Шкутова Юлия : другие произведения.

Песнь любви

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:

ЗАВЕРШЕНО! В одном из магических миров живёт удивительная раса прекрасных сириан. Их называли "даром" богов, за невероятный талант, коим они обладали, но обернувшийся для свободолюбивых дочерей северных ветров настоящим проклятием. Люди, жаждущие власти и несметных сокровищ, устроили настоящую охоту на прекрасных дев, вынудив их скрываться от преследования. И так продолжалось многие века, пока одну из них, ещё такую юную и совсем неопытную сириану не преподнесли в дар песчаному владыке. Чем обернётся для дочери северных ветров плен в жарких песках великой пустыни? Неминуемой гибелью, или желанным подарком?

оставлена ознакомительная часть


  Жаркое полуденное солнце нещадно дарило свою жестокую ласку всему живому вокруг. Пустыня Сархейм плавилась под горячими лучами светила, вся живность благополучно спряталась глубоко в норы, терпеливо дожидаясь вечерней прохлады. Именно тогда в пустыне возобновлялась жизнь. И лишь в одном месте, не смотря на ужасную жару, движение не замирало ни на минуту.
  В величественном дворце песчаных владык, прекрасном белокаменном Иридане слуги с деловым видом сновали туда и обратно, не желая быть наказанными смотрителем за нерасторопность. И даже жестокое солнце не могло побороть их страх перед грозным Кияром. Впрочем, древние стены Иридана изначально были закляты удерживать ночную прохладу днём и отдавать дневное тепло ночью.
  Кочевые народы пустыни считали честью отдавать своих детей в услужение песчаному владыке, прекрасно зная, что их здесь ждёт сытая и безопасная жизнь. Издревле повелители бескрайней Сархейм защищали эти земли, являясь грозными, но справедливыми правителями. И пусть они были обычными людьми, хоть и щедро одарёнными магически, кочевники всегда почитали их за земное воплощение своих богов.
  Вот и сейчас нынешний песчаный владыка восседал в расслабленной позе около тихо журчащего фонтана, погружённый в важные думы. А именно - как ему всё надоело! Каждый день одно и то же. Подобострастные придворные, услужливые наложницы, тихие и незаметные слуги, выполняющие любой его наказ буквально в мгновение ока... Скуч-но!
  'Хоть бы буран начался, и мне бы пришлось удерживать купол над дворцом, - лениво растянувшись на широком парапете фонтана, отчего белоснежная рубашка распахнулась, обнажая загорелую мускулистую грудь, недовольно подумал Ариан. - Я всегда любил меряться силой со стихией. А ещё довольно весело, когда наступает сезон рождения тхиар. Вот уж где воистину быстрые, опасные и прожорливые твари! Одно удовольствие сражаться с ними'.
  Заложив руки за голову, владыка прищурил ярко-зелёные глаза, мысленно находясь в воображаемой битве с опасными тварями, внешне напоминающими полутораметровых мохнатых скорпионов, с огромными пастями полных острейших зубов. Вот где бы он действительно мог развлечься! Но нет же, приходится изнывать от тоски и скуки в дворцовых стенах, зарывшись по самые уши в документы, лихо подсовываемые его министрами. Иногда Ариану даже казалось, что они специально придумывают как можно больше дел с бумажной волокитой, опасаясь, что он когда-нибудь станет похож на своего отца.
  А ведь прежний песчаный владыка действительно прославился тем, что практически не жил в Иридане, предпочитая разъезжать по пустыне. Нет, с одной стороны это было совсем неплохо. Отец Ариана за свою долгую жизнь значительно обезопасил пустыню, вычищая из неё гнездовья порождений бездны, когда твари умудрялись прорваться в их мир. А вот с другой стороны, наплевательское отношение владыки ко дворцу чуть не стало причиной гибели этого древнего и славного места.
  В Сархейме всем было известно, что дворец - само воплощение неприступности и безопасности, стоит и будет стоять всегда, пока песчаные владыки подпитывают его своей силой четыре раза в год. Однако прежний владыка питал его от силы два раза в год.
  Из памяти Ариана до сих пор ещё не изгладились воспоминания о потрескавшихся стенах, жухлой жёлтой траве, практически иссякших колодцах и сновавших, словно призраки, людях с печатью усталости и затаённого страха в глазах. И именно из-за них, ещё будучи совсем мальчишкой, будущий владыка пообещал, что никогда не допустит повторения истории и будет всегда хранить и оберегать свой дом.
  - Мой владыка, дозволено ли мне будет обратиться к тебе? - прошелестел над ухом тихий голос старого верного слуги, вырывая мужчину из тяжких мыслей.
  - Что случилось, Тахин? - поинтересовался Ариан, лениво приоткрыв один глаз, но даже не подумав пошевелиться.
  - В Иридан прибыл торговый караван купца Узамата, - поведал сгорбленный прожитыми годами старик. - Он нижайше просит дозволения встретиться с тобой, чтобы преподнести свой величайший дар.
  Тахин давно служил во дворце и умел виртуозно скрывать свои эмоции, но владыка всё равно сумел уловить лёгкую тень неудовольствия. Медленно поднявшись, Ариан еле заметно улыбнулся на неодобрение верного слуги из-за бахвальства купца. В другое время песчаный владыка, возможно, спустил бы такие неосторожные слова, но из-за одолевшей его скуки решил хорошенько проучить купца. И пусть Ариан понимал, что такое поведение не достойно правителя, но это станет хоть каким-то развлечением в череде унылых дней.
  - Ты примешь его в малом зале, о мой владыка? - тем временем поинтересовался Тахин, отступив назад и почтительно склонившись.
  - Нет, для самого ценного, что есть у этого прохиндея, подойдёт только большая приёмная зала, - многообещающе усмехнулся Ариан.
  - Но мой владыка... - забывшись, возмутился преданный слуга.
  - Тише, не шуми, - ободряюще похлопал его по плечу повелитель пустыни. - Я хочу немного развлечься. Через два часа я приму его, а пока ты проследишь, чтобы все придворные, которых сможешь найти за эти два часа, присутствовали при нашей встрече.
  - Как прикажешь, мой повелитель, - вновь поклонился Тахин.
  Оставшееся до встречи время Ариан всё же посвятил государственным делам. Разобравшись с некоторой корреспонденцией, он с чистой совестью заявил, что на сегодня рабочий день окончен. И его совсем не смутило заявление министров о том, что сейчас только полдень.
  'Переживут без меня один день, - быстро идя в сторону большой приёмной залы, решил Ариан. - Владыка я или нет?!'
  Когда расторопные стражники открыли перед ним высокие двустворчатые двери, он с приятным удивлением отметил, что Тахин расстарался на славу. Не успел Ариан сделать и несколько шагов, а толпа придворных уже споро создала живой коридор, ведущий от входа в залу прямо к высокому трону.
  'Это же сколько в Иридане бездельников собралось? - с неудовольствием отметил песчаный владыка, разглядывая разношерстную толпу. - Интересно, им что, совсем не важны личные оазисы, раз они так надолго покидают свои дома?'
  Пустыня была огромна, но совсем не так безжизненна, как считали многие представители другой части мира. На её территории раскинулось множество оазисов. Где-то большие, принадлежащие богатым и знатным шахирам, где-то совсем маленькие, считающиеся ничейными территориями. Именно они были теми островками жизни, благодаря которым в пустыне могли обитать люди.
  Но, как и всякое место, за оазисами нужен был уход и незначительная подпитка магией, чтобы их не сумели поглотить безжалостные пески. Вот и удивлялся Ариан, почему знатные шахиры сидят здесь, а не у себя дома, ухаживая за своим наследием.
  - Мой владыка, дозволено ли мне будет впустить купца? - прошептал Тахин, когда Ариан развалился на троне в нарочито небрежной позе.
  - Впускай, посмотрим, что он нам скажет, - благосклонно разрешил повелитель пустыни.
  Следующие полчаса Ариан дико скучал, выслушивая витиеватые речи прохвоста Узамата. А тот, словно не замечая недовольства на лице песчаного владыки, всё продолжал восхвалять его доблесть, мужество, мудрость и ещё тысячу разнообразных качеств, о наличии которых у себя Ариан даже не подозревал. И когда вконец озверевший повелитель уже готов был наплевать на заветы великих предков, строго-настрого запретивших вымещать злобу и недовольство на зависящих от владык людей, купец, наконец, перешёл к подарку.
  - В далёких северных землях, в которых мне довелось побывать пару месяцев назад, я совершенно случайно стал обладателем невероятного чуда, - воодушевлённо вещал Узамат. - И как только мои старые глаза узрели ту прекрасную деву...
  Заметив, как сразу же поскучнело лицо владыки, купец резко замолчал, но затем, еле заметно улыбнувшись, кивком головы подозвал к себе двоих телохранителей. Они тут же подвели к нему закутанного в плотное покрывало человека. По крайней мере, все присутствующие думали именно так, пока Узамат жестом фокусника не сдёрнул пёструю ткань.
  - Сириана...
  - Сириана...
  - Сириана...
  Потрясённые шепотки заполнили всё пространство большой приёмной залы, а песчаный владыка и вовсе подался вперёд, жадно разглядывая невероятный подарок, приготовленный ему ушлым купцом.
  Их мир, в основном, населяли люди. Но встречались здесь и немногочисленные представители других рас. И одной из самых красивых и таинственных по праву считались сирианы - прекрасные девы с сияющей кожей, словно она была усыпана мелким бриллиантовым крошевом; с глазами, по цвету напоминавшими расплавленное серебро; белоснежными, как чистейший высокогорный снег, волосами и невероятными по красоте энергетическими крыльями. Но самой большой достопримечательностью были их волшебные голоса. Своими песнями сирианы могли не только подарить счастье, навеять тоску, или вызвать любую другую эмоцию, но так же вылечить от смертельной болезни, приманить удачу и... Да много ещё каких разнообразных чудес происходило с их появлением. Эти прекрасные девы воистину являлись благословением древних и бесконечно мудрых богов.
  Не стоило удивляться, что люди начали на них охоту. Жаждущие власти и несметных сокровищ, алчные и жестокие, мечтающие о бессмертии... Они, словно гончие, загоняющие дичь, преследовали прекрасных дев. Вот только никто не ожидал, что в неволе сириана моментально теряла свой волшебный голос. И как бы люди ни желали всего того, что могла даровать дочь северных ветров, у них ничего не выходило - прекрасная дева оставалась нема, а затем и вовсе тихо умирала.
  С тех пор прошли многие тысячелетия, и наученные горьким опытом прошлых лет, сирианы тщательно прятались от людей, не желавших оставлять своих попыток. И вот теперь, в большой приёмной зале песчаного владыки стояла одна из прекрасных дев, испуганно озираясь по сторонам.
  - Как? - только и смог выговорить Ариан, пожирая взглядом стройный стан, закутанный в полупрозрачную многослойную ткань.
  - Не знаю, мой владыка, - ответил купец, поняв, что у него спрашивали. - Скорее всего чисто случайно, тем более что эта сириана ещё слишком юна. Её крылья слишком нестабильны.
  - Откуда ты это знаешь? - подозрительно прищурившись, поинтересовался владыка.
  - Она пыталась улететь от своего похитителя, когда мы наткнулись на них, - честно признался Узамат. - К моей радости у сирианы ничего не вышло, крылья подвели после долгого пребывания в ограниченной форме.
  - Он мучил её? - резко встав с трона, Ариан направился к ним.
  - Поверьте, о мой владыка, похититель был жестоко наказан за содеянное, и больше никогда и ни с кем не сотворит такого, - самодовольно улыбнулся купец.
  Медленно обойдя испуганную сириану по кругу, владыка жадно оглядывал её, казалось, пытаясь запомнить всё до мельчайших подробностей. И, как ни странно, Ариан даже не вспомнил о возможном долголетии, настолько он был сражён красотой юной девы. Но она, под пылким взглядом мужчины, лишь ещё больше съёживалась, испуганно обхватив себя тонкими руками.
  - И ты согласен подарить мне её? - так и не оторвав взгляд от лица сирианы, спросил песчаный владыка.
  - Именно ради этого я и прибыл в твой дом, - поклонившись, согласился Узамат
  - Неужели тебе самому не нужна сириана? - насмешливо поинтересовался Ариан, наконец, вспомнив о способностях этой расы.
  - Моё сердце уже давно занято, мой владыка, - грустно улыбнулся купец. - Зачем мне долголетие, если я всё никак не могу дождаться дня, когда мне можно будет уйти за туманную грань, где ждёт моя любимая? Да и сыновьям оно не нужно. Слава древним богам, они оба счастливы в браке. А этот бесценный подарок я с чистым сердцем отдаю тебе, мой владыка, в память о твоём отце, спасшем когда-то мою семью от порождений бездны.
  Удивлённо посмотрев на купца, Ариан всё же решил удовлетвориться именно таким объяснением, впрочем, сделав мысленную заметку чуть позже всё тщательно проверить. Приказав Тахину увести сириану в рассветную комнату, он вызвал ещё один слаженный вздох удивления. И придворных можно было понять. Издревле так повелось, что покои всегда принадлежали жене песчаного владыки. И пока какая-либо девушка не обрела этот почётный статус, они пустовали.
  А теперь выходило, что прямо на глазах придворных, нынешний повелитель пренебрёг традициями. И не имело значения, что рассветная комната была отдана сириане! Но, как и ожидалось, возразить никто не посмел.
  Следующие несколько часов Ариан провёл в большой приёмной зале, потчуя купца Узамата лучшими яствами своего дворца и ведя с ним неспешную беседу. Так песчаный владыка выказывал своё удовольствие от полученного подарка. Всё же чести разделить пищу с повелителем могли удостоиться не многие люди.
  Затем молодой владыка вновь мужественно засел за дела государственной важности. Проинспектировал служебные помещения, вызвав недоумение у слуг незапланированной проверкой. Посетил внутренний сад дворца, наслаждаясь покоем и тишиной, царившими здесь... В общем, делал всё, чтобы дотянуть до вечера. Как бы Ариану не хотелось поскорее увидеть свою прекрасную деву, но он был владыкой! А значит, несдержанность была ему не к лицу.
  Но кто бы знал, как тяжело дались ему эти часы ожидания. Повелитель пустыни прикладывал неимоверные усилия, заставляя себя не спешить к той, которая очаровала его с первых секунд их встречи. Казалось, что расплавленное серебро её глаз оставило незаживающий ожог в его душе.
  'Колдунья... Снежная ведьма, пленившая меня могучими древними чарами', - проносились в его голове тревожные мысли и сразу же исчезали, разбиваясь вдребезги об образ прекрасной сирианы.
  И всё же Ариан не выдержал. Презрев все традиции, наказывавшие ему обождать, мужчина сам направился в отведённые драгоценному подарку покои. Идя быстрым шагом по коридорам древнего дворца, стены которого окрашивались в нежно-розовый цвет лучами заходящего солнца, песчаный владыка буквально сгорал от нетерпения.
  'Ну же... Ещё чуть-чуть... Ещё немного!'
  Отметив краем сознания, что Тахин постарался на славу, поставив охранять покои двух воинов из клана Тени, Ариан сам распахнул двустворчатые двери, не желая и нескольких секунд промедления. Стремительно войдя в комнату, он спугнул пёструю стайку служанок, заканчивавших украшать волосы испуганно сжавшейся сирианы сапфировыми заколками. Замерев практически на пороге, Ариан восхищённо посмотрел на прекрасное видение, сейчас обхватившее себя руками и судорожно оглядывающее комнату, в тщетной надежде спрятаться от пугавших её людей.
  Вышколенные слуги тут же тихо покинули покои, плотно прикрыв за собой дверь, но Ариан уже ничего этого не видел. Полностью поглощённый открывшейся ему красотой, песчаный владыка осторожно приблизился к сириане, стараясь не напугать её еще больше.
  - Не бойся меня, о прекрасная, - охрипшим от волнения голосом попросил он. - Я не причиню тебе вреда.
  Медленно протянув руку, Ариан еле ощутимо, самыми кончиками пальцев, погладил белоснежные волосы, заплетённые в сложную косу. И лишь испуганный вздох удержал его от желания сжать тонкий девичий стан в крепких объятиях. Бедного песчаного владыку буквально разрывали на части противоречивые желания. С одной стороны, ему хотелось, ни медля ни секунды, заявить свои права на эту великолепную деву. А с другой стороны, он безумно не хотел её пугать, надеясь, что она сама со временем откликнется на его ласки.
  - Ты так прекрасна... - прошептал Ариан, продолжая исследовать кончиками пальцев её лицо. - Я никогда раньше не видел, да и не увижу такой внеземной красоты.
  Медленно и осторожно проводя рукой по нежной коже, повелитель удовлетворял свою потребность в прикосновении к сириане. И пусть от каждого касания она заметно вздрагивала, Ариан бы ни за что не отказал себе в таком изысканном удовольствии. Тем более что он уже решил добиться от неё ответного отклика, сколько бы сил и времени это не потребовало.
  В тот самый первый раз он просидел со своим драгоценным подарком до поздней ночи. И всё это время Ариан прикасался к ней, начав приучать к себе, заодно рассказывая о своей стране, об обычаях и нравах кочевых народов пустыни и песчаных владыках. Ему было совершенно неважно, о чём говорить, лишь бы она всё так же сидела рядом, вслушиваясь в его слова. И пусть страх всё так же сковывал её тело, начало было положено.
  ***
  С того момента, как купец Узамат преподнёс своему повелителю бесценный подарок, прошло две недели. За это время древние стены Иридана стали свидетелями множества потрясений, которые пришлось пережить его обитателям.
  Так, самым первым и важным из них стал приказ владыки о роспуске гарема. Сам роспуск не был чем-то уж совсем удивительным. Многие владыки делали то же самое, но только после того, как их официальные жёны рожали хотя бы одного сына. Как бы великие повелители пустыни не любили своих избранниц, но рисковать остаться без наследника не могли.
  Именно поэтому приказ Ариана стал шоком для обитателей дворца. Тут же по всем закуткам древнего строения принялись шептаться о том, что сириана околдовала их владыку, желая привести его род к упадку и вымиранию. Придворные были искренне уверены: именно так прекрасная дева решила наказать повелителя пустыни за своё пленение.
  И лишь старый слуга не участвовал в перешёптываниях. В тот день, рискуя оказаться в немилости у своего владыки, Тахин уговаривал Ариана оставить во дворце хотя бы малую часть наложниц. И повелитель внял мольбам верного слуги, пусть и считал все его переживания пустыми и напрасными. Для себя мужчина уже всё решил. Только сириана станет его женой. Только её сын станет следующим повелителем пустыни.
  - Смотри, о прекрасная, это мой дар тебе, - прижимая тонкий девичий стан к себе, тихо проговорил Ариан, указывая на огромный караван, медленно бредущий сквозь огромные ворота.
  Они стояли на широкой смотровой площадке, откуда открывался прекрасный вид не только на сам Иридан, но и на большой оазис, посреди которого и возвышался белокаменный дворец. Ариану хотелось показать деве не только знак своей любви и почтения к ней, но и ту красоту, что окружала их. Вот только сириана ничего не замечала вокруг себя, с тоской глядя на караван. Не было никаких сомнений, что дочь воздуха предпочла бы сейчас оказаться среди отбывающих из дворца девушек.
  Айлани понимала: её мечтам не суждено сбыться, ведь ещё ни один человек не смог отказаться от мечты о бессмертии, но всё же глубоко в душе теплилась маленькая искорка надежды на чудо. Надежда на то, что этот странный человек всё же сжалится над ней, отпустив на свободу...
  Свободолюбивая дочь северных ветров часто слышала от старших ужасные рассказы о жестокости людей, охотящихся на сириан. Но как и многие юные дочери, считала их слишком преувеличенными. Именно поэтому она и оказалась сейчас в таком плачевном состоянии.
  Если бы в тот день Айлани не сбежала из дома, желая полетать не под присмотром наставниц. Если бы только она послушалась предостережений старших. Если бы...
  Погрузившись в свои невесёлые мысли, сириана даже перестала обращать внимание на так пугавшие её объятия мужчины. А повелитель песка в это время тихо радовался тому, что прекрасная дева перестала напрягаться, словно готовая убежать в любую секунду от него. Ариану хотелось бы верить, что сириана начала привыкать к нему, но владыка был совсем не глуп. Слишком мало времени прошло, а значит спешить не стоит, если он не хочет всё испортить.
  - Нам стоит вернуться назад, - наконец прервал он затянувшееся молчание. - Пустынное солнце может быть непередаваемо жестоко к тем, кто не родился под его лучами. Я не хочу, чтобы твоя прекрасная кожа пострадала.
  Очнувшись от тяжких дум, Айлани мгновенно напряглась, ощутив лёгкие поглаживания на своей руке. Этот странный человек действительно не был похож на описываемых наставницами людей. Он не затащил её в свою постель, стремясь так привязать к себе сириану. Ведь всем было известно: если сириана единожды познает любовные утехи, то уже не сможет принадлежать никому, кроме своего первого мужчины.
  И, в то же время, она опасалась, что выдержки песчаного владыки может хватить совсем ненадолго.
  'А может он специально приручает меня, чтобы затем я добровольно пришла в его постель?' - неожиданно мелькнула в её голове пугающая мысль.
  Резко вырвавшись из мужских объятий, Айлани настороженно посмотрела на него, будто ожидая, что мужчина прямо здесь и сейчас накинется на неё. Правда, что она будет делать в таком случае, сириана совершенно не представляла. Проклятый антимагический ошейник, опоясывавший её шею, не давал ни малейшей надежды оказать достойное сопротивление. Пусть их раса и не отличалась особыми талантами в магии, но всё же кое-что она умела.
  - Что случилось, прекрасная? - удивился Ариан, не понимая столь резкой перемены в её настроении. - Ты хочешь ещё немного побыть здесь?
  И Айлани решила рискнуть. Еле заметно кивнув головой, она с нетерпением стала ждать, что же ей на это ответят. Пойдёт ли владыка на такую уступку, или же покажет своё истинное 'я', стремясь...
  Крепко сжав зубы, сириана запретила себе думать о пугающем её будущем. Нечего раньше времени думать о плохом!
  - Хорошо, я выполню твоё желание, - мягко улыбнулся повелитель. - Только позволь мне укрыть это место щитом. Всё же твоя кожа слишком нежна для нашего солнца.
  Не успела сириана решить, стоит ли ей отвечать на его слова, как Ариан, лёгким взмахом руки растянул полупрозрачную 'плёнку' над смотровой площадкой. Айлани мгновенно почувствовала лёгкое дуновение прохлады, и еле сдержала вздох облегчения, только сейчас заметив, как же ей было тяжело находиться на солнцепёке.
  А спустя полчаса она уже с удобством расположилась на лёгкой кушетке, доставленной сюда расторопными слугами. Отпивая маленькими глотками прохладный напиток, сириана искоса наблюдала за песчаным владыкой, не пожелавшим оставлять её здесь одну. Повелев Тахину принести ему из рабочего кабинета папку с документами, Ариан полностью погрузился в работу, казалось, совершенно не обращая внимания на происходящее вокруг. Что и дало Айлани возможность получше рассмотреть его.
  Определённо повелитель бескрайней Сархейм был красив. Даже по меркам представителей других рас, а значит, в его родословной отметились не только люди. Ведь, как всем известно, полукровки всегда были очень хороши собой, беря от родителей только самое лучшее. Вот и песчаный владыка представлял собой безумно притягательный образчик мужской красоты.
  Сложись всё иначе, Айлани точно бы заинтересовалась им, но сейчас, в связи определёнными обстоятельствами, её больше всего интересовали личностные качества мужчины. Скользя задумчивым взглядом по красивой мускулистой фигуре, сириана пыталась вспомнить всё, что слышала о правителях пустыни. Но, к сожалению, ничего толкового не вспоминалось, кроме того, что владыка был могущественным магом, с которым по силе мало кто мог сравниться. И это не удивительно. Будь по-другому, песчаные владыки не смогли бы удержать в узде дикую Сархейм, славящуюся своими неожиданными смертельными ловушками и вечными прорывами междумирья. Только благодаря правящему роду кочевники могли относительно спокойно жить здесь, не подвергаясь постоянным нападкам потусторонних тварей. Но и цену за это спокойствие владыки платили огромную.
  Несмотря на всё могущество правящего рода, жили они, даже по меркам людей, совсем недолго. Восемьдесят лет - это всё, что было им отмеряно. Жестокая Сархейм требовала огромную, практически непомерную плату за свою благосклонность - жизненную силу, которую повелители отдавали вместе с магией, подпитывая бесчисленные оазисы по всей пустыне.
  Неожиданно Айлани испытала острый укол жалости к этому красивому мужчине. В отличие от него, могущественного мага, дочь северных ветров знала, почему пустыня так жестока к тому, кто питает её. Горячие ветра, признав в сириане дальнюю родню, с радостью нашептывали ей известные только им секреты.
  'А ведь исправить всё так просто и до безобразия легко, - размышляла прекрасная дева, переведя рассеянный взгляд на неровную полосу желтого песка, виднеющуюся у самого горизонта. - Вот только у всего есть своя плата, но она, на самом деле, не так уж и высока'.
  - Нам нужно возвращаться, - незаметно подойдя к ней, сообщил Ариан. - Мне предстоит решить ещё множество дел, но вечером я обязательно зайду к тебе.
  Посмотрев на протянутую к ней руку, Айлани обернула свою ладошку легкой тканью и только после этого приняла помощь мужчины. Заметив мелькнувшее в зелёных глазах недовольство, она ощутимо напряглась, не зная чего ожидать. Но Ариан так ничего и не сказал, лишь сильнее, чем обычно, обняв её, когда привел в отведённые для сирианы покои.
  Оставшись одна, Айлани обессиленно опустилась на узкую кушетку. Поднеся к лицу свои ладони и заметив, как они мелко подрагивают, сириана обречённо прикрыла глаза. Со времени её пленения прошёл уже месяц, за который она так ни разу не заговорила и не расправила крылья. А значит, вскоре она почувствует себя ещё хуже. Сирианы не могут жить без своих крыльев. Для них это верная смерть.
  ***
  Вторым потрясением для обитателей Иридана стало присутствие сирианы на открытых заседаниях, проводимых владыкой раз в неделю. И пусть она, как и требовали того традиции, была закутана в лёгкую ткань с ног до головы, дабы не отвлекать своим видом достойных мужей, но такого поворота никто не ожидал.
  Такой чести издревле удостаивались лишь те жёны великих владык, сумевшие доказать свою мудрость в принятии важных решений. Да и то, на протяжении всего правления могучих правителей их было только пятеро. А тут мало того, что не жена, так ещё и молчит постоянно. Какая тут может быть мудрость?!
  Собравшиеся в тот же вечер во внутреннем дворике оставшиеся наложницы принялись строить догадки и предположения на сей счёт. Им всем было любопытно узнать, что же за страшный недуг поразил их господина, ранее всегда отличавшегося осторожностью и рассудительностью.
  - Вот точно околдовала его, чтобы со свету сжить! - авторитетно заявила одна из наложниц, стройная черноволосая и черноглазая Нарада.
  - Ой, да ладно тебе, - усмехнулась светловолосая Ириса, вольготно устроившись на краю небольшого фонтана. - Ты просто бесишься, что потеряла былые привилегии, как только сириана поселилась во дворце. Так это зря, наш повелитель всё равно бы не сделал тебя своей женой.
  - Много ты понимаешь! - гневно прошипела Нарада. - Если бы наш владыка устал от меня, то отослал бы с остальными из дворца.
  - Не глупи, - неодобрительно покачала головой ещё одна наложница, спокойная и рассудительная Мирина. - Нас уговорил оставить Тахин, а так бы всех выпроводили. Пусть и с богатыми дарами. И неужели из вас никто так и не понял, по какому принципу отбирались оставшиеся?
  Девушки недоумённо переглянулись между собой, а затем с огромным любопытством посмотрели на говорившую. К словам Мирины всегда прислушивались, ибо она действительно славилась рассудительностью и большой наблюдательностью. Поэтому-то Нарада так её и не любила, опасаясь, что владыка может сделать своей женой пусть и не столь красивую, но мудрую не по годам девушку. Ведь сама Нарада умом совсем не отличалась, предпочитая делать ставку на свою необыкновенно красивую внешность.
  - Среди всех наложниц только мы принадлежим к самым плодовитым семьям, - тем временем пояснила свою мысль Мирина. - Думаю, Тахин опасался, что из-за необдуманного и поспешного поступка наш владыка может совсем остаться без наследника. Ведь, как мы все знаем, по древнему закону песчаный владыка не имеет права собрать гарем, если один раз распустил его. И, в то же время, верный слуга не смел выказать неуважение повелителю пустыни, указав на ошибку, поэтому и попробовал обезопасить его, как только мог.
  Девушки нашли её слова, не лишенными зерна истины, а Нарада, как всегда, выделив только самое главное для себя, пренебрежительно заявила:
  - Значит нам остаётся дождаться, когда эта... сириана умрёт. Они ведь долго не живут в неволе. А тогда я уж точно не упущу своего шанса и подарю самого лучшего сына нашему владыке!
  Наложницы тут же зашумели, принявшись выяснять, кто из них достоин подарить наследника их повелителю. И только Мирина не принимала участия в их споре. Вновь неодобрительно покачав головой, девушка поразилась, как же можно быть такими глупыми? В отличие от остальных, она прекрасно понимала, что владыка действительно влюблён в сириану, а значит не захочет иметь детей ни от одной из них.
  Мирина искренне любила и уважала своего повелителя, поэтому надеялась, что ему удастся то, что очень долго не удавалось никому из людей - пробудить ответное чувство в сердце прекрасной девы. И тогда, возможно, начальник дворцовой стражи осмелится...
  'Нет-нет, об этом лучше пока не думать!' - сильно зажмурилась девушка, отгоняя смущающие её покой мысли.
  А в это время, сидя перед широким окном в своей комнате, Айлани размышляла о прошедшем дне. Она искренне не понимала, чего добивается пустынный владыка, беря её с собой на открытые заседания. Пусть это мероприятие называлось так, но там всё равно присутствовали только мужчины. Ещё совсем юная, по меркам своей расы, сириана терялась в догадках, не зная, как реагировать на оказанную ей честь. А в том, что это именно честь, Айлани нисколько не сомневалась. Наставницы крепко вбили в голову дочери северных ветров традиции других рас. Особенно много времени они посвятили людям, так как только эта раса была слишком разрозненной, делясь на многочисленные группы, каждая со своими устоями и традициями.
  Болезненно поморщившись и потерев рукой поясницу, Айлани осторожно встала, принявшись расхаживать по комнате. С каждым днём спина болела всё больше, крылья словно превратились в обжигающий пар, принося страдания нежному телу. Из-за невозможности расправить их, сириана очень сильно страдала, прикладывая неимоверные усилия, чтобы не показать, как же ей плохо.
  Прислонившись лбом к прохладной стене, девушка тихонько застонала, пережидая самый сильный приступ боли. Понимая, что дальше будет только хуже, Айлани мелко задрожала от страха и безысходности. Она прекрасно осознавала, что этот величественный дворец станет её могилой. Повелитель пустыни ни за что не отпустит её, сириана уже заметила, как в его глазах с каждым разом всё больше разгорается жажда обладать своей пленницей.
  'Как бы мне хотелось надеяться, что меня спасут, - горько рассуждала она, медленно бродя по своей 'золотой клетке' и чувствуя, как боль начала потихоньку отступать. - Но никто не придёт, потому что они не знают, где я нахожусь. А я не скажу, как и многие предки до меня, попадавшие в плен к людям. Нельзя... Нельзя так рисковать раскрыть наше укрытие. Но боги, как же мне страшно!'
  Не выдержав, Айлани горько разрыдалась, свернувшись клубочком на пушистом ковре. Юная сириана оплакивала свою недолгую жизнь, проклиная беспечность и нежелание слушать наставниц, из-за чего и оказалась пленницей песчаного владыки.
  Сирианы не рождаются со своими крыльями. Первый круг жизни, составляющий десять лет, они живут без них. И только под конец второго круга энергетические крылья полностью формируются и могут многое рассказать о своём владельце. Например, по крыльям Айлани можно было понять, что к концу третьего круга жизни она станет довольно сильной сирианой, а в дальнейшем её возможности будут только расти. И весь третий круг посвящался умению владеть своим даром, а также наставницы учили их летать.
  Люди считали сириан могучими магами, обладающими невероятной мощью, но всё на самом деле было совсем не так. Дочери ветров обладали только магией полета, благодаря которой и имели потрясающие по красоте крылья. А вот в остальном... Их песни одновременно великий дар и мучительное проклятие, которыми сириан наградили боги. С самого сотворения мира они умели... договариваться. С миром, с жизнью и смертью, со всем, что так или иначе существует.
  Отогнать болезнь, приманить удачу, направить по тому пути, где одариваемого ждало счастье, отпугнуть смерть... Но дар срабатывал только тогда, когда был направлен на других. Никогда ни одна сириана не могла использовать его в угоду себе. Понимая, как может быть тяжела эта ноша, боги разрешили свободолюбивым дочерям ветров лишь одни раз спеть песнь, которая будет косвенно направлена на их счастье.
  Песнь любви... Ту, что сириана поёт единожды, одаривая мощным благословением своего возлюбленного. Того, с кем решит связать свою судьбу. И этому мужчине воистину будет везти во всём, ибо возлюбленная вплетёт в дарственную песнь всю силу своей любви.
   Как же Айлани мечтала о том дне, когда споёт своё благословение для одного единственного, которого полюбит всем сердцем. Часто представляла, каким он будет, и как они проживут долгую и счастливую жизнь. Но... Глупое, детское желание доказать окружающим, что она уже совсем взрослая и прекрасно может летать без присмотра наставниц, заставило юную сириану поздно вечером тайком выбраться из их убежища.
  Не прошло и получаса, как девушку, ещё не очень хорошо владеющую своими крыльями, захватил в плен непонятно откуда взявшийся человек. Он так тихо подобрался к ней, что Айлани ничего не чувствовала до тех пор, пока не стало слишком поздно. А затем всё стало ещё хуже! На шум борьбы прибежал караванщик со своей охраной. Им не составило особого труда справиться с её пленителем. Вот только отпускать на волю глупую дочь северных ветров они тоже не собирались.
  Старый караванщик тут же надел на неё антимагический ошейник, лишив последней надежды на спасение. И тогда Айлани, понимая, что ей уже не спастись, замолчала, приготовившись хранить безмолвие до самого своего последнего часа.
  И сейчас юная сириана молча оплакивала свою жизнь, выплёскивая в слезах весь ужас своего незавидного положения.
  Неожиданно кто-то подхватил её на руки, крепко прижав к мускулистому мужскому телу. Дёрнувшись от страха, Айлани заплаканными глазами посмотрела на повелителя пустыни.
  - Почему ты плачешь? - обеспокоенно спросил Ариан, присаживаясь на кушетку и прижимая к себе хрупкое девичье тело. - Кто обидел тебя? Скажи мне, и я жестоко покараю его!
  Но в ответ раздался лишь судорожный вздох, и сириана замерла, боясь лишний раз пошевелиться.
  - Я бы так хотел хоть раз услышать твой прекрасный голос, - уткнувшись носом в белоснежные волосы, пробормотал владыка. - И всё же... Если ты не можешь говорить, то укажи мне на обидчика. Моё сердце разрывается от боли, видя твои слёзы.
  'Ты! Ты! Ты причина моих слёз! - мысленно вскричала Айлани, неожиданно даже для себя уткнувшись лицом в грудь мужчины. - Отпусти меня, прошу тебя. Неужели ты не видишь, как мне плохо здесь? Я умру в неволе, не имея возможности расправить крылья. Сжалься, молю тебя!'
  Она ещё долго мысленно умоляла его, судорожно цепляясь руками за широкие плечи, вслушиваясь в тихий голос, шепчущий слова успокоения, и тихо плакала, позволив себе хоть ненадолго получить утешение в объятиях повелителя пустыни. Юной сириане, оказавшейся далеко от дома и молча ожидающей смерти, так была нужна поддержка...
  ***
  После того вечера, когда сириана так горько плакала у него на руках, Ариан старался не оставлять её одну надолго. Не понимая, что могло так расстроить девушку, он, тем не менее, попытался отвлечь её всеми доступными ему способами.
  Они часто и подолгу гуляли в дворцовом саду. Специально для неё владыка чуть ли не каждый вечер приказывал устраивать представления. Ради прекрасной сирианы из самых дальних уголков сокровищницы были вытащены на солнечный свет непередаваемо красивые украшения, но... Айлани ничего не радовало.
  Она не отвлекаясь смотрела на разнообразные представления, устроенные в её честь, но они не вызывали той бури восторга, которую ожидал повелитель пустыни. Девушка медленно перебирала драгоценности, коими щедро одарил Ариан, но они оставили её полностью равнодушными. Да и могло ли быть иначе, когда кожа сирианы сверкала подобно чистейшим бриллиантам? Гуляя рядом с мужчиной среди прекрасных цветов, Айлани еле сдерживала свою тоску по свободе. Ей иногда даже казалось, что песчаный владыка так тонко издевается над ней. Особенно усилилось это подозрение, когда Ариан в один из дней вывел её за пределы дворца, чтобы показать великий оазис, в центре которого и стоял древний Иридан.
  - Почему ты так печальна, о прекрасная? - спросил Ариан, наблюдая за тем, как она осторожно гладит ствол пальмы. - Или тебе не по нраву наша прогулка?
  Замерев на мгновение, Айлани еле слышно вздохнула и продолжила прогулку, даже не посмотрев в сторону владыки. Ей казалось, что если она обернётся к нему, то не сможет сдержаться и вновь позорно разрыдается. Или того хуже, примется вымаливать у него о милости к себе. А этого никак нельзя было допустить. Если люди узнают, где находится их убежище, то несчастным сирианам даже представители других рас не помогут. А может и помогут, но всё равно это будет страшная и кровопролитная война.
  'Почему они такие... Жестокие, алчные, чёрствые к потребностям и желаниям других? - печально подумала Айлани, искоса посмотрев на мужчину. - И всё же даже среди них попадаются такие... как повелитель бескрайней Сархейм'
  Юная сириана, при всём своем страхе перед мужчиной, не могла не признать, что он очень добр и терпелив с ней. Прошло уже достаточно много времени, а владыка всё так же не делал попыток посягнуть на её честь. Да и как правитель Ариан тоже был очень хорош. Строгий, но справедливый.
  Насколько успела заметить Айлани, песчаного владыку любили и почитали все без исключения. Что было довольно странно для людей и почему-то заставляло ждать подвоха.
  - Может ты хочешь посидеть у озера? - вновь прервал её размышления Ариан.
  Бросив взгляд в сторону водной глади, сириана увидела, что незаметные, но расторопные слуги уже успели расстелить покрывало и накидать на него множество подушек и валиков. И впервые с момента своего пленения Айлани посмотрела прямо в глаза повелителю пустыни, согласно кивнув головой. А в следующий миг, когда заметила зажёгшуюся в глубине его взгляда радость, даже испытала лёгкий укол вины.
  Вот только поднявшаяся из самых потаённых уголков души злость быстро развеяла неожиданное чувство. Напомнив себе, что это она здесь жертва, Айлани запретила себе даже думать о пустынном владыке. Непримиримо поджав губы, девушка, гордо выпрямив спину, отправилась к озеру, но не успела сделать и несколько шагов, как её остановили.
  - За что ты так мучаешь меня? - обняв и прижав напрягшуюся сириану к себе, жарко зашептал ей на ухо Ариан. - Я стараюсь делать всё, что может понравиться тебе. Я терпеливо жду, хотя мог бы насладиться твоим телом той же ночью, и был бы в своём праве! Я так противен тебе? - сильно сжав пальцами её подбородок, владыка повернул голову девушки к себе. - Неужели я недостоин твоей любви? Хоть немного, хоть самой капли?..
  Широко открытыми от испуга глазами Айлани смотрела на то, как медленно, но неотвратимо его лицо приближается к её лицу. Вздрогнув, она попробовала отвернуться, но Ариан не позволил, продолжая удерживать на месте. В первое мгновение, когда его губы прижались к её губам, сириане показалось, будто мир неожиданно лишился всех звуков. Застыв от сковавшего тело ужаса, Айлани забылакак дышать, пока разозлённый её непокорностью владыка терзал нежные губы.
  Одной рукой крепко обнимая тонкую талию, другой рукой Ариан обхватил шею девушки, запутав пальцы в густых прядях. И целовал, целовал, целовал не в силах остановиться! Даже понимание того, что сириана безумно боится его, не могло остановить мужчину, наконец получившего то, о чём так давно мечтал.
  И лишь когда владыка почувствовал, что поцелуй неожиданно стал соленым, смог отстраниться, чтобы увидеть, как из глаз той, кому он безоглядно отдал своё сердце, непрерывными ручейками текут слёзы. Невыносимое чувство вины накрыло его с головой. Прижав несопротивляющуюся девушку к себе, Ариан с непередаваемой мукой в голосе зашептал:
  - Прости... Прости меня, я опять напугал... Не сдержался... Ты моё наваждение, преследующее меня днём и ночью. Не дающее спокойно уснуть, пока я хоть недолго не побуду рядом с тобой. Я проклят любовью к тебе, и как самый последний безумец рад своему проклятию. Ты моя жизнь... Мой воздух, которым я живу... Солнце, в лучах которого моя душа согревается... Звезда, чей свет манит меня как магнит...
  Не имея сил удержаться, повелитель покрывал лицо своей возлюбленной лёгкими поцелуями, осушая губами её слёзы обиды и страха. И как бы это ни было удивительным, но Айлани действительно начала успокаиваться, убаюканная его шёпотом и нежными прикосновениями. Впервые за долгое время сириана почувствовала себя в безопасности, находясь в надёжных объятиях пустынного владыки.
  В тот день Ариан так и не выпустил больше Айлани из своих объятий, словно опасаясь, что стоит только немного отвлечься, и она исчезнет. И сириана не сопротивлялась, только иногда тихонько вздыхала, когда шаловник ветер легонько касался её волос.
   Полную версию рассказа можно приобрести ЗДЕСЬ!
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"