Штука Анастасия Викторовна : другие произведения.

Путь к Истоку

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Черновик

  Путь к Истоку
  Глава 1.
   Накатанная колесами тяжело груженых повозок и карет дорога сменилась ровным, отменно выложенным отшлифованными булыжниками путем, заставив изящную, золотисто-буланую кобылу грациозно взмахнуть длинной шелковистой гривой с вплетенными в нее золотыми цепочками и весело зацокать подкованными копытами по влажным от прошедшего накануне ночи дождя камням. Всадница же лишь раздраженно поморщилась, не отрывая взгляда от небрежно нарисованной, скорее намалеванной карты, которая, как клятвенно заверял староста одной деревеньки, должна показать самый короткую и прямую дорогу к заставе. Тонкая бумага плохого качества так и норовила вновь свернуться в трубочку: но путь показывала исправно, правда был он прорисован так, словно чертила его лапой любимая курица, по доброте душевной подарившего ей сей шедевр, старосты. Словно улавливая плохое настроение своей хозяйки, лошадь старалась ступать как можно мягче и плавней, чтобы не отвлекать ее от важного занятия, заставляющего то недовольно и сердито хмуриться, то задумчиво кусать нижнюю губу.
   Она была крайне недовольна тем, что потеряла столько времени из-за сильного ливня, обрушившего на Пограничье косые, ледяные струи, заставившего ее остановиться на ночлег в домике одинокой вдовы в одной из деревушек, раскинувшейся неподалеку от границы. Чародейка с трудом дождалась серого и хмурого утра, коротая долгую и бессонную, полную дурных предчувствий ночь тем, что помогала молодой еще и довольно привлекательной женщине. Приворожить для нее удачу оказалось довольно просто: прямо на глазах, скорбно хмурящаяся и не поднимающая от пола взгляда, одинокая вдова гордо выпрямила покатые плечи, встряхиваясь и словно пробуждаясь от долгого и страшного сна. Колдунья была уверена, что ведомая ее силой, она на этот раз сделает правильный выбор, связав свой жизненный путь с соседом-охотником, тревожные взгляды которого она заметила, когда заводила лошадь в аккуратно прибранный дворик. Прежде ей не повезло, родители выдали ее замуж насильно за пожилого купца, который не только умудрился довольно быстро прибраться на тот свет, так еще и промотал все свое состояние, оставив совсем юную девушку практически без единого гроша, да еще и с клеймом нелюбимой жены, пережившей мужа. Колдунья частенько сталкивалась с такой несправедливостью в деревнях, где одинокой женщине было сложно выправиться после смерти кормильца и самостоятельно встать на ноги. Если оставались дети, родня мужа забирала осиротевшую семью к себе, худо-бедно обеспечивая и их тоже. А не успела родить мужу детей, выживай сама, как можешь. Не любила она принятые в глубинке обычаи, страшно не любила, поэтому каждый раз вмешивалась, меняя судьбы обездоленных людей к лучшему, применяя лишь немного силы, чтобы они смогли вырваться из окутывающего их мрака и оглядеться вокруг, замечая массу возможностей для того, чтобы сделать свою участь более счастливой.
   Вот и Ольжане потребовалась самая малость, чтобы из забитой и глубоко несчастной крестьянки, без времени сгорбившейся от тяжести непосильной доли, превратиться в статную и красивую женщину, весело сверкающую зелеными, кошачьими глазами. Колдунья на рассвете покинула уютный домик и его заботливую и приветливую хозяйку, небольшим усилием направляя стоящего у ворот богатого дома мужчину, который, видимо, беспокоился о соседке, приютившей у себя ведьму. Она проехала немного по сырой, размякшей дороге, криво петляющей посреди сонной, неохотно просыпающейся улицы, встречающей новый день звонкими криками петухов, громким лаем цепных псов, да беззлобной руганью двух соседок, уже встретившихся у плетня и что-то не поделивших с утра пораньше. Бросив взгляд через плечо, колдунья заметила, как мужчина, немного постояв, бросает скомканную шапку на лавку и решительно направляется к дому вдовы. Усмехнувшись, она продолжила путь, негромко говоря, словно обращаясь к покосившейся на нее кобыле.
  -Между прочим, это и называется справедливостью.
   Тяжелые, свинцовые, грозовые тучи сильный ветер сдул в сторону столицы, быстро утягивая их за собой, открывая чистое и светлое небо с россыпью перистых, пышных облаков, сквозь которые проникали первые и робкие солнечные лучи. Она проехала небольшое сонное озерцо, поросшее зарослями камыша и рясой, с тихой водой, лишь изредка всплескивающейся играющей рыбой и березовую рощу, встряхивающую после дождя пышными и изящными кронами, под порывами ветра роняющую на промокшую землю тяжелые гроздья сверкающих брызг. Отсюда уже рукой было подать до границы, разделяющей Талвинию и Моравву, куда ей и нужно было успеть до того, как у заставы соберется по обыкновению огромная толпа.
   Она довольно быстро преодолела местную стражу, сонно махнувшую рукой на протянутую ею грамоту, обгоняя плетущиеся по размокшей дороге обозы, но вскоре кобыла была вынуждена резко притормозить, чтобы не врезаться в задник почтового экипажа, остановившегося перед ней. Женщина вскинула выразительные, каре-зеленые глаза, которые изящный рисунок черной краской делал бездонными и огромными, и окинула беглым взглядом вытянувшиеся в один ряд повозки, кареты, навьюченных мулов, ведомых в узде хозяевами и немногочисленных всадников. Фыркнув, она позволила карте принять желанную ей форму, убирая в притороченную к седлу сумку из тонкой кожи, украшенную горным хрусталем и речным жемчугом.
  -Ээээ, госпожа... Може, пропустите нас с обозом?
   Всадница так резко обернулась на звук глухого, прокуренного крепким самосадом голоса, что длинные, свободно струящиеся по покатым плечам и изящной линии спины темно-русые волосы с пляшущими в волнистой густоте медными искрами взметнулись вверх.
   Ее прищуренный взгляд уткнулся в самодовольно ухмыляющегося мужика, одетого в расшитую алыми маками рубаху, перетянутую плетеным поясом и широкие красные шаровары, заправленные в высокие сапоги. Рядом с ним с ноги на ногу переминались несколько дюжих, молодых парней простоватой внешности, с соломенными волосами и блекло-голубыми глазами, с восхищением уставившиеся на нее, стоило ей лишь полуобернуться.
  -Нам особливо надоть на базар попасть, а женщине одинокой, оно и не к спеху будет...
   В глазах одинокой женщины, которой торопиться никуда не надо было, полыхнуло яростное, золотое пламя, заставившее дородного мужика сдавленно охнуть и резво отскочить назад, за спины сыновей, смотрящих на нее во все глаза с открытыми ртами.
  -Пппростите, госпожа ведьма, не... не признал сразу...
  Не успела она ответить, как к ним подошли стражи границы, облаченные в сверкающие броней крепкие доспехи. Один из них сразу направился к побледневшему в миг торговцу, что-то негромко спрашивая у него, а второй - светловолосый и зеленоглазый молодой мужчина остановился рядом с пританцовывающей от нетерпения кобылкой, склоняя голову в легком поклоне.
  -Следуйте за мной, госпожа. Я проведу вас.
   И если бы в любом другом случае она непременно возмутилась такому подчеркнуто заботливому отношению, то сейчас Яснине оставалось лишь молча последовать за легко расчищающим дорогу одним своим видом стражником, направляя лошадь сквозь толчею. Не смотря на раннее утро, на заставе собралось множество торговых обозов, стремящихся успеть к раннему открытию рынков. Возницы тяжелыми взглядами провожали одинокую всадницу, не решаясь вступать в спор с решительно настроенным стражником. Это в Талвинии она продолжала бы стоять в общей толпе, если бы сама не расчистила себе дорогу силой, а здесь, на границе мораввского княжества были приняты совсем другие законы, с которыми приходилось считаться. Они не очень нравились независимой ведьме, но она полагала глупым и абсолютно ненужным занятием выяснение отношений со стражами границы Мораввы, которую она сама же и решила пересечь.
   Именно эта необходимость и выводила Яснину из себя больше всего, ухудшая и без того не слишком-то и радужное настроение. Не любила она долгие путешествия, поэтому практически никогда без особой необходимости не покидала столицы Талвинии, Литоры, прочно обосновавшись там с десяток лет назад. Она не понимала чародеев и магов, бросавших все ради неясных и авантюрных перспектив, и отправляющихся в долгие странствия по городам и весям огромной страны, из которых многие уже не возвращались. Кто-то оседал в далеких деревеньках или маленьких городишках, перебиваясь с хлеба на воду, а некоторые отправлялись на ужин к прожорливым хищникам и тварям, обильно населяющим удаленные от больших городов места, чаще всего именно в качестве оного. Яснина же и в Литоре едва успевала справлять с огромным количеством самой разной работы, чтобы занимать себе голову подобными юношескими глупостями.
   Вытащить тяжелую на подъем чародейку в далекий путь могло только что-то экстраординарное. А вот оно и произошло, заставив ее бросить обещающее принести неплохую прибыль дело о пропавшей дочери богатого торговца шелками, слезно умолявшего вернуть домой сгинувшее дитя, которое Яснина думала вскорости обнаружить у несостоявшегося жениха девушки, не получившего благословения ее родителей и согласия на брак. Она решила подождать парочку дней, чтобы позволить молодой паре спокойно вступить в тайный брак и вкусить все прелести первой и пылкой любви, прежде чем возвращать пропавшую без вести к родителям-деспотам, которым не оставалось бы ничего другого, кроме как принять освященный в храме союз.
   Вот тогда-то она и получила странное и туманное письмо от давней и закадычной подруги, с давних пор бывшей ей практически родной сестрой. В нем Велислава скомкано и путано сообщала, что вынуждена по приказу Главы Магического Ордена в срочном порядке отправиться в Моравву, чтобы на месте разобраться с участившимися в последнее время неопределенными вспышками силы, беспокоящих местных жителей Пограничья. Странные выплески магии, не соблюдая территориальную раздельность, попеременно появлялись как на границе соседнего государства, так и на землях Талвинии, позволив Ордену вмешаться. Прошло несколько недель, а от беспечной Велиславы так и не пришло ни единой весточки, заставив Яснину всерьез забеспокоиться и отправиться к Рогду, Главе Ордена.
   Она привычно поднялась в угловую башню, где располагался его кабинет, без стука распахивая тяжелую, обшитую серебряными пластинами дверь из мореного дуба. Подобную грубость по отношению к хозяину и бестактность, так не свойственные прекрасно воспитанной и корректной Яснине, она проявляла намеренно, тайно мечтая застать невозмутимого, обычно даже бровью не ведущего на ее выходки, мужчину за каким-нибудь непристойным занятием. Желательно с участием роскошной блондинки, которая к тому же могла оказаться брюнеткой, рыжей или обладательницей шевелюры любого цвета... Но и в это раз ее мечтам не суждено было претвориться в реальность: высокий, худощавый мужчина сидел в своем роскошном кресле, больше напоминающем трон из темного дерева с резной спинкой, оббитой серебряными полосами с вкраплениями сапфиров. Он небрежно закинул длинные, затянутые в высокие кожаные ботфорты ноги на большой стол, заваленный кипой бумаг, и сведя на уровне груди кончики пальцев, пристально смотрел на открывающуюся дверь.
  -Какой неожиданный сюрприз, - язвительно протянул он, наблюдая за тем, как Яснина неторопливо пересекает просторную комнату и останавливается немного в стороне, заставляя его поворачивать голову, чтобы видеть ее лицо во время разговора.
  -Надеюсь, неприятный?
  -Хм, прошло почти два месяца с того момента, когда ты врывалась ко мне в последний раз, поэтому я ждал твоего появления. Хотя, в этот раз, ты потянула временной промежуток...
   Яснина обожгла его яростным взглядом, вызвав удовлетворенную усмешку, лениво приподнявшую уголок чувственных губ вверх. Ее всегда раздражали его манеры: улыбался этот мужчина очень редко и чаще всего именно таким образом, безмерно зля своей проклятой привычкой собеседника. Что-то угрожающее, ускользающее и загадочное было во всем его облике: слишком быстрые, плавные и гибкие движения, таинственный танец теней в пульсирующих глубинах янтарных глаз, невероятная сила и мощь, таящиеся в каждом суставе тела, небрежное величие и достоинство сквозящие в каждом действии. При этом он не был высокомерным или заносчивым, но своим видом неизменно сбивал с толку самых сильных и влиятельных людей страны, легко запугивая их и управляя без особых усилий, даже королем, не избежавшим гипнотического влияния главного мага Талвинии.
   Яснина все это видела и замечала, но на нее Глава Ордена не оказывал такого завораживающего и притягательного действия, как на большинство магов, слепо подчинявшихся его приказам и покоряющихся его воле. Впрочем, она вынуждена была признать, что лучшего руководителя над чародейской частью жителей в Талвинии просто невозможно было представить. Этот кабинет, как и рабочий стол и огромные книжные стеллажи с редкими книгами, она ассоциировала только с ним.
  -Думаю, без необходимости видеть тебя, я бы смогла спокойно прожить еще парочку столетий, - она заметила, как блеснули яркими отсветами сощурившиеся глаза, и уже более миролюбивым тоном добавила, - я пришла из-за Велиславы.
  -И что на этот раз натворила твоя сумасбродная любимица? - Рогд откинулся на спинку кресла, из-под опущенных ресниц продолжая пристально наблюдать за ней. Брови женщины высоко приподнялись, словно ее безмерно удивил его вопрос.
  -Прошло уже несколько недель, а от нее до сих пор нет вестей. Тебя это не удивляет, ведь это так не похоже на нее?
  -Почему меня должно удивлять то, что она опять куда-то запропастилась? Я не слежу лично за каждым магом, Яснина!
  -Правда? - Она не смогла сдержать рвущуюся наружу язвительность, заставив его плавным и быстрым движением оттолкнуться от стола и подняться, упираясь сжатыми кулаками в столешницу.
  -Если ты пришла поговорить об этом, вынужден тебя разочаровать: делал, делаю и буду делать то, что считаю нужным!
  -Я здесь только из - за Велиславы, которую ты непонятно зачем направил в Пограничье одну, без поддержки других магов. Я так и не дождалась обещанного письма от нее, поэтому и пришла к тебе!
  -Ты серьезно считаешь, что я послал бы твою бесшабашную и рассеянную подружку в такое опасное место, прекрасно зная, что при любой угрожающей ей опасности она с легкостью перепутает заклятья и будет с воплями удирать уже не от безобидных чащевиков, а от кровожадных вурдалаков?
  -Это было всего лишь раз,- справедливо возмутилась Яснина, до глубины души задетая таким нелестным отзывом о дорогом ей человеке, - она едва успела к тому времени закончить обучение!
  -По моему приказу на границу отправился прекрасно подготовленный отряд Ордена, который я отбирал лично. Дюжина магов уже больше десяти дней безуспешно рыскают между Талвинией и Мораввой, заглядывая под каждый камень и обшаривая любой, кажущийся подозрительным, кустик. Никакого распоряжения насчет Велиславы я не отдавал, а без моего ведома она бы туда не отправилась.
  -Вот именно, без твоего прямого указания она не стала бы в такой спешке покидать столицу, не успев даже попрощаться со мной. Но она оставила письмо, где пишет о том, как была удивлена, получив свиток с приказом от какого-то гонца.
  -Письмо у тебя?
   Яснина бросила пергамент в металлической капсуле на стол, складывая руки на груди и постукивая себя по предплечьям пальцами. Волнение постепенно закрадывалось в ее душу. Рогд все сильнее хмурился, читая послание, написанное явно в большой спешке угловатым и скошенным почерком, словно Велислава писала его на чем-то твердом, но неровном, что первое подвернулось под руку. Он на мгновение закрыл глаза, затем повернулся к ней.
  -Из замка его для нее никто не передавал. Я бы сразу нашел того гонца, о котором ты говорила. Скорее всего, Велиславу заманили в ловушку, хоть я и не понимаю, кому это могло понадобиться.
   Яснина пыталась держать себя в руках, но подступающая паника давала о себе знать. Кто-то выманил ее подругу в Пограничье, а она практически половину месяца бездействовала, ничего не предпринимая.
  -Я найду ее. Не стоит винить себя, Яснина. Ты ничего не знала.
  -Не надо успокаивать меня, Рогд. Твое утешение не спасет Велиславу.
   Схватив развернутый пергамент со стола, Яснина торопливо вышла из кабинета, поспешно сбегая по пологим, округлым ступенькам.
   Используя свои многочисленные связи, она попыталась узнать хотя бы что-нибудь, что могло дать ей пусть и не большую, но зацепку. Однако никто ничего странного или подозрительного не видел. Соседи Велиславы не заметили ничего необычного или загадочного в ее поведении, а возле дома не крутился никто подозрительный. Пойманный Ясниной дворовой клялся и божился, что никого чужого не пускал в дом, и не передавал хозяйке никаких посланий от посторонних людей. Выходило, что письмо с приказом Велиславе подсунули где-то на улице, ведь ни в Ордене, ни в доме не осталось ни малейших следов. Вот почему ее послание было написано таким странным почерком, так не похожим на обычно очень аккуратный и красивый, который усидчивая и дотошная Велислава разрабатывала несколько лет. Гонец, кем-бы он не был, скорее всего подкараулил ее, когда она возвращалась из Ордена и вручил приказ, словно его забыли передать или не успели к моменту ее ухода написать. Что-то важное было в том проклятом пергаменте, раз это заставило ее быстро написать ей пару строк, используя скорее всего стену вместо стола, и не заезжая домой, телепортироваться на границу. Яснина тщательно осмотрела весь дом, но не нашла ничего странного и необычного в привычном расположении вполне узнаваемых ею вещей. Любимый конь Велиславы недовольно бил копытом, застоявшись без хорошей прогулки, что еще раз навело ее на мысль о том, что девушка страшно спешила, предпочтя обходиться без любимого средства передвижения.
   Понимая, что Рогд скорее всего приказал парочке своих преданных слуг наблюдать за ней, Яснина торопливо вернулась домой, в большой и роскошный особняк, окруженный пышно цветущим садом, на одной из центральных улиц города, поспешно собрала все необходимые для долгого и обещающего быть не слишком приятным, пути вещи. Пришлось повозиться, разыскивая спрятанные в самых неожиданных местах деньги. Яснина в который раз порадовалась тому, что зачастую забывает относить заработанный гонорар своему поверенному, у которого хранила свои основные сбережения, и кладет их на первый, подвернувшийся под руку, предмет. Собранная сумма заставила ее удовлетворенно кивнуть и спрятать деньги в дорожную сумку. Переодевшись в один из повседневных нарядов, не вызывающих подозрений, она приказала конюшему оседлать Милею, свою любимую лошадь и с самым невинным видом отправилась на окраину города.
   Засечь следящих за ней оборотней не составило большого труда, так же, как и отвести им глаза. Яснина с чистой совестью повернула в сторону Северного Тракта, уводящего из столицы, а качественный морок, способный провести даже таких отличных следопытов, поплутал по городу, завернул в пару мест, развозя заказанные у нее сложные охранные амулеты и вернулся домой. В то время, как материальная иллюзия изображала заскучавшую дома ведьму, решившую развлечься перед сном верховой прогулкой по городу, Яснина в спешке покидала его стены, подгоняя несущуюся во весь опор лошадь, обгоняя и распугивая редких, припозднившихся путников.
   Она без труда нашла оставленный Велиславой след, но перестраховалась, не решаясь прибегнуть к телепортации. Только ядовито шипящего Рогда ей сейчас для полного счастья не хватало. Пусть дорога займет больше времени, но она будет уверена, что ее не перехватят посреди пути. А в том, что Велислава жива, она была уверена. Камень в золотом перстне на указательном пальце оставался кристально прозрачным, словно чистейшей воды бриллиант. Стоило же случится беде - как он непременно окрасился бы алым пламенем, превращая его в подобие рубина. Маленькая предосторожность, о которой она никогда не рассказывала даже самой Велиславе: несколько лет назад, после памятного и неприятного инцидента, произошедшего во время задания, когда испуганная лесными жителями девушка перепутала заклятья, обращая их в жутких тварей, Яснина покопалась в старинных, редких манускриптах и нашла подробное описание необходимого ей ритуала. Замкнув связь на себя, она настроила очень сильную защиту на Велиславу, бывающую действительно подчас крайне беззаботной и тем самым обезопасила ее от неприятностей, а себя - от напрасных волнений. И судя потому, что защита оставалась непоколебимой, пропавшей колдунье пока не угрожало ничего серьезного.
  Уловить оставшийся в пространстве магический след колдуньи оказалось просто: родившаяся и выросшая с пылающей в ее крови силой, Велислава, как и большинство чародеев, не задумываясь, прибегала к магии даже для того, чтобы решить малейшую неприятность. Сколько в свое время Яснина не билась, пытаясь отучить молодую ведьму от этой дурной привычки, все было напрасно: Велислава не представляла свою жизнь без магии, используя ее с толком и без него, при любой возможности. Она соглашалась с тем, что без своей силы останется совершенно беззащитной и очень уязвимой, но была твердо уверена, что переданный через кровь дар, появившийся в ее роду многие века назад, никуда не исчезнет. Что ж, по крайней мере, сейчас ее привычка сыграла ей на руку, избавив от необходимости проверять все вокруг поисковыми заклятьями.
   Следуя нежно-фиолетовой нити призрачного света, видимому только ей, Яснина въехала в город, разбитый неподалеку от границы. Пограничье возникло не более десятка лет назад, но свой окончательный статус разделяющей два крупные государства большой полоски земли получило лишь года полтора назад, при новом князе Мораввы. Именно ему, едва взошедшему на трон после гибели предыдущего правителя, в голову пришла идея создания государственной границы, надежно закрывающей расцветающее день за днем княжество от бесконечного потока контрабанды, сомнительных товаров и потока темных личностей, которые до этого момента свободно перемещались между Талвинией и соседней страной. Первым делом он приказал отстроить простаивающий без дела городишко, с населением, едва ли превышающим пару сотен жителей, привыкших жить на этой земле, и поэтому не спешащих покидать территории, на которых каждый день что-нибудь да случалось. Король Талвинии вместе с Советом снисходительно посмеивались над решением новоиспеченного князя, а по столице ходили анекдоты о том, что любому бедняку можно обратиться к новой власти в Моравве, ведь их князю девать деньги просто некуда...
   Но злобные и ехидные высмеивания наряду с потоками оскорбительных прогнозов, не сулящих ничего хорошего соседствующему государству, резко прекратились, сменившись бессильной яростью и гневом, когда меньше, чем за год, на приграничных территориях вырос большой город, с огромным гарнизоном прекрасно обученных стражников, которые день и ночь безустанно охраняли границу между странами. А после этого в Талвинию с деловым визитом прибыло посольство от князя, передавшее королю утвержденный приказ о новом налоге, которым облагались купцы и торговцы, желающие продолжать торговые отношения с Мораввой, а также обширный список тех, кого на территорию этой страны стражи границы ни за что не пропустят. Король, захлебывающийся бессильной злостью, приказал вышвырнуть послов из дворца, грозясь срубить им всем головы, разорвал на клочья пергамент и развеял из окна тронного зала.
   В тот же день и возникла крепкая и надежная застава, защищающая границу от любого проникновения со стороны Талвинии: на многие десятки километров протянулась высокая, выстроенная на совесть, укрепленная магами и охраняемая сотнями стражей стена, перекрывающая единственное открытое место между двумя государствами. Налог вырос в разы, заставив возмутиться торговцев, зависящих от Мораввы, а список нежелательных гостей удлинился, включив многих именитых людей, имеющих большой вес в обществе и входящих в Совет. Надо отдать должное присланным послам: они не только сохраняли перед угрожающей им опасностью полный достоинства и спокойствия вид, но и прекрасно запомнили всех, кто выступил с резкой критикой против решения их князя. Король взбеленился, приказав разрушить отстроенную стену, не сулящую его стране ничего хорошего, но был остановлен Орденом, который подобные действия расценивал как прямое объявление войны. Рогд ненадолго заперся наедине с бушующим правителем в тронном зале, выгнав недовольно возмущающихся придворных. Никто так и не узнал, чем ему удалось убедить упрямого короля, но приказ отменили. Не утерпев, Совет Талвинии приказал выстроить защитную стену и на своей территории, собрал и отправил на постоянное местожительство на пустующие земли несколько отрядов городской стражи, поручив им заодно и возведение нового города, ввел ответный налог на ввоз товаров и на том успокоился.
   Теперь Пограничье, как его окрестили в народе, представляло собой забавную картину, которая никого не могла оставить равнодушным. Со стороны Талвинии по равнинной местности раскинулся с десяток крупных деревушек, жители которых выживали за счет торговли с Даншером. Пыльные дороги, с расхлябанными сотнями колес тяжелых возов колеями, превращающиеся после сильного дождя в сплошное болото, вели к грозившему в любой момент рухнуть на головы случайным путникам высокому сооружению, с трудом опознаваемому, как стена. Возле шаткой конструкции, со всех сторон укрепленной опорами и удерживаемой упертыми в землю рогатинами, лениво резались в карты или откровенно скучали стражи, облаченные в разнокалиберные кольчуги.
   И словно в насмешку, на возвышенности широко и привольно раскинулся большой и богатый Даншер, к которому вели сделанные на совесть дороги. Сам же город поражал любого путника своим видом: сложенные из отшлифованного светло-красного камня высокие дома радовали взгляд черепичными аккуратными крышами и причудливыми мозаиками на стенах, резными ставнями и широкими подоконниками, на которые заботливые хозяйки выставляли горшки с цветущими домашними растениями. Широкие, выложенные камнем дороги и сделанные из светлого песчаника мостовые, могли вывести гостей в любое место: к в изобилии выстроенным постоялым дворам на любой достаток и вкус, многообразным тавернам, предлагающим блюда и напитки как местной, так и талвийской и иллирской кухни, к большим площадям, на которых были выстроены торговые ряды, установленные в строгом порядке по назначению товаров. Здесь у каждого торговца было свое место или лавочка. Даже сладости, которые обычно разносились лоточниками, продавались в чайных и кондитерских, в избытке рассыпавшихся по базарной площади. Десяток стражников постоянно прогуливался в толпе, предотвращая любые беспорядки. Не было привычно снующих под ногами оборванных мальчишек, выпрашивающих монетки у прохожих, не завывали жалобными голосами нищие и юродивые у ворот, не рыскали в поисках поживы мелкие ворошки, наученные горьким опытом и хорошо испытавшие на собственной шкуре местные суровые законы, безжалостно карающие за кражи и грабежи.
   В очередной раз ожидания Совета, предсказывающие скорый крах выросшему в приграничных землях городу, не сбылись: в начале местные жители прекрасно обеспечивали себя всем необходимым при помощи собственного труда и поддержки князя, а затем талвийцы, быстро разобравшиеся в ситуации, наладили бойкую торговлю на чужой земле, поставляя всевозможные товары; будь то свежий картофель с грядки, квашенная капуста из закромов рачительной хозяйки, вышитые затейливым узором льняные полотенца и скатерти, сработанные местными мастерицами, душистый луговой мед, собранный на многочисленных пасеках, откормленный скот или подковы и сбруя, сделанные деревенскими умельцами.
  Даншер расширялся и процветал, отбрасывая не нужные огороды и хозяйства, превращаясь в красивый и богатый город, радующий глаз цветущими садами и затейливой архитектурой зданий.
   Яснина философски относилась к успехам, которых добился местный князь, увидевший в этой глухой и забытой богами местности такой богатый потенциал, способный принести огромный доход стране и ее жителям, но ей было горько от сознания того, как сильно опозорился перед едва вставшим на ноги правителем Мораввы Совет, не посчитавший нужным лично проконтролировать постройку заставы и города на границе. Вместо того, чтобы исправить ситуацию, они прислали гонца, сообщающего о повышении налогов для жителей Пограничья, раз они так хорошо устроились, и умыли руки. На том дело и завершилось, оставшись неизменным и по сей день.
   Она слегка поплутала, потеряв на одной из улиц, переполненных суетящимся народом, след, но вскоре снова отыскала его, немного в отдалении, в глухом переулке, куда выходило не больше десятка домов. Видимо, рядом с одним из них Велислава колдовала, так как он до сих пор искрился и фонил, стоило его лишь слегка потревожить. Оказалось, что молодая ведьма действительно прибегала к силе, чтобы помочь возвращающейся с поздних посиделок хозяйке дома, у которой неожиданно начались роды. Хозяин, а заодно и счастливый отец родившихся близнецов, кроме потока благодарностей так и не смог сказать ничего нужного кроме того, что девушка была сильно взволнована и торопилась. Едва отделавшись от радостного мужчины, не знавшего, кому вручить свою признательность, Яснина отправилась дальше, начиная тревожиться. След все больше тускнел и истончался, а это могло означать только одно: где-то рядом находилось место, в котором Велислава колдовала в последний раз, больше к силе не прибегая. И ничего хорошего это не сулило.
   Через пару улиц лошадь уперлась в большую таверну, с облицованными красным мрамором стенами и высоким резным крыльцом, щедро заставленным с двух сторон широкими вазонами с буйно цветущими кустовыми розами. Передав восхищенно ахнувшему при виде длинногривой красавицы мальчишке-конюшему заупрямившуюся кобылу, Яснина поднялась в таверну, куда приводил след. В просторном зале, с обшитыми резными панелями стенами и арочным потолком, с одной стороны располагалась большая винная стойка, а с другой - выложенный красноватым камнем огромный камин. Между ними в причудливом порядке были расставлены десятки столиков как для большой компании, так и для нескольких человек. Большинство из них было занято: практически все посетители скорее всего были местными жителями, потому что никуда не торопились и неспешно наслаждались едой и питьем. Пару столиков занимали стражники в посеребренных кольчугах, отставившие по обучаю к стене острые мечи и луки с колчанами стрел. Но среди них занимали несколько столиков и чужаки: молодая пара явно из Талвинии, высокий уроженец Иллирии, или, как его еще принято было называть, Иллирского княжества, и трое или четверо южан, с Гор. В стороне от собравшихся посетителей тихо поигрывал на флейте молодой парень, скорее для себя, нежели для развлечения обедающих. Шустрые прислужницы сновали между столиками с переполненными подносами, распространяющими по всей таверне аромат свежего жаркого и красного, подогретого со специями вина. Яснина прошла к единственному не занятому столику, расположенному в непосредственной близости от ожидающих заказа стражников, занимая один из удобных стульев с мягкой подушечкой и бросая на другой сумку.
   Русоволосая симпатичная девушка с маленьким носом-кнопочкой и задорно горящими глазами торопливо протолкнулась к ней, алея румянцем на круглых щечках от комплиментов и шуток стражников. Яснина, без интереса изучавшая обширное меню, заказала себе рагу из кролика с пряными травами и густым сладким соусом. Ожидая, пока прислужница принесет ее заказ, она нетерпеливо постукивала острыми, тщательно отполированными и покрытыми алмазной пылью ногтями по украшенной причудливой росписью столешнице, не обращая внимания на окружающих и концентрируясь только на своих ощущениях.
   Слабенькое выявляющее заклинание быстро пронеслось по таверне, показывая, что над дверью висит заговоренный от разной мелкой нечисти амулет, сработанный довольно тонко и искусно, а в подвале, где скорее всего находился винный погреб, затаилось запирающее заклятье, поджидающее неосторожного и не слишком честного на руку любителя бесплатной выпивки. Колдовали здесь в последний раз пару дней назад, выправляя шатающуюся ножку у стула на другом конце зала, да и делал это молодой и совсем еще не опытный маг. А вот отзвук силы Велиславы раздавался от камина, сообщая о том, что создавала она серьезное и кропотливое заклятие, требующее время и усилий, вот только узнать какое, не представлялось возможности, ведь прошло немало времени. К тому же, заклинание ушло в пустоту, не столкнувшись с преградой, способной сохранить воспоминания о нем.
   Досадливо поморщившись, Яснина оторвалась от бездумного созерцания пустого стола, поднимая глаза. И сразу же натолкнулась на пристальный и изучающий взгляд высокого мужчины, сидящего во главе большой группы стражников неподалеку от нее. Дорогая, изготовленная явно на заказ у какого-то столичного кузнеца кольчуга плотно обтягивала могучую, широкоплечую фигуру с бугрящимися мускулами. Светлые, цвета спелой пшеницы волосы, собранные в узел и окладистая короткая борода, обрамляющая приятное лицо делали его немного старше, но Яснина явно видела, что он едва разменял третий десяток лет. Ни в голубых, ясных и теплых глазах, ни в приятной улыбке на узких губах не было никакой враждебности или отчуждения. Прислужница вернулась с круглым подносом, сноровисто накрывая на стол, послав извиняющуюся улыбку притворно сокрушающимся стражникам, одаривающим ее улыбками. Внезапная идея заставила Яснину досадливо поморщиться. Она едва не упустила такую прекрасную возможность.
  -Постой, - она рукой удержала уже убегающую девушку, заставив ее удивленно остановиться, - ты давно работаешь здесь?
  -Да, госпожа. Больше пяти лет.
  -Вот как. Несколько недель назад, где-то в первых числах месяца, сюда заходила колдунья, очень молодая, черноволосая и кареглазая. У нее в волосах, со стороны спины три красные полосы. Ты не видела ее?
  Девушка задумчиво покусала губу, затем отрицательно покачала головой.
  -Нет, я бы обратила на нее внимание, тем более что колдуньи-талвийки у нас большая редкость. Я сейчас спрошу у своей сменщицы, может она видела ее...
  Разносчица торопливо убежала, заставив Яснину раздраженно выдохнуть сквозь сжатые зубы. Что ж, если они не вспомнят Велиславу сами, ей придется покопаться в воспоминаниях всей прислуги: кто-нибудь из них, да должен был заметить чересчур видную и бросающуюся в глаза женщину. Подошедшая к ней хрупкая, рыжеволосая девушка с россыпью веснушек на худеньком личике неуверенно присела в неловком реверансе.
  -Я прислуживала за столом девушке, о которой вы спрашивали, госпожа. Я и наш виночерпий рассматривали ее, потому что она была очень красивой и так вызывающе одетой. Она пришла одна и заняла столик у камина, тот, второй от окна, - девушка жестом указала на занятый талвийской парой стол,- заказала рыбу, но у меня возникло чувство, что она даже не смотрела предложенное ей меню.
  -Почему ты так решила?
  -Речная рыба с дольками лимона и сметанным соусом у нас указана первой. Среди работников таверны даже шутка есть о гостях, которые заказывают первое, что попадается на глаза.
  -Ты не заметила ничего странного, кроме этого? Может, она нервничала или волновалась?
  -Ну, она скорее была встревожена. Постоянно оглядывалась по сторонам, словно проверяла, не следит ли кто за ней. И все время держала руки под столом, как-то странно их сложив.
   Так вот что за заклятье соткала Велислава. Очень мощное, направленное на выявление слежки и запутывания следов. Не обнаружив ничего или никого подозрительного, заклинание ушло в пустоту и распалось, оставив лишь неясный отпечаток. Выходит, ведьма подозревала, что за ней следят.
  -А потом спросила у меня дорогу к одному постоялому двору. Я пыталась разубедить ее, предлагая указать другие места, больше подходящие для ночлега, но она уперлась. Сказала, что ее туда отправили, и те, кто назвал ей этот адрес, просто не могли ошибаться.
  -А почему ты не хотела объяснять ей, как до него добраться? Что это за постоялый двор?
  -Он пользуется среди местных дурной славой, - девушка понизила голос до шепота и подошла к ней ближе, наклоняясь, - стража уже давно пытается его прикрыть, но хозяину каждый раз удается отвертеться. Говорят, там творятся плохие и страшные дела. Люди, живущие по соседству с ним, часто слышат странные звуки, доносящиеся из него. Но сколько бы стража туда не приходила с проверками, там все в идеальном порядке. Но это дурное, очень дурное место...
  -Мне расскажешь, как добраться до этого славного местечка?
  -Ох, и вы туда же!
  -Ну, это им скорее надо бояться меня, чем мне - их, - весело подмигнула Яснина побледневшей девушке, заставив ту неуверенно прыснуть от смеха. Прислужница подробно разъяснила ей, как лучше добраться до постоялого двора, так тщательно разыскиваемого Велиславой и убежала. Заставив себя проглотить пару кусочком сочного и вкусного мяса, которое у нее вставало поперек горла, Яснина торопливо бросила на стол более чем щедрую плату за обед и сведения, и поспешила на улицу.
   Мальчишка-конюший с явной неохотой оторвался от хитро косящейся на хозяйку лошади, лениво хрупающей сочной морковкой. Золотисто-буланая красавица с длинной, черной как смоль гривой и хвостом, и сияющей шкурой еще никого не оставила равнодушным, заставляя всех конюхов, в чьи руки она попадала, раболепно скармливать ей лучший корм и баловать кусочками сахара. Яснина уже давно привыкла к плутоватому нраву кобылицы, которой нравилось собирать вокруг себя толпы народа, перестав обращать внимание на ее проделки.
   Постоялый двор она нашла сразу, следуя четким и ясным указаниям девушки из таверны, которая, похоже, хорошо знала этот город. Внешне он ничем не отличался от соседних домов. Но что Яснина могла сказать о нем сразу, даже не заходя внутрь и не применяя чары, так это то, что колдовали здесь много и часто, используя как самые простецкие заклинания, так и прибегая к сложным и опасным заклятьям. Воздух вокруг него был пропитан отзвуками самой разной силы, в том числе и темной. И не почувствовать этого Велислава просто не могла. Так за каким демоном неуверенную в себе колдунью понесло в это проклятое место? Яснина прищурилась, заметив едва уловимое темное движение на втором этаже, мелькнувшее вдоль окна. Кривая улыбка приподняла уголок губ: если бы она хотела появиться внутри незамеченной, никто из тех, кто находился сейчас внутри, не обнаружил бы ее до тех пор, пока она сама этого бы не захотела.
   Стоять на улице, рассматривая здание, дальше не представляло смысла, поэтому привязав кобылу к коновязи, она направилась к широким дверям. Внутри было сумрачно, благодаря опущенным тяжелым и пыльным портьерам, практически не пропускающим дневной свет с улицы. В конце длинной и узкой комнаты за столом скучал пожилой мужчина, раскосые глаза и черные волосы которого выдавали уроженца Иллирского княжества. Услышав шаги, он вскинул голову: лишь на секунду в его взгляде мелькнул страх, но ей этого вполне хватило. Подобное говорило само за себя: кто-то предупредил его, что она может появиться здесь, дав подробное описание.
  -У нас нет свободных комнат, - поспешно выдал мужчина, резким движением сгребая со стола связку ключей и толстую конторскую книгу.
  -Не сомневаюсь, - саркастически прокомментировала его действия Яснина, движением бровей указывая ему за спину, на большую доску, на которой значилось количество незанятых мест и плата за них соответственно. Мужчина быстро вскочил, прямо ладонью поспешно и нервно стирая криво написанные мелом строчки. Одним неуловимым движением она оказалась за его спиной, с силой прижимая его щуплую фигуру к доске, вдавливая лицом в дерево. Он задергался, безуспешно пытаясь вырваться.
  -Где она?
  -Кто она? - Прохрипел он, крепко пришпиленный к стене силой, вьющейся вокруг него словно исполняющая диковинный танец змея, - я не понимаю, о ком вы говорите...
  -Не понимаешь? - Яснина оторвала его тело от дерева, отбрасывая назад, на письменный стол и резко, до предела заломила назад руку. Раздался характерный треск ломающейся кости и вопль боли. - Возможно, это прочистит твою память и поможет вспомнить правильный ответ?
  -Мне запрещено говорить! Я ничего не скажу!
  -Отпусти его, ведьма.
   Яснина медленно обернулась на раздавшийся голос, не торопясь выпускать обмякшего пленника из крепкого захвата. Перед ней стояло около дюжины вышедших из практически незаметной, сливающейся со стеной двери, вооруженных мечами мужчин. Говоривший, стоящий немного впереди, демонстративно раскручивал в руке магический аркан, отсвечивающий алым.
  -Я должна испугаться? - Зло и ехидно осведомилась она у поваленного на стол мужчины, наклоняясь к самому уху, - ты главное, далеко не отползай, мы еще не закончили.
   Сбросив обмякшее тело на пол, она рукой с легкостью поймала затянувшуюся петлю, несколько раз обматывая ее вокруг ладони и с силой рванула на себя, заставив мага пробежать несколько метров, врезаясь в стол. Первые бросившиеся к ней нападающие пали жертвами аркана, который она вырвала из руки мага, с ругательством вылезающего из-под столешницы и набросила на них, стягивая надежными путами. Отошедший от удара колдун отлетел к входной двери, припечатанный заклятьем такой силы, что медленно сполз по ней и уже не подавал признаков жизни. Остальных атакующих расшвыряло по всей комнате, с огромной силой прикладывая о стены, пол и потолок. Яснина усмехнулась, движением руки возвращая пытающегося уползти покалеченного мужчину назад, к себе под ноги.
  -Я же предупредила, спешка здесь совершенно излишняя. Итак, по-хорошему ты не хочешь? Напрасно...
   Мановением руки придав ему сидячее положение, она резко обхватила ладонями голову безуспешно пытающемуся вырваться из ее пут мужчины, впиваясь засветившимся взглядом в испуганно расширившиеся глаза. Она легко нашла в его памяти воспоминания того дня, в конце которого ему щедро заплатили. Велислава действительно нашла этот постоялый двор, обратилась к нему, показывая какой-то пергамент, который он схватил, не глядя и торопливо сжег на глазах у удивленной ведьмы. Он проводил ее на второй этаж, сказав, что ее уже ждут. А едва девушка переступила порог сумрачной и большой комнаты, как на нее накинули магическую сеть, усыпляя мощным и жестоким заклятием.
   Увиденное заставило Яснину отшвырнуть его прочь. Отлетев от нее, он врезался в стену, стекая по ней бесформенной тряпкой. Раскинув руки, она призвала силу. Зрение изменило спектр, превращаясь в черно-белое, тщательно и досконально изучая все комнаты, коридоры, подвал и чердак постоялого двора. Велиславы здесь не было. Воспоминания мага показали, что ее, бесчувственную и крепко связанную, торопливо вынесли сразу после нападения, погрузили на повозку, забросав сверху тряпьем и куда-то увезли. Вот только ни один из них не знал, кто оплатил заказ на устранение ведьмы. Эти воспоминания были так умело и кропотливо вырезаны из их памяти, что не оставалось сомнений, что над их головами славно потрудился профессионал своего дела.
   Яснина пересилила себя, не трогая больше мерзавцев, которых людьми назвать язык не повернулся бы, и вышла из комнаты, оставляя позади избитые и искалеченные тела. Она не могла вот так просто, без малейших доказательств, записать на свой счет еще одну дюжину трупов, особенно на чужой земле. А вот сделать им прощальный подарок: вполне. Она легко щелкнула пальцами, высекая яркие искры на одну из пыльных портьер, которая весело вспыхнула языками пламени. Плотно закрыв за собой дверь, чтобы не дать дыму раньше времени поднять переполох среди соседей, колдунья слегка повела рукой, сгущая перед окнами морок, мешающий увидеть разгорающееся пламя со стороны.
   Чародейка остановилась у коновязи, неторопливо отвязывая лошадь, и не имея ни малейшего представления о том, куда могли увезти Велиславу и где теперь ее держат таинственные похитители.
   Яснина недоумевала, в какую беду по незнанию могла попасть юная и опрометчивая колдунья, слишком пылкая и горячая, чтобы уметь останавливаться в нужный момент. Она частенько влипала в различные истории, большинство которых оказывались безобидными и легко решаемыми, но интуиция подсказывала ей, что в этот раз все будет по-другому. Яснина не представляла, кому могла помешать ведьма: у Велиславы никогда не было врагов или соперников. Легкий и веселый нрав позволял ей отлично ладить с другими членами Ордена и без особых усилий с ее стороны - уживаться с остальными молодыми колдуньями и магами во время обучения у Наставника. Конечно, она знала, что за чародейкой водится один маленький грешок - излишнее любопытство, которое, похоже, ее и сгубило в итоге. Самым вероятным из всех возможных предположений было то, что Велислава услышала или увидела что-то, не предназначающееся для чужих глаз и ушей. Но в таком случае, если Рогд отрицал свое участие, а выглядел он искренне удивленным исчезновением девушки, в Ордене зрел тайный заговор, о котором неизвестно каким образом удалось узнать ведьме. Что же происходило за надежными и неприступными стенами замка, тщательно охраняющими все колдовские тайны?
  
  Глава 2.
  
   Яснина плутала по городу целый вечер, тщательно отслеживая любые сильные магические всплески, надеясь натолкнуться хотя бы на один, принадлежащий Велиславе. Следов ее силы нигде не было, говоря о том, что ведьму держали надежно связанной или опоенной каким-то дурманящим зельем, не позволяющим ей колдовать. Чем ближе к окраине города она подбиралась, тем сильнее становились терзающие ее тревога и переживания. Она придержала лошадь у последнего ряда домов, оглядывая уже практически пустынную дорогу, по которой лениво цокали подковами пару лошадок, запряженных в карету. Сгущающиеся сумерки укутывали надежным одеялом город, погружая его жителей в разморенное и дремотное состояние. Обоняние дразнили аромат коптящегося на огоньке мяса и запах березового дыма; где-то поблизости во дворах смеялись и визжали детишки, громкие спорящие голоса заглушал звонкий собачий лай.
   Внезапная силовая вспышка заставила ее вздрогнуть от неожиданности. Магический удар был нанесен в глубине леса, темнеющего в паре километров от города, и до нее докатилась уже исчезающая в пространстве волна. Спрыгнув с лошади, Яснина сосредоточилась на центре атаки, переносясь туда. Ее выбросило на большую лесную поляну, со всех сторон окруженную высокими, темными деревьями с развесистыми густыми кронами. На смятой траве без движения лежали несколько человек, в которых, по поблескивающим в сумерках кольчугам, Яснина узнала городских стражников. Чуть в стороне валялась опрокинутая богатая карета, колеса которой все еще продолжали крутиться. Лошади, впряженные в нее, испуганно и жалобно ржали, пытаясь вырваться из удерживающих их пут и выбраться из завала.
   Она быстро перевела взгляд на замершие в отдалении фигуры, не обращающие на нее никакого внимания. Двое высоких мужчин, закутанных с головы до ног в черные плащи, крепко удерживали за руки стоящую на коленях хрупкую девушку, чьи светлые прямые волосы выбились из-под золотого обруча, обильно усыпанного самоцветами, в беспорядке рассыпавшись по тонким плечам и испуганному, бледному лицу. За ее спиной возвышалась еще одна темная фигура, медленно подносящая к шее замершей жертвы кривой кинжал с тускло поблескивающим лезвием. Он явно наслаждался страхом попавшей в его руки добычи, с особой, изощренной и жестокой медлительностью проводя лезвием всего в миллиметре от светлой кожи, нарочно задевая позвякивающие золотые сплетения большого ожерелья, затягивающего всю шею и спускающегося на грудь.
  -А вот и наш маленький подарочек. Тебя так тщательно охраняли, что пришлось прибегнуть к магии, чтобы заполучить тебя. Ну, да ничего - сейчас мы подготовим тебя к встрече с дорогим братом и отправим ему. Что от тебя останется, то и отправим...
  -Нет! - Девушка дернулась в удерживающих ее руках, пытаясь освободиться, но захватившие ее мужчины лишь рассмеялись, наблюдая за бесплодными попытками и легко удерживая на месте.
  -Можете позабавиться с ней, ребята. Не пропадать же зря такой красоте.
   Лезвие легко прочертило изгиб высокой скулы отчаянно закричавшей жертвы, яростно забившейся. Держащие ее мужчины громко рассмеялись, с разрастающейся похотью осматривая маленькую и хрупкую фигуру юной девушки, казавшейся еще практически ребенком.
   Стоящий спиной к застывшей Яснине похититель без звука рухнул в сторону, нелепо раскинув руки в попытке удержаться за воздух. Двое оставшихся вскинули головы, отшвыривая плачущую и кричащую девушку далеко в высокую траву. Колдунья лениво крутила в изящных пальцах кинжал с туманным золотисто-черным лезвием. Движением пальцев она заставила застывшее между лопатками поверженного врага оружие выскользнуть из плоти и вернуться к ней, скользнув богато украшенной рубинами рукояткой в подставленную ладонь.
  -Так, так, так... Что у нас здесь? Трое сильных мужчин на одну хрупкую девушку: вы настолько переоцениваете своего врага или просто не уверены в собственных силах?
  -Ты заплатишь, ведьма! - Яростно прорычал один из них, с силой запуская в нее силовым шаром с одной руки и кинжалом - с другой.
   Яснина без труда легким движением пальцев отвела острое лезвие, летящее в ее сторону, позволив ему пронестись мимо и впиться в ствол дерева, а сгусток магического огня попросту развеяла. Жестокая улыбка искривила губы, а в глазах начало медленно разгораться сияющее золотом пламя. Черная ярость поднималась из глубин души, грозя вырваться наружу. Больше всего на свете Яснина ненавидела и презирала тех, кто мучил и терзал людей, бывших заведомо слабее, чем они сами. Для таких тварей у нее не было ни жалости, ни сострадания. Бросившегося на нее мужчину, который подбадривал себя яростными криками, подхватило в воздух и с силой швырнуло на ствол росшего в отдалении дерева. Оставшийся в одиночестве неудавшийся похититель, с внезапной для такого роста и комплекции прытью кинулся к девушке, которая пыталась бесшумно уползти подальше от места сражения.
   Неплохой инстинкт самосохранения, отметила про себя Яснина, разглядывая эту картину, знаешь, что не можешь выиграть бой, спасайся бегством. А она держится молодцом, большинство девушек благородного сословия, к которому она без сомнения относится, сейчас бы валялись в бессознательном состоянии там, куда их бросили, покорно дожидаясь своей участи.
   Золотистая змея скользнула по траве, высокой и мокрой от выпавшей росы, бесшумно и стремительно настигая злодея, опутывая ноги и кольцами стягивая рухнувшего, как подкошенный, мужчину, выжимая из него жизнь. Сама Яснина, не глядя на катающегося по земле в бесплотной попытке сбить гигантскую призрачную тварь, похитителя, прошла к замершей девушке, которая расширившимися от ужаса глазами следила за ее приближением. Она в очередной раз порадовалась тому, что предусмотрительно обула высокие, достигающие середины бедра сапоги из плотной кожи на высокой подошве, стянутые частой шнуровкой, не позволившие обильной и прохладной росе добраться до кожи. А вот спасенная девушка представляла собой довольно удручающее зрелище: ее длинные, сбившиеся волосы и тонкое шелковое платье, расшитое изысканным золотым узором, промокли и запачкались, когда она ползла по траве. Яснина присела рядом, протягивая ей руку. Огромные голубые глаза с ужасом сначала посмотрели на затихшего за спиной неожиданной спасительницы мужчину, затем скользнули взглядом на ее спокойное лицо.
  -Вы их... убили?!
  -Ты хотя бы представляешь, что они сделали бы с тобой, не успей я вмешаться? Для тебя это было бы намного хуже, чем смерть. Или я ошибаюсь?
  -Нннет, просто я... Они...
  -Они получили то, что заслужили. К тому же, один из них, тот, что валяется под деревом, проживет достаточно долго, чтобы успеть все рассказать.
  -Спасибо вам.
   Девушка внезапно разрыдалась, бросаясь к Яснине на шею, сжимая в удушающих объятиях и едва не роняя на мокрую траву. Она слегка скривилась, вытерпев порыв спасенной, легко поглаживая ее по хрупкому плечу. Колдунья не умела утешать и успокаивать, поэтому просто ждала, пока пережившая ужасное нападение девушка не выплачется. Нужно было перенести ее домой, передав в руки родным и близким, которые смогут позаботиться о пострадавшей намного лучше, чем она сама. И успеть до появления стражников заставить заговорить выжившего разбойника, который мог знать что-то и о похищении Велиславы. Яснина не верила в такие совпадения: вот только сердце предательски сжималось от боли при мысли, что она могла не успеть защитить от насилия маленькую и такую ранимую колдунью, как смогла уберечь от ужасной участи спасенную девушку.
   Но ее планам не суждено было сбыться: в стороне открылся большой пространственный переход, из которого на поляну выбежали вооруженные обнаженными мечами и луками наизготовку воины, рассредоточившиеся по поляне. Увидев быстро идущего к ним высокого мужчину, которого сопровождал закутанный в черный балахон маг, Яснина застонала от отчаяния, переводя на притихшую в ее руках девушку быстрый взгляд. Заметив подходящих к ним, она стремительно вскочила на ноги и бросилась к остановившимся людям, путаясь в высокой траве ногами. Что-то жалобно и бессвязно лепеча, она уткнулась лицом в широкую грудь нежно обнявшего ее тонкую и гибкую фигурку мужчины, заливаясь слезами и в отчаянии цепляясь пальцами за тонкую ткань черного сюртука, расшитого золотой нитью. Яснина не сдержав порыва, закатила глаза. Да что ж ей везет-то так в последнее время? Судя по парадной одежде и тонкому изогнутому золотому обручу на голове мужчины, а также соотнося с девушкой сказанное напавшими на нее мерзавцами, выходило, что колдунья спасла жизнь Азарии, младшей и единственной сестре правящего князя Мораввы.
   Пришлось подниматься. Стражники тем временем стремительно наводили порядок на поляне: убрали трупы неудавшихся похитителей, подняли карету, освободили рвущихся на волю лошадей. Несколько охранников княжны оказались живыми, но очень серьезно раненными - ими торопливо занялся маг. Остальных стражники укладывали на импровизированные носилки, которые делали сами из тяжелых еловых лап, чтобы отправить в город для похорон. Яснина следила за раненым, едва дышащим мужчиной, одним из нападавших, до которого дошел маг. Брезгливо осмотрев его, он что-то негромко сказал стоящим рядом стражникам, один из которых после короткого кивка полез за кинжалом. Если они собирались его пытать, то ей следовало находиться рядом, чтобы задать свои вопросы.
   Но едва она собралась сделать первый шаг, как девушка в своем рассказе дошла до момента своего спасения, указывая брату на нее. Скрепя сердце, Яснина шагнула к поднявшему от сестры взгляд мужчине, старательно пытаясь удержать на губах улыбку. В ответ на ее легкий реверанс, князь немного отодвинул льнущую к нему девушку, склоняясь в глубоком поклоне.
   Встретив ее слегка ошарашенный взгляд, он немного иронично улыбнулся.
  -Вы спасли жизнь моей сестре. Я благодарю вас от лица всей моей семьи. Просите у меня все, что пожелаете.
  -Например, луну с неба? - Себе под нос пробормотала смущенная Яснина на старо-талвийском.
  Улыбка мужчины стала шире и заразительнее, излучая жгучее обаяние.
  -Вы уверены, что она вам действительно так необходима? Насколько мне известно, ищите вы вовсе не ее.
   Яснина с трудом сдерживала отчаянное желание отвернуться, чувствуя, как предательский румянец жаром опаляет щеки и шею. Оставалось надеется, что в сгустившихся сумерках эта маленькая слабость, свойственная ей, останется не замеченной.
   Князь слегка обернулся, знаком подзывая к себе кого-то из стражников, а колдунья изучающее смотрела на него, сравнивая с тем, что так часто слышала о нем до этого. Он казался очень молодым, совсем юным, лишь немногим старше своей сестры, но на его лице и фигуре власть, могущество и огромная ответственность за целое княжество и судьбы его народа уже наложили свой тяжелый, полновесный отпечаток, заранее состарив его на многие годы. Нет, они не коснулись плавных, правильных и красивых особой, величественной и горделивой красотой, словно любящей и заботливой рукой богов выплавленных черт лица, огромных, бархатистых и бездонных глаз цвета ночных фиалок, обрамленных густыми и длинными ресницами. Не затронули тяжелой гривы волос цвета спелой пшеницы, милостиво обошли стороной высокую, широкоплечую и крепкую фигуру, поражающую силой и сдерживаемым могуществом. Но наложили свой отпечаток незаметно, словно поверх того, что даровали этому молодому мужчине боги, закравшись в глубину глаз, сверкающих мудростью и спокойным величием, в спокойные и сдержанные жесты. Яснина слышала, что князь Мораввы очень красив, но ей эта красота казалась излишней, слишком яркой, обжигающей и угнетающей. Что-то в облике этого спокойного и хладнокровного мужчины, недавно переставшего быть юным мальчиком, ее очень сильно смущало, заставляя опасаться его.
   На ходу пряча длинный клинок, к ним поспешил стражник, показавшийся колдунье смутно знакомым. Когда он подошел совсем близко, склоняясь в почтительном поклоне, впрочем, без всякого раболепия, Яснина узнала в нем того мужчину, который так внимательно и пристально рассматривал ее в таверне всего пару часов назад.
  -Мой господин, он не рассказал ничего нового, чего бы мы до этого не знали. Единственное, упомянул мага, напавшего на княжну и стражу и перенесшего их сюда. Но его лица они не видели, а разговаривать с ним им запретил наниматель.
  -Что насчет колдуньи?
  Стражник бросил быстрый взгляд на застывшую Яснину, затем перевел его на князя.
  -Он не участвовал в похищении девушки, но слышал о нем. Говорит, что ее увезли куда-то в горы. Сказал, что она очень мешала его нанимателю, но приказа избавиться от нее еще не поступало.
   Яснина бросила быстрый взгляд через его плечо: стражники как раз в этот момент накрывали чьим-то, торопливо сброшенным с плеч, плащом истекающее кровью тело. Что ж, не стоило сомневаться в возможностях обученных воинов выбивать из врагов необходимые сведения любыми способами, как допустимыми, так и запретными.
   В горы. Горы были слишком большими, чтобы так просто разыскать Велиславу на их территории: сравнительно невысокие, покрытые шапками вечных снегов, они гигантской грядой протянулись с севера на юг, разделяя два соседних государства естественной границей. Она знала, что в их телах затаилось большое количество пустот, кратеров и пещер, но для того, чтобы осмотреть их все, понадобится время. Много времени, которого у нее не было. А рисковать в таком нестабильном месте, используя мощную магию, глупо. Сошедшие с вершин лавины, случайный земляной обвал, землетрясение или провал почвы может заживо похоронить Велиславу, навеки замуровав ее тело в какой-нибудь пещере.
  -Мои люди уже сегодня приступят к поискам, они не могли уйти далеко, - он позволил легкой улыбке коснуться губ перед тем, как добавил, - будьте моей гостьей.
   Яснина сжала зубы в бессильной ярости, торопливо отводя в сторону пылающий яростью взгляд, начинающий светлеть. Она не могла отказаться от подобного, оказывающего огромную честь любому получившему его, предложения князя. Она не настолько знатная и важная персона, чтобы из-за ее невежливого и оскорбительного отказа разразился международный скандал, которого так давно жадно жаждал Совет. И он, судя по лукавой улыбки, прекрасно понимал, какой ответ ей придется дать, приглашая ее в свой дом и тем самым надежным и проверенным способом связывая ей руки. Похоже, предчувствия ее в очередной раз не обманули: подсознание сразу забило тревожный звоночек, предупреждая о затаившейся опасности под таким обворожительным обликом. Умно, ничего не скажешь: если не знаешь своего вынужденного и неожиданного союзника, оставь его рядом с собой, под надежным присмотром, чтобы избежать неприятных и непредсказуемых последствий.
   Вскинув голову под искрящимся смехом взглядом стражника, Яснина с невозмутимым, полным спокойного достоинства видом прошествовала мимо, следуя за князем, поднявшим на руки тихо плачущую девушку, которую сотрясала нервная дрожь, и направляющимся широким шагом к ожидающему их магу, склонившемуся в глубоком, полном почтения и уважения поклоне. Седовласый, с испещренным сетью морщин лицом и поблекшими от прожитых лет голубыми глазами, он излучал какую-то спокойную, теплую и добрую силу, окутывающую всю его невысокую, дородную фигуру невидимой простому глазу серебристой пеленой. Маг, посвятивший всю свою долгую жизнь целительству, как сразу определила Яснина, и добившийся на этой торной стезе огромного успеха. Такие люди могли легким мановением руки успокоить самого свирепого зверя, одним звучанием своего голоса примирить смертельных врагов, мудрым советом - остановить намечающееся, кажущееся неизбежным, сражение. А о целительской, спасительной силе, сосредоточенной в их руках, ходили легенды между простыми людьми и магами, которым довелось хотя бы краем глаза посмотреть на творимые ими чудеса.
   Но ее тревожило другое: чародей, судя по взволнованному и тревожному взгляду, также ясно, как и она сама, видел исходящую от нее иссиня-черную ауру, пронизанную золотистыми всполохами, пропитывающую тело и расходящуюся почти идеальным кругом от ее фигуры на несколько метров. Губительную и опасную силу, несущую разрушения и смерть. Ее дар был темным и древним, питающимся отрицательными чувствами, черпающим силы из истоков человеческих грехов и несчастий. Каждая погубленная жизнь придавала ему все большее могущество, насыщая тьмой... В свое время Яснина пережила много неприятных минут, прекрасно понимая, что это может в любой момент выдать ее, но затем убедилась, что темный, практически черный цвет отличал ауры многих магов, и успокоилась.
   Понимающая улыбка коснулась ее красивых, чувственных губ, когда старец решительно сжал в морщинистой, но крепкой руке березовый посох, испещренный старинными рунами и украшенный впаянным в навершие огромным каплевидным сапфиром. Черное сияние заклубилось вокруг нее, сплетаясь в длинные плети, стремительно уходя под кожу и впитываясь без следа, заставив его потрясенно и недоверчиво распахнуть глаза, наблюдая за простой демонстрацией того, что великая сила, плескающаяся в ее крови, была полностью покорена и подчинена своей хозяйке. Признательным наклоном головы он поблагодарил ее за разъяснение, взмахом посоха открывая созданный им временный пространственный переход. Колдун отступил, пропуская ее вперед, простым, казалось бы, жестом показывая, что доверяет ей. Маги никогда не оставались за спинами своих врагов, если не верили им и не знали, что от них можно ожидать. Ведь пока ты был позади, твой враг или противник мог сплести какое угодно заклинание, чтобы разделаться с тобой.
   Она последовала за шагнувшим вперед князем, и оказалась стоящей посреди огромного двора, у большого, замысловатого фонтана, выложенного бирюзовой и малахитовой мозаикой. К ним уже спешили стражники и женщины, видимо, являющиеся прислужницами девушки.
  Подошедший сзади колдун, ободряюще потрепал князя по плечу.
  -Я осмотрю княжну. Ей нужно успокоиться и хорошенько выспаться. В ее случае - глубокий и долгий сон будет самым надежным и лучшим лекарством.
   Мужчина коротко кивнул, поразив Яснину тем, что позволил чародею, пусть и приближенному к нему, такую фамильярную вольность. В Талвинии, посмевшего так панибратски прикоснуться к королевской особе, уже бы публично пороли на главной городской площади, а потом отлучили от Ордена и выслали из столицы в какую-нибудь глубинку, кишащую опасными тварями. Прецеденты имели место быть и за меньшие проступки: как правило, по приказу короля или Рогда оступившиеся маги из такой ссылки живыми не возвращались.
   Яснина заметила любопытные взгляды выглядывающих из окон людей, прячущихся для надежности за портьерами и длинными занавесями. Двор, в котором они оказались, напоминал дно расписной чаши, окруженный со всех сторон высокими стенами дворца, облицованными у основания прекрасной мозаикой, плавно переходящей в светлый мрамор. Она уже видела величественное и великолепное сооружение со стороны: роскошное и огромное основное здание, с округлым, позолоченным куполом окружали четыре гигантские круглые башни, а у основного входа возносились в небо высокие стелы, отделанные фресками и обильной позолотой. Раскинувшийся на пологом холме дворец, окруженный пышным садом, мог своей красотой и роскошью посоперничать с королевской резиденцией правителя Талвинии, что, насколько колдунья знала из многочисленных сплетен, гуляющих по столице, крайне раздражало его, доводя до зубовного скрежета. Их правитель все время настаивал, что князь Мораввы сделал это ему назло, хвастая несуществующими богатствами, чтобы пустить пыль в глаза соседям, настроенным против него. Но сейчас, оглядывая изящество и богатство, с которыми был отделан один из внутренних дворов, Яснина была вынуждена с ним не согласиться. Увитая виноградными лозами открытая терраса окружала стены, у которых с нежным напевом шумела вода в больших настенных фонтанах, изображающих различные мифические сущности. Две высокие арки, ведущие во дворец, с обеих сторон окружали большие золотые чаши, в которых ночью зажигали огонь, чтобы освещать дорогу решившим прогуляться и подышать свежим воздухом придворным.
   Ей пришлось постараться, чтобы подавить завистливый вздох, покосившись на князя, передающего слугам немного успокоившуюся девушку, которую тут же подхватили на руки, торопливо унося прочь. Старый колдун, откланявшись, поспешил за ними вслед, оставляя их одних. Пока князь отдавал слугам какие-то распоряжения, колдунья рассматривала служанок, облаченных в причудливые одеяния из тонкого шелка, плавно стекающего по фигуре, оставляя открытыми руки и большую часть груди, удерживаясь на плечах широкими посеребренными или позолоченными лентами. Длинные волосы девушек были заплетены в косы вместе с множеством украшений или собраны в высокие хвосты, перехваченные в нескольких местах широкими обручами. Яснина видела на улице города множество женщин, но все они были одеты более скромно: в длинные, расшитые и богато украшенные прямые платья или изящные шелковые накидки, плавно обтекающие фигуру. Изучая взглядом особенно поразивший ее наряд, представляющий собой две полоски ткани, причудливо обернутые вокруг тела, она пропустила тот момент, когда князь повернулся к ней, протягивая вперед руку с открытой ладонью. Она в смятении уставилась на нее так, как будто он предлагал ей что-то невиданное.
  -Вы должны принять мою руку, - не скрывая насмешки, объяснил он, - таков обычай.
   Глубоко вздохнув, колдунья протянула свою руку, вкладывая ладонь в мгновенно сомкнувшиеся вокруг нее сильные пальцы. Ничего не произошло, заставив ее недоверчиво поднять глаза на откровенно наслаждающегося ее замешательством мужчину. Ее прикосновения у обычных людей всегда вызывали крайне противоречивые ощущения, согревая теплом или вызывая легкий озноб, в зависимости от настроения чародейки. Она всегда удерживала свою силу под жестким контролем, но даже тщательно сдерживаемая, она не могла остаться не замеченной. Искушающе улыбающийся мужчина крепче сжал ее пальцы, наклоняясь, чтобы коснуться их губами. Откровенное прикосновение горячих губ к прохладной коже заставило ее вздрогнуть, переводя смятенный взгляд на не отрывающегося от ее руки князя, перешедшего все границы приличия.
  -Вы наполнили мой дом радостью, - он выпрямился, посылая ей хищную и пугающую своей откровенностью улыбку, от которой у нее все похолодело внутри, заставив сердце сжаться. Он даже не пытался скрывать своего очевидного интереса к ней. Яснине не оставалось ничего другого, кроме как последовать за мужчиной, так и не выпустившим ее руки. Едва они зашли в просторную галерею, украшенную десятками больших напольных вазонов с распространяющими в воздухе дивный и насыщенный аромат цветами и отделанными яркой мозаикой фонтанчиками, скрываясь от посторонних глаз, она попыталась забрать руку. Удерживающие ее пальцы лишь сильнее сжались, а князь склонился к ее уху, мурлыкающе прошептав.
  -Я всего лишь провожаю вас до отведенных вам покоев.
  -Уверена, слуги прекрасно справятся с этим, - попыталась возразить Яснина, смущенная и ошарашенная прозвучавшим в простой фразе неприкрытым намеком.
   Вместо того чтобы ответить, он рассмеялся и повлек ее дальше, вглубь дворца. Пока они пробирались по многочисленным переходам и анфиладам лестниц, колдунья ловила на себе заинтересованные и любопытные взгляды. Слуги и придворные почтительно отступали с дороги своего князя, низко кланяясь и тихо перешёптываясь за их спинами, стоило им отойти на пару метров. Судя по их поведению, князь либо соврал про существующий обычай, либо слишком рьяно подошел к его исполнению. Едва они подошли к широким, арочным дверям, Яснина поспешно присела в реверансе, торопливо вырвала из захвата руку и скользнула внутрь, закрывая за своей спиной дверь и прижимаясь к прохладной поверхности лбом. И могла поклясться, что услышала по другую сторону громкий, заразительный смех, заставивший ее в бессильной ярости ударить сжатой в кулак рукой по богато инкрустированной вызолоченной резьбой двери.
   Она не умела правильно реагировать на проявляемое по отношению к ней внимание: ее учителем был мужчина, растивший ее, как родную дочь, но слишком жесткий и суровый для того, чтобы позволять простые и естественные для юности радости. Он обучал ее всему, что умел сам, открывая все таинства и секреты: но за долгие годы жизни, бывшей к нему изысканно жестокой и изощренно беспощадной, разучился любить и быть любимым. И не смог научить ее тому, чего не умел сам. Именно поэтому между ней и Главой Ордена были такие непростые отношения; Рогд сразу заметил появившуюся в столице новую чародейку, а на нее произвели неизгладимое впечатление власть, сила и могущество, которыми он обладал. Но чем больше они сближались, тем отчетливее понимала Яснина то, что принять его как мужчину и постоянного спутника в свою жизнь она не готова. Конечно, она досконально изучила те аспекты человеческих отношений, о которых учитель не считал нужным даже упоминать, но на нее они не произвели никакого впечатления. Она не чувствовала ничего к высокопоставленному колдуну, пытающемуся завлечь ее в свои сети и покорить своей воле.
   Позднее, он предложил равноправный союз, обещая не ограничивать ни ее саму, ни силу, которой она обладала, но Яснина уже слишком хорошо разобралась в нем, чтобы поверить словам. Магу, привыкшему всегда получать то, что он хочет, ее решение, мягко говоря, не пришлось по вкусу. Но она довольно быстро переубедила его, не уступив в бою. Если он надеялся поражением заставить ее подчиниться, то глубоко ошибался. Яснина прошла слишком суровую школу, чтобы уступить: их затянувшееся сражение прекратил сам Рогд. Конечно, ни о какой дальнейшей дружбе не могло идти и речи, поэтому чародейка отстранилась от него, отказавшись вступить в Орден. Предвещающего ее быстрый крах колдуна вновь ждало жестокое разочарование: знания чародейки позволили ей без труда прекрасно обустроиться в столице, обеспечивая себе роскошную и беззаботную жизнь благодаря постоянным заказам, сыпавшимся на нее со всех сторон. Люди быстро поняли, что она не только обладает большой силой, но еще и отличается исключительной неразговорчивостью, не торопясь оповещать ни Совет, ни Орден об их просьбах. Рогду пришлось смириться со сложившейся ситуацией, закрывая глаза на ее практику, далеко не всегда законную и безобидную.
   Немного успокоившись, Яснина обернулась, с удивлением осматриваясь по сторонам. Большую комнату в центре делила высокая - от пола до потолка - резная позолоченная перегородка, сквозь тонкие прутья которой были продеты расшитые атласные ленты и шелковые платы, легко и плавно покачивающиеся на легком ветерке, проникающем в окна. Одна часть отводилась под приемную: здесь пол был выложен кремовым мрамором с красными геометрическими узорами, а стены до середины покрывала мелкая и яркая мозаика, отделенная от красивых и живописных фресок с цветочным орнаментом широкой полосой облицовочного синего камня. В глубоких нишах у стены и витражных стрельчатых окон уютно расположились низкие широкие диванчики и оттоманки, обтянутые яркими шелками сапфирового и рубинового цветов, с горой маленьких подушечек с тяжелыми кистями, расшитыми золотой нитью. На круглых столиках, покрытых позолоченной резьбой стояли маленькие фарфоровые безделушки и керамические вазы с искусно составленными цветочными композициями. На пол, под ноги, были брошены большие и толстые ковры, вышитые шелковыми нитями и золотом с изысканным цветочным орнаментом. Такие же, только меньшего размера висели на стенах. В небольших вырезанных нишах в стенах стояли тяжелые подсвечники, в которые на ночь вставлялись ароматические свечи.
   Другая часть комнаты, отгороженная перегородкой, представляла собой спальню. В глубокой арочной нише, по обе стороны которой потолок поддерживали покрытые росписью квадратные колонны, с проделанными для подсвечников отверстиями, на возвышении стояла огромная кровать с причудливым балдахином, резной высокой спинкой и расшитым золотом нежно - голубым покрывалом. Стены и пол в этой части были выложены желтой и бирюзовой мозаикой. У одной стены в нише стояли диванчики для отдыха, застеленные шелковыми покрывалами, а у другой - большой туалетный столик с тремя кристально-чистыми зеркалами и отделанный резьбой гардероб. Между ними расположилась позолоченная ширма из желтого атласа и огромное напольное зеркало в тяжелой раме, украшенной бирюзой.
   Яснина ущипнула себя за руку, охнув от внезапно-острой боли. Рассеянно потерев поврежденную кожу, убирая покраснение, она с недоверчивым изумлением продолжила оглядываться по сторонам, не слишком доверяя своим глазам. Она гордилась тем, с какой красотой и роскошью был отделан ее дом в Талвинии, но он мерк по сравнению с тем, что сейчас окружало ее. Здесь все было другим и непривычным: и мебель, и украшения, и яркие и пестрые краски отделки, неприемлемые и неприличные для обустройства спальни в Литоре. Их интерьер был прост и лаконичен, менялись только породы дерева и ткани, из которых делали предметы мебели и обивку, да украшения. Здесь же глаз радовало такое изобилие плавных и причудливых линий, завитков и деталей, что невольно возникало восхищение невиданным мастерством того, кто создал все это. Она прошлась по толстому ковру, ощущая, как ноги по щиколотку проваливаются в ворс, и торопливо стала расшнуровывать сапоги. Отбросив запыленную обувь с прилипшими к подошве травинками, она с наслаждением ступила на мягкую поверхность, чувствуя, как нежно щекочут обнаженные ступни ворсинки. Прикоснувшись к ленте, обвивающей решетку перегородки, она с удивлением рассматривала изысканный узор, вышитый ярким стеклярусом и золотой нитью. За право обладать такой красотой литорские модницы готовы были бы убить, а здесь она просто служила дополнительным украшением.
   Колдунья резко обернулась, заставив затаившихся за ее спиной девушек-служанок сдавленно пискнуть и дружно отступить назад, зардевшись и торопливо опуская глаза. Она изогнула бровь, глядя на притихших и смущенных незваных гостий, которые робко переглядывались, но не решались заговорить.
  -Простите, госпожа, - неуверенно начала самая бойкая с виду девушка, приседая в реверансе и поднимая на нее лукавый, поблескивающий взгляд, - мы принесли вам одежду, чтобы вы могли переодеться с дороги.
   Яснина перевела взгляд на наряд из алого шелка, который она для пущей убедительности своих слов протянула вперед, поблескивающий хрустальными и сердоликовыми бусинками. Сдавшись, она позволила девушкам позаботиться о ней, что, судя по довольным лицам, им очень понравилось. Одна из них - невысокая пышечка с рыжими волосами, собранными в толстую косу, перевитую лентами, усадила ее на низкий пуф, поливая из золотого кувшина ароматической водой на ее руки, чтобы она могла умыться. Другая подала вышитое полотенце, третья наполнила маленькую чашечку горячим напитком, пахнущим орехами и карамелью. Сбитая с толку их поведением и чувствующая себя крайне неудобно, Яснина позволила им делать привычную работу, решив не мешать рвущимися с языка колкостями.
   Конечно, у нее были служанки, но ни одной из них не пришло бы в голову помогать ей умываться или вытирать своей хозяйке руки. Да и сама ведьма вряд ли допустила бы подобную вольность: она не любила, когда к ней прикасались чужие руки. Но, не зная местных обычаев, не хотела обидеть девушек, которые яркими бабочками вились вокруг, пытаясь всеми силами угодить. Особенно неудобно ей стало, когда абсолютно не смущающиеся служанки помогли ей снять прямого кроя кожаное платье с длинными рукавами, глубоким декольте и высокими разрезами на юбке. Они восхищённо и без всякого ложного смущения рассматривали ее, восторженно ахая и переговариваясь между собой. Та самая рыжая девушка, которая была, видимо, главной, заметила ее сузившийся взгляд и торопливо перешла на талвийский.
  -Извините, что мы так рассматриваем вас: просто у вас такая роскошная фигура, за которую половину придворных дам готовы продать душу. А кожа похожа на шелк. Вы очень красивы...
   Яснина бросила скептический взгляд сначала на девушку, которая, похоже, говорила совершенно искренне, не пытаясь подольститься, затем перевела его на свое отражение в зеркале. Молчаливая хрустальная гладь не пожелала присоединиться к хору дифирамбов, которые ей продолжали петь, безразлично отражая невысокую, среднего роста фигуру, с округлыми бедрами, тонкой талией и пышной грудью. Да, у нее была изумительная загорелая и бархатистая кожа, но любая чародейка могла похвастаться тем же, ведь у каждой из них были свои секреты ухода за собственной внешностью. Округлый овал лица обрамляли волнистые, отливающие медью очень длинные волосы, которые являлись любимым аспектом ее внешности. Ее черты можно было назвать красивыми, но они не были идеально правильными и совершенными: чуть пухлые губы бантиком, ямочки на округлых щеках, большие глаза каре-зеленого цвета, тонкий изгиб бровей. Она нравилась многим, но не находила в своей внешности ничего необычного: у всех окружающих был тот же набор, чаще всего более привлекательный и завораживающий.
   Яснина философски пожала плечами, слушая не замолкающих ни на минуту девушек, уже не обращая внимания на сыпавшиеся с трех сторон комплименты. Довольно быстро им удалось переодеть ее в наряд, представляющий собой прямую, слегка расклешенную тунику со свободно струящейся волнами юбкой, ниспадающей шлейфом на пол. Высокий лиф был отделан вышивкой и каплевидными золотистыми камнями. Тонкие ленты, усыпанные мелкой россыпью сверкающих драгоценных бусинок, удерживали ее на плечах и обвивали руки, заканчиваясь на запястьях широкими золотыми браслетами. Недоверчиво глядя то на свое отражение, то на сияющих, как начищенный медяк, служанок, с гордостью и умилением рассматривающих ее, Яснина пыталась понять, как она умудрилась вляпаться в очередную историю.
   Учителя бы удар хватил, если бы он увидел ее в этом виде, разряженную, как какую-то любимую наложницу. Хотя, на последних, которых она в избытке видела при дворе, тратилось намного меньше ткани и украшений. Хихикающая рыжеволосая девушка собрала ее волосы, перевивая их такой же расшитой золотистой лентой, что и на платье, и с поклоном отступила назад. Пока она трудилась, высунув от усердия розовый язычок, другая девушка куда-то убежала, возвращаясь уже с парой резных шкатулок, в которых оказались хрустальные флакончики с духами и маленькие керамические баночки с всевозможной косметикой. Яснина хмыкнула, рассматривая услужливо подсунутый под нос довольной донельзя служанкой яркий опиат для губ. Да, Велислава бы заложила свою душу какому-нибудь демону, только чтобы он позволил ей остаться в этом месте, которое для нее, скорее всего, показалось бы раем. Ее же оно только смущало и вызывало неловкость: словно она по ошибке оказалась на месте знатной дамы, привыкшей к неге и чрезвычайной роскоши, а также вниманию к своей персоне и заботе.
   Девушки убежали, возбужденно смеясь, но побыть в одиночестве долго ей не дали. Она писала письмо знакомому магу, жившему в Моравве уже много лет, надеясь прояснить сложившуюся очень странную ситуацию, когда веселая рыжеволосая девушка вернулась. Яснина с неохотой подняла голову от пергамента, а служанка изумленно уставилась на письменный прибор, которого до этого в комнате не было. Свернув письмо, ведьма небрежным движением бросила его себе за плечо, прошептав пару слов. Вспыхнуло темное пламя, и пергамент просто растворился в воздухе с тем, чтобы попасть в нужные руки. В зеленых круглых глазах появилось такое восхищение, что Яснина досадливо поморщилась. Спохватившись, девушка присела в реверансе.
  -Господин приглашает вас разделить ужин с ним и его семьей.
  -Княжне стало лучше?
  -Да, после лекарств, что дал ей лекарь, она пришла в себя и успокоилась. Она тоже будет присутствовать на ужине. Это своеобразная традиция: наш повелитель всегда собирает всю семью по вечерам вместе, как бы занят он не был.
  -Прекрасный обычай, - Яснина последовала за тараторящей служанкой, которая с гордостью показывала ей дворец, рассказывая, как его строили и из каких дальних стран привозили ковры и шелка. Подобная бессмысленная болтовня уже давно вывела бы ее из себя, заставив применить какое-нибудь малоприятное заклятье по отношению к рассказчице, но девушка делала все так непредвзято и искренне, что чародейка сама не заметила, как начала улыбаться ее шуткам.
   Они вошли в огромный, ярко освещенный зал с низкими арочными потолками, отделанными позолотой. На возвышении был установлен низкий стол, вокруг которого на больших подушках уже сидели несколько человек, в том числе и сам князь, которого она сразу увидела. Девушка быстро ускользнула, поэтому ей не оставалось ничего лучшего, чем пойти к накрытому столу, у которого сновали многочисленные, облаченные в яркие шаровары и безрукавки слуги и виночерпии, наполняющие бокалы и подающие ужинающим блюда и приборы. Яснина с удивлением смотрела, как князь и маг поднимаются со своих мест, словно приветствуя ее. Сияющая княжна осталась сидеть, но посылала ей такие радостные и ослепительные улыбки, что не оставалось сомнений в том, что она действительно рада ее видеть. А вот настроение колдуньи окончательно испортилось, когда мужчина широким жестом предложил занять свободное место по правую руку от себя, в непосредственной и очень тесной близости. Яснине пришлось подчиниться, хотя она уже присмотрела себе место в отдалении, за магом. И судя по лукавому, смеющемуся взгляду, князь заметил, куда она до этого смотрела.
  -Вы так потрясающе смотритесь в нашей одежде! - Азария восхищенно рассматривала ее, сложив руки и поднеся их к лицу, - правда, Камлен? Она словно рождена в Моравве, а не в Талвинии!
  -Действительно, - князь, имя которого она только что узнала, обернулся к ней, дразняще улыбаясь, - настоящая обольстительная красавица, способная любого мужчину рядом с собой сделать самым счастливым на свете!
   Яснина поперхнулась отпитым глотком вина, попавшим не в то горло, широко распахнутыми глазами глядя на смеющегося мужчину. Азария тоже заливалась звонким смехом. Только маг задумчиво хмыкнул, глядя на ее ошарашенное лицо, и повернулся к князю, укоризненно выговаривая ему.
  -В Талвинии не принято публично говорить такие вещи женщине, тем более колдунье, Камлен.
  Яснина закашлялась, поперхнувшись повторно от того, как запросто произнес имя князя чародей, словно это было привычное и обыденное дело.
  -Но ведь это правда, - восхитительно удивилась княжна, указывая на нее рукой и обращаясь к магу, - любой мужчина отдаст за нее все свое состояние.
  -У вас ведь не принято выкупать невесту, не так ли?
  Яснина отрицательно покачала головой, вспоминая свадебные обычаи и не припоминая ничего такого, только шутливые конкурсы, которые обычно устраивали дружки невесты и жениха.
  -В Моравве за девушку принято давать выкуп, обычно ее вес в чем-то ценном: специях, шелках, меди, серебре, золоте или драгоценных камнях, в зависимости от достатка будущего жениха.
  -А я опозорю свою семью, потому что слишком худая. Мне придется подкладывать под одежду камни, чтобы за меня дали богатый выкуп, иначе я никогда не выйду замуж!
   Колдунья с изумлением смотрела через стол на потрясающе красивую девушку, действительно, очень хрупкую и изысканно тоненькую. Ее огромные глаза темно-голубого цвета сияли ярче, чем украшающие ее сапфиры, длинные светлые волосы мерцали, а тонкие и благородные черты поражали своим совершенством. Ей оставалось только еще раз подивиться странным обычаям соседней страны, в которой все было принято по-другому, не так, как у них.
  -А вот за вас заплатят огромный выкуп в драгоценных камнях, - огорченно добавила Азария, тяжело вздыхая и вызывая улыбки на лицах мужчин, которые, судя по всему, привыкли слушать такие разговоры каждый день. Яснина с трудом представляла себе того безумца, который способен на такой разорительный поступок, тем более из-за нее. Даже если не принимать в расчет, что она просто испепелит храбреца, таковых все равно не окажется. Она не знатна и не влиятельна в обществе, в ее жилах не течет голубая кровь дворян, а ее состояние принадлежит ей самой и никогда не перейдет под управление мужа, даже если она и найдет себе такового.
  -Судьба так не справедлива ко мне, - продолжила жалобно сетовать девушка, - я все время ем самую сытную еду, но ничуть не поправляюсь.
   Глядя на стоящие перед ней приборы из изящного фарфора с изысканными яствами, распространяющими восхитительные и тонкие ароматы, колдунья чувствовала, как окончательно пропадает аппетит. Ее спасло появление опоздавшего юноши, облаченного в белые одежды, неторопливо направляющегося к столу. Он слегка поклонился князю, занимая последнее свободное место около мага. Его темный, почти черный взгляд, остановился на ней, изучая.
  -Ты не представишь меня, брат?
  -Мой младший брат, княжич Ховар, - князь перевел взгляд на нее, указывая на юношу, улыбающегося ей, - а это наша гостья, госпожа Яснина.
   Она на секунду бросила на него быстрый взгляд, на который он ответил улыбкой. Что ж, шпионы князя не дремлют, раз он так быстро разузнал ее имя. Молодой княжич рассыпался в витиеватых любезностях, но что-то странное и наигранное было в его красивой, яркой и выразительной, как у старшего брата внешности. Да и улыбка казалась фальшивой и совсем недоброй. Яснина не решилась подвергнуть его магической проверки, понимая, что это не останется незамеченным для старого мага, который с неодобрением смотрел на полный бокал, из которого отпивал Ховар. От разглядывания юноши ее отвлек тихий голос, раздавшийся едва ли не над самым ухом, заставивший ее резко повернуться и чуть не столкнуться нос к носу с внимательно смотрящим на нее мужчиной.
  -Почему вы ничего не едите? Вас смутили слова моей сестры? Она не хотела обидеть вас...
  Яснина кинула быстрый взгляд на девушку, которая с аппетитом уплетала стоящее перед ней блюдо, не обращая на них внимания. Маг тоже посвятил свое внимание тарелкам, чтобы, видимо, не смотреть на своего соседа за столом, который больше прикладывался к вину, чем к еде.
  -Нет, она не сказала ничего обидного, просто я не голодна.
  -Вы разобьёте сердца поварам, которые так старались приготовить сегодняшний ужин. Если вы едите только талвийскую еду, я прикажу заменить ваши приборы.
  -Нет, не стоит.
   Просто отвернись, мысленно уговаривала его колдунья, и молча ужинай. Вот только ее просьбы не достигли своей цели, потому что вместо этого он придвинул к себе ее тарелку, нарезая маленькими кусочками щедро присыпанное травами мясо, накалывая его на вилку и поднося к ее губам. Изумленно распахнутые каре-зеленые глаза потрясенно встретились с абсолютно серьезными, фиалковыми. Яснина не знала, как вежливо отклонить чрезмерную заботу о себе, которая начинала сильно смущать, поэтому открыла рот, позволяя ему кормить ее с рук, чувствуя себя не самой умной ведьмой в этом княжестве, и искренне мечтая провалиться сквозь землю. Почему-то она была более чем уверена, что никаких подобных обычаев принято не было. Ее спас маг, который, похоже, знал это наверняка.
  -Давненько я не был в Литоре, - он спрятал улыбку в бороду, когда князь, досадливо поморщившись, отложил ее столовый прибор, устремляя на помешавшего ему чародея гневный взгляд, - Рогд все еще Глава Ордена?
  -Не представляю, что способно это изменить, - Яснина послала ему благодарную улыбку через стол, - без него Орден не протянет и дня.
  -Это верно, он прекрасный организатор и управитель. Вот только ни у вас, ни у меня с ним отношения как-то не задались.
  -А, так вот кто тот загадочный маг, что стукнул его в приступе ярости посохом. Наслышана о том случае, наслышана...
   Маг смущенно кашлянул, сверкая глазами. Похоже, он нисколько не сожалел о своем поступке и не спешил раскаиваться в содеянном.
  -Вы, как я слышал, тоже особой любви к этому самонадеянному и напыщенному мальчишке не питаете?
  -Что правда, то правда.
   Рогд был на пару столетий старше нее: язык бы не повернулся назвать его молодым, но, выходит, что целитель намного древнее, чем она думала, раз с легкостью позволяет себе так небрежно отзываться о его возрасте.
   Нехитрой беседой он отвлек ее, расспрашивая о столице, нескольких магах, оказавшихся ей знакомыми, ценах и законах. Она увлеченно рассказывала о ввезенных из Иллирии новых методиках врачевания, когда громкий хлопок заставил ее вздрогнуть: по безмолвному приказу князя из бокового входа вышли музыканты, занимая другое возвышение, а в центр комнаты выскользнула дюжина едва одетых в полупрозрачные полоски ткани на груди и бедрах, девушек, которые грациозно закружились в странном и очень соблазнительном танце под дивную музыку.
  -А вы умеете танцевать? - Азария повернула к ней сияющее личико, едва не подпрыгивая на месте от возбуждения. Бросив взгляд на изгибающихся в откровенном па красавиц, колдунья медленно покачала головой, показывая, что не умеет. И никакая сила в мире ее не заставит!
  -А я давно пытаюсь научиться, но у меня плохо получается. А мне так нравятся наши танцы, они такие красивые!
   Скорее, соблазнительные и чрезвычайно откровенные, рассчитанные на то, чтобы покорить мужчину. Даже в постоялых дворах и тавернах, устраивающих время от времени экзотические развлекательные номера с целью привлечения платежеспособных клиентов, она никогда не видела ничего подобного. Опьяненные вином и похотью, мужчины поубивали бы друг друга в стремлении завладеть такой манящей и искушающей красоткой. Но, собравшиеся за столом мужчины реагировали совершенно спокойно, продолжая ужинать. Только младший брат князя обернулся, с улыбкой наблюдая за полными грации и страсти движениями танцовщиц. А музыка ей на самом деле понравилась: она была плавной, певучей, обволакивающей и завораживающей. Яснина заслушалась, полностью погружаясь и растворяясь в льющихся звуках, наслаждаясь звучащей мелодией, пробуждающей приятные воспоминания. Поэтому и пропустила момент, когда старый маг откланялся и ушел. А вслед за ним упорхнула и Азария. Очнувшись, она тоже начала подниматься, краем глаза увидев, как нетвердо встает на ноги Ховар, но была остановлена крепкой рукой, сжавшей ее запястье.
  -Останьтесь.
  -Но...
   Яснина осела обратно на подушку, подчиняясь тянущей ее вниз руке, не зная, как нужно поступить в такой ситуации. Она заметила, как Ховар бросил на них насмешливый взгляд, умело скрыв его за глубоким поклоном. Проводив отчаянным взором удаляющуюся спину юноши, она повернулась к смотрящему на нее князю.
  -Почему вы так старательно отстраняетесь от меня? Разве я сделал что-то, способное вызвать у вас недоверие по отношению ко мне?
  -Нет, конечно, нет. Просто я не вхожа во дворец и не привыкла так плотно общаться с правителем.
  -И из-за этого вы так странно смотрите на меня? Что ж, это многое объясняет. А то я начал думать, что у меня появилась вторая голова...
   Яснина фыркнула, не сдержав улыбку. Пока он не совершал никаких смущающих поступков, ставящих ее в тупик, она готова была сколько угодно находиться в его обществе, тем более, что он оказался очень интересным и умным собеседником. Она не заметила, как расслабилась, с удовольствием слушая его увлекательные рассказы о странных обычаях, принятых в Моравве.
   И была удивлена тому, с каким трудом сдерживала зевки вернувшаяся за ней и терпеливо дожидающаяся у входа в зал служанка. Пока они шли обратно, Яснина выглянула в окно и была неприятно поражена занимающимся на небе рассветом, указывающим на то, что она всю ночь провела наедине с князем, который без труда увлек ее, заставив позабыть о времени и обо всем остальном. Вернулась она в комнату в отвратительном расположении духа, обвиняя себя в беспечности и легкости, с которой забыла о цели своего прибытия в княжество. Неважно, что пообещал ей князь, она должна была продолжить поиски Велиславы, а не разделять продолжительные трапезы с мужчиной.
  
  Глава 3.
  
   Весь следующий день до полудня она нетерпеливо ожидала ответа на свое письмо, ходя из угла в угол, не в силах усидеть на месте. Маг уже давно числился в ее должниках, в свое время она оказала ему очень большую помощь в спасении умирающего ребенка: теперь он просто не мог проигнорировать ее просьбу разузнать как можно больше о происходящем. Солнце стояло в зените, а ответа так и не последовало, вызывая у нее все большее раздражение, плавно переходящее в праведный гнев. Прождав еще какое-то время, Яснина была вынуждена самой себе признаться, что больше не может оставаться в четырех стенах, пусть и таких роскошных и манящих уютом. Она без труда нашла дорогу в укромный, укрытый строениями со всех сторон, дворик, куда накануне их перенес маг. Солнце расстаралось вовсю, нещадно припекая и прогоняя даже самых рьяных своих почитателей в благодатный тенек, поэтому под жарко палящими прямыми лучами она оказалась в гордом одиночестве. Пройдясь по играющей всеми цветами радуги мозаике, по которой резво бегали шустрые солнечные зайчики, Яснина присела на мраморный край причудливо вырезанного из камня и изукрашенного изразцами фонтана, наблюдая за попеременно выстреливающими в горячий воздух и опадающими на дно чаши высокими и прохладными струями.
   Тихий шум крыльев и негромкое воркование заставило ее резко вскочить на ноги, вынимая руки их кристально прозрачной, словно чистый горный хрусталь, воды... На нагретые солнцем плиты двора тяжело опустилась волнистая белая голубка с хохолком и отливающими серебром крыльями, поглядывая на нее круглым любопытным глазом и воркованием привлекая к себе внимание. Яснина торопливо подошла к ней, опустившись на одно колено и поднимая ее на руки. К мохнатой лапке тонкой бечёвкой был привязан небольшой пергамент, упакованный в серебряную капсулу.
   Она поспешно развязала узелок, высвобождая письмо из упаковки. Почерк Роя нисколько не изменился, оставшись таким же кривым и неровным, как и в годы его ученичества у мага, жившего по соседству с Ясниной в Литоре. Только благодаря этому близкому знакомству она узнала о недуге, подкосившем десятилетнюю дочь одного из подающих большие надежды учеников колдуна. Никто из них не сумел помочь страдающей прелестной златокудрой малышке, медленно угасающей, словно стремительно сгорающая на сильном ветру красивая свеча.
   Яснина так никогда и не рассказала безмерно счастливому и глубоко благодарному Рою о том, кто стал истинной причиной загадочного недуга. Слишком хорошо знавшая темную сторону силы, ведьма не поверила заверениям, что это какая-то заморская болезнь. Найти бывшую возлюбленную отца девочки не составило большого труда, так же, как и выбить из трусливой и малодушной женщины правду. Дочь состоятельного купца, она была чересчур самоуверенной и себялюбивой, не допускавшей даже мысли о том, что кто-то может ответить ей отказом. А обучающийся колдовскому делу молодой мужчина не согласился идти простым батраком к богатому торговцу, прекрасно понимая, какими унижениями для него обернется такой неравный брак, на который со снисходительными улыбками уже согласились родители ради своей любимой доченьки. Не простила и не забыла свое унижение не состоявшаяся невеста, долго и упорно выискивала способ отомстить, с годами лишь разжигая огромное пламя ненависти в своей груди из тлеющего уголька обиды.
   А спустя почти тринадцать лет случайно встретила колдуна, промышляющего темными делами, не брезгующего и не отказывающегося даже от наемного и банального убийства, пусть и совершенного во имя мести. В ту ночь Яснина оставила в заброшенном доме, где проводился темный ритуал, два остывающих тела. Дочь купца не собиралась останавливаться, отняв жизнь маленького и невинного ребенка: со смехом она поведала, что сживет со свету и беременную жену мага, находящуюся на последних сроках, а потом займется и родными обманувшего ее подлеца, пока у него не останется в этой жизни ни одного дорогого человека. Он отнял у нее счастье, так она считала в своем ослеплении, даже не принимая в расчет то, что Рой никогда не лгал ей и не состоял с девушкой в близких отношениях, всячески пытаясь ее образумить. А теперь пришло ее время отплатить ему тем же. А колдуну было все равно, какую работу делать, если за нее платили такие огромные деньги. Яснина не делала ничего особенного, просто повернула вспять заклятье, тщательно сплетенное маленьким и темным человечком, закутанным в пестрые одеяния. Они сами подписали себе приговор, установив конечной целью смертельный исход.
   Для родителей же спасенной малютки она просто приготовила особое, восстанавливающее снадобье, которое позволило ей уже через пару минут со смехом вскочить с измятой постели и весело унестись с большим сачком на улицу, чтобы продолжить любимое занятие - ловлю красивых и ярких бабочек.
   "Опущу долгие приветствия и заверения в том, как я рад, что ты еще жива. Ты и так это прекрасно знаешь. Насчет Велиславы - глухо, как в самом далеком и глубоком болоте. Слух ходит, но никто ничего доподлинно не знает. Я перетряс всех знакомых магов, как состоящих на должностях, так и одиночек. Заглянул и в пару темных местечек с сомнительной репутацией, но сейчас там слишком заняты обсуждением твоей персоны, не пожелавшей появиться тихо и мирно, как все остальные. Кстати, не будь я магом, валялся бы прирезанный в укромном переулке за одно знакомство с тобой. Кому это ты так успела насолить? Ходят какие-то неясные разговоре о новом маге, появившемся в городе вместе со своими подручными. Как я не пытался разыскать хотя бы кого-нибудь из них, мои происки не увенчались успехом. Зато подпоенный владелец одной таверны, укрывающей беглых магов из Талвинии, которые скрываются от закона, поведал захватывающую дух историю. Не знаю, что из этого рассказа правда, но он клялся и божился, что все это произошло на самом деле в его таверне. Суть проста: пару незнакомых ему и очень молодых юношей разыскивали спрятанного у него в погребе мага. Он, естественно, ушел в несознанку, за что и поплатился сломанными ребрами и ногой, но это не главное. Он уверяет, что они словно нюхом почуяли мага, вырвали крышку погреба и вытащили того, без труда скрутив сопротивляющегося матерого мужчину. Мало того, магия на них не подействовала: впиталась, даже огненная, не причинив никакого вреда. Не уверен, что ему можно доверять, но перепуган он до смерти, и колдуна того на самом деле так и не нашли, как в воду канул. Если удастся узнать что-нибудь стоящее, отпишусь..."
   Рой, может и писал в беззаботной и ироничной манере, но и сам прекрасно знал, что дыма без огня не бывает. Не стал бы он пересказывать пустые сплетни, значит, в городе действительно происходит что-то странное, раз даже обитатели темного дна боятся новых, пришлых магов. Вот только кто они такие и что им могло понадобиться в прекрасно охраняемом городе, Яснина не представляла. Да и история про сильных, не опасающихся магии людей ей казалась слишком неправдоподобной. Перепуганный мужчина мог просто не заметить, что к нему вломились оборотни в человеческом обличии, оттуда и острый нюх, и невиданная сила, а магию также запросто могли отразить выкованные на заказ доспехи. Только кому, обладающему такими человеческими и денежными ресурсами, могло в срочном порядке понадобиться избавляться от неугодных магов?
   Колдунья отпустила птицу без ответа, задумчиво подбросила оторванный клочок пергамента, на котором было написано послание, на ладони, а затем сжала ее, вызывая пламя. Глядя на алые язычки, жадно и с наслаждением облизывающие бумагу, она перебирала в уме всех более или менее значимых магов, которые состояли в ссоре с Орденом, имели зуб на остальное магическое население Талвинии или помышляли захватить власть. Таких набиралось не меньше двух десятков, вот только половина их них была слишком честолюбивой и жадной, чтобы пойти на сговор с оборотнями, а другая - излишне самовлюбленной, обожающей петь себе хвалебные песни, они и дня бы не утерпели без того, чтобы не пустить по тавернам и постоялым дворам слух о собственном величии и могуществе. Нет, здесь действовал какой-то терпеливый, умный и знающий свое дело колдун, который любыми способами стремился добиться поставленной цели. И ни одного подходящего на эту роль Яснина не знала.
   Велислава всегда умудрялась встревать во всевозможные истории, отыскивая на одну очень привлекательную часть своего тела постоянные приключения, но на этот раз просто превзошла саму себя, сумев узнать что-то о затеваемом заговоре и канув без вести на просторах чужого государства.
   "Найду, - отрешено подумала колдунья, стирая с руки тонкий слой пепла, оставшийся от письма, - оторву уши, а вместо них прикреплю сигнальные маячки".
   Устав от ненавязчивого присутствия за своей спиной, она раздраженно обернулась с далеко не самым добрым выражение на хмуром лице. Видимо, совсем не добрым, так как переминающаяся с ноги на ногу в паре метров от нее Азария вскрикнула, прижимая к груди задрожавшую руку. Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, Яснина приподняла брови, вопросительно глядя на покрасневшую от смущения сестру князя, которой было явно неловко от того, за каким занятием ее застали.
  -Я не хотела вам мешать, - покаялась она с самым виноватым видом, - просто увидела из окна, как вы спустились во двор, и решила присоединиться. Я хотела пригласить вас прогуляться со мной позади дворца, там очень красивый парк, но если я не вовремя...
   Колдунья удивленно хмыкнула, в который раз поражаясь тому, насколько отличается воспитание молодой княжны от дочерей короля, которых она пару раз имела неудовольствие видеть во время рыцарских турниров и праздников урожая. Кроме высокомерия, там еще были спесь, заносчивость и избыток самовлюбленности и излишней гордости. Все это подчеркивалось природной красотой, но без следа растворяло ее, выдвигаясь на первый план. Насколько знала колдунья, король до сих пор не отыскал ни одного претендента на сердце и руку хотя бы одной из своих драгоценных дочурок. Высокопоставленные дворяне бегали от них, как демон от могущественного мага, прибегая не только к хитрости, но и подкупу, убеждая звонкими золотыми монетами мамок и нянек принцесс, в том, какие они негожие женихи. Даже Рогд был вынужден однажды отмахиваться фантомами от излишне настойчивой дочери непосредственного работодателя, торопливо сбегая из дворца.
   Азария же словно не сознавала, насколько прекрасна была. За такую невесту у них в Талвинии уже давно шло бы настоящее ожесточенное сражение между знатными вельможами. Яснине оставалось лишь мысленно поаплодировать тому неизвестному, кто так достойно воспитал девушку, позволив ей не терять голову от многочисленных похвал и остаться собой.
  -Мне все равно не остается ничего другого, кроме как ждать. Будет лучше, если это время что-нибудь скрасит.
   Девушка счастливо просияла, одаряя ее восхитительной улыбкой. Подойдя ближе, она озабоченно оглядела ее и покачала головой.
  -Вам будет жарко без зонта, - она покрутила изящную позолоченную ручку кружевного зонтика, который держала за спиной, демонстрируя его ей, - я попрошу служанку принести и вам такой...
   Яснина удержала ее, представляя, как ее недоброжелатели с гомерическим хохотом катаются по полу в истерическом приступе, когда кто-нибудь поведает им увлекательную историю о гуляющей под ручку с княжной колдунье, мало того, что одетую в шелковые тряпочки, так еще и прячущуюся под ажурным зонтиком. Нет, такого позора ее репутация и так далекой от правильности ведьмы точно не выдержит.
   Азария вывела ее на узкую тропинку, сбегающую с холма, на котором раскинулся дворец, тонкой змейкой вниз, и исчезающую среди пышных, цветущих алыми, желтыми и фиолетовыми цветами невысоких деревьев, между которыми в нарочито неправильном порядке были разбиты роскошные клумбы с такими редкими для Талвинии и Мораввы золотисто-лиловыми и огненно-красными розами с большими тугими бутонами, завезенными из Иллирского княжества. То тут, то там были установлены высокие изящные фонтанчики и фигурные композиции из цветного мрамора.
   Девушка без устали непосредственно и весело щебетала, то восхищаясь цветами, то выспрашивая, какие больше всего любит колдунья. От ее манеры постоянно перескакивать в разговоре от одной темы к другой, Яснина никак не могла отвлечься, вынужденная прислушиваться к ее рассказам, щедро разбавленным многочисленными вопросами, чтобы осмысленно отвечать на них. Не то, чтобы Азария была ей неприятна, наоборот, она вызывала у нее неясное чувство теплой симпатии, которое она старательно подавляла, просто она втягивала ее в долгие разговоры с такой искренней непринужденностью, что приходилось отвечать, чтобы не обидеть девушку, горящими глазами смотрящую на нее в ожидании ответа. Княжне, похоже, было действительно интересно, что она скажет, а вот Яснина с трудом сдерживалась от желания промолчать. Она и так за короткие полчаса успела наговорить столько, что уже превысила свой недельный словарный запас с лихвой, залезая в долг на следующую.
   Колдунья разрешила девушке рассматривать кольца на своих руках, правда, не позволяя их снимать. Азария робко заикнулась о том, что ей еще вчера бросились в глаза массивные и тяжелые персти с необычайно насыщенными цветом большими камнями, но она не решилась попросить у нее разрешения посмотреть на них поближе. Яснина вовремя прикусила язык, удержавшись от откровенного рассказа о том, что действительно означают украшения, являющиеся на самом деле символом ее могущества, отделавшись простым и двусмысленным определением накопителей силы. Девушка, так же, как и ее старший брат, слишком быстро взяла ее за руку, не дав предупредить о последствиях. И тоже ничего не почувствовала, заметив только, что у колдуньи такие холодные, не смотря на жару, руки.
   Яснина напряглась, затылком чувствуя надвигающуюся угрозу, делая шаг к удивленно вскинувшей голову княжне, закрывая ее собой и медленно поворачиваясь. В нескольких шагах от них неподвижно застыли, словно появившиеся из воздуха, темные и высокие фигуры. Она только в последний момент смогла почувствовать надвигающуюся угрозу, заставляя их остановиться под ее пронзительным взглядом. Ни одно из чувств не забило тревоги, лишь прекрасно развитая интуиция услужливо подсказала, что она так близко подпустила врага.
  -Ты надоела нам, ведьма.
  -Все так говорят, - равнодушно пожала плечами Яснина, холодно усмехаясь, - только меня это мало трогает.
  -Думаю, твоя смерть тебя заденет. Ведь сейчас ты сдохнешь!
  Она задумчиво постучала указательным пальцем по подбородку, презрительно скривив губы.
  -Мне часто это говорят, а я до сих пор жива. Уверен, что потянешь?
  -Убейте ее!
   Две тонкие фигуры стремительно метнулись вперед: колдунья схватила дрожащую руку затихшей за ее спиной девушки, отшвыривая ее в раскрытый переход. Громко вскрикнув от неожиданности и испуга, Азария исчезла в темном сиянии, а сама Яснина в последний момент легко отклонилась от атаки, подныривая под острые мечи. Она не боялась смерти, которой ей постоянно угрожали. Когда столько лет носишь в себе столь разрушительную силу, невольно перестаешь обращать внимание на страх, превращающийся в норму, а затем плавно исчезающий.
   Силовой удар, пущенный ею для проверки, ушел в сторону одного из противников, не причинив ему ни малейшего вреда и только подтвердив ее гипотезу. Что ж, она никогда не отказывалась от хорошего сражения. Острое лезвие меча тяжело легло на сверкающий черным туманным сиянием клинок, ногой она с силой отшвырнула с рычанием кинувшегося на нее нападающего. Легкий и изящный меч словно превратился в продолжение ее руки, с легкостью порхая и отражая смертельные выпады. Яснина признавала, что оба ее противника очень сильны, но еще не опытны и не закалены в боях, давая ей значительную фору. Краем глаза она следила за перемещающейся фигурой, подкрадывающейся к сражающимся со стороны. Бросившись вперед, она легко обхватила одного их противников за руку, перекидывая его через себя. Он не удержался на ногах, скатываясь с пригорка и сбивая захлебывающегося в ругательствах мага. Острые когти впились в ее предплечье, распарывая кожу и оставляя глубокие отметины. Зашипев от обжигающей боли, Яснина стремительным выпадом выбила оружие из крепкой руки, с яростью замахиваясь сверкнувшим лезвие на врага, сильным рубящим движением снося ему голову. Всего мгновение нападающий удерживался на ногах, а затем колени его подогнулись, обрушивая тело на землю, заливаемую неестественно-бледной кровью, вид которой заставил ее стремительно отскочить назад.
   Залечить руку не получилось, кровь продолжала стекать из глубоких ран, заставляя неметь пальцы. Яснина прекрасно понимала, что дело плохо, но помощь пришла неожиданно и стремительно, оттеснив ее назад. Наблюдая за коротким и отчаянным сражением, разгоревшимся на ее глазах, колдунья была вынуждена признать, что князь Мораввы - смертельно опасный противник. Двумя легкими ударами он обезглавил нападающих, оставляя за собой победу в бою, занявшем всего несколько минут. Камлен быстро обернулся, отыскивая ее взглядом, но старый чародей оказался быстрее. Он осторожно взял истекающую кровью руку, заставив недовольно поморщиться, склоняясь к ране и что-то шепча. Ничего не изменилось, не притупилась даже острая, пульсирующая боль, заставив его резко вскинуть голову. Мгновение он пребывал в задумчивости, затем полез в висящую на боку сумку, извлекая из нее склянку с мутным зельем и опыленный серебром бинт. Яснина закусила губу, сдерживая крик, когда маг после ее короткого разрешающего кивка щедро плеснул на задымившуюся рану снадобьем, обжигающим измученную плоть раскаленным огнем и вышибающим злые, не прошеные слезы, которые она сразу сморгнула. Пока маг, тихо бормоча проклятия в адрес неизвестных, без времени почивших врагов, перевязывал рану, она оглядывалась, пытаясь рассмотреть противников поближе.
   Словно заметив ее попытки, князь подошел к одному из них, срывая с откатившейся головы капюшон, который даже на трупе сидел, как влитой. И отшатнулся, брезгливо отряхивая пальцы. К нему тотчас метнулся стражник, которого ведьма видела прежде. Только в этот раз он был одет в такие же прямые брюки и длинный приталенный сюртук с широкими полами, как и князь, наводя ее на мысль о том, что он и есть военачальник мораввской армии, своей непосредственной близостью ко двору и правителю.
   Мужчина закрыл ей весь обзор своей могучей, как у медведя, широкой спиной, заставив издать раздраженный звук. Князь, присевший перед отрубленной головой, с омерзением рассматривающий отвратительное зрелище, с усмешкой оглянулся. Маг осуждающе покачал седой головой, но отпустил ее, следуя за торопливо поспешившей к собравшимся колдуньей.
  -Видели когда-нибудь подобное? - Поинтересовался воевода, движением пальца указывая на бледную, покрытую тонкими чешуйками кожу лица. Бледные и малокровные губы погибшего приоткрылись в последнем яростном крике, застыв маской бессильного гнева после смерти, обнажая выступающие над мелкими и острыми зубами загнутые клыки, схожие с ядовитыми, мощными и прекрасно развитыми, зубами гадюки. Яснина, позабыв про доставляющую сильную и неприятную боль, раненую руку, торопливо опустилась на одно колено. Переборов тошнотворное отвращение, она заставила себя коснуться холодной и гладкой на ощупь, словно мрамор кожи, покрытой мелкой сетью едва различимых чешуек и приподняла пальцами верхнее веко, обнажая белое глазное яблоко с вертикальным, крупным зрачком.
  -Невероятно, - потрясенно прошептала она, вглядываясь в мертвые, застывшие черты, отказываясь верить собственным глазам.
   Маг сплюнул от отвращения, отворачиваясь от страшного зрелища, но, не придавая, в отличие от нее, большого значения увиденному. Она приподняла голову, с холодным и недоверчивым прищуром изучая прямо смотрящего на нее князя, нахмурившегося под ее пристальным взглядом и совершенно спокойного военачальника, на которого вид смерти, в любом ее проявлении, похоже, перестал оказывать хотя бы какое-то действие уже очень давно. Она покачала головой и усмехнулась своим мыслям.
  -В Талвинии, особенно, в глубинках, широко распространена и пользуется у народа огромной популярностью легенда о людях-змеях, которые могут принимать множество обличий. Ее рассказывают не только в тавернах бродячие барды, но и матери частенько пугают непослушных детишек сказочными чудищами, которые с легкостью могут подзакусить ими.
  -У нашего народа тоже есть предания о нагах, если вы их имеете в виду, - маг удивленно смотрел на нее, явно не понимая, куда она клонит.
  -Страшная байка появилась так давно, что большинство людей, да и магов, считают ее просто потешной историей, способной вселить страх. Мало кто знает, что наги - не вымысел, а реально существующий народ.
  -Я слышал множество слухов, доходящих до нас из Иллирского княжества, но признаться по правде, не особенно прислушивался к ним.
   Яснина улыбнулась искренне произнесенным словам мага. Она и сама узнала о существовании нагов от учителя, который как-то столкнулся с величественными и мудрыми созданиями, пока странствовал по Иллирии в поисках Истоков Силы. Он не любил рассказывать о тех временах, лишь кратко сообщая ей в общих чертах основные характеристики, которые могли ей пригодиться в дальнейшем. Уже после его смерти она нашла в его вещах толстую, обтянутую серебристой змеиной кожей тетрадь, с обтрепанными краями. Все многочисленные страницы были плотно исписаны мелким и убористым почерком, так хорошо знакомым ей с детства, и разрисованы огромным количеством магических рисунков: учитель в совершенстве научился оживлять с помощью силы творения, сделанные его рукой на бумаге, так, чтобы они ясно и точно отражали суть того, что он пытался изобразить. Из этой тетради, представляющей собой своеобразный путевой дневник, в который маг записывал и зарисовывал все странное и необъяснимое, что встречал на своем долгом и трудном пути, она почерпнула много знаний, о которых было неизвестно большинству магов.
   Однажды, в процессе увлекательного и познавательного чтения, она натолкнулась на изображение большого и странного создания: потрясающе красивая женщина с густыми и длинными, развивающимися на несуществующем ветру черными, как смоль волосами, гордо и снисходительно улыбалась совершенным изгибом пленительного рта, сложив тонкие и изящные руки, обильно украшенные золотыми браслетами с россыпью драгоценных камней, на груди, едва прикрытой шелковой безрукавкой. Грациозное и хрупкое тело удерживалось на земле свернувшимся в толстые кольца огромным змеиным хвостом, покрытым сверкающей серебристой чешуей с неясными черными разводами.
   А дальше учитель изложил невероятную историю своей случайной встречи с дивным и древним народом, населяющим горы около Хрустального Озера, широко раскинувшегося на окраине Иллирии. Он был ранен в тяжелой битве со свирепой гарпией, чье гнездо случайно потревожил. Смог дойти до безопасного на вид места и потерял сознание от обильной кровопотери и магического истощения. А очнулся в странном и пугающем месте глубоко под землей, среди нагов. Они не только не причинили ему никакого вреда, но еще и выходили его, залечив многочисленные раны, и помогли выбраться из их краев, когда он принял решение продолжить свой путь, увлекаемый вдаль своей многолетней и заветной мечтой отыскать Истоки.
  -Наги, по преданию, пришли в наш мир из подземного царства. Этот народ счастливо и мирно жил в нем сотни лет, пока поверхность не стала манить их к себе. Один за другим они поднимались из недр земли, чтобы посмотреть, как живут другие народы. Красота Верхнего мира пленяла, а вид огромных сияющих водопадов и величественных гор захватил их воображение. Часть нагов вернулась назад, в Нижний мир, чтобы продолжить жизнь, основы которой были заложены их предками. Но многие их соплеменники отказались покидать поверхность, всем сердцем полюбив роскошную и буйную природу, построив в тайном месте город вблизи от большого озера, устроив его под землей, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания и не тревожить любопытные, но не готовые принять их существования умы. Так гласит легенда: на самом деле наги - одна из разновидностей оборотней, которые сами выбирают формы, которые им нравится принимать: от простой змеи, обитающей в лесах и пустошах и не привлекающей к себе внимания до человеческого облика, в котором от простого смертного их можно отличить разве что по невероятно красивой и обольстительной внешности.
  -Вы хотите сказать, что это - наг?! - Воевода недоверчиво покосился на нее, для большей убедительности указывая пальцем на отрубленную голову, далеко откатившуюся от туловища, заставив ее усмехнуться.
  -Истинные наги практически никогда без особой необходимости не покидают пределы своих земель, и ни один из них не нападет первым. Человеческие прихоти им чужды и непонятны, они не станут воевать за власть или могущество. Я и князь смогли одержать победу только потому, что сражались с полукровками. Дети от смешанных союзов людей с различными видами сущностей, населяющих наш мир, рождаются не так уж и редко, наследуя от своих родителей самые лучшие и способствующие выживанию черты. Вот откуда они получили огромную силу и невосприимчивость к магии, а также внешний облик, практически не отличающийся от человеческого. Меня удивляет другое, а именно то, что сейчас они лежат мертвыми у наших ног, принесенные в жертву согласно какому-то неудавшемуся плану. Наги просто так не отказываются от своих детей, принимая в род и рожденных младенцев и их родителей, приравнивая по ценности их жизни к своим.
  -В любом роду могут появиться отступники, - князь задумчиво рассматривал лицо мертвого врага с совсем другим выражением: словно оценивая возможного противника в дальнейшем.
  -И это должно насторожить нас всех. Если среди нагов произошел раскол, и сейчас хотя бы небольшая их часть объявит войну, наши шансы на победу будут ничтожно малы. Сложно сражаться с противником, на которого не действуют твои проверенные уловки, не боящимся силы и не знающим слабости.
  -Выиграть можно любое, даже самое безнадежное сражение, - несколько резковато сказал Камлен, сжимая губы, словно вспоминая что-то крайне неприятное и болезненное. Возможно, так оно и было. Скорее всего, он представил себе стремительную и кровопролитную междоусобную войну, разразившуюся несколько лет назад в Моравве, когда схлестнулись две противоборствующие партии дворян, стремящихся захватить власть. Это, яркое и страшное по своей силе, сражение унесло жизнь предыдущего князя и возвело на трон его сына. Яснина знала, что едва пришедший к власти молодой правитель жестоко казнил всех предателей, отобрав у привилегированного сословия огромную власть, которой они обладали до этого, оставив Совету лишь видимость прежнего могущества и низложив высокие и почетные должности.
  -Но для того, чтобы победить, надо знать, как это сделать.
   Князь раздраженно махнул рукой страже, которая почтительно стояла в отдалении, ожидая приказов. Несколько мужчин отделились от группы, поспешно поднимая останки неудавшихся убийц, унося их в сторону дворца.
  -Меня же больше волнует другое, - воевода перевел тревожно горящий взгляд на неподвижно замершего князя, - что этому проклятому выродку могло понадобиться в Моравве? Едва ты принял решение на лето перебраться в Пограничье и привезти с собой всю семью, как тут же появляется обезумевший маг со своими детищами. Не верю я в совпадения, Камлен, не верю!
  -А меня интересует другое: почему он так усердно убирает со своей дороги талвийских магов? Да к тому же сразу раскрывает свои карты, посылая с этой целью свое тайное оружие? Разве не должен он как можно дольше скрывать такой сильный козырь, припрятанный в рукаве?
  -Он был твердо уверен, что я уже ничего не смогу рассказать даже некромантам: скорее всего, им приказали избавиться от моего тела. Ошибку допустил сопровождающий их маг, не убедившись в том, что я нахожусь не в одиночестве. Меня же он знает лишь понаслышке, его я тоже встретила в первый раз, оказавшийся для него последним.
  -Вы же даже лица его не видели, - удивленно покосился на нее мужчина, заставив князя и старого мага усмехнуться.
  -Мне не знакома его сила, да она и была довольно посредственной. Даже если мы сталкивались в столице, я могла просто не обратить на него внимания, не сочтя интересным. Таких колдунов, перебивающихся случайными заказами и промышляющих не совсем законными зельями и амулетами, довольно много. Они легко подчиняются воле, подавляющей их, и охотно идут в услужение к магам, нуждающимся в таких слугах: вездесущих, пронырливых, угодливых и готовых на любое злодеяние ради того, чтобы урвать свой кусок от общего пирога.
  -Мы можем долго гадать и рядить, только это ничего не изменит. Все, что мы сейчас можем сделать - это ждать их следующего хода, потому что не знаем даже, зачем им понадобилось появляться в Пограничье. Думаю, времени у нас будет предостаточно, ведь теперь они будут осторожнее, а пока я бы хотел осмотреть вашу руку, кровь, как я погляжу, так и не остановилась...
   Яснина нахмурилась, переводя быстрый взгляд на пропитавшуюся и превратившуюся из белоснежной в темно-алую повязку, сделанную магом в спешке. Боль притупилась, оставив неприятное и тянущее ощущение, отступившее на второй план, стоило лишь ей занять голову другими мыслями. Ее нисколько не волновала сама рана, ведь ей доводилось попадать и в более серьезные переделки, едва выбираясь из них живой. Но она не могла пустить заживление на самотек, прекрасно понимая, что когти твари, которые оставили ей этот подарок на память, могли быть обработаны какой угодно дрянью.
  -Учитывая, что рук у меня всего пара, спорить не буду.
   Маг легким взмахом посоха создал переход, пропуская ее вперед. Уже заходя в него, Яснина краем глаза заметила, как он довольно шустро для такой тучной комплекции, опережает князя, беззлобно погрозив рукой недовольно остановившемуся мужчине, скрестившему на груди руки и прожигающего колдуна самым многообещающим взглядом.
   Она уже не в первый раз внутренне поблагодарила старого мага за его прозорливость и дальновидность: еще в саду она видела долгие, горящие тревогой, какой-то первобытной яростью и стремлением защитить, взгляды, которые князь то и дело бросал на нее. И не могла не заметить, как в бессильной злобе и едва не вырывающемся из-под жесткого контроля гневе с силой сжимаются кулаки, словно даже самостоятельно уничтожив напавших на нее врагов, он не до конца верил в то, что ему удалось успеть вовремя и спасти ее.
   Следуя направляющим жестам мага, Яснина удобно устроилась на мягкой кушетке, осторожно, стараясь не разбередить рану, укладывая руку на продолговатую подставку, установленную на высоком столике, заваленном всевозможными сверкающими отполированными рукоятками инструментами.
   Маг сноровисто и быстро срезал предыдущую повязку, низко склоняясь над ее рукой, внимательно изучая глубокую и неровную рану, аккуратно касаясь подушечками пальцев покрасневшего и начинающего опухать края. Хмыкнув, он тяжело выпрямился, вытирая руки.
  -Яда нет, а с остальным сейчас разберемся.
   Спустя пару минут, он удовлетворенно кивнул, видимо, сочтя свою работу выполненной хорошо и качественно, заставив Яснину облегченно вздохнуть. С таким придирчивым и требовательным к себе и своему делу лекарем ей еще не приходилось сталкиваться. Похоже, маг, если брался за лечение, то предпочитал проводить его по всем правилам. Щедро нанеся на глубокую царапину, оставшуюся от страшной раны, приятно пахнущую травами и медом мазь и осторожно заново делая перевязку, маг добродушно усмехнулся в бороду, качая головой.
  -Вот ведь как нашего князя зацепило. Как первый раз глянул, так теперь оторваться и не может.
  -Он забудет меня раньше, чем я успею границу пересечь, покидая Даншер, - иронично произнесла Яснина, убирая отпущенную руку и поднимаясь на ноги. Маг прищурился, рассматривая ее глубоко посаженными, светло-голубыми, словно талые воды, немало повидавшими глазами.
  -Не веришь... Смотрю на тебя, и спрашиваю себя, а есть ли кто на этом свете, в кого у тебя вера еще не пропала? - Без предупреждения переходя на более личное обращение, печально спросил маг.
  -Есть - я сама. А остальным верить - слишком бесполезное и глупое занятие, отнимающее много времени и нервов. Не подарив никому веры, никогда не получишь горького и жестокого обмана. Чем меньше возлагаешь на человека надежд, тем проще принять разочарование, когда он их не оправдывает.
  -У каждого человека должен быть тот, кому можно без страха доверить свою жизнь. А иначе, зачем бессмысленно влачить существование в мире, где нет ничего дорогого и стоящего для тебя?
  -У меня есть я, и этого вполне достаточно.
  -Глядя на тебя, я вижу смелую, сильную, закаленную и, чего уж, жестокую колдунью. Но твоя душа сияет очень ярко, намного сильнее, чем темная магия, что окружает тебя. Она настолько могущественна, что с легкостью победила ужас и мрак силы, помогая сохранить тебе не только ясный рассудок, но и чистое сердце. Почему же ты не желаешь прислушиваться к ней?
  -Я могу подарить свою душу, но, если тот, кому предназначался этот дар, окажется слишком слабым, чтобы справиться с тяжелой ношей, я просто уничтожу его. Не потому, что захочу его смерти и возжажду крови, нет. Сила, пылающая в моей крови, потребует мгновенной и беспощадной мести.
  -Едва Камлен сменил на древнем троне своего отца, народ дал ему прозвище - Великий. Разве князь несколькими годами своего правления не оправдал его? Он всего за пару дней смог остановить войну, которая грозила затянуться на долгие годы, взошел на омытый кровью родного отца престол, чтобы справедливо отомстить за тех, кого потерял в этой битве. Он поднял княжество с колен, сделав его сильнейшей и могущественнейшей державой, которую уважают и боятся все соседи. Он делает так, что Моравва расцветает на глазах, поднимаясь все выше и выше. Разве ему может быть не по силам эта вспыхнувшая внезапно любовь к тебе?
  -Любовь? - Яснина потрясенно смотрела прямо в горящие уверенностью и спокойной мудростью поблекшие от времени глаза, отказываясь верить сказанному магом. Как он может говорить о возникновении столь сильного и пламенного чувства, если она всего пару дней назад впервые увидела князя своими глазами?
  -В твоем сердце ее никогда не было, поэтому ты и не веришь в то, что порой достаточно одного взгляда, чтобы в душе человека вспыхнуло обжигающее и всепоглощающее пламя. Когда-то давно, в юности, оставшейся далеко позади, я видел, как маленькая искра, случайно упавшая на иссушённое зноем поле пшеницы, вызвала сумасшедший и яростный огонь, который пожирал все на своем пути. А сейчас я вновь вижу то же самое: искра упала на подготовленную, давно ожидающую этой перемены, почву, породив пламя другого рода. Я был с князем с того момента, как его первый крик огласил покои в столичном дворце, наполнив его радостью и счастьем. Сопровождал на протяжении всего трудного пути, помогая советом или наставлением, но никогда не видел его таким. Говорят, когда человек влюбляется, он дарит свою бессмертную душу тому, кого избрало сердце. Камлен уже сделал свой выбор, я вижу это в его глазах и поступках, читаю во взглядах и движениях: он готов на все, чтобы ты заметила его чувство к себе и приняла его. Со стороны, должно быть, кажется, что он ничего не предпринимает, чтобы выявить затаившегося колдуна или найти похищенную ведьму. Я знаю, ты считаешь его помощь бесполезной и ничтожной. Азария, испуганная нападением, рассказала о письме, сожженном тобой сегодня утром.
  -Маги не просят помощи: они сами решают свои проблемы...
  -Напрасно ты так недооцениваешь князя и так превратно расцениваешь его поступки. Он испугался за тебя, поэтому и спрятал в своем дворце, стены которого оказались не такими уж и надежными. Да что могут простые слова? Я покажу тебе...
   Маг поманил ее к стрельчатому высокому окну, тяжело пройдя через комнату и приподнимая шелковую занавеску, открывая вид на еще один внутренний двор, поражающий своей простотой и большими размерами. В центре выстроился огромный отряд воинов, разбитых на отдельные, строго организованные группы. Яснина сразу заметила князя, стоящего к ним спиной, заложив назад руки. Она не слышала произносимых им слов, но видела на лицах собравшихся оказываемый ими результат. Все, как один, после услышанного понуро и виновато опускали головы, устремляя взгляды в землю и отказываясь смотреть в глаза своему правителю.
  -Это - стража, охраняющая дворец. Они служили здесь еще до приезда князя, поэтому он позволил им и дальше охранять покой новых обитателей, доверив жизни своей семьи. Но они не оправдали возложенных на них надежд, поэтому понесут суровое наказание.
  -Никто из них не смог бы остановить полукровок, совершивших нападение.
  -Их главные обязанности - замечать чужаков и незваных гостей, не допуская их появления под сводами этого дворца, и защищать членов правящей семьи даже ценой собственной жизни. Но среди них не оказалось тех, кто был бы достоин оказанного им высокого доверия.
  -Я не принадлежу к семье князя...
  Старый маг опустил руку, позволяя тонкой ткани скользнуть вниз и обернулся к стоящей немного позади него колдунье, тонко и задумчиво улыбаясь.
  -Так мало прожитых лет, но столь много житейского опыта. Любой другой сказал бы, что с ним в момент нападения была сестра правителя, одна из основных претенденток на престол в случае его внезапной кончины. И таким образом объяснил обуявшую князя ярость... Ты же увидела главную суть: ведь он знал, на кого совершено покушение. Я не занимаюсь предсказаниями будущего, да здесь это и излишне, ведь я с уверенностью заявляю, что уже через пару часов вся стража будет полностью заменена на лично отобранных князем воинов-магов, способных не только заметить приближение неведомого врага, но и оказать достойный отпор. Будь на твоем месте его младший брат или сестра, он не поступил бы иначе.
   Яснина не отводила взгляда от пристального взора глаз мага, наполненных спокойной уверенностью, твердым осознанием и непоколебимым принятием сложившейся ситуации такой, какой она и была. И это поразило колдунью до глубины души. Истоки их силы разнились, словно день и ночь, но он готов был безоговорочно принять любой выбор своего воспитанника, каким бы он ни был. Он ясно видел, сколько жизней угасло под рукой, прошедшей жестокую школу жизни колдуньи, но все же считал ее достойной занять такое почетное и очень важное место не только в судьбе правителя, но и в жизни целого княжества, ведь в Моравве супружеская княжеская чета правила наравне, вместе возглавляя Совет и принимая любые решения. Осознание этого было крайне неожиданным для нее, перерастая в сильное изумление, заставив ее неподвижно застыть, пытаясь принять и усвоить чрезвычайно странную и совершенно не приемлемую для нее новость. Яснина не была готова к такому откровенному разговору, заставляющему ее раскрываться перед малознакомым магом, и не хотела слышать твердо произнесенные слова. Она предпочла бы запечатать уста старика заклятьем, чтобы заставить его смолчать, обдумать все самому и не говорить того, что он только что сказал.
   Так было бы проще и легче: они оба знали, что хотел озвучить маг, но затронувшие глубоко спрятанные в потаенных уголках ее души больные струны, слова остались бы не сказанными. Теперь от нее ждали ответа, который был простым и логичным. Простой женщине не пристало красоваться в роскошных уборах на троне рядом с получившим это право от рождения мужчиной, а привыкшей ожесточенно сражаться за свою жизнь зубами и когтями колдунье - нежиться в золотой любви и заботе князя, с рождения воспитанного на твердых и высоких моральных устоях. Она знала одно: любая история из ее прошлого, случайно поднявшаяся из темных глубин, способна переубедить даже глубоко и искренне любящего человека. Можно полюбить облик, даже в самых страшных снах не представляя, что за ужас и мрак клубятся за красивой и обворожительной улыбкой. А сама она слишком хорошо знала собственную тьму, черным туманом заполняющую ее искалеченную душу.
   Яснина не стала разубеждать мага или вступать в спор, который считала глупым и бессмысленным. Она прекрасно знала, что проще всего возложить эту обязанность на время, способное все расставить по своим местам. Она предпочла просто покинуть покои колдуна, оставив его наедине со своими мыслями.
   Но уйти далеко чародейка не успела, остановленная тихим окриком спешившего в ее сторону военачальника. Яснина слегка нахмурилась, наблюдая за его торопливым приближением. Вокруг большой фигуры витало сильное напряжение и предвкушение боя, будоражащее кровь и заставляющее сильнее и быстрее биться сердце. На его привлекательном лице ясно читалось выражение мрачного удовлетворения.
  -Нам удалось напасть на след, оставленный похитителями. Мои ребята нашли их и проследили до пещеры, в которой удерживают девушку. Ее постоянно охраняют несколько магов и десяток головорезов из местных.
   Огромным усилием воли Яснине удалось удержать спокойное и сосредоточенное выражение, ограничившись коротким кивком. Она не решилась заговорить, не уверенная в том, что ее голос будет звучать уверенно и твердо. Не хватало только дрожью выдать свое волнение. Лишь на мгновение она позволила сковывающему ее напряжению отступить, облегченно закрывая глаза и переводя прерванное дыхание.
  -Только что дозорные прислали весть, что к горам направляется маг, который до этого никогда не посещал пленницу. Они окружили пещеру со всех сторон и ожидают приказа, чтобы напасть.
  Радость оборвалась так же резко, как и зародилась. Она с силой стиснула пальцы в кулаки, чувствуя, как дает о себе знать волной тупой боли раненая рука, до конца не зажившая. Яснина ожидала, что от Велиславы рано или поздно решат избавиться, поэтому была готова к страшным известиям.
  -У нас мало времени...
  -Только безумец решится колдовать в таком месте. Не нужно быть магом, чтобы понимать, что горы могут просто рухнуть на голову тому, кто совершит волшбу.
  -На это способно сильное заклятье. А для того, чтобы лишить жизни, существует множество и более простых способов.
   Черное сияние ослепительно вспыхнуло вокруг ее фигуры, устремляясь к отступившему от неожиданности мужчине, заставив колдунью беззлобно усмехнуться. Ее удивляла выдержка военачальника, который даже за мечом не потянулся. Видимо, много ему по долгу службы довелось повидать на своем коротком веку, если он так спокойно реагирует на чужую магию, не зная, чего можно ожидать от обладающего ею колдуна.
  -Нам нужно место, расположенное достаточно близко к пещере, но не находящееся в поле зрения тех, кто охраняет ее.
   Мужчина на короткое мгновение задумался, сощурив голубые глаза, затем утвердительно кивнул, подтверждая, что знает такое место. Колдунья шагнула к нему, положив руку ему на предплечье, позволяя силе свободно струиться сквозь тело, стремительно направляясь к кончикам пальцев, которые начало покалывать от напряжения. Окружающее их сияние вспыхнуло коротко и ослепительно, взметнувшись столбом вверх и опадая вниз, уходя в мраморные плиты под ногами.
   Яснина быстро огляделась по сторонам: они перенеслись на пологую вершину невысокой горы, с которой открывался вид на гребень склонов, расположенных напротив в незначительном отдалении. Она без труда заметила внизу, в большой долине, несколько пробирающихся между обломками скал фигур, казавшихся с такой высоты крошечными. Не обращая внимания на сильные порывы ветра, яростно набросившиеся на ее длинные волосы и свободную тунику, она подошла к самому краю, присев перед плавной линией обрыва и пристально разглядывая противоположную сторону гор, выискивая глазами вход в пещеру. За ее спиной раздалось сдавленное и гневное рычание. Она бросила смеющийся взгляд через плечо на ошарашенного и разозленного мужчину. Обманутый военачальник смотрел на нее горящим, многообещающим взглядом.
   Заметив ее улыбку, он неожиданно унылым и тусклым тоном произнес: - Князь снимет мою бестолковую голову с плеч...
   Колдунья равнодушно фыркнула, продолжая изучать незнакомую местность. Напрасно он пытался вызвать своими словами у нее муки совести, колдунья никогда не пользовалась этим нелепым чувством, считая его глупым и совершенно бесполезным, заставляющим человека только излишне страдать и переживать из-за сделанных поступков или сказанных слов.
   Неожиданное тепло, разлившееся в левой руке, заставило ее опустить глаза и с проклятием вскочить на ноги. Крупный камень в перстне ярко вспыхнул, сообщая о грядущей опасности.
  -Отойди, - сквозь зубы прошипела колдунья, не поворачиваясь к застывшему мужчине. Она не успела больше ничего, потому что кольцо внезапно начало плавиться. Яснина стремительно сорвала теряющее форму и раскаленное украшение с руки, обжигая пальцы. Темное и неясное облако поднялось над брошенным на землю кольцом, от которого осталась только сверкающая лужица металла, рассеиваясь в воздухе. Уже не обращая внимания на стоящего за спиной мужчину, Яснина подняла руки ладонями вверх, призывая силу. Привычная магия прокатилась по телу, вырываясь наружу сплетенным в змееподобные потоки туманным сиянием, стремительно устремляясь вверх и резко опадая с большой высоты в долину, вгрызаясь в землю, вспахивая ее широкими бороздами и вырывая из нее с корнями низкорослые деревья и осколки скал, расшвыривая их далеко вокруг. Черное сияние просвечивало сквозь слои земли, покрытой темно-зеленым ковром травы, с огромной скоростью преодолевая долину, просачиваясь под оболочку гор, змеясь по твердой поверхности к едва различимому входу в пещеру, укрытую от любопытных глаз искусственно сделанной насыпью из крупных камней. Мощный взрыв разнес завал в мелкую пыль, взметнувшуюся темным облаком в воздух, пропуская разделившиеся на десятки щупалец силовые потоки, в пещеру. Только напряженно застывшая Яснина услышала приглушенный и далекий вопль боли и проклятия...
   Сдавливающее ощущение вокруг сердца внезапно растворилось, заставляя ее резко опустить руки. Колдунья распахнула глаза, застилаемые ослепительной пеленой, пытаясь прийти в себя и успокоить взбудораженную силу. Неохотно и медленно, словно пробудившийся от долгого сна дракон, она сворачивалась в уютный клубочек, чтобы вновь уснуть до следующего призыва, крайне недовольная таким коротким бодрствованием.
   Яснина легко перенеслась на высокую гору, оказываясь перед оплавленным входом, на усыпанной мелкими камешками и серой пылью площадке. Она решительно вошла внутрь, в легкий сумрак пещеры, в котором терялись неясные очертания и силуэты. Яркая вспышка сбоку от нее разорвала темноту, заливая пещеру ослепительным светом и наполняя гулом, отразившимся от стен. Колдунье удалось перехватить ее, распыляя, но свое дело она уже сделала, запуская цепную реакцию разрушения. Яснина услышала легкий хлопок, с которым исчез маг, но была слишком занята, чтобы преследовать его. Опасно вздыбившийся острыми осколками под ногами пол пещеры вынудил ее отступить, резким движением руки очерчивая широкий полукруг. Холодный свет оплел качающиеся стены и осыпающийся тонкими сталактитами потолок, заливая пещеру призрачным сиянием, высвечивая валяющиеся вокруг в нелепых позах темные фигуры и груду тряпья в дальнем углу.... Дурное предчувствие охватило ее, вызывая тошнотворный горький привкус в пересохшем горле. Она торопливо пересекла пещеру, переступив через мертвое тело, ничком рухнувшее на камни от внезапно обрушившегося заклятья, подходя к импровизированному ложу.
   На подстилке из многочисленных смятых полотен ткани неподвижно лежала тонкая фигурка. Яснина обессилено опустилась на колени возле Велиславы, не подающей признаков жизни. Торопливо подняв безвольную руку, лежащую на холодном камне, она осторожно прикоснулась к ледяной коже, пытаясь найти тонкую и неровную ниточку пульса. Чародейка уловила едва различимое биение сердца, слабое и прерывистое, заторможенное либо зельем, либо заклятьем. Яснина, тяжело вздохнув, положила ладонь на холодный лоб девушки. Она успела, это главное, а излечить Велиславу и помочь ей оправиться после потрясения не составит труда. Она едва стала призывать силу, когда ощутила глухой и неясный отклик, исходящий от бесчувственного тела. Колдунья стремительно отдернула руку от обескровленного лица, с ужасом глядя на едва различимые в холодном свете осунувшиеся черты. Ее сила ушла в пустоту, не столкнувшись ни с какой преградой на своем пути: она пыталась укрепить и пробудить магию бесчувственной чародейки, но питать было нечего. Яснина тяжело сглотнула мерзкий комок, застрявший в горле, с болью осознавая, что сила Велиславы полностью выжжена страшным заклятием, которое ей удалось остановить, не позволяя магу завершить начатое и убить юную колдунью.
   Лишь на мгновение в ее голову закралась предательская мысль, но она тотчас прогнала ее прочь. Без магии, с рождения текущей в ее крови, колдунья оставалась ранимой, слабой и беспомощной. Она понимала, как тяжело и страшно будет приспособление привыкшей к использованию силы девушки, потерявшей все, что было дорогим и ценным для нее. Будь на месте юной Велиславы кто угодно другой, она без раздумий оставила бы его в этой пещере, не вмешиваясь в судьбу, позволяя свершиться предопределенному. Но бросить ее беспомощно умирать в этом страшном месте она просто не смогла бы. Переборов отчаяние, охватившее сознание плотной и темной пеленой, она решительно просунула руку под голову девушки, приподнимая безвольное тело на подстилке.
  -Я могу осмотреть ее?
   Тихий голос, раздавшийся за спиной, заставив ее резко обернуться. Она настолько глубоко погрузилась в безрадостные раздумья, что не почувствовала приближения посторонних и не услышала тихие шаги. Несколько стражников торопливо убирали тела менее удачливых подельников колдуна, которому удалось не только защититься от ее заклятия, но и удачно сбежать. Старый маг терпеливо ожидал ее ответа, изучая лежащую на руках колдуньи девушку. Яснина кивнула, стараясь не смотреть в сторону еще двух фигур, стоящих немного позади опирающегося на посох мага.
  -Ее нужно немедленно перенести во дворец, - тревожно вскинув голову после короткого и быстрого осмотра, произнес он,- она слишком слаба и обессилена. Скорее всего, ее насильно опаивали какими-то дурманящими зельями, которыми ее сначала погружали в сон, а затем увеличили дозу, начав убивать.
  -Позвольте мне.
   Военачальник покосился на мрачного и молчащего князя, обходя его стороной и приближаясь к ним. Он без труда подхватил легкую девушку на руки, поднимая ее с груды тряпья, и направился к выходу из пещеры. Яснина поднялась на ноги, провожая их взглядом. Голова колдуньи соскользнула от шагов мужчины с его плеча, запрокидываясь назад и тяжелые пряди волнистых черных волос заструились по его руке, обтянутой кольчужными звеньями. Прижав к пульсирующим вискам пальцы, она пыталась взять себя в руки. Маг тяжело поспешил за выходившим мужчиной, постукивая посохом по камню. Тяжелые руки неожиданно легли на ее плечи, осторожно обхватывая их и несильно сжимая. Яснина в смятении вскинула удивленный взгляд на остановившегося за ее спиной князя, который легким движением пальцев поглаживал обнаженную кожу, посылая по всему телу горячие импульсы, заставившие ее напряженно застыть.
  -Она в надежных руках. Лим сделает все возможное и невозможное, но поставит ее на ноги.
  -Велислава потеряла силу, - Яснина запоздало прикусила язык, но было уже поздно. Она сама не знала, почему и зачем сказала об этом Камлену. Она никогда не нуждалась в утешении, которое привыкла считать оскорбительным и унизительным для себя, ведь даже испытывая слабость, она никогда не выказывала ее.
  -Разве магию нельзя вернуть?
  -Не всегда. В случае с ней - невозможно. Она выжжена дотла заклятием мага, который хотел убить ее. Моя защита сработала однобоко, приоритетно сохраняя жизнь. Я создавала этот слабый барьер на всякий случай, ведь Велислава всегда умудрялась попадать во всевозможные переделки. Мне ничего не стоило влить в охранный талисман немного больше сил, чтобы уберечь ее от подобной участи.
  -Вы сохранили ей жизнь. Не будь на ней вашей защиты, она уже была бы мертва. А перешедшему через грань человеку все равно, осталась ли с ним его сила или канула в вечность.
  -Потеря силы для мага равносильна тому, что испытывает простой человек, лишившийся обеих рук. Жить с этим можно, вот только каждый день превращается в долгую и мучительную пытку. Я несколько раз сталкивалась с колдунами, потерявшими магию в бою с более сильным соперником или в результате неудачного эксперимента: ни один из них не смог свыкнуться со своей ставшей незавидной долей, предпочтя смерть. Большинство магов срастаются со своей силой, привыкая к собственному могуществу и власти, которую она дает. А оставшись без нее, тонут в жалости к самим себе.
  -Но у этой девушки есть вы, - его пальцы ласково пробежали по изгибу ее шеи и щеки, убирая с лица завитки растрепавшихся под порывами сильного ветра волос, - а вашей внутренней силы с лихвой хватит на то, чтобы помочь ей начать новую жизнь с чистого листа.
   Яснина неподвижно стояла в крепких объятиях его сильных рук, сомкнувшихся вокруг нее уверенным движением, бездумно глядя в сгущающуюся темноту пещеры. Сияние слабело и угасало, медленно стекая с потолка по стенам тонкими ручейками, сверкающими искрами. Прерывистое и глубокое дыхание мужчины касалось ее кожи, щекоча ее и обжигая своим жаром... Простое, но наполненное такой глубокой душевной силой, движение заставило все внутри перевернуться. Учитель, Велислава и Рогд были единственными людьми, которые когда-либо обнимали ее: но наставник делал это только тогда, когда ей удавалось добиться успеха, чтобы показать ей, как он гордится своей способной и умной ученицей. Юная ведьма обожала лезть к ней с нежностями и ласками при каждой встрече, стискивая изо всех сил в своих руках и без устали вереща и смеясь, обычно надолго оглушая ее. А о Главе Ордена она старалась не вспоминать...
   Яснина научилась со временем принимать эти простые знаки внимания от совершенно не похожих людей. Но не смогла привыкнуть к ним: ведь она с детских лет стала понимать, что учитель просто поощряет ее, но никогда не обнимает просто так, следуя желаниям своего сердца. А Велислава, наоборот, всегда делала то, что хотела, она искренне и радостно льнула к ней, прижимаясь, словно большая кошка, мечтающая получить свою долю ласки и тепла. Ей было сложно привыкнуть к тому, что колдунья ничего не пытается добиться от нее таким способом, а просто совершает поступки, которые ей приятны. Прикосновения Рогда были пропитаны нежностью и страстью, на которые она не могла ответить, поэтому больше тревожили и смущали, а не приносили радость и удовольствие.
   Касание князя было совершенно другим: он просто отдавал частицу себя, не рассчитывая на ответ. Обнимал ее так, словно хотел согреть холодные плечи и руки своим опаляющим теплом, поделиться им с ней, отогреть и растопить лед, затаившийся глубоко внутри нее. Он застал ее врасплох, сбив с толка.
   Яснина понимала, что ей необходимо сбросить его руки и отойти, как можно дальше от него, чтобы не чувствовать этого притягательного и восхитительного тепла, обволакивающего и убаюкивающего. В таких объятиях приятно и уютно просыпаться на рассвете, разглядывая сонным взглядом растрепанные волосы и мирное лицо спящего рядом мужчины. И засыпать, уже в полусне обмениваясь нежными и трепетными прикосновениями и ласками.
   Собственные мысли привели ее в ужас, заставляя стремительно и резко вырваться из разжавшихся рук. Князь не стал удерживать ее, отступая назад, прожигая горящим взглядом ее затылок. Колдунья проглотила готовые сорваться с губ ругательства и проклятия, приказывая себе немедленно успокоиться и очнуться. Сила, сонно и вяло текущая в крови, радостно забурлила, наполняя ее привычным теплом, откликаясь на объятия мужчины, оказавшиеся такими невероятно приятными, доставляющими наслаждение и дарующими долгожданный покой. Внутренне застонав от бессильной злости на саму себя, Яснина все внимание посвятила тому месту, откуда пришелся удар сбежавшего мага.
   Ее сила должна была доставить ему массу неприятностей, даже если он и успел отвести основную волну, направив ее, судя по значительным разрушениям, в неровную каменную стену позади себя. Колдунья неспешно, стараясь контролировать каждый свой шаг, подошла ближе, ожидая какого-нибудь неприятного сюрприза, оставленного на память. Но угол пещеры оказался чистым: маг не ожидал нападения, беспечно расслабившись и не утруждая себя заготовлением ловушек. С тихим журчанием, едва различимым даже в тишине, окутывающей их, со стены стекали маленькие и тонкие ручейки прозрачной воды, скользя по отполированному камню и собираясь внизу небольшими лужицами. Яснина присела, рассматривая воду, показавшуюся ей мутной. Золотистый язычок пламени тревожно затанцевал над ее ладонью, высвечивая из сумрака алые потоки, подтверждая ее догадку. Ее удар достиг своей цели, но маг оказался сильнее, чем она рассчитывала, поэтому смог в последний момент выбросить защитный щит, отразивший силу на стену позади него. Но хватило даже короткого мгновения, пока он создавал его, чтобы магия добралась до намеченной цели, поражая свою жертву. Так вот почему он просто швырнул силовой удар и с торопливой поспешностью покинул пещеру, не решившись вступить в бой. Она ранила его, и, судя потому, сколько крови вытекло из колдуна даже за такое короткое время, пока она переносилась сюда, довольно серьезно.
   Яснина довольно и злорадно усмехнулась, опуская кончики пальцев в окрашенную кровью холодную воду, чертя на поверхности замысловатые символы, вспыхнувшие ярким пламенем, сплетающимся в яркую, опаленную по краю картину. Она без труда узнала тот самый, судя по обрушившимся потолку и стенам серьезно разрушенный благодаря ее вмешательству, постоялый двор. Высокая фигура, спотыкаясь об обугленные брусья, торопливо брела по единственной комнате с уцелевшими углами, целеустремленно что-то отыскивая. Маг тяжело привалился к останкам стены, рукой шаря по обгоревшей поверхности. Повинуясь легкому нажатию, активировался тайный механизм, открывающий в центре комнаты потайной ход, зияющий темной пропастью. Мужчина с трудом оторвался от опоры, прижимая руку к груди и начал долгий спуск вниз, отнявший у него много времени. Мрак рассеялся, осветившись ярким пламенем постоянного портала, открытого, если судить по устойчивому и ровному сиянию, уже довольно давно. Колдун тяжело дошел до него, вступая в пламя и исчезая в затянувшей его воронке.
   Кривая улыбка появилась на ее губах: надо было послушаться своего внутреннего голоса и сровнять то проклятое место с землей, как она и хотела. В любом случае, сейчас у нее был чудесный повод осуществить свое желание, ведь портал пора закрывать, слишком много нежеланных гостей пришло через него в Моравву.
  -Вы не узнали его?
  -Нет, - Яснина выпрямилась, брезгливо стряхивая холодные и тяжелые капли со своих пальцев и оборачиваясь к подошедшему ближе князю, который молча следил за происходящим, не вмешиваясь и не отвлекая ее, - в любом случае, это не означает, что он родом не из Талвинии или Мораввы. Я не знакома лично с большинством магов и колдунов. Он может оказаться кем угодно.
  -Но вы сможете сказать, куда он переместился?
  -Со стопроцентной уверенностью: портал активировали давно и настроили на одно место с той, принимающей стороны, так же, как сделали здесь, привязывая его к постоялому двору. И, исходя из того, что маг даже не удосужился закрыть его за собой, он или ранен намного серьезней, чем мне показалось, или же настолько уверен в том, что никто не станет искать в разрушенном здании.
  -Тогда нам больше нечего делать здесь.
   Яснина направилась к выходу из пещеры, но резко остановилась, пораженная внезапно промелькнувшей в голове мыслью, подозрительно сощурив глаза и поворачиваясь лицом к улыбающемуся мужчине, спокойно смотрящему на нее с коварным выражением в казавшихся из-за сумрака темных, словно ночь, глазах. Легкая провокация, а она так просто клюнула на нее, поддаваясь на уловку. Что ж, теперь поздно говорить, что она собиралась возвращаться во дворец.
  -Я не совершаю одних и тех же ошибок дважды. Я более чем уверен, что вы непременно отправитесь туда, чего бы вам это не стоило, поэтому предлагаю простую сделку. Я иду с вами...
  -Или? - Холодно поинтересовалась Яснина у князя, улыбка которого превратилась в усмешку, ужесточая черты лица. Она ненавидела, когда ею пытались управлять или манипулировали ее действиями. Чаще всего такие попытки заканчивались довольно плачевно для тех незадачливых глупцов, которым хватило ума их предпринять. А самоуверенность мужчины ее откровенно бесила, вызывая гнев. И это одновременно радовало, потому что, испытывая к нему такие сильные отрицательные чувства, у нее не возникнет больше предательских и унизительных мыслей, заставивших ее утратить незыблемое самообладание, выбив из привычной колеи.
  -Отправлю стражу, которая по моему приказу разрушит портал и сравняет это место с лицом земли. Думаю, там очень гармонично будет смотреться какая-нибудь кондитерская лавка.
  -Это шантаж. Сделка - это когда обе заинтересованные стороны получают от заключенного договора одинаковую и равноценную выгоду.
  -Можно назвать это и так, ведь только я из нас двоих, похоже, заинтересован в том, чтобы ваша красивая головка оставалась на отведенном ей судьбой месте.
   Проглотив ответную колкость, колдунья отвернулась от него, продолжая путь. Ей не терпелось дать волю накопившейся злости, вызванной его словами. А еще больше - направить в него заклятие и превратить в какого-нибудь зайчонка или котенка, которого можно будет с легкостью и невыразимым наслаждением оттаскать за уши.
  -Да, кстати, меня уже обращали с помощью магии. Правда, случайно и в детстве, перевоплотив в волчонка. Собственно, я говорю все это к тому, что Лим еще тогда научился рассеивать подобные заклятия.
  -Только не говорите мне, что ваше сиятельное высочество умеет читать мысли, - она яростно смерила Камлена, легко пожавшего плечами, горящим злобой и бешенством взглядом, начинающим светлеть. Как ему, демоны раздери, удалось так легко узнать, о чем она в этот момент думала? Если бы колдунья не была совершенно уверена, что прочесть ее мысли не сможет ни одно живое существо в этом мире, то решила бы, что ее защита ослабела.
  -Что сказать, у вас очень выразительная спина, - он подарил ей широкую и сияющую улыбку, заставившую ее проглотить сдерживаемые из последних сил проклятия. Она демонстративно сложила руки на груди, раздраженно постукивая острыми ногтями по коже, и выжидательно посмотрела на него, изогнув тонкую бровь. - Последнюю часть своей мысли вы высказали вслух...
   Яснина раздраженно выдохнула, обводя взглядом окутанные сумраком камни пещеры, стремясь успокоиться. Такое случалось с ней крайне редко и лишь в минуты огромного напряжения и злости, когда она мечтала осуществить свои мысли, превратив их в действия и воплотив в жизнь. Она обладала сдержанным и спокойным характером, но, когда выходила из себя, не могла контролировать свои желания, подчас сильно подводившие ее и ставящие в неловкое положение. Например, как сейчас... А смотрящий на нее князь, еще и имел наглость улыбаться, причем с каким-то затаенным удовлетворением, словно получивший дополнительную порцию вкуснейших сливок большой и нахальный кот.
  -Что ж, будем считать это предупреждением.
  -Скорее, несерьезной угрозой. Предупреждение - это когда один человек предостерегает другого о возможных неприятных последствиях для него. А я нисколько не боюсь вашей силы. Ответ на свой вопрос я получил, и это стоило того, чтобы испытать действие вашей магии на себе. К тому же, рано или поздно заклятие спадет, и уже я придумаю какой-нибудь более интересный способ отплатить той же монетой.
  -Сочту ваши слова неудавшейся попыткой меня испугать.
  -А я и не преследовал эту цель: я никогда не угрожаю женщинам, и уж тем более не стремлюсь им отомстить.
  -Тогда к чему весь этот нелепый разговор? - Внутри колдуньи все кипело от негодования, но она была вынуждена признать, что Камлен нисколько не преувеличивал, в его словах не было никакой угрозы, а интонации и тон голоса снизились на несколько октав, превратившись в бархатистое и раскатистое мурлыканье. Он просто издевался над ней, пытаясь поставить в неловкое положение и смутить своими действиями. Она вызывающее и гордо вскинула маленький подбородок, показывая, что его план потерпел сокрушительное поражение.
  -Вы бежите от меня, как от чумы, тщательно выстраивая вокруг себя неприступные стены, стоит мне переступить невидимую черту, отделяющую вас от остального мира. И пусть в вашем сердце нет тех чувств, которые я испытываю к вам, но вас тянет ко мне. На подсознательном и инстинктивном уровне, а так может притягивать только искушение и соблазн... Только мне не совсем понятно, почему вы так яростно отрицаете это притяжение и всячески стремитесь обрезать все нити, связывающие нас. Ведь вы это чувствуете, скорее даже более остро и ясно, чем я, ведь вы - сильный маг...
   Яснина с трудом удерживала спокойный ритм дыхания, контролируя и считая удары своего сердца, предательски дрогнувшего от его слов. Она не могла позволить себе эту слабость, это было бы огромной и непростительной ошибкой.
  -Мы теряем время.
   На короткое мгновение глаза мужчины яростно и зло вспыхнули, а затем он отвесил ей ироничный поклон, широким и резким жестом предлагая ей идти вперед. Заставить себя отвернуться и сконцентрироваться на деле оказалось сложнее, чем она предполагала. И идущий за ее спиной внешне совершенно спокойный, но кипящий внутренне от негодования и разочарования князь не облегчал ее задачу. Яснина удивлялась тому, как сильно его задевало ее нежелание принимать и подтверждать очевидное. Видимо, он никогда прежде не слышал поговорку о том, что маги живут только своим умом, а сердце в дела не впутывают, потому что тогда их помощь окажется слишком дорогой.
   Колдунья навсегда уяснила для себя простое правило, которому ее давным-давно научил наставник. Нельзя пускать человека в свою душу, позволяя ему стать ее частью, ведь тем острее и сильнее будет боль от внезапного предательства, чем ближе ты сделаешь этого человека к себе. И она никогда не отступала от этой позиции, не позволяя никому, кроме Велиславы, даже близко приближаться к ней. Она заводила множество нужных и полезных знакомств, была на короткой ноге со многими магами и влиятельными людьми в столице, регулярно появлялась при дворе и в Ордене, но никогда не позволяла этим многочисленным связям выливаться во что-то большее. Она всегда предпочитала холодное и спокойное отрешение, не приближая и не отдаляя новых знакомых, насколько интересными они бы - не были.
   Велислава была исключением из правил, которое она смогла себе после короткой борьбы позволить. К юной колдунье она с первой встречи испытала странную привязанность и начала довольно быстро питать слабость. Они познакомились на последнем испытании девушки, после которого она должна была перейти из рядов учеников в маги. Яснина сознавала, что Велислава провалилась бы, не подтяни она ее. Она никогда до этого момента не позволяла себе отступать от общепринятых правил, но не смогла остаться равнодушной при виде сильного и искреннего волнения колдуньи. Она боялась, что провалится, постоянно тревожно и боязливо озираясь на собравшихся за ее спиной других учеников, готовящихся к своей очереди. Яснине слишком хорошо было с детства знакомо это чувство: она всегда стремилась угодить своему учителю, вкладывая все силы, для того, чтобы произвести на него впечатление и заслужить скупую и скудную похвалу, которой чаще всего не следовало. Князь напрасно считал, что она признает его правоту: в жизни колдуньи для него места не было.
   Камлен последовал за ней к постоялому двору, но не стал спускаться вниз, к активированному порталу, оставшись наверху со стражей, стянутой к разрушенному зданию, отдавая распоряжения и приказы. Она краем уха слышала, как он выговаривает десятнику за невнимательность и попустительство, ведь среди бела дня в городе случился сильный пожар. Его тон был настолько сухим, холодным и язвительным, что колдунья невольно посочувствовала столпившимся перед ним беднягам, не знавшим, куда от стыда прятать глаза, а от волнения - руки... Спускаясь по лестнице, она в очередной раз удивлялась тому, насколько велика власть молодого князя в Моравве, и как огромно его влияние на воинов. Правителю Талвинии не раз и не два приходилось учинять выговоры своим военачальникам, которые с легкостью перекладывали ответственность за случившееся на нижестоящие чины, ловко умывая руки, а те в свою очередь довольно просто откупались от претензий и жалоб, щедро одаривая проверяющих. Камлен же разговаривал только с теми, кто допустил ошибку и был напрямую ответственен за нее. Теперь она понимала, благодаря чему взошедший на престол совсем юным, он смог так быстро завоевать любовь и безоговорочное уважение своих подданных.
   В темном подвале было темно и сыро. Промозглый воздух, затаившийся во всех углах, затянутых тенетами поблескивающей в сиянии перехода паутины, обжигал дыхание и холодил кожу, заставив ее зябко передернуть обнаженными плечами. Судя по слою пыли, устилающей каменный пол толстым ковром везде, кроме одного места, порталом пользовался либо только этот маг, либо он сам выводил и приводил нужных ему людей в Даншер, прекрасно и в темноте изучив короткий путь, ведущий от портала к дверям. Простые люди или те, кто не был осведомлен в принципе действия магической дороги, оставили бы после себя массу следов, и уж точно истоптали бы весь пол сапогами, ожидая, пока переход откроется. Яснина видела, что кто-то приходил сюда только из необходимости, в условленное время, совершая одинаковые действия, ступая в свои собственные следы.
   Она прошлась по очищенным от грязи и залежавшейся пыли отполированным камням, останавливаясь перед порталом, сияющим голубоватым сиянием, задумчиво и внимательно изучая детали. Действительно, не вооруженным глазом было видно, что открыли его давно: в него частенько вливали силу, подпитывая по необходимости, поэтому края потускнели и размылись. Сквозь портал постоянно совершались переходы в обе стороны, чаще всего одним магом. И с нарастающим гневом она могла точно сказать, что другая дверь этого колдовского пути была расположена в Талвинии, скорее всего в Литоре. Она усмехнулась и на мгновение прикрыла глаза. Значит, заговорщики без особых проблем устроились в столице, спрятавшись прямо под носом Ордена, или же под покровительством кого-то очень влиятельного из его рядов, кровно заинтересованного в том, чтобы все их враги перестали дышать. Одного она не могла понять: почему они начали с Мораввы? И сделали это так крайне неудачно, довольно быстро раскрывшись и допуская ошибку за ошибкой? В ее голове просто не укладывалось, что гордецы и себялюбцы, которыми в подавляющем большинстве были маги из Талвинии, смогли каким-то образом найти точки соприкосновения с полукровками из Иллирии для того, чтобы захватить соседнее княжество. Она, несомненно, знала о том, что более слабые противники всегда сообща дружат против сильного, но не представляла каким образом они собирались захватить власть. Или же преследовалась совершенно другая цель, а Моравву использовали как испытательный полигон?
   Яснина запечатала переход, немного понаблюдав за угасающим сиянием, и направилась к выходу, прекрасно ориентируясь даже в полной темноте. На верхней ступеньке лестницы, ведущей из подвала, обретался задумчивый князь, читающий длинный свиток. Внезапно пришедшая ей в голову мысль окончательно испортила и так не бывшее радужным настроение. За чередой странных событий она напрочь забыла о брошенной в спешке на окраине города оседланной лошади, которая или уже нашла приют в каком-нибудь стойле или же пошла на корм волкам, если не додумалась повернуть назад, поближе к человеческому жилью. Ну, вернуть ее из чьей-нибудь конюшни будет не сложно, учитывая род занятий хозяйки, а вот с волками, отобедавшими свежей кониной можно будет только провести воспитательную беседу.
   Оторвавший при ее приближении взгляд от бумаг, князь недоуменно наблюдал, как на ее и без того мрачное лицо словно набегает тень.
  -Вы не ожидали, что портал ведет в вашу страну? Из-за этого вы так расстроились?
  -Расстроилась? Я?! - Яснина насмешливо фыркнула, - мне нет никакого дела до того, какие интриги плетутся среди магов... Всего пару месяцев назад я купила за огромные деньги лошадь, а сейчас умудрилась потерять...
  -Вы имеете в виду буланую кобылку, которую оставили у городской стены, когда бросились на помощь моей сестре? - Насмешливо спросил Камлен, поблескивая ироничными искорками в темных глазах.
  -Да, - колдунья подтвердила свои слова слегка удивленным кивком и непонимающе нахмурилась.
  -Ее поймали в тот же вечер и привели в дворцовую конюшню, где она и находится сейчас, будоража своим присутствием всех жеребцов. Рамиру даже пришлось перевести своего коня в другое стойло, потому что он рвался свести более близкое знакомство...
  -Рамиру?
  -Мой военачальник, которого вы лихо обвели вокруг пальца, словно годовалого младенца, - в его словах не было ожидаемого раздражения или злости. Он не обвинял в произошедшем своего главного стража, как тот опасался. Яснина в который раз с удивлением отметила про себя удивительную черту в правителе Мораввы: он сразу и с легкостью разбирался в ситуации, быстро находя виновных. Вот только обвинять ее в обмане явно не спешил, скорее, был удивлен наивностью своего друга, клюнувшего на простую уловку ведьмы.
   Возвращаться во дворец пришлось традиционным путем: верхом на подведенных стражниками лошадях. Раздраженно отмахнувшись от предложенной помощи, Яснина уже намеривалась вскочить в седло, когда была с небрежной легкостью подхвачена на руки и без усилий усажена на коня высоким Камленом, который с совершенно невозмутимым видом принял из рук старательно прячущего глаза стражника поводья, передавая их ей. Колдунья медленно перевела зло прищуренные глаза на мужчину, прожигая его разгневанным взглядом. Легкая и ироничная улыбка на мгновение появилась на его губах, приподнимая уголки, а затем стремительно пропала.
  -Я приказал заблокировать дворец от любого не санкционированного магического перемещения.
  -Вы действительно надеетесь, что это остановит кого-то из колдунов? - Яснина позволила себе пренебрежительно фыркнуть, все еще злясь на него за совершенный поступок, стремясь уязвить. Но в ответ на ее саркастичное замечание князь лишь слегка приподнял правую бровь, словно был удивлен ее вопросом.
  -Надеюсь? Я ничего никогда не совершаю, руководствуясь этим простым чувством. Я - твердо уверен в том, что ни один маг, как бы он не был силен, на территорию моего дворца не проникнет.
   Не сказав больше ни слова, он отвернулся от нее, легко поднимаясь в седло подведенного для него черного жеребца, поражающего своим свирепым и злобным видом. Яснина нахмурилась, глядя в его напряженную выпрямленную спину, удивляясь тому, как он отреагировал на ее каверзное замечание. Конечно, она хотела задеть князя, чтобы рассчитаться с ним за это нелепое, с ее точки зрения, проявление галантности. Она ненавидела, когда кто-то совершал подобные поступки по отношению к ней, словно она представляла собой хрупкую и изнеженную капризную куклу, не способную сделать это самостоятельно. Она держалась в седле так, словно родилась в нем, а в мастерстве верховой езды могла посоперничать с любыми лучшими наездниками Талвинии, посрамив любого из них. Ей едва исполнилось три года, когда учитель впервые посадил ее в седло своего коня, купленного за огромные деньги у кочевого племени степняков, которые считались лучшими коноводами в стране. Обычно детей сначала обучали езде на маленьких и дружелюбных лохматых лошадках, помеси обычных лошадей и коренастых, небольших коней, в изобилии водившихся в южной части Талвинии. Такие животные были крайне спокойны и дружелюбны, особенно к маленьким детям, покладисто позволяя им таскать себя за пышный хвост и длинную гриву, никогда не сбрасывая крошечных ездоков со своих спин. Но учитель с пренебрежением относился к этому обычаю, полагая, что хороший наездник может выйти только из того, кто с детских лет научился держаться в седле настоящего коня, а не жалкой пародии. Яснина оказалась достойной ученицей, с легкостью усвоившей все уроки, обучившейся всем тонкостям верховой езды очень быстро, к удовольствию своего наставника. И теперь любую попытку помочь ей справиться с лошадью воспринимала как унизительное оскорбление. Но и объяснять это помрачневшему князю, который пришпорил своего коня, направляя его вперед, не собиралась.
   Редкие прохожие почтительно склонялись в низких поклонах, а женщины приседали в изящных реверансах, приветствуя своего князя. Всадники торопливо спешивались, кланяясь и отводя в сторону лошадей, освобождая дорогу ему и сопровождавшей его страже. Колдунья внимательно изучала людей, дожидающихся, пока небольшая группа всадников проедет по улице, не предпринимая никаких попыток продолжить движение. Радостное возбуждение, едва сдерживаемое ликование и неприкрытый восторг на их лицах поразил Яснину. Она несколько раз слышала разговоры, больше напоминающие слухи, о том, что жители Мораввы едва ли не боготворят своего молодого владыку, с удовольствием принимая его правление и бурно одобряя каждое решение.
   Пару раз колдунья наблюдала в столице за тем, как во время очередного празднования какой-нибудь знаменательной даты, пышный, роскошный и огромный кортеж короля выезжает из дворцовых ворот и величественно шествует по городу. Но его появление никогда не вызывало у горожан того оживления и почтения, которое она видела здесь. Люди просто наслаждались возможностью увидеть своего князя просто так, когда он возвращается во дворец, благоговейно рассматривая его высокую, сильную фигуру и возбужденно обмениваясь тихим шепотом редкими и восторженными репликами.
   Это опять заставило ее мысли вернуться к странному и сложному мужчине, занимающему в ее голове в последнее время много места. Яснина не понимала его: он совершенно спокойно воспринял то, что она запечатала проход сама, не предприняв ни единой попытки вызвать Лима, своего верного и надежного мага, чтобы удостовериться в том, что она на самом деле сделала это. Ведь колдунья из соседней, не слишком дружелюбной и мирной страны, сама могла оказаться в числе заговорщиков, и делать все это только для отвода глаз, чтобы проникнуть во дворец и оказаться как можно ближе к нему и его семье.
   Но в тоже время, Яснина могла с полной уверенностью сказать, что князь не принадлежал к той категории людей, которых можно было бы с легкостью обвести вокруг пальца. Скорее, наоборот, к той, с кем опасно и себе дороже связываться, ведь обман и предательство могли оказаться чреваты ужасными и страшными последствиями. Что-то неуловимое и ускользающее было в его облике, словно предупреждающее о затаенной огромной силе и сдерживаемом могуществе. Пожалуй, так мог выглядеть спящий лев, внушать уважение одним своим царственным обликом, и вводить в заблуждение мирным и спокойным видом. Но колдунья прекрасно знала, насколько опасным может быть хищный зверь, даже если всего мгновение назад он спал безмятежным сном, а теперь неторопливо и вальяжно разминал лапы перед смертельным прыжком.
   Едва они въехали в боковые ворота дворца, Яснина остановила лошадь, спрыгнула с седла и бросила поводья поспешно спешившемуся стражнику, который всю дорогу не сводил с нее глаз, словно боялся, что она отрастит себе крылья и внезапно упорхнет в небо, прямо у него из-под носа. Не обращая внимания на прожигающий спину тяжелый, практически физически ощутимый взгляд, она быстро пересекла широкий двор, выложенный мраморной узорной плиткой. У высоких внешних стен стройными рядами были высажены какие-то диковинные деревья, цветущие нежными кремовыми, пышными цветами, источающими изысканный и сладкий аромат.
   В этой части дворца она еще не была, поэтому остановила торопливо пробегающую мимо миниатюрную девушку, облаченную в яркий алый атлас, чтобы узнать, где сейчас находится Велислава. Она была уверена, что слуги всегда знают о том, что происходит в стенах дворца, в котором они служат. Ее предположения полностью оправдались, прислужница действительно видела вернувшегося военачальника с бесчувственной женщиной на руках. Вместо того чтобы просто ограничиться краткими указаниями, та поспешила отвести ее туда сама.
   Они довольно долго шли по роскошным переходам и галереям дворца, изысканно и пышно украшенным мраморными статуями, сложенными из бирюзы и малахита фонтанчиками, огромными напольными вазонами с охапками благоухающих тонкими ароматами цветов. Высокие стены покрывали яркие ковры на стенах, сплетенные из окрашенной шерсти и серебряных и золотых нитей. Девушка почтительно откланялась и торопливо убежала, оставляя ее в одиночестве стоять перед двустворчатой арочной дверью, деревянную поверхность которой покрывала позолоченная резьба. Тяжело вздохнув, Яснина заставила себя толкнуть одну из створок, переступая через порог и заходя внутрь. В нос сразу ударил невыносимый, резкий и приторный запах снадобий, пропитавших душный воздух насквозь. Стрельчатые окна были наглухо захлопнуты, а плотные портьеры задвинуты, закрывая доступ припозднившимся лучам заходящего солнца. Десятки свечей и пламя в золотых, напольных чашах освещало покои приглушенным светом. Обстановка спальни поражала летящей, грациозной, ненавязчивой красотой и великолепным сочетанием цвета, но окружающая роскошь сейчас интересовала ее меньше всего. Большое ложе с позолоченным пологом и пышным бархатным балдахином стояло на возвышении, к которому вели три пологие ступени, устланные ковром. На каждой из них в замысловатом порядке были расставлены серебряные чаши с голубоватыми речными ирисами и орхидеями, среди которых на специальных плотах плавали зажженные ароматические свечи.
  Яснина прошла через комнату, поднимаясь по ступеням, не отрывая взгляда от тоненькой и хрупкой фигурки, неподвижно лежащей под тончайшим, словно сплетенным из паутинки покрывалом. Черные, прямые пряди в беспорядке рассыпались по белоснежному шелку подушек. Колдунья осторожно опустилась на край постели, нежно отводя шелковистые волосы с лица девушки. Сейчас Велислава выглядела значительно лучше, чем пару часов назад, когда она нашла ее в пещере. Ее кожа перестала быть такой пугающе бледной, вернув здоровый и естественный цвет, а лихорадочный, болезненный румянец бесследно исчез с высоких скул. Дыхание звучало ровно и спокойно, легко приподнимая и опуская грудь в упорядоченном движении. Яснина слегка наклонилась вперед, кончиками пальцев обводя покатую линию осунувшегося лица, внезапно ярко и явственно осознавая, что могла потерять ее. Она не переставала винить себя в том, что проявила не свойственную ей безответственность, положившись на волю случая. Ведь Велислава всегда была рядом с ней, под ее неусыпным присмотром, поэтому она никогда и не тревожилась о том, что с ней может что-то произойти.
   Ей не стоило большого труда создать для непоседливой и беззаботной колдуньи более сильную защиту, которая смогла бы уберечь ее в случае любой, даже смертельной опасности. Но она не сделала этого, беспечно полагая, что с Велиславой не случится ничего дурного, пока она находится рядом с ней. И не ожидала, что судьба сделает такой неожиданный поворот, хотя должна была предусмотреть все возможные варианты. Ведь кому, как не ей прекрасно было известно, что нельзя полагаться просто на счастливый случай. И в отличие от князя, она не была столь уверена в том, что спасенная жизнь окажется для колдуньи намного важнее потерянной силы, которую ей уже никогда не удастся вернуть. Яснина тяжело вздохнула, стремясь взять себя в руки и успокоиться. Теперь она понимала, что испытывала Велислава, когда неожиданно и без приглашения появлялась в ее доме и заставала перевязывающей глубокие раны или пытающейся справиться с измождением. Колдунья в таких случаях всегда лишь небрежно отмахивалась от взволнованной и испуганной девушки, которая искренне переживала за нее, отшучиваясь или отмалчиваясь, чтобы не посвящать ее в подробности случившегося, не понимая подчас, насколько сильно Велислава боялась за нее. Только сейчас, испытав сама подобный страх, она начала понимать, как сильно юная колдунья опасалась потерять ее.
   Тихий скрип открывшейся двери и приглушенные голоса заставили ее быстро убрать руку от лица спокойно спящей девушки, резко оборачиваясь назад. В покои вошла Азария в сопровождении нескольких служанок, которых она остановила взмахом руки, а сама осторожно подошла к ним, стараясь не шуметь. Вид у нее был усталый и встревоженный, а немного припухшие глаза выдавали ее. Яркая краска на веках и густая подводка умело скрывали последствия, но острый взгляд Яснины без труда различил следы тщательно замаскированных слез. Колдунья плавно поднялась с ложа, чтобы поприветствовать княжну, но та опередила ее, с надрывным всхлипом утыкаясь носом в ее плечо и судорожно обнимая застывшую с безвольно опущенными руками колдунью, пораженную до глубины души ее странным поступком.
  -Я так боялась за тебя, - красивый и звонкий голосок девушки исказился из-за сильных рыданий, сотрясающих ее хрупкие плечи. Она без предупреждения перешла на доверительно и более личное "ты", заставив колдунью тихонько вздохнуть, - так боялась, что брат не успеет...
   Яснина понимала, что у девушки началась истерика, но с трудом представляла, как ее можно успокоить. Она осторожно прикоснулась к плечу плачущей Азарии, а затем приподняла рукой ее лицо, заставляя смотреть себе в глаза.
  -Я ведь жива, - после этих слов слезы из ярких глаз хлынули с новой силой, размывая косметику и оставляя на покатых щеках черные и голубоватые следы, - тебе больше нечего бояться.
  -Прости меня...
  -За что? - Удивление Яснины было искренним, она не понимала, из-за чего перед ней извиняется княжна.
  -Я очень испугалась за тебя и рассказала брату и Лиму о письме, которое ты сожгла. Я решила, что кто-то угрожал тебе, поэтому ты и уничтожила его. Я не имела права делать этого, ведь теперь брат приказал возвести вокруг дворца щит, защищающий от магии. Любой, кто попытается пройти сквозь барьер или начнет колдовать в непосредственной близости от его границ, заплатит жизнью. Камлен до сих пор в ярости из-за того, что на его земле посмели совершить покушение на тебя и жизнь твоей подруги.
   Колдунья была впечатлена словами Азарии, хотя и не показала вида. Так вот о чем говорил князь. Выходит, в краткий срок вокруг дворца была возведена мощная и очень надежная защита, которая требовала от создающего ее мага огромного вливания силы и большой концентрации, на что был способен только очень могущественный колдун. Насколько Яснина могла судить, во дворце такого мага не было, более того, кроме придворного целителя и нее самой не было ни одного обладателя даже самой посредственной силы.
  -Его выводит из себя то, что он не знает своего врага в лицо. Брат очень не любит, когда кто-то или что-то угрожает близким ему людям, это просто приводит его в неконтролируемую ярость.
   В этом она с ним была полностью солидарна. Нет ничего хуже ожидания и безызвестности, когда не знаешь, с какой стороны ждать удара и кем он может быть нанесен. Неудивительно, что он был так зол.
   Азария с трудом успокоилась, торопливо и смущенно вытирая слезы, оторвавшись от нее.
  -Лим сказал, что необходимо каждые полчаса прикладывать ко лбу девушки свежий компресс, а я вместо того, чтобы помочь ей, разревелась, как дурочка...
  Служанки, до этого неловко топтавшиеся в дверях и старательно смотрящие в другую сторону, вздохнули с облегчением, направляясь к постели больной. Яснине пришлось отступить, пропуская их.
  -Ей уже значительно лучше, - проследив за ее взглядом, тихо произнесла Азария, - яд из крови полностью выведен, а с истощением легко справятся настои, которыми ее напоили. Лим хотел дождаться тебя, чтобы поговорить, но он был так изможден, что мне пришлось заставить его немного отдохнуть.
   Яснина коротко кивнула, не сводя глаз с женщины, которая ловкими и осторожными движениями отжимала белоснежную ткань, смоченную в голубоватой, источающей тонкий аромат воде, над которой поднимался едва заметный пар. Она осмотрела серебряную чашу, стоящую на прикроватном столике, улавливая тонкий, медвяный аромат трав, но решила не вмешиваться. Лим не просто так прослыл лучшим лекарем не только в Моравве, но и в Талвинии, поэтому не было смысла лезть ему под руку и вмешиваться в лечение. Она тоже хотела многое обсудить с магом, но понимала, что ему нужен хороший отдых, ведь просто травяными настоями здесь дело не обошлось. Велислава выглядела так, словно перенесла несерьезное заболевание, которое слегка коснулось ее тела и лица, истончив линии и черты, но не нанесло большого вреда. Если бы колдунья своими глазами не видела, насколько пострадала девушка, то никогда бы не поверила, что она смогла поправиться за пару коротких часов.
   Она облегченно тихонько вздохнула, стараясь, чтобы занятая разговором с одной из служанок Азария не заметила этого. Теперь, убедившись, что с Велиславой все в порядке, она могла вернуться в Талвинию, чтобы на месте разобраться со сложившейся непонятной ситуацией, а также свести счет с сильно задолжавшим ей магом, осмелившимся поднять руку на юную колдунью, которая была ей так дорога. Яснина не привыкла прощать долги, а расплату по этой задолженности ей не терпелось получить как можно скорее.
   Азария ушла готовиться к ужину, от которого колдунье удалось отделаться, сославшись на сильную усталость. Девушка вновь рассыпалась в извинениях, виновато и преданно заглядывая ей в глаза, словно выпрашивая прощения за свой поступок. Яснина была удивлена ее искренним раскаянием и попытками загладить какую-то придуманную вину, ведь будучи княжной, она могла просто сделать вид, что ничего не произошло или и вовсе обвинить ее в необоснованном риске, которому колдунья подвергла младшую сестру князя. Яснина не сомневалась, случись подобное с кем-нибудь из королевских дочерей, и ей пришлось бы в спешке собирать вещи, чтобы отправиться в вынужденную ссылку куда-нибудь в глухую дыру подальше от столицы. В лучшем случае... Обычно король был не склонен так просто прощать провинившихся, предпочитая укорачивать им рост за счет простого действа: отсечения головы. Конечно, колдунья не стала бы дожидаться решения владыки или Главы Ордена, игравшего при дворе правителя немаловажную роль, предпочтя самостоятельно покинуть город своим ходом и без сопровождения конвоя, которому отводилась сомнительная честь препроводить ссыльного мага подальше от столицы и проследить за тем, чтобы он не успел оставить на память о себе множество малоприятных сюрпризов.
   Всего пару минут у нее занял быстрый визит в отведенную ей комнату, где она торопливо сбросила шелковое одеяние и украшения и переоделась в более подходящее случаю кожаное платье с узкими рукавами, глубоким декольте и длинными разрезами на широкой юбке. Прохладная кожа привычно облекла ее тело плотным пленом, заставив испустить удовлетворенный вдох. Она привыкла чувствовать себя защищенной и закрытой и считала, что одежда предназначалась для того, чтобы скрывать, а не соблазнительно и дразнящее подчеркивать. Застегивая широкий, расшитый золотой нитью пояс из жесткой и грубой кожи, она бросила на себя мимолетный взгляд в большое зеркало, замечая, как губы самопроизвольно растягиваются в довольной и умиротворенной улыбке. В таком виде она нравилась себе значительно больше, нежели в роскошных нарядах. Нет смысла притворяться, ведь если ты являешься ведьмой, ты и останешься ей навсегда, вне зависимости от того, что на тебе надето. А в дорогие и вычурные наряды пусть наряжаются нежные и пленительные красавицы, которые рождены для того, чтобы закутывать свои соблазнительные тела в пышные шелка.
   Стража, видимо, еще не получала никаких указаний на ее счет, потому что после недолгого колебания беспрекословно открыла широкие ворота, выпуская всадницу. Яснина на мгновение обернулась назад, подозрительно изучая притихший перед ночью широкий хозяйственный двор, по которому лениво прогуливались несколько грумов и конюхов, ожидая подвоха. Но вечернюю тишину нарушало лишь тихое перефыркивание лошадей в конюшнях, да звонкое пение сверчков, затаившихся в высокой зеленой траве у ворот. Пожав плечами, она пришпорила застоявшуюся Милею, нетерпеливо приплясывающую на месте, которая и без понуканий хозяйки с радостью готова была сорваться на галоп. Конечно, колдунья предпочла бы перенестись в Талвинию с помощью магии, чтобы не терять попусту несколько дней, но не была уверена в правильности такого необдуманного поступка. Неизвестно, кто стоял за спиной мага, пострадавшего от ее руки: не стоило обольщаться, что в Литоре ее ждали с широко распахнутыми объятиями и хлебом-солью. Лучше потерять время, чем угодить в тщательно расставленную и заранее приготовленную ловушку, ведь ее незримые враги знали о ней намного больше, чем ей до этого удалось узнать о них. Нельзя недооценивать противника, так легко устроившего свои дела под носом превосходной стражи, на территории, ставшей причиной раздора двух государств. У нее накопилось много вопросов, но с ответами на них можно было повременить. Свой первый визит с далеко не дружественными намерениями она собиралась нанести раненому магу, поспешно сбежавшему из Даншера. Он любезно оставил после себя заметный след, благодаря которому его поиск даже в переполненной колдунами и ведьмами Литоре не займет много времени.
   До наступления темноты, окутавшей притихшую землю густым темным бархатом, ей удалось пересечь границу, не смотря на позднее время, переполненную желающими как попасть в город, так и покинуть его гостеприимные стены. Пробираясь между стоящими в несколько рядов повозками и тяжело гружеными телегами, у которых негромко переговаривались и посмеивались возницы, она обратила внимание на значительно увеличившуюся по количеству стражу, охраняющую переход. Придержав лошадь, она словно невзначай огляделась по сторонам, слегка прибегая к силе. Темные силуэты воинов, практически не различимые в ночном сумраке, ярко высветились не только у дороги, неподвижно застывшие на расстоянии вытянутой руки друг от друга, но и в глубине леса. Легкие плетеные кольчуги заменила тяжелая и надежная броня, которая защищала не только от удара мечом, но и от стрел, а вооружение значительно улучшилось. Да и сами стражники поменялись, вместо молодых стражей, охранявших границу в прошлый раз, были матерые, опытные, прошедшие ни одно сражение, закаленные воины. Колдунья слегка тряхнула головой, вдосталь налюбовавшись на тщательно замаскировавшихся в тени деревьев лучников, облаченных в зеленые, сливающиеся с листвой деревьев и травой плащи, возвращая зрение в обычное состояние. М - да, ей казалось, что князь все это время был у нее на глазах, но, тем не менее, он успел за такой короткий срок не только усилить защиту дворца, но и сменить приграничную стражу, обеспечив прекрасную охрану. И судя по размытым и медленно исчезающим следам остаточной магии, отголоски которой ей удалось уловить, здесь поработали несколько сильных магов, усиливая защиту и устанавливая ловчие контуры и мощные щиты. Теперь пробраться в город будет не так-то просто не только простым людям, но и довольно сильным колдунам, потому что эти заклятья явно были рассчитаны на десятки миль, расходясь далеко в разные стороны, хоть и сосредотачивались на границе, как на возможной цели главного удара.
   Пропустили ее на удивление легко, хотя Яснина и различила пару внимательных изучающих взглядов, прошедшихся по ней, а затем исчезнувших, словно рассматривающие ее люди убедились в том, что она для Мораввы не представляет никакой угрозы. Колдунья хмыкнула. Да, они запели бы по-другому, узнай, какие планы на нее были у их князя. Почему-то Яснина была более чем уверена в том, что жители страны представляли свою будущую княгиню несколько иначе. Мысли, вернувшиеся к неприятной теме, испортили ей настроение, заставив недовольно нахмуриться и пришпорить лошадь, переходящую на бег.
   На ночь она остановилась в той же деревушке, где была приветливо и радушно встречена совершенно преобразившейся и цветущей женщиной, в которой с трудом признала крестьянку, в чьей избе останавливалась на ночлег в первый раз. Куда-то исчезла без следа та забитая, робкая и неуверенная в себе сломленная вдова, больше напоминающая серую тень, а не живого человека. Сейчас на нее с улыбкой смотрела молодая и сияющая счастьем сероглазая красавица, чей тонкий стан подчеркивало яркое и нарядное платье из алой парчи, а в длинную и толстую светло-русую косу были вплетены шелковые, расшитые серебром ленты.
   Видимо, приняв колдунью за свой счастливый талисман, она уговорила ее остаться на ночь в преобразившемся домике, торопливо накрывая на стол, доставая самое лучшее угощение и стремясь изо всех сил угодить Яснине, с улыбкой наблюдающей за ее метаниями по избе. Присев на краешек покрытой сукном скамьи, она робко призналась, что сосед - охотник позвал ее замуж, а она, к огромному неудовольствию родственников мужа и своей семьи, отводившим для нее лишь роль бедной и заморенной вдовы, которая до конца своего века должна была оплакивать кончину постылого мужа, ответила согласием. Ольжана привыкла к пересудам и сплетням за своей спиной и старалась не обращать на них внимания, но не могла не расстраиваться из-за того, что бывшая свекровь прилюдно с презрением бросила в лицо ее будущему мужу, что он женится на пустой бабе, не способной даже зачать ребенка. И хотя в любви мужчины она была уверена, но зерно сомнения посеялось в ее собственной душе. Ведь Рут был одним из самых завидных женихов в округе, а она и на самом деле так и не смогла родить ребенка от своего покойного мужа, и история могла повториться и с новым браком.
   Яснина довольно резко, не стесняясь в выражениях, объяснила молодой женщине, что для зачатия детей нужны двое, а если ее мужу было столько лет, что боги не преминули довольно быстро прибрать его на тот свет, то и детям было взяться некуда, потому что пустым бывает не только чрево женщины... Слушая ее, крестьянка краснела, бледнела, но невольно соглашалась с ее доводами, хотя и не была окончательно переубеждена. Когда Ольжана отвернулась к печи, в которой настаивался малиновый чай, Яснина убрала со стола руку, перестав выводить ногтями на вышитой скатерти замысловатые узоры, и слегка щелкнула пальцами, посылая в спину ничего не подозревающей женщине заклятие. Уголки ее полных губ приподнялись в довольной и слегка насмешливой улыбке: кажется, она немного перестаралась, хотя с другой стороны, дети в деревнях всегда были самым главным богатством своих родителей. Так что Ольжана и ее охотник не должны сильно расстроиться рождению первой тройни: близнецов-парнишек и прелестной малышки...
  
  Глава 4.
  
   Когда колдунья проезжала подъемный мост, отделяющий Литору от льнущих к надежной и мощной стене многочисленных деревушек, начал накрапывать мелкий и промозглый дождик. Небо, с утра хмурящееся темными и тяжелыми клубами облаков, окончательно затянулось непроницаемой пеленой и посерело, превращая и без того безрадостный день в мрачный и мерзкий. Холодные капельки плавно обтекали всадницу и притомленную кобылку, отскакивая от невидимой преграды, но настроение колдуньи это уже не спасло. Мрачные и не довольные горожане сновали по широким, вымощенным брусчаткой улицам, по обе стороны окруженным высокими и узкими домами, которые после ярких, живописных и богато украшенных зданий Даншера казались унылыми и обветшавшими. Темные окна, затянутые слюдой, казалось, недовольно и устало смотрели на прохожих, бестолково суетящихся у них на виду, а дверные проемы были наглухо закрыты. Яснина задумчиво оглядывала посеревшие от дождя темные стены, сложенные из потемневшего от времени песчаника, впервые замечая, какое угнетающее впечатление производят неловко громоздящиеся друг на друга постройки. Она редко бывала на окраине Литоры, слишком занятая, чтобы совершать бессмысленные и бесцельные прогулки, а если и посещала пользующиеся сомнительной репутацией таверны и питейные заведения, то мало внимания обращала на улицы, на которых они располагались. Ее богатый и изысканный дом, выстроенный из светлого камня и облицованный мрамором, удобно устроился среди других роскошных особняков. Занимая место на центральной улице столицы, большой и чистой, с выложенной камнем дорогой и широкими, мощеными тротуарами с витыми фонарями.
   А после посещения приграничного городка она впервые обратила внимание на явное и резкое разделение, которое невидимой чертой отделяло богатые и благоустроенные кварталы с изящными зданиями и пышными садами от бедных и хаотично устроенных улиц. Они были застроены высокими, тесно прижимающимися друг к другу домами, шумными рынками, многочисленными забегаловками, тавернами, постоялыми домами и питейными заведениями, крытыми чаще всего худыми деревянными крышами, облезшими от старости. Втянув холодный воздух сквозь плотно сжатые зубы, колдунья заставила себя отвести пронзительный взгляд от подслеповатых окошек, затянутых мутной и серой слюдой низкого, покосившегося домишки. В конце концов, она прекрасно знала об этом и раньше, просто старалась не замечать очевидное, потому что все это было совершенно безразлично ей. Вот только теперь она ощутила неприятный укол в районе сердца, почувствовав невольный стыд за свой город, который так сильно отличался от мораввского, и мгновенно рассердившись на себя за секундную слабость. Ей было чем заняться, кроме угрызений совести за тех, кто не спешил заботиться о своем народе. Так было всегда, сколько она себя помнила, и вряд ли ее трезвое и ясное осознание сложившейся постыдной ситуации что-то изменит.
   Выловив из толпы шустрого, остроглазого мальчишку с непослушно торчащими во все стороны соломенного цвета вихрами волос, весело шлепающего по лужицам босыми ногами, Яснина поручила ему отвести лошадь к себе домой, разъяснив дорогу и перекидывая ему золотой. Паренек недоверчиво замер, разглядывая сверкающую монету в своей грязной ладони, затем быстро подхватил поводья и шустро рванул с места, пока нанявшая его госпожа не передумала. Колдунья фыркнула, наблюдая за его петляниями в толпе, запрудившей обе стороны улицы и дорогу. Светлая макушка то исчезала из вида, теряясь за спинами более высоких людей, то снова выныривала в просвете между повозками и лошадьми.
   Еще с минуту понаблюдав за мальчишкой, ловко пробивающимся сквозь столпотворение, она решительно отвернулась, рассматривая улицу перед собой. Она хорошо запомнила, куда вел портал из Даншера, поэтому без особого труда нашла это место. Яснина без выражения рассматривала высокий дом, сложенный из потемневшего от времени камня на довольно респектабельной и ухоженной улице, тускло посверкивающий неясными огоньками в узких окошках. Она остановилась на краю мостовой на другой стороне улицы, пристально изучая входящих и выходящих из дома людей. На первом этаже располагалась небольшая таверна, у входа в которую висел медный колокольчик, то и дело глухо позвякивающий. А над ней - несколько больших квартир, с отдельными, вынесенными на улицу входами. Она внимательно пробежалась взглядом по второму этажу, но не заметила ничего интересного. Судя по поднимающейся в этот момент по витой лестнице паре хорошо одетых людей, там жила обычная семья. Женщина закрыла зонтик, отряхивая его от тяжелых капель, и рассмеялась после слов мужчины, пытающегося отпереть дверь, путаясь в ключах и многочисленных сумках с покупками.
   А вот вид последнего заставил ее недоверчиво усмехнуться. От каменных стен исходило холодное, мрачное сияние, выдавая скопившееся за долгое время огромное количество неизрасходованной магии, которая основательно пропитала собой все окружающееся пространство. Видимо, в этих стенах постоянно и много колдовали, и сила не успевала рассеиваться, основательно впитываясь даже в стены здания. Но удивляло Яснину другое - как маги и стражи могли не заметить того, что с первого раза бросалось в глаза?
   Тряхнув головой, она сменила внешность, превратившись в простенькую, серенькую мышку, вид которой не привлекал ненужного внимания и не запоминался, быстро перебежала улицу, перед неторопливо катившей телегой, вызвав у возницы недовольную ругань, и стала подниматься по узкой лестнице, ведущей на третий этаж. Под ее рукой тяжелая, окованная медью, деревянная дверь легко поддалась, бесшумно распахиваясь внутрь, отбрасывая серый квадрат неясного света на пол темной комнаты. Секундного промедления колдунье хватило, чтобы понять, что кроме нее в доме никого не было. Уже не таясь, Яснина перешагнула через порог, закрывая за собой дверь, и легким щелчком пальцев зажигая многочисленные медные лампы, подвешенные к высокому потолку тонкими цепями.
   В глаза сразу бросилось темное пятно в центре полупустой комнаты, оставшееся после перехода. Получалось, что портал открывался из Мораввы, а после закрытия входа выход в Литоре самостоятельно запечатался, скрывая следы. Голые стены испещряли многочисленные символы и руны, а на плотно задернутых темных портьерах повторялся один и тот же странный знак, который колдунья уже видела прежде, в записях учителя. Этот замысловатый, напоминающий изысканный росчерк, символ работал как ключ, подходящий к строго определенному замку. Яснина уже видела такое прежде: здесь этот символ играл роль своеобразного ориентира, позволяя желающим пройти сквозь портал без открывшего его мага. А с другой стороны - только обладающий изображением этого знака мог активировать переход. Не удивительно, что в подвале постоялого двора не было никаких изображений, достаточно было просто начертать этот знак в воздухе, чтобы открыть магический замок, закрывающий портал от постороннего проникновения.
   Яснина оторвалась от изучения нанесенных на стены символов, призванных скрыть заклятия, каждый день произносимые в этой комнате, пропитавшие насквозь все вокруг сильной и темной магией. Но ее было слишком много, защитные руны не справлялись с возложенной на них задачей, поэтому всплески силы и вырывались наружу, выплескиваясь в воздух и становясь заметными.
   Ее заставил насторожиться едва уловимый, сладковатый и металлический запах, витающий в тяжелом и застоявшемся, спертом воздухе комнаты, которая, видимо, никогда не проветривалась. Быстро пройдя мимо оставшегося от портала темного круга, она решительно направилась в противоположную сторону, где у стены в беспорядке были свалены всевозможные предметы мебели. Их небрежно сдвинули с положенных мест, свалив, как придется, чтобы расчистить центр. Но одно широкое кресло, оббитое потертой кожей, было вытащено из завала, и стояло возле опрокинутого стола, с которого даже не потрудились снять кружевную скатерть и изящную вазочку с высохшими цветами, рассыпавшимися по выглядывающему из-под груды вещей ковру. Оно было повернуто к ней высокой, изогнутой спинкой, закрывая весь обзор. Но еще до того, как она обогнула его, Яснина знала, что увидит. Поэтому морально была готова к неприятному зрелищу, представшему перед ее глазами.
   Высокий, худощавый мужчина сидел, сложив руки на коленях, откинув назад голову, упираясь затылком в мягкую обивку спинки. Его глаза были закрыты, а тонкие черты лица полностью расслаблены, темные пряди длинных волос в беспорядке разметались по плечам и лицу, частично закрывая его. Он мог бы показаться спящим, уставшим человеком, устроившимся в кресле, чтобы немного отдохнуть, если бы не узкая, алая полоса, пересекающая его тонкое горло от уха до уха. Вид страшной раны заставил ее лишь досадливо поморщиться: она опоздала, кто-то опередил ее, сведя счеты с магом. И судя по перерезанному горлу, сделал это один из его подельников, ведь колдун никогда не подпустил бы так близко того, кому полностью не доверял.
   Судя по уже застывшим, темным потекам крови на сюртуке с высоким воротником и полу, под его ногами, маг опустился в кресло и на мгновение закрыл глаза. И был убит недрогнувшей, набитой рукой, которая профессионально владела ножом.
   Яснина колебалась, не зная, как поступить. С одной стороны, ей не хотелось пачкаться о мертвеца, чтобы узнать что-то новое. К тому же она не была уверена, что он обладал необходимой информацией, чтобы так рисковать из-за него. А с другой - он был последней ниточкой, ведущей из Даншера, которую перерезали в прямом смысле этого слова. Колдунья раздраженно вздохнула, подходя ближе к мертвому телу, когда острый слух уловил тяжелые шаги, раздающиеся на лестнице и негромкий, грубый голос, что-то злобно доказывающий. Поднимались именно в комнаты мага, поэтому она плавно отступила назад, подходя ближе к брошенному у стены высокому платяному шкафу, легким движением засиявшей ладони обводя вокруг себя полукруг, тщательно маскируя свое присутствие качественной иллюзией, способной провести даже самого сильного и опытного мага, не вызвав никаких подозрений.
   Нежданные гости не стали утруждать себя вежливыми манерами: в замке поскреблось что-то металлическое, обладатель грубого, крепко прокуренного баса, не слишком таясь, немного поворчал под входными дверями, которые после короткого промедления плавно и бесшумно открылись, пропуская внутрь две фигуры: высокую, худощавую и коренастую, широкую в плечах. Благодаря тому, что колдунья хорошо видела даже в полной темноте, ей без особого труда удалось рассмотреть медленно и осторожно продвигающихся по комнате мужчин, словно ожидающих неприятных сюрпризов даже от стен жилища мага. Черные прямые волосы, заплетенные в короткую, толстую косу, из которой выбивались тонкие пряди, длинная, скошенная к правому глазу густая челка, а также большие, раскосые темные глаза, поблескивающие на смуглом лице с хищными чертами, выдавали в одном из них уроженца Иллирии. Немного последив за быстрыми и ловкими движениями высокого, хрупкого, тонкого в кости мужчины, Яснина окончательно убедилась в своем предположении. Второй же, судя по светло-русым волосам и ярким голубым глазам, а также невысокой, полноватой фигуре был коренным талвийцем. Они совершенно безразлично обошли стороной темное пятно на полу, оставшееся после закрытого перехода, не придав ему никакого значения. Зато умело и ловко простучали стены и наиболее скрипящие половицы под ногами.
  -Я же сразу тебе сказал, нет здесь ничего. И быть не может. Ну не такой этот маг дурак, чтобы все яйца складывать в одну корзину, - хрипло и недовольно прошипел один из них, простукивая костяшками пальцев стык между двумя неплотно пригнанными досками и прислушиваясь к звучащему эху.
   Второй лишь досадливо и раздраженно передернул плечами, с хищным прищуром рассматривая участок стены между двумя узкими окнами, словно пытаясь понять, может ли там быть устроен тайник или не стоит даже идти в ту сторону.
  -Ты не хуже меня слышал этого проклятого демонского выкормыша. Если у него появились сомнения в честности Эрва, значит, маг действительно мог подготовиться и припрятать где-нибудь в укромном местечке неприятный подарок.
  -Да что он мог спрятать? Кто поверит письмам или каким-то бумажкам, когда станет известно, что он сам непосредственно участвовал в заговоре?
  -Напрасно ты недооцениваешь Эрва. Через его руки проходило много важной информации, поэтому я нисколько не удивлюсь, если выясниться, что он предусмотрительно снимал со всего копии.
  -Что же тогда твой хваленый маг допустил такую промашку с девкой? Прирезал бы сразу, и дело с концом.
  - Никто не ожидал, что ее начнут искать. Сами виноваты, что упустили ее, позволив написать письмо ведьме. Да и Сур тоже хорош, не сумел его перехватить.
  -А как выживет?
  -И так в живых останется. Ее сразу во дворец перенесли, а там этот проклятый целитель сумеет поставить ее на ноги. Недаром же о нем слава по всему миру идет.
  -Так чего мы ждем? Прибить ее, пока не очухалась, и дело с концом...
  -В Даншер сейчас даже мышь без разрешения не проскочит, а о дворце можно смело забыть. Несколько магов сегодня туда уже пытались сунуться, ни один не вернулся. Кто-то очень постарался и разозлил князя, а его злить равносильно тому, что на хвост гадюке наступить босой ногой. Хотя, ей и то безопаснее будет.
  -А ежели этих... змеюк запустить?
  -Рамир стянул свой отряд к стенам дворца: сквозь их ряды не прорвется даже самый лучший и сильнейший воин.
  -А где этот-то? А то мы с тобой языками здесь мелем, а он может, уже у двери стоит? - Русоволосый боязливо приподнял голову, со страхом оглядываясь по сторонам, особое внимание уделив плотно притворенной входной двери. Иллирец окинул его презрительным взглядом, но промолчал, задумчиво оглядываясь по сторонам. Он легко потянул носом воздух, слегка поморщился от неприятного запаха, и быстро направился к креслу, обходя его.
  -Здесь он, - несколько удивленно произнес он, внимательно рассматривая мертвого мага, - вот только услышать больше ничего не сможет.
   Напарник торопливо поднялся с пола, по которому медленно ползал в поисках тайника, едва ли не бегом направляясь к застывшему у кресла мужчине. Несколько секунд он ошарашено смотрел на остывшее тело, открыв от удивления рот и округлив глаза. Затем поспешно отскочил от трупа с неожиданной для его комплекции прытью, переводя полный ужаса взгляд с тела мага на своего спутника.
  -Так это что, его ведьма, стало быть, добила? - Сиплым и дрожащим от страха голосом спросил он. Прозвучавший вопрос заставил черноволосого недовольно обернуться к нему, с яростью прожигая потемневшими от злости глазами.
  -Горло ножом перерезала? - Он едва не шипел от душившей его злобы,- последние мозги от страха растерял? Стала бы она руки об это ничтожество марать.
  -Дык до этого ж едва не прибила, - мужик звучно сглотнул, испуганно закрутив головой по сторонам.
   Яснина с трудом переборола растущее искушение выступить из тени иллюзии и приветливо поздороваться. Ее останавливал иллирец, ведущий себя слишком спокойно и искушенно в таких делах для простого подручного. Если вид другого не вызывал никаких сомнений относительно рода его деятельности, выдавая с головой не слишком умного, но расторопного и верного пособника, то черноволосый мужчина, напоминающий готового к решающему прыжку затаившегося зверя, заставил ее остаться в тени.
  -Вот если бы мы нашли вместо тела горстку пепла, я бы еще посомневался. А ножом по горлу - не ее стиль. Она мало кому мстила, но каждый раз это была утонченная, красивая и запоминающаяся месть с болезненной и крайне мучительной смертью, заставляющая ее врагов сотню раз подумать, прежде чем повторно выступить против нее. К тому же, я слышал, что эта девочка очень дорога ей...
  -Вот она за нее...
  -Она за нее, - с очень похожими интонациями передразнил мелко трясущегося мужчину иллирец, - его убил кто-то из своих. Слишком близко он подпустил убийцу и чересчур беспечно вел себя в его обществе. Нужно предупредить Сура, чтобы он поторопился с поисками.
  -Мигом... Я ж быстрее ветра...
   Попятившись от кресла с сидящим в нем мертвецом, мужчина торопливо заспешил к двери, стараясь как можно быстрее убраться подальше от страшного места. Его напарник проводил его насмешливым взглядом. Затем спокойно присел на корточки перед телом, внимательно изучая его со всех сторон. Он приподнял испачканный в крови край сюртука, откидывая его в сторону и извлекая свернутые трубочкой многочисленные листы пергамента, перевязанные бечевкой.
  -Так вот что ты прятал...
   Мужчина начал развязывать опутывающую бумаги тонкую веревочку, легко нахмурив высокий лоб. Яснина осторожно, стараясь не совершать лишних движений, протянула руку к стоящей рядом с ней чугунной кочерге, обхватывая деревянную ручку пальцами. Иллирец в последний момент резко уклонился в сторону, но его реакция оказалась недостаточно быстрой, чтобы полностью спасти его от удара. Колдунья удобнее перехватила импровизированное оружие, резко опуская его на шею упавшего на колени мужчины, который со сдавленным рычанием тряс головой, пытаясь прийти в себя. Подойдя к бессознательному телу, рухнувшему лицом вниз, Яснина опустилась на одно колено, осторожно потянув за край документов. Сильные пальцы сомкнулись на ее тонком запястье железной хваткой, заставив недовольно зашипеть. Он с трудом приподнял голову, черными, помутневшими глазами глядя на нее, пытаясь рассмотреть. С темных волос стекали струйки алой крови, капающие на высокую скулу и сбегающие к узким губам.
   Раздраженно выдохнув, колдунья сжала руку в кулак, со всей силы нанося стремительный удар ему в висок. Пронзительные, словно насквозь прожигающие глаза закатились, и он рухнул вниз, ударяясь правой стороной лица о подлокотник кресла. Не теряя времени, Яснина присела рядом с поверженным противником, потерявшим сознание, грубо и нетерпеливо разжимая крепко сведенные пальцы, сквозь зубы недовольно проклиная упрямого иллирца, не желающего сдаваться без боя даже в бессознательном состоянии.
   Наконец-то ей удалось освободить бумаги от крепкой хватки, вытаскивая их из руки мужчины. Колдунья начала подниматься на ноги, но стальная хватка на запястье не позволила ей этого, настойчиво притягивая к не подающему признаков жизни противнику. Теряя терпение, она зло стряхнула его сильные пальцы со своего запястья, невольно обратив внимание на золотой перстень с огромным рубином на указательном пальце. Она приподняла бессильно упавшую на пол руку, разглядывая украшение. Кольцо даже по примерным представлениям стоило баснословную сумму, к тому же было изготовлено первоклассным мастером, знающим свое дело, именно для этого человека. Какая-то мысль, или неясное воспоминание настойчиво толкалась в подсознание, тревожа ее. Она видела подобное украшение раньше, но не помнила, при каких обстоятельствах и на чьей руке оно тогда было. Кроваво-красный, идеально круглый камень привлек ее внимание случайно, и только потому, что безымянный палец самой колдуньи украшало кольцо из белого золота с таким же ярким, огромным и приковывающим взгляды рубином. Вот только в ее перстне он был квадратным. Яснина хорошо помнила, как досадливо передернула плечами в ответ на мимолетное замечание Велиславы, тоже заметившей это странное совпадение и со смехом указавшей колдунье на него. Но образ владельца такого запоминающегося украшения почему-то не сохранился, хотя она обладала прекрасной зрительной памятью, досконально запоминая даже самые мелкие и незначительные детали.
   Аккуратно заложив свернутый пергамент за широкий золотой браслет, украшенный россыпью рубинов и бриллиантов, колдунья оправила длинный рукав, прикрывая его. Затем перевела задумчивый взгляд на распростертого перед ней на полу мужчину. Небрежным движением она откинула тонкие, пропитавшиеся запекшейся кровью пряди черных, как смоль, волос, рассматривая тонкий профиль. Легко пробежав кончиками пальцев по холодной и гладкой коже щеки, она немного повернула голову мужчины на себя, чтобы лучше рассмотреть.
   Его можно было бы смело назвать красивым, очень красивым, если бы не угрожающая, темная аура, тяжелым облаком окружающая его и не позволяющая расслабиться, несмотря на то, что мужчина, которого она сейчас изучала, находился в забытье. Закрытые сейчас глаза окружала сень длинных, пушистых и густых ресниц, которые смягчали суровое, красивое благородной и строгой красотой лицо. У него были тонкие, изящные черты, высокие скулы, тонко очерченный нос, чувственные губы.
   Очень высокую и гибкую фигуру облекал дорожный костюм из черной кожи, а к изукрашенному золотыми вставками и россыпью драгоценных камней поясу был прикреплен длинный и тонкий кинжал в ножнах. Внимание колдуньи привлекло странное украшение: гибкое золотое тело змейки обвивало ухо мужчины, сжимая в острых бриллиантовых клыках большой рубин. Яснина еще раз пробежала быстрым взглядом по спокойному, безмятежному лицу, которое хоть и выглядело расслабленным, но совершенно не внушало доверия и не располагало к себе. Она задумчиво хмыкнула, с изрядной долей сомнения рассматривая его черты - он выглядел человечно, пусть и не обыденно, но точно не сочетал в себе признаки людей и нагов, как это было в случае с полукровками.
   Она торопливо поднялась, решительно отворачиваясь от иллирца, на мгновение бросила короткий и безразличный взгляд на мертвого мага, и направилась к выходу. Она и так потеряла много времени, позволив любопытству одержать верх. Захлопнув за своей спиной дверь, она быстро сбежала по лестнице вниз. Оправив длинное платье из серого льна, огляделась по сторонам и небрежно ступила на деревянную мостовую, выходя из маленького дворика.
   Дождь прекратился, открывая широкую полоску лазурного, ясного неба с вкраплениями белоснежных пушистых облаков, и большую, яркую радугу, раскинувшуюся над городом. Колдунья довольно зажмурилась, когда ласковый и теплый порыв ветра нежно коснулся ее разгоряченного короткой борьбой лица, овевая его свежестью и прохладой. Мимо нее прошла хрупкая, невысокая женщина, ведущая за руку упирающуюся маленькую девочку, с сердитым сопением пытающуюся вырваться из крепкого захвата что-то выговаривающей ей матери. У дверей таверны столпилось несколько мужчин, оживленно обсуждающих какой-то пожар. Позвякивающий колокольчик и звонкий лай собак то и дело заглушал их возбужденные, высокие голоса, но даже сквозь посторонний мешающий шум становилось ясно, что погорельцам беседующие нисколько не сочувствуют. Наоборот, искренне сожалеют, что сгореть успел только дровяной сарай и конюшня. А потом огонь потушили подоспевшие маги, всего за пару минут до того, как пламя перекинулось на дом. Усмехнувшись, Яснина передернула плечами и пошла следом за женщиной, которая уже практически несла капризничавшего ребенка на себе, тяжело и обреченно вздыхая.
   Свернув вслед за ними с оживленной улицы в маленький переулок, колдунья неспешно миновала льнущие друг к другу домики, выходя на соседнюю улицу. Здесь уже не было мостовой, поэтому носки туфель сразу же утонули в свежей, взбитой десятками ног грязи, в которую после сильного дождя превратилась прибитая земля. Поведя головой, колдунья вернула себе прежний облик, легким движением пальцев сбивая налипшую грязь с высоких кожаных сапог. Оглядевшись по сторонам, она отошла к одному из домов, чтобы не мешать редким прохожим, торопливо перебегающим через дорогу и костерящим сквозь зубы прошедший ливень. Опираясь плечом на деревянную глухую стену, она неторопливо извлекла из-за браслета бумаги, осторожно освобождая их от стягивающей бечевки.
   Первыми шли короткие письма, больше напоминающие записки, которыми, похоже, обменивался убитый маг и кто-то из его нанимателей. Их содержание ничем не помогло ей, из переписки она не узнала ничего нового для себя, кроме того, что названный Эрвом колдун был в плохих отношениях со своим непосредственным нанимателем. Лаконичные приказы от него занимали всего пару строк, четко и резко указывая на поставленную перед покойным задачу. Чаще всего неизвестный, оставшийся не названным ни в одном из писем, нанявший мага человек отдавал ему распоряжения, касающиеся непосредственно прибывающих из Иллирии полукровок, которых он должен был встречать у портала и провожать к другому переходу, переправляя их в Талвинию.
   А вот это уже что-то интересное. Яснина начала пролистывать записки, бегло пробегая глазами их содержание. Подобный приказ повторялся еще не раз, указывая на то, что в Даншере оставался активированным еще один портал, сквозь который беспрепятственно проникали с территории соседней страны смертельно опасные твари, способные кому угодно внушить ужас одним только своим видом. Зло выругавшись, колдунья раздраженно поморщилась от охватившего ее разочарования и досады на саму себя за непредусмотрительность, с которой она подошла к делу. Сжигающая ее ярость и злость победили холодную рассудительность, ведя ее на поводу гнева. Ей не терпелось отомстить несостоявшемуся убийце Велиславы, ни о чем другом она в тот момент даже думать не могла. Как оказалось, напрасно. На одном из писем четко проступали посторонние, яркие линии, перечеркивающие написанные слова и частично перекрывающие буквы. Яснина выгнула бровь, с удивлением разглядывая странную запись, повертела его в руке и перевернула. На обратной стороне была нарисована карта: кривая, прерывающаяся и не слишком четкая, но благодаря подписанным кривым и беглым почерком названиям мест, указанным на клочке пергамента, становилось понятным, что маг изобразил путь, по которому полукровки попадали из Иллирии в Даншер, а затем переправлялись дальше, в Литору. Яркими, цветными кругами были обведены несколько мест, привлекая ее внимание. Один из них, слегка не ровный, заключал в себя часть улицы приграничного города, видимо, маг таким способом пытался указать местоположение второго портала, который она запечатала. Несколько ярких кругов были отмечены на территории Даншера, остальные россыпью украшали приграничные деревеньки уже в Талвинии и Литору. И всего один, большой круг был изображен на карте в том месте, где располагалась коряво прорисованная Иллирия. Если колдунье не изменяла память, именно на этом месте находилось предгорье, переходящее затем в огромную гряду высоких и неприступных скал.
   Устало потерев пальцами переносицу, Яснина сдула лезущие в глаза волосы, раздуваемые расшалившимся ветерком, увлеченно играющим пышными и легкими прядями. Поколебавшись короткое мгновение, она преобразовала листы пергамента в изящную брошь, напоминающую дубовый листок и приколола ее к широкому, отложному воротнику платья. Уничтожить бумаги, содержание которых она с легкостью запомнила и могла воспроизвести практически дословно, она всегда успеет и позже. Она не узнала почерк, которым была написана часть записок, но это ничего и не означало, ведь таинственным нанимателем мага мог оказаться любой столичный член Ордена. Все указывало на то, что этот человек обличен огромной властью и обладает достаточно большим могуществом, чтобы с легкостью проворачивать свои дела на землях сразу трех государств. Вот только она не понимала, что получали от всего этого участвующие в заговоре маги, и не видела никакой явной выгоды от переселения к ним смертельно опасных тварей, к тому же настроенных весьма недружелюбно по отношению к местным жителям, которых, должно быть, очень сложно удержать под жестким контролем.
   Колдунья склонила голову набок, внимательным и испытывающим взглядом провожая спины двух высоких мужчин, одетых в простые льняные рубахи и широкие штаны, подвязанные цветными, расшитыми поясами. Красные сапоги весело месили грязь под ногами, но громко переговаривающиеся собеседники не обращали на это внимания, что-то оживленно обсуждая и переходя на ожесточенный спор. На противоположной стороне пухленькая женщина в цветастом пестром платье лениво выбивала пышный ковер длинной палкой, взмахивая ею больше для вида, нежели для дела. Пыль, осевшая на ярком ворсе, интересовала ее куда меньше, чем воркующая с предметом сердечной привязанности возле соседней высокой калитки молоденькая девушка, смущенно опускающая глаза под шутками старающегося изо всех сил такого же юного паренька. В воздухе плыли легкие дымки, вырываясь из печных труб, в одном из дворов надрывно лаяла собака, в другом - плакал ребенок. Все было так, как и всегда: жизнь медленно и плавно текла в привычном русле по строго заведенному порядку, который не потревожила никакая посторонняя сила. Ее не могло не радовать то, что в своих замыслах неведомые враги обошли стороной простых жителей Литоры, не затронув их, но еще больше начинал мучить другой вопрос. Зачем же тогда им понадобилось держать в столице такую силу, которая всегда была бы у них под рукой? Если они не собирались развязывать войну, тогда что их интересовало?
   Яснина оторвалась от стены, встряхнув пару раз онемевшей от неудобной позы рукой, на которую опиралась. Она знала, кто лучше всех в столице сможет пересказать гуляющие по городу даже самые невероятные сплетни и слухи, а также поведать о витающих в народе настроениях. Колдунья улыбнулась уголками губ: к тому же в "Серебряной лане" подавали восхитительную, отменно приготовленную на ароматном пару рыбу и лучшее в Литоре белое вино, настоянное на травах. Только вспомнив о еде, колдунья наконец-то осознала, как сильно успела проголодаться. Покидая ранним утром, едва заря забрезжила на небе, гостеприимный дом Ольжаны, колдунья успела выпить топленого молока с куском белого, только вынутого из печи румяного хлеба, торопясь продолжить путь. А теперь обделенный вниманием голодный организм, раздразненный аппетитными образами, настойчиво требовал от хозяйки решительных действий.
   Поплутав немного по узким улицам и переулкам, она выбралась в центральную часть города, где по обе стороны от каменной дороги возвышались высокие, облагороженные дома с затейливо украшенными лепниной и декоративной резьбой изящными фасадами. Здесь было намного меньше прохожих, зато значительно больше экипажей с откидным верхом и карет, неторопливо и плавно двигающихся по улице. Яснина быстро прошла мимо столпившихся у ювелирной лавки молодых людей, с любопытством провожающих ее долгими взглядами и перешла улицу, минуя пышно цветущий, небольшой парк с мраморными фонтанчиками и каменными статуями, искусно расставленными среди клумб с яркими цветами и красиво подстриженных зеленых кустов. Сразу за ним, немного в стороне от жилых домов, расположилась большая таверна, занимающая роскошное двухэтажное здание из кремового камня, облицованного белым мрамором, над входной дверью которого была прибита яркая, привлекающая внимание вывеска с изящной, затаившейся среди веток цветущего жасмина серебристой трепетной ланью.
   Легко поднявшись по мраморным пологим ступеням, она приветливо улыбнулась пожилому слуге, который сдержанно поклонился ей, расцветая в радостной и счастливой улыбке.
  -Давно вы не посещали нас, госпожа, - ворчливо произнес он, старательно маскируя за недовольством теплые нотки.
   Колдунья слегка нахмурила тонкие брови, внимательно изучая его высокую, немного сутулую фигуру в белом, форменном костюме, отмечая осторожность и скованность, с которой он двигался.
  -Видимо, очень, - уничижительно фыркнула она, подпуская в голос ехидство, - раз кое-кто забыл сказанное мной и опять стоит на сквозняке в сырую и ветреную погоду.
   Седовласый, сохранивший следы былой тонкой и благородной красоты, мужчина тяжело покачал головой. - Да разве я могу оставить свое место? Кто же тогда будет приветствовать наших гостей?!
  -Насколько я помню, тебе выделили двух расторопных и шустрых мальчишек в ученики и помощники, - старательно пряча улыбку, сказала колдунья, с наслаждением наблюдая за искренним возмущением, вспыхнувшим в выразительных, серых глазах слуги и покрывшим впалые щеки румянцем.
  -Вот именно - шустрых. Разве молодежь устоит на одном месте? Эх, - он удрученно взмахнул рукой и сразу поморщился.
   Яснина громко рассмеялась, уже не сдерживаясь. Она потрепала мужчину по худому плечу засветившейся алым сиянием рукой и тепло улыбнулась ему, когда тот недоверчиво распрямился, осторожно выпрямляя спину и расцветая в широкой и благодарной улыбке.
  -Не представляю на этом месте кого-то другого, поэтому твой радикулит мы подлечим. И все же береги себя...
  -Благодарю мою сиятельную и прекрасную госпожу, - мужчина склонился к ее руке в элегантном и безупречном поклоне, прикасаясь прохладными губами к ее пальцам, - правда, не могу вспомнить, в который раз я это делаю.
   Колдунья весело фыркнула и, не выдержав, звонко рассмеялась, откинув назад голову и заливаясь глубоким, обволакивающим словно бархат, немного хрипловатым смехом.
  -Проходите, госпожа, проходите скорее. А то хозяин мне уже все уши прожужжал о вас. Делает вид, что не беспокоится, а сам каждую свободную минутку бежит к окошку. Вас все высматривал...
   Подарив еще одну теплую улыбку слуге, с изящным поклоном распахнувшему перед ней широкие двустворчатые двери, она шагнула внутрь. Когда глаза немного привыкли к мягкому сумраку, царившему в просторном зале, Яснина осмотрелась по сторонам, но кроме нее в приемной никого не было. На высоких стенах, облицованных нежно кремовым мрамором, висели большие картины в светлых тонах и изящные шелковые драпировки. Арочный стеклянный потолок поддерживали тонкие, резные колонны, между которыми вились гирлянды цветов из хрусталя, заливающие помещение приятным теплым и серебристым светом. Несколько оббитых шелком оттоманок и кресел стояли в небольших нишах, а у подножия огромной лестницы, ведущей на второй этаж, были установлены статуи грациозных ланей, словно приподнявшихся в танце на задние ноги, выполненных из отливающего серебром мрамора. Бросив быстрый взгляд на широкую лестницу, устланную белоснежным, расшитым серебряной нитью и шелком ковром, она недовольно поморщилась и не торопливо направилась к одной из двух арок.
   Едва она вошла в огромный зал, мягко освещаемый теплым светом многочисленных гирлянд, тянущихся между установленными в центре колоннами, как ей на встречу заспешила невысокая, гибкая девушка в красивом и кокетливом белоснежном платье, лучащаяся радушной и приветливой улыбкой.
  -Рада приветствовать вас снова, госпожа, - она присела в изящном реверансе и весело подмигнула ей, - а уж как будет рад хозяин!
  -Спасибо, Милана. Надеюсь, ты присматриваешь за ним?
  -Глаз с него не спускаю, - клятвенно заверила ее девушка, поблескивая черными, живыми глазками и делая очень характерный жест рукой, касаясь ногтем зуба, - ой!
   Восхитительно смутившись, она торопливо спрятала руку себе за спину, заставив колдунью прыснуть от сдерживаемого смеха. Она знала, что жизнерадостную и бойкую Милану Вран подобрал на улице пару лет назад. Отмыл, приодел и оставил у себя в таверне, пожалев худенького и заморенного угловатого подростка, затравленно смотрящего на окружающих волчьим взглядом. Девчонка отошла, расцвела и проявила себя, деятельно прибрав к рукам многочисленных служанок и властно командуя ими, словно опытный полководец в своем гарнизоне. Загорелая, темноглазая и черноволосая она гибко скользила по залу, словно красивая бабочка, порхающая от цветка к цветку, приковывая к себе взгляды. Яснина знала, что девушка постоянно получала от посетителей более чем заманчивые предложения, включающие нередко и брачные, но лишь отмахивалась от них, упорно преследуя свою цель. Колдунья вздохнула, следуя за весело щебечущей Миланой, ведущей ее по широкому проходу между колоннами, вокруг которого на возвышениях стояли круглые столики, накрытые белоснежными накрахмаленными скатертями и удобные обеденные стулья с изогнутыми спинками. Она давно знала о том, что девушка безответно влюблена в своего хозяина, и всячески поддерживала ее, вот только Вран основательно вбил себе в голову, что он слишком стар для такой юной красавицы и упорно отказывался принять любовь Миланы, считая ее простой благодарностью. Предприняв несколько неудачных попыток переубедить упрямого мужчину, Яснина махнула рукой на это неблагодарное занятие, злорадно пообещав в случае слишком долгого упорства подвергнуть его какому-нибудь заклятью. Испугаться Вран не испугался, но угрозой проникся.
   Они не дошли и до середины пустого зала, когда из незаметной, прикрытой шелковой драпировкой, боковой двери вышел высокий, широкоплечий, крепко сложенный мужчина, застегивающий на ходу пуговицы на черном длинном и глухом сюртуке. Заметив приближающихся к нему женщин, он на мгновение замер, затем бросил свое занятие и торопливо направился к ним быстрым и решительным шагом. Через минуту колдунья оказалась прижата к широкой и мускулистой груди, обтянутой плотной шерстью, пропитавшейся насквозь запахом вишневого дыма и дорогих сигар. Яснина растерялась, с трудом заставив себя остаться на месте. Раньше Вран никогда не пересекал невидимую черту, разделяющую их. Да, он всегда был рад видеть ее в своей таверне, не делая из этого особой тайны, но никогда не позволял себе ничего кроме вежливого пожатия руки. Словно почувствовав колебания колдуньи, не спешившей обнять его в ответ, мужчина поднял голову, вглядываясь в ее удивленно округлившиеся глаза. На его узких, пересеченных старым шрамом, губах появилась печальная улыбка.
  -По городу гуляют странные слухи, одни хуже других. И большинство из них сводятся к тому, что ты уже мертва. Я не надеялся, что ты вернешься...
   Яснина тяжело вздохнула, стремясь подавить разрастающееся раздражение. Сплетников среди магов ничуть не меньше, чем между простыми людьми, а недоброжелателей у нее больше, чем семечек в вызревшем подсолнухе. К демонам их всех! Она должна радоваться, что в мире есть хотя бы один человек, который искренне рад ее видеть. И существует место, где ее действительно всегда ждут. Она заставила себя преодолеть скованность и неловкость, положив одну руку ладонью на взволнованно приподнимающуюся из-за тяжелого дыхания грудь мужчины, а второй легко касаясь его гладко выбритой щеки с белой полоской старого шрама.
  -Я всегда возвращаюсь, Вран.
   На мгновение в бездонных и холодных, словно окованных льдом, карих глазах плеснулась застарелая боль, но мужчина быстро скрыл ее, наклоняясь вниз и нежно целуя ее в лоб, заставив пораженно замереть. Так странно, и в тоже время приятно, было стоять в крепких объятиях, согревающих ее. Сильные руки обнимали ее нежно и трепетно, без малейшего намека на страсть и желание. Совсем не так, как ее сжимал в своих руках Камлен, но колдунья смутилась и растерялась не меньше, чем тогда. Она не ожидала, что давно знакомый, уже не молодой мужчина питает к ней такие сильные чувства, очень напоминающие отцовские.
  -Надеюсь, ты голодна, сладкая.
  -Разве может быть иначе? - Яснина весело улыбнулась мужчине, ответившему ей быстро мелькнувшей в уголках губ полуулыбкой, скорее напоминающей печальную гримасу. Быстро отстранившись, Вран ушел, чтобы отдать все необходимые распоряжения.
  -Он очень переживал за вас, госпожа, - тихий и грустный голос, раздавшийся за ее спиной, заставил колдунью обернуться к Милане, которая нервно теребила расшитый бисером пояс, изящно повязанный на тонкой талии. - Здесь никто не решался говорить о вашем исчезновении вслух. А вот в других местах много чего болтали. Он все время возвращался злой, как демон, а на днях покалечил какого-то дурака, у которого хватило ума ляпнуть при нем, что даже Глава Ордена выглядит пришибленным в последнее время, а значит ваша смерть - дело решенное. Я видела хозяина в такой ярости только однажды, когда он нашел меня в трущобах. Скандал удалось замять только благодаря вмешательству одного из магов, которые постоянно приходят к нам ужинать, потому что он категорически отказался даже говорить со стражей и обвиняющим его в нападении самоуверенным и напыщенным болваном, выкинув их всех из дверей таверны.
  -Не понимаю, почему меня так рьяно пытаются похоронить? - Яснина на самом деле ничего не понимала. Она рассчитывала, что ее отъезд из столицы останется известным лишь узкому кругу людей. Ее слуги получили строгий приказ на все расспросы о хозяйке лаконично отвечать, что она уехала по делам. В их преданности колдунья была более чем уверена, ведь большинство из них служили в ее доме не меньше десятка лет, к тому же практически у всех нашлось бы что-то, чем они были ей обязаны. Никто из них не осмелился бы нарушить ее указания, да им и не была известна конечная цель ее поездки. Почему же ее так быстро проводили на тот свет? И откуда взялись эти странные слухи?
   Она вопросительно приподняла бровь, внимательно глядя на смутившуюся девушку. Милана попыталась состроить невинную мордашку, но у нее это плохо получилось из-за веселого блеска в глазах.
  -Хозяин выпорет меня, если узнает, что я подслушивала, - обреченно выдохнула она, опасливо заглядывая за спину колдуньи, чтобы убедится, что Вран еще не возвращается.
  -Насколько мне известно, - насмешливо протянула Яснина, с наслаждением замечая, как нежные, округлые щечки девушки становятся пунцовыми из-за стыдливого румянца, - ты постоянно этим занимаешься.
  -Только чтобы быть в курсе всего происходящего, - торопливо и неловко выпалила Милана, опять потянувшись рукой ко рту. Осознав свой жест, она с тяжелым вздохом вновь спрятала руку за спиной, чтобы избежать искушения. Может, со временем она и научилась вести себя подобающим образом и переняла все принятые в обществе манеры и выучила этикет, но не смогла до конца избавиться от тех привычек, которые ей привило долгое проживание на улице. Она вела себя очень достойно, не уступая в воспитанности юным и хорошо образованным девушкам, которым с детства вкладывали в хорошенькие головки необходимые знания, но в ее правильной речи, то и дело проскальзывали жаргонные и вульгарные словечки, а ее коронные жесты заставляли остальных служанок, работающих в таверне, смущенно краснеть. Наверно, именно этой непосредственностью и живостью Милана и нравилась колдунье: она была совершенно не предсказуема.
  -Итак?
  Девушка тяжело и сердито вздохнула, с обвинением посмотрев на нее печальным взглядом, словно колдунья не призывала ее поделиться подслушанным разговором, а толкала на страшное преступление. Тряхнув искусно уложенными локонами, она шепотом начала рассказывать, то и дело, поглядывая через ее плечо назад: - Устав от бесконечных слухов, хозяин обратился к Главе Ордена, он как раз вместе со своими приближенными обедал у нас. Он пришел в ярость, я даже думала, что он испепелит его. Но господин Рогд взял себя в руки и ответил, что вы просто исчезли на территории Пограничья, а многочисленные ищейки Ордена и лично посланные им люди обшарили все деревушки, но так и не нашли вас.
   Яснина неосознанно прикоснулась кончиками пальцев к широкому кольцу в виде замысловато переплетенных паутинных тенет из красного золота, усыпанному черными, сияющими мягким и теплым светом, жемчужинами. Теперь она знала, что произошло. Несколько последних месяцев колдунья работала с блокировкой поисковых чар, которые получили широкое распространение в Литоре сразу после того, как Рогд возглавил Орден. Он никогда не чурался использовать любые средства в достижении своих целей, прибегая к поисковикам всякий раз, когда хотел найти интересующего его человека или мага. Защитные заклинания пользовались среди колдунов огромной популярностью, особенно у тех, кто с Главой Ордена встречаться совсем не желал, но не всегда справлялись с возложенной на них задачей. Многие из них представляли собой дикую смесь древних и запутанных заклятий, требующих большого вливания силы, а другие были способны спрятать лишь неодушевленную вещь. Колдунья на собственном опыте убедилась в их бесполезности, когда Рогду без особого труда удалось отыскать ее на Лайминских островах, куда она отправилась, заинтересованная бесконечными рассказами о местных обычаях одной, хорошо знакомой ведьмы. Холодно встретив вспышку гнева разъяренной колдуньи, Глава Ордена не пожелал объяснить причины своего более чем странного поступка, лишь прорычал сквозь зубы, что там слишком опасно. На этом несостоявшийся разговор был завершен, а взбешенной таким самоуправством Яснине примирительно предложили ее любимый обжигающе горячий чай из листьев и сушеных ягод красного винограда, с капелькой цветочного меда и щепоткой корицы.
   Колдунья злорадно улыбнулась своим воспоминаниям: она была так зла на самоуверенного, наглого и деспотичного мага, что без колебаний приняла из рук слуги изящную фарфоровую чашечку, с непроницаемым лицом выливая горячее содержимое на безупречный белоснежный парадный сюртук колдуна. После чего спокойно поставила опустошенный чайный прибор на стол, прямо на какие-то важные бумаги, которые Глава Ордена читал до ее появления, хорошо озвученного слетевшей с петель двустворчатой дверью, выбитой силовым ударом. Надо отдать ему должное, колдун даже бровью не повел на ее выходку, а вот она вынесла из случившегося хороший урок. Она часто возвращалась мыслями к этому инциденту, но ей никогда не хватало времени, чтобы заняться исследованиям вплотную. Но незадолго до исчезновения Велиславы, давняя история повторилась, окончательно убедив ее в необходимости создания специального щита, способного надежно закрыть ее от любых магических происков. Колдунья устала о того, насколько часто не смирившийся с решением чародейки маг вмешивался в ее жизнь, пытаясь заставить двигаться в нужном ему направлении. Судя по получившемуся результату, напряженная работа нескольких последних месяцев оказалась удачной.
   Яснина подняла руку, с довольной и несколько циничной усмешкой рассматривая поблескивающее в серебристом мерцающем свете кольцо, заключающее в каждой идеально круглой и темной жемчужине огромную силу и мощь созданного ею заклятья, способного спрятать ее от любого мага. Колдунья сама не ожидала, что конечный результат окажется таким впечатляющим, но была очень довольна получившимся эффектом. Оставалось искренне надеяться, что ее сюрприз удался, и Рогду, страдавшему излишним самомнением, он не просто понравился, но и доставил множество неприятностей.
   В глубине зала, у дальней стены, расписанной изысканными фресками с изображением резвящихся у озера в лунном свете ланей, расторопные слуги уже накрывали на стол, ловко и быстро сервируя столовые приборы из тончайшего фарфора. Милана проводила ее к столику и ускользнула, чтобы лично проследить за приготовлениями. Колдунья кивком поблагодарила молодого юношу, поднесшего ей на серебряном подносе глубокую чашу с ароматизированной эфирными маслами водой, чтобы она могла омыть руки перед тем, как приступать к трапезе. Едва слуги ушли, вернулся Вран, занимая стоящий напротив нее свободный стул. Яснина восторженно смотрела на аппетитные кусочки лосося, в замысловатом порядке разложенные на теплой тарелке, украшенные тончайшими кусочками лимона, присыпанные мелко нарубленными травами и источающими сладкий и насыщенный аромат, который никого не мог оставить равнодушным. С трудом сдержав желание облизаться, колдунья наколола острыми зубчиками серебряной вилки маленький кусочек рыбы. Нежный, бархатистый и богатый вкус заставил ее на мгновение зажмуриться от удовольствия, а затем перевести затуманенный взгляд на тепло улыбающегося мужчину, перед которым слуги поставили тарелку с хорошо прожаренным беконом. Сколько лет колдунья его знала, он все время ел исключительно мясо, снисходительно относясь к остальной еде, но всегда подавая ее в своей таверне, потому что приготовленные поварами, работающими у него на кухне, они всегда пользовались неизменным спросом.
  -Мммм, чтобы я делала, не открой ты "Серебряную лань"?
  -Начала питаться у себя дома? - Хмыкнул в ответ на ее вопрос мужчина, которого ее слова все равно заставили улыбнуться. - Ведь твою кухарку боги наделили редким даром.
  -Я передам ей твои слова. Думаю, Руна будет польщена такой высокой оценкой своих кулинарных способностей.
  -Тебе удалось найти Велиславу?
   Колдунья с трудом прожевала и проглотила кусочек нежнейшей рыбы, уже не чувствуя вкуса, и отложила в сторону вилку. Аппетит испортился, так же, как и настроение. Наплевав на этикет, она оперлась локтями на стол, сцепив длинные пальцы в замок. В мягком свете сверкнули драгоценные камни на ее пальцах и запястьях, но она не обратила на них внимания. Она прямо встретила испытующий и встревоженный взгляд Врана, который очень хорошо знал юную ведьму. Яснина невольно вспомнила вечер, когда впервые привела ее в таверну, куда Велислава никогда прежде не ходила. Тряхнув головой и прогоняя не прошеные воспоминания, она тихо ответила.
  -Да, нашла. Она серьезно пострадала, поэтому ее нельзя приводить в сознание до тех пор, пока она сама не очнется.
  -Значит, слухи о том, что на нее напали в одной из приграничных деревень, оказались правдой, - Вран нахмурил брови, с силой сжимая руки в тяжелые кулаки.
  -Так же, как и моя предполагаемая смерть. Я нашла ее в Даншере, - Яснина немного помолчала, затем неохотно добавила, - с помощью мораввского князя.
  Мужчина изумленно вскинул на нее слегка округлившиеся от удивления большие глаза, в уголках которых уже затаились глубокие морщинки, лучиками расходящиеся в стороны. Сдавленно кашлянув, он недоверчиво переспросил.
  -Князя Мораввы?
  -От Велиславы пытались избавиться, как от ненужного свидетеля. К сожалению, я пока не знаю, почему. Пока она не оправится от пережитого потрясения, мне не удастся ничего узнать.
  -Причем здесь повелитель Мораввы? Как он вообще оказался в Даншере, ведь обычно он не покидает столицу?
  -Кам... Хм, князь случайно узнал о произошедшем...
  -Тебе прекрасно известно, что я не верю в случайности. К тому же, мне показалось или ты только что едва не назвала великого владыку по имени? - Вран умел превосходно выгибать брови, что колдунью в нем всегда крайне раздражало. Как и то, что он прекрасно знал ее саму. - Куда ты ввязалась на этот раз?
  -К сожалению, я сама пока не знаю ответа на твой вопрос. Я вернулась в Литору, чтобы разобраться в произошедшем.
  -А юная ведьма?
  -Я оставила ее во дворце князя в Даншере на попечении очень сильного и талантливого лекаря. Многочисленная стража, охраняющая дворец, как никто другой сможет защитить ее в случае повторного нападения.
  -Причем здесь мораввский владыка?
  -Принятое им решение относительно границы кому-то не пришлось по вкусу. Более того, на младшую сестру князя было совершено покушение, едва не стоившее ей жизни. В качестве превентивной меры, видимо. Кто-то очень сильно заинтересован в том, чтобы он изменил текущий порядок, установленный на границе, и вновь открыл ее для всех желающих.
  -Ради такого так сильно не рискуют, - Вран недоуменно хмыкнул, Яснине оставалось лишь пожать плечами.
  -Если только кровно не заинтересованы. Закрытая, тщательно охраняемая граница основательно мешает, поэтому ради ее открытия князя хотят убрать.
  -Это невозможно. Он пришел к власти в результате государственного переворота, полностью охватившего страну пламенем безумия. И всего за пару дней навел идеальный порядок во всех сферах общества, в том числе и среди приближенных к трону. В то время голов слетело больше, чем листьев с клена по осени. Если кто-то рассчитывает так просто избавиться от владыки Мораввы, то он серьезно ошибается.
  -Верно, - колдунья холодно улыбнулась, - если он не маг.
  -Хм, - мужчина тяжело откинулся на высокую спинку стула, складывая руки на груди и сверля ее пронизывающим, задумчивым взглядом. На его лице отражалась напряженная внутренняя борьба.
  -Иногда слухи все же оказываются правдой. За то время, что тебя не было, в Ордене произошло много интересного. В том числе и дюжина отлучений, вызвавших целую волну возмущения среди остальных магов. Ты их всех хорошо знаешь, это были наиболее приближенные к Рогду люди, а возглавил этот не престижный список Лот.
  -Лот? - Яснина немного подалась вперед, озадаченно хмуря брови и сжав губы в тонкую линию, - не гласная, так называемая, "левая рука" Рогда?!
  -Верно, - Вран жестко усмехнулся и коротким кивком подтвердил ее слова, - их обвинили в преступных деяниях против королевства в целом и Ордена в частности. И приговорили к казни, всех. Она должна была состояться вчера на закате, но действо пришлось отменить из-за отсутствия главных участников.
  -Не удивлена. Сомневаюсь, что такой сильный маг, как Лот, будет скорбно и терпеливо дожидаться своей незавидной участи в одиночной камере, посыпая голову соломой в отсутствии пепла. От темницы что-нибудь осталось?
  -В этом-то и дело. От обозленных таким решением магов можно ожидать всякого, в том числе и мгновенной и суровой мести, но они предпочли просто покинуть негостеприимные стены своей тюрьмы, уходя незаметно и не прощаясь. Даже магические замки на дверях камер остались нетронутыми. По крайней мере, так было объявлено.
  -Значит, слухи о том, что происходит в Пограничье, дошли и до дворца, а Рогд решил отделаться малой кровью и выдал королю якобы виновных в случившемся, одним махом отделываясь от любых притязаний двора и убирая со своего пути наиболее неугодных. Что сказать, меня всегда поражала в Главе Ордена его способность даже очевидные поражения превращать в безоговорочную победу. Думаешь, им позволили сбежать?
  -Судя по тому, с каким остервенением стража и маги из Ордена всю ночь рыскали по столице, разыскивая беглецов, нет.
  -И кто же занял место Лота?
  -А это, пожалуй, самое интересное, - Вран досадливо потер пальцами дергающийся в уголке глаза нервный тик, возникающий только в минуты крайнего раздражения или сильного напряжения, - чужак. В Ордене о нем явно слышали много чего, потому что большинство магов сейчас затаились, а оставшиеся сидят тихо и смирно, как хорошо выдрессированные собаки, благоговейно взирая на своего хозяина. Иллирец появился в Ордене пару месяцев назад, но никто не ожидал, что он так быстро приблизится к Рогду, к тому же, получая такую власть. Сейчас его боятся не меньше, чем самого Главу.
   Иллирец? Не тот ли, кому она ранее этим утром успела пробить голову чугунной кочергой, которая к тому же явно использовалась по прямому назначению, судя по облепившей ее саже? Яснина с трудом сдержала желание рассмеяться. М - да, хорошее начало знакомства, ничего не скажешь. Но уже следующая мысль заставила ее нахмуриться: Рогд никогда не окружал себя слабыми магами. В его ближайшее окружение всегда попадали только те, кто обладал выдающимися способностями. Не то, чтобы Глава Ордена был настолько высокомерным, нет. Просто он обладал такой силой, что слабым магам приходилось очень туго рядом с ним, он задавливал их исходящим от него могуществом, которое не считал нужным скрывать. Вот только использовать силу, для того, чтобы заполучить бумаги покойного мага, ей не понадобилось. Получается, он настолько был углублен в поиски спрятанных документов, что не заметил угрожающую ему опасность или не счел ее достойной своего внимания. Но, скорее всего, он просто привык, так же, как и она, не использовать свою силу без необходимости. Если она была права на его счет, то иллирец представлял собой серьезную угрозу: магов такого уровня, легко разделяющих свою силу на два уровня: нижний и верхний, можно было пересчитать по пальцам двух рук.
  -Как отнесся к появлению иностранца Ниар?
   Высокомерный и себялюбивый маг никогда не внушал ей симпатии, наоборот, вызывал глухое раздражение одним своим видом. И это чувство было глубоко взаимным - правая рука Главы Ордена страстно и довольно давно, практически с момента ее первого появления в столице, ненавидела колдунью яростной ненавистью. Ниар обладал огромной силой, и, несомненно, уже давно бросил бы ей вызов, чтобы поквитаться с раздражающей его одним своим видом ведьмой, если бы не категоричный запрет Рогда. Яснина слышала о негласном приказе, мгновенно ставшем известным и всем остальным членам Ордена. Маг не скрывал своей ненависти к ней, и, не отличаясь особой честностью, много раз пытался подставить ее, пока в своем желании насолить колдунье, не зашел слишком далеко.
   Никто так и не узнал, о чем говорил с ним вызвавший колдуна в свой кабинет Рогд, но разъяренный и униженный, красный от гнева, маг выскочил из дверей, как ошпаренный, с ненавистью оглядел столпившихся в башне коллег, зло рявкнул на них, и унесся вниз по лестнице, словно его подгоняла невидимая сила. Колдунья щедро отплатила магу, на пару месяцев превратив его жизнь в ад. Как первый помощник Главы Ордена, Ниар отвечал не только за столицу, но и за близлежащие деревеньки, обеспечивая покой и благоденствие многочисленным жителям. Яснина заставила его побегать, устраивая природные катаклизмы разной силы то в столице, то за ее стенами, вынуждая его метаться как сумасшедшего, разрываясь на части в бесполезных попытках предотвратить начинающиеся беспорядки.
   Прекрасно помня о народной поговорке, утверждающей, что маг - он и в огне не горит, и в воде не тонет, колдунья, отличающаяся крайней злопамятностью, решила проверить правдивость этого высказывания в действии. Оказалось, на самом деле не тонет, но тут уже на ум приходила совсем другая поговорка. А в огне очень даже горит: устроенное ею феерическое огненное зрелище собрало целую деревню весело хохочущих и улюлюкающих жителей, которые с огромным удовольствием наблюдали за бегающим по большому полю магом, со всех ног улепетывающим от огромного дракона, выросшего из высокой стены огня и поливающим опаляющими струями мага, пытающегося справиться с ним с помощью водных заклятий. Яснина получила немалое эстетическое удовольствие, занимая удобную для наблюдений площадку на крыше одного из домов, направляя порождение пламени вслед за растерянным магом, которому только и оставалось, что носиться, как угорелому, по пересеченной местности в ожидании помощи. Появление Рогда, отозвавшегося лично на призыв своего помощника, испортило все развлечение, заставив сельчан одновременно разочарованно выдохнуть и вернуться к брошенным занятиям. Колдунья раздраженно убрала чары, возвращаясь в столицу, но вместо дома, попала в кабинет уже ожидающего ее Главы Ордена, от которого не укрылось, кто стоит за сошедшей с ума погодой.
   Если он ожидал от нее раскаяния, то глубоко ошибался. Яснина с непроницаемым лицом совершенно серьезно и спокойно убеждала скептично настроенного мужчину, что во всем виновато приближающееся полнолуние. Но глядя на его вытянувшееся от удивления лицо и брови, поднявшиеся так высоко, что грозили оторваться ото лба, не выдержала и расхохоталась, заливаясь веселым смехом.
   Рогд лишь покачал головой, наблюдая за смеющейся ведьмой, обходя стол и возвращаясь в свое кресло. Он не стал напрасно тратить слова, но колдунье и самой уже наскучило постоянно отравлять жизнь раздражающему ее магу, поэтому довольно быстро после этого она бросила свое занятие, заставив пострадавшего колдуна облегченно выдохнуть.
  -Он в бешенстве, - Вран весело хмыкнул и блеснул глазами, в которых танцевали яркие огоньки, словно тоже вспомнил о том случае, заставившем всю столицу потешаться над высокомерным магом, которого многие недолюбливали именно из-за его невыносимого нрава, - но очень хорошо держит себя в руках, не показывая этого. В последнее время в его услугах нуждаются все меньше и меньше. Этот иллирец крайне вовремя оказывается в нужном месте в самое подходящее время.
  -Удивительно, почему я раньше никогда не встречала его?
  -Разве ты оглядываешься по сторонам для того, чтобы увидеть что-то?
   В словах мужчины была доля истины. Переняв от учителя привычку думать даже на ходу, колдунья осталась ей верна. Стоило какой-нибудь интересной идее захватить ее разум, как окружающий мир просто переставал существовать. При этом она без труда делала все тоже, что и прежде, не меняя своего поведения, но мысли ее в это время были далеко. А так, как в последнее время она думала только о том, чтобы создать как можно более могущественные блокирующие чары, постоянно экспериментируя, то и Орден она посещала только в случае крайней необходимости, стараясь избегать угловой башни, в которой располагался кабинет его Главы. А при случайной встрече она могла просто не обратить внимания на нового мага, появившегося в Литоре, ведь едва не ежедневно в столицу со всех сторон стекалось множество одаренных силой людей, многие из которых навсегда оседали в городских стенах.
   Признав тяжелым вздохом его правоту, Яснина вернулась к прерванному обеду. Вран немного поколебался, словно не решаясь задать интересующий его вопрос, но только досадливо передернул плечами, не торопясь продолжить их разговор. Ведьма спрятала довольную улыбку в высоком хрустальном бокале, отпивая глоток изысканно-прохладного, искрящегося в тонких гранях вина бледно-золотистого оттенка с удивительно богатым ягодным вкусом. За двенадцать лет знакомства колдунья прекрасно изучила Врана, научившись разбираться не только в характерных ему повадках и привычках, но и особенностях его постоянно меняющегося настроения. У них было много времени, чтобы досконально изучить друг друга, и еще больше - для принятия такими, какими они всегда были.
   Их знакомство состоялось во время плавания из порта Литоры в Ракрем - небольшое островное княжество. Местные аристократы подняли бунт против своего повелителя, усмирять заговорщиков отправили несколько магов из Ордена. Втайне от Рогда, который отсутствовал в столице, вынужденный сопровождать короля во время ежегодной охоты, проводившейся в паре дней пути от Литоры с огромным размахом и помпой, предприимчивый Лот предложил колдунье присоединиться к ним, щедро оплачивая ее услуги. Он не скрывал того, что не доверяет ставленникам своего извечного соперника в Ордене - Ниара, но не мог отменить его решения, и сам был прикован к столице из-за отсутствия Главы Ордена, которое обещало затянуться надолго, ввиду пламенной любви короля к соколиной охоте. Яснине импонировал умный, чрезвычайно одаренный маг, обладающий стальной хваткой и железной выдержкой. Они довольно быстро нашли общий язык, поэтому Лот частенько обращался к ней за помощью, когда не мог довериться столичным магам, всецело преданным или самому Рогду или Ниару, рассчитываясь за каждую оказанную ею услугу не только деньгами, но и редкими артефактами, в которых колдунья частенько бывала заинтересована.
   Они должны были отплыть на рассвете, поэтому чародейка появилась на причалах, когда солнце едва показалось из-за бледного, едва начинающего светлеть горизонта. Большой порт оживал на глазах, наполняясь беспорядочным и хаотичным движением, прогоняя из темных углов затаившуюся сонную и томную лень. Там и тут вспыхивали магические огни и обыкновенные факелы, раздавались недовольные голоса и переругивания, откуда-то ветер приносил дым костра и звуки грубого, зычного смеха. Яснина опередила своих спутников, первой придя к огромному и величественному, утопающему во мраке фрегату, с тихим скрипом покачивающемуся на легких волнах. Она подставила лицо шаловливому ветерку, приносящему соленые, прохладные брызги и неповторимый запах моря, наслаждаясь его легкими и нежными прикосновениями, играющими ее свободно струящимися по спине волосами.
  -Если леди так спешит, я готов пренебречь общеизвестным утверждением, что женщины приносят беду, и взять ее на наш корабль, а как на это смотрите вы, ребята?
   Ленивый, хрипловатый голос заставил колдунью неохотно повернуть голову в сторону говорившего. Она с холодным безразличием бросила изучающий взгляд на высокого, непривычно высокого светловолосого мужчину, облаченного в камзол строгого кроя и брюки, заправленные в высокие ботфорты, которые хоть и выглядели официально, но при этом создавалось впечатление, что стоят они не меньше, чем весь гардероб начальника порта. За его спиной на опрокинутых плетеных корзинах и наваленных в беспорядке ящиках пристроились еще несколько членов чьей-то корабельной команды. Судя по раскрепощенному, немного фривольному и нагловатому поведению, это были пресловутые морские офицеры, которые уже давно стали бельмом на глазу у всей городской стражи, вынужденной постоянно вмешиваться в учиняемые ими беспорядки. Они славились на всю столицу не только храбростью в бою, но и чрезмерной любвеобильностью как по отношению к женщинам, так и к дорогому и качественному вину.
  -Мммм, полностью поддерживаю, - лениво протянул второй, откидываясь назад, чтобы опереться спиной о край ящика и изучая ее горящим взглядом, - я готов просто-таки умолять об этом.
   Двое других разразились веселым смехом, кивками выражая свою солидарность. Яснина заметила, как несколько рабочих, проходящих в это время мимо, замедлили шаги, неодобрительно глядя на разошедшихся мужчин, готовые в любую минуту прийти ей на помощь. Их содействие и впрямь могло пригодиться, вот только спасать в любом случае придется не ее.
  -Свободны, мальчики,- Яснина холодно усмехнулась, вскидывая руку и отстраненно любуясь блеснувшими в полумраке острыми ноготками, - у меня паршивое настроение, поэтому не советую меня злить. А то придется договариваться с вашим капитаном, чтобы он сделал вид, что не заметил пропажи части своей славной команды.
  -Нам очень страшно, - с хищной усмешкой произнес худощавый брюнет, спрыгивая с ящиков и направляясь к ней танцующей походкой, разглядывая ее уже совсем другим, восхищенным взглядом, - правда-правда.
   Колдунья не позволила ему договорить. Она так и стояла, не пошевелив даже пальцем, когда едва заметная в сумраке волна перехлестнулась через каменный парапет, высоко поднялась над дощатым причалом и с огромной силой обрушилась вниз, захлестывая рванувших в разные стороны мужчин. Всего через пару секунд ледяная вода опала, тонкими потоками отступая назад и с легким и недовольным ропотом возвращаясь в море, с плеском обрушиваясь через преграду причала. Вымокшая до нитки, с зеленоватыми водорослями в длинных волосах и ракушками, прилипшими к одежде, команда моряков выглядела уже не столь впечатляюще, зато пылала праведным гневом.
  -Надеюсь, это остудит ваш...хм... пыл, - язвительно заметила Яснина, прервав затянувшееся молчание, вызвав у собравшихся у корабля портовых рабочих взрыв издевательского хохота. Но под яростными взглядами медленно приходящих в себя мужчин они торопливо замолчали и поспешно ретировались, подталкивая друг друга локтями и тихонько пересмеиваясь.
  -М - да, похоже, леди не оценила ваше предложение, - насмешливый, глубокий голос заставил колдунью оторваться от созерцания пострадавших от ее рук, переводя взгляд на подходивших к кораблю людей, возглавляемых высоким, статным мужчиной, который с немалой долей сарказма оглядел сконфуженных моряков. - Может быть, потому что она и так путешествует на нашем корабле.
   Затем слегка поклонился, прикладывая руку раскрытой ладонью к широкой груди, и вежливо представился.
  -Вран Кейворс, непосредственный начальник вот этих неудачников, - он легким движением руки указал на отфыркивающихся от соленой воды мужчин, - и подчиненный вот этого, который также не слишком преуспел, - еще одно движение в сторону высокого блондина, изучающего ее прищуренными глазами, в которых сквозило что-то неуловимо кошачье.
  -Яснина, - колдунья обворожительно и несколько хищно улыбнулась, продемонстрировав жемчужно-белые зубы, и опуская многочисленные титулы и прозвища, мило добавила, - ведьма.
   Мужчина удивленно приподнял брови, с изучающим интересом рассматривая ее невысокую, изящную фигуру, закутанную в бархатный плащ цвета темного шоколада, отороченный мехом горностая и расшитый понизу золотой нитью. Видимо, ее имя здесь было многим известно, хотя она сама крайне редко путешествовала морем и не знала лично ни одного капитана или командира абордажной команды.
  -Это была всего лишь шутка, - справедливо возмутился блондин, снимая с уха длинную полоску морской капусты, и брезгливо осмотрел ее, удерживая на расстоянии вытянутой руки.
  -Что поделать, - колдунья издевательски приподняла плечи и усмехнулась уголком губ, - у меня совершенно нет чувства юмора. Зато есть склонность все воспринимать буквально.
  -Нам это известно, - презрительно пробормотал проходящий мимо нее маг, с открытой неприязнью глядя на нее. Она не заметила его из-за заговорившего мужчины, оставляющего всех остальных в тени своим величественным и доминирующим видом. Невысокий, полный колдун в светлой хламиде едва успел поставить ногу на трап, когда сильная рука рывком сняла его оттуда, оттаскивая в сторону. Холодно и зло усмехнувшись, Вран Кейворс склонился в элегантном поклоне, выдавая свое близкое знакомство с придворным этикетом, приглашающим жестом предлагая ей первой взойти на просыпающийся корабль, на котором один за другим вспыхивали огни и раздавались бодрые, веселые голоса.
  -Прошу, леди...
   Колдунья с усмешкой покосилась на обозленного мага, прожигающего ее ненавидящим и яростным взглядом, превратившим его светлые, почти прозрачные глаза в черные и неприятные. Приподняв изящным движением тяжелый край бархатного плаща, она легко ступила на трап, и, постукивая высокими каблуками, быстро поднялась на корабль. Несколько пар глаз восхищенно проводили взглядом ее гибкую фигурку, грациозно скользнувшую в сумраке, уделив особое внимание ногам, обтянутым кожей высоких сапог, которые то и дело показывались из-под небрежно наброшенного на плечи плаща. Отпустив легкую оплеуху склонившему набок голову светловолосому, который не отрывал заинтересованного взгляда от колдуньи, уже отошедшей от трапа и с любопытством рассматривающей корабль, Вран последовал за ней, тяжело ступая по отполированным доскам сходней. Маг брезгливо отряхнул одеяние, стряхнув невидимые пылинки с ткани, примятой сильной хваткой и направился к кораблю, пренебрежительно и ехидно глядя на застывших мужчин, словно внутренне высмеивая их явный интерес, который ни один из них не считал нужным скрывать. И был отстранен небрежным движением промокшего блондина с многообещающей улыбочкой на узких, прекрасно очерченных губах, от которой кровь стыла в жилах, обещающей магу незабываемое путешествие. Он быстро и грациозно взбежал по трапу, спрыгивая на палубу корабля и встряхиваясь, словно мокрый и крайне недовольный этим фактом хищник. Следом за ним, посмеиваясь, потянулись остальные, полностью игнорируя пришедшего в ярость от подобного пренебрежения мага, которому только и оставалось, что следить за высокими, стройными и подтянутыми мужчинами, закаленными в боях, на фоне которых он смотрелся довольно комично.
   Яснина отошла немного в сторону, чтобы не путаться под ногами команды, сновавшей по отполированной и намытой до блеска палубе, с живым любопытством рассматривая огромный корабль. Моряки слаженно и быстро, словно единый, хорошо отлаженный механизм, готовили фрегат к отплытию. Представившийся Враном мужчина торопливо прошелся по кораблю, подгоняя парочку матросов, убирающих сходни. Вслед за этим раздался скрип и грохот поднимаемого якоря. Колдунья приблизилась к борту корабля, наблюдая за тяжелыми поднимаемыми из глубины звеньями, с которых с тихим журчанием стекала вода. Раздавшийся в десятке шагов от нее негромкий голос, наполненный желчью, что-то выговаривающий сквозь зубы, заставил ее неохотно повернуть голову в сторону источника, производящего столько шума. Маг, умело поставленный на место членами корабельной команды, ожесточенно спорил со своим спутником, которым оказался еще один ставленник Ниара, довольно сильный, но не решающийся ни на один поступок без одобрения своего господина, стареющий колдун. Он раздраженно поглядывал по сторонам, то и дело пренебрежительно поджимая губы, всем своим видом выражая крайнее недовольство, чем вызвал у нее удивление. Яснина прислушалась к их разговору, ведущемуся на повышенных тонах, и недоверчиво хмыкнула, вникнув в суть. Маги были озадачены тем, что Орден договорился с капитаном свободных наемников, и они будут путешествовать на "Нарвале", принадлежащем ему, а не на корабле из королевского флота. Они выражали обеспокоенность относительно странного поступка своего хозяина, пытаясь найти объяснения его действиям. Колдунья хмыкнула, и отвернулась в сторону, чтобы скрыть широкую и довольную улыбку. Пусть рядят и гадают, сама Яснина без труда догадалась, кому принадлежит эта идея. Лот всегда отличался завидной дальновидностью, поэтому и нанял наемный корабль, чтобы он доставил их на острова. Ведь в отличие от судов королевского флота, к которому относились с легким презрением, фрегаты наемников отличались не только быстротой. У них было еще одно, самое главное преимущество - абордажная команда, крайне необходимая для того рода деятельности, что вели наемники.
  -Если вас не устраивает мой корабль, предлагаю убраться с него сейчас, - ледяной голос прозвучал неожиданно громко и властно, ворвавшись в гомон и смех матросов. Едва прозвучали первые слова, ударяющие не хуже пары хлыстов, как на палубе наступила полная тишина. Команда замерла на своих местах, с недоумением озираясь по сторонам в поисках того, кто разозлил говорящего, имеющего на этом корабле огромное влияние, судя по холодной властности, звучавшей в громком и резком голосе. Колдунья заметила Врана, быстрым шагом направляющегося в их сторону по палубе, сурово сведя на переносице густые брови и сжав в тонкую линию губы. Его большая рука легла на эфес меча, висящего у пояса, слегка обнажая сверкающее лезвие. - Потому что в открытом море вам придется делать это вплавь...
   Колдунья раздраженно и зло щелкнула пальцами, не оборачиваясь лицом к назревающему скандалу. Попробовавший что-то вякнуть в ответ маг внезапно раскашлялся, сильно и безостановочно, с трудом переводя дыхание. Яснина обернулась, натыкаясь сразу на несколько взглядов: заинтересованный - Врана, одним движением отправившего лезвие обратно в ножны; ненавидящий и обозленный - седовласого мага, безуспешно пытающегося справиться с внезапно охватившей его немотой; и искрящийся смехом - успевшего переодеться в черный камзол и брюки блондина, мокрые волосы которого оставались единственным, что напоминало о недавнем купании в морской воде. Окинув двух магов долгим и пронизывающим насквозь взглядом, он резко взмахнул рукой, заставляя команду вернуться к работе, следуя безмолвному приказу, а затем легкими и быстрыми шагами преодолел разделяющее их расстояние, останавливаясь всего в метре от застывшей у высокого борта колдуньи, наблюдающей за его приближением сквозь полуопущенные ресницы. Отвесив галантный, полный изящества поклон, он выпрямился, бросая на нее смеющийся взгляд, заставив колдунью задать нетривиальный и крайне интересующий ее вопрос.
  -Мне вы тоже предложите заняться плаванием, если я вызову у вас раздражение?
  -Я же не имею ничего против того, что сейчас вы находитесь на корабле, - иронично приподняв брови, ответил он, намекая, видимо, на свое недавние и незапланированные водные процедуры. - Напротив, я рад приветствовать вас на борту "Нарвала", госпожа...ведьма.
  -Капитан!
   К ним торопливо подбежал молодой паренек, прерывая затянувшееся молчание, заставляя их отвести друг от друга напряженные и изучающие взгляды, которые они скрестили не хуже клинков. Яснина была рада его появлению, потому что ей приходилось запрокидывать назад голову, чтобы увидеть лицо мужчины, что ее крайне раздражало. Только спустя некоторое время, когда блондин, недовольно поморщившись, отвел от нее взгляд, до колдуньи дошло, как его назвали.
  -Капитан?! - Яснина не смогла скрыть удивления, а также удержаться от вопроса, потому что была поражена как видом, так и странным поведением мужчины, оказавшегося хозяином и командиром фрегата.
  -Кккапитан, - слегка заикаясь под мрачным, не сулившим ничего хорошего взглядом темно-голубых глаз, пробормотал парнишка, лицо которого стремительно заливала бледность.
  -Сайлас Райлован, капитан "Нарвала", к вашим услугам, - подтвердил мужчина, склоняясь в очередном, насмешливом поклоне, без разрешения беря ее опущенную руку и поднося к изогнувшимся в ироничной улыбке губам.
   Яснина с искренним изумлением рассматривала мужчину, о котором в Литоре ходило столько противоречивых слухов. Сайласа Райлована страстно ненавидела не только половина Ордена, но и сам король. Будучи наемником, он сумел прославиться как бесстрашный и отважный капитан, всегда следовавший кодексу и слову чести, а также заработать на бесчисленных заказах огромное состояние, вызывающее у большинства его недоброжелателей жгучую зависть. Его недолюбливали, презирали и открыто боялись, но и обойтись без него не могли, потому что только его команда бралась за, казалось бы, совершенно не выполнимые дела, от которых поспешно отказывались другие.
   Он оказался не таким, каким себе представляла колдунья прославленного и закаленного в многочисленных сражениях наемника. Его высокая, худощавая фигура лучилась едва сдерживаемой силой и мощью, подавляя своим превосходством. Мужчина был красив, но особой, зловещей и агрессивной красотой, которая производила скорее отталкивающее, пугающее и неприятное впечатление, а не вызывала восхищение. Черты его лица были совершенными, но при этом такими резкими, что на ум приходило только одно сравнение, подходящее им - хищные. А прямые пряди заплетенных в короткую, едва достигающую плеч, косу пшеничных волос лишь подчеркивали резкие скулы, аристократичный нос, высокий лоб, тонкие, но чувственные, губы и большие, выразительные глаза, приковывающие внимание. Он производил впечатление человека, прошедшего суровую школу жизни, изучившего все принятые в обществе законы и создавшего свои, по которым и жила команда этого корабля. И какое-то внутренне чувство подсказывало Яснине, что от него нужно держаться подальше. А своей интуиции колдунья привыкла доверять безоговорочно.
   Над их головами послышались тихие хлопки, заставившие ее отвернуться от застывшего мужчины, который с легким прищуром принимал взгляд, скользящий по нему. Несколько человек, под руководством Врана, которого она легко узнала по широкоплечей, могучей фигуре, поспешно распускали белоснежные, крепкие паруса. "Нарвал" был готов к отплытию.
   Море было тихим и шаловливо-игривым, забавляясь небольшими пенными волнами, а небо - безоблачно чистым, поэтому их путешествие проходило спокойно. Попутный сильный ветер подгонял грациозный и хищный фрегат, который с легкостью скользил по пенным волнам, легко поскрипывая снастями. Яснина большую часть времени проводила в каюте, наедине с захваченными из библиотеки Ордена древними манускриптами, разбирая выцветшие от времени руны, а по вечерам поднималась на палубу, чтобы полюбоваться звездным небом, раскинувшим над головой расшитый звездами плат, или понаблюдать за стаями дельфинов, грациозно взлетающими из пенных волн и с громким клекотом ныряющими обратно. Маги держались вместе, старательно избегая ее общества, чему она была несказанно рада. Они вызывали у нее глухое раздражение одним своим видом, поэтому Яснина с трудом сдерживала невыносимое желание наслать на них какое-нибудь малоприятное проклятие. Игнорируя ее, они тем самым оказывали услугу им всем: колдунье не хотелось по возвращении из путешествия отчитываться перед Рогдом, или объяснять, почему его маги превратились в нечто, не поддающееся описанию.
   Правда, долго пребывать в гордом одиночестве ей не позволили. Вран, оказавшийся первым помощником капитана, постоянно, но, якобы совершенно случайно, оказывался рядом с ней, стоило колдунье подняться из каюты на палубу. Яснина не замечала к себе никакого повышенного внимания со стороны команды, которая за долгие годы плаванья должна была привыкнуть и не к таким пассажирам, поэтому не понимала повышенной заботы первого помощника. Первое время они неловко молчали, рассматривая простирающуюся со всех сторон морскую гладь, затем мало-помалу разговорились. Вран оказался приятным и интересным собеседником, с которым было забавно и интригующе вступать в споры, частенько превращающиеся в ожесточенные и многочасовые дискуссии, когда каждый из них пытался доказать свою правоту другому. Капитан вел себя безукоризненно вежливо, вопреки ее мнению, старательно избегая ее общества, ограничиваясь при неизбежной встрече легкими и приветственными поклонами. Первое время Яснина относилась к нему настороженно, и никак не могла отделаться от странного, тревожного чувства, когда оказывалась в непосредственной близости от его высокой фигуры, с легкостью скользящей по палубе, но затем успокоилась, перестав воспринимать его как угрозу. Этому способствовало и его непринужденная манера поведения за столом. Еще в первый день путешествия колдунья была приглашена на трапезу в каюту капитана, где на обед и ужин собирались офицеры корабля. Она с удовольствием отказалась бы от оказанной чести, ведь ни одного из магов к столу не пригласили, но первый помощник скучающим голосом сообщил ей, что своим отказом она обидит капитана, поэтому скрепя сердце, Яснина была вынуждена ответить согласием, проклиная про себя все установленные правила, не позволяющие ей просто проигнорировать приглашение.
   Их плавание подходило к концу, до островов оставалось всего несколько дней пути, когда разыгрался шторм. Он начался совершенно неожиданно; только что ослепительно ярко светило солнце, пуская игривых зайчиков по лазурным, спокойным водам, а затем большой корабль словно нырнул в темноту, резко обрушившуюся на море. Сильный удар сотряс судно, заставив Яснину схватиться за поручни, чтобы устоять на опасно накренившейся вбок палубе. Кто-то менее удачливый из членов команды не удержался на ногах, скатываясь к противоположному борту и проклиная волну сразу на нескольких языках. Ее выдох внезапно повис в воздухе легким облачком пара, температура резко и стремительно понижалась, заставив ее зябко поежиться. Яснина оторвала взгляд от огромной темной тучи, нависшей над кораблем, пронизанной копьями серебристых молний, недоуменно глядя на внезапно онемевшую руку. Ее глаза изумленно расширились, длинные пальцы, сжавшиеся в крепкой хватке вокруг отполированного дерева поручня, медленно покрывались кристалликами льда, ажурно оплетающего ее ногти и стремительно пробирающегося все выше по нежной коже. Колдунья не сдержала испуганного вскрика, когда сильные руки подхватили ее, отрывая от борта, на глазах покрывающегося толстой коркой льда. Крепко прижимая ошеломленную женщину к себе, капитан несколькими стремительными прыжками достиг трюма, спрыгнув вниз, минуя лестницу, двигаясь молниеносно и резко, сильным ударом плеча распахнул дверь, ведущую в его каюту, занес колдунью, приходящую в себя, внутрь и осторожно положил ее на постель. Яснина, осознав, что он собирается сделать, быстро рванулась с ложа, но натолкнулась на широкую грудь, загородившую ей дорогу. Стоящая на коленях на мягкой перине, колдунья молча смотрела, как лицо капитана медленно светлеет, и широкая улыбка сменяет мрачное, тревожное выражение. Протянув руку, он кончиками пальцев провел по ее щеке, заставив Яснину пораженно замереть, а затем быстро наклонился к ней, накрывая ее приоткрывшиеся из-за тяжелого дыхания губы жадным и глубоким поцелуем. Пока колдунья приходила в себя, собираясь послать в него проклятие, Сайлас оторвался от нее также быстро, как и поцеловал, на мгновение притягивая ее к себе, обхватывая широкой ладонью ее голову, прижимая к своей груди. Рука Яснины безвольно опустилась, когда она услышала, как стремительно, резко и прерывисто бьется сердце внешне невозмутимого мужчины, грозя прорвать грудную клетку и вырваться наружу. Она с изумлением и непониманием вскинула широко распахнутые глаза на мужчину, который с жадностью смотрел на нее, словно пытался запомнить. Она не понимала, что происходит, но видела, что капитан прекрасно в этом осведомлен. Ледяной, душераздирающий вой, раздавшийся над их головами, а также громкие крики и лязг оружия, последовавшие за ним, заставили их замереть. Воспользовавшись секундной заминкой колдуньи, капитан легко скользнул пальцами по ее тонкой шее, миновав широкое ожерелье, и с силой нажал на основание. Яснина попыталась вырваться из удерживающих ее рук, сжавшихся, словно железное кольцо, но он без труда удерживал ее, не позволяя освободиться. Темнота стремительно поднималась волной из глубины сознания, мешая ей сосредоточиться на заклятии, мысленно произносимом. Черное сияние окутало ее пальцы, сжимающие его руку, но бархатная темнота резко обрушилась на нее, погружая в омут беспамятства. Капитан скользнул пальцами к едва заметной жилке, бьющейся у основания шеи, проверяя пульс. Убедившись, что Яснина погружена в глубокий сон, он осторожно опустил ее на постель, и, бросив последний, быстрый взгляд на ее спокойное, умиротворенное лицо, стремительно бросился наверх, к своей команде. В отличие от ведьмы, всю жизнь прожившей в Талвинии, он прекрасно знал, кто пожаловал к ним в гости, поэтому готов был приветливо встретить их и угостить крепкой сталью. Сайлас быстро вырвался на палубу, взглядом отыскав первого помощника, собирающего вооруженную до зубов команду. Вран оглянулся, словно почувствовав его напряженный взгляд, и слегка усмехнулся, давая понять, что заметил его поступок и полностью его одобряет.
  -Все в круг! Живо!
   Подчиняясь отданному резким и холодным голосом приказу капитана, сохраняющего спокойствие и выдержку даже перед лицом смертельной опасности, команда торопливо бросилась на носовую палубу, занимая позиции, выставляя перед собой остро отточенные мечи, напряженно ожидая дальнейших указаний. Вран занял место рядом с ним, обнажая узкое лезвие и бросая на него настороженный взгляд.
  -Не терять бдительности. Они выжидают, пока мы расслабимся, чтобы напасть.
   Команда, привыкшая подчиняться приказам своего капитана беспрекословно, подобралась, крепко сжимая в руках оружие. Сайлас усмехнулся, его ребята слишком давно привыкли к постоянно подстерегающей их опасности, чтобы терять присутствие духа перед невидимым врагом, затаившимся в ожидании. Он едва сдержал желание зарычать, когда уловил легкий перестук коготков, который не способны были услышать остальные члены команды. Все, кроме Врана. Они оба слышали, как твари осторожно и медленно взбираются по борту корабля, не решаясь атаковать сразу, словно изучая своего противника. Заметив вопросительный взгляд своего первого помощника, Сайлас резко кивнул, словно подтверждая его догадку.
  -Рубим головы, ребята. Эти твари защищены довольно крепкой броней, но шея - их слабое место!
   Он не успел договорить, так как на борт запрыгнуло большое, даже отдаленно не напоминающее ни одного известного хищника белоснежное существо с шестью изогнутыми лапами, увенчанными острыми когтями, которыми оно впивалось в доски, окутанное пеленой густого тумана, скрадывающего очертания зверя. Распахнув клыкастую пасть, оно издало свирепый и леденящий кровь рык, словно стремилось запугать собранных и ждущих атаки людей. За ним из-за борта появилась вторая тварь, затем третья. Они плавно спускались на палубу, подкрадываясь все ближе и ближе. Первым рискнул напасть вожак: длинное, сплюснутое тело взвилось в воздух в яростном прыжке. Тварь ощерила острые, не уступающие по размеру кинжалам, клыки, оглашая все вокруг злобным воем. И напоролась на длинное лезвие меча, встретившего ее резким взмахом. Отрубленная голова отлетела в сторону, запрыгав по палубе, окрашивая доски бледно-красной кровью. Тело еще немного постояло на коротких лапах, а затем рухнуло у ног капитана, опускающего окровавленный меч.
   Злобно и яростно завывая, хищники ринулись в стремительную атаку одновременно, нападая со всех сторон и стремясь прорвать плотный круг людей, которые бесстрашно отражали быстрые выпады. Крики и рявканья слились, заглушаемые звоном лезвий, попадающих по плотной, словно бронированной шкуре, которые отскакивали от тварей, не оставляя даже царапин. Краем глаза капитан заметил синеватые вспышки, пронзившие воздух и услышал голодный и хищный рык зверя, которому магия не нанесла никакого вреда. Страшный, полный ужаса и невыносимой боли предсмертный вопль мага пролетел над кораблем, заставив некоторых моряков дрогнуть...
   Несмотря на отчаянную решимость, с которой команда оказывала сопротивление атакующим тварям, срубая одну голову за другой, звери теснили их, задавливая численным превосходством. Капитан оттолкнул ногой в сторону бездыханное тело, на секунду бросая быстрый взгляд на своего первого помощника. Тяжело дышащий мужчина кивнул, вытирая алую кровь, дымящуюся в морозном воздухе. Глубокая рана пересекала его лицо, тварь когтями распорола его губы и щеку. Сайлас отбросил меч, заставив недоуменно замереть новичков, которые с ужасом смотрели на своего капитана, сложившего оружие, и понятливо и шустро отступить в сторону тех, кто уже давно плавал с ним. Члены команды торопливо убирались подальше и от первого помощника, одним ударом вогнавшего меч в доски палубы.
   Спустя мгновение на место высокого мужчины опустился на мощные лапы снежно-белый тигр, оглашающий палубу яростным рычанием, заставившим нападающих тварей нерешительно замереть, а затем слаженно отступить назад. Рядом с ним коротким прыжком оказался коричневато-оранжевый зверь, раздраженно топорщивший залитые кровью усы и бьющий себя по бокам длинным хвостом. Два огромных, гибких зверя, превышающие в размерах обычных хищников, грациозно и медленно наступали на смешавшихся тварей, которые с легким поскуливанием начали пятиться назад, низко припадая к палубе и щеря клыкастые пасти. Взмах большой, когтистой лапы отшвырнул несколько хищников, заставив их с силой впечататься в борт корабля, и стечь вниз безвольной спутанной массой. Рев белоснежного зверя заставил слаженно отступить команду, а нападающих монстров обратил в поспешное бегство. Второй тигр, не вмешивающийся до этого, огромным прыжком преодолел часть палубы, настигая торопливо отступающих тварей, смыкая мощные челюсти на шее одной из них, с легкостью перекусывая ее одним мощным движением. Белый и коричневатый зверь слаженно и стремительно передвигались по залитой кровью палубе, методично добивая не успевших прыгнуть за борт хищников, с пугающей легкостью разрывая их тела на части и дробя крепкие кости мощными и ужасающими ударами могучих лап. Белоснежный тигр обернулся назад, к затаившей дыхание команде, с легкостью прижимая голову последней твари к палубе. Раздался треск лопнувшего черепа, когтистые лапы натужно заскребли по доскам, а длинный хвост с силой захлестал по бокам бьющееся в агонии тело. Брезгливо отряхнув белоснежные лапы, зверь потянулся, обнажив длинные, острые клыки, довольно щурясь на солнце, внезапно хлынувшем на корабль, прорезая посветлевшую тучу косыми лезвиями лучей, заставив нескольких наиболее впечатлительных матросов шустро забраться по канатам наверх и обосноваться там, со страхом поглядывая вниз, на грациозно идущего по палубе зверя.
   Яснина тяжело приходила в себя, пытаясь прогнать не отпускающее ее яркое и красочное сновидение, затягивающее все глубже и глубже. Огромного усилия воли ей стоило тяжело приподнять голову и открыть глаза. Легкий сумрак заглядывал в круглые окна каюты, любезно сообщая, что пока она спала, наступил вечер. Сдавленно зарычав от охватившего ее гнева, колдунья попыталась сесть, но была вынуждена откинуться назад, торопливо закрывая глаза, перед которыми заплясали огненные круги. Подождав несколько минут, пока опаляющая краснота, пляшущая перед крепко зажмуренными веками, исчезнет, колдунья неуверенно приподняла ресницы. Над ней слегка покачивался потолок каюты, расписанный чьей-то талантливой рукой, словно широко раскинувшееся звездное небо с ярко выделяющейся дорожкой Млечного пути. Осторожно, стараясь не совершать резких движений, Яснина приподнялась, опираясь на дрожащие руки и села, с трудом поборов новый приступ головокружения. Неловкими, судорожными движениями она нащупала широкую полоску ожерелья из красного золота с крупными жемчужинами, которое плотно охватывало ее грациозную, длинную шею, пытаясь найти крошечный замочек и расстегнуть его. После третьей неудачной попытки, колдунья сдавленно застонала от подступающей к горлу тошноты и одуряющей головной боли, от которой виски словно раскалывались на части, слабо щелкая пальцами. Пытающее не хуже удавки, украшение послушно скользнуло с ее шеи на меховое покрывало, а саму Яснину уложил на мягкую, широкую постель новый приступ дурноты, вызванный слабеньким призывом силы. Зато дышать сразу стало значительно легче, а сковывающий стальной хваткой обруч в районе шеи исчез. Колдунья пыталась понять, почему чувствует себя, как после недельной попойки, обернувшейся жесточайшим похмельем, но ничего умного в больную голову приходить не хотело.
   Да, капитан использовал своеобразные знания, чтобы отключить ее сознание и погрузить в сон, но насколько знала колдунья, последствия подобных действий никогда не были такими впечатляющими. Наоборот, человек, искусственно отправленный в глубокое беспамятство, пробуждался прекрасно отдохнувшим и полным энергии.
   Не в силах больше оставаться на месте, Яснина с трудом сползла с постели и, шатаясь, словно уговорила пере этим пару бутылок крепчайшего вина, побрела к двери, внезапно оказавшейся очень далеко от нее. Ей с трудом удалось открыть ее, с помощью магии справляясь с запертыми замками, надежно отгораживающими каюту от визита неожиданных гостей, а ее саму, видимо, от глупых поступков. Колдунья не знала, сколько времени она потратила на подъем из трюма на палубу, но едва преодолев последнюю ступеньку, обессилено привалилась спиной к деревянной стене, тяжело переводя сбившееся дыхание и проклиная собственное упрямство. Освежающий, пропитанный солью, воздух подействовал на нее живительным образом, прочищая затуманенное сознание и немного приводя ее в себя. Над палубой царила удивительная тишина, нарушаемая лишь тихим скрипом рей и хлопками парусов, широко распахнутых под сильным дуновением ветра. Яснина оторвалась от надежно поддерживающей ее опоры, шагнув вперед, и практически сразу спотыкаясь обо что-то, небрежно брошенное на палубе. Она перевела злой взгляд вниз, и пораженно замерла, чувствуя, как брови удивленно поднимаются вверх. Под ее ногами в луже, натекшей и уже запекшейся крови, валялась отрубленная сильным ударом меча голова какой-то твари, пугающей своим омерзительным видом. Колдунья с отвращением рассматривала приплюснутую морду зверя с непропорционально широкой пастью, бугром с костяным наростом вместо носа и двумя парами круглых, белых глаз, смотрящих на нее мертвым взглядом. Едва отступившая тошнота вновь вернулась, заставив ее быстро отвернуться и судорожно задышать ртом. Значит, пока она спала, наверху шло сражение, которое, судя по пугающей тишине, закончилось не в их пользу. Отогнав мысль о возвращении в каюту, где она могла спокойно переждать, пока пройдет это странное состояние пугающей слабости, колдунья подобрала валяющийся рядом с головой морского монстра кинжал, и осторожно двинулась вперед по пустой палубе, стараясь ступать бесшумно и осторожно.
   Открывшееся глазам зрелище заставило ее возмущенно застыть, яростно прищурившись от охватившей ее злости. Команда корабля собралась на палубе: кто-то просто сидел, тяжело привалившись к борту спиной, некоторые моряки перевязывали раны, многие просто лениво переговаривались. Видимо, они полностью зачистили главную палубу, и только после этого позволили себе немного расслабиться. Бросив кинжал, и уже не таясь, она шагнула вперед, поскальзываясь на скользких от крови досках, и едва успела схватиться за мачту, чтобы не упасть. Первым пошатывающуюся колдунью заметил Вран, который небрежно расположился на широких ступенях, ведущих к рулевой части палубы. От рваной раны, пересекающей нижнюю часть его лица, остался только тонкий, белесый шрам. Он поспешно вскочил на ноги, но опоздал. Яркая вспышка мелькнула в сгустившемся сумраке, проносясь над палубой и врезаясь в широкую спину капитана. Вернее, в то место, где секундой ранее спокойно стоял мужчина, небрежно опираясь на поручни. Не встретившись с преградой на своем пути, сгусток пламени пролетел по воздуху еще пару метров и рухнул вниз, подняв тучу брызг зашипевшей за бортом воды. Сайлас, легко отпрыгнувший в сторону, приземлился на ограждение, отделяющее рулевую часть от остальной палубы, придерживаясь рукой за доски и с удивлением глядя на злую, бледную, словно приведение, ведьму, с руки которой срывалась новая вспышка.
   Яснина устало прислонилась спиной к мачте после третьей энергетической атаки, ушедшей в пустоту, а после пятой была вынуждена запрокинуть голову, пытаясь остановить хлынувшую из носа кровь. Приложив руку к носу, она раздраженно наблюдала, как с легкостью и хищной грацией увернувшийся от ее прицельно брошенных силовых ударов, капитан останавливается, с темнеющим лицом наблюдая за тем, как она вытирает струйку крови. Когда он торопливо направился к ней, Яснина из последних сил подняла руку, слегка взмахивая ею. Огромная волна взметнулась над бортом корабля, с силой захлестывая палубу и застывшего мужчину, который с яростью перевел загоревшийся странным цветом взгляд от несущейся на него воды на колдунью, сползающую спиной по мачте. Команда торопливо бросилась врассыпную, стараясь спрятаться, кто куда, но ледяная волна уже хлынула вниз, затапливая палубу, смывая кровь, застывающую на досках и оставляя после себя мокрые лужи, бьющуюся рыбу и ракообразных, щедро рассыпанных вокруг.
   Смотреть на застывшего посреди палубы капитана, остановившегося на полушаге, с которого ручьями стекала морская вода, было крайне забавно. Колдунья чувствовала себя полностью отмщенной. Вот только объяснил бы кто-нибудь, почему ей так паршиво? Видимо, последнюю часть своих мыслей она озвучила вслух, потому что прозвучавший над ее ухом бархатистый, раскатистый голос, в котором отчетливо звучали рычащие нотки, заставил ее подпрыгнуть от неожиданности.
  -Вы должны были очнуться завтра на рассвете. Но природная вредность, видимо, оказалась сильнее, - совершенно незаметным взгляду движением Сайлас преодолел разделяющее их расстояние, опускаясь рядом с ней на одно колено и извлекая из кармана камзола мокрый насквозь платок, протягивая его Яснине.
  -Не надо было запирать меня, словно кисейную барышню, - стараясь, чтобы ее голос звучал твердо и холодно, отрезала колдунья.
  -Я не позволю вам напрасно рисковать собой, пока вы находитесь на моем корабле.
  -Напрасно рисковать собой?! Я - ведьма.
  -Эта самоуверенность стоила одну из ваших спутников жизни. Для того чтобы убить этих тварей, магу надо очень постараться, ведь ваша сила просто отражается от их брони.
  -Так же, как и мечи, я полагаю, - с немалой долей ехидства в голосе произнесла Яснина, вспоминая отрубленную голову, увиденную ранее.
   Взгляд капитана словно заледенел, превращаясь в ослепительно-яркие голубые льдинки, на глазах изумленной колдуньи его лицо начало меняться, на нем стали отчетливо проступать звериные черты. Глаза с хищным прищуром увеличились в размере, округляясь, а зрачок вытянулся, превратившись в узкую вертикальную щель, черты незаметно заострились, а уши вытянулись. Спустя несколько секунд, которые заняла полная трансформация, перед ней, практически лицом к лицу оказался истинный оборотень, принявший одну из своих ипостасей. Яснина потрясенно выдохнула, глядя в огромные, сияющие холодным цветом глаза, мало напоминающие человеческие, в глубине которых отражалось ее лицо, выражающее крайнюю степень удивления. Страха не было. Колдунья за свою короткую жизнь сталкивалась со слишком большим количеством ужасающих и омерзительных созданий, способных одним своим видом вызвать панический и дикий страх, переходящий в животный, леденящий кровь ужас. Ее учитель сделал все, чтобы еще в юности его ученица перестала поддаваться этим естественным для людей эмоциям, преодолела их, возвысилась над ними. И ему это удалось, пусть эта победа и досталась дорогой ценой...
  -Что, и клыки есть? - Лениво поинтересовалась колдунья, совершенно равнодушно оглядывая видоизмененное, частично покрытое короткой шерстью лицо, сочетающее как человеческие, так и кошачьи черты.
   Оборотень издал короткий и громкий рык, в котором Яснина отчетливо различила ругательство на одном из талвийских наречий и убедилась в том, что клыки у него были, да еще какие. Совершенно неожиданно в голову закралась предательская, всплывшая из глубин, мысль о том, что на принявших подобный облик оборотней крайне проблематично воздействовать даже Высшей магией, ведь они с легкостью впитывают ее и без труда подавляют. Видимо, об этом подумала не только она, так как широкая, довольная улыбка изогнула губы капитана, придавая ему вид огромного кота, добравшегося до крынки со сливками, забытой рассеянной хозяйкой прямо на столе. Хм, ведь он и был котом...
   Яснина высунулась из-за широкой спины мужчины, на которой вздувались бугры мышц, придавая своему лицу как можно более несчастное и невинное выражение, и жалобным тоном поинтересовалась.
  -И никто не хочет помочь бедной девушке, попавшей в беду?
   Команда, отряхивающаяся после незапланированного купания, ответила ей суровыми и жаждавшими возмездия взглядами, ясно давая понять, что с их стороны помощи ждать точно не стоит. Вран, кинжалом накалывающий большую бьющуюся на досках палубы рыбину и подносящий ее поближе, чтобы рассмотреть получше, лениво улыбнулся ей и пожал плечами.
  -Капитан судна перед вами, госпожа ведьма. К тому же, вы настолько разозлили его, что он частично превратился. Теперь мне придется битый час уговаривать новичков остаться на корабле, а то и пообещать им прибавку к жалованью.
  -Мстительные вы все, - тяжело вздохнув, пробормотала себе под нос колдунья, вызвав у Сайласа, внимательно наблюдающего за ней огромными, светящимися, не мало смущающими ее глазами, довольную усмешку.
   Сильные руки подхватили ее, затем он резко и пружинисто выпрямился, скользящим и грациозным шагом направляясь к каютам. Колдунья прижала к носу мокрый, восхитительно холодный платок, пытаясь остановить кровотечение с помощью магии, но лишь усиливая опустошающее головокружение, которое отняло последние силы, отбив у нее желание спорить и возмущаться.
   На следующее утро ее по пробуждению ждала чашка с горячим куриным бульоном и извинения, правда не такие горячие и восхитительные, как золотистая жидкость в фарфоровой мисочке, источающая изумительный аромат. О чем она и не преминула сообщить язвительным тоном, приподнимаясь на локтях в большой и мягкой постели, которая к тому же ей не принадлежала.
   Через несколько дней "Нарвал" вошел в порт на островах. Их магическая поддержка практически не понадобилась, потому что местному владыке удалось привлечь на свою сторону часть аристократии, с их помощью ему удалось одолеть своих противников, утверждая свое право на престол. Яснина и маг, который после трагических событий на корабле вел себя тише воды, ниже травы, помогли князю навести окончательный порядок в княжестве, зачищая последние очаги сопротивления. Это заняло всего несколько дней, а затем они могли возвращаться домой, ведь в постоянном присутствии магов местные аристократы не нуждались, считая их угрозой для себя. И именно из-за этих глупых предубеждений не позволяли Ордену создавать на своей территории порталы, даже временные, что сулило им возвращение назад по морю.
   Едва они оказались в порту, как заметили огромный, грациозный и хищный фрегат, покачивающийся на легких волнах, темный, опасный, и печально знакомый. Яснина и маг переглянулись, и, не сговариваясь, разошлись в разные стороны, старательно делая вид, что впервые оказались на причалах, и совершенно случайно, к тому же. Колдунья накинула на голову отороченный мехом черно-бурой лисы капюшон, радуясь про себя, что вместо предыдущего плаща накинула на плечи новый, из изумрудно-зеленого бархата, расшитого серебряной нитью. Она пробиралась к выходу из порта, изучая на ходу пришвартованные суда, пытаясь найти те, что отправлялись в Талвинию, когда сильная рука перегородила ей дорогу.
  - Если леди так спешит, я готов пренебречь общеизвестным утверждением, что женщины приносят беду, и взять ее на наш корабль, а как на это смотрите вы, ребята?
   Колдунья издала несчастный, полный горечи вздох, как только над ее головой прозвучал глубокий, бархатистый голос с мурлыкающими интонациями. Она резким движением откинула назад капюшон, заставляя волны кудрявых волос вырваться из-под него и свободно заструиться по спине, сердито прожигая злым взглядом небрежно прислонившегося к фонарному столбу Сайласа, с широкой и многообещающей улыбкой смотрящего на нее сверху вниз. Несколько членов команды "Нарвала", в том числе и тепло улыбающийся Вран, стояли за его спиной.
  -Вы не могли выбрать другую дорогу? - Раздраженно поинтересовалась колдунья, скрещивая руки на груди и зло постукивая кончиком сапога по дощатому причалу, отбивая дробь.
   Капитан фрегата неторопливо оторвался от высокого столба, на который опирался плечом, и подошел к ней, сложив руки за спиной. Наклонившись к уху замершей без движения колдуньи, которая недоверчиво косилась на него прищуренными глазами, он тихо прошептал, обжигая ее щеку горячим дыханием.
  -Я способен найти любого человека по его запаху. Едва вы появились в порту, как мое обоняние уловило аромат ванили и корицы, исходящий от ваших волос. Так что я шел по этой дороге довольно целенаправленно.
   Обратное приключение понравилось Яснине еще меньше, чем предыдущее. Только теперь капитан не желал оставлять ее в покое, преследуя каждую свободную минуту, а колдунья крайне храбро пряталась за спиной отлавливаемого по всему кораблю Врана, снисходительно посмеивающегося над тем, как огромный кот пытается поймать ее в хитроумную ловушку. Вот только Яснина отказывалась быть маленькой и глупой мышкой, способной в нее угодить.
   Она облегченно выдохнула, когда корабль вошел в талвийский порт, и поспешно сбежала с судна. А спустя полтора года случайно натолкнулась в таверне на Врана, решившего завязать с морем и открыть свое дело. Только вот вместо веселого, добродушного и открытого смельчака Яснина увидела замкнутого, ожесточенного и постоянно печального мужчину, тяжело переживающего последний рейс "Нарвала", завершившийся гибелью большей части команды, много лет ходившей с ним под одним флагом, а также пропажей капитана Сайласа Райлована, которого он любил, как родного сына.
   Яснина, видя, как тяжело и глубоко закаленный вояка переживает гибель, а исчезновение в море всегда приравнивалось к смерти, своего капитана, пыталась помочь ему отыскать хотя бы тело, но все ее усилия оказывались тщетными. Огромное состояние по завещанию перешло к Врану, вызвав волну возмущения, но мало обрадовало оборотня, похоронившего в море вместе с "Нарвалом" свое сердце. Колдунья не знала, почему бывший первый помощник капитана проникся к ней такими теплыми чувствами. Видимо, она осталась последним напоминанием для него о Сайласе, который полюбил Яснину, в чем незадолго до своего исчезновения признался, надеясь сходить еще в пару рейсов и завязать с морем, чтобы попытаться добиться взаимности у колдуньи. Его планы и надежды похоронили волны, а Вран проникся к ведьме отцовскими чувствами, помня о том, насколько сильно любил ее молодой оборотень, заменивший ему сына, которого у него никогда не было.
  
  Глава 5.
  
   Яркое голубоватое сияние разлилось в воздухе, отражаясь от мраморной стены неясными, причудливо сплетенными тенями. Маленький, практически крохотный и слабый огонек разгорался все сильнее, превращаясь в ярко и горячо пылающее пламя, из середины которого легко и непринужденно выпорхнула изящная, хрупкая и грациозная фигурка девушки. Устремив на закатившую отчаянным жестом глаза колдунью долгий и изучающий взгляд, она мягко скользнула вперед, потянув маленьким носиком-кнопочкой воздух, словно принюхиваясь. Практически сразу алые губки бантиком сложились в ослепительную и сияющую радостью улыбку, а огромные голубые, словно безоблачное летнее небо глаза засверкали неподдельным счастьем и восторгом. Тяжело и обреченно вздохнув, Яснина зажмурилась и приготовилась к самому худшему. Громко завизжав на одной ноте, девушка метнулась к ней, бросаясь на нее и заключая в крепкие и восторженные объятия. Колдунья, оглушенная роскошным голоском, от тембра которого могли с легкостью полопаться даже самые прочные стекла из горного хрусталя с добавлением серебра, с внезапной тоской поняла, что ее прошлая, мирная и спокойная жизнь уже никогда не станет прежней. Если до этого она не была уверена в том, что кто-нибудь вообще вспомнит о ней, если она пропадет без вести или погибнет, то теперь с удивлением убеждалась, что существовали даже те, кто искренне был рад просто видеть ее. И это осознание доставляло колдунье, которую с рождения не баловали вниманием и заботой, огромное удовольствие, а вот постоянные объятия - нет...
  -Ну наконец-то, госпожа! - Девушка оторвалась от нее, но только затем, чтобы тонкими, изящными ладонями пробежаться по ее плечам и волосам, словно не могла поверить своим глазам и хотела сама убедиться в том, что с ней все в порядке. Заметив направленный на нее крайне недовольный взгляд, она грациозно всплеснула руками, изображая негодование, и быстро затараторила. - Я не смогла отыскать вас. Несколько раз безрезультатно пыталась связаться с вами, но каждый раз мой призыв возвращался назад, ко мне, без ответа. Я не знала, что думать... Я так испугалась... Я...
  -Сиара, - колдунья успокаивающе и ласково коснулась тонкой руки девушки, крепко вцепившейся в отложной, широкий воротник платья, - все хорошо. Я здесь, с тобой...
  Девушка с тихим стоном осела на колени перед Ясниной, сжимаясь в комочек и прижавшись к ее ногам, обхватила колени колдуньи отчаянным жестом, словно испуганный и потерянный ребенок. Вздохнув, ведьма осторожно коснулась ладонью длинных, струящихся тонкими прядями до пола голубоватых волос, нежно поглаживая их, лаская, словно шерстку крохотного потерявшегося котенка.
  -Яснина?!
   Голос мужчины прозвучал тихо и очень неуверенно. Она подняла голову, глядя на удивленное лицо Врана, который с изумлением смотрел на льнущую к ней, словно в поисках защиты и тепла, девушку. С губ колдуньи сорвался тяжелый вздох.
  -Что-то случилось, Сиара? Почему ты так встревожена?
  Девушка вскинула на нее огромные, словно у лани, выразительные глаза и коротко кивнула.
  -В дом пытались проникнуть, взломав вашу защиту. Я довольно легко отразила две первые попытки, но третью едва смогла предотвратить. Это был не человек...
  -Маг? - Предположил Вран, угрюмо откладывая в стороны столовые приборы. Новости его явно расстроили. Сиара ответила ему уничижительным взглядом с оттенком легкого превосходства, заставив мужчину нахмуриться.
  -Обладающие магией тоже простые люди, у которых есть сила. Она имеет в виду не человека...
  -Вот как он, - девушка небрежно махнула рукой в сторону заметно напрягшегося Врана, его карие глаза начинали стремительно меняться, выдавая охватившее мужчину волнение, - но не совсем. Я не встречала прежде это существо, иначе непременно запомнила бы его сущность. Он действовал не так напористо и грубо, как двое первых. Вот они были магами, причем не самыми сильными. Каждый из них все силы положил на то, чтобы взломать вашу защиту, но не преуспел. А последний действовал хитрее - он подбирал ключ. Я не стала ждать, чтобы посмотреть на результат и вмешалась. Он сразу отступил, не позволив мне даже рассмотреть его, как следует.
  -Ты молодец, - Яснина с улыбкой потрепала довольную, просто сияющую от похвалы, девушку по голове. К своим обязанностям Сиара всегда подходила очень ответственно и серьезно, стараясь выполнять их как можно лучше, чего никак нельзя было ожидать от легкомысленной, капризной и ветреной красавицы, какой она казалась непосвященным людям. Колдунье пришлось привыкать к ней, а также к той детской непосредственности, с которой она смотрела на мир.
  -А оборотень связан? - Коварным шепотом спросила Сиара, ярко поблескивая глазками.
  Яснина не больно дернула длинные прямые пряди, заставив девушку слегка поморщиться и игриво отмахнуться от ее руки. Но любопытство из ее взгляда никуда не делось, поэтому колдунье пришлось отрицательно покачать головой.
  -Нет, - она бросила на застывшего Врана, изображающего из себя статую невинно оскорбленным жертвам женского коварства, лукавый взгляд и мстительно добавила, - пока что...
  -Как здорово, - преисполненная энтузиазмом девушка вспорхнула с пола, радостно хлопая в ладоши. Только что она стояла рядом с ней, изучая смутившегося от такого пристального внимания мужчину горящим взглядом, в котором явственно читался интерес, а через мгновение оказалась у него за спиной, оставив после себя в воздухе легкое сияние, медленно тающее. Прильнув к правой руке отшатнувшегося в сторону от неожиданности Врана, она ослепительно улыбнулась, демонстрируя белоснежные, острые зубки. Бывший первый помощник капитана перевел потрясенный взгляд на спокойную колдунью, которая пила вино и тихо посмеивалась над его удивлением.
  -Эм, Яснина?!
  -Ты ей понравился, - колдунья развела руками, показывая, что полностью беспомощна перед этим свершившимся фактом. На самом деле Сиара всегда слушалась ее, но Яснина не хотела лишать себя такого развлечения, как растерянный и смущенный оборотень, не знающий, куда деваться от чрезмерного внимания.
  -Он такой милый, - растягивая последнее слово, певуче произнесла девушка, вцепляясь острыми коготками в рукав сюртука и не позволяя сбросить свою руку, что Вран очень осторожно пытался проделать, - мужественный и сильный. И красииииииииивый...
  -Яснина, - взмолился оборотень, умоляюще глядя на нее, - сделай что-нибудь...
  -Не могу, - колдунья придала своему лицу самое невинное выражение, которое никак не вязалось с дрожащим от сдерживаемого смеха голосом, - надо было жениться. Сиара никогда не обращает внимания на женатых, то есть связанных с ее точки зрения, мужчин.
   Девушка согласно закивала, подтверждая ее слова, отчего ее волосы заструились по покатым плечам, и презрительно фыркнула, выказывая недвусмысленное отношение к особям противоположного пола, которые не дождались ее и выбрали себе в спутницы кого-то другого.
  -Я могу его забрать? - Девушка выпустила свою жертву и умоляюще сложила ладони, жалобно глядя на нее.
  -Нет, - колдунья заметила, как огорчил ее отказ Сиару, с ее личика исчезло радостное оживление, а плечи безвольно поникли. А вот Врана, наоборот, крайне обрадовал. Он облегченно перевел дух, и слабо улыбнулся. Поэтому она продолжила, - но ты можешь навещать его здесь. Тебе же нравится ходить в гости, не так ли?
   Сиара взвизгнула от переизбытка чувств, радостно подпрыгнула и повисла на шее у побледневшего мужчины, смотрящего на смеющуюся колдунью полными ужаса глазами.
  Получив разрешение, девушка оторвалась от него, послала воздушный поцелуй и растворилась в ослепительно вспыхнувшем сиянии, оставляя их наедине.
  -Глава Ордена в курсе, что ты занимаешься приручением духов?
  Яснина сердито и недовольно взглянула на потирающего плечо мужчину и холодно отрезала. - Я никогда этого не делала и не собираюсь.
  -Но эта девушка...
  -Она сама привязалась ко мне, а на любые попытки избавиться от нее реагировала крайне недовольно.
  -Она называет тебя госпожой, поэтому со стороны это выглядит подчинением.
  -Я прекрасно осведомлена в том, что наш разлюбезный Глава запретил порабощение магами любых сущностей, не способных самостоятельно принимать решения. Но Сиара - разумное существо.
  -Так кто же она?
  Яснина смерила мужчину долгим и сомневающимся взглядом, будучи до конца не уверенна в том, что он правильно поймет ее, но ответила. - Блуждающий огонек...
  -???
  -Блуждающий болотный огонек. Тот самый, что возникает в глубине леса или в топях и манит за собой заблудившихся путников. И не надо делать такое лицо, Вран. Представь мое, когда крошечная искорка на моем пути превратилась в вот такое чудное создание...
  -Да уж, - едва выдохнул Вран, задумчиво и растерянно потирая затылок, - я думал, что это просто сказки. И где же ты нашла ее?
  -Я несколько месяцев провела в одной деревеньке на северной границе, выслеживая милую и очень зубастую зверюшку, которая любила подзакусить местными жителями. Они все, как один, боялись выйти из собственного дома во двор, а местный маг, весьма слабый, не способный даже справиться с хищником, постоянно наведывался в лес и возвращался целым и невредимым. Словно кто-то или что-то указывало ему безопасный путь. Я проследила за ним во время одной из таких вылазок, и увидела, что под плащом он прячет стеклянную банку с блуждающим огоньком, вынуждая тем самым всех остальных помогать ему. Я, конечно, объяснила ему, что маленьких обижать не хорошо, и накостыляла по шее. Выпустила огонек, а он на моих глазах превратился в Сиару. Она всегда отличалась излишним любопытством, которое ее и сгубило. Я даже позавидовала магу, который улепетывал с такой скоростью с полянки, что только пятки сверкали. Я покинула деревню, даже не подозревая о том, что эта мелочь увязалась за мной. Она дождалась до столицы, чтобы заявить о себе, и вот с того самого момента я никак не могу избавиться от нее...
  -Невероятно...
  -Я сказала тоже самое, когда крошечный огонек наловчился таскать из вазы с фруктами виноград. Не знаю, почему она его так любит, но каждый раз превращается и потихоньку стягивает гроздь, чтобы утащить в какой-нибудь укромный уголок, распугивая на своем пути всех служанок. Наверное, ей просто нравится, когда они с визгом и криком гоняются за ней по всему дому с метлами.
  -Ты удивительным образом притягиваешь к себе необыкновенных созданий...
  К их уединенному столику торопливо скользнула смущенно улыбающаяся Милана, нервно теребящая в руках поясок на платье.
  -Сюда направляется Глава Ордена собственной персоной...
  -Кстати об удивительных созданиях, - колдунья подавила раздраженный вздох, отставляя бокал в сторону, и деловито осведомилась у мнущейся в нерешительности девушки, - Успею уйти через черный ход?
   Милана отрицательно замотала головой.
  -Бальд был на стреме...эээ на чеку, - торопливо поправилась она, косясь на мрачнеющего на глазах хозяина, - он сказал, что господин Рогд в страшной ярости. Его задержали по пути, но это ненадолго...
  -По вторникам он обедает и ужинает на Светлой улице, там открылась новая таверна.
  -Намекаешь, что это по мою душу?
  -Прямо говорю, что ему уже обо всем доложили.
   Вран тяжело поднялся, знаком подзывая к себе заметно смутившуюся девушку, которая попыталась улизнуть, но была поймана за пояс.
  -Ну, моя прелесть, ничего не хочешь мне рассказать?
   Милана сдавленно пискнула и сжалась, виновато поглядывая на сердитого мужчину, но не предприняла ни малейшей попытки, чтобы оправдаться. Она уже давно придумала эту систему, в тайне от не одобряющего такие уловки Врана. Несколько мальчишек, выросшие вместе с ней на улице, постоянно дежурили на подступах к таверне, предупреждая ее в случае чего. А ловкая девушка вовремя извещала спокойно ужинающих гостей о неожиданных визитах малоприятных личностей, с которыми они старательно избегали встреч. Сама колдунья нередко прибегала к их услугам, не желая лишний раз сталкиваться с некоторыми магами из ордена.
   Яснина скорее почувствовала, чем заметила приближение колдуна, но старательно не подавала вида. По воздуху пронесся неясный, смутный шепот, заставивший ее недовольно поморщиться. Рогд никогда не считал нужным скрывать или сдерживать в узде свою силу, чем весьма раздражал колдунью, которая, наоборот, не выставляла ее напоказ без крайней необходимости. Темная фигура выросла перед ней, плавно скользнув из мягкого полумрака.
  -Твои доносчики не дремлют, - она лениво и небрежно отсалютовала ему едва наполненным бокалом, позволяя дразнящей улыбке скользнуть по губам, - браво...
  -Как невежливо с твоей стороны, - мужчина отодвинул стул, чтобы сесть, сложил руки на груди и перевел на нее разъяренный взгляд, превративший янтарные глаза практически в желтые, - воспитанные люди всегда заходят поздороваться к друзьям, когда возвращаются из путешествия.
   Колдунья смерила его насмешливым взглядом, чтобы позлить, но была вынуждена признать, что выглядит он не лучшим образом. Рогд, обладающий высокой и худощавой фигурой совсем осунулся, поэтому черный, расшитый золотой нитью сюртук висел на нем, как на вешалке. Плавные и красивые черты лица хищно заострились, а под глазами пролегли глубокие тени. На мгновение совесть колдуньи остро дала знать о себе, неприятно кольнув ее, но она довольно быстро загнала ее обратно. Стоило вспомнить обескровленное, изможденное страшной болью и мукой лицо Велиславы, чтобы не позволить себе и секунды на сомнения.
  -Хм, ну здравствуй.
   Ее приветствие прозвучало как форменное издевательство. Рогд стремительно подался вперед, с грохотом опуская сжатые кулаки на стол, с такой силой, что столовые приборы и изящная хрустальная ваза с лилиями слегка подпрыгнули.
  -Где тебя демоны носили?
   Яснина плавно поднялась со стула, опираясь руками на стол и наклонившись вперед, зло прошипела. - Не смей повышать на меня голос! Будешь задавать такие вопросы своим припозднившимся любовницам, а не мне!
  -Вот как ты заговорила...
   Одним движением, словно сжатая до придела пружина, он резко выпрямился, нависая над столом всем своим немалым ростом, также упираясь в край руками. Они напряженно прожигали друг друга взглядами: она с ненавистью и не скрываемой злобой, он - с яростью и плохо скрытой ревностью. Ревностью? Яснина раздраженно выдохнула и села обратно.
  - У тебя из глаз уже искры сыплются, а мне очень понравилась эта скатерть.
  -Я жду...
  -Мммм, повтори вопрос, я немного отвлеклась и пропустила его, - с ехидными нотками издевательски протянула колдунья, заставив мужчину яростно выдохнуть и громогласно рявкнуть.
  -Где ты была?
   Его гневный и злой крик разнесся по огромному пустому залу, отражаясь от стен. Подобного отношения к себе Яснина стерпеть не смогла. Быстро вскочив на ноги, она разъяренно отшвырнула накрытый столик силовой волной, останавливаясь напротив стремительно выпрямившегося мага, откровенно усмехаясь ему в лицо.
  -Там, куда на верную смерть кто-то их твоего расчудесного Ордена послал Велиславу. А может это сделал ты сам?
  -Что?
  -Ты слышал, что я сказала. Только, похоже, никто из вас не учел, что за эту девочку я перегрызу любому глотку. И если это будешь ты, Рогд, я не остановлюсь...
  -Думаешь, ведьма для меня такой сильный противник, что я стал бы отправлять ее на границу, чтобы там без лишних свидетелей избавиться от нее? К тому же, мне прекрасно известно, что ты помешана на дружбе с этой мелкой.
  -О, как мило. Может, ты в курсе и моих сердечных привязанностей?
  -Хватит, - он наклонился к ней, чтобы прямо посмотреть в горящие издевкой глаза и тихо произнес, - прекрати.
   Если бы Яснина знала этого мага хуже, то решила бы, что в его хрипловатом голосе прозвучала едва различимая, тщательно скрытая боль. Но она за долгие годы их знакомства слишком хорошо узнала все стороны мужчины, с которым ее невольно столкнула судьба, в том числе и темные, чтобы довериться даже своему слуху. Глава Ордена сумел провести такое количество людей и магов, что рядом с ним можно было смело отказываться верить всем органам чувств. Для стоящего напротив нее колдуна в этом мире не существовало ничего святого, поэтому Яснина давно пришла к выводу, что чувство, которое он испытывал к ней когда-то никогда не было и не могло быть любовью, а затем и вовсе переросло в инстинкт собственника, лишенного того, что он так жаждал заполучить.
  -Ты сам начал этот бессмысленный и совершенно не нужный никому из нас разговор. Я не состою в Ордене, поэтому ты не имеешь ни малейшего права беспрестанно следить за моими действиями, и давно вышла из того возраста, когда магу требуется постоянная опека.
  -Не имею права? - В хриплом, словно простуженном, голосе ясно слышались раздраженные и рычащие нотки, выдающие ярость и гнев, которые он с трудом сдерживал. Его поведение удивляло колдунью, которая привыкла всегда и в любой ситуации видеть самоуверенного, ироничного, насмешливого и не пробиваемого мага, способного вывести из себя любого, даже самого спокойного человека, но остающегося при этом совершенно невозмутимым. Сейчас самообладание подвело его, обнажая все испытываемые им чувства, не позволяя взять себя в руки. - Так вышло, что я не только Глава Ордена магов, так презираемого тобой, но еще и Страж столицы. И я имею полное право потребовать у тебя ответы на свои вопросы, дорогая.
   Что сказать, уел. У него это всегда хорошо получалось, недаром же он занимал такой высокий пост, являясь бессменным предводителем магов на протяжении многих лет. Да, Яснина не учла, что сама живет в Литоре, которая находится под его охраной, поэтому должна считаться с ним, как и любой другой маг, совершивший проступок. Она просто забыла, что хитроумный и дальновидный колдун ничего не пускает на самотек. Конечно, он не заставлял магов и чародеек силой вступать в организованный много столетий назад Орден, многими считающийся простым пережитком прошлого. Но и без него он имел превосходную возможность контролировать все действия свободных, не связанных соглашениями магов, законно утвердив у короля, бывший до этого негласным, статус главного мага. Эта должность была крайне необходима, чтобы сохранять порядок в колдовском обществе. Страж играл роль посредника между враждующими магами, был судьей в любых спорах и распрях, подавлял протесты и восстания. И возглавлял многочисленные ряды обличенных силой в случае вражеского вторжения или бунта. Перед ним держали ответ все колдуны и чародейки, без исключения. Вот только раньше эту должность, не принятую в тот момент официально, возглавляла Нинья, очень могущественная колдунья, заинтересованная только в восстановлении справедливости. После ее смерти, наступившей от старости, что было чрезвычайной редкостью среди магов, Орден без промедления обговорил все детали с королем и тот новым указом, изданным тем же утром, сделал Рогда новым Стражем. У этого решения было много противников, но все они были вынуждены принять его под давлением Ордена.
  -Я уже ответила на твой вопрос, дорогой, - колдунья не смогла просто так признать свое поражение, подпустив в свои слова как можно больше яда. Она невинно захлопала длинными ресницами в ответ на яростный взгляд мага, с силой стиснувшего зубы после ее обращения. Яснина холодно усмехнулась. Она знала, на чем можно сыграть, и без зазрения совести пользовалась этим, не считаясь с его чувствами. - Я была в Пограничье, пыталась спасти от верной смерти Велиславу. И если твои шпионы еще не донесли, то мне это удалось. Вот только она очень серьезно пострадала, хотя тебе, скорее всего, это уже не так интересно.
  -Тебя не было в Талвинии, Яснина. Мои люди обыскали каждую деревню на границе, все леса и реки, вот только им не удалось найти даже след, который бы вел к тебе.
  -Ты говоришь так, словно искал мое тело.
  -А что я должен был подумать, если ты просто исчезла? Многочисленные заклинания возвращались назад, люди, отправленные на твои поиски, без успеха рыскали на границе с пеной у рта. Так, где же ты была, Яснина?
  -В Даншере, - как можно спокойнее постаралась ответить колдунья. Она пришла к выводу, что чем быстрее он получит ответы на терзающие его вопросы, тем скорее успокоится и оставит ее в покое. Ей до крайности надоел этот бессмысленный и пустой разговор. Можно подумать, что-то изменится от того, что он узнает правду. - Велиславу прятали в горах на территории Мораввы. И предупреждая твой следующий вопрос, сразу скажу, что делали это наши, талвийские маги, а не подданные князя. Одному из них удалось ускользнуть, так что сейчас у тебя по столице разгуливает крайне опасный маг - отступник.
  -Он свое уже отгулял...
  -Жаль. Искренне жаль...
   Рогд скептически приподнял широкие брови, всем своим видом показывая, как он ей верит. Колдунья легко пожала плечами и добавила. - Я очень сожалею, что не успела добраться до него первой.
   Яснина ждала других вопросов, но Рогд молчал. Он не пытался выяснить, что ей удалось узнать, и удалось ли вообще. Но колдунья слишком хорошо знала его, чтобы поверить в то, что на этом он и успокоится. Уже через пару часов у него на столе будут лежать полные отчеты о том, что она делала в Даншере. И эти новости не обрадуют его, ведь даже за короткий срок она успела довольно далеко продвинуться.
   Таверну колдунья покидала в скверном расположении духа. Возле высокого крыльца стояло несколько магов, о чем-то разговаривающих. Один из них, высокий и черноволосый иллирец, небрежно прислонившийся к высокому парапету, сразу привлек ее внимание. Его взгляд оказался тяжелым и пронизывающим, ощутимым даже физически.
  -В этот раз даже таверна уцелела, - беззлобно хохотнул рыжеволосый мужчина, поднимающийся со ступеней и легким шагом направляющийся к ней. Колдунья улыбнулась, наблюдая за его неторопливым приближением. Харн намекал на другой случай, произошедший пару лет назад, когда после очередной стычки между ней и Рогдом, от здания остались одни развалины. Она до сих пор помнила крайне удивленные, вытянувшиеся лица слегка закопченных сажей и припорошенных пеплом посетителей, сидящих за уцелевшими столиками, вокруг которых грудой валялись бревна и камни, оставшиеся от стен и потолка.
  -Думаю, Врана не слишком обрадует груда развалин, оставшихся от его любимого детища. К тому же здесь готовят самую потрясающую рыбу не только в Талвинии, но и далеко за ее пределами, поэтому я не готова так рисковать.
  -Давно не виделись, но могу заверить, что ты не изменилась.
   Яснина с улыбкой приняла протянутую руку, от души сжав ее своей. Маг притворно охнул, словно от боли, поспешно высвобождая пальцы и тряся ими в воздухе.
  -Ты тоже...
  -Как на счет встретиться где-нибудь в милом и уединенном местечке и выпить за долгожданную встречу? Заодно расскажешь, где ты пропадала, пока мы расчищали просеки в лесах и уменьшали популяцию медведей.
  -У женщин свои секреты, которыми они не делятся даже с такими очаровательными лесорубами,- она высоко приподняла бровь, лукаво глядя на рассмеявшегося колдуна, а затем после короткого молчания поинтересовалась, - а чем вам не угодили косолапые?
  -Это скорее мы не пришлись им по нраву, - печально ответил Харн, невольно потирая левое ухо, словно припоминая тяжелую лапу, припечатавшую его, - или они решили, что мы явились, чтобы претендовать на их малинник.
  -Скорее всего, они просто испугались такой серьезной конкуренции с вашей стороны. Ведь ни одна медведица не устоит при виде таких сердцеедов, - договаривала Яснина сквозь смех, потому что у очень приятного и симпатичного мага забавно вытянулось лицо, выражая крайнюю степень удивления. Харн сложил руки на груди и состроил выражение оскорбленного таким предположением достоинства, но в его зеленых глазах плясали веселые смешинки.
  -Вообще-то, мы искали тебя...
  -О, и вы тоже? - Яснина была искренне удивлена, ведь Харн являлся приближенным к Рогду магом, который не часто покидал столицу, следя за порядком в городе. - Это такая новая забава, или вам не чем было заняться?
  -Хм. Не говори об этом нашему Главе, если не хочешь узнать много нового о себе. Если серьезно, то еще пару дней и тебя официально объявили бы погибшей.
  -Надо было потянуть с возвращением и восстать из мертвых. Ммм, просто представляю себе эти лица. Вот его, например, - колдунья пальчиком указала на мрачного, зло сжимающего челюсти низкорослого мага, - или его.
   Колдун, на которого она показала, ответил ей хмурым и раздраженным взглядом, но не стал ничего говорить. Эти двое едва выносили ее присутствие, но не из личной неприязни или из зависти, а скорее из мужской солидарности. Потому что до разлада, произошедшего между ней и Рогдом, их отношения можно было назвать даже дружескими.
   Харн еще несколько раз попытался добиться от нее ответа, но колдунья уклонилась, пообещав дать знать, когда будет свободна. Только после этого маг успокоился и оставил ее в покое, пообещав напомнить о данном слове, если она будет тянуть слишком долго. Яснина показала ему язык, и спокойно ушла, оставив за своей спиной замерших в ошеломленном молчании магов, удивленно переглядывающихся. Действительно, с ней в последнее время происходило что-то странное. Она не устроила скандал Рогду, оставила в целости и сохранности таверну и даже мило беседовала с тем, кого можно было назвать другом Главы Ордена. Еще и дразнила его. Или она стареет, или слишком много времени проводит с Велиславой и Сиарой, которые исподтишка плохо влияют на нее. О третьем варианте колдунья старалась не думать, даже не допуская его...
  
  Глава 6.
  
  -Тебе когда-нибудь надоест? - хрипловатым ото сна голосом осведомилась Яснина, неохотно высвобождая из-под теплого одеяла из лебяжьего пуха руку и сталкивая прикорнувшую рядом с ней девушку на пол. Мирное посапывание сменилось недовольным и раздраженным писком, который заглушил грохот падающей с широкой кровати Сиары. Еще до ее отъезда в Моравву девушка обзавелась дурной привычкой забираться к ней в постель, стоило только колдунье уснуть. Она устраивалась рядом, свернувшись в трогательный комочек, и на любые попытки выгнать ее реагировала крайне недовольно, всячески сопротивляясь, намертво вцепляясь в край одеяла острыми коготками, обхватывая ладонями широкие столбики, удерживающие полог или вцепляясь зубами в подушку. Если же Яснине все же удавалось выжить ее из собственной кровати, то вредная малышка мгновенно превращалась в сияющий огонек, пряталась под какой-нибудь постельной принадлежностью и пережидала там, пока заспанной, всегда крайне неохотно просыпающейся по утрам колдунье не надоедало ее искать. А стоило Яснине плюнуть, образно говоря, на ее ненавязчивое присутствие и повернуться на другой бок, зябко кутаясь в одеяло, как голубоватое свечение выкарабкивалось наружу, превращаясь в сонную и беспрестанно зевающую девушку со встрепанными волосами, которая тут же подкатывалась поближе к ней, удовлетворенно закрывала глаза и проваливалась в глубокий сон.
   Колдунья лениво приоткрыла глаз, чтобы понаблюдать за недовольно и сердито фыркающей и сопящей не хуже стада разозленных ежиков девушкой, которая сидела на полу на коленях, старательно прячась за кроватью так, что видна была только ее макушка со стоящими дыбом голубоватыми волосами и огромные, подернутые туманной поволокой глаза, ярко сверкающие в легком сумраке. Сладко потянувшись на мягкой и пышной перине, Яснина прищурила глаза от наслаждения и, зевнув, плотно закуталась в одеяло, словно в кокон. Сиара обиженно выпятила нижнюю губку, наблюдая за действиями колдуньи, которая уютно устроилась на постели и сонно зевнула, при этом так завернувшись в одеяло, что не оставила ей даже крохотного кончика. Озаренная внезапной мыслью, девушка в мгновение ока превратилась в крохотный, мерцающий сиянием огонек и шустро метнулась к засыпающей женщине, стремительно пробираясь под тщательно подоткнутое одеяло, касаясь обнаженных ног колдуньи. Яснина с криком подскочила на кровати, пытаясь ладонью прихлопнуть обнаглевшую нахалку, совсем потерявшую последние капли страха, но огонек старательно уклонялся. Зарычав от злости, колдунья рывком сбросила легкое одеяло с постели и далеко отшвырнула его вглубь комнаты. Оно широко и свободно распласталось на пышном ковре, а из щелей хлынуло голубое сияние, затапливающее спальню холодным светом. Спустя некоторое время край приподняла маленькая рука, и из образовавшегося между полом и одеялом просвета выглянули часто моргающие глаза, уставившиеся на разозленную, сидящую с самым многообещающим видом посреди постели колдунью. Заметив зверское выражение на лице Яснины, Сиара сдавленно пискнула и торопливо нырнула обратно, тщательно прячась под одеялом и делая вид, что ее там нет.
   Тяжело и недовольно вздохнув, Яснина сползла с постели, неохотно прошла к окну и приподняла бархатные портьеры. Едва светало. Оглядев широкую и совершенно пустую улицу с темными силуэтами домов, она обреченно вздохнула. А затем быстро подалась вперед, заметив темную фигуру, стоящую довольно далеко от фонаря, так, что теплое красновато-оранжевое сияние не доставало до нее. Сон как рукой сняло. Колдунья локтем недовольно отпихнула заглядывающую ей через плечо встревоженную Сиару, пыхтящую ей на ухо.
  -Подожди минутку...
   Девушка не отошла, впиваясь коготками в тонкий шелк сорочки, одетой на колдунье, и указывая свободной рукой на другую сторону улицы, где в глубокой и трепещущей тени огромного цветущего дерева неподвижно затаилась еще одна, до боли знакомая ей рыжеволосая фигура. Появление Харна сбило ее с толка. Рогд частенько посылал своих людей следить за ней, но никогда эти прекрасно обученные и практически неуловимые соглядатаи не подбирались так близко, даже не пытаясь особо прятаться. И уж точно ни разу до этого момента ее дом не охраняли приближенные к Рогду и слепо преданные ему маги. Колдунья отпустила тяжелую штору, позволяя ей скользнуть вниз, и потрясла головой, надеясь, что ей все это показалось со сна. Осторожно отодвинув ткань в сторону, она бросила быстрый взгляд на улицу и раздраженно выдохнула. Маги никуда не исчезли, наоборот, она заметила еще двоих, стоящих немного в стороне, вниз по дороге.
  -Просто чудесно, - зло прошипела она, с силой ударяя сжатой в кулак рукой по стене. Видимо, отчет о ее приключениях не особо пришелся по вкусу Главе Ордена, раз он отрядил на ее охрану такой почетный отряд из своих лучших людей. Умно, нечего сказать, каждый из них уже давно поднаторел на магическом поприще, а по силе и опыту с ними и вовсе практически никто не сравнится. Это с виду они могут казаться обычными и даже безобидными людьми, но сама Яснина была хорошо осведомлена в том, какое огромное могущество таится в их крови. Не то, чтобы она боялась или опасалась хотя бы кого-то из собравшихся под ее домом магов, но прекрасно понимала, что своим присутствием они могли качественно испортить ей жизнь и, без сомнения, усложнить ее.
  -Какой милый, - восторженно выдохнула за ее плечом затаившаяся девушка, с мечтательным видом наматывая на палец длинную прядь, заставив ее отчаянным жестом закатить глаза. Сиара не хуже, чем она видела в темноте, и сейчас просто пожирала восторженным взглядом рыжеволосого мага, выглядывая в маленькую щелочку над ее головой, привстав на цыпочки для лучшего обзора. Вздохнув, колдунья решительно отвела ее руку в сторону, заставив выпустить зажатую между пальцами ткань, и отстранила от окна.
  -А я...
  -Нет.
  -Но я всего лишь...
  -Нет!
  -Ну, пожалуйста, я только...
  -Нет!!
  -Одним глазком...
  -Нет!!!
   Сиара обиженно насупилась, надувая щеки и выпячивая нижнюю губу, своим видом напоминая колдунье несправедливо наказанного пятилетнего ребенка, но никак не взрослую девушку, которой она казалась со стороны. Внезапно в ее голову пришла замечательная идея, заставившая ее звонко щелкнуть пальцами. Ее губы сами по себе изогнулись в хитрой и довольной улыбке.
  -Мммм, хочешь целый день провести в городе? Ты сможешь наведаться в "Сладкую радость" и накупить столько пирожных, сколько сможешь унести. Или сходить в ювелирную лавку и скупить все свои любимые бирюзовые украшения. Или побродить по базарной площади. И даже навестить Врана, я уверена, он уже соскучился по тебе...
  -Да, да, да! - Сиара радостно несколько раз подпрыгнула, восторженно хлопая в ладоши. Но затем ее личико потемнело, а плечи поникли. Она подняла на коварно улыбающуюся колдунью несчастные глаза и печально прошептала. - Но мне ведь нельзя выходить из дома без вас...
   На эту вынужденную меру колдунью заставила пойти крайняя необходимость. Девушка и в доме вызывала бесконечные пересуды и сплетни одним своим появлением, а уж на улице ей просто прохода не давали. И если ее слуги привыкли к тому, что по многочисленным комнатам и саду может ползать, ходить, прыгать или летать всевозможная живность, подчас одним своим видом поражая воображение, то психика посторонних людей не всегда была готова принять то, что они привыкли считать всего лишь сказками. К тому же, Сиара не могла не привлечь к себе внимание Ордена, а колдунья не была готова к вопросам со стороны Рогда об этом чудном создании, привязавшимся к ней.
   Вместо ответа Яснина сняла со своего пальца тяжелый перстень из красного золота с огромным черным бриллиантом и на раскрытой ладони протянула его удивленно следящей за ней девушке. Сиара торопливо и восторженно схватила кольцо, одевая его на свой палец и любуясь его красотой. Быстро и легко коснувшись пальцами руки сияющей от счастья девушки, она на мгновение закрыла глаза. Короткая вспышка тускло озарила комнату, пробежав от нее к округлившей глаза Сиаре, с испуганным вскриком вцепившейся в ее руку. Колдунья открыла глаза, с довольной улыбкой рассматривая результат заклинания. На нее встревожено смотрела она сама. Яснина развернула свою копию в сторону большого напольного зеркала, стоящего на возвышении и подтолкнула растерянную девушку в его сторону. Повинуясь легкому движению руки, ярко вспыхнули многочисленные свечи, заливая просторную комнату теплым светом.
  -Ух, ты! - Потрясенно выдохнула Сиара в ее обличии, радостно и восторженно завертевшись перед зеркалом, со всех сторон оглядывая себя. Колдунья поморщилась, искренне надеясь, что девушка не натворит дел. Потом будет сложно объяснить, что нашло на обычно угрюмую ведьму, довольно редко позволяющую себе даже легкую улыбку. Неподдельный восторг и энтузиазм на ее лице смотрелся странным и пугающе непривычным, поэтому Яснина решила, что никто из знакомых магов не решится приблизиться к ней, пока она в таком загадочном настроении, опасаясь, что это может плохо кончиться. А всех остальных можно будет просто игнорировать. Что ж, магов ждет насыщенный и обещающий стать незабываемым день.
   Понаблюдав еще пару минут за своей копией, весело носящейся по всей комнате, колдунья пришла к выводу, что выглядит она со стороны так, словно успела чего-то интересного в своей спальне пожечь в ароматических лампах и сейчас находилась под воздействием того самого, загадочного. А уж когда сияющая и смеющаяся Сиара, которой все происходящее казалось веселой и захватывающей игрой, с гордой и торжествующей улыбкой извлекла из недр огромного платяного шкафа роскошное пышное платье из белоснежного шелка, расшитое узором из серебряных лилий и кремовых жемчужин, колдунью едва не хватил удар. Она поспешно накинула на плечи шелковый халат и торопливо ретировалась из комнаты на балкон, чтобы уберечь свою нервную систему от дальнейших потрясений и заодно показаться на глаза магам, которые и не думали уходить. Она выглянула вниз, когда до нее донеслись сердитые и недовольные голоса, вяло ссорившиеся между собой. Ее кухарка упрямо тащила за руку едва проснувшуюся, все время потирающую глаза девушку, которая едва поспевала за оживленной и сияющей не хуже начищенного медяка пышнотелой женщиной, нарядившейся в яркое цветастое платье и повязавшей вокруг густых темных волос пестрый, богато расшитый платок.
  -Ну почему мы не можем дождаться рассвета, как все нормальные люди, - обреченно ныла ее пухленькая и миловидная спутница, пытаясь продрать глаза, упорно не желающие открываться.
  -Да к тому времени, пока ты выспишься, всю свежую рыбу раскупят, а нам останется одна тухлятина, - злилась женщина, увесистыми хлопками подгоняя охающую девушку, которая пыталась прикрыться от нее ладонями, закрывая самое сокровенное.
  -Я все равно приготовлю эту рыбу лучше, чем в той проклятой таверне! И госпоже придется это признать! Или, клянусь, я убью того мерзкого повара, который смеет составлять мне конкуренцию! Мое блюдо все равно будет лучше!
   Яснина с усмешкой проводила колоритную парочку взглядом, качая головой. Видимо, к обеду ей придется вернуться, иначе ее кухарку просто удар хватит от злости.
   Сиара, успевшая к моменту ее возвращения переодеться, все еще вертелась перед зеркалом. Скрепя сердце, колдунья была вынуждена признать, что выглядит она просто потрясающе. Золотистые волосы красивой волной струились по спине, мерцая искорками на фоне белоснежного шелка, изящно охватывающего точеные линии тела, подчеркивая загорелую кожу. С этим оживленным выражением на лице и ярким блеском карих глаз, она выглядела как невинная, хрупкая и утонченная девушка, у которой за спиной не было страшного и ужасающе черного прошлого. Сияющая радостью улыбка, появившаяся на полных губах, заставила сердце колдуньи болезненно сжаться. Яснина сама не помнила, когда в последний раз вот так улыбалась. Да и кому она могла подарить такую чарующую и радостную улыбку? Учителю, который мечтал сотворить из нее совершенную, лишенную любой слабости, убийцу нежити? Рогду, чьи чувства до сих пор оставались яростными и раскаленными добела, но не похожими на те, что обычно испытывают мужчины к своим возлюбленным? Прошло столько лет, пора ей привыкнуть к тому, что в этом мире никому нет до нее дела. В последнее время судьба и так чересчур баловала ее, преподнося слишком щедрые дары, невольно заставляя задумываться о расплате. Не стоит привыкать к хорошему, оно всегда имеет паршивую особенность слишком быстро заканчиваться и превращаться во что-то действительно мерзкое и паршивое. К чему напрасно обманывать себя, заставляя сердце болезненно заходиться в тупой тоске? Стоящая перед ней девушка могла казаться ее совершенной копией, но уж точно не была ею. Заметив ее пристальный, словно застывший взгляд, Сиара робко улыбнулась и нервным, но от этого не менее изящным и таким естественным жестом убрала с плеч струящиеся длинные локоны, откидывая их назад.
  -Я перестаралась, да? - Она не отпустила одну прядь, поглаживая ее пальцами, словно чувствовала себя под пронзительным взглядом колдуньи крайне неловко. Ее голос звучал несколько неуверенно. - Но это платье - оно так идет вам. Намного больше, чем те наряды, которые вы обычно носите. В нем вы такая...
  -Какая, Сиара? - Устало поинтересовалась Яснина, потирая пальцами переносицу.
  -Живая, - она едва услышала тихий и робкий ответ девушки, торопливо опустившей голову и судорожно сцепившей пальцы в замок, словно она чувствовала себя виноватой за только что произнесенное, но слишком давно хотела сказать об этом, поэтому не смогла промолчать. Колдунья отвела взгляд, переставший быть безразличным, от смущенной Сиары, стараясь не показывать, насколько сильно ее задело за живое сказанное. И какой же она выглядит обычно в глазах остальных? Такой же мертвой, какой была эти долгие годы и внутри?
   Огромным усилием воли она мысленно переключилась на другое, в подробностях описывая девушке, как та должна себя вести. Колдунья старалась успокоить себя тем, что она все же запомнит что-нибудь из ее слов. Получив из ее рук увесистый мешочек с золотом, Сиара еще больше просияла, встряхнула его, внимательно прислушиваясь к позвякиванию монеток, и торопливо засунула его в расшитый мелким жемчугом изящный ридикюль, прикрепленный к запястью. Яснина из окна внимательно следила за тем, как девушка выходит через парадный вход, направляясь к центральной площади изящной походкой, даже не глядя по сторонам. Сама колдунья непременно что-нибудь съязвила бы по случаю обнаружения под своими окнами магов. Словно подумав о том же самом, Сиара немного замедлила шаг и, бросив быстрый взгляд на все больше светлеющее небо, скучающим тоном, словно разговаривая сама с собой, сообщила, что день обещает быть жарким, поэтому ей нужно как можно меньше времени проводить на солнце, ведь иначе маги рискуют получить тепловой удар. После чего спокойно направилась дальше, заставив Харна и другого колдуна, оказавшихся к ней ближе всех, задумчиво переглянуться и проводить ее долгими взглядами. Теперь и она сама могла спокойно отправиться по своим делам, уверенная в том, что маги будут неотступно следовать за Сиарой, которая не позволит им заскучать.
   Сама Яснина не стала мешкать. Еще вчера вечером, стоило ей вернуться домой, как обрадованная появлением своей госпожи, кухарка выложила ей как на духу последние новости. Поэтому на медленно и лениво просыпающуюся улицу колдунья вышла в облике одной из своих служанок, которая серьезно разболелась в ее отсутствие. Яснина сразу осмотрела ее и излечила, но не позволила вставать еще пару дней, давая ей время полностью оправиться после изнуряющей болезни. Сейчас ее решение пришлось как нельзя кстати. Через дорогу от ее дома неподвижно застыли двое магов, тихо переговаривающиеся друг с другом и постоянно бросающие внимательные взгляды на роскошный особняк, в котором начали хлопать двери и открываться окна. Напротив ее дома жил маг, у которого в свое время обучался Рой. Яснина заметила, как приоткрылись парадные двери, пропуская его высокую, тучную фигуру. Он целеустремленно прошел по широкой аллее из цветущих низкорослых деревьев и направился к магам, повернувшим в его сторону головы. Они разговорились, приветствуя друг друга, поэтому колдунья совершенно незаметно прошла мимо, не удостоившись даже мимолетного взгляда.
  Она довольно быстро отыскала нужное ей изящное здание, сложенное из красноватого камня, удобно расположенное на одной из центральных улиц. Колдунья обогнула его, заходя с черного входа, хотя в это время самый знаменитый бордель в городе пустовал. Она легко тряхнула головой, позволяя личине соскользнуть, возвращая свой настоящий облик и стала подниматься по широкой лестнице из дорого, тщательно отполированного дерева.
   Стоило ей войти в огромный и роскошно обставленный будуар, поражающий обилием кричащего алого цвета и позолоты, как с одной из кушеток ей на встречу поднялась изящная, светловолосая и голубоглазая женщина, своей белоснежной кожей, хрупкими чертами и миниатюрностью напоминающая прелестную фарфоровую куколку. Она радостно улыбнулась, торопливо устремляясь к ней. Колдунья с улыбкой ответила на неожиданно по-мужски крепкое рукопожатие Лианы, хозяйки "Красной розы".
  -Девочки, брысь, - она взмахнула рукой, заставляя нескольких девушек, небрежно устроившихся на пышных диванчиках с дымящимися чашками в руках, недовольно подняться и уйти, обиженно поглядывая на непреклонную хозяйку, которая собственноручно выпроводила последнюю, замешкавшуюся в дверях, подталкивая ее и запирая за ней дверь.
  -Тебя долго не было, поэтому у каждой из моих малышек накопилось столько просьб, что мне пришлось записывать самые важные на пергаменте.
  -Длиной с любой королевский указ? - Иронично поинтересовалась Яснина, спокойно проходя по комнате и присаживаясь на край изящной кушетки.
  -Мм, немногим меньше, - честно призналась женщина, с ногами забираясь на диванчик напротив нее и устремляя на нее смеющиеся глаза.
  -Ты пришла вовремя. Вчера нас почтила своим присутствием большая часть Ордена.
  -Рогд?
  -Тоже был. Но здесь мне нечем тебя порадовать. Глава не слишком-то и разговорчив, а вчера весь вечер был в отвратительном настроении, поэтому девушки даже боялись к нему подходить.
  Он выбрал новенькую, миленькую и обаятельную шатенку.
  -Это мне не очень интересно.
  -Дослушай. Думаю, тебе стоит об этом знать, - Лиана поднялась, начиная шагами мерить комнату, что бывало с ней всякий раз, когда она начинала волноваться. -Она рассказала, что он указал ей на кресло напротив себя, а стоило ей только сесть, как применил какое-то заклятие. Она слишком испугалась, чтобы задавать лишние вопросы, но заметила, как изменилась ее внешность. Девушка не решилась взглянуть на свое отражение, боясь вызвать его гнев, хотя в комнате полно зеркал. Но и без них она видела золотистые локоны, струящиеся по спине и плечам, а также рассмотрела множество колец на своих пальцах и странное кожаное платье, в которое оказалась одета. Чары спали сразу после его ухода, но за все это время он и пальцем к ней не притронулся. Всю ночь он просто сидел и смотрел на нее. Утром малышка призналась, что даже дышать под его взглядом боялась, настолько жутким и неестественным он был.
  -Ты хочешь сказать, что он..., - Яснина не договорила, потому что голос внезапно отказался ее слушаться. Волна ярости вместе с тошнотворным омерзением поднималась из глубин, угрожая затопить ее. Сила, пробужденная черной и слепой яростью, захватившей ее, заинтересованно приподняла голову. Она сжала пальцы, чувствуя, как в кожу впивается холодное золото многочисленных колец, стараясь успокоиться и взять себя в руки. Что ж, спасибо и на том, что он просто разговаривал с девушкой, хотя даже мысль о том, что он сделал, вызывала тошноту. И часто Глава Ордена забавляется таким образом, в тайне от других? Выходит, он уже получил сведения о том, чем она занималась в Даншере, и сейчас это выводило его из себя. Колдунья понимала, почему он так злится на нее: у Рогда не было никаких прав, чтобы требовать от нее ответы, не затрагивающие профессиональную сферу. Это Страж мог задавать ей многочисленные вопросы, даже те, которые она предпочла бы проигнорировать, а не мужчина. Личная жизнь Яснины была ему недоступна, как бы он не старался изменить это, подсылая многочисленных шпионов и охранников. Колдунья тяжело вздохнула, закрывая глаза. Она была виновата только в том, что проявила незначительную слабость, которой он не преминул воспользоваться.
  -Превратил ее в тебя? - Задала ее не произнесенный вслух вопрос взволнованная Лиана, нервно покусывая губы. - Я уверена в этом. Судя по тому, что рассказала мне Киман, это совершенно точно была ты. И я боюсь, Яснина, очень боюсь, что только на превращении он не успокоится.
  -Рогд никогда не был жестоким магом, он не станет причинять вред ни в чем не повинным девушкам.
  -Я не за них боюсь, - тяжело вздохнула Лиана, останавливаясь напротив нее. В ее дрожащем голосе была неподдельная тревога, - пойми, он не справляется. Я видела его вчера: он странно вел себя с момента появления. И я слишком хорошо знаю мужчин, поэтому уверяю тебя, он что-то напряженно обдумывал. И судя по тому, что он сделал, он уже принял решение на твой счет.
  -Один раз ему уже пришлось отступить.
  -Но он не сделает этого снова. Странные вещи происходят в столице, Яснина. Я думаю, что у Ордена появились новые союзники, о которых ничего не известно королю. И заправляет этим всем Ниар.
  -Ниар? - Удивленно переспросила колдунья, получив в ответ утвердительный кивок.
  -Он, в отличие от своего господина, очень любит поговорить, - Лиана жестко усмехнулась и иронично добавила, - во сне. Я специально отправляю к нему девушек, которые умеют превосходно выпытывать у сонных мужчин все, что их интересует.
  -Ты рискуешь.
  -Ты тоже рисковала, когда не позволила этой фурии, жене первого министра, разрушить наш дом, а нас самих бросить гнить в тюрьму. Без твоего вмешательства все мои девочки сейчас либо сидели бы за решеткой, либо занимались профессиональным делом в трущобах, друг за другом отправляясь на тот свет.
  -Что сказать, у нас с ней сразу не сложились отношения. Стоило мне отказаться вернуть ей былую красоту, как она страстно невзлюбила меня. А я обожаю доставлять неприятности своим врагам.
  -Тебе просто стало нас жаль, - фыркнула женщина, стараясь удержать на лице улыбку, - но если тебе так проще, то ладно.
   Колдунья иронично выгнула брови, всем своими видом выражая крайнее сомнение словами хозяйки развлекательного заведения. Да, ей действительно стало жаль девушек, которые начали стекаться в роскошный бордель сразу после его открытия. Никто не позволил бы Лиане так удобно обустроить гнездышко разврата в таком многолюдном и оживленном месте, на всеобщем обозрении, если бы не тогдашний ее любовник, оказавшийся тем самым первым министром, чья жена сразу возненавидела красивую женщину, с трудом дожидаясь подходящей возможности сполна поквитаться с ней.
   О том, что развлекательное заведение закрывают, а всех девушек, которые в нем жили и работали, отправляют в тюрьму или на каторгу, Яснина узнала во время одного из своих визитов в Орден. Многие маги выражали открытое недовольство таким положением дел, требуя его пересмотра. Никто никого не неволил. Лиана не заманивала в душные объятия своих красавиц добропорядочных семьянинов, не зазывала простых людей с улиц. Все ее воспитанницы вели себя безукоризненно, не привлекая к себе лишнего внимания и не вызывая досужих пересудов. Спрос рождает предложение, с этим колдунья была более чем согласна. К тому же, к тому времени она успела познакомиться с очаровательной блондинкой, обратившейся к ней за помощью. Яснина прекрасно помнила, как смущалась Лиана, неловко устроившись в просторной гостиной, робко оглядываясь по сторонам, с удивлением разглядывая огромные горы книг, манускриптов и свитков, заполняющих все горизонтальные поверхности. Она до сих пор не могла поверить, что ведьма разрешила слугам пустить ее в дом. А уж когда служанка, ехидно поглядывая на невозмутимую хозяйку, которая удобно устроилась в большом кресле, принесла на серебряном подносе горячий чай в роскошном сервизе из тончайшего фарфора, она не выдержала и вскочила.
   И медленно стекла обратно на мягкую поверхность, услышав холодный и повелительный голос, заставивший ее подчиниться без долгих раздумий.
  -Сядь.
   Колдунья внимательно выслушала рассказ посетительницы о том, что одна из девушек очень больна, а лекари отказываются посещать ее, называя это наказанием богов. Сама же Лиана слышала множество слухов и пересудов о либерально настроенной ведьме, которая подчас помогала многим, от кого презрительно отворачивались остальные. Маги, посещающие ее заведение, частенько упоминали ее имя, заставив ее обратиться за помощью к загадочной ведьме, остававшейся их последней надеждой. Яснина видела, что женщина крайне удивлена тем, что она сразу не ответила отказом и не приказала выставить ее прочь. Колдунья не стала разъяснять, что ее совершенно не интересует род деятельности больной девушки, о чьем излечении ее просили. Она, нисколько не смущаясь, отправилась вместе с Лианой, которая всю дорогу то краснела, заливаясь ярким румянцем, то сильно бледнела, стараясь смотреть только себе под ноги. Ей пришлось повозиться с обессиленной девушкой, болезнь которой стремительно прогрессировала и едва не свела хрупкую, темноволосую красавицу в могилу. С тех пор Лиана частенько обращалась к ней с разнообразными просьбами, хотя каждый раз Яснина видела в ее глазах страх и уязвимость, словно она продолжала подсознательно ждать, что скоро ведьме надоест помогать девушкам интересной профессии. Она не стремилась разубеждать ее, так же, как и не спешила сообщать о том, что собравшиеся под крышей одного дома совершенно разные, не похожие друг на друга, они даже нравились ей.
   И она не смогла просто так позволить женщине, горящей жаждой мести, разрушить все, чего они добились. К тому времени министр нашел себе новую любовницу, из числа не обремененных моралью чародеек, а его обманутая в сотый или тысячный раз супруга решила поквитаться с одной из тех, кто согревал постель ее мужа долгое время. Она мечтала снести изящное здание, сровняв его с землей, чтобы ничего не напоминала ей о позоре, который ей пришлось пережить. А каждой девушки она приготовила особый подарок: некоторых планировала на долгое время упечь в темницу, других выслать из города, а некоторых отправить в трущобы. Яснина знала, что большинство продающих свое тело за деньги девушек в таких местах заканчивают свой короткий жизненный путь одинаково - с перерезанным горлом, где-нибудь в сточной канаве. Что она приготовила для Лианы, колдунья так и не узнала, да и не стремилась к этому.
   Возможно, она и посочувствовала бы злой судьбе этой женщине, знай она немногим меньше о госпоже Раине. Но колдунья знала достаточно, чтобы не испытывать к обличенной властью жене первого министра ничего, кроме презрения. Она нанесла ей короткий визит, предупредив о возможных последствиях, если она не остановится. Раина рвала и метала, но тому, что знала о ней сама колдунья, противопоставить было нечего. Затем вмешался Рогд, доходчиво объяснив желающим, которые поддерживали решение уничтожить публичный дом, являющийся, по их мнению, рассадником разврата, что его место займет другой. Яснина не понимала девушек, которые приходили и оставались в роскошном борделе, но и осуждать их она не собиралась. У каждого в этой жизни свой путь, и если они свой выбор сделали, то какой смысл осуждать или отговаривать их от этого?
  -О, получается, что я добрая ведьма? - С наигранным испугом спросила Яснина, - таких не бывает в природе, извини. Так что там с Ниаром?
  -Он боится. Ужасно, до дрожи в коленях, боится того, что происходит сейчас в Ордене. Он принимает во всем непосредственное участие, протаскивая в страну каких-то странных полукровок из Иллирии. Судя по всему, он сам - один из них. Он все время яростно говорит о том, что все мы слишком хорошо устроились, а они вынуждены влачить жалкое существование, ведь не принадлежат ни одному из миров. Он фанатично предан идее захватить в королевстве власть и на все важные посты поставить своих ставленников из числа этих существ. Но почему он так боится, я не понимаю.
  -Я не верю, что он сам придумал этот план. Возможно, он действительно из полукровок и ему каким-то образом удалось давно проникнуть в Талвинию и войти в Орден. Это многое объясняет. Ведь об этом мог знать кто-то еще. А теперь его вынуждают помогать таким же, как и он, угрожая раскрыть его маленькую тайну. Ниар слишком любит власть, чтобы так просто отказаться от всего, что имеет. Он сделает все, что ему прикажут, только чтобы остаться на том месте, которое сейчас занимает.
  -И судя по тому, что мысли Главы Ордена сейчас заняты совершенно другим, его могли обойти.
  -Рогд не позволит сместить себя с этой должности.
  -Им не нужен Орден, Яснина. Ниар постоянно повторяет, что они хотят захватить трон и свергнуть ничтожного короля, который бездарно управляет страной, а на престол взойдет могущественный маг, который сможет превратить Талвинию в могущественную державу.
  -Они готовят переворот.
  -Да. И стягивают в столицу все свои силы. Ты должна предупредить Главу Ордена...
  -Лиана, неужели ты действительно веришь, что Рогд не заметил бы того, что творится в стране? Его устраивает то, что происходит, ведь он сам ненавидит отчитываться перед королем. Думаю, он помогает заговорщикам, но через Ниара. Он слишком умен, чтобы оказаться втянутым в государственный переворот, но и отказываться от такой возможности он не станет.
  -Похоже, у королевской власти нет шансов...
  -Ни каких. Меня никто не станет слушать, ведь мое слово против Ордена слишком слабый аргумент. С Рогдом король считается, я же для него всего лишь вредная и жестокая ведьма, от которой он не смог избавиться, но все еще мечтает это сделать.
  -Значит, выхода нет.
  -Выход есть всегда. Вот только я не уверена, что мой план сработает.
   Их разговор затянулся до обеда, на который Лиана любезно предложила ей остаться. Колдунья хмыкнула, заметив не уверенное выражение в кукольных глазах женщины, когда она неловко говорила, стараясь посматривать в сторону, но не стала ее ни в чем разубеждать. Лиана, из-за своей профессии уже давно привыкла к подобному отношению со стороны большинства людей, поэтому Яснина не видела смысла яростно и упорно пытаться доказать обратное. После ей пришлось задержаться, выслушивая многочисленные просьбы и жалобы, грозящие затянуться до ужина. Практически у каждой девушки нашлось, с чем обратиться к хмурой колдунье, устроившейся на пышном диванчике и раздраженно постукивающей ногой по ковру. Большинство из них бесцеремонно выгоняла из комнаты сама хозяйка развлекательного заведения, даже не позволяя многим заканчивать предложение. Просто разворачивала их лицом к выходу и настойчиво выталкивала в широкие двери. Этот процесс всегда веселил Яснину, доставляя ей наслаждение одним своим видом. К тому времени, когда опешившая от наглости Лиана взашей вытолкала из комнаты очередную просительницу, попросившую колдунью помочь ей без хлопот избавиться от пары лишних килограммов, ведьма уже смеялась, не в силах сдержаться. От нескончаемой толпы алчущих ее спасло только то, что день перешагнул через свою вторую половину, и девушкам нужно было готовиться к вечеру.
   Яснина с удовольствием подставила горящее лицо свежему ветерку, довольно прищурившись, словно большая кошка. Никто из немногочисленных прохожих, спешивших по своим делам, не обращал никакого внимания на вышедшую из здания скромно одетую русоволосую девушку, чей твердый и жесткий взгляд никак не соответствовал миловидной, но простоватой внешности.
   Колдунья не успела сделать даже шага, когда ее голову сжали невидимые, но от этого не менее реальные обручи, своей хваткой напоминающие стальные. Разгоряченная кровь гулкими толчками билась в висках, отдаваясь глухим эхом в ушах. По спине пробежал леденящий холод, когда она уловила отзвук насмешливого и пока еще далекого голоса, зовущего ее по имени. Голоса, который она ненавидела всей душой и долгие годы стремилась забыть, но так и не смогла. Не обращая больше внимания на необходимость сохранять маскировку, она быстро переместилась туда, где находилась Сиара. К ее счастью, девушка с недовольным и обиженным видом восседала на кушетке в личном кабинете Врана, а он сам взволнованно мерил широкими шагами ковер перед ней, схватившись за голову с видом полного отчаяния.
  -Яснина!
  -Госпожа!
   Два голоса прозвучали одновременно, но были пропитаны такими разными эмоциями и чувствами. В голосе мужчины явственно сквозило не скрываемое облегчение и радость. Он остановился, с шумом выдыхая. Девушка мстительно показала ему язык и демонстративно повернулась спиной, складывая руки на груди, показывая свою обиду на него. Но Яснине некогда было выяснять, что произошло между этими двумя. Она торопливым движением немного подрагивающей от напряжения руки развеяла чары, возвращая Сиаре ее прежний вид.
  -Возвращайся домой.
   Не успела обиженная девушка даже протестующее пискнуть, как яркое пламя перехода яростно вспыхнуло вокруг нее, затягивая в эпицентр и вырывая из комнаты. Она решительно шагнула к выходу, но Вран метнулся вперед, хватая ее за руку и удерживая на месте.
  -В общем зале сидит большая часть Ордена. Не знаю, зачем ты придумала все это, но ваша затея удалась. Повеселилась малышка от души, поэтому сейчас маги пересказывают последние новости недавно подошедшему Рогду. И поверь мне на слово, там есть, что послушать...
   Коротко кивнув, колдунья вырвала руку из некрепкого захвата. Затем, передумав, быстро коснулась ладонью щеки окаменевшего мужчины, в глазах которого недовольство сменялось волнением, и быстро перенеслась подальше от таверны и города, выбрав для встречи опушку огромного леса в десятке километров от столицы. Насмешливый и проникновенный голос продолжал звать ее, намеренно растягивая гласные, словно издеваясь. Колдунья знала, что так оно и было на самом деле. Ее не удивило его появление, хотя с обладателем этого соблазнительного, хрипловатого и бархатистого голоса она предпочла бы никогда больше не встречаться. Но Яснина была реалисткой, поэтому прекрасно понимала, что рано или поздно на ее след выйдут, но не собиралась предоставлять возможность найти ее дом и тех людей, которые окружали ее. Если он так жаждет этой встречи, она будет происходить там, где выберет сама колдунья, а не там, где захочет он.
  -Ясниииинаааа, - лесное эхо подхватило звук, искажая его и многократно отражая от замшелых могучих стволов вековых елей, окружающих большую круглую поляну плотным кольцом. Колдунья даже не пошевелилась, хотя он раздался совсем рядом, немного позади. Темная вспышка стремительно мелькнула слева от нее, на мгновение задержалась на широкой ветке ели, превращаясь в смутную, словно размытую фигуру с расплывающимися очертаниями, а затем плавно скользнула дальше, проносясь вперед и ударяя в землю, взметнув вверх вырванную траву и цветы. Темное сияние медленно расходилось в стороны, словно густой туман, открывая высокую, гибкую фигуру мужчины, склонившего хищным движением голову на бок и заинтересованно изучающего ее большими жуткими глазами, лишенными зрачка и радужки, полностью затопленными равномерным золотистым сиянием. Узкие, чувственные губы приоткрылись в страшной улыбке, обнажающей зубы, среди которых выделялись аккуратные клыки.
  -Какая встреча...
  -Неприятная...
  -Долгожданная... Я шел за тобой несколько лет, но каждый раз, стоило мне лишь немного приблизиться, тебе удавалось ускользнуть. Каково это, жить без своей силы? Среди этих мерзких созданий, которые не имеют даже права на то, чтобы дышать одним воздухом с тобой?
   Яснина слишком хорошо знала, кого он имеет в виду, поэтому лишь иронично усмехнулась в ответ. Видимо, яростная ненависть учителя передалась и его ученику. Ее наставник всегда считал, что столичные маги не оценили его выдающийся потенциал и осмелились пренебречь его знаниями и силой, за что он и возненавидел их всех: каждого из тех, кто отказался признать его равным себе. За эти годы колдунья успела выяснить истинную причину такого сплоченного неприятия - Эвара боялись. Многие маги опасались лично его и той силы, которой он обладал, но большинство из них волновало то, что он мог совершить, являясь носителем также и древних знаний. Их страхи оказались обоснованными - отвергнутый маг нашел им достойное, с его точки зрения, применение, разыскивая Источники Силы.
   Она безо всякого выражения изучала взглядом замершего в десятке метров от нее мужчину, одетого лишь в черные кожаные брюки, плотно обтягивающие его сильные, натренированные ноги. На шее висело ожерелье из тонкой полоски кожи с каменными подвесками, изображающими фигурки тварей, которых он выследил и убил. Темные татуировки покрывали его загорелую грудь, руки и верхнюю половину лица. Но и они, внушающие ужас одним своим видом, пугали не так, как черные волны силы, извивающиеся вокруг своего хозяина, словно гигантские змеи, то оплетая его сильную фигуру, проникая под кожу, то скользя в сторону, поднимаясь в воздух. Лес безмолвствовал с момента его появления. Яснина слышала, как трещат ветки под лапами неосторожного хищника, изо всех сил удирающего от своего лежбища подальше от появившегося охотника.
  -Ты действительно ждешь, что я отвечу, Тирон? - Не менее ядовитым и саркастическим тоном поинтересовалась колдунья, намеренно растягивая его имя, подражая его манере. Она знала, как его это раздражает.
   Мгла вокруг высокой фигуры на мгновение стала ярче и гуще, а затем опала.
  -Пришло время возвращаться домой. Мы ждали слишком долго, пока тебе надоест этот мир. Наше терпение истощилось.
  -Жаль огорчать тебя, - тон Яснины явственно вступал в противоречие со сказанными словами, - но мой дом здесь. В месте, которое я сама выбрала для этого.
  -Хищники не живут рядом с добычей. Или у тебя притупились зубы? - В бархатистом голосе зазвучали ядовитые нотки, а неестественные глаза ярко вспыхнули. - Ты разучилась пользоваться даром, который тебе подарили небеса?
  -Мы не хищники, Тирон. Предполагалось, что мы должны сталь идеальными охотниками, способными уничтожить любую нежить. Но мы не стали ими, вместо этого нас хотели превратить в безжалостных и непобедимых убийц. И глядя на тебя, я понимаю, что затея учителя частично воплотилась в жизнь...
   Очень редко, не чаще дюжины раз в столетие, рождались маги, чья сила происходила из Темного Истока. Их боялись, не позволяя им развиваться и приобретать знания, которые могли причинить в дальнейшем много беспокойства своим наставникам. Таких детей соединяли с другими, обучающимися по обычной стандартной программе, чтобы с детства задавить их индивидуальность и притупить дар. Но Эвар полагал, что подобную силу нужно не порабощать, а развивать, чтобы воспитать из маленьких детей, уже в раннем детстве отличающихся от своих сверстников, уникальных и могущественных магов, способных послужить королевству. Учитель любил делиться своими планами, особенно с, непогодам серьезной и сосредоточенной, Ясниной, всегда умевшей слушать. Он покинул столицу, намереваясь доказать всем остальным магам, не поверившим в него, что был прав. Но озлобленность со временем перерастала в яростную ненависть и сжигающую его жажду мести, поэтому его первоначальные планы претерпели значительные изменения. Он развивал силу детей, позволяя им почувствовать свою значимость, вкладывал в их головы слишком опасные знания. Он воспитывал не охотников, а непобедимых воинов, которые в дальнейшем должны были стать главной опорой и защитой в его далеко идущих планах. Но, похоже, только Яснина с самого начала разгадала замыслы своего наставника, в которых не было ничего из того, о чем он любил рассуждать часами.
  -Ты - одна из нас. Ты можешь прятаться в этих клетках, которые люди привыкли называть домами, носить эти шелковые тряпки, делающие тебя похожими на них, даже украшать себя сияющими камнями, но в глубине твоей души живет тьма, та, что связывает нас воедино. Наш отец...
  -Он - не отец нам, - резко и холодно отрезала Яснина, прямо встречая вспыхивающий всполохами взгляд яростно зашипевшего мужчины, - у каждого из нас были настоящие кровные родители...
   И колдунья помнила своих - маму и папу, и более смутно, остальных взрослых членов большой семьи. Детские воспоминания были отрывистыми и неясными, но от этого не становились менее дорогими. Чаще прочих в памяти всплывало ее любимое, самое драгоценное. Невысокая стройная женщина с темными, перевитыми шелковыми лентами длинными косами сидела на покрытом яркими ковриками полу, смеялась и протягивала руки к крохотной малышке, неуверенно шлепающей босыми ножками ей на встречу, с озадаченным выражением на милом, круглом личике. Позади сияющей радостью и гордостью женщины стоял высокий, крепко сложенный светловолосый мужчина, одной рукой опирающийся на дубовый посох. Его голубые, глубоко посаженные глаза внимательно следили за первыми шагами ребенка, в их глубинах таилось беспокойство. Малышка споткнулась на ровном месте, пискнула и стала падать. Женщина и мужчина одновременно сорвались со своих мест, устремляясь к ней на помощь. Мать добежала первой, поднимая сидящую на полу девочку, непонимающе крутящую головой, а отец сильно хромая и припадая на левую ногу, опоздал. Женщина весело рассмеялась, поднося очаровательного ребенка к своему лицу и покрывая поцелуями попискивающую от восторга малышку. Улыбающийся мужчина подошел к ним, обнимая женщину и тяжелой рукой накрывая голову девочки, ласково и нежно поглаживая шелковистые волосы, похожие на материнские. Их радостные, полные любви, улыбки все еще стояли перед глазами уже взрослой женщины. Она не понимала, почему ее родители решили избавиться от своего любимого дитя, но и не осуждала их за это. Возможно, они просто испугались того темного дара, который внезапно проснулся в их чудесном ребенке.
  -Продавшие своих детенышей магу...
  -Купившему их за золото!
  -Хватит! Не смей так говорить о том, кто подарил нам могущество!
  -Могущество? Он жаждал получить его за наш счет, но не подрасчитал свои силы.
  -Мы изменим тебя... Научим смотреть на мир нашими глазами...
   Маленький, гладко обтесанный камень сорвался с его ладони, перелетая через разделяющее их пространство и падая под ноги неподвижно застывшей колдуньи, которая не успела даже отступить. Волна невыносимого жара обрушилась на нее, захватывая в плотный и душный кокон, отнимая дыхание. Изменение происходило стремительно и жестоко, словно выворачивая ее тело наизнанку, впиваясь раскаленными иглами в кожу, уходя лавиной нестерпимого жидкого пламени внутрь, вливаясь отравой в каждый кровеносный сосуд, мгновенно распространяясь по крови, заставляя звенеть от страшного напряжения каждый нерв. Яснина не знала, что за камень валялся у нее под ногами, но действовал он безупречно.
   Спустя всего пару секунд прежний облик растворился, замененный другим. Длинные волосы все так же свободно сбегали по спине, но только теперь их пронизывали вспышки золотистого сияния, играющие в них, скользящие по всей длине, словно забавляясь. Черты лица остались прежними, но цвет глаз уже невозможно было определить из-за равномерно расплескавшегося в них огня, напоминающего раскаленную лаву, вытекающую из жерла проснувшегося вулкана. Стройная, изящная фигура утопала в черной, непроницаемой и поглощающей свет мгле, которая с каждым мгновением становилась все больше, разрастаясь вокруг нее, растекаясь по земле плотным ковром. Короткая и узкая полоска кожи плотно обтягивала грудь, удерживаясь на шее золотой толстой цепочкой, а узкие брюки на бедрах перехватывал пояс из тяжелых звеньев.
   Сила вырвалась из-под жесткого и беспрерывного контроля, затапливая разум и жадно нашептывая о том, сколько всякой живности обитает под лесным покровом, призывая ее без промедления отправляться на охоту. Яснина склонила голову на бок, холодно глядя на довольно улыбающегося собрата, только сейчас замечая многочисленные, тщательно скрытые от обычного зрения шрамы, покрывающие его обнаженный торс. Ее голос изменился, он сел и стал звучать более хрипло и низко. Он тек, словно густой и сладкий мед, но в нем было столько ядовитой желчи, что Тирон зло зарычал.
  -Ты ждал, что от Зова я потеряю голову и брошусь на первого, кто окажется под рукой? Ты глупее, чем я думала...
  -А ты сильнее, чем я ожидал. - Не стал отрицать очевидное мужчина, плавно приближаясь к ней. - Неужели ты забыла азарт и страсть охоты? Наслаждение, приносимое стремительным бегом и сильными порывами ветра, бьющего в лицо? Аромат свободы и жизни, пропитавшие воздух? Ощущение силы, вырывающейся из глубин души и устремляющейся вслед за добычей? Разве ты забыла, как мы охотились вместе, в вересковых зарослях, преследуя стаю?
   Она помнила. Слишком хорошо и отчетливо, словно все это происходило вчера, а не многие годы назад. Сила, плескающаяся в ее крови, ответила яростным одобрением всплывающим из подсознания воспоминаниям, которые были спрятаны глубоко и надежно, так, чтобы не могли просто вырваться наружу, когда им вздумается. Колдунья потратила не один год на то, чтобы научиться бороться со своей памятью, заставив себя забыть многое из своего страшного прошлого, но сейчас проигрывала бой пробуждающимся отголоскам канувшей в вечность прежней жизни.
   Они не любили охотиться вместе, всегда разбиваясь на пары. Старший из них, один из первых учеников их наставника, Тирон, негласно считался предводителем их небольшого клана, едва насчитывающего дюжину магов. Яснина не знала, где Эвару удалось найти столько детей, получивших темный дар, но не сомневалась, что на их поиски он потратил не один год, а также обошел всю Талвинию. Даже будучи пятнадцатилетним мальчишкой, Тирон во всем стремился походить на своего учителя, жадно впитывая знания, которые он давал им, ни разу не усомнившись в действиях человека, воспитывающего их. Эвар выделял его из остальных детей, хотя и не скрывал своего странного отношения к Яснине, едва перешагнувшей порог десятилетия. Нет, он не любил ее, как дочь. Просто взрослый маг никак не мог разгадать, что же скрывалось за детской внешностью колдуньи, которую он принял в свою странную семью. Яснина знала, что он поручил Тирону приглядывать за ней, поэтому мальчишка всегда брал ее с собой.
   Они стали неплохой командой, обещающей превратиться в устойчивый тандем, который одним своим видом мог внушать ужас любым живым созданиям. Когда они выходили на охоту, у их жертв не было шансов на выживание. Яснина помнила все многочисленные вылазки, во время которых они с Тироном выслеживали и убивали различных тварей, густо населяющих юг Талвинии. Но уже за пару лет, пока по соседству с ними проживали маги, многочисленные популяции значительно сократились в количестве.
  -На охоту становись, - высокий, молодой мужчина неторопливо разминался, попутно нарочно задевая рукой золотые колокольчики, украшающие ветку высокой ели, растущей у маленького, сложенного из светлых гладко обтесанных бревен, домика, с усмешкой посматривая на темные окна.
  -Не позерствуй, - ехидно ответили ему с другой ели, заставив резко обернуться и раздраженно выдохнуть. Девушка удобно устроилась на крепкой ветке, свесив одну ногу и легко покачивая ею в воздухе. В руках она держала округлую пиалу, расписанную позолотой. Учитель постоянно ворчал, стоило Яснине притащить в небольшую деревеньку, состоящую из дюжины маленьких домиков, новые трофеи, но отучить ее от привычки собирать странные и незнакомые вещи не смог никто. Она неторопливо допила обжигающе горячий травяной чай, то и дело переводя взгляд на недовольно наблюдающего за ней Тирона, который оперся рукой на резную спинку деревянной скамьи, и ждал ее, пока еще не проявляя признаков нетерпения. Мимо них быстро прошмыгнули двое, составляющих такую же колоритную парочку. Рыжеволосая девушка притормозила на мгновение, словно хотела заговорить с Тироном, но заметила сидевшую на дереве Яснину и поспешно ретировалась вслед за уже исчезающей в дали фигурой парня. Хмыкнув, она спрыгнула на землю, отставила пустую пиалу на стол, и лениво потянулась. Замысел учителя она разгадала практически сразу: он делил их на пары нарочно, пытаясь приучить друг к другу, чтобы затем устроить их союз. И в то время его планы нисколько не смущали колдунью, ведь она не знала никого, кроме тех немногих, кто с детства рос вместе с ней. А Тирон среди них был самым сильным и могущественным магом, легко играющим со своей тьмой, заставляя ее служить его малейшим прихотям. И он довольно терпеливо относился к выходкам своевольной девушки, которую неизменно интересовало все вокруг.
  -Позавтракала? - с легким вздохом поинтересовался он, наблюдая за ее действиями.
  -И даже успела умыться и причесаться, - притворно округлила глаза Яснина, пробегая пальцами по заплетенным в толстые косы волосам, задорно улыбаясь. - Ай!
  -Где? - Тирон успел убрать руку до того, как она обернулась, не больно дернув ее за косу. На ее раздраженный взгляд он ответил совершенно невинным и обескураженным, который плохо сочетался с золотистыми глазами, в чьих глубинах лихо плясали коварные и хитрые огоньки смешинок.
   Она попыталась цапнуть остро заточенными ногтями весело хохочущего мужчину, ловко вывернувшегося и быстро отбежавшего в сторону.
  -Идем уже, принцесса. Из-за тебя мы опять в числе последних.
  -Мы всегда первые, - парировала Яснина, не обращая никакого внимания на притворно ворчливый тон. Они ни разу не проигрывали в своеобразном состязании, уже давно установившемся среди пар. Это соперничество придумал наставник, чтобы воспитать в них бойцовский дух, идея настолько понравилась подросшим магам, что они любую охоту превращали в возможность посостязаться друг с другом, чтобы выявить лидера. Их пара всегда оказывалась впереди, с большим отрывом опережая других претендентов на победу.
   В тот день им повезло, они довольно легко выследили огромную стаю степных логоров, опасных и хитрых тварей, обитающих далеко в низине, предпочитающих жить на открытой, хорошо просматриваемой со всех сторон местности, но вынужденных уходить далеко от дома в поисках пищи. Они славно повеселились, преследуя ловких и сильных хищников, перебив всю стаю, причиняющую довольно много неприятностей путникам и жителям большого села неподалеку. Логоры - массивные, крупные в холке лохматые твари с острыми клыками и когтями были опасными противниками, но уступали более могущественным хищникам, обладающим не только разумом, но и силой. Яснина нежилась под ласковыми лучами солнца, лениво потягиваясь на огромном, нагретом камне, пока Тирон вырывал клыки у крупного самца, бывшего в стае вожаком. Вокруг них в высокой сухой траве среди камней валялись многочисленные окровавленные трупы убитых животных.
   Да, колдунья помнила горьковатый аромат полыни, витающий в воздухе, перешептывание ветра в низких горах, удовлетворенность задремавшей силы, вяло текущей по венам. Ей нравилась свобода, которая была у них... Но она не желала превращаться в пешку в умелых руках. Впрочем, судьба не баловала Эвара. Маг воспитал себе достойного приемника, и решил оставить на время своих учеников, чтобы отправиться на поиски Источников Силы, найти которые он мечтал всю свою жизнь. Это решение стоило ему жизни, и позволило Яснине покинуть маленькую деревеньку, чтобы начать жизнь с чистого листа, так, как ей хотелось.
  -Идем со мной, - Тирон подошел ближе, протягивая ей руку, - твое место в горах, среди подобных тебе.
  -Нет.
   Глаза мага ослепительно вспыхнули, тьма сгустилась вокруг него. Его голос звучал угрожающе и резко.
  -Яснина!
   Темные потоки силы стремительно нахлынули, сдавливая и мешая дышать. Колдунья чувствовала, как тонкое щупальце сжимает горло, с силой сжимая его, заставляя ее судорожно вцепиться в него пальцами, чтобы оторвать. Красные круги начали плясать перед глазами, а легкие готовы были взорваться от недостатка воздуха. Черная волна резко поднялась вокруг нее, взвиваясь в воздух и обрушиваясь вниз, на вскинувшего голову мага, отшвыривая его далеко на деревья. Яснина потерла саднящее, горящее огнем горло, зло глядя на спрыгнувшего вниз мужчину, напряженно застывшего в боевой стойке.
  -Наша сила примерно равна, Тирон. Так было всегда. Мы можем часами сражаться, но победителя в этой битве не будет.
   Она стремительно уклонилась, когда вспышка силы скользнула в ее сторону. Пройдя мимо, она, словно острое лезвие, впилась глубоко в землю и вспахала ее на пару метров вглубь, раскидывая по поляне влажные комья земли. Запахло прелой травой. Ответный удар пришелся в огромное дерево, возвышающееся за спиной Тирона. Он оглянулся на скрип падающей ели, быстро отскочив в сторону. Яснина блокировала несущуюся к ней ударную волну, выставив руку ладонью вперед. Мужчина пораженно застыл, выдыхая сквозь стиснутые зубы. Тряхнув головой, колдунья вернула себе прежний облик, заставив его изумленно отступить, опуская руки. Сила схлынула, впитавшись в кожу своего хозяина. Яснина с улыбкой развела руками.
  -Это - мой истинный облик. Не знаю, что за дрянь вы изобрели, но она лишь на время заставила меня потерять контроль.
  -Как ты... Ты...
  -Укротила тьму, глубоко засевшую в моей душе? Смирила и покорила силу, бушующую в крови? Верно, именно это я и сделала. Я - не такая, как вы. И никогда не была такой.
   Тирон шагнул вперед, внезапная гримаса боли исказила правильные черты его лица. Он молча изучал потускневшим взглядом невысокую, изящную фигурку, затянутую в пышное платье из белоснежного шелка, подчеркивающего естественную красоту и грацию его обладательницы. Пышные волосы сияли на солнце, поблескивая медными искрами. Теплые карие глаза смотрели на него без привычной насмешки.
  -Я - прежде всего человек, Тирон. И я всегда помнила об этом, не смотря на многочисленные убеждения учителя в обратном. Он хотел, чтобы мы забыли об этом, но я не желала забывать. Ты смотришь на настоящую Яснину. Разве ты видишь перед собой порабощенную темной силой? Нет, перед тобой обычная женщина. Да, я - сильная колдунья, но тьма никогда не была моим настоящим и будущим. Она подчиняется мне, а не наоборот. Именно поэтому я никогда не стану одной из вас. Мое место - в мире людей, к которому я принадлежу и сердцем, и душой.
  -Наверное, я должен пожелать тебе удачи. Жаль, что не могу этого сделать...
   Бархатистый, красиво звучащий голос надломился и сел. Тирон быстро развернулся и стремительно исчез, покидая поляну в ярко вспыхнувшей мгле. Яснина осталась одна, глядя ему вслед. Одинокая зазубренная игла болезненно кольнула сердце, напоминая о годах, проведенных вместе с теми, кто заменил ей семью, отказавшуюся от нее. Но колдунья подавила ее. Она не ожидала, что он так просто отступит, и была вынуждена признать, что он стал могущественнее и мудрее. И, наконец-то, научился отпускать тех, кто был ему дорог.
   Колдунья резко повернула голову на легкий, едва различимый шум, раздавшийся в стороне. За стволом дерева притаился дрожащий с головы до ног мужчина в простых свободных штанах и рубахе, подпоясанной веревкой, сжимающий в одной руке огромный топор, а второй закрывающий себе глаза. Только сейчас она поняла, что за звук все время отвлекал ее. У незадачливого дровосека сильно стучали зубы.
  -Эй, милейший!
   Мужик издал громкий, душераздирающий крик, больше похожий на истошный визг, и со всех ног бросился наутек, бросив топор и высоко вскинув руки. Не переставая вопить, он убегал с поляны, сшибая все деревья на своем пути. Одна из вековых елей отказалась уступать ему путь, поэтому он с силой впечатался лбом в толстый ствол, и беззвучно сполз по нему вниз, обнимая обеими руками. Глядя на лежащее под деревом тело, колдунья глубоко вздохнула, щелкая пальцами. Оброненный топор взмыл в воздух, быстро принимаясь за дело. Через несколько минут у него в изголовье лежала огромная поленница дров, состоящая из идеально порубленных чурбачков одинакового размера.
   Покопавшись в памяти потерявшего сознание мужика, она стерла все воспоминания, касающиеся странной встречи, невольным свидетелем которой он стал. Когда на опушке появились маги, рассредоточивающиеся и занимающие боевую позицию, колдунья сидела на свежем пеньке, направляя маленькую тучку к простертому на земле телу, вызывая легкий и теплый дождик. Это не помогло привести его в чувство, поэтому из темного облачка вырвались миниатюрные молнии, вонзаясь в мужчину. С громким воплем он подскочил на ноги и стремглав бросился прочь, улепетывая, словно испуганный заяц.
  -А дрова? - Возмущенно выкрикнула в спину убегающего мужчины Яснина, указывая пальцем на поленницу, которая должна была послужить моральной компенсацией не заслуженно пострадавшему бедняге.
  -И часто ты так развлекаешься? - Срывающимся голосом поинтересовался задыхающийся от быстрого перемещения Харн, небрежным движением забрасывая меч в ножны, закрепленные за левым плечом и подходя ближе к уютно устроившейся колдунье. Яснина ответила ему насмешливым, сверкающим задорными искорками взглядом и весело улыбнулась.
  -Иногда приходится.
   Рогд резким рывком сорвал с плеч плащ, отшвыривая его в сторону, и опустился на одно колено перед глубокой траншеей, оставшейся после ударившего в землю силового удара. Он поднял немного сырой земли, выброшенной на поверхность, и перетер ее в пальцах, с непроницаемым выражением наблюдая за осыпающейся вниз струйкой. Мужчина медленно поднял голову, словно почувствовав ее пристальный взгляд, направленный на него. Колдунья пожалела, что заглянула ему в глаза, столько противоречивых чувств отражалось в их бездонной глубине. Казалось, в это мгновение ему с равной силой хотелось и защитить ее от угрожающей опасности и убить, чтобы быть наверняка уверенным в том, что ведьма больше не попадет ни в какую историю.
  -Что ты не поделила с фейхаром?
   Яснина неопределенно передернула плечами, ясно давая понять, что оставит вопрос Харна без ответа. Она не собиралась ставить Орден в известность о близком знакомстве с одним из тех, кого остальные привыкли именовать фейхарами, магами, хранящими в своей крови черный, выдающийся и опасный дар. Колдунья не знала, кто из чародеев или людей еще в древности дал магам, чья сила так разительно отличалась от той, которой обладали остальные колдуны и ведьмы, это имя, но оно как нельзя более точно отражало сущность того, кого так называли. Фейхары, несущие в себе мрак и тьму. Могущественные, беспощадные, грозные, мудрые и темные. Они действительно были такими: и внутри, и снаружи.
   Рогд поднялся с земли одним плавным движением, пружинистым и сильным шагом направляясь к ним. Не обращая ни малейшего внимания на испачканные сырой землей сапоги и брюки, он остановился напротив, прожигая ее сузившимися глазами. Яснина же заворожено смотрела на прилипшие к колену пожелтевшие, сухие еловые иголки, которые он не посчитал нужным стряхнуть. Подавив тяжелый вздох, Яснина опередила назревающий вопрос.
  -Он бросил мне вызов.
   Маги, осматривающие поляну, напряженно застыли в неестественных позах, устремляя на нее одинаково удивленные и шокированные взгляды. Это объяснение было самым надежным и достоверным из тех, что она успела придумать на ходу. Рогд мог подловить ее на откровенной лжи, поэтому колдунья решила отделаться полуправдой, ведь это всегда срабатывало в любой ситуации. Сложно определить, говоришь ли ты правду, если не обманываешь. Яснина часто прибегала к этой уловке, чтобы выйти сухой из воды. Любой маг из тех, кто сейчас с таким искренним недоумением смотрел на нее, мог почувствовать силу, пропитавшую поляну. А заметить оставшиеся следы сражения и вовсе можно было невооруженным взглядом. А вот доказать, что она тоже использовала темную силу, не представлялось возможным. Она не лгала, когда говорила Тирону, что на колдовском поприще они примерно равны. И Рогд, и Харн, да и любой другой маг видели одинаковую картину: фейхар нападал, а она просто отражала удары.
  -И почему же он сделал это? - Обманчиво спокойным голосом поинтересовался Глава Ордена, прожигая ее недоверчивым взглядом. В его тоне Яснина различала знакомые ледяные нотки, которые, впрочем, не производили на нее устрашающего действия.
  -Я ему не нравлюсь? - Предположила колдунья, разводя руками.
   Ее ответ вызвал смех, маги вернулись к своему занятию, перестав откровенно глазеть на нее. На Рогда ее заявление не произвело ровным счетом никакого впечатления. Даже его глаза оставались холодными.
  -Ты многим не нравишься, - поспешил ее обрадовать Харн, - но это не тот повод, из-за которого можно вызвать на бой.
  -Ты знаешь его? - Почему-то вопрос мага прозвучал скорее, как утверждение. Рогд всегда замечал то, что не видели другие.
  -Мы встречались, - уклончиво ответила Яснина, решив, что отпираться бессмысленно.
  -Фейхар бросил тебе вызов, вы обменялись парочкой ударов, после чего он вежливо извинился и откланялся? - Ядом в голосе мага можно было отравить половину столицы.
  -Он не стремился убить меня.
  -Что ему нужно от тебя?
  Яснина промолчала. В зеленых глазах Харна не скрываемый шок смешался с откровенным ужасом.
  -Только не говори, что это тот самый маг, которому ты обязана жизнью.
   Колдунья едва сдержала желание победно улыбнуться. Рыжеволосый колдун отличался не только завидной памятью, но и отличительной и очень полезной особенностью извлекать из ее недр важную и нужную информацию в самое подходящее для этого время. Яснина коротким кивком подтвердила его правоту.
  -Он хотел, чтобы ты вернула долг?
  -Да, но мы не сошлись в цене. Поэтому он...немного рассердился.
  -Обыскать все прилегающие к столице территории. Мне не нужно, чтобы по нашим землям бегал обезумевший фейхар.
   Яснина быстро вскочила, яростно прожигая мрачного Рогда злым и обвиняющим взглядом.
  -Он ненавидит остальных магов так же сильно, как и они его, если не больше. Ни один фейхар, как их называют, не станет прятаться в какой-то глуши, это ниже его достоинства. Не стоит недооценивать его, этот маг намного умнее большей части твоего Ордена!
  -Встречались? - Не скрывая сарказма, уточнил медленно оборачивающийся к ней Рогд. И с едва сдерживаемой злостью добавил. - Мне показалось, или ты его только что защищала?
  -Меня выводит из себя твоя самоуверенность и напыщенность! - Холодно отрезала колдунья, отворачиваясь и вызывая переход. - Можешь согнать сюда хоть всю королевскую псарню, вы все равно ничего не найдете. Маги его уровня не оставляют следов!
   Яснина поспешила убраться с лесной поляны, над которой повисло немое молчание, чтобы не усугублять положение. Она никогда не отличалась особой сдержанностью в высказываниях, а сейчас, когда была так зла на высокомерного и заносчивого мага, могла рассказать о нем много нового, и не слишком - то лицеприятного. Она с трудом заставила себя сдержаться, чтобы не сказать больше. Жаль, она не может позволить себе рассказать ему правду. Не трудно представить лицо Главы Ордена, когда она сообщит ему о том, кто же она в действительности. "Помнишь, Рогд, ты делал мне предложение? Так вот, дорогой, ты делал его обезумевшей фейхаре, одной из тех, кого ты так рьяно ненавидишь и презираешь".
   Колдунья принялась яростно расхаживать по комнате, куда перенеслась, пытаясь взять себя в руки и хотя бы немного смирить бешеную ярость, пылающую в крови и заставляющую ее сердце биться, словно пойманную в клетку птицу. Проходя мимо зеркала, она замедлила шаг, а затем и остановилась, заметив свое мелькнувшее отражение. Подойдя ближе, она с мукой во взгляде оглядела свое бледное лицо. Откинув назад волосы, она на мгновение закрыла глаза, позволяя пробужденной, но усмиренной силе выйти на поверхность. На нее из зеркальной глади большими, словно затопленными расплавленным золотом, глазами в обрамлении длинных темных ресниц, смотрело ее собственное отражение. Она бежала от этого облика много лет, но только теперь понимала, что яростное неприятие себя такой, какой она была на самом деле, давно угасло. Раньше вид искаженного силой лица вызывал у нее отвращение и ярость.
   Эвар сознательно позволял им развиваться слишком быстро для магов: черный дар так часто выходил из-под контроля, что дети успевали привыкать к последствиям, к которым это приводило. Они не видели посторонних людей, ведь учитель не позволял им покидать деревеньку, где они жили, пугая рассказами о жестоких и злобных людях и магах, живущих вокруг. Его ученики росли, не имея возможности увидеть, насколько сильно они отличаются от других, сохраняя лишь смутные воспоминания о днях, проведенных с родными. Таким образом, они принимали свой внешний вид как данность, врожденную особенность. Никто из них даже не задавался вопросом, почему же их мудрый и сильный наставник, который учит их использовать свой дар, отличается от них. Эвар был обладателем бледной, практически белой кожи и гривы волос пшеничного цвета, особо подчеркивающей яркие глаза, напоминающие цветущие васильки.
   Эта странность бросилась в глаза любознательной и въедливой от природы девочки далеко не сразу. Но и его внешний вид, так сильно отличающийся от их собственного, и детские воспоминания, которые она бережно хранила, заставили ее задуматься об этом. Она хотела выглядеть так же, как он. Яснина часто наблюдала за своим отражением в водной глади, откуда на нее смотрело странное и пугающее лицо, из-за чего и получила от Тирона прозвище, которым он обожал ее дразнить. Он называл ее принцессой, считая, что Яснина любит смотреть на свое отражение, любуясь подаренной природой внешностью. На самом деле, она боялась того, кто затаился в подрагивающей воде, молча наблюдая за ней жуткими глазами. Учитель предоставлял им полный и свободный доступ в свою библиотеку, поэтому Яснина без труда отыскала интересующие ее сведения в книгах, в избытке хранящихся в его домике.
   Из них она впервые узнала о том, кем на самом деле была она сама и остальные воспитанники мага. Нет, ее это не испугало и не разочаровало. Уже тогда колдунья пришла к выводу, что ей безразлично, из какого Истока берет начало ее сила. Светлые маги лишь номинально являлись таковыми, совершая массу поступков, отличающихся особой жестокостью и безнравственностью. Читая хроники магических войн, то и дело вспыхивающих между противоборствующими группами колдунов, она удивлялась тому, насколько беспринципно, коварно и подло они могли действовать. В них, в фейхарах, темных магах, как их окрестили, этого не было. Они от рождения были сильными, могущественными, твердыми и выносливыми. Ни один из них никогда не нападал на противника со спины - это было ниже их достоинства. Маги могли похваляться своими принципами и кодексами, но любой бой между фейхарами проходил честно и открыто - лицом к лицу и только с тем противником, который мог оказать тебе достойное сопротивление. О том, что она фейхара - несущая в себе тьму колдунья, Яснина не пожалела ни разу.
   Она не могла смириться только с тем, насколько быстро и безвозвратно их меняет собственная сила, которую они привыкли использовать не задумываясь, по поводу и без него. Она решила с этим бороться. И ей это удалось: спустя несколько месяцев жесткого контроля над совершаемыми поступками и любыми действиями, ее сила научилась слушаться ее, признала за ней право господствовать над собой и покорилась. Это была ее первая значимая победа - из горного ручейка на нее теплыми, карими глазами с зелеными искорками, смотрела миловидная, щедро поцелованная солнцем девушка с красивыми, струящимися по плечам сверкающими на солнце волосами, отливающими медью...
   Колдунья с горькой улыбкой коснулась пальцами зеркальной глади, наблюдая за тем, как медленно светлеют ее глаза. Прошло столько лет, но лишь появление Тирона окончательно примирило ее с тем, кем она была на самом деле. Ее настоящее лицо, черты которого она унаследовала от родных отца и матери, сейчас отражалось в зеркале. А то, что оно изменялось под воздействием силы, ничего не значило. С карими или золотыми глазами, она все равно оставалась той ведьмой, которой всегда была. Тьма сколько угодно могла отражаться в ее внешности, но она никогда не владела ее сущностью...
  
  Глава 7.
  
   План Яснины был прост: она не любила пребывать в безвестности, поэтому хотела наверняка убедиться в том, откуда дует ветер. И узнать ответы на свои вопросы колдунья могла только в Иллирии, откуда в их страну постепенно проникали полукровки, то ли поддерживаемые магами, то ли наоборот, помогающие им захватить власть, о которой они так давно тайно грезили. Она не была уверена в том, что ей удастся вернуться из не слишком дружелюбно настроенного по отношению к Талвинии княжества живой и невредимой, поэтому решила по пути посетить Даншер, чтобы убедиться в том, что Велислава идет на поправку. Она понимала, что их встреча может стать последней, и хотела попрощаться с юной ведьмой лично. Возможно, она становилась излишне эмоциональной и сентиментальной, но не хотела, чтобы девушка считала, что она бросила ее в одиночестве в чужой стране, особенно после того несчастья, что произошло с ней.
   Но ее планам не суждено было дожить до момента воплощения в жизнь. Вернее, они претерпели значительные изменения. Яснина возвращалась из таверны Врана, где в очередной раз произошла их очередная встреча с Рогдом, который в последнее время был постоянно напряженным, словно сжатая до предела пружина, закончившаяся громким скандалом. К счастью, прятать трупы не пришлось, потому что Харн и несколько приближенных к нему магов решительно встали между ними, предупреждая любое проявление силы. Это, а также любопытные, испуганные и панические взгляды посетителей, которые зависели от степени знакомства с каждым из них, заставило ее сдержаться и просто уйти, оставив его приходить в себя после ожесточенной перепалки в компании своих верных друзей. Она была слишком зла, чтобы вспомнить о том, что можно вызвать переход и за пару секунд добраться до дома, вместо этого Яснина быстрым и решительным шагом пересекала площадь, прислушиваясь к громкому перестуку высоких каблуков и медленно, но верно, остывая. Она едва достигла большого фонтана, изображающего огромную рыбину, в окружении десятка других, маленьких рыбок, из распахнутых ртов которых вытекали струи воды, когда на нее довольно неожиданно и подло напали со спины. Сказать, что колдунья была безмерно удивлена, значит, ничего не сказать. Яснина не испугалась, слишком давно она оказалась вовлечена в интриги магического сообщества, чтобы паниковать из-за каждого нападения, особенно такого низкого и беспринципного, но сам факт вопиющей наглости, с которой оно было совершено, ставил ее в тупик. Вот так запросто, вечером, когда солнце едва-едва успело спрятаться за горизонт, среди городской площади? Это было чем-то новеньким, даже для ее многочисленных врагов.
   Среди множества фигур нападающих, колдунья без труда заметила и парочку полукровок, выделяющихся из толпы своими плавными и хищными движениями. Яснина, ловко уходила от магических атак, разом обрушившихся на нее, краем глаза пристально отслеживая быстрые и резкие, слишком невыдержанные и импульсивные перемещения тех, кого действительно стоило опасаться. Она по собственному опыту знала, что это означает. Двое заходящих с разных сторон полукровок были слишком молоды и неопытны, но от этого не становились менее сильными противниками. Хотя проигрывали ей, еще не до конца доверяя своему охотничьему инстинкту. Конечно, они не могли уловить в ней и отзвука черной силы, но внутреннее чутье должно было уже дать им понять, что они связались с более могущественным хищником, которому в пору самому выходить на них с охотой, а не примерять на себя роль добычи. Но ни один из них не отступил, продолжая слаженно надвигаться на отбивающуюся колдунью, пытаясь отрезать ей пути к отступлению. Но не они интересовали сейчас колдунью, а подозрительно хорошо знакомая низкорослая фигура мага, отчаянно и ожесточенно поливающая ее огненными струями, закутанная в хламиду с балахоном, настолько низко надвинутом на лицо, что рассмотреть его не представлялось возможным. А колдунья хотела подтвердить свою догадку, чтобы наверняка быть уверенной в том, кто напал на нее.
   Поэтому спустя мгновение зашипевшие не хуже двух разъяренных кобр, бросившиеся на нее полукровки встретились на том месте, где только что стояла ведьма, заключая друг друга в стальные объятия, а сама Яснина, совершив головокружительный кульбит, оказалась в стороне, иронично разглядывая жаркие попытки неудавшихся нападающих расцепить хватку, одаривая их редкими и издевательскими аплодисментами. Маги смешались, в полном недоумении замерев на выбранных для атаки местах, растерянно наблюдая за картиной, которая могла бы показаться забавной, если бы на месте этой парочки был кто-то менее опасный и смертоносный, чем эти твари. Видимо, никто из них не привык, что полукровки тоже могут потерпеть поражение.
  -Что вы стали, демоны вас задери?! Убейте вы уже эту мерзавку! - Разъяренный, задыхающийся от волнения, злобы и истраченной силы, ушедшей в пустоту, голос Ниара, который она не перепутала бы ни с чьим другим, разорвал спустившуюся на площадь мертвую тишину, нарушаемую лишь шумом падающей в округлую чашу фонтана воды. Колдунья в очередной раз оказалась права, хотя сейчас предпочла бы ошибиться, хотя бы однажды, раз в жизни, в виде приятного разнообразия. Шквал заклятий разнес в щепки красивый фонтан, за которым она укрывалась... В то же мгновение воздух завибрировал от открываемых переходов, которые стали безмолвным сигналом для смешавшихся магов - они стремительно и беспорядочно телепортировали с разгромленной площади, стараясь побыстрее унести ноги до того, как на помощь колдунье придут члены Ордена. Ниар убрался одним из первых, когда вспыхнуло первое сияние. Он никогда не был смелым и отважным магом, поэтому Яснина не удивилась поспешности, с которой он стремился оказаться подальше от места, ставшего для него слишком опасным. Схватка оказалась короткой и стремительной, поэтому колдунья даже засомневалась в ее реальности. Нападающие сбежали, оставив за ней поле битвы, а ее саму в гордом одиночестве, откашливаться от стоящей столбом каменной крошки и пыли над изуродованной, еще недавно такой прекрасной и дарующей умиротворение одним своим видом площади, павшей жертвой многочисленных заклятий. Страшным было не осознание того, что она могла погибнуть, а четкое и честное понимание невозможности и дальше оставаться в Литоре, под рукой заговорщиков, которые опасаясь ее близкого присутствия, решили перейти к отчаянным мерам, чтобы избавиться от нее.
  -Яснина, - с бледным от волнения лицом Харн бросился к ней, быстро и решительно прокладывая себе путь сквозь толпу магов, запрудивших площадь. Но колдунья видела только Рогда, медленно выходившего из открытого перехода. Выражение его янтарных глаз, которые в сумраке казались невероятно светлыми и мерцающими, сказало ей намного больше, чем это могли сделать все слова, еще не произнесенные, но, видимо, уже заготовленные загодя, специально для подобного случая. Яснина успела узнать его гораздо лучше, чем он думал. Горькая улыбка искривила ее красивые губы, а в глазах стремительно мелькнула и исчезла мимолетная боль, оставшаяся не замеченной, как и всегда. Глава Ордена знал, кто напал на колдунью еще до того, как перенесся на место сражения. И не предпринял ничего, чтобы задержать преступников, нарушивших законы магического общества. Он сразу понял, что это нападение организовано его помощником, Ниаром, едва ступил на усыпанные осколками камней мраморные плиты, испещренные сотнями тонких, ответвлённых трещин. Не так давно он сам напомнил ей о том, что является Стражем, но, видимо, охранял он только свои интересы. Ему должно было хватить пары секунд, чтобы отследить все магические потоки, от которых остались такие явные следы, не заметить которое было просто невозможно. И именно в эту минуту из памяти волной поднималось воспоминание того вечера, когда колдунья почти позволила себе поверить этому магу.
   Они расположились на просторном балконе, с которого открывался великолепный вид на мирно спящий город, сверкающий огоньками фонарей и тусклыми отсветами из окон полуночников. Яснина удобно устроилась на перилах, перебросив через них ноги и опасно свесив их над высотой, любуясь прекрасной луной, торжественно и неспешно поднимающейся в небе все выше в ореоле холодного сияния, тянущегося за ней, словно изысканно скроенный из туманного шелка шлейф за королевой. Она слышала шаги, раздающиеся за своей спиной, но не обернулась. Рогд остановился в шаге от нее, нежно убирая разметавшиеся по плечам волосы, которыми играл ветер. На губах колдуньи появилась легкая и довольная улыбка, когда он обнял ее, обвивая руками тонкую талию и крепко прижимая ее к своей груди. Горячие губы коснулись изгиба ее шеи с затаенным, почти священным трепетом. Она подняла руку, обхватывая его плечо, откидывая назад голову, позволяя ему прильнуть к ее губам нежным и долгим поцелуем, в котором с каждым мгновением все сильнее и сильнее разгорался яростный пожар страсти. Августовское небо щедро осыпало две темные фигуры, замершие в объятиях друг друга сотнями ярких звезд. Вот только колдунья позволила своему инстинкту уснуть слишком крепко, поэтому и забыла, что падающие звезды, вопреки всем поверьям, не приносят счастья. Разве гибнущие, сгорающие в жарком пламени, погубленные невидимой силой, они могли даровать в минуты своей смерти это эфемерное чувство? Она должна была обратить внимание на слишком сильный звездопад, превративший долгую ночь в прекрасную сказку. Но на ее смену всегда приходит утро, которое не отличается от своей сестры, всегда скрывающей то, что глаза не готовы увидеть в своем временном ослеплении. Яснина отказывалась видеть правду, потому что хотела хотя бы раз в жизни почувствовать себя счастливой и свободной. Но у утра на ее счет были свои планы. А слова, сказанные Рогдом, заставившие ее вновь поверить в то, что она все еще жива, при свете дня оказались тяжелыми оковами. Он подарил ей свое сердце, вот только ноша для нее оказалась слишком тяжела...
   Будь проклята ее интуиция, ни разу не подводившая ее. Колдунья знала, что не могла ничего требовать от того, чьи чувства она вернула обратно без ответа, но острая боль от этого не становилась слабее. Что ж, похоже, Глава Ордена променял свою любовь на власть...
  Она автоматически поймала занесенную взволнованным рыжеволосым магом руку, которую он хотел положить ей на плечо, останавливая его и не позволяя прикасаться к себе. Всего на секунду ее взгляд встретился с холодными, лишенными любого выражения глазами, после чего она выпустила руку Харна из сильного захвата. Черный, бархатный шлейф платья взметнулся в воздух, когда она резко отвернулась от удивленно смотрящих на нее магов. Не теряя времени на пустые разговоры, Яснина направилась прочь, стремясь как можно быстрее покинуть проклятую площадь и оставить за своей спиной чувство беспомощности, внезапно охватившее ее.
  -Вернись, - ледяной голос разрезал наступившую тишину, словно острый нож. Яснина остановилась, но не стала оборачиваться назад. Его приказной тон покоробил ее, пробуждая к жизни черную, слепящую ярость.
  -С какой стати? Ты можешь отдавать распоряжения своим подчиненным, Рогд. Не мне...
  -Яснина, - ее имя он практически прошипел, настолько злым и раздраженным стал его тон. На лице колдуньи появилась торжествующая, но мимолетная улыбка, быстро сошедшая на нет.
  -Возможно... Так меня назвал учитель, своего настоящего имени я, к сожалению, не помню...
   Все необходимые сборы и приготовления заняли всего пару часов, даже меньше, чем она ожидала. Практически десять лет жизни она вытряхнула из шкафов, ящиков комодов и столов, вынула из тщательно и надежно укрытых тайников. Уничтожение бумаг, писем и запрещенных манускриптов и то отняло у нее больше времени и сил. Все камины в роскошном, с такой кропотливой любовью отстроенном доме ярко пылали, несмотря на то, что наступившая ночь была жаркой, душной и безветренной из-за надвигающейся грозы. Яснина взяла с отполированной до блеска поверхности стола последнюю стопку писем, без колебания отправляя их в прожорливое пламя, радостно принявшее ее подношение, ослепительно вспыхнув и набросившись на быстро чернеющие и сгорающие бумаги. Она слегка повернула голову, чтобы взглянуть на сидящую на диване Сиару. Она сжалась в маленький комочек, забившись в дальний угол. Обхватив руками колени, притянутые к груди, девушка слегка покачивалась из стороны в сторону, словно находилась в прострации. Яснина не стала скрывать от нее правду. Сиара, возможно, и напоминала своими повадками маленького, капризного и избалованного ребенка, однако, была совсем не глупа. Она сразу поняла, зачем колдунья рассказывает ей о случившемся, хотя обычно поступает наоборот, тщательно скрывая от нее все неприятности и проблемы. Сиара боялась, до панического ужаса боялась потерять колдунью, к которой успела привязаться, и дом, где она провела самые счастливые годы своей короткой жизни. Ей было так хорошо здесь, а сейчас ее госпожа вынуждена уйти, чтобы уже никогда не вернуться назад.
  -Тебе опасно оставаться в городе без меня. Не все маги спокойно отнесутся к тому, что ты живешь вместе со мной, - она тяжело вздохнула, - отчасти из-за меня, но и из-за того, кто ты есть, тоже. Я могу вернуть тебя домой...
   Дом... Тот лес и болото, где она провела большую часть своей жизни, уже не могло носить это название. О них остались лишь смутные и неясные воспоминания, которые она старательно загоняла как можно глубже в память, чтобы оставить их в прошлом. Ведь ее будущее было здесь, а сейчас его так холодно и безжалостно уничтожили какие-то мерзкие и бесчеловечные колдуны, стремящиеся захватить власть. Ну и пусть бы они забирали себе эту ничего не значащую для нее штуку, о которой Сиара имела весьма смутное представление, а их оставили в покое, позволив им жить дальше так, как они жили до этого.
  -Я хочу пойти с вами, госпожа.
  -Пойми, это еще опаснее, чем оставаться здесь.
  -Я пойду с вами, - упрямо выдохнула девушка, еще сильнее сжимая руки, вжимаясь маленьким, дрожащим подбородком в колени.
  -К сожалению, мне некуда идти, Сиара. В этом мире нет места, где меня были бы рады видеть. Сейчас я отправлюсь в Даншер, чтобы встретиться с Велиславой. Возможно, ей нужна моя помощь. А после этого мой путь лежит в Иллирию, откуда я могу просто не вернуться.
  -Тогда я хочу уйти с вами. Моя жизнь связана с вашей, госпожа. Если умрете вы, я тоже погибну...
  -Сиара, моя маленькая Сиара, - Яснина подошла к девушке, которая в то же мгновение подалась вперед, хватая ее холодные руки и отчаянно прижимаясь к ним лицом. Колдунья ощутила, как защемило от нахлынувшей боли сердце, когда на ее пальцы потекли горячие слезы. Она понимала девушку, ведь ей самой так сильно хотелось остаться здесь. Но время сделало ее реалисткой, заставляя смотреть на жизнь честно и беспристрастно. Маги не оставят ее в покое: это нападение лишь вершина айсберга, за ним последует целая череда. Они не остановятся, пока их попытки не увенчаются успехом. В любом другом случаи Яснина и не подумала бы сбегать, чтобы сохранить свою жизнь, ведь она никогда не бежала от трудностей и опасностей. Но не сейчас, сейчас она не видела смысла в том, чтобы продолжать эту глупую и бессмысленную борьбу с неизвестным противником. Это было похоже на блуждание в темноте по бесконечному лабиринту, наполненному хитроумными ловушками. А колдунья с детства не любила темноту.... Она всегда готова была сражаться, но лицом к лицу, а не ждать каждое мгновение, что кто-то внезапно выпрыгнет из глухого переулка и нападет со спины.
   Выход был, но Яснина не могла переломить себя, чтобы обратиться к Рогду. Простая демонстрация на площади многое сказала ей. Глава Ордена устал ждать, пока она сама придет к нему, вернется назад в его удушающие объятия, и решил поторопить события. Видимо, он понял свою ошибку и довольно быстро нашел для нее самое подходящее решение. Защищать простую колдунью, одну из многих, он уже не видел смысла. Но если она сама попросит его об этом, откажется от своего выбора, и примет его, как своего мужчину, он продолжит делать то, что делал многие годы до этого, и ее жизнь снова вернется на круги своя.
   Яснина внезапно вспомнила о том случае с девушкой из борделя. К горлу подкатила тошнота, заставившая ее отнять руки у немного успокоившейся Сиары и поспешно отойти к окну. Колдунья глубоко вздохнула, пытаясь унять ее. Цена возврата к прежней жизни была слишком высока для нее. Она сама виновата в том, что случилось, но и обвинять себя в этом она не могла. Да, она совершила большую глупость, но была чересчур молода, чтобы понять это сразу.
   Можно сказать, что она не устояла перед искушением быть любимой и желанной мужчиной, который был так не похож на фейхаров, окружавших ее с детских лет. Она не смогла пересилить себя и взглянуть на Тирона иначе, чем просто на друга. А глядя на красивого особой, угрожающей и холодной красотой Рогда, она упивалась тем, насколько его ясные глаза отличаются от других, словно заполненных расплавленным золотом. Но он сам совершил главную ошибку, попытавшись подчинить ее волю себе: с самого начала он контролировал каждый ее шаг, любое знакомство, встречи, даже случайные и не запланированные. Он хотел знать о ней все: что она делает, куда ходит, с кем общается. Его люди неусыпно следили за ней, стоило ей покинуть дворец Ордена или его дом. И очень скоро это ей надоело. Понять его колдунья могла, а вот принять все таким, как оно есть, оказалась не способна.
   Возможно, если бы она проявила терпение, то их отношения смогли бы перешагнуть через эту сложную для них полосу, но, к сожалению, Яснина никогда не отличалась этой добродетелью. Но главным было не это. В ее сердце не было ни капли любви к нему, поэтому она и не смогла принять его таким, каким он всегда был. В памяти всплыло не прошеное воспоминание, заставившее ее с силой зажмуриться, чтобы прогнать его.
   Она упоенно рассказывала ему о своей поездке на острова, еще не догадываясь, что перед ее возвращением несколько человек, следовавших за ней все время, вернулись и обо всем доложили своему господину. Рогд сидел за своим столом, скрестив руки на груди, и следил взглядом за оживленной девушкой, ходившей перед ним по просторному кабинету, постоянно жестикулируя. Улыбка скользнула по его губам, заставив ее сбиться и остановиться. Яснина прожгла его яростным взглядом.
  -Ты вообще меня слушаешь?
  Рогд медленно поднялся с кресла, подходя к ней. Отведя с ее лица золотистые пряди, он нежно коснулся ее губ своими.
  -Я делал бы это, даже если бы ты рассказывала о том, что заказанное тобой платье оказалось слишком узким в...хм, бедрах...
  -Откуда ты знаешь про платье? - В карих глазах Яснины загорелись недобрые огоньки.
  -Ты едва не довела бедную швею до сердечного приступа. Она прислала целый свиток с извинениями и клятвами, что в следующий раз будет внимательнее и не допустит такой ошибки. Хотя, кто знает, может быть, это и не ее ошибка...
   Резкий удар локтем в грудь заставил его согнуться пополам и судорожно выдохнуть сквозь стиснутые от боли зубы.
  -Я тоже люблю тебя, милая...
   Яснина невольно улыбнулась. И в это мгновение ее взгляд остановился на противоположной стороне улицы, где без движения замерло около пяти фигур. Улыбка медленно сползла с ее губ, сменившись выражением усталости. Рогд не изменил себе, увеличив и без того огромную охрану, чтобы не позволить ей сбежать. Нет, она не повторит своей ошибки. Чтобы он не говорил, его любовь полностью растворяется в его поступках, больше напоминая безумную одержимость.
  -Знаешь, у тебя очень хорошо получилось быть мной, - задумчиво произнесла Яснина, прижимая палец к губам, - почему бы нам не повторить это превращение?
   Это решит все проблемы. Сиара будет на виду, сохраняя видимость того, что колдунья никуда не ускользнула из-под бдительного присмотра. Девушка ничем не рискует, ведь напасть на нее в собственном доме не рискнет даже не слишком умный Ниар, ведь весь Орден прекрасно осведомлен в том, сколько времени она потратила на защитные чары. Обмануть магов будет не сложно, для этого Сиаре достаточно выходить в сад, чтобы показываться им на глаза, но не покидать пределы дома. Ее временное затворничество никого не удивит, потому что сама колдунья довольно часто запиралась в своей лаборатории, неделями не поднимаясь из подвала, если была увлечена экспериментами. А в свете недавних событий это и вовсе не покажется никому подозрительным, маги просто решат, что она создает для себя дополнительную защиту. Немного пустых заклинаний для зрелищности, которые будут в нужное время создавать как зрительные, так и слуховые иллюзии, и Сиара сможет какое-то время водить Орден за нос. За это время она успеет под чужой личиной добраться до Пограничья, не прибегая к магии, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания, а на территории Даншера она для Рогда будет недосягаема.
   Это самый лучший выход из сложившейся крайне неприятной ситуации, в которой они оказались по вине магов. Сиаре ничего не угрожает даже в случае провала, ведь о ней колдунам ничего неизвестно, а ее силы хватит на то, чтобы незаметно превратиться и сбежать из Литоры. Колдунье не придется даже создавать сигнальный маячок, потому что девушка, одним ей известным образом, превосходно ориентировалась в пространстве, находя ее везде. Слугам тем более ничего не угрожает, никто из магов не посмеет их тронуть. Самое неприятное, что им угрожает, это просмотр воспоминаний. Но они об этом даже не узнают, ведь магам, которые ее стерегут, достаточно просто пообщаться с простыми людьми, чтобы покопаться в их головах.
  -А как быть с домом?
  -Когда маги начнут взламывать мою защиту, разрешаю тебе устроить прощальный сюрприз.
   На рассвете Яснина выскользнула из дома. Головы нескольких магов, всю ночь дежуривших под окнами, дружно повернулись в ее сторону. Невысокая, худенькая девушка в простом льняном платье недолго приковывала к себе их внимание. Смерив ее короткими взглядами, мужчины слаженно отвернулись, вновь устремляя взгляды на темные окна. За это время они успели узнать распорядок дома, за которым следили, а также изучили всех его обитателей. Служанка, чей облик колдунья позаимствовала, каждое утро в это время отправлялась на рынок, часто в сопровождении кухарки или кого-то из слуг. Поэтому Яснина и воспользовалась тем, что ее появление не вызывало лишних подозрений, а плетеная корзинка, которая всегда была при девушке, позволяла надежно спрятать все вещи, которые колдунья была вынуждена забрать с собой. По ее губам скользнула усмешка, когда в одной из комнат загорелись свечи, а затем на балкон вышла Сиара, зябко кутающаяся в теплую накидку. Она подошла к краю балкона, опираясь руками на парапет и с непередаваемым выражением глядя вниз, на неподвижные фигуры магов. Да, за время их знакомства девушка успела прекрасно изучить ее, потому что копировала все ее движения мастерски. Придраться было не к чему, сама Яснина не отличала себя настоящую от стоящей на балконе женщины. Сиара устало потерла виски, так, словно у нее разболелась голова, и, бросив раздраженный взгляд на магов, быстро вернулась назад, в спальню, с громким стуком захлопывая за своей спиной двустворчатые двери.
  Молодец, девочка! Яснина позволила себе в последний раз взглянуть на дом, в котором провела самые счастливые годы своей жизни, после чего, уже не оборачиваясь назад, быстро зашагала вверх по улице, мимо тихо переговаривающихся магов. Харн, привалившийся плечом к раскидистому дереву, выглядел виноватым. Сиара погасила свечи, и дом вновь погрузился в темноту, но рыжеволосый маг продолжал смотреть на темные проемы окон. Жаль, что не все маги в Ордене могли похвастаться наличием совести, большинство из них успешно заменяли ее безусловной преданностью своему Главе, выполняя все приказы, которые он отдавал, не обращая ни малейшего внимания на их моральную и нравственную составляющую.
   Чтобы не вызвать подозрений, она поплутала по улицам, ведущим к торговой площади, после чего быстро свернула в один из узких переулков. Накануне она приказала отвести к кузнецу свою любимую лошадь, чтобы он заново подковал ее. Спустя час, она уже сидела в седле, направляя застоявшуюся в стойле красавицу кобылку к выезду из города, которым чаще всего пользовались торговцы, прибывавшие со всех сторон в Литору, чтобы повыгоднее продать свой товар. На нем стояло намного меньше охранных и защитных чар, а стражники, перекрывающие проезд, были заинтересованы прежде всего в том, чтобы получить пошлину с гостей столицы, торопящихся на базарные площади. Покидающие город одинокие верховые всадники их интересовали меньше всего, поэтому Яснина без задержек миновала широкие ворота. Черный плащ надежно скрывал ее фигуру, а надвинутый на лицо капюшон не позволял рассмотреть, кем же был всадник: мужчиной или женщиной.
   Выплывшее из-за горизонта солнце начало нещадно припекать практически сразу, вынудив ее отказаться от дополнительной маскировки и сбросить плащ. Благо, что по будним дням тракт пустовал. На ее пути за пару часов быстрой езды встретился отряд стражников, возвращающихся в столицу из какой-то деревеньки, которую они вовсю костерили и проклинали, а также парочка тяжелогруженых телег, с трудом передвигаемых по дороге лохматыми низкорослыми лошадьми, тяжело переставляющими ноги от усталости.
   Под вечер стало немного легче, жара спала, уступив место долгожданной прохладе, оживившей все вокруг. Несколько раз на дорогу из густых лесных зарослей выпрыгивали изящные косули, грациозными прыжками пересекающие путь и исчезающие в пышной растительности. Яснине пришлось придержать лошадь, когда прямо перед ней из высокой травы выбежал шустрый ежиный выводок, рассыпавшийся по пыльной дороге колючими комочками, шустро перебирающими лапками. Она оперлась рукой на лошадиный круп, провожая их взглядом, когда из-за низкорослого деревца боязливо выглянуло маленькое, лохматое существо. Обведя путь огромными зелеными глазищами, оно выбралось из глубокой колеи, отделяющей дорогу от леса, и вальяжно направилось на противоположную сторону. Остановившись перед склоненной мордой лошади, взволнованно прядущей ушами, забавный меховой комок на низких ножках высунул длинный язык, продемонстрировал его застывшей от удивления колдунье и шустро бросился в кусты, из которых спустя мгновения донеслось веселое хихиканье.
   Яснина обалдело повернула голову в сторону трясущихся веток, с трудом сдержав желание запустить в них какое-нибудь безобидное заклятие, чтобы шугануть совсем потерявшего всякий страх перед людьми боровика, одного из хранителей этого леса. Обычно, эти мелкие сущности отсиживались в чащах, предпочитая не сталкиваться с другими видами, особенно опасаясь попадаться под руку магам. А этот спокойно разгуливает по дороге, хотя еще даже не стемнело. Вот чем действительно стоило заняться Ордену. Вместо того чтобы караулить ее, лучше бы утихомирили распоясавшуюся нечисть...
   Ближе к ночи ей пришлось обогнуть стороной приветливо сверкающую огоньками в окошках деревушку, в которой она останавливалась два предыдущих раза. Лошадь устала, она тоже, но времени на отдых не было. К тому же, ей не нужны были лишние свидетели. Ведь ее уже видели в этих местах. Крестьяне всегда хорошо подмечают детали, а запомнить бросающуюся в глаза лошадь могли многие. Поэтому колдунья развернула повернувшую в сторону жилья кобылку, обратно на тракт, чтобы продолжить путь. Приходилось утешать себя тем, что до границы она доберется к поздней ночи, когда на заставе не будет торговцев.
   Идея оказалась не слишком удачной, потому что через пару часов у нее затекло все тело, превратившись в один сплошной болящий комок затекших от долгого сидения в седле мышц. Лошадь устала не меньше своей хозяйки, уныло переставляя длинные ноги, и видимо, про себя костеря колдунью, потому что постоянно что-то нелестно фыркала себе под нос. Когда впереди показались яркие огни заставы, Яснина вздохнула с огромным облегчением, которое спустя короткое мгновение сменилось изумлением. Чем ближе она подъезжала к границе, тем отчетливее становился огромный и мощный, щедро напитанный силой защитный щит, раскинувшийся над землей и уходящий далеко в лес. Когда она покидала Даншер, подобные заклинания уже охраняли территорию города, но их создавал довольно слабый маг, скорее, как предупреждение, чем серьезную защиту. А в этот, сияющий синеватой дымкой, было влито много силы, могущественной и опасной. Он не только надежно защищал границу от проникновений, но и не позволял магам пересекать ее. Яснина была слишком утомлена долгой дорогой, чтобы долго раздумывать над произошедшими здесь переменами, поэтому просто направила лошадь вдоль щита к нескольким темным фигурам, хорошо заметным на синеватом фоне.
  -Тук - тук, - стараясь показаться вежливой, протянула колдунья, хотя в ее голосе отчетливо прозвучали издевательские нотки. Встрепенувшиеся при ее появлении стражники дружно уставились на нее округлившимися от удивления глазами. Немного в отдалении вспыхнуло сияние перехода, из которого торопливо шагнул высокий, широкоплечий маг, на ходу стягивающий длинные, прямые и светлые волосы в узел. Увидев ее, он на мгновение закрыл, а затем открыл заспанные серые, практически прозрачные, глаза, словно отказывался верить увиденному. Яснина смотрела на него не менее ошеломленно, удивленно приподняв брови, изучая давно знакомые черты. Она не могла не узнать это немного удлиненное, узкое лицо, на котором чаще всего сохранялось насмешливое и хищное выражение. Раскосые глаза странного цвета, высокая линия скул, аристократический длинный нос, тонкие губы с пересекающей их ниточкой старого, уже давно побелевшего шрама - все это было ей слишком хорошо знакомо. Лошадь, своевольно шагнувшая вперед, заставила ее вздрогнуть и оторвать от него долгий взгляд.
  -Добро пожаловать, госпожа ведьма, - он склонился в низком ироничном поклоне, изображая в воздухе изящный росчерк несуществующей шляпы.
  -Лот? Какого демона ты забыл в Даншере?
  -А как я рад нашей встрече, - нараспев произнес он, и едва успел уклониться от брошенной в него седельной сумки. - Эй!
   Яснина усмехнулась искреннему возмущению, отразившемуся на его лице. Обернувшись, она бросила изучающий взгляд на неподвижных стражников, замерших поодаль, слегка прищурив глаза. Ни один из них не был ей знаком. Она легко спрыгнула с лошади, поморщившись от неприятной боли, кольнувшей затекшие от долгого сидения ноги, и с наслаждением потянулась. Резким движением головы она отбросила назад длинные светлые волосы, которые уже в воздухе начали темнеть и свиваться в кольца. Вперед шагнула невысокая тонкая и хрупкая девушка, а к магу плавной и хищной походкой подошла изысканно стройная женщина с пленительным и изящным телом, обтянутым, словно второй кожей темно-шоколадным длинным платьем с частой шнуровкой на корсете и высокими разрезами до бедер.
  -И как же ты меня узнал? - Она склонила голову на бок, иронично оглядывая помахивающего поднятой дорожной сумкой мага, широко улыбающегося ей. Боковым зрением она заметила, как стражники удивленно переглянулись, во все глаза рассматривая ее. Легкая улыбка скользнула по губам, заставив Лота осуждающе покачать головой.
  -Тебя ждали...
  -Ждали? Ничего не хочешь рассказать мне?
  -Этот разговор не предназначен для посторонних ушей, - он знаком подозвал одного из стражников и поручил ему доставить в конюшни дворца лошадь, отошедшую на пару шагов в сторону обочины, пощипывая зеленеющую по ее краям густую травку. Затем создал переход и приглашающим жестом предложил ей пройти вперед. Пожав плечами, Яснина привычно шагнула в открывшийся проход, который в мгновение ока перенес их к подножию холма. С него открывался потрясающий вид на возвышающийся над ними величественный и огромный дворец, на золоченых куполах которого играли закатные блики, заливая все вокруг красновато-золотым сиянием. Высокие стелы по обе стороны от главных ворот, подсвечивались снизу ярким пламенем, пылающим в специальных подставках по всему периметру, выхватывая из темноты экзотические цветущие деревья, осыпающие алые и золотистые лепестки под дуновением сильного ветра, гуляющего в вышине. Высокие стены, расписанные причудливым геометрическим орнаментом в сияние сотен факелов, установленных на каждом пролете, в темноте казались выложенными из золота. На них неподвижно застыли фигуры стражников, облаченных в отливающие медью кольчуги и шлемы, вооруженные копьями и щитами. До того места, где они стояли, доносились обрывки фраз и тихая, мелодичная музыка, звучащая, словно бегущий по горным порогам ручеек.
  -Ты пригласил меня сюда полюбоваться дивным видом на дворец местного князя? - Увиденное на самом деле произвело на колдунью глубокое впечатление, но она не собиралась в этом признаваться. Все это время у нее на душе скреблись кошки из-за того, что ей пришлось спешно покинуть столицу. Это вынужденное бегство тяжелым камнем легло ей на сердце, терзая ее. Свежий ветер ударил сильной волной, играя длинными прядями и принося с собой сорванные с деревьев лепестки, которые горстями щедро бросил ей в лицо, заставив зажмуриться от неожиданности. Сладковатый, нежный и пряный аромат окутал ее, проникая в сознание. Темное, гнетущее и давящее чувство, охватившее Яснину, стремительно сходило на нет, словно дуновения ветерка подхватили его с собой и унесли прочь вместе с взметнувшимися в диковинном танце лепестками. Как бы колдунья не стремилась отрицать очевидное, но это место действовало на нее умиротворяющим образом. Она словно вернулась домой, туда, где ее давно нетерпеливо ждали. С силой встряхнув головой, она заставила себя прогнать странное томительное и чувственное ощущение, проникшее в ее кровь. Словно чего-то ждала сама... Или кого-то... Она быстро повернулась спиной к дворцу, возносившему большие, горящие пламенем заката, башни в небо, вопросительно изгибая брови.
  -И это тоже, - криво усмехнулся в ответ на ее ехидную фразу Лот, заводя руки за спину, и с любопытством посмотрел на нее, - тебе ведь понравилось?
  -Ближе к делу... Как ты оказался в Даншере, да еще и на службе у князя?
  -Думаю, ты уже наслышана о том, как Рогд и Ниар лихо избавились от всех неугодных им магов. Многие погибли, отправленные на задания, заведомо обреченные на провал. Некоторых Глава Ордена предусмотрительно сослал в свою знаменитую ссылку, из которой никто уже живым не возвращается. Только в виде тела, упакованного в закрытый гроб, если в столице остались родственники, мучающие короля постоянными жалобами и прошениями. С теми из нас, с кем не удалось поступить так же, Рогд предпочел разобраться лично. Меня и еще с десяток магов качественно подставили, обставив все так, словно мы готовили государственную измену. Признаюсь, я и сам бы безоговорочно поверил Главе, если бы не был уверен в своей полной невиновности и непричастности к этому темному, дурно попахивающему делу. Король же выслушал все многочисленные доводы и доказательства нашей вины, охотно проглотив всю ложь, которую ему мастерски скормил Рогд, и подписал всем нам смертный приговор. Я не сопротивлялся до этого, когда нас схватили и заключили под стражу прямо во дворце Ордена, потому что был уверен, что произошла какая-то ошибка, и вскоре все прояснится. А вечером нам объявили о предстоящей казни, которая должна была состояться на рассвете. Стены тюрьмы нас бы не удержали, поэтому я не собирался смиренно сидеть и ждать своей участи. А сразу за глашатаем к нам спустились очень загадочные гости...
  -Полукровки?
  -Верно, - Лот криво усмехнулся ее осведомленности, - без оружия с ними оказалось не так-то и просто справиться, но Рогд все же допустил ошибку, просчитавшись с количеством посланных убийц. Или он настолько переоценивал их силы, или же так сильно недооценивал нас, но нам удалось одолеть их, а после и бежать из тюрьмы. Несколько магов были серьезно ранены, поэтому мы укрылись у одного моего хорошего знакомого, многим мне обязанного. Именно от него, пока мы пережидали какое-то время, чтобы прекратились наши поиски, я и узнал, что князь Мораввы ищет сильных магов. Как близкий приближенный к Главе Ордена, я был прекрасно осведомлен, что местный владыка не слишком жалует колдунов, и кроме одного-единственного мага, никого с даром в его окружении нет. Поэтому я был, мягко сказать, удивлен. Особенно, когда стало ясно, что он нанимает целую армию обученных магов, лично отбирая каждого...
  -Армию? - Глухо переспросила пораженная его словами Яснина.
  -Я немного утрирую, но количество уже приближается к сотне. Даншер сейчас охраняется лучше, чем сокровищница Ордена в Литоре.
   Сказанное впечатляло, ведь еще никому не удавалось взломать защиту, установленную на подвальных камерах, в которых хранились бесценные артефакты и манускрипты, а также многочисленные редкости и огромный золотой запас, собираемый на протяжении многих веков. Сама Яснина на спор с Рогдом смогла в нее пробраться, миновав многочисленную, прекрасно обученную стражу и хитроумные ловушки, которыми были буквально напичканы полы, потолки и стены подземных каменных клеток, но не сумела ничего оттуда вынести, потому что при малейшей попытки сдвинуть какой-нибудь предмет с места срабатывало древнее и очень изощренное заклинание. Благодаря ему все ценности и реликвии словно прирастали к тому, с чем соприкасались, категорически отказываясь похищаться, а помещение заполнялось ядовитыми парами, за считанные секунды убивающие любое живое существо, у которого хватило ума сунуться в это гиблое место. При виде медленно открывающихся в потолке отверстий, забранных частой решеткой, колдунью спасло от обращения к силе только выработанная годами выдержка. Хотя это далось ей крайне непросто, Яснина чувствовала, как удлиняются ногти, от невыносимого инстинктивного желания разрушить крепкую стену и спасти свою жизнь. Рогд тщательно следил за ее передвижениями, не позволяя проклятию вступить в полную силу, а древние механизмы - запустить яд в воздух, но принцип их действия становился понятен и без явной демонстрации.
  -Только в отличие от Главы Ордена, князь Мораввы так высоко ценит жизни своих родных, а не бесценные сокровища, которых, кстати, даже в местной казне хватит с лихвой, чтобы пару раз заполнить главное хранилище, расположенное в Литоре.
  -Только не говори мне, что тебя привлекло обещанное вознаграждение.
  -Не буду, - с легкостью согласился Лот, усмехаясь, - мне просто захотелось посмотреть на рожи Ниара и нашего чудесного Главы, когда я в составе делегации князя вновь предстану пред их светлыми очами.
  -Ты настолько близок к местному повелителю, что уже планируешь войти в состав свиты и сопровождать его во время международных визитов?
  -Скажем так, мы с владыкой много общались, обсуждая планы по укреплению защиты дворца и города в целом, и довольно быстро нашли общий язык, а также правильно оценили друг друга. Ему нужен сильный и преданный чародей, который будет надежно защищать от магических происков его врагов, а я, в свою очередь, более чем заинтересован в том, чтобы служить такому могущественному и мудрому правителю, внушающего уважение своими решениями и поступками. Ну, и я не смог остаться равнодушным к тем, кому ты так нравишься...
  -Извини? - Холодно произнесла Яснина, зло щурясь. Лот лишь задорно улыбнулся, продемонстрировав глубокие ямочки на щеках, и весело сверкнул задорными огоньками в серых глазах.
  -Едва я появился во дворце, чтобы впервые встретиться с владыкой Мораввы, как его военачальник, кстати, мировой мужик, как бы невзначай поинтересовался, не знаю ли я случайно одну неугомонную и крайне неусидчивую колдунью, смотавшуюся из дворца в неизвестном направлении. Немного пораскинув мозгами, я пришел к выводу, что он спрашивает о тебе. Честно сказать, я был поражен. Как тем, что ты вхожа во дворец местного князя, так и тем, что все, кого я увидел в тронном зале в то утро, постоянно сбивались, пытаясь назвать тебя по имени. Ну, а уж когда владыка отвел меня в сторонку и разъяснил, что приоритетным в любой опасной ситуации является сохранение твоей жизни, даже, если на кон поставлена его собственная, я просто не устоял.
   Лот говорил шутливо, но в его веселом и легком тоне сквозило искренне удивление, которое он не скрывал. Поступок князя поразил его настолько, что он до сих пор не мог свыкнуться с отданным приказом. Конечно, он знал, что колдунья нравилась многим мужчинам. Слышал он и о том, что между ней и Рогдом были какие-то отношения, завершившиеся страшным скандалом и сражением, но не встречал ни одного мужчины, которому благоволила бы сама чародейка. Они были знакомы много лет, и даже дружили, легко и непринужденно общаясь, но ему частенько казалось, что эта колдунья сделана из другого материала. Она неуловимо отличалась от всех остальных, словно в ней крылась какая-то тайна: темная, неуловимая и губительно манящая. Да, от такой женщины можно терять разум, если у тебя для этого достаточно мужества и силы воли. Сам Лот прекрасно понимал, что его не хватило бы и на пару дней в непосредственной близости от нее, ведь колдунья прославилась своим неповторимым умением сводить с ума и выводить из себя любого, кто ей не угодил. Он видел, как хладнокровный и непоколебимый при любых других обстоятельствах Глава Ордена, теряет спокойствие рядом с ней, но продолжает с каким-то изощренным упорством добиваться ее благосклонности.
   А теперь князь Мораввы совершенно откровенно и неприкрыто говорил ему о том, что главной обязанностью его, как придворного мага, становится защита колдуньи. Из того, насколько уверенно и спокойно звучали его слова, Лот сделал вывод, что в скором возвращении чародейки он ни секунды не сомневается. Он был поражен до глубины души и крайне растерян, хотя и удерживал на лице сосредоточенное и хладнокровное выражение. В эту минуту он был даже благодарен жесткой школе Рогда, которая позволила ему сохранить лицо и не опозориться перед владыкой. Хотя маг с силой сжимал челюсть, опасаясь, что она рухнет на пол, если он хотя бы откроет рот, чтобы что-нибудь ответить. Позже он узнал, что во дворце находится и Велислава, пропавшая из столицы в неизвестном направлении, на поиски которой Яснина и отправилась первоначально. А затем понял и то, что колдунья не собиралась отвечать на чувства князя. А тогда, стоя перед возвышающимся над довольно высоким магом князем, он удивлялся тому, как между такими разными не только по положению, но и по характерам и, что скрывать, по возрасту, людьми могло что-то зародиться. Он пришел к выводу, что Яснина заинтересована в подобном положении дел только из-за пострадавшей от происков каких-то спятивших колдунов юной ведьмы, а чувствам князя придал более приземленный характер, ведь чародейка была очень притягательной и соблазнительной женщиной. Но дни летели за днями, Лот входил в курс дела, постепенно знакомясь с обитателями дворца и многочисленными слугами, и окончательно убеждался в том, что его мнение было ошибочным. Все происходящее развеяло его сомнения в пух и прах, заставив признать, что со стороны князя чувства к колдунье не только существуют в действительности, но и все время крепчают.
  -На самом деле я глубоко восхищен действиями и поступками владыки. В этом дворце я впервые увидел настоящие искренние отношения между членами королевской семьи, безо всякой лжи, притворства, зависти и предательства. Князь удивительный человек, который очень сильно отличается от большинства власть предержащих уже тем, что не только слушает тех, кому есть что сказать, но и слышит их. Он более чем достойный правитель, о лучшем невозможно и мечтать. А в роли своей княгини он видит только одну женщину - тебя. И я полностью разделяю его мнение, ведь ты способна составить ему прекрасную пару, чтобы разделить не только жизнь и судьбу, но и огромную власть, которой наделена правящая семья.
  -Ты сам сейчас понимаешь, о чем говоришь? Нас обоих могут казнить даже за этот разговор. Что касается моего предполагаемого возвышения, могу тебя разочаровать. Даншер, а также вся Моравва могут спать спокойно. Я не собираюсь воспользоваться выпавшим мне шансом, чтобы вознестись. Я лучше многих знаю по собственному опыту, Лот, что падать намного больнее с большей высоты, чем с малой.
  -Тебя здесь ждут, Яснина. Не так, как в Талвинии, где для большинства ты была лишь могущественной колдуньей, способной решить многочисленные возникающие проблемы страждущих, обращающихся к тебе. Для этих людей не существует сильной ведьмы, наделенной грозной силой, есть только ты. Такая, какой они видят тебя. Младшая сестра владыки все это время пытала меня, каждый день преследуя и заваливая огромным количеством вопросов. Ее интересует все, что связано с нашей страной, и не думаю, что это связано с природным любопытством, которым она, надо признать, щедро одарена от природы. Она хочет знать как можно больше, чтобы приблизиться к тебе. Такого я еще не встречал.
  -Повелитель и его семья отличаются от королевских особ, которых мы имели сомнительную честь лицезреть все это время. Но ты ошибаешься в одном, княжна считает себя обязанной мне, потому что я спасла ее от гибели. А князь полагает, что все еще должен за совершенный мной поступок, хотя уже давно щедро погасил свой долг. Только благодаря его помощи я смогла спасти Велиславу. Если бы не он, я не успела бы, и ведьма уже была бы мертва к моему появлению.
  -Я знаю об этом. Велислава сама рассказывала мне о том, что произошло. А часть истории поведал военачальник владыки. Но я не верю, что ты на самом деле считаешь, что их отношение к тебе можно объяснить обычным чувством долга.
  -Что, если я не хочу думать иначе? - Устало спросила Яснина, прямо встречая испытующий взгляд мужчины, - я не могу принять то, что могут дать мне они. Это очень щедрый дар, но оно того не стоит.
   В глазах Лота, кажущихся в сгущающемся сумраке темнее, чем на самом деле, мелькнуло неприкрытое изумление. Он склонил голову на бок, слегка прищуриваясь, словно обдумывал ее слова и не осознавал того, что она хотела ему сказать. Но спустя непродолжительное время в его взгляде отразилось понимание, а затем и согласие с ней. Он покачал головой, словно смирялся с выбором, который колдунья уже сделала. Тяжело выдохнув, он отбросил назад выбившиеся из завязанного на затылке узла тонкие пряди, глядя куда-то вдаль.
  -За время твоего отсутствия на князя было совершено семь покушений...
   Огромного усилия воли колдунье стоило удержать на своем лице спокойное и отстраненное выражение, хотя ее грудь обхватили ледяные обручи страха и боли, с силой сжимаясь, стремясь добраться и до сердца. Она отвела взгляд в сторону, чтобы не выдать своего волнения. Почему она так реагирует? Почему сказанное Лотом оказывает на нее такое сокрушительное действие? Она не придумывала отговорки, когда говорила о том, что ничего не хочет принимать от повелителя. Яснина была твердо уверена в этом, ведь в ее душе не было никаких чувств к этому мужчине. Но от чего тогда так сильно участился пульс, а кровь стала стремительнее бежать по венам, шумно и гулко пульсируя, мешая сосредоточиться? Она сама не заметила, как темные, извивающиеся, словно большие змеи, щупальца силы начинают медленно проникать сквозь кожу, спускаясь к ее ногам и расстилаясь внизу непроницаемым туманом, который становился все гуще и чернее, поднимаясь по спирали вверх. Только ощутив знакомую горячую волну, стремительно прокатившуюся по телу, она заметила, что происходит. Поспешно закрыв глаза, она приказала себе успокоиться и взять себя в руки. С недовольным и злым ропотом темное облако у ног рассеялось рваными клочками, уходя в землю, оставляя после себя высохшую, завядшую траву. Она яростно устремила на Лота, с интересом рассматривающего просачивающиеся сквозь землю темные островки тумана, начинающий светлеть от гнева взгляд. Посторонившись, он позволил маленькому пятну уйти в траву, иссушая ее, а затем перевел на нее вопросительный взгляд, полный самого чистого и невинного недоумения. Словно он на самом деле не понимал, свидетелем чего он сейчас стал, а главное, почему это случилось.
  -И одно из них оказалось успешным.
   Только понимание того, что князь остался жив, остановило Яснину от безудержного порыва броситься во дворец. Но она прекрасно осознавала, что будь иначе, они сейчас не стояли бы здесь, обсуждая случившееся. Если бы владыка Мораввы погиб во время покушения, никого из них сейчас бы на территории страны не было. Но дышать от этого легче не стало...
  -Как им удалось добраться до него?
  -Князь сам провел ее сквозь защитный купол. Вижу удивление в твоем взгляде. Да, Яснина, именно ее. Вернее сказать, тебя...
  -Что?!
  -Ты ведь вернулась в Литору, не так ли?
  -Верно. И, предупреждая твой вопрос, скажу сразу, что я в курсе того, что происходит в столице.
  -Пять дней назад эта тварь в твоем обличии пожаловала на границу. Защитного купола там еще не было, но мои ребята день и ночь стерегли заставу, поэтому незамеченной она не смогла бы проскользнуть. Вся стража была предупреждена, поэтому ее сразу же перенесли к дворцу. О ее прибытии известили Рамира, а тот, в свою очередь, сразу же поставил в известность князя. Владыка встретил ее сам, и эта зараза беспрепятственно проскользнула сквозь защиту, ведь он так и не отпустил ее руку.
   Яснина должна была почувствовать гнев, раздражение, ярость, все, что угодно. Но не ревность, которая просыпалась в ее душе, заинтересованно приподнимая голову и разворачивая огромные, тугие кольца, словно пробуждающаяся от долгой спячки гигантская змея. Князь не изменил своим привычкам, ведь и ее руку он не желал выпускать из своей. Камлен был уверен, что рядом с ним стоит она. Но это понимание не приносило долгожданного облегчения, скорее наоборот, распаляло дикую и жгучую злобу и ревность, в которой она не готова была признаться даже самой себе. Невольно из подсознания всплыла мысль, что правитель Мораввы получил по заслугам, потому что не сумел отличить ее настоящую от какой-то жалкой подмены. Эти мысли заставили ее напрячься, невольно сжимая руки в кулаки. Боль от впившихся в нежную кожу ладоней острых ногтей слегка отрезвила ее.
  -Я в это время был в горах, перекрывал найденную стражниками тайную тропу, через которую из Талвинии перебирались всякие сомнительные личности, стремящиеся миновать границу. Можно сказать, что нам всем очень повезло, что в скором времени я вернулся в Даншер с докладом о проделанной работе, - тем временем продолжал рассказывать Лот, задумчиво изучая прищуренным взглядом темнеющие окрестности. Яснина была рада, что он не смотрел на нее, поэтому и не заметил ее состояния. - И у тронного зала встретил Эула. Возможно, ты помнишь этого юркого мальчишку, которого я пару лет назад взял в ученики. Парень последовал за мной после того, как я покинул Талвинию. Он выглядел слегка ошарашенным, и взволнованным шепотом начал рассказывать, что шел к конюшням, когда встретил князя и тебя.
   Маг все еще немного плутал в запутанных многочисленных переходах и галереях огромного дворца, поэтому и решил выйти во внутренний двор через центральную часть, которую запомнил лучше всего. Он как раз миновал покои князя, когда ему на встречу из-за поворота вышел сам владыка и женщина, закутанная в темный плащ, с наброшенным на голову широким капюшоном. Когда они подошли ближе, Эул без труда узнал в спутнице князя талвийскую колдунью, с которой не раз сталкивался в столице и Ордене. Она казалась совершенно спокойной и безмятежной. Его удивленный, слегка расширившийся взгляд скользнул на ее руку, все еще лежащую в ладони князя. Заметив выражение лица владыки, маг поспешно склонился в почтительном поклоне, чтобы скрыть неловкость, испытываемую из-за того, что он стал невольным свидетелем такой личной сцены, не предназначенной для чужих глаз. Мужчину иначе как счастливым и назвать было нельзя, и, хотя его лицо, как всегда, было серьезным и сосредоточенным, но в странных, фиалковых глазах плескалось такое едва сдерживаемое счастье, что его хватило бы на то, чтобы полностью затопить весь дворец. Заметив мага, он не замедлил шаг, и не отпустил руку женщины, но прожег его таким раздраженным, полным гнева взглядом, что Эул невольно отступил подальше к стене. Он не знал, как ему правильно поступить, поэтому торопливо поприветствовал подошедшую колдунью. Но не получил ответа. Холодные карие глаза равнодушно скользнули по нему сверху вниз, после чего она просто отвернулась, видимо, не сочтя нужным проявить хотя бы немного вежливости. Он в немом оцепенении смотрел, как князь открывает перед ней двери своего кабинета, пропуская ее вперед, после чего заходит сам. И только стук двустворчатых дверей привел его в себя, заставив вздрогнуть от неожиданности. Он поспешил сбежать из злополучного коридора, пока князь не решил вернуться, чтобы надавать ему по шее.
   И только подходя к конюшням, Эул наконец-то осознал, что его так удивило и насторожило. Колдунья послушно шла за князем, который вел ее так, словно сама не знала дороги. А от стражников маг слышал, что она жила во дворце какое-то время. Его удивило и то, что она не пошла напрямую к Велиславе, хотя именно так она и должна была поступить. Здесь он мог ошибаться, ведь, возможно, колдунья должна была срочно переговорить с князем. И этот разговор не терпел отлагательств. Или же, чувства владыки оказались ответными, но об этом, смущенный ходом своих мыслей, парнишка старался не думать. Он часто встречал эту женщину, и успел хорошо изучить, по крайней мере, внешне. У колдуньи были самые теплые и нежные глаза, которые он когда-нибудь видел. Необычные, влажно сверкающие и бархатные. Они часто наполнялись гневом, яростью и злостью, но в них никогда не было холода. Они были слишком живыми, чтобы позволить льду безразличия и отчуждения поселиться в их бездонных глубинах. И хотя сама колдунья поражала всех своей выдержанность и спокойствием, а выражение ее лица могло сравниться по неподвижности с ликами каменных статуй, ее глаза всегда поражали своим внутренним сиянием.
   А сейчас ее взгляд оказал на него такое действие, словно его окатило из кувшина с ледяной водой. И в глубинах глаз не возникла даже крохотное, хотя бы отдаленно напоминающее удивление, чувство. Его учитель был с ней в неплохих отношениях, поэтому она должна была запомнить его, хотя бы немного. Но ее нисколько не тронула случайная встреча, произошедшая только что, хотя она и не могла знать о том, что опальные маги перебрались в Моравву. Все эти мысли безостановочно крутились в его голове, которая едва не взрывалась от напряжения и странного, мерзкого чувства, словно он пропустил что-то важное. Эул торопливо повернул назад к дворцу, чтобы дождаться учителя и поделиться своими подозрениями с ним. И пусть он высмеет его, но он, по крайней мере, успокоится.
  -Он еще не закончил свой рассказ, а я уже мчался к кабинету князя, на ходу сзывая стражу. Была вероятность нарваться на серьезные неприятности, если вы на самом деле разговаривали. - Лот криво усмехнулся, заставив ее зло прищуриться, - или увлеченно занимались более интересными занятиями, но я был уверен, что это не ты. Мы с Рамиром выломали двери, которые оказались запертыми. Я думал, что военачальник поседеет раньше времени, столько ужаса было на его лице. К моменту нашего появления, князь, в окровавленной одежде, успешно отбивался от наседающих на него полукровок, а на полу вповалку валялся с десяток трупов. Нам всем крупно повезло, что владыка Мораввы не похож на остальных правителей, полагающихся только на свою стражу. Он - великий воин, и увиденное только подтвердило это.
  -Но как во дворец попали остальные твари?
  -Мерзавка зашла за спину князя, ведь тебе он, похоже, верит безгранично, и всадила ему в сердце кинжал. Только молниеносная реакция спасла его от смертельного ранения, заставив слегка обернуться. Лезвие прошло в опасной близости, вызвав сильнейшее кровотечение. Его кровь позволила этой мрази вызвать всех остальных, которые поджидали ее призыва, вооруженные до зубов. Хотя, их зубы и сами по себе неплохое оружие, - Лот невольно потер рукой шею, на которую был повязан широкий шелковый платок, - испытал это на своей шкуре. Нам с трудом удалось увести оттуда слабеющего князя, чтобы передать его в руки Лима. Мы перебили всех нападающих тварей, оставив только первую, потому что она так и не сбросила личину. Князь ее не убил, а у нас с Рамиром рука не поднялась, настолько она похожа на тебя. Мы успели вовремя, потому что несостоявшаяся убийца предварительно смазала лезвие кинжала ядом, скорее всего, своим. Целителю удалось очистить кровь князя от этой дряни, отравляющей его, но до конца он еще не оправился. Рана заживает очень плохо, а этот яд, в сочетании с лечебными снадобьями, действует как сильнейший галлюциноген, хотя Лим уверен, что ему удастся поставить его на ноги.
  -Она еще жива? - Ясниана не позволила себе думать о том, что только что сказал Лот. Она полностью сконцентрировалась на самом главном, игнорируя последние слова. Ее чувства ничего не изменят, ведь самое худшее уже случилось. - Ты же можешь устроить нам встречу?
  -Куда она денется? - Ухмылка вышла злобной. - Сидит в темнице, прикованная заговоренными цепями. Ее настоящие черты стали проявляться со временем, но она все еще твоя полная копия. Но меня пугает не это. Они были уверены, что их план сработает.
  -Кто-то из Ордена, скорее всего, люди Ниара, следили за мной, чтобы не допустить моего неожиданного появления в Даншере. А здесь, во дворце, есть тот, кто во всем происходящем прекрасно осведомлен и передает сведения заговорщикам. Кто-то, кто крайне заинтересован в смерти князя.
  -Думаешь, искать надо среди самых близких?
  -Не уверена, ведь предателем может оказаться кто угодно. Я не встречала советников князя, хотя слышала о том, что он возродил Совет, который после восстания полностью распустил. Но никто из них не обладает реальной властью, а это всегда становилось главной причиной всех предательств. Возможно, искать следует среди многочисленных приближенных, жаждущих вернуть былое могущество. А может, и среди его ближайшего окружения. Предателем может оказаться и Рамир, заинтересованный во власти, и Лим, столько лет служащий во дворце. Кому, как не нам с тобой должно быть прекрасно известно, что маги не слишком то любят подчиняться кому бы то ни было. И Ховар, младший брат князя, и Азария, его сестра, являющиеся прямыми претендентами на княжеский престол.
  -Ты шутишь? - Яснина заметила, как дернулся Лот при упоминании последнего имени. Она и сама не верила, что княжна может оказаться замешана в этом деле, ведь знала эту девушку. Но колдунье доводилось встречать людей, которые казались внешне безобидными, словно полевые кузнечики, а в своих душах несли столько злобы и зависти, что с легкостью превращались в чудовищ, любой ценой достигающих заветной цели, устраняя все преграды на своем пути, в том числе, своих родных и близких. Для таких людей не существовало ничего святого и дорогого, кроме желанного. Но странную и неожиданную реакцию мага она не могла не заметить. Похоже, у нее появился прекрасный повод поиздеваться над ним, ведь теперь они явно в одинаковом положении. Если одно имя оказывает такое действие на всегда невозмутимого и ироничного мага, то влип он серьезно...
  -Это не в моих правилах, шутить такими вещами, - отрезала колдунья, вызывающе вскидывая подбородок. Она не стала показывать, что заметила минутную слабость мага, чтобы не ставить его в неловкое положение. Пусть тешит себя надеждой, что ему удалось провести всех вокруг.
  -Младший княжич вызывает у меня, мягко сказать, презрение, - после секундного молчания признался Лот. Его губы покривились, словно он вспоминал что-то действительно мерзкое и гадкое, свидетелем чего он невольно стал, - он слаб, бесхребетен, да и чего скрывать, жалок. Не так давно князю доложили о том, что его младший брат уехал в охотничий домик за городом, и не вернулся в назначенный срок. Владыка был встревожен этой новостью, потому что все это время на границе было не спокойно. Я присутствовал в тронном зале при этом разговоре, князь взял меня с собой. Мы сломя голову помчались в поместье, а когда ворвались в покои княжича....
   Яснина иронично приподняла брови, забавляясь временной заминкой в речи мага. Еще в момент их первой встречи Ховар, младший брат князя, произвел на нее неприятное впечатление сластолюбца. Достаточно было вспомнить его взгляды, которые он беспрерывно бросал на танцовщиц, развлекающих гостей. И пусть их танцы действительно одним своим видом пробуждали желание, ни князь, ни маг не обращали на них внимания. На нее он практически не смотрел, но колдунья видела, что не заинтересовала его как женщина. А когда он заметил отношение брата к ней, то казался искренне удивленным. Неприятно удивленным, стоит отметить.
   Поэтому она могла без труда представить, какая картина предстала взглядам князя и мага, ворвавшихся в спальню мужчины.
  -Мы нашли его сидящим на ковре перед столом с ужином, который ему подали слуги в покои. Он был в стельку пьян, словно матрос, добравшийся до ближайшего кабака после месячного блуждания по водным просторам. Что-то бормотал невнятным голосом, едва удерживал горизонтальное положение, опираясь спиной на гору подушек, но все равно притягивал к себе для ласк и поцелуев поочередно трех обнаженных девиц.
   Лот, которому на своем веку приходилось повидать много подобных зрелищ, не был слишком удивлен. Но чувствовал себя не уверенно, из-за того, что в шаге от него неподвижно замер князь, с каменным выражением на красивом лице, с каким-то отрешенным видом рассматривающий отвратительное в своей мерзкой откровенности зрелище. Первыми нежданных гостей, застывших на пороге роскошной спальни, отделанной красным деревом и позолотой, заметила оставшаяся без внимания смазливая, ярко и умело накрашенная блондинка, на которой из одежды присутствовали только золотые браслеты, украшающие ее тонкие запястья и щиколотки, позванивающие при каждом ее движении. Она как раз отвернулась от мужчины, тискающего попискивающую от притворного негодования другую светловолосую девушку, со злым и оскорбленным выражением на красивом личике, видимо, обиженная и задетая тем, что ее прелестям предпочли другие. Ее большие серые глаза испуганно расширились, а губки округлились от удивления. Испуганный взгляд метнулся от усмехающегося мага к князю. Ее лицо стремительно бледнело от ужаса. Торопливо вскочив с пышного ковра, она схватила первое, что подвернулось под руку, пытаясь хотя бы частично прикрыть свою яркую наготу, дрожа всем телом и склоняясь в глубоком поклоне. Длинные волосы скользнули вниз, закрывая ее лицо, но Лот видел, как оно искажено ужасом и паникой. Княжич недовольно оторвался от занимательного занятия, с трудом поворачивая голову. Его взгляд был затуманен похотью и крепким вином, но при виде брата, стоящего от него в десятке метров, он мгновенно прояснился. Он торопливо отшвырнул от себя девушку, испуганно вскрикнувшую. Блондинка упала, задев обильно заставленный роскошными приборами с изысканными яствами стол, застонав от боли, и замерла, боясь пошевелиться и одним этим вызвать гнев своего повелителя.
  -Помоги ей подняться, - голос князя был таким холодным и резким, что Лот не выдержал, переводя на него взгляд. Но лицо мужчины по-прежнему не выражало никаких эмоций, - и извинись перед девушкой за свой недостойный мужчины поступок.
  -Что? - Хотя Ховара била нервная дрожь, и он с ужасом смотрел на старшего брата, в его голосе прозвучало недовольство отданным приказом. А в том, что это был приказ, и сейчас князь ждет его немедленного и безропотного исполнения, не приходилось сомневаться. На месте незадачливого сластолюбца, маг бы уже давно поднял их всех, накинул на их обнаженные тела одежду, вручил каждой по персику и с всевозможными почестями и извинениями выпроводил из покоев, потому что слышал ярость, звучащую в голосе владыки. Но княжич оказался не таким догадливым. - Я не собираюсь этого делать. Я - из правящей семьи!
   И вот зря он это сказал! И такой гордый и высокомерный вид принял зря! И встал, покачиваясь, чтобы принять вызывающую позу тоже зря! Потому что Лот даже не успел проследить за князем, который в мгновение ока оказался рядом со своим братом, хватая его сзади за воротник кафтана, словно провинившегося щенка. Болезненно вскрикнув от сильного удара, Ховар упал на колени, беспомощно глядя на мужчину, возвышающегося над ним. Лицо князя исказилось от гнева и отвращения.
  -Я жду...
   Когда княжич попытался что-то жалко вякнуть, выражая протест, его просто ткнули лицом в ковер, словно нашкодившего кутенка. Несколько минут он слабо сопротивлялся, стараясь разжать железную хватку на своей шее, но князь не позволял ему подняться, удерживая в таком положении без видимых усилий. Маг уже готов был вмешаться, потому что слышал полузадушенные хрипы, которые вырывались из горла Ховара, медленно, но верно задыхающегося, когда княжич то-то сипло прокричал. Князь отпустил его, выжидательно приподнимая брови. Блондинки, в ужасе наблюдающие за его действиями, хотели только одного, оказаться как можно дальше от этого места, да и от города, похоже, тоже. Они торопливо и синхронно закивали в ответ на сбивчивые, жалкие и смешные потуги молодого мужчины изобразить достойные извинения, не слушая его лепет, поспешно отступая спинами к дверям. Один короткий взмах рукой - и они наперегонки бросились прочь из покоев, забыв на полу большую часть своей одежды.
  -Значит, ты - из правящей семьи? - В ледяном тоне князя прозвучала неприкрытая насмешка и пренебрежение. Он окинул скорчившегося на полу возле его ног мужчину презрительным взглядом. - Минуту назад я не заметил этого. И сейчас тоже не вижу, что крайне прискорбно. Ты - мой брат, это верно. Вот только в данный момент я искренне сожалею об этом прискорбном факте, потому что ты не только позоришь себя, но и пятнаешь грязью весь наш род!
  -Тебе-то нечего бояться, - неожиданно зло выкрикнул Ховар, пытаясь подняться, упираясь дрожащими руками в пол, - народ будет боготворить тебя, даже если ты займешься всем этим прямо на центральной площади. Горожане еще будут подсовывать тебе своих дочерей, чтобы ты осчастливил и их своим вниманием. Великий правитель!!!
   Лот поморщился, искренне сочувствуя молодому безумцу, с губ которого сорвались такие слова. Но князь даже руки не поднял. Он просто шагнул назад, словно близость младшего брата была ему неприятна.
  -Между нами есть одно отличие, Ховар. Я, в отличие от тебя, знаю цену любви. И к женщине, и к семье, и к своему народу, который посчитал меня достойным такого имени...
  -К женщине? - Смех, который внезапно начал сотрясать хлипкое тело княжича, можно было назвать безумным, настолько отвратительным и резким он был. Мужчина вскинул на застывшего в ярости брата светлые глаза, в чьих глубинах таилась откровенная издевка. - Уж не к той ли ведьме, которую ты кормил с рук? Вот только она не оценила, похоже, оказанной чести, предпочтя сбежать от тебя. Не говоря уже о том, что она ничего из себя...
   Дальнейшие слова перешли в сдавленный и булькающий хрип, потому что князь с потемневшим от гнева и злобы лицом одной рукой схватил его за шею, поднимая так, чтобы их глаза оказались на одном уровне. Ховар молотил в воздухе ногами, беспомощно хватаясь руками за пальцы, стальным капканом сомкнувшиеся на его шее, пытаясь оторвать их от себя и глотнуть спасительного воздуха. Лот стоял позади, поэтому видел лицо князя лишь в огромном зеркале, украшающем всю дальнюю стену, но и отражения ему хватило, чтобы невольно поежиться. Выглядел он поистине страшно.... Маг до этого момента ни разу не видел человека, который бы настолько потерял над собой контроль. Возле глаз вздулись глубокие, четко выраженные синие вены, выдающие его слепую ярость, сами глаза потемнели настолько, что казались практически черными, а губы были искривлены в жесткой и беспощадной усмешке. Маг не хотел навлекать гнев владыки и на себя, но лицо слабо трепыхающегося мужчины уже начинало синеть. Поэтому он тихо приблизился к князю со спины, останавливаясь немного позади.
  -Повелитель, он не стоит того, чтобы вы из-за него становились братоубийцей.
   Лот видел в отражении, как владыка холодно и цинично усмехнулся, мгновенно разжимая пальцы. Ховар кулем рухнул на пол, жутко кашляя и хрипя, хватаясь за посиневшее горло. Выходит, все это время князь контролировал себя? Маг бросил короткий взгляд на конвульсивно вздрагивающего мужчину, валяющегося на полу, затем потрясенно перевел его на повелителя, который с брезгливой усмешкой следил за тем, как его младший брат старательно дышит ртом, пытаясь вдохнуть хотя бы немного живительного воздуха. В голову внезапно пришла мысль, что он не хотел бы сталкиваться с князем, полностью потерявшим контроль.
  -Я не желаю видеть тебя в своем дворце, поэтому ты останешься здесь до тех пор, пока я не сочту приемлемым твое возвращение.
   Лот подозревал, что произойдет это очень и очень нескоро. Князь резко отвернулся, широким и решительным шагом направляясь к выходу из покоев. Маг заметил, как княжич открывает рот, чтобы что-то сказать. Лот стремительно приблизился к нему, опускаясь рядом с тяжело и сипло дышащим мужчиной на одно колено, наклоняясь к его уху, чтобы шепотом сказать.
  -На вашем месте я бы сотню раз подумал перед тем, чтобы озвучивать свои мысли. Как знать, возможно, они станут последними в вашей не долгой жизни...
  После чего легко поднялся и вышел вслед за скрывшимся из вида князем, не обращая внимания на злобный, полный ненависти и унижения взгляд, прожигающий его спину.
   -Он слишком труслив, чтобы осмелиться пойти против своего старшего брата...
  -На что только не способен человек ради власти, - колдунья тонко улыбнулась, вспоминая передел влияния в магическом обществе, произошедший с приходом к правлению Орденом Рогда. Даже самые слабые маги стремились поучаствовать в безумии, захлестнувшем столицу, стремясь урвать хотя бы маленький, крохотный кусочек от общего пирога. Каждому хотелось занять более достойное место в жизни и в обществе, такое, какое они, по их мнению, заслуживают. - В том числе и на предательство самых близких людей, и на изощренную ложь, и на самое коварное притворство. Мне с самого начала не понравился княжич, но я не решилась подвергнуть его магической проверки, потому что не знала, как на это отреагирует его старший брат. Не знаю, причастен ли Ховар к заговору, но ему наверняка известно гораздо больше, чем он хочет показать. Не говоря уже о том, что он больше всех заинтересован в устранении князя, ведь он - один из его прямых наследников, ведь у повелителя нет детей.
  -Но есть сестра, которая унаследует престол в случае непредвиденной гибели правящего князя. Народ очень любит госпожу Азарию, иначе, чем своего правителя, ведь он уже успел получить их безусловную любовь и уважение своими делами и поступками, а ей все это еще предстоит в будущем. Но я сам не раз становился свидетелем того, с каким восхищением ее приветствует народ. А вот младший княжич не снискал у своих подданных такого всеобщего расположения. И если владыку откровенно боготворят, княжну - ценят и любят, то его - не слишком-то жалуют.
  -И ты считаешь, что княжна сможет удержать в своих руках такую огромную власть, Лот? Нет, это я могу сказать тебе однозначно. И знаешь, почему я так уверена? Она слишком добра и отзывчива, миролюбива и искренна - хороший правитель не должен быть таким. Как ты думаешь, она сможет подписать смертный приговор невинному человеку, а это подчас бывает просто необходимым, чтобы сохранить порядок в своей стране, и при этом не погубить свою душу? - Яснина пронзительно взглянула на колдуна, невольно опустившего взгляд, словно признавая ее правоту. Лот сдавленно промолчал, а колдунья продолжила. - Она слишком чиста и светла, чтобы брать на душу многочисленные грехи, за которые каждому повелителю еще предстоит ответить в будущем. Конечно, она сможет править с помощью того же Лима и Рамира, да и любого из могущественных магов, способных обеспечить ей не только защиту от происков многочисленных врагов, но и помочь принять нужное и правильное решение. Но не стоит забывать о том, что каждый из нас уже слишком давно не способен похвастаться своей безгрешностью. И все наши советы будут такими же, как наши души и сердца. Мы так давно научились быть жесткими, хладнокровными и равнодушными, что уже просто не способны быть другими. Разве я не права, Лот? Что выберешь ты - покой и мир в своей душе или в управляемой тобой стране?
  -Безусловно, второе. Как любой другой...
  -Но мы не говорим обо всех, наш разговор сейчас об Азарии. Я искренне симпатизирую сестре князя, потому что ей невозможно не восхищаться, так же, как нельзя и не любить, но я прекрасно понимаю, что она не потянет такую ношу. Рано или поздно, но придет более сильный соперник, стремящийся любой ценой заполучить власть, который уберёт ее со своего пути. И, возможно, тогда и настанет час Ховара...
  -Ты хочешь сказать, что кто-то более могущественный стоит за спиной княжича? Кто-то, кто кровно заинтересован в том, чтобы на престол Мораввы взошел испорченный, слабый, легко внушаемый и ведомый мальчишка, через которого можно будет без лишних проблем и хлопот управлять страной, при этом оставаясь в тени?
   Лот задумался. По мрачному выражению его лица было заметно, что подобная мысль до этого не приходила ему в голову. Его знакомство с княжичем произошло ни при самых благоприятных обстоятельствах, поэтому он привык не считаться с ним, ясно понимая, что он собой представляет в реальности. И его мнение вряд ли было ошибочным, ведь колдун уже давно научился играть в сложные придворные игры, всегда переполненные многочисленными интригами. Он превосходно разбирался в людях, поэтому в его оценке Яснина нисколько не сомневалась. Просто он отнесся к ситуации однобоко, рассматривая княжича только с одной стороны - как возможного претендента на трон, который он жаждет захватить самостоятельно. Да, в этом у него не было ни малейшего шанса, потому что на подобное Ховару не хватило бы ни ума, ни сил, ни мужества. А вот чтобы сыграть роль пешки в чужой хитроумной игре - вполне. И сейчас Лот начинал понимать это, признавая ее идею не лишенной смысла. Скорее, наоборот, самой правильной.
  -Князь изолировал младшего брата от дворца, посадив его под арест в загородном имении. И когда я говорю под арест, я имею ввиду превосходно обученную стражу, неусыпно охраняющую его день и ночь, и одного из магов, пришедших со мной. Я полностью доверяю ему, поэтому у княжича не будет ни малейшего шанса продолжить участие в заговоре. Стража получила строгий приказ не пропускать никого на территорию поместья, и не позволять Ховару покидать пределы дома.
  -Прекрасно, - Яснина коротко улыбнулась уголками губ, - если мы обсудили все, что ты хотел...
  -Велислава нетерпеливо ждет твоего возвращения, - понятливо усмехнулся Лот. В его светлых глазах загорелись коварные и хитроватые искорки, придающие ему плутоватый и неотразимый вид, который заставлял половину ведьм в Ордене сходить с ума по нахальному колдуну. Не стоило забывать, что этому не мало способствовала харизма, особая и мягкая, словно обволакивающая беспечную жертву его обаяния. - Я восхищен ее выдержкой и мужеством. Общение с тобой не прошло для нее даром. Я помнил ее смешливой, но легко ранимой и довольно слабой девчонкой, остро переживающей любую критику и собственные неудачи. А сейчас она выросла, не только физически, превратившись в привлекательную женщину, но и морально.
  -Она всегда была такой, Лот. Просто это нужно было научиться замечать. А наш расчудесный Орден не стремится извлекать самородки из кучи пустой породы.
  -Верно, это всегда было твоей прерогативой. Идем, я отведу тебя к ней. Хотя, должен тебя предупредить, тебя ожидает небольшой сюрприз. Не могу сказать, понравится он тебе или нет...
   Лот широко улыбнулся, галантно протягивая ей руку с шутовским поклоном. Колдунье не осталось ничего другого, кроме как принять ее, ведь она прекрасно понимала, что из него теперь и слова не выбьешь. Эта особенность так же являлась его отличительной чертой, которая, надо признать, всегда крайне ее раздражала. На ее многочисленные и частые вопросы об этой странности, Лот неизменно отвечал, что недоговаривает до конца только потому, что позволяет человеку самому сделать выводы. Он всегда считает нужным только предупредить, а не навязывать свое мнение, предоставляя шанс разобраться во всем без его непосредственного участия. Досадливо поморщившись, Яснина сжала холодные пальцы в своих, ощущая привычную неприятную дрожь, прокатывающуюся по телу от активации вспыхнувшего перед ними перехода. Через пару секунд они уже стояли посреди одной из многочисленных галерей, перед широкой, богато украшенной дверью.
  -Еще одна прерогатива верности, - Лот хитро подмигнул ей и обвел рукой скрытые под слоем нежно-сиреневого шелка стены, расшитые золотой нитью и мелкими речными жемчужинами. С позолоченных балок потолка спускались на тонких цепях щедро инкрустированные драгоценными камнями масляные лампы, в горючую основу которых слуги добавляли редкие эфирные масла, судя по тонким ароматам, витающим в воздухе. Небольшие настенные фонтанчики нежно перешептывались между собой, роняя в чаши в виде раковин струи подкрашенной воды. - Я, признаться, довольно долго привыкал к невообразимой роскоши дворца князя. А мой ученик до сих пор порой с трудом поднимает челюсть с пола, когда попадает в чьи-нибудь покои. Я невольно вспоминаю рассуждения Совета и магов из Ордена, которые искренне считают, что местный правитель внешним богатством и изяществом дворца пытает обвести их вокруг пальца, пуская пыль в глаза созданием видимости несуществующего благосостояния.
  -Похоже, мы все довольно сильно ошибались в нем.
  -Все? - На тонких губах быстро повернувшегося к ней мужчины, мгновенно оторвавшегося от изучения окружающей их обстановки, медленно появилась хитрая улыбка, изменившая выражение лица, сделав его крайне заинтересованным и внимательным. - И ты в том числе?
  -Я так же, как и ты, могла судить о князе только исходя из многочисленных слухов и домыслов, гуляющих по столице, - ловко извернулась Яснина, уходя от сути вопроса.
  -Знаешь, я - не Рогд...
  -Знаю...
   Широкая дверь внезапно бесшумно открылась, заставив их резко обернуться, отрывая друг от друга внимательные, немного настороженные и напряженные взгляды. Лот так и замер с открытым ртом, начав фразу и не закончив ее. Колдунья же со смешанными чувствами наблюдала за военачальником князя, выходившим из покоев. Заметив их, он замер, глядя на них округлившимися от удивления глазами. Сначала на его лице отразился гнев и волнение, но затем, когда он бросил быстрый изучающий взгляд на мага, лукаво усмехающегося, их сменило смятение и искреннее смущение. Яснина высоко приподняв бровь, наблюдала за тем, как на высоких, четко очерченных и немного резких скулах, придающих лицу мужчины хищное выражение, стремительно разгорается яркий румянец.
  -Сюрприз, - хмыкнул ей на ухо незаметно подошедший совсем близко маг, глазами указывая на крайне смущенного, словно пойманного на месте преступления военачальника, который, похоже, был готов провалиться сквозь устланный пышными коврами пол, только чтобы не стоять перед ними сейчас. Колдунья попыталась поймать его взгляд, но мужчина смотрел куда угодно, но только не на нее, старательно игнорируя ее попытки.
  -Да что происходит, демоны вас всех раздери? - Не выдержав, зло поинтересовалась Яснина, неосознанно повышая голос, что всегда случалось с ней в минуты сильного раздражения.
   Спустя мгновение дверь широко открылась, и из нее вихрем выскочила черноволосая девушка, которая практически сразу врезалась в помеху на своем пути в виде замершего мужчины, вскрикнув при этом от неожиданности. Колдунья в полном изумлении наблюдала за тем, как отмерший Рамир, переставший изображать застуканного за каким-то неприличным делом, быстро обернулся, подхватывая не удержавшуюся на ногах Велиславу, которая, даже падая, не отводила от нее широко распахнутых, сияющих мягким светом карих глаз.
  -Яснина, - счастливо выдохнула она, поставленная на ноги. Рамир осторожно и нежно придерживал ее за талию, словно оберегая от повторного возможного падения. Глядя на его руку, которая обвивала тонкую талию девушки довольно властно и собственнически, колдунья открыла, а затем, передумав, закрыла рот. Ее глаза недобро прищурились, превращаясь в узкие щелочки. Заметив, как меняется выражение ее лица, Велислава сдавленно пискнула и с испуганным и в то же время виноватым видом поспешила убрать наглую конечность подальше от себя, чем вызвала удивленный взгляд у ее обладателя. Рядом с колдуньей весело хохотнул маг.
  -Советую тебе бежать: быстро и как можно дальше...
  -Яснина, это не то, что ты думаешь, - скороговоркой выпалила Велислава, на всякий случай прикрывая собой оторопевшего мужчину, возвышающегося над ней больше, чем на голову.
  -Меня не было несколько недель, - выдохнула колдунья, пытаясь взять себя в руки и успокоиться, - а этот... Этот... - Она замолчала, не способная в данный момент придумать для военачальника подходящего эпитета, который отличался бы цензурностью и пристойностью.
  -Почти полтора месяца, - быстренько поправила ее девушка, - я считала!
   Яснина перевела медленно светлеющий взгляд на нее, улыбаясь. Рамир, продолжающий изображать памятник самому себе, был окончательно забыт. Заметив произошедшую в ней перемену, Велислава с счастливым и громким визгом бросилась к ней, сжимая в яростных объятиях. Колдунья обняла ее в ответ, осторожно касаясь рукой гладких, словно шелк, волос. Довольно вздохнув, девушка прижалась теплой щекой к ее щеке, продолжая обнимать ее.
  -Я так сильно скучала по тебе, - тихо выдохнула она ей на ухо.
   Лот поманил застывшего мужчину, который со смешанными чувствами следил за ними, отступая назад и призывая его следовать за собой. После секундного колебания Рамир склонил голову в легком поклоне и неохотно повернулся к ним спиной, быстро направляясь прочь по широкому коридору. Яснина провожала его задумчивым взглядом поверх плеча Велиславы, которая все еще радостно прижималась к ней, уткнувшись носом ей в шею.
  -Наверное, нам не стоит и дальше стоять здесь, привлекая к себе ненужное внимание.
  Вместо ответа девушка выпрямилась, весело смеясь.
  -Тебя до сих пор тревожит то, что кто-то может стать невольным свидетелем твоей секундной слабости?
  -В этом дворце, как мне кажется, уже не осталось ни единой живой души, которая не была бы в этом осведомлена. Не проходит и минуты моего пребывания здесь без того, чтобы не случилось что-то из ряда вон выходящее, постоянно ставящее под угрозу мою репутацию жестокой и беспощадной ведьмы.
   В ее голосе звучала неприкрытая ирония, но это скорее была насмешка над собой, нежели над выдвинутым только что предположением девушки. Столько лет ей удавалось удерживать хрупкое равновесие между двумя живущими в ней сущностями: человека и фейхара, найдя хрупкий баланс между ними, позволяющий ей оставаться сильной и могущественной колдуньей. Конечно, ей пришлось многим пожертвовать, вычеркнуть из своей жизни то, что для других людей и магов являлось естественным и необходимым. Она и сама не заметила, как этих жертв в ее долгой жизни становится все больше. Они медленно, минуту за минутой, час за часом, день за днем, неделя за неделей крали у нее самое ценное и дорогое, оставляя от нее настоящей только физическую оболочку, не тронутую ни силой, ни временем. Да, ее внешность нисколько не изменилась за эти трудные, полные борьбы, годы, но что осталось от нее внутри? Что стало с ее душой? Яснина с трудом могла вспомнить себя хотя бы пять лет назад. Она забыла, какой была раньше, ведь ее истинная суть медленно уходила в небытие, скованная, зажатая в стальные тиски жестких рамок. Если долгое время не пользоваться какой-либо важной частью тела, она атрофируется, теряет свою силу и выносливость, становясь бесполезной, а потом и вовсе отмирает, если не пытаться ее излечить.
   Тоже случилось и с ее душой: как часто колдунья позволяла себе заглядывать в свое собственное сознание и следовать его зову? Разве она разрешила хотя бы раз одержать верх зову своего сердца? Она сама заковала все чувства и инстинкты, живущие в ее душе, в нерушимые оковы, чтобы не позволить ни одной из сущностей одержать победу, ведь она не знала, сможет ли жить после того, как избавится от одной из них. Постоянная ложь и притворство сделали свое дело. Она надеялась, что смогла остановиться и сделать правильный выбор. Как справедливо заметила проницательная Сиара, которой было открыто намного больше, чем обычным магам, она все эти годы не жила, а лишь создавала иллюзию жизни. Ее быстротечные и короткие отношения с Рогдом были ничем иным, как отчаянной попыткой уцепиться за подаренный судьбой шанс, который мог помочь ей вновь почувствовать вкус полноценной жизни. Но и они не оправдали возложенных на них надежд, оставляя ее холодной, словно лед.
   А в этом дворце все жили яркой и насыщенной жизнью, полной настоящих и сильных чувств. Здесь каждый камень дышал тем, к чему она так стремилась. Она была слишком честна с собой, чтобы не признать то, что Даншер притягивал ее со страшной и искушающей силой, противостоять которой она не могла, да и не хотела.
  -Прости, - на глазах Велиславы выступили слезы искреннего раскаяния. Видимо, ее длительное молчание она истолковала не верно, решив, что колдунья злится на нее из-за того, что вынуждена сейчас находиться здесь, - это я во всем виновата.
  -Ты виновата только в том, что так и не избавилась от своей привычки всегда опрометчиво поступать, не задумываясь о последствиях. Но желание прикрепить тебе вместо ушей сигнальные маячки все еще никуда не делось...
  -Мы с княжной поспорили по этому поводу: она считала, что ты превратишь меня в какого-нибудь мелкого зверька и запрешь в клетку, чтобы я всегда была у тебя на виду.
  -А ты?
  -До последнего наивно верила, что отделаюсь легким испугом.
  -Не выйдет, - честно предупредила грустно улыбающуюся девушку Яснина.
  -Знаешь, я осознала все свои ошибки, но цена этого понимания оказалась непомерно высокой для меня, - плечи Велиславы поникли, а сама она как-то сжалась. Казалось, что высокая и тонкая, гибкая, как тростник девушка даже стала меньше ростом. Ее задорно поблескивающие карие глаза с золотистыми искорками поблекли, радость и веселье полностью исчезли из бархатистых теплых глубин, уступая место изматывающей печали, тоске и хронической усталости, которую она умело скрывала до этого. Красивая, яркая и жизнерадостная Велислава на ее глазах превращалась в изможденную, настрадавшуюся на долгие годы вперед и так и не смирившуюся с произошедшей в ней переменой женщину, даже выглядевшую сейчас на много лет старше...
  Колдунья мягко подтолкнула сникшую, не сопротивляющуюся девушку вперед, заставив переступить порог комнаты и войти внутрь. Велислава покорно подчинилась, но сразу остановилась, едва она сняла руки с ее плеч, словно механическая кукла, у которой закончился завод. Яснина на мгновение отвернулась, чтобы закрыть за своей спиной дверь и позволить себе маленькую передышку. Крепко зажмурившись, она едва заметно вздохнула и медленно выдохнула через рот, чтобы немного успокоиться и взять себя в руки. Им предстоял долгий и тяжелый разговор, к которому нельзя было подготовиться заранее.
  -Едва я пришла в себя, как сразу почувствовала это странное и болезненное чувство. У меня ничего не болело, хотя я прекрасно помнила, какую сильную, практически невыносимую боль ощущала накануне. Каждый сустав моего тела словно выкручивался против своей оси, казалось, что даже кости не выдерживают напряжения и ломаются. Даже воздух обжигал, словно раскаленная лава, касаясь измученной кожи... Мне впервые было так страшно... Последнее, что я запомнила - это странный гул, раздающийся в той проклятой пещере, словно потолок готов был вот-вот рухнуть на голову мне и моим мучителям. Я молилась, чтобы так и случилось... Потом темноту расколола яркая вспышка от какого-то проклятия, ослепившая меня, и пришла боль, терзающая, пытающая, неестественная. Я решила, что умерла... А утром проснулась...
  Тьма кружила ее в гигантском круговороте, то глубоко затягивая в свою бездонную пропасть, то милостиво, словно играя, выталкивая на поверхность и позволяя почувствовать все то, что в этот момент чувствовало ее тело. А ведь она всего лишь хотела быть полезной Ордену, в идеалы которого свято верила, неукоснительно следуя им. Она мечтала проявить себя, обратить на себя внимание, заставить остальных магов признать, что она достойна занимать определенное место в этой заведенной системе.
   Еще в годы ученичества она сбегала в лес или на реку, чтобы без помех часами предаваться сладким и упоительным мечтам о том, как она закончит обучение, подтвердит свой статус колдуньи и начнет быстрый путь восхождения. Она была совсем юной и наивной, раз считала, что это будет так просто, как в ее детских мечтах. Годы обучения не превратились для нее в пытку или тяжелое испытание, как для многих других. В столице все маги всегда на виду, их ученики постоянно общаются друг с другом, чтобы хотя бы как-то поддерживать свои силы, не позволить себе угаснуть и зачахнуть от глубокой тоски по дому и родным. Не часто наставники баловали детей, поступивших на обучение, такими щедрыми подарками, как разрешением навестить семью, а иногда этого не случалось никогда за все время, что дети познавали магические премудрости. Ей повезло, верно, но не потому, что ее наставник отличался сердечной добротой, вовсе нет. Скорее наоборот, ему было глубоко наплевать на вверенных ему детей. С ними занимались его слуги, которые зачастую приходились ему бывшими учениками, прошедшими своеобразную школу, которая была совершенно не востребована в столице, где могли прекрасно устроиться в жизни только сильнейшие маги. Когда Велислава была ребенком, это не тревожило ее, ведь ей позволяли делать все, что ей приходило в голову. Никто не сдерживал ее, не ущемлял свободу. Всем было глубоко все равно, чем занимается ребенок, что позволяло ей жить в прекрасных и радужных мечтах.
   Впервые она увидела Яснину уже взрослой, незадолго до дня испытаний, которые проводились ежегодно в середине августа, позволяя отделить обучившихся магическим премудростям от тех, кому еще предстояло в дальнейшем продолжать их постигать. Она, вместе с другими учениками наставника, пришла понаблюдать за кипящей на огромном поле работой. Сотни людей и магов были заняты приготовлениями. В воздухе звенели громкие крики, брань, злобные переругивания, звон молотов о наковальни, звуки взрывов от неудавшихся заклинаний. Они восхищенно наблюдали за воздвижением всевозможных хитроумных сооружений, с которыми им еще предстояло потягаться в будущем, когда внимательная Велислава рассмотрела неподалеку невысокую, изящную женщину, облаченную в вызывающе открытое и облегающее ее фигуру платье, которое позволяло всем желающим убедиться в том, что облаченная в него женщина великолепна и роскошна. Она смотрела на нее, замерев от восхищения. В сверкающих медными искорками волосах, собранных в высокую прическу, поблескивали изумруды, оправленные в золото. Камни сверкали на ее изящной, красиво очерченной шее, подчеркнутой высоким воротником-стойкой, на тонких запястьях и пальцах, увенчанных острыми ногтями. Она склонила голову на бок, критически осматривая замысловатую конструкцию, над которой безрезультатно уже несколько часов билась четверка магов. Словно устав от долгого ожидания, женщина раздраженно поморщилась и сделала едва заметное движение рукой. Маги быстро отшатнулись от пришедших в движение по собственному почину деталей, которые всего за пару минут сошлись и приняли нужный вид. Рыжеволосый маг повернулся в ее сторону, смеясь, хотя остальные скривились, словно были недовольны вмешательством колдуньи.
  -Почему бы и тебе не взять парочку учеников, а, Яснина?
   Женщина медленно повернула голову в сторону приближающегося мага, позволяя Велиславе лучше рассмотреть ее лицо. Выражение карих глаз заставило ее невольно вздрогнуть и отшатнуться. Судя по ехидной улыбке на ее губах, колдунья прекрасно знала, какое впечатление производит на окружающих.
  -Пожалей детишек, Харн. После обучения у меня вы получите не магов, а заикающихся параноиков с извечной манией преследования...
   Маги уходили все дальше, голоса постепенно становились все тише, пока их полностью не заглушила какофония других звуков, но Велислава все никак не могла отвести взгляд, продолжая смотреть вслед странной колдунье. Она никогда прежде не встречала никого, кто был бы похож на нее...
   А на испытании практически сразу поймала на себе взгляд увиденной ранее чародейки, только на этот раз он не был таким холодным и пугающим. Женщина скорее изучала ее с легким оттенком снисхождения и интереса. Велислава нервничала и сильно злилась на себя за собственную слабость, а колдунья словно чувствовала это. И именно она помогла ей преодолеть последнее испытание, с которым девушка не смогла бы справиться в одиночку, ведь она впервые слышала о доставшемся ей монстре, а его еще и предстояло уничтожить. Юная ведьма чувствовала, что внезапно снизошедшее на нее озарение не что иное, как банальная подсказка. Колдунья стояла немного в стороне от остальной группы магов, которые и проводили отбор. Велислава впилась в нее изумленным и испуганным взглядом, ведь то, что делала женщина мало того, что было незаконным на подобных испытаниях, так еще и относилось к категории невероятного. Но колдунья даже бровью не повела в ответ на ее взгляд, продолжая равнодушно следить за жалкими попытками еще троих испытуемых одолеть жутковатого вида противников. Ведьма смешалась, не зная, как поступить. Она все еще колебалась, когда насмешливый голос сообщил ей о том, что на нее стали обращать ненужное внимание, и если она еще хотя бы на минуту потянет время, то просто вылетит с поля, с треском провалившись. И это подействовало, послужив толчком. Велислава с дотошной точностью выполнила все инструкции, которые четко и ясно озвучивал в ее голове все тот же голос, применив неизвестное ей заклятие и победив странное существо неопределенной формы, доставшееся ей в качестве счастливого билета в прекрасное, как она надеялась, будущее.
   Она все еще приходила в себя, невидяще глядя на расплывающуюся по зеленой траве огромную кляксу, оставшуюся от монстра, когда словно сквозь пелену услышала недоверчивый и удивленный голос кого-то из магов.
  -Надо же, Рей, кто-то из твоих учеников все же смог пройти испытания...
   Ее наставник, который был все это время занят беседой с какой-то привлекательной ведьмой, изумленно оглянулся через плечо. Увидев ее, он подавился собственным ответом...
   Никто так и не узнал, что произошло на самом деле. Велислава с трудом нашла колдунью, которая уже собиралась уходить. Яснина не горела желанием заводить с ней знакомство, а вот сама ведьма страстно мечтала об этом, еще не до конца понимая, кто недавно помог ей. Она много слышала о странной колдунье, которой жутко завидовал ее наставник, чья незаконная практика накрылась медным тазом. Он постоянно сетовал на то, что коварная и дальновидная ведьма так ловко обставляет свои дела, что даже Орден не может ни к чему придраться, хотя прекрасно знает о том, чем на самом деле она занимается.
   Можно сказать, Велислава сыграла роль рыбы-прилипалы, намертво прицепившись к колдунье, которая предпринимала довольно вялые попытки избавиться от неугомонной девчонки, вскоре махнув рукой на это занятие. Это были самые счастливые годы в жизни Велиславы, ведь она не только вступила в ряды Ордена, но и проходила обучение, правда, весьма своеобразное, у одной из лучших колдуний страны. И ее жизнь могла в скором стать такой, как она мечтала...
   Если бы не то проклятое письмо, в котором ей поручили немедленно отбыть в Пограничье. Еще не изжив до конца юношеский максимализм, и не растеряв азарта, Велислава сломя голову кинулась исполнять приказ самого Главы Ордена. Но уже в Даншере ее стали одолевать смутные сомнения. Конечно, ей жутко льстило, что из многочисленных магов выбрали именно ее, но с другой стороны, она всегда трезво и ясно оценивала свои магические способности. И они были не так уж и велики, чтобы избрать ее из сотен других и отправить геройствовать в одиночку...
   Вот только с осознанием этого она сильно опоздала, до последнего не позволяя и тени сомнения лечь на Орден и мага, по чьему прямому приказу она прибыла в приграничный город. А затем стало слишком поздно... Она даже не успела понять, что произошло, когда ее банально усыпили... После этого была только тьма, страх, острыми клыками вонзающийся в ее душу и жуткая боль, терзающая все измученное тело, которые остервенело накидывались на нее, стоило ей хотя бы на мгновение вернуться в сознание...
   А затем, словно после кошмарного и очень правдоподобного сна, она проснулась прекрасным утром. Она чувствовала себя чудесно отдохнувшей и полной сил. Велислава с искренним недоумением осматривалась по сторонам, поражаясь окружающей ее роскоши и небывалому богатству. Она словно попала в чудесную сказку. С безрадостным для нее концом.
   Чувство потери и пустоты внутри, где-то в районе сердца, нахлынуло резко и внезапно, с силой обрушиваясь на нее, словно огромная волна на неуверенного в себе пловца. Она выбралась из плена роскошного ложа, прижимая руку к груди и пытаясь вспомнить, что же произошло накануне. По привычке, выработанной годами, девушка попыталась призвать свою одежду, которую обычно небрежно сбрасывала каждый вечер на стул, но ничего не произошло. Паника нарастала, но Велислава нашла вполне разумное объяснение своему поражению. В огромной спальне, заполненной великолепной и изысканной мебелью, изящными предметами декора и многочисленными цветущими карликовыми деревцами в мраморных кадках, не было ничего, что хотя бы отдаленно могло напоминать ее платье: такое же вызывающее и откровенное, как и у Яснины. Она не смогла отказать себе в удовольствии позаимствовать у колдуньи и эту странную тягу к подобной одежде, которая впоследствии превратилась в привычку, и без нее уже нельзя было обойтись.
   На ней был одет странного покроя наряд из тончайшего шелка, отдаленно напоминающий ночную сорочку и одетый сверху кружевной халат без рукавов, застегнутый на талии на пару перламутровых пуговичек. Но в этом виде она не могла выйти из покоев, тем более, она даже представления не имела, где находится. Велислава попыталась преобразовать свой наряд во что-то более подходящее данному случаю, но вновь ее старания закончились ничем. Затем была попытка зажечь свечи в золотом подсвечнике... Метания между растениями и изящными безделушками, которые она безрезультатно пробовала изменить. Ничего не происходило...
   Старый маг, зашедший проверить свою пациентку, нашел ее возле окна, судорожно вцепившуюся тонкими пальцами в отделанную росписью и резьбой раму. Девушка невидящими глазами смотрела куда-то сквозь стекло, не реагируя на попытки дозваться до нее. Практически неделю Велислава не могла прийти в себя от испытанного шока, когда поняла, что магии в ее крови больше нет.
   Позже пришли и воспоминания о случившемся. Наверно, если бы не помощь и горячая поддержка совершенно незнакомых ей людей, Велислава просто не перенесла бы еще одно испытание, наложив на себя руки. Она была страшно зла и обижена на Яснину, которая бросила ее одну, в чужой стране, позволив погрязнуть в своих страданиях. Лишь спустя какое-то время она осознала, что напрасно сомневалась в колдунье, ведь она никогда не совершала необдуманных поступков, в отличие от нее самой. Яснина была пропитана колдовством насквозь: сила была постоянной и неотъемлемой ее частью, проявляясь в словах, жестах, действиях и решениях. Она вся была этой древней и могущественной магией, которая мучила бы ее еще больше, напоминая о том, чего она теперь сама была окончательно лишена...
  -Я не готова вернуться домой, - после долгого молчания, наконец призналась Велислава. Она заставила себя разжать судорожно сведенные пальцы, которые мертвой хваткой вцепились в расшитое замысловатыми узорами покрывало на огромной постели. Девушка сидела на краешке, стараясь смотреть прямо перед собой и не поднимать глаз на колдунью, стоящую немного в стороне, у окна. Ее силуэт на фоне бархатных драпировок, сдвинутых на ночь, был едва заметен. Она все равно не видела ее лица в сгустившейся темноте, но прекрасно помнила о том, что сама Яснина превосходно видит ночью также ясно, как и днем. И вновь она была бесконечно благодарна ей - за все время ее рассказа со стороны окна не донеслось ни звука. Колдунья отличалась тем, что умела не только слушать, но и не перебивать. Она всегда улавливала настроение и эмоции людей, тактично не вступая в разговоры тогда, когда человек хотел высказать все, что накопилось в его душе. Велислава множество раз убеждалась в том, что только ей может без смущения рассказывать самые тайные свои мысли, не боясь при этом остаться не понятой. Вот и сейчас Яснина просто слушала ее рассказ, не перебивая, никак не выражая свои чувства, не позволяя даже догадаться о том, что происходит у нее внутри. Она словно знала, что юной ведьме нужно высказаться, произнести эти страшные слова вслух. И предоставила ей возможность озвучить все, что она хотела, словно понимала, что после этого они утратят свою сокрушительную власть над ее мыслями и чувствами. Она не сочувствовала ей, нет, колдунья принимала все то, о чем Велислава боялась рассказать хотя бы кому-то. Но бывшая ведьма знала, как сильно сказанное влияет на ее наставницу: Рамир, после долгого и неловкого молчания, рассказал ей о том, что Яснина сделала для ее спасения. Все, ничего не скрывая от нее, в том числе и об убийствах, совершенных ею. В то мгновение Велиславе даже дышать стало легче, а на губах впервые появилось легкое подобие улыбки. Ее мучители умерли страшной смертью, все до одного, перестав омрачать мир, в котором продолжала жить она. Больше в воздухе не разносилось их гнилое и смрадное дыхание, что чудилось ей по ночам в кошмарных снах... Теперь ей нечего было страшиться...
  -У нас его больше нет, - неожиданный ответ колдуньи на давно заданный вопрос заставил ее резко вскочить. Она задыхалась от волнения, охватившего ее. Велислава знала, насколько дорог ее наставнице большой и красивый дом в столице. Она, не привязанная больше ни к чему, почему - то фанатично была предана причудливо сложенным камням. Но эта странная любовь и привязанность никогда не вызывала у ведьмы насмешек или иронии, она всегда чувствовала и понимала, насколько важен этот дом для Яснины, превратившей его в свой своеобразный оплот.
  -Но почему? - Простонала она, отчаявшись что-то понять.
  -Я долгие годы мешала слишком многим, как раз тем, кто сейчас постепенно приходит к власти. Они хотят избавиться от меня, или обезопаситься от любых моих действий, поэтому и поставили перед простым и однозначным фактом, я остаюсь в столице только в том случае, если приму все условия Рогда, которые он посчитает нужным мне поставить. Как ты уже догадалась, я предпочла второй вариант, которого, впрочем, мне никто не предлагал. Так как мой поспешный отъезд является ничем иным, как позорным бегством, думаю, от нашего дома уже мало что осталось...
  -А Сиара? Как же она?
  -Отказалась вернуться назад, в свой родной лес, хотя я ей это предлагала. Она хотела отправиться со мной, но одновременно покинуть столицу мы не могли, потому что за мной следила к тому времени добрая половина Ордена. Пришлось прибегнуть к небольшой хитрости, чтобы спокойно покинуть столицу. Сиара - чрезвычайно талантливая малышка, поэтому она без труда обвела магов вокруг пальца, притворяясь мной.
  -Значит, мои подозрения оказались верными, и Орден предал короля и народ?
  -Это слишком сильно сказано, милая. Глава Ордена просто выбрал лучший вариант для себя и своих последователей, приняв условия игры новых сильных игроков.
  -Но ты...
  -Меня пытался убить Ниар, а для Рогда это стало отличной возможностью дать мне шанс одуматься и осознать, что другого выбора, кроме как покориться ему, у меня нет...
  -Но ведь он любит тебя...
  -Маги не умеют прощать, - ее голос прозвучал слишком холодно и жестко, хотя она и не хотела этого, - и он не смог забыть того, что был отвергнут. И кем? Молодой и неопытной ведьмой, слишком наглой и самоуверенной, дерзкой и неуправляемой... В то время я была в столице никем, пустым местом, а посмела замахнуться на самого сильного колдуна... Это чувство, живущее так долго в его душе, если она, конечно, у него есть, не что иное, как одержимость. Он жаждет вернуть меня, но сам не знает, зачем ему это нужно...
  -Может, попросимся к княжеской семье на постой? Или сделаем вид, что забыли о том, что просто гостим у них во дворце и останемся? - Наигранно веселым голосом спросила Велислава, и, хотя улыбка появилась на ее губах, она затронула только ее лицо, не отразившись в испуганном и измученном взгляде.
  -Судя по тому, что я недавно видела, кое-кто в этом дворце должен умолять тебя остаться, - хмыкнула колдунья. Она постаралась скрыть улыбку, чтобы не смущать и без того покрасневшую и сбитую с толка девушку. Она не имела ничего против военачальника князя, потому что имела возможность убедить в его порядочности, мужестве, честности и благородстве. Союз Велиславы с Рамиром мог окончательно привести в чувство потерянную и все еще остро переживающую случившееся бывшую колдунью. В Моравве, в стенах этого дворца у нее будет прекрасная возможность со временем научиться жить без магии. Ведь многочисленные услужливые слуги выполняли любую прихоть и пожелание своих хозяев, зачастую даже предупреждая возникающие у них желания. Маги привыкали к силе, становились зависимыми от нее. Но какая разница, каким образом разгорелось пламя в камине - от брошенного на приготовленные дрова магического сгустка огня или от руки человека, который с помощью подручных средств развел его? Важным было то, что оно пылало и согревало, прогоняя все дурные и ненужные мысли о том, что сам ты больше не способен сделать этого так, как делал каждый вечер долгие годы...
  -Ты против?
  -Это твоя жизнь, Велислава, поэтому только ты вольна принимать решения, будь они правильными или безумными.
  -Как показала практика, это не приносит мне ничего, кроме страданий...
  Яснина стремительно преодолела разделяющее их расстояние, останавливаясь напротив опустившей голову девушки. Обхватив руками ее поникшие плечи, она с силой встряхнула ее, заставив изумленно вскинуть голову.
  -Прекрати думать о том, что ты сделала в прошлом. Это время минуло безвозвратно, поэтому осознание собственных ошибок ничего не даст тебе, кроме головной боли... Прошлое не стоит возвращать к жизни или пытаться его изменить, о нем нужно просто забыть... А Рамир может помочь тебе сделать это.
  -Тогда почему твое прошлое все еще с тобой?
  -У нас вечер душевных откровений? - Криво улыбнувшись, поинтересовалась Яснина, заставив девушку вспыхнуть от смущения, заливаясь ярким и горячим румянцем до ушей. - Я не могу избавиться от того, что живет во мне, Велислава. Как бы я не сожалела об этом, в моем случае прошлое - это так же и мое будущее... Я долгие годы пыталась изменить это, сбегая от него, но с каждым днем оказываюсь все ближе и ближе к тонкой грани, разделяющей их.
  -Это связано с твоей силой?
  -Да... Я бы с радостью изменила свою судьбу, вернувшись в тот день, когда меня забрали из семьи. Возможно, только возможно, я бы смогла это сделать. Но зачем?
  -Но ведь твое прошлое изменилось бы...
  -Только неизвестно, в какую сторону. Учитель преследовал свои корыстные цели, когда воспитывал меня, но именно его школа позволила мне не только выжить, но и добиться всего, что я хотела. А что было бы, не появись он в той деревне, где я родилась? Он мог не купить меня у моих родителей, и тогда, возможно, они просто избавились бы от ненужного им ребенка, или всю жизнь держали взаперти, где-нибудь в темном подвале, подальше от остальных, нормальных детей...
  -Ты... ты никогда не рассказывала об этом. Я... даже не представляла...
  -Что моя семья не просто отреклась от меня, а продала за золото? О таком как-то не хочется вспоминать, поверь мне...
  -Ты не пыталась найти их?
  -Зачем? Чтобы пробудить уснувшую совесть? Это смешно, Велислава. Что бы я увидела в глазах тех, кто подарил мне жизнь, а после выбросил, словно ненужную вещь?
  -И ты не хотела мести?
  -Учитель предлагал нам такую возможность. Многие из его учеников согласились. Они возвращались туда, где родились, чтобы оставить после своего ухода пепелище от некогда родного дома, политое кровью тех, кто предал их. Но я не согласилась пойти на это. Чем я была бы лучше их, отказавшихся ради денег от собственного дитя, передавших крошечного ребенка в руки мага, который мог оказаться безумцем или извращенцем, если бы вернулась и заставила заплатить за сотворенное зло? Зло нельзя победить другим злом...
  -Но ты заставила сполна заплатить тех, кто причинил его мне...
  -Тебе после этого стало спокойнее. В моей же душе после смертей этих, уже чужих мне людей, мир не наступил бы никогда. Ну, а попроситься на постой к княжеской семье - отличное предложение. Тем более что идти нам пока еще некуда...
   Велислава не сдержалась и рассмеялась. Она слабо покачала головой, наблюдая за немного иронично улыбающейся колдуньей, которая вопросительно приподняла брови, словно спрашивала о том, что ее так рассмешило.
  -Ты - невероятна...
  -Сочту это сомнительное утверждение попыткой сделать мне комплимент. И да, этот военачальник уже облизывается на тебя, словно кот на отборные сливки. Так что...
  -Ты немного опоздала, - второй раз за вечер и впервые после их трудного разговора лицо Велиславы осветила широкая и искренняя улыбка, сделав ее привлекательное личико неотразимым. На округлых щеках появились очаровательные ямочки, полные, четко очерченные губы изогнулись, обнажая ряд белоснежных зубов. На высоких скулах заиграл нежный румянец, а в глубине глаз в тени пушистых и длинных ресниц весело заплясали лукавые огоньки. Колдунья потрясенно поморгала, осмысливая неожиданное заявление, затем уставилась на девушку широко распахнутыми глазами.
  -С предупреждением, я имею в виду, - перестав улыбаться, торопливо добавила Велислава, вскидывая руки, словно хотела удержать ее от возможных неправильных поступков.
  -А ты готова к тому, что он может предложить и дать тебе? - Яснина вопросительно изогнула бровь, пристально вглядываясь в немного помрачневшее лицо девушки, на которое после ее слов будто набежала легкая тень.
   Велислава глубоко задумалась, прикусывая нижнюю губу. Она глубоко вздохнула, попыталась что-то сказать, но передумала... Яснина внимательно и изучающе наблюдала за ней, ее заинтриговал эффект, который произвели на девушку ее слова. Она знала, что Велислава, сколь юна и неопытна она бы не была, никогда не совершит необдуманный или опрометчивый поступок. Колдунья была превосходно осведомлена в том, что девушка ни разу не пошла на поводу у возникающих желаний. Сила оказывала на всех магов сильный будоражащий и возбуждающий эффект, но она была слишком робкой и стеснительной, чтобы поддаться зову плоти. К тому же, надо признать, все эти годы Велислава ждала человека, которого полюбит, не стремясь падать с головой в омут страстей. То, что между ней и Рамиром сейчас происходило, говорило о том, что она не только нуждалась в поддержке и утешении в это тяжелое для нее время, но и стремилась получить от него нечто большее.
   Яснина приподняла лицо девушки за подбородок, заставляя смотреть себе в глаза. Она улыбнулась той робкой неуверенности, что отражалась в теплых глубинах ее глаз.
  -Он - не маг, поэтому мне вдвойне спокойнее. В ваших отношениях будет все то, что и должно происходить между влюбленными мужчиной и женщиной, а не глупое соперничество и борьба за первенство. Никто из чародеев не смог бы сделать тебя счастливой, поэтому я не одобрила бы ни один союз, который ты решила бы заключить в Талвинии. Но не сейчас... Я искренне рада за тебя и Рамира. Конечно, мое хорошее отношение к нему останется только между нами, ведь я никогда не выступала в роли ревностно стерегущей свою ненаглядную дочурку сумасшедшей мамочки...
  -Спасибо...
  -Мне? За что?
  -За то, что ты у меня есть...
   Яснина обняла прильнувшую к ней девушку, которая крепко обхватывала ее руками, спрятав лицо у нее на плече. Она могла сказать Велиславе тоже самое, но не стала произносить эту простую, и так понятную и очевидную для них истину вслух. Она уже шагнула к двери, когда нахмурила брови и слегка оглянулась обратно. Ее голос звучал задумчиво.
  -Наверно, стоит написать список того, что военачальнику нельзя делать без моего разрешения.
  -Если ты это сделаешь, он никогда не сможет ничего сделать без предварительного согласия с тобой. Ведь ты даже обнять меня ему не позволишь...
   При упоминании об этом в ее мысли своевольно скользнули не прошеные воспоминания о том, как князь обнимал ее после спасения Велиславы, в той темной и холодной пещере. Ее кровь начала стремительно нагреваться, взбудораженная приятными мыслями о прикосновениях его рук, которое так понравилось ей, вызвав сотни различных эмоций... Упрямо встряхнув головой, Яснина прогнала предательские воспоминания из своей головы, убеждая себя в самообмане. Но было слишком поздно - то, что она весь вечер заставляла себя не думать о раненном мужчине, больше не работало. Что ж, значит, настало время встретиться и с остальными обитателями дворца...
   Служанка, которую вызвала Велислава, торопливо проводила ее в большой зал, где их появления ждали смущенный Рамир, заметно напрягшийся, стоило ей войти в широкую арку, и старый маг, видимо, предупрежденный им. Яснина едва сдержала улыбку, когда вслед за ней в комнату шагнула Велислава. Взгляд мужчины мгновенно остановился на ней, внимательно изучая, словно он пытался определить, как она себя чувствует. Выражение его глаз смягчилось, становясь нежным и теплым. Колдунья едва слышно хмыкнула и перевела взгляд на тяжело поднявшегося с мягких подушек мага, чья сутулая фигура тонула в безразмерной серой хламиде, расшитой у широкого воротника серебряными нитями. Она пристально оглядела его, замечая признаки усталости и тревоги на бледном лице. Он приветствовал ее легким наклоном головы.
  -С возвращением...
  -Спасибо, - Яснина постаралась ничем не выдать охватившее ее изумление. Он приветствовал ее так, словно она после долгого отсутствия наконец-то вернулась домой, где ее ждали и искренне были рады видеть.
  -Лот вкратце рассказал мне о том, что ему стало известно от тебя. Надеюсь, после всего случившегося ты не надумаешь вернуться в Талвинию?
  -Путь в эту страну с недавних пор для меня заказан.
  -Я не слишком-то и удивлен тем, что творится сейчас там. Рогд всегда был амбициозен и властен, он никогда не думал о благе тех, кем управлял. Его всегда интересовало лишь собственное благоденствие, поэтому нет ничего странного в том, что он решил примкнуть к стану более сильного союзника.
  -Такой союз может принести много горя и страданий не только простым жителям Талвинии. Мне неизвестно, что на уме у заговорщиков, но они кровно заинтересованы в том, чтобы границы Мораввы вновь стали открытыми.
  -Не важно, сколько магов состоит в Ордене. Важно другое - какое войско встретит их в случае нападения.
  -По моему приказу из столицы в Даншер прибыли многочисленные отряды наших лучших воинов. Город укреплен и надежно защищен. Я разослал вести всем командирам, поэтому наше войско сейчас по всей стране находится в состоянии боевой готовности. Никто не сможет застать нас врасплох.
  -Ты должна признать, Яснина, что хороших воинов среди членов Ордена можно пересчитать по пальцам обеих рук. В основном, все они полагаются только на свою магию...
  -В этом я с тобой полностью согласна. Маги разучились воевать, потому что уже давно подмяли под себя всех серьезных противников. К тому же, не стоит забывать, что дюжина сильнейших колдунов Талвинии сейчас находятся на службе князя. Вот только ни Рогду, ни Ниару об этом ничего неизвестно, поэтому они могут продолжить свои попытки добраться до владыки.
  -Однажды мы уже позволили им это сделать, - в хрипловатом, словно простуженном голосе Лима сквозила страшная горечь, словно ему было больно даже вспоминать о произошедшем. - Нам всем повезло, что Лот оказался таким внимательным. Если бы не он, князя бы уже не было в живых из-за нашей глупой беспечности. Меня бесконечно печалит сознание того, что мы вынуждены ко всем приглядываться, видеть во всех врагов. Сегодня княжна решила нанести визит жене одного из приближенных к князю вельмож, так ее сопровождает такое количество воинов и магов, что это уже невольно привлекает внимание простых жителей города.
  -Будет лучше, если госпожа постарается не покидать дворец, - Яснине крайне не понравилось сообщение о том, что Азария находится сейчас за пределами защитного купола, к тому же в сопровождении тех, о ком ей ничего не известно, - или будет делать это лишь в сопровождении Лота. Он очень сильный маг, поэтому в его присутствии ей ничего не будет угрожать.
  -Неужели ты считаешь, что Глава Ордена падет так низко, что попытается убить беззащитную девушку? - Удивленно спросила Велислава.
  -Это уже произошло, - холодно ответила колдунья, стараясь не смотреть ей в глаза, - только до сих пор неизвестно, кто именно стоял за похищением княжны.
  -Невероятно... Не могу поверить, что маги согласились на такое...
  -Не все. Те, кто воспротивился решению Рогда, либо погибли, якобы при исполнении заданий Ордена, либо просто исчезли, словно растворившись в воздухе. Избежать плачевной участи удалось крайне немногим, а таких, как Лот, которым удалось благополучно выбраться из такой переделки, и вовсе остались единицы.
  -Рогд и его подручные готовы заплатить любую цену, сколь бы высокой она не была, чтобы заполучить власть. Мне тяжело сознавать, что среди предателей так много тех, кого я много лет не просто знал, но и считал достойными своего призвания. Жаль, что лишь предательство порой способно открыть нам глаза на вещи, которые мы упорно стремились не замечать.
   На это колдунье ответить было нечего. Она, как и старый маг, знала слишком многих из Ордена, чтобы равнодушно и безразлично воспринимать то, что сейчас происходило за надежно скрывающими все тайны стенами. Но она в отличие от него уже не жалела о случившемся. Каждый из заговорщиков сделал свой выбор. Сожаления в этом случае совершенно бесполезны и смешны. Она не станет жалеть о тех магах и чародейках, которые променяли мир на войну только из-за того, что хотели получить больше, чем у них уже было. Глубокое разочарование - вот что наполняло отравой ее душу. В тех, с кем все эти годы она не просто общалась, но и разделяла совместные приключения, выполняла задания, сидела за одним столом, в конце концов. Она никогда не могла даже представить, что маги, входящие в ее достаточно узкий круг общения, окажутся такими. Ведь у большинства из них было все, о чем можно мечтать. Но, видимо, всех этих земных благ и влияния было недостаточно, чтобы утолить дикую жажду, иссушающую их черную душу. Нет, она не станет испытывать жалость из-за того, что они сделали свой выбор, показав впервые свое истинное, отвратительное и отталкивающее лицо. У них была возможность избежать произошедшего, но не было желания делать для этого хотя бы что-нибудь. Если Лот не захотел мириться с текущим положением дел, он воспротивился. Пусть он не сможет больше вернуться к привычной жизни, но, по крайней мере, ни в чем и никогда не сможет себя упрекнуть.
  -Как себя чувствует повелитель?
   Она не хотела возвращаться к теме, которая не приносила с собой ничего, кроме раздражения и злости. Они могут обсуждать все это до бесконечности, но какой от этого прок, если все уже сделано. Маг, всегда чутко реагирующий на состояния других людей, едва заметно кивнул, принимая ее не произнесенную вслух просьбу. На его высоком лбу пролегли глубокие продольные морщины, так сильно он нахмурился.
  -Ему не становится лучше. Мне удалось вывести яд этой твари из его организма, но он все еще слишком слаб. Большую часть времени он проводит в беспамятстве или страшном бреду.
  -Почему ни вы, ни Лот не попытались достучаться до него?
  -Они сделали все, что могли, - горячо и яростно пришел на выручку смутившемуся магу Рамир. - Владыка не слышит никого из нас.
  -Он не может не слышать магический зов, - холодно отрезала Яснина, прищуренными глазами изучая выступившего вперед военачальника, который решительно отошел от стены, подходя ближе к ней. Он словно пытался защитить мага от обвинений с ее стороны, но колдунья и не думала никого винить. Она просто не понимала, как такое вообще возможно. Призыв мага слышали даже в самом глубоком беспамятстве. И чем сильнее был маг, тем быстрее у него получалось достучаться до человека. Даже безумцев зачастую спасали с помощью магического призыва.
  -Он его слышит, - маг горько усмехнулся, - вот только не реагирует на него. И Лот и я перепробовали все возможные способы, привлекая самых дорогих ему людей, но сознание князя остается безучастным.
  -Обычно на зов не откликаются только те, кто сильно устал от жизни и не хочет продолжать бессмысленное с их точки зрения, существование. Разве у вашего повелителя были такие мысли?
  -Дело здесь совершенно в другом, - как-то очень устало произнес маг, тяжело опираясь на посох, словно не был уверен, что сможет и дальше твердо стоять на ногах, - князь не видел, в кого превратилась напавшая на него женщина. Он решил, что предательский удар нанесли вы. Камлен видел лишь вас...
   Даже если бы колдунья захотела что-то сказать, то не решилась бы. Она не была уверена, что голос послушается ее и не задрожит, предательски выдавая охватившее ее волнение. Она отвела взгляд в сторону, чтобы избежать изумленного и потрясенного взгляда Велиславы, которая широко распахнутыми глазами смотрела на нее. Видимо, никто не рассказал ей о странном увлечении князя чужеземной колдуньей. Она отчаялась получить ответ на свой безмолвный вопрос, поэтому посмотрела на Рамира, призывая хотя бы его не молчать и объяснить ей, что происходит.
  -Отведите меня к нему...
   Маг вскинул на нее внимательный взгляд, в котором лишь на долю секунды мелькнуло удивление. Он так изумлен тем, что колдунья хочет оказать свою помощь? Но ведь она и до этого выступала в этой роли в Моравве, поэтому не должна никого удивлять актами своей безвозмездной доброты. Это в Талвинии сильно бы удивились тому, как часто она делает что-то для других, здесь же ее знали совсем с другой стороны. Лишь через какое-то время, пока длилось напряженное молчание, она поняла, что причиной стало вовсе не это, а ее голос. Вернее то, как надломлено он прозвучал. Что ж, менять что-либо уже слишком поздно, поэтому она просто выжидательно смотрела на мага, который отвел взгляд и устремился к выходу из комнаты, на ходу призывая ее следовать за ним. Они не успели выйти, как Велислава решительно направилась к невесело улыбнувшемуся военачальнику, чтобы, видимо, потребовать ответы на возникшие вопросы.
   После короткого перехода по галереям дворца, они вышли к высоким арочным дверям, чья деревянная поверхность полностью скрывалась под золотым массивным узором, изображающим раскидистое, пышно цветущее дерево, названия которого она не знала. Заметив, как она слегка нахмурила брови, маг с тяжелым вздохом пояснил.
  -Древо Рода. Согласно древней легенде, дошедшей до нас из далекого прошлого, его могучие ветви укрывали княжеский род от бурь и невзгод, а цветы, что с каждым годом расцветали все чаще, означали, что он не зачахнет никогда.
   По обе стороны от дверей в безмолвии застыли высокие, могучие фигуры, укутанные в длинные черные накидки, закрывающие их с головы до ног, оставляя на виду только кисти рук, сжимающие кривые мечи и глаза, изучающие приближающихся к покоям внимательным взглядом. Когда они подошли ближе, стражи склонились в глубоком и уважительном поклоне. Двое из них шагнули вперед, широко распахивая перед ними двери. Первое, что почувствовала Яснина, едва шагнув за порог, был запах - удушающий, сильный, резкий, пряный и сладковатый аромат трав и лекарственных растений, заполонивший все пространство, пропитавший собой полностью все огромное помещение, разделенное фигурными перегородками на отдельные просторные комнаты. Он, казалось, глубоко проникал в легкие, мешая свободно дышать. Она заставила себя перевести дыхание, которое неосознанно затаила. Маг тяжелым шагом прошел вперед, сильно опираясь на крепко стиснутый в зажатом кулаке посох, поэтому ей оставалось лишь последовать за ним.
   Княжеские покои были обставлены роскошной мебелью, сделанной из темного, гладко отполированного дерева, покрытого изящной и красивой резьбой и оббитой бархатом светло-коричневого цвета. Высокий потолок был покрыт фресками, стены с арочными нишами украшали мозаичные панно, а пол устилали пышные, расшитые ковры, небрежно брошенные поверх мраморных плит. И хотя обстановка поражала роскошью и великолепием, чувствовалось, что в этих комнатах живет мужчина, чье сильное присутствие неясно доминировало, брало верх. Яснина слегка замешкалась, заметив стоящий в одной из глубоких ниш письменный стол, заваленный свитками и пергаментами. Она краем глаза заметила, как маг немного обернулся, с недоумением поглядывая назад, словно не понимая, почему она не идет за ним. Проследив за ее взглядом, он неожиданно тепло улыбнулся и сразу деликатно отвернулся, ничего не сказав. Раздосадованная тем, как часто Лим подлавливает ее на таких неловких и смущающих моментах, она торопливо отвела взгляд, и уже не оглядывалась по сторонам, хотя ей очень этого хотелось. Старый маг остановился, а затем шагнул в сторону, освобождая место ей, уже не закрывая своей тучной фигурой обзор. Яснина с трудом удержала спокойное, ничего не показывающее выражение лица, но дыхание предательски оборвалось, болезненно сжав грудь. На квадратном постаменте возвышалось огромное ложе с отделанным золотом высоким изголовьем. Над ним на однотонной стене расцветало диковинными цветами из драгоценных камней большое золотое дерево, широко простирая ветки с густой листвой - изумрудами.
   Яснина видела князя только в общественных местах, где он не позволял себе ни расслабления, ни минутной слабости, даже если таковая и имела место быть. Поэтому его неподвижный вид произвел на нее неизгладимое впечатление своей отрешенностью и не свойственным ему спокойствием, которое вместе с мертвенной бледностью разливалось по его, словно окаменевшему, лицу. Глаза мужчины были закрыты, но с того места, где она стояла, колдунья не заметила даже легкого трепетания ресниц. Она смотрела на него, пытаясь заметить хотя бы какое-то проявление эмоций, но на его лице не мелькало никаких отражений, переживаемых им во сне чувств. Словно в своем неестественном забытье он не видел даже сновидений.
  -Так не должно быть, - тихо произнесла она, невольно понижая голос. Она знала, что князь не может услышать ее, настолько сильно и глубоко сознание погружалось в это странное и неестественное состояние. Но не могла иначе, словно сама атмосфера покоев, тяжело давящая на нее, не позволила заговорить нормально.
  -Я знаю, - маг на мгновение прикрыл глаза, словно боялся не справиться с охватившей его слабостью. Он спокойно воспринял сказанную ею общеизвестную всем чародеям истину, не стремясь отвечать, что это и так очевидно. - Но бессилен что-то изменить. Камлен не живет и не умирает, не борется и не поддается напасти, пожирающей его изнутри. Словно сам не может решить, что для него лучше.
  -Князь - воин. Он не может просто отступить, тем более прекрасно понимая, как много от него зависит.
  -Камлен множество раз встречал на своем жизненном пути обман, подчас очень жестокий, ложь, коварство и предательство, даже от близких людей, но никогда я не видел, чтобы он показал хотя бы кому-то, что чувствует из-за этого. Я с ним с самого первого дня его рождения, но даже при мне он никогда не позволяет слабости взять над ним верх. Мне страшно представить, как больно ему было осознавать, что ты его предала...
  -Разве в его жизни не было других женщин?
  -Он правитель, поэтому у него должны быть фаворитки, до тех пор, пока он не вступит в брак, это негласное правило, принятое практически при каждом дворе. С помощью этих женщин повелители показывают свое богатство и власть остальным. У него с четырнадцати лет были любовницы, но не любимые.
  -Мои методы не отличаются мягкостью и заботой.
  -Велислава любит повторять, что в жизни для тебя важнее всего - результат. Ты вольна делать все, что считаешь нужным, только вытащи его из этой тьмы, что медленно забирает его...
   Маг бросил на неподвижную фигуру, укрытую тонким покрывалом, быстрый взгляд и торопливо, словно боясь передумать, пошел прочь. Яснина слегка повернула голову, чтобы видеть, как он тяжело уходит, стараясь идти как можно быстрее, но Лим так и не обернулся назад, чтобы хотя бы еще раз посмотреть на князя. Колдунью поражала эта слепая вера, которой ее удостоили при этом дворе. Стоило их правителю проявить к ней интерес, как она тут же была безоговорочно принята всеми, без исключений, словно их владыка просто не мог ошибаться, выбрав не ту женщину.
   Глухой стук закрытых дверей сообщил ей о том, что маг вышел, оставив их наедине. Колдунья неспешно обошла ложе, приближаясь к тому краю, с которого лежал князь. Его руки были опущены по обе стороны от тела поверх покрывала, но они не казались безвольными или слабыми. Широкая грудь, обтянутая тонкой тканью рубашки, едва приподнималась в такт тихому и размеренному дыханию. Казалось, он просто спал, а не находился в приграничном состоянии. Его бред действительно был каким-то неправильным, словно он контролировал его, но не позволял своему сознанию одержать верх и просто проснуться. Она опустилась на одно колено рядом с ним, протягивая руку над его лицом раскрытой ладонью вниз, и привычно закрыла глаза. Ее пальцы начали медленно светиться, затем темный туман стал распространяться от ее руки, медленно окутывая всю фигуру мужчины плотной пеленой, скрывая лицо. Она выдохнула, стараясь изгнать из своей головы все одолевающие ее мысли, чтобы яснее чувствовать его. Не было слабости, одолевающей его, или агонизирующего страдания. Но было что-то другое, что-то, что не желало выпускать его из цепких и острых когтей. Какой-то неприятный сюрприз оставила после себя напавшая на него полукровка, но она никак не могла уловить, что он из себя представлял. Осознавая, что идет на риск, Яснина позволила своей темной сущности частично выйти наружу, чувствуя, как жар заполоняет тело, а зрачок меняет форму. Она слегка откинула назад голову, опуская руку ему на лицо. И практически сразу услышала злобный, яростный, наполненный ненависти шепот, выговаривающий раз за разом древнее и очень могущественное проклятие, повторяющий его, словно молитву. Именно оно не позволяло князю прийти в себя, хотя маг и спас его от раны и яда. Лим оказался слишком могущественным целителем, поэтому у проклинающего не хватило сил, чтобы удержать мужчину в бреду, заставляя его ослабнуть настолько, чтобы можно было нанести решающий удар. Но, ни старый маг, ни Лот никогда не сталкивались с этим черным проклятием, в этом она была полностью уверена. Она сама узнала о нем из дневника своего учителя, который, в свою очередь, похоже, прознал о нем от нагов. Им всем повезло, что вместе с описанием проклятия было подробное перечисление заклятий, способных справиться с ним. Губы колдуньи сжались в суровую и презрительную линию. Вот что значит проявить слабость и оставить врага в живых. Не важно, какой облик у него, лучший враг - это мертвый враг.
   В любом случае, она разберется с этой тварью позже, сейчас у нее были дела поважнее. Выбрав самое действенное, колдунья протянула и вторую руку к лицу князя, обхватывая ладонями его ладонями, чувствуя пальцами холод гладкой кожи. Тьму прогоняет свет, так было написано в записях учителя, поэтому она просто позволила своей силе вырваться из-под строгого контроля. Ослепительная вспышка залила комнату, ярким светом освещая каждый предмет, который отбрасывал причудливые тени. И в тоже мгновение раздался душераздирающий, полный дикой боли вопль, который услышала только она. Свет становился все ярче, затем, достигнув пика, на секунду превратившись в безупречно-белое сияние, затопившее покои, резко схлынул, тонкими струйками сбегая с постели вниз, прокладывая себе путь по плитам пола и стремительно вытекая через распахнутые настежь окна. Кожа мужчины под ее руками стала немного теплее. Колдунья ясно слышала глубокое, ровное дыхание, к которому теперь не требовалось прислушиваться. Она отняла руки от его лица, после короткого перерыва открывая неприятно ноющие глаза, перестроившиеся обратно. В висках начинала собираться боль, покалывая колючими и острыми иголочками. Поколебавшись, Яснина осталась сидеть на постели, рядом с князем, который теперь просто спал глубоким сном. Конечно, разумнее всего было бы отправиться в темницу и убить без промедления тварь, заточенную там, но колдунья не знала, какой силой и могуществом та обладала. На это могло уйти много времени, не говоря уже о том, что пока она бродит по дворцу, полукровка может повторить свою попытку и наслать на него новое проклятие. Раз она получила доступ к его сознанию, то не успокоится до тех пор, пока не осуществит задуманное. Можно было бы отправить туда Лота, но делать этого колдунья не хотела по нескольким причинам. Маг всегда принципиально относился к тому, с кем сражался, ни разу не поднимая руки на женщину, поэтому она не хотела ставить его в подобные условия, во-вторых, и это было самым важным, она хотела сама взглянуть на ту, которая с такой легкостью позаимствовала ее личину. Она могла ответить на многие вопросы, а уж разговорить Яснина могла даже мертвых.
   Спустя довольно долгое время до нее донесся тихий звук открывающихся дверей. Она неохотно поднялась с постели, отбрасывая подушку, которую подложила себе под спину. Тело требовало отдыха, но колдунья старалась не думать о том, что ноющую скованность в мышцах лучше всего излечила бы горячая ванна и мягкая постель. Видимо, маг не смог уснуть, тревожась за князя, и теперь решил проверить, как он себя чувствует. Она могла только удивляться тому, с какой любовью и глубокой преданностью относились к своему правителю окружающие его люди.
  -Госпожа...
   Робкий голос, раздавшийся за ее спиной, явно принадлежащий женщине, заставил ее резко обернуться. Молодая девушка в нежно-фиолетовом откровенном наряде под ее удивленным взглядом присела в глубоком реверансе, уважительно склоняя голову. В руках она держала золотой поднос, заставленный изящными блюдами, накрытыми филигранными крышечками. Яснина нахмурилась, отчего между бровями залегла глубокая складка. Зачем они носят ужин князю, который лежит в своих покоях без сознания? Очередная странная традиция? Ответ удивил ее еще больше, чем собственные догадки.
  -Мы не знали, что вы любите, поэтому повара приготовили традиционные блюда талвийской кухни. Надеемся, вам они понравятся.
   Яснина удивленно поморгала, осознавая смысл сказанных слов. Она не привыкла к тому, что о ней может заботиться кто-то, кроме Велиславы, Сиары или Врана, поэтому почувствовала легкое смущение, но постаралась его скрыть.
  -Спасибо, - она заставила себя промолчать, и не отказаться. О ней можно сказать, впервые кто-то беспокоился, помимо людей, о которых она недавно подумала, поэтому не стоило отплачивать черной неблагодарностью на чужую доброту.
   Девушка расцвела в приятной улыбке, торопливо опуская поднос на ближайший низкий столик. Она ловко и сноровисто расставляла блюда, наполняя высокие хрустальные бокалы из разных кувшинов, затем принесла несколько мягких подушек, бросая их перед столиком. Яснина все это время наблюдала за ней, поражаясь тому, насколько грациозно у нее все получалось. Слегка поклонившись, девушка попятилась, придерживая длинные полы свободной туники, отступая спиной к двери. Она даже не попыталась бросить хотя бы один любопытный взгляд в сторону лежащего на постели повелителя, чем безмерно удивила колдунью. Видимо, уважение слуг было так велико, что они не считали вежливым и правильным смотреть на своего князя, когда тот находился в таком состоянии.
   Есть не хотелось, а вот подогретое вино, смешанное с апельсином и специями Яснина пила с удовольствием, наслаждаясь его приятным вкусом и божественным ароматом. Она бесцельно бродила по огромным покоям, неторопливо отпивая горячий напиток, когда услышала легкий звук, раздавшийся со стороны ложа. Торопливо отставив бокал, она поднялась на возвышение. Мужчина немного сдвинулся в сторону, слегка поворачиваясь на правый бок. Яснина улыбнулась: он действительно просто спал, а теперь пытался занять более удобное и привычное для него положение. Колдунья присела на край постели, осторожно касаясь кончиками пальцев его щеки, обводя высокую линию скулы и скользя к глубокому уголку рта. Поддавшись порыву, она наклонилась, накрывая легким и нежным поцелуем его прохладные губы. Испугавшись сама своего глупого и нелепого желания, неожиданно оказавшегося сильнее, чем хладнокровный голос разума, Яснина торопливо отпрянула. Вернее, попыталась. Широкая ладонь легла ей на затылок, притягивая назад, а губы попали в плен жаркого, жадного, отнюдь не целомудренного и скромного поцелуя, опалившего жаром все нервные окончания в ее теле. Ее ошеломленный и перепуганный взгляд окунулся в бездонную глубину глаз странного фиалкового цвета, в которых таилась легкая насмешка, но не было даже тени сна. Она была слишком растеряна, чтобы остановить его в первое мгновение, но затем уперлась ладонями в широкую грудь, пытаясь вырваться. Почему-то ей и в голову не пришла здравая мысль о том, что она с легкостью может освободиться от него с помощью магии. Вместо того чтобы отпустить ее, он перевернулся, подминая ее под себя, страстно и глубоко целуя, словно пробуя на вкус. Мысли смешались, а разгоряченная кровь гулкими толчками билась в висках. Странное чувство наполняло все тело, отнимая возможность мыслить здраво. Она не ошиблась ранее, когда размышляла о том, как должно быть приятно чувствовать на себе эти руки. Это было намного больше, чем просто приятно. Его сильные пальцы нежно обхватили ее лицо, слегка запрокидывая голову назад, чтобы он мог беспрепятственно целовать ее покрасневшие губы. Не отдавая себе отчет, она обхватила руками плечи мужчины, впиваясь длинными ногтями в тонкую ткань, сминая ее. Легкий стон сорвался с ее губ, когда он опустил голову, лаская губами и языком линию ее шеи. И именно он привел ее в себя, словно выводя из сладостного забытья, подействовав не хуже ведра ледяной воды. Она никогда не испытывала ничего похожего на то, что дарили его ласки и поцелуи. И это безумное наслаждение и удовольствие на мгновение затуманили ей разум. Она помнила, что то, что они делают - неправильно, вот только не могла сказать - почему... Словно почувствовав охватившее ее сомнение, князь медленно поднял на нее глаза, в которых пылало жаркое и голодное пламя, заставившее ее невольно сглотнуть.
  -Я... Я... Вы неправильно поняли, это было необходимо...
  -Для того чтобы вылечить меня? - В голосе мужчины звучали какие-то странные нотки, которые она никак не могла опознать.
  -Да! - Слишком поспешно ответила Яснина, заставив его насмешливо выгнуть брови.
  -Хорошо, что Лим и Лот применяли другие методы. По крайней мере, я очень на это надеюсь...
  От его слов у колдуньи запылали щеки. Она ничего не могла поделать, чувствуя, как жар смущения опаляет все лицо, медленно сползая на шею. Она уже и не помнила, когда краснела в последний раз, особенно от того, что глупо попалась. Яснина попыталась оттолкнуть удерживающие ее руки, чтобы освободиться из жарких объятий мужчины, но Камлен лишь сильнее сжал и без того крепкий захват, не позволяя ей этого.
  -Я могу попросить об одолжении?
  -Одолжении? - Непонимающе переспросила колдунья, пытаясь выдержать внимательный, пристальный и проницательный взгляд, которым он смотрел ей прямо в глаза. Она всегда была чувствительна к посторонним взглядам, легко распознавая и понимая, когда смотрят на нее, даже если взгляд был направлен ей в спину. Но ни один из них не вызывал в ее душе таких смешанных и двойственных чувств. Почему-то ей было крайне сложно смотреть в глаза именно ему, словно она обманывала того, кто этого совсем не заслуживал. Впрочем, так и было. Она сама поцеловала его, и вовсе не из необходимости, а потому что так желало ее сердце, которому он был совсем не безразличен, скорее наоборот. Но она не могла признаться в этой слабости ему, как не желала быть честной с самой собой.
  -Хотя бы сейчас сделай вид, что вернулась назад не из чувства долга...
  -Камлен...
   Имя князя вырвалось неожиданно легко и вопреки ее воле. Она не собиралась произносить его, но горечь, с которой прозвучали слова, заставила его сорваться с ее губ быстрее, чем она осмыслила это и успела остановиться. Яснина болезненно сглотнула, поднимая на него глаза. Ее длинные ресницы часто подрагивали от одолевающего ее волнения. Ей не хотелось врать ему в очередной раз. Такая малость, и как же сложно это сделать!
  -Для этого мне не нужно притворяться... Но это неправильно...
  -Почему? Только из-за того, что ты - колдунья, а я - человек?
  -Ты - князь великой страны, народ которой боготворит тебя и превозносит до небес, а я - ведьма, с недавних пор изгнанная из своей, где никогда не была ни любима, ни уважаема, ни почитаема.
  -Но что, если я боготворю и превозношу до небес тебя? Если я так любим и признан людьми, которыми управляю, они должны принять мой выбор. К тому же в нашей стране каждый, даже самый простой и малообразованный житель, питает уважение и почтение к тем, кто обладает силой. Ведь среди коренных мораввцев этот дар встречается крайне редко....
  -Разве ты не видел, как я убиваю?
  -Во время восстания, в результате которого я вынужденно взошел на престол, мне пришлось собственноручно убить стольких, что я сбился со счета. И большинство из них не были такими мерзавцами как те, кого убила ты. Чаще всего от моего меча падали замертво люди обманутые и преданные. Те, кому обещали все блага и богатства, а превращали в живых мишеней. Но по-другому было нельзя, потому что никто из них не желал отступать со своего пути. Ты спасла мою сестру и юную колдунью от страшной участи... И это для меня гораздо важнее, чем смерть тех, кто был готов на все ради власти и денег. Я вижу тебя такой, какая ты есть. И не стремлюсь обелить в своих глазах или начать воспринимать иначе... Для меня не имеет значения, какого цвета твоя аура. Мне важно, чтобы ты была со мной...
  -Я не принесу тебе ничего, кроме горя. Так было всегда...
  -Может, тогда мне нужно дать тебе то, чего ты все эти годы была лишена, чтобы место разочарования и тоски в твоей душе заняло счастье?
  -Я никогда не изменюсь.
  -Меньше всего на свете я хочу этого. Ты - такая, какая есть, и я не представляю тебя другой. Впервые я встретил женщину, обладающую такой силой воли и несгибаемым духом. Только безумец может желать, чтобы все это ушло. А я не отношусь к их числу...
  -Со мной ты не познаешь ни покоя, ни умиротворения. Если я останусь, тишины под сводами этого дворца уже не будет. Я всю свою жизнь изучала всевозможные виды магических сущностей, и я не откажусь от этого занятия. Не говоря уже о том, что в результате моих экспериментов от дома очень часто оставались только стены.
  -В подвалах дворца, даже этого, не говоря уже о столичном, столько места, что он может вместить весь твой... хм... питомник. Если в моей кровати не окажется суккуба, а в столовой в камине не будут греться саламандры, думаю, я даже не замечу присутствия нечисти в своем доме. Что же до разрушений, могу тебя уверить, их и без магии довольно просто и быстро можно устранить.
  -Почему-то мне кажется, что ни твоя семья, ни служащие при дворе вельможи не придут в восторг, если ты представишь им в качестве своей спутницы простолюдинку.
  -С моей семьей ты знакома. Родители пять лет назад погибли во время восстания. Отца убили, зарезав в собственной постели, предательски напав на спящего. А маму отравил ее сводный брат, который вступил в сговор с заговорщиками. После той страшной ночи из нашей многочисленной родни в живых остались только наша тетка, которая ненавидит дворец, предпочитая жить в своем поместье в тишине и уединении, так как до сих пор полностью не оправилась после убийства своей сестры. И дальняя родня по отцовской линии, не испытывающая по отношению ко мне ничего, кроме уважения и почтения. Единственные близкие мне люди - Азария, Лим и Рамир приняли тебя безоговорочно. Моя сестра обожает тебя, Лим испытывает к тебе безоговорочное уважение. Ну а мой верный военачальник будет слушаться любого твоего приказа, ведь стоит остаться тебе, как твоему примеру сразу же последует спасенная девушка, к которой он проникся теплыми и нежными чувствами.
  -А твой брат? - Яснина не знала, что сказать в ответ на его неожиданное признание и правдивый рассказ о том, как он потерял самых близких и дорогих ему людей. Она не умела говорить правильные и нужные в такие моменты слова, потому что так и не научилась утешать тех, кому это действительно было необходимо. Но колдунья понимала, что князь не нуждается ни в сочувствии, ни в утешении, ни в жалости. То, о чем он говорил, уже не обладало над ним никакой властью, и было не способно его сломить или уничтожить. Почему-то Яснина не сомневалась, что свое горе он пережил сам, глубоко в себе, никому и ни при каких обстоятельствах, не показывая, как ему мучительно больно жить с этой невосполнимой потерей. С другой стороны - у него хотя бы была семья и любящие родители, а она лишилась даже этого...
  -Его слово больше ничего не значит для меня. Ховар часто переходил границы дозволенного, и все это время я списывал это на его врожденную слабость и беспечность. Но сейчас он переступил ту опасную черту, из-за которой уже нет возвращения назад. В нашей семье не было никого, кто подобным образом позорил бы свой род. Он больше не вернется ко двору, поэтому одобрит он тебя или нет, уже не имеет значения. Что касается моих сановников, то им не останется ничего другого, кроме как принять мой выбор, к тому же я с самого начала собираюсь представить двору свою жену. Не спутницу...
  -Жену? - Яснина с силой обхватила ладонями полное мрачной решимости лицо мужчины, заставляя его смотреть себе в глаза. - Это - полное безумие.
  -Возможно. Но мне в нем очень комфортно и приятно, особенно если ты в нем рядом со мной...
   Она не успела ничего ответить, хотя и хотела попытаться его образумить. Они могли бы стать любовниками, это никого не удивило бы, да и не вызвало лишних пересудов. Кому какое дело до того, кто живет во дворце князя, ведь, как и говорил Лим, у правителей всегда были фаворитки. И это давало ей превосходный шанс прийти в полную гармонию с собой. Она жаждет его, что уж скрывать этот очевидный факт, тем более от себя самой. Но не готова пожертвовать своей личной свободой, чтобы осуществить свое первое желание. А роль любовницы манила именно этим - он принадлежал бы ей без лишних и ненужных обязательств. Но, похоже, этот вариант князем даже не рассматривался.
   Горячие губы накрыли ее, обжигая жадным и страстным поцелуем. Яснина скользнула ладонью по его щеке к затылку, зарываясь пальцами в шелковистых волосах, притягивая его голову еще ближе к себе. Чувство, которое она испытывала, когда он целовал ее, вселяло в ее тело какие-то странные сильные импульсы. Они волнами жара растекались под кожей, проникая в кровь, заставляя ее бежать быстрее по венам. Колдунья так долго была лишена этого, что даже представить себе не могла, насколько это чувство удивительно и прекрасно.
   Яснина проснулась от того, что что-то теплое и шелковистое касалось ее скулы, медленно спускаясь к шее. Сильные пальцы нежно и осторожно отвели с ее лица сбившиеся во сне волнистые пряди волос. Колдунья скорее догадалась, чем почувствовала, что Камлен целует ее волосы, удерживая несколько прядей в своих пальцах. Она лежала к нему спиной, но тесно прижималась всем телом, поэтому не стала открывать глаз, чтобы заранее не сообщать о том, что проснулась. Чувствуя, как по коже бегут мурашки от его трепетных прикосновений, Яснина пришла к выводу, что такой вид пробуждений по утрам безумно ей понравился и мог легко войти в привычку. Она слишком глубоко погрузилась в свои мысли, отдаваясь испытываемым чувствам, поэтому не услышала шума открываемой входной двери. И едва не подпрыгнула на месте от неожиданности, когда немного в стороне раздался радостный, восторженный и совершенно счастливый вскрик, который мог принадлежать только сестре князя.
  -Камлен!!! Ты пришел в себя! Ой!
  -Тише, - в голосе мужчины не было недовольства или раздражения. Яснина не видела его лица, но могла представить, что он мягко улыбается. - Ты разбудишь ее...
  -Ой! - Еще раз, только значительно тише, сдавленным и смущенным шепотом пропищала девушка. - Прости, я не знала... Уже исчезаю!
   Судя по звуку, раздавшемуся после ее слов, Азария действительно поспешила сбежать от представшей ее глазам картины как можно быстрее. Колдунья слегка улыбнулась, хотя и сама испытывала чувство неловкости. Укутанная по подбородок заботливыми руками, так, что над покрывалом была видна только ее голова и рассыпавшиеся по подушкам волосы, она, должно быть, представляла занимательное зрелище. Вот только смущаться ей было нечего, потому что спала она в своей одежде. Они большую часть ночи спорили, переубеждая друг друга, но так ничего и не добились. Принесенный служанкой ужин оказался как нельзя кстати. Яснина позволила удобно устроившемуся на подушках князю, для которого это было привычным и обыденным, притянуть себя на колени. Стараясь сгладить неловкость от довольно резких слов, произнесенных в пылу спора, она насмешливо поинтересовалась, каким образом князь собирается платить за нее выкуп. Не донеся кусочек лепешки, смазанный медом, до рта, мужчина удивленно скосил на нее глаза и передернул плечами.
  -Драгоценными камнями, - как само собой разумеющееся произнес он.
  -Какими? - Яснина продолжала расспрос из чистого любопытства, а он, похоже, воспринимал ее вопросы очень серьезно.
  -Любыми, на твой выбор...
  -Хм. Даже Хрустальной Слезой? - Задумчиво поинтересовалась она, разглядывая большой кристально чистый бриллиант в его перстне. Эти редкие камни добывались только на одном из остовов, поэтому стоили баснословных денег.
  -Если ты захочешь, да...
   Колдунья готовилась задать очередной ехидный вопрос, чтобы он наконец-то понял, что она говорит не серьезно, но после сказанного им передумала. Протянув руку, она отобрала у не сопротивляющегося Камлена лепешку. Откусив кусочек, она задумчиво оглядела весь стол заинтересованным взглядом. Мужчина слегка приподнял брови, наблюдая за тем, как она набирает золотой ложечкой политые шоколадным соусом молотые орехи.
  -Что?
   Вместо ответа он все так же удивленно наблюдал за ее действиями, затем весело рассмеялся, откидывая назад голову. Колдунья философски пожала плечами, придвигая к себе вазочку с пирожными.
  -Тебе следует последовать совету моей сестры и подложить под одежду камни, - сквозь смех произнес он срывающимся голосом, поправляя сбившиеся пряди, упавшие на лицо. Яснина ослепительно улыбнулась ему.
  -А это действительно прекрасная идея.
  -Я и не подозревал, что ты так сильно любишь драгоценности...
  -Хрустальные Слезы - не просто дорогие ювелирные камни, но еще и самый мощный проводник, который когда-либо создавала природа. Любой эксперимент нуждается в нем, но их цена непомерно высока, поэтому чаще всего приходиться довольствоваться алмазной пылью. Но это совсем другое, - неохотно пояснила Яснина, отставляя сладости в сторону.
  -После того, как ты станешь моей княгиней, ты будешь иметь все права на то, что есть у меня. В том числе, в первый же день тебе на официальной церемонии преподнесут ключи, как символ того, что теперь ты - хозяйка, в том числе и сокровищницы. Сможешь пойти туда и забрать все эти алмазы, раз они так важны для тебя. Если сможешь, конечно...
  -Все-все? - Недоверчиво переспросила Яснина, уже представляя груды сверкающих камней, благодаря которым с мертвой точки могут сдвинуться многие из заброшенных ранее экспериментов.
  -Верно. А если согласишься выйти за меня утром, то получишь ключ уже в полдень...
  -Я согласна! - Торопливо заверила его колдунья, выпрямляясь и предпринимая попытку освободиться от обнимающих ее рук. Затем замерла, оглядываясь на него. На чувственных губах змеилась коварная и хитрая улыбка, придающая ему зловещий вид, а в потемневших глазах лихо плясали искорки смеха.
  -Заметь, ты сама дала добровольное согласие.
  -Что? Я ни на что не соглашалась... - Яснина недоверчиво прищурилась, - ты только что обманом хотел выманить у меня обещание...
  -И заметь, не безуспешно.... - Князь с довольным видом наклонился и легко поцеловал рассерженную колдунью в кончик носа, переключая свое внимание на тарелку с ломтиками мяса, щедро приправленными специями и травами, словно не замечая ее гневного и яростного взгляда.
  -Надеюсь, я имею хотя бы косвенное отношение к твоей улыбке?
   Яснина с легким вздохом перевернулась на спину, чтобы взглянуть на князя, удобно устроившегося рядом с ней. Она позволила себе расслабиться, раз он без труда застал ее врасплох. Колдунья сама не знала, почему так постоянно происходит, но рядом с ним она переставала контролировать свои поступки и мысли. Но сама себе не могла объяснить, из-за чего так безоговорочно доверяет мужчине, который сейчас так внимательно и выжидающе смотрит на нее. Камлен лежал на боку, подпирая голову рукой. Сбившиеся пряди светлых волос, озорной блеск ярких глаза и задорная улыбка придавали ему мальчишеский вид.
  -Я просто пытаюсь понять, каким образом ты так влияешь на меня, что я становлюсь лучше?
  -Как бы мне не льстили сказанные тобой слова, в этом нет моей заслуги. Ты изначально была прекрасным человеком, но не хотела показывать этого окружающим, словно считала слабостью простую демонстрацию чувств. Меня в тебе это удивило с самого начала. Ты спасла от страшной участи и смерти мою сестру, но не просто не потребовала ничего взамен, но в и смущении отказалась принимать мою благодарность. Ты столько всего делаешь, но продолжаешь считать, что в твоих поступках нет ничего особенного, что так и должно быть. И это бесконечно поражает меня...
  -Я не настолько бескорыстна, как ты считаешь...
  -Если тебе нравится думать о себе плохо, я не стану переубеждать тебя. Думаю, с таким упрямством не справиться даже мне... Но ничто на свете не заставит меня думать плохо о тебе. Ничто и никогда...
  
  Глава 8.
  
   Яснина медленно спускалась вниз по каменной лестнице, уходящей глубоко в подземелье, которое кто-то всего несколько лет назад вырыл под стенами дворца, чтобы разместить в нем неприступную темницу. Колдунья с любопытством осматривалась по сторонам, пытаясь найти хотя бы одно слабое место в этих стенах, выложенных отшлифованным камнем и кажущихся монолитными. Широкие квадратные плиты закрывали залитый каким-то веществом пол под ногами. У попавших в это место пленников был только один выход - через широкие, окованные толстыми железными листами двери, на которых было изображено Древо Рода, правящего в стране. Вот только вели они в темницу, а не из нее, как рассказывал ей Лот, вызвавшийся проводить ее. Колдуну стало любопытно, правду ли рассказывают о том, что из темницы в Даншере еще никто не сбежал. У местных жителей даже бытовала поговорка, желающая недругу оказаться в этом подземелье. Оказалось, что еще ни одному преступнику не удалось живым покинуть негостеприимные стены темницы, возведенной сразу после восстания. Яснина была вынуждена признать, что даже для мага эта задача могла оказаться не под силу. Здесь не было стен, построенных на фундаменте, которые можно было бы сместить, лишь слегка применив силу. Пол под ногами уводил под землю, на еще большую глубину, а с двух сторон темницу окружали небольшие, искусственно сделанные водоемы, поэтому рыть подкоп было совершенно бессмысленно. Конечно, оставался шанс выбить двери, перебить многочисленную, прекрасно вооруженную охрану и уйти через главный вход, но это представлялось маловероятным. Каждую камеру запирали тяжелые, каменные двери, которые вставали на место, плавно сливаясь со стеной, не оставляя не малейшего зазора, а сверху ложилась кованая решетка, которая не оставляла пленнику шансов на побег. Лот заключил с Лиамом спор, что ему удастся освободиться, и проиграл его, несмотря на то, что сила была при нем, ничем не сдерживаемая. Колдун философски пожал плечами, не испытывая ни малейшей досады по поводу своего проигрыша, только порадовался, что в Талвинии нет таких темниц, ведь в противном случае его самого сейчас бы здесь не было.
   Яснина остановилась у тяжелой решетки, под которой скрывалась незаметная невооруженному взгляду дверь, охраняемая двумя стражниками. Склонив головы в знак почтения, они отошли в сторону, позволяя главному стражу темницы, сопровождающему колдунью от самого входа, подойти ближе. Сняв с пояса тяжелую, глухо позвякивающую связку ключей, он достал один, вставляя его в замочную скважину. Приглушенно щелкнул запирающий механизм, и решетка медленно сдвинулась в сторону. Стражники отвели ее дальше, освобождая дверной проем. Еще один щелчок - и прямоугольный литой камень медленно поехал вперед, а затем с тихим шорохом начал отъезжать в сторону.
  -Мы будем у двери, госпожа.
   Яснина кивнула, рассматривая открывающийся вид камеры. Когда дверь полностью освободила проход, она шагнула вперед. Неяркое пламя факела, закрепленного у входа под решеткой, тускло освещало небольшую квадратную комнату с каменными стенами и монолитным полом. Но его хватало, чтобы рассмотреть скудное убранство темницы, состоящее из письменного стола с приставленным к нему стулом, ширмы, отгораживающей угол, где, видимо, находились удобства, и узкой кровати, приделанной к стене. И все же их вид заставил колдунью слегка приподнять брови от удивления, ведь обычно пленников, особенно совершивших такое черное преступление, содержали куда в более ужасных и невыносимых условиях. Она отвела глаза от разорванной в клочья книги, грудой истерзанных острыми когтями клочков, валяющейся на столе, когда со стороны кровати раздался неясный звук, похожий на шипение.
   Прислонившись спиной к стене, на ней сидела высокая, худощавая женщина, которую можно было бы даже назвать красивой, если бы не уродливая гримаса ненависти, исказившая правильные, плавные черты. Ею были полны большие темные глаза, окруженные длинными ресницами, именно она безобразно искажала яростно искривленные чувственные губы и с легкостью угадывалась в каждом изгибе бледного, словно обескровленного лица.
  -Ты. Снова ты...
   Хотя колдунья была до глубины души поражена неожиданной встречей, она не позволила ни одному из испытываемых чувств оказаться на поверхности, оставаясь внешне совершенно безучастной. Она без труда узнала прикованную длинными цепями к стене колдунью, хоть давно и не видела ее. Лейсана принадлежала к тому типу магов, которых сложно было забыть из-за того, что они обладают редким умением превращать жизнь не пришедшихся им по вкусу людей в настоящий ад. К тому же она являлась приближенным и доверенным лицом Рогда все те годы, что он занимал должность Главы Ордена. Хотя о ней и было известно лишь очень узкому кругу магов. И была нагиней, судя по могуществу и силе, плескающейся в ее крови, чистокровной к тому же.
  -Ожидала увидеть кого-то другого? Ниара, например, или дражайшего Главу, пришедших тебе на помощь? Жаль разочаровывать тебя, дорогая, но никто из них не спешит спасать тебя.
  -Не смей так говорить о Господине, - зло прошипела женщина, предпринимая отчаянную попытку вырваться, но была лишь отброшена назад, к стене. Чем эти цепи были замечательны, так это не только своей способностью полностью поглощать магию, даже самую могущественную, но и возможностью ограничивать передвижения закованного в них пленника, если его намерения не были безгрешными.
  -Похоже, твой хозяин решил принести тебя в жертву своим планам, - Яснина даже бровью не повела при попытке пленницы броситься на нее. Лишь слегка усмехнулась, когда женщина резким движением отбросила сбившиеся волосы, скользнувшие на лицо, яростно прожигая ее ненавидящим взглядом.
  -Вот только и тебе осталось недолго этому радоваться, - голос Лейсаны сочился ядом, - он не пощадит тебя, когда узнает, что ты променяла Его не просто на другого мужчину, а на мораввского князя. Знаешь, я даже понимаю тебя, ведь он так юн, красив, баснословно богат и могущественен. Народ боготворит его, поэтому безропотно примет любое его решение, а это позволит тебе занять место рядом с ним. И, как я погляжу, ты в этом уже преуспела. Такой прелестный наряд и сказочные украшения, которые, должно быть, стоят столько, что на них можно купить половину нашей столицы.
   Слова колдуньи достигли цели, но Яснина не собиралась доставлять ей такого удовольствия, показывая это. Хотя ей больше всего хотелось сорвать с шеи подаренное Камленом колье, которое он сам надел на нее после долгих отговорок с ее стороны. Еще утром она переоделась в наряд, более подходящий для дворца, до поры, до времени откладывая свое любимое платье. Алый шелк безумно шел ей, оттеняя золотисто-каштановые волосы с медными искрами, пляшущими по всей длине. Многочисленные украшения, особенно высокая диадема, усыпанная рубинами, смущали ее, но она не стала снимать их. Особенно после фразы, сказанной князем ей на ухо. Он посоветовал ей привыкать, потому что в Моравве, особенно при дворе, так было принято. И вот кто бы сказал ей, почему она прислушалась к этому совету?
  -И он так трепетно любит тебя и безгранично доверяет. Я все время пыталась понять, что же Господин нашел в тебе такого, чего нет в остальных женщинах. Чем ты заслужила такую огромную и безусловную любовь с его стороны? А теперь увидела этот же взгляд у князя. Он видел во мне тебя, и смотрел точно так же, как это делал Господин... Какую магию ты применила, чтобы покорить их?
  -Вынуждена тебя огорчить - никакой. Я никогда не уподоблюсь тебе и таким, как ты, кто ни во что не ставит жизни других, позволяя себе играть ими так, как им вздумается. Это твоя прерогатива - подчинять и покорять, а не моя...
  -Ты всегда казалась такой правильной, - она зло усмехнулась, - даже немного жаль, что на самом деле оказалась всего лишь корыстной. И знаешь, что самое забавное? Ты отвергла Господина, чтобы получить власть, но именно у Него скоро, очень скоро, ее будет столько, что с лихвой хватит на то, чтобы уничтожить не только тебя, но и всех, кто не считался с Ним. Он захватит Моравву и Иллирию, сотрет с лица земли всех, кто не пожелает покориться Ему и будет править новой Талвинией, у которой уже никогда не будет врагов. Представляю, что Он сделает с тобой, когда ты окажешься в Его руках.
  -Жаль, ты этого не увидишь.
  -Все получилось бы, если бы ни этот проклятый маг, еще в столице успевший намозолить мне глаза. Сукин сын не только выжил, сбежав от нас, так еще и превратился в предателя, подавшись на службу к князю. Не помешай он нам, от великого владыки, так чтимого в своей стране, мало что осталось бы. А жестокое убийство списали бы на тебя...
  -Ты так сильно переживаешь собственный провал, что мне даже захотелось извиниться перед тобой за собственную бестактность, - Яснина покачала головой, делая вид, что на самом деле искренне сожалеет о том, что вмешалась и не позволила ей убить князя.
  -Как ты думаешь, как владыка отнесется к твоему маленькому секрету, а, Яснина? Неужели ты действительно считаешь, что я не поняла, кто вчера спас его от заклятья? Вот только обычному магу, каким бы могущественным он не был, не под силу справиться с нагиней. Еще раньше я подозревала тебя, но всегда думала, что ты - полукровка, которая старательно скрывает свою вторую сущность. Я и представить не могла, что все это время рядом жила фейхара... Вижу по твоему взгляду, что ему это не понравится. Но у тебя есть прекрасная возможность все утаить - просто убей меня сейчас, и твоя тайна, так долго и тщательно скрываемая, не выйдет за пределы этой камеры и уйдет вместе со мной в могилу...
   Предлагаемая сделка была крайне заманчивой, ведь меньше всего колдунье хотелось, чтобы кто-то узнал о тщательно скрываемой и оберегаемой ею тайне. Так просто - убить пленницу и выдать случившееся за убийство, совершенное в ярости. Ей даже не потребуется много сил и времени, чтобы убедить окружающих в том, что нагиня спровоцировала ее, унижая и оскорбляя тех, кто был ей дорог. Ее словам поверят, если она объяснит смерть пленницы очередной попыткой добраться до князя, окончившейся фатальной неудачей. Никто, кроме нее, не знает о нагах достаточно много, чтобы усомниться в правдивости ее слов. Умрет Лейсана, а вместе с ее последним вздохом в этих каменных стенах растворится и тайна, которая в последнее время все чаще грозилась выплыть наружу.
   Яснина с непроницаемым лицом смотрела на женщину, открыто улыбающуюся ей. Она широко развела руки, с тяжелыми браслетами позвякивающих цепей на тонких запястьях, иронично выгибая изящные брови. Еще несколько дней назад она, ни на мгновение не задумываясь, убила бы ее всего лишь за один прозрачный намек на то, что ей стало что-то известно, чтобы сокрыть правду и позволить жизни идти своим чередом. И придумала убедительную ложь, щедро приправленную и долей истины, которая позволила бы ей выйти сухой из воды. Всего несколько дней назад она не раздумывала бы над тем, чтобы отнять у этой пленницы жизнь. До сегодняшнего утра... Она помнила слова, сказанные Камленом так ясно, словно он только что произнес их.
   "-Если тебе нравится думать о себе плохо, я не стану переубеждать тебя. Думаю, с таким упрямством не справиться даже мне... Но ничто на свете не заставит меня думать плохо о тебе. Ничто и никогда..."
   В ее жизни было так мало людей, которые действительно верили в нее, и князь принадлежал к их числу, испытывая по отношению к ней безграничное доверие. Вот только колдунье прекрасно было известно, насколько хрупко и эфемерно это понятие, и как просто и легко можно его уничтожить, навсегда отняв веру человека в себя. И почему-то она совершенно не хотела терять то, что он безвозмездно ей дарил, не требуя того же взамен. К тому же, если правда раскроется, все встанет на свои места: Камлен наконец-то поймет ее нежелание принимать его предложение и невозможность такого союза.
   Яснина улыбнулась женщине, которая изучала ее пристальным и тяжелым взглядом, словно была удивлена ее долгим молчанием и абсолютным бездействием. Улыбка колдуньи поражала искренностью и пониманием.
  -Не знаю, что ты задумала, Лейсана и на что все еще надеешься, ведь твои сторонники от тебя отвернулись, стоило тебе потерпеть поражение. Но на меня можешь не рассчитывать. Ты и так обречена на смерть, но она настигнет тебя только тогда, когда решит князь...
  -Лот отследил группу нагов, готовившихся к проведению какого-то ритуала. Видимо, именно для этого нашей пленницы потребовалась такая услуга с твоей стороны. Наги убиты, их колдовство разрушено, но я не хочу рисковать напрасно, поэтому ей придется подождать своей участи еще несколько дней.
   Яснина резко обернулась, услышав знакомый голос, доносившийся от дверей камеры. Князь, облаченный в придворные белоснежные одежды, расшитые золотом, с широким обручем, венчающим голову, спокойно стоял у входа, с легкой насмешкой глядя на обреченно замершую пленницу, на бледном лице которой застыла маска боли, отчаяния и бесконечного горя. Он не смотрел в сторону колдуньи, но отчего - то ей стало не по себе. Что-то чужое и холодное было в его облике, давая понять, что их разговор он слышал с самого начала. Она должна была предугадать подобный вариант развития событий, ведь он с самого начала не хотел отпускать ее одну. Яснина выбрала для визита в тюрьму самое неудобное для него время намеренно, ведь именно в эти часы проходило заседание местного Совета, а затем он довольно долгое время проводил слушания и разбирал дела местных жителей, которые обращались к своему правителю с жалобами, решить которые не смогли на других разбирательствах члены Совета. Лот, рассматривающий дюжину людей, собравшихся у тронного зала, с улыбкой сообщил ей, что все эти дела займут уйму времени. Потому что большинство из жалобщиков, судя по одежде, торговцы, а их права сильно ущемили власти Талвинии, не знающие с какой стороны подобраться к князю, и стремящиеся доставить ему как можно больше неприятностей. Она отправилась в темницу в полной уверенности, что Камлен об этом визите даже не узнает, но, видимо, недооценила ни его, ни многочисленных слуг, которые видели ее. И хотя колдунья сама хотела, чтобы все закончилось именно так, сердце внезапно сдавила острая, дикая боль, мешающая дышать. Стараясь справиться с внезапной слабостью, она отвела от него взгляд, глядя на женщину, словно впавшую после слов князя в странный ступор. Только глаза выдавали ее состояние - зрачки потемнели и расширились, став просто огромными. Больно было невыносимо. Яснина торопливо опустила глаза, чтобы не встречаться с ней взглядом, ведь во взгляде плененной колдуньи она видела отражение своего.
   Камлен повернулся к ней, легким движением руки указывая вперед и предлагая ей выйти из камеры. Колдунья без колебания последовала молчаливому предложению, сдержав желание обернуться. Не стоило сомневаться, что больше она никогда не увидит Лейсану, по крайней мере, по эту сторону. Князь шагнул следом, и тяжелая дверь с легким шелестом встала на место, повинуясь слаженным движениям главного стража темницы, который встретил своего повелителя глубоким поклоном, отступив в сторону, пропуская их. Они поднялись лишь на один лестничный пролет, когда хрипловатый голос мужчины, неожиданно глухо прозвучавший за спиной, заставил ее резко остановиться.
  -Из-за этого ты не хотела, чтобы я присутствовал при вашей встрече?
  -Нет. Я не знала, что Лейсана узнала правду обо мне...
  -Ты знаешь ее?
  -Да. Она долгое время была приближенной к Главе Ордена колдуньей, которая по негласному приказу убирала неугодных ему людей и магов. Но о том, что она - нагиня, мне ничего не было известно.
  -Как она смогла узнать, кто ты?
  -Ты умирал вовсе не от яда, который, как считали Лим и Лот, остался в твоем теле. Она не только ранила тебя при нападении, но и подвергла проклятию, широко известному только среди нагов. Я узнала о нем из дневников своего учителя, и только это знание помогло мне спасти тебя.
  -Но у тебя могло не получиться снять проклятие.
  -В этом случае ты умер бы в страшном и мучительном, истязающем как тело, так и дух, сне, не приходя более в себя.
  -Но ты не стала так рисковать...
  -Да, не стала, - Яснина резко обернулась к застывшему за ее спиной мужчине, не понимая, к чему он клонит. Она видела, как внизу, у подножия лестницы останавливается стражник. Заметив их, он знаком велел другим не подходить, и сам отошел назад, выходя из поля ее зрения. Она повернула голову в сторону князя, встречая его потемневший взгляд, в котором не было ни страха, ни обвинения. Она не была удивлена отсутствию первого чувства, потому что всегда знала, что даже будучи простым человеком, лишенным любой магической силы, он нисколько и никогда не боялся ее. А вот то, что он ни в чем не обвинял ее, поражало.
  -Она узнала о том, что ты - фейхара из-за того, что ты сняла ее проклятие?
  -Разрушила, не сняла. Но в целом, да. Я не учла, что простому магу это не под силу, поэтому не подумала о том, что это могут заметить.
  -В скором времени она умрет, унося эту тайну с собой. Я запрещу стражникам входить в камеру. Именно для таких случаев среди них служит глухонемой слуга, который позаботится, чтобы у пленницы было все необходимое, но не сможет вступить с ней в разговор. А без магии она лишена возможности рассказать хотя бы что-то...
  -Ты беспокоишься о том, что она способна открыть правду обо мне остальным? Разве тебя не должно волновать другое?
  -Что же, например? - В голосе мужчины зазвучала сталь, выдавая, насколько сильно он напряжен.
  -Рядом с тобой стоит фейхара. Ты же знаешь, кто это, не так ли?
  -Этим утром эта самая фейхара проснулась в моих объятиях. Так что, да, Яснина, я знаю, что собой представляет маг, черпающий силы из другого, Темного Истока.
  -Разве для тебя не имеет значения, кто я на самом деле?
  -Значение имеет только то, кем ты была все это время. Ты всегда была ею, но скрывала это от всех. Что изменилось сейчас? Лишь то, что я теперь тоже посвящен в твою тайну, не так ли? Но сама ты из-за этого ничуть не изменилась. Думаю, нам лучше продолжить этот разговор в другом месте...
   Яснина заставила себя отвернуться, чтобы продолжить подъем по лестнице, круто уходящей вверх. Она с такой силой сжимала тонкий шелк платья, приподнимая его над полом, что ясно слышала легкий треск материи, которая грозилась порваться от ее хватки. Она была сбита с толку и растеряна. И это злило ее, выводя из себя. Почему ему с такой легкостью каждый раз удается перевернуть все с ног на голову, ставя ее в тупик своими выводами? Она не могла не согласиться с тем, что его доводы просты, логичны и разумны: она действительно все это время была фейхарой, темной колдуньей, разница была лишь в том, что знала об этом только она сама. Он все понял верно, вот только принял слишком спокойно, что не переставало удивлять ее. Она с трудом сдерживала желание остановиться, повернуться лицом к мужчине, который спокойно шел позади нее и потребовать ответы на свои вопросы. Колдунья искренне не понимала, каким образом он все делает так, что именно она остается в полном неведении относительно происходящего, даже если оно напрямую касается ее, как сейчас.
   Она с трудом дождалась того момента, когда они подошли к его покоям. Слуги, неподвижно стоящие по обе стороны дверей до этого момента, склонились в глубоких поклонах, открывая их перед ними. Едва переступив порог и сделав несколько шагов вглубь комнат, она резко обернулась, вскидывая голову. Ее карие глаза потемнели от ярости, хотя сама Яснина не могла объяснить, почему испытывает именно это чувство. Скорее всего, из-за того, что опять была обманута в своих ожиданиях. Она ждала от него чего угодно, любых обвинений, но не этого ледяного спокойствия и непробиваемой уверенности. Камлен стоял немного в стороне, сложив руки за спиной, и с каким-то непонятным интересом смотрел на нее. В уголках его губ затаилась легкая улыбка, которая и стала последней каплей, истощившей терпение колдуньи. Она на мгновение закрыла глаза, позволяя силе вырваться наружу, окутывая ее темным, туманным и непроницаемым облаком. Когда густая извилистая тьма сошла вниз, расстилаясь легкой дымкой у ее ног, вместо колдуньи стояла фейхара в своем истинном облике. Яснина склонила голову на бок, позволяя усмешке скользнуть по губам. Она чувствовала неприятное головокружение и тянущую боль в теле, как бывало всегда после превращения, но не собиралась показывать этого.
  -Почему-то мне кажется, что ты не знал, что представляют собой фейхары. Я права, не так ли?
   Она думала, что он отшатнется в отвращении, ведь и сама она ненавидела свое отражение, но он смотрел на нее с совершенно непроницаемым выражением на лице, даже его глаза оставались безучастными, не выдавая ни малейших чувств или эмоций, что еще больше злило колдунью. Она просто ждала, что он наконец-то прозреет, увидит, демоны его раздери, кто на самом деле стоит перед ним. А он просто смотрел на нее, изучая ее долгим взглядом, никак не выказывая своих мыслей по поводу ее превращения.
  -Почему твои глаза изменились?
  Что? Она отказывалась верить своим ушам. Только что на его глазах она превратилась в легендарного монстра, которым пугали непослушных детей, а все, что его интересовало, это почему ее глаза стали другими?
  -Фейхары - охотники по своей сути, - слова давались ей с большим трудом, потому что в истинном облике ей не требовалась речь, чтобы общаться с себе подобными. Они зачастую обходились мыслями, напрямую передавая их собеседнику. Тирон не любил разговаривать, предпочитая телепатическое общение, но уступал ее желанию обмениваться фразами вслух. Яснина всегда отшучивалась, скрывая от него простую правду - она боялась, что забудет речь, которой ее научил наставник, - наше зрение подстраивается под окружающую нас обстановку. Оно позволяет видеть даже в кромешной тьме или, наоборот, под ослепительным светом. Фейхара невозможно ослепить, когда он находится в своем истинном облике и тем самым сбить со следа.
  -Разумно. А для чего тогда нужен этот наряд? - Он движением руки указал на ее грудь, едва прикрытую полоской черной кожи, которую удерживали толстые золотые цепочки.
  Яснина растерялась от его слов, теряя концентрацию. Ее глаза стремительно темнели, а зрачки втянулись обратно, превращаясь в обычные человеческие.
  -Причем здесь это? - В ее голосе звучало неприкрытое изумление.
  -Ты превосходно контролируешь себя, - он задумчиво хмыкнул, - чего же ты хотела добиться своим неожиданным превращением?
  -Любой нормальный человек испытает какие-то чувства, если рядом с ним окажется фейхар. Я не понимаю, как ты можешь так спокойно и равнодушно воспринимать происходящее.
  -Я далеко не так спокоен и равнодушен, Яснина, как тебе кажется. Но не понимаю, чего ты ждала. Что я с криками и воплями кинусь за стражей, чтобы они защитили меня от тебя? К тому же, я знал, что ты это сделаешь. Ты ведь именно этого и добивалась, чтобы я увидел в тебе какого-то несуществующего монстра?
  -Несуществующего? - Яснина в полном изумлении смотрела на него. Только сейчас на его лице стали проявляться признаки одолевающей его злости. Он с силой стиснул зубы, словно хотел сдержать ненужные слова, которые грозились вырваться наружу. А его глаза все больше и больше темнели под влиянием ярости.
  -Для меня - нет. Я уже говорил тебе, что вижу тебя такой, какая ты есть. По-твоему, я в ужасе должен выпрыгивать из окна при виде того, как твои глаза меняют цвет? Какой реакции ты ждала от меня, Яснина?
  -Омерзения, отвращения, неприятия. Любая из них была бы совершенно естественна и уместна.
  -Я понял...
   Когда он шагнул к ней, колдунья торопливо отступила назад, не позволяя ему прикоснуться к себе. Вместо того чтобы убрать руку и отступить, он быстро догнал ее, с силой обхватывая руками ее лицо, не обращая внимания на то, что темные струйки мглы скользят по его коже, холодя и обвивая запястья. Яснина в смятении вскинула на него глаза, безрезультатно пытаясь подавить рвущийся из груди вздох. Подушечками больших пальцев он нежно гладил ее скулы, с улыбкой глядя при этом ей в глаза.
  -Я люблю тебя. Тебя, Яснина, кем бы ты ни была. И, даже если в тронный зал в один прекрасный день заявится какой-нибудь верховный подземный демон и скажет, что ты - его внучка, я не перестану из-за этого любить тебя.
  -Вынуждена тебя разочаровать, но с демонами я точно не состою в родстве. И никто из моей семьи не явится во дворец, потому что у меня ее нет.
  -Твои родители погибли?
  -Нет. Просто, когда мне не было и двух лет, они продали меня магу, который впоследствии стал моим учителем. Дети, обладающие силой, рано проявляют свои способности, особенно если они - фейхары. Учитель говорил, что мои родные боялись меня и не знали, как избавиться. Поэтому восприняли предложение чужака как дар судьбы, к тому же еще и получив в качестве компенсации за меня огромную сумму.
  -И это сделали твои родные мать и отец?!
  -Да, - Яснина была сама не рада, что заговорила об этом. Почему-то рассказывая эту историю ему, она словно жаловалась на то, что когда-то давно совершили люди, которые должны были любить ее больше всех в этом мире. - Наставник значительно позже рассказал мне, что они жили возле Рашаны, городка в южной части Талвинии, в довольно большой деревне, где мой отец занимал должность старосты. Он ждал, что я вернусь, чтобы отомстить им, как это сделали другие. Я не стала этого делать.
  -Они заслужили самую суровую кару. Еще мой прадед подписал закон, согласно которому родители, отказавшиеся от своего ребенка, подвергались суровому наказанию. Такие случаи в Моравве довольно редки, но бывает, что женщина пытается скрыть рождение ребенка из-за того, что не состоит в браке. Мне приходилось сталкиваться с мужчиной, который ради того, чтобы сохранить свою семью, пытался убить новорожденного младенца, рожденного другой женщиной. Его любовница стала шантажировать его, требуя развода, и тогда он решил избавиться от единственного имеющегося у нее стоящего довода. Его поймали у реки, когда этот, с позволения сказать, отец набивал пеленки сына камнями.
  -И что с ним стало?
  -Я приказал зашить их в его одежду и бросить в реку, как он хотел поступить с младенцем. Мать ребенка тоже наказали, потому что связи с женатыми мужчинами у нас караются законом. А ребенка забрала на воспитание жена казненного, чтобы хотя бы немного искупить вину его родителей.
  -Наверное, мне нужно было вернуться и продать моих родителей на невольничий рынок в Иллирии, чтобы отомстить за то, что они сделали, - Яснина попыталась свои слова обратить в шутку, но прозвучали они для этого слишком горько. - Я просто не хотела видеть их. Вероятно, у них родилось множество других детей, лишенных дара или проклятия, как принято считать в деревнях, которые больше подходили им, чем младенец, заставляющий игрушки летать по дому. Потому что на тот момент, как они избавились от меня, это было самое страшное преступление, на которое был способен двухлетний ребенок - маг...
  -Ты говорила о тех, кто не стал отказываться от мести. Значит, есть и другие фейхары?
  -Конечно, есть, - Яснина улыбнулась, заметив явное напряжение, которое охватило его после ее слов. Он совершенно спокойно воспринял новость о том, что она сама принадлежит к темным магам, но настороженно воспринял весть о том, что есть и другие, - но наши пути уже давно разошлись. Они развивали только свой дар, посвятив свою жизнь охоте. Я стремилась к большему...
  -Неужели никто из Ордена не замечал, что на его территориях живут такие могущественные и опасные противники? - Камлен выглядел искренне удивленным. Он ненадолго задумался, нахмурив брови, словно просчитывал всевозможные варианты, а затем встряхнул головой, словно так и не понял, как возможно упустить из виду орудующую под самым носом магов опасную стаю хищников. - Скольких магов из Ордена стоит один фейхар?
   Яснина криво усмехнулась его вопросу. Наверное, именно это больше всего привлекало ее в князе, заставляя закрывать глаза на все остальное. Он всегда задавал только правильные вопросы, сразу находя главное и стоящее внимания, отметая ненужное и лишнее, не удостаивая его даже мимолетной заинтересованностью. Неудивительно, что именно он одержал сокрушительную и безоговорочную победу в сражении за власть, которое годы назад охватило Моравву. У его врагов просто не было шансов на то, чтобы вырвать бразды правления из рук того, кто был рожден для этого.
  -Я не дала бы за жизни двух-трех десятков магов даже медной монетки, окажись они на поле боя одни против фейхара, - колдунья криво усмехнулась, - в своем истинном облике темные маги практически непобедимы. И в отличие от меня, они никогда не меняют обличие...
  -Глава Ордена не стал напрасно рисковать людьми, прекрасно осознавая, что никто из его верных слуг уже не вернется обратно?
  -Верно. Рогд ненавидит и презирает тех, кто черпает силу из другого Истока, но у него не было оружия, способного покорить их. До того момента, пока в игру не включились полукровки. Наги, по своей сути, отличаются от магов, а нечистокровные еще и лишены силы в большинстве своем, но их слишком много, а их жизни ничего не значат для Ордена. Я уверена, что первым делом он направит отряды полукровок, чтобы избавиться от неугодных и мешающих ему фейхаров.
  -И ты позволишь ему это сделать?
  -Нет, - Яснина прямо встретила изучающий и внимательный взгляд мужчины, который слегка склонил голову на бок, наблюдая за ней. По его губам скользнула удовлетворенная улыбка. Он поднял руку, обводя пальцами линию ее лица. Она положила свою руку сверху, заставляя его остановиться. Какое-то время он просто смотрел на то, как ее рука лежит на его, продляя прикосновение и не позволяя ему разорвать его, затем перевел потемневший взгляд бездонных глаз на нее, улыбаясь с таким выражением на лице, что от него внутри колдуньи все перевернулось.
  -Именно это больше всего привлекает меня в тебе, - он наклонился к ней, практически касаясь губами ее уха, обжигая кожу горячим дыханием,- у твоих врагов просто нет шансов на победу, ведь ни у кого из них не хватит сил, чтобы вырвать ее из рук того, кто был рожден, чтобы побеждать.
   Яснина не сдержала легкого вздоха удивления, который против ее воли сорвался с губ, когда Камлен вслух озвучил ее собственные мысли. Она повернула голову, встречаясь взглядом с наклонившимся к ней мужчиной, который с дразнящей улыбкой смотрел на нее. Ее напряженный и вопросительный взгляд полностью растворился в бархатистой фиолетовой глубине, в которой ярко пылали те чувства, в чье существование ей было так сложно поверить. Уже не пытаясь сдерживаться, она протянула руку, чтобы скользнуть раскрытой ладонью по его плечу, заставляя его склониться ниже, наклоняя к ней голову. Яснина быстро коснулась его губ своими, рассмеявшись его секундному замешательству, которое, впрочем, длилось недолго. Он притянул отпрянувшую от него колдунью обратно, заключая в сильные объятия, словно опасался, что она попытается вырваться. Прикосновение его губ обжигало, пробуждая дремлющую в крови силу, которая свивалась в тугую пружину внутри нее, взбудораженная и потревоженная силой чувств, которые испытывала ее обладательница. Яснина теснее прильнула к нему, зарываясь рукой в густые волосы, пропуская их сквозь пальцы. Камлен легко поднял ее, отрывая от пола. Спустя мгновение ее спина коснулась мягких подушек, разбросанных по огромной постели, а тяжелое, горячее тело мужчины накрыло ее, заставляя закусить губы от невыносимого жара, разгорающегося в крови. Яснина изогнулась навстречу глубокому и сильному поцелую, одобрительно замурлыкав, когда тонкий шелк роскошной туники скользнул вниз с ее плеч вслед за пальцами, нежно ласкающими кожу.
   Тихий, робкий стук не сразу достигнул ее слуха, настолько сильно в ушах звучал шум собственной крови, гулко пульсирующей в венах. А вот князь, похоже, его вообще не услышал или предпочел сделать вид, что оглох. Тихо рассмеявшись, она обхватила ладонями лицо мужчины, заставляя его смотреть себе в глаза. Вид пульсирующей в темных зрачках обжигающей страсти, которая расширила их, сделав огромными, едва не заставил ее передумать. Но Яснина понимала, что никто в этом дворце просто так из собственной прихоти не побеспокоит князя. К тому же, вслед за неуверенным стуком за дверью раздался приглушенный голос Азарии, которая звала брата.
  -В твои покои стучат, - сообщила она удивленно вскинувшему бровь мужчине, который за секунду до этого с таким видом изучал изгиб ее шеи, что колдунья непроизвольно повернула голову так, чтобы ему удобнее было целовать ее.
  -Как ты справедливо заметила, покои мои, - он скользнул губами по ее обнаженному плечу, - а я ничего не слышал...
  -Тебя зовет Азария...
  -У моей сестры всегда был один своеобразный талант, к которому невозможно остаться равнодушным, она с самого детства выбирала самое неподходящее время, чтобы нанести мне визит.
  -Неужели? - Яснина с наслаждением скользнула руками по широкой груди, чувствуя, как сжимаются мускулы под пальцами, отзываясь на ласку. Она вскинула голову, встречая прищуренный взгляд Камлена. Ее хитрая улыбка утонула в его поцелуе, заставив ее обвить его шею руками, тесно прижимаясь к нему, обхватывая ладонью затылок, чтобы усилить и без того настойчивый поцелуй.
  -Она не уходит, - сбивчивым шепотом выдохнула она на ухо мужчины, который вскинул голову, с неохотой отрываясь от ее шеи. Она рассмеялась, когда он стал поправлять спущенную тунику, надевая ее обратно. И прикусила губу, сдерживаясь, когда он перевел на едва удерживающую смех колдунью многообещающий взгляд.
  -Впереди еще целая ночь...
  -Которая обещает стать веселой и запоминающейся, судя по тому, насколько упрямо моя сестра пытается попасть внутрь, - признавая собственное поражение, он покачал головой, поднимаясь и помогая встать ей.
  -Ты сам говорил, что в этом дворце просто огромные подземелья.
  -Которые Рамир знает, как свои пять пальцев. Мы не успели въехать, как мой военачальник, помешанный на безопасности рода, кинулся изучать их на пару с факелом. В итоге мы нашли пару мумий в старинных саркофагах, неизвестно кому принадлежащих, сундук с золотыми монетами, древнюю библиотеку, доверху набитую ветхими рукописями и рассыпающимися фолиантами, и ритуальный зал, по мнению Лима, служащий ранее местом для жертвоприношений.
  -Но ведь этот дворец по твоему приказу построили совсем недавно, - Яснина удержала за рукав шагнувшего с постамента мужчину, заинтересованная его словами, - я точно помню, что это произошло не более пяти лет назад, потому что после этого началась активная застройка Пограничья.
  -А, - князь хитро улыбнулся, высоко приподнимая брови издевательским жестом, - так вот как называется то жуткое архитектурное бедствие, которое обрушилось на несчастные земли с вашей стороны границы. А я все никак не мог придумать этому строительному кощунству подходящее название. Застройка, хм, нужно будет запомнить...
  Яснина какое-то время просто удивленно моргала, глядя на серьезного и сосредоточенного мужчину, затем не выдержала и рассмеялась.
  -Камлен! - Из-за дверей на этот раз донесся почти вопль, далеко не такой почтительный и уважительный, как раньше.
  -Придется открыть, иначе она доведет бедных стражников до сердечного приступа.
  -Их обучал Рамир, поэтому они готовы абсолютно ко всему...
  -Ты так и не рассказал, откуда здесь взялся жертвенник, - обиженно выкрикнула Яснина в спину идущего к дверям князя.
  - Он существовал здесь задолго до того, как сюда пришли первые люди. Но со временем его занесло землей, превращая в замысловатые катакомбы, - не оборачиваясь, ответил он.
  -И ты приказал возвести над ними дворец?
  -Верно...
  -Камлен! - Возмущенно выкрикнула она не хуже Азарии.
   Он слегка обернулся, коварно усмехаясь. А затем просто открыл дверь, смерив колотящую по воздуху кулачком раскрасневшуюся от возмущения девушку долгим взглядом.
  -Ой, - поприветствовала она брата, вскидывая взгляд на неожиданно исчезнувшую преграду и обнаружившегося вместо нее князя, - а там такое!
  -Какое? - Вкрадчиво поинтересовался Камлен без признаков даже малейшего раздражения.
  -Забавное, но милое. В общем, лучше Яснине самой взглянуть на это!
  -Ее комнаты находятся немного в другой стороне, - насмешливо произнес мужчина, с интересом глядя на свою сестру, скептически приподнявшую одну бровь после его слов, - в северном крыле этого дворца.
  -Я знаю, Камлен, - Азария скрестила руки на груди, ослепительно улыбаясь, - вот только ее там нет.
  -Интересная закономерность: если ее нет в покоях, следовательно, она здесь?
  -Ты иногда превращаешься в невыносимого зануду, - с недовольным вздохом произнесла девушка, обиженно надувая розовые губки, отчего ее красивое лицо приобрело забавное и очаровательное выражение, - несколько слуг видели, как вы вместе шли к твоим покоям. Поэтому, я могу сейчас позвать ее, а не тебя, раз ты так все упорно отрицаешь. Она нужна в тронном зале, очень нужна...
  -Похоже, ответить отказом на мое предложение тебе просто не позволят, - Камлен обернулся с легкой, коварной улыбкой на губах, заставив колдунью слегка смутиться. Она не ожидала, что он признается Азарии в том, что она действительно находится в его покоях. Почувствовав, как кровь приливает к щекам, она торопливо тряхнула головой, позволяя пышным волосам скользнуть вперед, частично прикрывая порозовевшие скулы. В конце концов, они ведь не подростки, чтобы прятаться по углам и скрывать свои отношения, о которых, судя по всему, осведомлены уже все в этом дворце. Хотя внутренний коварный голосок лукаво нашептывала ей как раз о том, как здорово было бы никому ни о чем не говорить, оставляя все происходящее в тайне. Жаль, что у Камлена на этот счет было свое мнение, с которым Яснине не желала спорить, потому что меньше всего на свете она хотела, чтобы близкие ему люди слушали ложь от человека, которому доверяют больше всего на свете. Это она за всю прожитую жизнь встретила лишь нескольких, чьим мнением дорожила, а вот у него была нормальная любящая семья, и она не рискнула бы своими привычками портить прекрасные, доверительные и чуткие отношения между ними. - И это только начало...
  -Ты сейчас пытаешься меня приободрить или предостеречь?
   Яснина спустилась с возвышения, на котором располагалось ложе, по широкому проходу подходя к входным дверям, по обе стороны которых стояли брат с сестрой. Азария при виде ее облегченно выдохнула, поднимая глаза к потолку, словно благодарила всех невидимых богов разом за то, что ей удалось найти колдунью. И хотя на ее живом личике ясно читалось смущение, а во взгляде голубых глаз сквозила неловкость, она встретила ее ослепительной и радостной улыбкой.
  -Я так рада, что ты вернулась!
  -Что-то случилось? - Яснина внимательно смотрела на девушку, на лице которой появилось прежнее удивленное и озадаченное выражение.
  -Идемте скорее. Я послала слуг за Велиславой, но не уверена, что она знает ее...
  Камлен повернулся к колдунье, вопросительно приподнимая широкую бровь, словно спрашивая у нее ответа на свой незаданный вопрос, но Яснине оставалось лишь слегка передернуть плечами, потому что она, так же, как и он, не понимала, что происходит. Князь посторонился, пропуская ее вперед, а затем последовал за ними по широкой галерее, не обращая внимания на склонившихся в поклоне стражей и присевших в глубоком реверансе служанок с букетами ярких цветов. По виду они напоминали каллы, ослепляя глаза россыпью золотых искр на нежных лепестках и распространяя по воздуху дивный, сладкий и пряный аромат, который хотелось вдыхать до бесконечности.
  -Это Поцелуй Солнца? - Яснина остановилась, указывая рукой на цветы, которые побледневшая девушка судорожно сжала в руке, с силой прижимая к груди. Она удивленно приподняла бровь, потому что выглядела служанка так, словно мечтала провалиться на этом самом месте под пол, только чтобы не стоять перед ними. Она озадаченно склонила голову на бок, переводя взгляд на вторую испуганную девушку, которая, похоже, даже дышать боялась, а затем полуобернулась к князю, остановившемуся немного позади нее. На его обычно спокойном лице застыло выражение досады и раздражения, видимо, и вызвавшие панику у не вовремя оказавшихся возле его покоев девушек.
  -Они же растут только на Лиоре, - Яснина шагнула к одной из служанок, которая перевела перепуганный взгляд на князя, быстро-быстро хлопая длинными ресницами. Не обращая на нее внимания, колдунья заворожено рассматривала необыкновенную и диковинную красоту. Она всего раз видела эти чудесные цветы при дворе, во время приема послов, которые и привезли огромную корзину цветов в дар королю. Все придворные замерли в восторге, когда в зал внесли сияющие золотом нежные цветущие растения. Каждый продолговатый, широкий и вытянутый лепесток с обеих сторон словно был усыпан мелким золотым песком, искрящимся и переливающимся на солнце. Они испокон веков росли на маленьких островах неподалеку от Талвинии. Существовала даже легенда, согласно которой в свое время, когда там только-только зарождалась жизнь, из земли, обильно политой теплыми дождями, выросли дивной красоты цветы, которые очаровывали и пленяли всех, кому доводилось их видеть. И бог солнца, до которого дошли слухи об их невероятной красоте, спустился на землю, чтобы лично убедиться в том, что они на самом деле так хороши, как о них говорят. Прекрасные цветы так понравились ему, что он не удержался, поднося к лицу один из них, касаясь губами нежных лепестков. И от легкого поцелуя бога солнца они стали еще чудеснее, заискрившись золотой россыпью, словно искупавшись в солнечных лучах.
  -Пожалуйста, сделай вид, что тебе не интересно, - колдунья слегка дернулась, так как незаметно подошедшая к ней Азария впилась острыми ноготками в ее руку, наклоняясь к самому уху и едва слышно шепча с очень просительными интонациями в голосе, - Камлен хотел подарить их тебе сам...
   Яснина стремительно отдернула руку от цветов, словно обожглась о нежную и бархатистую поверхность, со священным ужасом уставившись на них с таким выражением, словно они на ее глазах начали превращаться во что-то дикое и невероятное. Она затылком чувствовала почти физически ощутимый тяжелый взгляд князя, но не смогла бы посмотреть на него, даже если бы и захотела. Чувствуя, как начинают дрожать губы, она быстро прикусила их изнутри, заставляя себя собраться. Не хватало только выставить себя дурочкой на глазах стольких посторонних людей. Заставив себя отвернуться, она небрежно пожала плечами и с совершенно спокойным лицом направилась дальше, игнорируя странный взгляд, которым на нее смотрел Камлен, так и не сдвинувшийся с места. Он еще какое-то время смотрел вслед уже свернувшей за поворот колдунье, затем перевел взгляд на дрожащих от страха девушек, отпуская их легким взмахом руки. Задумчиво нахмурившись, он слегка коснулся пальцами подбородка, продолжая смотреть на угол уже пустой галереи.
  -Прости, - Азария на ходу заглянула в лицо Яснине, состроив самую виноватую мордашку, на которую только была способна, - я все испортила, да?
  -Мы с князем просто разговаривали.
  -Я о цветах, - тяжело вздохнула девушка, нервно покусывая губы.
  -Я не догадалась, почему твой брат так странно отреагировал, поэтому ты здесь совершенно не причем.
  -Тебе они не понравились?
  -Азария, в мире не существует человека, которого Поцелуй Солнца оставил бы равнодушным, - она постаралась, чтобы ее улыбка вышла естественной и теплой, - просто мне никто и никогда не дарил цветов. Я удивилась.
  -Никто? - Девушка даже остановилась от неожиданности, словно забыв, что это именно она по одной ей известной причине ведет колдунью в тронный зал. - Но... Но...
  -Я - чародейка, Азария, к тому же далеко не самая добрая. У меня не было настолько близких людей, которые могли бы это сделать, а от любого постороннего человека такой жест я восприняла бы как откровенное издевательство, сделав с храбрецом какую-нибудь малоприятную вещь. В Талвинии довольно чревато последствиями такое поведение по отношению к ведьме. Особенно, если она окажется не в настроении, или же у нее просто отсутствует чувство юмора.
  -Я понимаю, что ты шутишь, - девушка робко взглянула на нее, словно не решалась продолжить. Затем вздохнула, видимо, собираясь с мужеством, и тихо добавила, - вот только твои слова звучат слишком горько.
  -Некоторые поступки твоего брата ставят меня в тупик, я не понимаю, зачем он их совершает, так как не привыкла к подобному, поэтому и теряюсь, не зная, как на них нужно правильно реагировать.
  -Но ведь даже чародейки в вашей стране заводят себе ... любовников, - она заметно смутилась, произнося последнее слово, - а многие из них выходят замуж. Я читала об этом в книгах, которые давал мне Лим.
  -Это другое, Азария, - Янина тяжело вздохнула, не зная, как выйти из щекотливой ситуации. Младшая сестра князя была ей глубоко симпатична, но она не хотела делиться неприятными подробностями своей жизни именно с ней. Да и не готова была невинная и благовоспитанная девушка с таким наивным взглядом на жизнь слушать о том, что она могла ей рассказать. Все это уже давно осталось в прошлом, превратившись в неприятные воспоминания, а колдунья не любила вспоминать.
  -Но ты примешь предложение Камлена? - Девушка окончательно смутилась, покрывшись ярко-красным румянцем, залившим ее нежные щечки и спустившимся даже на шею. - Я знаю, это не мое дело, но мне действительно так хочется, чтобы ты его приняла!!!
  -Я для него не самый лучший выбор. Нас столько всего разделяет, что об этом даже не стоит говорить, потому что перечисление грозит затянуться до утра.
  -Но он любит тебя!
  -Я знаю...
  -А ты его?
  -Люблю...
   Действительно, ведь это так. Она произнесла это простое слово вслух, и все сразу стало на свои места. Именно это чувство поселилось в ее сердце, опаляя невыносимым жаром, заставляя поступать так, как она никогда бы и ни за что не поступила прежде. Любовь, и ни что иное, изменило ее, смягчив, сделав терпимее и спокойнее. Она не чувствовала ничего подобного раньше, даже не представляя, сколь много она потеряла. Еще с детства учитель убеждал их всех в том, что любовь - постыдная и мерзкая слабость, худший порок, на который только способно человеческое сердце. Он считал, что только избавившаяся от этого грязного чувства, отравляющего все существо, душа может обрести величие. На самом деле, он просто хотел, чтобы они вырастали жестокими, беспощадными и лишенными малейшей слабости убийцами, чья рука никогда не дрогнет. Она с самого начала понимала это, но находила в его словах свой, особый смысл. Они казались ей справедливыми и правильными, ведь в тот момент она жила мыслями о своей семье, которая выбросила ее из своей жизни. И не было ничего правильнее заставить себя отречься от всех ненужных чувств и мыслей, которые мучили и терзали ее.
   И у Яснины это великолепно получилось. Она всегда была способной ученицей, поэтому и этот урок выучила на "превосходно". Первые теплые чувства, похожие на симпатию, она почувствовала лишь спустя годы по отношению к перепуганной девчонке, отчаянно боящейся провалить свое испытание, какой тогда была Велислава. Позже она встретила Врана и Сиару, к которым так же испытывала смесь самых разных чувств. Но никогда даже не задумывалась о том, что она способна полюбить мужчину. Именно это чувство казалось ей совершенно ненужным и лишним в жизни колдуньи. Почему-то оно представлялось ей своего рода слабостью, а их она была всегда лишена. Яснина и представить не могла, какую всепоглощающую, огромную, яростную и беспощадную силу скрывала под собой эта слабость...
   Она жестом предложила восторженно округлившей глаза девушке продолжить путь. Азария от досады прикусила нижнюю губу, обиженно глядя на нее своими большими и по-детски чистыми и наивными глазами, словно безмолвно просила продолжить интересующий ее разговор. Яснина отрицательно покачала головой, заставив ее огорченно вздохнуть. Но вместо заслуженного возмущения или негодования, княжна лишь сложила руки перед собой, направившись вперед по широкой галерее, стены которой были расписаны яркими и живописными фресками, изображающими забавляющихся на опушке леса малышек-фей. Они вышли к огромным арочным дверям, ведущим в тронный зал, которые были широко распахнуты. Шестеро стражников в позолоченных доспехах - по трое с каждой стороны - удивленно переглядывались, но не трогались с места. Заметив их, они согнулись в поклонах.
  -Госпожа...
   До Яснины донесся приглушенный голос Велиславы, в котором нотки радостного удивления смешались с искренним недоумением и непониманием.
  -Как ты здесь оказалась?
  -Велислава, - звонкий и громкий голос веселым колокольчиком разлился по тронному залу, доносясь и до дверей, у которых они остановились, - я так рада видеть тебя!
  -Я должна была догадаться, - простонала колдунья, прижимая ладонь ко лбу, с досадой осознавая, что уже поздно обвинять себя в недогадливости. Она должна была предугадать, что Сиара и не подумает появиться только тогда, когда будет уверена, что Яснина находится в полном одиночестве. Сколько бы она не билась над этим, девушка упорно отказывалась понимать, какое впечатление производит на посторонних людей. Скрепя сердце, Сиара согласилась с условиями колдуньи, когда самовольно поселилась в ее доме, вынужденная идти на определенные уступки, потому что боялась, что новая хозяйка, которую она выбрала для этой роли самостоятельно, не поставив в известность ее саму, может с легкостью вышвырнуть ее, если пожелает. Но при любой малейшей возможности, выпадающей довольно редко, она с огромной радостью и восторгом нарушала установленные правила, не способная побороть свое неумеренное любопытство, требующее удовлетворения.
   Раздраженно тряхнув головой, Яснина вошла в огромный тронный зал, внутренне досадуя на собственную неосмотрительность, из-за которой придется объяснять собравшимся, кто их неожиданная гостья и что она здесь делает. Колдунья подняла голову и обомлела, на мгновение лишившись дара речи. Арочный хрустальный купол пропускал потоки солнца в зал, которые преломлялись на многочисленных гранях, заливая все ярким светом. Высокие колонны из белоснежного камня, украшенные затейливой резьбой, возносились вверх, сливаясь с потолком. От места их слияния вниз струились ослепительно-алые большие отрезы сияющего шелка, ниспадающего свободными потоками и перехваченного где-то в центре тяжелыми золотыми кольцами, украшенными бархатными кистями. Колонны выстроились по обе стороны от широкого прохода, выложенного мозаикой из золота и драгоценных камней, складывающихся в причудливый рисунок, изображающий могучее и раскидистое дерево, которое тянуло вверх и в стороны ветви с богатыми плодами. За ними открывался вид на стены, отделанные мраморными плитами, с многочисленными глубокими нишами, где стояли литые из золота напольные чаши, или вазоны с пышно цветущими экзотическими цветами. Каждую нишу с обеих сторон украшали отрезы алого шелка, а на стенах между ними были вырезаны фонтаны, вода из которых падала с высоты в округлые чаши, поблескивающие золотом. Высокие ступени вели к вырезанному из камня трону, возвышающемуся у дальней стены, на которой было искусно выложено Древо Рода, ослепляющее своей красотой и величием. Две изогнутые лестницы окружали трон, смыкаясь за его высокой резной спинкой, на широких ступенях стояли высокие каменные фигуры, облаченные в позолоченные доспехи, сжимая в руках тяжелые мечи с богато украшенными рукоятями.
   Но не ослепляющее и подавляющее своей роскошью великолепие тронного зала поразило колдунью, а огромная груда вещей, сваленная в его центре прямо на полу. И Сиара, сияющая не хуже начищенной медной монетки, радостно подпрыгивающая на какой-то огромной коробке на самом верху этого завала. Застонав от отчаяния, Яснина подалась назад, не уверенная в том, что готова к такому позору. Ей хватило одного взгляда, чтобы убедиться в том, что перед этим ужасом в неподвижном изумлении застыл Лот, который не сводил глаз с улыбающейся девушки, устроившейся наверху. Рядом с ним озадаченно поглаживал окладистую бороду Лим, усмехающийся про себя. Судя по парадной белоснежной мантии, расшитой золотом у старца и черной одежде Лота, состоящей их прямого кроя брюк и приталенного сюртука с длинными полами, они оба присутствовали на рассмотрении дел, которые проходили утром. Велислава, облаченная в роскошную фиолетовую тунику, с тихим смехом наклонилась вниз, чтобы поднять с пола изящную кожаную туфельку, расшитую бирюзовыми капельками. Позади нее непонимающе крутил головой Рамир, видимо, силясь понять, каким образом все это беспрепятственно проникло сквозь купол.
  -Вот такое здесь! - Азария с улыбкой указала вперед рукой, словно колдунья и без нее не налюбовалась уже этим кошмаром. Княжна склонила голову на бок, рассматривая завал из всевозможных вещей и их своеобразную хранительницу, с рассыпавшимися по плечам голубоватыми волосами, которые резко оттеняло изумрудно-зеленое платье, спадающее по фигурке девушки свободными волнами. Закрыв на мгновение глаза, Яснина заключила со своей совестью договор и решила покинуть место действа, потому что была однозначно не готова к тому, что должно было последовать за ее появлением. Она быстро шагнула назад, стараясь не привлекать к себе внимания. Азария была слишком увлечена, чтобы заметить маневр, а остальные даже не видели ее, поэтому колдунья сочла это не побегом, а тактическим отступлением, которое позволило бы ей собраться с мыслями и морально приготовиться к этой встречи, обещающей стать очень интересной. К тому же, здраво рассудила она, Велислава была близко знакома с Сиарой, поэтому сможет объяснить собравшимся кем она приходится колдунье. Она спиной отступала к выходу, придерживая платье, чтобы не запнуться о длинный шлейф, не спуская глаз с Азарии, которая могла в любой момент обернуться и заметить ее отсутствие. Выйдя из дверей, она облегченно перевела дух. Но радовалась она не долго, потому что сильные руки легли на ее плечи, останавливая. Яснина резко обернулась, отчего ее волосы взвились в воздух и хлестнули по руке князя, остановившегося позади нее всего лишь в шаге. На его лице застыло очень странное выражение, он словно пытался подавить улыбку, которая все равно появлялась и быстро исчезала с губ. Его глаза искрились от смеха, став ярко-фиолетовыми, поражающими своей бархатистостью и глубиной. Видимо, он подошел вслед за ними, но не стал переступать порог тронного зала, остановившись у входа и отсюда наблюдая за происходящим. Князь нежно скользнул ладонью по ее плечу, спускаясь по руке, шагнув ближе. Наклонившись к ней, он негромко произнес.
  -Мне показалось, или ты только что пыталась сбежать?
  Яснина закусила губу, глядя на склонившихся в поклонах стражников, которые не решались выпрямиться в его присутствии. Ни один из них не поднимал головы, но колдунья заметила, с каким трудом они все сдерживают улыбки. Она вздохнула, признавая собственное поражение, но из упрямства не согласилась с ним.
  -Это было вынужденное, продиктованное необходимостью, отступление, - немного подумав, она добавила, - временное.
   Вот после ее слов Камлен и не выдержал, расхохотавшись. Яснина зашипела на него, хватая за руку и пытаясь затащить за двери, которые скрыли бы их от посторонних взглядов, но опоздала. Все, как один, присутствующие в зале быстро повернулись на звук, с удивлением рассматривая смеющегося князя, которого еще больше забавляли попытки колдуньи сдвинуть его с места, и, вцепившуюся мертвой хваткой в рукав его парадного сюртука из черного бархата, Яснину. Заметив недоумевающие и ироничные взгляды, направленные на них, колдунья торопливо отпустила его, но одарила смеющегося мужчину прищуренным многообещающим взглядом. Встретив его, Камлен с трудом заставил себя остановиться, хотя смех все никак не желал униматься. Откровенное смущение и нарастающая паника в карих глазах чародейки окончательно успокоили его, как рукой снимая все веселье.
  -Вот видишь, во дворец даже перевезли все твои вещи...
  -Камлен, - отчаянно простонала Яснина, не зная, куда деться под многочисленными взглядами, от которых ей было откровенно неловко.
  -Прости...
   Он положил руку ей на талию, незаметно подталкивая обратно к дверям. Колдунье не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться уверенной и сильной руке, ведущей ее в тронный зал, от которого ей больше всего на свете хотелось в данный момент оказаться как можно дальше.
  -Госпожа!
   Сиара подскочила с опасно закачавшейся коробки, радостно хлопая в ладоши. Не удержав равновесия, она пошатнулась, съезжая с огромной груды вещей. Девушка сдавленно пискнула, а в воздух вырвалось два луча, метнувшихся к ней. В стороне тонко и испуганно вскрикнула Азария, прижимая руки к задрожавшим губам. Яснина только закатила глаза, прекрасно зная, что последует за этим. Сиара растворилась в воздухе, оставляя после себя только туманную голубоватую дымку, появляясь спустя мгновение рядом с остановившейся колдуньей. Сила прошла в том месте, где пару секунд назад опасно балансировала на краю завала из коробок и всевозможного хлама девушка, растворяясь в воздухе. Лот и Лим изумленно обернулись, с недоверием глядя на то, как она с громким и радостным писком воодушевленно кидается колдунье на шею, сжимая в сильных и удушающих объятиях.
  -Это..., - начал Лот, озадаченно переводя взгляд с завала на них.
  -Невероятно, - закончил за него общую на двоих мысль Лим, громко хмыкнув.
   Вслед за этими словами весело рассмеялась Велислава, ведь для нее подобное зрелище давно уже стало привычной картиной.
  -Госпожа, госпожа, госпожа, - скороговоркой тараторила Сиара, судя по силе захвата, решившая ее задушить.
  Над ее головой деликатно кашлянул князь, заставляя девушку мгновенно разнять руки, переводя на него сияющий и восторженный взгляд.
  -Такой красивыыыый, - восхищенно пропела она, без малейшего стеснения рассматривая удивленно моргнувшего от подобной наглости мужчину изучающим взглядом. Она оторвалась от него, переводя взгляд на колдунью, которая осторожно пыталась сделать вздох и тихонько прошептала. - Госпожа, а малыши вообще будут сама прелесть!
   Яснина оторопела от неожиданности, забыв, что ей срочно необходимо сделать вдох. Она немного повернула голову, с ужасом глядя расширившимися глазами на приподнявшего бровь князя, который с широкой улыбкой смотрел на девушку.
  -А она мне нравится, - он перевел на побледневшую колдунью обжигающий взгляд, наполненный такой страстью, что Яснина не выдержала и торопливо опустила глаза, смутившись того откровенного желания, с которым он смотрел на нее.
  -Вы мне тоже, - доверительно сообщила мужчине Сиара, - и будете, пока вот так смотрите на мою госпожу.
  -Сиара, - выдохнула колдунья, вызвав у нее только сияющую радостью улыбку.
   Князь слегка обернулся назад, коротко приказывая страже закрыть двери. Дождавшись легкого стука, раздавшегося за спиной, колдунья вопросительно посмотрела на девушку, с порозовевшего личика которой стремительно сбегала улыбка.
  -Я очень старалась, госпожа! Делала все, как вы сказали, а первое время и вовсе не выходила из дома. Но тот ужасный тип каждый день присылал своих магов, чтобы они шпионили за домом. А вчера вечером заявился сам...
   Яснина знала, о ком шла речь. Сиара мало кого ненавидела, потому что от природы была добра и благожелательна, но вот Рогда она невзлюбила сразу, стоило ей первый раз увидеть его в доме колдуньи. Глава Ордена в очередной раз явился без приглашения, чтобы вновь устроить скандал, от которых Яснина уже порядком устала к тому времени. Она сидела в глубоком кресле с высокой спинкой, устало закрыв глаза и прижав пальцы к вискам, пытаясь хотя бы немного унять невыносимую боль, пульсирующую где-то в их глубине. Колдунья слушала его злые, переполненные ядом и желчью слова, не предпринимая ни малейшей попытки что-то объяснить. Уже довольно давно она осознала, что останется не услышанной в любом случае. Рогд проявлял необыкновенную чуткость по отношению к ней во всем, но в том, что касалось их не сложившегося романа, демонстрировал крайне упрямое неприятие всего, что с его точки зрения могло помешать или навредить существующей только в каком-то выдуманном мире связи.
   Колдунья ощутила легкое и ненавязчивое чужое присутствие, выдающее появление в комнате маленького и не послушного блуждающего огонька, который обожал просачиваться даже в самые маленькие щели, чтобы подслушать какой-нибудь интересный и увлекательный с ее точки зрения разговор. Она с огромной неохотой разлепила тяжелые, словно налитые свинцом веки, чтобы осмотреться по сторонам. Маленький голубоватый шарик мерцал на середине широкой лестницы, умело спрятавшись за широкой резной балясиной. Мужчина гневно мерил комнату шагами, расхаживая прямо перед ней, больше ни на что не обращая внимания, поэтому Яснина просто позволила тяжелеющим векам опять сомкнуться, решив ничего не предпринимать.
   Но едва за разъяренным колдуном с глухим стуком захлопнулась дверь, огонек выскользнул из своего укрытия, устремляясь вниз, на ходу превращаясь в девушку, которая с легким изяществом ступила на покрытый толстым ковром пол, озабоченно хмуря тонкие бровки.
  -Он - плохой, госпожа! Очень, очень плохой! В нем нет добра, совсем, даже самой малой капли!
   Она быстро подошла к ней, опускаясь на колени перед креслом, в котором сидела колдунья, обхватывая ладонями поручень и устремляя на нее огромные, наполненные беспокойством и волнением глаза. Яснина со вздохом выпрямилась, с легкой улыбкой глядя на девушку. Она нежно провела ладонью по шелковистым волосам, тихо ответив.
  -Я знаю, Сиара. Я это знаю...
   С того самого дня девушка и прониклась к Рогду какой-то настороженной и недоверчивой ненавистью, словно постоянно ожидала от него подвоха и боялась зла с его стороны. Поэтому колдунья и не была удивлена тому, как Сиара отзывалась о Главе Ордена.
  -Надеюсь, тебе хватило ума не показываться ему на глаза?
  -Никакая сила в мире не заставит меня это сделать! - Сиара сердито топнула маленькой ножкой, подтверждая свои слова, - но он приказал сломать вашу защиту! Поэтому, пока маги безуспешно слонялись вокруг дома, я прошла по всем комнатам и собрала все, что вам нравилось. Только я не помню, что и куда положила!
  -О ком она говорит? - Князь повернулся к Яснине, но она бросила на него лишь быстрый взгляд и снова повернулась к стоящей перед ней девушке, чье лицо немного покраснело от испытываемого смущения.
  -Им удалось вскрыть мою защиту?
  -Яснина, - Камлен произнес ее имя тем же спокойным и ровным голосом, что и раньше, только его тон внезапно ожесточился, становясь ледяным. Колдунья повернулась к нему, поднимая на него взгляд. Фиалковые глаза словно подернулись густой пеленой, выдавая охватившую его ярость. Она заставила себя говорить сдержанно, чтобы не показать ему своего волнения.
  -О Главе Ордена, Рогде.
  -Я редко кому желаю смерти, но сейчас как раз такой случай, - Лим подошел к ним ближе, тяжело опираясь на посох. Его добродушное и простое лицо немного осунулось, а правильные черты заострились, но он держался молодцом, ничем больше не показывая, насколько устал за время, пока князь находился на пороге смерти. Но обмануть колдунью у него не получилось. Яснина видела, что в его поблекших от прожитых лет глазах все еще таится страх за воспитанника. И это заставило колдунью проникнуться к нему глубокой и необъяснимой симпатией, ведь она понимала, насколько Камлен дорог старому магу, который относился к нему скорее, как к любимому сыну, нежели просто своему повелителю. Лим с осуждением покачал головой. - Столько лет прошло, а он все никак не может успокоиться! Многие маги видели в нем единственную надежду медленно угасающего Ордена, но я видел лишь его мятежный, не знающий покоя и мира дух. С самого начала стоило ждать чего-то подобного, ведь жажда власти всегда пылала жарким и негасимым костром в его беспокойной крови.
  -Им это не удалось, госпожа, - Сиара одарила мага сияющей улыбкой после первой фразы, воодушевленно кивая головой в знак полной солидарности с его пожеланием, заставив колдунью криво улыбнуться, - но среди магов был тот, о ком я вам рассказывала. Он какой-то странный, неправильный, не похож ни на кого... Он каким-то образом проник под вашу защиту...
  -Иллирец, - Яснина с силой сжала зубы, чувствуя просыпающуюся ярость. Надо было приложить его посильнее, чтобы он уже никогда не пришел в себя, - я и предположить не могла, что среди отступников могут оказаться чистокровные наги, поэтому даже не потрудилась выставить заслон и против них!
  -А, так вот кто он! Змей - он и напоминал мне хитрую, изворотливую и очень опасную змею!
  -Они оценили мой прощальный подарок по достоинству? Как думаешь, им понравилось?
  -Не знаю, как им, а мне - очень! - Восторженно заявила Сиара, широко улыбаясь.
  -Столица уцелела? - Стараясь скрыть злорадную улыбку, спросил Лот.
  Велислава обменялась с ним понимающими взглядами, но не стала прятать кривую и жестокую усмешку.
  -Надеюсь, что некоторые ее части все же пострадали! Но что ты сделала?
  -Помнишь мою лабораторию? - Колдунья изогнула брови, насмешливо улыбаясь.
  Велислава непонимающе нахмурилась, затем от души рассмеялась, заставив Рамира, стоящего за ее спиной, перевести подозрительный взгляд на Яснину, в глазах которой яркими огнями пылало злорадство.
  -О, великие боги! Только не говори, что ты это сделала!
  -А что вы сделали, госпожа? - Задала-таки вслух мучающий всех собравшихся вопрос Сиара, недовольно и несколько ревниво поглядывая на близко подошедшую Велиславу, которая пыталась успокоиться, но только еще сильнее и веселее смеялась. Яснина улыбнулась. Ради того, чтобы девушка вновь стала прежней, веселой и беззаботной, она готова была сделать и не такое. Только вот колдунья понимала, что излечить душу бывшей чародейки сможет лишь время, а все остальное здесь бессильно. - Я так и не поняла, почему после того, как маги ворвались в дом, из вашей лаборатории такое поперло!!!
  Теперь Велислава и Яснина смеялись дружно. Колдунья слегка откинула назад голову, делая глубокий вдох, чтобы немного успокоиться и выровнять срывающееся дыхание, но улыбка с ее лица так и не исчезла.
  -Я поставила на свою лабораторию определенного рода защиту, которая срабатывала, стоило только попытаться кому-нибудь проникнуть в дом. Маги могли сколько угодно обманывать главную защиту, но здесь они бессильны. Наг запустил процесс, поэтому все сущности, которые содержались в подвале, вырвались на свободу. А слабых и беззащитных среди них нет...
  -Но ведь это может поставить под угрозу безопасность города, - Лот нахмурился, глядя на нее, - а ты никогда бы не стала вредить простым людям.
  -Ммм, видишь ли, у Яснины есть одна необычная черта, - Велислава хитро взглянула на нее и повернулась к магу, - она притягивает к себе всевозможных созданий, которые склонны питать к ней теплые чувства. Одна наяда чего стоила! Мы нашли ее на берегу в глухой деревушке, куда ее принесло сильным течением. Какие-то мерзавцы сильно ранили ее, и она не могла уйти на глубину. Яснина исцелила ее, а та через несколько дней приплыла назад. И никак не хотела уплывать! Пришлось нам в срочном порядке создавать в подвале бассейн с морской водой, достаточно большой, чтобы она могла там свободно плавать. Кстати, а что с ней?
  -Я отпустила ее еще до своего... хм, отъезда. Правда она грозилась напоследок подпортить флоту Ордена парочку судов...
  -А, то есть у них не осталось ни одного корабля? - Иронично осведомилась Велислава.
  -Зная Киниру, могу сказать, что это - вполне возможно... Что же до города, то ты не ошибся. Никто из них не причинит вреда людям, а вот магам доставит множество неприятностей, превратив их жизнь в сущий кошмар!
  -Я молодец, да? - Сиара подкатилась бочком поближе к Яснине, явно напрашиваясь на похвалу.
  -Несомненно, - Колдунья взглянула на князя, который предпочитал не вмешиваться в разговор, сохраняя мрачное молчание, - можно попросить слугу принести виноград?
  -Конечно, - если он и был удивлен ее странной просьбой, то никак этого не показал. Просто громким хлопком вызвал стражника, с поклоном выслушавшего приказ и поспешно удалившегося из тронного зала.
  Сиара восторженно пискнула, утыкаясь лбом в руку колдуньи.
  -Я прикажу унести вещи в покои? - Азария вопросительно посмотрела на князя, который перевел сомневающийся взгляд на огромную груду разномастных свертков, коробок и сундуков.
  -Скажи, ты взяла все, к чему я прикасалась во время своего последнего пребывания?
  -Не только. Я брала то, отчего исходило ваше тепло, госпожа. Так я и определяла, что вам было дорого, а что - нет...
  -Тогда большая часть всех этих вещей - книги и всевозможные ингредиенты, среди которых много опасных.
  -Тогда, лучше в кладовые, - с легкостью согласилась Азария, опасливо косясь на безобидные с виду вещи.
   Стражники приоткрыли двери, в которые робко скользнула не поднимающая глаз служанка с тяжелым золотым подносом в руках. Рамир шагнул вперед, забирая его у девушки, отпуская ее кивком головы. Сиара восторженно пискнула, увидев огромные гроздья сочного светло-фиолетового винограда, который рос только в Моравве. Ее глаза восхищенно округлились. Захлопав в ладоши, она быстро бросилась вперед, растворяясь в воздухе, а на поднос уже скользнул маленький огонек, ухвативший самую крупную гроздь и шустро метнувшийся в сторону трона, оставляя после себя легкое свечение и неясные звуки, напоминающие странную плачущую мелодию флейты... И ошеломленного Рамира, который так и остался стоять с подносом в руках, расширившимися глазами глядя на спелые и сочные фрукты.
  Колдунья понимающе улыбнулась, увидев его реакцию.
  -Сиара - блуждающий огонек. Она совершенно безобидна, но крайне доверчива и непосредственна, как ребенок.
  -А остальных когда ждать? - Боязливо спросила Азария, нарушая воцарившееся удивленное молчание, обеспокоенно поглядывая по сторонам, и на всякий случай, отступая поближе к брату. Князь с улыбкой коснулся ее светлых волос, проводя по ним рукой. После слов княжны все как-то расслабились, перестав напряженно смотреть перед собой. Странное и скованное молчание было сломлено, заставив Яснину не заметно перевести дух. Охватившее ее беспокойство медленно отступало, но не исчезало совсем. Она видела лица всех, кроме князя. Каждый улыбался, глядя на испуганную девушку, уже не думая о том, что происходило незадолго до этого. Колдунья не знала почему, но Камлен не казался ей успокоившимся, скорее наоборот, он все сильнее напрягался, словно ему что-то не давало покоя.
  -Не думаю, что получившие свободу существа захотят вернуться в добровольное заточение, поэтому их появления не стоит опасаться.
  -Не знаю, не знаю, - задумчиво протянула Велислава, ее голос звучал слишком спокойно, а на лице не было улыбки, поэтому было совершенно не понятно, шутит она или говорит серьезно, - ты так много сделала для них, к тому же большинство могло в любой момент вырваться на волю, но не спешило этого делать.
  -Но зачем ты держала в плену разных магических существ? - Недоуменно спросила Азария, непонимающе хмуря брови.
  -Княжна, - Лот немного опоздал с предостережением, и девушка все же задала вопрос.
   Лицо Камлена угрожающе потемнело, было видно, что необдуманно сказанные слова сестры задели его гораздо больше, чем остающуюся совершенно спокойной колдунью. Яснина хотела съязвить что-нибудь насчет того, что держала их для проведения ужасных экспериментов, но ее опередила расхохотавшаяся Велислава.
  -Держала в плену? Кто, Яснина? - Она повернулась к смутившейся и потупившей взгляд княжне, качая головой. - Большую часть этих созданий Яснина нашла во время своих многочисленных разъездов по стране и не только.
  -Велислава, достаточно, - колдунья попыталась остановить разошедшуюся девушку, но ее уже занесло.
  -Ни одно из этих созданий не выжило бы без ее вмешательства. Основная часть их была еще детенышами, которых пытались сгубить крестьяне или стражники просто из глупых и безумных предрассудков. Она спасла их от смерти и спрятала в своем доме, чтобы до них не смогли добраться охотники, пока они полностью не исцелятся.
  -Извини, - сдавленно пискнула княжна, боясь поднять глаза на мрачную колдунью, с легким прищуром смотрящую на Велиславу, которая под ее негодующим взглядом виновато развела руками, словно показывая, что просто не смогла промолчать, когда колдунью обвинили неизвестно в чем.
  -Нужно осмотреть щит, - Лим первым прервал неловкое молчание, поворачиваясь к Лоту, кивнувшему в ответ.
  Яснина устало вздохнула.
  -В этом нет необходимости. Сиара не повредила его.
  -Но каким образом тогда ей удалось проникнуть сквозь защиту? - Лот на мгновение закрыл глаза, концентрируясь, судя по сосредоточенному выражению, застывшему на лице, затем удивленно распахнул их. - Действительно, купол цел.
  -Ее сила необычна и крайне непредсказуема. Сиара может найти меня в любом месте, даже на дне океана, и перенестись ко мне, минуя любые преграды на своем пути. Не знаю, как это работает, на мои вопросы она всегда лишь пожимала плечами и говорила, что на такое способны все особи ее вида.
  -Это весьма полезное умение, которое может пригодиться, если что-то случится, - задумчиво хмыкнул Лим, поглаживая бороду.
   Робкий стук в дверь заставил всех собравшихся оглянуться назад. Князь досадливо поморщился, но коротко и отрывисто произнес разрешение. В широкие двери вошел один из стражников, низко склоняясь в глубоком поклоне.
  -Владыка, господин Рамхар просит принять его.
  -Проводи его в мой кабинет.
   Слуга поклонился, спиной вперед, выходя из тронного зала. Коротко кивнув Рамиру, князь широким и уверенным шагом направился к выходу. Военачальник с улыбкой передоверил поднос криво усмехнувшемуся Лоту и поспешил следом за уходящим правителем.
   Велислава подошла к магу, придирчиво оглядела фрукты и, отобрав еще парочку тяжелых кистей винограда, легкой походкой направилась к трону, где укрылась в каком-то уголке со своей добычей Сиара. Лим тоже ушел практически следом за князем и Рамиром. Слушая его тяжелые шаги и постукивание трости по плитам пола, Яснина думала о том, что ей совершенно нечем заняться. Она с тоской посмотрела на огромную гору вещей, но желания разбирать сложенные непоседливой девушкой вещи не возникло. Скорее наоборот, оно умерло, даже не родившись, потому что колдунья прекрасно сознавала, какая дикая смесь из всевозможных предметов ждет ее в каждом свертке или коробке. Сомнительно, что Сиара раскладывала их по смыслу, скорее уж по цвету или какому-то другому дикому показателю, что духу казалось совершенно логичным и правильным.
  -Это один из советников, - не заметно подошедший Лот склонился к ней, тихо поясняя, - Рахмар поддержал князя во время восстания и первым пришел к трону на поклон. Его семья всегда верой и правдой служила правящему Роду, и он все еще бесконечно предан князю. Я проверял, так на всякий случай. Он пользуется у народа большой популярностью и заслуженным уважением. И принадлежит к тем немногим, кто совершенно спокойно воспринял мое появление при дворе.
  -Были не довольные таким решением?
  -Естественно, - Маг криво усмехнулся, подбрасывая в руке персик. - Они и сейчас все еще есть.
  Он предложил фрукт колдунье, но она отрицательно покачала головой. Пожав плечами, Лот откусил кусок от спелого и сочного плода, а затем торопливо что-то пробормотал, убирая брызнувший из мякоти сок, видимо, проклиная того, кто эти фрукты принес.
  -Мне казалось, что Лим пользуется при дворе огромным влияние, и никого не смущает тот факт, что он - маг.
  -Мммм, все дело в моей, хм, специализации. Едва я появился в первый раз рядом с троном повелителя, как все бросились проверять, кто же я и откуда появился. И им очень не понравилось то, что они узнали.
  -И для этого неприятия есть веские основания?
  -Не поверишь, но в основном князю служат только верные и преданные люди, которые готовы ради него на все, даже принести в жертву свою жизнь, если это потребуется. Прегрешения остальных же столь незначительны и безобидны, что владыка просто отмахнулся от них.
  -Но недовольство никуда не делось?
  -Один из советников даже осмелился намекнуть на это князю, дескать, мое появление крайне смущает их, ведь они верой и правдой служат повелителю столько лет, а выглядит со стороны все это так, словно им не доверяют. На что владыка довольно резко ответил, что раз у него такие честные и благородные подданные, то и бояться им нечего.
   Яснина усмехнулась. Она понимала, почему придворные опасаются и недолюбливают Лота. В Талвинии, при Ордене, он недаром получил прозвище так называемой левой, негласной руки его бессменного Главы. Магия колдуна была довольно уникальна, в нем текла кровь не только людей, о чем он никогда не считал нужным умалчивать, что позволяло ему беспрепятственно узнавать все тайны и секреты, которых больше всего стыдились и желали утаить. Сама колдунья сразу установила против него блок, но Лот ни разу не предпринял попытки проникнуть в ее сознание. Позже он сознавался, что Рогд не раз приказывал ему это сделать, но сам маг не пошел на такое, предпочтя сообщить Главе Ордена, что взломать защиту колдуньи ему оказалось не под силу. Особенность Лота заключалась в том, что он не читал мыслей как таковых, нет, он проникал так глубоко в сущность человека, что воспринимал его тайные и сокровенные помыслы, желания и мечты. Каждый, даже самый маленький и незначительный секрет переставал быть таковым, стоило ему проникнуть в сознание жертвы. Именно поэтому Рогд и попытался избавиться от него, когда в Ордене задумали переворот, ведь маг с такими талантами мог оказаться смертельно опасным и ненужным свидетелем.
  -Неужели совсем ничего не удалось обнаружить? Я не могу поверить, что абсолютно все довольны правлением князя. Владыка может быть сколь угодно великим, справедливым и мудрым, но все равно найдутся те, кому будет чего-то не хватать.
  -Я проверил всех советников и придворных, большую часть слуг, которые прислуживают лично князю и его сестре, даже тех, кто перестилает их постели, но предателей среди них нет. В этой стране к правящей династии относятся с небывалым уважением, если не сказать, благоговением. Все те, кто служит князю и его семье, на самом деле счастливы, что делают это.
   Яснина оглянулась на стоящую немного в отдалении Азарию, которая так и не подняла глаз. Судя по тому, как она нервно сжимала и разжимала пальцы, она хотела поговорить с ней о том, что сказала.
  -А княжич?
  -Полный пролет... Он, как нельзя кстати, отбыл в поместье, в котором сейчас и живет по приказу князя. Но я даже не сомневаюсь теперь, что он в чем-то замешан.
  -Это плохо...
  -Не буду вам мешать, - Лот с улыбкой посмотрел на подавленную княжну, которая уже начинала нервно покусывать губы, - она не уйдет, пока не извинится. Должен сказать, меня многое поражает в этой стране, и далеко не в худшем смысле этого слова.
   Поклонившись смущенно вспыхнувшей девушке, едва выдавившей легкую улыбку, Лот направился к выходу из тронного зала, все еще улыбаясь.
  
  Глава 9.
  
   Яснина дождалась, пока князь остановится возле письменного стола. Он поднял с заваленной бумагами поверхности какой-то свиток, перехваченный лентой, развернул его и, с явно проступающим на лице раздражением, принялся за чтение. Стараясь ступать как можно тише и мягче, колдунья подкралась к нему со спины, с коварной улыбкой проводя ладонями по его напряженным плечам. И разочарованно выдохнула, когда он даже не вздрогнул от неожиданности. Отбросив свиток, он повернулся к ней лицом, позволяя увидеть насмешливую усмешку. Яснина скорчила гримасу, признавая свое поражение, вызвав у него теплую и искреннюю улыбку, вытеснившую с его лица усталое и недовольное выражение, распрямляя тонкие морщинки в углу глаз, выдающие внутреннее напряжение.
  -Ты вообще когда-нибудь спишь? - Она задала вопрос вовсе не из праздного любопытства. Шел уже пятый час утра, и дворец давно погрузился в спокойный и мирный сон. Слуги погасили свечи в напольных подсвечниках и люстрах, спускающихся с потолков, оставив гореть только канделябры, отчего все комнаты и галереи погрузились в мягкий и уютный полумрак. Переполненные снующими в разные стороны людьми залы опустели, в них витал только свежий ночной ветерок и неясный шепот воды, шумящей в фонтанах. Гуляющие во внутренних двориках дворца пары уже давно вернулись в свои покои, уступив подступающей густой темноте, которую рассеивали напольные чаши с огнем, заставляя прятаться в углах, свиваясь в причудливые клубки теней. Голоса и веселый смех, доносившиеся со стороны конюшен, стихли, конюхи, устроившие своих подопечных в стойлах, тоже отправились на покой. Дольше всего жизнь кипела в одном из огромных залов на первом этаже, в котором, судя по всему, проходили приемы и праздничные мероприятия, и саду, широко раскинувшемуся вокруг дворца. Последняя пара, затянувшая свою ночную прогулку, уже почти как час вернулась из сада, а князь и не думал появляться. Яснина устала от долгого бездействия, она уже успела изучить его покои от и до, прочитать найденную на одном из столиков книгу и умереть десять раз со скуки.
  -Когда удается, то да, - без тени иронии ответил Камлен, проводя рукой по ее распущенным волосам, струящимся по плечам, - а ты почему не спишь?
  -Не получается, - колдунья неопределенно передернула плечами, не собираясь сознаваться в том, что просто хотела его дождаться. К тому же, ей совсем не нравилось то, что все это время он провел в своем кабинете наедине с Рамиром и пришедшим к нему советником. Она не знала, что они обсуждали, но слуги не решались потревожить их, потому что из-за закрытых дверей то и дело доносился гневный голос князя, заставляющий всех проходящих мимо ускорять шаг. - Что-то случилось?
  -Из столицы стали поступать тревожные вести, поэтому Рахмар прибыл ко мне лично. Нескольких очень знатных придворных нашли сегодня утром в их постелях мертвыми. Никаких следов насильственной смерти обнаружить не удалось. Когда нашли тела, все выглядело так, словно у погибших просто остановилось сердце. Но слуги всех пострадавших утверждают, что поздно ночью к их хозяевам без приглашения приходили какие-то странные люди, которых сразу было приказано пропустить в господские покои. Нашли переписку, из которой стало ясно, что умершие сановники вошли в сговор с магами, ратуя за свержение моей власти.
  -Ты отправишься в столицу?
  -Нет. Я приказал вернуться туда Рахмару, который очень быстро наведет порядок в городе и за его пределами.
  -И все же, почему ты так неожиданно приехал в Даншер и решил остаться? Ордену так и не удалось выяснить настоящую причину твоего визита в Пограничье.
  -Яснина, здесь горы.
  -Я знаю.
  -А в них - огромные залежи драгоценных камней. Не просто огромные, а величайшие. Первые месторождения алмазов обнаружили пару лет назад, их добыча велась все это время, и они истощились. Рабочие углубились в землю, чтобы убедиться в том, что рудник иссяк, а вместо этого нашли новые залежи, ресурсы которых до сих пор невозможно оценить. Все эти горы - сплошные месторождения алмазов, бериллов и топазов. Я приехал в Даншер, чтобы оценить перспективность разработок и лично проследить за тем, как пройдет строительство шурфов и шахт.
  -И насколько же перспективным оказался Даншер?
  -Он меня бесконечно порадовал, - на губах мужчины появилась загадочная и немного хищная улыбка, от которой у колдуньи перехватило дыхание.
  -Почему-то мне кажется, что ты сейчас имеешь в виду не драгоценные камни...
  -Ты права, не их. Хотя, безусловно, это чрезвычайно приятный сюрприз, который в сотни раз обогатит казну.
  -Погоди, горы ведь проходят на границе, - запоздало вспомнила Яснина, заставив его жестко усмехнуться.
  -Именно поэтому я здесь. Не хотелось бы, чтобы король Талвинии внезапно позабыл географию и начал проводить разработки на чужой территории.
  -Но с нашей стороны тоже проходят горные массивы.
  -Да, вот только нам их досталось намного больше, значительная часть горного хребта, протянувшегося от океана, отошла к нам после войны, поэтому и месторождения в их глубинах встречаются чаще. Где-то я читал, что далекий предок вашего короля был чрезвычайно доволен тем, что им досталась лишь узенькая полоска от всего массива.
  -Странно, но я первый раз слышу об этом. Орден не остался бы равнодушным, узнай его Глава, какие богатства таятся в вашей земле на границе с Талвинией.
  -Думаю, он знает об этом. Разработки невозможно скрыть, да я и не стремился к этому. Просто Орден сам усложнил себе задачу, начав перебрасывать через мою страну этих полукровок. Теперь каждая шахта надежно охраняется, и я позаботился о том, чтобы нанять для защиты границы магов, которые попали в опалу на своей родине.
  -Значит, сбежавшие из Талвинии маги далеко не первые, кого ты нанял на службу?
  -Конечно, нет. Как я тебе уже говорил, свои маги у нас - огромная редкость, поэтому приходится переманивать чужих. Сначала мы просто оплачивали работу наемных чародеев, которые помогали при возведении пограничной стены. Но потом я пришел к выводу, что иметь под рукой собственных, верных и преданных магов, крайне выгодно. Ну а в моей щедрости никому из них не пришлось усомниться.
  -Теперь я понимаю, почему тебя так ненавидит наш король и Совет. Они просто никак не могут угнаться за тобой.
  -У Талвинии было намного больше возможностей, чтобы перспективно и быстро развиваться, в отличие от Мораввы, сильно отставшей в результате восстания. Мы потеряли очень многое и многих за короткий промежуток времени, что сильно осложняло дальнейшее развитие княжества. И, сказать по совести, я не совсем понимаю, чем недовольны правящие верхушки Иллирии и Талвинии.
  -Им не нравится твое правление. И ты сам - в роли князя. Я не хочу тебя обидеть или оскорбить, но до твоего прихода к власти, наша страна на фоне вашего княжества казалась процветающей.
  -Я знаю, что мой отец был не самым лучшим правителем для целой страны. Он родился воином, который мог повести за собой в самый безнадежный бой армию и одержать немыслимую победу. Но никто не подготовил его к тому, что со временем ему придется взвалить на свои плечи бремя такой огромной ответственности. Дед всегда оставался недоволен им, постоянно жалея о том, что у него больше не было детей, но не слишком помогал. Вероятно, он считал, что будет жить и править вечно, не стараясь вырастить из сына достойного приемника, вот только судьба распорядилась иначе, и он довольно рано умер от раны, полученной на охоте. Отец изо всех сил пытался стать хорошим правителем, и моя мать ему в этом очень помогла, вот только закончилось это его предательским убийством в собственной постели.
   Он ненадолго замолчал, словно пытался справиться с охватившими его воспоминаниями, загоняя их глубже, затем резко сменил тему.
  -А где это чудное создание?
  -Сиара соскучилась по Велиславе, поэтому осталась у нее. Когда я уходила, они как раз делили стороны постели.
  -Разве Азария не приказала приготовить для нее покои? - Князь удивленно приподнял брови.
  -Сиара ненавидит оставаться одна. Не знаю, с чем это связано, но она обожает спать с кем-то. Велислава слишком добра, чтобы просто взять и прогнать ее, а она этим беззастенчиво пользуется. Сиара непосредственна и непоседлива, но не имеет привычки надоедать.
  -Разве я сказал, что против ее присутствия во дворце? Наоборот, мне она очень понравилась. Такая проницательность крайне редка в наше время...
   Яснина обреченно закатила глаза, с трудом подавив тяжелый вздох. Она не ожидала, что Камлен решит вернуться к этой теме. Она напомнила себе при случае сделать с болтливым духом какую-нибудь вредную пакость, чтобы отучить от отвратительной привычки говорить первое, что пришло в голову и научить ее наконец-то держать язык за зубами.
  -Сиара часто говорит, не подумав.
  -Странно, а вот я с ней полностью согласен. Думаю, у нас действительно родятся просто очаровательные малышки.
  -Малышки? - Колдунья с удивленной улыбкой недоверчиво изогнула бровь, - разве все мужчины не мечтают о сыновьях? А в твоем случае - о наследниках?
   Камлен некоторое время непонимающе смотрел на нее, затем усмехнулся. Когда он заговорил, в его глубоком голосе звучали насмешливые нотки.
  -Я забыл о том, что в вашей стране трон наследуют сыновья, вернее, перворожденный наследник мужского пола. У нас закон о престолонаследии несколько отличается. На трон восходит тот, кто родился у правящей четы первым, в независимости от пола. Всего три поколения назад страной несколько столетий подряд правили женщины. И я заслуженно могу гордиться достижениями моих предков в их лице.
  -Я не слишком хорошо знакома с историей Мораввы, поэтому не знала об этом, - пожала плечами колдунья, удивленная его словами.
  -Две, а лучше три девочки, которые будут похожи на их маму...
  Яснина открыла, а затем поспешно закрыла рот обратно. На его лице было такое серьезное выражение, что она никак не могла понять, шутит он или говорит серьезно.
  -Это слишком много, не находишь? - Осторожно поинтересовалась она, стараясь скрыть свое волнение.
  -В самый раз. И пару мальчишек, раз уж я по определению должен хотеть сыновей.
   Глядя на ошеломленное лицо колдуньи, которая даже слегка побледнела после его слов, Камлен не выдержал и рассмеялся. Яснина смотрела на него широко распахнутыми глазами, полными ужаса. Стараясь перебороть смех, он произнес.
  -Мне не важно, сколько детей у нас будет. И тем более - кто родится. Главное, чтобы они были. Хотя, я неоднократно слышал слухи о том, что колдуньи могут каким-то образом воздействовать на процесс беременности, поэтому у них так часто рождаются девочки.
  -Что за бред, - возмутилась Яснина, поморщившись от отвращения, - как, по-твоему, это должно выглядеть?
  Князь пожал плечами, показывая, что никогда не задумывался над этим вопросом, а колдунья не выдержала.
  -А ты не думаешь о том, что у нас, - она запнулась на этом слове, но заставила себя продолжить, преодолевая смущение, - могут родиться фейхары?
  Камлен усмехнулся, словно ждал от нее этого вопроса.
  -Думал, но я не вижу в этом ничего противоестественного. Ты - фейхара, поэтому все вполне закономерно.
  -И тебя нисколько не тревожит, что твои дети, наследники престола, могут унаследовать темный дар?
  -Продавать их я точно не стану, - он на мгновение закрыл глаза, только закончив фразу, осознав, что именно он сказал, - прости. Думаю, мы должны поставить в известность мою сестру, Лима и Рамира. Велислава, я полагаю, знает правду.
  -Нет, - неохотно призналась Яснина.
  -Лот так же производит на меня хорошее впечатление. К тому же, он глаз не сводит с моей сестры, а она, похоже, решила ответить взаимностью. Всем остальным достаточно просто знать то, что ты колдунья, и дети унаследовали твой дар. Что же до того, что он темный... Ты - темная чародейка, но мне в это крайне сложно поверить.
  -Но это не означает, что мои дети выберут мой путь.
  -Мы можем отвечать только за себя, Яснина, и ни за кого более. У нас с братом общие родители, его, так же, как и меня, воспитывал и наставлял Лим, но это не помешало ему стать тем, кем он стал. Я никогда не ограничивал его ни в чем, но ему оказалось мало того, что я ему давал. Все эти годы мы жили под крышей одного дворца, как дружная и сплоченная семья, и я даже заподозрить не мог, что Ховар завидует мне. Он казался довольным всем, что имеет, а внутри у него в это время кипела черная злоба. Он сам выбрал свой путь. Никто и ничто в этом мире не смогло бы ему помешать.
  -Он обманул твои ожидания, поэтому ты и разочаровался в нем.
  -Я обманул себя сам, слишком долго закрывая глаза на проступки Ховара. Все эти годы я относился к нему как к младшему брату, коим он и является, упуская из виду то, что он очень быстро повзрослел и увлекся забавами, которые не престали наследникам правящей династии.
  -Ты просто не был в Литоре, - улыбка колдуньи получилась немного циничной. Мало кто при дворе короля, в том числе и сам монарх, мог похвастаться кристально чистой биографией. Большинство придворных, полагаясь на титулы и власть, а также богатство, которые лучше любых других средств защищали их от последствий, еще в ранней молодости пускались во все тяжкие, мало задумываясь о будущем. Она знала некоторых, для кого пагубные пристрастия к вину и экзотическим дурманящим средствам оказались плачевными. К ней несколько раз обращались за помощью родители именитых наследников, которые и сами не могли, впрочем, похвастаться безукоризненным поведением, с просьбами исцелить своих ненаглядных чад от каких-нибудь заболеваний или бесплодия.
  -Я прекрасно осведомлен о том, насколько низко пало большинство именитых семей Талвинии, об их аморальном поведении ходят легенды далеко за пределами страны. Но мы живем не там, где все это считается издержкой знатности, и уже давно стало привычным, не вызывая ни у кого особого удивления. Еще на заре образования княжества был принят свод законов и устоев, которые наши предки сочли разумными. И мы все эти века чтили их, следуя тем правилам, которые помогли нашей стране не погрязнуть в собственных пороках. Меня воспитывали на их основах, и все эти годы я только убеждался все больше с каждым днем в их необходимости. У каждого человека есть свои слабости, поэтому все это учитывается и принимается во внимание. Но при моем дворе не принято отлавливать мага и запирать его в собственных покоях, опоив возбуждающим зельем, только потому, что он не ответил на чувства взаимностью.
  -Постой, - колдунья недоверчиво прищурилась, вскидывая руку, - Лот рассказал тебе о том, как его, хм, внимания всеми доступными и запретными способами добивалась жена второго министра? Он никогда об этом не говорит.
  -Скажем, у нас была содержательная и крайне увлекательная беседа о том, как различаются наши страны. Кстати, он также рассказал мне, кто его вытащил, - Камлен взял ее руку в свою, сплетая их пальцы. Его рука была теплой, а прохладное золото тяжелой печатки с огромным изумрудом на среднем пальце приятно холодил кожу. Он слегка наклонился, поднося ее руку к лицу, поочередно целуя каждый пальчик. - Мне всегда казалось, что это роль мужчин - спасать честь женщин.
  -Видел бы ты эту картину, - тяжело вздохнула Яснина, без особого удовольствия вспоминая события того вечера. Благодаря врожденной внимательности ей удалось заметить, как вышеупомянутая особа щедро выплескивает содержимое хрустального флакончика в бокал с вином зазевавшегося мага. Лот всеми способами пытался избавиться от навязанного ему общества, не решаясь напрямую послать высокопоставленную даму всем известной дорожкой, ведущей через лес и поле. Поэтому он и отвлекался, потеряв бдительность. Колдунья видела, как они вместе покинули зал, в котором проходил пышный прием. Не то, чтобы она переживала за мага, ведь он был большим мальчиком и мог позаботиться о себе сам, но вот только цвет влитого в его напиток зелья напомнил ей один очень распространенный при дворе сильнодействующий опиат, от которого теряли голову даже самые выдержанные и хладнокровные люди. Поэтому она и подкупила служанку, послав ее отвлечь жену министра, а сама пробралась в комнату и попыталась привести в чувство утратившего ощущение реальности Лота, который вместо благодарности за спасение своей шкуры, и не только, полез к ней с объятиями и поцелуями. Сильный разряд, прошедший по телу, быстро привел его в себя, на раз прочистив затуманенные мозги. Вот только пока Яснина возилась с не слишком ясно соображающим мужчиной, разъяренная обманом покусительница на честь и достоинство бедного колдуна вернулась, поэтому им и пришлось выбираться из спальни, расположенной на втором этаже, через большое окно. - А в какой восторг пришел Глава Ордена, который в это время как раз вместе с другими магами собрались в саду. Стоят они под окнами, разговаривают, а тут сверху из одного окна дружно вылезаем мы с Лотом, с переругиваниями спускаясь вниз.
  -И как же они отреагировали?
  -Рогд поинтересовался, из чьей спальни мы так поспешно сбежали. Лоту пришлось сильно постараться, чтобы придумать более-менее логичную версию, способную объяснить наше странное поведение. Но он в свое время оказал мне весьма существенную услугу, поэтому я не могла просто оставаться в стороне.
  -Ты не любишь быть обязанной, это я уже заметил, - князь направился к широкой арке, прикрытой колеблющимся на ветру шелковым полотном, расшитым золотой нитью, которая вела на балкон. Он так и не отпустил ее руку, увлекая за собой. - В этом дворце пытаться лечь спать на рассвете - бесполезное и безнадежное занятие. Я могу это утверждать на собственном опыте. Поэтому предлагаю выбрать более приятное занятие.
  -Мы собираемся встречать рассвет? - Колдунья не хотела, чтобы ее слова прозвучали так саркастично, но не смогла скрыть иронию. Всего несколько дней назад она не смогла бы позволить себе такую роскошь, как безделье. Но дело было не только в том, что у нее банально не хватало времени на подобные занятия, она просто привыкла считать их дурацкими и никчемными затеями, призванными занять людей, которые изнывали от скуки. Велислава любила встречать восходы солнца, не ленясь просыпаться рано утром, задолго до того, как солнечный диск поднимался над полоской горизонта. Яснина довольно скептично относилась к ее увлечению, но старалась не показывать своего отношения, чтобы не обидеть девушку.
  Камлен обернулся, с улыбкой глядя на нее, затем приподнял шелковую завесу, пропуская ее вперед.
  -Скорее просто провести время вместе.
   Колдунья удивленно приподняла брови в ответ на его слова. Об этом она почему-то даже не подумала...
  -Довольно заманчивое предложение, - она сделала вид, что задумалась, - и я, пожалуй, отвечу согласием, если ты пообещаешь рассказать мне все о местных катакомбах.
  -То есть только меня тебе недостаточно? - Изображать негодование у него отлично получалось, видимо, сказывалась богатая практика.
  -Если бы это было так, меня сейчас здесь не было бы...
  
  Глава 10.
  
   Яснина раздраженно извлекла из серебряной тяжелой шкатулки, украшенной россыпью мелкого речного жемчуга тонкой работы подвеску, к которой прилипли цветки жимолости. Сиара под ее гневным взглядом мгновенно прекратила увлеченно копаться в большой коробке, стоящей на полу у ног, вскакивая с колен и превращаясь в маленький огонек. Колдунья не ошиблась в своих предположениях: в собранных девушкой вещах царил полнейший хаос, не поддающийся никакому логичному объяснению. Яснина так и не смогла добиться его от самой Сиары. Она лишь виновато пожимала плечами и смущенно улыбалась, но не могла сказать, чем руководствовалась, когда упаковывала все подряд. Колдунья смирилась с неизбежным, когда нашла давным-давно потерянную серьгу, о которой и думать забыла годы назад. Именно в тот момент она и поняла, что Сиара ориентировалась не просто на отпечатки ее ауры, оставшейся на вещах, к которым она прикасалась, но и на эмоции, испытываемые при этом. Она брала только то, что заставляло чародейку испытывать сильные чувства.
   Конечно, первоначально Яснина решила прибегнуть к магии, но эффект от произнесенного заклинания оказался, мягко говоря, впечатляющим. Стоя по колено в россыпи из всевозможных предметов, колдунья удрученно оглядывала разбросанные по большой комнате вещи, которых по всем сторонам разметала силовая волна. Сдавленный писк, доносящийся от куда-то снизу завала, заставил ее поспешить к двери, в которую крайне не вовремя зашла Азария, оказавшаяся похороненной под огромным гобеленом. Именно она, слегка заикаясь и бледнея, предложила передоверить распаковку вещей профессионалам, то есть многочисленным служанкам. Что колдунья и сделала с чистой совестью. В отведенных ей комнатах остались лишь немногочисленные коробки, которые вызывали у нее наиболее смутные сомнения своим видом.
   Яснина кончиками пальцев пошевелила толстый слой душистых лепестков, под которыми оказались украшения, поморщилась и отставила шкатулку на стол, чтобы позже разобраться с ней. Стук в дверь отвлек ее, заставив обернуться. Она никак не могла привыкнуть к принятым при дворе обычаям, которые чаще всего сильно раздражали ее. Стоящая у дверей девушка вопросительно посмотрела на нее, безмолвно спрашивая позволения. Подавив тяжелый вздох, колдунья быстро кивнула. Она не понимала, зачем ей нужно столько служанок, потому что роль большинства для нее вообще оставалась загадкой. Но Камлен в этом вопросе оказался твердым и не идущим на компромиссы. Ей так и не удалось доказать ему, что она сама превосходно справится с повседневными и обыденными делами, как делала до этого. Но к старшему брату неожиданно примкнула Азария, с детства привыкшая к подобному и не представляющая, как можно обойтись без огромного эскорта слуг, поэтому ей пришлось отступить. Теперь Яснине приходилось мириться с постоянным присутствием в ее комнатах девушек, которые торопливо бросались выполнять любую ее прихоть. Взорваться ей не позволяла совесть, потому что они на самом деле стремились угодить ей и делали все с огромным старанием. Поэтому ей приходилось мириться с тем, что по утрам ее будят, приносят легкий завтрак в постель, помогают умыться и одеться, открывают перед ней двери, подают любую вещь. И восторженно смотрят при этом.
   Вид вошедшего в двери Лота заставил ее удивленно вскинуть брови. Колдун был мрачнее тучи, а его светло-голубые глаза казались практически черными от охватившего его гнева, провоцирующего невольный выброс магии.
  -Госпожа, - девушка присела в легком реверансе. Кивком головы она приказала ей удалиться, затем повернулась к мужчине.
  -Что произошло?
  -Рогд. Вот что произошло, - зло и яростно ответил маг, почти выплевывая ненавистное имя.
  -Он что-то требует от князя?
  -Ты как всегда проницательна, Яснина, - он как-то странно усмехнулся, глядя на нее, - да. Тебя.
  -Что?!
   Яснина быстро спустилась с возвышения, подходя к мрачному магу, прямо встречая его наполненный яростью взгляд.
  -Орден прислал к князю своих послов. Их задержали на границе и не пропустили в город, поэтому они передали через стражей письмо, адресованное владыке, в котором Глава Ордена сообщает повелителю, что на его землях, возможно, находится очень опасная колдунья, на выдачи которой он весьма сильно настаивает.
   Яснина на мгновение потеряла дар речи от неожиданности. Не доверяя своему голосу, она прикусила губы изнутри, чтобы не выдать своего волнения. Такого подлого поступка от Рогда она не ожидала. Конечно, она не думала, что он поймет, простит и отпустит ее, забыв о ее существовании, но то, что он сделал, больно ранило. После всего, что она сделала для Ордена, ее выставили какой-то преступницей.
  -Владыка пришел в бешенство. Признаться честно, я думал, что он прикажет казнить послов и отправит их головы Рогду вместо ответа, но он сдержался.
  -Я должна поговорить с ним.
   Найти князя удалось сразу: остановленный Лотом слуга робко сказал, что владыка еще не выходил из тронного зала, только отослал прочь всех стражей. Маг остался у дверей, а Яснина вошла внутрь. Камлен стоял у трона, спиной к ней, сложив за спиной руки. Она не видела его лица, но напряженная поза и крепко сжатые в кулаки пальцы выдавали его ярость.
  -Камлен.
   Мужчина дернулся от неожиданности и стремительно обернулся к ней. На его красивом лице застыла маска такой жгучей и опаляющей ненависти, что колдунья от неожиданности замерла, изумленно глядя на него. Тряхнув головой, словно пытаясь избавиться от неприятных мыслей, одолевающих его, князь пошел ей на встречу. Выражение его лица быстро сменялось, пряча истинные чувства.
  -Я не слышал, как ты вошла, - он остановился напротив, протягивая руки и слегка касаясь ее щеки, очерчивая кончиками пальцев контур лица. Заметив напряженный взгляд, которым на него смотрела колдунья, он слегка усмехнулся.
  -Вижу, Лот уже рассказал тебе обо всем.
  -Не знаю, для чего Рогд сделал это, ведь он не имеет никакого права требовать моего возвращения в Талвинию. Я никогда не состояла в Ордене и не подчинялась ему...
  -Он вообще не имеет права даже просить что-либо у меня, не говоря уже о том, чтобы облачать все это в форму ультиматума, - Камлен перебил ее, не дав закончить фразу. Его голос срывался, становясь хриплым и низким. Всего мгновение понадобилось колдунье для того, чтобы осознать причину его странного поведения. В переданном письме было что-то еще, помимо требования выдать ее. Князь ни разу не выходил из себя, особенно в ее присутствии. Ярость и гнев, которые сжигали его изнутри, отражаясь в глубине глаз, вызвало как раз то, о чем он не рассказал Лоту, и сейчас пытается утаить от нее.
  -Что он написал, Камлен?
   Князь криво улыбнулся, отчего его лицо приобрело еще более ожесточенное выражение.
  -Это было очень большое и содержательное письмо, Яснина. Нет смысла пересказывать все.
  -Тебя нисколько не тронуло то, что я - фейхара, но лишило покоя написанное Рогдом. Дело ведь не в том, что он проявил неподобающее неуважение, не так ли?
  -Мне откровенно наплевать, кем считает себя этот маг и что он себе позволяет. Завтра я передам через Лота согласие принять его послов. Думаю, это будет самым простым решением. Ведь крайне невежливо с моей стороны будет оставлять без ответа такое любезное послание.
  -Зная Рогда, могу предположить, что он написал. Он предупредил тебя о возможных последствиях моего пребывания в твоей стране, я права?
  -В мельчайших деталях, которые заняли шесть листов. Я перестал читать где-то с середины первого.
  -Я могу его прочесть?
  -Извини, но нет.
  -Почему?
  -Я его разорвал, - на этот раз улыбка князя была искренней, - причем совершенно случайно. Я настолько разозлился, что не рассчитал силу, и в моих руках остались только клочки бумаги. Меня поразила злоба, исходящая от каждой строчки и ядовитая ярость, наполняющая слова.
  -Он уже давно возненавидел меня, и я только подливала масла в огонь, разжигая эту ненависть все больше. Но не ожидала, что он падет настолько низко. О Главе Ордена можно сказать много нелицеприятного, но никто раньше не мог назвать его подлецом.
  -Тебя ранил его поступок, - почему-то слова князя прозвучали скорее, как утверждение, чем вопрос. Выражение его лица стало совершенно непроницаемым, невозможно было понять, о чем он думает в этот момент. Яснина скорее интуитивно почувствовала едва различимый подтекст, чем услышала его.
  -Ты все это время знал...
  -О том, что в прошлом тебя и Главу Ордена связывали отношения? Да, я с самого начала знал об этом. Как и то, что ты отказала ему, разорвав их. Поэтому я и не задавал никаких вопросов, хотя должен признать, что меня каждый раз душила дикая ревность, когда речь заходила о нем.
  -Ревность? - Изумленно переспросила Яснина.
  -Он намного больше подходит тебе, чем я. И его главное преимущество заключается в том, что он - могущественный маг. В этом мне с ним никогда не сравниться...
  -Возможно, ты прав, - колдунья не стала скрывать полную облегчения улыбку. Она решила, что его ярость вызвана тем, что он прочел в письме. Ведь она была уверена в том, что Рогд описывал правдивые события, которые имели место быть в ее жизни. О ней, как и о нем самом, тоже можно было сказать много нелицеприятных вещей. Но князь снова удивил ее, не став даже читать то, что о ней писали. Мало кто устоял бы перед искушением узнать правду от третьего лица, но он в ней не нуждался. У него уже сложилось мнение о ней, и в чужом, постороннем и пристрастном, он не был заинтересован. - Рогд, так же, как и я, далеко не добрый, светлый и благородный человек. Нас многое объединяло, поэтому я и связала на какое-то время свою судьбу с ним. В тот момент это казалось самым правильным решением. Он действительно очень могущественный колдун и опаснейший противник, что мне всегда импонировало. Он пробуждал в моей душе много желаний. Но я никогда не любила и не хотела его как мужчину. И в этом ему никогда не сравниться с тобой. Потому что только ты вызываешь у меня чувства и желания, которые я не испытывала раньше.
  -Я могу рассматривать твои слова как признание в любви?
  -Ты постоянно говоришь о своих чувствах ко мне. Почему бы и мне не последовать твоему примеру? Конечно, эта обстановка не так романтична, как усыпанный лепестками Поцелуя Солнца балкон, утопающий в рассветных лучах. Кстати, этого кощунственного поступка я тебе так и не простила.
  -Я не знал, что ты так трепетно относишься к цветам, - Камлен улыбнулся, разглядывая ее лицо, на котором снова стало проступать возмущение, - тебе стоит только пожелать, и их будут доставлять каждый день.
  -Дело вовсе не в этом, - вздохнув, Яснина призналась, - бутоны Поцелуя Солнца входят в состав очень сильного и редкого зелья. В целом состоянии.
   Поэтому колдунью едва не хватил удар, когда перед ней предстало эффектное зрелище: весь мраморный пол покрывал толстый слой золотистых лепестков, которыми играл легкий ветерок. Только то, что в напольных вазах стояли охапки цветов, спасло князя от какой-нибудь страшной экзекуции.
  Она очнулась от захвативших ее мыслей, только услышав смех мужчины.
  -Я никак не могу привыкнуть к тому, насколько ты не похожа на остальных. Велислава пришла в восторг от похожего подарка, который ей сделал Рамир. А тебя беспокоит только то, что я испортил ценные ингредиенты.
  -Я не знаю, как правильно вести себя в подобных ситуациях, потому что никогда в них не попадала.
  -Да, - князь задумчиво смотрел на нее, слегка прищурившись, - я должен был подумать об этом. У вас, у магов, все не как у обычных людей...
  -В этом дворце я до сих пор не встретила ни одного обычного человека, - с легкостью парировала Яснина, насмешливо приподнимая брови.
  -Дело вовсе не в том, что не обычны мы, а в том, что до этого ты встречала только непосредственных и странных людей, именно поэтому на их фоне мы кажемся другими.
  -Твои слова меня не убедили, - колдунья с улыбкой посмотрела на Камлена, который в ответ лишь пожал плечами, отказываясь признать ее правоту. Заметив, что эта тема ему неприятна, она перевела разговор, - ты уже решил, как поступить с нагиней?
  -Я отдал приказ казнить ее до прибытия послов Ордена. Когда дело касается магов, никогда нельзя быть до конца уверенным в том, что сделал все необходимое, чтобы обезопасить себя от их происков. Возможно, между ними существует какая-то связь, раз эта женщина была так близка к их Главе, поэтому мы не должны допустить, чтобы они узнали о том, что она жива.
  -Твои опасения не лишены смысла, но совершенно напрасны. Рогд не станет предпринимать попыток для того, чтобы спасти потерпевшую неудачу колдунью, кем бы она ни была. Даже если бы ей удалось сбежать, в Талвинии ее будет ждать смертный приговор.
  -Разве она оказалась в Моравве не по приказу Ордена? Она его выполнила.
  -Верно, но попалась при этом, - Яснина досадливо поморщилась, - Рогд не прощает таких ошибок. Ее слов, даже если бы она призналась, не хватило бы, чтобы доказать его прямую причастность к покушению, поэтому он так спокоен, хотя, я уверена, прекрасно осведомлен в том, что она все еще жива.
  -Никогда не понимал, для чего вам вообще нужен этот Орден, если для вас просто не существует такое понятие, как взаимопомощь.
  -Он необходим тем колдунам, чья власть простирается довольно далеко и позволяет им управлять более слабыми магами. До того, как был создан Орден, в Талвинии царил полнейший разброд и хаос, вызванный полной безнаказанностью и произволом магов. Сама по себе эта задумка была правильной и обоснованной, ведь наделенным силой была необходима твердая рука, способная не только управлять ими, но и поощрять и наказывать в зависимости от ситуации. Но, как и любая замечательная идея, родившаяся в чьем-то гениальном мозгу, она попала не к тем людям, которые воспользовались ею для того, чтобы реализовать собственные планы. Изначально планировалось, что Орденом магов будет править совет из наиболее одаренных чародеев, но всего через несколько месяцев после его основания все бразды правления перешли в руки Рогда, где и остаются поныне, превратив его в негласного владыку всех, у кого есть хотя бы малая доля силы в крови.
  -Почему же его до сих пор не свергли? Разве в вашей стране мало могущественных магов, способных объединиться и выступить против него?
  -Камлен, все эти маги, о которых ты сейчас говоришь, верно служат ему, потому что получают самые лакомые кусочки от общего пирога. Рогд превосходно умеет манипулировать как людьми, так и чародеями, используя для собственной выгоды все их слабости. Он уже давным-давно заполучил в преданные слуги всех тех, кто представлял для него хотя бы малейшую угрозу.
  -Он словно заранее готовился к тому, что не остановится на достигнутом и пойдет дальше.
  -Я никогда не задумывалась над этим, но ты прав. Он не только полностью подчинил себе магов, но и уже давно приручил всех значимых людей в стране. Большинство знатных семей ходят в его должниках, да и сам король в большинстве случаев обращается к нему за советом, зачастую опасаясь принимать самостоятельные решения без его участия. Его планы с самого начала были куда более грандиозными и далеко идущими, чем управление Орденом. Вот только никто этого не замечал.
  -Тебе не в чем винить себя, - князь положил руки ей на плечи, осторожно сжимая их ладонями, заставляя отвернувшуюся колдунью посмотреть себе в глаза. В них была только решимость и уверенность, которой Яснине сейчас так не хватало. Это было так очевидно, но никогда не бросалось в глаза. Она, как и все остальные, была полностью довольна положением дел, не задаваясь лишними вопросами и не усложняя себе жизнь ненужными сомнениями. Внезапная мысль заставила ее похолодеть. Что, если бы Велислава не стала случайным свидетелем двузначного разговора, в котором говорилось о перебрасываемых через Моравву людях? Ведь ее могли не заметить или не посчитать значимой угрозой. Или просто избавились бы сразу, в стенах Ордена, о чем никто и никогда бы уже не узнал. Не запаникуй тогда проговорившиеся и неосторожные маги, не удосужившиеся обезопасить себя от лишних ушей, и все продолжало бы медленно, но неуклонно развиваться именно так, как этого хотел Орден. И кто знает, чью сторону приняла бы сама Яснина, привыкшая жить так, как она жила, не желая никаких существенных изменений. Разве редко она заключала сделки с собственной совестью? К тому же, она никогда не была сторонницей королевской власти, и по большей части ей было совершенно все равно, кто взошел бы на трон вместо свергнутого правителя.
   Только то, что случилось с Велиславой, заставило ее выбраться из кокона равнодушия и безразличия, потому что глубоко и основательно задело ее за живое. Не случить с девушкой этого ужасного несчастья, она все еще жила бы в Литоре, занимаясь привычными и обыденными вещами, не обращая внимания на происходящее вокруг, потому что все это мало касалось ее. А потом было бы поздно что-либо менять, оставалось лишь принять свершившийся факт таким, каким он был.
  -Есть. Я стала точно такой, какими были окружающие меня маги. Меня с самого начала учили презирать материальные ценности, потому что наш наставник так и не приобрел их. Он оказался не таким удачливым, как другие, более расторопные и хитрые сотоварищи по магическому ремеслу, быстро обогащающиеся при новом укладе. Именно поэтому он учил нас презирать золото и то, что оно могла дать. Но когда я попала в Литору, я осознала все эти возможности, и они пришлись мне по вкусу. Да, я не продалась, как большинство магов. Все состояние, что есть у меня, я заработала и скопила сама, но это не меняет сути. Я привыкла к тому, что имею и не захотела бы это терять.
  -Ты рискнула всем, что у тебя было, и положением в магическом обществе, и признанием среди простых людей, и немалым состоянием из-за Велиславы, хотя она всего лишь твоя подруга, если только понятием дружбы можно охарактеризовать ваши отношения. Поэтому мне сложно поверить в то, что ты приняла бы новые устои. Ты не приемлешь подлости, а ей, судя по рассказам Лота, пропиталась вся магическая община.
  -Я тоже хотела бы верить в это так, как это делаешь ты.
  
  Глава 11.
  
  - Появление Лота, тем более в такой роли, будет для них сильным ударом, - Яснина слегка побарабанила пальцами по мраморным перилам балкона, прищуриваясь от яркого солнца, заливающего дворец ослепительным светом и играющего веселыми зайчиками на гладко отшлифованных стенах.
   Всего пару минут назад маг задействовал переход, чтобы отправиться к границе, где решения князя дожидались присланные Орденом маги. Колдунья шла в тронный зал, но заметив стоящую в одиночестве на балконе Азарию, подошла к ней. Девушка выглядела встревоженной и немного испуганной, хотя и пыталась спрятать свои чувства за маской спокойствия, вот только получалось у нее это не слишком хорошо. Выглянув вниз, Яснина увидела причину охватившего княжну беспокойства. Светловолосый маг, затянутый в черный придворный костюм, расшитый золотой нитью, внимательно слушал Рамира, чуть склонив на бок голову. Военачальник оживленно жестикулировал, довольно громко что-то ему доказывая. Зная Лота, она могла с уверенностью сказать, что упрямый маг пытался отказаться от сопровождения, полагаясь только на свои силы, а Рамир, с присущей ему настойчивостью, убеждал его изменить принятое решение. Колдунья с интересом следила за все сильнее разгорающимся спором, облокотившись на перила, гадая, кто же из них окажется упрямей и непреклонней. Неизвестно, чем бы он закончился, если бы не появление слуги, который с поклоном что-то довольно быстро сказал начинающему проявлять признаки нетерпения магу, поспешно откланявшись после этого. Яснина видела, как изменилось выражение лица Лота, превращаясь из недовольного в крайне удивленное. Рамир беззлобно ухмыльнулся, потрепал мага по плечу и ушел, оставив его одного. Впрочем, ненадолго. Не успела колдунья удивиться происходящим странностям, как к магу приблизились стражники. Насчитав дюжину, колдунья улыбнулась. Она обернулась, когда за ее спиной прозвучал веселый голос Велиславы, не слышно подошедшей к ним.
  -Повелитель отдал приказ своим доверенным стражам сопровождать Лота на границу. И передал магу, что нанимал его для того, чтобы он служил ему верой и правдой еще лет как минимум девяносто, а не для того, чтобы с почестями хоронить уже сейчас. И добавил, что почести еще нужно заслужить, - в голосе девушки звенел едва сдерживаемый смех, - я искала Рамира, и стала случайной свидетельницей разговора между повелителем и слугой. Поэтому мы можем не опасаться за Лота, каким бы упрямым он не был, ему придется подчиниться приказу владыки.
   Колдунья перевела взгляд на мага, который с забавно вытянувшимся лицом смотрел на стоящих перед ним вооруженных до зубов стражников, облаченных в золотистые кольчуги и шлемы, полностью скрывающие их лица, оставляя только прорези для глаз, носа и рта. С такого расстояния она не могла достаточно хорошо рассмотреть мужчину, но почему-то Яснине казалось, что он вовсе не раздражен полученным указанием, скорее поражен странной для него заботой со стороны владыки, ведь Рогд никогда не баловал ею своих подчиненных, не утруждаясь сохранением жизней своих слуг. Он всегда считал, что проще заменить погибшего новым магом, чем пытаться обезопасить его от гибели. Видимо, князь полагал иначе, заботясь о тех, кто служил ему.
  -Ему действительно может угрожать что-то серьезное? - Колдунья оглянулась на Азарию, стоящую немного в стороне. Княжна словно не хотела, чтобы маг заметил ее присутствия, оставаясь в тени. Яснина перевела взгляд на передернувшую плечами Велиславу, которая словно хотела показать своим неопределенным жестом, что не осведомлена о происходящем. - Меня удивило решение брата отправить к магам именно Лота. Они ведь ненавидят его и считают предателем.
  -Поэтому он сам попросил об этом князя, Азария. Лот много лет состоял в Ордене, выполняя многочисленные приказы и распоряжения его Главы, даже если они расходились с его убеждениями. И после стольких лет верной службы Рогд предал его. Я могу только представить, насколько тяжело было ему сознавать то, что он все потерял. Эта встреча для него - прекрасный способ отомстить не только Рогду, но и всему Ордену в целом. Быть придворным чародеем - очень почетная должность для любого мага. Никто из тех, кого прислал Рогд, не посмеет напасть на Лота только из-за одного его нового статуса. Любая попытка нанести ему вред будет приравнена к объявлению войны, а Орден на это ни за что не пойдет. По крайней мере, сейчас.
  -Мне не нравится эта затея, - Азария прикусила губу, печальными глазами глядя вниз, где в ярком пламени перехода исчезал сначала маг, а затем стражники, последовавшие за ним.
  -Твой брат поступил правильно, разрешив ему отправиться на границу. Этот яд, который все еще отравляет его кровь, должен выйти, иначе Лот окажется погублен собственной яростью и злобой, а также неудовлетворенной жаждой мести, - Яснина подошла к девушке, ободряюще потрепав ее по хрупкому плечу, обтянутому шелком небесно-голубой туники, свободно струящейся по хрупкой фигурке. Азария вскинула на нее грустные большие глаза, в глубине которых сверкали слезы. Она быстро опустила взгляд, скрывая их, но колдунья приподняла ее лицо за подбородок, заставляя смотреть себе в глаза. - Маги не умеют прощать, особенно такое. Ты должна научиться принимать его таким, какой он есть, если хочешь быть с ним.
  -Я, - девушка вспыхнула, заливаясь ярким и горячим румянцем, опалившим нежные щеки и стекающим на грациозную шею. Она растерялась, не зная куда от смущения деть глаза, чтобы только не смотреть на улыбающуюся чародейку. Сзади хмыкнула Велислава.
  -Нет, она действительно считала, что никто ничего не замечает? Ну, может сам Лот ничего и не видит, но остальные-то все прекрасно знают.
  -Тебе нечего стыдиться, Азария. Но твои чувства к магу на самом деле уже давным-давно ни для кого не являются тайной.
  Девушка с силой закусила задрожавшие губы. Вид у нее был такой, словно она вот-вот расплачется.
  -Я боюсь, Яснина, - едва различимым шепотом призналась она, - боюсь потерять его, особенно сейчас, когда он даже не мой.
  -Тебе нечего бояться, ведь Лот далеко не так прост и безобиден, как выглядит на первый взгляд. Очень многих его внешний вид веселого балагура вводил в заблуждение. И это стоило им жизни.
  -Это не самое лучшее утешение, Велислава, - колдунья поморщилась от ее слов, но девушка только философски пожала плечами, - ты сама сказала, что Азарии стоит принять его таким, какой он есть. А Лот на самом деле очень могущественный и сильный маг, который к тому же отличается от остальных особенностями своего дара. С ним никогда не будет просто. Но зато, и скучно тоже... Кстати, похоже, что я одна заметила своеобразное пристрастие членов правящей династии к магам.
  -Рамир тоже без ума от Велиславы, так что это общее безумие. Может, вы околдовали нас всех какими-то редкими чарами? - Азария попыталась улыбнуться, но голос у нее предательски подрагивал.
   Яснина бросила на девушку быстрый взгляд, заметив, как помрачнело ее лицо. Велислава болезненно сглотнула, пытаясь удержать беззаботное и веселое выражение, хотя уголки ее губ невольно опустились вниз. Колдунья понимала, что княжна не хотела задеть ее, но упоминание о том, что она больше не является колдуньей, все еще больно ранило ее. Закрыв на мгновение глаза, Яснина с грустью подумала о том, какой простой и прекрасной была ее жизнь до того, как все завертелось вокруг этих проклятых полукровок. Постоянные опасности, безумный риск, сражения, путешествия в неизвестность... И никаких чувств... М - да, это была просто сказочная жизнь, а она не ценила эти чудесные мгновения. А вот сейчас, стоя рядом с двумя глубоко несчастными девушками, она с неожиданно острой тоской пожелала оказаться в каком-нибудь глухом и населенном чудовищами месте. По крайней мере, справиться с ними будет намного проще, ведь их в отличие от княжны и Велиславы по крайней мере можно просто убить...
  -Что ж, надеюсь, среди собравшихся нет рьяных моралисток, потому что сейчас мы будем делать нечто не очень хорошее.
  -Только не говори, что ты без ведома Лота настроилась на его ауру, - простонала Велислава, делая уморительное лицо при этом, - ты совершенно не исправима.
  -Я не понимаю, что вы имеете в виду, - Азария удивленно покрутила головой, поочередно глядя то на насмешливо улыбающуюся колдунью, в глазах которой сверкали озорные огоньки, то на обреченно качающую головой девушку, - что мы сейчас будем делать?
  -Подсматривать, - заговорщицким шепотом произнесла Яснина, поднося палец к губам, словно призывала княжну к молчанию.
   Она повернулась к балкону, медленно проводя в воздухе рукой. Вслед за ее движением проступило очертание большого квадрата, который стремительно темнел. Воздух сгущался, свиваясь в кольца тумана, заполняющие отведенное им место. Всего через несколько мгновений перед ними образовался своеобразный экран, совершенно непроницаемый. Изумленная Азария округлившимися глазами следила за тем, как он светлеет. И отступила назад, когда вместо посветлевшего сгустившегося тумана возникло ясное изображение, показывающее границу.
  -Невероятно...
  -О, да, - голос Велиславы прозвучал немного ехидно, - не сомневаюсь, что ты способна настроиться даже на голосовую волну.
  -Обижаешь...
   Колдунья отступила немного назад, позволяя ошеломленной Азарии подойти ближе. Девушка с неприкрытым изумлением рассматривала зависший в воздухе экран, закрывающий собой часть внутреннего дворика, засаженного цветами, на который открывался вид с балкона.
  -Я никогда такого не видела. Лим ни разу не прибегал к такому способу, если нужно было за кем-то проследить. Брат просто посылал шпионов.
  -И не увидишь. Никто кроме Яснины, Рогда и еще пары-тройки магов не способен на это, - Велислава выглянула из-за Азарии, вопросительно глядя на колдунью, усмехнувшуюся при ее словах, - мне почему-то кажется, что Лоту это не слишком понравится.
  -А мы ему не скажем. Брось, Велислава, ему сейчас не до того, чтобы убеждаться, не следит ли кто за ним. А прибывшие из Талвинии маги не смогут заметить моей слежки.
  -Нужно будет предупредить Камлена, - после короткого молчания задумчиво произнесла княжна, не сводя глаз с открывающейся перед ней картины.
  -Это не лишком хорошо с твоей стороны. Ведь после того, как князь и Яснина заключат союз, она войдет в вашу семью. Где же твоя женская солидарность?
  -Что? - Азария быстро обернулась к иронично усмехающейся Велиславе, часто моргая, словно ее слова отвлекли ее от каких-то захватывающих мыслей.
  -Она имеет в виду, что с твоей стороны не слишком правильно говорить об этом князю, ведь в противном случае я не смогу застать его врасплох, когда он будет с любовницей, - несколько цинично пояснила колдунья, криво усмехаясь.
  -Боги, вам вообще знакомо такое понятие, как супружеская верность?! - В сердцах выкрикнула Азария, гневно топая ногой.
  Яснина быстро взглянула на Велиславу, ответившую ей виноватым и смущенным взглядом.
  -Ладно, мне стало стыдно...
  -Мне тоже, - хмыкнула Яснина, стараясь справиться с охватившей ее неловкостью.
  -Я просто подумала о том, что из-за этого она может попасть в беду. Поэтому и хотела рассказать обо всем Камлену, чтобы он не позволил ей ничего предпринимать в одиночку!
  -Ясно, - Велислава выглядела крайне сконфуженной, когда посмотрела на колдунью, удивленно хлопающую глазами, - теперь я чувствую себя еще более виноватой. Почему в этом дворце у всех получается постоянно ставить меня в неловкое положение одними только словами?
  -Не только тебя, поверь мне, - Яснина слегка склонила голову на бок, глядя на девушку обреченным взглядом, - наверное, все дело в том, что мы привыкли видеть в людях только плохое, не задумываясь о том, что их поступки могут быть направлены нам во благо. Это удивляет и сбивает с толку.
  -Точно. Рамир уже не раз говорил мне, что я ищу в каждом его слове какой-то подтекст, а мне казалось, что он просто шутит.
  -Вы обе жили просто в ужасном месте, раз настолько плохо думаете обо всех людях, вместе взятых!
   Колдунья решила промолчать, не отвечая на возмущенную реплику задетой за живое княжны. Возможно, девушка и была права, потому что ответить ей было нечего. Вместо этого она указала слегка покрасневшей от обиды Азарии на экран, который показывал одну из окраинных улиц Даншера. Они видели происходящее со стороны, словно стояли немного в отдалении, не принимая активного участия, но являясь при этом непосредственными и безмолвными свидетелями.
   Яснина уже знала, что князь и Лот в мельчайших деталях обсудили все подробности встречи мага с послами Ордена, поэтому не была удивлена, когда из-за поворота появился отряд всадников, быстро приближающийся к большому постоялому дому, стоящему в тупике улицы. Ни Лот, ни Яснина не могли с полной уверенностью сказать, кого прислал Рогд, поэтому решили не рисковать лишний раз и не позволять магам перемещаться во дворец, используя переход даже в сопровождении колдуна. Сам Лот уверял, что никому из Ордена не разобраться в схеме заклятий, которые он использовал при его создании, но князь не стал использовать превосходную защиту дворца в качестве наглядной демонстрации того, что у него есть что противопоставить притязаниям не дружелюбно настроенных соседей. На вопрос колдуньи о том, почему он так поступил, Камлен лишь пожал плечами и с усмешкой сказал, что любит делать сюрпризы своим противникам. Особенно неприятные...
   На высоком крыльце расположились несколько человек, негромко переговаривающиеся между собой. Несмотря на жару, стоящую уже которую неделю подряд, они не снимали темных плащей, скрывающих их фигуры. Видимо, услышав стук подкованных копыт, они резко обернулись, занимая более выгодные и удобные позиции, словно готовились принять бой. Колдунья не выдержала и тихо хмыкнула, наблюдая за тем, как медленно, но плавно и грациозно поднимается со ступеней один из магов, не поддавшийся общему напряженному ожиданию. И именно он первым заметил приближающегося к ним всадника, едущего немного впереди остальных. Лот с кривой усмешкой быстрым и умелым движением, выдающим многолетнюю практику, спрыгнул с высокого, тонконого жеребца, в черную гриву которого были вплетены золотые цепочки, украшенные чеканными символами Мораввы: кругом, внутри которого скрещивались направленные рукоятями в разные стороны смертоносные мечи. Едва ноги мага, затянутые в высокие сапоги из черной кожи, коснулись камня мостовой, замершие в напряженном ожидании колдуны с громкими проклятиями подались вперед, словно хотели напасть. Рядом с Ясниной сдавленно и глухо выдохнула княжна, судорожно прижимая крепко сжатую в кулак руку к дрожащим от волнения губам. Светловолосый маг и глазом не повел в ответ на явную агрессию со стороны не слишком любезно встретивших его колдунов, насмешливо обводя столпившихся на крыльце ироничным и вызывающим взглядом, придающим его серовато-голубым глазам лисье выражение.
  -Лот, - более спокойно отреагировавший на его появление мужчина шагнул вперед, отбрасывая назад капюшон плаща, открывая лицо. Яснина и колдун усмехнулись практически синхронно. Не узнать высокого, худощавого, красивого и рыжеволосого мага было невозможно. Что ж, его появление было весьма логичным и обоснованным, ведь кто-то же должен был занять место, освободившееся возле Рогда после того, как с него сместили предыдущего законного владельца. Судя по жесткому и циничному выражению на лице Лота, он так же прекрасно понял, кто сменил его у власти.
  -Господин приказал убить отступника, - ледяным голосом произнес один из магов, стоящих за спиной Харна, который слегка склонил голову на бок, скользя по колдуну и его сопровождению задумчивым и оценивающим взглядом.
  -Я знаю приказ не хуже тебя, - холодно отрезал он, - вот только, похоже, он нашел себе нового хозяина.
  -Какая проницательность, Харн, - тон Лота звучал форменным издевательством, - хотя обычно она тебе совсем не свойственна. Жаль разочаровывать тебя, но хозяину прислуживаешь ты, а я являюсь придворным чародеем великого правителя, наследного князя Мораввы, а также его доверенным лицом, которому поручено встретить вас и сопроводить во дворец. Владыка согласился принять вас лично, поэтому не стоит терять время на пустые разговоры.
  -Думаешь, тебе удастся уйти от заслуженной кары, предатель? - Яростно прошипел тот же маг, что заговорил ранее, едва ли не выплевывая слова.
  -Вежливее, Вилур, - Харн смерил приподнявшего брови невозмутимого мага, треплющего пофыркивающего жеребца по пышной гриве, долгим и пронизывающим взглядом, - ты сейчас своими недостойными речами оскорбляешь приближенного князя, одаренного его величайшим доверием. Мы же не хотим, чтобы из-за тебя случился международный скандал, о котором, судя по его появлению здесь, так мечтает наш бывший соратник?
  -Жаль разочаровывать тебя, но у меня есть дела поважнее банальной и недостойной мужчины и мага мести тем, кто продался за золото, позволив убивать своих союзников и собратьев по дару и оружию.
  -Ты предал Орден и смеешь обвинять других?
  -За последние месяцы в Талвинии завелось слишком много отступников, не находишь? Не мы предали Орден, а он - нас. Поразмышляй на досуге, Харн, над моими словами, ведь ты сам можешь оказаться следующим в этом длинном списке неугодных новой власти. Теперь, когда обмен светскими любезностями наконец-то закончен, прошу следовать за мной.
  -Яростный пожар, все это время пылающий в его душе, уже погас, - колдунья с понимающей улыбкой следила за спокойно поворачивающимся спиной к своим многочисленным врагам магом, садящегося в седло под полными мучительной ненависти и жадной жажды крови взглядами, прожигающими его, - он сам понял это, не вступив в спор с Харном.
  -Почему он предостерегал этого мага?
  -Он заменил его, если это вообще возможно. Лот занимал в Ордене очень высокое положение, являясь одним из двух бессменных и верных помощников его Главы, наделенным большой властью и огромными полномочиями. И если Ниара, второго мага, все знали, как правую руку Рогда, то Лот всегда оставался левой - не так явно необходимой, но зачастую более полезной и незаменимой. Видимо, это произошло уже после того, как я покинула Литору. Глава Ордена основательно почистил ряды, заменяя ставших неугодными магов новыми, которые приняли новую политику Ордена, не задавая лишние и ненужные вопросы.
  -И Харн воспользовался выпавшей ему возможностью для собственного возвышения, - горько произнесла Велислава, презрительно глядя на рыжеволосого мага, легко вскакивающего в седло подведенной одним из спешившихся стражников лошади. Маги с явным подозрением и пренебрежением осматривали лошадей, которых вели в узде несколько стражей, всем видом выражая недовольство, но не решались высказать его вслух.
  -Он всегда был верен Рогду. С самого первого дня его восхождения, поэтому я не удивлена. Пожалуй, только его и можно было бы назвать другом Главы Ордена, если у такого мага вообще могут быть те, кого принято называть друзьями...
  -Мне казалось, что Харн - далеко не дурак. Неужели он не понимает, что происходит сейчас в Ордене?
  -Все он прекрасно понимает, Велислава. Просто, как и любой другой маг, наделенный довольно могущественной силой, выделяющей его из серой массы менее одаренных, он всю свою жизнь мечтал подняться как можно выше. И теперь, когда ему выпал такой шанс, он возьмет свое. Надо признать, что все чародеи крайне жестоки, поэтому совершенно равнодушно относятся к тем, кто являлся их предшественником, но потерпел поражение.
  -Мне казалось, что маги очень сильно отличаются от обычных людей. Ведь когда у тебя есть такая сила, ты можешь делать что угодно. А вместо того, чтобы направлять ее в нужное русло, ее используют ради власти и богатства, - горько произнесла Азария.
  -У всех есть свои слабости, и маги в этом ничем ни отличаются от остальных. В подавляющем большинстве своем все они мечтают о том, чтобы взойти на вершину и уже оттуда смотреть на лежащий у их ног мир. Что сказать, каждый, у кого есть сила, уже с детства твердо убежден в том, что он достойней и лучше остальных.
  -Но ты не такая. И Велислава тоже! - Похоже, слова колдуньи нисколько не убедили княжну. Яснина усмехнулась, оглядываясь на мягко улыбающуюся девушку, которая без насмешки смотрела на немного покрасневшую Азарию.
  -Меня обучал, если это можно так назвать, маг, которому было глубоко наплевать на нас, своих многочисленных учеников. Он был вынужден взять воспитанников, следуя приказу Ордена, но не обязан был заботиться о них и учить тому, что знал и умел сам. Для него вся эта затея с ученичеством, придуманная Главой Ордена, была простой формальностью. Он приходил в специально созданную комиссию, наугад тыкал пальцем в длинный список, не глядя, выбирал себе последователей, приводил их в свой дом и с чистой совестью передавал их на руки другим, начисто забывая о том, что является чьим-то наставником уже на второй день. Поэтому мне и в голову никогда не приходила даже случайная мысль о каком-то могуществе или власти. Все долгие годы моего ученичества мне просто хотелось выжить и вырваться, наконец-то, из этой западни, в которую меня определил Орден.
  -Мне же, наоборот, слишком часто говорили об этом. Так часто, что уже к пятнадцати годам я научилась ненавидеть даже это простое слово - власть - не говоря уже о том, чтобы стремиться ее заполучить.
   Яснина обернулась к экрану, немного понаблюдала за всадниками, поворачивающими на главную широкую улицу Даншера, и взмахом руки развеяла чары. Заметив, как Азария тревожно закусывает губу, она невольно улыбнулась.
  -После того, что сказал Лот, они не посмеют напасть. Это обычного мага можно тихо и без лишнего шума убрать со своей дороги, а вот придворный колдун князя входит уже в разряд неприкосновенных особ, на которых даже простое покушение грозит обернуться мгновенной смертной казнью виновных. И князь будет в своем праве, так как на своей земле он и есть закон.
  -И это был бы замечательный выход из сложившейся ситуации, - задумчиво произнесла Велислава.
  -Думаю, Лот тоже так решил, поэтому и вызвался самостоятельно встретить наших дорогих гостей, - согласилась с ней Яснина, - вот только они не станут нападать. И он это понял. Рогд приказал Харну действовать осторожно, поэтому они и проявляют несвойственное им миролюбие. И мне это очень не нравится.
  -Думаешь, он знает о том, что ты во дворце?
  -Теперь, да. И если моя догадка верна, кто-то из приближенных к князю докладывает обо всем происходящем непосредственно Главе Ордена.
  -Но это невозможно! Я знаю от брата, что Лот проверял всех: начиная от слуг и заканчивая представителями именитых семей. Среди них нет предателей!
  -Значит, кого-то он пропустил. Или же Рогд позаботился о своем информаторе, предоставив ему защиту. Слишком много совпадений, Азария, и это не может не настораживать. Вот только наш загадочный отступник передал не совсем верные сведения. Или же просто не успел сообщить новую информацию.
  -Ты права, Глава Ордена никогда бы не послал к князю своих послов, если бы наверняка знал о том, какой ответ они привезут обратно. Для него это будет огромным, и я очень на это надеюсь, неприятным и болезненным сюрпризом!
  
  Глава 12.
  
   Яснина проводила взглядом пятившихся послов, покидающих тронный зал. Они не распрямляли склоненных в поклоне спин и не поднимали голов, но даже такой их вид выжал собой крайнюю степень довольства. Колдунья бросила вопросительный взгляд на тихо прыснувшую от смеха княжну, остановившуюся немного в стороне. Азария подошла к ней, наклоняясь ближе, чтобы смеющимся шепотом произнести.
  -Это посланники одного из князей с Островов. В последнее время их правитель разорвал отношения со многими странами, в том числе и с Талвинией, - на лице девушки проступило несколько смущенное и виноватое выражение, - а брат давно хотел заключить с ними торговый союз, потому что они экспортируют довольно редкие товары, которые сложно найти в других странах. К тому же, они в свою очередь, очень заинтересованы в руде и драгоценных камнях, добываемых у нас. Переговоры велись уже давно, но за эти семь месяцев их владыка успел разорвать последние договора о ввозе товаров из других стран, поэтому они так и довольны тем, что им удалось найти такого партнера, как Моравва.
  -Видимо, они были в этом союзе очень заинтересованы, раз не стали дожидаться возвращения князя в столицу и самостоятельно прибыли в Даншер.
  -Совет решил не ждать, пока их правитель снова передумает и отправил послов сам, чтобы скрепить договоренность с их стороны, которая обеспечивает многолетнюю и взаимовыгодную торговлю.
  -То есть, они провернули все это за спиной своего князя? - Насмешливо поинтересовалась Яснина, с интересом рассматривая группу мужчин, одетых в причудливые, яркие и обильно украшенные драгоценными камнями свободные одеяния. Они как раз поравнялись с ними, направляясь к выходу. Поприветствовав сдержанно кивнувшую княжну почтительными поклонами, они заспешили вслед за слугой, который провожал их к выходу из дворца.
  -Он уже давно славится своими причудами, а в последнее время и вовсе решил превратить свое процветающее княжество в закрытые земли, которые можно будет посещать, только получив особое разрешение. Он отказывается принимать послов, и, по словам Камлена, превращается в затворника. Естественно, такая политика не может устраивать Совет, но он - единственный наследник правящего рода, поэтому они вынуждены терпеть все его выходки.
   Азария улыбнулась, проходя между двумя рядами стражи, выстроившихся по обе стороны от огромных арочных дверей тронного зала. Колдунья последовала за ней куда менее охотно, потому что все еще не привыкла ни к этому месту, ни к тому, какую важную роль оно играло в жизни Камлена. Князь проводил в тронном зале очень много времени, принимая послов, разбирая жалобы и притязания обращающихся к нему людей или собирая совет, поэтому колдунье волей-неволей, а приходилось практически каждый день посещать этот роскошный и огромный зал, ослепляющий своим великолепием. Видимо, заметив, что она испытывает неловкость, которую умело маскирует за спокойствием, князь даже не пытался подшучивать над ее нежеланием оставаться здесь хотя бы на минуту больше, чем это необходимо. Всего раз он завел разговор о предстоящем ей вступлении в статус княгини, когда начал рассказывать о том, что после их брака рядом с его троном установят точно такой же, который она и займет. Но заметив странный, отливающий золотом, взгляд, направленный на него, оборвал сам себя на полуслове, сказав, что это не такой важный разговор, чтобы начинать его именно сейчас.
   Проницательная Велислава довольно быстро догадалась о причине такого поведения, напрямую спросив у нее, чего она опасается. Колдунья отделалась полуправдой, не став вдаваться в подробности, но на самом деле была вынуждена признать, что ее нелюбовь к тронному залу продиктована только тем, что в дальнейшем ей предстоит посещать его каждый день уже совсем в другой роли. И это до неприятного холодка в теле пугало ее, постоянно терзая и вызывая мрачные мысли. Яснина даже представить себя не могла на троне, рядом с князем Мораввы, как это и пристало княгине. Да и в этой роли она себя тоже не видела. Порой она ловила себя на мысли, что пропустила тот момент, когда все изменилось, поддавшись чувствам и пойдя наперекор своим убеждениям и принципам. И в такие минуты она невольно соглашалась с учителем, который справедливо считал, что любые чувства лучше всего задушить в самом зародыше, пока они не способны навредить и все испортить. Вот только она уже зашла слишком далеко, чтобы все бросить и отступить...
   И через какое-то время сама удивлялась тому, что эти мысли вообще приходят ей в голову. Видимо, крепко все же впитались азы наставлений, к которым ее приучили с детства, раз она так часто думала об этом. Ее жизнь до этого подчинялась одному - единственному закону: выжить. Она выживала среди фейхаров, которых так и не смогла понять до конца, а затем среди магов, так же представлявшими для нее в большинстве случаев не разгаданную загадку, ведь большую часть жизни она провела там, где все принятые в колдовской среде ценности считались глупостями и безумствами. Именно поэтому оказался возможным ее союз с Рогдом. Ей всегда, с самого раннего детства, хотелось, чтобы она не просто выживала, а жила, настоящей и полноценной жизнью, в которой будет место для всего, что она видела у других. Возможно, это желание было продиктовано немногочисленными воспоминаниями, пришедшими из детства неясными и смутными картинами, ведь там ее всегда любили. Колдунья понимала, что, скорее всего, сама придумала себе эти истории, ведь ее родители отвернулись от нее, поспешив избавиться, едва представилась такая возможность. Или же они еще не знали в тот момент, кем на самом деле является их маленькая дочурка, и поэтому дарили ей столько любви и ласки.
   Как бы там ни было, но Яснине всегда хотелось, чтобы ее любили. Ее, такой, какой она была. Но довольно быстро она поняла, что ее желанию придется остаться неисполненным, так как, прежде всего, в ней всегда видели могущественную колдунью, которую и любили за силу, щедро подаренную природой. Поэтому теперь возникающие мысли о том, что она поступает неправильно, вызвали у нее раздражение и злость на саму себя за трусость. Никто не говорил, что начать новую жизнь, отказавшись от старой, будет просто, но когда она боялась трудностей? Разве не стоило все, что окружало ее сейчас, небольших жертв и уступок? Здесь ее любили, любили просто за то, что это она. И она любила в ответ, хотя это чувство и было для нее новым и удивительным. Она всегда хотела именно этого, но не переставала постоянно думать о том, что совершает какой-то неправильный и необдуманный шаг, сворачивая с привычного пути. Яснина даже немного завидовала легко приспосабливающейся Велиславе, довольно быстро прижившейся во дворце, подстроившейся под все принятые обычаи и уклады, и наслаждающейся заботой и вниманием, а также окружающей роскошью.
   И эта история с послами. Ей было совершенно безразлично, что о ней подумает Рогд или весь Орден в целом, но крайне не хотелось обнародовать то, кем она приходится князю. Хотя в тоже время она прекрасно понимала, что рано или поздно это придется сделать. И судя по настрою князя, гораздо раньше, чем ей хотелось бы. Эта противоречивость, засевшая где-то глубоко в душе и каждый день напоминающая о своем присутствии тяжелыми и безрадостными мыслями, просто сводила ее с ума...
   Судя по тому, что в зале не было никого из придворных, встреча действительно была очень важной. Обычно между высокими колоннами и у стен небольшими группами собирались наиболее значимые вельможи, часть которых прибыла вместе с княжеской семьей, а часть происходила родом из знатных семей Даншера. Город начал развиваться не так давно, но уже многие из тех, кто занимался торговлей, перебрались в него, устраивая здесь свои дела. И это было еще одной, крайне смущающей ее традицией. Колдунья не любила находиться под заинтересованными и любопытными взглядами, которые на нее бросали украдкой, опасаясь вызвать гнев князя, ревностно следящего за тем, как его двор относится к чародейке. Никто, ни слуги, ни стражи, ни сами придворные даже взгляда косого или недоброго в ее сторону не бросали, не давая повода для такого отношения, но переубедить князя не взялась даже Азария. Она попыталась поговорить с братом, но довольно быстро свернула эту кампанию, неопределенно пожав плечами и сказав, что со временем это должно пройти. Это служило слабым утешением, поэтому колдунья попыталась убедить Рамира поговорить с князем, но тот сразу отказался. Не помогли даже просьбы Велиславы, которая делала все, чтобы его уговорить. У отпирающегося изо всех сил военачальника удалось выбить лишь то, что Камлен крайне обостренно принимает все, что касается Яснины и реагирует порой не слишком адекватно. Но, как и Азария, он пообещал, что скоро он привыкнет к тому, что колдунья рядом с ним и не собирается никуда деваться, и это у него пройдет. После чего Велислава не выдержала и съязвила, что Яснина для него, как неизлечимая болезнь, которую невозможно вылечить до конца, но можно облегчить симптомы, сопровождающие ее. За что и получила от колдуньи слабенькое, довольно безобидное, но эффективное проклятие, заставившее ее замолчать на пару часов, за которые возмущенная до глубины души девушка успела исписать горы бумаги, выказывая свое недовольство и искреннее возмущение всеми доступными ей на тот момент способами.
   Пока она медленно шла по проходу, полностью погрузившись в свои безрадостные мысли, княжна успела добраться до трона, присев на широкий подлокотник и взахлеб начав рассказывать улыбающемуся брату о том, что произошло. Колдунья отвлеклась от бездумного созерцания мраморных плит под своими ногами, почувствовав пристальный взгляд, устремленный на нее. Камлен краем уха слушал щебечущую сестру, оживленно жестикулирующую, а сам внимательно наблюдал за подходящей Ясниной, словно изучал ее. Колдунья заставила себя встряхнуться, улыбаясь ему, но ее наигранно-бодрый вид его не обманул. Взгляд фиалковых глаз стал задумчивым и мрачным, заставив чародейку в который раз подряд испытать неясное чувство вины. Пока она поднималась по многочисленным ступеням на возвышение, Азария с хитрющим видом склонилась к брату, что-то шепотом скороговоркой рассказывая ему на ухо. Брови мужчины поднялись вверх, он искоса посмотрел на довольно улыбающуюся сестру, которая и не думала отодвигаться, наоборот, еще теснее прижалась к его руке, словно ласковая кошка, требующая своей доли внимания и заботы. Затем перевел смеющийся взгляд на подходящую к ним с недовольным выражением на лице колдунью, которая несколько раз наступила на подол собственного платья, пока преодолевала широкие ступени, проклиная их про себя.
  -А ябедничать не хорошо, - мрачно произнесла Яснина, прожигая невинно хлопающую большими глазами княжну, которая после ее слов приняла самый простодушный и безобидный вид, на который вообще только была способна, демонстрируя, что она вовсе не причем, а злая колдунья на нее просто наговаривает.
  -Это была не ябеда, - Азария несколько секунд с задумчивым видом кусала нижнюю губу, словно придумывая объяснение, затем ослепительно улыбнулась ей, - а ввод князя в курс дела!
  Камлен с удивленным видом повернулся к показывающей колдунье язык сестре, настороженно глядя на нее.
  -Где ты набралась таких выражений?
  -Вас с Лотом пару раз послушала, - княжна была сама невинность и честность.
  -Все-таки, больше похоже на ябедничество, - князь с самым задумчивым видом пожал плечами, затем дернул обиженно насупившуюся сестру за золотое украшение, вплетенное в ее светлые волосы, заставив подпрыгнуть на месте.
  -Камлен! Ты испортил мне прическу!
  -Я вам не мешаю? - Устало спросила Яснина, стараясь скрыть улыбку. Ее поражала нежность, с которой князь относился к своей младшей сестре и ее ответное, не менее сильное чувство к нему. Камлен никогда не отмахивался от нее, всегда выслушивая то, что она хотела ему сказать. Колдунья ни разу не видела, чтобы он попросил ее прийти позже или просто проигнорировал. Довольно серьезный и сосредоточенный по характеру, как успела убедиться чародейка, в обществе сестры он становился мягче и добрее, всегда прощая ей любые выходки, и часто сам дразнил и подначивал ее.
   Князь поднялся с трона, усмехнувшись над недовольно фыркающей Азарией, которая мгновенно перебралась на сидение, занимая освобожденное нагретое местечко. И начала поправлять сползающую на лоб высокую тиару, по обе стороны которой спускались золотые нити, украшенные драгоценными камнями, вплетенные в тонкие косы, одна из которых выскользнула из волос, нарушая хрупкое равновесие странного сооружения, поразившего колдунью еще утром, когда она впервые увидела княжну. Она перевела взгляд на остановившегося перед ней мужчину, немного запрокидывая голову, чтобы ей было удобнее смотреть на него. Камлен улыбнулся, заметив ее непроизвольный жест, подходя ближе. Колдунья закусила губу, разглядывая его высокую, широкоплечую фигуру, затянутую в белоснежный, расшитый золотыми нитями парадный костюм, который безумно шел ему, подчеркивая смуглую кожу, необычные глаза и яркую, броскую красоту. Наклонившись к ней, князь слегка коснулся губами ее уха, тихо произнося.
  -Не стоит так смотреть на меня.
   Яснина неосознанно шагнула к нему ближе, чувствуя тепло, исходящее от него. Скользнув ладонями по его рукам, обтянутым прохладной и гладкой тканью, она тихо спросила
  -Как именно?
   Камлен немного отклонился, глядя ей прямо в глаза обжигающим взглядом. Колдунья невольно перевела взгляд на его крепко сжатые губы, закусывая свои. Он стал наклоняться к ее лицу, не отрывая от нее взгляда, заставив закрыть глаза. Восхищенный вздох, раздавшийся немного в стороне, заставил их быстро отпрянуть друг от друга. Яснина убрала руки, отпуская его, и смущенно отступила подальше, стараясь не смотреть на Азарию, которая даже забыла про свою погубленную прическу, с восхищением и живым любопытством наблюдающую за ними поблескивающими глазами.
  -Никогда такого не видела, - восторженно выдохнула она, даже не думая смущаться, в отличие от них самих, - вас словно притягивает друг к другу какая-то сила. И у вас при этом ТАКИЕ взгляды! И я тоже так хочу!
  -Мне уже проводить серьезную и нравоучительную беседу с Лотом или можно немного подождать? - Насмешливо поинтересовался у сестры Камлен, пряча улыбку.
  -Ты этого не сделаешь! - Возмущение Азарии было так велико, что она даже подпрыгнула на троне от переизбытка чувств, потемневшими глазами глядя на брата, в которых ясно читалось смятение.
  Глядя, как он неопределенно пожимает плечами, колдунья не выдержала.
  -Ты же на самом деле не станешь этого делать? Твоя сестра уже не маленькая девочка, чтобы ты принимал за нее решения.
  Камлен перевел на нее насмешливый взгляд, слегка нахмурив брови.
  -Нет, конечно. Но это не мешает мне немного подразнить ее. К тому же для меня она навсегда останется именно такой.
  Азария только собралась возмутиться, скрестив руки на груди, как раздался стук в двери. Вошедший слуга с поклоном остановился в начале зала, не поднимая головы.
  -Подойди, - голос князя прозвучал устало, хотя до этого колдунья не заметила никаких признаков того, что его утомили бесконечные встречи, начавшиеся рано утром.
  -Господин, прибыли талвийские послы. Они ожидают снаружи.
  -Нарочно не придумаешь, - взгляд мужчины отразил охватившую его ярость.
  -Я могу перенестись отсюда, используя переход.
  -Возможно, это и к лучшему. Я не хотел, чтобы ты встречалась с этими магами, но пора уже расставить все по своим местам. Все теперь зависит только от тебя. Ты сама должна решить, хочешь ты видеть их или нет.
  -Я останусь. Разве можно пропустить такой момент? Я не прощу себе, если не увижу их лиц, когда они войдут сюда.
   И ее ожидания полностью оправдались. Слуга вышел, получив приказ пропустить послов в тронный зал. Азария торопливо подошла к ней, на ходу пытаясь справиться с непослушным украшением. Пожалев девушку, которая с самым несчастным видом придерживала спадающую тиару рукой, колдунья слегка повела пальцами в ее сторону. Мгновенное сияние скользнуло в воздухе, окружая выбившуюся прядь, заплетая ее в косу вместе с украшением. Княжна облегченно перевела дух, посылая ей полную горячей благодарности улыбку. Яснина улыбнулась ей в ответ, оборачиваясь на звук открывающейся двери, едва слышимый с такого расстояния. Она с трудом удержала легкую улыбку на лице, когда ее взгляд встретился с пораженным и откровенно шокированным взглядом идущего немного впереди остальных магов Харна.
  -Владыка, госпожа, - Лот взмахом руки остановил группу колдунов немного в отдалении, склоняясь в поклоне. Князь небрежным кивком указал ему на место рядом с собой, с левой стороны трона, остающееся свободным. Склонив голову в знак признательности, колдун быстро поднялся по ступеням, останавливаясь рядом с сидящим на троне князем, который спокойным и безразличным взглядом осматривал магов, присланных Орденом, не проявляя даже признаков любопытства или нетерпения. Яснина могла только гадать, какие чувства обуревали его в этот момент, ведь ни одно из них не отражалось на его лице, совершенно непроницаемом и равнодушном.
   Яснина слегка сжала руки, которые сложила перед собой, бросая взгляд в сторону магов, хранивших потрясенное молчание. Перед тем, как пропустить послов в тронный зал, стражи приказали им снять плащи, поэтому теперь колдунья прекрасно видела лица чародеев, хорошо узнаваемые. Каждый из них долгие годы верой и правдой служил Рогду, и, видимо, удостоился сомнительной чести нести свою службу и дальше. Колдун, который призывал покончить с Лотом, едва увидев его, смотрел на нее с выражением мрачного удовлетворения и плохо скрываемого презрения. Впрочем, они очень быстро исчезали, стекая с его лица, словно плохо сделанная маска, оставляя после себя неприкрытое изумление, расширившее его темные глаза и вытянувшее лицо. Остальные лишь недоуменно переглядывались между собой, не решаясь ничего произнести вслух, и, судя по всему, мало что понимая из происходящего. Жаль, Велислава этого не увидит. Ей бы непременно понравилась представшая их глазам картина.
   А вот Харн с самого первого взгляда все понял верно, если судить по его сощуренным глазам, внимательно и настороженно следящим за ней пристальным и немного рассеянным взглядом. Все же ее неожиданное появление в тронном зале дворца князя Мораввы выбило его из привычной колеи. И колдунья прекрасно могла понять почему все они были так удивлены. Каждый из них многие годы видел ее только в роли колдуньи, не представляя иначе. Но здесь она занимала совсем другое место, раз придворным колдуном являлся Лот, и они это только начинали осознавать. И весь ее вид им в этом помогал: сарказм напавшей на князя нагини в свое время задел ее, но был вполне обоснован. Ее роскошное платье из искрящегося черного шелка, высокий корсет которого был расшит золотой сеткой с кроваво-алыми рубинами, ниспадало на пол тяжелым длинным шлейфом, свободно лежащим на первых двух ступенях, ведущих к трону. Длинные волосы, уложенные в затейливую прическу, венчала высокая резная тиара из золота, усыпанная россыпью бриллиантов с тремя огромными рубинами, обрамленными Солнечными камнями. Алые камни, вспыхивающие темными огоньками, украшали ее шею, запястья и пальцы.
   Непонимание, изумление и открытое недоумение сменились крайней степенью ошеломления, маги, собравшиеся у подножия трона, явно отказывались верить собственным глазам.
  -Письмо вашего Главы меня, признаться, несколько удивило, - князь холодно оглядел притихших магов, которые с трудом отводили от спокойно смотрящей на них колдуньи потрясенные взгляды, переводя их на заговорившего правителя.
  -Владыка, - убедившись, что князь не торопится продолжать свою речь, Харн выступил немного вперед, склоняя голову в уважительном поклоне. Яснина была даже немного разочарована тем, насколько быстро он взял себя в руки по сравнению с остальными магами. Ее догадки о том, что кто-то в Литоре прекрасно осведомлен, что она в - Моравве, подтверждалась. Судя по поведению чародея, которое значительно отличалось от реакции остальных магов, он был предупрежден о ее возможном появлении при дворе. Вот только, похоже, что и он не знал, в какой роли. И вновь колдунья поймала себя на мысли, что в этом дворце был только один человек, подходящий под описание неизвестного предателя, передающего в Литору сведения о происходящих во дворце событиях. И как бы ей не хотелось, чтобы ее догадки таковыми и остались, под описание подходил княжич Ховар, младший брат владыки. Она невольно вспомнила насмешку, с которой он смотрел на них с князем во время ужина в первый день ее появления при дворе. Он заметил возникший и постоянно возрастающий интерес своего венценосного брата к простой колдунье, что ему могло крайне не понравиться. Если он и до этого имел какую-то связь с магами из соседнего государства, вполне вероятно, что он мог связаться с кем-то из них, чтобы предупредить о возможных последствиях. Это подтверждало и то, что сейчас Ховар был удален от дворца и надежно изолирован. Едва его заперли в отдаленном поместье, как передача сведений прекратилась, если судить исходя из того, что прибывшие на встречу колдуны попали впросак. - Глава нашего Ордена просил Вас оказать содействие в возвращении в Талвинию чародейки, которая сейчас находится на территории Вашего княжества. Он надеется, что Вы сочтете его просьбу уместной и приемлемой и удовлетворите ее. Колдунья, о которой идет речь, должна предстать перед магическим судом.
  -В письме в мельчайших подробностях были описаны многочисленные прецеденты произвола, который эта женщина устраивала на территории вашей страны много лет. Убийства, жертвоприношения, жуткие ритуалы, разгромы, шантажи - ей приписывается столько непростительных поступков, что я не мог не задаться вопросом, - князь перебросил ногу на ногу, устраиваясь на троне поудобнее и со снисходительной усмешкой вновь посмотрел на настороженно наблюдающего за ним мага. Он приподнял брови, придав своему лицу задумчивое выражение, а затем продолжил, - каким же образом все это происходило в самом центре вашей столицы? Разве что Орден оказался не в силах справиться с одной - единственной колдуньей.
   Вначале сказанное князем вызвало в ее душе волну дикой и неконтролируемой злобы, заставившей ее с силой впиться ногтями в собственную руку, чтобы удержаться от опрометчивого и практически нестерпимого желания поквитаться за каждое лживое и мерзкое слово, обвиняющее ее в том, чего она никогда не совершала. Камлен отказался сказать, что было написано в присланном ему письме, но она подозревала, что Глава Ордена расстарается вовсю, чтобы произвести на князя как можно более сильное впечатление, заставив усомниться в ней. Она всегда знала, что Рогд умен и коварен, но не ожидала, что он падет так низко. Как это просто и легко - взять все ее деяния и извратить их, перевернув с ног на голову, выставив какой-то закоренелой преступницей и бездушной ведьмой, во всем ищущей лишь собственную выгоду.
  -Ей хитростью и ложью удалось обмануть нас, вводя в заблуждение. Стоило малейшему подозрению пасть на нее, как она тут же находила виновных, подставляя под удар вместо себя невинных жертв, - Харн проглотил явное издевательство, хотя желваки на его лице судорожно напряглись, выдавая зарождающуюся ярость.
   Это был подлый удар ниже пояса, который на мгновение лишил ее возможности дышать. Яснина судорожно сглотнула, пытаясь справиться с мелкой дрожью, охватившей ее. Дикая и острая боль вонзилась в грудь, словно ей в сердце со всей силы всадили ржавый и покрытый зазубринами нож, наносивший ужасную рану, доставляющую нестерпимые страдания. Как он посмел обвинить ее в таком? Разве мало сейчас было сказано, ведь каждое его слово было выдуманной и абсурдной ложью, не поддающейся объяснению.
   Рядом с ней сдавленно выдохнула Азария, переводя испуганный взгляд на князя, который смотрел на магов с каким-то брезгливым отвращение, словно перед ним неожиданно оказалась кучка омерзительных созданий, одним своим видом внушающих отторжение и неприятие. Он сдержался, хотя Яснина не представляла, чего ему это стоило.
   А вот Лот не смог остаться безучастным и спокойно воспринять сказанное. Пока колдунья пыталась оправиться от жестокого и бессердечного удара, предательски нанесенного в спину, он повернулся к магу, смерив его полным жгучей ненависти взглядом. Его голос звучал хрипло и надрывно, словно он изо всех сил сдерживался от желания послать в рыжеволосого колдуна какое-нибудь проклятие посильнее, чтобы заставить заплатить за сказанные слова.
  -Забавно, я много лет провел бок обок с Главой Ордена, помогая ему устанавливать в стране магическую справедливость и вершить суд над отступниками и преступниками. Но, к сожалению, повелитель, не могу припомнить ни одной колдуньи, против которой выдвигались бы такие серьезные обвинения.
  -Позволю себе заметить, владыка, что маг, которому Вы оказали такую честь, возведя в ранг придворного чародея, является государственным преступником в Талвинии. Он позорно бежал из места заключения, не дождавшись вынесения приговора.
  -Вот как? - Князь издевательским жестом приподнял брови, иронично улыбаясь и медленно поворачивая голову в сторону жестко усмехающегося Лота, насмешливо смотрящего на переглядывающихся мужчин. Яснина устало закрыла глаза, чувствуя зарождающуюся дикую головную боль, возникающую всегда, когда она сдерживала силу в узде и пыталась ее контролировать, ограничивая и стесняя. - А мне ты говорил, что не стал дожидаться смерти. Тем более, насколько я помню из твоего рассказа, тебя попросту хотели прирезать ночью без суда и следствия.
  -А это одно и тоже, с точки зрения нашего многоуважаемого Главы, - ехидно выдал Лот, весело подмигивая Харну, покрасневшему от ярости.
  -Владыка, я не потерплю...
  -Мы сбились с темы, а у меня нет ни времени, ни желания обсуждать ваши магические заморочки. Спасение своей жизни в моей стране не считается преступлением, поэтому ваши претензии насчет этого мага я считаю не обоснованными и оскорбительными. Что же касается первоначальной просьбы вашего Главы, то я бы с превеликим удовольствием пошел ему на встречу, но, вынужден разочаровать его ожидания. Колдуньи, о которой писал в своем письме Глава Ордена, в Моравве нет.
   Даже Яснина не удержалась от того, чтобы посмотреть на князя, сохраняющего совершенно невозмутимый вид. Она слегка повернула голову в сторону стоящей рядом с ней Азарии, но судя по странному выражению на ее лице, девушка была удивлена его словами не меньше, чем она сама. Маги же откровенно пришли в ступор, как по команде посмотрев сначала на нее, затем на князя, а после вновь перевели взгляды на нее, всем своим видом показывая, что ничего не понимают.
  -Орден должен знать, что я не слишком жалую магов, которые пытаются в моих землях спрятаться от правосудия. Если моя стража ловит таких отступников, их сразу же предают смерти. Глава в своем письме описал довольно сильную и опасную колдунью, которая прославилась в вашей стране своими черными делами. Не сомневайтесь, мои стражи уже давно бы нашли ее, если бы она в поисках спасения от справедливой кары бежала в Моравву.
   Яснина перевела взгляд на Лота, который сохранял странное выражение лица, словно пытался через силу остаться серьезным и невозмутимым и не рассмеяться. Заметив, что колдунья вопросительно смотрит на него, он позволил легкой улыбке быстро скользнуть по губам, подтверждая ее подозрения о том, что только он один и знал, о чем пойдет речь на этой встрече.
  -Но вы можете быть спокойны, ведь так взволновавший вас одним своим видом чародей, который обладает моим полным доверием, приложит все силы, чтобы найти эту женщину, если Орден так уверен в ее пребывании здесь.
  -Да вот же она!!!
   Один - ноль в пользу правителя, про себя отметила колдунья, разворачиваясь лицом к выкрикнувшему очевидное магу. Он даже указал на нее рукой для большей надежности, видимо, начиная подозревать, что у князя плохо со зрением. Она заметила, как от бессильной злобы с силой стиснул зубы Харн, не успевший остановить высказавшегося колдуна.
   Князь позволил себе лишь легкое удивление. Изогнув бровь, он посмотрел на колдунью, которая не отводила взгляда от мрачнеющего Харна, ожидая от него какого-нибудь подвоха, затем поднялся с трона, подходя к ней. Яснина приняла предложенную руку, вслед за мужчиной делая несколько шагом вперед, к краю возвышения. Камлен оглядел магов тяжелым и ничего хорошего не сулящим взглядом, задержав его на рыжеволосом колдуне, который едва не скрипел зубами от безысходности.
  - Похоже, вас ввели в заблуждение, господа маги. Не знаю, кто несет за это ответственность, и было ли это результатом чьей-то чудовищной ошибки или заранее составленного плана, только вот женщина, которую вы сейчас посмели обвинить, моя невеста, будущая княгиня Мораввы. Мне довольно сложно простить такое серьезное оскорбление, но решать вашу судьбу будет она. Любовь моя, - он поднял ее руку, касаясь кончиков пальцем губами.
   Яснина не стала прятать холодную и циничную усмешку, так хорошо знакомую собравшимся магам. Она подняла взгляд на ожидающего ее решения князя, прямо встречая его горящий взгляд, в котором лихо отплясывали смешливые искорки.
  -Признаться, я даже представить не могла, насколько известна в Талвинии. А также, насколько ужасно чувство зависти, которое способно поглотить любого, будь этот кто-то даже довольно сильным магом. Ведь только жгучей завистью можно объяснить наветы и клевету, которые я сегодня услышала здесь в свой адрес. Тем более от тех, чью ничтожную жизнь я не раз спасала. Что ж, не уверена, что моя черная душа выдержит еще одно кровавое преступление, потому что список их, если верить словам послов Ордена, и так велик. Поэтому предлагаю прозвучавшее оскорбление списать на неосведомленность и отпустить этих магов, не знающих, что такое элементарная благодарность, с миром...
  -Спасением своей никчемной жизни вы должны быть безмерно благодарны моей невесте, потому что я за такое, не задумываясь, приказал бы вас разорвать на части. Аудиенция закончена, господа... Так же, как и раньше, я не услышал от представителей Ордена ни одной умной или правильной мысли, что меня крайне огорчает, заставляя сильно сомневаться в возможности нашего союза и в дальнейшем.
  -Владыка!
  -Стража! - Громкий выкрик Лота разнесся по всему залу, заглушая голоса разом заговоривших магов, которые пытались докричаться до князя, отвернувшегося от них. Крепкая и горячая рука сильно сжимала ее ладонь, придавая сил и уверенности.
  Спустя всего минуту ворвавшиеся в тронный зал стражники, ощетинившиеся остриями мечей и копий, плотным кольцом окружили магов, выкрикивающих угрозы в адрес князя от лица своего Ордена.
  -Вышвырните их вон из моей страны! И проследите, чтобы и ноги их здесь больше не было! - Ледяным тоном отчеканил Камлен, с холодным презрением глядя на перекошенные от гнева лица колдунов, не привыкших к такому пренебрежительному отношению к своим персонам.
  -Все будет сделано так, как вы приказали, владыка, - склонив голову в почтительном поклоне, произнес Лот. Он быстро сбежал с возвышения, грациозной походной направляясь к выходу из зала взмахом руки приказывая страже, ожидающей распоряжений, вывести вслед за ним и магов, - можете не сомневаться, я прослежу за этим лично и с превеликим удовольствием!
  -Это было ужасно, - тихо простонала Азария, обхватывая дрожащими руками бледные щеки. Она вскинула наполненные слезами глаза на оглянувшихся на нее Камлена и Яснину. Ее мелодичный голос сильно дрожал, а слова перебивали судорожные всхлипы, - как они...как они посмели....
  Камлен выпустил руку колдуньи, быстро подходя к сестре. У входа в тронный зал показалась тучная фигура целителя, который мрачно оглядел слуг, нерешительно замерших неподалеку от дверей в ожидании приказаний и начал пробираться сквозь толпу стражников, готовых в любой момент броситься на защиту князя и его семьи, решительно расчищая себе дорогу.
  -Что здесь произошло? - Лим остановился у подножия возвышения, тревожно глядя на сохраняющую невозмутимое спокойствие чародейку, которая ответила ему лишь легким движением бровей. Маг повернулся лицом к князю, пытающемуся успокоить сестру. Девушка бросилась ему в объятия, с отчаянием цепляясь тонкими пальцами за тонкую ткань сюртука, утыкаясь лицом в широкую грудь. Поцеловав светлые волосы, он приподнял голову, глядя на взволнованного колдуна, чье дыхание звучало тяжело, словно он очень спешил попасть в тронный зал. Впрочем, так оно и было, ведь он на несколько дней покидал дворец, да и сам Даншер, насколько знала колдунья.
  -Не сейчас, Лим. Мы обсудим это позже, а сейчас, прошу тебя, присмотри за Азарией. Произошедшее оказало на нее слишком сильное впечатление.
   Если чародей и хотел возразить, то промолчал, смерив своего воспитанника внимательным и проницательным взглядом. Он слишком хорошо знал его, и безошибочно определил его состояние, не став спорить. Внешне князь оставался спокойным, но даже Яснина уже успела убедиться в том, что невозмутимость и уравновешенность довольно редко изменяют ему, подчас скрывая яростную бурю, бушующую в душе. Должно быть, маг подумал о том же, что и она, потому что торопливо поднялся по ступеням, направляясь к княжне. По-отечески нежно и покровительственно обняв тихо плачущую девушку за хрупкие, беспрестанно вздрагивающие плечи, он повел ее прочь из тронного зала, что-то тихо говоря ей, заставляя слабо кивать в ответ. Лим на ходу строго приказал слугам и страже заняться своим делом, а не бестолково толпиться в проходе, вместе с княжной скрываясь из виду.
   Прошло всего несколько минут, и тронный зал опустел. Когда за поклонившимися стражниками захлопнулись высокие двери, Яснина слегка откинула голову назад, глубоко и облегченно вздыхая. Головная боль становилась все сильнее, разливаясь внутри свинцовой тяжестью, крошечными, но от этого не менее назойливыми молоточками постукивая в висках. Резким движением откинув мешающие длинные рукава, спускающиеся практически до пола, она поднесла руки к голове, сосредотачиваясь на пульсирующей боли. Чувствуя, как начинают нагреваться кончики пальцев, колдунья закрыла глаза, позволяя силе коснуться прохладной кожи, согревая ее приятным и умиротворяющим теплом. Накатывающая волнами дурнота и боль отступили, позволяя ей немного расслабиться.
  -Прости, - устало произнес за ее спиной Камлен, заставив горько усмехнуться. Яснина не стала оборачиваться, не уверенная в том, что сможет контролировать выражение своего лица теперь, когда они остались наедине, без лишних свидетелей.
  -Тебе не за что извиняться. Я сама допустила ошибку, когда согласилась на встречу. Казалось бы, я достаточно давно и хорошо знаю этих магов, но даже меня им сегодня удалось удивить. Жаль, что неприятно.
  -Это не твоя, а моя ошибка. Я так стремился поставить точку в этом проклятом деле, что не подумал о последствиях.
  -Ты прав, Камлен, - его уравновешенный и немного отрешенный тон стали для нее последней каплей, переполнившей и без того полную до краев чашу терпения. - Ты не счел нужным сообщить, что Рогд написал обо мне. И этот странный фарс, который ты затеял. Разве сложно было предупредить меня о том, что ты хочешь сделать?
  -Я не хотел, чтобы ты знала о содержании письма, потому что знал, что это причинит тебе боль.
  -Мне и сейчас больно, Камлен, - она невольно прижала руку к груди, где учащенно и неровно билось о стенки в очередной раз раненое сердце. Создавалось впечатление, что ее судьбе - злодейке никогда не надоест преподносить ей неприятные сюрпризы, - потому что меня просто-напросто предали! Возможно, это не самое мудрое и храброе решение, но я предпочла бы никогда не слышать сказанных сегодня в мой адрес слов!
  -Я не хотел, чтобы так получилось, - глухо отозвался князь. После секундного молчания он еще тише добавил, - в своем желании объявить о нас всему миру я зашел слишком далеко.
   После его слов Яснина не выдержала и резко обернулась. Платье взвилось в воздух, закручиваясь вокруг ее ног и волнами опадая на мраморные плиты. Она со смешанными чувствами смотрела на прямо встретившего ее обвиняющий взгляд мужчину, неподвижно застывшего всего в паре шагов от нее. Но внешне он уже не казался таким невозмутимым и спокойным, как раньше. Его лицо потемнело, а челюсти были судорожно сжаты. Колдунья заметила, как он с яростной силой стискивает руки в кулаки, пытаясь сдерживать эмоции. Но сейчас его чувства занимали ее меньше всего. Да, она понимала его намерения, но принять их не могла.
  -Твое признание обошлось мне слишком дорого, Камлен, - ее губы презрительно искривились, а голос стал звучать выше на несколько октав. Золотисто-карие глаза стремительно светлели, наполняясь золотистым сиянием, выдающим ее душевное смятение. - Как, впрочем, и отношения с тобой. Должно быть, ошибку мы оба допустили не сейчас, когда признались в них, а в тот день, когда решили, что они вообще возможны.
  -Яснина, - он на мгновение закрыл глаза, скрывая от нее их выражение, словно слова колдуньи причинили ему сильную боль. Стараясь держать себя в руках, он продолжил, - мы оба также понимали, что однозначной реакции не будет. Но мне все равно, что скажут люди.
  -А мне - нет, - холодно отрезала она, вскидывая голову, - мне не все равно, что обо мне будут говорить в стране, которой я должна буду править вместе с тобой. В моей жизни было слишком много ненависти, злобы и клеветы. Они сопровождали меня все эти годы, постоянно преследуя, настигая и накрывая с головой, словно ледяные и грязные талые воды. Но я устала от этого. Я не каменная, чтобы постоянно притворяться, что меня все это нисколько не трогает. Я устала от постоянного притворства, этой проклятой игры! Устала! И больше не хочу ее продолжать!
   Она быстро вскинула руки, резким рывком освобождаясь от высокой тиары, усыпанной драгоценными камнями. Слегка отодвинув руку в сторону, она с кривой и пренебрежительной улыбкой посмотрела на непередаваемую игру света на баснословно дорогом и поражающим своим великолепием украшении. Затем с усмешкой, скорее направленной против себя самой, протянула тиару словно окаменевшему мужчине, который смотрел на нее застывшим и непонимающим взглядом.
  -Это не мое. Никогда не было моим. И уже не станет таковым. Я слишком сильно забылась, решив, что все изменится. Ничего не изменилось. Даже надев все эти многочисленные роскошные наряды и украшения, я осталась той, кем и была. Совершенно обычной ведьмой, родившейся в семье простых крестьян. И никакие драгоценности во всем мире уже никогда не смогут изменить этого факта!
  -Меня не волнует твое происхождение, - его лицо искривила яростная гримаса, будто ему было неприятно даже говорить об этом. Предположение колдуньи, что это может иметь для него какое-то значение, оскорбило и болезненно задело его.
  -Зато остальных - очень. Я не хочу слышать грязные сплетни и слухи, которые будут передаваться из уст в уста по всей стране.
  -Никто не посмеет плохо отозваться о тебе, - в его голосе отчетливо проступали угрожающие и резкие нотки, напоминающие сдавленное рычание.
  -То, что ты всем закрываешь рты, совсем не означает, что их уже не возникло. Ты не сможешь заставить замолчать всех, как бы ни старался это сделать.
  -Ты в Моравве, а не у себя на родине, где все это в порядке вещей. У нас любая клевета, наветы и оскорбления караются очень жестоко.
  -И что же, Камлен? Будешь пороть плетями любого, кто посмеет косо посмотреть в мою сторону? - Слова колдуньи сочились ядом.
   Устало покачав головой, Яснина отвернулась от мужчины, который с потемневшим от гнева лицом смотрел на нее. Все так же сжимая в руке тиару, которая начинала дико раздражать ее, она стала быстро спускаться по лестнице.
  -Ты просто бежишь, Яснина. Трусливо сбегаешь не только от меня, но и от себя. Выходит, твои признания в любви ничего не значат?!
   Прежде, чем она успела подумать о том, что делает, колдунья развернулась к стоящему у трона князю, яростно смотрящему на нее темными, словно ночь, глазами, запуская в его сторону силовой удар. Он даже бровью не повел, сохраняя совершенно невозмутимый вид, когда всего в сантиметре от него пролетела огненная вспышка, врезаясь в подлокотник трона, разнося его на мельчайшие мраморные песчинки, с тихим шорохом осыпавшиеся вниз, к его ногам. Проследив взглядом за оседающей на пол каменной пылью, столбом взметнувшейся в воздух, он поднял взгляд на чародейку, которая с ужасом смотрела на собственную выброшенную вперед руку. Чувствуя, как по ней волной проходит судорога, Яснина стремительно опустила ее, сжимая онемевшие пальцы в кулак. Дыхание срывалось, заставляя ее грудь высоко вздыматься от попыток захватить хотя бы немного воздуха. Не глядя на мужчину, она резко развернулась, практически бегом устремляясь к дверям. Она с самого начала знала, что добром эта затея не кончится.
   Чувство беспомощности, жгучей обиды и признание его правоты заставили ее поступить так, как она поступала всегда - наброситься, атаковать, заставить пожалеть о произнесенных вслух словах. Он уязвил ее правдой, достав до сердца, а она не хотела признавать его правоту. Омерзение и отвращение к самой себе волной поднималось из глубины души, вышибая из глаз злые и обжигающие слезы. Она пала настолько низко, что, не колеблясь ни мгновения, использовала силу даже против Камлена. Совершенно не задумываясь о последствиях, не опасаясь причинить ему боль. Удушающее кольцо сомкнулось вокруг горла, стальными тисками сжимая шею и вызывая дикую тошноту. Черная пелена на мгновение встала перед глазами, заставляя ее сбиться с шага и споткнуться на ровном месте. Громкий звон неприятно резанул слух, тиара, выроненная ею, упала на пол, откатываясь в сторону. Сильные руки подхватили ее, не позволяя упасть.
  -Все хорошо, слышишь? - Теплые губы осторожно и успокаивающе коснулись лба, заставляя поднять взгляд на перехватившего ее князя, который стремительно оказался рядом. Он наклонился, чтобы поднять ее на руки, - все хорошо...
  -Я могла убить тебя, - выдохнула Яснина, только сейчас начиная осознавать, что сделала. Камлен быстро шел к одной из глубоких ниш, в которых стояли удобные и мягкие оттоманки. Осторожно посадив ее, он опустился на колени перед колдуньей, ничего не замечающей вокруг себя, смотревшей на него абсолютно стеклянными глазами, в глубине которых медленно зарождался панический ужас.
  -Но не убила, - он осторожно коснулся рук, безвольно лежащих на коленях. Ледяной холод изящных пальцев неприятно поразил его, заставив обхватить их своими руками, чтобы хотя бы немного согреть.
  -Боги, как ты вообще можешь так спокойно об этом говорить?! - Яростный крик вырвался у нее против воли, заставив с силой закрыть глаза, словно его вид причинял ей невыносимую боль. - Я использовала силу против тебя, Камлен. А что, если в следующий раз я не промахнусь?
   -Разве ты когда-нибудь делала это? Ты даже подсознательно не пыталась навредить мне, поэтому и направила удар в сторону. Если бы ты желала моей смерти, думаю, сейчас я бы уже валялся хладным трупом у уничтоженного тобой трона. А мне еще, кстати, принимать завтра послов из Иллирии...
  -Как ты можешь этим шутить?
  -Я верю тебе, Яснина. Похоже, гораздо больше, чем ты сама себе. Я могу только представить, как тебе было больно услышать все это, но я действительно не думал, что кто-то из них осмелится зайти так далеко. Если тебе станет легче, я отменю приказ и сам казню этих магов.
  -Это не имеет для меня никакого значения, - сдавленно простонала колдунья, закрывая лицо руками, - как же ты не поймешь: я едва не убила тебя! Я просто не пожелала признавать твою правоту и вышла из себя. И это едва не стоило тебе жизни!
   Камлен на мгновение закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Голос колдуньи звучал глухо и хрипло, она все еще закрывала лицо руками, не желая разнимать ладоней. Но князь без труда уловил в нем нотки настоящей боли. Она терзалась из-за своего импульсивного поступка, хотя он на самом деле ни на секунду не усомнился в том, что Яснина просто не способна причинить ему значительный вред. Его нисколько не удивила вспышка силы, которую она вызвала, потому что к этому времени он успел изучить ее достаточно хорошо, чтобы убедиться в том, что у колдуньи взрывной и жгучий темперамент, заставляющий ее слишком живо реагировать на любые слова и действия.
   Что его действительно задело - так это ее решение отказаться от собственных клятв. Каждое сказанное ею слово вонзалось в его душу как ржавый и тупой нож, принося с собой невыносимую и истязающую боль. Как бы он не пытался успокоиться и взять себя в руки, ее не слишком храбрый поступок вызывал в нем дикую и неконтролируемую ярость. Колдунья делала так каждый раз, когда что-то шло не так. Она просто поспешно и трусливо сбегала, стоило случиться чему-то достаточно серьезному.
  -Одно я могу тебе обещать, - Камлен обхватил запястья, осторожно отнимая ее руки от лица, отводя их в сторону. Она подняла на него потухший взгляд, из которого ушло все тепло, сделав глаза безжизненными и пустыми. Ее лицо было настолько бледным, что князь слегка нахмурился, взволнованно глядя на нее, едва не передумав говорить то, что хотел сказать. Заставив себя продолжить, он резко и с нажимом произнес, - в следующий раз, когда ты попытаешься вновь сбежать от меня, я отведу тебя к жрецу, чтобы он заключил союз между нами, не взирая ни на какие жалобы и протесты с твоей стороны. Если потребуется, свяжу перед этим и отнесу на плече...
   Яснина удивленно вскинула голову, широко распахнутыми глазами глядя на потемневшее лицо мужчины, стоящего перед ней на коленях. Его глаза сузились от ярости, а губы побелели от напряжения, настолько сильно он стискивал зубы. Несколько мгновений колдунья оторопело смотрела на него, пытаясь понять, почему он так странно ведет себя, затем сдавленно выдохнула, осознавая... Она, как всегда, поступила только так, как хотела, не обращая внимания на то, как жестоко и бездушно это было с ее стороны. Яснина привыкла иметь дело с магами, которые считались только с собственными чувствами, играя жизнями других людей так, как им вздумается. Она довольно быстро уяснила это, не отступая от этого же принципа. Расставание с Рогдом далось ей тяжело, но только из-за собственных тяжелых переживаний и огромного чувства вины, ведь в душе колдуньи в то время он занимал слишком много места.
   Но сейчас перед ней был не Рогд, каждым своим поступком заставляющий чувствовать собственную никчемность и ничтожность, пытающийся подчинить ее своей воли и приручить, словно диковинную зверюшку, требующую повышенного внимания и особого ухода. Камлен прежде всего был мужчиной, который на самом деле любил ее ради нее самой, а не из-за того, что она была колдуньей с необычными и выдающимися способностями. Ради этого чувства он даже принял тот факт, что она относилась к фейхарам, а она вот так запросто хотела разорвать тонкую и хрупкую связь, установившуюся между ними. Яснина настолько глубоко погрязла в самоистязаниях, однобоко рассматривая ситуацию только с негативной стороны, что убедила себя в том, что ей здесь действительно не место. Поэтому так легко и отказалась от всего, что предлагал ей Камлен, не посчитавшись с чувствами мужчины, чем, скорее всего, принесла ему немало боли.
  -Прости, я даже не подумала...
  -Что твой отказ может оказаться таким болезненным для меня? - Усмехнулся Камлен. - Верно, Яснина. Я уже привык к тому, с какой легкостью ты то признаешь свои чувства ко мне, то отрицаешь их, но к этому не подготовился. Я готов подождать твоего решения, сколько потребуется, но ты должна сделать окончательный выбор, а не метаться из стороны в сторону.
  Когда князь попытался подняться, Яснина с силой схватила его за руки, удерживая на месте. Она прямо встретила его усталый взгляд.
  -Я не хочу потерять тебя.
  -Ты не теряешь меня, Яснина, - на его губах появилась горькая улыбка, - ты просто отказываешься от меня. И это больно ранит...
   Вместо ответа колдунья подалась вперед, целуя холодные, сжатые губы. Она все равно не сможет признаться в своих чувствах: какой бы глубокой и искренней не была ее любовь к князю, ей не суметь заставить себя не только облечь ее в словесную форму, но еще и произнести вслух. Камлен был прав, укоряя ее в трусости - у нее не хватит мужества и храбрости, чтобы сделать, казалось бы, такую простую вещь. Мужчина оставался неподвижным, просто принимая ее поцелуй, ровно до тех пор, пока колдунья сама не придвинулась ближе, прижимаясь к нему всем телом, зарываясь пальцами в густые, шелковистые на ощупь пшеничные волосы, тонкими прядями выбивающиеся из-под золотого венца, усыпанного россыпью бриллиантов. Издав недовольное рычание, она поддела ногтями массивный и широкий обруч, снимая его и отбрасывая в сторону. Оторвавшись от ее губ, князь краем глаза проследил за не завидной участью своего символа власти, со звоном упавшего на пол и закатившегося под оттоманку, на которой сидела колдунья, затем хмыкнул и вернулся к более интересному занятию.
  -Комната, комната, - сдавленным и срывающимся шепотом повторяла Яснина, пытаясь одновременно не разрывать страстный контакт их губ и стащить с мужчины через голову рубашку, расшитую у ворота золотой вышивкой.
  -Причем здесь комната? - у князя освобождение ее от лишней и мешающей одежды проходило намного быстрее и успешнее, видимо, сказывался богатый предыдущий опыт.
  -Я пытаюсь сосредоточиться и перенести нас в спальню, - Яснина откинулась на спину, противореча своим собственным словам. Сила, почему-то, отчаянно не желала подчиняться одурманенной страстью хозяйке.
  -Со своей стороны могу пообещать, что сделаю все возможное и не возможное, чтобы не позволить тебе сосредоточиться, - от его многообещающей улыбки у колдуньи перехватило дыхание...
  
  Глава 13.
  
   Яснина отпила глоток обжигающе горячего кофе из маленькой чашечки, вырезанной из перламутра, краем уха прислушиваясь к разговору между Велиславой и Азарией, которые оживленно обсуждали какие-то украшения, подаренные сияющей от счастья девушке Рамиром. Княжна с улыбкой объясняла, как их принято носить при дворе и что с чем можно или нельзя сочетать. Яснина слегка покачивала чашку пальцами, наблюдая из-под полуопущенных ресниц за оживленной и улыбающейся Велиславой. Ее щеки, пылающие не то от смущения, не то от удовольствия, могли посоперничать цветом с ее алой шелковой туникой, подчеркивающей черные волосы, свободно рассыпавшиеся по покатым плечам. Колдунья с удовлетворением в который раз убедилась в своей правоте: время оказывало целительное действие, постепенно заставляя девушку забывать о пережитом кошмаре. Как бы Велислава не грешила на судьбу, в этот раз она решила проявить в отношении ее особую милость. Девушка, по ее воле, попала в такое место, где ей не приходилось так часто сожалеть о потерянной силе, как это было бы, окажись она в Литоре, где магов на один квадратный метр приходилось больше, чем на всю остальную страну в целом. Даже обстановка города постоянно напоминала бы ей о том, что она потеряла. И если сначала, первое время, Яснине казалось, что Велислава не любит храброго и честного военачальника, пытаясь найти в его искреннем чувстве к ней утешение и забвение, то теперь она все больше убеждалась в обратном. Девушка с глубокой и горячей благодарностью приняла его чувства, щедро и сполна воздавая своей зарождающейся любовью. Колдунья была искренне рада этому, ведь с каждым днем прежняя, беззаботная и жизнерадостная Велислава возвращалась назад, отбрасывая мучающие ее тяжелые воспоминания и сбрасывая сдерживающие ее оковы прошлого, канувшего в небытие.
   Она бросила быстрый взгляд на пустующее место рядом с собой, недоуменно хмурясь. С одной стороны, колдунья была очень рада тому, что князь опоздал на завтрак, подарив тем самым ей дополнительное время, чтобы прийти в себя и справиться с охватывающим ее смущением, стоило кому-нибудь из присутствующих хотя бы просто обратиться к ней даже с самым безобидным вопросом. Яснина чувствовала себя донельзя глупо и смешно, но никак не могла отделаться от странного ощущения, что все уже прекрасно осведомлены о том, что произошло между ней и князем. И как бы она не пыталась убедить себя, что это вполне естественно и закономерно, ничего не получалось. Чародейка несколько минут убеждала себя преодолеть странную, совершенно не свойственную ей, робость и войти в просторный зал, в котором каждое утро они собирались на завтрак. Но веселый смех Азарии и звонкий голос Велиславы все время возвращали ее на место. Стоило же ей только опустить на мягкую подушку, устраиваясь на своем месте перед низким, инкрустированным золотом и топазами, столиком, как Азария, с аппетитом уплетающая свежие булочки, щедро политые каштановым медом, жизнерадостно поинтересовалась, как ей спалось.
   И была очень удивлена, когда, казалось бы, простой и безобидный вопрос поставил колдунью в явно неловкое положение, заставив ее неопределенно пожать плечами и пробормотать себе под нос что-то напоминающее слово "мало". Княжна перестала жевать, удивленно глядя на Велиславу, рассматривающую хмурую колдунью тревожным взглядом, вопросительно приподнимая брови, но не получила ответа, потому что девушка тут же стала допытываться у не поднимающей от стола взгляда Яснины о причинах, которые не дали ей выспаться.
   Колдунья раздраженно потерла пальцами нестерпимо ноющие виски, пытаясь побороть сонливость. Самым правильным было бы сейчас отправиться в отведенные ей покои и справедливо взять то, чего ей не досталось ночью. Вот только заходить в спальню ей хотелось меньше всего, потому что мысли тотчас же возвращались в определенную колею, не желая ни в какую ее покидать. Она без особого интереса рассматривала изысканные сладости в стоящей перед ней золотой вазе, когда над ее ухом раздался коварный и бархатистый шепот, от которого по всему телу сразу побежали волны дрожи.
  -Ты сделала это специально, чтобы меня спровоцировать, или просто потому, что эта соблазнительная, но мало что скрывающая ткань тебе понравилась?
   Колдунья удивленно повернула голову, оказываясь нос к носу с уже занявшим свое место князем, близко склонившимся к ней. Стараясь не поднимать взгляд и смотреть только на его волевой подбородок, она тихо спросила.
  -Что ты имеешь в виду? Я одета точно так же, как всегда.
  -Да? - Голос мужчины звучал совершенно невинно,- наверное, я до этого просто не замечал, что твой наряд просто умоляет всем своим видом его снять...
   Колдунья от неожиданности выпустила из руки чашку, которую продолжала бесцельно вертеть. Та с оглушительным звоном упала на пустую тарелку, разлетаясь на мелкие осколки. Яснина с силой сжала губы, так, что они побелели от напряжения, с яростью вскидывая светлеющие глаза на князя, которому хватило совести напустить на себя виноватый вид, хотя он изо всех сил старался не встречаться с ней взглядом, тщательно пряча полные коварства и лукавства глаза.
  -Камлен! - Своим шипением колдунья могла посоперничать с сотней самых ядовитых змей, которые потерпели бы, впрочем, позорное поражение, настолько она была зла его детской выходкой. И еще больше на себя, за то, что поддалась на провокацию.
  -Верно, меня так родители назвали, - с тем же выражением полной невинности, ответил князь, на секунду отворачиваясь, чтобы знаком подозвать слугу, который уже спешил к столу, чтобы заменить разбитый столовый прибор и наполнить новую чашечку ароматным напитком, с поклоном ставя его перед разгневанной колдуньей.
   Только веселый и какой-то захлебывающийся смех княжны спас правителя Мораввы от жестокой расправы со стороны вышедшей из себя Яснины. Оторвав прожигающий взгляд от мужчины, который беззаботно и открыто, словно не понимал нависшей над ним опасности, смотрел на нее, она удивленно посмотрела на девушку. Оказалось, что Азария рассмеялась над словами брата в самый неподходящий момент, когда отпивала чай из своей чашки, поперхнувшись им и забрызгав не только свое платье, но и только-только устроившегося рядом с ней Лота. Тот иронично и насмешливо, но без ожидаемой злости и раздражения, посмотрел на заливающуюся краской княжну, поднимая со стола расшитую салфетку, чтобы смахнуть брызги чая со своего некогда белоснежного сюртука.
  -Я просто пошутил, - на ухо ей произнес хмыкнувший князь, наклоняясь настолько низко, что губами прикасался к коже, загорающейся огнем под его быстрой и невинной лаской, - у тебя был такой серьезный и сосредоточенный вид, что я не удержался. И ты на самом деле выглядишь очень соблазнительно,- после секундного молчания признался Камлен, улыбаясь такой улыбкой, что у Яснины перехватило дух.
  -Перестань, - выдохнула колдунья, старательно пряча взгляд и вцепившись ногтями в край стола, чтобы спрятать легкую, выдающую ее волнение дрожь. - Мы же не одни.
  -Не думаю, что мы кого-то удивим, ведь всему дворцу известно о наших отношениях. К тому же, Лим, так настойчиво пытающийся ворваться вчера в тронный зал, должен был о чем-то догадаться...
   Яснина резко повернулась к князю лицом, изучая его прищуренным взглядом. Мужчина ответил ей легким поднятием бровей, забрасывая в рот черную виноградинку. Он выглядел таким же спокойным и сосредоточенным, как и всегда, хотя сегодня казался более приветливым и расслабленным, словно его отпустило сковывающее на протяжении долгого времени напряжение.
   Колдун действительно довольно быстро вернулся назад, чтобы поговорить с князем с глазу на глаз и получить ответы на свои вопросы. Многочисленная стража, стоящая у входа в тронный зал, доложила решительно настроенному старцу, что князь еще не выходил, оставшись наедине с колдуньей. Бессмысленно прождав какое-то время, Лим ушел, чтобы вернуться спустя час. Так он и ходил полночи, с небольшими перерывами, явно опасаясь того, чем может закончиться разговор между его повелителем и непредсказуемой чародейкой. Только осознав, что его ожидание тщетно и напрасно, маг отступил, решив перенести встречу с князем на утро, дождавшись более подходящего случая.
   Конечно же, Лот во всех подробностях сообщил ему о том, как прошла аудиенция магов, поэтому он теперь все время украдкой поглядывал на мрачную колдунью, которая пришла на завтрак скорее по привычке, чем из желания утолить голод. А вот поведение подошедшего с большим опозданием князя, что на него было совсем не похоже, раскрыло магу глаза на происходящее. Лим не слышал, что горячо шептал на ухо женщине его воспитанник, зато ясно видел смущение и злость, охватившие колдунью. Этим утром князь вел себя в отношении Яснины иначе, более раскованно и открыто выражая свои чувства, словно у него было на это неопровержимое право. Сдавленно прокашлявшись, маг с трудом прочистил запершившее горло, обожжённое слишком большим количеством перца, которым он, не глядя, посыпал ломтики мяса, когда догадка совершенно внезапно озарила его. И поймал смеющийся и понимающий взгляд князя, старающегося сохранять невозмутимый вид под строгим взглядом сидящей, как на иголках, колдуньи.
   Лим с легким и беззлобным укором покачал головой, но не стал ничего говорить, сдержав желание сделать ему замечание. Он казался таким довольным жизнью и беззаветно счастливым, что у мага просто язык не повернулся, чтобы какими-то упреками испортить Камлену замечательное настроение, которое посещало молодого повелителя и так крайне редко, особенно после того вечера, когда он стал невольным свидетелем отвратительного и недостойного поведения своего младшего брата. Этим утром владыка выглядел именно так, как в представлении Лима и должен был выглядеть молодой, можно даже сказать, совсем юный мужчина, получающий удовольствие от жизни, невзирая на свой высокий статус, который, сейчас, похоже, совершенно не тяготил его. Маг понимающе усмехнулся в длинную бороду, пряча доброжелательную улыбку в усы, когда мрачная и сердитая колдунья, лицо которой потемнело от раздражения и злости, вскинула взгляд на князя, скользнувшего пальцами по линии ее обнаженного плеча. Со стороны казалось, что он просто с сосредоточенным видом поправляет сбившиеся камни тяжелого ожерелья, обрамляющего длинную и изящную шею женщины. Но со своего места маг отчетливо видел, что все камни в роскошной и филигранной оправе, скрепленные в длинные цепочки, которые крепились к основному золотому обручу, в идеальном порядке лежат каждый на своем месте. Возможно, он и был стар, но его глаза еще не утратили своей острой зоркости. Но не поступок князя удивил его, а реакция колдуньи.
   Яснина несколько секунд буравила сдерживающего смех князя пронзительным взглядом, а затем вдруг широко и открыто улыбнулась, с лучезарной улыбкой на лице подаваясь ему навстречу и звонко целуя опешившего от ее поступка мужчину в губы. Маг не смог сдержать смех, тщательно маскируя его за приступом жестокого кашля, наблюдая за тем, как медленно приходящий в себя владыка ошеломленно и не понимающе хлопает длинными ресницами, удивленно и недоверчиво глядя на чародейку, которая с насмешливой улыбкой пробовала заново принесенный напиток, вызывающе вскинув тонкие брови. Что ж, поделом ему, должен был признать Лим, когда собравшихся за столом людей дружно одолел приступ ожесточенного и длительного кашля. При чем хуже всего замаскировать смех выходило у слишком искренней и милой Азарии, у которой притворство никогда не получалось в должной мере хорошим и способным обмануть кого-то в виду ее врожденной простоты и доброты. Она даже прикрыла рот ладошкой, но ее сдавленное, приглушенное, но от этого не менее веселое и задорное хихиканье было отчетливо различимо за неумелыми попытками скрыть его за искусственным и крайне наигранным кашлем.
   Яснина приподняла чашку, с дразнящей улыбкой отсалютовав ею помрачневшему князю, который с многообещающим видом смотрел через ее плечо на предательницу, откровенно потешающуюся над его замешательством.
  -И это - один - ноль, - нежно пропела она, подмигивая ему, - конечно, в мою пользу...
   После чего иронично склонила голову на плечо, слегка выгибая брови, словно безмолвно призывала оценить ее маленькую, но безоговорочную победу в этом шутливом противостоянии с поддразниваниями, которое закончилось для начавшего его князя поражением. А затем принялась за завтрак, не обращая больше внимания на его кислый вид, словно мужчина, не глядя, выпил залпом стакан свежевыжатого лимонного сока, который ему по ошибке вместо утреннего бодрящего напитка щедро плеснули в чашку.
   Яснина недолго наслаждалась своей маленькой, но такой сладостной местью. В зал торопливо вбежал слуга, затянутый в белоснежный костюм из шелка, расшитый золотом. Он замедлил шаг, когда увидел, что за завтраком помимо князя собралось достаточно много людей, но все - таки торопливо направился прямо к роскошно накрытому столу, низко опустив голову. Внезапное видение яркой вспышкой пронзило голову колдуньи, заставив судорожно выдохнуть сквозь вовремя стиснутые зубы. Голова была готова расколоться от невыносимой боли, а перед глазами от слишком большого напряжения заплясали огненные пятна. Только выработанная за многие годы выдержка помогла ей внешне оставаться совершенно спокойной и невозмутимой, хотя в ее душе все переворачивалось.
   Свежая алая кровь собиралась на отшлифованных великолепных камнях, трепетно и осторожно, с величайшими почестями и предосторожностями разложенных на черном шелке. Она струилась между большими и маленькими алмазами, покрывая ярко-красной пеленой сияющие на солнце грани, щедро разливаясь по тончайшему полотну, тонкими, но все больше с каждым мгновением увеличивающимися струйками стекая вниз. Рядом с лежащими на каменном постаменте драгоценными камнями, было небрежно брошено человеческое тело, истерзанное до неузнаваемости, превращенное чьей-то изощренной и жестокой рукой в кровавое месиво. Не тронутыми остались только светло-голубые глаза, которые на фоне мерцающих камней, переливающихся на солнце всеми цветами радуги, поражали пустотой и пугающей безжизненностью. Весь свет и тепло ушли из некогда бездонных и ярких глубин, оставив только медленно стекленеющий, наполненный мукой и болью взгляд. Алые струйки крови стекали с изуродованного лба, сбегая вниз, собираясь в естественных углублениях, заполняя глазницы.
   Замолчавшая на середине слова Азария, о чем-то до этого оживленно рассказывающая улыбающемуся Лоту, застыла с поднятыми вверх руками, пытаясь изобразить в воздухе что-то понятное только им двоим, удивленно переводя озадаченный взгляд на не смеющего подойти еще ближе слугу, который замер на приличном расстоянии, весь сотрясаясь от мелкой дрожи. Яснина торопливо опустила чашку с напитком на изящную тарелочку, опасаясь, что не сможет справиться с собой, и ее постигнет та же участь, что и неудачливую товарку, разбитую чуть раньше.
  -Владыка, - слуга рухнул на колени, привлекая внимание всех сидящих за столом. Колдунья обреченно закрыла глаза, подавляя глубокий вздох. Она, в отличие от остальных, уже понимала, что вестник принес отнюдь не добрые известия, но не хотела показывать свое знание раньше времени, потому что никогда прежде не получала никаких видений. Эта особенность была свойственна не только очень могущественным, но еще и светлым магам. Те, кто черпал силу из другого Источника, были лишены возможности заглянуть в будущее или получать от высших сил небольшие подсказки о том, что их ждет впереди.
  -Говори, - голос князя над ней звучал напряженно и сухо, словно он тоже понимал, что ничего хорошего в принесенных вестях не будет.
  -Простите меня за дурные новости, владыка, - слуга рухнул на колени, утыкаясь лбом в мраморные плиты, так что его голос был едва слышен и различим, - на Восточном руднике обрушилась одна из шахт, в которой ведется добыча алмазов.
  -Есть пострадавшие?
  -Никто не выжил, повелитель, - после секундного страшного молчания еле слышно произнес слуга. Старый маг, сидящий практически напротив колдуньи, сильно побледнел, судорожно втягивая носом воздух, словно ему стало трудно дышать.
  -Но это невозможно! На руднике работали не менее двадцати человек, кто-нибудь из них обязательно должен был уцелеть!
  -С гор сошел большой обвал, господин, который накрыл собой всю территорию, обрушив шахту и погребя под завалами рабочих. Смена не вернулась вовремя, поэтому стражники забеспокоились и отправились в горы. Но нашли там только камни...
  - Без промедления отправьте туда рабочих и стражу. Завал необходимо как можно скорее расчистить, - колдунья не смотрела на князя, чтобы не видеть его лица, но судя по движению слева от нее, он повернулся к Лоту, - возьми столько магов, сколько сочтешь нужным, и обеспечь дополнительную защиту людям. Позаботьтесь также о семьях погибших, они не должны ни в чем испытывать нужды.
  -С твоего позволения я займусь этим, - в дрожащем голосе княжны звенели едва сдерживаемые слезы.
   Лим с трудом поднялся на ноги, рассеянно оглядываясь в поисках своего посоха.
  -Я тоже отправлюсь на гору, вдруг кому-то удалось выжить.
   Колдунья не стала останавливать старого мага, на которого недобрые вести произвели сильное и удручающее впечатление, хотя понимала, что он уже ничего не сможете сделать для них. А вот им с Лотом было чем заняться на руднике, ведь слишком много потревоженных, не упокоенных душ вырвалось на свободу. Яснина, как и все остальные, не смогла остаться безучастной к тому, что произошло. Но здравый смысл в ней взял верх над сожалением, безжалостно и хладнокровно напоминая, что безвинно и безвременно погибшие люди, перешедшие грань, но еще не покинувшие этот мир, представляют собой страшную и серьезную угрозу для живых, в чьих венах еще бежала горячая кровь, а сердца бились в груди. Не говоря уже об огромном завале, под которым оказалась погребена вся шахта. Его необходимо расчистить.
  -Я должна осмотреть рудник, прежде чем в горы отправятся спасательные отряды, - очень тихо, так, чтобы ее услышал только князь, прошептала колдунья, не поворачивая головы и глядя прямо перед собой. Она не знала, как помочь ему, чтобы он не расценил ее действия как простую жалость, а не желание поддержать в трудную для него минуту.
  -Этим есть кому заняться, - хрипло отрезал князь, не желая так просто отпускать ее, - Лот прекрасно справится с этой задачей.
  -Если мы не упокоим души погибших в самое ближайшее время, они осознают, сколь велика их утрата и начнут мстить за свою потерянную жизнь. Перешедшие грань уже не помнят своих близких и родных, им не ведомы страх и жалость. Их ведет лишь жажда возмездия. Если мы ничего не предпримем, несколько десятков обозленных и требующих отплаты душ обрушатся на ничего не подозревающий город. И поверь мне, они могут натворить очень - очень много бед, потому что впервые часы после своей гибели наделены огромной силой, способной нанести Даншеру большой ущерб.
  -Я не хочу, чтобы ты становилась свидетельницей того, что произошло на руднике, - непреклонно продолжал упорствовать князь, не принимая ее объяснения.
   Колдунья криво усмехнулась, поворачивая голову в его сторону. Побледневшие от ярости и гнева крепко сжатые губы были единственным, что выдавало охватившее его волнение. Но испытываемые им чувства не относились к слуге, принесшему вести, скорее он просто злился на себя из-за того, что был бессилен в создавшейся ситуации и не мог ничего исправить.
  -Камлен, за свою жизнь я видела такое, о чем ты имеешь весьма смутные представления, поэтому даже огромная гора окровавленных и обезображенных трупов не способна испугать меня.
  -Ты ведь не отступишь? - его вопрос прозвучал как-то обреченно и устало.
  -Нет, - подтвердила колдунья, позволяя себе легкую улыбку.
  -Пообещай мне, что сразу вернешься во дворец, если возникнет какая-то угроза, не взирая ни на что...
  -Но...
  -Это мои условия, Яснина...
  -Хорошо, демоны с тобой, - раздраженно выдохнула колдунья, зло поджимая губы, чтобы сдержаться от лишних и резких слов, совершенно не уместных в этой ситуации. Она должна была, несмотря ни на что, попасть на гору, чтобы разобраться с возникшим у нее видением, поэтому готова была временно согласиться с безапелляционными требованиями, выдвинутыми князем, хотя собиралась немного позднее предъявить ему счет за это. Пусть Яснина и была вынуждена признать, что его условия продиктованы прежде всего заботой о ней, принять их упрямой и своевольной чародейке было крайне сложно.
   Колдунья вышла из сияния перехода, оглядываясь на Лота, торопливо застегивающего золотые пуговицы на сюртуке. Заметив насмешливое выражение на ее лице, маг нахмурился и сдавленно выдохнул.
  -Ну что еще?
  -У тебя все губы в помаде, - в голосе Яснины звенел едва сдерживаемый смех, - и не только губы...
   Меньше всего колдунья ожидала, что Лот смутится. Но именно это и сделал прожжённый пройдоха, заливаясь ярким румянцем не хуже девицы, которую добрый молодец впервые зажал в углу явно не с целью пожелания доброго дня. Яснина знала о маге очень много: и хорошего, и плохого, хотя второе, по долгу службы, всегда перевешивало первое, но даже представить не могла, что чувства к милой и доброй Азарии смогут так сильно изменить всегда насмешливо и цинично настроенного ко всему на свете мужчину.
   Сдержавшись, она не стала язвить, хотя и видела, как смущенная девушка вышла следом за магом, который торопливо направился в свои комнаты, чтобы переодеться в чистую одежду. Колдунья решила, что княжна хотела еще раз извиниться, но, оказывается, она шла попрощаться. В памяти всплыли слова Азарии о том, что увлечение магами - это у них семейное...
   Передернув плечами, она повернулась лицом к шахте, и недоуменно нахмурилась. Переход переместил их к подножию невысокой, но, несомненно, очень старой горы, острая вершина которой была сточена ветрами. И к краю огромного завала, под которым оказалась погребена вся шахта и несколько строений, очертания чьих крыш едва угадывалось под россыпью камней, а также часть дороги, ведущей к городу.
  -Почему-то мне кажется, что этот завал - дело рук человеческих, - хмуро вынес свой вердикт Лот, внимательно изучая прищуренными глазами печальную картину. - Взгляни, передняя сторона горы словно просто так взяла и осыпалась.
  -Она срезана заклинанием, это ты хочешь сказать?
  -Несомненно. Я осмотрюсь...
   Лот призвал портал, перемещаясь на другую сторону завала, скрываясь из виду. Всего мгновение спустя в воздух взметнулась яркая, ослепляющая вспышка, которая заставила колдунью резко повернуться на свет, разливающийся над каменной осыпью. Но прийти на помощь Лоту ей помешал насмешливый голос, раздавшийся за спиной.
  -Ты не меняешься, Яснина. Стоит произойти чему-то, что выбивает тебя из привычной колеи, и ты тут же бросаешься изучать это, не взирая ни на какие опасности.
  Колдунья медленно повернулась к говорящему, вопросительно выгибая брови. Ее голос был полон яда.
  -Разве я могла забыть, что это твоя любимая игра, Харн? Научился этой бессмысленной жестокости у своего господина?
   Рыжеволосый маг поморщился, словно слова чародейки достигли цели, заставив ее позлорадствовать про себя. Он шагнул вперед, оставляя за спиной четверых колдунов, среди которых Яснина без особого удивления узнала тех, кто входил в состав делегации от Главы Ордена, посланной вернуть ее на родину. Что ж, она знала, что этим дело не закончится, и упрямый и самонадеянный маг предпримет новую, только теперь не такую явную попытку достать ее.
  -Верно, Орден многому меня научил, в том числе и тому, что иногда небольшие жертвы помогают получить желаемое.
  -Сколько людей погибло сегодня из-за твоего слепого желания выполнить приказ Рогда? И ты еще удивлялся моему нежеланию пополнять ваши ряды. Я - не такая, как вы, Харн. И никогда не была такой. Ты говорил в присутствии князя о многих моих прегрешениях, но мы оба очень хорошо знаем истинное положение дел.
  -Это всего лишь власть, Яснина. И иногда, чтобы получить ее, приходится выполнять не слишком приятные приказы, желательно, не задавая лишних вопросов.
  -Верно, что у тебя всегда прекрасно получалось. Делать, не спрашивая ни о чем и не жалуясь ни на что. Надо признать, очень полезное качество, сильно способствующее выживанию и продвижению вверх. Вот только превратило оно тебя за недолгое время в редкостную сволочь.
  -Ты всегда не желала мириться с действительностью, считая себя выше всего этого, именно поэтому тебя сейчас и обложили со всех сторон, как лисицу.
  -Что я слышу, - с едким сарказмом протянула колдунья, откровенно издевательски усмехаясь в спокойное лицо мага, - ты сравниваешь себя и этих лизоблюдов Рогда с породистыми гончими? У меня для тебя новость, Харн, об этом ты можешь только мечтать, да и то в своих снах...
  -Но это ты сейчас стоишь передо мной, занимая не самое выгодное положение беглой преступницы, а не я. Брось упрямиться, Яснина, тебе не выйти из этой переделки так просто, как это случалось всегда при полном попустительстве со стороны Рогда. Признаю, твой поступок поразил меня. Ты объявила Главе шах, которому предстояло стать матом и обеспечить тебе блестящую победу в этой партии. Ты сделала удачный выбор, ведь князь Мораввы - очень сильный и могущественный противник для Ордена. Он уже давно стал всеобщей головной болью, особенно тогда, когда принялся собирать на своей земле отвергнутых магов, обеспечивая себе дополнительную защиту. Возможно, тебя бы и оставили в покое, но обстоятельства изменились. Ты и представить не можешь, какой силой сейчас обладают маги, сосредоточившиеся вокруг Рогда.
  -Тебя прислали, чтобы сообщить мне это? - Насмешливо поинтересовалась колдунья.
  -Ты всегда стремилась вершить судьбы других, я много раз замечал, как ты кому-то помогаешь по собственной прихоти. Именно поэтому я и говорю тебе об этом, ведь огромная власть способна открыть для тебя новые перспективы, которые не способен дать правитель Мораввы, каким бы могущественным и великим князем и воином он не был. Если ты вернешься, инцидент, произошедший в тронном зале дворца в Даншере, останется нашей маленькой тайной. Никто из нас ничего не станет рассказывать Рогду о твоих слишком далеко зашедших взаимоотношениях с местным владыкой.
  -Чему же я обязана такой великой честью, которую вы мне готовы оказать?
  -Мы не слепые, Яснина, поэтому прекрасно видим, что с каждым днем стремление нашего Главы вернуть тебя становится все сильнее и яростнее, оказывая губительный и разрушительный эффект для всех, кто оказывается рядом с ним в неурочный час. Я в последний раз по-хорошему предлагаю тебе вернуться.
  -И что будет, если я откажусь?
  -Мне приказано вернуть тебя, Яснина. И я сделаю это, несмотря ни на что.
  -Ты ведь и сам прекрасно понимаешь, что эта одержимость мной чрезвычайно опасна для всех вас. Я не умею прощать, Харн, и память у меня отменная. Я запомнила каждое сказанное тобой в тронном зале слово. Думаешь, после своего возвращения я позволю тебе и дальше спокойно ходить по земле и дышать одним воздухом со мной? Нет, я уничтожу тебя...
   Колдунья видела, что ее слова возымели нужное действие. Зерно сомнения уже было заронено в душу мага, ведь он достаточно хорошо успел изучить ее за долгие годы их знакомства. А теперь она лишь подкармливала их, заботливо помогая прорастать все глубже, пуская мощные корни, отравляя его ядом противоречия. Харн прекрасно понимал, что должен выполнить отданный Рогдом приказ, иначе в первую очередь пострадает сам. Но гнев Главы Ордена хоть и страшен, но не смертельно опасен для него, ведь он всегда умел ценить преданных магов, понапрасну не разбрасываясь ими. А вот появление в Литоре чародейки сулит ему множество неприятностей и бед. Яснина была права, Глава действительно был одержим одной мыслью: вернуть колдунью, чего бы ему это не стоило. И если им это удастся, чародейка довольно быстро займет место возле Рогда, ведь она всегда умела превосходно приспосабливаться, подстраиваясь под любые жизненные обстоятельства. И ни что уже тогда не спасет мага от справедливого возмездия с ее стороны. Харн прекрасно понимал, что за его убийство ей ничего не будет, ведь Глава Ордена всегда и все спускал ей с рук, делая вид, что не замечает ничего из того, что она проворачивает за его спиной.
  -Подумай сам, подумай очень хорошо - оно того стоит? После моего возвращения Рогд сделает все, что я попрошу...
  -Прекрати влиять на меня, - проскрипел маг каким-то чужим, ледяным голосом, торопливо отступая на несколько шагов назад, с трудом разрывая зрительный контакт и отворачиваясь. Темное облако, опутывающее мага плотным коконом, видимое одной Яснине схлынуло, позволяя Харну свободно дышать.
  -Что ж, раз ты не хочешь по-хорошему... Будет, как ты хочешь...
   Первая волна силы, метнувшаяся к застывшей чародейке, разбилась о невидимый щит. Сражение было коротким, но ожесточенным и отчаянным. Маги не желали отступать, потому что прекрасно сознавали, что ждет их по возвращению в Талвинию без колдуньи. Возможно, Харну и удастся спасти свою жизнь, а вот остальных Глава Ордена ни за что не пощадит, сурово наказав за неисполнение приказа.
   Шипя от боли, сковывающей всю левую руку, Яснина свела пальцами края глубокой рваной раны, на дне которой белела кость, сращивая их. Медленно и неохотно плоть соединялась под воздействием силы, заживая. Только когда на смуглой коже не осталось даже ниточки шрама, колдунья разжала дрожащие от усталости окровавленные пальцы. Рядом с ней вспыхнуло сияние перехода, из которого поспешно вывалился изрядно потрепанный, покрытый пылью и кровью с головы до ног Лот, на голове которого не хватало изрядного количества светлых волос, опаленных чьи-то заклинанием. Торопливо оглядевшись, он облегченно выдохнул и направился к ней, сильно припадая на правую ногу. Заметив ее взгляд, маг беззаботно отмахнулся.
  -До свадьбы заживет. Кости я срастил, а вот на мышцы и сухожилия времени не хватило. Боялся не успеть, ведь Рогд в этот раз не поскупился, прислал своих лучших людей.
  Яснина усмехнулась краем губ, стараясь не тревожить без надобности правую сторону лица, на которой всего несколько мгновений назад заживила глубокую и неровную рану, оставшуюся от метко брошенного заклинания. Она бросила короткий взгляд на тела магов, в разных позах лежащие на засыпанной мелкими камнями земле. Они атаковали стремительно и слаженно, взяв ее в кольцо и забрасывая со всех сторон заклинаниями различной силы, поэтому она не слишком церемонилась, используя все возможности, чтобы достать своего противника.
   В живых остался только Харн, хотя, судя по расплывающейся под ним алой луже крови, дыхание жизни в нем держалось на тонкой ниточке. Он попал сразу под несколько магических атак, которые отбросили его тело в сторону, спиной на острые камни. То, что не удалось колдунье, доделала гора, отомстив за себя сторицей. Яснина подошла ближе, без всякого выражения рассматривая изувеченное тело некогда красивого мага, обезображенного рваными ранами на лице. Острые края камней в нескольких местах пронзили его тело насквозь, выглядывая наружу. Но колдунья не чувствовала по отношению к нему ни жалости, ни сострадания. Харн был не тем магом, чью смерть стоило оплакивать, особенно ей.
  -Позволь мне, - Лот остановился рядом с ней, вопросительно глядя на колдунью, с задумчивым выражением изучающую поверженного противника. Получив в ответ утвердительный кивок, он достал из-за пояса кинжал. Опустившись перед едва дышащим магом, который с трудом перевел на него залитые кровью глаза, он быстрым и отточенным движением перерезал ему горло, не позволив что-то произнести. Харн так и умер, силясь заговорить рассеченными губами.
  Колдунья отрешенно наблюдала за его последней агонией. По крайней мере, его смерть была достойной - он пал в бою от руки своего давнего врага, пусть даже это сражение и было неравным и навязанным. Он получил то, что заслужил.
  -Ну и как теперь мы в таком виде появимся во дворце? - Уныло спросил Лот, пряча кинжал в ножны и скептически осматривая свое потрепанное и прожжённое во многих местах одеяние со всех сторон.
  -Этот вопрос и мне не дает покоя, - признала колдунья, с сомнением глядя на собственные, заляпанные начинающей подсыхать кровью руки. Она могла только представить, насколько эффектно смотрится в порванном и запачканном пылью платье, со сбитой на бок тиарой и перекошенными украшениями, съехавшими в сторону. - И если с этим еще можно что-то сделать, то исцелить твою ногу так, чтобы не осталось хромоты, под силу теперь только Лиму.
  -Я не думал об этом, - на лице мага появилась кривая усмешка, которая заставила его поморщиться от боли. Рядом со старым шрамом, пересекающим его губы, появился еще один тонкий рубец, пересекающий старый багровой извилистой линией.
   Заметив ее взгляд, Лот устало вытер пыльное лицо рукой, только растирая серый налет по коже, оставляя длинные полосы. В светлых глазах мага застыла боль.
  -Прощальный подарок от старого приятеля. Не все ученики ушли вслед за мной. Я думал, что Реш покинул Талвинию, отправившись на Острова, как и хотел. А вместо этого он примкнул к Ордену, принеся присягу верности Рогду. Наверное, я никогда не свыкнусь с тем, как быстро и легко многие идут на предательство, стоит посулить им деньги и власть.
  -К этому нельзя привыкнуть, Лот, но можно забыть. Свое он уже получил, сполна заплатив за свой подлый и бесчестный поступок, поэтому его смерть не должна мучить и терзать тебя. Он виновен в том, что сегодня произошло на руднике. Харн признал, что это они устроили завал, который погубил столько невинных людей, просто зарабатывающих себе здесь на хлеб.
  -Жаль, я не знал об этом. Смерть этих пятерых подонков не была бы такой легкой и милосердной.
  -К сожалению, мы не способны уже ничего изменить, но должны исправить содеянное зло. Через пару часов сюда доберутся первые рабочие и стражники, отправленные князем на расчистку завала.
  -Да, будет намного лучше, если они не столкнутся с пробуждающимися душами. Хотя мы так и не решили вопрос о нашем триумфальном возвращении...
  -Ну, тебя однозначно встретят, как героя. Не забывай, главное, вовремя закатывать глаза и постанывать, изображая, как все серьезно, чтобы княжна обеспечила тебя самым лучшим, теплым и заботливым уходом, исполняя каждый твой малейший каприз.
  -Почему-то мне кажется, что этот трюк с князем не пройдет, - Лот с легким прищуром посмотрел на колдунью, скорчившую гримасу.
  -Нет, не пройдет. Он взял с меня слово, что я сразу же вернусь во дворец, едва запахнет жареным.
  -С точки зрения мужчины, я его прекрасно понимаю, - маг пожал плечами под ее укоризненным взглядом, - а вот как маг не могу согласиться. Нас воспитывали сражаться до конца, поэтому даже разумное и правильное в данной ситуации отступление мы привыкли рассматривать как банально бегство с поля боя.
  -Попробуй объяснить это ему, - колдунья резко обернулась назад, чувствуя леденящий холод, проникающий из-под груды завала, волной проникающий наружу и расстилающийся по земле призрачной дымкой.
  -Началось, - сквозь зубы прошипел маг, торопливо выхватывая кинжал и падая на колени. Пока он быстрыми и резкими движениями чертил на засыпанной песком и камнями земле символы, заключая их в круг, колдунья обошла его, занимая место напротив. Один за другим призрачные силуэты, ничем не напоминающие человеческие фигуры, с трудом, словно преодолевая невидимое сопротивление, выбирались из толщи камней, вырываясь на свободу. И разражались громкоголосыми, отвратительными воплями, когда понимали, что пойманы в ловушку, не позволяющую им отправиться в город, чтобы свершить кровавую и справедливую, как им казалось, месть. И Яснина и Лот не однократно сталкивались с этим видом порождений преждевременной и несправедливой гибели, поэтому душераздирающие крики, визги и вопли не вызывали в их душах того страха и панического ужаса, которые они наводили на обычных людей. Вдвоем им довольно быстро удалось смирить бушующие, мечущиеся по невидимому кругу души, развеивая их по воздуху клоками серого тумана, тающего под солнечными лучами.
  -Князь уже видел вас с Лотом в таком виде? - С какой-то странной интонацией поинтересовался старый целитель, осторожно промокая обработанным в специальном составе ватным тампоном глубокую неровную царапину на ее шее, которую Яснина в спешке не заметила. Поморщившись от неприятного, саднящего ощущения, сковывающего кожу, колдунья отрицательно покачала головой. Маг задумчиво хмыкнул.
  -Что ж, это объясняет его долгое отсутствие здесь. И как же вам удалось проскользнуть мимо дворцовой стражи?
  -Мы очень старались, - чародейка улыбнулась, вспомнив, как всего полчаса назад они перенеслись в какую-то отдаленную картинную галерею, забитую удивительными и прекрасными полотнами в роскошных золоченых рамах. А затем тихонько крались по стеночке, прикрывая друг друга до кабинета целителя, стараясь остаться незамеченными, - но, как мне кажется, у нас это не совсем получилось. Правда Лот утверждает, что у меня от усталости в глазах двоилось, вот я и увидела перепуганную нашим эффектным появлением служанку, успевшую в последний момент спрятаться за статуей какой-то изящной феи...
  -Хм, к владыке прибыл гонец из столицы, который должен был еще вчера привезти новости от советника, посланного урегулировать возникшие среди знати проблемы. Камлен сразу же принял его, и тронный зал он все еще не покидал.
  -Намекаете, что шпионам пока не удалось пробиться к нему, чтобы обо всем доложить?
  -Что уж намекаю, прямо говорю, - маг отложил грязный и окровавленный тампон, укоризненно глядя на иронично улыбающуюся колдунью, - не хочу, чтобы ты решила, что я подслушивал ваш разговор, но так уж вышло, что я слышал обещание, которое стребовал князь.
  -Я не смогла бы его выполнить в любом случае, - Яснина передернула плечами, поморщившись от острой боли, резко давшей знать о не полностью зажившей ране,- и я знала это, когда давала его. Это был мой бой, а в таких случаях я никогда не отступаю. Да мне бы и не позволили этого сделать. Камлен все время забывает, что я не нежное и хрупкое тепличное растение, которое нужно холить и лелеять.
  -Он боится за тебя, потому что любит.
  -Не так давно Моравву охватило жаркое пламя восстания, а князь находился в самом эпицентре, рискуя своей жизнью каждую минуту. Где гарантии, что это никогда не повторится, или кто-то из соседних государств не объявит войну? Ведь он, не задумываясь, возглавит свои войска и сам поведет их в бой! Почему он ждет совершенно другого от меня?
  -И ты отпустишь его?
  -Да. Он - князь, и этот титул накладывает на него огромные обязательства. Но он еще и воин, поэтому его место в бою, и я это сознаю и принимаю.
  -Но он не готов принять твою смерть так, как это способна сделать ты. Любовь к тебе делает Камлена уязвимее, но неизмеримо счастливее. Но его чувство отличается от того, что испытываешь к нему ты. В его любви нет места разуму, он слушает только свое сердце.
  -И это сердце сейчас советует ему запереть тебя в какой-нибудь башне, вот только разум совершенно некстати напоминает, что стены и высота для тебя не преграда, - голос князя, раздавшийся от дверей, заставил старого мага вздрогнуть от неожиданности и выронить флакон с настоем, который упал на пышный ковер, щедро расплескивая темное содержимое. В воздухе резко и сильно запахло травами.
   Колдунья обреченно закрыла глаза, готовясь к долгому и тяжелому разговору. Да, где-то в глубине души она чувствовала легкое раскаяние за свой обман, но оно было настолько маленьким и незначительным, что она решила не обращать на него внимания.
  -Я осмотрю Лота. Ему сильно досталось, - Лим пробуравил воспитанника долгим и пристальным взглядом, словно хотел ему что-то сказать одним своим укоризненным видом. Яснина слегка повернула голову, чтобы увидеть стоящего за ее спиной в отдалении мужчину. И отвернулась, когда увидела его потемневшее от тревоги лицо. Внешне он казался совершенно спокойным, видимо, буря уже миновала, и он успел взять себя в руки, пока шел сюда от тронного зала. Только яростно сверкающие глаза с расширившимися темными зрачками выдавали волнение и злость, переполняющие его душу.
  -Что произошло?
   Камлен наконец-то сошел с того места, где стоял, проходя в комнату и останавливаясь перед ней. Колдунья слегка пожала плечами.
  -Этот обвал был простой ловушкой, в которую нас без труда заманили.
  -Вас?
  -Маги не умеют прощать, я часто это повторяю. Лота решили убить, чтобы отплатить за бегство.
  -Но не тебя, - иногда проницательность князя начинала сильно раздражать. Яснина насмешливо улыбнулась.
  -Ну почему же? Я просто оказалась сильнее...
  -Глава Ордена приказал своим людям избавиться от тебя? - В его хрипловатом голосе зазвучало истинное изумление. - Он пошел на обман, чтобы вернуть тебя, а после провала решил убить?
  -Так не доставайся же ты никому, - иронично пропела колдунья, устало потирая ладонями холодные плечи. Она уже привыкла носить большие и громоздкие украшения, поэтому сейчас, сняв массивное ожерелье, чувствовала себя не совсем уютно, словно лишилась чего-то привычного и нужного. Шее было слишком легко, что заставляло ее постоянно касаться кожи в поисках украшения. Она не стала забирать потускневшие камни и оплавленное золото, которые остались от роскошного колье, попав под прямой удар заклятия, оставившего на шее следы.
  -Какая-то странная любовь у вас в ходу. Предаете тех, кого любите, обманываете их, лжете и в итоге просто губите.
  -А чего ты ждал от меня, Камлен? Я - не примерная и робкая девица-красавица, которая будет сутками безвылазно просиживать у окна со своей прялкой и поглядывать на улицу в надежде хотя бы глазком увидать добра молодца, милого ее сердцу. Если бы я попросила тебя вернуться с поля боя в разгар битвы, ты бы услышал меня и выполнил мою просьбу, продиктованную лишь заботой о тебе? Нет, этот ответ не может быть иным. Потому что ты - воин и правитель, и это твой долг. А я - колдунья, и этот долг - мой. И только я буду решать, выполнять мне его или нет.
  -Я был не прав, когда потребовал тебя дать то обещание.
   Яснина изумленно перевела взгляд на князя, совершенно спокойно признавшего свою ошибку, недоверчиво прищурившись. Она окинула его изучающим взглядом, но он лишь немного иронично улыбался, словно забавлялся ее реакцией на сказанные им слова.
  -Наверное, пройдут годы, прежде чем мне удастся привыкнуть к тому, что любить колдунью - крайне непростая задача. Особенно такую упрямую и своевольную, как ты. Я просто беспокоился за тебя.
  -Разве это не женское дело, беспокоиться за кого бы то ни было? - Не преминула съязвить Яснина, смущенная его словами. Почему-то князь каждый раз заставлял ее чувствовать себя виноватой, хотя сама колдунья первоначально за собой никакой вины не признавала.
  -На данный момент я тихо и мирно сижу во дворце, занимаясь нудными официальными делами, а ты довольно весело проводишь время за его пределами, каждый раз возвращаясь словно после хорошей драки.
  -Почему как? Драка на этот раз удалась.
  -Они мертвы?
  -Мы прибрали за собой, поэтому рабочие и стража не найдут на шахте тел. Что же касается рудника, - колдунья раздраженно повела плечами, скривившись от боли, - то на него времени уже не осталось.
  -Я отправил туда людей, которые превосходно знают свою работу и сумеют ее выполнить безукоризненно, - князь тонко и как-то прозаично улыбнулся, - я спрашивал о том, не сумеет ли кто-то из выживших магов добраться до своего Главы, чтобы доложить о случившемся?
  -Рогд в любом случае обо всем узнает в ближайшее время. Харн был довольно близок к нему, поэтому его исчезновение вызовет множество вопросов, - немного удивленно ответила Яснина, не ожидавшая услышать от него такой ответ. Впрочем, она сама не понимала, чему все еще удивляется. Пора бы уже привыкнуть, что в этом дворце - положительные качества и черты характера - не красивая одежда, которую одевают в особо торжественных случаях, а затем снимают и прячут в старый шкаф пылиться в укромном уголке на радость вездесущей моли до следующего важного мероприятия, когда она могла еще раз пригодиться. Только вот почему-то безумно сложно привыкнуть к тому, что в сказанных словах не нужно искать скрытого подтекста, а в поступках - иного смысла.
  -Его убила ты?
   Яснина вскинула на мужчину пронзительный пристальный взгляд, внимательно глядя на него, но он был совершенно спокоен, словно задал безобидный и простой вопрос о погоде или поинтересовался здоровьем ее родственников. Похоже, даже ответь она утвердительно, его отношения к ней это нисколько не изменит. Колдунья задалась не простым вопросом: действительно ли князь готов так равнодушно и безмятежно принять этот факт или делает вид, что его не волнует ее поступок?
  -У Лота к нему были свои счеты, поэтому я сочла уместным и правильным уступить ему это право, хотя своим недавним выступлением перед тобой и Азарией колдун и задолжал мне.
  -Мне не показалось, и вы действительно были больше, чем просто знакомые? - Камлен прошел вперед и присел рядом с ней на софу, снимая с головы золотой обруч. Яснина закусила губы, чтобы не рассмеяться, когда его освобожденные от удерживающей их преграды волосы свободно упали тонкими прядями на лицо. Она блестящими от смеха глазами следила, как он раздраженно отвел их назад, заправляя за уши. В этот момент, он как никогда раньше, был похож на мальчишку. Колдунья поежилась от внезапно посетившей ее мысли, коварно сообщающей, что она знает о его возрасте только из ранее услышанных многочисленных сплетен и слухов. Но то, что он перешагнул рубеж совершеннолетия, было свершившимся фактом, потому что около семи месяцев назад в столице долго и упорно обсуждали массовые гуляния, устроенные в Моравве по этому поводу, которые длились около месяца, позволяя местным жителям и гостям княжества вдоволь нагуляться и от души понаслаждаться жизнью. Она запомнила это только благодаря Врану, вернувшегося в это время из Даншера, куда он ездил по своим делам. Оборотень был удивлен пышности и размаху, с которыми отмечали день рождения правителя по всей стране. И это не могло не утешать, потому что сама колдунья эту черту перешагнула уже оооочень, ну, не так чтобы и очень, поправила она себя, но давно...
  -Когда-то я могла называть Харна своим другом. Но произошло слишком много всего, поэтому дружеские отношения между нами стали невозможными, превратившись просто во взаимную теплую симпатию. По крайней мере, мне так казалось...
  -Это случилось из-за Главы Ордена?
  -Скорее из-за желания Харна быть как можно ближе к нему. Естественно, Рогд не мог допустить, чтобы хотя бы кто-то из его ближайшего окружения так свободно и просто общался со мной. Его это жутко выводило из себя.
  -Это простая ревность, - пожал плечами князь, насмешливо улыбаясь уголком губ. Колдунья фыркнула.
  -Это - собственнический инстинкт, а не ревность. Именно из-за этого я никогда не могла позволить себе отношений с магами, все они жуткие эгоисты. И чем больше силы и власти, тем больше они хотят, чтобы объект их желания всецело принадлежал только им.
  -И если я назову тебя своей, ты бросишься в меня каким-нибудь неприятным заклинанием, у которого будут весьма плачевные последствия? - Больше всего это было похоже на безобидное поддразнивание, хотя колдунья без труда различила едва прикрытый подтекст в этом вопросе. Сначала он не понравился ей, потому что напомнил о собственном недавнем поступке, когда она именно так и поступила. Но веселый, мерцающий озорными огоньками фиалковый взгляд больших устремленных на нее глаз заставил ее убедиться в том, что сам князь об этом случае и не вспомнил.
  -Не попробуешь, не узнаешь, - философски произнесла Яснина, состроив скучающее и равнодушное выражение лица.
  -Пока, к сожалению, не могу, - князь даже очень печально и безрадостно вздохнул в конце фразы, заставив ее скосить на него взгляд, - но предлагаю это исправить.
  -Каким же образом это можно сделать?
   Теперь колдунье даже не потребовалось что-то изображать, она действительно была весьма заинтересована в том, что он скажет. В голове она уже прокрутила сотни вариантов, от самых безобидных до откровенно не приличных. Поэтому ответ поставил ее в тупик, заставив уставиться на мужчину с ошарашенным выражением искреннего изумления на лице.
  -Пожениться, - и, видимо, на всякий случай, для особо одаренных ведьм, не знакомых с таким понятием, добавил, - нам с тобой. И вот тогда у меня на это будет законное право, подтвержденное даже документально семейными хрониками, в которые сразу же будет вписано твое имя, многочисленными свидетелями, присутствующими на церемонии, а также жрецом из местного храма, который и проведет этот обряд.
  -Нееет, - ошалело протянула Яснина, яростно качая головой, выражая свое полное несогласие. У нее перед глазами уже мелькало все то, что он перечислил, вот только складываясь отнюдь не в радостную и светлую картину, - жуть какая! А без всего этого нельзя обойтись?
  -Правитель женится... Попробуй, утаи такое...
  -Это вполне возможно, - колдунья облегченно перевела дух, - я прекрасно знаю, что этот обряд можно провести только в присутствии жреца. Хотя и не понимаю, зачем он вообще нужен.
  -Жрец при заключении свадебного союза выступает как связующее звено между новобрачными и небесами, которые вольны дать или не дать благословения на союз, который ему предстоит заключить.
  -И что, многих отвергли? - Иронично поинтересовалась колдунья, выгибая бровь.
  -Ты вообще бывала когда-нибудь на свадебных торжествах? - Как-то скептично прозвучал его вопрос, словно Камлен сам засомневался в этом варианте.
  -И что бы я на них, по-твоему, делала? - Удивилась Яснина.
  -Да, действительно.... Что на них вообще можно делать...
  -И что, ваши обычаи никак нельзя обойти?
  -Можно, как и любые другие. Вот только ты все равно не согласишься.
  -Ну, выслушать, по крайней мере, могу.
  -Мы можем пожениться в ближайшие несколько дней, пока не заварилась вся эта каша вокруг переворотов, что позволит избежать множества проблем. Глава Ордена не успеет за это время придумать новую политическую интригу, а после заключения нашего союза все его потуги будут казаться ничем иным, кроме как попытками очернить княгиню, за что можно сурово покарать. К тому же, тайный обряд исключит любое роскошное торжество, а свадьбы правящих семей всегда отмечаются пышно и долго. Ну, и самым важным, несомненно, является тот факт, что нас будет двое, а потому шанс, что кто-то из правящей четы выживет, будет большим.
  -Что?!
  -Мы ведь не знаем, что готовит нам будущее, - невозмутимо продолжил Камлен, даже бровью не пошевелив в ответ на ее пораженное и возмущенное восклицание, - вполне возможно, что восстание магов в Талвинии приведет к войне, в которой может погибнуть кто угодно, в том числе и из нас двоих. И я хочу, чтобы мать моего ребенка, рождение которого вполне вероятно, занимала полагающееся ей по праву место на троне. Если же союз между нами не будет заключен, в случае моей гибели, ты сможешь претендовать лишь на роль регентши до того момента, пока наследник или наследница не поднимется на престол как полноправный правитель. Или же заключить союз значительно позже, когда все успокоится и встанет на круги своя, но тогда не удастся избежать всех приличествующих такому важному событию атрибутов, о которых ты не слишком лестного мнения.
  -Мне больше нравится слово "позже", - задумчиво озвучила свои мысли вслух Яснина, - но согласна я на первый вариант. Хотя я до сих пор считаю, что нам не обязательно заключать этот союз.
  -Об этом нужно было думать в тот момент, когда целовала князя, - на губах мужчины появилась дразнящая и лукавая улыбка, - после такого я просто обязан на тебе жениться!
  -Жаль, что под рукой ничего нет,- вяло отозвалась колдунья, не разделяя его радости, оглядываясь по сторонам в поисках чего-нибудь тяжелого и увесистого, чем можно было бы запустить в жутко довольного собой мужчину, с логичностью доводов которого она поневоле должна была согласиться.
  -На самом деле, я даже рад, что ты - колдунья, - после короткого молчания произнес Камлен. Его слова отдавали горечью и старой, затаенной болью, - ведь ты будешь с нашими детьми намного дольше, чем я, и сможешь помочь им сделать правильный выбор.
  -Знаешь, я могу просто упасть с лестницы и отправиться в светлые дали, - ирония колдуньи не была наигранной.
  -Маги ведь живут намного дольше обычных людей.
   А вот это было совсем неожиданно! Яснина затаила дыхание, чувствуя, как судорожно сжимается горло, когда на нее обрушилось осознание того, что она совсем упустила из виду. Камлен был прав, он думал об этом, и видимо, уже довольно давно, тогда как ей подобные мысли даже в голову не приходили. Верно, она проживет еще очень и очень долго, если ей, конечно, не проложат более короткий путь к могиле. И ее дети проживут жизнь, намного превышающую по количеству лет, обычную, отведенную простым людям. А вот князь уйдет намного раньше, ведь даже ей не под силу подарить ему долголетие.
   Существовало множество легенд и мифов, которые гуляли по тавернам в столице, что магам уже давно удалось обмануть время и заключить сделку с бессмертием, чтобы продолжать свою и без того долгую жизнь столько, сколько бы они не пожелали. Поговаривали, что при желании, они могут даровать эту вечную жизнь и тем, кто им дорог, чтобы уже никогда не расставаться с ними, что делало колдунов и чародеек еще желаннее в глазах большинства. Но Яснина прекрасно знала, что многочисленные слухи и пересуды - всего лишь красивые и обнадеживающие сказки. Не было никакой возможности изменить законы жизни и переписать их под себя. Учитель действительно был прав, когда говорил, что любовь - это самое страшное, что может случиться с человеком или магом. Ведь ее любовь умрет через десятилетия, а она будет продолжать жить на этой земле с воспоминаниями о ней и о человеке, которому она принадлежала...
   Колдунья во все глаза смотрела на стоящего перед ней жреца, не до конца осознавая весь смысл происходящего. С одной стороны, она заставила себя отбросить многочисленные страхи и сомнения, чтобы поступить именно так. Потому что на самом деле считала такой поворот в их отношениях самым честным и правильным по отношению к князю, который, словно башня, сейчас возвышался по левую сторону от нее, заставляя постоянно коситься туда, где он стоял. Камлен сохранял совершенно невозмутимый и безмятежный вид, будто и не жениться сюда пришел вовсе, а попить чайку в гости.
   С другой стороны, она никак не могла поверить, что ему удалось убедить ее заключить союз между ними. И хотя его доводы были более чем разумными, колдунья отказывалась верить в то, что стоит сейчас рядом с мужчиной, который всего через пару минут станет ее законным мужем. От одного этого слова ее бросало в ледяную дрожь, порождая панику...
   Яснина прикрыла глаза, а затем открыла, с надеждой глядя перед собой, но старый седовласый жрец в белоснежном одеянии и не подумал никуда испаряться, с легкой иронией смотря на нее, будто понимал и замечал ее сомнения. Колдунья с надеждой перевела взгляд на большие окна, через которые можно было бы так просто и легко сбежать. Достаточно всего лишь сделать пару шагов в сторону и незаметно...
  -Яснина?! - В голосе князя звучало искреннее недоумение и удивление, заставившее ее резко обернуться к нему с вопросом во взгляде.
  -Твоя очередь...
  Получается, что она пропустила момент, когда князь приносил свои клятвы, прослушав их из-за собственных тяжелых мыслей, не позволяющих ей расслабиться.
  -А...что я должна говорить? - Шепотом поинтересовалась колдунья, наклоняясь как можно ближе к мужчине, чтобы жрец не услышал ее вопрос. Князь ответил ей веселым, сверкающим смехом взглядом и хмыкнул.
  -Ты вообще слушала меня?
  -Я... немного задумалась и отвлеклась, - испытывая неловкость из-за своего поведения, призналась Яснина.
  -Ты должна отвечать на вопросы, а затем принести клятву, после чего наш союз будет считаться заключенным.
   Колдунья кивнула, давая понять, что согласна начать, хотя внутри все сжималось от волнения. Она никогда не думала, что ей доведется приносить клятвы любви и верности...
   Словно в тумане Яснина слушала вопросы, которые задавал ей жрец приятным, хорошо поставленным голосом, слегка подрагивающим от смеха. Видимо, не часто ему приходилось заключать союзы между парами, когда одна из сторон постоянно отвлекалась и витала в облаках. Она изо всех сил старалась сосредоточиться и отвечать правильно и по сути, чтобы еще больше не ставить себя в неловкое положение. Колдунья не слышала, что именно говорил князь, но ее собственные ответы были крайне односложными и упрощенными. Яснина не ожидала, что они вообще прозвучат. Если бы она знала, что жрец будет спрашивать ее, готова ли она провести всю свою жизнь рядом с этим мужчиной, любить его не только благодаря, но и вопреки многим жизненным ситуациям, помогать ему справляться с любыми трудностями, разделять не только счастливые моменты, но и полные печали и грусти, то наверняка бы подготовила конспект, который если бы и не выучила наизусть, то уж точно взяла с собой, чтобы при удобном случае подсматривать в него хотя бы одним глазком.
   Из-за страха сказать что-то ни то, Яснина быстро давала положительные ответы, ограничиваясь коротким и емким "да", на все вопросы жреца, с лица которого уже не сходила улыбка, добрая и понимающая, но от этого не менее раздражающая. Колдунья нахмурилась, когда он после ее "клянусь" в конце обряда отвернулся, удивляясь тому, насколько быстро все прошло. Она бросила быстрый взгляд на князя, который смотрел на нее с непередаваемым выражением на лице, словно увидел перед собой не ее, а нечто волшебное и необыкновенное, вызывающее благоговение и неясный трепет. Смутившись, колдунья поспешно отвела взгляд.
  -Я попросил его сократить церемонию, чтобы ты не успела одуматься и сбежать.
   Ее щеки покрыл горячий румянец смущения, потому что слова князя достигли цели. Колдунья с надеждой взглянула на манящие окна, в которые заглядывало позднее вечернее солнце, и заставила себя отвернуться. Жрец услышал просьбу своего правителя, потому что спустя короткое время она обнаружила себя стоящей рука об руку с князем, а жрец одевал им на левые запястья широкие браслеты из какого-то странного, тускло отсвечивающего металла, неприятно холодящего кожу. Колдунья подавила тяжелый вздох, поднимающийся волной в груди, не отрывая взгляда от наливающейся ярким светом полоски, нагревающейся вслед за ритуальными словами жреца. Яснина вздрогнула от неожиданности, когда запястье левой руки пронзила короткая, но острая боль, заставившая ее невольно поморщиться. Камлен, видимо, ждал этого, потому что никак не выдал себя, даже пальцы, сплетенные с ее, не дрогнули. Странное жжение оплело тонкой ниточкой руку, причиняя легкий дискомфорт. Жрец торопливо и поспешно освободил их от браслетов, заметив, как они наливаются ослепительным золотым сиянием, отбрасывающим глубокие тени на мраморные плиты пола. Яснина нахмурилась, разглядывая свое запястье, на загорелой коже отчетливо проступала изысканная вязь татуировки, изображающей какие-то переплетенные между собой руны. Она перевела взгляд на руку князя - на его запястье красовался точно такой же символ, только в разы превосходящий ее по размерам. Если появившийся знак колдунья всегда могла прикрыть широким браслетом, то татуировку Камлена спрятать можно будет только одеждой с длинными рукавами.
   Скажи ей кто-нибудь пару лет назад, что она однажды станет чьей-нибудь женой, она непременно засветила бы в этого нахала заклинанием, чтобы отучить от глупых и неуместных шуток. А теперь она действительно ею стала, только вот почему-то вместо радостного и оживленного волнения, колдунья испытывала жуткий страх, словно совершала самую большую ошибку в своей жизни.
   Теплая рука князя с силой обхватила и сжала ее ладонь, заставляя Яснину поднять на него глаза. В темном, практически черном от игры света, взгляде Камлена было столько пламени обжигающей и яростной любви, что у нее невольно захватило дух. Никто и никогда не смотрел на нее так, словно она - живительный и необходимый воздух, без которого невозможно дышать и жить. Темные сомнения, свернувшиеся в ее душе клубком разозленных и потревоженных змей, стремительно таяли под взглядом мужчины, говорившим намного больше, чем это сделали бы самые красивые и поэтичные слова. Она краем глаза видела, как жрец покачал головой, торопливо поклонился и направился к выходу из тронного зала, оставляя их наедине.
  -Похоже, он так спешил избавиться от нас, что забыл свой реквизит, - колдунья кивнула на широкие обручи браслетов, оставшиеся лежать на невысоком столике у трона.
  -Для него соединить браком правителя с его избранницей было огромной честью, в которую он очень долго отказывался поверить. Даже робко предложил мне спешно послать за главным жрецом в столицу, потому что сам недостоин такого высокого доверия. Ну а эти украшения, - он слегка кивнул в ту сторону, - принадлежат только нам. Это наши свадебные браслеты.
  -Какой-то странный обычай, - сдавленно произнесла колдунья, разглядывая тонкую татуировку на своей руке.
  -Ты же колдунья. Так сделай так, чтобы изображение потускнело и стало менее заметным.
  -Но ты оставишь его?
  -Несомненно, чтобы все видели, что ты - моя жена. Какое волшебное слово...
   Князь притянул ее к себе, крепко обнимая свободной рукой. Негромкий стук двери заставил ее оторваться от его губ, оборачиваясь назад. Азария замерла, не дойдя до них несколько шагов, широко распахнутыми глазами глядя на свадебные браслеты, как назвал их князь. Громко и восхищенно выдохнув, она подпрыгнула на месте от переизбытка чувств и бегом бросилась к ним. Яснина обреченно вздохнула, когда, то ли смеющаяся, то ли плачущая от радости княжна каким-то непостижимым образом сумела обнять их обоих.
  -Я знала, знала...
  -Я пытался ее удержать, честное слово.
   Подошедший следом за девушкой Лот потирал плечо, словно оно очень сильно болело, хотя его глаза при этом откровенно смеялись.
  -И пострадал за это...
  -Ты получил по заслугам, потому что не давал мне подслушивать под дверью! - Возмущенно выпалила Азария, неохотно отрываясь от них и оглядываясь на мужчину, скептически приподнявшего после ее слов брови. - Ой!
  -Поверь, Лот не сказал для меня ничего нового, - усмехнулся князь, без энтузиазма отпуская ее руку, хотя колдунье казалось, что он готов был вообще никогда не выпускать ее ладонь из своей.
  -Но я хотела первой поздравить вас!
  -С чем? - Невинно поинтересовалась Яснина, глядя на опешившую девушку самыми честными глазами.
  -С тем, что вы стали мужем и женой!
  -А как ты об этом узнала?
  -А для чего еще нужен жрец, который связывает возлюбленных свадебными клятвами? Я видела, как он вошел в тронный зал сразу же после вас.
  -Кто-то здесь говорил, что никто и ничего не узнает.
  -Этот кто-то так же предупреждал, что утаить подобное практически невозможно, - откликнулся князь, спускаясь с возвышения. Колдунья слегка свела брови, непонимающе глядя ему вслед. Только что он всем своим видом показывал явное нежелание расставаться с ней, а теперь довольно поспешно покидал тронный зал. В ее груди родилось неприятное предчувствие. Но Азария, опять накинувшаяся на нее с объятиями, отвлекла, заставив отвести взгляд от широкой спины быстро удаляющегося князя.
  -Поверить не могу, что Камлену удалось уговорить тебя заключить союз между вами! - Княжна обеими руками отерла бегущие по щекам слезы, лучезарно улыбаясь ей.
  -У твоего брата крайне редкий и сильный дар убеждения, - колдунья не разделяла ее радости, - он пообещал, что не будет никаких торжеств и празднеств, принятых у вас, если мы поженимся сейчас.
  -Как не будет? - Азария опустила руки, изумленно глядя на нее огромными глазами, - но это невозможно!
  -Что значит невозможно?
  -Свадебные обычаи, принятые в Моравве, очень древние и обязательные. Даже князь не сможет отменить их! Перенести - да, но не отказаться от них полностью. Камлен должен представить тебя двору и народу. Поэтому сначала во дворце будет пышная и торжественная церемония коронации, где он объявит тебя своей княгиней и познакомит со свитой придворных, а затем - праздник по всей стране, во время которого вы несколько раз должны будете появиться в городе, чтобы все могли увидеть счастливых новобрачных.
  -Так вот почему жених так поспешно сбежал, - в голосе Лота звенел неприкрытый смех, - кажется, тебя только что обвели вокруг пальца. Хотя, теперь я знаю, чего ожидать...
   Колдунья пыталась вернуть потерянный дар речи, который пропал сразу же после бесхитростного и откровенного рассказа Азарии, описывающей то, что ждет ее впереди. Так вот почему он все скрыл от сестры, хотя сама Яснина не имела ничего против присутствия Азарии и Велиславы на церемонии. Но он отказался, якобы потакая ее желанию оставить все происходящее в тайне. А на самом деле он просто боялся, что честная и простодушная княжна проболтается и предупредит счастливую невесту обо всем, что ее ждет сразу же после бракосочетания. Колдунья резко развернулась, торопливо сбегая по ступеням.
  -А вот это выражение мне очень хорошо знакомо, - тихо произнес маг, наклоняясь к удивленно смотрящей ей вслед княжне, - сейчас она будет его убивать!
  -Яснина! - Азария бросилась за ней, но колдунья уже выходила из тронного зала. Немного поведя головой из стороны в сторону, она без труда нашла след князя, который очень быстро удалялся в северную часть дворца.
  -Подожди, Яснина!
   Девушка подобрала платье, бегом догоняя ее, но чародейка оказалась проворнее, опережая ее. Ошеломленные их поведением, слуги удивленно останавливались, то глядя им вслед, то переглядываясь между собой и недоуменно пожимая плечами. Колдунья быстро взбежала по лестнице, едва не столкнувшись с двумя спускающимися вниз мужчинами, одетыми в парадные наряды. Они поспешно разошлись, освобождая дорогу разъяренной женщине, которая разгневанной фурией пронеслась мимо. Азария изо всех сил пыталась не отставать, перескакивая через ступени и пытаясь докричаться до нее.
   Они миновали несколько галерей, когда из-за большой статуи, украшающей просторный зал, торопливо высунулась мужская рука, поймала пробегающую мимо княжну за платье и втащила отчаянно сопротивляющуюся девушку в тень.
  -Отпусти меня, Лот!
  Яростное шипение княжны заставило колдунью невольно улыбнуться.
  -Она же ему что-нибудь сделает! Или превратит во что-нибудь жуткое! А я хочу видеть своего брата в неизмененном виде!
  -Позволь им самим разобраться. Обещаю, если она его проклянет, я сделаю все возможное, чтобы избавиться от последствий.
  -Ты не умеешь успокаивать!
   Колдунья без проблем догнала петляющего князя, который выбирал самый короткий путь, чтобы выбраться из дворца, словно пытаясь скрыть свои следы. Яснина остановилась на площадке верхнего лестничного пролета, наблюдая, как Камлен выходит из-за поворота с таким видом, будто ничего и не произошло, и не он только недавно обманом заставил ее принести свадебные клятвы. Коротко кивнув склонившимся перед появившимся словно ниоткуда князем вельможами, о чем-то беседующими у подножия широкой лестницы, он внезапно замер, продолжая смотреть перед собой уже совсем другими, удивленными глазами.
   Яснина довольно усмехнулась и опустила руку. Мужчины встревожено засуетились вокруг своего правителя, который, как вкопанный, замер посреди прохода, пытаясь хоть чем-нибудь ему помочь. Но, заметив неторопливо спускающуюся по лестнице колдунью, отошли прочь, а затем и вовсе поспешили уйти, видимо, от греха подальше. Она преодолела последние ступени, останавливаясь за спиной неподвижно замершего мужчины, которого надежно удерживали на месте нити невидимого заклятия. Яснина чувствовала, как отчаянно и решительно он пытается сбросить одолевающую его силу, чтобы обернуться.
  -Может, мне стоит сразу стать вдовой, м? По-моему, это просто прекрасная идея, учитывая тот прискорбный факт, что мне в мужья достался редкостный обманщик, не погнушавшийся сыграть на моих чувствах к нему.
   Понимая, что князь не сможет ответить ей при всем своем желании, она разжала пальцы, снимая удерживающее его заклятие. Камлен плавно повернулся к ней лицом, но ожидаемого раскаяния или чувства вины на его красивом и спокойном лице не было и в помине.
  -Вот видишь, это подтверждает, что они действительно есть.
  -Ты меня обманул самым гнусным способом.
  -Я прекрасно понимал, что в любом другом случае ты не согласишься. Скажи я тебе сразу, что мы должны будем выполнить все положенные новобрачным обряды, и ты сразу же передумала бы. Разве я не прав?
  -Я и сейчас могу это сделать, подав на развод.
  -Нет, - на лице князя появилась донельзя довольная широкая улыбка, - не сможешь. И не только потому, что разводы в Моравве - единичны, но и потому, что на твоей руке появился знак божественного благословения, не только подтверждающий наш брак, но и одобряющий его. Это крайне редкое явление, вот почему жрец, проводивший обряд, был так удивлен. Думаю, за свою практику он ни разу не сталкивался с таким.
  -Считаешь, какая-то татуировка, сделанная браслетом и каким-нибудь хитроумным заклятием, вплетенным в него, сможет меня остановить? - Скептически поинтересовалась колдунья, не поверив в слова мужчины.
  -Это не татуировка, Яснина. Это - Знак, символ, что теперь мы - то единое целое, о котором говорилось в клятве.
  -Ты сам говорил, что я могу убрать его.
  -Спрятать, но не уничтожить. Эти знаки останутся даже после смерти кого-то из нас, не позволив другому вступить в новый союз.
  -И ты знал об этом?
  -Теоретически, я знал, что такое возможно. Но и представить не мог, что боги благословят наш союз.
  -Но ты пошел на этот, пусть и минимальный риск.
  -О чем ты говоришь? - Князь нахмурил брови, с непониманием глядя на нее.
  -Ты не сможешь заключить новый брак, если со мной что-то случится. Ты останешься один.
  -Мне и не нужен никто другой, - Камлен тонко улыбнулся, - что касается символа, появившегося на моей руке, он не позволит мне не только вступить в новый брак, но также и найти другую женщину. Своеобразный знак верности... До гроба и после него...
  -Поэтому ты и ушел, - наконец поняла колдунья.
  -Я не знал, как ты отреагируешь на случившееся. Азария в любом случае рассказала бы тебе о том, что означают появившиеся на наших запястьях метки, но я был не готов к тому, что ты можешь не принять случившееся. Не хотел видеть разочарование на твоем лице.
  -Меня нисколько не тревожит то, что дает это Знак, чем бы он ни был. Меня привел в бешенство твой наглый и низкий обман, больше подходящий пятилетнему ребенку, но никак не взрослому мужчине!
  -Я - князь, - Камлен философски пожал плечами, словно это простое заявление все объясняло, - у меня это в крови.
  -Тебе даже не стыдно за это?
  -Нисколько, - он ухмыльнулся самым наглым образом, демонстрируя белоснежные зубы, - наоборот, я крайне доволен полученным результатом, который превзошел все мои самые смелые ожидания.
  -У меня просто нет слов, - несчастно простонала колдунья, чувствуя, как уходит злость, терзающая ее. На него просто невозможно было злиться, потому что он и выглядел так, как чувствовал себя - совершенно счастливым до неприличия человеком, которому больше от жизни ничего не надо. И хотя предстоящие события вызывали у нее панический страх, обвинять его в обмане Яснина больше не хотела.
  -И это правильно. Потому что впереди у нас - первая брачная ночь. Зачем нам слова, если мы можем найти более интересное занятие, чем беседа?
  -Первая? - Скептически приподняла брови Яснина, стараясь не показывать, какое действие на нее произвели его слова.
  -Брачная и законная - да. Теперь не нужно будет прятаться и скрываться...
  -Будто бы ты это делал до этого.
  -Ну, сейчас точно не буду, - заверил ее князь, решительно подходя к ней и поднимая на руки. Рассмеявшись, колдунья перевела взгляд на мужчину, который быстро нес ее к лестнице.
  -Еще не ночь, - напомнила она на всякий случай.
  -Ну, так исправь это досадное недоразумение, - получила она ответ, который снова заставил ее рассмеяться.
  
  Глава 14.
  
   Яснина краем глаз заметила какое-то быстрое движение, словно кто-то прошел мимо нее, заходя за спину. С неохотой оторвавшись от старинного фолианта, совершенно случайно найденного всего несколько часов назад в библиотеке дворца, колдунья недовольно оглянулась через плечо. Густой и бархатистый сумрак плотной пеленой окружал большой письменный стол из красного дерева, за которым она удобно расположилась в глубоком кресле с высокой спинкой. Душная южная ночь уже давно вступила в свои права, щедро рассыпав по яркому небесному полотну мириады загадочно перемигивающихся звезд. Горели только наполовину оплывшие свечи в золотых канделябрах, стоящих перед ней на столе, оставляя большую и просторную комнату в полумраке, причудливо искажающем предметы.
  -Я не хотел мешать тебе, - князь вышел из надежно прячущей его темноты, вступая в круг неяркого света, образующего небольшое освещенное кольцо вокруг того места, где расположилась колдунья.
  -Кто-то должен был это сделать, - Яснина улыбнулась, с явным нежеланием бережно закрывая пожелтевшие от времени страницы и любовно проводя пальцами по тисненой золотом обложке, - чтобы заставить меня оторваться от этого сокровища.
  -Рамир рассказывал мне о том, как ты перенеслась к пещере, ориентируясь только на его память, когда мы искали Велиславу, - Камлен без предупреждения резко сменил тему разговора, заставив ее нахмуриться и вопросительно посмотреть на него.
  -Верно, - она пожала плечами, - я могу без труда отыскать любое место, если человек достаточно хорошо представляет его.
  -Я хочу, чтобы ты перенесла нас туда, куда я тебе укажу.
  -Сейчас? - Колдунья бросила быстрый взгляд на светлеющие в темноте проемы окон, в которые заглядывали яркие звезды. - Это не может подождать до утра?
  -Нет. Будет лучше, если мы останемся незамеченными...
   Яснина бросила на сосредоточенного и собранного князя изучающий взгляд. Его губы были твердо сжаты, сливаясь практически в одну линию, а на побледневшем лице лихорадочно горели фиалковые глаза, в темноте ставшие неестественно яркими и пугающими. Передернув плечами, колдунья поднялась со своего места, стараясь отогнать дурные мысли, одолевающие ее. Приблизившись к неподвижно замершему мужчине, она положила руку раскрытой ладонью ему на грудь, чувствуя, как бешено и неистово колотится сердце, вступая в противоречие с тем хладнокровием и спокойствием, которые он сохранял внешне. Сосредоточившись на образах, замелькавших в сознании, она удивленно нахмурилась, улавливая в них что-то знакомое, но заставила себя перенести их в место, так ярко представляемое князем.
   Спустя короткое мгновение они оказались стоящими на невысоком пригорке, заросшем густой, сгибающейся под сильными порывами ветра росной травой, откуда открывался вид на огромную деревню, широко и удобно раскинувшуюся на равнине, со всех сторон окруженную низкими холмами. Где-то под ногами снова запели цикады, лишь на мгновение замолчавшие с нежданным появлением чужаков. Ветер принес ароматы ночного леса, дремлющего неподалеку, а также шумный лай собак и крикливый женский голос, о чем-то выговаривающий неизвестному собеседнику.
   Оторвав взгляд от темных домов, мирно спящих внизу, она перевела взгляд на князя, отказываясь понимать хотя бы что-то.
  -Зачем мы здесь?
  -Это место, где ты родилась.
   Яснина резко повернулась назад, не обращая внимания на порывы ветра, который с восторгом принялся играть ее длинными волосами и белоснежными шелками платья, которые свободно поднимались в воздух и опадали вниз. Удушающий комок застрял в горле, мешая дышать. Она с силой сжала пальцы в кулаки, стараясь справиться с охватившим ее волнением. Не имеет значения, что в этой деревне она впервые увидела свет. Важно то, что здесь от нее постарались избавиться как можно скорее.
  -Как ты нашел это место, Камлен? Только учитель знал, где я родилась, - ее голос звучал резче, чем ей хотелось, выдавая ее, но скрыть обуревающие ее чувства колдунья не могла.
  -После твоего рассказа я отправил людей, чтобы они узнали все, что удастся, о том, что произошло много лет назад, когда, по твоим словам, родные продали тебя магу.
  -Зачем тебе это было нужно?
  -Не мне, Яснина. Это было необходимо тебе, потому что даже спустя годы мысли о случившемся все еще преследуют тебя. Я не поверил, что так много семей вот так запросто отказалось от своих детей только потому, что в их крови проснулась темная сила, поэтому поручил провести расследование тем, у кого это получается лучше всего.
  -Это называется значительно проще, Камлен. Ты отправил в Талвинию своих прекрасно обученных соглядатаев.
  -Можно сказать и так, - не стал отрицать очевидное князь, - и они оправдали мое доверие. Ты была не первым ребенком, которого заполучил маг.
  -Кому, как не мне, знать об этом,- насмешливо отозвалась колдунья, стараясь не смотреть на притихшую, словно уставшую за предыдущий долгий день, деревню внизу. Ее руки невольно сжимались в кулаки, стоило ей только представить, что где-то в одном из этих домов сейчас спокойным сном спят люди, подарившие ей жизнь, а потом жестоко и бесчеловечно отобравшие ее у нее. И им не снятся даже кошмары, которые неотступно преследовали ее столько лет.
  -Вот только он солгал о том, что ваши родители продали ему своих детей. Мои люди смогли без труда добраться до правды и найти свидетельства того, что он просто выкрал вас всех.
  -Это невозмож...- в горле неожиданно пересохло, заставив ее резко оборвать фразу, не договорив. Она на мгновение закрыла глаза, стараясь взять себя в руки, а затем хрипло продолжила. - Кто-нибудь должен был заметить происходящее, ведь ряд похищений детей не мог укрыться от взглядов магов, даже если никто из людей не обратил на это внимания.
  -Пропажу детей из самых разных семей заметили практически сразу, об этом свидетельствуют многочисленные записи, которые хранятся в Ордене и у городских наместников короля. Вот только виновного в этом так и не смогли найти, потому что удавалось поймать только подельников, которые за огромное вознаграждение похищали детей и передавали их человеку, чью внешность они не могли описать, потому что не видели его лица и не слышали его голоса. Подозрения пали на многих магов, которые славились своей любовью к экспериментам, среди них был и твой учитель, но, ни власти, ни маги не смогли связать все эти исчезновения с ним, потому что никто из них не знал, кем в действительности были все пропавшие дети.
  -Никто не искал похищенных детей. Пусть учитель и забрался довольно далеко вглубь страны, но он не скрывал своего местонахождения от остальных.
  -Ты ошибаешься, Яснина. Их бесплодные поиски продолжались много лет. Пока не стало ясно, что властям и магам не удастся найти никаких следов. И я могу доказать это, потому что на столе в моем кабинете лежит забитая до предела папка с многочисленными отчетами занятых в поисках людей, описывающих всевозможные способы и ухищрения, на которые они шли, чтобы напасть на след неуловимого мага. Только однажды им это практически удалось. В основном похищали детей, которые едва-едва начинали ходить, но однажды пропал ребенок пяти-шести лет. Он должен был быть среди вас самым старшим...
  - "Тирон", - про себя отметила колдунья, но не стала говорить об этом вслух. Он был взрослее всех, кто к тому времени уже жил у мага, именно поэтому учитель отдавал ему явное предпочтение, ведь смышленый мальчуган намного быстрее остальных понимал, чего от него хочет наставник и спешил выполнить любое задание на отлично.
  -Этот мальчик происходил родом из очень знатной и богатой семьи, глава которой приходился довольно близким родственником королю, - продолжил свой рассказ Камлен, глядя прямо в глаза колдунье, - а также был довольно неплохим магом, никогда не отличавшимся добротой и милосердием. Как ты и сама понимаешь, у них не было никаких причин избавляться от своего одаренного ребенка, наоборот, его рождение стало огромным счастьем для всего рода, потому что он был первым ребенком, родившимся за многие годы брака своих родителей.
  -Я слишком хорошо знала своего учителя, он не пошел бы на такой риск.
  -Никакого риска не было. Ребенка оберегали, как зеницу ока, это правда. Но ему без труда удалось подобраться к нему с другой стороны. Маг обольстил и соблазнил няню, которая присматривала за своим воспитанником с момента его рождения. Он обманом уговорил ее привести ребенка в дом, где они встречались, чтобы якобы убедиться в том, что ребенок настолько одарен, как об этом говорят. А когда женщина вернулась, чтобы отвести его назад, не было уже ни мага, ни ребенка. Она пыталась бежать, прекрасно понимая, чем вся эта история для нее закончится, но была поймана всего через пару часов. Мальчика без устали разыскивали с пеной у рта многочисленная стража и спешно поднятые его отцом маги, но так и не смогли найти. Но если в предыдущих случаях этим дело и закончилось, то в этом появилась зацепка. Оказалось, доверчивая и влюбленная служанка ждет от мага ребенка. Ее надежно спрятали и приставили к ней охрану, чтобы никто не смог до нее добраться.
  -Ребенок мог привести их к его отцу.
  -Он тоже так решил, поэтому вернулся и разыскал свою невольную пособницу. Наутро стража нашла лишь остывшие угли и пепел от того, что когда-то было домом и десятком людей. Не пощадил маг и мать своего не рождённого дитя.
  -Учитель каждому из нас рассказывал о том, где живет его семья. Я отказалась слушать его, а остальные - нет. Они возвращались, чтобы отомстить.
  -Выходит, все они убили своих родных, которые долгие годы не оставляли надежду на то, что однажды их дети вернутся домой.
  -И они вернулись, принеся с собой смерть, - как это похоже на учителя. Бессмысленная и глупая жестокость, как доказательство того, что воспитанные им дети выросли в тех беспощадных и бесчувственных хищников, которыми он всегда мечтал сделать их. Но, если все они убили своих родителей, кого тогда лишил жизни Тирон, одним из первых отправившийся в город, который указал ему маг, чтобы поквитаться с семьей, отказавшейся от него?
  -Учитель не стал напрасно рисковать и указал на случайную семью, ставшую жертвами мести мальчика, о котором ты рассказывал. Он никогда не рискнул бы отправить его к настоящим родителям, ведь Тирон всегда был неглуп, поэтому сразу бы заподозрил своего обожаемого наставника в обмане. Поэтому он и пожертвовал простыми людьми, чтобы его рассказ выглядел как можно более достоверным и правдивым. А его настоящая семья все еще жива...
  -Так же, как и твоя, - князь повернулся лицом к спящей деревеньки, оглядывая невысокие домики, расположившиеся с самого края, - они очень долго искали тебя, отказываясь признать собственное поражение. Твой отец много лет пробыл старостой этой деревни, и он до сих пор занимает этот пост. Местные жители любят и почитают его, поэтому без всякого принуждения помогали ему в поисках. Им удалось поймать одного из соседей, который и помог магу украсть тебя. Он много лет прожил бок обок с твоими родителями, но прельстился золотом, обещанным магом. Насколько я знаю, его этим золотом и набили...
   Яснина не была удивлена словами князя, потому что законы в таких случаях отступали на задний план, уступая место справедливой мести и заслуженному наказанию. У людей не оставалось ничего другого, кроме как возможности сторицей отплатить тому, кто причинил им столько боли.
   Она с силой сжала пульсирующие острой болью виски, пытаясь хотя бы немного успокоиться. На глаза наворачивались обжигающие и злые слезы. Вот только радости от того, что ей открыли наконец-то правду, не было и в помине. Она прекрасно понимала, что прошло слишком много времени с тех пор, как в крестьянской семье пропал первый и единственный на тот момент ребенок. Много воды утекло с тех пор, у ее родителей, скорее всего, родилось еще много других детей, среди которых были и дочери. Их боль от потери первенца если и не прошла полностью, то уже давно притупилась и уменьшилась, а память о ней осталась только в виде неясных воспоминаний.
  -Ты встретишься с ними?
  -Нет, - колдунья с горькой улыбкой повернулась к удивленно смотрящему на нее мужчине, который не понимал и не хотел принимать ее решения. Прежде, чем он успел что-то возразить, она продолжила, - я рада, что оказалась сильнее жажды мести, которая очень долго горела в моем сердце и призывала расквитаться с людьми, из-за которых я стала тем, кем я стала. Но мое появление сейчас никому не нужно. Я должна была сама во всем разобраться, но я безоговорочно верила словам учителя, поэтому и опоздала со своим возвращением на много лет.
  -Мы сейчас говорим о твоей семье, которая все еще ждет тебя и верит, что однажды ты вернешься. О каком опоздании может вообще идти речь? - Вопрос Камлена прозвучал жестко и напористо, потому что ее доводы он находил неубедительными. Он действительно не понимал, как Яснина могла подумать такое, ведь ее семья столько лет оплакивала ее потерю.
  -Они привыкли к тому, что меня нет, Камлен. Думаю, подсознательно они уже давно похоронили своего ребенка, хотя и отказывались в этом признаться даже самим себе. У них должны были появиться другие дети, которые, скорее всего, подарили им внуков. А теперь, спустя столько лет, я вдруг возьму и появлюсь ниоткуда, свалюсь им словно снег на голову со своим внезапным возвращением.
  -Ты их дочь. Они имеют право знать правду.
  -И как ты себе это представляешь? - Резче, чем ей хотелось, насмешливо спросила Яснина, выгибая бровь. - Я появлюсь у них на крыльце, скажу, здравствуйте, мама и папа, я наконец-то вернулась и брошусь им в объятия?
  -Я не стану заставлять тебя встречаться с ними, хотя и считаю, что ты не права. Но одно я тебе все же скажу. На твоем месте я бы сделал примерно то, о чем ты с такой иронией сейчас говорила, и не стал бы с этим затягивать. Потому что в тот момент, когда ты будешь готова к этой встрече, может оказаться, что возвращаться будет не к кому. Ты все время забываешь, что люди живут намного меньше магов. Сколько еще осталось твоим родителям, Яснина? Подумай об этом. Ведь однажды, и возможно, в очень скором времени, ты сможешь прийти только на их могилы...
   Слова князя заставили ее застыть, напряженно глядя на него. Она с трудом перевела дыхание, которое невольно затаила, пока слушала его. Он был прав, вынуждена была признать колдунья. Она не знала, сколько времени у нее осталось, но понимала, что его слишком мало, чтобы бесцельно тратить его на ненужные размышления и страхи. Колдунья не знала, как поступить, но твердо была уверена в том, что должна, во что бы то ни стало, увидеть своих родителей. Ведь в словах князя действительно затаилась простая истина - она могла просто не успеть сделать это, если позволит своим колебаниям взять верх.
   И уже совсем по-другому она посмотрела на темные силуэты домиков под черепичными крышами, с замелькавшими кое-где в окошках с резными ставнями желтыми огоньками, ведь в одном из этих домов сейчас спали уже мирным сном люди, которые, возможно, смогли найти успокоение в своих детях и внуках...
  -Я не уверена, что это действительно хорошая идея, - обеспокоенно пробормотала себе под нос Велислава, крутя головой из стороны в сторону. Сказала она это вроде бы для себя, но стоящая немного вперед нее колдунья услышала, слегка оборачиваясь назад.
  -Брось, у Рогда сейчас есть дела поважнее, чем мои поиски. К тому же, он твердо уверен, что я и носа не посмею высунуть за пределы Мораввы, боясь навлечь на себя его гнев.
  -Яснина, я понимаю это, но беспокоюсь за тебя.
  -Я должна увидеть их, понимаешь? Хотя бы раз, чтобы знать, какие они.
  -Но готова ли ты к этой встрече? - Неуверенно спросила девушка, продолжая тревожным взглядом оглядывать широкую улицу, вымощенную камнем, истертым временем, многочисленными ногами и колесами, которые ступали и проезжали по нем. Она словно подсознательно готовилась к атаке, стараясь все время оставаться на стороже, хотя ее беспокойство и нервозность казались просто смешными, ведь они обе стояли неподалеку от арочных, распахнутых настежь высоких ворот, через которые свободно тек шумный и пестрый людской поток.
  -Я тоже сомневалась в этом, но Камлен сказал мне очень правильные слова. К этой встрече нельзя подготовиться заранее, а вот опоздать на нее - очень просто. Я не хочу потерять шанс, возможно, единственный, увидеть свою семью вблизи.
  -Я восхищаюсь твоим мужеством, - Велислава горько и тяжело вздохнула, - и, если честно, даже немного завидую, ведь своих родителей я никогда не знала, и уже не узнаю.
  -Не думаю, что смогу решиться и сказать им правду. Да и не уверена, что это будет правильно, ведь у них уже давно началась другая жизнь, в которой я осталась лишь в качестве горького и болезненного воспоминания.
  -Я понимаю...
   Колдунья невесело улыбнулась подавленной девушке. Она не хотела впутывать в эту историю Велиславу, потому что ее воспоминания все еще причиняли боль, а нанесенные душевные раны так до конца и не зарубцевались. Но бывшая чародейка проявила редкостное упрямство, отказываясь отпускать ее в Талвинию одну, хоть колдунья и уверяла ее, что этот визит займет не более трех дней, а после она вернется назад. Но Велислава настаивала, поэтому Яснине пришлось проявить сговорчивость и уступить. Ей казалось, что князь вздохнул с облегчением, когда узнал об их решении отправиться вместе, а вот Рамир - наоборот, с того момента все никак не мог найти себе покоя, тревожась за Велиславу.
   Вздохнув, колдунья направилась к постоялому двору, который высмотрела несколько ранее. Он располагался практически сразу у ворот, на большой торговой площади, до отказа забитой людьми, что-то покупающими и продающими, яростно спорящими между собой, набивающими цену, расхваливая свой товар, или, наоборот, пытающимися выторговать себе изрядную скидку.
   Пробравшись сквозь шумную толпу, они поднялись по высоким деревянным ступеням, покрытым замысловатыми и старинными рунами, призванными защитить хозяев и постояльцев от всяческих бед и напастей. На широком крыльце толпилось несколько человек, отчаянно ругающихся между собой и то и дело указывающих на небольшую доску, к которой был прикреплен заверенный печатями свиток.
  -Я тебе говорю, верное это дело и прибыльное, - жарко доказывал свою правоту невысокий пухлый парень, то и дело оттягивающий ворот расшитой цветами рубахи, пытаясь хотя бы немного избавиться от душного зноя, навалившегося на деревеньку с самого утра.
  -Так сам на того монстра и иди, - усмехался его собеседник, заглядывая себе за спину, на немного колеблющийся на ветру свиток, - а у него, говорят, зубища - во...
   Колдунья с живым интересом проследила за жестом мужчины, изобразившим в воздухе нечто невероятных размеров. Яснина с трудом спрятала улыбку, представив бедного и несчастного монстра, которого богатая фантазия рассказчика одарила такими зубами. Ведь он с ними не то что напасть на кого-то, даже передвигаться самостоятельно смог бы только ползком, подтягиваясь на этих самых жутких клыках.
   Так и не переубедив своего собеседника, парень плюнул и сбежал с крыльца, махнув на прощание рукой. Яснина приблизилась к объявлению, вчитываясь в грамотно составленный текст.
  -Тоже за вознаграждением явились? - Насмешливо поинтересовался мужчина, с интересом наблюдая за тем, как колдунья, нахмурив лоб, читает написанное, удерживая свиток на месте поблескивающими на солнце ногтями.
  -За каким еще вознаграждением? - Не слишком дружелюбно спросила Велислава, подходя к чародейке со спины и пытаясь разобрать, что за объявление такое повешено на входе в постоялый двор.
  -Так маги к нам сейчас только за этим и едут. Славы ищут, да за голову этой твари и деньжат прилично дают. Больно много народу погубило это неизвестное чудище, вот на него и пытаются найти хоть какую-то управу, да все без толку...
  -И где же оно охотится?
  -Здесь, - тихо ответила Яснина на насмешливо заданный вопрос Велиславы, не поверившей в рассказ первого встречного, который с легкостью мог оказаться любителем посудачить, передавая от одного человека другому разнообразные, но лживые сплетни.
   Колдунья отпустила листок, который удерживала, позволяя ему свободно затрепетать в воздухе, и повернулась к нахмурившейся после ее слов девушке. Прочитанное заставило ее глубоко задуматься, лихорадочно копаясь в памяти в поисках отгадки. В официальном сообщении, составленном местным наместником, говорилось о том, что несколько деревень в округе серьезно пострадали от нападений какого-то зверя, ночью проникающего в селения и набрасывающегося на людей.
  -И что это за тварь? - Сдавленно спросила Велислава, тревожно глядя на нее.
  -К сожалению, те, кому не повезло ее встретить, уже никогда не смогут рассказать об этом. И много уже было нападений? - Обратилась она к мужчине, который не торопился с уходом.
  -Шесть-семь. Это чудище промышляет только глубокой ночью, а в жертвы выбирает одиноких вдов, да слабых стариков, которые не могут от него защититься. Самое главное, что оно с легкостью пробирается в дома к людям, открывая любые запоры. Наш староста уже собрал всех одиночек, временно заставив их перебраться к родственникам, да только все равно остались те, кто не согласился уходить из своих домов. Вот их - то теперь мы каждое почитай утро и не досчитываемся.
  -И что оно с ними делает?
  -Ест, знамо дело, - совершенно спокойно отреагировал на вопрос Велиславы мужчина, удивленно пожав плечами, словно дивясь ее недогадливости.
  Девушка перевела взгляд на нее, но колдунья отрицательно покачала головой, показывая, что не знает, кем может быть этот монстр, терроризирующий деревню.
  -Так значит, вы не на охоту к нам прибыли?
  -Нет.
  Убедившись, что продолжения от мрачной колдуньи он не дождется, мужчина вздохнул и нехотя стал спускаться со ступеней. Яснина проводила его взглядом, наблюдая за тем, как ловко он пробирается в толпе, запрудившей площадь, направляясь к одной из улиц, которые лучами разбегались в разные стороны.
  -Думаешь, это простое совпадение? - Задала наконец тревожащий ее вопрос Велислава, поворачиваясь к ней лицом.
  Колдунья укоризненно посмотрела на побледневшую девушку, тревожно кусающую губы.
  -У тебя такими темпами скоро разовьется мания преследования. Пойдем, нужно узнать как можно больше об этой твари, превратившей деревню в свои охотничьи угодья.
  -Я так и знала, что ты это скажешь, - простонала девушка, отчаянным жестом закатывая глаза.
  В ответ колдунья только передернула плечами, потянув на себя тяжелую резную дверь, ведущую внутрь. Говорить здесь больше было не о чем, потому что Яснина вмешалась бы в любом случае, даже если бы просто случайно попала в эту деревню проездом. Но, учитывая сложившиеся обстоятельства, колдунья знала, что не успокоится до тех пор, пока эта тварь, способная причинить реальный вред ее родной, пусть и не знакомой, семье, не почиет с миром...
   Внутри постоялый двор выглядел таким же привлекательным, чистеньким и опрятным, как и снаружи. Всю противоположную стену от входной двери занимал огромный, сложенный из светлого камня, очаг. Посреди просторного помещения, наполненного ароматами душицы, чабреца и свежескошенного клевера, располагались уютные квадратные столики, покрытые клетчатыми льняными скатертями. По обе стороны от очага возвышались широкие лестницы с резными перилами, ведущие на второй этаж, к комнатам для постояльцев. Несколько едва заметных дверей вели из просторного зала в кухню и подсобные помещения, откуда то и дело выбегали служанки с заставленными всевозможными блюдами подносами.
   Едва они вошли, как гул многочисленных голосов смолк. Посетители таверны, занимавшие практически все столики, перестали разговаривать, рассматривая вошедших внимательными и изучающими взглядами. Колдунья совершенно спокойно прошла по широкому проходу между двумя рядами столов к свободному, который заметила еще от входа. Он стоял рядом с камином, немного в стороне от остальных, что было как нельзя более кстати. Не обращая внимания на тихие перешептывания, она заняла место на одном из двух стульев. Ей было не привыкать к повышенному вниманию к собственной персоне, поэтому поведение обедающих людей ее нисколько не смутило. Велислава казалась более напряженной, чем обычно, внимательно осматриваясь по сторонам, но колдунья связала это с тем, что девушка впервые попала в общество абсолютно чужих ей людей после того, как лишилась своей силы, а с этим еще нужно было свыкнуться.
   Едва они расположились, как входная дверь вновь широко распахнулась, пропуская внутрь не только двоих высоких мужчин, но и жаркий, душный зной, быстро заскользивший в воздухе. Один из вошедших - худощавый, но жилистый мужчина в простом сером охотничьем костюме бегло осмотрел таверну, словно высматривая кого-то. Собравшиеся практически одновременно заговорили, наперебой приветливо здороваясь.
  -Отец не заходил? - Мужчина быстро пожал пару протянутых рук, коротко кивая остальным.
  -Я его на площади видел, - крикнул сидящий у стены молодой паренек, который нетерпеливо вертелся на своем месте, рассерженно поглядывая на отца, неторопливо допивающего пенное пиво из большой берестяной кружки, - вчера вечером у Юла с Южной улицы жеребенка со двора свели, вот он его и перехватил по дороге сюда.
  -Мне все кажется, что у твоего младшего не одна пара глаз, а как минимум, три, - беззлобно хохотнул низкорослый пышнотелый мужчина, оправляя длинную бороду, спускающуюся на округлый живот.
   Мужчина улыбнулся краем губ, но озабоченное и встревоженное выражение с приятного узкого лица никуда не делось. Он и его спутник заняли свободные места за одним из ближайших к ним столов, не особенно выбирая, хотя практически все поспешили пригласить их, взмахами рук предлагая занять места рядом с собой.
   Из боковой двери торопливо выскользнул невысокий щупленький старик, зорко окидывая просторный зал оценивающим взглядом. Он приветливо закивал, увидев вновь вошедших, а затем перевел взгляд на столик, который заняли ведьмы.
  -Влада, поди сюда, - он приоткрыл дверь за своей спиной, кого-то окликая, а затем направился к ним.
   Яснина хмыкнула. Законы гостеприимства свято соблюдались в отдаленных от столицы местах, где каждого гостя обслуживали поочередно, соблюдая строгий порядок. И хотя она видела, что направляющемуся к ним быстрой походкой старику очень хочется поговорить с мужчиной, пришедшим после них, он его не нарушил.
  Велислава попросила принести ей холодный травяной чай, колдунья коротким кивком подтвердила, что будет пить то же самое, а затем поинтересовалась.
  -Мы бы хотели снять комнату, у вас остались свободные?
  -Да почитай все не занятые, госпожа ведьма. А вы к нам не за чудищем разве приехали? А то маги-то все как один в лес подались, там днюют и ночуют безвылазно...
  -И не дают остальным делать свою работу, путаясь под ногами, - практически выплюнул светловолосый, раздраженно и зло сжимая руки в кулаки, - весь лес своими заклятьями оплели, не подступишься.
  -Опять ничего не нашли? - Обреченно спросил кто-то из собравшихся, заставив его поморщиться.
  -Нет. Собакам многочисленные гуляющие между деревьями мороки глаза отводят, а все эти вонючие порошки, которыми усыпан каждый кустик, нюх отбивают. Целый день логово искали, да все без толку, только магов сонных погоняли...
  -Если все так серьезно, почему из столицы до сих пор вам в помощь не прислали хорошего мага? - Негромко спросила Яснина у нахмурившегося старика. Он быстро взглянул на мужчину, к которому как раз направлялась высокая, тоненькая девушка в ярком сарафане, а затем повернулся к ней с извиняющимся видом.
  -Да хорошие маги все, сильные да опытные. Не любит Милослав их братию просто. Собаки-то у него все как одна обученные, след любого зверя взять могут, а тут видите, как дело повернулось. Плохо это, ох, как плохо. Опять к утру загрызет кого-нибудь тварь проклятущая...
   Старик понуро ушел, сокрушенно покачивая головой, а колдунья перевела изучающий взгляд на мужчину, который тихо о чем-то разговаривал с соседями. Его светлые прямые волосы были неровно отрезаны, словно он сам небрежно отсек пряди ножом, не предавая большого значения тому, как они после этого будут выглядеть. Теперь тонкие пряди разной длины падали ему на лоб и высокие скулы, а сзади едва доходили до высокого воротника, хотя в деревнях мужчины обычно носили длинные волосы, которые заплетали в косицу или затягивали узлом. На худом лице с высокими скулами, прямым носом и узкими губами выделялись умные и живые голубые глаза, глубоко посаженные и обрамленные длинными ресницами, слишком темными, по сравнению с волосами. Колдунья задумчиво прищурилась, рассматривая его внимательнее. Кого-то он ей напоминал, вот только она никак не могла вспомнить, кого именно.
  Всего через пару минут бойкая и смешливая девушка, кокетливо поглядывающая на мрачно уткнувшегося взглядом в стол мужчину, принесла им заказанный напиток и сноровисто наполнила высокие стаканы.
   Яснина как раз подносила свой к губам, когда дверь в очередной раз открылась, и в таверну вошел высокий, уже немолодой мужчина, тяжело опираясь на искусно вырезанный из светлого дерева посох, испещренный знаками рун. Тяжелый комок поднялся в горле, мешая дышать. Рука предательски задрожала, поэтому колдунья торопливо поставила запотевший стакан, приятно холодивший пальцы, обратно, боясь не удержать его. Невольные слезы навернулись на глаза, заставив ее быстро заморгать. Потому что не узнать этого человека, пусть и очень сильно изменившегося за годы, она не могла. И пусть сама колдунья помнила его лишь в качестве смутного воспоминания и неясного образа, она сразу поняла, что перед ней ее собственный, состарившийся раньше времени, отец...
   Бледное, некогда красивое гордой и волевой красотой лицо, которое все еще оставалось привлекательным, покрывала сеть глубоких морщин. Горькие складки пролегли у крепко сжатых бескровных губ, ясно давая понять, что этот мужчина, чья беззаботная юность осталась далеко позади, не привык говорить много и не по делу. Его густые, совершенно седые, волосы были коротко обрезаны, неровным прядями падая на высокий лоб с тремя глубокими продольными морщинами, прорезающими его. Некогда яркие глаза потускнели и выцвели. Они смотрели на мир все так же ясно и мудро, но в бездонные глубины проскользнула печаль и боль, отравляя их и наполняя горечью. Лишь над гордой и прямой осанкой, а также широким разворотом плеч время оказалось не властно, не накладывая на них свой тяжеловесный отпечаток. Яснина словно наяву вновь почувствовала, как широкая и теплая ладонь ложится на голову, словно пытаясь уберечь и защитить от любых бед...
  -Отец, - светловолосый мужчина торопливо вскочил на ноги, заставляя потрясенную колдунью перевести на него смятенный взгляд. Получается, она только что впервые в своей жизни увидела собственного младшего брата. Пока она растерянно смотрела то на одного, то на другого мужчину, все остальные тоже поднялись из-за столов, приветственно склоняя головы в почтительном поклоне. Мужчина коротко махнул рукой, усаживая их обратно. Яснина едва успела отвести взгляд, как он обернулся, изучающе рассматривая их. Он помрачнел еще больше, его губы дрогнули, выдавая волнение. Быстро отвернувшись, он повернулся к сыну, который так и остался стоять.
  -Только что нашли еще два тела.
  Люди взволнованно заговорили, тревожно переглядываясь. В таверне сгустилась тревожная атмосфера, наполненная страхом.
  -Не все послушались меня, - мужчина тяжело тряхнул головой, - поэтому теперь я силой буду выселять одиночек из их домов.
  -Так надоть пройтись по деревне, да и повыгонять самых упертых дурней, - выкрикнул какой-то мужчина, с силой ударяя сжатым кулаком по стулу, заставив посуду подпрыгнуть и жалобно звякнуть.
  -Дело говорит Ким, - одобрительно поддержал его еще один мужчина, - раз сами не понимают, что им пытаются спасти жизни, так мы доходчиво растолкуем.
   Староста кивнул, поддерживая предложенную идею. Собравшиеся торопливо поотставляли тарелки и кружки, поднимаясь на ноги. Быстро собравшись большой группой, они ушли, оставив таверну практически пустой. Только молодой паренек остался сидеть за столом, с обиженным видом подперев лицо ладонью и тоскливо глядя на закрывшуюся за спиной последнего выходящего дверь.
  -Пойдем, парень, - мужчина поманил торопливо вскочившего на ноги подростка, - и для тебя дело найдется.
   Яснина проводила взглядом фигуры мужчин. Милослав, как назвал его трактирщик, старался не смотреть на отца, видимо, чувствуя себя виноватым в том, что произошло. Они вышли, оставив их в одиночестве сидеть в просторном зале. Велислава только собралась что-то спросить у колдуньи, как боковая дверь открылась, пропуская хозяина таверны, который хмыкнул, оглядывая пустое заведение, и направился к ним. Колдунью поразило то, что владелец заведения не выскочил из подсобного помещения сразу, как только послышался шум отодвигаемых стульев, ведь все его клиенты торопливо ушли, не расплатившись. Но судя по лицу старика, на которое словно набежала тревожная тень, это обстоятельство и возможная потеря денег волновали его меньше всего. Хотя в деревне, пусть и в такой большой, все должны были хотя бы понаслышке знать друг друга, видимо, поэтому он и был так спокоен.
  -Как-то совсем не жалуют у вас магов, - краем губ улыбнулась Яснина, когда он дошел до них, останавливаясь у их столика.
   Старик хмыкнул в густые серебристые усы, практически полностью скрывающие верхнюю губу, невесело ответив.
  -Так за дело, госпожа ведьма, за дело...
  -Возможно, у них просто не хватает сил или опыта, чтобы отследить тварь, которая охотиться на ваших землях.
  -Да кто ж их в этом-то винить будет? Ужо всякие приезжали, да никто не сдюжил. Видать, опасная зверюга завелась в лесу, так просто и не взять. Старая это история, уж почитай годков тридцать с той поры минуло...
  Зерно упало в благодатную почву. Хозяину таверны спешить никуда не нужно было, а колдунья всем своим видом выражала полнейшую готовность слушать его рассказ о давно прошедших днях. Поэтому он подтащил к себе стул из-за ближайшего освободившегося стола, с кряхтением устраиваясь на нем. Задумчиво перебирая длинную бороду, свободно падающую на впалую грудь, узловатыми пальцами, он начал неторопливо рассказывать.
  -Да, точно тридцать, как раз в тот год младший сынок у меня с покойной женой моей народился, а ему как раз этим летом тридцать первая весна пошла. А чуть позднее, всего через пару месяцев, у старосты дочка первая родилась. Уж как они младенчика-то любили, скажу я вам. Долгожданная она у них была. Ирада, жена его, сильно переживала, что несколько лет со дня свадьбы прошло, а она все никак не может мужу ребеночка-то родить. Совсем загрустила, отчаялась. Такая печальная ходила, словно в воду опущенная, бабки все наши, да и мать моя покойная, вместе с ними, ее как могли, успокаивали. Да и Вильдан, он уже тогда старостой стал, ее утешал, как мог. Ох, и любил он ее, скажу я вам, у нас в деревне так никто свою жену не холил и лелеял, как он свою Ирадочку...А она никого не слушала, все на соседских детишек посматривала и вздыхала. Ан возьми, да в положенный срок и роди девочку, да такую прелестную малютку. Вильдан в ней души не чаял, на мать свою она с первых дней так сильно похожа была, словно специально так Боги сделали. Ну, первое время-то девчушка их не сильно от остальных детишек отличалась, а потом оказалось, что она дар прабабкин переняла - колдуньей родилась.
   Старик тяжело вздохнул и покачал головой, словно даже воспоминания о тех днях до сих пор причиняли ему немало боли.
  -Всего-то годика два девчушке Вильдана и Ирады исполнилось, когда в нашу деревню маг заявился. Столичный, щеголеватый на вид, да неприятный дюже. Все силой своей похвалялся, на показ ее к месту и не к месту выставлял. И вот как-то углядели люди, что больно часто его у дома старосты нашего видят, все он крутится вокруг, да выглядывает. Знамо дело, прижал его Вильдан, так он отбрехался, дескать, дочери его дар почувствовал, вот и заинтересовался.
  -И что же произошло? - Спросила колдунья, хотя и сама прекрасно понимала, что было дальше. Но старик внезапно замолчал, глубоко погрузившись в свои мысли, поэтому ей пришлось напомнить о себе.
  -Знамо дело, что, - спохватился он, печально усмехнувшись, - похитил маг девочку-то. Денег немерено за нее соседу отвалил, потому что тот в дом их вхож был, дружил с Вильданом. Малютка к нему привыкла, да и пошла с ним, когда он ее за околицу вывел. А маг их там дожидался - вырвал ее из рук Варга, да и пропал. А тот только потом, по его словам, понял, что натворил. Да только не поверили мы ему. Деру он дал, попытался в лесу ночь переждать, а наутро уйти, да тут-то его наши мужики и поймали. Отбрехивался, собака, все на морок ссылался, которым ему колдун, проклятый, якобы голову задурил, да только золото, припрятанное, нашли у старого домика лесника. Не помогли ему все эти сказки. Щедро заплатил маг ему, вот мы ему живот-то и вспороли, да золотом тем черным и набили... Сам был там, и ловить помогал, да и потом, чего таить, участвовал...
  -А что случилось с девочкой? Ее нашли?
  -Куда нам, - горько проронил старик, сжимая пальцы в старой бессильной злобе, - все ноги истоптали по управам разным. С Вильданом - то почитай полдеревни каждый раз в город ходило, к магам, чтобы они дочку его вернули, а они только плечами пожимали, да руками разводили. Дескать, не первый уже случай, смотреть за ребенком лучше надо было... Покалечили мы тогда пару дураков языкатых, да после того нас и пускать к ним перестали. Да и не зачем уже и ходить-то стало, не смогли и сами мы Златомиру отыскать, хоть каждый день с рассвета до заката искали, все надеялись, что колдун проклятущий не успел далеко уйти. Тяжело ее потерю староста-то наш переживал, все простить себе не мог, что не доглядел. А Ирада и вовсе слегла, лекарша наша, да знахарка и вовсе боялись, что не поднимется она больше, такой недуг тяжелый одолел ее. А потом встала сама с постели, ровно поднял кто. Ну, у нас тоже дураков хватает, возьми кто-то да ляпни без ума, что успокоилась она, смирилась, значит, с пропажей дочери. А она тогда ответила, что не уйдет до тех пор, пока еще хотя бы раз не увидит дочь свою, Златомиру... Бабки старые родню все утешали, говорили, что молодая она еще, народит много других детей, утешится. А ежели девочка родится, так и вовсе успокоится, забудет... Не забыла, да и не дали им с Вильданом Боги больше дочерей. Трое сыновей гораздо позже родилось у них, теперь уж двое старших оженились, внуков им нарожали. Младший-то в охотники подался, редко дома появляется, но родителей не забывает. Вот и сейчас его нет. Староста-то за ним уже послал, он-то должен тварь эту проклятущую выследить, дар у него к этому. Видные, да справные у старосты нашего сыновья-то вышли, все девки округи за ними бегали... Да вы его сына второго, Милослава, видели. Эх, хорош парень, всем взял... Собак охотничьих разводит породистых, да так их выучивает, что они след любой живности взять могут... За ними даже из столицы присылали, до того слава о нем широко разошлась...
   Старик еще долго рассказывал, перескакивая с одного на другое, вспоминая сельчан, прославившихся чем-то, но колдунья уже не слушала его. Ее мысли занимало сейчас совсем другое. Заметив, что она потеряла всякий интерес к разговору, Велислава начала расспрашивать хозяина таверны о всяких пустяках, отвлекая его.
   Что ж, в одном учитель все же не солгал - он ее купил, щедро заплатив золотом. Вот только продавцами были совсем не ее родители, а совершенно посторонний человек, соблазнившийся богатым и щедрым вознаграждением. А она все эти годы верила словам своего наставника, который с чистой совестью лгал ей, когда рассказывал выдуманную ложь о ее бессердечной семье, страшно испугавшейся проснувшегося дара своей дочери, готовой на все, лишь бы избавиться от этого ребенка, смыть любым способом позорное пятно со своего рода. Яснина помнила, какую боль причинил его равнодушный и сухой рассказ, который он поведал ей нарочито холодным тоном, словно подчеркивая, насколько бездушными они были. И колдунья поверила ему, яростно возненавидев предавших ее людей с той силой, на которую способны только жестоко обиженные дети.
   Она никогда не сомневалась в правдивости слов своего наставника, поэтому даже мысли о поисках своих родителей не допускала, потому что не хотела ворошить прошлое, не обещающее принести ничего, кроме лишней и ненужной боли. Да и привыкла она идти по жизни одна, не задумываясь о том, что она потеряла. Поэтому и не возникало у нее даже простого желания хотя бы одним глазком взглянуть на мир, к которому она когда-то давно принадлежала...
  -Я немного пройдусь, - колдунья резко поднялась, стул плавно скользнул в сторону, освобождая ей дорогу и заставляя старика, увлеченно о чем-то рассказывающего, прерваться и удивленно посмотреть сначала на самостоятельно двигающуюся мебель, затем на нее. Яснина слегка поморщилась, она настолько сильно погрузилась в одолевающие ее мысли, что перестала контролировать свою силу, позволяя ей проскользнуть на поверхность, куда обычно ей путь был строго заказан.
  -Я подожду тебя здесь, - Велислава попыталась бодро улыбнуться, но получилась какая-то невеселая гримаса. Она понимала состояние Яснины, не только потому, что не имела никакого представления как это сделать, но и из-за того, что колдунья просто не приняла бы по отношению к себе никакое сочувствие или жалость.
   Душная жара вновь обрушилась на Яснину в полную мощь, стоило ей только спуститься с тенистого крыльца постоялого двора. Она окинула немного опустевшую площадь безразличным взглядом, чтобы просто занять себя. И прищурилась, когда в стороне в толпе мелькнули светлые короткие волосы, обладатель которых торопливым и быстрым шагом пересек торговые ряды, быстро сворачивая на одну из улиц, извилистой линией, убегающей вдаль. Недолго думая, колдунья стала пробираться вслед за ним, потому что не могла не узнать в высоком мужчине Милослава, куда-то направляющегося. Яснина не знала, куда он держит путь, но в глубине ее души теплилась робкая надежда, что идет он домой.
   И колдунья не ошиблась. Мужчина коротко кивнул встречным прохожим, которые с улыбками поприветствовали его, и открыл резную калитку в невысоких воротах большого, двухэтажного дома из светлого дерева, украшенного покрытыми резьбой ставнями и яркими наличниками на больших окнах. Яснина остановилась немного в стороне, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, жадно рассматривая открывшуюся ее глазам картину.
   Цветущий белый вьюнок пышно оплетал углы дома, немного поникнув от жары, стоящей на улице. В просторном садике, огороженном невысоким ярким палисадником, буйно цвели кусты роз, лаванда и люпин. Во дворе зазвучали голоса, заставив ее прислушаться. Она не смогла разобрать слов, потому что стояла слишком далеко, а подойти ближе или применить магию она не решилась. Колдунья вздохнула, переводя наполненный болью взгляд на красивый и уютный домик, радующий своим видом. Она могла бы стать счастливой в таком тихом, спокойном, но в тоже время дышащим жизнью месте, вот только судьба ее сложилась совсем иначе...
  -А вы взаправду наш дом сглазить хотите? - Откуда-то снизу прозвучал неожиданный вопрос, заданный веселым и задорным голоском, заставившим Яснину вздрогнуть от неожиданности, - подождите, пожалуйста, я только куклу свою любимую заберу. Мне ее дедушка из столицы привез, она жуть какая красивая. А потом это... как же это... а, сглаживайте...
   Колдунья удивленно опустила глаза, встречая веселый и лукавый взгляд круглых и огромных каре-зеленых глаз маленькой и пухленькой малышки в очаровательном розовом платьице, которая не заметно подошла к ней и остановилась всего в шаге.
  -И кто же тебе это сказал? - Яснина выгнула бровь.
  -Они, - девочка, ничтоже сумнящеся, оглянулась и беззаботно и неопределенно махнула рукой, указывая куда-то позади себя. Колдунья услышала сдавленный стон, испуганный вскрик и торопливые шаги, переходящие на бег. Видимо, в пышно цветущих кустах у соседнего дома кто-то сидел, а сейчас задал стрекоча.
   Усмехнувшись, она перевела взгляд на чудесное создание, с любопытством смотрящее на нее даже без тени страха или смущения. Только сейчас она заметила, что кудрявые золотисто-русые волосы выбиваются из толстых кос, а кое-где в них торчали осыпавшиеся цветочные лепестки и короткие веточки. Красивое платье в пене кружев в нескольких местах запачкалось и порвалось, а длинная царапина на пухлой ручке и стесанная коленка ясно показывали, что их обладательница только недавно ползала по деревьям.
   Хмыкнув, колдунья присела, чтобы их лица оказались на одном уровне. Девочка тут же принялась без малейшего стеснения рассматривать ее, уделяя особое внимание массивным украшениям.
  -Почему ты решила, что я хочу его сглазить?
  -Баба Юфа так сказала, - девочка забавно сморщила лицо, видимо, передразнивая ее, и пробасила забавным голосом, - "Гляди, ведьма у дома старостиного стоит. Беги, Милка, предупреди кого-нибудь, чтоб вышли да прогнали ее". Еще и меня пускать не хотела... А вам зачем его глазить? И как это?
  -Ну, думаю, она имела в виду, что я хочу наслать на твой дом проклятие.
  -Проклятие? А что это?
  -Это плохое и темное заклинание, которое маг может наслать на какой-нибудь предмет или человека, чтобы причинить ему вред.
  -А зачем вам вредничать нашему дому? - Удивленно спросила ее маленькая собеседница, переводя взгляд сначала на ворота, а затем опять на нее.
   Яснина улыбнулась, действительно, с чего бы ей захотелось вредничать, да еще именно сейчас?
  -Незачем. Я просто стояла...
  -Так вы и не ведьма? - В звонком детском голоске прозвучало искреннее разочарование и сожаление.
  -Ну почему же, колдунья... Это одно и то же...
  -И вы умеете волшебствовать?
  -Можно и так сказать,- Яснина даже не стала прятать улыбки, вызванной странной речью девочки, путающей слова.
  -А повол..волшебствуйте сейчас, - девочка даже дыхание затаила в ожидании ее ответа.
   Колдунья пожала плечами и протянула руку, движением пальцев поманив ее ближе. Когда малышка без раздумий шагнула к ней, она взяла ее за руку. Темные полоски с лица и платья исчезли, прорехи на ткани затянулись, а царапины и большая ссадина на колене исцелились. Девочка с восторженным видом приподняла подол платья свободной рукой, круглыми, как у совы, глазами рассматривая его, а затем прямо посмотрела в глаза Яснине с серьезной сосредоточенностью.
  -Я тоже так хочу, а то мама на меня очень-очень ругается. Она почему-то все никак не поймет, что яблоки растут на деревьях, и что достать их можно, только если на них залезть. Вот бабушка - понимает, она никогда на меня не злится...
  -Так объясни своей маме, что ты просто хочешь достать себе яблоко, а не испортить платье.
  -А она не понимает. Только ругается и говорит, что девочки не должны так делать, потому что это - не хорошо...
  -Ну, если яблоки вкусные, - колдунья пожала плечами.
  -Очень, - девочка развела руками, изображая в воздухе нечто огромных размеров,- вот такущие... И сладкиеееее... Я раньше их заставляла сами с веток падать, но мама запретила. Сказала, что так делать нельзя...
  -И как же ты это делала? - Яснина нахмурилась, внимательнее рассматривая девочку. Она не чувствовала в малышке дара, но вполне могла ошибаться, ведь она была еще слишком маленькой, чтобы в полной мере обладать силой.
  -Просто смотрела на яблоко, а оно мне само в руку падало, - девочка передернула маленькими плечиками, видимо, уже далеко не в первый раз рассказывая об этом и удивляясь тому, что эти взрослые не понимают ее или не верят.
  -Наверное, ты очень сильно его хотела съесть.
  -Да! - Девочка даже подпрыгнула на месте, когда посторонняя и чужая тетя наконец-то поняла то, что она так и не смогла объяснить своей маме. - Очень! А еще я могу заставлять простыню ночью летать, чтобы напугать брата или тетю, она так забавно визжит!
  -Златомира! - Испуганный возглас заставил их обеих повернуться к женщине, которая его издала. Девочку - с обреченностью и большим разочарованием, потому что ей хотелось еще похвастаться и рассказать замечательной незнакомке еще о куче вещей, которые она умеет делать. А Яснину - с удивлением. К ним торопливо шла высокая, статная молодая женщина в свободном платье небесно-голубого цвета, подчеркивающего ее светлые волосы и яркие глаза.
  -Мамочка, а я...
  -Извините ее, госпожа, - женщина мертвой хваткой вцепилась в руку удивленной девочки, силой заставляя ее отойти от поднявшейся колдуньи, - она не хотела вам помешать.
  -Мне она и не помешала, - Яснина улыбнулась малышке, оказавшейся ее собственной племянницей, получившей имя, которое первоначально принадлежало колдунье. Ведь именно так звали пропавшую дочь Вильдана и Ирады - Златомира. А теперь оно перешло к очаровательной и непоседливой малышке, которая, к тому же, получила по наследству дар к колдовству.
   Не став ждать того, что еще скажет ей женщина, колдунья развернулась и пошла назад, не замечая потрясенного взгляда высокого худощавого мужчины, без сил прислонившегося к столбу, удерживающему ворота...
   Яснина удобно устроилась на высокой скамье, болтая ногами в воздухе. Деревня уже давно погрузилась в сон: стихли многочисленные голоса, шум и возня, опустели широкие улицы, дома погрузились во мрак, только в нескольких окошках были видны отсветы желтоватого пламени свечи. Ночь принесла с собой долгожданную прохладу, щедрую росу, укрывшую сияющими в лунном свете капельками траву и цветы, дивные запахи луга и леса, а также мелодичное пение цикад.
   Колдунья умиротворенно закрыла глаза, наслаждаясь ощущением редкого покоя. Упрямую Велиславу ей, хоть и с большим трудом, все же удалось оставить в комнате, которую они сняли на постоялом дворе. Девушка не хотела слушать разумные доводы, которые она ей приводила в огромном количестве, поэтому колдунье пришлось пойти на крайние меры и объяснить ей, что произойти может что угодно, и, вполне вероятно, что чародейке не удастся вовремя прийти ей на помощь. Не говоря уже о том, что присутствие девушки будет отвлекать ее, мешая сосредоточиться на деле. Только после этого раздосадованная категоричным отказом Велислава отступила и нехотя согласилась ждать ее на постоялом дворе, не зная того, что Яснина заранее заговорила его на всякий случай. Она не знала, с чем им предстоит столкнуться, поэтому постаралась максимально подготовиться и не допустить возможного появления охотящейся в этих местах твари в таверне.
   Чуткий слух уловил тот момент, когда ночные звуки, издаваемые многочисленной живностью, резко смолкли, словно оборвались на одной ноте. Даже пение цикад затихло, потревоженное кем-то невидимым, еще не добравшимся до того места, где удобно устроилась колдунья, а только медленно приближающегося к нему. Открыв глаза, Яснина пристально оглядела широкую, залитую лунным светом улицу, стараясь не поворачивать голову по сторонам. Только спустя пару минут маленький светлый силуэт показался из-за угла, спокойно направляясь к дому, у которого она и сидела. Чем ближе приближалась фигура, тем яснее чародейка видела, что по дороге спокойным и плавным шагом неторопливо идет невысокая, хрупкая девушка в длинном белом платье. Она подошла совсем близко, сворачивая к калитке, спрятанной в зарослях сирени, и протянула тонкую руку, чтобы откинуть щеколду.
  -А хозяев дома нет, - решила обозначить свое присутствие колдунья.
  Ночная гостья даже не вздрогнула, только убрала руку и плавно повернулась к ней. Яснина постаралась максимально мило и простодушно улыбнуться, всем своим видом показывая, что оказалась здесь посреди ночи совершенно случайно.
  -Вот как? - Голос у девушки был таким же красивым, как и внешность: чистым, высоким и звонким. Откинув изящным жестом назад длинные светлые волосы, она поинтересовалась. - А где же они?
  -К дочке ночевать ушли, вон туда, - она неопределенно махнула рукой в неизвестное "туда", обозная сразу половину деревни, расположенную южнее, и доверительным шепотом продолжила,- у нас же чудище завелось. Говорят, оно даже людей ест.
  -Какой кошмар. А ты что ночью на улице делаешь, раз у вас такие ужасы здесь происходят?
  -Жду...
  -Так вроде бы ты уже вышла из того возраста, когда по ночам женихов под окнами своих домов девки дожидаются.
  -Разве я сказала, кого именно?
  -А вдруг это страшное чудище сейчас выпрыгнет из-за вон того куста и нападет на тебя? - В голосе женщины отчетливо прозвучал неприкрытый сарказм.
  -У меня очень громкий голос, и огромный опыт в таких делах. Я своим криком половину деревни на ноги подниму.
  -А если не успеешь? - Продолжала измываться неожиданная собеседница.
  -Так чудище мне что, рот закрывать будет? Или пытаться горло перегрызть?
  -А ты смелая девочка, очень смелая...
  -Верно, вот только уже далеко не девочка, - усмехнулась в ответ Яснина, не выказывая даже признаков раздражения и терпеливо ожидая, пока любительнице ходить в гости ночью не надоест эта странная игра.
  -Будет жаль, если ты погибнешь...
  -Не могу сказать того же про тебя...
  -А меня оно и не тронет, - женщина немного повернула голову, разглядывая луну, окруженную сияющим ореолом. Всего одно плавное движение, поворот в ее сторону, и перед колдуньей стоит уже не красивая и очаровательная женщина, а высокая, нескладная, покрытая коротким черным мехом, тварь. С непропорционально длинными жилистыми ногами, увенчанными острыми когтями, короткими передними лапами, которые с телом соединяли перепончатые крылья, и округлой головой с острыми ушами и омерзительно-отталкивающими чертами. Оскалившись, она продемонстрировала спокойно смотрящей на нее чародейке ряды острых, как бритва, больших зубов, с которых капала слюна и уставилась на нее огромными алыми глазами. Видимо, ожидая результата, произведенного эффектным выступлением.
   Яснина решила не разочаровывать чудовище, так старающееся ради нее, поэтому даже лениво похлопала в ладоши, заставив тварь злобно прищуриться и зарычать.
  -А у меня для тебя тоже есть сюрприз, правда, не могу сказать, что приятный, - с этими словами колдунья резко выбросила вперед руку, направляя в темную фигуру сгусток пламени. Издав неприятный, визгливый вопль, существо с неожиданной прытью метнулось в сторону и взлетело, уклоняясь от атаки. Но его крылья не были приспособлены для полетов, поэтому всего через пару метров оно опустилось на землю, резко крутанулось вокруг своей оси и с ошеломляющей скоростью бросилось на поднявшуюся со скамьи колдунью, с силой отбрасывая ее назад.
   От удара весь воздух вышел из легких, а локоть левой руки обожгло резкой болью, заставившей колдунью выругаться сквозь зубы. Тварь бросилась на нее, стремясь добраться до горла острыми зубами, щелкая челюстью всего в паре миллиметров от ее лица. Яснина уперлась засветившейся ладонью в покатый мохнатый лоб, с силой отшвыривая ее далеко назад, на дорогу. Одним движением вскочив на задние лапы, существо вновь бросилось в атаку. Колдунья была сильнее, на ее стороне была не только магия, но и опыт в подобных битвах. Она не подпускала нападающую тварь к себе слишком близко, не позволяя нанести удар. Но та сражалась отчаянно и обозленно, словно от этого зависела не только ее судьба. Она не останавливалась ни на секунду, продолжая кружить вокруг колдуньи, не позволяя ей даже перевести дух, видимо, надеясь сбить с толку и выбрать подходящий момент для решающего удара.
   Яснине не составило труда сделать вид, что дезориентирована резкими и хаотичными движениями существа, кружащего вокруг нее в стремительном и сумасшедшем танце. Она всего на мгновение отвела взгляд, а тварь стремглав бросилась на нее, пронзая ночь торжествующим криком. И захлебнулась жутким воем, когда лезвие кинжала вошло ей в грудь, вонзаясь точно в сердце. Резко отпрыгнув назад огромным и судорожным прыжком, она осела на пыльную дорогу, скорчившись в комок и зажимая глубокую рану обеими лапами. Колдунья холодно следила за жалобно и отчаянно скулящей и плачущей тварью, корчащейся от боли. Яснина привычным движением убрала в ножны кинжал с туманно-алым лезвием. Где-то совсем рядом захлопали двери, послышались испуганные голоса и крики. Последний агонизирующий вопль твари разбудил людей, выгоняя их из домов, служащих им не такими уж и надежными укрытиями.
   В конце улицы замелькали огни факелов, кто-то стремительно бежал в их сторону. Не обращая внимания на звуки быстрых шагов, колдунья направилась к раненой твари, успевшей превратиться обратно в девушку. Она стояла на коленях в пыли, пытаясь зажать судорожно стиснутыми пальцами рану. Алая, горячая кровь стекала по коже, капая на землю, оставляя длинные потеки на белоснежном платье. Вскинув голову, она устремила на нее взгляд алых, не изменившихся глаз, хрипло выдохнув.
  -Пойми, ведьма, у меня не было другого выхода...
  -У меня - тоже...
   Колдунья быстро преодолела разделяющее их расстояние, обхватила красивую голову ладонями и резко, до упора и характерного звука, свернула тонкую шею в сторону. За ее спиной раздался громкий и пронзительный крик, захлебнувшийся, словно кто-то зажал закричавшей от ужаса женщине рот. Яснина бросила равнодушный взгляд на быстро оседающее на землю тело, которое у ее ног опять начало менять свой вид, принимая истинный облик. Дружный выдох заставил колдунью криво усмехнуться. Да, не каждый день эта тварь позволяет простым людям любоваться своим хладным телом. Обычно все происходит в точности наоборот.
   Подняв голову, она осмотрела собравшихся людей, в основном мужчин, едва одетых. Ее взгляд практически сразу встретился с встревоженным и потрясенным взглядом выцветших голубых глаз. Староста деревни, может, и хромал, сильно припадая на левую ногу, но оказался одним из первых, кто кинулся в ночь, потревоженный криком чудовища. Рядом с отцом стояли очень похожие друг на друга молодые мужчины, встрепанные со сна, но сжимающие в руках арбалеты. Она прищурилась, глядя на одного из них, Милослава.
  -Неподалеку от деревни, вероятнее всего, в лесу, осталось ее гнездо. Детенышей нужно убить как можно скорее, пока они не набрались сил, чтобы начать охотиться самостоятельно.
  -Так ведь там колдуны, - испуганно всхлипнул женский голос за ее спиной.
  -Можете выгнать их ко всем демонам. Это не маги, а сборище каких-то жалких недотеп, раз они не смогли выследить и убить одну самку, которая нападала на людей для того, чтобы прокормить свой выводок.
   Яснина не стала дожидаться благодарности, отходя от тела. Потрясенные увиденным, люди продолжали стоять, сгрудившись чуть в стороне от трупа поверженного врага, который терзал их, удерживая в постоянном страхе. Они все никак не могли прийти в себя от испытанного шока, но здесь она уже не могла им ничем помочь.
  -Госпожа, - тихий голос окликнул ее, не позволив уйти. Староста быстро отдавал приказания своему второму сыну и подошедшим к нему мужчинам, приказывая немедленно начать осматривать окрестности, начиная с оврагов у реки. Он то и дело смотрел на нее, но направлялся сейчас к колдунье другой. Милослав остановился рядом, как-то странно глядя на нее, словно изучая. Яснина прищурилась, удивленная тем, как странно он держал себя. Конечно, вид убийства, тем более такого, не для слабонервных, но мужчина и не выглядел таким. - Мы все благодарны вам.
  -Вам не за что меня благодарить. Это мой долг.
  -И все же. Мой отец скажет это лучше, чем я, поэтому, - он протянул вперед руку, словно предлагая колдунье ее пожать.
   Вскинув бровь, сбитая с толку, Яснина перевела взгляд на его бледное лицо, на котором застыло волнение и какой-то затаённый страх. Словно он переживал, что она откажется и не примет его руку. Пожав плечами, колдунья протянула свою, позволяя мужчине крепко сжать ее ладонь. Она вскинула на него взгляд, когда Милослав шагнул вперед, дрожащими пальцами с силой обхватывая ее руку, накрывая их второй. Гневный окрик одного из братьев заглушил дружный ошеломленный вздох, прокатившийся по толпе, когда теплое и яркое сияние охватило их соединенные руки, извилистыми волнами пробегая от ладоней к плечам, зажигая пожар в груди на уровне сердца.
  -Я знал, знал, - сдавленно простонал мужчина, без сил оседая на колени возле ничего не понимающей колдуньи. Длинный рукав свободной рубашки, надетой на нем, от движения немного сдвинулся, позволяя ей увидеть край какого-то браслета. Колдунья резко вцепилась в ткань, поднимая ее вверх. Потрясенному взгляду предстала широкая и массивная серебряная полоса, покрытая вязью рун и символов, которая, без всякого сомнения, являлась родовым браслетом, передающимся из поколения в поколение. И то сияние, что вырвалось из него, окутывая их руки, могло быть только одним - подтверждением того, что колдунья состоит в близком родстве с обладателем этого браслета и принадлежит к его роду...
  -Я же видел, - голос мужчины так сильно дрожал, что Яснина едва понимала, что он говорит, - своими глазами видел, как вы разговаривали с моей дочерью. Мама всегда говорила, что Златомира - точная копия нашей пропавшей сестры. Именно она настояла, чтобы мы после рождения девочки назвали ее так. Я ничего не заметил, когда увидел вас впервые, но, когда вы стояли рядом с ней, ваше сходство стало очевидным. Со стороны вы выглядели, как мать и дочь. Я сказал об этом жене, но она лишь отмахнулась от меня...
  -Милослав! - Один из братьев решительно направился к ним, не понимая, как и остальные, что происходит. Он сильно хмурился, подходя к коленопреклоненному брату, который судорожно вцепился в безвольную руку бледной колдуньи, огромными и потемневшими от волнения глазами смотрящей на него. Обхватив руками плечи мужчины, продолжающего что-то неразборчиво говорить, видимо, слишком потрясенного случившимся, чтобы внятно и ясно объяснить свои мысли, он попытался поднять его с земли. И застыл, словно пораженный коварно брошенным со спины проклятием, впиваясь взглядом в тускло светящийся на запястье брата браслет. Угасающее сияние было теперь едва заметно в лунном свете и пламени факелов.
  -Быть этого не может!!!
   Глаза этого мужчины были светло-карими, с яркими вкраплениями, больше похожими на ее собственные, чем у Милослава. Он смотрел на нее, не моргая, словно отказывался поверить тому, что сам видел перед собой. Или боялся всего на секунду закрыть их, а затем открыть и уже не увидеть колдунью.
   Яснина колебалась, отчаянно пытаясь найти выход из этой сложной ситуации. С одной стороны - ей больше всего хотелось в эту минуту оказаться как можно дальше от этого места или трусливо сбежать, ничего не объясняя. С другой - остаться, чтобы раз и навсегда все прояснить. Она сама хотела во всем разобраться, поэтому сейчас отступление было верхом глупости, хотя колдунья и не была уверена, что реакция ее предполагаемой семьи будет однозначной. Ведь прошло столько лет...
  -Прокляните этих дураков, госпожа, - хрипло посоветовал староста, с трудом направляясь к ним, с силой опираясь на мощный посох. Видимо, ночная тревога не прошла для него даром, став тяжелым испытанием для его раненой ноги. На его лице отчетливо проступало смущение, словно ему было крайне неловко за поведение своих взрослых сыновей. И Яснина могла его понять - братья собой закрывали обзор всем любопытным, которые вытягивали шеи, чтобы рассмотреть, что же там происходит, поэтому со стороны казалось, что они сражены ею. Жуткое чудовище, все еще лежащее бездыханным на пыльной земле, медленно опустошающее деревню, было мгновенно забыто...
  -Я не уверен, отец, что она станет это делать, - весело произнес хрипловатый, бархатистый голос, заставивший ее торопливо перевести взгляд на высокого и худого мужчину, одетого в одни подвернутые до колен кожаные брюки, который неслышно подошел к ним, останавливаясь почему-то рядом с ней. Темно-русые, прямые длинные пряди падали ему на лицо. Широкие шрамы пересекали сильно загорелую грудь и уходили на правую руку, словно большой волк изо всех сил рванул мощной лапой его плоть, впиваясь в нее острыми, как бритва, когтями. Лишь на мгновение приятное и волевое лицо исказилось от охватившего его волнения, а карие глаза смятенно впились в нее долгим и испытующим взглядом. Затем он хмыкнул, медленно поворачиваясь обратно, чтобы продолжить, - она еще недостаточно хорошо знает своих собственных братьев, чтобы насылать на нас проклятия. Вот когда узнает получше...
   Староста застыл на том месте, куда только что шагнул, стремительно бледнея. Его и без того худое лицо еще сильнее осунулось, а черты словно заострились. Казалось, что он на глазах собравшихся, всего за пару мгновений постарел сильнее, чем за все предыдущие годы. Колдунья, не мигая, наблюдала за тем, как светлая прядь у его виска начинает стремительно наливаться серебром, быстро седея.
  -Идиот, - хрипло и резко бросила она мужчине, стоящему рядом с собой, рывком освобождая ладонь из стискивающих ее рук, направляясь к замершему без движения мужчине, который почему-то смотрел не на нее, а на сына, без ума, ляпнувшего такое. Казалось, ему даже дышать было больно...
   В толпе зароптали, желая болтуну всего самого хорошего свистящим шепотом, а к старосте торопливо шагнули несколько уже не молодых мужчин, чтобы в случае чего поддержать его. Стоящие немного в отдалении тревожно спрашивали у тех, кто хотя бы что-то видел, что происходит.
  -Ты хоть думай иногда, что говоришь, Чеслав!
   Только после этих слов до него наконец-то дошло, что он натворил. Стремительно бросившись к старосте, он вовремя подхватил покачнувшегося мужчину, вцепившегося в посох дрожащими пальцами.
  -Отец!?
  -Это... правда? - Теперь он уже не смотрел на своих сыновей, прямо глядя остановившейся всего в шаге от него колдунье в глаза.
   Всего на мгновение Яснину охватило смятение и неуверенность в том, правильно ли она поступает. Ей показалось, что собравшиеся вокруг них люди, искренне переживающие за старосту и недовольно косящиеся в сторону темноволосого Чеслава, хмуро встречающего эти взгляды, затаили дыхание в ожидании ее ответа. Было бы значительно проще, если бы никого из них здесь не было, но выбирать не приходилось.
  -Да, это правда.
   Мужчина движением плеч стряхнул руки сына, который перестал удерживать его, напряженно следя за тем, что происходит. Староста подошел к ней вплотную, жадно и отчаянно вглядываясь в ее лицо, словно пытаясь отыскать в уже взрослой женщине знакомые, не забытые даже за давностью лет, черты маленькой девочки, такой, какой он запомнил свою единственную, отнятую у него дочь. Туманная пелена слез заполнила потускневшие, выцветшие от прожитых лет и перенесенных тягот глаза, поблескивая в неясном свете луны и факелов. Люди молчали, недоверчиво и изумленно переглядывались между собой, словно сомневаясь в возможности происходящего, но не решались заговорить. Яснина с трудом подавила тревожный, рвущийся из груди вздох, когда мужчина протянул вперед сильно дрожащую руку, неуверенно и робко касаясь кончиками пальцев ее виска, медленно ведя пальцами по щеке к подбородку. Колдунья улыбнулась, пытаясь изо всех сил сдержать слезы, которые наворачивались на глаза. Сейчас ей было очень больно, но эта боль скорее была не ее собственной, и не из-за того, что произошло с ней за все эти годы. Ей было мучительно больно за человека, который столько времени страдал, за отца, потерявшего дочь много лет назад, не перестающего оплакивать эту горькую и невозместимую потерю...
   Он попытался что-то сказать, но вместо слов из пересохших губ вырвался сдавленный хрип, после чего Вильдан стал падать назад, с силой прижав руку к груди. Стоящий все это время молчаливой статуей позади отца Чеслав бросился вперед, подхватывая его и не позволяя упасть. Испуганно вскрикнула женщина, кто-то начал сдавленно молиться. С другой стороны, к упавшему мужчине уже спешили и другие сыновья, все еще слишком потрясенные случившимся, чтобы прийти в себя.
  -Отец, - Милослав быстро достал из кармана одетой на старосте куртки какой-то фиал, пытаясь непослушными пальцами открыть его. Холодная рука уверенно легла на его запястье, отводя дрожащую руку в сторону. Усмехнувшись, колдунья отрицательно покачала головой.
  -Это не поможет. У него останавливается сердце.
  -Знахарка! - Резкий крик разорвал внезапно повисшую над площадью тишину. - Позовите знахарку, демоны вас раздери!!!
   Топот многочисленных ног, устремившихся в разные стороны, заставил Яснину оглянуться. На поиски лекарки устремилось не менее десятка человек, вот только времени на то, чтобы привести ее, у них не осталось. Движением руки предложив третьему брату убраться с дороги, колдунья присела напротив старосты, который уже едва дышал, но не отрывал от нее взгляда, словно хотел запомнить. И все еще пытался что-то сказать.
   Она понимающе улыбнулась ему, осторожно касаясь ладонью груди, накрывая заходящееся сумасшедшим ритмом сердце, которое грозило не выдержать слишком большой нагрузки и остановиться. Черная туманная мгла обволокла ее пальцы, перекочевывая на плотную ткань, забираясь под нее. Мужчина вздрогнул, закрывая глаза, усыпленный и убаюканный тихим голосом, слышимым только ему одному. Длинные струйки чернильной тьмы заскользили к сердцу, проникая внутрь, под кожу, вливаясь в каждый кровеносный сосуд, смешиваясь с горячей кровью. Они замедляли и нормализировали бешеное сердцебиение, исцеляя каждую клеточку организма, излечивая все, даже самые застарелые раны и полученные много лет назад травмы, выправляя работу организма, чтобы позволить ему делать в дальнейшем все правильно и самостоятельно.
  -Отнесите его домой. Ему нужен отдых.
  -А...вы? Как же...? - Милослав выглядел крайне растерянным и расстроенным ее словами.
  -Если бы я хотела, меня бы здесь уже не было. Вы знаете, где меня искать. А вашего, - колдунья внезапно споткнулась на этом слове, - отца лучше не тревожить до тех пор, пока он сам не очнется.
  -Что с ним? - Хрипло спросил стоящий на коленях в пыли мужчина, имени которого Яснина так и не узнала, хотя двух других братьев все время кто-то невольно ей представлял.
  -Он просто спит, - колдунья передернула плечами, не стремясь вдаваться в правдивые и искренние подробности, - глубоким и восстанавливающим сном.
  М - да, знали бы они, насколько восстанавливающим...
   Она выпрямилась и отошла в сторону, позволяя сыновьям подхватить отца на руки, чтоб торопливо унести его. Не оглядываясь по сторонам и не обращая внимания на разрозненные голоса и робкий шепот, раздающиеся отовсюду, Яснина быстро направилась вверх по улице, чтобы выйти оттуда на главную площадь, к постоялому двору. Конечно, можно было бы просто открыть переход и перенестись сразу к крыльцу, но колдунья не хотела шокировать и без того обескураженных, потрясенных и изумленных людей, ставших невольными свидетелями встречи, которой не должно было быть...
  -Яснина!
   Она едва успела переступить порог постоялого двора, как к ней торопливо бросилась встревоженная и бледная Велислава, которая до ее появления сидела у разведенного в большом очаге огня, задумчиво покачивая в руках пиалу с каким-то дымящимся напитком.
  -Что случилось?
  -Почему ты спустилась вниз? - Устало поинтересовалась колдунья, опираясь руками на спинку ближайшего к ней стула.
  -Совсем недавно на улице поднялся такой шум, что устроил здесь большой переполох. Тебя все не было, поэтому я и спустилась в общий зал, когда услышала шаги и голоса, доносившиеся снизу.
  -Ты не исправима, - Яснина запустила пальцы в свободно струящиеся по плечам волосы, без всякого выражения глядя в пол перед собой.
  -Эта тварь...
  -Мертва...
  -Тогда что с тобой такое?
  -Я не хотела объявлять, кто я, но за меня это неплохо сделал Милослав, тот мужчина, которого мы сегодня видели в таверне. Не знаю, каким образом он рассмотрел во мне что-то, что есть и в его дочери, но решил проверить. И выбрал для этого самое подходящее место - среди толпы, у всех на глазах.
  -То есть, твоя семья теперь знает, кто ты? - Потрясенно выдохнула Велислава, судорожно стискивая руки. Ее глаза изумленно расширились, она стала пристальнее смотреть на невесело усмехнувшуюся в ответ чародейку.
  -Отец и все братья. У меня их трое...
  -Может, принести тебе вина? - Робко предложила девушка, на ее лице явственно читалось сочувствие и сопереживание. - Много - много вина?
  -Чтобы на утро от постоялого двора остался только пепел? - Колдунья покачала головой, отказываясь от ее предложения. - Это мы уже проходили. И насколько я помню, подобного рода лечение помогает только до того момента, пока из твоей крови полностью не выветрятся алкогольные пары...
  -А твоя...? - Велислава не смогла пересилить себя и закончить вопрос.
  -Не знаю. Не представляю, как они расскажут ей об этом.
  -Может, тебе стоит самой пойти туда?
  -Сейчас это не самый лучший вариант. Пусть они немного придут в себя после пережитого волнения и успокоятся.
  -А ты?
  -Пойду еще немного поохочусь. У меня это получается лучше всего.
  -Думаешь, есть и другие? Не похоже, чтобы здесь охотилась целая стая или хотя бы несколько особей.
  -Я уверена, что у убитой мной самки остались детеныши. Она слишком явно давала понять, что будет до последнего защищать их.
  -Зачем тогда она начала охоту на людей?
  -Чтобы сделать своих детей сильнее, позволить им быстрее окрепнуть и набраться сил. Она прекрасно могла обойтись мясом и кровью крупных животных, которых в местных лесах водится в избытке, что обычно особи ее вида и делают, стараясь не мельтешить перед глазами охотников и магов. Но эта тварь пошла на убийства осознанно, совершенно уверенная, что у простых селян против нее нет никаких шансов, да и нападала она только ночью на слабых, не способных защититься от ее клыков и когтей людей.
  -Но ведь в гнезде может оказаться не один детеныш?
  -Поэтому мне лучше поспешить, пока кто-нибудь из деревенских жителей не наткнулся на них. Не хочу рисковать...
   Колдунья довольно быстро нашла лежбище убитой твари, хорошо спрятанное от посторонних глаз на краю обрыва в груде камней и поваленных бурями деревьях. Вот только кто-то ее определенно опередил, расправившись с тремя сильно подросшими и окрепшими детенышами, которые со дня на день и сами бы вышли на охоту, чувствуя сжигающий изнутри голод. И их жертвами стали бы простые люди, потому что, хотя бы раз отведав человеческой плоти, хищники к прежней пище уже не возвращались.
   Яснина отошла от гнезда, осторожно пробираясь среди завала из острых, обветренных со всех сторон, камней. Она вышла к краю оврага, немного осмотрелась по сторонам и опустилась на землю, свесив вниз ноги. Всего через минуту рядом с ней сел Чеслав, так же, как и она, перебросив ноги через край. Колдунья не стала поворачиваться, потому что не была удивлена его появлением. Она сразу ощутила чужое присутствие, но человек не стремился выдавать себя, а чародейка не слишком искала встречи, поэтому она и не стала показывать, что заметила его.
  -А мы раньше с этого оврага скатывались вниз на санках, было весело, - после недолгого молчания произнес мужчина, разглядывая не высокий, но крутой и неровный спуск вниз, заканчивающийся поблескивающим в лунном свете ручьем.
   Яснина хмыкнула, пробежавшись быстрым взглядом по густо заросшему противоположному краю.
  -А как же деревья?
  -Ну, это делало забаву еще интереснее...
  -Побеждал тот, кому удавалось обогнуть все деревья и не врезаться в кусты?
  -Да нет. Победителем выходил тот, кто был в состоянии после такого спуска выползти наверх.
  -И как вас сюда отпускали родители?
  -Нам тогда было лет по десять, поэтому пробирались мы сюда тайком. Мне эти спуски стоили парочки сломанных ребер, которые потом долго и упорно пыталась исцелить наша местная знахарка, потому что зимой маги у нас в деревне довольно редкие гости. А Зот как-то переломал себе и ноги, и руки, вот после этого отец и запретил нам сюда приходить. А его всегда слушались не только мы, но и остальные дети. Слишком рука у него тяжелая...
  -Зот? - Переспросила колдунья, заставив Чеслава смущенно улыбнуться.
  -Старший брат, - он немного неловко помолчал, затем добавил, - наш...
  -Почему-то ты не выглядишь слишком удивленным...
  -Сам не могу понять, почему... У нас в семье было не принято говорить о том, что произошло еще до нашего рождения, потому что эта тема была крайне болезненной для родителей. Я узнал, что у нас была старшая сестра, только когда подрос, да и то от бабушки, которая считала правильным и нужным рассказать нам об этом. Помню, на нас все это произвело огромное впечатление, нам было так жаль пропавшую сестру и родителей, лишившихся дочери.
  -У них были вы...
  -Ни мать, ни отец не забывали о том, что их первый ребенок похищен. Я уверен, что не проходило и дня, чтобы они не вспомнили о Златомире.
  -Мое имя - Яснина.
  -Вот как, - Чеслав горько улыбнулся, - маг даже не пожелал оставить настоящее имя. Он знал его, не мог не слышать, как родные называют девочку, которую хотел украсть.
  Колдунья с силой сжала зубы, чувствуя, как немного утихшая ярость вновь пробуждается от недолгого сна. А ей учитель позже сказал, что сам выбрал имя, ведь ее родители даже не пожелали сказать правду, потому что не хотели, чтобы разочаровавший их ребенок продолжал носить его. Жаль, что нельзя было откопать тело почившего без времени мага, воскресить его к жизни и еще раз убить... А потом еще... И еще... И так до бесконечности, потому что никогда и ни за что ему не удалось бы отплатить за то, что он совершил.
  -У вас уже есть одна Златомира...
  -Верно. Она - дочь Милослава, но об этом ты уже и без меня узнала. Вы действительно очень похожи... Да и мы тоже...
  -Льщу себе надеждой, что с моим носом все в порядке, - колдунья насмешливо покосилась на лицо сидящего рядом мужчины, нос которого отличался характерной и приличной горбинкой. Хотя она иронизировала, ведь на самом деле они с молодым мужчиной действительно были очень похожи: черты лица, привлекательные, но не идеально правильные, темно-русые волосы с запутавшимися в их густоте медными искрами, миндалевидные карие глаза с зеленым отливом. Даже выражение, таящееся в бархатистой и влажной глубине, было одинаково насмешливым, но не злым или отталкивающим.
  -С моим тоже все было так, как надо, пока мне его раза три не сломали, - иронично ответил Чеслав и, не удержавшись, потер его запачканными в земле пальцами, оставляя на коже темные следы. - Не всегда все идет так, как тебе хочется. Особенно, когда ты выходишь на охоту...
  -Ты довольно легко и быстро отыскал гнездо этой твари. Выходит, ты охотишься не только на животных...
  -Верно. Лет десять тому назад в наши края забрела парочка волколаков, оказавшиеся впоследствии довольно сильными колдунами, справиться с которыми не могли несколько месяцев. На них тогда устроили самую настоящую травлю, но все никак не могли одолеть. Тогда местному, уже покойному, охотнику надоела вся эта затянувшаяся канитель, и он сам избавил от них деревню. На меня его слаженные и отточенные действия произвели огромное впечатление, после чего я твердо решил заняться тем же, что и он...
  -И это уже несколько раз едва не стоило тебе жизни.
  -Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на просиживание штанов на лавке. А склонности к ведению сельского хозяйства у меня, как и у отца, никогда не было...
  -Как ваша семья отреагировала на мое появление?
  -Шумят, спорят, кричат до хрипоты, пытаясь переговорить друг друга, - Чеслав передернул плечами, словно его все происходящее порядком раздражало, - все никак не могут осознать происходящее.
  -А ваша мать уже знает?
  -Наша, вообще-то, - он скривил губы в улыбке,- никто не решается открыть ей правду. Я хотел, но мне не дали. А сами они никогда не осмелятся этого сделать, будут ждать пробуждения отца, чтобы он сам с ней обо всем поговорил. И чем всем не угодила моя прямота?
  -Ты уже высказался довольно прямо, что едва не привело к серьезным последствиям. К сожалению, люди не всегда готовы услышать то, что ты им хочешь сказать, даже если каждое твое слово - правда и ничего более.
  -Сказывается профессиональная принадлежность? - Он хмыкнул, после чего немного помолчал, а затем повернулся к ней лицом, слегка прищуриваясь. - И каково же это, быть магом?
  -Это зависит от того, чего ты хочешь добиться. Можно вот так просиживать целые дни в лесу, протирая штаны и путаясь под ногами у тех, у кого хотя бы что-то получается.
  -Тебя, похоже, этот вариант не устраивает. Ты быстро разобралась с напавшей на тебя тварью, без колебания или промедления. На такое не всегда способен даже самый сильный и опытный охотник, прошедший суровую школу выживания.
  -А у меня никаких вариантов не было. Колдун, о котором все еще помнит вся ваша деревня, воровал детей, обладающих даром, не для того, чтобы любоваться ими или воспитывать как своих собственных.
  -Что с ним стало?
  -Он погиб в бою с превосходящим его по силам противником. Жаль, что я не узнала обо всем раньше, тогда бы он так легко и просто не отделался.
  -Ты никогда не искала свою настоящую семью?
  -Я даже не знала, что она у меня есть, - губы колдуньи искривились в холодной и жесткой усмешке, - он все очень хорошо продумал, когда устраивал эти многочисленные похищения. И никогда не предприняла бы никаких попыток, чтобы отыскать ее, даже если бы случайно узнала о том, что мои родители все еще живы. Скажем, я оказалась здесь только благодаря стараниям одного человека.
  -Не представляю, если честно, как тебе удалось преодолеть саму себя. Думаю, у меня никогда не хватило бы на это мужества.
  -Ну, я до последнего не была уверена, что мне стоит объявлять о своем появлении. Так что не малую роль во всем этом сыграл поступок твоего брата, после которого сбегать уже стало как-то глупо...
  -Мы все должны благодарить богов, если они, конечно, существуют, за то, что Милослав увидел то, чего в упор не замечали остальные. Эта старая история терзала всех нас, не позволяя смириться с тем, что произошло. Теперь же она завершилась, позволив начаться новой, с чистого листа. И я рад, что закончилась она именно так, ведь все могло оказаться иначе. Больше всего на свете мама боялась, что она уже никогда не увидит тебя. Ее пугала полная безвестность, в которой оказалась наша семья после похищения. Я часто замечал, как она смотрит на нас и посторонних детей, когда мы играли или забавлялись, словно представляя кого-то другого на нашем месте. Думаю, не проходило и дня, чтобы она не задавалась вопросом, как сейчас живет ее дочь. И есть ли у нее хотя бы что-то, что должно быть у ребенка, чтобы он был счастлив и здоров... Мысль о том, что ее дитя, рожденное в любви, окруженное заботой и лаской, которому предстояло взрослеть, не зная тревог, горя и бед, может голодать и страдать, изводила и терзала ее, не позволяя обрести покой. Видимо, не лгут, когда говорят, что материнское сердце может чувствовать все, что происходит с родным ребенком, даже на огромном расстоянии...
   Колдунья промолчала, ничего не ответив на его слова. Да и что она могла сказать: наставник никогда не морил их голодом, не мучил и не бил. И только потому, была уверена Яснина, что это было не в его интересах. Действительно, похоже, что не лгут...
   Велислава подняла голову, быстрым движением убирая волосы с лица, и усмехнулась.
  -По-моему, в этой деревне просто не осталось ни одного человека, который не был бы осведомлен в том, что произошло прошлой ночью. Наверное, тебе нужно взять процент с сегодняшней выручки хозяина, потому что его таверну теперь посещают в сто раз чаще. И только для того, чтобы посмотреть на тебя.
  -Пусть, по крайней мере, будет, что пообсуждать еще в ближайшие несколько лет, пока это им не надоест, - колдунья неохотно оторвалась от лежащей перед ней на столе книги, которую с интересом читала, пока девушка не прервала ее занятие своим замечанием. Она подняла взгляд, осматривая ярко освещенный зал, переполненный людьми. Заметив, что чародейка оглядывается через плечо, большая часть собравшихся поспешно опустила глаза, с самым заинтересованным видом утыкаясь в тарелки с нетронутой едой и кружки с едва пригубленным пивом и горячим вином. Только несколько человек никак не отреагировали, спокойно продолжая рассматривать ее, но без всякой недоброжелательности или подозрительности. Пожав плечами, Яснина вернулась к чтению, стараясь не обращать больше никакого внимания на тихий и неуверенный шепот, который окружал их со всех сторон и изучающие взгляды, устремленные на них практически из - за каждого переполненного столика.
   Она перевернула пожелтевшую от старости страницу, удивляясь про себя тому, какая тишина неожиданно наступила в таверне, словно кто-то просто перекрыл все звуки, применив какое-то хитроумное заклинание. Даже весело щебечущие служанки, шустро и проворно сновавшие между столами, как-то стушевались и примолкли, стараясь как можно незаметнее отступить к кухне. Стихли разговоры, многие замолкали на полуслове, обрывая сами себя. Яснина перевела удивленный взгляд на Велиславу, вцепившуюся длинными ногтями в скатерть, покрывающую стол. В ярком пламени очага, жарко пылающего за ее спиной, лицо девушки выглядело бледной и неестественной маской. Колдунья обернулась, не понимая, что могло оказать такое странное действие на собравшихся в таверне людей.
   У дверей, которые медленно закрылись за вошедшими людьми, стоял взволнованный Милослав, на его щеках горели пятна лихорадочного румянца, выдающие охватившее его волнение. Рядом с ним иронично и немного неловко, словно и ему было не слишком удобно находиться здесь, улыбался Чеслав. А на несколько шагов ближе к ним остановилась уже не молодая, но не утратившая еще признаков цветущей и яркой красоты невысокая и стройная женщина.
   Невольно из памяти всплыло детское воспоминание, которое она не могла забыть все эти годы. Время наложило на лицо женщины свой безжалостный отпечаток, сгустив под глазами темные тени, собрав в уголках рядом с ними глубокие морщины, состарив правильные и изящные черты, наложив на них отпечаток грусти и печали. Но не тронуло теплой улыбки на немного поблекших губах, не вытравило цвет ярких глаз, не изменило теплого и понимающего взгляда, которым она смотрела на мир и прежде.
   Пока Яснина рассматривала стоящую немного в отдалении женщину, не зная, как поступить, остальные уже приняли решение не мешать им, стараясь как можно быстрее покинуть таверну, чтобы не становиться невольными свидетелями встречи, не предназначенной для чужих глаз.
  -Я подожду тебя наверху, - Велислава смущенно улыбнулась и торопливо вскочила со своего места. Она старалась не смотреть по сторонам, пока пробиралась к лестнице и поднималась по широким ступеням. Проводив ее долгим взглядом, колдунья решительно встала со стула, поворачиваясь лицом к женщине, которая склонила голову на бок и с непонятной улыбкой смотрела на нее. Длинная и толстая коса, в русых волосах которой не было ни одного седого волоска, скользнула от движения по ее руке, соскальзывая за спину. Темное, почти черное платье, одетое на ней, подчеркивало ее статную фигуру и невероятную бледность кожи.
  -Мама, - неуверенно произнес Милослав, переминаясь с ноги на ногу с все возрастающим страхом глядя на нее. Насмешливо фыркнул Чеслав, приподняв брови и повернувшись к брату лицом.
  -Вы все еще здесь? - Голос у женщины был глубоким и бархатистым, теплым и мягким. Такой голос можно слушать часами, наслаждаясь его глубокими и красивыми переливами.
  -Но, - попытался возразить Милослав, которого прервали решительным и беспрекословным.
  -Брысь, - женщина слегка повернула голову в сторону второго сына, - тебя это тоже касается. Увижу под окнами, оборву обоим уши. И не посмотрю, что у одного из вас уже есть свои дети.
  -Хорошо, мама.
   Чеслав вздохнул и направился к дверям, а Милослав немного замялся, продолжая смотреть на колдунью так, словно все никак не мог отвести взгляд. Его брат скорчил рожицу, хватая не слишком спешащего брата за руку и практически выволакивая его за дверь, плотно закрывая ее за своей спиной.
  -Здравствуй...
   Яснина улыбнулась, когда Ирада совершенно спокойно прошла по пустому залу, останавливаясь рядом с ней. На ее лице не было не волнения, ни страха, ни робости. Словно все эти чувства уже давно перестали ее тревожить, потому что слишком часто мучили и терзали, а со временем просто утратили свою силу и стали не властны над этой женщиной. Ее голос звучал ровно, он не дрожал и не срывался, в нем была только спокойная уверенность, что все происходящее - правильно. И именно так, и никак иначе, и должно быть...
  -Я так долго ждала тебя...
   Сказанные ею слова все поставили на свои места. Только теперь колдунья, пораженная до глубины души ее неожиданному спокойствию, которого ожидала меньше всего, поняла, почему Ирада так вела себя. Возможно, что никто больше в этой деревне и в их семье не верил, что наступит тот день, когда пропавшая долгие годы назад маленькая девочка вернется назад, домой. Вряд ли кто-то действительно верил в то, что она выжила и выросла. И, скорее всего, не было человека, ни разу не усомнившегося в том, что в один из обычных дней она начнет искать свою семью и ей удастся это сделать. Даже родной отец и братья были до глубины души потрясены ее появлением, потому что просто не могли поверить в реальность происходящего. Ее возвращение не оставило равнодушными даже совершенно посторонних людей, поразив и изумив местных жителей, знавших об этой давней истории. Все, кто знал о существовании дочери Вильдана и Ирады, были уверены, что она уже давно умерла, сразу после своего исчезновения, оставив своим родным лишь призрачную и обманчивую надежду на то, что где-то в этой огромной стране живет и взрослеет их дитя.
   Но был лишь один человек, ни на одно мгновение не поверивший в это. Ее мать не приняла слова утешения и успокоения, не позволила никому убедить себя в том, что ее мечты и надежды ничем не оправданы и не подкреплены. Она не заменила своего пропавшего ребенка другими. Отдавая им всю свою материнскую любовь, ласку и тепло, она бережно хранила и лелеяла это чувство и по отношению к своей дочери, вспоминая о ней каждую свободную минуту. Она жила в ее памяти, в душе и сердце все эти годы, поэтому Ирада даже не сомневалась в том, что однажды судьба смилостивится над ними и пошлет им долгожданную встречу, ведь по-другому и быть не может. Ведь она задолжала матери больше тридцати лет, отняв у нее дитя, поэтому пришло время возвращать старые долги...
  -В таком случае, разве я могла не вернуться?
  -Я пришла, чтобы позвать тебя домой. Чеслав и Милослав перенесут ваши вещи и покажут дорогу твоей спутнице. Может, я и тороплю события, но здесь есть место, где тебя так долго ждали и впредь всегда будут счастливы видеть.
   Яснина не колебалась ни секунды, принимая непростое для нее решение. Да, она все еще не могла привыкнуть к тому, что ее семья, настоящая и родная, теперь знают о ее существовании и без колебаний готовы принять свою ново обретенную дочь любой, вне зависимости от того, кем она стала. Возможно, колдунья и предпочла бы отказаться и остаться на постоялом дворе, где ей было бы уютней и куда комфортней, ведь, судя по рассказам говорливого хозяина местечка, в котором они остановились, в доме старосты и его жены кроме них жили и старшие сыновья с супругами и детьми. Он с особой охотой и гордостью рассказывал о том, что Вильдан, очень любимый всей огромной деревней, собственноручно достраивал им же и заложенный дом. Староста нее доверил никому это дело, хотя в их деревне было множество мастеров, расширяясь специально для того, чтобы его дети не отселились в другие дома, а оставались с ними, но не теснились в крошечных комнатушках и не ругались из-за этого между собой.
   Она не хотела оказаться под многочисленным и пристальным вниманием такого количества людей, с которыми ее роднила кровь, но и ответить отказом на предложение Ирады просто не могла. Яснина прекрасно сознавала, какое это непростое и важное для нее решение - прийти сюда, к ней, оставив столько прожитых лет и пролитых слез в прошлом, зачеркнув все, что она пережила за это время.
   Когда они оказались на улице, решимость колдуньи немного угасла, потому что на протяжении всего пути к дому, в котором жила семья старосты, их сопровождали долгие и пристальные взгляды. Только то, что в них не было ничего негативного, спасло тех, кто их бросал от какого-нибудь страшного проклятия длительного срока, отучившего их раз и навсегда от дурной привычки лезть в чужую жизнь без особого на то приглашения. Ирада спокойно и доброжелательно улыбалась в ответ на особо пристальные взгляды прохожих, останавливающихся посреди дороги и с недоумением смотрящих им вслед. В памяти колдуньи почему-то именно сейчас всплыли слова старика-хозяина таверны и постоялого двора, о том, что она всегда говорила, что ее дочь вернется к ней, живой и невредимой. Возможно, дар в их семье передавался не спонтанно и неконтролируемо, а упорядоченно - из поколения в поколение, только получившие его различались между собой. Кому-то удавалось принять дарованную ему силу, а кто-то просто не хотел становиться магом и обретать мощь и практически безграничные возможности. Предпочитая жить спокойно среди таких же, как он сам, простых людей, не выделяясь из общей массы.
   На улице их никто не ждал, поэтому Ирада сама открыла калитку в воротах и пропустила вперед колдунью.
  -Боятся, - с улыбкой пояснила она, заметив беглый взгляд, которым Яснина окинула очень широкий двор с добротно и качественно построенными из хорошего дерева хозяйственными постройками, украшенными резными фигурками, покрытыми яркой краской, - а Вильдан все еще спит. Он ненадолго очнулся, после того, как его принесли домой. Успел только рассказать мне, что произошло, потому что все вокруг словно воды в рот набрали, стараясь утаить от меня случившееся, а сами такой шум подняли, что соседи сбежались - думали, у нас пожар начался.
  -Так и должно быть. Ему нужно время, чтобы восстановиться после приступа.
  -Да, знахарка, которую притащил перепуганный Милослав, примерно тоже самое и сказала, вот только никак не могла понять, что же за магию к нему применили. Он ведь полностью выздоровел, даже старый, неудачно сросшийся перелом колена исправился.
   Колдунье оставалось только усмехнуться - хромота мужчины сильно бросалась в глаза, поэтому о ней Яснина подумала далеко не в последнюю очередь, ведь она хорошо понимала, как это мешает старосте заниматься его делами и осложняет даже простую, медленную ходьбу, причиняя не только неудобства, но и боль.
  -Сначала я хочу показать тебе кое-что...
   Они поднялись на высокое крыльцо, резная крыша которого была сплошь увита цветущими побегами какого-то пышного и раскидистого растения, дарующего тень и прохладу, а также приятный, немного терпкий аромат.
   Ирада повела ее по комнатам вслед за собой, следуя привычному и знакомому маршруту, по которому ходила каждый день, поднимаясь по лестнице и открывая перед ней широкую дверь, покрытую замысловатыми узорами.
   Колдунья шагнула вперед, в темную комнату, не особо понимая, почему женщина выбрала именно это место и что именно она так хотела ей показать. Ровно до того момента, пока не вспыхнуло яркое пламя в ее руке, которое она призвала, избавив Ираду от необходимости зажигать многочисленные свечи. Яснина заметила, как она на мгновение замерла, глядя на колдовской огонь, а затем спокойно поставила медную лампу на место.
   Чародейка осмотрелась вокруг себя и застыла - теперь она понимала странное желание женщины, ведь она привела ее в детскую, которую, судя по потемневшей от времени красивой мебели, предназначенной для ребенка, обустраивали давно. Комната явно была нежилой, но ни пыли, ни паутины нигде не было. Просто сама атмосфера явно давала понять, что изящной колыбелькой, вырезанной из золотистого дерева, украшенной цветным пологом и фигурками сказочных зверюшек, если и пользовались, то очень недолго и много лет назад. Детская была завалена огромным количеством старых игрушек, среди которых попадались настолько смешные и нелепые, что по их внешнему виду невозможно было даже догадаться, кого резчик пытался изобразить.
   Яснина присела и подняла с покрытого ярким, веселым, но потускневшим ковром, пола большого и прекрасно сделанного медвежонка, покрытого коричневой краской и лаком. Его глазки-бусинки задорно сверкали, а лапы сжимали горшочек с медом.
  -Вильдан очень гордился этой поделкой. Носился с ней, как с каким-нибудь сокровищем, потому что очень долго пытался научиться делать игрушки. Ты сразу полюбила его, все время пыталась отобрать у бедняги его горшочек и ревела от обиды, что никак не удается это сделать.
  -Почему вы оставили ее пустой?
  -Не хотели, чтобы наши дети или внуки спали в кроватке, которую делали для тебя. Это место так долго было единственным, что у нас осталось от тебя. Мы каждый день вечерами приходили сюда, садились у кроватки и вспоминали все, что нам довелось пережить за это недолгое время.
  -Но зачем было так мучить себя?
  -Мы хотели сохранить о тебе хотя бы какую-то память. Так было проще и легче пережить потерю. Разговаривая здесь, мы словно возвращались в те дни, когда ты еще была с нами. Мне иногда даже начинало казаться, что ты вылезешь из-под колыбели, где так любила прятаться и напугаешь меня. Тебе так нравилась эта забава, я делала вид, что сильно испугалась и выбегала из комнаты, а ты смеялась, а потом пряталась обратно и ждала отца, чтобы испугать и его.
  Колдунья не знала, что можно сказать и сделать, чтобы утешить и успокоить женщину, которая, не скрываясь, горько плакала. Слезы безостановочно текли по ее бледным щекам, оставляя прозрачные дорожки, и капали на пол. У самой Яснины в душе все переворачивалось и от этого зрелища, и от вида этой печальной детской. Она погасила огонь, мерцающий на ее ладони, подошла к Ираде и крепко обняла ее, чувствуя, как женщина в ответ судорожно сжимает ее в цепких объятиях, словно боится опять потерять. Не просто женщина, а ее родная мать...
   Колдунья с неохотой потянулась, откидывая одеяло, и поднялась на ноги. Ей казалось, что она даже уснуть не сможет в этом доме, слишком сильные чувства переполняли ее. Но стоило ее голове коснуться подушки, как она забылась спокойным сном, принесшим с собой радостные и яркие сновидения, хотя сны ей никогда прежде даже не снились.
   Услышав какой-то шум, доносившийся с улицы, и беззлобно переругивающиеся между собой мужские голоса, Яснина подошла к окну и приподняла изящную занавесь, расшитую серебряной ниткой и бисером. Во дворе, стоя друг напротив друга и размахивая какими-то строительными инструментами, ожесточенно спорили взлохмаченный Чеслав, одетый в одни свободные брюки и хмурый и выглядевший не выспавшимся Зот, то и дело трущий глаза тыльной стороной ладони. Судя по всему, они собирались заняться ремонтом покосившейся стены одной из построек, заполнявших двор, но не знали, с какой стороны к ней лучше подойти.
   Заметив высунувшуюся из окна колдунью, которая заинтересованно следила за перепалкой между братьями, начавшими использовать в споре такие весомые аргументы, как тычки и подзатыльники, мужчина сильно покраснел и смутился. Проследив за его взглядом, торопливо отведенным от окна в сторону, Чеслав удивленно вскинул лохматую голову, волосы на которой стояли практически дыбом и расцвел в улыбке.
  -Извини...те, что разбудили, - едва слышно пробормотал Зот, сбивающийся на обращении и, видимо, еще не решивший для себя, как ее можно называть.
  -Вы и мертвого своим шумом поднимете, - пожала плечами Яснина, проснувшаяся вовсе не из-за их ссоры, но не спешившая сообщать об этом.
  -А ты уже совсем проснулась? - Поинтересовался Чеслав, покручивая в руках что-то, очень смахивающее на зубило, с которым у колдуньи когда-то давно состоялось близкое знакомство. Закончившееся для подвернувшегося ей под горячую руку мага, пришедшего от Рогда, весьма плачевно.
  -Похоже, что я все еще сплю? - Съязвила колдунья, заставив Чеслава рассмеяться, а второго брата еще больше покраснеть от смущения.
  -Ну, знаешь, как это бывает. Вы, женщины, обожаете у окна повертеться, а потом обратно в теплую постельку нырнуть, - с ироничной улыбкой ответил он, заслужив от Зота увесистую оплеуху, - ай, за что? Я же не про твою жену говорю!
   Они опять начали спорить, теперь уже совершенно о другом, напрочь забыв, зачем они вообще пришли на это место, поэтому оба подпрыгнули от неожиданности, когда колдунья оказалась стоящей рядом с ними, задумчиво рассматривая сильно перекошенную стену, которую почему-то повело наружу.
   Усмехнувшись, Яснина вскинула руку и направила на поврежденный участок волну силы - доски разом выпрямились, принимая правильное положение.
  -Однако, полезно, оказывается, владеть силой, - уважительно присвистнул Чеслав, почесав макушку. Подойдя к стене, он пощелкал пальцами по древесине, выбивая легкую дробь.
  А вот колдунья нахмурилась, изучая стену, потому что сразу ощутила слабое присутствие чужой, странной магии, которую здесь применяли совсем недавно.
   Братья собрали инструменты и направились к дому. Оглянувшись, Чеслав окликнул ее.
  -Я скоро приду, - колдунья дождалась, пока они обогнут постройку и скроются за углом, после чего повернулась назад к починенной стене и скомандовала, - выходи!
   Долго ей ждать не пришлось - из сарая робко показалась маленькая фигурка, которая неуверенно пошла к ней с очень виноватым видом, понуро опустив голову.
  -Вот, не сдюжил, - печально и виновато покаялся домовой, останавливаясь перед ней и оглядывая выровненные ряды досок несчастным взглядом, - и так и эдак бился, ан все одно ничего путного не вышло!
   С виду он напоминал маленького и неуклюжего человека, едва достающего колдунье до пояса, но Яснина знала, что это только одна из его личин, выбранная, чтобы не напугать случайно того, кто его позвал. Одет он был в смешной, простенький наряд из потертых брюк и цветастой рубашки, сшитых, скорее всего, очень давно для кого-то из братьев. Заметив ее пристальный взгляд, домовой залился свекольной краской, потупив взгляд
  -Не взял бы я вещи, без присмотра оставленные, дык ведь нужда заставила. Хозяйка их все собрала, да на чердак в мешках вынесла, вот оттуда мы самое необходимое и взяли. А так бы никогда не осмелились!
  -Тебе не нужно оправдываться передо мной, - пожала плечами колдунья, - я знаю, что вы ничего не сделаете во вред своим хозяевам.
  -А как же ж ты вернулась то? - Задал вопрос домовой, который, судя по всему, давно уже мучил его. - Мы ж после того, как тебя проклятущий сосед со двора свел, за ним кинулись. Да только сил у нас не хватило, далеко-то от дома уйти. Хомка один и сумел догнать, да уже не возвернулся, убил его, стало быть, злодей треклятый.
  -Не прячься, - вместо ответа, произнесла Яснина, не оборачиваясь назад, но ясно ощущая чужое присутствие. Кто-то прятался за углом сарая, прислушиваясь к их разговору.
   Из-за постройки с виноватым видом вышла Златомира, в небрежно одетом задом наперед утреннем платьице. Подняв заплаканные глаза на колдунью, она робко спросила.
  -А вы не будете им вредничать?
   Колдунья не смогла сдержаться и рассмеялась. Домовой тоже усмехнулся, с огромной любовью и преданностью поглядывая на маленькую девочку, с несчастным видом смотрящую на них.
  -Во, гордость и отрада наша! Малюсенькая такая, а не боится! Не то, что женки братьев-то старших, - он обреченно махнул натруженной, покрытой мозолью рукой, - какие раньше люди были, а сейчас все нежные пошли! Вот увидела она дочку мою, случайно, когда та в дом пробиралась, чтобы заболевшую деточку нашу любимую проведать. Завизжала, будто змею какую ядовитую подле себя заметила, возьми и хлопнись в одморок! Все заграничное переняли, даже слово какое для этого придумали - одморок! Эх, а раньше бы схватила вилы, да за ней!
   Колдунья с трудом прятала улыбку, все никак не желающую исчезать с губ, потому что слова домового ее смешили до крайности. Златомира стояла, насупившись, то и дело шмыгая носом, не понимая, что он рассказывает колдунье такое забавное, отчего она все время усмехается.
  -Ты семью свою собери, я вас хозяевам представлю.
  -Что ты, голубушка, - заволновался домовой, энергично тряся головой и отмахиваясь руками, - боги с тобой! Народ-то здесь темный, в нас не верит! Перепугаются еще не на шутку!
  -В столице ваш брат уже без всякого страха средь бела дня по двору гуляет, да с прохожими здоровается. Пора и вам начинать вести себя соответственно. К тому же, не всегда же Златомира будет рядом. А без нее вы ведь недолго протянете.
  -Да, кормит она нас, балует, - смущенно сознался домовой, - мы до ее рождения питались тем, что скотине давали. Но хозяйского ничего не брали!
  -А мама думает, что я одна столько ем, - лукаво усмехнулась девочка, быстро смекнув, что колдунья ничего плохого ее любимцам не сделает, - я ковригу хлеба со стола утащила, а она папе говорит, что я лопну как-нибудь! А он только смеется в ответ. А хотите, я вам своего другого любимца покажу? Он маленький такой, забавный. Светится, когда его гладишь по брюшку...
  Колдунья согласно кивнула, глядя на умиленно наблюдающего за ребенком домового, понимая, что никто из них не допустил бы, чтобы ребенок играл с каким-то опасным существом. Но вот слова Златомиры о том, что ее любимец светится, рождали в голове Яснины не хорошие ассоциации. Похоже, что маленькая ведьмочка, пока еще не сознающая своей силы, магнитом притягивала к себе всякую нечисть. Колдунья вздохнула и пошла вслед за ускакавшей куда-то вглубь двора девочкой, представляя, как обрадуются ее родители, тети и дяди, а также бабушка с дедушкой, когда они все вместе вернутся назад...
  
  Глава 15.
  
   Яснина резко распахнула глаза, едва в дверь постучали в первый раз. Она недоуменно повернула голову к окнам, за которыми все еще царила глубокая и бархатистая темнота. Колдунья недовольно поморщилась, ей казалось, что она уснула всего за несколько минут до того, как ее самым бесцеремонным образом разбудили. Но, судя по тому, как настойчиво среди ночи кто-то пытался добудиться князя, дело было серьезным и не терпящим отлагательств.
  Яснина попыталась осторожно снять обнимающую ее руку мужчины, чтобы узнать, что произошло, но Камлен лишь сильнее обнял ее, притягивая к себе и удовлетворенно утыкаясь подбородком в ее растрепанную макушку. Колдунья несколько секунд безрезультатно пыталась выбраться из плотного кольца его рук, а затем обреченно выдохнула.
  -А я уж решил, что ты хотела разбудить меня, потому что соскучилась...
   Хрипловатый ото сна голос князя, прозвучавший над ухом, заставил колдунью приподнять голову, чтобы посмотреть на него. В тусклом пламени нескольких свечей, оставленных в изножье постели, лицо мужчины выглядело усталым и изможденным. Последние дни были тяжелыми для него, ведь со всех сторон, словно сговорившись, безостановочно прибывали послы из разных стран. Все они стремились выразить свое глубокое уважение правящей династии, завизировать почтение лично владыке и предложить заключить торговый и политический союз с их державой, крайне заинтересованной в этом. Колдунье оставалось лишь недоумевать, почему все они выбрали как раз то время, когда князь перебрался из столицы в Даншер, расположенный на границе княжества. И теряться в догадках относительно того, что же происходит в Талвинии. Ведь ее соседи, которые еще недавно были также союзниками и соратниками, отступают от принятых соглашений, не скрывая этого, и открыто идут на поклон к правителю Мораввы, прекрасно зная о том, что король Талвинии, да и весь Совет, считают его своим врагом.
  -Я не настолько жестока, - чародейка сама усмехнулась своим словам, - чтобы будить тебя только ради этого и лишать заслуженного отдыха, которого в последнее время у тебя и так практически не было.
  -Жаль, - Камлен быстро поцеловал ее пышные волосы, неохотно убирая руки и освобождая колдунью из своих крепких объятий, - по имеющемуся у меня опыту, могу сказать, что принесенные вести будут очень плохими.
  -Почему? Может быть, как раз наоборот?
  -Хорошие и добрые известия всегда терпят отлагательств, о них можно сообщить и утром, потому что они уже произошли и не важно, когда именно порадуют тех, кому они предназначались. А дурные вести зачастую оказываются слишком опасными, чтобы допускать хотя бы минуту промедления.
  -Поверю тебе на слово, - Яснина выбралась из постели, поднимая небрежно сброшенный на пышный ковер свободный шелковый халат, расшитый золотой нитью и отороченный мехом, набрасывая его на плечи, - потому что мне хорошие вести никогда не приносили...
   У дверей пробуждения князя терпеливо дожидался взволнованный гонец, который едва завидев заспанного правителя, рухнул на колени, утыкаясь лицом в мраморные плиты пола, умоляя простить его вынужденную дерзость, продиктованную жесткой необходимостью. Стража склонилась в поклонах, приветствуя своего владыку, но, судя по напряженно сжатым рукам, стискивающим эфесы мечей, в любой момент была готова прийти ему на помощь.
  -Говори, - голос Камлена звучал решительно и спокойно, но Яснина сразу уловила в нем усталые нотки. Он не успел еще разобраться с предыдущими делами и проблемами, как ему стремились добавить новых.
  -Повелитель, прибыли гонцы из Талвинии. Они ожидают вас в тронном зале.
  -Разбудите моего военачальника, а также Лима и придворного чародея.
  -Они уже ожидают вас, владыка.
   Резким взмахом руки князь отпустил мужчину, который так и не решился выпрямить спину, в глубоком поклоне отступая назад спиной, чтобы не оскорбить правителя.
  -Ты ждал известий из Талвинии? - Колдунья была искренне удивлена, потому что впервые слышала об этом.
  -Мы все их ждали. Идем, - в предложении мужчины прозвучали странные интонации. Он словно не хотел, чтобы колдунья последовала за ним, но был уверен, что она все равно так и поступит, поэтому заранее смирился с этим.
   Дворец был погружен в спокойный и мирный сон. Глубокая тишина и покой окутывали каждый зал и многочисленные переходы, накрывая их теплым и душистым ароматом, приносимым ветром из сада через широко распахнутые окна и плавной мелодией, сотканной из песен цикад, журчания воды в фонтанах и таинственного шепота уснувшей природы. Только многочисленная стража бдительно и неусыпно несла свой караул, оберегая покой спящих людей, предупреждая любые опасности, грозящие им.
   Двери тронного зала широко распахнулись перед ними, пропуская внутрь. Ожидающие появления князя склонились в поклонах, приветствуя их, но колдунья едва обратила на них внимания, останавливаясь взглядом на двоих высоких мужчинах в запыленных серых костюмах, с растрепанными ветром темными волосами. И высоко вскинула брови, потому что не могла скрыть охватившего ее удивления. У нее всегда была прекрасная память на лица, поэтому Яснина без особого труда узнала гонцов, потревоживших покой князя. Они оба были колдунами, состоящими в Ордене много лет, служившие Рогду и королю.
  -Вижу, ты их узнала, - хмыкнул над ее головой тихо подошедший к замешкавшейся чародейке Лот.
  -Что они здесь делают?
  -Они уже довольно давно перестали разделять взгляды Главы Ордена, о чем я и узнал. Но не стал выдавать их. Несколько недель назад они сами нашли меня, предлагая союзничество.
  -Не буду спрашивать, поверил ли ты им.
  -Их намерения чисты, я проверил...
  Пока они разговаривали, Камлен успел отойти от входа и приблизиться к гонцам, которые выглядели утомленными долгой дорогой. Значит, они не смогли воспользоваться переходом, или не решились, опасаясь, что за ними следят.
  -Повелитель, у нас дурные вести.
  Колдунья с трудом сдержала ироничную улыбку, вспомнив сказанные князем слова. Опыт его не подвел.
  -Всего несколько часов назад вспыхнуло кровопролитное и жестокое восстание, в результате которого Орден сверг короля и Совет. Практически все члены Совета, в том числе и сам повелитель - мертвы. Столица уже пала, безоговорочно признав свое поражение и приняв все условия, выдвигаемые магами. В остальных городах еще идут сражения, но в победе Ордена никто не сомневается, потому что власти капитулируют практически сразу, а простые люди не понимают, что происходит, поэтому тоже складывают оружие. На это утро уже назначена коронация.
  -Коронация? - Удивление было настолько велико, что Яснина и Лот одновременно задали этот вопрос.
  -Глава Ордена при поддержке магов и нового Совета на рассвете будет объявлен королем Талвинии.
   Ведьма сдавленно выдохнула, в груди будто разрастался ледяной ком, грозя захватить и сердце. Она отказывалась верить услышанному. Нет, колдунья всегда знала о далеко идущих планах Рогда и его непомерных амбициях, но даже представить не могла, что он зайдет настолько далеко. Все они думали, что Глава Ордена посадит на трон после свержения предыдущего правителя нового, возможно, одного из сыновей бывшего короля, что позволит ему без особых усилий управлять марионеткой у власти и править страной так, как ему заблагорассудиться. Но этого, ему, видимо, показалось мало, поэтому он решил забрать все бразды правления в свои руки, не утруждаясь соблюдением хотя бы внешних приличий.
   Рогд сверг многовековую правящую династию, чьи основатели и создали Талвинию из разрозненных, постоянно воюющих между собой в большинстве своем нищих и убогих наделов, которые даже княжествами язык не повернулся бы назвать, хотя у каждого из них и были свои местные правители. В те времена только у одного человека - воина из рода Талвов хватило сил и мудрости, чтобы убедить остальных в необходимости объединения земель в единую страну. Кто-то согласился с его доводами, заключая с ним мирный договор и входя в состав первого Совета, получая свою долю власти и богатства, некоторые отказались принимать чужое правление, поэтому подверглись истреблениям и гонениям. Как бы то ни было, но родоначальник династии правителей, первой и единственной по сей день, и создал эту страну, которая до недавнего времени была родиной колдуньи.
   Так вот о чем говорил Харн, когда убеждал ее в том, что она сделала неправильный выбор. Магу, успевшему довольно хорошо изучить колдунью за несколько лет знакомства, и в голову не могла прийти мысль, что она последовала зову своего сердца, и действительно полюбила князя Мораввы. Нет, он знал, каким образом и из-за кого она попала в соседнюю страну и познакомилась с правителем. Должно быть, сложив два и два, он и сделал простой вывод: вынужденная бежать из Талвинии, ведьма приняла внимание князя, чтобы обезопасить себя. Убежденный в ее корыстных намерениях, колдун и пытался переубедить ее, доказывая, что у того, кому служит он, власти и могущества очень скоро будет нисколько не меньше. Жаль, он сам не дожил до этого триумфа, который и его самого вознес бы на вершину...
  -Что стало с наследными принцами? - Ее вопрос был продиктован вовсе не праздным интересом или заботой о мало приятных юношах, с которыми она не единожды сталкивалась при дворе. Что сказать, король, может и происходил из знатной династии, вот только дети у него не получались...
  -Старшего казнили практически одновременно с отцом и дядей, чтобы избежать возможных неприятностей с его стороны. А младший сын бывшего правителя довольно быстро принял все условия Ордена, отказываясь от любых претензий на трон в будущем, и собственноручно, безо всякого принуждения подписал все необходимые бумаги.
  -У вашего короля ведь были и дочери, - на князя сказанное не произвело совершенно никакого впечатления, хотя и колдунья, и Лот были поражены до глубины души тому, насколько стремительно и жестоко начал действовать Орден. Но спокойствию Камлена ведьма довольно быстро нашла логичное и простое объяснение - он сам побывал в пламени восстания, охватившего целую страну, поэтому теперь его сложно было чем-то удивить.
  -Верно, три наследницы, - мужчины переглянулись между собой с легкой усмешкой, - Глава Ордена распорядился выдать их замуж за подходящих магов из собственного окружения, кандидатуры которых он подобрал заранее. Никто из нас не знает, чем запугали принцесс, но они безропотно выполнили волю Рогда, подписав брачные договора.
  -Уверена, что Глава не пропустил ни одной мало-мальски важной фигуры, которая могла бы стать для него помехой на пути к трону, - в голосе колдуньи прозвучала горькая ирония, заставившая жестко усмехнуться Лота, так и не отошедшего от нее.
  -Да, это так. Он устранил самых опасных для него конкурентов, чья кровная принадлежность к правящей династии могла помешать его планам, а с остальными - договорился. Небольшие посты, денежные вознаграждения, мизерная власть - этого хватило, чтобы все возможные претенденты освободили ему дорогу.
  -Народ не примет такого правителя, - хрипловато произнес маг, взглянув на Яснину словно в поисках поддержки. Колдунье оставалось только пожать плечами.
  -Ты ошибаешься, Лот, - голос князя звучал холодно,- думаю, Глава Ордена уже позаботился о том, чтобы немного подсластить горькую пилюлю и пошел на небольшие уступки. А людям, лишенным других вариантов, не останется ничего кроме того, чтобы принять того короля, которого им дадут.
  -Повелитель прав, - после небольшой заминки заметил один из колдунов, на висках которого уже серебрилась седина, а прожитые годы оставили на не красивом, но гордом лице следы пережитых бед и радостей, - Рогд подписал несколько указов, отменяющих или снижающих налоги и подати. Какое-то время крестьяне и ремесленники смогут жить спокойно, по большей части работая только на себя, чего никогда не бывало при прежнем короле. Орден все хорошо и детально продумал, задействовав все сферы жизни страны и всех ее жителей, не оставив без пристального внимания ни одной группы населения. Возможно, в первое время протесты и будут вспыхивать, но затем люди поймут, что при новой власти им живется значительно лучше.
  -Следовательно, у Главы Ордена совершенно другая цель - источники пополнения государственной казны он будет искать извне. А это означает только одно - войны...
   Колдунья похолодела после слов князя, с трудом делая вдох. Он прав, вынуждена была признать ведьма, ведь при прежнем короле налоги составляли львиную долю денег, поступающих в казну. Их постоянно изменяли, увеличивали и изобретали новые, вызывая массу недовольств, возмущений и протестов. И Рогд был прекрасно осведомлен в том, как работала финансовая политика страны, потому что нередко подавлял бунты, вспыхивающие из-за очередного поднятия податей. То, что он пошел на ряд определенных уступок, было хорошим показателем того, что в первую очередь его интересует совсем другое.
  -И для этого у него уже есть великолепное и практически непобедимое оружие - полукровки. Судя по тому, сколько времени Орден выжидал, они успели собрать целую армию.
  -Они сыграли далеко не последнюю роль в произошедшем восстании. Даже магам сложно справиться с ними, не говоря уже о простых людях, на которых они одним своим видом нагоняют страх.
  -Вопрос лишь в том, будет ли он ждать, позволяя волнению, охватившему всю страну, улечься? Или же не станет напрасно терять время?
  -Развязать войну немедленно ему помешает ряд значимых факторов, в том числе и тех, что Совет еще не до конца сформирован, а прежние вельможи, занимающие важные посты, отстранены или казнены. Рогд допускает к управлению страной только преданных и верных людей, поэтому ему понадобится время, чтобы вернуть власти тот вид, который у нее был до его прихода. К тому же, Талвиния за последнее время потеряла множество союзников, напуганных или настороженных тем, что маги незаметно приходят к власти, оттесняя назад простых людей.
  -В этом мы уже убедились, - хмыкнул Лот, который и на своей шкуре придворного чародея прочувствовал все недоверие и недовольство бывших союзников Талвинии, валом хлынувших в Моравву в поисках новых друзей и деловых партнеров.
  -С вашего разрешения, повелитель, мы без промедления отправимся назад, чтобы никто ничего не заподозрил.
  Князь кивнул, отпуская магов, которые торопливо откланялись и поспешно вышли из тронного зала, оставляя их одних.
  -Они подвергают себя огромному риску, - Яснина обернулась к Лоту, пожавшему плечами в ответ на ее замечание.
  -Они слишком давно играют в эти игры, поэтому прекрасно понимают, что доверие нужно заслужить. Пока что из семи колдунов, вышедших на меня после моего изгнания из Ордена, появились только они. Но это еще ничего не значит, потому что у них просто могло не оказаться такого шанса.
  -Верно. Рогд, возможно, сейчас и сильно занят подготовкой к предстоящей коронации, но не позволит чему бы то ни было пойти не так, как он того хочет. Его шпионы, пожалуй, уже заполонили всю столицу, заглядывая в каждый дом и прислушиваясь к каждому разговору.
  -Где Лим? Я приказал разбудить его, - князь повернулся к колдуну, который поколебавшись, все же ответил.
  -Ему стало плохо с сердцем, поэтому я убедил его, правда с огромным трудом, вернуться в свои покои и принять лекарство. Он едва увидел гонцов, как все понял, а все эти новости и вовсе выбили бы его из колеи.
  -Я пойду к нему.
  Колдунья кивнула, не став навязываться. У Камлена и его наставника было о чем поговорить, и Яснина не хотела мешать им.
  -Как все-таки интересно устроена жизнь, - Лот заложил руки за спину и стал неспешно прогуливаться по залу, бесцельно и безо всякого интереса рассматривая все вокруг, - мне не дает покоя только один вопрос. Неужели никто в столице ничего не замечал?
  -Ну почему же? Уверена, многие уже давно заметили происходящее, но сумели подготовиться к грядущим переменам и извлечь из них пользу для себя. Я говорю, конечно, о тех, кто имел хотя бы косвенное отношение к власти. Маги не могли не понять, что творится в Литоре, но, видимо, предпочли поддержать более сильную сторону, чтобы не остаться ни с чем, или того хуже, не распрощаться с жизнью.
  -Я никогда не любил, да и не испытывал особого уважения к правящей семье, потому что их древний род уже вырождался, но все же мне как-то не по себе при мысли, что король был последним ее представителем.
  -Один из его сыновей все же остался в живых.
  -Думаю, это ненадолго. Рогд слишком умен, чтобы просто так лишать жизни всех без разбора. Он оставил его в покое до тех пор, пока не уляжется волна слухов и разговоров. А после того, как все убедятся в его милосердии, спокойно прикажет избавиться от принца, лишенного всех титулов и регалий, чтобы обезопасить себя от любых неприятностей с его стороны.
  -Меня удивляет другое, - колдунья усмехнулась, вспомнив давнее увлечение одной из принцесс Главой Ордена, - почему Рогд выбрал такой странный способ устранения со своего пути наследниц? Ведь насколько я знаю, по крайней мере, одна из них с ума сходила по нему много лет подряд. Стоило ему жениться на ней, и волнений было бы намного меньше, потому что она - член династии.
  -С одной стороны, ты права, это странно. Но с другой - наш незабвенный Глава, похоже, хочет создать новый правящий род, к которому никто из придворных отношения иметь не будет. Ну, есть и еще один вариант.
  -Я поняла тебя, - в голосе колдуньи прорезались стальные нотки, - но, думаю, ты ошибаешься.
  -Брось, Яснина. Я видел двух мужчин, которые одинаково сходили по тебе с ума - и они оба хотели одного и того же - жениться на тебе, назвать своей. А на меньшее никто из них не был согласен. Я больше чем уверен, что Рогд оставил место рядом с собой для тебя. Он не бросит попытки вернуть тебя любой ценой, мыслимой или не очень.
  -Тогда его ждет большой и неприятный сюрприз, - чародейка подняла руку, показывая усмехнувшемуся мужчине тонкую полоску рун на своем запястье, - от этого невозможно избавиться. Даже если он отрубит мне руку, наша связь с князем останется прежней. Я тут изучала на досуге умные книги о традициях и обычаях Мораввы...
  -Она разорвется со смертью князя, - было видно, что Лоту неприятно говорить об этом, но он заставил себя продолжить, - она останется, да, но уже не будет обладать той силой, которую имеет над вами сейчас. Такой могущественный маг, как Рогд, сумеет найти выход, чтобы стереть эту своеобразную печать с твоей руки.
  -Неужели ты действительно думаешь, что из-за меня он развяжет кровопролитную войну с Мораввой, у которой с каждым днем становится все больше и больше союзников?
  -Я уверен, что именно это он и сделает. И если у него ничего не выйдет, то примет другие меры, чтобы избавиться от так сильно мешающего ему князя и заполучить тебя.
  -Почему-то мне кажется, что ты озвучиваешь не только свои мысли...
  -Так думает и князь, и Лим, и Рамир. Пока ты была в Талвинии, в Даншере поймали нескольких соглядатаев Ордена, а в горах на шахтах - полукровку. Рабочим эта встреча обошлась дорогой ценой, многие из них погибли, но оставшиеся сумели одолеть эту тварь, которая была прислана с довольно простой задачей - оценить запасы месторождений.
  -Я первый раз об этом слышу, - недовольство колдуньи было легко понять. Ей казалось, что они оставили секреты и тайны позади, без утайки рассказывая друг другу о том, что происходит.
  -Князь не хотел, чтобы ты знала об этом.
  -Но причем здесь я и шпионы Ордена? - Справедливо возмутилась Яснина.
  Лот нахмурился.
  -Повелитель еще слишком хорошо помнит наш визит в горы, который мог закончиться и не нашей победой, поэтому и остерегается всего, что может выманить тебя из стен дворца.
  -Лот, это не поможет. Ведь мне все равно придется покинуть место, которое, как считает Камлен, может меня защитить.
  -Что ты имеешь в виду? - Маг нахмурился, сводя брови.
  -Ты не хуже меня понимаешь, что любое промедление сейчас преступно и опасно, - колдунья усмехнулась удивлению Лота, который не понимающе смотрел на нее, - неизвестно, какой шаг будет следующим. Рогд сейчас получил все, чего добивался - наги преподнесли ему победу на блюдечке с голубой каемочкой. Но я не верю, что он удовлетворится тем, что у него теперь есть. Ты сам говорил, что не сомневаешься в скором начале войны, инициатором которой станет Талвиния под управлением нового короля. Мы не должны покорно ждать его следующего хода, ведь не ясно, что за последствия у него могут оказаться.
  -И что ты предлагаешь?
  -Будучи в Литоре, я искала похитителя Велиславы, успевшего сбежать от меня в горах. Но нашла только его труп. Его убили свои - скорее всего присланные Ниаром подельники, ведь это вполне в его стиле - избавиться от того, от кого неприятностей стало больше, чем пользы. Но они так торопились, что не стали досконально обыскивать дом, или просто не знали, что покойный маг был тем еще перестраховщиком. Там я нашла одну прелюбопытную карту, указывающую путь к какому-то определённому месту.
  -Ты думаешь, что именно там и живут наги? - Наконец-то догадался колдун.
  -Верно, это самое разумное объяснение.
  -Но разве это не подтверждает тот факт, что они заодно с Орденом?
  -Скорее, наоборот. Учитель описывал в своем дневнике многих нагов, ведь ему посчастливилось свести с ними очень близкое знакомство. Но, ни разу не упомянул о том, что они враждебно настроены к людям или желают заполучить власть. Нет, он не переставал восхищаться миролюбием, порядком и строгим следованием законам, принятым в их общине. Но он и словом не обмолвился, что кто-то из них хочет покинуть свою долину и отправиться в мир людей, совершенно чуждый им.
  -Это ничего не доказывает, ведь за это время слишком многое могло измениться.
  -Ты прав, но в наших силах узнать, что именно. И если в случившемся виновны люди, мы можем все исправить. Я не верю, что те, у кого есть столько сил и могущества, будут действовать таким подлым и коварным способом.
  -Это огромный риск, потому что мы можем не вернуться, и тогда у Мораввы станет еще меньше шансов на победу в грядущей войне.
  -Мы? - Колдунья иронично посмотрела на Лота, который спокойно пожал плечами и, как само собой разумеется, произнес.
  -Не думаешь же ты, что я пропущу такую возможность прославиться? Ну, а если серьезно, то я не позволю тебе уйти одной. И, предупреждая твои возражения, добавлю сразу, что смогу отследить тебя, поэтому даже не пытайся уйти в одиночку.
  -Тебе кто-нибудь говорил, что ты - прилипчивый и надоедливый тип?
  -Да, - на лице мага расплылась широкая и довольная улыбка, заставившая колдунью обреченно закатить глаза, признавая свое поражение, - ты, пару лет назад, когда я постоянно привлекал твой выдающийся ум и талант к полезным и благим деяниям во имя нашей славной страны.
  -Ты просто нанимал меня, как наемного рабочего, чтобы обставить свои делишки и решить многочисленный проблемы, которые постоянно наживал из-за своего скверного и ужасного характера, - уничижительно припечатала Яснина, вызывающе скрещивая руки на груди.
  Лот схватился за сердце, показывая, насколько глубоко, в самую душу, ранили его жестокие слова чародейки, но его серые глаза откровенно смеялись при этом. Да и с расположением столь важного для человеческого организма органа он, похоже, был не очень хорошо знаком именно в такой роли, потому что прилично промахнулся, приложив ладонь намного правее, чем нужно.
  -Ты не исправим, - вздохнула колдунья, качая головой с самым скептическим выражением на лице, на которое только была способна.
  -Зато со мной не скучно, - с лукавой улыбкой ответил колдун, нимало не смущаясь своего промаха и нагло подмигивая ей.
  -Ты уверен, что хочешь этого? Потому что Азария останется здесь, а ты можешь и не вернуться.
  Улыбка стремительно слетела с лица мужчины, он с силой сжал челюсть, словно пытаясь справиться с внезапно охватившим его волнением. Но колдунья слишком хорошо знала его, поэтому без труда поняла, что он уже подумал об этом, и принял непростое для него решение. И не только для него самого, но и для любящей его княжны, которой только и останется, что ждать возможного возвращения, а его вполне может и не случиться...
  -Верно, но если я не сделаю этого, поддавшись своим чувствам, которые просто разрываются мне сердце, то каждый проклятый день буду думать о том, что упустил, возможно, единственную возможность спасти ее в первую очередь. Рогд не пощадит никого из правящей династии, не остановится и перед казнью Азарии, особенно если станет известно о нашей связи.
  -Ты не хочешь ничего сделать перед тем, как мы отправимся в путь?
  -Нет, не хочу обрекать ее на одинокую и несчастную жизнь. Если я погибну, у нее еще будет шанс начать все сначала, ведь сейчас нас связывает только платоническое чувство. Если мы заключим союз, то она будет считать себя обязанной хранить верность воспоминаниям обо мне. Это не слишком честно с моей стороны, хоть мне и претит эта проклятая собственная честность и какое-то совсем не свойственное мне благородство...
  -А ты спросил, чего хочет она? Князь знал, на что он идет, но жаждал именно этого.
  -Я до сих пор безумно удивлен тому, что он смог каким-то немыслимым способом убедить тебя, ведь большей противницы брачного союза я никогда не встречал.
  -Он невольно напомнил мне одну очень важную вещь, которую мы, будучи магами с самого рождения, постоянно упускаем из виду, потому что для нас такой проблемы просто не существует, - колдунье все еще было крайне непросто даже говорить об этом, а уж смириться с таким положением дел она и вовсе не была готова, - он - человек, Лот. Да, наделенный огромной властью и могуществом, обладающий баснословными богатствами и имеющий невероятное влияние, но всего лишь простой смертный. Сколько лет он проживет даже с учетом того, что я буду постоянно питать его своей силой, хотя и никогда не признаюсь в этом? Максимум лет семьдесят, плюс - минус десяток лет, после чего уйдет из этой жизни уже седым стариком, а я все еще буду такой, какой он впервые увидел меня. Я не готова терять даже одного дня, отведенного нам обоим судьбой.
  -Я... никогда даже не думал об этом, - потрясенный взгляд мужчины выражал крайнее смятение и боль.
  -Мы с тобой оба сделали странный выбор, Лот. С одной стороны - мы любим и не готовы отказаться от тех, кому всецело принадлежат наши сердца, а с другой - и тебе и мне придется жить с грузом невосполнимой потери, когда их не станет...
  -А это довольно забавная, хоть и жестокая шутка судьбы, на которые она никогда не скупится, - губы колдуна изогнула кривая и холодная усмешка, - мы так долго не хотели никого впускать в свои жизни, что она решила отплатить за такое пренебрежение... И ей это удалось...
  -Как себя чувствует Лим? - Колдунья оторвалась от вида, который во всей красе представал ее взгляду - солнце только-только начинало всходить, засылая первые и робкие лучики на разведку, проникающие в темные уголки и прогоняющие тьму. Она повернула голову, чтобы взглянуть на подходящего к ней князя. И нахмурилась, заметив темные и глубокие тени, залегшие под яркими фиалковыми глазами, в чьих глубинах все еще плескались отголоски тревоги и волнения. Яснина прекрасно понимала его, ведь он сам, да и маг в том числе, неоднократно рассказывали ей о том, сколько времени они провели бок обок. Целитель стал для подрастающего правителя не просто мудрым наставником, к советам которого можно было и стоило прислушиваться, но и заменил, насколько это вообще возможно, отца, безвременно ушедшего, оказывая Камлену всевозможную помощь и поддержку. Не было ничего удивительного в том, что он так близко к сердцу воспринимает болезнь старика.
  -Ему уже значительно лучше. Как говорят у нас в народе, никто не сможет помочь целителю лучше, чем он сделает это сам. Лим очень сильный маг, поэтому без труда справился с подкосившим его недомоганием. Вот только я так и не смог его убедить в том, что нам всем ничего плохого не грозит.
  -Он прекрасно понимает, что своими заверениями ты хочешь его просто успокоить. На самом деле, нам всем сейчас угрожает огромная опасность, а вам с Азарией - намного больше, чем другим.
  -Кажется, я уже говорил, что боги даровали тебе редкий талант к утешению? - Саркастично поинтересовался князь, проходя вперед и останавливаясь рядом с усмехнувшейся его словам колдуньей. Положив руки на перила балкона, он сжал их ладонями, наслаждаясь ощущением прохладного, остывшего за ночь мрамора, приятно холодящего кожу.
  -Меня с детства приучали к тому, чтобы объективно оценивать ситуацию и спокойно и хладнокровно взвешивать свои шансы выжить при любом возможном исходе. Поэтому я и привыкла трезво смотреть на вещи, и всегда прямо говорить о том, что я думаю по этому поводу.
  -Уже только за это мне невероятно сильно хочется свернуть шею твоему учителю. Действительно, очень жаль, что эта тварь умерла раньше, чем с ним успели свести счеты.
  -Извини, вынуждена тебя разочаровать, но я не умею воскрешать мертвых.
  -Почему ты не хочешь, чтобы твои родные перебрались во дворец хотя бы на время? - Резко сменил тему Камлен.
   Колдунья пожала плечами в ответ на его вопрос.
  -Сейчас это не самое безопасное для них место. В их родной деревне им будет намного спокойнее, чем здесь. К тому же, я не стала рассказывать о том, кем является мой муж. Не думаю, что им будет легко принять правду, ведь они простые люди, не имеющие ни богатств, ни титулов.
  -А остальные фейхары? Ты как-то упоминала, что таких, как ты, еще довольно много.
  -Просить помощи у них так же бесполезно, как пробовать бороться с ветром, заставляя его дуть в другую сторону: бессмысленно, глупо и совершенно напрасно. Они не признают этого понятия, не требуя ее от других, но и никогда не предложат сами. Я предупрежу их, хотя и уверена, что к моим словам ни один из них не прислушается. Наш наставник оказал им всем ужасную услугу, приучив быть самоуверенными, переоценивая собственные силы. Не думаю, что у Рогда сейчас дойдут руки и до горстки фейхаров, а после всех этих событий, надеюсь, у них хватит ума скрыться с того места, где они сейчас все живут. И если в остальных я еще сомневаюсь, то в Тироне - ни сколько. У него хватит ума принять правильное решение не только за себя, но и за тех, кто ему подчиняется.
  -Я встретил Лота по пути сюда. У него был странный, я бы сказал, убитый вид. И почему-то мне кажется, что это не связано с предстоящим визитом к нагам.
  -О, он еще и проболтался, - уничижительно фыркнула колдунья, закатывая глаза.
  -Не думала же ты, что все это останется в тайне, - теперь настал черед князя насмешливо и недоверчиво усмехаться, словно он действительно был удивлен проявленному чародейкой легкомыслию, - уверен, ты согласишься с тем, что нам не стоит ждать слишком долго, выжидая следующего решения Главы Ордена.
  -Нам? - Яснина в полном изумлении полностью повернулась к мужчине, высоко приподняв брови и удивленно рассматривая его. Князь кивнул, подтверждая, что слух ее еще не подводит, и она на самом деле услышала именно то, что он сказал.
  -Я не позволю тебе рисковать собой.
  -Так давай поставим под удар нас всех. Наши жизни для них ничего не значат, Камлен. Мы всего лишь маги, которых никогда даже близко не подпускали к представителям правящей династии, а вот ты - другое дело. Представь, что будет, если мои предположения окажутся ошибочными, и наги заинтересованы в происходящем не меньше Ордена?
  -Вас сразу убьют, - холодно произнес Камлен, скрещивая руки на груди и прямо глядя в сверкающие искренним возмущением глаза колдуньи, - вот только я не готов представить твою смерть, даже предполагаемую.
  -Но тебя - нет. У магов много способов заставить человека делать то, что хотят они. Если ты попадешь к ним в руки, на Моравве можно будет смело поставить жирный крест. Это равносильно тому, что ты сейчас сходишь в тронный зал за своей короной, ну или где еще может храниться этот твой символ власти, завернешь его в красивую и яркую упаковку, а я передам ее Рогду лично в руки, чтобы уж наверняка...
  -Ты забываешь только одну незначительную деталь, ты теперь - княгиня этой страны, поэтому представляешь для наших врагов не меньший интерес, чем я сам.
  -Никто не знает об этом. Лот по моей просьбе устроил небольшую проверку, но никто из многочисленной свиты и вельмож ни о чем и не догадался. Все считают, что я - твоя любовница. Правда, не правильная...
  -Почему, интересно знать? - В голосе князя прорезались стальные нотки, а сам он незаметно напрягся, как бывало всегда, когда они в разговоре хотя бы случайно задевали эту тему.
  -Все знают, что ты хочешь на мне жениться, об этом слышала добрая половина дворца, видимо, от вездесущих слуг. Поэтому теперь каждый думает, что я всеми возможными и невозможными способами оттягиваю время, потому что не жажду заключать этот союз с тобой. И, кстати, все эти люди крайне возмущены моим поведением...
  -Считаешь, все они такие ярые сторонники брачных союзов? - Сарказм в голосе мужчины ясно говорил о том, что он прекрасно осведомлен о предпочтениях своих подданных, гораздо лучше, чем она. И, судя по всему, этих самых сторонников там было не слишком много...
  -Нет, просто они не просто верны тебе, как правителю, но и любят и почитают тебя. Никто из них не желает другого князя, и даже не представляет, что трон может занять кто-то еще. И я говорю это к тому, что народ - все жители Мораввы - в случае опасности послушают тебя, и никого другого...
  -Ты забываешь, что у меня масса советников, а также опытный и мудрый военачальник, который легко справится с любыми военными действиями.
  -Верно, вот только ты всегда сам возглавляешь свое войско, - колдунья отрицательно покачала головой, признавая его слова неправильными, - брось упорствовать, Камлен, мы оба прекрасно понимаем, что без тебя этой страны не будет. Ты не можешь отправиться с нами по одной простой причине - тебе некого оставить вместо себя на троне. Давай будем справедливыми, Азария, как бы я не любила ее, не справится с возложенной на нее ответственностью. Лим - мудрый человек, но он еще и целитель, поэтому просто не сможет оставаться равнодушным, глядя на страдания других людей. Я не имела возможности убедиться в талантах Рамира, но и он не заменит тебя, даже временно, потому что он - прежде всего воин, а для них не существует тех тонкостей и уловок, к которым каждый день приходится прибегать правителям, чтобы все в его стране были довольны принимаемыми им решениями.
  -Зато я вижу, кто прекрасно подойдет на эту роль, - князь насмешливо изогнул брови и усмехнулся, - за такой короткий промежуток времени ты не только разобралась во всей ситуации, но и сделала для себя определенные выводы.
  -Я не смогу стать такой княгиней, чтобы меня без малейшей угодливости и страха называли великой правительницей. Для этого нужно быть таким человеком, как ты, который понимает, что действительно хочет его народ, о чем он думает и в чем нуждается. Я с легкостью стану великолепным агрессором и захватчиком, это верно, потому что без труда смогу в любой момент прибегнуть к своей силе и покорить даже самого могущественного, но не пришедшегося мне по нраву соседа.
  -Но мы оба знаем, что ты никогда ни сделаешь ничего подобного.
  -Верно, мои собственные суждения оказались сильнее тех, которые мне навязывал учитель, поэтому власть и могущество для меня - всего лишь пустой звук.
  -И что ты предпримешь, если я не соглашусь с твоими доводами и отправлюсь с вами?
  Колдунья тонко усмехнулась. Ей всегда нравилась порой даже ставящая окружающих в тупик догадливость князя и его невероятное умение делать из всего выводы, еще ни разу не оказывающиеся ошибочными.
  -У меня много вариантов: самый простой - усыпить тебя таким образом, чтобы ты очнулся уже после того, как мы покинем дворец и будем далеко за пределами Мораввы. И я должна сразу предупредить, на Лима в этой ситуации можешь не рассчитывать, потому что и я и Лот сразу обрубим все нити, связывающие нас с вами и местами, где мы бывали чаще всего. А Сиара подчиняется только мне...
   Камлен поморщился - сам он эту черту характера в остальных людях не очень любил, потому что не знал, как поступать в таких ситуациях. Наблюдая за мрачнеющим мужчиной, Яснина убедилась в том, что ее догадка относительно блуждающего огонька оказалась верной, и князь действительно приготовился сделать вид, что не только услышал ее слова, но и согласился с ними. А сам после их отбытия прибег бы к помощи девушки, которой не составило бы ни малейшего труда отыскать колдунью где угодно и услужливо и легко перенести так понравившегося ей мужчину прямо по назначению.
  -Вижу, ты все уже продумала.
  -Можешь в этом не сомневаться. У меня есть карта, которая укажет нам путь, это значительно ускорит и облегчит нам поиски. И тебе не о чем волноваться, потому что я действительно готова дать слово, что мы вернемся сразу же, если что-то пойдет ни так. Ни я, ни Лот не станем подвергать себя глупой и напрасной опасности. К тому же, ты забываешь о наших маленьких особенностях - я всегда могу обратиться к своей истинной силе, а у нашего общего знакомого, который вполне может стать вскоре твоим близким родственником, есть уникальная возможность узнать, что затевает наш противник еще до того, как он сам обдумает все варианты и примет решение.
  -Как сказал Лим, умом я это понимаю, но вот сердцем, - он горько усмехнулся, - не могу.... И не только потому, что никогда и ни за что на свете не прощу себе, если с тобой что-нибудь случится. Просто без тебя меня самого уже не будет...
  -Я вернусь обратно в целости и сохранности, - Яснина отошла от перил балкона, на которые опиралась, и подошла к нему. Скользнув ладонью по его широкой груди вверх, она положила ее на место, где неистово билось сердце. Слегка откинув голову назад, она прямо встретила пронизывающий взгляд слегка прищуренных глаз, - я уверена, что у нас все получится. Иначе и быть не может, потому что я сделаю для этого все, зависящее и не зависящее от меня. Ничто на целом свете не способно разорвать наш союз, ведь я этого никому не позволю сделать...
  
  Глава 16.
  
   Едва она сделала шаг, выходя из перехода, закрывающегося за ее спиной, как тут же оказалась в буйно цветущем море вереска, танцующего на сильном ветру. Длинные пряди скользнули по шелку платья, соскальзывая на грудь и попадая на лицо. Досадливо поморщившись, колдунья отвела их назад резким движением, которое, впрочем, мало помогло, потому что порывы ветра принялись шаловливо играть ее волосами, поднимая их в воздух и роняя вниз, каждый раз норовя попасть в глаза.
   Она перевела взгляд в сторону, слегка прищуриваясь: ничего не изменилось за те годы, что она здесь не была. Холмы остались все такими же пологими, поросшими низкорослыми деревцами, высокими травами и дикими цветами. Немного в дали на утреннем солнце поблескивала узкая река, которая даже в солнечный день казалась холодной и неприветливой. Она брала исток в горах, расположенных неподалеку, слишком стремительно и резво несла свои воды по долине, раскинувшейся внизу, и не успевала прогреваться под жаркими лучами. Небольшое селение, состоящее из десятка домиков, не больше, расположилось чуть левее - практически рядом с рощей, шумящей на ветру зеленой листвой. Низенькие строения из светлого, потемневшего от времени и дождей, дерева все так же прятались в благодатной тени. Яснина невесело улыбнулась - собираясь отправиться сюда, в место, которое много лет подряд заменяло ей дом, она специально выбрала это время, близящееся к полудню. Колдунья прекрасно знала, что фейхары, проживающие здесь, уже давно вернулись с ночной охоты. Особенно, если она оказалась не плодотворной и интересной, успели отдохнуть и набраться сил, и теперь занимаются кто чем. Некоторые из них любили вырезать фигурки из дерева или отливать их из металла, кому-то нравилось забавляться с оружием даже в редкие часы отдыха, постоянно тренируясь и оттачивая свое мастерство. Тирон всегда в это время закрывался в маленькой кузне, забавляясь с мехами и наковальней. Если бы не то, насколько закрыто они жили, он уже давно прославился бы на всю страну, да и за ее пределами, как неподражаемый мастер своего дела, ведь выходящие их под его молота мечи и кинжалы можно было охарактеризовать лишь одним словом - великолепные.
   Хотя солнце светило вовсю, Яснина не заметила ни одного движения между домиками, даже стремительного и мимолетного, которое указывало бы на то, что в этой своеобразной деревеньке вообще кто-то живет. Даже любимый питомец Тирона - помесь волка и представителя лесной нечисти, огромная, сильная, выносливая, хитрая и умная самка не нежилась как обычно на солнышке, развалившись неподалеку от первого домика, подставляя ласковым лучам то один, то другой бок. Колдунья задумчиво хмыкнула. Этому было только одно объяснение, ее появление не осталось незамеченным, ведь кто-нибудь из членов маленькой общины всегда нес круглосуточный караул, бдительно и неусыпно наблюдая за всем, что происходило в окрестностях. Яснина не была удивлена, потому что еще не успела забыть об этой традиции, да и не таилась, пытаясь скрыть свой приход, но все же ожидала какой-то другой реакции. Даже не иной, а хотя бы какой-то, а фейхары просто затаились, не стремясь делать встречное движение. Колдунья с обреченным видом подняла взгляд в небо, любуясь облаками. Ничего не изменилось, она была права, каждый из них остался точно таким же, каким и был раньше... Даже уроки банальной вежливости для самоуверенных выскочек прошли даром, а может быть, они их просто не слушали, потому что были слишком увлечены мыслями о предстоящей охоте, ведь быстрая погоня, кровавое, стремительно и жестокое сражение, и безоговорочная победа намного интереснее, чем какие-то наставления...
  -Можешь поверить мне на слово, ты тоже совсем не изменилась, - раздался немного в стороне от нее хрипловатый и бархатистый голос, который мог принадлежать только одному человеку, вернее, фейхару, - даже в своих мыслях ты не способна избавиться от привычки придумывать про всех гадости...
  -Жизнь без этого стала бы такой скучной, пресной и безрадостной, - колдунья только слегка повернула голову, чтобы Тирон оказался в поле ее зрения и усмехнулась, не таясь, когда заметила легкий проблеск досады, появившийся и стремительно исчезнувший с его лица.
  -Ты должна быть рада, что никто не пришел, хотя все наши очень хотели с тобой увидеться. Как ты понимаешь, совсем не для того, чтобы поприветствовать и обнять после долгой разлуки.
  -Оставь иронию и сарказм мне, Тирон, тебе они совсем не идут. Но ты в чем-то прав, я действительно этому очень рада, потому что не хочу причинять никому из них вред, а после нашей встречи этот милый холм украшали бы только их хладные трупы. Мы оба знаем, что я намного сильнее, чем все они вместе взятые, именно поэтому ты и не позволил им напасть, ведь так?
  -Ошибаешься, принцесса,- он усмехнулся, когда на лице Яснины появилось недовольное выражение, она никогда не любила прозвище, которым он все время называл ее, - наверное, ты тоже немного фейхар, раз так уверена в собственном превосходстве над другими...
  -Ты шутишь, - Яснина повернулась к мужчине лицом, пристально изучая его внимательным взглядом. Такое спокойное и расслабленное поведение было совершенно не свойственно собранному, деловитому, вечно чем-то занятому и сосредоточенному на своих мыслях Тирону, поэтому колдунья с трудом могла поверить, что перед ней - действительно он сам. Но с другой стороны, сомнений быть и не могло, потому что за все проведенные бок обок годы она успела слишком хорошо изучить его, чтобы кто-то смог обмануть ее, надев его личину. Нет, рядом с ней на холме стоял настоящий Тирон, только невероятно сильно изменившийся, словно что-то осознавший, ранее ему не доступное и сделавший из всего этого верные и правильные выводы. И хотя его миндалевидные, большие и выразительные глаза все еще поражали насыщенным и ярким золотым цветом, а по коже, покрытой большими татуировками, пробегали черные змейки силы, в нем появилось что-то настоящее, делающее его человечнее.
  -Ты так удивлена, словно я никогда не умел этого делать. Зачем ты пришла? Я понимаю, что не для того, чтобы остаться, тогда - зачем?
  -Предупредить.
  -Какая ирония. С десяток лет назад ты с чистой совестью покинула наш дом, сбежала от тех, с кем жила долгие годы, не задумываясь о том, что может произойти со всеми нами после смерти учителя.
  -У них был ты, Тирон, - холодно отрезала колдунья, стараясь не подавать вида, что слова мужчины, от которых веяло ледяной злобой, достигли цели и всколыхнули застарелое чувство вины, хотя за давностью лет у нее уже и должен был закончиться срок. Первое время Яснина постоянно, практически не переставая, винила себя за этот поступок. Только мысли о том, что она сама заживо погибла бы здесь, в этом уединенном и спрятанном от посторонних глаз, диком месте, держали ее на плаву и не позволяли захлебнуться в темных водах раскаяния, - я не сомневалась в твоей способности управлять всеми остальными так же, как до тебя это делал учитель.
  -Хорошая отговорка, принцесса, - он жестко усмехнулся, - но ты забываешь, что я немного отличаюсь от тебя. Из всех нас только ты знала о мире людей все то, что помогло бы нам выжить. За эти годы произошло очень многое, что можно было бы предотвратить, останься ты с нами. Но ты предпочла пойти наперекор судьбе, скорее всего, из простого, свойственного тебе с самого детства, чувства противоречия и упрямства.
  -Судьбе? - Красивые губы чародейки искривились в кривой и насмешливой улыбке, - нет, Тирон, вовсе не она собрала нас в этом месте, как тебе часто нашептывал на ушко наш дорогой и незабвенный учитель. Раз ты так спешишь обвинить меня, я расскажу тебе одну маленькую тайну нашего наставника, которого вы все так обожали и превозносили до небес.
  -Остановись, Яснина, - лицо Тирона потемнело от едва сдерживаемого гнева, глаза стали наливаться ослепительным сиянием, а темные всполохи силы вокруг его высокой фигуры ясно показывали, насколько он зол и раздражен. Но он из последних сил старался контролировать себя и держать в руках, сдерживая закипающую ярость. Она не только бросила их, а теперь неизвестно зачем вернулась назад, словно в отместку, так еще и осмеливалась говорить гадости про единственного близкого им всем человека, о котором у них осталась только память.
  -Всего несколько дней назад я встретилась со своей семьей. Настоящей семьей: мои родные родители живы и здоровы до сих пор, а после меня у них родилось еще трое детей, сыновей.
  -Не думал, что через столько лет ты захочешь свести с ними счеты, ведь ты не пожелала сделать этого тогда, когда учитель рассказал нам правду.
  -Вот только оказалось, что у него она была своей, однобокой. Он действительно заплатил за меня столько золота, как и рассказывал. Вот только не моей матери и отцу, а соседу, участвовавшему в похищении. Моя семья все эти годы искала меня, но все их старания были тщетны.
  -Тебя обманули.
  -Нет, Тирон, нас всех обманул лишь один маг, жаждущий власти и могущества, пытающийся превратить всех нас в орудие своей воли, чтобы добиться того, о чем он так долго мечтал.
  -Это ложь, и я не понимаю, как ты могла поверить в это.
  -Что ж, тогда я расскажу и про тебя, раз все мои слова - чистой воды выдумка. Ты родился в знатной и богатой семье потомственных магов. Твой отец - родной племянник короля, которого свергли, но об этом потом. А мать - из такого древнего и знатного рода, что своей родословной доходит до основателя нашей славной страны из рода Талвов. Так скажи мне, зачем им продавать свое долгожданное дитя - единственного на тот момент и до сих пор - наследника всего, что у них есть?
  -Я убил своих родителей, если ты забыла.
  -Ты обрек на смерть посторонних, совершенно ни в чем перед тобой не виновных, людей.
  -Выходит, моя семья сочла нужным избавиться от ребенка с таким необычным и пугающим даром, - Яснина и не ожидала, что он поверит ей, но его непоколебимая уверенность в святости наставника начинала выводить ее из себя.
  -Твой отец, может, и не фейхар, но его душа, поверь, намного темнее силы, подаренной тебе. Я знаю, что в это сложно поверить, но у меня есть неопровержимые доказательства того, что все мы были насильственно оторваны от родных семей только затем, чтобы учитель мог осуществить свой давний замысел и воспитать себе армию верных и бесконечно преданных ему рабов - магов.
  -Ты вернулась, чтобы вновь поднять бурю. Почему ты не можешь жить в мире и согласии? Почему темные омуты и бездонная глубина для тебя были всегда предпочтительнее теплой и светлой воды на поверхности?
  -Я не хочу жить во лжи, Тирон. И пришла я для того, чтобы предупредить вас о надвигающейся опасности. Короля сверг Орден магов, а его Глава - Рогд, уже провозглашен новым правителем. Он уже заставил всех склониться перед ним, а вы для него - как бельмо на глазу. Это старому владыке не было никакого дела до горстки темных магов, живущих где-то в глубинке, а Рогд был слишком занят другим, добиваясь власти. Но теперь он приложит все силы, чтобы избавиться от вас, потому что видит в фейхарах потенциальную угрозу, а он очень не любит, когда кто-то или что-то ему мешает.
  -Пусть попробует, - равнодушно и спокойно передернул плечами мужчина, нисколько не впечатленный ее словами. И если известия об учителе вывели его из себя, и все перевернули в душе, то новости о государственном перевороте и грозящей им смертельной опасности совершенно не затронули его, словно они просто обсуждали погоду.
  -Он будет посылать сюда магов, раз за разом, уничтожая вас по одному, пока никого не останется. Рогд не отступит, ведь фейхаров он ненавидит до глубины души, если она у него есть, конечно.
  -Значит, так суждено. Ты должна и сама понимать, что мы всю свою сознательную жизнь провели в этой долине, вдали от людей. Мы не выживем в другом месте.
  -Существует множество других, где вы можете укрыться. У вас есть сила, а она не даст вам пропасть нигде, как это было и со мной. Думаешь, это так просто - провести столько лет здесь, вдали от всего мира, а затем, в один прекрасный день заявиться в столицу? Но я смогла добиться того, чего хотела. Получится и у вас.
  -Что, если никто из нас этого не хочет, принцесса? Ты никогда не задумывалась над тем, что ни у кого из нас не осталось цели в жизни? Мы воспитывались наставником как воины, коими мы теперь и являемся. Но это все, что мы можем и умеем. Ночью мы живем, это верно. Каждый из оставшихся в деревне фейхаров счастлив только после захода солнца, ведь только в часы, когда природа засыпает, мы пробуждаемся от апатичного сна, в котором проводим весь день.
  -Тирон, я жила с вами долгое время, и прекрасно помню, что у каждого из нас был свой, уникальный талант. Ты сам мог бы стать лучшим в стране оружейным мастером.
  -Я не вернусь в мир людей, - кратко и холодно отрезал мужчина, непреклонно скрещивая руки на груди, показывая всем своим видом, что не собирается прислушиваться к словам колдуньи.
  Ей оставалось только развести руками, признавая его право на это, ведь только от него зависело, захочет он принять правильное решение или предпочтет сделать неверный выбор, способный погубить и его самого и всех, кто от него зависит.
  -Что ж, поступайте как знаете. Я не стану пытаться достучаться до вас через ту неприступную стену, что вы за годы возвели вокруг себя, отгораживаясь от остального мира, который не открещивался от вас.
  -Мы вызываем у простых людей только страх, а у магов - чувство лютой ненависти, злобу и дикую зависть. Разве ты хотя бы раз показала кому-то из тех, кого называла своими друзьями, свою истинную сущность? - Язвительно и горько спросил Тирон севшим голосом, выдающим его волнение.
  -Ты прав, я не стремилась всенародно обнародовать то, кем я являюсь на самом деле. Но никто не заставляет вас направляться в столицу, чтобы повторить тот путь, который проделала я. Если вы обоснуетесь в какой-нибудь удаленной деревеньке, то довольно быстро поймете, что я хочу вам сказать. Да, я не спорю. Вначале ваше появление не будет вызывать ничего, кроме ужаса и опасения, но затем люди поймут, что вы - намного лучше тех чудищ, что окружают их и каждый день и угрожают жизням детей, стариков и женщин, которых мужчины-селяне не всегда способны защитить. А вам это вполне под силу...
  -Я ни за что не поверю, что они променяют одних чудовищ на других, - криво усмехнулся мужчина, с иронией глядя на нее.
  -Ты совсем не знаешь людей, Тирон, поэтому позволь мне судить о том, что они сделают, а что нет. Все знали, что я довольно сильно отличаюсь от обычных магов, многие подозревали, что я - полукровка, дитя человека и какого-то сильного и опасного существа другого вида, но все равно день за днем народ стекался толпами к моему дому, потому что наперекор всем их страхам, я могла помочь.
  -Но я не собираюсь оказывать помощь тем, кто вышвырнул меня на обочину дороги жизни, как ненужную, поднадоевшую игрушку.
  -И это возвращает нас к прерванному разговору, который ты предпочел прекратить. Тебе не за что ненавидеть людей, ведь они не сделали тебе ничего дурного, в том числе и твоя семья. Твоя мать, родная и единокровная, та, что в муках подарила тебе жизнь, по сей день носит траур в знак того, что все еще помнит о своей невосполнимой утрате.
  -Ты настолько поверила во все это, что даже отправилась посмотреть на женщину, приписываемую мне в матери?
  -Ты можешь сколько угодно сомневаться, я не стану разубеждать тебя, но это - правда, каждое слово. Ты отказываешься слышать меня не из-за того, что сомневаешься в правдивости моих слов, а потому, что прекрасно знаешь - магию невозможно обмануть там, где дело касается крови.
  -Знаешь, тебе лучше вернуться назад. А все мы сделаем вид, что эта встреча, которой вообще не должно было быть, не происходила вовсе.
  -Не знаю, что стало с тобой, Тирон, и что так изменило вас всех, но вы - уже не те фейхары, которых я помню. Те, оставшиеся в прошлом, никогда не бежали от проблем и не закрывали глаза на неприятности и трудности, возникающие на их жизненном пути.
  -Многое произошло. И твой побег сильно повлиял на нас, изменив все наши взаимоотношения.
  -Брось, Тирон, - колдунья не смогла скрыть насмешливую улыбку, - ты никогда не испытывал по отношению ко мне ничего, кроме теплых дружеских чувств. Конечно, учитель намеренно подталкивал нас друг к другу, подбирая пары из фейхаров, больше всего схожих между собой по силе и характерам. Но мы оба знаем, что двум волкам-вожакам слишком сложно ужиться на одной маленькой территории.
  -Ты вспомнила о чувствах, - он как-то странно улыбнулся, - скажи, а теперь ты их испытываешь? Ведь я уже заметил знак на твоей руке, свидетельствующий о союзе с мужчиной, которого ты выбрала в свои спутники жизни.
   Колдунья с трудом подавила желание по-детски спрятать руку за спину, чтобы символ был ему не виден, словно чувствовала за собой какую-то вину. В самом деле, она ему ничего не должна, чтобы смущаться этого факта, к тому же Яснина не собиралась скрывать руны на своем запястье, в противном случае, прекрасно сознавая, с кем ей предстоит встретиться, она постаралась бы скрыть их.
  -Ты будешь удивлен, ведь я сама долгое время довольно скептично была настроена по отношению к тому, что якобы вспыхивает в сердцах людей. Но в один прекрасный день осознала, что истории не лгут. Меня полюбили, а я полюбила в ответ.
  -Он - маг?
  -Нет, Тирон. Он - обычный человек, - Яснина не собиралась уточнять, что ее избранник далек от этого определения, но и рассказывать обо всем фейхару не спешила.
  -Ты выбрала простого смертного, который уйдет из жизни уже через пару десятилетий? И это ты называешь любовью? - Искренне изумился Тирон, широко распахивая глаза, засиявшие золотистым цветом.
  -Это любовь, потому что даже один день с ним я не променяю на долгие годы с другим. Он уйдет, это верно, намного раньше, чем я сама, но все отведенное ему судьбой время мы будем вместе. Я даже предпочту быть несчастной с ним, чем счастливо жить вдали от него.
  -Так странно слышать эти слова от тебя, - медленно произнес Тирон, сбитый с толку.
  -Все меняется, когда тебе в глаза смотрит человек, который искренне, горячо и сильно любит тебя. Ты смотришь на него, а замечаешь в его взгляде только себя, такую, какой он видит тебя: более живую, настоящую, светлую и чистую. Должно быть, я влюбилась в его любовь ко мне, ведь она помогает мне изменяться в лучшую сторону и позволяет чувствовать себя полноценным человеком, чего мне всегда не хватало больше всего.
  -И он знает, кто ты на самом деле?
  -Представь себе, да. Он видел меня в истинном облике, но на него это не произвело ни малейшего впечатления. В обморок от ужаса он падать не стал...
  -Не могу поверить, что ты решилась показать кому-то свой истинный вид, свое настоящее лицо.
  -Ошибаешься, Тирон. Фейхара - мое второе я, а не первое. И Камлен это понял быстрее, чем я сама смогла осознать этот факт. А скрывать от него это я и не собиралась, потому что не в моих правилах на чистую любовь платить подлостью и ложью.
  -Ты ничего не вынесла из многочисленных уроков наставника, - жестко и довольно пренебрежительно заметил мужчина, кривя губы.
  -Ошибаешься, - в голосе колдуньи зазвенела сталь, - я очень, очень внимательно слушала его наставления, запоминала их и делала точно так, как он говорил. Но оказалось, что за пределами маленького мирка, который он создал, действуют другие законы, а в ходу - совершенно иные приоритеты. Мне пришлось узнавать жизнь заново, подстраиваясь под нормы, принятые там, в настоящем мире людей. Поверь мне, я ни раз и не два вспоминала нашего славного учителя отнюдь не добрым словом, когда из-за своих, навязанных им, взглядов попадала в смешные, нелепые, откровенно глупые или даже опасные ситуации.
  -Он - дал нам силу, а ты смеешь обвинять его в чем-то? - В фейхаре стала снова просыпаться ярость, но колдунье было глубоко на это наплевать. Его слепота начинала раздражать.
  -Силу нам даровал кто или что угодно, но только не он. Он лишь жаждал использовать ее в своих корыстных целях, из-за чего мы все и оказались в этом захолустье, вдали от человеческого жилья, скованные на крошечном клочке земли, где нам давали иллюзию свободы. Открой уже наконец-то глаза и увидь правду - нас просто использовали. Ему была нужна только сила, текущая в нашей крови, а не мы сами.
  -Но и остальным мы не нужны. Такие, как мы, всегда и везде лишние.
  -Нет, Тирон. Вы сами захотели стать такими, какие вы сейчас. Учитель вливал в наши головы многое, но каждый был волен сделать правильный вывод из его многочисленных речей. Ты не захотел прислушиваться к голосу разума. Ты всегда считал себя изгоем, поэтому с такой легкостью охотно верил каждому слову наставника, принимая все рассуждения за чистую монету. Ты полагал себя другим, сильно отличающимся от остальных людей, а он это заметил и довел твои умозаключения до кульминации, позволив тебе самому сделать за него всю грязную работу.
  -Но с тобой этого не случилось, - насмешливо протянул фейхар, - маленький ребенок провел могущественного мага?
  -Вовсе нет. Все дело в том, что я с самых ранних лет чувствовала себя человеком, не магом и уж тем более не фейхаром. Мне было свойственно одно чувство, которого вы все оказались начисто лишены, любопытство. Именно оно подталкивало меня на пути познавания: ведь мне всегда было интересно, почему мы так отличаемся от него, почему мы сильнее и прочее. Это простое почему и помогло мне увидеть то, что каждый из вас не желал видеть и принимать, как данность.
  -Верно. Для тебя все на этом свете представляло интерес: от шелеста листьев до движения звезд по небосклону. И именно это разрушило ту стабильность, которая установилась в нашей жизни. Ты стремилась вырваться отсюда, не задумываясь о том, какие последствия будут у твоего решения, и как они повлияют на нас. Ты эгоистично думала только о себе.
  -Ты прав, потому что к тому времени уже поняла, что никто кроме меня самой обо мне заботиться не намерен. У вас были общие интересы и одна на всех цель в жизни, поэтому вы думали только об этом, забывая про себя. А я не хотела жить чужими идеями, мнениями и мыслями. Учитель умер, но все его начинания воплотились в жизнь и продолжали безупречно работать, заставляя вас по инерции продолжать делать то, что он долгие годы вынуждал нас делать. Поэтому моя вина только в том, что я не захотела жить так, как мне предписал один-единственный человек, который полагал себя самым важным и умным на целом свете.
  -Ты, не задумываясь, разрушила все, что мы с таким трудом создали.
  -Не мы, Тирон. Нас никогда не было, был только он... А мы все для него являлись лишь жалкими марионетками, необходимыми для определенных целей, - колдунья сокрушенно покачала головой, - мы опять вернулись к тому, с чего начали. Мы просто ходим по кругу, отказываясь слышать и понимать друг друга. Я ухожу, надеюсь, что, хотя бы что-то из моих слов все же достигло твоего слуха. Я предупредила тебя, поэтому сейчас все зависит от того, какое решение ты предпочтешь принять.
  -Я уже сделал свой выбор, - непреклонно отозвался фейхар.
  -Верно, ты. Так спроси у остальных, чего на самом деле хотят они. Ведь, возможно, среди вас найдется хотя бы один здравомыслящий маг, отказывающийся умирать из-за чужих принципов...
   Яснина не стала слушать, что он ответит ей на это. Стремительно призвав переход, она быстро шагнула в него, переносясь с пологого холма, поросшего вереском к дворцу в Моравве. Ее миссия была выполнена, не зависимо от того, что теперь будут делать поставленные в известность о происходящем фейхары.
  -Что-то я обленился, наверное, зажирел от хорошей жизни, - себе под нос довольно не внятно пробурчал Лот, поднимая с земли тяжелый, распухший до неприличных размеров рюкзак и закидывая его за спину. Но колдунья, отряхивающая от прелой травы замшевые высокие сапоги на частой шнуровке, его услышала. Не выпрямляясь, она приподняла голову и покосилась на мага, на лице которого отчетливо проступало недовольное и сомневающееся выражение. Хмыкнув, она поинтересовалась.
  -Мне стоит довести эту информацию до сведения твоего прямого работодателя? Думаю, ему надо увеличь нагрузку, чтобы тебе не хватало времени даже для того, чтобы перекусить бутербродом или подремать.
  -Я серьезно, Яснина. Роскошная жизнь во дворце, где каждое твое желание выполняют прежде, чем ты успеваешь его осознать, имеет свои недостатки. Раньше я, не задумываясь, отправлялся в путь в тот же миг, когда ко мне поступал приказ от Рогда. А сейчас потребовались часы, чтобы упаковать вещи и подготовиться.
  -Можно подумать, ты сам собирал все это, - колдунья выпрямилась и подбородком указала на выпирающий из-за спины высокого и худощавого мага рюкзак.
  -В том-то и дело. Можно подумать, если нас с тобой прикопают по-тихому под какой-нибудь елкой, теплые вещи, палатка, фонарь и что там еще засунули в этого монстра, нам пригодится.
  -Так брось его, - равнодушно посоветовала Яснина, движением пальцев убирая тонкие пряди, выбившиеся из толстой косы и упавшие ей на лицо.
  -Вот еще! - Возмущенно ответил маг, удобнее перехватывая толстые лямки и подтягивая их руками, чтобы крепче взяться за них, - я что, по-твоему, свинья неблагодарная? Люди старались ради нас, а я с чистой совестью выброшу все это по дороге? Ну, нет...
   Колдунья скептично посмотрела на худого мага и пухлый рюкзак, но решила мудро промолчать. Ее тоже насмешила суета, поднявшаяся после их совместного решения не затягивать с отбытием в Иллирию и оправиться в тот же день, когда колдунья вернулась из Талвинии. Хоть сама Яснина и не любила путешествия, но странствовать по миру ей приходилось много, поэтому она спокойно переоделась в более подходящий случаю удобный брючный костюм, захватила свою любимую дорожную сумку, набитую самыми необходимыми и нужными для нее вещами, и пришла в тронный зал. Где Лот, переодевшийся в серый, неприметный охотничий костюм из плотной ткани, недоуменно смотрел на вещи, которые им собрали в дорогу, задумчиво почесывая в затылке.
   Колдунья понимала его удивление, ведь о ней самой долгие годы мало кто заботился, поэтому непонимание мага, привыкшего беспрекословно исполнять любые приказы того, кто не слишком задумывался о комфорте и удобстве своих подчиненных, было ей вполне понятным. Так же, как и желание остающихся во дворце людей сделать им приятное. К тому же, Лим и Камлен в чем-то были правы: не во всех случаях можно использовать магию. Сама колдунья множество раз оказывалась в таких ситуациях, когда даже огонь с помощью силы разводить было опасно, не говоря уже о том, чтобы высушить промокшую одежду или приманить на ужин какую-нибудь лесную живность. Лот это тоже не однократно прочувствовал на своей шкуре, но предпочитал разбираться на месте, с помощью подручных средств. Вот только князь с ним категорически не был согласен, видимо, боялся, что его супруга с ее везучестью, как минимум, подхватит двустороннее воспаление легких с отягчающими последствиями. Но, когда в разгоревшийся спор робко вступила смущенно улыбающаяся Азария, уверяющая, что она будет любить упрямого мага даже без нескольких пальцев, участь Лота была решена. Хотя он еще минут десять возмущенно высказывался свистящим шепотом, пытаясь понять, каким образом взрослый и сильный мужик может летом отморозить себе пальцы в лесу, полном сушняка, поваленных бурями деревьев и отломленных веток. Но его уже никто не слышал...
   Поэтому сейчас они и представляли собой довольно колоритную группу для наблюдающих со стороны, благо, что в бескрайней степи, куда они перенеслись с помощью перехода, таковых не было. Их затянувшиеся по времени сборы были обусловлены еще и тем, что колдунья и Лот все никак не могли решить, куда лучше всего им переместиться и каким образом. После долгих и ожесточенных споров, оба сошлись во мнении, что правильнее всего использовать переход и ориентироваться на пустоши, которыми изобиловала Иллирия. Просмотрев карту, спрятанную Ясниной в собственной спальне, они выбрали поросшую ковылем и травами степь, в которой из живых были только многочисленные птицы, вьющие в высоких травах гнезда, и сайгаки. Она располагалась в нескольких днях пути от места, отмеченного на карте погибшего мага, но никто из них не хотел рисковать понапрасну и раньше времени выдавать свое присутствие. Ведь вполне возможно, оно было крайне нежелательным...
   Колдунья постаралась полностью сосредоточиться на предстоящем пути, стараясь не вспоминать тяжелое прощание с князем, прошедшее в неловком, тягостном и болезненном молчании, ведь никто из них не знал, что сказать, потому что слова оказались бессильными передать их чувства. Камлен так и не смирился с ее решением, хотя и был вынужден признать его правильным и логичным. Он оставался в Моравве, но Яснина видела, что идет он на эти меры только из-за понимания той простой истины, что в случае непредвиденной ситуации, заменить его будет некому. Князь слишком хорошо помнил восстание, захлестнувшее страну и унесшее жизни множества людей. В прошлом княжество погрузилось в анархию и безвластие меньше, чем на неделю, а оставленные ими последствия уничтожались еще несколько лет. Сейчас стране угрожала опасность намного страшнее и серьезнее, ведь никто из них не знал, на что пойдет маг, зашедший так далеко в сжигающей его жажде власти. Яснина не присутствовала при прощании Лота с княжной, но вид у мага был крайне подавленным и виноватым, словно он сам себя ругал последними словами за то, что делал. Вот только, так же, как и колдунья, поступить иначе он просто не мог.
  -Кинем монетку, кто пойдет первым? - Лот без всякого выражения посмотрел на высокую траву, цепко сплетающуюся корнями, у себя под ногами, мешающую свободно двигаться и сковывающую движения. Его вопрос отвлек Яснину от тяжелых мыслей и неприятных воспоминаний, оставивших на сердце горький осадок.
  -Зачем? - Колдунья передернула плечами и с самым невинным выражением на лице повернулась к нахмурившемуся мужчине, который приподняв брови, вопросительно посмотрел на нее. - И так ясно, что первым пойдешь ты, расчищая дорогу не только как настоящий мужчина, но еще и верный подданный.
  -Может, вас еще на руках понести, ваше высочество? - Язвительно поинтересовался Лот, изображая на лице недовольную мину. Но его нарочито недовольный вид колдунью нисколько не смутил, да и не обманул. Она прекрасно знала, что маг и без всяких жребиев пойдет первым везде, потому что всегда так делал, не подставляя других. И если в серьезной и опасной ситуации Яснина еще поспорила бы с ним за первенство, то протаптывать дорогу в спутанной и перевитой между собой траве не хотела, полностью доверяя это неблагодарное и грязное дело, судя по всему, в степи незадолго до их появления прошел сильный дождь, магу. Который, видимо, тоже это заметил, и теперь искал наиболее удобный, и желательно сухой, путь по волнующемуся зеленому морю.
  -Вот пройдем половину пути, тогда и понесешь, - усмехнулась Яснина, - я к тому времени как раз устану, перепачкаюсь по уши в этой траве...
  -Даааааа, а мне потом смертный приговор не вынесут? - Лот, видимо, намекал на князя, способного неправильно понять своего придворного чародея и расценить его действия как прямую угрозу своему семейному благополучию.
  -А кто ему скажет? - Невинно спросила колдунья, прищуриваясь от усиливающихся порывов ветра.
  -Вот так и теряют друзей, - глубокомысленно изрек Лот и сделал первый шаг, увязая в высокой траве. Колдунья философски поиграла бровями и направилась следом за мужчиной, стараясь попадать в его следы, оставленные тяжелыми сапогами, потому что примятая трава тут же, на глазах, распрямлялась, мешая идти. То, о чем каждый из них думал, так и осталось не произнесенным, но простое подшучивание значительно сняло сковывающее напряжение и позволило немного расслабиться.
  -Ты никогда не задавалась вопросом, что было бы со всеми нами, если бы история с нагами так и не всплыла наружу? - Лот приподнялся, устраиваясь удобнее, и подложил под подбородок руку. Он лежал на животе напротив колдуньи, отделенный небольшим, но жарким костерком, тепло от которого уже давно рассеяло холод и промозглую сырость, спустившуюся на землю после дождя с приходом ночи, и заставило его сбросить тяжелую куртку из дубленой кожи.
   Яснина пожала плечами и неохотно убрала от потрескивающего огонька озябшие ладони. Она всего несколько минут назад вернулась из короткого дозора, во время которого обошла весь их импровизированный лагерь по периметру, внимательно осматриваясь по сторонам. Лот порывался сделать проверку сам, но колдунья опередила его. В этом была своя справедливость - ведь маг и так целый день шел впереди, не только расчищая дорогу, но и подвергая себя большей опасности в случае нападения. Не то чтобы Лот выглядел уставшим или жаловался, ведь он привык к большим нагрузкам, экстремальным ситуациям и полному отсутствию даже самых простых удобств. Просто Яснина сама устала от долгого бездействия, да и ему не стоило слишком утомляться, ведь им требовалось быть максимально собранными и бодрыми, чтобы дать отпор в случае неожиданной атаки.
  -Я часто думала об этом, - колдунья набросила на плечи теплое, нагретое возле огня, шерстяное покрывало, кутаясь в него, - но, к сожалению, ничего хорошего мне в голову не приходило.
  -По сути, это и правильно. Меня бы уже не было в живых, так же, как нет на сегодняшний день в этом мире доброй половины магов, с которыми я служил в Ордене. Раз Рогд не посчитал нужным посвятить меня в свои далеко идущие планы, то он прекрасно понимал, что на его предложения я отвечу однозначным отказом.
  -И ты сделал бы это?
  -Что? - Удивленно нахмурив брови, непонимающе переспросил мужчина.
  -Отказался бы? - Уточнила колдунья с легкой улыбкой.
  -Не поверишь, но да, я никогда не согласился бы с тем, что он задумал. Более того, сделал бы все от меня зависящее, чтобы помешать воплотить в жизнь далеко идущие планы. Хотя мне и самому с трудом верится в это, благородство в Ордене никогда не было в чести, а я привык не выбиваться из общей массы.
  -Все наши беды от того, что мы свыклись с этим, безропотно принимая любые условия, в которые нас ставил Рогд. Каждому из нас было что терять, поэтому все боялись перемен, ведь они могли оказаться и к худшему.
  -Верно, после моего вынужденного бегства все мои сбережения и имущество отошли к Ордену, а там было чем поживиться. За долгие годы безупречной службы я успел сколотить огромное состояние, а в итоге остался ни с чем. Не говоря уже о том, что я принадлежу теперь к изгоям, а мое имя, скорее всего, попало в не почетный список нежелательных лиц. Столько лет потратить на трудный и долгий подъем наверх, из грязи, а затем из-за чужой прихоти в мгновение ока скатиться вниз, но на этот раз еще дальше, чем был первоначально...
   Маг шутил, видимо, сказывалась привычка, выработанная со временем, но Яснина ясно слышала горечь, звучащую в его словах. Ей самой оставалось только признать его правоту, потому что и она оказалась в похожей ситуации. Колдунья не знала, да никогда и не стремилась узнать, откуда Лот и как он появился в столице. Их знакомство можно было назвать случайным столкновением, ведь оно произошло еще до того момента, как о существовании нахальной и дерзкой ведьмы прознал Рогд и остальной Орден. Они пересекались несколько раз по делу, когда маг обращался к новенькой в Литоре колдунье за помощью, но Яснина не знала, делал ли он это из личной симпатии, потому что она напоминала ему собственное начало, или просто не желал афишировать свои личные проблемы, скрывая их от Ордена и его Главы. Но до нее доходило множество слухов и сплетен, которыми всегда была окружена неоднозначная фигура мага, впоследствии ставшего негласной, так называемой, левой рукой Рогда. Он выполнял самые сложные и щепетильные приказы, требующие особого подхода, которые Глава Ордена не доверял никому другому, кроме него. Поэтому ей было достаточно легко представить, что он чувствовал, когда в один прекрасный день его выбросили за борт жизни, отправив в свободное плаванье, и в скором времени объявили предателем, поставив на его безупречной карьере жирное и несмываемое клеймо отступника, лишившее его всего, что у него было.
  -Знаешь, порой мне кажется, что такое понятие как судьба или фатум все-таки существует. Мы столкнулись с несправедливостью, и за короткий промежуток времени она вдруг исправилась, оказавшись огромной удачей.
  -Это ты так называешь мою предстоящую женитьбу? - С притворным ужасом переспросил Лот, - ты бы видела список гостей, который мне радостно продемонстрировала счастливая невеста. Я тебе клянусь, когда Азария развернула свиток, он сначала спустился до пола. А когда она закончила перечислять имена, его длина достигала парочки метров. Ну, или нескольких моих шагов, что в целом, одно и то же.
   Колдунья с трудом подавила невольный смех, искренне сочувствуя попавшему в переплет магу, и сама помрачнела, вспомнив, что ее, в случае благополучного разрешения всей этой непростой ситуации, ждет схожая участь, только более грандиозная и вычурная, так как свадьба князя должна была стать поистине знаменательным событием в стране.
  -Ты, по крайней мере, еще не успел ничего сделать, - уныло утешила его Яснина.
  -Да, только наобещал всего с три короба. Думаешь, повелитель не даст мне по морде, если я обману его любимую сестру?
  -Уверена, что мордобоем дело не обойдется, и он самолично тебя препарирует, как лабораторную лягушку. Камлен действительно очень любит сестру и дорожит ею, поэтому не позволит какому-то выскочке из Талвинии обижать ее.
  -Эй! - Справедливо возмутился Лот, даже подскакивая на своем месте от обуревающего его чувства негодования, - я не какой-то там выскочка! И я не собираюсь ничего подобного делать, потому что на самом деле люблю Азарию. Хоть меня это самого до жути пугает...
  -Вот тут я тебя прекрасно понимаю. Я тоже долгое время все никак не могла осознать, как же меня угораздило так влипнуть, и самое главное, как теперь целой и невредимой унести ноги. Но, как оказалось, в делах любовных человеческие мужчины, по крайней мере, один из них, попавшийся на жизненном пути мне, намного опытнее и предприимчивее, чем маги, для которых все это в новинку. Я так и не поняла, каким образом ему удалось так запросто уговорить меня вступить с ним в союз.
  -Вот и я сам не заметил, как сделал предложение. Только после того, как Азария восторженно завизжала и прыгнула мне на руки, меня немного отпустило, позволив осознать весь, так сказать, масштаб произошедшего...
  -А еще говорят, что маги - коварные и опасные типы, - притворно посокрушалась колдунья, хотя была полностью солидарна с Лотом. Вот только ее все еще никак не отпускало, да и Яснина подозревала, что этого никогда не случится.
   Они несколько минут помолчали, погрузившись в свои мысли. Колдунья вглядывалась в танцующие на ветру язычки пламени, слабо потрескивающего, стоило ему натолкнуться на влажное дерево. Лоту потребовалось много времени, чтобы собрать хворост для костра, потому что в степи встречалось мало низкорослых деревьев с искривленными ветвями и редкой кроной. Более того, почти все, что ему попадалось, оказывалось основательно промочено дождем, поэтому костер им удалось разжечь, не прибегая к магии, только благодаря прозорливому Лиму. Целитель удачно подсунул в их походный рюкзак небольшой хорошо закупоренный сосуд с какой-то очень горючей жидкостью, нескольких капель которой хватило для того, чтобы неподдающиеся на все ухищрения мага, отсыревшие ветки запылали ярким и ровным пламенем.
   Яснина перевела взгляд на молчаливого Лота и замерла. За его спиной из густой травы, о чем-то тихо перешептывающейся с освежающим и бодрящим ветерком, медленно и грациозно поднимала огромную и шипастую голову гигантская степная змея. Эти плотоядные твари вырастали в длину около пятнадцати метров, а в обхвате легко достигали от одного до двух. Их тела, покрытые жесткой и плотной чешуей, по цвету мало отличались от трав и низкорослых кустарников, в которых им приходилось скрываться, выслеживая добычу. Зеленоватые и светло-желтые продольные полосы на серо-коричневом фоне делали ее практически не отличимой от окружающего их не слишком разнообразного и веселого пейзажа. Колдунья прищурилась, смерив неожиданного ночного гостя оценивающим взглядом. Судя по всему, тварь была сильно голодна, раз решилась напасть на нескольких человек, поэтому могла представлять серьезную опасность. Конечно, им ничего не стоило бы избавиться от ее присутствия с помощью магии, но они договорились в пути обходиться без нее.
  -Сзади, - очень тихо произнесла Яснина, стараясь не совершать лишних движений. Но огромная гадина услышала ее предупреждение одновременно с насторожившимся магом. Яростно зашипев, она выпрямилась, взвиваясь в воздух, удерживаясь лишь на хвосте, и с силой обрушилась вниз, с лязгом смыкая челюсти в том месте, где всего долю секунды назад спокойно и расслабленно сидел маг. Лот, благодаря своей отменной реакции, с легкостью отскочил в сторону, выхватывая меч из ножен, висящих на бедре и принимая боевую стойку. Змея не стала ждать, стремительно атакуя вновь, но натолкнулась на стальное лезвие, оставившее на ее отталкивающей морде длинную кровавую царапину и немного охладившее ее пыл. Осознав, что одно из объявленных блюд на ужин оказывает сопротивление, она попытала счастья с другим, быстрым броском нападая на Яснину. Колдунья увернулась, уходя в сторону длинным кувырком через голову. Длинное тело пронеслось мимо, слегка задев ее спину и обдав отвратительным запахом мускуса, прелой травы и мокрой земли. Не поднимаясь, колдунья резко крутанулась на носках и повернулась лицом к разворачивающейся твари, встречая ее точным броском кинжала, вонзившегося прямо в правый глаз, налитый кровью и горящий бешеной злобой и яростью. Громогласное свистящее шипение, наполненное агонизирующей болью и бешенством, оглушило ее, закладывая уши. Тварь извивалась на земле, яростно мотая головой из стороны в сторону, пытаясь избавиться от лезвия, вонзившегося в глазницу, из которой стекали темные потоки слизи, смешанные с кровью. Колдунья потянулась за следующим кинжалом, когда раненая змея внезапно издала новый оглушающий звук, заставивший Яснину зажать уши руками, резко разворачиваясь назад. Лот, незаметно проскользнувший назад, с силой нанес удар, вонзая лезвие меча в хвост гадины, заставив ее переключить все свое внимание на него. Разъяренная тварь метнулась к нему с огромной скоростью, озлобленная не только ранением, но и проигрышем, стремительно и злобно атакуя. Лот изворачивался, но пару раз длинные клыки проходили в опасной близости от его руки, в которой он сжимал меч.
   Колдунья не принимала участия в их смертельном противостоянии, пытаясь выискать у напавшего на них монстра хотя бы еще одно слабое место, потому что степная змея оказалась довольно умна, защищаясь и не позволяя магу близко подбираться к своей морде, оберегая оставшийся у нее единственный глаз. Не оставалось ничего другого, кроме как отрубить ей голову, но и это было задачкой не из легких, потому что в обхвате она была больше метра. Видимо, Лот пришел к тому же мнению, потому что ускользнул из-под броска змеи, отскакивая назад и нанося резкий рубящий удар, пришедшийся значительно ниже головы. Из глубокой раны хлынула горячая кровь, змея судорожно завертелась, издавая отвратительные свистящие звуки, пытаясь достать мага клыками, судорожно щелкая мощными челюстями. Колдунья быстро схватила запасной меч Лота, чья рукоятка выглядывала из его вещей, брошенных у костра, и бросилась к ним, забегая с другой стороны. Занеся меч над головой, она с силой опустила его вниз. Острое лезвие мягко и легко вошло в плоть, рассекая поблескивающую чешую, мышцы и хребет. Яснина едва успела отскочить в сторону, как в воздух ударила струя крови. Располовиненная тварь рухнула на землю, судорожно извиваясь.
  -Почему в этой проклятой степи не живут банальные ядовитые змеи или безобидные ужики? - Зло поинтересовался Лот, подходя к ней и срывая пучок травы, которой стал оттирать запачканное кровью лезвие меча.
  Колдунья задумчиво пожала плечами, глядя на не желающую затихать тварь, чье уже бездыханное тело, вернее, две его неравные части, все еще билось в агонии.
  -Не выдерживают конкуренции? - Предположила она, указывая острием меча на огромную змею. - Не думаю, что после этой милой зверушки с чудовищным аппетитом, остается хоть что-нибудь мало-мальски съедобное...
  -Не понимаю, чем занимается Орден магов Иллирии?
  -Не смеши меня, Лот. Будто у них нет дел важнее, чем отлов и уничтожение хищных тварей, не имеющих к магии никакого отношения. Талвиния кишмя кишит всяческими опасными существами, на которых Рогду глубоко наплевать.
  -Орден отправлял магов в наиболее опасные места, приказывая уничтожить любое живое существо, приносящее вред людям.
  -Вот только не все этот приказ услышали. Кто захочет рисковать своими жизнями ради горстки каких-то жалких крестьян? Я могу утверждать это со стопроцентной уверенностью, потому что сама пару раз приезжала в деревни, из которых несколькими днями ранее уезжали присланные из столицы маги. Вот только, вместо того, чтобы охотиться на чудовищ, уничтожающих жителей одного за другим, они спокойно отсиживались в таверне сколько положено и с чистой совестью убирались восвояси, не сильно обременяя свою душу ненужной совестью, а голову - лишними размышлениями.
  -В который раз убеждаюсь, насколько мало я был знаком с жизнью страны, выходящей за пределы столицы.
  -У тебя были другие дела, да Рогд, я думаю, и не хотел, чтобы ты знал слишком много...
  
  Глава 17.
  
   Оставаться на выбранном для привала месте стало небезопасно, поэтому они торопливо погасили костер, забросав пепелище оставшимися сучковатыми ветками. Неизвестно, сколько еще голодных хищников притаилось в зарослях, и уж дразнить их и приманивать уютным огоньком точно не стоило. Лот прошелся по поляне, которую они присмотрели из-за того, что на ней практически не росло травы, образуя своеобразную небольшую проплешину в степи, уничтожая по возможности следы их недавнего пребывания. Яснина стояла немного в стороне, с кинжалом наизготовку, внимательно осматриваясь по сторонам, но ночная степь безмолвствовала после короткого, но яростного сражения и гибели одного из своих жителей. Огромное тело, отчасти скрытое высокой травой, в которую оно рухнуло двумя обрубками после гибели, можно было уничтожить только с помощью магии, поэтому они решили оставить его так, как есть. Даже если за ними действительно кто-то следил, понять, кто именно убил злобную гадину будет проблемно, потому что два удара, ставшие смертельными, были нанесены не только разными мечами, но и руками, держащими их. И если маг все время не расставался с оружием, привыкнув использовать его в случае опасности, то колдунья применяла его крайне редко, особенно клинки, отдавая предпочтение сбалансированным и остро заточенным кинжалам.
   Всю ночь и следующий день они быстро и уверенно пробирались к возвышающимся далеко впереди горам, уходящим снежными вершинами в небо, укрываясь белоснежным одеялом облаков. По молчаливому соглашению они оба приняли решение не останавливаться на отдых, ведь никто из них не знал, что за сущности могли водиться в здешних местах, которые уже успели показать им свою населенность далеко не слабыми и безобидными тварями, не отказавшимися подзакусить путниками, кем бы они ни были. Им повезло, небо распогодилось, радуя глаз длинными перистыми облаками и солнечными лучами, высушивающими мокрую траву и деревья. С каждым часом они все дальше уходили на север, забираясь вглубь леса из лиственных пород деревьев. Карта, украденная Ясниной у покойного мага, указывала точное направление, но на ней не было пути, по которому ее предыдущий владелец добирался до конечной точки путешествия. Либо он использовал переход, либо отправлялся в путь каждый раз новой дорогой, чтобы не привлекать к себе не нужного внимания.
   Как бы то ни было, но ближе к вечеру они оказались в самой гуще леса, смыкавшего над их головами пышные кроны высоких берез, осин и кленов. Под ногами расстилался пышный ковер из трав и цветов, уже закрывшихся на ночь. Приходилось выбирать дорогу, пробираясь между развесистыми низкорослыми кустами шиповника и боярышника, большими группами растущих без определенного порядка, то по небольшим свободным от деревьев участкам, или совсем рядом со стволами, в некоторых местах густо оплетенным хмелем, с уже начинающими созревать шишечками.
   Громкое кваканье лягушек дружно смолкло, оборвавшись на одной ноте, стоило им выйти к большому, заросшему камышами и кувшинками ручью, по топким берегам которого росла высокая осока и раскидистые папоротники. От нагретой за день травы поднимался густой пар, застаивающийся над ручьем. Столбы мошкары танцевали у берегов. Лот обернулся с вопросительным выражением на лице, кивком головы указывая вперед, словно спрашивая, правильно ли он выбрал направление. Колдунья кивнула, отирая тыльной стороной ладони мокрый лоб. К душной жаре прибавилась влажность, усиливая общую усталость. Они еще какое-то время шли по извилистому и заросшему берегу ручья, а затем свернули, углубляясь дальше в лес, на который с каждым часом все больше и больше спускались бархатистые и глубокие сумерки. Они погружали деревья и кустарники в темноту, оставляя лишь неясные очертания белеющих стволов тонких берез и трепещущих на ветру ветвей кленов с резными листьями.
  Яснина с трудом подняла непроизвольно опускающиеся веки, пытаясь проморгаться. Лот шел всего в паре метров от нее, низко опустив голову, словно что-то высматривал у себя под ногами, хотя в такой темноте вряд ли смог бы что-нибудь увидеть. Колдунья попыталась окликнуть его, но голос отказывался слушаться, а в голове будто сгущался какой-то туман, мешая думать. Она с силой помотала головой из стороны в сторону, силясь прогнать подступающий сон, который грозил сморить ее на ходу. Решительно шагнув вперед, она вытянула руку, чтобы поймать мага за рукав куртки, но промахнулась, потому что Лот неожиданно вильнул в сторону, практически врезаясь в ствол какого-то большого дерева. Глаза сами собой закрылись, а усталость навалилась со всей силой, придавливая ее к земле с небывалой мощью. Колдунья медленно осела на мокрую от выпавшей росы траву, откидывая голову назад, прислонившись затылком к прохладному и шероховатому стволу.
   Яснина резко открыла глаза, когда услышала голос, который настойчиво звал ее по имени. И изумленно выпрямилась, отказываясь верить увиденному. В нескольких шагах от нее, посреди леса стоял Рогд, одетый в светлый сюртук, подчеркивающий его тонкую и высокую фигуру, и темные брюки, заправленные в кожаные сапоги, достигающие середины бедра. Он с презрительной гримасой огляделся по сторонам, а затем повернулся к ней.
  -И это то, чего ты всегда так хотела? - В его голосе звучало неприкрытое удивление и недоверие. - Брось, Яснина, ты всегда стремилась к большему. А теперь посмотри на себя, сидишь в каком-то богами забытом лесу, следуя надуманной цели, в которую сама с трудом веришь.
  -Это неправда, - хрипло ответила колдунья, с трудом шевеля сухими губами.
  -Я предлагал тебе целый мир, выполнял каждый твой каприз и любую прихоть, но ты растоптала мои чувства к тебе.
  -О каких чувствах ты говоришь? Ты всегда любил только себя, Рогд...
  -Удобная отговорка, не правда ли? - Перебил ее маг, не позволив закончить. Его голос звучал сухо и как-то безжизненно. - Ты всегда была на них мастерицей... А ты никогда не задумывалась над тем, что во всем, что сейчас происходит, виновата именно ты? Если бы ты не поступила так низко и подло, сейчас все было бы по-другому...
  -Что ты хочешь от меня?
  -Хочу, чтобы ты наконец-то поняла, что наделала. Осознала всю тяжесть своей вины...
   Густой туман заволок поляну. Он медленно спускался вниз, расстилаясь ковром по траве. Рогд исчез, а вместо него появилась бледная и измученная Велислава. Она выглядела так же, как после похищения.
  -Яснина, - тихо позвала ее девушка, - взгляни на меня. Посмотри, что ты сделала со мной...Если бы не ты, всего этого не было бы. Мои страдания никогда не были бы такими сильными и мучительными... Но ты помогла мне стать магом, почувствовать свое могущество... А затем у меня все отняли.... Из-за тебя... Это словно потерять правую руку - ведь жить без нее вполне можно, вот только придется приспосабливаться. Так и я - я не живу, понимаешь ты это? Ты могла убить меня, там, в пещере, оборвать мои муки, но ты не сделала этого...
  -У тебя есть все, о чем ты раньше могла только мечтать, - попыталась оправдаться Яснина, хотя слова девушки пробудили в ее душе неясное чувство вины и застарелую боль, которая не позволяла ей относиться к Велиславе с той же легкостью, как раньше. Она всегда знала, что рано или поздно, но бывшая колдунья все равно обвинит ее в этом поступке.
  -А ты разве знаешь, чего я действительно хотела? - Горько усмехнулась девушка. - Мои мечты и желания никогда ничего для тебя не значили. Казалось, что ты действительно дорожишь мной и любишь меня, вот только чувства твои на поверку оказались такими лживыми и поверхностными... Такими же, как и ты...
  -Это ложь...
   Видение стремительно растаяло, растворяясь в темноте, а на место Велиславы шагнул темноволосый Чеслав, ее вновь обретенный брат.
  -Знаешь, в нашем доме столько лет царил мир и покой. Родители спустя годы наконец-то забыли про свою потерю и перестали ждать, что их украденное дитя когда-нибудь вернется к ним. Они научились жить с этой мыслью, примирились с ней. Но стоило им забыть о тебе, как ты, словно прознав об этом, сразу объявилась. Быть может, ты никуда и не исчезала, а, Яснина? Ты говорила, что никогда не пыталась найти свою настоящую семью, потому что верила, что тебя продали магу. Мы все безоговорочно приняли твои уверения, ведь ты же просто не способна лгать, как считают наши доверчивые и простодушные родители. Но что, если ты обманывала их? Я уверен, ты всегда знала о том, что произошло на самом деле, хотя бы подсознательно догадывалась об этом, но не хотела ничего менять.
  -Ты не понимаешь, что говоришь, - хрипло выдохнула колдунья, отказываясь верить своим ушам. Тот Чеслав, которого она успела неплохо узнать даже за короткое время их знакомства, никогда не сказал бы таких слов, не отнесся с таким равнодушным пренебрежением к своим родителям, ведь он на самом деле любил их больше жизни.
  -Это так удобно, прожить все эти годы в роскоши, ни в чем себе не отказывая, играя магией... Должно быть, тебе наскучила твоя прежняя жизнь и ты решила, что настало время перемен. Но об одном ты забыла - спросить, готовы ли мы к ним. Тебя не ждали, Яснина. Ты превратилась в воспоминание, но не пожелала оставаться им...
  -Ты лжешь...
  Густой туман недовольно всколыхнулся, стремительно темнея, а фигура мужчины растворилась в воздухе.
  -Яснина...
   Такой до боли знакомый голос, ставший родным, прозвучал немного в стороне, заставив ее быстро повернуть голову на его звук. Камлен стоял у высокого клена, который за своими развесистыми ветвями прятал его лицо. Но не узнать высокую и крепкую фигуру князя было невозможно.
  -Камлен, - едва выдохнула колдунья, с трудом проглатывая тяжелый комок, застрявший в горле. В чем она была виновата перед ним, раз и он оказался здесь, в этом лесу?
  -Знаешь, в Моравве в давнее время бытовало поверье, что любовь магов оказывает на простых смертных губительное свойство, но я никогда не верил, считая все это вымыслом. А теперь... Взгляни, что стало со мной...
   Камлен шагнул вперед, выходя из своего импровизированного укрытия, останавливаясь прямо перед ней. Вздох ужаса зародился в ее груди и умер, так и не вырвавшись из крепко сжатых губ. Фигура князя осталась такой же сильной, как и раньше, вот только лицо его изменилось до неузнаваемости, превратившись в подобие бледной маски, испещренной глубокими морщинами. Его удивительные фиалковые глаза поблекли и выгорели, став пустыми и бесцветными, словно из их глубин ушла вся жизнь. Волосы поседели, отливая серебром.
  -Вот что ты сделала со мной...
  -Нет...
   Он не мог, просто не способен был на то, чтобы сказать ей это, бросить ей в лицо такое жестокое и несправедливое обвинение. Осознание медленно возвращалось к колдунье...
  Стремительным рывком Яснина оттолкнулась от ствола, у которого сидела, привалившись к нему спиной, отшвыривая от себя опустившуюся напротив нее на колени, темную фигуру, издавшую недовольный и гневный вопль, заставивший ее поморщиться. Колдунья прижала тонкую руку к земле, коленом придавливая ночную гостью к земле и поднося кинжал к длинной шее.
   Темные глаза яростно сверкнули, но затем на привлекательном личике появилось добродушное и милое выражение, словно и не было никакого инцидента, а злая и не хорошая ведьма просто взяла и напала на беззащитное и несчастное существо, которое гуляло себе по лесу глубокой ночью и никого, ну совершенно никого не трогало...
  -Опусти оружие, я никому не хотела причинить вреда, - певуче протянула девушка, косясь на лезвие, приставленное к ее горлу, - извини, если я напугала тебя...
  Сонливость вновь начала подкрадываться к Яснине, но она лишь сильно тряхнула головой, прогоняя подступающее чувство, и низко склонилась над пойманной девушкой, вглядываясь ей в глаза.
  -Неужели? - Издевательски поинтересовалась она. - Значит, кража чужих сил теперь именно так называется? А если бы я тебя не остановила, и ты выпила нас досуха? Перед бездыханными телами стала бы извиняться?
  -Ну, вы маги и жадны до своих сил, - уже не таким мелодичным, скорее скрипучим и сухим, словно поскрипывание сухих веток на ветру, возмутилась пленница, - я всего-то и взяла у вас по капле. Это вас уж точно не убило бы!
  -Это я тебя сейчас сама убью, без всяких сил, - яростно прошипела колдунья, усиливая давление лезвия, заставив девушку испуганно завопить.
   Где-то в стороне прошуршали кусты, заставив Яснину немного скосить глаза, чтобы увидеть, что там происходит. Встрепанный и изрядно поцарапанный, но живой и невредимый, а также злой и немного смущенный, Лот вывалился на полянку, отряхиваясь и злобно ругаясь сквозь зубы на каком-то незнакомом колдунье наречии. Заметив ее, он замер, не донеся руку до лица, к которому налипли листья и покраснел, так сильно, что это было заметно даже в сумраке.
  -Что? - Удивленно спросила Яснина, приподнимая брови.
   Колдун отрицательно замотал головой, переводя взгляд на ехидно ухмыляющуюся девушку, удерживаемую колдуньей, и не охотно признался.
  -Эта зараза наслала на меня какое-то странное видение. Мне казалось, что я продолжаю спокойно идти вперед, как вдруг ты меня окликнула. Я оглянулся - а ты стоишь посреди поляны практически полностью обнаженная, - маг сглотнул, - и продолжаешь раздеваться...
  -А ты? - Насмешливо поинтересовалась Яснина, стараясь не ослаблять хватки, чувствуя, как пойманная нечисть пытается незаметно освободиться, пока она отвлекается, - бросился бежать, или отмахивался от меня кленовой веткой?
  -Эээ, ну я...
  -Да ничего он не отмахивался, - не утерпела пленница, возмущенно глядя на вновь заливающегося краской мага, - стоял дурак - дураком, хлопал глазами. А потом давай уговаривать видение прекратить. Мол, извини, ты мне очень дорога... И люблю я тебя, но только немного по-другому. По-другому, - она передразнила Лота, скопировав его интонации, и злобно сплюнула, - мужчина, тоже мне...
  -Да кто она вообще такая? - Не вытерпел откровенного издевательства маг.
  -Знакомься, - криво усмехнулась колдунья, - заполночь, можно сказать, родная сестрица полудницы, хорошо знакомой всем селянам. Только в отличие от нее не настолько бескорыстна и беззащитна. Нападает только глубокой ночью, отчего и получила свое имя, предварительно усыпив жертву галлюцинациями и видениями, а после питается их силами.
  -Мы - не сестры с этой всем известной моралисткой, - презрительно скривила тонкие губы опознанная и раскрытая нечисть, - скажите, пожалуйста, не хочет она, чтобы крестьяне в жару в поле работать выходили. Это, видите ли, ее оскорбляет...
  -А, по-моему, она должна ими почитаться. Такой прекрасный предлог, чтобы безнаказанно и в свое удовольствие отлынивать от работы,- хохотнул Лот.
  -Что они и делают. А я вынуждена жить в этом лесу, потому что все меня боятся!
  -Что не удивительно, - колдунья резко поднялась, пряча кинжал в ножны. Маг удивленно перевел взгляд с приподнявшейся на локтях девушки на нее.
  -Оставим ее в живых?
  -Она опасна только для магов, потому что может выпить все их силы. Для простых людей она не опасна, максимальный вред от нее они могут получить только в виде сильной головной боли. А вот если ей встретится колдун - пусть сами тогда и разбираются. Она, может, и иссушит его, отняв магию, вот только и сама с таким резервом долго не протянет...
  -Вот не зря говорят, что жадность способна кого угодно погубить, - поиздевался маг над злобно зашипевшей нечистью, быстро вскочившей на ноги и теперь исподлобья яростно смотрящей на них злым взглядом.
   Колдунья отвернулась от нее, полностью перестав обращать внимание, зато перевела горящий лукавством взгляд на обреченно вздохнувшего мага.
  -Любишь, говоришь?
  -Вот я так и знал, так и знал...
   Лот устало отер тыльной стороной ладони лоб, на котором выступили мелкие бисеринки пота, и скосил глаза на ехидно улыбающуюся уголком губ колдунью, спокойно идущую рядом с ним, но не страдающую от жары так, как он сам.
   Яснина с трудом подавила усмешку, заметив его тяжелый, но лишенный любого подозрения взгляд. Скорее, он просто завидовал ей белой завистью, чем о чем-то догадывался. Жара, спустившаяся на землю душным маревом, не мучила ее по одной простой причине - колдунья прибегала к своей силе фейхары, позволяющей ей с легкостью подстраиваться под любую температуру окружающей среды. Она не опасалась того, что Лот может что-то заметить или почувствовать, потому что в свое время в столице, когда она только перебралась из глубинки и частенько терялась, не зная, как правильно поступить, колдунья научилась этому хитрому и достаточно простому приему. Она не пользовалась своей силой в полном объеме, а только извлекала из резерва небольшие импульсы магии, которые помогали ей справляться с возникающей проблемой. Конечно, вовсе не одуряющая жара стала причиной, заставившей Яснину так поступить. Ей просто надоели постоянные сюрпризы, устраиваемые им Иллирией, видимо, не обрадовавшейся появлению на своей территории двух магов, с такой чуждой ей силой. Ловушка заполночи, в которую они угодили в лесу, заставила ее задуматься над тем простым фактом, что на их пути, грозящем занять еще парочку дней пешего хода, может оказаться и далеко не безобидная нечисть, встреча с которой может стать для них последней. А так как Лот не мог прибегнуть к своей магии незаметно, она сделала это за него, вспомнив старую уловку, заброшенную много лет назад за ненадобностью.
  -Ты и вправду ведьма, - простонал маг, в очередной раз надолго прикладываясь к серебряной фляжке с водой.
  В ответ Яснина только перевела на мрачного мужчину ироничный, светящийся лукавством взгляд.
  -Полностью согласен с этим емким определением, - раздался немного в стороне твердый и немного резкий голос, кажущийся знакомым.
   Прежде, чем Лот успел среагировать, в заговорившего полетела темная вспышка силы. Она ударной волной обрушилась на него с высоты и отшвырнула далеко назад, на деревья за его спиной. Колдунья легко оттолкнулась от камня, на котором стояла, пролетев разделяющее их расстоянием и опустилась на землю перед распростертым телом мужчины, начинающего шевелиться под завалом из обломанных веток. Ее глаза посветлели, превращаясь практически в золотые, а на будто окаменевшем лице застыла жесткая усмешка.
  -К тому же, крайне невежливая...
   Поверженный противник отбросил в сторону расщепленный ствол, расколовшийся от столкновения с его телом, одним быстрым движением поднимаясь на ноги. Колдунья приподняла подбородок, оценивающе рассматривая стоящего перед ней иллирца, успевшего примелькаться ей еще в столице.
  -Это зависит от того, кого я встречаю на своем пути...
  -Что ж, - красивые и узкие губы скривились в усмешке, - мне, видимо, не повезло попасть в число тех счастливчиков, кого подобное обращение не касается.
  -Яснина? - В голосе Лота, быстро перебежавшего небольшое плато и остановившегося за ее спиной, звучал напряженный вопрос.
  -Познакомься, этот маг заменил тебя, - она усмехнулась, - а также взломал мою защиту. Но, думаю, начать стоит с того, что перед нами - чистокровный наг.
  -Что касается предполагаемой замены, то все, к чему я стремился - это максимально приблизиться к Главе Ордена, чтобы знать его планы. Ваша защита оказалась с большим сюрпризом, который оценили все столичные маги - большинство существ, скрывавшихся в вашем доме, так и не удалось поймать. Ну, а насчет последнего, - он иронично изогнул черные брови, - я родился в роду нагов, поэтому все логично.
  -И ваше появление нам стоит расценивать как визит вежливости? - Хмыкнул Лот, напряженно следящий за мужчиной, который, впрочем, не спешил совершать каких-либо поступков. Он даже стоял неподвижно, не делая резких движений, видимо, чтобы не провоцировать недоверчиво следящего за ним прищуренными глазами колдуна.
  -Я ждал, - иллирец слегка склонил голову на бок и перевел изучающий взгляд на молчащую колдунью, - стоит признаться, не зная, кого именно... Я сразу начал подозревать вас, но не было никакой гарантии, что вам удалось проникнуть так глубоко в планы магов. Хороший удар...
  -Я знаю.
  -Должно быть, ничего другого и нельзя ожидать от лучшей ученицы такого мага, каким был ваш наставник.
  -Он знал твоего учителя? - Изумленно переспросил Лот у помрачневшей колдуньи, словно уточняя сказанное иллирцем. Яснина скосила на него взгляд.
  -Спроси об этом у него, не у меня...
  -Он бывал в нашем городе, о чем вы, скорее всего, знаете. Ваш наставник любил похваляться своими достижениями.
  -Он мертв.
  -Это закономерный итог для такого высокомерного и самоуверенного колдуна. Наверное, я не ошибусь, если предположу, что он проиграл бой куда более сильному сопернику, переоценив свои силы и возможности?
  -Все верно. Он просто привык считать себя всемогущим, а у судьбы было на этот счет собственное мнение.
  -Жаль только, что он успел претворить в жизнь свой план, хотя мы и пытались помешать ему. Но он сбежал на территорию Талвинии, предпочитая иметь дело с простыми магами и людьми. При побеге он выкрал из семьи маленькую девочку. Она не была нагом, родившись от человеческой женщины, которая позже вступила в союз с одним из нас.
  -Она жива и достигла не плохих успехов, - Яснина без труда поняла, о ком говорит наг. Учитель любил рассказывать о том, что одну из них он нашел в Иллирии, якобы в семье нищих крестьян, без лишних вопросов, продавших ему ребенка за парочку монет. Выходит, еще несколько невинных людей отдали свои жизни из-за его лжи, ведь она, как и остальные фейхары, не пощадила свою семью, выбрав месть. - Но возвращать ее не стоит, ее разум не примет правды.
  -Жаль, что мне не позволили тогда просто убить его, - наг помрачнел, - наш старейшина решил, что никто из нас не может пролить его кровь, ведь он не совершил ничего дурного. По крайней мере, в нашем городе...
  -Вы так и будете вести вежливую беседу, предаваясь воспоминаниям? - На всякий случай уточнил Лот. - Я тогда подремлю под какой-нибудь елкой. А когда до драки дело, наконец-то дойдет, свисните...
  -Я пришел сюда вовсе не для того, чтобы сражаться с вами, - мужчина пожал плечами, словно его удивило предположение колдуна, - вас хочет видеть старейшина.
  -Значит, вы знали о нашем появлении?
  -Да, заполночь пожаловалась на вас лешему, тот рассказал об этом степняку, - мужчина улыбнулся, - ну а если серьезно, то я сразу понял, что у убитого мага украли что-то важное и ценное. Я предполагал, что он подстраховался и сделал копию карты, по которой водил полукровок из Иллирии в Талвиниию, но найти их сразу не смог. Я известил о случившемся старейшину, а он приказал мне ждать появления того, кто взял документы.
  -Это значит, - начал было Лот, но он перебил его.
  -На все ваши вопросы дадут ответы, но сделаю это не я. Идемте, время не ждет...
   Колдун покосился на Яснину, но она просто передернула плечами. Действительно, выбора у них не было. Они сами стремились встретиться с нагами, это им удалось. Вот только никто из них не ожидал, что к этой встрече будет готовиться и другая сторона...
   Иллирец не стал дожидаться, пока они примут совместное решение - он резко повернулся, очерчивая рукой неясный символ в душном воздухе. Через мгновение перед ним проступило явственное светлое сияние, обозначившее вход в своеобразный тоннель. Яснина усмехнулась и перевела взгляд на Лота, удивленно вскинувшего брови. Верно, такого не умел ни один маг, ведь только наги могли создавать не только пространственные, но и временные переходы, о чем она сама узнала только благодаря записям учителя, оставшимся после его смерти в избытке.
  Мужчина с насмешливой усмешкой повернулся к ним, но его улыбка довольно быстро увяла, потому что на лице колдуньи не отражалось ничего, кроме легкой иронии, а Лот сразу взял себя в руки, никак не выражая свои чувства, хотя, несомненно, он был поражен такому неожиданному повороту.
   Досадливо поморщившись, иллирец отвернулся и первым шагнул в переход. Яснина остановила решительно шагнувшего вслед за ним мага, положив руку на его грудь. Не стоило так рисковать, ведь это действительно могло оказаться банальной ловушкой, поэтому им надо было немного повременить. Если одного из них убьют, у второго будет шанс спастись, воспользовавшись этим самым переходом. Лот внезапно искренне и тепло улыбнулся, положив свою руку на ее сверху, на секунду крепко сжал ее пальцы в своей горячей ладони, затем быстро снял ее руку и шагнул вслед за нагом, опережая ее. Обреченно покачав головой, колдунья последовала за мужчинами, насмешливо размышляя над тем, что как-то неправильно влияет на мага... Или же за нее это делала милая и непосредственная Азария, постепенно отогревая и смягчая его ожесточившееся холодное сердце.
   Яркое сияние окутало ее теплом, перенося на площадку, выложенную отполированными, покрытыми вязью рун каменными плитами, окруженную со всех сторон высокими и отвесными скалами, возносящимися в голубые небеса остроконечными и тонкими вершинами, прокалывая пушистые белоснежные облака. Воздух здесь был намного холоднее и свежее, слегка обжигая легкие, привыкшие к знойной духоте и влажности. Колдунья слегка передернула плечами, подстраиваясь под температуру, значительно отличающуюся от той, что властвовала внизу, на подступах к горам.
   Кроме них на площадке никого не было, да и наг, кажется, не собирался надолго здесь задерживаться, целеустремленно направляясь к одной из импровизированных и образованных естественным образом стен, отшлифованных до блеска. Черный кожаный плащ развевался у него за спиной, то поднимаясь в воздух, то опадая вниз. Колдунья заметила вопросительный взгляд Лота, но не стала ничего говорить. Она не знала, как учителю удалось попасть в город нагов, потому что об этом он не написал в своем дневнике. Видимо, не стал напрасно рисковать, чтобы не вызвать случайно гнев своих гостеприимных хозяев. Они оба наблюдали за тем, как наг уверенной и твердой походкой приближается к скале, проводя по гладкой поверхности рукой. Не раздалось ни звука, но скала вдруг пошла мелкой рябью, затем на камне четко обозначились линии квадратной, широкой двери. Монолитная плита выдвинулась вперед с тихим шорохом, быстро отъезжая в сторону и освобождая проход, освещенный светом факелов, прикрепленных к стенам тоннеля, убегающего в тело горы. Иллирец слегка обернулся, кивком приглашая их следовать за собой, и вошел в проход.
  -Умно, - Лот склонил голову на бок, рассматривая импровизированную дверь, услужливо распахнутую перед ними, - сдается мне, что ни перед кем другим она не откроется. Только представители его народа смогут отпереть ее.
  -Ну почему же, - усмехнулась колдунья, - это может сделать кто угодно, если у него будет рука чистокровного нага.
  -Верно. Я как-то не подумал об этом...
  -Мою руку еще нужно отобрать, - раздался из тоннеля насмешливый голос нага, усиленный многократно гулким эхом, - и надо думать, я буду категорически против такого произвола.
   Лот жестко усмехнулся, изучающе глядя на проход, словно прикидывая в уме, сколько времени у него отнимет убийство самоуверенного иллирца. Яснина нисколько не сомневалась в абсолютной победе мага, ведь прекрасно знала, что он сталкивался с куда более опасными и сильными противниками и всегда одерживал верх. Жаль только, что таких, как он, было слишком мало, ведь будь это иначе, они смогли бы и сами победить в предстоящем сражении с полукровками. Но, к сожалению, их можно было пересчитать по пальцам одной руки, поэтому сейчас они и стояли здесь, а не готовились к навязанной им войне.
   Судя по внутреннему чутью колдуньи, остро реагировавшему на происходящие перемены, они спускались вниз по извилистым и бесконечным переходам, углубляясь в тело горы. Яснина рассматривала гладко отшлифованные стены, поражаясь той огромной титанической работе, которую проделали обитающие здесь существа. Если наги и поднялись из-под земли, о чем говорилось во многих легендах и сказаниях, то произошло это очень давно. Это подтверждало и то, что росписи на стенах сменялись: на одних они были древними, потускневшими, но не потерявшими своих четких очертаний, лишь утративших яркую краску, покрывавшую их поверх, на других - наоборот, поражали взгляд ослепляющим калейдоскопом цветов. Лазурные, янтарные, алые и золотые причудливые линии сливались, рисуя на скалах непонятные символы, которые, скорее всего, могли поведать посвященным историю тех, кто их нанес на камень.
  -Мой народ трепетно относится к своей истории, поэтому мы и оставляем здесь свидетельства прожитых лет, чтобы потомки не забывали о том, что произошло еще до их рождения, - словно заметив ее взгляд, наг немного сбавил шаг, и она довольно быстро поравнялась с ним. Хотя колдунья и была уверена, что иллирец даже головы не поворачивал в ее сторону. Он пошел рядом с ней, а Лоту не оставалось ничего другого, кроме как ускорить шаг, немного отдаляясь, и в одиночестве быстро продвигаться по ярко освещенному тоннелю, извивающемуся, словно тело огромной змеи. Яснина вскинула голову, удивленно глядя на понимающе улыбнувшегося нага.
  -Не знаю, кто первым придумал это, но сходство вам не почудилось...
  -Почему вы относитесь ко мне иначе, чем к другим магам? - Не стала молчать колдунья.
  -Несмотря на то, что вы пробили мне голову? - Иронично уточнил мужчина, но затем быстро добавил, уже серьезно. - Просто я знаю, кто вы.
  -Мою силу невозможно почувствовать, если я сама не захочу этого. Вашей соплеменнице, по крайней мере, это не удалось.
  -Дело не в этом. Просто, столкнувшись с вами в столице, а после, послушав многочисленные истории, я довольно быстро понял, чья вы ученица.
  -Вижу, вы ненавидели моего наставника.
  -Не стану скрывать, я презирал этого мага и ненавидел всем сердцем. Повторюсь, но я безумно сожалею о том, что мне не позволили убить его.
  -Та женщина, чье изображение я видела в его дневнике...
  -Была моей матерью, - прервал ее наг, не позволив закончить, - он заставил ее поверить в свою любовь, а затем предал ее. В один из дней она просто исчезла, а мы никак не могли отыскать ее. Он тоже помогал нам, применял свою проклятую магию, словно действительно тревожился о ней... Лишь после его побега нам удалось отыскать ее изувеченное тело, тщательно укрытое и спрятанное с помощью силы.
  -Зачем он сделал это?
  -Изучал строение тела нагов, - лицо мужчины осталось совершенно непроницаемым, но колдунья просто кожей чувствовала волны боли, охватывающие его. Она остановилась, вынуждая его последовать его примеру. Яснина подняла голову, чтобы прямо посмотреть в черные, бездонные глаза, в глубинах которых начинали проступать вертикальные зрачки, выдающие его сущность.
  -Я - не он. И никогда не была такой, каким был он...
  -Поверьте мне, я это прекрасно понимаю, иначе никогда не стоял бы здесь. Нам удалось восстановить события тех лет, когда он вернулся в Талвинию. Я знаю, каким образом вы попали к нему.
  -Но от этого осознания вам не становится легче, ведь во мне есть что-то и от него? - Понимающе спросила колдунья, заставив нага на мгновение прикрыть глаза, признавая ее правоту.
  -Смириться с гибелью дорогого человека невозможно, особенно если он принял смерть от руки безумца, движимого лишь собственными интересами. Я читала записи, в которых он писал о вашей матери. Но в них не было ни слова о ее убийстве, только невероятное восхищение ее красотой, силой и умом. Мне даже казалось, что он действительно любит эту женщину, чей портрет украшал пожелтевшие страницы...
  -Этот маг, который обманом проник в нашу семью, любил всегда лишь себя.
  -Тогда почему вам не позволили убить его? Видит небо, он вполне заслужил такую судьбу.
  -Наш разлад произошел еще до исчезновения матери. Я никогда не доверял ему, а все остальные были покорены его умом и необычными идеями. Старейшина назвал мои чувства к нему простой ревностью, ведь я не хотел, чтобы моя мать связывала с ним судьбу. Позже он сам вынес ему смертный приговор, вот только сильно опоздал с ним, потому что предатель уже бежал, прихватив с собой девочку из смешанной семьи.
  -Жаль, что умершего нельзя воскресить и еще раз убить. Хотя в любом случае, вы были бы далеко не одиноки в своем желании...
  -Да, думаю, мне пришлось бы встать в довольно длинную очередь, - легко согласился с ней мужчина, - меня удивляет другое. Почему вы не убили его сами?
  -К сожалению, я узнала правду слишком поздно. Я ушла из селения, в котором мы жили, после его гибели по собственному желанию, движимая скорее любопытством. Мне хотелось узнать, как живут другие...
  -Ваша неуемная жажда знаний все еще никуда не делась, ведь иначе вы никогда не оказались бы втянуты в эту историю.
  -Здесь решающую роль сыграли личные мотивы, а не мое любопытство. Мне не нужна власть или могущество, я никогда не стремилась к ним, но маги и полукровки причинили зло близкому мне человеку, а я не могла допустить, чтобы это сошло им с рук.
  -Да, я знаю эту историю. Хотя Главе Ордена обо всем стало известно лишь недавно...
  -Вы идете? - Донесся до них недовольный голос Лота, - здесь развилка, а я не знаю, куда нам нужно сворачивать.
  -Вот вроде бы мужчина, - беззлобно усмехнулся наг, - а не знает, что нужно идти на лево...
  
  Глава 18.
  
   Они еще какое-то время петляли по замысловато запутанным переходам, прежде чем туннель значительно расширился и увеличился в размерах: теперь очертания круглого свода терялась в высоте, погруженной в загадочную темноту, которую пламя осветить было уже не в силах. За первым же поворотом они натолкнулись на первых стражей, стерегущих переход от визита не прошеных гостей. Впрочем, долгое отсутствие охраны не ввело колдунью в заблуждение, все то время, пока они спускались вниз, в глубь скалы, ее не покидало настойчивое, но отрешенное и ненавязчивое присутствие какой-то причудливой и странной силы: словно здесь, в каменных глубинах жило что-то, не совсем подвластное обычному разуму. Пару раз до ее слуха доносился неясный шепот, а однажды показалось, что она слышит ясное, но тихое журчание ручья. Вот и теперь, когда они дошли до высоких, огромных врат, отделанных белым золотом и щедрой россыпью драгоценных камней, она невольно прислушалась, все больше хмурясь. Лот изумленно и восхищенно рассматривал узор, складывающийся в изображение ночного неба, с россыпью ярких, таинственно сверкающих звезд на полотне Млечного Пути, а Яснина слегка повернула голову, немного склонив ее вниз, пытаясь понять, что постоянно отвлекает ее. И вновь уловила игривое и звонкое журчание воды, словно где-то совсем рядом с этим широким переходом, у стен которого с обеих сторон молчаливо и неподвижно застыли закованные в броню стражи, внимательно следящие за ними, протекал маленький, но быстрый и шумный ручей, звенящий на перекатах.
   Она перевела задумчивый взгляд на стоящего рядом с ней нага, но он смотрел вперед, на стражей, распахивающих перед ними большие створки ворот, поддающихся их усилиям совершенно беззвучно. На его лице не читалось никаких чувств. А ведь он должен был обладать куда более тонким и совершенным слухом, чем она сама, но эти звуки, ненавязчивые, но порядком отвлекающие, иллирец словно просто не слышал. Или же слишком привык к их присутствию, чтобы и дальше обращать на них внимание. Ворота распахнулись, пропуская их вперед.
  -Демоны меня побери, умно, - хрипло выдохнул Лот, разглядывая открывающееся их взглядам эффектное зрелище, представшее перед ними во всем своем великолепии и величии. Они стояли на большой площадке, с которой вниз спускались многочисленные широкие ступени, вызолоченные и тщательно отшлифованные. Кроме этой лестницы, еще три такие же вели к большому городу, удобно расположенному в полом теле горы. Осматривая многочисленные широкие улицы с изящными и роскошными домами, кольцом окружающие построенный на возвышении огромный дворец, сияющий так ярко, словно его стены были отлиты из чистого золота, колдунья с уважением подумала о том, сколько сил, времени и труда ушло у древних мастеров. Ведь они сотворили в теле горы настоящее чудо, надежно укрывая жителей городка от посторонних глаз и проникновения чужаков. Идея, возможно, и не была так уж гениальна, ведь многие народы предпочитали уединение, выбирая себе для жизни потаенные укрытия, но вот с исполнением не сравнился бы ни один, даже самый роскошный и грандиозный дворец, отстроенный людьми. Впрочем, не стоило забывать, что всю эту невероятную красоту создавали умелые и талантливые руки вовсе не простых смертных, а существ, во многом значительно превосходивших их. По крайней мере, в плане безупречного вкуса, однозначно. Колдунья невольно усмехнулась своим мыслям, не сдержавшись.
  -Ты не выглядишь такой уж потрясенной, - с некой долей обиды и досады пробурчал недовольный маг, который сам с открытым ртом взирал на открывшееся великолепие с простодушным видом деревенского паренька, впервые попавшего в оживленную столицу. На красивом лице нага тоже было похожее выражение, хотя, ему, скорее всего, было просто досадно, что это ослепляющее, в прямом смысле этого слова, зрелище, не произвело на нее ожидаемого действия.
  -Жаль вас разочаровывать, - она насмешливо фыркнула и бросила хитрый взгляд на иллирца, изучающе прищурившегося после ее слов, - но что-то подобное я и ожидала увидеть, поэтому не была удивлена в полной мере.
  -Ваш учитель описывал в своих записях наш город? - Наг упорно избегал необходимости называть мага по имени, но Яснина вполне могла его понять. Возможно, это имя ассоциировалось у него с несчастьем и проклятием, а также болью, что ему пришлось принять в свое сердце, отдав на ее власть большую часть своих чувств.
  -Нет. В своих воспоминаниях он практически не упоминал о нем, лишь написал пару слов о том, как был поражен всем этим великолепием. Но он всегда был не равнодушен к роскоши и богатству, поэтому на самом деле был изумлен, раз посчитал нужным оставить об этом воспоминание.
  -Тогда почему вы были так уверены, что все действительно так, а не иначе?
  -Наверное, я просто очень хорошо убедилась в том, что ваш народ действительно обладает огромным могуществом, силой и величием, - широко улыбнулась колдунья, заставив иллирца удивленно моргнуть.
  -Да, она обожает сбивать людей с толку своими неожиданными заявлениями, - хмуро поставил Лот растерянного мужчину в курс, - и всегда делает это совершенно искренне, поэтому даже придраться не к чему...
  -Видимо, именно по этой причине старейшина пожелал встретиться с вами лично, хотя все уже решил. Мы все были удивлены, когда он объявил о вашем скором появлении в Иллирии. Он хотел увидеть вас, хотя и не пожелал объяснить это более чем странное решение, ведь после предательства со стороны мага, мы закрыли город, не позволяя никому покидать его или возвращаться с поверхности.
  -Закрыли город? - Хмуро переспросил маг, бросая на нага недоверчивый и изучающий взгляд. - Каким же образом тогда, позвольте узнать, нашу страну наводнили полчища ваших?
  -Они такие же ваши, как и наши, - спокойно ответил иллирец, даже бровью не ведя в ответ на выпад мага, - большая часть полукровок предпочитает жить на поверхности земли, а не в ее глубине, потому что в их жилах течет и человеческая кровь, требующая свободы и солнца. Мы никогда не следили за ними, позволяя поступать так, как они сами того хотели, ведь большинство из них не обладало магией наших предков. Рожденные от родителей, вступивших в смешанный союз, сами выбирали: уйти им или остаться. И порой отправлялись во внешний мир, чтобы просто узнать его, а затем возвращались назад, в свой родной город, чтобы жить в его стенах. Так было до не давнего времени, пока полукровок не стало слишком много...
  -И им показалось не справедливым, что они вынуждены влачить, жалкое, с их точки зрения, существование в нутре горы, в то время как люди занимают так много земель, подчиняя себе природу...
  -Верно, союзы разных народов, к сожалению, не всегда дают то, что от них ожидают. Нам казалось, что кровь нагов и людей, смешавшись в жилах наших детей, позволит им жить в гармонии с обоими мирами, но вышло совсем иначе...
  -Они стали чужими, верно? Дети, так разительно отличающиеся от своих родителей. Ведь они не унаследовали вашу силу, которая позволила бы им лучше приспособиться, я права?
  -Действительно, лишь единицы получили этот дар своих предков, - иллирец коротко кивнул, подтверждая ее догадку.
  -Жизнь на поверхности, в чуждом им мире, оказалась для них слишком большим потрясением, - задумчиво проговорила колдунья, обводя взглядом роскошное великолепие, окружающее их, - пожалуй, я могу в какой-то мере понять их...
  -Никто не изгонял их. Они сами сделали свой выбор, предпочтя покинуть город, - сухо ответил наг, видимо, довольно сильно уязвленный ее словами или насмешливым тоном. Он выпрямил плечи, гордо и непреклонно вскидывая голову, будто готовился отражать и дальнейшие обвинения со стороны чародейки.
   Но их не последовало, Яснина вовсе не собиралась никого ни в чем винить... К тому же их, наконец-то, заметили внизу. Несколько человек, вернее, нагов в человеческом обличии, поправила себя колдунья, торопливо шли к лестнице, быстрыми и решительными шагами приближаясь к ее золоченому основанию. Мужчина с легким вздохом начал спуск, коротким кивком призывая колдунью и мага, хмуро смотрящего на него, следовать за ним. Яснина не стала считать ступени, по которым они спускались, хотя была уверена, что их количество, скорее всего, превышает несколько сотен. Но, как ни странно, в ногах совсем не чувствовалось скованности или усталости, словно они шли по ровной и гладкой дороге, а не по кажущейся бесконечной лестнице, резко уходящей вниз.
  -Старейшина ожидает вас, - спокойно произнес один из мужчин, терпеливо ожидающих их, вместо приветствия.
   Лот криво усмехнулся, а колдунья даже бровью не повела в ответ, нисколько не уязвленная. Должно быть, далеко не все в этом городе были счастливы вновь принимать на своей территории нежданных и незваных гостей, которые, к тому же, оказались магами...
  -Нарил, - тихо, но от этого не менее угрожающе, с явным предупреждением в голосе, произнес иллирец, прожигая высокого светловолосого мужчину холодным и долгим взглядом.
  -Прошу простить мою грубость, - после секундной заминки все же извинился тот, поспешно отводя взгляд.
   Наг обреченно покачал головой и направился вперед, по округлой улице, окруженной с двух сторон домами из странного, немного светящегося камня, облицованных золотом, россыпями драгоценных камней и великолепной лепниной. Колдунья с усмешкой представила, как она ночью, воровато озираясь, крадется с мешком за спиной по дороге, от одного сказочно прекрасного домика к другому, с помощью какого-нибудь плотницкого инструмента выковыривая камни. Усмехнувшись своим мыслям, она сосредоточилась на гладко отшлифованной дороге под своими ногами, стараясь не смотреть по сторонам. Как бы она не любила роскошь и удобство, но подобное чрезмерное и вызывающее в своей откровенности великолепие порядком смущало ее. Лот же, напротив, крутил головой туда-сюда, с интересом осматриваясь и изучая восторженным взглядом все, что их окружало. Колдунья была удивлена тем, что на многочисленных улицах не видно людей или животных. Даже голосов не было слышно, над городом нависла звенящая тишина, неприятно режущая слух.
  -История с вашим учителем еще слишком жива в воспоминаниях большинства людей, поэтому старейшина запретил жителям покидать свои дома.
   Яснина с легким прищуром проследила за поспешно уроненной занавесью, скользнувшей из торопливо разжавшейся руки. Женщина быстро отошла от окна, но она успела заметить мелькнувшие ярко-рыжие волосы, рассыпавшиеся по покатым плечам и поблескивающие изумрудные глаза. Если таким образом ее надеялись смутить, то напрасно старались. Хотя, с другой стороны, их появление не могло остаться в тени, невольно пробуждая у нагов интерес и любопытство. Она отвела взгляд, стараясь больше не поднимать голову. И удивленно приподняла брови, когда под ее ногами начали медленно вспыхивать холодным светом золотистые звезды, словно нанизанные на тонкую паутинку огромной сети. Узор убегал вперед, теряясь в дали, но колдунья была совершенно уверена, что он полностью захватывает весь город, изображая Млечный Путь, который украшал собой входные врата.
   Какое-то туманное, постоянно ускользающее воспоминание медленно всплывало в ее памяти, все четче и ярче обозначаясь. Она уже видела раньше этот странный символ, не используемый на территории Талвинии. Яснина была поражена, когда подсознание услужливо вытолкнуло на поверхность давно позабытое путешествие на корабле наемников, во время которого она познакомилась с Враном. Но не только им.... Именно в каюте капитана, истинного оборотня, она и увидела впервые изображение широко и привольно раскинувшегося звездного неба, украшающего потолок. Тогда она не придала этому никакого значения, потому что была слишком занята другими мыслями и делами. Да и к тому же, ей и в голову не могло прийти, что этот замысловатый и сложный рисунок на самом деле какой-то символ, несущий в себе скрытый смысл, а не просто чудесно и искусно выполненное дополнительное украшение, призванное своей красотой порадовать глаз.
   Погруженная в свои мысли, колдунья не заметила, как они преодолели остаток пути. Она подняла глаза только тогда, когда они оказались стоящими у высокого здания, высокими шпилями и многочисленными остроконечными башнями возносящегося ввысь, практически упираясь самыми высокими в каменный потолок гигантской пещеры. С близкого расстояния невероятная красота древних стен ослепляла, от нее благоговейно перехватывало дыхание, а сила в крови начинала стремительно нагреваться, ощущая могущество, исходящее от каждого украшения и камня. Иллирцы, сопровождающие их, не стали задерживаться у подножия широкой лестницы, поэтому им с Лотом пришлось последовать их примеру и начать подниматься по пологим ступеням, хотя колдунья услышала легкий, недовольный ропот мага, проклинающего не слишком тактичных нагов, не позволивших им вдоволь насладиться открывшимся перед ними чудесным видом.
  -Они видели этот дворец бесчисленное количество раз, - Яснина с усмешкой кивком головы указала на спокойно шагающих впереди мужчин, ни один из них даже головы не поворачивал в сторону, глядя только прямо перед собой, - поэтому уже просто не помнят, какое впечатление он оказывает на тех, кто оказался у его стен впервые.
  -Или же таким нехитрым способом напоминают нам, что здесь нам совсем не рады, - в улыбке мага сквозил холод.
  -Поверь мне, им есть за что недолюбливать таких, как мы.
  -Я, знаешь ли, тоже не прихожу в восторг от их "милых деток", которые сейчас свободно и беспрепятственно занимают нашу страну.
  -Ты можешь их прочесть? - Яснина не хотела углубляться в эту неприятную тему, поэтому предпочла отвлечь Лота от нее, а заодно узнать давно интересующий ее вопрос. Наги ушли довольно далеко вперед, позволяя им спокойно поговорить.
   Маг растеряно потер пальцами узкий подбородок, задумчиво сузив глаза. Видимо, он не пытался проверить на ком-то из иллирцев свои способности, потому что колдунья чувствовала, как пространство вокруг него словно сгустилось, заметно нагреваясь.
  -Могу, - спустя не продолжительное время тихо ответил Лот, не скрывая своего удивления, - только это работает не так, как с людьми и магами. Я вижу только силуэты образов, мелькающих в их сознании. Но с уверенностью утверждаю, что никто из них не желает нам зла. Они остерегаются нас, но нам, к сожалению, нечем гордиться, потому что это не наше достижение... Ты абсолютно права, магов здесь не очень-то жалуют.
   Они замолчали, продолжая путь, пока не поравнялись с остановившимися у высоких стрельчатых дверей нагами. К удивлению колдуньи, у входа во дворец не было стражи. Хотя, силы этого места должно было с избытком хватить на то, чтобы размазать недоброжелателя ровным и тонким слоем по всему периметру далеко не маленькой лестницы.
  -Старейшина примет вас незамедлительно, - мужчины распахнули перед ними дверь и отступили назад, напряженно переглядываясь.
  -Они не боятся оставлять нас один на один со своим предводителем? - Негромко поинтересовался Лот, слегка наклоняясь к ней.
  Яснина ответила ему сомневающимся взглядом.
  -Скорее, им нужно переживать за нас, потому что эту важную должность может занимать только самый древний наг рода...
  -Спасибо за лестный эпитет к слову старый, - прошелестел немного в стороне тихий, но уверенный и насмешливый голос, заставивший их резко обернуться к их обладателю.
   Первое, что отметила колдунья с немалым удивлением - это человеческий облик, который принимал старейшина. Ничто не указывало на то, сколько веков на самом деле прожил этот наг, потому что выглядел он словно тридцатилетний, очень красивый яркой, броской и завораживающей красотой, мужчина. Яснина немного склонила голову на бок, изучая его лицо, с застывшей немного насмешливой улыбкой на чувственных губах. Его черты были настолько правильными, симметричными и совершенными, что казались не настоящими, словно вылепленными из податливого гипса. Белоснежная, едва ли не прозрачная кожа, невероятно белые прямые волосы и большие миндалевидные глаза насыщенно василькового цвета резко отличали его от остальных виденных ею прежде нагов. Впрочем, она встречала не так уж и много представителей этого загадочного народа, чтобы судить о различиях между ними.
   Пожалуй, единственное, что выдавало нага - его потрясающе красивые, но словно подернутые какой-то прозрачной пеленой глаза, отражающие в своих бездонных глубинах все то, что ему довелось пережить и испытать на своем веку. Они завораживали, гипнотизировали и притягивали к себе со страшной силой. Странный звук коснулся ее слуха, практически не отличимый по своей мелодичности от печального плача арфы. Колдунья заставила себя оторвать от мужчины, переставшего улыбаться, пристальный взгляд и быстро взглянула на застывшего Лота, до сих пор сохраняющего странное, совершенно не свойственное ему молчание. И нахмурилась, когда заметила, что он, как и она, рассматривает старейшину нагов с каким-то странным выражением. Его лицо застыло, а глаза смотрели в одну точку. Яснине показалось, что он даже не моргает, настолько увлеченно изучая мужчину, стоящего от них всего в паре метров.
  -Лот?! - Удивленно и непонимающе тихо окликнула она мага, но тот даже не пошевелился в ответ, продолжая гипнотизировать взглядом пространство.
  -Ваш друг имел неосторожность заглянуть мне в глаза, - колдунья не заметила, как старейшина оказался рядом с ними, останавливаясь всего в шаге от нее, с легким прищуром глядя на неподвижную фигуру мужчины, не подающего никаких признаков жизни.
  -Но я сделала то же самое, - резче, чем ей хотелось бы, произнесла колдунья, начиная испытывать беспокойство за мага, который даже не дышал, - но не превратилась в статую из плоти и крови.
  -Поверьте, я удивлен не меньше вашего, - в голосе старейшины, впрочем, не было ни капли этого чувства. Скорее, в низком бархатистом тоне звучало какое-то затаенное удовольствие от всего происходящего.
  -Неужели? - Не смогла колдунья удержаться от легкой издевки. Она повернулась к нему лицом, выгибая брови и позволяя лицу принять крайне скептическое выражение, показывая, что ни на секунду не поверила его словам.
  -Мне ни единожды доводилось встречать людей, которые могли противиться моей магии, но никто из них не был способен разорвать наш зрительный контакт, пока этого не хотел я сам. Признаться, это стало для меня неожиданностью, - на губах нага появилась медленная, дразнящая и какая-то слишком чувственная улыбка, - с другой стороны, я никогда прежде не встречал фейхаров.
   Колдунья бросила быстрый взгляд на оцепеневшего Лота, но отвернулась, услышав тихий смешок мужчины, подошедшего к ней практически вплотную. Склонившись к ней, старейшина безо всякого стеснения встретил ее взгляд. Чародейка не стала отворачиваться, хотя такой близкий контакт ее нервировал. Наг был намного выше ростом, чем она сама. А его статная, гибкая фигура в черной мантии, показывала, что ее обладатель не понаслышке знает все о физической силе. Удерживая его взгляд, Яснина была вынуждена запрокидывать назад голову, что не добавляло ей уверенности. Мужчина нависал над ней, пристально вглядываясь в глаза, так близко склонившись к ее лицу, что колдунья кожей чувствовала тепло его дыхания. И явственно ощущала исходящий от него терпкий, пряный и сильный аромат какого-то неизвестного ей растения.
  -Вам не о чем тревожиться, - он изогнул губы в ироничной улыбке, не отрывая взгляда, - ваш спутник сейчас не может не видеть нас, ни слышать того, о чем мы говорим. Он погружен в свои мечты, которые в его сознании превращаются в реальность.
  -Я запомню это на всякий случай, - колдунья разорвала их зрительный контакт, отступая назад. Мужчина внезапно удивленно моргнул, на секунду смыкая длинные черные ресницы, словно не ожидал от нее такого поступка, встряхивая головой, будто хотел таким образом привести в порядок мысли.
  -Думаю, для меня это тоже станет хорошим уроком...
  Он не пожелал продолжить, резко оборвав свои слова, так и не закончив предложения. Старейшина прошелся по большому и просторному залу, в котором они стояли, отделанному белым мрамором и позолотой, затем остановился немного в стороне, становясь к ней вполоборота.
  -Я никогда не понимал людей, - после непродолжительного молчания задумчиво произнес он, - целая страна оказалась в руках возжелавших власти магов и полукровок, но к нам пришли только вы. Хотя ни один из вас не потеряет ничего в ходе войны, которая грозит вот-вот начаться...
  -Каждый из нас потерял бы намного больше, не сделай он этого. Легко отречься от себя самого, когда трусливо прячешься от настоящего и пытаешься отказаться от всего, что происходит вокруг тебя. Можно до бесконечности искать тех, кому все это действительно жизненно необходимо, но начать стоит все же с себя самого...
  -Почему-то слишком часто самыми благородными, мужественными и самоотверженными оказываются те, от кого меньше всего этого можно было ожидать. О вас и об этом маге по столице Талвинии ходит много разных сплетен, слухов и пересудов... И большинство тех, кто их распространяет, свято уверены в том, что вы уже сбежали, надежно спрятавшись где-нибудь в удаленном от всего происходящего месте.
  -Я здесь вовсе не из-за них, - колдунья не смогла сдержать усмешку. Что ж, она предполагала, что все так и будет.
  -Тогда что же привело вас сюда? Поиски справедливости?
  -Вынуждена вас разочаровать, но нет. Я просто не смогла поверить в то, что такой великий и могущественный народ внезапно перестал чтить свои законы и пал столь низко. Настолько, что решил руками своих же потомков завоевать земли людей...
  -Странно, но в ваших словах нет лести или лжи, - он медленно повернулся к ней, его странные глаза сверкнули в легком полумраке, царившем в зале. - Глупо и дальше продолжать эту игру. Вы правы, никто из нас не имеет к происходящему ни малейшего отношения.
  -Но каким образом им удалось осуществить свои планы?
  -Вы забыли добавить, у вас под носом, - усмехнулся старейшина, - но все значительно проще, чем кажется. Я никогда не следил за тем, что происходит в долине. Каждый наг в городе волен сам делать свой выбор, но чистокровные предпочитают оставаться здесь. Мало кто покидает горы даже на непродолжительное время. Тем же, кто выбрал для жизни поверхность земли, я решил предоставить свободу. Как оказалось, мой дар не был оценен по достоинству, за что зачинщикам бунта придется дорого заплатить, ведь они предали два мира, к которым принадлежали. Восстали против людей и не посчитались с нами...
  -Но ведь полукровки живут среди простых смертных уже давно. Почему же раньше никто из них не пытался сделать что-то подобное?
  -Просто потому, что у них не было сильного лидера, который повел бы их за собой. Неприятно признавать этот факт, но они все оказались не лучше стада баранов, устремляющегося даже в пропасть за вожаком...
  -Кто-то убедил их принять участие в готовящейся войне. Чужой, не принадлежащий вашему миру...
  -Вы проницательны. Судя по всему, это был маг...
  -По дороге к городу ваш посланец успел рассказать мне о роли, которую сыграл мой наставник. Не верю, что после произошедшего вы не позаботились о том, чтобы раз и навсегда защитить свой народ от таких, как он.
  -И вы ничуть не ошибаетесь в своем предположении, хотя в вашем голосе насмешка превалирует. Но, как оказалось, я не смог предусмотреть все возможные варианты. Тот, кто сбил с истинного пути полукровок, обитающих неподалеку от гор, не только маг. Он еще и один из нас...
  -Наг? - Недоверчиво уточнила колдунья, нахмурив брови. Не то, чтобы она была удивлена его заявлением, ведь она уже успела убедиться, что далеко не все представители этого народа доброжелательны по отношению к людям. Скорее, сказанное им наводило на мысль, что все, кто подозревал Ниара в причастности к происходящему, оказались не так уж и не правы.
  -Еще один полукровка: не все в этом городе относятся к магам с предубеждением. Многие уже успели забыть историю, затронувшую слишком много судеб, чтобы я просто замял ее, сделав вид, что ничего не произошло.
  -И в результате одного из таких союзов на свет появился ребенок, унаследовавший силу нагов и магию людей...
  -Я полагаю, что именно это и случилось. Обычно такого не происходит, но никому из нас не ведомы промыслы богов. Видимо, он очень рано покинул наши земли, потому что мне о нем ничего не известно.
  -Его сила не могла остаться не замеченной вами, поэтому он предпочел уйти, чтобы не вызывать к себе лишнего интереса. Ведь узнав о существовании такого полукровки, вы предприняли бы все необходимые действия, чтобы обезопасить свой народ от него.
  -Прежде всего, от самого себя, - резко поправил Яснину старейшина, стремительно мрачнея, - я слишком хорошо знаю, что значит оказаться один на один с могуществом, не подвластным тебе, каждый миг пытающимся одолеть тебя и одержать верх.
  -Похоже, он с самого начала сделал свой выбор, раз так долго и тщательно готовился к этой войне и захвату власти. Вот только сказанное вами никак не вяжется в моем представлении с магов, которого в Талвинии считают главным виновником случившегося восстания и зачинщиком бунта.
  -Вы лучше меня должны знать своих собратьев по силе. Но мои люди провели в Литоре немало времени, поэтому тоже уверены, что Ниар - просто подставное лицо, через которое кто-то руководит действиями полукровок и магов, примкнувших к ним. В нем нет ни капли крови нагов, поэтому он не смог бы управлять своим импровизированным войском без посторонней помощи, потому что все полукровки, как и чистокровные, признают только силу. А у него ее просто не может быть...
  -Кем бы ни был их предводитель, все это нужно прекратить сейчас, как можно скорее, пока не стало слишком поздно.
  -Об этом можете не думать, - мужчина криво усмехнулся, - между людьми и такими, как мы, есть одно очень разительное отличие - мы все подчиняемся Зову. Если нас призывают, мы обязаны подчиниться и сделать то, что от нас ждут. Такая огромная власть над остальными представителями рода есть только у старейшин, потому что только в их руках она остается неоскверненной, ведь никто из них не станет направлять ее против своих же подданных.
  -Вы способны просто приказать отступникам вернуться, и они послушают вас? - Недоверчиво спросила колдунья, во все глаза глядя на нага, который просто коротко кивнул в ответ. - Невероятно...
  -Для людей, - мужчина на мгновение прикрыл глаза, его лицо стало сосредоточенным и холодным, - я и сейчас могу сделать это, но мне мешает незримое присутствие мага за их спинами. Его сила позволит ему проигнорировать мой призыв, или хотя бы не подчиниться ему, но нам не стоит привлекать к себе лишнее внимание. Как только он прикажет своей армии, которую все еще собирает, выдвинуться к границе Мораввы, я отзову нагов, но с магами не смогу ничего поделать.
  -Лишившись такой поддержки, они не продержатся и дня, - жестокая улыбка искривила губы колдуньи, в глазах которой загорелись не добрые огоньки, - никто из них не захочет попусту рисковать своими жизнями...
  -Маги, - насмешливо протянул старейшина, косясь на зашевелившегося Лота, медленно приходящего в себя.
   Колдун неуверенно качнулся вперед, но удержался на ногах. Быстро моргая, он заозирался по сторонам, словно приходя в себя после неожиданного и резкого пробуждения от долгого сна. Он с трудом сфокусировал свой взгляд на колдунье, а затем резко обернулся к невозмутимому старейшине, лишь слегка изогнувшему широкие дуги бровей.
  -Что это было, демоны раздери? - Хрипло осведомился Лот, скорее обращаясь к ней, чем к нагу.
  -Фактически ты заглянул в глаза змее, - небрежно пожала Яснина плечами в ответ на его вопрос, - поэтому нет ничего удивительного в том, что ты попал под действие гипноза.
  -А ты?
  -Может, колдунья и последовала вашему примеру, - старейшина слегка склонил голову на бок, с усмешкой наблюдая за магом, старательно отводившим взгляд, - вот только в этот момент я смотрел на вас...
  Яснина удивилась, но не стала задавать лишних вопросов. Почему-то наг не стал открывать правду, предпочтя отшутиться. Или же он считал, что не вправе разглашать чужую тайну, если уж она сама не стремится ее открывать?
  -Что же происходит с простыми людьми, когда они попадают под действие этих чар?
  -Вы действительно хотите это знать? В одном могу вас уверить с абсолютной гарантией, своих жертв, в отличие от удавов, я не ем...
   Колдунья не смогла сдержать смешок, а вот мага просто перекосило, будто он представил себе подобное зрелище во всей красе. Яснина не знала, как работает сила нага, но на Лота, похоже, она оказала огромное действие, выбив его из привычной колеи и посеяв в душе обычно такого спокойного мужчины сомнение в собственных возможностях. Стоя рядом с ним, колдунья практически кожей чувствовала волны неуверенности, исходящие от него.
  -Это скоро пройдет, - старейшина тоже заметил состояние колдуна, - вам просто нужно перестать думать о том, что вы потеряли. Все, что вы видели - лишь иллюзия и обман.
  -Который словно выворачивает тебя наизнанку, - иронично отозвался маг, с холодным цинизмом глядя на нага, вскинувшего под этим взглядом голову, - неудивительно, что у вашего народа никогда не было естественных врагов. Должно быть, крайне сложно сражаться с тем, кто способен превратить тебя в живую статую, погрузив в видения, медленно сводящие с ума.
  -Я никогда не применял свои способности по отношению к существам, которые уступали мне в силе, - ледяным тоном отрезал старейшина. Его странные глаза хищно сощурились и будто заледенели, отражая испытываемую им злость и ярость, - в отличие от магов, никогда не задумывающихся над последствиями своих деяний, любой наг всегда наперед просчитывает результат, который могут оказать на других его "способности", как вы их назвали...
  -Мне уже можно начинать собирать деньги, или стоит еще немного подождать, пока вы раззадорите друг друга еще больше? - Лениво осведомилась колдунья, вмешиваясь в их приятный обмен любезностями, грозящий затянуться на довольно длительное время, ведь каждой стороне было что сказать...
  -Деньги? - Лот непонимающе обернулся к ней с растерянным видом, - какие деньги?
  -Ну, я думаю, здесь найдется много желающих сделать ставки на то, кто же выйдет победителем в схватке, - небрежно пожала плечами Яснина, с самым независимым и равнодушным видом, словно говорила о погоде.
   Наг склонил голову на бок, с каким-то странным интересом рассматривая ее, медленно светлея лицом. Колдунья видела, что он полностью успокоился и взял себя в руки, словно всего мгновение назад и не спорил с магом, отстаивая свою правоту. В глубине глаз появились веселые смешинки, превратившие их в ослепительно васильковые, а губы изогнула легкая усмешка.
  -Вам стоит поставить на вашего друга, - он слегка поклонился ей, а затем перевел насмешливый и немного издевающийся взгляд на помрачневшего мага, - будет некрасиво, если он совсем останется без поддержки.
  -Будешь должен...
  -Яснина! - Возмущенно воскликнул уязвленный маг, но колдунья лишь язвительно улыбнулась и состроила невинную гримасу.
   Нашел причину для обиды: здесь любому камню, не то, что людям, должно быть предельно понятно, кто выйдет победителем в этом сражении. Почему-то чародейка нисколько не сомневалась, что Лот не продержится против нага и пары минут. Возможно, старейшина и производил обманчиво-мирное впечатление, но колдунья слишком хорошо знала, что за внешней оболочкой, подчас такой обманчивой, может скрываться то, что ты меньше всего ожидаешь увидеть.
   К тому же, в ее памяти все еще были свежи воспоминания о прочитанных в дневнике учителя записях, в которых он описывал старейшину рода. И самым безобидным из многочисленных цветастых эпитетов, исключая мудрено нецензурные, был смертельно-опасный... А наставник, как никто другой, очень хорошо разбирался в подобном, мгновенно оценивая впервые увиденного человека.
   Колдунья закатила глаза, тяжело вздыхая. В который раз она убеждалась, что в поход с такой ответственной миссией с явно дипломатическим уклоном, стоит брать только женщин, всегда и во всем пытающихся найти компромисс, а не мужчин, которые при любом удобном и не очень, случае пытаются сцепиться рогами, чтобы проверить, у кого же они крепче.
   И почти сразу поймала укоризненный взгляд нага, который очень внимательно смотрел на нее, словно догадывался о ее мыслях. Ослепительно улыбнувшись, она вызвала у него смех, преобразивший холодное и спокойное лицо, сделав его приветливо-добрым и располагающим к себе.
  -Стоит ли спрашивать, что вы уже обсудили то, ради чего, собственно, мы сюда и явились? - Тихо спросил Лот, склоняясь к ее уху, когда старейшина отвлекся на стук в дверь. Он немного отошел от них, позволяя войти незваному гостю.
  -С их стороны, полукровки - такие же отступники, как и маги - с нашей.
  -И ты вот так просто поверила ему? - Скепсис в его кислом тоне заставил колдунью усмехнуться.
  -Назови мне хотя бы одну причину, которая могла заставить его соврать. Ты на своей шкуре испытал силу магии нагов, поэтому такие глупые вопросы, мне казалось, должен бы был перестать задавать.
  -Именно эта сила меня порядком и смущает, - признал свою неправоту маг, - никак не могу поверить в то, что им никогда и в голову не приходила соблазнительная мысль о захвате власти.
  -Они - не люди, Лот, - колдунья слегка повернула голову, чтобы взглянуть на старейшину, о чем-то тихо разговаривающего с вошедшим и поклонившимся своему владыке иллирцем, приведшим их в город. Лица обоих мужчин были сосредоточенными, поэтому Яснина с трудом удержалась от желания прибегнуть к своей силе, чтобы услышать, о чем они говорят. Зато она наконец-то осознала, кого ей так сильно напоминает наг - чем-то неуловимым он был очень сильно похож на Сайласа Райлована, истинного оборотня, которого она знала когда-то давно. В нем была такая же непоколебимая твердость, превосходящая по стойкости даже сталь, огромная сила, явления которой не могли не пугать и настораживать, острый ум, приближающийся к мудрости, и явные задатки лидера, позволяющие с пугающей легкостью не только располагать к себе людей, но и без труда управлять ими.
  -Несколько больших отрядов воинов направляются к Даншеру, - старейшина не поворачивался в их сторону, но колдунья видела, как напряглась его спина, выдавая злость, охватившую его.
   Рядом хрипло выругался Лот на каком-то непонятном наречии, словно стеснялся выражаться при ней, но не смог сдержать порыва. Колдунья перевела сбившееся дыхание и бросила на напряженного мага быстрый взгляд.
  -Нам нужно как можно быстрее возвращаться назад.
  -Городу есть что противопоставить. Я сам обучал стражей...
  -Вам не о чем беспокоиться, - твердо произнес старейшина, направляясь к трону, довольно простому, даже невзрачному, что никак не сочеталось с окружающей их пышностью и роскошью, - я выполню свое слово. Но прежде...
   Он коротко кивнул головой неподвижно стоящему у входа нагу, видимо, ожидающему приказа. Иллирец склонил голову в поклоне и спокойно направился к Лоту. Едва он поравнялся с ним, как в воздухе соткался переход, вызванный самим старейшиной.
  -Почему я даже не удивлен? - Насмешливо поинтересовался у колдуньи маг, вызвав у мужчины легкую усмешку. Он жестом предложил ему следовать за собой, а затем шагнул в холодное сияние. Быстро взглянув на Яснину, на мгновение прикрывшую глаза, он без промедления последовал за ним. Переход закрылся, оставляя ее наедине с нагом, который с каким-то странным видом рассматривал возвышение, на котором был установлен трон. После минутного изучения, ничего не давшего и не изменившего, он раздраженно выдохнул и вскинул вверх руку - на раскрытую ладонь тут же услужливо лег широкий золотой обруч с огромным не огранённым сапфиром, до этого без дела валяющийся где-то на полу. Колдунья была удивлена и немного сбита с толку поступком нагов, разделивших их с Лотом, но все равно не смогла сдержать смешок, наблюдая за этим забавным зрелищем. Старейшина обернулся, стараясь скрыть ответную смущенную улыбку.
  -Прежде, чем вы покинете наш город, я бы хотел вам кое-что показать.
   Яснина ждала, что появится еще один переход, но привычное сияние так и зародилось, заставив ее перевести взгляд на смотрящего на нее мужчину. Он протянул вперед руку, словно предлагал ей взять ее. Нахмурившись, колдунья заставила себя пойти к нему, стараясь держать под контролем встрепенувшуюся и весьма недовольную таким положением силу, посылающую тревожные импульсы в голову, будто пытающуюся заставить ее передумать и остаться на месте. Наг дождался, пока она поравняется с ним, а затем быстро направился к другой двери, ведущей из зала, знаком предлагая ей следовать за ним.
   Они миновали несколько анфилад дворца, спускаясь по широким лестницам вниз, пока не остановились у огромных арочных дверей, охраняемых стражниками, склонившимися при появлении старейшины в глубоком поклоне. Колдунья впервые видела нагов, принявших другую свою ипостась, поэтому, не скрываясь, рассматривала их. Они легко удерживали равновесие на больших и толстых змеиных телах, свернутых в кольца. Серебристая чешуя поблескивала в свете факелов, складываясь у каждого в индивидуальный узор, отличающийся от остальных. А выше пояса туловище плавно переходило в человеческое, очень красивое и правильно сложенное, тело. Стражи смотрели прямо перед собой, не глядя на нее, но колдунья ясно видела, что глаза у них отличаются - зрачок в них был устроен точно так же, как у змей.
  Пока она разглядывала стражей, несколько нагов отперли двери, с поклоном пропуская старейшину вперед. Яснина приподняла бровь, следя за тем, как быстро и грациозно они передвигаются по каменному полу, выложенному гладкой, отполированной плиткой, используя хвост. Но мужчина уже вошел в полутемный зал, очертания которого терялись вдалеке, вынуждая ее шагнуть следом.
   Они оказались в огромной пещере, с высокого потолка которой вниз спускались большие и причудливые сталактиты. А в центре располагалось округлое озеро с тускло светящейся водой, освещающей только небольшую полоску земли вокруг себя. Колдунья не успела даже отреагировать, как ее тщательно подавленная сила всколыхнулась, частично вырываясь наружу. Глаза затопило жаром, в следующее мгновение она уже ясно видела контуры пещеры, прячущиеся в темноте.
  -Вы великолепно контролируете себя, - хмыкнул наг, внимательно рассматривающий ее, - далеко немногим удавалось сдержать свою силу рядом с Истоком.
  -Выходит, они все-таки существуют?! - Колдунья с трудом смогла оторвать взгляд от непримечательного на первый взгляд подземного озера, в котором, на самом деле, скрывалась огромная, гигантская мощь. Она была вынуждена признаться, что никогда не верила, что нечто подобное существует в природе. Все многочисленные рассказы о них казались простыми легендами и сказаниями, призванными развлечь на досуге, чтобы скоротать свободный часок, или задурить головы любителям странствий. Яснина с немалым скепсисом всегда относилась и к идее учителя - он был непоколебимо уверен, что Истоки Силы существуют на самом деле, и не терял надежды однажды их отыскать. И он даже представить себе не мог, насколько близко к ним он находился какое-то время.
  -Наставник всю свою жизнь страстно желал отыскать Истоки.
  -Да, я знаю об этом. Он попал к нам именно из-за них. Не представляю, кто мог навести его на такие мысли, но он был твердо уверен, что Истоки берут начало в этих горах.
  -Но вы не показали их ему.
  -Он не услышал зова, - наг усмехнулся, - в отличие от вас.
  -Лишь поэтому вы решили, что я достойна такой чести? - Насмешливо спросила колдунья, подавляя взбунтовавшую силу, загоняя ее обратно. Неприятный жар схлынул, возвращая ее глазам прежний вид. Она усилием воли отвела взгляд от каменной чаши, пересиливая желание подойти поближе или окунуть в манящую, кристально чистую и насыщенную силой воду руки. Она крепко сжала пальцы, заставляя себя оставаться на месте.
  -Нет, - спокойно ответил старейшина, - к тому же, вовсе не я выбираю, кто и чего достоин. Мы просто охраняем эту пещеру, чтобы в нее не проникли те, кто никогда не должен здесь оказаться. Сила сама решает, кто может узнать правду. Она почувствовала вас, об этом мне и доложил Ферхат. Стражи с трудом уцелели от огромного всплеска, прошедшего по подземельям.
  -Но если вы - хранители Светлого Истока, кто тогда стережет Темный?
  -Вы настолько привыкли считать себя другой, что не замечаете простой истины, - наг повернулся к ней лицом, глядя прямо в глаза, - нет никакого второго Истока. Во всем мире существует лишь один Истинный Исток Силы, от которого, согласно легендам, и появилась магия. Я не знаю, правда ли заключена в многочисленных сказаниях, или же очередной досужий вымысел, но одно могу сказать вам с абсолютной уверенностью - нет никакого Темного Истока. Его просто не существует...
  -Это невозможно, - хрипло прошептала колдунья, в смятении отводя взгляд и переводя его на немного посветлевшую воду, которая, словно в насмешку, становилась все светлее и прозрачнее.
  -И мы плавно перешли к тому, зачем я сюда вас и позвал. Вы априори считали себя темной, потому что ваша сила, якобы, происходит из другого Истока. Но это - не так... Источник - один, и именно он питает магию. А то, каким чародеем станет человек, получивший ее, зависит лишь от него самого. Деление на темных и светлых магов было всегда, испокон веков, но никто и никогда не задумывался над тем, откуда оно действительно берется. Конечно, значительно легче было придумать красивую легенду, чем пытаться отыскать изъяны в себе. Возможно, вам тоже было бы проще и дальше верить в то, что вы по определению должны быть плохой, раз уж вам досталась такая сила, но сейчас вы видите правду...
  -Верно, намного проще обвинить в этом мифические Истоки, чем признать, что тьма, которая питает мою силу - во мне...
  -Нет, в вас нет ничего темного, кроме, разве что, ехидства, - наг не стал сдерживать улыбку, - поэтому к вам так тянет тех, кто не является человеком. Вы ведь уже сталкивались с подобными нам, я это вижу. И меня вы привлекли сразу, как только появились в тронном зале. И причина этого очень проста - нас всех притягивает то тепло, которое вы излучаете. Поэтому вас с таким восторгом приветствовал Исток, - вода после его слов радостно всколыхнулась, поднимаясь в центре и обрушиваясь вниз, небольшими волнами расходясь к берегам, - в вашей крови огромная сила, которая могла бы свести с ума многих магов, но вы научились справляться с ней. А она, в свою очередь, просто покорилась вам. И я бы с радостью предложил вам остаться, только вот я уже давно, практически сразу, заметил знак на вашей руке, который от меня не может скрыть прикрывающий его браслет.
   Колдунья не стала ничего отвечать на сказанное нагом, потому что понимала, что он не ждет ответа, ведь и без него все было предельно ясно. Вместо этого она сделала то, что хотела - подошла к озеру, опустилась на колени на каменистую кромку берега и погрузила в забурлившую воду руки. Ослепительная вспышка ударила по глазам, вынудив ее с силой зажмуриться, а мужчину - торопливо отвернуться. Крошечные извилистые нити медленно оплели ее пальцы, холодя кожу, поднимаясь по спирали все выше - они исчезли под плотной кожей одежды с длинными рукавами, чтобы появиться на лице. Колдунья выдохнула, когда легкая прохлада коснулась губ и заскользила выше, полностью захватывая тело в специфическую сеть, чтобы затем войти в кожу и бесследно раствориться... Старейшина пытался заставить себя оторвать взгляд от невероятного зрелища, но не мог. Всего мгновение спустя колдунья подняла длинные ресницы - и он с удивлением заметил, как небесно-голубая лазурь стремительно растворяется в каре-зеленых глазах, не оставляя даже малейшего следа.
   Яснина окинула беглым взглядом прекрасный вид, открывающийся с невысокой горы, на которую они перенеслись. Слова нага, сказанные в пещере, порядком смутили ее, вызывая в душе какое-то неясное чувство, но он вел себя безупречно, больше не поднимая эту тему. Все осталось на берегу подземного озера, а на небольшую площадку, засыпанную мелкими камешками и поросшую пучками травы, вышел из перехода старейшина, глава Рода, а не мужчина, всего лишь на мгновение поддавшийся слабости.
   Колдунья прищурилась на ветру, рассматривая нестройные отряды воинов, пробирающихся через небольшой лесок из смешанных деревьев, которым порос перевал через горы, отделяющие Талвинию от Мораввы. Горькая усмешка скривила ее губы, когда пришло узнавание: в первых рядах твердо и спокойно шагали маги, с которыми она ни один год бок обок прожила в столице. Все они были облачены в кольчуги, а гибкие фигуры нагов, отличающиеся от других грациозностью и скользящим, плавным шагом, закутаны в длинные и темные плащи, закрывающие не только тела, но и головы. Они двигались практически бесшумно, скрываясь за стволами деревьев, быстро пересекая свободное пространство, чем напоминали скорее грабителей, боящихся попасться на глаза стражам, чем атакующих воинов. Видимо, маги все же опасались войска князя, раз предпочитали сохранить эффект неожиданности и напасть исподтишка, когда противник меньше всего мог ожидать этого.
  -Когда-то в давние времена наш народ участвовал в войне, - медленно произнес наг, не отрывая пристального взгляда от разрозненных отрядов крадущихся людей и полукровок. Его голос из-за сильного ветра звучал немного приглушенно, но Яснина без труда различала в нем нотки усталости и неприятия, - та битва вошла в истории, с каждым днем все больше и больше обрастая легендами, преданиями и сказаниями... О ней говорили только благоговейным шепотом, потому что наши воины показали в тот день пример невиданной до этого момента силы, доблести и мужества. Этой же битве не суждено состояться, потому что перед собой я вижу лишь кучку жалких трусов, пробирающихся на чужую территорию, словно стая голодных шакалов во владения льва...
  -У всех перевалов день и ночь дежурили стражи, - колдунья напряженно оглядывалась, пытаясь рассмотреть если не живых людей, то хотя бы их тела, - они уже должны были направить князю гонцов.
  -Это произошло еще до нашего появления. Отряд, возглавляемый местным правителем, уже отбил одну атаку, уничтожив несколько отрядов противника, и в данный момент направляется сюда. Наверное, было бы правильным позволить ему истребить предателей и отказать в этом благородном деле посильную помощь...
  -Но вы не станете этого делать...
  -Я слишком хорошо понимаю, что большинство полукровок пошли на это по чужой воле. Я не могу отнять у них жизни только из-за того, что они хотели получить от этой жизни большего, но могу вас уверить, каждый из них понесет суровое наказание. Так же я прослежу, чтобы ни один наг больше никогда впредь не покинул территорию города...
  -Жаль, что я не могу пообещать вам подобного со своей стороны, - хмыкнула колдунья, - не успеют порасти травой могилы павших в этом сражении магов, как придет новый колдун, со своими глобальными идеями по захвату власти, и выжившие последуют за ним, потому что так же жаждут намного большего, чем заслуживают...
  -Очень скоро им будет не до этого, - спустя какое-то время произнес наг, нарушая молчание, - не только наш Род оказался охвачен подобной болезнью. Со всех сторон приходят неутешительные вести о том, что законного главу пытаются сместить.
  -Я думала, что вы живете только в горах, в своем городе.
  -Мы - да. Но есть и другие... Те, кто отличаются от людей, не слишком любят выходить из тени, но они всегда рядом, словно луна, которая незримо следует за солнцем даже днем, но выходит только ночью, когда светило уходит на заслуженный отдых. Думаю, за свою жизнь вы сталкивались с другими иными...
  -Верно, но они предпочитают жить обособленно. Их мало интересуют дела человеческих соседей, и большинство из них очень не любят, когда кто-то нарушает границы их владений.
  -Поверьте, на то есть серьезные и весомые причины. Но речь сейчас не об этом.
  -Выходит, не только нагов пытались вовлечь в эту войну?
  -Дело не только и не столько в этом, - старейшина неохотно продолжил, - внутри многих Родов произошли расколы... А сражение за власть человеческих магов - лишь удобная причина, чтобы вмешаться и повлиять на исход.
  -Значит, королевская корона привлекает не только Орден... И что же интересует тех, кого вы назвали иными? Земли, не так ли?
  -Вы оказались гораздо проницательнее тех, кого они так легко обвели вокруг пальца. Думаю, в эту самую минуту на западе вашей страны идет куда более грандиозное, кровавое и жестокое сражение, чем предполагаемое здесь.
  -Просто я, в отличие от магов, не ослеплена кажущейся такой близкой и вероятной победой.
  -Жители Иллирии и Мораввы всегда относились к другим расам намного лояльнее и уважительнее, чем народ Талвинии. Насколько мне известно, многим надоело такое положение дел, поэтому они решили вмешаться...
  -Вы очень точно выразились, и на то есть весомые и серьезные причины, - колдунья усмехнулась, - люди привыкли жить в страхе перед теми, кто превосходит их в силе, потому что видели нимало зла с их стороны. Поэтому они и относятся предвзято и насторожено ко всем, кто хотя бы немного отличается от них самих. И, вынуждена признать, это довольно неплохая стратегия по выживанию.
  -Я не пытаюсь в чем-то обвинить людей, просто у обеих сторон исчерпалось терпение, поэтому мы сегодня и вынуждены наблюдать происходящее.
  -Запад, - задумчиво произнесла Яснина, мысленно расчерчивая перед собой карту Талвинии и отделяя многочисленные человеческие поселения от территории, на которой проживали несколько кланов, - оборотни... Они всегда довольно скептично относились к идее мирного сосуществования наших рас, хотя их Старейшина - Альфа, пыталась сделать все, чтобы примирить эту вечную вражду.
  -Мы тоже - оборотни, - насмешливо внес поправку наг.
  -Я не настолько хорошо была знакома с главой Рода, чтобы узнать вторую ипостась проживающих в нем.
  -Удивительно уже то, что вам позволили пересечь земли клана и приблизиться к старейшине. Западники, как их называют остальные, не слишком приветливый и терпимый народ, наверное, из-за своей сущности.
  -Они - мои должники...
  -А это уже смело можно отнести к категории невероятного.
  -Просто я умею оказываться в нужное время в нужном месте.
  -Да, я заметил, - иронично протянул старейшина, окидывая перевал насмешливым взглядом и движением бровей указывая на отряд воинов, появившийся из леска, - только у нас это называется немного иначе - влипать в истории...
  -Можете мне поверить, я не раз слышала это, вот только они сами настойчиво ищут меня...Выходит, западные кланы решили нарушить данное слово и подписанное соглашение.
  -Им не позволят продолжить начатое. Думаю, в ближайшие часы восстание будет подавлено, а кланы покинут территорию Талвинии. Они допустили фатальную ошибку, когда вызвали гнев старейшины соседнего Рода, а его злить вообще никому не рекомендуется.
  -А вот о том, что у этих оборотней, да и у нас самих, на западе есть еще соседи, я слышу первый раз.
  -Они предпочитают вести такой же уединенный образ жизни, как и мы, - по губам нага скользнула легкая улыбка, - но я все же настойчиво посоветовал вам быть осторожнее, если вдруг вам захочется искупаться в водах Лиссора...
  -Наяды, - колдунья была поражена. Конечно, до столицы доходило множество слухов о том, что в водах огромного озера, расположенного между двумя оживленными торговыми городами всегда было неспокойно, но не думала, что все разговоры о том, что в нем водятся наяды - правда. Сама она бывала в Темлоне - одном из прибрежных городов, лишь раз. И в ее воспоминаниях о нем остался только неумолкающий крик чаек, огромное количество судов и холодные ветра, приносимые с моря, до которого оттуда было рукой подать.
  -Вы не выглядите удивленной или напуганной. Скорее, заинтригованной...
  Яснина широко улыбнулась, соглашаясь с его определением. Она определенно заинтересовалась тем, что он рассказал ей.
  -Не стоит поддаваться первому порыву и отправляться туда, - наг повернулся к ней лицом, игнорируя ветер, подхвативший пряди его длинных волос и бросивший их ему в лицо, - особенно, если вам действительно дорог тот мужчина, с которым вы связали свою судьбу.
   Прежде, чем колдунья успела что-то ответить, он бросил быстрый взгляд назад.
  -Наконец-то. Я ждал, пока здесь окажутся все полукровки, но кто-то начал осторожничать, перебрасывая их через переходы небольшими группками.
   Ничего не произошло - вернее, она просто не смогла увидеть, что он делает. Казалось, что наг просто шагнул к краю площадки, на которой они все это время стояли, пристально вглядываясь вниз. Идущие впереди тесные фигуры, закутанные в плащи, внезапно замерли, судорожно озираясь по сторонам, будто пытались кого-то отыскать взглядом. Многие из них вжимали головы в плечи и останавливались, мешая пройти тем, кто шел за ними. Началась суматоха...
   Первыми дрогнули, как ни странно, последние ряды только что выбравшихся их леса полукровок. После короткого колебания, один за одним, они просто молча поворачивали назад, быстро уходя по тому пути, который привел их сюда. Маги пытались навести порядок и что-то предпринять, уже не слишком заботясь о необходимости не обнаруживать себя. Ветер заглушал крики, поэтому до них доносились лишь обрывки фраз, но и по ним было ясно, что колдуны приказывают струсившим соратникам вернуться. Когда слова не возымели никакого действия, а уходящих стало еще больше, в воздухе замелькали вспышки заклинаний, которые окутывали темные фигуры и таяли, не причиняя им никакого вреда.
   Прошло всего несколько минут, и на перевале остались только сильно поредевшие отряды магов, охваченные паникой. Яснина с усмешкой наблюдала за ожесточенными спорами... Затем замелькали вспышки переходов, и через какой-то короткий промежуток времени внизу, у подножия горы, остались только покачивающиеся на ветру ели и высокие травы.
  -Что ж, этой битве не суждено войти в историю, как великой...
  -Что будет с нагами?
  -Вынужденные следовать Зову, они вернутся назад, в город, где каждый из них понесет заслуженное наказание, - старейшина обернулся к ней, - надеюсь, мы еще встретимся с вами...
  -Главное, чтобы не при таких обстоятельствах, - улыбка колдуньи вышла немного наигранной, потому что она никак не могла справиться с охватившим ее чувством какой-то предопределенности.
   Насмешливо склонив голову в знак согласия, наг бросил на нее короткий взгляд и вызвал переход, переносясь назад, оставив ее наедине с ветром...
   Яснина без труда отыскала Лота на другом конце перевала - маг с задумчивым видом сидел на траве, подогнув под себя ногу и бесцельно вертел в руках сорванный цветок ромашки.
  -И что это было? - Хрипловатым голосом поинтересовался он у колдуньи, пожавшей плечами в ответ на его вопрос.
   Она устроилась рядом с ним на поросшем мхом камне, отколовшимся от скалы. Мужчина перевел на нее взгляд, в котором явно читалось непонимание. Нечасто магам, даже самым сильным, доводилось видеть такое зрелище, а оно, надо сказать, никого не могло оставить равнодушными. Ведь нужно признать, что подобное - лучшая демонстрация того, что может случиться с врагами Рода. Сложно бороться с теми, кто всецело предан своему клану и сделает все, что приказывает старейшина. И не задумываясь ни на мгновение, без малейшего колебания принесет в жертву свою жизнь...
  -А какое это теперь имеет значение? - Философски рассудила колдунья, стараясь не забираться в дебри мыслей, грозящих увлечь ее вовсе не в ту сторону. - Без помощи нагов сегодняшний день вошел бы в историю Мораввы и Талвинии, положив начало кровопролитной войне между двумя соседствующими странами. А о том, что мы слишком различаемся, мы с тобой можем поразмышлять как-нибудь на досуге, у жаркого пламени камина.
  -Вижу, на тебя все происходящее не оказало ни малейшего впечатления, - в словах мага не было вопроса, скорее, он просто вслух утверждал мысль, родившуюся в его голове.
  -Я была готова к худшему, поэтому то, как все обернулось, меня бесконечно радует. И сейчас мне меньше всего хочется думать о могуществе и сплоченности нагов. Старейшина уверил меня, что с их стороны нам никогда не стоит ждать подвоха, а его словам я склонна верить...
  -Да, ты права... Просто у меня в голове не укладывается, что мы одержали победу, не прилагая к этому никаких усилий. Я ждал ожесточенного сражения...
  -Ты, как и я, был готов отдать свою жизнь за обретенное наконец-то счастье, пусть и длилось оно не долго. Но у судьбы, должно быть, на этот счет свое мнение.
  -Встречу, - ухмыльнулся уже пришедший в себя маг, - расцелую...
   Рассмеявшись, Яснина поднялась и подала ему руку, которую он с легкой улыбкой принял, хотя мог справиться с такой простой задачей самостоятельно и безо всякой помощи, но привычка оказалась сильнее.
   Вызванный переход доставил их к высоким стенам дворца, со всех сторон надежно окруженного многочисленной стражей, держащей оружие наизготовку. Едва дымка развеялась, открывая их фигуры, как от одной из групп воинов торопливо отделился высокий и худощавый юноша, поспешно направляясь к ним с радостной улыбкой на совсем еще юном лице. Колдунья не стала мешать встрече мага и с нетерпением ожидающего его скорейшего возвращения ученика, быстро и решительно зашагав к огромным вратам, тщательно запертым в данный момент. Колдунья была удивлена количеству воинов, сосредоточившихся вокруг дворца, потому что была абсолютно уверена в мощной защите, невидимой стеной окружающей его получше любого войска, даже самого сильного и прекрасно обученного. Но, с другой стороны, она так же хорошо знала, кому мог принадлежать отданный приказ - владыка Мораввы никогда и ничего не делал наполовину, не доверяя счастливому случаю и не полагаясь на удачу. Много лет единственным магом в его окружении был целитель, поэтому не было ничего странного в том, что он не готов был с полной уверенностью положиться на магию.
   Внезапная мысль заставила ее нахмуриться и сбавить шаг, а затем и полностью остановиться. Никакая сила в мире не способна была заставить князя прятаться за спинами воинов, и трястись от страха в ожидании первой атаки врагов. Выходит, он покинул дворец и все еще не вернулся. В ее памяти услужливо и совсем некстати всплыл образ нага, говорившего о другом отряде магов и полукровок, пробравшихся на территорию Мораввы.
  -Владыка во дворце? - Резко повернувшись к ближайшему облаченному в поблескивающую кольчугу мужчине, спросила колдунья, хотя и знала заранее ответ на свой вопрос.
  -Нет, госпожа, - воин склонился в почтительном поклоне, не поднимая глаз на ее лицо, - повелитель покинул город. Он лично возглавил отряд, отправившийся на границу...
  Он продолжал говорить, но Яснина уже не слушала его... Выходит, он оказался в гуще сражения. С магами... Разъяренно зашипев, колдунья быстрым и неровным движением призвала переход, стремительно ныряя в его глубину, без труда отыскивая в пространстве местоположение князя. Ей в спину полетел гневный крик Лота, кинувшегося следом, но колдунья предпочла его проигнорировать.
   Сияние пространственного перемещения погасло, но на его месте возникло пламя совсем другого рода. Колдунья была слишком зла и обеспокоена, чтобы справиться с ним в этот момент, поэтому плотное кольцо алых языков огня окружило ее, с оглушительным ревом устремляясь вверх от земли, заливая все вокруг неестественным светом и с шипением выжигая всю растительность, оказавшуюся на его пути.
   Длинные и извилистые плети силы вырвались из огненной стены, стремительно преодолевая пространство и оплетая надежной и нерушимой защитой фигуру, которая была видна Яснине только в образе светлого свечения. Только спустя несколько минут неестественной тишины, царившей вокруг, колдунья смогла преодолеть обуревающие ее чувства и успокоиться. Когда позади нее на траву с огромной высоты рухнул весьма недовольный таким приземлением Лот, видимо, слишком спешивший и не успевший настроиться на нужную точку в пространстве, огонь уже практически полностью погас, продолжая колебаться узенькой полоской у ног чародейки, словно ласкаясь к ней.
  -Эмм, Яснина?! - Несколько потрясенно выдохнул он, торопливо поднимаясь и принимая боевую стойку.
   Колдунья громко хмыкнула, внимательно рассматривая застывшие в напряженных и разнообразных позах фигуры людей, пойманных ее заклинанием в самый неподходящий момент. Судя по залитой кровью траве, темнеющим на земле черным плащам и многочисленным трупам, сражение уже благополучно закончилось, о чем свидетельствовало превалирующее над бездыханными противниками войско князя. Некоторые воины перевязывали раны пострадавшим, кого-то укладывали на носилки, сделанные на скорую руку. Несколько мужчин застыли в седлах, когда уже разворачивали лошадей, видимо, отправленные князем в город, чтобы сообщить благие вести о победе.
   Сам Камлен с каким-то обреченным лицом обнаружился неподалеку от колдуньи. Рядом с ним стоял Рамир, чья кольчуга на груди была разворочена острыми когтями, с легкостью прорвавшими броню. Но не это заставило Яснину яростно сощуриться - вся левая рука князя была покрыта алой, уже подсыхающей кровью...
  -Напомни мне, - обратилась она к подошедшему к ней колдуну, - почему я еще не убила вооон того блондинистого?
   Лот фыркнул, рассматривая неподвижную широкоплечую фигуру военачальника, на которую Яснина небрежно указывала изящным пальцем, выглядевшего после боя далеко не самым лучшим образом.
  -Наверное, потому что он дорог Велиславе, - небрежно пожал он плечами.
  -Не угадал...
  -Ты стала менее жестокой...
  -И снова мимо...
  -Свершилось чудо, и ты вдруг прониклась духом человеколюбия и гуманности?
  -Ты сам сейчас понял, что сказал?
  -Тогда не знаю...
  -Вот и я тоже - не знаю... Но ведь никогда не поздно исправить свою ошибку.
  -Думаю, повелитель не разделяет твоего решения относительно судьбы своего близкого друга.
  -С такими друзьями и врагов не надо. Вместо того чтобы оберегать своего правителя, который, к тому же, не так давно оправился после покушения, он с легкостью позволил ему возглавить войско.
  -Ээээ, знаешь, Яснина, - Лот помялся, - думаю, у него как бы и не было другого выхода. Повелитель сейчас тоже перед тобой. И это вовсе не Рамир, на которого ты вдруг ни с того ни с сего спустила всех собак.
  -Я этого пока еще не делала, - ледяным тоном отрезала колдунья, - но благодарю за прекрасную идею...
  -Может, ты уже снимешь чары? Они все равно тебя прекрасно слышат. Как-то это не вежливо получается...
  -Пусть постоят, - мстительно отозвалась колдунья, - подумают...
  -О чем? О своем поведении? - На лице мага появилось странное, насмешливое, но в тоже время и понимающее выражение. После короткого молчания он с тяжелым вздохом добавил. - Ну, хотя бы всадников освободи, ведь во дворце все с нетерпением ждут вестей.
   Чародейка даже головы не повернула в сторону лошадей, в седлах которых застыли порядком потрепанные мужчины с непокрытыми головами. Видимо, шлемы они потеряли во время боя, или их сбили мечи противников. Внезапно отмершие всадники с изумлением уставились на женщину, повернувшуюся к ним спиной и небрежно сложившую руки на груди, не решаясь сдвинуться с места. Оба синхронно перевели потрясенные взгляды на застывшего князя, все еще пребывающего в состоянии оцепенения, затем на нее, потом вновь на своего владыку, видимо, не способные после настигшего их заклятия начать соображать, как надо.
  -Скачите, скачите, - любезно позволил им Лот, взмахом руки предлагая им убираться восвояси.
   Воины недоуменно переглянулись между собой, затем понимающе хмыкнули, развернули лошадей и были таковы. Только пыль поднялась столбом по узкой дороге, оставляя позади копыт длинный шлейф...
   Колдунья вздохнула, смиряясь с неизбежным, и направилась к князю, продолжающему смотреть в одну точку куда-то перед собой. Проведя раскрытой ладонью рядом с залитой кровью рукой мужчины, она с облегчением убедилась, что алая субстанция, щедро покрывающая тонкие звенья кольчуги, принадлежит не ему, а поверженному врагу. Она скосила глаза, разглядывая практически разрубленный пополам труп полукровки, убитого яростным и ожесточенным ударом. Жаль, что он умер так рано, а сама колдунья все-таки почитала мертвых, поэтому не могла просто так пойти и попинать уже остывающее тело. Ну, по крайней мере, не на глазах у всех...
   Камлен внезапно моргнул, на мгновение теряя координацию, но затем яростно сощурился, быстро приходя в себя. Рядом с ним медленно отходил от заклятия Рамир, косясь на чародейку, улыбающуюся ему жутковатой и многообещающей улыбкой. Заметив выражение ее лица, он стал медленно и осторожно отступать назад, видимо, всерьез опасаясь, что непредсказуемая натура колдуньи поспособствует тому, что она выкинет какой-нибудь номер, после которого Велислава вполне может не досчитаться у него жизненно важного органа или обнаружить лишний.
  -В какой стороне, позволь полюбопытствовать, нам теперь искать большую братскую могилу? - Язвительно, но довольно мирно обратился князь к удивленно моргнувшей Яснине.
  -Чью могилу?
  -Полукровок, - все так же спокойно пояснил он, сохраняя на лице абсолютно непроницаемое выражение, - это ведь ты их отозвала, когда поняла, что они направляются обижать бедного меня?
  -Вообще-то, это сделал старейшина их Рода, - непонимающе ответила колдунья, но всего мгновение спустя яростно сощурилась, - ты издеваешься?!
  -По-моему, это то, что делаешь ты. Мы, как мне показалось, пришли к соглашению, которое ты сама же и нарушаешь. И вот теперь мне точно придется объявлять о заключенном между нами союзе, потому что мне как-то неловко будет показываться перед своими воинами, на глазах которых разъяренная ведьма пыталась защитить меня от врагов.
  -А еще она может проклясть, - зло прошипела Яснина, слишком поздно осознавая его правоту, но не показала этого, - сильно-сильно...
   Побледневший военачальник торопливо шагнул назад, вертя головой по сторонам, словно решал, куда бежать в случае неожиданной выходки чародейки. Заметив, что на него обернулся даже князь, удивленно приподняв брови, он извиняющимся тихим голосом произнес.
  -У меня свадьба через несколько недель. Думаю, моя невеста не оценит, если вместо живого меня на церемонию принесут мертвое тело...
  -Тогда мне бояться нечего, - небрежно повел широкими плечами Камлен, - пусть потом мою собственную жену совесть мучает!
  -Ее - совесть? - Вслух и довольно таки громко удивился Лот, который, впрочем, заметив многообещающий взгляд, направленный на него, быстро отошел подальше. И уже оттуда добавил. - А я тоже персона неприкосновенная, по крайней мере, на ближайшее время. У меня тоже - свадьба!
  -Даааа? - Язвительно протянула Яснина, задетая шутками за живое. Ни один из мужчин не счел нужным вспомнить о такте и отойти, позволив им переговорить с глазу на глаз. Вместо этого им еще и хватало наглости оказывать князю поддержку, видимо, в качестве пресловутой мужской солидарности. Колдунья не стала сильно задумываться над этим, но запомнить на всякий случай запомнила, чтобы потом, в обозримом будущем, предъявить претензию. - А невеста поставлена в известность о своем новом статусе?
  -Ээээ, - маг замялся, потому что теперь на него заинтересованно смотрел и князь, а к такому неожиданному повороту и коварному подвоху со стороны коллеги по магической практике он готов не был, - в связи с недавними событиями, я как-то подзабыл сообщить ей об этом. Но я сегодня же исправлю свою оплошность, в самом надлежащем виде!
  -Значит, войны не будет? - Уже совсем другим голосом спросил Рамир, возвращаясь на свое место возле князя. - Большинство магов осталось после неожиданного отступления этих мерзких гадин, но многим удалось сбежать. И мне показалось, что меньше всего в этот момент они думали о власти...
  -Думаю, да. Рогду негде больше взять таких могущественных и непритязательных союзников, а тех, кто оказывал ему поддержку помимо полукровок, успели приструнить и поставить на место. Теперь Орден остался один.
  -Против разъяренной страны, где он успел уже натворить много дел, - хмыкнул Лот, задумчиво потирая костяшками пальцев небритый подбородок, - не завидую я тем, кто не успеет вовремя унести из Талвинии ноги или понадеется, что Рогд сумеет справиться с восстанием, начало которого не за горами.
  -На своем пути к трону он убрал очень много неугодных ему людей и магов, поэтому расплату со стороны тех, кому он принес столько горя, не стоит ждать слишком долго. Уверена, сейчас в столице паника, не заметить которую просто невозможно. И, как нам всем хорошо известно, даже у стен есть уши. Уже через пару часов Литору захлестнет первая волна бунта.
  -Глава Ордена не отличается милосердием, поэтому простым людям будет сложно справиться с ним и сохранившими ему преданность колдунами.
  -Он избавился далеко не от всех мешающих ему магов, - усмехнулась колдунья в ответ на замечание скептично настроенного князя, - те, у кого есть хотя бы капля сил, отличаются завидной живучестью и изворотливостью.
  -Полностью согласен, - Лот издал короткий смешок, видимо, вспомнив свое поспешное бегство из темницы в Литоре.
  -Остается только наблюдать, - князь резким взмахом руки заставил столпившихся в отдалении воинов, украдкой поглядывающих на них, торопливо и суетливо засобираться, поднимая оружие и бросаясь на поимку лошадей, разбежавшихся в разные стороны.
  -Это хороший шанс, - неопределенно пожал плечами маг.
   Рамир согласно кивнул, выражая свою солидарность со сказанным, но Камлен лишь жестко усмехнулся.
  -Благодарю покорно, но мне хватает и своей страны...
   Почему-то в его ответе колдунья не сомневалась ни минуты...
  
  Глава 19.
  
   Яснина отвела взгляд от улыбающейся Велиславы, оживленно делившейся с ней мыслями о своей свадьбе, дата которой приближалась с каждым днем все ближе и ближе. Торжество намечалось поистине грандиозное, соответствующее положению, занимаемому Рамиром в обществе. Девушка, в отличие от Яснины, никакими комплексами и предрассудками не страдала, наоборот, всегда мечтала о чем-то невероятно роскошном и сказочном. Поэтому всячески поощряла суматошные приготовления, охватившие дворец, перевернув с ног на голову не только его, но и весь Даншер, взбудораженный новостями о том, что в скором времени военачальник князя и его невеста устраивают здесь свадьбу.
   Пока что колдунье удалось отделаться малой кровью - непоседливая Азария, охваченная радостным возбуждением, с огромным рвением и нескончаемым энтузиазмом взялась за дело сама, не доверяя даже малейшие нюансы кому-то другому. Сначала Велислава даже обижалась, потому что нередко от торопливо бегущей по коридору взлохмаченной княжны с горящими каким-то лихорадочным блеском глазами, доставалось и невесте, ради которой все это великолепие и было затеяно. Затем Яснине все же удалось решить назревающий конфликт, поговорив с девушкой и объяснив, что у Азарии в любом случае все получится гораздо лучше, потому что она, как исконная мораввийка, прекрасно разбиралась в любых тонкостях, о которых они даже слыхом не слыхивали. Велислава какое-то время колебалась, задетая таким пренебрежением, но затем была вынуждена согласиться, потому что выходило все у княжны действительно потрясающе и с пугающим размахом.
   Саму колдунью в предстоящем торжестве смущало только одно - ей предстояло появиться перед огромным количеством людей, а она не сомневалась, что на свадебное торжество явится весь город, в качестве княгини. Ведь сочетать браком своего военачальника будет сам князь, а ей, по древним обычаям, перед самым главным действом, нужно было дать на это счастливой паре свое благословение. На глазах у всех. И для этого десяток портних в ускоренном темпе уже шили для нее роскошный наряд, по мнению Яснины, не уступающий по обилию ткани и украшений даже наряду невесты. Но когда она указала на эту очевидную несправедливость Азарии, та лишь пораженно округлила глаза, а потом со смехом ответила, что княгиня на любом торжестве должна превосходить всех, даже невесту...
   Правда, она считала, что уже никого своим неожиданным появлением не удивит, потому что неугомонная и вездесущая сестра князя пыталась задействовать и ее, а колдунья, крайне несогласная обсуждать такие вещи, как форма и материал салфеток, расцветка и фасон скатертей и все в этом духе, торопливо сбегала от ее энтузиазма. А единственным местом, в котором можно было спрятаться от Азарии, был тронный зал, но там постоянно проходили какие-то важные встречи и переговоры. Скрепя сердце, Яснина выбрала из двух зол меньшую и стала присутствовать на них, благо, к тому времени второй трон уже успели установить, а первый - воссоздать. Послы и визитеры были, мягко говоря, шокированы появлением ведьмы, князь - чрезвычайно доволен, что мог заметить любой, потому что с его красивого лица упорно не желала сходить хитрющая улыбка, потому что уловку собственной жены он разгадал сразу.
   Яснина подавила тяжелый вздох, переводя взгляд на открывшуюся дверь, в которую слуги пропускали Азарию. Уже приготовившись морально к предстоящему долгому и ожесточенному спору между Велиславой и княжной, накануне вечером не сошедшихся во мнениях относительно цветочных композиций, которым предстояло превратиться во что-то невообразимое, она нахмурилась, заметив, что девушка плакала. Азария упорно прятала припудренное и искусно нарумяненное лицо, но даже ее гувернанткам не удалось скрыть с помощью подручных средств неестественную бледность и следы слез, от которых покраснели и припухли глаза.
  -Что случилось? - Без обиняков спросила колдунья, едва княжна заняла свое место на пышных подушках.
   Азария на мгновение вскинула на нее глаза, а затем опять уткнулась взглядом в пустую тарелку, стоящую перед ней, отрицательно помотав головой.
  -Будет лучше, если ты все расскажешь сама, - Велислава улыбнулась и откусила кусочек от пирожного, которое бесцельно уже довольно давно вертела в руке, - в противном случае она полезет тебе в голову. О таком понятии, как деликатность, она ничего не знает, можешь мне поверить...
   Колдунья с кислым видом посмотрела на невинно хлопающую длинными ресницами мелкую предательницу, на губах у которой остался сливочный крем, затем повернулась к подавленной княжне, кусающей губы.
  -Мой брат, - ее голос задрожал от слез, она поспешно добавила, - второй брат, Ховар, попросил Камлена принять его. Через одного их охраняющих его магов, он передал ему письмо с просьбой простить его и принять обратно в семью.
  -Тогда почему ты плачешь?
  -Я ему не верю, и брат тоже. Ховар успел натворить немало дел, в столице о нем ходит много ужасных слухов, но до последнего времени мы упорно отказывались верить им, потому что, прежде всего, видели в нем близкого и родного человека. Камлен согласился принять его и поговорить, потому что чувствует себя виноватым...
  -Не думаю, что ты или он могли что-то изменить, - колдунья покачала головой.
  -Я понимаю. Но брата терзает чувства вины из-за того, что он пообещал всегда заботиться о нас и оберегать от бед.
  -И он считает, что в случае со своим младшим братом не смог выполнить данное обещание?
  -Да. Он очень переживает, хотя и не показывает этого. Ховар сейчас в тронном зале. Я попросила Лота присутствовать при их встрече, потому что он может понять, чего действительно хочет брат.
  -Если княжич затеял все это с определенной целью, то не захочет, чтобы маг был на ней.
  -Но зачем ему просить прощения, если он не хочет возвращаться? - Удивленно спросила Велислава, с немым вопросом, который не решалась задать вслух, глядя на помрачневшую колдунью. - Возможно, жизнь в заточении благоприятно повлияла на него, и он осознал свою неправоту.
  -Я так хочу верить в это, - Азария все же расплакалась, - но не могу... Не могу!
   Яснина кивком указала растерявшейся девушке на плачущую княжну, молча попросив ее присмотреть за ней, а сама решительно поднялась со своего места. Она не могла позволить, чтобы что-то случилось с князем или магом, ведь Ховар мог оказаться марионеткой Рогда, которому всегда превосходно удавалось находить слабые места человека и управлять им, дергая за нужные ниточки так, как ему хотелось. Если их предположение с Лотом насчет княжича верно, то его возвращение во дворец сейчас Главе Ордена крайне необходимо, потому что заслать к князю соглядатая не представлялось возможным.
   Колдунья быстро добралась до тронного зала. Немного в стороне толпилась группа людей, видимо, та самая охрана княжича, о которой говорил Лот. Повернувшись к склонившемуся в поклоне стражнику, опустившему при ее появлении глаза, она тихо спросила.
  -Повелитель здесь?
  -Да, госпожа. Владыка только что зашел в тронный зал вместе с придворным чародеем.
  Яснина кивнула, и стражи торопливо распахнули перед ней двери. Колдунья была совершенно спокойна насчет возможной реакции князя на ее появление. Если бы он не позволил магу присутствовать, она тоже не пришла бы, позволив братьям решить их ссору с глазу на глаз. Но поступок Камлена ясно показывал, что княжичу он не доверяет. Видимо, разочарование от его поступка было намного сильнее, чем он показывал окружающим.
   Лот, стоящий немного в отдалении от трона, на котором в небрежной позе восседал князь, обернулся, стоило ей подойти к нему со спины. Мужчина, неловко мявшийся на возвышении, тоже оглянулся, глянув на нее исподлобья. Колдунью на мгновение покоробило их сходство, хотя Ховар выглядел немного бледнее, чем старший брат, а злое и надменное выражение не добавляло его лицу красоты, делая его скорее отталкивающим, нежели привлекательным.
  -Я просил о личной встрече, - процедил он сквозь зубы, - а ты превращаешь ее в балаган.
   Колдунья немного повернула лицо в сторону Лота, чтобы видеть его лучше, но маг лишь покачал головой в ответ на ее немой вопрос. Выходит, ему не удалось считать с княжича информацию. И это могло означать только одно, кто-то закрывает его щитом, прекрасно сознавая опасность от близости такого колдуна, как Лот, способного проникнуть в любое сознание.
  -Ты, насколько я понял, просишь меня принять тебя обратно в семью, - голос князя был ледяным и резким, - а эти люди, присутствие которых тебе так неприятно, члены нашей семьи.
  -Что? - Княжич не выглядел шокированным, он им был. Он повернулся к ним лицом, с каким-то первобытным ужасом и отвращением глядя широко распахнутыми глазами то на невозмутимую колдунью, изогнувшую бровь, то на усмехающегося мага, нисколько не задетого таким уничижительным отношением.
  -Госпожа Яснина стала моей женой, и, следовательно, не только твоей родственницей, но еще и княгиней. А Лот, мой придворный чародей, в скором времени сочетается браком с нашей сестрой.
  -Не могу поверить, - словно зачарованный, тихо выдохнул Ховар, в растерянном и потрясенном взгляде которого мало-помалу стала проявляться дикая ярость и злоба, вытеснившие все остальные чувства, - что ты опозорил наш род, связавшись с этими голодранцами...
  Сильный удар сбил мужчину с ног, не позволив договорить ядовитые слова. Яснина даже не заметила движение вскочившего на ноги князя, настолько быстрым и резким оно было. Глядя сверху вниз на выплевывающего кровь брата, он яростно произнес.
  -Ни о каком примирении и речи быть не может! Но раз тебя так сильно задевает эта несправедливость, я ее устраню. Отныне ты будешь жить не в роскошном поместье, где все твои прихоти мгновенно удовлетворяются, а в обычном крестьянском доме. Без слуг и привычных для тебя удобств. Видимо, я должен был сделать это немного раньше, чтобы ты успел прочувствовать все это на собственной изнеженной шкуре!
  -Жестко, - тихо, но уважительно выдохнул Лот ей на ухо.
  Колдунья хмыкнула. Ну, для избалованного и привычного к роскоши аристократа - вполне. Похоже, князь очень хорошо знал слабые стороны своего младшего брата, бледное лицо мужчины, подбородок которого украшали потеки крови, исказилось от ужаса.
  -Ты не сделаешь этого! - Прохрипел он.
  -Возвращайся к своей страже, они проводят тебя, - князь бросил короткий взгляд на пытающегося подняться брата, - больше никаких встреч не будет. Ты останешься в том месте до скончания своих дней.
  -Ты...ты сам во всем виноват, - зло прошипел Ховар, вскакивая на ноги и с неожиданной прытью бросаясь к не успевшей отреагировать колдунье.
  Холодные пальцы вцепились в ее плечо - яркая вспышка озарила тронный зал, вырывая ее из действительности. Удушающая пустота обрушилась сверху, выбивая дыхание и причиняя ужасающую боль. Огромная черная яма разверзлась под их ногами, затягивая в свою глубину. Внезапно ее руку с силой схватил бросившийся вслед за ней Лот. Но, не удержавшись на зыбком краю, все более расходившейся воронки, рухнул следом, так и не разжав пальцы...
   Яснина не стала предпринимать никак попыток смягчить удар от падения с высоты, хотя и могла избежать его, прибегнув к силе. Вместо этого она просто сгруппировалась и приземлилась на холодный камень довольно мягко, опираясь на колено правой ноги и согнутые руки. Но даже так из груди вышибло весь воздух, а перед глазами заплясали огненные круги. Роскошное платье из золотистого шелка, тонкого, как паутинка, не облегчало ее положение, обившись вокруг ног сияющим водоворотом ткани и сверкающих в свете факелов бриллиантов.
   Колдунья быстро скосила взгляд немного левее, куда по ее подсчетам, должен был упасть Лот. Маг действительно обнаружился там, тоже переживший падение довольно удачно. Но не успел он даже приподняться, как ему на плечи с двух сторон легли тяжелые руки очень высоких и широких в плечах мужчин, лица которых Яснина не могла рассмотреть, они оба смотрели куда-то в сторону, словно ожидая приказа. И не обернулись к ней даже после того, как она плавно и спокойно, стараясь не делать резких движений, выпрямилась. Но вместо каких-то указаний тишину разорвал истошный, истеричный и немного визгливый вопль княжича, заставивший недовольно и брезгливо поморщиться не только ее одну, но и всех, кто собрался в пещере, как могла судить по беглому осмотру колдунья.
  -Ты обещал!!! Ты говорил, что мой брат сдохнет, а после него на престол взойду я!!! А теперь? Теперь она, эта проклятая ведьма, стала княгиней! Ты дал слово...
  Его истошные крики перешли в невнятное бульканье, а тело внезапно взмыло в воздух по собственному почину, зависнув в метре от каменного пола. Казалось, что какая-то невиданная сила без труда душит его, заставляя таким жестоким образом замолчать.
   Как оказалось, не такая уж и невиданная. Из полумрака, окутывающего своды и углы бархатной пеленой мрака, плавно выступил Рогд, сжавший руку в кулак и удерживающий ее в немного согнутом и приподнятом положение. Без лишних усилий удерживая в подвешенном состоянии отчаянно брыкающегося и извивающегося мужчину, пытающегося судорожными и неловкими движениями разорвать невидимые пути, отнимающие у него жизнь.
  -Какой сюрприз, - взгляд Главы Ордена, а ныне - короля Талвинии был прикован к распятому между его приспешниками магу. Лот сохранял завидное спокойствие, не предпринимая никаких попыток вырваться, видимо, приберегая силы для предстоящей схватки, - какая невероятно трогательная верность. Не думал, что ты вообще способен на нечто подобное, ведь ты всегда любил и почитал лишь себя одного.
  -Он...тоже...скоро...войдет в Род, - сиплым и задыхающимся голосом прохрипел небрежно отпущенный княжич, с грохотом рухнувший вниз. Судя по всему, он уже привык к подобному обращению, потому что только попытался отползти подальше от совершенно спокойного мага, чье ледяное равнодушие и показное безразличие колдунью ни на секунду не ввели в заблуждение.
  -Вот как, - Рогд насмешливо изогнул тонкие брови, - тогда все становится намного проще и понятнее. Из грязи в князи в прямом смысле этого слова... Да, должно быть, оно того стоит.
  -А ведьма? - Отчаянно выкрикнул Ховар и трусливо шмыгнул в тень, когда колдун небрежно обернулся к нему.
  -Признаться, ты меня поразила, - он наконец-то повернулся к ней лицом, удостаивая взгляда. Колдунья сразу поняла, почему он избегал смотреть на нее - его всего просто передернуло от ярости, стоило ему глянуть на нее: ее вид в таком роскошном наряде и великолепных драгоценностях лишил его напускного спокойствия, вытолкнув на поверхность гнев, ярость, дикую злобу и какое-то дикое и ожесточенное безумие. Иначе Яснина и назвать появившееся выражение не смогла бы, - прекрасный ход, вот только ты сделала его слишком поспешно, не поразмыслив как нужно. Или же, наоборот, все очень тщательно просчитала, но немного переоценила силы и возможности князя.
  -Мне совершенно безразлично, что ты думаешь по этому поводу, - стараясь сохранять спокойный и ровный тон, ответила колдунья, небрежно передернув плечами. Затем нашла взглядом трясущегося в углу княжича, выглядевшего по истине жалко. - А вот ты, мерзкая тварь, далеко не уползай, нам еще предстоит серьезный разговор, и я не могу обещать, что после него ты останешься в живых.
  -Ты все еще надеешься, что сможешь выбраться отсюда? - Рогд не сдержал холодный смешок, - из этого места ты уйдешь только со мной, дав мне предварительно те клятвы, которые я захочу от тебя услышать. Ну а твой верный пес останется здесь навсегда, потому что у меня нет ни малейшего желания продлять его мучения или наслаждаться агонией. Предпочитаю, чтобы он просто сдох...
  -Зачем тебе все это, Рогд?
   Маг дернулся, когда она произнесла его имя, словно чародейка сделала что-то неестественное, вызвавшее у него еще больший прилив ярости. Он быстрым и решительным шагом направился к ней, останавливаясь всего в нескольких сантиметрах, практически вплотную к ней. Но если он хотел напугать ее своей близостью, то сильно просчитался. Его присутствие никогда не действовало на нее угнетающе. Он не был и противен ей, потому что колдунья хорошо помнила то время, когда они были близки. Его тело не могло вызывать подобных чувств, ведь Глава Ордена был красив дерзкой, вызывающей и сильной красотой. Вот только душа его отличалась завидным уродством, что Яснина смогла увидеть слишком поздно.
   Вздернув подбородок, она подняла глаза, прямо встречаясь с ним взглядом. В янтарных, желтоватых глазах с характерным прищуром пылали неугасимые искры безумия. Он с омерзением смотрел на высокую тиару, так щедро усыпанную россыпью драгоценных камней, что золота за ними даже не было видно. Резким и стремительным движением он вскинул руки, срывая ее с головы колдуньи и с силой отшвыривая назад. Чародейка даже бровью не повела, продолжая смотреть на него. Украшение пролетело через всю пещеру, судя по всему, довольно немаленьких размеров и врезалось в стену, со звоном падая вниз, на камни.
  -Я должен был быть тем, кто имеет право давать тебе все это. Но ты предпочла мне какого-то жалкого, смертного мальчишку!
  -Никто, кроме тебя, в этом не виноват. Я была согласна на равноправный союз, но ты не мог дать мне этого. Ты серьезно думал, что у тебя может получиться приручить меня? Взгляни внимательнее, пойми наконец - я не принадлежу и никогда не буду кому-то принадлежать! В этом мире не было и уже не будет силы, способной поработить меня или заставить подчиниться!
  -Я принял твои условия, - прошипел маг разъяренно, яростно сверкая глазами.
  -Вот именно, - колдунья скривила губы, не став бороться с испытываемым отвращением, - ты всего лишь сделал мне одолжение, когда понял, что у тебя ничего не выйдет. Рогд, очнись уже и пойми, ты сам во всем виноват! Только ты один и никто больше!
  -Теперь я не сделаю даже этого, - он протянул вперед руку, с силой сжимая тонкие пальцы в кулак, - больше не будет так, как этого хочешь ты. Захочешь жить, сделаешь все, что прикажу тебе я!
  -Серьезно? - Яснина откровенно усмехнулась ему в лицо. - Думаешь, испугаешь меня смертью?!
  -Есть много, очень много способов заставить тебя передумать. Рано или поздно ты сломаешься и уступишь. Я терпелив, поэтому с удовольствием подожду того дня, когда ты сама попросишь меня о милости.
  -Да, Рогд, - Лот даже присвистнул от удивления, - вот это тебя жизнь серьезно...
   Он не успел договорить, скорчившись от боли в крепкой хватке, судорожно стиснув зубы, чтобы не произнести ни звука, не позволяя магу насладиться его слабостью. Глава Ордена с перекошенным лицом повернулся к нему, то сжимая, то разжимая пальцы, позволяя силе то немного ослаблять атаку, то вновь набрасываться на мужчину хищным и изголодавшимся зверем, рвавший его тело изнутри. Колдунья уже приготовилась сменить ипостась, как в пещеру вошли несколько высоких, неестественно крупных мужчин, по видоизмененным лицам которых она без труда определила в них полукровок, вот только второе обличие явно выдавало в них медведей... Выходит, Рогд успел-таки добраться до западных кланов, потому что колдунья не знала о том, что в Талвинии еще встречаются такие виды.
  -Господин, - самый высокий из мужчин шагнул вперед, что-то сжимая в руках, которые своим размером и формой больше напоминали лапы.
   Рогд с явной неохотой оторвался от своего занятия, с раздражением оборачиваясь на голос. Колдунья не стала всматриваться в странных существ, служащих ему, косясь на лежащего на полу мага, выпущенного полукровками из хватки. Он старался сдерживать хрипы, рвущиеся из груди, но Яснина видела, что на пол пещеры стекают струйки алой крови, выбегающие, скорее всего, из его носа и рта, что означало одно, внутренние повреждения оказались очень серьезными и требовали немедленного вмешательства. Колдунья не представляла, каких усилий ему стоит не заорать в голос от невыносимой боли, потому что не единожды становилась свидетельницей того, как этим заклятьем пытают пленных - большинство из них умирали от шока до того, как истязание заканчивалось, и начинался, собственно, сам допрос.
  -Ну, что еще? - Недовольно осведомился колдун, оторванный от своего занятия.
  -Пытался бежать, - вошедший мужчина небрежно сбросил с рук свою бесформенную ношу на пол, которая темной грудой с глухим звуком упала на пол.
   Рогд быстро пересек разделяющее их расстояние, брезгливо толкнув странную массу носком высокого кожаного сапога. Яснина с трудом поборола приступ тошноты, когда странная масса, лежащая в том положении, в каком ее бросили вниз, податливо перевернулась, повинуясь движению, и оказалась обезображенным и изломанным телом. То, что казалось мешком, на самом деле им и оказалось, только с костями... Иначе описать это месиво было нельзя. Заставив себя поднять голову выше, колдунья широко распахнула глаза от изумления, когда увидела расцарапанное, залитое кровью бледное лицо Ниара, чья голова держалась на тонкой полоске кожи, норовя отвалиться в любую секунду.
  -Да и демоны с ним, - равнодушно произнес маг, спокойно и безразлично глядя на своего верного слугу, - свою роль он уже сыграл.
  -Этот трус пытался обратиться за помощью, - жестко усмехнулся мужчина, видимо, главарь полукровок, с какой-то иронией глядя на застывшее в нелепой позе искалеченное тело у своих ног. Так, словно его до невозможности забавляла даже мысль о том, что у покойного мага вообще могло что-то получиться, - призывал колдунов из Ордена. Их тела мы не стали тащить сюда, просто прикопали под деревьями. Здесь такие пустынные места, что они тысячи раз успеют обратиться в прах, прежде чем какой-нибудь нерадивый охотник вздумает явиться в горы на охоту.
  -Вот каких союзников нужно иметь, чтобы одержать победу, - Рогд повернулся к смотрящей на него колдунье, ожидающей продолжения, которое незамедлительно последовало, - потеря нагов не столь важна и серьезна для меня, как вы все считаете. Они выполнили свою миссию - помогли мне получить трон, а уж удержать его я смогу при поддержке моих замечательных, жестоких и не в меру кровожадных друзей, чьи дома были разрушены крестьянами, обезумившими от страха от такого соседства.
  -Что могу сказать, ты заводишь себе очень странных друзей.
  -Все потому, что я сам - один из них...
   Внешность мужчины неуловимо и стремительно изменилась, словно его лицо на мгновение поплыло вниз, искажая резкие и тонкие черты: спустя несколько секунд на нее смотрели раскосые, характерные глаза нага. Его внешний вид стал таким же отталкивающим и пугающим, как утех полукровок, что уже довольно давно, еще в самом начале истории, напали на нее в дворцовом саду в Моравве.
  -Что ж, это многое объясняет, - наконец-то тихо произнесла колдунья, стараясь не показывать своего изумления, ведь именно этого он и добивался. Она внутренне корила себя за то, что ни разу даже не заподозрила его, потому что знала столько лет и никогда не замечала за ним чего-то необычного, что смогло бы указать на то, кем на самом деле он является. Но старалась удерживать на лице спокойное и отчужденное выражение, чтобы не доставлять ему удовольствия видом ее слабости, потому что он и так упивался всем происходящим.
  -Ниар превосходно подходил под уготовленную для него роль, хотя никогда и не был нагом. Но он был достаточно глуп и самонадеян для того, чтобы принять без раздумий все мои условия. Как оказалось, с мозгами у него было туго, раз их не хватило даже на то, чтобы идти со мной до конца. Идиот струсил, когда сюда стали являться маги, брошенные посреди поля боя полукровками, что не удивительно само по себе. Я всегда считал, что доверять ответственное дело людям нельзя, ведь они все и всегда портят.
   Мужчины, собравшиеся за его спиной, глухо рассмеялись, подтверждая сказанное им.
  -Я отправил на битву неугодных магов, начинавших действовать мне на нервы своим постоянным нытьем по поводу и без, чтобы избавиться от них одним махом. Те, кто смог выжить, предсказуемо сбежали и затаились, чтобы не попадаться мне на глаза.
  -Почему Талвиния? Ты ведь родом из Иллирии, и Ордена, как такового, там просто нет. Никто не смог бы тебя остановить...
  -Я мог бы сказать, что мне мешали наги, но это ложь. Все дело в том, что моя мать была нагиней, сильной и чистокровной, но на свою беду, она встретила моего отца, простого и посредственного мага, который сбежал из Талвинии от правосудия. Справедливого, надо заметить, суда, потому что натворил слишком много дел, чтобы остальные маги смогли и дальше закрывать на происходящее глаза. Мне повезло - я унаследовал, по большей части, возможности предков матери, которые, слегка приправленные магией отца, дали мне огромное могущество. Я отличался от других полукровок и не преминул воспользоваться своими особенностями.
  -Амбициозно. Но ты слишком долго ждал подходящей возможности, ведь захватить трон с помощью полукровок ты мог годы назад.
  -Верно, но дело не в них. Я искал союзников, чья сила не уступала бы моей, ведь объединившись, мы смогли бы очистить Талвинию от людей, населив ее теми, кто этого действительно достоин.
  -Ты просто безумен, Рогд. Это сотни тысяч простых, ни в чем не повинных людей, - потрясенно выдохнула колдунья, до глубины души потрясенная его словами.
  -А когда тебя стали волновать чужие жизни, а, Яснина? - Зло прошипел маг. - Научилась бесполезному сожалению у своего человеческого возлюбленного?!
  -Возможно, что так. Должно же и во мне быть что-то светлое, чтобы я не уподобилась тебе, ведь ты в своем слепом сумасшествии не понимаешь, что творишь!
  -Прекрасно осознаю, - Рогд усмехнулся, вновь возвращая прежний вид, - нашей чудной стране такие изменения пойдут только на пользу. Но я не стану убеждать тебя в правильности своего решения, ведь очень скоро ты и сама сможешь увидеть, что перед Талвинией откроются новые горизонты, ведь никто в скором времени не сможет сравниться с ее могуществом и величием.
  -Ты пытаешься построить идеальный мир на костях и крови простых людей. Не думаю, что у тебя это выйдет.
  -А кто меня остановит? Ты и твой верный и храбрый пес, который сейчас на последнем издыхании валяется на полу? Забавно, но больше претендентов на звание великих и отважных героев я что-то не вижу...
  -Ты мог и сам убедиться, что есть и те, кто твоих идей и убеждений не разделяет. Не стоит отрицать, что для тебя не важна потеря таких сильных союзников, как полукровок. Но их отозвали...
  -Верно, чтобы вернуть домой и оставить вас на произвол судьбы. Брось, Яснина, неужели ты действительно до сих пор веришь, что кому-то не безразличны судьбы обычных людей? Мне казалось, что ты никогда не отличалась наивностью... Как видишь, их место тут же заняли другие - слишком многие веками находились в тени, вынужденные скрываться из-за своей личины и влачить жалкое существование только потому, что старейшины Родов под страхом смерти запрещали им причинять зло и боль людям. Так уж повелось издревле, но теперь все изменится, ведь мы намного сильнее, чем простые смертные, лишенные любого дара. Как вообще можно было столько времени жить в тени тех, кто намного слабее нас?
  -Ты забываешь о том, что есть и другие государства, принадлежащие чистокровным людям. Учиненный тобой террор не останется безнаказанным.
  -Не о Моравве ли ты говоришь? Верно, их князь сумел поднять приходящее в упадок княжество на небывалую высоту, а в связи с последними событиями, не смотря на все попытки избавиться от него, он только становился сильнее, обретая новых союзников. Всего за несколько последних недель трое правителей маленьких островных государств, расположенных немного в стороне от побережья Мораввы попросили князя принять их в состав страны, сделав бывших властителей наместниками. Но тем приятнее будет разрушить все созданное твоим любовником, - на лице мага появилась безобразная отталкивающая гримаса, исказившая черты и злобно перекосившая рот, - ах, прости, мужем.
  -После его смерти она все равно будет иметь право на престол, - буркнул Ховар из темноты, так и не покидая своего ненадежного укрытия, - равно, как и моя сестра.
  -Ну, за Яснину можешь не волноваться, ей будет немного не до того, чтобы воевать с тобой за трон и делить власть, потому что в это время она должна будет сделать свой выбор или умереть. А насчет твоей сестры мы уже все решили.
  -Я не знал, что в мое отсутствие она успела обручиться. И если до этого я был согласен просто сослать ее в какую-нибудь тихую обитель, чтобы она до конца своих дней жила там, не представляя для меня никакой опасности, то теперь такой вариант не подходит.
  -Ее жених, думаю, не проживет еще и пары часов, тебе не о чем беспокоиться.
  -Намного безопаснее будет просто убить ее.
   Яснина не удержалась и перевела взгляд в угол, где стоял княжич, практически полностью скрытый темнотой. Он до дрожи в коленях боялся мага, предпочитая разговаривать с ним на расстоянии, не стесняясь показывать свой ужас перед ним и отвратительную трусость, но при этом хладнокровно и спокойно требовал своего союзника избавиться от родной младшей сестры, которая могла составить ему серьезную конкуренцию в борьбе за власть. Наверно, колдунья не была бы так удивлена и поражена, не знай она, о ком идет речь. Ведь на своем жизненном пути она повсеместно встречала женщин, не желающих ни в чем уступать мужчинам; одна из них могла действительно стать неустранимой помехой, потому что они обладали не только острым умом и силой, но еще и отличались завидной жестокостью и кровожадностью. Да она и сама принадлежала к их числу - будь она наследницей престола, ни за что не уступила бы его тому, кто на него права не имел вовсе...
   Но Азария не принадлежала к таким женщинам - достаточно было лишь взглянуть на нее, чтобы понять, что добрее и безобиднее этой кроткой, милой и любящей девушки еще поискать надо. К тому же, самым важным оставался тот факт, что княжна уступала своему брату престол по праву рождения. Только после его гибели или свержения она могла получить власть и взять бразды правления в свои руки.
  -Конечно, у нее самой не хватит ума, чтобы открыто выступить против меня и заявить о своих правах, но народ и Совет, пусть он уже и не обладает прежним влиянием, могут попытаться избавиться от меня. И сделать все, чтобы возвести на трон ее, ведь нет ничего проще, чем управлять такой безобидной дурочкой, как Азария.
   Видимо, Ховару все же перепали какие-то крупицы из общего блюда наследственности рода князей, ведь в его рассуждениях присутствовала здравая логика и хороший просчет на будущее. Что ж, выходит, он долго ждал этого и очень сильно жаждал занять место своего родного брата, раз наперед просчитал все возможные варианты.
   Яснина перевела взгляд, услышав рядом с собой звук, больше всего напоминающий сдавленное и злобное рычание. Лот, сильно шатаясь, поднимался на ноги, с силой стиснув зубы так, что побелела челюсть, не сводя полного ненависти взгляда с того места, где притаился Ховар, подавая реплики из своего темного уголочка. Колдунья не стала сдерживать его, потому что прекрасно понимала, что у мага не хватит сил, чтобы добраться до княжича в теперешнем состоянии, и уж тем более, навредить ему. Она колебалась, не зная, как поступить. Судя по запекающейся на светлом сюртуке алой крови, Лоту осталось не долго, но она не была уверена, что сможет остановиться после бойни, если примет свой истинный облик.
  -Какая трогательная сцена, - Рогд с насмешкой наблюдал за попытками мага сдвинуться с места, пересиливая дикую боль, терзающую его, - а твой человечек так же сильно любит тебя, а, Яснина?
  -Думаю, тебе этого не понять, даже если это на самом деле так.
  -Вот как? Не понять, говоришь?! - Колдун стремительно пересек разделяющее их расстояние, впиваясь холодными пальцами в ее подбородок, заставляя откинуть назад голову и посмотреть ему в глаза. - Я любил тебя!
  -Ты всегда любил лишь себя, - колдунья обхватила пальцами его запястье, не замечая, как ее хватка становится все крепче, - и, знаешь, у меня для тебя тоже есть сюрприз!
   Сразу после этих слов она с яростной силой отшвырнула его прочь от себя. Не ожидающий такого поворота, маг не успел ничего предпринять. Его протащило по всей пещере и впечатало в стену, с которой градом посыпались мелкие камни, образуя перед ним небольшой завал.
  -Не только тебе есть что скрывать, - колдунья спокойно шагнула вперед, зло улыбаясь презрительно искривленными губами.
   Полукровки, заметив фейхара, не стали проявлять неуместный героизм, сознавая, что против такого охотника им, даже всем вместе, не продержаться и минуты. Они торопливо отступили назад, к одной из естественно образованных стен, чтобы внимательно следить за боем, не вмешиваясь, но и не сбегая без оглядки. Видимо, они переоценивали силы мага полукровки, надеясь на его двойственную природу.
   Рогд с трудом поднялся на ноги, опираясь рукой на разбитую, покрытую сетью трещин стену, по которой всего мгновение назад сполз, отброшенный ее ударом.
  -Ты, - в его глазах застыло истинное изумление, - темный маг...
  -Верно, - улыбка колдуньи стала поистине жуткой, ведь ее лицо изменилось, приобретая более жесткое выражение, а глаза неестественно горели золотым сиянием, - фейхара. Сюрприз!
  -Удался, - сдавленным, полузадушенным голосом, больше похожим на хрип, едва слышно прошептал Лот, не желающий поддаваться слабости. Он все еще пытался подняться с колен.
  -Все еще хочешь разделить со мной вечность? - Сыронизировала колдунья, напоминая Рогду сказанные им уже довольно давно слова. Тогда он был серьезен как никогда раньше, уверяя Яснину, что большего от жизни ему ничего и не надо. После сказанного им чародейка впервые задумалась над тем, что их отношения заранее обречены, ведь маг яростно ненавидел и презирал фейхаров. И теперь становилось совершенно ясно почему - он просто опасался темных магов, потому что сила, которой они обладали, ни в чем не уступала могуществу нагов.
  -Это ничего не меняет, - Рогд скривил губы в холодной усмешке, - наоборот, только увеличивает твою ценность. Мы вместе будем править новой Талвинией, ведь очень многих привлечет такая королева - это так символично. Те, кто никогда не принадлежали свету, охотно принесут присягу той, кто самим своим существованием олицетворяет тьму.
  -Увеличивает ценность? - Ярость обжигающей волной поднималась из глубины ее существа, стальными тисками сдавливая горло. Он говорил о ней так, словно она была обычной вещью, дорогим и уникальным по своим свойствам приобретением, которое ему, возможно, в будущем пригодится.
   Сила не заметной, но физически ощутимой лавиной отхлынула от ее замершей в одной позе фигуры, взмывая вверх - по неровным стенам и высокому потолку пещеры пошли толстые и извилистые трещины, расходящиеся вширь. Острые осколки градом хлынули вниз, поднимая в холодный воздух тучу пыли. Собравшиеся в углу полукровки резво бросились в сторону, когда рядом с ними на пол рухнул большой камень, способный придавить человека. Издав сдавленный вопль, Ховар рухнул на живот, утыкаясь лицом в покрытый мелким крошевом пол, подвывая от боли. Острый осколок откололся от длинного сталактита, входя в его ногу, прорывая ткань и впиваясь в пол пещеры. Поднявшаяся в высоту волна замерла, а затем резко обрушилась вниз - на выставившего вперед мощный щит мага. Рассмеявшись, колдунья покачала головой, наблюдая затем, как чернильные сгустки тьмы спокойно и беспрепятственно проникают сквозь янтарное свечение, всей своей мощью обрушиваясь на Рогда, напряженно стиснувшего зубы и сгруппировавшегося, приготовившегося к неизбежной атаке.
   Колдун не издал ни звука, просто переждав нахлынувшую лавину силы, опустившись на правое колено и упираясь руками в пол. Яснина приготовилась к ответному удару, обещающему быть яростным и беспощадным, потому что видела происходящие с мужчиной изменения. Рогд решил, что будет не лишним и справедливым прибегнуть к своей истинной силе, ведь колдунья без зазрения совести использовала темный дар против него. И внезапно стал заваливаться на бок...
   Колдунья застыла, забыв даже о необходимости моргать - его тело все клонилось в сторону, пока не рухнуло на камни. Голова отделилась от него и откатилась в сторону. Алый фонтан крови ударил из перерезанного горла, орошая пол и стены пещеры. С трудом сглотнув подступивший к горлу комок, Яснина перевела взгляд туда, где позади убитого мага стоял Камлен, сжимающий в руке все еще поднятый для удара меч, лезвие которого обагряла горячая кровь.
  -Не в моих привычках наносить удар со спины, но ведь речь и не шла о благородстве, ведь маг сделал именно это, украв тебя.
   Полукровки не стали дожидаться дальнейшего развития событий. Как только они увидели смерть своего предводителя, так сразу же резво бросились вон из пещеры.
  -Их нужно остановить, - выкрикнула колдунья, бросаясь следом, но остановилась, заметив появление Лима. Старик поспешил к магу, неподвижно лежащему на полу, который из последних сил старался держать глаза открытыми. Следом за ним вошел Рамир, удерживающий в руках окровавленный меч. Он осмотрелся вокруг, прищуриваясь, чтобы всмотреться в темноту, презрительно поморщился и неторопливо направился к жалобно подвывающему княжичу, безрезультатно царапающему камень пальцами в бесплодных попытках вытащить осколок из плоти.
  -Не стоит об этом беспокоиться. У подножия их дожидается отряд Рамира. Его люди превосходно обучены, поэтому не позволят им уйти, - князь бросил быстрый взгляд на целителя, который покрывал сияющей пеленой тело Лота.
  -Как вы здесь оказались? - Огромного труда колдунье стоило загнать бунтующую, требующую продолжения, силу назад, возвращая себе привычный облик.
  -Можешь уже выходить, - Камлен слегка обернулся назад, с улыбкой глядя на выступ, за которым кто-то притаился.
   Из-за камня выглянули сначала встрепанные волосы, потом милый курносый носик, сразу выдающие их обладательницу.
  -Сиара, - обреченно простонала Яснина, - сколько раз я просила тебя оставаться в безопасности?
  -Виноват князь, - тонкий пальчик показался из укрытия, обвинительно потыкав в фигуру мужчины для большей убедительности, - он мне приказал!
  -Да? - Мужчина иронично приподнял брови, но не стал выдавать девушку, ворвавшуюся в тронный зал, едва померкло сияние перехода. Она порывалась сразу отправиться на поиски своей госпожи, но Камлен, хоть и с огромным трудом, уговорил ее подождать. Ему нужно было время, чтобы собрать лучших воинов, потому что прекрасно сознавал, на что они идут.
  -Я даже не почувствовала вашего присутствия, - колдунья недоуменно нахмурилась.
  -Все ж, целительская магия годна не только для того, чтобы врачевать недуги, - Лим приподнял голову, улыбаясь ей, - но и для того, чтобы укрывать пострадавших от глаз их недругов или опасности.
  -Твой брат, - Яснина подняла глаза на подходящего к ней Камлена, не зная, как помягче и поделикатнее рассказать ему о случившемся.
  -Мерзкий и трусливый ублюдок, - выплюнул Лот, с хрипом выдыхая и приподнимаясь на руках, - он не только предал ваш род, но еще и хотел захватить трон, избавившись не только от тебя, но и от Азарии...
  -Вот как?!
   Князь мягко повернулся, но колдунья видела, как опасно загорелись его глаза. Он решительно направился к поскуливающему Ховару, поднимая меч, который продолжал держать в руке, покручивая рукоятку. Рамир что-то прошипел сквозь стиснутые зубы, больше всего напоминающее заковыристое ругательство или проклятие, схватил княжича за воротник испачканного в каменной пыли сюртука, с силой прижимая его к полу.
  -Мы родились в одной семье, выросли вместе. Когда в тебя успела войти эта тьма, Ховар? Когда зависть успела вселиться в твою душу и так ожесточить ее?
  -Маг, - прорыдал княжич, надежно удерживаемый военачальником, который с перекошенным от гнева лицом смотрел на его жалкие попытки освободиться и сбросить с себя руку, - он заставил меня так поступить!
  -Как благородно, сваливать вину за случившееся на того, кто уже не способен твои обвинения опровергнуть, - колдунья видела, как презрительно скривились побелевшие от ярости губы князя.
  -Это ложь, - она даже не взглянула в сторону завопившего что-то, отрицающее ее слова мужчины, глядя на Камлена, стоящего к ней вполоборота, - его разум чист. Если это определение может быть к нему вообще применимо. Я сама слышала, что он говорил. Княжич боялся, что Азария составит ему серьезную конкуренцию в борьбе за трон, поэтому был готов со спокойной душой избавиться от нее.
  -Кому ты веришь, брат?! Ведьма все лжет, она сама хочет захватить власть! Вот увидишь, она однажды просто избавится от вас всех и станет править Мораввой самостоятельно!
  -Ты напрасно стараешься. Тебя ожидает та судьба, которую ты уготовил для всех нас.
  -Позволь это сделать мне,- Лот все еще хрипел, но говорил уже значительно четче и понятнее. Он поднялся, признательно склоняя голову в уважительном и благодарственном поклоне перед целителем, а затем направился к князю, сильно прихрамывая на левую ногу. Видимо, Рогд больше всего силы направил на сердце. Колдунья видела, как он на ходу разминает и потирает пальцы, словно они сильно онемели или замерзли.
  -Ты не сделаешь этого! Ты не дашь ему просто убить меня!
   Истерические выкрики Ховара не произвели на князя никакого впечатления. Рамир спокойно поднялся, отряхивая руку, словно прикоснулся к чему-то действительно грязному и отвратительному и отошел от кричащего и бьющегося на полу пещеры мужчины, пытающегося подняться. Отвернувшись от него, Камлен протянул колдунье руку и, обхватив ее пальцы, направился к выходу, настойчиво уводя ее за собой. Целитель сразу последовал за ними, не удостоив княжича даже прощальным взглядом.
   Яснина сама не смогла бы описать, что чувствовала в тот момент, но она видела, что князь не испытывает по отношению к своему брату-предателю ровным счетом ничего, даже простой жалости. Он просто вычеркнул его из своей жизни. Колдунья понимала, что если бы Ховар пошел только против него самого, Камлен пожалел бы его и сохранил ему жизнь. Конечно, княжичу пришлось бы забыть о прежней роскоши и богатстве, которые окружали его с рождения, но он никогда бы ни в чем не испытывал нужды, прожигая свою жизнь так, как он это делал раньше, под слабым контролем. Но он решил не останавливаться и замахнулся на жизнь своей родной сестры, а этого князь ему спустить с рук уже не смог.
   Сиара робко бочком подкатилась к ней, ластясь, словно большая кошка, заглаживающая свою вину. Колдунья невесело улыбнулась ей, осторожно поглаживая пушистые локоны. Крики княжича еще какое-то непродолжительное время звенели в воздухе, а пещерное эхо щедро разносило их вокруг, затем резко оборвались, уступая место тишине. Яснина совершенно некстати вспомнила о том, что оружия при маге она не заметила, ведь он был в тронном зале дворца, куда никогда не носил ничего, даже простого кинжала. И осколок, вонзившийся в ногу Ховара. Поморщившись, она постаралась поскорее забыть об этом. В конце концов, он получил именно то, что заслужил. А им пора была возвращаться назад, в Даншер...
   Глава 20.
  -От Лота пришли известия, - Камлен оторвался от чтения длинного свитка, грозящего в какой-то момент сорваться с его колен и упасть на пол, настолько большим он казался колдунье, подошедшей к трону.
   Фыркнув, Яснина досадливо тряхнула волосами, свободно струящимися по плечам и, уже не таясь, направилась к князю, восседающему на троне в очень свободной позе, закинув одну ногу на другую. Он с улыбкой следил за ее приближением, краем глаза заглядывая в написанное.
  -И что же тебе поведал наш не в меру ретивый друг? - Колдунья не смогла не сыронизировать, потому что сама хотела отправиться в Литору, чтобы посмотреть, что там происходит, и какие настроения царят в народе, но наглый маг, успевший отойти от проклятия покойного Рогда, опередил ее и, переговорив наедине с князем, смылся из Даншера в Талвинию.
  -Как вы и предполагали, далеко не все маги пострадали от происков бывшего Главы и короля, большинство из них просто укрылось в надежных местах подальше от его вездесущих шпионов, чтобы избежать преследования. Многие, не теряя напрасно времени, вернулись в столицу и начали восстанавливать Орден, от которого практически ничего не осталось. Даже дворец, в котором он располагался, сожгла разъяренная толпа, от него остались только стены, опаленные пламенем.
  -Восстание удалось прекратить?
  -Совет в срочном порядке просмотрел всех возможных претендентов на престол и нашел подходящую кандидатуру. Он родом из какой-то побочной линии бывшего монарха, которого сверг упокоившийся колдун, но подает большие надежды. Люди с восторгом приняли вести о том, что именно он займет трон, да и он уже дал свое согласие. Не думаю, что мир в Литоре продлится долго, ведь рано или поздно ему надоест прислушиваться к мнениям советников, стремящихся влезть в любое дело, но пока он ведет себя довольно миролюбиво.
  -Лота уже приняли во дворце?
  -Да, он прислал вести как раз после посещения Совета и короля, пока еще не объявленного официально, но уже исполняющего свои прямые обязанности. Скажем просто, они все крайне заинтересованы в дружбе и партнерстве с Мораввой, не претендуют ни на что и готовы к диалогу.
  -Думаю, его появление посеяло в столице смятение, ведь Лота не только исключили из Ордена как опасного предателя, так еще и сделали все, чтобы как можно больше людей узнали о его мнимой гибели, - усмехнулась колдунья, присаживаясь на подлокотник трона.
   Князь небрежно отложил свиток на приставленный столик, с горой заваленный какими-то еще не распечатанными письмами, не вскрытыми капсулами и документами, требующими его пристального внимания. Вместо этого, он обнял колдунью за талию, перетаскивая ее к себе на колени, и уткнулся лицом в ее волосы, с облегчением переводя дух. Яснина улыбнулась, положив свою руку поверх его ладони. Он с самого утра закрылся в тронном зале, чтобы никто не отвлекал его, потому что в кабинете ему не давали покоя, постоянно мешая. Поэтому колдунья могла представить, как его утомило многочасовое сидение на одном месте, просмотр и заверка бесконечных писем и официальных бумаг.
   Они не заговаривали о том, что случилось в горах несколько недель назад. Вернувшись во дворец, все пришли к молчаливому соглашению, что Азарии лучше не знать ничего о судьбе своего старшего брата. Для нее он просто сбежал, испугавшись гнева князя, и сейчас скрывался от преследования где-то на западе Талвинии у полукровок. Яснина рассказала правду только Велиславе, которая не поверила этой версии, слишком хорошо зная ее саму и Лота. Она прекрасно понимала, что ни один из них не позволил бы ему избежать наказания, полученного справедливо и заслуженно, ведь княжич успел натворить немало бед. Рамиру удалось узнать у пленных полукровок, что именно он выполнял роль шпиона для Рогда при дворе в Даншере, передавая все сведения напрямую колдуну, а также поспособствовал тому, чтобы наги смогли проникнуть на территорию города и совершить покушение на князя, которое едва не закончилось его гибелью. И если вначале колдунья ощущала неприятное и давящее чувство вины, то теперь нисколько не сомневалась в правильности их поступка. Она была рада только тому, что не Камлен убил его собственноручно, потому что видела, что он все равно очень тяжело переживает смерть брата. Лишняя ноша была ему совершенно не нужна...
  -Как твои родители? - Голос князя звучал приглушенно, словно он засыпал, согретый ее теплом.
  -Хорошо. Восстание обошло их стороной, ведь магов в их деревеньке вообще нет. Они были встревожены и огорчены моим долгим отсутствием, боялись, что я принимаю участие в борьбе со сторонниками Рогда.
  -Тебе нужно поговорить с ними и убедить перебраться к нам.
  -Они не захотят покидать свой дом, - колдунья откинулась назад и удобно устроила голову на его широком плече. Она сморщила нос, когда князь забавно потерся носом о ее щеку, вызывая щекотное ощущение на коже, - к тому же, они еще не знают, кто мой муж. Я никак не могу решиться сказать им об этом.
  -Я и сам могу это сделать, - несколько обиженно отозвался Камлен, задетый за живое ее явным нежеланием брать его с собой к своей семье.
  -Ну, уж нет! - Колдунья яростно затрясла головой, выражая свое несогласие, - я не готова к тому, что у всех членов моей семьи случится сердечный приступ, который, несомненно, обеспечит твое появление. Я представлю тебя ближе к свадьбе младшего брата.
  -Думаешь, она все-таки будет? - В голосе мужчины зазвучала ирония. - Из твоих рассказов я понял, что он не спешит оказаться окольцованным. К тому же, невесту для него нашла твоя семья...
  -Ну, я не уверена, что его женой в итоге окажется именно она. Эта девушка, с которой его пытаются свести жены старших братьев, мне, мягко говоря, не понравилась.
  -А ему?
  -Чеслав полностью согласен со мной. Она нам обоим напоминает белку: рыжую, шуструю, непоседливую...
  -И?
  -И вечно щелкающую орешки, - колдунья в неподдельном отчаянии закатила глаза, - это дико раздражает!
  Они немного помолчали, потом Яснина неохотно заговорила, прерывая спокойствие и умиротворение момента.
  -Кстати, прикажи Лоту уже вернуться, а то Азария места себе не находит. Пока он там будет навещать всех своих старых знакомых и налаживать былые контакты, она здесь с ума сойдет от беспокойства.
  -А, так это от нее ты вчера пряталась большую часть дня в катакомбах, - проницательно догадался князь, - а я все никак не мог понять, откуда взялся этот странный интерес.
  -Мне действительно было любопытно взглянуть на библиотеку, о которой ты рассказывал, - возмутилась Яснина, после чего вынуждена была признать его правоту, - она переключила всю свою энергию на меня.
  -И что же она от тебя хотела?
  -Азария принесла мне целый ворох каких-то кружавчиков, - колдунья очертила руками в воздухе что-то непонятное, - и хотела, чтобы я выбрала те, что мне больше понравятся.
  -Ну, просто покажи ей на любые, она будет довольна...
  -Да я даже представления не имею, что это такое!
  -Хорошо, вместе посмотрим...
   Рядом с троном из пустоты возникло сияние, из которого выпорхнула радостная и сияющая не хуже до блеска начищенного медного чайника Сиара, сжимающая в руке по длинной ленте пенных кружев золотистого оттенка.
  -Я уже вернулась, госпожа. У оборотня все хорошо. Его таверна цела.... А откуда у вас эта прелесть?
  -Какого оборотня? - Заинтересовался князь, мигом просыпаясь.
  -Я уже рассказывала тебе о Вране. А это, - она указала на кружева, которыми любовалась девушка, - принесла Азария. Они ей нужны... Для чего-то.
  -Ими украшают зал, - приглушенно произнес князь, старательно борясь с рвущимся наружу смехом, - устанавливают колонны, а между ними натягивают такие ленты, к которым потом крепят цветочные композиции.
  -А вы не знали, госпожа? - Мило удивилась Сиара, с любовью прижимая их к груди, - вот эти - самые красивые!
  -Может, ты хочешь помочь княжне? - Поинтересовалась Яснина, предчувствуя, что в скором времени ей удастся избежать повышенного внимания Азарии.
  -А можно? - Девушка даже подпрыгнула на месте от переизбытка чувств. - Конечно, хочу! Ведь это так здорово!
  Камлен все же не выдержал и рассмеялся, получая от колдуньи увесистый удар под ребра.
  -Ой, госпожа, я ведь совсем забыла вам рассказать. Когда я была в таверне, к оборотню пришел другой - такой красивый, но грозный... - Сиара изобразила устрашающую мордашку. - Ваш друг был так рад, что даже заплакал.
  -А имя его ты не узнала? - Колдунья выпрямилась, прищуриваясь. Слова девушки насторожили ее, ведь она действительно беспокоилась за Врана, все это время находившегося в эпицентре восстания.
  -Я его услышала, потому что оборотень его постоянно повторял, словно заклинание какое-то. Сайлас, кажется так...
  -Невероятно, - изумленно прошептала Яснина, отказываясь поверить услышанному.
  -Ты его знаешь?
  -Он был капитаном корабля, на котором плавал Вран. Он заменил ему сына. Но он уже давно пропал, я не смогла найти его, хотя и пыталась помочь убитому горем бывшему первому помощнику "Нарвала".
  -Ты не знаешь, что произошло. Может, так и должно было быть...
   Не успела колдунья отойти от удивления, как дверь в тронный зал приоткрылась, в нее проскользнула гибкая фигурка Азарии, которая с озабоченным личиком торопливо направилась к ним.
  -Похоже, это не единственные новости на сегодня, - пробормотал князь.
  -Нам нужно ускорить свадьбу Рамира и Велиславы! - Без обиняков заявила княжна, останавливаясь напротив трона.
  -Почему? - Одновременно спросили Камлен и Яснина.
  -Потому что она ждет ребенка! - Выдала невероятную новость взволнованная девушка, не знающая, радоваться ей или тревожиться.
  -А давай захватим соседнее королевство? - Тоскливо предложила колдунья, оборачиваясь к князю, на лице которого отразилось искреннее непонимание, сменившееся широкой улыбкой. - А лучше - сразу два!
  -М - да, Яснина. Мне кажется, тебе придется очень долго учиться жить в мире и покое...
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"