Щербинин Дмитрий Владимирович : другие произведения.

Хоббит на Луне

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  Вступление.
  
  Заведомо хочу предупредить, что, если Вы уже читали иные произведения о Хоббитах, то Вам совсем необязательно читать это вступление, так как говорится в нем о вещах, о которых не раз уже говорилось именно в этих произведениях. Но, если слово "хоббит" для Вас внове, так прочитайте, пожалуйста и эту часть моей повести.
  Вообще, до некоторых пор в Средиземье было премного всякого волшебства. И тебе, пожалуйста, Драконы, и Эльфы, и энты - деревья ходячие, и тролли и гоблины и... да кого только не было! Но после падения Темного Властелина Саурона волшебство стало уходить (это вовсе не значит, что Саурон не должен был падать - иначе бы вообще все обратилось в пепелища).
  Но Саурон погиб, погибли его жуткие рабы-призраки Назгулы. И кто бы мог подумать, что его одолеет маленький хоббит, именем Фродо. До этого о хоббитах вообще мало кто знал, так неприметно, тихо жили-поживали они в своей Хоббитании.
  Почему "маленький" Фродо? - спросите Вы. Да потому что даже взрослые хоббиты, едва ли вырастали выше пояса взрослого человека. Домов они не строили, но обживали холмы, рыли в них норы, да такие уютные, ухоженные, что приятно на них было посмотреть. Гостей хоббиты любили, но только не людей, не эльфов, не гномов, а уж тем более - Магов. Хоббиты считали, что от таких "гостей" премного всякого шума-суматохи, а то еще и в Приключение утянут... Хоббиты любили приглашать в гости таких же как они степенных, спокойных хоббитов. Вот усядутся на лавочке, в садике, под древесной кроною или же в беседочке, да и ведут неспешные беседы о погоде, об урожае, чаек попивают, табак курят...
  Ну, что еще сказать о хоббитах? Звали их еще "мохноногами", потому что ноги ниже колен у них обильно покрыты волосом, который у подошв уплотняется, образуя подобие плотных подошв - благодаря таким природным подошвам, профессия башмачника среди них не в большом почете. Также люди называют их "полуросликами", но на такое прозвище хоббиты обижаются, и в ответ зовут людей "верзилами"...
  Как Вы уже поняли, не все хоббиты такие тихие да степенные. Иногда попадаются среди них любители Приключений; к примеру: Бильбо да Фродо. И уж если отправится хоббит в дальнюю дорогу, так таких дел натворит, что какому-нибудь эльфийскому владыке и не снилось.
  К таким любителям Приключений относился и Морен Тук. Все то он сетовал, что волшебство уходит из Средиземья, а утешенье находил в книгах, которых было у него превеликое множество. Но, наконец, сбылась его давняя мечта - Приключение в буквальном смысле слова влилось через порог его норки. В Хоббитании начался Потоп, вызванный пробуждением Ржавого Дракона... Впрочем, об этом Приключении весьма подробно рассказывается в ином месте, мне же остается добавить только, что закончилось оно успешно (и во многом именно благодаря смекалке Морена и Любелии). Кстати, Любелия эта, если кто не знает - хоббитка из почетного рода Пончиксов, и она отправилась в путь-дорогу вместе со своим другом, а еще был с ними и Том Бомбадил...
  Впрочем, довольно! - Пора преступать к новому Приключению, которое я попытаюсь изложить со всей возможной достоверностью и подробностью (впрочем, ни в коем случае не затягивая повествование).
  
  
  ГЛАВА 1
  "Человек с Луны"
  
  - Ну, Любелия, теперь чаек попьем, правда? - спросил Морен, как только слезли они с повозки, которая привезла их от далеких Северных земель, в Хоббитанию.
  Надо сказать, что повозка была волшебной, и запряжены в нее были радужные кони (и везли они их по радуге, в небе). Теперь, когда хоббиты сошли, кони развернулись, понеслись обратно, исчез и радужный мост...
  - Давненько в Хоббитании снег не выпадал. - молвила Любелия, оглядывая крестные холмы, поля да лесочки, белеющие нежным, только что выпавшим снежком. - ...Ну, что ж, пойдем к тебе. Попьем чайку, ну а потом и к родным Пончиксам наведаюсь. Они, конечно, попробуют "непутевую Путешественницу" в чулан посадить, но я им такое устрою!..
  Они шли по дорожке, к холму Морена, под ногами похрустывал снежок, а увитых инеем веточках яблонь да вишен золотились, весело подмигивали солнечные капли. Воздух был морозным, свежим - такая погода повышает настроение, а потому Морен рассмеялся:
  - Как же давно я не был дома!.. Как же здесь хорошо!..
  Дверь в нору оказалась приоткрытой, и на пороге примело снега. Хоббит распахнул дверь настежь, поклонился Любелии:
  - Милости прошу...
  И вот уже в норе, вот поднимаются по лестнице вверх... Морен приговаривал:
  - Помню, мы на север в такой спешке собирались, что я даже книг по полу разбросанных собрать не успел. Так, наверное, и валяются...
  Однако Морен ошибался. Когда они поднялись - оказалось, что в зале, которую хоббит оставил заваленной всякой-всячиной (и в основном книгами), теперь аккуратно все прибрано, по стенам расставлены книжные шкафы, а на полках - книги. Один шкаф, по-видимому, еще не успели развернуть, а потому он перегораживал залу надвое. Причем, из-за шкафа торчал край стала, и слышались следующие звуки: кто-то старательно дул, на что-то горячее, затем очень шумно это горячее тянул, и наконец произносил протяжный звук "У-У-УХХ!", выражающий крайнюю степень довольства...
  Морен замер, улыбка на его устах померкла.
  - Та-ак... - вздохнул хоббит. - Сразу вспоминается, как достопочтенный Бильбо Бэгинс вернулся из своего первого путешествия. Победил он дракона Смога, ехал он в родимую Хоббитанию довольный-предовольный, глядь, а норку-то его уже продают. Думали: не вернется Бильбо, навек, мол, в далеких краях сгинул. Только вот в моем случае та разница, что норку уже продать успели... Ну, ничего - хозяин вернулся, и норку придется освобождать. И чаек, премногоуважаемая Любелия, мы все же попьем в моей норе!..
  Последние слова Морен произнес намеренно громко, и ответ не заставил себя ждать - из-за шкафа разнесся удивительный голос, каждый звук в котором порождал эхо.
  - А чаек уже готов, так что - милости прошу, к столу...
  - Хммм... - уже с большим интересом выдохнул Морен. - А говорит-то отнюдь не хоббит. Кто-то волшебный...
  Рука за руку с Любелией, обогнули они перегораживающий комнату шкаф, и... Морен ожидал, что за его письменным столом будет сидеть кто угодно: гном, эльф, энт, вернувшийся из Валинора Гэндальф, назгул, Барлог, Саурон, Манвэ или сам Иллуватор, но все же то, что он увидел на самом деле, повергло Морена в немалое замешательство - у него аж глаза на лоб полезли.
  Дело в том, что за его письменном столом сидели ноги!
  Да-да - именно Ноги. На ногах были серебреные башмаки, такими же серебренными были и штаны; пояс отливал еще более глубоким серебряным цветом, ну а дальше было скрыто столом, и именно из-под стола доносились хлебающие звуки:
  - А-ах, хороший у Вас чаек, дражайший Морен... - вновь прозвучал этот удивительный, порождающий эхо голос.
  - Э-э, извините... - начал было Морен.
  - Вам не стоит извиняться. Это я должен извиниться, за столь неожиданное вторжение...
  - Я только хотел спросить...
  - Ох, нет-нет - никаких расспросов. Обо всем расскажет Бриллиантовый Кот.
  - Нет-нет: только один вопрос - удобно ли Вам так вот - вниз головой? - быстро спросил Морен.
  - Нет - не удобно.
  - Так, может быть, перевернетесь?
  - Рад бы, да не могу.
  - А мы поможем. - радушно предложил хоббит.
  - А какой толк? Стоит меня отпустить, как я перевернусь обратно, к тому же - тогда кровь будет приливать к голове.
  - Изумительно! - воскликнул Морен. - Вы будто с Луны упали!
  - Не упал, а слетел на коне Пегасе сто двадцать четвертым.
  С этими словами, гость вышел из-за стола. Как нетрудно догадаться, шел он на руках. Причем, с чаем - блюдечко он сжимал в зубах, а как остановился - поставил, проявив при этом акробатическую ловкость - ни капельки не расплескал. Затем боком прислонился к столу, одну руку отжал, взял блюдечко - потянул...
  - Да-с... Славный у Вас чаек.
  - Так Вы с Луны?!..
  - Именно. Кстати, забыл представиться. Зовут меня Сиилен, или Человек с Луны.
  Морен быстро присел на корточки, и повернул голову боком, чтобы лучше разглядеть гостя. Вся его одежда отливала серебром, также и волосы его имели серебреный оттенок, даже и лицо - словно серебряной пыльцой кто присыпал. Я уж не говорю о глазах - это были два ярких серебряных родника. Морен залепетал:
  - А-а, так про Вас у нас все знают, всякие песенки про вас есть. Ну... я сейчас петь не буду, стесняюсь, но там про то, как Вы в трактир под горкою за пивком сошли, и там жил кот - пушистый, заядлый музыкант, когда пел - бриллиантовым становился. И облезлый пес - забавник и шутник, и...
  - Довольно-довольно. За пивком я к вам еще ни разу не сходил, а вот трактир у нас, на Луне действительно имеется. В трактире этом есть и Бриллиантовый Кот - певец и рассказчик отменный. И пес (с некоторых пор вовсе и не облезлый, и не забавник - ножки у стульев больше не отгрызает, остепенился). Есть и корова, весьма надменная, но только с виду - вообще же - первая по всей Луне танцунья... У-ууф, у меня уже язык заплетается. В общем - обо всем расскажет Бриллиантовый Кот, когда Вы подниметесь на Луну.
  - Мы, на Луну?! - воскликнул Морен. - Это что - новое Приключение?
  - Именно. - кивнул Луун.
  - Час от часу не легче. - вздохнула Любелия.
  - А почему именно я?.. А что собственно случилось. - засыпал вопросами Морен.
  - Обо всем расскажет Бриллиантовый Кот. - вздохнул Сиилен.
  - Ну, хотя бы немножечко. Ну, самую малость, а то я сгорю от любопытства! - взмолился Морен.
  - Ты (уж перейдем на "ты") - потому что нам нужен был Герой. Настоящий Герой. А в Средиземье самые герои - это Хоббиты. Они побеждают драконов и Сауронов. У нас есть огромный телескоп, и мы за всеми Вами следили. В том числе и твое Приключение видели. Ловко ты с Ржавым Драконом разделался!.. На вопрос же, что случилось, отвечу, что пока еще ничего не случилось, но если кое-что не остановить - случится - Луна упадет на Средиземье.
  - Час от часу не легче. - вздохнула Любелия.
  - Кстати, и почтенная Любелия тоже приглашается...
  - Ну, а кто бы сомневался? - деловито осведомилась хоббитка. - Ну, конечно иду... Или что там - скачу, лезу, лечу...
  - Стало быть, согласны?.. Что ж, я даже и не сомневался.
  - Так когда же мы в Путешествие отправляемся? - осведомился Морен.
  - Так прямо сейчас и отправляемся. А то я Вас уже совсем заждался. - изрек Сиилен.
  Морен огляделся:
  - А где же Ваш конь?.. Ну этот Пегас сто... какой-то...
  - А! Так я его на облаке оставил. Ему ведь нельзя сюда спускаться. Если я могу на руки встать, так ему то на что становиться?.. На крылья? Нет - на крыльях он не устоит. На облаке же - дивный сад. И цветы, и травы - загляденье! Итак, я оставил его на облаке, а сюда спустился по лестнице.
  - Вниз головой! - добавил Морен.
  - Именно. Кстати, облако я заговорил и оно стоит на месте, прямо над твоим холмом. Правда, облако не большое, так что с земли Вы его вряд ли увидите. Ну, что-то мы совсем заговорились, пора лезть.
  - Ладно, в другой раз чаек попьем. - вздохнул Морен, но тут же широко улыбнулся (не мог он сдержать радости). - Стало быть, полезли.
  - Угу! Кстати, и одежда на вас подходящая - теплая. Надо сказать в небе весьма и весьма холодно. - сообщил Человек с Луны, и, изогнувшись, поставил блюдечко Морену на стул.
  Так и не снимая зимней, подаренной им северными людьми Лоссотами одежды, вышли они на вершину Моренского холма. Огляделись. Оказывается, в сотне шагов уже собралась довольно значительная толпа хоббитов. Они шумно переговаривались, указывали на вернувшихся Путешественников, на Человека с Луны. Морен махнул им рукою, и крикнул:
  - Э-эй, приветик Вам!
  Хоббиты замолкли, и даже отступили на несколько шагов.
  - Даже после Подвига Фродо, не любят хоббиты колдовских штучек. - посетовал Морен. - Ну да ладно - полезли!
  С этим восклицанием он задрал голову, и увидел ярко-синею, почти сливающуюся с цветом неба лестницу. Лестница эта под прямым углом уводила вверх, где все ж таки сливалась с небом. Сощурившись, Морен увидел и облачко, на котором их должен был поджидать конь Пегас сто двадцать четвертый - из-за расстояния облачко было похоже на снежинку... Правда, на очень яркую снежинку...
  - Ну, стало быть, уже и прощайте! - крикнул Морен хоббит, и смущенно улыбнулся.
  Первым, вниз головою, полез Сиилен. За ним - Морен, ну а завершала процессию Любелия.
  
   * * *
  
  - У-ух! Устал! - сознался Морен. - А остановиться можно? Ну, хотя бы ненадолго?
  - Лучше не останавливаться, а то продует! - отозвался Сиилен.
  - Ну, хотя бы на минуточку! - не унимался Морен.
  - Ладно. На минуточку, но ни в коем случае, не больше.
  До этого Морен все силы отдавал подъему, и смотрел только на лестницу перед собою, но вот теперь они остановились, и он огляделся.
  Ох, ну и высоко же они уже взобрались! Хоббитские холмики казались уже вовсе не холмами, а холмиками - плавными вздутиями среди снежных полей. Даже самые крупные деревья представлялись маленькими темными кругляшами, ну а река Берендуин - темной дорогой. Ветер на такой высоте продувал весьма сильный, но Морен так залюбовался окружающим, что не обращал на этот ветер никакого внимания.
  И вдруг лестницу передернуло! Да так сильно и неожиданно, что у Морена соскользнула одна рука, и две ноги с нижних ступеней. Тут как назло налетел особенно сильный порыв ветра, и принялся раскачивать хоббита.
  - А-А-А-А!!! Помогите!!! - закричал Морен.
  Сиилен, который поднимался вниз головою - как раз лицом к нему - стремительно вытянул руку, и перехватил Морена за шиворот, как раз в то мгновенье, когда ветер уже сорвал его, и готов был унести неведомо куда.
  - Премного благ-г-год-д-дарен! - дрожащим голосом прокричал хоббит.
  Но тут лестницу вновь передернуло - причем значительно сильнее, нежели в первый раз. Теперь и сам Сиилен едва удержался. Любелия глянула вниз, и крикнула:
  - А-а-а, так это наши, хоббиты лестницу дергают! Собрались на вершине Моренского холма и дергают. Хотят, чтобы мы на них свалились что ли?
  - Ну, это дело - не беда! - воскликнул Сиилен. - Ну-ка, лестница, укротись!..
  Лестница послушно укоротилась. Надо сказать, что один хоббит, а именно Белиагор Пузатикс, не успел выпустить нижнею часть лестницы, в результате чего подлетел на добрый десяток метров. Потом грохнулся - по счастью ничего себе не поломал, но нахлебался снега, и от страха целый день ничего не мог говорить.
  Ну а наши герои продолжили подъем, и теперь уже старались не останавливаться, не оглядываться.
  
  
  
  ГЛАВА 2
  "Облако на Ужин"
  
  - У-ух, ну и ветрило, ну и холодина! - пожаловался Морен.
  Они уже очень долго карабкались, и день пошел на убыль, стемнело. На этой высоте ветер был такой сильный да холодный, что любые слова, только вырвавшись изо рта, тут же замерзали.
  - Ну, уже совсем немного осталось... - устало вздохнул Сиилен.
  Морен, впервые за долгое время, глянул поверх головы Лунного Человека, и вот увидел, что прямо над ними: сереют в полумраке облачные увалы - причем лестница уходила прямо в непроницаемую толщу.
  - А ты говорил, что к краю облака прицепил... - сказал Морен.
  Сиилен остановился, вывернул вверх голову.
  - Эге! - воскликнул он мрачным голосом. - Да тут какая-то беда стряслась, раньше-то это было совсем небольшое облачко, а теперь - ты только погляди: ишь, вымахало. Да похоже на то, что облака сцепились... Ну, ничего - будем пробиваться...
  Минуло еще несколько минут, и вот Сиилен уже уткнулся ногами в облачную кромку. На лицо Морену посыпалось что-то приятно пахнущее, и он, так как был весьма и весьма голоден, сразу это слизнул...
  - Выпечка!.. Яблочный пирог!.. У-ух, вкуснотища какая!.. Откуда это у тебя Сиилен?..
  - Яблочный пирог?!.. - изумился Сиилен. - Не было у меня яблочного пирога.
  Тут Сиилен вновь повел ногами, и вновь на лицо Морена посыпалось благоуханное крошево.
  - Это из облака. - догадалась Любелия.
  - А-а-а, все облако - Яблочный Пирог! - восторженно воскликнул Морен. - Ну, сейчас покушаем...
  Он перебрался выше Сиилена, и вот уже погрузился руками в теплую и мягкую, словно только что выпеченную массу яблочного пирога. Начал кушать:
  - У-у-ух! Здорово... Вкуснотища...
  - Тесто несколько передержано, да и сахара переизбыток. - ревниво заявила Любелия, которая уже была рядом.
  - Вкушнотиша... - пробурчал сквозь набитые щеки Морен.
  Любелия была недовольна:
  - Ешь-ешь, да смотри не переешь, а то в желудке слипнется. Чем запивать то будешь?
  Морен как раз продвинулся вверх, и тут пришел ответ на вопрос Любелии: на них хлынул сок...
  - Яблочный! - определил Морен.
  Они вдоволь напились, и тогда Морен обратился к Сиилену, который теперь пыхтел где-то внизу:
  - А нельзя ли как-нибудь это облако вниз, в Хоббитанию спустить? Это ж подумать только - сколько еды здесь!.. Такой бы Праздник устроили!.. Все бы ели-ели, пили-пили, а облако бы все не кончалось! Эдак, вся зима в празднике прошла. И так бы всем хорошо было!..
  - Никогда не занимался спусканием облаков к земле. - вздохнул Сиилен. - По таким вопросам лучше обращаться к Повелителю Ветров... Но, впрочем, не будем терять время на разговоры. Еще неизвестно, когда мы до верха прогрыземся...
  И они продолжали свое движение вверх...
  Слой яблочного пирога, сменился пирогом вишневым, затем была арбузная прожилка, затем - пирог абрикосовый, ну а затем открылось желе. Это было отменнейшее грушевое желе, но оно валилось на них массивными слизкими кусками, которые становились все больше и больше...
  - Эдак нас совсем завалит! - крикнул Морен, и... извините - рыгнул.
  - Да, через желе нам не пробиться. Завязнем! - отозвался снизу Сиилен. - Ну, стало быть, будем грызть боковой проход.
  Правда что "грызть" было совсем не подходящим словом, во всяком случае, для Морена. Наш хоббит уже наелся до такого состояния, что его уже буквально воротило от вида любой еды.
  И вот он принялся руками разрывать боковую стену - этот вкуснейший, абрикосовый пирог, и передавать назад - Любелии - она передавала дальше - Сиилену - так они и ползли - надо сказать, весьма и весьма медленно...
  - У-ууффф... - отдувался Морен. - Теперь я понимаю, почему в истории про Бильбо Бэгинса говорится, что его компаньоны - гномы, после двухдневного плавания в яблочных бочек на нюх терпеть не могли яблок!.. Только в моем случае - я ото всей еды откажусь!.. Нет - это ж надо сколько еды!.. Я сейчас лопну! Пора вверх прорываться!.. Ох, как хочется морозного воздуха вздохнуть!.. Как поголодать хочется!..
  И Морен, а за ним и вся компания начала пробираться вверх (надо сказать, что Сиилен наконец-то смог развернуться головой вверх).
  Они обогнули грушевое желе, и теперь открылось что-то темное и довольное твердое. Морен осторожно попробовал это и проговорил:
  - Шоколад. Кажется - отменный... Прежде обожал шоколад, но теперь - глаза бы мои на него глядели...
  Дальше хоббит достал эльфийский клинок, с которым не расставался, и принялся крошить шоколад, пробиваться вверх... Так продолжалось довольно долгое время, и вот, наконец клинок вырвался в воздух.
  - Ура! УРА! - громко закричал Морен. - Век бы мне еды не видеть!..
  - Типун тебе на язык! - отозвалась Любелия.
  И вот они выбрались... выбрались в тюремную камеру. Мрачные, шоколадные стены, "выкованная" из шоколада решетчатая дверь; за ней - узкий коридор, освещенный отнюдь не факелом, а малахитовым желе, которое свешивалось на пирожных-подсвечниках с потолка.
  Ну а в самой камере, прикованный шоколадной цепью сидел... Сидел Торт! У Торта были руки и ноги; торт был приправлен таким множеством изысканных кушаний, кремов, желе, ягод, что Морен, несмотря на оттопыренный желудок, почувствовал, что не прочь от этого торта немного откушать.
  У торта были сиреневые глаза из сливового желе, и сейчас глаза эти расширились - темнели в них две вишенки. Торт раскрыл рот, и выдохнул душистые, теплые пары только что выпеченного теста. И раздался голос - непередаваемо густой, похожий на медовый поток:
  - А вы кто?
  - А мы, собственно, хоббиты... - поклонился Морен, который решил, что уже ничто не сможет его удивить.
  - Ну, а я Сиилен. Человек С Луны. - проговорил Сиилен, с явным удовольствием пошевелил плечами, и даже подпрыгнул - ведь теперь он стоял на ногах!..
  - А Вы кто? - спросил Морен у торта.
  - А я Торт Многослойный, Правитель Печеного Королевства...
  - Э-э-э... - Морен почесал себе затылок. - Сколько книг прочитал, а о таком слышать не доводилось.
  - Конечно. - кивнула Любелия. - Ведь это королевство - на облаке.
  - Хоббиты, человек с Луны. - повторял Торт. - ...Такие создания как Вы просто не могут существовать!.. Да-а... видно пребывание в темнице уже свело меня с ума - у меня начались галлюцинации.
  - Нет - вовсе мы и не галлюцинации, мы - самые настоящие. - поспешил заверить Морен. - Но вот хотел бы я знать, почему Правитель сидит в Темнице?
  - Вы не знаете, что случилось? - вздохнул Торт. - Тогда вы на самом деле свалились с Луны. У нас свершился переворот, восстание, революция, если хотите!.. Теперь меня ждет ужасающая, мученическая смерть - меня бросят в озеро Горчицы.
  - Это действительно ужасно! - жалостливо вздохнула Любелия. - Но расскажите об этом побольше, и мы, быть может, сможем вам помочь.
  - Восстание поднял изменник, мерзкий, ядовитый принц Черный Перец. Он, и его приспешники - стручки Лука, Чесноки, Лимоны, Горчицы, и ужасные Горькие Настойки, прежде были изгнаны за недостойное поведение. Некоторое время они тихо жили на соседнем облаке, а потом прислали требование - мы, мол, должны прислать им сотню Сладких Вишен. Конечно, мы ответили отказом. Они обозлись и... одной ужасной ночью напали. Чесноки плеснули своим мерзким разъедающим соком в глаза моих охранников - Пудингов. И Пудинги ослепли! Вы представляете, какой ужас! А меня, наследного правителя, Торта посадили в темницу! Ужас! Ужас!.. Что теперь ждет мое королевство! Диктатура Перца! Настанут горькие дни! Моих поданных напичкают горчицей и луком!..
  Морен прохаживался из стороны в сторону и приговаривал:
  - Так-так, кажется - теперь я понимаю. У нас в Хоббитании есть такое поверье: если в первый день лета выйти на Зеленые поля, то можно попасть под сладкий дождь - от него улучшается рост, и вообще - целый год здоровье будет отменное. Никакая болезнь и близко не подойдет. Некоторые действительно попадали под такой дождь, и предсказание сбывалось. Стало быть, из вашего облака...
  - Уж не знаю, о чем ты говоришь, но, скорее всего - это правда... Была правда... Теперь дожди станут горькими и едкими... - вздохнул Торт, и из его глаз покатились сахарные слезы.
  - Нет - это никуда не годится. - заявил Морен. - Эдак пойдет чесночный, горчичный или из каких-то горьких настоек дождь - это ж не продохнешь!.. А если еще травы да цветы зачахнут! Нет - это никуда не годится. Во что бы то ни стало надо этого Черного Перца остановить!..
  С этим восклицанием Морен подошел к решетчатой двери, и, сам не понимая, что делает, дернул за решетку - решетка переломилась.
  - Спасение! - восторженно выдохнул Правитель Торт. - Сказочные, могучие богатыри! Спасители!..
  Морен откусил от решетки:
  - Хмм - шоколад с орехами. Такой особенно хоббитские ребятишки любят.
  - Как же можно такую гадость есть! - скривился Торт. - Ведь там же все грязно - испачкано их мерзкими ручищами.
  Морен пригляделся и увидел несколько капелек соуса - попробовал - отменный, острый соус; после такого количества сладостей, приятно было его попробовать. Торт закрыл глаза, отвернулся к стене.
  - Ладно - сейчас мы вас освободим! - сказал Морен, и начал сосредоточенно выламывать орехово-шоколадную решетку.
  Любелия начала была ломать цепь, которой был прикован Торт, но тут аппетитный этот правитель скривился:
  - О-ох, осторожнее! Так вы сломаете мои руки, а они, между прочим, выпечены из самого наилучшего теста во всем королевстве!..
  Любелии пришлось выложить всю свою врожденную женскую аккуратность, чтобы не повредить нежные тортовые ручки да ножки. Но вот цепи были сломаны. Торт оказался таким тучным, что поднять его удалось только общими усилиями.
  Затем вышли в шоколадный коридор. Морен не удержался - попробовал светящееся желе.
  - Травное! У-уух, а жаркое-то... А сахара-то наложили!..
  Действительно - в этом желе был явный переизбыток сахара, так что Морен несказанно обрадовался, когда увидел в углу пребольшой огурец, к бокам которого были прикреплены два графина с томатным соком. Не долго думая, хоббит оторвал один из этих графинов, начал было пить - сок был что надо!..
  - У-ух, какая мерзость! - передернулся Торт.
  И тут на поверхности Огурца открылись два глаза. Они уставились сначала на Морена, затем на то место, где прежде был прикреплен кувшин с томатным соком.
  - Моя рука! Чудовище оторвало мою руку! А-А-А-А!!! Тревога!..
  Морен поперхнулся:
  - Так это была ваша рука? Извините... Вот возьмите!..
  Он протянул кувшин огурцу, но тот отшатнулся:
  - А-А-А-А!!! Тревога! Чудовища!!! А-А-А!!!
  - Это же Горький Огурец - один из приспешников Черного Перца! Тюремщик! - вскричал Торт.
  Горький Огурец пошатывался, но вот уцелевшей рукой достал свое оружие - это был... обычный гороховый стручок. Он поднес его ко рту, подул - горошина ударилась в лицо Морену - он поймал ее, попробовал - горошина как горошина...
  - Чудо - Вы живы! - не прекращал изумляться Торт.
  Стражник метнул в Морена еще несколько горошин, а затем бросился по коридору, и дальше - вверх по шоколадной лестнице.
  Сиилен воскликнул:
  - Ну, не будем терять времени, а то они устроят нам какую-нибудь ловушку!..
  Однако, из-за габаритов Правителя Торта, из-за его неповоротливости, они все же потеряли немало времени, и, когда наконец-то поднялись по лестнице, их поджидала ловушка.
  Сверху обрушились сети, а со всех сторон разразились либо очень тонкие, либо очень басистые крики:
  - Вяжи их! Вяжи! Бей!..
  Тут к лицу Морена прикоснулся чеснок. Хоббит, памятуя, что чеснок полезен для десен, откусил - прожевал - чеснок как чесок.
  Кто-то завопил:
  - Видели - голову ему откусил?!.. Ужасные чудища! Наши удары на них не действуют! Пиками их! Коли!!!
  Об живот Морена ударился, и тут же конечно переломился стебель перца.
  - Ах, вы так?! - вскричал хоббит. - Ну, сейчас я устрою себе ужин!.. Любелия, ты готова?!
  - Готова! - отозвалась хоббитка, которой досталось несколько уколов кончиками зеленого лука - это были "копья".
  Не составляло большого труда разорвать сплетенные из луковой шелухи сети. И вот два отважных хоббита, а вместе с ними и Сиилен бросились на овощи и фрукты...
  Через пару минут Морен - опять-таки извините - громко рыгнул.
  - Ну вот - никого не осталось. - и он погладил оттопыренный желудок.
  Все это время Торт откашливался и отдувался...
  Но тут раздался стон:
  - Ваше величество... Ваше Величество...
  И тогда они увидели, что с потолка на цепи свешивается метровое миндальное печенье. Большая часть печенья скрывалась в баке с кислым-прекислым лимонным соком.
  - Ах, они изуверы! - вскричал Торт. - Мой бедный советник...
  - Не беспокойтесь Ваше величество... - тихо вздохнуло Миндальное Печенье. - Сок пропитал меня, и я разваливаюсь... Я остался верен вам до конца. Я не выдал, где ключи к сахарному складу...
  - Мой бедный Советник! - по щекам Торта вновь потекли сахарные слезы. - Память о тебе будет жить в сердцах и в пирогах! Тебе будет возведен памятник из черного шоколада, твой образ высекут из отборного, белого сахара!..
  - Прощайте...
  - Безбрежный сахарный простор ждет тебя, мой верный друг...
  Миндальное печенье окончательно обмякло и обвалилось в лимонный сок. Тяжкий стон вырвался из Торта...
  - Ну, пойдемте-пойдемте. Сейчас не время сахар лить. - молвил Сиилен.
  Дальше дорогу показывал Торт. И, право - без его помощи немудрено было совсем запутаться в переплетении проходов, туннелей, и прочего, прочего... Чем выше они поднимались, тем светлее становились стены.
  На место шоколадной облицовки, пришли широченные, душистые печенья, на каждом из которых красовался орнамент, отображающий сценку из жизни печений, пряников, бубликов, пудингов, и высочайших особ - пирогов и тортов. Но вот Торт-правитель повел носом:
  - У-ух!.. Ах они мерзавцы!.. Знаете, что они сделали?.. Они вымазали печенье солью!.. Как здесь тяжело дышать! Скорее - на свежий воздух!..
  И выбежали они во двор, в центре которого, из вафельного фонтана, облицованного сахарной глазурью, бил чайный фонтан. Ну а над головами сияла огромная, раза в два превышающая свои обычные размеры Луна.
  Во дворе было тихо, однако ж откуда-то издали слышались отчаянные вопли.
  - Моя жена - Королева Весенних Пирогов! - возопил Торт-Правитель. - Что с ней сделали эти негодяи?!.. Кажется, эти крики доносятся со стороны горчичного озера!..
  И вот побежали они по хлебной дорожке в сторону этих криков. По сторонам благоухали кремовые цветы и травы...
  Неожиданно - Рык!..
  - А-А-А!!! - завопил Торт. - Они выпустили на нас леденцового льва!..
  И действительно: по одной из дорожек, навстречу им мчался полупрозрачный, леденцовый лев. Пасть у него была такая громадная, что он разом мог проглотить, и Морена, и Любелию. Что он и сделал - хоббиты оказались в благоуханном, душистом брюхе.
  - А, страсть как люблю всякие леденцы! - ухмыльнулась Любелия и лизнула стенку. - Хммм - с мандариновым привкусом...
  Лев возопил от боли и выплюнул своих "жертв". Он отбежал в сторону, и собрался прыгнуть на Торта (вот ему бы точно не поздоровилось!). Однако хоббиты, и Сиилен, окружили правителя Сладкого Королевства.
  - Убирайся-ка ты подобру-поздорову, а то всего тебя вылежим! - крикнул Морен, и для убедительности показал язык.
  Угроза возымела действие: Лев отскочил, поджал хвост, да и бросился наутек.
  - А теперь к моей жене! - крикнул Торт.
  Им пришлось довольно долго бежать: по-видимому - это были задворки дворца. Здесь булькало горчичное озеро. Торт зажал нос.
  И вот они увидели Королеву Весенних Пирогов. Это был прекрасный, румяный пирог, (хотя все же ОНА! И как же мне Ее называть? "Пирога"?" Ну, ладно - пускай будет "пирога!"). Итак, румяная пирога висела на свитой из чесночной шелухи веревке, и отчаянно голосила. Зато, как только увидела своего супруга, так и замолкла - потеряла сознание.
  - Спасайте ЕЕ! - взмолился Пирог. - Возом Сахара награжу!..
  Хоббитам и Сиилену немало пришлось повозиться, прежде чем они высвободили Пирогу, оттащили подальше и уложили на пудинговом поле. Там Торт омыл ее сахарными слезами и покрыл липкими поцелуями - Пирога пришла в себя, но как только увидела хоббитов и Сиилена - вскрикнула, и вновь погрузилась в забытье.
  Стало тихо... Перемигивались, говорили о своем, о вечном, звезды.. Впрочем, полной тишины не было - откуда-то из под пудинга доносились пьяные крики.
  - Это Принц-Перец и его приспешники! - узнал Торт и задрожал от страха. - Здесь неподалеку большой винный погреб, вот они и устроили пиршество по случаю своей победы!..
  - Сейчас мы им такое пиршество устроим, что навек запомнят! - прошипел Морен, который вспомнил, как давно не спал, а потому и решил покончить с этим делом как можно скорее.
  И вот хоббит начал руками раскапывать поверхность пудингового поля, затем начался шоколад - пьяные крики усилились.
  - Осторожнее... - прошептала Любелия, и дальше прокапывалась уже сама.
  Некоторое время спустя они уже склонились над небольшим отверстием, проделанным в купле шоколадной зале. А в зале кого только не было: в общем, представьте все овощи да фрукты, которые вы знаете, и помножите их на два - на тех, о которых вы и не слыхивали! Столько их там было! И все они пьяно голосили, заливались вином, и славили своего предводителя - огромного Черного Перца, который сидел на высоченном стуле из затвердевшей горчицы, и тоже что-то кричал.
  Морен обернулся к Любелии и Сиилену, и сказал:
  - Вот вскипятить бы воды, да и залить их! Вышел бы отменный овощной суп!.. Как раз на завтрашний обед...
  - Ну, зачем же так жестоко. - молвила Любелия. - Я вот кое-что заметила.
  - Что? - поинтересовался Морен.
  - Даже две вещи. Все они фрукты или овощи.
  - Да уж!..
  - Тише... - приложила пальчик к его губам Любелия. - Второе - все они довольно сморщенные да засушенные.
  - Ну и...
  - Этого достаточно... Ну, вспомни-ка о чем говорил Сиилен. Где он привязал своего коня?
  - На облаке. В саду... А-а-а - понял! Всех их надо провести в этот сад, к почве - это самое лучшее, что они могут найти.
  - Именно. Этот сад станет для них раем. Не понятно только, почему они сразу туда не перешли, раз уж эти два облака столкнулись и слиплись.
  Они расспросили Торта, и оказалось, что все сладкое королевство окружено высоченной имбирной стеною. Даже облако с изгнанным Перцем и его приспешниками не могло подняться выше этой стены. По верованиям - за стеной была безграничная пустота. Тем не менее, в стене были ворота, которые никогда не открывались.
  - Ну, действуем. - сказал Морен и зевнул. - Не терпится мне попасть на Луну, и... поспать! А-А-АХ!
  Хоббит снова зевнул, топнул ногою, и вместе с Любелией и Сииленом провалился в винную залу.
  - А-А-А!!! - в ужасе завопили фрукты и овощи.
  - Перекрывай дверь, не дай им уйти! - крикнул Морен Сиилену, что Лунный Человек тут же и исполнен.
  Ну а дальше на хоббитов обрушилось совершенно безопасное и безболезненное нападение. Их снова кололи стручками лука, кидали в них горох и зерна перца, кто-то даже облил горчицей, кто-то соусом. Никакое "оружие" не брало наших героев, и вот фрукты и овощи пали на колени и взмолились о пощаде.
  Прежде всего, Морен взял с них слово, что они никогда и ничего больше не будут замышлять против жителей Сладкого Королевства - клятва была произнесена. Тогда Любелия пообещала провести их в землю, где они будут действительно счастливы. Конечно, они согласились - а что им еще оставалось?..
  Итак, всю эту съестную компанию вывели из винного погреба, и повели в сторону имбирной стены. Когда они подошли к воротам, овощи и фрукты заплакали горькими слезами, которые глубоко вгрызались в почву - они-то думали, что ведут их на казнь - сейчас сбросят в бездну.
  - Не плачьте, друзья мои. - проговорил Черный Перец. - Примем смерть достойно...
  Любелия уверяла их, что ждет их счастье, но они не слушали - прощались друг с другом. Древние ворота заклинило, пришлось их прогрызать, но вот и с этим управились.
  И вот открылся сад, в котором не было ни кренделей, ни ватружек, ни тортов - были настоящие цветы, настоящие деревья, настоящие птицы спали на ветвях.
  - Рай! - вскричал Черный Перец. - Земля обетованная!.. Блаженство! Блаженство корни мои питает!.. Чтобы вернуться в этот сладкий город! Никогда!..
  И вот овощи, да фрукты, прямо-таки сияя от счастья, разбежались в разные стороны...
  Нашим героям не оставалось ничего иного, как отправиться через сад, к растущему в его центре раскидистому дубу. Под кроною дуба пасся, пощипывал травку крылатый, серебристый конь Пегас, а как увидел приближающуюся компанию - радостно взмахнул хвостом и крыльями, да и подлетел к ним.
  - Ну что же - пора вверх, на Луну. - торжественным голосом молвил Сиилен.
  
  
  ГЛАВА 3
  "Приключения в Лунном Трактире"
  
  Пока летели они на Луну, Морен совершенно позабыл о том, как давно он не спал, и что несколькими минутами прежде у него буквально слипались глаза. Теперь он старался лишний раз не моргнуть, и единственное, что приговаривал:
  - ...Вот так да... Нет слов...
  Луна заполнила половину неба, и все возрастала. В серебристом ее сиянии тонули звезды. Так много было этого воздушного серебра, что, казалось - и вдыхаешь его, и пропитываешься им. Но было легко, так волшебно... Морену казалось, что он спит...
  - Смотрите... - прошептал Морен. - Там, впереди Луны, в ладье ...
  И действительно - теперь стало видно, что, перед Луною в ладье, большей, нежели все корабли, ладьи и лодки Средиземья вместе сложенные, плывет Великан, перед которым любой иной великан, что карлик перед высочайшей горою. Великан был сокрыт звездной вуалью, и поэтому его не было видно живущим в Средиземье.
  - Это Тилион - Айнур, Луны Управитель... - так же тихо молвила Любелия.
  Морен зачарованно глядел на Великана, и шептал:
  - Его глаза - они открыты, но... на них серебристая вуаль... Будто он спит...
  - Ага, - тут же кивнул Сиилен. - Именно спит - погрузился в вековечные грезы... уж и не знаю, что ему там грезится, но лучше бы, право, он не дремал! А то ведь не видит, что за его спиной творится...
  Тут Сиилен замолчал, а Морен взмолился:
  - Ну, пожалуйста - расскажите.
  - Обо всем расскажет Бриллиантовый Кот. - ответил Сиилен. - Потерпите - теперь совсем немного осталось.
  Ну, теперь Морен окончательно позабыл о сне - наш хоббит буквально изгорал от любопытства.
  Совсем уже близка Луна. Вот широкое, окруженное пологими холмами поле. В середине поля высилось высокое (по хоббитским меркам), строение.
  - Лунный трактир... - догадался Морен.
  - Угу. - устало кивнул Сиилен.
  Не успел еще Пегас коснуться поверхности, а на них уже нахлынул бойкий, а вместе с тем - весьма красивый голос:
  
  - Ударю по усам, как по набору струн,
  И расскажу историю о том,
  Как Луны правитель Луун,
  Весьма премерзкий, кстати, Лгун,
  Расправу устроил над котом.
  
  Кот-бриллиант премного песен знал,
  О Лууне-глупом напевал,
  И Луун о том конечно же узнал,
  И у кота он арфу отобрал...
  
  Морену так не терпелось увидеть легендарного бриллиантового кота, и иных персонажей веселых хоббитских песен, что он, не слушая окриков Сиилена, мз всех си, бросился вперед (и все-то ему казалось, будто его кто-то за ноги хватает, да перевернуть пытается - но он не обращал на это внимания). Вот дверь в трактир - Морен распахнул ее...
  Лишь на мгновенье изумительный, сильный бриллиантовый свет окутал его, но тут же померк, и разом несколько голосов громко возопили:
  - Да здравствует Луун, шестисот шестьдесят пятый государь Луны. Самый мудрый и справедливый государь из всех.
  И вновь голос запел:
  
  - Ударю по усам, как по набору струн,
  И расскажу историю о том,
  Как Луны правитель Луун,
  Весьма великий, кстати, Ум,
  Стихов прекрасных создал том...
  
  Это все бы еще ничего, да тут Морен почувствовал, будто кто-то хватает его за ноги, и переворачивает вверх тормашками. Хоббит задергал руками, ногами, однако переворачивание продолжалось.
  - А-А-А!!! - закричал он. - Помогите! На Помощь!! Куда Вы меня тащите?!!..
  Тут на пороге предстал Сиилен, который за ноги, вниз головою нес Любелию.
  - Никто тебя никуда не тащит... - вздохнула хоббитка. - Мы просто позабыли об одной вещи: если Сиилен в Средиземье только вверх ногами ходить может, то и мы, на Луне вверх-тормашками...
  - А вот и нет! Гав-Гав! - прокричал и пролаял весьма хриплый голос. - У нас на дальнем поле растет переверт-трава. Ее съешь и перевернешься - можешь хоть танцевать на передних лапах, ну... или руках...
  После яркого серебристого света, которым наполнена была Лунная Долина, некоторое время требовалось на то, чтобы привыкнуть к тому полумраку, который царил в трактире. Но вот хоббит смог различить приинтересную компанию.
  Ну, во-первых: пушистый, пепельный кот одного с хоббитом роста, и с большущими усами, которые то закатывались кругляшами, то распрямлялись под прямым углом.
  Кот увидел, что на него глядят, поклонился, и представился:
  - Бриллиантовый Кот!
  И в подтверждение своего имени, засиял бриллиантовым светом, не таким ярким, как в мгновенье, когда Морен только ворвался в трактир, но все же...
  Дальше Морен увидел пса - местами пушистого, местами с залысинами. У пса была угрюмая физиономия, в руках он держал кружку пива, и, поймав взгляд Морена, взмахнул этой кружкой - пена взмыла под потолок, а пес представился:
  - Лунный Пес... И никогда я не подгрызал ножки у стульев. Враки это все! Враки!..
  - А-А-А!!! - раздался самый басистый и громкий женский голос, который только можно себе представить. - Он перепортил тридцать три комплекта стульев. Прежде чем Сиилен, по моему совету, не купил алмазных стульев (потом Морен узнал, что алмазы совсем не ценятся) - вцепился в них Облезлый и поломал себе все зубы!.. Так и надо от дурных привычек отучать!..
  И вперед выступила огромная корова, которую Морен вначале принял за украшение залы. На корове было объемное белое платье. (кстати, замечу, что одежда была и на Бриллиантовом Коте, и на Псе: на Коте - темных тонов; на Псе - Коричневых).
  - Гав! Гав! Гав! - возмущенно залаял пес.
  - И не стыдно - при дамах так выражаться! - возмутилась корова, и топнула копытом.
  - Тоже мне - дама. - фыркнул пес.
  - МУУУ!!! - взревела корова, и, уперши передние копыта в бока, начала надвигаться на Лунного Пса.
  - Ну, довольно Вам! - прикрикнул Сиилен, и шагнул вперед; неся, в одной руке - Морена, а в другой - Любелию. - Раз уж мы об этом сразу не подумали, так надо скорее бежать на Сонные Поля, да собирать переверт-траву.
  - Давай-ка, давай-ка - беги! - продолжала надвигаться на пса корова. - Совсем тут засиделся...
  - И побегу! Гав! - крикнул пес, и грохнул пивную кружку об стол. - Уж кому-кому, а не такой толстухе как ты бегать?..
  - ЧТО-О-О?!! Да я первая танцунья на Луне! Все об этом знают...
  - Да. - вступилась за корову Любелия. - Даже у нас в Средиземье знают, как замечательно вы танцуете, когда Бриллиантовый Кот поет...
  - Поет веселые песни... - печально вздохнула корова, и уселась за одним из столиков. - Но разве сейчас веселые песни попоешь? И все из-за этого Лууна...
  - Ну, ладно - я побежал! - крикнул Лунный Пес, нацепил на уши высокую охотничью шапку, и стремглав вылетел на улицу.
  - Не угодно ли дорогим гостям что-нибудь выпить или закусить? - осведомился Бриллиантовый Кот, и добавил. - Кстати, все это - за счет заведения.
  - Рады бы да положение не позволяет. - вздохнул Морен.
  - Да-да, понимаю... - покачал головою Кот. - Ну, нельзя же Сиилену все время держать вас за ноги. Предлагаю подвесить вас к потолку.
  - Ладно - согласен. - вздохнул Морен. - Только вы уж, пожалуйста, поскорее рассказывайте, что у вас на Луне стряслось.
  Итак, всеобщими усилиями подвесили Морена и Любелию к люстре, которая висела как раз посреди залы. Надо сказать, что стеклянные кругляши в ней были залиты чем-то серебристым, призрачно сияющим, но свет этот был довольно тусклым...
  Бриллиантовый Кот, Лунная Корова и Сиилен уселись за столики, ну а наши хоббиты висели меж ними.
  - Кхе-Кхе... Мур-Ур... - прочистил горло Кот. - Ну, вообще-то, лучше обо всем расскажет Астроном...
  - Ну, уж нет! - резко дернулся Морен. - Этак, если один на другого перекладывать станет, мы никогда до сути и не доберемся... Ну, пожалуйста, расскажите прямо сейчас: что же грозит Луне, почему она на Средиземье пасть может?..
  - Ну, что ж... Сейчас настрою свой инструмент...
  Тут усы у кота распрямились, и натянулись до такого состояния, что аж затрещали - кот ударил по ним, и раздался весьма даже музыкальный звук.
  
  - Теперь закройте поскорее рты,
  Рассказу скорбному минуты отданы:
  Луны правитель, глупый Луун,
  С рожденья был большой хапун,
  И толст - малы ему даж великанские штаны!..
  
  Однажды ночью, когда все отошли ко сну,
  Он, как обычно, спать не мог,
  Над сундуками час за часом час,
  И ел пирог - вот ведь дурак! -
  Все поедал до самых крох.
  
  Вдруг - о, ужас! - за дверями шум,
  И треск, и грохот - видит он...
  
  Однако, Бриллиантовый Кот так и не успел рассказать, что же увидел Правитель Луун, так как, в это мгновенье, в дверь, которую успела закрыть Лунная Корова, громко-прегромко стучали.
  - Не похоже, чтобы это был Пес... - молвила корова.
  - Похоже, что это... - начал было Сиилен, но был прерван.
  Сквозь стены в трактир ворвался резкий, отрывистый голос:
  - Именем закона я требую открыть двери! Иначе они будут выломаны! Немедленно!
  Удар чудовищной силы сотряс дверь: она выгнулась.
  - Сейчас, сейчас - уже открываю! - крикнул Кот, и прошептал хоббитам. - Это слуги Лууна - надо вас спрятать.
  Еще один удар - петли затрещали - вот сейчас сорвутся. Голос надрывался:
  - И не думайте их прятать! Да-да - мы знаем - у вас лазутчики! Трактир уже окружен! Будет произведен тщательный обыск! При попытке укрывательства - казнь!..
  Дверь не выдержала-таки нового удара: с грохотом, подняв обильные клубы серебристого дыма, рухнула на пол, а сверху на нее рухнул и еще некто - каменный, тяжеленный, плохо обточенный, но при этом живой, дрыгающийся. На этого каменного истукана ступил некто, с необычайно сплющенной, покрытой наростами мордой. У этого создания даже носа не было, зато были выпученные белесые глазищи, и длинный, раздвоенный язык, который свешивался изо рта, и вздрагивал при каждом его шаге. Кстати сказать, рот у него был широченный, а вот ручки и ножки маленькие, сморщенные. Цвет кожи был темно-зеленый, а грудь покрывал панцирь, в который были вдавлены безвкусные и даже уродливые украшения.
  Обитатели трактира рухнули на колени. Кот воскликнул:
  - Достопочтенный Пуак, правая рука самого Лууна, правителя...
  Однако Пуак этот даже и не взглянул на Кота - глаза его вытаращились на хоббитов, которые так и висели вниз головами, и были совершенно беспомощны. Двойной его язык забился вверх-вниз, изо рта потекла густая слюна, и он зашипел:
  - Ла-а-азутчики, ла-а-азутчики...
  - Именно, именно, именно. - закивал и Кот, и Сиилен, и Корова. - Причем, как Вы можете видеть, лазутчики уже схвачены. И, тем самым, мы доказали свою всестороннюю преданность Лууну, не так ли? Смогу я получить назад арфу, чтобы отныне и вовеки славить нашего мудрейшего правителя?..
  Пуак ничего не ответил коту, но развернулся и заголосил:
  - Ну, и где все вы, болваны?!.. Бегите сюда - лазутчики схвачены МНОЮ!..
  Тот каменный громила, на котором стоял Пуак, резко поднялся, и Пуак не удержался - с грохотом повалился на спину.
  - А-А-А!!! - задрыгал он маленькими своими маленькими ручками и ножками. - Спасите! Бо-о-олв-а-аны!!! Поднимите!!!..
  Каменный громила поднялся и уперся головою в потолок. Голова у него была совершенно квадратная. Глаза - две щелки, нос - бесформенный обрубок, зато глотка - черная пропасть. Из этой глотки грянул голос, столь безмерно басистый, столь же и безмерно глупый:
  - Простите меня, пожалуйста! Я больше не буду!.. - и осведомился. - Кого здесь убить?..
  Но тут на этого первого громилу сзади налетели и иные - отозвавшиеся на первый зов Пуака. Эти ничем не отличались от первого, и даже все их движения были одинаковы: взмахивал рукою один - взмахивали и иные, делал шаг один - точно такой же шаг делали и все остальные.
  И рухнули они все одновременно!..
  Всем скопом налетели на первого громилу, и тот не удержался - рухнул. Все остальные повалились на него, а в самом низу погребли Пуака. Трактир содрогнулся от этого падения, и даже посыпалась с полок, в немалом количестве побилась посуда.
  - Ра-а-азда-а-авили!!! - издал Пуак крик, похожий на шум сдувающегося шарика.
  - Раздавили Пуака. - констатировал Кот.
  Однако Пуак не был раздавлен: дело в том, что первый громила проявил "геройство" - он выставил перед собою руки, и вся тяжесть падающих пришлась именно на них. Громила медленно стал впечатываться в пол, а Пуак успел из под него выкарабкаться. И вот он уже стоит, размахивает своими маленькими ручонками, вопит:
  - Это заговор! Все будут казнены!..
  - Пожалуйста, не волнуйтесь. Лучше посмотрите - лазутчики уже схвачены. - успокаивал его Кот. - Не угодно ли что-нибудь выпить - за счет заведения, естественно.
  - А-А-А, Выпить?! - рот Пуака расплылся в широченной, слащавой ухмылке. - Мне литр огненной бражки! Причем наилучшего качества!.. Если бражка будет не высшего качества, все вы будете казнены!..
  Последние слова Пуак проговорил уже вполне добродушно, и плюхнулся на стул, прямо против подвешенных хоббитов, начал их разглядывать и цокать язычищем:
  - А, ну сознавайтесь, почему вы здесь, а?! Следили за великими делами преславного Лууна? Кто вас подослал, а?.. А ну - отвечайте! - и он, в нетерпении, треснул кулачком по столу.
  Но тут вступился Сиилен:
  - И охота вам портить ваши бесценные нервы из-за этих лазутчиков?.. Пускай ими лучше займутся палачи славного Лууна.
  Пуак, которому хотелось самому раскрыть это дело, и, тем самым выслужиться, метнул на Сиилена сердитый взгляд - сощурил свои выпученные глазищи:
  - А с тобой вообще - разговор особый!.. Ведь был дан указ: всех Пегасов сдать в Лууновские конюшни. Ты сдал своего?
  - Сдал...
  - А-А-А - Лжешь! А ну живо отвечай - почему тебя видели летящим на Пегасе, причем - в сторону Нижней Земли? (*) * - так жители Луны называли Средиземье.
  - Я сдал одного Пегаса, но у меня остался еще жеребенок...
  - Так почему же ты его не сдал? ..
  - Хотел сдать, но он не объезженный - вздумалось ему полететь в Средиземье.
  - Хм-м, так это не ты принес лазутчиков?
  - Нет - иначе, зачем бы мы стали их ловить и подвешивать к потолку?..
  Пуак почесал свой чрезвычайно низкий затылок (при этом раздавался такой звук, будто водили камнем по камню).
  - Действительно - зачем? - проворчал он. - А-А-А-А!!!! Вот и выпивка!..
  Действительно Лунная Корова плюхнула поднос, на котором высилась кружища, размером в две хоббитские головы. В кружище что-то отчаянно шипело, дыбилось мутно-зеленой пеной, и издавало такой резкий запах, что Морен почувствовал - еще немного, и его вывернет наизнанку.
  Пуак запрокинул голову, распахнул широченную свою глотку и начал вливать в нее "огненную бражку". При этом раздавались размеренные звуки: "Бу-уль, бу-уль, бу-уль...". Так, не отрываясь, допил он до конца, а затем издал оглушительный звук: "И-И-ИКК!!!!" - звук был настолько громким, что у Морена аж в ушах заложило. Изо рта Пуака вырвалось и тут же растаяло огненное озеро; глаза же его застлались беспросветной, мутной поволокой...
  Что касается каменных здоровяков, то они, вылезли-таки из общей кучи, и теперь выстроились вдоль стен, пялились на своего предводителя. Один только "герой" остался впечатанным в пол, и уже не двигался... но про него уже и забыли...
  - Быть может, и их напоить? - осведомился Кот. - Лунная лава высшего сорта, и все за счет заведения. Все, чтобы доказать безграничную преданность Лууну.
  Пуак пришел в блаженное состояние, а потому согласно кивнул ручонкой.
  - Пожалуйста, пожалуйста - проходите, гости дорогие. - засуетился Бриллиантовый Кот. - Вот на эти стулья, пожалуйста, садитесь. Они как раз под ваш вес сделаны...
  И он усадил их на стулья с очень высокими ножками - стулья заскрипели, но все же выдержали вес этих оживших кусков камня.
  Стали ждать - Истуканы тупо смотрели в стену - Пуак пялился на хоббитов.
  - Рассказывайте!.. Или придется вас поджарить!..
  - Сейчас принесут Лаву... - суетился кот. - А вам, уважаемый Пуак, не угодно ли еще выпить?..
  Пуак глянул на Кота осоловелыми глазами, и рыгнул огненным облаком:
  - Угодно!.. Хффф... Чем больше, тем лучше!..
  - Ну, где же эта Корова? - взволнованно произнес кот, и распахнул прежде закрытое ставнями окно во двор.
  Хлынул, едва не ослепил их серебренный свет. Вот двор: посреди него - колодец с огромным валом. Корова раскрутила вал, и теперь вертелся он с такой скоростью, что невозможно было за ним уследить. Вот со свистом вырвалось, метнулось куда-то вверх ведро. Тут Корова принялась кружить, танцевать, вдруг встала на передние копыта, а на одно из задних - поймала дымящееся ведро. Затем она стремительно перевернулась, вновь, на лету поймала ведро...
  - Да хватит уже! - закричал ей Кот. - Гости ведь ждут - не дождутся!
  - Иду-иду! - отозвалась корова.
  И вот она уже вошла в трактир, поставила перед каждым из каменных здоровяков по каменной чаше, начала разливать в них содержимое ведра. Ну а в ведре, как уже наверное догадался читатель, кипела лунная лава. Надо сказать - это действительно была лава Высшего Сорта, без всяких примесей - серебристо-огненная, и чрезмерно крепкая. Одной ее капельки хватило бы для того, чтобы разжечь преогромный костер.
  Каменные здоровяки прорычали что-то, что в их разумении было благодарностью, и начали пить. Сначала у них покраснели, накалились животы, но потом краснота эта перешла к глазам, и они зарычали исключительно дурными голосами хаотичное сплетение звуков...
  - Хорошая песня. Я бы так не смог - похвалил Кот.
  Пуак хотел было что-то возразить, но тут подошла Корова и поставила перед ним кружищу с огненной бражкой - причем кружка эта была еще более массивная, нежели первая.
  Пуак довольно крякнул, закинул голову, и начал вливать...
  Каменные здоровяки окончательно опьянели, и теперь их покрасневшие глаза мерцали столь же бессмысленно, как и угли в кострище. Они продолжали тянуть, скрежетать, скрипеть, хрипеть, стенать, извергать, выплевывать бессвязные хаотичные звуки, и вот головы их стали падать на соседские плечи. Каждый раз, когда голова падала, издавался треск, и сыпались искры, но истуканы этого не замечали...
  И вдруг разом все стулья, на которых они сидели, сложились, и верзилы рухнули! Какой же это был грохот! Вновь сотрясся трактир, вновь посыпалась посуда. Ноги великанов были задраны вверх, а вокруг них носился, лаял Лунный Пес. Да - он вспомнил старые свои проказы (благо, и клыки у него заново отросли) - только теперь проказы эти послужили на пользу.
  Бриллиантовый кот за несколько мгновений до этого отлучился, но вот он уже вновь выпрыгнул, и накинул на здоровяков толстенную сеть.
  - Измена! Предательство! - заплетающимся языком прохрипел Пуак, на трясущихся ножках поднялся, но тут сзади к нему подскочила Лунная Корова, да и треснула метлой по плоской голове.
  Это была не просто метла, а всем метлам метла - даже и Корова с трудом подняла ее над головой. Однако метла переломилась...
  Пуак издал удивленный звук: "У-У-УХХ?" - и повалился на пол рядом со своими тупыми каменными слугами, которые бессмысленно дергались, и все больше и больше запутывались в сетях.
  - Ну, вот... - вздохнул кот (впрочем, без печали вздохнул). - Теперь придется покинуть трактир, и не возвращаться сюда до тех пор, пока Луун не будет свергнут.
  - Да уж. Гав! - гавкнул пес. - Теперь мы точно во "враги" попали, и, если нас схватят - не миновать нам казни.
  - Стало быть - уходим! - разом кивнули Корова и Сиилен.
  - Э-эээй!!!! - из всех сил задергался Морен. - А про меня с Любелией, что - забыли?!..
  - Да что Вы! - распрямил усы Кот. - Ведь Вы наши главные герои, без Вашей помощи мы никогда не сделаем то, что задумали... Кстати, - обратился он ко псу. - Ты принес переверт-траву?..
  - А то! Гав!.. Ух - умаялся бегать!.. Но ничего - вот - держите!..
  И пес снял с шеи маленький мешочек, в котором оказалось лишь два тонких стебелька темно-голубого света.
  Попробовал Морен, попробовала Любелия - ничего они не почувствовали. Меж тем их отвязали от потолка, положили на пол... И тут, словно невидимая ручища схватила Морена, к потолку метнула - затылком ударила - шишку набила. То же самое было и с Любелией, но она, по крайне мере, успела выставить над головою руки.
  Морен полетел к полу, вновь от него оттолкнулся, вновь - к потолку - к полу - к потолку... так продолжалось довольно долго, и только высота прыжков постепенно уменьшалась. Наконец все прекратилось - Морен оказался стоящим на ногах, Любелия, в таком же положении была перед ним.
  - Ах, извините, забыли Вас предупредить! - вздохнул кот. - Ну, зато теперь Вы целую неделю сможете ходить вверх ногами.
  - Точнее, для вас - вверх головою. - поправил Сиилен.
  - Пора уходить. - молвила Корова, и кивнула на каменную груду, которая извивалась на полу.
  От удара о потолок у Морена трещала голова, а перед глазами плыли темные круги, и вот он покачнулся да и повалился под стол. Это был тот самый стол, за которым прежде сидел Пуак, и там, на полу лежал маленький мешочек темно-серого цвета, в центре которого выпирало отображение непроницаемо черного ока. Жутко было на это око глядеть, и, несмотря на то, что в трактире было весьма жарко, Морена охватила холодная дрожь.
  И все же хоббит припомнил, что мешочек этот прежде висел у Пуака на шее, а значит - было в нем что-то важное. И вот Морен схватил мешочек, убрал его в карман, ну а дальше его уже подхватили, поставили на ноги.
  Пуак задергал ручками своими да лапками, прохрипел:
  - Враги!.. Хватайте их!..
  - Убегать надо! - изрек Пес.
  - Бежим к Астроному - он обо всем расскажет. - заключил Кот.
  И они побежали...
  
  
  ГЛАВА 4
  "Астроном"
  
  Представьте, что вы бежите по серебряному озеру, но серебро не только под ногами: также оно и в воздухе; серебро и над головою - повсюду серебро, но серебро невесомое, серебро подобное аромату пробуждающейся весною земли.
  Именно такое серебряное царствие окружало наших героев. Они бежали по извилистой дорожке, среди невысоких холмов, а перед ними, почти касаясь поверхности, летел Пегас.
  - Пегаса надо спрятать... - приговаривал Сиилен. - ...Если его заметят летающие Горгуны Лууна - ничто ни нам, ни ему не поможет...
  И бежали они час, а то и больше. Морен запыхался, за бок держался, но не жаловался - ведь и Любелия устала не меньше, но и вида не подавала...
  Медленно, но верно возрастала пред ними гряда островерхих уступов. Насколько можно было видеть, подножия гряды были окутаны светлым серебром, но ближе к вершинам густились тени - чем дальше, тем темнее.
  - Это Зубастые Горы... - на бегу пояснял Бриллиантовый Кот. - Самые большие горы на Луне. Конечно, не в какое сравненье не идут с горами Средиземья, но все же... Они делят Луну на две половины: на светлую, по которой мы сейчас бежим, и на темную, на которую нам предстоит попасть. Хотя, лично мы, до недавнего времени и не собирались этого делать...
  - Да, уж! - простонала умаявшаяся Корова. - ...Теперь ведь мы враги Лууна, поймают - останутся от нас рожки да ножки.
  - У тебя и рожек то нет! Гав! - усмехнулся было Пес, но тут корова метнула на него такой взгляд, что Пес замолчал и даже хвост поджал.
  Пробежали еще некоторое время, и тут Сиилен, сжалился над совсем умаявшимися хоббитами, махнул рукою:
  - Ладно - на пару минут остановимся...
  Остановились они на небольшой, ярко-серебристой лунной полянке. Морен повалился на спину, и думал, что сразу заснет. Ан, нет! - как глянул вверх, как увидел огромный, почти все небо заполняющий диск Средиземья, так о всяком сне позабыл.
  Тут я сделаю небольшое отступление. Дело в том, что во времена древнейшие Средиземье было плоским: Луна и Солнце заходили на Западе, в чудесном Валиноре. Но потом Боги-Валары разгневались за грехи людские, и оставили Средиземье. И Средиземье изменилось - стало круглым...
  В это время Луна как раз пролетала над Хоббитанией, и Морен даже увидел Берендуин - река казалась не толще пояса на штанах.
  Морен воскликнул:
  - Любелия - ты погляди - это же Берендуин!.. Вот только жаль, хоббитов не видно!.. А вот интересно: если туда письмо забросить, ну... или змея воздушного запустить - долетит ли?..
  Любелия хмыкнула, и спросила у Лунной Коровы, какие танцы сейчас в моде на Луне... Морен обиделся, тоже хмыкнул, и отошел чуть в сторону, приговаривая:
  - Ну, хорошо - вот прекращу тебе стихи посвящать, тогда будешь знать. (он думал, что эта страшная угроза, какую только можно придумать).
  Морен демонстративно повернулся спиной, уселся на пологий камень, задумался... Собственно, ни о чем таком особом он и не думал, только все вспоминал родимую Хоббитанию. Он и не замечал, что достал и теребит мешочек. А этот был тот самый мешочек с отображением черного глаза, который он подобрал на полу в трактире - тот самый мешочек, который прежде принадлежал Пуаку...
  Но вот он случайно дернул за веревочку и мешочек развязался, посыпался из него такой же черный как и глаз порошок.
  - А! - Морен вздрогнул от неожиданности, быстро затянул узелок, засунул мешочек в карман.
  - Что случилось? - окрикнул его Лунный Кот.
  Морен огляделся, пробормотал:
  - Да нет-нет - ничего не случилось...
  Но тут он почувствовал, что кто-то схватил его за ногу. Да так сильно схватил, что едва кость не затрещала! Морен глянул, да тут и обмер - оказывается, схватил его... Камень! Да, да - камень. У камня была квадратная голова, из которой торчали корявые-прекорявые руки, также - один темный глаз, и один, не менее темный рот. Также у камня имелись и ноги - подстать рукам. Ну а руки - руки обвились вокруг Моренской ноги, и сжимались все сильнее и сильнее:
  - Отпусти... - тихо попросил Морен.
  Каменный чудик отрицательно покачал головой-туловищем.
  - Отпусти, тебе говорят, а то худо будет...
  - У-У-У... - издал утробный звук отрыжку оживший камень.
  - Ну, не хочешь - как хочешь! - крикнул Морен, и саданул по квадратной голове другим камнем - одновременно, со всех сил дернул ногою.
  Квадратное создание, отлетело в сторону, уцепилось ручками за каменный уступ, и издало еще один утробный звук "У-У-У" - Морен быстро поднялся, повернулся к своим друзьям.
  - Да что там случилось?.. Ничего не понимаю... - нахмурился Лунный Кот.
  - Да так ничего... - начал было Морен.
  Но тут на спину нашего хоббита что-то обрушилось, каменные руки обхватили его за плечи, сдавили - нетрудно догадаться, что это "что-то" был оживший камень.
  Морен повалился на живот, и закончил свою фразу:
  - ...Только вот камни кидаются...
  - Гав-Гав-Гав! - залаял Лунный Пес. - Чувствую - здесь пахнет Порошком из Дыры!..
  Первой к Морену подбежала Любелия, она начала отдирать живой камень от Моренской спины - тут и Лунный Кот и Сиилен, и Пес налетели - все разом дернули - не тут то было! Но вот за дело взялась Лунная Корова, так и отодрала.
  - Закинь его подальше. - попросил Морен.
  Но тут камень, протянул к хоббиту свои "ручки", и издал басистый-пребасистый, но все же жалобный вопль:
  - ПА-ПА!!!
  - У тебя есть черный порошок, да? - спросил у Морена Кот.
  - Ну, да. - смущенно пробормотал тот. - Вы уж извините, что сразу не сказал... Стало быть - порошок камни оживляет?.. И те истуканы, которые на нас в трактире набросились...
  - Именно. - ответил Кот. - Вот таким порошком посыпали. Только истуканов хоть немного молотами обработали, а это что...
  Любелия хмыкнула:
  - Ну, с первенцем тебя! Он удался на славу! Передайте его папочке...
  У Морена от волнения даже слезы выступили, он замотал головой, отступил шаг. Видя, что его "папочка" уходит, камень дернулся с такой силой, что даже Лунная Корова не смогла его удержать!
  Квадратная голова просвистела в воздухе, и вот уже повисла на хоббитской шее.
  - Он меня задушит... - простонал Морен.
  - ПАПОЧКА! ПАПОЧКА!!! - басил новорожденный.
  - У-у-у, ну пожалуйста - не надо меня так сжимать!.. Я больше не стану тебя отталкивать! - взмолился хоббит.
  "Новорожденный" громко всхлипнул, и с такой силой стиснул Морену грудь, что тот поперхнулся, и уже не мог ничего выговорить.
  - Ладно - побежали. - усмехнулся в длиннющие свои усы кот. - ...Младенец, вроде, ни такой уж и злыдень, а силищи в нем - ого-ого. Быть может, и от него какая-нибудь польза будет...
  - У-уушшш.... У-уушшш! - отчаянно прошипел Морен и повалился на колени.
  - Ну, тише-тише. - провела ладонью по плоскому каменному затылку Любелия. - А то ты так совсем задушишь своего папочку. Забирайся-ка ему на плечи, там и сиди.
  Ребеночек оказался смышленым: понял слова Любелии - перебрался Морену на шею, ну а хоббит смог встать на ноги, и наконец отдышаться; тут же, вполне серьезно спросил у Любелии:
  - А как думаешь: у нас в Хоббитании его примут? А с хоббитятами разрешат играть?.. А ты бы согласилась его усыновить?.. Ну, мы бы вместе жили и воспитывали его... вот...
  Любелия улыбнулась:
  - Согласилась бы. Можешь даже не сомневаться.
  - А, ну так и хорошо. Тогда, стало быть, надо ему имя придумать... Придумал-придумал! - громко воскликнул Морен. - Камнескок! Камнескок Тук! Ну, идет?
  - Идет. - улыбнулась Любелия.
  Морен улыбнулся так широко, как только мог - ему действительно было очень приятно, что вот, по его воле, появился некто живой, что-то говорящий, и даже, возможно, думающий...
  Вот пробежали они еще минут пятнадцать, а тут Морен взял да и рассмеялся:
  - Ну, вот - теперь у меня есть ребеночек!.. Я же из дерева хорошо вырезаю - игрушечек ему наделаю! Здорово, правда?..
  - Ага. - кивнула Любелия. - Только не забывай - сначала мы должны спасти Средиземье, а иначе - рухнет на него Луна, и негде будет малыша воспитывать.
  - Обязательно спасем!.. Ну, ты вот только подумай: разве может случиться такая несправедливость, что столько прекрасного возьмет да и погибнет?..
  - Может! Гав! Может! - пролаял Лунный Пес.
  - Все к тому и идет. - заявил Кот.
  Морен не хотел и слушать подобных мрачных вещей, однако, не прошло и часа, как увидел он такое, что повергло его в наимрачнейшее состояние (правда, сразу скажу - ненадолго).
  Итак, они уже очень близко подбежали к Зубастым Горам, и тут на их пути оказался высоченный холм, стены которого были совершенно отвесными.
  - На вершине этого холма и живет Астроном. - сказал Кот.
  - А как же мы... - начал было Морен, но тут кот так свистнул, что хоббит вынужден был заткнуть уши, а нареченное Камнескоком дите с такой силой вцепилось ему в волосы, что едва не выдрало их.
  В высоте, над их головами, на фоне Средиземья, высунулась, и тут же исчезла чья-то шипастая голова. Прошло несколько мгновений, и вот уже грохнулась перед ними большущая корзина, от которой уходила вверх весьма тонкая, и ненадежная с виду веревка...
  Первым подняли Корову. Затем - Кота и Пса. Затем - Сиилена. Последними: Любелию, Морена и Камнескока.
  С вершины холма открывался превосходный вид: виден был даже трактир, и крошечные, не больше зернышек, фигурки, которые возле него суетились.
  - Да-а... - нахмурился кот. - В мое заведение уже нагрянул отряд отборных головорезов Лууна, и, конечно, устроят там обыск-погром, все вверх-дном перевернут... Кстати, рад представить моего друга, Астроном.
  Перед хоббитами стоял и хмурился еж - стоял он на задних лапах, а верхними своими иголками доставал Морену до плеч. Кстати, на верхних иголках было нацеплено несколько спелых яблок, одно из которых еж снял и принялся пережевывать (при этом оставался нахмуренным). И говорил он голосом хмурым, мрачным:
  - Еще несколько мгновений и все было бы потеряно. Но пока вы еще можете увидеть, как вылетит ОН, как полетит к Лууну, чтобы уничтожить ВСЕ. Прошу-прошу - если вы хотите углядеть эту УЖАСНУЮ картину - прошу.
  Еж повел лапой, Морен глянул в ту сторону, да тут и воскликнул:
  - Телескоп! У-УХ! Всегда мечтал о таком!.. Но разве у нас в Хоббитании такой раздобудешь?!.. Я вот слышал, что в Минас-Тиритской горной обсерватории... У-У-УХ!!! Чур я буду смотреть!.. Вы же меня в Герои выбрали, так что - Я!..
  Морен читал про телескопы в книгах, видел их изображения, а потому знал, куда надо смотреть. Вот он припал к глазку...
  Еж заметил на хоббитских плечах Камнескока, и аж потемнел от мрачности:
  - Ну, вот и в наши ряды пробрались ОНИ.
  - Это его сыночек-первенец. - улыбнулась Любелия.
  - А-а-а... - почернел от мрачности еж. - Раз у нас такие дети пошли - ничего нам уже не светит...
  - Светит! Ух, как светит! - восторженно засмеялся Морен, который буквально прилип к телескопу. - Звезд то сколько! А какие все яркие! Прямо живые! Ну, надо же, сколько красотищи! Хорошо так все!..
  Но тут Морен прервался - у него широко раскрылся рот...
  - А-а-а, заметил! - с торжественной мрачностью воскликнул Еж. - Вот ОНА - наша ПОГИБЕЛЬ...
  - Черная Дыра. - прошептал Морен.
  И действительно, среди ярко-серебряного звездного покрывала зиял мертвой чернотой провал. Словно кто-то страшной ручищей выдрал кусок живого полотна, а за полотном, за этими рваными краями - что-то более черное, чем чернота, более мертвое, чем смерть; и все же в этом было движенье... Морену все казалось, что сейчас выпрыгнет оттуда НЕЧТО, и броситься прямо на него.
  - Что это? - спросил он дрогнувшим голосом.
  - Провал в Никуда, в Хаос, в нашу Погибель! - торжественно проговорил еж-астроном. - Прежде этого не было, но в один ужасающий день ВСЕ было нарушено - ОН пробился.
  - Да кто же этот Он? - простонал Морен.
  - Первый Враг. - вздохнул Сиилен.
  - Моргот? - прошептал хоббит.
  - Ага. - кивнул Кот. - Могучий из Могучих, Темнейший из Темных. Свернувший со Светлого Пути Валар. В Войне Гнева воинство Валаров разрушило его крепость - Ангбард - даже здесь, на Луне было видно, как дрожит, пылает Средиземье. Моргота скрутили, заковали в цепи, и после суда в Валиноре, выкинули в предначальный Хаос, который кипит за пределами этого мира. Но вот он нашел лазеечку, пробился...
  - И что - он теперь здесь? - поледенел хоббит.
  - Пока - нет. - отвечал Кот. - Пока у него не достаточно сил. Думаю, он еще не смог разорвать те цепи, в которые его заковали Валары. Но у него есть слуга: Черный Дракон. Скорее всего - это один из совращенных Майар, последовавший за своим господином.
  - Подождите! Подождите... - громко воскликнул, а затем прошептал Морен. - ...Я вижу...
  - Да. Пришло время. Он летит. - словно приговор зачитал Еж.
  И видел Морен как Черная Дара надулась, затем - лопнула. Выплеснувшиеся брызги, словно чернильные капли разлились по ближайшим звездам, поглотили их. Ну, а из Дыры вырвалась фигура... сначала казалась она совсем крошечной, но стремительно приближалась-росла, видны уже крылья, три головы на черных шеях. Да и вся фигура была такой же черной, как и Черная Дыра.
  - Черный Дракон! - простонал хоббит.
  Не блестел на острых гранях чудища свет - Дракон поглощал всякий свет; вовсе ни гранитной, ни алмазной, ни мифриловой представлялась его чешуя - мифрил в сравнении с этой чешуей был не прочнее бумажного листа. А выпуклые черные глазищи, словно сетями оплетали волю, и, раз взглянув в них, Морен уже не мог оторваться. Хоббит чувствовал, что в его голове разгорается костер, пожирает память, чувства. Он захотел кричать, звать на помощь, но рот словно склеился. Он понимал, что погибает, и ничего не мог поделать. Холодный пот катился по его лицу... Черное око заняло весь мир, начало перетекать в хоббита, раздирать его изнутри.
  Любелия первой заметила, что с Мореным что-то не то. И вот она уже рядом, схватила за плечи, отдернула назад. Хоббит откинулся на спину.
  - О-о-о... - застонал несчастный, схватился за голову, скорчился.
  Кот хлопнул себя по пушистой голове:
  - Э-эх, забыли предупредить, что надо быть осторожным - не попасться в драконье око.
  - Да и я хорош... - отдувался Морен. - Ведь сколько книг перечитал, и везде сказано: драконьи глаза - опаснейшие глаза. Волю подчиняют, все движенья сковывают... Но этот дракон!.. Ужас! Так это и есть тот Майар, который служит Морготу?..
  - Ага. - кивнул Кот.
  - Ну, рассказывайте, рассказывайте. - потребовал хоббит, который уже оправился, уселся на выдолбленном в глыбе кресле.
  - Нашему астроному слово! - торжественно изрек Кот.
  Еж мрачно вздохнул:
  - Рассказывать нечего и незачем: все предрешено. Мы обречены.
  - Кх-х! Кх-х! - громко прокашлялся Кот. - Он всегда такой. Даже и в счастливые времена все ворчал да ворчал.
  - Да - ворчал. - заворчал Еж. - Все это предрекал, а вы не слушали - веселились, песни пели, танцевали. И вот итог!..
  - Никакого итога еще нет! - перебил его Кот. - Мы еще поборемся, мы еще покажем свой итог. Ну, раз Еж предпочитает отмалчиваться - расскажу я. Кстати, мы сюда все равно, не зря бежали, и скоро поймете, почему.
  Кот распрямил усы и, постепенно наливаясь бриллиантовым сиянием, запел. Он продолжал ту историю, которую начал еще в трактире. Историю о том, как жадный правитель Луун, однажды пересчитывал свои сокровища, и вдруг услышал прегромкий стук:
  
  - ...Луун вопил, что было сил,
  Но спали стражи мертвым сном:
  Дракон принес им колдовские сны,
  Вот очи черные видны -
  Луун упал - как будто выпил ром.
  
  Очнулся - грянул голос-гром:
  "Ну, что, Луун, пришла пора,
  Тебе на трон Валаров сесть,
  И мир твоим отныне будет весь,
  И даже Белая Гора.
  
  Немного нужно от тебя:
  Вот порошок - им войско новое создашь,
  А прежнее - отправишь в ад,
  Затем, чтобы последних избежать преград,
  Перепилить удила приказ дашь...
  
  - Подождите! - воскликнул Морен. - Ничего не понимаю!.. Какие такие удила?..
  - А! - махнула копытом корова. - Этот Кот вечно - как запоет, ничего не понятно. Может, в мирные времена это и хорошо: потанцевать бывает приятно. Но не сейчас же!.. Давайте я быстренько расскажу.
  Все согласно кивнули, и корова, вкратце рассказала о следующем:
  Да - действительно, к правителю Лууну явился Черный Дракон. Не требовалось никаких усилий, чтобы овладеть волей глупого, тщеславного правителя. Владение всем миром, груды сокровищ - от этого Луун словно опьянел. Ему был дан порошок, и теперь целая армия тупоголовых каменных истуканов день и ночь трудилась среди Острых Гор - они перепиливали те цепи, которыми Луна была прикована к ладье уснувшего айнура Тилиона. В тот час, когда последняя цепь будет перепилена, появятся и иные демоны, подхватят Луну, понесут ее к Черной Дыре, и, словно тараном пробьют. Затем демоны отпустят Луну - она рухнет на Средиземье, погрузит его в пламень, в потоки лавовые. И в это царствие сойдет Моргот - сойдет, чтобы заковать уцелевших в цепи - настанет Новая Эпоха: Эпоха Тьмы, Рабства, Боли, Разрушенья. Конечно, при падении Луны должен был погибнуть и Луун, и все его приспешники, и вообще - все обитатели Луны. Но, разве стал бы Луун слушать подобные доводы. Он верил, что будет править миром, сидеть на золотых да брильянтовых горах...
  - Так, я уже догадался! - воскликнул Морен. - От меня требуется разбудить айнура Тилиона, чтобы он навел здесь порядок...
  - Это невозможно. - трагично вздохнул Еж.
  - Это действительно невозможно. - подтвердил Сиилен. - Я уже пробовал - летал к нему на Пегасе - кричал в самое ухо (а ухо у него, скажу Вам - целая пещера, едва в нем не заблудился) - даже не пошевелился.
  - И я лаял. Гав! - гавкнул Пес. - Один Иллуватор-единый, разбудит его. Гав!..
  - В Общем, Мы отправляемся на Темную Сторону Луны. - изрек Кот.
  - А, ну пожалуйста. - кивнул Морен.
  - В Темный Город. - добавила Корова.
  - Ага. - соглашался Морен.
  - Чтобы пройти девять кругов, из которых он состоит. - поведал Кот.
  - Угу.
  - И, в конце концов, добраться до замка Лунной Ведьмы - похитительницы душ.
  - Конечно-конечно.
  - Чтобы завладеть у нее волшебными спицами и нитью.
  - Да.
  - А потом - зачаровать ужасного пса Гробухара, и подняться на нем в сферу звезд.
  - Нет ничего проще.
  - И зашить волшебными спицами и нитью Черную Дыру.
  - После похода к Ржавому Дракону - это не подвиг, а так - раз плюнуть.
  - В каждом круге Темного Города, нас ждут опасности. Если мы проиграем, нас ждет нечто более страшное, чем сама смерть: Лунная Ведьма навеки поработит наши души.
  - Но мы Выиграем!.. Так что же - полетим туда на Пегасе?
  - Если бы все было так просто... - вздохнул Сиилен. - Дело в том, что Пегасы не летают на Темную сторону Луны. Лунная Ведьма наложила на них страшное заклятье: стоит пересечь незримую черту, и у Пегасов испепеляются крылья, падают они на острые пики...
  - Так, стало быть - карабкаться.
  - Нет - наш друг, Астроном, придумал кое-что лучшее.
  - Хотя, теперь уже совершенно бесполезное. - сокрушенно вздохнул Еж.
  - Ну, нет ничего безнадежного. - ответил Кот. - А теперь, пожалуйста, посмотрите.
  И указал он на то, что делал вместе с Астрономом, Коровой, Сииленом и Псом. Указал, и даже замурлыкал от удовольствия - как в лучшие дни бриллиантовым светом засиял.
  И они увидели удивительное сооружение. Это было сбитое из блоков серебреного лунного дерева Сэллона колесо, с сиденьем. Колесо крепилось на блоках, были там еще какие-то рычажки, да педальки. В общем, Морен сказал:
  - Такие штучки - это по части верзил... Ну, то есть я хотел сказать - людей.
  - Муур! - кот изогнулся, и брызнул искрами. - Сейчас я все расскажу. Вот мы на сиденьях расположимся, за ручки схватимся.
  Еж прокашлялся и изрек:
  - По очереди, один за одним.
  - Один сядет и Астроном начнет крутить, вон тот рычажок. Колесо закрутится. Быстрее-быстрее! Наконец, когда придет время, он крикнет "Лети!" - тут отпускайте ручки, и летите! Все рассчитано! Вы как раз должны будете перескочить на противоположную сторону Гор.
  - Гениально! - воскликнула Любелия. - Не учли только одного - при падении мы разобьемся.
  - Му-ур! Му-у-ур! Учли! Целую неделю мы перекидывали мешки с мягчайшей пылью Бриллиантовой долины. Вы не представляете, каких трудов стоило перетаскивать их сюда, а потом еще подымать!.. Ну, теперь там все этими мешками завалено - как на них упадем.
  - Ну, раз так... - вздохнула Любелия. - ...Кажется, иного выбора у нас просто нет. Приступим.
  - Приступим. Гав! - гавкнул пес. - Только, чур, первая летит корова. Не хотел бы, чтобы она потом мне на голову плюхнулась. Ведь, если такая громила упадет - от меня и мокрого места не останется.
  - Было бы на что падать! Голова-то пустая. Ну да ладно - я лечу первой. - ответила корова.
  И тут снизу раздался пронзительный вопль:
  - Именем закона Луны, именем Великого Лууна - сдавайтесь!
  - Пуак и верзилы... - прошептал Морен.
  Они подбежали к краю, глянули вниз - действительно, там суетились кажущиеся с такой высоты маленькими, угловатые фигурки.
  - Подождите! Сейчас мы спускаемся! - прокричал в ответ Кот, и уже в полголоса добавил. - Скорее - раскручиваем - летим.
  - Спускаетесь немедленно! - яростно завизжал Пуак. - А-А-А! Не хотите?!.. Они что-то замышляют! Начинайте штурм!
  Тут на плечи одного каменного истукана взобрался второй, на плечи второго - третий, ну и так далее. Ноги первого уже погрузились в твердую лунную поверхность, но он не жаловался. Живая каменная лестница нарастала, причем - довольно споро.
  Корову усадили в колесо. Еж-Астроном начал крутить рычажок, колесо вращалось - все быстрее и быстрее. Корову уже не было видно - все слилось в одну стремительную полосу.
  - Лети! - крикнул Еж.
  - Му-у-у-у... - мычание Коровы, вначале громкое - постепенно сошло на нет.
  Сама она превратилась в маленькую точку, а потом и вовсе скрылась за Зубастыми Горами.
  - Следующими запускаем наших хоббитов. - молвил Сиилен.
  - Нет! - заупрямился Морен. - Раз выбрали меня героем - я должен совершать подвиги. Я задержу их! А вы летите! Летите!
  Не было время для споров, потому вслед за Коровой запустили Пса. Ну а Морен с Любелией бросился к краю обрыва - о Ужас! - верхние Истуканы были уже совсем близко.
  - Надо что-нибудь на них сбросить! - крикнул хоббит, и огляделся.
  Оказывается, на вершине холма не было ничего, что можно было бы сбросить - Еж вел аскетический образ жизни.
  - Телескоп! - крикнул Морен. - Тащим его...
  - О-о-о! - застонал Еж. - Все кончено. Все!
  - Это единственный шанс остановить их. Хотя бы ненадолго...
  Еж был занят запуском Сиилена, а потому не мог им помешать. Втроем - Морен, Любелия и Кот, подтащили телескоп к краю, и скинули на совсем уже близкие квадратные головы.
  Половина живой лестницы рухнула, а снизу раздался отчаянный вопль Пуака:
  - Раздавили!.. А-А-А!..
  Теперь была очередь лететь Коту. Он и полетел, мяукнув на прощанье. Затем запустили Любелию...
  Когда в колесо уселся Морен, на краю обрыва появилась каменная голова. Еж-астроном начал раскручивать колесо.
  - Подождите!.. - закричал Морен. - Мы об одном забыли! Вы то как улетите?!..
  - А я никуда лететь не собирался. - мрачно отозвался еж.
  - Но вас же схватят! - крикнул Морен, который уже ничего кроме серебренной круговерти не видел.
  - Знаю...
  - Но!..
  - Успехов Вам! Быть может, мы все-таки еще встретимся!.. А теперь - Лети!..
  Морен послушно разжал руки, и полетел.
  У-ух! Ветер выл у него в ушах, Морен кувыркался, крутился... Камнескок вцепился ему в плечи, что-то испуганно верещал своим неимоверно басистым голосом...
  Под ними мелькали острые горные вершины - вначале светлые, затем - все более и более темные.
  Вот он начал падать - упал на что-то весьма мягкое, провалился в это мягкое, стал выбираться; и, еще ничего не видя, закричал:
  - Любелия! Слышишь меня? Ты где?!..
  В ответ пришел протяжный, свирепый рык.
  Наконец хоббиту удалось выбраться - он огляделся. Было весьма сумрачно - лишь звездное крошево давало здесь какой-то свет. В полумраке виделись груды мешков с пылью Бриллиантовой дороги. Вздымались горные клыки...
  - Любелия... И все... Где вы? - прошептал Морен, и тут вновь раздался грозный рык.
  Представилась глотка, которая такой рык издавала. Пожалуй, она одним махом могла бы поглотить всю родимую Хоббитанию.
  Морен поднялся на ноги, и тут Камнескок предостерегающе заверещал - хоббит крутанулся, но было поздно - что-то тяжеленное грохнулось на него сверху.
  Тут же стало совсем темно...
  
  ГЛАВА 5
  "Через Ворота. Бывают ли хоббиты-Людоеды?"
  
  - Кажется, сейчас очнется...
  Морен узнал голос Кота, пошевелился, открыл глаза - увидел звезды, увидел склонившихся над ним друзей.
  - Что случилось? - тихо спросил.
  - Так - ничего особенного. - отозвалась Корова.
  - Ага! Ничего особенного! Гав! - возмутился Лунный Пес. - Чуть что - я во всем виноват, а тут "ничего особенного"!.. Она, видите ли, зацепилась своим платьем за скалу, дергалась-дергалась, а потом взяла и, не слова ни сказавши, грохнулась прямо на голову нашему Герою. А что если бы раздавила?.. Кто бы тогда спас Весь Мир?! Гав!
  - Помолчал бы уж. Я, между прочим, об этого каменного, как его... Камнескока, все бока отбила. - ответила корова, однако видно было, что она очень смущена.
  - Ну, ладно - довольно судить-рядить, кто кому на голову свалился. - проговорил Сиилен. - Никто не расшибся и это главное. Мы перебрались на Темную Сторону Луны!
  - Да. Мяу! - мяукнул Кот. - За последнею сотню лет это никому не удавалось.
  - А, что было с теми, кто пробирался сюда в древности? - поинтересовался любопытный Морен.
  - Отсюда еще никто не возвращался. - отозвался Сиилен.
  И вновь разразился свирепейший рык.
  - Ну, ладно: пойдемте, посмотрим - кто это так надрывается. - намеренно решительным тоном изрек Пес (однако, он не заметил, что хвост у него поджат).
  Нелегко было выбраться из мешков с пылью. Ноги утопали, а Морен подивился: это ж сколько трудов потребовалось, чтобы все эти мешки сюда перекидать...
  Но вот они выбрались, прошли немного и оказались перед высоченными, окольцованными бездонным рвом стенами. Одинокий, насквозь прогнивший деревянный мост перекидывался через эту бездну. Посреди моста серел обветренный, древний остов. Ну, а на противоположной стороне видны были ворота. Ворота были раскрыты, за вратами начиналась некая обширная темная зала, и все бы ничего, но у ворот сидело каменное чудище, больше всего похожее на исполинскую каменную Жабу. Жаба эта выпучила глазищи, и с самым недружелюбным видом глядела на наших путешественников.
  - Кажется, она собирается нас скушать... - пробормотал Морен.
  - Кто бы сомневался! - проговорила Любелия. - Ну, ничего - ни она первая, ни она последняя.
  - Ага! - напустил на себя героический вид хоббит, и выступил вперед - бросил через плечо. - Можете не волноваться - сейчас что-нибудь придумаем.
  Он пошел по мосту над бездной. Мост скрипел, дрожал, трещал - иным словом прямо заявлял, что не собирается долго терпеть такого издевательства над собою, и вот-вот переломиться.
  Переходили по очереди: сначала Морен, затем - Любелия... последней - бросилась Корова. Конечно мост не выдержал такой массы - он прощально скрипнул, и переломился.
  Но не зря корова считалась первой танцовщицей на Луне! В последнее мгновенье она, что было сил, оттолкнулась задними копытами, и совершила такой искусный воздушный пируэт, что в иное время впору было одарить ее аплодисментами!
  Но тут случилась вот какая оказия: корова явно не рассчитала сил, и пролетела слишком далеко - прямиком в пасть каменной Жабе. Надобно сказать, что пасть эта была такой огромной, что могла бы проглотить Корову одним махом. Однако, длинное розовое платье попало на клыки (да-да - у этой "жабы" были и клыки!), и запуталось; чудище отчаянно мотало головою, но только больше запутывалось, отплевывалось каменными слюнями.
  - Бегите! - закричала Корова. - Я задержу ее...
  Морен почесал затылок, протянул:
  - Ну-у-у-у...
  - Никого мы здесь оставлять не станем! - решительно заявила Любелия. - Сейчас что-нибудь придумаем.
  Тут Жаба особенно сильно мотнула головой - коровье платье затрещало, разорвалось - лучшая Лунная танцовщица рухнула прямиком под могучие лапы. Сейчас чудище наброситься, разорвет ее!
  Морен вспомнил, что его считают Героем - вот он и решился на героический поступок - выступил вперед, и пробормотал:
  - А не хочешь ли и со мною силами помериться?..
  Хоббит сжался, ожидая, что сейчас жаба наброситься, и растопчет его.
  Удивительно, что это чудище вообще услышало Моренский лепет; но вот развернуло голову и... И без того вытаращенные каменные глазищи, вытаращились еще больше...
  - Отойдите... - пролепетал хоббит. - Сейчас она на меня прыгнет...
  Признаться, наш мохноног действительно проявил тогда не дюжую отвагу (или безрассудство, если хотите) - он решил отступить к самому краю пропасти, чтобы жаба, прыгнув на него, сорвалась в бездну.
  Но, к счастью, до этого не дошло.
  Каменная жаба раскрылась широченную свою глотку, и издала протяжный звук:
  - А-А-А-АХ!!!
  Между прочим, в звуке этом не было вражды, но... было и удивление, и радость, и забота. Морен попятился, и пробормотал:
  - Кажется, она меня за своего сыночка посчитала... Ух... кажется - лучше бы съела...
  И тут зашевелился на его шее Камнескок, и Морен догадался:
  - Не меня - Камнескока!.. Да-да, уважаемая Жаба, примите свою дитятю, и воспитывайте его!..
  Однако, легче было сказать, чем осуществить. Ну, ни в какую не желал Камнескок переходить к Жабе! Как вцепился Морену в волосы, так и не отцепишь. К тому же, дите разволновалось, раскричалось, рычало:
  - Ма-Ма! Ма-Ма!..
  Было не до шуток - Жаба решила, что ее "дите" обижают, и, не успел никто опомниться - прыгнула, оказалась рядом с Мореным. Вот протянула свою каменную лапищу, схватила хоббита.
  - А-А-А!!! - позабыв обо всяком геройстве, завопил Морен. - Она мне сейчас голову откусит!.. О-О-О!!! Ну, нельзя же так давить! Мои бедные бока!.. Спасите-помогите! У-У-У!!!..
  И такой тут шум-гам поднялся! Камнескок, видя как надрывается его "мама", раскричался еще больше. Жаба охала и ухала - волновалась за свою деточку.
  Настоящее геройство проявила Любелия - она взобралась по бугристой каменной лапе, и оказалась возле самого Морена, с мольбой обратилась к Камнескоку:
  - Неужели ты не видишь, как плохо твоей "мамочке". Если ты "ее" не отпустишь - Жаба "ее" совсем раздавит...
  Камнескок что-то жалобно пробасил, но все-таки отпустил волосы Морена. Жаба тут же потеряла всякий интерес к хоббиту - выпустила его, а дите бережно подхватила, и, укачивая, отнесла к стене.
  Морен, охая, и потирая бока, поднялся.
  - Ну, живой? - осведомилась Любелия.
  - Угу... - вновь попытался напустить на себя героический вид Морен.
  - Кажется, Жаба занялась ребеночком. - заявил Кот. - Самое время, чтобы бежать!..
  И они побежали.
  Как тут заголосил, как задергался Камнескок! Аж искры полетели! Ведь он видел, что его "мамочка" убегает...
  ...Остановились они, только когда пробежали метров двести в полутемной, и, судя по всему, громадной зале. Отсюда еще можно было расслышать крики Камнескока.
  - А, все-таки, мне его жалко... - вздохнул Морен. - Ведь сердце у него вовсе не злое, а остался с этой отвратительной жабой. Ну вот чему она его научить может?.. Разве что на прохожих кидаться... Нет - нельзя его здесь оставлять! На обратном пути, обязательно заберем.
  - Кажется, впереди зеркало. - молвила Корова.
  Любелия прищурилась:
  - Точно - зеркало. И не простое, а колдовское. Вы только поглядите на его поверхность. Она совсем темная, но и в движении, словно бы дышит. Не советовала бы к этому зеркалу подходить!.. Эй, Морен, слышишь?.. Остановись...
  Но Морен ее не слышал. Он так распереживался за Камнескока, что вообще ничего вокруг не замечал.
  - Бедный, маленький Камнескочик... - бормотал наш хоббит.
  - Да стой же ты! - бросилась за ним Любелия, подхватила за руку, но... было уже слишком поздно.
  Они оказались рядом с зеркалом, и тогда темная поверхность зеркала задрожала пуще прежнего, пошла волнами, и...
  - Гляди - наши отраженья! - вскричал Морен. - Ох, да какие уродливые!..
  - Не подходите сюда! - бросила через плечо Любелия, и вполголоса добавила. - ...Уродливые-то уродливые, но главное - движутся без нашего участия.
  А в зеркале отразилась Любелия и Морен. Было в них метров по десять росту, были они непомерно раздутые, облаченные в какое-то грязное рванье, торчали у них из ртов длинные, желтые клыки, глаза же глядели крайне раздраженно. И они действительно двигались без участия настоящих хоббитов - вот шагнули вперед, и... выступили из зеркала.
  - Здрасте... - рассеянно пробормотал Морен.
  Тут великан-Морен повел носом, и обратился к своей десятиметровой суженной:
  - Чуешь? Чем-то вкусненьким запахло! - и издал рык, сравнимый с громом.
  Великанша-Любелия огляделась, да тут и проголосила:
  - Аг-га! Ви-ижу! Вон-вон! Букашки!.. Но аппетитные! Пойдут к нашему столу!.. Хватай их, пока не разбежались!..
  Великан склонился, и схватил в один кулак Любелию, а в другой - Морена, поднес их к своему лицу (тут маленькие хоббиты едва не задохнулись от смрада).
  - Хммм... Выглядят аппетитно.
  - Вы что же - есть нас собираетесь?! - изумился Морен. - Где это видано, чтобы хоббиты поедали хоббитов?..
  - Что они там пищат? - спросила Любелия-великанша.
  - А - не разберешь! - рявкнул великан. - Но день сегодня удачный - будет что покушать!..
  - А-а, тут еще есть! - завопила Любелия-великанша. - Вон - по углам побежали. Ну, ничего - от меня еще никто не уходил!..
  С необычайный проворством побежала великанша, выхватила из кармана огромное, грязное полотно, метнула... В полотне запутался Кот, и Сиилен, и Корова, и Пес.
  - Поймала! - взревела великанша, и сверху прыгнула на полотно.
  - У-у-ух! Раздавили!.. Раздавили!.. - заскулил Пес.
  - Пищат! - захохотала Великанша. - Сейчас еще раз прыгну - вовсе пищать перестанут.
  - Нет! - рявкнул Великан-Морен. - Так ты их перепортишь. Вот лучше мы их через мясорубку провернем, да лучком приправим - отменные выйдут котлетки.
  - ЧТО?!!! - возмущенно вскричал Морен...
  Однако великаны-людоеды (или хоббитоеды?) не обращали на их крики никакого внимания. Отнесли их в дальнюю часть залы, где нашелся и стол и стулья, и камин, ну и блюда, и ложки-вилки, а еще - чудовищные мясорубки и вертела - от одного взгляда на эти приспособления бросало в дрожь. Пленники были обмотаны нитками, да так плотно, что ни пошевелиться, ни вздохнуть.
  Меж супругами великанами началась перебранка:
  - Сделаем из них шашлык! - настаивала великанша-Любелия.
  - Хочу котлеты! Нет ничего лучше котлет! - упрямился великан-Морен.
  - Ах, ты, старый хрыч! - рявкнула великанша, схватила полутонный половник, и огрела им своего суженого по затылку.
  Судя по звуку удара, голова у него была совсем пустая.
  - Ах ты - карга! - взревел он, и также ударил ее по затылку, но уже кулаком.
  Такой удар мог свалить даже сильнейшего эльфийского воина, однако великанша только потерла ушиб, и что-то проворчала... Они еще поспорили-поспорили, и в конце концов решили - из Морена и Любелии сделать шашлык, а остальных - провернуть в мясорубке, для котлет.
  Все это время Морен усиленно перетирал свои путы об край великанской ложки - почти уже перетер, но все равно слишком поздно. Чудовищные супруги повернулись, и, потирая ручищи, стали приближаться к столу.
  - Хотите я вам песню спою?! - закричал Кот.
  - Что он там пищит?.. Ничего не слышу! - изрек великан-Морен, и поковырял в своем ухе.
  И все же Кот начал петь:
  
  - Песнь спою о пользе вегетарианства,
  О том, сколь вредно даже свежее мясо.
  Вы кушайте яблоки-фрукты,
  И будут желудки раздуты,
  Вегетарианство вас только украсит!..
  
  Как ни старался Кот, ничего, кроме писка, великаны все равно не услышали. Зато Кот разгорелся бриллиантовым светом, и великанша-Любелия, алчно завопила:
  - Брильянт!.. Ты Морен - дурень!.. Чуть из брильянта котлету не сделал!.. Повешу его себе на шею!..
  - Это я-то дурень?! - взревел великан. - Да я...
  Вновь началась перебранка, и не видели, и не слышали великаны, что происходит за их спинами. А там - сначала пронесся жалобный рык Камнескока: "МА-МА!" (каменному малышу, каким-то образом удалось вырваться от Жабы) - затем все смолкло, и наконец раздалась похожая на подземный рокот отрыжка.
  - Опять ты рыгнул! - рявкнула Любелия-великанша.
  - Это я то?! - выпучил глазищи ее супруг.
  - Да - ты! Кому же еще?! Я тебя предупреждала! Предупреждала?! Вот - получи-получи! - и она принялась отхаживать своего суженого половником.
  Морен-великан собирался перейти в ответную атаку, но не успел. Дело в том, что за их спин надвинулся квадратный контур, который, как минимум был в два раза выше великанов.
  - Это Камнескок! - победно возопил маленький Морен. - Он тоже отразился в зеркале...
  Этот новый Камнескочище отнюдь не отличался добрым нравом - он схватил великанов, и поднес их к своей квадратной физиономии - зашелся утробным, зловещим хохотом, от которого задрожала вся зала:
  - ХА-ХА!! ХА-ХА-ХА!!! ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!!!!!
  - О-О-О-О!!! - хором закричали великаны. - Кажется, он собирается нас съесть!..
  В это мгновенье Морену удалось-таки перетереть свои путы, и он принялся развязывать остальных. Не прошло и минуты как все оказались свободны. Дальше - они съехали по свисающей к полу скатерти, и, взявшись за руки, и лапы, побежали...
  В это время великанша-Любелия завопила:
  - Не позволю, чтобы всякие квадраты встревали в наши семейные дела!!!
  И с этим, воистину оглушающим воплем, она вырвалась из лапищи, подставила Камнескокищу подножку - тот рухнул на пол. Зарычал гневно, стал подыматься - тут налетел на него Морен-великан - ударил чайником...
  Дальнейшего наши герои уже не видели. Они, что было сил, бежали прочь.
  А навстречу и им уже бежал и басил маленький Камнескок:
  - МА-МА-МА-МА!!!
  Он ухватил хоббита за ногу, в одно мгновенье взобрался на шею, и с такой силой ухватился, что Морен невольно охнул...
  Перед ними были новые ворота. Здесь не было стражей, и более того - при приближении беглецов, врата сами распахнулись. За ними открывалась извилистая, темная улица...
  
  ГЛАВА 6
  "Спящий Город"
  
  - Как здесь тихо... - прошептал Морен.
  Они остановились посреди пустынной, окруженной узкими, темными стенами улицы. Действительно - нависало абсолютное безмолвие. Даже и звезды над головами не подмигивали - казались более холодными и мертвыми, чем когда бы то ни было.
  Хоббит продолжал рассуждать:
  - ...Здесь что - никто не живет?.. Но кто же тогда построил эти дома?.. Куда они ушли?
  Кот огляделся и присвистнул:
  - Кажется, я могу дать ответ на этот вопрос. Глядите-ка...
  Он подбежал к полураскрытым оконным ставням, и тут все увидели, что из-за них свешивается окаменевшая рука. Только когда к коту присоединилась Корова, им удалось открыть ставни.
  И все увидели каменную голову, каменное тело, а дальше - целую залу, заполненную эдакими каменными телами.
  Сиилен почесал свой серебристый затылок и проговорил:
  - Кажется, теперь понимаю. Это - Спящий Город.
  - Да-да! - с азартом подхватила Корова. - Есть легенда об этом городе. Когда-то жил здесь некий народ. Отличались они мрачным нравом, однако не скажешь про них, что они - злыдни. Способны они были на очень сильные чувства. За малейшую обиду на смертную дуэль вызывали, ну и прочее. У одного из правителей рос сын, наследник престола - Грот пятнадцатый, и был этот Грот великим колдуном. Также - был он страстным поэтом, страсть изнутри его изжигала - искал возлюбленную, и не находил...
  - Ага! Гав! Га-ав! - дай-ка я закончу, встрял Пес. - Однажды обезумел до того, что обратил в камень и всех сограждан, и самого себя, а последними его словами были: "Только когда придет истинная моя любовь - тогда и я, и все-все оживут". Да - таких глупцов еще поискать!.. Это ж надо - и себя и всех-всех угробить ради какой-то невестки!..
  - Ничего ты не понимаешь! Тебе бы только кости грызть! - огрызнулась Корова.
  - Ну, вы еще сцепитесь здесь. Как раз - самое время! - прикрикнул Кот. - Пойдемте-ка поскорее к воротам в следующий круг...
  Что ж тут было возразить? Спешным шагом, а потом и бегом, устремились они по безмолвным улицам. Частенько навстречу попадались статуи, застывшие в самых удивительных позах. Судя по серому мху, который нарастал на складках их одежды и на носах - стояли они так уже не первый год, и даже не первый век.
  Но вот и ворота. Высоченные, с наростами отображающими всяких чудищ. И мало того, что из-за ворот слышался зловещий свист-грохот, так к этому свисту-грохоту было не пройти - ворота были наглухо закрыты, и раскрываться не собирались.
  - Та-а-ак... протянул Морен. - Сейчас что-нибудь придумаем...
  Но первой придумала Любелия:
  - Здесь должна быть пристройка Стража Ворот... Только вот, боюсь, добыть ключ будет непросто.
  Скоро они убедились в справедливости слов хоббитки. Не стоило большого труда найти пристройку, еще легче оказалось отыскать Стража.
  Это был здоровенный мужичина, и в день окаменения он устроил у себя вечеринку. За столом восседали статуи его дружков, а хозяин поднялся, держал в одной руке кружку, а в другой - вожделенный ключ. Видно, он хвастался, что ему поручили такое сокровище. Он что-то кричал, и одновременно ухмылялся... Проблема была в том, что ключ прирос своей резной частью как раз к его ладони...
  Кот с видом знатока осмотрел и ключ и ладонь, и разочарованно развел лапами:
  - Не-а. Отломать не получится - тогда сломается резьба...
  Все по очереди подходили к статуе Стража, разглядывали ключ, но, как нетрудно догадаться, ни к чему это не привело. И вновь вышли на улицу, к воротами...
  - Быть может, есть какой-нибудь иной путь? - спросил Морен.
  - Нет. Из каждого круга есть только один выход - через ворота. - ответил Сиилен.
  - Та-а-ак... протянул Морен. - Сейчас что-нибудь придумаем...
  Однако вновь первой придумала Любелия (правда, в этот раз шепнула свой замысел хоббиту):
  - А что, если попытаться разбудить Грота Пятнадцатого.
  Хоббит тут же подхватил:
  - А почему бы, право, не разбудить этого колдуна?.. Вдруг он влюбиться в Любелию? Тогда все раскаменеют, и мы сможем получить ключ.
  Они еще немного поговорили, и пришли к выводу, что ничего лучшего все равно не придумать. Дело оставалось за малым - найти Грота Пятнадцатого.
  Морен огляделся, и воскликнул:
  - Поглядите! Где ж ему быть, как не в той вон башне?!..
  И указал он на башню, которая высилась над крышами остальных домов, и отличалась своей мрачностью, и количеством серого мха - он длинными вуалями свисал с ее стен, и напоминал опущенные крылья летучей мыши...
  И вот они уже перед башней, вот подымаются по темной, винтовой лестнице. На ступенях застыло несколько весьма откормленных крыс...
  Но вот лестница осталась позади, они толкнули черную дверь, и вошли в заросшее паутиной помещение. Тишь стояла мертвенная - такая тишь бывает только перед бурей.
  - Бррр... - пробормотал Морен. - Ну, и мрачное это место!.. Неудивительно, что его хозяин обратился в камень. Тут с тоски окаменеешь!..
  - Вот он! Грот Пятнадцатый! - воскликнула Корова.
  И тогда все увидели: перед окном, за столом сидел некто, с ликом темно-серого камня, и с одеждами из черного гранита. Черта лица - заостренные, строгие, и, вместе с тем - исступленные. На носу висел кусок мха. В одной руке этот некто держал перо, а перед ним на столе лежала груда окаменелых листов.
  Корова бросилась к нему, склонилась над листами, пробормотала:
  - Нет, к сожалению ничегошеньки не могу разобрать. А зря - ведь здесь гениальные поэмы.
  - Ну-ка, я посмотрю. - сказала Любелия, подошла, тоже склонилась, сощурилась. - Хм-м-м, никогда еще не видела такого плохого подчерка, даже у Морена лучше... Но все ж разобрать можно... Вот: Поэма "О Любви", номер сто тридцать одна тысяча, двести сорок пять. Та-ак, почитаем:
  
  - Хоть не видел никогда тебя я,
  В душе - сиянье твоих глаз,
  Тебя заведомо любя,
  О встрече грядущей поведу рассказ...
  
  - Ну, это совершенно невозможно читать! Этот Грот Пятнадцатый был типичным графоманом. Неудивительно, что он не мог найти возлюбленную.
  И тут ударилась о стол раскаменевшее перо, и раздался восторженный возглас:
  - И вот я нашел тебя, Возлюбленная!..
  Сильная, раскаленная рука перехватила Любелию за запястье, а из-за стола поднялась фигура, по крайней мере, в два раза превышающая ее ростом. Мох на носу вдохновенно раскачивался.
  - Навеки сие! Теперь ты Моя! Навсегда! Навсегда!
  Кот прошептал на ухо Морену:
  - Судя по всему, у этого Грота не все дома!
  Пес их услышал и пролаял:
  - А кто в этом сомневался? Разве что наша Корова!..
  Тем временем Грот поднял Любелию к лицу, и иступлено прошептал:
  - Ведь ты будешь супругой моею?!.. Столько поэм тебе посвящу!..
  Любелия прокашлялась:
  - А вы не могли бы нас просто выпустить?
  - Супруга! Единственная! Сегодня же сыграем свадьбу!..
  - Выйти замуж за графомана? Лучше сто раз повторить путь Фродо до Мордора - скажу Вам без обмана!
  - Единая!
  - Вот напишите новую поэму, тогда присылайте - я почитаю. Тогда, может быть...
  Но Грот не собирался идти на какие-либо уступки: слишком долго он ждал это мгновенье. Удерживая Любелию, направился он к шкафу, раздвинул облепившую его паутину, достал склянку с зеленоватой жидкостью.
  - Э-эй, мы не позволим, чтобы... - начал было Морен, но Грот, повернулся метнул на него, и на остальных исступленный взгляд.
  Хоббит почувствовал, что он не может ни двинуться, ни слова вымолвить...
  Грот раскупорил склянку - ее содержимое зашипело, запузырилось, засияло радужными оттенками.
  - Насильно мил не будешь. - заявила Любелия.
  - Сейчас ты в меня Влюбишься! - уверенно ответил Грот, и метнул на хоббитку зачаровывающий взгляд.
  Любелия обмякла, а Грот влил ей в рот то, что было в склянке. Хоббитка закашлялась, а Грот бережно поставил ее на пол, отступил на шаг, махнул рукой в сторону застывших путешественников, и те смогли двигаться и говорить.
  - Да что вы себе позволяете?! - возмущенно прокричал Морен.
  - Хотите я этому наглецу ноги подгрызу?! Рррр!!! - угрожающе прорычал пес.
  - Тише! - торжественно возвестил Грот. - Сейчас великое мгновенье!..
  Вдруг Любелия широко улыбнулась Гроту, и пропела:
  - Я Люблю Вас! Когда Свадьба?
  - Сегодня! - улыбнулся, а потом засмеялся Грот. - Сегодня! Сегодня!.. Слышишь, город уже проснулся, и готовится к торжеству.
  Действительно - и с улицы, и из глубин башни доносился шум голосов, кто-то кричал, кто-то смеялся, кто-то плакал. Стучали открываемые-закрываемые двери, вот прогремела по мостовой телега. В дверь застучали:
  - Ваше величество!.. Вы ничего не заметили?!.. Будто бы на мгновенье все застыло, а потом...
  - Глупцы! - смеялся Грот. - Они даже ничего не поняли!..
  Дверь распахнулась - на пороге остановились стражи:
  - Ваше величество - у вас гости?..
  - Да! Пусть они присутствуют на сегодняшней свадьбе. Я сегодня женюсь - вот моя супруга! - и он неопределенно махнул рукой.
  Стражи уставились на корову.
  - Вы изволили выбрать себе в супругу Корову?
  Очи Грота полыхнули гневом:
  - Неужели не видите?!.. Вот!
  Стражи глянули вниз и только тогда увидели Любелию. Хоббитка их не замечала - сияющими очами глядела на Грота:
  - Возлюбленный. Поэт - лучший среди людей и среди эльфов. Кто напишет больше чем ты?
  - Околдована. - вздохнул Морен.
  - Беда. - кивнул Кот.
  - Давайте я все-таки подгрызу кому-нибудь ноги! - не унимался пес.
  Но в это мгновенье стражи вошли в помещение, подхватили наших героев под руки и поволокли к выходу. Морен попытался вырваться, однако, у тех, кто его держал, оказалась железная хватка.
  - Сейчас сила не нашей стороне. Лучше подождать. - рассудительно проговорил молчаливый Сиилен, и все его послушали.
  Надо сказать, обращались с ними весьма вежливо: отвели в обширные покои, принесли весьма аппетитные кушанья... Доносились разговоры, и, похоже, все обитатели замка обсуждали две темы: о том, откуда взялось столько паутины и мха, на их одеждах, и носах, а также - конечно, о предстоящей свадьбе Любелии и Грота Пятнадцатого.
  Морен, в нетерпении, бросился к одному из стражей, воскликнул:
  - Где сейчас Любелия?..
  - Молодая принцесса применяет платье. - торжественно возвестил страж.
  Прошел еще час, и вновь Морен бросился, и вновь задал тот же самый вопрос.
  - Принцесса разучивает бальный танец...
  - А-а! Так будет бал! - усмехнулся кот. - Тогда - есть у меня один план...
  Но вот в дверь прегромко постучали, вошли несколько стражей, и торжественно возвестили:
  - Просим на торжественный пир и бал, по случаю свадьбы принца Грота Пятнадцатого и принцессы Любелии...
  - Уже в принцессы заделалась!.. - ворчал Морен, когда их вели вниз по лестнице. - Нет, ну это никуда не годится, чтобы хоббитки правили на Темной Стороне Луны...
  - Не волнуйся - я кое-что придумал. - прошептал Кот. - От тебя требуется вызвать Любелию на танец. Воспользуйся каким-нибудь предлогом...
  Они вышли из башни, и направились к массивному зданию, которое было королевским дворцом. Здание это еще не успели очистить от мха, однако ж огней в нем зажгли великое множество: каждое окошко полыхало светом; волнами лилась музыка, а звезды подмигивали ей в такт.
  Провели их в обширнейшую залу, половину из которых занимали уставленные кушаньями и выпивкой столы, а половина была освобождена для бала. Пол успели вычистить до зеркального блеска.
  Придворные мужи были облачены в одеяния строго темных тонов, зато дамы, словно бабочки, мерцали яркими нарядами. Во главе стола восседала Любелия. На ней было золотистое платье, и была она настоящей красавицей. Морен невольно ей залюбовался, зато она не обращала на него внимания - глядела только на Грота и что-то ему лепетала.
  Морена и остальных усадили на почетные места, вблизи от молодоженов. Но, сколько хоббит не глядел на Любелию - она так к нему и не обернулась.
  Подали кушанья, и... неужели вы думаете, что хоббит так расстроился, что ничего не стал есть?.. Если вы так думаете, то глубоко ошибаетесь. Ведь хоббиты славятся своей любовью к вкусным кушаньям, а здесь еда была отменнейшая. Если бы вы увидели такую выпечку, такие супы, котлетки и соки у вас бы потекли слюньки... У Морена аж за щеками трещало!.. Только не надо строго судить хоббита - такой уж у него был жизнерадостный нрав...
  Вот в двери хлынули пажи - они несли подносы, а на подносах - крытые железными крышками блюда. Каждому (и Морену в том числе), досталось по такому блюду. По зале пронесся рокот:
  - Какой щедрый дар... прекрасно...
  Морен склонился к блюду, и тут услышал, что с внутренней стороны крышки кто-то стучит - словно цыпленок выбивался из яйца. Хоббит наклонился, прислонился к блюду ухом - теперь он смог расслышать тоненький смешок.
  - Извините, а что... точнее - кто там? - обратился он к соседу - важному и толстому казначею.
  - Огневики.
  - Извините - кто?
  - Обитатели подлунной лавы. Большого труда стоит их выловить, зато нет ничего вкуснее.
  Морен вздохнул, открыл блюдо, и оказалось, что там лежит уродливый, подозрительно похожий на Камнескока человечек. Человечек этот постоянно трескался и из трещин шел весьма аппетитный пар. Он протянул к хоббиту ручки, и пропищал:
  - Съешь меня! Съешь!.. Приятно вариться в лаве, но ничто не сравниться с наслажденьем перевариться в желудке!..
  Морен огляделся и обомлел: придворные поедали огневиков, а те прямо-таки визжали от восторга и наслаждения. И Любелия - вот ужас то! - она тоже собиралась съесть Огневика - уже поднесла его ко рту.
  Тогда Морен вскочил на стол, топнул ногой, и, со всех сил прокричал:
  - А не пора ли начать БАЛ?!
  Смолкли голоса, все замерли: и придворные уставились на него - никто и никогда не позволял себе такого при дворе. Что-то скажет правитель?.. Наверное, прикажет казнить наглеца.
  Однако Грот пребывал в таком благодушном настроении, что готов был простить все (ну, или почти все). Потому он поднялся, и вслед за Мореным закричал:
  - Так начнем же Бал!
  Придворные построились в два ряда: с одной стороны - дамы, с другой - мужчины. Они элегантно друг другу поклонились, и вот бросились навстречу, обнялись, закружили в плавном танце. Всем нашлась пара, и только Морена, из-за его роста никто не заметил. Но Морен этим и воспользовался: он начал пробираться туда, где танцевала Любелия.
  Хоббитка держала Грота за палец, кружила вокруг него.
  - Любелия! - позвал ее Морен - но она, ослепленная наважденьем, ничего не слышала.
  Тут раздался возглас Кота:
  - Музыканты, прошу тишины! Все - остановитесь!..
  Музыканты прекратили играть, все остановились. Кот возвестил:
  - Сейчас Вы услышите такую музыку, которой никогда еще не слышали!..
  Усы кота распрямились, и он, ударил по ним как струнам. На этот раз он ничего не пел, но зато как играл!.. Аккорды сливались в восторженную, стремительную симфонию танца. Невозможно было этому противиться - не танцевать; и неспроста - Кот тоже был знаком с волшебством.
  Морен чувствовал, что его ноги, руки, да и все тело понеслось в пляс - он попытался остановиться, да не мог.
  - Любелия! - закричал он, протанцевал к ней, подхватил, унес от Грота.
  - Да как ты смеешь?! - прокричала хоббитка.
  - Забыла - это же я, Морен.
  - И знать тебя не знаю!..
  - Ничего - вспомнишь.
  Грот Пятнадцатый бросился было за ними, но тут на него налетела Корова, подхватила, да и закружила над головою (при этом ногами она отбивала стремительную чечетку).
  - Остановите их! - беспомощно простонал Грот.
  Корова перехватила его за ноги, и начала раскручивать вокруг себя. Да так быстро, что Грот слился в одну темную линию.
  - О-О-О!!! - Стонал правитель. - Единая, где ты?!
  - Я здесь, Любимый! - прокричала Любелия, однако ж не могла вырваться от Морена - кружила с ним в стремительном вихре.
  Кот все ускорял мелодию, а сам пробирался к окну. Морен, и остальные путешественники заметили это - закружили туда же.
  Казалось, вся зала кружит, летит, поет, подпрыгивает, кувыркается, изгибается, извивается - Танцует одним словом. Даже Огневики устроили свой маленький Бал - они кружили на столах, и произвели при этом весьма немалый погром посуды.
  И Кот и Сиилен, И Пес, и Хоббит и Любелия одновременно пританцевали к распахнутому окну.
  - Прыгайте! - не останавливая мелодии, крикнул Кот.
  И они разом прыгнули - тут же повалились на землю; здесь очарование танца оставило их - вот только Любелия никак не узнавала Морена - она хотела залепить ему пощечину, но хоббит перехватил ее руку...
  Ну а Кот, продолжая наигрывать, вскочил на подоконник, и крикнул:
  - Эй - мы уходим! Скорее - кончай с ним!..
  Этот крик относился к корове, которая все это время и самыми разными образами крутила-вертела несчастного Грота. Она услышала окрик Кота, и в последний раз крутанула Грота - отпустила, и принц, подвывая, залетел прямиком на люстру - зацепился за нее ногами, повис вниз головой; при этом люстра усиленно раскачивалась.
  - Хватайте разбойников! - простонал принц-графоман. - Единственная - Стой!..
  Корова, расталкивая танцующих, пробилась к окну, там подхватила Кота и вместе они выпрыгнули в ночь.
  Как только оборвалась мелодия, все замерли - один лишь Грот продолжал раскачиваться на люстре.
  А в это время, на улице, Кот, отдуваясь, приговаривал:
  - Ну, сейчас начнется!.. Скорее - бежим!..
  И они побежали по улочкам, которые теперь неузнаваемо преобразились - заполнились огнями, голосами. Позади уже слышался топот, крики:
  - Держите!.. Разбойники!.. Бандиты!..
  Однако всех тех, кто пытался встать на пути наших беглецов, неминуемо сшибала корова. Что касается Любелии, то она отчаянно пыталась вырваться, но все тщетно, ибо за руки ее держал Кот, а за ноги - Морен. Хоббитка даже расплакалась, и прошептала:
  - Кто же теперь посвятит мне поэмы?..
  - Я! - крикнул Морен.
  Это заявление так возмутило Любелию, что она едва не вырвалась...
  Как же они тогда бежали! Морену казалось, что у него ноги отрываются...
  Но вот они перед воротами. Из домика Хранителя Крюча слышался храп, и ленивые, предутренние пьяные возгласы.
  - Разрешите мне. - попросил Сиилен, и, не дожидаясь разрешения, шагнул в помещение.
  Там он засиял ослепительным серебряным светом, и грозно пророкотал:
  - Именем Императора Луны приказываю - открыть ворота и пропустить нас в следующий круг!..
  Страж вскинул голову, протер мутные глаза... Вот глаза его выпучились, и он в ужасе пробормотал:
  - Белая Горячка...
  Сиилен подошел, и схватил его за горло и пророкотал:
  - Если ты не откроешь ворота - эта "Белая Горячка" доведет тебя до смерти!..
  - Ик! - икнул Страж. - Клянусь больше не пить...
  - Ключи!..
  - Я не могу никому отдавать ключи. Я сам открою... - жалобно проблеял страж.
  Уже почти настигла их погоня, но вот Страж открыл маленькую дверцу, и наши путешественники скользнули в нее... И оказались они в таком месте, в которое даже и поэт-графоман Грот не осмелился бы последовать...
  
  
  ГЛАВА 7
  "Сад Забытых Снов и Корабельное Кладбище"
  
  А за воротами был мрак и кто-то громко выл.
  - Не бойтесь. Сейчас мы посветим. - заявил Кот, и залился бриллиантовым светом.
  Вой прервался, и стало видно, что стоят они на ровной, черной почве. Но звезд по-прежнему не было видно.
  - Интересно, что это за место? - спросил Морен.
  Но никто не знал ответа. Если прежде кто и заходил так далеко, то назад не возвращался.
  - Что ж - тогда пошли. - изрек хоббит.
  А что им еще оставалось? Только идти вперед. И они пошли. Хотя было страшно - очень страшно. К бриллиантовому свету Кота добавилось еще серебряное свечение Сиилена, но все равно - высвечивали они не далее, как на десять шагов - дальше нависала тьма.
  - Что-то Камнескок разнервничался. Ух, как вцепился... - пожаловался Морен. - Беду чувствует... И я чувствую... Почва дрожит!..
  Действительно - почва вздрагивала, все сильнее и сильнее.
  - Ой, глядите! - закричала Корова.
  Все обернулись на ее крик и увидели: там, где они только что прошли, земля дыбилась валом, и вал этот стремительно приближался. Слышен был треск и вой - под землей явно было какое-то чудище.
  Только недавно спасались они от погони, а тут снова пришлось бежать. Но никто не жаловался - тут главное унести ноги.
  Как они не старались, чудище нагоняло! Земля под ногами трескалась, в спины впивалось яростное шипенье!
  - А-А-А-А!!! - завопил Морен, когда почва ушла у него из под ног.
  - Держитесь, друг за друга! - крикнула Любелия.
  И они схватились: кто за руки, кто за лапы, и так полетели вниз. Вот упали, и, тут же, не выпуская друг друга, встали на ноги. Мрак был столь плотным, что света Кота и Сиилена хватало не далее чем на два шага.
  - А где Чудище? - прошептал Морен.
  И тут же получил ответ - совсем близко разразился угрожающий рык.
  - По-моему, о нем лучше не поминать... - дрожащим голосом возвестил Пес.
  Морен прошептал:
  - Теперь я вспоминаю... Когда я был совсем маленьким хоббитенком, мой дедушка часто рассказывал мне о Путешествии Фродо. Больше всего меня пугали те места, где Фродо встретился с огненным демоном Барлогом в Мории, и с паучихой Шелоб. Потом я долго не мог заснуть. Все мерещились эти чудища. И Барлог и Шелоб слились в одного ужасного Барлоба - это огромный паук, у которого вместо лап огненные плети...
  И тогда все увидели этого Барлоба. Это действительно был исполин, а вместо лап у него были огненные плети. Он завывал, брызгал ядовитой пеной, и несся на них.
  - БЕЖИМ!!!! - завопил Морен. - О-О-О-О!!! Нет ничего страшнее Барлоба!
  И они бросились по подземелью. Стены делали частые извороты, и постепенно сужались.
  - Эдак мы окажемся в тупике... - крикнул хоббит.
  - Даже в самых кошмарных снах бывает выход. - сказала Любелия.
  - Пробужденье! - простонал Морен. - Но разве мы можем проснуться?!
  - Помимо пробужденья!.. Дети слишком светлы и добры, чтобы воображать что-то безнадежное. Ну, вспомни...
  - А-А-А!!! Вспомнил! Во снах было одеяло! Стоило под него нырнуть, и я оказывался в чудесных эльфийских садах!
  И тут они увидели огромное одеяло.
  Барлоб яростно взвыл.
  - Скорее! - крикнул Морен, но поборол панический страх, и сначала пропустил под одеяло друзей, а потом уж и сам укрылся.
  Эльфийских садов они не увидели, но и Барлоб исчез. Стало тихо-тихо. Они боялись вздохнуть - сидели, вслушивались.
  - Кажется, можно выглянуть. - молвил Пес, и осторожно выглянул. - Никого нет. Можно выходить.
  Они вылезли из под одеяла, и огляделись. В подземелье заметно посветлело, да и стены его раздвинулись. Неподалеку, в потолке зиял пролом, к которому без труда можно было поднять по груде камней. Только они направились к этому пролому, как над их головами раздались шаги. Шаги были такие тяжелые, что, казалось - это великан ходит.
  - Так - теперь это из моего детского сна. - проронила Любелия. - Дело в том, что над моей комнаткой как раз была комната старого Пончикса, главы нашего рода. По вечерам старик ходил из угла в угол и стучал своей клюкой. Это я потом я узнала, что это Пончикс, а, когда маленькой была, воображала невесть что. Обитало над моей комнаткой чудище страшное престрашное...
  И тут раздался грубый, могучий глас:
  - Ну, подымайтесь, подымайтесь - я вас съем!.. ХА-ХА-ХА!!!
  И ударила великанская клюка - на головы посыпалась щебенка. И вновь где-то поблизости взвыл Барлоб.
  - Нет - так нельзя! - решительно заявила Любелия. - Эдак мы никогда отсюда не выберемся. Сколько нас здесь, и каждому привидятся какие-нибудь детские кошмары...
  - Ух-ух-ух! - проскулил Пес. - Лучше не напоминайте, а иначе - придут Кусаки.
  - Кто? Кто? - спросила Корова.
  - Лучше не спрашивай! - прикрикнул Кот, но было поздно.
  Пес говорил:
  - Мне моя мама рассказывала, что, если не мыться, появятся Кусаки. Это потом я понял, что она имела в виду обычных блох, но в детстве...
  Впрочем - все уже могли видеть, какими он представлял Кусак в детстве. Это были черные головастики, каждый - в половину хоббитского роста. Большую часть их головы занимала пасть, с острейшими зубами. Они выползали из пролома в стене, и премерзко верещали.
  - Спасите меня от них! - задрожал Пес, и спрятался за спину Коровы.
  Итак, с одной стороны на них надвигался Барлоб, с другой - Кусаки, а над головами топал, стучал клюкой великан-людоед Пончикс.
  - Не обращайте на них внимания. Пошли. - отчеканила Любелия.
  - Как же на них внимания не обращать? - простонал Пес.
  - Просто идите вперед, и думайте о чем-нибудь красивом. О радуге, картинах, закатах, книгах, танцах, аппетитных косточках или яблочных пирогах. Они - порождения наших страхов, а то, что нам приятно - лишит их сил.
  И вот они прошли к пролому в потолке.
  - ХА-ХА-ХА!!! - захохотал великан-Пончикс. - Идите-идите, я Вас всех скушаю, а первой - Любелию!
  Одновременно с тем, на пса, словно кровожадные кузнечики, прыгнули Кусаки.
  - Вспомни, самую вкусную кость, которую тебе доводилось кушать. - спокойно сказала Любелия.
  - О - это была Сахарная Косточка. Мне подарили ее на десятый день рождения. Ничего вкуснее той косточки мне не доводилось пробовать...
  Глаза у Пса стали мечтательными, он облизнулся, а Кусаки на лету уменьшились, померкли, и вовсе пропали.
  Барлоб занес над ними огненные лапы-плети, но Морен вспомнил, как сидели они с Любелией в саду и ели вишни. Плети обрушились на них вишневыми дождями, Морен попробовал и сказал:
  - Очень недурственно - всем рекомендую.
  И все попробовали эти вишни, похвалили хоббитское садоводство.
  - Ну, а теперь - наверх. - усмехнулась Любелия. - Я вот вспоминаю, что старый Песочинкс был (да и сейчас есть, и, надеюсь - еще долгие годы будет) - хоть и ворчливым, но в сущности добрым старичком. Помню, когда я была маленькой, на день рождения подарил он мне игрушечный кораблик. Такой расчудесный - словно настоящий. Пошли мы к реке, на веревочке его запускали - упустили случайно - я за ним бросилась, но меня остановили - разве же можно хоббиточке в воду? Но все равно было очень весело!..
  Они выбрались наверх, и оказались на берегу широченной реки. Их ждал самый настоящий корабль, и возвышался над ними Песочинкс - ни какой-то там злодей-людоед, а, старичок-добрячок, он приговаривал:
  - Вот тебе, Любелия, подарочек на День Рождения. Плыви на нем, куда хочешь...
  Они поблагодарили Пончикса, взошли на палубу, и корабль тут же поплыл. Течение было очень быстрым - прошло нескольких минут, и великана уже не стало видно.
  Берега проплывали такие гладкие, однообразные, что скучно было на них смотреть. Морен громко зевнул:
  - А как насчет того, чтобы на боковую, а?..
  Действительно - они давненько не спали, а потому, оставив за рулем Сиилена, спустились вниз, в уютные, маленькие каюты. Только голова Морена коснулась подушки, как он провалился в сон...
  И был разбужен храпом! Никогда еще Морену не доводилось слышать такого оглушительного храпа (да и Вам, думаю, тоже). От этого храпа дрожала каюта, и порой - трудно было устоять на ногах.
  Хоббит возмущенно закричал:
  - Э-эй, ну, нельзя же так храпеть! Прекратите! Я еще не выспался!..
  Однако, все и так уже проснулись.
  - Ой, наверное, пока мы спали, нас проглотил какой-нибудь великан, а теперь сам заснул! - простонал пес.
  - Нет - не думаю. - молвила Любелия. - Мне кажется - храпит сам корабль.
  Когда они поднялись на палубу, то убедились в правоте Любелии. Прежде всего, обратили внимание на Сиилена, который, вцепившись руками в руль, задремал. Его растолкали - он проснулся, извинился, сказал, что был с ним наваждение... И все это сопровождалось оглушительным храпом - палуба ощутимо вздрагивала.
  Они огляделись. Вместо воды их окружала темно-зеленая, тягучая муть, такая же муть провисала и в воздухе - дальше двадцати метров ничегошеньки не было видно. Если корабль и плыл, то очень-очень медленно.
  Морен подбежал к борту - перегнулся. Так и есть - у корабля был глаз (а с другого борта - и второй), этот глаз (равно как и второй), был закрыт деревянным веком, ну а храп доносился изо рта, который наполовину уходил в зеленую жижу.
  - Ну, и куда это годиться?! - возмутился Морен. - Кораблям положено плыть, а не спать!
  Он еще дальше перегнулся через борт, принялся барабанить по деревянному веку, и кричать:
  - Довольно храпеть! Слышишь?!..
  Веко дрогнуло, и тут, если бы Корова не успела схватить Морена - он бы повалился в жижу.
  - ЫЫЫГГХХХ!!!! - такой вот звук издал корабль. - Не мешайте спать!..
  - Но... - начал, висящий вниз головой Морен; однако, не нашелся, чем продолжить.
  Корова подняла хоббита на палубу, где наши путешественники собрались кружком, и принялись обсуждать, что делать дальше. Решили было грести, и, после некоторых поисков нашли весла, однако грести оказалась совершенно невозможно - жижа была столь густой, что весла увязали в ней, словно клинки в паутине Шелоб.
  Стали думать дальше, однако ничего не приходило в голову, и вообще - зеленый туман навевал сон - они постоянно зевали.
  - Главное - не поддаваться этому наважденью. - заявил, отчаянно борющийся с зевотой Морен. - Здесь, пожалуй, заснешь, и никогда не проснешься...
  - Слушайте! - навострил уши Пес. - Еще кто-то храпит...
  Они замерли, прислушались - к храпу их корабля прибавился новый - не менее могучий, причем исходил он со всех сторон.
  А потом они увидели: из тумана медленно выплыл, надвинулся высокий, темный борт. К этому борту примыкал еще один, к тому - еще и еще; в общем - здесь скопилось множество кораблей. Все они храпели, у каждого имелось по два глаза и по одному рту. Причем, деревянные веки у некоторых заросли твердыми наростами...
  - Давненько они здесь... - пробормотал Морен.
  - Причем все корабли - пиратские. - определила начитанная, всезнающая Любелия. - И ни какие-нибудь Лунные корабли, а из Средиземья.
  - Интересно, как они сюда попали... - пробормотал Морен.
  В это время их корабль уткнулся носом в борт пиратского судна и замер. У этого пиратского судна дрогнуло веко, и раздался грубый голосище похожий на вопль сотни пьяных пиратов:
  - А ну замолчите, малявки!.. Поспать не дают...
  Однако Морену это место уже осточертело, потому он не унимался:
  - И не подумаем! Нарочно будет громко петь и буянить!.. Но можем и не шуметь, если вы расскажите, как здесь очутились...
  - Сейчас я вас съем! - взревело судно - однако, когда стало открывать рот, оказалось, что насквозь прогнило, и уже разваливается. - ...Пожалуй, я не стану вас есть...
  - Давайте - рассказывайте.
  - А что рассказывать?.. Не знаете, что ли - иногда в море пропадают корабли. Это происходит тогда, когда им хочется вздремнуть. - корабль зевнул, и при этом у него рухнула мачта.
  - Но почему здесь только пиратские корабли? - спросила Любелия.
  - А я почем знаю?.. Наверное, мирные корабли спят в ином месте. А нам и здесь хорошо. Все - не мешайте мне спать. - и наполовину развалившийся корабль вновь захрапел.
  Тут Морен заметил, что из жижи торчат совсем уж прогнившие, расползшиеся корабельные остовы.
  - Какая жалкая участь! - воскликнул Морен. - По мне - лучше погибнуть в буре.
  - А по мне - лучше вообще не погибать. - изрекла Любелия. - Давайте думать, как отсюда выбраться.
  И стали они думать... думали-думали - ничего не придумали...
  Уже решились на совсем отчаянное - делать плот, как над головами раздался скрип. Через мгновенье на палубу, опустился многометровый скелет какой-то диковинной птицы. Одна глазница у птицы была закрыта черной повязкой. Сложились костяные крылья, задвигалась челюсть и заскрежетал сварливый голос:
  - А кто у вас капитан?
  Морен выступил вперед и сказал:
  - Ну, вообще-то - меня выбрали Героем, спасителем Средиземья и Луны, стало быть - капитан - это я. А вы нас отсюда унесете?
  - Унесу. Но прежде все вы должны присягнуть на верность Лунном Пиратскому Братству, и верности его предводителям: Пустозвону Плешивому и Тупому Мерину.
  - Присягаем. - не задумываясь, кивнул Морен. - Только унесите нас поскорее. Я засыпаю, ох...
  - Нет - прежде вы должны подписать бумагу.
  Челюсть у птицы распахнулась еще шире, и из нее размотался, ударился о палубу длинный, исписанный каракулями рулон желтой бумаги.
  Птица объясняла:
  - В верхней графе укажите свои имена. Если не умеете писать - просто поставьте крестики. По одному крестику на каждого. В нижней графе напишите - сколько совершили абордажей. Опять таки, если не умеете писать, поставьте крестики. По крестику на каждый абордаж.
  - А мы вообще-то никого не брали на абордаж. - ляпнул Морен.
  У птицы аж челюсть захлопнулась:
  - Так какие же вы тогда пираты?
  - Ну, мы начинающие... - пролепетал Морен. - Но все равно - самые всамоделишные пираты. Вот видели бы вы, как Любелия с ятаганами орудует! А Кот - он только и мечтает об абордажах! А Корова...
  - Ладно... Начинающие... Хммм... Ну, будете юнгами... Стало быть - ставьте свои имена...
  Подписываться они не стали, но поставили крестики. Птица хмыкнула - рулон закатался обратно в челюсть.
  - Ну, летим что ли? - нетерпеливо осведомился хоббит.
  Птица повела головой, и прошептала-проскрежетала:
  - А Рома у Вас не найдется?.. Ну, разопьем бочонок-другой на дорожку, а?
  Тут Морен напустил на себя деловой, сердитый вид:
  - Пить перед полетами строго возбраняется! Даже костяным птицам. Мне, например, не хочется с перепоя грохнуться в эту жижу.
  Птица поникла головой:
  - Все-то знаете... Ну, вы не вздумайте об этом рассказывать, кому не следует...
  - Ладно - не станем. Но, в конце-то концов - унесете вы нас отсюда или нет?..
  Дальше нашим путешественникам было предложено ухватится за костяные лапы. Морен разворчался:
  - Сколько лет носите - хотя бы придумали что-нибудь получше. Ну, корзину, что ли...
  - Корзина была, но я ее как-то уронила. Старость, знаете ли, не младость.
  Конечно, такое заявление всех насторожило, и во время последовавшего полета они только и думали - уронит их "птичка" или нет. Кроме того, что лететь было ужасающе неудобно, ничего примечательного не случилась. Внизу, в разрывах тумана, виднелась однообразная жижа, вверху был такой же туман...
  Вот, наконец и берег. Из тумана выступило массивная, перекошенная таверна, из которой выплескивался нестройный, хмельной гул.
  - Кажется, нас ждет веселенькое общество пьяных пиратов. - вздохнула Любелия. - Что может быть хуже этого?.. Ну, разве что графоманские поэмы всяких принцев Гротов.
  Вскоре им предстояло с этой пьяной компанией познакомиться. Птица опустила их прямиком ко входу, где их поджидал громадного роста, широченный в плечах, грязный и пьяный пират.
  - Кто?! - рявкнул он. - Кто это?!..
  - Новоприбывшие. - пролепетала птица.
  - Что это за сброд?!.. Коровы какие-то, коты, собаки, недорослики.
  - Мы хоббиты! - возмутился Морен.
  - А хоть и хоббиты - на что нам такие?.. Впрочем, из коровы мы сделаем жаркое.
  - Я тебе сейчас такое жаркое устрою! Му-у... - промычала корова, и стала надвигаться на пирата.
  - Ну-ну - я пошутил. Проходите.
  - Вообще-то, мы лучше дальше пойдем. - предложила Любелия.
  Но их уже окружило несколько пиратов, и подтолкнули в таверну. Они восклицали:
  - Здесь только одна дорога - к баталиям и добыче!..
  Они оказались в замызганной, переполненной всяким пьяным сбродом зале. Было так душно, такой стоял алкогольный дух, что у Морена с непривычки закружилась голова. Пираты ревели, пели и пили, причем последнее они делали практически беспрерывно. Массивные служанки подносили им новые и новые кружищи с ромом...
  Потом было знакомство с предводителями этого сброда Пустозвоном Плешивым и Тупым Мерином - они вполне оправдывали свои имена, и, помимо величины мускул, отличались от других только плешивостью и тупостью.
  - Завтра мы выплываем в плавание! Возьмем на абордаж пару эльфийских галер! - проревел Пустозвон.
  - Лучше сотен эльфийских галер! - возопил Тупой Мерин.
  - Извините, а где ваши корабли? - спросил Морен.
  - А ты что - слепой - на пристани стоит нас флот! - взревели разом и предводители и окружающие их приспешники.
  И, хотя хоббит прекрасно знал, что на пристани нет ни флота, ни даже дырявой лодки - он посчитал за благо не спорить, тем более, что ссора возникла и без него.
  Дело в том, что Плешивый Пустозвон и Тупой Мерин, не поделили: какие юнги кому достанутся. Основной спор вышел из-за Коровы. Считалось, что она - сильнейший пират, к тому же - когда будет мучить очередное похмелье, может напоить молоком.
  Не прошло и минуты, как брань перешла в кулачную потасовку.
  - Наших бьют! - взревел Пустозвон.
  - Истинные пираты - за мной! - прорычал Мерин.
  И началось! Хорошо, наши друзья, успели забиться в угол. В зале творилось нечто неописуемое... А попробуйте вы описать хаос. Сотни бутылок бились об сотни голов, сотни кулаков врезались в сотни челюстей, кто-то падал сверху, кто-то раскачивался на люстре.
  - Пробиваемся к выходу. - предложил Сиилен.
  - Пробьешься тут. - вздохнула корова, и точным ударом нокаутировала очередного посмевшего приблизиться к наглеца.
  Надо сказать, таких наглецов набралось уже изрядное количество. Это количество грудой высилось под коровьими копытами, и храпело...
  И тут случилось вот что: на левое плечо к Морену слетел зеленый попугай. Почему не на правое, спросите Вы? Ответ прост - на правом сидел Камнескок, почесывал каменный затылок, и, не обращая никакого внимания на потасовку, пересчитывал густые хоббитские волосы - иными словами, самостоятельно учился счету.
  - Верно - лучше подождать. - сказал попугай. - Они надерутся, а потом заснут, тогда спокойно можно будет уйти. Уже совсем недолго осталось...
  - И неужели никто не задержит? - спросил Морен.
  - Нет. А завтра, спросонья, они забудут про вас. Начнут пить - целый день будут пить, голосить, ночью - опять драка и сон. Такое случается здесь каждый день, испокон веков. Ничегошеньки не меняется. Для них продолжается один и тот же, нескончаемый день.
  Морен аж сморщился:
  - Какой дурной день! И что же - они не могут уйти?
  - Нет.
  - Кто же их держит?
  - Никто. Точнее - они сами.
  - Ну, понятно - мы попали в пиратский рай. - вздохнула Любелия.
  - Не в рай - в ад. - поправил Морен.
  - Для них - именно рай. - говорила Любелия. - Когда кто-то понимает, что он в аду, он может уйти. Но они не понимают...
  И Морен уже с жалостью глядел на этих пьяных, веками дерущихся в этом грязном, скучном притоне.
  - Пойдешь с нами? - спросил он у попугая.
  - Нет. - просто ответил тот.
  - Но почему? - изумился хоббит. - Ведь ты понимаешь...
  - Я жду своего хозяина. Он - один из этих пиратов. Вон - видите: бутылкой кому-то заехал. Вон и ему досталось... Почему, спросите?.. Я никогда не забуду, как он, будучи совсем еще юным, еще там - в Средиземье, любовался звездами. Рано или поздно он очнется, и уйдет отсюда, а я уйду с ним.
  - Куда? - растеряно спросил хоббит.
  - Неважно. Но там будет хорошо. Мне и сейчас, здесь хорошо. И на райских островах ты можешь быть несчастен: зол, тоскою томим. Но и в темнице, в цепях ты можешь быть свободен и счастлив. Свобода - она внутри. Я счастлив сейчас - я просто жду, когда протрезвеет мой друг. Ну, все - они заснули. Можете идти.
  И действительно - драка оборвалась. Вперемежку валялись поверженные тяжким сном груды храпящих пиратов. Кто-то и во сне продолжал браниться и размахивать кулаками...
  Спустя минуту они уже вышли, и оказалось, что туман разошелся. Они залюбовались звездами.
  - Какие живые и добрые звезды... - прошептал Морен. - Любелия, я бы хотел сделать из них ожерелье и подарить тебе.
  - Да что ты!
  - Действительно, что это я? Этак недолго превратиться в поэта-графомана Грота. Лучше помолчу.
  - Да - под этими звездами лучше помолчать. И без слов хорошо... Ожерелье из звезд?.. Зачем оно мне? Все звезды - они и так мои, и твои, и всех...
  - Ну, кто меня за язык тянул. - смущенно прошептал счастливый Морен.
  Любелия быстро поцеловала его в щеку.
  Этой ночью они видели черного дракона, который пролетал на светлую сторону Луны, к Лууну. Этой же ночью они достигли ворот в следующий круг. Ворота медленно, бесшумно приоткрылись...
  - Что ж... - вздохнул счастливый Морен. - Пойдемте, посмотрим, что нас там ждет...
  
  
  ГЛАВА 8
  "Что их там ждало"
  
  Прямо за воротами начиналась темная, окруженная высокими, но безжизненными, безмолвными домами улица. Неустанно дул и выл ветер; вуалями неслась пыль. Звезды были видны, но так они были далеки, так холодны и безжизненны, так мало света давали, что, можно сказать - и не было их вовсе. А над улицами возвышалась черная башня...
  Никогда еще, ни Морену, ни Любелии не доводились видеть такого высоченного сооружения. Несчетные черные глазницы окон уставились, казалось, прямо на наших путешественников, но самое огромное окно - в верхней части башни - оно полыхало кровавым светом, и казалось входом в людоедскую пещеру.
  - Что, уже пришли? - прошептал Морен.
  - Да. - кивнул Кот.
  И тут, с вершины башни разразился яростный, шипящий вой. Окружающие дома вздрогнули, по улицам пронесся испуганный стон.
  - Это Гробухар - пес Лунной Ведьмы. - тихо молвил Сиилен.
  - А как он выглядит? - шептал Морен.
  - Боюсь, тех, кому довелось с ним встретиться, уже нет в живых. - навострил усы Кот. - Ну, да ладно - с таким героем как ты, уважаемый Морен, нам нечего бояться.
  - Ну да, конечно! - напустил на себя героический вид хоббит. - Я обязательно что-нибудь придумаю...
  Они пошли против ветра, по улице, и вскоре очутились на широкой, круглой площади, в центре которой стоял костяной фонтан, который, однако ж, не работал.
  И тут поднялся вихрь. Это был высоченный, темный вихрь, который стенал и вопил как живой, да так страшно, что трудно было тут же не броситься бежать.
  - Подождите. - молвила Корова. - Мне кажется - это плачут дети.
  Вскоре всем предстояло убедиться в справедливости ее слов: вихрь приблизился, и тут стало видно, что в нем мелькают блеклые, плачущие личики ребятишек. Они тянули к путешественникам ручки, и молили:
  - Пожалуйста, возьмите нас домой! Здесь так холодно, темно, страшно!..
  - Бедненькие... - прошептала Любелия, в которой пробудилось нежное материнское чувство.
  - Это души детей украденных Лунной Ведьмой. - пояснил Сиилен.
  Тут одно личико - более взрослое, нежели остальные, приблизилось, и, стараясь перекричать вой ветра, поведало следующее:
  - Будьте осторожны - сегодня ночью Лунная Ведьма пригласила свою подругу: Ведьму Океанской Бездны. По этому случаю собирается большое угощенье! Слуги Ведьмы ходят по улицам и вылавливают всех живых!.. Они уже близко - скорее - спасайтесь!..
  - Ну, мы им сейчас устроим! - совсем неуверенно воскликнул Морен.
  И тут все они услышали - железный и костяной скрежет, заунывные стенания. Еще через мгновение и увидели - на площадь выбегали закованные в доспехи скелеты. У каждого скелета был либо клинок, либо копье, и, как только они завидели живую компанию - бросились на них.
  - Нет - с такими врагами нам не управиться! - рассудил Кот. - Скорее - бежим!
  И они побежали...
  Надо сказать, скелеты бегали куда как быстро, и быстро бы их нагнали, но на их пути поднялся вихрь призрачных детей, и они увязли в нем, как в киселе.
  - Ух, ну надо же какой ветер! С лап сбивает! - стенал пес.
  - Стойте! - резко остановился Сиилен.
  - Что?! - крикнули все разом (один Камнескок не обращал на это безобразие внимания, а занимался составлением фигурок из волос Морена).
  - Спереди - тоже скелеты. - пояснил Сиилен.
  Теперь уже все слышали: навстречу им приближались заунывные стенания, да звон стали; вот уже первые скелеты появились из-за поворота...
  - Ну, зададим мы им сейчас жару! - выкрикнула Корова.
  А Морен пробормотал:
  - Чего-чего не люблю, так это - драться, тем более - со скелетами... Да вот же здесь - дверь!..
  Действительно - рядом с ними, в стене виделась темная дверь. Хоббит бросился на нее, ударил плечом - дверь не шелохнулась. Подбежала Любелия - ударили вместе - результат прежний.
  - Придется все-таки драться... - вздохнул Морен.
  Одновременно они обернулись, увидели, как Корова могучим ударом снесла первому скелету череп, и не слышали и не видели наши хоббиты, как тихонечко скрипнула, приоткрылась за их спинами дверь. Из темного проема высунулись две здоровенных, волосатых ручищи, и утянули наших хоббитов.
  - Пустите! Пустите! Что вы делаете?! - возмущенно возопил Морен, стал вырываться, но тщетно - у того, кто их нес, силища была богатырская.
  Прямо над ушами раздался зловещий хохот:
  - ХА-ХА-ХА!!! Сейчас я Вас съем...
  - Всего-то - Людоед. - разочарованно вздохнул Морен. - Я думал - будет что-нибудь поинтереснее... Ну, и как вы нас собираетесь готовить, уважаемый?
  - Сырыми съем, ХЕХ!
  - Фи, дикость какая!..
  - А что?
  - Да будет вам известно, что воспитанные средиземские людоеды такие блюда готовят - пальчики оближешь. Вот, если Вы нас отпустите, я Вам обязательно принесу кулинарную книгу. У меня как раз есть знакомый людоедик...
  - Гррр... Так я и поверил!.. Съем сырами сейчас же!..
  Людоед хотел впиться зубами в плечо Морена, но не знал он, что там сидит Камнескок.
  - А-А-А-А!!! - завопил Людоед. - Мои шубы... Шубы шломалишь!!! Ой-ошшш!!! Охшшш...
  Морен ухмыльнулся:
  - Забыл предупредить, что мы, хоббиты, тверже гранита. Так что - советую нас отпустить.
  - Ну уш нетшшш... Ухшшш шубки мои шубки...
  С этими стенаниями Людоед повалил хоббитов на пол, и тут же весьма туго связал веревками.
  - Давно не елшш... Буду вашш варитшш долго долгошш, пока не рашмякните... А шначала рашделаюш на долкиш...
  И Людоед принялся точить нож.
  Морен огляделся - помещение, как и следовало ожидать было мрачное. Низкие каменные своды, кровавый свет пламени, и огромный котел, который ворчал-бурлил над пламенем. В общем - тоску зеленою это помещение нагоняло. А чего Морену не хотелось, так это тосковать. Вот и сказал он Любелии.
  - Уж погибать, так с песней. Ты не против?
  - Нет, конечно. Я тебе подпою.
  - А какую ты хочешь?
  - А мне все равно. Но только повеселее.
  - Про Солнечного Зайчика - идет.
  - Угу.
  И запел Морен песню, которую разучил еще будучи маленьким хоббитенком:
  
  - Зайчики милые прыгали в круг,
  Белочки с ними хороводы водили,
  Солнечный зайчик выпрыгнул вдруг,
  Вместе тут все закружили!
  
  Туча надвинулась, гром загремел,
  Солнце за тучей закрылось,
  Солнечный зайчик уйти не успел.
  Вдребезги ушки разбились...
  
  - О-О-О!!! - заревел Людоед. - О-О-О!!! - рыдал он, вытирая слезы.
  - Что с Вами? - изумился Морен.
  - Шайчика шалко!!! Бедшненький шайчик! О-О-О!!! Вдшебешги ушки рашбилишь!!! О-О-О!!!
  - Ох, ну подождите, вы еще не знаете, чем там закончилось. - сказала Любелия.
  - Ну, а тшем? Шкашите пошалушта!
  
  - Гром отгремел, туча ушла,
  Снова под солнцем земля заблестела,
  Снова кружится зверей детвора,
  Солнечный зайчик - живой, с ними, целый
  
  - О! Шивой?! - обрадовался Людоед. - Хошошо!
  - Так отпустите нас! - воскликнул Морен.
  - Нетш - ваш я шкушаю.
  - Зайчика шалко - тьфу, с вами и сам шепелявить стал! - а нас не шалко?! Мы получше этого шайчика будем!
  - Я кушать хочу!!! - пожаловался Людоед, и почесал свой впалый желудок.
  - А мы вам еще песен споем. - предложила Любелия. - Мы много песен знаем.
  - Ну, поетешь, поетешь, а я покаш нош натошу...
  - Нет - за новые песни вы позволите нам пожить до завтрашнего дня.
  - Нетш - до шавтрашнего дня не дотершплю! До ноши!.. Вотш! И не надош мне ваших пешен - уш большно шалоштливые - душа и шердшо рашрываюша!!! Выткитешь мне новый котелш!
  И оказалось, что у Людоеда были волшебные спицы, и в добавок к ним - волшебные нитки. Уж не знаю, откуда он их достал, но то, что не сам сделал - это точно. Из этих нитей можно было выткать, что угодно. Ну, предположим, хочется вам себе ложку - вытките изображение ложки, и из этого изображения выйдет самая настоящая ложка, из которой можно кушать. Захочется вам бриллиант, так и бриллиант можно выткать. Однако ж Людоед не то что бриллиант, но и ложку не мог выткать - он вообще не умел ткать, а как-то раз попробовал - только все пальцы исколол.
  Он развязал Любелию, дал спицы и нитки, объяснил, что делать; однако хоббитка выдвинула вот какое требование:
  - Если хотите, чтобы я ткала Вам ковер - пожалуйста, точите свой нож в каком-нибудь другом помещении. Невозможно на это смотреть!..
  - Ладнош, ладнош. - согласился Людоед. - И не думайтеш отшуда бешать! Вше шавно не шбешите!..
  С этими словами Людоед хлопнул дверью, удалился; впрочем - недалеко, из-за стены раздавался скрежет натачиваемого ножа, и кровожадное посвистыванье.
  - Ну, ясное дело - котел мы ткать не будем. - сказала Любелия.
  - Клинок... - предложил было Морен, но тут же покачал головой. - Нет - слишком жалко этого Людоеда-добрячка. Вот что - давай выткем дверь в стене.
  - Точно! - согласилась Любелия, и взялась за работу.
  Время от времени Людоед окликал их:
  - Ну, какш мой котшел?..
  - Хорошо! - хором кричали хоббиты. - А как ваш нож?
  - Тошитшся! Когшо решать першвым?!..
  - Не отвлекайте нас!..
  А Морен и не знал, что Любелия умеет так хорошо и так быстро шить - спицы так и мелькали в ее руках. Причем хоббитка вышивала слегка приоткрытую дверь. Ведь, за закрытой дверью могла оказаться просто стена, а здесь - в проеме виделся какой-то темный контур, стало быть и стена должна была исчезнуть. Вообще-то Любелия с большим удовольствием вышила бы что-нибудь светлое, но светлых нитей не нашлось...
  К тому времени, когда дверь была завершена, Камнескок перегрыз связывавшие хоббита путы.
  - Эйшшш!!! - закричал Людоед. - Шделали?!!
  - Нет! - хором закричали хоббиты. - Подождите еще парочку минут.
  - В шивоте буршит! Нетш болше шил шдать! Иду ваш ешть!!!..
  Раздались шаги - сейчас он войдет!..
  Любелия пронесло полотно к стене, повесила. Полотно тут же обратилось в дверь. Морен дернул за ручку - дверь распахнулась. Одновременно открылась и другая дверь - вошел Людоед.
  Глаза у Людоеда вылезли из орбит, а нож вывалился из рук.
  - Што этош? - прошепелявил он изумленно.
  - До свидания! - крикнул Морен, однако вперед пропустил Любелию.
  А за дверью их ждала отвесно уходящая вниз труба. Но выбирать было не из чего, так что хоббитка, упираясь в стены коленями и спиною, поползла вниз, ну а Морен последовал за нею.
  - Штойте! - закричал Людоед. - Где ш мой котелш?!
  - До свидания! - еще раз, уже снизу, крикнул Морен.
  Людоед попытался было протиснуться за ними, однако оказался слишком для этого массивным. И Людоед зарыдал - Ох, как же жалобно он рыдал! Даже Камнескок на Моренском плече захныкал; да и у хоббитов сжалось сердце.
  - Ну, пошалушта! Вершинеш! Я не буду ш Ваш ешть!.. Ну-у-у!!! О-О-О!!! Кто шпоет мне пешенки?!
  Любелия вздохнула:
  - В этой жизни есть первая встреча, но неизбежно мгновенье, когда в самый последний раз говорят: "Прощай" - еще никто этого не избежал. Прощайте!..
  Людоед разошелся пуще прежнего, и долго еще на затылок Морена капали его крупные, пересоленые слезы...
  Но вот Любелия прошептала:
  - Остановись...
  Морен замер:
  - Что?
  - Тише. Сам послушай.
  И Морен услышал: снизу доносились шаги, что-то обсуждающие голоса.
  - Что там видно? - прошептал хоббит.
  - Вижу туннель, он освещен факелами. Тише - они уже совсем близко.
  Стало слышно, что голоса обсуждают, какое блюдо сделать из "добычи", и вдруг возмущенно, громко замычала Корова:
  - Вот я вам покажу "блюдо"!..
  - Корова! Корова! - забывши обо всем, возопил Морен, дернулся, колени его соскользнули - он плюхнулся на голову Любелию, ну и хоббитка не удержалась - полетела вниз.
  И хоббиты вдвоем грохнулись на того, кто шел во главе процессии. А во главе шел огромный красный рак!
  Рак повалился на пол, возникло замешательство, чем и воспользовались пленники, коими были: Корова, Пес, Сиилен и Кот. Они бросались на своих конвоиров (все это были раки), набрасывали на них свои путы, валили наземь. Вскоре все раки оказались связанными - беспомощно барахтались, и молили о том, чтобы их сначала убили, а потом уж кушали.
  Морен покачал головою:
  - Прямо не Приключение, а сплошное Людоедство!..
  - Ну, зачем же так. - улыбнулась Любелия. - Сначала, на облаке, было овощеедство. Теперь вот ракоедство... Правда, совсем мне сейчас не хочется кушать.
  - Да - надо спешить. А то Луна упадет на родимую Хоббитанию. - кивнул Морен.
  - Так, а что же с Раками будем делать? - спросил Пес.
  - А пускай здесь лежат. Никакого вреда от них уже не будет. - рассудил хоббит.
  Они пошли дальше по коридору, в ту сторону, откуда лился свет пламени, и слышался какой-то шум. И по дороге Кот, по просьбе Морена, рассказал, как они остались на улице, как отважно дрались со скелетами; однако противников было слишком много. В конце концов они схватили, связали наших героев, и понесли. Их внесли в какое-то здание, где передали на клешни ракам, дальше - долгий спуск по лестнице и длинный туннель.
  - А ловко Вы! - восхищенно добавил Кот. - Такую ловушку устроили. Сразу чувствуется настящий герой! Му-ур! Му-ур! - и хлопнул Морена по плечу.
  Хоббиту очень нравилось, когда его хвалят, а потому он гордо поднял голову и широко улыбнулся.
  - Угу! - кивнула Любелию. - Грохнулся мне плечи - до сих пор болят.
  Тут Морен засмущался, понурил плечи, опустил голову.
  - Но все равно ты молодец. - подбодрила его хоббитка.
  Морен робко улыбнулся - Любелия поцеловал его в щеку - счастливый Морен широко улыбнулся, и уверено сказал:
  - Теперь мы точно спасем Средиземье!..
  - Тише... - прошептал Сиилен. - Сейчас посмотрим, что там...
  Они пригнулись, и осторожно выглянули из-за поворота. Открылась большая зала с массивные котлами; и столами, на которых грудами высились яства. Меж столами прохаживались раки-повара, в белых халатах и колпаках - они либо рубили, резали, перемешивали яства, либо варили, жарили...
  - Ух, сколько еды... - прошептал Морен. - Неужели - все это для ведьмы и ее сестры?..
  - Угу... - кивнул Кот. - Только вот мясных блюд я не наблюдаю... Что ж, мы, а точнее вы, уважаемые хоббиты, вполне сойдете.
  - Ага! - кивнул Морен. - Только вам надо притвориться чудищами...
  - Не притвориться, а нарядиться. - поправила Любелия - хоббитка пригляделась. - Ага - томатная паста вполне сойдет...
  И она кивнула на банку с томатной пастой, которая стояла на одном из ближайших столов.
  - Я пойду! - вызвался Морен, которому очень хотелось наконец-то проявить себя героем.
  - Будь острожен... - напутствовала его хоббитка.
  Морен пополз по полу. Вот стол - теперь надо было подняться, схватить банку. И тут рядом остановились два рака-повара - хоббит успел юркнуть под стол, и только потому они его не заметили.
  - Неужели скелеты никого не поймали? - спрашивал один рак.
  - Похоже, что нет. В последнее время Город совсем опустел...
  - Но Повелительница очень рассердится и съест кого-нибудь из нас.
  - Надеюсь, что не меня.
  - И не меня, тоже...
  И тут раки принялись набивать перечной начинкой какое-то блюдо. Жгучие облака спустились к полу. Морен, чтобы не чихнуть, зажал нос, однако пары нестерпимо защипали глаза - он стал их тереть, и... Оглушительно Чихнул! А потом еще, и еще раз...
  В последний раз он чихнул уже в клешнях у рака.
  - Ага! Вот и мясцо! - констатировал Рак.
  Хоббит начал что-то бормотать, доказывать; однако ж его совсем не слушали - связали, рот заткнули кляпом, и принялись обсуждать, какое из него сделать блюдо. Иные раки-повара заслышали, в чем дело, и столпились вокруг хоббита.
  Ох, как же они галдели, как размахивали своими клешнями, как пучились глазами на стебельках!.. Неожиданно весь этот кавардак прекратился. Раздался окрик Коровы:
  - Оставьте его!
  Раки-повара замерли, оглянулись.
  Там стояли: Корова, Кот, Сиилен и Пес (у последнего заметно тряслись лапы), была еще и Любелия, но она изображала жертву. Что касается "охотников", так они добыли томатную пасту, и нарисовали на своих телах полосы, круги и даже череп. В общем, выглядели они куда как угрожающе.
  - А кто вы? - спросил главный повар (конечно, самый толстый и красный).
  - Мы Новые Охотники ЕЕ Величества! - проговорил Сиилен, да таким надменным голосом, что раки пали на колени.
  Один из поваров решился - пробормотал:
  - Какое блюдо прикажите изготовить из наших пленников?
  - Никакого! - повелел Сиилен. - ЕЕ Величество желает кушать их сырыми...
  Хотя раки-повара прекрасно знали вкусы Ведьмы (еще никогда не доводилось им подавать "сырые" блюда) - они не посмели спорить.
  "Сырым" Любелии и Морену связали руки и ноги - причем, веревками послужил мармелад - такой липкий и тягучий, что невозможно было его разорвать. Затем их поставили в выемки пятиметрового вафельного торта, а торт - на платформу, к которой сверху спускались цепи. "Новые Охотники" встали рядом...
  Вот цепи напряглись, платформа дрогнула и поползла вверх.
  - Надеюсь, Повелительница уже вернулась?! - крикнул Сиилен.
  - Еще нет! - отвечал Главный-Повар. - Но скоро - должна. Передайте ей наши глубочайшие поклоны, и Приятного Аппетита!..
  - Непременно! - крикнула Корова - и запустила в Рака одним из печеных яблок, которые висели на торту.
  Вот они поднялись к потолку залы - дальше начался туннель, конца-края которому не было видно.
  Кот пояснял:
  - Сейчас мы подымаемся внутри главного здания Темного Города...
  - И зачем только Лунная Ведьма отгрохала себе такую махину... - пробормотал Морен.
  - Насколько мне известно из легенды, этот город не всегда был таким. - рассказывал Кот. - Когда-то он был заселен трудолюбивым и добрым народом. Правила ими Колдунья, которая и жила в этом доме (а помимо ее жили здесь еще много разного люда). В те времена Колдунья была вовсе не такой злой, как ныне, да к тому же - первой среди красавиц, но однажды...
  И тут сверху на них обрушился вопль чудовищного пса Гробухара. И долго еще от этого вопля звенело в ушах и дрожали колени...
  Наконец Кот собрался, и шепотом продолжил свой рассказ:
  - ...Но однажды возжелала она увековечить свой образ среди созвездий. И обратилась она с этой просьбой к звездам. Не послушали ее звезды - такими же далекими, безразличными ко всему оставались. Удивилась Колдунья - ведь она была первой среди красавиц. Тогда стала колдовать, многие могучие заклятья перепробовала - звезды даже не дрогнули. Опечалилась Колдунья... Шло время - жажда увековечить свой образ не оставляла ее, и постепенно печаль перешла в злобу. Тогда-то и появился Некто. Говорили, что этот Некто пришел из Черной Дыры... так или иначе - он быстро стал самым близким к ней. Он говорил ей сладкие речи: что она самая прекрасная, самая мудрая, и ее образ должен засиять в небе... Она кивала и с ненавистью глядела на непокорные звезды... И однажды Некто сообщил ей, что в этом городе живет Красавица - она одна, кто превосходит Колдунью красотой; и, если ее не станет - звезды не смогут отказать Колдунье в ее просьбе. Стало быть - Красавицу надо убить, а вдобавок - испить ее крови. Не долго думая, Колдунья согласилась. Красавица была приглашена в покои к Колдунье - сзади на нее набросился Некто, и перерезал ей горло. Чаша с кровью была подана Колдунье, она испила... Надо ли говорить, что звезды по-прежнему остались безучастны к ее мольбам, заклятьям и угрозам?.. Зато Колдунья день ото дня стала дурнеть. Потом оказалось, что она беременна от Некто. И родился у нее не сын, не дочь, но ужасный пес Гробухар. В день родов Некто исчез, столь же неожиданно, как и появился... С тех пор Колдунью стали звать Ведьмой, и она окончательно лишилась разума: окутала Город своим черным колдовством и поедала его жителей, которых отлавливал и приносил ее "сыночек"... Во что превратился город нынче, вы уже видели; ну а встреча с Лунной Ведьмой нам скоро предстоит.
  
  
  ГЛАВА 9
  "Встреча С Лунной Ведьмой".
  
  Сверху изливался густой багровый свет. Вот он уже совсем близко - сейчас они поднимутся в обитель Лунной Ведьмы.
  - А что мы там будем делать? - спросил Морен.
  - Теперь осталось только найти волшебное полотно, зачаровать Гробухара, подняться к звездам, и зашить Черную Дыру.
  - Да - всего-то. - вздохнул хоббит. - Ну, ведь я Герой, так что все будет хорошо... Н-да...
  И вот подъем завершился. Они оказались в зале, стены которой топорщились уродливыми мордами демонов; меж мордами этими виднелись проходы в иные помещения, некоторых из которых были затемнены, а в некоторых метались огненные блики. Одной из стен не было, вместо нее - широченный вход, за которым выл ветер, и виднелись уходящие вдаль кварталы Темного Города. Багровый свет в главной зале исходил из больших жаровен, над которыми носились, стенали ужасные огненные духи. Они разевали глотки, плевались в наших путешественников пламенем, однако, тщетно - незримые, магические стены над жаровнями удерживали их.
  Сиилен отчеканил оглушительным, повелительным гласом:
  - Гробухар, мы - Новые Охотники Ее Величества Ведьмы. Мы принесли добычу, которая должна быть сохранена до ЕЕ возвращения...
  Они оглянулись - ожидали увидеть демона-пса - ужаснейшего из всех, но никого не увидели. Зато задвигалась, заговорила одна из демонических голов, вделанная в стену:
  - Гробухар-клыкастый отправился встречать Ее Величество, и Ее Подругу - Ведьму Океанской Бездны. Ждите - с минуты на минуты они вернуться.
  Вслед за этим голова застыла, из глубин ее вырвался зловещий стон-хрип, а изо рта густым ручьем потекла кровь.
  - Так! - громко воскликнул Кот. - Надо поучить наших пленников, как вести себя перед ее Величеством.
  Он повернулся к хоббитам, и зашептал (обращаясь, прежде всего к Морену).
  - Сейчас мы начнем поиски Магической Книги и Волшебного Полотна, мы - ваши конвоиры - будем водить вас вдоль стен, ну а вы - не забывайте громко восхищаться всем, что видите.
  Вслед за этим Кот крикнул:
  - Ну, а теперь - самое время показать Кушаньям, могущество ее Величества - пускай они трепещут!..
  Уже иная демоническая голова зашевелилась, проскрежетала:
  - Ее Величество будет против!
  - На это есть ее Приказ! - повелительно пророкотал Сиилен.
  Надо сказать - все держалось на волоске, и, быть может, именно эта обреченность и придавала им сил, так хорошо играть свои роли. Вот разом несколько голов пришли в движенье - сморщились, выдвинулись, проревели:
  - Нам сообщается о всех Приказах - такого Приказа нет! - их глаза вспыхнули ослепительными кровавыми углями.
  В ответ Сиилен полыхнул серебром, и проревел неожиданно злым голосом:
  - Хотите изведать ЕЕ гнев?!! - и этого было достаточно - демоны затухли, застыли...
  Итак, наши герои принялись ходить - заглядывать во всякие темные углы (которых, надо сказать, было превеликое множество). В одном закоулке стоял железный сундук - конечно закрытый.
  - Наверняка здесь. - сказал Морен. - Осталось только открыть. Ключа у нас нет, стало быть, нужна хитрость. Какое слово сказал Гэндальф, чтобы войти в Морию? - и тут же сам ответил. - "Друг". Но здесь не Мория, ни гномы, ни эльфы. Слово должно быть не "друг", а "враг". Его надо произнести на языке демонов.
  - Ну, была, не была... - вздохнул Кот, и рявкнул на лики каменных демонов. - А ну - живо - как слово "Враг" на вашем языке.
  - ГРОБРУБРАААКК!!! - взревели демоны.
  Это словосочетание было повторено (и не единожды), однако - никакого результата не дало. А, меж тем, они близки были к истине, только надо было говорить не "враг", а "недруг", что на языке демонов звучало немного иначе: " ГРОГРОБРУБРАААКК".
  Долгое время сидевший тихо Камнескок неожиданно задергал Морена за ухо:
  - МА-МА - открыть этот сундук на-до, да?..
  - Да-да... - расстроено пробормотал Морен.
  Тогда Камнескок спрыгнул, и... в мгновенье разгрыз массивный замок - останки проглотил, погладил каменный желудок и довольно рыгнул.
  Крышка сама распахнулась. Из сундука хлынул призрачный темно-мшистый свет. Вот Морен склонился, достал массивную книгу - плюхнул ее на пол; вновь склонился над сундуком, и, подымая клубы пыли, откашливаясь, достал сначала проеденные вшами платья, затем - картины, на которых была изображена прекрасная златовласая дева.
  Сиилен вздохнул:
  - Вот это и есть Она - Лунная Колдунья, еще не ступившая на путь зла...
  Ну а затем Морен достал полотно, которое совсем ничего не весило, и на котором словно живые звезды перемигивались.
  - Так - все найдено. - улыбнулся Хоббит. - Теперь дело за малым - заколдовать Гробухара...
  Кружком расселись они у Магической Книги - Морену пришлось обеими руками ухватится, чтобы открыть тяжеленную обложку. На заглавной странице была отображена морда отвратительного демона. Демон оскалился и с подозрением уставился на хоббита.
  - Извините... - пролепетал Морен, и поспешно перевернул дальше.
  На следующей странице начиналась замысловатая вязь букв. И, хотя буквы были знакомыми, слов, которые они составляли, никто не знал. Каждая страница была поделена на две части. С одной - заклятье, с другой - краткое пояснение, что это заклятье делает. И все бы ничего, однако ж и пояснения были на магическом языке.
  Хоббит вздохнул:
  - Что ж - раз слов никто не знает, придется действовать наугад.
  Он полистал страницы (а страниц-то было множество), зажмурил глаза, ткнул пальцем, а потом начал читать, то заклятье, в которое уткнулся палец:
  - ЮЮЛБЕЯТБЧНКЕАА! АОДЖЕК ВОГЕНЕМНЬ!..
  Воздух над книгой задрожал, и увидели они то, что происходит в ином месте - впервые увидели Лунную Ведьму. Это было нечто темное, сморщенное, изъеденное морщинами, с огромным крючковатым носом, и с выпученными темными глазищами. Она летела на огромной метле, сзади которой был привязан заполненный мутной водой пузырь, в котором плескалась Ведьма Океанских Глубин - получеловек-полужаба. Вот раздался приветственный вой - к ним присоединился Гробухар - пятиметровая крылатая псина, у которого помимо массивных мускул было еще несчетное множество клыкастых глоток - и на лбу, и на спине, и на желудке...
  Вдруг глаза Лунной Ведьмы полезли из орбит - она увидела Черного Дракона, который как раз летел на очередную встречу с Лууном. Она узнала его - это был тот самый Некто, обманувший ее, а затем сбежавший. И Лунная Ведьма бросилась на него - откуда-то в ее руках оказалась устрашающая железная клюка. Вот она уже рядом - замахнулась - Дракон обратился в камень, метеором рухнул на одну из Лунных Равнин. Ужасающе завывая, ядовитой слюной брызжа, бросилась Ведьма следом за ним.
  И вот она уже среди каменных глыб - начала их дробить клюкой. Гробухар прыгал вокруг, выл - без труда грыз камни (причем задействованы были все его глотки) - останки сплевывал, и тут же раздирал новые. И такой тут шум-гам поднялся, что хоть уши затыкай. Досталось Океанской Ведьме - пузырь подпрыгивал, ударялся о поверхность, вновь подпрыгивал - жаба металась, кружилась, что-то кричала, но, конечно, ее не было слышно. Наконец Лунная Ведьма истомилась, и скрежеща клыками, продолжила свой полет. (добавлю, что Черный Дракон был цел невредим - он закатился в одну расщелину - там все это и переждал).
  Наконец спало оцепененье с тех, кто смотрел на нее.
  - А ведь она сюда летит... - проскулил пес.
  - А тут столько заклятий! - горестно воскликнул Морен. - Ну, следующее...
  - АЛНЕ ВАСЧ РИТСОТАС ККАВАССЗЕАРК УИАННБ МНКЕЫТЕ ЕИЛЛАЫМ РЕМИТМИЯЧСВИ ЕМНУТЕБДАТКЕЖ ООРКЬГ...
  И вдруг они стали стареть - кожа их покрывалась морщинами, а волосы отрастали и седели.
  - Смотри - следующие заклятье - зеркальное отражение прочитанного. - смогла произнести спокойным голосом Любелия, и, не дожидаясь - прочитала его - теперь они стали молодеть.
  - Э - нет! Я вовсе не хочу превращаться в младенца! - воскликнул Морен, и прочитал еще одно заклятье - омоложение прекратилось, но, надо сказать - каждому из них убавилось годика на два (исключение составлял безразличный ко всем этим заклятиям Камнескок).
  Морен вновь перевернул ворох страниц и наугад прочитал:
  - АЗТЫИМЕСВЛ ПТПМАИВ ВЕСЫМ ТИРЕСВЯСИМ ОВВЬН!
  И тогда те огненные демоны, которые прежде были в незримые стены над жаровнями, получили свободу. Они завопили и бросились на путешественников, явно намериваясь обратить их в пепел.
  Взгляд Морена метнулся на следующую страницу, и он прочитал:
  - СЬТПУДУБЯСТУП МЕЫСА ТЕЛЫВЕС ИМО ЕЫЧМТ!!!
  И тогда пол раскрылся и выдвинулась из него железная подставка, на которой запрыгали маленькие человечки - человечки эти истово били по барабанам, играли на барабанах, а один - громко хрипел-рычал - пел одним словом. Огненные духи замерли, а затем закружили - взмыли под потолок, да так там и остались. Любелия зажала уши, и крикнула:
  - Скажи им, чтобы надрывались потише...
  - Если бы знал, какое заклятье... - вздохнул Морен, и тут же добавил. - А, между прочим - вовсе и не плохо. Вот отвезли бы в родимую Хоббитанию, устроили бы там концерт...
  - Чтобы хоббиты изгнали тебя на веки вечные! - ответила Любелия. - ...Послушай - отнеси их куда-нибудь подальше...
  - Ну, ладно, ладно - чего уж там. - проворчал Морен, затем - обеими руками подхватил железную сцену, и отнес ее в центр залы - бегом вернулся, прочел следующее заклятье:
  - ОНСЬЮТ ЖЕМОТЙУТИ - ЮВЬЛООАТСЕТЯС ОДЕМРСИР!
  И тут же появился попугай, который весело переливался всеми цветами радуги.
  - Н да - вот уж воистину полезная вещь! - печально вздохнул Морен.
  - Н да - вот уж воистину полезная вещь! - сварливым, насмешливым голосом повторил попугай.
  - Так. - сказала Любелия.
  - Так. - повторил попугай.
  Любелия ухмыльнулась:
  - А он нам действительно пригодиться. А ну-ка слушай: "Лунная Ведьма - самая страшная из всех уродин!"
  Конечно, попугай повторил эту обидную фразу. Любелия поманила остальных, и прошептала:
  - Теперь говорите только шепотом - попугай не должен вас слышать. Пусть повторяет сказанное мною...
  И попугай повторял: "Лунная Ведьма - самая страшная из всех уродин!"
  Тут Морен широко улыбнулся и сказал:
  - А знаете - сейчас мне в голову пришла удивительная мысль. Нам ведь не удастся заколдовать Гробухара...
  - Вот уж - обрадовал. - молвила Корова.
  - Но ведь у Ведьмы есть летучая метла - почему бы ни завладеть ею?
  - Все гениальное - просто! - улыбнулась ему Любелия.
  Морен был так доволен похвалой, что едва не подпрыгнул к потолку. Однако, в это мгновенье появилась Лунная Ведьма и Гробухар.
  Яростным рыком и ревом заполнилась зала. Ведьма оказалась высоченной - метра под три, а чудовищный пес еще превосходил ее ростом. Надо сказать, Лунная Ведьма растерялось от эдакой невиданной дерзости - кто-то, без ее ведома проник в ее покои, раскрыл сундук с величайшими ее драгоценностями. Она замерла у входа - над темной бездной городских улиц - сначала надо было оглядеться, принюхаться - ведь наверняка эти наглецы могучие волшебники.
  Радужный попугай уставился на нее, и принялся повторять:
  - Лунная Ведьма - самая страшная из всех уродин!.. Лунная Ведьма - самая страшная из всех уродин!.. Лунная Ведьма - самая страшная из всех уродин!..
  В Ведьме, несмотря на все совершенное ей зло, еще оставалась частица Женщины. А что может быть обиднее для Женщины, чем эдакие заявления? Никогда не говорите Женщине, что она некрасива!
  Ведьма затряслась, глазищи ее вылезли из орбит - она забыла обо всех, и даже о своей океанской подруге, которая так и осталась снаружи - ее привязанный к метле пузырь бился об стену дома.
  - З-А-Т-К-Н-И-С-Ь!!! - страшно проревела Ведьма.
  Но Радужный Попугай и не думал затыкаться - ему очень понравилось повторять фразу: "Лунная Ведьма - самая страшная из всех уродин!.." - он закружил под потолком, и все повторял и повторял это.
  Ведьма, завывая, выдрала из стены железную чашу, над которой клубилось пламя, и запустила ее в попугая - тот ловко увернулся. Прыгнул Гробухар - одновременно щелкнуло не менее дюжины челюстей, однако ни одна не задела попугая.
  - ОВООНДЛЬУЛГТСОПЕЙ!!! - взревела Ведьма.
  Потолок зашевелился - сотни пауков спускались оттуда. Той липкой паутине, которую они ткали позавидовала бы и Шелоб, а, между прочим, паутину Шелоб могли перерубить только заговоренные эльфийские клинки.
  Но не таков был радужный попугай, что попадаться на ужин к каким-то паукам - он стремительно замахал крылышками, да и выпорхнул в небо. Лунная Ведьма метнулась было за ним, но вот остановилась - заревела, трясясь от злобы, обернулась к путешественникам.
  - Кого съесть первым?!!!
  Морен понурил голову, на дрожащих ногах выступил вперед и пробормотал:
  - Ну, кажется, меня героем избирали. Стало быть - меня.
  Ведьма впилась в него настороженным, изучающим взглядом:
  - Герой? ГРРР! С Магией небось знаком?..
  - Нет - но я Хоббит. А между прочим - один хоббит может победить Темного Властелина...
  - ГРРР!!! Все равно я тебя съем! - проревела Ведьма.
  Быть может, в другой день она бы еще и подумала, прежде чем вступать в схватку с таким могучим противником как хоббит - победитель Темного Властелина, но очень уж она была в тот день зла - сначала встреча с Черным Драконом, потом этот Попугай...
  И она уже вытянула когтистые ручищи - сейчас прыгнет, разорвет несчастного. Но тут произошло то, чего никто не ожидал: на Ведьму прыгнул Камнескок.
  Да - маленький каменный "хоббитетонок" почувствовал, что его "мамочке" грозит большая беда, и решился эту беду предотвратить.
  Камнескок попал Ведьме прямиком в грудь - Она пошатнула, и... полетела вниз.
  - Камнесок! - закричал, бросился следом Морен.
  Уже у самого края его перехватила за плечи Любелия.
  - Стой же... Или решил вслед за нею упасть?..
  Силуэт Ведьмы обратился в точку - вот она упала, дрожь прошла по зданию - хоббитка вовремя оттащила своего друга от края.
  - Сыночек погиб... - прошептал Морен, и вдруг расплакался.
  В это мгновенье взревел Гробухар. Вообще-то, чудовищный пес бросился бы на них и прежде, но дело в том, что он запутался в паутине - грыз ее, но пауки тут же оплетали его новыми волокнами.
  Теперь он почти вырвался - еще один рывок, и...
  Морен понял - сейчас не время грустить, и крикнул хоббит:
  - На метлу - скорее!
  Да - летучая метла осталась на полу - лежала, подрагивала - жаждала сорваться в новый полет. Метла, надо сказать быть, была здоровенная - от начала до конца не менее пяти метров. Все плюхнулись на метлу, и тогда Морен, оттолкнулся ногами - метла стрелою устремилась через вход.
  - Звездную ткань не забыли? - через плечо крикнул Морен.
  - У меня! - попыталась перекричать завывания ветра Любелия.
  - Летит! За нами летит! - завопил Пес.
  Все обернулись и обнаружили, что за ними летит: во-первых - Океанская Ведьма, которая была привязана к метле веревке, а во-вторых - Гробухар, причем пес, несмотря на огромную скорость стрелы, настигал их.
  И не то, чтобы Гробухар был разъярен гибелью своей "мамочки" - он ее вовсе не любил (он и не знал такого чувства) - просто никогда еще не уходила от него "добыча", да к тому же он был очень голоден.
  - Настигает! - ужасался Лунный Пес.
  - А-А-А!!! - закричал Морен, сердце которого болело за Камнескока. - Ну, я сейчас ему устрою!.. Держитесь крепче!..
  И он повел стрелу сначала вверх, затем - вниз; она стремительно крутанулась, а водный шар с ведьмой совершил куда больший и обрушился прямиком на лоб Гробухару. Удар вышел знатный - чудовищный пес закрутился, жалобно заскулил, а пока не пришел в себя - Морен успел нанести ему еще один такой же удар. И тут Гробухар совсем обезумел от ярости - с диким воем бросался он на ненавистный шар, а тот все время выскальзывал и наносил удары с другой стороны. Морену приходилось все время вращать метлой, а к тому же - направлять ее вверх, к звездам. Он быстро утомился, но не взмок, потому что здесь неустанно дул холодный, пронизывающий холод...
  - Бррр, ну и холодина... - пожаловался хоббит. - Как зашивать будем?
  - Ничего - я зашью. Ты главное до Черной Дыры донеси. - крикнула Любелия.
  - Ух... совсем истомился... руки замерзли... Любелия, а помнишь - мы как-то ночью под звездами шли. Безмолвие. Все в живом серебре... Бррр... Ну, и холод... Взялись тогда за руки, и ты пропела...
  - Да, я помню:
  
  - Выйдешь ты на тихую дорогу,
  Только ветер в кронах шелестит.
  А идти осталось нам немного -
  Сладкий голос в небе говорит.
  
  Средь полей за дальними холмами,
  Дуб стоит в безмолвии святом,
  С ним обвенчан дивными мечтами,
  И под ним забудусь мирным сном...
  
  Но пред сном и тихими веками,
  По дороге дай ты мне пройтись,
  Говорить в ночи ты дай стихами,
  Пред забвеньем дай мне полюбить.
  
  Пред забвеньем дай мне полюбить...
  
  Вспомнил Морен, как мило в родимой Хоббитании: ночи звездные, дорогу теплую, за день нагретую, и так ему захотелось туда вернуться, все вновь увидеть, почувствовать, что собрался с силами, и...
  Черная дыра была уже совсем близко. За ней ворочалось что-то жуткое, шипящее, злобой веющее.
  Любелия быстро проговорила:
  - Ты пса отвлекай, ну а я зашивать стану...
  - Да как же ты?! - ужаснулся Морен.
  - Ничего - как-нибудь. Ты давай - отвлекай.
  На несколько мгновений они остановились у пролома в Никуда, Любелия начала пришивать - из Дыры раздался вопль - словно тысяча драконов возжаждали хоббитской крови.
  - Моргот! - торжественно и мрачно изрек Сиилен.
  - Летите! - повелела Любелия.
  Они отлетели, а хоббитка, обхватив полотно коленями и локтями, осталась висеть. Кисти ее рук были заняты - она заживала Черную Дыру.
  Морен вновь крутанул метлу - вновь нанес удар по Гробухару. На этот раз одна из клыкастых глоток ухватила шар с Океанской Ведьмой - челюсти сжались, но шар оказался заговоренным - не лопнул - зато вырвался и хлопнул пса по лбу. Океанская Ведьма совсем взбеленилась - металась в мутной воде, грозила перепончатыми кулаки, что-то там кричала.
  Так продолжалось довольно долгое время - и Морен, и Гробухар совсем истомились, однако и зашивание Черной Дыры близилось к концу.
  И тут - гневный вой. Это Черный Дракон возвращался из очередного визита к Лууну (он думал, что визит последний, потому что в следующий раз Луна должна была рухнуть. Визит действительно оказался последним).
  Извергая из трех своих глоток потоки пламени, Дракон устремился на хоббитку, которая, хоть совсем окоченела, бесстрашно продолжала свою работу.
  Морен сразу смекнул, что Дракон не такой дурак как Гробухар, и ударами шара его не отвлечь. Но что же делать?! Ведь еще несколько мгновений, и Любелия обратится в пепел.
  И тогда Морен решился.
  - Держитесь! - крикнул он через плечо...
  Затем выгнулся вперед - метла стрелою метнулась в центральную драконью голову.
  БРРАХ!!! ТРРАХХ!!! - Удар! Метла переломилась - потоки драконьего пламени дернулись в сторону. В это же мгновенье Любелия сделала несколько последних штрихов - полотно оказалось пришитым, загородило Черную Дыру. Затем полотно засеребрилось - с другой стороны посыпались страшные удары, но поздно - Черной Дыры больше не было.
  Черный Дракон потерял связь со своим хозяином и обратился в груду пепла, который вихрем закружил, подхватил Гробухара - унес его куда-то прочь.
  И вот оказалось, что все они: и Морен, и Любелия, и Пес, и Кот, и Корова, и Сиилен - все падают. Держались они за веревку к которой был привязан шар с Океанской Ведьмой. Причем Ведьма так перепугалась, что перестала дергаться и вопить - выпучила глазищи и глядела на стремительно приближающуюся Лунную поверхность.
  - Нет - не верю, что придется так глупо погибать! - воскликнул Морен. - Я еще родимую Хоббитанию хочу повидать. Ну-ка...
  Он пробрался к шару, дернул его в сторону - шар полетел немного в другую сторону - на помощь Морену пришла Корова, а уж у нее то силищи было не занимать. Общими усилиями удалось развернуть шар так, чтобы он пролетел над Клыкастыми Горами...
  - Прощай, Темная Сторона Луна! Прощай, Камнескок! - воскликнул Морен в печали.
  И вот уже открылась пред ними необъятная, погруженная в ночь сфера Средиземья. И шар продолжал падать...
  Морен вздохнул:
  - Ну, похоже, мы установим рекорд по высоте падения...
  - Пегас! - радостно закричал Кот, и тут же замурлыкал от удовольствия. - Му-ур! Му-ур!..
  - Действительно - это мой Пегас. - отозвался Сиилен. - Но кто же им управляет...
  Но вот Пегас подлетел поближе, и стало видно, что управляет им Еж-Астроном.
  - Тебя же схватили! - изумился Морен.
  - Нет. - угрюмым голосом отозвался Еж. - По роковому стечению обстоятельств, когда меня должны были схватить и растерзать, ко мне на холм прилетел этот Пегас - он меня унес. Обсерватория была безжалостно разгромлена. Нет никаких надежд, что удастся ее восстановить.
  - Еще лучше построим! - весело мотнул хвостом Пес.
  - Возможно. - проворчал Еж. - Но неужели никто не погиб?
  - Камнескока больше нет. - вздохнул Морен.
  - Я же говорил - жертв не избежать.
  - Ладно, хватит об этом. - махнул лапой Кот. - Что там - на Луне?
  - Все каменные застыли - Луун остался без поддержки. Все заключенные вышли из темниц. Прежний порядок восстановлен.
  И только тогда все почувствовали радость победы. Стали поздравлять друг друга, пересаживаться на Пегаса... и тут оказалось, что на летучем коне ну никак не разместится Морену и Любелии.
  - Ну, ничего! - сказал хоббит. - Вы возвращайтесь к себе домой, празднуйте победу, ну а мы - продолжим падение.
  - Что значит - продолжим падение?! - нахмурился Кот.
  - Гибель неизбежна. - подлил мрачности Еж.
  - А мы... упадем в море! - нашелся Морен. - Ну, все - до свидания, дорогие друзья, до свидания...
  А сидящим на Пегасе действительно пора было поворачивать - здесь уже начинало сказываться переворачивание. И жителям Луны пришлось бы висеть вниз головами.
  Итак, они расстались, ну а хоббиты испытали действие переверт-травы. Напомню, что действие ее продолжается целую неделю, а с момента ее принятия прошло не более четырех дней - в общем, наши герои почувствовали, что им куда приятнее падать вниз головами...
  - Под нами как раз море! - крикнул Морен. - Падаем туда!
  Океанская Ведьма согласно кивнула.
  Любелия пригляделась:
  - Направляй к северу. Мы сейчас над далекими южными морями...
  И все же они упали очень далеко от дома...
  Шар ударился о воду, подскочил, упал, вновь подскочил... наконец замер...
  Погода стояла безветренная, безмятежная. И воздух, и море были теплыми, на водной глади отражались созвездия, Млечный Путь, и огромная, полноликая Луна
  Хоббиты свесились вниз головами - безмолвно глядели на серебристую красавицу. Вот Луна дрогнула - вздрогнул и Морен - что, если это начало Лунопада?! Но нет - это рыба хвостом ударила.
  И вдруг шар сдулся - Океанская Ведьма вырвалась в родную стихию.
  Хоббиты повалились в воду.
  - А вон и корабль... - молвила Любелия.
  Действительно - над водами серебрился парус.
  - Только вот меня вниз переворачивает. - пожаловался Морен. - ...Это все переверт-трава! Я сейчас нырну, повишу там немножечко вниз головой. Ты, главное - дождись меня.
  - Ну, уж некуда без тебя не денусь. Можешь не сомневаться.
  Морен нырнул, но, спустя мгновенье, вырвался обратно - глаза его были выпучены, и он отфыркивался каплями океанской воды.
  - Там... там... там... - заикался он. - Там...
  - Да что там? - спросила Любелия.
  - Там... там... там...
  Любелия вздохнула, сама опустила голову под воду, и тут же подняла ее обратно. И сказала она печально:
  - Там - Океанская Ведьма.
  - Угу... - задрожал Морен. - Страшная-престрашная. Глазищи выпучила!.. Сейчас нас схватит...
  Тут вода меж Мореном и Любелией взбурлила, и поднялась физиономия океанской ведьмы - очень, надо сказать, похожая на лягушачью. Две перепончатые лапы сжали шеи хоббитов, и так сильно, что нечего было и думать о сопротивлении. Физиономия ведьмы расползлась в ухмылке, и она пробулькала:
  - После пережитого надо подкрепиться. Буль-буль-буль И моим ужином станете ВЫ!
  - Что же... - прохрипел Морен, но договорить не смог.
  Но за него вопрос докончила Любелия:
  - Прямо здесь нас кушать собираетесь?
  - О нет! Буль-буль-буль! Я унесу вас в океанскую пучину!!! БУЛЬ-БУЛЬ-БУЛЬ!!! - и с этим оглушительным бульканьем Океанская Ведьма утащила их под воду.
  
  * * *
  
  Здесь и заканчивается история о путешествии хоббита на Луну. Однако приключения Морена и Любелии на этом вовсе не заканчиваются.
  Но все это, увлекательное и необычное, описано в ином месте, здесь же разрешите откланяться и пожелать Вам добра и мира, которые Вы прежде всего должны найти внутри себя.
  
  
  КОНЕЦ.
  
   14.02.01
   (21:35)
  Окончание переписано 13.04.01 (17.15)
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"