Строганов Михаил Сергеевич : другие произведения.

Письма Богу

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Письма Богу" - путешествие в метафизику, возвращение к архетипам и погружение в глубину непреходящего.

  Последнее милосердие
  
  - Возлюбленный мой, единственный, благословенный! Об одном священном обете молю тебя в последнее дыхание своей жизни...
  - Возлюбленная... для тебя ничего и ни о чём не пожалею...
  - Тогда всем, что было, есть и будет, заклинаю тебя забыть обо мне... Забыть и не помнить всего, что было с нами, что было у нас...
  - Позволь мне оставить хотя бы боль своей клятвы, сохранить горечь слов, связавших мои уста...
  - Нет, любимый, не позволю... Забудь обо мне совершенно, так, как если бы меня никогда не было...
  Он дал эту клятву, принеся её Земле и Небу, Светилам и безднам, началу времён и безвременью...
  И с первой слезой прощания стёр свою память, выжег прошлое, связал тернием сердце, обрубив крылья Любви и Скорби.
  Рубцы и незаживающие раны - вот и всё, чем владел, и что берёг больше всего на свете, не понимая значения своих святынь.
  "Если бы мне познать тайну стигматов, постичь непостижимую привязанность и нежность к ним! Тогда обрёл бы в душе мир и нашёл покой в своём сердце!"
  Но в целом мире не нашлось никого, кто поведал ему о тайне: молчали Земля и Небо, Светила и бездны не нарушали клятвы. Своим чередом шло время, унося дни жизни, ничего не открывая взамен. И всё так же саднили рубцы и не заживали раны.
  Тогда воззвал он, без надежды, что кто-нибудь услышит и даст ответ: "Существует ли во Вселенной то единственное, последнее милосердие, что откроет, для чего я пронёс сквозь всю свою жизнь бремя рубцов и незаживающих ран? Или я так и уйду в смертную тень, неведая, за что нёс крест своих страданий?"
  Он взывал, но никто не мог ответить ему, потому что сама Вечность была связана великой клятвой, принесённой им в последние мгновения прощания. Ни Жизнь, ни Смерть не посмели сказать ни слова...
  Тогда в глубине своего духа он постиг немыслимое и неведомое о том, что правда откроется только тогда, когда он сотворит мир заново.
  День за днём, из ничего, из Света и Тьмы, из первозданных вод и безвидного праха земного, он сотворил лицо нового мира, воссоздал, воскресил его из небытия.
  И там, в неведомом прошлом, встретил Её...
  Обрёл в бесконечной и беспредельной Любви, чтобы больше не забыть, не утратить и не потерять никогда.
  
  Прежде
  
  Прежде, чем ты родишься, посмотри на звёзды, окинь неспешным взглядом Вселенную, вникая в суть игры, которую ведёт Время. Оно зажигает и гасит звёзды, а то бросает их к твоему подножью...
  Многие слышали об этом, немногие знают, но ты, ты сумей это увидеть и постичь прежде, чем придёшь на свет. Раньше, много раньше, чем сам выйдешь полюбоваться этими звёздами, или когда станешь странствовать в ночи, не замечая их.
  Сумей упредить себя, пока ты не сделал ещё шага, не познал глубинной радости вздоха, не изведал горького счастья слёз.
  Успей впитать в себя величие зарождения и неизбежный конец стройных хоров Светил, пока неприкосновенно чист и светел.
  Потом, потом, много позже, они раскроются зовами, заговорят языками вечных наречий, которые услышишь только ты, потому что беспредельная Вечность уже связана и обручена с тобой. Не от рождения - прежде, не по праву крови - по силе и тайне запечатлённого в тебе образа.
  Придёт час, и ты вместишь, что значит быть прежде, живя как человек и возносясь над бытиём; поймёшь, как ходить по земле, пролетая над звёздами; узнаешь, что означают перемены, когда ты впитываешь артериями Вечность и разливаешь по венам Время.
  Одно и другое станет родным, сопряжённым как прежде в одном источнике, в одной точке, для того, чтобы однажды перейти и стать Будущим.
  
  Что должно
  
  Судьба, словно жребий в игре: кости в отметинах, полёт, и паденье... Случившегося, не изменить... Мог ли знать итог изначала? Предугадать, предвидеть, что ждёт за броском?
  
  Кости лягут на бархат стола,
  на избитые доски, на прах под ногами;
  кости скажут, что ждёт впереди.
  
  Кости станут скелетом,
  врастая в тебя - назовутся тобой, откликаясь на имя,
  которым ты не был...
  Кости станут тщетой, суетой, нищетой...
  Разбавляя надежду слезами,
  вложат гордость и похоть,
  горячечный пыл в самомнение плоти.
  Окольцуют годами,
  свернут в колесо,
  побуждая бежать по пути без возврата
  за давностью лет...
  
  Всё пройдёт, всё минует однажды...
  И всё станет неважным,
  как старые кости забытой игры...
  
  Сон - Судьба,
  только ставшая на самом деле -
  тобой или мной...
  
  Воды времени тонут в закате,
  свет иссяк - ты на ощупь Судьбу познаёшь...
  Все отметены выбиты скорбью,
  наполнены кровью,
  умыты слезами
  от рожденья
  до смертного сна...
  
  Всё пройдёт...
  всё придёт и уйдёт,
  всё, что должно, свершится.
  Всё, что должен - свершишь...
  Только так будешь ты.
  
  Выше Солнца
  
  Выше Солнца с Луною -
  Весы:
  на одной стороне - всё время мира;
  в чаше другой, все мгновенья твои.
  
  Скажешь:
  "Неравная мера,
  жизнь невесома, что сон...
  Был или не был,
  идёшь по земле
  или уже сошёл в землю,
  ты маловесен, как луч...
  Вздрогнет ли чаша весов под тобою?
  Время прогнётся под тяжестью дней?"
  
  Память - подруга
  укроет, обнимет, простит...
  Скроет позор и пустые надежды,
  только сама не забудет
  ничто...
  ни о чём...
  
  Ты принеси ей в пригоршне молитвы,
  отзвуков вечного рая - битых осколков души...
  
  Ради того, что прошло
  и что было,
  сложит из них витражи
  усыпальницы лет.
  
  Превознесён мавзолей
  в сколах забытого рая;
  скажет ли кто:
  "Взвешен и найден, что лёгок?"
  
  С Вечностью время твоё,
  и выше Солнца - пригоршня молитв!
  
  Вестницы
  
  Три говорят о неизбежном, три указуют перстами, три посылают свой взгляд, предваряя грядущие дни.
  
  Первая смотрит с укором, обидой, нуждой.
  Сердце жалеет её и её презирает,
  словно свободный - раба...
  Что для него рабья доля,
  что гнёт непосильный, что боль? -
  Басни, дурные наветы...
  
  Следом вторая - с виной,
  гневом и гроздьями яда.
  Сердце её ненавидит
  и алчет её погубить:
  в прах сокрушить
  и рассеять по ветру,
  точно чумное поветрие
  сбросить в огонь.
  
  Вестница третья бледна и убога -
  крылья сложила, как горб.
  Взгляд её серый, потухший, холодный -
  остеклянелая смерть.
  Сердце пред ней
  словно Каина камень,
  выпавший с проклятых рук.
  Сердце уже не твоё,
  а чужое -
  чуждое прежней душе.
  Сердце твоё отцвело, отвердело -
  стало запретным плодом;
  сердце привадило змея...
  
  Четвёртая вестница -
  кто?..
  
  Что было в нас
  
  Ты помнишь игры нашего лета? Простые и бесхитростные, они переносили нас в запределье, в воображаемые миры, где нас подстерегало неизвестное...
  Мы были чисты и наивны, и не знали, что таилось в неведомом; мы не понимали, что тени неверны по своей природе...
  Мы искушались, но оставались хранимы, ошибались, но сохраняли свою правоту в главном. Беззаботные, играли тенями мира, как марионетками и оказывались на волосок от гибели, но Свет хранил нас.
  Всё было для нас и всё наугад познавалось нами: так день за днём мы проживали вечное лето, по имени Рай.
  Нас, беспечных, тени учили срывать время, точно цветы и плести из него венки: сколькими мгновеньями были увенчаны наши головы, и сколько небрежно сорванных веков было брошено вон!
  Дети вечного лета, мы придумали, как превращать время в яд и вино, навевающие иллюзии Смерти.
  Что Смерть? Сон вне сна, лебединая песня, капель на воде... Раз Смерти нет, то чем и как рассчитать несуществующую её, измерить какими причудами вечного лета? Кругом небосвода, крылом листопада или кружевом льда? Не имеющему подобия - нет измеренья...
  "Не было, так будет". И стало...
  
  Мы сами её сочинили,
  мы сами её окрылили -
  открыли в потёмках себя.
  И кончились выдумки -
  былью...
  
  Нам больно, с нас хватит...
  но сердце невольно:
  подрезаны крылья,
  что нас уносили с тобой
  на закате в рассвет.
  Вдвоём -
  в бесконечное лето.
  
  В безбрежное, Вечное Лето.
  
  Кто?
  
  Семь небес проливали свет,
  семь ветров трубили в трубы,
  семь громов прорекали миру,
  что семь бескрайних просторов
  стали одним Путём.
  
  Кто жил самой Жизнью,
  и чьё дыхание становилось
  Душой
  цветущих долин?
  
  Кто измерил Вечность
  руками,
  так,
  что струился Эфир,
  и короны светил
  становились земными свечами?
  
  Кто,
  ради других,
  всё потерял,
  и нашёл для них
  Всё?
  
  Кто,
  уходя безвозвратно -
  вернулся,
  преображая основы Вселенной?
  
  Кто,
  сойдя в незримое,
  обрёл в Сердце Своём -
  бесконечность,
  и в бесконечности каждого,
  достойного имени
  нового Человека.
  
  Несовпадение
  
  По левую руку - Луна, по правую руку - Солнце, впереди - бегущее по волнам Время: это горизонт грядущего.
  Лики светил известны, но как постичь лики Времён? Как разглядеть лица чужих, тех, что скрыты под личинами добра, но на деле сроднившихся с ужасом допотопных масок?
  Говорят ложь, или произносят правду - не встретишь среди них истины, потому что сама Жизнь сторонится их, глашатаев Смерти. Не раз ловил на себе их призывные взгляды и стыдился того, что они ждут моего ответа, оскверняя сердце намерением.
  Время, время! Тебя не стоит терпеть, с тобой не нужно смиряться: тебя не должно быть. Иначе, раз за разом, ты принимаешься за прошлое. Я знаю, что тебя не должно быть и тебя не будет; но пока ты поглощаешь сущее ненасытным змеем.
  Однажды, мы разминёмся с тобой, и наши пути навсегда разойдутся...
  Верю, наступит час и тебя, Время, больше не будет.
  А я буду. Всегда. Потому что настанет моя Вечность.
  
  Подобия
  
  Я - песчинка в Твоей ладони, всего лишь песчинка, которым нет числа и счёта...
  Вот, я смотрю на песчинку в своей ладони, смотрю и улыбаюсь, потому что и она несёт свой счёт Времени, в надежде стать Вечностью.
  Песчинка сверкает в лучах света, отражает небо, слушает море. Она пребывает с миром, хотя и не знает, где её дом и в какой стихии ей уготовано место: нестись по ветру, быть погребённой в пустыне или тонуть в солёных слезах воспалённого ока? Быть может ей суждено пробудиться в хрустале и расцвести радугой?
  Тысячи судеб на бессчётных дорогах жизни, миллионы возможностей в ладони Провидения...
  Что тебя ждёт? Какая звезда свяжет с тобой душу, чтобы ты обрела свой свет? Какой случай станет для тебя счастливым, какой роковым?
  Кто знает, песчинка в моей ладони, и кто даст ответ, какими судьбами и для чего мы с тобой здесь?
  
  Там, где обитают
  
  Высоко, где призвание,
  встретишь тех, кого знал,
  но забыл;
  вновь сойдёшься с отвергнутым всуе,
  обретёшь, что терял мимолётно.
  
  Там твой дух
  станет ясным, живым,
  и душа потечёт,
  как эфир,
  по глазам вездесущего Неба.
  
  Всё, что было напрасно -
  уйдёт не прощаясь, не вымолвив слова,
  растаяв тёплым туманом вдали...
  
  Это просто:
  прощать и не прощаться,
  встретив взгляд -
  перекинуться взглядом,
  чтобы миг обрести навсегда.
  
  Стать мгновеньем,
  врастающим в Вечность...
  
  Быть собой,
  сочленённым,
  как слово и речь,
  словно дух на зачатом младенце,
  прорастающий в тело - душой...
  
  Быть со всеми
  и всем, сохраняя своё,
  точно голос в содружестве хора.
  
  Честь и слава,
  святое и вечное - Быть.
  
  Сердце
  
  Сердце - огонь, сердце - дождь, сердце - птица... Не в груди жить ему, вольному, не во мне, не со мной...
  Образом земли и ангелом небес нареку тебя и отпущу, не выпуская из себя. Станешь ли врагом или будешь другом? Убережёшь от зла или дерзко погубишь? Выпьешь чашу моей судьбы или побрезгуешь каждым прожитым днём? За тобой выбор...
  Сердце, сердце - ты восстающий из пепла феникс, и звезда на склоне Вечности - тоже ты. Узнаю тебя в радости и печали, в богатстве и бедности, в болезни и здравии, в отчаянии и надежде, в ненависти и любви до своего последнего вздоха!
  В одиночестве и угнетении ты поёшь мне песни сияющих душ, а в мгновения счастья возвращаешь туда, где обитает счастье.
  И когда я рождался, когда приходил на белый свет, когда познал благословенный воздух Земли, ты первым приветствовало мою жизнь и подарило надежду. В ней не было ни переменчивых имён, ни мучительных соблазнов - твоя надежда равнялась самой Жизни, горячей, словно кровь, и вольной, как ворвавшийся в лёгкие воздух.
  Через тебя, сердце, ощутил, как пульсирует во мне Вечность, разнося моря по венам и по артериям океаны.
  Вместе с тобой, сердце, постиг, что замысел Творца отражён во мне, точно в зеркале Вселенной и запечатлён, словно в Храме.
  
  Осколки
  
  Каменной тропою, между скал и крутых обрывов, прямо под небом иду я. Нет проводника над безднами, нет опоры в пути и помощи ждать неоткуда...
  Только то, что во мне, что моё от рождения, что даровано свыше - озарение моим ногам и советник разуму.
  Кто бы ни спросил меня, не отвечу, и от желающего выведать, уклонюсь. Столько лукавых встретил на дороге и лжецов без счёта отмерили мои глаза. Но верен во мне Дух, но праведна моя душа и всё проходящее - прошло мимо. Прошло и сгинуло, скрылось, рассыпалось прахом...
  Здесь, на склонах камней, мельница-время, всё перемелет: хлеб мой будет замешан слезами, испечён на огне дум. И осколки, что резали стопы, разделят со мной хлеб.
  Камни - братья по хлебу и крови, возопят к небесам, назовут имена всех ушедших, родных и любимых, с кем не встретиться мне никогда...
  
  Солнца пламенный лик.
  Горький хлеб.
  Круговерть жерновов. -
  Жизни круг непрогляден и страшен...
  Всё уходит, уйдёт...
  Всё прошло...
  Я прощаю вас, сёстра и братья...
  
  Когда
  
  Он был прекрасен и светел, величественен с первой ступени, превознесённый выше своих сводов. По бескрайним небесам он плыл кораблем, уходящим в Вечность.
  Надеждой спасения и радостью встречи, после долгожданной разлуки, был он. Счастьем, которое рядом с тобой, предваряя быть в тебе...
  Но этот храм должен быть разрушен. Сметён с лица Земли так, что не останется и камня на камне. И даже трава здесь не найдёт себе места... Не станет ничего, не сохранится и тени...
  Всё упокоится песками Времени, всё канет в Лету, всё, чему надлежит, Свершится.
  Спросишь ли о том, Любовь моя? Нет, не спросишь - и сам промолчу в ответ. Только объятие будет между нами. Объятие, что дороже клятв и надёжнее обещаний...
  Что же останется у нас? В чём найдут утешение сердца наши? Что смогут они вынести и унести с собой?
  Молнией от Восхода до Заката пролетит Свет наших дней, и время жизни уместится в сжатых ладонях. В них сохранится и пребудет вечным наш светлый Храм. Наш вольный корабль, несущийся по волнам Времени к чистой Надежде.
  Он пребудет всегда, во веки веков. Даже когда и памяти о нас не станет...
  
  Свет
  
  Свет, как воля
  и разум,
  и души
  времён и эпох, -
  я вместил.
  
  Слово - Свет,
  что рождается от дуновенья
  и симфонией входит
  в уста.
  
  Что от чистого Духа
  в бесчисленный дух,
  порождающий души живые.
  
  Всё к Тебе
  и Тебе,
  для Тебя, -
  для меня
  светоносное, вечное, сущее
  "я";
  что во мне и других:
  запоздалых, святых, присносущих, простых,
  но живых -
  безусловно, бесспорно, бессрочно
  Живых.
  И навечно своих,
  и навеки родных,
  без вопроса и тени ответа.
  
  Всё во мне
  всё в Тебе -
  в торжествующей Вечности Света.
  Выше Времени!
  Выше имён!
  
  Пересвет
  
  Среди цветов,
  под небом вековым,
  жизнь мимолётная,
  как сон или виденье.
  
  Нет прошлого
  и тягости, и грусти нет. -
  Там память светлая
  и лучезарна даль.
  
  Кто в той дали?
  Кого зову по имени? -
  Не знаю...
  но люблю
  и беру в душе,
  как Свет единый
  и единственный,
  который
  всё во всём
  и жизнь во мне.
  
  Жизнь
  до рожденья
  сквозь века рождённая,
  светила в прошлом
  тысячам других
  сияньем добрых глаз.
  
  Сердец блаженных
  искренним сиянием
  плела многоголосый Пересвет,
  вплетая в плоть и кровь
  минутной памяти
  тысячелетья пройденных дорог.
  
  Прах под ногами
  говорит Преданьем
  и, память, признавая -
  узнаёт
  священное в безвестном,
  суть в дыхании,
  и в лепестках цветка
  забытый Рай.
  
  Над всем
  
  В моей руке прошлое,
  в моей руке будущее,
  я - настоящее.
  За моими плечами -
  всё время мира.
  
  Падение и взлёты,
  величие и низость,
  жизнь и смерть -
  всё за моей спиной:
  словно небесные крылья,
  точно земной крест.
  
  Ложатся пальцы на души планет, -
  мерцают кометы
  и дышат звёзды
  дальней памятью.
  
  Опадают на землю небесные пряди,
  и слепым вином
  проливаются седые сумерки.
  
  Что же там,
  за всем...
  и Там,
  над Всем?
  
  Сложу свои крылья,
  выпью вино
  и услышу,
  как слепые сумерки
  плачут над нами.
  
  Между
  
  Земля под ногами - смех...
  Небо над головой - слёзы...
  Смех сквозь слёзы -
  моя жизнь.
  
  Впереди - даль необозримая,
  позади - дорога без начала:
  от бескрайнего в бесконечность
  держу путь свой.
  
  Душа моя - птица,
  птица, которая в клетке:
  свободная в неволе,
  живая, не живёт.
  
  Слышит её Земля
  и Небеса внемлют ей -
  оттого смешно Земле
  и горько Небу.
  
  Но приближается День,
  когда не до веселья будет Земле,
  и некогда горевать станет Небу:
  огненной птицей воспрянет душа,
  унося на крыльях послание в Вечность.
  
  Слова
  
  Слова, что сказаны,
  что начертаны
  и прожиты,
  определят меру твою:
  взвесят и выверят
  каждый вздох.
  Дадут ответ
  и решат -
  кто ты есть.
  
  Слова найдут,
  куда бы не укрылся,
  всегда застанут врасплох. -
  Станешь для них диковиной
  и преломившимся отражением:
  игрой воображения и воли -
  отраженьем в своём зрачке.
  
  Словно вождь на пиру,
  как усопший на тризне,
  ты - средоточие для них,
  и среди них ты - никто...
  Тень случайных созвучий,
  заплутавшее отголосками эхо...
  
  Но в потёмках судеб
  и душ
  они - луч надежды,
  и посланники Света:
  твои ангелы- хранители,
  утешители на все времена,
  до последнего вздоха.
  
  Отражения
  
  Что найду в отражении моём?
  В отражении,
  начертанном в небесах,
  или записанном на страницах книги...
  
  Промелькнут тысячи лиц,
  среди десятков тысяч дней
  освящённых радостью
  и отягощённых печалью.
  
  Узнаю ли в них себя
  и назову ли отражения именем своим?
  Что в них открою
  и обрету ли в открытом родное?
  
  Впитаю аромат хлеба
  и негу молока
  посреди скошенных трав?
  Объемлю полёт пчелы
  под звон лучей
  предзакатного солнца? -
  Я не знаю...
  
  Но я верю,
  что увижу по ту сторону отражений
  тех,
  кого стремлюсь встретить,
  ради кого возжажду открыть сердце,
  распахнуть душу,
  устремляясь в объятья
  так,
  что снова обрету крылья.
  
  Не земные
  и не эфирные -
  крылья самой Вечности,
  имя которым:
  Везде и Всегда.
  
  Сущий
  
  В печали и радости
  звучат хоралов крылья,
  что ловят нить дыхания
  и сердца тихий стук.
  
  На мелочах земных
  и в повседневной речи
  они парят,
  как пчёлы над цветком.
  
  В снов глубину,
  в сумбур неясных чувств
  и грёз мозаику
  они уходят стаями китов,
  поющих песню
  первородства моря.
  
  И власть отчаянья, и боль известна им:
  в замешанных на судорогах страданьях
  нисходит в кровь горящий херувим -
  со мной испить из Чаши Упованья.
  
  Молнии
  
  Раны как радость,
  и слёзы, как манна
  во век невозможного мира.
  Того,
  что уже не приснится,
  не явится в чарах,
  не прянет в надеждах
  и дней суеты не сотрёт.
  
  На узкой тропе
  между льдом и огнём,
  над вечным покоем
  мои стопы познают
  текущее Время.
  
  Здесь, под ногами,
  образ Рая и Ада. -
  Эхом разносятся их голоса:
  невозможные для слуха,
  невыносимые для живого.
  
  Здесь, под ногами,
  не камни,
  а спины Жнецов,
  что проредят поколенья,
  и соберут, что не сеяли,
  и возвратят себя в Хаос.
  
  Молнии в сердце -
  Слова,
  те, что выше
  первичного Мрака и вечного Света,
  глубже Вселенной,
  надёжней Основ.
  
  Всё и во всём -
  в моём сердце
  явно и скрыто
  в словах.
  
  Отец Света
  
  Свет - мой наставник
  и, наблюдая за Тьмой,
  учусь Свету.
  
  Странствие моё
  от мира к миру,
  и путь мой
  от колыбели до могилы.
  
  Дух дышит, где хочет,
  тело несёт бремя лет,
  рука чертит письмена, -
  я словно рыбак в море Вечности.
  
  Что окружает меня -
  всё моё;
  но во мне -
  стремление к истине.
  
  Без счёта я засыпал и просыпался;
  случалось, что погибал, но не умер. -
  И приходил ко мне Свет,
  оставляя во мне
  частичку Света.
  
  Стану вечерять с долгожданным
  Другом,
  С тем, кто истинно светел,
  Потому что Он -
  Отец Света.
  
  Право быть
  
  Я пришёл в праздник Неба:
  Мать Вечности шла среди звёзд,
  рассыпая над водами
  соцветия быстротечных надежд -
  и судьбы людей были у Неё на руках.
  
  Там, внизу,
  снился Пир -
  праздник урожая в дни окончания лета.
  Время счастья и благоденствия,
  мгновенья радости благословенных.
  
  Но видение было недолгим:
  сон померк, погрузился в затмение,
  и цветы счастья исчезли,
  рассеялись осенними грёзами.
  
  Час моего пробужденья
  стал Днём Рождения:
  и пришёл я на свет нагим,
  утратив память в сумерках мрака,
  окутав земными узами
  небесное видение.
  
  Теперь ищу в своих снах
  и глубине веры
  Святую Мать Вечности -
  Душу сущего,
  что пробудила меня однажды,
  осенила
  и даровала право Быть.
  
  Узнавание
  
  Моя жизнь -
  неудержимый вихрь
  взмывающей птичьей стаи,
  что ищет спасения
  в нас.
  
  Смерть -
  она рядом, как тень:
  идёт по пятам,
  не скрывая себя
  до бесстыдства.
  
  В вышине -
  нет теней...
  смерти нет -
  есть возможность Исхода:
  в вечный Свет
  и в Огонь без конца...
  
  Круговертью миров
  и аккордом распада
  дышат крылья мои,
  опираясь на судьбы
  и литеры дальних планет.
  
  На глазах сущих звёзд,
  на несущих знаменья кометах,
  я читаю по вещим слогам
  Всё,
  что было, что будет, что есть.
  
  Искупление
  
  По долине теней,
  мимо капища душ
  и оставленных всуе
  погостов,
  я иду
  по Дороге Царей
  поздним гостем.
  
  Справа - поле надежд,
  слева - поле сомнений.
  Впереди, на престоле, Отец
  держит Солнце с Луной на коленях.
  
  Я - как пар,
  изошедший из рта,
  словно брошенный взгляд
  напоследок:
  младший сын,
  блудный сын,
  недостойный перста,
  но по крови -
  небесный наследник.
  
  Царь из праха
  вновь взятый в Цари,
  и омытый в пурпуре Заката,
  на Восходе,
  с приходом Зари,
  выйду с Ним
  на последнюю Жатву.
  
  Чаша
  
  Жизнь и Смерть,
  весть и безмолвие,
  время и безвременье -
  Врата Предначертанные
  в Царство иных измерений.
  
  Песни пустынь и буйство долин,
  призрачный лёд и зелёные берега,
  круговерть звёзд и мглистые жерла -
  знамения и знаки
  на этом Пути.
  
  Души живые и сошедшие в прах тени,
  дети Света и отпрыски Тьмы,
  те, кто не был,
  и кому суждено быть, -
  все вы
  вольные или невольные
  свидетели Истины.
  
  Всё,
  что свершилось,
  и ещё свершится,
  чему надлежит,
  и чему не бывать -
  Вехи для нас.
  
  Чаша моя -
  на Твоём алтаре:
  знак и значенье,
  Святыня
  в огне озарённая
  Светом,
  пролившая Свет,
  что вольётся
  священным ручьём
  в Реку Жизни.
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"