Степанов Александр Фёдорович : другие произведения.

Мир за гранью

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


Оценка: 3.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Все события, изложенные в этой книге, являются авторским вымыслом от начала и до конца. Возможности, которыми обладает каждый из нас, вымыслом не являются.

  Вступление.
  
  Мы привыкли разделять в сознании мир науки и миры сказок, мифов, преданий. Для большинства людей реально существует лишь один мир - который можно ощутить, потрогав руками. Всё остальное современная человеческая цивилизация относит к фантазиям, не имеющим права на реальное существование.
  Тем не менее, сухая логика и рациональный подход не могут дать вразумительных ответов на многие вопросы. Например - происхождения человеческой фантазии, создающей в сознании человека целые миры, так непохожие на реальность. Или - почему многие мифы и легенды бывают столь похожи в самых разных уголках Земли, у самых разных, совершенно не связанных друг с другом народов?
  Продвигаясь по пути раскрытия тайн природы, наука в последнее время всё больше начинает соприкасаться с областью невидимого и неощущаемого человеком. Она вплотную подошла к той грани реальности, за которой начинается по-настоящему неизведанное нами. Другие измерения, параллельные реальности, возможность существования альтернативных миров и временных парадоксов - эти темы всё более серьёзно рассматриваются с точки зрения законов физики и математики, а не литературы и психологии. Мы находимся на пороге не только удивительнейших открытий, но и практически новой эпохи существования человечества.
  Новые возможности человека несут в себе более высокий уровень его могущества, и мы должны быть к нему готовы, иначе оно неизбежно ударит по нам. Как ни странно, знания о том, как нужно правильно взаимодействовать с той областью бытия, которая находится за гранью нашего мира, давно уже существуют. Это и различные техники медитации, магии, они отражены в мифах и легендах, во многих религиозных философиях. Чтобы понять свои грядущие возможности, нам потребуются те способности, которые пока ещё лишь дремлют в нас: ясновидение, телепатия, воздействие на окружающую действительность силой разума. Мы должны научиться лучше понимать этот мир, чувствовать его, а значит - относиться к нему с большим уважением и любовью.
  Всё больший объём информации, с которым имеет дело современный человек, заставляет его меняться, даже на генетическом уровне, чтобы он мог соответствовать создаваемой им среде. Самое, пожалуй, заметное проявление этого процесса изменения - рождение всё большего количества людей с т.н. "сверхспособностями", в том числе - и к восприятию других миров, так называемых "детей-индиго". Многие из них уже давно не дети, и они сильно отличаются от "обычных" людей, признающих лишь то, что можно потрогать.
  На Земле много мест, загадочных для нас: мегалиты, места силы, аномальные зоны... Наши предки не только прекрасно знали о них, но и каким-то образом, непонятным нам сегодня, их использовали. Некоторые из них "работают" до сих пор - и время от времени появляются сведения о том, что люди попадают в другие измерения или миры, либо путешествуют во времени. Иногда в нашем, столь привычном и обыденном для нас мире, появляются странные "гости оттуда" - то так похожие на людей, то на древних ящеров. Мы удивляемся и пугаемся, но в древности такие случаи считались вполне обыденными, хотя наши предки не рассчитывали многомерность пространства на компьютерах. Они лишь использовали возможности, существующие в человеке изначально. И не исключено, что были в хороших отношениях с созданиями из других миров, живущих по иным принципам устройства цивилизации.
  Мы всё ближе подходим к тому порогу знания, когда сможем, наконец, создать свои двери в другие миры при помощи накопленных нами знаний. Но сможет ли наша техника решить все проблемы в создании этих дверей - или более могущественной силой окажутся спящие в нас возможности? Что, и главное, кто нас ждёт за этими дверями? Что мы увидим, когда попадём за грань привычного нам бытия?
  Мы не знаем сегодня точных ответов на эти вопросы. Каждому, кто хочет заглянуть туда, ещё предстоит многому научиться, многое понять. В первую очередь - понять себя и мир, чтобы научиться отказываться от привычных представлений о том, что нас на самом деле окружает. И осознать, что наш Мир - живой, он един и добр.
  
  Глава 1.
  
  Серая улица, серое небо. Даже троллейбус, пестрящий рекламой, почему-то кажется серым. Всё как всегда: день прошёл, и слава богу. Серый, обычный день. Ничего не случилось, ничего не произошло. Всё как всегда... как же это надоело! На нашем четвёртом этаже всё как всегда. Моё место за пятым столом, мои задания на день, моя нудная возня с цветокоррекцией - впрочем, как у всех в студии. И так проходит день за днём, и ничего не происходит. День проходит, ничего не происходит. А ведь должно бы что-нибудь произойти, кроме обычной рутины!
  Серый камушек под ногами. Обычный серый камушек неизвестной породы. Не знаю, почему - но я поднимаю его и кладу себе в карман. Зачем? Почему? Но - странное дело: этот камень для меня перестаёт быть серым, как весь окружающий мир. Он - другой. Я ощущаю нечто, исходящее от него... что? Может быть, именно то, чего мне так не хватает в этом мире?
  Мои коллеги довольны своим делом, своими должностями, даже, кажется - своей судьбой. Но я, в отличие от них, не вижу в такой жизни никакого удовольствия. Почему я не могу удовлетворяться тем, что вижу вокруг себя: обыденностью? Серым небом на фоне серых зданий, которое, остающимся серым даже в безоблачный летний день, кустами и деревьями, которые никогда на бывают по-настоящему зелёными, городским воздухом, в котором нет жизни? Даже краски на рабочем мониторе никогда не выглядят живыми. По крайней мере, для меня.
  Наверное, что-то не так во мне самом. Только вот что? Те, кому я имел несчастье сказать об этом, откровенно заявляли: доигрался ты своими практиками! Вот тебе твоя йога, вот тебе твой шаманизм, твой анимизм и так далее... Ещё чуть-чуть - и станешь ты, Миша, полным психом. Но ведь это же не так! Эта вечная неудовлетворённость обыденностью появилась не после, а до того, как я начал искать ответы на вопрос: что же со мной происходит, чем же я так отличаюсь от других, обычных людей? Почему у меня всё время присутствует ощущение, что меня ожидает нечто странное, невиданное, что оно где-то рядом, в полушаге, за невидимой и неосязаемой стеной? Почему?!
  Не потому ли, что мне пришлось столкнуться с чем-то необъяснимым для простого человека, каким я стараюсь себя считать, причём несколько раз? И не на бумажных страницах, не на экране телевизора, и даже не в рассказах знакомых - а столкнуться лично, прочувствовать это на себе. И я так и не смог найти объяснения - что же это было? И почему именно со мной? Чем я отличаюсь от других, если отличаюсь вообще?
  Это очень простые вопросы, на которые я не могу найти простых ответов. Но что-то подсказывает мне: эти ответы есть. Они вокруг меня, они меня окружают, но пока что для меня невидимы и неизвестны. Я ощущаю себя Танталом, обречённым на вечные муки голода и жажды, от которого убегают вода и пища, находящиеся на расстоянии вытянутой руки.
  Может быть, постараться внушить себе, что ничего не было? Не было этих полётов, не было этих снов, не было и нет ощущения близкого ответа, этого Великого Знания, к которому я всё время тянусь и не могу дотянуться? Но, во-первых - как это забыть, как выкинуть из себя часть самого себя? Ни одна из практик не дала мне ответа на этот вопрос. Да и на другие вопросы тоже. И как можно забыть это чувство невесомости, этот восторг, смешанный с ужасом, это ощущение свободы и власти над всеми стихиями, которое каждый раз охватывало меня, когда я вдруг становился неподвластен привычному порядку вещей, такой обыденной для каждого человека гравитации, взмывая в воздух и наслаждаясь своим полётом?
  Но почему, почему каждый раз это случалось не по моей воле, а словно бы само собой, что за неведомая сила творила со мной эти шутки, зачем мне выпала такая судьба: быть вечно дразнимым? Может быть, эта сила во мне? Но как ей управлять?!
  И откуда берутся эти сны, которые не может объяснить ни один сонник, ни один психолог - сны, в которых я прохожу через невидимые стены и вижу совсем другой мир, так похожий на наш и непохожий одновременно? Мир, который - я это чувствую! - несравненно лучше нашего... или, по крайней мере, живёт по другим, отличным от наших, законам.
  Я должен что-то понять, что-то найти, возможно, я должен где-то оказаться, чтобы это произошло... Но - что? Где? Как? Дни проходят, сил, чтобы надеяться и ждать, остаётся всё меньше, мир становится всё более серым и тусклым... Но меня не покидает ощущение, что это не напрасно. Как тёмное время перед рассветом, как последние минуты ожидания перед закрытой дверью, которую почему-то не спешат открыть с той стороны. Рано или поздно она откроется, рано или поздно я увижу свет, к которому стремлюсь... И что будет тогда? Что я увижу? Что я узнаю?
  А может быть, я должен найти ключ к этой двери, чтобы открыть её сам? Но что может быть этим ключом? Я снова сжимаю найденный на остановке камушек и понимаю: это не ключ. Но моя находка должна привести меня к нему. За окном серого троллейбуса плывёт серая улица серого города. Я закрываю глаза и думаю...
  
  * * *
  
  Что может быть проще обычного серого камня, который лежит у вас под ногами? Что может быть в нём такого, чтобы обратить на него своё внимание, чтобы стоило поднять его, и даже - привязаться к нему? Возможно, иной геолог вполне способен восхищаться каждым кусочком породы, попавшей к нему в руки - но даже он, специалист по камням - способен ли он увидеть в камне нечто большее, чем полезное человеку сырьё для производства? И, даже если вы не являетесь геологом - может ли простой камень принести вам пользу?
  Камень - ни что иное, как олицетворение для Человека самой Земли, её сущности, плотности и основы нашего бытия на ней. И наша планета - не мёртвый каменный шар, даже в своих глубинах, где, как нам кажется, нет и никогда на было жизни. Но жизнь там была и есть, хотя эта жизнь - жизнь камня, жизнь самой планеты, благодаря которой и появилась наша, привычная нам органическая жизнь.
  Мы не можем лично, вживую и воочию увидеть те процессы, которые происходят глубоко под нашими ногами, разве что, дано нам иногда наблюдать её отблески на поверхности, в виде извергающейся из вулканов лавы, или ощущать вздохи Земли как землетрясения. И тогда жизнь планеты, напоминая о себе, заставляет нас и содрогнуться от её мощи и безграничной силы, и задуматься... о многом задуматься. Ведь даже песок и простые камушки, по которым мы ходим, которые мы не замечаем, представляют из себя нечто большее, чем мы привыкли считать.
  Возьмите в руку любой камень, который окажется рядом с вами - большой ли, малый, дорогой или простой - неважно. Главное, чтобы он был естественным, а не искусственным. Рассмотрите его глазами, найдите в нём всё, что может понравиться вам. Ощутите его руками... Его вес, его плотность, его структуру. Сначала изучите его снаружи, насколько вам хватит терпения и внимания. И если он вам действительно понравится, сядьте поудобнее, закройте глаза и попробуйте проникнуть в него своим мысленным взором.
  Возможно, это не получится у вас с первого раза - но если вы нашли в себе симпатию к камню, если в вас нет к нему холодного равнодушия, продолжите свои попытки - и, поверьте, вы будете вознаграждены. Вам предстоит не просто медитация, вас ожидает удивительнейшее путешествие, возможно, одно из самых удивительных, которое только может испытать человек.
  Подумайте о том, что он может вам рассказать - ведь это не просто камень, это часть нашей живой планеты, порождённая ею так же, как порождены ею и вы. Поймите вашу общность, ваше родство - ваше и камня, который вы держите в руке. И попросите его стать вашим проводником в тот удивительный и глубинный мир, который и есть ваша общая родина.
  Вы чувствуете, как Земля принимает вас, как вы возвращаетесь в неё, сливаясь с нею? Возможно, это породит в вас мысли о смерти, о погребении... Не бойтесь. Смерти нет - есть только общность с этим миром, большая или меньшая, только общность. Достигните большей общности, большего единства со своей планетой, а не только с тем, что подобно вам. Ощутите вес Земли, её внутреннее пространство, те процессы и то движение, что есть в ней. Ощутите её глубинное тепло, которое не повредит вам, будучи даже жаром, способным плавить металл. Оно - для вас! Оно - для жизни!
  Ощутите движение Земли внутри неё. Вы чувствуете жизнь? Здесь ничто не случайно. Эта жизнь камня постоянно порождает нечто новое - металлы, минералы, воду, газ, движение материков и новые острова. Здесь нет однообразия, здесь всё находится на своих местах и подчинено своим законам, своему порядку. Ощутите его, поймите его... И тогда вы увидите то, что вам откроется. Язык камня станет вам понятен, вы увидите саму его душу, он станет вашим другом.
  Не каждый из камней может быть для вас одинаково хорош, как и не каждый из людей. У всех минералов и свои привычки, и свои пристрастия, каждый из них так же вправе выбирать себе спутника и друга, как и вы сами. Но плохих среди них нет - есть лишь разные. Пусть тот камень, который вы держите в руках, поможет вам найти ваш камень, ваш минерал, который, может быть, сам давно уже ищет вас. В нём - та частица тепла Земли, которую он хочет подарить вам, в вас - та частица Жизни и Любви, которая рождена планетой и предназначена ей же, и передаётся через вашего каменного "друга". Нам не хватает стойкости камня, камню не хватает нашей человечности. Всё в этом мире держится на взаимообмене - так позвольте же ему свершиться, позвольте же этому миру стать гармоничней и радостней... Вспомните о своей Матери-Земле, ощутите свою любовь к ней, в которой она так нуждается!..
  Память Земли не закрыта ни от кого. Земля помнит всё. И даже маленький её кусочек - тот самый камушек, с которым вы подружились, может отразить её всю, раскрыть вам все тайны родной планеты. А этих тайн много - гораздо больше, чем представляет себе наша современная наука. И эти знания, как и сама Земля, принадлежат всем, кто не закрывает своё сердце и разум от любви к этому миру.
  Так же, как знания и память Земли, сама наша планета одинаково принадлежит всем нам. И лишь в силу забытой нами любви к ней мы продолжаем её делить на государства и частные владения...
  
  
  Глава 2.
  
  Соколиный глаз, или родусит - природный камень, имеющий очень характерный, "мерцающий" блеск с синим отливом. Бывает черного цвета, иногда с зелеными и коричневыми пятнами. Минерал назван по месту находки геологами первого месторождения на острове Родос. Структурно представляет из себя срастания крокидолита (разновидности щелочной роговой обманки голубоватого цвета) с кварцем. Крокидолит представлен в виде игольчатых образований с прямолинейной, чаще волнистой волокнистостью.
  Практический интерес представляют декоративные разновидности родусита, к которым относятся, прежде всего, так называемый "соколиный глаз", являющийся популярным ювелирным камнем в странах Востока - Индии, Пакистана, Непала, а также поделочные разновидности, ограниченно используемые у нас в стране ввиду незначительности запасов сырья хорошего качества. К последним относят голубой пятнистый родусит (опализованный) и "парчевый". Наименее интересен более широко распространенный прожилково-пятнистый поделочный родусит, отличающийся темной серо-синей, местами почти черной окраской.
   Наиболее прочны вязкие спутанно-волокнистые родуситы. Менее прочны разновидности, содержащие в значительных количествах опал. Форма волокнистых микроагрегатов родусита самая разнообразная: пластинчатая, метельчато-лучистая, радиальнолучистая, пламеневидная. Участками структура перекрещенно-волокнистая, в прожилках - поперечно-волокнистая, игольчатая. Опал присутствует в виде пятен среди агрегатов халцедона. ...возникают также окисленные разности охристо-желтого цвета, красиво сочетающиеся в камне. С этим же этапом связано преобразование первичной родуситовой породы, появление прожилков волокнистого окварцованного родусита-асбеста ("соколиный глаз"). Сочетание родусита с халцедоном, развивающимся вдоль его волокон создает необыкновенно красивый переливчатый шелковистый отлив, изменяющийся от голубовато-перламутрового до темно-синего перламутрового.
  Месторождения родусита известны в Западной Сибири, за рубежом - в Казахстане, Австралии, Боливии, Зимбабве, Югославии. Единичные находки "соколиного глаза" высокого качества отмечаются на железорудных месторождениях в Криворожском бассейне и Курской магнитной аномалии...
  ...Его используют колдуны, т. к. он позволяет им заглянуть в более тонкие миры и "на ту сторону смерти". Соколиный глаз - камень мрачноватый, но дающий надежду. Его черная разновидность успокаивает, способствует медитации, помогает рассредоточению, "потере себя". Пятнистый тип более мирный, спокойный, и в то же время более серьезный. При опасности камень становится тяжелее, как бы предупреждая своего владельца. Обостряет чутье и восприятие действительности, делает человека зорким и интуитивным, дает настройку на внешние события и способствует проницательности. Охраняет от недоброжелателей, энергетических вампиров, сплетен и козней врагов, с одной стороны, а с другой - страхует от опрометчивых решений и помогает не теряться в сложной и экстремальной обстановке. Бережет честь человека и доброе имя.
  Это оберег людей целеустремленных, которые продвигаются по жизни, следуя выбранной ими стратегической линии, для которых целевые установки и жизненные программы - не пустой звук. Приносит успех в важных рискованных делах и ситуациях, способствует защите, помогает удерживать позиции - но только при условии личностной силы владельца, для слабых и неуверенных в себе людей он не подходит. Часто соколиный глаз помогает сделать карьеру.
  Его называют оберегом специалистов, которые часто попадают в стрессовые и экстремальные ситуации. Это камень врачей "Скорой помощи"; учителей и преподавателей; работников органов охраны правопорядка; спортсменов... (справочная литература).
  
  * * *
  
  Как странно! Этот камень точно такой же формы и размера, как и тот, что я несколько дней назад подобрал на остановке. Я держу его в руке и почему-то улыбаюсь, как старому знакомому. Мне кажется, что мы действительно, давно знакомы с ним. Я не могу сказать, что он греет мою ладонь - но от него явно исходят какие-то тёплые волны... внутренне тёплые. Если честно, я не могу описать это ощущение, но оно, несомненно, есть.
  - Нравится? - спрашивает меня Володя.
  - Очень, - отвечаю я. - Спасибо!
  Он сейчас рассказывает мне, как нашёл этот камень, а я слушаю одновременно и его рассказ, и знакомлюсь с подарком. Странный камушек, даже на вид: в полупрозрачной, тёмно-синей глубине его скрыты золотые прожилки-лучи, бегущие из центра. Он гладкий, отшлифованный как стекло, слегка неправильной, почти грушевидной формы. Размером чуть больше грецкого ореха, в его верхней, утончённой части есть небольшое сквозное отверстие, как раз, чтобы продеть шнурок.
  Володя нашёл его в тундре, где недавно был с геодезической экспедицией. Нашёл очень странным образом, и я начинаю ощущать его смущение - он боится, что я ему не поверю. И всё-таки, набравшись духа, рассказывает дальше.
  Он был один в лагере, когда этот камень появился словно бы ниоткуда. Принёс от реки вымытую посуду, поставил возле палатки и сходил к костру, подкинуть дров. И - пожалуйста, вернувшись через полминуты, обнаружил его в котелке, в котором только что ничего не было.
  - Знаешь, я подумал поначалу, что это метеорит, - говорит он мне, сидя в кресле и попыхивая трубкой. - Но метеорит бы звякнул, попав в котелок, правда? А тут как раз была полная тишина. Миша, слушай, откуда он мог взяться? До сих пор голову ломаю. И тогда как-то не по себе было, весь день... знаешь, с утра ещё, до его появления. Но мне почему-то сразу подумалось, что это - для тебя. Странная мысль, конечно... Но и места там странные, загадочные! А уж красивые до чего! Север! Кстати, там камней таких по геологии вообще быть не может, там камней, считай, и нет - один песок.
  Я слушаю его, слушаю камень. Нет, мой друг говорит правду, что-то мне подсказывает, что это так, это - не розыгрыш. И ещё я чувствую нечто ещё, какую-то смутную потребность действия... Я нахожу подходящий шнурок, продеваю в отверстие, но не вешаю подарок на шею, а так и держу его весь вечер в руке. Кончается день рождения, гости уходят, я остаюсь наедине с... кем? Я не могу почему-то думать о моём "новом знакомом", как о предмете. Нет, он положительно живой. И характеры у нас схожи, мы оба любим загадки, нас обоих куда-то тянет.
  Камень начинает покачиваться, когда я держу его за шнурок на вытянутой руке, любуясь вспыхивающими в нём золотистыми лучиками. У меня появляется ощущение, что это покачивание не случайно... да, он явно показывает мне какое-то направление. Я перекладываю шнурок в левую руку, и колебания камня становятся всё уверенней и чётче. Теперь надо просто расслабиться и, ни о чём не думая, воспринимать. Правая сторона - янь, ведущая, левая - инь, слушающая и воспринимающая... кажется, я всё делаю правильно. Я слушаю тебя, друг.
  Ты старше и опытнее меня. Тебе миллионы лет. Ты вышел из таких глубин Земли, ты впитал в себя столько её красоты и мудрости... Тебе многое ведомо. Я начинаю воспринимать исходящую от камня симпатию, почти органически ощущаю его подсказку - что нужно сделать. У него, действительно, долгая и интересная история, но её я должен узнать позже.
  Краем сознания замечаю, что моё дыхание совпадает с амплитудой маятника, и приходит понимание: мы дышим вместе с ним. Я чувствую - мы сливаемся в единое целое, он начинает понимать меня, он видит все вопросы и загадки, которые не дают мне покоя вот уже столько времени. У него есть ответы. Более того - он появился здесь ради них. Ради меня. Есть некто, кто помог ему попасть сначала к Володе, потом ко мне... кто? Нет, прямого ответа я не вижу - лишь смутные, непонятные тени где-то там, за гранью этого мира. Это другой мир. Бесполезно пытаться войти в него, если его обитатели не пожелают впускать гостя. Туда не войдёшь при помощи силы. Нужно быть готовым, чтобы увидеть его. Не надо напрягать ум, нужно поддаться течению...
  Я почти вижу, как меня и камень окутывают потоки мерцающей энергии, она - следствие той степени гармонии, которой я достиг с ним, а он со мной. Радость камня... ему приятно человеческое тепло, моё тепло. Но он не забирает его, он радуется ему, как живое существо, он радуется пониманию. А мне становится хорошо от ощущения той мудрости и основательности, которыми дышит он. В моей руке камень становится то тяжелее, то легче, я ощущаю ясно некую вибрацию, исходящую от него. Она расслабляет, подсказывает: ничто сейчас не имеет значения, кроме того, что происходит в этом маленьком мире, в котором находимся я и камень. Не надо задумываться о движении, оно придёт само.
  Расслабленный и уверенный в том, что я всё идёт правильно, я встаю и подхожу с ним туда, куда он при колебании отклоняется больше, туда, куда он зовёт меня. Стол с географическим атласом... Я знаю точно - нужно открыть страницу, на которой Володя мне показывал сегодня свой маршрут. Держу камень-маятник над ней, расслабляюсь - и рука, повинуясь подарку, который становится то тяжелее, то легче, находит нужную точку. Колебания маятника описывают всё меньшие и меньшие круги, в конце концов, он замирает. Вот оно, это место. Я словно бы оказываюсь на нём сам.
  Я кладу камень на лист атласа и замечаю, как на какой-то промежуток времени золотые лучи, идущие из центра, разгораются. Мне нужно туда, возникает мысль-догадка, словно бы ниоткуда, но не вызывающая абсолютно никаких сомнений. Как подтверждение - золотой блеск в глубине камня становится ещё ярче и медленно затухает. Плавно растворяется в воздухе то мерцание, которое нас окружало, я понемногу возвращаюсь к себе в комнату. Всё становится на свои места. Камень - это снова красивый подарок, а я - просто человек. Но что-то за эти несколько минут изменилось, главным образом во мне.
  Я уверен, я знаю. Я нашёл свой ключ, ключ от тех вопросов и загадок, которые не давали мне покоя так долго. Я уже не буду прежним. И мир вокруг перестаёт быть серым и унылым, теперь его наполняет оставшийся мне от камня золотистый свет другого мира. Этот мир, неизвестный мне пока, который так звал к себе всё это время, приглашает. А Камень - мой проводник! И если меня приглашают, если у меня есть провожатый...
  Еду!
  
  Глава 3.
  
  ...Поезд в этих краях из скоростного средства передвижения превращается в свою противоположность. Временами он разгоняется ненамного, но лишь для того, чтобы через несколько километров опять сбросить скорость до обидно малых величин. Полотно дороги, положенное ещё при Сталине, постоянно проседает, и вагон опасно клонится то на одну сторону, то на другую. Где-то там, впереди на востоке, поднимается в небо величественная стена Урала, занимающая сейчас четверть небосвода, но всё ещё голубая. Свой настоящий цвет она приобретёт позже, часа через два, когда мы подъедем ближе.
  Откровенно скучно. Тундра за окном - болотца, поросшие ярко-зелёной осокой, чахлые кустики ольховника, и больше ничего. В купе я один: в начале лета все пассажиры едут в другую сторону, на юг, в отпуск. Чай смертельно надоел, радио не ловит. Самое худшее в пути - это неподвижность и ожидание.
  Камень спит, притворившись просто камнем, красивой безделушкой. Видимо, ещё не пришло время для очередной подсказки. Меня терзают смутные сомнения, уже который день. Что, если произошедшее со мной тогда, в день знакомства с Камнем, всего лишь игра воображения? Что, если я гонюсь за химерой, сном, неведомо откуда накатившей блажью? Да, безделье - ужасная вещь. Она подтачивает решимость, она порождает сомнения даже в себе самом. Но что делать в поезде? Я уже пробовал медитировать, но здесь ничего не получается. Тоска.
  Наконец, поезд зелёной змеёй втягивается в узкий проход между горами. Дорога становится ровнее, наша скорость растёт. Я оживляюсь вместе с пейзажем за окном. Скальные выходы, камни, деревья... Это совсем другая страна, чем та, что лежит в нескольких километрах западнее отсюда, здесь нет тундровой болотной тоски. Здесь есть величие гор, древних, почти как сам мир. Камни. Камни, рождённые из недр планеты. Я думаю о них и ощущаю тихую вибрацию моего Камня. Он отзывается - на что?
  Я смотрю за окно. Мы углубляемся в горы, которые с каждым километром становятся всё выше, на вершинах лежат снежники, которые сойдут лишь к августу. Всё, сотворённое руками человека, здесь кажется даже не игрушечным - микроскопическим. Горы живут своей жизнью, несоразмеримой с людскими понятиями. Они часть Земли, они вырастают из её недр и тянутся к небу. Здесь, в горах, глубины переплетаются с высью, и камень общается с воздухом...
  Что-то окружало меня здесь, в этом полярном ущелье, через которое нёсся поезд. Силы, могучие, спокойные, невозмутимые силы. Я не почувствовал, как они окружили меня и оказались рядом. Да нет, они здесь были всегда. Это их дом, они здесь встречают каждого путника, следят за ним, помогают... или выставляют обратно. Они решают сами, кто может здесь находиться, а кто нет. Гость должен соответствовать хозяевам или нравиться им, тогда он будет принят и защищён.
  Я достал камень. В его глубине по лучам, идущим из центра, пробегали золотистые искорки. Выглядело на первый взгляд это так, словно по камню скользили крохотные солнечные зайчики, преломляясь в его глубине. Игра света? Но я уже знал, на что способен мой проводник. Нет, это не игра света - он снова оживает! Просыпается. Не знаю, как, но я понял: ему сейчас не совсем до меня. Он беседовал с теми силами, которые я только что ощутил. Между ними шёл неторопливый разговор: разговор камней и... кажется, воздуха. Они что-то обсуждали, о чём-то договаривались. Это касалось моей персоны, и я уловил толчок Камня в ладонь: всё будет хорошо, но сейчас - не мешай! Просто держи меня в руке, я всё устрою, сядь, расслабься, и не задавай вопросов. Если нужно, мы тебя спросим.
  ... Поезд тянется по ущелью дальше, и сквозь перестук колёс до меня доносятся словно бы голоса. Да, это голоса, но вот на каком языке они говорят? Впрочем, слышу я сейчас не ушами, это совсем другое восприятие того, что вокруг меня творится. Или во мне? Я не могу сказать точно даже себе. И вдруг понимаю: сейчас для меня нет такого понятия как внутри и вовне. Я везде, я занимаю собой весь этот поезд, в котором нахожусь, всю эту долину, по которой он мчится, я объединяюсь с этими горами, с этим воздухом, с этим ветром, который скользит над вершинами гор. Я слился с ними, и я начинаю различать их голоса, понимать, хотя и отчасти, их разговор. Речь идёт обо мне. Я прошу у них поддержки в дальнем пути... куда? Перед глазами стоят картинки местности, где мне предстоит оказаться, но я не знаю этих мест. Я никогда там не был, откуда я это знаю, где я это видел? Внезапный толчок в ладонь, нет, не толчок: это резко потяжелел Камень. "Не мешай" - говорит он мне. "Не думай, не задавайся вопросами"...
  Я расслабляюсь, выбрасывая из головы все мысли, и опять сливаюсь с окружающим меня большим миром. Где-то на втором плане, так, чтобы не мешать текущей сейчас неторопливой беседе, приходит понимание: я вклинился в разговор. С горами и воздухом сливался не я - сливался Камень. Это он стал с ними единым целым, в природе по-другому нельзя: только так можно понять другую сущность, только так она может понять тебя. А камень в это время слился со мной, чтобы хозяева этих мест могли увидеть меня таким, какой я есть, и понять до конца. И теперь они принимают решение. Начав думать, задаваться вопросами, выпятив своё эго вперёд, я нарушил гармонию беседы, гармонию взаимопонимания. Даже камень, даже горы, не говоря уже о воздухе, очень чувствительны к нарушению баланса сущностей, к попыткам какой-нибудь из сторон показать своё превосходство...
  Теперь мой Камень должен уладить эту ситуацию: я показал себя не с лучшей стороны, хотя, по большому счёту, ничего страшного я не сделал. Живой... белковый... неопытный. Они снисходительны к моему просчёту - как к неловкости ребёнка среди взрослых, они скорее, улыбаются, чем хмурятся. Вот такая она, "неживая" природа! Меня переполняет восхищение их мудростью, у меня перехватывает дыхание от величия сущностей, с которыми я встретился, от их тепла и любви ко мне, и от своей, внезапно появившейся к ним ответной любви. И в этот момент я понимаю: всё хорошо. Вопрос решён в мою пользу. Я не просто понравился этим местам, я ими принят почти как равный. Как потенциально равный! Правда, мне ещё расти и расти до их уровня.
  Для них не имеет значения ум или образование. Не придают значения они и силе, ловкости существа, встретившегося с ними, возрасту, богатству, власти. Для гор, для воздуха, для самой Земли это - пустые звуки, настолько же незначимые, насколько для нас важна невидимая глазом пыль. Умение раскрыть себя, отказаться от каких бы то ни было тайн, откликнуться в унисон на те чувства, которые они проявят к тебе - вот, оказывается, что самое главное для них! И так дело обстоит везде, во всей Вселенной.
  ...Как смешны мы, люди, придумывающие себе самые разные знаки отличия и различия - и всё для того, чтобы показать своё превосходство над себе подобными нам существами! Чтобы чувствовать себя успешным и уверенным в своей жизни среди людей, человек должен быть президентом, генералом, прорабом - кем угодно, но только обязательно выше кого-то. Здесь же ты можешь быть слоном, мышью, тараканом, и значения это не имеет. Ни твой облик, ни твой размер. Имеет значение лишь открытость и умение любить просто так - лишь потому, что любят тебя! Боже, как мы глупы! Сколько счастья мы теряем в погоне за этими химерами превосходства и напыщенности!
  Я рассмеялся, и ощутил, увидел внутренним зрением, как в Камне по радиальным лучам одновременно с моим смехом запрыгали золотые искорки. Он смеялся вместе со мной! И вместе со мной смеялись горы - по своему, конечно, невидимо и неслышимо для глаз и ушей. Сейчас мы были вместе, едины, и они радовались моему осознанию и пониманию вместе со мной, словно родители первому слову ребёнка. И Камень, как понял я в этот момент, был ничуть не меньше их. Он был равен им - и горам, и воздуху гор, и равен им был я. Ведь мы были сейчас едины...
  Странным образом мои собеседники отдалились, и перед закрытыми глазами у меня поплыли картинки. Нет, это была не тундра, это были не горы. Это был совсем другой, неизвестный мне мир с неизвестными мне обитателями, которые при этом всё-таки казались мне смутно знакомыми. Я мог бы решить, что я заснул, и вижу необычайно реалистический сон, но я твёрдо знал, что я не сплю. Я совершенно явственно ощущал спинку сиденья купе, я слышал перестук колёс, позвякивание ложечки в пустом стакане на столе. Я чувствовал свои ноги, вес Камня в руке - как ни странно, он стал гораздо легче сейчас, он был почти невесом, но от него исходила слабая, приятная вибрация и тепло.
  А перед глазами проплывали полупризрачные башни диковинных замков, вставали тёплые северные леса - я и сам удивился такому определению, которое всплыло в сознании словно бы ниоткуда. Текли реки с пронзительно синей водой, по которым плыли лодки... нет, небольшие ладьи, в которых стояли люди... или почти люди. Они были совершенны - и эти пассажиры ладей, и средства их передвижения. Я видел своды пещер, освещённые мягким, странным светом, и их обитателей - коренастых, приземистых... может быть, гномов? И под конец "ленты" мне удалось увидеть этот мир с высоты, из-под самых облаков. Но видел я его не своими глазами...
  "Где это всё?" - возник у меня вопрос. "Не здесь", - пришёл тихий ответ Гор. "Доверься потоку", - так же ненавязчиво прозвучал совет Воздуха. "Поток времени", - шепнул мне камень.
  И я понял: я уже в потоке. Ещё утром я был неправ, мучаясь своей "неподвижностью" в тесном купе. Я двигался - вместе с поездом в пространстве окружающей местности, и это движение уже само по себе порождало во мне энергию, энергию Времени! Без движения нет времени, без пространства не может быть движения. Понятие и ощущение безграничной свободы захлестнуло меня: я понял, что в природе ничто не стоит на месте, а значит, ничто не лишено сил! Всё движется, так или иначе, мы все на самом деле в одном потоке. Даже горы движутся вместе со временем, такое движение ничуть не хуже, чем любое другое. А нам, живым, выпало двойное счастье: мы можем эти потоки выбирать! И управлять ими по желанию...
  
  Глава 4.
  
  Она - самая бесцветная и самая разноцветная. Она - животворяща и гибельна. Она ласкова и грозна. С древних времён и повсеместно люди относятся к ней трепетно и пренебрежительно, считая её то божественной, то никчёмной... Речь идёт о воде. Она такая разная, такая одинаковая - но вся наша жизнь связана с ней и без неё невозможна. Самой водой мы связаны с Жизнью, с этой планетой, ведь мы сами состоим на три четверти из воды.
  С древнейших времён человек и тянулся к воде и боялся её. Можно часами смотреть на струящийся водопад или ручей, любоваться прозрачностью чистой воды на мелководье, но та же самая вода в омуте или другом глубоком месте, став тёмной и мрачной, пугает нас, заставляя держаться от неё подальше. Характер воды капризен: из ласкового друга она внезапно может превратиться в грозного, смертельного врага, если не проявлять уважения к её движению или покою.
  Многие народы, если не все, обожествляли воду, наделяя её разнообразными мистическими и волшебными свойствами. И гораздо более серьёзное отношение они проявляли к природным водоёмам, вместилищам этой чудесной жидкости: ручьям, рекам, озёрам и морям. Каждый водоём всегда имел своё собственное имя, в котором зачастую отражались и качества того духа или божества, которые "заведовали" этим местом, и свойства воды в нём. А иногда это название могло рассказать даже историю племён и народов, которые были с ним связаны.
  Глубины разных вод, по народным поверьям, населяют не только рыбы и раки - в них таятся водяные цари, русалки, неведомые чудовища. Туманы, которые тоже образуются из воды, казались издревле и кажутся сегодня людям странными, необычными, но живыми существами, способными закружить, запутать и поглотить попавшего в него путника.
  Человек, живущий возле водоёма, учится дружить с водой, чтобы не бояться её. Но, даже научившись плавать, и получив лодку или плот, он всё равно испытывает подсознательный страх перед глубинами или тёмными водами. Те, кто часто и много имеют дело с водоёмами - рыбаки, моряки, подводники - знают, что воду нужно уважать, она не прощает легкомыслия и неосторожности, пренебрежительного к ней отношения.
  Вода способна помнить многое, что происходит возле неё. Она впитывает все наши эмоции, и начинает жить ими. Так получается живая или мёртвая вода. Испорченная проклятьем вода становится смертельно опасной или гнилой, вода, с которой поделились хорошим настроением и любовью, очень долго остается чистой и приобретает целебные свойства. Она очень отзывчива, наша вода - и очень ранима.
  
  * * *
  
  ...Город встретил меня мелким, моросящим дождём, от которого я укрылся на автобусной остановке. Серая, тусклая погода, серые деревянные двухэтажки, серая бетонка. Этот город стоит на плохом месте, ощутил я. И дело было даже не в погоде, она могла быть любой. Дело было уже во мне. Что-то изменилось, что-то стронулось: теперь я мог лучше понимать окружающий мир, чувствуя его. В этом месте, на котором стоял город, не было жизни. Что-то выходило здесь из земли, нечто, отбирающее силы и не дающее ничего взамен. Чем меньше я пробуду здесь, тем лучше.
  Камень заметно потяжелел, и ощутимо давил на шею, и это подтверждало мои выводы. Наконец, подошёл автобус до речного вокзала, моё путешествие продолжилось. Полчаса я стоял, стиснутый толпой, удерживая рюкзак одной рукой, а автобус безжалостно подбрасывал и швырял нас на выбоинах дороги, пока мимо его мокрых окон проносились такие же серые, однообразные здания, местами пестрящие вполне столичного вида рекламой.
  Теплоход до нужного мне посёлка, на моё счастье, отправлялся сегодня, всего через три часа.
  - Повезло вам, - улыбнулась раскосая молоденькая кассирша, выписывая мне билет. - "Орлов" на обратном рейсе из-за шторма на сутки задержался. Так бы вчера ушёл, где бы вы неделю его ждали?
  - Это ничего, - ответил я, - у меня с собой палатка есть. И спальник.
  - Не дело это - в городе в палатке спать, - возразила она, нахмурившись. - Вот, в прошлом году один тоже в палатке поспал на берегу. Так и не нашли. На плохом месте стоим...
  Взяв билет, я вышел из вокзала и спустился на пристань. Она находилась метров на двадцать ниже, и мне пришлось слегка почертыхаться, стараясь не поскользнуться на мокрых и скользких ступенях старой крутой деревянной лестницы.
  "Орлов" - двухпалубный внушительных размеров теплоход - пассажиров ещё не принимал. Матрос, куривший на борту, на мой вопросительный взгляд зевнул, сплюнул за борт и сказал доброжелательно:
  - Подожди пару часиков, братишка, за час до отплытия сажаем.
  Камера хранения была закрыта на большой амбарный замок, я пристроил свою "гималайскую торбу" под крышу и подошёл к поручню, ограждающему дебаркадер. Река здесь была не особенно широкой - метров сто, не больше, но это был лишь один из рукавов дельты. И всё же меня опять скрутило при виде коричневатой, глубокой воды, лениво колыхавшейся в полутора метрах у меня под ногами. При мысли о том, что мне придётся по этой воде плыть несколько суток, да ещё по губе, в которой, скорее всего, и берегов не видно, мне стало совсем плохо, и я отошёл от перил.
  Я с детства боялся воды, особенно большой воды. Причина этого страха была мне совершенно непонятна: я прекрасно плавал, нырял, но только в бассейнах, небольших прозрачных реках или озёрах. Когда же я видел вот такую, тёмную, торфяного оттенка воду или большое водное пространство, меня каждый раз буквально скручивало от какого-то иррационального страха. Я боялся даже подходить к такой воде, а теперь мне придётся плыть по ней, и не один день. Появилась и начала давить мысль: а не бросить ли всё к чёртовой матери, сдать билет и поехать обратно?
  Камень заметно потяжелел. Опасность? Значит, я прав? Нет, здесь что-то не то, иначе он дал бы знать заранее. Я присел на скамейку возле камеры хранения и достал свой амулет. Теперь - закрыть глаза и расслабиться.
  ...Нет, эта вода не несёт зла. Она сурова и холодна, она темна и глубока, но она не любит смерти, хотя и требует к себе уважения. И вообще - почему я решил, что это река виновата в моём страхе перед ней? Я же всегда боялся. Значит, дело во мне. Здесь камень мне не поможет, придётся вспомнить кое-что из старых техник самопознания...
  ...Я сажусь поудобнее, стараясь максимально расслабиться на жёсткой скамье, и вскоре нахожу нужное положение. Теперь необходимо выбросить из головы все мысли и найти себя. Несколько минут я стараюсь рассредоточенно воспринимать окружающий мир, просто воспринимать, и больше ничего. Не анализировать, не задумываться, просто присутствовать. Быть здесь и сейчас. С закрытыми глазами, не напрягаясь. Быть. Просто быть...
  Наконец, я начинаю воспринимать себя. Не своё тело, а именно - себя. Сейчас я рассредоточен по всему телу, но моё сознание, наконец, спокойно собирается в точку, нужную мне - в районе темени. Я дожидаюсь, пока эта точка не становится как можно меньше, и касаюсь своей памяти. Пока ничего. Я вызываю недавнее воспоминание этой воды под дебаркадером, и память начинает выбрасывать картинки на похожие темы, я погружаюсь всё глубже и глубже в эти воспоминания. Картинки появляются всё быстрее, всё быстрее сменяют друг друга, в этот ряд влетают временами моменты жизни, совершенно к теме не относящиеся, но я не останавливаюсь. Дальше, дальше, быстрее! Кадры уже неразличимы... То, что я вижу, начинает сливаться в сплошной чёрный поток, напоминающий ленту, которая появляется из глубин памяти и куда-то улетает через меня. Я ускоряю его движение и удерживаю внимание на нём, не позволяя ему выйти из-под контроля. Понемногу он начинает светлеть, от него начинают отлетать с почти слышимым треском искры, он светлеет всё больше и больше, пока не становится ослепительно белым.
  Тогда я торможу его и гоню в обратную сторону. Внезапно эта лента кончается, словно оборвавшись. Во мне что-то изменилось. Я думаю о воде, о тёмной, страшной воде - и не ощущаю никакого страха, лишь интерес. Можно открывать глаза. Всё заняло сорок минут. Я ощущаю себя капитально отдохнувшим и полным сил. Мир вокруг, оставаясь в том же сером дне с серой погодкой, стал гораздо ярче. Я потягиваюсь и подхожу к перилам.
  Вид реки с этой же тёмной водой не вызывает теперь никакого дискомфорта. Я думаю о предстоящем плавании - и не содрогаюсь от страха. Это будет даже интересно! Но, всё-таки, меня гораздо больше интересует - почему я боялся? И вдруг меня разбирает смех: я вспомнил!
  Сколько мне было? Года четыре вроде. В среднем по размеру лесном озере с такой же коричневатой водой я, сбежав от родителей с пляжа, храбро лезу в воду, решив поймать для них рака. Дно внезапно обрывается, и я с головой ухожу под воду. Ноги погружаются в скользкий ил, перемешанный с кусками торфа, цепляются за какие-то коряги. Мне кажется, что это страшное водяное чудище пытается утащить меня на дно, я захлебываюсь, но каким-то чудом дотягиваюсь до корней, торчащих от берега, и пулей, с диким воплем вылетаю из воды... Смех смехом, а ведь и правда, мог бы утонуть тогда. Но, если выбрался в четыре года - что теперь бояться?
  Теперь осталось дождаться посадки. Я присел и снова закрыл глаза. Вода... её нужно уважать, с ней нужно быть осторожным. И тогда она станет другом, а не врагом. Я попытался слиться с ней так же, как это было с горами. Камень отозвался легко, он был рад помочь. Но - с водой отношения всё-таки несколько иные: она более строга и сурова, чем горы! По крайней мере, здесь...
  Но река всё-таки сделала мне подарок. Я опять увидел ту же ладью с обитателями того же, иного мира, но уже в другом месте. Тихая, спокойная заводь, густо поросшая водяными цветами, немного напоминающими лотосы. И - речь этих обитателей, так похожая на звуки ручья, неторопливо переливающего свои воды через камни и небольшие порожки.
  Я был доволен. По крайней мере, я сделал сегодня для себя небольшое открытие: чем меньше страхов остаётся во мне, тем ближе становится этот мир, тем больше он готов со мной поделиться своими секретами, тем сильнее становится моя связь со всем, что меня окружает. А многие наши необъяснимые страхи основываются зачастую на очень простых случаях.
  Временами даже забавных.
  Нужно лишь суметь до них добраться.
  
  
  Глава 5.
  
  ...Стены зала излучали мягкий янтарный свет, проникающий через них снаружи. Я бы мог поручиться, что и сложены они из янтаря, но размеры блоков кладки не позволяли такое предположить. Скорее всего, это был какой-то другой материал, лишь очень похожий на янтарь.
  Высокий и светловолосый человек в белом плаще-накидке, отойдя от стола в центре зала, обратился к кому-то, в глубоком кресле с высокой спинкой, стоявшему у стены:
  - Альфрик, прекрати дуться. Мы встретились не для того, чтобы предъявлять друг другу претензии.
  - Ну да, ну да, - отозвался тот, вылезая из своего кресла. - Мы встретились для того, чтобы ты получил всё готовенькое... как там люди говорят? На блюде с лазуритовой каймой. А мы остались с носом.
  Этот участник диалога оказался низкорослым, кряжистым и бородатым. Его голова едва доставала до плеча собеседника, но держался он важно и даже слегка напыщенно. Одетый в куртку и штаны серо-зелёной, почти маскировочной расцветки, грубые башмаки на толстой подошве, он производил впечатление скорее грубого кузнеца, чем равного по статусу собеседника в этом разговоре.
  - Вы, ситты, всегда не сыты, - продолжил он сварливо. - Ты, Сиирт, ещё туда-сюда, поумнее прочих будешь, почему я и согласился с тобой говорить. Человек наш, и тебе придётся с этим согласиться: его мир сплошь построен из металла и камня. Вас он просто не поймёт, вы его заморочите. Или ищите себе другого...
  - Договориться с двергом - значит, прыгнуть через свою голову, - улыбнулся Сиирт. - Мы можем, конечно, найти другого. Но ты сам понимаешь: следующее окно будет не скоро. И такое сочетание качеств среди людей встречается не часто. Тем более, хочу напомнить...
  - Да, да, да! - почти прокричал коротышка. - Без ваших прогнозов и расчётов мы могли бы выбросить Глаз хоть в океан! Без вашей магии он бы оставался простой безделушкой! Конечно! Тут пять минут посчитали, там минуту поворожили - и всё, подавай им всё-всё! Не жирно будет? А нам, как всегда, и работать, и бегать, и порталы открывать-закрывать! Задаром!
  - Можем что-то дать взамен. Пива, например.
  - Мы не пьяницы, - очень важно ответил Альфрик. - Нас на пиво не купишь. Пиво у нас своё есть. И всё это затевалось не для торгов... и вообще, что за торги? Мы же не люди. Это затевалось для дела.
  - А это дело касается всей Данна`льмен, а не только её подземелий! И Ата`льмен тоже, и...
  - Только они этого не знают ещё. И какое дело человеку до вас? К тому же, идея-то не Дану! - победоносно заявил он, перебивая собеседника.
  - И не ваша, - спокойно ответил светлый великан. - Вспомни сам хорошенько, чья это идея.
  Коротышка потупился и засопел, точь-в-точь, как ребёнок, у которого отняли игрушку.
  - Мы ещё поговорим на эту тему, - сердито бросил он и вышел из зала...
  ...Проснувшись, я полежал ещё немного с закрытыми глазами. До чего странный сон! Всё, что я видел и слышал, было настолько реально, что не возникало никаких сомнений в том, что я действительно присутствовал при этом разговоре. Да, всё виденное было необычно, но не более, чем необычна для меня сейчас, например, эта каюта. Она непривычна мне по сравнению, допустим, с моей квартирой - и не больше. Но она реальна так же, как и квартира. И тот зал был реален так же. И эти люди тоже. Хотя... люди ли? Они что-то говорили такое...
  Точно! Они говорили "люди", "человек", "мир людей" так, словно не относили себя к людям. Словно люди - это не они, а они - не люди. Взволнованный, я сел. Кто же они? Инопланетяне? Или... Нет, сказки - это сказки, их не надо путать с жизнью. Тем более, что сон сейчас начнёт, как всегда, потихоньку, растворяться в обычном, твёрдом мире грубой материи, сотканной из корабельных запахов, шума волн за окном, тихого гула двигателей, привычных забот...
  Но сон не растворялся и не уходил. Наоборот, он с каждой минутой становился всё более реальным, всё больше превращался в воспоминание, такое же, как и все обычные воспоминания. Начали всплывать подробности, которые я не вспомнил в тот момент, когда проснулся. Спор, который я видел, шёл обо мне. Я приглашён в тот мир... кем? Нет, не этими двумя собеседниками: они не знали о моём присутствии, и даже не догадывались. Кто-то ещё, третий, устроил мне этот показ! Кто? Я не мог вспомнить. Мелькало лишь ощущение невероятной мощи, свободы и мудрости этого существа, но кто оно, было от меня скрыто.
  А может быть, и правда - это просто сон, просто сон необычный, нестандартный? А я тут сижу, мучаюсь, эльфов-гномов придумываю, другие миры? Впрочем, сны и мечты всегда можно отличить от реальности, хотя... какая же это реальность? Это было во сне! Только вот было ли это сном? Я всерьёз задумался. Мой опыт подсказывал, что дело не так просто, как может показаться на первый взгляд. Ещё раньше, занимаясь то одними, то другими техниками, я уже получал довольно необычные впечатления и картинки во время медитаций и трансов. Это было и необычно, и красиво, но всё-таки не давало ощущения той реальности, которую я испытал сегодня.
  Камень. Да, недавние мои переживания в горах и на пристани - были уже гораздо более реальны и даже бесспорны в плане восприятия, это не было игрой воображения, это было, но... всё-таки, это было больше на уровне ощущений, чем реальности. Даже те картинки, которые я видел - я точно осознавал, что картинки - там, а я - тут! А вот сегодня я точно оказался там.
  Сон по-прежнему не растворялся, превращаясь в твёрдое, уверенное воспоминание. Одним из способов отличить сон от реальности, как я знал, была "проверка на дыры". Нужно просто вспомнить, посмотреть, нет ли в памяти разрывов, пропусков в событиях, благодаря которым сюжет внезапно меняется. Нет, таких пропусков не было, кроме одного: я не знал, как попал в тот замок. Откуда-то я вспомнил, что этот зал был именно в замке, я даже мог смутно вспомнить вид этого замка снаружи, я приближался к нему по воздуху... или как бы по воздуху... но от того момента, когда я заснул и до начала беседы в зале память была словно бы закрыта некой пеленой, и я знал, что снять её может лишь тот, кто установил, и время это ещё не пришло.
  Даже в этом "полупропуске" сохранялась логика! Нет, это событие - явно не игра ночного сонного воображения. Это путешествие сознания, но куда? Словно бы издалека... нет, из-за той пелены донеслись до меня слова: "Пришло твоё время посетить наши миры и увидеть их, и придёт твоё время шагнуть в них. Не придавай значения ничему, что ты знаешь, и тогда обретёшь понимание миров...". Странный это был голос. Почему-то приходило в голову слово "нечеловеческий". Сила, мудрость, спокойствие, власть, всё это было в нём. Но - власть, а не властность! Этот голос не привык и не хотел повелевать - в нём была власть мудрости, а не власть силы! Кто же это? Впрочем - кажется, мне было сказано: всему своё время.
  Эти двое... Теперь я мог вспомнить почти весь их разговор - по крайней мере, ту его часть, свидетелем которой был. Даже слова, которым тогда не придал значения, но их звучание было явно не нашим... не русским. "Данна`льмен" и "Ата`льмен". Они мне ничего не говорили, и то обстоятельство, что я их твёрдо помнил, но не понимал, ещё раз убеждало меня: не сон! Впрочем, разговаривали эти двое тоже не по-русски, но каким-то образом я их понимал, совершенно не напрягаясь. Кроме немногих слов.
  Мир эльфов? Почему бы и нет? Физики что-то такое уже давно говорят, что наша Вселенная многомерна, что могут быть и параллельные миры. И преданий о других расах существует предостаточно, не просто же так! Значит, контакт возможен - иначе этих "сказок" в природе бы и не существовало. Сейчас для меня это было более чем очевидно, хотя ещё вчера...
  Когда-то я читал обо всех этих мифах, легендах и сказках - значит, пришла пора вспомнить то, что мне известно, чтобы попробовать разобраться в увиденном сегодня.
  
  ... Эльфы (нем. elf - от alb - белый) - волшебный народ в германо-скандинавском и кельтском фольклоре. Известны также под названиями альвы (швед.), ши (sidhe (ирл.) - читается как "ши"). Описания эльфов в различных мифологиях различаются, но, как правило, это красивые, светлые существа, духи леса, дружественные человеку. Многие мифы и писатели не делают различий между эльфами и феями...
  ... Во времена глубокой древности в Ирландии появились туата де Даннан (племена богини Дану или дети Дану). Своим колдовством они укрыли землю густыми туманами и безраздельно властвовали островом, сражаясь с другими племенами и демонами-фоморами приплывшими из-за моря.
  Впоследствии туата де Даннан уступили власть над Ирландией милезам (сыновьям Миля). Милезы заключили с туатами договор, по которому милезы получают остров во владение, а дети Дану могут остаться в Ирландии, но жить не на поверхности земли, а внутри холмов, именуемых сидами. Отсюда и новое название туатов - сиды (Sídhe) или ши (Shee)...
  
  Кажется, становились более-менее ясными непонятные мне поначалу слова... Ситты - сиды. Данна`льмен, видимо, имеет отношение к этой самой "туата де Даннан", но вот как... Впрочем, пока это неважно. Важно, что совпадает то, чего я знать не мог ни сном, ни духом. А как со второй расой, с гномами?
  
  ...Существа из германского и скандинавского фольклора, человекоподобные, с широким торсом, обладающими большой силой, живущие под землей. В разных мифологиях присутствуют под названиями "цверги", "дверги", "дварфы", "карлики", "свартальвы". Само слово "гном" (от греч. Γνώση - "знание" и возникло в 16 веке (Парацельс)). Слово "gnomus" или "gnome" изначально использовалось только для элементалей Земли. В академическом переводе на русский - карлики или карлы. Гномы Парацельса - духи земли и гор, в противоположность им цверги и дворфы - существа вполне материальные...
  ...Трудолюбивы, обожают пиво, недолюбливают эльфов, обидчивы, но щедры к тем, кто им придётся по нраву... Терпеть не могут, когда их называют карликами или гномами...
  
   В целом, из своей памяти о гномах я особенно ничего такого полезного не вытащил, кроме намёка на то, как их правильно называть. Значит, в этом мире они дверги. И мой Камень они зовут "Глаз", и сделан он ими, в их мире. Теперь становилось понятным его такое странное появление в Володином котелке.
  Забавно. Что же, поиграем немного в эти игры...
  
  Глава 6.
  
  "Орлов" не стал причаливать к берегу. Он остановился посреди губы, откуда и посёлка-то не было видно, и до конечного пункта меня и ещё нескольких пассажиров доставили на боте. Было прохладно, волны налетали на борт, обдавая нас брызгами, а брызги всё время норовили попасть мне за шиворот. Пришлось натянуть капюшон ветровки.
  Мой попутчик, Вэсако, рассмеялся:
  - Вот как тебя наша вода встречает! Ничего, зато комара нет!
  С ним я познакомился ещё на теплоходе, точнее, он сам познакомился со мной. Крепкий пожилой мужчина, из местных, он живо интересовался новому знакомому, то есть мне. Любил и сам что-то рассказать, особенно о своей северной земле. Узнав, что я собираюсь пройти по тундре от посёлка чёрт-те куда, не стал вдаваться в детали маршрута, лишь хитро улыбнулся и спросил:
  - А не боишься? Вдруг медведь?!
  Потом, немного подумав, сказал, что медведей мне бояться не стоит - они меня не тронут. Такое заявление, как говорится, "от балды", было вроде бы легкомысленным, но я ему почему-то поверил. Вообще, у меня сложилось ощущение, что Вэсако знает гораздо больше, чем показывает окружающим. С одной стороны, он был, что называется, "рубахой-парнем" и душой компании, русский знал в совершенстве и прочитал, должно быть, не одну библиотеку. Но его постоянное хитрое выражение... даже не лица, лишь глаз, словно бы говорило за своего хозяина, выдавая его: а вот что я знаю, да вам не скажу, не доросли ещё!
  Узнав, что остановиться в посёлке мне негде, Вэсако сразу предложил мне свой кров. По его словам, домашних сейчас не было, все укатили на Большую Землю, в отпуск и на каникулы, он сам ездил их провожать, теперь вот возвращался. Работал он охотоведом, и отпусков не признавал.
  - Как же звери без меня останутся? Я их всех знаю, они меня все знают. Придёт другой охотовед - что он им скажет? - с хитрой улыбкой заявил он мне. - Они же не поймут, что он им скажет, правда?
  С ним было легко и просто, он был внимателен, умел захватить внимание, но и навязчивости в нём не было никакой. В отличие от многих других ненцев, он не почти пил, и это только добавляло ему загадочности и уважения со стороны окружающих.
  ...Ботик ткнулся в берег, и мы высадились. Дом Вэсако оказался неподалёку, и вскоре он, поставив на газ чайник, уже показывал мне дорогу к магазину. Мне нужно было прикупить для похода разной недостающей мелочи, я хотел сделать это сейчас, чтобы с утра тронуться в путь. Батарейки, спички, сублиматы, средства от комаров... Список был не очень большим, и почти всё необходимое в местном магазине нашлось.
  На обратном пути ко мне обратился спешащий куда-то человек примерно того же возраста, что и мой гостеприимный хозяин.
   - Извини, - сказал он мне, - это ты у Вэсако остановился?
  Слухи и разные новости в таких посёлочках разносятся на удивление быстро... Узнав, что это так, действительно, я остановился у Вэсако, он попросил передать ему привет от Ивана и сказать, что зайдёт завтра. Потом быстрым шагом пошёл дальше по пружинящему деревянному тротуару. Наверное, товарищ по работе.
   Вернулся я меньше чем через час, и был удивлён тем количеством дел, которые успел за время моего отсутствия переделать хозяин.
  Вэсако решил не ограничиваться банальным чаем. Стол просто ломился от разных яств, как чисто северных, так и обычных. Строганина и малосол соседствовали с салатами разных видов, по дому носился аромат блинов, жареной оленины... у меня возникло ощущение, что я попал на царский пир. Хозяин как раз заканчивал накрывать стол, водружая на него внушительных размеров бутыль с чем-то янтарно-прозрачным.
  - Вино из морошки, однако! - рассмеялся он, увидев меня на пороге, и явно подражая тому шаблону речи, которым наделяет русское народное сознание всех коренных северных жителей. - Сам делал. Вкус... специфический! - и здесь он уже очень точно передал интонации Райкина.
  - Я столько не съем... - озадаченно сказал я, глядя на стол. Может быть, Вэсако ожидает гостей? Но, судя по приборам, стол накрыт на двоих...
  - Ничего, я съем, - ответил он просто. - Я, Миша, знаешь, иногда люблю поесть... изредка, но от души!
  Он не соврал. Я бы никогда не поверил, что один-единственный человек способен поглотить такое количество еды, не умолкая при этом ни на минуту, но это было так. На мой взгляд, за этим столом могли достойно попировать человек пять, кроме нас, но Вэсако с моей скромной помощью управился один.
  Он был очень рад, я это видел. Но не застолью, а моему присутствию, встрече со мной. Что-то в этом было странное, непонятное. И, чем больше я смотрел на него, тем более странным мне казалось его лицо. Нет, оно не было уродливым или необычным, он, кстати, не очень-то был и похож на ненца - черты его лица были почти европейскими. Но дело было не в этом. Густые брови, мясистый нос, тяжёлая челюсть - он мне кого-то напоминал. Если добавить бороду и усы... Я почти вспомнил, почти нашёл, но тут хозяин решил закончить наш "скромный ужин" и показать мне свой фотоальбом.
  Виды тундры были чудесны. Но больше всего было снимков сопок, обрывов, высоких берегов рек. На мой взгляд, он воспринимал природу скорее, как геолог, чем как охотовед. Я спросил его между делом, какие камни можно найти в этой местности. Услышав мой вопрос, он сразу же оживился... если вообще можно оживиться более, чем он был оживлён до этого.
  - Камни? Эге, камни? Да это здесь такая редкость! Скорее, железяку найдёшь, чем камень! Вот севернее, километров двести - там бывают. Оттуда их и брали раньше, для хозяйства в чумах. И камень знаешь, как ценился? Ого! До прихода русских булыжник как монета использовался. Поменьше оленя или нарт стоил, конечно, но побольше хорея. Вот так! А твой камень... - И выразительно посмотрел на меня.
  Я был весьма озадачен. Откуда он знает? Я не показывал ему Камень, и не говорил о нём. Тем более, откуда ему известно о его происхождении из этих мест? Я только хотел спросить Вэсако, почему он задал такой вопрос, но он тут же перевёл разговор на другую тему. Он начал мне рассказывать о местных преданиях и странных местах, о священных местах ненцев, как правильно себя на них вести. Если честно, я был весьма признателен ему за это. Тем более, он раскрыл карту и, показывая наиболее проходимый маршрут к моей цели, объяснял, где и на какое место я могу выйти.
  - Вот здесь лучше не ночевать, - говорил он мне, - место нехорошее. Люди пропадают, если поодиночке спать ложатся. Знаешь, в сопках народ живёт древний, сииртя называется, по ночам выходят из сопок и крадут людей... или душат. - Но его глаза при этом смеялись как обычно.
  - Не бойся, - рассмеялся он, - тебя они не тронут. А вот сюда зайди, советую. Тебе там интересно будет, - он ткнул в точку на карте. - Вроде пустое место, ничего там нет... да наши его боятся. Что-то там то появляется, то исчезает, если ты камнями интересуешься - найдёшь.
  Мой Камень при его словах слегка потяжелел и вроде как легонько толкнул меня в грудь. Насколько я научился его понимать за прошедшее время, это означало что-то вроде подтверждения и предупреждения одновременно.
  - Что же за место там такое? - спросил я.
  - Непростое место. Сильное. И ты ему подходишь, - немногословно ответил он и я понял, что эта тема закрыта.
  Я вспомнил, наконец, о том, что хозяину передавали привет возле магазина. Вэсако улыбнулся:
  - Правильно, сегодня он на рыбалку поехал, завтра зайдёт. Хороший он мальчишка, не забывает родню.
  - А кто он вам? - спросил я. - Брат?
  - Брат? - засмеялся Вэсако. - Брат? Нет, что ты! Он - мой правнук!
  ... Так я узнал, что моему новому знакомому, способному сутками мотаться по тундре без сна и отдыха, грести десятки километров на вёслах, таскать на плечах оленьи туши и ни в чём не уступающему по здоровью молодому парню, недавно исполнилось девяносто восемь лет.
  Утром, переправив меня на другой берег реки, откуда начинался мой маршрут, он пожал мне руку и на прощание сказал:
  - А на то место ты сходи обязательно.
  И загадочно добавил:
  - Оно ждёт тебя... очень ждёт!
  
  * * *
  
  ...Местом силы в эзотерических практиках считается такая точка земной поверхности, в которой наиболее мощно проявляют себя энергетические потоки Земли, как правило - в узлах так называемой "кристаллической решетки" планеты, через которые проходят, пересекаясь, тектонические разломы земной коры. Места силы могут быть найдены как на поверхности земли, так и под землей, и на дне водоемов.
  В них часто происходят различные процессы, связанные с выходом энергии из Земли: появления НЛО, вспышки света, свечение, туманные сгустки и другие аномальные явления. ...часто наблюдается также замедление или ускорение физического хода времени. Исходящая в таких местах энергия может быть как благотворной для человека, так и отрицательной - но даже в случаях негативного воздействия эти места могут иногда хорошо влиять на здоровье, "забирая" у нас излишки отрицательной энергии. Но это относится, скорее, к тем местам, где энергии поглощаются... Места силы с положительной энергетикой позволяют обрести хорошее настроение и гармонизировать отношения человека с природой, излечивать многие болезни... Они все имеют своё предназначение и свойства: в одних не стоит задерживаться; в других лучше всего жить; в третьих - молиться; четвертые хороши для занятий магией...
  Именно в таких местах устроено большинство священных мест, известных своими чудесами разного рода. Различные природные объекты - скалы, камни - находящиеся там, а так же объекты рукотворные (храмы, капища, пирамиды, дольмены и т.п.), служат своего рода концентраторами энергии.
  Для каждого человека место силы достаточно индивидуально: бывают враждебные, нейтральные и доброжелательные места. Найти "своё" место силы можно с помощью лозоходства или биолокации, при наличии соответствующих способностей и практики.
  Занятия медитацией и другими видами духовных практик в таких местах многократно повышают их эффективность, помогая практикующему обрести новые силы и взгляд на жизнь. Очень важно быть готовым к такой встрече со своим местом силы, пребывая в нужном состоянии тела и духа, чётко представляя себе свои цели или хотя бы имея достаточно ясные намерения духовного плана, понимание хотя бы части своего Предназначения...
  
  Глава 7.
  
  Третий день похода. Я несколько озадачен: вместо тех ста двадцати километров, которые были запланированы за это время, пройдено всего семьдесят. Ровная, как стол тундра, в которой нет ни леса, ни гор, не столь проста, как кажется на первый взгляд. Она имеет два уровня, верхний и нижний. Верхний - это цепи длинных холмов, сопок, возвышенностей, тянущихся через неё в разных направлениях. Нижний - поймы рек и болота, берега озёр, причудливым способом пересекающиеся с первым уровнем и вкрапляющихся в него. Идти лучше всего, естественно, по верхнему уровню. Сухо, нет кустов, моховых пустошей, в которых тонут ноги при каждом шаге так, словно идёшь по перине. Но, простая на первый взгляд, задача - топать поверху - далеко не так проста... Верхний путь представляет из себя довольно сложный лабиринт, петляющий туда и сюда, уводящий в сторону, внезапно обрывающийся, кружащийся причудливыми извивами свернувшейся в клубок змеи. Приходится или делать многокилометровые обходы, или, чертыхаясь, спускаться вниз и прорываться через поймы и болота.
  Внизу скорость передвижения падает до черепашьей, а сил на преодоление этих естественных препятствий уходит не меряно. В итоге каждый раз, прорвавшись и выбравшись наверх, я вынужден подолгу отдыхать, приходя в себя и зарекаясь впредь приближаться к чему-то, хотя бы отдалённо напоминающее пойму или болото. Но раз за разом тундра заставляет отказываться от своих самообещаний, и снова нырять в этот болотно-комариный ад. Перепады высот здесь очень незначительны, не больше десяти метров в среднем, и подавляющая часть неровностей местности, а так же небольших речушек, ручьёв, на карте просто не отмечена, что заставляет каждый раз ломать голову над вопросом: что это такое передо мной и откуда оно взялось?
  Ночёвка сегодня просто блеск. Солнце жарило целый день, земля под палаткой сухая и тёплая. Мошки и комара, что удивительно, почти нет, хотя неподалёку от моего "стойбища", буквально рукой подать - пойма какой-то безымянной речушки, заболоченная и густо заросшая кустами. Зато нет проблем с дровами и водой, полно хвороста, и я могу сотворить себе такой костёр, какой пожелаю. Собственно, у костра сейчас и сижу, подбивая итоги дня.
  Огонь... какая это благодать - после целого дня ходьбы сесть у костра, разуться, и просто смотреть на огонь, ни о чём не думая. Ночи нет, солнышко висит над северным горизонтом, закатываться не собирается, полярный день. Орут куропатки, их крики напоминают чей-то дурашливый смех, посвистывают мелкие птички. Тундра полна жизни, она спешит за короткое лето сделать всё, что нужно для продолжения рода, прежде чем снова затаиться на долгую, долгую зиму среди снегов. Если бы здесь не было гнуса, эти места можно считать раем, так много вокруг зелени, солнца и тепла...
  Я смотрю в огонь. Он мне нужен сейчас просто так: для души, для глаз. Меня радует его тепло, я ощущаю, что он придаёт мне силы, энергию, он что-то хочет мне сказать. Рождается мысль, непонятно откуда, словно бы сама собой: не смотри на огонь. Смотри в огонь! Я стараюсь, но мысли мои текут неспешно и размеренно, перелистывая страницы памяти, на которых записано всё, что связано с этим походом...
  Что я пытаюсь найти? Зачем я здесь? Меня позвало в дорогу смутное и неясное мне самому желание, но чего? Я хотел встречи с чем-то, что помогло бы мне понять самого себя... или же те силы, которые во мне иногда проявлялись? Одно ли и то же это: я и эти Силы? До сих пор у меня нет ответа. Камень - первое звено в этой цепочке поиска, он подсказал мне, куда идти, но не сказал, зачем. Эти видения, этот сон, эти странные полунамёки Вэсако... всё это подсказывает мне, что я иду не зря, что я иду правильно, но всё-таки - куда и зачем? Впрочем, даже если я ничего не найду, этот поход будет прекрасной жемчужиной в сокровищнице моих воспоминаний. Нет, я не жалею!
  И всё-таки, что ждёт меня впереди? Сливаясь взглядом с пламенем, я понемногу начинаю ощущать себя его частью, я вбираю в себя его силу, его настроение - и чувствую, как отступают прочь сомнения, а душа наполняется теплом и спокойной радостью. Земля порождает камни, которые превращаются в песок, который со временем становится почвой. Растения поднимаются из неё, вбирая в себя силу Солнца и воздуха, превращаясь в дерево. Теперь дерево, окончив свой путь, обратилось в это пламя, оставляя после себя золу и горячий воздух. Круг завершается, но он не бесцелен, огонь отдаёт мне сейчас часть накопленного природой и миром на этом пути. И я с благодарностью принимаю этот подарок.
  Сомнения растворяются в весёлой пляске огненных языков. Мы все, как эти светящиеся лоскутки, и я - лишь один из них. Время относительно, и время жизни тоже. Для радости бытия, которая даёт миру свет и тепло, времени не существует, существует лишь радость, которая вечна. Она поднимается вверх, сливаясь с воздушным океаном, обретая свободу и мудрость стихий, она порождает новую жизнь там, где круг предыдущей завершается. И во мне сейчас появляется нечто новое, незнакомое мне до сих пор...
  ...Огонь вокруг меня. Я сам превращаюсь в огонь, становлюсь его частью. Но я не чувствую жара, я чувствую лишь силу, лишь радость преобразования, теперь огонь не может повредить мне, ибо мы с ним едины. Он, а вместе с ним и я, обладаем знанием, тем знанием, которое накоплено миром для того, чтобы мог родиться этот огонь. Как много открывается мне сейчас! В этом огненном океане, в котором я растворился, возникают Силы и Сущности, которые я пока не могу различить. Все они - часть меня, а я сейчас - часть их. Мы едины, но в то же время мы различны.
  Понемногу я начинаю видеть их более отчётливо. Единство, в котором каждая из сущностей имеет свою индивидуальность - вот что это такое. С пониманием этого я начинаю узнавать некоторые из них, и они приближаются ко мне, приветствуя меня. Кто-то, большой и мудрый, рядом со мной. Слов нет, есть знание. Он - мой проводник, он не из этих мест, но он взял на себя заботу о том, чтобы я попал туда, куда стремлюсь. Я вижу его крылья, рассекающие воздух, я вижу далеко внизу горы и медленно ползущий поезд... я вижу мир его глазами. Горы - вот место, где мы первый раз соприкоснулись, где он ждал меня, невидимый людскому глазу, и откуда он меня сопровождает... Его стихии - воздух и огонь, огонь и воздух. Сейчас эти стихии так же принадлежат мне, и я делю с ним радость полёта дракона...
  Мой Камень сияет, от него расходятся золотые лучи, он испускает свою радость - и он тоже часть того единства стихий, в котором мы все сейчас пребываем. Это полёт - он для всех! Мир растворяется во мне, и я тоже растворяюсь в мире. Нет границ, нет личного, нет запретов - есть лишь Свобода, есть открытое небо, есть полёт, есть что-то доброе и тёплое, объединяющее всех. Вселенная не имеет границ, тепло не знает преграды, мудрость бесконечна. Все законы подчиняются тому, кто принимает мир таким, каков он есть, и даже камень может взмыть в небо. Нет иного зла, кроме того, которое мы порождаем сами, противопоставляя себя окружающему...
  
  * * *
  
  ...Драконы - в традициях общечеловеческой культуры мифические, ящероподобные, часто крылатые существа, характерные практически для всех континентов и цивилизаций. Точное происхождение образа дракона до сих пор остаётся для большинства исследователей неясным, при этом не может не вызывать удивления факт поразительного сходства в описании мифа для самых разных, подчас совершенно изолированных друг от друга народов.
  Драконы, а также змеи, в представлениях человека являются либо носителями абсолютного Зла, либо существами, творящими для людей дела добрые, но с ними всегда связываются понятия Силы и Мудрости. При этом прослеживается чёткая корреляция между возрастом мифа и моральным обликом описываемых в нём драконов: чем моложе предание, тем более враждебным по отношению к людям выглядит в нём Дракон. Это, скорее всего, связано как с исчезновением указанного вида из нашего мира в последние тысячелетия, так и с укоренившейся в сознании людей авраамической традицией очернения любых змееподобных существ.
  Древние мифы и предания, наоборот, имеют мощные традиции обожествления Драконов (или змей, которые являются их другой, более привычной и понятной человеку ипостасью), зачастую описывая их как первых учителей человека, давших ему понятие добра и зла, свободы и несвободы, фактически создавших нашу цивилизацию и подтолкнувших её на путь прогрессивного развития...
  ...В современном мире драконы не встречаются, не встречаются так же их останки. Тем не менее, некоторые исследователи склонны предполагать, что такое сходство в описаниях драконов в мифах многих народов мира имеет некое рациональное объяснение. Не исключено, что ответ на эту загадку лежит в области свойств многомерности Вселенной, там же, где коренятся источники преданий о гномах и эльфах, столь же схожих между собой в совершенно различных культурах, как и предания о драконах...
  ...Есть мнения, что драконы представляют собой ни что иное, как сверхцивилизацию представителей динозавров, переживших катастрофу и поднявшихся к вершинам эволюции разума, намного превосходящего современные представления человека...
  ...Занимаясь духовными практиками, человек вполне способен столкнуться или встретиться "в астрале" с сущностями, во многом похожими на мифических для обычного мира драконов. Как правило, эти сущности значительно превосходят наш разум и способности, имеют несравненно большую духовную силу и мощь, нежели человек. Драконы имеют одну особенность, которую стоит учитывать всем, кто может с ними встретиться: они реагируют на человека тем же образом, каким он проявляет свою личную этичность. Иными словами, на добро они отвечают добром, на агрессию или зло - аналогично, но их реакция всегда многократно превосходит человеческую. С этой точки зрения становится ясно, почему в поздних мифах и преданиях драконы выступают носителями Зла: зло содержится в первую очередь в тех "святых путешественниках в астрал", которые с ними пересекались. Рост агрессивности человеческой цивилизации привёл к её отчуждению от той мудрости и силы, которую несли нам когда-то эти существа из другого мира...
  
  
  Глава 8.
  
  ...Мегалитами называют сооружения из больших каменных блоков. Чаще всего они создавались в доисторический период, и далеко не всегда известны культуры, благодаря которым они появились. Так же во многих случаях остаётся неясным вопрос об истинном предназначении многих из них...
  ...Мегалиты - обобщающее название для менгиров - отдельно стоящих вертикальных камней, кромлехов - группы менгиров, образующих круг (или полукруг), дольменов - камня, поставленного в виде крыши на другие камни. Так же к мегалитическим сооружениям относят каменные лабиринты и т.н. сейды - разнообразные по сути сооружения из камня (от отдельных валунов до пирамид), характерные для северо-европейской части российской тундры...
   Многие мегалиты обладают странными, даже мистическими свойствами и особенностями, необъяснимыми с точки зрения современной науки.
  Зачастую в легендах и преданиях мегалиты выступают в качестве своеобразных врат, позволяющих осуществлять переход в другие миры, обычно населённые эльфами, гномами или драконами.
  Как правило, подобные сооружения находятся в т.н. "местах силы", в узлах "силовой кристаллической решётки" Земли, и это позволяет предполагать, что они играли существенную роль в древних магических действиях тех народов, которые их воздвигли. Будучи поставлены в "правильном месте", камни автоматически располагаются так, что в их взаиморасположении заложены схемы, подобные тем, по которым построена вся Вселенная.
  Иногда менгиры имеют на себе рисунок-рельеф в виде вид полос (по типу "лент"), обвивающих камни по спирали. Наблюдения показали, что по этим "лентам" протекает какая-то, ещё неясного свойства для современной науки, энергия. Положив руку на верхушку такого камня, можно получить ощущения, сравнимые с ударом тока, так же можно ощутить необъяснимую ничем вибрацию самого камня. Иногда камни-мегалиты буквально "отбрасывают" в сторону не в меру назойливых и любопытных исследователей. Так же случаются рядом с ними и приступы головной боли, и непонятные психические реакции, по типу внезапной депрессии или беспричинного смеха или паралича...
  Создатели мегалитов ныне неизвестны, но очевидно одно: они знали о свойствах этих построек и мест, где их устанавливали, и применяли их в каких-то своих, теперь неизвестных нам целях...
  
  * * *
  
  Я приближался к месту моего назначения. Точнее - к месту, о котором мне говорил Вэсако. После той необычной ночи у костра моё продвижение по тундре разительным образом переменилось. У меня теперь ощущение, что за один шаг я прохожу не менее пяти, а расстояния сокращаются до исчезающе малых величин. Меня словно несёт в каком-то мощном силовом потоке, и почти нет нужды прикладывать усилия для того, чтобы передвигаться и нести рюкзак. Теперь не я иду к означенному месту - скорее, это оно приближается ко мне!
  Что-то произошло со зрением. Мир я вижу таким же, как и раньше, но добавилось что-то ещё. Иногда - и всегда сбоку! - я замечаю какие-то скользящие по воздуху тени, а когда поворачиваю голову в их сторону, то не вижу ничего, кроме обычного ландшафта. Кто-то меня сопровождает, кто-то всё время находится рядом, не желая выдавать или как-то проявлять себя. Но он (или они) настроены дружелюбно, я это чувствую и, скорее, ограждают меня от возможных опасностей, чем их создают.
  Изменились и другие восприятия. Теперь я ощущаю Силы, которые находятся в некоторых местах. Некоторые из них отмечены ненцами - там сложены кучи из рогов, или торчат почти неприметные колышки, некоторые не обозначены никак. Видимо, в таких местах обитают духи мест, и у каждого из них свой характер. Есть доброжелательные, есть не очень, но откровенно агрессивных я не встречал. Такие места - это их своеобразные жилища, на которых они словно вешают таблички "Добро пожаловать!" или "Посторонним вход воспрещён!". Если умеешь "читать", а точнее, чувствовать настроение этих хозяев, и уважать их привычки, то ответное уважение с их стороны гарантировано...
  ...Достав карту, я сверяюсь с той пометкой, которую поставил ещё в посёлке. Да, это почти то самое место, о котором говорил Вэсако. Вот эта оконечность мыска широкой возвышенности, по которой я иду. Где-то здесь, возможно, осталось пройти метров пятьсот. Я не могу точно сформулировать в словах то, что встречу или увижу там, но откуда-то я уже знаю, что там будет нечто, неожиданное для меня и невиданное ещё никем из людей... почему-то в голове всплывает дополнение "этого мира". Я уже не думаю, куда идти точно, не выбираю путь - я словно бы знаю, куда нужно идти и что нужно сделать, чтобы это свершилось. Это место долго ожидало меня, и вот я здесь!
  Место, действительно, отличается от общего вида окружающей его земли. По какой-то причине в этой точке нет ни мха, ни ягеля: почти идеально круглая площадка, метров пятнадцати в диаметре, на которой ничего не растёт, песок, чистый и ровный. На неё не нужно заходить прямо, нужно сначала пройти стороной, глядя прямо вперёд. Я так и поступаю - и вижу боковым зрением что-то, стоящее на ней. Прохожу ещё несколько шагов и останавливаюсь, по прежнему глядя перед собой, не поворачивая глаз и головы. Это нечто, стоящее в круге чистого песка, понемногу обретает всё более конкретные формы, становится всё плотнее и материальнее.
  Нет, спешить нельзя. Голову поворачивать ещё рано. Я снимаю рюкзак и сажусь в позу лотоса, внутри круга, но на самом его краю. Так нужно. Смотреть только вперёд, не задаваться вопросами, просто сидеть, смотреть и ждать... Перед глазами возникает странная туманная дымка, мир начинает словно бы раздваиваться и дрожать, как в знойном мареве. Теперь я знаю, что находится в круге: это каменные ворота, перед которыми стоят каменные столбы, обвитые насечкой-спиралью. Они словно проявляются в этом мире.... Или это я проявляюсь там? Впрочем, сейчас неважно. Силы, ещё неведомые и непонятные для меня, буквально бурлят в этом месте, создавая проход между мирами. Это - портал... куда?
  Камень начинает ощутимо вибрировать. Внутренним зрением я вижу его свечение, мягкое и успокаивающее. На этот раз оно не золотистое, как обычно, скорее - жемчужно-туманное. Похоже, он тоже участвует в этом процессе. Я теперь ясно вижу возникающую на границе круга полупрозрачную стену, вырастающую от земли и понемногу смыкающуюся в купол у меня над головой, образующую идеальную полусферу. Почему-то возникает убеждение, что для наблюдателя за границей чистого песка я сейчас должен исчезать, словно бы растворяясь в воздухе. Ещё немного, и...
  Внезапно становится ощутимо теплее. Полусфера исчезает, и я вижу, что ландшафт вокруг меня изменился: в отдалении виден лес, вокруг появились травы, которых только что не было - травы с цветами вместо жиденького мха и ягеля. Кажется, я прибыл. Можно повернуть голову и увидеть то, что стоит рядом.
  Нет, это не совсем каменные ворота - насколько мне известно, такие постройки называются дольменом. Сооружение немного напоминает автобусную остановку или, точнее, вход в бомбоубежище. И пара столбов перед входом, тоже каменных, установленных так, чтобы обозначить створ входа внутрь. Их, действительно, обвивает выбитая в камне спираль, уходящая в землю, между витками которой нанесены непонятные мне значки, более всего напоминающие руны.
  Ну, раз приехал - нужно вставать. Я поднимаюсь и замечаю что-то блестящее в лучах солнца, лежащее в песке прямо между столбами. Это - небольшая пластина в виде правильного треугольника, судя по виду, золотая. На ней такие же руны, как и на столбах и... что-то вроде чертежа, скорее всего, это план какого-то здания, нанесённый тончайшими штрихами, и здание это, кажется, совсем не маленькое... Взять или оставить? Что-то мне подсказывает, что её нужно взять, ибо её здесь положили специально для меня.
  В дольмене темно, но я вижу отсюда, что он - действительно, вход в подземелье, как мне поначалу и показалось. Немного напоминает въезд в подземный гараж, только меньше размером. Немного раздумываю, брать рюкзак с собой или оставить, и прихожу к выводу, что нечего под землёй таскаться с торбой. Пусть лежит, никуда не денется.
  Спуск... покатый склон через несколько шагов переходит в ровную площадку, от которой вниз ведут уже каменные ступени. С каждым шагом становится всё темнее, и я жалею, что не взял с собой в этот поход фонарик, сейчас он мне очень бы пригодился. Да кто знал? Ведь я ехал в царствие вечного полярного дня! Впрочем, попробую осмотреть всё так, как смогу, из этого подземелья не пахнет ничем плохим, даже сыростью не тянет. Сухой, чистый воздух, разве что чуть-чуть отдаёт дымком.
  Спустившись примерно на полтора десятка метров, я оказываюсь почти в полной темноте, глаза с трудом различают сводчатый коридор, ведущий куда-то вглубь. Стены на ощупь ровные и гладкие, как стекло. Продвигаюсь вперёд, касаясь рукой стены, и, пройдя метров сорок, обнаруживаю развилку. Мне кажется, что где-то там, в глубине этих подземных ходов, горит свет. Если есть свет, значит, есть и люди. Что же, я не для того сюда пришёл, чтобы от них прятаться! Вперёд!
  Кстати - сам ли я пришёл? Ведь меня что-то вело сюда, скорее - меня вели. Меня подталкивали, мне подсказывали, меня звали... Кто? Этот вопрос не даёт мне покоя последние дни. Эльфы, гномы, драконы? Но ведь это же сказки! Тем не менее, где я сейчас? В параллельном мире? А что он такое в наших представлениях, как не сказка? Тем не менее, я почему-то знал, что здесь окажусь. Знал, хотя никто мне не подсказывал этого. Картинки в сознании неведомо откуда - да, они были. Но одно дело картинки, другое - собственная, личная уверенность в том, чего... сам ещё не знаешь. Как бы это назвать? Предзнание? Скорее всего, это слово наиболее точно отражает моё ощущение того, что должно было произойти, что происходит сейчас. Я попал туда, куда хотел, хотя даже сам не осознавал, куда я стремился. Не осознавал, хотя и знал, и только сейчас начал это понимать!
  Всё это похоже на то, как если вдруг внезапно понимаешь: то, что ты видишь, уже было с тобой. Но не в этом месте, в котором ты первый раз, а раньше, во сне, который видел года три назад. Только в моём случае снов не было. Было предзнание, которое очень сложно самому себе объяснить.
  
  Глава 9.
  
  Надо же было так оплошать! Интересно, что я принял за свет в конце тоннеля? Но, что бы это ни было - его не было. Никакого света. Только темнота, только мрак. И всё бы ничего, если бы я не заблудился. Когда стало ясно, что света здесь нет, я принял решение завернуть оглобли обратно, к выходу, и... там, где по моим представлениям должен был быть поворот коридора, оказался тупик. Всё, приехал. Залез непонятно куда, непонятно зачем и попал в какой-то лабиринт. Даже смешно, самому над собой смешно, хотя по большому счёту - не до смеха.
  Всё равно, стоять нельзя. Нужно двигаться. В какой стороне выход, я примерно представлял, словно во мне работал какой-то внутренний компас. Беда была в том, что эта абсолютная темнота подавляла волю, заставляла чувствовать себя беспомощным и потерянным - а с таким настроением можно в момент лишиться не только этого "компаса", но и самообладания тоже. Как раз последнего мне совершенно не хотелось: если я впаду в панику, то уж лучше не двигаться вообще.
  Двигаясь по коридору, я всё время старался держаться рукой за стену, интересно, зачем? Существует, конечно, так называемое "правило лабиринта": всё время держаться одной стены, допустим, справа, для того, чтобы на обратном пути, держа ту же стену слева, выйти на то же место, откуда и пошёл... Но в этом подземелье это правило явно не работало - иначе откуда взялся тот тупик, в который я упёрся? И если я буду придерживаться в этом мире своих правил, которые здесь почему-то не работают, то судьба моя, скорее всего, будет незавидной. Кто знает, может быть, подземные жители любят передвигать свои стены, а может быть, здесь не работают причинно-следственные связи? Я этого не знаю точно и наверняка, так что самым лучшим для меня выходом было бы просто отказаться от своих привычек.
  Значит, за стену больше не держусь. Это мне не даёт ничего, полы ровные, а если впереди окажется какой-нибудь колодец или ступенька - я их всё равно не увижу. Гораздо важнее, кажется, просто положиться на интуицию и чувство направления, а заодно увеличить скорость хода, насколько возможно.
  Странное дело: как только я отпустил стену, мне показалось, что вокруг стало... нет, не светлее, а скорее, не так темно. Для проверки я опять прикоснулся на ходу к стене - да, при этом мрак явно сгустился. Не вполне ясно, как тьма кромешная может стать темнее, но, тем не менее, это было так. Я задумался. Кажется, человек способен воспринимать не только видимый свет - где-то я читал, что глаз (или даже сам мозг?) может реагировать и на другие виды излучений. Мы не замечаем этого лишь потому, что слишком привыкли к обычному свету. Возможно, сейчас я силюсь поймать свет, которого здесь нет. Хватаясь за стену, я концентрирую внимание на тактильных ощущениях, на коже, отбрасывая в сторону те стороны своего восприятия, которые реально могут мне помочь. Видимо, именно поэтому, когда я прикасаюсь к стене, становится как бы темнее, а когда отпускаю - как бы светлее... если можно так сказать. Значит, всё, что нужно сделать - забыть по стену и расслабиться.
  Через несколько минут такой свободной ходьбы я перестал натыкаться на стены - я начал их ощущать, не совсем, правда, понимая, как. Потом мне удалось настроиться так, что глаза перестали таращиться в темноту изо всех сил, я просто шёл в нужную мне сторону, думая о чём угодно, кроме того, что я нахожусь в темноте. И - о, чудо! - внезапно я заметил нечто вроде смутной серой полосы, которая бежала под моими глазами. Как только я обратил на неё внимание и начал приглядываться, она тут же исчезла. Значит, обращать на неё внимание не надо, надо как бы забыть о ней.
  Так и есть! Теперь я могу спокойно идти... я начинаю различать уже не только то, что находится непосредственно под ногами, охват пространства этим "вторым зрением" становится всё шире и полнее... и вот я уже словно бы вижу и стены, и потолок! Боковым зрением замечаю тёмное пятно на стене... проём? Боковой коридор? Сворачиваю - нет, я не ошибся! Я действительно его увидел! И там, в самом конце его... настоящий свет! Немного красноватый, колышущийся - но это действительно свет!
  ...Звуки я начал различать, когда повернул за следующий поворот. Здесь было уже значительно светлее, свет шёл напрямую - в конце этого коридора виднелся ярко освещённый проём. Голоса, пока неразборчивые, смех, звон металла - всё это для меня звучало как радостная и торжественная музыка, ведь я встретил людей! Я почти побежал, и через несколько минут мне уже пришлось прикрыть глаза руками, когда я вошёл в зал, освещённый красноватым светом, льющимся, казалось бы, отовсюду - таким ярким он показался мне. Хотя, на самом деле, освещение было скорее сумрачным, но после нескольких часов в полной темноте...
  Да, это были гномы. Дверги - именно такие, как я представлял их себе после того сна на теплоходе. И... теперь я понял, кого напоминал мне Вэсако! Те же черты лица, та же коренастая фигура, та же живость в движениях. Один из них, похоже, ждал именно меня. С широчайшей улыбкой он подошёл ко мне и, совершенно по нашему, по человечески, пожал руку, что-то сказав. К сожалению, я не понял ни слова, но на всякий случай спросил:
  - Альфирик? - сейчас это было единственное имя, которое я мог вспомнить из того, ночного контакта с этим миром.
   Его улыбка стала ещё шире, он кивнул и что-то оглушительно прокричал собиравшимся вокруг нас двергам. Они радостно загомонили. Видимо, моё появление было не рядовым событием. Но вот языковой барьер... К сожалению, я не мог понимать их, а они не могли понять меня. Я достал золотую пластину и протянул её Альфирику. Он досадливо поморщился и сделал довольно выразительный знак, по которому я догадался: пластину нужно убрать обратно, она моя и здесь не нужна. Не зная, как ещё можно общаться с этим народом, не понимая его языка, я вытащил Камень. Увидев его, дверги разве что на колени не бухнулись - такое почтение отразилось на их лицах. Альфирик протянул руку, и я положил Камень в его ладонь. Камень тут же засветился, да что там - он просто засиял, как я понял, от удовольствия. Лицо моего собеседника сияло так же - я никогда бы не подумал, что человек может проявлять такое тепло к неодушевлённой, казалось бы, вещи.
  Почти сразу я понял, и понял многое: и что это за мир, и зачем я оказался в нём. Это было подобно мгновенной закачке целого блока информации, который невозможно сразу пересказать даже самому себе. По крайней мере, мне стало ясно: то, зачем я пришёл сюда, сделано. И как бы само собой всплыло в сознании название этого мира на человеческом языке: Арктида.
  Обратный путь оказался гораздо короче и быстрее, чем я себе представлял. Меня не провожали, но я знал, что меня ещё будут здесь ждать. Главное было сделано...
  ...Выйдя из подземелья, я с удивлением обнаружил, что солнце всё ещё стоит в зените, словно бы я никуда не уходил. И лишь после того, как подобрав рюкзак, я вышел из круга и, обернувшись, заметил, что вернулся в свой мир, в котором нет ни этой странной постройки, ни цветущего луга вокруг, ни леса вдалеке, я смог, наконец, понять: прошло не полчаса, прошли сутки! Мои часы подтвердили эту догадку. Хотя, по моим ощущениям я путешествовал по подземелью Арктиды лишь около четырёх часов, здесь действительно прошло более суток.
   Сразу вспомнилась легенда о Рип ван Винкле и сказка о потерянном времени. Что же произошло? Неужели там, за гранью нашего мира, время течёт иначе? Но мои часы не сбились, сбилось лишь моё, личное восприятие времени. Шагая дальше, я понимал всё отчётливее: если я решил взаимодействовать с Арктидой всерьёз, мне просто необходимо научиться управлять временем! А для этого нужно прежде всего его почувствовать - ведь то, что мы не можем ни ощутить, ни понять, нам неподвластно. Время - один из самых загадочных для человека компонентов Вселенной, мы умеем его измерять, но не можем им управлять. Мы - рабы времени, мы постоянно справляемся, сколько его прошло и сколько его осталось. Но мы не можем изменить его ход, мы не в силах замедлить или ускорить эту невидимую субстанцию, сделать её количество больше или меньше...
  Чтобы управлять временем, как велосипедом, собственными ногами и руками, нужно его так же ощущать... Эта простая мысль не давала мне покоя вот уже несколько километров. Точнее - вопрос "как?". Действительно, как этого добиться? Я подходил к проблеме то с одной, то с другой стороны, придумывал самые разные способы, но всё это было не то. В конце концов, я решил сознательно выбирать моменты... чего? Да хотя бы, когда сделать шаг, раз я иду. На каждом шагу я теперь командовал себе: прими решение о том моменте, когда ты оторвёшь ногу от земли. Прими решение, когда ты поставишь её на землю... Шаг за шагом, шаг за шагом... Это занятие становится всё более нудным и скучным, я уже почти готов бросить эту затею, но что-то подсказывает мне: сейчас... сейчас... это получится!
  Внезапно я ощутил Время! Нет, в человеческом языке нет слов, чтобы передать это ощущение - скажу просто: я словно бы держал его в руках. Оно стало осязаемым! В буквальном смысле этого слова! Теперь главное - запомнить, хорошенько запомнить этот момент, это состояние, это ощущение.
  Ощутить что-то, почувствовать - это полдела. Ощупывая трактор, мы можем знать о нём очень много, но при этом можем совершенно не знать, как управлять им. Но, по крайней мере, мы знаем, что это в наших силах - трактор, стоящий перед нами, материален и, следовательно, понятен нам в достаточной степени, чтобы мы могли получить полный контроль над ним. Если мы можем почувствовать время так же или почти так же - значит, мы способны научиться им управлять. Естественно, не при помощи рук, при помощи воли и разума, но - способны! Оно не так уж непрерывно, это время: я чувствую его пульс, его биение. В нём есть свои подъёмы и спады, свои вихри и водовороты... скорее, времявороты. Не так уж сильно оно отличается от воздушного или водного потока, есть в нём что-то и от огня, и от камня. Оно - часть нашего мира, нашей Вселенной. Оно - тоже часть нас, а мы - часть его. Мы одной природы, мы едины - а значит, мы можем договориться.
  Нет, не нужно подчинять время. С ним нужно дружить...
  
  Глава 10.
  
  Параллельными мирами принято считать материальные образования и области пространства, недоступные для нашего восприятия с помощью органов чувств или традиционных технических средств, имеющихся сегодня в нашем распоряжении. Воспринимаемое нами пространство можно назвать "видимым", в силу того, что мы обычно воспринимаем мир лишь в доступном для наших глаз диапазоне излучений. Тем не менее, предполагается, что могут существовать и другие пространства, заполненные множеством независимо существующих, параллельных материальных миров.
  В некоторых случаях параллельные миры могут все же определенным образом взаимодействовать между собой в виде общих или близких взаимодействий. В этом случае возможны некоторые проявления одного мира в другом. Носители этих взаимодействий, как полагают современные физики - элементарные частицы, названные нейтрино.
  Иногда на фотоснимках можно обнаружить какие-то образования, невидимые для человеческого глаза. Фотокадры фиксируют вполне реальные структуры, которые существуют в действительности и проявляются в виде электромагнитных взаимодействий, но в той части спектра, которая не доступна нашим органам зрения.
  Существование параллельных миров может быть обосновано и с точки зрения физической многомерности. Любое физическое тело объемно, то есть трехмерно, а четвертой координатой для него является время. Однако мы можем воспринимать только его трехмерные проекции, время же для нас невидимо, при этом оно едино и однонаправленно для всей известной нам части Вселенной. Но мы то и дело сталкиваемся с явлениями и фактами, необъяснимые с позиций четырехмерного понимания мира. Мы способны воспринимать окружающую среду в узком диапазоне, и осознаём лишь малую часть многомерного пространства как различные, не связанные между собой трехмерные проекции. Параллельные, "вложенные" в наш мир пространства, как правило, не воспринимаются нашими органами чувств, но иногда всё же могут проявиться в нашем мире и быть зафиксированы.
  Человек, хотя и существует и в высших, непознаваемых измерениях, способен осознать только три пространственных и одно временное - это наш сегодняшний предел осознаваемой мерности. Он ограничен, в первую очередь, способностью мозга воспринимать и осознавать некий максимум объёма информации. Для осознания же, например, еще одного измерения этот предел должен быть повышен на несколько порядков.
  Возможность восприятия и обработки человеком большего объема информации и есть та самая ступень, которая позволит нам заглянуть за грань нашего, видимого глазом, мира. Тогда человек будет способен видеть, например, не только "оболочку" предмета, но и его внутреннее устройство, то, что происходит за стеной, и многое другое. Иногда подобные качества в большей или меньшей степени проявляются у некоторых людей от рождения, или достигаются за счет специального обучения. Известны случаи приобретения таких способностей в результате стрессов, несчастных случаев, опыта прохождения через клиническую смерть. Всё чаще рождающиеся так называемые "дети-индиго" часто способны воспринимать то, что недоступно другим, обычным людям...
  ...Система высшего измерения может содержать бесчисленное множество независимо существующих систем низшего измерения.
  Понятие о расстояниях справедливо только в определенной системе измерения. При переходе к высшей системе измерения расстояние между двумя любыми точками может быть сведено к нулю или бесконечно малой величине.
  Искривление пространства в высшей системе измерения не обнаруживается в низшей.
  Физические тела могут проявляться в разных системах измерения, причем, чем ниже система, тем более упрощенно воспроизводится оригинал.
  Чем выше мерность системы, тем большей информационной емкостью она обладает. Система низшего измерения любого порядка в высших измерениях может свертываться в точку без нарушения ее целостности, при этом все точки низшей системы, сохраняя свое взаиморасположение, оказываются совмещенными.
   Возможно существование миров, базирующихся на взаимодействиях, отличных от известных нам. Все подобные образования взаимно связаны между собой через высшие измерения и формируют единое неразрывное целое. Параллельные миры - одно из проявлений взаимосвязи между элементами тел в высших измерениях...
  ("Параллельные миры". Фомин Ю. А., Академик Р Н А Н).
  
  * * *
  
  Кажется, я нашёл себе новую игрушку. Давно я так не развлекался! Веселье било через край, я экспериментировал и так, и этак, выдумывая, что же ещё такого можно сотворить.
  Собственно, это не игрушка, это очень серьёзная вещь. Но кто сказал, что к серьёзным вещам надо относиться исключительно серьёзно? Наверное, какие-нибудь серьёзные дяди, не представляющие себе, что в этом мире возможны вещи, которые глазами не увидеть, руками не потрогать... сухари, одним словом. Да, я согласен: время - не игрушка. Термин, конечно, не подходит. Но суть от этого не меняется! Ему, времени, кажется, нравится, чтобы с ним играли, играли по-доброму - я это чувствую. Время нужно уважать, но с ним можно и нужно дружить. Все мы относимся к нему или слишком серьёзно-напряжённо, боясь его, или откровенно-наплевательски, не замечая. А так, чтобы по-человечески, как к себе? Но оно же невидимо!
  Для кого как - а для меня это теперь вполне материальная субстанция, даже живое существо, если хотите. И у него свой характер, свои наклонности... Самое главное - я смог его почувствовать, понять, смог с ним... договорится, что ли? Нет никакой нужды его подчинять и, что самое интересное, нет нужды ему подчиняться. Это всё - от темноты нашей. Смешно подумать, каким тёмным в отношении времени я был... два часа назад? Это - по часам. Но часы - механизм, всего лишь механизм! Для меня прошло уже не два часа, а около двадцати. "Субъективное восприятие", как сказали бы серьёзные дяди. Ха!
  Это действительно, удивительно. Я могу теперь сказать, сколько времени, не глядя на часы и не задумываясь - с точностью до минуты. Пространство тундры пожирается мной просто с невероятной скоростью. То, что находится на горизонте, я могу достигнуть за полчаса хода, совершенно неспешного на мой взгляд. Полчаса по часам. Для меня - быстрее. А если нужно отдохнуть - я, как Иисус Навин, просто останавливаю солнце и отдыхаю, сколько мне влезет. Времени у меня теперь - вагон, и даже больше. Интересно, как всё это выглядит со стороны? Например, из тех чумов, что видны впереди?...
  - Ань торова! - говорю я, откидывая полог.
  - Торова! - отвечают мне из сумрака чума. - Заходи, заходи! - говорит знакомый голос. Вэсако? Здесь?
  Действительно, он. Оказалось - прилетел пару дней назад на вертолёте. И по охотоведческим делам, и к родне - это стойбище его младшего брата и его потомков. По традиции, пьём чай, Вэсако рассказывает на ненецком хозяевам обо мне. Брат Вэсако - глубокий старик, совершенно на него не похожий, и по-русски не говорит, вся жизнь в тундре. На меня смотрит как-то странно - не то подозрительно, не то с опаской, не то с удивлением... всё вместе. Он что-то говорит Вэсако, тихонько, вполголоса.
  - Ты - странный человек, - переводит Вэсако. - Он говорит, что ты опасен. И собаки не видели, как ты пришёл...
  - Чем же это я опасен? - недоумеваю я. Собаки, правда, были - но они мне показались спящими... впрочем, я же не согласовал "своё" время с "местным"! Конечно, могли и не заметить...
  - Место нашёл? - улыбаясь, спрашивает Вэсако. Я тоже улыбаюсь и рассказываю ему о дольмене, правда, не говорю о своём путешествии в подземелье и встрече с дворгами. И так уж слишком много невероятного случилось. Он переводит, а я тем временем достаю и показываю золотую пластину.
  Старик явно в ужасе. Он вскакивает, отбегает в сторону и что-то быстро говорит, размахивая руками. Я улавливаю лишь одно часто повторяемое слово: сиртя. Потом выбегает из чума.
  - Что случилось? - спрашиваю я Вэсако.
  - Ты был у сииртя. Я знаю, что для тебя они не опасны, но брат... Он же шаман. Мы с ним не совсем родные братья, у нас отец один. Моя мать - она из рода сииртя, из сопок. Его мать - простая женщина. Ненцы боятся людей из сопок, я тебе рассказывал. Если в чуме появилась вещь сииртя, может случиться беда. А может, и что-то хорошее - никто не знает. Человек, который гостил у сииртя, для ненца то ли живой мертвец, то ли сам сииртя. Никто не знает, чем такой гость обернётся - как нылеко, оборотень или чёрт. Понимаешь?
  Вэсако рассказывает о поверьях своего народа, связанных с этим маленьким и странным народом, который когда-то давным-давно жил здесь, а потом ушёл под землю. Оказывается, ненцы считают, что под землёй сииртя пасут мамонтов, что они могут воровать или подменять чужих детей на своих, что они хранят несметные запасы золота и серебра, а на поверхность выходят или в тумане, или в темноте... Как ни удивительно, мать Вэсако почти ничего не рассказывала ему о настоящей жизни сииртя, лишь смеялась и говорила, что ненцы сказки очень любят. Но её боялись все, кроме её мужа.
  - Она не совсем настоящая сииртя была, не колдунья. Из тех, кто сопки оставил, жил на поверхности, рыбу ловил и охотился. Они до тридцатых годов ещё жили в тундре, потом перевелись совсем. На русских были похожи, только маленькие. А язык у них был странный, - улыбнулся Вэсако. - Совсем не наш. И не русский. Но красивый! Жаль, она меня не научила, - вздохнул он. - А этот каменный дом брат мой видел, и я видел, только прикоснуться к нему не могли. Идёшь, видишь - есть, стоит. Подходишь ближе - нет его, пропал!
  - А как ты узнал, что я могу туда попасть? - спрашиваю я.
  - Так я же из сииртя! - смеётся Вэсако.
  ...Я не стал оставаться на ночёвку в этом стойбище. Уж больно перепуганы были хозяева - кроме Вэсако, конечно. Мой путь лежал дальше, к тому месту, где когда-то появился из ниоткуда мой Камень. Я уже нашёл некоторые ответы на свои вопросы, но это были пока не те ответы. И, пока я путешествую, этот странный, другой мир подкидывает мне другие вопросы, о которых я никогда не задумывался, ответов на которые никогда не искал. Но, кажется, я должен разобраться во многом, увидеть и понять многое - зачем? Для кого это?
  По крайней мере, сейчас я старался уже не для себя, и мне это начинало нравиться.
  
  Глава 11.
  
  ...Образ сидов почти полностью совпадает с современными представлениями об эльфах в современной и классической литературе. Само слово "эльф", по сути, является неким обобщением - эльфами называют лесных духов, фей, фейри, подземный народец и даже троллей. Забавных существ, сопровождающих Санта-Клауса и помогающих ему разносить подарки называют рождественскими эльфами.
  Они высоки ростом и прекрасны лицом. Но одного их прикосновения достаточно, чтобы свести человека с ума; их стрелы с ядовитыми наконечниками убивают на месте. Правит сидами королева Медб - красавица с голубыми глазами и длинными белокурыми волосами. Тот, кто увидит ее, умрет от любви и тоски. Если сидам не докучать, они не обратят на людей не малейшего внимания. Они пасут свой чудесный скот, танцуют, попивают виски, музицируют.
  Часто встречаются истории о "ведьминых кольцах": считается, что в этих местах эльфы или лесные духи по ночам водят хороводы. Ведьмины кольца, круги, образованные грибами; встречаются на лугах, реже в лесах. Существует много легенд у разных народов (чаще всего шотландцев, шведов и ирландцев) о том как эльфы предлагали смертным вступить в их хоровод и принять участие в танце. При этом, если человек отказывался, мстительные эльфы насылали на него страшные болезни и несчастья. А если соглашался, то на утро, когда магия эльфов рассеивалась, человека находили мертвым в центре ведьмина круга.
  Под влиянием времени мифы об эльфах, их внешность и нравы менялись. Их первоначальный облик и предназначение затерялись, так как корнями мифы об эльфах уходят в эпоху язычества. Сейчас образ эльфов и их роль в литературных произведениях зависит от воли автора и его представлении об этом волшебном народе.
  Эльфы любят свободу, многообразие и самовыражение. Они заметно склоняются к мягким аспектам хаоса. В целом они ценят и защищают свободы как других, так и свои собственные, и они чаще всего добрые.
  Земли Эльфов: Эльфы в большинстве случаев живут в лесах кланами до двух сотен душ. Их хорошо скрытые деревни сочетаются с деревьями, причиняя минимум вреда лесу. Они охотятся за дичью, собирают ягоды и орехи, выращивают овощи. Их волшебство позволяет им получать из земли максимум пищи с минимальными затратами по уходу за ней. Контакт с чужаками обычно ограничен, хотя некоторые из эльфов неплохо зарабатывают, торгуя искусно сшитой одеждой и украшениями, получая взамен металл, который они не умеют добывать.
  
  * * *
  
  Я с удивлением огляделся вокруг, а потом снова уткнулся в карту. Что за шуточки! Одно из двух: или я заблудился, или карта врёт. Здесь не должно быть ни возвышенности, ни леса. Тем более - леса на возвышенности, это для тундры вообще бред. Бывает, конечно, что в этих местах встречаются деревья - небольшие, чахлые лиственницы, но они растут исключительно по берегам речушек, всегда с южной стороны склонов, которые прикрывают их от северного ветра. Иначе им тут не выжить. А здесь... На самом верху - настоящий лес, в котором не только лиственницы - я нашёл здесь и сосны, которым на этой широте вообще не место! И никакого комарья.
  Можно было бы списать этот лес на какой-то мой очередной переход туда, "за грань" - видел же я в мире двергов и лес, и вполне нормальный, почти южный луг, но перехода-то не было! По крайней мере, я его не ощутил. "Провалился" туда случайно? А это вообще возможно? Впрочем, мои познания по всем этим "параллельным вопросам" ещё очень далеки от совершенства. Может быть, и есть какая-то возможность перейти туда незаметно.
  Впрочем... Я же только что проходил через туман, совсем недавно. Утро сегодня было хмурым, я свернул палатку, собрался и тронулся в путь, думая о том, попаду ли я под дождь. И, проходя очередной холм, вошёл в полосу тумана. Туман на Севере - вообще, странное явление. Он чаще всего не поднимается от земли, а спускается сверху, с низкого здесь неба. Собственно, туман здесь - это обычно очень низкое облако, цепляющееся за землю. Вот в него я и попал, прежде чем выйти на это место.
  Вэсако мне тоже что-то говорил такое - что сииртя появляются в нашем мире в темноте или тумане, но ничего не было сказано, что можно попасть в их мир, войдя в туман! Хотя мне от самого себя, надо признать, можно теперь ожидать чего угодно. Впрочем, мне осталось сделать ещё километра два, прежде чем я окажусь на том самом месте, откуда появился Камень. Я почти пришёл, хотя, кажется, пришёл не совсем в тот мир... или в то место, куда стремился. Может ли аналогичное место в параллельном нашему мире считаться тем же самым? Вопрос...
  По крайней мере, здесь есть лес. И здесь значительно теплее, даже воздух другой - скорее, похоже на среднюю полосу, чем на Север. И если меня не выбросит обратно - ночёвка будет просто сказочная. Рельеф местности, кажется, тот же самый, что и у нас, так что карта подвести не должна. Интересно, эти эльфы-дверги-сииртя разрешают здесь жечь костры? Или нет? Если никого из них не встречу, нужно будет с этими костровыми делами соблюсти максимальную культуру, не дай бог, кого-то обижу. Не хотелось бы.
  Слева промелькнула уже ставшая привычной крылатая тень. Кажется, мой провожатый и здесь предпочитает быть невидимкой... что ж, его право. Кстати - не его ли это проделки с переводом меня сюда? Очень даже может быть. И, скорее всего, он всё-таки со мной контачит, давая подсказки время от времени: за последнее время я сотворил столько чудес, как бы сам до них догадавшись, что это не влезает ни в какие логически объяснимые рамки. Точно, подсказывает. Ему - что? Он стар и мудр, имеет ответы на такие вопросы, которые у людей даже и возникнуть не могут. Только вот вопрос: а к чему это всё со мной? - остаётся без ответа. Чтобы интересней было, что ли?
  ...Кажется, это здесь. Вот река, вот взгорочек возле неё, на котором Володя со товарищи вполне могли разбить свой лагерь. Естественно, никаких следов их лагеря здесь нет и быть не может - это же совсем другой слой Вселенной, вложенный в наш. Но место, где я должен остановиться, я безусловно найду, с точностью хоть до сантиметра. Камень же со мной! И он испускает в руке приятную вибрацию, ощущение такое, словно мурлычет кошка. Кажется, он очень доволен тем, что мы сюда попали. Он, вообще, в последнее время очень доволен, от него уже несколько дней исходят вполне ощутимые волны радости...
  Как маятник Камень сегодня работает выше всяческих похвал: он, кажется, даже плюёт на законы гравитации и буквально тянет меня куда-то. А в нужной ему точке - повис в абсолютном перпендикуляре и даже отказывается раскачиваться. Такое ощущение, что здесь его к земле тянет мощным магнитом. Чудеса, да и только!
  На дереве, под которым мне "рекомендовано" остановиться, я вижу нечто. Небольшой лоскут ткани, вроде носового платка. Но ткань... Я никогда такой не видел. Тончайшая, переливается всеми цветами радуги, эта вещь - точно не из нашего мира. Интересно, кто-то из сииртя потерял или оставили специально для меня? Скорее всего, верно второе: на этом платке явно нанесена карта местности, опять какие-то значки. Сравниваю их с теми, которые на пластине, и убеждаюсь, что знаки эти совершенно иные: и по стилю - они округлые, все в каких-то завитушках, и по общему построению. Это уже не руны, явно, не руны. Значит, здесь я встречусь уже не с двергами!
  Интересно, когда и как? Я думал об этом, пока ставил палатку и обустраивал свою стоянку. Скорее всего, надо рассчитывать на несколько дней, может быть, неделю. Во-первых, это конечная точка маршрута, во-вторых - не для того же я здесь оказался, чтобы пожать руку местным жителям и тут же удалиться восвояси! И не для этого они меня сюда вели.
  Меня здесь поражало всё, когда я начал осматриваться вокруг более детально. Вода в реке была какого-то невероятно ультрамаринового оттенка, просто не верилось, что такая вода может существовать в природе. А уж вкус... нет, это непередаваемо! Интересно, что вообще делает воду вкусной? Вряд ли её чистота. Ведь известно, что дистиллированная вода - самая отвратительная!
  С дровами тоже оказалось сказочно: гнилого хвороста не было, не было и сырого. Здешние деревья, похоже, скидывали свои старые ветви исключительно для нужд туристов, если здесь такие вообще водятся. А уж грибов и ягод! Мамочка моя! Не лес, рай земной.
  Вечер. Костёр. Здесь, кажется, нет полярного дня: солнце село. В этом мире у этого места другая широта? Или другой наклон земной оси? Вполне возможно, и такая версия неплохо объясняет разницу в климате. Я держу в руках платок, пытаясь разобраться в том, что на нём написано. Карта совпадает с моей, с ней всё ясно. Но что могут означать эти пометки и надписи? Они мне ничего не говорят. Больше, кажется, мне говорит материал, из которого платок сделан. Хочется закрыть глаза и просто держать его в руках, пусть эта вещь мне расскажет сама о своих создателях.
  ...Пальцы легко скользят по материалу, сознание освобождается от всех посторонних мыслей. Концентрация лишь на том, с чем соприкасаются руки. Я начинаю всё отчётливее видеть эту вещь словно бы кончиками пальцев, то, что у меня в руках, окутывается светящимся ореолом. Я словно бы сливаюсь с этой вещью, растворяюсь в ней. Какое-то время не происходит ничего, но самое главное сейчас - не пускать в голову никаких мыслей, ни о чём. То, что мне необходимо, придёт само.
  Внезапно тело словно бы теряет вес, я его уже не ощущаю, превращаясь в подобие легчайшего облака и окутывая собой окружающее меня пространство. И тогда появляются картинки. Я вижу сложное, затейливое переплетение тончайших нитей в этом платке, различая малейшие нюансы. Это не шёлк, это не синтетика, это нечто совсем иное - я вижу и чувствую этот материал, но я не знаю его названия. Он неизвестен в нашем мире. Лицо... Девушка, которая его делала, лицо неземной красоты. Светлые волосы, слегка высокие скулы, глаза василькового цвета. Я даже слышу, как она поёт... негромко, чуть грустно. Вещи помнят людей, помнят своих создателей и тех, кто их держал в руках. У неё доброе сердце и нежная душа. И этот платок сделан ею совсем недавно, вчера...
  Я начинаю потихоньку засыпать, думая о том, что оставлять на всём, к чему прикасаешься, лучше всего хорошие следы...
  
  Глава 12.
  
  Сто шестьдесят четыре... Сто шестьдесят пять... Я считаю своё дыхание, ожидая, когда исчезнут все мысли. Классическая поза лотоса, спина прямая, ладони рук сложены чашечкой, левая лежит на правой. Жду, когда сознание очистится, считая дыхание...
  Третий день я здесь. И третий день ничего не происходит. Никого и ничего. Тишина, если не считать птичьих криков и трелей, шума в ветвях, когда проносится мягкий, ласковый ветерок. Ожидание, ожидание, ожидание... Бездействие после длительного перехода действует на сознание как удар с разбега о стену. Тело отдыхает, сознание настойчиво требует, чтобы хоть что-то произошло, оно сжимается в ожидании, как пружина, накапливая энергию... для чего? Мысли возникают и пропадают, я не борюсь с ними. Пусть всё случится само собой... само собой. Вдох, выдох. Спокойное присутствие здесь и сейчас. Есть только настоящее. Я один. Я слышу, как бьется мой пульс. Я вижу, как я тихо качаюсь от его ударов. Я слышу дыхание леса за тонкой тканью палатки. Он связан со мной. И через него я связан со всем этим миром, пока незнакомым мне.
  Куда-то пропадают все мысли, незаметно для себя я прекращаю счёт дыхания и почти перестаю ощущать своё тело. Теперь я действительно един с этим лесом, с шумом ветра в его ветвях, с травами и цветами, с каждым живым существом, которое находится здесь. Как всегда в таких случаях, это единство порождает ощущение спокойствия и радости одновременно. Через меня начинают проходить волны тепла и света, я внезапно осознаю, что пространство палатки заполняется серебристо-жемчужным сиянием, и это сияние расходится всё дальше. Внезапно я чувствую, что понимаю этот мир, и я принят им. Я ещё не знаю, что мне это даст, но меня сейчас это и не интересует - я просто наслаждаюсь тем состоянием, в котором пребываю: абсолютная лёгкость, свет, тепло, единство и гармония...
  Из медитации меня вывели голоса. Кто-то появился в лесу, совершенно не нарушая его покоя и равновесия, кто-то, кто был его, леса, естественной частью. По крайней мере, лес их воспринимал именно так - как часть себя, и как меня сейчас. Язык, который я слышал, был мне незнаком, но... кажется, я его понимал. Хотя и не знал, как мне это удавалось - одновременно знать, что я не знаю этого языка, и понимать его! Не иначе, это было тем самым эффектом понимания, которого я достиг в этой медитации.
  Разговор невидимых мне сейчас "пришельцев" где-то там, в лесу, шёл, как говорится, "ни о чём". Точно такие же фразы можно услышать практически в любой компании, выбравшейся на пикник или в поход: "Да ну!", "Что ты говоришь!", "Нормально!" - в основном, восклицания и смех. Голоса были как мужские, так и женские, и принадлежали они явно молодёжи.
  Нет, видимо это мне лишь показалось, что я понимаю их. Понятные только что слова вдруг оказались лишь бессмысленным набором звуков, ничего не значащих для меня. Лишь изредка звучало "Да ну!", но, кажется, это было не наше выражение - ударение было на первом слоге, и произносилось оно явно слитно... Дану, эльфы. Или дверги? Пока не сзожу, не узнаю точно. Причудится же... понимать начал без переводчика...
  Нет, опять понимаю! Странно.. Теперь - нет! Что-то чудное происходило со мной. Глючит, что ли? Или... Я, кажется, понял, в чём дело: я понимал незнакомый язык в те моменты, когда не пытался его понять! Не напрягался, не прислушивался, даже не интересовался - просто слышал, а не слушал, принимая эти звуки как нечто обычное и естественное. Значит, чтобы понимать - нужно расслабиться, и всё произойдёт само собой.
  Я задержал свой выход на пятнадцать минут, которые потратил на совершенствование этого навыка: слушать, не вслушиваясь. И только тогда, когда убедился, что могу пользоваться им более-менее уверено, вышел наружу, прихватив найденный здесь платок. Да, "туристы" были у костра, но костёр находился гораздо дальше, чем мне показалось поначалу. Метрах в ста пятидесяти от моего лагеря. Интересно, они знают обо мне или нет? Голоса между тем доносились так ясно и отчётливо, словно говорили рядом со мной, в десяти шагах. Интересная здесь акустика!
  Костёр, скорее, угадывался за редкими в этом лесу кустами, чем был виден, и я потихоньку двинулся к нему. Суть разговора там не менялась - всё те же шутливые восклицания и смех, кажется, кто-то травил байку о том, как некий незадачливый дверг умудрился остаться один в лодке и без вёсел, и чуть не уплыл в океан. Блин, я опять перестал понимать - заслушался... Постояв немного, мне удалось вновь вернуться в то состояние, когда незнакомые слова спокойно проходили через сознание, оставляя в нём лишь образы и понятия, но никак не свою звуковую форму. Тогда я продолжил путь. Голоса не становились громче, но вблизи костра я начал различать им более мелкие, тихие звуки - треск горящих веток, звуки лёгких шагов... в общем, все те звуки-спутники, которые сопровождают людей.
  Они замолчали и повернулись ко мне все разом, когда я только входил в освещённый костром круг. Действительно, эльфы... И одеты классически - в плащах серебристого цвета с застёжкой на плече. На светловолосых головах - хайратники у девушек и тонкие обручи у ребят. Хотя какие они там девчата и ребята - каждому из них, наверное, лет по пятьсот или больше, если сказки не врут. А вот ростом не вышли - мало кто выше моего плеча, прав был Вэсако! Интересно, тот, во сне - почему такой высокий?
  - Здравствуйте! - сказал я, подходя ближе. И, протянув платок, вежливо осведомился: - Не вы потеряли?
  - Здравствуй, человек, - ответил один из них, наиболее серьёзный. - Нет, эта вещь не потеряна. Она предназначена для тебя.
  Я могу поклясться, что говорил он на чистом русском, но рта при этом не раскрывал...
  
  * * *
  
  Современный человек более чем склонен к абстрактному мышлению, максимально избегая при нём всяческой образности и эмоциональности, которые в силу своей более высокой энергетичности и воздействия на сознание дают менее надёжные и точные результаты при решении каких-либо задач: ведь, волнуясь или "витая в облаках", невозможно мыслить строго рационально, математически и логически! Абстрактные, отвлечённые от реального мира умопостроения вытесняют из нашего сознания образы и чувства, превращая нас в придатки механизмов и устройств, которыми мы пользуемся.
  Именно эти привычки нашего времени отсекают нас от тех невероятных способностей, которые заложила в нас Природа ещё на самой заре эволюции. Телепатия (явление передачи мыслей и чувств на расстоянии) - одно из этих чудес. Впрочем, "чудом" она является в основном для человека, большинство (если не все!) представителей живого мира вполне уверенно ей пользуются: её проявления можно наблюдать так или иначе и у растений, и у насекомых, и у высокоорганизованных животных. Примером может служить мгновенная реакция комариной стаи на ваше внезапно возникшее беспомощное состояние, когда вы не можете от них отбиться: весь рой, как по команде, одновременно атакует человека, если у него заняты руки. Пчёлы и осы отлично различают страх или агрессивность, то же относится и ко многим другим животным - например, собакам.
  Впрочем, большая часть таких явлений относится к эмпатии - примитивной форме телепатии, когда реципиент воспринимает не столько конкретную информацию от донора, сколько его эмоции, чувства, состояние. Для человека, с его развитым и сложным мозгом, природа дала гораздо большие возможности к получению информации об окружающем мире "прямым путём", способом, с помощью которого можно её получать сразу по множеству каналов, без искажения, мгновенно и в гораздо большем объёме, чем при использовании "стандартных" органов чувств.
   Воспринимая мир и собеседника телепатически, мы можем не беспокоиться о таком неудобстве, как языковой барьер: нам будет понятен любой иностранный язык, и даже отсутствие языка вообще здесь не является препятствием для понимания. Ведь при телепатическом общении мы "транслируем" не абстракции, а образы, эмоции, собственные ощущения! Правда, чтобы успешно действовать телепатически "на передачу", нам необходимо научиться отходить от шаблонов "стандартного" абстрактного мышления, развивать в себе способности к представлению, визуализации и т.п., наполнять свои мысли эмоциями...
  Возможно, вы даже имели некоторый опыт телепатического общения с людьми, не говорящими на вашем языке - такое иногда случается при достаточно длительном нахождении в среде иностранцев: мы внезапно начинаем понимать без перевода их речь, а некоторые из них - нашу. Основным фактором, способствующим такому "чуду", является чувство простоты, раскрепощённости, радушия к собеседнику и неотторжения его нами, состояние, очень похожее на детское восприятие мира. Именно такое состояние души и позволяет нам принимать информацию извне телепатически.
  Чем больше мы способны мыслить "неабстрактно", тем выше наши способности к передаче. Чем меньше мы "отгораживаемся" от мира - тем больше мы способны воспринять. Человеческая цивилизация, вставшая на путь организации жёстких вертикально-иерархических структур, позволяющих успешно покорять природу и создавать независимую от неё среду обитания, заплатила за это блокировкой таких своих способностей, которые позволяют нам действовать в сфере информационного обмена на порядки эффективнее, чем применение современных средств коммуникации. Для телепатии не существует расстояний, снижения мощности сигнала, временных задержек.. Возможна передача и таких ощущений, как тактильные, тепловые, обонятельные и вкусовые, кинестетические, эмоциональные - весь спектр восприятий, которые мы можем испытывать! Используя её, человек может не только охватить своим восприятием мир, в котором живёт, но и проникнуть в другие, т.н. параллельные миры - для неё не существует границ!
  Но, развиваясь в нехарактерной для живой природы, искусственно созданной социальной среде, человек вынужденно приобрёл способности к ментальной защите от окружающих его людей. Такие наши внутренние привычки, как гордость, самомнение, чувство превосходства над другими, желание доминирования над миром, вкупе с привычкой к абстрактному мышлению и подавлению эмоциональности делают невозможным для многих из нас использование этого дара.
  
  Глава 13.
  
  Голова была мокрой. Это было первым, что я осознал, когда... Что? Проснулся? Но разве можно спать стоя? Скорее, стоит сказать, что я это осознал, когда начал осознавать себя. Мокрая голова - это было первым и единственным пока фактом, который я способен был понять и сформулировать для себя в тот момент. Остальное начало как бы проявляться в этой мокрой голове позже.
  Прямо передо мной на земле лежали какие-то предметы. При их спокойно-отстраненном созерцании словно бы всплыло понятие: "беспорядок". Эти предметы лежали в беспорядке. Значит, должно быть и другое определение - порядок. И лишь после таких умозаключений я ощутил некоторый интерес к наблюдаемой мной картине. Появились ощущения, сходные с вопросами: что это за предметы? Чьи они? Где они? И где я?
  Немного погодя, у меня появился вполне конкретный, уже чётко сформулированный вопрос: а кто я? Ответов в голове не было совершенно, никаких - и я ощутил страх. После того, первого и слабенького квазиинтереса, этот страх оказался сильнейшей и потрясающей моё существо эмоцией, от которой я ощутил даже нечто, похожее на удовольствие. Видимо, под его воздействием, или в результате психического напряжения, им вызванного, в моём сознании открылась запертая дверь, и я получил доступ к своей памяти.
  Сначала мне удалось понять, что эта местность вокруг - тундра. Эти вещи - мои... Рюкзак... палатка... спальник... мятые консервы... рваные упаковки от сублиматов... Это место - мой лагерь, рядом - река, вокруг - туман. С неба сыплется мелкий, моросящий дождь, отчего голова и мокрая. И сам я немного мокрый.. влажный. Слова, определения нужных мне предметов и явлений появлялись как бы ниоткуда, и я с удивлением и радостью нашедшего потерянное заново с ними знакомился. С каждой секундой восстановление словарного запаса становилось быстрее, я возвращался в этот мир.
  Туман поредел, мутным пятном на небе проглянуло солнце. Полдень, это полдень, сейчас полдень. Река. Сопки. Холмы. Бардак в лагере. Моё имя... Я осознал, что у меня должно быть имя, но не мог его найти пока в той тёмной части ума, куда по каким-то причинам попала моя память. Ладно, найду потом... хотя страшновато - вдруг не найду? Нет, лучше спокойно надеяться, что всплывёт.
  Почему всё, что можно, и что нельзя, порвано в клочья и поломано? Я растерянно поднимал одну вещь за другой, и не мог найти ничего, что мне могло бы пригодиться. Разве что носки и зубная щётка. Разглядывая разорванную пополам банку сгущёнки, я получил из кладовой памяти слово "медведь" - и всё стало понятным. Мой лагерь распотрошил косолапый. Но ведь Вэсако сказал, что медведь меня не тронет! Вэсако...
  Теперь я помнил почти всё - и своё имя, и как попал в эту тундру, и свой поход, помнил ясно и отчётливо до того момента, как подходя к этому месту, вошёл в туман - вон там, наверху, в паре километров отсюда. А что было потом? Нет, закрыто... Дверги! Я был в подземелье, сииртя, параллельный мир! Или - это бред, галлюцинация, ложная память? Нет, золотая пластина на месте - моё вещественное подтверждение реальности тех событий. Она во что-то завёрнута: но этот носовой платок из странной ткани мне не знаком! Хотя...
  Он висел вот здесь, на дереве. Только здесь нет никаких деревьев, никакого леса, в котором я разбивал свой лагерь! Эльфы... Нет, не могу вспомнить ничего: только смутная картинка этого платка, висящего на ветке и знание, что здесь всё выглядело по-другому, совсем по другому! Но как? Стена в памяти. Доигрался...
  ...Проводя ревизию того, что уцелело, я не смог найти никакой обуви - ни сапог, ни кроссовок. Из одежды пользоваться можно было лишь тем, что было на мне. Еды не было вовсе, если не считать парочки маленьких банок паштета, непонятно как уцелевших при этом разгроме. Котелок и посуда уцелели, но зачем они мне, если в них нечего варить и не в чем их нести? Разве что на голову надеть... Спички были раскиданы по мокрому мшаннику, от сырости сера послезала со всех головок во всех коробках. Уцелело всего лишь три штуки - если их аккуратно спрятать за пазуху, они могут ещё подсушиться и пригодиться.
  Карта местности превратилась в лохмотья, которые я аккуратно собрал и положил вместе со спичками - составив части вместе, её ещё можно прочитать. Зубная щётка и паста - они улягутся в котелке, вместе со средством от мошки, носками и бумажником. Всё, больше здесь подбирать нечего - и я отправляюсь дальше, держа путь на юго-восток, к стоящему в девяноста километрах отсюда посёлку, конечной цели моего маршрута. Интересно, сколько у меня займёт времени этот переход? При мысли о времени внутри что-то словно бы дёргается, какое-то воспоминание, связанное со временем... или умением, способностью... и пропадает.
  Ступая босыми подошвами по девственной зелени тундры, я вспоминаю число, смотрю на часы: с того момента, как я вошёл в туман, прошло четверо суток! Что же со мной происходило в это время? Нет, закрыто. Лишь какие-то смутные полуобразы-полунамёки в глубине "чёрной комнаты памяти", они пытаются вырваться и снова тонут в небытии забвения. Что-то хорошее, светлое, радостное. И странное одновременно.
  Камень! Как я мог о нём забыть! Мой Камень! Я достаю его из-под ветровки - он на месте. Но он молчит. Он всё тот же, но он неживой... или спит? Что-то изменилось во мне, я не ощущаю его более. Что-то ушло, покинуло меня. Глядя вниз, я вижу в лужице свои драгоценные спички. Да, они уже не зажгутся никогда. Но эта потеря - ничто по сравнению с той, которую я ощущаю сейчас. Я даже не могу ощутить того, чего я лишился! Так, слдовно бы не переживал это когда-то сам, а лишь читал об этом. Хорошенькая поездочка, блин...
  ...Путь кажется бесконечным, на каждый шаг уходят миллионы лет. Правда, без сапог идти легче, гораздо легче, особенно по болоту: нет нужды постоянно выдёргивать сапог из охватывающей его со всех сторон торфяной массы, босая нога выходит из неё так же легко, как и вошла. Хоть здесь в выигрыше... Память об этих четырёх днях так и не возвращается, лишь всплывают какие-то обрывки без связи и смысла.
  Молодое мужское безусое лицо, строгое, мудрое, весёлое и чуть печальное одновременно - если такое сочетание вообще возможно. Иногда оно всплывает чуть более отчётливо, и тогда мне кажется, что это лицо не вполне человеческое: немного странный разрез глаз, очень своеобразно посаженные скулы, общая форма... Кто это? Я словно бы слышу его слова, хотя губы собеседника не шевелятся: не удерживай это в себе, позволь ему уйти, пропусти всё, лишь слегка касаясь... это для тебя сейчас опасно... пропусти через себя, не задерживай... ты можешь потерять всё...
  Это воспоминание опять растворяется, лицо, вроде бы освещённое костром, тонет в темноте ночи, а вместо него всплывает совершенно не к месту слово "перезагрузка". При чём здесь компьютеры? "Критический объём информации". Это к чему? "Сброс избыточных данных". Откуда такие мысли, почему возникают эти ассоциации? Внезапно я понимаю, что моя голова легка, как воздушный шарик - я освободился от всего, что знал когда-то... Но я же всё равно это знаю, кроме событий последних четырёх дней! Странное ощущение. Словно бы перенёс данные с переполненного харда в сеть, сохраняя полный доступ и прежнюю скорость отклика, разгрузил процессор и сменил операционку на что-то сверхмощное... Нет, это явно какой-то глюк у меня после амнезии, чушь собачья, не может так быть! Лучше не обращать внимания на эти странные мысли и ощущения. Лучше подумать о том, что я здесь жрать буду. Грибов ещё нет... да и если бы были, без огня они на что? И ягоды - рановато, лишь ближе к осени появятся. Вроде бы, можно трескать ягель, но я лучше подожду с такими опытами. Может быть, удастся на одной воде до посёлка доскакать...
  * * *
  
  Мы привыкли считать, что наша память представляет из себя информацию, которую сохраняет мозг. В представлениях современного человека мозг - это нечто вроде кладовки с полочками, на которых лежат его воспоминания.
  Но, на самом деле наш мозг - это не кладовка, и никаких полочек в нём нет. Нет в нём и той загадочной субстанции, которую мы называем информацией или памятью. Это очень распространённое заблуждение, что наше сознание, наш мозг, что-то "фиксирует" или "запоминает". Мы часто представляем себе наши мыслительные аппараты неким подобием записной книжки с символами-буквами (или цифрами), картинками, с пластинкой или магнитофонной лентой, на которой записаны звуки. Встречаются люди, представляющие в собственной голове баночки, содержащие вкусы и запахи. Но там головах нет ни бумаги, ни магнитофонов, ни стеклотары! Нет там и букв, образов, звуков...
  Трудно себе представить, что информация никак не фиксируется мозгом, даже в виде электрических импульсов или зарядов, как на винчестере компьютера. Однако это так. Заряды и импульсы постоянно возникают в нашем сером веществе, но они не являются ни информацией, ни памятью. Единственное, что создаёт и удерживает наш мозг, это связи между объектами, на основе которых он и создаёт образы, которые после "использования" вновь растворяются в небытие.
  Связи между материальными объектами, событиями и нематериальными явлениями во Вселенной существуют всегда. И наш мозг, по сути, является неким её подобием, которое работает на тех же принципах, что и окружающий нас мир. Являясь его отражением, он всякий раз, когда нам это нужно, воссоздаёт такие связи, порождая на их основе то, что мы называем "информацией" или "памятью". Он - не хранилище, а генератор информации, срабатывающий при соответствующей стимуляции!
  Опыты показали, что без стимулов связи оказываются полностью изолированными, заблокированными. Изоляция органов чувств от внешнего мира ведет к "зависанию" памяти и к расстройству деятельности всего мозга.
  При резком и сильном изменении чувствительности тела становится невозможной генерация информации по связям, которые образовались при нормальной чувствительности, и наступает амнезия - провал в памяти. И, чтобы вспомнить то, что было, нужно оказаться в состоянии, наиболее близком к тому, в котором происходило запоминание.
  Зная эти принципы, мы можем в кратчайшие сроки менять свои качества, изменяя своё окружение и принципы контактов наших тел с внешним миром...
  
  Глава 14.
  
  Я шёл явно не туда - прошла уже неделя с того момента, как я остался бос и сир, а никакого жилья так и не встретилось. Не было даже чумов. Впрочем, все оленеводы сейчас откочевали на север, в более прохладные и ветреные зоны тундры: наступил ненянг-иры, "месяц комара" по-ненецки, и я ощутил это на своей шкуре как следует в первые же дни моей "трагедии".
  Как ни странно, мазь от гнуса я выбросил в тот же вечер, совершенно сознательно. Стоило мне лишь нанести её на кожу, как через несколько минут меня начинала мучить дикая головная боль, а мошка и комарьё не обращали на неё никакого внимания. На следующий день я выбросил и накомарник, под которым голодный гнус принял мудрое решение скрываться от ветра, а заодно и питаться мной в этом убежище.
  Паштета хватило на три дня, и для меня так и осталось загадкой, как я умудрился растянуть эти крохи на такой большой промежуток времени. Если честно, я не понимал, зачем я вообще это делал - кажется, толку от него не было никакого. При этом я, кажется, даже озверел слегка: во мне начали проявляться какие-то животные инстинкты. Было навязчивое желание поймать лемминга и сожрать его со шкурой и потрохами, несколько раз я ловил себя на том, что автоматически, не задумываясь, по-лягушачьи хватаю языком пролетающего мимо рта комара...
  Обострились и нюх, и слух, и зрение. Каким-то неведомым мне чутьём я начал различать то, что съедобно, от несъедобного. Ягель, действительно можно есть, как и побеги некоторых трав. Впрочем, вскоре после этого пришло ощущение и твёрдое убеждение, что мне можно не есть вообще. Недавно я выбросил и котелок, который лишь занимал руку, так ни разу мне не пригодившись. Теперь я был лёгок и свободен и, как ни странно, об этом не жалел. Я вообще сейчас ни о чём не жалею и ни о чём не переживаю, я просто иду по этой земле, испытывая какое-то странное, неведомое доселе мне удовольствие.
  Спать без палатки, в конце концов, оказалось не так уж и неудобно, дело привычки, всего лишь - последние два дня это удаётся легко, и высыпаюсь так, как ни разу не высыпался дома. Огонь мне теперь тоже совершенно не нужен, мне хватает этого странного тепла, которое я ощущаю даже в хмурые и прохладные дни. Оно берётся словно бы ниоткуда, стоит лишь мне его представить. К тому же насекомые, видимо, обожравшись моей кровью, буквально отвернулись от меня - почти сразу, как я отказался от войны с ними. Впрочем, не исключено, что причиной этого стала и перемена моего запаха - я явственно ощущаю, что тело больше не пахнет человеком, оно пахнет тундрой: мхом, ольхой, берёзой - чем угодно, но только не обычным человеческим духом.
  Голод, терзавший меня поначалу, уже отпустил. Как я сейчас понимаю, он был лишь следствием моей привычки есть, а никак не проявлением реальной потребности организма в калориях. Энергии мне хватает - и, кажется, её стало даже больше, чем раньше. Я уверен: мир даст мне её столько, сколько мне будет необходимо. Мир даст мне всё, пока я буду относиться к нему так, как отношусь сейчас. Я - часть этого мира, и не ощущаю ни малейшего намёка на барьер между ним и собой. Это здорово! Даже то, что я шёл несколько дней явно не туда, нисколько не расстроило меня, значит, так было нужно. И то, что я что-то забыл, потерял какие-то способности... ну и что? Всё всегда обновляется, всё меняется. Нельзя таскать с собой всё, что встретишь, что получишь, приобретёшь. Расстаться с чем-то, особенно с дорогим тебе, когда наступит время - разве это не прекрасно и радостно? Впрочем, ещё недавно я так не думал... А теперь я знаю: освобождая руки, мы готовим их для чего-то нового, ещё более лучшего, чем то, что имели.
  Откуда-то появляются знания на самые разные темы, как, например, я узнал о том, что ненцы сейчас откочевали, или о том, как называется по-ненецки июль месяц... Впрочем, на этом знания не заканчиваются, я чувствую, что могу получить ответ на любой вопрос, но... зачем мне лишнее? И голова лёгкая, с того самого момента, и что-то в ней теперь не так, в хорошем смысле слова. Я стал каким-то другим, иным, чем раньше, оставаясь при этом собой.
  Это место мне о чём-то говорит. Я могу здесь сделать то, что хотел сделать всегда, я это знаю. Этот склон, этот цвет, это облако и эти кусты... Даже лемминги, снующие в кустах и под землёй - я чувствую их, как чувствую и притаившихся уток в низинке, и ещё массу самой разной живности, скрывающихся от меня сейчас не из страха, а лишь подчиняясь инстинктам. Всё это - и живое, и "неживое", говорит мне: это - твоё место, ты сможешь сделать это здесь!
  Смогу! Я бегу по склону вниз, чувствуя, как при каждом шаге тело становится легче, а шаги - длиннее и продолжительнее, словно сила тяжести пропадает, и вот я уже плавно перелетаю через куст, моё движение замедляется, и я уже не бегу, не прыгаю - я лечу! И это произошло теперь не случайно, как раньше - это произошло осознанно. Я хотел этого - и получил. Просто так. И теперь знаю, что смогу и в другой раз это сделать, и не только здесь - там, где это будет уместно для меня и мира.
  Раньше я, наверное, смеялся и плакал бы от счастья. Или пел, или кричал. Но сейчас это лишнее - вся моя радость, удовольствие, даже блаженство во мне, и я должен отдать эти чувства миру, не тревожа его, отдать в чистоте. И я отдаю их, и понимаю: они не пропадают при этом, они лишь растут, ведь я и мир - одно целое, я - его часть! Я ощущаю сейчас всё, что вокруг меня, всё, что меня видит - каждую травинку, каждую каплю росы, каждый листок, каждый росток. Всё это радуется вместе со мной, даже комары и мошка танцуют в воздухе от счастья - мой полёт создавался и с их помощью.
  Да, здесь - место силы, но сама по себе сила Земли, без союза с силой тех, кого она породила здесь, неполноценна. Мы нужны этой планете, мы все, кто может воспринимать, видеть, слышать, чувствовать! Для этого мы и созданы, для этого мы и живём. Я парю на высоте пяти метров, наслаждаясь своей сбывшейся мечтой, и слышу радостную вибрацию моего Камня, он становится ощутимо горячим, и от него идёт сейчас невидимый глазу свет. Я знаю, что в нём проявляется сейчас огненная стихия, когда-то его породившая в недрах Земли, огонь тоже хочет разделить с нами этот маленький праздник. Да, мы сейчас едины: Земля, Жизнь, Воздух, Огонь, Вода, Солнце! Пусть будет так! Это нужно, это необходимо, достаточно протекло времени, пока человек отгораживался от мира и враждовал с ним, покорял его, страдал от непонимания. Это время подходит к концу, приходит срок новой эпохи. И я нужен, чтобы открыть этой новой эпохе дверь из нашего мира в мир Арктиды...
  
  * * *
  
  Левитация - способность человека преодолевать гравитацию, не совершая работы.
  На данный момент возможность человека к левитации не является научно признанной или объясненной при помощи законов физики.
  Один из первых официально зафиксированных случаев левитации - полёты святой Терезы, монахини-кармелитки, свидетелями полетов которой были 230 католических священников. О своих ощущениях она рассказала в автобиографии, датированной 1565 годом:
  "Вознесение приходит как удар, неожиданный и резкий и, прежде чем ты можешь собраться с мыслями или прийти в себя, тебе кажется, будто облако уносит тебя в небеса или могучий орел на своих крыльях... Я вполне осознавала себя, чтобы видеть, что нахожусь в воздухе... Должна сказать, что, когда вознесение оканчивалось, я ощущала необыкновенную легкость во всем теле, словно я совсем невесомая".
  Самый известный и задокументированный в истории случай левитации - полёты монаха Джузеппе Деза (XVII в., впоследствии канонизирован как Иосиф из Копертино). По мнению христианской религии, святые могут воспарять по милости Божьей, но если левитируют простые смертные, то это происходит под влиянием нечистой силы (демонов). Таких левитантов церковь преследовала во все времена: в средние века их сжигали на кострах, в наше время их насильственно подвергают процедуре эксзорцизма (изгнанию дьявола), если они принадлежат Церкви, или всячески шельмуют посредством СМИ, если "летающие люди" относятся к другой религии или являются атеистами.
  По парапсихологической классификации левитация считается частным явлением из раздела психокинеза, или способности человека (или сущности) перемещать материальные объекты усилием воли. Состояние левитации длится, как правило, от нескольких секунд до нескольких минут.
  Левитация бывает у медиумов во время спиритических сеансов, у шаманов во время камлания, в состоянии мистического экстаза и транса, в магии, колдовстве, при явлении призраков и одержимости нечистым духом.
  В восточном мистицизме левитация - это духовный подвиг, которого можно достичь лишь путём многолетнего самосовершенствования. Но исследователям известны случаи и спонтанной левитации, неожиданной даже для самого левитирующего. Обычно они взмывали в воздух, будучи в состоянии восторженного религиозного экстаза и даже не думая об этом.
  Левитация в условиях контролируемого эксперимента - явление крайне редкое. Скептики доказывают, что левитацию возможно объяснить галлюцинациями, гипнозом или просто мошенничеством. Несмотря на многочисленные случаи, она воспринимается как чудо или в лучшем случае как загадочный феномен, граничащий с фантастикой и противоречащий научным законам.
  Если человек живет материальным, то он никогда не "взлетит", - у него слишком велика сила притяжения его самого к Земле в силу совпадения направленности полей. Если же человек стремится к чему-то духовному, возвышенному, духовное начало начинает у него преобладать над материальным, равно как и сила отталкивания над силой притяжения к земле.
  В Индии, и в Тибете искусство левитации сохранилось до наших дней. Британская путешественница Александра Давид-Неель своими глазами наблюдала, как один из буддистских монахов, сидя неподвижно с подогнутыми под себя ногами, пролетал десятки метров, касался земли и вновь взмывал в воздух, словно отскакивающий после сильного броска мячик.
  Буддисты считают, что левитировать может лишь человек, находящийся на очень высокой ступени духовного развития, когда он уже шагнул за грань собственного Я и ставит своей целью благо для всех живых существ.
  
  Глава 15.
  
  Менгир я увидел издалека. Отсюда он выглядел, как полупрозрачный, туманный столб на вершине одной из сопок. Я улыбнулся: этот объект был установлен явно не в нашем мире, но для меня он сейчас приоткрылся - безо всяких ухищрений, вроде восприятия боковым зрением. Будь кто со мной рядом, из обычных людей - он не увидел бы там ровным счётом ничего. А ведь это очень сильный менгир, и место это - очень, очень сильное. Своим "вторым зрением" я мог различить вокруг него разноцветные сферы, слоями окружавшие сопку, и плотность их была весьма значительна. Неудивительно, что вокруг, по периметру зоны силы, стоят ненецкие знаки: небольшие, почти невидимые колышки с навязанными ленточками - скорее, для предупреждения путников, чем для конкретного использования. Впрочем, путники ещё должны понимать их значение... ненцы понимают. На саму эту сопку местные жители даже не поднимаются, и стараются к ней не подходить.
  Все эти знания возникали во мне легко и свободно, как бы сами собой. С того момента, как я отказался от своих прежних "знаний" - по сути, от привычки насильно удерживать в голове несуществующую на самом деле информацию, мне стало доступно очень многое. Я знаю лишь то, что ничего не знаю - прав был Сократ, но ему никто не поверил. Ибо поверить в такое очень сложно: отказываясь от привычек знать, помнить, копить знания, ты не теряешь то, что имеешь, а приобретаешь гораздо больше! Такой вот интересный фокус-покус с памятью, которой на самом деле нет.
  Теперь мне было ясно, почему случилась эта странная амнезия, когда я "потерял" четыре дня (кстати, до сих пор не могу их вспомнить), и почему я пошёл куда-то не туда, и блуждаю по этой тундре уже три недели. Видимо, всё это необходимо для развития и своего рода "кристаллизации", дозревания тех новых качеств, которые появились во мне в этом походе. Я, наверное, здорово изменился за это время, и не только физически. Теперь я знал, что спать на земле можно, но для сна подходит далеко не всякое, даже тёплое место - в первую очередь здесь играет роль энергетика, исходящая от земли. Одни точки способствуют отдыху, забирая в первую очередь негатив, усталость, болезнь, другие - бодрости, накачивая находящегося в них человека энергией.
  Простыть я теперь не боялся совершенно: организм сейчас был отрегулирован лучше любого сверхточного хронометра, и отрегулировал его сам окружающий мир. Если проще, это называется гармонией, а в таком состоянии о болезни можно и не думать. Мне не нужны теперь спички и огонь - мне хватает тепла, растворённого в окружающем пространстве, его там столько, сколько необходимо. Ночи светлые, но я уверен, что теперь смогу уверенно "видеть" и в полной темноте, используя это удивительное явление восприятия мира через его взаимосвязи. Я твёрдо знаю, что вокруг меня съедобно, а что нет, впрочем, что-то есть пока меня и не тянет: кажется, я сейчас пребываю в состоянии "солнцееда". Жаль, что это не навсегда, конечно, а лишь на время - большинство из этих состояний закончатся вместе с этим походом. Так нужно, и так будет. Мне немного жаль, но это - естественная эмоция, и я не собираюсь ни удерживать эти способности при себе, ни заранее их оплакивать. Всё хорошо, что вовремя и к месту.
  На пути к сопке с видимым для меня каменным столбом на её вершине лежало довольно обширное болото, ещё лет сто назад бывшее озером. Обычно такие места нужно обходить - глубина трясины там не по колено, как в простом, обычном болоте, а вообще чёрт-те сколько, до двадцати-тридцати метров. Но теперь меня это нисколько не волновало - я шёл прямо, как по асфальту. Я могу и регулировать свой вес так, как мне это заблагорассудится, точнее - так, как на данный момент лучше для всех. Мох на поверхности болота лишь чуть-чуть придавливался ногой, ничуть не прогибаясь, попадающиеся окна открытой воды я всё-таки обходил, хотя мог, конечно, и по воде пройти, и над водой пролететь. Но мне сейчас нравилось идти, шагать, не спеша приближаться к той точке, в которой передо мной откроется что-то новое...
  Сопка представляла из себя идеальную полусферу, с таким же идеальным моховым покрытием, из которого не торчало ни единого кустика. Даже не верилось, что всё это - природное образование. Впрочем, природа к этому совершенству "приложила руку" лишь частично, здесь поработали и другие, не менее могущественные силы. Упорядоченность структур и связей была для них чуть ли не самоцелью существования - и потому свои места, очень редкие в нашем мире, они старались содержать в идеальном порядке.
  Я не стал нарушать идиллию этого совершенного покрытия сопки, взлетев на её вершину тремя гигантскими шагами, каждый раз лишь чуть-чуть касаясь поверхности. Теперь я стоял перед призрачным менгиром, ожидая, когда он окончательно материализуется в моём восприятии. При этом, на самом деле, я сам потихоньку переходил в тот мир, в котором и стоял этот каменный знак. Или, что точнее, "энерготрансформирующее устройство" - так его, скорее всего, обозвали бы наши учёные.
  Менгир становился всё реальнее, и вместе с тем местность вокруг меня дрожала, словно бы в знойном мареве - я знал, что она сейчас меняется. Правда, я пока не знал, что за мир в это раз передо мной откроется, я не знал даже, в одном и том же мире я побывал перед этим, или всё-таки в разных. Но сейчас всё это было не важно, полное знание приходит тогда, когда ты к нему готов, и беспокойство о чём-то - лишь признак незрелости духа. Если мы имеем власть над чем-то, то зачем об этом беспокоиться? А если не имеем, и не в наших силах это изменить, то беспокоиться тем более не имеет смысла.
   Каменный столб стал по-настоящему каменным, а мир вокруг - реальным. Тундру сменило смешанное редколесье, вместо болота, по которому я только что шёл, появилось чистое озеро с песчаными берегами. Небо слегка изменило свой цвет: здесь оно было немного зеленоватое, странное и в то же время завораживающе-красивое. И в этом небе кто-то был. Огромный и крылатый, он парил на невероятной высоте, медленно описывая круги над тем местом, где я стоял. Это было его приветствие мне в его мире - безмолвное и величественное.
  Я теперь знал, что я должен сделать. Я здесь, чтобы получить некоторую толику знаний и способностей отсюда, хотя бы небольшую часть, которая доступна нам, людям. О том, что было накоплено здешними обитателями, хозяевами этого мира за десятки миллионов лет, лучше было не думать. Но то, что я мог взять, мне дарили от всего сердца.
  Вокруг менгира, на свободных от травы и мха круглых пятачках земли, по четырём сторонам света, стояли небольшие шалашики-конусы из ровных, тщательно подобранных сухих веток. Один из них предназначался для меня - тот, у которого я сейчас и стоял. Мне не было нужды задавать вопрос "Как?" - знание родилось само в тот момент, как только я осознал свою задачу. Способов было два, и я применил оба, по очереди.
  Слившись с окружающим миром, я сконцентрировал часть его энергии на заготовленном кострище, и он послушно вспыхнул. Слившись с деревом, которое начинало разгораться, я "притормозил" его молекулы, и горение тут же прекратилось. И тут же, не снимая концентрации, снова "разогнал" их - и опять увидел огонь.
  Я рассмеялся про себя. Теперь мне не нужны были спички для добывания огня, и теперь мне не нужна была вода для тушения пламени. Огонь был в моей власти... точнее, я был теперь его другом. Он любит тех, кто его понимает.
  ...Уходя с этого места уже в своём мире, я уносил с собой маленький подарок от его обитателя, встречавшего и обучавшего меня: напоминающая по форме геральдический щит, сантиметров двадцати в размерах, переливающаяся всеми оттенками и прочная как сталь, чешуйка с груди дракона. Нашим учёным её лучше не показывать - они, скорее, уничтожат, чем признают её подлинность...
  
  * * *
  
  Пирокинез - способность вызывать огонь или значительное повышение температуры силой мысли. Существо, способное к пирокинезу, называется пирокинетиком. В отличие от телекинеза, в случае пирокинеза трудно предложить какой-то объект, для возгорания которого достаточно самых слабых усилий. Не существует открыто опубликованных документальных подтверждений реальности явления. Нет и достоверной теории, объясняющей эффект с точки зрения современной физики и биологии. Крупномасштабные исследования не ведутся из-за сложности практического использования явления. Ученые не в силах объяснить пирокинез, хотя явление это не столь уж редкое: сведения о людях, воспламеняющих предметы взглядом или прикосновением, поступают постоянно.
  Чаще всего пирокинетиками становятся дети пубертатного периода (подростки), при окончании полового созревания случаи "самопроизвольного" возгорания предметов в их присутствии, как правило, сходят на нет. Существует довольно чёткая корреляция между способностями к пирокинезу и эмоциональной неуравновешенность носителя такой способности, хотя так же известны случаи "с точностью до наоборот". Разница этих двух групп заключается в первую очередь, в способности контролировать это явление, во-вторых, в сохранении представителями второй категории этих способностей практически пожизненно.
  В культурах, исповедующих "примитивные", языческие типы религий, люди, обладающие даром контролируемого пирокинеза, всегда считались достоянием и гордостью общества. В христианстве и других авраамических культах пирокинез считается одним из последствий вселения в человека дьявола, но лишь в том случае, если такой человек не признан церковью как авторитетная личность (святой, подвижник, святитель и т.д.). Тогда это явление объясняется "божьей благодатью".
  Известны случаи, когда способности к пирокинезу передаются по наследству, что позволяет говорить о неких особенностях организма человека, обусловленных генетически, которые предрасполагают их носителей к такому эффекту.
  Механизм возгорания объектов при пирокинезе может быть не связан с предварительным повышением их температуры, и само пламя может оказаться не обжигающим, так, как это происходит, например, при схождении "святого огня" на Гроб Господень в Иерусалиме.
  В среде независимых исследователей нет единого мнения об истинной природе этого явления...
  
  Глава 16.
  
  Теперь у меня было всё необходимое. От каждого дара миров, полученных мной за это время, исходили ясно ощущаемые энергетические потоки, достаточно различные по своей сути, но дополняющие друг друга. Самые разные стихии, если быть точнее - их сочетания. При правильной координации их взаимодействия можно было сделать очень и очень многое. Такие возможности отдавали почти что всемогуществом, но... всемогущество мне сейчас было не нужно. Да и вряд ли когда-нибудь потребуется. У меня была совсем другая задача.
  Проходит время, и приходит время. Наступает другая, новая эра. Человечество прошло очередной этап своего развития, создав пласт истории эволюции разума, непохожий на истории других рас. И оно выжило, и подошло к очередному, самому главному своему рубежу. За ним будет или процветание и стремительный рывок к невиданным для других миров высотам, или пустота разрушения и хаоса. Мы, люди, одинаково способны и к тому, и к другому.
  Но Вселенная не хочет терять того, что создано работой Разума, это - в первую очередь, её опыт, её богатство. Она не хочет терять и сам Разум, заключённый в его носителях, она не хочет терять людей, способных сделать её лучше. Вот почему я здесь, и вот почему были подобные мне раньше, вот почему они будут позже, вот почему их теперь с каждым днём будет становиться всё больше.
  Мы - ключи к другим мирам, наша задача - открывать двери в пустом пространстве, создавать переходы для тех, кто подобен нам и обитателям других, более мудрых миров. Интеллект - не главное. Богатство здесь не играет никакой роли, власть над другими людьми ничего не значит. Всё это - болезни нашего мира, полученные людьми в попытках найти свой путь понимания Вселенной. Но не все из нас больны, и мало кто болен неизлечимо. Для меня оказалось достаточно двух недель, чтобы стать здоровым, насколько это необходимо для создания собственного портала. Понятие "способен" при этом равносильно понятиям "можно" и "Добро пожаловать!".
  Пластина двергов: земля, огонь и металл. Платок эльфов: воздух, вода, жизнь. Чешуя дракона: всё вместе и невероятная мудрость. И мой Камень - как ключ, который мне вручили, чтобы я мог всегда открыть ту дверь, которую сейчас создам. Мою дверь, мой портал. У каждого из нас он должен быть свой, это - главное условие. Никому там, за гранью, не нужны толпы земных туристов, жующих на ходу гамбургеры и бездумно сующими свои носы во все щели. Не нужны там и горнодобывающие компании, и свалки ядовитых отходов. Там нет нужды в оружии, и никто не заинтересован в торговле. И миссионеров, тупо навязывающих слепую веру и страх перед миром и самим собой, там тоже не ждут. Всё это им не нужно, и потому туда войти по своему желанию может лишь тот, кто сам соответствует понятиям о духовном здоровье для этих миров.
   Немного жаль, что я должен расстаться с этой "коллекцией" артефактов. Она исчезнет, растворится в энергетических потоках многомерной Вселенной, как только я создам свой портал. Когда-то такие переходы были общими для всех, они поддерживались во многих местах силы особыми кристаллами, похожими на горный хрусталь: Стоухендж, Ньюграндж, Египет, Индия... География их была обширна, но создавшим их расам приходилось закрывать одну такую дверь за другой: люди шли в их миры за своими мелочными интересами, не имеющими ничего общего с интересами хозяев. И, когда дело дошло до попыток охоты на драконов, обращения в христианство двергов вломившимся в их мир отрядом конкистадоров с инквизитором во главе, терпение обитателей "с той стороны" лопнуло, и порталы закрыли окончательно. Теперь таких не будет - по крайней мере, до тех пор, пока люди не научатся жить правильно, не пожирая себе подобных и не испытывая к этому стремления. Впрочем, тогда у каждого будет своя "дверь"...
  Наверное, со стороны я выглядел довольно преглупо: оборванный, босой, бородатый мужик с нечёсанной головой раскладывает на пригорке какие-то штучки-дрючки, ходит вокруг, помахивая тускло поблёскивающим камушком на шнурке, как кадилом. Сумасшедший, одно слово! Впрочем, что мне до взглядов со стороны, тем более - здесь нет людей, и смотреть некому. И не для зрителей всё это происходит сейчас. И даже не для меня.
   Я могу видеть этот образующийся портал и с закрытыми глазами - он нематериален, он соткан из энергии и информации, в которые сейчас обращаются дары миров. Они медленно тают, истончаются, становясь всё более прозрачными и нереальными. Их материальная сущность преобразуется и, переплетаясь, создаёт причудливую вязь струящихся потоков света и цветов, которая так же уникальна и неповторима, как и мои отпечатки пальцев... как и я сам. Никто, кроме меня, не сможет войти в этот переход. И никто, кроме подобных мне, не сможет его увидеть. Я могу выбирать, куда отправлюсь: у меня три выхода из этой "двери", и всё зависит от моего желания. Ещё немного - и всё будет готово окончательно. Предметы, лежащие на траве, уже почти не видны. Камень буквально гудит, и от него к уплотняющемуся "кокону" тянется золотой луч, яркий для меня и невидимый для окружающих. Происходит своего рода "загрузка матрицы владельца", которую Камень всё время, пока я его носил, снимал с меня. Технологии в разных мирах разные, но принципы везде одни и те же...
  ... На этот раз переход был мгновенным. Я исчез, буквально растворился в воздухе в своём мире, и подобным же образом "проявился" в выбранном мной. Это было бы видно стороннему наблюдателю, окажись он рядом. Но за этой простой, "киношной" картинкой скрывались такие процессы, что расскажи мне кто-нибудь о них заранее - я бы в грузчики пожизненно пошёл, лишь бы с этим не сталкиваться.
  При переходе через портал материальные тела распадаются на базовые элементы. Нет, это не молекулы и атомы - это энергоинформационый распад! И, если человек не способен собрать снова сам себя и своё "окружение" - то есть, одежду, вещи, всё, что несёт с собой, он просто исчезает, растворяясь в пространстве двух миров. Нужно уметь работать со связями, нужно уметь их ощущать... Правда, неумелому путешественнику может помочь "проводник", так когда-то и было на Земле, но теперь это закончилось. Я никого не могу провести через свой портал, который теперь... всегда со мной! Только сам. И то, что я прошёл и нахожусь здесь - это означает, что я сдал свой экзамен.
  Лес, птицы, сияющая голубизна неба с лёгкими, кружевными облаками. Воздух напоён ароматами цветов и хвои. Солнце стоит гораздо выше, чем "у нас". Замок из того самого материала, так похожего на янтарь, который я видел в том, уже ставшим давним, сне. Замок не для обороны, а для украшения этой земли, дополняющий очарование местности. Он прямо передо мной. И мой путь лежит туда.
  Подходя к нему, я начинаю вспоминать, что же происходило тогда, в "потерянные" мной дни...
  
  * * *
  
  В последнее время всё чаще появляются сведения о людях, внезапно исчезающих на глазах наблюдателей, и такие известия приходят из самых разных стран. Обычно эти люди появляются вновь, иногда в сотнях километров от того места, где исчезли, иногда практически там же. Разнится и время их отсутствия - от нескольких секунд до нескольких лет. Некоторые из них рассказывают, что во время таких своих "путешествий" видят целые города, огромные светящиеся здания, башни и купола, не принадлежащие нашему миру. Известны случаи, когда исчезновения и возвращения обратно совершались одними и теми же людьми неоднократно, но, по словам журналистов, такие люди никак не комментируют своё пребывание там, где они были, отказываясь рассказывать что бы то ни было.
  Древние предания разных стран и народов повествуют о неких загадочных местах и культовых сооружениях, в которых человек мог при посредничестве шаманов, жрецов, посвящённых, и т.п. совершать переходы в другие миры и возвращаться обратно, иногда принося с собой некоторые артефакты в качестве "трофеев", которые обладали, как правило, магическими свойствами.
  По мере вытеснения христианством языческих культов и верований подобного рода предания о путешествиях землян в другие миры постепенно почти исчезают, как исчезают и сами действующие, управляемые людьми порталы, а так же их хранители. Между тем, контакты между разными мирами при этом не прекращаются совершенно, хотя становятся очень редкими, чаще всего случайными. Широко известно предание о Рип ван Винкле, попавшем в мир эльфов и "перенёсшемся" при возвращении обратно на десятилетия вперёд... До сих пор идут споры исследователей о загадочной судьбе града Китежа, якобы бесследно скрывшемся в озере, из которого до сих пор слышится колокольный звон. В последнее время наиболее правдивой выглядит версия, что китежане скрылись в параллельном мире не от монголо-татар, а от насильственного крещения: древние славяне владели технологиями переходов, уничтоженными впоследствии христианством.
  Сравнительно недавняя (примерно пятьсот лет), ирландская легенда, рассказывает:
  "Однажды в воскресенье, когда местные прихожане собрались на обедню в Клэре, прямо с неба упал якорь с привязанной к нему веревкой и зацепился за арку над дверьми в церковь. Когда люди высыпали на улицу, чтобы узнать, что происходит, то с ужасом увидели: над церковью завис воздушный корабль с командой на палубе. Один из членов команды прыгнул за борт и, словно находясь в воде, поплыл по воздуху к якорю, чтобы его освободить. Люди хотели схватить матроса, но священник им это запретил. Увидев враждебно настроенную толпу, матрос "всплыл", поднялся на корабль, люди на борту обрубили канат, и судно стало подниматься вверх, пока не скрылось из виду." (Н.Н.Непомнящий, "Энциклопедия аномальных явлений мира", 2007 г., статья "Воздушные корабли").
  По утверждениям некоторых исследователей этого предания, тот якорь остался в церкви и, как доказательство произошедшего, находится там и поныне.
  Так же в одной из ирландских летописей XII в. повествуется о двух детях с кожей и волосами зелёного цвета, говорящих на непонятном языке, неизвестно откуда взявшихся на поле во время уборки. Когда они освоили человеческий язык, то рассказали, что пришли через какой-то тоннель из другого мира. Цвет кожи и волос постепенно стал у них вполне человеческим.
  
  Глава 17.
  
  Дорога была не из жёлтого кирпича, а из брусчатки, так же очень похожей на янтарь - кажется, этот стройматериал здесь пользовался популярностью. Интересно, как они делают этот "янтарин"? Мои ноги просто блаженствовали, ступая по такому покрытию. Деревья, которые я поначалу принял за сосны и кедры, но пи ближайшем рассмотрении оказавшиеся более похожими на араукарии, подступали к дороге вплотную. Некоторые из них цвели - странно было видеть цветы на "ёлках", но разве само моё пребывание здесь не странно?
  Ворот у этого замка не было - просто арочный проём в стене, безо всяких признаков подъёмного моста, дверей, решёток. Вся эта архитектура, действительно, создана для красоты, а не для обороны. И перед этим входом кто-то стоял, явно ожидая меня. Спокойно, непринуждённо, судя по его позе, даже несколько лениво. Что-то знакомым показалось мне при первом взгляде, ещё издалека, на эту фигуру и, подходя ближе, я лишь убеждался в таком ощущении всё больше.
  Кажется, это был Сиирт - тот самый, из сна на теплоходе. С меня ростом, простого покроя белые рубаха и штаны, не скрывающие некоторую сухощавость фигуры. Эльф эльфом - длинные светлые волосы, собранные в хвост, чуть заострённые уши. Прямо как с картинки из земной книжки.
  Подойдя вплотную, я протянул руку и остолбенел, увидев его лицо вблизи. Это было... моё лицо! Руку он мне пожал, просто и естественно, загадочно при этом улыбнувшись. Здесь было что-то не так, что-то не то, скрытое от меня, но в этом не было угрозы или обмана. Скорее, всё походило на розыгрыш, дружеский и необидный. Но вот в чём и как меня сейчас разыгрывали - я понять пока не мог.
  Слова были не нужны - мы прекрасно понимали друг друга без слов. Даже в голове ничего не звучало, было лишь понимание, не требующее слов и жестов. Мы прошли внутрь, замок оказался не столь большим, как выглядел снаружи. Внутренний двор его украшали несколько композиций вроде альпийских горок со струящимися по камням водопадиками, были и деревья, но не те, подобные хвойным, что я видел по дороге, а явно плодовые. Причудливо изгибаясь, в разные стороны бежали всё те же янтариновые дорожки. Мы расположились под одним из деревьев, сев по-турецки на тёплый янтарин. Было тепло и спокойно.
  Наша беседа текла без слов, неторопливо и со вкусом. Общение - одно из самых больших удовольствий во всех мирах, им нужно наслаждаться, как дорогим вином. И мы это делали.
  Сиирт знал обо мне практически всё, что было нужно для этой беседы - и ничего сверх этого. Умение не знать так же важно, как и умение знать, во всех аспектах жизни, а в общении - особенно. Только вот не знать нужно именно там, где это нужно. В принципе, это довольно просто... когда освоишь умение по собственному желанию строить и разрушать связи в своём сознании. Я, кажется, освоил это в достаточной степени, чтобы общаться здесь.
  Несомненно, у меня были вопросы. У меня было много вопросов. Я мог бы получить на них ответы и просто так, сам, безо всяких бесед и собеседников, но это сделало бы моё существование, мою жизнь, лишённой смысла и законченной. К чему стремиться, когда знаешь всё? А для Сиирта такой мой подход был бы попросту невежлив: он оказался бы ненужным, отгороженным от той увлекательной игры, которую придумал для меня и себя.
  Наша "беседа" была больше похожа на фильм с приложениями во всех видах восприятия, доступных моим представлениям о чувствах. Звуки, запахи, тепло... и так далее. Я не только узнавал о том, что меня интересовало - я словно бы проживал многие моменты, сам становясь жителем тех миров, которые видел. Я буквально оказывался там...
  Можно было бы сказать, что мы путешествовали "в астрале" - но это было иное, почти неотличимое от реальности путешествие. Если бы у нас кто-то наловчился крутить такие "фильмы" - стал бы мультимиллиардером! Впрочем, пока целью человека являются чисто материальные интересы - таких фильмов ему не видать, и уж точно - не показывать.
  Миров, как я и подозревал, в этом пласте реальности, связанным с нашим, оказалось три. Дверги, эльфы, драконы. Оказалось, что есть и другие, их - множество, уходящее в бесконечность. Но эти три - одни из самых "близких" к нашему... по мнению их обитателей. Здесь, как мне показалось, мой собеседник кое-что недораскрыл мне, но я считаю, что у него есть для этого основания. Быт жителей этих миров прост и незатейлив, с их точки зрения, с нашей - может показаться немного пресным и нудным без того страха, насилия, вечной гонки, к которым мы привыкли. Им же наш сегодняшний мир кажется кошмаром, вроде того, каким мы рисуем в своём воображении ад.
  Все эти три мира образуют между собой нечто вроде аналога содружеств наших, земных государств с безвизовыми режимами и открытыми границами: можно заходить "в гости", не спрашивая разрешения. Но все хоть сколько-нибудь значительные действия, связанные с нашим или каким-то другими мирами, не входящими в эту "унию", решаются совместно. В случаях серьёзных разногласий, которые иногда возникают между двергами и эльфами - а это случается не так уж редко! - последнее слово остаётся за Древними - так здесь называют драконов. Их мудрости всегда хватает для того, чтобы найти взаимоприемлемый вариант решения для всех сторон.
  Наиболее "индустриальным", если так можно выразиться в данном случае, является мир двергов: уж больно они привержены к изменению формы камня и металла, созданию подземных городов. Их мышцы постоянно требуют нагрузки, а желудок - пива и еды. Уж так они устроены, и потому постоянно что-то куют, долбят, жуют, пьют и роют. Но применяют при этом либо самые примитивные инструменты, или магию довольно высокого уровня. Впрочем, магия - это для нас, людей. Для этих миров прежде всего - знание и умение обращаться с этим знанием, со структурой мира, воздействовать при помощи сознания на энергоинформационную его основу без вреда для него.
  Эльфы - ещё те рукодельники, тяготеющие к утончённому искусству, возне с растениями, к путешествиям и даже приключениям. Материалы для своих поделок они, как правило, "выдумывают", занимаясь откровенной материализацией, а уж потом из этого материала что-то начинают творить, довольно часто - руками, не торопясь, иногда десятилетиями и дольше создавая какой-то один, небольшой шедевр, который бережно хранится ими, пока... не надоест. Тогда его безжалостно распыляют в небытие, откуда и брали для него "заготовку".
  Дверги живут очень долго - самым старым из них лет по пятьсот, но они всё-таки смертны. И не желают ничего менять в этом плане, хотя возможность есть: эльфам известен "секрет" бессмертия, хотя никакого секрета из него они не делают - на самом деле, это доступно всем. Древние нашли способ существовать вечно, не меняя тела и восстанавливая его почти в любом случае - видимо, благодаря способности рептилий к некоторой регенерации, генетически в них заложенной. Но сами Древние уже давно отказались от постоянства формы - им всё равно, в каком виде жить, они способны к невообразимым для нас и мгновенным трансформациям.
  Главная общая черта всех этих миров - это простота их обитателей. Простота в хорошем понимании этого слова: никто здесь не любит и не хочет хитрить, чтобы оказаться выше кого-то. Скорее, помогут, если что-то не так или не получается. Когда-то и у людей было почти так же, но с поправкой на условия неолита - а потом наши дороги разошлись. Так же, как и я, предки двергов и эльфов были кое-чему обучены Древними. И жили они в то время в нашем мире - мы, как оказалось, дальние родственники, их тоже можно с полным правом считать людьми! Но за десятки тысяч лет эволюции он образовали свои, довольно непохожие на наши, расы.
  Их миры были созданы их предками - оказалось, это тоже в пределах способности Разума, творить собственные миры! Правда, без помощи Древних здесь тоже не обошлось - обучение было длительным и кропотливым. Мир двергов более всего соотносится с нашими понятиями об Арктиде, мир эльфов - с Атлантидой, хотя на самом деле всё весьма относительно: в мифах человечества очень много путаницы, и временами в них эти миры сливаются в единое целое... что оказалось справедливым, когда я узнал, что они поначалу и были одним миром.
  Тем не менее, оба этих мира - "дочерние филиалы" мира Древних, который они когда-то "отпочковали" от Земли. Обладавшие довольно высоким уровнем знания и ментальной силы, их предки знали, что Земле грозит столкновение с астероидом, но, не имея никакой техники, не могли это предотвратить - по крайней мере, тогда. Зато смогли создать другой мир, в котором такой опасности не было, куда и переселились сами, и перенесли в него многое из нашего, так и спаслись для последующей эволюции. Их исторический и "культурный центр" - архипелаг в районе нашего Южного Полюса, который мы знаем как Антарктиду. Но в этих трёх мирах она не покрыта льдом. Наш мир, наша Земля после удара астероида, погубившего динозавров, изменила наклон оси вращения, сместились полюса - туда, где они сейчас и находятся. Здесь же полюса в другом месте, что и объясняет такое непонятное для меня поначалу расхождение в климате миров.
  Именно во "второй параллельной" Антарктиде и начала развиваться цивилизация двергов и эльфов, поначалу единая, хотя и из совершенно разных рас и народов - там были представители всех разновидностей человека разумного, живших тогда на Земле. В конце концов, образовалось две больших культуры, общности, которые можно назвать так, как они называются теперь, с подходом к принципам устройства общества и философией достаточно различными, чтобы встал вопрос о расселении по разным материкам или мирам. Главным камнем преткновения и расхождением во взглядах оказался вопрос... эстетики, как ни странно. Одним нравились горы и камни, другим - долины, леса, море и солнечный свет. Войн не было, мнение Древних пользовалось большим авторитетом. Так появилась ещё одна Земля...
  Люди, выходя из пещер, ещё учились строить первые деревни, когда в новых мирах уже стояли города, освещённые энергией мирового вакуума, а многие вопросы, к которым сегодня только подбираются наши физики, были уже разрешены. Мои предки всерьёз считали посетителей оттуда богами.
  
  Глава 18.
  
  Боги, как известно, питаются амброзией и нектаром. Эльфы в этом плане не слишком отличаются от них, хотя временами не брезгуют и диетическим мяском, вроде оленины, и винцом лёгким. Мой выход из голодания оказался весьма непродолжительным, и уже на третий день я уверенно вкушал то же, что и хозяева этого замка.
  Если честно, я маялся от скуки. Делать здесь мне было откровенно нечего, но эльфы просили меня задержаться на несколько дней. Мне было непонятно, для чего, а они что-то недоговаривали. Замок не являлся чьим-то домом, собственностью и даже жилищем в полном смысле этого слова. Скорее, он объединял в себе функции клуба, гостиницы, мастерской и конференц-зала - и был, как сказали бы в советские времена, "народной собственностью" в полном смысле этого понятия. Кто его "строил", было известно, и строители, а точнее - "творители" этого комплекса пользовались почётом и уважением, как специалисты. Но не имели на него никаких преимущественных прав перед другими "пользователями", хотя и возводили этот замок чисто по собственной инициативе. Впрочем, всякий желающий мог в любой момент внести свои изменения в проект, что-то трансформировать или добавить. Но замок в этом, похоже, не нуждался.
  Я сидел у окна того в том самом зале из сна. Было скучно, практиковаться в материализации янтарина мне уже надоело, и я стёр всё, что насотворял, потом, подумав, опять воссоздал шахматы. Рассмотрев внимательно фигурки, снова остался недоволен своей фантазией и уже окончательно отправил их в небытие... точнее, в состояние первичной информации. Здесь это делалось очень просто - сам мир был подогнан под запросы маготехников-эльфов... Да какие они эльфы! В принципе, такие же люди, как и мы, ну чуть-чуть другие. Мы почему-то так носимся вокруг них, охи, ахи, сказки, легенды, Авалоны, Атлантиды, бессмертие... Потенциально и мы ничуть не меньше и не хуже, всё упирается в наши социальные привычки, которые работают для человеческой цивилизации, как шоры для лошади. Почти каждый "обычный" человек способен ко всем этим фокусам-покусам, магиям, бессмертиям, всезнаниям... Но нам вбивается с рождения мысль о том, что мы - никто, и максимум, чего мы можем добиться в жизни - усесться на чьих-то головах и стать начальником. Или каким другим паразитом. Этой идеологией и пропитан наш мир, вся ментальная настройка которого подогнана людьми под материальные, чисто физические способы взаимодействия с окружением. Эгрегор творит законы бытия - здесь я понял это совершенно ясно, и уже убедился на все сто процентов.
  Я поймал себя на том, что уже не называю про себя эльфов эльфами - они стали для меня просто людьми, немного странными, на наш взгляд, но ничего сказочного и необычного в них на самом деле нет. И это даже хорошо - а то бы как впал в поклонение! Впрочем, если бы я имел склонность к нему, меня бы здесь не было.
  Непонятно всё-таки, как они не скучают в своём мире, но непонятно мне - для них проблемы скуки не существует, уж такая у них психическая организация. В них серьёзность и основательность удивительным образом сочетается с весёлостью и даже авантюризмом, приверженность традициям и постоянству - со страстью всё менять, что-то придумывать. Удивительный народ, странная цивилизация. Индивидуалисты-общественники. Космополиты-патриоты. Умеют же!
  - Эге, Миша, скучаем? - сказал кто-то позади меня. Вслух. По-русски! Я обернулся.
  - Вэсако? Ты... как ты здесь? - я был ошарашен, увидев знакомого охотоведа.
  - Ну, как... - проговорил он, присаживаясь в кресло у стены. - Как и ты. Нельзя, что ли? - улыбнулся он. - Собрание сегодня будет, вот мы и собираемся. В твою честь, кстати. И так уж из-за тебя поспорили предостаточно, теперь должны решить вопрос в твоём присутствии и при твоём участии. Право голоса имеешь, заслужил, - он немного грустно вздохнул.
  Недоговаривал мне Вэсако, когда рассказывал о себе... Значит, кое-чему научила его мать, и не теряли они связи со "своими", с миром двергов! Ну, а с другой стороны - начни он мне тогда рассказывать правду - поверил бы я? Но, если он таков - посредник между мирами, то что во мне есть настолько исключительного, чтобы собрания тут устраивать представителей всех трёх миров?
  - Есть, есть в тебе такое, - ответил на мой незаданный вопрос Вэсако. - Ты - полностью человек, и способен, как ни странно, ко всему, что могут в Трёх Мирах, даже к тому, что могут Древние. И подобные тебе всё чаще на Земле проявляются... смена эпох, что же ты хочешь. Дети-индиго, слышал? Раньше так не было, йоги всякие, шаманы, святые... они тоже могли сюда попадать, да и места существуют особые, где можно просто так провалиться, если в резонанс человек случайно попадёт. Но развиться до такого понимания, как у тебя, да почти без усилий - такое массово только сейчас началось. Долго приглядывались, выбирали, кто первым из вас будет - вот, тебя выбрали. - Он опять грустно вздохнул.
  Я начал понимать его грусть. Дверги - они, по большому счёту, всё-таки собственники. И уж если что-то попало к ним в руки, отдавать это они не любят, это вам не эльфы. Соответственно, подобное отношение они проявляли и ко мне, стараясь сделать свой мир в перспективе центром грядущих перемен, получить наибольшее влияние... и так далее. Вполне по-человечески, кстати. В этом плане мы с ними, действительно, похожи. Ясно теперь, почему у них с эльфами дорожки разошлись.
  Кворум представителей собрался через полчаса. Вэсако был одновременно наблюдателем и переводчиком - дверги не владели телепатией настолько хорошо, как эльфы. Их делегат, уже знакомый мне Альфирик, долго тряс мою руку, жизнерадостно улыбаяс, и от него ощутимо тянуло пивком. Эльфов представлял мой знакомый по встрече у костра, Древних - Сиирт. И только теперь до меня дошло: он же не эльф, и не человек! Дракон, принявший другое обличие. Шутники они, эти Древние! И мудрецы великие, пользующиеся здесь немалым уважением.
  
  * * *
  
  ...Вопрос о реальной способности драконов к полёту иногда подвергается сомнению некоторыми исследователями. Своё мнение они обосновывают, в первую очередь, явным несоответствием массы дракона с площадью его крыла, создающей подъёмную силу. Это соотношение не позволяет предполагать даже теоретически какой-либо возможности указанных существ к подъёму в воздух. Но драконы - не единственные существа, так грубо нарушающие законы аэродинамики. Согласно этим законам, не может летать, например, майский жук и некоторые виды птиц, которые, тем не менее, всё-таки летают.
  Ответ на такую загадку лежит, к сожалению для официальной науки, совсем не в её плоскости. Он заключается в способности некоторых живых существ к левитации - и майского жука, и дракона. Несомненно, такие способности обусловлены и природной расположенностью к левитации, и уровнем разума, способного ею управлять. Для майского жука и подобных ему насекомых такие способности минимальны, и предназначены природой лишь для восполнения небольшой нехватки подъёмной силы, но применяются ими регулярно. Человек, несомненно, обладает в этом плане гораздо большим потенциалом, но способность терять вес, а тем более, подниматься в воздух, для него не постоянна, и требует зачастую длительной и тщательной тренировки. И, даже освоив это искусство, люди не могут применять его постоянно и столь виртуозно, как это делают драконы.
  Миллионы лет эволюции определённого вида рептилий, приведшие к появлению драконов, позволили развиться их сознанию до непредставимых для современного человека высот, и левитация - лишь одна из них. Крылья дракона, на самом деле, лишь трансформируемые ими по мере надобности подобия наших рук и помогающие управлению полётом. Некоторые подвиды этой расы - как правило, восточные и южноамериканский - давно вообще отказались от применения крыльев. Так же они предпочитают удлинённую, змеевидную форму тела, что отчётливо прослеживается, например, в восточных традициях изображения драконов.
  Такой выбор облика позволяет им не только и не столько успешно летать, сколько плавать - восточная раса драконов всерьёз заинтересована в планомерном и полном освоении просторов и глубин Мирового океана. Именно о них и упоминаются во множественных историях мореплавателей, столкнувшихся с "морскими змеями". Справедливости ради нужно отметить, что и западные драконы так же предпринимают попытки освоения водной среды с древних времён, хотя и не столь интенсивно. Сказания о Йормунгаде, "мировом змее", родились у древних скандинавов в результате встреч с ними. В наше время наиболее известным примером таких контактов являются наблюдения Лох-Несского "чудовища", посещающего наш мир через один из порталов в глубине шотландского озера. Но, всё-таки, любовь к воде больше распространена у драконов в южных и восточных широтах: они, будучи хладнокровными, предпочитают тёплые воды.
  Кроме описанной здесь способности к полётам, другой наиболее известной способностью драконов является способность к огнеметанию. Поверья и мифы описывают этот процесс как "огненное дыхание" драконов, при котором они якобы выпускают из пасти пламя. На самом деле это не более, чем укоренившееся в сознании людей заблуждение, происходящее от сложности понимания ими истинной причины появления огня в таких случаях, а так же - довольно большого срока, прошедшего с той поры, как драконы последний раз применяли это своё оружие по отношению к людям (раннее средневековье).
  На самом деле никакого огненного дыхания драконы не производят, для поражения противника они пользуются своей способностью к пирокинезу. И, надо признать, что никто, попавший под "огненный удар" дракона, выжить не может: при возгорании, вызываемом посредством пирокинеза, тела и объекты горят (или перегреваются) изнутри. Все свидетели "огнеметания", описывавшие этот способ обороны дракона от недоброжелателей, или наблюдали его со значительного расстояния, или "восстанавливали картину событий" по обугленным и добротно пропечённым останкам тех безумных рыцарей, которые пытались добыть сердце дракона или омыться в его крови. Попытки Древних к продолжению отношений с людьми прекратились около Х в. н. э., когда стало окончательно ясно, что люди относятся к ним враждебно...
  
  Глава 19.
  
  - Ты уже понял, что не существует памяти, не существует образов, - слова Сиирта падали размеренно и веско, словно он ронял свинцовые шары, сверяясь с метрономом. Я согласно кивнул, и это от него не укрылось.
  - Ты понял это, и многое другое. Но в тебе всё ещё сильны привычки к подтверждению услышанного и сказанного тобой так, чтобы это было видно и слышно. Это - хорошие привычки, если ты имеешь дело с людьми, не поднявшимися на достаточную высоту. Но мир не нуждается в таком подтверждении, ты - его часть, и он знает, что ты услышал. И он знает, что ты скажешь, прежде, чем это произойдёт. Нужно ли тогда что-то говорить?
  Его вопрос был чисто риторическим, я это понимал. И почувствовал, что ни отвечать, ни кивать головой сейчас не надо. Он понял, что я догадался и улыбнулся внутренне, никак не проявляя свои эмоции снаружи. Да, в его бесстрастии был смысл: чувства, не растрачиваемые на внешнее проявление и воспринимаемые напрямую, были гораздо сильнее и чище, чем мы привыкли воспринимать, пользуясь глазами, слухом, кожей... Сегодня, сейчас, пришла пора моего последнего урока здесь, в Мире Древних - и мой Учитель хотел передать мне не только знания и умения, но и всё тепло, которое копил для меня не одну сотню лет. Моей задачей было всё это принять полностью.
  - Чтобы воспринять в совершенстве и полноте всё, что даст тебе Вселенная, ты должен научиться у Пустоты. Ты должен сам становиться Пустотой, когда получаешь нечто. Тогда ты всесилен в отношении того, что приходит к тебе, и то, что может принести вред, не вырвется наружу, а преобразуется по твоему усмотрению в нечто иное. Великое Ничто - это и Великое Всё в тот миг, когда времени нет и оно бесконечно, когда нет ничего и есть всё. Всё смыкается в точке Великого Ничто, в ней не остаётся ничего невозможного.
  Его слова, которых он не говорит, начинают удаляться от меня, и постепенно исчезает всё, что меня окружает. Исчезаю и я сам, сливаясь с этим миром, растворяясь в нём и одновременно обретая его плоть, вес, размеры. Но вся Вселенная, которой я себя сейчас ощущаю, лишь пустота, заполненная телами, большими и маленькими, в которых присутствует Жизнь, в каждом по-своему. И каждое из этих тел тоже состоит из Пустоты, содержащей в себе многие и многие Вселенные, вложенные друг в друга и уходящие в бесконечность. Я начинаю понимать, что это такое, при этом меня затягивает в этот бесконечный коридор, и моё сознание выбрасывает, как спасательный канат, яркий белый луч, который становится мною.
  Внезапно этот луч расходится сразу во всех направлениях, продолжая в то же время оставаться единым, и я понимаю: это другое измерение, я перешагнул грань человеческого восприятия мира по трём координатам, и теперь для меня нет ничего невозможного... в том мире, из которого я вышел. Но это ещё не Пустота, это лишь её преддверие, мне лишь предстоит с ней слиться. Для этого нужно отказаться от спасительного луча, которым я являюсь, отказаться от себя, от своего существования. Какая-то часть сознания, доставшаяся мне от меня прежнего, старается заставить меня отказаться от этого отказа, отрицания себя, но я не могу ей позволить возобладать над собой: здесь поддаться страху и спастись, оставаясь собой, означает уничтожить себя полностью и прекратить существование во всех мирах, доступных мне как человеку... и в этом тоже. Поэтому я позволяю моему неизжитому страху сделать то, что он хочет и уничтожить меня. И не остаётся ничего, даже сознания того, что я сознаю. Я рассеян, от меня ничего не остаётся.
  И тогда я вижу Пустоту. Она прекрасна, она вне понятий Добра и Зла, она не знает борьбы и столкновений, она бессильна, но она может всё. В ней нет Времени, и потому она бесконечна. В ней нет ничего, что существует, и в ней существует всё - даже то, чего нет, и никогда не появится. Поэтому здесь не может произойти ничего и происходит всё. У меня нет сознания, но у меня есть Жизнь - и с ощущением собственной Жизни в Пустоте я становлюсь её властелином. Я сам становлюсь Пустотой, из которой всё происходит. Я могу создать сейчас вселенную, лишь ощутив даже не потребность, а лишь лёгкий интерес к созиданию. Я могу уничтожить все миры, лишь подумав об этом. Но я безмятежен: всё в моей власти, но мне не нужна власть. Всё - во мне, и уничтожая что-то, я уничтожаю в этот момент себя. Но я уже прошёл через уничтожение, и мне это неинтересно, эта игра сыграна. Нужно придумать другую игру, которая вызовет у меня интерес, и я создаю Пространство вокруг себя, а в нём - Реальность...
  
  * * *
  
  "...Свидетелями странного, необъяснимого происшествия стала группа геодезистов из нашего города два месяца назад, проводившая ежегодную сезонную съёмку местности на севере Западно-Сибирской равнины. Проводя плановые работы в местности, удалённой от ближайшего жилья на полторы сотни километров, геодезисты вначале обнаружили рюкзак, лежащий в тундре. Первоначальным выводом было: этот предмет выпал из пролетавшего когда-то здесь вертолёта. Но удивление вызывал тот факт, что только что прошёл дождь, а ткань рюкзака была абсолютно сухой и даже горячей на ощупь. Тем более, по утверждению участников экспедиции, непосредственно обнаружившими странную находку, "его здесь только что не было"!
  Ещё большее недоумение при обследовании странным образом появившегося "артефакта" вызвало заявление одного из членов группы, В., о том, что этот рюкзак принадлежит его знакомому, пропавшему без вести почти ровно за год до этого, в этом же районе. Местные жители, кочующие оленеводы, сообщали поисково-спасательной группе, что видели его в последний раз в восьмидесяти километрах от места находки в прошлом году, летом. Но человек, заблудившийся в тундре, физически не может выжить после наступления холодов, и уж тем более невероятной выглядела мысль, что он смог пережить суровую полярную зиму с морозами ниже пятидесяти градусов, длящуюся здесь девять месяцев.
  Пропавший М., по словам В., отправился в эту местность с целью совершения туристического похода, продолжительность которого он определял не более, чем в две недели. Когда по истечении контрольного срока В. не получил никакого сообщения от своего знакомого, он связался с местной администрацией, которая и произвела поиски, не принёсшие никакого результата.
  Участники геодезической экспедиции, несмотря на крайнюю загадочность ситуации, продолжили свою работу, которую завершили к вечеру. Вернувшись в лагерь, они с удивлением обнаружили в нём незнакомого мужчину, который оказался ни кем иным, как пропавшим без вести М. Его физическое и умственное состояние не вызывало никаких опасений, он был здоров и спокоен. При встрече с геодезистами сказал, что "уже давно их поджидает" и поблагодарил за найденный рюкзак.
  Тем не менее, он не смог объяснить, где находился в течении года, более того - утверждал, что находится в походе около двух недель, и как раз собирался выходить к посёлку, когда вышел на лагерь экспедиции...".
  
  Надо же, как раскатали! Целых три страницы текста в журнале, не считая рисунков и фотографий. И, самое главное - с комментариями "специалистов" по всяким паранормальным явлениям. "Сибирский треугольник" - фантазия у автора заголовка бьёт ключом. Упомянули и Винкля, и о сииртя чуть-чуть прошлись, и даже некое подобие научного комментария о пространственно-временных аномалиях вставили. Жареная тема. И этот звонок с телевидения... Очень хорошо. Вся эта информация - не для серьёзных людей, которые верят лишь в авторитеты и законы физики, она - для мечтателей. Собственно, это именно то, что мне необходимо... не только мне. В первую очередь, им - людям новой эпохи, и самой новой эпохе, всему этому нашему миру. Всё идёт так, как надо, как и должно идти.
  Реальность получилась на славу: именно такая, какую я и хотел увидеть... я, или то самое Великое Ничто, не имеющее названия? Всё, что было в Трёх Мирах и в моём мире, осталось прежним, если не считать очень небольших, совершенно незаметных изменений, произошедших с Миром Людей и со мной. А если быть точнее - в связях между нами. Удалось настроить этот мир так, чтобы он отзывался в нужной частоте на мои потребности, и себя я немного поднастроил, так, чтобы лучше ощущать его. А восстановление моих пожитков в прежний вид - лишь побочный эффект, почти случайно получилось. Не случайно было перемещение на год вперёд: мне всё-таки была нужна небольшая сенсация!...
  Теперь мне нет нужды творить чудеса, создавать на каждом шагу порталы или трансформировать пространство. Может быть, я и отправлюсь погостить в Миры Содружества... когда-нибудь. Но сейчас мне этого не нужно. Нужно другое: привлечь внимание новых людей к тому, что жизнь и Вселенная не имеют границ, что они могут быть всемогущи, что мир может быть изменён ими - такими странными и словно бы ненужными здесь. Снять с их глаз пелену непонимания, научить их считать себя гораздо большими, чем они привыкли. Ведь они - надежда мира!
  Я опять в своей квартире. Работы у меня теперь нет, уволили за время отсутствия... и слава богу. Всё, что мне необходимо ля жизни, я могу сотворить из ничего, но нужно мне немногое. Главным для меня теперь станет совсем другое, не заработок и не карьерный рост. Я знаю свою цель, свою задачу, своё предназначение. И это - самое главное, что может быть у человека в жизни, это то, что позволяет нам жить счастливыми: точное знание своей задачи и возможность её осуществить. Как это мало на самом деле! Но, не понимая до конца этой малости, большинство людей всегда стремятся придумать что-то ещё... и ещё... и, в итоге, получают себе на голову проблемы, которые растут как снежный ком по мере их "решения", а счастье и гармония уходят в никуда, жизнь протекает, как песок сквозь пальцы. И мы покидаем этот мир, вспоминая лишь редкие моменты удовольствия и горько сожалея о том, что могли бы прожить по-другому, если бы...
  Сегодня вечером нужно в студию. Я не думаю, о чём буду говорить, как буду отвечать на вопросы, и какие вопросы мне будет задавать ведущий. Ответы и нужные слова придут как бы сами собой, их подскажет этот Мир, ждущий изменения и обновления населяющих его людей. Камень испускает свет, видимый лишь мне. Пора...
  
  Глава 20.
  
  Мир един и добр. Мы часто не замечаем этого, ослеплённые человеческой привычкой дробить и резать окружающий мир на куски, которые можем присвоить себе, сделать личной собственностью. Мы привыкли к тому, что всё, к чему прикасаются руки человека, становится его достоянием. И мы привыкли замечать в первую очередь лишь те объекты, которые принадлежат нам или могут принадлежать. Поэтому мы не замечаем всего мира, иногда даже не видим его. Воздух, вода, облака, горы и солнце - зачем они нам? Их не принести в свою квартиру, не спрятать в сундук.. И они нам как бы не нужны.
  Попадая в область пространства, не принадлежащую ему, человек ощущает неудобство, дискомфорт, в некоторых случаях даже переходящие в страх и панику (т.н. агорафобия). Животным, стоящим в своём развитии намного ниже человека, такие состояния неведомы - если они, конечно, не ведут пещерный или подземный образ жизни. Дикие, примитивные племена людей, не знающие частной собственности, тоже не знакомы с этой напастью. Она присуща лишь представителям "цивилизации", привыкшим разделять мир и самоизолироваться от него.
  Тем не менее, в мире нет ничего, что существовало бы отдельно от окружения, как бы далеко оно не было удалено - и в пространстве, и во времени, и в измерениях. Всё взаимосвязано, ибо всё произошло из одной, невообразимо малой точки в Начале Времён. Именно с той поры Вселенную пронизывает невообразимо большое количество связей, из которой она на самом деле и состоит. Эти связи - ни что иное, как Информация, которая определяет бытие мира на всех уровнях.
  Взаимосвязаны и стихии, которые мы можем воспринимать. Огонь, воздух, жидкость и твёрдые тела - всё это ни что иное, как состояния материи, характеризуемые различным уровнем присущей им энергии. И камень может стать огнём (плазмой), в которой сохранится вся память камня, через какие бы "приключения" на этом пути он не прошёл. Пребывая в разных состояниях, тела этого мира всё равно связаны друг с другом, поддерживая его целостность. Нам может казаться, что вода враждебна огню, а огонь и другие стихии могут разрушать камень... Но всё это - не более, чем наше субъективное восприятие действительности, мы воспринимаем мир сообразно нашим привычкам.
  Всякое кажущееся разрушение в природе на самом деле есть ни что иное, как созидание чего-то нового, неведомого для нас. Сгорая и видоизменяясь из одного элемента в другой, звёздное вещество отдаёт энергию планетам, на которых, под её действием происходит трансформация других объектов и веществ. Так появляются моря и океаны, в химических реакциях рождаются новые соединения, образуется песок и почва... Так появляется Жизнь, обладающая уже не Вселенским, а собственным сознанием, способная не только накапливать опыт бытия, но и творчески его преобразовывать, познавать больше того, что есть в природе, созидать новые информационные связи и, в итоге - новые миры, новые Вселенные. Жизнь, обладающая специфическим разумом, отличным от разума неживой материи - вот настоящее доказательство общности всего мира, и всех миров!
  Но Разум Жизни, обладая способностью учиться и творить, имеет и способность ошибаться, создавая в процессе роста неверные модели бытия. Одной из таких моделей стал извращённый принцип пирамиды, используемый нашей цивилизацией.
  Изначально пирамида отражала единый космогонический, вселенский тип горизонтальной иерархии в трёхмерной проекции: светило, будучи центром обращения, не забирает энергию у своих сателлитов, а отдаёт! Сгорая сам, свечу другим - вот принцип "иерархии" светлой, солнечной системы. Вершина такой пирамидальной модели означала Великое Ничто, порождающее всё.
   Из-за появившегося в древних государствах борьбы за власть толкование этого символа перевернулось, и теперь власть вытягивает энергию и материю из окружающего общества, стремясь отдавать обратно угнетение, подавление, силовые воздействия и наказания.
  В устройстве материального мира, в планетарных системах, Солнце никого не гнетёт. Оно, как самое большое, массивное и активное тело находится в центре, и всё вращается вокруг него. Но при этом оно не отбирает - оно даёт, делится тем, что имеет, и при этом поддерживает идеальный порядок в системе. Такая иерархия выглядит практически антиподом иерархии человеческой. Но именно она по-настоящему этична, и поэтому может существовать продолжительное время, сочетая в себе и устойчивость, неизменность бытия (статика) и вечное, гармоничное движение (динамика). В человеческом обществе это в настоящее время невозможно, гармонии общества при использовании вертикальной иерархией нет. И быть не может, пока сохраняется такая структура управления.
  Техногенный путь нашей цивилизации во многом определен именно перевёрнутым принципом пирамиды, и сам этот "принцип наоборот" так же определён техногенностью. Человечество оказалось в своего рода тупике, в замкнутом кругу "машинного мышления". Тем не менее, опыт, накопленный им на этом пути, имеет свою, уникальную ценность для Вселенной.
  Тот потенциал духа, основанный на взаимосвязи всего сущего, которые большинство людей не замечают, всё-таки сохранился в нас. И мы имеем в настоящее время прекрасную возможность соединить свои возможности как духовных существ с тем опытом и теми знаниями, которые человечество добыло за тысячи лет развития науки и техники. Для того, чтобы такой синтез прошёл успешно и вообще, стал возможен, нам необходимо отказаться от неверно понятой концепции власти, от вертикальной иерархии. Для этого необходимо, в свою очередь, добиться такого развития техники, чтобы каждый человек мог получать всё, что ему требуется буквально "нажатием кнопки" или, как в сказке, "по щучьему веленью" - просто отдав приказ имеющейся в его распоряжении техники.
  Именно такой способ существования способен дать ту независимость для каждой индивидуальности, которая и разрушит гнетущий нас извращённый "принцип пирамиды", поможет восстановить его изначальное значение.
Оценка: 3.00*3  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"