Сословская Ольга Игоревна : другие произведения.

Колвин Прайс

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  Пыль клубилась в сухом горячем воздухе, налипала на вычищенные с утра ботинки и пуговицы, забивалась в нос, слепила глаза и снова оседала на утрамбованную землю. Колвин то и дело чихал, но метла все так же равномерно выписывала дуги по запыленному плацу. Пристальный взгляд колор-сержанта Мелони не оставлял ей иного выбора.
  
  - Мети, мети, Прайс, - удовлетворенно кивнул сержант, - и до обеда! И не сметь являться в столовую в непотребном виде, а то завтра тоже будешь мести.
  
  - Если завтра буры не заявятся в самом непотребном виде, - пробурчал себе под нос Колвин, не переставая орудовать метлой, - тогда поглядим, кому мести, а кому в окопы.
  
  Глухая канонада, едва слышимый гул, почти не звук, колеблющийся и вибрирующий воздух, давящий на уши, доносилась со стороны Ледисмита, словно подтверждая прогнозы Колвина. И, если начистоту, то донимала его не столько пыль, сколько стыд перед товарищами, усиленно готовящимися к обороне Эсткорта, в то время как он, капрал Прайс, гоняет метлой мусор по опустевшему плацу. И за что? Ну, небрежно отдал честь этому сопляку. Мальчишка только вчера прибыл в часть, сменив занемогшего дизентерией лейтенанта Келли, и службы еще не видал, не говоря уж о том, что пороху не нюхал.
  
  Колвин, прослуживший в Дублинских Королевских фузилерах уже пять лет, три из которых помотался по разным гарнизонам в Индии, уже успел узнать почем фунт лиха. Боевое крещение батальон получил в первую же неделю войны, под Талана-Хилл, взобравшись на злополучный холм под прицельным огнем бурских винтовок и скинув с него противника дорогой ценой. Победа принесла британцам мало пользы, буры разбежались, но вскоре вернулись снова, и большая часть армии оказалась заперта в Ледисмите. Никто не сомневался, что подкрепления из метрополии уже на пути в Наталь, но до того времени нужно было любой ценой удержать Дурбан, который буры непременно постараются захватить, чтобы не допустить высадки.
  
  Колор-сержант Мелони тоже прислушался к дальнему гулу и подошел к Колвину.
  
  - Отставить мести плац, капрал. Метлу на место и ко мне, бегом марш!
  
  - Слушаюсь, сэр! - Колвин помчался выполнять приказ, всем видом демонстрируя служебное рвение. Сержанта он уважал за суровый, но не придирчивый характер и за справедливое разделение тягот службы между подчиненными. Избавившись от ненавистной метлы, капрал поспешил на плац и замер по стойке смирно, в ожидании дальнейших приказов.
  
  - Вольно, капрал, - Мелони почти вздохнул, - вольно. Идем в тенек, Прайс, поговорим.
  
  Теньком кружевное плетение чахлой мимозы назвать было сложно, но все лучше, чем палящее полуденное солнце Наталя. Колвин отряхнул пыль с мундира, утер взопревший лоб и, взглядом спросив у сержанта разрешения, закурил.
  
  - Ты ж капрал, Прайс, - с отеческой укоризной произнес Мелони, - ты ж пример подавать должен. А ты? Эх...
  
  Он покачал головой и, вытащив из кармана трубку и кисет, принялся ее набивать.
  
  Колвин молча стоял рядом, пуская сизые колечки дыма, расплывавшиеся в дрожащем от зноя воздухе. Кулак Мелони рванулся ему в челюсть неожиданно, но Колвин успел отпрянуть, оторопело уставившись на сержанта.
  
  - Смирно! - рявкнул Мелони, и Колвин замер, сдвинув пятки, вытянув руки по швам и распрямив плечи.
  
  На этот раз кулак остановился в полудюйме от его носа, но Колвин даже не моргнул, продолжая глядеть в пространство перед собой.
  
  - Теперь поглядим, как усвоил, капрал, - Мелони чиркнул спичкой о ствол акации и закурил, - отвечай, дурья твоя башка, зачем в армии дисциплина?
  
  - Чтоб порядок был, зачем же еще? - недоуменно уставился Прайс. - Дай нам волю, сэр, мы таких делов наворотим, что не разгребешь. Ну, это в мирное время. На войне-то мы свое дело знаем.
  
  - Знаем... - проворчал колор-сержант, - знаем, как же. Ты на холм когда под пули лез, боялся, капрал?
  
  - Некогда бояться было, - усмехнулся Колвин, - приказ был - холм этот взять, я и полез. Мы свое дело знаем, сэр, не сомневайтесь.
  
  - А вот если бы тебе Сэмми О"Брайен сказал туда полезть, ты бы полез? Вдвоем с Сэмми? - почти ласково спросил Мелони, и Колвин подобрался, чувствуя подвох.
  
  - Никак нет, сэр! - молодцевато ответил он. - Приказа такого не было, чтобы лезть!
  
  - Вот то-то же, - сержант удовлетворенно кивнул, - дисциплина, она, Прайс, чтобы ты под пули, не задумываясь, лез, коли прикажут. И чтобы в боевом порядке отходил, а не бежал сломя голову. Тем стоим. А ты, каналья, офицеру растопыркой козыряешь. В другой раз так легко не отделаешься. Все понял, капрал?
  
  - Так точно, сэр, понял.
  
  Видимо, уверенности в голосе Колвина не доставало, и Мелони, глубоко затянувшись, вздохнул.
  
  - Ну... что там тебе еще неясно, капрал?
  
  - А зачем они вообще нужны, лейтенанты? - виновато потупился Колвин. - Вот, как на духу, не понимаю я этого, сэр. Приказ о наступлении майор отдавал, сержант Даффи его передал, мы и пошли. Службу он получше любого лейтенанта знает. Я понимаю, сэр, в школах всему не научишь, им опыта набираться нужно. Ну, так и набирались бы, рядышком. А не лезли в командиры, пока сами толком ничего не знают. Я не жалуюсь, сэр. Но, хоть к пушке пристегните, понять не могу.
  
  Колор-сержант совершенно не по-строевому почесал в затылке, выпустил струю дыма, задумался.
  
  - Погоди, капрал, - Мелони сжал плечо Колвина, - вот поведет тебя лейтенант Фланаган в атаку, и поймешь. Поверь на слово - поймешь. А пока - бегом марш мундир в порядок приводить, обед скоро.
  
  То, что Эсткорт в случае наступления буров не удержать, очевидно было даже Колвину. Кроме батальона Дублинских фузилеров, в городке разместился пограничный полк с Мальты, эскадрон Имперской легкой кавалерии, три сотни Дурбанской легкой пехоты и добровольческая батарея девятифунтовых пушек. Две тысячи человек вряд ли могли успешно защищать длинную цепь холмов, прикрывавшую Эсткорт, но полковник Вольф Мюррей, командовавший наспех собранным гарнизоном, был полон решимости продержаться хотя бы несколько дней, чтобы дать возможность войскам, спешно укрепляющим Питермарицбург, лежащий на пути к Дурбану, время закончить работы.
  
  В четверг, шестнадцатого ноября, полковник Мюррей, получивший от конных патрулей донесения о бурских отрядах, замеченных в направлении Винена и Коленсо, решил отправить на рекогносцировку бронепоезд. Шестнадцатимильный отрезок путей от Эсткорта до Чивели все еще оставался неповрежденным, и плоская местность в окрестностях станции неплохо просматривалась со стороны железной дороги. В состав погрузили роту Дублинцев под командой капитана Холдейна, возглавившего операцию, шестифутовую пушку с корвета "Тартар", сопровождавшуюся расчетом морских артиллеристов, роту дурбанских добровольцев и ремонтную бригаду. Несмотря на довольно грозный вид, бронепоезд у Колвина особого доверия не вызвал. У бронированных вагонов не было ни крыши, ни заслонок на бойницах, пулеметов не имелось, а единственная пушка стояла на обычной открытой платформе.
  
  Взвод Колвина оказался в середине поезда, между тендером и бронированной платформой с дурбанцами. Лейтенант Фланаган, убедившись, что солдаты заняли свои места, передал командование сержанту Даффи и направился в первый вагон, к капитану. Еще в Эсткорте Колвин приметил рядом с командиром роты молодого человека в полувоенной форме и со здоровенным маузером в кобуре. Парень Колвину сразу не понравился, вид у него был самоуверенный до заносчивости, и он всюду совал свой коротенький нос. А после того, как сержант Даффи проговорился, что этот тип является корреспондентом "Морниг пост", Колвин решил в случае чего за ним приглядывать. Больно уж ему не по душе был маузер, который гражданскому лицу и вовсе ни к чему.
  
  Через час бронепоезд притормозил у станции Фрир. Заклевавший было носом Колвин проснулся и через бойницу глядел, как капитан Холдейн переговаривается с конным патрулем наталийской полиции. Слов он не разобрал, но голоса звучали спокойно, и Колвин решил, что это отличный денек. Под стук колес и мерное покачивание вагона хорошо дремалось, а на станции Чивели их, скорее всего, ждал вполне приличный обед.
  
  Холмистая равнина, раскинувшаяся на многие мили, зеленела под утренним солнцем. Безоблачное небо застыло над головой тягучей синевой, однообразный пейзаж, мелькавший в прорезях бойниц, навевал дремоту. Колвин уселся на пол вагона, поставив винтовку между коленей, и прикрыл глаза.
  
  Проснулся Колвин от резкого тычка в бок. Сержант Даффи молча кивнул на бойницу, и Колвин, потеснив несущего дежурство стрелка, прижался лицом к узкой прорези. Снаружи замелькали беленые домики Чивели и небольшой полустанок, сначала быстро, потом все медленнее. А холмы за станцией с каждой минутой покрывались все большим числом черных точек.
  
  - Буры, чума им в печенку, - сквозь зубы процедил Даффи и неожиданно рявкнул. - Взвод! Готовность!
  
  Бронепоезд остановился. Через несколько минут через борт вагона перебрался лейтенант Фланаган, чуть бледный, но спокойный.
  
  - Приказано возвращаться к Фриру и вести наблюдение за противником, обеспечивая себе пути отступления к ночи, - сообщил он. - Сержант Даффи, проследите, чтобы люди были готовы к отражению атаки.
  
  - Слушаюсь, сэр! - Даффи окинул взглядом своих стрелков, прильнувших к бойницам и заряжающих магазины Ли-Метфорд. Следить было не за чем, люди знали свое дело. Колвин украдкой взглянул на лейтенанта, сжимающего в руке револьвер, и тихо вздохнул.
  
  Паровоз двинулся задним ходом, набирая скорость. Не доезжая до Фрира каких-нибудь двух миль, бронепоезд неожиданно сбавил ход. Лейтенант отстранил одного из стрелков от бойницы и выглянул, направляя полевой бинокль на лежащие впереди холмы.
  
  - Противник в шестистах ярдах, - Фланаган обернулся к сержанту, - приготовиться к бою.
  
  Колвин взобрался на патронный ящик, вглядываясь в линию скалистых холмов. На вершине одного из них одна за другой блеснули яркие желтые вспышки, десяток маленьких и две побольше. Над задней платформой в воздухе поднялся белый клуб дыма, вытянувшийся в конус. Донесся гром бивших с близкого расстояния пушек, в бока вагонов забарабанила шрапнель. Колвин торопливо спрыгнул с ящика, укрываясь за бронированной стенкой, выставил в бойницу ствол винтовки, пытаясь прицелиться в одну из мельтешащих на холме черных фигурок.
  
  Стальные бока вагонов звенели от пуль, а снаряды рвались в опасной близости от паровоза. Машинист прибавил ход, и бронепоезд, обогнув склон холма, помчался под уклон, подгоняемый артиллерийским огнем.
  
  Грохот и скрежет оглушающей болью обрушились на барабанные перепонки. Колвин свалился на бок, чей-то приклад врезался ему в колено, от удара затылком потемнело в глазах. Поезд резко остановился, платформу повело и сорвало с рельсов. Колвин вскочил на ноги, и взгляд его уперся прямо в лоб лейтенанта, стремительно наливающийся синевой выше правой брови.
  
  - Всем оставаться на местах! - приказал Фланаган. - Я проверю, что там случилось.
  
  Солдаты уже поднялись на ноги. Если не считать нескольких ушибов и царапин, никто не пострадал. Колвин подтянулся и выглянул за край перекошенного вагона. Холмы, с которых их обстреливала бурская артиллерия - две полевые пушки и пулемет - остались позади, в тысяче двухстах ярдах от замершего на рельсах бронепоезда. По склону холма бежали черные фигурки, залегали в траве, открывая плотный ружейный огонь. Пули свистели над головами, стальные пластины брони звенели не переставая. Через пару минут бурские пушки сменили позицию, возобновляя обстрел.
  
  Положение было хуже некуда. Вагон с инструментами и рельсами подбросило в воздух и швырнуло на насыпь вверх дном. Следовавшая за ним бронированная платформа, набитая Дурбанской легкой пехотой, опрокинулась на бок, и оглушенные солдаты высыпались из нее, как горох. Вагон, в котором находился взвод Колвина, развернуло налево, но его задняя часть все еще оставалась на рельсах, преграждая путь паровозу.
  
  Еще одно орудие присоединилось с возвышенности на противоположной стороне железнодорожной насыпи. С платформы в хвосте состава ударила пушка. Полевые орудия буров ответили ей шрапнельным огнем, и шестифунтовка, успев сделать всего три выстрела, умолкла, когда один из вражеских снарядов угодил ей прямо в ствол, сбросив с платформы.
  
  Дублинцы высыпали из вагона, ставшего смертельной ловушкой, укрываясь за ближним к паровозу концом платформы. К ним уже мчался лейтенант Фланаган, а рядом с ним тот заносчивый лондонский журналист с маузером в руке. Прямо над их головами с визгом разорвался еще один шрапнельный снаряд, чудом никого не задев. Из паровоза выскочил перепуганный машинист и бросился прятаться под перевернутым вагоном.
  Журналист схватил его за руку и тихо заговорил. Колвин в грохоте выстрелов не расслышал слов, но они, явно, возымели действие, поскольку машинист, утерев рукавом рассеченный осколком снаряда лоб, полез обратно в кабину.
  
  - Сержант Даффи! - звонкий мальчишеский голос звучал уверенно, как на плацу. - Соберите людей и отправляйтесь в конец состава к капитану Холдейну. Будем прорываться. Ваша задача - прикрывать паровоз от огня противника. Но прежде мне нужны добровольцы. Мистер Черчилль предлагает расчистить пути. Нужно столкнуть с рельсов перекошенную платформу.
  
  Колвин бросил взгляд на занятую неприятелем линию холмов и с трудом удержался от того, чтобы не присвистнуть. Толкать тяжеленную платформу предстояло под непрерывным огнем, и задача показалась ему не только невыполнимой, но и самоубийственной. Паровоз дернулся назад, освобождая сцепку, и лейтенант Фланаган, не дожидаясь, пока к нему присоединятся добровольцы, шагнул к вагону.
  
  Еще один снаряд разорвался в конце состава, но буры, приметив, что возле паровоза происходит какое-то движение, перенесли туда пулеметный огонь. Мелкие пули свистели над головой лейтенанта, одна из них желтой вспышкой ударила в подножку паровоза. Журналист, потерявший свою панаму, присоединился к лейтенанту, и Колвина словно потащило к платформе. Следом за ним к вагону бросились еще пятеро Дублинцев и несколько дурбанских добровольцев во главе с майором.
  
  Паровоз медленно двинулся вперед, люди навалились на стальной бок вагона, платформа слегка качнулась. Пули звенели о борта платформы, зарывались в землю у ног обливающихся потом от натуги людей. Локомотив методично бил в торец платформы, и Колину казалось, что он пытается сдвинуть с места скалу. Но на шестой раз вагон со скрежетом накренился и упал на насыпь. Пуля ударила в угольную кучу на тендере, осыпав замерших в изнеможении людей мелкой пылью.
  
  Тендер двинулся вперед, но площадка машиниста, выступавшая за него на шесть дюймов, не проходила через угол перевернутого вагона. Паровоз раз за разом отходил на несколько ярдов назад, пытаясь оттолкнуть препятствие, но только сильнее прижимал его к опрокинутой при аварии платформе.
  
  - Что будем делать, мистер? - машинист высунулся из окна, и пуля чиркнула всего в пяти-шести дюймах над его головой. - Может, потянуть вагон назад?
  
  Журналист, взявший дело высвобождения застрявшего паровоза в свои руки, согласно кивнул.
  
  Предложить было проще, чем сделать. Соединительная цепь паровоза не доставала до вагона, и все бросились искать запасную цепь. Нашли ее почти случайно, но после этого дело пошло как по маслу. Локомотив оттащил вагон назад, люди снова навалились, сдвинув его с места лишь на несколько дюймов, но этого хватило, чтобы путь был свободен.
  
  - Капитан Холдейн приказал грузиться в вагоны, сэр, - сержант Даффи, тяжело дыша, взял под козырек, - раненых в первую очередь.
  
  Но выполнить приказ не удалось. Когда локомотив со скрежетом протиснулся мимо поваленной платформы, оказалось, что сцепка разошлась, и задние вагоны замерли на рельсах по другую сторону препятствия мертвой грудой металла. Капитан Холдейн не рискнул подогнать паровоз обратно к вагонам, опасаясь, что на этот раз он намертво застрянет, зацепившись за платформу. Решено было отходить под прикрытием локомотива, погрузив в тендер и в кабину тяжелораненых. Пока шла погрузка, взвод Колвина вернулся к оставшимся на путях вагонам, прикрывать отступление.
  
  Снаряды рвались один за другим, с шипением вонзаясь в мокрую землю. Шрапнель и пулеметные очереди взметали фонтанчики грязи перед самым лицом Колвина, но пока ни один не задел его. Сержанту пуля попала в руку выше локтя, раздробив кость. Неповрежденная кисть раздулась раза в три, и рука повисла плетью.
  
  - Отходите к паровозу, сержант, - приказал Фланаган, в четвертый раз перезаряжая револьвер.
  
  Даффи, казалось, не слышал его, пытаясь управиться с винтовкой непострадавшей правой рукой.
  
  - Это приказ, сержант, - тихо произнес лейтенант, и Даффи, стиснув зубы, помчался назад, прижимая раненую руку.
  
  На холме показался отряд бурских всадников, стремительно приближавшихся к израненному поезду.
  
  - На две сотни ярдов. Залпом. Готовься. Огонь! - перекрывая визг пуль и свист снарядов, закричал Фланаган. - Огонь!
  
  Взять патрон из высыпанной на землю кучки, вложить в патронник, закрыть затвор, нажать на спуск, выбросить гильзу. Патрон, затвор, выстрел, перезарядить. Колвин словно слился с винтовкой. Он больше не слышал ни рвущейся над головой шрапнели, ни визжащих и звенящих о сталь вагона пуль, только четкие слова команды.
  
  - Заряжай! Целься! Огонь!
  
  Уже с десяток лошадей потеряли всадников, но отряд все приближался. Выстрелы конников присоединились к пулеметным очередям и ружейному огню залегших в траве буров. Кучка патронов у правой руки Колвина стремительно таяла. Резким свистом ворвался в шум битвы паровозный гудок, и лейтенант Фланаган вскочил на ноги.
  
  - Отходим под прикрытие паровоза! Отступаем до ближайшего полустанка!
  
  Фланаган пошатнулся, и только тут Колвин заметил, что правое плечо лейтенантского мундира разодрано в клочья и пропиталось кровью. Быстро подскочив к командиру, он закинул его левую руку к себе на плечо и потащил к медленно удаляющемуся локомотиву.
  
  - Оставьте, капрал, - хрипло прошептал лейтенант, - рана пустяковая, сам доберусь.
  
  - Ну, уж дудки, - пробормотал себе под нос Колвин, - сам, как же.
  
  Лейтенант то ли не услышал, то ли сделал вид, но возражать больше не стал. Колвин слышал, как скрипят его стиснутые зубы. С другой стороны к ним подлетел еще один стрелок, и втроем они едва успели добежать до паровоза, уже начинающего обгонять идущих рядом солдат. Только они успели поднять Фланагана на тендер, где его приняли лежавшие на угле раненые, как локомотив оторвался от бегущих рядом солдат и рванулся вперед. До домика обходчика, где капитан Холдейн намеревался держать оборону, пока не подойдут подкрепления из Эсткорта, оставалось ярдов триста, но растянувшихся вдоль железнодорожных путей людей продолжали косить пулеметные очереди и шрапнель. Весь путь был усеян ранеными и убитыми. Колвин мчался со всех ног, закинув винтовку за спину, легкие жгло, в боку начинало колоть.
  
  Бедро словно проткнули раскаленным шомполом, и Колвин рухнул на землю, провожая помутившимся взглядом удаляющийся локомотив. Неожиданно паровоз остановился, и Колвин, закусив губу, поднялся на ноги и захромал вперед, подволакивая раненую ногу. Сквозь туман он увидел, как навстречу ему бежит журналист, имени которого Колвин так и не запомнил.
  
  Паровоз снова тронулся, но Колвин успел уцепиться за подножку кабины, и чьи-то руки втащили его внутрь. Люди набились в паровоз, как сельди в бочку, и Колвина притиснули к самой топке. Пытаясь хоть как-то разгрузить раненную ногу, Колвин повернулся, пошатнулся, ухватился рукой за какой-то выступ, и его пальцы неожиданно нащупали деревянную рукоять маузера.
   - Надо будет вернуть, - решил Колвин, засовывая маузер за пояс, - если, конечно, вспомню, как этого парня зовут.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"