Черная Ева : другие произведения.

Тайны ушедших. Интриги нового дома

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:



"Только те, кто предпринимают абсурдные попытки,
Смогут достичь невозможного" (с)
А. Энштейн.
Рука замерла над листком, удерживая карандаш, что еще минуту назад лихорадочно летал, черкал и снова вырисовывал буквы на бумаге, пытаясь выплеснуть все эмоции, что бушевали внутри Томы. Маленький, старый карандаш отлетел в сторону, закатился под стол... и дрожащие пальцы, как будто не веря, прошлись легким касанием по написанным строкам...
Шумит гроза,
И льется дождь,
В моей душе.
Так грустно.
И рвется птицей в высоту,
Сознанье простодушно.
Глаза, глядяще в пустоту.
И в сердце одиноко.
И звезды стелятся внизу,
Дорогою далекой.
Оковы бренности моей,
Удерживают крепко.
Души полет на радость фей,
Прервется незаметно.
И птичий плач,
Моей души,
Утихнет постепенно.
Оставив горечь пустоты,
На пепелище тлена.
Листы и карандаш ей принесли почти сразу, как попросила. Где достали такой раритет не известно, но ей это действительно было необходимо - хоть как-то выразить чувства, что разрывали ее, чтобы не сорваться. Ей это нельзя - она теперь не одна... почти не одна.
Пальцы сжались в кулак, сминая драгоценную бумагу, и рука с яростью бросает беловатый комок в сторону окна, что беззвучно падает на пол там же. Она посмотрела в окно, ставшим вдруг совершенно пустым, взглядом.
Там, с той стороны стекла, тоже шел дождь. Как и у нее в душе. Оплакивая, смывая все, что накопилось внутри... оставляя после себя не сравнимые ни с чем тоску и горечь. А в мыслях бился только один вопрос: "Зачем? Почему жизнь раз за разом пытается ее наказать?"
Взгляд бездумно сместился, скользнул на большую кровать в ее спальне, с затаенной болью и нежностью рассматривая рыжеватый вихрь волос на макушке, белые пухленькие щечки и аккуратный детский носик, что уткнувшись в пушистое одеяльце, забавно сопел.
Воспоминания - штука сложная и иногда еще и навязчивая, все время пытающаяся втянуть ы водоворот прошлого. В памяти мелькали кадры прошедших событий, как силы Коалиции впервые заявили о себе на Земле с предложением о помощи и народ еще долго муссировал эту тему. Как она в первый раз встретила на своей старой работе нага и долго не могла найти с ним общий язык, от чего злилась. Их совместную работу и свое первое похищение тоже вспомнила.
Ведь только после этого она оказалась на "Донаре", личном корабле Декхаса, и узнала, кем на самом деле были представители Коалиции, и что уготовило правительство Земли для своего народа. Тогда ей представшие "перспективы" казались ей ужасающим, но... какими-то далекими от нее, что ли. Томе не надо было переживать, что та же страшная участь ожидает и ее семью... Нет, она четко знала, что ее Ева с мужем и ребенком в любом случае будут спасены.
Уж во что, а в силу нагов она верила. Потому и не переживала сильно за своих, сосредоточившись на себе. Переживая мутацию и ее последствия. Пытаясь забыть Декхаса и начать жить заново. Налаживала свою работу и отчаянно искала того, кто смог бы вызвать в ней ответные чувства. Она всеми силами старалась как можно быстрее адаптироваться в новой среде, стать нужной и своей для того, чтобы ее дочери было легче. Чтобы ее семью по прибытию все воспринимали не как еще одну пришелицу, а как дочь уже собственной соотечественницы.
***
После бала Тамара довольно быстро пришла в норму, потому "выписывая" ее из "больницы", врач не особо тиранил. Просил только еще какое-то время поберечь себя - ей теперь, как за двоими, за собой следить надо... в ее-то состоянии. Вот по поводу состояния, она с ним и поговорила, упрашивая никому ничего не сообщать. Тот, со скрипом, но согласился - Хранительницу обижать даже он побаивался, а никаких законных оснований отказать в просьбе не имел. Тома, все еще свободна и имела полное право сама решать свою судьбу.
Разговоров о произошедшем покушении было много. И несмотря ни на что, Тамарины опасения, что народ еще больше на нее обозлится за, последовавшие от дана, репрессии, себя не оправдали. Нет, злоба как раз присутствовала. Но она была направлена исключительно на клан Зеленых. Кто именно искусно перенаправил поток озлобленности, гадать не приходилось. Неожиданно в каждом клане или роде начали вспоминать о подозрительных смертях своих родственников, и Декхаса просто завалили просьбами о пересмотрах некоторых дел.
Главный наг и сам понимал, что как минимум обязан полностью перепроверить все смерти, произошедшие от суицида (раз уже был прецедент попытки фальсификации). Вернее даже не ему перепроверить, а дать задачу Тамаре проработать эти моменты с Оком. А ведь были еще и несчастные случаи, и смерть по неосторожности. В общем, выполнять в пожелания врача в полной мере у бедной Хранительницы не было никакой возможности.
Хесса, мама Тэскаха, неожиданно принялась ее усердно опекать. И Томы даже догадывалась, кто в этом виноват, но... Как ни странно, и сам клан от жены главы черно-золотых тоже старался в этом деле не отставать. Было конечно приятно... первые сутки, но когда у тебя неожиданно появляется целая толпа заботливых родственников, то уже с началом третьего дня хочешь не хочешь, а взвоешь.
Еще во время лечения, у Томы состоялся разговор с Доссом. Отец Тэскаха был сильно расстроен произошедшим. Просил прощения и уговаривал принять клятву рода - она отказалась.
Ну, не чувствовала она вину за теми, кто не только полностью принял ее в род без всяких условий, но еще и опекал, как только мог. Не они виноваты в том, что ее вырвали из привычной среды и бросили в новую, как в омут головой, не давая даже толком осмотреться. Попросила только помочь семьям погибших охранников. Хотя, об этом и заикаться не стоило, судя по укоризненному взгляду собеседника.
Сомнения в том, что о ребенке надо рассказать Декхасу, больше не возникали. Но, после всего произошедшего все так закрутилось... Она почти сутками пропадала в своем кабинетике, связываясь с Оком, перебирая всю информацию.
Кстати, у нее теперь их два, как и у Декхаса. Первый, основной, организовали ей на семейном этаже, рядом с личным кабинетов главы клана. В нем она проводила почти все свое время и хранила кристаллы с важной информацией. Второй - все тот же, что был выделен ей перед злополучным балом и покушением и находился на одном этаже с рабочими кабинетами министров. Сохранили его только по одной причине - раз в неделю у нее был день приема посетителей. Сколько охраны нагоняли в тот день на этаж, даже говорить не хочется. Томе думала ( вернее втайне лелеяла надежду), что такое количество грозных нагов отпугнет народ и он не будет рьяно на нее наседать, давая время и возможность закончить экстренную проверку Зеленых от дана. Не вышло.
Наги, как будто только сейчас услышали о ее существовании и спешно рванулись за получением информации. Правда, потом оказалось, что все намного проще и в наплыве посетителей отчасти виновата она сама - сработала, организованная ею еще до бала, рассылка извещений тех самых наследников первых наследников. За ними уже подтянулись и другие страждущие. В общем, деваться было некуда и приходилось работать иногда в авральном режиме.
Так и получалось, что она ни Декхасу не сказала о ребенке, ни Тэскаху не дала ответа на его предложение. И если, как действовать с первым было относительно понятно. То, что делать со вторым - не очень. Впрочем, кое-кто решил это сделать за нее... ну, почти.
Неугомонный Тэс, поняв, что ждать ответа можно еще целую вечность, сам подловил ее на вторую неделю после выхода с "больничного", как раз по возвращению из ее "приемного" кабинета. И сделал это уже на семейном этаже. Где ему в принципе было не место, но... Он оказался - вдруг - в тот день начальником ее охраны, ага, подменяя "боевого товарища", который резко "заболел" и только на сутки.
В общем, подхватили ее под руку и потащили в ее же комнату, приговаривая:
- Больше тянуть нельзя, тебе надо все рассказать... - Тома тогда так и не поняла, специально ли он все подстроил или это у нее судьба такая... Но факт - далеко уйти им не удалось.
- Что, кому, рассказать и почему я об этом не знаю? - угрюмый голос Декхаса, как и его рука, легшая Тамаре на плечо, были однозначны в своей неумолимости.
Так втроем в ее спальню и вошли, охрана, по традиции оббежав все ее углы и заглянув в ванную, вышла наружу и осталась сторожить двери. Оглянулись все трое - посадочных мест оказалось до неприличия мало и все в разных местах. Так и устраивались - Тома на краешке кровати примостилась, черно-золотой на стуле, а Глав-гад оккупировал кресло. Оба вперили в нее свои взгляды и никто не хотел отступать, как и обсуждать при постороннем свои вопросы.
Тома тоже не спешила, пытаясь понять, как выкрутиться из неловкой ситуации.
- Кажется, пора менять тебе апартаменты, - Декхас решил первым высказаться и нарушить неловкую тишину, - гостей принять даже негде.
О том, что во время его посещений Томиной спальни на предмет "надо поговорить" раньше данные обстоятельства вообще не смущали, Тамара решила умолчать. Зато подумала о другом, а почему собственно она должна их разделять для разговора? По крайней мере, на данном этапе, ведь ответа Тэсу у нее так и нет. Правда, качественно погрузиться в собственные мысли ей не дали.
- Думаю, скоро необходимость в этих покоях отпадет сама собой, - второй змейс со значением уставился на нее.
Это что еще за заявочки! Тамару даже перекосило на мгновение. Ну, раз они так горят желанием пообсуждать ее жизнь и дальнейшее будущее, то кто она такая, чтобы отказывать им в таком удовольствии?
Тамара даже рот открыла, чтобы высказаться, как вдруг запнулась, заметив брошенный на нее взгляд дана.
- Ты знаеш-с-с, - неожиданная догадка привела в бешенство и вызвала небольшую трансформацию, - з-с-снаеш-ш и молчиш-ш-ш...
- Скорее надеюсь, - спокойный голос Декхаса мигом охладил ее пыл и дал возможность прийти в норму.
- Рассказывай, - Тома даже смогла ответить почти с таким же спокойствием.
- Да, собственно нечего, ты и так все знаешь, - наглец уставился на нее честными пречестными глазами.
- Хорошо, хочу услышать от тебя, каким образом... мэ... случилось то, что случилось, если меня все поголовно убеждали, что беременность возможна только в браке?
Тома впервые видела немного смущенного нага. Вернее, обоих сразу. Та-а-ак...
- Рассказывайте, - как же ее бесили их подковерные игры
И это она думала о таком милом, добром и честном Тэскахе?! Да они, наги, тут все такие - наглые, беспринципные г-х-хады-ы-ы!
В общем, оказалось все как всегда. Один... гад, решил таким кардинальным образом, исправить последствия того, что натворил до этого, о чем ей и вещал всю дорогу обратно после воссоединения с Оком. Тома даже что-то смутно помнила, но так же точно могла сказать. Что о детях там и слова не было. Кто ж тогда знал, что гадский гад начнет исправлять все, прямо не отходя от кассы.
Декхас повинился, что вся процедура не была завершена. А потом, косясь на собственного соперника, поведал, что видел насколько тепло она отнеслась к ухаживаниям Тэса и решил немного поторопить события. Устроенная ночь любви в зале рядом с Оком и обоюдный повторный укус во время их с ним воссоединения, могло объединить в полноценную супружескую пару и без иных церемоний - Хранительнице и Главе это вполне под силу, но... Он-то ее укусил, а она нет. Ритуал не был завершен, но не лишен последствий.
Если бы Тома была простой нагиней, то последующее полное воссоединение с уже укусившим ее "парой" было бы обязательным - ни от кого другого девушка в таком случае детей иметь не могла до самой смерти... своего супруга. Но не Хранительница - зато оная, по стопроцентной вероятностью могла понести после такой вот ночки, что собственно и произошло. Потому Дек просто ждал, когда Тома сама у нему придет и все расскажет, если бы... Догадываетесь уже?
Ага, Тэс - будь он не ладен! - не начал проявлять усиленную активность. Сам же черно-золотой тоже покаялся, что в принципе обо всем знал-догадывался и потому спешил, при этом уверяя, что его присутствие в "палате" во время знакового разговора с врачом было чистой и очень удачной для него случайностью.
Радовало одно - Дек после Тэскаховых последних слов немного расслабился - видимо, задело его сильно, что о ребенке первым узнал не он. И что ей теперь с ними делать?
- Тебе нужно решить, - Декхас как будто мысли ее читал. Сидел он все так же немного напряженно и Тома вдруг осознала, что в данный момент наг еле себя сдерживает от полной трансформации, - и поскорее.
- К чему спешить? - нет, она не собиралась затягивать с решением, чтобы не накалять обстановку между этими двумя. Но и давить на себя не даст.
- Ребенок должен родиться в семье, - посмотрела на Тэса удивленно и тот отвел глаза, но продолжил, - это не из-за каких-то патриархальных устоев и предубеждений, просто при рождении между ребенком и окружающими устанавливается особая связь, на долгие годы определяя его постоянный ближний круг. Отец первым, после матери, берет новорожденного на руки, укрепляя эту связь и даря защиту. Если... если ты согласишься стать моей, это сильнее любых правил и обязательств свяжет меня с ребенком. Я смогу быть ему полноценным отцом.
Тома искоса взглянула на Дека. Ей было немного неудобно от того, что он это слышит. Тот сидел с каменным лицом и все так же молчал, но вот глаза... Она вдруг четко осознала, что любой, кто захочет связать себя с ней - подвергнется смертельной опасности. Ну, или по крайней мере, надолго будет выведен из строя. В глубине души что-то радостно полыхнуло и спряталось обратно. Произошло это настолько быстро, что она даже не осознала поначалу случившееся.
- Все равно не понимаю, почему такая спешка? - она взглянула на них по очереди, - Сколько длится у вас срок беременности?
Да-да, она, несмотря на все свои клятвы и обещания до врача так и не добралась и информацию не вытрясла, а в Око за этим лезть как-то не подумала. Если честно, оно ей, Око это, за время работы так надоедало, что еще и свободные минуты проводить там вообще не хочется.
Ее виртуальная Янана не возражала, наоборот, даже сама ее побыстрее оттуда выпихивала. Змее Тамарина нафантазированная реальность очень понравилась, особенно кровать с водяным матрасом, потому и ворчала в последнее время о ненормированном рабочем дне у бедных змеек и ее несчастных старых косточках, которым не дают нормально отдохнуть. В общем, шизофрения стабильно прогрессировала.
И опять из задумчивости ее вырвал наговский голос, правда, она не осознала чей, зато услышала цифру и решила переспросить, надеясь, что ослышалась:
- Сколько?
- Пять месяцев, - повторил Декхас, - беременность у нагов длится пять месяцев. С учетом прошедшего уже времени у тебя осталось чуть больше четырех.
Тома схватилась за голову:
- Но почему?! Разве вы не живородящие, чтобы такой срок был нормален для полноценного развития плода? Или мне придется откладывать яйца? - ужаснулась она.
Дальше, как наги ни пытались ее успокоить - получалось слабо. Она никого не слышала и все больше накручивала себя вопросами и придуманными на них ответами. Что было тому виной - начавшие скакать безумной блохой гормоны или же еще не совсем окрепшее, после произошедшего, здоровье выкинуло подобный нервический выверт, не ясно.
Но, оба нага решили перестраховаться и вызвали семейного врача. Видимо, преследуя сразу две цели - успокоить беременную Хранительницу и в то же время предоставить ей источник жизненно-важной для нее информации, позорно ретировавшись в угол комнаты и наблюдая оттуда, за происходящим. Ни один, ни второй не согласились покинуть комнату на период осмотра, и тем более позже, с началом разъяснительного разговора. Оказалось, что наги все же не совсем живородящие... Вернее не так, они - яйце-живородящие. Своего рода промежуточная стадия между откладыванием яиц и плацентарным живорождением.
Внутри матки действительно образуется яйцо с зародышем внутри. Во время беременности, благодаря своей пористости, оболочка яйца совершенно не препятствует обмену веществ и газов, а к моменту родов истончается, превращаясь в пленку.
Дальше врача вообще понесло в такие дебри... Ну и Тому вместе с ним даря знания о том, что кальций, который зародыши обычно получают из оболочки яйца, в случаях с нагами, выделяется маткой матери... Потом ее просветили на тему того, что именно такой способ рождения стал на Земле одним из этапов эволюции плацентарной беременности у некоторых видов... Дальше она его уже почти не слушала, пытаясь осознать тот факт, что внутри нее растет яйцо. Даже если это яйцо гибкое и больше смахивает на привычную человеческому сознанию плаценту.
Все, что вынесла она из произнесенной ей лекции усвоила одно - вся разница между живородящими и яйцеживородящими заключалась в том, что до истончения оболочки зародыши берут все полезные вещества для развития из содержимого самого яйца и отделен от обмена веществ матери, в отличии от обычного живородящего, который кормится от мамочки на прямую.
Так что первые несколько месяцев Тома может кушать все, что захочет без опасения навредить ребенку... Ну почти все. Это порадовало в отличие от известия, что уже через несколько недель покажется "миленький" животик. Она прекрасно понимала, что с возникновением "животика" совсем не останется времени на раздумья и выбор. Как бы там ни было, а вызывать кривотолки и пересуды о еще не родившемся ребенке, не хотелось. Еще меньше хотелось, чтобы ребенок мог когда-нибудь подвергнуться осуждению со стороны окружающих из-за ее, Томиных, промедления и нерешительности.
В общем, выпить захотелось... сильно. Только, кто ж ей даст?
Врач уже давно ушел, но никто так и не решался нарушить тишину. Как-то совсем незаметно для Томы оба нага оказались рядом, так же молча держали ее за руки и бросали друг на друга неприязненные взгляды. Создавали, так сказать, совершенно невозможную атмосферу для осмысления и принятия решения.
Потому спокойно - насколько могла в подобном состоянии - выпроводила обоих, пообещав все хорошенько обдумать. Оба... гада уходили неохотно, но сильно не настаивали, понимая, что настойчивостью своей могут сделать только хуже.
Под душем она стояла долго. В голове все крутились и крутились мысли о новых знаниях, пытаясь хоть как-то уложиться в голове. Понимала, что больше всего пугает все незнакомое. А значит, надо еще раз поговорить с врачом, полностью искореняя в себе страх новыми знаниями. Ее волновало абсолютно все - и как ребенок будет себя чувствовать в ее мутировавшем теле, и не будет ли для него нехороших последствий от того что мать неполноценная нагиня... Нет, она понимала, конечно, что не первая такая и все прочее, но многое так и оставалось неподвластно ее пониманию, а потому накручивало ее еще больше. Пришлось мысленно составить список вопросов, собираясь их все записать в рабочий блокнот, что отдельным гаджетом висел в ее мини-асе.
Выйдя из ванной, чуть не закричала - в кресле, как будто он его и не покидал, сидел Декхас. Кажется, разговора с ним все же не избежать. Спрашивать, как он попал в ее спальню было бы глупо - это его дом и в нем наверняка вполне достаточно тайных ходов, чтобы не входить в нужные апартаменты через парадную дверь, скажем так.
- Поговорим? - Дек был как никогда серьезен.
- У меня есть выбор? - Тамара устало опустилась на кровать.
- Нет, - в голосе нага мелькнула улыбка.
- Почему-то я так и подумала, - не хотела, а легкий хмык все равно вырвался наружу.
- Оправдываться не буду, - ну, кто бы сомневался, - просто объясню.
Наг на минуту замолчал, видимо пытаясь собраться с мыслями и начать разговор. Тома же торопить его не стала. Вдруг вспомнилась их вторая официальная встреча и... вопрос сорвался с губ раньше, чем она успела его осмыслить:
- Почему вы тогда не встали? - недоумение нага пришлось срочно прояснять, - Ну, тогда, в кабинете председателя, ты с мэтром Теркием так и остались сидеть, когда я вошла в помещение. И даже не встали, как того требовали правила этикета. Ведь здесь же ты ведешь себя в соответствии с ним... или я тогда была недостаточно... мэ... высокого статуса для тебя, чтобы проявить толику уважения?
Ну вот, второй раз за день ей удается его смутить. Причем, в данный момент еще сильнее, чем в предыдущий. Ну, и неважно - зато отвлечь от темы разговора удалось однозначно.
- Просто, я тогда еще недостаточно вник в систему поведенческих схем в социуме местных аборигенов и посчитал такую линию поведения приемлемую для вас, - смущение из его голоса постепенно уходило, - у меня и в мыслях не возникло, что твой начальник может так себя вести по отношению к женщине, честно.
Ну вот, а она уже так удобно записала их с Теркием в категорию "кАзёл обыкновенный, подвид инопланетный, разноцветный".
- И Теркий тоже? - почему-то хотелось, чтобы и данав проявил к ней тогдашнее пренебрежение по незнанию.
- И он, - Дек немного раздраженно взглянул на нее, - я его по незнанию ввел в заблуждение, - и потом совсем уже с легкой обидой, - а он мне всю плешь проел потом.
- У тебя волос нет - нечему проедаться, - усмехнулась Тома, вдруг осознавая, что этот разговор на отвлеченную тему помог ей расслабиться.
Наг на нее серьезно посмотрел.
- Прости меня, - рука устало прошлась по мужскому лицу. И Тамара заметила насколько замученно он выглядит. Ну вот, а говорил - извиняться не будет. Нелегко ему дались последние недели.
- Сколько ты не спал? - и ведь не хотела, но заботливая нотка все равно прорвалась в голосе.
- Много, еще отосплюсь, но я не об этом, - ей было очень непривычно видеть его таким... открытым, - то, что я скажу мало, кто знает. Без появления Хранительницы в ближайшее время моему народу стало бы намного... эм... сложнее существовать.
- Ты по поводу близнецов? - понятливо спросила Тома, уже смутно понимая, о чем пойдет речь.
В чем-то она уже разобралась сама, проведя столько часов в работе с Оком по этому вопросу. Близнецы у нагов, оказалось, почти всегда были на более высоком уровне духовного развития и чаще всего старший из них становился жрецом Матери. Религия нагов всегда была однозначна в своем утверждении - Мать Вселенная - Вершительница судеб. Она везде и нигде, она во всем и в каждом.
Именно старшие дети из пары близнецов имели с ней особую связь, которая передавалась детям по наследству вместе с наследием предков. Каждая деталь из всего этого имела особое значение. Устные учения, передаваемые другим, подкреплялись своеобразным материальным подтверждением. Тем, что лучше всего убеждало в правдивости утверждений. Ни одно письменное подтверждение не передаст и толику той духовной связи, что дает передаваемая из рук в руки вещь.
С исчезновением Хранительниц эта связь со Вселенной постепенно истончалась, со смертью каждого близнеца и погружением в стазис наследия потомкам она, связь становилась все более призрачной. На данный момент сохранивших Знания жрецов осталось двое - самые древние, что хранят эту тонкую связь. Исчезни они и все. Хранительница была необходима нагам как воздух - вот основная причина, по которой Декхас посетил Землю.
Знал он мало. В его семье из уст в уста передается одна единственная зацепка к раскрытию тайн прошлого. Неоспоримый факт предательства кого-то из членов Коалиции и сговор с белыми. Но, кто это сделал и с какой целью...
Высказанные, после выхода с больничного, Тамарой подозрения по поводу своих догадок, оказались верны. Близнецов так же планомерно пытались уничтожать. К счастью, это не всегда удавалось. Но все же... без Хранительницы определение следующего потенциального жреца было невозможно. Наследие предков переходило к наследнику только после смерти предыдущего владельца и не могло попасть в руки раньше, чем тот умрет. При попадании реликвии в новые руки происходила спонтанная инициация, разблокирующая ту самую связь.
Смена владельца реликвии при живом носителе могла вызвать мгновенную смерть - уже существующая связь могла воспринять новое вторжение, как угрозу и уничтожить ее. В общем, все запутано и непросто.
Декхас рассказал и о том, что предок об измене узнал совершенно случайно и что вроде бы даже знал, кто именно это был, но поделиться знаниями не успел - погиб на одном из тех самых кораблей, что пытались вывезти Хранителей с Земли.
Именно об этой неведомой угрозе и беспокоился Дек, именно поэтому и спешил с ее. Томиной, инициацией. Мэтр Теркий оказался единственным посвященным в проблему, он же пытался отговорить нага от чрезмерных мер, но, как известно не преуспел.
Наг пер напролом, пытаясь поскорее покончить с Томиной мутацией, мучая ее и себя. Признаваясь, что почувствовал к ней Зов еще при первом знакомстве. От того еще больше срывался и бесновался, не имея возможности назвать своей или обеспечить полноценной защитой.
Он не просил прощения за грубость и резкость в поведении, объясняя, что умышленно доводил и ее, до состояния полного отчаяния, чтобы ускорить процесс, и себя, определяя для себя таким образом наказание, за причиненные Тамаре боль и страдания. Угроза самому ее существованию подхлестывала его идти на крайние меры. Даже в нынешнем ее, мутировавшем, состоянии Томе сложно дать отпор. А если бы была обычным человеком или, вообще, ослаблена мутацией... Он не мог позволить ей такую роскошь, как смерть, потому что совсем не хотел терять еще раз свою вторую половину. Один раз ему это уже пришлось пережить - хватило по самое не могу.
- Не могу тебя потерять, не хочу, - шептал он, прижимая к себе хрупкое тело все сильнее.
Тома давно уже была усажена на мужские колени, сжата в железном кольце рук. Как ни пыталась она вырваться и сохранить нейтралитет - не давали. Еще сильнее сжимали с какой-то болезненной нежностью.
Что ему ответить - она не знала. Сердце и душа просили поверить, но разум и страх... Страх опять быть отвергнутой, заставлял молчать. Слишком часто ее использовали в темную. Да, возможно, объясни он ей все с самого начала - не поверила бы, но, по крайней мере, он хотя бы попытался бы это сделать. Декхас же изначально пошел по другому пути, лишая ее того самого права выбора.
- Я не смогу так... - запнулась, не зная, как точнее передать свои чувства, - сразу не смогу. Слишком многого было... неправильно.
- Твое право, - дыша ей в макушку, отвечал наг, поглаживая кисти рук, - но знай - не отпущу, слышишь, никому не отдам, - касаясь волос поцелуем, - ни тебя, ни его, - рука прошлась по еще плоскому Тамариному животу.
- Ну, это уж... - всколыхнувшемуся возмущению так и не дали разжечься.
- Ш-ш-ш, - рука начала примирительно поглаживать, - подумай сама, ты же хотела того, кто почувствовал Зов к тебе еще до мутации и ее специфических последствий, чтобы по-настоящему, как у всех, - тихий змеиный голос нашептывал на ухо, искушая, - так вот он я - принимай.
Она впервые его видела таким...
Прав, хитрый змей, во всем прав... как будто мысли ее и желания изнутри вынимает. Искушает, только вот... Как поверить? А если опять манипулирует, только чтобы ребенка с собой оставить?
Нет, слишком устала Тома сегодня. Слишком многого всего свалилось сразу. Нужно время, чтобы во всем разобраться, понять в первую очередь, чего хочет она сама и что лучше для ее ребенка, ну а дальше... Дальше она будет действовать.
Потому и постаралась увести разговор в другое русло, наплевав на все наговские намеки и знаки и высказав свое мнение по поводу того, что зеленные могли как раз оказаться теми самыми предателями.
Декхас принял ее решение негласно, отступив (она была уверена, что временно) и дав ей увести диалог в иную сторону. Ответив, мол, наоборот, так не думал, убеждая, что пагубная деятельность клана предателей началась значительно позже и, скорее всего, изначально просто была как-то связана с предателями. А Тома поняла, что стоит раскручивать именно эту ниточку, узелок за узелком переходя от одного звена в этой связи к другому. Возможно, обнаружив с чего все началось - поймет, кто предатель.
Ушел он еще не скоро. Даже, когда говорить сил совсем не оставалось - просто сидели молча, каждый занят своими мыслями, в полной тишине. И такая была она, эта тишина, уютная... Так Тома и уснула у нага на руках - с ощущением "дома", в душевной теплоте и внутренней гармонии с самой собой.
Как она оказалась на собственной кровати и когда ушел Декхас, Тома не помнила. Зато утром следующего дня проснулась с таким хорошим настроением, что хотелось обнять весь мир. Нет, она все еще не готова была сделать свой окончательный выбор. Просто, все это время давившая на нее тяжесть непонимания и обиды на нага, исчезла, освобождая от тяготивших ее оков.
Охрану, выходя из комнаты, встретила с улыбкой. И даже не стала убегать от Тэскаха, вынырнувшего из очередного коридора недалеко от ее "приемного" кабинета. В принципе, у нее сегодня не приемный день и туда идти она не планировала, но за завтраком вспомнился ночной разговор и кое-что еще. Вот и необходимо было забрать пару кристаллов с новыми делами, что она недавно разбирала. Что-то там промелькнуло, заинтересовавшее ее, и интуиция настойчиво подсказывала - имеющее отношение к тому, что узнала недавно.
Вот Тома и хотела разобраться, что именно зацепило так, что подсознательно тянуло просмотреть данные еще раз. Тэс зашел в кабинет вместе с ней. Видимо, тоже настроился на серьезный разговор, но... Ее виртуальная Янана неожиданно подала сигнал вызова и разместила свою визуальную картинку перед Томиным мысленным взором. Это был первый раз, когда Око само звало ее соединиться.
- З-с-смекас-с-с, брос-с-сай вс-с-се и дуй к дану Декхас-с-су, - секунда спустя картинка огромной змеищи пропала. Вот так и никаких объяснений более не последовало.
Хорошее настроение, как ветром сдуло. Внутри неожиданно все сжалось. Тома кинулась из кабинета, на ходу засовывая кристалл себе в хран, что висел на поясе. Нечто похожее на сумочку оказалось вполне вместительным и удобным для ежедневного использования.
В кабинете у Дека рядом с стационарным ассером висело открытое окно с изображением мэтра Теркия, тот что-то оживленно рассказывал нагу, но стоило войти Хранительнице в помещение - умолк. Мэтр еще минуту молчаливо всматривался в ее лицо. И это пугало еще сильнее. Никогда еще глаза этого мужчины не были обращены на нее таким бесстрастным, почти безэмоциональным взглядом.
- Тамар-Исса, - данав церемонно поклонился ей, заставив сердечко еще тревожнее забиться - они ужа достаточно хорошо знали друг друга, для столь официального обращения.
Тома лишь молча кивнула, давая понять, что приняла его приветствие. Декхас взял ее под руку и проводил к стулу. Когда только успел подойти так близко? Она оглянулась, отметила, что охрана так и не пропустила черно-золотого, кинувшегося за ней следом. Значит, разговор действительно серьезен и не для его ушей.
- Что случилось, Теркий? - голос послушался ее не сразу и был больше похож на шепот.
- Мне очень жаль... - лицо данава непроизвольно скривилось изломленными линиями. На миг показывая его эмоции, - у нас здесь началась небольшая заварушка и мне необходимо было отлучиться с базы. Твоя семья оставалась под особым контролем. Но, Ева уже несколько дней грезила какой-то книгой, все твердила, что ее надо вернуть, что нельзя оставлять...
Тамара словно каменная, уже подсознательно чувствуя, что ей расскажут дальше, попыталась найти опору - якорь, что поможет ей остаться в сознании. И даже не заметила, что для этих целей выбрала не подлокотник стула, а наговскую руку. Продолжая вслушиваться в произносимые слова и осознать их.
- ... мы пока не знаем, кто именно слил информацию Белым - ведется расследование... - данав, словно извиняясь, посмотрел на нее, - Они не были пленниками и я не мог дать приказ на запрет свободного перемещения вне базы. Ева и Ицэ решили перед отлетом побывать в доме твоей бабушки и забрать какую-то книгу. Свою дочь они оставили под присмотром у помощницы нашего врача...
- Не тяни, - сухо прервал его Декхас, нахмурившись еще больше, после мимолетного взгляда на Тому.
- Было совершено нападение, - так же сухо ответствовала мэтр Теркий, - почти вся охрана перебита. Пилот держал оборону до последнего, не позволяя напавшим забрать тела...
Перед глазами все поплыло и Тома покачнулась. Это заметили оба и данав принялся еще быстрее повествовать:
- ...благодаря его упорству, им удалось продержаться до прибытия вызванного подкрепления. Раненных удалось доставить на базу. Положение у обоих охраняемых тяжелое, но они все еще живы. Ты слышишь, они все еще живы! Прекращай свою истерику, женщина, и начинай мыслить здраво! - последние слова зеленокожий произнес с яростью.
Ей было все равно на чужие крики и ярость. В голове билась одна единственная мысль - "живы, все же живы...". Резкий рывок за руку как будто вырвал ее из тумана. Наг, поднявший ее таким образом, сам плюхнулся на то же место, усадив Тамару к себе на колени. Она села, не сопротивляясь и не возмущаясь - ей нужна, просто необходима, была эта поддержка. Данав, наблюдавший за всеми этими манипуляциями, чему-то хмуро кивнув, словно одобряя, и продолжил:
- Тома, - еще один взгляд после небольшой паузы на нее, - готова ответить на пару вопросов?
Та лишь кивнула, еще не доверяя собственному голосу.
- Что за книга? И за каким бесом ее надо было так быстро забирать?
Излишне напускная ярость этого мужчина не напугала. Потому еще раз прочистив горло, постаралась как можно спокойнее ответить.
- Бабушкины сказки.
- "Сказ-с-ски"?! - данав зашипел не хуже змеи, - Ты хочешь с-с-с-казать, что мои люди погибли за какие-то сказ-с-ски?!
- Это не просто сказки, Теркий, - она вдруг почувствовала себя жутко уставшей, а еще опустошенной. То еще начало утра. Наверное, чувствовала бы еще и одиночество, но, сидя на коленях у нага и ощущая его руку у себя на животе, сделать это было бы трудно. И она была благодарна ему за это, - насколько я поняла после общения с Оком, эта книга имела какую-то особую методику, при помощи которой мои предки передавали необходимые знания новым поколениям, подготавливая новых Хранительниц для потенциальной работы с системой. Если бы книга попала не в те руки - могли бы возникнуть проблемы...
- Какие же, - ее собеседник уже вполне серьезно воспринимал ее слова.
- Ну-у-у, судя по последним событиям и новым открывшимся фактам, - она бросила короткий взгляд на, все так же невозмутимо сидящего нага, - я не уверена, что кое-кто не захочет заменить нынешний род Хранителей на новый, свой.... мэ... скажем так, более лояльный к кому-то определенному.
Оба представителя сильно пола на минуту притихли, напряженно о чем-то думая. Тома им не мешала, ожидая к чему они придут в своих догадках.
- Ты что-то знаешь, - в голосе Декхаса прозвучала полная уверенность в своей правоте.
Она пожала плечами. Не отрицая, но и не подтверждая, и поинтересовалась тем, что волновало ее сейчас больше всего:
- Что будем делать с Книгой и Евой с Ицэ? - Она посмотрела на данава, - Их нельзя там оставлять. И ты еще не рассказал, что за заварушка у вас там началась?
Теперь уже мэтр Теркий передернул плечами, словно пытаясь сбросить невидимую ношу:
- С твоими вопрос решим, - посмотрел поверх Томиного плеча на нага, - у нас не достаточно здесь возможностей для полной регенерации этих двоих, потому придется отправлять их к вам и как можно быстрее. Книгу отправим же с ними. А по поводу второго... земное правительство перешло к активным действиям. В принципе, ничего нового в тактике. Но вот выбранные в этот раз средства, которыми добиваются своего Белые, совершенно недопустимы.
- Какие приняты меры? - голос нага все так же оставался холоден.
- Армада готова к экстренной эвакуации, - стало заметно, как глубокая складка пролегла у рта, делая выражение лица немного скорбным, - пока не стало слишком поздно. Уж больно рьяно они принялись претворять свои планы в жизнь. Некоторые корабли пришлось собирать практически на коленке. Водоочистители вообще перепроверяли по пять раз, саботаж начали приводить в действие еще во время твоего пребывания здесь, ты знаешь.
Декхас кивнул, Тамара не видела этого, но она уже довольно давно чувствовала его достаточно остро, чтобы ощущать легкий оттенок его эмоций.
- Я вышлю "Донар" и еще несколько крейсеров тебе в помощь. Подстраховаться не помешает.
- Так что они такого сотворили? - ее все еще не покидало чувство тревоги. Как будто она что-то упускает и никак не может понять что именно.
Зеленокожий данав с минуту смотрел на нага, будто спрашивая стоит ли делиться информацией, и, видимо, получив негласное добро, начала рассказывать.
Он был прав, тактика была, можно сказать, гениальна в своей простоте... и тем не менее, ужасна, рациональна и минимально затратна. Участь основной массы человечества в таких условиях становилась незавидна.
Силам Коалиции, благодаря найденной тогда папке с бумагами, хоть и удалось снизить урон от готовившегося саботажа со стороны землян, но совсем избежать его не удалось. Небольшой скандал все же имел место быть.
Дальше уже было дело техники. Сначала товарищи из спецслужб начали усиленно пропагандировать почетность сотрудничества с ними по поводу таких вот "нехороших" моментов под лозунгом "не дадим пришельцам нас облапошить!" - попросту говоря, поощрение доносительства и наушничества перешло на иной более качественный уровень.
Потом Правительство приняло несколько поправок в законодательную налоговую систему, приравнивая доходы населения за доносы, по заключенному с спецслужбами договору, к необлагаемым прибылям и так же засчитывая всем подобным "сотрудникам" стаж нового вида "работы", что естественно влияло в будущем на пенсию.
Что было дальше не сложно догадаться. Доносили на всех - и тех, что сочувствовал Коалиции, и тех, кто просто не был угоден доносчику. Количество людей, пострадавших от такой практики становилось все больше.
Но и этого им оказалось мало - верхушка Земли пошла дальше. Используя уже хорошо забытые, старые методы двадцатого века, они начали воздействовать на подсознание людей, фактически их зомбируя и давая установку на определенную мыслительную деятельность и поведенческую линию.
Способ для этого был выбран самый простой, незатратный и совершенно легкий в век нынешних высоких технологий. По всем каналам галоэна во время трансляции новостей, развлекательных программ и фильмов была задействована система двадцать пятого кадра.
Данная система в двадцатом веке на Земле была изобретена изначально как вид сублимативной рекламы - методики влияния на подсознание людей при помощи вставки в видеоряд скрытой рекламы (информации) в виде дополнительных кадров. Идея данной системы заключалась в том, что человеческий глаз может распознать не более двадцати четырех кадров в секунду, поэтому следующий кадр показываемый менее, чем на одну двадцать четвертую, минуя сознание, воздействует напрямую на подсознание.
Таким методом, в средине все того же двадцатого века заинтересовались спецслужбы некоторых государств Земли, и даже начали претворять в жизнь. Потом, правда, те государства развалились и многие проекты, как и сами спецслужбы, были закрыты.
И вот теперь, эта гадость всплыла снова. Причем, в представительстве Коалиции узнали о ней совершенно случайно, когда одному из нагов находившихся в охране базы в горах, захотелось посмотреть, что же там такого интересного смотрят люди. Ну, вот и посмотрел, подсоединившись к сети.
Благо у нагов глаза не человеческие и уловить то, что не видели люди смог сразу... А дальше понеслось. Срочно создали группу, чтобы отслеживать все что внушается массам. А когда узнали, что именно внушается - пришли в шок.
Человеческому подсознанию медленно, но уверенно давали установку, на то, что рабство под пятой у Белых - это правильно. Что противиться подневольному состоянию - незаконно. Что Коалиция - причина всех бед, подрывающих сами устои нового "правильного" направления в человеческом социуме... И все в таком вот духе.
> Представительства Коалиции негласно было приказано сворачивать, все корабли готовые к принятию пассажиров в экстренном режиме подготавливать и эвакуировать людей по уже созданным спискам на базы, чтобы минимализировать нанесенный ущерб личностям от такой "заботы" власть имущих и их хозяев.
Уже не шла речь о том, чтобы спасти всех людей. Сейчас пытались спасти хоть кого-то. И чтобы этого "кого-то" было больше, чем тех, кому помочь не удалось. В общем, работа на Земле кипела.
Тома "переваривала" эти новости еще минут пять, пока не осознала, что за ней опять наблюдают.
- Что?
- У тебя опять такое выражение лица, - Декхас кивнул, соглашаясь со словами данава.
- Какое? - брови удивленно взлетели вверх.
- Когда тебе, что-то очень надо, но ты пока еще не знаешь что.
- Да, я просто задумалась, откуда у Евы эта навязчивая идея по поводу книги? - Тома посмотрела на мэтра, - Я ей об этих сказках никогда не говорила и даже не показывала.
- Сон у нее был, - проворчал зеленокожий.
- Сон?
- Ну, да, - и с тем же недовольством продолжил, - бабка ей твоя приснилась, требовала книгу забрать и все тут. У твоей дочери просто как навязчивая идея появилась.
- Что, вот так сразу? - Тамара никогда раньше не замечала за Евай такого поведения, - Ничего не было, а потом "бац" и начались видения с бабкой?
Поверить в то, что у ее дочери спонтанно прорезались функции Хранительницы верилось с трудом, точно так же как и не верилось в то, что произошла обычная разблокировка знаний. Значит, что-то ее к этому подтолкнуло. Только... у нее вообще этих знаний быть не должно. Бабка Томина умерла рано, а она сама никаких знаний никому не передавала и не блокировала их.
- Да нет, - данав и сам задумчиво посмотрел не их силящую вместе парочку, - после приезда на базу все было как обычно, а потом...мы ей чип внедрили, чтобы можно было общаться по мини-асу...
То есть опять, одно из двух - либо Око при помощи мини-аса самостоятельно воздействовало на Еву, либо...
Тома закрыла глаза и потянулась к Оку. Попасть в комнатку-кабинет оказалось делом пары секунд. Янана все так же обманчиво лениво лежала на водном матрасе, но вот глаза были открыты и пристально за Тамарой наблюдали. Говорить ничего не пришлось, огромная голова плавно поднялась с ложа и отрицательно качнулась. Ну, вот и выяснили.
И все же первый, к кому Тамара решила обратиться, был наг:
- Кто у вас обычно этим на базе занимается?
- Дежурная смена... - на минуту замолчал, - да нет...
- Но проверить все равно надо, - и уже обращаясь, к начавшему кое-что понимать, данаву, - Око отрицает свою причастность, иного источника знаний у Евы быть не могло - ни я, ни уж тем более, умершая еще до ее рождения, бабушка не передавали ей Знаний...
Мэтр Теркий понимающе кивнул:
- Потому остается один вариант - внушение, а если учесть внедрение чипа, то... черт, - огромная ладонь прошлась по усталому лицу, поднялась выше, взъерошив короткий ежик волос.
Он уже и сам понял, что это была очередная диверсия. Но даже не это было плохо, здесь было другое - предатель был слишком близко, а значит, проблемы их только начинались.
Томе стало плохо - ее семья оказалась вовсе не в безопасности, как думалось ранее... Потерять их для нее оказалось бы слишком.
- Используешь только моих нагов, - Дек на минуту взглянул на нее и дождался утверждающего кивка. Находящихся в рейдах подданных дана, она проверила первыми, ни один не был связан в предателями, - и своих самых доверенных. Остальных на проверку ментата, без исключений и скидок на статус и положение. "Донар" не ждешь, семью отправишь сегодня. Не афишируя. На время в лечебной зоне создай видимость их присутствия.
Данав кивнул, соглашаясь, Тома тоже внутренне одобрила план - вполне достаточно, чтобы обмануть и дать время убрать оттуда ее близких.
Когда основные вопросы с данавом были решены, она уже взяла полностью свои эмоции под контроль. Не известно, сказывалась ли таким образом беременность с ее гормональными скачками от "как хорошо на свете жить" до " все плохо, я плачу", но Тамаре в последнее время все труднее было сдерживать проявления своих чувств. И это раздражало безмерно.
- И все же, что ты знаешь? - вопрос глав-гада для нее прозвучал неожиданно.
Она и думать уже забыла, о чем речь, но ей тут же напомнили. Пришлось "колоться", как говорили в ее детстве. Нет, все свои подозрения она выдавать не собиралась... по крайней мере, до тех пор пока не удостоверилась бы в правильности своих выводов.
- Это ведь не единственная экспедиция на Землю от Коалиции?
Оба собеседника переглянулись поверх ее плеча. Тома все так же сидела на коленях нага, но была настолько морально уставшей и подавленной, что уже относилась к данному факту с определенной долей пофигизма. Мужчины же все еще продолжали молчать, устраивая игру кто кого эмоциональнее переглядит.
- Ой, да ладно вам, - женская ручка устало взмахнула перед носом нага, четь не ударив, и опять опустилась вниз, - о вашей "секретной" операции знали как минимум вся верхушка клана Зеленых и три нагини, заправлявшие местными "убийцами на заказ". Так что считайте, что тайны уже никакой нет.
Эти двое вперили в нее свои взгляды и Томе ничего не оставалось, как продолжить:
- Ну почти, - и уже ворчливее, - ничего толком они не знают, но не дураки же - кое-что услышали, о чем-то догадались... В общем, ничего конкретного, но общий смысл они поняли, да и я уловила.
Молчание продлилось еще какое-то время, прежде чем наг решил продолжить разговор:
- Я понял, - погладил пальцем ее ладонь и посмотрел не очень приятным взором, она в ответ только пожала плечами. Его взгляды, какие бы суровые не были, на нее уже не действуют.
Данав смотрел на этот безмолвный диалог с любопытством, Декхас тем временем продолжил:
- Ты права, я знаю, просто... змеиная натура требует, - еще одно легкое поглаживание, - мне тяжело принять то, что приходится впутывать собственную женщину во все это и подвергать опасности. Только... Ты же все равно влезешь, вернее тебя уже втянули в это... будешь информацию искать - опять на что-то нарвешься и промолчишь... - он тяжело вздохнул, - ладно, завтра оформляем тебе допуск в третий отдел архива Академии, вылет состоится через сутки... Тебе же все равно там вроде как учиться надо, так что сделаем вид, что ты едешь оформлять поступление перед началом обучения.
Тома медленно сползла с наговских колен.
- Я своя женщина и никому пока своего согласия не давала, - не понятно как, но ей все же удалось создать видимость полного спокойствия и не показать своего раздражения.
Если этому наглому нагу вздумалось как бы невзначай ее своей "обозвать", а потом так и оставить, раз с первого раза не возразила - то он сильно просчитался.
- Ну, своя так своя, - Дек пожал плечами, - пока... - змеиные зенки хитро прищурились, - ... пока моей не станешь.
Она фыркнула.
- Или чьей-то еще, - и отвернулась к данаву.
Тот хитровато подмигнул. Причем сделал это настолько быстро, что Тома даже засомневалась, а сделал ли зеленокожий это на самом деле или же ей просто привиделось. Нет, не привиделось, судя по шипению сзади.
- Значит, возражений по поводу Академии нет? - кое-кто змееобразный решил сменить тему. И правильно.
Высказываться "против" действительно никто не стал. Мужчины еще разговаривали о чем-то своем некоторое время, но Тамара не вслушивалась. Молча отойдя к окну, смотрела на горы вдалеке и пыталась мысленно составить список вопросов, ответы на которые необходимо было найти в архиве.
Интуиция подсказывала, что даже если и не найдет прямого указания, кто оказался предателем, то хотя бы поймет, где искать дальше. А еще очень интересно было оказала ли эта вторая экспедиция такое же влияние на историю ее планеты, как и присутствие нагов в первый раз?
С другой стороны ей не терпелось действительно заняться своим образованием. Нет, в технические дебри современных инопланетных технологий она лезть не собиралась, а вот получить степень по истории своего нового дома было бы неплохо и, однозначно, сочеталось с ее новым видом деятельности.
***
Дардабус, центральная планета системы Триона, на которой находилась Межгалактическая академия Исследований Древней Истории и Необъяснимых Явлений, имела общее назначение для обеих рас - нагов и данавов. Высшие учебные заведения, кампусы, студгородки от учреждений помельче, известные на всю Коалицию экспериментальные лаборатории, представительства всех возможных корпораций и концернов разнонаправленной деятельности - все это составляло основную массу сооружений находящихся на планете. Исключением являлись небольшие уютные поселения обслуживающего персонала и также отдельные районы с усиленной охранной для управленческого состава планеты.
Все это, как и общее управление жизнедеятельностью планеты и ее инфраструктурами, находилось под четким совместным руководством обоих консульств, представлявших интересы данавов и нагов. Фактически консулы нагов и данавов на Дардабусе являлись наместниками-управляющими от правительств.
Остальным расам с этим приходилось считаться. И трейдники, вступившие в Коалицию позже и гронгоссоры, признанные во всех галактиках наиболее ученой расой, и многие другие должны были с этим считаться. Даже адитьи, чья планета входила в состав Коалиции и кто имел общих предков с данавами, не могли претендовать на такой лакомый кусочек.
Не всем это нравилось, но надеяться на что-то иное было глупо - связи и многовековые хорошие отношения между данавами и нагами не давали никакой возможности изменить ситуацию.
Еще один непонятный Тамаре феномен - два народа заселяющие одну систему, имеющие равные по силе и умственным качествам возможности, не имеют никакого желание воевать между собой, дабы урвать у соседа кусочек получше. Трий - третья крупная планета системы, где проживали данавы, находилась не так уж и далеко от Махлона. Но, ни одним, ни вторым это соседство совершенно не мешало. А ведь обе расы достаточно воинственны.
Спрашивать о подобных вещах у Декхаса Тамара постеснялась, решив прояснить этот вопрос в архиве или же - на крайний случай - поинтересоваться у Ока. Хотя вот, если даже взять за пример взаимоотношения все того же Теркия и Декхаса - мало, где она встречала такое взаимопонимание и доверие между двумя индивидами.
В общем, еще одна интригующая загадка, которую захотелось отгадать.
Поднялись они следующим утром действительно очень рано. Что для Томы стало сущим наказанием сразу по нескольким причинам. Первое - ее несколько... беременное состояние с его сонливостью. Второе - разговор-тайное совещание между ними тремя (данавом, нагом и одной Хранительницей) затянулся допоздна с перерывами на доставку пиши телесной и ее потребление.
Но и это не было истинной причиной ее полусонного состояния. Не выспалась Тамара из-за еще одного мужчины - настырного нага, который не пожелал уйти от дверей кабинета дана и заняться своими делами, прождал ее там же целый день, убегая на короткие перекусы и возвращаясь обратно. Тэсках отчаянно хотел с ней пообщаться. И разговор их действительно затянулся допоздна.
Переупрямить этого упрямца, извините за тавтологию, было невозможно. Потому, он хоть и не добился от нее какого либо вразумительного ответа по поводу столь длительного общения за закрытыми дверями с Декхасом, но все же сумел настоять, что как постоянный глава ее охраны (и когда только успел им стать?), просто-таки обязан сопровождать Тому в поездке на Дардабус. В общем, в Академию летела она в сопровождении сразу двух нагов высокого ранга.
Планета оказалась совсем непохожей на свою соседку по системе, Махлон. Гор практически не было, а вот города... их было много, как и лесов, отделенных невидимой границей от всего остального, и разбросанных большими зелеными островами по всей поверхности суши. Они специально сделали круг, уже находясь в атмосфере планеты, чтобы Тамара смогла все увидеть своими глазами.
Столица всего этого благоденствия носила то же название, что и планета, решив не оригинальничать. У нагов, кстати, столицей являлась долина клана Черного змея и тоже названием не выделялась. Непонятно, с чем это связано было, но Тома особо и не вникала. Ей пока было не до этого.
Так вот, Дардабус, столица, изломанные и плавные формы, все воздушное и в то же время не прозрачное, а как будто матовое. Удивительное. Транспортное движение возможно только в воздухе. Несколько уровней трас, по которым двигались уменьшенные копии клайпов всевозможных расцветок, как маленькие, вытянутой формы шарики в старой детской игре. Тома даже на время зависла, с минуту рассматривая подобное чудо.
Внизу, на земле, исключительно пешеходная зона и куча маленьких кафе и солидных ресторанов. Периодически, между жилыми высотками и зданиями институтов, попадали специальные многоэтажные стоянки - единственное место, где можно приземлиться и оставить свой клайп.
Основная характеристика этого города для Томы выражалась одним словом - молодость. Они специально опустили свой клайп на одной из стоянок, наг пилотировавший летающую машинку мгновенно поднявшись вверх, унесся в сторону Академии, к ближайшей тамошней стоянке. Тамара же со спутниками спустились уже знакомым ей лифтом-платформой вниз и шли-гуляли по городу в сторону академического кампуса.
Так вот о молодости - город, несмотря на то, что им по пути попадались очень старые с виду здания, просто дышал ею. Даже встреченные ими представители разных рас в далеко не молодом возрасте совсем на него, этот самый возраст, никак не обращали внимания. От них волнами расходились задор, энергия и веселье, заражая окружающих. В них бурлила жизнь.
Тома сама не заметила, как начала искренне отвечать на улыбки встречных, и только подходя уже к контрольно-пропускному пункту на территорию кампуса поняла, что она, улыбка, уже не сходит с ее лица. Так и прошла светящуюся рамку сканера, улыбаясь приветливому охраннику, синекожему данаву огромной комплекции.
Территория академии просто утопала в зелени. Изумрудные газоны исчерчены дорожками, по которым ползали маленькие, похожие на электрокары из Томиного далекого детства, открытые машинки. Даже в этом самое крупное учебное заведение Дардабуса выделилось, устроив на своей территории зону наземного транспорта.
Они тоже взяли на прокат парочку таких малюток - от входа в кампус до головного здания Академии было довольно приличное расстояние. Тома откровенно наслаждалась происходящим. Неспешный ход их транспорта, возможность поглазеть вокруг, насыщенный запахами трав и цветения некоторых деревьев, воздух кружил голову, а еще будоражил давно забытые воспоминания ее пребывания на каникулах в бабушкином доме. Их походы в лес за травами для чая или за ягодами для вкусных пирогов...
Это полностью успокоило ее, уничтожив все негативное влияние предыдущих переживаний. Так что в приемную проректорского кабинета Тамара вступала уверенно, совершенно не нервничая.
За столом сидела миловидная секретарша... человек? Присмотревшись повнимательнее поняла, что опять-таки ошиблась - биодроид. Довольно продвинутый и даже, кажется напичканный искусственным интеллектом со множеством нестандартных программок и функций - поведение этой модели было сродни человеческому. Почти живому, и совершенно отличалось от встреченного ею в ангаре для механиков-биодроидов на "Донаре".
Иметь такого секретаря вполне необычно, но довольно логично - сотрудник требующий минимум времени на подзарядку, но не требующий перерывов на, как минимум, трехразовый прием пищи и могущий круглосуточно работать - то, что надо для этой академии.
Меры эти действительно вынужденные, ведь в академии идет обучение сразу в двух отделениях - ночном и дневном. И проректоров у нее два - днем свой пост занимал Хамрис Текс, уже в возрасте данав; ночью же "правил балом" Дарлий Такел-ас, еще довольно молодой, как для проректорского кресла, трейдник.
В принципе, как раз из-за трейдников и похожих на них рас и появилось ночное отделение. Трейдники довольно интересные создания - светлая чувствительная кожа, яркие разноцветные волосы (у каждого нового индивида свой неповторимые оттенок), ромбовидные черные зрачки и желтовато-золотистого цвета радужка, что заполняла весь глаз, полное отсутствие, привычного человеческому глазу, белка, средний рост при вполне внушительной комплекции. Именно особенность строения зрительного аппарата требовала от этой расы ночного образа жизни, что они успешно и делали на своей планете.
Когда в Коалицию вступили трейдники встал вопрос о правах на общее обучение - Академия первая ввела у себя ночное отделение и пригласила новых учащихся и сотрудников к себе. С тех пор Межгалактическая Академия Исследования Древней Истории и Необъяснимых Явлений (МАИДИиНЯ - зубодробительная абревиатура) имеет статус приоритетного учебного заведения среди этой расы.
Сейчас же Тамара и ее спутники сидели в приемной с тремя дверями и ожидали, когда их позовут пройти в одну из них. Общая приемная для двух проректоров тоже придумка Академии, которую стали повторять и остальные учебные заведения, желающие видеть в своих стенах представителей рас с ночным образом жизни.
Долго ждать не пришлось, впрочем, как и вести довольно длительные разговоры с Хамрисом Тексом, приятным во всех отношениях пожилым мужчиной. Декхас, оказывается, уже связывался с ним предварительно и даже успел попросить вынести вопрос о Тамарином обучении, вернее о способе того самого обучения, на совете преподавательского состава.
К их приезду решение было принято - в связи с необходимостью ее постоянного присутствия на Махлоне, в виде исключения Томе разрешили дистанционное обучение на дневном отделении. В такой уж сильной необходимости своего личного присутствия на наговской планете она сильно сомневалась, но промолчала по одной простой причине - работы действительно было настолько много, что времени на отсутствие в первые пару столетий у нее просто нет. Она вообще, сомневалась, что сможет найти его, время. Даже на дистанционное обучение.
Удобно было то, что первые два года обучения шли общеобразовательные для всех факультетов с одинаковой программой, а вот начиная с третьего, шло распределение по специальностям. Вполне логично - студентам давалось достаточно времени для ознакомления с разными направлениями и определения для себя той самой профессии, которая им больше всего по душе.
А пока что обсудив основные вопросы и получив уже готовый пакет учебной программы на ближайшие полугодие, они приступили к тому, что собственно сподвигло их так быстро прибыть в альма-матер.
Доступ в архивы добиться было уже не так легко, но все же им это удалось. Правда, с небольшой оговоркой - присутствие сотрудника академии при Томиных изысканиях было обязательно. Потом пришлось еще минут десять поторговаться, чтобы сотрудником был наг. Проверить данного индивида, для Томы не составит никакой проблемы, а значит, позволяет исключить возможность ненужной утечки информации.
В общем, к концу разговора обе стороны остались довольные друг другом и проректор даже дал приказ своему секретарю вызвать того самого сотрудника-нага пред светлые очи. Видя, как пожилой данав шустро начал приводить свой план в действие, Тамара тоже не стала затягивать. Откинувшись незаметно на спинку удобного кресла, прикрыла глаза и провалилась в свой виртуальный кабинет.
Янана уже была, можно сказать, на ногах. В смысле, на хвосте - к Томиному появлению она даже успела доползти от собственного лежбища до стеллажей и привести их в движение, замерев в стороне и ожидая, когда появится нужный. Тома мысленно усмехнулась, - "ну надо же, у нее есть свой персонально-виртуальный секретарь!"
- А, чем-с-с-с я хуже-с-с, - глаза-фары обижено-возмущенно вперили взгляд.
- Да, ничем, собственно, - Тома смущенно погладила прохладную змеиную шкурку, извиняясь, - мне даже приятно.
- То-то же-с-с, - кончик змеиного хвоста поучительно ткнул Тамару в лоб, а потом метнулся к остановившемуся стеллажу и, - на!
Кристалл памяти оказался именно тот, что надо. Просматривала она его долго, со всей тщательностью, подмечая и разбирая все детали, но... Ничего предосудительного и по делу она не нашла.
У этого конкретного индивида были, конечно, и свои маленькие грешки. Но не настолько страшные, чтобы можно было исключить его кандидатуру присутствовать в архиве. Правда, все же стоит перестраховаться и поговорить с Декхасом, чтобы проверил каждую зацепочку, но это потом - дома. Тамара не хотела становиться параноиком, но... Легче перебдеть, чем недобдеть, а потом выгребать последствия своей невнимательности.
Сообщение от секретаря и Томино возвращение из виртуально мира произошло практически одновременно. Проректор вел себя спокойно и было не ясно понял ли он, что происходило в его кабинете или нет.
Радовало еще одно открытие - несмотря на информацию о том, что кабинет проректора, как и другие кабинеты преподавательского состава, и экзаменационные аудитории, защищены от ментального воздействия, не включенных в защитное поле, средств связи, Тамара смогла пробиться к Оку и даже пообщаться с ним беспрепятственно.
А значит, если что-то не сможет выучить, беспощадно будет этим пользоваться - осталось только с собственным "я" в виде виртуальной змеищи договориться на подобную авантюру. От последнего сделанного вывода она даже повеселела. Не то чтобы Тамара была завзятой филонщицей, просто не переоценивала собственные силы и точно знала, что тот объем работы, что у нее уже есть и что еще предстоит, с трудом будет сочетаться еще и с учебой. Плюс ко всему ее положение... Если уже сейчас она периодически хочет безбожно хочет спать - то что будет дальше?
Вошедший в кабинет наг оказался из песчаных. Бежево-песчаного цвета чешуя, небольшие парные роговые наросты в начале надбровных дуг... Завидев посетителей своего начальника уважительно склонился... сначала перед Декхасом, потом перед Томой; обозначил приветствие Тэскаху кивком головы... при этом ни грамма подобострастия или же не нужного раболепия, что иногда встречала она на Махлоне. Первое чаще всего в последнее время исходило от местной аристократии, второе же иногда можно было увидеть со стороны обычных нагов из низшего сословия.
Она до сих пор не могла никак привыкнуть к строгой кастовой системе, сохранившейся тысячелетия спустя, в некоторых змеиных кланах. В таком обществе никаких восторженных вздохов в истории а-ля "Ромео и Джульета" быть не могло. И уж тем более не был бы понятен сюжет "Золушки".
По старым законам, которые еще блюли все те же, закоснелые в нежелании принимать что-то новое, кланы даже если ты услышал Зов, заключать союз со второй половиной не твоей касты считалось позором и всячески порицалось. Нет, их не убивали, но... нормальной жизни ни паре, ни их детям не давали.
Единственным исключением из этого правила оставались наги, возраст которых перевалил средину возможного жизненного цикла. Такие правила чем-то неуловимо напоминали Тамаре кастовое распределение в старой Индии. Правда, стоит сказать, что последнюю тысячу лет у нагов все меньше становилось тех, что придерживался данных правил.
Слишком редко появлялась возможность услышать Зов, слишком ценен становился каждый услышавший его. Слишком мало стало рождаться молодых нагов.
Другие кланы старались не вмешиваться во внутренние дела своих соседей, потому и редко принимали под свое покровительство вот таких вот "сбежавших" и вступивших в "неравный брак". Не потому, что порицали или презирали.... Нет, именно из-за того, что старались придерживаться политики невмешательства. Потому что прекрасно понимали, что в следующий раз кто-то назло влезет уже в дела их клана и не факт, что случай будет таким же безобидным, как любовь чешуйчатых "Маши и Дубровского".
Тамара мысленно усмехнулась собственному сравнению, мимоходом подивившись, что многовековую школьную программу из мозгов ни одна мутация не выбила, и все же заставила себя прислушаться к ведущемуся разговору в кабинете. Не вовремя она отвлеклась на собственные размышления. Ну да, ладно!
Стряхнув с себя собственные думы прислушалась, о чем говорят. Порадовалась, что ничего особо важного не пропустила, но все же постаралась больше не отвлекаться. Тэсках, как только заметил ее возврат из "витаний в эмпиреях", подал знак Декхасу и тот быстро свернул разговор ни о чем.
Проректор еще раз заверил, что просто "вне себя от счастья" от нового знакомства и послал... в добрый путь в сторону архива мэтра Сихисса Тассо, новоиспеченную студентку-Хранительницу и ее сопровождающих.
Тома же даже не обратила внимания на его предвкушающе-радостный оскал, в душе тихо радуясь, что при ней еще раз повторили имя Песчаного. В первый раз, при личном знакомстве, она совсем прослушала имя достопочтенного нага.
Оказалось, сам мэтр Тассо являлся деканом факультета Исследований Древней Истории и... большим фанатиком своего дела. В чем это выражалось? Стоило им покинуть приемную и направиться в сторону лифта-платформы, как он приступил к... допросу. Да-да, именно к допросу, по-другому его въедливое опрашивание не назовешь.
Этот... наг, с детства мечтал изучить быт... Хранителей своего народа. Ведь больше никому из других обитателей вселенной не удалось повторить столь уникальный опыт завязанный на генной привязке целой расы. А тут просто ожившая легенда сама в руки плывет.
В общем, уже через пятнадцать минут Тамара от этого монстра готова была взвыть. Через полчаса убежать. А, у дверей, показавшегося из-за угла одного из нижних уровней, архива, капитулировать и позволить жить с собой в одной комнате - лишь бы ее оставили в покое и не терроризировали вопросами.
Но последним оказались недовольны уже сами ее сопровождающие, причем оба. Поразительное единодушие в данном вопросе. Только войдя в архив и потребовав заключить стандартный договор о неразглашении, мэтру декану было сообщено о цели визита.
Тот посетовал, что ему не сообщили заранее и теперь придется ждать некоторое время, пока он соберет всю необходимую информацию. К сожалению, архив, не имел тех же возможностей, что и Тамарина виртуальная база данных, в том числе и змеи-секретарши. При последней мысли Тома хихикнула. Да уж, второй такой нет и не будет.
Неожиданно забурчал живот, сообщая о том, что он слишком давно не получал необходимого "топлива", а энергии отдает всему организму в ускоренном режиме. Сейчас еще и в два раза больше. Она даже покраснела от того, насколько громким вышел звук в гулкой тишине большого помещения со стеллажами полными кристаллов.
Через минуту все пришло в движение. Песчаный пообещал в течении часа все приготовить и выложить для нее на отдельном столе со стационарным ассером. Оба ее сопровождающих, словно няньки, подхватили под белы руки и потащили наверх в одно из расположенных на территории кампуса кафе за плотным обедом. А, охрана разделилась, оставив одного черно-золотых рядом с Песчаным (как бы там ни было, а веры ему пока никакой не было), а остальные же ринулись догонять свой охраняемый объект, то есть Тамару собственной персоной.
Кафе было уютным, как рассказал им подошедший студент, что подрабатывал там в свободное время официантом, сделано оно было по эскизам одного историка, изучавшего в то время архитектуру южных племен данавов, живших на Трийе несколько тысячелетий назад.
Томе же стиль больше всего напоминал безумную помесь старого средиземноморского и индийского стиля, которые она когда-то видела на картинах Земли. Помесь действительно была необычна, но вполне гармонична и, что самое главное, совершенно не раздражала.
Еда тоже была вполне себе ничего. В этот раз ее кормили тушенными овощами и огромными кусками неизвестной рыбы. К огорчению Декхаса и Тэскаха в кафе в тот день в меню мясо тангуса отсутствовало. Зато присутствовал сок мураи, тот самый, который жутко-вкусно-полезно-тонизирующий. Наги дали на него добро, а Тамара просто млела - и от сока, и от рыбы... ведь она ее не ела - страшно подумать сколько! - что было вполне естественно при почти полном высыхании водоемов на Земле. Рыба на планете стала дороже золота и уж точно недоступна простым смертным.
Естественно, после обеда, по закону Архимеда... В общем, спать ей захотелось жутко, чего позволить себе было никак нельзя. Несмотря на все уговоры, двух пекущихся о ее здоровье и будущем потомстве, нагов. Единственное, что позволила себе Тамара - посидеть еще полчасика за последним стаканом сока, дабы прийти в себя и окончательно побороть сонливость.
Работы предстояло много и она совсем не была уверена, что улучит еще время на поездку сюда для работы с архивом. По возвращению в помещения архива на нижнем уровне они обнаружили целую горку кристаллов и Песчаного, что-то лихорадочно наговаривавшего на личный мини-ас.
Оказалось, уважаемый мэтр декан записывал свой отчет после первого контакта с Хранительницей. Тамара поежилась, на минуту почувствовав себя инопланетянином, после первого контакта с которым, ученые составляли отчет о контакте с внеземной цивилизацией. Хотя-а-а-а, в принципе, так оно и было в некотором роде.
Она тоже не являлась не то что коренной жительницей планеты, но и даже не из этой галактики. Отбросив свои ностальгические немного бредовые мысли, Тома встряхнула еще раз головой и упрямо села на отодвинутое удобное эрго-кресло. Неважно в скольких микропилях она сейчас находится от родной планеты и близких людей. Сейчас ее ждала тщательная и кропотливая работа на пользу ее нового дома, а также его будущего.
Вставив кристалл в пазы гнезда для считываний информации, задала нужную программу и повесила в воздухе несколько окон. Она специально настроила ассер в этот раз не для индивидуальной работы с информацией.
Пусть ей и будет немного сложнее усваивать полученные данные, но, по крайней мере, они смогут вместе просматривать всю информацию и Тома даже будет иметь возможность уточнить все, что непонятно по ходу дела. Все же они в некоторых моментах произошедших событий могут быть более осведомлены, чем она.
Она оказалась права. После ухода нагов с Земли была предпринята еще одна экспедиция. Намного позже, что позволило сохраниться в человеческой памяти и имея немного иную концепцию, также повлиявшую на определенный период развития планеты.
В этот раз по главе всего этого масштабного проекта стояли женщины, представительницы сразу трех рас - адитья, дитья и данавка. Собственно состав группы практически полностью был обновлен и нагов там не присутствовало, а из всех многочисленных представленных ранее рас были только данавы.
Адитьи мало чем отличались от данавов - кожа всех оттенков синего и зеленого, яркие волосы... Если данавы сугубо воинственная, но со строгим контролем, раса, которая служила в основном в вооруженных силах Коалиции и всевозможных службах безопасности, имела исключительную черту (даже среди женщин) - коротко стриженные, по-военному, волосы и излишне развитую мускулатуру. То адитьи (вроде как очень дальние родственники данавов) - позволяли себе некоторую вольность в выборе причесок, получали в основном светское образование и, если и попадали в армейские подразделения - то только в технические отделы. Мышечная масса у них также однозначно уступала данавам, являя взору ну сильно худую, но вполне жилистую фигуру.
В общем, ничего общего с армией они иметь не хотели. Дитьи тоже имели гуманоидный вид, но были слишком изящны по сравнению со своими союзниками - тонкие черты лица, худощавое телосложение, белая почти прозрачная кожа, слегка вытянутой формы уши и светлые волосы.
Насколько Тома поняла из кратких объяснений Декхаса такая... мэ... белизна во внешности зависела от особенностей организма дитьи к выработке всех видов пигментов. Что-то там такое было связано с природой их планеты, вернее отсутствием некоторых элементов в окружающей среде, что заставляют эту расу выглядеть настолько бледно по сравнению с соседями, а также с нехваткой некоторых элементов в структуре генома.
Собственно из-за наличия в экспедиции дайтьи, для нужного соответствия, из представителей остальных рас проводили отбор, не только руководствуясь профессиональными данными, но также и внешностью. Для создания видимости единой группы - представителей адитьи и данавов выбирали с максимально бледными - приближенными к белому - оттенками кожи.
Впрочем, для самих адитьи это проблему не составляло - их планета находилась в одной звездной системе с дитьи, как и у данавов с нагами. Так что наличие близких соседей и некая схожесть во внешности способствовала смешанным бракам.
Имена глав подразделений соответствующие легендам были разработаны исходя из названий самих рас - Адити, Дити и Дану. Таким образом максимально облегчая, привыкание к новой легенде.
Изначально, во главе всей экспедиции, как и всегда в таких случаях должна была стать представительница военных - то есть Дану, глава разведкорпуса экспедиции. Но... что-то у них пошло не так еще во время полета (даже в сохранившейся на кристаллах документации и отчетах невозможно было найти четкого и внятного ответа по этому вопросу) и уже спустя неделю в период высадки на Землю, по главе всего стала Адити. Тома себе сделала еще одну пометочку, выяснить этот вопрос.
Местом высадки была выбрана территория нынешней Азии. Сделано это было исключительно потому, что на то время это был единственный регион, где, несмотря ни на что, до сих пор помнили о нагах и чтили их, иногда в канву новых верований вплетая воспоминания о старых змеиных божествах.
Земной мир к тому времени изменился довольно сильно, что послужило причиной еще одного казуса, который моментально использовали прибывшие группы от Коалиции. Почему это не учли раньше, если Коалиция все это время получала сведения о развитии Земли, Тома так и не поняла.
В общем, к моменту прибытия экспедиции люди, жившие во времена нагов, не только намного больше сократили свой век, но и вид имели уже не такой внушительный, как раньше. Потому Адити, Дити и Дану, а так же их подчиненные, подбиравшиеся так же соответствующей комплекции - чтобы не выделяться сильно из толпы местного населения - наоборот, выглядели, как великаны на фоне них.
Это несоответствие было тут же повернуто на собственную пользу и аборигенам представили новую божественную троицу. Что-то наподобие более поздних индийских Брахмы, Вишну и Шивы, только исключительно в женском составе, запечатлевая в людском сознании начало новой эры древнего матриархально общества.
Адити представили в образе Великой Матери Планеты, ее же "сестер" чем-то близким к демоническому. И если по отношению к данавам такое распределение ролей было вполне понятно - все же воины и их характер можно было бы списать на демоническую суть в человеческом представлении, то как это было связано с дайтьи?.. Непонятно.
Уже по прошествии нескольких лет с начала высадки, оказалось, что культ Адитьи - "Великой" и "Светлой" настолько упрочнилось, что присутствие Дити и Дану предстало, как нежелательное явление. Вопрос, что делать дальше решили быстро. Проблема оказалась в другом - правильная организация ухода из данного региона. Ни данавам, ни дайтьи не нравилось развитие некоей, скажем так, "звездной болезни" у Адитьи. На Томин простой взгляд божественность ей слишком в голову ударила, а также полное всевластие, потому "божественная мама", стараясь не вступать в открытый конфликт, начала "выживать" бывших союзниц с территории...
Так вот об уходе - ни одну из представительниц "демоническо-божественного" пантеона не устраивал вариант "великой победы могущественной всемирной мамаши и изгнания неугодных сестер". Спорили долго и пришли к определенному согласию.
Дити и Дану, чувствуя несоответствие намеченным ранее курсам, а так же подозрительность поведения своей союзницы, решили уйти в другой регион, обезопасив себя тем самым от нападения в спину, но при этом оставив после себя наблюдателей. С обеих сторон были выбраны уже взрослые сыновья, рожденные от выбранных из местного населения мужчин.
Разница в продолжительности жизни и секреты регенератора помогали дамам сохранять практически "вечную молодость", что тоже придавало в глазах людей им божественного происхождения. Потому мужчины шли на контакт почти всегда с радостью. Ну, а дети от таких пот временных браков рождались поистине богатырями, перенимая практически весь генотип матерей.
Дити оставила обоих своих первенцев-близнецов. Дану же Вайшнавару - уже тогда считавшегося покровителем огня и поэзии (была у мальчика тяга к прекрасному, несмотря на воинственные склонности расы матери) и оставившего свой след в памяти живущих, как родоначальник пауломов и калакеев, ставшими двумя многочисленными родами данавов, ставших на охране интересов своей матери - Дану. Стоит ли говорить, что всех троих представителей дайтьи и данавов еще в присутствии "божественных" матерей, с легкой руки адитьи, местные народности считали демонами? Впрочем, им на это было глубоко наплевать. По крайней мере поначалу.
Миграция проводилась в полной секретности, оставляя после себя в памяти жителей тех мест воспоминание об "исходе "демонических дам" в темные потоки небесной выси". На самом же деле им пришлось делать большой крюк, минуя стороной территории покинутые некогда нагами и на тот момент активно используемые белыми.
Последние пока не видели причин для проявления излишней негативной активности по отношению новому культу и вновь прибывшим, не считая женщин реальной угрозой своему могуществу.
Повторная высадка "космического десанта" произошла на максимально удаленном расстоянии от, все еще присутствовавших в своих землях, белых... и Адити. И оказалась вполне удачной - племена, проживавшие вскоре на территории тогдашней северо-западной части Европы, приняли "волшебный народ" с должным благоговением.
Первым же деянием Дану - теперь уже как главы группы - было небольшое совершенствование местного климата для того, чтобы усложнить возможности слежения предполагаемым шпионам от белых и адитьи. В этот раз для сокрытия собственных технологий была использована спец-установка, которая меняла климат местности, создавая такое обычное природное явление, как сильные, густые туманы, что являлись удачными средствами прикрытия.
Местные на свой манер, по прошествии времени, стали называть обосновавшихся на новом месте данавов и дайтьи - туата де Данан (племена богини Дану). Разделение функций "племен" произошло тоже быстро - данавов переименовали в сидхов, сделав их правящими домами. Дайтьи же получили подчиненную роль в виде эльфов, коих в некоторых племенах - в виду особенностей разговорного языка - именовали феями, делая эти понятия практически синонимами.
Базы были обустроены согласно последним технологиям Коалиции, ничем не уступавшим ранее отстроенным "небесным чертогам" Адити, и замаскированы в соответствии особенностям топографической карты местности. Так и пошли гулять в человеческом сознании мифы о сидах - волшебных холмах, вход в которые открывает человеку путь в Страну Юности.
Экспедиция, наконец, смогла приступить к своим прямым обязанностям, одним из которых было изучение произошедших изменений в людском организме и влияние излучений солнечных лучей на эти самые изменение.
Причиной этих изысканий было стремление сил Коалиции исправить нанесенный ущерб человечеству в свое первое присутствие. Насколько эти стремления были альтруистскими, Тамара не знала, а в документах подробностей не присутствовало. Нет, может где-то и есть, но явно не в главном архиве Академии.
Чаще всего исследования проводились над мужчинами. Представители сильного пола были излишне падки на необычную красоту "сидхов" и "эльфиек-фей", уходя за ними в "сказочную страну" по первому зову. В местных племенах даже легенды стали появляться о любви женщин Тир Тоингире (еще одна разновидность названия Сида) к смертным мужчинам.
С чем была связана эта "любовь", никто из человеческих племен не знал, потому как больше пропавших не встречал, зато воображение все имели хорошее и плодили мифы всевозможные, приписывая иногда поистине небывалые возможности.
Самой распространенной из них была легенда даре вечной юности, практически бессмертию, любому смертному, попавшему в "страну юности". Правда, имевшей один минус - стоило смертному покинуть территорию "сидхов", как он рассыпался прахом от того, что уже должен был быть давным-давно мертвым. Но, в реальности никто этого точно ни подтвердить, ни опровергнуть - свидетелей это самого "превратиться в прах" не присутствовало, но... когда это мешало человеку кое-что "слегка" приукрасить.
Это так, отступление от основной темы... Дану тоже стала развивать идею матриархата. Так же в роли изначальной Богини - Великой Матери (правильно, зачем менять модель действий и поведения, если все уже было успешно разработано и внедрено в другом регионе), одновременно создавая свой пантеон богинь племен -Морриган, Бриджиту и других.
Оставляя при этом в сознании масс память об изначальных Матерях - Богинях Плодородия. С одной стороны, вроде как, присваивая подобный статус сразу троим - Дану, Дити и далекой, неизвестной Адити. С другой же совмещая все три образа в один - Дану, добавляя ей не только функции богини света, благоденствия и милосердия, но и карающей Владычицы мира смерти. В третьей же стороны позволяя прочно укорениться в умах тройственности божественного женского начала, а уж как все это будут "обзывать"... дело десятое.
Правда, вариант также просчитали и возможность проигрышности самой идеи, потому в пантеон богов Дану - так, на всякий случай! - ввели и нескольких персонажей мужского пола.
Идея утверждения матриархата на Земле имела свою подоплеку во всем этом деле. Слишком воинственные настроения в мужской среде решено было подавлять, искореняя саму возможность возникновения новых конфликтов и войн. Длительные изучения поведенческих линий у человеческих женщин оставляли надежду, что правительницы племен, чаще будут использовать свои изощренность и хитрость в политике, чем очередное потрясание оружием перед носом у соседей. Женщина - в большинстве своем - по собственной сути хозяйка, которая захочет сохранить дом и обеспечить своим детям благополучие и мир. Вне зависимости от того является ли она обычной крестьянкой или же предводительницей племени.
В те времена, при должном воспитании данавы и дайтьи смогли совершить невозможное - вырастить поколение достойных представительниц рода людского, имевших действительно чистые сердца и благородные души, готовые в полной мере служить своим народам. Но...
Человеческая натура такова, что в бесконтрольном плавании зачастую готова сбиться с пути истинного. Тома на минуту зависла от словесного выверта собственных мыслей, потом тряхнула головой и снова ринулась разбираться в перипетиях судьбы инопланетных засланцев и их подопечных.
В общем, благолепие длилось недолго. Спустя время начались очередные дрязги и недовольства. Понятие "заклятая подруга" входило в норму у многих власть имущих, совсем не способствуя сплоченности племен и их развитии во что-то более глобальное.
Да и некоторые мужчины, не лишенные амбиций и недовольные своей второстепенной ролью, развивали нужные им настроения среди соотечественников. В принципе, все это было вполне решаемо, если бы не одно "но"...
Отдельные племена под предводительством женщин, мигрируя по материку, распространяли "заразу матриархата" и дальше. В общем, данная идея нашла 'благодарных слушателей' и "зараза" на время плотно укоренилась на территориях, подвластных белым.
Тем, естественно, не особо нравились подобные 'модные' веяния и случилось то, что случилось - племена с матриархальным правлением начали уничтожать. Кого, посредством ассимиляции, а кого - из особо строптивым и непримиримых - до полного искоренения.
Начали с тех, что обосновались на их землях, а уж после... Белые приняли подобные нововведения, как угрозу для своего будущего, потому опять решили искоренить сам источник.
А вот дальше, по Тамариному скромному мнению, произошло самое интересное - белые, усердно принявшиеся уничтожать матриархальные поползновения с запада, совсем не трогали причину подобных веяний на востоке от своих земель.
С чем была связана такая выборочность, было непонятно. Она долго размышляла над этим и все равно не смогла прийти у нужному решению. Уж если и уничтожать возможную угрозу, так по обе стороны - не стоит надеяться, что уничтожив проблему на западных границах, не будет той же проблемы на восточных... учитывая, что источник проблемы один и тот же, силы Коалиции. Пусть они и разрознены, но все же...
В заключительных итогах, сделанных комиссией после провала и срочного отбытия этой экспедиции были слишком расплывчаты. Хотя адитьи, которым пришлось по требованию Коалиции также покинуть Землю, были возмущены и даже требовали наказать якобы 'проваливших' операцию дайтьев и данавов, комиссия единогласно пришла к мнению, что в сложившейся ситуации никто не виноват.
А вот у Томы возникали сомнения. И вовсе не в лояльности данавов и дайтьи. А в том, что провал не был спровоцирован. Она, хоть и не знакома с последними, зато общалась в первыми - и не верила, что кто-то из их народа смог пойти на предательство. Менталитет совершенно не тот.
От характера подобных товарищей скорее можно ожидать высказанное в лицо неблаговидное мнение о тебе, чем подлость и сговор у союзника за спиной. В общем, подозрения начали подтверждаться и направление, куда стоит двигаться дальше в своих изысканиях, Тамара уже определила. Осталось одно - выяснить, кто лично замешан во всем этом.
Она, наконец, смогла оторваться от стационарного ассера и прикрыла глаза. Мысли быстро приходили в порядок, распределяя полученную информацию и уже сделанные предварительно выводы. Где-то, на краю сознания, мелькнул змеиный хвост виртуальной Янаны - значит, Око тоже сохранило у себя полученную информацию.
За ее спиной была тишина. Что было не удивительно - все просмотренные материалы с собственными отметками и закладками, акцентируя на них внимание, она показывала Декхасу. Если он не дурак... А он не дурак - то должен понимать к чему она вела и какие подозрения имела в виду, когда рвалась в архивы.
Тома тоже не считала себя совсем уж неразумной - прекрасно понимала, что не первая, у кого возникли подобные подозрения по поводу этой экспедиции. Просто, тогда так и не смогли найти доказательств.
Она тоже не знала, где их искать. А еще интуиция отчетливо твердила, что события, произошедшие тогда и то, что происходило у нагов как-то связано. Лишним тому подтверждение воздействие на ее дочь и слив информации белым. Тома уже не сомневалась, кого мэтр Теркий вычислит в процессе проведенного расследования.
Наконец, позади началось движение и она распахнула глаза. Дек, легонько коснувшись плеча, провел ладонью по ее руке и помог подняться. Только сейчас Тамара почувствовала насколько устала, а еще она потерялась во времени.
В углу, немного потирая сонные глаза, поднялся с удобного кресла песчанный. Она и забыла о нем. Мысленно похвалила себя за то, что не начала обсуждение узнанного сразу же, и умоляюще посмотрела на дана. Вытерпеть еще одной атаки вопросами от Сихисса Тассо не было никаких сил.
- Мы благодарны за оказанную Вами помощь, - правильно поняв ее взгляд, переговоры взял на себя Декхас, - но дальнейший опрос Хранительницы стоит перенести на следующий раз. Вы сами женаты, потому должны понимать насколько хрупки женщины. Не стоит переутомлять Тамар Исса.
- Это они-то хрупкие? Да кого хочешь, уморят и не заметят, - начала тихо бурчать себе под нос декан Академии и уже громче добавил, - Когда же мы сможем продолжить общение? Понимаете, личные свидетельства и впечатления объекта изучения очень важны для моего исследования... - начав речь вполне уверенным голосом, последние слова он произносил уже совсем тихо, как будто становясь меньше ростом под прямым взглядом Черного Змея.
- В период сдачи экзаменов, после пройденного материала, - наг повернулся к ней, - верно? Тома устало кивнула. Спать хотелось жутко. А еще ужасно захотелось есть. Съеденного плотного обеда в кафе как будто и не бывало. Сколько же они тут просидели?
Обратный путь она помнила смутно. Стоило им выйти из архива, накатила сильная слабость, отодвигая все происходящее вокруг на задний план. Тамара вдруг оказалась будто в вакууме, с трудом понимая, что ей пытаются сказать. Кажется, она действительно перетрудилась.
***
Проснулась она как-то слишком резко. Посмотрела на потолок - не белый, уже хорошо, значит, не пришлось в 'больничку' попадать и на краверте опять 'загорать'. В ее положении это было бы сейчас совсем некстати. Мысли плавно перешли на само это 'положение' и... Как-то неожиданно для себя поняла, что очень хочет этого ребенка.
Не потому, что он Его, а просто потому, что этот детеныш уже ее. Что в нем частичка самой Тамары. Что скоро она будет чувствовать его так же, как когда-то чувствовала Еву. Представила, как скоро у нее появится сначала маленький животик, который со временем начнет все быстрее расти.
Как ребенок начнет ворочаться внутри нее и, со временем, даже активно драться, таким образом, показывая будущей маме свои кулачки и пяточки. Ну, или по крайней мере, даст повод заняться гаданием, чем именно он пнул свою уже немолодую будущую родительницу изнутри. Само то, что в ней растет и развивается новая жизнь, дарило чувство свершающегося чуда расчудесного.
Мимоходом подумала, что мужчин можно считать в каком-то смысле даже ущербными - им недоступно все то, что женщина переживает и испытывает по время вынашивания ребенка. И пусть иногда беременность преподносит такие 'подарки', как токсикоз, перепады настроения, отекшие ноги и постоянные страхи 'чтоб все было хорошо'. Все это отступает на задний план, как только женщина чувствует первое шевеление своего ребенка, чувствует в себе другую жизнь.
Потом воображение нарисовало картинку, где она, задумавшись о чем-то, смотрит в окно и нежно поглаживает уже прилично выросший животик, который периодически выписывает такие искривленные фигуры, что наблюдающим со стороны страшно становится. На душе вдруг стало так тепло... Что даже в глазах защипало и пару слезинок скатились вниз.
Мужские ладони неожиданно нежно стерли их с лица, пройдя тыльной стороной по ее щекам.
- Ты сейчас такая была... - еще никогда она не слышала таких теплых интонаций в голосе Черного Змея, - ты вся светилась.
Тома почти в состоянии лежа подпрыгнула на кровати и оглянулась, где она собственно пришла в себя. Комната, а вернее каюта, оказалась знакомой. Вон, и дверь в 'каморку' камердинера со 'зверской' кроватью.
Попыталась сесть - не дали. Ладно. Расположилась снова с максимальным удобством и попыталась вспомнить все, что произошло.
Архив они покидали очень поздно и она помнила свои ощущения на тот момент. Было действительно плохо. Все ощущалось как сквозь вату. После первого же поворота ноги начали подкашиваться и последнее, то отложилось в памяти - сильные руки, подхватившие ее, испуганные оправдания песчаного декана и... все.
Перевела все еще недоумевающий взгляд на нага. Тот и не думая покидать оккупированный пятачок рядом с ней на собственной кровати, объяснил:
- Переутомление, слишком большой перерасход энергии в твоем положении, - с подозрительно довольной улыбкой запихнул себе под спину дополнительную подушку, - а тут еще не до конца прошедшие последствия травмы при покушении... В общем, ты сегодня лежишь, кушаешь и отдыхаешь.
Тома фыркнула:
- Ну, я-то может и буду, а ты что тут делаешь? - улыбка у нага стала совсем запредельной.
- А я по настоянию врача, тебя контролирую в соблюдении режима, - сказал, а улыбка все равно не пропала. Значит дело не в том, что выклянчил у врача предписание на уход за ней - вполне себе легальную причину целый день возле нее крутиться и не давать это сделать кому-то еще... Тэскаху, например.
- И чего я еще не знаю? - хорошее утреннее настроение начало потихоньку испаряться.
Если он и сейчас начнет от нее что-то скрывать - покусает. Причем, всех - и врача, и Дека... и любого, кто попадется под руку, пока она пар не выпустит. Она беременная, у нее гормональные перепады - ей все можно.
- У нас кладка в два яйца получилась, - лицо у Томы вытянулось. Какая кладка? Наг заметил и лицо стало совсем запредельно ехидное. Правда, потом он все же решил исправиться:
- Двойня у нас будет, дво-ой-ня, - совсем нагло разместил свою лапищу у нее на животе, погладил, - тебя, когда первый раз проверяли, сделали только анализы - срок еще был слишком маленький и никто полое обследование не делал, а потом тебя вообще невозможно было словить. Так что сделали это сейчас... аппаратура у нас подходящая, да.
И сказано было это таким тоном, как будто он ее, эту аппаратуру сам изобрел, произвел и на корабль вот этими самим когтистыми 'ручками' установил. И именно для того, чтобы ей обследование провести. Он неожиданно замолчал, нахмурившись на миг, потом опять погладил ее живот. Кажется, вообще не осознавая собственный жест.
- ... объемы работы будем снижать. Лично проконтролирую. С учебным графиком так же... составлю - полноценный сон и питание тебе обеспечу. Двойная нагрузка на организм требует особой программы питания и режима дня. Будем регулировать...
Честно говоря, эти поглаживания по животу ее умиляли первые пару минут. Сейчас же... злит. И главное вообще ничего не скажешь, потому что он-таки просто не контролирует - движение неосознанное. Вообще.
Решила сдержаться и не показывать собственного состояния, сжала кулачки и... постель с матрасом нагу явно придется менять - удлинившиеся коготки вспороли несколько слоев ткани и наполнитель. А он все говорил и говорил... х-гад-д-д.
- ... да, надо взять еще одного помощника, во второй кабинет. Приемные часы сокращаем до минимума... - все! достало!
- Руки убрал! - Тома вскочила.
Вернее попыталась, опять-таки не дали. Перетянули на себя и спеленали одеялом, что она стала походить на тех самых младенцев, что раньше на Земле в родильных домах пеленали так, что их поставить можно было, как солдатика. Тамара видела один раз такую старую фотографию еще с новорожденной бабушкой. Лежала на руках, кого-то из взрослых, этакая палочка в байке со спящей красной мордочкой в чепчике. Кошмар!
- Ну, чего ты шипишь, змейка? - вконец обнаглел?!
- Ты мне не муж, а всего лишь работодатель, - она уже просто шипела, гусеницей извиваясь, чтобы вырваться. Почему гусеницей? На змею она тогда мало походила, да.
- Посмотри на меня, - ее подхватили за подбородок и подняли лицо вверх.
Странно, она думала - он сейчас взбесится, после ее слов... но нет, сидит, улыбается и та-а-ак смотрит... У Томы дрожь прошла по коже. Вот, что он делает, а?
- Ну, посмотрела, - вырвала подбородок и еще раз попыталась отодвинуться - тщетно.
- Змейка, ты не поняла еще - я повторю, - угрозы со стороны нага не чувствовалось, по крайней мере к ней, но... что-то такое неуловимое было в голосе, что становилось ясно - остальным претендентам на ее руку, сердце и не доросший хвост грозит 'трагическая случайность' в лице Декхаса, - не отдам ни тебя, ни детей... никому.
При последних словах на наговское лицо выползла дебиловатая улыбка, смотрелось это несколько... жутковато. Не поймешь от чего радостной дебильности больше - счастья иметь еще детей или устроить хорошую драку за 'самку'.
- Дети мои, - Тамара все еще гусенничала, пытаясь выбраться из одеяла. Получалось, как и всегда не очень, - и нечего так лыбиться, можно подумать у тебя никогда детей не было.
- Наши, дети - наши, - Дек даже умудрился, крутящуюся ее ужом, поцеловать в висок, - привыкай к этому. Дети были, но не двойня.
- Да, что такого в моей двойне?! - она уже готова была перейти от угроз к действиям и вцепиться ему... ну, куда бы дотянулась, туда и вцепилась бы, - можно подумать у вас первый раз близнецы рождаются!
- Близнецы не первый, - согласился 'захватчик', - двойня - никогда.
Тома замерла. Что значит 'никогда'? Попыталась понять, в чем разница - не получилось.
- В смысле? - настороженно посмотрела на нага. Чем еще ее судьба 'осчастливила'.
В этот раз ее даже просить не пришлось - сама заглянула ему в глаза, пытаясь отыскать ответ на заданный вопрос.
- Наши нагини никогда не беременели двойней, - крепкие руки сильнее прижали к мужскому телу, уже совсем не сопротивляющуюся, Тамару, - всегда получали близнецы в кладке из одного яйца, а у тебя два! абсолютно одинаковых, здоровых два яйца! Это первый случай в истории нагов. Ты уникальна и ты моя!
Произнесено остальное было таким тоном... В общем, она посчитала за лучшее промолчать... Пока промолчать. Интересно же было узнать, в чем разница и чем ей это все грозит.
- Ну-у-у-у, - протянула она, - для людей это не редкость... наверное.
- Но не для нас, - ее начали укачивать в одеяльном коконе, как маленького ребенка. Тренируется, что ли? - вот они ка-а-а-ак родятся, - мечтательная змеиная морда опять на миг 'озарилась' той самой улыбкой, - и мы ка-а-ак заживем...
- Нормально мы заживем, - буркнула она себе под нос, еще не понимая, в чем именно уникальность, но уже осознавая насколько попала, и все равно не смогла сдержаться из чувства противоречия, - мы отдельно - ты отдельно.
На ее высказывание даже особо не отреагировали. Так, взглянули чуть суровым взглядом и... неожиданно трансформированным языком, тонкой красной лентой скользнули за ушком, прошлись по шее и чуть прикусили ключицу. От столь чувственной ласки Тома непроизвольно выгнулась и не сдержала тихий стон. Она на него зла. Очень сильно зла... но все же, как же она по нему соскучилась.
- Мы - это мы, вместе, - произнесенные шепотом, на выдохе, слова были еле слышны и легким ветерком прошлись по влажным участкам кожи, вызывая еще одну дрожь. И продолжил далее уже нормальным голосом, - наблюдение у врачей будет постоянным, питание соответствующим и с этого дня ты спишь в моих покоях. Не спорь!
И она непроизвольно захлопнула рот. Правда, ненадолго.
- А как же репутация Хранительницы и другие претенденты на ее благосклонность? - намекая, что как минимум один претендент на этом же корабле и будет активно против.
- Репутация в порядке, полчаса назад в Храме сделали официальное оглашение о решении Хранительницы и ее выборе в мою пользу, - Тома почувствовала, что теряет контроль над совей трансформацией, - а претендент... Думаю к нашей свадьбе поправится...
Все! Надоело! И она укусила. Со всей силы, выплескивая злость за самоуправство и наглость. И хоть клыков у нее как таковых не было, вернее, ее заострившимся слегка зубкам было далеко до наговских, укусила хорошо так - до крови, чувствуя, как теплая, чуть сладковатая, с металлическим привкусом, жидкость потекла по языку, собираясь в приличную лужицу и заставляя ее сделать непроизвольный глоток.
Последнее испугало и заставило отпрянуть от нага (обычно манипуляции с наговской кровью для нее ничем хорошим не заканчивались), в следующее же мгновение удивленно уставившись на полную блаженства морду лица. Мазохист какой-то! Ей даже поплеваться расхотелось - как ни странно, но вкус его крови вместо омерзения, наоборот, подарил толику возбуждения. Правда, она еще не определилась от чего - то ли излишняя кровожадность проснулась (что пугало), то ли вкус именно его крови заставил ее так среагировать.
Минут пять рассматривала слишком довольное лицо Декхаса и начала понимать, что опять учудила что-то, о чем еще не раз пожалеет. А тут еще вспомнилось, что где-то там не понятно что произошло с ее вторым поклонником, который стал неожиданно... дорог?
- Что с Тэскахом? - ей даже пришлось локтем заехать нагу в ребра, чтобы согнать мечтательное выражение лица с его... морды.
- Что? - тот взглянул на нее немного недоуменно, - А-а-а... Нормально с ним все , полежит немного на краверте... Хотя это уже и не важно.
- Почему это? - Тамара еще подозрительнее на него посмотрела.
- Ну-у-у-у, - наг, задумчиво, слизнул с прокушенной руки собственную кровь, - ты итак уже все подтвердила и ему теперь ничего не светит.
- Что я подтвердила?! - подскочила вместе с одеялом на его коленях - Ничего я не подтверждала!
- Еще как подтвердила, - у нее перед носом помахали все той же рукой.
Целую минуту она сидела, ловя ртом воздух от такой наглости, а потом...
- Ты меня спровоцировал-л-л, - уже вернувшееся было в нормальное, не трансформированное, состояние тело начало опять свой оборот.
- Да, - он даже не отпирался.
Подобное наглое заявление заставило ее замереть и даже трансформация прекратилась. Впервые случилось такое - Декхас сразу же признался в собственной хитрости. Не отнекивался, не умалчивал, а просто... признался. И так легко это сделал, как будто всю жизнь только так вот открыто со всеми и общался.
Честно говоря, Тому напрягло это еще больше. Скрытничающий Главгад уже привычное и даже почти родное зло, а вот что делать с г-х-хадом открытым, она не знала. Как-то ее смущало подобное, не свойственное его натуре, явление.
Да и... согласитесь намного проще бороться с собственными чувствами к тому, кто ведет себя... по-гадски... во всех смыслах. А, сердиться на того, что с тобой предельно откровенен... даже если он откровенно признался в совершении очередной гадости против тебя .
Минуту поразмыслив и так и эдак о сложившейся ситуации, решила плюнуть и на время забыть обо все этом, чтобы не дать себя отвлечь от главного.
- Так что там с подтверждением? Я тебе даже слова согласия не давала.
-Уже все хорошо, - желтоватые змеиные глаза 'честно' смотрели на нее. Так и вещали: 'мы тебе, как на духу говорим, а ты нам, нехорошая, не веришь'. В принципе, они, глаза, и не врали - просто не отвечали всю правду. Опять.
Посмотрела на него укоризненно, всем видом показывая, что если и дальше продолжит в том же духе - то о спокойной жизни ему придется забыть... а об их семейной жизни, тем более. Кажется, осознал и попытался исправиться.
- Я тебя кусал? Кусал. Теперь ты меня укусила - мы квиты, - нет, все же змеиная натура - она неискоренима, - Ладно-ладно, ты просто завершила ритуал, начатый мной ранее. Теперь мы практически пара, - Тома удрученно на него посмотрела, опять у нее и свадьбы как таковой не было - грустно, - осталось только сходить в Храм и завершить процедуру...
Если он сейчас скажет, что они взрослые люди, тьфу ты, то есть нелюди (в его лице) и мутанты (и в ее), имеющие уже опыт семейной жизни и свадьба им не нужна, она... Обидится, честное благородное! Они может и с опытом, но свадьбы-то у нее не было!
Тома в жизни не поверит, что хоть одна девочка-девушка-женщина не захочет празднества на собственную свадьбу. Пусть небольшая и чисто в узком кругу семьи, но... с красивым платьем, подружкой невесты и вкусным, красиво оформленным, угощением обязательно. Да, не все могли себе этого позволить на Земле (сейчас так тем более) и часто в угоду будущей финансовой стабильности семейного бюджета отказывались даже просто от небольшого застолья, но все же... Где-то глубоко внутри всю жизнь жило воспоминание из детства о свадебном букете, красивом платье и счастливом, радостном вечере.
Сказка. На Земле это уже давно сказка для обычных людей. Томе стало так грустно. Декхас может и богатый, но вряд ли додумается о ее мечтаниях, а она... глупо, но она никогда в жизни сама не признается ему в своих тайных желаниях... Звучит-то как, если не знать о чем речь, можно подумать о совсем уж неприличных вещах.
Ее прижали к себе еще сильней и шепнули на ухо, будто продолжая безмолвный разговор:
- ... так что готовься, - минутная пауза, мужские руки зажимают ее в клещи, так что и не шевельнуться. И чего боится, спрашивается? - свадьба будет небольшой, зато завтра.
- Какая свадьба, - обижено шмыгнула носом, чувствуя себя просто сильно несчастной особой, - да еще и завтра - платья нет, букета нет и... и вообще, ничего нет.
Вот не хотела же и все равно вырвалось. Постаралась отвернуться и скрыть мокрые глаза, скрыв лицо растрепанными волосами. Это все гормоны - они, поганые. И чего она так расстроилась? Не пятнадцать ведь - переживет.
- Платье есть. Не надо на меня так смотреть, я еще до бала у портного заказ сделал на несколько вариантов по твоим меркам - потом выберешь, - Тамара смотрела на него, как... непонятно как.
То ли, как на идиота, который выбирал свадебное платье без самой невесты (хотя мужчинам этого и не понять, что для каждой женщины значит ее свадебное платье). То ли, как на идеал мужчины, позаботившегося обо всем для своей женщины, не взваливая на хрупкие плечи непосильный груз подготовки к мероприятию.
- ... а по поводу остального я уже отдал распоряжение - тебе не мини-ас должна была прийти информация о предлагаемых блюдах, останется только по возвращению в малой столовой опробовать все выбранные блюда и определиться, что подойдет, а что нет.
Взглянула еще раз. Нет, наверное, все же идеал, да. Покрутилась немного на чужих коленях, уже для того, чтобы устроиться поудобнее. В принципе ее такой вариант вполне устраивал. Как бы там не было, она ощущала его как своего мужчину. Просто, женская гордость и достоинство не позволяли первой пойти на мировую и вот так вот просто на все согласиться после того, что он натворил.
А так... Так вроде, как ей пришлось сдаться на милость победителю, не теряя своего достоинства и получая возможность еще не один раз помучить его, отыгрываясь за предыдущее.
Что ж, если он настолько умен, что смог выбраться без особых потерь для репутаций их обоих из той ситуации, в которую сам же и загнал, то вполне можно попробовать начать все сначала еще раз. Осталось только доиграть свои партии до конца... для публики, так сказать. Он - хитрый охотник, загнавший свою жертву в силки, доволен и получает право на нее. И она, 'жертва', повязана по рукам и ногам, но все еще имеющая возможность почти безобидно для охотника (и главное, совершенно безопасно для жертвы!) поогрызаться.
- Что с Тэскахом? - вмиг почувствовалось, как наговсоке тело под ней напряглось, как перед броском, - Успокойся ты, - Тома все же не выдержала и фыркнула, - я уже поняла, что ты у нас с добычей не расстанешься, но все же он мой друг и не хотелось бы, чтобы эта дружба закончилась. Тем более, что он мой дальний родственник, почти что брат.
- За братьев замуж не собираются... и не целуются с ними тоже, - ехидство нага все же возымело на минутку над ним верх, но тут же спряталось и он проворчал, - нормально с ним все. Поговорили... немного. Он меня... понять не захотел. Так что пришлось принимать вынужденные меры - мне нужно было время, чтобы нормально и спокойно с тобой поговорить.
Поговорили, да. И они тоже... уже...
Поерзала мягким местом еще раз, как будто у нее там шило оказалось... Поняла, что немного переусердствовала - 'шило' теперь тоже присутствовало... не у нее, конечно, но Тома его почувствовала. Хорошо так, во всю его растущую величину. Попыталась отодвинуться, от греха подальше. Ну его, ей хоть опасность 'залететь' уже не грозит... вернее, все что можно у нее уже 'залетело', но в этот раз до свадьбы ни-ни... А кстати, по поводу свадьбы - что там за Храм и для чего он нужен?
- А что с Храмом? - попыталась отвлечь нага от... 'шила'.
- А что с ним? - в ухо как-то подозрительно засопели, пришлось врезать локтем в ребра, - И не надо меня бить. Я, вообще, как там у вас говорили - весь белый и пушистый, меня все обидеть норовят...
Состроенная гримаса на змейсовской физиономии может и пыталась показать всю его 'пушистость', но как-то слабовато. Сразу видно, тренировался он мало и мимика в нужных местах разработана плохо, потому безбожно кривила и косила. В общем, видок еще тот, да.
Наг, подождав минут пять нужной ему реакции, так и не дождался, вздохнул и продолжил:
- А в Оке подсмотреть тяжело?
- Кто-то говорил недавно про 'не перенапрягаться'? - ну да, филонит, причем бессовестно... так ей лень и она даже этого не скрывает.
Где-то на краю сознания опять знакомо мелькнул змеиный хвост, скрутил фигу (видимо, Декхасу), потом согнулся небольшим полукругом и погладил воздух - типа 'умница, дочка' (это уже наверняка ей) и опять скрылся. А Тома помотала головой немного и посмотрела на Дека, заслужив еще один тяжкий вздох.
- Храм Вселенной посещают редко и всегда исключительно по делу. Никто не бегает каждый раз туда, чтобы попросить о чем-то. Связь Вселенной и ее созданий достаточно сильна и 'общаться' с ней можно и в собственном доме...
В общем, суть сводилась к тому, что в каждом наговском доме было место, куда можно было прийти, посидеть и открыть свое сердце Вселенной, надеясь на помощь. Главное, чтобы все исходило от сердца. Храм же используют только в случаях определенных ритуалов. Сочетание узами Гименея пары.
Совершалось это не просто так. Согласно все тем же наговским верованиям именно заключение брака в Храме обеспечивает душам прошедшим возрождение Зов в своей будущей паре. Если же за всю долгую жизнь нага их было несколько, вплетает сразу несколько подходящих нитей разных полов.
Тома не совсем все уяснила, но суть сводилась к тому, что Храм имеет особую связь со Вселенной, позволяющей вплетать в матрицу миров нити брачующихся. В дальнейшем, когда душа после смерти носителя уходит на перерождение - Вселенная подбирает по обновленным данным ее, души, связанные с ней нити других судеб, переплетая так, чтобы у каждого была возможность выбора в определенные жизненные моменты.
Она еще долго обдумывала услышанное и почему-то все время казалось, что именно такая вот своеобразная путаница-сеть и являлась причиной долгого ожидания пары услышавшей Зов. зависимость от Зова не позволяла заводить постоянные отношения, что заставляло нагов долгое время оставаться в одиночестве... Правда, если брать за пример отношения в семейных парах на Земле... может оно и к лучшему, такие долгие ожидания.
За все в этой жизни надо платить - даже за встречу своей идеальной половины. Ну, и не стоит забывать - чем тяжелее что-то достается, тем больше ценится. Может Вселенная и права в таком подходе в создании семей для нагов.
От раздумий ее отвлекли самым коварным образом. Не замеченные поначалу легкие поцелуи, начавшие свой путь за ушком и продолжившие путешествие уже вдоль шеи, вызвали такую бурю эмоций, что когда она обратила на них внимание было уже поздно - желание близости именно с этим мужчиной, до того тщательно сдерживаемое внутри, вырвалось наружу и остановить его было невозможно.
В этот раз все было... нежно. Тягуче, томительно... Она таяла от его прикосновений. Тело словно сладкая карамель тянулось за ним, поддавалось каждому нажатию пальцев. Это было сродни невесомости. Дек будто хотел показать, что спешить им некуда и он готов провести с ней вместе целую вечность. Удивительные ощущения. Сколько длилось их безумие, она не знала. По ощущениям действительно прошла та самая обещанная вечность.
В себя приходила долго. Кровать, как и полагалось полю боя, предстала перед глазами в самом разрушенном виде. Когда они трансформировались Тамара даже не помнила, как и того, как был произведен еще один обмен кровью, о чем явственно свидетельствовали оба их, перемазанные кровью, лица.
А еще она узнала, что ее недоразвитый, но все равно самый родной, хвостик - самое чувствительное место на теле, по крайней мере, ей так показалось, когда к нему прикоснулся хвост нага на самом пике страсти.
Тома так и уснула, под шумное дыхание нага, легкие поглаживания чуть округлившегося животика и ласковые укачивания на широкой мужской груди, закинув на огромный змеиный хвост левую ногу. Хвост, правда, тоже в долгу не остался и оплел ее, ногу, кольцами от бедра до самой пяточки.
***
В космопорту их ждали. Опять. Правда в этот раз делегация была поскромнее и имела в наличии только одного нага со знакомым уже сканом для считывания данных. Расправились с опознаванием тоже очень быстро и не прошло и часа, как их 'дружная' компания направилась к прозрачному 'рукаву' с переместителем.
Тэсках был хмур. Тома решила поговорить с ним еще на корабле. Почему-то это казалось правильным. Разговор вышел не легким. Видеть как в глазах друга -именно так она его воспринимала - гаснет живые огоньки и взгляд его становится тусклым, будто неживым... Это страшно.
Ей с трудом удалось его расшевелить. Не совсем, но все же... Просьба об оказании помощи и присмотре для ее семьи, что должна будет прибыть с будущими переселенцами с Земли, его приободрила. Возможно, он все еще надеется встретить свою пару среди землянок? Во всяком случае, идея, что он ее встретит именно рядом с Тамарой, не была отброшена, а наоборот, с еще большей уверенностью укреплена в сознании одного конкретного нага.
Спорить было бесполезно, Тома поняла это еще в первые полчаса препирательств - плюнула и... сдалась. Хочется ему таскаться за ней, как начальник ее охраны - пусть его... до первой сцены ревности. Так и предупредила черно-золотого нага, чтобы потом без обид.
Оказавшись уже в самом здании космопорта , решили зайти в несколько магазинов - Черному Змею непременно захотелось зайти в детский магазин, для демонстрации Тамаре выбора ассортимента, а также показать, что просто обязано быть в детской у маленьких нагов. Хотя Томе показалось, что это не все. была еще одна цель - потихоньку вызнать у нее предпочтения в расцветке и рисунках, а еще многом другом, что она бы хотела видеть в детской.
Торговый поход затянулся и Дек - магазинный клещ - не вытаскивался оттуда ни в какую. И не понятно было, что его там держало сильнее всего - шопоголизм (если он, конечно, присутствовал), природная дотошность или желание ей угодить и сделать все в лучшем виде.
В общем, Тома пребывала в легком шоке и поэтому хотела держаться от него подальше. Особенно после того, как с 'нелегкого' выбора вышивки на оборках в праздничном комплекте постельного белья для детской люльки к нему присоединился Тэсках - вот где баталии начались с перечислением всех знаковых моментов в орнаменте, что должен был присутствовать. Естественно такого варианта в наличии не присутствовало, потому пришлось делать заказ.
Сбежать от них подальше в этот раз удалось. И Тома за двумя теми самими клещами в торговом зале в этот раз уже наблюдала из заполненного нелюдями коридора через витринное стекло, стоя рядом с вздыхающей охраной.
На миг в снующей туда-сюда толпе прибывающих-убывающих мелькнула смутно знакомая фигура в капюшоне и скрылась за углом. Упустить ее Тамара никак не помогла, потому резко рванулась за ней, пробираясь сквозь толпу, даже не следя, успевает за ней охрана или нет.
За углом оказалось несколько подсобных помещений с запертыми переборками и общественные туалеты. Тома, не тратя время и дальше, направилась в санузел для женщин с уже хорошо выученным значком на наговском языке на нем. Влетела туда настолько быстро, что даже ее сопровождающие не успели проверить помещение заранее. Охрана осталась снаружи, но ее это ничуть не смутило - задерживаться тут она не собиралась, уже с большим сомнением прислушиваясь к полной тишине. Может это была всего лишь галлюцинация и она ошиблась?
Медленно осмотрев первую небольшую кабинку, направилась ко второй, ощущение, словно что-то важное пропустила, появилось еще, когда она начала нажимать на панели зеленую кнопку, следя, как медленно исчезает бежевого цвета заслон. Потому и смогла услышать тихий шорох за спиной. Жаль только, развернуться уже не успела - резкая боль у основания шеи и темнота накрыли сознание раньше.
В себя пришла почти сразу, но состояние было до безобразия странным. Она себя сознавала, но все остальное воспринималось расплывчато. Ватное тело, что гуттаперчевой куклой разбрасывало неуклюже конечности, пока ее втаскивали в какой-то технический люк в углу под раковинами с нео-зеркалами. Глаза, которые, несмотря на все ее усилия, не хотели никак собираться в кучу и были расфокусированы...
С ней особо не церемонились, собирая всеми частями ее тела синяки по дороге. И по узкойвинтовой технической лестнице, и в последующих коридорах, судя по внешнему виду и надписям такими же техническими... Надеяться на то, что ее сейчас быстренько найдут и освободят - не стала. Не с ее счастьем. Больше всего вдруг испуалась за детей и как могла пыталась совладать с онемевшими конечностями, чтобы прикрыть живот. Не получалось, потому и приходилось стараться подставлять под неожиданные удары другие части тела.
А еще думалось, что как-то совсем она выпустила из виду свою защиту. Раньше такой беспечной она не была. Расслабилась. Вот тебе и 'ощутить крепкое мужское плечо' - совершенно теряешь бдительность. Нет, суперменшей она никогда не была, но на курсы самообороны ходила исправно. Из года в год тренируясь и отрабатывая приемы, чтобы не потерять форму, а тут...
Сомнений в личности похитителей не возникало. Вернее, в личности одного из них - того самого, немного щуплого на вид, скрытого под капюшоном, что уже один раз поучаствовал в покушении на нее. Сообщник (или сообщница?) той самой зеленой, оказавшейся наемной убийцей шла на полшага позади той здоровенной туши, что тащила Тамару в неизвестном направлении.
Именно за ним (ней) она гналась по зданию космопорта, даже не удосужившись подумать, что это могла быть всего лишь хорошо разыгранная сцена для заманивания в ловушку. Только для чего было в этот раз ее похищать? Убили бы и вся недолга. Скрывать свои намерения на тему ее умерщвления и инсценировать несчастный случай или самоубийство больше не имело смысла. Все прекрасно знали, что на нее открыта охота неизвестными, да и... Даже если ее убьют, это уже ничего не изменит - дочь с внучкой скоро будут на Махлоне.
Тома сама присутствовала при разговоре Дека со своим первым заместителем, временно заменяющем Черного Змея на должности капитана - мэтром Цаасом. Коричнево-кожий наг уже должен был дозаправится и направить Донар в сторону Земли помочь в эвакуации землян и забрать ее семью на борт. Вряд ли кто-то сможет оказать этому кораблю достойное сопротивление. Все же не гражданский лайнер, а военный крейсер самого дана.
Дальше у нее опять случился провал. Вот просто так - только что еще что-то видела и чувствовала, а потом бац! и все - полная темнота. Может быть, так и должно было случиться с самого начала, когда ее вырубили в туалете? А последующее ее пограничное состояние было скорее аномальной реакцией организма, чем правильной? Не понятно.
Второе возвращение в реальность было еще более малоприятное, чем предыдущее. Ее больше никуда не несли, нет. Но, это мало радовало - быть распятой широкими ремнями к металлической штуковине непонятного назначения - больше всего смахивавшей на каталки в старых городских моргах, что так и сохранились на Земле - не дарило никакого удовольствия.
Честно говоря, Томе стало откровенно страшно. Не за себя, нет, за себя бояться она устала, а вот дети... Ее совершенно не устраивала роль подопытного животного для исследования или того хуже - жертвы какого-нибудь маньяка. Хотя, последнее вряд ли - спецслужбы и другие подобные организации не берут на работу безумцев. В том, что ее похитители не простые бандиты или шантажисты, Тамара не сомневалась. Хотелось бы, но... С обычными уголовниками Деку разобраться было бы намного легче - верилось в это, почему-то безоговорочно.
Вопрос, почему не убили, а похитили, все еще оставался актуальным. Мысль о рычаге давления на Декхаса, после непродолжительных размышлений, отбросила - она не являлась незаменимой единицей в этом уравнении, потому похитители должны понимать, что ничего глобально-важного они у дана всея Махлона за нее не выцыганят. И что тогда остается?
Вот тут-то и начинают бродить мысли об опытах и кровавых зверствах. Мало ли, вдруг кому-то из этих невидимых врагов принципиально важно знать, как там мутировавшие Хранительницы изнутри устроены?...
Потрясла из стороны в сторону головой, как будто физически могла вытрясти таким способом пугающие ее мысли. Помогало как-то... не очень.
В общем, невольно она-таки себя накрутила и, только почувствовав, насколько загнано бьется сердечко, попыталась исправить ситуацию. Детям совсем не на пользу будет ее взволнованное состояние. Да и вообще в непонятной ситуации и незнакомой обстановке голова должна оставаться ясной, а нервы стальными. Волноваться она будет потом... если... нет, когда выживет.
Вот так и повторяла про себя все это, как мантру. Своеобразная медитация помогла - сердце снова забилось размерено, тошнота отступила, а в голове начали появляться и другие мысли, кроме панических. Идея связаться с Оком и оставить для Дека сообщение пришла неожиданно. И повертев ее во все стороны, поняла, что она не так уж и плоха. Ведь должен же наг в первую очередь подумать об этом, правильно?
Попытавшись сконцентрироваться на уже знакомых ощущениях, прикрыла глаза и сосредоточилась. Обратиться к Оку почти не получалось. Тома как будто сквозь желе пыталась продвинуться вперед, скорее даже вдавить свое тело дальше. Там за границей этого 'желе' бесновалась ее злая Янана.
Тамаре даже на миг показалось, что она заплачет от такой реакции своей чешуйчатой знакомой - за нее переживают и это трогало до глубины души. Даже несмотря на тот беспокойный хаос, что устроило это виртуальное чудо.
Что конкретно из себя представляло Око, она не знала, но для себя подсознательно определила как симбионт живого духа и нематериальной части всего мироздания. Почему-то ее змейка прочно ассоциировалась со всей Вселенной и никак иначе.
Ей все же удалось. Нет, нормального общения со своей 'секретаршей' не вышло, а вот оставить для Декхаса что-то вроде: 'пока жива. Где нахожусь - не знаю. Работают все те же' удалось. Да, информации мало, но она надеялась, что это хоть немного его успокоит и позволит здраво мыслить.
Дольше ей не одиночество не продлилось - в помещения вошли сразу двое. Тихий шелест сообщивший о мягко отъехавшей переборке и Тома даже успела зацепить краем глаза знакомые символы на стене напротив. Она явно находилась не на планете. Увиденные знаки и общий вид комнаты, которую она, наконец, окинула взглядом, указывали на то, что это был корабль. Какой именно неизвестно, но не наговский - точно. Жители Махлона традиционно в своих кораблях делали необходимые записи сразу на двух языках - всеобщем и родном, древнем. Да и привычных классификационных полос в коридоре не было видно.
Вошедшие были одеты в белые герметичные комбинезоны с плотно закрепленными капюшонами и в масках. И Тома напряглась еще сильнее - уж больно одежка их была похожа на форму сотрудников бактериологической лаборатории с ее старой работы.
Одно время завод пытался разработать революционно-новый вид био-фильтров для очистки воды - добиться ничего не добились, но чувства постоянного напряжения, пока эту лабораторию не расформировали, Тома запомнила хорошо. Потому что кто бы, что там ни говорил, но она-то как не последний человек в управленческом персонале, знала что и в каких количествах закупалось для тех самых лабораторий.
И пусть школьный курс химии и биологии это не магистратура в университете на химико-биологическом факультете, но некоторые вещи сопоставить было несложно. Вот она и боялась, что эта мутная лаборатория, которая всем составом всегда держала особняком от остального коллектива, доизобретается до полной зачистки всего завода. Было тогда уже в истории Земли пару заводов, которые вместе с такими вот изобретателями, а также всем остальным персоналом на территории, блокировали и уничтожали, чтобы вырвавшаяся наружу зараза не распространялась и дальше.
Последний случай был на территории Азии. Там вообще уничтожили не только источник, н и три населенных пункта прилегающих к зараженной территории, особо не интересуясь действительно ли были там носители вируса или нет.
В общем, испугалась Тамара прилично. Дергаться даже не пыталась - возможности для такого маневра ей не оставили, но внутри что-то камнем упало в желудок, заставляя ее сжаться в болезненном спазме.
Глупость всегда наказуема. А она поступила не просто глупо, а безответственно, не подумав о последствиях и не позаботившись о собственных еще не рожденных детях.
В до того почти пустой комнате все пришло в движение. Один из 'комбинезонов' принялся активно готовить непонятное ей оборудование, пока второй изучающим взглядом следил за ее реакцией. На нем-то Тамара и решила сосредоточиться, прекрасно понимая, насколько бессмысленно метаться головой из стороны в сторону и пытаться уследить за всем происходящим. Кажется ее 'пока жива' для Декхаса было пророческое.
- Поговорим? - голос из-под маски звучал глухо, но понять, что он женский труда не составило.
Горло от волнения сдавило, потому Тома просто кивнула. Все, что угодно лишь бы... что 'лишь бы' гнала от себя все сильнее, боясь, что ее окончательно накроет надвигающаяся паника.
- Заставила ты меня побегать, - на нее все так же холодно смотрели, - и зачем только влезла во все это?
- У меня был выбор? - сорвавшийся с губ шепот казался тихим, но ее услышали.
- Выбор есть всегда, - незнакомка сделала шаг вперед, - смерть - не самый худший выбор в некоторых ситуациях.
- Это ничего бы не изменило, - думать о том, что ее Ева могла попасть в руки этой маньячки после Томиной смерти, не хотелось, - взяли бы другой род на роль Хранительниц.
Голос выровнялся и хоть и звучал тихо, но твердо, без дрожи и срывов.
- Изменило, - к ней сделали еще шаг, а потом с каждой новой, рубленной фразой еще и еще, - время... ты не дала нам нужное количество времени. Испортила такой план на заключительной стадии. Все спутала и сломала. Сама понимаешь - придется платить! Как же я вас, людей, ненавижу! Жалкие, слабые, даже прошедшие мутацию, совершенно беспомощные... и такие же совершенно глупые... Что тогда, что сейчас.
Казалось от этого приглушенного голоса, лишенного каких либо эмоций, внутри все замерзало. У Тамары по коже даже волна дрожи прошла непроизвольно. Катастрофичность ситуации, в которой она оказалась, была очевидна. На миг в голове даже промелькнула мысль, что смерть действительно не самый худший из выборов. Промелькнула... но не задержалась. Это она всегда успеет сделать, а пока...
- И что теперь? - хотелось хоть как-то отвлечь собеседницу от брезгливой, яростной ненависти, что сочилась из каждого произнесенного ею слова.
- А что теперь? - интонация неожиданно сменила тональность, превращаясь в веселое злорадство, - теперь будет еще проще... пусть и примитивно... ну и еще более хлопотно.
Ее рука неожиданно метнулась к Томе, эластичная резина перчатки вызвала неприятные ощущения на коже, но увернуться от прикосновения было невозможно. Ее голову повернули к левой руке, все так же привязанной ремнями вдоль тела.
Возле нее сейчас как раз находился второй неизвестный. В одной руке у него был зафиксирован стандартный инъектор со вставленным патроном прозрачной капсулы, в котором плескалась мутная желтоватая жидкость. Вторая же рука тщательно протирала влажной дезинфицирующей, медицинской салфеткой кожу на сгибе Томиного локтя. Представшая перед глазами картина не радовала... ну вот, совсем.
- Маленький укольчик, - совсем близко, прямо в ухо, зашептали, - и ты уже не спасение для целого народа, а проклятие. Так будет даже проще. Полноценных испытаний провести не удалось, времени не осталось, но... то, что мы увидели весьма перспективно. Наша разработка вызывает мутацию генов, контролирующих определенные процессы, у нагов. Как следствие аномальное развитие цилий (эти милые микроорганизмы быстро разнесут по твоим клеткам введенную гадость). И... цилиопатия! В общем, для не особо развитых объясню попроще - наш вирус приведет к развитию патологий и синдромов в организмах нагов и последующую за этим смерть. К сожалению, добиться переноса этого вируса воздушно-капельным путем не получилось, но в данном случае будет достаточно и попадания на слизистую. Думаю, месяцев двух будет достаточно для полного исчезновения чешуйчатых... а может и раньше.
Тома вдруг поняла, что именно на это ее 'раньше' неизвестные и рассчитывают. Если подать все в нужном свете, что-то типа - вирус неизвестного происхождения, быстро развивается и может быть смертельно опасен для других рас... Ну да, и они сильно 'сожалеют', но ради 'спасения' населения звездной системы придется все население планеты Махлон уничтожить... Никто и не будет тратить время, вести статистику погибших и разрабатывать вакцину. Тем более, если вирус не прошел все испытания, есть вероятность его мутации и тогда... Это все равно, что открыть ящик Пандоры - начнется пандемия, поражающая все расы. Поэтому шанса нагам не дадут.
Даже если данавы - вечные союзники - выступят против, адитьи возглавив остальную 'свору' - представителей более слабых, но не менее амбициозных планет Коалиции - добьются своего. И данавы в этом случае ничего не смогут сделать. Сила данавов - в союзе с равной по силе расой, нагами, не будет их - не будет и поддержки, а соответственно и ее, силы.
- Зачем? - наблюдать, как кожу руки прокалывает выскочившая игла и капсула медленно пустеет было... жутко.
Жутко наблюдать своими глазами, как в тело проникает твоя собственная смерть и смерть двух маленьких существ, что являлись частичкой тебя. Возможно, это было эгоистично, но в тот момент она не думала о других нагах - боль будущей утраты близких тебе существ. Детей, Дек, Тэсках... парней из ее охраны, что тоже стали частью ее ближнего круга... Вот, что терзало.
- Затем, что их не станет... а имуществу и месту будет нужен новый хозяин, - Тамара уже и забыла, о чем спрашивала, оказалось, зря.
Вот он - главный мотив всей этой безжалостности. Занять пустующую нишу, освободившееся место могущественной расы. Скорее всего, все предыдущие попытки были более гуманны и направлены на дискредитацию нагов, как хороших управленцев, в глазах других рас, дабы подвинуть... сильно подвинуть.
Но, не могут же думать адитьи, что, даже заняв их место, смогут удержать его? Или... или же у них есть достаточно сильные союзники. И явно не из Коалиции - данавы с ними на сговор не пошли бы, а других настолько влиятельных рас в Коалиции и не было. Если предположить, что за ними стоят Белые... тогда головоломка действительно складывается.
Открытое противостояние с Коалицией Белым не нужно, иначе они бы уже не раз использовали предоставленные случаи для развязывания войны. Как говорится, было бы желание, а повод всегда найдется. А вот, поставить в управлении своего ставленника, лоббирующего их интересы... Перспективы открываются еще те, да.
Осталось только выяснить, кто именно из верхушки адитьи за этим стоит... Только у нее совсем не осталось времени - капсула была пуста и инъектор уже убрали от руки.
'Ну, вот и все' - отстраненная мысль проскочила и... пропала.
- Ну, вот и все, - будто вторя Томе сказала та, что записалась в ее личные палачи, - как у вас там говорят? Без обид - только бизнес.
Да уж, вполне достойный ответ... в духе происходящего, ага. И что дальше?
- Дальше будет еще проще, - она, что мысли читает? - пока вирус вступает в активную фазу мы переправим тебя на Махлон. И чем скорее, тем лучше - нельзя, чтобы карантинное силовое поле зафиксировало тебя на подлете к планете. Ты нам нужна там... - последние слова были произнесены совсем тихо, - а уж как тебе обрадуется мэтр Декхас...
Дослушать сей монолог ей не дали. Тамара даже не заметила, что возле все той же, уже пострадавшей, руки оказался еще один инъектор, но уже с другим содержимым, и... она отключилась.
***
Слезы, наконец, потекли по грязным щекам, оставляя холодные дорожки на коже - ей было ужасно холодно. Последний забег с препятствиями дался ей нелегко. Истерики не было, была опустошенность и жуткая усталость. А еще она никак не могла забыть выражение лица Дека, крутившего головой во все стороны, пытаясь высмотреть ее на взлетной полосе между кораблями.
Себя Тома осознала, стоящей посреди одной из площадок между данавским малым катером и гронгоссорским лайнером. Как они приземлились, вид корабля или хотя бы его название, кто ее сюда вытащил и, можно сказать, поставил... Ничего этого она совершенно не помнила. Просто, вот была до этого темнота, а потом - раз! и она уже стоит, продуваемая всеми ветрами на знакомом летном поле.
Любоваться местными красотами времени не было - первой мыслью было забиться, куда подальше от живых и все обдумать. Найти такое местечко было нелегко, но она старалась. Три раза пришлось прятаться от активно снующих туда-сюда нагов из службы безопасности, забиваясь в труднопроходимые щели у днищ, попадавшихся на ее пути, кораблей. То еще удовольствие и если бы не ее наговские приобретенные способности...
Правда, она сомневалась, что это были обычная охрана космопорта - нашивки на форме были совершенно другие.
Первой и главной задачей поставленной изначально ею же перед собой было исключить любые контакты с кем-либо. Такое место удалось найти только в техзоне на ремонтной площадке - схему порта ей выслало Око, как и обозначило условно подходящие точки для ее целей.
Ее виртуальная Янана оказалась действительно сокровищем, а не бездушной машиной. Она не спорила и безоговорочно начала выдавать всю требуемую информацию, не отвлекая и негласно согласившись, что Томе нельзя встречаться с нагами. Выдержать ее все понимающие взгляды было... тяжело, но Тома отводила глаза и молчала, делая вид, что не замечает их.
Уже забившись в свое временное убежище, словно перепуганная котом мышка в нору, дала себе труд все обдумать спокойно. Ну и поговорить со змейкой без нее Тамаре никак.
Разговор вышел муторным и даже тяжелым, но все же продуктивным. У Ока, как оказалось намного больше возможностей, чем Тома думала поначалу. Покидать Махлон нужно было срочно. Своим первым перевалочным пунктом на пути изгнания Тамара выбрала Дардабус, а уж дальше... это она будет решать уже на планете.
В связи с этим сразу встало сразу несколько задач - новые документы, кое-какие средства и сменная одежда. Та, в которой она была, пришла после всех приключений в полную негодность.
Янана не подвела. Ее многофункциональная змейка в первую очередь заблокировала каналы поступления данных с ее Томиного чипа на мини-асы всех, имеющих доступ к информации, нагов и мэтра Тэркия.
Второе, пока Тамара по наводке своей 'сообщницы' потрошила стащенный с транспортной линии чемодан неизвестной ей нагини, что, судя по голограмме на бирке, должна была уже улететь по своим делам наТрий, ее 'секретарша'-мошенница совершала неправомерные действия карающиеся согласно галактическому праву сразу по нескольким статьям.
Новое липовое удостоверение и едино-разовую платежную карту на чужое имя эта взломщица со стажем пыталась сотворить, подключившись напрямую к одному из автоматов дисконтных карт, что печатаются автоматически сразу же на месте согласно выбору клиентов космопорта, пожелавших отовариться в находящихся в торговом зале магазинах.
Ясное дело, что необходимый уровень защиты на таких подделках подобным автоматом создать невозможно, но они и не требовали - убираться с планеты Тамара собиралась зайцем. Если не присматриваться и не работать сканом - визуально не отличишь. Что ей и требовалось на случай если просто попросят посмотреть удостоверение. Заимей кто-то желание пропустить его через скан - бежать придется быстро и не оглядываясь.
Финансовая сторона вопроса тоже была делом немного щекотливым. Уже переодевшись в позаимствованные вещи и натянув перчатки - счастье, что они оказались там! - Тома натянув поглубже на себя капюшон совсем новенького ультра-модного на Махлоне в этом году жилете, пошла на дело, так сказать.
Про себя, глубоко в душе, то ругая Янану всеми известными ругательствами, то восхищаясь ее наглости. И глупцу было ясно, что ее счет сейчас находился под особым контролем и денег оттуда она не смогла бы снять никаких. Вообще, очень мало кто снимал свои средства со счетов, совершая все расчеты виртуально используя данные с карты или же напрямую чипом и мини-асом.
Ни то, ни другое Тома сделать, по понятным причинам, не могла, потому решили обналичить сумму и сматывать удочки. Янана же, сотворила одноразовую подделку на данные Декхаса с ограничителем выплаты на сумму эквивалентную остатку на Тамарином счете, справедливо полагая, что в любом случае можно считать не используемый счет, как залог.
В общем, Тому ей убедить удалось, хоть та и сильно переживала по этому поводу. Последним аргументом было предложение составить завещание с отстроченным сроком вступления в силу в любом зале автоматических нотариатов. Услуги автомата стоили дешево, и не требовали для подтверждение личности документов - достаточно было дать просканировать сетчатку глаза, свою ДНК из капли крови и небольшой кусочек эпидермиса с отпечатком большого пальца. Все эти данные уже есть в галактической базе данных, так что с подтверждением ее личности проблем не должно возникнуть.
Отстроченный же срок вступления в действие позволит ей удалиться на достаточное расстояние от Дардабуса, чтобы не быть пойманной Декхасом. Да-да, она не собиралась оставаться там, где все равно из-за нее могли пострадать другие. Осталось только решить, куда двигаться дальше и что делать, но... вопросы надо решать по мере их поступления.
Потом, Янана отыскала ближайший лайнер на Дардабус, его местонахождение в порту и даже план самого корабля, указав точки аварийных эвакуационных люков из грузовой и пассажирского части.
Дальше начались гонки наперегонки со временем. Как бы Тамаре этого ни не хотелось, а за наличностью к ближайшему автомату надо было идти самой, естественно. Янана, хоть и своего рода кудесница, но не волшебница и материализовать из воздуха прямо у Томы под носом дензнаки не может.
Сначала все шло по плану. Полную трансформацию - которую пришлось провести, хоть и существовал риск, что это подстегнет вирус - скрывала одежда и перчатки, и благодаря ей можно было спокойно дойти, забрать обе подготовленные карточки и добежать до ближайшего денежного терминала - снять деньги. Использованную липовую карту она тут же сбросила в, рядом стоящую, урну и направилась в сторону лайнера... зигзагами.
Дойти нормально не удалось. Видимо, они с Янаной допустили ошибку, предполагая, что Дек не будет ставить на контроль и свой счет, а может все еще проще - ему 'доброжелатели' уже сообщили о ее нахождении на планете и он отдал указание контролировать по всем точкам видеонаблюдения космопорта появление подозрительных личностей. Ее капюшон, закрытая одежда и перчатки вполне способствовали подобному образу.
В общем, не ясно, что послужило причиной - факт, что уже через несколько минут, после ее ухода, возле автомата собралась толпа безопасников, часть из которых была также в трансформированном виде и теперь они вовсю вынюхивали - в прямом смысле этого слова - куда же ушла 'нарушительница'.
Томе тоже пришлось на максимум обострить свое восприятие окружающей среды и воспользоваться всеми новоприобретенными способностями. Теплочувствительность, обоняние и бинокулярное зрение позволяли избежать в последний момент ненужные встречи, но она себя понапрасну не обнадеживала - ей далеко от чистокровных нагов, а безопасников еще и, как цепных псов, специально натаскивают на такие вещи - профессия, так сказать обязывает.
Сколько ей так пришлось бежать с частыми остановками и попытками скрыться и стать почти невидимой, она не считала - в голове, словно установленный таймер перед взрывом, Янана вела обратный отсчет до момента отправления лайнера. Если Тамара на него не успеет - будет конец. Конец всему - и ей, и населению планеты... и тем, кого она успела здесь полюбить.
Один раз она почти попалась, еле успев затормозить и нырнув под, странной формы, опорную стойку конусообразного корабля дайтьи. Прошелестевшая совсем рядом чешуя черно-золотого хвоста напрягла, а любопытство - чтоб ему! - заставило в последний момент посмотреть в спину, почти исчезнувшего из поля зрения, нагу.
Она не была уверена, но... резко оглянувшийся мужчина, заставил ее опять спрятаться за стойкой и молить кого угодно, чтобы тот ничего не заметил. Это действительно оказался Тесках, чем-то совершенно точно взбешенный и оттого невероятно грозно выглядящий... ее друг... не состоявшийся муж... Кем бы он для нее ни был, она не хотела его смерти. И еще... Тома совершенно точно была уверена, что знает причину его ярости. Потому просила прощения и у него, и у Дека... и у своих еще не рождённых детей... у всех за несвоевременное проявление собственной глупости, за которое теперь пришлось платить.
Уже забравшись через аварийный люк в грузовом отсеке, благополучно взломанный Янаной, на лайнер и забившись в угол, смогла перевести дыхание. Там внизу, почти возле самого пола, было маленькое, узкое смотровое окошко, почти что щель. Предназначения его Тома не понимала, но на тот момент была очень рада его существованию. Горы увидеть она не могла, так же как и большую часть космопорта, но все равно смотрела и прощалась. Потому что не знала, сможет ли когда-нибудь вернуться и будет ли у не это 'когда-нибудь'.
В последние минуты перед стартом в зоне видимости и оказался тот, к кому она стремилась всем сердцем... и от кого сейчас бежала. Еще никогда в жизни Тамара не видела на лице Декхаса такого отчаяния и растерянности. Ей хотелось вернуться. Наплевать на все и... хотя бы последние свои часы провести с тем, кого любит. Любит так сильно, что готова ради него умереть.
Откинувшись на спину и отвернувшись от окошка, уставилась бездумно в высокий потолок, обшитый стального цвета татамисом... холодные слезы текли по грязным щекам, а она все вспоминала и вспоминала лицо Дека. Она видела там не только то, что было явным. В таких, казавшихся когда-то бесчувственными, глазах поселилась боль... и причиной этой боли была она.
Ей было холодно... ужасно холодно и Тамара никак не могла согреться. Определить, что послужило тому причиной было невозможно - то ли нервное состояние и забег с препятствиями, что дался ей ох, как нелегко; то ли в самом грузовом отсеке неполадки с системой климатического контроля и температура значительно ниже требуемой правилами; то ли вступило в очередную фазу действие вируса... Последнее пугало больше всего, потому что давало понять, что времени у нее осталось еще меньше. В общем, общее состояние организма не радовало.
Через полчаса, после того, как лайнер покинул Махлон и ушел в прыжок по направлению к Дардабусу, Тома получила сообщение от Ока - до особого распоряжения дана Декхаса ни один корабль не может покинуть орбиту планеты.
Она была рада. И тому, что смогла уйти с планеты раньше, и тому, что подобная тактика поведения нагов могла дать ложные представления о ситуации ее похитителям - ведь планету могли закрыть (читай 'поставить на карантин') и в другом случае - угрозы пандемии неизвестного вируса. Вряд ли у них на планете сейчас остался хоть кто-то, имеющий возможность разъяснить происходящее. Крысы, как известно, бегут с тонущего корабля первыми - потому есть большая вероятность, что все их агенты уже покинули планету.
Значит, стоит надеяться, что у нее есть время до прояснения ситуации с 'карантином'. Она даже улыбнулась немного онемевшими от холода губами, представляя, какая паника подымется в их кругах, когда поймут, что птичка упорхнула и 'выпущенные ими из Пандориного ящика демоны' гуляют по галактике. Ох, засуетятся.
И не просто засуетятся, а еще, как ужи на сковородке будут крутиться, чтобы объяснить, откуда у них информация о заражении и прочее... Почему-то совсем не возникало сомнений, что эти... сразу же поторопятся развить бурную деятельность в Совете Коалиции по направлению 'заражение-уничтожение'. Осталось надеяться еще и на то, что Деку достанет сообразительности зацепиться за эту ниточку - почти все данные у него уже есть.
***
Второе, неожиданно скорое, посещение Дардабуса было совершенно не похожим на предыдущее. Краски стали приглушёнее и город уже не казался таким молодым по характеру. Возможно, все восприятие зависело от настроения, но все ей там казалось серее и наиграннее.
Ночь, проведенная в холоде грузового отсека, совсем не дала выспаться - зато помогла успокоить нервы и расставить все по своим местам, пунктиром отметив последовательность будущих действий и их предполагаемые последствия. Потому, из уже взломанного люка, почти окоченевшая и никак не могущая согреться Тома, вывалилась хоть и скукоженная, но очень решительная - терять ей практически уже нечего.
Вот теперь и шла, пытаясь совладать - как бы это ни смешно звучало - со своими конечностями и... чувствами.
Голову все время посещали мысли о том, что 'не могут все эти существа веселиться, когда ее мир рушится'. Но... она шла мимо открытых кафешек с, заставленными столиками, двориками; мимо веселящихся студентов и смешливых студенток; мимо влюбленно держащихся за руки парочек всех возрастов и... ей хотелось кричать. Громко, с подвыванием, яростью и... болью.
Так не должно быть, но... так есть. Это реальность, детка. А сказки... сказки остались в прошлом. Ей казалось, что она сходит с ума - из-за несоответствия этого Праздника Жизни в других и внутреннего отчаяния у себя.
Первым делом решила добраться до тех самых нотариатов - закрытые, звуконепроницаемые кабинки мутно-серого цвета, выглядели так же уныло, как и она сама - под стать настроению. Оплатив наличными услуг и подтвердив личность, составила завещание на свои скромные капиталы, а так же распорядилась в распределении долей остатков от не залоговой суммы между дочкой и внучкой.
Уладить дела удалось за час. Потом, дождавшись, пока подтвердится завершение передачи информации в общегалактическую базу данных, вышла наружу и... подожгла внутри кабины сидение. Акт вандализма пришлось совершить по вполне банальной причине - при воспламенении кабина полностью герметизируется и подвергается сначала обработке противопожарным порошком, а уж потом еще и сутки обрабатывается обеззараживающими и нейтрализующими средствами. Оставлять следы своей крови и эпидермиса она не собиралась - несмотря на нынешнюю неприязнь к веселящимся здесь нелюдям, их смерти она не хотела. Как и не хотела, дать возможность заговорщикам обвинить ее в террористической биологической атаке. Как там говорят? Обжегшись на молоке, дуют на воду? Она не параноик, но опасается теперь всего.
Голод, наплевав на все переживания хозяйки организма, за это время уже не просто давал тонкие намеки, нет, он всем своим трубным гласом из ее пустого желудка вещал, что пусть даже и зараженным, но беременным двойней нужно есть... много и вкусно есть.
Потому пришлось заходить в ближайшее кафе и покупать на вынос двойную порцию того самого не прожаренного мяса тангуса, которым ее постоянно пичкал Дек в период мутации. Выбор был сделан интуитивно - не понятно почему, но она все же надеялась, что его свойства хоть как-то помогут ей перебороть и новую напасть.
Пока ждала собственный заказ, все так же стоя возле стойки у кассы, оглянулась и осознала... Ее нежелание выделяться на этой планете не сработало. Она выглядела чуждо со своей мрачной 'маскировкой' во всем этом радостно-праздничном ярком окружении.
И темные неопределенного цвета узкие брюки, в которых пришлось сзади проделать дырку для ее хвостика. И длинная туника темно-синего цвета и черный жилет со, скрывавшим лицо в маске, капюшоном. И уж тем более черные перчатки, которые она так и не сняла, когда рассчитывалась. Было очень неудобно отделять купюры, но она не могла позволить себе рисковать, не зная точно все способы распространения заразы.
Маска ее - вообще отдельная тема. Делать ее пришлось уже на корабле по-старинке из позаимствованных подручных материалов все того же распотрошенного на Махлоне чемодана, как бабушка учила из марли создавать медицинскую повязку. Пусть похитительница и говорила о том, что воздушно капельным не передается, но... поговорку о молоке и воде вы уже знаете.
Потом, после кафе, Тома еще долго брела, удаляясь в самое безлюдное место, что оказалось нелегко найти. Мрачно ела и так же мрачно думала. Обо всем - как начать разговор, как точнее и правильнее все объяснить и какие аргументы все же найти, чтобы заставить своего оппонента именно помочь ей, а не действовать по принципу 'нет человека - нет проблемы'.
Уничтожить они ее будут иметь возможность в любой момент, и она даже ничего не сможет сделать, но... Тома прекрасно понимала - если хочет выжить и еще когда-нибудь увидеть близких - должна найти того, кто поможет. Одна она с тем, что задумала, не справится. Нет у нее ни необходимых средств, ни аппаратуры.
Решилась она не скоро. Еще с час, после того, как все было съедено до последней крошки, она смотрела на темнеющее небо; окружающие, редкие дома; стоящую напротив скамейку причудливой формы, чем-то отдаленно напоминающей каменный двухместный диван; на отбрасывающую, удлиняющуюся, тень зелени небольшого скверика, в котором сидит... Вспомнилось, что на Земле таких сквериков уже и нет.
Дальше направление мысли пришлось прервать - плакать и вспоминать образ дочери с внучкой на руках, какими она видела в последний раз - уставшими, сонными, но счастливыми, не хотелось.
Если не согласится Он - Тамаре останется только самоубится. И не важно каким способом - самостоятельно устроить себе акт самосожжения или же дождаться группу зачистки и умереть быстрее, менее болезненно, но... тем не менее, умереть.
Канал связи Око обезопасило, как ее виртуальная хвостатая 'секретарша' и обещала, а Тома, чтобы не выдать собственного волнения, крепко сцепила за спиной пальцы в замок. Маску пришлось снять, так же как и немного сдвинуть с лица капюшон, чтобы ее смогли узнать.
На висках были четко видны узоры поблёскивавших чешуинок. Она специально не трансформировалась вновь, возвращая себе более привычный вид - все еще боялась, что частые смены облика истощат организма и позволят заразе ускориться - единственным исключением стал язык. Его змеиная форма плохо влияла на дикцию, а уж в совокупности с маской... в кафе она бы точно произвела фурор. По той же причине-опасении решила не задействовать ментальное общение, выведя из мини-аса прозрачную пленку экрана на внешку, установив строго напротив себя.
Ей долго не отвечали, но и не сбрасывали вызов, что могло означать многое и ничего одновременно. Самым простым объяснением было - попытка установление местоположения вызывающего объекта. Но Тома Янане верила. И если та сказала, что канал не пробьют - значит, так и есть.
И все же он ответил. Усталое лицо, залегшие под глазами тени более темного оттенка на зеленоватой коже. Все та же короткая стрижка и суровое выражение лица. Мэтр Теркий себе не изменял.
Он молчал. Она... тоже. Знала, что заговорить надо и... не могла. Слишком много всего. Это был второе существо в ее новом мире, которого она считала своим другом. Пусть и большая часть общения с ним происходила дистанционно, но, тем не менее, Тома ощущала их отношения именно так.
- Что скажешь? - все же сжалился над нею данав.
- Оправдываться не буду, - пальцы сзади сжались так, что казалось, ей послышался треск начавших ломаться костей, - я расскажу, а уж решение принимать тебе. Решишь убить - сопротивляться не буду... даже помогу.
Ей все же удалось его удивить. Видимо, ответ с Тамариной стороны предполагался иной. Интересно, о чем он думал? Что она - ветреная особа - сбежала с другим, бросив его друга на произвол, предварительно обокрав?
Рассказ все же удалось сделать лаконичным, отбросив собственные эмоции, страх и переживания. Факты и... собственные выводы. Ну, и аргументы - куда ж без них! Главным, из которых, было то, что убивать ее сразу все же не стоит. Неизвестно, разработали ли заговорщики схожий вирус и против данавов. И, если да, не лучше ли изучить новую заразу на ее примере, постаравшись найти лекарство для лечения от него, а еще лучше - вакцину? Работая, так сказать на опережение и не давая врагу их переиграть.
Тамара понимала, что шанс мизерный. Не всякий согласится добровольно притащить к себе неизвестную заразу, но... Она старалась быть очень убедительной - умирать, по-прежнему, не хотелось. Были и еще причины, почему она обратилась именно к этому данаву. У него были возможности, а значит, вероятность шанса для нее. Теркий знал всю подоплеку с заговором и был другом Змея. Любой другой бы на его месте в сложившейся ситуации Тому сразу уничтожил. А еще... она знала - если не будет другого выхода, он ее убьет. И это будет правильно.
У Декхаса рука бы не поднялась. Сейчас она это знала, а потому просто не хотела ставить его перед выбором уничтожения ее и детей или целого народа. Наверное, это была самая главная причина ее действий - она опять, неосознанно о нем заботилась. От понятия этого ей стало легче. Все это время судорожно сжавшиеся пальцы расслабились - она смирилась... с любым выбором-участью уготованной ей Вселенной. Все, что могла, Тамара сделала, так стоит ли переживать из-за того, что от нее уже не зависит?
Последний звук, сорвавшийся с ее губ, уже давно затих. Смотреть на потрясенное лицо данава не хотелось, так же как и смотреть ему в глаза в момент вынесения приговора. Пусть его, не стоит заставлять мучиться собственного друга еще и из-за этого.
Взгляд неотвратимо потянуло в небо. Уже практически темное, но беззвездное - в городах звезд не видно, а жаль.
- Мне нужно подумать, - сердце кольнула уголка обиды... и отпустила. А чего она, собственно ожидала? Сама же себя убеждала, а данав всегда принимает взвешенные решения и ответа сразу не даст. Так что теперь изменилось? Или она действительно думала, что он сразу же на все согласится исключительно из-за ихней своеобразной дружбы?
Мотнула головой. Глупо. И пора выбросить все это из головы.
- Я понимаю, - все так же не отрывая глаз от неба. Не стоит ему видеть росчерки влажных дорожек на ее щеках.
Внутреннее напряжение, благодаря которому она все это время держалась, начало отступать и на его место приходила апатия. Нельзя. Нельзя, что бы это чувство взяло верх над ней - это сродни собственной гибели.
- Но поторопись, - слова прозвучали глухо, хоть она уже и взяла эмоции под контроль, - и Деку... не говори пока ничего.
- Где тебя найти и сколько у меня времени? - по поводу Змея он так ничего и не ответил.
- Око пришлет координаты сейчас по этому же каналу, а время... - она устало дернула плечом, - я не знаю, о временных рамках мне сообщить не соизволили, - губ коснулась грустная улыбка и пропала; ветер уже почти высушил следы мимолетной слабости на лице и она посмотрела прямо, больше не отводя глаза, - но думаю это должно быть что-то скоротечное. Вряд ли бы они согласились ждать год и более - весь смысл в заражении теряется. Потому... поторопись.
Она сказала. Он понял. Не важно, что он решит. Уже не важно. По крайней мере, ей. Просто... она это чувствовала - времени не осталось. Почти не осталось. Если в ближайшее время вопрос не решится - действовать придется самой, а сама она может сделать только одно - исчезнуть. Причем так, чтобы даже собственной смертью уберечь остальных от угрозы.
- Дай мне час, - разговаривать больше не хотелось. Просто кивнула ему в ответ и отключилась.
Янана должна была уже отправить координаты. А у нее впереди целый час. Час перед смертью или... отстроченой, полной мук агонией. Нажатая на мини-асе кнопка начала обратный отсчет. кажется, вся ее жизнь превратилась в обратный отсчет.
Времени совсем не осталось и стоило поторопиться - скоро закроются магазины. Маска и капюшон привычно вернулись на место. Ей еще надо купить походный набор. Жидкость для розжига, безопасная зажигалка (они здесь все такие), древесные гранулы придется выбросить в утилизатор. Время - его почти не осталось.
***
Свой личный набор маньячного пиротехника-любителя расположила рядом. Уселась поудобнее на твердой поверхности большой стоянки для клайпов и сверилась с мини-асом. Минут пятнадцать до времени 'Ч' еще было.
Дорога до магазинчика, торгующего инвентарем и прочей мелочью для выездов на природу, что расположился вблизи окраины города, заняла минут пятнадцать. Столько же времени ушло и на покупки.
Старый, как будто иссушенный дайтьи был ей рад. Сезон уже подошел к концу и покупателей в магазине давно уже не было.
Старик - что удивительно для его народа - попался разговорчивый и она бы с удовольствием с ним поболтала о жизни, но... не в этот раз. Стараясь не обидеть сильно старика, все же охладила пыл и жажду общения и ушла. Просто так. Молча и не оглядываясь. Видимо, было что-то такое в ее глазах, заставившее старика замолчать и даже не пытаться ее остановить. Ни словом, ни делом. Еще долго, пока не скрылась за последним поворотом, Тома чувствовала его взгляд.
Остальной путь проделала все так же пешком. Встречных прохожих не попадалось. Оно понятно - окраина, уже почти не осталось жилых домов. Вокруг города, метрах в стах от его границ, были установлены силовые установки, что создавали своего рода невидимую стену, отпугивающую ходящую, прыгающую и ползущую живность - детей местной природы. Летающая же братия сама облетала стороной города и не только по широкой дуге, не желая столкнуться с каким-нибудь клайпом и иже с ним.
Вот как раз по периметру этого круга (внутри) и были расположены большие стоянки для клайпов тех, кто желал сродниться - на время - с природой. Пересекать силовую черту на собственной клайпе было строжайше запрещено. Здесь так же старались свести к минимуму нанесение вреда природе. Желающим же посетить другой населенный или же иного назначения пункт на Дардабусе предоставлялся общественный транспорт. Исключением из правил являлись только кортежи обоих наместников.
Из-за все того же не сезона одну из таких пустующих площадок-стоянок, Тома выбрала для встречи. И место есть, где приземлиться. И на свидетелей вряд ли можно наткнуться... И сгореть, если что, можно будет без вреда для окружающей природы. Опять же отсутствие свидетелей поможет избежать встречи с парамедиками, вызванных каким-нибудь идиотом.
Расположилась с удобством. Прикрыла глаза. И погрузилась в себя, попутно связываясь с Оком. С Янаной они не прощались. Смысл? Спросила только не будет ли ей больно, когда она... когда ее... В общем, не будет ли?
Змеиные глаза-фары посмотрели, как на ненормальную. Ну да, чего это она? Это ведь всего лишь ее воображение. Вернее, ее воображение таким образом материализовало установившуюся связь. Визуализировало, так сказать, картинкой собственную аномалию, чтобы Тамара не свихнулась окончательно. Всегда тяжелее взаимодействовать с тем, что не видишь вот и...
Потом попросила Око записать ее маленькое обращение к Декхасу. И передать ему только в случае ее окончательной смерти. Объясниться с ним она должна в любом случае. Даже если это будет дистанционно и в одностороннем порядке, но... Жизнь всегда диктует свои условия.
Если же случится чудо, и она сможет выжить после всего - то смысла в этом сообщении не будет никакого - такие вещи всегда нужно решать только при личной встрече.
Час почти истек - таймер отсчитывал последние минуты и... никого не было. Вообще. Даже звука подлетающего клайпа, который был бы слышен издалека в ночной тишине, не присутствовало...
Тома перестала себя уговаривать 'еще чуть-чуть подождать', когда часы показывали уже на пять минут больше отпущенного данаву срока. Умирать не хотелось, тем более так, но... Видимо и у мэтра Теркия не поднялась рука 'спустить курок'. Придется все делать самой.
Неспешно разложила свою добычу по нужному ей порядку перед собой. Осмотрела себя и постаралась хоть как-то привести в надлежащий вид перед смертью. Смысла - на чей-то взгляд - конечно, может и не было, но... ей так было спокойнее. Ритуального омовения перед захоронением она вряд ли удостоится - в лучшем случае цинковый гроб и могильник на сколько-то сот метров вниз, под землю, так что...
Она на минуту прикрыла глаза. Шепотом, еле слышно, рассказывая Вселенной о своем горе, несбывшихся мечтах и ожиданиях, прося сберечь тех, кто ей дорог. Впервые в жизни она молила само мироздание, в котором она, как капля в океане - вроде не существенна, но в какой-то мере необходима. Молила открывая душу и сердце. Ничего не утаивая, не скрывая, не умалчивая... Казалось, сама душа ее просила этот мир.
Крышка бутылки со средством для розжига открывалась плохо - руки дрожали и ничего она не могла с собой поделать. Вряд ли кто-то сумел бы держать себя в руках перед тем, как убиться. Тамара ведь вовсе не суперменша или правильнее супервуменша? неважно - обычная женщина с обычными желаниями... и уж к геройствованию совсем не приучена, а тут...
Мысли текли вяло, в мозгах было пустовато... совсем и хорошо чувствовалось, как все тело уже бьет мелкая дрожь. Значит, все же не переохлаждение - процесс пошел. Глупо было надеяться... да, глупо.
В очередной раз мотнула головой и... сопротивлявшаяся до того, крышка, наконец-то поддалась - в нос, даже через маску, ударил специфический запах. Отвернувшись, глубоко вдохнула, как перед нырком, подняла над головой двух-литровую бутыль и... Руку из-за спины перехватили в самый последний момент, а она зарычала.
Как они смеют? Ей и так нелегко! Голова яростно мотнулась в развороте, казалось, Тома взглядом убить сможет. По крайней мере, ощущения были именно такие, а громкий рык перешел в яростное шипение. Развернулась и замерла - напротив, полукругом стояла группа из пяти индивидов. Лиц было не рассмотреть - маски герметичных хим-костюмов закрывали их. Впрочем, как и все остальное тело.
Позади них расположился неизвестный ей клайп, судя по цвету и пятнистости, военный. Может именно поэтому она не слышала его - ни как летел, ни как приземлялся. Наверняка ведь, технологи разрабатывали для средств передвижения определенного предназначения такой вот бесшумный ход.
Внутри отпустило - не бросил, помог. От облегчения руки задрожали еще больше и жидкость все же расплескалась вокруг немного. Хорошо на покрытие, а не на одежду. То, что заваливается бессильно набок, поняла не сразу. Просто мир стал вдруг резко перемещаться и сдвигаться неправильно в сторону. Слишком кособоко.
Незнакомец, до этого просто стоявший рядом, дернулся и успел подставить руку в большущей перчатке ей под голову. Повернулся к своим, вероятно, что-то сообщая по внутренней связи, а потом опять сконцентрировал внимание на ней. Только Тамаре уже было все это не важно.
***
Это было страшно. Честно. Иногда ей казалось, что, наконец, все подходит к своему логическому концу и... скоро ее не будет... совсем. Но каждый раз ожидания не оправдывались и все начиналось сначала.
Она уже дано потеряла счет дням. И даже не могла с полной уверенностью сказать, что именно послужило тому причиной: то ли ее периодические впадения в полубессознательные состояния, то ли простое безразличие к окружающему миру, которое родилось внутри нее после бесчисленных приступов.
Ее злой гений, что разрушила еще только начавшую налаживаться жизнь, оказалась неточна в своей характеристике вируса. Болезнь, которую разработали специально для нагов могла передаваться сразу несколькими способами: прямой контакт поврежденной слизистой оболочки или поврежденной кожи здорового нага с биологическими жидкостями зараженного... То есть для эффекта заражения достаточно контакта зараженных частиц с кровеносной системой или мембранами клеток слизистой оболочки здорового индивида.
Если охарактеризовать все это более грубо, но не менее правильно - Тамаре достаточно было плюнуть кому-нибудь на открытую рану или, скажем, со злости кому-то в глаз... и все. Чего уж и говорить о незащищенном сексуальном контакте... Расчет был сделан верный - слизистая всегда имела свои микротрещины, повреждения способные зацепить и отправить гулять по всему остальному организму всевозможные болезни.
Вторая часть ее опасений тоже подтвердилась. После проведения ряда тестов, оказалось, что структура соединения биологических и химических элементов вируса достаточно гибкая и склонная в быстрой мутации, что угрожало в кратчайшие сроки мутацию изначально вируса и развитие заражения и других рас.
Обо всем этом она узнала потом, а пока... Тамаре было, откровенно говоря, не до этого. Как ее транспортировали и каким образом поместили в этот стерильный бокс, Тома не помнила - состояние ее было не из лучших. Более менее, смогла прийти в себя только через сутки и судорожно ухватилась за живот в страхе за детей.
Только после этого осознала, что совершенно голая лежит на виду у всех. Серьезно. Стены бокса, так же как и герметический вход на пару с 'предбанником' для дезинфекции были сделаны из совершенно прозрачного татамиса.
Ей стало стыдно из-за собственной наготы. Обратной трансформации не произошло в бессознательном состоянии и на участках кожи свободной от чешуи стали проступать красные пятна от смущения. Так и села на узкой больничной кровати, прикрываясь руками в особо интимных местах. Глаза оторвать от пола не решалась, пока не обнаружила на белой тумбочке с колесами на телескопических рейках больничную робу, состоящую из просторной рубашки-распашонки и широких брюк. Только уже одеваясь, обнаружила, что с шеи не сняли кожаный шнурок с ливийским стеклом, что в первую их близость повесил ей Декхас. То ли пожалели и оставили хоть что-то, то ли просто не смогли снять...
Пробуждение ее было отмечено сразу и в зоне видимости появились несколько фигур в уже знакомых хим-костюмах. Что ж вполне ожидаемая предосторожность. Жаль, что лиц не увидеть. Эта общая обезличенность угнетала. Пользуясь ее временно стабильным состоянием, исследователи смогли вытянуть из нее все, что она могла знать о своей болезни, иногда повторяясь и уточняя раз по десять одно и то же.
Этим дело не ограничилось. У нее взяли на анализ пробы крови; соскоб эпителия кожи, слизистой; попросили срезать ногти, вырвать несколько волосинок и сдать в стерильных баночках несколько видов биологической жидкости. И уже поверьте, слюна в данном случае, была самым безобидным вариантом.
Радовало только одно - угол, отведенный под ее био-туалет с встроенным мгновенным утилизатором отходов, затемнялся со всех сторон матовой занавеской - стоило только подойти к мини-унитазу и встать на определенную точку в полу.
Все это 'выделенное' ею для анализов 'счастье' приходилось ставить в выдвижной ящик, который автоматически исчезал обратно в прозрачной стене во все тот же 'предбанник' обволакивался герметичной пленкой, потом проходил дезинфекцию и выезжал уже в помещение самой лаборатории в запакованном обеззараженном виде.
Забор крови тоже делался дистанционно и довольно просто - Томе всего лишь надо было всунуть руку в продолговатую штуковину смахивавшую на длинный тубус, и закрепить руку фиксаторами, чтобы та не дрогнула, когда игла будет попадать в вену или палец. Названиями аппаратуры ее никто не обременял, видимо, боясь 'грузить' ее мозги лишней информацией. Ведь не факт еще, что у Томы будет возможность еще этими знаниями воспользоваться.
В общем, следующие чуть больше суток прошли вполне приемлемо. Она даже смогла через стационарный ассер переговорить с данавом и уточнить, как продвигаются дела с ее семьей на Земле...
А потом затишье закончилось и пришла боль. Она то огнем расходилась по венам заставляя сгорать от нестерпимого жара, то холодом замораживая внутренности, заставляя тело в конвульсиях сокращающихся мышц подпрыгивать на несколько сантиметров вверх от матраса.
Ученные, занимавшиеся ее проблемой, поначалу еще пытались давать одноразовые блистеры с инъекциями обезболивающего, но потом, осознав всю тщетность попыток помочь, прекратили. Все что им оставалось - следить за данными с внедренного чипа и ее мини-аса посылающих всю информацию о состоянии ее организма а также в редкие минуты отсутствия приступов уговаривать Тому добрести до оборудования и сдать очередные анализы.
Так она и потерялась во времени из-за этих перепадов и приступов. На связь с Оком даже не пыталась выйти - сил не хватало. Их не было даже на то, чтобы поесть. Но Тома с каким-то маниакальным упорством заставляла себя жевать понемногу то единственное, что усваивал ее организм - мясо тангуса.
Честно говоря, она уже готова была молиться на этого неведомого ей зверя, чье почти сырое, не прожаренное, мясо помогало не издохнуть от голода ей и ее нерожденным детям. Да, как это не удивительно они все еще были с ней и, судя сообщенным ей данным, также боролись за свою жизнь.
Не известно, что помогло больше незнакомые ей полезные вещества, полученные организмом, из потребляемого мяса или все же собственные кровь и иммунитет... Улучшения все же наступили. Правда, чувствовала она себя слабее котенка, но радовало, что судороги и перепады температуры тела начали проходить.
Оказалось, что провалялась она в таком состоянии уже более недели. Об этом на второй день после относительной поправки ее уведомил тот самый контактер, что и вел с ней общение постоянно. Вернее, пытался - ее прошлое состояние совсем не располагало к общению.
Он же и сообщил чуть позже, что практически никто не верил в томино выздоровление и в исследованиях - в большей степени - упирали на создании средства дезинфицирующего, убивающего эту заразу полностью.
Обижаться... не стала. Смысл? Должно им сказать спасибо, хотя бы за то, что не убили сразу и не разобрали на составляющие. Возможно подобное и случилось бы, будь она впоследствии мертва. А так... им представилась отличная возможность понаблюдать за процессом и даже зафиксировать стадии изменения показателей на разных этапах развития вируса...
В общем, она была достаточно уставшая для того, чтобы на что-то лишнее реагировать каким либо образом. Все мысли занимало сейчас только одно - дети.
Еще сутки тщательного обследования показали, что с ней и карапузами все относительно нормально (насколько это было возможно в подобных условиях). Так же наметились первые выводы по вирусу и его воздействию.
Она поняла, что должна сказать 'спасибо' своей изначальной человеческой сущности - вирус не был адаптирован под человеческое ДНК и полностью позиционировался на ДНК нагов. Оказалось, что их ДНК-код схож с кодом данавов, дайтьи и даже адитьи. Потому при заражении вирус достаточно быстро мутировал, не давая выработаться антителам, что приводило к быстрой смерти. Код человека, как и набор определенных элементов в крови, существенно отличался, что и позволило иммунной системе бороться. И, что самое интересное, ряд показателей вывел несколько биологических элементов уже в мясе тангуса, которые усиливали и ускоряли выработку антител.
Выводы были сделаны и, взяв еще приличное количество крови у Тамары, а также мясо для вычленения этих самых нужных элементов, принялись за разработку вакцины сразу для трех рас - адитьи оставили, так сказать, за бортом, предоставляя 'почетное право' самим искать способы борьбы с болезнью.
Ее так и оставили на карантине, подсунув по первому требованию все бумаг с результатами предварительного обследования и контактера для разъяснения особо не понятных моментов в уже предоставленном. Из них-то Тома и выяснила, что является будущей мамой девочки и... нет, не еще одной девочки, а мальчика.
Сначала был испуг. Если помнить все, что говорил Дек о вмешательстве нагов в геном Хранительниц, выходило, что мальчики рождались почти стопроцентными нагами, по крайней мере, выглядели именно так. Хоть и имели небольшой процент генома человека, но... Этого было бы недостаточно для преодоления вируса. А значит, ребенок до сих пор мог находиться под угрозой смерти. После этой части прочитанного, возникло дикое желание искать с какой стороны у нее сердце, хватаясь за грудь, как в прединфарктном состоянии.
Спустя полчаса длительных уговоров и разъяснений контактеру все же пришлось позвать для разъяснения руководителя группы. Истеричные Хранительницы ему пришлись не по вкусу. Обезличенный мужской голос самого подошедшего главного сотрудника сей научной 'богадельни' мало внушал доверия, но поверить пришлось.
Ей долго и нудно, оперируя графиками и цифрами, объясняли, что с сыном все в порядке, хоть и исключительно из-за нахождения в одной утробе с двойняшкой-человеком, которая во время болезни вырабатывала необходимые антитела в двойном объеме. Как так получилось и почему, не смогли ответить даже эти ученые мужи.
Тома же считала, что без вмешательства Вселенной не обошлось. За что в душе не уставала благодарить мироздание, собственную дочь и Око на пару - вдруг ее виртуальная секретарша к этому приложила свой чешуйчатый хвост. Вообще, она была готова поверить во что угодно, после пережитого.
Инкубационный период, в течении которого ей еще пришлось просидеть в своем блоке, продлился еще двенадцать дней. Это были самые спокойные дни за прошедший месяц, позволивший делать то, что и почти все женщины, готовящиеся стать матерями: есть и спать вдоволь, спокойно проходить необходимые обследования у специалиста и ни о чем плохом не думать.
Последнее удавалось с трудом, но все же... Произошедший недавно разговор с мэтром Теркием ее немного успокоил - обеспокоенность о Деке не давала спокойно существовать и дальше. Махлон все еще не снял запрет на открытие границы и посещение планеты - значит, у заговорщиков не получилось второй раз отправить живую 'посылку' с вирусом.
Было проведено экстренное закрытое заседание глав Коалиции, о котором 'случайно' не предупредили адитьи, после чего все планеты - до особого распоряжения - закрыли на, так называемый, карантин. Началась поголовная проверка недавно прибывших, а так же возможных подозреваемых в пособничестве.
В общем, диверсия не удалась и слава небу! Что же касается остального... Тамаре удалось выторговать у Теркия время до окончания срока ее личного карантина. Хотелось хоть немного отъесться и привести себя в более удобоваримый вид, не пугая посторонних и родных своей изможденной внешностью.
Хотя пришлось согласиться с тем, что Декхаса поставят в известность и состоянии здоровья ее и детей, вкратце изложив предысторию ее появления в лаборатории. Правда, не вдаваясь в подробности. Роль вестника на себя взял - что вполне ожидаемо - все тот же данав. Единственным условием с Томиной стороны в этом соглашении было не раскрывать ее месторасположения дану, пока он и его сопровождающие не пройдут вакцинацию.
Да, она немного трусила встречаться с ним сразу, понять какую реакцию стоит ожидать от Дека, Тамара не знала - не смотря, на длительное пребывание рядом, она так и не узнала все тонкости характера и поведенческие линии этого мужчины. А так... У него будет время себя обезопасить. У нее же - найти достаточно аргументов в свое оправдание.
По истечении карантина ей предоставили возможность выйти в общее помещение. Это было счастье! Особенно после того, как удалось принять нормальный душ. Нет, Тому не держали все это время грязной. В углу ее блока, как раз напротив био-туалета, была в полу еще одна точка, встав на которую, можно было пройти легкую дезинфицирующую хим-очистку, предварительно напялив на лицо маску с респиратором, что закрывала все лицо, и очутившись, в поднявшейся из пола до самого потолка, большого диаметра матово-белой трубе.
Сами понимаете - совсем не те ощущения остаются после такого 'душа' из теплого, пахнущего химикатами и медикаментами 'дыма', что на время окутывал тело полностью, проникая под так и не снятую одежду. Кожа на открытых участках заметно потускнела и начала шелушиться, о волосах и говорить нечего... В общем, 'красавица'.
Потому нормальный душ принимался со стонами и оханьями полного блаженства. И было уже совершенно плевать, что в большом ангаре - коим на самом деле оказалась лаборатория - перегородки совсем тонкие и не звуконепроницаемые. А значит все, что она издает, эхом разносится по этому огромному помещению.
Смущение ушло еще в с начала ее пребывания в этом месте. Уж если она смогла перебороть стыдливость во время очередного посещения клозета, звуки из которого разносились, благодаря динамикам блока, наружу, по всему ангару, то и они переживут.
Оказалось, пережили все не очень - в прозрачных герметичных щитках масок отчетливо виднелись покрасневшая кожа. Хотя... может она и ошибалась, а покраснение было вызвано исключительно постоянным пребыванием в костюмах.
С ней все так же встречались в защите - вакцина хоть и была разработана, но еще не до конца протестирована. Потому, во избежание, так сказать, все и перестраховывались немного.
Медлительность процесса тестирования была связана с тем, что это совершалось одновременно в нескольких направлениях для почти всех рас, входивших в Коалицию. Исключение составили только две - адитьи и гронгосорры. И если с первыми было все, более менее, понятно, то со вторыми...
Результаты исследования показали, что эта паукообразная раса имеет стойкий иммунитет ко многим вирусам, в том числе и к этому. Как применить это знание ее научные 'мучители' еще не придумали, но от использования необходимых элементов из их крови отказалась. В первую очередь, исключительно потому, что не знали, как все это повлияет на представителей других рас. И не вызовет ли это ненужных мутаций у других. В общем, все это требовало значительно больше времени и усилий, которых сейчас точно не было ни у кого.
После окончания карантина и Тома, и вся эта гоп-компания с научным уклоном дополнительно занялась более доскональным исследованием развития плодов. До начала родов осталось чуть больше полутора месяцев - живот, до того не особо сильно выделявшийся, уже заметно округлился.
Анализы уже показывали, что твердая оболочка начала истончаться и становиться более гибкой, отдавая все больше полезных веществ детям. Как она ни надеялась, что все обойдется, остаточные последствия после болезни все же были. Развернутое тестирование показало, что, несмотря на относительно удовлетворительное состояние двойняшек, присутствует недостаток в ряде необходимых для нормального развития витаминов и минералов.
Срок у нее перешел на последний цикл - из-за этого ускорилось потребление. Сейчас пока дети добирают все необходимое уже из организма самой Томы, но если она не начнет немедленно восполнять потерянное, то последствия такой безалаберности в дальнейшем сказываться как на детях, так и на ней.
Необходимый комплекс подобрали и доставили в кратчайшие сроки. Видимо, ученых тоже особо не 'грело' ухудшение Тамариного состояния. Жизнь потихоньку входила в свою колею. Но она, как и любая будущая мама, не могла избавиться от переживания за детей. Нет-нет, да и проскакивал страх, что произойдет нечто ужасное. Потом, ловя себя на подобной мысли, гнала ее как можно быстрее от себя, будто опасаясь, что в следующий миг все подуманное материализуется. Понимала, что все это гормоны и обычные страхи беременной женщины и тем не менее...
Вызов от Теркия на личный мини-ас пришел неожиданно, выглядел он расстроенно и, Томе казалось, даже местами помято. Хотя и представить не могла, чтобы кто-то смог с ним справиться. Единственное живое существо способное на такое был Декхас. Но 'помять' данава не мог по определению, потому что находился даже не на краю солнечной системы, а в другой галактике.
- Мы поговорили, - ему опять пришлось прервать их молчаливое разглядывание первым, в этот раз Тома малодушно боялась начать разговор сама, - не скажу, что он был рад подобным новостям, - данав чуть заметно скривился, - но все же был рад узнать, что с вами наконец все в порядке.
- И-и-и? - судя по тону мужчины это было еще не все.
- Все, что мог, я сделал, - прозвучало пугающе, что заставило ее напрячься еще больше, - Он требует, чтобы ты дала Оку команду разблокировать связь с его мини-асом и ответила на вызов.
Она тяжело опустилась на стул - ноги неожиданно попросились найти опору, а еще лучше присесть.
- Надеяться на другое было бы глупостью, - проворчала себе под нос, не особо скрываясь от данава, - не сомневаюсь, если он еще и условия поставил.
- Тебе не понравится, - мэтр снова скривился, но уже более явственно, - если в течении суток не сделаешь необходимое, Трий и Махлон ждут нелегкие времена. Об обоюдовыгодном союзе можно будет забыть.
- Он что, совсем... того? - она, конечно, ожидала от нага набить морду собственному другу, но такого...
- Если бы, - Теркий устало потер ладонями лицо, - Сделаешь?
- Куда ж я денусь, - настроения для разговора с нагом совершенно не было, но...
Она не для того все это время ужом выкручивалась, чтобы потом преподнести адитьи такой подарок. И, судя по лицу данава, лучше ей этот вопрос не откладывать, а то Декхас, чего доброго на нервах к боевым действиям перейдет.
- Не куксись, - данав попытался посмотреть на нее с ободрением. Выходило плохо - во взгляде чаще проскакивал мотивчик похоронного марша или марш Мендельсона?.. Впрочем, в ее случае это примерно одно и то же. Сначала женится официально побыстрее, чтобы дети не росли байстрюками, а потом прикопает по-тихому за все хорошее.
- Откуда это выражение знаешь? - Тома решила хоть на время отмахнуться от предстоящего разговора и отвлечься на другую тему.
- С дочкой твоей наобщался, - попытался взъерошить волосы на голове - дохлый номер, об его ежик разве что руку, как о щетку, почесать можно, - интересная девица.
- Замужняя, заметь, - она, конечно, не верила, что мэтр может увлечься Евой, но лучше лишний раз напомнить.
- Не уверен, надолго ли, - если б она не сидела, то точно хлопнулась на пятую точку от подобной заявочки.
- В смысле? - Ицэ ей очень нравился, как зять. Да и любил он Еву... Неужели она кем-то другим прельстилась?!
Возмущение внутри начало нарастать. Ну, она ей покажет! Пусть только прилетит!
- Он все еще не до конца оправился после травмы и у нас есть опасения, что проведенное насильственное внушение не прошло просто так... - весь возмущенный запал у нее резко сдулся, -
Врачи говорят, что есть вероятность необратимых изменений... Какие именно и с какой интенсивностью это будет происходить никто спрогнозировать не в состоянии.
- Но, как же, - Тамара окончательно растерялась, - ты же говорил... Что с Евой?
Страх за дочь вытеснил все остальные чувства. Она даже как-то вдруг перестала бояться разговора с Деком.
- Она в порядке как раз, - Теркий немного помолчал, - ну, в относительном, - и, увидев ее глаза, ускорился, - я в том смысле, что окончательно оправиться от травм после аварии она еще не успела, но внушение никаких последствий для нее не принесло. Видимо, кровь Хранительниц не позволила.
Тамара, наклонившаяся было вперед от напряжения во время разговора, с облегчением откинулась обратно, на спинку стула.
- Ну что, уже говоришь? - кому что, а данаву о наге. И почему-то ей кажется это не только радение за благополучие отчизны - здесь еще и чисто мужская поддержка задействована.
В общем-то, она и не против... Не против их дружбы, в смысле. Становиться камнем преткновения между этими двумя совсем не хотелось.
- Уже говорю, - опять бурчит. Что-то она в последнее время слишком часто это делает. Возраст, что ли сказывается? Или беременность с ее гормональным дисбалансом? - Когда моих отправляешь?
- "Донар" уже подходит к орбите, так что думаю, в течении суток-двое будем отправлять, - озвученные новости порадовали. Теркий же, куда-то заторопился. Другу о разговоре докладывать?
- Спасибо, - тот не ответил, только рукой махнул, скоро попрощался и отключился.
Ну и ладно! В принципе, им действительно не было больше о чем говорить. Мэтр явно торопился побыстрее закончить их общение в этот раз, в надежде на скорый разговор Томы с Декхасом.
Она еще минут пять посидела, помедитировав на стенку перед собой - виртуальный экран уже давно бесшумно схлопнулся и смотреть больше было не на что. 'Медитация' помогала мало - то есть необходимость разговора с Деком не рассосалась сама собой. Потому пришлось засунуть свои страхи подальше, собрать себя в кучку и постучаться к Оку.
Янана была нa месте. Виртуальная змеища откуда-то достала очки в квадратной роговой оправе и нацепила на нос. Очки, сами понимаете, вообще в нынешнее время нонсенс даже для Земли, а на змейке до того смотрелись уморно и в то же время немного гротескно - размерчик окуляров правильно не соответствовал глазам-фарам. То есть оправа правой линзы как раз была по размеру, так сказать; а левая в разы меньше. Дужки вообще неизвестно, как держались - ушей там по определению не было. А общий вид всей конструкции больше смахивал на одноглазый монокль без ручки.
- Это что? - Тома даже пару раз икнула от удивления.
- Твое больное воображение, - проворчала 'секретарша'.
- Поясни, - не могла она сама такого придумать - фантазия у нее под такое не заточена.
- А что пояснять? Кто меня в секретари определил? - кончик хвоста приподнялся и кокетливо поправил съезжающие с носа очки, - Вот, приходится соответствовать.
- А-а-а...
- Не акаем! Разблокироватьс-c-c-cя будем? - деловито устроившись возле, неизвестно откуда взявшегося, допотопного земного коммуникатора.
- Будем, - Тома все же собралась с мыслями, но проигнорировать один вопрос все же не смогла, - а почему такие?
- Очки? - на Тамару посмотрели с небольшим осуждением, - А плюс-c-c-c и минус-c-c-c я тебе как покажу? Вот! Тут плюс-c-c-c-c, - еле удалось отшатнуться от 'застекленной фары' и не размазать свою физию по ней тонким слоем, - А это - минус-c-c-c-, - и напротив уже оказался миниатюрный (по сравнению с глазом) роговый прямоугольник со стекляшкой внутри.
Змеиная голова еще повертелась манерно минут пять во все стороны перед Томиным носом и уже серьезно замерла прямо напротив лица, словно выпрашивая ласку:
- Я рада, что вс-с-с-е обошло-с-с-сь, - жмуря глаза от Тамариных ласковых поглаживаний и почесываний собственного широкого лба.
Ей было совсем не жалко сделать приятное виртуальной подруге, если та в этом так нуждается. Кажется, даже виртуалам нужна иногда ласка...
- Еще не все, - опустившись в собственное кресло, устало откинулась назад, - ... и я не знаю, что будет дальше.
Она еще раз взглянула на старый коммуникатор. Уже не таким зашоренным взглядом. А что? Вполне вписался в общий балаганный стиль ее 'рабочего кабинета'. Если ЭТО вообще можно назвать стилем.
Зато у ее 'секретарши' появилось свой 'рабочий уголок'. Со стороны очень смешно смотрелось, как большое змеиное тело свернуто аккуратными кольцами в стопочку лежит возле старинного агрегата, а шея и голова мечется по всему помещению или, как в данный момент, пытается улечься у Томы на коленях.
- Не переживай, прорвемс-с-ся, - Янана, наконец, полностью переползла к своему 'уголку', - он не дурак-с-с -- тебя потерять-с-с не захочет-с-с.
Она сначала вскинулась на произнесенные последние слова, но потом успокоилась. Какая, в принципе, разница... захочет - не захочет... Главное, чтобы не захотел к себе наручниками приковать... Или что у них там есть для ограничения передвижения особо деятельных особ и злостных нарушителей порядка?
- Так что, подсоединяю? - Тому только рукой махнула, мол 'что ты по десять раз одно и то же спрашиваешь'.
- С-с-спрашиваю, потому что ты-с-с не уверенна в правильнос-с-сти собственного решения-с-с-с, - чешуйчатая все так же пристально смотрела на нее, не шевелясь.
- Нам в любом случае надо будет поговорить, - перебороть свой иррациональный страх все же удалось. Не съест же он ее, в самом деле!
Во-первых, он будет далеко и чисто физически до нее не дотянется. И если что, пошлет Тамара его куда подальше и смоется куда... в общем еще дальше, так что он и не найдет, а Янана точно не выдаст. Наличные все еще при ней - отобрала у ученых сразу.
Вернее, как отобрала. Всю ее наличность после прибытия в лабораторию пересчитали, составили что-то вроде акта приемки с электронными подписями всех сторон и... уничтожили, лично клятвенно заверив вернуть все 'до копеечки' после выздоровления.
На выздоровление здесь особо не рассчитывали, потому, когда она потребовала свои кровные с кислой миной при ней же открыли новый счет на ее имя, уже на Дардабусе, и перечислили эквивалентную сумму уничтоженному.
Не сказать, чтобы там были такие уж и огромные деньги, но и не маленькие. Плюс ко всему она финансами разбрасываться не привыкла, а тут еще такая возможность - неизвестный Декхасу счет на ее, Томино, имя. Так что... если что, будет драпать. Ничего, одну дочку сама вырастила и этих двоих тоже потянет. Тем более теперь, с ее-то новыми физическими возможностями. Старость-то не скоро грозит показаться.
В общем, именно с такими мыслями дала змейке отмашку и смотрела, как та торжественно вставляет хвостиком штекер в разъем. Потом еще минут пять поболтала с ней о разном, молча вытерпела 'тесные объятия' - стоять крепко зажатой в кольцах змеиного тела было не ахти как приятно, но... она прекрасно понимала, что для подруги ее болезнь тоже стала испытанием. А потом все же попрощалась и 'ушла', выныривая из собственной медитации. Пора. Разговор с Деком предстоит тяжелый и надо себя все же морально подготовить.
Подготовка не состоялась - Тома вдруг надолго подвисла, снова пытаясь для себя определить: воспринимать Янану, как симптом личной, отдельно взятой шизофрении или нет? Все же странно это - воспринимать кого-то придуманного тобой, как отдельную личность, а так же, как частичку себя.
***
Он казался все таким же и не таким одновременно. Наги - не люди, у них нет тонкой кожи, которая при усталости и изможденности сереет, приобретая нездоровый зеленоватый оттенок; и губы не приобретают легкую синеву при плохом самочувствии, но... В его взгляде чуть запавших глаз открывалась такая вселенская усталость... а еще громадное облегчение и радость... с каплей здоровой злости. Чувствуется, что ей все же влетит.
Они молчали. Оба. Она - потому что залюбовалась любимым, родным лицом, пытаясь справиться с собой и проглотить ком, вставший в горле - чертовы гормоны! - одновременно сдерживая из последних сил слезы, готовые сорваться в любую секунду непрерывной лавиной и течь... течь... течь... Что с ней эта беременность делает?!
Он... наверное, он молчал потому что не хотел, чтобы первые слова прозвучали резко, а других пока не находил. Тома не знала, правильна ли ее догадка. Просто сидела и ждала...
Вызов на мини-ас пришел практически одновременно с 'выходом из астрала', в котором ее нелогическое, исключительно женское, мышление решало вопрос собственной 'шизофрении' и возможности наследственной предрасположенности будущих и настоящих потомков к этому особому виду 'болезни'.
Желание не отвечать задавила на корню, вытянув перед собой полупрозрачный тонкий экран, одновременно отдавая мысленный посыл на соединение. Связывался Дек из своего кабинета, судя по обстановке и ракурсу в полный рост, со стационарного ассера. Позади него маячила такая же осунувшаяся физия Тэскаха, которая по мере тщательного визуального осмотра, меняла свое зверское выражение на более миролюбивое.
Черно-золотой надолго задерживаться не стал, пробурчав, что рад меня видеть живой и практически здоровой, быстро смылся. Предварительно, правда, сумел испоганить радость от виртуальной встречи своей ложкой дегтя, достаточно громко проворчав что-то о 'замуж нужно побыстрее, а то из-за живота скоро собственных ног не увидит' и ' как мой старший родственник, он этот вопрос без внимания не оставит'.
Ну да, за последние чуть больше чем полторы недели после выздоровления, тело ее, уже более не терзаемое болезнью, принялось расти, как на дрожжах. Сами понимаете, в каких местах. Грудь наливалась тяжестью и уже настойчиво требовала сменить размер нижнего белья, о животе и говорить нечего... Тэсках ошибся - ног она уже сейчас почти не видела - двойня все-таки. Но, напоминать ей об этом было зачем?!
Все остальное, правда, осталось при своих, так сказать, скромных размерах. Вернее, вернулось к былому, утраченному за период отчаянной борьбы с вирусом.
- Как ты, - голос нага прозвучал неожиданно хрипло, как будто не она, а он все это время болел, - нет, отчет с показателями о состоянии здоровья от твоих врачей я получил. Просто хочу узнать, как ты?
Зачем он так? Ведь не хотела же плакать. Слезы, проложив ручейки на щеках, побежали вниз, спускаясь к подбородку и капая на руки. Искренний, живой интерес к ее моральному и душевному состоянию добил окончательно итак расшатанную событиями и гормонами нервную систему.
Если бы он начал разговор с лично своего возмущения, она бы поняла и даже смогла бы найти слова для аргументации собственного поведения, а он... нельзя так... Так она совсем раскисает и вот - как результат, слезы, которые даже вытереть некому, потому что далеко... Он от нее далеко. И она опять говорить не может.
- Нормально, - кажется, ее голос прозвучал не менее хрипловато, - вот приедешь, и будет еще лучше.
- Обязательно приеду, - его голос звучал уже более твердо, - даже раньше, чем ты думаешь.
Ну, в этом-то она не сомневалась, потому и старалась закончить все неоконченные дела в лаборатории. Только ведь еще не все закончилось.
- Не сможешь, - успокаиваясь, проворчала она, яростно вытирая мокрые щеки ладонями, - у нас еще вакцина не готова...
- Готова, - Дек сложил ладони домиком и положил на них подбородок, - и уже протестирована... на нас...
Он что, сумасшедший?!
- ... побочных эффектов нет, сейчас идет вакцинация населения и отправляются партии вакцины на удаленные спутники и экипажам кораблей, - самодовольная, наглая рожа смотрела на нее как кот на свежие сливки, - так что встреча у нас будет скорой, бурной и запоминающейся.
- Что ты имеешь в виду? - такая смена настроения нага, вкупе с его обещаниями, насторожили.
- То, что твой родственник прав, - и все, продолжать больше никто не собирался, предоставляя ей право самой отгадывать их змеиные загадки.
В чем он, родственничек, прав? В том, что без внимания не оставит? Так она даже не сомневалась. Тэсках, наверняка, обиженный ее недоверием и поведением, весь мозг ей вынесет в печень и так там и оставит, периодически доклёвывая потом то, что не удалось выдолбить клювом до этого.
- А поподробнее можно? - попытка выяснить, не отходя от кассы, провалилась.
- Вот встретимся и будет тебе поподробнее, - Змей откинулся назад, - сейчас идешь собираться, вопросы с твоими... мм... 'друзьями по медицине' я улажу. И да, еще раз такое провернешь с побегом, - глаза на мгновение сверкнули яростью, - накажу.
Ну вот, а она надеялась, что он весь такой понятливый и ей уже ничего не будет... Не пронесло. Интересно, как он ее наказывать собирается? А в том, что собирается, Тома даже не сомневается.
- Потом объясню, как, - он все же читает ее мысли... на расстоянии, телепат несчастный! Мегамозг махлонского разлива!...
Ну, а как еще объяснить такое стопроцентное попадание в то, о чем думалось?!
Наг, тем временем, попрощался и отключился. Почему-то казалось, исключительно для того, чтобы проехаться грозным гласом по ушам работников 'пробирки и спиртовки' о ее скорейшем освобождении. В принципе, и правильно - надоело быть уже подопытной мышью.
Собирать особо было нечего. Данные по новому счету в базе мини-аса и Ока, а все остальное... То, что было с ней - сожгли, а из нового - то, что есть на ней сейчас, дополнительными 'обновками' как-то не обзавелась. В общем, 'собирайся' это не про Тому в этот раз.
А дальше оказалось именно так, как и охарактеризовал ее Змей: 'скоро, бурно и запоминающееся'. Во-первых, нагов в лабораторию никто не пустил. Видимо, та еще секретная штучка. Через полчаса после разговора с нагом прибыла группа товарищей в форме. Причем, судя по отличиям расцветки и нашивок, не коалиционные войска, а - скорее всего - особое подразделение данавов.
В общем, пришли, взяли ее под белы рученьки... Вернее, не так, сначала ей на глаза повязку натянули, а потом уже взяли. И попробовали бы не взять - носом бы траншеи в полу рыла через шаг! И повели, комментируя 'здесь порожек', 'тут ступенька', 'справа поручень - надо взяться'...
Честно говоря, чувствовать себя слепой на оба глаза Томе совсем не понравилось. И она даже подумывала о том - не устроить ли ей скандал на заданную тему. Она все же дама глубоко беременная, под это состояние организма, чего только женщина не спишет для собственного удовольствия и удобства... Но, совесть - зараза! - все же взяла свое и Тамара так и просидела, сцепив зубы (а то вдруг что-то ненароком вылетит - слово, оно, как известно не воробей), и молчала. Из последних сил, но молчала.
'Встреча на Эльбе' произошла на нейтральной территории. Она так и не поняла - они все время находились на Дардабусе или же это ее с Трия сюда доставили. В общем, повязку ей сняли только на месте. 'Местом' оказалась та самая стоянка на черте города, с которой и началось ее мучительное путешествие у выздоровлению. Узнать было совсем не тяжело - окружающий пейзаж совсем не был безликим и соответствовал тому, что отложилось в памяти.
Единственными отличиями в местном ландшафте случившимися после прошлого посещения было: светлое время суток, наличие нескольких цивильных клайпов, ближе к силовой стене у леса, и группа нагов, гордо-таки стоящая незыблемой скалой посреди всего этого 'великолепия'. Группа стояла не сама по себе, а с предводителем во главе и с, похожим на данавский, военным катером за спиной. Скажем так, впечатляло.
Тамара вмиг ощутила себя героиней какого-нибудь старого земного боевика, где важного свидетеля (преступника\разведчика\заложника - нужное подчеркнуть) передавали по договоренности из рук в руки (бандиты\ развед-управления\силовики - выбор за вами). Не хватало только раритетных, металлических (в крайнем случае, пластиковых) наручников на запястьях для полноты образа. В тех фильмах, почему-то всегда имелся сей аксессуар в наличии у передаваемого вне зависимости от его, естественно передаваемого, статуса.
Физиономии у всех были донельзя серьезные, что Тому рассмешило еще больше. Ее вообще все смешило - то ли стресс, то ли опять чертовы гормоны... То ли просто радость, что наконец все закончилось и она возвращается к своим... Неважно.
Важным было только одно - он шел к ней, навстречу... такой серьезный, немного уставший и жутко родной. Крепкие руки приняли с теплотой, сразу подхватили вверх, прижав к твердому телу в просто каменных объятиях и, так же, не произнеся ни слова, понесли к катеру.
***
Иногда, при встрече с дорогим тебе существом, внутри рождается комок совсем не поддающихся описанию, чувств. Настолько они противоречивы и в то же время едины. Уже давно катер покинул место стоянки, и даже успел выйти на орбиту планеты. Так же давно ее высвободили из плена ремней кресла...
Они стояли обнявшись. Немного неловко - все же живот был достаточно велик и противился особо тесным объятьям, но... Эта самая неловкость исчезла, даже не успев толком сформироваться. Она просто перестала существовать.
Между ними не проскользнуло еще ни слова. Просто не хотелось... Говорить при посторонних совершенно не хотелось. Томе совершенно ясно ощущалось то желание полной открытости, особого таинства их душевного единения.
Эти чувства, что накатывали на нее волнами, одновременно пугали и в то же время безмерно радовали. И понималось одно - вот оно, именно то, что хотелось, о чем мечталось... то, что каждый день она видела в общении друг с другом у своих родителей.
Она не знала, что именно послужило причиной, толчком к такому развитию их отношений... Хотя, с другой стороны понимала, что ничего более ужасного, чем страх потерять близкое тебе существо не могло стать причиной подобного взрыва эмоций.
А еще была бесконечно благодарна Вселенной за подаренное чудо. То, которое часто не замечается, замыливается повседневной жизнью и открывается в трудные моменты жизни.
Чудо присутствия родной души рядом.
***
Она впервые была в подобном месте. Да, что там? Она вообще, впервые видела это... трудно подобрать точное определение, зданием все же было сложно назвать, место ее присутствия, хотя, прожила на Махлоне вполне достаточно времени для ознакомления с местными достопримечательностями. А Храм Вселенной, однозначно таковым и являлся - Достопримечательностью с большой буквы. Наверное, самой главной для всей расы нагов. Имеющей не столько историческое, сколько сакральное значение.
Он находился в горах. В гряде, что опоясывала долину клана Черного Змея, был кратер потухшего вулкана. Вытесанные стены из зелено-черного базальта, украшенные инкрустацией абстрактного рисунка, имели круглую форму. Вторым кругом, более узким, внутреннюю площадь храма опоясывали колоны из того же материала. Только рисунок у них отличался - вырубленные, идеально ровные, вертикальные линии, казалось, взлетали вверх, визуально создавая колонны более высокими.
Вход в Храм был проложен длинным коридором сквозь толщу скал из долины. Именно по нему Дек буквально протащил за руку Тамару, как только их катер совершил посадку в космопорту. Стоит ли говорить, что проверка в самом порту и дорога от него побили все рекорды на скорость?
Впрочем, она и не сопротивлялась особо. Тащит? Пусть тащит - лишь бы больше не смотрел на нее с таким осуждением. Она-то боялась возмущений и высказываний с его стороны, а оказалось, что самым большим для нее наказанием вышел вот такой вот молчаливый укор в любимых глазах. Наг опять поменял тактику поведения с ней и в очередной раз выбил из колеи.
После того, как первые восторги от встречи поутихли, ее отвели в маленькую каюту на катере, больше всего напоминавшую казарму и келью одновременно. Узкий пенал в серых тонах, с двумя подвесными койками и небольшим одностворчатым шкафчиком, вот и все. Хотя-я-я, чего еще ожидать от армейского сторожевого катера?
Единственным ярким пятном во всей этой серости было платье, лежавшее на нижней койке. Черное, с серебристыми элементами, украшавшими округлую горловину, рукава и подол длинной, в пол, юбки. Ткань была той же, из которой ей шилось и первое бальное, безвозвратно утерянное.
Вот в это-то платье ей и предложили переодеться, предварительно показав узкий проем в санузел, совмещенный с душевой кабинкой, где можно было освежиться и привести себя в порядок.
Последнему обстоятельству Тома обрадовалась больше всего. По воде соскучилась жутко. Правда, немного удивилась столь странному выбору одежды, все же в обыденной ей было бы намного удобнее.
Глаза ей на это обстоятельство открыли намного позже, когда спешным шагом прошли КПП после высадки из клайпа и гордо следовали коротким маршрутом ко входу в долину. Как только она поняла, что, пришедший служебный клайп не летит в сторону дома Декхаса, к которому она уже привыкла и - удивительно! - тоже уже считала его и своим домом, спросила.
Лучше бы не спрашивала. Ей тут же живенько напомнили, о чем был их последний разговор. Мол, объявление о помолвке в Храме сделали? Сделали. Месяц уже почти прошел? Прошел. Оттягивать больше никто ничего не будет, пока Тома в очередной переплет не попала. Есть у нее такая склонность. В общем, получила на орехи по полной. А еще, Тэсках, молчаливо не отступавший от них ни на шаг с момента прибытия на планету, только и делал, что поддакивал. Пришлось смириться. По крайней мере, создать видимость. В душе у Томы все пело. И платье так кстати было приспособлено под трансформации и меняло форму, что в ее положении было просто необходимо.
Тамара ошиблась, живот не просто вырос - он стал огромен. Казалось, что он растет не по дням, а по часам. Теперь, куда бы она не следовала за своим будущим мужем, сначала входил живот и только потом появлялась Тома.
Дек же, вообще, словно с ума сошел - постоянно держал руку на ее животе, легко касаясь, поглаживая, был бы котом, наверное, еще бы и мурлыкал.
Вот такой процессией они и прошествовали от, высадившего их возле входа в Храм, клайпа, по коридору с растительным орнаментом на стенах. Сначала весь из себя суровый Тэсках, Живот (именно так, с большой буквы), Тома и почти-мурлыкающий Дек (в исполнении нага смотрелось уморительно), зажавший ее в капкане своих рук. Так что, да, зрелище еще то.
Дек тоже принарядился в цвета своего клана, впрочем, как и Тэс в свои. У порога Храма их встретил жрец, исполнявший скорее больше роль хранителя, чем служителя. Задерживать их долго не стал и скрылся из виду сразу, как только получил традиционную плату на содержание Храма.
Уже прошли сумерки и на небо начали всходить первые звезды. Яркие и такие близкие в темной синеве вечернего неба. Самое подходящее время для обращения к Вселенной.
Декхас стоял в центре образованного колонами круга. Тэс, как представитель ее рода, подвел Тому к нему и удалился, оставшись стоять за гранью Храма, в коридоре. Он и его отец (что подошел к ним сразу после ухода жреца) - два свидетеля, необходимые для формального подтверждения. Их присутствие было больше данью традициям, чем необходимостью. Ну, и лишним доказательством, которым редко кто пренебрегал.
И вот теперь она стояла посреди всего этого величественного великолепия под открытым небом и начинала немного робеть, чего никогда не случалось с ней раньше. Наверху, по всему периметру расположились мобильные установки, поддерживавшие над открытым залом силовое поле. Потому ни осадки, ни птицы с животными не могли навредить Храму.
- И-и-и...? - Тома смущенно оглянулась и покраснела под взглядом Дека (воистину даже взрослая женщина в день своей свадьбы становится глупее курицы), - Что дальше делать?
- Просто смотри на меня, - тот очень добро улыбнулся, - скоро сама поймешь, что нужно. Отпусти себя, дай душе открыться.
- Ладно, - дернула головой, отбрасывая рыжие распущенные кудри назад, - будем смотреть.
Они стояли друг против друга, и ей даже казалось, что ничего не происходило, пока не услышала тихий шелест. Неизвестно откуда выползла живая Янана. Та самая, Страж, что Тома встретила в первый же день своего появления на планете.
Большая, в ночи антрацитово-черная, змеища виделась еще более огромной. Сделав 'почетный круг' вдоль колон она замерла напротив них, поблескивая большущими глазами. Тамара и не хотела на них смотреть, но против воли глаза сами возвращались к чешуйчатой знакомой. Она и сама не заметила, как начала раскачиваться в такт движениям змейки, повторяя действия Дека.
Постепенно змея исчезла из поля зрения. Казалось, что ее и не было больше рядом. А глаза опять вернулись к Декхасу. Тот, закинув голову, посмотрел на небо. И снова она повторила его движение. Взглянула... и оторваться уже не смогла. Исчезло все вокруг - только она, он и звезды. Казалось сама Вселенная говорила с ней... Или, наоборот, все же внимательно слушала?
Звезды притягивали, кружили, заставляли раскрыться. И Тома не противилась. Что может быть лучше, чем поделиться со звездами всеми своими тайнами и чаяниями; надеждами и переживаниями; самыми смелыми желаниями. Вслух не было произнесено ни слова - разве они нужны звездам?
Разве они нужны Вселенной, если душа открыта перед ней? Тома сама не заметила, когда взяла Декхаса за руку. Или это он ее взял? Не суть. Они стояли почти вплотную друг к дружке, смотрели на звезды, которые, казалось, приближались, начиная вести причудливый хоровод. И от этого на душе становилось еще более радостно.
Звездный танец все больше набирал обороты, проносясь с головокружительной скоростью, сливаясь в одну единственную яркую полосу, разрезающую стрелой небо. Искристые росчерки то взмывали вверх, то падали вниз, как будто с каждым разом становясь все ближе и ближе.
В голове становилось совершенно пусто, суетливые мысли убегали, оставляя после себя лишь одно - понимание величия и многогранности Мира, безграничности Вселенной и всепоглощающее чувство любви к своему мужчине, с которым хотелось не расставаться никогда и нигде. Хотелось присутствовать в его жизни рядом - во всех мирах и вселенных; во все времена и в любых воплощениях...
В момент осознания последней мысли огненный поток, танцевавших до этого, звезд понесся прямо на них. Зрелище было удивительное и ужасающее по своей природе, но... Несмотря, на чувство самосохранения, страшно не было. Внутри зрела уверенность, что ничего плохого с ними не случится.
Сноп искр разделившийся у вершины кратера, ударил лучами по колонам. Колоны уцелели, как ни странно. И даже не раскололись. Зато почти превратились в ярко горящие фонари - звездный огонь светящимися живыми ручейками потек по вертикальным углублениям, скользя к полу, оплетая центр зала светящимся узором.
Искрящаяся лава подбиралась все ближе, заполняя каждую веточку узора. Казалось, что они находятся в одном большом, ажурном светильнике. Безумно красиво. Именно безумно. Тамара понимала, что с ней что-то не так - не может обычный человек так легко реагировать на подобные вещи. Будь она в нормальном своем состоянии - уже, если бы и не кричала, то опасалась бы наверняка. А тут...
Тут спокойно смотрит на этот живой огонь, жидкой лавой подбирающийся к ним, и мило улыбается. Даже когда огненные ростки поползли по их ногам, все так же улыбалась. Но все эти мысли были, где-то там, не периферии, совсем не отвлекая и дальше наблюдать за происходящим.
Больше они не глядели на небо. Они смотрели на звезды, что были с ними, оплетали тонкой канвой узора. Он не был статичным, все время двигался, перетекал от нее к нему, по соединенным рукам, создавая один большой кокон на двоих.
Это движение-циркуляция нарастала и стала даже немного обжигать. Спустя миг Тома поняла, что обжигает ее именно тогда, когда светящиеся нити проникают внутрь, под кожу, двигаясь уже внутри, вместе с кровью разбегаясь по венам, заставляя сердце биться еще быстрее.
В какой-то момент показалось, что она больше этого не вынесет. Чувство, будто внутри нее самой бушует ураган, заставил оторвать взгляд о нага и запрокинуть голову. Желая с рвущимся наружу криком, выдохнуть бурлящий внутри огонь.
Два огненных столпа устремившихся от них в небо осветили все вокруг, ослепляя и даря чувство опустошенности. Словно изнутри вытянули стержень, и Тома обмякшей куклой упала на колени, поддерживая сильными руками... мужа?
На ее вопросительный взгляд наг поднес поближе к глазам их руки - по коже, в районе запястий, светящимися змейками крутились маленькие искрящие росточки. Стоило только соприкоснуться ладонями с Деком и его, и Томины 'змейки' сплетались между собой в крепкие кольца, словно ластясь друг к другу.
Было красиво, но совершенно за гранью понимания. Невозможно человеку, до мозга костей пропитанного постулатами основ технического прогресса, уяснить, что же такое произошло на самом деле.
Нет, будь Тамара зашибенным астро-физиком или на худой конец волшебником-гуру, а не скромным экономистом может и смогла бы выдвинуть какие-то предположения... Хотя-а-а, не факт, что даже им, повелителям астрологических карт и физических формул или искателям собственной кармы, удалось бы объяснить произошедшее.
Долго ей размышлять на эту тему не дали - уже через несколько минут подхватили на руки и несли в сторону выхода и двух свидетелей, торчавших там, как два тополя на Плющихе. Удивительная вещь, но выражения их лиц были не менее ошарашенными, чем у Томы. Причина этому выяснилась довольно скоро.
- Истинное благословение Вселенной, - шептал на ухо Дек, все так же не выпуская ее из рук, - такого не было уже несколько тысячелетий, - теплое дыхание чуть шевелило короткие волоски у виска и уха, и от невольной щекотки хотелось захихикать, - наше поколение о таком только в хрониках читало.
Ну вот, и чем ей это грозит? Обычно такие вещи ничем хорошим, кроме кучи дополнительных обязанностей и не пахнут.
- Я так понимаю, отказаться от оказанной чести уже никак нельзя? - Тома устроилась у него на руках поудобнее и приобняла одной рукой мужа за шею. Хочет ее таскать на руках? Пусть! Она разве против?
-Правильно понимаешь, дорогая, - негодяй, не обращая внимания на идущих рядом с ними по узкому коридору 'свидетелей', прикусил слегка шею у ключицы, - это, конечно, накладывает определенные обязательства, но также и дарит много благ.
- А можно обо всем и поподробнее? - Тома опять заерзала, уж очень волнительными были для нее сейчас любые прикосновения новоиспеченного супруга.
- Можно, но не сейчас, - ее чуть подбросили на руках, заставив взвизгнуть, - прекрати ерзать, а то до спальни мы так и не дойдем.
- А, у нас сейчас по плану спальня? - как-то она со всей этой спешкой совсем выпустила из виду проштудировать свадебные традиции нагов. И в Око ведь сейчас не залезешь - не поймут.
- У нас, да, - Декхас совсем обнаглел и, на миг трансформировав язык, прошелся по длинной шейке тонкой алой лентой, оставляя влажный след, от которого по телу разбежались мурашки и захотелось еще теснее прижаться к нему.
Все же ей, несмотря на отвлекающие маневры, удалось уловить основную мысль.
- А остальные? - пальцы сами собой прошлись по мягким чешуинкам на мужской шее, повторяя узор.
- А остальные будут радоваться, есть и пить за наше здоровье, - хороши порядочки. А их, что же, оставят без пищи насущной?
- Не куксись, тебе не идет, - короткий чмок в щеку не то, чтобы примирил, но как-то немного сгладил неприятное впечатление, - у нас тоже накрыт стол, - дальше змей искуситель вообще перешел на завораживающий шепот, - только представь: ты, я и больше никого... накушаемся-а-а...
Последним высказыванием, гад, всю романтику Томе... обломал.
Он оказался прав. Как только Тэс с отцом, так и не обронившие ни слова, подвели их к двери все в том же коридоре Храма - молча поклонились и ушли. Комната оказалась не менее удивительной, чем зал свадеб.
Во-первых, там не было практически ничего. Ну, почти, если не считать матраса на полу просто-таки гигантских размеров и кучи больших и маленьких подушечек; низкого столика с накрытыми крышками блюдами и... все. Там тоже напрочь отсутствовала крыша и так же по стенам вились малопонятные завиточки и линии.
На ноги ее не поставили - положили на своеобразную кровать, при этом исполосовав когтями аккуратно платье. Платье в сплошные полоски - на ней ни царапинки. Когда только успел полностью трансформироваться? Стащить остатки 'былого величия' оказалось делом пяти минут.
Она тоже... решила не отставать. Коготки у нее, конечно, не то, что у некоторых, но тоже кое-что могут. В общем, сделала свое дело по раздеванию мужа, застеснялась собственной полноты в некоторых местах и отползла подальше на кровати - все искала, чем прикрыться можно. Оказалось, нечем. Не предусмотрено в спальне молодоженов такого девайса, да.
Смотреть на то, как наг двигается по направлению к 'кровати' было... возбуждающе... Медленные, изящные, завораживающие движения змеиного хвоста скользящие по блестящей поверхности черного пола, в котором, как в зеркале, отражаются звезды... Казалось, что он сам передвигается к ней по звездному небу.
Она не могла оторвать взгляд. Следила за каждым жестом, поворотом головы, брошенным из-под чуть опущенных век взглядом...
- Нам не опас-с-с-но? - и все же она не заметила, когда он смог приблизиться к ней так близко. Мужская рука, чуть касаясь, погладила живот, - Я боюс-с-сь вам навредить, но... з-с-сакон обязывает-с-с-с завершение ритуала.
- Ес-с-сли ты будешь ос-с-торожен, - ее голос неожиданно сел, - не опас-с-но...
Говорить больше ни о чем не пришлось... Это была нежность. А еще радость. Счастье. Любовь... И безграничное понимание друг друга.
Невозможно чувствовать двум существам друг друга настолько полно. Предугадывать желания друг друга. Интуитивно ловить то, что даже еще не сформировалось в четкую мысль... Казалось, что невозможно, но... Вот оно, она все это видит, чувствует, осязает... принимает.
Это была не просто ночь любви, страсти... Это была ночь единения. Когда две совершенно разные единицы Вселенной сливались в единую целостность. Становились своеобразным симбионтом на духовном уровне. И это, как ни странно, не пугало. Совсем. Теперь они действительно половинки одного целого...
Второй раз за эту ночь они почувствовали себя звездами на небе. Огонь этих далеких светил оказался совсем не холодным. Он теплыми волнами разгонял кровь влюбленных, заставляя задыхаться от пережитого удовольствия. В какой-то момент даже показалось, что их огненные змейки-браслеты разрослись, растянулись тонкой звездной паутинкой по сплетенным телам, искря и переливаясь...
Пришедший за этим ослепительный взрыв наслаждения на миг дезориентировал, а потом... потом уже ничего не было. Только огненные полоски на запястьях были чуть ярче обычного.
- Так чем мне грозит 'истинное благословение Вселенной'? - фруктовый сок потек по пальцам и Тома попыталась побыстрее его слизать.
Их любовь, еще недавно заставлявшая взлетать высоко на волнах удовольствия, все же пробудила в ней нешуточный голод и наг, добытчик, перенес столик со всеми яствами поближе к кровати.
Яств, то бишь еды, оказалось много. Фрукты и... мясо, уже знакомое, почти родное, окончательно полюбившееся.
- Нам, - муж (теперь она имеет полное право его так называть) тоже нормальный аппетит себе 'нагулял', - нам 'грозит', как ты говоришь. В принципе, ничего страшного не предвидится...
Вот это его 'в принципе' Тамару напрягло больше всего.
- И все же, - фрукты были отодвинуты в сторону - в дело пошло мясо.
- Ну-у-у, счастье нам будет... много, и детям нашим, и даже нашим внукам, - и вот было не понятно - то ли Дек пытался увильнуть от прямого ответа, то ли просто ее подначивал?
- О бонусах ты мне потом расскажешь, - Тома все же отложила деревянный шпажок с мясом и сполоснула пальцы в чаше с ароматной водой, - пока можешь обязанности озвучить.
Наг посмотрел на нее как-то немного затравленно, оглянулся по сторонам - поддержки, естественно там не нашел. Тяжко вздохнул. Попытка выглядеть несчастным и милым... не прошла - не тот у него фейс лица - грозная физия подошла бы больше. Даже несмотря на то, что уже прошла обратная трансформация и резкие черты лица немного смягчились.
- Истинное благословение редко, - начала он аккуратно, так и казалось, будто идет по тонкому льду без поддержки, прощупывая ногой каждый новый шаг, - оно, как ты понимаешь, дарит много хорошего получившим его, но и накладывает определенные обязательства...
Тамара только рукой помахала, требуя продолжения. В голове почему-то все более отчетливо складывалась картинка-сравнение ее с бомбой замедленного действия. Того гляди и рванет, если - не дай Вселенная! - муженек неверный шаг сделает. Аналогия с бомбой нравилась все меньше и меньше - общие очертания все же присутствовали. А какой женщине такое понравится? - ... вернее одно обязательство - удостоившиеся данной привилегии, получают дар - видеть пары, - он на минутку замолчал, а вот Томе захотелось сразу уточнить.
- То есть, ты и я будем видеть подходящие пары и объявлять им или как? Что-то я не совсем поняла механизм действия этого благословения, - вроде как ничего пока страшного не было и она даже устроилась поудобнее на боку - живот не давал принять любимую позу - как говорила в детстве Ева - 'попом к верху'.
Наг, наоборот, почему-то вроде еще сильнее сжался и немного уменьшился в размерах. Хотя такое в принципе невозможно.
- Не совсем так, дорогая, - ласковый голос с ноткой заискивания, рука нежно погладившая ее ладошку, - в облагодетельствованной паре к таким вещам всегда более чувствительны женщины, потому изначально этот дар сильнее развивается в них. Механизм действия тоже уже отработан другими поколениями и все это можно выяснить у Ока или посмотреть в архивах. Если вкратце, то два раза в неделю все желающие могут к тебе обратиться с просьбой поиска пары. Если таковая существует у тебя происходит интуитивный всплеск и ты будешь говорить вопрошавшему где, когда и при каких обстоятельствах он встретит свою судьбу... иногда ты просто будешь видеть связующие нити, если эти самые двое будут находиться в одном здании или помещении
Тома начала потихоньку закипать. Это что же получается, на нее еще одну головную боль повесят, а сами заседания заседать будут, законотворцы фиговы?! Пар из ушей почти валил, того и гляди огнем плеваться будет - ну, или ядом - змея она или где?
- То-о-м, это еще не самое страшное, - крепкие руки перетянули ее поближе к мужской груди. Так и прижали спиной, чуть поглаживая предплечья.
- Чего уж страшнее?! - она все еще бухтела, но больше для порядка, прекрасно понимая, что изменить ничего не в состоянии.
- Ты не забыла, - обнимавшие руки неожиданно превратились в стальной капкан, не давая пошевелиться, - что под благословение попали не мы одни... и было нас там четверо.
Зря... Зря он ее держал. Тамара, что та пресловутая, пристукнутая пыльным мешком по голове, неизвестная особь, замерла на месте и так и сидела соляным столпом, переваривая озвученную информацию. Где уж тут буйствовать? В себя бы прийти и со всем разобраться.
- Де-е-ек, - голосок прозвучал откровенно жалобно, - а ты уверен?
- Не-е-е-е... совсем, - капкан рук ослабил хватку, - но процентов на девяносто пять уверен, что наши дети будут иметь эту способность, может быть не настолько ярко выраженную... но все же.
'Обрадовал'. И что теперь делать? На минуту она представила, как за ее детьми ходят гуськом толпы нагов, желающих обрести собственную пару... Жуть! Так же никакой охраны не хватит.
Да и дети... Они же когда маленькие вообще не совсем адекватно воспринимают окружающую действительность. Захотят сделать кому-то хорошо, а получится... Хорошо, если ничего откровенно опасного, но кому-то жизнь могут и испортить. Причем, совершенно случайно и не преднамеренно. Что после всего этого будет - лучше и не думать.
Ну вот, они еще не родились, а родителям первые хлопоты уже обеспечены. Везет ей, Томе, как утопленнику... местами. Маленькое пятиминутное нытьё - все, что она могла себе позволить, больше жаловаться не стоит - Вселенная и так обошлась с ней вполне благосклонно. Не стоит накликать на себя лишние беды... то есть обязанности, которыми так щедро Тамару одаривают в последнее время.
- Свои подозрения держишь при себе, - наг спорить не стал - кивнул, соглашаясь, и прижал к себе еще крепче, - Дек, я серьезно. У детей должно быть нормальное детство, а не непонятно что.
- У них оно итак будет 'непонятно что', - Декхас зарылся носом в Томины волосы на затылке, - по статусу полагается, - потом хмыкнул в ответ на ее недовольное сопение, - но я с тобой согласен - о новых способностях пока что распространяться не стоит.
Его 'пока что' немного огорчило, хоть она и понимала, что в данный момент муж прав. Года два-три у них будет, пока дети не начнут нормально изъясняться, хотя может и меньше - все зависите от того, насколько быстро развиваются маленькие наги. Тома тут же мысленно сделала себе в уме 'зарубку' не забыть выяснить все у Ока и просмотреть подходящую литературу.
На миг зависла, осознавая, что она уже скоро опять 'молодая мамочка' и совершенно к этому не готова. Нет, морально к рождению своих двойняшек готова вполне, а вот 'подковаться' так сказать подходящей литературой у нее как-то не сложилось.
То ее украли; то дел навесили так, что даже ушей видно не было; то в Академию ездили с секретами разбирались; то... опять украли; потом вообще, сама убегала... Теперь вот снова новыми обязанностями озадачили. Мысленно содрогнулась от того, что ее ожидает в ближайшем будущем. Это ж даже в отхожую комнату отлучиться можно будет только под присмотром охранны.
Нет, наги они, конечно, в целом народ дисциплинированный, но... всегда найдется какой-нибудь 'романтический' товарищ, желающий прорваться во внеурочное время и без очереди.
- А может, и о себе пока промолчим, а? - так у нее это как-то жалостливо получилось...
Жаль только мечту 'откосить' от новых обязанностей обломали на самом взлете.
- Не-а, - ее, как маленького ребенка погладили по голове, в утешающем жесте, - думаю, наши свидетели уже всем гостям разболтали о 'событии'. Гостей у нас хоть и не много, но завтра будет уже знать весь клан, а послезавтра... - Тома уже чуть не плакала, - нет, все-таки, наверное, завтра - прискачет Тэсках, как близкий друг и первый проситель.
- М-да, - кушать ей расхотелось совсем, но отлынивать от потребления энергетического топлива для беременного организма, ей не дали. Наг взял все тот же отложенный шпажок с недоеденным мясом и принялся ее кормить.
- Все не так плохо, - начал ее успокаивать он, - работу с Оком и приемные часы немного сократим, так же как и пользование новым даром, - очередной кусочек был отправлен Томе в рот и она удрученно зажевала, - все дополнительные обязанности поснимаем, с Академией... с ними я договорюсь -
Будут прибывать сюда для проверок и сдачи. Может, вообще, удастся кого-то уговорить, чтобы на время перебрался сюда роль твоего учителя...
Вот так они и сидели, кушали, что-то обсуждали, решали... Тома окончательно успокоилась и даже смогла сама предложить пару более рациональных решений.
***
Дни летели со скоростью звука. Тамаре еще удавалось всё успевать. Как ни странно, но все - и Академия, и наги ждавшие своей очереди с ней, как Хранительницей - восприняли изменения спокойно.
Новость о благословении тоже восприняли относительно... спокойствием тут, конечно, и не пахло и все же... Нет, ажиотаж был, но... особо никто не удивился. Тома даже подтрунивала над Деком, что его народ настолько привык к 'ненормальной Хранительнице', что уже ничему не удивляется.
Дек молчал, поглаживал ее живот и загадочно улыбался. То ли действительно подсмеивался над своими подданными, то ли радовался, что все прошло вполне спокойно, то ли вообще, считал, что его нагам уже давно требовалась подобная встряска.
После того, как они покинули Храм следующим же утром, Декхас ходил рядом с ней, как приклеенный, даже в самые загруженные дни, стараясь не выпускать ее из виду. Приказал переоборудовать свой кабинет на два рабочих места и поменял графики работы их обоих.
А Тома снова смеялась: мол, никогда еще не работала вахтенным методом. Уж больно их распорядок, хоть и отдаленно, но смахивал на данный способ. То Дек решал важные вопросы с министрами и просителями (если таковые оказывались), а она сидела тихонько за своим столом, копалась в своих виртуальных бумажках или просто молча слушала, о чем речь. То Тамара - принимала тех, кто был записан к ней на встречу, а Декхас молчал, вперив взгляд в свой стационарный ассер и периодически косясь в Томину сторону.
Были у них и просто часы, когда оба могли поработать в тишине, каждый погруженный в свои дела. В такие моменты ей иногда казалось - пролети муха и ее звонкое жужжание будет слышно даже за пределами комнаты. Им не нужны были слова, чтобы чувствовать себя комфортно рядом друг с другом.
Казалось, что невидимые нити окутывали их все крепче, даря ощущение полного согласия с самим собой и с окружающим тебя миром.
И следующие за этим ночи были не менее жарки, чем первая. Иногда ярость желания сменялась невообразимой нежностью, с которой они касались друг друга. Тома совсем перестала испытывать неловкость из-за своих форм, ощущая иногда даже некоторую гордость при виде выражение лица мужа, которое возникало у него при каждом прикосновении к ее животу. Тот с каждым днем все больше становился просто-таки гигантских размеров по ее мнению.
Счастливое время. И даже Тэсках, буквально прибежавший к ним в спальню вечером первого дня не испортил его. К сожалению, как Тома ни старалась в желании помочь другу обрести свою пару - ничего не получалось. Все как будто было подернуто мутной пленкой.
Все, чем удалось утешить друга, что она, его пара, существует. Просто видимо она или чем-то скрыта, или же находится настолько далеко, что ощутить ее пока невозможно. Ей поверили безоговорочно. Тома думала, что друг расстроится от такого 'прогноза' на свое ближайшее будущее, но нет.
Наг, наоборот, ходил словно окрыленный. А на Томин вопрос 'почему?' ответил просто - она подарила ему надежду, смысл его дальнейшего существования, уверенность, что и у него все же будет пара.
Для полного счастья ей не хватало только Евы с семьей, но Тамара надеялась, что скоро увидит и их. Теркий, с которым они общались каждый день через ассер, рассказал о прибытии 'Донара' и скорой отправке ее родных.
Тамара ужасно скучала по дочке. К сожалению, общаться с ней можно было только при помощи стационарного ассера и с изображением. А сделать это она не могла. Вернее, не хотела заранее пугать дочь своим внешним видом и теми изменениями, что с ней произошли в процессе мутации. Как-то она еще на все это отреагирует... Так что нормальное общение пришлось оставить на потом.
***
Она снова смотрела в окно, за которым продолжал плакать дождь. Руки совершенно безвольно лежали на исчерканном старом листе. А ей хотелось плакать... вместе с дождем. Хотелось выть в унисон разыгравшемуся ветру. Но... первый запал прошел, остался там, на бумаге, вместе со словами, слезами и нервами.
Это был первый дождь увиденный ею на Махлоне. Принесший с собой боль и горечь лично для нее.
На кровати все так же сопел рыжеволосый, белокожий, закутанный в цветастое одеяльце комочек. Нежные розоватые, пухлые щечки, прямой лобик, темные бровки дугой, русые с золотинкой, густые реснички; губки правильной формы, сейчас еще хранящие в себе детскую припухлость - ее внучка обещает со временем стать красавицей.
На плечи опустились теплые, родные ладони. Она и сама не заметила, как прижалась щекой к чуть шероховатой, покрытой чешуёй коже. И снова ее, как маленькую, гладили по голове, пытаясь подарить уверенность, что все пройдет - и это тоже.
- Не плачь, ну, будет у нас не два младенца, а три, - муж присел рядом и заглянул в глаза, - так разве ж это плохо? -грустная шутка...
Руки, безвольно лежавшие до того, сами потянулись к нему. Погладили лоб, коснулись бровей, очертили скулы, прошлись легким касанием по губам... Потом обняли за щеки и притянули к себе. Ей надо было его тепло, просто необходимо... его уверенность в будущем, его сила... и она пила их отчаянно, страстно... Стараясь собственным поцелуем впитать все до капли.
А он отдавал - все и без остатка...
Известия, как и внучку, ей принесли сегодня утром. Две недели назад получив сообщение от Теркия о том, что 'Донар' покинул орбиту Земли Тому порадовало и она тропилась, как могла, побыстрее расправиться со всеми делами побыстрее, чтобы иметь в наличии хотя бы пару дней на собственное личное присутствие рядом с дочерью и ее семьей.
Наверное, потому и не заметила, что неделю спустя, после закрытого сообщения Декхас ходил мрачнее тучи. Правда, стоит отдать мужу должное, истинные чувства скрывал он мастерски и уже на следующие после того сутки был если не весел, то все так же мил по отношению к ней.
Нет, она иногда подмечала искорку грусти в его глазах и пыталась выведать, от чего все это беспокойство? И чем она могла бы помочь? Но... в ответ получала только улыбку с той же грустинкой и заверение, что все наладится.
А потом Дек принес ее, Ави, и новости. Авиталь - слезы росы, так Ева назвала свою дочь, используя древнее наречие. Оказалось, что 'Донар', еще не дойдя до точки входа в прыжок, обнаружил у себя странные несоответствия в показателях некоторых приборов, потому было решено остановиться и разобраться в чем дело. Возможно даже пришлось бы возвращаться на Земную базу, что, естественно, никому не хотелось.
Шел корабль не один, а в первой (пробной) группе с несколькими кораблями переселенцев, потому встал вопрос - ждут ли все одного или движутся дальше. У обоих решений были свои плюсы и минусы.
Идти без единственного военного корабля - опасно; не менее опасно оставаться в той же звездной системе, что и Земля, всем скопом и у всех на виду. Потому руководство первых переселенцев решило идти дальше. Ход их кораблей в любом случае уступал 'Донару', так что тот имел все шансы догнать их на выходе из прыжка, если не раньше - еще до входа в него.
Почему Ева потребовала, чтобы их переправили с 'Донара' на другой корабль, до сих пор оставалось для Томы загадкой. Хотела оказаться подальше от Земли?... побыстрее встретиться с матерью?... или на нее все же в какой-то мере оказывали воздействие?... Все эти вопросы вряд ли получат в ближайшее время свои ответы. Но, факт - челноком ее с внучкой, а также регенератор с Ицэ переправили на один из уходящих дальше кораблей. Капитан 'Донара' не имел права силой удерживать кого либо у себя на корабле.
Потом опять образовывалось белое пятно... ну, почти. Спустя сутки, когда 'Донар' обнаружил неполадку - кто-то извне попытался провести диверсию и внес некорректные данные в систему управления - и даже ее устранил, поступил сигнал.
Это был единственный вызов с головного корабля ушедшей группы о совершенном на них нападении. Сообщение было прервано на средине передачи координат. Больше сигналов не поступало.
К прибытию корабля нагов все было кончено. Да и могло ли быть иначе, если все ушедшие суда были пассажирскими и не имели сколько-нибудь серьезного оружия, чтобы противопоставить нападавшим. Меньше чем за сутки обломки погибших кораблей, а также их содержимое отдалились достаточно далеко от места происшествия.
Капитан связался с Декхасом и Теркием, сообщив о произошедшем. С этого дня начались поиски возможных выживших. А еще расследование - кто все это сделал и зачем?
Со вторым разобрались достаточно быстро - белые не погнушались провести подобный акт устрашения в качестве предостерегающей меры тем, кто еще не покорился своей рабской участи. О чем и сообщили в бегущей строке в сопровождении визуальной трансляции по всем новостным каналам Земли. Это страшно, когда тишину и мирную картину разрывают вспышки и запоздалые звуки взрывов.
Запись всего этого Теркий переслал на 'Донар' и Деку. Что в определенной мере дарило надежду на то, что личности находящихся на борту Томиных родственников не были раскрыты.
Они даже не догадались, кто был на одном из уничтоженных кораблей. Видимо, поэтому и не искали выживших. Может, если бы знали, поступили бы совершенно по-иному и захватили Евину семью, как заложников, но...
Зная, что один из кораблей смог пробить заглушку и послать сообщение на крейсер нагов, постарались побыстрее убраться из сектора - открытое противостояние на данный момент было им не нужно.
С первым же... вторые сутки поисков преподнесли неожиданный подарок в виде аварийной капсулы с Ави на борту. Первоначально личность найденного ребенка идентифицировали по примотанным к нему одеялом, документам. Дальше уже корабельная лаборатория брала для тестирования кровь и делала сравнительный анализ с данными Томы, которые переслал со своего личного ассера Дек.
Теркий, молодец, решил воспользоваться наглостью белых и ими же объявленным полуофициальным противостоянием. В каком-то смысле произошедшая трагедия и ее освещение в средствах массовых информаций белыми развязала ему руки, как ни цинично это звучит.
Так вот, об использованных возможностях - как только центральная база Коалиции получила сообщение с 'Донара' о произошедшей трагедии, данав предпринял сразу несколько тактически верных шагов.
Капитан крейсера получил четкие указания устанавливать маячки на обнаруженных крупных обломках, а также подбирать все обнаруженные тела погибших. И уже меньше чем через сутки несколько грузовых кораблей в сопровождении тройки боевых крейсеров Коалиции вышли в заданной и расчищенной от обломков точки и принялись собирать останки.
Все действия, производимые силами Коалиции, тщательно записывались с нескольких точек, как в открытом космосе, так и в грузовых отделениях с уже заполнившим их печальным 'грузом'.
А еще через сутки, так называемые 'силы 'Освобождения' от лица народа - на скорую руку придуманные Теркием и его командой - взломав сеть и информационные потоки, распространили уже свой ролик с живым голосом в закадровом комментарии.
Основной упор делался на общечеловеческие ценности - отношение к личной свободе, правах и уважении к телам погибших. В общем, все то, что не предусматривали ни нынешние правительства, ни сотрудничество с Белыми, но ценится обычными людьми, еще не потерявшими веру в лучшие и собственные принципы.
Контраст в отношении к человечеству был продемонстрирован явственно. Возможно, кто-то посчитал бы кощунственным подобное использование подвернувшегося момента, но... если это спасет не одну жизнь...
Стоит сказать, что по закрытым каналам, координаты которых были продемонстрированы там же, в ролике, обращались не только простые люди. Несколько родовитых, небедных семей, слабо верящих в искренность своих так называемых союзников в отношении своего дальнейшего будущего, тоже попросили убежища. Причем их оказалось довольно большое число, в основном из тех, кто был мало повязан путами власти на родной планете.
Естественно все предоставленные данные беженцев были проверены-перепроверены, во избежание эксцессов, предательства и провокаций. Конечно, же находились и те, что с радостью и надеждой на лучшую участь передавали информацию Белым, но таких индивидов старались отловить и отсеять еще на первоначальных стадиях контакта, а потому не предоставляли ни разу сколько-нибудь значимой информации никому.
В общем, работа закипела с удвоенной силой. На базах еще больше удвоили усилия по завершению всей армады кораблей, а людей начали готовить к отлету и постепенно перемещать во временные лагеря перемещенцев.
Тихо, ночью под покровом тишины вывозя их из собственных домов. Никто не знал, за кем приедут в следующий раз. Все переселенцы были изначально предупреждены о необходимости быть готовым покинуть свой дом в любую минуту, а потому стоило заранее собрать 'тревожный чемоданчик' каждому. Вся операция занимала не более двадцати минут. Людей поднимали с постелей, давали возможность прихватить минимум из приготовленных вещей, быстро грузили в скрытые от посторонних глаз клайпы и все...
Так и получалось, что раз за разом соседи будущих беженцев неожиданно обнаруживали полное отсутствие тех, с кем бок о бок прожили не один год.
Такая работа с населением была кропотлива и хлопотна, но еще в начале кампании Коалиции пришлось отказаться от группового перемещения людей - несколько раз Белые находили точки сбора и устраивали массовые казни неповиновавшимся. Слишком часто находилась 'паршивая овца' предававшая соплеменников.
Обо всем этом Тома узнает позже, когда первое волнение пройдет и Дек сможет спокойно, не опасаясь за здоровье жены и будущих детей, рассказать все в подробностях. Собственно именно переживание за них и не позволило ему раскрыться раньше. Муж у Томы оказался основательным в этом вопросе.
Аргументируя своим нежеланием ее нервировать - а так бы оно и было - он требовал подтверждение каждому непроверенному факту. Уничтожили корабль - найдите останки. Нашли ребенка - сначала подтвердите родство, чтобы не дарить пустых надежд... и так во всем.
К сожалению, призрачную надежду на то, что Ева могла чудесным образом спастись и просто считаться без вести пропавшей, сохранить не удалось. Их так и нашли в разгерметизированном медблоке разрушенного корабля. Не пришедшего в сознание даже в момент смерти, Ицэ, подключенного к кокону регенератора, и Еву, мертвой хваткой вцепившуюся в его руку обвитую трубками.
Ее девочка с яркими глазами ушла одновременно вместе с мужем, ни на минуту не расставаясь. А Тома... нет, она не плакала - просто слезы почему-то сами по себе скатывались по щекам; просматривала кадры первоначального осмотра найденного обломка, на удивление почти не покореженного, а как будто оторванного целым куском. Они казались ей такими... живыми, Евино платье, по подолу прижатое каким-то упавшим прибором, не давало подняться телу и парить в невесомости. Та так и сидела, положив голову на колени мужу и обхватив их рукой. Казалось, пройди вечность, а представшая картинка не изменится.
По всему выходило, что дочка пришла к нему еще до взрыва и Ави отправила дрейфовать в капсуле раньше. Что тому послужило - предчувствие или... что 'или'? Тома терялась в догадках.
Все следующие сутки ее мучил этот вопрос. Как ее дочь смогла предвидеть подобную ситуацию и попытаться спасти Ави. И если у нее действительно было какое-то озарение свыше, то почему тогда ушла с 'Донара' - места, где они были бы в целости и безопасности?
В голове от всего этого уже была настоящая каша, а ответа все так и не находилось. Дек молчал. Поддерживал, успокаивал, контролировал дневной режим и... молчал. Будто знал ответ и лишь ждал, когда она сама к нему придет.
Она и пришла. Вернее, ей по голове настучали и она пришла... Если еще точнее, у Ока и ее виртуальной секретарши оказалось менее ангельское терпение, нежели у мужа, вот Янана ей по мозгам следующим утром больно постучала - типа 'можно войти?' - а потом уж, после разрешения развернулась во всю свою змеиную натуру.
Судя по архиву Ока, в Томином роду уже были прецеденты предвидения. Обычно вестниками становились женщины рода не прошедшие окончательную мутацию, после какого-то сильно потрясения.
Исследования, проведенные тогда нагами, показывали, что каждый раз происходил всплеск в центральной нервной системе, который провоцировал - хотя бы на короткое время - работу на пределе своих возможностей высшей нервной деятельности.
Естественно такое напряжение не проходило для исследуемых даром - начинались небольшие изменения в мозговой деятельности, перестройка и чаще всего результатом всего этого становилось именно предвидение.
В Евином случае толчком могло послужить сразу два фактора - попытка внушения или же последовавшая за этим авария и состояние Ицэ. А может, и все факторы в совокупности дали подобный эффект. Но, все это так и не давало ответ на самый главный вопрос - почему?
Почему не 'Донар'? Почему не предупредила заранее остальных?
Еще одни сутки прошли как в тумане. Забота об Ави. Механические движения. Совещания и работа над делом с Деком. Все как в тумане. Тома чувствовала себя будто в коконе из ваты - мысли, звуки, движения... все приходило словно издалека.
Похороны... Дождя уже не было, но небо - оно все было темно-серым от туч. Грозовых, словно обещающих вскорости настоящее водное представление - с раскатами грома, ветвистыми молниями и ветром, сносящем все на своем пути - таким, который может быть только в горах.
В самом конце долины, у дальней стены горной гряды, за самым обычным древним каменным ограждением было кладбище. Усеянное каменными плитами - где-то хранящими в себе, как и ограда, тысячелетнюю память; где-то - относительно новыми, датируемыми прошлым веком.
Продолжительность жизни, уровень медицинских технологий и отсутствие войн позволяли нагам не спешить в последнее прибежище по окончанию своего жизненного пути.
Их хоронили вместе, отдавая дань последнему желанию быть рядом и в посмертии. Зеленная трава, после прошедшего дождя просто переливавшаяся изумрудными цветами вступала в диссонанс с двумя черными зевами, рядом стоящих, могил.
Наверное, ничто лучше, чем представшая картина, не могло показать противоположность двух таких стихий, как жизнь и смерть. Противоположность и с тоже время последовательность...
Тела, завернутые по старому обряду, в белые саваны. Огонь свечей, зажженных в память по умершим, что стояли у изголовий. И слова... Слова смотрителя из Храма о связи с Вселенной, круговороте и возрождении...
Она коснулась их лиц, покрытых тканью, прося прощения за то, что не уберегла; прощаясь с искренней любовью к ним и тихой просьбой к Вселенной о скором возвращении... В будущих потомках ее или Ави...
Глухой стук комьев, падающих вниз... страшные звуки. Они еще долго звучали в ее ушах. Не было сил сдвинуться с места, ноги как будто приросли к месту и не могли больше сделать ни шагу. Немногие наги, посетившие церемонию, уже давно ушли. Остались только она с мужем, да охрана, стоявшая невдалеке и пытавшаяся не слишком попадаться на глаза.
А она все смотрела. На свежие могилы. На ветер мелкой рябью гуляющий по траве. На одинокие забытые комочки земли, чем-то инородным смотрящимся в той же траве. На серое небо, без дождя, но все равно в тучах. На два ростка хвойных деревьев, так похожих на бабушкины туи из детства, что по традиции сажают у могилы родных. Здесь все делали по традиции. Даже ямы копали традиционно - то есть по старинке - лопатами. Могильщик у нагов - профессия уважаемая, а еще наследственная - абы кого к праху родных не подпустят.
Тома еще долго бы стояла так, не двигаясь с места. Она будто застыла изнутри и снаружи. Только руки Декхаса, лежащие у нее на плечах, дарили ощущение тепла, не позволяли забыть, что она все еще живая.
Они так и ушли - держась вместе. Муж медленно, ее безвольную, развернул спиной к могилам и повел, придерживая за плечи сзади и чуть, еле-еле, поглаживая большими пальцами неестественно ровную спину.
Поминальная трапеза длилась недолго. Собрались действительно самые близкие. Дети Дека, с которыми Тома в последнее время - как ни странно, - очень быстро нашла общий язык. Тэсках с родителями, которые - ей действительно так казалось, - искренне расстроились гибели Евы с мужем. Несколько хороших знакомых, с кем в последнее время удалось наладить добрые отношения и... и все.
Кушать Томе совсем не хотелось - и еда казалась пресной, и сок безвкусным и вообще... но, деваться-то было некуда. Беременность обеспечивала зверский аппетит, а Дек, словно чувствуя это, подкармливал.
Правда, вкусовые пристрастия в последнее время у нее стали резко меняться и скакать, что тот заяц, из стороны в сторону. То ей хотелось чего-то соленого со сладким, то кисленького с остреньким, а то и вообще - не пойми что и не пойми как приправлено.
Но он терпел. Только молча иногда вместо себя посылал кого-то из охраны среди ночи принести желаемое. При этом напоминая связь держать постоянно открытой. Оно и правильно - не раз уже было, что за время пути бедного посланца на кухню, Тамарина 'захотелка' менялась на совсем противоположный вариант.
Охрана же, наученная горьким опытом, не сдавалась и приходила обратно с обоими видами 'беременных захотелок' - вдруг опять вкусовые изменения крен дадут. Томе же в такие моменты было особенно стыдно и она, чтобы не обидеть никого, подбирала по вкусу и смешивала оба варианта в одной ей понятной последовательности.
А вот сейчас... осечка вышла. И ела она исключительно из собственной материнской ответственности - дети не должны по ее прихоти страдать.
Больше всего хотелось, чтобы все побыстрее закончилось. Чтобы все разошлись по домам, не мучая более своими скорбными лицами. Даже если скорбь эта искренна. Чтобы закончилась эта пытка едой и она с чистой совестью отодвинула от себя тарелку откинулась назад на стул. Уставшая спина, да и огромный живот не дают особого простора для маневра за столом.
Присутствующие словно чувствовали ее настроение, потому и уходили немного спешно иногда тревожно поглядывая на Тому. Только Тэсках задержался ненадолго - сообщил, что зайдет еще вечером о чем-то там поговорить.
Видимо, действительно Тамара выглядела немного не в адеквате, если даже друг коситься начал. Но и это прошло в ее мыслях как-то по касательной, констатируя факт, но не оставляя после себя серьезного следа в голове.
Что с ней творилось, Тома и сама не знала, но внутри - где-то действительно очень глубоко, - зрела уверенность в серьезности происходящего. Один Дек, подобно древнему Сфинксу, выражал полное спокойствие и хладнокровие.
Стоило Тэсу скрыться в дверном проеме, помог подняться ей из-за стола, подхватил крепко под локоток и повел в их комнаты, к Ави и ее суровым няньками.
Рядом с ней отогревалось сердце. Томе постоянно хотелось ее касаться. Нежных кругленьких, розоватых щечек. Морковного цвета кудряшек. Крохотных, с перетяжками на сгибах, пухленьких ручек. Ави была копией своей мамы, особенно когда спала и цвет глаз был не виден.
Что больше всего Тому радовало в этой ситуации - реакции мужа. Тот сам, с какой-то особо трепетной нежностью относился к девочке. И при любой возможности сам совсем был не против поняньчиться с крохой.
Нет, подгузники - альтернативу этим замечательным приспособлениям так и не придумали, все так же продолжая совершенствовать уже имеющееся, - не менял, конечно, но потаскать спящего ребенка на руках или покормить из специальной бутылочки... по лицу было видно, что происходящее доставляет ему особое удовольствие.
Возможно, он просто соскучился по маленьким детям и теперь догонял упущенное с Ави, но... Какая в сущности разница, в чем была причина, если следствием этого становится сближение Дека с Томиной внучкой.
Так случилось и в этот раз - как образцовые родители, они разделили между собой обязанности. Тома помыла внучку, переодела в чистенькое, цвета сирени, платьице и передала на руки мужу, стоящего уже наготове с бутылочкой полной детской смеси.
Тоже, кстати проблема была - для нее, как чистокровного человека пришлось разрабатывать новый состав. То, чем кормили наговских младенцев, не подходил ей изначально. То же касалось и детской одежды - все Авино 'приданное' погибло вместе с кораблем. И если одежду удалось приобрести у данавов (маленькие наги не контролируют обороты и одежда для младенцев была рассчитана для маленьких хвостиков, а не для ног), то с подгузниками было немного сложнее и связываться пришлось с магазинами Дардабуса, чтобы найти приемлемые варианты. В общем, хорошо, что все неурядицы закончились и удалось наладить поставки ежемесячных заказов.
После всего Тома с ног валилась от усталости, но не смогла заставить себя не смотреть на идиллию 'кормящий папа', а идти принимать ванную. Это было так....
Слезы удалось быстро вытереть рукой еще до того, как заметил бы Декхас. Хотя, она иногда сомневалась, есть ли что-нибудь, прошедшее мимо его зоркого взгляда.
В душе все еще было тоскливо. Только, после общения с внучкой, тоска эта была какая-то светлая. Нет, внутри все еще осталась горечь утраты, волевым решением задвинутая Тамарой глубоко, в самый дальний уголок души.
Она никогда не сможет забыть дочь, как и причину ее гибели. Но, есть еще близкие ей существа, которые требуют так же много ее душевного тепла.
Уже после душа, сидя в домашнем платье, удобно откинувшись спиной назад; на коленях у Декхаса, в кольце его рук, почувствовала, как его тело покидает напряжение, державшееся внутри все то время с момента сообщения о крушении кораблей.
- Я уже думал, ты никогда не вернешься, - теплое дыхание по чувствительной коже Томиной шеи, вызвало дрожь.
Они слишком давно не были вместе... И срок уже не подходе... Может если аккуратно.... Ей так нужно его тепло.
Тамара сама не осознала, когда первая потянулась к нему за поцелуем. Нежным. Ласковым. Таким... уютным что ли. Он, как всегда, хорошо ее чувствовал.
Ей не нужна была обжигающая страсть. Больше всего Томе сейчас хотелось утешения. Почувствовать себя действительно за той самой 'каменной стеной', о которой мечтает каждая женщина, даже самая независимая и самостоятельная.
Неожиданный стук в двери, не сказать чтобы застал их на самом интересном, но... на изюминке - точно. Они и забыли совсем, что Тэс обещался зайти. Потому натягивать и запахивать вещи приходилось на ходу, в большой спешке. Тома даже пару раз хихикнула, наблюдая за тем, как муж два раза почти упал, пытаясь одеть приспущенные брюки. Видимо, он был обескуражен не меньше нее, весь такой весь нагистый наг всегда и везде проявляющий чудеса гибкости и эквилибристики, практически дважды уронил себя на пол.
Тэсках минут пять еще после того, как его впустили, подозрительно присматривался к ним обоим. Сначала по очереди, потом вместе, скользя взглядом по лицам и что-то высматривая. Тамару же - скорее это нервное, - от его выражения лица еще больше смех разбирал.
Дек тоже давился смешками, только уже с них обоих. Оно и верно. Хихикающая Тома - еще полбеды, а вот Тэсках с каждым ее смешком, становящийся еще более сумрачным и подозрительным... Его можно понять - еще недавно, она была безутешна в своем горе, а тут... не иначе нервный срыв, если вообще не сдвиг по фазе. А если обратить еще внимание на то, что Дек тоже подозрительно весел... Впору звать охрану и проверять напитки, еду и воздух на содержание наркотических примесей.
- Что здесь происходит? - суровый тон и выражение 'строгого папочки', как будто он застал свою дочь-подростка и ее кавалера за чем-то подозрительным, вызвал у Томы новый приступ смеха - все же это нервное... наверное... нет, однозначно, да.
Дек тоже улыбнулся, но намного спокойнее. Правда, тоже посмотрел на жену немного обеспокоенно, но намного спокойнее, чем их поздний посетитель.
Детское кряхтение из открытого дверного проема соседней комнаты и похныкивание заставило Тамару пару раз глубоко вздохнуть, чтобы успокоиться.
- Ну вот, разбудили, - она дернула плечиком 'мол, виноватая я', - не обращай внимания Тэс, это мы так, - неопределенно покрутила, поднятым вверх, правым запястьем в воздухе, - о своем. Пойдем лучше, я тебя с внучкой познакомлю. Ты же ее еще ни разу не видел?
Наг замотал головой и последовал за ней. Ему самому было интересно взглянуть на человеческого младенца. Отличаются они чем-то от детенышей нагов или нет? Потом вспомнил, какой переполох уважаемый дан всея нагов и его жена устроили, в поисках необходимого для внучки, и заинтересовался еще больше. Потому как осознал - отличается и сильно.
Того, что произошло дальше не мог наверное предположить никто, кроме самой Вселенной. Тома ощутила это первой. Благословение Вселенной дало о себе знать в самый неожиданный момент - стоило черно-золотому нагу только войти в комнату. Вдруг, отчетливо пришло осознание того, что все время глубоко внутри скребло, мешало и не давало покоя, а еще - Тэс все же нашел свою пару и теперь вряд ли кто-то сможет выцарапать ее из его когтистых загребущих лап.
Она даже глазом не успела моргнуть, как дальний родственник - который по всей вероятности в будущем станет еще и близким родственником, - оказался возле колыбели в полной трансформации и с невменяемым взглядом. Хочется сказать, представший видок был тот еще.
- Кажется, мы нашли для Ави самую лучшую няньку, дорогая, да? - руки мужа крепко обняли ее талию и не дали подойти ближе к неадекватному в данный момент Тэскаху - Не надо. Не трогай их сейчас... Дай ему время. Он слишком долго ждал.
- Но... - Декхас все еще продолжал ее удерживать.
- То-о-ом, - от чуть прикушенной мочки внутри разом всколыхнулись все нереализованные недавние фантазии - вот, что он делает, а? - подходить к ним сейчас никак нельзя...
-Да, почему?! - шепотом возмущаться было сложно, но ей все же это как-то удалось провернуть.
- Потому, что он сейчас готов рвать любого, кто может являться гипотетической угрозой, - этот гад начал еще и кожу не шее сзади чуть прикусывать - совсем стыд потерял, детё же рядом! - я уж не говорю о гипотетическом сопернике.
Тома от такого заявления опешила. Она и угроза Ави - вещи несовместимые! Что за бред?! Вылиться во что-то большее ее праведному возмущению так и не дали:
- Ну, чего ты так бухтишь? - вопрошал муж, одновременно втягивая ее в их собственную спальню, - ничего он ей не сделает.
Втягивали ее по всем тактическим правилам ведения боя с беременными - аккуратно, но неумолимо. М-да. интересно, он подобный опыт на первой жене отрабатывал или у нагов есть какие-то курсы поведенческие для будущих папаш?
На месте все равно не сиделось, и Тома продолжала мерить комнату шагами, положив руку на чуть нывший легкой болью живот и кося глазом на дверной проем в детской. Оттуда пока не доносилось ни звука... Ну, почти - если не считать за таковой невнятное тихое шипение, которое нет-нет, да доносится иногда из смежной комнаты.
Все это ее очень нервировало. Оттого метания все ускорялись и ускорялись, а все попытки Дека словить ее в очередной 'пробежке' по маршруту окно-дверь не увенчались успехом. Может, глубоко внутри она и понимала, что ничего страшного Тэсках в принципе сотворить не может, но... И не надо никаких намеков на ему ревности - это не про нее!
Во-первых, откуда взрослому мужику ни разу не семейному знать, как обращаться с младенцами? А во вторых, что это за глупости - в конце концов! - по поводу этих вот 'гипотетических'? И в третьих - после потери Евы, она сама теперь готова трястись над собственной внучкой и оставлять надолго наедине с неадекватным нагом...
Последнюю мысль, что накрутила ее и без того взвинченное состояние, додумать не удалось - из детской раздался громкий хлопок неизвестного происхождения и Тома мухой кинулась туда, додумывая по дороге всякие ужасы.
В голове скорострельно проносилось разнообразное: от 'ну вот, я же говорила!' до 'дайте мне его за горло подержать, а лучше чем-нибудь пристукнуть!'
Черно-золотой был, действительно, застигнут 'на месте преступления' - на полу валялась распечатанная новенькая упаковка тех самых дефицитных (трудно доставаемых) подгузников, а Тэсках с немного смущенным видом собирал выпавшее из упаковки 'добро'.
- Я тут... хотел изучить, - когтистая рука покрутила зажатый между пальцами 'подопытный материал', - у нас не такие, а мне теперь очень надо знать, как пользоваться... Ну-у, и вообще...
Тома минуту хлопала глазами, а потом:
- Уведи меня отсюда, я этого не выдержу, - Декхасу второй раз повторять не надо было.
Правда, Тэскаха это не избавило от сурового взгляда прищуренных глаз. Чувствовалось - черно-золотого ждал не совсем приятный разговор.
***
В этот раз в их спальне было слишком много народу. Охрана, которой Декхас нагнал под завязку; Тэсках, прибывший уже со своей охраной и родителями; художник, Дек и Тома практически в неглиже с Ави на руках...
Впрочем, началось все с другого. Спустя сутки после знакомства Тэса со своей парой, Тамара готова была покусать всех. Тосковать и депрессировать ей не позволили, а спальня, казалось, превратилась в проходной двор.
Первым препятствием на пути к спокойной жизни был Тэс, который ни в какую не желал покидать их спальню. Вернее, не их - Авину. Выпереть его из смежной с их спальней комнаты наглого гада все же удалось, исключительно благодаря бойцовским способностям Томиного Черного Змея. Она его так и назвала 'мой Змей'. Муж, конечно, виду не подал, но по глазам было видно - нравится... очень нравится. То ли само словосочетание, то ли произнесенная интонация - не важно, но сам факт...
В общем, будущего близкого дальнего родственника удалось выпереть. К сожалению, ненадолго - ровно до следующего утра. Утром он явился уже не сам, да, с поддержкой - в виде собственных родителей и целым кагалом клановиков для дополнительной охраны.
То, что Дек умеет злобно шипеть Тома знала, но чтоб та-а-ак... Шансы Тэскаха заиметь Томиного мужа в союзники для будущего завоевания своей пары заметно снизились - приведенная охрана для Ави оказалась почти что оскорблением для дана всего Махлона.
Так что, Досс и Хесса смогли только издали понаблюдать за будущей невесткой (и это еще не факт!) и уйти не солоно хлебавши. Дальше события развивались скрытно и подозрительно - беременную Хранительницу, видимо, решили поберечь. Муж весь день злобно пыхтел. Потом пыхтел злорадно, а дальше, вообще, пошли радостные нотки в издаваемых звуках.
Вот это пыхтение в дальнейшем и привело в их комнаты всю ту вышеописанную ораву. Еще примерно сутки спальня и детская находилась в осадном положении. Декхас то появлялся ненадолго, то опять исчезал в неизвестном направлении. Каждый раз при появлении, целовал их обеих, успокаивал и улыбался. Улыбка была... впечатляющая. Томе от нее даже передернуть плечами хотелось, а в душе тихо грела мысль, что злобно-ехидная фантазия мужа в этот раз работала не против нее.
Хотя, чего уж там говорить, злопамятная нотка и у нее в мыслях проскакивала - Тэс ей, конечно, друг, но... мог бы и поделикатнее решать свои амурные вопросы. Особенно если эти самые вопросы касаются ее внучки.
Так вот, о художниках. Злобный Черный Змей - именно так, каждое слово с большой буквы! - свои сокровища просто так никому не отдает. Особенно зарвавшимся нагам, решившим умыкнуть кое-кого из 'сокровищницы' - читай семьи - заранее.
Декхас 'вдруг вспомнил', что так и не сделал одной важной вещи - послесвадебного нанесения изображения принадлежности к клану на кожу. Вообще, изначально решено было дождаться прибытия всей Томиной семьи и уж потом... Потом, по понятным причинам было не до того. Зато теперь Дек решил больше не ждать и нанести одним махом и Томе, и Ави изображение Огнёвой - той самой огненной особо ядовитой змейки, что как-то раз попробовала на вкус Тамарин указательный палец.
Наносить такое своеобразное тату нужно было на лопатку: правую - если рождался ребенок или, как Ави, появлялся в клане; левую - если вхождение в клан происходило уже взрослой особью посредством свадьбы.
Такое распределение объяснялось очень просто. С правой стороны указывалась принадлежность к клану исходящему, отмечая особые отношения со своими родными. Левосторонняя татуировка утверждала как бы на сердечную связь, что навсегда связывала через обретенную пару с новым домом. Если обе половинки пары были из одного клана - что было скорее правилом, чем исключением - тату все равно делалось, зеркально отображая символ клана с обеих сторон: после рождения и женитьбы.
Хорошая традиция, Тома бы даже сказала, правильная. Особенно, когда узнала некоторые нюансы. И понимая подоплеку мужниной ехидной улыбки, когда он сообщал новость будущему внучатому зятю.
Закавыка была в том, что после нанесения тату претендент на пару - если и был таковой - приобретал кучу дополнительных препятствий на пути воссоединения - приличия, определенные правила поведения и этикета по-наговски... Что уж говорить о удочеренном ребенке самого дана... Да, Тэскаху даже подгузник не дадут ей сменить без предварительной письменно засвидетельствованной договоренности и только в соответствии с регламентом прописанном в многовековых канонах.
Правда, не обошлось и без ответной ' мелкой пакости' с другой стороны. Тамаре, под давлением Тэскаховых родителей, решено было сделать две тату на обе лопатки - левая с огнёвкой - знаком клана Дека - и правая с черной ложнорогатой гадюкой (привет от черно-золотых!).
Декхас, как ни странно, особо не противился - свадьба состоялась, а то, что его жена приобрела дополнительные гарантии и защиты, было только плюсом по его мнению.
В общем, высокое собрание было в сборе - простите за каламбур! - Тома почти 'на все готовая' в шелковом халате, под которым кроме нижнего белья из одежды ничего не было... причин тянуть время больше не нашлось.
Спальня, временно переоборудованная в тату салон, претерпела изменения. Они, изменения основную обстановку не затрагивали, но специальный стол и аппаратура все же вносили свой диссонанс в общий интерьер.
Сытую, сонно сопящую Ави после недолгих колебаний и под давлением сильно несчастного взгляда черно-золотого отдали... ему же, Тэскаху. Пусть напоследок порадуется не регламентируемым вольностям.
Тамаре же пришлось с изяществом груженой баржи при поддержке мужа взбираться на стол. Через пять минут и бегемотных покатушек с бока на бок стало ясно - в лежачем положении - даже на боку - рисунок не нанести. Животс-с-с, да, диктовал свои условия.
Дек и в этот раз не подкачал, что-то смекнув и притащив откуда-то раритет - старинный большой резной стул с высокой спинкой и мягкой обивкой. Помог жене слезть с татуировочного 'ложа' и оседлать стул лицом к деревянной спинке, собственноручно оголив ее, не стула, спину до необходимого уровня и не более.
Проделал он все это с миной а-ля 'ты у меня само изящество, честно-честно'. Томе, конечно же, верилось слабо, но... кто ж в этом признается? Да и приятно было, что муж понимает ее неловкость и смущение из-за собственных увеличившихся габаритов.
Ей вообще, была удивительная вся эта ситуация. Удивительна и приятна. Прожить больше сорока лет и впервые ощутить действительно настоящую, поддержку... получать помощь и защиту не по просьбе, а исключительно по инициативе своей второй половины... Она, наверное, еще долго будет привыкать к этому и удивляться.
Его забота не давила, не нарушала какое-то особо личное пространство, где была только ее территория - нет. Все и всегда было вовремя и точно отмеряно, позволяющее чувствовать себя с ним одним целым и в то же время иметь маленький уголок чего-то своего. Казалось, образовавшаяся связь находится на метафизическом уровне - не позволяя постоянно чувствовать открыто чувства другого, но давая ощутить, что именно правильно и нужно для твоей половины в данную минуту.
Тамаре сложно это объяснить, подобрать правильные слова. Но, все было именно так - она не чувствовала никакого давления с его стороны... Правда, если это не касалось безопасности.
Именно поэтому можно было наблюдать такое количество охраны не только за дверью, но и внутри апартаментов. И это при том насколько Декхас ревностно относится к мужчинам находящимся рядом с ней. О полуголом виде вообще упоминать не стоит - даже в такой ситуации стоит на всех глазами зыркает и улыбается акульей улыбкой - мило до дрожи в коленках.
Приближающиеся роды словно заставляют инстинкты защитника трястись над ней и двойняшками все сильнее, с каждым днем все больше увеличивая охрану и негласное наблюдение. Была ли причиной такому поведению реальная угроза (Томе не высказанная) или же просто инстинкты брали свое, она не знала...
Но, догадывалась, что скорее, именно это понимание обостренного чувства опасности за своих близких, вызывало в ее муже что-то сродни мужской солидарности с Тэскахом и нежелание препятствовать нахождению охраны черно-золотых в их с Томой спальне.
Мысли на отвлеченные темы помогли ей абстрагироваться от щекочущих касаний к спине кисточкой - старый мастер умело наносил рисунок тем же способом, как делали это его предки века назад. Этим тату-искусством по-наговски его клан занимался изначально, тщательно оберегая свои секреты, одним из которых был полный состав красок втравливаемых в кожу, позволяющий рисунку сохранять яркость цветов, не искажаться, а словно расти вместе со своим хозяином.
Тома даже немного задремала, опираясь одной рукой на спинку стула, а второй держась за ладонь мужа, пока... Это оказалось действительно больно. Дек предупреждал, что из-за беременности нет никакой возможности ввести обезболивающие, способные нейтрализовать неприятные ощущения в момент нанесения на готовый рисунок вещества, втравливающего изображение в кожу.
В подробности она не вдавалась, но связано это было вроде бы с угрозой мутации еще не родившихся детей. Причину того, что безобидное даже для недавно рожденного младенца вещество, опасно для ребенка находящегося в утробе матери, никто не знал. Многочисленные испытания тоже ничего не давали. Так же как и попытки найти альтернативную замену этого лекарства с необходимыми предписаниями. Стоило применить что-либо другое - и у пациента то рисунок искажался, то неприятие самого препарата начиналось, а то и вообще вызывало бурную аллергическую реакцию на сочетание красок-закрепителя-обезболивающего.
Тома старалась не кричать, крепче стиснув зубы и боясь разбудить и напугать Ави своими воплями. Только иногда, когда сил терпеть уже не было с, крепко сжатых тонкой линией, губ иногда срывались приглушенные стоны. Ладонь же до того легонько перебиравшая пальцы мужа сжалась в кулак, причиняя родному существу, если и не боль, то наверняка не самые приятные ощущения. Ей даже каким-то невероятным образом удалось коготками поцарапать кожу на мужской руке, чувствуя как теплые капли стекают по их соединенным рукам на пол - лежащий внизу ковер стало неожиданно жалко.
В комнате повисла тишина, казалось, глаза всех присутствовавших были устремлены на нее и с каким-то немного маниакальным интересом наблюдали за Томой в ожидании: сдастся или нет? Такое внимание не просто нервировало - оно конкретно напрягало, но затуманенный болью мозг не позволял в данный момент правильно проанализировать ситуацию.
Боль накатывала на нее волнами - то утихая, то с новой силой начиная мучать тело. Ощущения, что со спины медленно и с особым садистским вкусом снимают кожу, не проходило. И сидеть на одном становилось совершенно невозможно. Не только потому, что казалось - начни она ходить и сможет отвлечься от боли.
Дети внутри устроили настоящую революцию и живот вообще ходуном ходил, перекашиваясь то в одну, то в другую сторону. Декхас, видимо и не такое видевший, будучи женатым первый раз, лицезрел пляски живота довольно спокойно, а вот Тэсках... Не женатому нагу, не имевшему опыта совместного проживания с беременными было... страшно.
Глаза у бедного мужчины медленно, но уверенно приобретали идеально круглую форму, плюя на все законы природы и основы врожденной физиологии. Во взгляде ужас увиденного уступал место панике. Складывалось впечатление, что любой неверный жест или резкий звук заставит черно-золотого нага сорваться с места и начать действовать. Неважно как - главное сам процесс и осознание, что хоть что-то делается.
У Томы даже на какое-то время боль отошла на второй план, а в голове начали мелькать мысли склоняющие ее: то ли забрать у этого неадеквата внучку; то ли попросить накапать ему успокоительного; то ли вообще, потребовать удалить из зала особо нервных и впечатлительных... Тэскаха от немедленных репрессий с ее стороны спасло только одно - выражение глаз Декхаса - мол, крепись - ты мужик! - которое она подсмотрела у мужа. Потому и сама подумала 'ладно, пусть живет'. Пытаясь совладать с собственной болью и ослабить хватку на Декхасовой руке. Получалось, честно говоря, плохо.
Вскоре боль начала отступать и на смену ей пришла усталость. Внутри зрело ощущение выжатого до самой последней капельки лимона. Вид, наверное, был под стать ощущениям, судя по бросаемым обеспокоенным взглядам Дека. Но она выдержала.
Больше всего ей сейчас хотелось хлопнуться на кровать и вырубиться до самого вечера, а еще лучше - до следующего утра, но... Наличие публики не вдохновляло. Ее Черный Змей бережно помог натянуть обратно на плечи халат, стараясь лишний раз не задевать разгоряченную кожу, и пересесть со стула на кровать. Не горбиться и принять гордую осанку удалось легче легкого - все еще немного раздраженная кожа доставляла на самые приятные ощущения от соприкосновения с тканью халата.
С Ави все прошло значительно проще и быстрее, что не могло не радовать. Пока Мастер менял кисти на другие и смешивал новые краски, Томиной внучке уже смазали соску легким снотворным. Уложили на, опять выдвинутый в центр комнаты, стол и начали покрывать оголенную спинку обезболивающим раствором, которым была смочена специальная губка, действующим избирательно и не влияющим на остальные рецепторы и нервные окончания.
Рисунок получился красивым - тонкие, четкие линии, яркие переливающиеся краски - просто ювелирная работа на таком крохотном тельце. Тамара не могла видеть свою спину после процедуры, потому с особой внимательностью наблюдала и за самим процессом, а потом и окончательный вариант.
Действительно, мастер своего дела. Огнёвка получилась словно живая - сложенное кольцами тельце переливалось всеми оттенками пламени, от бело-желтого до ярко-алого; кокетливо выглядывающих из-под них, хвостик; изящное изогнутая шейка и треугольная с золотистым отливом голова. Желтые с легкой прозеленью глаза и вытянутым в ниточку зрачком смотрели прямо на присутствующих. Очень внимательно и серьезно. А, немного оскаленная пасть с выдвинутым клычками однозначно заявляли насколько не поздоровится тому, кто даже только подумает нанести вред ее хозяйке.
Авиталь даже не проснулась ни разу. Сладко сопящую кроху аккуратно переодели во все чистое, сменив подгузник, и унесли в детскую. Тэс только тоскливо вздохнул, проводив глазами Дека с малышкой на руках.
Тома тоже немного волновалась за внучку, предварительные тесты показали, что ни на один из компонентов краски у девочки нет аллергической реакции, но Декхас еще прошлым вечером предупредил о том, что в составе закрепителя татуировки именно для ее внучки добавили один элемент - кровь Дека. Это было сделано из-за опасений ее нага об отсутствии у крохи родового бонуса - иммунитета на яд опасной змеи, которая так же являлась тотемом рода. Еще смешение их кровей поможет остальным воспринимать Тамарину внучку, кровной дочерью самого дана, что также дает дополнительные преимущества. Но, именно непредвиденных реакций или - не дай Вселенная! - отторжения Тома и боялась. Первые часы покажут, как все прошло.
В комнату, вслед за даном шмыгнул один из приближенных нагов - врач, что будет вести наблюдение и... Тэс, с потемневшими от ревности глазами. Хорошо еще хватило ума оглянуться на Тамару и взглядом спросить разрешения.
И она дала. Две няньки всегда лучше, чем одна. Врач присмотрит за Ави, а Тэс... присмотрит за доктором. Нет-нет, причин для неверия к словам и действиям пожилого нага не было, но... доверяй, но проверяй. Уж пусть лучше Тома перебдит, чем недобдит в такой ситуации. Учитывая недавние события, вполне разумные предосторожности... Или это уже она просто параноиком становится?
Тряхнула головой, выплывая из задумчивости, и понимает, что все еще только начинается - родители Тэса (на земле бы их назвали будущими сватами, наверное) будут медленно и со вкусом выедать вместе с Тамариным мозгом, печень и другие внутренности, только бы добиться послаблений в общении сына с будущей невесткой. Хотя, 'общение' - на данном этапе - слишком громкое слово.
Будущие кандидаты на близкое родство, казавшиеся при первой встречи такими милыми людьми - тьфу ты, нагами! - смотрели теперь на Тому с такой алчностью в глазах, что захотелось отшатнуться. Чего ей стоило удержаться, чтобы хоть один шаг назад не сделать, не передать словами. Слава Вселенной, до перебрасываниями слов не дошли, успели только устроить обоюдную перестрелку глазами.
Потому что только-только вышедший муж был подхвачен под локоть и под его же насмешливым взглядом - еще и ехидничает, гад чешуйчатый! - выставлен в виде щита. Пусть с ними сам разбирается, а она поприсутствует. Слишком много событий для одного дня. Слишком она устала, да и двойняшки вели себя не очень спокойно - то пятками, то кулачками давая о себе знать. Размягчившаяся скорлупа хоть и защищала ее внутренние мышцы от болезненных ударов, но не до такой степени, чтобы не доставлять некоторые неприятные ощущения.
Охраны в спальне поубавилось. Просто часть из них переместилась в детскую - все же национальное достояние... второе по счету. Первая, как оказалась, Тома. Кандидатка в Хранительницы не зная о важности собственной персоны продолжала сладко сопеть у себя в кроватке под аккомпанемент тихого угрожающего шепота тоже еще одного кандидата, теперь уже на роль ее мужа. Звуки из открытого дверного проема доносились довольно четкие, но прислушиваться ко всему этому Томе было откровенно лень. Хотелось просто приткнуться рядом на каком-нибудь диванчике с мужем на пару и не отсвечивать.
Стол на пару с мастером тоже исчез, и сейчас его - стола, не мастера - место занял другой - большой чайный, который шустро сервировали слуги из кухни чайничками с горячей водой, заварниками с чаем, розетками с вареньем (причем иногда совершенно непонятного цвета и происхождения - для Томы, по крайней мере). Вокруг расставлялись блюдца, чашки; звенели белого метала с узорчатыми ручками ложечки; белоснежные, почти хрустящие - будто накрахмаленные - салфетки аккуратно размещались на коленях... Надвигалось Большое Чаепитие.
Вот она - 'встреча в верхах'. Во времена Томиной бабушки, чтобы обсудить насущные дела родители уже просватанных жениха и невесты, в первую встречу достаточно было просто накрыть стол в стиле ' чем богаты', обменяться приготовленными заранее традиционными подарками - мужчинам дарили нарядные рубашки, женщинам по отрезу ткани. Посреди стола водружалась принесенная будущими родственниками круглая паляница хлеба и все... Дружно садились за стол, потребляли то самое 'чем богаты' (обычно от этого 'чем' столы ломились, потому как ни одна хозяйка не хотела выглядеть в глазах будущих сватов неумёхой) и распределяли свадебные хлопоты между собой да где жить молодым...
Здесь же... Кажется, если бы не проведенные ранее процедуры татуировочные все было бы намного... нет, не хуже, но церемоннее что ли. Потому Тома не роптала и молчала. Пусть уж так, чем вести подобные разговоры одетыми в неудобную церемониальную одежду, умостив свой зад в подобие трона в зале приемов, строго следуя регламенту.
В общем, пословица 'все, что не делается - к лучшему' в действии. И таким исходом, казалось, были довольны все. Впрочем, удивляться не приходилось.
***
Иногда, Томе казалось, что это никогда не закончится. Ну, вот все эти непонятные в ее жизни ситуации. А еще она не понимала, за что с ней так? Жизнь то наказывает ее, то награждает... и опять наказывает и награждает, и снова здорово! Кошмар!
Посиделки с родителями Тэса и с ним самим -черно-золотой тоже позже присоединился - прошли вполне успешно и к удовольствию обеих сторон. Ни Дек, ни Тома так уж сильно терроризировать его не хотели и потому старались максимально возможно облегчить то, что ни отменить, ни обойти не возможно. Спрашивается, зачем тогда сами себе такие проблемы создали? Вроде мелкие пакости ближнему своему таких мучений не стоят.
Все просто - статус, статус и еще раз статус, чтоб ему пусто было! Он многое дает, но и ко многому обязывает. Даже, если ты еще совсем младенец. А еще защита, которую он дает. Правда, на одну, не учтенную регламентом, уступку им с мужем пойти пришлось. Тэс не оставил другого выбора, шантажист чешуйчатый. Смог-таки добиться двух часов для общения с будущей невестой. 'Общение' решили проводить на улице под усиленной охранной, совмещая приятное с полезным: Тэсу - возможность побыть рядом с парой, Ави - прогулка на свежем воздухе.
И, честно говоря, если бы не беременность и тяжелый день, Тома хорошенько близкого дальнего родственника оттаскала бы за ухо за наглость. Но, это уже в прошлом.
Разошлись поздно, глубоко за полночь, и Дек решил не беспокоить никого, оставив неубранную посуду там же на столике в расчете, что утром все будет убрано. Тома была настолько измучена, что просто спала на ходу и была совершенно безразлична к сотворенному бардаку в собственной комнате.
Технике же данные приборы и сервиз не доверишь - семейное раритетное серебро и старинный данавский фарфор, дата изготовления которых исчисляется не одним веком, и поручить их перемещение бездушному автомату... Да управляющий трясется над этой посудой, как над святой реликвией - была бы возможность бил бы поклоны в глубоком почтении перед 'прожитыми' годами. А уже если что случится - не дай Вселенная! - он их с мужем сам съест, несмотря на все статусы, и не подавится.
В чем-то Тома его понимала - каждая деталь сих столовых принадлежностей была практически произведением искусства, но... Она не была настолько привязана к материальному. Хотя-а-а, возможно все дело в том, что данное материальное не имело к истории ее семьи никакого отношения.
В общем, все это не важно. Не убрали и все оставили все на завтра. 'Завтра' наступило раньше, чем хотелось бы. Спать хотелось неимоверно, и Тома решила немного пофилонить и поваляться в постели подольше. Дек не возражал, только предупредив о том, что заглянет Тэс и заберет Ави для оговоренного 'общения' в садовом парке на заднем дворе и что должны заглянуть кухонные работники и прибраться после вчерашнего 'разгульного' чаепития, поцеловал в ее мягкую, теплую щечку со следом от подушки и довольно бодро удалился.
Прихода означенных персон она не боялась - еще с вечера налюбовавшись на собственные лопатки (да-да, женское любопытство неистребимо и никакая усталость его не сломит!), переоделась в более удобную брючную пижаму из, чем-то похожей на земной хлопок, ткани, сменив ею не совсем скромный халат. Так что опасаться за собственную честь ее бегемото-образной фигуре в скрывающей четкие очертания одежде для сна не стоило.
Недолгое пребывание, сопровождаемое приглушенным шебуршанием, Тэскаха прошло где-то на грани сознания. Тома только нос высунула из-под легкого теплого одеяла, чтобы посмотреть 'кто посмел', так сказать.
Тот, выставив руки ладонями вперед, мол, 'ухожу, уже ухожу!', бочком просочился в детскую, чтобы уже через несколько минут так же тихо пробраться на цыпочках обратно к входной двери. Тома только сонным глазом его проводила.
Второй раз ее разбудил тихий шорох, а подсознательное понимание, что издает его кто-то из чужих, заставил мгновенно проснуться и постараться незаметно открыть глаза, чтобы понять, кто именно приник в столь тщательно охраняемые покои.
Униформа присутствующих четверых совсем молодых нагов была ей знакома и тут, наверное следовало бы облегчённо вздохнуть (особенно помня оставленный вечером бардак), но... Действия их как раз сильно напрягали - уборкой посуды там и не пахло.
Наги как-то слишком беспорядочно метались по комнатам, проверяя окна, двери, пытаясь сдвинуть какую-то мебель, бегая вдоль стен и что-то проверяя. Тома даже на локтях приподнялась, чтобы получше рассмотреть, что собственно происходит. У них рЭволюция и верные подданные спасают 'свою королеву' от черни? Что за спешка?
Неожиданно пробегавший мимо столика парень зацепил тонкостенную чашку, та звякнула о блюдце, а Тома недовольно рыкнула. Еще не хватало, чтобы эти идиоты что-то сейчас разбили.
Зря, наверное, она это сделала - мечущиеся, после ее тихого рыка замерли кто где, как в 'море волнуется раз', и уставились на нее совсем испуганными глазами.
'Господи, да они же совсем дети!' - она присмотрелась повнимательнее. Ну да, подростки совсем.
Осознание, что на кухне используют детский труд, родило еще один рык в груди, а бедный молодняк только что осиновым листом не затрясся. Как же это мимо ее глаз прошло? Ну, она Деку устроит!
Минут пять злобно пыхтела, представляя, что сотворит с мужем. Потом все же здравый смысл взял верх, и было решено, прежде чем репрессировать некоторых - или точнее сказать 'прессовать'? - стоит разобраться, как на самом деле обстоят дела. Уж больно мало подходили, конкретно эти молодые наги, на заморенных голодом бесправных сотрудников общепита.
Разобралась. До сих пор в ступоре. Наверное, такое могло случиться только с ней. По крайней мере, после знакомства с нагами. Воровать - воровали. Покушаться - покушались. И даже два раза из трёх почти успешно. Но вот, чтоб та-а-ак...
Молодняк не даром шугался рыков, метался по комнате и вообще не слабо реагировал на любое ее телодвижение. Если бы Тома, кого-то взяла в заложники, она бы тоже нервничала, причем сильно.
В общем, да, ее взяли в заложники, о чем и сообщили сначала ей, а потом и охране за дверью. Уведомили, да. Что после этого началось... Все топают, кричат, дверь выносят - дети-похитители истерически покрикивают и глазами на Тому в ступоре смотрят. Они даже заволновались, чтоб чего-то не того с ней не случилось - в положении все-таки и вообще... А Тамара сама сидели и не знала: то ли плакать, то ли смеяться.
Кто-то скажет 'зачем такая охрана, если она ничего не может предотвратить' и... окажется не совсем прав. Невозможно подозревать весь, несколько раз проверенный, персонал, проработавший уже не один год на службе и зарекомендовавший себя с хорошей стороны. Если всех подозревать - и паранойю-то заработать не долго.
Ребята действительно работали на кухне уже года три как. Веселые, улыбчивые и... какие-то несуразные что ли. Тома еще раз внимательно присмотрелась к собственным пленителям. И поняла, что ничего не поняла. Причину своего поступка они не высказывали, но это и не важно - начнут выдвигать требования, сразу станет ясно, в чем проблема... Непонятливость ее исходила из абсурдности ситуации.
Они не казались ей глупцами и уж тем более не являлись садистами. После того, как Томе объявили о новом статусе, отпустили в ванную комнату привести себя в порядок, помогли устроиться с удобством и даже позволили самой оформить в автомате заказ на пищу.
В общем, вели себя очень корректно. Они даже почти выполнили свою работу из-за которой и я вились изначально - убрали грязную посуду на специальные тележки и отодвинули к двери, подальше от глаз глубокобеременной Тамары.
Ступор, кстати, пропал где-то на средине ее завтрака, давая серой массе быстрее развивать мозговую деятельность, шевелиться, не отвлекаясь на стресс.
Страха не было, ну вот вообще. То ли это у нее такой беременно-обязательственный бзик пошёл, то ли просто устала бояться, то ли не чувствовала никакой угрозы с их стороны... Но, факт - даже чувства легкого опасения не присутствовало.
А вот жалость к своим так называемым тюремщикам была, да. Даже думать не хотелось, что с ними Дек сделает, когда доберется. И даже не за то, что они в потенциале могли с ней и детьми сделать, а за то, что заставили его сейчас переживать. Да, 'думать не хотелось' - это вообще сложно было делать под звуковое сопровождение из-за входной двери с ярким и четким озвучиванием ее мужа всех 'призов и радостей жизни' для этих мальчишек.
Змей довольно резво прискакал к дверям спальни, как только охрана ему сообщила о произошедшем. Хотя Томе казалось, что он неладное почувствовал еще раньше. Кстати, охрану Тамаре тоже жалко было. Это им еще повезло, что Тэс забрал Ави на свое выстраданное 'общение'. А то были там сейчас под дверями не один злой власть имущий наг, а целых два. В общем, как говорила Томина бабушка 'полный алес капут'. Молодняку и охране, да.
Четверо подростков долго спорили шепотом в дальнем от нее углу, совсем позабыв о пленнице и совершенно не боясь ее. Не бывалая беспечность. То ли они априори думали, что женщины (а особенно пленницы) не способны на подлый, коварный удар по темечку сзади; то ли, наоборот, слишком продуманные - брали в расчет ее нынешнюю грузоподъемность и габариты, а значит, невозможность бесшумно подкрасться (что в принципе, было недалеко от истины); то ли вообще вся эта их выходка была спонтанна и они теперь слишком увлечены собственными разборками, чтобы отвлекаться еще на что-то...
Последнее предположение оказалось самым верным.
Эти... четверо поварят, которые с детства мечтали попасть в ученики на кухню знаменитого Шасса, повара самого дана, были дальними родственниками сразу трёх семей из Зелёных, что завязли в незаконной деятельности по самые свои макушки и уже несколько месяцев коротали время на одном из спутников планеты, работая на благо Родины, так сказать.
Так вот, разговоры о 'несправедливости' к родственникам слышанные ими не раз в разговорах старших родственников, а о причине той самой дановской кары - нет. Никто из взрослых, при чьих разговорах они присутствовали, даже не удосужился посвятить в произошедшую историю. И это тоже в какой-то мере было понятно - кому нравиться рассказывать о предательстве и уголовщине собственной родни? Это не то, чем гордятся и хвалятся. И уж тем более не рассказывают об этом детям в таком взрывном возрасте - вдруг кому-то из них взбредет в голову пойти по стопам?
В общем, так и оказалось, что в головах этих четверых отложилась мысль о 'несчастных родственниках незаслуженно обвиненых даном'. Подростковый максимализм вопиял к справедливости и требовал выхода. А тут такая представившаяся возможность оказаться в одном помещении с Хранительницей и без охраны... подарок просто. Хорошо еще до чего-то похуже не додумались.
Результат - она в заложниках и на собственной кровати, они вроде как почти что герои-освободители в ее комнате и злющий Дек под дверью. Не самый хороший расклад для парней - ее мужа как раз устроил бы иной вариант: они за дверью, а Тома у него в заложниках на их семейной кровати.
Вполне ожидаемо, что эти четверо - не много, не мало! - потребовали выпустить невинно покаранных родственников. Кажется, численность клана Зеленых в скором времени еще больше подсократится.
В первые пару минут, после высказанного вслух ультиматума Черному змею, они даже горделиво улыбались друг другу... минут пять так. Пока Дек в приступе ярости не пообещал за дерзость клану Зеленых полное истребление. Ну вот, о чем она и говорила.
Скользнувшая на юных лицах уверенность быстро сменилась мертвенной бледностью от осознания совершенной собственной глупости. Бледность в исполнении представителей клана Зеленных - отдельный номер. Все оттенки светло-зеленного резко потускнели, приобретая сероватый отлив - кошмарное зрелище. В голове сразу возникают нездоровые ассоциации с мертвецами.
Тамара тоже от такого взбледнула - токсикоза у нее хоть и не было, но стошнить ее от такого зрелища да при богатом воображении вполне могло.
Что делать дальше не самые умные представители рода Зеленных Змей не знали. Более того осознание совершенной собственной глупости и масштабов ее последствий заставил всех четверых ужаснуться.
Дошло!
Тома бы даже может им в чем-то и помогла, но... она никак не могла понять, что именно идет не так. Что доставляет ей особый дискомфорт? Вроде помыта-одета-накормлена... даже ни разу никем не привязана, расположена вполне удобно. А все равно умоститься нормально не может.
Так и сидела, наполовину погрузившись в себя, не обращая внимания на подростковое блеяние, мужнин рык и постоянный топот ног то ли охраны, то ли службы спецподразделения...
Плюнула на все и решила немного пообщаться с Оком. Оно умное, может чего и подскажет. Опять же она по своей 'секретарше' жуть как соскучилась.
Не зря. Нет, не 'плевалась' не зря, а решила пообщаться. Янана встретила Тому во всеоружии - на голове медицинская шапочка в ромашках и медвежатах, на морде медицинская же повязка с нарисованными красными, пухленькими губами; опять же очочки змеевские 'плюс-минус' на носе над повязкой торчат; хвост выстукивает на мозаичном полу что-то бравурное... В общем, впечатлило.
- А-а-а, ты чего? - нащупав позади стул, аккуратно присела - виртуал виртуалом, а беременный вид даже там сохранялся.
- Я-а-а? Это я-а-а чего-с-с-?! - повязка глушила звук и совершенно смазывала эффект грозности произнесенной фразы, - Ты с-с-себя видела?!
- Ну-у-у, - Тома все еще не понимала, в чем ее обвиняют.
- Ладно, неважно-с-с, - змеиный хвост обреченно махнул, мол, что с нее взять, - муж твой очень настойчиво просил передать сообщение, а с остальным, - еще один пристальный взгляд на Тамару, - скоро сама разберешьс-с-ся...
Неожиданный поворот, но сообщение оказалось действительно дельным. Их с Декхасом комнаты, на самом деле, была этакой крепостью в крепости. По крайней мере, уровнем технической защиты и толщиной стен совсем не уступали. Потому никто даже не пытался штурмовать помещения - бесполезно.
Но, Дек не был бы Глав Гадом, если бы закрыл себя и семью в мышеловке и не оставил путей для отступления. Был тайный ход, о котором знали только двое - Декхас и его жена. Дверь в него открыть могли только они, а месторасположение входа было достаточно хорошо спрятано, если до сих пор никто ни из близких, ни из посторонних не знал где он. Что уж говорить о зеленных юнцах, небрежно и поверхностно проверивших комнаты на тайные ходы и так ничего не нашедших?
Вот Дек и попытался оставить через свой мини-ас в Оке сообщение-просьбу отвлечь горе-преступников подольше и подальше от потайной двери, чтобы группа захвата с ним во главе смогла войти без ненужных жертв.
Тома даже обрадовалась подобной просьбе - все же парней, несмотря на их глупость, было жалко и не хотелось бы, чтобы кто-то из них сильно пострадал. Итак в ближайшее время ожидает их незавидная участь. То, что все четверо не сделали ей ничего плохого - не дает им права на надежду, что произошедшее спустят на тормозах.
Покушение на семью дана - готовый смертный приговор. И скидок на глупость и молодой возраст никто делать не будет - они достаточно взрослые для того, чтобы отвечать за собственные действия и поступки.
Тома еще минут пять сидела, болтая со Змейкой на свои девчачьи темы, пока Янана не вскинула голову, приоткрыв пасть, словно к чему-то прислушиваясь-принюхиваясь, и не начала ее выпроваживать.
- Иди-иди, - кончик хвоста подталкивал ее к выходу из виртуального кабинета, - теперь тебе уже точно пора.
Почему 'теперь' и 'точно' Тома узнала немногим позже, когда выпала из собственного транса на собственной кровати. Посидела несколько минут, поднялась на коленях подползти к прикроватной тумбочке - попить воды и... почувствовала, как что-то хлюпнуло и между ног, на кровати, начало расползаться мокрое пятно, а спину, ниже поясницы, начало неприятно тянуть. Янана оказалась права - ей не просто было пора, она катастрофически не успевала.
Осознание того, что она заперта в четырех стенах с ничего не понимающими в акушерстве малолетками, как обухом по голове. Надо срочно отвлекать их внимание на себя и дать мужу возможности добраться до нее раньше, чем она тут сойдет с ума от нервов. О чем там говорилось? Отвлечь? Запросто! Это будет даже легче, чем кто-либо думает. Ей даже напрягаться не придется.
Первый болезненный спазм, пронзивший живот, пришел через минут десять после отхода околоплодных вод. Очумевшие Зеленые, поначалу ничего не понявшие 'а что собственно происходит?', теперь носились по комнате в легкой панике, пытаясь сообразить, что делать.
После Томиной тирады и предоставленного под нос всем четверым свидетельства в виде намокшей простыни и матраца, преступников можно было брать тепленькими. Лица же отчетливо выражали мысль о том насколько они 'рады' своей идее о заложниках.
Естественно суета в комнате не прошла мимо тех, кто находился по ту сторону входных дверей. В коридоре в момент все пришло в движение. Кто-то даже пытался выбить дверь, но на эту мелочь уже никто не обращал внимания - четверо молодых нагов с ужасом смотрели на Тамару и... выполняли выдаваемые ею четкие указания.
Ну что? Ее попросили? Отвлекла. И кажется, даже лучше, чем от нее ожидали. Нет, в поначалу она тоже перепугалась от того, что роды начались, а специалиста рядом нет; потом испугалась еще больше - перепуганный молодняк мог таких бед натворить... в общем, пришлось срочно засовывать свой страх подальше и брать контроль над ситуацией в свои руки. Шутки закончились - собственными детьми она рисковать была не намерена.
А с Янаной она еще поговорит - причины ее 'мед-маскарада' становились вполне понятными, но умалчивание - обидным донельзя. Вот поэтому и стоило договориться с собственным подсознанием, соединенным с Оком, о своевременности подачи необходимой информации. Это ж надо такое - не дать знать, что схватки начинаются!
Захват прошел как по нотам - 'без шуму и пыли'. Группа захвата из шести нагов появилась из детской совершенно незаметно. Вот никого еще нет, а потом мальчишек уже дружно вяжут на полу, аккуратно складывая под стеночкой. Тамара даже порадовалась, что все прошло быстро и без кровопролития. Судьбы ее горе-захватчиков на данный момент заботили мало, как бы это эгоистично не звучало - роды были важнее. Но, все же не хотелось наживать себе новых врагов в лице родителей недорослей, да и хотелось, по большому счету, разобраться с тем, кто чем и кем недоволен, и по какой причине.
Все это промелькнуло в голове и... исчезло. Сейчас мысли занимало совершенно другое - чувства, вызванные появлением мужа.
От радости она даже - превозмогая боль от очередного приступа - распахнула объятия, ожидая, что муж поспешит к ней и поддержит. Но... Ошиблась. Дек вместо того, чтобы прийти в объятия собственной жёнушки, метнулся к входной двери. У Томы от такой несправедливости (или наглости?) дар речи пропал. Правда, ненадолго - обида стремительно начала проходить, как только в комнату ворвался семейный врач в компании медсестер и пары ассистентов, одной акушерки и тьмы тьмущей переносной аппаратуры.
Дек тоже уже присутствовал рядом, приобнимал за плечи, гладил по голове и все настойчиво повторял в ухо:
- Моя, никому не отдам... - эк его проняло, бедного.
Слышать подобное - жутко приятно. Только собственнические притязания были сейчас не совсем уместны - боль все более набирала обороты. Спазмы участились, сокращая время перерывов между ними...
А ей все сильнее хотелось вцепиться в одного конкретного нага за что придётся и рассказать в красках, как ей больно и кто в этом виноват.
За всей этой суетой она и не заметила, как вывели практически спелёнатых 'поварят' - только отметила факт их отсутствия. Дальше уже на мелочи отвлекаться не приходилось - все внимание было сосредоточенно на одном - скорее бы родить.
Это было странно и необычно, в чем-то даже жутко для ее, Томиного, человеческого сознания. Сначала, после установки и подключения всех приборов, датчиков и курр-инъекторов с гибкими иглами воткнутыми прямо в вены - свободно двигать конечностями не мешали, но определенный дискомфорт присутствовал - еще куда ни шло. Последние, кстати, те самые 'курр', автоматически вводил лекарства по заложенной заранее программе. Врач же по ходу ее переоблачения в медицинскую робу дотошно объяснял, что он делает и почему.
Подобная тактика Тамаре нравилась - однозначно успокаивало чёткое понимание, что происходит. А вот потом... потом ей начали в подробностях рассказывать поэтапно и в - иногда ненужных - подробностях, как вообще будут у нее проходить эти самые роды.
Нет, она, конечно же успела кое-что прочитать из необходимой литературы, да и Янана поделилась информацией. Но!!! Одно дело знать в теории и совсем другое испытать на себе.
Первое, что пришлось проделать, причем совершенно непроизвольно, полная трансформация, позволявшая организму пережить роды без особых потерь. Дек, видимо решил жену подобным образом поддержать, трансформируясь одновременно с ней - места в комнате, правда, стало не хватать.
Дальше дело пошло 'веселее' - начались потуги и Тома сжала мужнину лапищу до треска в костях, от всей своей широкой души стараясь передать таким образом всю гамму испытываемых ею чувств. Наг только поморщился немного.
В общем, лишний негатив она нашла куда перенаправить, еще бы врача заткнуть. Фразы типа 'плод покинул яйцевую оболочку', 'оболочка тонкая, стандартная такая, вполне нормальная пленочка' и 'Тхассия проследите, чтобы после рождения второго плода, послед с истончившимися оболочками вышел полностью и без разрывов, нам послеродовая горячка не нужна'. Как тут не обрадуешься продвинутости наговской аппаратуры и профессионально брошенному на тебя взгляду пожилой нагини - той самой акушерки.
Первой поспешила на свет показаться дочка. Сделала она это... экстремально. Стоило будущей маме хорошенько поднатужиться, как девочка практически пулей выскочила будто на приливной волне - врач еле успел ее словить и пробурчать что-то о 'не полностью отошедших околоплодных водах'.
Ребенка сразу же передали первой группе ассистентов с медсестрой, которые шустренько ту завернули в мягкую ткань, промокая излишки слизи с мокрого темно-рыжего вьющегося чубчика.
Тома даже на минуту замерла в ожидании - раздался тихий шлепок по коже и в комнате разразился детский, прямо-таки трубный, крик.
'Иерихонская труба, а не ребенок' - с облегчением подумалось 'молодой мамаше'. 'Молодой папаша' с неприкрытым благоговением смотрел на свою, так похожую на человеческую, дочь. На лице так и читалась неуверенность, чего ему больше всего в тот момент хотелось, остаться и поддержать жену или кинуться в другую часть комнаты и взять на руки собственную дочь.
Неуверенность, стоит отдать ему должное, длилась недолго - до новой схватки, что с еще большей силой скрутило женское тело. Она терпела, дышала, тужилась и думала, что это не кончится никогда.
Казалось, с начала родов прошла целая вечность. Думать о чем-то, кроме 'дыши-тужься' больше не получалось. И даже мысли о том, куда запропастился Тэс с ее, Томиной, внучкой, мелькнула и пропала, видимо в ожидании лучших, более спокойных времен.
Второй плод шёл тяжелее, и она уже не обращала внимания на комментаторские таланты врача, сосредоточившись на одном - ребенок. Чувствовала, что-то идет не так. Схватки становились слабее, медперсонал суетливее, а силы покидали ее все сильнее. В какой-то момент поняла - плевать. Плевать на себя и свои ощущения, собственные слабость и неуверенность - этот ребенок должен родиться и жить. Слишком многое ему пришлось пережить по вине глупости, а где-то и наивности своей непутёвой мамаши.
И она поднатужилась - напрягая мышцы живота; ощущая, как лопаются сосуды в глазах; как во рту от прокушенной изнутри щеки появляется металлический привкус крови; чувствуя, как тяжесть уходит и в животе появляется непривычная пустота...
Детский писк, пусть и не такой громкий, как сестринский, раздался под облегченные вздохи присутствовавших в помещении взрослых. Краем глаза еще удалось заметить черную маленькую чешую с серебристым кантом и змеиный хвостик, торчащий из-под молочного цвета пеленки.
Усталость навалилась сразу, голова откинулась назад и пришедшая слабость - до не проходящего тремора во всех мышцах, - не позволяла даже головой повернуть, чтобы взглянуть на родившихся малышей.
Дека врач быстро и непримиримо отодвинул в сторону, с удвоенной скоростью начав крутиться возле Томы, раздавать указания и что-то нажимать на сенсорных экранах приборов. На руках чувствовалась активация курр-инъекторов раз за разом впрыскивавших в вены препараты. Но, это было словно сквозь вату - вокруг все кружилось, а сознание очень быстро покидало ее тело.
Страшно не было. Даже если она умирает. Главное, что дети живы. Ее дети... Их дети. В ускользающем сознании даже на минуту не возникло сомнения в том, что о ее девочках и мальчике позаботятся с должным образом.
Окончательная пустота накрыла неожиданно, дав возможность зацепить краем глаза последней картинкой встревоженное лицо мужа. За него было обиднее всего - потерять второй раз собственную жену... Кого угодно может выбить из колеи, даже таких сильных личностей, как ее Декхас. Оставалось надеяться, что дети своим появлением удержат Томиного мужа от глупостей.
***
Везде пусто - и сверху, и снизу и по бокам... Висеть так, в 'нигде' совсем не хотелось. Ее деятельная натура в этом, так называемом, безвременьи не ощущала никакой усталости и слабости, зато волнения и тревоги за собственных близких было в избытке.
Так провисев еще минут пять, решила, что хуже не будет, если она начнет хоть куда-то двигаться, идти... В голову даже на минуту не приходила мысль, что отходить от точки обнаружения нельзя.
Какое-то седьмое чувство требовало не стоять на месте. И она пошла, периодически в голос пытаясь дозваться до Янаны.
Сложно идти в никуда из ниоткуда. Теряешь себя во времени в ощущениях. То кажется, что прошёл всего ничего. То, наоборот, в душе четкое ощущение многочасового перехода. Голос уже охрип звать свою собственную шизу - змейку.
Со временем все сильнее накатывала апатия, а в голове настойчивее билась мысль о том, что 'все напрасно', но... Иногда, в полной темноте ей чудились глаза. Змеиные. Золотистые с зелеными крапинками и узким зрачком. Его глаза.
И каждый раз, стоило их увидеть, желание бороться и надежда еще хоть раз увидеть из владельца, заставляла с ослиным упрямством переставлять ноги, двигаясь вперед в бессмысленное ничто.
Пусть это было глупо. Пусть недальновидно - вот так двигаться, не зная направления, не понимая куда, но... Иного решения у Томы не было. Ее не пугала больше внешняя пустота. Сложно бояться того, чего нет. Намного страшнее пустота внутренняя. Иногда ей даже казалось, что и ее тоже больше нет. И путь ее - всего лишь ступень на новый виток перерождения.
Сколько длилось это движение в пустоту Тамара не знала. Она просто шла. Было странно... чувствовать себя рисованным героем еще не созданной мультяшной реальности. Именно так в ее представлении выглядел ее нынешний 'поход'.
Словно ее оставили в этой реальности, и скоро чья-то большая рука отодвинет Тому в сторону, дорисует окружающий ее пейзаж - горы, зелень, дом; новых живых персонажей, что будут подымать руки, двигать ногами, следуя исключительно желанию создавшего их режиссера-кукловода. А в нарисованном небе две луны в форме змеиных глаз.
И так она живо их, глаза, представила, что даже показалось, будто они и в самом деле появились на горизонте. Казалось, она привлекла внимание этих двух небесных светил, и они стали стремительно к Томе приближаться, горя золотистым светом и увеличиваясь в размерах.
Мгновение и два золотисто-зеленных луча ее поглотили, накрыли с головой, заставили почувствовать, как она тает в их ласковом огне...
Вынырнула из вязкой пустоты Тамара резко. Вот еще она была неизвестно где, а вот... она уже не в рисованной - в своей собственной реальности. Лежит на их семейной кровати. Глаза открывались медленно, нехотя, требуя некоторых усилий. Та же проблема возникла при желании повернуть голову и осмотреться. Но все же свершить задуманное удалось. Хоть это и заняло какое-то время.
Рядом примостился муж, почему-то имеющий довольно измученный вид. Из детской звучало многоголосое агуканье - и взрослых, и детей. Причем не понятно, кому сей процесс больше всего удовольствия доставляло. Хотя, положа руку на сердце, сильнее всех гулила Ави, как самая старшая из малышни. Остальные оба два больше кряхтели да попискивали, чем полноценно 'разговаривали'.
Вселенная! Дети! Ее дети! Что ж это она все еще лежит?!
Дека будить совсем не хотелось - такой у него вид заморенный был, но узнать, что приключилось и сколько она вот так вот - бревном бесчувственным провалялась - было просто необходимо.
Оказалось, желать - еще не значит сделать. Поднять ослабевшую руку с первой попытки не удалось. Вторая, удавшаяся, тоже принесло мало пользы - пальцы только бессильно скользнули по мужниной щеке и упали всей ладошкой рядом с этой... змеиной мордой. Дек же и дальше продолжал безмятежно дрыхнуть - Тамарин сип-хрип, который она пыталась выдать за собственный голос, также был проигнорирован.
Спас ситуацию желудок (как ни странно) - громогласное бурчание прозвучало неожиданно громко, эхом разнося по комнате выражение своего недовольства. Змеиные глаза, что преследовали ее все это время в пустоте, неожиданно распахнулись... Секунду имели еще бессмысленное, сонное выражение, как бы удивляясь, что заставило их владельца проснуться; потом приобрели более осознанный вид, скользнули взглядом по ее лицу и...
Схватили ее в момент, еще, казалось, быстрее безвольное тело перетянули к себе на грудь, прижали так, что ребра затрещали:
- Больс-с-ше никогда так не делай-с-с, милая, не пугай меня больс-с-с-ше! - наг все еще продолжал ее укачивать, совершенно не обращая внимания на ее цыплячьи попытки освободиться хоть немного, - Ты же з-с-снаешь это чревато для окружающих-с-с.
- Есть хочу, - Тамаре все же удалось кое-как прохрипеть пару слов, - и пить.
Большего и не понадобилось. Муж сразу же отвлекся для ментального разговора через мини-ас, а Тома, наконец, смогла нормально оглянуться. Оказалось, лежала она все это время окруженная кольцами змеиного хвоста - Дек так и не трансформировался обратно, в более привычный человеку вид. И, судя по измученной морде лица, все это время так с ней и пролежал. Кстати, а сколько времени?
- И давно мы тут... - голос все же удалось прочистить, хоть и звучал он до сих пор слабо, - лежим?
- Боль-с-с-сше с-с-суток, - наг поудобнее устроился, опираясь на высокую спинку кровати спиной и подгребая к себе на - будем считать это коленями - Тому.
- И ты все это время...? - от нахлынувшей благодарности очень сильно захотелось прильнуть еще крепче к обнаженной, покрытой мелкими чешуинками, груди и потереться щекой - ну, чисто кошка, а не змейка.
- А что-с-с, - ее инициативу восприняли более чем благосклонно и еще крепче прижали к себе, - был повод для с-с-сомнений?
- Не было, - руки сами собой, чуть подрагивая, потянулись обнять за пояс любимого мужчину, - никаких... Расскажи мне о них.
Уточнять о ком речь, необходимости не возникло. Она бы очень хотела сейчас сорваться с места и умчаться в соседнюю комнату, но... Надо реально оценивать свои силы. А их, к сожалению, очень мало. Потому оставалось смириться с временными неудобствами в лице собственных беспомощности и слабости и набираться сил, чтобы хотя бы удержать в руках детей, когда ей их принесут. А в том, что принесут, Тома даже не сомневалась.
- С-с-самые лучшие-с-с дети в мире-с-с! - безапелляционность заявления даже заставила голову поднять, чтобы удостовериться - он это на полном серьезе, - Что? Я с-с-серьез-с-сно. Вс-с-ссе мои дети - с-с-с-амые лучшие в мире! Вне з-с-савис-с-симости от воз-с-срас-с-та, - немного хищная змеиная улыбка скользнула по лицу.
- Как-то мне уже страшно становится... - Тамара немного изменила положение, чтобы все время видеть его лицо, - за их будущих половинок.
- Нет, с-с-серьезно! Малыши, правда, чудесные, - счастливый взгляд мужa вызвал в ней такoй взрыв эмоций... - давай их побыс-с-стрее наз-с-совем, а?
- А ты не...?
- Без-с-с тебя? С-с-шутишь? - Дек сделал круглые от притворного удивления глаза, - Чтобы меня моя с-с-с-обс-с-ственная жена поедом ела вс-с-сю о-с-сставшую-с-сся жиз-с-снь?
- Дам в лоб, - Тома даже обиделась немного, мол, 'что он из нее изверга делает?'.
- Не с-с-сможешь, - ее Глав Гад ехидно улыбнулся, - с-с-с-иленок не хватит.
- Поем, и точно дам, - так же ехидно оскалилась она, - после этого точно хватит.
Потом в голове мелькнуло сразу насколько тревожных мыслей...
- С ними...? - закончить предложение ей не дали.
- Вс-с-се в порядке, - сбившиеся в кудрявый колтун после суточной отлёжки, волосы погладили когтистой ручищей, - никаких пос-с-с-следствий, кроме врожденного-с-с иммунитета к новому виру-с-ссу, у них нет. Врач с-с-сказ-с-сал, произ-с-сошедшие вчера было выз-с-свано с-с-сраз-с-су нес-с-сколькими факторами, одним из-с-с которых был стресс-с-с пос-с-ле с-с-смерти Евы и ее мужа.
- Ицэ, - слезы сами собой побежали по щекам - стоило только вспомнить, - его звали Ицэ.
- Дас-с-с, - вторая рука мужчины прошлась по ее щекам, вытирая мокрые следы, - прекращай, а то молоко-с-с пропадет-с-с. Ты же не хочешьс-с- ос-с-ставить детей-с-с голодными? У них с-с-скоро время второго завтрака.
Тома и сама вдруг осознала насколько тяжела, практически до болезненности, грудь. Но, других, еще более неприятных ощущений не присутствовало.
- Так, а... - ей хотелось спросить, как им удалось добиться того, чтобы за эти сутки не начались проблемы уже с самой грудью - молоком, перегоранием и прочей сопутствующей сей неприятный момент дрянью, - от того что столько времени детей не прикладывали к груди на кормление.
- Тебе масс-с-с-саж делали и с-с-с-цеживали молоко, чтобы детей из-с-с бутылочек мож-с-сно было покормить-с-с, - от такого заявления она даже опешила.
Как-то совершенно неудобно было от того факта, что ее бессознательную кто-то... лапал! С другой стороны, становилось сразу понятно, откуда такая жажда. Даже если ей ставили капельницы с физраствором - жидкости все равно недостаточно.
- К-к-кто? - от стыда даже заикаться начала. Щеки пылали и очень хотелось спрятать лицо у мужа на груди.
- Я, не переживай-с-с-с, - в голосе прорезались ревнивые нотки. Интересный поворот, - неужели ты думаешь-с-с, я поз-с-с-волил бы кому-то еще-с-с к тебе прикас-с-саться?!
Стыд и смущение резко сменились удивлением. Тамара еще раз посмотрела на него, более пристально. Точно, ревнует. Но... к кому? Минуту еще понаблюдав за ним, решила задать еще один интересующий ее вопрос:
- А что с теми 'поварятами'? - уже заканчивая предложение, поняла, к чему тут ревнивые нотки проснулись, и совершенно не верила, что ревнуют ее к тем четверым. У которых даже молоко на губах не обсохло!
Она присмотрелась к нему еще раз. Более внимательно. Было что-то такое, что заставило ее напрячься...
Дек, как правитель, вполне мог смягчить приговор недорослям за глупость по отношению к его положению, как властителя, но... Но, как мужчина, оставить безнаказанными какие либо посягательства к собственной жене... Нет, он для этого слишком большой собственник.
Что же такого за прошедшие сутки смогли учудить эти четверо, чтобы так его разозлить?
- Так, когда меня покормят? - попытка перевести разговор на другую тему не совсем удалась.
- Скоро, - чуть ослабнувшие объятия опять обручем сдавили в собственническом жесте ослабевшее тельце, - а потом и детей уже принесут...
Речь нага прервал стук в дверь. Минуту спустя, устроив Тому со всеми удобствами на кровати и обложив со всех сторон подушками, Декхас метнулся к двери. Открыл, минут пять поизучал стучавшего... вернее, стучавшую, как потом оказалось, и пропустил несчастную, немного дрожащую и нервно оглядывавшуюся на собственного правителя, нагиню с темно-вишневого цвета кожей в форме кухонной прислуги.
Уже потом, во время приема пищи, Декхас добровольно рассказал о допросе всей обслуги, особенно персонала кухни. В ходе которого выяснилось, что многие слышали возмущения и бахвальства тех самых четверых по отношению к дану, но не сообщали об это службе безопасности из нежелания испортить жизнь 'милым мальчикам'.
О том, что четверку идиотов тоже уже первоначально опросили и те сначала долго расписывали: кто, что и о чем говорил в клане, а потом имели глупость (и это уже не случайность, а клиника! Честное слово!) поначалу высказаться, что возмущавшиеся были совсем неправы, а потом... восхититься женой дана, как женщиной, к которой сложно не начать испытывать самых нежных чувств, мол, сильная личность и все такое.
И когда только успели разглядеть-то? Может они и хотели таким образом польстить главе своего народа, в надежде на послабление. Но, добились совершенно противоположной реакции. На что только рассчитывали? Одно слово дети... опасно глупые дети (причем не только для себя), которых никто не научил думать. Этот... ревнивец никогда не потерпит рядом даже мнимых противников.
Вступать в защиту этих недобандитов Тамаре совершенно не хотелось, потому как прекрасно понимала, подобные проступки всегда должны быть наказаны. Неважно, против кого было совершенно преступление - жены главы народа или любой другой женщины даже самого нищего клана.
Свои мозги другому не вложишь, и если эти четверо оболтусов за уже прожитые года не усвоили простых жизненных истин, продолжая игнорировать такое точное понятие - голова дадена им не только шапку носить, но и думать... В таком случае остается только один способ - получить необходимое понимание жизни и ее правил посредством наказания.
Правда, не всем это помогало, но... Тут уж ничего не поделаешь. Либо они учатся на собственных ошибках и меняют свой образ жизни, либо... в следующий раз вообще так уже может и не повезти. Хотя-я-я, положа руку на сердце, она уже сомневалась по поводу этого самого, который следующий. С другой стороны - клан зеленых за последнее время настолько проредили, что потеря еще четверых ее членов будет неприятной. А если учесть возраст горе-подельников - весьма ощутимым ударом по будущему клана.
По совести наказать их бы стоило по справедливости и согласно закону - отрицательных очков по этому делу набрали они прилично. По факту - справедливое наказание вбило бы серьезный клин между зелеными и даном.
Как в этом случае будет себя вести Декхас, она не знала, но уж точно ему не завидовала. Главное сейчас было донести до него свои размышления и не позволить наломать дров на почве ревности... Оставалась слабая надежда, что он все же уже далеко не мальчик и не будет действовать сгоряча, растеряв по пути ревности все свое коварное благоразумие. То, как Дек может вершить свои многоходовки, используя всех и вся, кто под руку попадется, Тома испытала на себе.
***
В этот день должно было состояться заседание суда сразу по нескольким делам, одним из которых было дело тех четверых. Больше месяца Декхас и Ко (команда следователей и представителей службы безопасности) под пристальным присмотром официально назначенного смотрителя от Зеленых 'копали' это дело, выискивая все новые подробности.
Стоит сказать, не всегда, нарытое радовало этого самого представителя. Судя по кислой мине, у него все чаще возникало желание: то ли 'закопать' добытые сведенья подальше и поглубже - уж больно не хорошо от них воняло; то ли вообще откреститься от собственного клана и примкнуть к какому-то другому, пусть и в качестве бедного родственника. К сожалению, дану просто так спустить на тормозах и не вступать в конфликт с Зелеными уже не получилось бы.
Тамара же с каждым днем, наоборот, все чаще благодарила Вселенную за тот состоявшийся, но так и не удавшийся захват. Впору было не наказывать, а благодарить тех самых мальчишек за их глупость. За время расследования количество чешуйчатых задниц на скамье подсудимых значительно прибавилось, а дело разделилось на два - захват заложника и антиправительственный заговор.
Некоторые представители Зеленных имели глупость остаться недовольными наказаниями своим сородичам за предательство и откровенную уголовщину. Причем настолько недовольными, чтобы допустить мысль о смене правящего рода. Естественно мысль эта пришла к ним не просто так, а вместе с энной суммой денег от (вот тут становится интереснее) группы 'друзей' из адитьи.
Планы, что у тех, что у других были грандиозны и вполне осуществимы. Хоть и имели разные конечные цели. Обе стороны были едины в одном - их мало интересовали те реки крови, что прольются, и возможные потери при развязывании фактически гражданской войны на поверхности Махлона, подвластных планетах и спутниках.
Наверняка адитьи понимали, что зеленых все-таки задавят - воспользовавшись помощью верных союзников-данавов. Но, потери уже будут - особенно в клане Черного Змея, - как и разрушенная инфраструктура и экономика. То есть, была большая вероятность возможности для адитьи безболезненно (для них) отхватить себе кусок посмачнее пока наги разбирались бы между собой. Это, конечно, было не то, что они так жаждали поначалу, но... тоже приличный кусок. А если еще немножко подумать... Эти хорьки недоделанные вполне могли попытаться провести очередную многоходовку.
На восстановление инфраструктуры и упрочнения влияния нагов вполне ушло бы много времени, которого в то же время вполне хватило бы для тех самых адитьи постепенно, шаг за шагом, искажением информации и фактов менять мировоззрения и мнения масс, в том числе и членов Совета Коалиции.
Глядишь, лет так через пятнадцать и массы истерично требовали бы совершено иного - поддержку адитьи и порицания нагов, окончательно забыв о том, что те самые 'благодетели' адитьи полтора десятка лет назад хотели и могли всех уничтожить. В общем, все это могло бы быть потом, а в ближайшем будущем...
Дел натворили бы немало, если бы... Если бы не те самые четверо идиотов, что любили подслушивать разговоры старших членов семьи, а наслушавшись мечтали о 'великой победе справедливости' и строили планы мести. Ниточка, за которую потянул Дек, оказалась не просто жирной - полноценным канатом, что смог привести к реальной, подтвержденной фактами, угрозе народу и планете.
Вдвойне приятно было от того, что в этот раз команде Томиного мужа все же удалось зацепиться и выйти на тех адитьи, кто все это время работал против сил Коалиции, сотрудничая с Белыми.
У нагов даже появилось парочка неоспоримых доказательств этого преступления. Держалось все это в строжайшем секрете, чтобы не спугнуть заговорщиков, но аккуратно по особым каналам уже велись переговоры с остальными членами Коалиции. Уж слишком крупная дичь плыла в силки охотников, и надо было действовать со всей осторожностью, чтобы она не сорвалась.
И хоть суд над преступниками должен был состояться местный, в рамках юрисдикции Махлона - Коалиция пока не имела никакого права начинать свое делопроизводство, но... Это всего лишь 'пока'.
В зале суда собрались представители всех рас входящих в Коалицию. Их присутствие имело под собой несколько целей: первое - удостовериться, в предоставляемых на суду, фактах лично; второе - своим присутствием подтвердить полноправность вынесенного приговора, каким бы он ни был... Ну и третье - на основании предоставленных фактов и вынесенного приговора решать выдвигать ли собственные обвинения в отношении преступивших закон нагов, а особенно их покровителей из числа адитьи или нет? Но, уже в Международный Суд Коалиционного Содружества - все-таки имело место быть угроза всей Коалиции и равновесию сил в ней.
Что касается попытки заражения нагов - здесь было не все однозначно, к Томиному сожалению. Факт попытки зафиксирован и однозначен, попытки захвата чужой территории и смены власти - тоже, но... Прямых улик указывавших на кого-то конкретного, виновного в организации этой акции, так и не нашли. Даже Тамара не смогла бы с точностью ткнуть пальцем во всех, с кем по воле недоброго случая тогда столкнулась. Так что, в этом направлении следствию еще пахать и пахать, имея призрачную надежду, что чудо случится и, удостоверяющие вину конкретных лиц факты, обнаружатся.
Правда, это никак не влияло на необходимость в будущем Тамаре посетить разбирательства все в том же МСКС для дачи показаний во время разбирательств.
Мысли так и кружились в голове в замысловатом хороводе. Новые открытия в расследовании и Тому не оставили в стороне - Хранительнице пришлось в скоростном режиме начать работать, раньше срока приступив к своим прямым обязанностям. Длительного декрета у нее - увы-увы! - не вышло.
Последняя мысль заставила улыбнуться - дети. Они действительно оказались такими, как их охарактеризовал Декхас - замечательными. Первая их встреча и знакомство произошли в тот же день, когда Тома очнулась, после сытного обеда-завтрака и небольшого отдыха в компании мужа. Ему этот самый отдых необходим был не меньше, чем ей.
Паиль - их рыжая разбойница, шумная, требовательная. Она, что называется, 'давала прикурить' всем - и родителям, и нянечкам. Потому и назвали так - 'активная'. Единственный, кто всегда избегал ее бурных проявлений эмоций, был брат.
Нельзя было назвать его тихоней, но уже сейчас в его глазах проскакивала не свойственная его возрасту серьезность. Дек в свое время объяснил, что близнецам и двойняшкам всегда выбирают имена, начинающиеся на одинаковую букву. Потому долго думать не пришлось, и они свое второе 'сокровище' нарекли ПахмАн - Черный Алмаз. Именно так с ударением на последний слог.
Тату огневки, свидетельствующей о принадлежности рода, им сделали через неделю после рождения. Практически в присутствии того же состава нагов, что и в прошлый раз, когда проводилась подобная процедура для нее и Ави .
Тэс, после захвата Томы, долго не находил себе место. И вовсе не из-за переживаний о ее, Тамарином, здоровье. Его, в первую очередь, беспокоила жизнь и здоровье Ави. Хотя, нельзя сказать, что сам захват будуще близкой родственницы и просто хорошего друга его не взволновал. Иногда, при взгляде в Томину сторону что-то такое проскакивало в его глазах. Ну а в остальном... Хорошо, что до происшествия были подписаны определенные договоренности с ним и его семьей. Иначе, этот черно-золотой точно прописался бы в их спальных апартаментах третьим и плевать ему было бы на злобное шипение Декхаса и праведное возмущение Томы.
Удивительно насколько красиво смотрелась огнёвка на спинах двойняшек. Особенно у Пахмана. Живой, играющий цветами, огонь на черном блестящем антраците. Оба перенесли все на удивление спокойно. Впрочем, с такими обезболивающими, удивляться не приходилось.
Эксцессов не произошло, проблемы тоже не спешили себя проявлять - уже и Мастер покинул со своим подмастерьем и упакованными в кофры инструментами; и детей уложили в колыбели, тихо покачивая под мелодичную колыбельную; и Тэс, пожелав всем хорошего дня, утащил Ави, уложенную в коляску на антиграве вместо колес...
Кому-то покажутся смешными ее чувства, но... как же в их спальне стало удивлено тихо и спокойно. Тома даже на минуту зажмурилась от удовольствия. Мечтая о том, как повалятся они на новый матрас их шикарно большой кровати; как она подползет под теплый бок своего мужчины, замурлычет нежной кошкой и наконец-то сможет спокойно поспать несколько часов, больше не ощущая себя обитательницей какого-нибудь зала для встречающих в космопорту, где все ходят, шумят и мешают...
Мечты-мечты... сбываются... иногда... но не в этот раз и не с ней. Помурлыкать Томе не дали - муж быстро подхватил ее на руки, проворчав что-то о 'вечных делах', 'никакого покоя' и 'когда все закончится...'. С последней фразой на Тамару был брошен такой многозначительный, что она даже покраснела. Промелькнула мысль на тему 'как скоро она будет готова еще к одной беременности? Судя по взглядам мужа, как только так сразу...'.
От осмысленного даже замерла - то ли от испуга, то ли от предвкушения... Все же, что ни говори, а первая беременность у нее была какая-то уж совсем экстремальная и в следующий раз хотелось бы чего-то поспокойнее... Это ее 'следующий раз' уже больше не пугал - Тома отчетливо осознала, что хочет еще детей и даже не против очередных двойняшек.
Странные мысли после недавних, не самых легких родов, но... Если только он будет рядом... Мысль, что дождалась той самой, что так хотела, видела в отношениях родителей и мечтала для себя. Любовь, отношения, к которым так стремилась всю жизнь и на обретение которых почти потеряла надежду... Все это наконец-то есть. Оглушенная осознанием собственных мыслей, Тамара даже не обратила внимание, куда Дек, открывший все тот же единственный черный ход в апартаменты, ее нес. А зря.
Они оказались в лаборатории. Белое, на вид почти стерильное, покрытие татамиса-тэ, которое было везде - потолок, пол, стены и даже лабораторные шкафы с непонятной формы прозрачными колбами и пробирками. Два совершенно пустых, сверкающих чистотой металлических стола, что сейчас стояли в стороне, одно эрго-кресло и белый же краверт по центру. Вот и все убранство огромного прямоугольного, немного вытянутого в длину, помещения.
- Ну и зачем мы здесь? - правая бровь сама собой изогнулась и поползла вверх, навстречу волосам.
- Я больше так не могу...
В голове Тамары сразу промелькнуло возможные варианты продолжения фразы от 'от всех спрячу, посажу на цепь' до ' так не достанься ты никому...'. Мотнула головой от пришедших в голову глупостей и постаралась сосредоточиться на том, что говорил муж.
- ... каждый раз бояться, что следующие: покушение, неожиданность, несчастный случай могут оказаться для тебя фатальными - хуже смерти, - ее посадили на краверт и настойчиво стали выпутывать из вещей.
- И как же ты собираешься от этого защититься? - она даже не знала, как на это реагировать. С одной стороны, приятно, что муж настолько ее любит и так беспокоится. С другой - зная его, вполне стоит ожидать какую-то... мм... каку. В общем, чувства к происходящему у нее были не однозначные.
- Детка, - особо сильно захотелось треснуть Дека по темечку за подобное обращение, несмотря даже на то, насколько комичной выглядит подобная реакция в данной ситуации, - ты забыла, что наги гении по части генных модификаций и разработок.
Тот, не обращая внимания на ее пофыркивания, помог с удобством улечься на мягкую, белую поверхность краверта.
- Вы-то может и гении, - Тому на секунду в жар бросило, когда муж нежно прошелся рукой по вершинкам груди, - но вряд ли твой 'эликсир бессмертия' поможет мне выжить с оторванной головой.
- С головой - это вряд ли, - вполне серьезное, задумчивое бурчание себе под нос в исполнении Декхаса, копошившегося где-то позади, вдруг заставило насторожиться:
-Эй ты, гений генной инженерии, - она попыталась повернуть голову в направлении голоса мужа, но даже пошевелиться не смогла. Последнее заставило возмутиться, - а ну отпусти меня!
Почти все тело не слушалось, что скорее заставляло злиться на экспериментатора, чем вызывало страх. Нет, страха перед мужем совершенно не было - откуда-то из глубины сознания приходила четкая уверенность, что вреда он ей не причинит... По крайней мере, не собирается. Вот только...
- Не переживай, - теплая, черная, чуть шершавая ладонь легла на щеку. Большой палец, слегка царапая когтем поглаживал скулу, - рецепт древний, проверенный, я его только немного доработал. Мне его Око подсказало еще, когда ты с вирусом от меня по галактике скакала.
В мозгу зрела твердая решимость задать виртуальной Янане хорошую трепку при личной встрече. Уж она ей припомнит и умалчивание о родах, и рецептик... Она ей все припомнит! Из головы как-то окончательно вылетели мысли о том, что глупо обижаться на собственную придуманную змею (если уж быть точным, личную шизу) или, того хуже, древний артефакт.
- Ты же понимаешь, что меня это не спасет, если что-то случится? - наблюдать за тем, как муж настраивает инъектор и наполняет его неизвестным препаратом бордового, почти до черноты, цвета было немного тревожно.
А вдруг, рецептик с ней окажется несовместим? Хотя вряд ли - этот гад ползучий, наверняка, уже все пробы взял и протестировал - возможностей было уйма.
- Это не спасет тебя от многого, но... - Дек еще раз нежно погладил свободной ладонью щеку. И было в его жесте столько любви, что она сама прижалась к раскрытой ладони, стараясь подольше сохранить контакт, - ... это даст тебе больше шансов на выживание. От меня там присутствует только маленький бонус.
- И ты мне о нем ничего не скажешь, - это был не вопрос - утверждение.
Она уже достаточно хорошо знала своего мужа. Тот с усмешкой качнул головой.
- И о действии препарата тоже? - ну не может же он и это умолчать!
- Препарат внесёт некоторые изменения в твой генокод, вернее введенное вещество подготовит организм к запуску некоторых мутационных цепочек, в числе которых иммунитет и регенерация. Но запуск окончательного этапа произойдет только в случае угрозы жизни.
От такого объяснения яснее ничего не стало, но... на душе у нее стало спокойнее что ли.
- То есть можно пока ни о чем не беспокоиться? Превращаться в злобное не пойми что я пока не буду, - Тамара мысленно усмехнулась. Вот что с ним делать? Чертов манипулятор!
- Совершенно верно, - Дек наклонился и смачно поцеловал ее в губы, - пока что ты мое личное чудовище.
- Гад! - беззлобно обозвала мужа.
- Не без этого, - он чуть отстранился, пристраивая инъектор к ее плечу, - все мы дети гадовы, в какой-то мере.
Тома то такого определения невольно захихикала и даже не заметила, когда был сделан укол, зато очень хорошо ощутила уже на половине опустевшей капсулы введение препарата - тело начало потихоньку скручивать от неприятных ощущений.
Кости и мышцы заныли как-то все и сразу.
- Сильно больно будет? - она еще сама не понимала, что именно было неприятного в этих самых ощущениях, но тянущая, непонятная боль уже присутствовала. И ей как-то совсем не хотелось испытывать собственным организмом новую боль. Как-то подустала она от них, болей и неприятных ощущений. Слишком много их было в последнее время для нее одной.
- В рецепте этого нет, - Дек немного нахмурился, но тут же беспокойная складка между бровей разгладилась сама собой, - но переживать не стоит, даже если это реакция на мой бонус, тесты на совместимость показали хороший результат. Так что дальше неприятных ощущений негативной реакции быть не должно.
Тамара снова недовольно не то фыркнула, не то хмыкнула. Обнадежил, называется!
-Ладно, давай, - могла бы, еще и рукой поманила. Ее личное наговское наказание уставилось с непониманием.
- Что 'давай'? - внутреннее состояние все больше ухудшалось, сменяя резко температуру тела и бросая его то в жар, то в холод. И от одного, и от второго уже прилично потряхивало весь организм.
- Отвлекай от не самых приятных ощущений, доставленных тобой супруге, - зубы в отличии от, зафиксированного силовыми полями, тела, уже вовсю, словно кастаньеты, выстукивали дробь. И при желании в этом стуке даже можно было уловить не то мелодию, не то барабанную дробь.
Тома уверяла себя, что последнее - именно похоронную барабанную дробь перед публичной казнью собственного мужа. Понимание полезности намерений и действий Декхаса никак не влияло на немного кровожадные планы. Впрочем, в другой стороны, она прекрасно осознавала, что стоит отступить плохому самочувствию и кровожадность испарится сама собой, оставляя после себя только необходимость в совершении мелкой пакости. Чтоб на расслаблялся, так сказать.
- Кхм... - муж немного смутился, правда, не надолго, - ну если ты настаиваешь...
Следующую минуту губы ее накрыли в жадном поцелуе, мнимое смущение слетело в момент, уступая место, азартно и предвкушающе горящим глазам, проникая в самую душу. Кажется это было самой большой ее стратегической ошибкой. Лежать полностью обнажённой, открытой, безвольной и послушной рукам мужа - то еще сумасшествие.
Губы уже горели. Тело... болезненный озноб прошел, освободив место желанию, которое раз за разом, все сильнее и глубже разжигали ласкающие ее руки. Иногда нежные... иногда грубоватые - гладящие, царапающие, выводящие едва ощутимые узоры, сильно сжимающие... Это сводило с ума, окончательно вытесняя из головы все остальное.
Сколько длилось подобное сумасшествие она не знала, но когда муж, наконец, оторвался от нее, Тамара не знала, чего хочет больше: поблагодарить за то, что отвлекающий маневр удался на сто процентов или все же прибить за ' пообещал и не сделал, в смысле, возбудил и бросил'...
- Кажется, это будет самый тяжёлый месяц в моей жизни, - собственный голос удалось узнать с трудом.
- Не для тебя одной, дорогая, - муж, отступивший, наконец, в сторону, еще что-то там понажимал и начал пристраиваться рядом, аккуратно переворачивая и перетягивая на себя, освобожденное из плена силового поля, ее совершенно вялое тело, - не для тебя одной...
Она невольно опустила глаза вниз... мда... по крайней мере, ей легче скрыть внешнее проявление собственного желания, чем мужу. Запахи желания, доступные чувствительным рецепторам нагов, скрыть намного проще - достаточно перебить более резким ароматом.
Попыталась прислушаться к собственному организму и удивилась, насколько быстро сменилось негативное состояние на, если и не хорошее, то вполне терпимое. Может он опять ей что-то не дорассказал? Или это самое введенное вещество оказалось не такой уж большой бякой для ее генокода, как предыдущие в период ее изменения и превращения в полноценную Хранительницу?
Внутреннюю бурю все же удалось угомонить и даже довести настроение до легкой лени... В общем, как бы ей ни хотелось еще поваляться просто так, но...
- Нам, наверное, пора возвращаться, - Тамара попыталась освободить собственные конечности переплетенные с мужниными, - Паи и Пахм без присмотра, совсем одни...
- Дети всегда под присмотром, но... - Дек сладко потянулся, в последний раз крепко прижимая к себе жену, - ты права, пора возвращаться.
Правда, вставать он не спешил. Продолжал все так же лежать рядом на узком 'ложе' краверта и легонько, успокаивающе поглаживать пальцами ее спину, спускаясь от лопаток ниже, к пояснице; потом еще немного ниже и... подниматься вверх, повторяя незатейливую ласку.
Как ни странно, на этот раз в его жесте не чувствовалось ни капли чего-либо чувственного - только покой и расслабление. Томе вообще казалось еще минута и она уснет прямо там, окончательно расслабившись. Все же устала уже прилично, хоть до вечера еще и далеко.
Уже не краю сонного сознания промелькнула мысль и... глаза резко распахнулись от пришедшей в голову мысли.
- Дек, - попытку поднять голову с мужниного плеча пресекли в момент, - а эти твои эксперименты никак через молоко на детей повлиять не могут?
Внутри с новой силой поднималось волнение - теперь уже по другому поводу.
- Не могут, - голос вредного нага прозвучал вполне уверенно, но все равно чувствовалась какая-то недосказанность.
То есть, он о чем-то знает, но ей не скажет?
- Де-е-ек... - в неожиданно окрепшем голосе Томы слышалась явственная угроза, - ты опять?!
- Им с этой стороны опасаться нечего, - с тяжким вздохом мужчина все же открыл глаза и скосил взгляд на нее, - поверь, я точно знаю.
- Я понимаю, что ты никогда умышленно не причинишь собственным детям зла, но все же шутки с генетикой могут иметь далеко-играющие последствия, - Тамара, хоть и мягко, но попыталась воззвать к совести мужа.
- Спать! - Декхас все же не выдержал и прикрикнул. Минуту злобно посопев, продолжил уже более спокойным голосом, - С тобой и с ними будет все в порядке. Неужели ты думаешь, что я не просчитал подобного варианта и не провел сравнительное тестирование с моделированием возможных последствий?
Тебе нужно поспать - организм быстрее адаптируется, а еще нужно, наконец, научиться доверять мне... безоговорочно.
Тон последний слов был однозначен - теперь Черный Змей и слова не молвит, пока жена не послушается и нормально не выспится. Только вот последнее требование... Он это серьезно? Нет, не то чтобы она ему не верила, но.. Это же Дек! Наглый, хитрый, сам себе на уме Черный Змей! В общем, она ему верит, но проверять будет, по избежание сюрпризов. Тома их в последнее время не любит.
***
Пробуждение произошло уже в спальне. Как и когда муж смог ее переместить на их общую кровать, Тамара не помнила. И даже спросить не смогла - Декхас отсутствовал. Потом же вообще было не до того - все так закрутилось. Дети и внучка, а также помощь в расследовании нового заговора заняли все ее внимание и время. Так что все вопросы, в том числе и о последствиях введенной ей гадости, были отложены до лучших времен.
Вопрос с Оком тоже решила, по-своему. Немного остыв, поняла, что скандалами она мало чего добьется от разумного артефакта. В то же время спустить все это на тормозах, никак не отреагировав, нельзя. Да и, весь месяц предстояло плотно взаимодействовать с Оком, невзирая на собственные обиды. Потому решила поступить просто - игнорировать все неуставное.
Сухой тон в общении, точные, строгие указания и полное отсутствие реакции на несанкционированные выверты и отступления. Можно сказать, конечно, что глупо обижаться на собственные заведшиеся в голове тараканы. Все же на то она и шизофрения, чтобы чудить. С другой стороны, если уж Тома с собственной Шизой не договорится, то что будет дальше? В общем, Янану она в большей степени теперь игнорировала, на выпады, высказывания и эскапады не реагировала, сухо и чётко задавая вопросы и так же спокойно и терпеливо ожидая ответы.
К концу месяца ее виртуальная Змеища погрустнела, потускнела и уже не пыталась показать собственные покровительственно-скандальные нотки. В общем, выверты собственного подсознания Тому радовали осознанием вины и всем видом показывали, что все еще могут поддаваться дрессировке, а значить в собственном теле главная все же она, вернее ее главное 'я'. Как бы странно это ни звучало. Примирение... кхм... самой с собой и с Оком произошло перед самым судом.
На предпоследнем сеансе общения, артефакт признал ее главной в их связке и подтвердил свое полное подчинение. Тома же немного смягчилась и постаралась постепенно вернуться к той же легкости в общении с собственным подсознательным обозначением артефакта, Змеищей, то есть.
И все это на фоне суеты с детьми. Тамара на время полностью отказалась от работы в офисе, как внизу, так и в их общем кабинете. В обоих случаях были оставлены ее заместители, которые получали и регистрировали запросы, сортировали и составляли порядок очередности в соответствии с оставленными им указаниями и критериями. Что и приносили ей ежедневно в составленных отчетах. Тома же по мере сил старалась потихоньку разгребать уже образовавшиеся завалы в редкие свободные минутки.
Единственное, чему она не смогла отказать в полном взаимодействии - это пары. Ни отказать во встрече с просящими, ни игнорировать неожиданно возникающие интуитивные ощущения по отношению к встреченным нагам....
Жизнь закрутила ее с головой, потому вряд ли стоит удивляться, что во всем этом водовороте дата суда наступила как-то слишком неожиданно для нее.
***
Судопроизводство - дело нудное, долгое и в какой-то мере неблагодарное, но необходимое. Радовало одно - суд дана при наличии Хранительницы был намного упрощен в процедурах. Разбирательство состояло из нескольких этапов: представление обвинения и доказательств по делу вкупе со свидетелями; представление аргументов защиты; подтверждение или опровержение тех самых фактов или аргументов Хранительницей подключенной прямо в зале суда к одному из 'серверов' Ока и, после недолгого размышления, вынесение даном приговора в соответствии с действующим законом. Можно было бы удивиться такой легковерности в доверии к самой Хранительнице и ее показаниям, но...
Будучи подключенной к так называемому серверу в период судебного процесса, Хранительница скорее выступала не как отдельная личность, а практически гласом самого Ока. А Око, как известно, артефакт и способен только подтверждать или опровергать предоставленную информацию. Ну, и просчитать последствия возможных утверждения или отказа прошениям со стороны защиты. То есть, фактически проанализировать сложившуюся ситуацию и разработать максимум вероятностных веток развития дальнейших событий.
По ощущениям Томы в такие моменты ее собственное сознание будто отодвигалось в сторону и верх над телом брало ее второе 'я', Янана. Даже речь становилась практически змеиная с характерным шипением. Удивляться чему, кстати, не приходилось - на заседания Тамара приходила в своей полной трансформации для лучшего взаимодействия с сервером. Садилась на удобное кресло недалеко от судейского трона дана. Укладывала левую руку на гладкую поверхность высокого - ей по пояс, - прямоугольник каменной глыбы, из того же странного материала, что и само Око и ждала. Стоило только начаться заседанию - рука полностью всасывалась 'камнем' и Око брала под контроль свой 'глас'. 'Дело Четырех', как его уже окрестили в массах прошло очень быстро. Доказать причастность и вину было не сложно - при таком-то количестве свидетелей и материальных доказательств. С вынесением приговора было немного проблематичнее. И так немногочисленный клан, после очередной чистки был на грани исчезновения. Не замешанной в деле оказалась лишь незначительная часть молодняка и пожилых нагов. По большей мере таких, как Тамарин первый 'нянь', нагов находящихся вдали от Махлона.
Можно было бы, конечно же, просто уничтожить под корень весь клан в назидание другим, но... зачем излишняя жестокость?
Потому нужно было думать. И делать это хорошо и тщательно, чтобы изобрести способ одновременно сохранить жизнь нападавшим дурачкам и в то же время наказать так, чтобы даже в подкорку мозга отпечаталось навеки.
Дек не был бы собой, если бы все же не нашел выход из ситуации. Их оставили в живых, но лишили всяких прав на родовое имущество, оставив минимум каждому и родовое имя в наследования, как бы показывая 'если такой умный - попробуй самостоятельно добиться того, что тебе предоставлялось раньше, как представителю рода.
Благодаря 'благородному заступничеству' Хранительницы перед даном в период проведения следственных мер, промежуточный приговор был вынесен следующий - отбывание принудительного служения в нижних уровнях Тюремного Управления в течении двадцати лет, без права занимания управленческих должностей, до повторного рассмотрения дела и вынесения окончательного приговора. Специальные электронные ошейники слежения для условно-заключенных им одели сразу же в зале суда.
Фактически парни получили выбор: либо они верой и правдой служат дану и исправляются, доказывая свою лояльность правителю в течении этих двадцати лет; либо считываемая итоговая информация с мини-асов и ошейников, а также отрицательные рекомендации непосредственного начальства из тюремщиков, послужат поводом для вынесения окончательного смертного приговора.
Жить им в дальнейшем будет тяжело - измена семьи помноженная на их собственный проступок уже сами по себе будут доставлять кучу неприятностей с посторонними. Плюс ошейники - символ преступного прошлого, - уничтожают вообще всякую возможность на нормальное общение и дружбу. Так называемые приличные наги будут смотреть на них с презрением и всячески избегать общения с 'уголовщиной'.
Заключенные же - если, конечно, кто-то бы и воспылал жаждой нормального общения, - тоже никогда не примут этих четверых в свою компанию. Просто не даст это сделать обычная зависть к тем, кто имеет возможность не сидеть в четырех стенах и видеть небо только сквозь голубовато-прозрачные полосы силового поля, а спокойно передвигаться на воле.
За все время судебного заседания осознано Тома посмотрела на этих молодых нагов всего лишь дважды. Первый раз - в самом начале, еще до начала слушаний. Лица у всех четверых были очень напуганные, но все такие же по-мальчишески ершистые. Второй - после вынесения приговора. Там больше не было мальчиков. Просто четыре парня с долей обреченности на лицах пока еще только осознающие, что с ними произошло.
Их было жаль в какой-то мере. Просто, как матери жаль ребенка за его непутевость, но... Тома мотнула головой, словно сбрасывая с себя оцепенение, давя в себе жалость на корню. Не тот случай, когда можно проявить жалость. Урок предоставлен и оставалось действительно только надеяться, что он будет усвоен. Что выводы, сделанные этими парнями - испортившими под потоком постоянной безнаказанности свою собственную жизнь, - будут верными, иначе...
Второй суд, уже над заговорщиками, начался на следующий же день. В обоих случаях зал заседания был открытым для посетителей, потому присутствовали на обоих разбирательствах не только граждане Махлона, но и, как говорилось раньше, представители Коалиции. Эта открытось преследовала сразу несколько целей. Первая и самая главная - избежать волнения в массах из-за недостатка информации.
Не стоило врагам и подстрекателям давать лишнюю возможность поднять бунт. Наги должны знать, почему будет уничтожен почти целый клан. Вторая фактически исходила из первой - достойное наказание должно было припугнуть тех, что по слабости характера еще мог ступить на кривую дорожку. Власть как будто говорила им открыто: 'оступитесь - и получите тот же результат'. Третья - присутствующие представители членов Коалиции имели юридическое образование. Их личное присутствие позволяло значительно сократить процедуры разбирательств дела адитьи - если таковое будет там рассматриваться.
В этот раз 'судебная карусель' грозила растянуться на несколько дней. Слишком много необходимо было представить на рассмотрение. Радовало, что количество свидетелей, которых надо было опросить не слишком много. И все равно - по Томиному размышлению - в былые времена такой объем информации на Земле удалось бы представить и обработать в суде в лучшем случае за месяц. Хотя могло быть и дольше.
Наговские технологии вкупе с повышенной способностью усваивать и перерабатывать информацию, конечно, позволяли намного сократить сроки рассмотрения. Правда, и Деку, и Томе, чтобы голова всегда оставалась ясной и мысли четкими, пришлось эти двое суток фактически жить на стимуляторах для повышения работоспособности.
Уже к концу первого дня, поздней ночью, было проведено конференц-заседание с коалиционными наблюдателями. По итогам озвученного и рассмотренного в суде, ответ был однозначен - подача заявки в МСКС на адитьи, как нарушителей межрасовых договоренностей, за попытку геноцида, незаконные биологические эксперименты представлявшие угрозу жизни населениям планет входящих в Коалицию... В общем, обвинений набралось много и судебная машина по новой начала раскручивать свои колесики, уже в более глобальных масштабах.
Второй день суда прошел куда менее напряжённо, чем первый, но не более легкий по части приговора. Тамара понимала Декхаса - вынести смертный приговор стольким своим подданным...
Он не колебался ни минуты - годы властвования отложили свой отпечаток. И понятие слов 'надо' и 'меньшее из зол' он понимал прекрасно, как и необходимость в этот раз быть жестким и однозначным в своем решении. Народ должен понимать, что рука его все еще крепка и карающая длань - как бы пафосно это не звучало - настигнет всякого, посмевшего нарушить сложившиеся устои. Проявить жалость в данный момент, все равно, что проявить слабость в глазах подданных. После таких демонстраций жалости 'трон' под седалищем его рода раскачают быстро. Да он сила, но... Любую силу можно задавить массой. Это понимала и она, и он.
Вот только, никто не знал, как тяжело давался ему этот второй суд. С первым было все проще - указать место зарвавшимся сосункам, пусть и жестоко, но действенно. Не только тем четверым, но и всем их ровесникам. Заставить их понять, что положение в обществе не спасет от наказания за проступок, даже если совершен он был по глупости. Это был прямой посыл: 'оступишься - пеняй на себя и ту часть тела, которой ты думал'.
Даже если ты думал не головой, а совсем другим местом.
С заговорщиками так легко быть не могло. Им не помашешь строго пальчиком и нахмурив брови, как тем мальчишкам. Во многих родах клана участие в заговоре принимали целыми семьями - и женщины, и мужчины наравне и... вполне осознанно. И если Дек еще мог понять поддержку женами собственных мужей, то уж точно никак не мог простить им, как родителям, втягивание во всё это собственных детей.
Да, они уже взрослые и могущие сами находить себе приключение на беспокойную пятую точку, но собственноручно впутывать их в антиправительственный заговор, толкать на измену, фактически подставлять их неразумные молодые головы под - скажем так - топор палача... Этого Дек простить не мог.
Свод законов однозначно гласил о полной ответственности, наступающей с двенадцатилетием нага - первый совершеннолетием, - а значит, львиная доля, если не вся, тех самых втянутых должна будет получить по полной.
С каждым новым фактом, с каждым словом... с каждым часом Дек все больше ненавидел старших членов клана Зеленных. Ненавидел за то, что он обязан прервать только начавшийся жизненный путь их детей. Почти что его детей.
Его, Черного Змея, потомка прародителя всех нагов... Тома чувствовала его состояние. Каким-то неясным, совершенно немыслимым образом, ощущала не свои отчаяние и злость. Они мешали ему, туманили голову, не давали здраво мыслить... Заставляли сорваться, показать свою истинную суть и покарать.
Жестоко показательно согласно древним обычаям наказать виновных, зарвавшихся в своей жажде власти.
Понимание того, что надо сделать пришло в одночасье. Когда разбирательства и слушания закончились, и в зале наступила тишина. Оглушающая, совершенно безмолвная, давящая на всех присутствующих... На всех, кроме...
В какой момент она почувствовала это - сложно сказать. Казалось, что уже не Око, а сама вечность; сам первый Змей, прародитель, говорил ее голосом... Ее и его. Они разделили нечто единое на двоих. Так непривычно и... так правильно.
Слова раздавались четко и ясно - двухголосым эхом разносясь в помещении, вырываясь наружу в распахнутые окна, доносясь до каждого находящегося на планете; уходя в космическое пространство, по невидимой метафизической нити к каждому, кто имел хоть каплю крови нага.
Женский и мужской голоса сливались в один, сплетались, раздавались в сердцах и душах трубным гласом... каждым своим словом впечатывая в них 'виновны'; заставляя вспомнить свою связь с высшим Змеем, вскрывая в памяти, забывшееся с прошедшими поколениями, чувство повиновения Старшему. Тамара ощущала себя собой и не собой одновременно. Голос звучал уверенно, твердо, звонко. В ней не было такого ощущения, как с Оком, когда то отодвинуло ее сознание немного в сторону и использовало просто речевой аппарат.
Сейчас же... словно что-то древнее проснулось именно в ней. Раскрылось, развернуло свой змеиный хвост с лоснящейся антрацитовой чешуёй, с серебряным затейливым узором, и заговорило. Заговорило в унисон с таким же древним, открывшимся в муже, как и в ней. Мужское и женское начало одного целого. Ей даже виделось, как два призрачных огромных хвоста соприкасаются друг к другу, переплетаются вместе так, что начинают казаться сросшимися.
В голове, на периферии, даже отстранённо мелькнула мысль о мутировавших сиамских близнецах в змеином варианте и пропала. Не до шуток сейчас. Совсем.
Эхо последнего звука еще отражалось где-то от дальней 'стены' горной гряды, в зале же опять воцарилась оглушающая тишина. Наги, поголовно прошедшие полную трансформацию, держали головы низко опущенными - ни один не смог не поддаться и сдержаться ни от первого, ни от второго. Полностью признавая чужую власть над собой.
Древний Змей-таки поднял свою голову.
Даже дайтьи, данавы и гронгоссоры - присутствовавшие там, как представители собственных рас, а также доверивших им свое право голоса малочисленных расовых меньшинств - тоже почувствовали на себе его силу. Упасть на колени - не упали, но...
Возможность удержаться на ногах им далась тяжело. Побледневшие лица, вытянутые в жесткую тонкую линию губы, капельки пота на висках и верхней губе... Нет, определенно, собственная устойчивость им далась не легко. А тут еще и пот рукой не смахнешь - в нежелании показывать собственную слабость, только вот...
Древнее, проснувшееся в дане и Хранительнице все еще присутствовало - оно не заснуло, не ушло, а словно отступило, ловя каждый штрих, вздох, движение... И Тамара, и Декхас очень чётко и остро ощущали каждую деталь, происходящего вокруг и внутри себя самих. И, казалось ни он, ни она глубоко в душе не были уверены, что это самое древнее 'нечто' уйдет обратно в спячку, оставив им и дальше спокойно прожить свои жизни.
Томин взгляд невольно скользнул с Коалиционного представительства на стоящие в несколько рядов скамьи подсудимых... Не выдать своего потрясения и остаться невозмутимой было тяжело.
Они лежали там же, где и настиг их приговор. Бездыханные, словно уснувшие... со остекленевшими глазами, окончательно мертвые.
Осознание произошедшего накрыло с головой и только чудом удалось не удариться в панику. Она действительно сделала то, что хотела - разделила тяжесть вынесения приговора с мужем. Оказалось, не только вынесения, но и исполнения. Силой слова, помощью Вселенной, кровной связью Тома, как и Дек, стала невольным палачом. Палачом тем, кто еще недавно хотел примерить на себя эту же роль по отношению к ее новой семье. И пусть это было не ее воля. Пусть она выступила орудием более могущественной силы, но... жить с этим придется именно ей. Было ли ей страшно? Однозначно. Но так же и присутствовало понимание правильности того, что случилось. Проявление Высшего суда во всей ужасающей красе. Использование их пары, как орудия возмездия. Напоминание забывшим о незримой возродившейся связи... Тома еще не знала точно, что именно она дает, но... догадывалась, что вольная жизнь кланов отныне закончилась. Эксперимент свободы нравов, как говорится, не удался. Но... но, не задуматься в тот момент о том, какие изменения в лучшую сторону может принести этот ветер перемен Тома не могла. Возможно кто-то и посчитал бы ее излишне черствой или же жестокой... думать в такой момент о выгоде клана... Только ведь мыслям появляться в собственной голове не запретишь. Думать о том, что виновато в таком положении вещей - то ли ее истинная натура, то ли змеиная кровь, - она на данный момент не собиралась. Мысли, посещавшие на тот момент ее голову, были совсем о другом - последствия. Если вдуматься, случившееся давало сразу несколько плюсов - не будет мести со стороны сородичей, вообще, со стороны представителей их расы. Не только потому, что не смогут - просто Высшему суду не мстят (ибо некому, и уж тем более не его исполнителям). Он априори не может быть несправедлив, а значит, каждый подвергшийся его наказанию, виноват. Это безоговорочное понимание возникает внутри каждого нага. Еще сложившаяся ситуация давала надежду - хорошую такую, надёжную - что больше удара в спину от своих же подданных Декхасу и его семье можно не ждать. Восстановившиеся связи с главным родом определенно должны как-то потомков Черного Змея защищать. Но об этом она узнает позже, а пока... Все кончено. По крайней мере, у них на Махлоне. В том, как воспримет произошедшее Межрасовый Суд сомневаться не приходилось - с такими силами не шутят, а адитьи... похоже-таки доигрались. Тамаре нестерпимо захотелось уйти. Внутреннее напряжение постепенно отступало и на смену ему приходило чувство тревоги за своих малышей - как то на них сказалась вся эта катавасия с древними силами... Зал постепенно заполняли звуки - наги поднимались с места, еще раз кланялись в глубоком почтении ей и Декхасу и уходили. Служащие суда тоже не стояли на месте, а со всей возможной аккуратностью начали выносить тела.
Правильно, дела живых не касаются удела мертвых. Их сегодня у нагов, к сожалению, достаточно много. Кажется, она недавно думала о том, что кладбище у них почти пустое из-за отсутствия расставшихся с жизнью... Но не с сегодняшнего дня.
Она украдкой взглянула на мужа. Может, отпустит, последовав примеру Ока? Когда это сделал сам артефакт, Тамара не почувствовала, просто в какой-то момент ощутила себя полностью свободной и ничем не удерживаемой. Дек качнул головой - ладно, придется все же немного потерпеть, пока не уйдет последний из присутствовавших. Жалко.
Любимые глаза сверкнули каким-то запредельным счастьем, согревая изнутри своим теплом. Было настолько приятно, что без эмоциональное выражение лица удалось сохранить с трудом, хотя так тянуло улыбнуться в ответ... А еще, казалось, там, на самом донышке родных глаз, плещется непонятная ей тревога.
Неужели так переживает. Из-за чего? Ее самочувствия или того, как Тома отреагирует на произошедшее. Мысли и догадки по новой заворочались, волновали, заставляли беспокоиться. Все же стоит обговорить все между собой. И понять, что все-таки происходит и чем им это грозит.
***
Паиль и Пахман лежа рядом друг с дружкой задумчиво сучили ручками и ножками, то периодически дергая на висящие над ними погремушками; то, наоборот, рассматривая собственные доступные взору конечности. Розовые змейки, зеленые птички, синие шуршащие крылышками бабочки - им было чем заняться, лежа на родительской кровати.
Рядом на животике, придерживаемая бабушкиной рукой за упакованную в подгузник попу, лежала Ави. Старательно качала головкой и стойко пыталась ее подольше удержать - интересно же было посмотреть, что там так попискивает в два голоса. Иногда шея у нее все же уставала и тогда рыжекудрая краса утыкалась лбом в покрывало, поворачивала голову на бок и давала отдых шее. Длилось это не долго - исследовательский интерес требовал выхода и, как только шея давала сигнал, мол, 'все в порядке' - любознательные синие глазки устремлялись вновь на копошащийся в стороне кряхтящий клубок.
Тома осматривала свои 'сокровища' и тихо про себя хихикала. Все же как мало надо женщине для душевного равновесия...
Муж околачивался рядом. Можно сказать, ужом крутился. Мелькнувшее в голове сравнение вызвало улыбку на губах - уж, как есть уж. Большой такой и весь ее...
Еще сутки после суда обоим пришлось крутиться как тем самым ужам на сковородке, приводя несколько перепуганное население в чувство, поясняя произошедшее вышедшим по срочной связи нагам, находившимся далеко от Махлона; провожая обратно на Дардабус представителей Коалиции. Сутки дурдома, когда невозможно было толком ни поесть, ни поспать, ни поговорить. Детей и то увидели только мельком, дав четкие указания по охране и назначив временно главным в команде охраны детской Тэса. Не самое лучшее решение - все же охрана должна быть беспристрастна, чтобы действовать четко и никого не выделять из охраняемых объектов (это даже Тамара понимала), но... он так просился...
Это было их первое утро за последний месяц, когда, наконец, получилось уделить время полностью семье. Правда, не отменяло решения вопросов по некоторым текущим делам. Но, это, в сущности, такая мелочь по сравнению с той чехардой, что они проживали в последнее время.
К сожалению, даже этот маленький островок тишины и покоя во временном потоке бешенного ритма жизни будет существовать недолго. Разговор начинать совсем не хотелось, а надо.
- И? - Тамара переложила Ави на спинку, давая свободу действий, чем рыжая малышня сразу же воспользовалась, - Что это такое с нами было там, в зале?
Дек еще с минуту попыхтел над малышней, почесывая то одного, то вторую по пузику, давая схватить кулачками себя за пальцы, потом вздохнул; откинулся на спину и с почти блаженной улыбкой, зазмеившейся на тонких губах, чуть прикрыл глаза.
- Легенда-а-а, - наг сейчас совсем не напоминал змея и больше всего смахивал на объевшегося кота.
Экзотичного такого - чешуйчатого и лысого.
- И чем она нам грозит? - Тома к легендам в последнее время относилась с оправданной опаской, а в некоторых моментах, вообще, крайне отрицательно.
Все эти ожившие Бабы-Йожки вкупе с Кощеями, Змеями Горынычами, Фейри и прочей мифологической дребеденью с фантастическим уклоном ее не то чтобы напрягали - все же сама одной из этого самого мифологического братства оказалась, - просто хотела заранее знать какую гадостную 'радость' судьба ей преподнесёт.
- Чем грозит? - жёлтые змеиные глаза прищурились, хитро сверкнули на нее и... начали следить за каждым ее движением, - Да собственно ничем страшным...
- Мне из тебя каждое слово клещами вытаскивать или сам все добровольно расскажешь, - она недовольно нахмурила брови. Смотреть серьезно на этого... кота, охотящегося за мышкой, было смешно, но и серьезный разговор Тамара оставлять была не намерена.
- Ну-у-у, - резкий выпад мужской руки в ее сторону и... 'кот словил свою мышку', Тому теснее прижали к теплому боку и горячо задышали во впадинку за ухом, - просто ожившая легенда. При первом Черном Змее, как и его близких потомках, подчинение в клане было определенно жестко. Кровная связь, несколько внесенных изменений в геном, произведенных добровольно позволяли абсолютное подчинение на уровне, скажем так, вассал-сюзерен. Это не делало остальных безвольными куклами в руках правителя. Наги все также спокойно жили, занимались своими делами, женились, рожали детей, но... просто физически не могли предать или того хуже, убить старшую, главную, ветвь. Кровь Черного Змея для них была авторитарна и неприкосновенна.
- А если бы Черные поступили несправедливо по отношению к своим подданным? - Томе как-то странно было такое подчиненное состояние для свободолюбивых нагов, - Что тогда?
- Связь работает в обоих направления - корректировка генома делалась с обеих сторон, - муж начал совсем уж не двусмысленно поглаживать ее бедро, - если уж кто-то из нашего клана и... мм... обидит каким-либо образом, то сможет он теперь это сделать только исключительно защищая себя, своих близких, свой народ и свою землю. В общем, надо поднимать архивы, разговаривать с Оком - там есть дополнительные приписки и постановления для разбирательства подобных дел, и тебе придется их тоже изучить...
Тома даже застонала от такой перспективы. Еще учеба?! Кошмар! Правда, следующий ее стон был вызван уже совсем другими ощущениями.
- Де-е-ети, - Тамара чуть изогнулась под, прошедшей в ласкающем движении вдоль живота, руки вниз.
- Детей сейчас сдадим няням... на прогулку, - искушающие слова, чуть прикушенная мочка уха... Она явно соскучилась по мужу... Точно соскучилась.
- Но ты мне так все и не рассказал, - все же нашла в себе силы отстраниться и поправить домашнее платье она. - Расскажу, - мужская рука успела словить Томину лодыжку, - обязательно, - сильные пальцы прошлись, поглаживая, до пятки и пощекотали ее, - Потом.
- А-ха-х, - нога самопроизвольно дернулась и под ее хихиканье чуть не припечатала той самой пяткой мужнин подбородок, - щекотно же-е-е, хих!
Тома попыталась отодвинуться подальше и поменьше брыкаться - все же щекотки она боялась, а тут ноги сами по себе взбрыкивают...
- Я так, понимаю, а-ха-а-а... нянек звать уже не нужно-и-и? - вырваться удалось с трудом и Тома просто 'слетела' с кровати.
Малышня, привлеченная посторонними громкими звуками, даже затихла - одна Ави крутилась со спины на живот, по часовой стрелке, изгибаясь почти что колесом и пытаясь посмотреть, что там за шум.
- Как, это не надо?! - Декхас приподнялся на локтях и с прищуром посмотрел на нее, словно прикидывал - успеет словить или все же стоит подождать пока детей заберут, а уж потом...
В том, что он ее подловит, никто даже не сомневался, но в присутствии детей стоило бы наверное поостеречься, чтобы случайно не зацепить. В общем, наг тяжело вздохнул; многообещающе посмотрел на жену и... подключился к мини-асу.
Через полчаса дети в сопровождении нянек, охраны и Тэса - куда ж без него - удалились в парк, плавно переходящий в сад, что расположились в относительно небольших размеров внутреннем дворе, окруженному со всех сторон высокой стеной.
- И все же, - Тамара, специально пристроившись на время на стуле, во избежание так сказать, спросила, - можно поконкретнее о легендах и не только. Почему такая полезная опция кодировки генома до недавнего момента не работала, если нормально функционировала вначале.
- Можно, - хитрый наг показательно тоскливо вздохнул, особо не стараясь скрыть эту чёртову хитринку в глазах, но все еще не устраивая поползновения в сторону жены и сидя на кровати, - пока фактов у меня нет. Всё же времени на исследование этого вопроса у меня еще не было. Да и забыли уже практически многие об этом моменте взаимоотношения дана и его подданных... - Декхас на минутку подвис, о чем-то задумавшись, и продолжил, - пока что могу только поделиться предположениями...
- Давай, делись, - Тома махнула рукой, разрешая, - обычно твои догадки всегда в десятку попадают.
- Не всегда, - Дек качнул головой, - но не суть. В общем, если судить по тому, что я помню, первое и последнее упоминание о таком типе повиновении было еще в период Первопредка и первой Хранительницы. Потом, насколько я понимаю, это было, как само собой разумеющееся и соответственно говорить об этом не было смысла, а вот дальше... Точно можно сказать одно - после провала экспедиции и возвращении нагов с Земли, на Махлоне об этой связи не упоминалось ни разу. Так что...
- То есть, - Тамара задумчиво выбила коготками дробь на деревянной спинке стула, на которую облокотилась, - ты меня хочешь убедить, что связь пропала с гибелью тогдашней действующей Хранительницы и практически всего ее рода?
Муж неопределенно пожал плечами:
- Других вариантов пока нет.
- Все равно не сходится, - коготки еще шустрее начали отстукивать незатейливый мотив по лакированному дереву, - если это так, то почему тогда связь не возобновилась с моим вхождением в статус Хранительницы? Почему это случилось только сейчас?
- Я же говорю, фактов мало, а других предположений у меня пока нет, - Дек еще раз качнул головой, - с уверенностью могу сказать одно - даже если Хранительница не первопричина, то всё равно как-то связана с этим всем.
Усидеть на месте было тяжело. Странно, но мыслительный процесс требовал от нее движения, потому Тома все же подскочила и начала курсировать от одной стены к другой.
- Значит, всё, что мы имеем из постоянных величин - инициированная Хранительница, - повторяющийся короткий забег по комнате продолжался с дробным перестуком невысоких каблучков домашних туфель по яркой мозаике, - остальное все из категории икс-игрек. Но ведь не может же так быть! Что-то же должно было послужить катализатором?
Она резко остановилась возле кровати, вопросительно глядя на Декхаса.
- Тебе... - договорить нагу никто не дал, женская рука махнула почти у его носа в раздражении.
- Да-да, это все лишь твои догадки, - и всё же попытавшись обуздать собственной недовольство, устроилась у него под боком, - что не отменяет вероятность их истинности. Хотя бы потому, что ты в этом всем родился и вырос, а значит, априори имеешь больше информации для заключения предварительных выводов, чем я.
В какой-то степени Тома понимала, что 'вот, оно! Та, самая верная мысль, но...' Она никак не успевала схватить ускользающую вертихвостку за хвост.
- Может быть опасность всему роду? Или угроза смены власти? - муж подтянул ее поближе и обнял за плечи.
- Угроза семье была и раньше, - отмахнулась она, как от чего-то несущественного, - так же как и смены власти. Если ты не забыл, то я вообще не знала о том, что вообще это кодирование генома имело место быть, потому, естественно, с моей стороны было нормально постоянно бояться за свой род и семью, а также свержения правящей династии. Дело в чем-то другом...
- Тогда я умываю руки... пока, - Дек картинно развел теми самыми руками, - пока не получу всю информацию - никаких аналитических выкладок делать не буду.
С последними словами Тамару резко обхватили за талию и потянули на себя, падая спиной на кровать.
- Ты не забыла? - подол платья медленно пополз вверх, - Время прогулки у детей ограничено, так что...
Мужские губы прошлись легкими поцелуями по шейке от ключицы вверх, чуть сжали мочку ушка, вызывая тем самым тихий стон. В голове у Томы сразу сделалось не пусто, но довольно сумбурно, уступая место ощущениям. Все домыслы и предположения было решено отбросить на время. Глупо было бы не признавать правоту собственного мужа - информации действительно нужно побольше.
***
Наверное, она никогда не сможет забыть эти минуты. Минуты ощущения полной гармонии и мира самой с собой. Смешно осознавать, что только переступив рубеж своего сорокалетия она смогла познать, что такое настоящее счастье. Счастье с тем, о ком даже никогда не подозревала раньше - Змеем.
Как бы людское внутреннее сознание не пыталось очеловечить нагов, все равно ничего бы из этого не вышло. Да, они не отрицают свою схожесть с людьми, но... эти чешуйчатые совершенно другие. Иные. И мышлением, и психологией, и внутренними правилами существования.
Стоит только вспомнить, что творил Декхас в начале их знакомства... И Тома была так же уверена, что сложись обстоятельства определенным образом, он снова поступит с ней так же. Не потому, что не любит и не уважает - а потому, что такое у них, нагов, понимание заботы о близких и любимых.
Голова сонно мотнулась раз, еще, отгоняя непрошенные и ненужные в данный момент мысли, и глаза открылись сами собой. Сладко потянулась, ощущая приятную усталость в мышцах, внутреннее удовлетворение и такую приятную ласку мужской руки, оглаживающей спину, плечи, шею... Улыбка сама заиграла на губах. И... Тома замерла, вдруг со всей ясностью осознавая, что боль потери после гибели Евы ушла.
Осталась только тихая грусть и радостные теплые воспоминания о каждом совместном проведенном моменте. Казалось, вся боль, точившая исподволь Тамарино сердце, растаяла... и это было... Хорошо. Правильно.
Она чувствовала, что еще одна дверь в ее жизни закрывается, чтобы беспрепятственно открыть начало нового пути. Тома не забыла ее, нет. Вряд ли вообще такое возможно. Просто... просто надо жить дальше. Поднимать детей, дать Ави возможность узнать о собственных родителях как можно больше и не забывать о них...
Почувствовать себя наконец, женщиной... любимой, желанной и оберегаемой... В общем, самой-самой.
- Ты сейчас такая... - иногда холодные, иногда жестокие, но такие любимые глаза смотрели прямо в душу.
- Какая? - оторвать взгляд было просто невозможно.
- ... такая солнечная...
Почти благоговейный шепот на грани слышимости... Дыхание ласкающее губы... Если бы не видела, ни за что бы не поверила, что ее грозный муж бывает таким... мягким.
Губы сами собой потянулись. Потребность поцеловать, прикоснуться, ласкать стала почти болезненна. Внутри вновь просыпался чувственный голод и Тамара ему совершенно не сопротивлялась. Ей было это необходимо - чувствовать себя настолько нужной любимому, близкому существу. На какой-то момент она даже испугалась собственной потребности. Того, насколько сильно стало необходимым для нее присутствие собственного мужа рядом. Не просто физическое нахождение, а духовное единение, та близость умов и душ, что возникла у них сейчас...
Оба неожиданно резко дернулись от прозвучавшего сигнала ментального вызова по мини-асу. Кажется, передышка закончилась и навались неприятности. Если Теркий вызывает обоих, значит точно, что-то произошло.
Прощай, отдых и тихие денечки! Синхронно вздохнув, поторопились привести себя в порядок.
Только через пять минут Дек перевел вызов на стационарный ассер и включил визуализацию. Чуть прозрачный на вид, данав стоял рядом с капитанским ложементом на мостике 'Донара'.
- Вижу в себя вы уже пришли, - кривая добродушная ухмылка искривила зеленоватые, чуть пухлые губы, а в ореховых глазах заплясали черти, - я рад.
- И потому ты решил испортить нам единственный за столько месяцев выходной, - недовольно проворчал наг.
Тома только хмыкнула и предприняла еще одну попытку подняться с колен мужа, куда он ее усадил. Попытка так и осталась попыткой, в смысле подняться ей так никто и не дал - только шлепнули пятерней по мягкому месту. Благо данаву видно не было - счастье для Дека. Она аж зашипела от возмущения на мужа, но вставать больше и не пыталась.
Мэтр наблюдал за их возней с такой ехидной улыбкой, что Тамаре одного взгляда на него хватило, чтобы покраснеть. Чего с ней уже давно не было. В общем, она резко замерла сусликом и решила разобраться с некоторыми особо наглыми потом. Не при людях, как говорится.
- Да, - немного усталое лицо данава расплылось в искренней улыбке, - определенно рад. Фразу об испорченном выходном он пропустил мимо ушей.
- Я рад, что ты рад, - Декхас тоже позволил себе на минуту ухмыльнуться. Правда, тут же улыбка сползла с его лица, - так что у тебя произошло?
- Эвакуацию пришлось провести раньше срока.
- Почему?
- Белые активизировались, - тот вздохнул, - уж не знаю, что у них там случилось, но похоже они решили пойти ва-банк.
- Зато я знаю, - брови Дека сошлись к переносице и даже рука, до того момента по-тихому оглаживавшая Томину пятую точку, замерла, - и это... 'не есть хорошо'.
- А поподробнее, - Тамара тоже соглашаясь, кивнула.
О суде и последствиях она в курсе, но вот по поводу активизации Белых...
- У нас суд вчера прошел.
- Ну, это я слышал, - Теркий провел широкой ладонью по короткому ёжику волос, - и даже результат знаю. Только не думаю, что эти, - кивок головой в неопределенную сторону (надо полагать, тех самых Белых), - настолько расстроились потерей клана Зеленых, чтобы начать полномасштабные почти военные действия против Коалиции в открытую. Наверняка, нашли бы других из той змеиной шушеры, что у тебя иногда появляется на Махлоне, уж извини за прямоту.
- Не нашли бы, - Декхас задумчиво смотрел на друга, прикидывая - рассказывать или нет?
- То есть?
- То и есть, - все же рассказать придется, - подробностей ты наверняка не знаешь, а даже закрытой линии связи я такие вещи доверять не буду. Просто поверь, теперь ни один наг не сможет предать правящую семью и собственный народ.
Мэтр задумчиво покосился на Тому, потом перевел взгляд обратно на друга и дождался утвердительного кивка. Тамару же эта пантомима начала раздражать.
- Больше двух - говорят вслух, - и не хотела, а тон все равно ехидный получился, - тем более что я тоже в курсе, как и вы. А сели все в курсе того самого курса, то...
Оба мужчины насмешливо фыркнули почти в унисон. Но, уже через минуту тон общения сменился.
- Что от меня требуется?
- Первая группа кораблей уже ушла в прыжок, - на миг показалось, что суровая маска треснула и оттуда проглянула жуткая усталость, но спустя секунду выражение лица стало вновь до предела сосредоточенным, - точка выхода в пятнадцати микропилей от твоей системы. Нужна встреча, патруль, поддержка и размещение на месте. Сам знаешь, работы в этом направлении уже ведутся, но нужно ускориться.
- Я прослежу, - Декхас кивнул, - что-то еще?
Данав в задумчивости немного пожевал нижнюю губу.
- Они что-то затевают, - все же решил поделиться он, - только я никак не могу понять. Мы со всех сторон максимально себя обезопасили, но... Ты же знаешь.
Наг еще раз кивнул, соглашаясь. Все предусмотреть невозможно - всегда присутствует место какой-нибудь случайности.
***
Неприятности пришли практически сразу и, если бы не просьба данава подстраховать первую группу переселенцев у точки выхода из прыжка, случилась бы еще одна трагедия. Неизвестно откуда взявшаяся, диверсионная команда, состоящая из трех корветов Белых, недалеко от точки выхода, всего в пятнадцати микропилях от Махлона получила серьезное сопротивление от встречающих пассажирские корабли с людьми нагов.
Декхас был в бешенстве. Не оставляло никаких сомнений в том, кто предоставил зеленый коридор на прохождение по своей территории давним врагам Коалиции. Что только подтвердилось данными снятыми с искина одного из захваченных корветов. План прохождения, точки выхода и входа в прыжок, а также переговоры с пограничными катерами адитьи говорили сами за себя.
Уже спустя несколько часов все сектора, входившие в территорию нагов, граничившие с предателями были закрыты. Патрули на нужных территориях усилены. Все доступное пространство прочесывалось разведгруппами на выявление неучтенных диверсантов, а Межрасовый Суд Коалиционного Содружества вынес в кратчайшие сроки беспрецедентное решение меньше чем за сутки по вопросу адитьи.
К вечеру следующего дня только невежда не знал о выводе адитьи из состава Коалиции. Все подробности дела, в том числе и о попытке заражения опасным вирусом, были обнародованы во всех галактических средствах массовой информации.
Торговые, пассажирские, грузовые суда адитьи, передвигавшиеся в пространствах, находящихся в юрисдикциях других рас были арестованы, доставлены в ближайшие порты и подвергнуты осмотру.
Рядовых представителей этой расы находившихся на тот момент вне своей системы так же начали проверять спецслужбы. Тех же, кто находился на государственной службе, временно изолировали и начали проводить допросы.
Тому же больше всего в сложившейся ситуации радовало одно - несмотря на обнародованную негативную информацию, обычные ни в чем неповинные представители адитьи не пострадали.
Общественность, состоявшая из остальных рас, не спешила брать правосудие в свои руки и бездумно вершить над кем придется самосуд.
Ненависть и стадное чувство - такое характерное для толпы, - не захлестнула умы, позволяя трезво мыслить. То чего так боялась она с момента обнародования, не случилось.
Все это присутствовало постоянным фоном на втором плане ее сознания. Основное внимание было посвящено размещению и регистрации людей. Первая группа из пяти слабо оснащенных кораблей вмещала в себя всего сто тысяч людей, по большей части состоявшая из женщин и детей.
Таких групп должно было прибыть около пятнадцати. От былых более семи миллиардов, когда-то населявших Землю, остались крохи. Часть из которых, так и осталась под влиянием Белых.
Коалиции удалось переправить почти всех. Экипажи судов работали на износ, выгружая все новые партии людей и возвращаясь обратно за своим живым грузом. К сожалению, подковерные шебуршания Белых и скрытое противостояние с их стороны не позволяли создать нормальное сопровождение из эскадры четырёх крейсеров. Иначе уже Коалиция, согласно межгалактическому своду законов, будет нарушителем.
Своим вводом войск в неподконтрольную зону они развяжут руки Белым и дадут повод ввести свой флот заполонив не только окружающее пространство, но и дав возможность высалиться на Земле на вполне законных основаниях в стиле 'защиты местного населения от внешней надвигающейся угрозы'. В общем, война уже велась, но 'грязная', словно исподтишка - чем ужасно не нравилась никому из Коалиционных сил. Но, к сожалению, изменить правила в навязанном противостоянии они не могли.
С предпоследней группой прибыл и мэтр Теркий собственной уставшей, замученной на вид персоной в сопровождении хрупкой, миловидной шатенки по имени Ирэна. Девушка оказалась представительницей одного из угасавших аристократических родов старой Англии.
В принципе, она являлась на тот момент единственной представительницей своего рода и обладательницей звучного герцогского титула. Болезненно худенькая фигурка то и дело жалась к хмурому данаву, что воспринималось остальными довольно безразлично - слишком устали все за последние дни.
Спрашивать о том, что связывало этих двоих, Тома поостереглась, справедливо рассудив о том, что время все расставит по своим местам. И к просьбе Теркия, присмотреть за 'девочкой' пока он будет занят, отнеслась вполне философски, сразу же пристроив ту в помощницы. Еще один человек способный ей помочь был только в радость.
Нет, помощников в лице нагов, данавов, гронгоссоров и трейдников, подключившихся к спасательной операции, было достаточно. Но, не все люди достаточно легко и быстро свыкались с мыслью и тесном сосуществовании и контакте с остальными, отличающимися от них, расами. Особенно после искусственно созданной изоляции земными властями, не допускавшими даже возможности свободного общения больших масс людей с инопланетянами. Чаще всего такие вопросы возникали именно с пожилыми людьми. Уж слишком тяжело им было свыкнуться с теми же гронгоссорами, имеющими синий цвет кожи и нижнюю паукообразную часть тела. И потому помощник-человек для Тамары был почти даром небес.
Она опять мало видела своих детей, появляясь в собственных апартаментах, валилась с ног от усталости и имела возможность уделить детям от силы час-полтора, отрывая кусочки от собственного сна. Фактически переложив заботы о своих троих крахах на плечи Хессы, мамы Тэскаха.
Для самого Тэса удалось сократить часы общения с собственной парой и привлечь на помощь в правильном распределении людей по секторам галактики, находящимся во владении рас Коалиции. Аргументов победивших упрямство черно-золотого нага было два.
Первый - тесный постоянный контакт с Ави на данный момент только усугубит в дальнейшем их становление как пары, потому что наг будет восприниматься девочкой исключительно в роли... предположим, второго отца.
Второй был еще проще - Тэс на данный момент получил уникальную возможность изучить людей, их психологию и менталитет изнутри. Что, опять же таки, облегчит общение с будущей невестой.
В общем, черно-золотой включился в работу, а их с Деком собственный дом - включая административные этажи и подземные залы - фактически перешел на осадное положение. Увеличенная охрана, ужесточение контроля пропуска, минимальный список доверенных лиц, имеющих допуск в здание - то малое, что начали творить два чешуйчатых параноика под девизом защиты собственных семей (будущих и настоящих), особенно их слабой половины.
Тамара сама первое время чуть не выла, наблюдая хвост из своих личных телохранителей, от которых шарахались все, не только люди. А потом... привыкла. Ей даже самой в какой-то момент передалась мужнина паранойя, но... настоять на увеличении охраны дана так и не смогла. В те редкие минутки уединения поговорить толком не удавалось. И не только по причине отсутствия сил и времени - хитрый Гад Гадович её постоянно отвлекал и, как результат, все попытки поговорить в постели заканчивались... хорошо заканчивались, но совсем не тем, о чем поначалу думалось.
В общем, перед его 'соскучился' произнесённого горячим шёпотом на ушко, она устоять была не в силах - это факт.
Тем временем дело, начатое Коалицией и фактически реализованное нагами, спорилось. Новых, все прибывавших людей, принимали там же, на Махлоне. В развернутом рядом с космопортом, центре регистрировали, проводили медицинское обследование, сразу же проводили необходимую вакцинацию и... отсылали на готовые под заселение участки планет, которые были предоставлены всеми членами Коалиции.
Распределение проводилось пропорциональное - в соответствии с уровнем благосостояния расы - хозяина планеты, а то и целой звездной системы, и количества возможного предоставленного ими жилья.
Немалым фактором, учитывавшимся при распределении, являлось и само желание принимающей стороны. Изначально было решено никому эвакуированных с Земли людей не навязывать, чтобы не усугублять период интеграции в новое общество негативным отношением местного населения.
Благо подобных ситуаций не возникало. Отчасти по той причине, что программа была разработана заранее, как и начало создания инфраструктур для помощи будущим новым жителям галактики.
В общем, работа спорилась. Правда, не без смешных ситуаций и курьёзов. Прибытие второй группы людей совпало с возвращением из дальнего рейда одного из малых патрульных крейсеров. Все было нормально, когда первыми крейсер покинули, служившие там парочка гронгоссоров. И даже, когда на покрытие космопорта ступили данавы с трейдниками, тоже ничего не произошло. А вот потом...
Тамаре в тот день пришлось нелегко - ощутить одновременно двадцать пять образовываюшихся пар... Нет, она за них, конечно, безумно рада за них, но самочувствие на тот момент у нее было еще то. С последствиями произошедшего в итоге, конечно, разобрались, но... слушок уже пошёл...
С тех пор в центре по приему и распределению, так же как и в космопорте и остальных вспомогательных службах - в день прибытия новой партии людей на работу выходили только, не связанные узами брака, наги и нагини.
***
Вот уже сутки она не спала. Стимуляторы, которые Декхас просил не употреблять, делали своё дело. Правда, с восстановлением сил они никак не помогали, и Тома чувствовала, что по окончанию их действия, ее собственное тело еще не раз скажет 'большое спасибо' за вколотую инъектором гадость, но... Другого выхода у нее не было. Да и Декхас был далеко, что хоть и не добавляло оптимизма, зато давало призрачную надежду на то, что он так и не узнает о применении не самых безобидных для организма препаратов...
Это случилось с последним, заключительным, рейсом. Две единицы из группы пассажирских судов, переполненные людьми, были уничтожены за несколько минут до их поочередного вхождения в прыжок.
Команда сопровождения из двух малых патрульных катеров попыталась оказать сопротивление (хотя тут скорее ж речь шла об отвлечении внимания на себя), чтобы дать возможность уйти остальным, но... Что могли сделать они против двух полноценных боевых линейных кораблей, оснащенных намного сильнее?
Из точки выхода выпрыгнули оставшиеся три пассажирских. Последний со значительными повреждениями - ближний бой рядом с точки входа между Коалиционными силами и линкорами Белых не прошел даром для подпространства. Волнения коснулись и подпространственную материю, сильно потрепав при этом и так дышащий на ладан корабль.
Катера впоследствии, как и два пассажирских корабля, были уничтожены вражеским огнем. Белые начали открытые боевые действия, объявляя тем самым войну Коалиции.
Новость о нападении распространилась со скоростью звука. Скорбь по погибшим была искренна и затронула многих в душе. Но... это не отменяло того факта, что силовым структурам Коалиции, так же как и Совету развязали руки. Навязанные правила грязной игры можно было в полной мере игнорировать. Уничтожение граждан планет, входящих в Коалиционное Содружество, коими являлись служащие уничтоженных катеров, никто спускать не собирался.
Все вставало на свои места, недомолвки и подковерные махинации на политической арене уступали свои места открытому противостоянию в бою. Они были к этому готовы. Подспудно - наверное, даже с долей надежды вырваться из этой вязкой, скрытной и неприятной ситуации, - заранее готовили списки вызова резервистов, проверяли состояние кораблей; разрабатывали сценарии и тактики ведения боя в различных вероятностных ситуациях...
Они ждали этого. Потому, при поступлении первых же сообщений, колесо войны закрутилось с бешеной скоростью.
Долго раскачиваться не пришлось - меньше, чем через сутки в сторону Земли ушло первое звено, состоявшее из семи боевых единиц, четвертого дивизиона эскадренных минов. Флагманом, взявшим на себя командование, был 'Донар'.
На нём и ушли Декхас с Теркием. Первый - повесив на Тамару фактически управление государством, распределение беженцев и семью. Второй - Ирэну, которую признал при всех своей невестой, причем в ультимативной форме, лишив бедняжку дара речи. Может оно и хорошо, что лишил. По крайней мере, пока девушка приходила в себя, успел смыться подальше, оставив той время на 'остыть и все обдумать'.
Томе, после всего, иногда казалось, что вся эта лавина дел, - стоит только дать слабинку и покачнуться, - погребет ее под себя, сминая в небрежный комок, словно бумажный листик.
Часть обязанностей по центру приема пришлось переложить на плечи, все еще пребывавшей в ступоре англичанки. Новые обязанности смогли ее отвлечь, а потом и вовсе забить жажду разборок с данавом глубоко внутрь, в самый дальний уголок. До новой, думается очень бурной встречи.
Тамаре же пришлось полностью перекраивать свой график. Теперь каждое третье утро ей не нужно было лететь в сторону космопорта для работы с людьми. Приходилось с мукой на лице спускаться на нижние этажи для планерки кабинета министров для обсуждения текущих и новых вопросов и способов их решения. Каждое второе было занято общением с главой разведуправления. А каждое первое - консультациями военных советников по произошедшим новым стычкам с Белыми в звездной системе Земли и ознакомлением отчетов их аналитиков.
После обеда, о котором Томе в приказном порядке напоминал Тэс, приходилось заниматься уже своими прямыми обязанностями Хранительницы, лишь раз в неделю оставляя себе день на разбирательства мелких тяжб в суде. Общение с Оком участилось в разы. Потому радовало то, что Янана, хитрая змейка, поселившаяся в Тамарином подсознании, не пыталась при каждом контакте отвлечь и поболтать, выдавала всю информацию четко и без задержек.
Лишь раз Томе удалось немного отвлечься от делового тона и попросить Змейку об одном одолжении. Было бы отлично при помощи Ока вытащить мысле-образы всех воспоминаний о Еве и Ицэ, чтобы оформить отдельным пакетом и переписать его на кристалл. Создать что-то вроде альбома для Ави о ее родителях. Она сильно боялась забыть вновь об этом в той суете, что присутствовала в ее жизни...
Да, Тэс остался с ними. Наследнику главы клана черно-золотых тоже приходилось не сладко. Совмещать обязанности Томиной личной охраны (по просьбе Дека), а также исполняющего обязанности главы собственного клана, вместо призванного на флот, отца было тяжело.
Внутренние метания тоже не доставляли особого душевного спокойствия. Ему, взрослому мужчине, трудно было смириться с невозможностью в тот момент быть рядом с отцом. Но, положение наследника обязывает совершенно к иному - ежедневную заботу о клане и членах рода еще никто не отменял.
Так и крутились они, как белки в колесе, ежедневно бегая по кругу. Тамаре же все время казалось, что со стороны она выглядит так же - маленькая, серо-рыжая бежит, оставаясь на одном месте. Всё вокруг крутится в бешеном темпе, а она все бежит и бежит... а убежать - добиться чего-то нужного - всё никак не может.
Первые сутки подобной круговерти были давно уже забыты, так же как и стимуляторы - чувствовать себя полной развалюхой, после их приема, больше ей не хотелось. Она даже стала втягиваться в такой ритмы жизни. Как там когда-то говорили? 'Человек такая скотина, что ко всему привыкает'? Кажется, с ней произошло то же самое. Вот только...
Хуже становилось ближе к полуночи. Когда она уже доползала до собственной кровати, перед этим с завидным упорством заставляя себя сходить под душ; с горькой улыбкой посмотреть на спящих детей, жизнь которых на тот момент проходила мимо нее... Она падала на постель, куталась в теплое одеяло и... не могла заснуть. Все думала, думала... Переживания о собственном муже, несмотря на голос разума, не хотели ее покидать.
Ей было опять безумно одиноко. Без его рук, голоса, запаха... такого родного тепла рядом. Она даже не представляла насколько привыкла к его присутствию. Приручил наг дикую кошку, ничего не скажешь! Это состояние настолько напоминало ее жизнь до встречи с Деком, что волей-неволей становилось страшно.
Скатиться в полноценный депрессив ей не давали только две вещи. Первой были дети. Эти нежные, пухленькие с перетяжками на ручках-ножках, пахнущие грудным молоком существа нуждались в ней... а она нуждалась в них, потому что даже спящие они дарили ей столько тепла и умиротворения, что, наверное, хватило бы на весь мир.
Второй - ощущения. Оказалось, благословение Вселенной, действительно являлось благословением, а не только новыми обязанностями, потому что никакое расстояние не мешало Тамаре почти на грани, где-то очень глубоко внутри себя, чувствовать маленькую теплую точку - частичку собственного мужа.
Они, конечно же, часто общались по мини-асу или же Тома переводила вызов на стационарный ассер, чтобы полюбоваться на полупрозрачную проекцию мужа. Усталое, так же как и у Теркия, лицо. Любимые глаза, в которых только она могла разглядеть тоску и желание. Плотно сжатые тонкие губы, что так хотелось поцеловать. Большие ладони, тепло которых хотелось чувствовать на собственной коже... Все это было так далеко и так необходимо ей.
А в остальном... когда все слова были сказаны и место проекции занимала пустота... Она старалась радоваться за других, каждую минуту отгоняя, пряча собственные грусть и тоску, которые выползали наружу с приходом ночи.
Противостояние с Белыми шло с переменным успехом. Техническое превосходство, как это ни странно, было за Коалицией, но вот численность... Новые, только приобретённые по договору с власть имущими Земли, рабы из числа людей, что уже подверглись глубокой кодировке, не смогли избежать внушения и практически полного подавления воли... были для своих новых хозяев пушечным мясом. Которое раз за разом на плохо оснащенной технике бросали в самое пекло.
И они шли. Без той восторженной преданности, что свойственна была тем, кому долго и нудно 'партия' и средства массовой информации промывали мозги на патриотические темы... С пустыми глазами... шли на смерть, потому что им указали. И в опустошенных головах даже мысли не возникало - зачем? Почему? Во имя чего всё это?
Тамара тоже не находила ответы на некоторые свои вопросы. Зачем Белые так бездарно расходывали подходящий живой материал, за который до этого боролись с противником с таким энтузиазмом? Что им в этой высохшей, практически умершей планете, на которой никого и ничего больше нет, но которую они так яростно пытаются сохранить за собой, надо?
Ей было больно осознавать сам факт того количества людей, что гибнет во имя чужих, непонятных, нелогичных интересов. Осознавать, что те, кто обязан был блюсти интересы своих народов, использовали их же в качестве разменной монеты.
В какой-то степени она считала, что вина правительства Земли и его группы поддержки из членов финансово элиты виноваты в том, что происходят едва ли не больше, чем сами Белые. И надеялась, что всезнающая Вселенная вспомнит, причитающееся каждому, по его проступку. Что кровь тех, кого приходится убивать в бою, силам Коалиции, возьмёт себе соразмерно за каждую упавшую каплю.
***
- Ты думаешь, они скоро появятся, - Ирэна уже пятый раз дёргала Тому с одним и тем же вопросом.
- Думаю-ю-ю, - Тома поправила выбившийся локон из прически девушки, - нам сразу же сообщат об этом. Да, не крутись ты! - шутливо прикрикнула она на нее, - дай мне закончить, потом все же склонилась к уху сидящей подруги и тихо шепнула, - Не переживай, никуда он от тебя не денется.
Ирэна, несмотря на все свое показное отрицание чувств к данаву, не смогшая сдержаться и не принарядиться перед встречей с ним, моментально покраснела. Обе в последнее время очень сдружились. Тамаре даже казалось, что эта девочка чем-то похожа на Еву. Нет, не внешним видом, и даже не возрастом - хотя, стоит сказать, что они с ее погибшей дочерью почти одногодки - а характером, живой энергией и жаждой жизни.
Вот и сейчас они сидели в небольшом кабинете управляющей временного центра по приему иммигрантов. Да, Тома сегодня бессовестно прогуляла все - и планерку у кабинета министров (вернее она ее попросту отменила), и послеобеденное заседание в зале суда и даже вечерний прием тех, кто заранее назначил у секретаря очередь для встречи с Хранительницей. В общем, профилонила она этот день полностью безвозвратно.
Правда, и причина у нее была уважительная - возвращение блудного - нет, не сына - мужа. Все звено во главе с 'Донаром' прибывало на переукомплектование и краткосрочный отпуск, уступив собственное место на поле битвы недавно прибывшим в зону боевых действий.
И Тамара очень надеялась, что у нее будет возможность все же уговорить мужа больше не уходить обратно, а остаться. Мечта о возможности сбросить со свих плеч ярмо государственной ответственности забрезжила на горизонте с новой силой.
А еще она с трепетом и в чем-то даже страхом ожидала его появления. Страх в большинстве своем был совершенно иррационален и связан с тем, что Дек посчитает, будто она не справилась. Что до этого все министры поголовно врали ей в глаза, а на самом деле все очень грустно и Тома допускала ошибку за ошибкой, почти пустила все государство по миру, а семейный казначей обворовал весь род как липку оставив их, фигурально выражаясь, в одних кальсонах...
Повторяющаяся в голове фраза, как мантра - что она экономист (причем хороший экономист) помогала мало. Потому что как бы там ни было, а масштабы предприятия со среднестатистическим уровнем ежегодного товарооборота и государства в размере целой звездной системы, все же отличаются.
Но, глубоко внутри она понимала, что все эти страхи ничего не стоят всего лишь перед одним - страхом увидеть разочарование в любимых глазах. Разочарование в ней.

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"