Штыров Валерий Яковлевич : другие произведения.

Турист

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

0268.625 Турист

     Целый день мучился тем, как сказать матери о том, что задумал. Так ничего и не придумал, наконец, решил, что начну издалека, а там - как получится.
    И вот к вечеру, когда у мамы и бабушки образовалась минутка отдыха от домашних дел, я начал: "Ма, я расскажу тебе историю. Добрались мы до Вилюевской турбазы во второй половине дня, установили палатки и отправились к морю. Листья на деревьях не шелохнутся, дело к вечеру, море - зеркало, вода - как парное молоко. Словом, райский уголок, живи - не хочу.
    На следующее утро отправились в горы. Что меня неизменно раздражает в коллективном путешествии - именно, как говорится, подчинение личных интересов интересам коллектива. Вначале шел вместе со всеми. Вечно одно и то же: сначала обмениваешься впечатлениями, а потом наступает время, когда впечатления исчерпывают себя, но при этом обязательно находятся люди, которые считают, что говорить нужно непрерывно, и вот они начинают остальных грузить любым бредом, который только приходит им в голову, и при этом принцип коллективизма требует относиться лояльно к этим людям по той причине, что де они именно этим и выполняют свои коллективистские функции, а когда я грубо говорю: "Да заткнёшься ты или нет" - остальные осуждающе смотрят на меня как на человека неуместного. Вторая неизменно раздражающая меня вещь - это бесконечное ожиданию отстающих и "перекур с дремотой" через каждые несколько пройденных километров, в том числе чтобы насладиться впечатлениями от природы и получить удовольствие от прогулки.
    Однако я - человек не эмоциональный, красотам природы "чужда душа моя", а прелесть туризма вижу в преодолении, а не в отдыхе, и поэтому перерывы меня выводят из себя.
    И поэтому через пару часов я решил, что на сегодня хватит с меня коллектива и ушел вперед. Правда, за мной некоторое время увязывался Семен, но и он через какое-то время потерялся.
    И так я остался один и, наконец, почувствовал себя свободным, принадлежащим только себе и окружающей природе. Несколько часов шел довольно бесцельно, имея ввиду только тот ориентир, что море справа от меня, так что в случае нужды я в конечном счете всегда могу выйти к нему, хотя по опыту знаю, что до него может оказаться не один десяток километров.
    И так я шел с горы на гору по тропинкам, то ли человеческим, то ли звериным.
    И постоянно меня преследовал один и тот же образ. Образ наступающих  украинских военных, и я механически осматривал зеленку,  места, удобные для позиций снайпера (снайпер - моя военная специальность).
    На днях я посмотрелся в зеркало, и я себе в нём не понравился: лицо худое, напряженное, какого никогда у меня не было, потому что я и вообще по жизни  стараюсь избегать напряжений. И тут я понял, что что-то меня ест. Но что именно ест, это и без того понятно: меня ест Украина.  И так как я - человек мнительный и трусливый относительно своего психологического здоровья и весьма пекусь о нём, то в моём воображении уже возникли последствия  этой болезни в виде  рака, и для меня стало очевидно, что решить эту мою проблему я могу только одним способом - начав её решать.
    Когда взглянул на часы, увидел, что уже третий час пополудни, значит, нужно  начинать думать о возвращении на базу.
    Но  тут, поднявшись на очередную гору, я обнаружил большую поляну и на ней - одноэтажный, где-то метров 40 на 40, огромный кирпичный дом. В полном недоумении я обошел дом вокруг, наконец, вскарабкался на высокий фундамент, заглянул в большое  окно и увидел за окном множество детей подросткового возраста.
    Спрыгнув с фундамента, направился к парадной двери. Но дойти до неё не успел, потому что дверь распахнулась, и из неё выбежали дети, и следом за ними вышел мужчина, как оказалось, воспитатель. Из разговора с ним выяснилось, что дом этот представлял собой  что-то в роде лагеря отдыха для детей с отклонениями в развитии.
    Я как-то сразу почувствовал в детях существующее отклонение, которое проявлялось, как бы это сказать, в нарушении восприятия реальности такой, какая она есть, именно,  в нарушении её чувственного восприятия, в силу чего образуется стена между ними и реальностью: они чувствуют, что за этой стеной что-то есть, но не могут преодолеть её, и поэтому с любопытством относятся к "нормальным людям", у которых этой стены нет, и всё это не столько на основе слов, сколько на основе чувств: они чувствуют, что им чего-то не хватает, и поэтому относятся к "нормальным людям" как к своим поводырям. Но я обнаружил в них и другую вещь, которая, как правило, начисто  отсутствует у "нормальных людей" - их необыкновенную талантливость в чем-то, в каких-то отношениях, и эта их талантливость отражалась в их  очень интеллигентных, что ли, лицах. И тогда я подумал, что природа достигает каких- то своих высших проявлений в человеке за счет того, что жертвует при этом какими-то другими  способностями человека. И, т.о., "нормальный человек"  - это человек равновесия, человек, в котором способности все развиты на каком-то одном среднем уровне. Когда же у человека  такое равновесие нарушается, когда у него оказывается сверх среднего развита какая-то одна способность, то это происходит за счет деградации каких-то других способностей. 
    Общение с воспитателем и воспитанниками продолжалось несколько часов. Очевидно, посторонний благожелательный к ним человек был для них своего рода "глотком свежего воздуха", что-то новенькое, развлекающее.
    Но время ушло  уже далеко за шесть, и нужно было возвращаться.
   Море, к приятному моему удивлению, оказалось недалеко, и я пошел вдоль берега, определяя теперь направление по тому, что море теперь слева от меня.
    Между тем, в воздухе уже возник запах окончания дня. Идти по голышам - вещь не только неудобная, но и медленная. И хотя мне теперь было ясно, что на базу до темноты я не доберусь и придется ночевать "на открытом воздухе", это обстоятельство я воспринял просто как факт и не обеспокоился  им, тем не менее, свернул с гальки в  горы.  
    Между тем, постепенно начало сумерничать. И тут внезапно горы расступились, и я оказался в каком-то то ли рабочем посёлке, то ли каком-то разбросанном на большой площади предприятии, которое, как мне показалось, было очень старым, очень не современным. Я всё шел мимо каких-то полуразрушенных зданий, металлических ржавых конструкций, и, однако, во всей этой заброшенности явно еще теплилась жизнь: маневровый тепловоз толкал по железнодорожным путям вагоны, люди в спецовках появлялись то здесь, то там.
    Наконец, моё терпение идти  среди всего этого бесконечного металлического грохота и полуразрушенных зданий начало подходить к концу, и я понял, что нужно к кому-то обратиться с вопросом.
    И в это время со всех сторон повалили люди. Я понял, что окончилась смена. Обратился к парню с вопросом, где я нахожусь и в какой стороне  находится море. Оказалось, что это - Ржещево. Впрочем, название мне ничего не говорило. Море же в пяти километрах влево.
    Еще через полтора часа, уже в полной темноте, впрочем, освещаемой полной луной, оказался на берегу моря. Упал на выброшенное морем бревно, и у меня все поплыло, покачиваясь, перед глазами, и я исчез.
    Проснулся от холода. Небо только-только начинало сереть. Одежда - мокрая от росы.
    Дрожа от холода, чтобы согреться, быстро пошел вдоль берега, решив больше никуда не сворачивать. С этим Ржещево столько времени потерял.
    В десять часов был на базе. Залез в палатку и только собрался отоспаться, заглянул Семен: "Пойдем купаться".- "Не-а" - "Не дури, зачем ты тогда сюда приезжал?!" - "Отцепись" - сказал я, нежась в теплоте спального мешка. Голова Семена исчезла, и я с наслаждением заснул".

   "Вот и вся история" - сказал я, так и не решившись перейти к тому, ради чего начал разговор.

   15.05.14 г.


 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"