Чернин Михаил Матвеевич : другие произведения.

Метаморфозы и другие.. Концерт Љ3 для Геннадия с оркестром слов

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

   Метаморфозы и другие...
   Третья часть
  
   22 .Концерт Љ3 для Геннадия с оркестром слов
  
  
  
   Наши случайные встречи с Мариной дома проходили без столкновений - она просто не замечала меня. Так продолжалось примерно год. Отношения между нами несколько потеплели, когда Марина затосковала по прежней любви, пребывавшей все это время, как выяснилось, всего лишь в латентном периоде. Новый любовник продержался в этой роли недолго, она изгнала его из своего рая еще до того, как не без моей помощи (впрочем, я ее не афишировал) обнаружился старый (Володя).
  Мне напомнил о нем редактор журнала для геев. В его журнале наконец, хотя и с запозданием, освободилась та самая вакансия художника, что обещалась Володе, и редактор спросил меня, куда подевался мой протеже, оставивший у него после презентации неизгладимое впечатление. Мои люди информировали меня, Володя значится вторым номером среди мужчин по вызову в одной из многочисленных фирм, оказывающих сексуальные услуги на дому. Мне пришла дикая, на первый взгляд, мысль, встретиться с ним на своей нелегальной квартире. Просто для разговора, благо есть повод, но, прежде всего, я жаждал реабилитации в его глазах. Назвал фамилию Володи: им, якобы, заинтересовалась моя жена, и стал дожидаться своего любимца, авось не поколотит за ложный вызов. В конце концов, я заплачу столько, сколько нужно. Он ничего не потеряет, не надо трудиться, хотя едва ли наше свидание обрадует парня. Я волновался так, словно впервые встречался с любовником.
   Увидев меня, Володя ничем не выдал своего удивления, лишь приподнял брови. Сказал, он может находиться в моем распоряжении столько времени, сколько я пожелаю. Я прямо спросил, оказывает ли он сексуальные услуги мужчинам, и после его секундного раздумья получил утвердительный ответ. Странно, подумал я, в информации фирмы Володи об этом ничего сказано, хотя ряд других фирм специализировался именно на обслуживании гомосексуалистов. Он просветил меня на этот счет.
  - Некоторые мужья за отдельную плату выражали желание присутствовать при моем коитусе с их женами, после чего платили еще больше, много больше, если я занимался любовью также и с ними (жены не возражали). Сначала, столкнувшись с такими извращенцами, я им в этом отказывал. Но однажды, когда муж или любовник одной дамы бальзаковского возраста оказался молод, красив и горяч, а дама заявила, что выложит мне огромную сумму, если в ее присутствии позволю ему близость со мной, я согласился и не пожалел об этом. Я понял, почему ты так рьяно добивался меня. Эти оргии мы повторяли и втроем, и вдвоем. Дама при деньгах, и все мы встречались в свободное от моей работы время (зачем делиться с фирмой, если можно выступать без отчислений в ее пользу?). Так я поступал и тогда, когда со мной договаривались о встречах (на бис) другие мои клиентки, балдевшие от одного моего присутствия. А как ты находишь меня - не хуже, чем раньше?
   - Еще мужественнее после того, как общаешься не только с женщинами, но и с мужчинами.
  - Ты не очень сильно зол на меня за мои проделки? Я имел возможность убедиться, в моем увольнении и в появлении мерзкой статьи ты не виноват... Но у меня не хватило пороха прийти к тебе на покаяние (он картинно склонил голову передо мной). Еще больше я сожалею о том, что лишился Марины. Она по-прежнему ненавидит меня?
  - Кажется, она все еще любит тебя, дурака.
  - У нее никого нет?
  - Был, да прогнала.
   - И она, знает, в каком месте я протираю штаны, вернее будет сказать, тружусь без них?
   - Понятия не имею. Она со мной не разговаривает после того, как узнала о наших с тобой отношениях.
   - В таком случае с чего взял, что она по-прежнему любит меня?
  - От жены, иногда мы разговариваем, хотя наши отношения с тех самых пор ничуть не улучшились.
  - И все из-за меня?
  - Положим, и я тут замешан. Так что можешь не посыпать свою голову пеплом
  . - Ты меня прощаешь?
  - Давно простил.
  - И за то, что я требовал от тебя акции?
   - Бог велит делиться?
   - Я очень разозлился на тебя тогда. С одной стороны, боялся потерять Марину, с другой, - меня тянуло к тебе. И что я в тебе нашел? Неужели одни деньги?
  - Надеюсь, не обошлось без моего внутреннего обаяния.
   - Ты и внешне все еще привлекателен.
   - Благодарю.
  - Я не преувеличиваю... во всяком случае, одну деталь, до сих пор нахожусь под впечатлением, моя аналогичная штуковина уступает твоей.
   - Рад, что оставил по себе добрую память хотя бы ею.
   - Да, но я так и не узнал, как она ведет себя в деле. Ты пригласил меня, надеюсь, не только для беседы?
  - У меня есть что сказать, потому и пригласил.
   - У тебя лишние деньги, и ты не знаешь, куда их деть? Мог встретиться со мной, минуя фирму. В следующий раз обойдемся без нее, если не возражаешь.
   -Не возражаю.
  - Тем более что я и так перед тобой в огромном долгу. Не знаю, как расплачусь.
   - Ты мне ничего не должен, Володя.
   - Положим. Без твоих денег я бы подох с голода. Помнится, я не только не ответил на твою любовь, но вдобавок создал тебе определенные проблемы. Еще раз приношу свои извинения. Я не сомневался, что всеми своими неприятностями обязан твоим козням.
   - Ты просто не умел логически мыслить. Какой смысл мне гадить тебе после нашей первой встречи и накануне второй...
   - Куда более многообещающей?
  - Вот именно.
  - У меня сложилось впечатление, что ты решил поставить меня в полную материальную от себя зависимость. Я и раньше-то отказывался от твоих денег лишь по единственной причине - не хотел попадать под твой каблук.
   - Я ведь любил тебя, дурачок. О какой зависимости могла идти речь, когда я трясся от страха, думая о том, что ты уничтожишь меня одним своим взглядом или словом.
   - Ты больше не любишь меня?
  - Мне удалось избавиться от наваждения этой любви. Разум восторжествовал, куда мне было деваться?
   - Я изменился к худшему, уже не волную твою кровь, ты предпочитаешь мне другого малыша? Влюблен в другого парня или, на худой конец, в другую? . А если серьезно, то никак не могу врубиться, зачем ты меня к себе пригласил?
  - Я же сказал, у меня есть, что тебе сказать.
   - Так говори, черт побери. Не тяни резину. Сколько можно испытывать мое терпение!
  - У тебя хорошая память?
  - Не жалуюсь, а что?
   - Ты помнишь о вакансии художника?
   - Помню. Но разве это место предлагалось всерьез, разве вы не морочили мне голову и не позвали лишь для того, чтобы я позировал голым для порножурнала? Разве не вы заставили меня крутить перед вами голым задом и трясти яйцами, желая убедиться в том, что я гожусь для ваших геев? Или вся идея еще проще - склонить меня к сожительству с тобой? Тебе не кажется, ты повел себя тогда, мягко говоря, непорядочно? - Ты до сих пор не веришь в то, что все дело с вакансией художника обстояло так, как тебе сказали?
  - Если и так, именно ты извлек из создавшейся ситуации максимальную для себя пользу.
  - Тебя развратила прежняя твоя работа. Я напомню лишь один эпизод - за столом. Признайся, тебе не составляло огромного труда забрать свою руку, когда она оказалась у меня между ног? И еще раньше, кто тебе мешал передать мне салфетку в руки, а не класть ее под столом на мои колени?
  - Я не думал, что ты так далеко зайдешь. И ничего бы этого не произошло, не бросай ты в мою сторону обольщающих взглядов. Удивительно, как это твои близкие не замечали их?!
   - Моя жена уже давно ничего не замечает. А Марина была влюблена, ей в голову не приходило обращать внимание на мои взгляды - любые. Мальчишки смотрели на тебя с обожанием, как на старшего и любимого их сестрой.
  - Все объяснил. Но ведь именно ты спровоцировал меня на мое дальнейшее поведение.
   - А кто в самом начале, когда мы еще совсем не знали друг друга, занял место рядом со мной за столом?
   - Ты был самым интересным человеком. И принял меня, мальчишку, на равных, ничуть не гоношился своим воспитанием, образованием и богатством. Говорил со мной обо всем на свете. На доступном мне языке. И не боялся того, что я могу кому-нибудь разболтать некоторые вещи, которые могли тебе навредить. Я ценил все это, Геннадий. И если решился потакать тебе почти во всем, то лишь потому, что находился в тот день не в самом лучшем расположении духа: меня преследовали сплошные неудачи, безденежье, так еще к тому же одна баба хотела со мной переспать за хорошие деньги, а я дал ей от ворот поворот. Что мне стоило тогда решить все свои проблемы за одну ночь? И тут под мою горячую руку подвернулся ты со своей любовью, которую, мало сказать, не скрывал от меня.
   - Говори после этого, кто кого развращал.
  - То же верно. Сам виноват. Но, в конце концов, несмотря на все неприятности, я все же решил свои денежные проблемы. И ни в чем не нуждаюсь.
  . - А как складывается твоя личная жизнь?
   - Никак. Я любил и люблю только Марину. А до нее мне, как до Луны. Луна все же далече будет.
   - Твоя новая работа не влияет на чувства?
  - Работа - есть работа, не больше того. Думаешь, не все еще для меня потеряно? - -Сам выясни, есть ли у вас шанс.
  - Если скажу ей, чем занимаюсь, ближе, чем на пушечный выстрел, она меня к себе не пустит.
   - Пожалуй. Загляни в редакцию журнала, разнюхай хорошенько, чем там для тебя пахнет, какова зарплата, и если все устроит, перейди туда.
  - Работа художника, конечно, мне больше по душе, хотя я хотел бы покончить с тем, что так или иначе напоминает мне о моем нынешнем роде деятельности. Но работа в этом журнале всяко лучше, чем обслуживать разных баб.. Редактор хватится за голову, когда я предложу ему свои рисунки - с натуры. Была у меня одна молодая клиентка, скорее, позировала мне, чем занималась любовью. Только требовала, чтобы, рисуя ее без одежды, сам раздевался до нитки и, стоя перед зеркалом, писал не только ее, но и себя...
   - Могу себе представить вас обоих.
   - Особенно, если учесть, что время от времени она мешала и лезла меня облизывать. Но рисунки классные. Я показывал их своим ребятам, разбирающимся в графике, они дали им высокую оценку.
   - Не потому ли, что сюжеты на грани и ниже?
   - Это само собой. Но судили другое - мастерство. Меньше всего его персонажей.
   - В ком не будет у тебя недостатка, так это в них.
   - Как смотришь на то, чтобы стать моим натурщиком? Хочу написать тебя маслом.
   - И принести мой портрет редактору. Очень смешно.
  - Он не подозревает о твоих наклонностях?
   - Моя личная жизнь никого не касается.
   - А если я нарисую тебя для нас - в любом виде, в каком хочешь? Повесим портрет здесь. Не думаю, что тут бывают люди твоего круга. Или среди них есть голубые? - Будешь много знать, быстро состаришься, приятель.
  - Большой секрет? Ладно, оставь его при себе. Ну, как тебе моя идея?
   - У нас мало времени заниматься такими пустяками
  . - Ты не пустяк... Лишь бы у тебя самого нашлось для меня время.
  - И сколько будешь платить мне как натурщику?
  - В деньгах не нуждаешься, вот в чем незадача. Могу платить своей натурой, если не утратил к ней интерес. Или совсем потерял его?
  - К сожалению, нет.
   - Тогда, может быть, займемся любовью. Иначе, зачем вызвал меня сюда?
   - А как же Марина?
  - Вот кто тебя смущает! Мы не станем докладывать ей, клянусь! Тем более, пока я свободный художник.
  - И как долго мы будем вместе?
   - Так долго, как захотим.
  - Ты на самом деле хочешь меня?
  - Не разыгрывай меня.
   - Трудно поверить?.
   - Я до сих пор нахожусь под впечатлением от нашей второй встречи в доме твоего приятеля .и того, что последовало дальше. .
   - Тогда я был пьян. Боролся с собой, не хотел попадать в твои сети. Тебе удалось в первую нашу встречу такое, что я попал под твое обаяние. До тебя никто не занимался со мной таким сексом, такой вот я был еще неиспорченный мальчик. Так что именно тебе, дорогой, я обязан своими новыми пристрастиями.
   - Ты шутишь! Я нисколько не нравлюсь тебе. Есть молодые, красивые, стройные. - Любовь зла, полюбишь и козла.
  - Даже такого старого?
   - Не напрашивайся на комплименты, ты сосем не старый и вполне в теле, способном устроить любого парня. И вот еще что. Когда-то ты предлагал мне стать твоим любовником за деньги...
  - Я этого никогда не говорил.
   -Верно, но держал в наших умах. Не отпирайся.
   - Я хотел тебе помочь.
   - Пусть так.
  - Так вот теперь ни о каких деньгах и подарках не может быть речи. Мы будем любить друг друга просто так. Идет?
  - Хорошо. Но ты уйдешь со своей работы, перейдешь в журнал.
   - Видно будет... Ты ни с кем не хочешь меня делить?
   - Не в том дело.
  - А как же Марина, если я вновь сойдусь с ней?
   - Ты ставишь меня в тупик, Володя.
  - Не лицемерь. Скажи, можешь ли принять для себя мою двойную жизнь или не в состоянии?
   - А ты сам можешь ее вести?
  - Могу, иначе б не предлагал тебе себя сейчас.
   - Я не верю в то, что ты на это способен.
  - А что собственно изменилось с тех пор? Всего лишь стал старше на год. И приобрел кое-какие навыки в новой для себя любви. Последнее обстоятельство пойдет нам только на пользу.
  - Тебе, но не мне.
  - Так ты ревнуешь меня к другим мужикам?
  - Ты оскорбляешь мои чувства. Жаль, что не понимаешь этого.
  - Оставь! Думаешь, я не знаю, в каком месте размещаются твои чувства?
   - Вот тебе деньги за работу. Считай, выполнил ее. Ты свободен. Не забудь, долго редактор ждать тебя не станет
  . - С тобой и пошутить нельзя.
  - Дурацкие шутки, сам бы мог это понять.
   - Кажется, я слишком далеко в них зашел. Видишь ли, Геннадий, я наврал, рассказывая о своих геройских подвигах с мужчинами. Ничего такого не было. То есть, подобные предложения мне иногда поступали, но я не желал изменять своей природе ради одних денег, даже больших. Мне вполне хватало тех, что я зарабатывал, оказывая разного рода услуги женщинам. Некоторые из них платили неплохо, сверх норматива.
  - Я и не сомневался в том, что ты врешь. На твоей морде все написано.
   - Что же тогда ты так серьезно выслушивал меня?
   - Хотел знать, как далеко зайдешь в своем вранье.
   - Признайся, ты поверил мне. В то, что я спал с мужчинами.
   - Я поверил в одно, ты хочешь спать с Мариной.
   - Это, Геннадий, запрещенный удар - ниже пояса.
   - Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку?
   - Такому быку, как ты, можно позволить больше, чем Юпитеру... Ты действительно все еще любишь меня?
   - Любил. Теперь - нет!
   - Не верю.
   - Мне уже не важно, что ты думаешь по этому поводу.
   - Чем же ты руководствовался, приглашая меня, якобы, для своей жены?
  - Хотелось взглянуть, что из тебя вышло.
   - Как я дошел до жизни такой?
  - И нашелся отличный повод - сообщить об открывшейся для тебя вакансии художника.
  - Трогательная забота о человеке, наплевавшем в твою душу!
   - Мне не безразлична судьба господина Плевако.
   - Но не сам Плевако?
   - Тебя беспокоят мои чувства?
   - Только память о любви ко мне побудила тебя сделать мне такой подарок?
   - Я - лишь передаточное звено. Новая работа лучше той, что есть у тебя сейчас
  . - Одна работа другой не помеха.
  - Если только ты не намерен мириться с Мариной.
  - Мы с ней не ссорились. Разбежались по известной тебе причине.
  - Я не желаю вмешиваться в ваши отношения.
   - Однако когда-то вмешался.
   - И жалею о том.
  - Извини, я волнуюсь и не сдержан на язык.
   - Ничего. Я привык.
  - Чего бы ты хотел от меня? Скажи честно.
   - От тебя - ничего.
   - Я чувствую себя не в своей тарелке, не имея возможности отплатить тебе той же монетой...
   - Уже отплатил.
   - Чего это ты так ржешь, сивый мерин.
  - Я - не сивый.
  - Серьезно, что я могу для тебя сделать?
  - Мы ничего не должны друг другу...
  - Можно, я напишу твой портрет и подарю его тебе.
   - Если такая затея греет твою душу, я готов позировать по вечерам, когда освобожусь от дел.
  - Номер телефона твоего офиса не изменился?
   -Тот же. Возьми визитку, на ней все мои телефоны, в том числе - мобильника. - -Да. Я непременно позвоню... после разговора с редактором.
  - Идет. Лучше будет, если ты первым сообщишь мне о вашей договоренности или отсутствии таковой.
   - Прости меня за то, что я не могу достойно ответить на твои чувства. Я бы хотел, но не могу.
  - Понимаю. Прошу об одном - не потешаться над ними.
  - Я не знаю, как вести себя с тобой, робею в твоем присутствии.
   - Что-то новенькое в наших отношениях.
  - Есть нечто притягивающее в твоей персоне.
   - Что-то отталкивающее.
  - Все так не просто сложилось между нами... Потому и возникла у меня потребность написать тебя маслом.
  - Смотри, не перемасли...
   - Я не уверен, что сумею передать на холсте тот образ, который желаю отразить... - Я принес тебе столько зла - никогда не искуплю вину перед тобой.
   - Большой вопрос, кто кому из нас больше причинил зла. Я добровольно пошел на связь с тобой и придал ее ненужной огласке. Обстоятельства оказались сильнее меня. Стоит мне преодолеть одно препятствие, как тут же встречаю новое. Кажется, твое доверие я частично восстановил. А Марина меня не простит.
  - Если любит, простит.
   - Судишь по себе... Извини, опять сказал глупость. Такой я кретин. Мало того, что рассказал о нашей встрече Марине, так еще, как следует, не спрятал запись.. Представляешь, что они о нас подумали?!
  - Ничего хорошего.
   - Лучше бы им не знать все это. И тем более не видеть!
  - Надеюсь, ты уничтожил запись? Или при расставании Марина тебе ее не отдала? - Швырнула в лицо.... Не знаю почему, но оставил . Не стал уничтожить...
   - Это уже из области маразма - рановато для тебя.
   - Однажды я снова смотрел ее. Не мог оторваться, до чего ж ты был хорош?! Не поверишь, просмотр вывел меня из депрессии, в которой я тогда находился. Что ни говори, никакой грязи в наших отношениях нет. Поначалу я был настроен очень агрессивно, считал тебя дьяволом - искусителем, а себя - невольной жертвой. Я сам не лучшего мнения о себе.
  - Не самого лучшего?
  - Все же мне удалось тогда справиться со своими нервами.. Со временем я убедился в подлинности твоего чувства. До сих пор уверен, наш с тобой грех не так уж велик.
  - Если б на него не накладывались ваши отношения с Мариной, я бы вообще считал, что мы не совершили ничего страшного.
  - Знаешь, и я не вижу преступления в том, что произошло между нами. Я не изменял Марине. Однако она увидела предательство не столько в моем поведении, сколько в той страсти, которой я был обязан тебе. Я так и вижу нас с тобой глазами наших женщин. Жуть берет при одном воспоминании. Было им что посмотреть. Когда еще представится такая редчайшая возможность.
  - Дурень, что вызывает у тебя такой смех?! Опозорил меня и себя и радуешься.
   - Смех сквозь слезы. Как мне теперь подступиться к Марине? И даже если она найдет в себе силы простить меня, дорога в твой дом мне заказана.
   - Вполне допускаю, но причиной тому будет все же не то, что моя жена увидела у тебя без помощи увеличительного стекла.
   - Благо подобное, даже больше того, ей приходилось видеть у мужа. Ничем я ее не удивил.
  - Кому больше всего не пристало видеть в таком виде и за таким занятием отца, так это дочери.
  - А, по-моему, кроме гордости за папу, ничего испытать не могла.
   - Паразит!
   - Если Марина простит меня, твоя жена допустит близкие отношения между нами только через собственный труп.
  - Она слишком жизнелюбива, чтобы пойти на такой смелый поступок.
   - А наш брак вызовет у нее столбняк или паралич.
   - Не надо, Володя, доводить ее до такого состояния, а то самому придется возиться с будущей тещей. Будь осторожнее на поворотах, сынок.
   - Не хочу вмешиваться в твою жизнь... Но как тебе удалось замять скандал в своем доме?
   - Очень просто. Скандала не случилось. Ребята - не в курсе. Им никто ничего не рассказал, хватило ума. Марина испытывала ко мне такое презрение, что посчитала выше своего достоинства говорить со мной. А Маша уже давно махнула на меня рукой.
  - Она знает о твоих увлечениях на стороне, в том числе с мужчинами?! И не требует развода только из-за детей?
  - А я знаю?
   - Мой приятель с квартирой - тот самый - еврей, так он эту же фразу произносит очень похоже
  . - Везет мне на евреев, вечно влипаю из-за них в историю.
   - Чем еще они не угодили тебе?
  - Первым мужем моей жены был еврей. Он неожиданно сдал мне свою жену.
   - На тебе, боже, что нам негоже?
  - Он долго боролся со мной перед этим, именно потому я и сражался с ним. Не привык проигрывать.
  - Женился без всякой любви?
   - В том-то и дело, что по любви.
   - Тогда при чем тут твой еврей? В цирке лопнули канаты, в том евреи виноваты. Так было раньше, при коммунистах. А после падения старого режима им не так уж плохо живется у нас. Все, кто не устроились здесь, уехали.
   - Положим, кое-кто остался. Впрочем, они разделили общую участь тех, кто не вписался в новую жизнь, так как лишен либо мозгов, либо рук, либо инициативы.
   - А чего лишен я?
  - Мозгов, иначе бы сам догадался, чего тебе не хватало. Давно бы взял у меня деньги, которые я тебе предлагал, и не торговал, походя, в ущерб собственным интересам, своим телом.
  - Торговал им в угоду интересам одного дяди.
   - Ты, мой мальчик, снова о том же, как вшивый о бане. Я предлагал тебе помощь совершенно бескорыстно.
  - Платонически.
  - Ты так ничего и не понял. Жаль
  . - Все я понял, но не мог разделить твои чувства, ведь я другому отдана и буду век ему верна.
  - Трепло!
  - Завтра вечером ты занят?
   - А что?
  - Хочу приступить к написанию твоего портрета как можно скорее. Рука чешется.
   - Изобразишь меня этаким монстром.
   - Обыкновенным человеком, вне твоего бизнеса, в котором ты, как мне говорили, не последняя из акул.
   - Верно, мне в моем деле лучше палец в рот не класть, откушу.
  - Я это хорошо почувствовал, когда в шутку завел разговор об акциях. Тебе тогда явно изменило чувство юмора.
  - Знаешь, что у пьяного на языке?
   - Я не так уж пьян был в тот вечер, больше прикидывался им. Выпил для смелости.
  - Зачем?
  - Затем, чтобы круто изменить свою жизнь, но ты так ничего и не понял, дурачок.
   - Хочешь сказать, мог пойти на то, чтобы стать моим?
  - Ты моим или я твоим, что-то в этом роде.
   - Ради чего?
  - Любишь ты, Гена, всюду ставить точки. Может быть, в бизнесе есть такая в том необходимость, но не в любви, если этим словом назовем то, ради чего ты пришел тогда ко мне. Я не хотел заниматься с тобой любовью. Хотел, чтобы мы любили друг друга. Это оказалось невозможным.
  - И ты понял это очень поздно?
  -В последний момент ты взял себя в руки. И в этом я оказал тебе неоценимую помощь.
  - В некотором роде.
  - Я не очень хорошо помню тот вечер. Приставал к тебе, кажется, нахально приставал.
   - Вот именно. Всем своим видом показывал, что продаешься, не испытывая ко мне никаких чувств.
   - Как бы ты поступил, если б я не завел свой дурацкий разговор об акциях?
  - Не в первый раз, учти.
   - Тем более.
   -Я не знаю, Володя.
   - Я не думал, что ты жадина.
  - Так ничего и не понял.
  - Заставляя тебя отдать акции, я оскорблял твои чувства?.
   - Теплее.
  - Ты б сам мог отдать их мне, поделиться частью, если бы я не вел себя так настырно.
  - Еще теплее.
   - Несмотря на то, что любил Марину - не тебя?
   -Достаточно того, что позволял мне любить себя.
   - И Марина не помеха для твоей любви?
   - Соперница, да.
  - Не более того?
   - Я не хочу вдаваться в другие детали.
  - До сих пор трудно понять, как это ты мог предложить мне свою любовь, зная о моих отношениях со своей дочерью, пусть неродной. Так велика была страсть? Тогда почему она сдохла в самый ответственный момент?
   - У меня складывается впечатление, будто ты сожалеешь о том, что победил мой рассудок?
  - Сожалею? Ты еще больше унизил меня своим пренебрежением. Даже твой член изменил мне в последний момент. Вот, уж чего я никак не ждал, - ты меня не хотел, настолько презирал!
   - Напротив, тогда я, как никогда, любил тебя, но почувствовал сплошную ненависть к себе и расценил твою готовность уступить себя за акции или без оных, как жест отчаяния. Или еще хуже, как грязную игру. Ведь я знал, что твои дела в клубе плохи, что с Мариной вы ссоритесь..
  . - Подожди, откуда тебе это стало известно? От нее?
   - От жены, с которой Марина делилась.
  - Я ж считал, что ты добился моего увольнения из клуба. Я виноват. И в неоплатном долгу перед тобой. Только не думай, будто я хочу написать твой портрет, чтобы искупить свою вину. Пусть с опозданием я оценил твои чувства, и желаю оставить по себе добрую память, не знаю, правда, что выйдет из моей затеи.
  - Прохвостом не изобразишь?
   - Обещаю.... Когда приступим? Что, если завтра вечером?
  - Послезавтра, если тебя устроит. Завтра не могу.
   - Идет. Каким ты хочешь видеть себя на портрете?
   - Кем угодно, только не тем, что видели Маша и Марина на той проклятой записи..
  - Да, уж... Я могу нарисовать тебя в любом виде, в каком пожелаешь. В парадном костюме, в домашней одежде, полуодетым или обнаженным. В любом случае постараюсь избежать всякой пошлости.
   - Пожалуйста, ее не надо.
  - Писать тебя в полный рост или до пояса?
  - До пояса..
  - Что так?
  - Мы уже имели возможность видеть себя и друг друга ниже пояса, ничего хорошего из этого не вышло.
   - В данном случае тебе опасаться нечего. Портрет - твоя собственность, если не пожелаешь, никто его, кроме тебя, не увидит.
   - И мне незачем смотреть на себя. Вот если бы на тебя, тогда другое дело.
   - Хочешь, чтобы я написал себя?
   - Да, оставь мне на память свой автопортрет.
  - В каком виде?
   - В любом.
   - А лучше всего?
   - Не вгоняй меня в краску.
   - Я подумаю. Надеюсь, ты не станешь показывать меня всем, кому не лень?
   - Обещаю, ни одна душа не увидит.
   -Хорошо, но сначала я напишу тебя... Или, если хочешь, нас вдвоем.
   - Последний вариант устраивает меня больше всего. Но как ты будешь писать нас обоих?
   - У тебя есть большое зеркало?
   - Да, в спальне.
  - Там хватит места для нас двоих, меня с мольбертом и тебя, чтобы мы в полный рост увидели себя в зеркале?
  - Более чем.
   - В таком случае я выполню наш двойной портрет в интерьере твоей спальни. Сможешь выстоять несколько часов?
  - Будет нелегко, но что не сделаешь ради искусства?
   - Издеваешься?
  - Чуть-чуть.
  - Тогда послезавтра приступим...
  Наш портрет Володя написал в течение месяца в несколько сеансов. Я стою на нем во весь рост напротив зеркала, в котором отражается стоящий за мольбертом и пишущий картину Володя.. Главное место на картине занимаю я, стоящий лицом к художнику. Картина в картине. Мы решили набросить на свои чресла нечто вроде набедренных повязок. Не потому, что нас охватило чувство стыда или страх быть увиденными посторонними лицами, а из-за нелюбви к натурализму. (Володя писал в современной манере, хотя - достаточно реалистической.) Этот месяц стал лишним испытанием для меня. Мне показалось, Володя данным сюжетом, довольно банальным, хотел убедиться сам и убедить меня в том, что я не устою против соблазна и попытаюсь в той или иной степени вновь навязать ему себя. Но я устоял. Сам он выглядел сосредоточенным на кисти, красках, мольберте и никак не выдавал своего состояния. Отдыхая, мы набрасывали на себя одежду и вели светские беседы на разные темы. На мой взгляд, Володя идеализировал меня, придав моим глазам большую выразительность и убрав седину, а также складки с живота. Его лицо в зеркале несколько размыто, но прекрасно. О теле и говорить нечего. Лучшего подарка, чем этот двойной портрет, он мне сделать не мог. Написан он, как сказал о нем один из моих близких друзей, которому я осмелился показать портрет, с большой любовью ко мне. Знал бы он о наших отношениях?!
  Володя, единственный человек, которого я, как выяснилось, по-настоящему любил и не смог разлюбить, с большим успехом работает в журнале для геев. Уйдя из фирмы, оказывающей сексуальные услуги, он несколько потерял в заработке, но подрабатывает - и неплохо, - снимаясь для своего же журнала обнаженным, оставаясь при этом неузнаваемым, так как искусство монтажа позволяет придать его прекрасному телу другую голову. Голову других мужчин и зверей. Это всех устраивает, включая Марину. Молодые люди не стали портить себе жизнь долгим примирением и длительным выяснением отношений. Если они когда-нибудь поженятся, я сделаю им скромный подарок в виде тех самых акций журнала, где трудится Володя. Марина учится в Университете за смешную для меня сумму. Ее будущий муж не теряет свободное от работы время, пишет для себя и для тех, кто способен оценить его дарование по достоинству. Не без моей помощи он продал за хорошие деньги одну из своих работ американскому промышленнику - коллекционеру русской живописи. Мои мальчишки растут, мужают и все прекрасно понимают, включая разногласия в моем доме. Мы с Машей сходимся (редкий случай, когда у нас нет расхождений) на том, что во всех отношениях наши дети должны стать никак не хуже других, даже лучше, много лучше. Я уже сейчас не сомневаюсь в том, кто из моих дряхлеющих рук (в будущем, далеком, надеюсь) примет мое дело - им станет Юрка, так как его брат Димка совсем не подходит для этого. Вести бизнес в нашей стране очень тяжело, учитывая конкуренцию и коррупцию, которой нет конца. Чиновники всех уровней тоже хотят хорошо жить. Их зарплата мизерна, на нее могут прожить лишь те, у кого нет амбиций и запросов.
   Мы с Машей стараемся не слишком сильно огорчать друг друга. У каждого из нас своя жизнь. Чтоб радовать жену своей личной жизнью, я сделал так, что с ней познакомился один молодой человек, небогатый, но хорош собой и не глуп. Ему без особого труда удалось заинтересовать Машу, они встречаются днем, когда дети в школе. С тех пор моя жена перестала хмуриться, повеселела, похорошела даже. Иногда я ревную ее к молодому повесе, словно не я свел его с нею.. Самому смешно.
   Моя личная жизнь складывается вполне сносно. У меня есть молодая, красивая, длинноногая (ноги растут от ушей) девчонка, немногим старше Марины. Время от времени мою квартирку посещает также один паренек, очень женственный, но, к сожалению, избалованный вниманием моих соперников, молодых, хотя и не столь обеспеченных, как я. Парнишка любит деньги, я их ему даю. Не слишком много. Лишь бы приходил ко мне тогда, когда я хочу его. Никаких иллюзий на счет парня я не питаю. На любовь кого-либо вообще давно не рассчитываю.
  Так все мы живем. Вместе с нашей страной, которая медленно, но верно, черепашьим шагом ползет вперед, к вершинам капитализма. Не надо ее торопить. Поспешишь, кое-кого из людей насмешишь...
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"