Шишигин Михаил Иванович : другие произведения.

Значимость Омара Хайяма в нашей жизни

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Философская лирика

  Омар Хайям... Универсальный гений такого же масштаба, как Леонардо да Винчи, и родившийся так же несвоевременно. Ему в истории повезло ещё меньше. Ни одно из его важнейших научных открытий не было понято современниками, потому и не сыграло никакой роли в общечеловеческом прогрессе. Построенная им величайшая в мире обсерватория была закрыта ещё при его жизни. Разработанный им точнейший календарь был вскоре вновь заменён традиционным. Написанные им стихи соответствовали мышлению совершенно другой (нашей) эпохи, а потому не пользовались популярностью и уцелели благодаря буквально нескольким почитателям с особым чувством на значимость стихов, чудом находившимся в каждом столетии. Творчеству Баха пришлось сто лет ждать признания... Творчеству Хайяма - семь с половиной столетий.
  Кто же он был такой, Гияс ад-Дин Абу-ль-Фатх Омар ибн Ибрахим Хайям Нишапури? Ответ европейским читателям прояснялся медленно, десятилетиями. Жил в XI-XII веках. Поэт, математик, философ, астролог, астроном, царедворец. Ему покровительствовали сельджукские властители Ирана Альп Арслан и его сын Мелик-шах, его поддерживал их знаменитый везирь, ценитель наук и искусств Низам аль-Мульк (1017-1092).
  Годы жизни Хайяма считаются такими: 1017-1121. Прожил он 104 года
  Сейчас я скажу об уровне его математического дарования. Омар Хайям чётко понимал значение постулата о параллельных линиях в в Евклидова геометрии. Он чётко сознавал, что возможны многие варианты геометрии. Это понимание в Европе произошло лишь в XVIII веке (Гаусс, Лобачевский, Больаи).
  Теперь о поэзии. 140 лет назад на литературном небосклоне Европы вспыхнула неожиданная звезда. Стихи чужеземного поэта, о котором прежде на Западе никто, кроме редких специалистов, и не слышал, преодолев толщину многих веков, заговорили на чужом языке, засверкали среди чужой им культуры. Английский переводчик Эдвард Фитцджеральд , говоря языком тогдашних репортёров, в одно прекрасное утро проснулся знаменитым.
  Его "Рубайат Омара Хайяма" был вольным переводом. Пристрастный отбор четверостиший, произвольное толкование их , для связности сюжета собственные стихотворные вставки - всё это позволило ему из сотни рубаи создать связную поэму. И задумчиво пирующий герой поэмы, и диковинная обстановка вокруг него прекрасно соответствовали представлениям о мусульманском Востоке, воспитанным у англичан середины XIX сказками "Тысяча и одной ночи".
  Сейчас уже хорошо известно, что Хайям был учёным, намного обогнавшим своё время. Однако судьба его научных работ оказалась печальной: современники поняли и восприняли только то, что соответствовало их уровню знаний. В народной памяти он сохранился как учёный-мудрец, персонаж нескольких фольклорных историй. По совершенно другой линии шла память о нём как о поэте- среди немногих почитателей его слишком специфического, очень не восточного по духу своему таланта. Хайям никогда не числился среди великих персидских поэтов - до тех пор, пока Европа не восхитилась его поэтическим гением. Только тогда спохватились и в самом Иране.
  Содержание сохранившихся текстов переписчиков свидетельствует, что писал он стихи практически всю свою долгую жизнь. По легенде, сочинял он рубаи экспромтом, что подтверждается и анализом текстов: многие стихи - отклики на мимолётные события, шутливые или язвительные реплики в беседе, даже стихотворные ответы на нелепые вопросы учеников. С другой стороны, высочайшее поэтическое мастерство, присущее ему, могло поддерживаться только постоянной творческой практикой. Арсенал поэта без применения ржавеет. Увы, такова проза поэтического труда.
  Читатель почти не обнаружит призывов к высшей морали и человечности, зато немало позабавится ёрничеством, когда Хайям изображает себя (вернее, своего "лирического героя") и пропойцей, и развратником.
  Но дело в том, что в творчестве Хайяма наблюдаются стихи различных этапов, причём стихи весьма контрастные. Наблюдается этап - лишь преддверие взлёта, лишь предисловие к стихам Хайяма, пока ещё только вырастающего в поистине великого мыслителя и поэта.
  Мной была проделана работа по приданию четверостишиям лучшего звучания на русском языке рубайят, отнесённых к рубрике "Вторично не цветут увядшие цветы".
  Например, исходное четверостишие:
  481
  Кто здесь не очернён грехом, объясни,
  Какими занят он делами, объясни?
  Я должен делать зло, Ты - злом воздать за это.
  Какая разница меж нами, объясни?
  
  
  У меня (по мотивам):
  481
  Кто здесь не очернён грехами?
  Делами он повязан с нами.
  Я должен делать зло, Ты - злом воздать за это.
  Нет разницы меж нами и честь наша задета.
  
  Но сейчас главное: во имя чего у меня к Хайяму пристальное внимание.
  Хайям - мыслитель, который постоянно, ежедневно осуществляет творческую работу, необходимую для исправного функционирования человеческого мозга.
  Человеческий мозг должен постоянно находиться в состоянии творческого освоения того, или иного предмета. Отдыхающий мозг не допустим. Отдыхающий мозг - это увядание и гибель мозга.
  Должна быть постоянная творческая нагрузка.
  Я не призываю вас уподобляться Хайяму. Это гений. И он прожил долгую жизнь, благодаря тому, что постоянно его мозг находился в состоянии творческой активности. Фактически, это норма для исправного функционирования мозга.
  Более подробно можете прочитать моё эссе на портале Проза.ру.
  Автор: Шишигин Михаил 2.
  "Природа человека, его сознания и космос"
  
  По мотивам философской лирики Омара Хайяма
  
  Философская лирика
  
  481
  Кто здесь не очернён грехами?
  Делами он повязан с нами.
  Я должен делать зло, Ты - злом воздать за это.
  Нет разницы меж нами и честь наша задета.
  
  482
  Ты, покорив меня, не многого достиг.
  И от грехов моих убыток не велик.
  Вручать и отбирать не утруждайся больше -
  Со временем от противостоянья нам станет горше.
  
  483
  Господь! На твой призыв: "Покорствую!"
  Смирюсь! "Так разве я упорствую?"
  "Приди ко мне, Я щедр, и Я прощаю",
  "Во всём притворство!" - Слова и чувства я напрасно расточаю.
  
  484
  Я - возмущённый раб. Но где Твоё вниманье?
  Когда на сердце ночь, но где Твоё сиянье?
  Ты раем наградишь покорных?... Как постыдно
  Торговлю щедростью вести! Ты уж прости - мне за Тебя обидно!
  
  485
  Колючка пусть одна на площади на всей -
  Бедняк из бедняков поранен будет ей.
  Вот уж воистину: весы любые склоняются туда,
  Где тяжелее доля и скудная еда.
  
  486
  Вот чаша - чудесный труд великих мастеров!..
  Но видишь ты теперь лишь россыпь черепков.
  Не вороши ногой дорожный мусор, дел не выполняй поспешных.
  Помни, что эти черепки - из черепков тех прежних.
  
  487
  Саки! Твой кубок чту страною Золомат,
  К живому роднику всегда припасть я рад.
  Лишь от тебя в душе цветущий сад,
  Ты стал Мухаммедом - тебе наш "Салават"!
  
  Примечание. Саки - виночерпий, кравчий.
  Страна Золомат - Край Вечной Ночи, там находится источник живой воды.
  Мухаммед - имя основателя мусульманства - буквально означает "Достойный восхваления".
  Салават - название восхваления, звучащее так: "Аллах, благослови Мухаммеда и род Мухаммеда!" Обычно же говорят коротко: "Мухаммду- салават!"
  
  489
  Прелестный наш саки! Мы любим жить взахлёб.
  Порадуй страждущих, устрой хмельной потоп!
  А кто боится получить тайфун скорбей в упрямый лоб,
  Пускай бежит в ковчег спасаться, словно в гроб!
  
  490
  Саки! Мы вроде чаш. Вот я люблю и пью,
  Поскольку начертал лепивший плоть мою:
  "Сей жезл для красавицы и для вина творю,
  Потом - для вод хмельных, для гурии в раю".
  
  491
  Саки! Какой глоток ты выплеснул во прах!..
  А как же наш огонь в заждавшихся сердцах?!
  Ты нёс лекарство нам, но я узрел с усмешкой на устах,
  Что выпустил струю живой воды на воздух!.. Прости тебя Аллах!
  
  493
  Два правила мудрейшие (и ничего точней
  Никто не выскажет и до скончанья дней):
  Воздержанным быть - важнее всякой пищи, что ты имел,
  И одиночество - священный твой удел.
  
  494
  Добру и враг, и друг ответствуют добром,
  И эта доброта не знается со злом.
  Врага получишь ты, злом отвратив друга от себя,
  И друга обретёшь, став ласковым, врага любя.
  
  495
  Поможет мне чужой - почту его своим;
  А отстранится свой - сочту его чужим.
  Вручённый другом яд - становится противоядием целебным;
  Подаст противник мёд - он с жалом станет непотребным.
  
  496
  Пусть у меня давно не жизнь, а стыд и срам,
  А ты утратил счёт удачливым годам,
  Но так или не так, посматривай на небо ясное:
  Оно без пелены всегда прекрасное!
  
  497
  Хочу в Небытие! Шагнув за пелену,
  Со скверного пути на верный поверну.
  О жизни, простаку одолженной Всевышним,
  Переживать считается излишним.
  
  498
  Завлёк меня Творец в трясину Бытия.
  Что за корысть Ему растерянность моя?
  Мы с отвращением сбежали без оглядки:
  Творец, как не прискорбно, играет с нами в прядки.
  
  499
  Власть бестолковую подальше обходи:
  "Немедля сделай, мол, но делать погоди!"
  Попало, как в капкан, в Его запрет и волю
  Всё человечество... И никому не справиться с душевной болью.
  
  500
  Ты - пепел! В пекле вновь тебя испепелят.
  О, пламенем тебя уже доставший ад!..
  Не хватит ли, Омар, воззваний к милосердию?
  И не пытайся выглядеть непоколебимой твердью.
  
  501
  Когда кувшин вина возник перед тобой,
  Спокойно распивай в компании любой.
  Создатель мир сотворил и мирно почивает.
  И Сатана лишь со страстями нашими играет.
  
  502
  Жасминам - по весне цвести, лаская взор,
  Влюблённым - по ночам искать звезду Алькор...
  Садись! Попьём вина! Вкуси его, словно живительный бальзам.,
  Что крыльям за спиной придаст полётной силы нам.
  
  503
  Напитком вечности зовут вино.
  Веселье мира в нём воплощено.
  Пускай захватит дух и обожжёт как пламя очага,
  Зато огонь беды зальёт оно наверняка!
  
  504
  "Оттуда, где про хмель и представленья нет,
  Где дивного лица не освещает вдохновенья свет, -
  Пусть это даже рай, стремглав беги от его пут!.."
  Вот так слагай слова В них мысли расцветут.
  
  506
  Невежды, падкие на шутки Бытия!
  О хитростях его предупреждаю я.
  Чем попусту растрачивать прелестнейшие годы,
  Поддайся на приманку иллюзии свободы.
  
  507
  Благоухающая влечёт меня к себе саки пиала:
  Я вовремя покинул спорщиков, чтоб избежать скандала.
  Подай кувшин вина, пока в ладонях рока
  Наш прах - и мой, и твой - горшком не стал до срока.
  
  508
  Не кубок Джама, нет! - мне мил твой лик беспечный;
  Твой скоротечный путь милее жизни вечной.
  Спеши, саки! Взвивай светящуюся пыль в столб бесконечный,
  Чтоб в небо вознеслась и Путь затмила Млечный!
  
  Примечание. Джамшид, Джам - мифический царь древнего Ирана. Положил начло государственности, разделил людей на четыре сословия, научил людей носить одежду. В его царствование не было ни болезней, ни смерти, ни вражды. Установил празднование Нового года (Навруза) в день весеннего равноденствия. Имел волшебную чашу, в которой можно было видеть всё, происходящее в мире ("Дамшидов кубок")
  
  509
  Саки! Без вожака бредём по тропам лет,
  И только старец-хмель способен дать совет.
  Скитальцев отогреть - что лучше может быть хмельного жгучего угара?
  Глоток Живой Воды? Струя Кавсара?!
  
  Примечание. Кавсар - один из трёх текущих в раю ручьёв.
  
  510
  С уроков, от наук всегда сбежать прекрасно,
  Чудесный Дар - подругу милую прижать к себе и целовать так пламенно
   и страстно.
  Пока Судьба твою не проливает кровь горячую,
  Кровь лоз по кубкам разливай, и призывай к своей Судьбе удачу!
  
  512
  Намазу и посту поменьше доверяй,
  Зато почаще дом кутилам отворяй.
  Тебя Омар Хайям напутствует - дела сознательно верши:
  Богатых обирай, а нищих одаряй от всей души
  
  Примечание. Намаз - мусульманская каноническая молитва по пять раз в день, в строго указанные часы. Намазу предшествует обязательное ритуальное омовение.
  
  513
  Вопрос незрячего: где кубок Джама взять?
  Ты должен всё и вся сомненьем истязать.
  Чтоб той, потом другой допрошенной пылинке,
  Затем всему волшебным кубком стать без промедленья и заминки.
  
  Примечание. Джамшид, Джам - мифический царь древнего Ирана. Положил начло государственности, разделил людей на четыре сословия, научил людей носить одежду. В его царствование не было ни болезней, ни смерти, ни вражды. Установил празднование Нового года (Навруза) в день весеннего равноденствия. Имел волшебную чашу, в которой можно было видеть всё, происходящее в мире ("Дамшидов кубок")
  
  514
  Когда сподобишься испить вина, гляди,
  Не рухни в обморок, в безумство не впади!
  Чтоб заслужить к вину рубиновому доступ неприкрытый,
  Людей не притесняй и буйства прекрати ты.
  
  516
  Как буйно в медресе, и в кельях, и в церквах
  Растут стремленье в рай и перед пеклом страх!
  Но тот, кто разгадал и вызнал Божью тайну,
  Доверчивых собратьев не подставляет подвергнуть испытанью.
  
  517
  Пируй! По крохе плоть рассыплется, а там -
  Кувшином кочевать уж по чужим пирам.
  Не слушай слов про ад, не обольщайся раем поднебесным:
  Умно ли доверять торгашеским речам, нам хорошо известным?
  
  518
  Корану мудрому - заслуженная честь,
  Но нету времени, чтоб за него засесть.
  На дне пиалы волшебный стих начертан чётко,
  Его прочту - и дна коснётся моя бородка.
  
  519
  Укройся, как огонь, в земную твердь,
  Так и туда водой проникнет Смерть.
  Не прах ли этот мир?.. Певец, порадуй песней.
  Не ветер ли - душа?.. О, ветер, принеси известий.
  
  520
  Не проходи, саки, прости, спаситель мой,
  Что я издалека тянусь к тебе с мольбой!..
  Когда ты прочь идёшь, любое сердце стынет.
  Ты с нами навсегда отныне!
  
  Примечание. Саки - виночерпий, кравчий.
  
  521
  "Представь, - я слышу, - ад, огонь, горящий там,
  И вспомни, что тебе воздастся по грехам!"
  Но кто бывал в аду? Кто грех мой видел зримо?
  А если нет, то значит - это вымысел, и что-то недостижимое, как
   Папа католический из Рима!
  
  522
  Пристрастие к вину - великая вина,
  Но свойствами вина оправдана она.
  Зачем я пью вино? Дыханье очищаю.
  Себя от скверны защищаю.
  
  523
  Питьё греховное, для нас вино -
  Такой красавицей поднесено...
  Как сладостно горчит запретное вино...почувствовать же надо.
  Так вечно: если что запрещено - услада.
  
  524
  Чтоб только в рай попасть, терзает плоть аскет.
  Кому столь жуток ад - не муж, а пустоцвет.
  "В раю не ведают печали и страданий".
  Выходит, рай - для тех, в ком нет ни состраданий, и никаких желаний.
  
  525
  В горячке я лежу. Какой плачевный вид!
  И так-то нет вина, и лекарь запретит!..
  Уже по-всякому лечился я и знаю: мне всё претит.
  Коль не считать вина, мне всё сейчас вредит.
  
  526
  Не время ли цветам?.. Чтоб яркий луг возник,
  Придётся шариат нарушить напрямик.
  Цветущих дев прекрасных созову, чьи щёки как тюльпаны алые,
  Присяду на траву, глотну, взгляну - какие девы экзотически красочно
   коралловые.
  Примечание. Шариат - мусульманский свод законов, основанный на Коране.
  
  527
  Дать нищему вина - царём он незамедлительно предстанет,
  Лисёнка подпоить - на льва смельчак восстанет,
  И мудрый во хмелю по-юному воспрянет,
  А юный будет пить - умней навряд ли станет.
  
  528
  О, сердце! Твой урок: "Прими печаль. и крови жаркую струю,
  Иль всё сочти игрой, и я за стойкость тебя благодарю,
  Иль, зная наперёд, какой здесь беспорядок сплошь,
  Внуши себе, что ты вне времени живёшь".
  
  529
  Соль мирозданья - в красавице и хмельном угаре,
  Я здесь освоился и как бы нахожусь в "поведенческом ударе".
  Не знаю, пьян ли, трезв, блаженствую, пока, поверь мне,
  Два мира в связке дарят мне блестящее веселье.
  
  530
  Рука черпнуть воды искала!..
  А ноги жаждали привала!.
  Но более всего обидно мне за сердце:
  Как сладостно оно мечтало под звуки скерцо!..
  
  531
  Мечтаю вырваться из клетки Бытия, что как хитиновый покров,
  Из буйнокрасочной расцветки Бытия, так лихорадящей недугом,
  В благоуханный мир иной, что сердцу мил и не суров,
  Чтоб счистить весь позор и срам, что на душе скопился тяжким пудом.
  
  532
  О тайнах Бытия, что стали ясны мне вполне,
  Тайком пишу в тетрадь и днём, и при луне.
  Болтать небезопасно мне на тему этих тайн Вселенной -
  И нет такого человека, кто понял бы меня...Не стать душе моей со всеми
   откровенной.
  
  533
  Про Зло с Добром ни с кем нельзя мне говорить,
  Хотел бы, но разум мой диктует: запретить,
  И маленький намёк нельзя себе позволить!.
  Хранитель тайны - нем. Как трудно мне мои познания неволить.
  
  534
  Нет, солнце глиною замазывать не стану,
  Эпохи тайны не раскрою, я не раскрою никакую тайну.
  Из моря мудрости жемчужину мою не только что сверлить,
  Показывать не стану... Я сокровенность должен сохранить.
  
  535
  Не мыслю я, чтобы хулу на Божество возвёл!
  Здксь не было сердец вернее моего.
  Но если даже до богохульства я дошёл -
  Нет мусульманина! Нигде! Ни одного!
  
  536
  Живым и мертвецам, всем Ты, досаждать готов.
  Не мирозданье - хлам нагромождений.
  Порочен я, Твой раб, так принуждаешь Ты - нет слов,
  Чтоб чувства выразить! Ты сам причина греховных порождений!
  
  537
  Тобой покинутые - рыдаем? Да нет же, нет!
  В отчаянье живём, страдаем? Нет и это не секрет!
  Хотя мы от нищеты порой в тоску впадаем,
  Но по Тебе тоски не знаем, и не живём в сознании раем.
  
  540
  "Я золото вокруг себя швыряла,
  И радостью вас всех небесной одаряла!..
  Теперь я ухожу, - пожаловалась роза, -
  Был полон кошелёк, всё разбросала. Вот такая проза".
  
  541
  Рок, обожающий преступный произвол,
  Ты храм насилия и глупости возвёл.
  Лжеца одаришь ты, а мудреца ударишь...- такой прокол.
  Ты выжил из ума? Иль отроду осёл?
  
  543
  Когда пришла пора печали превозмочь,
  Пылай, мятежный дух, трудись, гони их прочь:
  В день первый, во второй, и в третий, и в четвёртый, а также точь-в-точь
  И в пятый, и в шестой, в субботу - день и ночь!
  
  544
  Вино у гурии певучей конечно же заводит,
  В лучах светила ручей сверкает под ивою плакучей,
  Неужто это всё на страхи адские наводит,
  Коль даже дивный рай (уж если есть) - не лучше!
  
  545
  Дни, как любых бродяг, побором облагай:
  На ложе радости пред кубком возлегай.
  Отвергнутый ты и позабытый пресыщенным Всевышним,
  Желанное тобой пусть расцветёт в душе букетом пышным.
  
  546
  "Гуляка! - звонкий зов я слышу по утрам. -
  Оставь безумный мир! Беги в питейный храм!
  Скорей, пока вино доступно в полной мере нам,
  И я хвалу за это благо Всевышнему воздам!"
  
  547
  Саки! Ведро вина багряного неси
  Похмельем болен я, вот хмелем и спаси,
  Я - павшая бутыль, кровь вылилась из сердца винного!..
  Тут мешкать можно ли, так ублажи дружка старинного!
  
  548
  Зачем я пью вино? Шататься под луной?
  Прохожего пугать бравадою хмельной?
  Я из бесчувствия вытягиваю душу хмельную,
  Затем и пью всегда, причину не знаю иную.
  
  549
  С подругой на лугу вино из кубка пью,
  А рай обещанный, желаешь, отдаю.
  Вы все на "ад" и "рай" так дёшево купились!
  Кто в ад заглядывал? Кто побывал в раю? Глаза ваши открылись?
  
  551
  Угомонись и брось весельчаков корить,
  Подножки ставить им и пакости творить.
  Однажды ты поймёшь, как мало жить осталось,
  Тогда мгновения спохватишься ценить. А жить осталось малость.
  
  552
  Как жалко мне вельмож! Наградам несть числа,
  Но нет и радости в плену алчбы и зла.
  Однако честный муж, от жадности свободный,
  Для них не человек - субъект для жизни не пригодный.
  
  553
  С тоской никто из нас не дружен.
  И пусть ни крошки нет на ужин,
  С незримой кухни тайн мы получаем пищу знаний,
  И чужакам наш хлеб - не нужен. Для нас же это дух астральный!
  
  554
  С души страдания снимают пелену:
  Дождинка жемчугом становится в плену.
  Стал неимущим ты? Так голова целее.
  Испил ты кубок свой?.. Я вновь тебе плесну. И жизнь становится светлее.
  
  555
  Не ставь себе как цель за шестьдесят прожить,
  Не ставь ни в грош хулу ханжей и пустомель.
  Пока что из тебя кувшин не изваяли - имеет место быть,
  Не ставь кувшина в сторону, пока в нём хмель.
  
  556
  Кого терзает жизнь, в кабак идут спастись...Хоть ты и тресни.
  Кого так сильно истязает грусть, с кувшином винным подружись
  И кубок возле губ замрёт под звуки песни:
  "Печали уплывут... как ускользает жизнь".
  
  557
  Постой! Пустой игрой страстей тебя манят.
  И меч уже сверкнул, а ты, беспечный, рад!..
  Не лепечи хвалу, халву судьбы вкушая:
  Густой, как патока, в неё подмешен яд - халву с отравою мешая.
  
  558
  Уж как воззрился ты, глазастый!.. Но, заметь, почтенный,
  Без сердца ничего не сможешь разглядеть - мой вывод откровенный.
  Из кубка винного сегодня спеши хлебнуть глоток:
  До послезавтра, что ль, намерен так сидеть, дружок?
  
  559
  Где та прелестница - где лал твой бадахшанский?
  Где прежний мир в душе и новый хмель рейханский?
  Не пировать грешно, а горевать, мой друг исламский! -
  Слегка ослышался законник мусульманский.
  
  Примечание. Лал - на языке фарси обозначение любого красного драгоценного камня (в отличие от русского языка, где лал - только рубин). У Хайяма лал - чаще всего так называемая "благородная красная шпинель", ювелирный камень, добываемый в горах Бадахшана; в стихах он противопоставляется дорогому индийскому рубину - яхонту.
  Уточнение: "Где та прелестница - где лал твой бадахшанский?" приземляет образ, звучит уже не как "где крпсавица?", а скорей как "где твоя красотка из предместья?"
  Рейхан - благовонные травы, в частности базилик.
  
  560
  Воды нам не достать - омоемся вином.
  Дурному имени отмыться невозможно...
  Давайте ж пировать! Халаты чести нашей - дешёвые сукном -
  Поизодрались так, что залатать их будет сложно.
  
  Примечание. "Омоемся вином" Имеется в виду ритуальное омовение перед молитвой. Если нет воды, шариат допускает омовение песком, но, естественно, не вином.
  
  562
  Пускай кутила в кабаке всегда царит!
  Пускай ханжа разгневанный в огне горит!
  То ли рваньём дервишским, то ли синей сутаной,
  Чтоб ноги вытирать, порог кабацкий возьми накрой.
  
  Примечание. Дервиш - член суфийского братства (эти братства стали возникать уже в IX в). Суфизм - мистическая ветвь ислама.
  
  563
  Вон розовый бутон, он как бутыль навис;
  Став кубком, ждёт вина раскрывшийся нарцисс.
  Блаженство в день такой, башкой задев дверной карниз,
  Кувшином опустевшим у входа в майхану пасть головою вниз!
  
  Примечание. Майхана - букв. "винный дом", питейное заведение.
  
  564
  Усами все полы подмёл я в майхане,
  Возня добра и зла давно постыла мне.
  И если, всё круша, столкнутся бездна с небом, -
  "Ха, где-то звякнул грош!.." - пробормочу во сне со смехом.
  
  565
  Найду кирпич - и тот в кабак немедля сдам
  Хоть за глоток вина. И пусть пеняют нам:
  "Ах, расточители! А деньги где на завтра взять?" -
  "Продам халат, чалму. Ткала их не Марьям! И незачем меня пенять!"
  
  Примечание. Марьям (дева Мария, мать Иисуса)
  
  566
  Уж так меня честят распутником всегда...
  Но я почти святой! Нет у людей стыда!
  Я строже их блюду запреты шариата!
  Что? Мужеложство, блуд и пьянство?.. Ерунда! Мелочи разврата!
  
  567
  Вернитесь! Вернитесь все, кто здесь непраздно жил,
  Вернитесь все, кто пьянством и хулой ханжей всегда страшил,
  К порогу нашему, в компанию друзей -
  Любой, кто брал зарок и вновь грешил, вернись скорей!
  
  569
  Господь! Саму Любовь Ты сотворил чудесно,
  Душистый плен кудрей!.. Как это сказочно небесно!
  Но как же Ты мне запрещаешь красою любоваться?
  Запрет совсем не катит... Красе готов я преклоняться
  
  570
  Пусть адрес мой - "кабак", пусть "Винный Омут" - я,
  Пусть "Виноверец" я, по мненью дурачья.
  Но я - вселенский дух в зороастрийском храме,
  Грешит по кабакам одна лишь плоть моя, что с духом в вечной драме.
  
  571
  Приходится скрывать секрет от подлецов,
  Приходится скрывать от болтунов-глубцов.
  Смотри, для всех людей ты что-то делать стал и создавать?
  От всех людей лицо приходится скрывать.
  
  572
  Задумай людям зло, и будешь сам не рад,
  Другим напортишь раз, зато себе стократ.
  К тебе - с добром, а ты - со злобой мрачной...
  Поскольку же добра не видишь ты, вся злоба - невпопад и выпад
   неудачный
  
  573
  Людей не трогаю, когда хмельное пью,
  И знает лишь фиал назойливость мою.
  Куда мне до тебя! Перед вином склоняюсь,
  Но самому себе поклонов я не бью. Я лишь собою удивляюсь.
  
  574
  Про гордость в нищете, достоинство и честь -
  И про бездушие, заносчивость и спесь:
  Меня в огонь сажай, скажу спасибо, сяду,
  Тебя к столу зов, побрезгуешь присесть. Твоему я робко подчиняюсь
   взгляду.
  
  576
  Коль ты не пьёшь, так нас позорить рад,
  Излить поток хулы готов на всех подряд.
  Нашёл гордиться чем: пускай не пьёшь вина искристого,
  Но сотни дел твоих презреннее стократ! И ты в когтях шайтана мглистого!
  
  578
  Мрачна в тебе душа. Гашишем допьяна
  Возьми и накурись, не то - испей вина.
  Не хочешь этого, того не хочешь, суфий желчный?..
  И впрямь ты каменный. Грызи же камень, друг ты мой сердечный!
  
  579
  Лозы-невесты честь, безумец, пожалей!
  Смывай с себя грехи, но кровью-то - своей.
  Всю землю искровавь, тысячекратно каясь,
  Но ни глотка вина на землю не пролей, молитвой покаянья увлекаясь!
  
  580
  Вина хлебнув, гора и та сплясать не прочь,
  Порочный выродок, вино-то не порочь!
  Да в чём мне каяться, когда вино - наставник верный,
  Так помогающий пороки превозмочь и скверны!
  
  581
  Во мне противник мой всё время видит зло.
  О Боже, до чего ему не повезло!
  В меня ли он глядит? Он в зеркало глядит в упор
  И видит там весьма отвратное чело. Какой позор!
  
  582
  Что ты мне говоришь, от ненависти всё лютой:
  Безбожник-де, попрал святыни.
  Ты верно говоришь, но сам, сказать по чести и по сути,
  Куда как мерзостней. И знай это отныне.
  
  584
  Пленившись блеском чаш, рука моя права,
  Уж ей ли книжные вычёркивать слова!..
  Ты - высохший аскет, а я - не просыхаю.
  Смешно пугать огнём размокшие дрова! Тебе об этом сообщаю.
  
  585
  Эй ты! Кляня пьянчуг, хватил ты через край,
  Здесь люди добрые, слова-то выбирай.
  Ишь важность: пьют, не пьют... Испей вина, и истину познай:
  Пока творишь ты ад, тебя не пустят в рай.
  
  586
  Того, что радости хранителем зовут,
  Сердец разрушенных целителем так верно величают,
  Мне кубок полный вина нальют!
  Спаситель!.. Ему признательные чувства расточают!
  
  587
  Дороже сласть вина, чем власть царя Кавуса,
  Кубада грозный трон, наместничество Туса.
  И на рассвете стон влюблённого эстета-хранителя особенного вкуса -
  Святей молитв отшельников, сбежавших от искуса.
  
  Примечание. Кавус (Кей-Кавус) - мифический царь древнего Ирана,
  Кубад, Кей-Кубад - мифический царь древнего Ирана из династии Кеянидов, Тус - древний город на территории Ирана.
  
  588
  Мечтаю, лицемер, чтоб ты оставил вдруг,
  Не портил нам нытьём хмельной разгульный круг.
  Ты вздохи предпочёл и чётками оплёлся, словно бусами диковинными
   папуас,
  Остались нам - вино и юный смех подруг. Тебе же - блажь без всяческих
   прикрас.
  
  589
  Молельный коврик чтить пристало лишь ослам:
  Ханжи и плуты в рай ползут по тем коврам.
  Святыми - чудеса! - становятся святоши дошлые,
  Что сделали себе подстилкою ислам, мхом примитивности поросшие.
  
  590
  "Полно у казия и муфтия бумаг,
  Весь Божий путь по ним обскажут, что и как", -
  Так прежде я считал, в конце пути лишь понял этот вздор:
  Невежды, как и я. За кем я шёл, простак!.. Позор!
  
  591
  Вчера, безмерно пьян, иду в кабак ночной,
  Навстречу мне кувшин несёт старик хмельной.
  "О, старец! Почему ты не стыдишься Бога?" -
  "Господь всемилостив. Испей вина со мной". Вот "истины дорога"!
  
  592
  Блудницу шейх корил: "Ты любишь пить и петь,
  Тебя любой ловец заманивает в сеть!" -
  "Ты прав. Я такова, какой меня ты видишь пред собою.
  А то, что вижу я, - таков ли ты, ответь! Я истинное лицо твоё открою!"
  
  593
  И стыд; венцом заслуг хвалу толпы считать, -
  И срам; на небеса кивая, причитать.
  Душистым торговать вином предпочитаю,
  Чтоб тяжкий дух ханжей поменьше замечать. Я так считаю.
  
  594
  Тот не мужчина, в ком настолько нрав дурной,
  Что не польсти ему, избрызжется слюной.
  Вон тот наглец - "Ладонь, Дарующая Благо"?
  Хитрец! И впрямь ладонь... но тыльной стороной. Фокус сей для стада.
  
  595
  Сторожевого пса в тебя вселился дух:
  Где речи бы звучать, одно рычанье вслух,
  Обличием - лиса, опасливостью - заяц,
  Броском коварным - барс, к слезам по-волчьи глух. А в общем же
   законченный мерзавец.
  
  597
  Вот и вернулся ты! Но - с согнутым хребтом,
  Забыт по имени, ты вьючным стал скотом.
  Холеных пять ногтей срослись в одно копыто,
  Сместилась борода и сделалась хвостом. И образ сей осла, и дураков
   с ним свита.
  
  Примечание. В этом рубаи Хайям высмеивает доктрину о переселении душ.
  
  598
  Вокруг - толпа ослов. У каждого, увы,
  Бездумный барабан на месте головы.
  Ты хочешь, чтоб они тебе лизали пятки?
  Прославься чем-нибудь. Они - рабы молвы, их мысли в беспорядке.
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"