси. Мы с нетерпением ждали, когда наконец-то взлетим в воздух.
   За окном уже было темно. Как только самолёт поднялся в воздух, то тут же погрузился в сон. Мне совершенно не хотелось смотреть в небо, закрытое мрачными тучами, так как сама наша жизнь уже выглядела, как эти мрачные тучи, без перспективы просвета в ближайшие годы. У Сашки, видимо тоже было такое скверное настроение. Он также напялил свою шляпу на нос и откинув назад кресло самолёта, принял позу сонной летучей мыши, собрав себя под шляпу.
   Наверно, Сашка представил, как спят днём эти летучие мыши. Мы спали до самой посадки самолёта в аэропорту "Звартноц" в Ереване, столицы Армении. Возможно, что спали бы и дальше. Если бы стюардесса нам не сказала, что самолёт задерживается до утра в Ереване из-за не лётной погоды и нам предстоит побыть до вылета в зале ожидания аэропорта "Звартноц". Нас предварительно пригласят на посадку в самолёт, как только синоптики объявят лётную погоду.
  - Мы можем оставить свой багаж в самолёте? - спросил стюардессу. - Чтобы никуда не таскать с собой.
  - Если вы не передумаете лететь дальше, - ответила стюардесса, - то можете оставить чемоданы на месте.
  - Нет! Нет! - поспешил, ответить Сашка. - У нас лишь одна дорога, это в Баку к моей любимой тётушке. Мы пока погуляем по Еревану. К вылету самолёта обязательно вернёмся обратно. Нам всего пару часов хватит погулять по старинному городу и вернуться в аэропорт.
  - У тебя уже и в Баку появилась тётушка? - опять, подколол Сашку, когда мы вышли из самолёта. - Много родни у тебя. Может быть, мы поедем на пару часов в Ереван к твоей армянской тётушки? Время у нас до самого утра предостаточно. Хватит в гостях побывать и на Ереван посмотреть. Как-то не хорошо будет, если мы в Ереване в гостях не будем. Что ты скажешь в Баку своим родичам?
  - Хватит тебе болтать! - зло, сказал Сашка. - Лучше поедем в центр Еревана. Посмотрим там на него.
  - Только ни в какие кафетерии заходить не будем и ни на какие фуникулёры подниматься не будем. - заявил сразу. - С нас достаточно посещения кафетерия и фуникулёра в Тбилиси. Наелись тогда досыта.
   Сашка ничего ни стал говорить. Он тут же вошёл в автобус, следующий до центра Еревана. Поспешил за Сашкой. Мне не хотелось оставаться одному в зале ожидания неизвестного мне аэропорта "Звартноц" в Ереване. Хотелось тоже посмотреть на Ереван, в котором никогда не был и, возможно, что уже не буду никогда. Так как нам с Сашкой, вероятно, придётся всю свою оставшуюся жизнь провести в лагере за решёткой и за колючей проволокой. Только ещё неизвестно, в какой лагерь нас будут определять. Конечно вместе мы сидеть не будем.
   Мы вышли в центре Еревана и сразу поразились его красотой. Одна из улиц города освещалась круглыми фонарями прямо из земли. Свет снизу освещал прекрасные дома из бледно-розового камня и зелёные деревья. Все это придавало какой-то сказочный вид улице и движущимся по ней автомобилям. Тень от фонарей падала ни на дорогу, а разбрасывалась по всей улице на здания и на прохожих, которые тоже отбрасывали в свою очередь длинные тени на большие здания.
   Это было так чудесно и фантастически, что удивлённо ходил в этом месте туда и обратно, разглядывая свою беспризорную тень, блуждающую между фонарей, горящих прямо из асфальта у тротуара улицы. Поэтому мы здесь задержались на несколько минут.
   Затем мы пошли в небольшой парк, где две изящные белые руки торчали прямо из земли и нежно переплетались между собой при таинственном свете, идущем где-то из-под земли. Большие деревья окружали это прекрасное место, как бы охраняя эти нежные руки от постороннего взгляда людей, которым нельзя было приближаться ближе, чтобы не повредить эти прелестные руки. Тут тоже все было таинственно и красиво.
   Немного придя в себя от этой поразительной красоты, мы стали гулять по Еревану, любуясь его архитектурными строениями. Так мы вышли на центральную площадь и увидели ещё одно интересное зрелище. На самой середине площади стоял огромный фонтан воды которого освещались различными огнями и под звуки музыки струи воды фонтана поднимались резко вверх и тут же обрушивались вниз. Высота воды фонтана была ровна высоте музыки и силе яркости разноцветного света, который то ярко вспыхивал, то угасал согласно силе музыки и воды. Музыка постоянно менялась, вместе с ней менялся цвет свет и фонтаны.
   Мы ещё долго любовались красотами Еревана, пока не заметили, что на улицах города стало значительно мало людей. Мы поняли, что люди отправились спать и в парках остались лишь влюблённые пары, которым некуда было спешить, так как они едва нашли себя, чтобы уже больше никогда не разлучаться.
   Но нам надо было спешить обратно в аэропорт "Звартноц", чтобы не идти туда после пешком, так как автобусы могли закончить своё движение. Какое тут расстояние от центра Еревана до аэропорта мы не знали.
  - Уважаемые пассажиры! Улетающие транзитным рейсом до Баку, просим вас пройти на посадку. - услышали мы, лишь вошли в зал ожидания аэропорта "Звартноц". - Посадка началась! Не опаздывайте!
   Мы с Сашкой тут же поспешили на посадку. Просто удивительно, как это мы не остались в городе на более позднее время. Ведь вылет обещали на утро. Тогда уже точно нам пришлось бы распрощаться со своими чемоданами, набитыми золотом. Может быть, так было лучше? Тогда бы мы сократили наш путь к себе домой обратной поездкой через "Крестовый перевал", который был нами же открыт два дня назад.
   Когда мы поднялись по трапу в самолёт, то оказалось, что в салоне самолёта никого из пассажиров нет. Стюардесса сказала нам, что пассажиры сдали в кассу свои билеты и, возможно, вернулись обратно в Тбилиси или отправились в Баку другим транспортом. Рейсовым автобусом можно спокойно к утру добраться из Еревана в Баку в любую погоду. Ведь рейс нашего самолёта откладывали до утра, а погода изменилась и вылет самолёта объявили раньше.
   Так что ещё неизвестно, кто из нас выиграл, пассажиры самолёта, сдавшие билету в кассу и уехавшие в Баку вполне земным транспортом или мы с Сашкой преданные аэрофлоту. Но нам было даже интереснее лететь вдвоём в пустом самолёте. Стюардессы оказывали нам особое внимание и выполняли все доступные пожелания двоим летевшим пассажирам.
   Усевшись на свои прежние места в салоне самолёта, мы тут же приготовились спать. Но не прошло и нескольких минут после взлёта самолёта, как в самолёте началась болтанка. Можно было подумать, что мы не летим на самолёте в небе, а плывём по морю на корабле, так как наш самолёт бросало из стороны в сторону, как это бывает вовремя сильного шторма в открытом море.
   Точно также сейчас происходило в небе с самолётом. Вокруг самолёта клубились волнами чёр-ные тучи. Совсем близко громыхал гром и сверкали яркие молнии. Наш самолёт попал в грозовую тучу, которая была готова разорвать самолёт вместе с нами. На себе ощутили турбулентность. Хотя вообще ничего раньше об этом не знали. Мы с Сашкой тряслись от страха и уже пожалели о том, что тоже не сдали билеты в кассу, чтобы дальше отправиться наземным транспортом, который совершенно безопасен в такую погоду. Вероятно, это Бог решил наказать нас за наши земные проделки и теперь издевается над нами в этом самолёте. Так нам и надо, чтобы мы больше не занимались грабежом ювелирного магазина на земле. Если мы только выживем, то сразу завяжу со своими детскими шалостями. Больше никогда не буду воровать и всегда буду жить честно.
   Прошло минут десять полёта, прежде чем закончилась воздушная тряска самолёта. Наши пакеты, наполненные собственной блевотиной мы с отвращением, понесли в мусорный ящик возле туалета в хвосте самолёта. Самолёт продолжал свой уже плавный полет, а нас все ещё раскачивало от только что штормового полёта и оттого, что в наших желудках было пусто от баланса продуктов, которые сохраняли наше равновесие в полёте на этом самолёте. Сейчас мы могли стать невесомыми, как космонавты в космическом корабле.
   Нас так и бросало в разные стороны, пока мы ходили по самолёту в туалет и обратно. Стюардессы всячески старались нам помочь. Давали нам сосательные конфеты. Отпаивали газированной водой. Только в креслах пристёгнутые ремнями мы почувствовали облегчение своей души и тела, которые были наказаны Богом за наши земные проделки. Теперь Бог дал нам облегчение, чтобы мы могли чистыми изнутри вернуться на землю. Но нам ещё нужно было долететь до Баку, а что нас ждёт там, мы совсем не знали.
  - Дальше рассказывай ты. - сказал Чирикову Сашке, Лагутин Толик, переведя дыхание. - Мне надо немного выпить коньяку, а то уже вся пьянка прошла за рассказом и коньяк скоро кончится. Хорошо бы ещё выпить.
  - Закажу бутылку коньяка. - сказал Чириков Сашка, подзывая к столу официанта. - Пейте коньяк и наслаждайтесь свободой. Такое ни каждый день бывает. Буду рассказывать дальше, что с нами приключилось.
   Когда мы приземлились в аэропорту Баку, то небо над нами было совершенно чистым. Словно не было никакой грозовой болтанки самолёта в небе. Над аэропортом в Баку была ночь. Мы с Толиком отправились со своими чемоданами в зал ожидания аэропорта. Нам некуда было спешить. Город ещё не проснулся, там нас могли забрать милиционеры с четырьмя чемоданами болтающихся по ночному городу. В зале ожидания аэропорта мы были равные со всеми присутствующими тут.
  - Как это вы добрались в Баку? - удивлённо, воскликнул офицер армии, который вместе с нами летел из Тбилиси до Еревана. - Ведь вы же там тогда отправились гулять в центр Еревана?
  - Мы вернулись обратно в аэропорт "Звартноц", как раз перед вылетом самолёта. - ответил за себя и за друга. - Но вот вы куда, интересно, делись тогда в аэропорту, а теперь появились здесь в аэропорту Баку?
  - Как только объявили, что рейс нашего самолёта задерживается, - ответил офицер, - то тут же поменял билет на рейс через Махачкалу. Там, над Каспийском, где находится аэропорт Махачкала, небо было совершенно чистое и самолёты принимали. Рассчитывал, что из Махачкала к утру доеду скорым поездом Москва-Баку. Но тут оказалось, что есть самолёт на Баку. Вот так добрался, почти в одно время с вами до аэропорта в Баку. Выходит, что мы все сравнялись по времени полёта.
   Несколько минут мы разговаривали с офицером о нашем полете в грозовой туче. Где нас рвало и швыряло во все стороны, как в штормовом море. Вскоре приехала военная машина за офицером и его забрали в воинскую часть Баку, где он находился на воинской службе и только что вернулся из своего очередного отпуска, который он проводил в гостях у своих друзей, в Тбилиси у грузин. Теперь офицер дома.
   Как только первые лучи восходящего солнца осветили небосвод над Каспийским морем, то мы тут же отправились в центр города. Нам не терпелось увидеть Каспийское море, которое мы раньше никогда не видели. Поэтому мы отправились с автобуса сразу на приморский бульвар в Баку вместе с чемоданами. На приморском бульваре никого не было и мы, разинув рты, с четырьмя чемоданами золотых изделий, бродили по набережной приморского бульвара любуясь бесконечной гладью Каспийского моря, которое было тихим.
  - Пойдём искупаемся в море. - предложил, Толику. - Ведь мы открывали плавательный сезон все годы в Международный женский день 8-го Марта. Сегодня уже 9-е марта, так что нам можно спокойно открывать плавательный сезон этого года в Баку. Смотри, какое море тихое и нет волн. Море само завет нас.
   Толик согласился со мной, и мы пошли искать ближайшее место у берега, где можно было свободно войти в морскую воду. Такое место оказалось между приморским бульваром и вертолётной площадкой откуда туристы летают над Баку, чтобы посмотреть на город с высоты птичьего полёта. Вот в этом месте мы и решили с Толиком искупаться в Каспийском море. Так как другого удобного места у моря рядом не было.
   У Толика, с его медлительностью, всегда были проблемы. В этот раз он либо специально запутал свои шнурки в туфлях, так как не хотел купаться в море и боялся мне это сказать или медлительность его в этот раз спасла Толика от дальнейшего позора, который вскоре постиг меня. Так как у меня вечно не хватало терпения и, не дождавшись, когда Толик развяжет свои шнурки, вошёл в воду Каспийского моря, которое в этот день было в полном штиле и вовсе не холодное. В самый раз было открывать тут плавательный сезон. Медленно поплыл в сторону кораблей, которые стояли на рейде очень близко от берега моря. Пока плыл до корабля. В это время на берегу стал собираться народ. Все смотрели в мою сторону и что-то кричали. Затем стали мне свистеть, смеяться и показывать пальцами у своего веска. Видимо, это у них в головах чего-то не хватало и поэтому они смеялись надо мной. Возможно, что в Баку плавательный сезон начинают вместе с летними каникулами в школе с июня месяца, а сейчас на дворе только март месяц. Вот они и смотрят на меня, как на моржа с Северного ледовитого океана. Какие-то тупые люди в Баку.
   Так рассуждал, пока плыл до якорной цепи ближайшего корабля. Там обхватил якорную цепь руками и стал спускаться в воду. Когда мои ноги не коснулись песчаного дна, а увязли во что-то мягкое, то посмотрел в воде вниз и чуть не вскрикнул на глубине от ужаса того, что под моими ногами находилась темно-коричневая масса нефти и мазута. Вот только сейчас понял почему смеялись на берегу местные люди и показывали мне пальцем у своего веска. Это у меня действительно не хватало в голове. Не подумал о том, что нахожусь в городе нефтяников, где даже вода и продукты давно пропахли нефтью. Не говоря о том, что само море выделяло на поверхность из своих глубин нефтяные фонтаны, а дно моря было покрыто нефтью.
   Когда поднялся из глубины морской воды на поверхность, то обнаружил вокруг себя нефтяное пятно размером с корабль находящийся рядом со мной. В сопровождении этого нефтяного пятна мне уже пришлось плыть до самого берега. Там собралась такая масса любопытных людей, что любое театральное и цирковое зрелище могло позавидовать мне. Лишь мне было не до представления. Медленно плыл к берегу и думал о том, что теперь мне всю свою оставшуюся жизнь придётся ходить черным и доказывать людям, что не советский негр, а болван, который решил искупаться в нефтяном море. Так мне и надо, чтобы больше не лазил туда, где не был раньше. Этому Толику тоже надо набить морду. Наверное, знал о Каспийском море.
  - Иди в ближайший магазин и купи ящик одеколона. - зло, сказал, Толику, когда вышел из морской воды.
  - Тебе ни одеколон нужен, - сказала толстая женщина, - а хорошего ремня, чтобы не лез в море с нефтью.
   Ничего не сказал в ответ, так как женщина была вполне права, что мне следовало вообще хорошего ремня всыпать ни только за то, что полез в море наполненное нефтью, но и за то, что мы сделали с Толиком, когда забрались в ювелирный магазин и начисто обокрали его. Вот так за эти свои гадости сейчас получил сполна. Так и буду ходить испачканный нефтью по городу. Пускай местные жители смеются надо мной.
   Вскоре Толик принёс целый картонный ящик "Тройного" одеколона и огромную упаковку носовых платков. Мы стали одеколон выливать из флаконов и тереть моё тело, которое все было покрыто густой плёнкой нефтепродуктов Каспийского моря. Темно-коричневая масса каталась под носовым платком, намоченным в "Тройной" одеколон, но никак не смывалась с моего тела. Можно было подумать, что родился в нефти.
  - Вам нужно сходить в баню к массажисту. - сказал мужчина, разглядывая меня. - Баня находится прямо в начале приморского бульвара. Массажист отмочит тебя в растворе, и ты будешь чист, совсем как младенец.
   Видимо был ни первый в этих местах купания, если местное население знало, как надо отмывать таких болванов от нефтепродуктов Каспийского моря. Возможно, что поэтому и построили эту баню вблизи этого самого места на приморском бульваре, куда мы отправились с Толиком отмывать меня. Толик тащил два чемодана и мою одежду.
   Обернул ручки двух чемоданов носовыми платками и нёс их так, чтобы не испачкать об свои грязные ноги, которые запачканные нефтепродуктами вместе с моими волосами на ногах выглядели, как русские валенки темно-коричневого цвета, выделяясь своим объёмом от других частей тела.
   Все остальное было бледнее ног. В таком виде вошёл в баню к массажисту, рядом с приморским бульваром. Хорошо, что в это утро никого не было рядом с баней. Можно было сразу без очереди и без насмешек со стороны пройти в баню и как можно быстрее привести себя в человеческий вид.
  - М-да! Угораздило же тебя так вляпаться. - сказал огромный массажист бани, когда увидел меня. - Это тебе дорого обойдётся в деньгах и в терпении. Так что раздевайся на голое тело и приготовься раскошеливаться.
  - Оплачу твой труд в два раза больше, чем ты думаешь. - сказал. - Лишь отчисть меня от нефтепродуктов.
   Массажист больше ничего ни стал мне говорить. Мы пошли с ним в помещение, где была большая ванная. Массажист насыпал в ванную какой-то порошок. Затем заполнил ванну горячей водой и сказал мне, чтобы забрался в ванну с этим раствором и терпел то, что будет происходить со мной в ванне. Так и сделал, со страхом забираясь в ванну, где мои ноги сразу стали шипеть, как змея, неожиданно застигнутая врасплох человеком далеко от её жилища.
   Мне некуда было деться, как той змее, так как тоже был далеко от дома. Мне некуда было деться от опасности, которая ждала меня в ванне с неизвестным составом наполненной до самих краёв. Не знаю, что насыпал массажист в ванну, но мне казалось, это была какая-то кислота, которая была готова сожрать моё тело вместе с нефтепродуктами на моём теле. На это было мне страшно смотреть.
   Вокруг все бурлило, шипело и обжигало моё тело. Массажист постоянно подсыпал этот порошок и периодически подливал горячую воду, постепенно поднимая температуру воды. В это время на моей голове был какой-то колпак, под которым тоже происходило что-то ужасное, что невозможно так передать словами.
   Мне казалось, что мои мозги пытаются вынуть наружу вместе с волосами и нефтепродуктами Каспийского моря, которые густо покрывали всю мою тупую голову. Ведь только она позволила моему телу полезть в нефтепродукты Каспийского моря. Вот так мне и надо вместе с моей головой, чтобы в следующий раз знать, куда мне лазить. Теперь мне приходится терпеть тут все издевательства массажистов и его банной химии.
   Прошло не меньше трёх часов, прежде чем тут горячая вода в ванне приняла обычный естественный цвет вместе с моим телом и самой эмалированной ванной. После этого массажист стал в ванную лить какую-то ароматную жидкость и постепенно понижать температуру в ванне, до обычной комнатной температуры. Затем массажист вытащил меня из ванны и стал оттирать с меня то, что было не под силу даже его банной химии. Вес массажиста был килограмм сто пятьдесят, если не больше. Всей этой массой веса массажист водил щёткой по моей коже и мне казалось, что скоро из меня он все выдавит, как из лягушки, по которой проехал каток асфальта-укладчика. Орал по дикому. Извивался весь под щёткой и весом массажиста, который молча оттирал меня. Мне казалось, что массажист скоро вытрет с меня все нефтепродукты и кожу тела.
  - С волосами тебе придётся расстаться. - сказал массажист, когда закончил своё издевательство над моим телом и душой, которая едва не покинула меня. - В волосах осталось много мазута и с дна песка с нефтью.
  - Стриги! Чего их жалеть. - обиженно, согласился с массажистом. - Главное, что ты жизнь мне оставил на долгую память.
   Массажист засмеялся моей шутке и принялся прямо лезвием безопасной бритвы снимать с меня все, что было у меня на голове вместе с моими некогда роскошными волосами. Видимо, это обратно Бог знал, что делал руками массажиста, который приводил меня в полный порядок. Как только все было закончено, и пошёл в раздевалку, чтобы окончательно принять нормальный вид, то там увидел милиционеров, которые терпеливо ждали моего выхода на сцену новой жизни. Понял, что на этом тут наши экскурсии закончились.
  - Это все тебе. - сказал массажисту, выгребая все деньги из своих карманов. - Они мне теперь больше не пригодятся. Только дай слово, что следующего болвана отчистишь совсем бесплатно. Как сейчас чистил меня.
  - Выполню твою просьбу. - растерянно, ответил массажист, при виде ментов. - Но вас милиционерам не закладывал. Ты же видел, что все время был рядом с тобой и не выходил оттуда. Вас там кто-то заложил.
  - Тебе нечего оправдываться. - сказал массажисту. - Пришло время. Нас все равно забрали бы и без тебя.
   Мы с Толиком подняли свои четыре чемодана и пошли на выход в сопровождении нескольких милиционеров, которые сопровождали нас при скоплении многочисленной толпы зевак на приморском бульваре до ближайшего отделения милиции, которое находилось в нескольких метрах от летнего кинотеатра расположенного на территории приморского бульвара. Видимо, это нас кто-то действительно заложил или нас уже искали.
   В участковом отделении милиции был большой зал, в середине которого стоял круглый стол. На этом столе лежало множество различных сумок, чемоданов и саквояжей. В этом зале возле стены сидел весь сброд Баку. Большинство присутствующих шпана, воры и бандиты были в наручниках с разбитыми лицами. Лишь мы с Толиком выглядели интеллигентами на фоне этого сброда, который собрали милиционеры тут по всему городу под различным предлогом. Нас тоже никто не сдавал. Просто подмели под одну метлу.
  - Богатый у нас сегодня улов! - восторженно, воскликнул майор милиции, который только что вошёл в зал. - Молодцы! Ребята! Хорошо почистили наш город. Посмотрим, что они тут привезли к нам из дальних стран.
   Милиционеры стали вскрывать весь багаж, находящийся на круглом столе. Буквально во всех чемоданах, саквояжах и сумках был опийный мак сырец, конопля и какие-то другие наркотики, которые были обложены зелёным чесноком и черемшой. Очевидно, это для того, чтобы овчарки не могли нанюхать наркотики. Как мы позже узнали. Вся эта шушера приплыла на пароме из морского порта Красноводска, который находится в Туркмении.
   Это был кашкарский транзит наркотиков из Средней Азии в порт Баку и дальше по всему Кавказу в Россию. Так зарождалась в Советском Союзе торговля естественными наркотиками, партию которой пресекли милиционеры Баку. Мы в тот раз под эту облаву попали совершенно случайно.
   Когда дошла очередь до наших чемоданов, то от неожиданности того, что увидели в наших чемоданах, тут вскочили со своих мест все присутствующие, включая милиционеров вместе со всей заморской шушерой. Милиционеры тут же выставили оружие наготове и оттеснили шушеру на свои места. Несколько минут присутствующие в зале находились в шоке.
   Такого улова никогда никто не видел в Баку. Да возможно, что во всём Советском Союзе до этого ещё не было подобных краж золота в таких размерах. Поэтому, милиция и шушера, в растерянности смотрели все на наши чемоданы с золотом и никак не могли сообразить, что все это они видят в действительности. Мы же оба безразлично смотрели на это богатство. Так как у нас не было никаких причин оправдать себя.
   За несколько дней скитания, по столицам закавказских республик, мы сильно устали от тяжести этого богатства, которое все это время давило на нас, как физически, так и морально. Так что мы в душе были даже рады, что так быстро закончилось наше путешествие с опасным грузом драгоценностей, за которое нас могли убить воры. Под общие вздохи и ахи, нас тут же изолировали из зала. В крытом "воронке" чёрный милицейской машины нас отвезли куда-то в неизвестное направление. Возможно, что если бы нас менты захватили без многочисленных свидетелей, то нас скорее всего убили бы сами милиционеры, а золото поделили бы между собой. Но этот момент был упущен ментами, так как наверняка уже в этот день весь город знал, об улове ментами четырёх чемоданов с золотыми вещами.
   Ментам невозможно было упрятать от людей, это богатство вместе с носителями этих чемоданов. Поэтому нас определили в какую-то ментовскую конуру, где должны были решить окончательно нашу судьбу вместе с четырьмя чемоданами, полные золотых украшений.
  - Вах! Вах! Вах! Какие молодцы! - восторженно, воскликнул полковник милиции, которому, уже очевидно доложил майор милиции, чтобы заслужить себе награду или хотя бы похвалу. - Такое добро смогли взять и не смогли уберечь. Как вам не стыдно! Как вам не стыдно! Молодые и не опытные. Что же теперь мне с вами делать? Отдать правосудию или отпустить восвояси? Молодцы! Молодцы! Надеюсь, что мои люди знают арифметику и сумеют посчитать все это богатство, которое вы так и не смогли уберечь от посторонних глаз.
   Майор милиции, который сидел с кислой миной на лице, из-за того, что это ни его хвалили за такой улов четырёх чемоданов с золотыми вещами, был не доволен за похвалу полковника милиции в наш адрес. Но когда полковник напомнил им о знании арифметики его подчинённых, то майор взбодрился, так как понял, что из наших чемоданов можно получить значительно больше чем государственную награду или похвалу со стороны своего крупного начальника по службе. Вот с этого момента и началось то, о чём мы раньше никогда не подозревали за милицией. Мы словно попали в совершенно другой мир, который раньше не знали.
   Нас вместе с чемоданами перевели в другую комнату, где кроме глухих стен и железной двери больше ничего не было. Там начался долгий и изнурительный счёт содержимого четырёх чемоданов. По этикеткам на упаковках золотых цепочек можно было определить, сколько там их имеется.
   Но менты срывали этикетки со всех упаковок, в том числе и с золотых цепочек, лишь после этого начинали считать, каждый раз останавливаясь на отдых. Начиная новый счёт с цифры значительно ниже, чем с той, на которой остановились ранее.
   Причём без этикеток на связках. Получалось так, что из пачки в сто штук золотых изделий выходило семьдесят, а то и пятьдесят золотых изделий. Все остальные золотые изделия пропадали в карманах считающих, которые менялись чаще, чем нас отводили в другое помещение на очередную кормёжку или в сортир.
   Так с нами продолжалось очень долго. Мы давно уже потеряли счёт времени, так как при свете лампочек в закрытом помещении мы не могли определить время и смену суток. Мы просто падали от усталости, за бессонное и изнурительное время. Когда мы просыпались, то нам подсовывали какие-то бумаги на неизвестном языке. Мы подписывали эти бумаги с различными цифрами. Все повторялось на круги своя. Опять нас сажали за стол. Начинали счёт украшений.
   Ещё в первый день нашего задержания в бане на приморском бульваре, с нас содрали наши шикарные костюмы и напялили на нас какую-то грязную одежду, от которой так воняло, что едва мы выдерживали этот запах, чтобы не блевать от него в том месте, где нас обсчитывали. Постепенно мы привыкли к этому запаху, так как сами стали носителями этого ужасного запаха. Словно всю жизнь находились в яме полной дерьма.
   Наконец-то наши мучения в Баку закончились. Когда наши чемоданы сильно потеряли в весе, и менты устали нас обделять, так как дальше при такой работе менты могли угодить вместе с нами на одни нары, нас решили вернуть в Северную Осетию. За нами приехал конвой милиции из Орджоникидзе. Осетинам даже ни дали разместиться в гостинице и искупаться в нефтепродуктах Каспийского моря на побережье Баку.
   Вероятно, что менты Азербайджана боялись, как бы осетины от местного населения не узнали о дележе золотых изделий из наших четырёх чемоданов, так как слухи о нашем богатстве уже расползлись по всему Баку, как нефтяная плёнка по Каспийскому морю. Поэтому нас вручили, вместе с похудевшими чемоданами, прямо в руки осетинскому конвою милиции и этим же поездом отправили в Северную Осетию, откуда мы прибыли в гости к азербайджанцам с дорогими подарками в золотых изделиях. Ментам из Баку будет что вспоминать о нас при виде золотых изделий на своих жёнах и любовницах.
   На нас одели наручники и посадили в отдельное купе вместе с вооружённой охраной. В купе ещё дополнительно нас пристегнули наручниками к железным ручкам вагона и повезли домой в Северную Осетию откуда мы сбежали с четырьмя чемоданами краденого золота из ювелирного магазина в Беслане. Теперь нам предстояло отвечать перед народным судом Северной Осетии за наш разбой в ювелирном магазине.
   Через двенадцать часов болтанки в скором поезде Баку-Москва, нас наконец-то высадили в Беслане и оттуда в чёрном "воронке" перевезли в камеры предварительного заключения в Орджоникидзе. Там нас с Толиком рассадили в разные камеры. С этого момента начался для нас изнури-тельный месяц расследования нашего "уголовного дела", которое мы совершили из-за детской шалости, а обернулось громким преступлением века для Беслана и всей Северной Осетии. Сами менты говорили, что никогда в их расследованиях ни чего такого не было. Были у них незначи-тельные кражи в магазинах, но ни так много золотых украшений.
   Целый месяц нас допрашивали и возили со следственным экспериментом к ювелирному магазину. Но даже менты побоялись подняться на чердак ювелирного магазина при виде скопления такой огромной массы летучих мышей, которые к этому времени окончательно отогрелись от зимней спячки и вели вполне активную жизнь.
   Даже днём при чердачной темноте летучие мыши в истерике метались в поисках места, и все также гадили в вентиляционную трубу ресторана "Казбек" прямо в котёл с пищей для посетителей ресторана. Вентиляция так и осталась открытой. Никому не было никакого дела до этой проблемы с продуктами в ресторане "Казбек". Всех интересовало лишь хищение ювелирных изделий из магазина. Словно все хотели научиться от нас обворовывать ювелирные магазины и в дальнейшем при краже не допускать наших ошибок.
   Вовремя следствия, даже видавшие разное в своей работе следственные органы милиции, ужаснулись, когда определили, что нами израсходовано было за два дня золотых изделий из почти ста тысяч на тридцать тысяч рублей. Это было не вероятно! Мы с Толиком объясняли, что это все проделки бакинских ментов вовремя пересчёта золотых изделий из наших четырёх чемоданов.
   Если бы мы даже жили, пили, ели и девочек имели, как миллиардеры, то все равно за два дня мы физически не могли истратить почти тридцать тысяч рублей в золотых изделиях. Это просто не вообразимо!
   Тем более что мы всего одну золотую цепочку и одни золотые часы заплатили за столь шикарный обед в кафетерии на фуникулёре в Тбилиси, что не могли покушать даже четвертой части того изобилия на столе, которое нам устроили грузины за две золотые вещи. Что же тогда говорить о сотнях золотых изделий, которые вешали на нас к растрате в магазине?
   Все наши стоны о милости со стороны правосудия были беспочвенны. Уголовное дело против нас было так искусно сфабриковано, что этому мог позавидовать самый лучший сыщик в мире. На нас повесили все беды и недостачи ювелирного магазина в Беслане. Вероятно, что даже те золотые изделия, которые мы физически не могли унести, были разделены между сотрудниками милиции и сотрудниками ювелирного магазина, недостачу которых также повесили на нас.
   То есть, мы стали козлами отпущения за все кражи. Это мы определили, когда начался открытый показательный суд в Беслане. На суд явились все, кто хотя бы немного был причастен к этому уголовному делу с кражей золотых изделий в ювелирном магазине. Мы с Толиком были поражены, когда на всех присутствующих увидели золотые украшения из наших четырёх чемоданов и ювелирного магазина. Можно подумать, что мы делали подарки горожанам.
   До этого уголовного события, совершенного при нашем участии, большинство граждан Беслана имели всего лишь прожиточный минимум. Но за короткое время они из нищих превратились в богатых и свои медные украшения поменяли на золотые изделия. Никто из них даже не скрывал это-го. Даже шесть беременных продавщиц, у которых, возможно, был один производитель, на суд явились со своими новорождёнными детьми, которые были украшены золотом также, как и родившие этих младенцев мамаши.
   Мы пытались указать на это присяжным и судьям, но они были глухи к нашей мольбе, так как большинство из них тоже приложили руку к золотым изделиям из ювелирного магазина, который ограбили мы, вовремя детских шалостей. Таким образом, за наш счёт нажились менты Баку и представители всех слоёв Беслана.
   Нас приговорили по статье 67 части 3, за особо опасное ограбление в особо огромной сумме, к шести годам каждого, с отбыванием срока наказания в лагере строгого режима детской колонии для несовершеннолетних, с последующим отбыванием наказания во взрослом лагере строгого режима. Так как нам с Толиком тогда, на день осуждения, ещё не было восемнадцати лет, то нас они сразу развезли по детским колониям.
   С этого момента, после суда, нас с Толиком разделили навсегда и погнали этапами по разным тюрьмам Советского Союза в ещё неизвестном нам направлении. Прекрасно понимал, что тюремные камеры, это предварительное место заключения. Постоянное место заключения у меня будет в лагере строгого режима детской колонии для несовершеннолетних. Поэтому в тюремных камерах с вонючей парашей, себя никак не проявлял. Старался больше спать и качать мышцы, так как для меня вполне было ясно, что еду этапом не на блины к бабушке и не на курорт. Там мышцы обязательно пригодятся к самозащите и к работе в месте постоянного проживания, которое называется тут детской колонией строгого режима, до совершеннолетия.
  
  5. Цена свободы.
   Местом моего постоянного проживания оказались Валуйки, Белгородской области. Само заключение моё продолжилось в лагере для несовершеннолетнего строгого режима вокруг церковного храма, на территории которого размещалась зона. Лагерь состоял из двухэтажного административного здания, в котором находились все службы охраны и надзора за поведением заключённых. Два двухэтажных зданий для заключённых, на первых этажах которых находились столовая пра-чечная, библиотека, красный уголок и небольшой актовый зал для просмотра кино.
   Промышленная и хозяйственная часть лагеря были отгорожены отдельно колючей проволокой в два ряда, также как вся зона лагеря. В промышленной зоне был маленький чугунолитейный завод и сборочный цех центробежных насосов для откачки жидких веществ. Хозяйственная часть лагеря была непосредственно в самом церковном храме. Там хранили овощи и продукты для питания заключённых. Вокруг храма находились курятник, свинарник, коровник и склад готовой продукции колонии.
   Этому пятиглавому храму было не меньше трёхсот лет. Сохранившие фрески и росписи под куполом храма, говорили о его прошлом величии и красоте, как культурной, так и религиозной ценности. Местные жители поговаривали, что до прихода советской власти на четырёх малых куполах этого храма были серебряные кресты.
   Большой центральный купол украшал золотой крест. Все кресты были сняты и бесследно куда-то исчезли. Кто их похититель, так и не узнали. Говорили, что кресты где-то рядом закопали. Вот только где? Все это вскоре подтвердилось, когда вовремя земляных работ вблизи нашего лагеря нашли большой серебряный крест. Нашли другие кресты или нет, это уже нам не было известно. Но в лагере ходили и другие слухи, что вовремя великой отечественной войны с фашистами, в этом храме находился немецкий штаб, под которым в подземелье был партизанский штаб.
   Немцы этого не могли знать, так как ещё в начале прихода к власти большевиков все входы и выходы этих подземных переходов были замурованы бетоном и кирпичами, а в самом храме открыли детскую коммуну, которая после войны с фашистами превратилась в лагерь для заключённых. Затем лагерь переименовали в детскую колонию строгого режима. Так и осталось.
   Но вовремя войны был вскрыт подземельный проход со стороны рек Валуй и Оскол, в пойме которых находился священный храм. Через эти проходы партизаны проникали под храм и узнавали о всех секретах немцев, так как в подземелье отлично было слышно, о чём говорят немцы. Немцы были в бешенстве, когда все их военные тайны становились известны партизанам.
   Вскоре немцы оставили свой штаб в храме, так как отправились дальше. Храм немцы не разорили. Они хотели только забрать огромный колокол, который ещё вовремя грабежей большевиками оборвался с центрального купола и до половины своей величины тут пробил пол в центральном зале.
   Ни большевики, ни немцы не смогли вытащить этот огромный колокол из провала в полу. Колокол так и торчит до сих пор в этом полу храма, который весь превратили в грязный свинарник. Так вот, когда меня привезли в этот лагерь, то заключённые пацаны повели меня знакомится к "пахану" зоны по кличке Дьявол. Уже после узнал, что "пахан" держал в страхе всю зону и боялись его да-же охранники, которые работали внутри этой зоны. За свои неполные восемнадцать лет "пахан" имел три судимости и последнюю за убийство целой семьи своих родственников.
   Этот "пахан" отсиживал последний месяц до своего совершеннолетия. Затем его должны были перевести во взрослый лагерь для дальнейшего отбывания срока своего наказания. Амнистии и досрочного освобождения, за злостное убийство, ему не светило.
  - Сейчас мы из него сделаем "петуха". - с ехидной улыбкой, сказал Дьявол. - Потом посмотрим, какой он...
   Ни стал ждать, пока из меня сделают "петуха", а потом посмотрят ещё, что делать дальше, поэтому тут же врезал со всей силы Дьяволу в морду. Пока он не очухался от моего удара в челюсть, разбил ему голову табуреткой. Чтобы "шестёрки" Дьявола не скрутили меня, стал всех подряд бить обломком стула по морде и по чём попало. Вовремя своей зашиты против "шестёрок" Дьявола.
   Он несколько раз пытался подняться с пола, но каждый раз бил его по голове чем попало, ещё в добавок ногами по зубам и по яйцам. Так что "пахан" зоны так и не поднялся при мне с пола, а его несколько "шестёрок" получили различные увечья лица и тела. Только когда кто-то заложил меня охране зоны, то меня скрутили охранники и посадили в сырой карцер. Просидел десять суток на хлебе за свою первую драку на зоне несовершеннолетних.
   На допросе у начальника лагеря всё честно рассказал, как было, что десять человек под руководством "пахана" зоны пытались сделать меня "петухом" и в дальнейшем убить, если буду им сопротивляться. У меня не было другого выхода, как оказать им сопротивление или быть убитым. Так как сделать себя "петухом" все равно им не позволил бы. Впредь буду их бить, если они будут ко мне приближаться. Никому из них на этой зоне не позволю себя обидеть, так как кавказец, а кавказцы никогда не дают себя в обиду.
   Видимо, что этот "пахан" сильно насолил со своими "шестёрками" всей зоне. Мне не добавили срок за эту драку. Дьявол после драки со мной с разбитой головой и с переломами, до своего перевода во взрослую зону провалялся за решёткой в нашей больнице. После выхода из карцера меня сразу отделили от "шестёрок" Дьявола и поселили в отдельный жилой корпус от них. В корпусе жили пацаны с маленькими сроками.
   За мою первую драку на зоне мне сразу пришили кличку "Чокнутый". Все сразу стали уважать меня за то, что в первый же день побил Дьявола и его "шестёрок". Кто был сторонником "пахана", те меня обходили, а когда Дьявола увезли из зоны, то его "шестёрки" переметнулись ко мне и стали меня называть "пахан". Но при первой же сходки "верхушки" нашей зоны, сказал, что меня не надо ни за глаза и ни напрямую называть "паханом", но если кто-то тронет слабого или откроет рот на меня, то его тут же отправлю на освободившееся место в больнице после Дьявола. Меня с детства учили на Кавказе защищать слабых и никогда не давать в обиду себя. За весь свой срок никому ни дам себя в обиду. Всех буду в зоне бить за слабых.
   После этого на зоне прекратились драки и разборки. Многие пацаны стали уважать меня. Позже стали уважать и все остальные, когда стал рисовать карандашом различные рисунки и виды храма зоны. Вся зона стала делать татуировки на своём теле по моим рисункам и уже никто плохо не думал про меня. С первого дня оградил себя от всяких гадостей, которые бывают на зоне у пацанов. Мог стать на путь исправления.
   Меня определили работать вначале в литейный цех. Забивать специальным песком формы и опоки под литьё чугуна. Но после того, как шлаком от литейной печи ожог себе спину, меня перевели в сборочный цех центробежных насосов. В цехе проработал большую часть своего срока заключения на этой зоне. Когда начальник зоны узнал о моих способностях к рисованию, то меня сразу перевели в группу одарённых заключённых. Там занимались различным ремеслом. Мне там пришлось многому научиться среди одарённых.
   По той причине, что дальтоник и не мог рисовать цветные картины, а также оформлять стенгазеты нашей зоны, то мне давали работы по рисункам для резьбы по дереву и для чеканки, которыми вскоре стал заниматься сам. Так быстро стал своим человеком для всех в нашей зоне.
   Уже через год моей отсидки в заключении мою кандидатуру выдвинули на досрочное освобождение за приличное поведение и отличный труд. На такое решение о моём досрочном освобождении настаивали офицеры и заключённые, у которых очевидно был корыстный мотив. Никто из офицеров и зеков не верил, что мы ни спрятали где-то в горах чемодан с золотом. Все мечтали добраться до чемодана с золотом после моего освобождения.
   Освободиться из мест заключения в Валуйки мне не удалось. На следующий год к осени в зоне подготовили мои документы на перевод в лагерь для взрослых, так как мне уже исполнилось восемнадцать лет. Выпадал с детства. Но радости взросления у меня не было. Мне по-прежнему пришлось быть на зоне. Моё досрочное освобождение постоянно откладывали по разным причи-нам с верху.
   В ноябре месяце 1964 года меня повезли этапом обратно в Орджоникидзе в лагерь строгого режима для взрослых под названием "Пилорама". Видимо, это такое название лагерь получил по той причине, что там был один станок, который распиливал бревна. Затем из этих досок делали различные строительные материалы. Для меня это было в самый раз. Тем более, что почти закончил строительное училище Љ5 в Беслане на столяра-краснодеревщика.
   Если бы ни эта детская шалость с ограблением ювелирного магазина, то был бы специалист по дереву. Ведь мы классно мастерили столярные инструменты по дереву табуретки, столы и стулья, оконные рамы и филёнчатые двери. Наши изделия училище выставляло на продажу в магазине. С гордостью и горечью вспоминал своё детство, которое основательно было испоганено сроком на зоне. Самое интересное было на этой зоне ни то, что сказал вам о работе. Там встретил Дьявола, который уже пытался установить свои права на этой зоне для взрослых. Однако, это у него не получилось. Тут в большинстве сидели заключённые из местного населения, то есть, кавказцы, мои земляки. Среди которых встретил много знакомых и друзей ещё по свободе.
   Так что сразу, в первый день прибытия в лагерь, свернул челюсть бывшему "пахану" детской зоны. Затем своим землякам рассказал, какой он все же дерьмо, что он сидит срок ни за воровство, как он тут заливал на зоне, а за убийство целой семьи, своих собственных родственников.
   Естественно, это никому не понравилось, так как на Кавказе родство, самое святое место для горцев. Кто покушается на своё родство, тот ни человек. За эту гадость, которую сделал бывший "пахан" в отношении собственных родственников, его в этот же день сделали "петухом" и прокатили через всю зону в две тысячи заключённых.
   На следующий день его нашли распиленным на той самой единственной пилораме. Сказали, что был несчастный случай. Бывший "пахан" детской зоны соскользнул на ленту пилорамы. Его затянуло под полотна пилорамы. От него остались лишь куски. Никто толком не расследовал гибель Дьявола. Все списали на несчастный случай. Похоронили Дьявола, как бездомную собаку. Его останки закопали в производственной зоне в саду. В этой зоне меня все уважали хотя бы за то, что был по возрасту моложе всех заключённых. Но ещё за то, что вся зона стала колоться моими рисунками, только уже на кавказскую тему. Однако, самое главное, за что меня уважали на взрослой зоне, так это за то, что мы с Лагутиным Толиком сделали. За кражу золотых изделий из ювелирного магазина.
   Ещё за долго до моего появления на этой зоне, про нас с Толиком ходили легенды об этой краже, так как вся Северная Осетия знала об этой краже. Ведь с того времени прошло немногим больше чем полтора года. Все ещё было свежо в людской памяти. Поэтому, все своё свободное время рассказывал заключённым о наших с Толиком похождениях в течении трёх дней со времени кражи золотых изделий. Так заключённые с особым вниманием часами слушали про наши приключения после кражи. Вскоре сами заключённые стали ходатайствовать перед начальством зоны об моём досрочном освобождении за отличное поведение и отличную работу.
   Поведение у меня действительно было отличное. Но вот насчёт работы, это все врали, так как в действительности не работал. Занимался только тем, что рисовал для заключённых рисунки на татуировки, а для администрации зоны делал чеканки на меди и вырезал из древесины липы разные красивые орнаменты на кухонных досках, хлебницах, шкатулках и стульчиках. Были у меня тут и заказы от начальника. Вскоре вся зона и сами заключённые были украшены моими рисунками.
   Ровно через два года после нашего задержания милицией в Баку, меня досрочно освободили из мест заключения на четыре года раньше положенного срока. Прямо из лагеря отправился к своим родственникам в Моздок. У меня было опасение и не напрасно, что ни так просто меня досрочно выпустили из мест заключения. Так как годами позже узнал от мамы, что её навещали несколько раз подозрительные типы.
   Видимо, это заключённые и служба лагеря считали, что мы с Толиком оставшиеся золотые изделия на тридцать тысяч рублей припрятали где-то в горах. Ведь никто не мог поверить в то, что это милиция в Баку, фактически, обокрали нас вовремя пересчёта золотых изделий из наших четырёх чемоданов, с которыми взяли. Каждый заключённый и служба лагеря рассчитывали получить от меня награбленное золото. Никто не верил моим рассказам о нашем путешествии по Кавказу с четырьмя чемоданами золотых изделий.
   Как только вышел из лагеря, то сразу из Орджоникидзе позвонил к маме домой и ей сказал, что уезжаю далеко на север работать и жить. Когда устроюсь, то сообщу вам о своей жизни. Естественно, что мама плакала и просила вернуться домой, но сказал, что не могу из-за прошлого.
   Возможно, что мама это все поняла и согласилась со мной. Когда приехал к родственникам, то сказал им, чтобы они о моём присутствии у них никому не сообщали, даже моим родителям, до самой службы в армии.
   В первый же день своего приезда в Моздок прописался у родственников. На следующий день пошёл в военкомат, встал на воинский учёт. Стал проситься на службу в армию. Но мне сказали, что на службу не возьмут из-за моей судимости. Уж, слишком "прославился" со своей кражей золотых изделий в ювелирном магазине, что при таких данных в анкете мне закрыты все дороги в военкомат и на светскую жизнь.
   Тогда стал доказывать, что меня досрочно освободили на четыре года раньше срока отбывания за отличное поведение, за отличную работу и отличную учёбу. В местах заключения окончил среднюю школу. Мне пришлось много чего говорить в военкомате о себе. Но все службы военко-мата не хотели со мной разговаривать вообще.
  - Хорошо! - перестраховался военком. - Если ты такой хороший, то докажи это на свободе. Поступи на работу. Покажи себя. Как увижу у тебя комсомольский билет, так сразу же оформлю призыв на службу в армию.
   Прямо из военкомата отправился устраиваться работать на стройку, куда никто не хотел идти работать. Зашёл к секретарю комсомольской организации и сразу выложил своё пожелание на полное исправление.
  - Мы поможем тебе поступить в комсомол. - согласилась голубоглазая девчушка, секретарь комсомольской организации, которая после моей службы в армии стала моей женой. - Только при одном условии, что ты, как специалист столярного дела, возьмёшь на себя одну бригаду столяров. Ты обучишь их своему ремеслу.
   Конечно, сразу согласился, это было вдвойне выгодно для меня. Таким образом, поднимался мой авторитет на стройке. К тому же у бригадира была зарплата значительно выше, чем у простого столяра стройки. Меньше чем через год уже был передовиком производства. Моя бригада считалась лучшей на стройке, среди столяров и плотников. Меня выбрали в комсомол и сразу включили в комитет комсомола, как лучшего бригадира стройки. Но для меня это не было главным. У меня была цель, это как можно быстрее попасть на службу в армии.
   Так как не хотел считать себя бывшим преступником и не хотел, чтобы меня считали больным за то, что не служу в армии. Поэтому, решил обратно пойти прямо к военкому проситься на службу в армию. Наследующий день, как только получил комсомольский билет, а также рекомендации от комсомольской организации и от строительного управления, с многочисленными почётными грамотами и похвальными листами за время своё работы на стройке города. Явился в военкомат на приём к военкому поличному вопросу. С волнением отстоял двухчасовую очередь.
   Желающих пойти в армию в этот день было много. Мне даже стало как-то не по себе. Вдруг всех призовут на службу в армию, а на меня нехватки места в этом призыве. Тогда пропал. Придётся скрываться от зеков где-то в горах или идти с ними на дело, а дальше этапом на зону. Чего совсем не хотел. Надо было как-то убедить призывную комиссию в моей готовности честно служить в советской армии.
  - Превосходно! - радостно, воскликнул военком, когда увидел столько моих поощрений за работу и новенький комсомольский билет. - Первым же призывом отправлю тебя на службу в армию. Так что ты готовься. Обязательно должен служить лучше всех, чтобы доказать людям о своём исправлении на свободе. Честный труд прежде всего.
   Этот первый же призыв в армию оказался только в ноябре месяце 1966 года. Когда мне уже было двадцать лет. Пошёл служить с салагами, которые уже были на два года младше меня. Все равно был рад.
  - Так, получается, что мы ни только в одной части служили, - напомнил Чирикову Сашке, - но и призвались в одно и тоже время. Тоже призвался в ноябре месяце 1966 года. Меня забрали служить позже по той причине, что заканчивал ещё одно училище и поэтому попал в армию на два года позже положенного срока. Куда это ты делся из воинской части после нашей последней встречи? После отпуска тебя повсюду искал.
  - Попросился служить на китайскую границу. - ответил Сашка. - Но туда не попал. Когда мы прилетели в Ташкент, откуда нас должны были отправить на китайскую границу, то там, в Ташкенте, началось сильное землетрясение, которое разрушило весь древний город. Вот нас там и оставили на восстановление разрушенного города.
   Солдаты нашей части, которые попали на службу на китайскую границу, почти все погибли вовремя столкновений с китайскими нарушителями нашей границы. Двоим из них, дали Героя Советского Союза, посмертно. После окончания службы в армии вернулся в Моздок и там женился. На этом закончилась моя эпопея после ловли летучих мышей и кражи золота.
  - Ну, а что у тебя было в эти годы забвения? - спросил Лагутина Толика. - Где ты пропадал всё это время, целых шесть лет?
  - Пропадал все шесть лет звонком не лесоповале в тайге. - грустно, ответил Лагутин Толик. - Валил лес. Жил в старом лагере сталинских времён.
   Мы ничего больше ни стали у него спрашивать. Нам и так все было ясно, что у Лагутина Толика ничего хорошего не было в тайге за шесть лет пребывания на лесоповале, кроме потерянных от цинги зубов и множество плохих воспоминаний. За время отсидки в течении шести лет Лагутин Толик сильно изменился в худшую сторону как внешне, так и внутренне. Из молчаливого, но очень дружелюбного парня, Лагутин Толик превратился в замкнутого и жестокого на вид человека.
   У Лагутина Толика и лицо сильно извинилось, стало худым и вытянутым. Лишь большая чёрная родинка на правой щеке напоминала нам о том, что рядом с нами сидит Лагутин Толик. Хороший и доброжелательный друг нашего далёкого детства, затерянного где-то нами. Чего уже нам никогда не вернуть обратно, как и годы нашего детства, растворившиеся во времени.
  - Ты мне сказал, что всем плохим и хорошим, ты обязан мне. - обратился, к Чирикову Сашке. - Как мне тебя правильно понимать на это изречение и откуда у тебя весь этот шик с машиной? Ты что опять обокрал?
  - Ну, насчёт плохих дел, мы можем все разделить поровну, как мы с Толиком это сделали шесть лет назад. - ответил Чириков Сашка. - Но вот насчёт моего богатства, так это уже точно, на все сто процентов, обязан тебе. Благодаря той газете "Труд", которую ты сунул мне силком в руки вовремя нашей последней встречи в армии, стал таким богатым и известным. Газету едва не выкинул в мусорный бак, когда ты от меня отошёл. Но затем внимательно прочитал объявленный конкурс в газете "Труд" на дружеские политические шаржи и послал несколько своих работ на конкурс. Конечно же ничему не верил и ни на что не надеялся. Однако, стал следить за рисунками в газете "Труд". Как обрадовался! Когда у видел первую свою работу в этой газете. Даже не думал о гоно-раре и славе.
   Мне было достаточно того, что в газете "Труд" появился мой рисунок и моя фамилия. Тут же послал массу различных дружеских шаржей на многих известных политиков. Вскоре мои рисунки стали печатать ни только в газете "Труд", но и в различных других издательства, в том числе и зарубежных. Мою никчёмную фамилию предложили заменить звучным псевдонимом.
   Когда мои гонорары перевалили далеко за мою заплату инженером, тогда понял, что дружеский шарж это не только моё хобби, но и моё призвание в жизни. К этому времени уже имел высшее образование. На заочное отделение в институт поступил в том же году, как только вышел из заключения. Свою учёбу не прерывал и вовремя службы в армии. Закончил в этом году.
   Так что считайте, что мы с вами сейчас обмываем мой новенький диплом. Но все эти годы после нашей последней встречи в армии меня грызла совесть, что так плохо с тобой тогда обошёлся. Ведь это ты меня сделал таким известным. Мне стоило дать по морде...
  - Чтобы тебя больше совесть не мучила. - прервал речь Чирикова Сашки. - Получи, чего хотелось тебе все эти годы.
   Со всей силы врезал Сашке по челюсти, что аж кровь из его разбитого лица брызнула на соседний столик. Все по вскакивали со своих мест, ожидая крупную драку между нами. Тут же двое милиционеров побежали с наручниками в нашу сторону, чтобы задержать нас за драку. Опять мы влипли с ментами.
  - Все нормально! Все нормально! - поспешил сказать Чириков Сашка, ментам, вытирая салфеткой кровь со своего лица. - С такими шутками встречаются за столом хорошие друзья детства, через много лет разлуки. Сам попросил друга врезать мне по морде за прошлое. Давно заслужил такого внимания. Жалко костюм белый мне. Его купил к защите дипломной работы. Ну и ладно. Шут с этим костюмом. Главное встретились. Это с нами должно было когда-нибудь случиться здесь или в другом месте.
   Милиционеры и присутствующие рядом люди, удивлённо посмотрели на такой манер друзей детства встречаться через долгие годы разлуки. Чтобы не смущать окружающих, мы с Сашкой по-дружески пожали друг другу руки и пошли к своей белой машине, которая теперь отличалась своей белизной от Сашкиного костюма. На автомобиле не было ярких пятен крови, что хорошо вырисовывалось на белом Сашкином костюме.
   Но что поделаешь, так получилось! Не мог уговаривать Сашку раздеться до плавок, чтобы врезать ему по морде, чего он сам хотел. Ведь в другом случае у нас не было бы тут такого кайфа от нашей встречи за долгие годы разлуки. Теперь Чириков сам всю свою жизнь будет вспоминать, как напросился у друга получить по морде. Что же касается белого костюма, так он сам сейчас только что заявил, что он костюм покупал специально к защите дипломной работы. Диплом Чириков Сашка защитил. Мы его уже сегодня обмыли, а костюм, это дело нажитое. При таких деньгах, как у Чирикова, ещё много будет шикарных костюмов и при чём, самых разных расцветок. Так что нечего переживать о костюме.
  
  6. Чёрный финал.
   Прошло ещё несколько лет после нашей последней встречи. Как-то раз приехал в командировку в Орджоникидзе на завод "Тугоплавких сплавов". Естественно, тут же решил навестить друзей своего детства. В этот же день своего приезда в Беслан пошёл в посёлок, где жила семья Чирикова Сашки. Но, к моему удивлению, прежнего посёлка ЖБК там уже не было. Расположенный на месте бывшего посёлка жилой массив полностью изменил эти места. Спросил у нескольких местных жильцов о семье Чириковых. Но все только пожимали плечами и говорили, что впервые слышат такую фамилию и ничего не знают о тех, кто жил здесь. Весь новый массив жилых домов полностью состоял из новых жильцов среднего возраста. Можно было подумать, что старожилы навсегда покинули эти места или все старо жители разом вымерли вместе с посёлком.
   Тогда поехал на автобусе через весь город в посёлок БМК, к Лагутину Толику, чтобы у него узнать про место нового жительства Чирикова Сашки и его родителей. У меня была надежда, что ещё посёлок БМК остался прежним, также, как и сам Бесланский Маисовый Комбинат, который стоит на этом месте уже более ста лет и никто ещё не разрушил комбинат за эти годы. Ведь работники комбината жили все рядом.
   Но и посёлок БМК сильно изменился. Между посёлком БМК и городом вырос новый жилой массив, о котором долго мечтали жители города и посёлка. Так как с расширение посёлка БМК и города, получался новый населённый пункт, который стал бы носить статус большого города, которому уделялось бы больше внимания со стороны республиканской власти. Тогда началось бы строительство нового кинотеатра, большого стадиона, новых школ, гостиниц, реконструкция железнодорожного вокзала. Много ещё чего другого.
   Так как Беслан, фактически, задыхался от постоянного потока гостей в Северную Осетию. Ведь через Беслан проходили все воздушные и земные сообщения с Орджоникидзе столицей Северной Осетии, как и со всей республикой Северной Осетии. Это не в Орджоникидзе, а в Беслане был республиканский аэропорт, узловая железнодорожная станция, перекрёсток союзных и республиканских шоссейных дорог. Так что соединение посёлка БМК с городом было выгодно всем. Вот только сам старый посёлок БМК остался без особых своих изменений. Все так же тут площадь в середине посёлка.
  - Здравствуйте, тётя Наташа! - приветствовал старую женщину, после длительного звонка в дверь. - Мне можно увидеть вашего Толика. Друг вашего сына. Мы с ним с детства дружили. Давно учились вместе в училище.
  - Нашего Толика давно нет в живых. - так и не узнавая меня, ответила тётя Наташа. - Его давно зарезали на зоне.
  - Как это зарезали? - с испугом, спросил маму своего друга. - Ведь Толик был крепкий парень. Всегда мог постоять за себя.
  - Толика нашего посадили в тюрьму за драку. - со слезами на глазах, ответила тётя Наташа. - Там Толика и зарезали бандиты, которых он сильно побил вовремя драки. Нет давно нашего сына. Мы потеряли его...
   Тётя Наташа закрыла дверь прямо у моего лица и ушла в глубину своей квартиры. Только слышал за закрытой дверью её простуженный голос, который сквозь слезы причитал что-то об своём единственном сыне, который ушёл из жизни и оставил стариков наедине со своей болью. Все семейные радости погасли с ним. Несколько минут стоял словно в шоке у дверей семьи Лагутиных. Никак не мог поверить в то, что Лагутин Толик попал в тюрьму за какую-то драку и там его зарезали те, кого он побил. Видимо, что здесь произошло что-то серьёзное, иначе бы Лагутина Толика не посадили в тюрьму. Возможно, что Лагутина Толика пытались склонить к преступлению или допытывались где он с Чириковым Сашкой, спрятал награбленные золотые изделия из ювелирного магазина? Вполне естественно, что никакого золота у Лагутина Толика не было и совершать преступления он не хотел. Лагутин Толик и так отсидел шесть лет за своё преступление, совершенное вовремя детских шалостей, которое обернулось трагедией жизни и смертью по той же причине.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"