Финн Таня : другие произведения.

Мираж

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Написано для конкурса Нереальная Новелла РТ-2013.


  
   Дорога мигнула и стала серой. Тимур прижал ладонями меховые наушники. Ледяной ветер неприятно шевелил волосы на затылке и забирался за воротник. Синее небо и пальмы, невесомо машущие перистыми листьями вдоль обочины, пропали, да их и не было никогда.
   Четвёртый день подряд он приходил сюда и ждал. Зимнее небо из блекло-серого делалось багровым, потом быстро чернело. Тогда Тимур разворачивался и уходил. Он не хотел делать это в темноте.
   Он встал на облюбованный им камень бордюра, с отколотым с краю куском. Дорога отсюда была видна вся, прямая и ровная. Там, где она пересекалась с загородным шоссе, её графитного цвета полотно казалось узкой лентой.
   Этот участок пути был словно создан для любителей быстрой езды. Водители, выбравшись из паутины улиц старого города, радостно прибавляли здесь скорость. В час пик, когда автомобили стадом мычащих антилоп вытекали на проспект, здесь можно было бы перебраться на другую сторону, прыгая по крышам. Васян, друг Тимура, однажды так и сделал.
   К вечеру стадо распалось, и одинокие машины радостно разгонялись, пролетая со свистом мимо бордюра, где стоял Тимур. Волна тёплого воздуха от близко промчавшегося автомобиля упруго толкнула в живот. Тимур покачался на камне, не вынимая рук из карманов. Они с Васяном как-то на спор бросали друг другу в пресс куском кирпича. Васян сдался первым. Хотя синяки потом не сходили целую неделю.
   Он вытянул из кармашка куртки маленький бинокль, подышал на стёклышки, протёр их пальцем в перчатке. Перчатки, вязанные из красной шерстяной нитки в белую крапинку. Мать связала их, распустив собственную кофту.
   Вот она, в самом начале серой ленты. Та машина. Ярко-розовая, с хищно разинутой решёткой радиатора, отливающей белым металлом. Сейчас она просто пятнышко, точка на дороге. Но это ненадолго. Водитель - женщина, блондинка в очках-хамелеонах - любит быструю езду. Очень любит.
   Пятнышко увеличивается, оно растёт на глазах, ещё немного - и розовая, как мультяшный поросёнок, машина достигнет невидимой линии на полотне асфальта. Линия эта существует лишь в воображении Тимура, но от этого она не менее материальна.
   Он быстро впихнул бинокль в кармашек куртки, привычно ткнув пальцем, застегнул клапан. Поёрзал на бордюрном камне подошвами ботинок. Хорошие, упругие подошвы, отличная резина, не скользит даже в гололёд. Самое то для паркура.
   Вот яркий автомобиль проскочил перекрёсток возле здания торгового центра. Едва мигнул в последний раз жёлтый сигнал, ещё толком не вспыхнул зелёный зрачок светофора, а розовое металлическое тело, победно рыча, пролетело через зебру. Чёрные силуэты людей, ступившие было на асфальт, откачнулись назад. Чья-то рука втянула обратно, в мрачную и безликую массу пешеходов, фигурку ребёнка в красном комбинезончике.
   Ещё немного, и можно будет разглядеть лицо блондинки за рулём. Гладкое, с пухлыми губами в цвет окраски собственного автомобиля, и нелепой чёлкой, закрывающей один глаз.
   Тимур слегка качнулся вперёд, тело привычно отозвалось, приняло исходную позицию. Славная сегодня погода. С севера пришёл мороз, вчерашняя слякоть схватилась грязным комьями, застыла ледяной коркой на тротуарах. Сверху ледовую корку закрыл снег, лёгкий, пушистый. Тонкий, белый, невесомый слой снежинок. На нём так легко поскользнуться и упасть.
   Вот она. Розовая тварь. Та, что сбила Васяна и даже не остановилась. Тимур тогда должен был прыгать первым, но друг попросил пропустить его вперёд. Васян обожал риск, и все новые элементы были его.
   Никто ещё не делал этого, и не собирался. Даже Дэн, который считался "старичком" в их группе, покрутил пальцем у виска, когда зашёл разговор о том, чтобы перескочить улицу по крышам авто в час пик.
   Они тогда вышли к дороге днём, когда машин было больше всего. Солнце желтело сквозь плёнку облаков тусклой монетой, бледными бликами скользило по лобовым стёклам машин. Васян улыбнулся, шмыгнул покрасневшим на ветру носом, где даже веснушки дрожали от холода, и взобрался на бордюр. Попрыгал, разминая ноги. Тимур стоял рядом, держал наготове камеру. Они хотели зафиксировать рекорд.
   Тимур вспомнил, что первая с края машина была красивая, угольно-чёрная, с нарисованной жёлтой краской мордой тигра на боку. Тигр скалил неестественно длинные клыки, равнодушно щуря узкие глаза на двух парней у обочины. Васян свистяще выдохнул, легко оттолкнулся от бордюрного камня и взлетел на крышу разрисованного авто.
   Только брякнул металл, мелькнули в воздухе шнурованные ботинки, а Васян был уже на крыше другой машины, зелёной легковушки. Тимур поспешно поднял камеру, стараясь не упустить из вида вёрткую фигуру друга, который с завидной скоростью добрался до середины дороги, и как раз перескакивал на выпуклую спину новенького седана.
   Тимур увидел, как Васян потерял равновесие и рухнул плашмя. Но тут же лихо развернулся, крутанув в воздухе ногами, подскочил мячиком, и в несколько прыжков добрался до противоположного края дороги.
   Спрыгнул на землю, и торжествующе помахал Тимуру руками. Тот в ответ взмахнул камерой и показал большой палец. В тот же миг светофор мигнул зелёным, и нетерпеливо фыркавшие у перекрёстка машины тронулись с места.
   Васян, глядя на Тимура, подпрыгнул, крикнул что-то, обвёл пальцем свою улыбающуюся физиономию, на которой сияли рыжие веснушки.
   - Что? - крикнул Тимур. - Что ты хочешь?
   - Снимай! - слабо донёсся голос, заглушённый рёвом моторов и грохотом музыки из открытого салона проехавшей рядом машины.
   - Что? Не слышу!
   Васян опять махнул рукой. Тимур увидел, как тот присел и покачался на согнутых ногах, как всегда перед прыжком, и понял, что друг собирается сделать. Толпа рокочущих автомобилей уже схлынула, на свет зелёного огонька тянулись редкие машины, и проскочить между ними было вполне реально. Ну, или не совсем. Если не повезёт.
   Васян легко оторвался от земли, и быстро, так быстро, что Тимур только моргнул, перескочил через багажник неторопливо катившейся к перекрёстку старой "Волги". Тимур подвигал камерой, пытаясь поймать объективом силуэт друга, и увидел, как к перекрёстку, от старого города летит ярко-розовая машина.
   Ещё можно было что-то сделать. Остановить Васяна. Крикнуть, броситься навстречу, оттолкнуть. Вместо этого Тимур застыл на месте, сжав в пальцах бесполезную камеру. Потом он узнал, что рука его дрогнула, объектив уставился в небо, и на кадрах вышло только серое, в клочьях облаков, небо и крыши домов.
   Он стоял, глядя, как приближается, быстро увеличиваясь в размерах, оскаленный радиатор. В глазах вдруг поплыло, и вот уже нет серой полосы в обрамлении унылых, чёрно-красных бордюрных камней. Она пропала, растаяла, словно дымка от выхлопных газов. Словно нарисованный тонкими, неуловимыми штрихами, вместо них появился абрис морского - почему-то Тимур был уверен, что именно морского - побережья. За кромкой охряного песка густой синевой отсвечивало море.
   Не в силах моргнуть, Тимур смотрел, как машут перистыми листьями пальмы вдоль дороги. Теперь это была просто полоса утоптанного, янтарно-жёлтого грунта. По сторонам полосы возвышались холмики искрящегося на ярком солнце песка. Песок тихо, на грани слуха, шуршал под ветром. С вершин треугольных барханчиков, успевших нарасти у обочины, слетали невесомые струйки песчинок.
   Видение янтарной дороги, нереально прекрасного моря, синеющего сквозь кружево пальмовых листьев, заставило Тимура оцепенеть. Почему-то сладко заныло там, где сердце, в голове зашумел, нарастая, шорох листьев и шелест песка. Мысль, что это побережье, пальмы у обочины, синее море не настоящие и сейчас пропадут, растают в воздухе, показалась невыносимой.
   Он глянул вниз. Под ногами, между подошвами зимних ботинок чернел кусок мёрзлого асфальта. Пятачок ледяной земли неуловимо менял очертания, расплывался на краю зрения и норовил встать дыбом. Тимур вздрогнул, и тут же чей-то истошный крик ударил в уши, пронзил ледяной иглой. Его выбросило из морока, и первое, что Тимур увидел - скорченная, с неестественно выгнутой левой ногой фигура Васяна на дороге, возле бордюра. И розовый зад уносящейся прочь машины.
   Мгновение, которого могло хватить, чтобы спасти друга, было упущено. Оно бездарно пропало, пока Тимур, как последний дурак, таращился на морок, на глупый мираж.
   Несколько дней после случившегося кошмара выпали из памяти. Только отдельные фрагменты: неподвижное тело Васяна на больничной кровати, его синеватое, с чёрными кругами вокруг глаз лицо. Голос врача: "Жить будет, а вот ходить - вряд ли". Безумная надежда, что друзья скинутся и соберут денег на операцию. А потом стало ещё хуже.
   Он залез в Интернет и посмотрел, что может значить тот морок, который привиделся ему на дороге. Тимур не хотел, чтобы это повторилось. Наверное, во всём виноваты те сигареты, которыми их накануне угостил дядя Васяна, весёлый моряк Виталий.
   Но то, что Тимур увидел, пройдя по ссылкам, заставило его примёрзнуть к стулу. Он закрыл страничку - яркую, всю в квадратиках всплывающей рекламы, и зажмурился. Потом дрожащим пальцем ткнул в кнопку, и перечитал ещё раз.
   Он покойник. Опухоль мозга на последней стадии. Галлюцинации и прочие штуки. Ты не жилец, Тимка.
   И вот, уже ночью, когда он ворочался без сна на кровати, возник гениальный план. Раз он всё равно не жилец, терять ему нечего. Зато Тимур может помочь другу.
   Он узнал, что розовая машина проезжает по дороге регулярно. Автомобиль не из дешёвых, у водителя-блондинки деньги наверняка есть, и немаленькие. Если всё сделать правильно, она рада будет выложить последнюю копейку, лишь бы не загреметь в тюрьму. А уж Тимур постарается, чтобы никто не усомнился - девица сама виновата. Сбила бедного парня на пешеходном переходе, сделала калекой.
   Сначала он хотел, чтобы насмерть. Лучше так, чем мучиться. Но вспомнил Васяна, и решил сначала вытрясти из фифы деньги. А уж потом можно и умереть спокойно.
  
   Тимур повёл плечами, покачался на напружиненных ногах, не отрывая взгляд от розовой машины. Вот передние колёса пересекли невидимую черту, мысленно проведённую им поперёк дороги. За стеклом лицо блондинки в тёмных очках, длинная чёлка свесилась на лоб. Пора!
   На мгновение, на один краткий миг, ему стало страшно. Он глубоко вздохнул, регулируя дыхание, и упруго, как делал много раз на тренировках, оттолкнулся от бордюрного камня. Не дрейфь, Тимка. Или грудь в крестах, или голова в кустах. Третьего не дано.
   Вспыхнул огненным зрачком стеклянный глаз фары, разинул хищную акулью пасть белый радиатор. Тимур не почувствовал ничего, только толчок в бок. Зрение вдруг странно расфокусировалось, и уже знакомый пейзаж с пальмами поплыл перед глазами. Тошно покачался, тягуче занимая весь видимый объём пространства, и замер.
   Тимур лежал посреди янтарной полосы дороги, уткнувшись носом в пыль. Медленно поднял голову. Прямо перед ним, на расстоянии вытянутой руки, стояла, накренившись на один бок, дощатая двуколка. Лёгкая, слепленная из узких деревянных плашек, с далеко вынесенными тонкими оглоблями. В упряжи бился, взвиваясь на дыбы и перебирая стройными, сильными ногами, соловый конь. Полукружья подков отсвечивали серебром.
   Коляска качнулась, и с сиденья на дорогу, прямо в янтарную пыль, вывалилась женщина. Она ударилась спиной, взбив вокруг себя жёлтое пыльное облачко. Перекатилась на живот, приподнялась, упираясь дрожащими руками, и взглянула на Тимура. Он увидел бледное лицо, широко открытые, безумные от страха глаза. Женщина немо открывала и закрывала рот, силясь что-то сказать.
   Потом она качнулась вперёд, протянула к Тимуру руку и глухо простонала. Он подполз к ней, взял протянутые дрожащие пальцы в свои. Её глаза с неестественно расширенными зрачками смотрели на него в упор, губы кривились, но женщина не могла сказать ни слова. Она опять простонала, и Тимур крепко сжал её холодные пальцы.
   Никого, кроме них двоих, не было под ослепительно-синим небом. Тихо шуршал песок, сдуваемый горячим ветром с верхушек крохотных барханов, шелестели кружевными листьями томные пальмы. Время сгустилось, стало материальным. Тимур тонул в нём, как муха в стакане сиропа, погружаясь всё глубже в его обжигающий янтарный свет. Он уже ничего не ощущал, кроме этой жгучей волны и холодных пальцев в своей ладони - ни грунта под коленками, ни ушибленного бока, в который ударила машина, ничего.
   Золотистое сияние стало гуще, оно облепило тело горячим одеялом, прокатилось по позвоночнику щекотной волной, достигло руки, и Тимур на мгновение, перед тем, как зажмуриться, увидел, что фигуру женщины напротив него окутывает жаркий янтарный кокон.
   - Ты живой? Парень, ты как, живой? - настойчиво повторял чей-то голос.
   Тимур открыл глаза. Над ним склонились люди. Чуть поодаль, развернувшись поперёк дороги, розовел выпуклым боком дорогой автомобиль. У обочины стоял фургон скорой помощи. Оттуда вытаскивали носилки.
   Тимур повернул голову. Рядом, свернувшись клубком, лежала та самая, ненавистная блондинка. Светлые прядки прилипли ко лбу, и на асфальте двумя кружками темнели слетевшие очки.
   Он шевельнул руками, подвигал ногами. Ничего не болело, только немного ныл ушибленный бок. Тимур встал на ноги, отряхнул запачканные коленки.
   - Ты, парень, в рубашке родился, - сказали ему.
   Он склонился над блондинкой, взглянул в расширенные чёрные зрачки:
   - Прошлый четверг. Час дня. Вы сбили моего друга.
   Она хрипло вздохнула, закрыла глаза. Он отвернулся.
  

***

   Тимур надвинул поглубже вязаную шапочку серой шерсти. Мать распустила очередную кофту, и связала ему новую шапку и шарф. Небо из жемчужного стало лиловым, горизонт набух багрянцем. С юга пришёл ветер, отогнал тучи, сдул снежную крошку с ледяных луж. Редкие в этот час машины радостно разгонялись, и пролетали перекрёсток, над которым горел зелёный глаз светофора.
   Тимур сунул руку в карман, и в который раз ощупал бумажный рулончик. Результаты анализов, заключение врача. "Кто тебе это сказал?" - сердито спросил доктор, шлёпнув по столу ладонью. - "Ничего у тебя нет. Витамины лучше попей, да питайся как следует - вон какой тощий! И поменьше за компьютером сиди, умник..."
   Он зажмурился, перебирая пальцами мятые бумаги. Что толку пить витамины? Васяну этим не поможешь. Выходит, он, Тимур, живой и здоровый, а друг, который прыгнул первым вместо него, останется калекой. Глупо бросаться второй раз под одну и ту же машину, никто не поверит, что это случайность.
   Он посмотрел под ноги и увидел, что стоит на том же камне, как тогда, перед прыжком. Вот отколотый край, щербинка сбоку, словно улыбающийся рот. Даже камни над ним смеются.
   Прошуршали шины, совсем рядом, щёлкнула дверца.
   - Тим!
   Тимур посмотрел. Розовое авто. Дэн. Рядом с ним блондинка. Та самая. Бледная, волосы зачёсаны назад, блестит новыми очками. Дэн, предатель. Небось, всё разболтал этой фифе, помог найти собственного друга.
   - Залезай в машину, Тим. Подвезём.
   Он забрался в салон. Ему было всё равно.
   - Тимур, - хрипловато сказала блондинка. - Ведь вы Тимур?
   Он не ответил.
   - Я узнала вас, вы друг Дениса. Он мой студент. Я преподаю в университете... неважно. Денис, ты не оставишь нас на минутку?
   Предатель тут же полез из машины. Подхалим.
   - Я искала вас, - она помолчала, глядя на дорогу. У лобового стекла топтался Дэн. - Вы простите меня, пожалуйста. Денис мне всё рассказал. Я тогда была не в себе.
   Блондинка кашлянула, поёрзала на сиденье. Тимур смотрел в пол.
   - Всю жизнь считала себя здоровой, и вдруг - камни в почках. Из кабинета врача вышла, как в тумане. Не стоило мне тогда садиться за руль. Я даже не помню, как выехала на шоссе. Вы понимаете, это так страшно...
   - Бывают вещи пострашней камней в почках, - тускло сказал Тимур. В кармане куртки, задетой локтем блондинки, опять зашуршал бумажный рулончик.
   - Да, да, конечно, - торопливо согласилась та. - Вашему другу гораздо хуже, чем мне. Вы знаете, там, на дороге... когда вы бросились под колесо...
   Он посмотрел на неё. Она знает. Знает.
   - У меня ремень безопасности был пристёгнут, всё бы обошлось. Если б не приступ. Представляете, камень тронулся. Прямо там, на дороге. Вот.
   Блондинка протянула руку. На ладони лежала горстка камушков.
   - Мне их отдали. На память.
   Она дробно засмеялась, рука её дрогнула. Камешки шевельнулись на ладони, блеснули янтарным огоньком.
   - Я отнесла их на анализ. У меня друг в лаборатории... неважно. Просто так, из любопытства. Знаете, что это? Это благородные опалы. Нонсенс.
   Тимур поднял глаза от камней и посмотрел ей в лицо.
   - Там, на дороге, - тихо сказала блондинка. - Море, пальмы. Песок. Что это было?
   - Не знаю. Вы курите?
   - На дух не переношу. Первый раз попробовала от страха, когда узнала диагноз. Купила в ларьке самые дешёвые, затянулась. Сразу выбросила, такая гадость.
   - Гадость, - пробормотал Тимур, глядя ей в глаза. И вовсе она не тупая, а новая причёска ей даже идёт.
   - Возьмите эти камни, - жалобно сказала она. - Они дорогие. Я узнавала. Отдайте своему другу.
   - Сами отдайте.
   - Хорошо. - Блондинка кивнула, пошевелила пальцами, глядя на опалы. Тихо сказала, не отрывая взгляд от камней: - Этот странный золотой свет. Вы ещё взяли меня за руку. Вы весь сияли, словно горели на солнце. Потом я почувствовала, как что-то во мне плавится. Было так больно. Как будто я сгорела дотла, и возникла снова. Как феникс. Знаете, такая мифическая птица. А потом... Потом снова дорога. Уже другая. И вы.
   - Продайте их. Оплатите операцию моему другу. - Тимур взял её ладонь, сложил тонкие пальчики в кулачок. Теперь они не были холодными.
   - Конечно. И всё-таки, что это было?
   Он открыл дверцу, выбрался из салона. Она смотрела на него снизу, сжатый кулачок дрожал на весу.
   - Это был просто мираж, - сказал Тимур.
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"