Серый Лис : другие произведения.

Долгая дорога домой (Темный охотник - 2)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


  • Аннотация:
    Но ты очнёшься от ложных чувств.
    И в мир вернёшься страшен и пуст.
    Тебе всё чуждо мифов творец
    И ты ненужный, жалкий глупец.



Глава 1

  
   Прошел уже месяц, как я вернулся. Эх, если бы это была просто обычная поездка. Так нет, побывал в другом мире, выполнил клятву, данную в память об охотнике за нежитью, в чьем теле оказался. Правда, позднее оказалось, что перенос и был делом его рук. Но я не в обиде -- остаться в здравом рассудке, после того как твой "род" почти уничтожен, сложно. Пусть Тьма будет благосклонна к нему и к остальным погибшим и оставшимся в живых охотникам.
   Что вынес из этого путешествия? Если не считать новых магических умений и навыков темного охотника, то факт, что людям не свойственна благодарность и даже любовь может сподвигнуть на предательство, а так же на многое другое, столь же нелицеприятное. Все это оставило неизгладимые следы в душе. Да и колдовать здесь сложно -- энергетические потоки разряжены, и ману приходиться долго накапливать. Хорошо, что перстень охотника работает как своеобразный аккумулятор магической энергии.
   Что получил по возвращению? Серебро в волосах, мертвые глаза: налитые свежей кровью белки с неразличимой радужкой и черными провалами вертикальных зрачков. Ногти, по твердости соперничающие когтям животных, так же обзавелся ускоренной регенерацией и обострившимися пятью чувствами. И в довесок -- татуировка на плече и не снимаемый перстень на указательном пальце правой руки.
   И с ней пришлось помучиться. С внешностью имеется в виду, точнее с тем, что приводит в недоумение окружающих. Конечно, зимой в восемь утра мало кто носит темные очки и просит покрасить его в темно-русый цвет! А эти "охи и ахи" в парикмахерской: "Такой молодой, а столько седины! Бедненький...". Посмотрел бы я на них, если бы они пережили свою собственную смерть, причем не самую лицеприятную. Но это уже в прошлом, да и другого варианта не было. Как говорил кто-то: "Чтобы идти сквозь пламя -- надо гореть". С глазами все оказалось проще -- небольшая иллюзия, и все в порядке. Правда, их родной цвет вспомнил только по фотографиям.
   Что потерял? Остатки гуманизма и уважения к людям, хотя, на мой взгляд -- невелика потеря.
   Чего лишился? Спокойного сна... Преследуют лица: братьев, врагов, незнакомцев. Снится клинок меча -- кровь на нем и на моих руках. Смерть и горящий город, терзает боль в сердце, пробитом арбалетным болтом. Не спится. Душевного спокойствия тоже нет: терзают вопросы, на которые у меня нет ответов. Хоть Тьма и разрешила спрашивать, но после смерти тела, мне было сложно мыслить трезво.
   А так же исчез я -- тот, практически обычный парень-студент. Он погиб, не выдержав испытания той реальности, а на его место пришел я. Еще более циничный, равнодушный и чего скрывать, жестокий. Не знаю, плохо это или хорошо, но уже ничего не изменить -- ведь невозможно, войти в одну и ту же реку дважды.
   Правда есть еще маленький, просто крошечный, минус -- я вернулся не в свой мир! Да похожий, во многом даже идентичный, но не мой!
   Как смог это определить? Начать можно с того, что на тренировке ко мне обращаются исключительно по имени, все без исключения. Хотя дома, только Лисом называли. В квартире, на кухне в морозилке лежат пельмени, с детства органически их не перевариваю, а в холодильнике -- куриный бульон, который тоже не переношу. В шкафу вместо моей любимой арабики в зернах, стоит что-то молотое и выдохшееся! Дальше -- больше, у девушки, с которой живу уже два года, резко изменились предпочтения насчет поз в постели. Но это все ерунда, но вот зачетка меня просто сразила наповал! В ней стоит тройка за курс отечественной истории, когда я точно помню, что сдал его на "отлично"! Это все конечно неприятно, но наличие на жестком диске ноутбука нескольких гигабайт попсы и рэпа повергли меня в состояние... Ешкин кот, даже не знаю, как цензурно это выразить! Так что, со сто процентной уверенностью, могу сказать -- это не мой мир!
   Ладно, заклинание портала имеется, осталось подготовиться и найти добровольцев, которые принесут себя в жертву. Просто мелочи жизни! Секту организовать? Тогда недостатка в них точно не будет, но почему-то мне претит такой метод. Хоть и перестал ценить как свою жизнь, так и чужие, но такой метод кажется мне подлым. Значит, думать...
   Надо сначала определиться, что мне понадобиться в другом мире. Что-то мне подсказывает, что не сразу попаду домой. Так, оружие и доспехи это понятно. На случай перемещения в мир охотника, то надо захватить с собой побольше серы -- слишком уж она там ценится. Неплохо бы драгметаллов прихватить, но это практически нереально. Аптечку, лучше всего армейскую. Может тогда и огнестрел попытаться достать? Знакомые копатели есть, надо подумать на эту тему. Хм, а если в качестве защиты использовать бронежилет высокого класса? Где б только денег на все это достать? Эх, мысли-мысли...
   Так-с, для начала надо привести тело в самую лучшую форму, заодно провести над ним ритуал. А для последнего мне копить силу больше месяца. Нет, можно принести кого-нибудь в жертву, но почему-то желания нет. Все-таки я не маньяк. Ну, или надеюсь, что не маньяк.
   Время пролетает незаметно: в медитациях, тренировках, прохождением квеста, под кодовым названием "сессия", и за чтением разнообразных книг. Со сном привычная проблема: меня все так же мучают кошмары. Слава Тьме, что хотя бы не каждый день, иначе точно сошел бы с ума. А может, это уже произошло? Заодно и вопрос с деньгами решил, по крайней мере, в этом мире: иллюзия и у меня в руках тысячная банкнота вместо бумажки такого же размера. Только тяжко поддерживать две иллюзии одновременно: одну на лице, вторую -- на бумажке. Пара минут, и из носа ручьем хлещет кровь. Зато появилась идея насчет "добровольных" жертв. Только нужно будет одновременно удержать десяток иллюзий, и при этом суметь не потерять сознание.
   До прихода моей девушки, точнее ее версии из этой реальности, еще часа три. Хм, а вот интересно: моя душа в этом теле, где же тогда "родная"? Ладно, это все лирика, пора за работу. Мелом черчу "звезду", успел в этом наловчиться, вписываю нужные символы и приступаю к ритуалу...
   Завершив его, рассекаю ладонь: кровь сочится неохотно. Отлично, все получилось. Надо будет в управлении этой алой жидкостью потренироваться. Рана затягивается сравнительно быстро -- где-то за четверть часа. Только ни в теле, ни в перстне, энергии не осталось ни капли, грустно. М-да, значит, для моего плана энергию копить как минимум полгода.
   Энергия, жертвоприношения... Твою ж налево! У нас же всяких сатанистов расплодилось, как грибов после дождя. Выйти на их след, впитать энергию после "обряда", а затем набить морды этим живодерам. Да я гений! И самое главное -- скромный. Теперь осталось найти их, надо знакомых готов опросить, они своих конкурентов по стилю знают хорошо.
   В теории можно и со скотобойни почерпнуть энергии, но туда еще попасть нужно. А пропуска у меня нет, и точно никогда не будет. Так что отложу эту идею на самый крайний случай.
   Весь вечер "убиваю" на разговоры. Зато становятся известны места сборищ сатанистов. Причем в выборе они не проявили ни толики фантазии: заброшенная больница и такое же бомбоубежище, точнее его первый уровень, а также недостроенная многоэтажка.
   Бронежилет отпадает -- тяжеловат он, да и такую сумму за него просят, что мне становится плохо! Да и неизвестно, как современные материалы отреагируют на перемещение в другой мир. Но армейский котелок и пяток индивидуальных аптечек, в полной комплектации, все же пригодятся. Интересно, как прапорщик будет их списывать? Ведь в состав входит наркотический анальгетик.
   Сегодня воскресенье, значит, сатанисты будут проводить свою мессу. Можно потихоньку собираться.
   Для защиты торса надеваю короткий поддоспешник и клепаную кольчугу с вплетенными зерцалами. Нож не угроза -- проверено на собственном опыте. Вот так появляются байки про МакКлаудов в городе. Сколько времени на ее изготовление "убил", и это с учетом того, что кольца покупал, а они тоже в копеечку влетели. На руки -- наручи-"лодочки". Сверху, чтобы не привлекать излишнего внимания, надеваю черную ветровку с глубоким капюшоном. В карманы опускаю кое-какую пиротехнику: больно полюбились мне театральные эффекты. Надеюсь, что все пройдет как надо. С правой стороны, на бедро, подвешиваю несколько цепей -- буду косить под металлиста. Карабины заменяю канцелярскими скрепками: так быстрее можно их сорвать, не потеряв при этом штаны.
   Так, все это хорошо, но нужен более весомый "аргумент". Подхожу и открываю шкаф. Меч не подходит, копье с алебардой тоже. А вот это вполне. Последний подарок собрата по ремеслу -- реплика траншейного ножа предвоенного образца английской армии. И обоюдоострый клинок, и кастет в одном флаконе. То, что доктор прописал. За В ножны, их прячу за спину, а полы ветровки скроют все. На ноги обуваю любимые берцы подбитые металлом.
   Вызываю такси, набрасываю иллюзию на лицо и выхожу на улицу. Машина подъезжает быстро. Сажусь и называю адрес.
   -- Ты что, из этих? -- брезгливо интересуется водитель.
   -- Скорее наоборот, -- усмехаюсь я, -- а что, их там многовато?
   -- Много не много, но вон одного из наших, -- трогаясь с места и выезжая из двора, рассказывает он, -- избили и ограбили, когда он их подвозил. Все в черном, девки вообще сиськами сверкают, с какими-то серебряными фиговинами на одежде. Еще тащили с собой большую сумку.
   -- А что наши доблестные защитники правопорядка?
   -- Ничего, послали проспаться. Даже заявление не приняли!
   -- Как обычно... -- на этой моей фразе разговор затихает сам собой, и дальше мы едем в молчании.
   Хм, заявление не приняли. Но это у нас в порядке вещей. В "крышу" у сатанистов мне что-то не особо верится. Хотя все может быть...
   -- Останови здесь, -- говорю водителю. -- Сколько с меня?
   -- Сотка.
   Протягиваю ему купюру и выхожу из машины.
   -- Парень, ты поосторожней в этом районе.
   -- И вам удачи на дороге, -- с легкой улыбкой отвечаю водителю.
   Раскуриваю сигарету, дожидаюсь, пока машина не скроется из вида, и лишь тогда иду к больнице. Вроде бы до нее остался один квартал.
   Делаю последнюю затяжку и выбрасываю окурок. Я на месте.
   Останавливаюсь и убираю иллюзию с глаз. Без нее гораздо лучше видно в темноте, с чем это связано не знаю. Надеваю тонкие кожаные перчатки и двигаюсь дальше.
   Парк. Определенно, это был когда-то парк. Правда, сейчас все заросло, и больше похоже на заколдованный лес. Скрюченные, сухие, деревья, напоминают декорации из старых фильмов ужасов. Самое смешное, что он окружает заброшенную больницу для душевнобольных. Символично, что эти недоумки выбрали такое место для своих сборищ.
   Крадучись, прохожу вглубь двора. Вот и главный корпус, остальные уже давно завалились и их потихоньку растащили на стройматериалы.
   Старое, полуразрушенное здание, смотрит на меня провалами, забранных решетками, окон. Целых стекол нет, а осколки торчат в рамах как кривые зубы. Атмосферное местечко!
   Хм, идти через парадный вход не стоит, лучше в обход.
   Захожу внутрь, и в нос бьет резкий запах мочи. Стены, с обвалившейся штукатуркой и "наскальной живописью" потерянного поколения навевают тоску. Внутри повсюду валяется мусор: битые и пустые бутылки, обломки мебели и досок, использованные презервативы и шприцы. М-да, одним словом. Лестница, ведущая наверх, угрожающе зияет проломами, но все же решаю идти по ней. Осторожно, только бы ничего не хрустнуло под ботинками, на одном дыхании взбегаю на последний этаж. Ни бомжей, ни наркоманов не видно и не слышно. Неужели сатанисты их всех выжили?
   Медленно обхожу комнату за комнатой, этих придурков пока не видно. А вот, похоже, и "ритуальный" зал: все стены исписаны какими-то каракулями, в центре криво нарисованная пентаграмма с алтарем, сложенным из кирпичей в центре. Дилетанты! Руки бы поотрывать за такую ересь, да и за их "веру" тоже.
   Не мешало бы слегка поправить звезду и алтарь. Выцарапываю ножом десяток рун и незаметно оставляю пару капель своей крови на нем. Правда, лучше бы с нуля все сделать, но это будет чересчур заметно. Все что мог -- сделал, теперь в укрытие и остается только ждать.
   Хм, на выбор два варианта: крыша или остатки шкафа за руинами стены. Наверно все же первый -- оттуда обзор лучше.
   Разбегаюсь, отталкиваюсь ногой от стены и висну на краю пролома. Одно усилие и я наверху. О! Отсюда открывается просто превосходный вид -- весь город как на ладони. Все сверкает, переливается разноцветными огоньками. Золотые купола и кресты храмов просто сияют в лучах неоновой подсветки! Звездное небо таинственно мерцает, манит куда-то вдаль. Такой красоты в центре города нет, все заменили фонари и светящиеся вывески. Спокойно раскуриваю сигарету и созерцаю ночную красоту в тишине, но недолго. Судя по шуму мои "клиенты" прибыли. Звуки нарастают. Через пару ударов сердца я их увижу.
   Процессия на лицо: впереди парень с мощным фонарем, за ним уже остальной сброд. Три девушки, причем весьма фигуристые. Черные одеяния совершено не скрывают округлости, радующие мужской глаз, причем весьма значительные. Корсеты, юбки из папиного галстука, полупрозрачные вставки, где только можно и нельзя, сапоги на шпильках - все это только подчеркивают неплохие формы. Когда нет других достоинств, то на передний план выходят достоинства фигуры. Множество украшений, бликующих в лунном свете. Ну, чисто сороки. Мое внимание привлекает большая сумка, которую волокут сразу две девушки. Интересно, что в ней? Мужские особи, в количестве пяти экземпляров, одеты не в пример скромнее. Скорее даже по-пуритански. Черные рубашки, такие же брюки и плащи, высокие ботинки. Пальцы унизаны массивными безвкусными перстнями. И, конечно же, вся компания сжимает в руках банки с какими-то коктейлями.
   Громко переговариваются, ржут, как кони, и через слово матерятся. Типичное быдло. Хотя, судя по их побрякушкам, детки весьма обеспеченных родителей. А судя по размалеванным лицам, этим сатанистам лет по шестнадцать, семнадцать. Вот и подарок -- украшения -- пройдут они по графе "боевые трофеи".
   Постояли, поматерились и допили коктейли. Затем вытащили из сумки дворнягу. Хм, по идеи живая, но почему тогда не огрызается? Снотворным что ли накормили? Ее кладут на жертвенник и обступают по кругу несчастное животное. Лег я неудачно и мне видна лишь половина комнаты. В воздухе повисает вонь паленой шерсти, похоже, главарь затушил о морду дворняги сигарету. Затем он затягивает: "Етчо шан...", к нему присоединяются остальные. Затем главарь достает "бабочку" и начинает резать дворнягу. Сатанисты все громче голосят, но собака так и не просыпается, лишь скулит и подергивает лапами. Как же противно на все это смотреть! И как хорошо, что мне не все видно.
   -- Прими же эту жертву, Светоносный! -- кричит главарь.
   Перстень заполнен на одну десятую. Присутствовать при таком и почти ничего не получить, грустно.
   О, там уже оргия начин набирать обороты. Так и быть, буду последним гадом, если не обломаю им все удовольствие! Бросаю вниз дымовую шашку, и помещение начинает заполняться клубами едкого дыма. По идеи зеленоватого цвета, но не уверен -- вижу-то в оттенках серого. Прыжок вниз, нависший налицо капюшон и иллюзию не дадут различить черты моего лица. Силы на это нужно мало, а польза значительна.
   Дым быстро рассеивается, негромко откашливаюсь, и все взгляды скрещиваются на мне.
   Шустрые они -- на одной девушке корсет расшнурован и основательно приспущен, грудь полностью обнажена, юбка задрана, а два парня уже расстегнули штаны и целуются в засос. Фу, какая мерзость! Раздается пара забористых матерных оборотов.
   -- Он вас не услышал, -- произношу я. -- Таких идиотов никто не слышит...
   Неторопливо приближаюсь к сатанистам, они застыли, обалдевшие от происходящего.
   Хм, надо будет вместо дыма магниевую вспышку использовать, а то, походу, у них какие-то неправильные ассоциации.
   Медлить больше нельзя, надо действовать. Подхожу к первому и резко бью левой рукой. Слышится хруст и кровь хлыщет из сломанного носа. Девчонки начинают визжать, а "рыцари" выходят из прострации, и пытаются отомстить.
   Перехватываю руку с ножом, выкручиваю кисть -- "бабочка" падает на пол.
   -- Ломаю с анестезией, цени! -- говорю ему, выбиваю его руку из плечевого сустава и ломаю о колено.
   Осталось трое, они налетают на меня толпой. Ускоряюсь с помощью магии. Первому смельчаку пробиваю под дых, он сгибается от боли, добавляю коленом в нос и резко бью в висок. Он заваливается на пол, нокаут. Двое. Уворачиваюсь от ножа и несильно бью в горло -- трупы мне не нужны, а то шум поднимется. Парень хватается за горло и начинает надрывно кашлять. Бью в живот, он сгибается и его начинает тошнить. Едва успеваю отскочить, чтобы это животное не заляпало мне одежду. Чувствую удар в бок и, не глядя, отмахиваюсь. Слышу звук падения. Оглядываюсь -- последний сатанист лежит на полу и сжимает рукоять ножа. Эх, вечно ширпотреб подводит в самый ответственный момент! Смотрю на свой бок: ветровка распорота, а кольчуге застряла часть лезвия ножа, видно хотел провернуть. М-да, точно китайская штамповка! Подхожу к главарю и пинаю ботинком в живот, и он корчится в позе эмбриона на грязном полу. Ешкин кот, эти девицы замолчат? У меня уже уши от их визга свернулись в трубочку!
   Обновляю "Ускорение" и ударами по точкам тела отключаю женскую часть компании. Хм, а перстень еще подзарядился, в следующий раз надо действовать более грубо. Да и моя связка рун действует объемнее, чем предполагалось. Нужно будет еще над ней поработать.
   Присаживаюсь на корточки рядом с предводителем этой компании раскуриваю сигарету, дым затейливым узором расплывается в воздухе.
   -- И отдельные личности еще считают, что вас можно воспитать, -- делаю несколько затяжек, -- но это пустая трата времени. Вас даже людьми назвать сложно, одни животные потребности и инстинкты: есть, пить, размножатся и стаей нападать на слабых. Хочешь опровергнуть мои слова?
   Он лишь хрипло дышит и скулит, держась за живот. Видимо удар пришелся на нижние ребра с диафрагмой и боль не дает ему нормально дышать.
   -- Так вот, по-хорошему надо бы вас кастрировать, -- пускаю дым ему в лицо, -- чтобы не засоряли генофонд нации. Можно вас попытать...
   Главарь пытается отползти подальше от меня.
   -- Говорят, что страдания очищают душу. Я могу вам устроить катарсис, -- тушу окурок о лоб сектанта и он теряет сознание, -- но вам уже ничего не поможет.
   Быстро обираю сатанистов. Неплохая добыча: горсть серебра и несколько тысяч рублей в кармане. Их "айпонты" не трогаю -- светиться с их продажей нет ни малейшего желания.
   План на сегодня выполнил, можно и домой возвращаться.
   Добравшись до своего логова, принимаю душ, затем ужинаю и сажусь штопать куртку. Только заканчиваю это муторное дело, как девушка, в категоричной форме, требует уделить ей внимание. И желательно в кровати, но согласна начать и со стола. Кто я такой, чтобы отказывать?
   Утро встречаю в паршивом настроении: во-первых -- понедельник, а во-вторых, самое главное, -- снова снились кошмары! Ничего не помогает: ни валерьянка, ни снотворное. Может сходить исповедаться, вдруг отпустит? Еще и девушка до двух часов ночи спать не давала. Ведьма рыжая... Вдобавок сегодня еще и зачет. М-да, мама, роди меня обратно!
   Не все так страшно: зачет получаю "автоматом". Препод не мог сказать об этом раньше, я бы и не приходил! А то почти час куковал и нервничал под дверью кабинета в ожидании сего индивида -- он, видите ли, только из командировки вернулся! Дело сделано, можно и домой.
   -- Лис! -- на полпути до дома, меня окликают. -- Подожди!
   Останавливаюсь и оборачиваюсь на голос. Симпатичная девушка, одета во все черное, с серыми выразительными глазами и распущенными светло-русыми волосами ниже плеч привлекает мое внимание. Она ускоряет шаг, словно летит.
   -- Фух, ели догнала тебя!
   -- Яна, рад тебя видеть, -- беру ее руку и целую запястье.
   -- Галантен как всегда, -- улыбается девушка, -- или решил собрать гарем?
   -- Мне и моей ведьмочки хватает. Ты что-то хотела?
   -- Рассказать интересную новость...
   -- Давай, -- беру ее под руку, -- раз ты за мной бежала, то она должно быть сногсшибательна.
   -- Хватит язвить! -- девушка несильно пихает меня кулачком в бок. -- Вчера кто-то избил местных сатанистов!
   -- О, неужели инквизиция вернулась? Когда пытки и костры?
   -- Не смешно!
   -- Яночка, кому как. Лично мне параллельно существование всякого отребья. И если кто-то попытался их исправить, то это не мои проблемы. Такое только отстреливать нужно.
   -- Возможно, -- кивает она, -- но они не могут описать нападавшего -- его лицо было расплывчатое...
   -- Пить меньше надо, тогда и мерещиться ничего не будет.
   -- Наверно ты прав, -- Яна целует меня в щеку, -- я поехала -- вон мой трамвай.
   -- Удачи тебе!
   Провожаю ее взглядом. Значит, четко моего лица никто не видел, а по костюму не опознают -- так половина студентов ходит: дешево и сердито.
   Время до воскресенья проходит в обычной рутине: тренировки, консультации и получение допусков к экзаменам, прогулки с девушкой под луной, терзание гитары и слуха соседей. С иллюзиями тоже заметен прогресс: одновременно могу поддерживать три. Правда, размером не больше ладони и не дольше минуты. Перстень заполнен где-то на восьмую часть, скромно.
   Чудный сегодня вечер: низкая облачность, изредка моросит мелкий дождь, и налетают порывы ветра. Да, в такую погоду хорошо или убивать, или быть убитым. Хотя последнее так же хорошо делать в солнечный день, когда небо кажется бездонным. В подземелье, незадолго до рассвета, умирать гораздо хуже. Особенно когда осознаешь, что ты никогда больше не увидишь восхода солнца. М-да, что-то меня опять понесло. Мотаю головой, чтобы выбросить ненужные мысли и начинаю собираться.
   Бреду до парка пешком, спешить не хочется -- больно погода мне нравится. Снимаю иллюзию с глаз и изменяю ею же черты своего лица. Хм, а забавно выходит: заброшенная больница, бомбоубежище в парке, который расположен рядом... с больницей! Только на этот раз, не для душевнобольных.
   Ешкин кот, а вот насчет того, что в парке полно грязи, как-то не подумал. Ладно, раз уж пришел, то не возвращаться же назад. Вот и вход в бункер виднеется. Осторожно захожу во внутрь. Людей не слышно, можно сказать, что стоит мертвая тишина. Узкий коридор резко поворачивает, и я оказываюсь в небольшой комнате. На стенах снова "живопись недоразвитого поколения", на полу валяется все тот же набор, что и в заброшенной больнице. Банально!
   Прохожу в последнее помещение. Фу, как тухлятиной воняет! Похоже, что эти особо себя не утруждают и просто сбрасывают остатки своих развлечений в вентиляционную шахту. Спуска на нижние ярусы нет -- по верх массивной металлической двери наварены толстые стальные полосы. В теории можно спуститься по вентиляции, но не верю, что эти на такое пойдут! Так-с, алтаря не видно, пентаграмм тоже. Шифруются что ли? Или мне дали ложную информацию? Ладно, подожду. Только сначала нарисую нужные связки рун и найду укрытие.
   Десяток сигил по периметру комнаты рисую быстро: на удивленье простые они вышли. Правда, не знаю, как они будут работать. Ну не хомячков же мне было приносить в жертву для проверки? Укрыться решаю под потолком на широких тавровых балках удерживающих перекрытия.
   Почти час кукую и тишина! Нет, еще одна сигарета и ухожу! Похоже, что мне слили дезу!
   Сигарета медленно тлеет, терпение уже на исходе. Где-то вдалеке слышатся голоса. Все тот же мат через слово, рэп, проигрываемый на телефонах, бабский, ну не могу я назвать их девушками, хохот с истеричными нотками. Животные...
   Затягиваюсь еще раз и тушу сигарету. Теперь только ждать. Перевожу взгляд на потолок -- не хочу смотреть на издевательства над животными. Мог бы остановить, но тут явный конфликт между "правильно" и "нужно".
   Через минут пятнадцать, снизу раздается громкий матерный крик, сопровождаемый гоготом. Приподнимаюсь и смотрю вниз: главный держит за шкирку маленького котенка, а его лицо украшают следы от когтей. Молодец, котенок, настоящий инквизитор! Надо его спасать, а то это отребье сейчас швырнет животину в стену.
   Набрасываю иллюзию, прыгаю вниз и от удара в живот, главарь рефлекторно разжимает руки, животное приземляется на пол и с быстротой молнии растворяется в темноте. Сатанисты от неожиданности стоят словно окаменелости -- внезапность нападения сделала свое дело, ускорюсь и "отключаю" их: создании мужского пола с максимальной жестокостью, правда, без смертельного исхода, а представительниц женского -- аккуратно и по возможности безболезненно. Воспитание не пропьешь, что тут еще скажешь.
   Собираю трофеи, на этот раз серебра с золотом не густо, а вот с деньгами повезло.
   -- Кис-кис! -- зову котенка. -- Иди сюда, маленький!
   Испуганный комок меха не заставляет долго ждать. Прыжок и дрожащее тельце вцепляется мне в штанину когтями и негромко мяукает.
   -- Испортил ты мне все представление, -- беру его на руки, -- инквизитор мелкий.
   Котенок утвердительно мяукает и начинает мурлыкать. Перстень заполнен почти наполовину -- хоть что-то хорошее. Да и животинка целой осталась.
   -- Ладно, заберу тебя с собой, -- расстегиваю ветровку и сажаю мелкого за пазуху, -- будешь жить вместе, и нарекаю тебя Торквемадой!
   Пафосно, но ему явно нравится -- урчание становиться громче и ровнее.
   -- Ладно, пошли домой. Вроде бы в холодильнике еще оставалось молоко: тебе не помешает подкрепиться.
   Выйдя из бункера, пробираюсь через бурелом парка, чтобы не привлекать внимания. Котенок пригрелся за пазухой и уснул. Отмываю берцы от грязи в ближайшей луже и бреду домой. Тьма, как же меня все это выматывает! Хочется залезть в нору поглубже, свернуться калачиком и тихо сдохнуть. Как же я устал...
   Так, себя пожалел -- следующий раз не раньше чем через полгода. Жалость, особенно к самому себе, это самый короткий путь в могилу, а мне туда еще рановато.
   Подъем на свой этаж дается с трудом, силы на исходе, отпираю дверь и просто вваливаюсь в квартиру. С кухни тянет ароматами чего-то вкусненького.
   -- Родной, это ты? -- спрашивает меня моя девушка.
   -- А ты кого-то другого ждала, звездочка моя янтарная?
   -- Дурак! -- недовольно огрызается она и появляется в дверном проеме.
   Невысокая, симпатичная фигура с высокой грудью. Милое, слегка скуластое личико. Глаза цвета темного янтаря. Длинная грива темно-медных волос, собранная в высокий "хвост". На ней коротенький халат "в цветочек".
   -- Знаю, -- усмехаюсь я и достаю котенка из-за пазухи, -- вот, пополнение в наших стройных рядах.
   -- Ой, какая лапочка! -- начинает сюсюкать она, уже вокруг не замечая.
   Обезумевший кот вздыбливает шерсть на загривке и начинает яростно шипеть.
   -- Торквемада, успокойся, -- говорю ему, -- она хоть и ведьма, но вполне домашняя.
   -- Ты как его назвал?
   -- Торквемадой, ему подходит.
   -- Смотри -- не ошибись, -- качает она головой, видимо припомнив суеверие о кораблях.
   -- Инга, хватит ворчать, за свои ошибки я всегда отвечаю сам.
   -- Как знаешь, -- она с напускным равнодушием пожимает плечами, -- руки мой и пошли ужинать.
   За неделю девушка нашла общий язык с котенком, он перестал на нее шипеть и даже стал позволять себя гладить. В общем -- полная идиллия.
   А вот меня начинают одолевать сомнения. Если я вернусь в родной мир, то, как перенесет потерю этого Лиса его девушка и семья? Я конечно циничная сволочь, но не до такой же степени! Надо что-то придумать. Интересно, у меня получиться воззвать к Тьме в этом мире, мире креста? После разгона последних из известных мне сатанистов попробую, и будь что будет!
   Дни до выходных полностью совпадают с предыдущей неделей. Хорошо, что девушка уехала к родителям и вернется только в среду: никто мешать не будет, хвостатый не в счет. Надеюсь, успею выполнить все задуманное. Перстень уже заполнен чуть больше чем наполовину, хотя может вместить три моих резерва на данный момент.
   Эх, надо собираться. Ночью не выспался: то кошмары мучили, то мысли, и не знаю, что хуже. А сейчас разыгралось дурное предчувствие. Оно конечно обоснованно -- не полные же дураки эти сатанисты! Должны были что-то заподозрить.
   -- Как думаешь, нормально? -- интересуюсь у котенка, затягивая ремни сегментарной кирасы.
   Он начинает шипеть и выгибать спину.
   -- Вот и я так думаю. И надежней, и вес меньше, но достаточно заметно.
   Торквемада мотает головой.
   -- Может и ты попаданец, только в тело кота? -- беру на руки этот мягкий и теплый комок меха.
   Пушистик радостно мурлыкает и облизывает мне пальцы своим шершавым язычком.
   -- Эх, загадка ты мелкая, -- не отпуская его, иду на кухню, -- сейчас покормлю тебя и молока налью.
   Оставив его есть, возвращаюсь в комнату и продолжаю экипироваться.
   До недостроенного дома добираюсь окружными путями, путая следы. Предчувствие просто бьет в набат. Решаю не заходить внутрь, а сначала немного понаблюдать.
   Ожидание было недолгим, минут через пятнадцать к многоэтажке крадучись и, оглядываясь, подошли двое парней и быстро скрылись в подъезде. Похоже, разведка.
   Еще через полчаса подходит основная группа. Да, навел я шороху. Надеюсь, что огнестрела у них нет. А то кираса хороша против травматика или там дубинки с ножом. Рисковать или нет? Да ладно, два раза не умирать! Хотя раз уже умирал: это было не так больно, сколько обидно!
   Так, хватит думать о не нужном! Руки в ноги и вперед!
   Крадучись подхожу к дому. Через парадный вход лучше не соваться -- если они умные, то выставили наблюдателя, а то и парочку. С другой стороны -- две шайки уже покалечены, зачем же собираться? Думаю, они точно запаслись оружием. Видно хотят показательно наказать гада, обижающего их собратьев.
   Красота, адреналин так и гуляет в крови, а она бешено стучит в висках, пульс зашкаливает. Именно в такие моменты понимаешь, что не зря проживаешь отпущенное тебе время!
   Подхожу к стене, использую "Поступь" и по вертикальной стене добегаю до окна третьего этажа. Класс, надо будет повторить! Хм, и где они собираются: в подвале или на последних этажах? Эх, не хотелось тратить энергии больше чем надо, но придеться. Использую "Поиск" и он показывает наличие людей где-то наверху. Нашел...
   Разобраться с ними будет не сложно, только как собрать силу в перстень? Сигилы-то я не начертил! Снова придеться экспериментировать. Достаю блокнот с ручкой и начинаю рисовать. Сначала пентакль, затем переплетение нужных рун. Вырываю страничку и кладу ее в нагрудный карман. Думаю, что получится, но эффективность, в лучшем случае, будет средней. Хотя нищим выбирать не приходиться!
   С осторожностью хищника вышедшего на охоту, поднимаюсь по лестнице. Слышится знакомая литания. Замираю на лестничной площадке возле нужной квартиры.
   В перстень по каплям поступает мана. Медленно и мало, но лучше чем ничего! Дожидаюсь финальной точки, создаю иллюзию на лице, затем использую "Ускорение" и вбегаю в помещение. Точнее влетаю кубарем, споткнувшись о проволку, натянутую в прихожей. Ловушка...
   Через плечо перекатываюсь в сторону и вскакиваю на ноги. И меня что-то толкает в грудь. Все-таки травматик и стреляет по корпусу, а не в голову. Значит не дурак!
   Два шага вперед. Дергаю на себя ближайшего сектанта, оглушаю и отступаю к выходу, прикрывшись его телом. Тело парня дважды вздрагивает. Какое пренебрежение в отношении своих!
   Добравшись к выходу, приподнимаю и бросаю в стрелка бесчувственного сатаниста. Обновляю заклинание и бросаюсь в атаку.
   Фух, весело было. Кровь так и бьет молотом в голове. Что-то я расслабился. Начинаю сбор трофеев. Когда перешел ко второму телу, по позвоночнику пробегает ледяная дрожь, и, через плечо, быстро перекатываюсь в сторону. Воздух, там, где мгновение назад была моя голова, рассекает кусок арматуры, которую сжимает руки обезумевшей девушки. Чутье на опасность не подвело. Я же отключил всех, и она не должна была придти в себя раньше чем через час! Вскакиваю на ноги, сжимаю ее запястья, и металлический прут со звоном падает на бетонный пол. Толкаю ее ладонями в грудь, девушка делает шаг назад, запинается об алтарь и падает. Да, симпатичная особа: спортивная фигурка, гордая осанка, личико почти без косметики, да и юбка не в ладонь длинной. Коса ниже поясницы, правильные черты лица, чуть выступающие скулы... и уже спокойный взгляд серо-зеленых, чуть раскосых, глаз, разительно отличает ее от приятелей. Им девушка пытается прожечь во мне дыру. Интересно, что она забыла среди таких "гениев"? Зря с ними связалась, хотя может еще не поздно... Неспешно приближаюсь к ней. Присаживаюсь на корточки и пристально всматриваюсь ей в лицо. Она не делает даже робкой попытки отодвинуться от меня, смелая. Приятный от нее идет аромат, что-то цитрусовое. Запах ненавязчивый, умеет парфюмом пользоваться.
   -- Оставила бы ты эту компанию, -- выдыхаю девушке в лицо, -- а то потом неприятностей не оберешься.
   -- Не учи меня жить! -- огрызается она, а мое же внимание сосредотачивается на ее губах: они выделяются светло-розовым цветом на фоне фарфорово-белоснежной кожи.
   -- Это просто дружеский совет. Ты разительно от них отличаешься, -- широким жестом обвожу неподвижные тела на полу, не отрывая взгляд от нее, -- и будет грустно, если ты станешь такой же...
   -- Тебя это не касается! Моя жизнь, что хочу, то и делаю!
   Все же, какие у нее соблазнительные губы! Страстно целую ее, она вздрагивает, но все же отвечает. Кончиками пальцев поглаживаю шею девушки. В конце прокусываю нижнюю губу девушки и провожу языком, слизывая выступившую кровь. Ее глаза плотно зажмурены, на лице непроизвольная гримаска, тело мелко подрагивает. Интересно, перстень еще немного подзарядился. Расстегиваю несколько пуговиц на ее блузке. Кожа на декольте покраснела, да и на лице выступил легкий румянец. На лебединой шее быстро бьется темно-синяя жилка, да и дыхание нервное и тяжелое. Остальное проверять не буду, но итак понятно, что маленькое женское удовольствие она получила. Забавная девушка, зато кое-что напомнила, надо будет проверить.
   Продолжаю собирать добычу, но девушку решаю не трогать.
   -- Кто ты? -- настигает меня вопрос на пороге, заданный чуть хрипловатым голосом.
   -- Когда-то был человеком, теперь не знаю.
   -- Позвони мне, ладно? -- просит она и диктует свой номер телефона.
   Пожимаю плечами и ухожу. Часовых внизу нет: или просто сбежали, но скорей всего инстинкт самосохранения взял верх над разумом. Тогда и мне лучше поторопиться. Создаю новую иллюзию на лице, выворачиваю ветровку наизнанку: хорошо, что она двухсторонняя, и, той же дорогой, отправляюсь домой.
   Зайдя в квартиру и сбросив ветровку, рассматриваю кирасу. Три вмятины, хорошо, что я на металле не сэкономил. Есть один знакомый, так он кирасу из оцинкованного ведра сделал. Нет, я понимаю, что он ролевик, но она же от простого нажатия пальцем проминается!
   Так-с, первая часть плана выполнена. Теперь можно попытаться "докричаться" до Предвечной. Только подходящего ритуала я не знаю, снова придеться придумывать и импровизировать.
   Хм, а если... Да, так и поступлю -- есть у меня на примете местечко, где уровень чертовщины зашкаливает. Думаю, там все пройдет легче. Только бы до него добраться.
   Собираю торбу: коремат, бутерброды с бутылкой простой воды, мелочевка для ритуала. Кирасу с поддоспешником сменяет теплый свитер, приятно согревающий озябшее тело, сверху надеваю нормальную куртку -- ночи еще холодные. Кормлю Торквемаду. Еще надо зайти в цветочный и можно отправляться. Хотя меня до сих пор от одного вида роз пробирает крупная дрожь.
   До лодочной станции добираюсь в полной темноте, но все же сторож за пять сотен рублей соглашается меня отвезти на остров, а утром забрать.
   -- На свидание собрался? -- кивает он на букет кроваво-красных роз. -- И что вам, молодежь, дома в тепле не сидится, все ищите приключений на свою голову или кровати дома не нравятся?
   -- Ага, к русалкам, -- усмехаюсь в ответ. -- Кого-то уже отвозил туда?
   -- Ну да, сегодня утром. Парень с двумя девушками упросили.
   -- Вот уж ему повезло. Надеюсь, что здоровье его не подведет.
   Мы негромко смеемся над этой незамысловатой шуткой.
   -- Во сколько тебя забрать? -- интересуется сторож, после того как нос лодки воткнулся в мокрый прибрежный песок.
   -- Ближе к полудню.
   -- Хорошо, веселой тебе ночки!
   -- И вам не скучать! -- усмехаясь, исчезаю в пролеске.
   Помнится, была тут небольшая поляна. Можно конечно отправиться и к развалинам метеостанции, но думаю, что там уже занято. Мне же лишние зрители совсем не нужны.
   Пробираясь через заросли все-таки нахожу нужное место. Можно начинать осуществлять мою задумку. Колышками и веревкой размечаю будущую звезду. Траншейником прочерчиваю канавки. Вписываю нужные руны и расставляю свечи.
   Теперь перекурить и кое-что посмотреть в блокноте. Заодно надо успокоиться, а то сердце так и норовит выскочить из груди, да и кровь стучит в висках. Что же это со мной?
   Нервно перелистываю страницы, не то, опять не то. А вот и то, что доктор прописал. "Способы получения маны", и как я только забыл об этом? Когда-то пытался уйти от нее, но жизнь показала, что магию не вытравить из души и крови. Как говориться: "Electa una via, non datur recursus ad alteram". Ладно, лирику в сторону!
   Сам из этого списка пользовался лишь двумя методами: естественное накопление, то есть та мана, что производит собственная душа, и банальная медитация. Так, вампиризм и через боль, не важно чью, я сейчас использую. Что еще остается? Через секс и все что с ним связано, это понятно уже, девушка невольно подсказала, но нужно быть осторожным, а то можно и инкубом стать. Продажа души и симбиоз с кем или чем-нибудь не подходит. Вроде все, что мне известно. Значит четыре доступных способа -- мало, но лучше чем ничего.
   Выбиваю пепел из трубки и прячу ее в торбу. В полночь и начну.
   Встаю в центр звезды и щелчком пальцев поджигаю свечи. Позерство конечно, но весьма удобное.
   -- Предвечная! К тебе взываю! По духу, -- ножом рассекаю ладони, -- по крови! Услышь мой зов!
   Чувствую, как утекают энергия с кровью. Линии рисунка пульсируют в такт с моим сердцем. После отдыха оно же бьется привычном для меня темпе, не больше сорока ударов в минуту. Эх, снова не о том думаю.
   Удар сердца... Еще один... И еще... На пятнадцатом свечи ярко вспыхивают и мгновенно сгорают.
   -- Лис, ты снова в поиске... -- раздается приятный голос из-за спины. -- Но на этот раз по моей вине.
   -- Да, в поиске. Но вас я ни в чем не виню, миледи, -- разворачиваюсь и с полупоклоном, протягиваю букет, -- вы говорили...
   -- Ты не забыл! -- Тьма бережно берет его и вдыхает аромат цветов. -- Ты первый, кто знает, как расположить меня к себе, и дважды даришь мне цветы.
   Сегодня она выглядит как юная брюнетка с точеными чертами лица и глазами цвета полуночного неба. Скромное длинное черное платье, подчеркивает тонкую фигуру.
   -- Ты хочешь спросить: как вернуть душу этого тела обратно?
   -- Да, Превечная, -- киваю. -- Вы правы.
   -- Я помогу вернуть душу в тело, но не забывай -- тебе понадобится свое.
   -- Знаю, подходящий ритуал мне известен. Осталось лишь накопить сил и подобрать подходящее.
   -- Да, -- кивает она, -- я помогу тебе, но сначала подумай -- чем тебя не устраивает этот мир? По дороге домой ты можешь погибнуть, и я уже не дам тебе второго шанса. Ты обретешь вечный покой в моих чертогах!
   -- Я понимаю, миледи. Но мой дом именно там, и пусть это прозвучит пафосно, но лучше умереть по дороге туда, чем жить, осознавая, что у меня был шанс, но я струсил.
   -- Да, -- Тьма грустно улыбается. -- Ты мой настоящий вассал. Свобода да верность, или смерть. Охотнику повезло, что на его зов пришел ты. Я горжусь тобой. Никогда не забывай этого.
   -- Обещаю, Предвечная, -- склоняю голову.
   -- Возьми это, -- она снимает с указательного пальца простое колечко, -- когда будешь проводить ритуал, одень его на указательный палец и окропи своей кровью. До встречи, вассал.
   -- Подождите! Ответьте еще на один вопрос, я вас прошу!
   -- Они мертвы. Те, кто хотел -- обрели покой, но Иргх прощен, а Магистр жив.
  -- Благодарю и до встречи, миледи...
  

Глава 2

  
   Эх, Предвечная... Не верю, что ты могла так серьезно ошибиться. Хоть убейте, но не верю! Значит тебе это зачем-то нужно, только зачем? Неужели тебе доставляет какое-то извращенное удовольствие наблюдать за тем, как я выпутываюсь из различных передряг? Но такое свойственно людям, но точно не таким как ты. Тогда зачем, зачем?! И ведь спрашивать бесполезно -- или не явишься, или просто промолчишь.
   Мне чудится короткий смешок за спиной. Быстро оборачиваюсь -- никого. М-да, все же репутация этого клочка суши не самая хорошая, но где наша не пропадала? Самое интересное, что вдоль берега на одной линии построены несколько храмов. Толи защита от этого острова, толи оттого, что может придти из степей, не знаю.
   Набиваю и раскуриваю трубку. Машинально кручу между пальцами подаренное колечко. Узкий ободок из серебристого металла с черными прожилками, оставляющими след на коже. И снова стою перед сложным выбором: делать то, что правильно или то, что легче.
   Ладно, мне не привыкать рисковать и выпутываться из передряг. Осталось подыскать подходящее тело.
   Надо завершить все дела на этом острове. Достаю из торбы тканевый мешочек с добычей. Обвязываю его веревкой и иду к берегу. Привязав конец веревки к кусту, погружаю мешочек в воду. Проточная вода смоет весь негатив, который накопился в ходе сатанинских обрядов. К утру должно быть чисто, во всех смыслах этого слова. От скуки, что ли, поискать ту дружную компанию?
   Со своим небогатым скарбом, уместившимся в одной торбе за плечами, плетусь в сторону разрушенной метеостанции.
   Их слышно издалека. Хорошо, что тут в основном хвойные деревья и достаточно густой кустарник, который даже без листвы неплохо маскирует. Подбираюсь поближе. Молодежь расположилась вокруг костра, и очень тихо переговариваются, временами ночную тишину нарушает их громкий, заливистый смех.
   Ко мне лицом сидит молодой мужчина с весьма породистым и ухоженным лицом, на котором особо выделялись острые скулы и аккуратная бородка. Черные волосы, сдерживаемые хайратником, падают на спину. На нем просторный балахон бело-зеленого цвета с рунической вязью по канту, чуть прикрывающий обувь, из украшений только перстень на левой руке, да чей-то клык на шее. Девушки, довольно миловидные и фигуристые, все простоволосые и даже не накрашены! А ведь в наше время проще представить девушку без одежды, чем без макияжа! На них похожие балахоны, но уже без вышивки. Они с трепетом и вожделением взирают на мужчину. Похоже и тут сбор магически-озабоченных. И судя по тому, что сегодня первый день февраля, то это наиболее спокойные представители этого "племени" -- друиды. Давно мои пути с ними не пересекались. Да и на их ритуалах никогда не присутствовал. Хоть теперь посмотрю -- в жизни все пригодится.
   Похоже, началось. Девушки достали из рюкзаков какие-то свертки, а затем вся компания сбрасывает одежку, и остаются, в чем мать родила. Да, а на улице-то не жарко, зима как-никак. Затем они отправляются на берег, я же тенью следую за ними. Дойдя, девушки руками вырывают ямки в песке и разворачивают свертки. Это оказываются куриные тушки, которые они тщательно закапывают. После чего молодые люди с хохотом начинают плескаться друг в дружку водой. Шум поднимается знатный. Особенно старается женская половина коллектива. Затем вся компания стремглав несется к месту стоянки. Прыжки через костер, оказывается, тоже входит в их ритуал очищения. Особенно эффектно это смотрелось у девушек. Дальше смотреть не имеет смысла: посвящение, которое с вероятностью в девяносто девять процентов пройдет через секс, пьянка и новая оргия. Скучно. Пойду лучше помедетирую, разведу костер, перекушу и постараюсь поспать.
   Утоляю голод остатками бутербродов, достаю мешочек с украшениями из воды и убираю его в торбу. Вот теперь можно посидеть на берегу, покурить трубку и ни о чем не думать.
   Сторож оказывается пунктуальным, и ровно в полдень мы плывем обратно. Еще через час я уже дома. Торквемада встречает меня с обиженным мяуканьем. Подумаешь, полдня без еды посидел! Полистав свою записную книжку, нахожу номер знакомого, у которого есть своя кузня. Быстро договариваюсь, что он сдаст мне ее в аренду на пару часов, и не будет мешаться под ногами. Уж чтобы серебро расплавить и разлить его по формам много ума не нужно!
   После двух часов нудной работы я становлюсь обладателем значительного количества тонких дисков. Надо будет заказать кованую цепь и грузик из железа с серебром. Теперь выбросить остатки дешевых камней и все, улик больше нет.
   Заезжаю на набережную и бросаю осколки в реку. Хи, концы в воду...
   Вечером, под хороший кофе и тихий бубнеж телевизора, принимаюсь за изготовление нужных мне артефактов, все же чертежи на бумаге это детский лепет. Вроде и не сложно, но слишком муторно и кропотливо. Через литр кофе и пачку сигарет заканчиваю работу.
   Теперь можно подвести промежуточные итоги: все идет как надо, но слишком медленно! И ведь не ускоришься: таких дров можно наломать, что даже того минимума, что уже есть, можно лишиться. Эх, почему я видео не снимал на сборищах сатанистов? Можно было заработать: и оргии, и драки в одном флаконе. Ладно, что было, то прошло. А сектанты свое получили -- переломы и трещины это мелочи жизни, а вот на стоматологов и пластических хирургов им придеться потратиться! Неплохо физиомордии им подрихтовал.
   Неожиданно мое внимание привлекает картинка по телевизору -- знакомые места. Делаю погромче. "...это четвертая жертва неизвестного маньяка. Изуродованное тело обнаружил дворник. Ее уже опознали, это ученица пятого класса...". Недослушав, выключаю.
   Хм, думаю, что такую тварь, как этот маньяк, можно без зазрения совести принести в жертву. Мир хоть немного, но станет чище.
   -- А ты что думаешь, Торквемада? -- интересуюсь у котенка. -- Благое же дело!
   Он протяжно мяукает.
   -- Вот и я так думаю, -- говорю, почесывая его за ушками. -- Теперь осталось найти эту тварь.
   Покопавшись в интернете, распечатываю и отмечаю на карте места, где были найдены жертвы. Затем очерчиваю границы районов. Так-с, и что мы видим? Все убийства произошли в юго-западной части города. Четыре района осталось в этой области. Можно предположить, что в одном из них и обитает эта тварь. Вот и не "гадит" там. Хотя, версия настолько безосновательна, что в нее не верит даже моя интуиция. М-да, так я его искать буду долго. В магическом арсенале ничего подходящего нет: поисковые заклинания прошли мимо меня. Эх, не хочется, но придется. Достаю телефон и долго собираюсь с духом. Это последний человек, у которого я попросил бы помощи, но выбора нет. По памяти, набираю номер. Звук гудка бьет набатом по натянутым нервам.
   -- Да... -- в трубке, почти мгновенно, звучит знакомый голос.
   -- Добрый вечер, Учитель. Это Лис.
   -- Блудный сын решил вернуться?
   -- Нет, Учитель. Мне нужна ваша помощь. Я подъеду?
   -- Хм, хорошо. Буду ждать.
   Вот же... Даже слов подходящих не могу найти! Точнее пара предложений есть, но цензурные в них только знаки препинания и предлоги! "Блудный сын"! Одного такого "сыночка" в могилу свел, другой сейчас в монастыре -- грехи замаливает. Это мне повезло, что успел вовремя улизнуть. Да и то, после всех его проклятий, лечиться мне пришлось очень долго.
   Вызвав такси, быстро собираюсь и выезжаю.
   Знакомый дом, поднимаюсь на третий этаж и стучу в дверь.
   -- Открыто, заходи! -- раздается голос из глубины квартиры.
   -- Добрый вечер, Учитель, -- приветствую пожилого мужчину, сидящего за обеденным столом.
   -- А ты изменился, заматерел... -- удивленно протягивает он.
   -- Возможно. Мне нужна ваша помощь.
   -- И что же тебе нужно от старого больного человека?
   Ага, старый... Как по девкам бегать и гнуть подковы он может, а как по делу к нему обратишься, так сразу прибедняться начинает!
   -- Мне нужно найти маньяка
   -- Хм, решил заделаться защитником сирых и убогих?
   -- А это важно? -- вопросительно вскидываю бровь. -- Мне нужна его жизнь и все.
   -- Причины, -- жестко спрашивает Учитель, буравя меня взглядом холодных серых глаз.
   -- Это мир креста, а мне нужна энергия, -- холодно отвечаю ему, не отводя взгляда. -- Такая причина вас устроит?
   -- Да, ты повзрослел. Эти малолетки твоя работа?
  -- Какие? Да и вы знаете, что я таким не интересуюсь.
   Он качает головой.
   -- Жаль, что ты ушел...
   -- Это было мое решение, -- пожимаю плечами, -- и я за него ответил.
   -- Дурак ты.
   -- Повторяю: это был мой выбор. Вы поможете мне или нет?
   -- Ладно, -- кивает он и достает блокнот, быстро пролистав и найдя что-то, протягивает мне, -- вот номер хорошей ясновидящей. Договариваться будешь сам.
   -- Понял, и еще вопрос -- как создать новое заклинание?
   -- Учиться нужно было лучше!
   -- И все же? -- настойчиво спрашиваю я.
   -- Ты должен быть твердо убежден, что слова или жест вызовет нужный эффект, больше ничего не скажу -- вспоминай и думай сам.
   -- Благодарю, -- переписываю номер телефона, -- прощайте.
   -- До встречи, -- усмехается Учитель.
   -- Если только в Аду... -- бурчу в ответ.
   Судя по его широкой ухмылке -- он все отлично расслышал. Выйдя из квартиры на лестничную площадку, быстро набираю номер.
   -- Да, я вас слушаю, -- судя по голосу ясновидящая уже не молода.
   -- Добрый вечер, мне ваш номер дал Игорь Константинович...
   -- Кто? -- переспрашивает она.
   -- Учитель, -- со смешком отвечаю женщине. -- Мне нужна ваша помощь.
   -- Я больше этим не занимаюсь...
   -- Подождите, -- перебиваю ее, -- дело очень важное! Давайте я подъеду к вам и объясню -- может, вы измените решение!
   -- Хорошо, -- сомнение и любопытство звучит в ее голосе, пока она диктует адрес.
   -- Благодарю, я скоро буду!
   Выхожу на дорогу, снова вызываю такси и отправляюсь.
   Действительно, не самый презентабельный район: обшарпанные пятиэтажки, мусор на тротуарах, пьяные малолетки. Хотя последние встречаются повсеместно, а ведь комендантский час уже наступил.
   Удивительно, если она лучшая, то могла бы позволить себе жилье в более престижном районе! Вот и нужный мне дом, второй подъезд, третий этаж, квартира под номером 24. Дверь, оббитая коричневым дерматином, как и у всех, под ней лежит резиновый коврик.
   Нажимаю кнопку звонка. Раздается мелодичная трель и звук шаркающих шагов.
   -- Кто? -- раздается чуть дрожащий голос.
   -- Валентина Михайловна, -- отвечаю ей, -- я вам недавно звонил.
   Раздаются щелчки замка, и дверь распахивается. В нос бьет тяжелый запах лекарств, а на пороге замирает старушка, зябко кутающаяся в пуховой платок. Но вот глаза не соответствуют возрасту -- ярко-голубые, правда на дне плещется боль, много боли.
   -- Добрый вечер, я могу пройти?
   -- Заходите. Э-э, не знаю, как вас родители назвали...
   -- Зовите Лисом, порой прозвище скажет больше чем имя, -- отвечаю зайдя и расстегивая черное полупальто.
   Запах лекарств это мелочь, а вот то, что перстень потихоньку начинает заряжаться, откровенно говоря, меня очень настораживает.
   -- У вас своеобразное чувство юмора, -- говорит старушка, закрывая дверь.
   -- Жизнь и смерть у меня такие же, -- отвечаю со смешком, расшнуровывая берцы.
   Старушка оставляет эту фразу без комментариев и жестом предлагает следовать за собой. Пальто с шарфом отправляется на вешалку, обувь -- в угол, на сухую тряпку, постеленную под дверью.
   -- Пройдемте в комнату -- там и поговорим, -- предлагает она на ходу, -- чай будете?
   -- Не откажусь, но лучше бы кофе.
   -- К сожалению, я его не пью, только травяной чай. Присаживайтесь, сейчас принесу. Я так понимаю, разговор будет долгим.
   Пока ее нет, рассматриваю комнату. Светлые обои в мелкий цветочек придают ей уют. У стены несколько шкафов, тумбочка с телевизором, накрытым вязанной салфеткой, поверх которой стоит фарфоровый слоник. В углу сиротливо пристроилось кресло, а рядом с ним продавленный диван. Три двери: одна ведущая в коридор, вторая на балкон, а третья, наверно, во вторую комнату. Не богато.
   Вскоре ясновидящая возвращается, катя перед собой столик со всем необходимым для чая.
   -- Так о чем вы хотели поговорить? -- интересуется она, после того как разлила чай по кружкам.
   -- Вы смотрите телевизор?
   -- Нет, что там можно увидеть? Одни сериалы, морды воров и бандитов, да прочую подобную пакость.
   -- Логично, -- делаю глоток из кружки, -- тогда я вам расскажу. В городе объявилась тварь, насилующая и убивающая детей.
   Ответить ясновидящая не успевает: из-за двери раздается сдавленный стон, и она убегает туда. Хм, теперь стала понятна причина зарядки перстня, но нужно убедиться.
   Встав, крадусь следом за ней. Комната небольшая, но мебели с избытком. Удушающий запах лекарств и безнадежности. Стоп, какой безнадежности?! Ладно, потом проверю. Свободное пространство стен заклеено плакатами с рок-музыкантами, в углу на подставке стоит гитара. А вот и источник энергии: на кровати лежит молодой парень, истощенный и бледный.
   -- Уйди! -- шипит на меня старуха.
   -- Я помогу вашему внуку, но только если вы мне все расскажете и поможете в моих делах.
   -- Да что ты можешь? -- огрызается она, делаю парню укол.
   -- Кое-что могу, -- и, дождавшись, пока ясновидящая посмотрит на меня, зажигаю огонек над кончиком указательного пальца.
   В ее глазах мелькает надежда, и старушка медленно кивает. Я возвращаюсь в комнату и залпом выпиваю остатки чая из кружки. Затем снова наполняю ее.
   -- Ты правильно понял, это мой внук, -- медленно начинает она, и делает маленькие глоточки отвара. -- У него мой дар. Правда не развитый, но иногда он пробивается, и его посещают видения. Мальчик он хороший, честный и порядочный. И вот после такого видения он заступился за девушку. И вот, у него поврежден позвоночник, а эти сволочи безнаказанные гуляют.
   -- Хм, -- отхлебываю чая, -- думаю я смогу помочь.
   -- Чем? Отомстить?
   -- И это тоже, но вообще-то я говорил про исцеление.
   -- Кто ты такой?! -- практически кричит ясновидящая.
   -- Я уже представился -- Лис, приятно познакомиться, -- усмехаюсь ей. -- Остальное вас не должно волновать.
   -- Хорошо, -- она медленно кивает, -- какая помощь вам нужна от меня?
   -- Найти этого маньяка и, возможно, кое-что еще. Но все же, для начала я займусь вашим внуком.
   -- Прошу вас вылечите его, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы вам помочь.
   -- Договорились, -- встаю из-за стола и возвращаюсь к больному.
   Присаживаюсь на корточки возле изголовья кровати и пристально смотрю в серые глаза парня. Потемневшие от всего пережитого, но чувствуется, что это парня еще не сломало.
   -- Ты хочешь снова ходить?
   -- Хочу, -- едва слышно шепчет он.
   -- Я помогу, -- спокойно говорю ему.
   -- Кто ты такой, черт тебя возьми?! Нравиться издеваться над калекой?!
   Речь неплохая, но произнесенная едва слышимым шепотом не производит никакого эффекта на меня.
   -- Предпочитаю сразу убивать, пытки не мое хобби. И да, я могу исцелить тебя, -- снова зажигаю огонек над пальцем, -- так ты хочешь снова ходить и избавиться от этой боли?
   Парень завороженно смотрит на пламя и согласно опускает веки.
   -- Вот и отлично, готовься! -- договорив это, возвращаюсь к его бабушке.
   Вера вещь полезная, помогает выжить, когда кажется, что все, конец...
   -- Так, когда вы будете лечить?
   -- Сейчас, -- говорю, скатывая ковер, -- только не отвлекайте!
   -- Хорошо, -- кивает она и уходит к внуку.
   Я конечно не целитель, но подходящий ритуал помню, надеюсь, что он поможет. А то будет нехорошо: подарил надежду и... Они точно сломаются.
   Достаю из кармана пальто кисет со всякой мелочевкой. Покопавшись в нем, достаю кусок мела, веревку с узелками и, по памяти, начинаю чертить на полу нужную звезду с рунами. За полчаса управляюсь с этим.
   -- Готов? -- зайдя в комнату, интересуюсь у парня.
   Он что-то сипит и, видя, что язык его не слушается, просто снова опускает веки.
   Поднимаю практически невесомое тело на руки и несу в зал. Осторожно укладываю его в центр чертежа, следя, чтобы никакие части тела не вышли за границы пятиугольника. Вроде все нормально, думаю, можно начинать. Хорошо, что здесь не важны всякие фазы луны или там расположения звезд.
   Закрываю глаза и сосредоточиваюсь. Начинаю тонкой струйкой, с каждым ударом сердца усиливая ее, вливать в руны ману...
   Ешкин кот! Перстень почти пустой, но ритуал не завершен!
   Пуст, по лицу течет что-то липкое. Пять ударов сердца и все, жизненные силы закончатся, три удара, и будет мне деревянный макинтош и два квадратных метра земли в собственность. Два удара...
   Фух, ритуал завершен. Давно я так не нервничал и не рисковал ради неясного результата! Не открывая глаз, обессилено прислоняюсь к стене и по ней сползаю на пол. Нет, вот такой риск мне абсолютно не нравится!
   Вскоре раздается радостный крик. Значит получилось. Шарю по карманам, нахожу платок и кое-как оттираю кровь с лица. Похоже, свитер придеться выкидывать.
   -- Спасибо, -- меня начинают трясти, -- спасибо, спасибо!
   -- Не трогай меня! -- шиплю я. -- Займись своими делами!
   С трудом встаю на ноги и подхожу к дивану. Стягиваю свитер.
   -- Постирайте если не сложно, внука плотно накормите, а я спать, -- едва ворочая языком произношу это, затем откидываюсь на спинку и моментально засыпаю.
   Пробуждение оказывается не самым приятным: голова болит и кружится, все тело ломит. Достаю телефон, неплохо поспал -- чуть меньше суток. Никто не писал и не звонил, что тоже неплохо.
   Хм, меня даже пледом накрыли. Отбрасываю его, кое-как встаю и, пошатываясь, иду на кухню.
   -- Привет всем, можете не благодарить, от чая с парой-тройкой ложек сахара и нескольких больших бутербродов не откажусь, -- выдав это, опускаюсь на табурет и хватаюсь за столешницу, чтобы не упасть.
   -- Даже не знаю, как вас отблагодарить...
   -- Мы вчера еще обо всем договорились, -- перебиваю ясновидящую, -- и чем скорее вы выполните первую часть -- тем лучше.
   -- Бабушка, о чем...
   -- Мальчик, не лезь не в свое дело. Я тебя исцелил? Вот и радуйся молча. Тебя это не касается.
   -- Но...
   -- Внучок, иди лучше отдохни. Лис прав, это наше с ним дело.
   Неуверенной походкой, что-то бурча себя под нос, он нехотя уходит с кухни.
   -- Приятного аппетита, -- произносит Валентина Михайловна, ставя передо мной большую кружку и тарелку с бутербродами.
   -- Благодарю, -- киваю ей и набрасываюсь на еду, аппетит просто зверский.
   -- Доедайте, и поедем на место убийства, постараюсь помочь вам.
   Киваю, не отрываясь от поглощения бутербродов. Из комнаты парня доносится гитарная музыка. Уже ожил и отошел. Еще одно доброе дело сделал. Интересно, там в котле будет масло попрохладней или вилами реже тыкать будут?
   -- Вы точно сможете его найти?
   -- Да, но для чего он вам? Он... -- она замолкает.
   -- Нет, но мне нужна энергия. То, что я успел накопить, ушло на исцеление вашего внука.
   -- И? Я что-то не пойму.
   -- Принесу его в жертву -- получу энергию. Все просто как три копейки.
   -- Давайте лучше передадим его полиции, -- она сцепляет руки в замок на груди и пристально смотрит мне в глаза, -- не берите грех на душу.
   -- Мне не впервой убивать, да и такая тварь заслуживает только смерти, и чем она будет мучительней -- тем лучше.
   -- Вы не правы -- мы же люди...
   -- Знаете, я когда-то говорил тоже самое, -- перебиваю ее, -- но теперь я разубедился в этом. И любовь может толкнуть на предательство, и много чего еще. Да и люди хуже зверей, гораздо хуже.
   -- Значит, мне вас не переубедить?
   Качаю головой.
   -- Ясно, тогда поехали, -- она, сгорбившись, встает из-за стола, и шаркающей походкой идет в прихожую.
   На первом месте убийства ясновидящая бледнеет, а уж когда дотрагивается до земли, то вообще хватается за сердце.
   -- Вы были правы, -- отдышавшись и съев какую-то таблетку, произносит она. -- Таких тварей, как он, нужно только убивать!
   -- А вы: "судить, судить", -- с горькой усмешкой отвечаю старушке, -- вы б еще сказали, что их прощать нужно. Я уже давно живу по принципу: "око за око, зуб за зуб", и пока что не жалею об этом.
   -- Но... но... -- заикается Валентина Михайловна.
   -- Вы ошибались, но это уже не важно. Как он выглядит?
   -- Невысокий, коренастый. Невыразительное лицо с рыбьими, водянистыми глазами, широкий рот, кудрявые волосы рыжеватого оттенка, рыбьи глаза.
   -- Понятно, на следующее место или уже сможете сказать, где он есть или будет?
   -- Дальше, -- дрожащим голосом произносит она.
   -- Может валерьянки или там валокордина?
   -- Не поможет. Только алкоголь, или наркотики помогут не так остро пережить это. Но у меня уже не тот возраст, чтобы использовать подобные методы.
   Молча киваю и вызываю такси.
   До вечера колесим по городу. М-да, для ясновидящей все это не проходит даром: руки мелко дрожат, лицо мертвенно-бледное, а губы приобретают синюшный оттенок.
   -- Как вы? -- негромко интересуюсь я, после того как мы располагаемся у нее на кухне.
   -- Старость -- не радость, да и таким я давно не занималась.
   -- Но вы сможете мне помочь?
   -- Постараюсь, -- кивает старушка, -- немного отдохну и возьмусь за работу.
   -- Хорошо, а я тогда помедитирую, -- произнеся это, иду на балкон и сев в позу лотоса, начинаю этот нудный, но необходимый, процесс.
   -- Лис, проснитесь! -- через пару часов кто-то осторожно трясет меня за плечо.
   М-да, результат практически нулевой -- мана плещется на самом донышке резерва. Надо что-то придумать, причем срочно!
   Еле поднимаясь на ноги, пристально смотрю на ясновидящую.
   -- Послезавтра, вроде бы парк Революции, после полудня, -- произносит она.
   -- Кто жертва?
   -- Темноволосая девочка, в школьной форме с двумя бантами и ярким портфелем.
   -- Понятно, благодарю, -- киваю ей и выхожу с балкона.
   На диване замечаю свой свитер, от крови ни следа, когда только успела постирать? Одеваю его и иду в прихожую.
   -- Тебе еще что-нибудь нужно от меня? -- интересуется замершая в дверном проеме старушка.
   -- Пока нет, -- говорю, не отвлекаясь от шнуровки берцев, -- но позже еще несколько раз понадобится ваша помощь.
   ­-- Хорошо, береги себя -- ты хороший человек, хоть и пытаешься скрыть это.
   -- Расскажите это тем, кто покоится на моем личном кладбище, -- криво усмехнувшись, выхожу на лестничную площадку.
   Ответа не следует, да я его и не ожидал. Быстро сбегаю по ступеням вниз и, выйдя из подъезда, раскуриваю сигарету.
   Не спеша, иду в сторону своего логова, размышляя только над одним насущным для меня вопросом -- как быстро пополнить резерв. Сатанисты и жертвоприношения отметаются сразу: первое -- так как они как минимум поменяли места сбора, а второе -- у меня рука не поднимется на несчастное животное, а подходящую жертву среди людей долго искать. Значит, остается только секс. Как горестно я об этом подумал, ужас. Улыбаюсь этому внутреннему монологу.
   Облом, моя, для простоты буду считать так, девушка задерживается у родителей и вернется только послезавтра. Слишком поздно, а с другой стороны -- слишком рано, ведь я еще с маньяком не разобрался!
   -- Эй, пацанчик! Сигареты не будет? -- раздается окрик со спины.
   Разворачиваюсь, трое, с пивом и лицами, не обезображенными интеллектом. Похоже, что сейчас получу немного маны.
   -- Не курю.
   -- А по мелочи есть че? А то нам на пивасик не хватает, добавь, а?
   -- Нету, нищим и убогим на паперти последнюю отдал.
   -- А че ты так отвечаешь? Борзый сильно? -- гнусавит старший, и вся троица приближается ко мне.
   Отвожу руку за спину и беру траншейник обратным хватом.
   -- Вырубите меня, -- предлагаю им. -- Все, что найдете -- ваше.
   Троица разделяется и берет меня в кольцо. Применяю "Ускорение", причем машинально, привык я к этому заклинанию. Подныриваю под удар главного и резко бью ему в печень. Он сгибается. По наитию начинаю уклоняться, поэтому удар приходиться не в висок, а в плечо. От этого делаю шаг назад. Ногой пинаю одного из гопников под колено, кастетом траншейника бью в челюсть. Он опускается на асфальт и сплевывает кровь с осколками зубов. Остался еще один. Ого, рукопашкой похоже занимался. Блокирую и отвожу удар за ударом. М-да, зря я мало уделял этому вниманию, да еще и ускорение выдохлось. Отпрыгиваю назад, чтобы успеть создать его снова. Не успеваю, и кулак гопника врезается мне в нос, я же пинаю его в пах.
   Кто там сказал, что это не честно? Честность это там, в спорте, а в уличных драках, как и в бою: или ты остаешься живым и более-менее целым, или подыхаешь. Все просто и понятно как три копейки. А все эти рассуждения о честности идут от людей, которые не то, что в бою, даже в драке не участвовали! Хотя немного привираю -- участвовали, в песочнице из-за лопатки и куличиков.
   Прижимаю платок к разбитому носу, хорошо хоть не сломан! Затем несильными ударами в основание черепа отключаю всех троих. Жить будут, но когда придут в себя им будет не радостно.
   Кровь идет хорошо, не смотря на ритуал. Вот минус этого заклинания! Ускоряется сердцебиение, и любое более-менее серьезное ранение наверняка приведет к смерти. Страшно представить, что будет с обычным человеком!
   Хм, раз моя девушка еще не скоро вернется, то наверно навещу ту сектантку. Думаю, что совесть меня не будет грызть за поход налево -- не известно вернусь ли домой.
   -- Да, -- трубку поднимают после пары гудков.
   -- Вечер добрый, ты мне свой номер дала в одном интересном месте...
   -- Ты?!
   -- Да, ты сегодня занята?
   -- Нет, свободна, а что? -- заинтриговано, спрашивает она.
   -- Может быть встретимся?
   -- Подъезжай ко мне.
   Ого, неожиданно. Конечно, рассчитывал на это, но не так быстро. Или тут что-то другое? Ладно, рискнем.
   -- Диктуй адрес, красавица.
   Она скороговоркой произносит его. Забавное совпадение -- три квартала от моего нынешнего местоположения.
   -- Скоро буду, -- говорю и отключаюсь.
   Сменив иллюзию на лице, захожу в круглосуточный магазин и покупаю по бутылке воды и вина, коробку конфет и упаковку резинотехнических изделий. Вроде бы под номером два, но это и не важно. Теперь цветы и все.
   Все же есть плюсы обитания в крупном городе: достать можно все, что душе угодно! Нужны лишь желание, для некоторых товаров связи и самое главное -- нужная сумма наличности в кармане. Вот так я и обзавелся симкой на Иванова Ивана Ивановича -- не хочется светить законного владельца этого тела. А если убрать лирические размышления, то цветы я купил. Так как со страхами надо бороться, то неудивительно, что это шикарный букет алых роз.
   В одной руке цветы, в другой пакет, именно в таком виде я подошел к нужному мне дому. Дверь с кодовым замком приоткрыта. Эх, надеюсь, что там будет засада...
   Беру розы в руку с пакетом и складываю пальцы на освободившийся в Знак ускорения, просто на всякий случай. Так же меняю иллюзию и неспешно поднимаюсь по лестнице -- никогда не доверял лифтам! Лицо от крови вроде бы нормально отмыл, платок сжег, не стоит разбрасываться такими вещами. Вот и нужный этаж, подхожу и нажимаю кнопку звонка в нужную мне квартиру. Раздается переливчатая трель и едва слышимый звук легких шагов.
   Дверь распахивается, на пороге замирает новая знакомая в коротком черном халатике и распущенными волосами.
   -- Вечер добрый, -- произношу я, -- в квартиру впустишь или через порог будем общаться?
   -- Ой, заходи, -- она немного отодвигается, но недостаточно -- прохожу впритирку к ней.
   -- Благодарю, это тебе, -- протягиваю ей цветы.
   Она утыкается в них носом на пару мгновении и когда поднимает лицо, то на нем видна тонкая улыбка. Кладет букет на тумбочку и закрывает дверь.
   -- Чем займемся? -- интересуется девушка, теребя поясок халата.
   -- Для начала я бы предложил накормить меня ужином...
   -- Все вы одинаковы! -- она начинает смеяться, приятным переливом. -- Ладно уж, пошли. Борщ будешь?
   -- Еще как, я так и не научился его нормально готовить. Ладно, спрашивай, что хотела, но потом ответишь на мои вопросы.
   -- Хорошо. Кто ты? Что с твоим лицом?
   -- Человек. Магия.
   -- Ее не существует! -- восклицает девушка, наливая в глубокую тарелку борща.
   -- Если ее практически нет в этом мире, то это не значит, что ее больше нигде нет.
   -- Ты -- пришелец?!
   -- Нет, -- с одной стороны и солгал, а с другой это правда. -- А что ты делала в обществе этих сектантов?
   Ложь плохо сказывается на ауре, а та в свою очередь влияет на жизнь и ее продолжительность. Так что сначала обучения магии стараюсь не врать. А если не удается избежать этого, то говорю полуправду или просто молчу.
   -- Я диплом пишу, как раз на эту тему, полгода изучала их.
   -- Успешно?
   -- Так себе, половина по цензуре не пройдет...
   -- Понятно, -- с удовольствием начинаю есть горячий борщ со сметаной.
   -- А чем ты докажешь, что магия реальна? Твое лицо может быть результатом работы какого-то прибора.
   Складываю пальцы в Знак льда и замораживаю чай в кружке. Затем переворачиваю посудину к верху дном.
   -- А еще что-нибудь? -- девушка смотрит на меня как ребенок на фокусника в цирке.
   Не отрываясь от еды, зажигаю огонек над кончиком пальца.
   -- Класс! А этому можно научиться?
   -- Можно, но сложно -- учителей нет, знания или скрыты, или уничтожены. Да и потоки магической энергии в этом мире рассеяны до безобразия.
   -- Грустно...
   -- Не уверен, -- потираю подбородок, -- магия это не столько фокусы, сколько ежедневная работа над собой, без выходных и праздников, так еще и с неизвестным результатом.
   -- А почему ты занимаешься?
   -- Сначала из любопытства, сейчас она так же привычна как дыхание. Благодарю, все было очень вкусно.
   -- Не за что, -- улыбается она, пола халатика сползает, оголяя симпатичную ножку до бедра, -- а сейчас, что будем делать?
   -- Я на перекур, потом, думаю, выпьем вина, а дальше по ситуации, такой план пойдет, красавица?
   -- Хорошо, -- она притворно надувает губки, -- можешь покурить на балконе.
   Киваю и следую ее рекомендации. Хорошая девушка. Чувствую исходящий от нее интерес и что-то похожее на любовь. Только этого мне не хватало! М-да, вот до чего доводит энерговампиризм!
   -- Иди сюда! -- раздается ее окрик.
   Иду на голос и оказываюсь в комнате: среднего размера, кровать отделена от нее книжным шкафом и ширмой, диван, пара шкафов для вещей, стол с ноутбуком и телевизор. Вот и вся обстановка. Моя знакомая сидит на диване, подвернув ножки под себя. На столике стоит бутылка вина и бокалы.
   -- А ведь я так и не знаю твоего имени... -- действительно непростительный для культурного человека промах, но мне кажется, что я ее уже сто лет знаю.
   -- Алиса, а ты?
   -- Как тебе нравиться -- так и называй.
   -- Ладно, будешь Иоганном -- мне кажется, что и ты заключил сделку... -- она улыбается, пристально смотря мне в глаза. -- Открой вино, пожалуйста.
   Банально конечно, но я сам предложил. Бутылка открыта, содержимое разлито по бокалам, и мы беседуем ни о чем.
   -- Поцелуй меня, -- шепчет девушка, тесно прижимаясь ко мне.
   Целую ее в губы. Она приоткрывает их и поцелуй становиться глубоким. Напоследок снова прокусываю ее нижнюю губу, девушка негромко стонет. Терпкий вкус ее губ, металлический привкус крови... Интересное сочетание.
   Она отстраняется, встает с дивана и на секунду замирает, словно что-то решая. Затем развязывает поясок, и халат стекает на пол. На ней остаются лишь кружевные трусики черного цвета, подчеркивающие белоснежность кожи. Красивое тело: длинные стройные ножки, подтянутое тело с упругими холмиками грудей и затвердевшими сосочками. Алиса взмахивает головой, и волосы укрывают ее как плащом.
   -- Пойдем, -- ее голос становится томным, с легкой хрипотцой, наклонившись, Алиса подбирает поясок, а затем берет меня за руку.
   Она забирается на кровать, отдает мне ленту ткани, затем опускается на колени и кладет руки на спинку кровати.
   -- Привяжи их, -- просит девушка.
   -- Зачем?
   -- Мы хоть и похожи на кошек, но нам нужна твердая хозяйская рука, которая не только погладит, но и накажет.
   -- А я твой хозяин? -- вскидываю бровь и потираю подбородок, надо будет побриться.
   -- Ты больше всех подходишь, пожалуйста...
   -- Давай обойдемся без этого, -- нежно царапаю ее между лопаток, тело под ладонью обжигающе горячее, а девушка прогибается в спинке, едва не мурлыкая. -- Тебе и без этого понравиться, обещаю.
   -- Хорошо...
   Ночь проходит бурно, Алиса довольна, а вот соседи наверно нет -- больно девушка эмоциональная, хотя голос у нее красивый, мелодичный. Зато перстень неплохо зарядился. Был бы я свободен, то точно бы с ней и остался, такая гремучая смесь...
   Тепло попрощавшись и пообещав еще зайти, ухожу в свое логово -- готовиться к охоте.
   В собственной квартире меня встречает возмущенное мяуканье Торквемады.
   -- И чего кричим? Еды и воды я тебе оставил с достатком, -- почесываю его по спинке. -- Одному скучно?
   Он мотает головой и уходит на кухню. Иду за ним, ну да, еда еще осталась. Меняю воду и отправляюсь спать, а то ночь была хоть и приятной, но утомительной.
   Просыпаюсь после полудня. Вроде бы отдохнул, но мышцы ноют. Теперь нужно заняться подготовкой. Из шкафа достаю неприметную куртку и потертые джинсы. Начинаю точить траншейник. Надо будет заказать копию, все же это не мой клинок и будет некрасиво его забирать. Так, я помню, что у меня был мультитул и пара скальпелей, надо поискать.
   Распотрошив все ящики, но все же нахожу. Широкий скотч, веревка, обычная поваренная соль и пара игл также пригодятся. В общем, с инвентарем все в порядке. Складываю все в торбу, вместе с нормальной курткой и целлофановым фартуком. А вот где эту тварь держать не понятно. Ладно, буду разбираться с проблемами по мере их поступления. А сейчас надо съездить к ясновидящей -- ее помощь будет в самый раз, да и самостоятельно искать новое подходящее тело я буду долго...
   -- Добрый вечер, Валентина Михайловна, -- приветствую старушку, -- можно войти?
   -- Заходите, раз пришли, -- сторонится она, пропуская меня в квартиру. -- Чем я могу тебе помочь сегодня?
   -- Помочь найти ответы на вопросы, -- вешаю полупальто на крючок.
   -- Пойдемте тогда на кухню...
   Там она заваривает и разливает свой фирменный чай.
   -- Первый вопрос: как все пройдет завтра, -- делаю глоток из кружки, -- и где я могу найти тело, похожее на это, обязательное условие -- у него должны быть руки в крови невиновных.
   -- М-да, с каждым разом задачи становятся все сложнее.
   -- Что поделать, Валентина Михайловна. Могу вас успокоить -- это предпоследний визит к вам. Если все получится, то я скоро уйду отсюда.
   -- Понятно, -- старушка зябко кутается в шаль, -- дайте вашу руку.
   Молча протягиваю ей левую руку. Старушка сжимает мою кисть ладонями и прикрывает глаза.
   Вскоре она отшатывается и начинает размашисто креститься, повторяя: "Свят, свят, свят...". Похоже, она увидела кончину маньяка во всех красках и я невольно усмехаюсь этой мысли.
   -- Рассказывайте, Валентина Михайловна.
   -- Зачем так жестоко... Ты настоящий палач!
   -- Эмоции в сторону! -- жестко говорю ей. -- Говорите!
   -- Вечер, заброшенное здание, -- она опускает голову. -- Человека ты найдешь в клубе, под названием "Орхидея". Торговля наркотиками, насилие над девушками, много чего в общем.
   Выхожу в прихожую и начинаю одеваться.
   -- Остановись, ты же в зверя превращаешься!
   -- Благодарю за помощь, -- киваю и выхожу на лестничную площадку.
   -- Одумайся!
   -- Поздно, карты розданы, и мы должны играть...
   Останавливаюсь возле подъезда. Мне кажется, что я о чем-то забыл. О чем-то важном. Точно! Для ритуала необходим рубин, любой, даже самого низкого качества.
   М-да, купил. И, к сожалению, не за иллюзию -- она не может обмануть машинки для проверки подлинности. Практически вся реальная наличность ушла.
   До вечера маюсь с созданием новых заклинаний: нужно чтобы короткие были, и нужные ассоциации вызывали. Так же восстанавливаю в памяти ритуал, ныне уже окончательно мертвого архимага. Работенка не из легких я вам скажу.
   Ближе к полуночи, выполнив все задуманное, ложусь спать. Завтра понадобится много сил...
  

Глава 3

  
   Вот и утро, время "Ч" настало. Запах вареного кофе действует на меня пробуждающе, теперь надо распечатать подробную карту нужного района. Прихлебывая из чашки, карандашом ставлю пометки. Рядом лишь одна школа, но это не упрощает мою задачу! Чувствую, что придется положиться на удачу и интуицию: не лучшие советчики, но выбирать не приходиться.
   Иллюзию на лицо, торбу с инвентарем за спину и шагом марш, делать мир чище и лучше!
   Скоро уже полдень, а интуиция пока что молчит. Да и никого совпадающего с описанием ясновидящей не видно. Неужели она ошиблась?
   Нарезаю круги возле входа в парк со стороны школы...
   -- Дяденька, а кукла красивая? -- краем уха слышу вопрос, заданный детским голосом.
   Резко разворачиваюсь. Маленькая девочка, лет десяти и невысокий мужик. Не он ли? Правда, на нем шапка, да и стоит ко мне спиной. Пройдусь за ними, прослежу.
   -- Красивая, прям как ты. В пышном таком платье, с рюшечками и стразиками.
   Если новая способность не врет, то от него так и веет предвкушением и радостью. Порывом ветра сбиваю с мужика шапку. Точно он. Быстрым шагом догоняю его.
   -- Друг, давно не виделись! -- обхватываю его за шею и нажимаю несколько точек, он обмякает в моих руках. -- Пойдем пивка выпьем, поговорим!
   -- Дядя обещал мне куклу подарить! -- восклицает девчонка.
   -- Он завтра это сделает, -- говорю я. -- Просто мы с ним столько лет не виделись, не обижайся. Будь хорошей девочкой и иди домой, а завтра он подарит тебе куклу, хорошо?
   -- Ладно, я буду ждать! -- капризно произносит обиженная девчушка и в припрыжку продолжает свой путь.
   Тьфу, что за дети пошли? Мозгов что ли нет: ни у них, ни у их родителей?! И мне пришлось соврать, что за жизнь такая?!
   Вскидываю его руку себе на плечи, оглядываюсь -- людей не видно, и мы начинаем двигаться в глубину парка. В смысле я волоку этого насильника, забросив его руку себе на плечи. Отойдя от дорожки подальше, бросаю маньяка на землю и забрасываю листьями. Маскировка так себе, но выбирать не приходиться.
   Фух, вот и вечер наступил. Наконец-то! А то у меня заканчиваются сигареты. Могу ждать долго, но как же это меня угнетает! Перебрасываю тело маньяка через плечо, набрасываю на него иллюзию, и иду к выходу из парка. Навстречу попадается лишь подвыпившая компания, да несколько влюбленных парочек, ни на кого не обращающие внимания. Торможу такси.
   -- О, что это с ним? -- интересуется таксист, открывая заднюю дверь машины.
   -- Перебрал, говорил ему, а он... -- невнятно говорю я, и выразительно сплевываю на асфальт.
   -- Бывает, он мне машину не уделает?
   -- Не должен, если что -- доплачу, да и ты не гони.
   -- Хорошо, куда едем?
   Называю адрес рядом с заброшенной больницей. Весьма символично, на мой взгляд.
   Таксист не гнал, так что до места добрались, когда окончательно стемнело. Отлично. Расплачиваюсь, вытаскиваю тело и жду, пока машина не скроется из виду. Меняю иллюзии. Хорошо, что это лишь видимость, иначе можно и свое родное лицо потерять...
   Забрасываю обмякшее тело на плечо и иду к центральному входу. Последний этаж. Снимаю с маньяка куртку и обшариваю карманы. Нож выкидной, хорошо заточенный. Паспорт, носовой платок, связка ключей и мобильный телефон. Не густо. Телефон разбиваю об пол, симку ломаю -- она ему больше не пригодится. Затем крепко привязываю эту тварь к колонне и развожу небольшой костерок. Снимаю ветровку и закатываю рукава. Меняю кожаные перчатки на хирургические, и надеваю целлофановый фартук. Теперь можно приводить подопытного в сознание.
   Отвешиваю маньяку пару хлестких оплеух.
   -- Кто ты такой?! -- дергается он. -- Отпусти меня! Я на тебя заяву напишу!
   -- Здесь вопросы задаю я! -- резким движением выламываю ему палец из сустава. -- Понял?
   -- Да ты на зону пойдешь!
   М-да, какой тугодум. На этот раз уже просто ломаю ему палец.
   -- А-а-а! Ты совсем сбрендил?!
   Загоняю иглу под ноготь мизинца. Тональность крика повышается, и я зажимаю ему рот ладонью.
   -- Зачем тебе была нужна та девочка?
   -- Я-я к-куклу, а-а-а! -- он переходит на крик -- я вогнал еще одну иглу.
   -- Правду.
   -- Поразвлечься хотел, она такая свеженькая, узенькая... -- его речь обрывает удар в солнечное сплетение.
   Ясновидящая не ошиблась. Сжимаю пальцы на шее этой твари, надавливая на несколько точек, и он лишается голоса. Эх, ненавижу это, но придется...
   Два часа и все вокруг заляпано кровью, а к колонне привязан кусок мяса, который до сих пор дышит. Не думал, что так смогу, наверно пора менять профессию. Да еще от этой эмпатии меня чуть не вывернуло наизнанку пару-тройку раз! Нужно как-то от нее избавляться. Можно заканчивать -- перстень полон. Проверю-ка я один ритуал. Правда, он обращен к забытому ныне богу, но если получиться, то это будет лучшая из всех кар. Как там эту тварь по имени? Поднимаю и открываю паспорт. А, Василий.
   Черчу шести лучевую звезду в двойном круге, по костерку в вершинах фигуры. Вписываю славянские руны -- по одной на луч. Останки пока еще живого маньяка летят в центр. Надеюсь, что этот бог ответит... Теперь заговор.
   "Ночью темной выйду,
   На перекрестье четырех дорог встану,
   Тебе, Мара, слово доброе и уважительное скажу и руку протяну.
   Ты веди меня мертвой тропой, по ледяным долинам, мимо туманного леса,
   В царство свое приведи,
   Пред троном Чернобога оставь,
   Поклонюсь ему словом Василия,
   На верность присягну, дар кровавый поднесу.
   Прими, Чернобог, жертву сию,
   Под длань свою,
   Возьми то, что знаком очерчено,
   Закрой проход для Мары прекрасной,
   Для болезни земной,
   Для твари живой и неживой,
   Для колдуна, для ворожеи,
   Для оружия смертного и бессмертного,
   Одари здравием слугу своего Василия,
   Дай ему память твердую,
   Да будет твоя воля тут отныне и до скончания веков!".
   Бросаю кусочек плоти на костерок возле руны этого бога. Костерки моментально вспыхивают, прогорают и начинают испускать густой черный дым. Хриплый крик ворона и вой собак разрывают ночную тишину. Получилось...
   -- Радуйся, теперь ты бессмертен! -- говорю, стягивая перчатки. -- Раны затянутся, у тебя больше не будет нужды в еде и воде, а так же сне. Только ты не сможешь покинуть этот круг, иначе умрешь в тот же миг. И да, ты будешь помнить всех, кого убил. Будешь помнить, вечно...
   Вытерев инвентарь, убираю его в торбу. Затем сжигаю заляпанные кровью вещи и паспорт этой твари.
   -- Благодарю, Чернобог! -- отвешиваю земной поклон в пространство и ухожу.
   В ближайшем магазине покупаю более-менее нормальную водку и пачку сигарет. Закуривая, трясущимися руками откупориваю алкоголь и начинаю пить большими глотками прямо из горла. Через несколько минут отшвыриваю пустую бутылку, вместе с сигаретным бычком. Снова закуриваю сигарету и бреду, куда глаза глядят.
   На половине второй бутылки, мое одиночество прерывает телефонный звонок. Кое-как достаю мобильник из кармана джинсов. Алиса...
   -- Да, слушаю, -- заплетающимся языком, отвечаю я.
   -- Ты сегодня придешь?
   -- Я -- пьян. Не думаю, что тебе понравиться это зрелище.
   -- Не страшно, приезжай, пожалуйста. У меня дурное предчувствие.
   -- Хорошо, скоро буду.
   Меняю иллюзию и снова захожу в магазин -- покупаю торт-мороженое и еще одну пачку сигарет. Чувствую, ночь будет длинной. Снова ловлю такси и еду к этой милой, но странной девушке.
   На лавочку перед подъездом неспешно допиваю бутылку. Снова раздается звонок. Алиса.
   -- Сейчас, я рядом, -- говорю и отключаюсь.
   Хм, а если это ловушка, то меня возьмут тепленьким! Начинаю дышать: чередую глубокие вдохи с медленными выдохами. За пять минут такой гимнастики трезвею до уровня среднего подпития. Зря раньше не уделял должного внимания данным техникам. Завтра нужно будет к Ворону в лавку забежать.
   Девушка открывает дверь, облаченная все в тот же черный халатик.
   -- Ох, сколько же ты выпил? -- интересуется она, помогая мне раздеться.
   -- Много, -- держусь за стену, пока она стягивает с меня берцы.
   -- Я по запаху поняла, -- кивает Алиса, -- был повод?
   -- Я выиграл этот кон...
   -- Есть будешь?
   -- Если ты не возражаешь, то я сначала в душ.
   -- Хорошо, я принесу полотенце.
   Киваю и, пошатываясь, вваливаюсь в ванную комнату. Судорожно снимаю одежду, забираюсь в ванну и включаю ледяную воду. Вроде полегчало.
   -- Ты чего в холодной воде моешься?! -- восклицает девушка, зайдя с полотенцем. -- Быстро вылезай, а то заболеешь!
   Невесело усмехаюсь, но подчиняюсь. Алиса начинает с усилием растирать меня жестким полотенцем.
   -- Пойдем, я гречку с мясом приготовила, поешь, а то наверно, на пустой желудок пил!
   Хорошо, что не поел: все оставил бы там, рядом с маньяком. Хоть у меня и крепкие нервы, но такое это слишком. Тут надо получать от этого удовольствие, наслаждаться процессом, а я не могу, ну не заплечных я дел мастер!
   После ужина, подхватываю девушку на руки и несу в спальню. Там раздеваю ее, ложусь в кровать и крепко прижимаю к себе.
   -- Ты дрожишь...
   -- Не все дается легко, -- бормочу, уткнувшись носом в ее волосы, пахнущие свежестью.
   -- Покажи свое лицо, пожалуйста.
   -- Не сегодня, сначала верну это тело настоящему хозяину.
   -- А где же твое, родное?
   -- И близко, и далеко. А теперь давай спать, -- крепче прижимаю Алису к себе, и стараюсь заснуть.
   Просыпаюсь на рассвете. Не скажу, что отлично выспался -- сон был прерывистым, тяжелым. Но гораздо лучше, чем я предполагал -- наверно помог алкоголь и женское тепло под боком. Алиса уютно сопит мне в шею, обняв рукой за плечи и забросив ногу мне на живот, так что лежу неподвижно, пытаясь не разбудить девушку.
   Чуть позже звонит будильник, и она начинает ворочаться.
   -- Не хочу идти в институт, -- девушка сильнее прижимается ко мне, -- снова критиковать будут!
   -- Надо, красавица, надо, -- говорю, поглаживая ее по спинке -- она прогибается, словно кошка.
   -- В душ со мной пойдешь? -- интересуется Алиса, не открывая глаз.
   -- Пошли, но чувствую, что тогда везде опоздаем, -- легонько дергаю прядь ее волос.
   Девушка ничего не говорит, лишь садиться на кровати и потягивается. Сглатываю тягучую слюну. Нет, точно опоздаем.
   Не смотря на продолжительный душ, Алиса успевает позавтракать, а я выпить крепкого кофе без сахара. Хотя сама девушка предпочитает зеленый чай с жасмином, отчего ее губы чуть горьковаты на вкус, но отменный кофе в зернах у нее имеется. Затем провожаю ее на автобусную остановку, а сам бегом направляюсь в лавочку Ворона. Бег неплохое средство от похмелья, как и любая физическая нагрузка, лишь бы пропотеть.
   Так, осталось точно адрес вспомнить. Вроде бы через квартал направо, затем на перекрестке прямо или снова направо? Ешкин кот, не помню!
   Проверив оба варианта, понимаю, что оба раза ошибся. Ладно, говорят, что третий раз -- алмаз.
   Фух, вот и вход в знакомый подвальчик. Ни вывески, ни объявления. Заведение из разряда "для своих".
   Дверь обшита деревом. Ха, а Ворон-то не дурак -- по периметру выгравированы руны отвлекающие внимание, причем замаскированы весьма умело -- если не приглядываться, то и не заметишь. В общем обычный человек пройдет мимо и не обратит особого внимания. Дергаю за ручку, и дверь бесшумно открывается. Спускаюсь по винтовой лестнице и оказываюсь еще перед одной дверью. Распахиваю ее, и раздается мелодичный перезвон колокольчиков.
   Захожу и оказываюсь в небольшой комнатке заставленной книжными шкафами, из покупателей: два парня и девушка.
   -- Лис! Сколько лет, сколько зим! -- выйдя из-за стеллажей, негромко восклицает парень с резкими чертами лица, одетый в темный сюртук и с сидящей на плече живой птицей.
   -- Здравствуй, Ворон, -- сжимаю его руку и, понизив голос, добавляю: -- Смотрю, фамильяром обзавелся?
   -- Ну да, -- он поглаживает птицу по голове. -- Ты просто зашел или по делу?
   -- По делу, что из травников посоветуешь? Да и по дыхательным техникам нужна информация.
   -- Тогда подожди, сейчас эти молодые да ранние уйдут, тогда и поговорим.
   -- Лады, кофе будет? -- интересуюсь с усмешкой.
   -- Удачно зашел -- только что сварил, присмотри за книгами, -- произносит он и скрывается за шкафами.
   Пока его нет, присматриваюсь к литературе, что листает молодежь. М-да, темная магия и привороты, некромантия, управление реальностью... Банально. Да еще это средневековое разделение по цветам, глупо. Магия она едина, и одним и тем же заклинанием можно и убить, и вылечить. Главное знать, как это сделать.
   -- Держи, -- вернувшийся Ворон протягивает мне кружку.
   -- Благодарю, -- делаю глоток, -- и много у тебя таких?
   -- Большинство, хотят все и сразу, -- птица на его плече хрипло каркает.
   -- Зато прибыльно, что-нибудь стоящее есть?
   -- Есть, как не быть. Но не по твоему профилю, да и не по моему.
   -- Покажешь? -- интересуюсь, провожая взглядом парня с девушкой.
   -- Не вопрос, тут как раз... -- Ворон замолкает, так как к нам подходит последний посетитель.
   -- А у вас есть "Гримуар Папы Гонория"?
   -- К сожалению, нет. Но если оставите свой номер, то в течение недели подвезут.
   -- Хорошо, -- кивает парень и диктует номер телефона.
   -- Я вам позвоню, -- произносит Ворон в спину удаляющемуся клиенту.
   -- М-да, точно молодые, да ранние, -- говорю после хлопка входной двери.
   -- Ну да, подожди, сначала закрою двери.
   Когда он возвратился, мы проходим через средних размеров зал без мебели, но с разбросанными по полу подушками и проходим в небольшой кабинет. Два шкафа, забитых книгами, массивный стол темного дерева и пара кресел. На свободных стенах висят темные коврики со сложным геометрическим орнаментом. Все это освещается настольной лампой с матерчатым абажуром. Симпатично и со вкусом.
   -- Присаживайся, так какие книги тебя интересуют? -- он наклоняет голову к плечу и пристально, не моргая, смотрит на меня.
   -- Травник, дыхательные практики и ты чем-то хотел похвастаться.
   -- По первому -- возьми книгу, написанную нашим Кругом, -- встав, Ворон подходит к книжным шкафам, -- по практикам -- вот эти две.
   -- Вы уже и книги пишете?
   -- Для своих, -- он проводит пальцем по корешкам книг, достает одну и бережно опускает ее передо мной. -- Середина 18 века, рукописный сборник заговоров и ритуалов.
   -- Можно посмотреть?
   -- Смотри, -- кивает парень и опускается в соседнее кресло.
   Аккуратно начинаю перелистывать страницы. Бумага пожелтела, чернила выцвели. Но чего я хочу от книги, которой почти два века?
   -- Откуда она у тебя?
   -- О, это смешная история, -- Ворон растягивает тонкие губы в усмешке. -- Отдыхал в деревне и там помогал одной старушке залатать крышу на доме. И вот, на чердаке, залежи всяких газет, журналов...
   -- В общем, среди макулатуры откопал, -- киваю я, не отрываясь от записей, -- по чести заплатил?
   -- Да, я знаю правила.
   -- Большая часть заговоров основана на обращении к забытым богам, -- откидываюсь на спинку кресла, -- которые боевые -- слишком длинные, тебя убить успеют. Но есть и интересные моменты...
   -- Ну да, но многие заговоры можно ассоциативно творить.
   -- В смысле?
   -- Кофе будешь? -- неожиданно интересуется Ворон.
   -- Не откажусь. Да и предложение к тебе есть.
   -- Лады, подожди тогда.
   Когда он возвращается с парой кружек. Одну ставит передо мной, так же пододвигает пепельницу и кивает.
   -- Кури, не стесняйся.
   Благодарно киваю и раскуриваю трубку.
   -- Предлагаю сделку -- я переписываю кое-какие моменты из этой книги, и ты объясняешь про ассоциации, -- выдыхаю дым в потолок. -- Плачу так же знаниями и энергией, если не хватит.
   -- Какими знаниями? -- он переплетает пальцы, опускает на них подбородок и пристально смотрит мне в глаза.
   Прикрыв глаза, быстро соображаю, что не жалко и не опасно отдать. Хоть я с друидами и не конфликтую, но все мы скорпионы в закрытой банке!
   -- Ритуал делающий кровь более густой, -- монотонно начинаю перечислять, -- связки рун для преобразования эмоций и ощущения в ману и магический радар, хватит?
   -- Ого, где достал?
   -- Где взял -- там больше нет, -- невесело усмехаюсь, -- могу добавить энергии в обмен на правильно изготовленную лунницу и серьгу с клыком или когтем...
   -- Хм, -- с сомнением в голосе, произносит он, -- а сколько?
   -- "Аккумулятор" есть?
   -- Да, вот, -- Ворон снимает с указательного пальца перстень и протягивает его мне.
   Кручу его в руках, примерно двадцатая часть моего по объему. Да, любим мы почему-то серебреные перстни, любим. У него он с янтарем, цвета темного меда. Эх, жаль, не помню его значения...
   -- Заполню его, а ты мне ювелирку, лады?
   -- Договорились, -- кивает он.
   Сжимаю перстень в ладони и начинаю перекачивать в него ману. Хм, а откуда в мой перстень поступает энергия? Да еще с таким гнилостным привкусом? Неужели от того ритуала, что я провел над той тварью? А не похожий ли ритуал провели те монахи, создавая тот источник?
   -- Держи, -- возвращаю парню его собственность.
   Ворон достает из ящика стола шкатулку, открывает и ставит передо мной. Птица на его плече протяжно каркает и перелетает на шкаф.
   -- Выбирай, -- предлагает он.
   Перстни, кольца, серьги и многое другое. Все их серебра, некоторые с поделочными камнями или костью, а кое в каких виднеется дерево. Глаза разбегаются от такого изобилия!
   Перебрав все, выкладываю на стол привлекшую мое внимание небольшую лунницу на кожаном шнурке. Ее покрывает изящный растительный орнамент. Серьга выбираю хоть и самую простую, но красиво сделанную. Волчий клык, верхняя часть оправлена в серебро с нанесенными волнообразными узорами, и обычный замок.
   -- Интересно... Ваши делали?
   -- Да, -- кивает Ворон, -- есть у нас любители этого дела.
   Его перебивает трель моего мобильного телефона. Жестом извиняюсь и отвечаю на звонок.
   М-да, некстати моя девушка вернулась. Значит сегодня нужно обзавестись новым телом.
   -- Так что ты говорил про ассоциации в заговорах?
   -- Просто представь этакий видеоролик по тексту заговора и запомни, что он связан с ним. Вот и все.
   -- Никогда такой вариант не рассматривал. Хотя, я заговорами раньше никогда и не интересовался...
   Быстро переписываю заинтересовавшие меня ритуалы с заговорами, затем рассказываю обещанное.
   -- Кстати, в том ритуале, человеческий жир можно заменить свиным, -- неожиданно произносит Ворон, -- результат будет таким же.
   -- Проверял?
   Он молчит, но, судя по тому, как напрягся, то ответ очевиден. Ай да друид.
   -- Только что вспомнил, -- сделав глоток кофе, начинаю я: -- скажи-ка мне, птица мудрая, по гипнозу ничего действенного не появилось?
   -- Что-то есть, но...
   -- Не твоя стезя?
   -- Ну да, -- Ворон устало пожимает плечами, -- мы ж с тобой слишком прямолинейны.
   -- Помнишь того волхва: "Когда Перун не может помочь, то время требы Чернобогу подносить!". Он был прав...
   -- Может быть. Только нет его -- зарезали, -- произносит парень, встает и подходит к книжным шкафам.
   -- Грустно, хороший был человек, -- выбиваю в пепельницу трубку, -- было бы больше таких, то может, и все иначе было.
   -- Его время, как и наше, прошло, -- он бездумно перелистывает какую-то книгу. -- Что-то еще?
   --Нет. Сколько?
   -- На твое усмотрение, ты же знаешь...
   Киваю и выкладываю на стол десять сотенных бумажек и быстро убираю книги в торбу.
   -- Удачи и да хранят тебя твои боги!
   -- Лови! -- неожиданно Ворон что-то мне кидает. -- Родная земля всегда поможет!
   Вешаю на шею мешочек на кожаном шнурке, отвешиваю земной поклон и, развернувшись на каблуках, молча ухожу. Перед самым выходом из лавки все же приходится изменить иллюзию на лице, мне не стоит рисковать.
   Не успеваю пройти и часть квартала, как меня останавливает наряд наших доблестных правоохранительных органов. Проверка документов пустая трата времени, они у меня тоже изменены банальной иллюзией. А вот когда начинается обыск...
   -- Опаньки, холодное оружие, -- произносит один, вытаскивая траншейник из ножен. -- На четыре года нагулял уже!
   Я понимаю, что им проще работать, когда население безоружно, и они это закрепили законодательно. Рабские законы. Оружие запрещено рабам. Свободный человек обязан иметь возможность защитить себя, своих близких и свою землю.
   -- Рабские законы... -- негромко повторяю вслух.
   -- Что ты там бормочешь? -- произносит второй, доставая наручники. -- Руки за спину!
   Ну что ж, буду увеличивать срок. Два раза создаю "Шок" и оба доблестных стража правопорядка корчась, падают на асфальт.
   Поднимаю нож, убираю его и срываюсь с места. В ближайшем переулке меняю личину и снова бегом. На ходу выворачиваю наизнанку ветровку, освобождаю торбу от книг, а ее прячу за пазуху.
   Потомак бесцельно брожу по городу: где ногами, где автобусами и трамваями. Вроде все спокойно, можно и домой возвращаться.
   На лестничной клетке соблазнительно пахнет пирогом. Причем моим любимым -- яблочным. Эх, как давно я его не ел!
   Два месяца пролетают не заметно, под лозунгом: "Учиться, учиться и еще раз учиться!". Денег подкопил, полный перстень маны, гипноз более-менее освоил. У знакомого по тренировкам прикупил весьма интересное оружие: двухметровый посох из титановой трубы со средней насечкой по поверхности. Но главное то, что он разбирается на четыре части благодаря муфтам, а сверху можно прикрутить любое навершие. Удобно и практично, как мне кажется. Да и выторговал еще кое-какие мелочи к нему. У кузнеца заказал навершие рогатины с небольшой крестовиной-упором и чекан, но лезвие изготовлено как у бородовидного топора. Все с серебром и на крови. На этом и остановлюсь: все равно хороший меч не сделают -- тут не то, что булат , даже обычный харалуг не куют. Да и кровавое железо тут трудно достать: хоть иди музей грабь!
   В качестве доспеха выбираю классическую бригантину на кожаной основе: и подвижность, и защита на должном уровне. Наручи покупаю привычные -- "лодочки". Поддоспешник плотно набит конским волосом, не эльфийский конечно, но тоже ничего. На предплечья нашиваю толстый войлок: щит с собой тащить тяжко, да и слишком он громоздкий, а баклер это не то -- нужна недюжинная привычка. Значит, придется принимать удары на руки, а он послужит неплохим амортизатором.
   Рюкзак собран, снаряжение готово -- значит можно освобождать это тело от своего присутствия и пытаться попасть домой.
   Как же я ненавижу эти ночные клубы! Яркий мерцающий свет, музыка в стиле работы перфоратора, запахи потных тел и разнообразного дешевого алкоголя, мерзость!
   Вскоре обнаруживаю нужного человека. Чтобы пробраться через толпу пришлось поработать локтями.
   -- Наркоконтроль! Капитан Семенов! -- демонстрирую студенческий с иллюзией. -- Пойдем, есть разговор.
   -- Начальник, я ничем таким сверх договоренности не занимаюсь!
   -- Пошли! Или мне "маски-шоу" вызывать?!
   -- Хорошо, начальник, идем, только куда?
   -- На улицу, меня этот гадюшник достал! Ступай вперед и веди себя как обычно!
   Так, проход в подвал ближайшей многоэтажки я открыл, и все для ритуала подготовил, камер снаружи нет -- можно сыграть и этот кон...
   Только мы заходим за угол клуба, как, ударом в основание черепа, отключаю барыгу. Вскидываю себе его руку на плечи и тащу обмякшее тело в подвал. Весьма обширное помещение, с переплетениями протекающих труб, запах сырости и канализации. Привожу свое будущее тело в сознанье, звук пощечин эхом отразился от низкого потолка.
   -- Что?! Ты?! Да... -- договорить он не успевает -- бросаю в него "Паралич".
   Барыга же в центр большой звезды, а слова заклинания заглушают звук капающей воды. Знакомые ощущения. На последней строке рассекаю себе палец и окропляю кровью кольцо, полученное от Предвечной.
   В глазах туман и вот я уже вижу свое бывшее тело.
   -- Беру свое! -- голос срывается на хрип, снимаю перстень охотника с указательного пальца прошлого вместилища души и надеваю на свою руку.
   Острая вспышка боли сковывает тело. Нажимаю пару точек на теле, отключаю Лиса данной реальности. Пошатываюсь, перехожу в другой пентакль: ритуал Исцеления точно не повредит этому телу.
   Так, в перстни мана еще осталось -- нужно прошлому вместилищу моей души память подчистить, а то там есть неприятные моменты. Это я уже закаленный, да и то мне плохо было, а вот какового будет ему...
   Фух, вроде бы получилось. Правда, энергия на нуле. Денег ему оставил, именно мои вещи вон в сумке лежат. Значит, доставлю его до дома и отправлюсь на съемную квартиру.
   М-да, кофейком напоили, пирогом угостили. И даже ужином хотели накормить, но я ушел. Ладно, этот Лис в порядке, финансы пока романсы не поют. Можно сказать, что этот долг оплатил сполна. Теперь разобраться с новым телом нужно. Раздеваюсь и подхожу к большому зеркалу в прихожей. Ешкин кот, повезло, так повезло! Тело начинающего культуриста, а значит растяжки никакой и мышцы забиты! Работы непочатый край... Надеюсь, что когда вернусь в свое тело, не окажется, что оно уже лежит с десяток лет в коме! Хотя бы черты лица схожи с родными, а вот привычного "хвоста" нет, неприятно. И самое странное, что кроваво-красный цвет глаз стал более насыщенным, ярким. С чего бы это?
   Значит, созвониться со знакомым тренером из тренажерного зала, затем с Воеводой на тему тренировок -- чеканом владею только в теории. Только денег уйдет о-го-го сколько, да и тренироваться придется под иллюзией: в тело барыги переселился, не буду парням устраивать дополнительных проблем, как говорится: "Меньше знаешь ­-- дольше и счастливей живешь". Про обычные медитации тоже забывать не стоит, а то это тело человека, а не мага. М-да, отдыхать будет некогда.
   Сейчас отварчика расслабляющего выпить, потом медитация и сон.
   Месяцы изнуряющих тренировок и почти столько же болей в мышцах и связках. Ни эталон, но гораздо лучше, чем было, есть чем гордиться. С эмпатией разобрался. Правда, сложно было: пришлось в свое истерзанной душе, и таком же разуме, ковыряться. Не люблю я это, да и то лишь смог ее ослабить -- теперь ощущаю лишь самые сильные эмоции.
   Купил лабораторную крысу в клетке, тренировал это чувство жизни, нося ее по квартире. Забавно, ощущать в радиусе восьми-девяти метров живую кровь и видеть, даже сквозь бетон, как бьется сердце и пульсируют сосуды.
   Алисе поведал всю свою историю. Правда, в отредактированной версии, но убрал лишь самые компрометирующие эпизоды. Это милое создание загорелось желанием написать книгу. Что ж, пусть пишет -- интересно, что из этого выйдет. Надеюсь не типичная чернуха, а то в оригинале было не так уж и много светлого. Заодно показал нынешнее лицо без прикрас иллюзии и она впечатлилась. Лунницу, как и крыску в придачу, так же подарил ей: зря она в ритуалах этих сектантов участвовала, как бы "откат" не начался. Амулет, конечно, не спасет, но хотя бы сильно его ослабит. Аура у нее пока чистая, но кто знает, что будет потом? Как не хотелось, но пришлось ей внушить, что я просто-напросто ей приснился. Что-то я размяк, стал мягким и сентиментальным, пора уже отправляться в дорогу.
   -- Добрый день, Валентина Михайловна.
   -- Предчувствие не подвело, -- перебивает она меня, -- в путь собрались?
   -- Да, я подъеду?
   -- Хорошо, -- с тяжким вздохом соглашается ясновидящая. -- Договор -- дороже денег.
   -- Тогда -- до встречи, -- говорю и вешаю трубку.
   Эх, уже лето... Тяжело дышать, над раскаленным асфальтом стоит марево. Горячий ветер сушит и обжигает тело. От жары нет спасения даже ночью. Холодного пива нигде нет, от одежды на девушках одно название. А мне еще нужны добровольцы для ритуала! Идеи-то есть, но выйдет или нет, я не знаю. Надеюсь на помощь ясновидящей.
   Знакомая многоэтажка, знакомая дверь и такой же резиновый коврик под ней. Нажимаю кнопку звонка, раздается трель и звук шаркающих шагов.
   -- Заходите.
   А где: "Здравствуйте! Как ваши дела?" и прочая вежливая чушь?
   -- Для вас жизнь ничто, так что здравия желать не буду, -- словно прочитав мои мысли, тихо произносит старушка.
   -- Мне начинать оправдываться? -- с паскудной ухмылкой, интересуюсь я, закрывая дверь.
   -- Бог все видит...
   -- Я мог бы привести сотни, если не тысячи, аргументов против ваших, но не вижу смысла в этом. И все же, у нас с вами договор, помните?
   -- Помню, -- ясновидящая зябко кутается в пуховой платок.
   -- Тогда помогите мне, и мы спокойно разойдемся.
   -- Проходите на кухню.
   Нравятся мне такие люди: недолюбливают тебя, но вида не подают и чаем обязательно угостят, причем даже без яда.
   -- Как ваш внук? -- спрашиваю и делаю глоток из кружки.
   -- Радуется, что снова живет.
   -- Прекрасно, но вы объясните ему, что спасать всех встречных не стоит.
   -- Это его путь! -- яростно восклицает она.
   -- Как знаете. Свободу воли я уважаю. Займемся делом, -- протягиваю старушке открытую ладонь. -- Исполнятся ли мои планы сегодня вечером?
   Минут через пятнадцать она выпускает мою ладонь и бледная опирается на стену.
   -- Что-то не так?
   -- Ты погибнешь, погибнешь в бою.
   -- С кем?
   -- Полиция, они ворвутся под конец, и ты погибнешь, того здания тоже не станет, -- отдышавшись, говорит Валентина Михайловна, -- и мне кажется, что дальше будет плохо на всей планете.
   -- Судьба всей планеты меня мало волнует, -- распахиваю окно и раскуриваю сигарету, -- а вот гибель этого тела меня весьма огорчает.
   -- Ты -- эгоист!
   -- Согласен, -- пожимаю плечами. -- Рагнарек ближе с каждым днем, так зачем отодвигать неизбежное?
   -- Свят, свят, свят! -- размашисто крестится старушенция. -- Не богохульствуй!
   Странная логика, сама предсказывает судьбу, что уже грех, а на меня рычит. Что за люди?
   -- Ладно, -- делаю несколько затяжек и выбрасываю окурок в окно. -- Раз это не получиться, то пойду еще покумекаю и зайду через пару деньков.
   -- Не губи больше людей! Я тебя умоляю, брось эту затею!
   -- Людям я и не приношу зла, а всякие твари, убивающих не только себя, но и все и вся вокруг не должны оставлять следы на этой земле! До встречи!
   Хм, противоречу сам себе, ну да ладно, спишу все на легкое психическое расстройство от пережитого за эти годы вдали от дома и родного тела.
   Расстроенный и задумчивый, выбегаю из подъезда и неспешным шагом иду, куда глаза глядят. Нет, посмертие будет у меня хорошим, но... Я слишком молод и хорош собой, чтобы так бездарно погибать! Дорога к родному дому превращается в поле битвы, где за каждый шаг вперед приходиться сражаться! Но это ерунда -- без жаркого пламени не закалить клинок, страшнее другое: что будет, если я почувствую вкус к такой жизни и превращусь в вечного странника, без смысла и без цели? Мотаю головой, отгоняя несвоевременные мысли. Не хочу травить себе душу, и так тошно!
   От жары ноет тело, в голове полнейший сумбур. Странно, полдень вроде еще не скоро. Да и именно тут, а не раньше, почему? Отрываю взгляд от асфальта под ногами и оглядываюсь. На моем пути виднеются высокие белые стены церкви. И? Неужели ее сила стремиться уничтожить меня -- мага, ведуна, волхва, в общем, представителя силы, с которой боролась на протяжении тысяч лет? Уничтожить так же, как испепеляет на истинно верующих все магические отметки: будь то приворот, проклятие или нечто подобное. Раньше такого никогда не ощущал. Надо бы проверить -- надо же знать, чего мне опасаться в будущем!
   За сотню шагов от церковной ограды жар становиться просто нестерпимым, словно стою вплотную к гигантскому костру. Воздух становиться раскаленным и густым, словно кисель. Дыхание перехватывает, каждый вдох и выдох сопровождает тяжелый кашель, движения становятся рванными, кожу жжет, да и мысли путаются. Сколько силы она за века накопила, надо уходить, а то сгорю! Аутодафе это больно...
   Шатаясь и кашляя, прилагая максимум усилий, кое-как отхожу от церкви. Когда иссушающий жар спадает, прислоняюсь к стене здания и обессилено, сползаю по ней на тротуар.
   -- С позаранку уже зенки залил! -- бурчит, проходящая мимо пенсионерка с большой сумкой. -- Работать бы лучше шел, дармоед! Совести у тебя нет! Нашел же место, ничего святого!
   Я б сказал, только лениво. Прикрываю глаза и начинаю размеренно дышать. Добрый я сегодня, так и быть -- пусть поднимет себе настроение за мой счет.
   -- Вот при товарище Сталине... -- бубнеж удаляется.
   Практически на одной силе воли принимаю неустойчивое, но все же вертикальное положение. Кое-как заставляю себя двигаться дальше, здесь оставаться нельзя. Быстрее домой...
   Четыре часа, несколько пачек сигарет и пару десятков чашек кофе, все же удается подкорректировать свой план, и изготовить необходимые артефакты. Из рюкзака извлекаю одежду с броней и быстро облачаюсь. Присесть на дорожку и можно отправляться, ждать дальше уже бессмысленно.
   Петляя грязными и неосвещенными закоулками пробираюсь к старому заброшенному складу. Час времени до того, как придут прикормленные наркоманы. Размечаю звезду, сначала мелом, а потом "зажженным" траншейником. В центр и возле каждого луча кладу по простенькому артефакту. Центральный -- для поддержания иллюзии меня, у вершин -- для маскировки кинжалов, с простой рунограммой на лезвии. Вроде бы, когда испытывал на квартире, все работало нормально. Теперь нужно самому укрыться.
   Забрасываю рюкзак за спину, затем взбегаю по вертикальной стене ангара и укрываюсь на одной из ферм, поддерживающих дырявую крышу. Рядом с собой опускаю дымовые шашки и пару магниевых вспышек. Замираю неподвижно и расслабляюсь. Вроде бы уже такое со мной было... А, точно, почти как с теми сатанистами.
   Звуки шаркающих шагов прерывают мое ожидание. Создаю внизу иллюзию себя в полный рост и образы шприцов, вместо кинжалов. В раскрытые ворота вваливается толпа худых оборванцев с жалким видом и трясущимися руками. Вот и добровольцы подвалили.
   -- Добрый вечер, господа, -- произношу я, едва скрывая брезгливость. -- Вы все сюда пришли, чтобы бесплатно опробовать новый наркотик.
   Они что-то согласно бурчат, кивая и подергивая плечами.
   -- Вставайте вокруг меня, каждый напротив шприца. Колоть нужно точно в сердце. Вы добровольно делаете это?
   Снова раздается невнятное бормотание.
   -- Тогда вколите по моему знаку, а пока готовьтесь, -- сказав это, начинаю произносить заклинание.
   На середине даю отмашку, наркоманы всаживают шприцы, а точнее кинжалы, прямо в сердца. Магический чертеж начинает сиять ярко-белым светом.
   -- Всем оставаться на местах! Вы все задержаны, руки вверх! -- раздается крик и звук автоматной очереди.
   Не отвлекаясь от произнесения текста, плотно закрываю глаза и бросаю вниз пиротехнику. Еще чуть-чуть...
   Вспышки света проникают даже под закрытые веки. Проморгавшись, оглядываюсь -- помещение быстро затягивает плотный серый дым.
   Внизу начинается настоящая перестрелка. М-да, нервишки у них шалят.
   Две строки...
   Раздается душераздирающий крик боли и звук падения. Неужели своего пристрелили?
   Еще четыре слова. Пентакль приобретает объем, поднимаясь вертикально вверх и переливаясь всеми цветами радуги. Чувствуется пульсация магической энергии. Воздух становиться заметно прохладней.
   Прыгаю вниз и, едва ноги коснулись пола, произношу последнее слово и ощущаю несильный толчок в спину. Раздается низкий, бьющий по нервам, гул, а следом за ним яркая вспышка странного цвета ослепляет меня...

Глава 4

  
   Холод... Дикий, пробирающий до костей. Что-то покусывает меня за ухо. Кое-как открываю глаза и фокусирую взгляд на чем-то расплывчато черном. И это пятно принимает отчетливый силуэт... Торквемада!
   -- Ты, здесь откуда, мелкий?
   Молодой кот протяжно мяукает и бьет лапой мне по носу! Совсем обнаглел! Зато теперь понятен толчок в спину. Правда, не понятно, как он меня нашел? Или он мой фамильяр? Не хочу кота, хочу дракончика!
   Присев на корточки, кручу головой. Поле. Снежным ровным покрывалом надежно укрыта земля. В тишине слышен приятный хруст под поступью моих шагов. От серебристой белизны слезятся глаза. Вокруг все будто вымерло. Вдали отчетливо виднеется островок хвойного леса. Раннее утро, а я проводил ритуал вечером. Желтое солнце, как и бледная, испещренная кратерами, луна, все по одному экземпляру. Мана... С ней здесь все в порядке. Утро, а ритуал вечером проводил? Солнце, как и луна, по одному экземпляру. Но это все мелочи, а вот то, что здесь потоки маны весьма быстрые это весьма приятно. В общем, судя по пейзажу и тому, что здесь сказочная зима, можно сделать гениальный вывод, что я все же не дома! Или ритуал не так пошел, или это шуточки Предвечной! Освобождаюсь от рюкзака и поднимаюсь. Затекшими ладонями растираю лицо -- вроде бы не обморозил. Стряхнув с себя снег, разминаю затекшее тело и делаю пару глотков из фляжки с коньяком. Фух, согрелся. Еще бы сухую одежду, но чего нет -- того нет.
   Теперь надо позаботиться о безопасности, а дальше посмотрим. Из рюкзака по очереди извлекаю свой трофей. Мягкий футляр с частями посоха и разнообразными запчастями к нему, кистень и самое интересное приобретение -- кобуру с обрезом отечественного ружья с барабанным магазином на пять патронов и я готов к неизвестности! Да, и такое бывает. Как я и говорил, есть плюсы жизни в большем городе: есть деньги и места, где купить можно почти все. Орудие самозащиты отбалансировано и отлично лежит в руке. Судя по ауре, как бы это смешно не звучало, на его счету не мало смертей человечьих или звериных не скажу -- никогда не интересовался этой ветвью Искусства.
   Снаряжаю: два патрона с серебряной картечью, как же я намучился с ее изготовлением и снаряжением патронов! и три со свинцовой. На барабан нанес риски, чтобы на ощупь можно было определить: одна -- свинец, две -- серебро. Правда, дальше двадцати метров, сие оружие почти бесполезно, но вот если закончится мана...
   Достаю из кофра части и собираю чекан. Хорошее оружие ближнего боя. Особенно из нынешних материалов, да еще и на крови! Подвешиваю его на поясной набор под левую, основную, руку, а кобуру со стволом справа, на бедро. Кистень на длинной цепочке пристраиваю в рукав правой руки. Траншейник и так давно на поясе находится, вместе с серебреной ложкой. Вроде бы все.
   -- Ну что, попутчик незваный, ты со мной или сам по себе?
   Кот вертится под ногами, прыжок и он с превеликим удовольствием устраивается на рюкзаке, как будто его приглашали.
   -- Да, брат, лентяй ты и порядочный хам!
   В ответ последовало раздраженное мяуканье. Ничего ему не отвечая, относительно быстрым шагом направляюсь к леску. Снежный наст поскрипывает под ногами, дыхание вырывается облачками пара. И все таже удручающая тишина. Как-то непривычно.
   К полудню вступаю под хвойные кроны. Идти становиться сразу легче: снега почти нет. Наткнувшись на небольшую полянку с поваленным сухим деревом, решаю остановиться на ночевку. Утоптав снег, рублю лапник для лежанки и сгружаю на него рюкзак с котом. Теперь можно разделать сухостой для костра.
   Из поясной сумки достаю половинку таблетки сухого спирта и, положив на поленце, шалашиком укладываю на нее щепки. Щелчком пальцев создаю десяток другой искр. Разгорается... А ведь некоторые заклинания уже просто по желанию получаются: телекинез, свет и вот эти самые искры или огонек над кончиком пальца. Вроде мелочь, а приятно.
   Пора за готовку. В армейском котелке над костром, снег принимает причудливые формы, начинает таять и быстро закипать. Приятное тепло, дурманящий аромат и бульканье пшенки с вяленым мясом обостряют голод. Каша почти готова, Торквемада нарезает от нетерпения круги и жалобно урчит.
   -- Поделюсь, неугомонный, не переживай, -- говорю ему, он неохотно отходит и укладывается на мою лежанку.
   Обед остывает, а значит можно ревизию провести. Расстелив плащ, вываливаю на него содержимое рюкзака. Так, в этом кофре все для снаряжения патронов и ухода за оружием. В этом лекарства и кое-какие травы. Торба с продуктами, хватит примерно на полторы недели. А вот соли, смешанной с перцем, надо было больше взять. Тьфу, в кашу забыл добавить!
   Что там еще осталось? Еще один комплект одежды, три пары портянок, теплые носки и войлочные стельки. Футляр с частями посоха. Для мытья лица и тела ничего не взял. Ладно, обычной золой обойдусь. Еще одна торбочка со всякой мелочевкой. А где ложка?!
   Начинаю шарить по карманам рюкзака. Нет ее, но тут опускаю глаза и вижу, что она в чехле висит на поясе, рядом с траншейником. Делаю несколько глубоких вдохов, нужно успокоиться. Да, не домой попал, а леший знает куда, но нервы все же стоит поберечь.
   Крышку котелка, с немного остывшей кашей и куском мяса, ставлю перед взъерошенной мордочкой кота.
   -- Приятного аппетита!
   В ответ доносится довольное и раскатистое урчанье. Да, каша отменная получилась. Корочкой хлеба выскребаю все до последней крупинки. Поесть хорошо, а хорошо поесть еще лучше!
   Вновь набиваю котелок снегом и вешаю над костром. Из торбы достаю мешочек с сушеным шиповником -- вместо чая сойдет. В ожидании кипятка, раскуриваю трубку и обдумываю свое положение. Что это за мир неизвестно, а значит надо искать людей. А как их найти? Признаков машинной цивилизации не видать. Следует найти крупную реку -- скорей всего, вдоль ее берегов должен быть хоть один город или поселок. Вот только как это сделать в степи? Подходящих заклинаний не знаю. Значит, утром выйду на окраину леска и полезу на дерево. М-да, зимой это еще то удовольствие, но выбора-то нет.
   Пока еще достаточно светло, то пройдусь и поставлю пару силков на зайцев. Они, как и все гениальное, просты до безобразия: со скользящей петлей на одном конце проволки, вторым они прикрепляются к чему-либо. Когда-то их делали из лыка или конского волоса, я же использую гитарные струны. Опробую теоретические знания, так сказать на практике. Допиваю свой нехитрый "чай" и отправляюсь.
   Ставлю их на свеженатоптанных тропах, где заяц будет пробегать второпях: прогалины, густой кустарник. Там и прикрепил к одиноко стоящим кустам.
   На место стоянки возвращаюсь уже в полной темноте. Три силка поставил, теперь остается только ждать. Ломоть хлеба с мясом мне, кусочек Торквемаде -- вот и весь нехитрый ужин. Подбрасываю в костер несколько толстых поленьев и вот уже по телу разливается приятное ощущение тепла. Ослабив ремни бригантины, укрываюсь плащом и стараюсь уснуть. Кот пристраивается у меня под боком. С другой стороны лежит чекан и обрез с взведенным курком.
   -- Спокойного сна, хвостатый...
   Просыпаюсь на рассвете. Торквемада выглядит отдохнувшим, то моя ночь мало приятного. Кошмары стали почти привычны, а вот в доспехах спать уже отвык. Ешкин кот, а ведь еще придеться с собой и дрова тащить!
   Поднимаюсь на ноги, застегиваю ремни доспехов и начинаю разминку. Чищу зубы древесным углем, умываюсь снегом и иду проверять силки.
   Два оказываются пустыми, а вот в третьем расположился полузадушенный заяц. Освобождаю его от петли и скручиваю шею. Килограмма три с половиной будет!
   На стоянке начинаю разделывать добычу. Вожусь долго, но все же мне удается это. Снегом стираю со шкурки пятна крови и, расстелив ее на лапнике, начинаю соскабливать с нее остатки мяса и жира. Кот ходит с довольным видом -- налопался сырого мяса и рад. Саму тушку рублю на крупные куски и оставляю на снегу: пусть замерзнут. Так-с, на пару дней хватит, а там посмотрим. Собираю рюкзак и вязанку дров, лежанку сжигаю. Потроха оставляю валяться -- зверье подъест. Торквемада устраивается поверх вязанки, повезло ж, с попутчиком...
   Ближе к полудню добираюсь до окраины леска и вижу всю ту же заснеженную степь, с какими-то то ли холмами, то ли курганами. Вешаю рюкзак, с сидящим на нем хвостатым, на сучок, торчащий из ствола ели. Попрыгав на одном месте чтобы согреться и размяться, начинаю карабкаться на самое высокое дерево.
   С трудом, но добираюсь до макушки. За шиворотом теперь точно полведра снега! Создаю "Зоркость" и начинаю оглядываться. Два раза чуть не падаю, но осматриваю местность на все триста шестьдесят градусов. Похоже, что река как раз на юго-западе, если судить по островкам камыша и рогоза. Широкая, а вот поселений что-то не видать. Может в дельте что-то есть, только в какой она стороне?
   Спуск оказывается неудачным -- срываюсь примерно с двухметровой высоты и падаю точно в сугроб. Отплевываясь и отряхиваясь, встаю на ноги. Где-то два дня до реки, а может и больше -- снег-то рыхлый и глубокий. Эх, были бы лыжи...
   Лыж нет, а вот пару примитивных снегоступов из еловых лап все же смог смастерить. Рюкзак с пассажиром на спину и вперед!
   После заката иду еще пару часов и лишь когда понимаю, что больше не сделаю ни шага, останавливаюсь на ночлег.
   На ужин: суп из зайчатины с пшенкой и чай из шиповника. Так же поджариваю несколько кусков мяса на завтрак и обед. Снегоступы послужат лежанкой. Надеюсь, что костер дотянет до утра. Обезопасившись заклинанием "Стража", закутываюсь в плащ и мгновенно засыпаю.
   На рассвете совершаю утренний моцион, завтракаем с хвостатым жаренным мясом и снова отправляемся в путь.
   Солнце уже село... Последний рывок, и я выйду на берег реки. А уж там двигаться будет гораздо проще: снега меньше и ноги в нем вязнуть не будут! Не зря же, в Древней Руси, они были транспортными артериями -- что летом, что зимой!
   Дошел. Передо мной расстилается присыпанным снегом и скованная льдом река. Все, привал. Едим вяленое мясо и запиваем простой водой. Костер развел, отвара для согрева выпить, а затем медитация и здоровый сон до рассвета...
   Утром на углях поджариваю часть зайца. Поели-попили -- можно и в путь-дорожку отправляться. Если до вечера не дойду до того острова, что видел с верхушки дерева, то остаюсь без сна: не для того я выживал в стольких переделках, чтобы замерзнуть в сугробе! А по льду все же легче передвигаться.
   Вот и остров, только как на него перебраться? Вокруг него вода почему-то не замерзла, и он оказался в двуха метровом кольце, свободном ото льда. Загадка природы. По-хорошему, надо бы пройти мимо, но дрова все же нужны. Эх, где наша не пропадала?
   Сперва аккуратно перебрасываю рюкзак: есть там бьющиеся вещи, есть. Прыгая на месте: кобура с обрезом не болтается -- у нее две точки крепления, в отличие от чекана. Переправляю его за пояс, не должен выскользнуть, прижимаю кота к груди и, хорошенько разбежавшись, прыгаю.
   Фух, хорошо, что не поскользнулся. Опускаю кота на снег и начинаю проверять содержимое рюкзака. Все цело: ничего не сломалось и не разбилось. М-да, о "Мерцании" забыл. Балбес! Все же я из техногенного мира, но пора приучаться полагаться и на магию. Надо же было додуматься использовать великое Искусство, как жалкое дополнение к стали!
   В глубь решаю не идти, поэтому разбиваю лагерь на пляже. В случае чего густой кустарник в двух шагах. Костер разгорелся, можно и горячего сварить. Торквемада крутиться под ногами, громко требуя свою долю.
   -- Подождешь, я ем суп, и ты так же его будешь, -- ложкой помешиваю варево. -- Не нравиться -- не держу.
   Кот обижено смотрит на меня, отходит, и ложиться на рюкзак.
   Поужинав и вымыв котелок, раскуриваю трубку.
   М-да, вот теперь я точно попал: цель есть, а пути ее достижения что-то не видно. Где я здесь найду добровольцев для осуществления ритуала?! И изменить его не могу -- знаний не хватает! Точнее мог попробовать, но даже боюсь представить, что из этого выйдет. Вот же невезение: то убивают, то попадаю в абсолютно незнакомый мир!
   Почистив, убираю трубку. Пара поленьев в костер, "Стража" и можно спать...
   Просыпаюсь от громкого жалобного мяуканья Торквемады. Только встаю на ноги с обрезом и шестопером в руках, как заклинание подает сигнал. Из темноты вылетают три волка. Оскаленные пасти, глаза, полыхающие белым пламенем, и все это происходит в абсолютной тишине, даже кот замолчал и забрался на дерево. Картечь сносит голову одному, выстрелить во второй раз не успеваю и отпрыгиваю с линии атаки. Поскользнувшись, начинаю заваливаться на спину, и на меня прыгает волк. Чеканом не попадаю. Успеваю выставить перед собой обрез, стволом вперед. Зверь сжимает его зубами. Нажимаю на спусковой крючок. Осечка. Быстро взвожу курок. Надеюсь, повезет и не взорвется. Удача! Дробь разворачивает череп животного. Где третий?! Поднимаюсь на ноги и вижу картину: кот отвлекает его на себя. Умница! Громким свистом привлекаю внимание зверя и всаживаю ему в тело несколько "Игл крови". Фух, управились.
   Дозаряжаю обрез, стреляные гильзы убираю в поясную сумку. Десять картечных патронов с серебром осталось. Подбрасываю веток в костер и выделяю кусок мяса хвостатому -- заслужил.
   -- Молодец, хороший кот, -- приговариваю, поглаживая, развалившегося у меня на коленях, Торквемаду.
   И что это было? На оборотней не похожи, да и после смерти не обернулись. Нежить? Так такие резвые сами не поднимаются. Утром нужно будет осмотреть остров. Опускаю кота на лежанку и иду осматривать волков.
   Крови нет, тела холодные. Точно нежить. Останавливаюсь возле каждого трупа, и телекинезом призываю картечь. Негоже разбрасываться дефицитными припасами! На всякий случай отсекаю головы и сбрасываю туши в черную воду.
   Рассвет встречаю злой и не выспавшийся. Хорошо, что тут нет льда у берега: надергиваю рогоза вместе с корневищами. Неплохой заменитель пшенки, которую лучше оставить на черный день. Промываю их и шинкую в котелок. Следом отправляется мелко покрошенное сало. Воды, специй и варить до готовности. Вот и будет кулеш. Читал, что как раз таким кушаньем питались казаки, укрывшиеся в плавнях, после набега на турков.
   Ну, вкус на любителя, кот мордочку воротит, но сытно. Вот запасая мясо, на двоих едоков я все же не рассчитывал. Вроде и не много ест хвостатый, но все равно.
   Так, рогоз весь повыдергивал. На неделю хватит, а вот сала нет. Значит, силки поставлю и попробую рыбу половить.
   Подбрасываю пару полешек в пламя, рюкзак вешаю на дерево. Обрез заряжен, мана есть -- можно двигаться. Торквемада отказывается идти со мной. Углубляюсь в заросли и двигаюсь змейкой: от одного края острова до другого и обратно.
   Что-то остров мне кажется знакомым, де жа вю какое-то. Деревья расступаются, и я выхожу на большую поляну. В ее центре чернеет круг около тридцати шагов в диаметре. От него так и тянет чем-то неживым. Но общий вид мне знаком, что-то такое крутится в голове, но...
   -- Кто ты такой?! -- из мыслей меня вырывает окрик мужчины средних лет с роскошными усами и бородой лопатой. Одет он в серый балахон, который подпоясан витым шнуром. В правой руке держит посох с навершием из черепа какого-то мелкого животного. И как я его раньше не заметил?
   -- Путник, -- пожимаю плечами.
   Нет, точно где-то встречал упоминание о таких кругах.
   -- Путник, -- задумчиво повторяет мужчина, -- а что ты здесь делаешь?
   -- Остановился на ночлег, -- отвечаю, усиленно пытаясь вспомнить. -- А сам ты кем будешь?
   -- Да живу я здесь.
   Есть, вспомнил! Печать Чернобога! Та самая, что я использовал на маньяке. Правда, там был бетон -- вот круга почти и не было видно. Что же тогда он совершил, раз его на такое бессмертие обрекли?
   -- Живешь, значит, -- прохаживаюсь вдоль границы круга, -- на проклятой земле, не имея возможности умереть. Хорошо живешь?
   Он хмуриться, перехватывает посох двумя руками. Быстро набрасываю на себя "Щит маны". А мужчина всего лишь оглушительно свистит.
   Удар сердца, еще двадцать, пятьдесят. Ничего не происходит.
   -- Если ты собачек звал, то они подо льдом плавают.
   Колдун начинает грязно ругаться. Записать что ли? А то я таких оборотов никогда не слышал.
   -- Успокоился?
   В ответ слышу еще одну тираду, практически копию предыдущий. Разворачиваюсь и начинаю уходить.
   -- Стой, смертный!
   Конечно у меня не такое бессмертие как у него. Зато благодаря ритуалу покойного архимага смогу жить пока не надоест.
   -- Слушаю.
   -- Помоги мне вернуть одну вещь.
   -- Какая награда будет за это?
   -- Покажись!
   А, да, лица же не видно: тень от капюшона надежно скрывает его.
   -- Ты так и не ответил, -- поворачиваюсь к колдуну лицом.
   -- Ты слуга Чернобогов! -- ахает он. -- Ты обязан мне помочь!
   -- Ошибаешься, я ему не принадлежу. Ответь на мой вопрос, или возвращай эту вещь самостоятельно!
   -- Ты не будешь огорчен...
   -- Конкретно говори, -- перебиваю его, -- один раз поверил таким обещаниям, и личное кладбище обогатилось парой трупов!
   -- Чего ты хочешь? -- колдун опирается на посох.
   -- Золото и прочий мусор мне не нужен.
   -- Тогда чего ты хочешь?
   -- Знаний. Настоящих, а не баек для деревенских простачков!
   -- Хорошо, -- кивает он и приглаживает бороду. -- Думаю, мы договоримся.
   -- Тогда пара вопросов. Что это за река и что ниже? В общем, расскажи мне об этих землях.
   -- Это Танаис, впадает она в Сурожское море. Там есть города, земли эти принадлежат османским выкормышам.
   Если мне не изменяет память, то Танаис это Дон, а значит, тут пока царит крымское ханство.
   -- А какой сейчас год?
   -- 7063 от сотворения мира.
   М-да, попал, так попал. Альтернативная Русь и если не ошибаюсь с переводом даты, то правит ею Иван, под порядковым номером IV. Со шведами вроде воюем, сибирские ханы уже присягнули, а вот насчет взятия Астрахани и Казани не уверен. Интересно, царевич Дмитрий жив или все же утонул?
   -- Понятно, но не пойму, откуда ты все это знаешь, если сидишь на острове? -- убираю обрез в кобуру. -- Тогда кто ты такой и что за вещь тебе нужно вернуть?
   -- Я -- волхв. Бежал от этого сына рабыни, когда он нашу веру попрал! Мой посох.
   -- Хм, а тут как ты оказался? И где же он?
   -- Говорю же -- бежал, но они меня нагнали, -- волхв в раздражении бьет посохом в землю. -- Единственное, что успел, так это к Чернобогу воззвать. Разделили его на части и разбросали по всему белу свету.
   -- И где мне их искать?
   -- Приходи когда будет полнолуние -- луна много, что видит. Точно знаю, что одна часть в пяти днях отсюда, вверх по течению. Это череп.
   Поднимаю взгляд на небо. Ага, недолго ждать.
   -- Тогда через три дня все обсудим, и часть оплаты выдашь вперед, волхв!
   Набрасываю капюшон и возвращаюсь к месту стоянки...
   Сидя у костра и куря трубку, размышляю о новых обстоятельствах. Судя по дате уже должно было образоваться Дикое поле в этих местах. Огнестрел тоже используют. Но это мелочи, а вот то, что существует одна небезызвестная библиотека и она еще не потеряна! Как бы до нее еще добраться?
   Теперь о том, что нужно узнать у этого волхва. Отвод глаз и невидимость это точно, так же про отпирание замков и засовов. И если повезет, то про перемещение в другие миры. Может еще что-то, но это как повезет.
   Интересно, а зачем ему посох, если он не может выйти за пределы круга, как и ничего не может попасть во внутрь печати? Жаль, что волхв ответит, в этом я уверен на 100 процентов.
   Пойду, попробую рыбки на ужин наловить -- хоть какое-то разнообразие в диете. Да и припасы надо экономить: и так в полной боевой выкладке десантника брожу по этому миру! Я не ломовая лошадь, чтобы еще больше нести!
   До заката занимаюсь рыбалкой. Вот сейчас начинаю понимать, что с самого начала не верил в возвращение домой с первой попытки. Взял многое для выживания в дикой природе. Вернусь -- проставлюсь Степанычу за то, что многому научил, да еще о большем рассказал. Улов конечно дохленький: пара щучек и один лещ, но на пару дней хватит. Чищу, потроха Торквемаде, а рыбу в котелок.
   Неплохо, но если бы картошечки добавить. Хлеб заканчивается, а заменить его нечем.
   Три дня до полнолуния, и примерно неделя до Азова, это если по реке. Надо копить припасы и смастерить волокушу для дров. Череп поищу на обратном пути. А теперь надо бы сходить силки проверить, но так не охота отходить от жаркого костра.
   Повезло! Целых два зайца! Если еще рыбы наловить, то на дорогу хватит. И нужно, просто жизненно необходимо, изучить морок -- у меня нет желания столкнуться с конным разъездом кочевников. До этого повезло, но может быть по-другому: и побегу на аркане до ближайшего невольничьего рынка!
   Вечером третьего дня иду на встречу с колдуном. И так холодно, так еще и ветер поднялся. Видимость низкая: снег так и летит в лицо.
   -- Узнал где части твоего посоха и сколько их? -- говорю вместо приветствия, к лешем, в данном случае, эту вежливость.
   -- Сейчас сам увидишь, -- произносит волхв и начинает что-то шептать себе под нос.
   Воздух перед ним начинает густеть. Когда он становиться непрозрачным, то по нему начинают пробегать разноцветные пятна. Несколько ударов сердца и образуется картинка: комнатушка, заставленная забитыми книгами шкафами и лежащим на столе большим свитком. Через мгновение она меняется -- какой-то мужчина в пестром халате и чалме. За пояс у него заткнут кинжал, в рукоять которого вставлены ограненные изумруды. Мгновение и воздух возвращается в свою первозданную форму.
   -- Красивые картинки, но мне они ни о чем не говорят.
   -- Слушай и запоминай! -- грозным голосом произносит волхв. -- Камни в городе у моря, охраняют их воины, что землю свою забыли, а части посоха в городе, где раньше чудь белоглазая жила, под землей, под семью замками!
   Убил бы! Заняться мне больше нечем, кроме как загадки разгадывать?!
   -- А попроще нельзя?
   -- Что луна рассказала, то тебе и передал! -- он бьет посохом в землю. -- Отвечай: добудешь ли ты мне их?!
   -- Только если ты откроешь мне секреты волшбы! Лишь после этого отправлюсь за ними.
   -- Хорошо, -- произносит мужчина, и садится на землю. -- Что ты хочешь знать?
   -- Как отвести взгляд или стать невидимым для людей и зверей, как открывать замки и засовы. И как путешествовать по другим мирам. Да и от других знаний не откажусь.
   -- Так слуги Чернобоговы...
   -- Повторяю -- я ему не служу! -- перебиваю волхва.
   -- Тогда всему обучу, кроме как попасть в другой мир, -- он встает и пристально смотрит мне в глаза. -- А ты даешь слово, что добудешь части посоха?
   -- После того как научишь -- достану их, слово!
   -- Воздух взял, да до земли с водой донес. Они услышали, да запомнили, во веки веков!
   -- Я тоже, давай учи.
   -- Ох, ну и нетерпелив же ты отрок!
   -- Так и в отличие от некоторых волхвов я не бессмертен, -- на последнем слове криво усмехаюсь, -- так что делись вековой мудростью со странником.
   -- Хорошо, запоминай, али там записывай...
   До рассвета тренировался и записывал. Вроде бы все просто, но больно непривычно. Некоторые методы пока неосуществимы: то пера ворона или кости мертвеца нет, то крови того, чей облик принять хочешь. Мыслю, что надо на стезю шпиона или вора переходить!
   -- Благодарю за знания, -- киваю волхву. -- Завтра отправлюсь в путь.
   -- Помни -- ты слово дал. А теперь ступай!
   Раскомандовался тут. Или я чего-то не понимаю, или колдун, за века мозги-то подрастерял! Обговорили мы лишь то, что я найду посох. Про возвращение его законному владельцу не было ни слова. По дороге проверяю силки. Никто не попался, значит, попробую рыбки наловить.
   Вернувшись на стоянку, заново развожу костер.
   -- Как думаешь, в чем тут подвох? -- помешивая кулеш, интересуюсь у кота.
   Торквемада как-то тревожно мяукает.
   -- Вот и мне кажется, что все не так просто, как кажется на первый взгляд. Но хотя бы собрать посох я должен -- все же слово дал.
   Кот молчит и пристально смотрит на меня.
   -- Я гипнозу плохо поддаюсь, -- усмехаюсь и бросаю ему кусок жареной зайчатины. Поев, отправляюсь на рыбалку.
   До полудня удается поймать двух лещей. Вот не люблю я их -- слишком костлявые. Сворачиваю снасти и иду к месту стоянки. Торквемада трется об ноги и громко мурчит.
   Потроха -- коту, почищенную рыбу в котелок. Подбрасываю несколько поленьев в костер и, укрывшись плащом, ложусь спать.
   Просыпаюсь от привычных кошмаров. Эх, значит или искать какое-то средство, или терпеть до самой смерти. Спинным мозгом чувствую, что пока вернусь домой, то их станет гораздо больше. Волхв много рецептов отваров и зелий сообщил, но ничего подходящего нет.
   Иду на заготовку дров. Нарубив и связав их, аккуратно перебрасываю на лед. Положив чекан на лежанку, осторожно перебираюсь вслед за деревяшками. Связываю волокуши, вот и необработанная шкурка пригодилась -- ремней из нее нарезал. Нагружаю ее поленьями и хворостом: до Азова должно хватить.
   Вернувшись на остров, иду проверять и снимать силки. Снова ни одного зайца. Сначала ужин, потом медитация и, надеюсь, спокойный сон до рассвета.
   Действительно спокойный -- просыпался, а точнее вскакивал, всего один раз. Едим с котом, затем упаковываю вещи и снова перебрасываю рюкзак на лед. Прижимаю кота к груди и перепрыгиваю сам.
   Твердо встав на ноги, пересаживая Торквемаду за пазуху: морозец крепчает, еще заболеет животинка. Привык я к нему, прямо как к родному.
   Теперь самый примитивный морок использовать. Становлюсь на волокушу, беру в руки палку и очерчиваю себя кругом, негромко произнося:
   "Окружу себя тыном булатным --
   Чертой неприступной,
   От слова злого, от взгляда косого,
   От стали холодной, от стали летящей.
   Крепко мое слово,
   Да будет так от рассвета и до заката!".
   Маны средне так ушло. Вот теперь можно и идти. Идти, не оглядываясь и не о чем ни жалея. Идти, ни на что не обращая внимания, без каких-либо компромиссов и полумер, и следовать строчки из стихотворения Пушкина: "Не гнуть ни совести, ни помыслов, ни шеи...". Забавная философия вырисовывается. Как на меня влияет русский мороз, да еще и в будущей русской степи.
   Примерно через каждые сто метров делаю короткие остановки и порывом ветра заметаю следы.
   За день пути никого так и не встретил. С наступлением ночи выбираюсь на берег. Развожу костер и высаживаю кота рядом с ним -- пусть лапы разомнет. Теперь ужин приготовить, а то аппетит нагулял о-го-го!
   Встаю снова на рассвете. Ночь прошла спокойно: устал так, что даже ничего и не снилось. Наверно это единственное средство: загонять себя до полсмерти, когда даже на ногах не стоишь. Завтрак: мясо -- коту, мне -- кулеш и отвар шиповника.
   Снова использую морок, хвостатый устроен за пазухой, а значит вперед! Снег все так же скрипит под ногами и волокушей, мороз пощипывает лицо, дыхание вырывается облачками пара. Торквемада почему-то негромко мурлыкает, сидя за пазухой.
   До полудня иду спокойно, а вот после него натыкаюсь на разъезд. Пять всадников с заводными лошадьми. Не в набег ли собрались? Рановато что-то, зима все же. Мана начинает потихоньку убывать. До них пятнадцать метров. Расстегиваю кобуру, взвожу курок обреза и стягиваю правую перчатку. Хм, выстрелить то успею, но надо кое-что попробовать.
   Пристально смотрю на центрального всадника в самом богатом наряде -- поверх тулупа надета кольчуга с вплетенными зерцалами. А так он ни чем не отличался от остальных воинов. Представляю, что у меня в ладони находится его сердце. Начинаю ощущать его тяжесть, тепло и мерную пульсацию. Резко сжимаю руку, впиваясь ногтями в кожу.
   Всадник хватается за сердце, из его рта выплескивается кровь и он заваливается на шею лошади. Остальные что-то громко тараторят, быстро спешиваются и осторожно вынимают его из седла.
   Кучнее, красавцы, кучнее. Вот они толпятся над убитым и стаскивают с него кольчугу. Делаю три выстрела: два дробью и один картечью. Всадники валяются на снег, окрашивая его кровью, двое коней мертвы, а остальные бросаются в рассыпную. Удачно получилось -- мана заканчивается и морок спадает. Затратный фокус с сердцем получился. Уж лучше "Иглами" закидал бы их!
   Бросаю волокушу и подхожу ближе. Три трупа и двое раненных. Добиваю их парой ударов траншейника в горло. Дозаряжаю обрез и начинаю обшаривать тела. Пять ножей и столько же сабель с плетями, один кошель с монетами. Не густо. Забираю тулуп и кольчугу. Затем отсекаю пару пальцев у главного -- как раз сделаю амулеты. Теперь надо от тел избавиться, концы, так сказать, в воду.
   "Зажигаю" чекан и прорубаю полынью. Все трупы скидываю в воду. Следом отправляются ненужные мне вещи кочевников. Возвращаю на место вытащенный кусок льда. Вот и все. Хотя нет, надо снег растопить, а то он выделяется красным цветом на белоснежной простыне степи.
   А вот то, что пара коней не далеко убежали это хорошо. Да и как убежишь, когда к седлу привязаны трупы других коней?
   Жду, пока они успокоятся, стреноживаю и кормлю остатками хлеба. Отвязываю мертвых лошадей и снимаю с них всю сбрую и чересседельные сумки. Отведя подальше живых и повесив им торбы с овсом, свежую их убитых собратьев. Не пропадать же такому количеству мяса? Хоть в сумках обнаружилось вяленое, но свежатина лучше.
   Фух, устал я что-то. Сейчас помедитирую, пока конина вариться и поеду дальше. Хотя надо бы поторопиться -- вдруг еще один разъезд?
   Ближе к полуночи делаю остановку. Накормив скакунов все тем же овсом, топлю снег в кожаном мешке и пою их. Перекусив и выделив пайку коту, снова медитирую. Ехать дальше или нет, вот в чем вопрос. Пожалуй, поеду -- что-то у меня дурное предчувствие насчет этих камней.
   Следующий привал устраиваю ближе к рассвету. Расседлываю лошадей и вытираю их овчинными шкурами, которые использовались кочевниками вместо попон. Едим, три часа отдыхаем и после того, как я накинул морок, отправляемся дальше.
   Еще день в таком темпе и после полуночи практически достигаю Азова. До него с километр, но "Зоркость" помогает рассмотреть город, насколько это позволяют укрепления.
   Предместье прикрыто высоким земляным валом и рвом. Со стороны реки тянется каменная стена высотой примерно пятнадцать метров с пятью башнями. Думаю, что там и пушки есть: османы наловчились их делать. В центре возвышается мощный замок, его строили вроде бы генуэзцы, по какому-то договору. Точнее не помню, но это было, если не изменяет память, веке так в XIV. И как казаки брали этот орешек без осадных орудий? Да и янычары были не самым слабым противником. Интересно, сколько еще загадок таит наша история?
Стреноживаю коней и подвешиваю им торбы с овсом. Сам же быстрым шагом иду к стене. Хм, или с утра, как все нормальные люди, пройти через ворота? В принципе, мое дело много времени не займет: попасть к главному, не помню, как их тут называли, отнять кинжал и обратно. Нет, скоро утро, не успею!
   Замираю на полушаге. Да, завтра ночью. Возвращаюсь к скакунам и еду в лесочек. Судя по виду деревьев, он растет на болоте. Надеюсь, что никто в него не сунется! Но следы все же лучше замести.
   В низине развожу костер. Сварив супа, подкладываю оставшиеся толстые бревна: надеюсь, что будут долго тлеть. Бросив бараньи шкуры на утоптанный снег, заворачиваюсь вместе с котом в трофейный тулуп и ложусь спать.
   Просыпаюсь перед рассветом от очередного кошмара. Нет, как же мне это надоело! Ладно, коль проснулся, то накину морок на эту ложбинку, а потом позавтракаем.
   Весь день провожу за изготовлением артефакта из костей мертвеца и в медитации. Снаряжение приготовил, "Свитки" еще дома вырезал, да так и не использовал, коней почистил и накормил. Обрезу техосмотр провел: нагар в стволе убрал, механизм смазал. Смогли все же создать простую и удобную конструкцию, прям как автомат Калашникова! Жду темноты и иду за камнями.
   Разверзлись хляби небесные и пошел густой снег. Это хорошо: видимость упала, да и караульные скорей всего не слишком активно будут стены с городом патрулировать. Два часа до полуночи, пора. За полчаса добегаю до стены. К утру следов не останется, да и я не собираюсь здесь задерживаться. Жду, пока пройдет мимо караульный с факелом, и взбегаю по стене с помощью "Поступи". Затем спускаюсь вниз, в город.
   М-да, а вот где живет искомый субъект, я не знаю. По логике конечно в замке, а если нет? Время у меня ограничено! Ладно, будем надеяться на лучшее, но заранее искать укрытие на день.
   Вот и замок. Часовые греются у костра и пританцовывают на месте, холодно все же, ворота закрыты. Это уже не проблема. Чувствую, что с такой практикой и знаниями без куска хлеба с черной икрой не останусь!
   Вот уже стою в комнате на вершине башни. Забавно все же бегать по стенам вверх, особенно когда до земли метров двадцать-тридцать.
   Только выхожу из башни, как передо мной, как черт из табакерки, появляется плешивый старик с бородой до пояса, в расшитом золотом халате и туфлях с загнутыми носами. На одних рефлексах активирую "Щит маны" и правильно делаю: в меня летит какое-то заклинание. Оно бесславно растворяется в моем щите. Бросаю в него "Шок" и несколько "Игл", но он просто отмахивается от них, и они попадают в стену. Этот Хоттабыч взмахивает руками и с них срывается ветвистая молния фиолетового цвета. Пытаюсь уклониться, но бесполезно. Мой щит не выдерживает, и плечо обжигает, словно раскаленным железом. Стискиваю зубы, чтобы не закричать, и телепортируюсь старику за спину. Бью кулаком ему в висок, и он падает как подрубленный.
   Перевожу взгляд на пострадавшую руку. Висит плетью, неприятно. А вот балахон и рубаха на плече целые. Интересное заклинание.
   Теперь или лечиться, или ждать пока само пройдет. На последнее времени нет: ночь не резиновая, а дел еще много. Значит первое. Я не брезгливый, а старика все равно в расход нужно пускать -- озлобленные живые маги за спиной мне не нужны! Вот и проверю пару фактов...
   Делаю разрез на шее старика и начинаю пить кровь. С каждым глотком боль уходит, а резерв немного пополняется. Да и общее самочувствие улучшается. Начинаю понимать вампиров. Интересно, а как маг крови обратился в первого из их рода-племени?
   Обшариваю тело мага. Пару перстней и амулет фонящие силой не трогаю -- там могут быть сюрпризы, а разбираться с ними некогда. Кошель с травами и какими-то склянками реквизирую.
   Так-с, значит сначала камни, а уж потом постараюсь найти логово этого колдуна. Активирую артефакт с мороком. Можно особо и не таиться.
   Вот интересно, "Щит крови" в основном помогает против физических атак, "Маны" против магических. Да и то, при условии, что хватает энергии заклинателя, иначе просто несколько ослабляет враждебные чары. И почему-то мне кажется, что особо заковыристые он не заметит, что и было видно в этом бою. Почему никто не придумал универсальную защиту? Или просто такое невозможно? Есть над чем подумать, но позже, когда буду в безопасности.
   Обстановка коридоров меняется: появляются яркие ковры на полу, масляные светильники заменяют факелы. Ну, или рядом область обитания главного в этом районе, или гарем. Первое нужнее, а второе, думаю, намного приятней.
   Двухстворчатые двери, украшенные резьбой и двое стражников возле них. Ускоряюсь и несколькими ударами отключаю их. До рассвета проспят. Осторожно приоткрываю одну створку. В нос бьет сильный запах мускуса. Ого, активно тут спят. Вхожу в большую комнату. Повсюду пушистые ковры и пышные подушки. В большом камине потрескивают дрова. На пушистом ковре лежит мужчина средних лет с пивным брюхом, а по бокам от него две симпатичные девчушки.
   Паралич на всех. Хм, а их языка-то я не знаю. Надеюсь, что одна из наложниц окажется русской.
   -- Ты говоришь по-русски? -- интересуюсь, после того, как снял паралич с одной из них.
   Она набирает воздуха в легкие, и я отвешиваю ей пощечину.
   -- Говоришь?!
   Она начинает что-то лопотать. Нажимаю несколько точек, и она отключается.
   Повторяю эксперимент. Хоть эта говорит. Убеждаю ее помочь мне.
   Привожу в чувство местную шишку. Несколько ударов, два сломанных пальца и он все рассказывает. Камней тут нет. Этот... этот бурдюк подарил кинжал послу из Европы, от рыцарской ложи! У этого лыцаря фора в сутки. Придеться поспешить. Так же узнаю, куда он отправился и как выглядит, а заодно где расположены комнаты местного чародея.
   Бросаю десяток углей из камина на ковры в комнате и коридоре: сгорят -- хорошо, нет -- так хотя бы паника поднимется. Сам же бегу в башню -- там расположился местный колдун.
   Добираюсь до нее быстро, странно, если было бы иначе: под ускорением, да еще и гонимый запахом горящей шерсти! Дверь заперта. "Зажигаю" траншейник и перерезаю засов. А как тогда сам старикашка вышел? Забегаю в комнату. Тюфяк, стол, большой шкаф, сундук и жаровня с углями, от которой и идет тепло. Атмосферность помещению придает обнаженное девичье тело, прикованное к стене.
   Быстро проверяю шкаф. Сбрасываю травы в сумку, хрустальные флаконы с неизвестным содержимым отправляются туда же. С десяток коробочек и сверточков в резной шкатулке так же забираю. Теперь сундук. Заперт. Чеканом разбиваю крышку. Что тут у нас? Монеты и драгоценности точно забираю, книги тем более. Кинжал и какие-то странные инструменты, а так же бубен брать не буду.
   Замираю на пороге. Наверно я все же дурак и Дон Кихот, но вот так бросить девчонку не могу! Подхожу к ней и проверяю пульс. Жива. Траншейником разрезаю кандалы. М-да, на улице-то зима. Перерываю всю комнату и нахожу под тюфяком низкий сундук с одеждой. Пара роскошных халатов и столько же шароваров с остроносыми туфлями. Теперь начинается игра "Одень куклу", так как девчушка не желает приходить в сознание!
   Все, можно уходить из этого города! Только выхожу из комнаты с добровольной ношей на плече -- на руках ее муж носить будет, как становятся слышны истеричные крики, значит разгорелось. Найти бы еще пороховой склад и кухню, но уже некогда.
   Выбегаю из замка и стрелой несусь к стене...
   Рассвет застает меня и мою находку в седлах. Девчушку привязал к седлу трофейными ременными арканами. Она так и не пришла в себя, но пульс устойчивый. На каждого коня повесил по артефакту для создания морока. Подгоняя лошадей, несусь за неизвестным рыцарем.
   Хлопаю себя по лбу. Забыл узнать, зачем этот европеец приезжал! Есть одно предположение: хотят, чтобы татары отвлекли Русь от своих загнивающих земель. Сообщить царю или не рисковать своей головой? Нет, сначала постараюсь нагнать этого рыцаря. А потом буду решать, что делать дальше.

Глава 5

   Спустя пару часов после заката делаю остановку. И так использовал на лошадях "Ускорение", надо бы им дать отдохнуть, да и укрепляющим отвар не помешает. Думаю, что и мне с Торком нужно плотно поесть, а то почти сутки без еды. Да и всем нам надо поесть.
   Снимаю седла, потники и стреноживаю коней. Затем опускаю на шкуры девчушку, а сам развожу костер. Лошадям насыпаю овса, протираю их, а себе ставлю вариться привычный кулеш. Пока он готовиться начинаю разбираться со своей добычей женского пола. Раздеваю и бегло осматриваю: никаких игл или каких-либо артефактов нет. Перехожу на магическое зрение. А вот и причина ее долгого сна -- в голове и спинном мозге несколько участков мигают тревожным красным цветом. Одев ее, утаптываю еще один пятачок и черчу необходимую для ритуала исцеления пентаграмму.
   Фух, долго. А если бы у меня был не 42 размер ноги, а 37? До полуночи точно возился бы! Ладно, лирику в сторону, девушку в центр звезды и можно начинать...
   -- А-а-а! Кто ты такой?! -- кричит пришедшая в себя "добыча". -- Чудь красноглазая, ты не получишь мою душу!
   Ух, как от нее разит страхом!
   -- Спас я тебя, -- снимаю котелок с костра, -- и не кричи -- не дома. И мне не нужна ни твоя душа, ни твое тело.
   Девчушка уже набравшая воздуха в легкие, настороженно замолкает. Видимо Торквемаду увидела.
   -- Так-то лучше -- не люблю женских криков. Кис-кис, иди сюда, хвостатый!
   -- Спасибо тогда. А как ты...
   -- Не скажу, что легко, но и я не лыком шит, -- выдаю коту его порцию мяса.
   -- А что...
   -- Пока ты поедешь со мной -- мне нужно вернуть одну вещь.
   -- Ты...
   -- Нет, я не читаю твоих мыслей, -- потираю подбородок, ладонь царапает щетина. -- Просто это самые вероятные вопросы, которые может задать человек в твоем положении. Есть будешь?
   Вместо девчушки отвечает ее желудок -- он жалобно урчит. А я ловлю себя на мысли, что мог бы стать неплохим театральным актером.
   -- Ешь, давай, -- пододвигаю к ней котелок и протягиваю запасную ложку.
   -- А ты?
   -- Мне еще с лошадьми и трофеями надо разобраться.
   Бросив на нее короткий взгляд, начинаю перебирать травы. Вот эта, эти две не подойдут: кони быстро падут, хотя скорость передвижения будет хорошей. А вот эти снимут усталость. Отложив собранный "веник", принимаюсь за наследство колдуна. С ингредиентами разбираться буду позднее, а вот с драгоценностями сейчас. Перстни массивные, но камни низкокачественные. Браслеты с височными кольцами неплохие. В общем, дешевка. Чар нет, это плюс. Книги, в одной арабская вязь, зато вторая на латыни. Откладываю их в сторону, беру мешочек с монетами и взвешиваю его в руке. Где-то полторы-две гривны, неплохие деньги для этого времени. Вдобавок там не одно серебро, но и золото. Вот от него в первую очередь и избавлюсь! Не люблю я этот металл.
   -- Спасибо, очень вкусно было.
   Недоверчиво хмыкаю и притягиваю к себе котелок. И что она вкусного нашла?
   Доедаю, мою котелок и ставлю его на огонь.
   -- Кто ты вообще такая? -- добавляю шиповник и пару травок в будущий отвар.
   -- Василиса я, знахарка.
   С трудом сдерживаю смех...
   -- И что от тебя хотел колдун? И вообще, откуда ты?
   -- На Танаисе наш поселок, из казаков я, -- она краснеет и, запинаясь, продолжает: -- он хотел... он... я еще никогда... с мужчиной...
   М-да, еще и девственница на мою седую голову! Как бы еще на ней не женили! А то казаки ребята решительные и боевые. Ставлю котелок на снег -- пусть слегка остынет.
   -- Успокойся, все позади, -- говорю ей как маленькому ребенку. -- Верну себе одну вещь, а затем довезу тебя до дома.
   -- Спасибо, дай тебе Бог здоровья! -- креститься девчушка и, потупив взгляд, спрашивает: -- А кто ты?
   -- Странник я, дорогу домой ищу.
   -- А где твой дом? Под землей? -- началось, горячий ужин, и присутствие кота привело ее на исконно женскую стезю -- неуемное любопытство!
   -- Нет, не под землей. А где он... -- тяжко вздыхаю, -- сам не знаю, поэтому и ищу. Родина она ведь одна...
   -- Бедненький, -- вот и нелогичное женское желание кого-нибудь пожалеть проявилось.
   -- После потрошения сундука колдуна ни такой я и бедный, -- криво усмехаюсь и протягиваю ей посудину с отваром, -- пей, нам скоро в дорогу.
   Допив отвар, промываю и снова ставлю на огонь котелок. Теперь лошадок надо будет напоить.
   Закончив со всем этим, еще час отдыхаем, а затем седлаю и навьючиваю лошадей.
   -- Поехали, -- говорю девчонке, забираясь в седло.
   Она с легкостью вспархивает на вторую лошадку. М-да, у меня так не скоро получится -- я к ящеру привык. Эх, как там Пепел у Тирны поживает? Мотаю головой, отгоняя непрошеные мысли, и не сильно бью каблуками лошадь под ребра. Если не загоним коней, то к рассвету должны настигнуть этих рыцарей.
   Не нагнали, но практически достигли города. Ешкин кот, никак не могу вспомнить названия! Хотя это и не важно.
   -- Жди здесь, я кое-что проверю, и поедем к казакам, -- говорю и, не дожидаясь ответа, телепортируюсь из седла на крепостную стену.
   Пережидаю недолгое головокружение, значит, расстояние было больше километра. "Мерцание" заклинание удобное, но у него есть гигантский минус: чем дальше -- тем больше энергии нужно. Для получения тактического преимущества незаменимо, а для путешествий нужно что-то другое поискать.
   Перемещаюсь вниз и бегу в порт. Что-то у меня дурное предчувствие разыгралось.
   Морок работает, но все равно придерживаюсь узких улочек, где практически нет людей. У самого порта отключаю артефакт и набрасываю на себя иллюзию. В теории богатого купца, а вот на практике... Янычары не оборачиваются -- значит, ошибок не допустил.
   -- Где этот мерзавец?! -- кричу, подбегая к мелкому чиновнику.
   -- Кто? О чем вы говорите?
   -- Тот рыцарь, он обманул меня! Половина монет -- фальшивые! Где этот сын шакала?!
   -- Как он выглядит?
   Описываю этого рыцаря.
   -- Ох, вы не успели -- корабль уже отошел...
   -- Какой?! Где?!
   -- Вон, из бухты выходит...
   Каравелла, чуть больше километра до нее и расстояние увеличивается. Эх, была - не была! Достаю траншейник и телепортируюсь на корабль.
   Недолет... Попадаю не на палубу, а бьюсь о борт. Успеваю "зажечь" клинок и всадить его в доски. Ешкин кот, еще и мана заканчивается! Эх, не люблю я этого, но придеться. Прокусываю до крови губу. Больно, но энергии маловато идет. Резко бьюсь головой о борт. Слышится хруст и нос пронзает острая боль. Больше! Бью свободной рукой, сбивая костяшки до крови. М-да, сочувствую адептам некоторых ветвей Искусства... Пока сила "капает" в резерв, надо постараться замедлить корабль.
   Ноги и так ниже ватерлинии, провожу рукой, размазывая кровь по доскам. Как раз опробую самодельное заклинание, обращающее кровь, находящуюся вне тела, в серную кислоту. Надеюсь, что имеющийся маны хватит.
   Пара жестов, часть энергии и сначала по борту вниз стекает смола, а затем с легким шипением начинают обугливаться доски. Ударом ноги проламываю их и наконец-то есть опора под ногами! Да и вода туда хлынула -- отвлечет часть команды.
   "Мерцание" и уже стою на палубе, несильно покачиваясь из стороны в сторону. Тяжеловато будет... Большей части команды не видно. На меня никто пока не обращает внимания. Оглушаю пробегающего мимо матроса и выбрасываю его за борт. Стреляю дробью по парусам, и они начинают расползаться. О, паника растет! На себя набрасываю иллюзию невинно убиенного матроса. Теперь пороховой склад и можно брать "языка" с кинжалом.
   Порох по идеи храниться в передней надстройке.
   Ого, чем этих охранников кормили? Косая сажень в плечах! Два "Паралича" и они продолжают стоять. Взламываю дверь. То, что доктор прописал! Часть бочонков поливаю созданной водой: мне не нужно, чтобы корабль сразу затонул. Ешкин кот, снова носом кровь пошла! Беру один из сухих, выбиваю дно и рассыпаю порох по помещению, так же вывожу дорожку к двери.
   Да будет пламя! Сбрасываю десяток искр и бегу к кормовой надстройке. За спиной гремит взрыв, и раздаются крики боли. А меня швыряет вперед воздушной волной и каким-то куском дерева. Успеваю выставить перед собой руки, и это смягчает удар о палубу.
   О, мана пошла. Ногой выбиваю дверь. Трое, мечи обнажены. Разряжаю оставшиеся патроны. Центральный цел, а вот крайние корчатся на полу, зажимаю развороченные дробью животы. Шаг вперед. Отбиваю меч чеканом в сторону и бью рыцаря в подбородок кулаком. Он откидывает голову и делает шаг назад. Теперь плашмя по запястью. Меч со звоном падает на пол.
   -- Где кинжал и бумаги?!
   -- Кто ты...
   Пинаю его ногой в живот.
   -- Где они?!
   -- Я не знаю...
   Еще удар.
   -- Отвечай!
   -- Я, правда, не знаю, о чем ты говоришь! -- говорит он, но периодически косится на сундук стоящий в углу капитанской каюты.
   Бросаю в рыцаря "Шок", закрываю дверь и подпираю ее столом. Затем быстро перезаряжаю обрез. А теперь сундук. Заперт!
   Разбиваю крышку и начинаю выбрасывать на пол содержимое. Тряпки, снова тряпки, бутылки, по-видимому, с вином. Шкатулка. Закрыта. В дверь начинают ломиться. Время!
   Вскидываю рыцаря на плечи, разбиваю окно. Жалко картечь. Мана есть, можно попробовать в несколько прыжков. Как бы не надорваться...
   Первый... Падаем в море. Бр-р-р, холодно! Бросаю короткий взгляд назад. Пламя пожирает паруса с такелажем. Те, кто ещё мог стоять на ногах, стараются погасить пылающий нос судна.
   Второй... Песок под ногами. Кое-как принимаю горизонтальное положение, и за шкирку поднимаю "языка". Еще один прыжок. Из носа так и хлещет кровь. Еще один раз!
   Четвертый... Вот и девчушка с лошадьми. Связываю пленника и забрасываю через седло своей лошади. Сам же взбираюсь в седло второй.
   -- Садись, и быстро уезжаем отсюда, -- хриплю я.
   Она кивает и забирается передо мной. Обнимаю ее за талию и утыкаюсь лицом ей в спину.
   -- Гони, надо спешить, -- произношу и отключаюсь.
   -- Странник, очнись! -- кто-то настойчиво трясет меня.
   С трудом открываю глаза. Надо мной склонилась моя "добыча" и рядом с ней прохаживается Торквемада.
   -- Мы далеко уехали? -- интересуюсь и пытаюсь сесть, не получается. -- Помоги подняться.
   Мышцы просто разрываются от боли, да и общее состояния можно выразить одной фразой: "Убейте, чтоб не мучился!". Все же надорвался, теперь декаду как минимум восстанавливаться.
   -- Не знаю, но уже полночь, -- произносит она, помогает мне и придерживает за плечи, чтобы я не упал. -- Я кулеш приготовила, будешь?
   Молодец, костер развела, стянула с меня балахон и повесила сушиться. Меня же укрыла тулупом. Пленник так же лежит возле костра, на него наброшены бараньи шкуры. Во рту у него кляп и все, что он может -- зло сверкать глазами. Кони стоят в сторонке стреноженными.
   -- Найди в моей торбе оранжевую коробочку, сухую одежду и дай все это мне.
   Вскоре она нашла ее. Аптечка индивидуальная, комплектация для военного времени или сотрудников государственных силовых структур. И как только прапорщик смог ее достать? Правда, сколько мне пришлось денег на их приобретение потратить, ужас. Да и часть препаратов в ней устарели лет на пять-десять, но за то в комплекте есть шприц-тюбик наркотического анальгетика!
   Расстегиваю поясной набор и приспускаю штаны. Делаю укол в мышцу бедра. Лепота...
   -- Помоги раздеться, -- прошу девчушку.
   Она резко отстраняется, вскакивает на ноги, а я заваливаюсь на спину. Пристально смотрю на нее. Девчонка вся красная, нижняя губа подрагивает, а в глазах блестят слезы, и от нее так и фонит страхом.
   -- Дура! -- сплевываю на снег. -- Никто тебя к плотским утехам не принуждает, да и ты не в моем вкусе. Мне нужно снегом растереться и переодеться в сухое!
   -- И-и-извини, -- заикается она, -- п-просто ты ш-ш-штаны стянул...
   Тьма, дай мне терпения! Какая озабоченная малявка попалась! Кое-как сажусь и развязываю шнуровку сапог. Хорошо хоть заледенеть не успели. Стягиваю их и, вытащив стельки, ставлю сушиться. Портянки, кто сказал, что носки лучше? Он никогда десяток километров с хорошим грузом за спиной, да еще и по жаре, не ходил! Броня с поддоспешником, штаны, рубаха и следом за ней трусы. Девчонку игнорирую -- пусть думает, что хочет, плевать!
   -- Кулеш подогрей и кота покорми.
   Обезболивающее подействовало в полную силу, так что все же доползаю до ближайшего сугроба. Хорошенько извалявшись в снегу, встаю и растираюсь рубахой. Хорошо-то как! Быстро надеваю сухую одежду и толстые шерстяные носки, взятые на всякий случай. Для лучшего сугрева делаю глоток коньяка из фляжки, и мы приступаем к ужину.
   -- Покормишь этого? -- киваю на связанного пленника.
   -- Хорошо, а кто он такой?
   -- Птичкой певчей будет у царя нашего, -- криво усмехаюсь, выбирая травы, помогающие при простуде. -- Как закончишь, приготовь отвар, хорошо?
   С этим разобрался, теперь заняться медитацией и проверить, насколько повреждены энергетические каналы организма...
   -- Странник, я приготовила, -- эти слова вырывают меня из транса. -- А как тебя зовут? А то неудобно, все время тебя странником называть.
   -- Меня не зовут -- я прихожу сам, как война, голод или мор, -- какой я скромный, аж жуть! -- Можешь называть Лисом.
   Разминаю шею с плечами, а то затекли.
   Прихлебывая отвар, размышляю об увиденном во время медитации. Каналы вдоль позвоночника и идущие к правой руке сильно повреждены. Значит, классическую магию лучше не использовать. Восстанавливаться они будут как минимум две декады, и это в лучшем случае! Да и в случае чего придеться заниматься мазохизмом и применять магию крови...
   Остатки отвара вливаю в пленника, а то не доедет. А я эту тушу на собственном горбу с корабля тащил, чуть пупок не развязался! Все, что мог -- решил и сделал, а теперь спать.
   Просыпаюсь рано -- снова кошмары. Хоть новых действующих лиц, не смотря на то, что мое личное кладбище увеличилось, не появилось. И это радует. Все старое, все привычное, тьфу!
   С трудом, но сажусь. Мышцы почти не ломит, но думаю, что это продлится недолго. Анальгетик тратить нельзя, придется или терпеть, или в травах что-то подходящее поискать. Насморк отсутствует, горло не болит, хоть что-то хорошее. Девчонка с котом спит в обнимку, пленник тревожно ворочается. Подбрасываю поленья на багрово-алые угли костра.
   -- Утро доброе, Лис, -- раздается голос Василисы, когда кулеш почти сварился.
   -- Это придумали всякие бояре, которым работать не приходиться.
   -- Что ты говоришь?! -- возмущается она. -- Они с погаными бьются, землю нашу защищают!
   -- Думай, что хочешь, -- пробую варево на вкус.
   -- Ты... ты...
   -- Подумай, прежде чем договаривать, -- ставлю котелок на снег. -- Я же не сказал, в каком виде ты попадешь домой.
   Василиса дуется, как мышь на крупу.
   -- Торквемада, кис-кис, -- подзываю хвостатого и даю ему кусок мяса.
   Эх, мясо заканчивается...
   Поев, покормив пленника и сводив его до ветра, отправляемся в путь.
   После полудня, в двухстах метрах от нас, видим стадо каких-то рогатых животин. Я не биолог и не охотник, так что точнее не скажу. Козлы какие-то одним словом, зато жирные и крупные.
   -- Остановись, -- говорю Василисе.
   Для обреза далеко, кони их не догонят, да и я в седле как мешок. Значит магия. "Иглы" не надежны -- перед глазами все плавает, значит "Танец крови". Сползаю с лошадиного крупа. Обретя устойчивость, стягиваю перчатки и рассекаю кожу на ладони. Стекающую кровь собираю в составленные ковшиком ладони.
   Горсть есть. Три слова и выплёскиваю кровь в сторону стада. В полете, она собирается в слабое подобие стрелы. Заклинание набирает скорость. Удар сердца и оно попадает в какого-то зверя. Стадо срывается с места и быстро удаляется. Мгновение и виден эффект: животное взбрыкивает, пытаясь последовать за остальными, но его ноги подламываются и оно падает на снег. Из его тела вырываются тонкие "нити" крови и, переплетаясь или расходясь в разные стороны, несутся в мою сторону. Завораживает этот "танец"! А раньше казался неприятным зрелищем... "Нити" попадают мне в грудь, и чувствую, что запас маны начинает пополняться. Да и самочувствие улучшается: зрение проясняется, и голова почти перестает кружиться. Повторюсь наверно, но кто бы ни создал это заклинание, был гением: соединить коварство магии крови и изящество тёмного целительства!
   -- Что это было?! -- вскрикивает девчушка.
   -- Магия, -- опираюсь на заднюю луку седла и смахиваю пот со лба.
   -- Это грех! Это посулы Диавола, ты отдашь ему свою бессмертную душу за это! Ты должен будешь исповедаться, и на тебя наложат епитимью!
   М-да, еще один фанатик на мою седую голову. Хотя какой царь -- такой и народ.
   -- Ты предпочитаешь с голода сдохнуть? А может вернуться к колдуну?
   -- Господи! Сохрани и помилуй, рабу свою грешную!
   -- Значит -- нет. Тогда клянись самым святым, что никому и никогда не расскажешь то, что знаешь или узнаешь про меня!
   -- Как же колдуну слово давать?!
   Нет, я точно сейчас ее придушу и домой отвезу хладный труп! Не зря тогда подумал, что дурак. Вот и подтверждение!
   -- Или ты клянешься, или я оставляю тебя тут! -- пристально смотрю на девчушку. -- Выбирай!
   -- Господи, прости меня за это! -- Василиса неистово креститься. -- Клянусь землей родной, здоровьем батюшки и матушки, что никому и никогда не расскажу, что знаю или узнаю о страннике Лисе!
   -- Умница, ничего твоей душе не грозит -- это же мой грех! -- криво усмехаюсь. -- Ты сможешь разделать зверя?
   -- Да, -- кивает девчушка и еще раз крестится.
   -- Тогда поехали, -- с трудом забираюсь в седло позади нее. -- Сколько до твоего дома?
   -- Почти декаду, -- она посылает лошадь вперед неспешным шагом.
   С разделкой возимся почти до заката: я из-за физической слабости, Василиса... Не знаю, да и не хочу знать, почему. Мечтаю лишь о том, чтобы поскорее выполнить данное ей обещание! Надеюсь, что она ночью не попытается меня прирезать. Куски мяса и печень заворачиваем в свежеснятую шкуру.
   На ужин вареное мясо и перловая каша на бульоне. Эх, еще бы хлеба горбушку. Но и так наелся до отвала. Торквемада вообще лежит черным ковриком. Лишь движения хвоста свидетельствуют о том, что он жив. Пленник накормлен и напоен. Кони тоже, правда скоро овес закончится. Медитирую и ложусь спать.
   А вот на четвертый день замечаю вдалеке черные точки. Использую "Зоркость". Кочевники. Думаю, меня они точно заметили: черная клякса на белом фоне. Что поделать, привык я к костюму охотника.
   -- Отъедь на полет стрелы от меня, -- говорю Василисе, спрыгиваю на землю и расстегиваю кобуру обреза.
   -- Что случилось?
   -- Гости незваные, -- проверяю на месте ли небольшой кистень в рукаве.
   Слышу хруст наста под копытами коней. Стягиваю перчатку с левой руки, правой беру чекан. Шестьдесят метров -- несколько "Игл" в правого, двадцать -- картечью по живым. Но это если они решать взять меня живым и более-менее целым!
   Двести метров... Взвожу курок обреза. Сто пятьдесят... Рассекаю два пальца. Сто...
   Пора! "Иглы" попадают в крайнего справа. Он падает на шею скакуна и сползает с него, нога застревает в стремени и труп волочиться за конем.
   Двадцать пять метров... Разряжаю два патрона в оставшихся. На втором выстреле рука вздрагивает, и ствол уводит в сторону. Один всадник вместе с конем катиться кубарем. Минус один транспорт, жаль. Второй продолжает нестись на меня, уже приготовив саблю. По его лицу стекает кровь.
   Чеканом отбиваю саблю, но ногу сводит судорога, и я падаю на снег. Кочевник разворачивает коня и теперь уже пытается растоптать меня. Уворачиваюсь, рассекаю подпругу, несильно раня брюхо коня. Он взбрыкивает, но я успеваю схватить всадника за ногу и дернуть на себя.
   Кочевник что-то кричит и приземляется рядом со мной. "Шок"! Подползаю к нему, бьющемуся в конвульсии от заклинания, рассекаю артерию и начинаю пить кровь. Фу, шею нужно хоть изредка мыть!
   Напившись вдоволь, отрываюсь от полумертвого кочевника. Снегом протираю лицо. Хорошо-то как! Ничего не болит, настроение повышенное. Жаль, что это не на долго. Добиваю всадника ударом траншейника в сердце. После чего вытираю его и чекан об одежду очередного трупа. Хм, перстень на четверть заполнен. Вечером надо будет по энергетическим каналам попробовать прокачать ману.
   Поднимаюсь на ноги и подбираю обрез. Вытерев его насухо, перезаряжаю и убираю в кобуру. Эх, патроны с обычной картечью заканчиваются, да и ее не так уж и много с собой брал. Придеться телекинезом из трупов доставать.
   В ладони сжимаю окровавленную горстку свинцовых шариков, а перед глазами плавают разноцветные круги. М-да, теперь их как-то надо почистить...
   Примерно через час мы отправляемся дальше. Наш караван увеличился на двух лошадей, лично я разжился парой кошелей и кое-какой ювелиркой, снятой с трупов. Да и коллекция сабель пополнилась. Вот так и становятся мародерами!
   В этот день, по моим прикидкам, мы прошли гораздо больше. Вот и польза заводных коней, да и рощицы встречаются все чаще.
   После ужина решаю заняться оружием и шкатулкой.
   Вот за что люблю наших конструкторов оружия, так это за простоту и нелюбовь к мелким деталям механизмов! Особенно это ценно сейчас, когда мелкая моторика не очень. Почистил, смазал, готово! Набиваю барабан патронами и убираю обрез в кобуру.
   Теперь шкатулка. По привычке провожу ладонью над крышкой. Ого, а содержимое еще как фонит в магическом диапазоне! Пробую открыть, не получается.
   Подсовываю лезвие траншейника под крышку и выламываю замок. Вон и он... Полная безвкусица и не функциональность! Ножны украшены россыпью мелких самоцветов, литая рукоять из золота, в нее инкрустированы два нужных мне камня.
   Кот подходит, обнюхивает кинжал и громко чихает.
   -- Это точно. Игрушка! -- достаю и начинаю крутить в руках трофей.
   Неспешно начинаю выдвигать клинок из ножен, и поражено замираю. Сталь с голубоватым отблеском. Где-то я видел подобное. Обоюдоострый клинок в полторы ладони, с четким долом. Рукоять неудобная -- золотая, украшенная камешками, в общем, парадно-дворцовая, а не боевая. Проверяю остроту лезвия на ногте. Затем начинаю строгать толстую ветку. Как по маслу! Снова проверяю клинок -- ни капли не затупился. Резко бью им плашмя о чурбачок. Раздается мелодичный звон, лезвие не переламывается. Узора характерного для булата нет, цвет тоже странный. Был не прав, неплохая вещица.
   На дне шкатулки лежат какие-то запечатанные сургучом с печатью свитки и письма. Пусть царь всея Руси с ними разбирается, мне-то, зачем эта информация? Но с пленником надо пообщаться, разумеется, на тему кинжала.
   -- Рыцарь, а рыцарь, ответь мне, -- вынимаю у него кляп изо рта, -- зачем тебе нужен был этот кинжал?
   -- Это подарок наместника, в знак дружбы, -- хрипло произносит он.
   -- Скромный какой-то подарок, цена ему -- деревушка. Для магистра это слишком мелко, тогда зачем он тебе?
   -- Я правду сказал! Клянусь рыцарской честью!
   -- Вы свою честь давно променяли на золотого тельца, -- качаю головой, -- или ты говоришь правду, или я начинаю резать тебя на куски.
   -- Это просто подарок!
   Взвешиваю траншейник в руке и подхожу вплотную к рыцарю.
   -- Ты что, правда, будешь его резать?! -- влезает Василиса.
   -- Это тебя не касается, не мешай взрослым дядям общаться!
   -- Это не по-христиански! Так нельзя! Он же не басурманин!
   Мало того, что фанатик, так еще гуманистка и идеалистка! И это в 16 веке! Дурдом на прогулке! Да и логика убивает, значит, басурман резать можно, а рыцарей и остальных нет, дурость какая-то. Резко вбиваю клинок в дерево, в миллиметре от уха рыцаря. Он вздрагивает и косится на рукоять.
   -- Будешь говорить?
   Мужчина хранит гордое молчание.
   -- Значит, буду отрезать по кусочку пальца, пока не заговоришь!
   -- Стой! Я скажу! -- кричит он, после того как я рассекаю ему кожу на указательном пальце в районе первого сустава.
   -- Начинай, я внимательно слушаю.
   -- Это Генрих! Он нашел и рассказал магистру легенду о волхве и его посохе!
   -- Что за Генрих? Ты знаешь эту легенду?
   -- Чародей, он многое может, -- тихо поясняет рыцарь. -- Волхв не хотел, чтобы идолов рубили и сжигали, он хотел уничтожить вашего князя!
   -- Что было дальше?
   -- Его посох был могущественным оружием. Волхв, в своей лютой злобе, поклялся уничтожить всех, кто отринул старых богов, -- голос мужчины опускается до едва различимого шепота. -- Оставшиеся волхвы не смогли его убить, поэтому заключили в страшную темницу до скончания времен, а посох разделить на части.
   Хм, веселый у меня знакомый. Я и раньше не хотел отдавать ему посох, а уж после этой легенды, вообще нет желания делать это.
   -- За остальными частями кто-нибудь поехал?! -- вздергиваю его на ноги, спиной вдавливая в ствол дерева.
   -- Я не знаю, честно не знаю! Мне приказали достать кинжал и заключить союз!
   Разжимаю руки, и рыцарь сползает вниз. Надо спешить тогда, но сначала стереть из памяти рыцаря эту легенду и то, что у него была часть артефакта...
   В задумчивости раскуриваю трубку. Почему все мои путешествия, мало того, что некомфортные, так еще напоминают дикую гонку с препятствиями?! И что же теперь делать? Если этот волхв действительно поклялся, то, вернув ему посох, я практически собственноручно уничтожу свой народ. И почему раньше не понял, что дело-то с душком?
   Что-то от такой новости снова все разболелось! Выбиваю и убираю трубку. После медитации, ложусь спать.
   Выезжаем рано, периодически подгоняя коней.
   -- Лис! Куда ты так торопишься? -- окликает меня девчушка. -- За нами же никто не гонится!
   -- "Птичка" кое-что интересное рассказала, -- неохотно отвечаю ей. -- У меня меньше времени, чем я рассчитывал.
   Поворачиваю голову и успеваю увидеть ее кивок. И зачем было спрашивать?
   После полудня восьмого дня, замечаю вдалеке холм, по окружности которого вздымается земляной вал. Перед ним возвышается сторожевая вышка. Казаки! Похоже что это перевалочный пункт -- отбиться с такими укреплениями можно лишь от небольшого отряда.
   -- Помнишь свою клятву? -- интересуюсь у Василисы.
   -- Да, Лис. Спасибо тебе, что спас меня.
   -- Будем считать, что твое молчание это моя благодарность, -- улыбаюсь уголками губ.
   Торквемада мяукает из-за пазухи. И пойми, что он этим хотел сказать!
   -- Поехали быстрее! -- говорю девчушке, и несильно бью лошадке под ребра.
   Осталось метров пятьсот. Набрасываю иллюзию на лицо и с трудом сдерживаю болезненный стон. Надо отдохнуть и полностью вылечиться, только некогда. Хотя такое же стало привычным...
   -- Стой! Кто такие? -- раздается окрик, когда мы подъезжаем на расстоянии полета стрелы до стены.
   -- Странник. Вот девчушку выручил, Василиса-знахарка, может, слыхал? отбрасываю капюшон. -- Говорит, что из ваших.
   -- Вроде похожа на дочку атаманову. Да только давно она пропала, -- с сомнением произносит он. -- А кто третий?
   -- "Птичку" певчую поймал, заслушаешься ее песен. Ценная, думаю, наш государь по-царски за нее наградит.
   -- Ладно, подъезжайте -- пусть кошевой с вами разбирается.
   -- Поехали, -- говорю, повернув голову к девчушке.
   -- Как... почему... -- сбивчиво начинает она.
   М-да, какая впечатлительная особа. Потираю подбородок, о, коротенькая бородка уже отросла. Побриться или все же вернуться к привычной эспаньолке в стиле Генриха IV?
   Ворота со скрипом распахнулись. Внутри нас ждала тройка обритых наголо мужчин с роскошными усами. А где характерные чубы? Одеты в зипуны, на поясах сабли.
   -- Дядя Ваня! -- кричит девчушка, спрыгивает с коня и подбегает к одному из мужчин.
   -- Василиска! -- он прижимает ее к груди. -- Жива! А то мать все рыдает, а у отца седины прибавилось! Как ты спаслась?
   -- Никак, -- подъезжаю к ним. -- Это моя заслуга, я в Азов по делам заезжал...
   -- А ты кем будешь? Служивый али как?
   -- А какая разница? -- улыбаюсь уголками губ. -- С Дона выдачи нет!
   -- Это да, -- местный голова опускает руку на оголовье сабли, -- но все же -- кто ты такой?!
   -- Странник, можешь Лисом называть, -- спускаюсь с седла. -- Девчушку доставил и заодно "птичку" привез, вы уж ее царю доставьте. А кто ты?
   -- Кошевой я тут, Георгием родители назвали. Что за "птичка"?
   -- Лыцарь, из Европы. Магистры с Крымским ханством побрататься хотят.
   -- А не брешешь? -- влезает в разговор один из спутников головы.
   -- Собаки брешут, а я говорю, запомнил? -- сжимаю рукоять чекана.
   -- Николай, успокойся, -- произносит кошевой. -- Ну а ты чем докажешь, что правду сказываешь?
   -- Есть письма и свитки, да и допросить можно этого рыцаря, -- пожимаю плечами.
   -- У нас остановишься? -- переходит на новую тему он.
   -- Лучше двинусь дальше. Правда, если коней поменяете и припасами поделитесь.
   -- Сегодня никак, -- качает казак головой, -- надо спасение Василисы отпраздновать, да и щебетанье твоей "птички" послушать.
   -- И долго ее песни слушать будете?
   -- Послезавтра снаряжу в дорогу как князя, любо? -- притопывает он ногой, одетой в сапог из качественной коричневой кожи.
   -- Любо, -- киваю и слегка расслабляюсь, -- как князя не надо, а вот как казака в поход можно.
   -- Любо! -- кошевой хлопает меня по плечу. -- Пойдем чарку-другую для сугрева выпьем! Лошадей тут оставь, озаботятся о них...
   Моя голова... Я читал, что зимой казаки "зипуны пропивают", но не думал, что они столько пьют! Но должен признать, делают это организовано -- пока часть напивается до состояния не стояния, другая несет караульную службу на стенах.
   -- Проснулся? -- в полуземлянку заглядывает кошевой.
   -- Вроде да, подай топор!
   -- Зачем? -- удивляется он.
   -- Голову снести, а то болит.
   И это не только от выпивки, но и оттого, что полуземлянка топится по-черному. Бедно еще, казаки, живут!
   Мужчина начинает хохотать, я же морщусь и сжимаю виски. Как же мне плохо!
   -- Пошли -- подлечишься, -- предлагает он. -- А потом к твоему рыцарю пойдем.
   -- Он теперь твой, как и Василиса, -- открещиваюсь от его слов.
   -- Ух, люб ты мне, странник! Жаль, что не веры нашей, но все равно молодца!
   Криво усмехаюсь и сползаю с тюфяка.
   Подправив здоровье парой чарок, и закусив жареным мясом, отправляемся к "птичке". Кот не идет со мной, предпочитает погулять сам по себе.
   Очередная полуземлянка, печи нет, из мебели: невысокий колченогий столик с разложенным на нем инструментом заплечных дел мастера, да скамья. Свет, как и тепло, идет он большой жаровни, расположенной в углу. У стены сидит на бараньей шкуре связанный по рукам и ногам рыцарь. Не особо холодно тут, заболеть не должен.
   -- Сейчас Федор подойдет, тогда и начнем, -- произносит голова, присаживаясь на низкую скамеечку у стены.
   -- Без меня не обойтись? -- интересуюсь, набивая и раскуривая трубку.
   -- Можно, -- Иван пожимает плечами, -- не хочешь смотреть?
   -- Я не люблю пытки, -- выдыхаю дым. -- Понимаю что они необходимы, но кто сказал, что я получаю от этого удовольствие?
   -- Понятно, -- протягивает казак и, следуя моему примеру, раскуривает трубку.
   -- Давно меня на Руси не было, расскажи, что да как тут.
   -- Новости до нас доходят долго, -- попыхивая трубкой, произносит мужчина извиняющимся тоном, -- царевичу Дмитрию уже три года исполнилось, кораблей много строят, да стрельцов учат уму-разуму.
   Какой царевич Дмитрий?! Он же в младенчестве утонул! По глупости царской -- не послушался старца, наперекор пошел!
   -- А в остальном? Как там Европа, дрожит от османов?
   -- Поговаривают, что из какой-то Священной империи послы часто к нашему царю приезжают с дарами и грамотами. А, она всегда дрожит, нету сейчас там воинов. Да и веру на золотого тельца променяли, и рыцари их греховными деяниями в своих замках занимаются, тьфу!
   Хм, интересно. Неужели Карл не разочаровался в идее всеевропейской империи и теперь мечтает за счет победы над турками сделать это? С одной стороны османов давно пора давить, а с другой -- нам не нужна сильная империя под боком! Хотя это не мои проблемы, да и Габсбурги всегда были верны своему слову и до ужаса принципиальны.
   -- А в этой империи, кто правит? -- прохаживаюсь по комнате. -- Карл?
   -- Не знаю, -- разводит руками казак.
   Подхожу к пленнику и парой оплеух привожу его в сознанье.
   -- Кто сейчас правит Священной Римской империей?!
   -- Император Карл...
   -- Какой именно?! Пятый?!
   -- Да...
   -- Лис, да нам какое дело? -- кошевой подходит ко мне.
   -- Ты умеешь хранить тайны?
   -- Вот те крест! Я никому ничего не скажу!
   -- Ждите, -- наклонившись, продолжаю шептать ему на ухо, -- будет война. Османы с прихлебателями падут...
   -- Не врешь?! -- казак нервно хлопает себя по бедрам. -- Давно пора!
   -- Может не в этом году, -- качаю головой, -- но похоже, что все идет к этому.
   -- Слава тебе Господи! -- мужчина размашисто крестится и отвешивает земные поклоны. -- Живот за победу положим!
   -- Но никому, а то лазутчики везде есть.
   -- Да чтобы казак, да братство предал?! Никогда такому не бывать!
   Братство... Предают все, вопрос только в цене... Смаргиваю пару слезинок и рукавом стираю кровавые следы. Вроде кошевой ничего не заметил.
   -- Кошевой, -- раздается голос со стороны входа в сруб, -- этого задохлика будем расспрашивать?
   -- Да, Федор, его.
   -- Иван, вы потом куда? Сразу в Москву, к царю?
   -- Нет, -- качает головой казак, -- сначала в Раздор.
   -- Тогда дай пару лошадей и припасов на седьмицу-полторы -- мне надо одно дело завершить, а потом я вас догоню.
   -- Лады, пошли...
  

Глава 6

   Второй день, как я покинул заставу казаков. Кошевой выделил двух скакунов и припасов. Хорошо, что уехал -- мой организм против такого количества алкоголя! Я их понимаю: зима, в набег не сходишь, вот и остается только пить.
   Сейчас череп верну, а потом в Раздор -- нынешнюю столицу донского казачества. И напоследок в Москву. Похоже, что части древка, хранятся в легендарной библиотеке первого русского царя. Правда, слабо себе представляю, как буду ее искать. Не подходить же к самодержцу с фразой: "Ванька, покажи свою либерию, а то мне читать нечего!". Да он меня сначала на дыбу отправит, а потом на сырых дровах сожжет!
   Можно и останавливаться, завтра к полудню достигну нужного острова. А потом придеться гнать лошадей, до Раздора почти сто верст, а это примерно пять-семь дневных переходов!
   Костер, суп из мороженого мяса с пшеном и горячий отвар из шиповника. Да и боли почти прошли, лепота! Да, временами бывают приступы, но как это прекратить не знаю. Можно конечно поискать хорошего знахаря, но это время, которого у меня нет. И сомнительно, что они знают, как лечить подобное. Снова все навалилось как снежный ком: и эти рыцари, и слово, данное волхву, а так же будущая война с османами, на которую мне обязательно нужно попасть! Там будет столько смертей и страданий, что хватит энергии на открытие портала. Эх, снова строю планы. Успел забыть, чем закончился предыдущий...
   После медитации, ложусь спать. Торквемада снова пристраивается под боком и негромко мурчит.
   -- И почему там не остался? -- чешу его за ушками. -- Василиса о тебе позаботилась бы -- ты ей понравился.
   Кот возмущенно мяукает и кусает меня за руку,
   -- Эй, я просто предложил! Ты сам видишь, какая у меня спокойная и сытая жизнь.
   Он переползает и начинает тереться головой о мою щеку.
   -- Ладно, хвостатый: я предложил -- ты отказался. Потом не жалуйся.
   Утром разогреваю остатки ужина, а Торку выделяю кусок мяса. Лошадям насыпаю овса и топлю снег в объемной торбе. Нет, все же из ездовых животных, самые лучшие это ящеры. Как с ними просто: и пьют мало, и пропитание сами в состоянии поймать!
   Ого, ничего себе остров! Весь, кроме узкой полосы пляжа, зарос густым ельником и кустами! И как я буду тут искать этот несчастный череп?
   Коням слегка ослабляю подпруги и привязываю к дереву. Рюкзак вешаю на дерево.
   -- Ты со мной или тут останешься? -- интересуюсь у кота.
   Он с разбегу прыгает мне на спину и ложится на плечи пушистым воротником.
   -- Лентяй, но хоть шею не продует -- беззлобно усмехаюсь, активирую артефакт морока возле лошадей и углубляюсь в лес.
   Да откуда здесь столько деревьев?! До этого были одни чахлые рощи, а тут какие-то джунгли! Вроде и снега немного, а идти тяжело -- то ногой за корень запнусь, то в яму наступлю. Было бы сейчас лето, то тогда понятно -- леший развлекается, но почти в середине зимы?!
   К закату едва держусь на ногах: и топором пришлось помахать, и "Поиск" слишком часто использовал. Превозмогая боль, развожу костер, ужинаю и проваливаюсь в зыбкое забытье.
   Утром с трудом поднимаюсь с лежанки. Эх, сейчас бы литр-другой свежей крови! Или использовать анальгетик из аптечки, но его и так мало, надо экономить. Найду череп и поеду к этому волхву, авось советом поможет.
   В горло кусок не лезет, а вот Торквемада с удовольствием уплетает мясо. Хм, а вот с чего у меня появилось такое пристрастие к крови? Неужели одноименная ветвь Искусства так влияет? А может быть именно так, и становятся вампирами. На солнечный свет и серебро пока нормально реагирую, или вот именно, что пока? Эх, снова одни вопросы...
   Через силу съедаю кусок мяса с хлебом и запиваю водой. Затем сажаю кота на плечи и снова углубляюсь в лес.
   Не задолго до заката, Торк начинает шипеть, шерсть на загривке вздыбилась, зеленые глазища сверкают. И? Ничего нет, деревья как деревья.
   -- Успокойся, ничего там нет!
   Кот не унимается, лишь сильнее впивается когтями мне в плечо.
   -- Ладно, -- сдаюсь я, -- сейчас пойду туда, доволен?
   Он слегка успокаивается, но так же продолжает хлестать хвостом по моей спине и шеи. Перехожу на магическое зрение. Самые обычные деревья. Пройдя пару шагов, у меня возникает ощущение, что я что-то забыл на стоянке, а в этом месте ничего нет, да и уже смотрел здесь. Да, надо бы проверить как там лошади с моими пожитками. Кот же не желает успокаиваться. И чего это он?
   На полпути к пляжу, понимаю, что это были не мои мысли! Вот так морок!
   -- Хороший, кот, -- глажу хвостатого по голове.
   Останавливаюсь в десятке метров от того места. Хвостатого сажаю на ветку, взвожу курок обреза и активирую "Щит крови". Ни смотря на внушаемые мысли, продолжаю идти вперед. И когда кажется, что врежусь лбом в ствол сосны, передо мной открывается большая поляна.
   -- Упертый ты, -- вздыхает пожилой мужчина, опираясь на посох.
   Умное лицо с тонкими чертами и козлиной бородкой. Волосы зачесаны назад и сдерживаются плетеным ремешком. На нем балахон из небеленого полотна, подпоясанный широким кожаным ремнем, через плечо свисает холщовая сумка. И все бы хорошо, только сквозь мужчину видны деревья на противоположном конце поляны!
   -- Что поделать? -- крепче сжимаю оружие. -- Мне нужен череп.
   -- Выбирай, -- призрак указывает посохом в сторону, -- мне не жалко.
   Скашиваю взгляд и замечаю аккуратную пирамидку черепов, выбеленных временем и дождями.
   -- А твой там есть?
   -- Нет, -- усмехается мужчина, -- а вот твой скоро будет, если не развернешься и не уйдешь!
   -- Может, договоримся? -- предлагаю я.
   Пока продолжается беседа, магическим зрением окидываю поляну. А пирамидка не так уж и проста: от нее тянется едва заметный энергетический канал к призраку.
   -- О чем? Золото, власть и любовь мне уже не нужны!
   -- Тебе -- покой, мне -- череп, который ты хранишь.
   -- Это гибель Руси, -- качает головой он. -- У тебя пока есть выбор...
   -- Знаю, но честь дороже жизни, -- вскидываю обрез и стреляю по черепам.
   Призрак вскрикивает, становиться чуть нематериальней, и несется на меня. Подставляю под удар посоха чекан. Стреляю еще раз. Осечка. Следующий удар приходится в плечо. Щит выдерживает. Снова осечка. Значит рукопашка.
   Обрез в кобуру и в призрака летит сгусток огня. Бесполезно -- он пролетает сквозь него и обугливает кору на дереве. Выхватываю траншейник. Отбиваю посох в сторону, принимаю удар кулака на плечо и всаживаю клинок в тело призрака. Он шипит и отлетает назад на пару шагов.
   Срываюсь с места в направлении черепов. "Зажигаю" чекан и начинаю крушить их. В стороны летят осколки костей. Удар в спину швыряет меня вперед. Перекатываюсь через плечо и, пошатываясь, поднимаюсь на ноги. Щит исчез, а четверть черепов целые, плохо. И "Свитков крови" не осталось, а от обычной магии точно отключусь. Придеться рискнуть!
   -- Продолжим, -- шиплю сквозь стиснутые зубы и использую "Ускорение".
   В глазах темнеет. Бросаюсь вперед. Руку с траншейником обжигает холод. Не глядя, отмахиваюсь. Зрение слегка проясняется, и я вижу перед собой оставшиеся черепа. Из последних сил снова "зажигаю" чекан и докалываю их. Новый удар в спину, боль и яростный крик, бьющий по ушам.
   Переворачиваюсь и вижу, как призрак медленно тает в воздухе.
   -- Ты! Эта кровь будет на твоих руках!
   Значит, и его кости были там. Но хоть посмертное проклятье в нагрузку не получил.
   Сажусь и осматриваю левую руку. Одежда целая, а рука и спина, судя по боли, -- нет. И не посмотришь же: для этого по пояс раздеваться надо! Череп, а потом до стоянки.
   Доползаю до остатков пирамидки. Расшвыриваю осколки. Где он?! "Поиск" и я теряю сознанье.
   Прихожу в себя примерно за час до заката. Заклинанье показало, что он тут. Значит, копать, причем лезвием чекана -- лопатка в рюкзаке осталась.
   Наконец-то! Отбрасываю остатки почти сгнившей рогожи и рассматриваю череп. Обычный козий, но весь покрыт резьбой: тонкими извилистыми линиями, сплетающимися в завораживающий, почти гипнотический, узор. Убираю его в сумку. Опираюсь на чекан и поднимаюсь на ноги. Ох, как штормит! Точно как после посиделок с казаками.
   -- Ты был прав, -- говорю коту сидящему на той же ветке, где я его оставил.
   Он протяжно мяукает и спрыгивает вниз.
   Ох, и закат уже давно прошел. А я никак не могу дойти до места стоянки: шатает, ноги подкашиваются, и я падаю на землю, но с упорством, достойным лучшего применения, продолжаю двигаться вперед.
   Я смог! Теперь развести костер и вколоть себе анальгетик.
   Пламя весело пожирает дрова, боль притупилась. Расстегиваю ремень, кое-как снимаю мантию, бригантину с наручами и поддоспешник. Закатываю рукав. М-да, ну и зрелище! Был бы я прошлым студентом, то меня наверняка бы вырвало: кожа с мясом отслаиваются, не поймешь -- то ли обморожение, то ли ожог. На спине, наверно, то же самое. И как это лечить? Ритуал исцеления не потяну -- состояние и так полутрупное. Кочевников рядом не наблюдается.
   Мой бегающий взгляд останавливается на лошадях. Вроде бы потеря полулитра крови для них не смертельна, за пару дней восстановятся. Монголы так поступали, да и все равно другого способа не вижу!
   Сцеживаю в котелок кровь, а коням даю двойню порцию овса. Перед сном надо будет напоить их укрепляющим отваром.
   Сжимаю зубами деревяшку и начинаю срезать омертвевшие ткани. Ешкин кот, больно! По щекам стекают кровавые слезы.
   Фух, вроде все. Сплевываю щепки, в которую превратилась ветка. Смачиваю ватно-бинтовые тампоны и приматываю к ранам. Остатки допиваю. Хорошо!
   Покормив кота и плотно поужинав, а то жор напал -- видно регенерация пошла, ложусь спать. Коней варевом напоил, к лешему эту медитацию, вымотался по самое не могу!
   Утром с трудом продираю глаза. Умываюсь снегом и через силу ем: организм требует, а желания нет. Хвостатый с громким урчаньем грызет мясо.
   Кони накормлены и оседланы, можно и волхва проведать. А то вдруг помер в печати Чернобога? Улыбаюсь немудреной шутке, сажаю Торка за пазуху и отправляюсь...
   Пейзаж поражает своим разнообразием: камыши вдоль берега, степь с редкими холмами и такими же рощицами по одному берегу, а что на втором не видно -- больно он крут, но скорей всего то же самое. Еще и ветер бросает в глаза колючие снежинки, от чего приходиться щуриться, да и неприятные ощущения на коже лица не прибавляют радости. И так уже пять дней!
   Вот и остров. Самочувствие серединка на половинку, но анальгетик не колол: пополнить его запасы просто негде! Да и раз чувствую боль, то значит, еще жив. У мертвых по определению ничего болеть не может.
   Хм, лошади вроде прыгают или нет? Сейчас проверю. Беру повод второй в руку, и посылаю их в галоп. Полынья все ближе. Кони прыгают, с трудом удерживаюсь в седле. Вот под копытами хрустит песок вперемешку со снегом и хвоей.
   Спускаюсь и начинаю заниматься хозяйственными делами: дров для костра, лошадей почистить, покормить и привязать к дереву. Вот и солнце давно минуло зенит.
   -- Торквемада, остаешься за главного! -- усмехнувшись, продолжаю: -- Ужин, так и быть, можешь не готовить.
   Когда добираюсь до поляны, солнце уже скрывается за горизонтом.
   -- Ты уже собрал посох? -- вместо приветствия, произносит волхв.
   -- Три части, но сейчас мне нужна твоя мудрость.
   -- А когда принесешь мне его? -- продолжает гнуть он.
   -- Думаю что осенью. Так ты мне поможешь?
   -- Придется, -- мужчина подходит к границе круга, -- что у тебя стряслось?
   Коротко пересказываю последние приключения, делаю акцент на том, что повредил энергоканалы тела запредельными нагрузками и опуская малозначимые детали.
   -- Хм, -- волхв начинает перебрасывать посох из руки в руку, -- никогда с таким не встречался. Приходи завтра после полудня -- мне нужно подумать.
   Киваю и ухожу. Эх, еще один день потерян. А там скоро весенняя распутица, да и казаков придется нагонять по пути в Москву. Думал вместе с ними из Раздора ехать, но видно не судьба. И почему фортуна всегда поворачивается ко мне своими нижними девяносто?
   Плотно ужинаю и погружаюсь в транс, совмещенный с медитацией -- посмотреть, что в организме происходит.
   Все еще хуже, чем было: каналы зияют разрывами, видны потемнения. Ешкин кот, неужели снова менять тело?! Суккубе под хвост такое бессмертие! Ну почему, почему я не изучил хотя бы основы целительства, пока был на Земле, пусть и альтернативного? Стал обычным боевым магом, только группы поддержки не предвидится!
   Спать, спать и еще раз спать! А то так и до харакири додумаюсь.
   Выспаться не удалось, снова кошмары. Правда, меня удивляет, что новых лиц не прибавилось, хотя уже многих в этом мире на тот свет отправил. Не то чтобы меня это огорчало, скорее наоборот, просто удивляюсь.
   -- Как, вспомнил что-нибудь? -- интересуюсь у волхва.
   -- Нет, -- качает он головой. -- Единственное, что пришло в голову -- принести жертвы богам...
   -- В них уже давно не верят, да и капищ не осталось.
   -- Ищи! Это наша вера! -- он бьет посохом по земле.
   -- Ты определись, мне капища искать или твой посох? -- язвительно спрашиваю я.
   -- Не играй словами, смертный!
   -- А ты не указывай мне! -- огрызаюсь в ответ. -- Не можешь помочь -- так и скажи! И не надо мне невыполнимые советы давать!
   -- Ладно, извини. Но никогда о таком и не слышал, и тем более не встречал.
   -- Ясно. Вернусь, когда добуду посох.
   Вернувшись на пляж, вижу, что костер почти прогорел. Подбрасываю поленьев и раскуриваю трубку.
   Нет, должен быть какой-то способ исцелиться самому, должен! Помнится, когда прогонял сырую ману по каналам, то самочувствие улучшалось. Ритуал провести самостоятельно я не могу. Искать еще одного мага, который согласится мне помочь? С тем же успехом могу и капища поискать!
   На колени ложится Торк и начинает негромко мурчать. Машинально поглаживаю его. Поменять тело? Так сколько времени придется потратить на его поиски и преобразованию в тело мага. Ладно, попробую идейку, если не получится, то буду искать другое решение. Или залягу на дно где-то на полгодика, и не буду отсвечивать. Только не нравится моей деятельной натуре этот вариант.
   В очередной раз погружаюсь в транс. Сосредотачиваю внимание на самом маленьком разрыве вдоль позвоночника. Начинаю сгонять к нему всю доступную энергию. Резерв быстро пустеет, а изменений не видно. Начинаю тянуть силу из перстня...
   Да, получилось! Сросся! Только это было самое маленькое повреждение, а маны ушла прорва! Практически три моих резерва, да и времени много потратил на это. Хм, значит, примерно два-три дня на каждое повреждение. Думаю, месяца за два-три управлюсь, да и то при условии, что не буду колдовать!
   Ой, что-то есть захотелось. Первый котелок каши уничтожаю подчистую, но голод все не уходит. Варю добавку.
   -- Знаешь, -- говорю коту, -- если аппетит будет таким после каждой попытки, то припасов нам не хватит, а тебя есть жалко.
   Он смотрит на меня как на дурака, подходит и бьет лапой по рюкзаку.
   -- Это тонкий намек, чтобы я рыбы наловил?
   Торквемада презрительно фыркает.
   -- Молчал бы, лошадь Пржевальского, -- достаю снасти. -- Нет, мне с каждым днем все больше и больше кажется, что ты был человеком. Но за мерзкий характер тебя превратили в кота и послали мне, в наказание за все грехи!
   -- Ловись рыбка большая и маленькая, -- приговариваю, забрасываю блесну в воду, -- но лучше жирная и очень большая...
   Два часа ловли и всего несколько окуней. Костлявые они, только уху из них и варить.
   На сегодня все, а завтра казаков нагонять. Убираю снасти и начинаю чистить улов, пока он не замерз.
   Утро встречаю в приподнятом настроении -- первый, пусть и робкий, шажок к излечению сделан! Снова чищу зубы древесным углем с помощью пальца: что поделать, раз забыл положить щетку и прочие банные принадлежности? Эмаль белоснежная, десны не кровоточат и все это без современной химии. Предки не дураками были, котелок у них еще как варил!
   Ух, километров двадцать семь за день проехал, да и медитацию на скаку практически освоил. Хотя должен признать -- сложно сосредоточится и расслабится, когда тебя трясет. Теперь приготовить еду и можно снова своим здоровьем заняться...
   Утро, а я только закончил, но хоть удачно. Разогреваю уху на углях, делаю зарядку и быстренько подкрепляюсь. Часть вареной рыбы отдаю коту.
   -- Хорошо тебе, ты всю ночь дрых! -- говорю ему с легкой завистью в голосе. -- А у меня такое ощущение, что мешки с цементом тягал на своем горбу.
   Торквемада флегматично дергает хвостом, не отрываясь от завтрака.
   -- Можно ехать, -- допиваю отвар и убираю котелок в рюкзак.
   Хвостатый привычно отправляется за пазуху, а я в седло.
   -- Вперед, залетные! -- несильно бью пятками под ребра коня.
   Сначала все же гляну книги, доставшиеся от азовского колдуна, а уж потом займусь медитацией.
   Первую бегло пролистываю и убираю в сумку -- арабскую вязь мне не понятна. Придется искать переводчика, и смешно будет, если это окажется какой-нибудь религиозный текст! Вторая, как я уже заметил раньше, на латыни. Причем классической, ну это и неудивительно.
   Кое-как продираюсь через первые страницы текста -- больно почерк перегружен разнообразными завитушками. Я сказал бы, что автору сей рукописи, не в колдуны надо было идти, а в дизайнеры или ювелиры. Такие шедевры из под его рук выходили бы!
   Продолжаю чтение. Это оказывается личный дневник. Нет, этому колдуну надо было в писатели идти, давно так не смеялся! "Только я припал к упругим персям будущей жертвы, как не заметно вошел учитель и принялся избивать меня своим дубовым посохом, приговаривая: "Не смей портить ценный материал!". А когда закончил воспитывать меня, то пообещал, что если такое еще раз повторится, то гурий у меня будет много, только мне будет все равно. Что бы это могло значить?". Или вот: "Учитель показал, как подчинить человека своей воли. Почему тот раб так прижимался и облизывал меня? Неужели это был вампир?!".
   Периодически встречаются описания заклинаний и ритуалов, но ничего интересного или полезного. Хм, насколько я понимаю, то этот колдун входил в какую-то то ли секту, то ли ковен. Значит, мне придеться еще и опасаться их мести?!
   Дневник зияет пробелами: не днями или неделями, а целыми годами. В последней трети колдун становится все мрачнее и немногословней. В основном идут жалобы на то, что его окружают "дети баранов и шакалов, которые не ценят вековую мудрость". Ого, он еще и некромантией увлекся! Надо было ему все же голову отрубить, а лучше раздробить на куски. М-да, теперь еще и его мести следует опасаться! Приму за правило: всем колдунам, магам и так далее, отрубать и сжигать голову. Это похлеще контрольного выстрела промеж глаз будет.
   Эх, а создание той молнии не описано. Жаль, интересное было заклинание. Закрываю книгу, занимательное было чтиво.
   О, уже темнеть начинает. Через часик можно будет останавливаться на ночевку. Из-за чтения маны подкопить не удалось, тогда хотя бы высплюсь.
   Пока каша булькает на костре, решаю осмотреть раны. Разматываю бинт на руке и снимаю тампон. Вроде немного затянулась. Значит надо снова сделать компресс. Надеюсь, что лошадям это сильно не повредит, да и сцежу на этот раз немного, чтобы только на примочку хватило.
   Поел, хвостатого нахлебника и коней накормил. Медитация и спать до утра.
   Все тот же единообразный пейзаж, все тот же ветер, кидающий снежную крупу в лицо. Надоело! Да, вот так и скатываются в апатию...
   Фух, еще два дня и я достигну Раздора! Лечение идет ни шатко ни валко: где-то одну пятую повреждений энергоканала вдоль позвоночника залечил и все. Еще и припасы заканчиваются, да и раны не заросли. Что-то не везет мне в последнее время.
   Накаркал вчера -- четверо кочевников на хвосте висят! И судя по нарядам не бедствуют: у всех поверху кольчуги надеты. И не убить, и не оторваться, со злости готов седло грызть!
   -- Не подведи, -- шепчу, прижимаясь к конской шее, -- хлебом до отвала накормлю, только не подведи...
   Бросаю короткий взгляд назад: всадники начинают настигать меня. Бой принимать нельзя -- все лечение пойдет насмарку!
   Зубами стягиваю перчатку с левой руки и прижимаю камень перстня к конской шее. Начинаю подпитывать лошадь крохотными порциями чистой маны. Она издает звук, похожий на всхлипывание, но начинает бежать быстрее.
   Ешкин кот! Тут до донской столицы казаков где-то два дневных перехода и ни одного разъезда, что за бардак?! Или безостановочно зипуны пропивают?!
   Отвязываю поводья заводного коня. Хорошо, что свои вещи вожу с собой. Эх, как мне не хватает безразмерной сумки!
   После избавления от второго скакуна, разрыв между мной и кочевниками начинает увеличиваться. Несильно, но заметно.
   Погоню продолжается уже четвертый час. М-да, а у каждого из них по два заводных. А мана в перстне все убывает. Если к закату ничего не изменится, то придется принимать неравный бой с неизвестным концом. Сейчас бы пару гранат -- взорвал бы лед за спиной, выиграл бы какое-то расстояние. Но чего нет -- того нет.
   Вдали, справа на холме, различаю какой-то смутный силуэт. Потихоньку начинаю забирать в ту сторону: выглядываю выезд на крутой берег Дона.
   Вскоре силуэт превращается в строение: высокая сторожевая вышка, связанная из не ошкуренных бревен. Сверху наблюдательная площадка, крытая связками камыша. Там стоит мужчина, подробностей разглядеть не могу.
   Где этот подъем на берег?! Перстень почти пустой, да и морда коня в пене, скоро падет! Вот почему-то именно в такие моменты особенно сильно хочется жить!
   Кисть правой руки плотно прижата к шее лошади, так что кое-как, но расстегиваю кобуру обреза и взвожу курок левой. Освобождаю ноги из стремян и крепче сжимаю конские бока коленями.
   -- Держись, -- заклинаю скакуна, -- вывези до подъема, дальше постараюсь сам управиться!
   Леший закрути этого наблюдателя! Спит что ли?!
   Вон вроде более пологое место, попробую там.
   Конь с трудом поднимается на вверх берега и начинает заваливаться в сторону. Я спрыгиваю из седла в противоположную сторону. Смотрю в сторону вышки, а вон и казаки едут. Проснулись...
   До них еще метров двести, а первый всадник уже выскакивает рядом со мной. Разряжаю в него патрон со свинцовой картечью. Один готов.
   А дальше все завертелось каруселью: кочевники, казаки, блеск стали, оскаленные конские морды. Звуки тяжелого дыхания, пронзительное ржание, невнятные ругательства и крики.
   Победили... Без сил опускаюсь на снег, окрашенный в красный цвет как кровью, так и предзакатным солнцем.
   -- Ты кто такой? -- спрашивает казак, остановивший коня рядом со мной.
   -- Путник, -- безразлично отвечаю я, не поднимая головы, -- можешь Лисом называть.
   -- Так это ты, -- в поле зрения появляются носки сапогов, -- "птичку" поймал?
   -- Значит, они добрались до вас?
   -- Еще вчера. Вставай, дам тебе сопровождающего -- к атаману поедешь! А то после рассказов кошевого он очень хочет с тобой встретиться.
   -- Сейчас, -- набрасываю иллюзию на глаза, пережидаю приступ острой боли и иду к своему скакуну.
   -- Ты что делаешь?! -- вскрикивает казак, видя, как я пью лошадиную кровь.
   -- Пить хочу, а воду или кровь -- мне уже все равно, -- говорю, вытирая рот тыльной стороной ладони.
   -- Микола такой же, -- подает голос другой всадник. -- Видать тоже татары в предках были.
   -- Свечку не держал, но я считаю, эту землю своей родной и буду биться за нее до последнего вздоха.
   -- Ой, любо сказал! Сейчас братья коней поймают, да Андрей дорогу тебе покажет.
   Пока есть время можно и труп обыскать. Массивный перстень, да массивный золотой браслет -- больше ничего ценного нет. А остальных не я убил, тут все просто: кто убил, того и шкура. Жаль дробь терять: магию не используешь, а вручную ее долго выковыривать!
   -- Садись, и езжайте, а мы тут приберем, -- говорит старший, когда остальные пригнали коней.
   -- О, они и мою лошадку захватили! -- вскидываю рюкзак за спину, опираюсь ногой в стремя и взбираюсь в седло своей заводной лошадки. -- А то пришлось бросить -- один в чистом поле четверых не одолел бы.
   -- Зато нам добычу привел, -- усмехаются казак, пока остальные обшаривают трупы и переметные сумки кочевников.
   Заглядываю за пазуху: Торк вцепился в покрышку бригантины когтями и недовольно зыркает на меня зелеными глазами. Осторожно поглаживаю его сквозь балахон.
   -- Ранили что ли? -- интересуется старший, проследив за моим взглядом.
   -- Нет, -- приглаживаю бородку, -- кот со мной странствует.
   -- Зело странный ты, да и креста у тебя не видно. Колдун?
   -- Какой есть, не все православные, но и веру поганых и лыцарей не принимал. Нет, кое-что знаю, кое о чем ведаю.
   -- Ведун значит, -- кивает старший, убирая руку с шашки. -- Ой как ты на Миколу-то похож, правда, он без кота.
   -- Одно дело делаем -- Русь святую бережем...
   Казаки крестятся. Видать правильно сказал, а значит, меньше дурной молвы обо мне пойдет. Двое всадников остаются возле трупов, а третий, видимо тот самый Андрей, направляет коня вдоль берега.
   -- К полуночи доедем, -- негромко произносит он и подгоняет коня.
   Вот и Раздор... А неплохое место выбрали: остров, на слияние двух крупных рек, густой пойменный лес, да и множество проток, где можно легко от врагов укрыться.
   -- Почти на месте...
   Как же хорошо, что у меня осталась возможность видеть в темноте! И никаких зелий глотать не нужно! Хотя луна сегодня яркая, снег лежит -- светло как днем!
   -- Нас свои в темноте не подстрелят? -- перебиваю, заметив часовых, прохаживающихся по крутому земляному валу.
   -- Да не должны, -- с сомнением в голосе, протягивает он.
   -- Ты хоть крикни, а то обидно будет.
   Метров за триста он останавливает коня.
   -- Эй, не стреляйте! -- сложив ладони рупором, кричит он. -- Это я -- Андрей!
   -- Так вот ты какой, Лис, -- раздается ленивый мужской голос за спиной.
   Спрыгиваю на снег и неторопливо разворачиваюсь. Молодой мужчина с не запоминающимся лицом, одет не по погоде: легкая телогрейка на голое тело, шаровары и сапоги. На кожаном поясе висит сабля и несколько кисетов.
   -- Так вот ты какой, Микола, -- с той же интонацией, отвечаю я.
   -- Что-то ты плохо выглядишь -- в домовину и то краше кладут.
   -- Не дав слова, крепись, а дав слово, держись. Только препятствий оказалось слишком много...
   -- Микола, ты нас проведешь, -- влезает в разговор Андрей, -- али мне дальше кричать?
   -- Проведу, -- кивает казак и громко клекочет, как какая-то хищная птица, -- а то от твоих криков у всех баб молоко пропадет. Ты что ль, младенцев кормить будешь?
   Отсмеявшись, мы идем в городок. Часовые все так же продолжают нести караул на валу.
   -- Долго ждал? -- интересуюсь у встречающего.
   -- Нет, у меня предчувствие было. Да и интересно было глянуть на человека, в одиночку спасшего дочку атамана.
   -- Кого?! -- запинаюсь, и чтобы не упасть, опираюсь на плечо казака.
   -- Ты что не знал, что Василиса его дочка?
   -- Ешкин кот! Точно, кошевой же говорил про это, но когда спасал, то не знал кто она такая. Вижу, дивчина к стене у колдуна прикована, стою и думаю -- зачем старикашке ее оставлять? Еще научит ребенка чему-нибудь плохому, вот и забрал с собой.
   -- Ну ты... -- начинает хохотать он. -- Тут атаман по царски тебя наградить собирается, а ты ради пакости ее спас!
   -- Надеюсь не женить меня на ней?
   -- Не, -- мотает он головой, -- жених у нее уже есть, весной думали свадебку сыграть.
   -- А как она в плен попала?
   -- В одиночку решила съездить, сокола своего кривокрылого проведать, а по дороге ее и схватили.
   -- М-да, ума видать совсем маловато, -- поправляю капюшон.
   -- Дело молодое... -- усмехается Микола.
   -- Так в чистом поле любиться-то холодно, -- из ворота балахона высовывается голова Торквемады.
   -- Ты и с котом. А изба где?
   -- Убежала -- ноги слишком длинные, да и холодно тут.
   Посмеялись и идем дальше. Странный городок: скученные приземистые домишки, крытые камышом, но большая центральная площадь, где горят костры и слышно пьяные разговоры, и такие же песни.
   -- Пошли к Кругу, -- провожатый кивает на небольшую группу людей, -- а ты, Андрей, вертайся назад к товарищам.
   Спускаю Торквемаду на утоптанный снег. Он мгновение постоял, а затем куда-то понесся, видать кошку учуял.
   Пробившись сквозь толпу, и останавливаемся, не доходя пары шагов до атамана с кошевыми.
   -- Вот, Василий, тот, кто твою Василису спас.
   С бревна встает богато одетый, невысокий мужчина с роскошными усами. За пояс заткнут пистоль, помимо уже привычной мне сабли.
   -- Ох, успокоил старика, -- он стискивает меня в объятиях, -- спас дочурку, а мы места себе не находили. Чем тебя наградить?
   Медведь, а не старик! Аж ребра захрустели!
   -- Мне в Москву надо, -- переведя дыхание, говорю ему.
   -- Скоро оставшиеся кошевые подъедут, "птичку" твою послушают, -- начинает он, -- обсудим и поедем.
   -- Вы шкатулку с письмами не потеряли?
   -- Все в целости. А ты садись -- поешь, а то какой-то ты бледный и худой.
   -- Препятствий много было, не все смог легко осилить.
   -- Вот и отдыхай, силы копи! Скоро они понадобятся всем нам, отдыхай!
   Киваю и отхожу к Миколе.
   -- Вы что, всю зиму так гуляете? -- интересуюсь, отрываю куриную ножку.
   -- Зипунов набрали, да на мед обменяли, -- он протягивает мне кружку. -- Да и что еще делать?
   -- Это да, нечего, -- делаю глоток, кислое вино. -- А летом что?
   -- По походам: когда мы кочевников, когда они нас.
   -- Весело живете, -- отрезаю ломоть от печеного кабанчика.
   -- Так между османами и Русью, мы одни стоим.
   -- Ничего, -- снова наполняю кружку, -- даст Бог -- все изменится.
   -- Странно такое слышать, -- он шепчет мне на ухо, -- от чуди красноглазой.
   -- Хм, ты поменьше бы пил, -- залпом опустошаю кружку, -- а то уже мерещится тебе.
   -- Я из запорожских казаков!
   -- А я из далеких земель, и что? -- беру пирог с рыбой.
   -- У нас знания от волхвов остались, и люди, умеющие то, во что не верят остальные.
   -- Успокойся, -- подливаю ему вина, -- слышал я о характерниках. Да только все меньше и меньше вас.
   -- Пока эта земля стоит, то и мы будем!
   -- Нет ничего вечного, -- качаю головой, -- но не будем о грустном. Давай пировать!
   Погуляв часов до трех ночи, все разбрелись спать. Микола предложил остановиться у него.
   Вот и жилище характерника, почти у самого земляного вала. Такой же приземистый домик, крытый камышом. Заходим внутрь. А, деревянный каркас и плетенки из ивовых прутьев или камыша, обмазано все это глиной. Такое здание быстро строится, да и в случае чего бросить не жалко. В середине мазанки сложен круглый открытый очаг, где мерцают багровые угли. Микола подбрасывает на них пару расколотых поленьев. С негромким потрескиванием они начинают разгораться.
   -- Держи, -- он кидает мне охапку бараньих шкур.
   Расстилаю их возле очага, рюкзак прислоняю к стене.
   -- Микола, а где тут свежей крови можно достать? -- негромко спрашиваю я.
   -- Ты ж вроде на упыря не похож...
   Раздеваюсь до пояса и снимаю бинты.
   -- Смотри, -- показываю ему правую руку. -- На спине такая же.
   -- Эк тебя! -- присвистывает он, разглядев в дрожащем пламени костра рану. -- Кто?
   -- Один призрак, сейчас он за рекой Смородиной.
   -- Чья и сколько?
   -- Без разницы, хотя бы горсть. Мне надо быстрее вылечится, а сами они почему-то плохо закрываются.
   -- Сейчас принесу, -- кивает он и выходит из мазанки на улицу.
   Мистик мистика всегда поймет, но станет ли помогать, вот чаще всего, в чем вопрос. Сегодня мне повезло. Надо поискать способ сохранять кровь свежей в течение долгого времени. Это вампирам хорошо -- их слюна не дает ей сворачиваться.
   -- Куринная, -- вернувшись, произносит Микола и протягивая мне крынку с выщербленным горлышком.
   В дверь начинает кто-то потихоньку скрестись.
   -- Впусти кота, -- прошу характерника.
   Торквемада вбегает и ложится возле меня.
   -- Есть хочешь?
   Он отрицательно мяукает и сворачивается клубочком.
   -- Ты с ним как с человеком, -- качает головой Микола.
   -- Он умный...
   Бросаю заскорузлые от высохшей крови бинты с ватой в костер. Протираю раны и снова забинтовываю. Улучшения есть, но еще не скоро они полностью закроются.
   Допиваю все, что осталось в крынке. Жаль, что в Азове мимоходом был, а то можно было бы кофе купить. Там его весьма любят и уважают, а я по нему уже соскучился!
   Медитировать не буду, слишком много выпил. А по-другому и не получилось бы: мало пьешь и ешь -- значит не уважаешь. А мне с ними полтора месяца до Москвы добираться!
   М-да, как же мерзко в России по утрам! Голова раскалывается, во рту, такое ощущение, кошка сдохла и успела разложиться...
   Позавтракав через силу, начинаю медитировать.
   -- Лис, тебя атаман зовет! -- расталкивает меня Микола.
   -- Что случилось? -- с хрустом распрямляю ноги.
   -- Кошевые подъехали, Круг собирают.
   -- А я тут при чем? -- встав, начинаю делать разминку.
   -- Так "птичку" ты поймал, -- характерник пожимает плечами. -- Видно что-то узнать хотят.
   -- М-да, лыцаря поймай, так еще лясы точить заставляют. Погодь, сейчас закончу и пойдем.
   Разогрев мышцы, затягиваю ремни бригантины и, подпоясавшись, выхожу из мазанки.
   -- Веди...
   Характерник приводит меня на площадь, где вчера пировали. Сегодня она полна казаков. О, вот и характерные чубы! Интересно, с чем связана эта оригинальная прическа? Надо будет у Миколы узнать, заодно и про дорогу спрошу, но это позже.
   -- Лис, подходи сюда, -- зовет меня атаман в окружении кошевых.
   Киваю и приближаюсь к ним.
   -- Вот этот человек спас мою дочурку и привез нам "птичку" заморскую!
   Ловлю на себя десятки оценивающих взглядов. Как же я этого не люблю!
   -- Ты для этого меня звал? -- негромко спрашиваю его.
   -- Ты же должен узнать решение Круга, а то еще подумаешь, что мы тебя обманули.
   Пожимаю плечами и отхожу за спины кошевых.
   -- Други! Вольные казаки!
   Ну он и затянул речь, уже минут десять разглагольствует о том, что это их земля, а османов с прихлебателями надо метлой поганой гнать отсюда.
   -- Слушай, -- тихонько интересуюсь у характерника, -- а почему чубы не у всех?
   -- Так это те, кто на галерах был, османы так бреют взятых на меч.
   Атаман все продолжает речь.
   -- А до Москвы как добираться будем?
   -- По Дону вверх, потом на Оку перейдем, а уж в конце на Москву-реку.
   -- И сколько... -- меня прерывает крик казаков: "Любо, атаман, любо!".
   -- Через три дня двинемся, -- обернувшись ко мне, произносит атаман.
   -- Сколько добираться будем?
   -- Недолго, путь известен, -- отвечает он. -- А теперь пошли пировать!
   Ешкин кот, бедная моя печень и почки...
   Через три дня мы все же двинулись: двадцать человек, трое саней, а коней я не считал. Надеюсь, что до ледохода успеем до Москвы, а уж оттуда можно и на кораблях до Дона спуститься. Если будет война, то это хорошо: много смертей -- море энергии! И я уж постараюсь, чтобы гибли не наши.
  
   Катарсис -- от др.-греч. возвышение, очищение, оздоровление
   Сигил -- связка рун, рунограмма, в виде рисунка, включающего от трех и более рун
   Деза -- сокращение от дезинформации
   Томас Торквемада -- основатель испанской инквизиции, первый великий инквизитор Испании
   (из м/ф "Капитан Врунгель") Как корабль назовешь -- так он и поплывет
   Набрана из сегментов, как хвост рака. В истории -- польские крылатые драгуны
   Туристический коврик, кладется под спальник
   (лат.) Избравшему один путь, не разрешается пойти по другому
   Время "Ч"  -- время начала операции, условное обозначение начала действия войск
   Славянский женский оберег, в форме полумесяца рогами вниз
   Рогатина -- славянское тяжёлое копьё для рукопашного боя или для охоты на крупного зверя.
   Топорики-чеканы отличались, обычно, треугольным полотном с почти прямым, слегка скруглённым лезвием. Молоток сзади -- в виде штыря, круглого или квадратного сечения.
   Лезвие бородовидных топоров было перпендикулярно верхней грани и понемногу скруглялось к низу, что, помимо рубящих, давало топору некоторые режущие свойства. Кроме этого, такая конструкция позволяла брать топор под обух, так что лезвие прикрывало кисть.
   Харалуг -- сварная сталь
   Железо из шахт, где долго и мучительно умирали люди
   Доспех из пластин, наклёпанных на суконную основу. Нередко покрывается бархатом
   Створчатые наручи, прикрывающие локоть
   Маленький круглый металлический щит, диаметром 20-40 см
   Жаргонное название ОМОНа
   Кулеш -- густой суп, как правило, из пшена и сала
   1555 год от Р.Х
   Либерия от лат. liber -- "книга"
   Один дневной конный переход это примерно 22 километра
   Сбор казаков для решения какого-либо важного вопроса
   Характерник -- это казак, обладающий паранормальными способностями
  
  


Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"