Романов Николай Владимирович : другие произведения.

Глава 25

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:


   Глава 25.
  
   Пересечение и разветвление торговых трактов, пролегающих через столицу Раввены Мориту, включающих также и речной путь, делало ее чрезвычайно удобной для расположения представительств и торговых миссий различных стран. Лица, представлявшие державы, заинтересованные в расширении взаимовыгодных торговых отношений, не могли бы найти более удобного пункта, чем местоположение столичного града. К тому же располагавшими быстро возводимыми складами, помещениями и амбарами для хранения и дальнейшей доставки востребованного товара.
   Градоправитель Мориты Луган Курчавый, взвалил на свои плечи все тяготы по попечительству и претворению в жизнь трудоемких работ, для осуществления намеченного им градостроительства. Он призвал в столицу, славящихся своим умением на весь обитаемый мир, зодчих, мастеров и математиков из далекого эмирата Таньшань.
   Так, как разрастающийся город был ограничен кольцевым расположением холмов и двумя руслами протекающих через город рек, места для возведения нужных построек стали весьма доходным товаром.
   К сожалению горожан, при возведении различных построек города, мало учитывались интересы простых раввенцев, проживающих в столице.
   Альбер Шлих - "Записки из Раввены".
   Из - во "Свободное слово", Герцогство Карар.
  
   Сай Альвер ехал на присланной за ним карете, с окрашенной сверху в ярко-синий цвет вычурной крышей, что указывало всем на почетный статус ее владельца. На двери кареты, искусно гравированной блестящей бронзой, было вычеканено изображение опустившего голову медведя, понуро бредущего куда-то.
   Он рассеяно выглядывал из окна кареты, погрузившись в свои нерадостные мысли о горестной для него дате - началу приближающейся Игры Смерти.
   Несмотря на уговоры охраны отказаться от визита, он все-таки отозвался на приглашение Сая Иумея и отправился туда, в сопровождении двух своих телохранителей - Кера Белоголового и Тидера Весельчака.
   Они стояли на ступеньках по обе стороны кареты, прикрывая его своими телами, впрочем, они доехали на удивление спокойно. Несмотря на их самопожертвование, никто, спрятавшись за углом, даже не удосужился выстрелить в Сая Альвера из арбалета.
   Подъехав к указанному месту, они увидели массивную цепь, свисающую поперек улицы, преграждающую дальнейший путь и кордон, состоящий из десятка синих стражников.
   Увидев карету, принадлежащую Слуге Народа, стражники встрепенулись и живо бросились опускать цепь. Они одновременно перекрывали движение, отсекая гуляющих граждан от проезжавшей кареты.
   По особому указу, в праздничные дни только каретам с символикой Совета Слуг Народа Равенны, было разрешено передвигаться по улицам города.
   Беспрепятственно пропустив ее, они обратно накинули тяжеленную цепь, проклиная ее, их старшего офицера, поставившего их сюда, комеса Колотила, многочисленных бездельников, вышедших на улицы и особенно этот суматошный, для всех синих стражников, день.
   Прибыв на место торжества и, выйдя из кареты, Сай Альвер сразу увидел встречавшего их "перволюда" в синем атласном наряде, с трехцветными нашивками Слуги Народа на рукаве, и перехваченном на талии, красным поясом с золотыми бляшками.
   В черных выпуклых глазах, встретившего их суетного Сая, плескалась неподдельная заинтересованность. Он не без излишней патетики произнес:
   -Сай Альвер, позвольте представиться, Истинный Слуга Народа, Сай Иумей! - Он особо выделил недавно выслуженный им чин "Истинный".
   Его спутников, телохранителей бывших с ним, Слуга не удостоил даже мимолетным взглядом. Он и своих-то, приставленных к нему и положенных ему по статусу, "красноперых" гвардейцев, за людей не считал, а что говорить про этих двух жалких "черных братьев".
   Сай Альвер, чуть наклонив голову, пристально разглядывая пригласившего его Слугу, вежливо поблагодарил его:
   -Пусть озарит и Вас, своими лучами божественное Солнце!
   -Рад, что Вы приняли приглашение посетить наше событие, посвященное празднованию Матери - Родины. Прошу Вас, следовать за мной, Сай!
   Сай Альвер со своей охраной прошествовал за ним к широкой лестнице, ведущей наверх на возведенные трибуны.
   Два гвардейца, стоявшие у входа на лестницу, при приближении группы, четко отдали честь Слуге Народа.
   Подведя их к "красноперым", Слуга вялым жестом указал им, что прибывшие с ним являются его личными гостями.
   Они прошлись по широкой лестнице, ведущей вверх на трибуны для избранных, приглашенных особо важных гостей.
   Немалые трибуны были сооружены всего за несколько суток, под руководством и пристальным присмотром двух смуглых таньшанцев - мастеров.
   Один из них, чернобородый умелец Канчели, уже присутствовал здесь, как ответственное лицо.
   Ажурная конструкция, нависшая над постаментом, поражала своей кажущейся хрупкостью, но возведший ее таньшанец Канчели, держался с достоинством и гордостью за проделанную им работу. Он хорошо знал свое ремесло, изучив все тонкости возведения строений во всемирно известной школе истинных наук - Регистане и привнеся новую струю в архитектуру, не получивший, однако, одобрения своих коллег по цеху. Они откровенно завидовали его несомненному успеху в столице Раввены, к тому же обласканным правителями сего славного города.
   Внизу, под ними, стояла пара десятков длинных скамей. Это было место, выделенное для людей, изображавших простой "раввенский народ"
   Сидящие на них "согласные", изображавшие "раввенский народ", чувствовали себя довольно неуютно, видя нависающий над головой настил, с уважаемыми людьми, находившимися наверху и ходившими, чуть ли не по их головам.
   Несколько синих стражников стояло на проходах, внимательно наблюдая за ними, это выглядело так, словно у них были сомнения в лояльности "согласных". Те же то и дело вскидывали голову, с опаской поглядывая наверх. Видимо они весьма живо представляли себе, обрушивающуюся на их безропотные головы конструкцию, возведенную этим прожженным прощелыгой Канчели.
   Тидер Весельчак, уже втихаря прикинул, что здесь очень подходящее место для наблюдения за всем происходящим, а главное все отлично просматривалось.
   Теперь он взял в толк доподлинное стремление людей, обладающих властью. Видя внизу макушки голов покорного народа, его все время подспудно подмывало острое желание плюнуть на них.
   Ему становилось более понятно попирание Слугами Народа чаяний и желаний простых людей.
   Панораму, перед присутствующими, загораживало нечто циклопическое, сокрытое от любопытных глаз собранных зрителей, наброшенным большим куском набеленного полотна.
   Первые ряды, на которых они располагались, нависали сверху, прямо напротив трибуны, на которой должны были выступать восторженные почитатели таланта скульптора.
   Тидер, скосив глаза, быстро осмотрел собравшихся зрителей.
   На громоздком настиле сидели особо почетные гости. Среди многообразия приглашенных выделялись пышно облаченные Слуги Народа, далее по рангу следовали всевозможные чиновные сановники, многочисленные жены, чада и любовницы уважаемых людей, послы дружественных и не очень дружественных по отношению к Раввене стран, доверенные лица, представляющие влиятельных людей и прочий сановный сброд.
   Было позвано несколько особ, положением пониже, в числе которых пристальное внимание собравшихся к своей персоне вызывал прибывший Сай Альвер, в сопровождении двух своих телохранителей.
   Все с откровенным любопытством глазели на них, разглядывая их, словно невиданную ранее некую диковинку.
   Охранники, бывшие с ним, представляли резкую противоположность. Первый, более светлый, был мрачен и своим поведением явно не одобрял появления Сая Альвера в столь людном месте. Второй телохранитель, с улыбчивым лицом, который, кажется, каждый день бывал на таких элитных скопищах для избранных. Нимало не тушуясь, они встали за спиной севшего Сая, точно заслоняя его.
   Впрочем, среди людей с оружием, сопровождавшие охраняемых лиц, они были здесь не одни такие. У всех приглашенных гостей наличествовала личная охрана, рядом с ними переминались с ноги на ногу многочисленные охранники. Среди них, естественно, выделялись напыщенные народные гвардейцы с красными перьями, закрепленными на рукавах и плечах.
   Немало было и синих стражников, затесалось также и несколько черных стражников из их Братства.
   За хребтом же присутствующего здесь наместника Синегорья Ков-эн-Ра, пощипывающего короткую русую бородку, стояла целая свита, вооруженная до зубов - несколько синегорцев - "равниников", свирепо сверкавших глазами по сторонам. Видимо, воины не доверяли никому жизнь и тело своего обожаемого вождя, кроме своих сородичей.
   Даже положенные по статусу наместника, народные гвардейцы, охранявшие его, находились поодаль.
   Выделялся сидевший отдельно ото всех на особенном месте, присутствовавший Этони Бентон - посол Железного Острова, сидевший с надменным видом и с двумя телохранителями, стоящими позади него.
   Колоритные варвары, бывшие его охраной, были с диких племен, населявших западную оконечность Железного Острова, где они были полностью суверенны. Там они сохраняли свои исконные обычаи и уклад жизни, но за эту мнимую свободу, они вынуждены были представлять своих воинов для несения службы.
   На их лица были тщательно нанесены узоры, слепленные из синей глины. От этого они казались ужасающими раскрашенными масками, надетыми прямо на лица.
   Среди прочих гостей, восседал сам Первожрец Солнца Гундай Благолепный, медленно поглаживающий окладистую бороду. За его спиной возвышались два смиренных послушника, показывая всем своим покорным видом кротость духа и смирение. Впрочем, при их немалом росте, дородном теле и развороте могучих плеч, это было крайне затруднительно.
   Свисающие с их поясов, увесистые символы Солнца, представляли собой окрашенные золотым колером, железные шары, величиной с добрый кулак, усеянные острыми шипами и крепящиеся к цепи. Для этого оружия, на первый взгляд неудобного, требовалась немалая сноровка и она имелась у послушников.
   Видимо, чтобы внушить повиновение посланцам милостивого Солнца, каждый из них дополнительно имел по паре коротких и широких клинков, с локоть длинной. Очень удачное оружие для ближнего боя, хотя "насилие" было чуждо сим "смиренным отрокам".
   Вся вооруженная охрана, скопленная здесь, легко отбила бы нападение тяжелой армейской кентархии, подумал Тидер, разглядывая многочисленное и разнообразное сборище головорезов.
   Между рядов быстро, но в тоже время грациозно, никого не задевая, шустро сновали две девушки, предлагая собравшимся гостям кубки карарского вина и чаши горячего напитка нестли.
   Тидер, потянулся было в сторону подноса проходящей рядом девушки, но сразу осекся под взглядом угрюмого Кера.
   Он отдернул руку и разочарованно проводил девицу масляным взглядом. Впрочем, не преминув задержаться своим плотоядным взором на ее округлых, видимо упругих ягодицах, весьма заманчиво покачивающихся при ходьбе.
   Неожиданно для всех зрителей, полотнище сдернули. Оно поползло вниз, являя всем присутствующим, новое эпохальное творение творца Тереца: - изваянное им олицетворение Родины - Матери - воплощение Раввены.
   Толпа, малость охренев ахнула, повергнутая в трепет очередным произведением "талантливого" загорца, успешно подвизавшегося на ниве монументальной скульптуры.
   Сай Альвер от неожиданности, даже поперхнулся горячим напитком нестли, который он ради любопытства взял на пробу.
   Распорядитель помолчал, давая время зрителям, придти в себя, чтобы затем насладиться произведенным эффектом, от лицезрения сей скульптуры, зычным голосом начал вещать:
   -Присутствующие здесь граждане и гости столицы, вы видите перед собой скульптуру, воплощающую собой образ нашей любимой "Родины-матери", великой Раввены!!!
   Это великое произведение, ваятеля Тереца, большой надежды и гордости нашей новой восходящей Раввенской культуры, искреннего друга нашего любимого градостроителя и градоправителя Мориты, одного из выдающихся Слуг Народа, эпарха Лугана Курчавого! Это величайшее творение было изваяно к празднованию дня Матери!!!
   В толпе согласного "народа", сидевшего под ними, в едином порыве, внезапно появившегося энтузиазма, поднялось несколько "крикунов", равномерно распределенных среди них и, принявшись одновременно рукоплескать и выкрикивать: - Слава Морите! Слава Раввене и Лугану! Слава его другу, великому скульптуру Терецу!
   Остальные люди, изображавшие из себя "простой раввенский народ", дружно, словно по команде, подхватили гром оваций и слаженным хором крикнули:
   -Да здравствует Совет Слуг Народа!!!
   Под гром рукоплесканий, несмолкаемый гул чествований и нескончаемые восхваления присутствующей публики, на трибуну быстро поднялся высокий, кудрявый, худощавый человек - "перволюд". Он, сверкая выбеленными от мелкомолотого мела зубами, жизнерадостно улыбался. Его добрые глаза, кажется, лучились сердечностью и любовью к людям.
   Он был одет в обыденную, повседневную для Слуг Народа, шелковую одежду с трехцветными нашивками на рукаве, указывающую всем несведущим на его чиновный сан и приветственно поднял руки, терпеливо пережидая гром чествований и не делая ни малейших усилий, чтобы их прервать.
   Рассматривая его, Тидер подумал, что такое доброе открытое лицо, искренность неподдельной белозубой улыбки, неунывающие правдивые глаза и сердечные слова, просто не могут быть у честного человека и замышляют, по его соображению, какую-то затаенную подлость.
   Будучи в охране торгового каравана, идущего по тракту и встретив случайного путника с таким отзывчивым выражением лица по пути следования, он сразу прикончил бы его, с первого взгляда, распознав в нем тайного подсыла и лазутчика шайки варнаков, замысливших ограбить бедных караванщиков.
   Эпарх, а это был градоправитель - собственной персоной, живое воплощение скромности и добродушия, поправив на голове шапочку, традиционный головной убор, с небольшим козырьком, повернутым в сторону затылка, столь любимый "перволюдами". Он легонько кашлянул, давая сигнал закончить разбушевавшиеся овации в его честь.
   Дождавшись окончания, градоначальник Мориты ласково посмотрел на восхищающийся им, присутствующий народ. Он глядел на них так, что складывалось впечатление, будто это любящий отец смотрит на своих нерадивых, но таких родных и близких ему детей. Изредка заглядывая в лист бумаги, он проникновенным голосом, словно идущим от самого сердца, начал свою речь, заблаговременно написанную для него его поверенным:
   -Граждане Мориты! Это все было сделано для вас! Я, пребывая на должности избранного вами, главы города нашей любимой столицы, неустанно буду заботиться о благополучии простых граждан вверенного мне города, вечно озаряемого лучами Солнца!
   Клянусь Солнцем, если все сказанное тобой ложь, ты из высокого, подтянутого и курчавого, превратишься в маленького, толстого и лысого градоправителя Мориты - подумал Тидер Весельчак.
   Закрыв глаза, он зажмурился и представил на миг эту картину. Открыл их, нет, ничего не изменилось, все вокруг было по-прежнему: значит эпарх Луган Курчавый, в самом деле честный и порядочный человек, и находится на своей должности, искренне заботясь о столичных жителях.
   И большое счастье для всего народа, если он будет на этом посту до конца своей славной, великими деяниями жизни и уйдет по дороге, озаряемый лучами Солнца, как первый и последний из плеяды Великих градоправителей и градостроителей Мориты.
   Как под его мудрым началом перестроили, простоявший почти два с лишним столетия, почему-то именно сейчас сгоревший, старинный Гостиный Двор. Хотя тот чудом уцелел во времена Великого Пожара, бывшего величайшим бедствием для столицы, две сотни лет назад.
   Здание стариной архитектуры, времен постройки еще древнего Раввенского Великого княжества, возведенное заново, поражало всех своей излишней пышностью и изяществом.
   Просторные широкие окна, разноцветное стекло, скульптуры, высеченные из белого камня, высокие колонны, поддерживающие куполообразный свод; все это поражало взор рядового обывателя. Любо было глянуть на заново возведенное творение Лугана Курчавого.
   Правда некоторые, чернившие его злопыхатели, говорили втихомолку, что был нарушен первоначальный замысел зодчего и якобы, нарушена архитектура Древнего города, но это уже был явный поклеп. Клеветой было также крайне нелепое обвинение о неверной перестройке здания бывшего Имперского военного штаба и различны домыслы о прочих его великих начинаниях.
   Как впоследствии неоднократно заявлял в ответ на желчные выпады, чернивших его недоброжелателей, эпарх через газету "Вечерняя Морита", тоже по слухам, принадлежащую целиком ему, это здание лишь уродовало архитектуру новой, возрожденной Раввены. Он же, этой смелой сменой образа, отринул прежнюю имперскую порочную систему, угнетавшую простых людей.
   Сай Альвер продолжал выслушивать в пол уха энергичные разглагольствования "перволюда", скептически разглядывал этот монументальный хаос, якобы зримо олицетворяющий собой Родину - мать, прародительницу всех разноплеменных народов, населяющим ее и дающая приют всем изгоям и париям, бегущим из своих стран в милостивую к ним Раввену.
   Он всматривался в памятник, напрасно пытаясь найти подобие женщины, олицетворение Родины-Матери в этом "выдающемся" произведении новораввенского искусства. Ага, вот колено, но почему тогда под ним торчит рука? Вот это на первый взгляд вроде похоже на женскую грудь, но она почему-то на спине или это не спина, а что это тогда? Он засомневался, теряясь в догадках. Так, а это что за гигантская капля, нависающая над композицией, причем здесь она и куда она вообще падает?
   Он подозревал, что его и всех присутствующих гостей, разделяет бездна непонимания во взглядах на постижение современной скульптуры.
   Да они что, здесь все дыма дурь - травы надышались или я один здесь, нормальный?- подумал Сай Альвер.
   Он покосился на Кера с Тидером: нет у его телохранителей тоже, мягко говоря, были лица, явно не одухотворенные осознанием красоты происходящего на их глазах яркого события, в виде этого уродливого явления великой новораввенской культуры.
   Вопросов, по разгадке хитросплетений композиции скульптуры у него было немало, а вот ответов на них у него и вовсе не было.
   Сай Альвер, отчаялся найти затаенный и скрытый, ускользнувший от его понимания замысел в данной скульптуре, иначе глядя на нее можно тронуться умом, решил не обращать на это внимания, резонно и совершенно справедливо опасаясь за свой здравый рассудок.
   Он, чуть наклонившись и, изображая на своем лице выражение восхищения, сказал, обращаясь к Слуге Народа, сидевшего по правую руку от него:
   -Сай Иумей, Вы знаете, я крайне потрясен, как наш скульптор - ваятель, талантливый Терец сумел передать красоту и глубину переполнявших его чувств от выполняемой им работы, над своим поистине выдающимся, не побоюсь этого громкого слова, произведением, являющийся эпохальным вкладом в развитие новой Раввенской культуры.
   Наш глава города, сумев приблизить такой талант поближе к раввенскому народу - великий человек. Я думаю, он должен бессрочно занимать это место, таких, беззаветно преданных своему дел людей, очень не хватает на ключевых местах нашей державы.
   Под его внимательным видением современного творчества, скульптор Терец поднял культуру на более высокий виток спирали развития, восходящей ввысь, новой, возрожденной Раввены. Я уверен, что все соседние страны, должны брать с нас положительный пример, имея в качестве яркого и положительного примера нашу великую и процветающую единую державу.
   Впрочем, он не намекнул, что могучая и развивающаяся Раввена, занимает едва ли треть прежней территории Империии. Нет, он не сказал ничего такого, что витало у него на языке, он лишь с деланным энтузиазмом предложил:
   -Я думаю, скульптор Терец мог бы и им ваять свои бессмертные творения, чтобы наиболее широко распространить их и расширить влияние раввенской культуры!
   Сай Альвер, говоря все эти высокопарные слова, на самом деле, подразумевал в своих мыслях совершенно другое, но он был достаточно благоразумен, чтобы вслух озвучить свою точку зрения. Он думал о том, что если они на это согласятся, то будут полными глупцами, чтобы разрешить устанавливать это бесчинство в своих городах.
   Годом ранее, широкую известность получила скандальная история о злосчастной скульптуре Прета Великого - Князя, и принявшего титул первого Императора Раввены.
   Первоначально это был замысел скульптуры освободителя и великого завоевателя Лузитании Котеса, несколько столетий назад разгромившего варварские племена, нахлынувшие с юга. Он, разбив их в двух ожесточенных сражениях, спас от грядущего порабощения всю зарождавшуюся западную цивилизацию.
   Увидев воочию великое творение Тереца, присланное им в дар и представляющее облик их прославленного героя, Лузитанские старейшины ужаснулись. Они быстро вернули это убожество обратно, сказав, что их бедная, но гордая страна, недостойна столь величайшего труда талантливого загорца. По их невысказанным вслух размышлениям, ставшим, лишь по недоразумению, гражданином Раввены.
   Видимо, не без веской причины опасаясь, что его творение возведут где - либо на побережье, без их позволения, они оплатили команде когга - грузового судна, обратный путь, дабы вернуть злосчастную скульптуру назад.
   Нимало не обескураженный решительным отказом, гениальный творец снял со статуи голову и приделал ей голову Великого Князя Раввены Прета Первого, ставшего впоследствии первым Императором и создавшим Империю.
   Так и стоял Прет Великий в почему-то лузитанском боевом наряде, на берегу реки, взбешено глядя на неблагодарных потомков осквернивших его память и населявших этот бесстыдный город, гневно сжимая руку на рукояти, чуждого ему, лузитанского меча "пасынка".
   Слуга Народа, выслушав хвалебные слова, о выдающихся гранях личности эпарха Лугана, не прекращая рукоплесканий внимательно посмотрел на Сая Альвера и подумал, а ты оказывается, не так прост Сай, как кажешься с виду.
   Он отозвался, перекрикивая очередной всплеск шума восторженных рукоплесканий:
   -Да-да, Вы правы Сай Альвер, аналогичные чувства овладели мной и целиком, без остатка переполняют меня! Кстати, после официального открытия монумента, сегодня вечером, будет личный прием для сугубо избранных граждан Раввены. Вы тоже приглашены на него, с Вами очень хочет пообщаться цвет правящей элиты.
   Сам Первый Слуга, Стиуш Благородный, неоднократно высказывал явный интерес к Вашей особе и изъявлял желание лично познакомиться с Вами.
   Сай Альвер на миг задумавшись, немного поколебался и поделился появившимся сомнением с "перволюдом":
   -Я благодарю Вас, Сай Иумей, за оказанную мне честь и приглашение. Вы думаете, это будет уместно для меня, присутствовать на данном приеме?
   Ведь у меня, в отличие от присутствующих на этом приеме, нет заслуг перед нашей любимой Родиной.
   У Слуги Народа мелькнула мысль, что это была некая утонченная ирония, в его сторону. Он еще раз пристально посмотрел на Сая Альвера. Вроде нет, Сай был серьезен и смотрел на него, ожидая ответной реакции.
   "Перволюд" дружески приободрил его:
   - Вы не правы! Всех интересует таинственная личность Сая Альвера, бросившего вызов самой Триаде - и Сай Иумей продолжил без малейшей тени смущения - и мы все очень надеемся на Вашу удачу! И на то, что в дальнейшем Вы и дальше будете присутствовать на празднествах, посвященных дальнейшему процветанию и развитию нашей Родины!
   Тидер Весельчак, выслушивая эти высокопарные, малопонятные ему фразы, хотел брякнуть что-то неподобающее, явно не несоответствующее торжественности момента, но Кер сильно наступил на ногу своему другу. Тидер, еле слышно зашипев, сразу прикусил свой язык. Он прежде никогда не работал телохранителем, а был в охране торгового каравана, где никогда не наблюдалось особых церемониалов.
   Там было как-то не до них: охотящиеся на них дикие коты, большие гиены и шайки варнаков- выбивали все политесы напрочь.
   Ну и хитрый лицемер, подумал про предложение сановного "перволюда" Сай Альвер, но, не показывая вида, ответил Слуге Народа:
   -Я, конечно, буду рад присутствовать на приеме, посвященному столь выдающемуся событию, но со мной должны присутствовать мои люди? А с недавних пор, как Вы понимаете, они не расстаются с оружием!
   -Да-да, конечно, я понимаю. Вы теперь без них никуда - почти сочувствующе сказал ему Сай Иумей.
   По его тону можно было подумать, что он в любой миг готов заменить его в Игре Смерти, но не имеет, к сожалению, ни малейшей возможности, совершить это славное деяние, связанный искренней заботой о своем народе, который, не мог, прожить без его бесценных указаний, даже одного дня.
   Сай Альвер, поневоле хвастаясь своими телохранителями, в свою очередь поинтересовался у него:
   -Вы уже слышали о нападении шайки степняков на мой особняк!? Их порубили мои люди, были убиты также два "черных стражника"!
   С их стороны было довольно опрометчиво посягать на мою жизнь. Видимо, они не знали, что я скоро участвую в Игре Смерти и у меня уже были подобранны прекрасные телохранители!
   Слуга выдавил вымученную улыбку и, покосившись на тучного укргура, сидевшего неподалеку от них, громко ответил, стараясь так, чтобы тот его, обязательно услышал:
   -Я думаю, это было просто досадное недоразумение. У каждого из народов есть подлые отщепенцы, братские народы не могут ссориться между собой из-за какого-то неясного происшествия!!!
   Он, замяв скользкую тему, вернулся к предыдущей просьбе, продолжая убеждать колебавшегося было Сая:
   -Сай Альвер, я отдам все соответствующие и необходимые распоряжение комесу Народной Гвардии, отвечающего за безопасность данного мероприятия.
   Он будет знать, что на приеме Вас будет сопровождать вооруженная охрана.
   Сай Альвер все еще сомневался в чем то, но Слуга продолжал настойчиво увещевать его:
   -Вы и ваши спутники будете заблаговременно внесены в список приглашенных гостей. Прием начнется сегодня поздно вечером. Уверяю Вас, мы достойно завершим празднование Матери -Родины!
   Сай Иумей заранее задумал все, чтобы представить его на этом приеме. Человек, не угодивший Триаде и попавший в Игру Смерти- это было нечто, для пресыщенной Мориты и вызывало несомненный интерес. Да и ему неплохо напомнить о себе большинству приглашенных. Знакомством с Альвером, он как бы намекал, что и он имеет к этому непосредственное отношение и причастен ко всему происходящему вокруг него.
   Сай Альвер, чуть склонив голову, в свойственной ему манере, поразмыслил и ответил с достоинством:
   -Благодарю Вас, Сай Иумей, я принимаю Ваше любезное приглашение!
   Тидер красноречиво покосился на стоящего с каменным лицом друга, нам что, не хватало еще и туда тащиться. Что им делать больше нечего, что - ли, скоро их и так на куски резать будут, а этот "лихой прожигатель жизни", с приема на прием мечется, как будто он, мифический демон рыжий Анатоль, прославившийся своей живучестью, все время уходящий от справедливого возмездия.
   Между тем, Сай Альвер, вспомнив об одной молве, поинтересовался у Слуги Народа:
   -Да вот еще что, Сай Иумей? Я краем уха услышал что-то о фееричном намерении проложить легкую канатную дорогу, пересекающей Мориту, предложенной нашим эпархом. Вы что-то знаете об этом прожекте?
   Сай Иумей, обрадованный тем, что собеседник дал свое согласие присутствовать на приеме, с энтузиазмом подхватил разговор:
   -Знаете, Сай Альвер, в Горных Кантонах- это довольно распространенный вид транспорта. Градоправитель Луган хочет перенять их позитивный опыт и сделать попытку внедрить его у нас. Он желает протянуть канатную дорогу от района Денариевки и вплоть до недавно воздвигнутого парка Победы, в честь десятилетия победы Раввенского народа над Имперской Тиранией.
   Это даст возможность быстро пересечь город, не толкаясь на переполненных улицах.
   Сай Альвер засомневался в громаде намеченных планов и переспросил:
   -Да, что приемлемо в Кантонах, может не вполне подходить к нашим условиям?
   Избранник народа, отметая все его сомнения, самоуверенно заявил:
   -Вы же знаете известную поговорку: - Недаром говорится - " В Раввене хороши две вещи - отличные дороги и мудрые люди!"
   -В этом Вы правы, Сай, по поводу хороших дорог! Наши тракты опоясали всю Раввену! Нигде, в обитаемом людьми мире, больше нет подобных достижений! - Говоря это, он естественно не упомянул, что все это построено лишь благодаря титаническим усилиям рухнувшей Империи.
   Между тем, на трибуну вышел очередной оратор и разлился соловьем, распинаясь о величии таланта носатого скульптура, сидевшего в первом ряду и самодовольно слушавшего восхваления. Ваятель Терец мерно кивал своим немалым носом, словно подбадривая выступавшего продолжать славословия в свою честь.
   Впрочем, его уже никто уже никто толком не слушал.
   Все находившиеся сверху разошлись и скучковались возле продолговатых столиков, уставленных всевозможными напитками и блюдами с холодными закусками.
   Лишь "согласный люд", сидевший снизу, внимал каждому слову, словно перед ним сорвав покровы, открывали тайны неизведанного. Или, что вернее, боялись пошевелиться под пристальным наблюдением "синяков", буквально сверлившими их своим взглядами.
  
   Сай Альвер успешно делал вид, что внимательно слушает выступающего, погрузившись в свои мысли о предстоящем вечере.
   Обрадованный согласием раввенца, Сай Иумей привстал и доверительно положив руку на плечо собеседнику, извинился перед ним:
   -Я ненадолго оставлю Вас, неотложные государственные дела, требуют моего непосредственного вмешательства, как Слуги Народа!
   Сай Иумей прошел по проходу и присел рядом с тучным степняком, бывшим, как ни странно в полном одиночестве и поинтересовался у него:
   -Уважаемый Бойкован, что там о нашей с вами договоренности: о поставке табуна скакунов для нужд нашей армии?
   Недовольный чем-то, укргурский торгаш Бойкован, сидел сцепив пальцы, покоившиеся на объемистом брюхе, с несомненным презрением разглядывая громоздкую статую. Было сильно заметно, что он вдохновлен созерцанием памятника, так же, как и дождевой червяк, зрелищем рыболовного крючка, приготовленного для его наживки.
   Повернувшись к "перволюду", он недовольно фыркнул:
   -Сай, моих перегонщиков лошадей порезали ваши варнаки, что мне теперь прикажете делать!? Вы еще обвиняете нас, что мы мирные степняки кровожадны и вероломны!?
   Иумей примирительно улыбнулся и, понизив голос, уверил:
   -Клянусь Солнцем, мы найдем виновных в этом злодеянии и примерно накажем их! Я лично прослежу, чтобы наша стража приложила все силы в поимке преступников!!!
   Сегодня у меня был Смотрящий над Синей Стражей Ивач Пернатый и уверил меня, что наши дознаватели уже напали на след виновных!
   Это были люди переодетые в углежогов, возможно связанные с беловодцами. Этот лесной люд уже давно хочет вбить клин, в наши с вами добрососедские отношения!
   "Перволюд", успокаивая укргура, доверительно добавил к сказанному им:
   -Люди, стоящие над толпой всегда могут договориться между собой! Из выделяемого Советом золота, четвертая часть делится между нами, уважаемый Бойкован!
   Дородный степняк довольно потер руки, в предвкушении немалого количества блестящих кружочков из желтого металла, так радующих его алчное сердце. Сумма, не учитываемая никем: ну поделится он с кавханом*, ну про себя-то он тоже не забудет.
   С этим раввенским "свиноедом"- Слугой Народа, да и к тому же с таким пройдохой - "перволюдом" Саем Иумеем, можно и нужно иметь дело.
   Укргур, произведя все необходимые вычеты в уме, справился у Сая:
   -А как по поводу поставок грубой кожи и слитков ковкого железа?
   Слуга Народа, понимающе улыбаясь, в свою очередь поинтересовался у торгаша - укргура:
   -Железо для чего?
   Бойкован довольно хохотнул:
   -Сайгаков в степи, в этом году, развелось слишком много, топчут ее! Нам нужно очень много железа для наконечников стрел. А кожа, кожа для конской упряжи!
   Сай Иумей, знавший, что грубая кожа, как нельзя лучше подходит для изготовления легких доспехов, необходимых для подвижности конных воинов, радушно уверил его:
   -Никаких существенных препятствий, в нашей предполагаемой сделке, я не вижу.
   Они расстались довольные друг другом от провернутого между ними соглашения.
   Бойкован смотрел, как "перволюд" вернулся к этому Саю Альверу. Его глаза полыхнули плохо скрываемой ненавистью к этому равеннцу.
   Прибывший к нему во главе группы степняков, жупан Аршаван, до того, как его разорвал дикий кот, успел по секрету разболтать ему о срыве и переносе предстоящего нападения на Раввену, по вине этого "свиноеда". Веской причиной для этой осечки была приближающаяся Игра Смерти, в которой участвовал этот поганый пожиратель сала. Лишь из-за него сорвался коварный план совместного удара сил Орды и армии Империи Кханда по безмятежной Раввене.
   Он обернулся к стоявшему неподалеку неприметному раввенцу, с неподвижным, лишенным всякой мимики, словно окостеневшим лицом, ожидавшим окончания его разговора с "перволюдом".
   Его спутником был мелкий человечек. Движения у него были резки и порывисты, пальцы его рук все время перебирали горсть цветных камешков, словно живя отдельной от их хозяина жизнью.
   Укргур шевельнул рукой, подзывая их, те быстро подошли к нему.
   Степняк качнул головой и нетерпеливо спросил:
   -Скурат, что выяснил?
   -Их нашел Щур!
   Бойкован, недобро ощерился:
   -Кто же, осмелился напасть на моих людей?
   -Одним из них был беловодец Дейван, владелец дикого кота, он остановился на постоялом дворе "Рогатый петух". Вторым был какой-то рослый раввенец, из "черных братцев", скоро мы выясним кто это был.
   -Прикончить их и побыстрее, пока "синяки" его не взяли, а то лишнего разболтают! - прищурил глаза жирный купец. Меньше всего ему надо было, чтобы кто-то еще узнал истинную цель пребывания в Морите "мирных перегонщиков лошадей". Раввенские дознаватели и так уже, если верить словам продажного Слуги Народа, взяли след.
   Скурат, без видимых эмоций, молча кивнул ему в ответ и они бесшумно удалились прочь, словно тени тумана, сдуваемые легким ветерком.
   На степняка эта зловещая парочка иногда нагоняла невольную дрожь. Скурат, словно с омертвевшей кожей, натянутой прямо на череп и суетливый Щур, прячущий взгляд, словно человек, готовящийся нанести удар в спину своему доброму, ничего не подозревающему, соседу.
  
   В это самое время Слуга Народа, елейно улыбаясь, попрощался с Саем Альвером:
   - Чтобы Вы нигде не задерживались, карета будет в вашем распоряжении до самого вечера!
   Став на приступку и, держась за ручку двери, Кер Белоголовый осведомился у своего нанимателя:
   -Сай, Вам необходимо присутствовать там? Не лучше ли нам обсудить ряд действий, связанных с Вашей охраной. Убийцы Триады не степняки, так легко мы их не положим!
   Объект будущей охоты беспечно ответил ему:
   -Ну, осталось порадоваться спокойной жизни два денька! Вы же приняли условия договора?
   Телохранитель недовольно нахмурился, он и не помнил, что там дословно написано в этих бумагах, но свою часть сделки Сай Альвер выполнил честно. Он успел отвезти золото убитой горем Велене и рассказал ей, как погиб Урук Вороний Глаз.
   Друг ее погибшего мужа не сидел долго, слушая плач и стенания, убитой горем Велены, у него и так тяжело было на сердце.
   Он лишь сказал ей, что тело погибшего мужа скоро доставят, и все расходы по проведению погребальной церемонии возьмет на себя их наниматель. Отпевать мужа, уходящего по дороге к Солнцу, будут в недавно возведенном храме Огненных Дев, предназначенном для непростых людей.
  
   Между тем большая часть согнанной толпы "раввенского народа", терпеливо ожидала, пока удалятся все высокопоставленные лица.
   Дождавшись, когда сановные гости и сопровождавшая их многочисленная охрана покинут трибуны, кентарх стражников крикнул одному из своих:
   -Толч!!! Давай, выводи "согласных"!
   Те же, дождавшись распоряжения, нетерпеливо потянулись к выходу. "Крикуны" гурьбой ринулись к распорядителю, чтобы получить свои кровно заработанные серебряники. Их голоса весьма щедро оплачивались из государственной казны.

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"