Джезебел : другие произведения.

Некромантка. Глава 3

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Редактирую роман. Принимаю тапки по стилю и языку. По окончанию редактирования можно будет ждать 6 главу


   Глава 3. Школа Высших
   Чёрное на серебре. Проблеск ясной стали в темноте. Тонкое, издевательское приглашение заглянуть в душу. Рискнёшь?
   Распахнутые крылья трепещут на ветру, лёд сковывает тонкие пряди. Свет нарастает изнутри, из глубины существа, из самой её сути. Свет, готовый в любой момент обернуться тьмой.
   Тонкий крик распарывает тишину поднебесья. Боли нет, есть только острое сомнение: а справится ли она, сможет ли снова зажечь огонь, не отдав его тёмной стороне?! Пустота ждёт дара, и только ей решать, чем наполнить души - светом жизни или тьмой пустоты.
   На её ладонях распускается белый цветок огня, медленно тянущийся к беззвездному небу. В серых глазах девы его блики отражаются всепожирающим пламенем. Рада ли она? Смогла, не подвела тех, кто так на неё надеялся, создала новый свет, чистый от тьмы, свободный от своей бешеной радости. Огонь, призванный греть, а не сжигать.
   Трепещущие лепестки пламени медленно поднимаются в небо, и кажется, это упавшая звезда, возвращающаяся на небосвод. Мягкие переливы света освещают её лицо, освещают все души, освещают весь мир своим нежным сиянием.
   Но нет света без тени.
   И тьма широким покрывалом падает на землю, спасаясь от беспощадного мерцания нового огня. Она, древняя праматерь всего бытия, дочь Хаоса, отвержена в этом мире, заперта от себя самой.
   Но она находит себе приют в детской душе.
   В душе, уже не принадлежащей себе.
  
   Снег, белый снег, нетронутые сугробы под деревьями, белейшее полотно, простирающееся во все стороны. И чёткие, острые линии гигантской руны, частично вытоптанные, частично выложенные крупными камнями.
   Несколько людей в тёплых тёмных плащах тихо переговаривались за защитной чертой. Они бурно жестикулировали, опасливо поглядывая на искажающий перспективу купол-барьер. Он синеватой пиалой укрывает почти половину поля, где готовится жертвоприношение.
   - Его придётся снять.
   - Конечно, иначе какой смысл?
   За уздцы подвели понурого коня-тяжеловоза, на спине которого сидел связанный мужчина. Короткие седые патлы торчали во все стороны, светлые глаза невидяще смотрели перед собой. Тонкие, сухие губы искривлены в счастливой улыбке.
  
   Ален аккуратно протёр лицо Шестой влажной тряпкой. Она не шевельнулась, даже ресницы не задрожали.
   - Ну почему она не просыпается? - злился Рей. Именно он наградил девушку сонным заклинанием и теперь тихо изводил себя сомнениями, что Шестая уже не проснётся. Его брат только вздохнул: девчонка вообще была какой-то подозрительной, и близнецы всё больше подозревали, что вместо тёмной жрицы случайно умыкнули какую-то левую девушку, так на неё похожую. Но Мастер, едва взглянув на добычу своих учеников, пришёл в восторг - девица не только оказалась той самой, так ещё и выяснилось, что она обладала огромным потенциалом. Что, правда, не помешало ей проваляться в отключке почти весь путь до школы Высших.
   Хотя Арес и утверждал, что Шестая не может очнуться только из-за недостатка сил, близнецов это утешало слабо.
   - Силу свою она пока пополнять не умеет, - мрачно припомнил Рей. - Пока не придёт в себя, обучить мы её не можем, сила в резерв сама тоже стекаться как-то не собирается, а пока не восстановится её аура, она не очнётся! Замкнутый круг. Вечная спящая красавица, блин!
   Мастер усмехнулся, надевая тяжёлую шапку, отороченную лисьим мехом.
   - Зато в неё эту энергию можно влить.
   Его слова прозвучали, как гром среди ясного неба. Близнецы удручённо притихли. За время пути, не такое уж и большое (телепорты никто не отменял), они привыкли видеть Шестую спящей девочкой, беззащитной и очаровательной. Ну разве может этот беловолосый аотэр принести в мир боль и смерть?!
   Впрочем, она-то может оставаться вполне безобидным созданием. Все кровавые ужасы вместо неё, но ради её жизни, будут творить другие.
   - Руна двойственности, да?
   Холод и тщательно сдерживаемый гнев звучали в словах Алена, и будь перед юным магом кто-то другой, а не его обожаемый Мастер, парень не стал бы сдерживать рвущиеся на волю эмоции.
   - Она самая. - Улыбка Ареса стала жесткой и беспощадной. - Не желаете взглянуть?
  
   Седоволосому помогли спуститься с коня, набросили на плечи тёплый плащ. Тот лишь кивнул своим конвоирам со спокойным достоинством. Казалось, его совсем не беспокоит то, что его должны принести в жертву.
   Кертайн ди Риас был благодарен своим тюремщикам, что ему позволили завершить его никчёмную жизнь так благородно.
   Маги с опаской следили за слепым колдуном, отдавшим всю жизнь своему искусству. Он свихнулся, когда магия начала исчезать, и стех пор от него можно было ждать чего угодно. Пренебрегая законами, он пытался замедлить исчезновение силы разными способами, ставил рискованные эксперименты, в основном - над людьми. Он не ограничивал себя в средствах, но его затеи раз за разом не удавались, и он шёл дальше, порой забираясь в своих опытах в запрещённые области чародейства.
   И всё закончилось тем, что однажды он принёс на алтарь магии своих учеников, надеясь кровавой жертвой умилостивить покинувшие мир силы.
   Совет Высших, до этого смотрящий сквозь пальцы на эксперименты талантливого учёного, после этого случая не на шутку взволновался. Если уж Кертайн и своих учеников не пожалел, то что ещё он готов отдать за возрождение магии?! Кого ещё он пустит под жертвенный нож?! И не наберёт ли в этих опытах такой силы, что сможет свергнуть самих Высших?!
   И они предложили ди Риас отдать за идею самое ценное, что у него есть. Его жизнь.
   И он согласился.
   Маги никогда не обладают суицидальными наклонностями, они стараются выжить всеми способами, даже если это и будет стоить жизни другим. И такое пренебрежение к собственной жизни испугало всех не на шутку. Кертайна признали невменяемым, изолировали от общества и только ждали момента, когда его можно будет убить по-тихому.
   И момент настал.
   Купол дрогнул и рассыпался безобидными синими искрами, от отката чуть взвихрился снег. Осторожно, стараясь не нарушить линии рисунка, безумного мага проводили в самый центр, где уже был установлен жертвенник - огромный, неровный валун, весь облепленный заледеневшим мхом. Магическая удавка захлестнула запястья ди Риас, намертво приковав его к камню.
   Мужчина безмятежно улыбался, слепые глаза смотрели в морозное небо.
  
   Рей проводил жертву мрачным взглядом.
   - Я слышал о нём. Даже как-то символично, что для начала выбрали именно этого.
   - О да, - многозначительно протянул Мастер. - Это действительно символично! Правда, слишком много из него выжать не удастся, его слишком долго "вампирили" на благо Совета. - Он замолчал, а потом с какой-то мрачной удовлетворённостью добавил: - Но и Шестая - ещё не вся магия. Всё по честному.
   Ален молча смотрел на брата и учителя, затем перевёл взгляд на две фигуры в центре страшной руны. Когда он вспомнил, что совсем недавно и сам так черпал силу, ему стало противно. Резко отвернувшись, он побрёл к дому на окраине деревушки, где они оставили Шестую.
   - Эй, ты чего?!
   Маг только отмахнулся от взволнованного брата.
   - Такой брезгливый, да? - На этот раз в голосе Рея слышалась злая обида. Ален только передёрнул плечами.
   - Нет. Просто не люблю смотреть на чужие мучения... Да и пробуждение Шестой пропустить не хочется.
   Его брат и учитель переглянулись, одновременно пожали плечами и тоже отправились к деревне. Там, в конце концов, просто теплее.
   Пронзительный крик, исполненный звериного страха и нестерпимой боли, раздался за их спинами.
   Они не обернулись.
  
   Гелла пробудилась от крика, страшного, мучительного, вибрирующего. Она подскочила на кровати, неосознанно потянулась ко лбу. Пальцы привычно коснулись линий шрама, и девушка чуть успокоилась. Она уже поняла, что умирающий седой человек со слепыми, беспомощными глазами ей просто приснился.
   Вздохнув, она выбралась из-под тяжелого, пушистого одеяла, переступила босыми ногами по холодным доскам пола. Беспомощно огляделась.
   Где она?
   Последнее, что она помнила: ледяная легенда о Зимней Охоте, обернувшаяся былью. И двое магов.
   Значит, это они её куда-то привезли?!
   Гелла напряжённо прислушалась, одновременно надеясь и опасаясь услышать чужие шаги. Она понимала, что ничего хорошего Верховный и его ученики ей не сделают, но и не понимала, зачем им её куда-то тащить. Если бы они желали забрать себе силу жрицы, то сделали бы это ещё в том лесу, а не стали терпеливо везти её... куда?
   Тёмная бросилась к двери, подёргала её, но безрезультатно - предусмотрительные маги её заперли. Раздражённо скрипнув зубами, Гелла вернулась к кровати и снова зарылась в одеяло - пусть холод не доставлял ей ощутимых неудобств, но мягкое тепло ей было всё же приятнее. Под подушкой она обнаружила свою сумку. Быстро перетряхнув её с замиранием сердца, девушка с недоумением уставилась на нож, лежащий поверх чёрной книги. На прочий мусор, вроде деревянных фигурок, старых огрызков и обломков веток, она не обратила внимания.
   Гелла осторожно поднесла нож к глазам, с трепетной нежностью разглядывая изящную рукоять, тонкую гравировку на стали. Лиран... при воспоминании о леснике, к которому она успела привязаться, как к родному, у неё на глазах навернулись слёзы. Он ведь не знает, что с ней случилось, не знает, что она жива! И он обещал защищать её... Как же он переживает, несчастный...
   Смахнув слёзы, Гелла решительно перехватила нож. Что ж, если уж она и попала в руки магов, то так просто свою жизнь и свою, пусть и ненавистную, силу она не отдаст! ..Какая жалость, что она не может убить себя... Почему-то Шестая была уверена, что магам нужна именно её тёмная сила, и Гелла даже представить боялась, что Высшие могут с её помощью натворить. А в глубине души крепла уверенность, подогреваемая чужим свистящим шёпотом, что пока сила смерти заключена в ней, миру ничего не грозит. Она ведь не желает убивать!
   Услышав, как хлопнула наружная дверь, тёмная начала судорожно запихивать своё барахло обратно в сумку - пусть эти маги думают, что она ещё не очнулась, пусть! Так даже лучше. Зарывшись с головой в одеяло, девушка старательно выравняла дыхание, постаралась улечься так, чтобы сквозь ресницы можно было видеть дверь. Под подушкой она крепко сжимала рукоять ножа.
  
   Когда они вернулись, Шестая ещё спала, свернувшись клубочком. Она казалась хрупкой и беззащитной, и Ален уже собирался подойти, чтобы поправить малышке одеяло, но Мастер удержал его. Лицо Ареса странно затвердело, неестественно расширились зрачки. Близнецы притихли, глядя, как их наставник пытается магически определить, какая беда им грозит. Мало кто из Высших мог похвастаться столь мастерски развитой интуицией, и никто из Совета не умел работать со своими чувствами, как с полумагической аналитической техникой, из всех ощущений вычленяя тревожные знаки.
   Высший медленно подошёл к кровати девушки, наклонился над ней, внимательно вглядываясь в безмятежное лицо. Протянул руку, собираясь разбудить её, но не коснулся, так и остался стоять, словно в него "заморозкой" попали.
   Напряжённую тишину разорвал неуверенный голос Рея:
   - Мастер?..
   И это послужило сигналом.
   Шестая кошкой прыгнула вперёд, ткнула почти наугад в Высшего ножом, бросилась мимо близнецов к открытой двери, едва успев подхватить сумку с книгой. Синие глаза светились ненавистью.
   Она рвалась на свободу, как дикий зверь, не думая ни о чём. Она просто бежала.
   Полуодетой, босиком, в лютый мороз...
   Ален лишь мельком отметил это, заступая Шестой дорогу, Рей бросился к тяжело опустившемуся на пол учителю. Юный маг схватил вырывающуюся тёмную за плечи, что-то кричал ей о том, что они не желают ей зла, что хотят помочь... Она не слышала, расширенные зрачки неподвижно смотрели в одну точку, лицо застыло, как у мертвеца. Не обращая внимания на разные досадные помехи в лице одного юноши, она упрямо рвалась к двери.
   Ален раздражённо прошипел несколько Древних слов (нецензурных конечно), когда острые кулачки забарабанили по его рёбрам. Сквозь толстую куртку удары почти не чувствовались, но девушка колотила его с недетской силой. Разозлившись, он ударил её по лицу, пытаясь успокоить, но несколько перестарался. Голова тёмной безвольно мотнулась, и она придушенным курёнком обвисла в его руках.
   Бросив её на постель, Ален склонился над учителем, пытающимся выдернуть нож из плеча.
   - Не слабо била, - прошипел маг сквозь зубы, пока близнецы помогали ему расшатать нож. - Решительная девочка.
   - Ага, - поддакнул Рей, безжалостно разрывая чистые занавески на повязку. - Только убивать она не умеет. Это ж надо - целиться в сердце (или по горлу), а попасть в правое плечо!
   - Что ты от неё хочешь, - усмехнулся Высший, накладывая магический жгут над раной, - её не этому учили.
   Ален с ненавистью глянул на безжизненную девчонку. Неужели под внешностью светлого духа скрывается кровожадная Тень?!
   Арес проводил внимательным взглядом ученика и только покачал головой. Какие же они ещё дети, всё делят только на тьму и свет, на добро и зло. И как-то забывают, что нет света без тени, а добро и зло для каждого свои... Нет, он не будет осуждать Шестую за её вспышку ярости, но и не будет переубеждать ученика. Многие вещи надо понять самостоятельно, иначе они всю жизнь будут вызывать отторжение.
   Ален принёс тёплой воды, и близнецы быстро промыли и перевязали рану Мастера, не переговариваясь и не глядя на тёмную жрицу. Они понимали, чем могла быть вызвана ненависть девушки, но не могли ей этого простить.
   Тёмная медленно зашевелилась, тихо застонала, касаясь руками головы. Села на смятой постели и столкнулась взглядом с двумя мрачными, почти злыми лицами. И в её синих глазах мелькнул такой ужас, что близнецы поспешили отвести взгляд. В конце концов, это именно они придумали похитить её, усилив и так не слабый страх перед магами.
   Арес лениво взглянул на Шестую, слабо улыбнулся, словно на показ выставляя собственную боль.
   - С пробуждением, девочка. Как ты себя чувствуешь?
   Она едва кивнула, едва разлепив бледные губы прошептала:
   - Нормально.
   Виновато и испуганно она смотрела на бледное, обескровленное лицо Высшего, на набухшую красным повязку на его плече. Тихо шмыгнув носом, она опустила голову и чётко произнесла:
   - Простите.
  
   Гелла ненавидела себя давно и спокойно, не имея возможности прервать своё существование. Она жила, надеясь, что когда-нибудь сможет не только убивать и приносить боль, но и помогать людям. Но память, так предательски обнажившая слишком долго спрятанные кусочки её прошлого, голосом Селены отрицала: "Некромантия не может служить во благо. Даже путь к самой хорошей и благородной цели будет устлан трупами. Готова ты идти по головам?"
   Теперь ненависть к себе снова поднялась в её душе, смешанная с горечью и чувством вины. Тёмная не любила причинять боль другим, потому что боялась её сама, но так получалось, что одно её существование причиняло окружающим ужасные муки. Ещё один пункт с длинному списку причин к ненависти.
   Она подняла лицо, постаравшись, чтобы придать ему безмятежное выражение - тёмная не хотела, чтобы маги думали, что она их ненавидит.
   - Простите, - громче повторила она. - Я... не хотела вас ранить... просто я... очень испугалась.
   Нет, после своего перерождения в тёмную тварь Гелла уже не боялась мучительной смерти от рук Высших. Она боялась того, что эти беспринципные существа сделают с её силой, если смогут её заполучить.
   - Куда вы меня привезли?
   - Пока ещё никуда, - Высший медленно поднялся, стараясь меньше шевелить правой рукой. Близнецы бросились помогать ему, но маг от них только отмахнулся. Рана была не настолько серьёзной, чтобы Аресу требовалась посторонняя помощь. Поправив распоротый рукав, он обернулся к напряжённой девушке. - Ты должна попасть в школу Высших...
   На этих словах она смертельно побледнела, но голос стал тише и твёрже. И гораздо злее.
   - Зачем? - процедила она сквозь зубы, сжимая кулаки. Острые когти снова пропороли кожу, но девушка не заметила этого.
   - Надо же как-то тебя учить, - Арес попытался пожать только одним плечом, но всё равно скривился. - Или ты хочешь и дальше постигать свою магию методом тыка?
   Гелла закусила губы, вспомнив свои попытки колдовать. Нет, больше она так не сможет... Но сколько раз она уже говорила себе это?!
   - Нет, - решительно произнесла она. - Но разве Высшие умеют обучать жриц?!
   - Даже если нет, то им придётся научиться.
   Ален взглянул на до синевы бледную девушку. Всё-таки, она не виновата, решил он. Она же halhea, а их учат с детства ненавидеть Высших. Ну что она могла подумать, когда они её увозили?! А что она испытывала? Он лишь покачал головой, в очередной раз обнаружив, что сам виноват. Сутулящийся Рей пришёл к тем же выводам.
   - Вот, оденься, - Ален быстро накинул свою куртку на плечи Шестой, - Здесь холодно.
   Она удивлённо на него взглянула, но тут же опустила голову. Едва слышно прошелестела:
   - Спасибо.
   Рей посмотрела на брата, на девушку и, ухмыльнувшись, протянул тёмной и свою куртку.
   - Держи, - он бережно укутал её, нежно поцеловал тонкие пальцы. - Такие прекрасные девушки не должны мёрзнуть!
   Она вырывала ладонь из руки мага и насупилась, пряча глаза. Нежные щёчки едва порозовели от смущения.
   Ален покачал головой и обратился к учителю:
   - Мастер, разве можно эту орхидею тепличную пускать в нашу школу? Она же просто не выдержит шуточек некоторых наших уро... эээ... индивидов!
   - Во-первых, я её возьму в ученицы, - отозвался Арес, перебирая пергаменты. На одном левой рукой начертил маленькую руну, дождался, когда она вспыхнет золотом, и быстро написал несколько строк, мгновенно исчезнувших с бумаги, чтобы появиться перед своим адресатом. - Во-вторых, Совет это предвидел и ей назначат дуэнью. - Шестая вздрогнула, как-то беспомощно повела плечами. - Вам что-то не нравится, юная леди? Не волнуйтесь, женщин-магов у нас нет, и ваша дуэнья не будет принадлежать к магической династии.
   Гелла только вздохнула. Она чувствовала себя зверем в клетке, которую стараются сделать наиболее удобной и уютной.
   Но выбраться из которой невозможно.
  
   Синее небо, на горизонте белели перистые облака, словно изморозь на дорогом стекле. Покрытые колючим голубым инеем тонкие ветви деревьев были похожи на кружево. Чистота воздуха придавала почти сказочную чёткость линиям.
   Над заснеженными серебряными кронами, в морозной синеве сверкали тонкие, острые шпили школы Высших. Свет переливался на гладких гранях, и их сияние слепило глаза. Гелла зачарованно оглядывалась, ей всё казалось, что легенда сбылась, что она уже в царстве Зимних Охотников... Слишком тихо, красиво и сказочно было вокруг.
   Всадники остановились на опушке рощи, давая возможность Шестой насладиться зрелищем. Тонкие башни, ажурные галереи, изящные колонны, тонкие барельефы... и множество не вполне цензурных корявых надписей и приличных рисунков на белизне стен.
   Каждое поколение юных магов считало необходимым оставить свой след на стенах родной школы.
   Гелла скривилась и отвела взгляд. Чарующая сказка опять превратилась в неприглядную быль.
   - Ну-ну, леди, - вздохнул Ален. - Внутри ещё хуже!
   - Так почему же не прикажут замазать всё это... - девушка скривилась подыскивая достойный эпитет, - ...безобразие?
   Рей широко ухмыльнулся.
   - А зачем? Если закрасят все надписи и рисунки, наши суровые наставники лишатся такого хорошего наказания!..
   Всадники подъехали к вратам, и Гелла поняла, что имел ввиду маг. У стены приплясывали от холода двое учеников в легких курточках. Рядом с ними стояло крупное ведро с белой краской, но провинившиеся ученики больше дурачились, чем работали. Завидев всадников, один из них бросился им наперерез:
   - Ален, Рей!
   - Грей, Илот! Что вы натворили?!
   Ученики Ареса придержали коней, Гелла заинтересовано разглядывала провинившихся магов.
   - А то ты не знаешь?! - фыркнул один, а второй добавил:
   - Долго вас не было! А где Высший и Корнелий?
   Близнецы опустили глаза. Про Корнелия они старались не вспоминать.
   - Он... был слишком самонадеян. Магия такого не прощает, - наконец с запинками произнёс Ален, глядя в землю.
   - А Мастера срочно вызвали на совет, - быстро подхватил Рей, привычно скорчив забавную физию. - Он порталом смылся, а нам ножками пришлось добираться...
   - Добрейший души человек, - рассмеялся Ален, - а мог ведь и коней отобрать!
   - А у нас, сами видите, груз срочный и хрупкий! Вдруг простудится? Спрашивать Мастер таки с нас будет, - Ален панибратски приобнял Геллу за плечи, девушка едва заметно вздрогнула и попыталась слабо улыбнуться. Внимание юных хулиганов переключилось на неё.
   - А это кто? - подозрительно прищурился зеленоглазый и светловолосый паренёк с до отвращения правильным и прекрасным лицом. В ярких глазах искрилось любопытство и любовь к всяческим пакостям, но Гелла всё равно старалась на него не смотреть. Он вызывал у неё гнетущее ощущение неотвратимости судьбы. Его друг казался воплощением самоконтроля. Он был абсолютно правильным учеником ужасной школы Высших - спокойный, внимательный взгляд, гладко причёсанные волосы, чистая одежда и куртка без наспех зашитых дыр. Образцовый, благонадёжный ученик... но почему же тогда он тоже отбывает наказание здесь?
   Близнецы чуть растеряно переглянулись. Как представить Геллу своим сокурсникам они не знали. Не заявлять же напрямую, что это и есть сказочная Шестая, величайшая из некроманток, способная призвать ушедших богов?!
   - Знакомьтесь-Гелла-новая-ученица-нашего-Мастера! - Быстро протараторил Рей, глядя поверх голов друзей. Те ошарашено переглянулись, но что-либо ответить не успели - близнецы, воспользовавшись заминкой, направили коней во двор.
  
   Зал Совета казался вырезанным из синеватого льда - белые стены, хрустальные колонны, светлая мебель, стол, инкрустированный серебром. Холодный зимний свет придавал интерьеру тоскливое очарование. Видят Хранители, собираться здесь летом, когда все высвечено тёплым золотистым сиянием, гораздо уютнее!
   Подчёркнутую аскетичность зала нарушали сами Высшие. Они все столпились за спиной одного из своих коллег, вытягивали шеи, заглядывали через плечо - как мальчишки, обговаривающие план вселенской пакости.
   Арес сидел за столом и старательно выводил слова. Рана ещё не до конца затянулась, несмотря на усилия лекарей, и магу снова пришлось писать левой рукой, из-за чего буквы оказались скособоченными, а строчки прыгали вверх-вниз. Впрочем, адресат видел и не такие шедевры письменности, так что дистанционному общению это не мешало.
   "Милостивая Верховная, можете не сомневаться, вашей ученице ничего не грозит", - скрипя пером и зубами под диктовку вывел Арес. Он искренне надеялся, что старая женщина не подумает, что он рехнулся за это время, раз стал прибегать к словоблудию.
   С задержкой в несколько секунд ниже вспыхнула другая надпись, чуть темнее. Ровные, очень правильные буквы были острыми, жёсткими, как и взгляд Сиэры.
   "Что ж, Высший, я рада. Надеюсь, вам тоже ничего не грозит".
   Как это трактовать не знал никто, кроме Ареса, но тот благоразумно молчал, раздумывая, как бы половчее дать понять Сиэре, что у него тут за плечом весь Совет высится.
   "Могу я узнать о ваших планах обучения Шестой?"
   Ареса так и подмывало написать "Можете!" и тем самым закрыть тему. Но остальные его тонкое чувство юмора не оценили бы...
   За его спиной взволнованно зашушукались маги. Отвечать надо было быстро, но что - никто не знал. Не признаваться же суровой Верховной, что Совет Высших понятия не имеет, что делать с заполученной тёмной жрицей!
   "Можете не беспокоиться, Верховная. Я взял девочку в ученицы и намереваюсь заняться не только её образованием, но и воспитанием. Боюсь, она слишком труслива для той судьбы, что ей уготована".
   Напряжённое молчание - как и в холодном зале, так и на тонкой бумаге. Арес чувствовал мрачные, почти злобные взгляды, направленные ему в спину. Но Высшие пока молчали.
   Ответ Сиэры проявлялся медленно, словно неохотно, магу даже на мгновение показалось, что он слышит чуть недовольный голос Верховной жрицы, вынужденной признавать свои ошибки.
   "Боюсь, в этом вы правы, Высший. Смелость и безрассудность - не лучшие добродетели для жриц".
   Чтобы убедиться в истинности этих слов, достаточно вспомнить Стейл.
   "Ваши планы. Подробно".
   Это было бы произнесено совсем другим тоном - резким, требовательным, властным. Никто не посмел бы ослушаться.
   - И что мы ей скажем, коллеги? - иронично осведомился Арес, откидываясь на спинку стула и разминая затёкшую кисть.
   - Жрица наивно ожидает, что мы распишем ей ритуал призыва по секундам, - фыркнул Гидиас, самый молодой, только получивший право на голос.
   - Ну да, - невесело усмехнулся ещё один. - А мы так обломаем несравненную Верховную! Вряд ли она обрадуется, когда узнает, что мы намерены проводить жертвоприношения, пока всех своих врагов-конкурентов не истребим!
   Возмущённый ропот волной прошёлся по магам. Всё-таки говорить вслух такие непритязательные вещи считалось неприличным. То, что о них знали даже младенцы, игнорировалось с поразительным равнодушием.
   Сухой кончик пера едва касался пергамента.
   - Так что писать-то? - Нетерпеливо произнёс Арес. Он стремился как можно быстрее покинуть это гнездо змей - ведь сегодня его ждала та, что может стать дуэньей для Геллы. О том, что она была ещё и самым близким ему человеком, Арес предпочитал умалчивать.
   - Значит так, - уныло вздохнул Атрид, немолодой, вечно печальный Высший, единственный в Совете ещё помнивший о чести. Ну, или хотя бы знающий, что такое слово существует. - Пиши, отроче...
  
   Джет терпеливо ждала Ареса в его комнате, по-хозяйски развалившись в единственном кресле и закинув ноги на стол. Женщина рассеянно точила лезвие тонкого меча, синеватые искры падали из-под кромки камня на тёмный ковёр.
   Больше её ничего не интересовало.
   Даже на вошедшего в комнату Высшего она поначалу не обратила внимания.
   - Здравствуй, милая сестра, - устало приветствовал её Арес. На одних рефлексах заперев дверь, он совершенно без сил рухнул на ковёр, благо ворс был длинным и мягким.
   - Здравствуй, дорогой кузен, - усмехнулась женщина и, отложив меч, взглянула на мага.
   С внутренней неприязнью Арес отметил, что она состарилась, ведь жизнь простых смертных коротка, магия их не оберегает... Сеточка тонких морщин вокруг глаз, седые волосы, тонкие губы. Только фигура сухая и подтянутая, взгляд упрямый и вздорный, как и тогда, лет двадцать назад, когда младшая дочь великого рода сбежала в неизвестность. Как позже выяснилось - в храм Луны. Уж больно не устраивало молодую да амбициозную младшую дочь невозможность получить хоть подобие власти, которая достаётся мужчинам.
   Впрочем, и там она не продержалась долго. Статус жрицы Луны предполагает определённые ограничения, требует самоотречения на благо ближних. Как оказалось, привыкшая к вседозволенности дочь магов к самопожертвованию ради простых людей была не способна. И когда ей надоело вечно выслушивать нотации от старшей жрицы, она снова сбежала.
   Вспомнив те года, Арес тихо вздохнул. Сказать, что Семья всполошилась, значило бы просто скромно промолчать. Наверное, глава Семьи предпочёл, чтобы непокорная дочь так и осталась жрицей, пусть это и бросало тень на честь магов. Зато непоседливую Джет можно было хоть как-то контролировать...
   Арес тогда сам решил разыскать кузину, наплевав на приказ Совета отправляться в одно из вечно враждующих между собой княжеств. Маг считал, что они и без его помощи себя прекрасно уничтожат. Конечно, выговор он получил, причём довольно серьёзный, о карьере можно было позабыть... Но Высший ни о чём не жалел, он всегда был доволен тем, что имел и не требовал большего. Единственное, чего ему было жалко, так это почти года, потраченного на бесплодные поиски Джет, которая сама однажды пришла, посмеиваясь над незадачливым братцем. От неё маг узнал, что его нелепые попытки разузнать про неё в храме Луны девушку только позабавили, что она не знает ни в чём нужды и возвращаться под крылышко к Семье ни в коем случае не собирается. А о том, что Джет подалась в наёмники и довольно быстро заняла высокое положение, Арес узнал уже сам, бесстыдно шпионя за сестрой, которой с детства привык доверять полностью, больше, чем самому себе.
   Естественно, Семья бы такого не простила: как это так, аристократка, дочь великого рода - наёмница?! Это уже за все границы выходит! И Высшему пришлось сочинить душещипательную историю о трагической кончине прекрасной Джет. Сожалеть о ней никто не стал - в Семьях дочери ценились очень низко, тем более дочери из младших линий. И Арес надеялся, что внезапно явление Джет на родине если и заметят, то сделают вид, что не узнали беглянку. Если, конечно, сама Джет не решит напомнить родственникам о своём существовании. А она могла! Что прошедшие годы совсем не изменили в ней, так это мерзкий характер и любовь к розыгрышам и подставам.
   - Как добралась? - нейтрально спросил Арес.
   - Ой, знаешь, плохо, - фальшиво запричитала Джет, хлопая глазами, как сёстры и дочери магов, свободные во всём, кроме выбора своей судьбы. - То снег, то дождь, то разбойники... Ни стыда ни совести, старую больную женщину грабить!..
   - И не малейшего ума, - пробормотал себе под нос Высший. - Сколько их было и выжил ли хоть кто-нибудь?
   Джет промолчала, даже не улыбнулась, но снова потянулась за мечом. И только теперь Арес заметил странную скованность её движений - след недавней, не до конца вылеченной раны.
   - Зачем ты меня вызвал? Да ещё так срочно? - равнодушно спросила она, равномерно водя камнем по лезвию. Время семейных шуток кончилось ещё десять лет назад.
   - Мне нужна дуэнья для... новой ученицы. А доверяю я только тебе.
   - Вот как? - Джет даже не взглянула на кузена. - С каких это пор маги начали обучать девочек?
   - С тех самых. Когда магия начала покидать мир.
   - Что? - Джет вскинулась, недоуменно нахмурившись, вгляделась в лицо брата, пытаясь определить шутка это или нет. Она всегда считала, что магия неотделима от мира, и известие Ареса сильно поразило её.
   - А ты не слышала? - притворно изумился Высший. - Совсем в своём лесу связь с миром потеряла...
   - На количество заказов магия не влияет, - сухо произнесла Джет, сверля брата неподвижным взглядом. - Какой мне смысл интересоваться магией?
   - Никакого. Но разве тебе совсем не интересно, кому надо "спасибо" сказать за исчезновение стихийных сил?
   - Нет.
   - А если я скажу, что это напрямую связано с твоей ученицей? Да-да, с той самой, что "станет великим воином, если её раньше не убьют за не в меру длинный язык"?
   Джет подобралась, как перед прыжком, мигом утратив расслабленное спокойствие.
   - Селена? - напряжённо переспросила она. - Какое она имеет к этому отношение?!
   На этот раз Арес опешил совершенно искренне. Около минуты он молча смотрел на сестру, не в силах вымолвить ни слова. Под его тяжёлым взглядом Джет сжалась, ничего не понимая, но готовясь к бою.
   - Ты совсем отстала от жизни со своими наёмниками, - медленно, с трудом проговорил Высший, не опуская глаз. - Неужели не знаешь, что Селена стала Лунной девой?
   Джет расслабилась, меч скользнул на стол, в позе женщины вновь появилась ленивая вальяжность сытой кошки.
   - Знаю, конечно. И очень за неё рада. Теперь-то её уж точно за длинный язык не прирежут!
   - Угу. Зато прирежут за кое-что другое. Ты знаешь, что она смылась из мира, прихватив с собой Хранителей Стихий? Из-за этого исчезли основные магические потоки, подпитывающие наш мир. Запас свободной энергии подходит к концу, и моя новая ученица - единственный шанс вернуть нам магию. Только вот девочка - ещё совсем ребёнок, сбежавшая послушница...
   - Послушница? Умная девочка! Не стала дожидаться посвящения в жрицы и смылась сразу из этого дома терпимости!
   - Прекрати веселиться. Она некромантка, вот и сбежала прежде, чем её убили.
   - Всё равно умница!
   - Раз она тебе так нравится, согласишься быть её дуэньей?
   - Снова одеть эти расфуфыренные платья, болтать глупости, поджимать губы при виде хулиганящих мальчишек и учить жизни маразматиков из Совета? Явиться пред светлы очи нашего Старшего? - Джет фыркнула, потянулась как кошка, и ловко соскочила на пол. - Конечно же, я согласна!
  
   - Я буду здесь жить? - с беспомощным удивлением спросила Гелла, разглядывая крошечную угловую комнатку с двумя огромными окнами. Узкая кровать жалась к стене, рядом едва дышал теплом грубо сложенный камин.
   Временно пустой шкаф разделял комнату на две части, у одного из окон стоял массивный стол, на котором парой аккуратных горок лежали книги.
   Тёмная неуверенно оглянулась, словно надеясь заметить ещё какую-нибудь мелочь, которая превратит холодное пустое помещение в уютное комнату. Но - взгляду не за что было зацепиться. Конечно, Гелла давно привыкла к аскетичности и суровости жилищ лунных жриц, но в последнее время ей всё чаще хотелось тепла и уюта, а не безразличного спокойствия.
   - Ну, - чуть смущённо улыбнулся Ален, разводя огонь в камине. Яркие искры вились вокруг его пальцев и ластились к ладоням, как саламандры. - Это одна из лучших комнат, извини. Наша комната, конечно, больше, но мы-то втроём живём.
   - Теперь - вдвоём, - тихо поправил близнеца Рей.
   Его брат на миг помрачнел, улыбнулся через силу, чувствуя на себе неподвижный взгляд Шестой.
   - ... А так как ты - единственная в истории девушка в нашей школе, то тебе придётся жить одной, - с фальшивой беспечностью продолжил Ален, улыбаясь неестественно широко.
   - Я привыкла, - тихо заверила его Гелла. Ей нестерпимо захотелось остаться одной, и вовсе не потому, что ей стало тягостно или стыдно. Просто она чувствовала, что близнецы ещё никак не могут определиться в своём отношении к ней, из-за этого нервничают, дёргаются, стараются говорить с ней, как с наивным ребёнком. И её это раздражало. Ведь после своей последней смерти она чувствовала себя мудрой и циничной. Правда, хриплый голос внутри сознания только тихо и зло смеялся, заполняя мысли тихим шелестом.
   Ален ещё о чём-то болтал с преувеличенной беззаботностью, только его взгляд оставался настороженным, парень внимательно следил за Шестой, готовый в любой момент нанести удар. Несмотря на то, что Гелла вызывала у близнецов тёплые чувства, они не забывали, что очаровательная девчушка в любой момент может стать Тенью. Они старались подавить в себе отвращением к тёмной силе, пульсирующей в глазах девушки, но первобытный человеческий ужас перед смертью брал верх.
   - Ну, мы пойдём?
   - Да-да, конечно, - рассеянно отозвалась Гелла, разглядывая корешки книг. Различные учебники в тёмных, потёртых обложках, внушали девушке безотчётный ужас. И хотя раньше послушница не мыслила себя без чтения, теперь, когда она стала привязана к Книге Крейи, в ней поселилось отвращение ко всем фолиантам.
   - Если что - зови, - облегчённо улыбнулся Рей, отступая к двери.
   Которая, впрочем, тут же распахнулась, едва не заехав магу по лбу.
  
   Джет царственным взором окинула замерших подростков, скривила губы в неком подобии брезгливой улыбки. По её мнению, дуэнья должна была выглядеть именно так: чтобы стремление оказаться подальше возникало не только у ухажёров, вьющихся вокруг подопечной, но и у самой девушки. И, кажется, наёмница в этом преуспела. Во всяком случае беловолосая девочка смотрела на неё с помесью настороженности и удивления, а юные маги - с суеверным ужасом. Интересно, они так на всех женщин в школе реагируют?
   - Так, - Джет вперилась учеников своего брата жёстким взглядом, - могу я поинтересоваться, что такие лоботрясы делают в комнате ученицы?! Насколько я помню, у вас уже идут занятия!
   - А...Э...
   - И это всё, что вы можете сказать? Не густо. И как таких слабоумных в школу взяли?..
   Рей не выдержал и огрызнулся:
   - Во-первых, мы освобождены от занятий, а во-вторых наш Мастер велел позаботиться о его новой ученице! И это уже совсем не ваше дело!
   Юноша перевёл дух и только потом начал осознавать, что и кому сказал. Возможно, почти для всех учеников Школы Высших личность дуэньи и была секретом, но не для близнецов. Им уже приходилось видеть эту женщину... Правда, хотя портрет в галерее фамильного особняка Ареса был в знак траура покрыт туманной пеленой, любопытные маги смогли разглядеть изображение молодой женщины с весёлыми злыми глазами и жесткой улыбкой. И вот теперь эта же женщина стояла перед ними - ни время, ни профессия не смогли скрыть её схожести с Аресом, и оставалось только гадать, как Джет'ара ди Айре смогла вернуться из небытия в мир живых.
   Дуэнья ядовито улыбнулась.
   - Пока вы находитесь рядом с моей подопечной, это моё дело.
   Наёмница окинула комнату придирчивым взглядом, пытаясь понять, что заставило её насторожиться. Конечно, келья, отданная девочке ни в какое сравнение не шла с апартаментами, отведёнными самой Джет, но тут явно не в обстановке было дело. Случайно взгляд дуэньи упал на небольшое зеркало: отражения юных магов и её самой казались тусклыми, далёкими, но вполне реальными, живыми. Отражение подопечной - неестественно ярким и чётким, словно приклеенным на поверхность зеркала. И это было скорее таинственно, чем жутко.
   - Идите, - высокомерным жестом Джет указала близнецам на дверь. - Вы свободны, дальше Геллой займусь я.
   Маги выскользнули из комнаты тихо и незаметно, но каждый из них ободряюще улыбнулся девушке, словно пытаясь её защитить и поддержать. Впрочем беловолосая девочка не обратила на это внимания. Она спокойно и внимательно смотрела на свою новую наставницу.
   Тёмная не боялась. Она уже давно поняла, что ей не имеет смысла бояться за себя - ведь теперь она, увы, бессмертна. Страх внушала только неконтролируемая сила, способная в любой момент вырваться и начать убивать. А ещё ужасал голод, уже ставший неотступной тенью на краю сознания. Но удивительно, после своего пробуждения Гелла чувствовала себя на удивление сытой и довольной, словно ей удалось заполнить бездонную дыру у себя в душе. Ей больше не хотелось крови и боли, и девушка была счастлива.
   - Что мне надо делать? - тихо спросила Шестая, внимательно глядя на свою дуэнью. Она чем-то нравилась Гелле, казалась родной и понятной, но в тоже время вызывала необоснованную злость. И девушка пыталась анализировать свои ощущения.
   - Учиться, конечно же.
   Джет усмехнулась, глядя на серьезную некромантку с наивным взглядом ребёнка. Медленно прошла к окну, стараясь не запутаться в длинном подоле непривычного платья. Наёмница с удивлением осознала, что уже давно разучилась выглядеть высокомерной и ухоженной младшей дочерью Семьи, но её это вовсе не огорчало.
   - Разве маги знают как учить тёмных жриц?
   - Нет, конечно! - фыркнула Джет, - И знаешь, как их это злит? Наши Высшие привыкли быть первыми во всём. И то, что им недоступно, влечёт их сильнее всего. Как запретные тайны*. На этот раз им стукнуло в голову сделать из тебя величайшую некромантку, но как они собираются осуществлять свой план, они и сами не знают.
   - Зачем им это? - сразу напряглась Гелла. Она не желала, чтобы её силу использовали в дурных целях - она и так приносила только смерть и боль. И если её заставят убивать по повелению Совета Высших, она уничтожит всех магов. Всех. Во благо остального мира.
   - Ведь ты... - Тут Джет запнулась, сообразив, что едва не проговорилась. Совет настоятельно просил её не упоминать при Шестой о том, какая важная миссия на неё возложена. Мол, девочка ещё не готова. И хотя наёмница была не согласна с ними (она всегда была не согласна с мнением Высших), вот так сходу нарушать приказания Высших она не рискнула. У неё ещё будет для этого время.
   Прищёлкивая пальцами, она сделала вид, что пытается судорожно подобрать верное определение, чтобы не обидеть свою послушницу.
   - Не хочу убивать неосознанно? - мрачно уточнила Гелла, присаживаясь на край кровати. - А что если я вообще не хочу убивать?! Может, я вообще не хочу быть тёмной жрицей? Что тогда?
   Гелла говорила тихо, с ожесточением, с ненавистью к своей силе, от которой невозможно избавиться. Другая на её месте давно бы сорвалась на крик, со слезами на глазах кричала "Не хочу и не буду!", но тёмная уже знала, что это бесполезно. Если от судьбы не уйти - то зачем тратить время на оплакивание того, что уже никогда не совершится? Разумом Гелла понимала, что лучшим выходом для неё будет научиться подчинять себе силу смерти, чтобы та не подчинила себе свою носительницу, но не могла ничего поделать с отвращением к самой себе.
   - Кто меня будет учить? - совершенно без перехода спокойно спросила Гелла.
   - Смотря чему, - лениво отозвалась Джет, садясь на краешек стола. В платье, конечно, неудобно, да и для подопечной это не очень хороший пример, но старая привычка всё равно пересиливает. - Всему, что связано с магией тебя будет обучать Арес. Я так понимаю, с ним ты уже знакома?
   - Да, - осторожно подтвердила девушка, задумчиво хмурясь. Глаза стали непроницаемо-синими. - Получается, что магии учат только Мастера? Личные учителя?
   - Можно и так сказать...
   - Но зачем тогда нужна вся эта школа? Ален... или это был Рей?... один из близнецов упоминал, что у них много предметов...
   - Как это, для чего нужна школа? Маленькие стихийные бедствия лучше держать в одном месте - один замок восстановить проще, чем полстраны! - рассмеялась Джет. - В остальном же Школа Высших - простое образовательное учреждение, такое же, как и гимназии для детей из благородных семейств.
   - То есть, - дрогнувшим голосом спросила Гелла, - я буду учиться вместе со всеми?
   - Да, конечно. Арес считает, что ты совершенно не умеешь общаться с людьми, поэтому стать затворницей он тебе не позволит. Если я не ошибаюсь, тебя определили в одну группу вместе с близнецами, так что они помогут тебе освоиться.
   Джет легко вскочила, быстро подошла к двери, едва не запутавшись в длинном подоле.
   - Завтра я разбужу тебя. Уроки здесь начинаются рано. Отдыхай пока.
   Наёмница улыбнулась своей подопечной и быстро вышла. Если бы не ещё одно предписание Совета, она непременно поселила девочку поближе к себе, чтобы меньше за неё волноваться. Юные маги слишком жестоки, а тёмная ещё недостаточно самодостаточна, чтобы спокойно принимать чужое презрение.
   (*Запретные тайны - сведения об основе мироздания, которые магам лучше не знать, во благо их самих же. В контексте словосочетание употреблено в значении "запретный плод").
  
   - Так-так-так... И кто это тут у нас?
   Гелла оторвалась от учебника и подняла безмятежный взгляд на юного мага, стоявшего перед ней. Наставник ещё не вошёл в класс, и все пока развлекались, как могли: Ален и Рей опять с кем-то спорили, что-то возбуждённо доказывали, бурно жестикулируя; пара спокойных ребят вдумчиво обсуждала какие-то заклинания, в их речи то и дело мелькали словечки, вроде "направляющий вектор", "фаза", "сопротивление". За задней партой двое магов ожесточённо спорили о ходе одного исторического сражения, перед ними расстилались иллюзорные карты, по которым ползали мигающие синие и красные стрелочки.
   Сама тёмная рассеянно листала учебник по истории, подложив под него Книгу Крейи. Девушке было интересно сравнить, как некоторые события воспринимают жрицы и маги - кое-где тексты полностью совпадали, в некоторых местах настолько противоречили привычным с детства фактам, что хотелось шипеть и плеваться от злости.
   - Маленькая блондиночка учит историю, - к первому магу, высокому и светловолосому, подошёл ещё один, невысокий, невзрачный, неприятный. - Да ты хоть читать умеешь, девочка?
   - Вас это удивляет? - спокойно отозвалась Гелла, возвращаясь к чтению. Ей была неприятна и непривычна эта ситуация, ведь в храме её тоже не любили, но предпочитали просто не замечать. Так что девушка решила свести общение с магами к минимуму, но им похоже такая ситуация не нравилась.
   - Их удивляет, что с ними девушка учится, - это уже подоспевший Ален. Позади него стоит Рей, привычно ехидно скалится и чуть растягивает слова:
   - Да нет, не удивляет их это. Их пугает присутствие нашей очаровательной Геллы!..
   - Ну ещё бы, - серьёзным голосом подхватывает Ален, - А вдруг какая-то девчонка будет лучше них учиться?! Это ж несмываемое пятно на репутации! Какой кошмар!
   - Ночной, - хихикнул Рей и тут же продолжил, не давая другим и слово вставить: - Только они в этом не признаются!
   Гелла низко опустила голову. Она уже знала эту привычку близнецов говорить как один человек, чтобы никто не мог перебить их. Иногда её смешили их реплики, иногда раздражали. Сейчас - злили. Но не её.
   Бывшая послушница Гелла была благодарна близнецам, что они вступились за неё. Тёмная жрица исходила яростью, что кто-то лезет в её дела. Она была уверена, что справится сама.
   К близнецам подошли ещё двое магов, до этого обсуждавшие заклинания. Они были спокойны, сдержанны и немного надменны, и смотрели на Геллу с вежливым исследовательским любопытством.
   - Успокойтесь, - размеренно и холодно произнёс один. - Я тоже не понимаю, зачем надо было оставлять девушку учиться с нами. Магических сил она не имеет, а для незаконных отпрысков Семьи есть общие гимназии.
   - А я о чём говорю, Гидеон? - приободрился самый первый. - С каких пор девчонок стали зачислять в Школу?
   - С тех самых, когда большинство остальных деградировало! - огрызнулся Ален, с удивлением и лёгкой обидой оглядываясь на подошедших.
   - Не будь столь категоричен, Ален, - парень, названный Гидеоном, положил магу руку на плечо, спокойно улыбнулся. - Я не имею ничего против дочери твоего Мастера. Раз уж он убедил Совет, что ей необходимо учиться с нами, значит у него были веские причины, верно?
   - Вообще-то, я не родственница Ареса, - безразлично произнесла Гелла, с неохотой отрываясь от чтения. Она решила прояснить ситуацию раз и навсегда, чтобы избежать повторения подобных неприятностей. - Почему я учусь вместе с вами, я не знаю. Сила у меня есть, но использовать её я не могу. Если есть ещё вопросы - задавайте.
   - Разве женщины обладают магической силой? - выкрикнул кто-то из магов.
   Гелла снова опустила взгляд в книгу, находя нужную строчку, и спокойно бросила через плечо:
   - Я - тёмная жрица.
  
   "Вот и всё. Мосты сожжены. Я сама подвела черту. Мне страдания не нужны - ведь я приняла пустоту и ступила за самый край, где не надо слёз и молитв. И та, что шепнёт "Выбирай", никогда не предложит битв за право остаться собой - почему, Богиня, ответь?! Если выбор - вечно не мой, мне достанется только Смерть, да и та не хочет меня забирать в белизну Садов*. Я очень хотела понять истоки вражды богов, бежала к себя - от себя. По каплям копила тепло. Проклинать, никого любя, отныне моё ремесло. Снова в горле что-то саднит, на истерику мало сил - ведь дети, оставшись одни, не просят Богиню "Спаси!" Всё просто: вот я, вот черта, превратившая тело в клеть.
   Внутри меня пустота. А это хуже, чем смерть".
   (* Белые Сады - загробный мир)
  
   Скрип пера казался излишне громким, тонкие нервные руны быстро бежали по холодной белизне бумаги, никак не складываясь в слова и предложения. Гелла бездумно смотрела сквозь парту, её мысли витали где-то далеко, терзая душу плачем. Бывшая послушница наконец призналась, кто она. Призналась не магам - самой себе, и это запоздалое осознание слишком больно ранило девушку. Ей хотелось куда-то убежать, спрятаться, забиться в угол, чтобы никто не видел, как она скулит и плачет от жалости к себе. Но Гелла сидела с каменным лицом и, ни на что не реагируя, записывала лекцию историка, даже не понимая, что она пишет.
   Она не чувствовала взгляды, устремлённые на неё. Она ничего в этот момент не чувствовала: безвольное тело склонилось над партой, послушные руки стремительно вычерчивают руны, но душа и сознание отсутствуют... Если бы Тень пожелала вырваться именно сейчас, она не встретила бы сопротивления. Но тёмная сила чутко дремала на самом донышке неподвижных глаз, снисходительно наблюдая за метаниями глупой девчонки.
   За ней наблюдали и остальные. Кто-то с удивлением и жгучим, злым любопытством. Кто-то с презрительным равнодушием. Кто-то - просто с презрением. Ну надо же! Впервые - в Школе Высших - девчонка! Глупость, дерзость, попрание вековых традиций! Но всё происходит при молчаливой поддержке Совета, и всем остаётся только молчать и ждать, когда же маленькая тёмная жрица оступится первой.
  
   - Гелла.
   Голос у историка, Мастера Рэма, был глубоким и чистым. Он мог говорить часами даже перед такой неблагодарной аудиторией, как юные маги. Мастер видел, что их сейчас интересуют мелкие проблемы, а уж никак не всемирная история, но всё равно продолжал вещать в пространство - для себя. Он наслаждался звучанием своего голоса, чёткостью и логичностью речи и лишь немного жалел, что его ученики слишком глупы, чтоб оценить всю красоту лекции. Он был опьянён музыкальностью собственного голоса, он был счастлив выдыхать чёткие красивые слова, но один отвратительный звук мешал Мастеру - у кого-то скрипело перо. Тихий ровный звук выводил мага из себя, бесил, доводил до белого каления. У Мастера Рэма начал дрожать голос, мужчина стал сбиваться, терять нить повествования.
   Так больше продолжаться не могло.
   Рэм обвёл тяжёлым, нехорошим взглядом притихший, словно вымерший класс. Абсолютную тишину не нарушал ни единый звук: все ученики уже давно привыкли к странностям своего учителя, и на его уроках старались вообще звуков не издавать, и даже переговаривались мысленно, несмотря на расходы энергии.
   Взгляд наставника остановился на девушке, сидящие рядом с ней близнецы попытались слиться с партами, лишь бы не привлечь внимание сурового мастера. Но Шестая не реагировала, словно выпав из реальности, и мастер-маг расценил это как вызов, оскорбление.
   Рэм хищно сощурил блеклые серые глаза, растянул губы в подобии ухмылки. Совет велел не трогать девчонку? Что ж-ж-ж. К ней никто и пальцем не прикоснётся. Ведь довести до слёз всего парой фраз Мастер мог и своих великовозрастных учеников-оболтусов.
   - Гелла.
   Ноль внимания. Словно и не слышит его вовсе. Но такая мысль даже не пришла магу в голову: как же так - его прекрасный, сильный голос и не услышать?! Да разве это возможно?! Конечно же, нет, а значит девчонка просто много о себе возомнила и её следует хорошенько проучить.
   Например, выставить на осмеяние перед всем классом.
   - Ученица Гелла, снизойдите в наш грешный класс, соизвольте обратить внимание на своего учителя! - На этот раз Рэм тряхнул девчонку за плечо, и та как-то безвольно мотнулась в его руках, едва не упала, но быстро выровнялась. Вскочила, вскинув на учителя чуть беспомощный, недоумевающий взгляд, словно спросонья.
   - Да, господин учитель? - едва слышно пролепетала она. В её голосе не слышалось страха. Только робость, усталость и недоумение. Маг поморщился от её слабого писка - его раздражали не красивые голоса.
   - Что же вы так увлечённо конспектировали, маленькая леди, вместо того, чтобы слушать наставника?! - голос мага казался бархатным от обилия сладкого яда, он удушливой волной окутывал сознание, путал мысли, вызывал дурноту.
   Гелла уставилась в свой конспект, пытаясь подобрать слова для достойного ответа, но никак не могла понять, почему её записи заканчиваются одним словом. "Гелла". Разве учитель произносил её имя?! Девушка никак не могла найти в себе сил поднять взгляд на мага или прочитать конспект, она неотрывно смотрела на своё имя, выведенное неровным острым почерком. И старалась понять, почему это внушает ей безотчётный страх.
   - Что же вы молчите, маленькая леди? - продолжил издеваться Мастер к тихой радости большинства учеников.
   "Да что это со мной?" - странная злость овладела Геллой, она быстро вскинула лицо, заставила себя выдержать тяжёлый пристальный взгляд.
   - Прошу извинения у наставника, - громко и чётко выговорила она, не отводя глаз. - Я просто задумалась.
   - И о чём же может думать наша маленькая леди? - скептически приподнял бровь Мастер Рэм, слишком открыто ухмыляясь.
   - Я сравнивала оценки, данные жрицами и магами, одним и тем же историческим фактам, - всё так же с ледяной злостью отчеканила Шестая.
   Мастер Рэм склонил голову набок, пристально разглядывая наглую девчонку. Он привык быть единственным оратором в аудитории и сейчас ему было непросто уступить свою роль новенькой ученице. Пусть даже это и должно было её опозорить.
   Близнецы переглянулись, обмениваясь условными знаками - они до сих пор боялись, что Гелла может применить свою силу, и теперь готовились в любой момент набросить на неё сдерживающую сеть.
   - Что же вы молчите, маленькая леди? - жёстко усмехнулся наставник, отходя к окну. - Прошу, все вас внимательно слушают!
   Все действительно внимательно следили за каждым движением девушки: маги только искали повод сделать из наглой выскочки посмешище. Да и не верил никто, что сможет какая-то девчонка, будь она хоть сто раз тёмной жрицей, сказать что-то осмысленное.
   Гелла бросила раздражённый взгляд на нескольких парней, увлечённо обсуждающих условия пари, и гордо вышла вперёд, прижимая к груди книги. Бухнув их на кафедру, девушка деловито зашелестела страницами, не проронив ни звука. Ей нравилось нагнетать напряжение, нравилось ощущать на себе насмешливые, самовлюблённые взгляды. Тёмная хотела доказать, что ничем не уступает магам, что достойна учиться с ними наравне, что (о Тьма!) не все женщины - пустоголовые куклы.
   Зло прищурившись, она произнесла громко и резко:
   - Будьте добры, откройте учебник на седьмой главе. "Борьба за Янтарный престол и распад Айрэллской Империи".
   Никто не пошевелился. Мастер Рэм довольно ухмылялся, глядя в окно и всем видом показывая, что он не вмешается, что бы не происходило.
   Гелла скрипнула зубами, заставила себя успокоиться, напоминая, что она уже мертва, а значит не может краснеть. Не может, и точка! Пусть кровь отхлынет от щёк, пусть сердце перестанет бешено стучать, словно желая проломить грудную клеть. Пусть её голос звучит тихо и спокойно, как под сводами родного храма.
   Она закрыла глаза, восстанавливая в памяти тёмные комнаты, блики огня на украшенных фресками стенах, внимательные взгляды жриц. Священная тишина, лунная тишина. Неторопливое течение речей и песен, мягкое тепло, светлые улыбки.
   К горлу подступил ком, когда девушка осознала, как же ей всего этого не хватает. Открывать глаза, чтобы встретить презрительные взгляды юных магов, не хотелось.
   - Семнадцатое столетие по западному исчислению ознаменовалось ожесточением внутренних разногласий в Айрэллской империи. Провинции выходили из-под контроля одна за другой, топить восстания в крови получалось всё реже и реже: армия была близка к тому, чтобы свергнуть династию императоров и установить в стране военную диктатуру. Самодержавие было признано нецелесообразным в данный период времени. Напряжённая ситуация в империи, бывшей на тот момент самой могущественной страной, была выгодна, как Эриалле, так и Лойлиру, за тем исключением, что Совет магов предпочитал наладить дружественные отношение хотя бы с западными соседями. Поэтому Лойлир оказал помощь императорской семье, справедливо считая, что тогда они смогут упрочить своё положение и разделаться с бунтовщиками. Впрочем, расчёт Совета не оправдался - приспешники императора умудрились провалить даже самый элементарный план. Империя распалась на десятки княжеств, непрерывно между собой воющих. С тех пор Совет считает своей обязанностью поддерживать наиболее влиятельные западные государства, прилагая все силы, чтобы помочь им снова объединиться в одно.
   Гелла перевела дыхание, коротко взглянула на класс. Маги по-прежнему сидели тихо, но вряд ли кто из них прислушивался к словам девушки.
   Мастер Рэм обернулся, с наигранным удивлением взглянул на Шестую.
   - И всё? Верный, но совершенно бездарный и скучный пересказ...
   - Я ещё не закончила.
   Маг даже поперхнулся от такой дерзости - ещё никто не осмеливался перебивать его! Он вперил в нахалку гневный взгляд, жалея, что к ней запрещено применять силу, но тёмная как ни в чём не бывало продолжила:
   - Теперь я хотела бы показать данные события с точки зрения жриц.
   На этот раз на неё уставились все. Никто не сомневался, что позицию жриц тёмная будет возносить до небес, именно её считая единственно верной. И все ждали именно этого.
   Нервным движением отбросив пряди с лица, Гелла неосознанно схватилась за переплёт книги Крейи. Она так привыкла всегда прижимать к себе древний фолиант, что одно прикосновение к нему её успокаивало.
   - Думаю, всем известно, что в Айрэлле не было официальной религии, что сильно затрудняло осуществление влияния на социальную жизнь империи. Если Лойлиру было выгодно иметь под боком или ослабленного противника, или зависимых от него соседей, то жриц (а значит, и всю Эриаллу) устраивал только один вариант. Верховная желала видеть на месте Айрэллской империи сильного противника, способное отвлечь Высших от конфликтов с halhea. Впрочем, время показало, что это невозможно: несмотря на могущество, Айрэлл не желал враждовать с Лойлиром, и на тот момент Высшие увлечённо уничтожали жриц, - Гелла брезгливо скривила губы. - И не только тёмных. Именно поэтому пришлось спровоцировать парочку небольших бунтов, подстегнуть революционеров и оказать помощь мятежникам. Конечно же, неофициальную. Это уже общеизвестный факт, но ещё три столетия после этого Лотейр и Эриалла только искали повода придраться друг к другу по пустякам, в итоге чего мы имели три локальных войны, и одну мировую, из которой победителем вышла южная республика, Рэссер. На первый взгляд, каждое из государств достигло своих целей: Лойлир получил зависимых от него соседей, жрицы нашли способ обезопасить себя до тех пор, пока они не вернут себе всю полноту власти. Но если взглянуть на ситуацию с другой стороны, проанализировать факты и задаться вопросом "Кому выгодно?", то мы можем сделать вывод, что в выигрыше оказалась...
   Последнее слово девушки заглушил грохот: порыв ураганного ветра распахнул окно, взметнул шторы, швырнул на пол учебники, сорвал со стены портреты основателей школы. Гелла тихо вскрикнула, пытаясь заслонить лицо от ветра, кожу защипало от зверского холода, колючие снежинки впились в лицо.
   Ветер утих так же внезапно, как и возник, Мастер Рэм захлопнул окно, обвёл леденящим взглядом разгромленную аудиторию. Яростно раздувая ноздри, словно пытаясь почуять запах магии обнаглевшего ученика, Высший медленно прошёлся по аудитории, напрочь позабыв о Гелле. Что ему до какой-то безвредной выскочки, у которой и голос не громче мышиного писка, когда кто-то осмелился колдовать на его лекции!
   Тонкие пальцы мага мелко подрагивали, постоянно сжимались в кулак, пытаясь поймать, ухватить исчезающие нити силы, притянуть ими малолетнего хулигана, швырнуть на пол, причинить боль... но стихия воздуха и ветра самая чистая, самая непостоянная, самая быстрая - нити уже развеялись, разбуженная сила уже улеглась, успокоилась, позабыла о том, что её тревожили.
   Мастер Рэм медленно прошёлся вдоль первого ряда парт, пристально, зло вглядываясь в лица учеников, сверля их взглядом, препарируя их души. Наконец он вспомнил о Гелле, уставился на неё, но девушка сама была бела как полотно, и тёмные глаза на остром лице от испуга казались ещё огромнее. Как всегда, явление силы Высших вызывало у жрицы животный инстинктивный страх, который она не могла ни понять, ни победить. Высший отмахнулся от неё, понимая, что высшая стихийная магия девчонке не под силу. Да и мало кто из взрослых магов может так легко её призвать!
   Кто же у нас такой самородок?
   - Рей, - приторно ласковым голосом прошептал маг, и старший из близнецов подскочил как ужаленный, глядя на наставника честными и преданными глазами. - Гидеон, Альвар... Каэл...
   Названные быстро поднимались со своих мест, их лица ничего не выражали, как у зомби. Все они знали, какое наказание следует за использование магии без разрешения, и мало кто хотел рисковать своим разумом и силой за мелкую выходку.
   Мастер Рэм обвёл магов-воздушников проникновенным взглядом и, добавив в голос сочувствия и ядовитого мёда, произнёс:
   - Так как ваши действия были всего лишь глупой необдуманной шуткой, я, так и быть, замну этот инцидент, если провинившийся признается, - конечно же, никто магу не поверил, слишком уж мягким и приторным был его бархатный голос. Шестая скосила глаза на Рея и едва подавила нервную дрожь: взгляд вредного мага был пуст, парень едва покачивал головой в такт словам наставника, словно марионетка, послушная его воли. Быстро оглянувшись, Гелла убедилась, что то же самое творится и с другими "провинившимися". Остальные же изо всех сил стремились продемонстрировать своё полное безразличие, равнодушие; маги отворачивались, смотрели в окно, сквозь парту, на свои руки - только не на наставника и застывших учеников. Лишь Ален зло косился на Шестую, словно обвиняя её в происходящем.
   Девушка съёжилась, стараясь стать незаметней. Она не понимала, ничего не понимала в этих странных магах. Она не могла понять их логику, чем они руководствуются, и, стараясь доказать, что она ничем не хуже, Шестая только усугубляла ситуацию.
   Гелла закрыла глаза, уронив голову на руки, светлые пряди закрыли лицо. Раньше бы она расплакалась от одиночества и бессилия. Позже (возможно) - она разозлится на чужое пренебрежение. Сейчас же не было сил испытывать хоть какие-то эмоции. Стерев с лица отражения любых чувств, она подняла голову, бросила холодный взгляд на загипнотизированных учеников. Гелла чётко понимала, что кто-то решил ей помочь (зачем?!) и устроил на уроке маленький форс-мажор, пытаясь отвлечь внимание Мастера Рэма от намеченной жертвы. Отвлёк. На свою... голову. Гелла не сомневалась, кто мог это сделать, не сомневался и Ален, и теперь они старательно разыгрывали полное равнодушие, чтобы никто больше не догадался.
   - Неужели у вас не хватает смелости признаться в маленькой шалости? - продолжал издеваться Высший, жёстко усмехаясь и заглядывая в пустые лица юных магов. Те заторможенно кивали друг на друга, сваливая вину на товарища - даже с порабощённой волей ни один не желал брать на себя ответственность.
   Невыносимая пытка могла бы продолжаться бесконечно, но нарастающий дребезжащий звон ознаменовал конец лекции. Мастер Рэм с заметным разочарованием разорвал паутину чар, отпуская магов из своей власти. Он уже забыл про свою злость и лишь предвкушал очередное упоение своим голосом на следующей лекции.
  
   Следующая неделя прошла как в лихорадке. Гелла обнаружила, что вынуждена приспосабливаться к странному ритму школы: занятия шли целый день с небольшими перерывами, плотный график лекций не позволял выкроить достаточно времени для мелкого магического хулиганства, но иногда находились умельцы устроить переполох за считанные секунды. И даже суровые наказания не могли охладить пыл малолетних хулиганов, ибо виновных находили далеко не всегда. Конечно, таким грешили в основном младшие курсы, старшие предпочитали более изысканные и продуманные пакости, и случай на истории стал единственным, когда старшекурсников заподозрили в применении магии. Мастер Рэм так и не дознался, благодаря кому сорвалась его лекция, хотя большинство юных магов знали, кто был виноват.
   Впрочем, он этого особо и не скрывал.
   Вечером Ален раздраженно мерил шагами крошечную комнату Шестой, изредка бросая на неё мрачные взгляды. Девушка не понимала, что происходит и всё воспринимала излишне спокойно. Гелла догадывалась, что это Рей организовал маленький переполох, но не могла уяснить, зачем это потребовалось. И почему так рассвирепел учитель.
   - Ты хоть понимаешь, что если бы тебя засекли, "чистка" тебе бы пряником показалась?! - не выдержав спокойствия брата, взвыл Ален.
   - Понимаю, - широко улыбнулся второй близнец, но его глаза остались безучастными и холодными, в них не плясали, как прежде, озорные аггелы. - Но нельзя же было позволить этому психу сорваться на нашей мелкой в первый же день?
   - Она сама нарвалась, - сквозь зубы процедил Ален, вновь бросая недовольный взгляд на девушку, неподвижно сидящую на кровати. Гелла чуть наклонила голову, спокойными большими глазами разглядывая близнецов. Прижала палец к подбородку. Чуть рассеянно сообщила:
   - Я вас не понимаю.
   - Что ты хотела сказать в самом конце своей речи?! Что победили как всегда несравненные жрицы?! Что именно они несут свет в массы, спасая от тирании злобных магов?!
   Шестая удивлённо качнула головой. Лучик солнца, пробившийся в щёлочку между тяжёлыми шторами, скользнул по белым волосам.
   - Нет. Есть мнение, что наибольшую выгоду из данной ситуации извлекает республика. Рэссэр. Разве не так?
   Близнецы переглянулись, пожали плечами. Ален честно признался, что не силён в геополитике, а Рей припомнил, что слышал крем уха что-то подобное. Все трое чувствовали себя на удивление глупо.
   После этого случая близнецы не отходили от Шестой ни на шаг, постоянно давали советы, кратко описывали каждого ментора, чтобы Гелла снова случайно не оскорбила кого-то из них. Впрочем, многие Высшие предпочитали игнорировать её, лишь некоторые иронично называли некромантку "маленькая леди": с лёгкой подачи Мастера Рэма этот титул настолько прилип к Гелле, что даже Джет и Арес обращались к ней только так.
   - Ну, маленькая леди, ты готова к практическим занятиям? - посмеиваясь, спросил Высший, входя в крошечную комнату. Он остановился у двери, внимательно разглядывая тёмную. Гелла чуть рассеянно кивнула, не отрывая взгляда от тетради, что-то подчёркивая в конспекте. Совершенно неожиданно для девушки, учёба увлекла её полностью, занимая всё её мысли. И дело было вовсе не в желании что-то доказать напыщенным магам, нет. Шестую притягивала сама возможность получать любые знания в неограниченном количестве. Мир, открытый магам, оказался гораздо многограннее мира, доступного жрицам.
   Это пугало.
   Это восхищало.
   Отложив тетрадь (на пол медленно спланировало несколько листочков с набросками схем), Гелла поднялась и неторопливо подошла к Высшему. Она уже не боялась магов и не ненавидела их. Девушка осознала, что Высшие - совершенно обычные люди, не хуже и не лучше других. Другое дело, что она не считала их достойными примерами для подражания.
   - Ну как, маленькая леди, никто тебя не обижает?
   - Да она сама кого хочешь обидит! - Из-за спины Ареса высунулась встрёпанная голова Алена.
   - Ага! - подхватил откуда-то из коридора Рей, - она сегодня так опустила Эрика, что он до сих пор на глаза никому не показывается.
   - Передайте ему мои извинения и пожелание не лезть не в своё дело, - огрызнулась Гелла, вспоминая неприятный инцидент. Вышеозначенным Эриком оказался тот самый маг, что попытался оскорбить её в первый же день. Видимо, спокойное житие Геллы не давало ему покоя, и с тех пор он считал своим долгом каждый раз или прямо оскорблять её, или опускать в её адрес плоские шуточки. Сегодня же он попытался выхватить из рук тёмной книгу Крейи, почему-то посчитав её тайным дневником. Вспомнив участь бешеного волка, Гелла интуитивно так шарахнула по наглецу волной силы, что его швырнуло на пол. Девушку била крупная дрожь, когда она смотрела, как поднимается парень, но голос был противоестественно спокоен и презрителен: она посоветовала ему выбирать способы суицида, не мешающие другим.
   Тёмная часть души торжествовала, упиваясь унижением мага. Светлая всё ещё продолжала не понимать, почему к ней так относятся.
   - Передадим в лучшем виде, - подмигнул Ален, а Рей тут же отозвался:
   - Ещё и от себя добавим, чтоб до него точно дошло!
   Гелла и Арес совершенно одинаково закатили глаза.
  
   По традиции, практическое обучение юных магов проходило в резиденции их Мастера: в случае, если дети и разрушат что-то незапланированное, то пусть на восстановление нерадивый наставник тратится.
   Гелла осторожно подошла к камину, по привычке ступая совершенно бесшумно. Она не отрывая взгляда смотрела на крупный портрет высокого мужчины с восковым лицом и совершенно безумными, безучастными глазами. Что-то болезненное и странное шевелилось у неё в груди, когда она разглядывала тёмный силуэт, очерченный желтоватым светом нарисованных свечей. Бледные руки казались почти прозрачными, они против воли притягивали взгляд. Тонкие ломкие пальцы касались странного предмета, лежащего на столе, но Гелла не могла на нём сосредоточиться. Только мельком заметила несколько металлических завитушек на массивном окладе.
   Нервно провела пальцами по переплёту Книги Крейи, которую всё чаще носила прижатой к груди.
   Завитушка-острый скол-стилизованный цветок-вдавленный шар.
   Как на картине.
   Один в один.
   Как наяву, Шестая услышала сухой смех, похожий на шелест песка в часах.
   Старательно неторопливо, безмятежно тёмная спрятала свою книгу в сумку, висящую на плече. И только затем спросила:
   - Кто это? - Гелла хотела, чтобы сейчас тонкий её голос был охрипшим, нервным, срывающимся. Чтобы пересохли губы и едва ворочался язык. Чтобы в глазах блестели слёзы, а пальцы судорожно сжимали ремень сумки, впившийся в плечо.
   Но ничего это не было.
   Всё-таки у полумёртвого состояния есть и свои плюсы - голос звучал с ленивым безразличием, и Арес ответил, даже не обернувшись к ней:
   - Проклятый. Один из тех, кто в своё время охотился на sefel. Считается пропавшим без вести.
   - В легендах сказано, что он помог одной из них сбежать и сам ушёл вместе с ней, а она его убила, - тут же влез Рей, по-хозяйски развалившись в одном из кресел.
   - Не убила, а прокляла, - педантично поправил брата Ален, разжигая огонь. Гелла с трудом отвела взгляд от портрета, внутренне радуясь тому, что ответ мага её ни чуточку не задел, и, чтобы отвлечься, она опустилась на пушистый ковёр и стала смотреть, как яркие искры и языки пламени обвивают ладони мага, ласкаясь к нему, как маленький котёнок.
   Ален скосил глаза на неподвижно сидящую девушку, улыбнулся уголками губ. Из-за больших глаз её лицо всегда казалось по-детски удивлённым и немного испуганным. И ему захотелось чем-то порадовать маленькую леди, потому что маг помнил: улыбается она очень светло, как может улыбаться только ребёнок, впервые получивший подарок.
   Огонёк свернулся на его руках в тёплый комочек, несколько раз вздрогнул, словно пытаясь стать меньше и незаметней. Потом поднял большеухую голову с янтарными удивлёнными глазами, выпростал тонкие лапки, воинственно задрал пушистый хвост и тонко мяукнул.
   Улыбнулись все.
   - Кто это? - шёпотом поинтересовалась Гелла, завороженная огненными переливами шёрстки создания.
   - Котёнок, - широко улыбнулся Ален, протягивая своё творение девушке. - Чудь. Вот. Это тебе.
   Она приняла живой дар, как что-то бесконечно драгоценное, нежно любимое и удивительно хрупкое. Огненный зверёк не обжигал, он был тёплым и пушистым, совсем как живой.
   - Ми... миииа... - Котёнок попытался недовольно цапнуть палец Рея, потянувшегося погладить зверька, но клычки были ещё совсем маленькими, неспособными прокусить кожу.
   - Это всё, конечно, очень мило, - идиллию прервал бархатный голос Высшего, - но может мы всё-таки вспомним, зачем мы здесь собрались?
   - А что? - Ален сделал круглые глаза, кося под дурачка, - Практика уже началась! Результат эксперимента вы можете наблюдать на руках нашей маленькой леди!
   Сама "маленькая леди" не реагировала на внешние раздражители, лишь блаженно улыбалась, глядя, как котёнок пытается схватить её за пальцы.
   - Ну-ну... И сколько же просуществует данный кадавр без внешней подпитки? Какова вероятность того, что после его самоуничтожения, произойдёт бесконтрольный выброс энергии? Есть ли возможности развития сознания кадавра?
   Ален притих, озадаченный таким количеством вопросов. Рей на всякий случай прикинулся ветошью, стараясь не бросаться в глаза Мастеру: близнецы прекрасно знали такое настроение Ареса, когда тот в нескольких словах способен смешать любого человека с грязью.
   Полюбовавшись на кислые и невыразительные лица учеников, Высший поднялся и начал прохаживаться по комнате, одновременно читая юным оболтусам очередную отповедь:
   - Если вы нашли способ использовать сочетания различных рун и подчинять себе всю суть вещей, это ещё не повод постоянно пользоваться своими новыми способностями. Вы знаете, чем вам придётся расплачиваться за право творить и изменять? Нет? Вот и поостерегитесь!
   Близнецы уныло переглянулись, ещё больше этим раздражая учителя. Мага бесконечно утомляла и удивляла безответственность учеников. Казалось бы, Высшие с их потенциалом могут жить почти вечно, инстинкт самосохранения у них развит до предела, так почему же у всех его учеников он напрочь отсутствует?! Не хватало ещё и этих потерять из-за какой-нибудь глупости... Этого он точно не переживёт...
   - Рей, - один из близнецов вздрогнул, втянул голову в плечи, готовясь к разгромной критике. - Ты очень неплохо... ладно-ладно... ты довольно хорошо выполнил "воздуховорот" Да, я оценил, как ты мастерски нарисовал сплетённые руны на обратной стороне столешницы и как потом затёр следы. Но в следующий раз воздержись от подобных экспериментов: вернувшись с очередного заседания Совета, я хочу застать Школу на привычном месте...
   Арес устремил на ученика пронизывающий суровый взгляд, и тот покорно изобразил на бесстыжем лице полное осознание-раскаяние-готовность-так-больше-не-делать. Высший только резко выдохнул сквозь зубы, понимая что на этих оболтусов сердиться невозможно.
   - Ален...
   - А чё? А чё я-то сделал?! - сразу вскинулся второй близнец, усиленно строя из себя оскорблённую невинность. За собой особых провинностей он не помнил и мог спокойно дурачиться, не опасаясь головомойки..
   - Да, мне тоже очень интересно, что ты сделал, - душевно улыбаясь, вкрадчиво поинтересовался Высший. - Теорию создания кадавров вы должны пройти только через несколько месяцев,
   - Ну, мы же пропустили немного... вот я и прочитал пару книжек из библиотеки, чтобы остальных нагнать... увлёкся...
   - ... но ничего разумнее ходячего булыжника вы всё равно не получили бы, - не обращая внимания на попытки оправдаться, продолжил Арес.
   В напряжённой тишине было слышно лишь потрескивание огня да раскатистое мурлыканье котёнка-кадавра, который, по идее, не должен быть умнее "ходячего булыжника".
   - Итак... или вы мне сейчас же отдаёте все схемы взаимодействия рун, или...
   - Или чистка им раем покажется? - рассеянно уточнила Гелла, поглаживая котёнка. Её немного веселила данная ситуация, но не было удивления или неприятия. Девушка чувствовала тепло и уют, тихую радость и верила, что нашла свою семью. Тех, кто не предаст. И уже не грызла изнутри тёмная злость на оставившего её брата.
   - Умная девочка, сразу всё поняла, - довольно ухмыльнулся Арес, принимая смятый и исписанный листок с непонятными закорючками. Больше всего он походил на шпору, заполненную стенографией, и даже если кто из менторов и застукал близнецов за списыванием странных знаков с подозрительного куска бумаги, то ничего бы не заподозрил - закорючки и пиктограммы не несли никакого смысла людям, незнакомым с зеркальным письмом. Этому фокусу близнецов тоже обучил Арес, так что ему не оставило труда расшифровать записи.
   Ален и Рей загнанными зверьками посматривали на своего Мастера, ожидая приговора, но тот только довольно хмыкал, но от едких высказываний воздерживался.
   - Что ж, - наконец проронил он. - Неплохо. Нашли почти все рабочие сочетания, пропустили семь вариантов, в одном допустили ошибку. Надеюсь сочетание "зеар-алльн"* вы ещё не использовали?
   И не глядя на вытянувшиеся лица учеников, Арес продолжил, комкая листок в руках:
   - Если вам неизвестен какой-либо факт, это не значит, что его нет. Если вы самостоятельно пришли к какому-либо выводу, это не значит, что кто-то не догадался вперёд вас. Учтите на будущие и больше так не блистайте знаниями в школе - не оценят.
   Высший ядовито улыбнулся и оглядел своих подавленных учеников:
   - Ладно, хватит. Идите погуляйте, я пока материал подготовлю. Раз вы, мои птенчики, так рвётесь раньше прочих познать все таинства магии, то завтра мы будем с вами вызывать аггела...
   В глазах близнецов всепожирающим пламенем вспыхнуло любопытство, парни всем своим видом выражали желание хоть прям щас приступит к ритуалу.
   - ... но только если сегодня отчитаетесь мне по истории, высшей математике и иллюзиям. Свободны.
   И швырнул листок с рунами в огонь.
  
   - И всегда у вас так весело? - тонко улыбаясь, спросила Шестая.
   - Это ещё не весело, - буркнул Рей.
   - Ага, - поддакнул близнец. - Весело будет, если по памяти неправильно пары рун восстановим...
   (* "Зеар" - руна смещения пространства, использующаяся при создании порталов. "Алльн" - руна разрушения, разъединения на части. К чему может привести их взаимодействие, автор не знает и знать не желает).
  
   Несмотря на уют и доброе к ней отношение, Гелла чувствовала себя чужой в доме Ареса. Высший и его ученики успели стать одной семьёй, в которой тёмная была в лучшем случае неожиданно заявившейся дальней родственницей. Она не понимала многие шутки близнецов, над которыми тихо смеялся Мастер, она не знала привычных им вещей, не вписывалась в полёт их мыслей, в течение их жизней. Да, девушка знала, что к ней стараются относиться как можно лучше, трепетнее, оберегая её от потрясений и огорчений. Но тёмная жрица не была фарфоровой куклой. Она умела наблюдать и анализировать, но со всем своим детским упрямством хотела верить, что её любят просто за то, что она есть. А не потому, что она им зачем-то нужна.
   Огненный котёнок, Чудь, свернулся у неё на коленях, задумчиво запуская коготки в шерстяное платье, когда девушка, задумавшись, переставала гладить его. Гелла сидела в глубоком кресле и, не думая ни о чём, рассматривала портрет Проклятого. Ей казались бесконечно знакомыми все его черты, начиная от беспомощно приподнятых бровей, заканчивая неровными ногтями на аристократически изящных ладонях.
   Внезапно, ей показалось, что ладонь Проклятого, лежащая на книге, шевельнулась. Шестая вздрогнула, протёрла глаза, но картина осталась прежней, не двигалась, не двоилась.
   - Наверное, я задремала, - тихо вздохнула Гелла. Скука и апатия сменились странным тревожным предчувствием, девушке нестерпимо захотелось прикоснуться к Книге Крейи, но она только провела кончиками пальцев по пряжке на ремне сумки. Если она смирилась, это ещё вовсе не значит, что перестала ненавидеть свою тёмную силу. И уж тем более это не значит, что она пойдёт на поводу Тени, поселившейся у неё в душе.
   Под недовольный мяв Чудя, цепляющегося за подол платья, девушка встала и быстро вышла из гостиной. Она решила найти близнецов, хотя с утра избегала их общества, но сейчас её мутило от одиночества, и даже тепло почти живого (как и она сама!) котёнка не могло её согреть.
   Проходя мимо камина, она краем глаза уловила смутную тень, скользнувшую по портрету. Резко обернувшись и вперившись ищущим и испуганным взглядом в Проклятого, Гелла нервно смахнула чёлку с лица. Ничего.
   - Просто почудилось, - она произносила слова в слух, стараясь убедить в этом себя саму. Но не верила, не верила, не верила... - Это просто блик. Я просто очень устала...
   Котёнок скептически мяукнул. Он тоже не верил в это.
   За их спиной Проклятый устало прикрыл безумные, безучастные глаза.
  
   Близнецов Гелла нашла на верхней веранде, открытой всем ветрам. Ледяной ветер, в миг выдувающий всё накопленное тепло, был безопасен тёмной, но не обычным людям. Впрочем, близнецы не ощущали холод. Их трясло от злости.
   - Не отчитались? - сочувственно спросила девушка, подходя к ним. Парни ответили одинаково мрачными взглядами, не желая ничего объяснять.
   - Нет, ты представляешь, - спустя минуту молчания взъярился Рей, размахивая руками, - он нам заявил, мол, раз такой идиотский вопрос, как развитие глобальной политики, мы без шпаргалок рассказать не можем, значит, нам ещё рано аггелов вызывать!
   - Да ещё припечатал, что таких как мы вообще надо из Школы отчислять! - подхватил Ален, гневно сверкая глазами.
   - Да мы вообще самые лучшие ученики!
   - Да умнее нас только Гидеон, да и то только потому, что ничем кроме зубрёжки не интересуется!
   - Да эта история вообще никому не нужна!
   - Да...
   - А может, Арес прав? - тихо, в пустоту, произнесла Гелла, глядя мимо близнецов на покрытые снегом деревья в парке.
   От неожиданности, парни замолчали, обиженно глядя на тёмную. Когда один из них наконец нашёл слова для гневной отповеди и только набрал воздух в грудь, чтобы высказать девушке, что он думает о её предположении, Гелла продолжила свою мысль:
   - Возможно, Мастер считает, что раз вы не можете запомнить исторические факты, то не сможете запомнить и процесс вызова...Ошибиться в истории ведь не так страшно, как нарушить ритуал, ведь так?
   - Ну, сравнила! - фыркнул Ален, засовывая руки в карманы. - Заклинания, в отличии от истории и прочей белиберды, мы учим!
   - А что вам мешает учить и прочие предметы? - удивилась Гелла. - Пусть вам это не интересно, зато менторы перестанут нервы мотать...
   - Бессмысленно, - проворчал нахохлившийся Рей, явно ищущий к чему придраться в словах девушки. Он хмурился и кусал губы, не желая признавать правоту Геллы. Как бы хорошо ни относились близнецы к маленькой леди, но согласиться с её доводами и расписаться в ошибочности своих - выше их сил. Они были слишком горды. - Мастер всё равно найдёт к чему бы придраться. Он просто не хочет учить нас чему-то новому, мол, мы и так программу опережаем...
   - Разве это плохо?
   - Он думает, что плохо! Но такими темпами мы никогда не научимся чему-то серьёзному!
   - А разве у вас нет самостоятельных занятий? - поразилась тёмная. Она привыкла, что в храме девочкам больше времени даётся на самостоятельное развитие, когда каждая совершенствуется в одной, наиболее близкой ей области. Она помнила, как сама часами сидела в холодной библиотеке, выписывая статьи из старых фолиантов, как пыталась докричаться до своей богини, как выводила корявые формулы Откровения*. Юные маги предпочитали же получить все знания разжёванными, на золотом блюде, в готовом к употреблению виде.
   - Самостоятельно? - задумчиво переспросила Ален, прищурившись и потирая рукой подбородок. В тёмных глазах загорелись яркие искорки желания устроить очередную пакость.
   - Х о р о ш а я и д е я... - нараспев протянул Рей, уловив ход мыслей брата. - Почему бы двум очень талантливым магам и одной не менее талантливой жрице не попытаться вызвать аггела самостоятельно?!
   Близнецы переглянулись с одинаковыми пакостными усмешками. Дурацкая, самоубийственная идея им о-о-очень понравилась.
   - Но... - растерялась Гелла, беспомощно моргая, - Я же не это имела в виду!
   - Так, маленькая леди, - Ален приобнял её за плечи, увлекая за собой с веранды. - Ты с нами или нет?!
   Девушка съёжилась, бросая быстрые, испуганные взгляды на коварно улыбающихся близнецов. Тихонько пропищала:
   - С вами.
   (* Формулы Откровения - фразы, заменяющие жрицам заклинания).
  
   На цыпочках прокрадываясь мимо гостиной, девушка не удержалась и всё-таки снова взглянула на портрет, хотя ещё совсем недавно дала себе зарок даже в его сторону головы не поворачивать.
   Проклятый едва заметно улыбался, чуть приподнимая одной рукой обложку книги, словно предлагая заглянуть внутрь.
   Гелла вздрогнула и ускорила шаг.
   - Дурацкий портрет, - буркнула она себе под нос.
   - Ага, - рассеянно согласился Ален.
   - Вы замечали, что он изменяется? - сразу напряглась девушка.
   - Изменятся? - Рей, почесал в затылке, окончательно растрепав и так непослушную шевелюру. - Да мы и смотрели на него всего-то пару раз... а разве он раньше по другому выглядел?
   Шестая только вздохнула и попыталась выкинуть Проклятого из головы.
  
   Близнецы, как и все юные гении, не признавали простых путей. Вызывать аггела они решили на небольшому пустыре, продуваемом всеми ветрами, вдали от дома. С одной стороны, мала вероятность того, что застукает Арес. С другой... в случае чего, даже на помощь позвать будет некого.
   Гелла беспомощна оглядывалась вокруг, пока близнецы увлечённо расчищали площадку от снега. Вот странно: когда Мастер очень вежливо попросил разгрести сугробы перед крыльцом, близнецы ныли, порывались использовать магию или сбегать в ближайшую деревеньку и нанять волонтёра. Сейчас же они самостоятельно работали с потрясающим энтузиазмом, которого хватило бы на целую армию уборщиков. Ну ещё бы: в таком деликатном деле, как вызов аггела, на придурковатого крестьянина не положишься, да и магию применять побоишься - а вдруг магический фон испортишь?!
   - Уф, - Ален отбросил лопату и смахнул прилипшие волосы со лба, - кажется управились. Теперь надо концентрационную звезду намалевать до заката...
   - О, маленькая леди, не снизойдёшь ли ты до ничтожных рабов своих, - разыгравшийся Рей, проникновенно завывая, бухнулся на колени, - не поможешь ли им начертить жалкую звёздочку...
   - А то у нас по черчению гордый неуд стоит, ибо глазомер отсутствует как таковой.
   Тёмная молча кивнула, скромно умолчав о том, что опыта у неё в черчении маловато для такого ответственного задания.
   Когда маги набросали примерные очертания звезды, Шестая прошлась вокруг неё, выверяя угол лучей. Рисунок оказался слишком сложным, чтобы чертить его на глазок, без специальных приборов, и в разум Геллы начало закрадываться подозрение, что ничего у них не выйдет. А если что-то и получится... Нет уж, упаси Лунная, пусть уж они зря промёрзнут одну ночь, зато потом умнее будут!
   Тёмная в смятении подправила очертания ещё одного элемента фигуры, стараясь скрыть, что руки у неё ощутимо дрожат, а на лбу выступила испарина. Чудь робко жался к её ногам, тихо мяукал и норовил забраться ей на руки. Девушка чувствовала приближение чего-то страшного, словно у неё было несколько вариантов будущего, и с каждым её действием реальным становилось самое мрачное, не сулящее ничего хорошего. Шестая на миг замерла, прислушиваясь к странной, аномальной мысли - специально сделать ошибку в чертеже, чуть-чуть искривить эту линию, увеличить на пару десятков градусов вон тот угол, тем самым скосив всю звезду... Но близнецы смотрели на Геллу с таким доверием, с такой спешкой выполняли все её советы, что она не смогла обмануть их. Тепло Алена, внимание Рея были ей важнее туманного будущего.
   Близнецы были здесь и сейчас, и Гелла хотела наслаждаться каждым моментом их дружбы. А то, что будет потом... Она справится. Ведь это так глупо - обменять взаимное, абсолютно доверие на попытку предотвратить то, что, возможно, никогда не случится.
   "А если это будет стоить жизни одному из близнецов? Обменяешь их доверие на их жизнь?"
   Холодный шелестящий голос ворвался в её мысли, погрузив девушку в смятение. Она гнала от себя эту мысль всеми силами, но она всё время возвращалась и жужжала, мешая думать о чём-то другом.
   "Рискнёшь?"
   Она покачнулась, прижав ладони к вискам. В ушах стучало, глаза странно жгло, и девушка не сразу вспомнила, что это всего лишь слёзы. "Неужели я ещё умею плакать? Неужели мне ещё есть, что терять?" Огненный котёнок тоскливо мяукал, не отводя взгляда от своей хозяйки, изнывая от невозможности хоть как-то помочь ей.
   - Гелла? С тобой всё в порядке? - Ален с тревогой вглядывался в её бледное личико.
   - Да... почти... - Сухо в горле, едва язык шевелится, да что же это? Надо сказать им, что нельзя сейчас вызывать аггела, нельзя!
   - Да какое "почти"?! - возмутился Рей, обнимая её за плечи. - Тебя озноб бьёт! Что ж ты молчала, что замёрзла?!
   Маги на перегонки стали стягивать с себя куртки, не слушая возражений девушки.
   - У меня плохое предчувствие, - наконец произнесла она, укутанная по уши. - Что-то случится. Что-то плохое, непоправимое... Пожалуйста, давайте не будем никого вызывать? Пожалуйста!
   - Ты струсила? - насмешливо прищурился Ален.
   - Да, - с вызовом ответила Шестая, не попавшись на элементарную удочку. - Струсила. Я боюсь за вас - мне-то ничего не грозит. Если вы так хотите доказать себе, что можете сделать всё сами, без Мастера, то прошу вас, умоляю - будьте осторожны! Создайте ещё один щит, поставьте ограничения...
   Близнецы внимательно выслушали сбивчивый, тихий лепет Геллы. Ален растеряно взглянул на старшего брата, но тот лишь беспомощно пожал плечами, продолжая прижимать к себе дрожащую Тёмную.
   Закат был на удивление красным, словно кто-то выплеснул в небо стакан свежей крови. Садящееся солнце казалось тонкой монеткой, растворяющейся в пурпурном сиянии. Лучи выкрашивали снег в неприятный красноватый оттенок, словно здесь произошло страшное убийство. Глубокие чёрные тени от больших сугробов напоминали скорченные тела, и Гелла всё сильнее дрожала, когда её взгляд падал на них. Она во всём видела мрачное предзнаменование.
   Ален нараспев читал заклинание, его голос звучал всё сильнее и сильнее с каждым словом. Рей стоял за спиной брата, страхуя его и поддерживая два защитных купола: один отделял весь мир от них, а другой накрывал звезду, отгораживая расходящуюся ткань бытия от юных заклинателей. Близнецы вняли мольбам своей подруги, но от планов не отказались, и теперь перед ними медленно расцветала арка перехода.
   Гелла тихонько вздохнула. Она видела тёмные течения энергий, медленно сплетающиеся в огромный цветок, видела, как тонкие, хлёсткие нити присасываются к рукам Алена, вампиря его силу... Ей хотелось броситься наперерез расплетающемуся заклинанию, оборвать его, но она знала, что ей этого не простят. И она просто оттянула на себя вампирящие энергию нити. Руки тут же пронзило болью, словно тысячи бритвенно-острых ледяных лезвий вспороли её кожу. Мерзкое ощущение появилось в груди, и девушка почувствовала, что ноги её больше не держат.
   Хотелось крикнуть и попросить помощи - но тело не слушалось, словно вмиг стало чужим. Как наяву Гелла видела хрустально-звонкие нити, связывающие её душу с мёртвым телом, как наяву следила за тем, как они медленно обрываются с тоскливым звоном. Что-то страшное, жестокое, чужое настойчиво лезло в её тело, отпихивая прочь слабую душу - ведь она сама по глупости своей пригласила аггела к себе.
   Шелестящий голос страшно ругался на языке Древних, пытался сам прорваться наружу, вытеснить из тела тёмную тварь, но пришелица была сильнее. Её насильно вырвали из привычного, огненного, такого яркого и жаркого мира в этот - злой, ледяной, холодный, где невозможно находиться в привычной форме. И разозлённая, испуганная тварь рвалась к чужому теплу, не стесняясь в средствах.
   На какой-то миг девушка обрадовалась - она наконец свободна от своего тёмного дара, от чёрной книги, она может навсегда уйти в Белые Сады и дожидаться там родных и любимых... Но вязкая, колючая суть тёмной жрицы волокла вниз, обратно, не давая детской душе освободиться.
   И Гелла беззвучно кричала от страха.
   И ветер выл с ней в унисон, поднимая в воздух колючий снег, блестящий и красный в последних лучах солнца.
   Ален закончил читать заклинание, настороженно оглядел нетронутую звезду. Никаких признаков паранормальной активности там не наблюдалось - ни воздух не дрожал над рисунком, ни позёмка не пыталась замести чёткие линии, и даже в защитный купол ничего не долбилось!
   ... Рей не сразу заметил, что щиты незаметно растворились, словно их никогда и не было...
   Близнецы в панике переглянулись.
   - Та-а-ак...
   - Кажется, наша маленькая леди не ошиблась...
   - Да... Гелла, прости что сразу не поверили...
   - Гелла?
   - Гелла!
  
   Что-то тёплое трётся о бесчувственные, заледеневшие запястья. Чья-то воля заставляет тело приподняться на локтях, открыть глаза, оглядеться.
   Цветные пятна, переливы опала и аквамарина. Пульсирующие нити, такие тонкие, что вот-вот исчезнут - пересыхающие артерии этого мира.
   Где я? Кто я?
  
   Близнецы бросились к тёмной, прижали к себе, начали тормошить, но девушка не отзывалась. Безучастный взгляд скользил по их лицам, по темнеющему небу, по снегу, и большие синие глаза девушки казались мёртвыми.
   - О Пламя, - прошептал Ален, пытаясь привести Геллу в сознание. - Это всё из-за нас...
   Чудь робко жался к безвольным ладоням Шестой, тонко и пронзительно мяукал, словно пытаясь привлечь к себе внимание.
  
   Тени. Живые. Жертвы? Охотники? Не знаю. Хочу вернуться. Нельзя.
   Сосредоточиться-и-перестать-односложно-мыслить. Мозг занятого тела слишком слаб, не приспособлен для многомерного аггела, и существовать здесь пытке подобно - медленные, угловатые, неповоротливые мысли перекатываются внутри черепа, причиняя боль.
   Что меня не пускает обратно? Что знакомое. Кто-то знакомый. Не успеваю вспомнить - кто; что-то близкое по сути отчаянно требует к себе внимание. Ну, здравствуй, невольный товарищ по несчастью. Тебя тоже вырвали из родной стихии? Ты тоже огненный?
   Иди сюда...
  
   - О Небо, - вздохнул Рей, отводя от лица Геллы пушистые пряди. - Она же просила...
   Ветер плакал и хохотал на два голоса: хрупкой девочки и старой злой жрицы. Тёмная суть рвалась обратно в тело, она желала выпихнуть из него незваную гостью. "Поди прочь! - свистела она языком ветра. - Эта девочка обещана мне! И будет она - моей!"
   Тварь шипела на языке пламени, разбрызгивая во все стороны искры пульсирующей тёмной силы: "Открой мне врата, и я уйду! Убей заклинателя, и я уйду!"
   Они не понимали друг друга.
   Лишь Гелла, застывшая лунным лучом, слышала голоса обоих, и слёзы её катились снежинками на землю. Она уже не рвалась в Белоснежные Сады смерти - она хотела предупредить и спасти близнецов.
   Почему, ну почему они не послушались её?
   Почему взяли самое сложное заклинание?
   Почему она согласилась на этот дурацкий эксперимент?!
  
   - Так. - Его голос прозвучал как щелчок хлыста, как пощечина. - Хватит ныть.
   Близнецы сжались, стараясь стать незаметнее и меньше под тяжёлым осуждающим взглядом Мастера. Но он больше им ничего не сказал.
   Они были больше недостойны того, чтобы он тратил на них своё время.
  
   Запыхавшийся Арес опустился на колени рядом с бесчувственной жрицей. Тело девушки было абсолютно цело, но душа отсутствовала. В сознании царствовал аггел - молодая, насмешливая самка, явно испуганная первым посещением мира. Она спряталась в теле Геллы, как прячется улитка в раковине, и оттуда жадно тянулась к миру, познавая его и познавая себя в этом мире.
   - Ален. - Юный маг вздрогнул, торопливо подполз к Мастеру. - Заклинание читал ты?
   - Д-да...
   - Я так и думал. Сильный огненный аггел. Она ищет своё место и ей надо помочь. Просто подтолкнуть в нужном направлении. Рей. Надеюсь, часть сочетаний рун ты ещё не забыл? По моей команде соедините в единое призванного аггела и кадавра. Начинайте.
   - Но...
   - Начинайте!
  
   Боль. Вырывает из уже устоявшегося состояния, из защищённого положения, из привычного осознания. Сила тёплая, родная куда-то тащит, но это "куда-то" - не домой. Не хочу. Нет. Слышите? Пре-кра-ти-те!
   Боль.
   Боль.
   Бо...
   Нет боли.
   Хм. Нравится. Привычно. Уютно.
   Где я? Кто я?
  
   Тёмная жрица с радостным криком-воем ветра бросилась в освободившееся тело, пока оно не утратило последние капельки жизни. Наконец-то! Наконец-то её терпение будет вознаграждено! Тысячи лет заточения, десять лет - скуки и злости на глупую, слабую носительницу, неспособную защитить себя! И хотя играть с нею было довольно мило, это ещё не повод откладывать своё возвращение...
   Замечательный сегодня вечер, не правда ли?...
  
   - Так, молодцы, - лицо Ареса осунулось, в уголках губ появились жёсткие морщинки. Его сила утекала в бесчувственную девушку, нашаривая её душу и притягивая обратно к телу. Как Мастер, он мог использовать любой дар своих учеников, но некромантия, тёмная лунная сила, медленно убивала его, забирая плату за своё использование.
   Девушка в его руках шевельнулась.
   - Гелла? - близнецы бросились к ней, схватили за руки, попытались виновато заглянуть в едва приоткрытые глаза. - Гелла!
   - Вернись... - тихонько попросил Ален.
   - ...пожалуйста...
   Тёмная яростно взвыла вместе с ветром, скрутила снег в маленький вихрь, зло швырнула в лица магов.
   И успокоилась.
   И улёгся ветер.
   И душа ребёнка вернулась в тело...
   ... но вместе с ней вернулась и жрица, обвив светлую суть тёмными руками-лозами, как вьюн обвивает свою опору.
   И теперь они были едины.
  
   - Что со мной? Что случилось?
   Гелла села на земле, обхватив себя руками. Тело болело, противно ныла каждая косточка, дрожал каждый нерв. В горле стоял ком, мешающий говорить, перед глазами всё блестело и двоилось; и было так страшно и одиноко, что Шестая не сразу и поняла, что она больше не одна.
   Что она уже никогда не будет одна.
   И что бояться ей больше нечего - всё уже совершилось.
   Маги что-то втолковывали ей, о чём-то требовательно спрашивали, гладили по голове. Она не слышала их голосов, не видела их лиц - перед её внутренним взором стоял облик немолодой некрасивой женщины. И она смеялась.
   "Ну, здравствуй, Гелла" - по внутренней стороне век пробежала огненная строчка наклонных рун, и в каждом завитке сквозило мрачно удовлетворение.
   "Здравствуй... Крейя. А я так надеялась, что смогу избежать встречи с тобой..."
   "Глупая детка. Это невозможно сделать, всего лишь не открывая мою Книгу. Иначе она откроет тебя!"
   Шестая сомкнула глаза, признавая поражения. Она устала от самой себя, от страха - страха перед тем, что она может совершить.
   Но она не сдастся! Она не позволит древней и озлобленной на весь мир sefel вернуться.
   Лунная, помоги...
  
   Огненный аггел, приютившаяся в теле котёнка, задумчиво разглядывала ребёнка на руках магов. Кажется, её хозяйка успела сильно измениться...

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"