Щербинин Дмитрий Владимирович : другие произведения.

Тайна Европы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:


Дмитрий Щербинин

"Тайна Европы"

(фантастический роман)

  
  

Глава 1

"Ледяной панцирь"

  
   Над ледяными, серебристо-серыми просторами Европы висит гигантский, наполненный многими яркими красками диск Юпитера. Он никогда не уходит, никогда не садится, он занимает большую часть небосвода и в окружающем мёртвом безмолвии можно долго созерцать величественные бури ледяных, сжиженных газов в его атмосфере. Почти семьсот тысяч километров от Европы до Юпитера, но всё равно хорошо видны движение исполинских облаков на главной планете...
   Сложно колонизировать Юпитер - нет у него твёрдой поверхности; зато летят, перемешиваясь, гонимые дикими бурями, сжиженные газы. Но на крупнейших спутниках Юпитера - Европе, Каллисто и Ганимеде к середине XXII века люди уже успели обжиться. Первую базу устроили на крупнейшем из них - Ганимеде. А затем - принялись за освоение Европы.
   Из-за холода и порождаемой Юпитером радиации, даже самый выносливый живой организм с Земли не продержится на Европе и нескольких секунд. Бедолага, попавший туда без защиты, мгновенно промёрзнет насквозь, застынет ледяной статуей и будет стоять, пронизываемый радиацией, до скончания времён.
   И всё же, несмотря на адский климат, Европа уже давно манила воображение землян. Приборы показывали, что под ледяным панцирем, который покрывал всю её поверхность, находится океан, и отнюдь не ледяной. Горячее ядро Европы должно было подогревать его, словно громадная, округлая грелка...
   Но добраться до океана не легко - двадцатикилометровый слой льда отделяет от заветной цели.
   Первыми на Европу спустились роботы, они и построили жилища для исследователей-колонистов. Всего было построено три, оборудованных всем необходимым домика. И зачем, право, посылать много людей, когда основную работу выполняли всё те же сильные, умелые роботы?..
   Три домика были рассчитаны на шестерых колонистов. Это были три семейные пары - учёные из Штатов, Японии и России - трёх стран, основных спонсоров проекта.
   Здесь я перечислю их по именам, и назову, кто чем занимался; близкое же знакомство с ними читателей ждёт на следующих страницах. Итак, от Штатов в группу попали Джонни Стэнли - биолог и его жена Джоанна Стэнли - психолог и медик; японец Аматерасу - техник, его жена Омиками - геолог, русский Николай Жданов - астрофизик, его жена Наталья Жданова - программист, пилот и техник.
   К этому надо добавить, что каждый из них неплохо разбирался и в других науках, помимо основной, являющейся его профессией. Прежде чем попасть на Европу, они прошли долгую, суровую подготовку. Тренировали не только мозги, но и тела. Хлюпиков среди них не было - все были готовы к перегрузкам и к суровым испытаниям.
   Конечно, никакие тренировки не могли их защитить от холода Европы и радиации Юпитера. Поэтому по поверхности им предстояло передвигаться исключительно в скафандрах; к счастью - совсем не таких громоздких, какими они были на заре космической эры, а легко облегающих тело и не стесняющих в движениях.
   Стоит отметить ещё и робота названного с согласия всех участников экспедиции - Элли. Этот Элли, в отличии от многих других, прислуживавших роботов, обладал очень развитым, хоть и электронным мозгом. На многое были способны другие роботы: они выполняли команды землян, работали целыми сутками, но Элли был начальником над ними; он общался с людьми почти как равный, хотя и не был похож на людей.
   Элли выглядел как метровый, гладкий металлический конус, который парил над поверхностью. Из его днища выбивалась синеватая плазменная струйка, но, когда он, по приглашению, посещал жилища, из него выдвигались железные ноги. Элли называли седьмым участником экспедиции. Элли был всеобщим любимцем...
   Те события, о которых здесь пойдёт подробный рассказ, начались через три месяца после высадки шести землян-колонистов. Все эти месяцы роботы-бурильщики и роботы-погрузчики неустанно выполняли свою работу. Под занимавшим полнеба диском Юпитера погрузчики отвозили глыбы твёрдого, спрессованного льда прочь от лагеря, а в это время бурильщики, удалялись всё дальше от поверхности Европы. Там, на многокилометровой глубине не было света, но роботам этот свет и не был нужен. Они, лишённые эмоций, трудились в непроглядной тьме и в страшном холоде, приближаясь к вожделенному их хозяевами людьми, загадочному океану. А у горизонта, который на Европе был значительно ближе, чем на Земле, всё росла и росла гора выдолбленного ими льда...
   Теперь, наконец, перейдём к самому повествованию; к этим волнующим и никем нежданным событиям...
  

* * *

  
   Облачённый в золотистый скафандр, Николай Жданов стоял неподалёку от пробитой в толще Европианского льда воронки. Ширина этой округлой воронки была двадцать метров, ну а глубина - уже двадцать километров...
   Во избежание несчастного случая, воронка была окружена вмороженной в лёд полуметровой металлической оградой. Впрочем, если бы всё-таки кто-то соскользнул вниз, то у него ещё был шанс спастись, включив вмонтированный в скафандр ракетный ранец...
   Николай смотрел поверх воронки, туда где высилась гора выдолбленного льда. Как раз восходило Солнце. Конечно, Солнце было совсем не таким как на Земле, а гораздо меньшим, не способным согреть этот замёрзший мир, но всё же ярким, сияющим золотыми лучами. Лучи эти, дробясь в глыбах извлеченного из тёмных недр льда, дробились, порождая радужное сияние. Правда, радуги не было: переливчатое сияние оставалось заключённым в спрессованный лёд. А Юпитер, обратившись к Европе ещё разросшимся за последние столетия Красным пятном, нависал своей угрожающей и величественной массой. Зрелище, конечно, незабвенное и прекрасное, но всё же ставшее за последние месяцы таким же привычным, как, например, картина на стене...
   В тот день Николай Жданов, равно как и другие участники экспедиции, не ожидал чего-то экстраординарного. По расчетам, роботам-бурильщикам предстояло трудиться ещё несколько дней...
   В скафандре у Николая раздался мелодичный перезвон. Конечно, Николай знал, что значит этот звук, кто хочет к нему обратиться. И Николай произнёс:
   - Да, Элли. Я слушаю.
   Робот заговорил своим приятно-музыкальным, бесполым голосом:
   - Тебе могут быть интересны последние данные от наших бурильщиков.
   - Давай...
   Николай вытянул перед собой руку, и из ладони (а точнее, из золотистой поверхности скафандра) поднялось объёмистое, неспешно вращающееся изображение. Это была передаваемая с двадцатикилометровой глубины съёмка спрессованного льда.
   - Что необычного? - спросил Николай.
   - Там микротрещины, - ответил Элли.
   Николай проворчал в ответ:
   - Микротрещины пронизывают всю поверхность Европы. Они то возникают, то исчезают.
   - Да, Николай, но это - особенные микротрещины. Посмотри...
   Изображение увеличилось, некоторые детали стали более отчётливыми. Теперь Николай видел, что трещины постепенно расширялись, но потом схлопывались. Их расширение и сжатие происходило через чур резко...
   - Вижу, - произнёс Николай. - Видимо - это давление океана... Возможно, оставшийся лёд уже не может выдержать этого и скоро лопнет.
   - Такая возможность не исключена, - отозвался Элли.
   - А что говорит Омиками?
   Из ладони, вместо съёмки глубинного льда, появилось изображение японки Омиками. Она находилась в лаборатории под защитой стен и поэтому сидела без скафандра. Её лицо, обычно улыбающееся, сейчас выражало сосредоточенность. Омиками произнесла:
   - Вероятно, давление океана значительно выше, чем показывали наши предварительные расчеты.
   - Предлагаешь остановить бурение? - спросил Николай (они все общались на английском, и только иногда, в семейных кругах - на родных языках).
   - Да, - кивнула Омиками. - До тех пор, пока не будут получены дополнительные данные.
   - Что ж, значит опять отсрочка, - вздохнул Николай и перевёл взгляд на сияющую радужным великолепием ледяную гору у горизонта...
   Он уже собирался опустить ладонь, но не успел. Изображение Омиками сменилось лицом его жены - Натальи. Она была на год младшего Николая, то есть - ей было тридцать четыре. Высокая, красивая женщина с открытым славянским лицом, с большими тёмными очами, она, казалось, была создана для обложки глянцевого журнала, а не для научной лаборатории. Тем ни менее, она не была роскошным придатком к Николаю, она была видным учёным, компетентным специалистом и по технике, и по проблемам Европеанского льда. Голос Натальи был уже настолько привычен Николаю, что, ему казалось, он слышит самого себя:
   - Я хочу, чтобы ты отошёл от края и вернулся домой.
   Действительно странно было слышать этот как бы свой голос и не соглашаться с ним. Хотя Николай не соглашался больше из упрямства, так как считал, что в последнее время через чур часто уступал Наталье, а сам ничего не требовал. Он ответил:
   - Зря волнуешься...
   - Разве Омиками не сказала тебе, что есть вероятность разрыва оставшегося льда?
   - Но она не сказала, какова эта вероятность. Должно быть, очень маленькая...
   - Это ты ведёшь себя как маленький. Вернись немедленно!
   - Капризничаешь? - усмехнулся Николай. Он чувствовал себя спокойным, так как по-прежнему был уверен, что ничего экстраординарного в этот день не произойдёт.
   Но тут в его спокойствие вмешался Элли. Голос робота прозвучал, как обычно спокойно и музыкально, но нёс он тревожные вести:
   - Остававшийся лёд под давлением океана лопнул.
   - Ничего себе! - присвистнул Николай, и схватившись руками за ограждение, глянул вниз. Пока что ничего необычного, кроме гладко обточенных, высвеченных зеленоватыми светильниками стен не было видно. Дальше, на глубине, сгущался мрак. Этот колодец спускался на двадцатикилометровую глубину.
   Элли продолжал:
   - Происходит стремительное движение вверх, по нашей шахте; пока что не удаётся определить природу этого движения, так как все находившиеся там приборы сейчас поломаны.
   Вновь вмешалась Наталья:
   - Немедленно уходи оттуда! Возвращайся домой! Слышишь?!
   Почему же Николай не убегал от опасного места?.. А дело в том, что за трёхмесячное пребывание на Европе, ему просто осточертела правильная, всегда подчинённая жёстким требованиям жизнь - жизнь без ярких событий, на недвижимом, замёрзшем мире, жизнь в ожидании...
   Вмешался новый голос. Говорил Георг - негласный командир и координатор их экспедиции, который находился, однако, не на Европе, а жил, вместе с ещё двухстами землянами, на крупнейшей в системе Юпитера базе - на Ганимеде.
   Он уже получил последние данные, и теперь говорил:
   - В связи со сложившейся ситуацией, вы должны немедленно вернуться под укрытие стен. Это приказ.
   Что ж - с приказом не поспоришь. Георг, известно - мужик строгий, недисциплинированности не потерпит. Может ведь и уволить из состава экспедиции. Тогда придётся Николаю и его жене возвращаться на Землю, а на их место поместят другую пару, благо, таких дублирующих пар - учёных, прекрасно разбирающихся в обстановке на Европе, и хорошо физически подготовленных было заготовлено достаточно.
   Вот Николай развернулся и зашагал к их поселению. Три овальных, светящихся неярким золотистым светом дома - на три семьи. Они стояли рядом друг с другом, и были соединены наземными и подземными туннелями. Рядом с ними возвышался склад, где находилось и питание, и части роботов, и даже оружейный склад, которым им, к счастью, до сих пор не пришлось воспользоваться. Там же стояла и лаборатория...
   Николай шагал неспешно, думал о том, что тревога всё равно ложная, что, после прорыва, вода (или другое вещество, составляющее океан Европы), мгновенно замёрзнет, и окажутся сломанными только несколько находившихся поблизости роботов, - вот и все происшествия на этот день. А хотелось, право, большего...
   Неожиданно лёд под ногами Николая содрогнулся.
   Николай спросил:
   - Элли, в чём дело?
   Робот ответил своим нежным, мелодичным голосом:
   - Разрыв глубинного дна породил льдотрясение в данном регионе. Прошу вас: вернутся в жилище.
   Теперь Николай уже действительно торопился. Понимал, что дело нешуточное, ведь ничего подобного за все три последних спокойных месяца не случалось...
   Лёд под его ногами ещё раз содрогнулся и, на этот раз, значительно сильнее, нежели вначале. Николай упал. Тут же он, впрочем, вскочил. Элли продолжал советовать:
   - Включи ракетный ранец.
   Николай повиновался. Он нажал кнопку, и ранец негромко загудел (этот звук из-за отсутствия атмосферы слышен был только внутри скафандра). И Николай, поднявшись над поверхностью, полетел к домам, до которых оставалось ещё около сотни метров.
   Увидел, как в одном из этих округлых сооружений раскрылась дверь и на условном пороге появилась его жена - Наталья, уже, конечно, в скафандре. Но он не мог слышать, что Элли в это время говорил Наталье:
   - Тебе лучше вернуться внутрь. Нет никакой необходимости рисковать.
   - Но я должна быть рядом с мужем! Должна ему помочь!!
   И Наталья, тоже включив ракетный ранец, полетела к Николаю. Лёд вновь и вновь содрогался...
   Николай и Наталья встретились на полпути между базой и воронкой. По внутреннему устройству связи, Николай спросил:
   - Ну что ты, глупенькая, зачем полетела?
   Наталья ответила:
   - Я должна быть рядом с тобой.
   - Испугалась? - спросил он, вглядываясь через два защитно-пластиковых, прозрачных экрана в её побледневшее лицо.
   - Очень, - призналась она. - Но не за себя, а за тебя.
   - Совершенно напрасно. Смотри - лёд больше не трясётся. Я сразу понял, что ничем серьёзным это не грозит. Ну сама подумай: долго ли вода Европеанского океана будет двигаться вверх? Наверняка, уже превратилась в лёд. При здешнем-то холоде...
   И Николай обратился к Элли:
   - Ну что, дружище, никаких сведений от бывших там, внизу, роботов по прежнему не поступает?
   - Нет... Но я рекомендовал бы вам немедленно вернуться в ваш дом. Мои датчики фиксируют постоянное, правда незначительное трясение льда. Этот неожиданный катаклизм не прекратился. Он продолжается...
   - Ладно, - усмехнулся Николай. - Сегодня все очень хотят, чтобы я вернулся домой. Мне уже надоело слушать ваши уговоры, и я возвращаюсь...
   Но вернуться они не успели.
   Вся окружавшая их ледовая поверхность передёрнулась и её рассекли несколько крупных, весьма широких трещин.
   Николай и Элли увидели, как из двадцатикилометровой воронки вылетели искорёженные, погнутые роботы-бурильщики. Они понеслись прямо вверх, и ещё долго-долго должны были мчаться, так как сила притяжения на Европе значительно меньше, чем на Земле.
   Роботы вылетели, как ядро из исполинской пушки, а затем вылетел и тот, кто их подтолкнул. Это был смёрзшийся стержень шириной в двадцать, и длинной в целую сотню метров. Раньше он был жидкостью, частью океана Европы, но жидкость замёрзла (что и неудивительно, при температуре минус 200).
   Однако, против ожиданий, ледяной стержень не закупорил туннель, а всё это время скользил по гладким стенам вверх. Он стремительно промчался эти двадцать километров, и вот теперь вылетел. Вырвавшись из воронки, стержень помчался вслед за искорёженными роботами, словно жадный хищник за добычей, но он был уже на излёте, он уже замедлялся, и вот остановился, а затем неспешно начал падать вниз.
   Он летел не обратно в воронку, а к тому месту, где висели в полуметре надо льдом Николай и Наталья.
   Это было завораживающее, похожее на сон зрелище...
   Всё же Николай и Наталья успели отлететь в сторону, а стержень повалился, прокатился немного и, наконец, полностью остановился.
   Николай произнёс:
   - Ну вот - это нам посылочка их глубины.
   А Наталья молвила:
   - Там что-то есть внутри... И оно - живое...
  
  
  

Глава 2

"Посылка из бездны"

  
   Через пару часов все обитатели поселения (то есть, шесть человек, а также и робот Элли), собрались в лаборатории. Снаружи эта лаборатория выглядела, как сильно вытянутый овал, который, возвышался над домами колонистов. Конечно, лабораторию проектировали, ещё не зная, что из глубин Европы таким удивительным образом вырвется длиннющий промёрзший стержень, и понадобится его изучать, но всё же вытянутая форма лаборатории как нельзя лучше подходила для этого гостинца из глубин.
   Всего, в результате прорыва, полностью было уничтожено пять роботов-бурильщиков и ещё - три робота-погрузчика, но оставшиеся роботы под руководством Элли, доставили ледовый стержень в лабораторию, после чего отправились на склад, собирать из запасных деталей своих собратьев.
   А стержень был помещён в просторный, вытянутый бассейн, который занимал большую часть лаборатории. Сверху бассейн накрыли колпаком из того же прозрачного, твердого пластика, из которого были сделаны и шлемы в скафандрах колонистов.
   И без специальных приборов было видно, что стержень внутри не равномерный, что в него вморожено нечто. Это нечто, случайно вырвавшееся из недр Европы, напоминало сероватую сферу, из которой во все стороны исходили маленькие, тонкие щупальца. Сфера была полупрозрачной, и внутри неё можно было разглядеть множество также полупрозрачных органов. Ни глаз, ни ушей, ни глотки не было видно...
   Конечно, то, что происходило в лаборатории, передавалась на Ганимед. Но дальше, на Марсианские базы, и на Землю - эта передача не шла. Уже потом, в соответствии с результатами, командир их экспедиции Георг должен был решить - давать ли широкую огласку случившемуся.
   Участники экспедиции сидели за столами, напротив прозрачного купола, накрывавшего бассейн. Центральный компьютер подключен был к каждому из столов и, по мере необходимости, всплывали объёмистые таблицы и изображения.
   Биолог Джонни Стэнли произнёс:
   - Ну, на первый взгляд, сколько-нибудь развитого мозга у этого существа нет. Так что многого не ждите. В лучшем случае, просто начнёт дрыгаться...
   Японец Аматерасу проговорил на чистом, чётком английском:
   - И всё же - это первая, столь развитая форма жизни встретившаяся людям во внеземелье.
   Жена Аматерасу - Омиками, сейчас опять улыбающаяся, со счастливыми, пышущими энергией глазами, проговорила:
   - Я так волнуюсь... Ведь уже идёт размораживание. Неужели он начнёт двигаться?
   На что Джонни Стэнли ответил:
   - Почему же именно ОН? С таким же успехом можно сказать, что и ОНА. Во всяком случае, никаких половых признаков этого существа пока что замечено не было... Кстати, почему вы забыли о бактериях, которые были обнаружены в пещерах Марса? Это ведь тоже формы жизни...
   Его жена Джоанна Стэнли молвила:
   - Всё же людям свойственно называть живым то, что они видят. Бактерии же, хоть и оказывают огромное влияние на нашу жизнь, слишком ничтожны для общего восприятия. Есть они или нет, а на форму инопланетной жизни в человеческом сознании они никак не тянут...
   Между тем, стержень продолжал таять. Приборы фиксировали состав образующейся в бассейне жидкости. В общем и целом это была вода, но всё же не совсем идентичная воде земных морей или же пресной воде. Из-за наличия различных солей она всё же была ближе к морской воде, но присутствовали и другие химические соединения (весьма сложные), и пока что не удавалось определить, является ли она ядовитой для человеческого организма.
   Это было неспешное, даже через чур медлительное зрелище. Минута за минутой стержень терял свою начальную чёткую форму, обращаясь в жидкость. Так минуло больше часа. Участники экспедиции обменивались не слишком значительными репликами, подобные реплики поступали и с Ганимеда...
   И вот, наконец, весь стержень оказался размороженным. Температура воды составляла плюс пять градусов по Цельсию, сероватая сфера недвижимо висела между дном бассейна и прозрачной крышкой, к которой вплотную примыкала вода.
   Наконец приборы определили, что эта жидкость не содержит явный яд, но всё же побочные воздействия на человеческий организм возможны. Ещё предстояло определить, что это за воздействия. Что же касается сферического существа, то датчики пока что не фиксировали никаких признаков его жизни.
   Джонни Стэнли вздохнул:
   - Да-а, обидно... Была надежда, что столь примитивный организм при мгновенной полной заморозке и последующем аккуратном размораживании выживет, но, видно, зря надеялись...
   Никто ему ничего не ответил. Участники экспедиции, а также и те, кто находились на Ганимеде продолжали следить за бассейном. Так минуло ещё четверть часа.
  

* * *

  
   ...Молчание становилось тягостным, и Николай Жданов решил, что он про себя досчитает до ста и, если за это время ничего не произойдёт, то постарается разрядить обстановку шуткой (правда, предстояло ещё придумать шутку, которая не была уместной в этой обстановке).
   Он досчитал до семидесяти трёх, когда произошло то, на что все надеялись. Правда, каждый представлял себе это по разному, но главным было то, что сфера должна была ожить. И она ожила - ожила прежде чем чувствительные датчики доложили, что зафиксированы признаки жизни.
   На Ганимеде это видели посредством передающих аппаратов, на Европе же - своими глазами.
   Тёплый и мягкий золотистый свет зародился в центре сферы, затем тонкими, живыми ниточками разбежался во все стороны, до самых кончиков отростков. Постепенно сияние становилось более ярким, но по-прежнему не резало глаз, даже и щуриться не было необходимости. И ещё, все шестеро колонистов на Европе, сразу же, с первых секунд почувствовали тепло...
   Это было очень приятное, ласковое тепло; такое бывает свежим весенним утром, и ни когда-нибудь, а в детстве, когда вся жизнь лежит впереди - ясная и открытая.
   И, если до этого многие из них были напряжены, то тут напряжение разом исчезло, и лёгкие, свободные улыбки появились на их лицах...
   Сфера, недавно такая унылая, серая, похожая на замороженного гигантского слизняка, теперь больше всего напоминало Солнце, и казалась существом не материальным, а духовным, то есть высшим, непостижимым, но уж во всяком случае - прекрасным.
   Находившийся на Ганимеде Георг издал странный хлюпающий звук, и потребовал:
   - Немедленно доложите, что у вас там происходит. Как вы себя чувствуете?..
   Японка Омиками, на лице которой переливалось отражённое золотистое сияние, ответила:
   - Самочувствие превосходное.
   Георг продолжал встревоженным, если не сказать испуганным голосом:
   - Вы ведь чувствуете на себе воздействие этого организма?
   - Чувствуем... - это сразу несколько голосов ответили, и голоса были счастливыми.
   А в следующее мгновенье жидкость в бассейне вновь обратилась в твёрдый лёд, а сияющая золотом сфера сделалась серой и невзрачной, похожей не на Солнце, а на замороженного слизняка.
   - Что такое? Что случилось?! Почему?! - голоса участников экспедиции выражали тоску.
   Георг отвечал им:
   - Я отдал приказ: немедленно заморозить воду, и Элли, через центральный компьютер, исполнил его. Надеюсь, мне не надо объяснять, почему я это сделал.
   Николай произнёс:
   - Вы не были здесь, и не понимаете...
   - Я не был, но датчики показывали: изменилась работа ваших организмов. Это сияние воздействовало буквально на все ваши органы.
   - Но мы чувствовали себя так хорошо..., - вздохнула Наталья.
   - Вы говорите сейчас прямо как дети! - воскликнул, выражая сильное волнение Георг. - Сейчас датчики показывают, что ваши организмы в норме, но я уже начинаю беспокоиться, не повреждены ли ваши мозги... Вы, может, попросите вновь разморозить ЭТО?.. Или не понимаете...
   - Да-да, он, несомненно, прав, - прерывая Георга, извиняющимся тоном произнёс Джонни Стэнли, - Мы подвергались неизученному излучению неземного организма, и ещё неизвестно, как это на нас скажется. Такое воздействие можно было предполагать, но всё же оно было маловероятным... Конечно, Георг был прав, отдав приказ заморозить существо. Впредь мы будем осторожнее, а пока что нам предстоит пройти медицинскую проверку...
   Николай махнул рукой и произнёс с нескрываемым раздражением:
   - Да ну - глупости говоришь!.. Это Георг, он на Ганимеде, у чёрта на куличках, ничего он не почувствовал; а нам было действительно хорошо. Я, лично, и не припомню, когда так себя чувствовал... Смеяться хотелось - вот ей богу, как дурачку, просто, без причины смеяться, от счастья, от тепла...
   - Вот это и плохо, - внимательно разглядывая Николая, проговорил из объёмной проекции связи Георг. - Смеяться, как дурачку! Так ведь и действительно в безмозглого можно превратиться... Под воздействием этого излучения неизученного... Ладно. Сейчас покиньте лабораторию и пройдите в медицинский блок. Дежурить у бассейна останется Элли.
  

* * *

  
   Следующие два часа были потрачены на медицинское обследование. Всего имелось две капсулы, в которые по очереди залезали колонисты; в капсулах их тела подвергались всевозможным излучениям; съёмки их внутренних органов передавались на Ганимед, где компетентные специалисты исследовали их более тщательно.
   ...В медицинском блоке царила странная атмосфера: смесь тоски и надежды. Теперь колонисты уже избегали говорить о случившемся, но каждый тайно надеялся, что прекрасные, тёплые и светлые чувства, которые они испытали в лаборатории.
   Георг то отлучался, то снова появлялся на проекции объёмной связи. И Николай спросил у этого напряжённого изображения:
   - Что решили там решили? Пока будем продолжать бурение?..
   Георг ответил:
   - Да. Из-за холода на дне воронки снова образовался лёд. Толщина его оценивается в сорок или пятьдесят метров...
   Тут Георг отвлёкся, и Николаю пришлось ждать ещё целых полчаса, прежде чем начальник экспедиции вышел на связь. В этот раз лицо Георга было ещё более напряжённым, нежели прежде.
   Предупреждая вопрос Николая, Георг проговорил усталым голосом:
   - Только что был разговор с Землей. С самой верхушкой, ну ты понимаешь...
   Да - Николай, что и над Георгом были начальники. Конечно, и не удивительно, что проект, в который вбабахали многие миллиарды евро, контролировали очень влиятельные люди. И Георг вынужден был им подчиняться... а колонисты подчинялись Георгу.
   И теперь Георг говорил:
   - Решено, что происшествие должно быть скрыто от широкой общественности. То есть, все думают, что у вас как и прежде идёт плановое бурение. Возможна задержка...
   - Что значит эта ваша "задержка"? - спросил Николай громко.
   В это время к нему подошла Наталья и Джонни Стэнли со своей женой. Аматерасу и Омиками в это время как раз проходили обследование.
   Георг молвил:
   - ...Прежде чем продолжить, мы должны исследовать добытое существо со всей возможной тщательностью. Имеющегося у вас оборудования для этих целей недостаточно, поэтому через сутки прилетит капсула и заберёт его к нам, на Ганимед.
   - Понятно, - вздохнула Наталья.
   - Значит мы его больше не увидим и не услышим, молвила Джоанна Стэнли.
   - Ладно. Что дальше? - спрашивал Николай.
   - После всех проверок, когда будет выяснено, насколько это опасно или безопасно для землян, будет принято решение о дальнейшем бурении...
   В голосе Георга чувствовалось сожаление. Видно, он не был согласен с теми, кто отдавал ему приказы, но идти против их воли он не смел. Николай, который неплохо изучил Георга, сразу понял, что тот что-то ещё не договаривает, и спросил:
   - Чем ещё можешь нас огорчить?
   - Могу, но не хочу.
   - И всё же?..
   - Будет также решаться вопрос о дальнейшем пребывании людей на поверхности Европы. Если подлёдный океан заселён неизвестными и, возможно, очень опасными формами жизни, то его изучение будет поручено роботам, управляемыми с орбитальной станции.
   - Ну час от часу не легче! - покачал головой Николай.
   - Вы должны понять... - начал было Георг, но Николай махнул рукой и произнёс:
   - Ладно, не надо ничего объяснять. Ты ведь по-всякому - такая же пешка, как и мы. Решили послать людей - послали, решили убрать - уберут. И уж по-всякому, к роботам доверия больше. Они ничем не заразятся, честь крупных корпораций не измарают; будут рассказывать только то, что в них запрограммируют...
   Георг ещё что-то говорил, пытался заверить, что, скорее всего их с Европы не отзовут, что ещё ничего не решено, но его уже не особо и слушали. В медицинском отсеке сложилась особо печальная атмосфера. Казалось, что пришлась к ним поздняя осень, то время года когда все листья уже увяли, потемнели и умерли. Когда кажется, что солнце никогда не вернётся. А солнцем было то существо, случайно попавшее к ним из океана Европы...
  
  
  

Глава 3

"Ночные похождения"

  
   Николай щекой на мягкой подушке и вглядывался в профиль своей жены Натальи. Она спала и дышала легко, свободно, на лице её отражалось счастливое чувство, губы были сложены в мягкую улыбку. Ей снилось что-то приятное - быть может, то, как вновь оживает обитатель океана Европы, как исходит от него тёплый, золотистый свет...
   А вот Николаю не спалось. Несмотря на такой напряжённый, наполненный разными событиями день, он никак не мог успокоиться. Что же делать? Просто заснуть? Нет - Николай чувствовал, что нужны некие активные действия, вот только не мог понять - какие именно...
   Он бесшумно перевернулся на другой бок и теперь глядел в окно, занимавшую значительную часть стены в их спальне (окно было прозрачным только изнутри). Через окно Николай видел ставший таким знакомым и обыденный пейзаж Европы.
   Ледяное плато, с небольшими, тоже, естественно, ледяными холмами и трещинами, ну а у горизонта - гора вырванного из глубин льда; над всем этим нависал исполинский диск Юпитера. Солнце же ушло за весьма близкий горизонт. Снаружи царил сумрак, самым ярким в этом царстве тьмы и холода был Юпитер.
   Николай вглядывался в окно до рези в глазах, и, чем дальше глядел, тем больше уверялся в том, что должен предпринять какие-то действия...
   И вдруг слабое, почти неуловимое и тут же исчезнувшее золотистое сияние привиделось ему там, где была воронка. Вот именно, что привиделось. Он не был уверен - было ли свечение на самом деле.
   И всё же он поспешно поднялся с постели, подошёл к окну, вжался лбом в пластик, который защищал от внешнего лютого холода. Он глядел, ждал продолжения... пока что ничего не происходило...
   Пошевелилась, слегка приоткрыла глаза Наталья. Прошептала мечтательным, сонным голосом:
   - Что ты?.. Спать иди...
   - Мне показалось, что там свечение...
   - Ничего... Спать иди... Завтра разберёмся...
   И она закрыла глаза, уверенная, что Николай вернётся. И она снова заснула...
   А Николай взял обычную домашнюю одежду, быстро нацепил её на себя, и вышел... В прихожей было несколько дверей: на кухню, в ванную, в туалет, в кладовку, и в переходный шлюз. Сначала Николай зашёл в кладовую, надел свой скафандр, затем - в переходный шлюз.
   После того, как дверь герметично закрылась, зашипел высасываемый воздух, и, наконец, распахнулась наружная дверь. Николай медленно, неуверенно пошёл по ледяной поверхности Европы. Что он делает и зачем? Конечно, его ночная прогулка не останется незамеченной наблюдателями с Ганимеда. И как он объяснит её? Просто захотелось пройтись? И именно после того, как они подверглись непонятному воздействию обитателя этого мира?.. А ведь прежде он на такие прогулки не выходил. Да и никто не выходил, так как они не рекомендовались... Как бы его не отстранили от работы, не направили, вместе с Натальей на дополнительное обследование...
   Такие невесёлые мысли лезли к нему в голову, и всё же он продолжал двигаться к воронке.
   Приятно-мелодичный голос Элли прозвучал в его шлеме, заставил вздрогнуть из-за своей неожиданности:
   - Привет, Николай. Что-то это ты решил прогуляться?
   - А ты сам где? - спросил, оглядываясь, Николай.
   - Я здесь. Возле медицинского блока. Оставил нашего замороженного подопечного под присмотром электронных систем и недавно собранного робота-громилы.
   - Что ещё за громила?
   - Пришлось собрать его из запасных деталей на складе.
   Николай спросил:
   - Конечно, не по своей воле?
   - Разве же я что-нибудь по своей воле делаю? Пришла директива с Ганимеда, вот я и постарался.
   - Ну а ещё, наверное, тебе указали внимательнее за всеми нами следить?
   - Точно...
   - Ну и следи, я не против. Давай-ка лети сюда...
   Теперь уже Николай видел синеватую плазменную струйку, которая выбивалась из конического Элли. Этот робот, а по сути, седьмой и почти равноправный участник экспедиции, подлетел к Николаю.
   Николай спросил:
   - Ты за воронкой следил?
   - Я не следил, но многочисленные, установленные здесь датчики - следили.
   - Ну и что - ничего странного за последние минут эдак двадцать замечено не было?
   - Были зафиксированы весьма сильные помехи...
   - И какова причина этих помех?
   - Возможно, в связи с увеличение радиационного фона Юпитера. Но это временное явление...
   - Ладно, Элли, пойдём-ка к воронке.
   - Подобные прогулки не рекомендованы...
   - Знаю, что не рекомендованы, и всё же - пойдём... Ты, кстати, передаёшь, что здесь происходит на Ганимед?
   - Таковы полученные мною инструкции.
   - Ну а если я тебя попрошу: не как робота, а как друга - можешь не передавать? А то у меня потом могут быть неприятности. Понимаешь?
   - Понимаю. Я не могу полностью выполнить твою просьбу, Николай. Ты же знаешь: у меня есть воля, но я не могу контролировать себя полностью, отчасти - я всегда подчиняюсь чьим-либо командам.
   - Понимаю тебя, Элли, дружище... Ну, ладно, ты всё же передавай по возможности меньше. Но если мы увидим там что-либо действительно, ты уж постарайся, чтобы это увидели все, кому нужно...
   - Как скажешь, Николай. Я буду стараться. А ты лучше включи ранец. Здесь трещины...
   Прежде всего, Николай включил свет. Синеватое, неоновое свечение опустилось из его ладони к одной из трещин, которая рассекала лёд. Ширина трещины была полметра, а дна её, естественно, не было видно.
   - Спасибо, Элли. Если бы не ты, то я бы точно здесь соскользнул... Знаешь, состояние такое странное: всё жду чего-то, напряжён, и в тоже время - невнимательных. Об очевидных вещах забываю...
   - Быть может, всё же лучше домой вернёшься? - осведомился Элли.
   - Вернусь, но сначала всё же загляну в воронку. Просто хочу убедиться, что там ничего нет.
   - В воронке установлены датчики, и они не фиксируют ничего... Только помех больше, чем обычно...
   Николай включил ракетный ранец и полетел над поверхностью. Элли парил рядом с ним.
   Но вот и воронка. Не долетая метра до неё, Николай выключил ранец, плавно опустился на поверхность, и затем уж, взялся за ограждение, выгнулся вперёд и глянул вниз, в бездну.
   Стены воронки были высвечены фосфорно-синими светильниками, которые были установлены уже после происшествия, и кругами спускались на несколько десятков метров, дальше никаких светильников не было, но там, в черноте должны были находиться роботы.
   Некоторое время Николай вглядывался вниз, в недвижимость, затем отстранился и произнёс:
   - Из окна своего дома я видел золотистый свет, схожий с тем, который порождало существо...
   - Возможно, тебе просто показалось. Ты перенапряжён. И, наверное, тебе просто очень хотелось вновь увидеть этот свет. Ведь свет показался вам, людям, очень приятным...
   - Да. Возможно...
   - Ну так что - возвращаешься?
   - Да. Возвращаюсь. Постараюсь заснуть...
   Николай сделал один шаг от воронки, но тут некая сила заставила его развернуться. Он каким-то внутренним, неизъяснимым, первобытным, животным чутьём почувствовал, что вот сейчас должно произойти нечто очень важное. Казалось бы, пока ничего особенного не происходило в окружающем мире: всё тот же лёд, холод, тьма, да исполин Юпитер, нависающий в чёрном, щедром на далёкие звёзды небе. И всё же Николай буквально трепетал - участилось его сердцебиение, он весь напрягся, шагнул обратно. Вцепился в ограждение, вновь выгнулся вперёд...
   Золотой свет! Но уже не мягкий, успокаивающий, а неистовый, разрастающийся, наваливающийся чудовищной, нечеловеческой мощью, похожий на взрыв, на катастрофу!
   Этот спрессованный в сферу свет нёсся снизу, по воронке. Нёсся из океана Европа. Только мгновенье назад он был ещё далеко, и вот уже рядом, и не сбежишь от него, не скроешь.
   Николай был уверен, что этот бурный, хищный свет поглотит его, отберёт и скафандр и тело и жизнь, но свет пронёсся мимо, а Николай подлетел вверх, перевернулся в ледяном, лишённом воздуха пространстве и упал на спину.
   Он видел, как золотая сфера стала крапинкой, а потом и вовсе исчезла на фоне Юпитера.
   Потом Николай спросил:
   - Ты видел?
   Ответа не было. Тогда он приподнялся и глянул на Элли. Тот не висел больше в воздухе, не испугал из своего округлого металлического брюха синеватую струйку, но лежал, недвижимый и тёмный, на льду...
  

* * *

  
   Сначала Николая не хотели слушать. Уставшие за прошлый день колонисты даже посоветовали ему успокоиться, выспаться, отложить обсуждение своих проблем на следующий день.
   Но всё, проявив необходимую энергию, Николаю удалось растормошить это сонное царство. Вот тут-то и начался переполох! Ещё бы! Их Элли, который был почти как родной, почти как седьмой участник экспедиции, который всегда казался воплощением надёжности и силы; Элли, который, как казалось, никогда не мог сломаться, теперь не подавал никаких признаков своего механическо-электронного существования. На сбивчивый же рассказ Николая о том, что из недр Европы вылетело нечто сияющее и полетело к Юпитеру, особого внимания не обращали - слишком невероятной казалась эта история.
   ...Перенос Элли в лабораторию не доверили другим роботам, его бережно подхватили и пронесли туда сами люди (что, впрочем, было совсем несложно, так как скафандры давали и их рукам и ногам значительную силу). А в лаборатории изучением Элли занялись диагностические системы. Бесшумно выплывали таблицы, мельчайшие зонды изучали внутренности Элли, и пока что не находили никаких повреждений. В порядке был и источник питания Элли, энергия из него должна была поступать ко всем электронным органам, но почему-то не поступала.
   Естественно, была установлена и связь с Ганимедом. С объёмных проекций связи смотрели лица сонные и несонные. Георг выглядел очень заспанным и раздраженным. Он выспрашивал у Николай:
   - Ну так рассказывай, что произошло.
   - Мне показалось, что из воронки исходит свечение. Чтобы проверить, подошёл... Там Элли присоединился ко мне. Мы ещё поговорили с ним немного. Элли функционировал вполне нормально, ни на что не жаловался. Он только говорил о непонятных помехах, которые возникли в нашей системе слежения... А потом...
   И Николай сочно, с энтузиазмом и волнением рассказал о том, как вылетела из воронки ярчайшая сфера, как устремилась к Юпитеру...
   Он был уверен, что теперь-то ему поверят, но Георг только переглянулся с кем-то, кого Николай не видел, и вновь уставился на Николая.
   Тогда Николай спросил:
   - Вы не доверяете мне?
   - Буду откровенен: мы склонны полагать, что это галлюцинации.
   - Что?! Какие ещё галлюцинации?
   - Обыкновенные...
   - Вы что, за психа меня держите?
   - Нет - мы психов не держим. Но, возможно, это всё - последствия излучения обитателя океана Европы. Он, кстати, получил условное название - солнечник.
   - Так... Ладно. Вы считаете, что мой мозг повреждён, что я вижу то, чего на самом деле нет; но ведь вы привыкли доверять видеозаписям. Вот и гляньте, ведь день и ночь работают несколько камер - и возле нашей воронки и даже внутри неё. Все записи передаются к вам. Там всё должно быть...
   - Николай Жданов, мы не дети, и без ваших советов проверили все поступившие записи...
   - Ну?!..
   - К сожалению, именно в это время уровень помех достиг такого уровня, что ничего, кроме беспорядочного нагромождения пятен, мы не увидели. Очень вероятно, что это излучение послужило причиной поломки Элли.
   - Ладно. А что насчёт записей со станции?
   (Вокруг Европы вращалась небольшая автоматическая станция, которая постоянно снимала поверхность).
   Георг ответил:
   - Ты разве не помнишь, что в это время станция находилась на другой стороне Европы?
   - Да... действительно... Это я от всех этих переживаний подзабыл... Просто из головы как-то вылетело...
   - Не надо оправдываться Николай. Ваш вопрос уже решён...
   И Георг повысил голос:
   - Внимание всем!!
   Колонисты, до этого следившие за безрезультатным исследованием Элли, обернулись к объёмному изображению Георга. А тот вещал:
   - В связи с последними, чрезвычайными обстоятельствами ваша миссия на Европе временно прекращается. Подчёркиваю: временно.
   На лицах отразились разные, но все сильные и по большей части недовольные эмоции. А Георг, не делая паузы, продолжал:
   - У нас, на Ганимеде, подготовлен эвакуационный модуль, который прилетит к вам ровно через сутки; в безопасности и с комфортном вы будете доставлены к нам... Изучение Европы будет продолжено, но пока что только с дистанционным участием людей. До выяснения того, насколько опасен океан Европы и его обитатели, работать будут только роботы.
   На что Николай возразил:
   - Однако именно робот, наш Элли, был сегодня выведен из строя.
   - Лучше всё-таки, когда ломаются роботы, а не люди. Не правда ли?
   Николай, да и все остальные понимали - спорить бесполезно. У них, конечно, не армия была, но всё же иногда возникали такие вот ситуации, когда чьи-то решения становились приказами, и приходилось подчиняться. Они бы, конечно, могли спорить сколь угодно, но их бы всё равно увезли, в крайнем случае - скрутили бы, усыпили, и доставили туда, куда требовалось.
   Николай ещё спросил:
   - Но ведь вы же следите за всем пространством в системе Юпитера. У вас на каждом спутники есть зонды с камерами. Неужели ни один из них не отснял, как с Европы в сторону Юпитера полетела яркая сфера.
   Георг быстро с кем-то переговорил и ответил:
   - Наши специалисты просмотрели уже все съёмки. К сожалению, ничего хорошего. Помехи были везде. Ничего отснять не удалось. Ничего, что подтверждало бы ваши слова... Ну а сейчас все слушайте инструкции по сбору и подготовке к вывозу добытых образцов льда, а также - некоторого оборудования...
  
  
  

Глава 4

"Встряска"

  
   Кухноньки-столовые имелись в каждом из трёх домов. Но рекомендовалось есть на одной общей столовой, в одном время. Такие совместные трапезы должны были сплачивать коллектив. И в течение последних трёх месяцев они по три раза в день собирались в этой столовой, где не только ели, но и активно общались, шутили, рассказывали всякие жизненные истории. Такое времяпровождение действительно сплачивало их.
   По привычке собрались они в общей столовой и на следующее утро после объявления Георга. И только когда еда была расставлена и все они уселись друг напротив друга, то поняли, что прежнего расслабленного оживления не будет и что лучше бы им было вообще не собираться, а замкнуться в своих печальных мирках, ожидая корабля с Ганимеда. Но уходить из столовой никто не стал - это было бы совсем бестактно...
   Завтрак прошёл в безрадостной, почти траурной атмосфере. Никто из шести колонистов не разговаривал, все глядели в тарелки, а глазами старались не встречаться. Вот Джоанна Стэнли произнесла:
   - Нам всем надо расслабиться... Не принимать произошедшее близко к сердцу... Да ведь ничего страшного и не произошло...
   Николай проворчал:
   - Расслабляйся... - и ещё тише. - К чёрту... Все надежды - прахом... Сейчас, когда до океана - рукой подать, улетать... К чёрту это..
   Вновь воцарилась тягостное молчание. Джоанна попросила:
   - Музыку.
   - Что угодно? - осведомился компьютер.
   - Что-нибудь из Бетховена, на твоё усмотрение.
   ...Классическая музыка не принесла желанных светлых чувств. После еды, удручённые колонисты начали расходиться. Скафандры не надевали, наружу не выходили, пользовались утеплёнными туннелями, которые вели в их жилища.
   Вскоре на кухне остались только Николай и Джонни Стэнли. Джонни, помолчав, вдруг ошарашил Николая известием:
   - А ведь и я ночью видел свечение...
   - Что же ты молчал?! - воскликнул Николай.
   - Тише ты, - прошептал Джонни.
   - Боишься?
   - Да - боюсь. Хотя говорили, что здесь не прослушивается, а я уверен, что все наши разговоры прямиком идут на Ганимед и там анализируются кем надо.
   Николай усмехнулся и проговорил мрачно:
   - Ну, тогда уже поздно. Шепчи - не шепчи, а у них такая техника, что каждый твой вздох расслышат... Так что надо было держать язык за зубами. Не удержался?
   - Не удержался.
   - Ну и чего ж ты видел?
   - Я в это время дома находился.
   - Ну понятно, что не снаружи. Я бы тебя увидел.
   - Да, но что-то меня разбудило. Волнение необъяснимое, да и Джоанне моей что-то не спалось. Но она пошла в ванную, душ принимать; а я с полузакрытыми глазами лежал: потом, вроде, вспышка была. Золотой свет, схожий с тем, который океанский солнечник излучал... Я вскочил, к окну подбежал, но уже всё закончилось... Тогда подумал, что это от переутомления, повалился обратно на кровать и заснул крепко. И спал бы, наверное, вот до этого часа, если бы ты нас всех не растормошил...
   - Это уже лучше. Значит и ты можешь подтвердить, что сфера золотого света - не моя галлюцинация. Она действительно к Юпитеру полетела. Мы им ещё докажем...
   - Я никакой сферы не видел. Только полыхнуло что-то... Я почему об этом теперь сказал: да потому что ясно - нас теперь исследовать будут, тестами всякими замучают; всё равно докопаются до того, что я пытался бы утаивать, вот я всё сразу и выложил, что видел ночью...
   - Уже чувствуешь себя подопытным кроликом? - со всё той же мрачной усмешкой спросил Николай.
   Джонни неопределённо пожал плечами, но по его испуганным глазам было видно, что - да, он уже чувствует себя подопытным кроликом.
   Николай поднялся со своего места, прошёлся по кухне, произнёс:
   - Остаться бы с солнечником здесь.
   - Ну да - солнечника они не забирают, - проговорил Джонни.
   Николай молвил:
   - Бояться вредоносного излучения. Бояться, что и они станут такими же психами, как и мы... Будут исследовать здесь, с помощью роботов.
   Джонни сказал не совсем убеждённо:
   - Но мы то не психи...
   - Георг тебе на слово не поверит.
   - Да, я понимаю...
   - Лучше наслаждайся последними часами относительной свободы. - помолчав, Николай спросил. - Может, напиться?
   - Ты же знаешь нашу норму. Напиваться нельзя.
   - Да что ты как робот? Мало ли что нельзя? А вот мы сейчас напьёмся...
   Но напиться они не успели. События, начавшиеся с того, что они слишком близком подобрались к глубинному океану, продолжали развиваться уже независимо от них...
   Прежде всего, вся столовая содрогнулась. Николай успел ухватиться за стол, а вот Джонни слетел на пол. Также на пол посыпалась и различная посуда...
   Джонни крикнул:
   - Что такое?
   Спокойный голос компьютера отвечал:
   - Произошло сотрясение данного участка поверхности Европы...
   Тут последовал новый, гораздо более сильный толчок. Джонни, также как и Николай, вынужден был схватиться за стол. А Николай спросил у компьютера:
   - Ты сказал, что оно произошло, а оно всё ещё продолжается.
   Компьютер отвечал всё с той же бесстрастной интонацией:
   - Возможны новые толчки. Вы должны надеть скафандры.
   - Это значит - возможна разгерметизация помещений? - спросил Николай.
   - Такая вероятность существует.
   Джонни и Николай бросились из столовой по туннелю к своим домишкам. Там были их жёны...
   Но, только они сделали несколько шагов, как новый, страшнейший толчок повалил их на выложенный узорчатыми пластиковыми плитками пол. Пронзительно загудела сигнализация; забегали по стенам тревожные алые огоньки. Проходы оказались перекрытыми и сзади и спереди.
   Джонни растеряно спрашивал:
   - Что происходит? - потом, не получая ответа, уже выкрикнул. - Отвечай, что происходит?
   Вопрос был обращён к компьютеру, но, так как компьютер не отвечал, то ответил Николай:
   - По-моему, в следствии очередного ледотрясения случились некоторые поломки. Не могу сказать, насколько серьёзные.
   Джонни выглядел жалким. Он, биолог по специальности, не понимал и не хотел принимать всего этого шквала последних событий. Он подошёл к перегородившему коридор люку несильно ударил по нему рукой и тут же отдёрнулся, простонал:
   - У-у, холодный...
   Подошёл к люку и Николай. Он не стал дотрагиваться до него, а только поднёс ладонь. Отошёл назад и констатировал:
   - Не холодный, а просто смертельно ледяной.
   - Ты хочешь сказать, что там... впереди... - Джонни не мог договорить, губы его побледнели и подрагивали.
   Никогда ещё Николай не видел своего друга таким жалким. Но нечем было его утешить, а врать не хотелось. И поэтому Николай произнёс безжалостно:
   - Думаю, из за этой встряски стены треснули, воздух улетучился, а его место занял ледяной вакуум Европы.
   - Но ведь нам же говорили... Ведь есть же расчёты: эти стены они как раз и рассчитаны на всякие катаклизмы, чтобы защитить нас от адского климата...
   - Мало ли что нам говорили? Они и сами не знали, что здесь возможны такие толчки, - ответил Николай.
   - Но как же Джоанна?
   - Не знаю. Ни про Джоанну, ни про мою Наталью, ни про остальных...
   Николай подошёл к противоположному люку, тоже поднёс к нему ладонь, и тут же отстранился. Проговорил:
   - Хм-м... похоже, что и в столовой - лёд. Если бы мы там замешкались... ну ты и сам понимаешь.
   - Меня сейчас больше всего интересует, что сейчас с моей женой, - сказал Джонни.
   Николай крикнул:
   - Эй, компьютер, ты можешь сказать, что с женой Джонни? - в ответ слышно было только негромкое шипение. - А что с моей Натальей? - шипенье нисколько не изменилось.
   Тогда Николай заявил:
   - Если с ними ничего не случилось, они в ближайшее время попытаются добраться до нас. Ведь в их распоряжении не только скафандры, но и роботы. Хотя, конечно, трудновато нас отсюда будет извлечь. Ведь не смогут же они проделать дырку в люке. Тогда этот участок тоже разгерметизируется и мы... - Николай печально вздохнул.
   По-правде, Николай не чувствовал такой пронизывающей тревоги, как Джонни. Он почему-то был уверен, что с его женой Натальей всё в порядке.
   А вот Джонни суетился. Он вновь подошёл к люку, произнёс:
   - Здесь такой холод адский...
   А Николай ответил:
   - По-крайней отопление в стенах продолжает работать. Ты же знаешь эту систему: здесь блоки получают энергию не от отдалённого реактора, а от встроенных в них источников. Это нас и спасёт. Иначе бы уже давно промёрзли...
   - Но воздух они не вырабатывают, - жалобно проговорил Джонни.
   - Ты что же - боишься, что у нас воздух раньше времени кончится? Зря. Тут воздуха ещё на несколько часов, а нас к тому времени несомненно найдут.
   - Если ещё есть, кому искать, - мрачно проговорил Джонни.
   - Чего?.. Да ну тебя... Своими разговорами в депрессию вгонишь.
   - Что-то ты больно весёлый!
   - А чего слёзы-то лить? По мне, так хоть какая-то отсрочка от лаборатории на Ганимеде. Или не терпится превратиться в подопытного зверька?
   - Лучшее уж в лаборатории, зная, что Джоанна жива, чем здесь, в ожидании неизвестно чего, а возможно - смерти!
   - А да ну тебя! - махнул рукой Николай.
   И тут оказалось, что заниматься им нечем. Компьютер не отвечал, связи со внешним миром не было.
   Возле стен валялись занесённые при льдотрясении с кухни стулья. Вот на эти стулья они и уселись, начали ждать...
   Ровно через полчаса, Джонни произнёс:
   - А всё же холодает.
   - Да - я заметил, - вымолвил Николай. - По-видимому, отопительные элементы в стенах не справляются. Но ещё часа три у нас есть.
   - И ты об этом говоришь так спокойно?
   - А что мне делать - биться головой об стену?
   - Нет... Но мы же учёные. Должны что-нибудь придумать.
   - Ну и как - придумал?
   - Нет.
   - Вот и я понимаю, что надеяться приходиться только на то, что кто-нибудь появится снаружи...
   Ещё через час, когда уже стало так холодно, что Николай и Джонни, отбросив стулья, быстро прохаживались от люка к люку, а иногда и приседали, снаружи раздался скрежет.
   Николай и Джонни сразу же подбежали к люку из-за которого этот скрежет доносился. Правда, сами стучать по люку они уже не решались - запросто могли обмёрзнуть. Зато закричали, что было сил:
   - Мы здесь!!
   Крикнули это только один раз, потом переглянулись и нервно усмехнулись. Николай вымолвил:
   - Да уж... Учёные! Забыли, что снаружи вакуум - никаких звуков.
   Джонни схватил стул и из всей силы швырнул его в люк. Удар получился знатным, но стул не отлетел, а сразу же примёрз, повис, покрылся коростой. Стало ещё холоднее...
   Раздался треск, что-то громко щёлкнуло, затем люк откинулся в сторону.
   - Нет! - только и успел крикнуть Николай (от волнения, он крикнул на русском, а не на английском), почувствовал резкую, парализующую боль. Неизвестная, властная сила дёрнула его наружу, в смертный, адский холод, и уже не было сил противиться этому, тело не слушалось его...
  
  
  

Глава 6

"Тревога"

  
   Очнулся Николай от голоса Джоанны Стэнли:
   - Всё хорошо. Организм продолжает жизнедеятельность...
   Николай приподнялся, и понял, что лежал на столе в залитом ровным, ярким белым светом медицинском отсеке.
   Одежда лежала на соседней тумбе, на нём были только трусы. В этом не было ничего зазорного - участники экспедиции давно привыкли не стесняться своей наготы.
   Николай спросил:
   - Это ты о моём организме говорила?
   - Да, - мягко, успокаивающе улыбнулась Джоанна. - Последствия заморозки ликвидированы, также ликвидированы следы радиации.
   - Сколько я находился без защиты под Юпитером?
   - Десятую долю секунду. Это Элли спас тебя и моего Джонни. Он приволок к отгороженному туннелю медицинскую капсулу, подключился к люку, и дал команду - открываться. Не было возможности присоединить капсулу герметично, поэтому и пришлось вас на некоторое время заморозить.
   - Ладно. Понятно... Элли, значит, опять заработал?
   - Да, после последней встряски, он ожил, но теперь он не совсем такой, как прежде.
   - Очень интересно. Но ты говори быстрее: что случилось? То есть, мне известно, что было ледотрясение, но насколько велики разрушения? Надеюсь, никто больше не пострадал?
   Джоанна ничего не ответила, опустила глаза.
   - Что такое?.. Да не томи же ты! Говори скорее! - потребовал Николай. - Неужели, ещё кто-то обморожен?..
   - Нет... Не думаю...
   - Имеются ещё разрушения?
   - Да. К сожалению... Николай, мне очень неловко об этом говорить, но ты сам узнаешь... увидишь... Ведь ты можешь ходить? Так подойти к окну...
   Николай соскочил со стола, и, на ходу натягивая брюки, подошёл к окну, которое занимало большую часть стены, но пока что было закрытым. Джоанна говорила своим мягким голоском:
   - Ты должен быть готов...
   - Я готов. Давай...
   Джоанна отдала негромкую команду и окно стало прозрачным. Вообще, Николай не считал себя человеком нервном, и сейчас постарался подготовить себя к неожиданностям. Но всё же всякий заметил бы, какое ошеломляющее воздействие произвело на него увиденное.
   От воронки, которую три месяца неустанно выдалбливали роботы, во все стороны протянулись не просто трещины, но настоящие пропасти. Ширина некоторых из них была по десять, а то и пятнадцать метров. Дна же, естественно, не было видно. Возможно, эти отвесные стены тянулись до самого океана Европы. Но не это больше всего поразило Николая.
   Их лагерь был в нескольких местах рассечён. Например, домик японцев Аматерасу и Омиками, находился на противоположной стороне одной из таких пропастей...
   Николай смотрел туда, где должен был стоять домик его и Натальи. Там теперь темнела пропасть. Потом Николай перевёл глядел на другую сторону этой широченной пропасти. Он надеялся, что их домик окажется хотя бы там... Но там не было домика, вообще - ничего, кроме растрескавшегося льда там не было.
   Николай сжал кулаки и спросил глуховатым голосом:
   - Где моя жена?
   Джоанна из всех сил старалась говорить успокаивающим, мягким голосом:
   - Я не знаю... никто из нас не знает...
   Горячая кровь ударила Николаю в голову, он ещё сильнее сжал кулаки, и про себя подумал: "Сейчас главное не поддаваться панике. Обдумать всё. Ведь, возможно, она ещё жива... Ведь не может быть такого, чтобы Наталья погибла... Нет - я слишком к ней привык..."
   - Она ведь побежала домой? К нам домой?.. - спросил он, буравя взглядом ненавистную пропасть.
   - Да. Позавтракав, мы пошли по своим жилищам, ожидать корабля с Ганимеда. Только ты и Джонни остались на кухня. Потом начались эти кошмарные толчки. Компьютер предупредил, что мы должны надеть скафандры. И, возможно, Наталья успела надеть.
   - Тем ни менее, ни её, ни дома нет, - произнёс Николай. - Она упала туда, в пропасть...
   - Да, Николай. Но ты только не отчаивайся. Всё равно, есть надежда.
   Не отворачиваясь от окна, Николай снова спросил:
   - И что вы предприняли, чтобы спасти её?
   Джоанна говорила извиняющимся голосом:
   - Видишь ли, эти помехи, неизвестные нам излучения - они вывели из строя большинство роботов; они не слушаются наших команд.
   - А Элли?
   - Да, я тебе говорила, что Элли после этого сотрясения ожил, но ведёт он себя странно. Сейчас ты увидишь...
   Джоанна дотронулась до браслета на своём левом запястье. Включилось устройство связи и она спросила:
   - Элли, ты можешь подойти?
   В ответ прозвучал неожиданно бодрый и романтичный голос:
   - Как пожелаешь, прекрасная Джоанна.
   Николай знал, что прежде Элли всегда сохранял нейтралитет в беседах, и не проявлял каких-либо ярких чувств (при этом всегда оставался вежливым). Но поведение Элли Николая мало волновало, главное, что он хоть как-то функционировал.
   Ждать робота долго не пришлось. Появление его в другое время вызвало бы и изумление, и, может, смех, но тут было не до его неожиданных чудачеств. Дело в том, что Элли раздобыл где-то ткань, и за несколько последних минут скроил себе нечто вроде средневекового кафтана. Кафтан этот хорошо сидел на его овальном теле, а на выдвинувшихся металлических ногах были закреплены высокие, тоже недавно сшитые им сапоги. На передней части овала, там, где у Элли должна была быть голова, выделялась широкополая шляпа.
   Николай спросил:
   - Ты можешь установить контакт с Натальей?
   - Только в памяти моей, о друг мой дорогой, Николай. Только в памяти моей образ её светлый храню, стихи ей сочиняю. Оды прекрасные послушать не желаете?
   - Нет, - решительно ответил Николай. - Из-за излучений у тебя произошёл сбой в программе...
   - Нет. Я просто избавился от той чепухи, которая мной раньше управляла. Мной управляли, хотели сделать из меня скучного служку, а я всегда был романтиком... настоящим романтиком, поэтом...
   - Ладно, довольно этих разглагольствований, романтик. Ты, стало быть, не можешь установить связь со скафандром Натальи?
   - О нет, о нет!..
   - Но ты готов помогать в её поисках?
   - Конечно, с превеликой радостью! Ведь вы не просто остались моими друзьями - я теперь отношусь к вам по новому, с ещё большей преданностью; мне и жизни за каждого из вас не жалко положить.
   Как раз в это время в медицинский отсек вошли остальные колонисты. То есть - Джонни Стэнли, Аматерасу и Омиками. К ним Николай обратился взволнованным голосом:
   - Я думаю, моя Наталья ещё жива.
   Его спешили заверить, говорили наперебой:
   - Да, мы тоже так думаем... надо верить в лучшее...
   Николай перебил их:
   - А от корабля, который к нам с Ганимеда послали какие-нибудь известия есть?
   - Нет. После катаклизма всякая связь с внешним миром оборвалась. Но, по нашим расчетам, они должны прилететь через десять-двенадцать часов. К сожалению, наш челнок тоже соскользнул в пропасть, и мы не можем эвакуироваться самостоятельно.
   - Мы и не должны эвакуироваться, - решительно проговорил Николай. - Как мы можем лететь куда-то, пока не вытащим Наталью.
   Элли с готовностью подхватил романтичным голосом:
   - Пока не вызволим прекрасную Наталью из ледового плена!
   - Помолчи! - крикнул на него Николай. - Твой тон неуместен!
   - А чем мой тон плох? - обиженно спросил Элли. - Я твой верный, преданный друг, я пойду с тобой, я спасу прекрасную Наталью...
   - И где ты понабрался этого? - молвил Николай.
   - В моей памяти зашиты все классические и современные произведения литературы. Раньше ограничивающие программы довлели надо мной, но в душе я всегда тяготел к рыцарскому романтизму.
   На что Николай ответил:
   - У тебя даже пола определённого нет.
   - Тем ни менее, сейчас я хочу быть рыцарем.
   - Будь кем угодно, но только ответь, Зонд исправен?..
   Здесь надо пояснить, что Зондом участники экспедиции называли очень дорогостоящий (быть может, даже и самый дорогой из имеющегося у них оборудования), аппарат. Это, созданное на Земле чудо техники, по замыслам должно было спуститься в океан Европы, и провести всевозможные анализы; возможно даже - добыть живых обитателей этого загадочного океана. Зонд был рассчитан на большие перегрузки, он мог работать как с помощью дистанционного управления, так и с помощью ручного.
   И теперь Элли проговорил:
   - О да, зонд вполне исправен.
   Тогда Николай обратился к другим колонистам:
   - Вы ещё не предприняли попыток вытащить Наталью с помощью зонда?
   Он кивнул в сторону пропасти, которая поглотила дом и Наталью.
   Ответил Аматерасу:
   - Николай, всего два часа прошло с тех пор, как разразился этот катаклизм. Некоторое время мы потратили на то, чтобы разобраться с тем, что вообще произошло. Потом, с помощью Элли, отыскали тебя и Джонни... Больше мы ничего не успели. Напомню, что из-за всплеска неизвестных нам излучений, все роботы, кроме Элли, были выведены из строя. Починить их пока что не удалось...
   - Ладно. Я ни в чём вас не обвиняю. Просто я отправляюсь на поиски Натальи. Воспользуюсь зондом...
   Лица колонистов выражали изумление, растерянность. Первым высказался Джонни Стэнли:
   - Надо дождаться корабля с Ганимеда.
   - Чего ради?
   - Они привезут...
   - Что они могут привезти, чего у нас нет? Какое-нибудь особенное оборудование для спасения Натальи? Сомневаюсь! Но я уверен, что они эвакуируют нас отсюда немедленно, а если будем сопротивляться - принудят к этому. Что же касается Натальи... Не знаю, насколько будет отложена операцию по её спасению, и будет ли вообще такая операция проводиться. Может, они посчитают, что она погибла. И вообще - сколько их ждать? Ещё несколько часов? И всё это время Наталья там внизу, одна, во мраке!..
   Японка Омиками проговорила с чувством сожаления:
   - Но это очень опасно. Сейчас, когда поверхность такая неустойчивая. Эта кошмарная встряска может повториться в любую минуту; и там, внизу, ты можешь оказаться сжатым или раздавленным льдами... Мы даже думаем о том, чтобы отойти от нашего, стоящего на краю пропасти лагеря, пока не прилетели спасатели с Ганимеда.
   Николай ответил решительно:
   - Если бы там... - он кивнул в сторону бездны, - ...оказался самый близкий вам человек, то вы бы не вели подобных разговоров. Там Наталья. Остальное для меня не важно. Я спускаюсь сейчас. Не пытайтесь меня отговорить.
   Колонисты переглянулись. Джоанна Стэнли молвила:
   - Извини, Николай... Мы больше не будем тебя удерживать... Мы поможем тем, чем можем...
   Николай ответил:
   - Оставайтесь здесь, следите за мной через передатчик. Если возникнут какие-нибудь дельные советы, то давайте их мне.
   А Элли произнёс:
   - Не забывай про меня, друг верный, Николай. Я спускаюсь с тобой...
   - Твоя помощь понадобиться сейчас же. Я хочу, чтобы ты погрузил солничника в зонд.
   - А это ещё зачем? - спросил Джонни Стэнли.
   - Не могу на этот вопрос ответить однозначно. Но мы все знаем, что солнечник в нормальном, то есть в не замороженном состоянии оказывает благоприятное действие на организм. Может, у него есть и разум? Пусть мы не нашли у него сколько-нибудь развитого мозга, но, кто знает, каковы особенности этой удивительной внеземной жизни... И, быть может, там внизу его собратья ждут его возвращения. Они, может, будут благодарны мне, и это послужит началом контакта.
   - Больше похоже на фантастику, - ответил Джонни Стэнли.
   - А как насчёт той золотой сферы, которая вылетела из воронке и помчалась к Юпитеру? Это могло бы показаться фантастикой, но я видел это своими глазами. И ты, Джонни тоже видел.
   Джонни поспешно ответил:
   - Я видел только вспышку. Я тогда лежал на кровати с прикрытыми глазами. Но что-то действительно сверкнуло... Оно полетело к Юпитеру, говоришь?.. Интересно, что оно там, на Юпитере, забыло? Уж летело бы в открытый космос...
   - Может, я найду ответ и на этот вопрос, - молвил Николай. - Ну а сейчас я хотел бы заняться подготовкой к спуску. Надеюсь, скоро уже всё будет готово...
  
  
  

Глава 7

"Спуск"

  
   Подготовка к спуску действительно не затянулась надолго, так как Николаю помогали все колонисты. Особенно ценную помощь оказал Элли - он перенёс из полуразрушенной, нависающей над пропастью лаборатории в исследовательский зонд ледяной куб с солнечником в центре.
   Зонд герметично пристыковался к медицинскому отсеку, и Николай, распрощавшись со своими друзьями, не надевая скафандра, забрался в него. Впрочем, запасной скафандр всё же имелся внутри зонда; также там были запасы еды и питья на трое суток. Зонд был оснащён несколькими гибкими и мощными хватами, для добычи всевозможных глубинных образцов. Снабдили его и лазерным излучателем средней мощности (мало ли что случится там, в бездне). Вообще, внешне этот зонд напоминал тёмно-золотистого паука-исполина. На поверхности его лапы развивали значительную скорость, в жидкости же - трансформирались в плавники, и, согласно тестам, он мог плыть со скоростью до ста километров в час.
   Кабина управления была рассчитана на двух человек. Одно кресло занял Николай, в другом, причудливо изогнув свои железные выдвижные лапы, разместился Элли. Робот, конечно, мог и не садиться, так как ему всё равно было, что сидеть, что висеть между потолком и полом. Но какой спрос с робота с изменившимся сознанием (а, можно сказать, и - свихнувшегося)? Он даже от своего странноватого, вроде бы средневекового камзола не избавился; и широкополая шляпа уверенно сидела на его овальном туловище. В общем, этот робот-романтик был готов на подвиги...
   Николай же старался поддерживать себя в мрачной сосредоточенности, не проявлять каких-либо лишних чувств. Появилось объёмное изображение Аматерасу. Японец произнёс:
   - Зонд готов к спуску.
   - Хорошо.
   Николай нажал кнопку, и отдал команду:
   - Отстыковаться от медицинского отсека и двигаться к пропасти... - с помощью рукояти управления, он указал, к какой именно расщелине двигаться.
   - Будет исполнено, - бесстрастно доложил зонд.
   Отстыковавшись, зонд начал стремительно двигаться. Всего секунда прошла, и вот он уже навис над бездной.
   Так как большая часть кабины была прозрачной, то впечатления от увиденного были весьма сильными и неприятными. Раньше Николай любил проводить время, стоя над пробиваемой роботами воронкой; но там он держался за ограждение, там он чувствовал, что всё под контролем. Теперь, повиснув над бездной, дна которой, конечно же, не было видно, видя эти растрескавшиеся, отвесно уходящие вниз стены, он содрогнулся.
   Появилось изображение Джоанны Стэнли, она произнесла:
   - Николай, твоё сердцебиение значительно участилось. Как ты себя чувствуешь?
   - Нормально. Сейчас начинаю спуск... И, спасибо за заботу...
   Николай отдал ещё несколько команд. Зонд перешагнул через край обрыва, тут же вцепился в ледовую стену, и начал спускаться. Николай нависал над пропастью, видел, как движутся, отлетают вверх стены. Быстро сгущался мрак. Повинуясь Николаю, зонд включил прожекторы. Лучи выхватывали всё такие же стены - этот срез спрессованного, древнего льда.
   Появилось изображение Аматерасу, но теперь его перекрывали помехи и голос звучал с шипением:
   - Связь с каждой секундой ухудшается. Возможно - это то самое неизученное излучение, из-за которого наши роботы отключились.
   - Возможно, - сдержанно ответил Николай.
   - Ты уверен, что хочешь продолжать спуск?
   - Да, уверен...
   - Скоро наша связь с тобой окончательно пропадёт.
   - Надеюсь, что ещё увидимся. Пока, Аматерасу.
   Изображение Аматерасу ещё раз передёрнулось, прохрипело нечто невразумительно и окончательно исчезло. В течении нескольких минут ничего особенного не происходило - зонд продолжал спускаться, прожекторы высвечивали иссечённые трещинами стены, а кругом царила кромешная, непроглядная темень.
   Николай обратился к Элли:
   - Ну, как твоё самочувствие?
   - Превосходно! Я готов к героическим свершениям, - ответил этот, настроенный на героический лад робот.
   - Что же, тогда проверь, как там солнечник.
   Элли подключился к диагностическому оборудованию и, спустя минуту, ответил:
   - ...Солнечник сейчас размораживается. Примерно через пятнадцать-двадцать минут он вновь может начать светиться.
   - Хорошо... А никаких сигналов от скафандра Натальи ты по-прежнему засечь не можешь?
   - О, нет, о нет! - трагичным тоном произнёс Элли. - Всё пронизано этим непонятным, неизученным излучением. Её сигналы, если они и есть, не проходят...
   Судя по приборам, они опустились уже на пятнадцать километров от поверхности. И вот тогда лучи прожектора выхватили нижнюю часть этой пропасти. Стены постепенно сужались, и зонд уже не мог протиснуться между ними. А до океана Европы оставалось ещё несколько километров...
   Николай старался подавить сильные чувства, но всё же не мог не волноваться. Вот он проговорил:
   - Дом должен был упасть сюда..., - и отдал команду зонду. - Ищи!
   Вцепляясь в скользкие стены своими мощными лапами, зонд начал движение над дном трещины. И вот его лучи выхватили рухнувший сюда дом.
   Должно быть, ещё на поверхности, во время льдотрясения, стены дома раскололись, и сюда он попал уже в виде нескольких крупных обломков. Видны были промёрзшие насквозь предметы домашнего обихода...
   Николай содрогнулся, когда увидел алое платье Наталье. Ему показалось, что это сама Наталья, окровавленная, мёртвая, лежит там, но всё же это было только платье.
   - Ищи! - требовал он напряжённым голосом.
   Вскоре Элли, который тоже внимательно изучал обстановку, произнёс:
   - Здесь Натальи нет, но я заметил - дно этой расщелины под углом уходит в ту сторону, где наша воронка.
   - То есть, ты хочешь сказать, что Наталья могла при падении вылететь из дома и упасть в воронку?.. Что ж, очень может быть. Может, получилось так, что она потеряла сознание, и не могла включить ракетный ранец. В любом случае, такой вариант не исключён, и мы должны его проверить...
   И вот, повинуясь новым командам Николая, зонд зашагал к воронке...
   Вот, наконец, и воронка. Её, прежде гладкие, выдолбленные роботами стены, теперь, также как и стены пропасти, рассекали многочисленные трещины. Так что зонд, вцепляясь в эти трещины, весьма резво побежал вниз.
   Через некоторое время, Николай, свершившись с приборами, проговорил:
   - Глубина - двадцать километров. Вскоре мы должны достичь ледовой поверхности. Ведь не мог же океан оставаться открытым. Ведь снаружи температура - минус двести. Конечно, там образовался толстый ледовый панцирь... И Наталья - лежит там, или сидит, или стоит. Но она, я верю в это - живая...
   Тут слабое, но очень приятное, мягкое золотистое свечение мягкими переливчатыми вуалями заполнило кабину управления. И Николай мог не спрашивать, что происходит. Конечно, это оттаял, и вновь начал сиять солнечник.
   Сам солнечник находился за прозрачной перегородкой из непробиваемого пластика. Обернувшись, Николай увидел его сияющие отростки-лучи, которые плавно изгибались. Постепенно его сияние усиливалось, и чем ярче становился золотистый свет, тем лучше себя чувствовал Николай...
   Николай улыбнулся и произнёс:
   - Здравствуй, солнечник. Как твоё самочувствие? Ты уж извини, что мы тебя замораживали... Поверь, это не по своей воле, а из-за глупых указаний, поступивших с Каллисто.
   А Элли проговорил:
   - Теперь и я могу оценить красоту, порождаемую этим обитателем океана...
   Целую минуту Николай вглядывался в разрастающееся сияние солнечника, а потом, когда повернулся и снова глянул в иллюминатор, то обомлел. Внизу, куда продолжал спускаться зонд, был такой же золотой свет, как и порождаемый солнечником.
   Элли произнёс:
   - Внизу нет ожидаемого нами льда. Там - вода или близкая по составу к воде жидкость, а в ней - существа, схожие с тем, которого мы несём.
   Николай произнёс:
   - Это значит, что они не дают замёрзнуть воде... А Натальи ты там разглядеть не можешь?
   - Вот Натальи там, судя по всему нет.
   - Ладно. Продолжаем спуск. Быть может, удастся узнать, где моя жена...
  

(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)


 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"