Туктаров Азат Жянович : другие произведения.

Треплев

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ГЛАВА 2: Жарко, душно, пустая рюмка, мерещится всякая живность! Алкоголь без кондишина, да еще в одиночестве, да еще в привокзальном буфете - жизнь оборачивается по новому! Единственная близкая женщина уходит... Но приходят они, зверолюди! Оптимисты с прозрачными наглыми глазами и вершат судьбу передними копытами, а задними...
[] Будни Мейората (районный роман)
  
  Треплев
  
  В привокзальном буфете за единственным столиком с посадочными местами сидели двое: он и она! Он, Иван Константинович Треплев, был очень нетрезв, внутренне мутен и с презрением смотрел на маленький гранённый стакан перед ним. Напротив сидела, положив локти на стол, полная дама в служебном фартуке и глядела через большое окно в ожидании хоть каких-нибудь привокзальных происшествий. Но на платформе первого и единственного пути было пусто и пыльно. Разве только голуби с воробьями выясняли натянутые вековым соседством отношения. Даме было скучно. Иван Константинович со вчерашнего вечера ничем порадовать даму не мог, потому что пил! Пил не один, а в компании своего начальника, местного распорядителя сельскохозяйственных угодий господина Петрушина.
  Иван Константинович оторвал несвежий взгляд от стакана, бережно перенес его на буфетчицу Весту и, растягивая слова, спросил:
  - Где этот писающий мальчик?
  - А я почём знаю! - пожала плечами Веста Маратовна, - может случилось что, а может домой пошёл!
  - Не бухти! - грозно возвысил свой нетрезвый голос Иван Константинович, - не может он уйти! Не каждый день комиссия с деньгами сюда едет! Сходи, закуски принеси лучше!
  - Да вы ещё вчера её всю уничтожили! И ту, что для встречи привезли, и мою. Нечего нести! - не превышая меры, с уважением к руководству огрызнулась Веста, не меняя позы.
  "Да и зачем нести, потом деньги месяц клянчить у этих оглоедов, да свои в кассу докладывать!" подумала опытная Веста Маратовна. Иван Константинович тоже стал смотреть сквозь пыльное окно вокзала наружу, пытаясь о чем-то вспомнить и сосредоточиться на важном.
  - Что-то ваша комиссия никак не приедет, Иван Константинович! - не без ехидства заметила буфетчица. Иван Константинович её не услышал, погруженный во внутренний мир неопределенности и ожидания то ли комиссии, то ли ещё водки.
  - Ну какая комиссия на пригородной электричке к нам поедет? - Веста поднялась, собрала что-то со стола и двинулась в сторону прилавка, - тем более у нас их всего две, утренняя и вечерняя!
  Сквозь туман отрешённости пронзительные слова Весты дошли до Ивана Константиновича. Надо было что-то делать! Он встал, недолго покачался над столом, погрозил пальцем вслед удаляющейся Весте, нехорошо икнул и снова сел. Уходить не хотелось, потому что в нём открылось нажитое горьким опытом ощущение грядущих проблем. Они, не таясь, ожидали его с нетерпением прямо за вокзальными стенами. Как всякий нормальный человек в загуле он тосковал по жизни простой, свободной, не опутанной зависимостями. Дом, жена Наталия, трое детей, социалка, ипотека и кредиты не то, что мешали жить, а просто армированным боевым бетоном задавили удалого Ивана Константиновича. Он не выдержал печальных соображений, поднял презренный гранёный стакан и опрокинул его в себя. Две жалкие капли скатились по стеклу и упали в рот, огорчив завхоза до невозможности.
  - И водка кончилась? - спросил завхоз.
  - И водка! Всё кончилось, Иван Константинович! И я кончилась! - Веста громко отвечала, убираясь там у себя за прилавком, хлопая дверцами, гремя посудой. Потом вышла к завхозу похорошевшая, в уличном наряде и решительно объявила:
  - Всё! Обед у меня! Имею право! - и чуть сбавив тон добавила, - шёл бы ты домой, Иван Константинович!
  - Ну какой обед, ты же буфетчица, здесь твой обед! - говорил Иван Константинович, осознав мужское свое одиночество и жалея, что его время с Вестой вышло.
  - Я пошла! - бросила ему, не оборачиваясь, уходящая Веста Маратовна.
  - А деньги? - усилил голос ей вслед завхоз.
  - Деньги потом отдадите! Все равно их у вас сейчас нет! - и исчезла за углом входного парапета.
  - Гидра! - проворчал завхоз, поднялся, схватил пиджак и начал его одевать. Пиджак трещал по швам, не желал помещаться на тело и сильно пах, прости господи, духами. Оставив напрасные потуги, Иван Константинович накинул его на плечо, обхлопал карманы брюк в поисках отключённого телефона. Обнаружил его, достал и включил. С трепетом и аритмией в сердце он дождался загрузки заграничного андроида.
  Когда на экране развернулась привычная картинка завхоз охнул и испустил в пустой вокзал неприличное словцо. Рекорд прежнего загула был побит. Большинство пропущенных звонков и сообщений просили и требовали от Ивана Константиновича воспрять из пепла небытия и вернуться к нынешним вехам его биографии. Тревожило, что от любимой женщины - жены состоялось всего лишь два звонка "После" подумал завхоз и для начала набрал номер охранника Сергеева - третью ипостась их маленького загульного коллектива. Сергеев был нужен для доставки в контору и для доверительного доклада о пропущенных Треплевым ввиду загула событиях.
  Иван Константинович нажал кнопку вызова, поднес телефон к уху и бросил взгляд в вокзальное окно. Телефон чуть не вывалился из его затрепетавших рук. Из окна на завхоза уставилась козлиная морда. Она смотрела на завхоза как смотрят памятники, пустыми холодными глазами, неподвижно, прямо и не моргая. Душа Иван Константинович еще летела к самым пяткам, когда в телефоне начались длинные гудки вызова абонента Сергеева. Козёл за окном встрепенулся, ожил, скосил глаза на трубку, открыл рот и сказал в телефоне голосом Сергеева "Халло". Затем, то ли из трубки, то ли из какого другого места в ухо завхоза ударил низкий и глухой звук "мее". Адское животное затрясло мохнатыми ушами и попыталось улыбнуться Ивану Константиновичу, неприятно задирая верхнюю губу.
  Завхоз отставил трубку от уха, сморщил лицо и печально произнёс: "Всё, дождались! Хоть кто-то приехал?" после чего в тоске закрыл глаза...
  - А, вот ты где! - с удовлетворением, тоненьким голосом воскликнула старенькая Доктрина Иосифовна, в местном просторечье баба Дока, с трудом заползая со ступенек лестницы на платформу станции "Мейорат". Уже два часа она переваливалась на негнущихся ногах в поисках сбежавшего козла Валенка. Она брела, опираясь на клюку, по его обычному маршруту побега, никуда не торопилась и получала удовольствие от необходимой ее старчеству активности. Хитрый козёл за свою недолгую жизнь с бабой Докой обучился, во-первых, отвязываться при первой возможности, во- вторых, нагло заходить внутрь дома и жевать накрахмаленные одеяла, простыни, занавески и домашние растения. Наконец, отвязавшийся Валенок бегал на станцию и заглядывал в вокзальные окна, вставая на задние копыта и опираясь передними на что придется. За это его прокляли самыми отборными словами вокзальные работники вместе с пассажирами, которым становилось нехорошо вплоть до обмороков при виде морды Валенка, заглядывающего в окна. И тут у окаянного выработалось свое предпочтение. Очень он любил оказаться в окне напротив вокзального буфета и разглядывать в сумраке помещения подсвеченную витрину со всякими разноцветными вкусностями, до смерти пугая буфетчицу и ее посетителей.
  Когда Веста Маратовна обвыклась с внезапными портретами Валенка в оконной раме, она приспособила это явление в некоторую свою пользу. Если надо было клиента выпроводить вон и козёл наличествовал на своем месте Веста легкой фразой типа: "Уже вечереет!" или "Что-то погода за окном портиться!" принуждала клиента бросить взгляд за окно. Размягченный буфетными обстоятельствами посетитель отрывал отяжелевший взгляд от стола, поднимал его к окну и ... Буфетчица заливисто смеялась и сотрясалась всем телом, пересказывая очередную "пантомиму". Особенно про то, как мужики махали руками, мотали головами, трезвели и орали про больше не наливать. Веста Маратовна в этот кульминационный миг оборачивалась к окну, подмигивала Валенку, возвращала своё внимание клиенту и говорила бедолаге, что там никого нет! Клиент таращился круглыми глазами за окно, козёл на клиента, а Веста, выдержав паузу, предъявляла счет и начинала убирать со стола со словами: "Вам, наверное пора! Уже и козлики за окном мерещатся!". Через минуту столик обычно освобождался.
  Маленькая, согнутая непрерывными годами хлопотной жизни Доктрина Иосифовна, постояла минуту, опираясь об облупленные перила платформы одной рукой и на клюку другой, отдышалась и стала звать своего непоседливого козла тонким дребезжащим голоском:
  - Валя! Валенька! Иди ко мне, родной! Иди, козик мой! Пошли домой, родимый!
  В отличие от своих собратьев по домашнему скотству Валенок был приручен не сбегать от обнаруживших его хозяев. Кусочек, другой сахара, припасенные в кармашке у бабы Доки, доставляли ему приятность от сдачи себя вновь во владение своей старенькой хозяйки. Услышав родной голос, Валенок повернул голову в сторону старушки, минуту шевелил ноздрями и ушами, словно собирался с мыслями, опустился на все четыре ноги и трусцой поскакал к бабе Доке...
  
  далее: глава: Жанна и Арс
  
  Есть продолжение на
  Литресс www.litres.ru/70341622/
  Черновики, бесплатно)))
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список