Звёзды Светят : другие произведения.

В траве кузнел сидечик...

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


Оценка: 2.77*11  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Альтернативный август-1991.


В траве кузнел сидечик...

  
  
  

Часть первая.

  

Георгины и шпажники.

  
  

2021 год, начало августа, СССР, облцентр.

  
  
   Выйдя из подъезда, Гошка задумался - на каком транспорте ехать, на трамвае, на троллейбусе или на автобусе. Остановка трамвая близко, и довозит он до самого нужного места, но вот ездит медленно, да ещё и пересаживаться придётся; остановка троллейбуса недалеко, и довезёт он быстрее, но потом придётся пешком давать кругаля; остановка автобуса ещё дальше, и ждать его долго, но довозит он быстро и почти точно до места. А можно и вовсе - дойти до остановки метро и доехать быстрее всего, но до метро ещё дотопать нужно, да и потом опять-таки придётся пешком добираться...
  
   Задумавшийся этим Гошка шёл по улице. Прошёл мимо трамвайной остановки, мимо стоявших возле неё трёх автоматов с газированной водой (красных, образца шестидесятых годов прошлого века, тщательно отреставрированных в девяностые), мимо жёлтых будок с телефонами-автоматами (тщательно оберегаемых и давно уже мало и редко кем используемых), мимо встречного прохожего с белым разноцветноглазым котом на поводке. Кот был, похоже что, той самой генномодифицированной породы, у которой в темноте светится шерсть, причём цвет свечения зависит от настроения кота. Пошёл дальше, дошёл до продовольственного магазина на углу в полуподвале. Про этот самый магазин ходили такие слухи, что он вот в этом самом полуподвале ещё в царские времена уже был, и даже не при последнем царе; и что во все времена он оставался самим собой - небольшим продовольственным магазином, без самообслуживания и с ассортиментом много поменьше, чем в больших продмагах.
   Когда Гошка подходил к магазину, из него как раз вышла компания полноправных граждан и гражданок, увлечённо разговаривавших между собой о тонкостях шашлычной кулинарии - чем отличаются по вкусу шашлыки, приготовленные на углях (причём смотря на каких), на газе, на микроволнах, на инфракрасных лучах, на электрогриле, на аэрогриле; да с поправкой на маринады, на тонкости их применения, на сорта мяса, да и много на что ещё. Одного из них Гошка немного знал - жил тот гражданин в соседнем доме, и у него в квартире был большой террариум с поющими кузнечиками декоративной породы; таковые заводили только способные оказать кузнечикам должный уход. А этот гражданин - был способен, и потому часто смеялся с песни "В траве сидел кузнечик", да с рассуждениями, что настоящий кузнечик отнюдь не одну лишь травку кушает; и муху, и козявку схрумкает в момент, а уж от специального живого корма так и вовсе в восторге будет.
  

0x01 graphic

  
   И вот сей момент Гошка, подходя к магазину, услышал, как этот самый гражданин сказал своей компании: "Если дать человеку возможность кушать шашлык каждый день - будет ли он кушать его каждый день?!... Правильный ответ - смотря какой шашлык и смотря какой человек!...", и с гордым видом показал пальцем на самого себя.
   Про всю эту компанию Гошка знал, что они часто собираются на крыше одного из здешних домов, где есть у них подходящее удобное место; с которого, между прочим, по вечерам бывает очень прекрасный вид на закат Солнца. Жарят там шашлыки, кушают их под коньяки, вина и бальзамы, ещё и наслаждаются великолепным обзором с крыши. Довольны Судьбой!
  
   Гошка спустился по лестнице, зашёл в стеклянные двери. В магазине кроме продавцов оказался только один покупатель, с пищевым термоконтейнером в руке, (точнее - на сгибе локтя), изготовленном в стиле позапрошлого века, в форме плетёной корзинки с откидной крышкой. Не очень трезвым взглядом он задумчиво смотрел на витрины, (точнее - на витринообразные холодильники), и, похоже, решал, то ли здесь и сейчас запастись тем, что есть, то ли дотопать до большого продмага, где выбор побольше. Гошка эту местную знаменитость тоже немного знал - был это здешний старожил, родившийся ещё при Сталине, проживший всю жизнь в этом районе, благонадёжный гражданин и бывалый пьяница; из тех, что ежели в какой-то день не напиваются в дупель, то так считают, что этот день у них из жизни выпал. И потому часто бывают с утра уже пьяны! Но, чего у таких людей не отнять - по пьяни ничуть не агрессивны, соображения не теряют, ходят пешком, и потому неприятностей от государства не имеют.
   И сегодня, надо полагать, он с утра уже откушал рюмашку... А сейчас прикидывал, взять ли бесплатное вино, плодовоягодное или лёгкое виноградное; раскошелиться ли на креплёное или настойку элеутерококка (с плавающим корешком внутри бутылки); или распахнуть своё гурманство на водяру, "Экстру" или "Старку", или аж на крымский коньяк "Золотой олень". Или всё-таки дотопать через несколько кварталов до большого продмага, и там отовариться ликёром, шампанским, хорошим марочным вином или даже марочным коньяком "Ай-Петри"...
  

0x01 graphic

  

0x01 graphic

  
   Гошка подошёл к прилавку и сказал:
  
   - Добрый день. Заказ по Сети. Торт праздничный бисквитный фигурный...
  
   - Да-да!... - ответила продавщица - приехал твой заказ час назад...
  
   Всё-таки Гошку здесь хорошо знали - уже три года как постоянный покупатель. Не настолько давний, как те местные старожилы, которые были здесь таковыми ещё в те времена, когда все товары в магазинах были платными; но всё ж и не случайно забежавший прохожий. И потому не нужно прикасаться к датчику биометрии, для подтверждения личности сетевого заказчика. Гошка, впрочем, тоже слышал такой слух, что вот эта самая продавщица, полноправная гражданка, в вот этом самом магазине работает со времён едва ли не сталинских, а может быть, и сталинских, и никуда отсюда не собирается.
   Продавщица вынула из шкафообразного холодильника большую картонную коробку с размашистым штампом "Заказ по Сети". Поставила на прилавок, открыла - а там оказался великолепный трёхкилограммовый торт, изготовленный как макет московского Дома Советов эпохи августа-91, и с надписью по краям: "30 лет Веладе. 1991-2021". И поплыл по магазину аромат бисквитного торта...
  
   - Великолепно!... - сказал Гошка.
  
   А пьянчужка, увидев торт с такой надписью, и будучи всё-таки благонадёжным гражданином (выше его по статусу - только благонадёжные без ограничений, а выше их - только благонадёжные без ограничений и притом непосредственные участники Велады); да ещё и таким, который и по пьяни соображения не теряет, как-то самопроизвольно пропел начало песни советских патриотов, той самой, что стала таковой в эпоху Велады, великих августовских дней:
  
   На солнечной поляночке, всегда чему-то рад,
   Сидел кузнечик маленький, коленками назад.
   Он рад, что светит солнышко, что зреет виноград,
   Что он такой зелёненький, коленками назад...
  
   Внезапно икнул, сбился, закашлялся, машинально постучал себя кулаком по спине, судорожно ухватился за браслет... да и пропел конец этой песни, но - в неканоническом варианте:
  
   Один лишь алкоголики - вот так нам не везёт!
   Когда мы даже пьяные - коленками вперёд...
  
   Услышав это, Гошка сначала подумал, что если бы он или кто-то из продавцов были бы благонадёжными гражданами, то возможно, что не удержались бы и цыкнули: "Не держи всех за таких как ты, пьяная харя!...". А так - не по Сеньке шапка полноправным вякать на благонадёжного! Да ещё и по такому оголтело политическому вопросу...
   Потом Гошке пришло в голову, что если бы здесь присутствовал выходец из времён первой половины прошлого столетия, и притом не имеющий в текущее время статуса благонадёжного гражданина, то, вполне возможно, он побежал бы в госбезопасность с доносом, что какой-то благонадёжный корёжит песню советских патриотов. И был бы очень удивлён, когда в госбезопасности ему бы на это сказали: "Ты как посмел донести на благонадёжного?!.... Кто ты такой, чтобы делать суждения, а тем более выводы, о благонадёжности благонадёжных граждан... и всяких их деяний?!..."...
   И, наконец, Гошка сделал такой Вывод, что этот пьяница всё-таки благонадёжный гражданин, даже в нетрезвом виде. Потому как он, приходится признать, верно подметил - вроде бы песня советских патриотов, а даже в каноническом варианте заканчивается намёком на то, что самые-самые истинные и настоящие советские патриоты - это пьяницы; если, разумеется, они даже в пьяном виде остаются самими собой...
  
   И вспомнил Гошка, что до Велады пьяниц в государстве Советском весьма и весьма не жаловали, вплоть до того, что милиция их ловила и свозила в вытрезвители; а не развозила, как после Велады, по домам. И даже тех, кто по пьяни ничуть не бранлив, а наоборот, сонлив! И медицина тогда тоже была ещё почти пещерная, очень плохо лечила алкогольную деградацию организма, и потому такой тип тогда недолго бы прожил... А при горбачёвщине таких типов и вовсе фактически истребляли... вместе с выпивкой и закуской! Оттого стали тогда в государстве Советском разводиться наркоманы, и в последние годы перед Веладой (так!) были в народе такие рассуждения, что раньше пьяницы балдели коленками вперёд, а теперь наркоманы балдеют коленками назад...
   После Велады такие рассуждения сразу же устарели, подобно тому, как после начала ВОВ в момент устарело лояльное отношение к гитлеровцам; но всё одно пьяницам петь песню советских патриотов в последнее тридцатилетие - это очень, очень Благодарно; и даже в пьяном виде, и даже в неканоническом варианте...
  
   Продавщица тем временем закрыла коробку и несколькими профессиональными движениями перевязала её шпагатом. Гошка, поскольку спецзаказовские товары были платными, достал свою платёжную карту и поднёс к считывателю. Автомат мигнул светодиодами и выдал чек. Гошка положил чек в карман, карту в другой, торт взял в руку, сказал продавщице "Благодарствую!" и пошёл на выход из магазина.
   Подходя к выходу, успел услышать, как пьяненький своим не очень трезвым голосом сказал продавщице:
  
   - А мне... Люсенька... Бутылочку "Черёмуховой", бутылочку "Золотой осени", бутылочку "Совиньона", бутылочку "Гратиешты", бутылочку "Токая"... всё из холодильника... да, не со стеллажа, а из холодильника... Четыре городские булки, триста грамм "Пошехонского", триста грамм вон того сервелата, триста грамм "Любительской", вон тот кусочек солёной нерки, банку маринованных маслят, банку камчатского краба, банку вон той икры, банку "Закуски овощной с луком", банку "Закуски овощной с перцем" и баночку горчицы "Особо жгучей"... А сифоны у меня с утра уже в пункте заправлены... И прочая закусь у меня ещё есть... Вот и всё на сегодня...
  
   - Всё бесплатное выбрал... - подумал Гошка, идя на выход из магазина - пьяный, а соображения не теряет!...
  
   И вспомнил Гошка, что до Велады весьма немало советских спиртных напитков, а прежде всего дешёвых и плодовоягодных, были плоховато изготовлены и потому вредны для здоровья; и это вопреки тому, что тогда уже умели изготовлять очень хорошие плодовоягодные вина... Да ещё и много лет продолжалось такое безобразие, что виноградники, дававшие высокосортный виноград для высокосортных вин, потихоньку заменялись другими виноградниками, с виноградом низкосортным, зато высокоурожайным; например, сорта "Ркацители". А при горбачёвщине и такие уничтожили... И только после Велады был установлен такой порядок, чтобы даже дешёвые и бесплатные спиртные напитки изготовлялись высококачественно!
   Вспомнил Гошка и про советских пьяниц - среди которых этот благонадёжный гражданин не был узкоспециализированным, потому как разные спиртные напитки употреблял. А среди прочих пьяниц ещё задолго до Велады были иногда такие, что специализировались на употреблении чего-нибудь одного - кто-то предпочитал крымскую "Массандру", кто-то молдавские вина, кто-то краснодарские, кто-то водяру, кто-то коньяки, кто-то, кому средства позволяли, так и шампанское; кому позволял объём брюха, так те пиво; кому позволяла надёжность печёнки, так те даже питьевой спирт; а некоторые тайные оригиналы и вовсе самогон. После Велады таких узкоспециализированных среди пьяниц стало не то чтобы очень намного, но заметно больше...
   Вспомнил Гошка и то, что в героические дни Велады был в Советском Союзе введён стандарт розничных цен - они были приведены в соответствие с ценами образца 1953 года с поправкой на реформу 1961 года; в соответствии с тогдашним лозунгом: "Советским людям - догорбачёвские товары и услуги по доолимпиадным ценам!". Причём всё это свершалось под такие громогласные рассуждения, что советский человек тем и отличается от несоветского, что несоветский хочет сегодня быть богаче, чем вчера, и завтра богаче, чем сегодня; а советский хочет свой привычный уровень благополучия сегодня иметь с меньшими усилиями, чем вчера, и завтра с меньшими усилиями, чем сегодня, а в идеале - и вовсе безо всяких усилий, за одну только свою советскость; да ещё и с точнейшим учётом того, что такое для кого усилия как таковые, для кого-то главное в жизни - никогда не работать в ночную смену, а для кого-то другого - всегда работать только в ночную смену.
   А также были, в соответствии с государственной идеологией реакционного социализма, приняты и такие меры, "чтобы каждый советский гражданин на каждый свой зашитый в матрац рубль мог купить сегодня больше товаров, чем вчера, и завтра больше, чем сегодня". То есть - был восстановлен такой порядок, что каждый год 1 апреля ценам должно снижаться. Причём, для вящей Справедливости, снижаться должно ценам прежде всего на те товары, которые потребляют самые низкооплачиваемые из работающих граждан; хотя бы и неполноправных, но работающих. Иначе говоря, чем дешевле были всякие конкретные товары, тем больше и чаще на них после Велады снижались цены. Вот и доснижались до того, что многие товары давно уже стали бесплатными, и ещё многие - не очень давно, но тоже. И юмористы отмачивают в эфире и в Сети хохмы про грядущие отрицательные цены...
  
   Когда выходил из дверей, навстречу ему зашёл ещё один покупатель. Гошка и про него немного знал - был это житель какого-то из малых городков, (вроде бы Вальпургиевска), что в достаточном далёке от облцентра, и здесь появлялся только иногда, когда навещал родственников. Причём был это формально полноправный гражданин, но - из тех, которые уж несомненно не выдержали бы стандартной проверки на подтверждение этого статуса, и потому живут так, чтобы не нужно было её проходить. То есть - ведут себя тише воды и ниже травы, не претендуют на браслет полноправного гражданина, на привилегии, на карьеру, на некоторые должности и некоторое обслуживание, на членство в политических партиях и прочих общественных организациях, на госсодержание, и, прежде всего, на переезд из захолустья в облцентр. Разве что вот так, в гости к родне, иногда и ненадолго. И вследствие всего этого гражданин этот был ещё и весьма немолод...
  
   - Гуманна к таким Советская власть - подумал Гошка - какая другая всех таких через проверку прогнала бы из-под палки, да и выслала бы в неперспективные деревни, в статусе неполноправных... А этот может всерьёз надеяться, что так и проживёт в неподтверждённом состоянии, а дети или внуки его окажутся подтверждёнными полноправными или даже благонадёжными... Впрочем, всё одно в облцентре вальпургиевских не любят, неспроста ж их городишко так назвали вскоре после Велады...
  
   Вышел, поднялся по ступенькам на улицу, машинально пошёл к трамвайной остановке, а потом вспомнил, что так ещё и не решил, на каком транспорте будет добираться. Остановился, и, между прочим, посмотрел вдоль улицы.
   Жил он здесь уже три года - с тех пор, как окончил восемь классов и отселился от родителей; благо школьникам девятого и десятого класса после Велады уже полагалась стипендия и право получать жильё от государства. С жильём в этом городе был очень даже неплохой выбор, и здесь Гошка поселился только потому, что ему понравился этот тихий и сонный район, недалеко от одного из парков с аттракционами и фонтанами. И населяли этот район в основном городские старожилы, коим антикварные дома были привычнее, чем новостройки, хотя бы и много более просторные и удобные. И рассказывали эти самые местные старожилы, что в этом районе, как и во всём городе, в довеладовские времена было очень даже неплохо жить где-то до начала семидесятых, пока из деревень не понаехали всякие напористые мерзавцы, превратившие город в клоаку; хорошо хоть Велада их назад развернула...
   Причём среди жителей этого района было весьма немало обыкновенных пенсионеров, много лет живущих на одни пенсии; а немало и государственных содержанцев, смолоду предпочитавших воспользоваться послевеладовским правом полноправных и благонадёжных граждан жить на госсодержание и не работать. Тех самых, про которых незадолго до Велады злые, очень злые, и притом антисоветски настроенные языки рассуждали так: "Эти типы личностей не претендуют на богатство, на карьеру, на престиж, а претендуют на то, чтобы - не работать! Согласны обходиться весьма и весьма невеликой пайкой, лишь бы её получать задарма!...". В эпоху Велады её герои определили, что такое мнение было бы правильным, если бы не было упрощённым; и что благонадёжные и полноправные советские граждане работать - имеют право, но не имеют обязанности; а потому ежели им не нашлось такой работы, чтобы они на неё пошли сугубо добровольно, то нужно выдавать им госсодержание...
   Вот на него такие и живут, многие аж с самой Велады. Да ещё и сбором бутылок по паркам некоторые из них не брезгуют - не ради денег, а от любви к Искусству и Традиции...
   Гошка и сам мог бы после восьмого класса пойти в профессиональные госсодержанцы, но предпочёл учиться дальше. Несмотря на то, что стандартное госсодержание не желающего работать полноправного гражданина составляет 72 рубля на руки в месяц; и этого, учитывая послевеладовские цены, достаточно для жизни сытой, пьяной, сонной и спокойной. Давешние любители кушать шашлыки на крыше как раз такие...
   А минимальная зарплата и равная ей минимальная пенсия были установлены вскоре после Велады в 80 рублей на руки в месяц. Точно такая же, как и стандартная ученическая стипендия, в старших классах школы, в вузах, техникумах и в ПТУ. Только что-то не приходилось видеть таких граждан, чтобы получали такую зарплату, у всех она где-то в районе от сотни до полутора; а больше - только на тех работах, где имеют место быть надбавки за всякую всячину, иногда весьма немалые. За вредность, за нервность, за грязность, за непрестижность, сверхурочные, ночные, праздничные, дорожные, полярные, тропические, хронические, космические, и всякие прочие...
  
   Дома на улице были, конечно, весьма антикварные, кирпичные, многие ещё дореволюционной постройки, но всё же после Велады достаточно облагороженные, чтобы в них жить современному человеку, и квартиры в них не менее чем шестикомнатные. И сама улица очень своеобразная; проезжая часть узковатая, вымощенная дореволюционными кирпичами, а тротуары асфальтированные и широкие, обсаженные деревьями. С одной стороны улицы стоят жилые дома вперемежку с госучреждениями и малыми сквериками; с другой стороны - глухая кирпичная стена довоенной постройки, за которой видны верхушки деревьев и зады других домов и госучреждений, выходящих фасадами на соседнюю улицу. На стене - надпись, сделанная вечером первого дня Велады светящейся в темноте красной краской: "Осчастливить советских семидесятников!", причём надпись хорошо сохранившаяся, потому как эта краска пропитала кирпичи на толщину ровнёхонько в полстены. И - трамвайные пути посередине улицы...
  
   И вот, посмотревши вдоль улицы, Гошка внезапно и вблизи увидел зека! С бритой головой, стыдливо прикрытой полосатой кепкой, в ошейнике и в чёрно-белой полосатой зековской одежде.
   Чуть было не шарахнулся, но успел вспомнить, что если зек в ошейнике - то он безопасен. И сразу же сообразил, что если зек ходит в открытую и на него патрули не реагируют, то его не иначе как за примерное поведение отпустили в город, дабы он посмотрел, как живут вольные в канун тридцатилетия Велады. И потому он, скорее всего, из тех самых, кого как загнали на пожизненное в концлагеря в героическую эпоху Велады, так и не выпускают, разве что вот так. Причём этот зек - из обычного концлагеря, а вовсе не из концлагеря особой жестокости, в котором зеков не только заставляют перетаскивать кирпичи из кучи в кучу, но и систематически истязают с применением всех палаческих технологий современности; из такого бы в отгул не выпустили. Которых держат не только на особой жестокости, но ещё и в цепях - тех не выпускают тем более...
   Слабое для зеков утешение - их не казнят смертью, даже если они её просят как избавления, и на самоубийство пойти не позволяют; с самого начала Велады если кого-то убивают или позволяют подохнуть, то не за что-то, а почему-то или для чего-то. Зато иногда зеков из концлагерей особой жестокости водят под конвоем по улицам городов, дабы вольные могли бы кричать на них: "Падаль!", и кидать в них куски дерьма из специальных ручных машинок-дерьмомётов. А этого, получается, только кирпичи перетаскивать и заставляют; а для более достойной работы всякие зеки в государстве Советском считаются недостойными. Причём перетаскивал кирпичи этот с энтузиазмом - иначе бы вряд ли ему отгул бы дали. А поскольку дали - вот и бродит по городу, пешком, потому как зекам никакой транспорт не положен.
  
   - Тридцать лет прошло... Более чем полторы мои жизни... - подумал Гошка.
  
   И не отказал себе в удовольствии - нажал на сенсор, что был на его наручном браслете полноправного гражданина, и над его головой засияла голограмма, какая бывает у такового - серп с молотом, и надпись вокруг: "От каждого - по способностям, каждому - по возможностям!".
   (Всякий раз, когда Гошка включал свою голограмму, он вспоминал идею очень древних мудрецов: "Если бы серпы сами косили, а молоты сами молотили, то рабы были бы не нужны".)
   Зек, увидев голограмму, сразу же поступил так, как надлежало поступать неполноправным, а тем более зекам, в подобных случаях - упал на асфальт, растянулся, и сделал вид, что ткнулся мордой в грязь и посыпал голову грязью.
   (Кепку с головы при этом не снял - потому как во время Велады этот дореволюционный обычай, "ломать шапку", был признан неуместной и ненужной дикостью и варварством.)
  
   - А грязи-то и нет... - подумал Гошка - улица хорошо вымыта... Вот если бы была грязь, то пришлось бы мерзавцу по-настоящему...
  
   И вспомнил Гошка, что до Велады грязь на улицах городов происходила больше всего от песка, которым эти улицы посыпались зимой. Почему-то тогда это считалось допустимым способом борьбы с зимними гололёдами, хотя фактически вреда от песка было много больше, чем от гололёдов. Потому как гололёд - это временно, а песок - это навсегда. Плохо от него помогали даже поливальные машины, которые тогда уже были. И только после Велады посыпание песком было признано недопустимым. И потому - улицы чисты!...
  
   Гошке внезапно пришло в голову и то, что задолго до Велады вот этот самый зек вполне мог быть начальником немалого уровня, требовал лишку с подчинённых, имел спецснабжение и даже рассчитывал на карьеру до уровня министра; и в то же время издевался над людьми - вплоть до того, что приказывал часть зарплаты выдавать им облигациями или лотереями. Мог быть "дельцом теневой экономики", имевшим систематические незаконные доходы, и даже подпольным миллионером; или - родственником таковых, живущим на эти самые незаконные доходы. Мог быть гнилым интеллигентом, противником придания матерному языку статуса естественной и неотделимой части языка литературного, противником песен на матерном языке в кинофильмах и в прямом эфире... Да ещё и противником мучительных публичных смертных казней с трансляцией их по телевидению, тоже в прямом эфире; про таких в эпоху Велады было определено, что "нам не нужны никакие интеллигентные, а нужны советские интеллектуалы". (Хотя самих смертных казней с самого первого дня Велады почти что и не было; точнее, не более чем по одной на каждого непосредственного героя Велады.) Мог быть сторонником снисходительного отношения к уголовникам и презрительного отношения к их жертвам, и даже за зачатыми в изнасиловании признавал право на жизнь. Мог быть сторонником и начальником сселения малых деревень, кое подкосило демографию и поставило русский народ на грань вымирания. Мог быть профессиональным литератором или журналистом, тем самым, про кого в эпоху Велады было определено, что "Послушный начальству заводской рабочий от станка - это золотой человек. Послушный начальству бумагомаратель или ещё какой-нибудь информационщик - это кусок дерьма и враг человечества". Мог быть мерзостным дезертиром, увильнувшим от отбытия воинской повинности учёбой в вузе, к таким во времена Велады отнеслись много строже и жёстче, чем к тем, которые увильнули методом дачи взятки или симуляции болезни. Мог быть сторонником образованческого ценза, то есть такого порядка в государстве, что которые граждане с высшим образованием - те получались навроде чванливых дореволюционных бар; а которые без такового - так те получались навроде бесправных дореволюционных холопов, и права на карьеру не имели. Мог быть партийным или комсомольским активистом, каким-нибудь парторгом или комсоргом; раздавал подчинённым выговоры с занесением, да ещё и заставлял их изучать и конспектировать первоисточники и всё такое прочее - то есть воспитывал в гражданах лицемерие. На чём и погорел во времена Велады - тогда таких не щадили!... Вот теперь его самого заставляют!
   А вот джазофреном, битломаном, джинсолюбом, хайлайфистом, цойником или ещё каким низкопреклонником перед гнилым Западом - этот зек никак не мог быть! Тем самым, которым, когда в эпоху Велады их спрашивали: "Что ты находишь хорошего в джинсах, в битлах и в прочей западной эстраде? В песнях на языках, которых не знаешь?!... В этой непонятной и неприятной какофонии?!...", то они отвечали примерно так: "А вот Нравится мне всё это, вот Нравится, и всё тут!..." Таких в отгулы не отпускают. И обыкновенным уголовником он не мог быть - таких тоже не отпускают...
   И уж тем более не мог этот зек быть одним из тех, кого в эпоху Велады определили как "наигрязнейшая грязь". Потому что таковых держат только в цепях и только в концлагерях особой жестокости, из которых в отгул тем более не выпускают. Впрочем, и таким должно благодарить Советскую власть - потому как она их, всё-таки, кроме редкостных особых случаев, не казнит смертью. И не использует послевеладовскую возможность вживить им в мозги машинки, чтобы сами они стали как машинки...
  
   Гошка привычным мотком головы откинул назад свои длинные, почти до пояса, (по моде советских семидесятых!) волосы, и внезапно сообразил, что вот этот самый зек мог и на том погореть, что ещё задолго до Велады возбухал против таких причёсок. И даже злоупотреблял своей властью, когда кого-то там заставлял стричься, (вплоть до случайных встречных на улице), хотя официально такого закона тогда не было!
  
   Хотел было идти дальше к остановке, но внезапно перед самым его носом прямо вертикально сверху упал малый гравилёт. Той самой модели, которая внешне стилизована под телефонную будку и потому весьма на неё похожа, только что цвета не жёлтого, а оранжевого; и - прозрачна изнутри. Такие выдаются от казны только благонадёжным гражданам, в личное пользование для ближних полётов. Причём не все благонадёжные пользуются своим правом взять от казны гравилёт и летать на нём - давешний пьянчужка вроде бы на такое вовсе не претендует; надо полагать, потому, что далеко от своего дома он почти никогда не уходит. А сам Гошка был всего лишь полноправным, потому и ездил на общественном транспорте, хотя и, как подтверждённый полноправный гражданин, бесплатно.
   Гравилёт приземлился по-гравиторному - вроде бы с огромной скоростью брякнулся, как оранжевая молния, а инерции никакой. Дверь гравилёта открылась и из него "летящей" благодаря микрогравиторам в каблуках походкой вышла Инна-химичка собственной персоной, благонадёжная гражданка, да ещё и редкостно красивая девушка, на голову выше его ростом и на плечо тоньше шириной. И это при том, что внешне Гошка отнюдь не походил на малорослого "пончика" и совсем немного не дотягивал до телосложения типа "жердяй".
  
   А познакомились они впервые ещё в те времена, когда Гошка был всего лишь дошколёнком, собирающимся в первый класс, а Инна - второклассницей, перешедшей в третий; в том году шумно и широко отмечалось 65-летие победы в ВОВ. И их возили, его от детсада, её от школы, на экскурсии по местам боевой славы; где они случайно и незаметно для самих себя вместе попали - сначала в кадр какого-то фотографа, а потом, в этом самом кадре, и на первую страницу "Пионерской правды", на иллюстрацию к восторженной статье о том, что родившиеся в этом столетии не забывают о героических событиях прошлого. Вследствие чего их сначала в своих городах неоднократно и немало потаскали по различным образцово-показательным юбилейно-парадным мероприятиям; а потом дотащили аж до Москвы и выставили там вместе, напоказ на одном из таковых уже столичных...
   Вот так и завязалось знакомство, типичное для эпохи Сети, и было оно достаточно вялым, на уровне поздравлений к праздникам и обмена картинками с красивыми видами своих городов, но - пока они оба не выросли...
  
   Да ещё и довелось как-то Гошке, незадолго до своего 14-летия, чисто случайно пошушукаться с астрологом, да ещё и старым членом АПСС с фактически довеладовским стажем, (то есть - с одним из её основателей), да ещё и награждённым орденом "За верность Родине", да ещё и благонадёжным без ограничений, да ещё и участником Велады; да ещё и пользовавшимся правом таковых на ношение на поясе украшенной серебряной и платиновой филигранью чаши из черепа специально для этого казнённого особо опасного врага; да ещё и чаша эта была изготовлена из черепа не абы кого, а - Солженицына. А это значило - что этот астролог в эпоху Велады и вскоре после неё отличился отнюдь не на астрологическом поприще, и отличился очень, очень Грандиозно! (Хотя и становилось сомнительно, что он тогда был уже астрологом.) Также сразу становилось понятно, какова была эта Грандиозность, ежели череп - не Горбачёва, не Ельцина, не Гамсахурдии какого-нибудь, а - Солженицына... Да ещё и с великим восторгом этот астролог пользовался всякой возможностью прилюдно пить из этой чаши напиток астрологов - фруктовый сок, разбавленный вином, иногда бальзамом или коньяком; причём пил его всегда под свой личный стандартный тост: "За нашу жизнь не по лжи! А не так, как этот..." - и щёлкал пальцем по чаше. Тем более что за все годы после Велады далеко не всякому благонадёжному без ограничений довелось хотя бы раз побывать в Центре, а тем более на Вершине или в Надире, а если и довелось, то почти всегда с официальными визитами; а этому - много раз довелось, и всё по личным приглашениям. А по непроверенным слухам, он таким образом не только в наших побывал, но и в Головастике, и даже в Колесе Телеги. И потому гравилёт у астролога был персональный и уникальный, где-то в Центре изготовленный; причём не факт что в нашем - возможно, что какой-нибудь из Вертушек...
   И вот этот самый астролог мало того, что не побрезговал огороскопить случайно подвернувшегося малыша, так ещё и в момент определил, что у Гошки в Гороскопе "Точка Восхода в градусе колонка, а это градус счастливого брака, долгого и единственного, но - с более сильной партнёршей, которая будет вести...". Гошка тогда сразу же вспомнил про Инну, свою знакомую по Сети, это был первый раз в его жизни, когда он всерьёз задумался о ней как о будущей жене. И астролог его предупредил, что астрологически это очень плохо и негармонично, когда жена старше мужа по возрасту; но у них, впрочем, есть два смягчающих обстоятельства. Во-первых, старше на два года - это меньшее зло, чем на один, потому как ежели у двух людей разница в возрасте в один год по авестийскому календарю, то у них может проиграться мистерия дурного зеркала, то есть - один видит в другом как бы самого себя в дурном зеркале; а вот ежели разница в возрасте в два авестийских года - тогда между двумя людьми возможны дружба и общие дела. А во-вторых, Инна хотя бы по Зодиаку его моложе, да ещё и на точный вигинтиль; у неё Солнце в градусе орла-могильника, а у Гошки - в градусе медведя-губача.
   И вот после этой астроконсультации Гошка стал засматриваться на Инну уже не по-детски! Вплоть до того, что после восьмого класса переехал в этот город, потому как она тогда же сюда переехала после десятого. И после того самого переезда Гошка всячески пытался к Инне подвалить, к такой красивой; и его не останавливало ни то, что она его на два года старше, ни даже то, что она недотрога редкостная, и потому всего лишь снисходительно позволяла ему присутствовать в своём окружении. В том числе и в том, куда он сейчас собирался...
  
   Выйдя из гравилёта, Инна взглянула на Гошку, на зека, с понимающим видом кивнула, прикоснулась к своему браслету - и над ней расцвела и воссияла её голограмма благонадёжных граждан, герб СССР.
   Зек увидел, что поблизости появилась особа попривилегированнее, развернулся мордой к ней и снова сделал вид, что тычется мордой в грязь и посыпает голову грязью.
   А Гошка, увидев голограмму с гербом, машинально вспомнил, что вскоре после Велады на нём сменились надписи-девизы - прежняя была: "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!", а новая стала: "Помни, как было Прекрасно!". И что если бы Инна была благонадёжной без ограничений, то её голограмма была бы изображением Галактики, перевитой лентой Мёбиуса с надписью: "Нам нет преград - а нам их и не надо!". А вот если бы вместо Инны был бы кто-то из благонадёжных без ограничений и притом участников Велады, то на его голограмме было бы изображение плахи с топором, перевитой лентой с девизом: "Не забудем! Не простим!"...
  
   Инна, не глядя на зека, сказала Гошке:
  
   - Привет, Гошенька... В наш обком собираешься?!...
  
   Гошка с готовностью ответил:
  
   - Привет, Инночка... Да, туда...
  
   И подумал - а ну, как подвезёт?!... Если не откидывать пристёгнутое сиденье, то возможно стоя вдвоём втиснуться. А вдвоём в таком гравилёте лететь - это всю дорогу прижиматься к её выпуклостям, да ещё и пощупать их, возможно, что дозволит...
   Тем более что сейчас Инна уж несомненно тоже собиралась в обком. Точнее говоря, на очередное собрание местной ячейки той самой карликовой политической партии, куда они оба вступили вскоре после своих 18-летий (Инна там уже членка, а Гошка пока что кандидат). А в сочувствующие оба они туда записались вскоре после своих 14-летий, это был первый эпизод в жизни Гошки, когда он последовал за Инной, и не прогадал - оказалось, что лучше быть сочувствующим карликовой политической партии, чем членом ВРСМ, ВНСССМ или ВЛКСМ и тянуть полагающуюся таковым нагрузку...
   Причём как при записи в сочувствующие, так и при повышении своих партийных статусов из сочувствующих в кандидаты - они оба естественным образом потрясали всё тем же самым старым номером "Пионерской правды". В местной ячейке, впрочем, сразу же сообразили, что если Инна вступала в эту партию по истинной Идейности, то Гошка - всего лишь с ней за компанию, из матримониальных соображений; и потому даже в ответ на вопрос о своей перспективности для партии он кивал всё на ту же самую старую газету, а вовсе не на своё собственное имя. В правящей партии, РПСС, подобный номер не прошёл бы, и во всех трёх вспомогательных партиях, НССРП и обоих КПСС, "красной" и "пурпурной", тоже не прошёл бы; а в карликовой партии - без проблем!...
  
   Карликовых политических партий немало развелось в государстве Советском незадолго до и после эпохи Велады, и далеко не все они впоследствии пожелали влиться в правящую партию или во вспомогательные, хотя бы и на правах фракций; многие предпочли остаться просто им сочувствующими.
   Причём все карликовые партии тщательно придерживаются стихийно возникшей незадолго до и после Велады традиции, установленной чётко и однозначно - "наше название говорит о нас всё", или - "наше название говорит само за себя". То есть - названия свои карликовые партии возводят к каким-нибудь из политических деятелей советских (изредка даже царских) времён, не доживших до эпохи Велады; но по своим сыгранным ролям в Истории не оставивших сомнений в том, какова может быть программа партии их имени. Были в СССР такие карликовые партии, как - СПСС, сусловская партия Советского Союза; ЕПСС, ежовская партия Советского Союза (кою злые языки называют ежоворостой партией Советского Союза); БПСС, бериевская партия Советского Союза; МПСС, машеровская партия Советского Союза; и множество других, вплоть до богдановской, антикайненской и кропоткинской...
   Вот и продолжают они все существовать, уподобившись добровольным ополчениям и партизанским отрядам, поддерживающим кадровую армию, но не вступающим в её состав. И получившие за это фактически официальное название "иррегуляры идеологического фронта".
   Только одна из них, "пурпурная" КПСС, кайсаровская партия Советского Союза, исхитрилась оказаться единственной карликовой партией, ставшей одной из трёх вспомогательных партий; да ещё и самой многофракционной из всех и всяких партий в СССР - потому как фракций в ней больше, чем во всех остальных, вместе взятых.
   И ещё несколько карликовых партий, в том числе и та же АПСС, андроповская партия Советского Союза, исхитрились, в основном через свои названия, говорившие о них всё, уцепить достаточно привилегированное положение, от которого им, впрочем, кроме большого почёта мало перепадает прочей пользы...
   А остальные карликовых партии - некоторые из них просто существуют, а некоторые ещё и имеют свои цели, к которым стремятся; а в случае их достижения вменяют это себе в очень большую Заслугу перед Историей. Так, та же сусловская партия таковой Заслугой выставляет свершившееся по её инициативе вскоре после Велады (и в рамках поддерживания советской Традиции переименования городов) переименование города Саратова в город Суслов; ломоносовская партия - переименования Архангельска в Ломоносовград, а антикайненская партия - переименования Хельсинки в Антикайненград, иначе называемый Antikaisen Kaupunki.
   Ну, а местные кайсаровцы вскоре после Велады тоже подсуетились, когда переименовали Первомайск в Вальпургиевск. И ссылались при этом на то, что, во-первых, Вальпургиева ночь в мифологии это ночь на 1 мая; а во-вторых, по фактическим привычкам и репутациям жителей этого городишки, не по праву ему идеократическое название Первомайск; а вот Вальпургиевск - самое то!
  
   И вправду, Инна предложила:
  
   - И я туда же. Хочешь, подвезу?!...
  
   - Конечно, хочу! - с радостью ответил Гошка.
  
   - Сейчас полетим... - сказала Инна.
  
   А потом ещё раз посмотрела на зека, брезгливо поморщилась, но тут же пошарила рукой в сумке, что висела на зацепе внутри гравилёта, вынула оттуда пирожок с изюмом и бросила его так, чтобы упал возле зека.
  
   Сначала Гошка заметил, что сумка эта с гравиэффектом, и потому таскать её легко, как бы плотно она не была набита; у давешнего пьянчужки термоконтейнер тоже был с грави-, да ещё и с термоэффектом.
   А потом Гошка подумал, что пирожок этот магазинный - самодельный чёрта с два вольная гражданка, а тем более ещё и благонадёжная, бросила бы зеку. И смекнул, что если он идёт в обком со спецзаказовским тортом, то у Инны в сумке - спецзаказ "Комплект пирожков с разными начинками", таковой он видел в Сети, когда выбирал, что заказать. А приходить в обком с ширпотребовскими угощениями в их местной партячейке не было принято, (считалось, что с такими и дома чаю напиться можно), а только либо со спецзаказовскими, либо (особый шик!) с самодельными.
  
   Зек подполз к пирожку и начал его торопливо жрать, мордой прямо с асфальта. Всё правильно - вольным гражданам, даже неполноправным, а тем более благонадёжным, не должно давать зекам еду в руки, и даже предлагать не должно, а только вот так, кидать на землю. И зекам в присутствии вольных граждан должно кушать только так - с земли и без помощи рук.
   Гошка вспомнил, что зеков в концлагерях кормят соответственно - такой безвкусной синтетической жратвой, которая хорошо питает и насыщает организм, но ничуть не приглушает чувства голода. Потому вот этот натуральный пирожок для зека - немалая милостыня...
  
   А Инна сказала Гошке:
  
   - Сегодня у нас будет такая интересная компания... Федюня будет, и Петюня, и даже Славик с Игорёхой... И Марина с Викторией, и Лена с Ниной... И Валя с Наташей...
  
   Гошка машинально вспомнил Федюню, старого партийца, у которого в квартире стоит и притом прекрасно работает антикварный телевизор, старосоветский ламповый чёрно-белый "Горизонт УНТ-59"; и который много бахвалится тем, что вот этот самый телевизор смотрела ещё его бабка, когда была беременна его отцом. Смотреть, впрочем, Федюня предпочитает телевизор современнейший, а вот бахвалится - антикварным...
   Вспомнил Гошка и Петюню, у которого точно такое же бахвальство имеет место быть насчёт его антикварного радиоприёмника "Альпинист", между прочим, прекрасно работающего. Так же, как у Славика - антикварный патефон сталинских времён, а у Игорёхи - настоящий дореволюционный двухвёдерный самовар...
   А потом Гошка вспомнил партиек, коих Инна перечислила... взглянул на её саму, на её ярчайшую Красоту, и решил - эх, была не была! Зека, что ли, стесняться?!... А больше поблизости нет никого. Уж неужели химичка просто так за ним залетела?!... И сказал ей прямолинейно:
  
   - Я предпочёл бы тебя... Такую красивую...
  
   И, как всегда в таких случаях, сразу же нарвался на отлуп:
  
   - Ты для меня - всего лишь малолетка...
  
   - Всего на два года... - печальным голосом возразил Гошка.
  
   - Вот на два года и малолетка... - услышал в ответ.
  
   Гошка, впрочем, сразу же обратил внимание, что она, тоже как всегда в таких случаях, вовсе не сказала ему фразочки типа: "Не забывай, кто ты и кто я!...", которую отнюдь не стесняется говорить западающим на неё прочим полноправным гражданам; а значит, что она по-прежнему не считает его, полноправного, не ровнёй ей, благонадёжной. Это обнадёживает, особенно на фоне её недотрожистости! Далее Гошка подумал, что, залетев за ним, Инна хотела облегчить жизнь не только ему, но и какой-то из её подружек, которых перечислила. Не иначе кто-то из них на него глаз положила! Хотя что за интерес порядочным гражданкам не него глаз ложить, ему же осенью на службу призываться...
  
   А потом Инна ему сказала:
  
   - Ну, заходи... Полетаем!...
  
   Инна и Гошка отключили голограммы и собрались было уже втискиваться в гравилёт. Но тут зек, увидев, что голограммы более не сияют, из позы лёжа переместившись в позу полусидя, и, вопреки тому, что всем своим видом показывал готовность снова упасть и ткнуться мордой в грязь, запел:
  
   В траве кузнел сидечик,
В кузне травел сидечик.
Огур как совсемечик,
Былёненький он зил.
  
   Гошка поморщился! Вот чего он не понимал, так - почему всяким зекам и прочим неполноправным не запрещается петь эту песню?!... Она же в Советском Союзе после Велады воспринимается примерно так, как в царской России воспринимались "Марсельеза" или "Варшавянка" в исполнении политически неблагонадёжных. Или как в Советской России эпохи Гражданской войны воспринималось "Боже, царя храни" в исполнении открытых врагов советской власти. Или как в СССР эпохи ВОВ воспринимались "Лили Марлен" или "Хорст Вессель" в исполнении тогдашних зеков... Но всё одно - не запрещена эта песня, и поют её много и часто, все, кто в государстве Советском чем-то недоволен. А уж зеки прежде всех остальных! Они её и вовсе сутки напролёт поют... Это же как если бы в концлагерях гитлеровской Германии гетфлинги пели бы "Интернационал", а эсэсовцы им это не запрещали бы и даже смеялись бы от такого пения... Применительно к тем временам подобное и представить невозможно, а после Велады - не запрещается эта песня, и всё тут!...
  
   Зек тем временем всё пел:
  
Средставьте пебе,
Средставьте пебе,
Огур как совсемечик.
Средставьте пебе,
Средставьте пебе,
Былёненький он зил.

Он трав одну лишь елку,
Он трав одну лишь елку,
Не козил и трогелку,
И с дружами мухил.
  
   - Заходи, заходи... - сказала тем временем Инна Гошке.
  
   И откинула подпотолочную полку внутри гравилёта. Гошка поставил туда коробку с тортом, зашёл в гравилёт, за ним зашла Инна, как вдвоём в телефонную будку. Закрыла дверь, нажала кнопку на панели управления, располагавшейся там, где у телефонной будки находится телефон - и гравилёт беззвучно рванул вертикально вверх. В обычном транспортном средстве пассажиров от такого взлёта прижало бы ко дну инерцией, а в гравилёте - ничего подобного. Через прозрачное изнутри дно было видно, как быстро удаляющийся вниз зек встаёт с асфальта, отряхивается, рожа его приобретает выражение хищное и торжествующее, когда он продолжает петь:
  
Но вот лягуш пришлилка,
Но вот лягуш пришлилка,
Пробрюшливая жрилка,
И скузнила елца!
  
   Средставьте пебе,
Средставьте пебе
Пробрюшливая жрилка.
Средставьте пебе,
Средставьте пебе
И скузнила елца.

Не гумал, не додал он,
Не гумал, не додал он.
Не ож не какидал он
Какого вот тонца...
  
   - Мечтать не вредно, вредно не мечтать... - к месту и ко времени вспомнилась Гошке чья-то мудрость.
  
   И сразу же пришло в голову и то, что вполне возможно и такое, что вот этот самый зек задолго до Велады был партократом и запрещал советским людям читать книги Гитлера, Розенберга, Буковского, того же Солженицына, и всяких прочих антисоветчиков; таких типов во время Велады тоже не щадили. Вот теперь сам распевает антисоветскую песню! В Истории бывает и так...
   Что же такому ещё остаётся делать в эпоху, когда даже младшеклассники знают, что от чтения антисоветской писанины с полноправным, а тем более благонадёжным, советским человеком ничего плохого не сделается, разве что на антисоветских мерзавцев злости у него прибавится; а вот антисоветчик, даже очень хорошо замаскировавшийся, даже от самого себя замаскировавшийся, от такого чтения быстренько раскроет своё гнилое нутро... А в самом худшем случае - ещё и почувствует себя как прозревший слепой! Вот такие и были в эпоху Велады определены как наигрязнейшая грязь - которые по своей природной Простоте и Наивности в любую чушь поверят, если она в газетах будет объявлена правдой. Даже в такую, что во времена Великой Сталинской Эпохи имели место быть голодоморы и репрессии безвинных...
   Таким в послевеладовском мире место было только в концлагерях особой жестокости; хотя обыкновенные политически неблагонадёжные, от анархистов до монархистов - чаще всего отделывались всего лишь статусом неполноправных и высылкой в неперспективные деревни; причём в своих идеесообществах, с очень подробнейшей их сортировкой; например, анархисты-андреев-"джонка"вцы отдельно, а анархисты-махновцы отдельно. Потому как было так определено в эпоху Велады, что обыкновенный политически несогласный - это человек, может быть, и плохой, но всё-таки человек, а не ходячее бревно, и потому с ним возможно обходиться и по-человечески; а вот особи Простоватые, Наивные и Доверчивые, в чушь всякую верящие - это не люди, это даже не враги, это грязь. Наигрязнейшая грязь...
  
   Гравилёт набирал высоту, дабы по крутой параболе начать загибать к месту посадки. Инна, снисходительно позволяя Гошке прижиматься, сказала:
  
   - Неблагодарный горельд... Не иначе, как из забелдов... Сколько таких не корми, а людьми они не станут...
  
   Гошка понимающе кивнул. После Велады всем тогдашним противникам Советской власти и притом поддержавшим Горбачёва, Ельцина, и их кодлу, было дозволено впредь зваться только такими именами - Горельд/а/, Забелд/а/, Мигор/а/, Ебон/а/, Гавпоп/а/, Ансоб/а/, Аляк/а/, Анчуб/а/, Абалкзад/а/, Акасахзад/а/, Ебозад/а/, и им подобными. А в его поколении не все знают и тем более не все интересуются, что обозначают эти имена...
  
   А потом посмотрел вниз.
   Город был виден прекрасно, и даже было легко различить кварталы. С первого взгляда было заметно, какие из них, как его квартал, не очень-то изменились со времени Велады (и даже более ранних времён), какие перестроены; а в каких и вовсе дома снесены почти все и на их месте построены новые, да с перепланировкой всего квартала.
   В памяти самопроизвольно всплыло часто слышимое рассуждение некоторых местных старожилов, что самое для них хорошее из всего сделанного после Велады - это снос всех хрущоб и панелек, и постройка на их местах очень красивых кирпичных домов; стилизованных под сталинки, но много лучше обыкновенных сталинок - с высокими расписными потолками, просторными комнатами, многокомнатными квартирами, с изобилием всяких лепнин, колонн, пилястров, арок, портиков, альковов, чуланов, антресолей, встроенных шкафов, балконов, лоджий, эркеров, веранд, подвалов, чердаков, мансард, башенок, и прочего немалого множества всего того, что в хрущёвские времена называлось архитектурными излишествами. (Не настолько много, как в архитектуре византийского стиля, но всё ж весьма немало.) И что в прежние времена был в государстве Советском кошмарный дефицит жилплощади, а после Велады его сразу не стало; сначала появилось очень много освободившихся квартир, жильцы которых были определены в зеки и отправлены в концлагеря пожизненно, или были определены в неполноправные и выселены в неперспективные деревни, без права их покидать. А потом и новостройки подоспели!...
   Вспомнились и рассказы старожилов про жуткие, кошмарные Ужасы жилищных Проблем задолго до Велады. Тогда в порядке вещей было такое, что некоторые госучреждения своим работникам вовсе никакого жилья не давали - даже койки в общаге, а тем более комнаты. Или - только койку и давали, да в комнате с такими соседями, что ужиться с ними было никак не возможно. Или - что-то давали, (возможно, что и квартиру, и даже для тех времён очень хорошую), но так далеко от места работы, что добраться до неё оказывалось всякий раз, как совершить героический Подвиг...
   А приходилось Гошке слышать и такую историю, что какой-то довеладовский общаговский житель женился - и его сразу же выкинули, и из общаги, и из очереди на квартиру, потребовав при том, чтобы он пошёл жить в семью жены, примаком...
  
   Вспомнились также и другие рассказы старожилов, про автомобили. Что в старые добрые сталинские времена их было мало, и полагались они большим начальникам, от казны и с шофёрами; которые, между прочим, были тогда личностями редкостными и потому загадочными, ненамного менее, чем лётчики. И потому пешеходам можно было спокойно переходить улицы, не опасаясь быть раздавленными; и всякий советский человек мог быть самим собой - то есть, как увидел, что на другой стороне улицы квас продаётся, так и пошёл напрямик через её проезжую часть, не обращая никакого внимания на автотранспорт. А потом развелись автолюбители с личными легковушками, и в городах от них житья не стало - мало того, что они провоняли воздух автомобильными выхлопами, так ещё и пешеходов давили! А кого не додавили - тех лягавка штрафовала, заставляя выписывать кругали к переходам; и, что самое Омерзительное, при этом не принимала к сведению то обстоятельство, что гражданин напрямик через дорогу пошёл за трёхкопеечным квасом, а вовсе не за двухсотрублёвыми джинсами - то есть не поощряла советскость советского человека. Да ещё и часто так бывало, что при прокладывании автомобильных трасс нещадно уничтожались пешеходные тропинки...
   И только после Велады стало хорошо - личными автомобилями стало разрешено пользоваться только на загородных автодромах, (а если кто на такое не был согласен, тогда - у благонадёжных и полноправных автомобили выкупались, у неполноправных и зеков конфисковались); все пешеходные тропинки, уничтоженные при автодорожном строительстве за последнее довеладовское столетие, были восстановлены с особой тщательностью; для полноправных граждан благоустроен традиционный общественный транспорт, а благонадёжным выдаются ещё и гравилёты. А неполноправным и зекам должно ходить пешком!...
   Взглянув вниз с самой высокой части траектории, когда гравилёт начинал уже загибать вниз, обратил внимание, как много в городе парков, и как много в парках аттракционов и фонтанов. И вспомнил рассказы старожилов, что раньше такого было премного поменьше, и потому - пыли было премного больше, и потому этот город считался в Союзе очень пыльным; а теперь во всём городе воздух ароматен, как в парке...
  
   Посмотрев с высоты на заводские кварталы, Гошка вспомнил, как он видел в каком-то раритетном журнале далёких довеладовских времён такую карикатуру - на первомайской демонстрации идёт одинокий человек и несёт плакат с надписью "Завод-автомат"; да ещё и поясняет, что он не отстал от своей колонны, он один и есть вся заводская колонна. В те времена такое было всего лишь фантастикой, хотя бы и научной; а в послевеладовскую эпоху - быстренько стало унылой обыденностью, хотя и не для всех заводов...
   И вспомнил Гошка, что один из вот этих самых заводов в вот этом самом заводском квартале вот этого самого облцентра организован специально под местную ячейку Андроповской партии Советского Союза. Всё-таки андроповцев их партийное положение обязывает соблюдать андроповский принцип: "рабочее время - работе!"... И потому порядок там такой - завод оборудован множеством станков с тремя кнопками, "пуск", "стоп" и "вызов программиста"; в начале рабочего дня приходят работники, нажимают кнопки "пуск", и идут до конца рабочего дня спать в бытовки или гонять чаи в подсобки. В конце рабочего дня - приходят, нажимают кнопку "стоп", и расходятся по домам. В случае неисправности станков им надлежит нажать кнопку "вызов программиста", но практически техника надёжна, с подобным и сама справляется. На других заводах и включение-выключение происходит автоматически, и это много более надёжно, чем доверять такое людям, хотя бы и истинным андроповцам - но нужно же уважить их партийную и Идейную специфику! Даже если не известно, все ли они знают и всем ли из них интересно, что за продукцию выпускает этот завод...
  
   А взглянув вдаль, Гошка увидел очень далеко за городом фруктовые сады и обработанные поля. Вспомнились сразу же злобные рассказы старожилов, какой ужас был до Велады - партократы заставляли городских систематически выезжать в деревни на сельхозработы, чаще всего на картофелеуборочные; это вместо того, чтобы их механизировать, и вопреки тому, что картофелеуборочные комбайны тогда уже были. Хотя и на нефтепродуктах они работали, а не на ТЯРах, как почти вся современная техника, но ведь были же! Но всё одно - их не использовали, городских выгоняли!
  
   И сразу же вспомнились школьные уроки политграмоты - на которых объяснялось, что в довеладовское время социализм в СССР был неосознанно-реакционным, и потому с подобными ляпсусами. А вот в эпоху послевеладовскую социализм в СССР осознанно-реакционный, и очень оголтелый в своей реакционности, отчего и все его Достижения...
   А довеладовские безобразия, подобные выгону городских на сельхозработы или выдачи части зарплат лотереями - это были антисоветские издевательства над советскими людьми методом классического и сверхклассического сбивания цен на низкооплачиваемую, непрестижную, сезонную, выездную и неквалифицированную рабочую силу. Как учили малышей в государстве Советском после Велады: "Прежде всего - экономика, она Основа для всего остального. А в экономике всякого государства прежде всего - как там насчёт сбивания фактических цен на рабочую силу. А в сбивании фактических цен на рабочую силу прежде всего - как там насчёт сбивания цен на ту самую рабочую силу, которая и без такового сбивания самая низкооплачиваемая в государстве. А также и на ту рабочую силу, которая выполняет работы прежде всего непрестижные, а также опасные, тяжёлые, грязные, выездные и сезонные. Если в государстве есть Проблемы - они, скорее всего, от этого. Государство может быть хоть Сверхдержавой, как Древний Рим - но от сбивания фактических цен на рабочую силу Рим как раз и погиб..."
   И порадовался Гошка, что живёт в такую эпоху, когда полевые работы давно уже так хорошо механизированы и автоматизированы, что одна бригада операторов справляется с дистанционным управлением техникой аж целой районной МТС...
   Краем глаза успел заметить на разных расстояниях ещё несколько летящих таких же оранжевых малых гравилётов, выписывающих такие же крутые параболы; и один грузовой, величиной побольше и другого оттенка, таковые временно выдаются благонадёжным гражданам для перевозки личных грузов. Подальше к югу увидел и спецзаказовский гравилёт, летящий прямолинейно и параллельно земле, тоже оранжевый, того же оттенка что и обычные малые, но другой формы, пошире и с удобным сидением внутри; такие выдаются тем благонадёжным гражданам, коим по их должностям летать приходится не эпизодически, а систематически. А подальше к северу увидел и один фиолетовый, многоместный, тоже летящий прямолинейно и параллельно земле; такие выдаются от казны напрокат благонадёжным гражданам, изволившим в своей компании слетать куда-нибудь далеко от своего города. А высоко в небе - увидел и несколько красных патрульных гравилётов, кружащих над городом по порхающим траекториям.
  
   И тут Инна его спросила:
  
   - Так пока я то да сё, тебя что, зачислили в наш университет?!...
  
   - Зачислили! - гордо ответил ей Гошка - на альтисторика учиться буду, в двадцать четвёртом! Факультет альтистории, кафедра древних культур...
  
   А потом добавил:
  
   - Так что я всё-таки предпочёл бы тебя...
  
   При этом, как всегда, тактично не уточнил, что не была бы она такая редкостно Красивая - он за ней, перестаркой, так назойливо бы не ухлёстывал, он бы какую помоложе поискал...
   И слегка пощупал Инну - одной рукой за коленку, другой за сиську. Коленка на ощупь была круглой, а сиська - плотной и горизонтальной, типа "ананас".
  
   И снова нарвался на отлуп! Инна, не мешая Гошке её щупать, сказала:
  
   - Вот и посчитай. Два года службы. Почти год допподготовки. Пять с половиной лет студенчества. Практика... А какая тогда и в когда будет у вас практика?!... До неё ещё много воды утечёт... Я к тому времени буду уже завлабкой в Криохиме и там же заочно аспиранткой. А может быть, уже и кандидаткой наук. Малолетка ты для меня!...
  
   Гошка вспомнил, что Инна поступала в университет не просто так, а - отработав после десятилетки год в НИИ "Криохим" лаборанткой и получив там направление в университет. А такие, которые учатся в вузах по направлениям, имеют уйму привилегий - им и стипендии идут не от вузов, а от их госучреждений, и стаж идёт не учебный, а рабочий, и места с перспективами за ними зарезервированы, и практику проходят у своих, да и много что ещё. Гошка и сам бы так хотел, но не мог - потому как на кафедру древних культур факультета альтистории направлений пока не бывает. Впрочем, и он, дабы ухватить хоть часть таких привилегий, тоже поступал в вуз не сразу после школы, а отработав год подсобником в Архиве, и так получил - не направление, так хоть рекомендацию с места работы. Всё ж лучше, чем поступать в вуз сразу после школы, автоматически нарываясь при этом на подозрение, что намылился туда вовсе не по собственному желанию и свободному выбору, а по настоянию старших родственников; а такое подозрение весьма и весьма попахивает обвинением в конкуренции с гражданами, поступающими в вузы добровольно. А это обвинение уже чревато снижением статуса до уровня неполноправного и высылкой в неперспективную деревню...
   Потому как после Велады уж кого считают безнадёжно покалеченными превыше всех остальных - так это так называемых "поротых", или "выучившихся из-под отцовского ремня"; то есть тех, кого старшие родственники заставляли учиться, нарушая тем самым принцип абсолютной добровольности всякой человеческой деятельности; причём добровольности реальной, а не мнимой и не зековской. Неспроста же Гошка отселился от родителей после восьмого класса - подстраховывался! И неспроста же Гошка подозревал давешнего пьяницу, что он таков потому, что ему после Велады так и заявили, что гражданин он, конечно, благонадёжный, но всё одно поротый - и потому о всякой карьере ему должно забыть раз и навсегда. Благонадёжный, вполне возможно, воспользовался правом жестоко расправиться с такими родителями (после Велады такое право имеют даже неполноправные и зеки); но от этого он не перестал быть поротым и карьерных прав не получил...
  
   А услышав слово "завлабка", Гошка вспомнил и про словесность - до Велады непонятно почему не пытались определить, как надлежит правильно говорить некоторые слова в женском роде; например, такие слова - завлаб, инспектор, директор, проректор, начкар, начгар, командир, генерал, кандидат, товарищ. И потому говорили их нелепо и несуразно, например, лейтенант в женском роде произносили как лейтенантша; хотя могли бы и понять, что лейтенантша, она же лейтенантиха или лейтенантица - это жена лейтенанта. И только после Велады было так определено, что, например, майор - это гражданин в майорском звании, майорша, майориха или майорица - его жена, майорка - гражданка в майорском звании, майорник или майорщик - её муж; а вот майорёнок, майорёныш, в женском роде майорёнка или майорёница - это граждане, хотя бы один из родителей которых имеет майорское звание.
  
   И ответил Гошка на все эти расклады:
  
   - Вот и посчитаем, сколько лет продлится всё это удовольствие. Это же хорошо, очень хорошо! Счастлив тот муж, который так много лет сможет ходить к своей жене... как к любовнице! Это же подарок Судьбы!...
  
   И тактично не добавил, что, насколько он её знает, ей такое должно понравиться. Всё-таки Инна по своему природному естеству - отнюдь не из тех гражданок, которых привлекает образ жизни обыкновенной замужней бабы, "клуши", замордованной семейно-бытовыми Проблемами. Потому такие, как она - замуж или не спешат, или вовсе не собираются...
  
   Инна, так же тактично, перевела разговор на другую тему:
  
   - Ты лучше скажи, как ты исхитрился поступить на альтисторию?!...
  
   Гошка ответил, глядя вниз на стремительно приближающуюся мостовую, фигурно выложенную полированными цветными камнями:
  
   - Как везде, конкурс показателей. На альтисторию, как и на всякий другой факультет... не всякого возьмут! А меня - взяли!... На нашу кафедру из тридцати двух зачисленных почти все благонадёжные, только трое полноправных, и я в том числе... И ещё двое без ограничений, они вне всяких конкурсов... А вот на кафедру альтистории двадцатого века берут почти одних только без ограничений... И большинство там - красные капээсэсовцы... На десятом веке тоже почти одни без ограничений... Точнее, на кафедре эпохи три-десять... Там почти все - пурпурные капээсэсовцы... А на девятнадцатый век - недобор, всего-то трое полноправных... Один из них нечаевский энпээсэсовец, второй желябовский жэпээсэсовец, а третий и вовсе бэпэ... И ни одного благонадёжного! Потому и все они на одной кафедре, эпохи одиннадцать-девятнадцать, полный комплект кое-как набирается... И большинство их там - бэпэ...
  
   - У вас сейчас восемь кафедр?!...
  
   - Да, с прошлого года восемь. В девяносто третьем, как завели факультет, так и была всего одна, общей альтистории... Говорят, золотые были времена!... В седьмом стало две, в двенадцатом четыре, а теперь восемь... Впрочем, всё одно не всякого благонадёжного берут, а меня - взяли!...
  
   И пощупал химичку почувствительнее.
  
   - Не иначе как у тебя и вправду особые способности к альтистории древних культур... - сказала на это Инна.
  
   А потом добавила:
  
   - А между прочим, сегодня у нас вроде бы будет в гостях и благонадёжный без ограничений, участник Велады и герой Великой Реакции. Недавно вернулся из Центра, где представлял нашу партию...
  
   - О!... - довольно сказал Гошка - Послушаем...
  
   И подумал, что в текущую эпоху послушать настоящего участника событий 1991 года же так интересно, как в конце сороковых годов прошлого века было интересно послушать рассказы героя 1917 года, лично прошедшего через все его Исторические события... Да и ещё недавно побывавшего аж в самом Центре...
  
   Гравилёт приземлился на тротуар улицы, вблизи от красивого, как ёлочная игрушка, здания обкома, выстроенного из цветных фигурных кирпичей и окружённого фигурными клумбами с георгинами и шпажниками, выращенными из семян. Поскольку название партии должно было говорить само за себя - без клумб с георгинами и шпажниками, да не абы каких сортов, а размножающихся семенами, было никак невозможно; причём клумб и с фигурностью соответствующей.

0x01 graphic

   По величине и грандиозности зданию обкома было, конечно, очень-очень-очень далеко до московского Дворца Советов, построенного в аккурат к первой годовщине Велады по довоенному проекту (только что высота была увеличена до 1080 метров и Ленин был изображён в кепке, да под громогласные рассуждения, что Ленина изображать без кепки - это такой же абсурд, как царя изображать без короны); зато стиль архитектурный был классический послевеладовский - красота с претензией на ретро. И весь квартал здесь был такой - перепланированный и перестроенный после Велады, с цветными мостовыми и красивейшими кирпичными домами.

0x01 graphic

   Приземление, как оно бывает у гравилётов, оказалось внезапным переходом от быстрого вертикального пикирования к полной неподвижности. Гошка опять машинально подумал, что обычный транспорт от такого размазало бы по мостовой инерцией...
   Посреди улицы были две линии трамвайных рельсов, и невдалеке по ним двигался трамвай. Гошка заметил, что этот экземпляр трамвая изготовлен со стилизацией под антикварный вагон конки царских времён - двухэтажный. Причём второй этаж открытый, и потому езда на нём в хорошую погоду - это Удовольствие, в солнцепёчную, дождливую или снегопадную - Кошмар, а в морозную - Романтика...
   Двери трамвая были, как всегда в хорошую погоду, открыты и застопорены. Сзади у трамвая располагался роскошный балкон...
   И вспомнил Гошка, что в царские и раннесоветские времена так и было - экстремалы и адреналинщики иногда запрыгивали в трамвай или спрыгивали с него на ходу, в тех местах, где им было удобнее, дабы к остановке не петлять; а иногда и ездили не внутри трамвая, а прицепившись к его задней балке. А в среднесоветские времена какая-то тогдашняя начальственная сволочь это прикрыла - ввела трамваи такой конструкции, где подобное было невозможно; да ещё и под рассуждения о технике безопасности. В эпоху Велады это было нещадно раскритиковано её героями и определено как издевательство над советскими людьми, и притом очень изощрённое, за которое должно определять в концлагеря. Да ещё и по этому случаю, как и по многим другим подобным, проскочило тогда такое рассуждение, что мерзавцы в таких вот решениях подобны тем взрослым, которые на вопрос ребёнка: "как бы мне так совать пальцы в розетку, чтобы током не било?" отвечают ором и жестокостями; а люди хорошие - советуют малышу надеть изолирующие перчатки, или вовсе рубильником щёлкнуть и розетку обесточить... И были изготовлены такие вот трамваи, стилизованные под антиквариат, с возможностью застопоривания дверей, с кормовыми балконами, и - с использованием эффекта подгравиторивания, дабы случайно брякнувшиеся граждане не расшибались...
   Вспомнив это, Гошка подумал, что в довеладовскую эпоху обыкновенных электрических трамваев над ними нависали ещё и провода под током, что создавало дополнительную романтику; но сейчас её нет, потому как весь рельсовый транспорт давно уже на ТЯРах.
   И ещё вспомнил Гошка, что до Велады трамваи были далеко не во всяком городе, да и метро далеко не во всяком облцентре; и даже такое бывало, что где-то когда-то трамвайные пути ликвидировали, например, при появлении троллейбусных линий. И только во времена Велады было определено, что рельсовый транспорт - это не только средство передвижения, но ещё и средство получить удовольствие. И потому - метро обустроено везде, где возможно; а трамваи - не только везде, где возможно, но кое-где и там, где невозможно, например, во всякой порядочной деревне, и даже в некоторых неперспективных...
  
   Вспомнил в этот момент Гошка и про ТЯРы, термоядерные реакторы. Таковые могут быть очень разные, самые простенькие из них в принципе возможно было изготовить и до Велады, это которые пережигают лёгкие элементы на тяжёлые - водород на гелий, гелий на углерод, углерод на железо. Но такие ТЯРы не очень удобны и не очень безопасны в использовании, а главное, работать с выделением энергии могут, только пережигая лёгкие элементы на тяжёлые, да ещё и с поправкой на железный Предел; а если иначе - тогда только с поглощением энергии. А вот послевеладовские ТЯРы могут получать энергию от пережигания какого угодно элемента в какой угодно другой элемент, и даже получать при этом такие изотопы и ядерные изомеры, которые естественным путём не возникают. Причём всё это возможно четырьмя способами, четырьмя типами ТЯРов - или с использованием тех частиц микромира, о которых до Велады не знали; или с использованием тех взаимодействий частиц микромира, о которых до Велады тоже не знали; или с использованием эффекта пьезокристалличности пространства, о котором до Велады тоже не знали; или с использованием свойства многомерности пространства, о котором до Велады опять-таки не знали...
  
   Открыли дверь, вышли, вынули свои ноши. Инна перевела гравилёт в режим ожидания - он от этого слегка взлетел и завис в воздухе на уровне немного выше крыш ближайших домов, в окружении ещё нескольких так же зависших других гравилётов. Пошли к крыльцу.
   Не доходя до него, Инна остановилась, развернулась к Гошке и сказала ему:
  
   - А на Наташеньку ты внимание всё-таки обрати... Очень хорошая девочка! На такой женишься - не прогадаешь... Да и Леночка от тебя не откажется, тоже девочка вполне... Да и остальные - тоже...
  
   Гошка хмыкнул и ответил:
  
   - Они возле тебя - как стразы возле алмаза! А если подробнее... Наташа - девочка, конечно, хорошая, очень хорошая, но - недомерка!... С Ленкой лучше вовсе не связываться, с её-то характером, ей палец в рот не клади - откусит по самые пятки... У Нины - характер и вовсе властный, она же активистка со стажем, с октябрятского возраста на командных должностях; такая и в семейной жизни запряжёт... Валя и Ирка - стриженые, таких не люблю. Да и они длинноволосых парней не любят... У Марины такая родня, что лучше к ним и близко не подходить. У Нели - влажные ладони, не то, что у тебя... Светик очень хороша, но - не блондинка... Лорик - блондинка, но... не платиновая! И даже не соломенная... А Виктория - вроде бы всё при ней, но рука у неё тяжёлая, такая мужа бить будет. Так что я предпочёл бы тебя...
  
   - Вот, пристал! - отмахнулась Инна - Или ты думаешь, что я... мужа бить не буду?!...
  
   Гошка знал, что Инна ещё в средней школе обучалась в секции женского рукопашного боя; причём вовсе не того, обычного для довеладовских видов спорта, которые были всего лишь игрой на зрителя (за что и были отменены Веладой, как неприкладные), а того, который прикладной и потому всё в нём по-настоящему. Вследствие чего кисти рук у Инны были хотя и маленькими, и изящными, и красивыми, но - очень сильными, типичными для бывалой рукопашницы. Однако же и саму Инну Гошка знал достаточно долго, чтобы заявить с уверенностью:
  
   - Да, я так думаю... Ты тактичная, такие мужей не бьют...
  
   - Что поделаешь, если большинство мужчин до старости остаются немного детьми... - пояснила Инна - вас бить, всё равно что детей бить... Впрочем, те, которые в это большинство не входят - ещё хуже...
  
   - Знаю, знаю, что ты не только красивая, но и умная... - сказал ей Гошка.
  
   И они подошли к крыльцу. Хотели было уже подняться по трём ступенькам на фигурное крыльцо (оно было с портиком и колоннами), как увидели Зрелище - из открытого окна, на третьем этаже жилого дома на противоположной стороне улицы, вылетел зелёный птерозавр величиной с сокола, сцапал в воздухе летевшего вдоль улицы голубя и снова нырнул в окно.
  

0x01 graphic

  
   - Ручной! - восторженно сказал вслух Гошка - Триасовый!... Засадный хищник...
  
   - Это он тебе раньше на глаза не попадался, а его уже не меньше полугода здесь держат... - ответила ему Инна.
  
   И они вспомнили, что до Велады в городах разрешалось жить ничейным голубям, и их даже подкармливали, непонятно почему - они же на памятники гадили! В том числе и на памятники советским вождям и героям... Потому после Велады был введён такой порядок, что гадливым на памятники птицам в городах не место. И некоторые граждане очень своеобразно этот порядок поддерживают - кто-то заводит натасканного на голубей ручного ястреба, а кто-то и птерозавра, благо такие возможности у кое-каких появились... Тем более что хозяева этого птерозавра люди очень хорошие - потому как из их открытого окна не только птерозавр вылетел, но и слышна песня советских патриотов, в звукозаписи под органный оркестр:
  
   На солнечной поляночке, всегда чему-то рад,
   Сидел кузнечик маленький, коленками назад.
   Он рад, что светит солнышко, что зреет виноград,
   Что он такой зелёненький, коленками назад.
   В траве нашёл он девушку - не девушку, а клад,
   Такую же зелёную, коленками назад.
   Сыграли они свадебку, четыре дня подряд,
   Все гости расползалися коленками назад...
  
   И сказал Гошка:
  
   - Эх, нет здесь нашего знакомого, Геши... Тот в момент бы определил, из нашей это параллели, или из смежной...
  
   И вспомнили они их однопартийца, полноправного гражданина Геннадия, который для своих - Геша. Тот самый, что ещё в девяностые отучился в их университете, на кафедре раннего мезозоя факультета палеобиологии; ещё и имел там кликуху "попозавр Гена". Жил он давно уже далеко, в другом городе, однако же, иногда появлялся и в этом, и всегда при таких визитах навещал свой бывший факультет, своих бывших хороших знакомых, и местную ячейку своей партии.
  

0x01 graphic

  
   И рассказывал он как-то Гошке, какая у биологов до Велады тоска была - потому как не то при Хрущёве, не то при Брежневе высокое начальство обратило внимание на нехватку преподавателей биологии в общеобразовательных школах. И оно, вместо того, чтобы привлекать людей на такую работу различными льготами, применило метод "дешёвый и сердитый" - закрыло в университетах научно-производственные отделения, а оставило только научно-преподавательские; то есть установило такие правила, что если кто-то хочет стать профессиональным биологом - тот пусть идёт работать школьным учителем биологии. Да ещё и, гады такие, подстраховались - то есть при поступлении в университеты заставляли подписывать обязательства отработать в школах. Это вместо того, чтобы привлекать кадры добавками к зарплате и всякими-разными льготами...
   После Велады все эти начальнички загремели в концлагеря, как и все прочие, применявшие подобные "дешёвые и сердитые" методы администрирования, но поломанных судеб это не отменило...
  
   Поднялись по трём ступенькам, зашли между колонн, и тут возле крыльца бахнулся ещё один гравилёт. Оглянулись на него.
   Из гравилёта вышла Сашенция-связистка, благонадёжная гражданка, много лет состоявшая в обкоме на таковой технической должности - то есть обслуживала его Сетевые, телефонные, и прочие связи; прежде всего - с другими обкомами, с ЦК их партии, а также и с ЦК правящей РПСС и с её местным обкомом. Звалась всегда только Сашенцией, и не любила, когда её называли Сашей, Саней или Шурой, а тем более, когда Сашенькой или Шурочкой.
   (Впрочем, и сам Гошка не любил, когда его называли Жорой; отвечал на это: "Жоры и обжоры - в Общепите!". И Инна не любила, когда её называли Инкой; отвечала на это: "Инки и ацтеки - в параллелях!...")
   Вышла, оглянулась, увидела между колонн Инну с Гошкой и восторженно проорала им:
  
   - О, привет! И вы уже тут...
  
   - Привет, привет!...
  
   Вытащила из гравилёта картонную коробку с комплектом "Пирожные фигурные разные", перевела гравилёт в режим ожидания, подошла к крыльцу, и, всходя по ступенькам, спросила Инну:
  
   - Давно вернулась?!...
  
   - Позавчера... - ответила Инна.
  
   - И как там твоя летняя практика?!... Понравилась Европа?!...
  
   Инна восторженным голосом сказала:
  
   - О да, Европа - это великолепно! Для криохимиков - раздолье! Наш доцент насобирал полные контейнеры образцов... А уж попутчики из криобиологов так и вовсе в экстазе были!...
  
   - Ах, ваш доцент... Да, ты пока ещё на подхвате... А как твоё время придёт - где диплом делать собираешься?!..
  
   - На местности Дынной Корки. Как раз когда мне на диплом выходить, подойдёт её время по расписанию экспедиций... А пока что - Европа, и мои фотографии тамошних пейзажей уже в Сети висят!...
  

0x01 graphic

  

0x01 graphic

  
   - Да, я видела... Красота!... А мой знакомый по Сети, вы его не знаете, он наоборот, не крио, а термо. Недавно на равнине Жары побывал, так тоже в восторге... И тоже пейзажи в Сеть вывесил!...
  

0x01 graphic

  
   Однако же Инна была истинная химичка, да ещё и жительница эпохи Сети; и потому сразу же спросила:
  
   - Ах, термо... Недавно на равнине Жары?... А твой знакомый, случайно, не из ленинградских ли будет?!... Не лаборант ли он термохимички профессорки Шубиной?!.... От Термохима... Она недавно как раз там побывала в экспедиции...
  
   Сашенция хихикнула и ответила:
  
   - Да, из той самой экспедиции, только не из ленинградских, а из московских. И не лаборант, а аспирант. И не профессорки Шубиной, а профессорки Лямзевой. И не от термохимии, а от экспериментальной термобиологии...
  
   А Гошка в этот момент вспомнил, что Сашенция стала профессиональной связисткой после того, как отучилась в институте радиоэлектроники, ещё в девяностые. И что училась она уже по послевеладовской программе...
   В далёкие довеладовские времена высшее образование было очень нелепо и несуразно организовано - на первых курсах изучались предметы общие, на последних - профилирующие. А после Велады стало наоборот, да с такой подробностью - кто плоховато отучится на первых трёх курсах, тот получает диплом инженера-мастера и с ним выпускается; а кто хорошо на них отучится, того оставляют на последующие, с перспективой получить диплом инженера-исследователя. А кто поступил в вуз не просто так, а по направлению, тому могут дать и много времени для практики между курсами, в направившем их госучреждении. Вот и Сашенция в свои годы поступила по направлению от их партобкома, и так училась - пройдёт курс в вузе, и один-два года практики, и ещё курс вуза, и ещё один-два года практики... пока не вышла с дипломом инженера-исследователя!
  
   А Сашенция тем временем посмотрела на Гошку и спросила:
  
   - А у тебя, Гошенька, что там насчёт службы? Согласились военкомы?...
  
   Гошка ей ответил:
  
   - А куда ж им деваться, если им по Сети прилетело уведомление, что меня зачислили на альтисторию древних культур?!... Вот и призывать будут в похроничные войска... Не в куда, а в когда! Причём не абы в когда, а к древним культурам поближе. Будут из меня Специалиста делать... Так что есть у меня твёрдый шанс привезти со службы дембельский сервиз из черепов настоящих диких эрбинов... И к учёбе на альтисторика приступлю уже... бывалым хроником!...
  
   - Да уж интереснее, чем если бы в оккупационные войска... - сделала вывод Сашенция.
  
   Гошка кивнул. Где же ещё надлежит служить не начинающему альтисторику, а обыкновенному советскому срочнику, как не в оккупационных войсках; после того, как советская Велада выплеснулась из Советского Союза в виде Великой Мировой Революционной Войны, и одним ударом грома захлестнула всю Землю...
  
   И вспомнил Гошка, что во времена Велады было её героями так определено, что Суть и исторические перспективы всякого государства определяются также и по специфике его Вооружённых Сил. Если в каком-то государстве служба в его Вооружённых Силах, (а начиная со второй половины позапрошлого века - это прежде всего срочная служба), является трамплином для социального лифта - то такое государство имеет какую-никакую историческую перспективу и жить в нём возможно что хорошо. А вот если где-то когда-то в какой-то стране военная служба, а прежде всего срочная, что бы там про неё там не заявлялось официально, а фактически является социальным отстойником для фактически неполноправных граждан, прежде всего для отчуждённых от социального лифта - тогда такое государство никакой такой исторической перспективы не имеет и жить в нём уж несомненно очень плохо.
   В этом смысле при последних царях было весьма своеобразно, тогда призывники из глухих деревень всячески стремились попасть на такую военную службу, где они могли бы во время её получить заодно и какую-нибудь техническую профессию. А вот царские офицеры в большинстве своём на военную службу шли в лучшем случае от невозможности хорошо устроиться в тогдашней гражданской жизни; а в худшем случае и вовсе по настоянию старших родственников, сдавших их в кадеты ещё малышами. В результате чего царская Россия сначала не смогла победить даже Японию, а потом и вовсе посыпалась, в феврале семнадцатого...
   А при товарище Сталине срочная служба была фундаментом карьеры, не обязательно военной. Тогда обыкновенному призывнику попасть в танкисты - это значило, потом вернуться в свой родной колхоз уже не пастухом, а трактористом; а там и до начгара недалеко, а в перспективе и до председателя... Тем более что при Сталине призывников со школьным образованием вполне могли (и даже во время войны!) просто так в строй и не поставить - у кого оно было семилетнее, тех определяли на курсы младших командиров, у кого десятилетнее - тех на курсы средних командиров; ну, а у кого высшее - те и вовсе считались уже готовыми специалистами по своим профессиям, их - в военинженеры...
  
   После Иосифа стало иначе - ввели образовательный ценз, и сразу же стало так, что трамплином для социального лифта стала не срочная служба, а высшее образование, и притом желательно дневное, очное, и сразу после школы. И советские граждане без высшего образования стали фактически неполноправными, отчуждёнными от карьеры, то есть - отбросами общества. Как следствие, Вооружённые Силы сразу же превратились в социальный отстойник для не сумевших устроиться в гражданской жизни. А уж срочная служба так прямолинейно и откровенно стала таковым отстойником для фактических отбросов советского общества - то есть для не поступивших в вузы сразу после школы и не увильнувших таким образом от тягот и лишений военной службы. И удалось гнилым интеллигентам насадить в Советском Союзе такой порядок, образовательный ценз. То есть - ежели советский человек хочет Карьеры, да не блатняцкой, а чистой и честной, то поступать ему надлежит чётко и однозначно - сначала хорошо отучиться в школе, и сразу после неё поступить в вуз, закончить его и только потом получить право на Карьеру. А у кого не было высшего образования - те фактически получали поражение в своих карьерных правах...
   С точки зрения довеладовских гнилых интеллигентных, только так оно и должно быть - кто без высшего образования, причём желательного дневного и очного, тот не человек и Карьера не для него.
  
   А в эпоху Велады было обращено внимание, что такой подход к людям не только ошибочен, но и разрушителен для государства! Чтобы понять это, тогда оказалось достаточно вспомнить, как было насчёт формального образования у советских вождей.
   Ленин закончил Питерский университет экстерном, причём при достаточно сумбурных обстоятельствах - он же был тогда политически неблагонадёжный, брат казнённого террориста.
   Сталин имел неоконченное семинарское образование, причём в семинарии периферийной и потому захолустной. Формальное образование Сталина было самое куцее среди всех прочих вождей, однако же именно при Сталине получилось то, что аж до самой Велады не получилось больше не при ком...
   Хрущёв закончил рабфак Донтехникума, куда пошёл в возрасте 26 лет и уже имея опыт партийной работы; и потом только в 35 лет поступил в Московскую Промакадемию.
   Брежнев окончил землеустроительный техникум, и затем - вечернее отделение Днепродзержинского металлургического института; причём вечером учился, а днём работал слесарем на заводе.
   Андропов закончил семилетку, техникум водного транспорта и уже в 1946 году, то есть в возрасте 32 лет, поступил на заочное отделение историко-филологического факультета Карело-Финского государственного университета.
   Черненко окончил трёхгодичную школу сельской молодёжи, то есть образование имел всего лишь начальное. И тоже только в 32 года, в 1943 году, пошёл учиться в высшую школу партийных организаторов при ЦК ВКП(б).
   И один лишь Горбачёв сразу после школы, которую он окончил с серебряной медалью, поступил на дневное отделение МГУ, и вот при нём СССР и дошёл до такой кондиции, что понадобилась Велада!...
   И ни один довеладовский гнилой интеллигент не сделал Вывода, что хорошие профессиональные администраторы могут получиться только из тех, кто пошёл на "вышку", уже имея за плечами отбытую срочную службу и немалый опыт обязательно организационной и желательно партийной работы...
   Неспроста же ещё в семидесятые пошёл такой анекдот, который во время Велады был признан концентрированным выражением мерзостей предвеладовской эпохи: "У гнилого интеллигента спрашивают - какое образование у бродячей собаки? Гнилой интеллигент отвечает - а вот никакого у неё нет образования, совсем никакого!... Так и запишите - среднее..."
  
   Да ещё и была там такая черезвычайно важная подробность, которую послесталинское начальство аж до самой Велады упорно не желало принимать к сведению, причём вопреки бьющей в глаза реальности. То, что в царские и раннесоветские времена было в государстве весьма немало таких призывников, для которых самая обыкновенная тогдашняя срочная служба фактически оказывалась сытным курортом по сравнению с ихней голодной и холодной тогдашней гражданской жизнью. (А особенно если они были из доколхозных деревень.) И во второй половине сороковых таких призывников было ещё немало. А вот когда гражданским жить стало сытнее - тогда срочная служба естественным образом стала восприниматься чем-то близким к зековской отсидке, со всеми вытекающими из этого последствиями...
   (Как ещё было определено в эпоху Велады, хороший способ разобраться с сутью всякого государства - посмотреть, как его защитники, военные, причём прежде всего срочники, смотрят на перспективу съездить в командировку на строительство коровника в подшефном колхозе. Если как на каторгу - то государство шанс имеет; а если как на отпуск, а тем паче как на курорт - то отнюдь!...
   А ещё насчёт рассмотрения сути всякого государства - было обращено в эпоху Велады внимание и на такое явление, как отношение заневестившихся гражданок к перспективе окольцевать профессионального военного. В царские и сталинские времена военный был очень престижным женихом для тогдашних невест; а вот во времена позднесоветские как-то так получилось, что военных стали называть "санитары городов", потому как они города от блядей очищали - женились на них и увозили в военные городки.)
  
   Вот и пришли к такому безобразию, в августе-91, когда только те самые отбросы оказались согласны воевать, убивать и погибать за своё советское государство; вопреки тому, что оно их весьма и весьма не жаловало! Они его, конечно, тоже ненавидели, яро и страстно, и ни от кого этого не скрывали, а прежде всего от самих себя; но - перемены как таковые они ненавидели много больше, потому как ничего хорошего для себя от них не ждали...
   Иначе говоря, в девяносто первом воевать за Советскую власть оказались согласны только те, которые были от неё отнюдь не в восторге, но притом хорошо понимали, что при любой другой им будет ещё хуже, и намного...
  
   И тут же вспомнил Гошка, что такая вот специфика Советской власти имела место быть с самого её начала. Уже в Гражданскую войну всё было не точно так, но подобно тому! Белые пришли - грабят, красные пришли - грабят; и вся между ними разница с точки зрения обыкновенного тогдашнего мужика была только в том, что красные за реквизируемое имущество расплачивались расписками, ничем не обеспеченными, а белые - шомполами!... Вот и приходилось делать Выбор...
  
   И ещё вспомнил Гошка, что до Велады было очень мерзостно в том смысле, что куда призывника кинут, как неживой предмет - там ему и служить приходилось. Да и к гражданским отношение было такое же...
   И только после Велады к каждому человеку, даже к зеку, подход стал сугубо индивидуальным - не как к куску пластилина, из которого начальство лепит что хочет, сегодня одно, а завтра другое; а как к винтику, предназначенному на строго определённое место в сложнейшей машине человеческой цивилизации. А срочная служба стала делом сугубо добровольным, но - обязательным подтверждением гражданского статуса, а также и права на карьеру, и на получение высшего образования. И потому был установлен такой порядок, что при зачислении в вузы учитывается, что к учёбе гражданин приступит, когда вернётся со службы.
  
   Прошли между колонн, зашли в изукрашенные бронзовыми узорами двери. За первыми дверями был квадратный тамбур, устланный пылегрязевлагопоглощающим ковром, после которого обувь становилась такой чистой, что в ней можно было хоть по белым простыням ходить. Прошли по нему, по его шевелящимся разноразмерным и разноформенным ворсинкам, зашли в следующие двери, и оказались в прихожей, от которой отходили два коридора, направо и налево, ведущие к техническим помещениям первого этажа, а впереди располагалась лестница на верхние этажи. Причём лестница была построена в стиле ретро - типа "колодец". В этом самом "колодце", прямо напротив входа, на фигурном постаменте стояла отлитая из хорошей бронзы в точный рост статуя того самого деятеля далёких довеладовских времён, именем которого называлась их партия. Причём изображён деятель был со своим всемирно известным изобретением в руках; и с другим своим изобретением, не столь широко известным, на поясе в кобуре. Ещё одно его всемирно известное изобретение, сделанное им не лично, а в паре, стояло возле сапогов статуи. На постаменте статуи, как всегда, возлежал венок из цветков красного бессмертника. А на стенах прихожей и "колодца" в изобилии висели портреты и барельефы, изображавшие этого самого деятеля ещё в самом расцвете сил...
  
   Когда шли через прихожую к лестнице, заметили в левом коридоре стандартный пылесборочный роботокомплект, такие были во многих госучреждениях и квартирах. Состоял комплект из черепахообразного робота-пылесоса на гравиторном ходу, обходящего помещения и собирающего пыль; а вокруг него кружился небольшой рой малых роботов на микрогравиторах, также собирающих пыль, не только с пола, но и со всех прочих поверхностей, и стаскивающих её в пыленакопитель черепахообразного робота, как в улей, по принципу искусственного инстинкта.
  
   Увидев этот комплект, Гошка вспомнил, что подобные ему технические устройства вскоре после Велады лишили работы многих неквалифицированных и не очень квалифицированных граждан, что, впрочем, компенсировалось государственным содержанием.
  
   Особенно в этом забавным показался Гошке такой случай, про который он случайно узнал из старых архивных документов. Как ещё задолго до Велады был где-то в СССР какой-то мясокомбинат, на который многие стремились попасть, дабы быть поближе к мяску. И выносили там работники отчаянно! Так, что никакое начальство ничего поделать не могло... И даже ставить вахту на проходной оказывалось бесполезно, потому как вахтёры тоже хотели дармового мясца покушать, вот и пропускали несунов за долю малую. Да и если бы вахтёры были бы вегетарианцами - работники всё одно нашли бы выход, не через проходную проносить, так через забор перекидывать. И вот однажды какой-то начальник нашёл на несунов управу - с военными договорился, чтобы срочников ему выделили, вахту бдить. А поскольку срочникам сырое мясо нести некуда, (не в казарму же им его нести!), то служба неслась и вправду бдительно - и на проходной, и вдоль забора. В результате чего... не осталось желающих на том мясокомбинате работать! Потому как работа была тяжёлая, грязная и низкооплачиваемая; шли на неё только потому, что была там возможность мяско подворовывать. А повысить зарплату или приголубить работников какими-нибудь льготами мясокомбинатное начальство не могло - не его это был уровень... И потому пришлось начальству убирать с вахты военных, терпеть несунов! Во времена послевеладовские ничего подобного не бывает - на таких работах вкалывают роботы, точнее, производственные роботокомплекты...
  
   Вспомнил Гошка и то, что подобная техника, работающая на принципе искусственного инстинкта, применяется очень широко и очень многообразно - вплоть до комплекта "Спутник грибника"; это такой футляр, величиной с антикварную перьевую авторучку, и носится так же, прищеплённым к внешнему карману одежды. По нажатию кнопки из футляра-улья вылетает рой мошкоразмерных микророботов, сопровождающих человека и очень аккуратно откусывающих кончики хоботов у кровососущих насекомых, комаров, москитов, слепней и прочих, подлетевших слишком близко к человеку с футляром. У жалящих насекомых, соответственно, откусывают кончики жал. А у насекомых типа оводов они откусывают кончики яйцекладов...
  
   Вспомнились в этот момент Гошке и давешние шашлычники. Были у них такие безобидные для послевеладовских времён привычки - как нажрутся-напьются, на своём любимом месте в своей компании; так гражданки начинают петь песни в стиле: "Я жду тебя, ты приходи, и поцелуй мне подари, а я приготовлю такой шашлык, что ты проглотишь свой язык", а граждане начинают кидать с крыши выпитые бутылки, и смотреть, что из этого получится. В довеладовские времена получились бы Проблемы для чьего-то чайника! А в послевеладовские естественным образом получалось иначе - всегда штатно срабатывал предусмотрительно заготовленный и запрограммированный роботокомплект, из стенной ниши вылетал один из роботов-мусорщиков на гравиторе, хватал на лету эту бутылку и относил её на балкон, где добавлял в подготовленный для таких ящик. Причём различал по биометрии, кто бутылку кинул - тому на балкон и относил. А ежели замечал, что бутылка со щербатым горлом - тогда относил на помойку, в контейнер со стеклобоем...
   А есть у той компании ещё и посыльный робот, тоже на гравиторе, взятый со штатного роботокомплекта пункта заправки сифонов; ему доверяется только одна работа - летать с сифонами в пункт и приносить обратно заправленные. Тоже сифоны на лету ловит!...

0x01 graphic

   А когда подошли к лестнице, из правого коридора вышел их однопартиец, благонадёжный гражданин Марлен, и шумно приветствовал:
  
   - О, привет, Покрывающая Мужчин! Привет, Фонтанчик! Привет, Земледелец!...
  
   Уж такая была неистребимая у Марлена привычка - называть всех по переведённым именам. Только от него Сашенция впервые узнала, что её имя возможно перевести как Покрывательница Мужчин... Да и многие прочие узнали от Марлена, что обозначают их имена...
  
   Поднялись по лестнице на второй этаж, на коем возле лестницы стоял штатный партобкомовский ментоскоп, настроенный на режим распознавания мимо проходящих; мерцающий светодиодами и при приближении к нему человека рисующий голограммы в воздухе. Увидев его, Гошка, как всегда, вспомнил, как он впервые здесь появился, будучи ещё сочувствующим, в которые записался по Сети ещё до переезда в этот облцентр. А когда, вскоре после этого переезда, он был приглашён и приведён сюда Инной, и в первый раз поднялся по этой лестнице, тогда, глядя на голограммы ментоскопа, всем присутствующим сразу стало всё с ним понятно. Точнее говоря, не с ним, а с ними; всё-таки Инна-химичка в этой партии - настоящая Идейная, вот этот самый ментоскоп свидетель, хоть тогда, хоть сей момент!...
   И вот, глядя на эту технику, Гошка подумал, что ему очень повезло жить в послевеладовскую эпоху ментоскопов - как он без них подтвердил бы свой статус полноправного гражданина? И как бы он подтвердил, что в школе он отучился добровольно, а не из-под палки?!... И как бы он смог поступить на альтисторию, если бы туда принимали вовсе не по конкурсу ментопоказателей?... Потому как ментоскопы прекрасно показывают и подсказывают, к каким наукам у какого человека имеются прирождённые способности, а к каким - желания и интересы. Как и то, к каким наукам у кого и вовсе никаких способностей не просматривается, или - желаний...
  
   И всё это делается в соответствием с принятой к исполнению в эпоху Велады такой Идее, что всякий человек, если он не даун, (а может быть, и даун), в какой-то узкой специализации вполне может оказаться гениальным, как сто Ломоносовых. Вот и подбирают кадры, которым должно решать всё...
   Причём для подбора кадров в научные ведомства (не абы в какие, а именно в научные) настроены ментоскопы ещё и на такой подход, как - определить, вот если бы каждый конкретный человек был бы мнемоником, то где бы он предпочёл блистать - в науке, или, как абсолютное большинство мнемоников, в цирке?!... Ежели в науке - то таковой человек со школьных лет считается перспективным научным кадром, и потому его всячески в науку и тянут! Ну, а кто предпочёл бы цирк - тех наоборот, какими бы талантливыми они не были...
   И потому Гошка на альтисторию древних культур обратил внимание ещё в школе, с подсказки тамошнего ментоскопа. А Инна, соответственно - на химию, хотя выбор в пользу не абы какой химии, а криохимии, она сделала уже сама. Благодаря ментоскопам они со школьных лет уже попали в перспективные научные кадры... Страшно даже представить, что с ними было бы без таких подсказок!...
  
   И вспомнил Гошка, что в довеладовские времена на всякий порядочный факультет конкурс был кошмарный, и зачисляли не по конкурсу ментопоказателей, и даже не по гражданской благонадёжности, а по конкурсу экзаменационных баллов... И потому допускали в вузы всяких поротых, а также и битломанов, джазофренов, джинсолюбов, цойников, и прочих хайлайфистов; да ещё и дезертиров, то есть тех, которые поступали в вузы прежде всего с целью откосить от срочной службы. Вопреки тому, что умным людям ещё в сталинские времена было понятно, что всё это суть самая настоящая контра! Та самая, про которую ещё при Сталине было определено, что "кто сегодня любит джаз - завтра Родину продаст!". Вот и наплодили образованщину, которая предала своё государство...
  
   Как было определено в эпоху Велады:
   - А что такое, в сущности, джаз?!... Лучше всего на этот вопрос отвечают штатовские джазоисполнители: "Джаз меньше любого другого деяния людей похож на ту самую песню, которую возможно спеть, читая по бумажке". Вот уж точно - ни прибавить, ни убавить! Отсюда следует, что джаз в широком смысле - это то, про что гринго говорят: "Американский образ жизни - это такой порядок, при котором ни одна мода больше одного сезона не держится и ни один человек, вплоть до самого главного в государстве, больше пяти лет на одном рабочем месте не засиживается".
   (Полная противоположность советскому образу жизни! В котором премного Завидуют тем гражданам, которым так грандиозно Повезло прожить свои жизни, что у них в трудовых книжках всего-то по две записи - "принят на работу" и "вышел на пенсию". Единственное исключение, причём подтверждающее это правило - если у граждан была ещё и Карьера; например, принят на работу подсобником на железную дорогу, а вышел на пенсию с должности не ниже замнаркомжелдора.)
   Далее следует, что к джазу нужно отнести всё то, что этому образу жизни соответствует - то есть недолговечные вещи! Например, автомобиль "Жигули" - хоть он и не по гринговской, а по макаронниковской модели сделан, но суть всё та же; как говорят бывалые жигулисты: "Покупаешь антонабиль, ездишь на нём пятилетку, и внезапно... всё в нём сразу начинает ломаться, вот всё сразу, вплоть до замков в дверях!..."
   И приходится сделать такой Вывод, что джаз - это цивилизация недолговечных вещей и всего недолговечного, а значит, джаз - это самое антисоветское явление, которое только возможно во Вселенной. А самое советское, соответственно - антиджаз!...
   А что такое антиджаз в музыке и прочем эстрадном искусстве?!... Это, как океан в капле воды, возможно высмотреть в лозунге: "Нам нет преград - а нам их и не надо!". То есть - все возможные способы воспевания такого Порядка, при котором все преграды давным-давно взяты, и потому ничто не мешает советскому человеку прожить свою жизнь в сытом, пьяном, сонном покое...
  
   Вспомнил Гошка ещё и то, что колоссально много судеб было в довеладовские времена поломано потому, что порядочный советский человек пытался поступить в вуз, но не проходил по конкурсу. Или не пытался поступить потому, что понимал - по конкурсу не пройдёт. Потому как всякая контра с ним конкурировала, как и всякие поротые!... А бывало и так, что поступал, но - не выдерживал внеучебной нагрузки, типа тех же выездов на сельхозработы. Или - не пытался поступить, потому что понимал, что не выдержит её...
  
   И вспомнились Гошке его знакомые по работе в Архиве, тамошние подсобные работники, полноправные граждане, два Васи, Вася-старый и Вася-малый; между прочим, оба убеждённейшие б/п. Первый был бывалый работник Архива с сорокалетним стажем, из местных городских старожилов; а второй - всего лишь с четырнадцатилетним стажем, но тоже из местных. Рассказывал Вася-старый Гошке, как ещё задолго до Велады пробовал выучиться на инженера-машиностроителя. И рассказ его был примерно таким:
  
   - Если подходить по чести и справедливости, то красная мне цена - раннесталинская семилетка. Не позднесталинская, а раннесталинская. Потому как в школьные годы четыре урока в день я вытягивал, а вот шесть уроков в день мне было уже невмоготу... Но родился я, на свою беду, не при Сталине, а при Хруще... Ещё и был я тем самым школьником, который класса где-то с пятого на вопрос: "что тебе мешает учиться лучше?" мог ответить чётко и однозначно: "пробелы в знаниях за предыдущие годы, возникающие от того, что эти самые знания самопроизвольно забываются!...". А меня при Брежневе всю восьмилетку закончить заставили! Надо было бы мне сразу после неё пойти на работу, подобную моей здешней, но кто бы меня тогда на неё взял?!... Тогда ж как было - если ты молодой, значит, учись, падло! А работа не член партии - стояла и стоять будет... Да и сам я тоже... неопытен был! Десять классов вытянуть было не по моим мозгам и не по моей заднице; а особенно мне было Противно, что меня на литературе заставляли читать и учить классику, о, как она и сейчас мне омерзительна!... И выходить бы мне со справкой вместо аттестата... если бы стечение обстоятельств не предоставило возможность отмочить трюк в стиле Остапа Бендера... Отмочил, вышел с аттестатом. В вуз всё одно поступать было мне не по талантам; но как срочную отслужил - смог пролезть туда через подготовительное отделение. Тоже в какой-то мере трюк в стиле Остапа Бендера! А в вузе - ну никак не мог программы вытянуть!... Да ещё и был тем самым студентом, который ходил в деканат с просьбой: "Лишите меня стипендии, но избавьте от необходимости тратить время и нервы на физкультуру!"... А вот кукиш мне!... Чтобы закончить первый семестр первого курса... Нет, не я трюк отмочил, стечение обстоятельств без меня и за меня само трюк отмочило. Потому как в зачётке была моя фотография в военной форме. Вот доцентка мне и сказала на экзамене: "Дремучий до полной безнадёжности, и только учитывая героическое прошлое, тройку можно поставить...". Чтобы второй семестр первого курса пройти - там трюк отмочил уже сам, благо стечение обстоятельств предоставило такую возможность... И только на первом семестре второго курса оказалось совсем безнадёжно, стечение обстоятельств более не вытягивало, пришлось самому документы забирать... И всё это потому, что некому было меня предупредить, что рылом я не вышел для образованца, да ещё и машиностроителя; а подсобником в Архиве работать - самое мне место! А если бы я и сам сообразил вовремя, то всё одно все тогдашние встречные и поперечные сказали бы: "если ты молодой, то - учиться бы тебе..."
  
   А Вася-малый рассказывал о своей жизни иначе:
  
   - Родился я при Горбаче, как раз когда эти сволочи школьникам срок добавили, с десяти до одиннадцати, ещё и шестилеток в школу заметать начали. Да ещё и, гады такие, парты давно уже заменили на столы и стулы... И сидел бы я, как цуцик, портя осанку и зрение, если бы Велада назад не развернула!... Учёба школьная шла у меня ни шатко, ни валко, класса до четвёртого я вытягивал вполне неплохо, а потом с каждым годом приходилось пионерии меня всё больше и больше за уши тянуть... Потому как я не из тех, которым кинули намёк - и им достаточно, мне всё разжёвывать нужно, да не по одному разу! И то, не факт, что дойдёт... А в житейских делах ещё больше, чем в учебных... И потому решил я после восьми классов бросить это гнилое дело и пойти в государственные содержанцы. Вот с пятнадцати лет до восемнадцати и был таковым. Ох, и отоспался!... Спал тогда никак не меньше пятнадцати часов в сутки... Сколько хотелось и когда хотелось! А потом - призвали, отслужил два года в оккупантах, консольным стрелком на боевом гравилёте. А был бы я физкультурно потренированнее, или к иносранным языкам поспособнее - тогда не на такую должность меня бы распределили... Тогда я или по поверхности бы шастал, или в гарнизоне бы сидел... Слабое утешение - тогда бы я трофеев и впечатлений мог бы набрать немало... Отдембелился - и быть по-прежнему всего лишь государственным содержанцем мне показалось... не интересно! Как говорят красные, вырос над собой. Вот и пошёл работать подсобником в Архив, благо возможность такая предоставилась...
  
   Вспомнив это, Гошка подумал, что сам-то он, ментоскопы свидетели, уж поталантливее обоих Вась-подсобников будет. А главное - он по своей прирождённой ментальности ничуть не похож на тех оболтусов, которым в школьном возрасте вот только дай вольность как таковую, так сразу же воспользуются ею для того, чтобы вырасти ленивыми неучами; он - наоборот, как раз из тех, которые с великим восторгом будут учиться, но - тому, что им Интересно! По послевеладовским советским законам, поскольку в школе учился он добровольно, то право на дальнейшую учёбу имеет; как и право на защиту от конкуренции со стороны поротых, выучившихся из-под отцовского ремня, коим образование больше восьмилетнего не дозволяется...
   Ну, а то, что физкультура и иносранные языки в школах и в вузах с самой Велады тоже только добровольно, (да ещё и под громогласные рассуждения, что государственный патриотизм - это единственный шанс природного моноглота), так это не про него - всё одно он со школьных лет в туристах; всё-таки туризм - это профессиональный спорт истинного альтисторика древних культур. Причём не абы какой туризм, а тот самый, который очень, очень прикладной, и потому начинается с умения грамотно упаковать рюкзак. И в Сетевом кружке изучения языков древних культур он тоже со школьных лет, и по-граветтски несколько фраз знает, и по-перигорски может объясниться, и по-ориньякски, и даже по-сунгирьски немного умеет. В довеладовские времена подобное никак не было бы отражено в официальном школьном аттестате, а в послевеладовские - наоборот, на те науки, которые гражданин изучал добровольно, в том числе и по Сети, обращается куда как больше внимания, чем на общеобязательные. Которые, между прочим, вскоре после Велады были урезаны примерно на две трети, дабы сохранить время и нервы для добровольных. Тем более что в эпоху переводных машинок знание иносранных языков мало кому нужно, а если и нужно - то, скорее всего, для подстраховки и перестраховки. Или, как в его случае, осмысление тонкостей лингвистики нужно для лучшего понимания Сути ментальности людей древних культур...
  
   И ещё вспомнил Гошка, что ментоскопы возможно запускать и в различных игровых режимах, и таким образом поиграть на них в интересные игры. В том же Архиве они тамошний штатный ментоскоп иногда запускали в режиме поиска, какой человек по своей ментальности похож на какого персонажа какой-нибудь книги или фильма, или - на какого деятеля какой-нибудь древней страны или эпохи. Тому самому подсобнику Васе-старому ментоскоп выдал, что из всех персонажей кинофильма "Место встречи изменить нельзя" он ментально более всего похож на Маньку Облигацию; а из всех персонажей писанины Салтыкова-Щедрина - на дикого помещика. А Васе-малому ментоскоп выдал, что из всех исторических личностей эпохи войн с Наполеоном он ментально более всего похож на Шурика Фигнера, а из всех персонажей кинофильма "17 мгновений весны" - на шуцмана из оцепления; Вася-малый от такого даже задумался, не эрбин ли он, сходил проверился - и оказался северным кроманьонцем, I1L22/I1a1b... А тамошнему ночному сторожу ментоскоп выдал, что из всех римских императоров он ментально более всего похож на Флавия Клавдия Юлиана; а из всех персонажей античной мифологии - на Цербера. Ну, а самому Гошке ментоскоп тогда выдал, что из всех персонажей всей писанины графа Льва Толстого он ментально более всего похож на индейского царя из сказки про Семёна-воина, Тараса-брюхана и Ивана-дурака...
   Вспомнил Гошка и то, что ментоскопы возможно запускать в бытовых режимах - тогда они великолепно подсказывают людям, что им делать на бытовом уровне. Могут, например, в момент определить, какая пища или приправа к ней кому понравится больше другой, а какая кому будет отвратительна. (Некоторые граждане с подачи ментоскопов становились капсаициновыми наркоманами.) Или - какой стиль в одежде кому понравится, а кому и нет. Или - кому понравится какая форма комнаты, а кому какой цвет обоев, кому какая книга, а кому какой кинофильм...
  
   И, уже отходя от ментоскопа, вспомнил Гошка, что в некоторых режимах, так называемых неделикатных, ментоскопы могут запускать только благонадёжные без ограничений, и только когда они при исполнении; однако же ему не приходилось про такие случаи даже слышать...
   И сразу же пришёл к выводу, что и без неделикатных ментоскопирований понятно, что Инна-химичка колоссально высокого о себе мнения - за свою редкостную Красоту, за свой высокий рост, за своё карандашеобразное телосложение, за свою натуральную платиновую блондинистость, за свою толстую косу ниже колен, за свою серебристую кожу без намёка на дерьмоцветие загара, за свой статус благонадёжной гражданки, за свои химические таланты, давшие ей возможность ещё будучи студенткой уже пройтись по Европе; а уж за свою недотрожистость так и вовсе прежде всего и превыше всего остального. Как она сама любит говорить: "Красивая девушка подобна хорошему вину - чем старше, тем лучше... пока оно не открыто!..."
  
   Пошли по коридору. Прошли мимо приоткрытых дверей комнаты экстренной медицинской помощи, такие на всякий случай держат в госучреждениях. В комнате стояла медицинская машина, не такая, разумеется, многопрофильная, как в медицинских учреждениях; но всё ж таки способная оказать первую помощь внезапно заболевшему или травмированному гражданину, в статусе не ниже подтверждённого полноправного, а людишек низших статусов такие машины как эта - не распознают и потому реагируют на них как на мусор. (А тем более на тех, которые никогда не станут кончать жизнь самоубийством, как бы Плохо им не было.)
   Взглянув на неё, Гошка вспомнил, что в довеладовском мире от старости лечили не подобные машины, а всего лишь... пластические хирурги! И лечили от неё так же, как от... некрасивости! То есть - прорабатывали одну только внешность, и ничего более... То ли дело с такими вот машинами - всякий подтверждённый полноправный, а тем более благонадёжный гражданин имеет право всегда быть того биологического возраста, какого хочет. (Как говорят после Велады: "кого засунули в медицинскую машину живым, тот вылезет из неё живым, здоровым и молодым".)
   И потому после Велады биологический возраст не путают с календарным. Тот же Марлен - из поколения трёхпроцентников, участник ВОВ, через два года ему сто календарных лет стукнет, а внешне как биологически тридцатилетний, с самой Велады держится этого возраста. И в Архиве оба Васи-подсобника внешне выглядят ровесниками, хотя Вася-старый на тридцать календарных лет старше Васи-малого. А приходилось слышать и про больших начальников с немалым довеладовским стажем, которые воспользовались такими машинами для того, чтобы стать снова молодыми; но при том остались на прежних должностях, уровня вплоть до командармского и наркомовского. Бывают среди них и такие, которые предпочитают быть всегда в возрасте около 14 лет - что, впрочем, им не мешает справляться с должностями. И только выходцев из довеладовских времён такое Шокирует - большой шиш, по календарному возрасту очень старый хрыч, а по биологическому - малолетка...
   И внешность проработать медицинская машина может, чтобы человек стал красивым, и генетику подкорректировать. В полном соответствии с одним из лозунгов Велады: "Чем лучше всякий человек, тем более он склонен комплексовать по всяким-разным причинам, а прежде всего по причине своей внешности". Гошка, между прочим, ухлёстывал за Инной-химичкой среди прочих причин ещё и потому, что знал её с детства и потому был за неё спокоен - редкостно Красива она по-прирождённому, а не по-медмашинному, как почти все остальные; хотя напоминать им об этом считается поступком бестактным и невежливым. Вот про ту же Сашенцию-связистку Гошке было известно точно, что она, будучи ещё сочувствующей, подкорректировала размер своей ноги, с тридцать девятого на тридцать шестой...
  
   Некоторые иногда с помощью таких машин даже пол изменяют, да так, что и под микроскопом не отличить, ни в хромосомах, ни в митохондриях; только что в их партии таких чего-то нет. (Точнее говоря - такие кучкуются совсем в других партиях, названия которых тоже говорят о них всё.) Хотя про двух таких особ Гошка как-то узнал по Сети. Первая - это была личность, получившая и подтвердившая статус полноправной; но происходила из семьи неполноправных, сосланных во времена Велады в неперспективную деревню. Вот и воспользовалась личность возможностями - после восьмого класса переехала подальше от своей неполноправной родни, сменив притом пол и фамилию; причём как раз фамилию взяла от своего прадеда, героя не то ВОВ, не то ВОСР, а не то и вовсе революции 1905 года. Вторая - просто отселилась от нелюбимых родителей после не то восьмого, не то десятого класса в другой город, попутно сменив ещё и пол; да так, чтобы и на новом месте никто ничего про неё не знал, и на старом месте чтобы не знали, кого искать, и в реале, и в Сети. И такие случаи были хотя и редковаты, но всё ж вполне типичны для послевеладовской эпохи...
   А слышал Гошка и про такие случаи, когда самые обыкновенные супружеские пары пользовались этой возможностью для того, чтобы периодически... обмениваться полами! Причём хорошо получалась такая игра только у тех пар, что были знакомы с детского сада и все школьные годы прошли в одном классе; иначе им не хватало взаимопритирки, доведённой до взаимопонимания без слов.
   Самым забавным в этом деле случаем представлялся Гошке такой, кем-то мельком упомянутый где-то в Сети:
   Жили-были два друга, водой не разольёшь. Вместе десятилетку закончили, вместе срочную отслужили. Встретили двух подруг, которые между собой тоже были так же дружны. Получились две семьи, вроде бы самые обыкновенные, и между собой очень дружные. Со стороны посмотреть - дружат люди семьями, с кем ни бывает... И мало кто на Земле знал, что вот эти самые два друга тщательно скрывали от всех встречных и поперечных, а прежде всего от своих жён - то, что они родились... девчонками! Дружили они с яслей, это да; а когда переходили из восьмилетки в десятилетку - сменили пол и переехали, чтобы на новом месте никто ничего про них не знал. Также мало кто на Земле знал, что те две подруги, которые их жёны, тоже тщательно скрывали от всех встречных и поперечных, а прежде всего от своих мужей - то, что они родились... парнями! Дружили и они с яслей, и тоже сменили пол одновременно с переходом-переездом из восьмилетки в десятилетку. Уж кому кем Нравится быть...
   А самым типичными, в духе послевеладовской эпохи, случаями смены пола Гошка считал такие, про какие иногда упоминалось в Сети:
   Жил-был парень, и пол менять вовсе не собирался. Но когда проходил по какому-то случаю диагностику на достаточно многопрофильной медицинской машине, чисто машинально кивнул на её вопрос о перспективе, и машина показала голограмму, какая красивая из него получится девчонка. Посмотрел и - не выдержал! И потом рассуждал, что не смог упустить возможности побывать такой высокой, тонкой, и притом толстоногой (или - сисястой, голенастой, глазастой, косастой, ещё какой-то) красоткой. А если это была девчонка, тоже не собиравшаяся менять пол - точно так же, посмотрела на голограмму и... не смогла упустить возможность побывать ах таким изящным, смазливым парнишей!....
  
   Знал Гошка и то, что медицинские машины возможно запускать и в режиме расширенной диагностики. Тогда они очень многое определяют по хромосомам и митохондриям, вплоть до того, что двум произвольно взятым людям могут определить, как много поколений назад, причём с точностью до поколения, жил их общий предок; ежели таковой, разумеется, был.
  
   Вспомнив всё это, Гошка взглянул на свой браслет полноправного гражданина, который в числе прочих своих предназначений был также и малой медицинской машиной, с такими браслетами людям не страшны микробы и вирусы, поносы и запоры, гастриты и мигрени, насморки и кашли, икота и зевота. То-то давешний пьяница, как закашлялся, так сразу за браслет ухватился... И давешние любители шашлыков тоже - не иначе как своим браслетам обязаны такой радостью, что обжираются шашлыками, не толстея... И архивный Вася-малый, скорее всего, не просто так в молодые годы спал по 15 часов в сутки, а с задействованием медицинской функции своего браслета...
   Весьма нередко такие браслеты используются и для того, чтобы от людей всегда попахивало их любимыми запахами - от кого-то духами, от кого-то цветами, от кого-то озоном, от кого-то антикомарином, от кого-то антибактерином; а от кого-то наоборот, отсутствием всякого запаха. Некоторые граждане с помощью таких браслетов уподобляются тренированным спортсменам, от гимнастов до культуристов; не тратя притом времени и усилий на тренировки. А у благонадёжных граждан браслеты позволяли им ещё и управлять дистанционно ихними гравилётами...
   И вспомнил про зековские ошейники - они тоже таковы, только что зековские, и потому предназначены в основном для того, чтобы зеки не вздумали пойти на самоубийства. Потому как право на смерть в послевеладовском мире не за всяким признаётся! И зекам их ошейники не дозволяют даже стареть, а тем более тупеть от жестокого обращения. И тем более не позволяют забывать, по каким причинам они определены в своё зековское состояние, каждый из таких эпизодов у них в памяти поддерживается в состоянии "помнится, как вчера"...
   И подумал Гошка, что зеки должны быть благодарны, что даже для них медицинские машины не запускаются в режимах переделки ментальности; в таковых их могут запустить тоже только благонадёжные без ограничений и только когда они при исполнении; этак можно было бы даже фанатичнейшего монархиста переделать в фанатичнейшего анархиста, и наоборот. Но - не бывает такого в послевеладовском мире, потому как считается недопустимым и очень Несправедливым допускать конкуренцию особей с переделанной ментальностью с личностями с ментальностью постоянной, благонадёжной и притом прирождённой...
  
   Подошли к чайной комнате в конце коридора. Зашли. Чайная была похожа на зал с большим кольцеобразным столом посредине; за ним в основном однопартийцы и собирались, пили чай и рассуждали о смысле жизни. А что же ещё делать в своём кругу идеологически озабоченным людям из карликовых партий, которые суть всего лишь клубы единомышленников. А на орден меченосцев похожа, да и то немного, только правящая РПСС... Вспомогательные партии уже ничуть не похожи!
   Да ещё и всё это в эпоху, когда идеологии как таковые являются всего лишь Традицией, которую соблюдают фактически только из уважения к Минувшему. Тем более, что это Минувшее смотрело на них со стены - это был висящий на фоне траурных бантов портрет всё того же деятеля, Гошкиного тёзки, чьим именем называлась их партия...

0x01 graphic

   В чайной комнате уже присутствовали несколько однопартийцев и однопартиек. Когда Гошка с остальными туда заходили, один из них увлечённо рассказывал остальным про свой недавний визит по какой-то причине в какую-то неперспективную деревню, населённую неполноправными гражданами:
  
   - Вот я им, падлам, и говорю: "Чем же вы недовольны, твари неблагодарные?!... Много десятков поколений ваших деревенских предков были бы в восторге от такой жизни! Барщиной не обложены, оброком не обложены, продразвёрсткой не обложены, продналогом не обложены, постоем не обложены, извозом не обложены, отхожими промыслами не обложены, и даже рекрутчиной не обложены! Ненавистного вам колхоза - и того у вас нет! И городские к вам не суются, и никакие чужие к вам не суются, и вам самим никуда ездить не нужно! И никто не возражает, чтобы вы ходили в лаптях да в сермяге, и сами производили всё, что потребляете... Даже чтобы мыло своё варили!... И никто не мешает вашим бабам рожать в меже без отрыва от пахоты! И снабжение вам хоть и деревенское, но дармовое! Даже лошадей и прочую скотобазу задарма имеете! Сидите фактически паразитами на шее трудового народа... Чем же вы можете быть ещё недовольны?!..." А они, падлы, ноют, что Сети им не положено, и радио им не положено, и никакой техники им не положено, и даже лампочки Ильича им не положено, и керосинок им не положено, а при лучине сидеть им впадлу, и деревенское вкалывание им невмоготу, и солонина им не по вкусу, и на кашах с киселями жить им голодно... И, самое паскудное, они, падлы, так полагают, что их заставляют жить в деревне! Заставляют!... Хотя - ментоскопы свидетели! - они распределены по справедливости! Потому как во времена предвеладовские очень много рассусоливали о счастливой доколхозной деревне! Вот и получили распределение по возможности... За что боролись - на то и напоролись!...
  
   Гошка сделал вывод, что в той конкретной деревне был собран очень конкретный контингент, если технологии там дозволены только позапрошлого века. Надо полагать, даже посуда там дозволена только глиняная и притом самодельная. И надо полагать, все они там в ошейниках, для недопущения самоубийств...
  
   И вспомнил Гошка, что во времена Велады было решено по деревенским. А было обращено внимание на то, что ещё задолго до Революции началось такое безобразие, как бегство деревенских в города, аж целыми семьями; причём бегство вопреки тому, что в тогдашних деревнях даже у самых наибеднейших бедняков какое-никакое жильё всё-таки было, (и даже если оно случайно сгорало, по тогдашним Традициям погорельцам всем миром строили новое), а в городах никто их жильём обеспечивать не собирался. И эти самые бездомные понаехавшие - сбивали цены на городскую рабочую силу; причём, что самое мерзостное, прежде всего на ту, которая и без этого сбивания была весьма и весьма невеликой. Вот это и было признано негуманным и потому недопустимым!
   Кроме того, было обращено особое внимание на то, что как раз те самые особи (людьми их не называли), которые из деревень понаехали в города, и притом по своей ментальности естественным образом перестали быть обыкновенными деревенскими, но противоестественным образом не стали обыкновенными городским; в абсолютнейшем своём большинстве при ментоскопировании оказывались или уголовниками, теми самыми, которые "желали жить не по фраерскому закону, а по воровскому", или вовсе наигрязнейшей грязью. И потому распределяли их соответственно!...
  
   Однопартийцы тем временем оглянулись на вошедших, увидели Гошку с тортом и сразу же спросили:
  
   - О, ещё один тортик! У тебя какой день изображает?!...
  
   - 20 августа... - ответил Гошка.
  
   А остальные заговорили:
  
   - А у меня - 18, когда всё только начиналось...
  
   - А у меня - 24, последний день довеладовского мира... Когда баррикады уже разбирались, а продолжение ещё не прилетело...
  
   - Вот и выстроим их в ряд... Кто-то ещё с таким тортом придёт, только что другой день изображающим... Чтобы было красиво, когда придёт без ограничений!...
  
   И поставили в ряд три тортика.
   Потом обратили внимание на остальное:
  
   - Можно выкладывать...
  
   - И - присоединяйтесь!... Время пить чай...
  
   - Как там в песне поётся: "Выпьем за Родину, выпьем за Шпагина, выпьем за тех, кто стоял на снегу"...
  
   Инна и Сашенция выложили на стол свои ноши - одна комплект пирожков, вторая комплект фигурных пирожных. А на столе уже было немало всякой подобной всячины, а также и свежевскипячённый серебряный самовар вида вроде бы антикварного, но - с попутной функцией термоса. Был этот самовар подсоединён к чайному автомату, заваривающему разнообразные чаи; причём заваривающему с учётом специфики каждой из заварок, и выдающего в разноразмерных чашках из полупрозрачного термофарфора, (ещё и менявших цвет рукояток в зависимости от сладости, крепости и состава чая), сверху прикрытых крышечками, дабы эфирные масла не улетучивались напрасно. А встроенный микроментоскоп, определяющий, какому человеку какой чай сей момент более всего понравится, был, как чаще всего в этой компании, отключён. Потому как здесь его использование полагали перехлёстом...
  
   Сели, налили посредством этого самого автомата по чашке чая, с заваркой, кому какая нравилась. Гошка выбрал чёрный индонезийский с сушёной коркой лимона; Инна, как истинная химичка - сложносоставной цветочный; Сашенция - красный цейлонский и очень крепкий; Марлен - довоенный чай эпохи своей настоящей молодости. Начали неторопливо пить.

0x01 graphic

   Гошке внезапно пришло в голову, что если бы подобное этому собрание людей, хотя бы и однопартийцев, имело бы место быть в довеладовскую эпоху - то Инна, по причине её красоты, сразу бы оказалась в окружении поклонников... А здесь - ничего подобного, одного того факта, что она его за собой привела, оказалось достаточно, чтобы все однопартийцы смотрели на неё как на фактически замужнюю гражданку. Даже то, что он, по данным ментоскопа, пришёл за ней с серьёзными намерениями, это уже во-вторых...
   А ухлёстывать за таковой гражданкой, замужней или фактически замужней - и в довеладовские-то времена считалось аморалкой; а уж в послевеладовские считается и вовсе извращением, за которое нещадно критикуется довеладовский кинофильм "Коммунист" - потому как там главный герой изображён таким вот извращенцем, уведшим чужую жену у её законного мужа.
   И только у одного Гошки шевелилось в уме такое подозрение, что Инна для того его и привела в эту партию, чтобы к ней, недотроге, никто другой не клеился. И сегодня тоже для того за ним залетела...
   Впрочем тут же у Гошки выскакивало попутно и другое подозрение - что всё это она также и для того, чтобы однопартийки на него клевали; им-то это не только не извращение, а наоборот, очень заманчиво, отбить жениха у такой Красивой... А поскольку после Велады фактическое гражданское сожительство приравнено к зарегистрированному браку, а кроме того, советским вольным гражданам, даже неполноправным, разрешено многожёнство; то, в более мягком случае, однопартийкам заманчиво опередить такую Красивую, пойти к её жениху старшей женой, а химичку, соответственно, оставить всего лишь младшей...
   Да только сам Гошка прислушивался к мнению бывалых послевеладовских многожёнцев, что вторую жену если и брать, то - или если они с первой очень отъявленные подруги-неразлучницы; или никак не раньше, чем когда первая опостылит. И оттого пока что брать вторую не планировал; да и в далёкой перспективе старшей женой всё одно сделал бы Инну, потому как всегда так полагал, что старый друг лучше новых двух. Тем более что в эпоху послевеладовской техники эта пословица заиграла великим множеством новых смыслов...
   А доходили до Гошки и такие слухи, что Инна в Криохиме и в университете, да и в прочих местах, ежели к ней, такой Красивой, начинает кто-то клеится, особенно из благонадёжных, то всегда отшивает такового стандартными словами, что у неё парень уже есть, и очень давно. И при этом потрясает... всё тем же антикварным экземпляром "Пионерской правды"! Из чего следует, что она всё-таки типичная жительница своей страны и своей эпохи... Настолько типичная, что вряд ли смогла бы выжить - не то, чтобы процвести, а хотя бы всего лишь выжить - в другой стране и/или в другую эпоху...
  
   И в этот момент Гошка внезапно вспомнил, что до Велады все бракоразводные судебные дела заканчивались одинаково: мужу - свобода минус ребёнок минус квартира минус алименты, жене - свобода плюс ребёнок плюс квартира плюс алименты. Причём доходило до такого, что детей оставляли жене-алкоголичке, приговорённой вот этим же самым судом к принудительному лечению от алкоголизма...
   И всё это было вопреки тому, что такого формального закона не было, и вовсе никакого формального закона по бракоразводным делам не было, а была так называемая "сложившаяся судебная практика", то есть победившее и торжествующее Беззаконие, разухабисто ломавшее судьбы миллионов советских граждан. В результате чего для тогдашнего советского гражданина прописать законную жену в своей квартире - это значило пойти к ней в бесправные рабы. Потому что в случае чего - его из квартиры выкинут, а не её! Даже если брак распадётся по причине её измен, а не его; или - её пьянства, а не его...
   Так уж получалось по этой самой "сложившейся судебной практике", что если муж пьёт - виноват муж, если жена пьёт - виноват муж, если муж бьёт жену - виноват муж, если жена бьёт мужа - виноват муж, если муж ходит налево - виноват муж, если жена ходит налево - тоже виноват муж... И даже просто признать существование фактов того, что бывает и так, когда во всём виновата жена, а не муж; и/или признать, что некоторые мужья способны позаботиться о детях получше, чем некоторые жёны; и/или в любом конфликте между мужем и женой признать правоту мужа - всё это в те времена было заведомо невозможно...
   И только вскоре после Велады было признано, что мужчина как таковой по своей Природе суть многожёнец, ему ходить налево - не плохо и не хорошо, а естественно; а женщина как таковая по своей Природе суть если не шлюха, то одномужка, ей ходить налево - не плохо и не хорошо, а противоестественно; и возбухать на походы мужа тоже противоестественно. Признано было и то, что если жена, ментоскопы свидетели, ребёнка любит больше, чем мужа, то брак должно признать фиктивным. И были задним числом пересмотрены все бракоразводные дела за прошлые десятилетия, и немало вздорных и/или блудливых гражданок поехало в неперспективные деревни...
  
   Сашенция-связистка, отведав чая и откушав пирожка с черешнями, встала и подошла к огромному, кинозального формата, экрану телекомплекса, стоящего напротив портрета. Включила, пощёлкала, да и сказала:
  
   - Фильмы вэпээсэсовцев всё ещё в основной памяти... Если кто-то не успел их скопировать - ещё не поздно... А потом - заархивирую и перекину во вспомогательную!...
  
   И завозилась в технике и в её настройках.
  
   И вспомнил Гошка, как во время Велады был наведён должный порядок в кинематографии.
   Прежде всего, было так определено, что усладить Зрителя - это уже вторая её задача, а первая - не подмахнуть вкусам Антизрителя; который отличается от Зрителя, в сущности, только одним - упрощённостью своего восприятия бытия, и на экране, и в жизни. Специально для кинематографистов это разъяснялось на таком примере - кинофильм, действие которого происходит в 1941 году, только что на экране мелькает форма образца 1943 года и техника образца 1944 с видимыми следами нескольких послевоенных модернизаций. Антизритель на такие мелочи и внимания не обратит; скорее всего он их просто не заметит, а если ему подскажут - отмахнётся. А вот Зрителю они сразу весь интерес к фильму отшибут! Так же, как и такие сценки, когда толпа строчит из пулемётов по одному убегающему персонажу, и не одна пуля не попадает... Или, как бывает в довеладовских индийских фильмах, когда персонажи мочат друг дружку по-чёрному, а потом смоют краску - и оказываются здоровенькие...
   Далее, был решён вопрос, про кого и для кого должно быть кинофильмам. То есть - обязательно для тех и желательно про тех, кого герои Велады хотели осчастливить! А осчастливить они хотели советских семидесятников...
   Иначе говоря, было так определено, что кинофильмы должны быть - обязательно для и желательно про тех самых советских граждан, которые способны выживать только в советские семидесятые и только если советская власть о них будет заботиться, как аквариумист об аквариумных обитателях.
   Другими словами, фильмам должно быть - желательно про маленьких людишек и обязательно для маленьких людишек! Тех самых, которые при любой власти и при любой Системе, хоть при монархии, хоть при анархии, в лучшем для них случае будут самыми низкооплачиваемыми из имеющих постоянную работу, а в худшем для них случае - самыми низкооплачиваемыми из претендующих иметь постоянную работу. (Причём всё это обязательно с поправкой на их семидесятничество!)
   А точнее говоря - про тех самых и для тех самых, каковых тогда чётко и однозначно определил тогда один из героев Велады: "Наша задача - делать добро хорошим людям, то есть истинным советским семидесятникам, и зло плохим людям, то есть не приемлющим семидесятнического образа жизни, и, как следствие, всячески лишающих семидесятников возможности жить по-семидесятнически. А отличить их легче всего по такому показателю, как - всякие-разные Трудности, а прежде всего и превыше всего самые обыкновенные житейские передряги - хороших людей ломают, а плохих - закаляют. Это мы по себе прекрасно знаем, и потому у нас не может быть никаких сомнений!..."
   И общий принцип послевеладовского кинопроизводства стал таким - если есть возможность снять фильм про маленьких людишек и для маленьких людишек, и притом не абы про каких и для каких, а про советских семидесятников (в том числе и несостоявшихся, если, например, жили задолго до семидесятых), и для советских семидесятников, то нужно этой возможностью пользоваться; а если таковой возможности нет - то её должно создавать!
   Было так же сделано и уточнение о фильмах со счастливым концом. Так у довеладовских "хуливудских" фильмов часто бывало - что неестественно счастливый конец портил всё впечатление от неплохого в целом фильма. Таковое было признано недопустимым, лучше уж с несчастливым концом фильмы делать...
   И было признано, что в идеале конец фильма должен быть не счастливым и не несчастным, а - Естественным! То есть, идеальный конец фильма должен быть примерно таков: герои сделали всё, что им было возможно сделать, дабы достичь каких-то Целей; ("Сделали, что могли, и каждый, кто может лучше, пусть сделает, что может!"); и Целей этих они, может быть, достигли, и даже с превышением, но - всё одно в конце концов оказалось так, что как ни геройствуй, а выше головы не прыгнешь, самим собой быть не перестанешь, и потому, образно говоря, каждый сверчок так или иначе оказался на своём шестке... что большинству из них ну очень не понравилось!... Для чего геройствовали?!...
   (В этом, за неимением лучшего, был признан образцовым французский фильм "Искатели приключений"; потому как там главный герой вроде бы всех своих врагов победил и всех намеченных целей достиг, но - ему пришлось заплатить слишком уж непомерную цену...)
   Походя был признан допустимым для применения в фильмах и матерный язык, в процессе придания матерному языку статуса составной и неотъемлемой части языка литературного. А отрицание такого статуса было признано издевательством гнилой интеллигенции над советскими народами.
  
   И ещё Гошка вспомнил, что после Велады появились такие возможности - поиграть на ЭВМ со звукозаписями и видеозаписями. То есть - сначала загрузить в машинную память какую-нибудь звукозапись, аналоговую отдельно, цифровую отдельно, а потом проанализировать её - и машина выдаст расклад на экран, какие там мелодии и какие инструменты. И можно будет поменять инструменты - игру рояля на игру гуслей, игру фагота на игру гобоя, игру гитары на игру органа или ещё как. И потом - прослушать, что получилось, и даже записать на подручные носители, пластинки, кассеты, диски или память малой машинки. И с фильмами такое стало возможно - загрузить в машинную память какой-нибудь кинофильм, и потом поменять в нём актёров, играющих роли, методом машинной анимации. И потому многие граждане так играли - загрузят, к примеру, три серии французского фильма "Фантомас", и потом перебирают варианты, каким был бы этот фильм, если бы роли в нём играли какие-нибудь другие актёры, со всеми их ужимками, причём с поправкой на то, в каких фильмах они какие. Кто-то таким образом просто менял местами роли Луи де Фюнеса и Жана Марэ; а кто-то на роль комиссара Жюва вставлял Фрица Дица, причём с его стилем игры в "Освобождении", и/или на роль Фантомаса вставлял Чарли Чаплина со стилем его игры из немых комедий. А ещё кто-то мог таким образом перенести действие фильма в другую эпоху и/или другую страну... Или продолжить фильм новыми сериями... А потом такие любители эти самые нещадно отделанные ими фильмы помещали в Сеть, где всякий мог их посмотреть, некоторым нравилось. Того же "Фантомаса" кинолюбители наанимировали аж сто серий, а самой лучшей завершающей, после многолетних обсуждений, признали ту, в которой Фантомаса всё-таки поймали, и сказали: "Вот теперь мы снимем с тебя маску!"; а Фантомас ответил: "Зря вы это сделаете!", сам снял маску и от этого умер. И голова у него оказалась лошадиная!...
  
   Впрочем, всё это было уже потом, а самое первое использование машинной анимации для кинематографии имело место быть вскоре после Велады, когда было проведено образцово-показательное исправление ею советского кинофильма "Ирония судьбы или с лёгким паром". После того, как героями Велады было признано, что этот фильм в целом неплохой, но основная идея слишком уж несуразно показана... как конкуренция двух самцов за самку и двух самок за самца!
   И исправили фильм так:
   Эпизоды с церквями и монастырями вырезали, они были признаны естественными для семидесятых годов девятнадцатого века, но никак не двадцатого. Эпизод с тем, что главная героиня много лет была любовницей чужого мужа - вырезали и вставили в другой фильм, специально на такую тему снимаемый, а в этом конкретном фильме такой извращенческий эпизод был признан неуместным.
   Социальное положение персонажей - откорректировали. Оригинал был признан великолепным примером, как не нужно делать фильмы - потому как там в главных героях оказались московский врач и ленинградская училка. И было признано, что это суть замалчивание того явления Природы, что далеко не всякий человек сможет стать, а тем более быть, хорошим врачом или учителем! И даже если очень захочет!... И было решено, что в главных героях должно быть московскому сторожу и ленинградской вахтёрше. (Допустимый вариант - московскому дворнику и ленинградской уборщице.)
   Далее, был откорректирован возраст героев - Надежде и Галине определён был возраст около 18, Лукашину и Ипполиту около 30.
   Основная интрига фильма была определена как - эта самая конкуренция за любовь красивой блондиночки и красивого москвича. Было признано, что Лукашин потому и предпочёл Надежду Галине, что ленинградочка оказалась натуральной платиновой блондинкой, каковых среднестатистический зритель любит; а москвичка - всего лишь тёмной блондинкой, вот ей и не светило. (Да ещё и упустила возможность первой затащить Лукашина в постель, что с её стороны оказалось глупостью ниже всякой критики...)
   И было признано напрасным выпячивание резкого взаимонеприятия Лукашина и Ипполита; и нужным, чтобы между ними была наоборот, полная взаимная лояльность, но - проистекающая от того, что каждый из них вовсе не считал бы второго конкурентом; а как раз наоборот, чтобы каждый, глядя на другого, был бы уверен, что вот этот тип ему ничуть не конкурент! И потому - с ним можно позволить себе такую роскошь, как вежливость... То есть - чтобы богатенький Ипполит не воспринимал голодранца Лукашина как конкурента; но и Лукашин тоже не воспринимал Ипполита как конкурента, потому как имел свой козырь, против которого Ипполиту оказалось заведомо невозможно потянуть...
   Надежда предпочла Лукашина чётко и однозначно, причём не абы по какой причине, а потому, что сразу и издалека было заметно, что он будет её много меньше напрягать, а это главное! (Даже посуду за собой сам моет...) Разумеется, содержать её так шикарно, как богатенький Ипполит, Лукашин и близко не сможет, но для положительной, в послевеладовском смысле, киногероини главное - не кто её богаче содержит, а кто её меньше напрягает!...
  
   И вот в январе этого года в обкоме принимали гостей из высоцкой ВПСС, и среди них был даже благонадёжный без ограничений, участник Велады, с чашей из черепа Евтушенки на поясе. И вэпээсэсовцы похвастались своими кинорекордами...
   Они, как истинные поклонники истинного Артиста, уже много лет проводят среди своих однопартийцев конкурс - кто так отделает анимационно какой-нибудь фильм с участием Высоцкого, чтобы он получился много лучше оригинала. Кто-то меняет местами исполнителей ролей, (например - Жеглова с Промокашкой, а Шарапова с Кирпичом), кто-то меняет место и/или время действия фильма, (например - переносит его из сорок пятого в двадцатый), а кто-то и в сюжетах неплохо подкручивает. И вот самые удачные, с их точки зрения, очередные фильмы они на всякий очередной, в этом году 83-летний, юбилей Владимира Семёновича, раздаривали всем, к кому в гости ходили, давая перезаписать из машинной памяти; раньше, чем в Сети вывесили. И здесь тоже - эти фильмы просматривали и комментировали, кому-то они понравились, а кто-то их из машинной памяти для себя скопировал...
  
   И это было не единично - ещё лет десять или пятнадцать назад точно так же здесь раздаривали свои самоделки какие-то другие любители; Гошка их не застал, а потому не знал, из какой они были партии; знал только, что среди них тоже был благонадёжный без ограничений, тоже участник Велады, и что на поясе у него была чаша из черепа Ростроповича, а у его жены, тоже благонадёжной без ограничений и тоже участницы Велады - чаша из черепа Вишневской. И вот те любители - понаделали всё тем же самым методом машинной анимации великое множество комедийных фильмов с участием Никулина, Моргунова и Вицына, (иногда также и прочих комиков), причём тщательно соблюдали в этих самых фильмах стиль классической советской комедии образца шестидесятых. (В крайнем случае семидесятых, но никак не восьмидесятых!) Исхитрились даже втиснуть эту тройку в фильмы: "Полосатый рейс", "Ты - мне, я - тебе", "Прощайте, фараоны!", "Рогатый бастион", "Беда", "Чародеи", в тот же "Ирония судьбы", в кинотрилогию про Анискина, ещё в какие-то там фильмы... И даже в фильм "Ни пуха, ни пера!", снятый при среднем Брежневе и представлявший собой фактически пародию на его правление; а один из персонажей фильма так и вовсе был пародией на самого Брежнева. И при раздаривании фильмов выставляли всё это своими Рекордами...
  
   Сашенция тем временем, повозившись в настройках телекомплекса, изрекла:
  
   - Здесь ещё фильм непросмотренный, "Москва 91-41"...
  
   Гошка вспомнил, что этот фильм тоже снят к тридцатилетию Велады, на экраны ещё не вышел, но разослан по Сети в обкомы политических партий, с пометками "Просматривать, но до Тридцатилетия не копировать и не выносить".
   Партийцы пошушукались и выдали мнение:
  
   - А заводи, посмотрим...
  
   Сашенция включила режим просмотра, с лёгким стероэффектом и запахоэффектом. Когда включала - Гошка вспомнил, что таковых не было у довеладовских телевизоров, хотя общий принцип стерео был уже известен и использовался в нескольких кинозалах на всю страну. И только вскоре после Велады появились телевизоры и кинозалы с регулируемыми стереоэффектами и запахоэффектами; если их включить по-максимуму, то создастся такой впечатление, что зритель со своим креслом находится внутри киномира и в окружении киногероев, оставаясь для них невидимым и неощутимым, и смотрит там на всё и всех во все стороны, слушает и нюхает. Только что чисто практически - удобным оказалось включать такие режимы просмотра только если смотреть кино в гордом одиночестве; в крайнем случае вдвоём в одном кресле. А если в сообществе - тогда оказалось лучше ограничиться лёгкими эффектами, или вовсе не включать таковых...
   Вот и сейчас стереоэффект и запахоэффект Сашенция включила лёгкие. Присутствующие развернулись к экрану и с интересом на него уставились.
  
   Фильм смотрели полтора часа, попивая чай и ставя на паузу, когда кто-то выбегал в сортир. Он оказался весьма высокохудожественным, на тему альтисторической фантастики - в начале фильма Москва по линии МКАДа Перенеслась из 20 августа 1991 года в 20 августа 1941 года. А потом москвичи, сначала немного повоевав между собой и подавив внутри города всякую советскость, напросились в союзники к Гитлеру, против красных. В конце фильма победившие немцы всех их погнали в расстрельные ямы, аки унтерменьшей. Закончился фильм извещением, что вторая серия выйдет к следующей годовщине Велады, и будет она про Москву-41 в мире-91...
  
   Когда фильм закончился, его начали обсуждать:
  
   - Как сюжет для фантастического фильма - великолепно, но вот ставить такие эксперименты в параллелях было бы слишком жестоко...
  
   - Где нет советских - там вполне нормально будет содеять что-то подобное...
  
   - Да, хотя бы ту же Москву из-под носа у Наполеона - да на двести лет назад... Пусть там почешутся...
  
   - Хи-хи-хи-с... Зрелище!....
  
   - А где есть советские - туда уж если лезть, то при полном параде!
  
   - Эх, мимо красных капээсэсовцев нам туда и при параде не пролезть...
  
   - Как в десятый мимо пурпурных...
  
   - Да как сказать... Если бы нас было столько, сколько членов у капээсэс, мы бы и без парада пролезли... К самому!... - и кивнул на портрет.
  
   - Да, там бы мы развернулись...
  
   И присутствующие мечтательно вздохнули...
   А потом сделали Вывод:
  
   - Чем богаты - тем и рады...
  
   И - от обсуждения фильма перешли к обсуждению текущего момента:
  
   - Хорошо живём к Тридцатилетию! Ни голода нет, ни квартирного вопроса, ни, страшно подумать, уголовщины...
  
   Услышав упоминание про уголовщину, Гошка вспомнил, что как раз её-то до Велады хватало с величайшим избытком, во все времена и во всех местах. И доходило даже до таких теорий, что сами уголовники не виноваты, это их государства довели до такого состояния. И только в эпоху Велады было объяснено чётко и однозначно, чем уголовник отличается от лояльного гражданина - своим прирождённым естеством!
   Самый лёгкий способ отличить их без ментоскопов - посмотреть, каковы они во хмелю, в таком состоянии, когда на ногах ещё держатся, а вот что творят, уже не понимают. Уголовник пойдёт безобразничать, лояльный гражданин - спать!
   Ещё способ - посмотреть, что они будут делать, если им на бутылку не хватает. Уголовник пойдёт в худшем случае что-то у кого-то отнимать, в среднем случае что-то у кого-то клянчить, а в лучшем случае пропивать своё, то есть отнимать у самого себя; лояльный гражданин - пойдёт плакать в подушку!
   Или, ещё способ отличить - если человек попадёт в такое Стечение обстоятельств, что или ему с голоду подыхать, или на помойках объедки собирать, или выживать уголовщиной, но тогда не миновать тюряги; то есть если фактический выбор будет между помойкой и тюрьмой, то уголовник выберет тюрьму, а лояльный гражданин - помойку. Единственное исключение, которое, впрочем, только подтверждает правило - это ежели там будет ещё и гарантированная безнаказанность, тогда да, некоторые лояльные граждане при некотором стечении обстоятельств в принципе способны аж сотню уголовников за пояс заткнуть.
   Другими словами та же идея объяснялась так - прирождённые уголовники, в отличии от лояльных граждан, не могут, даже если захотят, жить по принципу: пожрал / выпил / почитал "Крокодил" / посмотрел телевизор / пощупал подружку / спать пошёл; им ещё обязательно нужно дать выход - во-первых, своей Агрессивности, а во-вторых, своим ранговым амбициям. А у лояльных граждан агрессивность включается только по причине внешней агрессии, (хотя иногда в принципе могут от страха напасть первыми), а вместо ранговых амбиций бывает страсть к карьере...
   Вспомнил Гошка и то, как у одного из благонадёжных без ограничений, участника Велады, ходящего после неё с чашей из черепа Бакатина на поясе, да ещё и члена ЦК РПСС, было тогда такое объяснение, ставшее для послевеладовской Советской власти руководством к Действию: "Если у какого-то человека в каком-то коллективе будет выбор, причём реальный, а не мнимый, какой особью ему там быть, обыкновенной дельта-особью или периферийной гамма-особью; да не привилегированной гаммой, а периферийной; то лояльный гражданин с чёткостью часового механизма предпочтёт быть дельтой, а уголовник - периферийной гаммой. И потому для осчастливливания лояльных граждан нужно прежде всего и превыше всего остального - избавить их от необходимости иметь какие бы то ни было отношения со спецификой коллектива периферийных гамма-особей. Не с самими периферийными гаммами, и даже не с их коллективом, а именно со спецификой его".
   Вспомнил Гошка и про типы особей. Периферийные гаммы - это которые свирепо борются за повышение своего рангового статуса в коллективе, всеми доступными им средствами, вплоть до самых омерзительных. Типичный пример - это те самые малолетки, которые в своём коллективе устанавливают такие правила: "Ты его не боишься? Тогда бей его! А этого ты боишься? Тогда не возражай, когда он тебя бьёт!..."; причём вся Проблема в том, что они заставляли жить по этим правилам даже тех особей, которые дельты, и потому предпочли бы держаться от таких разборок в стороне и смотреть на эти спектакли издалека.
   Потому как дельты - это такие особи, которые своё место в коллективе определяют по принципу: "сижу тихонько я в стороне, галдят все что-то, а сладко мне; ох, как мне сладко, ох, как мне сладко, что всё внимание здесь - не ко мне!". Иначе говоря, по принципу: "Весь мир - театр, и люди в нём - актёры; а я - зритель, актёрам аплодирую, но в их Игры не лезу!...".
   Притом дельты, в отличии от эпсилонов, в принципе не против свой ранговый статус повысить - то есть заступить на место альфы, беты или привилегированной гаммы. Но - далеко не во всяком коллективе, далеко не на всякое место, и, самое главное, только чтобы всё было без шума, без гама, без всякого лиха. (Не по-актёрски, а по-зрительски.) Типичный пример - это те комсомольцы далёких довеладовских времён, которые в своих коллективах иногда с великим восторгом соглашались заступить на должность администратора/председателя или члена комитета комсомола, но категорически и сверхкатегорически отказывались от должности комсорга, иногда профорга. (В некоторых коллективах бывало и наоборот, но редко, и потому Типичный случай - такой.) Потому как трезво оценивали своё природное естество и понимали, что с должностью комсорга в их коллективе может хорошо справиться никак не дельта, а только типичная прирождённая альфа-особь, с характером очень сильным и властным, с потребительским отношением к людям, очень-очень-очень стрессоустойчивая; и, самое главное, великолепно соображающая, где и когда нужно перед кем-то истерику закатить, где и когда нужно на кого-то кулаком по столу стукнуть, где и когда нужно кому-то по морде заехать, а где и когда нужно кому-то выговор с занесением влепить...
  
   И решено было во время Велады, что это обязанность государства - защитить лояльных граждан от уголовников; причём реально, а не мнимо, как это делалось в прошлые времена, когда государства фактически дожидались, пока уголовники лояльным зло содеют. Потому в послевеладовском мире всех прирождённых уголовников в обязательном порядке отсеивают ещё в детско-подростковом возрасте; причём каких успевают отментоскопировать и выявить раньше, чем они содеют какое-нибудь зло лояльным гражданам, тех на выселки, а каких не успевают - тех в концлагеря.
  
   И вспомнил Гошка рассказы старожилов, какой во времена довеладовские был Кошмар - тогда как раз с уголовниками носились больше, чем с лояльными; и доходило до такого абсурда, что даже факт происхождения уголовника из неблагополучной семьи рассматривался не как отягчающее, а как смягчающее обстоятельство... И даже до такого абсурда, как - вот есть такой хулиганистый школьник, от Агрессивности которого в ужасе вся школа и весь микрорайон, в те времена таких называли "трудновоспитуемыми"; и вот его не только не вычищают для профилактики, пока не успел содеять чего-то особо серьёзного, а наоборот, пытаются воспитать из такого монстра лояльного гражданина, нещадно эксплуатируя для этого всяких встречных и поперечных, заставляя их "брать над ним шефство"...
   Самым в этом забавным казался Гошке рассказ какого-то старожила, выложенный где-то в Сети. Как этого самого старожила во времена его молодости, не то ещё при Хрущёве, а не то уже при Брежневе, как-то вечером в каком-то городе прямо на улице отпиздили какие-то хулиганы. А когда он побежал в милицию, и пожаловался, что его отпиздили - то милицейские ему ещё добавили пиздюлей за употребление слова "отпиздили"...
   А самым типичным для довеладовских времён и их специфики представлялся Гошке другой рассказ, напечатанный в каком-то из журналов эпохи горбачёвской говорильни и читанный им по случаю в Архиве. По тому рассказу так получалось, что где-то в тогдашнем СССР была такая компания, вроде бы очень хороших знакомых, аж с детского сада знакомых; а многие из них были между собой ещё и не очень дальними родственниками. В трезвом виде это была компания якобы самая обыкновенная; а вот как напьются - так и передерутся, причём дрались они вовсе не так, как это делалось в спортзалах (где всё строго по правилам и под надзором бдительных тренеров), а так, как это делается в самых обыкновенных пьяных драках. То есть - по пьяни не понимающие, что творят, собутыльники, частенько пускали в ход самые разные подручные предметы и доводили дело до травм и даже смертей. Но - и сами они, и их родственники так полагали, что это естественно, и потому никаких претензий никому не предъявляли. С их точки зрения, жизнь без периодических пьянок - это не жизнь, а гниение; и пьянки без драк - это не пьянки, а недоразумение; а если кому-то в этих драках черезмерно досталось - что ж, такова жизнь, ничего не поделаешь. И автор того рассказа очень злобствовал на Советскую власть, потому, что "ни при какой власти такого безобразия не было, чтобы за драку, а тем паче пьяную, а тем паче между с детства знакомыми собутыльниками, срок давали, а при Советской - дают!...". Гошке было смешно, когда он представлял, что этот самый автор закукарекал бы про власть не только Советскую, но ещё и послевеладовскую... Которая, с этой точки зрения, даёт срок за драку задолго до самой драки...
   А вот самым Трагическим всё для той же для довеладовской эпохи показался Гошке совсем другой рассказ, выложенный кем-то где-то в Сети. Как ещё за десять или двадцать лет до Велады где-то в Союзе приключилось такое. Жила-была в каком-то городе самая обыкновенная советская семья. Родители работали, и даже имели на своих работах карьерные перспективы; дети в школе учились. И - случилось Страшное! - дети имели несчастье случайно связаться с плохой компанией. И сразу всё всем с ними стало понятно - быть им рецидивистами, никуда они теперь не денутся... Родители побежали в милицию, а там им объяснили, что поскольку за главарями той компании формально ничего уголовного нет, то арестовывать их не за что; а насчёт детей - так сами они и виноваты. Да ещё и на родителей поклёп возвели, что плохо детей воспитывают; то есть выдали такую идею, что вся Проблема не в случайности рождения и даже не в стечении обстоятельств, а в воспитании. (После Велады за такие идеи бывают в лучшем случае выселки.) И пришлось родителям бросать налаженный быт, срочно хватать детей в охапку и уезжать куда подальше. Они таким образом потеряли работу, карьеру, стаж, квартиру и барахло, но - спасли детей!...
  
   - Это был какой-то Ужас... - подумал Гошка.
  
   А однопартийцы и однопартийки тем временам всё шушукались:
  
   - Да, у нас жить хорошо...
  
   - А как-то сейчас живут на остальном шарике... Прежде всего - на гнилом Западе...
  
   И вспомнили, как живут после Велады на гнилом Западе. Разумеется, оккупационная администрация, комендантский час, патрули на гравилётах, пайковая кормёжка, никаких личных автомобилей за пределами автодромов, все активные антисоветчики загнаны в концлагеря, уголовники в концлагеря похуже, а наигрязнейшая грязь - в концлагеря особой жестокости... Но в целом-то жить можно! Вольным даже вкалывать не обязательно!... А это - главное! Даже то, что никого не убивают - это уже всего лишь во-вторых...
   И сделали Вывод:
  
   - Вот так там и живут... Осчастливили их наши!...
  
   - Да, ни тебе бизнесов, ни тебе кризисов... И никакие наркотики достать невозможно... И даже низкокачественное спиртное! Зато высококачественным - хоть залейся!...
  
   - Хорошим людям - самое то! Тем, которые похожи по ментальности на наших семидесятников; настолько, насколько такое для них возможно... А плохим от такой жизни - преснота и скукота... Мерзавцам...
  
   - Да, истинные семидесятники, как и всякие хорошие люди, хотят жить без напряжёнки и нервотрёпки... А плохие - без пресноты и скукоты!...
  
   - А что нам плохие?!... Пусть патрули с ними разбираются...
  
   За всеми этими просмотрами и разговорами потихоньку собирались в чайной комнате однопартийцы и однопартийки, и на столе прибавлялось фигурных тортов.
   Глядя на собравшихся, Гошка заметил, что практически все они, (как и практически все порядочные советские граждане), во внешности своей косят под истинных советских семидесятников. Как раз в советские семидесятые как-то самопроизвольно вылезла такая мода - эталоном Красоты считался субъект неопределённого пола, возраста и положения в государстве; а особенно если смотреть сзади на разнополых и/или разновозрастных граждан, идущих в обнимку. А эталонами мужской Красоты считались парни с волосами пышнее и длиннее, чем у девчонок...
  

0x01 graphic

  
   Во время Велады всё это было естественным образом возвращено и канонизировано; и потому стилей в одежде, косящих под семидесятые, стало три. Под ранних семидесятников - рубашки с огромными воротниками типа "собачьи уши", длиннополые пиджаки или плащи, цветные или зеркальные очки-"велосипеды", и широченные клёши типа "на каждой ноге по юбке"; под поздних семидесятников - рубашки с маленькими стоячими воротниками и узкие штаны типа "дудочки"; и, третий стиль - комбинезонообразная одежда, иногда в обтяжку, а чаще всего достаточно просторная. Только что шьют теперь почти все в ателье на портняжных роботокомплектах, часто с индзаказами по Сети; и из материалов современных, дабы одежда была с терморегуляцией и прочими современными свойствами. Некоторые, впрочем, комбинируют - к широченным клёшам одевают рубашки с маленькими стоячими воротниками, а к узким "дудочкам" - рубашки с "собачьими ушами". Или изобретают в одежде что-то своё, уникальное, индзаказовское, ни на что не похожее, но - в общем стиле семидесятых, то есть, чтобы внешне выглядеть субъектом неопределённого пола, возраста и положения в государстве...
  
   Тем временем партийцы всё собирались, ещё и привезли на большом гравилёте компанию малышей - дошколят и младших школьников, из летнего детского лагеря, устроенного специально для детей членов партии и сочувствующих. Завели, усадили рядком за стол, налили им чая, выложили конфеты, и задумались:
  
   - Что же наш однопартиец, участник Велады, скоро прилетит?!...
  
   Посмотрели на часы, сделали вывод:
  
   - Скоро... Возможно, с ним будет кто-то из Попечителей...
  
   А пока что завели детям на телекомплексе анимационные продолжения "Ну, погоди!".
  
   Дети смотрели на экран, взрослые поглядывали то на часы, то в окна. Все попивали чай, иногда отбегая в гальюны.
  
   Наконец, кто-то выглянул в окно и сказал:
  
   - Вот и они!...
  
   Телекомплекс выключили. Двое выбежали встречать.
  
   За окном мелькнул гравилёт зеркального цвета. На таких летали благонадёжные без ограничений и Попечители. Все машинально прислушались. В чайной комнате стало тихо-тихо.
   А Гошка подумал, что если бы это был обком не их карликовой, а правящей партии - то и гости такие вполне могли бы не просто так на гравилёте прилететь, а через прокол пространства...
   Вскоре послышалась музыка из коридора - ментоскоп штатно сработал, при прохождении вблизи благонадёжного без ограничений заиграл музыку для песни советских патриотов. А на Попечителей ментоскопы вовсе никак не реагируют, потому как только на людей настроены.
  
   Все встали. Кто-то из взрослых сказал:
  
   - Дети! Все вместе, песню советских патриотов, начали!
  
   Дети хором запели:
  
   На солнечной поляночке, всегда чему-то рад,
   Сидел кузнечик маленький, коленками назад.
   Он рад, что светит солнышко, что зреет виноград,
   Что он такой зелёненький, коленками назад.
   В траве нашёл он девушку - не девушку, а клад,
   Такую же зелёную, коленками назад.
   Сыграли они свадебку, четыре дня подряд,
   Все гости расползалися коленками назад...
   Жена гремит посудою, а он тому и рад -
   На звёзды стал поглядывать, коленками назад.
   Потом пошли детишечки - шестнадцать штук подряд,
   Летают по Галактике, коленками назад.
   По многим измерениям, сто тысяч лет подряд,
   Пространствуют кузнечики, коленками назад.
   Находят там разумненьких, выстраивают в ряд,
   Стоят в ряду разумные, коленками назад.
   Один лишь человечеки - вот так нам не везёт!
   Когда мы даже пьяные - коленками вперёд...
  
   Под пение этой песни в чайную комнату вошли двое.
   Первым вошёл человек. Вроде бы самый обыкновенный человек. Только что волосы его были длинными, до пояса, жёсткими как чугунная проволока, прямыми, как луч света, без намёка на вихры и залысины; да ещё и белыми - не седыми, как у стариков, и не бесцветными, как у альбиносов, а матово-белыми, такими их может сделать только медицинская машина. На лацкане его одежды сиял орден "За верность Родине", такими награждались только те из участников Велады, благонадёжные без ограничений, которые - ментоскопы не дадут соврать! - ещё задолго до неё были очень недовольны тогдашним безобразием, официально называемым "развитым социализмом", но в то же время были согласны пойти воевать, убивать и погибать; и не щадить никого, ни малых, ни старых, ни самих себя - против перемен как таковых, за возврат в Светлое Прошлое, в сонный покой эпохи Застолья. Причём не абы по какой причине согласны, а потому как Ужас оказаться в непривычном мире оказался тогда для таких людей премного сильнее, чем даже инстинкт самосохранения.
  

0x01 graphic

  
   А на поясе благонадёжного без ограничений висела чаша, сделанная из препарированного человеческого черепа, изукрашенная серебряной и платиновой филигранью. Такие чаши - привилегия только благонадёжных без ограничений, и только если они ещё и особо отличившиеся герои Велады и Великой Реакции...
   Когда присутствующие увидели череп, у них, как всегда в таких случаях, сразу же начали выскакивать мысли, чей же он - Абалкина или Аганбегяна?!... Клямкина или Карякина?!... Попова или Яковлева?!... А может быть, Рейгана или Бжезинского?!...
   Ну, а кто знал - тот, тоже как всегда в таких случаях, тактично помалкивал...
  
   Вторым вошёл Попечитель. Представитель самой грандиозной из Сверхцивилизаций на ближайшие двадцать шесть миллиардов световых лет, и это только в прямом измерении.
  
   Гошка не часто видел Попечителей вживую, а уж чтобы вот так вблизи - и вовсе никогда.
   Внешне Попечитель действительно походил на зелёного кузнечика ростом с высокого человека, с шестью конечностями - четырьмя хватательными и двумя ходильно-прыгательными, коленками назад. Голова Попечителя была типично насекомья, с двумя огромными фасеточными глазами и россыпью мелких глазок, с шевелящимися сяжками, с насекомьей пастью, снабжённой максиллами и мандибулами, с длинными членистыми усами на макушке, откинутыми за спину и там доходящими до этих самых коленок назад и ниже их. Длинные крылья Попечителя были сложены за спиной и скрыты под одеждой - Гошка знал, что земная атмосфера слишком разрежена, чтобы Попечители могли летать своими крыльями, а использовать для полёта микрогравиторы они не любили. По этим самым длинным усам, крыльям под одеждой и нелюбви к полётам на микрогравиторах полноправные и благонадёжные советские граждане сходу определяли, что Попечитель - настоящий, живой, а не биоробот; у тех усы короткие и почти всегда торчащие вверх, а вот на микрогравиторах, вживлённых в крылья - летают. На одежде Попечителя было множество деталей, и на конечностях было много браслетообразного, и всё это были сложнейшие приборы, нужные Попечителям для пребывания на непривычных им планетах. Гошка вспомнил, что и под одеждой у Попечителя вмонтировано много микровентиляторов, надобных для дополнительного обдува трахей в земной атмосфере. И, разумеется, от Попечителя исходил типичный специфический запах насекомого...
   Гошка вспомнил и то, что у Попечителей четыре канала обмена информацией со своими - язык жестов, кои делаются сяжками; язык звуков, кои они, как истинные кузнечики, издают надкрыльями по смычковому принципу; язык биотоков мозга, передаваемых в виде радиоволн через усы-антенны; и язык запахов, феромонов, которые они выделяют всем телом. А с землянами разговаривают через микродинамик на одежде...
  
   - Здравствуйте, товарищи и товарки!... - торжественным голосом сказал благонадёжный без ограничений.
  
   А Попечитель издал громкую трель из-под одежды. И сразу же из микродинамика на его одежде прозвучал перевод:
  
   - Привет, разумные!
  
   - Здра! - хором ответили присутствующие.
  
   И показали вошедшим на два свободных мягких стула, на почётном месте стола, под портретом.
   Человек подошёл и просто сел на стул.
   А Попечитель развернул стул спинкой вперёд и возлёг на него, слегка наклонившись вперёд и оперившись на неё. Усы его, типичные насекомьи членистые усы, из положения "назад и вниз" перешли в положение "вверх" и почти достали до высокого потолка. Из-под одежды Попечителя снова послышалась громкая трель кузнечика. И не успел последовать перевод из микродинамика, как благонадёжный без ограничений подсказал:
  
   - Просто растворите сахар в кипячёной воде, без чая и прочего...
  
   Впрочем, присутствующие знали, чем нужно угощать Попечителей. И сразу же подали специально для таких случаев предусмотренную большую фигурную чашку, с сахаром, кинутым в кипяток. Попечитель откуда-то из-под своей одежды извлёк что-то похожее на маленькую реторту, капнул из неё в эту чашку, размешал и отхлебнул. И зрелище, как он своей насекомьей пастью отхлёбывает из чашки, шевеля при этом максиллами, мандибулами, сяжками и усами, было очень Своеобразным!...
  
   Тем временем партийцы открыли крышки коробок с фигурными тортами, показали их присутствующим. Благонадёжный без ограничений, глядя на них, прокомментировал:
  
   - Сладкая коллекция... Как на параде!... Великолепно!... Присоединяюсь!...
  
   И вытащил из кармана растягивающийся пищевой контейнер, той самой модели, которая не только с гравиэффектом и термоэффектом, но ещё и с эффектом сжатия пространства. Встал, прошёлся вдоль стола и высыпал из контейнера немалые кучи разнообразных конфет к чаю, из Центра привезённых. Убрал контейнер в карман, вернулся на место.
   Партийцы нарезали торты, предложили присутствующим. Благонадёжный без ограничений взял кусок торта, изображавшего 20 августа, с танком, давящим дерьмократа. И налил себе чашку краснодарского чая, ароматизированного лимонным маслом. Такой в довеладовские времена поставлялся в спецпайках большим тогдашним шишкам...
  

0x01 graphic

  
   - Хороший вкус у благонадёжного без ограничений... - глядя на это, подумал Гошка.
  
   Благонадёжный без ограничений с видимым удовольствием отведал торта с чаем, ещё и прокомментировал:
  
   - А хорошие торты у вас пекут... Великолепные!... Не хуже, чем в Москве... Насколько мне известно, у вас задолго до Велады уже умели хорошо торты печь...
  
   Присутствующие кивнули согласно и гордо. Что да, то да!...
   А благонадёжный без ограничений, ещё отведав торта с чаем, начал говорить:
  
   - Перед очередным юбилеем... Всем нам должно вспомнить... И понять! Что всего этого... (сделал рукой круговое движение) могло бы не быть!... И всех нас могло бы не быть... И всей нашей Земли могло бы давно уже не быть... Только благодаря нашей Веладе... Мы выжили и существуем!... И вы тоже, вы все... Потому, что шансов у нас не было... У таких, как мы с вами...
  
   Присутствующие опять кивнули, согласно и печально. Какие могут быть шансы у таких людей, как они?!... То есть - у тех, которые Трезво, очень Трезво оценивают свои Способности и вытекающие из них Перспективы, и, потому прекрасно понимают, что они, как и все им подобные - те самые, которые во все довеладовские времена, во всех государствах, при любой власти и при любом порядке, хоть при монархии, хоть при анархии, если им повезёт, то будут самыми низкооплачиваемыми из имеющих постоянную работу; а если им не повезёт, тогда будут самыми низкооплачиваемыми из претендующих иметь постоянную работу... А даже если где-то когда-то кому-то такому, как они, повезёт воистину Сверхъестественно и он выйдет в большие шиши - то всё одно недолго там продержится, да ещё и отыграет мистерию безобидного ягнёнка в волчьей шкуре! (Причём неважно, среди кого - среди обыкновенных ягнят или среди обыкновенных волков.) В худшем случае - его там быстренько подсидят настоящие волчары, а в лучшем случае - он будет вычищен как не справившийся с должностью...
  
   Благонадёжный без ограничений отхлебнул ещё чая и начал рассказывать неподдельно-трагическим голосом:
  
   - Хорошо помню... Заметно для человека с улицы оно началось с подготовки к Олимпиаде-80, будь она неладна... Тогда так оно было... Вроде бы ещё был Брежнев... но уже были восьмидесятые! Цены росли... как в сентябре восемьдесят первого... И не только тогда!... Товары пропадали, услуги тоже... И потому с каждым годом мир вокруг нас становился всё непривычнее и непривычнее, а значит, всё непонятнее и неприятнее... И мы всё более и более чувствовали себя как иностранцы в своём Отечестве... А привычный нам мир советских семидесятых... медленно умирал! И это было очень плохо!... Так!...
  
   Один из партийцев, благонадёжный гражданин, поддакнул:
  
   - Да, у нас в городе тоже так было. Вот как раз тогда, когда ещё был Брежнев, но уже были восьмидесятые... Обратил я как-то внимание на такое безобразие... Есть у нас такая вареничная, с царских времён стоит. И вот как раз в начале восьмидесятых говорили про неё бывалые деды... Которые помнили её ещё сталинских времён... Что году этак в пятидесятом там были вареники и пельмени с самыми-разными начинками, по несколько десятков их. И с вишнями, и с черешнями, и с абрикосами, и с персиками, и с крольчатиной, и со щукой, и с сомом... И едва ли не с китятиной... А после пятьдесят третьего с каждым годом меню в вареничной скудело... Пока к началу восьмидесятых не осталось всего только два блюда - пельмени с мясом и вареники с творогом... А во время Велады у нас её герои на примере этой самой вареничной отрабатывали ментоскопами - кто не считал оскудение меню катастрофой космических масштабов, тот и неполноправный... А если кто-то и вовсе так полагал, что ему, такому солидному, впадлу обращать внимание на такие мелочи, как меню в вареничной; да и вовсе на мелочи как таковые - того и в концлагеря...
  
   Благонадёжный без ограничений на это сказал:
  
   - Типовой пример. Так и должно быть!
  
   А потом продолжил:
  
   - Так вот... А когда пришёл Горбачёв... И заговорил о перестройке... Всего лишь ещё только заговорил... У меня, как и у всех наших... С самых первых его слов... Перво-наперво автоматически выскочила в умах одна и та же мысль... "О, цены будут расти!...". Так оно и вышло!...
  
   Благонадёжный без ограничений взял должную паузу.
  
   Потому как фраза его об этой самой первой-наипервейшей реакции на горбачёвщину прекрасно напомнила всем присутствующим ту самую первейшую-наипервейшую причину, по которой он благонадёжный без ограничений, а остальные (ментоскопы не дадут соврать!) всего лишь благонадёжные или полноправные...
  
   Благонадёжный без ограничений продолжил:
  
   - Вот и пошла горбачёвщина... Цены росли, товары пропадали, идеи плодились... Какие только идеи тогда не вылазили... Самые разные, от монархических до анархических... Но только не Идея возврата в среднебрежневскую эпоху... И это было очень плохо!...
   А когда восемнадцатого августа объявили о создании ГКЧП... У меня... И у всех наших... Возникла Надежда, что скоро всё будет, как раньше!... И чай, и сахар, и колбаса, и "Экстра"... И прочие исчезнувшие товары... И что вернут троллейбусные линии, ещё при позднем Брежневе отменённые... И много, много, много чего подобного вернут... И снова можно будет советскому человеку кушать досыта; как раньше - каждый день и даже не один раз в день... Лично я особо предвкушал, что в продуктовом ларьке снова появятся вкусные выпечки, исчезнувшие ещё в восемьдесят первом... А в гастрономах - консервы "Раковые шейки" и много прочей еды... исчезнувшей в разные годы... И что в школы вернут традиционные удобные парты, ещё в семидесятые заменённые на неудобные столы и стулья... И что восстановят остановку троллейбуса, отменённую ещё в семьдесят четвёртом... Как и прочие подобные остановки... И вернут трамвайную линию, снятую в пятидесятом... И пункты заправки сифонов... И много, много, много тому подобного вернут!... И был согласен лично поработать на субботниках и на общественных началах для восстановления всего этого! А прежде всего - на восстановлении пешеходных тропинок, уничтоженных в предыдущие десятилетия при прокладке автомобильных трасс...
   А как послушал, что гэкачеписты по телевизору бухтели, сразу понял - фикция всё это! Потому как не выдали они лозунга: "Чтобы всё было как раньше! Вплоть до расписания трамвайных маршрутов!... Вплоть до ассортимента магазина "Тысяча мелочей"!...". А уж двадцать первого числа, глядя на события, я почувствовал себя как житель аквариума, который разбили окончательно... Или - вылили на помойку... И так подумал, что всё, шансов нет - теперь или на Кубу, или в Северную Корею... Но кто меня там будет содержать?!... В холодильнике... Приходилось даже подумывать уже и о самоубийстве... Лучше вовсе не жить, чем жить в непривычном мире... И только двадцать пятого - спасители наши и Попечители, небесное воинство!...
  

0x01 graphic

  
   И оглянулся на Попечителя.
   Тот издал из-под одежды типичную трель кузнечика, а потом и перевод из микродинамика:
  
   - Разве разумные не помогут разумным против ложноразумных?!...
  

0x01 graphic

  
   А благонадёжный без ограничений продолжил голосом уже не трагическим, а торжествующим:
  
   - Да, великие начались времена!... Глядя на них из нашей современности - вспоминается прежде всего, как быстро всё тогда свершилось! Одним ударом грома! Аж не верится... Да и тогда нам как-то не верилось - неужели правда?!....
  
   Все присутствующие понимающе кивнули. Потому как Великие августовские дни даже спустя тридцать лет выглядят как свершившаяся мечта из жанра ненаучной фантастики. Двадцать пятого началось над Москвой, а тридцатого уже всё закончилось... И весь шарик под нашими!... И празднующий победу в Холодной войне гнилой Запад оказался беспомощен против Сверхцивилизации!...
  

0x01 graphic

  
   Благонадёжный без ограничений снова оглянулся на Попечителя.
   Тот опять издал трель кузнечика, и перевёл микродинамиком:
  
   - Ложноразумные - это в лучшем случае всего лишь очень вредные животные, а в худшем случае и вовсе биороботы, предметы. Что они могут против нас?!... А теперь - и против вас?!...
  

0x08 graphic
0x01 graphic

  
   Один из партийцев выдал мнение:
  
   - Вот потому мы и живы...
  
   Оглянулся на детей и сказал им торжественно:
  
   - И вы потому живы...
  

0x01 graphic

  
   Ещё один сказал:
  
   - И потому мы живём хорошо!...
  
   А ещё один, благонадёжный гражданин, выдал мнение:
  
   - А кто сейчас при Попечителях хорошо живёт?!... Только такие, которые не претендуют на богатство; причём не абы по какой причине, а по той самой, по которой обыкновенные ягнята не претендуют питаться волчатиной... И потому те, для кого это самое жить хорошо - это значит, иметь на руки на едока в месяц 120 рублей и чтобы цены были не выше уровня пятьдесят третьего с учётом реформы шестьдесят первого; да чтоб никто не мешал им жить сонно и спокойно! Вот только такие и живут хорошо... Это я по себе знаю... И все мы - только такие... Как тогда говорили - истинные хомо советикусы... Фактически для нас сонный покой - всего дороже!... Сонный покой семидесятых... Чтобы отработал смену - и спать пошёл... И никто не дёргает!... А если не хочешь работать - никто не заставляет, живи на госсодержание...
  
   Многие из присутствующих согласно закивали.
   Но благонадёжный без ограничений на это недовольно покачал головой, да и сказал:
  
   - Да не при Попечителях, а при нас! Ладно уж неполноправные, но вам-то сколько десятилетий нужно талдычить, что Попечители - это не интервенты и не завоеватели! Всё, что они делают на Земле, причём с того самого 25 августа - это дают возможность нам, благонадёжным без ограничений, попользоваться их техникой. В том числе и покомандовать ихними биороботами... И даже не ставят при этом каких-то условий! Мы же благонадёжные без ограничений, и потому - идеально предсказуемые, насчёт нас Попечителям прекрасно понятно, что мы содеем. Вот мы и делаем... всё остальное!... Обеспечиваем советское Счастье советского человека! Точнее говоря, семидесятническое Счастье советского семидесятника...
  
   И вспомнил Гошка, что благонадёжный без ограничений промолчал о том, что которая попечительская техника оснащена искусственным интеллектом (как те же короткоусые биороботы), а также и достаточно сложным искусственным инстинктом (как производственные роботокомплекты), та подчиняется таким, как он, благонадёжным без ограничений, только постольку, поскольку они чистосердечно, добровольно и пунктуально (ментоскопы свидетели!) соблюдают принцип: "Быть такими владыками, каких хотели бы видеть при власти, если бы были обыкновенными жалкими и ничтожными советскими человечишками, и притом - истинными семидесятниками!". Впрочем, сами они этого с самой Велады практически не замечают, (а может быть, и вовсе не замечают); потому как благонадёжные без ограничений - это всё-таки благонадёжные без ограничений...
  
   А Попечитель издал свою трель, и перевёл:
  
   - Мы Попечители, но мы не опекуны. Мы предоставляем возможности разумным, но не делаем вместо них...
  
   Благонадёжный без ограничений добавил:
  
   - А мы этими возможностями пользуемся... Для вашего и нашего блага!...
  
   Один из партийцев сказал:
  
   - На гнилом Западе этого не понимают... Для них Попечители - это вторженцы и завоеватели; а мы, советские - коллаборационисты и предатели земной цивилизации...
  
   Все в зале посмеялись. А благонадёжный без ограничений уточнил:
  
   - Во-первых, так и должно быть. Дабы гнилым западным было очень обидно и досадно, что Попечители нам, а не им дозволили быть своими коллаборационистами. Да, с их гнилозападной точки зрения, Попечители - это самые обыкновенные завоеватели, до отвращения обыкновенные, и даже использующие практику "разделяй и властвуй". Иначе западные понимать не умеют и не желают!... Вот пусть они и пребывают в таком заблуждении!...
   А во-вторых - оно так не только на гнилом Западе... В какой-нибудь Прибалтике и Центральной Европе, да и на Кавказе со Средней Азией, незадолго до Велады много возбухали, что русские их оккупировали, ещё при Сталине, и даже при царе. Особо напирали на то, что не просто советские, а русские... А то, что это была не оккупация, а инкорпорация - не желали признавать! Сволочи неблагодарные... Зато после Велады узнали прекрасно, что такое настоящая оккупация! Да ещё и инопланетная... Они же, глядя на короткоусых биороботов, принимают их за самых настоящих живых инопланетных интервентов!... И рассуждают между собой: "Ну почему, почему, почему... энлонавты взяли к себе в прислугу не нас, таких хороших, а их, таких плохих?!...". А нам - смешно от этой Простоты...
  

0x08 graphic
0x01 graphic

  
   Попечитель издал короткую трель, и перевёл:
  
   - И нам смешно...
  
   Гошка машинально вспомнил, что короткоусые биороботы по причине этой самой короткоусости внешне похожи более на саранчу, чем на кузнечиков. И что охрана и администрация концлагерей тоже состоит из таких биороботов, которых зеки на полном серьёзе считают живыми инопланетными интервентами. В том числе и операторов палаческих машин!...
  
   Благонадёжный без ограничений ещё добавил:
  
   - Ну, а в-третьих... Если по справедливости... То гнилозападным надо бы... быть очень благодарными! И нам, и Попечителям! Потому как - ну, что было бы, если бы до всей этой техники дорвались бы... Ну, хотя бы вьетнамцы?!... Они же из гринго таких бы мартышек сделали!... Что никаких таких гринго в природе бы не осталось, и даже в концлагерях... А какие-нибудь мадагаскарцы - так из французишек... Индейцы, соответственно, тоже из кого-то... Так что мы ещё добрячки - даже убиваем только для...
  
   И похлопал по своей чаше.
   В зале прикинули, что было бы... И понимающе закивали.
   Кто-то подал голос:
  
   - Да и наше ворьё должно быть благодарно... Что их хотя и держат в концлагерях, но всё ж не казнят...
  
   Благонадёжный без ограничений кивнул и сказал:
  
   - Да, мы так тогда решили... Что убивать - бесполезно. Потому как весь этот мусор если в чём-то и виноват, то только в том, что они родились такими, какими они родились... А то, что они поступали так, а не иначе - так это уже всего лишь последствия... Если бы они поступали вопреки своему прирождённому естеству, то это было бы уже лицемерие и конкуренция. И карать их нужно не за последствия, а за причину. Если их просто убивать - то они так и подохнут, такими, как родились... Если их переделать - начнут конкурировать с прирождёнными хорошими людьми, а это несправедливо и потому недопустимо. А вот если дать им понять, что такими рождаться не нужно... То это будет более достойно для нас самих!
  
   Отхлебнул ещё чая и продолжил:
  
   - Помню, как ещё задолго до Велады... При Хрущёве и Брежневе... Были в народе такие рассуждения... Что "кто в торговле более двух лет - того, несомненно, есть за что сажать, а кто более трёх лет - того, несомненно, есть за что стрелять"... А были и более решительные рассуждения, что "всю сферу услуг давно перестрелять пора!"... Это они, конечно, перебарщивали, но всё ж имели резон...
   А незадолго до Велады всплыла и такая статистика, что двенадцать с половиной процентов всего населения Советского Союза, то есть каждый восьмой... Имеют систематические незаконные доходы... Не эпизодические, а систематические! Это были так называемые "дельцы теневой экономики". А если к ним прибавить всю их родню, которая на эти доходы жила, даже если вовсе не знала об их источниках... А также и всех тех, которые по своей прирождённой сути - предприниматели как таковые, и в довеладовские времена не вышли в дельцы теневой экономики только потому, что Судьба не предоставила им таких возможностей... То получалось так, что в разных областях - от одной четверти до двух третей населения должно было быть вычищено! Или - их деятельность должна была быть узаконена и амнистирована... Под тогдашним лозунгом: "теневая экономика - это нормальная экономика, работающая в ненормальных условиях". И к этому шло - потому как для того и понадобилась горбачёвщина и всё такое прочее, чтобы установить такой порядок, при котором кто способен быть предпринимателем как таковым - тот и создаёт свою Судьбу своими руками; а кто на подобное не способен - тот подыхает с голоду... И всё это под рассуждения, что если иначе - то слишком много кого придётся загонять в концлагеря... У Горбачёва на это кишка оказалась тонка - загнать в концлагеря так много мерзавцев... А вот мы это - содеяли с превеликой радостью и в наикратчайшие сроки!... Для вашей, между прочим, пользы и удовольствия!...
  
   Присутствующие понимающе и польщённо кивнули. Им это льстило - что герои Велады в эпоху Велады геройствовали для их пользы и удовольствия. Один из партийцев, оглянувшись на Гошку, произнёс вслух:
  
   - И дезертиров туда же... Дабы с дембелями не конкурировали!
  
   Благонадёжный без ограничений охотно поддержал идею:
  
   - Да, дезертиров мы не щадили... Которые нашли такой подлый способ увильнуть от отбытия повинности воинской, как - учёба в вузах! И которые оправдывали эту подлость... Как и образовательный ценз! Очень плохо, что не ввели ещё задолго до Велады такой закон, чтобы право на карьеру - оно было бы только для дембелей! Как и право на получение высшего образования, а прежде всего дневного и очного... Вот мы их всех - по справедливости!...
   Причём тех, кто увильнул от воинской повинности через махинации всякие, симуляции и прочие взятки - мы не всех в концлагеря, некоторых всего лишь на выселки. Мы же их, мошенников обыкновенных, посчитали всё-таки меньшим злом, чем тех, которые увильнули в вузах, по всем правилам! Потому как вылезли тогда такие рассуждения, против которых нам нечем было возразить... Что сами мы, ещё задолго до Велады, отличались от таких мошенников только тем, что им больше нашего повезло в жизни. Им - Судьба предоставила такую возможность, смошенничать и увильнуть; а нам - не предоставила... А если бы предоставила - то как бы мы поступили?!...
   Ну, а те, которые в вузах увильнули, они уж точно - принципиально не такие, как мы! И не такие, как вы!... Вспомните, каково тогда было в тот вуз поступить, а тем более в нём удержаться...
  
   Присутствующие вспомнили, какие тогда были Проблемы, с конкурсами, с общагами, с сельхозработами, с напряжёнками и нервотрёпками, со всякими-разными нагрузками, прежде всего внеучебными - и аж поёжились. От Ужаса...
  
   И вспомнил Гошка одно из решений Велады: "Сторонники всеобщего избирательного права исходят из заблуждения, что бедняки - умны. Сторонники имущественного ценза исходят из заблуждения, что богачи - гуманны. Сторонники бюрократии исходят из заблуждения, что карьеристы - честны. Сторонники монархии исходят из заблуждения, что благородные - талантливы. И, наконец, сторонники образовательного ценза исходят из самого пагубного из всех заблуждений, что образованцы - патриотичны. Потому - для осчастливливания советских семидесятников нужно вечное правление благонадёжных без ограничений, постоянно проводящих черезвычайные меры для очистки каждого поколения от недостойных, а прежде всего и превыше всего - от наигрязнейшей грязи!"...
   И получилось после Велады так, что формально Советская власть никуда не делась, а фактически - вся власть теперь у благонадёжных без ограничений. И государство Советское формально живёт и процветает, а фактически оно теперь не бюрократическое, а аристократическое; только что аристократия определяется не абы по какому признаку, а - по ментальности... И если кто-то из граждан увидит в этом несуразность, то его сразу же затыкают терминологией, слово аристократия и значит - власть лучших...
  
   А благонадёжный без ограничений тем временем продолжал:
  
   - А были тогда ещё и такие типы, которые так рассуждали, что они бы отслужили, если бы не дедовщина. Лживые сволочи!... Лживые потому, что они уголовщину называли дедовщиной; а сволочи потому, что отвлекали внимание на эту самую дедовщину от настоящих тогдашних Проблем! От недокомплекта и комплектации!...
  
   Обвёл взглядом присутствующих и предложил:
  
   - Если бы у кого-то из присутствующих был выбор, где отслужить в те времена, в части с дедовщиной, но без недокомплекта, или в части с недокомплектом, но без дедовщины?!... Иначе говоря, в такой части, где сотня дедов выгоняет на работу сотню молодых, а сами идут смотреть телевизор; или в такой части, где на тот же самый объём работы дружно выходят двое дедов и двое молодых?!...
  
   Присутствующие понимающе кивнули.
   А благонадёжный без ограничений продолжил:
  
   - А вот если я вспомню свой личный опыт тогдашней срочной службы, задолго до Велады... Личный опыт, очень личный... То скажу вам так... Что очень, очень омерзительной сволочью были... переростки! Которые призвались не в восемнадцать лет, а в двадцать и постарше. И на этой почве качали права - что если им много лет, то они не обязаны корячиться, как обыкновенные новобранцы... Сволочи, паскуды!...
  
   Отхлебнул чаю и продолжил:
  
   - Комплектация тоже. Никто до нас в Истории всего земного человечества не дошёл до такой Идеи, что такого отношения к человеку, даже неполноправному, даже зеку - просто не должно быть! Когда - в какой коллектив его пихнуло начальство, в том ему и должно уживаться; а если он ужиться в том коллективе не смог, а тем более не захотел - то не начальство плохое, и не коллектив плохой, а он, человек, плохой!... В военном коллективе - такое тем более... У нас такого даже в зековских коллективах не допускается! Категорически и сверхкатегорически! (Стукнул кулаком по столу.) А тогда - в порядке вещей... Тогда вам не сегодня - не наши партийные коллективы...
  
   И посмотрел на присутствующих с какой-то гордостью.
   Присутствующие опять польщённо кивнули.
   Благонадёжный без ограничений отпил ещё чая и продолжил:
  
   - Так вот, о чём это я... Как ещё тогда говорили... Задолго до Велады... Причём, обратите внимание, не при Сталине так говорили, а при Брежневе... Ладно уж, если бы при Сталине, а то же - при Брежневе! (Горестно вздохнул.) Что если в государстве Советском пересажать всех, кого есть за что сажать... То на свободе останется всего-то две категории граждан!
   Во-первых, это такие Идейные, которые не воруют даже тогда, когда стечение обстоятельств предоставляет им такую возможность - что-то украсть заведомо безнаказанно. Причём эти Идейные... Смотрелись бы естественно в году где-то семнадцатом, когда они могли бы геройствовать по-настоящему... Но никак не в году где-то семидесятом, когда они этой своей Идейностью только жить мешали, и себе, и своему окружению, и всем встречным-поперечным, и даже своим сподвижникам...
   Ну, и во-вторых, это такие духовно Ничтожные, у которых не хватает духа, силы характера, способности на поступок... что-то украсть! И даже тогда, когда стечение обстоятельств предоставляет им такую возможность, что-то украсть заведомо безнаказанно. То есть - это мы с вами...
   В какой-то мере мы так и содеяли! Только что не всех гадов в концлагеря определили - кого-то всего лишь на выселки...
  
   Присутствующие подумали и кивнули. Что да, то да!...
  
   А Гошка вспомнил ещё одну из идей эпохи Велады, высказанную тогда кем-то из её героических участников, тоже на тему - чем лояльные граждане отличаются от уголовников. Был тогда приведён в пример такой случай, приключившийся в СССР ещё задолго, лет за двадцать или тридцать до Велады, в каком-то из малых городков:
   Жил-был какой-то тип. Хотел жить богато - но не было у него таких способностей и талантов, чтобы он смог хорошо зарабатывать, а тем более выучиться на хорошую профессию. И потому работник он был никудышный, такой, что ни на какой работе много не заработает. И вот решил тот тип разбогатеть уголовщиной. Пристукнул палкой прямо на улице какую-то сквернообразную бабку, отобрал у неё сумку и убежал. Когда бежал - был уверен, что в этой сумке лежат миллионы, и что он теперь на всю жизнь богат и счастлив. А лежал там только сломанный зонтик... И, что самое в этой истории главное, тот тип всё это проделал в том самом малом городке, где он с детства примелькался! И потому поймали его быстро, и срок он получил весьма немалый...
   И вот по этой самой истории были сделаны такие Выводы, что существует ещё и такое отличие уголовников от лояльных граждан - это то, что у уголовников хватает духа, силы характера, способности на поступок, удовлетворять свои вожделения уголовно наказуемыми методами, а у лояльных граждан - не хватает! Ну, а если лояльный гражданин всё-таки Заставит себя совершить поступок - то он гарантированно уподобится такому вот незадачливому уголовнику, как тот тип...
   Были, впрочем, тогда же приведены ещё примеры, для наглядного понимания того, что бывает, если лояльный гражданин попытается чего-то достичь не уголовщиной, а интриганством и хитростью. Вот такие:
   Ребёнок в отсутствие родителей сожрал варенье. Мог бы промолчать, тогда был бы шанс, что родители не заметят. Но он вместо этого - выбежал им навстречу и заорал на всю улицу, что варенье съели мухи...
   Солдат на посту не бдил, а спал. Сменившись, мог бы пойти в караулку досыпать, никто бы ничего и не узнал. Но вместо этого он пошёл к начальству, сверкнул своей заспаннной физией и гордо доложил, что не спал, а бдил...
   Вот так! Потому что лояльный гражданин - это всё-таки лояльный гражданин! Какие бы решения он не принимал - а выше головы не прыгнет, и самим собой быть не перестанет...
   Иначе говоря, прирождённый уголовник - он не всегда уголовник, и не везде; у уголовника есть ещё и выбор, кем где когда быть, уголовником или якобы лояльным. А прирождённый лояльный - всегда лояльный, и нет у него такого выбора!
   Вспомнил Гошка ещё и другую идею эпохи Велады, на предмет, чем отличается лояльный гражданин от всякого жулья. Там обращалось внимание на то, что в СССР ещё задолго до Велады во многих госучреждениях был такой порядок - бесквартирные работники временно жили в общагах; а эти самые госучреждения получали от строительных госучреждений жилые дома и распределяли в них квартиры для своих работников. И вот иногда в некоторых госучреждениях как-то так получалось, что какой-то работник много лет жил в общаге и не получал никакой такой квартиры; а какой-то другой работник вот как только устраивался в то госучреждение, так быстренько и квартиру получал. И получалось так не абы по какой причине, а по той, что старый работник вёл себя тише воды и ниже травы, работал на своём рабочем месте, гнил в общаге и терпеливо ждал, когда начальство его осчастливит квартирой. А недавно устроившийся - наоборот, сразу же начинал бегать по инстанциям со слёзными разговорами о том, что ему нужна квартира; и в администрации он её клянчил, и в парткоме, и в профкоме, и едва ли не в прокуратуре. Вот и выклянчивал её своей напористостью и пробойностью...
   И герои Велады сделали Вывод, что только жульё на это способно - делать свою Судьбу своими руками, своей предприимчивостью, своей способностью добиваться, пробиваться и залезать на пьедестал личного успеха. Вместо того, чтобы тихо и неприметно дожидаться, пока на него обратят внимание и примут меры те, кому такая работа по должности положена - обращать внимание и принимать меры. А вот лояльные граждане, а тем более истинные семидесятники, так не могут! И потому нуждаются в Системе государственного патернализма, как аквариумные обитатели нуждаются в аквариумисте...
   Причём тогда было уточнено ещё и то, что если лояльный гражданин был умным и потому трезво оценивал свои способности и возможности, то он и не пытался чего-то там добиться самостоятельно. Понимал, что не сможет! Ну, а если он был дураком, не способным трезво оценить свои способности, и потому пытался чего-то добиться, в данном случае, уподобиться тому жулику и тоже побежать по инстанциям клянчить квартиру; то в лучшем для себя случае бывал быстренько поднят на смех, а в худшем - мог схлопотать ещё и статью! И в любом случае - прекрасно показал бы на личном примере, как не нужно своими руками делать свою Судьбу, в данном случае - как не нужно клянчить квартиру...
  
   Благонадёжный без ограничений тем временем продолжил:
  
   - Да, некоторых мы всего лишь на выселки. И вот уже в наши времена на этих самых выселках, да и в концлагерях тоже... Ментоскопы соврать не дадут! Ходят ещё и такие Идеи... Что - а на кого мы, в сущности, работаем?!... Кого мы, в итоге, всей своей деятельностью осчастливили и продолжаем осчастливливать?!... Формально - истинных советских семидесятников; а фактически - кого?!... Тех самых землян, которые ко всякой-всякой-всякой своей деятельности, вплоть до кормления собственных желудков, относятся... как к нудной и тягостной повинности, которую им приходится отбывать!...
   Или, как те же Идеи неполноправные и зеки выражают другими словами - мы осчастливили тех самых землян, которые, возможно, что и незаметно для самих себя, ментально похожи... на роботов! Причём не на современных, а на очень примитивных роботов... Это которые игрушечные довеладовские, на механическом заводе и на пружинном ходу. И которые способны и предназначены... выполнять всего только две операции! Во-первых, ходить толпами по улицам с портретами членов Политбюро... Точнее говоря, если процитировать эти слухи буквально, то - "с рисунками фаллосов Политбюро"... И, во-вторых, стоя на тротуарах, аплодировать этим шествиям...
   Определено оно, конечно, примитивно, критиканско, антисоветско, но, приходится признать - точно! Мы же с вами... и вправду такие! Нам же для Счастья это и нужно - чтобы нас не заставляли (показал кулак, непонятно кому) делать что-то такое, что не похоже на такие вот деяния... Мы же с вами только тогда и счастливы по-максимуму, когда, независимо от того, что мы делаем, но уподобляемся... Или участникам парадного шествия по главной улице с оркестром, отмечающих очередную годовщину какого-то героического события, причём очень давнего, свершившегося ещё задолго до нашего рождения; или стоящим на тротуарах сочувствующим, аплодирующим этому шествию!... Разве не так?!...
  
   Присутствующие опять кивнули. Всё оно так!
   Один добавил:
  
   - Или уподобляемся йогам, лежащим в шавасане...
  
   Ещё один ещё добавил:
  
   - Или сонным курортникам в сонном санатории...
  
   Все присутствующие и на это согласно кинули.
   Благонадёжный без ограничений завершил:
  
   - Вот потому мы и идеализируем эпоху Застолья... Вопреки всем её грандиозным мерзостям... И вопреки тому, что нам в тогдашней Системе жилось черезвычайно Плохо... Что это был единственный случай в Истории всего человечества... Когда хотя бы всего лишь в намёке... Но всё-таки был такой порядок!... Застолье... Семидесятые годы прошлого века... А точнее, от Двадцать Четвёртого до Двадцать Пятого Съездов КПСС, не раньше и не позже... Как говорят красные капээсэсовцы: "Мы тогда жили при коммунизме и не заметили этого..."
   Если взглянуть на Историю с точки зрения тогдашнего советского человека, то так оно получается... Что где-то там, в достаточно далёком прошлом... В давно ушедшем прошлом... И притом в очень, очень хорошо не забытом прошлом... Жили и геройствовали Великие Герои! Совершавшие Великие Подвиги и достигавшие Великих Достижений! Революционеры-подпольщики, герои великих Революций, Гражданской войны и всего такого прочего... Победившие гитлеровскую Европу и первыми из землян вышедшие в Космос! Герои!...
   А в сонном и спокойном настоящем - ничего беспокойного, не нужно геройствовать, можно жить тихо, мирно, сытно, пьяно, сонно и спокойно... Отбыл трудовую повинность - и спать пошёл... Да ещё и порассуждать возможно так, что для того Великие Герои и геройствовали в своём Героическом Прошлом, чтобы жители эпохи советских семидесятых не были вынуждены геройствовать... А имели возможность жить сонно и спокойно...
   И хотя мы тогда очень охотно пели "Не бог, не царь и не герой...", но сами только того и хотели - чтобы древние Герои решили все наши Проблемы, причём ещё задолго до нашего рождения...
  
   И в этот момент вспомнил Гошка анекдот эпохи советских шестидесятых, вычитанный им в каком-то архивном журнале. Вот такой анекдот:
   "Едет автобус. Заходит в него инвалид Великой Отечественной. Смотрит - нет свободных сидячих мест. Подходит к одному занятому, а на нём молодой парень сидит. Инвалид ему и говорит: "Я на фронте был, ногу свою потерял...". Парень сидит, не реагирует. Инвалид снова ему говорит: "Я на фронте был, ногу свою потерял...". Парень к окну отвернулся. Инвалид в третий раз говорит молодому: "Я на фронте был, ногу свою потерял...". Парень развернулся к нему и ответил: "Что вы ко мне пристали, я вашей ноги не находил!..."
   И подумал Гошка, что анекдот этот был одновременно и нереальный, и очень точный. Нереальный потому, что как раз в Советском Союзе эпохи шестидесятых-семидесятых инвалиду в автобусе сразу бы место уступили, как только он туда бы зашёл. А очень точный потому, что великолепно проявляет всю Суть тогдашней советской ментальности, той самой, которая в эпоху Велады была идеализирована и канонизирована её Героями. То есть: если кому-то стукнуло восемнадцать лет не в семьдесят первом, а в сорок первом - то для того он и предназначен в Истории, чтобы в своих сороковых геройствовать, воевать, убивать и погибать; да не абы для чего, а для обеспечения сытой, пьяной, сонной, спокойной жизни советских семидесятников в советские семидесятые. Той самой эпохи Застолья, апелляцией к которой фактически являются все идеологии Велады и послевладовской эпохи...
  
   А благонадёжный без ограничений тем временем всё продолжал:
  
   - Причём, обратите ещё внимание... На этом кайсаровцы вылезли во вспомогательную партию... Что обратили внимание всех нас... На такую подробность бытия... Что бывают такие Системы, которые созданы людьми, а бывают и такие, которые возникли самостоятельно. Вот государство Советское - оно да, создано людьми... И партии все, и тогдашние, и современные, они созданы людьми... А вот специфика эпохи Застолья... Которую уже впоследствии назвали семидесятничеством и не путали со всякими шестидесятничествами и прочими... Она возникла самостоятельно! Её никто не создавал, не мы, ни даже (кивнул на Попечителя). И уж тем более не создавали её тогдашние идеологи, с ихним лозунгом: "И снова в бой - покой нам только снится!"... Она каким-то непостижимым образом возникла сама!... Система сонного покоя семидесятых...
   И не очень-то было заметно тогдашним жителям, что они живут в эпоху Застолья... Как такового... Пока не подошло к Олимпиаде-80!... А тем более когда через неё перевалило... И таким, как мы с вами... Стало понятно... Что мы... Сколь бы не были вроде бы различны по всяким-разным нашим показателям... Как в наше время - по партиям... Но прежде всего мы - семидесятники! Ментоскопы соврать не дадут... И жить нам возможно только в советские семидесятые! Не раньше, и не позже! Хотя и мерзопакостно нам в семидесятые жилось, черезвычайно мерзопакостно... Потому что семидесятничества было и в семидесятые слишком мало, вот поэтому... Но всё-таки нам в семидесятые было несравнимо лучше, чем в любую другую эпоху и в любой другой стране! Мы уже в начале восьмидесятых оказались подобны жителям океанских глубин, которым было предложено жить в сухой и безводной пустыне... Как тогда говорили, "в принципе такое возможно, но нужно желание и нужен миллиард лет на эволюцию"... У нас не было ни того, ни другого! И потому мы, как только получили возможности (кивнул на Попечителя)... Так сразу же и воспользовались ими так, как посчитали нужным! То есть - для обеспечения семидесятников семидесятничеством!... Прежде всего на уровне среднестатистической ментальности среднестатистического прохожего... И так продолжаем! Дабы семидесятничества для семидесятников было сегодня больше, чем вчера, и завтра больше, чем сегодня! Чего бы это не стоило остальным... И продолжать будем, пока мы живы... Везде и всегда, куда и в когда мы дотянемся!...
  
   Благонадёжный без ограничений закончил говорить таким голосом, как будто он прикоснулся к Вечности...
  
   Присутствующие почтительно кивнули.
  
   А благонадёжный без ограничений, отпивши ещё чая и откушавши тортика, развернулся к детской компании:
  
   - А теперь, маленькие, задавайте вопросы.
  
   - Дяденька без ограничений, а чей это черепок?!... - сразу же спросил один из малышей.
  
   - Киссинджера... - ответил благонадёжный без ограничений.
  
   И всем стало ещё раз понятно, что в эпоху Велады этот благонадёжный без ограничений геройствовал по-настоящему! Не только в Великой Реакции, но и в Великой Революционной войне... Иначе ему не разрешили бы кого-то убить, а тем более препарировать... А тем более Киссинджера!...
  
   - Дяденька без ограничений, а вы вправду аж в Центре побывали?... - спросил другой малыш.
  
   - Правда, маленький... - ответил благонадёжный без ограничений.
  
   - Змееносец... - мечтательным голосом произнёс малыш - звёздный город...
  
   - Каковы твои годы... - сказал ему благонадёжный без ограничений - ты ещё и Вершину увидеть шанс имеешь... Как раз когда ты вырастешь, подойдёт время представителям нашей партии присутствовать в делегации туда...
  
   - Полюс Галактики... - произнёс малыш ещё более мечтательным голосом.
  
   А другой малыш спросил:
  
   - Дяденька без ограничений, а чем хорошие люди отличаются от плохих людей?!...
  
   Благонадёжный без ограничений ответил ему:
  
   - О, только одним, маленький. Плохие - проще относятся ко всему-всему-всему в жизни. Вот и всё!... А всё остальное - это уже последствия. И даже то, что они плохие - это тоже всего лишь последствие того, что они упрощенцы...
  
   Третий малыш спросил:
  
   - Дяденька без ограничений, а чем советские люди отличаются от гнилых западных?!...
  
   Благонадёжный без ограничений ответил:
  
   - Это хорошо определили, как ни странно... Ещё задолго до Велады...На самом гнилом Западе! Что западные проще советских относятся ко всему в жизни! Только-то и всего!... Уж если на самом гнилом Западе так и тогда решили, то всё с ними понятно...
   А если подробнее, тогда так... Вся Суть западной цивилизации заключается в том, что там сапожник будет шить вам сапоги, булочник - печь вам булки, политик отстаивать ваши интересы в правительстве, а правовед - в суде, но! Всё это вовсе не от благорасположения к вам, а в расчёте, что вы их хорошо оплатите. Вот и всё!...
   А Суть советской цивилизации совсем другая - мы не столь просты! Ничуть не отрицая, что всякая работа должна достойно оплачиваться, мы, тем не менее, не отрицаем и необходимость благорасположения. Как такового!...
   А вот если то же самое, но другими словами и без простоты, тогда так. Что такое западная цивилизация?!... Это цивилизация предпринимателей... как таковых! Не просто частных предпринимателей, а именно что предпринимателей как таковых. Всё-таки частный предприниматель - это всего лишь частный случай предпринимателя как такового... В довеладовском Советском Союзе на это внимания не обращали, а напрасно... Для гнилозападных предпринимательство как таковое, точнее говоря, предприимчивость как таковая - это образ жизни! А вовсе не подсудное дело, как у нас... Как говорили они сами: "каждый - творец своей Судьбы"... И вот потому такой у них был порядок, что взаимоотношения всяких двух людей - это были прежде всего взаимоотношения двух предпринимателей... как таковых! В лучшем случае - с полной честностью и самоотдачей, в худшем случае - по принципу "не обманешь - не продашь"... Даже если один другому продавал всего лишь свою рабочую силу...
   А у нас - государственная монополия прежде всего на всякую экономическую деятельность, а далее и на всякое предпринимательство... как таковое! У нас предприниматель может быть только один. Государство! Наше государство для нас - это как аквариумист для аквариумных обитателей!... А если кто-то, как на гнилом Западе, захочет сам стать творцом своей Судьбы, то для нас он - вор, крадущий чужое! И потому всякие взаимоотношения двух советских людей - это прежде всего взаимоотношения двух государственных работников...
  
   И вспомнил Гошка, как в эпоху Велады было определено, что такой порядок бывает в некоторых государствах в некоторые времена, когда добропорядочный гражданин - это прежде всего кто-то по состоянию в своём государстве, а всё остальное - потом. Так, в классической Спарте всякий добропорядочный её свободнорождённый гражданин был прежде всего полицейский, надзиратель за илотами и периэками, а всё остальное - потом. Во многих послеантичных государствах всякий их добропорядочный житель - это был прежде всего приверженец государственной религии, пунктуально исполняющий все её предписания, а всё остальное - потом. (В Китае место такой религии занимала этика Кун Цзы.) На гнилом Западе всякий добропорядочный гражданин - это был прежде всего предприниматель, имеющий своё предприятие (или - претендующий его иметь) и живущий со своего предпринимательства. А в Советском Союзе всякий добропорядочный гражданин - это прежде всего советский государственный чиновник, даже если состоит на ничуть не чиновничьей должности. Да с уточнением, что советский чиновник - это полный и идеальный антипод чиновнику несоветскому; причём не абы по какому показателю, а по тому, для чего они используют свой классически чиновничий, педантичный, крючкотворный, дошлый, мелочно-придирчивый подход к Бытию...
   И был сделан из этого такой Вывод, что порядочных советских людей (в том числе и ещё задолго до Велады) возможно отличить по самопроизвольно проскакивающим канцеляризмам в разговорной речи, типа: "Приняв и запротоколировав решение о бутылке, перейдём к вопросу о закуске..."
  
   Одна из малышек спросила:
  
   - Дяденька без ограничений, а чем реакционеры отличаются от коммунистов?!...
  
   Благонадёжный без ограничений ей ответил:
  
   - Различие, в сущности, и здесь только одно. Коммунисты, а особенно красные капээсэсовцы, считают, что для осчастливливания всех порядочных землян нужно искоренить такое явление, как... эксплуатацию человека человеком! А реакционеры, особенно эрпээсэсовцы, считают, что для этого нужно искоренить совсем другое явление... конкуренцию человека с человеком!... И даже их лозунг "Помни, как было Прекрасно!", как и прочие лозунги, это всего лишь средство достичь такой цели... Потому как этот лозунг - апелляция к тем временам эпохи Застолья, когда даже неконкурентоспособные могли кушать досыта, каждый день и даже не один раз в день. Кто вспомнит остальные лозунги Реакционной партии Советского Союза?!...
  
   Малыши наперебой загалдели:
  
   - Назад в Светлое Прошлое!...
  
   - Чтобы всё было, как раньше!...
  
   - Когда и небо было синее, и трава зеленее!
  
   - И масло было маслянее, и вода была водянистее!...
  
   - И вино было хмельнее, и девки были красивее!...
  
   - Кто не жил в эпоху Застолья, тот вовсе не жил!...
  
   - Развернуть назад колесо Истории!...
  
   Благонадёжный без ограничений согласно кивнул, и сказал:
  
   - Правильно, маленькие, всё так. Такие лозунги у нашей правящей партии, первой среди равных... Как говорят про неё злые языки: "это она потому, что вчерашние герои давно уже покойники и потому не могут подкинуть новых Проблем"...
   А вот наши национал-социалисты, они несколько иначе - так считают, что своим советским можно, а чужим несоветским нельзя, у них и лозунги... какие?!...
  
   Один из малышей выдал лозунг национал-социалистической советской рабочей партии:
  
   - "Судите по справедливости, чтобы у вас советский несоветскому виноватым не оказался!"...
  
   Второй малыш добавил:
  
   - "При капитализме человек эксплуатирует человека, при социализме - наоборот!".
  
   Третий малыш продолжил:
  
   - "Капитализм - это право всякого человека оставлять дураков в дураках. Социализм - это право советского человека не быть оставленным в дураках".
  
   Четвёртый малыш добавил:
  
   - "Если выбор будет между только правом своего кулака и только правом своего носа, то истинный сторонник капитализма выберет право своего кулака, а истинный сторонник социализма - право своего носа".
  
   Одна из малышек подключилась:
  
   - "Западные мерзавцы будут счастливы жить по принципу: "Мы не столь богаты, чтобы покупать дешёвые вещи", советские люди - наоборот, по принципу: "Нам бы набрать на грош пятаков"..."
  
   Ещё одна продолжила:
  
   - "Западным мерзавцам для счастья нужен такой порядок, при котором богаче живёт тот, кто больше зарабатывает, советским людям - при котором тот, кто мелочно-расчётливее тратит!..."
  
   Благонадёжный без ограничений им на это сказал:
  
   - Правильно, маленькие... А на каком лозунге сходятся все наши партии?
  
   Малыши и малышки ответили хором:
  
   - "Советский Союз эпохи Застолья - это наилучший Образец государства для всех времён и всех народов; а советский человек эпохи Застолья - это наилучший Образец человека для всех времён и всех народов!"
  
   Благонадёжный без ограничений опять им сказал:
  
   - Правильно, маленькие!... Только что не нужно забывать, что Образцы эти взяты за неимением лучших... И что вся Образцовость эпохи Застолья в том и состоит, что, с точки зрения тогдашнего жителя, всякие необходимости добиваться и пробиваться, бороться и напарываться, напрягаться и трепать нервы, совершать Поступки и Подвиги - всё это осталась в достаточно далёком и притом очень, очень хорошо не забытом прошлом. А в сонном и спокойном настоящем - можно уподобиться мифическому Брежневу, прочитал речь по бумажке, и спать пошёл...
  
   И тут же один малыш вылез с вопросом:
  
   - Дяденька без ограничений, а если реакционеры хотят, чтобы всё было, как раньше, почему же допускают такую технику, которой раньше не было?!...
  
   Благонадёжный без ограничений аж подпрыгнул:
  
   - Великолепный вопрос! Слушайте, маленькие, внимательно!...
   Чтобы понять, чем недовольны истинные Реакционеры, прирождённые ментальные Реакционеры, причём в любую эпоху и в любой стране, достаточно вспомнить про такой случай, приключившийся где-то в России царских ещё времён. Тогда в каком-то городе было сколько-то там линий конки, конного трамвая. И ездили на нём пассажиры... А потом тогдашнее начальство надумало строить линии электрического трамвая. И многие жители это решение поддержали - кто побогаче, те деньгами, а кто победнее, те аплодисментами. Реакционеры тоже поддержали. И радовались, когда по их городу побежали первые электрические трамваи! А потом оказалось, что тогдашнее начальство вознамерилось не только электрические трамваи заводить, но и... конку ликвидировать!... Исторические предшественники современных неполноправных и зеков нашли это в порядке вещей - зачем нужна конка, если уже есть электрические трамваи?!... А истинные Реакционеры на этот их "зачем?" отвечали своим стандартным ответом - а чтоб была! И были очень недовольны ликвидацией конки! Даже, обратите особое внимание, если ездить собирались вовсе не на ней, а на электрическом трамвае...
   Вот этого случая достаточно, чтобы в нём, как океан в капле воды, возможно было увидеть, кто такие истинные Реакционеры и что они хотят! И сделать Выводы, каково может быть мнение Реакционеров по любому вопросу, в любой стране и в любой эпохе...
   Подсказка для самых маленьких - кто умеет мыслить самостоятельно, тот сообрази, чем они были недовольны, когда при проведении троллейбусных линий снимали трамвайные пути, а после прокладки метро - убирали и троллейбусы?!... А особо - чем они были недовольны, когда при прокладке автомобильных трасс уничтожались пешеходные тропинки...
   Ну, а чем реакционеры недовольны при появлении новой техники, которой раньше не было... Вовсе не тем, что она появляется, это они как раз приветствуют. А вот недовольны они при этом - чем?!... Тем, что антикварная пропадает!
  
   Хлебнул чая и продолжил:
  
   - А теперь - чем же были ещё недовольны истинные реакционеры в последние годы перед Веладой. Была там такая тонкость. Экономическая. Как говорят наши красные капээсэсовцы, "экономика, экономика и ещё раз экономика!"...
   Обратите внимание на такое вот явление Природы. Иметь рубль и потратить копейку - это одно. Иметь сто рублей и потратить рубль - это совсем другое. А иметь сто тысяч рублей и потратить тысячу - это вовсе третье! Экономически это одно и то же, а вот психологически - ничего подобного! А для кого здесь нет разницы не только экономически, но и психологически - тот не наш человек! А может быть, и вовсе не человек...
  
   Сделал паузу и продолжил:
  
   - Были у нас на Руси такие времена, когда одна копейка в день считалась очень высокой зарплатой; а на один рубль можно было целый год прожить весьма небедно. Кому-то понравилось бы так жить... а кому-то и нет!...
   Далее. Представьте такой порядок, при котором среднемесячная зарплата один рубль, а хороший обед в хорошей столовке стоит одну копейку. Сравните его с таким порядком, когда среднемесячная зарплата сто рублей, а хороший обед в хорошей столовке стоит один рубль. И с таким, когда среднемесячная зарплата сто тысяч рублей, а хороший обед стоит одну тысячу рублей. Экономически это тоже одно и то же, а психологически - ничего похожего, совсем разные порядки!...
   И, наконец, главное. Истинный советский человек, настоящий семидесятник, (ментоскопы соврать не дадут), выживать, а тем более жить, а тем более хорошо жить... может только при таком порядке, когда цены - образца пятьдесят третьего года с поправкой на реформу шестьдесят первого. Возможно, что ниже, но - не выше! А если цены не таковы, то у советского человека - в глазах круги, в мозгу нули, мозги поплыли, нет соображения, жить невозможно. Это же как если бы предложить скорость измерять в граммах, давление в амперах и освещение в литрах...
   Да с уточнением - ценам должно ещё и снижаться! Планомерно и предсказуемо!... В соответствии с нашим принципом - чтобы на каждый зашитый в матрац рубль сегодня можно было купить больше товаров, чем вчера, и завтра больше, чем сегодня! Иначе советскому человеку выжить невозможно!... А тем более процвести...
   Причём, обратите особое внимание, всё это - независимо от зарплат! Истинному советскому человеку можно хоть всю Вселенную по карманам распихать, а городская булка всё одно одиннадцать копеек стоить должна! Проезд в трамвае три копейки, как и стакан кваса или газировки... А иначе при любых доходах жить невозможно... А возможно только вымирать! От психологического дискомфорта...
  
   Гошка вспомнил, что городские булки, газировка, квас и трамвай давно уже бесплатны. И подумал, что особое внимание на это обращают в основном те, которые хорошо помнят, каково было задолго до Велады. А кто не помнит - тот всё это воспринимает в порядке вещей. Всё-таки уже выросло поколение, не помнящее тех времён, когда всё это было платным...
  
   Благонадёжный без ограничений тем временем продолжал:
  
   - И ещё насчёт техники... Которую допускают и приветствуют... Вот ещё один пример, на котором всё отношение к технике видно, как океан в капле воды...
   Было задолго до Велады такое, что при появлении электрических проигрывателей грампластинок исчезли из продажи и из техобслуживания механические патефоны. И истинные Реакционеры были этим очень недовольны, даже если они сами никаких таких патефонов не слушали и слушать не собирались... На то они и Реакционеры!... Для них это не что иное, как издевательство над людьми - заставлять людей, а тем более советских людей, при появлении нового выбрасывать на помойку старое! И потому, обратите внимание, они и установили такой порядок, когда никакая новая техника не мешает тем, кто предпочитает антикварную! И даже патефоны вернули, тем, кто хотел бы их слушать, и даже граммофоны...
   Была бы у нас какая-нибудь сволочная власть - то не извольте беспокоиться, при появлении этого (кивок в сторону телекомплекса) никаких таких ламповых телевизоров не осталось бы нигде, кроме разве что музеев! И с производства бы их сняли, и из продажи, и даже с техобслуживания... И сигналы для них убрали бы из эфира!...
  
   Гошка вспомнил, что антикварная техника давно уже производится и техобслуживается по индзаказам. Да и большинство современной тоже... Впрочем, поскольку цена на если не все, то многие индзаказы достаточно условна и символична, а сделать их возможно и по Сети, как его сегодняшний торт, то - жить хорошо!
  
   Ещё один малыш тоже задал вопрос:
  
   - Дяденька без ограничений, а вы были очень недовольны советскими порядками, какие они были до Велады?!...
  
   Благонадёжный без ограничений с видимым удовольствием ответил:
  
   - Недовольны - это ещё не то слово. Всё-таки не нужно забывать, что хотя жилось нам в советские семидесятые лучше, чем в любую другую эпоху, но всё одно черезвычайно плохо. Прежде всего потому что, как мы все не устаём напоминать, в семидесятые было слишком мало семидесятничества. То есть, такого порядка, когда всякая необходимость ерепениться осталась в далёком Героическом прошлом; а в прекрасном настоящем - и в намёке не осталось никаких таких Проблем, и потому можно всю жизнь прожить в сонной расслабухе... А кому сонный покой прискучил, кому захотелось самому погеройствовать - тот мог ехать на БАМ и проявлять там свой Энтузиазм... А если там не понравилось - так БАМ семидесятых это не фронт сороковых, и даже не трудовой фронт сталинских времён; с БАМа всегда можно было вернуться и отоспаться в сонном покое... Вот к такому порядку мы и тогда, как и всегда... Стремились, как утопающие к глотку воздуха!...
   Если бы я начал вспоминать все причины, которые тогда мешали нам так жить... И если бы меня не подвела бы моя компетенция и моя память... То мне целой жизни не хватило бы, чтобы их перечислить... А в двух словах - напряжёнка и нервотрёпка! Особенно когда она проявлялась в виде негуманного отношения к человеку, по принципам: "ничего с тобой не сделается!" и "не сахарный - не растаешь!"... В самом пиковом случае - когда кто-то так относился к самому себе!...
   Помню, например, тогдашний переполненный общественный транспорт... Про который тогда говорили так: "В транспорт может залезть столько пассажиров, сколько в него залезло". И вот, не так давила на нервы эта переполненность, как невозмутимое к ней отношение со стороны самих пассажиров! Если бы там стоял восьмиэтажный мат в адрес этой самой переполненности и прочих житейских трудностей как таковых - это было бы естественно. А вот восприятие этой давки как чего-то хотя бы и неприятного, но привычного - нас добивало! Мы к такому привыкнуть не способны!... Как и к невозмутимому отношению к необходимости гнить в очередях... И ко всему тому подобному... неприятному!...
  
   Гошка заметил, что благонадёжный без ограничений обратил внимание присутствующих на ещё одно принципиальное отличие благонадёжных, а там более благонадёжных без ограничений, от неполноправных, а тем более от зеков, а тем более от наигрязнейшей грязи. То есть - на прирождённую Неспособность привыкать к неприятному!
  
   Малыш, тем временем, ещё переспросил:
  
   - Дяденька без ограничений, а чем вы были задолго до Велады недовольны больше всего?!...
  
   Благонадёжный без ограничений задумался, а потом ответил чётко и однозначно:
  
   - А больше всего... Если просуммировать... Мы были недовольны всё тем самым отношением к людям... Черезмерной к ним Требовательностью! Был, например, тогда такой лозунг: "За себя и за того парня!"... Вот в нём, как океан в капле воды, можно увидеть всё наше Недовольство, какое оно бывает в любое время и в любом месте... Лучше, чем в любом другом эпизоде! Или, ещё вариант, в пословице царских времён: "Царю - отслужишь, боярину - отработаешь, от купца - откупишься, а от попа - не отмолишься...". Тогда же было не то, что сейчас, в наше время лозунг каков, маленькие?!...
  
   Малыши хором ответили:
  
   - Всякий советский человек на своём рабочем месте имеет право уподобиться единственному и незаменимому товарищу Сталину!...
  
   - Правильно, маленькие!... - сказал благонадёжный без ограничений - Потому как счастлив тот, кто имеет такую работу, которая для него хорошо оплачиваемое Удовольствие, потому как даёт ему чувство Творческого Удовлетворения!... Такое, что человек в принципе согласен выполнять её даже на общественных началах... А если государство не может предоставить гражданину такую Радость, тогда - хотя бы госсодержание...
  
   Отхлебнул чая и продолжил:
  
   - Ну, а ещё... Мы были тогда недовольны неодобрительным к нам отношением! Джазофрены и всякие прочие битломаны очень неодобрительно, осуждающе, и даже агрессивно относились к нам, потому как для нас вся эта омерзительная какофония была непонятна и неприятна. И лягавка за нас не заступалась! Не считала их контрой, а нас истинными патриотами! Ах, сволочи, какие все они были сволочи... Сколько десятилетий прошло, а в памяти всё оно - как вчера...
  
   Отхлебнул чая и продолжил:
  
   - А ещё... Помню... Всякие сволочи... Особо они нас доставали, и лично меня, тем, что... Самая обыкновенная добросовестная работа на своём рабочем месте... Воспринималась тогда ими, как откровенное юродство! Да, да, это ещё задолго до Велады... Многие, кого мы впоследствии вычистили... Так смотрели на тех граждан, что добросовестно работали, не халтурили, не воровали, не прогуливали, не бюллетенили, не распивали на своих рабочих местах... Как на юродов, как на дегенератов!... А особенно на согласных где-то как-то поработать на общественных началах!... И даже на тех, которые добросовестно отбывали воинскую повинность, не пытаясь от неё откосить, в вузах прежде всего... Сволочи, сволочи, сволочи!... Впрочем, справедливости ради, нужно сказать, что в этих безобразиях самой главной сволочью всё-таки были вовсе не эти, надсмешники... А гнилые интеллигентные... То есть - те, которые предлагали не обращать на них внимания! Так и агитировали: "Будьте выше этого!..." Вот мы их и отблагодарили лучшим за хорошее, туда им и дорога!...
  
   И подумал Гошка, что этот благонадёжный без ограничений, похоже, что ещё и энтузиаст с довеладовским стажем. И потому он отнюдь не похож на тех граждан, которые после Велады с великим восторгом воспользовались возможностью жить на госсодержание...
  
   Малыш, однако же, ещё и уточнил:
  
   - Дяденька без ограничений, а если вы до Велады были так недовольны, то почему воевали за советских, а не против?
  
   Благонадёжный без ограничений посмеялся, а потом опять ответил чётко и однозначно:
  
   - До Велады было в стране Советской две категории недовольных. Были недовольные тем, что им слишком мало дают, это горбастройщики и антисоветчики. И были недовольные тем, что с них слишком много требуют, это мы. Всё-таки на богатство мы тогда не претендовали, ментоскопы свидетели, мы на сонный покой претендовали... И во все времена во всех государствах - было не точно так, но подобно тому... И при горбачёвщине всё шло к тому, что право на удовлетворение своего недовольства признавалось за антисоветчиками. Недовольными тем, что им слишком мало дают. Но не за нами, недовольными тем, что с нас слишком много требуют... А для нас продвигать своё недовольство - это значило, давить антисоветчину. Что в ту конкретную эпоху означало - давить перемены как таковые и их сторонников. Вот мы и давили! Всех передавили...
  
   Одна из малышек, Воислава, подала голос:
  
   - Дяденька без ограничений, а что бы наши реакционеры делали, если бы они жили в прошлом семнадцатом году?!... Или ещё раньше...
  
   Благонадёжный без ограничений ответил:
  
   - Понятно, что, маленькая... Тогда реакционно настроенных людей было весьма немало. Реакционно настроенных по-тогдашнему... И в прошлом семнадцатом году, и задолго до него. Причём - во всех сословиях! Были тогда и такие бары, недовольные отменой крепостного права, и такие мужики, которые хотели вовсе не свободы, а чтобы все бары были как Манилов... Или как Обломов... Были и такие мещане, недовольные, что деревенщина в города прёт... А во времена ленинские тогдашние реакционеры открыто и прямолинейно заявляли большевикам, что согласны их поддержать, согласны работать на них, но - за взаимное благорасположение! То есть - чтобы большевики их работу оплачивали хорошими товарами по довоенным ценам. С поправкой на то, что тогда называлось довоенными ценами... И это условие было по тем временам ещё очень скромным - могли бы и достолыпинских цен захотеть, и даже довиттевских! Подобно тому, как наши реакционеры ещё задолго до Велады хотели цен сталинских...
   В какой-то статье Ленина такие герои описаны прямолинейно и откровенно. Тогдашние истинные Реакционеры... Не помню только, в какой статье...
  
   Попечитель издал трель кузнечика и перевёл микродинамиком:
  
   - Это было в письме к советским землянам по поводу победы над Колчаком...
  
   Благонадёжный без ограничений подтвердил:
  
   - Да, да, это там. В аккурат за семьдесят два года до Велады. Писал Вовочка Ильич про тогдашних реакционеров весьма и весьма невосторженно, однако же хоть что-то про них он написал!... А вот про нас с вами, про (кивнул на портрет), как и про партию нашу - ничего не написал и ничего уже не напишет...
  
   И печально вздохнул.
  
   Малышка посмотрела внимательно на благонадёжного без ограничений, потом на Попечителя, и... выдала вопрос, который взрослый ни в коем случае не задал бы никому, а тем более Попечителю:
  
   - Дяденька Попечитель... А вы в другом измерении к дедушке Ленину прилетали?!...
  
   Присутствующие взрослые ужаснулись! И аж похолодели... Потому как не принято было во Вселенной такое - чтобы представители рас понедоразвитее задавали подобные вопросы представителям рас повысокоразвитее...
   Однако же Попечитель ничуть не смутился. Всё-таки Высший Разум был снисходителен к разуму начинающему. Он издал длинную переливчатую трель, и перевёл:
  
   - Это пусть не будет тебе интересно. Как и всем вам. Что вам до тех параллелей, по которым не вам пространствовать?!... Впрочем, если ты, разумная, когда вырастешь, очень захочешь... И если окажешься благонадёжной без ограничений, а твой шанс весьма не мал... (сделал непонятный людям жест сяжками)... И если будешь притом способной выполнять такую работу... То персонально для тебя мы сможем и отыскать такую параллель... Почему бы разумным не сделать доброе дело разумной?... Будешь там распорядительницей... Только вот работать с тамошним самым человечным человеком... Как и со всей той параллелью... Тебе придётся уже без нас... Хотя и с нашей техникой...
  
   Все облегчённо вздохнули. Кто-то зачесал чайник, прикидывая, что эта малышка отчебучит в параллели. Точнее говоря - а что будет творить в параллели благонадёжная без ограничений как таковая...
   То есть, попросту говоря, та самая, которая, если бы жила в позднебрежневские времена, то с самой эпохи подготовки к Олимпиаде-80 замечала бы, и притом очень, очень болезненно, что окружающий её мир с каждым годом становится всё непривычнее и непривычнее, а потому - непонятнее и неприятнее. И потому потихоньку начинала бы чувствовать себя кем-то навроде иностранки в своём Отечестве... А уж в эпоху Велады, несомненно, (ментоскопы свидетели!), пошла бы воевать, убивать и погибать за возврат в Светлое Прошлое советских семидесятых, (и даже если в них ей жилось, по тогдашним меркам, отнюдь не шикарно; потому как для таких личностей эпоха Застолья была всё-таки очень, очень недостаточно сонной и спокойной), и не щадила бы в этой войне никого, ни старого, ни малого, ни саму себя... Причём всё это - не абы по какой причине, а по той самой, что у таких личностей в ту конкретную эпоху Ужас оказаться в непривычном мире, да ещё и напряжённом и нервотрёпном, непохожим на сонное и спокойное среднебрежневское Застолье, премного перекрыл и превысил даже инстинкт самосохранения...
   И притом та самая, которая, если получит власть, то гарантированно будет (возможно, что и незаметно для самой себя), соблюдать Принцип: быть такой распорядительницей, каковую хотела бы видеть у власти, если бы была обыкновенной маленькой жалкой и ничтожной советской гражданкой, и притом до мозга костей истинной семидесятницей...
   Иначе, говоря, соблюдать Принцип: всё для Счастья советских семидесятников, чего бы это не стоило всем остальным!...
   А тем более что в параллели она будет ещё и с попечительской техникой - с гравиторами, с ментоскопами, с роботокомплектами разнообразнейших назначений, и со всем таким прочим... А также и с короткоусыми биороботами, которых земляне из параллелей естественным образов примут за настоящих живых энлонавтов!...
  
   Впрочем, особого ажиотажа в чайной комнате не возникло - потому как подобные случаи в послевеладовскую эпоху были не так уж редки...
   А самые из них потешные - это когда распорядители параллелей для успешного построения в них реакционного социализма выклянчивают у Попечителей технику всякую-разную (в том числе и биороботов); но не типовую, а уникальную, индзаказовскую; и с ней дают жару-пару ложноразумным и наигрязнейшей грязи...
  

0x01 graphic

  

0x01 graphic

  
   А кто-то сообразил, прежде всего остального, что если Попечитель (обвешенный своими хитроумнейшими приборами) сказал малолетней землянке, что у неё весьма не мал шанс, когда вырастет, оказаться благонадёжной без ограничений, да ещё и способной справиться с должностью распорядительницы параллели, то шанс у неё и вправду весьма не мал. А скорее всего и вовсе стопроцентен, со всеми вытекающими из этого последствиями. И машинально прошептал:
  
   - Припахал...
  
   Попечитель, однако же, это услышал, сделал какое-то особое движение сяжками и перевёл этот жест микродинамиком:
  
   - Пока ещё не припахал... А только наметил далёкую перспективу...
  
   Ещё одна из присутствующих партиек прошептала:
  
   - Мимо красных капээсэсовцев, да и элпээсэсовцев, такое не проскочит... Они, как всегда в таких случаях... Потребуют откомандировать нашу девочку в их распоряжение!... Ну, да, вместе с параллелью!... Разве что если так извернёмся, что они и знать ничего не будут...
  
   А вот на эту фразочку Попечитель внимания не обратил. Не иначе как, так полагал, что в этих проблемах земляне и сами разберутся-распределятся.
  
   И вспомнил Гошка про один из подобных случаев, сумбурные слухи про который он как-то прочитал где-то в Сети. Как жил-был вроде как сталинский эспээсэсовец по фамилии не то Медведев, не то Медведкин, да ещё и происходивший не то из Медведевки, не то из Медведково. (А может быть, это был жуковский жэпээсэсовец из Жуковки, рокоссовский эрпээсэсовец с Рокоссухи, коневский копээсэсовец из Конска; или вовсе это была не то Медведева, не то Медведкина.) Точно это известно не было, поскольку эта личность себя не рекламировала.
   Но всё-таки по событиям так получалось, что она скорее всего была из антикайненской ПСС; не то апээсэсовец, не то апээсэсовка; причём не то из Медвежьей Горы, а не то из Медвежьего Угла, "Кондожопы".
   И вот на эту самую личность, как на благонадёжную без ограничений, обратили внимание Попечители. И сделали предложение, от которого личность не пожелала отказаться! (Хотя и могла.) И - заступила на должность распорядителя очень Интересной параллели, со всеми вытекшими из этого последствиями...
   Вот у этого самого распорядителя и проскочил в его параллели такой эпизод, любительская видеозапись которого была как-то кем-то выложена в общедоступной Сети:
  
   Конец октября-39, советский народ готовится отпраздновать двадцать вторую годовщину ВОСР, ещё и очень удивляется, что внезапные иномирские союзники ВОСР называют ВОСР. В Москве финское посольство особого назначения стоит навытяжку перед короткоусым биороботом, принимая его за настоящего живого инопланетянина; и не зная, что он настроен на прямое дистанционное управление. А он им и делает вид, что выдаёт трели, переводя микродинамиком:
   - Ну, вы... Облизьяны... Ложноразумные... Ваша страна очень антисоветская и русофобская... Одни только ваши красные финны... Могут быть нами признаны разумными... Да и то не все! А только те, которые не только красные, но и советские. Потому ваше существование... Противно высшему разуму! То есть - нам! Мы могли бы всех вас в момент размазать... (Показал сяжком на висящий в воздухе рой мошкоразмерных микророботов, которые в этот момент перестроились и пахнули озоном.) Могли бы вживить вам в мозги машинки, и сами вы стали бы, как машинки... И единственное, что нас останавливает... Это факт существования ваших финских красных!... Потому, что они такие же разумные, как и мы... Хотя внешне и не похожи на нас... Разве разумные не помогут разумным?!.....
   Потому - у вас есть Выбор... Или вы упорствуете в своей русофобии и антисоветчине... И тогда от вас остаётся воспоминание... Или вы к своим красным... Ползёте на брюхе и с петлёй на шее... Как Адольфик со своими юбер-облизьянами уже заползли в камеру в своему Эрнсту... Это ваша единственная облизьянья надежда... Потому как они ваши земляне, да ещё и ваши соплеменники... И выклянчиваете у ваших красных согласие вас возглавить... И очищаете свою страну от всех!... Осквернивших себя русофобией и антисоветчиной!... Всех! На пожизненное в концлагеря!... А чтобы вы не ошибались, пошлём вам в сопровождение вот этих... (Показал сяжком на висящий в воздухе рой жукоразмерных микророботов, оснащённых ментоскопами, которые все вместе мигнули голограммами.) Они подскажут, кто всего лишь ложноразумный, а кто наигрязнейшая грязь... Первых в обычные концлагеря, вторых в концлагеря особой жестокости... Вот и старайтесь... Если жить хотите как надзиратели, а не как зеки... Чтобы самая придирчивая проверка не смогла бы обвинить вас ни в недосмотре, ни в перехлёсте!... И чтобы ваша страна смогла войти в Советский Союз как самая обыкновенная союзная республика... Всё для образцовой жизни образцовых разумных, чего бы это не стоило всем остальным!!!...
  
   Смотреть эту видеозапись было очень Смешно. Особенно кадры, на которых финское правительство в полном составе заползало на брюхах и с петлями на шеях в камеру к Тойво Антикайнену с воплями: "Спаси нас, высшее существо, от насекомых чудовищ, тебя они считают таким же чудовищем, как они!..." - и кивало на летающие вокруг микророботы. (А если бы это было на открытом воздухе, то закивали бы и на висящие на высоте боевые гравилёты...)
  

0x01 graphic

  
   Тем временем ещё одна малышка выдала вопрос, который тоже вряд ли выдал бы взрослый:
  
   - Дяденька без ограничений, а почему Попечители поддержали советских, а не антисоветских?!...
  
   Благонадёжный без ограничений на этот вопрос ответил быстро, чётко и однозначно:
  
   - Потому, что дышат трахеями!
  
   Потом отхлебнул чая и пояснил дополнительно:
  
   - А когда они (кивок в сторону Попечителя) наблюдали за землянами, то заметили такое безобразие, ещё за год или два до Велады. Как в каком-то советском городе не стало выпивки - и жители промолчали. Потом не стало закуски - и жители промолчали. Голодали, но молчали! Потом не стало зарплат - и никто ни гугу!... И только когда не стало табака, взбунтовались! Но как только им продали по пять пачек низкокачественного курева на нос - заткнулись!... И не потребовали, чтобы всё остальное вернули... А для Попечителей запах табачного дыма суть самый омерзительный запах во Вселенной. Тем более что дышат они трахеями, и потому нюхают запахи не одним только носом, как мы, а всем своим живым объёмом. Вот и сделали Вывод, кого на Земле нужно поддержать против кого... Точнее говоря, кому нужно дать попользоваться их техникой... И мы не подвели! Сразу же всё это просекли и по всему шарику всю куренду прикрыли, а кто возбухал - с теми по лучшим традициям инопланетной интервенции...
  
   Посмеялся злорадным и злоехидным смехом, отхлебнул чая, откушал тортика и добавил:
  
   - Справедливости ради нужно сказать, что эта причина не единственная, и далеко не единственная... Есть ещё и множество других...
   Прежде всего такая, что мы в ту конкретную эпоху звали всё человечество вернуться назад, в Светлое Прошлое! Наши противники от такого лозунга шарахались, а для Попечителей это было великолепное подтверждение нашей разумности!... Уж кому, как не им знать, что только разумные существа могут пойти воевать, убивать и погибать за Идею "чтобы всё было как раньше!...", против перемен как таковых!...
   Или, например, такая причина - мы хотели устроить на Земле порядок государственной монополии на всякое предпринимательство и на распределение всего, что возможно и что невозможно, государством и притом упорядоченно и централизовано; а наши противники - хотели совсем другого порядка, предпринимательского распределения, и вообще, предпринимательства как такового. Иначе говоря, мы, как существа разумные, хотели установить на нашей Земле "закон аквариума", а наши противники, как существа ложноразумные - "закон джунглей"...
   Но... если мы здесь и сейчас вспомнили главную причину, то остальные упоминать вовсе не обязательно... А в присутствии (кивок на Попечителя) - ещё и бестактно!... Так что - спросите что-нибудь другое!...
  
   Однако же Попечитель издал громкую, длинную, переливчатую трель. И сразу же - перевод из микродинамика:
  
   - Есть ещё причины... Кому, как не нам знать... Чем настоящие разумные отличаются от ложноразумных... Очень вредных... Так бывает во всех пространствах и всех временах... Ложноразумные всегда хотят быть сегодня богаче, чем вчера и завтра богаче, чем сегодня. И потому ничем их не насытишь! Особая примета ложноразумных - у них такая ментальность, по которой... каким бы сверчком разумный не стрекотал, а всё одно он плохой, не в одном, так в другом; всегда в чём-то виноват или всегда что-то должен. Дать ложноразумным волю - они весь свой мир выжрут и подохнут вместе с ним...
   А настоящие разумные хотят привычного для них уровня благополучия - сегодня с меньшими усилиями, чем вчера и завтра с меньшими усилиями, чем сегодня; а в идеале и вовсе без усилий. Причём с уточнением, что такое для каждого разумного усилия как таковые. На то они и разумные! Ложноразумные имеют ещё и такое стремление - всё упрощать; а разумные не имеют такого стремления...
  
   Благонадёжный без ограничений добавил:
  
   - Вот так полагает многомиллиардолетний разум!...
  
   И с видимым удовольствием отхлебнул ещё чая. Закусил тортом.
  
   Один из малышей спросил:
  
   - Дяденька без ограничений, а что такое благородная классовая ненависть?
  
   Благонадёжный без ограничений ответил:
  
   - Чтобы это понять, маленький, самый лучший способ такой. Вспомнить, как рассуждали ещё в эпоху Застолья. Задолго до Велады. Что есть такие люди, которые "умеют жить". И потому живут хорошо. В какой бы стране и в какой бы эпохе они бы ни жили. А есть и такие, которые "жить не умеют", и потому живут плохо. И, естественным образом, страстно ненавидят тех, которые "умеют жить". Что естественно - то не безобразно! И потому согласны под любые знамёна, чтобы их уничтожать!... В крайнем случае, согласны и сами к стенке встать, лишь бы перед этим истребить побольше Состоятельной сволочи. И очень жестоко! А есть и такие особи, людьми их не называю, которые к таковому стремлению относятся невосторженно. Причём, обратите особое внимание, независимо от того, каковы они сами. Даже если те самые, которые жить-то как раз и не умеют. Но всё одно не одобряют таких же "не умеющих жить", но - алчущих потрошить "умеющих". Как про них говорят пурпурные капээсэсовцы, "крестоносители-кармотянутели". Или, как их называют энэсэсэрпэшники, "экономически голытьба, а ментально богачи". Или, как их называют красные капээсэсовцы, "пролетарии, не имеющие классового самосознания". Такие ещё задолго до Велады рассуждали примерно так: "Если ты не дурак, делай свою Судьбу своими руками; а если ты дурак, то сиди и на вякай, быдло!"... Причём всё это вопреки тому, что сами они по таким рассуждениям как раз и есть те самые дураки и то самое быдло... Но - они прирождённые холуи Состоятельных! Уж такими они родились... А самые омерзительные из них - это которые наибольшее Уважение проявляли к тем Состоятельным, у которых очень хорошо получалось "делать деньги из воздуха"... Вот ненависть к таким - это и есть благородная классовая ненависть...
  
   Малыш захотел уточнить:
  
   - Дяденька без ограничений, а если ненависть к самим Состоятельным?!...
  
   Благонадёжный без ограничений растолковал:
  
   - Не так плохи господа, как их холуи! Потому как господа без холуёв - это не господа, а пародия. Когда мы распределяли, кого в какой концлагерь, а кого всего лишь в какую дярёвню... Имели это в виду!... Тщательно и сверхтщательно! Дабы никто не был безвинно даже заподозрен! Ну, с ментоскопами нам это было нетрудно...
  
   Ещё один малыш, слизывая крем с чайной ложки, спросил:
  
   - Дяденька без ограничений, а почему наигрязнейшая грязь - это наигрязнейшая грязь?
  
   Благонадёжный без ограничений объяснил:
  
   - Тоже потому что такими они родились! Случайность рождения, и ничего тут не поделаешь... Помню, в последние годы перед Веладой они аж разбушевались! Во всякую чушь верили! Даже в самую наинелепейшую и наилживейшую!...
   Помню, как это было.... Спрашиваешь у такого: "Как ты можешь верить в эту чушь, что при Сталине были голодоморы и репрессии безвинных?!... Или, скажем, в такую чушь, что Сталин был на год старше, чем прикидывался?!... Или в такую чушь, что в предках у Ленина был еврей Бланк, а у Сталина - поляк Пржевальский?!... Или в такую чушь, что у Андропова отец был грек, а мать еврейка?!... Или в такую чушь, что Перестройку планировал Андропов, а Горбачёв всего лишь действовал по его планам?!... Или ещё в какую-то чушь... Ты что, там присутствовал и подсматривал?!..."
   А он в ответ посмотрит, как на психиатрически неполноценного, и голосом, каковым с такими разговаривают, отвечает: "В газете так написали!..." Или - посмотрит, как многоопытный взрослый на несмышлёного ребёнка, и голосом, каковым такому с таковым уместно разговаривать, скажет... ту же фразу!... Или наоборот, посмотрит как ребёнок на взрослого, который его в чём-то заведомо лживо обвинил, и голосом обиженного ребёнка скажет... ту же фразу!... Или, бывало и так, посмотрит, как прокурор на обвиняемого и с видом прокурора, зачитывающего приговор, произнесёт... ту же фразу!...
   И это были ещё не самые пиковые варианты, иногда бывало и похуже. Когда фраза была такова: "Но это же общепринято! А значит - верно!!!...". Вот такие и есть - наигрязнейшая грязь, в предвеладовские времена их ещё флюгерами называли. И всё зло во Вселенной - от них!
  
   И благонадёжный без ограничений стукнул кулаком по столу.
   Тот же малыш уточнил:
  
   - Дяденька без ограничений, а наигрязнейшую грязь в концлагерях очень больно бьют?!...
  
   Благонадёжный без ограничений ответил:
  
   - Наигрязнейшая грязь - не люди. Они - отвратительные зловредные ходячие брёвна. Ладно бы уж неучами были бы, а то ж все со средним образованием, а многие и с высшим!... Ложноразумные - те хоть биороботы, а эти и на таких не тянут... И их бить - это всё одно что манекенов бить. Тем более, что их там не бьют, а истязают. За то, что такими родились; и за всё то, что они содеяли; и ещё более за то, что хотели содеять...
   Причём, обратите внимание, что самое мерзостное - это даже не то, во что они там верят насчёт товарищей Сталинов и прочего тому подобного. А в том - каковы они на чисто бытовом уровне, житейском. Просмотр их отношения к товарищу Сталину и прочей политике - это всего лишь средство, нужное для того, чтобы понять, а каковы они в делах чисто житейских! Основное проклятье земного человечества в том, что они и на бытовом уровне таковы - с их точки зрения, если в газете что-то написали, значит, это правда; если что-то общепринято - значит, оно верно. Как бы плохо им не было, но если формально "всё, как у людей" - значит, с их точки зрения, так оно и должно быть. И потому - как их агитируют, так они и веруют; что им говорят, то они и делают. Вот такая простота, которая хуже воровства...
   И в этой простоте своей они доходили до такого, что на полном серьёзе так полагали, что если пьяницу лишить доступа к спиртному - то он трезвенником станет!... Да, при Горбаче так они и полагали, потому как были хоть и с высшим образованием, но всё одно наигрязнейшая грязь... А то, что пьяница от такого станет не трезвенником, а наркоманом и бунтовщиком, в лучшем случае самогонщиком - им просто не приходило в головы!...
   Или, скажем, они на полном серьёзе так считали, что для отучивания советских недоумков от западной эстрады нужно приучать их к классической музыке... Не к героической и патриотической, а к классической!... А если не приучаются по-хорошему - значит, нужно приучать по-плохому... И были очень удивлены, когда мы их за такое в концлагеря определяли...
   Вот такие они грязь! Потому как высшее образование - оно врождённой Сути не отменяет... Как говорил ещё Гераклит: "Многознание уму не научает"...
   Так же они полагали, что если человека заставить выучить уроки научного коммунизма, да ещё и законспектировать его классиков - то он станет научным коммунистом!... А то, что он от этого станет как раз наоборот, хорошо замотивированным антисоветчиком, врагом коммунизма - это тоже им в головы не приходило... Не пошла им на пользу пословица царских времён: "Лучший способ сделать человека безбожником - это заставить его из-под палки учить закон божий!"...
   Ну, а самое главное во всём этом... Есть хороший способ, как отличить наигрязнейшую грязь без ментоскопа... Нужно знать, что самый-самый-самый наипервейший и, между прочим, наиуниверсальнейший признак наигрязнейшей грязи такой: услышав мнение какого-то человека по какому-то вопросу, причём абсолютно неважно, какого человека и по какому вопросу, ну, например, к какому сорту чая больше подходит какой тортик, только наигрязнейшая грязь способна выдать в ответ недоумевающий взгляд и свой Стандартный недоумевающий вопрос: "А какая разница?!...". Вот в этом вся Суть наигрязнейшей грязи - этот недоумевающий взгляд и этот недоумевающий вопрос...
   А теперь - представьте, каково было людям... хотя бы и плохим, но всё-таки людям!... С такой грязью - жить в одном подъезде, работать в одном коллективе, служить в одном подразделении, распивать в одной рюмочной... Тогда и поймёте, почему мы на них такие Злые... И поблагодарите Судьбу, что вам ничего подобного не приходится!...
  
   Присутствующие опять почувствовали себя польщёнными.
   А Гошка, услышав про возможность отличать кого-то без ментоскопа, вспомнил, какие ещё во время и после Велады были рассуждения про лёгкие способы распознавания Сути людей без ментоскопов. Например, где-то когда-то кем-то был предложен такой способ: в не очень плотной спешащей толпе слегка постучать человеку в спину со словами: "Шире шаг!...", или: "Быстрее, быстрее, быстрее ногами перебирай!...". Кто полноправный, а тем более благонадёжный, тот от такого, скорее всего, шагу прибавит, пропихиваясь сквозь толпу; а кто неполноправный, а тем паче зек, тот, скорее всего, наоборот - развернётся и начнёт агрессивно вонять: "Ты чё пихаешься?!..."...
  
   А благонадёжный без ограничений всё продолжал:
  
   - Как говорят наши национал-социалисты: "люди по своей ментальности - существа стайные; а наигрязнейшая грязь - существа стадные, а значит, они не люди, и права человека - не для них!". И потому задача всех партий советских и правительства Советского - не допустить такого, чтобы наигрязнейшая грязь этой своей простотой и стадностью наносила вред людям; всяким людям, даже неполноправным, даже зекам. Причём прежде всего - на бытовом уровне! На этом стоим и на этом стоять будем!
  
   Фразу эту благонадёжный без ограничений закончил голосом, в котором прозвучал какой-то озлоблённый фанатизм, не то, чтобы злобный, а именно озлоблённый.
  
   Попечитель снова издал трель кузнечика, и тут же перевёл микродинамиком:
  
   - Наигрязнейшая грязь бывает во многих мирах и цивилизациях. И все их губит, если мы не успеваем вмешаться. Уж кому, как не нам знать, что они хуже ложноразумных, много хуже...
  
   Ещё один малыш спросил:
  
   - Дяденька без ограничений, а с чего начался упадок Советского Союза?!...
  
   Благонадёжный без ограничений ответил автоматическим голосом:
  
   - Понятно с чего... С Ленинского призыва! Как самая длинная дорога начинается с первого шага, так и падение Советского Союза началось с Ленинского призыва... Потому что тогда поналезла в правящую партию всякая сволочь. Особенно если из понаехавшей в города деревенщины и ещё из гнилой интеллигенции. Из всех тех, которые до Революции большевикам отнюдь не сочувствовали! Но - поналезли и стали конкурировать с настоящими героями, то есть с теми, которые сочувствовали и даже поддерживали. Да ещё и привнесли в партию начальствопочитание как таковое... Да так основательно, что Иосиф вычистить не смог! Как там он говорил ещё при Вовочке: "Мы хотим иметь государственный аппарат, как средство обслуживания народных масс, а некоторые люди этого госаппарата хотят превратить его в статью кормления. Вот почему аппарат в целом фальшивит".
   Вот так это было!... А всё остальное - это уже потом... Когда гнилая интеллигенция ввела образовательный ценз... То есть - такой порядок, при котором реальные права граждан в государстве распределяются по такому признаку, как их формальная обучаемость... А прежде всего - их карьерные права!... Противоестественный порядок для всякого государства... как такового! Потому как обучаемость - сама по себе, а патриотизм - сам по себе...
   А ведь если бы не все эти сволочи... То был бы шанс, ах такой шанс!... Что мы бы сами достигли всего того, что и...
  
   И кивнул на Попечителя.
   Тот выдал свой стрёкот из-под одежды и дал перевод микродинамиком:
  
   - Бывает и так...
  
   Ещё один малыш спросил:
  
   - Дяденька без ограничений, а чего вам в наше время более всего не хватает?!...
  
   Благонадёжный без ограничений взглянул на него с какой-то жуткой Тоской, горестно вздохнул и ответил печальным голосом:
  
   - А более всего, маленький... Мне не хватает... Анекдотов про Брежнева! О, как мне их не хватает!!!... С самого начала восьмидесятых!... Когда они ещё были, но уже не те, что в семидесятые... А потом и таких не стало...
   В семидесятые оно как было - где есть от двух и более советских людей, там разговоры могли быть почти всегда только на одну Тему - анекдоты про Брежнева! Да не абы какие, а тогдашние! Тоже само собой так получилось, никто никому такой команды не давал, чтобы анекдоты травить, да ещё и про Брежнева, а вот как-то такой порядок установился... Сам собой, по-кайсаровски!...
   А как не стало семидесятых - так не стало и анекдотов.... И сколько мы не стараемся, чтобы вернуть семидесятые, да с избытком семидесятничества - а настоящие семидесятнические анекдоты не возвращаются... Похоже, плоховатенько мы работаем... Больше семидесятничества нужно, ещё больше!...
  
   И опять печально вздохнул. Очень печально!...
   Ещё одна малышка посмотрела на Попечителя и спросила:
  
   - Дяденька без ограничений, а что было бы, если бы Попечители не прилетели?!...
  
   Благонадёжный без ограничений хмыкнул, отхлебнул чая, и ответил:
  
   - Понятно, что было бы. Частнопредпринимательская цивилизация по всей Земле. И вообще, предпринимательская. Цивилизация недолговечных вещей... А точнее говоря - цивилизация внутривидовой конкуренции, ещё точнее - конкуренции человека с человеком. Всякий человек был бы творцом своей Судьбы, обустраивал бы её в свободной конкуренции с другими людьми; и никакое государство не обязано было бы ему её обустраивать. И вкалывали бы людишки не за зарплату, а за возможность подержать её в руках... У кого есть от Природы способности к предпринимательству как таковому - те шансы имели бы. Не ахти какие, но хоть какие-то... Причём обязательно нужно было бы ещё иметь способности к выживанию в таких условиях, при которых по десять раз в день меняется всякая-разная конъюнктура; да ещё и вещи очень недолговечны, не больше пяти лет прорабатывают и ломаются. А также и обязательно нужны были бы способности к английскому языку и к вождению автомобиля. Причём в условиях очень плотного дорожного движения... А кто таковых способностей не имеет - были бы обречены на вымирание! В лучшем случае могли бы рассчитывать на собирательство объедков на помойках... А вот возможности подкармливаться сбором бутылок - не стало бы; так же, как и возможности кушать досыта каждый день, а тем более не один раз в день... Уж это я вам гарантирую!... Так что - таким, как мы с вами, фактически выбирать пришлось бы только между самоубийством и смертью от голода... Впрочем, слабое утешение, состоятельные ненадолго бы нас пережили - всё было бы по вселенскому стандарту, загубили бы всю нашу земную Природу, и сами передохли бы... Как зловредные микробы дохнут в гниющем трупе ими же убитого ихнего носителя...
  
   Малыши задумчиво помолчали. А потом один из них, что постарше, внезапно спросил:
  
   - Дяденька без ограничений, а что же дальше будет с нашей партией?!...
  
   Гошка подумал, что взрослый постеснялся бы задавать и такой вопрос тоже.
   А благонадёжный без ограничений, ничуть и этим вопросом не смутившись, ответил:
  
   - А дальше, маленький... Будет по одной из попыток систематизировать нашу историю, была таковая незадолго до Велады. По той самой, по которой все мы насчёт общей Энергичности - слабаки, не способные удовлетворять вожделения; а по культурной Традиции - истинные хроноэндемики на уровне Жертвенности... И называется это - превращение консорции в конвиксию, которой надлежит долго проходить испытание временем на устойчивость. То есть - наша партия, чтобы не рассыпаться прахом, вопреки тому, что никто её не намерен запрещать... должна за несколько поколений превратиться в сообщество людей, связанных не только политической Идеей и исторической Судьбой, но и родством! Желательно ещё и образом жизни. А так же - и ареалом обитания...
  
   И вроде как посмотрел почему-то на Инну и Гошку. А за ним и все присутствующие на них вроде бы посмотрели... Кроме разве что Попечителя и малышей.
  
   Гошка подумал что вот если сейчас благонадёжный без ограничений на таком порыве предложит Инне выйти за него замуж - то согласиться ли Инна?!... И даже, если у него уже есть жена, то согласиться ли пойти к нему младшей женой?!... С одной стороны, насколько он её знает - вряд ли такой тип личности, как она, согласится стать клушей, хотя бы и у благонадёжного без ограничений; но, с другой стороны, благонадёжный без ограничений - это всё-таки благонадёжный без ограничений, да ещё и участник Велады...
  
   Однако же испугаться всерьёз Гошка не успел - благонадёжный без ограничений всего лишь скользнул по ним взглядом. И продолжил:
  
   - А ещё политическая партия жива, пока её сторонники есть везде - в самых разных госучреждениях... На Земле и в Космосе, в пространстве и во времени...
  
   Опять вроде бы скользнул взглядом по Инне и Гошке. И продолжил:
  
   - Обратите внимание на папанинскую партию Советского Союза... И на брежневскую партию тоже... Слышали про их недавнее распределение?!...
  
   Чайная комната ответила тишиной.
   Благонадёжный без ограничений уточнил:
  
   - Что, никто не слышал про проект "Дача Папанина"?!... И про проект "Экономная экономика Брежнева"?!...
  
   Присутствующие опять промолчали.
   Благонадёжный без ограничений сказал:
  
   - Да, пока эта информация - не для Сети, газет и телевизоров... Не секретная, но и не гласная. Слушайте и потом не болтайте!
   Пэпээсэсовцы и бэпээсэсовцы... недавно, как раз к тридцатилетию Велады, выклянчили у ... (кивнул на Попечителя) кислородные миры для своих партий... С совместимой биохимией, разумеется. И намерены в них переселиться!... И будет там два однопартийных человечества. Каждое - обустроит свой мир в гордом партийном одиночестве!...
  
   Присутствующие как бы охнули. А благонадёжный без ограничений продолжил:
  
   - Про пэпээсэсовцев знаю только, что их планета где-то в нашем измерении, и даже в нашей Галактике, причём очень своеобразна - там вдоль экватора цепочка небольших материков, а по направлению от них к полюсам - океаны с островами; да ещё и чем ближе к полюсам, тем островов меньше. И планета эта висит в лагранже между небольшой и неяркой звездой и очень большим юпитером... На экваторе климат тем примерно как у нас на уровне широколиственных лесов; а на полюсах похолоднее нашей Антарктиды... И, самое главное, полярные сияния там грандиознейшие! Самое место для истинных папанинцев... Ну, а то, что их партия весьма немногочисленна, так им же это хорошо! Меньше народа - больше кислорода!...
   И, насколько мне известно, они так решили, что для них сразу и навсегда Образцом человеческого жилья должна стать дача Папанина, которая была в Мурашках. Та самая, которую Иосиф того... Вот такие и будут строить, под такие будут стилизовать. Каждому своему! И, надо полагать, строительную технику уже настроили на этот Стандарт...
  

0x01 graphic

  
   А про бэпээсэсовцев знаю только, что их планета - в системе звезды Эльтанин, но не в нашем измерении, а в одном из смежных, да ещё и достаточно отдалённых. Там вроде бы и сама звезда немного не такая... Брежневцам для их экономной экономики - вполне!...
  
   Попечитель издал переливчатую трель, и перевёл:
  
   - В том измерении Эльтанин нами стеллаформирован. Как и все остальные звёзды, до которых мы там дотянулись. И пустили их на эксперименты по приданию всем тамошним звёздам свойства монохроматичности. Насколько оно возможно у звёзд. Хорошо получилось! Можно измерение заселять разумными...
  
   Из зала раздались реплики:
  
   - Не всё ж в земные параллели залазить, пора бы и в инопланетные...
  
   - Не все партии на Космос согласятся...
  
   - Но и не все на земные!.... Что там гагаринцы, ГПСС?!...
  
   - Гагаринцам и здесь хорошо живётся! Это же банкетные пьяницы, засони похлеще нас...
  
   Пошушукались ещё про гагаринцев, вспомнили какая у них образцово-показательно-парадно-юбилейная партия, и сделали Вывод:
  
   - Да, уж из гагаринцев конвиксии не получится...
  
   А потом зарассуждали:
  
   - А нашей партии что лучше - земная параллель или дорога в Космос?!...
  
   - А наши тоже... вряд ли скоро соберутся переселяться в гордое одиночество!... Если вообще соберутся...
  
   - Да, если соберутся, то некоторые... Не все!...
  
   Благонадёжный без ограничений подытожил:
  
   - Вот если... или когда... наша партия из консорции станет конвиксией, а конвиксия окажется устойчивой во времени - настанет время и нам задуматься, не стать ли нам где-то человечеством... А потом - или сами в нашу параллель, всё-таки нам (кивнул на портрет) она была бы естественнее... или (кивнул на Попечителя) попросим подобрать нам что-нибудь в Космосе...
  
   Попечитель издал переливчатую трель, и перевёл:
  
   - Разумным для разумных... гавна не жалко! Подберём... А не найдём - так терраформируем... И... или... стеллаформируем... Нам это не трудно, и даже интересно... И вам может оказаться интересно... Пожить в параллели кубических звёзд и планет... Или тороидальных... Или чемоданообразных...
  

0x01 graphic

  

0x01 graphic

  

0x01 graphic

  
   Присутствующие понимающе кивнули. Всё-таки у Попечителей в каждой шутке присутствовала львиная доля нешуточной перспективы...
   А благонадёжный без ограничений сказал:
  
   - А пока что - продолжим чай под тортики!...
  
   Оглянулся на Попечителя и подмигнул одной из партиек.
   Та сразу же взяла у Попечителя опустевшую фигурную чашку, добавила туда сахара и кипятка. Попечитель взял эту чашку, размешал, и снова капнул туда из реторты; Гошке показалось, что из другой. И снова присутствующие увидели это зрелище, как Попечитель пьёт своей насекомьей пастью.
  
   Один из партийцев подзадорил малышей:
  
   - Дети, все, хором, идеологическую!...
  
   Дети встали и дружно запели песню сибиряка Шандрикова, ставшую идеологической после Велады, хотя и не для всех советских партий, а для некоторых из карликовых:
  
   Это Ленин или Сталин нам запудрили умы -
   Нынче шоры вроде сняли, люди все другими стали,
   Но, похоже, перестали верить в будущее мы.
   Невезуха с Ильичами - Брежнев вот очки любил.
   Ну, а если между нами - шевелил он не мозгами,
   А ушами да бровями, челюстями шевелил.
   При Хрущёве вот кургузом, лысом, толстом как свинья,
   Всё ж была хоть кукуруза, и все члены профсоюза
   Ели хлебушек от пуза, а не стало ничего.
   Горбачёв не был Емелей, Ельцин тоже не дурак.
   Отчего же в самом деле стали жить мы еле-еле,
   Обнищали, обалдели, оборзели, обнаглели,
   И - да здравствует бардак!
   Шибко умным быть не надо, чтоб понять Кремля оплот -
   За портфели и награды там воюют эти гады,
   Горбачёвцы-тилихенты грабят собственный народ.
   Этих умников теперь нам - даже слушать заподло.
   Видим мы свои потери, никому теперь не верим,
   Верим только НЛО!
  
   Попечитель от этой песни сделал жест сяжками...
   А благонадёжный без ограничений достал из кармана малый носитель машинной памяти и сказал:
  
   - Вот здесь про наш визит в Центр. Скопируйте, посмотрите...
  
   Сашенция-связистка взяла у благонадёжного без ограничений носитель, отошла с ним к телекомплексу, включила его, пощёлкала. Экран осветился и показал космический корабль Попечителей, летящий в неземном небе Центра, среди крупных близких звёзд. Присутствующие зачарованно посмотрели на экран.
  

0x01 graphic

  
   Связистка подошла к благонадёжному без ограничений, вернула носитель и сказала:
  
   - Всё скопировано. Можно смотреть...
  
   - Да, можно смотреть... - согласился благонадёжный без ограничений.
  
   Фильм о визите делегации землян в Центр смотрели до вечера, попивая чай. И просмотр этот хорошо напомнил, что так уж устроена Вселенная - если где-то на какой-то планете имеется самозарождённая жизнь, то она несомненно будет чем-то отличаться от жизни, самозарождённой на всех остальных планетах. На каждой такой планете - обязательно будет своё уникальное биологическое Своеобразие! А на Земле таковое - это возникновение и существование хордовых...
  
   Разлетались по домам уже поздно вечером. На выходе Инна предложила Гошке опять подвезти его; Гошка естественным образом согласился.
   Вышли из здания, отошли немного, Инна сенсором на браслете подозвала гравилёт, который бахнулся возле них. Зашли в гравилёт, закрыли дверь. И перед взлётом Инна внезапно для Гошки поцеловала его и спросила:
  
   - Гошенька... Куда летим, ко мне или к тебе?!...
  
   Гошку от такой внезапности аж передёрнуло!
   Однако же соображения он не потерял, и в момент сообразил, что, учитывая специфику мест жительства, лучше им лететь к ней. Дабы избежать лишней огласки! И потому он сказал:
  
   - Инночка... Летим к тебе. У тебя меньше лишних глаз...
  
   А потом обнял её и поцеловал. Взасос!
   Инна ответила страстно, хотя и неумело, нажимая притом кнопку. Гравилёт взлетел в вечернее небо.
  
   - Неужели натяну сегодня химичку?!... - мечтательно подумал Гошка.
  
   Однако же Инна, оторвавшись от поцелуя, намотала длинные Гошкины волосы на руку и сказала ему ту самую фразу, которую никогда ему не говорила, и которой он от неё услышать боялся больше всего:
  
   - Не забывай, кто ты и кто я...
  
   Гошка аж похолодел! И подумал, что надеялся он напрасно... И уже немного успел почувствовать себя человеком, у кого украли целую Вселенную. Однако же Инна продолжила:
  
   - Если ты меня испортишь и выкинешь, я тебя уничтожу...
  
   То есть - формально "не забывай кто ты и кто я", а фактически, как в эстрадной песне поётся, "не забывай мою пизду"... - подумал Гошка и с удовольствием почувствовал себя человеком, которую подарили целую Вселенную. И потому, щупая Инну за выпуклости, ответил ей:
  
   - Уж кто бы кого подозревал в таком... Но только бы не ты меня! Мы же старые знакомые!... И ты же слишком Красивая, чтобы тебя выкидывать...
  
   Хотел было ещё поцеловать, но Инна снова заговорила:
  
   - А ещё имей в виду... что из меня клуши не получится... И домработница из меня никакая... И фигуру портить я не собираюсь!...
  
   И выразительно постучала по медицинской секции своего браслета.
   Однако же Гошка сразу же тоже ткнул пальцем в свой браслет и ей ответил:
  
   - Эка невидаль, не на выселках живём!... Тем более, что с нашими профессиями и перспективами - нам нужно планировать всерьёз и надолго тот самый образ жизни, когда муж ходит к жене, как к любовнице. Очень всерьёз и очень надолго!... Да и спешить нам... некуда!... И незачем...
  
   И вспомнил Гошка рассуждения дореволюционного Антошки Чехова, коего после Велады провозгласили образцово-показательным человеконенавистником (как и послереволюционного Зощенку). А рассуждения были такие: "Что хочет обыкновенный муж от обыкновенной жены? Чтобы она была хозяйкой на кухне, львицей в гостиной и шлюхой в постели. А что хочет обыкновенная жена? Она хочет быть шлюхой в гостиной, львицей на кухне и хозяйкой в постели..."
   И подумал Гошка, что Инна, при всей её красоте, недотрожистости, и прочих достоинствах, в этом отнюдь не исключение...
  
   И потому добавил:
  
   - А ещё я не возражаю, чтобы в постели ты была хозяйка. Ты же этого хочешь, не так ли?!...
  
   - Да, это так... - сказала Инна и поцеловала Гошку...
  
   Гравилёт опустился на широкий балкон восьмого этажа высокого здания, в котором жили благонадёжные граждане, каждый в квартире величиной с целый этаж. При подлёте к зданию Гошка машинально вспомнил, что в таких домах лифты стоят очень скоростные, но обычные, без гравиторных эффектов, и потому езда на них очень Романтична...
   Вышли из гравилёта. Инна, открывая дверь с балкона в комнату, сказала Гошке:
  
   - На руках меня занесёшь?!...
  
   Гошка взял её на руки и понёс. Инна сказала:
  
   - Так вот это каково, когда на руках носят...
  
   И поставила Гошке засос. Неумело, но страстно!...
  
  
  
   (Здесь предполагается вставить несколько приложений, рассказов о жизни прочих жителей этого альтмира.)
  
  

Приложения к первой части.

  
  

Рассказы о событиях, произошедших примерно в тот же день, что и вышеописанное чаепитие, но в других местах.

  
  
  

Пролетарское приложение.

  
  
   Компания старых знакомых, полноправных и благонадёжных граждан и гражданок, причём бывалых пролетариев и пролетарок, собралась в парке, на скамейках возле фонтана.
   (Вполне возможно, что жили они в том же самом облцентре, причём в разных его районах; и собрались в одном из тех парков, которые Гошка видел с высоты, когда Инна подвозила его в обком. Вполне возможно и то, что большинство их работало на тех заводах, которые Гошка видел тогда же оттуда же.)
   Были они из тех, кого называли пролетариями послевеладовской эпохи - то есть теми, которые и до Велады не претендовали на карьеру, работали на пролетарских должностях, чаще всего заводских; и после Велады с них не ушли - ни на повышения, ни на госсодержание, ни даже в неработающие пенсионеры. Причём не ушли вопреки тому, что после Велады далеко не всякий работник оказался нужен на всякой работе, а только самый талантливый. Но эти люди - любили свою работу, не мыслили себя вне её; и потому настояли на своём праве со своей работы не уходить.
   А некоторые из них, встретив Веладу уже в пенсионном или предпенсионном возрасте, с великим восторгом воспользовались медицинскими машинами, чтобы подлечиться, омолодиться, и вернуться к любимой работе, пролетарской.
   И вследствие всего этого они ещё и принципиально не понимали добровольных госсодержанцев. С их точки зрения, жить без любимой работы было прежде всего - не Интересно...
  
   Подходя к скамейкам, они прошли мимо общепитовских автоматов и взяли в них понемногу разной еды, коя в этих автоматах давно уже была бесплатной - кто мороженное, кто пирожное, кто беляш с утятиной, кто пару пирожков с изюмом, а кто и тройку медовых коржиков. И, разумеется, каждый прихватил в автомате стакан с газированной водой - кто с грушевым сиропом, кто с лимонным, кто с апельсиновым, а кто и с тройной крем-содой.
  
   Рассевшись на скамейках, они завели свой разговор:
  
   - Тридцатилетие на подходе... Отпразднуем!... - торжественным голосом сказал благонадёжный гражданин, член АПСС, внешне где-то тридцатилетний, однако же начавший свой заводской стаж ещё при Сталине; в довеладовские времена бывший токарем по металлу, а в послевеладовские ставший оператором универсального металлообрабатывающего роботокомплекта.
  
   - Какие-то товарищи... Где-то когда-то... Так же праздновали тридцатилетие Октября!... - отозвался ему потомственный железнодорожник в четвёртом поколении, а после Велады ещё и член РПСС.
  
   - Да уж, кто-то где-то когда-то... - подтвердила работница ателье, до Велады бывшая швеёй высокого мастерства, а после ставшая операторшей швейного роботокомплекта.
  
   - И мы не так давно неплохо отпраздновали его столетие... - вспомнил работник ликёро-водочного завода, тоже с немалым довеладовским стажем.
  
   А ещё одна, бывалая работница кондитерской фабрики, после Велады операторша кондитерского роботокомплекта и членка СПСС, сказала:
  
   - Помню, мне мой дед рассказывал... Ещё в шестидесятые... Что для него советская власть началась с красного флага над заводом и с записи добровольцев в Красную Гвардию... А всё остальное - это было уже потом!...
  
   Присутствующие поддержали:
  
   - Вот и мы сейчас можем... Вспомнить! С чего для нас началась Велада...
  
   - А между прочим, да!... Сейчас нам самое время это вспомнить...
  
   - А и вправду... С чего началась Велада для каждого из нас?!...
  
   И задумались, вспоминая события тридцатилетней давности.
   Первым оформил воспоминания в слова слесарь с инструментального завода:
  
   - Для меня Велада началась с того, что я спросонья услышал шум в подъезде, выглянул - и увидел, как короткоусые выволакивали моего соседа, бывалого демократа... О, как я ужаснулся, как же - инопланетяне, настоящие, завоёвывают!... Да ещё и наш землянин был с ними, тыкал в соседа пальцем и говорил короткоусым: "Вот этот - наигрязнейшая грязь!"... Не знал я тогда, что это не перемётчик, а благонадёжный без ограничений... Так что испугался жутко и в квартире заперся. Под диван, правда, не залез, но был к тому близко...
  
   Сказавши это, скомкал упаковку от беляша и отщёлкнул её на клумбу. Однако же комок не долетел - навстречу ему из бордюра клумбы вылетел мусорный микроробот на микрогравиторе, подхватил комок в воздухе и понёс его в урну.
  
   Слесарю сразу же прилетел вопрос:
  
   - А что твой сосед, и вправду таким был?!...
  
   - А он был из тех энтузиастов, которые при Сталине - первые за Сталина, при Хруще - первые за Хруща, и при всех прочих так же, и всегда это они - чистосердечно... А при Горбатом, понятное дело, первые были за горбачёвщину. Вот и взяли соседа первым...
  
   Присутствующие сделали Выводы:
  
   - Да, таких типов с самой Велады на свободе не осталось...
  
   - И Зрелищ таких тогда было много - когда благонадёжные без ограничений тыкали пальцами: "Вот этот - джазофрен!... Вот этот - битломан!... Вот этот - цойник...!"
  
   - А то, что они при этом в ментоскопы подсматривали, никто тогда не замечал и не предполагал...
  
   - Как и того, что короткоусые - это всего лишь машины, исполнители...
  
   - Так оно и было...
  
   Следующим высказался железнодорожник:
  
   - И я помню, как впервые увидел короткоусого... Выхожу на улицу, смотрю - перед самым носом настоящий инопланетянин тащит землянина, сверкает непонятно чем, стрекочет что-то, и нечеловеческий голос откуда-то выдаёт: "На пожизненное в концлагерь тебя за то, что ты, битломан, джазофрен, цойник, товарища Сталина грязью поливал, да ещё и поверил в ту чушь, что при товарище Сталине безвинных репрессировали..." А землянин, которого тащит, аж остекленел - очень уж это непривычно ему было! Всё ж таки такова была наша тогдашняя ментальность... Что инопланетяне заявились - это тогда воспринималось ещё туда-сюда, такое фантасты предсказывали. И что они Землю завоёвывают - это тоже было ещё туда-сюда. И даже если бы они нас жрали - это тоже было бы туда-сюда... Но вот то, что инопланетянин такие речи выдаёт - вот это воспринималось уже ни туда, ни сюда... Потому что ни у одного фантаста не было инопланетных сталинистов, да... Я и сам тогда подумал - неужели белая горячка начинается, да ещё и на почве хронической алкогольной недостаточности?!... И только посмотрев вверх и увидев большие гравилёты, понял - не она...
  
   Допил газировку из стакана, щелчком подозвал посыльного микроробота, тот подлетел, зацепил пустой стакан и отнёс его к автомату газированной воды.
  
   Воспоминания продолжил ликёроводочник:
  
   - У меня было подобно тому. Насчёт первого впечатления от жуткой специфичности инопланетных захватчиков...
   Жили в моём подъезде двое, из гнилой интеллигенции; причём один был в каком-то НИИ каким-то начальником, а второй - у него завлабом. И этот завлаб ещё задолго до Велады много возмущался, что этот начальник заставляет своих подчинённых выезжать на сельхозработы; а начальник всё пенял на то, что с него требует начальство повыше. Так вот, для меня Велада началась с того, что, выйдя в подъезд, я увидел, как короткоусые их обоих выволакивали; да ещё и стрекотали! Начальнику - что если бы он был настоящим разумным, то скорее партбилет бы выложил, чем согласился бы так жестоко обращаться с разумными; а завлабу - что если бы он был настоящим разумным, то потребовал бы от перестройки как таковой - всем всё припомнить и жестоко расправиться с такими жестокими начальниками, а ему требовать такое просто не пришло в голову... И впечатление для меня было незабываемое!...
  
   На это сразу же выдал свой комментарий член красной КПСС с хрущёвских времён, потомственных пролетарий, бывший сборщик с конвейера тракторного завода, а теперь оператор машиносборочного роботокомплекта с завода сельскохозяйственной техники:
  
   - Ах, партбилет не выкладывал... Это так похоже на моё первое впечатление... Я же ещё двадцать первого августа видел такое незабываемое Зрелище - толпа мерзавцев громила партком, а какой-то сукин сын стоял в стороне, смотрел, и плакал от радости, и громогласно провозглашал примерно такое: "О радость! Неужели кончился  этот жуткий ужас?! Чтобы я, мужчина в пятьдесят лет, глава  семьи, уважаемый человек на работе, вынужден был заполнять школьную тетрадку с "Личным комплексным планом участника социалистического соревнования", и ещё толстую тетрадь с конспектами первоисточников! Да когда я брал в руки эту самую тетрадку, то  чувствовал себя опущенным ниже зековской параши!"...
   А двадцать пятого Велада для меня началась с другого Зрелища, тоже незабываемого - выйдя на улицу, я внезапно увидел, перед самым носом... Как настоящие инопланетяне волокут нескольких землян, да ещё и один землянин им указывает, кого хватать!... И среди тех, кого тащат, был тот самый тип, который сукин сын... Я, честно говоря, сначала испугался, что это завоеватели и ихний полицай, и что меня сейчас сцапают, и удрать некуда...
   И тут ко мне подлетела непонятная маленькая фитюлька, сверкнула, и выдала: "Благонадёжный гражданин"... Не знал я тогда, что это всего лишь микроробот с ментоскопом... Однако же сообразил, что техника явно инопланетная, и что если она меня благонадёжным гражданином назвала, то её хозяева худого мне не сделают. А значит - можно быть самим собой...
   И тогда подошёл я к этому самому землянину, который был с короткоусыми... Не знал я тогда, что он - благонадёжный без ограничений, участник Велады, а они - всего лишь техника... Однако же сказал, про того сукиного сына, и про то, как он погрому парткома радовался... И вот помню, хорошо помню, как благонадёжный без ограничений мне на это выдал, как по бумажке, примерно так: "Да, мы это знаем. Как и многое другое. Вплоть до того, что этот тип ещё и откосивший, нехилый самодур, интриган и подсиживатель. И даже сантехника у него стоит ворованная, и электроплита у несунов на водку выменянная. Ментоскопы не ошибаются, вот потому и знаем... Но главное с таковыми типами - совсем другое! Представьте, благонадёжный гражданин... А каково было лояльным советским людям пребывать в одном коллективе с таким типом?! И при Брежневе, и раньше, и позже?! Ежели от него такого отношения к политподготовке требовали - значит, был он на очень престижной и привилегированной работе, на какую далеко не каждый желающий попадал, а вот эту грязь советское государство отметило, ну и какова благодарность?! А какому-то истинному советскому патриоту такое вот место не досталось! Вот в чём главное Зло от таких типов! От этой неблагодарной сволочи... Если ему не нравилось таковое к нему отношение на подобной работе - почему же не уходил?!..."
   А потом - короткоусые погнали, кого надо куда надо, а я - что же мне было делать? - на работу пошёл...
  
   Следующим высказался бывший строительный работник, а ныне благонадёжный гражданин, оператор строительного роботокомплекта и член национал-социалистической советской рабочей партии:
  
   - Вот и со мной тоже было, что я двадцать пятого на улицу вышел - и вот оно, вторжение инопланетян перед носом... Прямо из подъезда выходя, глаза в глаза с короткоусым столкнулся, и аж оцепенел!...
   Он на меня - ноль внимания, дальше пошёл. А я постоял, малость оклемался, машинально пошёл вперёд, и снова бац! - за первым же углом увидел, как короткоусые гонят толпу землян. Испугался, что и меня сейчас туда же, и снова стою столбом, а меня - не ловят! Тех гонят, а меня - не трогают!...
   И внезапно в этой гонимой толпе увидел одного типа, и узнал я его. Был он тоже из тех, что при всякой власти её сторонник, да и ещё и в целом очень мерзопакостный тип. В семидесятые как-то приходилось видеть, как этот тип прямо на улице к какому-то человеку придрался. Да, вот просто к прохожему на улице... Что-то ему у того человека не понравилось, штаны вроде бы не того фасона, или ещё что-то такое. И тип рассуждал в таком стиле: "...Всё дело не в штанах, а в том, что, хочешь ты того или не хочешь, но ты этими штанами из коллектива выделяешься, а значит - ты себя коллективу противопоставляешь, то есть - ты плюёшь на коллектив! А ты не плюй на коллектив, ты помни, что ты на коллектив плюнешь - он утрётся, а коллектив на тебя плюнет - ты утонешь!..." И вот подобным образом тот тип и впоследствии ко многим придирался. И при горбачёвщине так рассуждал, что кто против перемен - тот себя кому-то противопоставляет и на кого-то плюёт...
   Тогда я ещё не знал, что такие типы теперь - наигрязнейшая грязь. Однако же сообразил, что если его взяли, а меня не трогают, то это не завоеватели, а освободители!... И как только это подумал, так сразу же ближайший короткоусый ко мне развернулся, прострекотал и перевёл это своё: "Разве разумные не помогут разумным?!..." Не знал я, что у биоробота ментоскоп, и потому это меня в третий раз шокировало... Так что впечатлений в первый день Велады набрался Незабываемых...
  
   Услышав это, сразу же высказался бывший ремонтник швейных машинок, а теперь оператор роботокомплекта техобслуживания бытовой техники:
  
   - Представьте себе, нечто подобное и у меня тогда было... Я тоже увидел подобное продолжение событий... Да, как раз двадцать четвёртого, под самый занавес, я случайно услышал, как прямо на улице какой-то тогдашний дерьмократ сказал какому-то тогдашнему коммунисту:  "Вы,  коммуняки, сделали ставку на то, что рабочие - это гегемоны, и  проиграли! А мы, демократы, сделали ставку на то, что работяги  - это быдло, и выиграли!". А на следующий день, проснувшись, выглянул в окно - а там короткоусые этих самых дерьмократов гонят, целую толпу... Испугался конечно, три дня из квартиры выходить боялся... На работу не ходил, за что меня чуть не выгнали... и только, когда мне объяснили, что к чему... впрочем, это было уже потом...
   Так вот, о чём это я. Видел я потом того самого коммуниста, он и после Велады в красной КПСС. И даже как-то разговаривал я с ним, и про того дерьмократа тоже. Так вот он мне и объяснил, что тот дерьмократ, как ни странно, был прав. Потому как в ленинские времена было наоборот - тогда красные сделали ставку на то, что пролетарии - это гегемоны, и выиграли; а белые сделали ставку на то, что пролетарии - это быдло, и проиграли. И вся Проблема в том, что рабочие, прежде всего, как он особо обратил моё внимание, заводские, в девяносто первом были уже не те, что в семнадцатом. А чтобы это понять, он так сказал, нужно сравнить, по каким причинам людишки шли в заводские пролетарии при царях, да не абы в какие пролетарии, а в заводские; и по каким причинам - в работяги при генеральных секретарях, прежде всего опять-таки в заводские работяги...
  
   Присутствующие задумались.
   Трамвайный шофёр с полувековым стажем работы, да ещё и член ЛПСС, (что, впрочем, не мешало ему иногда бахвалиться тем, что его дед был когда-то матросом-анархистом, а потом шофёром броневика у Махно), выдал ответ:
  
   - Скажи лучше, по каким причинам при царях такие, как мы, шли не в растократы, не в аблакаты, не в скубенты, не в тилихенты, не в купцы, и даже не в ихние приказчики, а в заводские пролетарии?!... И по каким причинам мы при Брежневе пошли после школы не в вузы, а в ПТУ...
  
   Ремонтник пояснил:
  
   - Вся Проблема вовсе не в том, что мы при Брежневе пошли после школы не в вузы, а в ПТУ!... А в том, что таких, как мы, то есть пошедших после школы не в вузы, а в ПТУ... ещё задолго до горбачёвщины, хотя и формально называли гегемонами, но фактически начали считать быдлом, отбросами общества! Точнее говоря, даже не столь за то, что мы пошли после школы не в вузы, а в ПТУ, сколь за то, что мы от срочной службы откосить не смогли! Вот и довели государство до такого состояния, что только инопланетяне смогли вытянуть...
  
   Операторша швейного роботокомплекта добавила:
  
   - Быдло - оно не в анкетах, а в головах...
  
   А бывший сантехник, после Велады оператор сантехнического роботокомплекта и член ЕПСС, (со значком "Ежевичка" на лацкане), сказал:
  
   - Видите ли... Поскольку всё познаётся в сравнении, то вспомните, как при царях такое было, задолго до Революции... что если кто-то тогда по происхождению был из дворян, тот уже по этому факту считался более высшим существом, чем тот, кто был из купцов, мещан, или, страшно подумать, мужиков. И это отношение к людям тогда считалось не плохим и не хорошим, а - естественным... Даже сами мужики ничуть не сомневались, что их бары - существа высшие! Они могли быть недовольны барским к ним отношением со стороны бар, могли даже бунтовать против них; но всё одно - не отрицали их высшую суть! А если бы кто стал её отрицать - того сами мужики приняли бы за юродивого, блаженного, психиатрического...
  
   Услышав это, оператор сборочного роботокомплекта с завода портативных электростанций (между прочим, очень не любивший вспоминать тот факт, что его предки до Революции были не мещанского сословия, а мужицкого) с каким-то мечтательным видом заявил:
  
   - Дореволюционных бар вспомнили... Сегодня заскочу в магазин за гусиными лапками... Чего-то мне их захотелось... Ах, как сладки гусиные лапки... Килограмм сварю в розовом вине и умну за один присест...
  
   Сантехник кивнул и невозмутимо продолжил:
  
   - Так вот, в довеладовском Советском Союзе как-то так получилось, что где-то с позднесталинских и раннехрущёвских времён воцарилось в умах такое мнение, что которые граждане с высшим образованием - те уже самим фактом его наличия являются более высшими существами, чем те граждане, у которых образование среднее или вовсе начальное. А потому им, высшим, не нужно опускаться до такого быдлячьего дела, как отбытие воинской повинности рядовым бойцом... И потому только у них может быть право на карьеру... И, что самое сволочное, многие советские среднеобразованные граждане и вправду обыдлились - потому как находили такое к ним отношение в порядке вещей. И если бы кто-то ещё при Брежневе начал бы возбухать против студенческого откоса, а тем более против образовательного ценза - многие из среднеобразованных приняли бы его не за Героя, а за юрода... Вот так это было, а вся остальная горбачёвщина - это пришло уже потом!...
  
   Оператор компотного роботокомплекта с фруктоконсервного завода уточнил:
  
   - И всё это при том, что в царские и сталинские времена было много таких... доколхозных деревенских. Для которых попасть на тогдашнюю срочную службу - это фактически как на курорт, по сравнению с их тогдашним деревенским житьём-бытьём... А при Хруще и Брежневе мы были уже не такими! Для нас тогда отслужить - это почти как отсидеть! А особенно если довелось служить в части с недокомплектом личного состава! О, какой это был Ужас!... Полвека прошло, а в памяти - как вчера...
  
   Схватился за голову, передёрнулся и добавил:
  
   - О, как я ненавижу эту откосившую сволочь!!!...
  
   Сантехник согласно кивнул и завершил свою идею:
  
   - Да, всё это так и было. А наши участники Велады, с их ментоскопами и прочей инопланетянской всячиной, понимали они это или нет, но такое вот к нам отношение уничтожили... вместе с его носителями! Это же самое хорошее в наше время - кто не считает для себя естественным отслужить срочную службу - тот сразу же попадает в неполноправные, со всеми вытекающими из этого последствиями... И это - самое прекрасное из того, что дала нам Велада!...
   Ну, а всякий образованец считается высшим существом только в узкой скорлупе его профессии... хотя как раз там и считается! Но никак не вне её!... Вне её - всё по ментоскопии...
  
   Профессиональная больничная гардеробщица, тоже с немалым довеладовским стажем; а после Велады операторша гардеробного роботокомплекта в большом больничном комплексе, на это сказала:
  
   - Да, до Велады если есть диплом - то навсегда; а теперь если перерыв в стаже, то изволь пересдавать, а иначе диплом устареет. Недавно у нас один такой пересдал, иначе его бы не допустили...
   А ещё до Велады даже больницами командовали главврачи, а теперь - директора, а главврачи их заместители по медицинской части. Директора - они все из благонадёжных, а главврачи могут быть и из полноправных. Ещё и правило ввели: "Единственный человек в медицинском учреждении, которому не обязательно хоть что-то понимать в медицине - это директор. Зато директору нужно хорошо понимать в администрировании!"... И у нас директором - благонадёжный без ограничений, задолго до Велады имел в своих кругах кликуху "неудобный человек"...
  
   Ей ответили:
  
   - Если он сейчас благонадёжный, да ещё и без ограничений, да ещё и директор, да ещё и современный медицинский, а задолго до Велады был "неудобный человек", то всё с ним понятно...
  
   Всё-таки они, несмотря на все их ностальгии по прошлым временам, были жители своей эпохи - им не нужно было напоминать, что в послевеладовские времена, изобильные медицинскими машинами, в больницы, а тем более входящие в большой больничный комплекс, ложатся только самые наибольнейшие...
  
   Присутствующие ещё посидели, повспоминали свои первые впечатления от Велады, и один из них, благонадёжный гражданин, подытожил эти рассуждения:
  
   - Бывают очень мудрые анекдоты, которые выдают концентрированное содержание своих эпох. Про послевеладовскую эпоху это вот такой анекдот:
   "...При царе было, как в яме - вокруг тьма-тьмущая и только где-то на недосягаемом верху какой-то свет. При Ленине - как в тоннеле; кругом тьма, а свет - впереди. При Сталине - как в переполненном автобусе; один ведёт, а остальных трясёт на каждом ухабе. При Хрущёве - как в цирке; один хохмит, а остальные смеются. При Брежневе - как в лектории; один бубнит речи, а остальные аплодируют. При Андропове - как в музее; один экскурсоводит, а остальные лупают глазами и хлопают ушами. При Черненке - как в кино; машинка крутится, но все ждут конца сеанса. При Горбачёве - как на тонущем корабле; все обречены, и только капитан с приближёнными уже на Канарах. Ну, а после Велады - как в санатории; большинство отдыхает в сонной расслабухе, а меньшинство их обслуживает... Добровольно!" И это меньшинство - мы!
  
   Присутствующие посмеялись, согласились, да и выдали мнение:
  
   - Тут недалеко хорошая чайная. Там заваривают великолепные чаи и стоит террариум с поющими кузнечиками. Пошли туда чай пить!...
  
   Пошли и напились чая под стрёкот декоративных кузнечиков.
  

0x01 graphic

  
  
  

Реабилитационное приложение.

  
  
   Компания реабилитированных собралась примерно в то же время, и тоже возможно, что в том же самом облцентре; только что в другом парке, и - не на скамейках, а в павильоне-забегаловке "Соки-воды". Расселись в тамошних креслах, в окружении лимонадных и соковых автоматов; причём не антикварных, каковые после Велады стояли на улицах и выдавали газировки довеладовских стандартов, а современнейших, каковые бывали в таких вот заведениях, и выдавали соки или газировки с самыми разными сиропами, в довеладовские времена неизвестными. И, разумеется, каждый взял по стакану - кто сока, а кто газированной воды с этими самыми экзотическими сиропами. Стаканы, между прочим, были классическими "сталинскими".
  

0x01 graphic

  
   Когда рассаживались, к ним подбежала местная учрежденческая живность - рыжая зеленоглазая кошка и белый синеглазый кот. Прыгнули на колени и мурчанием попросили их погладить. Не иначе, как давно уже привыкли к тому, что всякий посетитель забегаловки их любит и гладит...
   Расселись, и, отхлёбывая из стаканов, завели свой разговор.
  
   Первым начал говорить высокий и толстый благонадёжный гражданин, из тех самых, про каковых ещё задолго до Велады говорили, что они внешне вроде бы здоровые и сильные, но - неспортивные, нетренированные и потому физически слабые; а после Велады таковые личности не посчитали нужным проработать свои организмы медицинскими машинами.
  
   - Итак, дожили!... - сказал он - Уже подошло к тридцатилетию... Как нас вытащили из грязи и мрака бессмысленного существования...
  
   Остальные сразу же наперебой загалдели злыми голосами, подтверждая:
  
   - Да, это был Ужас!...
  
   - Ужас-Ужас-Ужас!...
  
   - Мрак и туман!...
  
   - Кому-то семидесятые - ах, Идеал, а нам - это кукиш был, а не идеал...
  
   - Потому что жизнь без карьеры - это не жизнь!..
  
   - Причём карьеры не блатняцкой, а честной и чистой!...
  
   - А провкалывать всю жизнь без карьеры мы не были согласны!...
  
   - Но нас заставляли!...
  
   - Сволочи!
  
   - Сволочи!!
  
   - Сволочи!!!
  
   Помолчали, отпили из стаканов газировки.
   Подал голос полноправный гражданин с причёской и прочим внешним видом в типичном стиле "кто хиппует - тот поймёт" и со значком сочувствующего ЕПСС на лацкане:
  
   - В семидесятые жилось, конечно, сытно. Но - бескарьерно! Потому лучше бы веладовцы выставляли за Образец эпоху семнадцатых-двадцатых-тридцатых годов. Вот в тогдашней Системе такое было возможно - такому, как мы, начать трудовой стаж подсобным работником на, предположим... (ненадолго задумался) машиностроительном заводе, а на пенсию выйти с должности не менее чем замнаркома машиностроения... А в Системе семидесятых - если пришёл на завод подсобником, так до пенсии им и провкалываешь!...
  
   Остальные снова наперебой заговорили:
  
   - Да, при Брежневе если ты попал на должность сходи-принеси-подай-пшёл вон, то так и будешь до пенсии...
  
   - Даже чтобы в обыкновенные станочники выйти - нужно было идти не в подсобники, а в пэтэушники...
  
   - А чтобы в начальники - так и вовсе в вузы...
  
   - И это нас не устраивало!...
  
   - Вузы нам не по зубам - где уж там...
  
   - Да и ПТУ нам не очень...
  
   - Нас и в школах-то за уши тянули, разве не так?...
  
   - И нам это фактически вменяли в вину!...
  
   - Как будто мы виноваты в том, что такими родились...
  
   - Образовательный ценз ввели, сволочи, ах, какие мерзкие сволочи!...
  
   - Сволочи!
  
   - Сволочи!!
  
   - Сволочи!!!
  
   Ещё помолчали, отхлебнули газировки.
   Высказалась полноправная гражданка, одетая скорее под шестидесятницу, чем под семидесятницу, и поглаживающая одной рукой мурчащего на её коленях белого кота:
  
   - А всё это потому... Что было тогда такое мнение... Сволочное мнение... Что если у нас нет высшего образования... Точнее говоря, если мы сразу после школы не поступили в вуз попрестижнее с конкурсом посерьёзнее и не закончили его успешно... То мы - совсем безнадёжные дураки и потому карьера не для нас...
  
   Остальные снова наперебой заговорили, голосами злыми и обиженными:
  
   - Это в обучении мы можем быть дураками!..
  
   - А администратором и дурак работать может!...
  
   - Даже замнаркома! За наркома не скажу, а замом - вполне!...
  
   - Если он полноправный, а тем паче благонадёжный!...
  
   - А если не справляется - значит, условия человеку не созданы!
  
   - Мы не виноваты, что дураками родились!...
  
   - А если не виноваты, то не должно нам от этого иметь неприятности!
  
   - Да, не должно!...
  
   Ещё немного помолчали, попивая из стаканов.
   Выдал мнение благонадёжный гражданин со значком члена пурпурной КПСС на лацкане:
  
   - Насчёт тогдашних вузов... Не нужно забывать! Что вытянуть их учебные программы - это было ещё не всё. Главное тогда - это выжить в кошмарно неблагоустроенных бытовых условиях! Которые загоняли человека в перманентный стресс, и очень тяжёлый... Да ещё и всяческая внеучебная нагрузка на учащихся - это же было катастрофически неподъёмно!... Одни только выезды на сельхозработы чего стоили... Точнее говоря, выезды как таковые - это же были кошмарные моральные травмы!...
  
   Остальные поддержали:
  
   - Да, это был Кошмар!...
  
   - Когда заставляли это самое - выезжать...
  
   - Не только в вузах...
  
   - И жить в гнилых общагах с гнилыми соседями...
  
   - А могли и такого жилья не дать...
  
   - Да ещё и издевались, говорили: "А как же другие люди справляются и не рыпаются?!..."
  
   - Или: "Ничего с вами не сделается, не сахарные - не растаете..."
  
   - Да, всякие-разные внеучебные нагрузки для нас были тогда куда как более непроходимым рубежом, чем учебные... Разве не так?
  
   - Всё так! И уже в школах...
  
   - Под этим самым мерзостным лозунгом: "За себя и за того парня"!
  
   - Непрофильная нагрузка на граждан...
  
   - Издевались над нами, сволочи...
  
   - Сволочи, гнусные сволочи!...
  
   - Сволочи!
  
   - Сволочи!!
  
   - Сволочи!!!
  
   Помолчали, отхлебнули из стаканов. Некоторые метнулись к автоматам и обновили стаканы с содержимым.
  
   Заговорил благонадёжный гражданин со значком сочувствующего НССРП:
  
   - Насчёт карьеры как таковой, в довеладовские времена. Как раз тогда... когда семидесятые были не легендой о Золотом Веке, а животрепещущей современностью.... Приходилось мне как-то слышать в изустной передаче такую вот легенду про Савелия Крамарова:  
   У него это с детства само так получалось - говорит что-то серьёзное, а все с него смеются. Уж таким родился! Однако же ни о каком кине он вовсе не мечтал, а работал подсобником в овощном ларьке. И вот как-то мимо того ларька случайно проезжали киношники, увидели Савелия и аж взвизгнули:
   - Какой типаж!!!  Иди к нам, ты нам подходишь! Тебе - главная роль в кинофильме!...
  
   Присутствующие завистливо вздохнули.
   Национал-социалист продолжил:
  
   - Вот такая тогда ходила по умам легенда. Лживая! Совсем не похожая на биографию реального Крамарова - вплоть до того, что никто ему главных ролей никогда не предлагал. Однако же легенда эта тем Интересна, что великолепно выражает наши представления о том, какой должна быть карьера порядочного человека в порядочном государстве. То есть - государство руками своих чиновников этого человека к карьере пригласило, да не за абы какие достоинства, а за те, с какими он родился. А человек, соответственно, не конкурировал с другими людьми за эту самую карьеру, а всего лишь снисходительно разрешил своему государству пригласить себя к карьере...
  
   Присутствующие согласились:
  
   - Да, так и должно быть...
  
   - В наше время фактически так и есть...
  
   - По легендам, когда-то тоже так было... "Ух ты какой изумительный грузин... Персеком будешь!..." ... "Ух ты какой красивый молдаванин... Генсеком будешь!..."...
  
   - Такое было только пораньше и только в легендах...
  
   - А в настоящие семидесятые - кукиш!
  
   - И их ещё идеализируют...
  
   - Под шум, что реакция должна быть последовательной...
  
   - Ну, да...
  
   Ещё помолчали, отхлёбывая из стаканов.
   Заговорил ещё один благонадёжный гражданин, поглаживающий мурчащую на его коленях рыжую кошку:
  
   - Насчёт приглашения к карьере... Помню, как это было, вскоре после Велады. Заявились ко мне её участники, благонадёжные без ограничений... С ментоскопами! И, на них кивая, так мне и сказали, что ничего во мне нет - ни джазофрении, ни битломании, ни рокерства, ни дезертирства, ни всякого прочего джинсолюбия, ни стремления сделать карьеру, конкурируя с другими людьми и распихивая их... И, что, по ментоскопу, я с позднебрежневских времён был весьма недоволен тогдашними переменами; а уж при ГКЧП так и вовсе - я был согласен пойти воевать против перемен как таковых, за возврат к Светлому Прошлому, и никого бы не щадил - ни старых, ни малых, ни самого себя. И не моя вина, что ГКЧП мне не предоставил такой возможности! А значит - ещё задолго до ГКЧП только такие, как я, имели право на всякую карьеру. То есть - быть начальниками как таковыми... А меня тогда к карьере - не приглашали! Мерзавцы... По причине образовательного ценза... да и не его одного. И потому их - в концлагеря, а мне - карьерная реабилитация. Имею право заступить на такую должность, с которой способен легко и беспроблемно справиться. Даже на наркомовскую... Вот как только ментоскоп найдёт вакансию, так сразу меня и пригласят! А я - могу согласиться, а могу и отказаться...
   Ментоскоп вакансии, конечно, никакой мне не нашёл, потому как умишка я невеликого, в школе меня за уши тянули и с аттестатом вместо справки выпустили только за примерное поведение. И даже моя гражданская благонадёжность не добавляет мне ни ума, ни талантов... Однако же как это Прекрасно - быть реабилитированным и знать, что это какие-то конкретные сволочи виноваты в том, что ещё задолго до Велады, во времена моей настоящей молодости... не было мне карьеры! И что все эти сволочи сейчас за это - в концлагерях! Конечно, не только за то, что лично меня к карьере не посчитали нужным пригласить, но и за это тоже...
  
   Остальные согласились:
  
   - Да, за нас отомстили...
  
   - Сволочам!...
  
   - Так им и надо!
  
   - Всякая Проблема имеет фамилию и адрес... В том числе и проблема тогдашнего отчуждения нас от социального лифта!
  
   Помолчали, попивая их стаканов.
   Подала голос полноправная гражданка, одетая, с первого взгляда издалека видно, во всё самодельное, сшитое швейным роботокомплектом по индзаказу:
  
   - А у меня всё началось с того, что из вуза выгнали. Сразу после школы повезло в него поступить, но всё одно выгнали. Формально - за хронические незачёты, так что придраться вроде бы не к чему... Но герои нашей Велады нашли зацепку! Пришли ко мне с ментоскопами, и напомнили то, о чём я давно уже тогда забыла - что там был мне ещё и лёгкий намёк на возможность не быть отчисленной так уж быстро, если соглашусь ноги раздвинуть. Но я не согласилась - понимала, что учебной программы не вытягиваю, и потому эта отсрочка будет ненадолго...
   Так вот, герои Велады мне и объяснили, что поскольку я не битломанка какая-нибудь, не джазофренка, и не всё такое прочее, то это не я виновата, что плохо училась, а враги виноваты, что плохо меня учили. Да ещё и такой формальный повод великолепный - за проститутку принимали!... Вот им и вменили в вину неподобающее отношение к полноправной советской гражданке... вместе со всем остальным, что таковым сволочам тогда в вину вменяли!...
  
   Остальные прокомментировали:
  
   - Да, так и бывало...
  
   - Как будто мы виноваты в том, что учёбы не вытягиваем..
  
   - Если мы порядочные люди - значит, это не мы плохо учимся, а нас плохо учат!
  
   - А гнать нужно было всяких рокеров и прочих цойников...
  
   Ещё помолчали.
   Некоторые отставили стаканы, а некоторые допили и переменили их содержание.
   Выдал свою историю полноправный гражданин с манерами флегматика и со сдвинутыми на лоб зеркальными очками-"велосипедами":
  
   - Вот и мне в те времена мрачные довелось пострадать. И всё из-за первой смены в школе! Пока на второй смене учился - прекрасно шла учёба, был твёрдым хорошистом. Если бы всю десятилетку довелось на ней отбыть - смог бы выйти с хорошим аттестатом, и в вузе от службы увильнуть, и всё такое прочее. И получить выселки после Велады...
   Но увы - мой класс на первую смену перевели! И - всё, если по утрам не высыпаюсь, то не идёт учёба! Так меня ещё и виноватым сделали, семья и школа единым фронтом против меня: "А ну учись, падло!... А ну прекрати на смену пенять!... Тебе же лучше, гаду такому - ну и что, что рано вставать, зато как из школы вернулся - так весь день ещё впереди!..." Как будто я виноват, что первой смены не вытягиваю...
   И было мне так мерзостно, что как паспорт получил - так и сбежал из дома. И поехал скитаться по стране, пробавлялся сбором бутылок... Всё ж таки хоть такая возможность и тогда была - насобирал бутылки, расплатился ими в гастрономе, и - сыт. И быстренько я просёк, что нужно, чтобы лягавка на меня не оглядывалась - всего-то внешне выглядеть как человек с пропиской!...
   В Москве одно время на Курском вокзале жил. На Ленинградском было слишком жёстко - только вот человек заснёт на скамейке, в любое время суток, так сразу же лягаш подходил и говорил: "Гражданин, вы заснули!...". А на Казанский вокзал только один раз сунулся, как сразу же какое-то предчувствие аж завопило: "Здесь не будь, опасно!.." И более там не бывал...
   И вот так я прошлялся до восемнадцати лет, пока не удалось призваться на срочную. И был я чем-то похож на тех самых призывников царских времён, для которых быть угнанными на самую обыкновенную тогдашнюю государеву службу - это значило хорошо устроиться в жизни. Как же, и кормёжка казённая, и одёжка, и даже спать стало возможно на белых простынях!
   Хотел после срочной остаться на сверхсрочную, и даже в какой-то мере остался... Но опять мне увы - срочную довелось служить в таком отдалённом захолустье, что сверхсрочнику там в свободное от службы время было совсем нечего делать, кроме как старые газеты перечитывать... Хотя да, тогда я так полагал, что если бы мне срочную служить довелось где-нибудь в Московском гарнизоне, то я бы там в сверхсрочную вцепился...
  
   Прилетела реплика:
  
   - Не очень-то до Велады сверхсрочников уважали! Как прапоров ввели - так и не стало им авторитета... Это вот в царские и сталинские времена - тогда да, что-то было...
  
   Полноправный гражданин кивнул и продолжил:
  
   - Да, было и такое безобразие. В моём гарнизоне так и было - на офицерские должности иногда ставили "сундуков", изредка срочников, и никогда - сверхсрочников...
   Так вот, после службы жил я очень паскудно, в мерзостной общаге и на неинтересной работе. Пока не свершилась Велада! И мне объяснили, что я - кто такой? Безвинно пострадавший! От этого самого перевода на первую смену. Да и ещё от распределения на службу в захолустье... Поскольку по данным ментоскопа, если бы меня определили на срочную в хорошие места, то я и вправду остался бы там сверхсрочником и служил бы до пенсии. Ещё и уточнили - что был бы более доволен Судьбой, служа вовсе не в Московском гарнизоне, а в курортном городе...
   И определили мне, как реабилитированному, госсодержание повыше, чем у обыкновенных содержанцев. Вот так и живу... А что же насчёт курортных городов - иногда там бываю, но жить постоянно предпочитаю здесь. Тоже по ментоскопу определили, нравится!...
  
   Присутствующие заговорили:
  
   - Бывало и так...
  
   - А бывало и ещё похуже...
  
   - Такой сволочной подход - на какую смену тебя назначили, ту и вытягивай!...
  
   - Сволочи, ах, какие сволочи...
  
   - Так жестоко над людьми издевались...
  
   Недолго помолчали.
   Заговорил ещё один полноправный гражданин, одетый под Сталина тридцатых годов:
  
   - А вот я в школе был отличником, смог и на первой смене. Задолго до Велады. И после школы смог поступить в вуз весьма конкурсный, по тогдашним временам... И учился там весьма неплохо... начальство не жаловалось! Но всё одно из того вуза меня выгнали... и за что?!... За невыезд на сельхозработы! А то, что не мог я тогда это самое выезжать, не мог - никто к сведению не принял! Сволочи такие... Выгнали и сразу же на срочную загребли. И, самое во всём этом мерзостное, служить мне довелось в части с немалым недокомплектом... И потому вышел со столь измочаленной психикой, что ни о каком о повторном поступлении в вуз мне и мечтать не приходилось...
  
   Присутствующие понимающе кивнули.
   Полноправный гражданин продолжил:
  
   - А после Велады так оказалось, что, с одной стороны, мне содеяли доброе дело - если бы я срочную не отслужил, были бы мне выселки, а не статус полноправного гражданина и всё такое прочее (похлопал по браслету). Но, с другой стороны, я оказался безвинно пострадавшим и потому подлежащим реабилитации. Да ещё и дважды пострадавшим! Во-первых, мне тогда так объяснили, я был герой, потому как задолго до Велады доступными мне методами противостоял этой мерзости, принудиловке как таковой, со всеми её составляющими, и пострадал за справедливость. А во-вторых, поскольку срочная служба тогда не давала прав на карьеру, то такие как я - фактически не служили, а сидели, безвинно... Потому - мерзавцам концлагеря, а мне - реабилитация, медицинская машина, и зачисление в хороший вуз по рекомендации ментоскопа! А теперь - я в итээрах, у меня прекрасная работа и прекрасные перспективы...
  
   Остальные заговорили:
  
   - Везунчик!...
  
   - И мясо съел, и в кресло сел...
  
   - Мне тоже тогда так говорили, что поскольку до Велады право на карьеру давало высшее образование, а вовсе не срочная служба, то не согласные с таким порядком служить были не обязаны...
  
   - Да, и мне тогда так сказали, что узаконено отчуждённый от социального лифта гражданин - не обязан это государство ещё и защищать....
  
   - А если при таких порядочках служить всё-таки заставляют - то это уже не служба, а отсидка...
  
   - Я бы так сказал, что самое мерзостное было даже не в том, что отсидка. Вот до Велады как оно было? В какую часть киданули - там и служи, к какой работе приставили - с той и справляйся! А теперь как?...
  
   - А теперь всё по ментоскопам - человек ещё дошколёнок, а ему уже рекомендации выдаются...
  
   Помолчали немного.
   Начал свой рассказ благонадёжный гражданин в одежде ядовитого жёлто-зелёного цвета и со значком члена шляпниковской ПСС на лацкане:
  
   - А вот я - всё хотел содеять образцово-показательно, всю свою Судьбу. В школе на уроках труда изучал токарные станки, и после школы пошёл в ПТУ на токаря учиться. Вышел с третьим разрядом. Потом, когда на службу призывали - удалось напроситься в рембат, и отслужить там. Потом поступил в технический вуз, через подготовительное отделение; а иначе не смог бы. И на полном серьёзе планировал после вуза получить хорошее распределение, ещё и перспективу аспирантуры... А вот кукиш мне большой и толстый! Сволочи, ах, какие сволочи...
  
   Стукнул кулаком по столу и продолжил:
  
   - Начальство, будь оно неладно... Захотело определить меня в комсорги студенческой академгруппы. А я на это был категорически не согласен! Старостой быть - согласен был, и членом комитета комсомола - согласен был; а комсоргом - ни в коем случае! Гнилая это должность была, очень гнилая... Потому, что у старосты, как администратора, авторитет, основанный на власти; а у комсорга, как общественника - наоборот, власть, основанная на авторитете... и потому гнилая! Вот меня за этот категорический отказ и выгнали из комсомола с автоматическим отчислением из вуза... Точнее говоря, предъявили категорическое требование: "Или соглашайся на должность комсорга, или выкладывай комсомольский билет на стол!"... Сволочи!
   А сразу после Велады мне что? - реабилитация! А сволочам что? - концлагеря!... Так я ещё и не сразу восстанавливался, сначала как изнервированный, санаторий на минеральных водах попросил - дали! Потом, прикинув что-то к чему-то, суть эпохи, то да сё, напросился на завод, осваивать работу оператора металлообрабатывающего роботокомплекта - позволили! А потом попросился не просто так восстанавливаться в вуз, а по-новому туда поступать, снова через подготовительное отделение - и это дозволили! Вот в девяносто третьем поступил на ПО, в двухтысячном закончил вуз, и - инженером на завод! Фактически работал там и тогда, впрочем, всего лишь оператором машиностроительного роботокомплекта... Но это я добровольно, напросился, посчитал нужным живого опыта набрать. Потом - начальником комплекса машиностроительных роботокомплектов. А потом и командировка в аспирантуру подоспела... И теперь я кто? Кандидат технических наук, заместитель начальника цеха! Жизнь удалась!...
  
   Присутствующие согласно закивали и прокомментировали:
  
   - Да, комсоргом быть - это тоска была...
  
   - Ещё хуже, чем профоргом...
  
   - Но - заставляли!
  
   - Сволочи!...
  
   Ещё помолчали.
   Подала голос благонадёжная гражданка с пшеничного цвета косой:
  
   - Вот и у меня до Велады своя Проблема была. Довелось уже тогда работать, рядовой работницей... В том самом госучреждении, где после Велады меня назначили директоркой. По тем временам в принципе всё бы в нём было бы вполне неплохо, если бы не жилищный вопрос! Формально и он там вроде бы решался, и общага была вполне хорошая, не коечного типа, а комнатного, и квартиры выдавались без слишком уж многолетней очереди... Но вот Беда - далеко! И общага, и дома с квартирами - были очень далеко от учреждения, через полгорода приходилось добираться! А это - время и нервы...
   Вот я и поднимала этот вопрос, на собраниях и не только - почему общага построена так далеко, и прочее жильё строится тоже далеко? Что это за издевательство над людьми - принуждение их к этим постоянным перемещениям до работы и обратно?!...
   Так на меня за это смотрели как на - не то чудачку, не то юродку, а не то и вовсе диссидентку! Начальнички говорили примерно так: "Не хочешь - не живи там, на твою жилплощадь всегда желающий найдётся..." А свои же сотруднички, за время и нервы которых я фактически свои сжигала, так те примерно так: "А как же мы - ездим туда-сюда и ничего с нами не делается..." Твари неблагодарные...
   Вот как Велада грянула - тут и оказалось, что я ещё задолго до неё была её неосознанной сторонницей! А те твари неблагодарные - наоборот, противниками! Потому мне - благонадёжность, должность директорки и роботокомплект с ментоскопом в помощь, а им - выселки... И ничего с ними не сделалось!...
  
   Присутствующие заговорили:
  
   - Да, бывало и так...
  
   - Издевались над людьми...
  
   - Которые не понимали, что над ними издеваются...
  
   - И никто им этого не разъяснял...
  
   - Что если часть зарплаты лотереями выдают - то это издевательство, за которое Велада накажет...
  
   - Или когда заставляют снимать людей с их работы и кидать на чужую, ещё и задарма...
  
   - Да, могли кинуть на дармовые работы в подшефных организациях...
  
   - На спортивные соревнования - вот заставляли в них участвовать, и всё тут!
  
   - И даже на воспитание трудновоспитуемых подростков, всем чужих...
  
   - Эх, власть Советская...
  
   - А она была такая уж советская?!...
  
   - Или сейчас она такая уж советская?
  
   - Помню, при горбачёвщине в одном "Крокодиле" была такая карикатура, на советскую власть...
  

0x01 graphic

  
   - Тогда Советы были для видимости, и сейчас так!
  
   - А настоящая власть тогда была у парткомов, а сейчас - у благонадёжных без ограничений, участников Велады...
  
   - И это - прекрасно! Для нас...
  
   - Хорошо о нас заботятся участники Велады...
  
   Высокий и толстый благонадёжный гражданин уточнил:
  
   - Насколько я разобрался в их ментальности... Для того они и живут, чтобы делать добро хорошим людям и зло плохим. Их идеал - как можно больше мучений и страданий таким для них, а тем более для нас, опасным сволочам, как наигрязнейшая грязь и ложноразумные; и как можно больше удовольствий истинным семидесятникам. То есть - таким, как мы... Так и должно быть!
  
   - Да, так и должно быть!
  
   - Так!...
  
   - Так!!!...
  
   И от одного из них прилетел вопрос:
  
   - А вот если бы... Тогда веладовцы... Оказались бы перестройщиками или вовсе монархистами... Что бы они сделали?...
  
   На него сначала зашикали:
  
   - Если бы у бабушки был отросток, она всё одно не была бы дедушкой...
  
   - Если бы на сосне росли жёлуди, сосна всё одно не была бы дубом...
  
   Однако же высокий и толстый шиканье пресёк - он ответил чётко и однозначно:
  
   - Так это же легко... Понять, что делали бы веладовцы, если бы были дерьмократами или монархистами! В обоих этих случаях они - несомненно! - загнали бы на выселки с немалым поражением в правах всех тех граждан, которые до Велады содеяли какие-то свои карьеры или получили какие-то привилегии благодаря членству в партии или комсомоле. Туда же определили бы и откосивших от срочной службы в вузах; а вот отсидевших за уклонение - реабилитировали бы. Ещё несомненно, что в обоих этих случаях они существенно ограничили бы экономические права всех тех, которые до Велады хотя бы косвенно были причастны к тогдашней "теневой экономике", во всём её многообразии. Всяких уголовников вычистили бы ментоскопами уже за то, что они такого типа личности, это тоже несомненно. Как и то, что всем ещё до Велады выгнанным из партии и комсомола - дали бы льготы и привилегии...
  
   Выразительно кивнул на благонадёжного шляпниковца и продолжил:
  
   - А учитывая специфику времён горбачёвщины, то весьма немалые льготы достались бы выгнанным оттуда за алкоголию... Их бы самых первых выставляли как безвинно пострадавших!...
  
   Присутствующие захихикали.
   Высокий и толстый продолжил:
  
   - Далее - если бы веладовцы были монархисты, то дали бы дворянство всем военным и отслужившим срочную, кроме членов партии и комсомола... Кроме выгнанных оттуда и не принятых туда, им бы дали. И дворянские привилегии тут же. А если бы они были демократы - то вместо дворянства дали бы права быть частными предпринимателями, и распределили бы среди них немало госсобственности... Так, что самыми богатыми буржуями были бы те, кого задолго до Велады выгнали из партии и комсомола, или - не приняли туда. И вот эта забегаловка была бы не госучреждением, а чьей-то частной лавочкой...
  
   Прилетели комментарии:
  
   - И тогда в таких местах кормили бы в лучшем случае собачиной, а в худшем - человечиной...
  
   - И поили бы всякой вредной химией...
  
   - Не нужно нам такой радости!...
  
   - Чтобы кто-то с кем-то конкурировал...
  
   Посидели, помолчали, допили из стаканов.
   Один выдал идею:
  
   - Тут недалеко ещё одна забегаловка, "Пирожные-мороженное", с очень вкусными мороженными и хорошими бисквитными пирожными. Не сходить ли нам туда, полакомиться?..
  
   Сходили и полакомились.
   И было им вкусно...
  
  
  

Коммунистическое приложение.

  
  
   Компания коммунистов, в большинстве с довеладовским партстажем, и их сочувствующих, собралась в чайной комнате на четвёртом этаже здания местного обкома красной КПСС.
   Сидели, пили чай, хрупали печенье, и вели свой разговор:
  
   - Вот уже скоро и Тридцатилетие...
  
   - Как к власти пришли - кто? Реакционеры! Кто бы мог подумать...
  
   - Что к нам они будут относиться, как к музейным экспонатам...
  
   - Коих нужно хранить и лелеять, но и не более того...
  
   - Скажи лучше, ко всем советским идеям, не реакционным, между прочим, а нашим, коммунистическим, они относятся... как к Традициям, которые нужно бережно хранить и пунктуально соблюдать, да не из-под палки, а добровольно, по-настоящему добровольно, не менее того, но - и не более...
  
   - Да, реакционеры - они таковы... Которых доводилось знать ещё задолго до Велады, все они ещё тогда рассуждали в стиле "лишь бы не было перемен как таковых, а там хоть трава не расти"...
  
   - Отнюдь! Если бы они тогда рассуждали так, то были бы не реакционерами, а консерваторами... А они рассуждали в стиле "Назад в Светлое Прошлое!"...
  
   - Да, так и было... И им выпала такая Удача - Попечители!...
  
   - На инопланетянских штыках сидят...
  
   - Тридцать лет живого анекдота - реакционеры оказались социалистичнее социалистов и коммунистичнее коммунистов...
  
   - Провозглашают реакционный социализм свершившимся идеалом, лучше которого ничего не нужно...
  
   - Да ещё и нам предлагают получше разобраться между собой, что такое коммунизм и с чем его едят...
  
   - Они...
  
   - Нам!...
  
   - Театр абсурда...
  
   Посидели ещё, попили чая.
   Профессиональный партработник, парторг с немалым довеладовским стажем сказал:
  
   - С ними в принципе всё понятно. Они же, с одной стороны, идеализируют среднебрежневскую эпоху, а с другой стороны, вовсе не признают её идеальной, как раз наоборот. А что такое брежневская эпоха? Это всего лишь одна из составных частей советской эпохи... А что мы имели в советское время?!... С их точки зрения - тот самый реакционный социализм, который получается, когда идеи построения послекапиталистического общества проникают в докапиталистическое, точнее, в общество докапиталистической ментальности...
   Вот у нас такое и было - в царские времена российское общество было как раз в основном феодальным, жёстко сословным, дворянско-мужицким, да ещё и на переходе от сгнившего феодализма к раннему капитализму эпохи первоначального накопления капитала; а ментальность его была в основном типично феодальной... и потому всякий достаточно чванливый простолюдин, даже если он был богатым купцом, мечтать стать дворянином, благородием. И быть бедным дворянином было почётнее, чем богатым купцом...
   Точнее говоря, для носителя феодальной ментальности почётно и уважаемо было быть или государевым слугой, на службе военной или гражданской; или работником, обеспечивающих этих самых слуг государевых... А всякая предпринимательская деятельность, даже высокодоходная, считалась недостойной, постыдной и унизительной...
  
   Один из присутствующих вставил:
  
   - Попечители таковы! По-ихнему получается, что предпринимательская деятельность для разумного - постыдна и унизительна. А конкуренция разумного с разумным - так и тем более, жестока, негуманна и потому недопустима...
  
   Парторг кивнул и продолжил:
  
   - И вот в такое общество во времена последних царей проникли наши марксистские идеи, идеи построения коммунизма, послекапиталистического общества. И восторжествовали в нём!...
   И стало советское общество... обществом носителей дворянско-мужицкой сословной ментальности, но - возомнивших себя истинными коммунистами и комсомольцами...
  
   Отхлебнул чая и продолжил:
  
   - А потом так и получилось, что советское общество и ментальность его... продолжили потихоньку меняться! Формально у нас был социализм, развитой социализм, а фактически ментальность общества превращалась из докапиталистической... в капиталистическую! Из дворянско-мужицкой в буржуазно-пролетарскую. А то, что капиталист был только один, государство - на процесс влияло мало... И в конце восьмидесятых оказалось, что в советском обществе слишком много носителей уже не дворянско-мужицкой, и не дворянско-мещанской, а - буржуазно-пролетарской ментальности! А горбачёвщина оказалась всего лишь последствием этого...
   Ну, а реакционеры с их инопланетянскими союзниками - это уже всего лишь реакция на всё это... Не в кайф им такое - жить в обществе буржуазно-пролетарском, а точнее, в обществе носителей буржуазно-пролетарской ментальности, кем бы они в нём не были. В классическом феодальном жить - им тоже было бы не в кайф. А вот в обществе, где на феодальную ментальность наложена советская внешность - им самое то!
   Кто хочет в этом убедиться - тот пусть прикинет, а что бы делали реакционеры, если бы Попечители прилетели к ним десятью или двадцатью годами ранее...
  
   Присутствующие согласно покивали.
   Один из сочувствующих добавил к идее:
  
   - Если это копнуть глубже, что получится?!... Капиталистическая ментальность всё-всё-всё сводит к одной Идее: "Всякий разумный - это непосредственный творец своих Успехов и виновник своих Неуспехов, причём не объективно, а субъективно". Потому носители капиталистической ментальности во всякой своей неустроенности обвиняют самих себя. И всякого разумного также считают виноватым во всех его неудачах. То есть - если кто-то не богач, а бедняк, то сам он в этом и виноват; причём вся проблема не в том, что он родился не в том сословии, и не в том, что ему кто-то мешает, а в том, что он плохо работает. А если кто-то плохо учится, то опять-таки вся проблема не в том, что он таким родился, и не в том, что у него плохие учителя, а в том, что он плохо учится.
   А, как их называет наш товарищ, (кивок в сторону парторга), носители докапиталистической ментальности, полагают совсем иначе - что если у кого-то что-то не так, то вся проблема в чисто объективных причинах. Сословности происхождения, детских психотравмах, отсутствии надлежащих условий, всём таком прочем... В также и в случайности рождения, то есть в прирождённых качествах - например, в глупости и бездарности. Наигрязнейшую грязь и ей подобных они же только в этом и обвиняют, что те родились такими, какими родились...
  
   Посмотрел вверх и добавил:
  
   - По этой логике так получается, что если бы наши благонадёжные без ограничений были бы носителями послекапиталистической ментальности, то во всём бы обвиняли недостаточное совершенство производительных сил и соответствующих им производственных отношений. Но - таких среди них не бывает...
  
   Присутствующие и на это согласно покивали:
  
   - Что да, то да...
  
   - Они не коммунисты, они реакционеры. И потому свои Идеалы ищут в Светлом Прошлом...
  
   - Как говорил товарищ Сталин: "Каков способ производства у общества, -- таково в основном и само общество, таковы его идеи и теории, политические взгляды и учреждения"...
  
   Отхлебнули чая, похрупали печеньем.
   Ещё один, тоже бывший в советское время профессиональным партработником, продолжил эти рассуждения:
  
   - А и вправду, что такое коммунизм?!... Слово это вообще-то имеет два смысла. Во-первых, коммунизм - это такая общественно-экономическая формация, которая, с точки зрения коммунистов, то есть нас, самая лучшая для нас и наших сочувствующих. А во-вторых, коммунизм - это процесс построения этой самой общественно-экономической формации. Вот так оно - есть процесс, и есть результат, и не нужно их путать, даже если называются они одинаково...
   Отклоняясь от темы, можно обратить внимание, что и про всякую прочую идею можно сказать так же - процесс сам по себе, а результат сам по себе. Хотя называться они могут и одинаково...
  
   Присутствующие кивнули.
   Партработник продолжил:
  
   - А далее получается, что есть такие коммунисты, а говоря более общо, есть такие Идейные, причём неважно, какова их Идея, для которых участие в процессе построения куда как интереснее и приятнее, чем наслаждение результатом завершённого процесса. А есть и такие Идейные, которым наоборот - интересно наслаждение результатом, а вовсе не участие в процессе. Так сказать, есть процессники и есть результатники - какие-то по их свободному Выбору, а какие-то по их природной Сути...
   Вот и наши веладовцы, благонадёжные без ограничений - все они результатники! Причём - стопроцентные! Все, как один! Для них процесс - это кошмар и ужас жуткий, а вот результат - это ихнее Всё. И они ещё задолго до Велады таковыми были, если аж в начале восьмидесятых уже ностальгировали по началу семидесятых. Не шестидесятых, а семидесятых! Процессники как раз тогда если и ностальгировали, то - по шестидесятым! По романтической эпохе первых полётов в Космос, когда многие верили, что если сегодня полетел Гагарин, то через пару пятилеток сможет полететь каждый. Это я по себе знаю, сам такой... Был... И остаюсь...
   И вот эти самые результатники получили возможность покомандовать инопланетянской техникой... и прекрасно показали, что из этого получилось! А что же ещё могло получиться, если они результатники?!...
  
   Присутствующие начали комментировать:
  
   - Да, с этой точки зрения, наши реакционеры - это прежде всего результатники, а всё остальное - это уже последствия. Даже по лозунгам ихним всё точно так!
  
   - Да, процессники предпочли бы участие в процессе... А для процессников-коммунистов результат, то есть полностью построенный коммунизм, был бы... пресен и скучен! Как те самые семидесятые...
  
   - Всё так! С точки зрения процессников, хотя бы и коммунистов, то, что мы имеем сейчас - это диктатура э-э-э тирания победившей пресноты, скукоты и унылости! Работают машины, а люди фактически не нужны и существуют только по привычке...
  
   Ещё один, бывалый довеладовский культпросветовец, вставил:
  
   - И эти их лозунги... Ни Ленин, ни Сталин, в своих лозунгах дураков дураками не называли! Они слишком уважали людей э-э-э разумных, чтобы их дураками называть. А эти - называют...
  
   Ему ответил другой, бывалый "освобождённый" комсомольский работник довеладовских времён:
  
   - Скажи лучше, что хотя официально талдычится, что "капитализм - это право всякого человека оставлять дураков в дураках, и социализм - это право всякого советского человека не быть оставленным в дураках", но фактически у нас хотя и не провозглашается, но царствует принцип: "капитализм - это право всякого состоятельного и успешного человека презирать всяких несостоятельных и неудачников, а социализм - это прежде всего и превыше всего право всякого советского человека не быть презираемым"... Ментоскопы свидетели!
  
   Присутствующие согласно загудели:
  
   - Да, это так...
  
   - Несомненно, так...
  
   - Презирателей они не любят - что реакционеры, что Попечители...
  
   - Потому что низкоранговые особи, вот поэтому...
  
   Комсомолист продолжил:
  
   - Да, низкоранговые. Потому можно определить и иначе. Что формально нашими реакционерами заявляется: "При капитализме человек эксплуатирует человека, при социализме - наоборот!"; а фактически получается, что: "При капитализме высокоранговые особи улучшают свою Судьбу за счёт ухудшения Судеб низкоранговых особей, а при социализме - наоборот!"...
  
   Присутствующие согласились:
  
   - Что да, то да...
  
   - Не любят они высокоранговых...
  
   - Попечители, так получается, себя от них отселекционировали, ещё в те времена, когда звёзды были другими...
  
   - А реакционеры сейчас с нами так же...
  
   Ещё один, задолго до Велады и даже горбачёвщины гордившийся тем, что добровольно прочитал всего Маркса, сказал:
  
   - Можно определить и так, что коммунизм - это в какой-то мере протест против такого безобразия, как эксплуатация человека человеком. Они же, что наши, что инопланетные, выражают протест против значительно большего, по их мнению, безобразия - конкуренции человека с человеком э-э-э разумного с разумным, а прежде всего чужого со своим...
  
   Ещё один поддакнул:
  
   - Да, можно и так, а можно и ещё иначе. Капитализм - это потакание вкусам и пристрастиям те особей, которые даже если окажутся беднейшими из бедняков, то всё одно сохранят ментальность богачей, и потому будут считать себя не бедняками, а временно бедными богачами. А социализм - это потакание вкусам и пристрастиям тех людей, которые, даже если окажутся богатейшими из богатых, то всё одно сохранят ментальность бедняков, и потому будут считать себя не богачами, а нетипично везучими бедняками. Если бы какой-нибудь Гитлер был бы хоть и национал, но социалистом - то не забыл бы, что он вовсе не фюрер, а всего лишь ефрейтор на должности фюрера. А Наполеон, соответственно - что он вовсе не император, а якобинец на должности императора...
  
   Присутствующие закомментировали:
  
   - Да, это так...
  
   - Благонадёжные без ограничений точно таковы!...
  
   - Все, как один!
  
   - Не забывают, что они семидесятники на должности инопланетянских любимчиков...
  
   Помолчали, попили чая.
   Культпросветовец высказал ещё:
  
   - А уж как они рассуждают о людях в целом? Их мнения очень хорошо заметны в том рассуждении, что во время войны немцы потому и гнали наших два года, что наигрязнейшая грязь не подыграла своему вождю...
  
   Подал голос один из сочувствующих:
  
   - Про наигрязнейшую грязь. Помню одного такого. Как раз когда при горбачёвщине товарища Сталина грязью поливали, я его спросил: "Как ты можешь верить в эту чушь?!..." А он посмотрел на меня, как на олигофрена и спросил: "А если это - не чушь?!..." Я ему: "А если это всё-таки чушь, и те, кто верит в неё - контра и мерзавцы?!..." И вот тут он выдал Идею: "А даже если и так, все мерзавцы, один ты у нас патриот, то это всё одно ничего не меняет. Потому как все, кроме тебя, эту чушь считают правдой. А значит, ты - не как все! А это значит, что ты - уже неправ! А потому - даже если они мерзавцы, то ты ещё хуже..." При Веладе с этим типом поступили соответственно, определили на пожизненное в концлагерь особой жестокости...
  
   Присутствующие кивнули:
  
   - Да, таких не щадили...
  
   Парторг продолжил:
  
   - Как, в сущности, реакционеры распределяют людей?!... Не по классовому положению, не по убеждениям, не ещё по чему-то такому, а - по психотипам!
  
   Присутствующие заговорили:
  
   - Да, по психотипам...
  
   - По прирождённым психотипам...
  
   - Попечители точно так же вовсе всех разумных распределяют...
  
   - Вот потому-то они с нашими реакционерами и засоюзились!... Вот уж точно - братья по разуму...
  
   Парторг уточнил:
  
   - Я бы сказал иначе... По психотипам-то по психотипам, но не совсем так... Видите ли, бывают такие люди, которые склонны меняться. Самопроизвольно! И они - сегодня уже не те, что были вчера. Кто-то из них каждые несколько лет, а кто-то и каждые несколько месяцев, фактически уже другие личности... А бывают и такие люди э-э-э разумные, которые - каковы есть, таковы есть! Меняться не склонны, ни самопроизвольно, ни из-под палки... Вот только таких Попечители разумными и признают! Точнее - даже не то, чтобы просто разумными, а - нормальными. А прочих - отнюдь!...
  
   Присутствующие согласились:
  
   - Да, Попечители таковы! И благонадёжные такие же...
  
   - Да, они каковы есть - таковы есть...
  
   - Вплоть до того, что, по-ихнему так получается, что если разумный поработает в концлагере особой жестокости кем-то типа оператора палаческого роботокомплекта или его помощника, то ложноразумный начнёт меняться, озвереет или станет ходячим бревном, а настоящий разумный останется самим собой...
  
   Бывшая комсомольская активистка шестидесятых вставила:
  
   - Да ещё и это многожёнство...
  
   Присутствующие захмыкали.
   Один прокомментировал:
  
   - Всё не так просто! Как говорил один мой знакомый, сексопатолог... Таковы, по его наблюдениям, Попечители - с пониманием относятся к тому, что некоторым разумным хочется секса не для размножения, а для удовольствия... Но категорически не желают понимать, что некоторым разумным хочется не секса, а флирта! И уж тем более не желают понимать, что некоторым разумным флирт доставляет удовольствие... Вот и благонадёжными, а тем более без ограничений, признают тоже таковых... особей. Которые вовсе не возражают против того секса, который для удовольствия, но категорически не желают считаться с тем и с теми, которым доставляет удовольствие не секс, а флирт. Они для них - помеха, мусор...
  
   Присутствующие подумали и ответили:
  
   - В какой-то мере так, но не то, чтобы очень...
  
   - Отнюдь, такое не так, чтобы вовсе просматривалось...
  
   - Намёки может быть и есть, но их ещё высмотреть нужно...
  
   Ещё один выдал:
  
   - А ещё у них так получается, что если у разумного будет Выбор, на какую работу пойти, более высокооплачиваемую или более для него, конкретного, приятную - то настоящий разумный пойдёт на приятную...
  
   Присутствующие согласились:
  
   - Да они таковы...
  
   - Впрочем, в этом и мы с ними согласны...
  
   - Хоть в чём-то мы с ними согласны...
  
   Посидели, попили чаю, приговорили тортик, изготовленный в форме Кремля времён парада 7.11.41.
  
   Бывший профессиональный зам по хозяйственной части с немалым довеладовским стажем, выдал идею:
  
   - А между прочим... Если у них основная Идея - это ностальгия по семидесятым... Да ещё и с назойливым таким уточнением, что не по шестидесятым, не по восьмидесятым, а по семидесятым; да ещё и не по поздним, а по ранним...
  
   Один из присутствующих вставил:
  
   - Как говорил один мой знакомый, коего я знал ещё задолго до Велады: "Курица не птица, водяра не коньяк, восьмидесятые не семидесятые..." И говорить так он начал вскоре после сентябрьского-81 роста цен... Сейчас он - благонадёжный без ограничений, участник Велады, только что - эх, беда-то какая - не эрпээсэсовец, а апээсэсовец...
  
   Завхоз кивнул и продолжил:
  
   - Да, и такие тоже. Так вот, если обратить внимание на то, что мы имеем...
   А имеем мы то, что сейчас обыкновенные маленькие советские людишки живут грандиозно лучше, чем жили в семидесятые... На восхваляемые семидесятые давно уже возможно оглядываться так, как задолго до Велады советская статистика оглядывалась на данные по 1913 году...
   Однако же - нет такого! Как бы хорошо сейчас не жили, но всё одно государственной идеологией остаётся семидесятничество! И отнюдь не идеализируется наша современность, и не противопоставляется она тёмному прошлому, из которого нас вытянули реакционеры и Попечители?!... Вот такой парадокс...
  
   Присутствующие засоглашались:
  
   - Да, это так...
  
   - В семидесятые в газетах много писалось про достижения тогдашней современности. А сейчас - почти ничего, только многократно и назойливо пережёвываются дела давно минувших лет...
  
   - Которые в семидесятые были уже Историей...
  
   - И эти их переименования городов, улиц и прочего... Кто-нибудь вспомнит хоть один случай, чтобы что-то там назвали именем какого-то из веладовских или послевеладовских деятелей?!...
  
   - Не бывает такого...
  
   Завхоз отхлебнул чая и продолжил:
  
   - Всё так. А вот если с другой стороны на это посмотреть?!...
   Если взять, да и учесть всю специфику семидесятых, да не просто так, а в сравнении с прочими, то что получится - кому есть особый смысл ностальгировать узкоспециализировано по семидесятым?!... Причём в наше время... Кому? Воякам, работягам, технарям, научникам, театралам, гурманам, алкоголикам?!... Разве все они сейчас не живут много лучше, чем тогда?!... Энтузиастам освоения Космоса и параллелей?!... Так они тогда и вовсе были никто, и звали их никак, а сейчас они дорвались до своего...
   Или, может быть, есть смысл ностальгировать истинным Идейным, как мы?!...
  
   Присутствующие горделиво приосанились. Им польстило напоминание о том, что они истинные Идейные.
   И прокомментировали:
  
   - Если мы истинные Идейные, то нам ностальгировать есть смысл не по семидесятым, а по семнадцатым...
  
   - У которых другая Идейность, тем, как ни странно, но тоже было бы естественно ностальгировать не по семидесятым, а по семнадцатым...
  
   - Да, оно так...
  
   Завхоз уточнил:
  
   - А по семидесятым - кому?!...
  
   Один выдал:
  
   - Любителям анекдотов про Брежнева...
  
   Завхоз продолжил:
  
   - Одних анекдотов было бы маловато... И насчёт ментальности тогдашней уж кому-кому, а мне заливать не надо. Что "тогда жили при коммунизме и не заметили этого"... Что я, не помню, как тогда жили?!... То одно в дефиците, то другое...
   Так вот, скажу я вам как бывалый завхоз тех времён... Уж если есть кому смысл ностальгировать по семидесятым, да ещё и начинать это ностальгию аж с эпохи Олимпиады-80, которую они особо страстно ненавидят... То это - мелким жучилам! А говоря современным языком - прирождённым носителям ментальности мелких жучил. Или, как определил бы наш товарищ (кивок на парторга), носителям психотипа мелких жучил...
  
   Парторг переспросил:
  
   - Мелкие жучилы... А кто это такие?!...
  
   Завхоз растолковал:
  
   - Это такие людишки... Ментально похожие на безобидных ягнят, напяливших волчьи шкуры, но хищными волчарами от этого не ставших... В семидесятые могли вполне успешно обтяпывать свои мелкие делишки. На крупные дела не способные, и потому никак не смогли бы выйти в подпольные миллионеры, в завмаги, в завбазы. А тем более - в толкачи... Даже если бы таких тогда взяли бы с улицы и назначили на должности типа директоров ГУМов и ЦУМов - не справились бы. Потому как - не хищники!...
   И, нужно уточнить, классических рабочих от станка или колхозников от трактора, причём квалифицированных и потому хорошо зарабатывающих, из таких тоже тогда не получалось. Тоже потому что - не хищники! Работать они могли только на должностях типа подсобников. Точнее говоря, их уровень на любой работе и на любой должности - "сходи-принеси-подай-пшёл вон"...
   И на гнилом Западе из таких особей никак не получилось бы хотя бы минимально, но успешных предпринимателей. И в царские времена из таких не получилось бы успешных купцов. Слишком уж они безобидны, несмотря на все их умения и желания прикидываться чем-то грозным...
   И если бы вместо Велады у нас свершился бы обыкновенный капитализм со всеми его подробностями - такие бы несомненно не смогли в нём хорошо устроиться. Они бы в нём с голоду передохли!...
   Только в тепличных условиях семидесятых такие могли хоть чего-то в своих жизнях достичь. Райские птички эпохи среднебрежневского изобилия...
  
   Один из присутствующих выдал воспоминание:
  
   - Не те ли это самые... Которые тогда так пробавлялись насчёт электрических лампочек... Приносили перегоревшие на работу, в свои госучреждения, там подменивали их на новые. Формально всё было нормально - лампочки шли на списание как перегоревшие, фактически они были подменены и уворованы...
  
   Завхоз подтвердил:
  
   - Да, так и бывало. Перегоревшие лампочки четыре копейки на базаре стоили. Какая-никакая, а экономия! Мелочь, а приятно...
  
   Ещё один продолжил:
  
   - Знал и я тогда одного такого. У него так получалось, что когда он шёл со своей работы, идти ему было через скверик, в котором как раз к тому времени суток валялось много бутылок. Собирал их и сразу же шёл в гастроном, где этими бутылками было возможно расплатиться... Благо тот гастроном был ему по пути! Вот так и подкармливался...
  
   Ещё один продолжил идею:
  
   - И я помню про одного такого! Он же как раз в семидесятые провернул такую комбинацию. Жил в райцентре, имел комнату в коммуналке. С соседями по ней - как кошка с собакой. Вид из окон той коммуналки был сверхвеликолепнейшим! И вот - коммуналка разъехалась, он один остался... И, не дожидаясь, пока к нему новых жильцов подселят, нашёл в облцентре большого начальника, коего как раз тогда в райцентр переводили, на повышение. Достаточно большого, чтобы цыкнуть на кого надо. И - обольстил его видом из окон той самой коммуналки!... Вот и обменялись квартирами - эту самую коммуналку в райцентре на хорошую квартиру в облцентре. Если бы тот обменщик не был большим начальником, чёрта с два получилось бы такое - уплотнили бы человечка, да и всё на этом. А потом началось самое Интересное - человек захотел аж в Москву перебраться!... Такое тогда было возможно - обменять квартиру по договору, его многокомнатную в облцентре на однокомнатную в Москве, но - если положить сверху две тогдашние тысячи... А откуда они у человечка, что всю жизнь работал "сходи-принеси-подай"?!... Вот около пяти лет и просидел на одном чае без сахара, но - денег накопил! И - где-то в конце семьдесят девятого обменом квартир в Москву перебрался...
  
   Завхоз и это подтвердил:
  
   - Да, типичный тогдашний мелкий жучила. Был бы делягой покрупнее - изыскал бы деньги из других источников, побыстрее и посолиднее. А был бы работягой - не на желудке бы экономил, а подрабатывать пошёл бы...
  
   Ещё один, из сочувствующих, тоже выдал историю:
  
   - Слышал и я про такого деятеля, жившего где-то на Севере. Вот у него тоже коммуналка разъехалась. Причём как-то так разъехалась, что прописка осталась, у давно уехавших. И потому его - не уплотнили! Остался один в очень хорошей квартире, в кирпичном доме сталинской постройки, с большими комнатами, высокими потолками, и всем таким прочим... Вот там и жил. И тоже работал кем-то типа подсобника в гастрономе. Ещё и водку пил!
  
   Присутствующие хмыкнули:
  
   - Да, бывало и так...
  
   - А бывало и ещё хуже...
  
   Сочувствующий продолжил:
  
   - Так вот. За эту свою квартиру он - не платил! А когда его в жилконтору вызвали и спросили, почему не платит, сказал прямо: "А вам не нравится?!... Так подавайте на меня в суд!...". И жилконторские всё, что могли, это спросить: "А как же ваша гражданская совесть?!..."; и услышать в ответ: "Нет у меня совести, в стакане я свою совесть оставил...". Вот так!...
   А почему он не боялся, что на него и вправду в суд подадут?!...
   Потому, что знал тогдашние законы! Гуманные советские законы...
   Во-первых, и в самых главных, по закону суд такие жилищные дела рассматривал только вне отопительного сезона, который на Севере почти круглый год...
   Во-вторых, это самое почти - лето. Сезон отпусков, а тем более на Севере! Судейские тоже хотели отпуска летом и потому все несрочные и подобные этому дела всячески норовили отложить на зиму. Им и без такой бытовой ерунды было какие посерьёзнее дела летом рассматривать...
   В-третьих, даже если суд и собрался бы рассматривать это дело каким-то летом, то человек по повестке мог и не явиться, мотивировав это любой причиной, вплоть до поноса. Или вовсе ничем не мотивировав... И тогда - перенос этого дела на потом, а это "потом" будет не скоро - спустя ещё несколько лет... Когда человек снова мог не явиться, а с милицией его доставлять по такому ничтожному бытовому делу вряд ли стали бы... У милиции тоже дел посерьёзнее было весьма немало!...
   В-четвёртых, даже если его и доставили бы в суд с милицией - всё одно на первый раз суд ему по закону мог бы только выдать общественное порицание с предупреждением. Дело-то ничтожное, вот поэтому... А чтобы суд такого деятеля определил бы как злостного неплательщика и по месту работы послал бы исполнительный лист на взыскание долга и квартплаты - было нужно, чтобы несколько таких заседаний суд его всего лишь предупреждал... Такова была гуманность тогдашних советских законов!...
   И, наконец, в-пятых - если даже и пришёл бы человеку по месту работы исполнительный лист и через бухгалтерию начали бы ему карман чистить - то всё одно это было бы весьма нескоро, и человек успел бы выйти на пенсию. А с пенсии такие вычеты не делались!...
   Вот так!...
  
   Присутствующие заговорили:
  
   - Да, это тоже типичный мелкий жучила...
  
   - Вот уж точно - райская птичка эпохи Застолья...
  
   - Что бы он делал в стране обыкновенного капитализма, где-нибудь на тогдашнем гнилом Западе.?!...
  
   - Там, неплательщика сразу бы выкинули на улицу...
  
   - Смотря в каких странах. В некоторых да, сразу бы выкинули; а в некоторых сначала бы отключили электричество, газ, водопровод и канализацию...
  
   - А что бы он делал в Советском Союзе сталинских времён?!...
  
   - Там бы с таким в момент разобрались...
  
   - Получается, что пенсионеры у нас плохо понимали свои возможности - и потому за квартиры платили. А могли бы и забить болт... И ничего бы им не было...
  
   - Отнюдь, получается, что при нас народ всё-таки был сознательный - за квартиры почти все платили исправно, а такие случаи оставались единичными...
  
   - Скажи лучше, при нас по сравнению с гнилым Западом квартплаты были такие маленькие, что почти все граждане могли позволить себе такую роскошь - быть честными и аккуратными квартплатоплательщиками...
  
   - Да, оно так было...
  
   Присутствующие повспоминали каждый своё и вернулись к питию чая, да ещё и раскрыли коробку со спецзаказовским комплектом маленьких пирожных, изготовленных в форме танков эпохи начала Второй Мировой...
  
   Им было вкусно...
  
  
  

Колбасное приложение.

  
  
   Компания полноправных и благонадёжных граждан и гражданок, и притом отъявленных любителей кушать всякие-разные колбасы, собралась на своём обычном месте, в парковой беседке.
   Жили они в квартале, построенном вскоре после Велады на месте снесённых хрущоб. Состоял квартал из хороших кирпичных домов типовой послевеладовской архитектуры - с многокомнатными квартирами, просторными комнатами, высокими расписными потолками и всем таким прочим; да ещё и с внешним видом фасада "эркер-окно-лоджия-окно-балкон-окно-лоджия-окно-эркер". Построен этот квартал был в форме замкнутого многоугольника; то есть представлял собой фактически один дом, окружающий внутриквартальное пространство, в котором был ещё и разбит парк с клумбами, кустами, деревьями, фонтанами, выложенными кирпичом тропинками, и с этой вот беседкой в самом центре. Беседка была построена в форме многоугольной усечённой пирамиды, величиной с небольшой павильон, и снабжена должными удобствами для культурного отдыха любителей колбасы. В том числе и фигурной надписью на фасаде: "Советская власть - это прежде всего такая власть, при которой кушают!".
   Самые первые жители заселились в этот квартал сразу же после его постройки, по приглашению тогдашней городской администрации, то есть благонадёжных без ограничений и притом местных участников Велады. И приглашали они жильцов в этот квартал (как и во все прочие места) не абы как, а - с оглядкой на показания ментоскопов, дабы сообщество по месту жительства было подобрано гармонично. И подбор оказался удачным - с самого заселения никаких таких мерзостных Проблем между жильцами не возникало; а было одно только непринуждённое взаимное благорасположение. И когда впоследствии в квартал вселялись новые жильцы - все они так же гармонично и непринуждённо вписывались в сообщество.
   И все жильцы этого квартала очень любили кушать колбасу, и потому часто собирались в беседке, приносили с собой колбасы разных сортов, дегустировали их и обсуждали. Часто получалось так, что посиделки в беседке продолжались долго, и в ходе их одни жильцы приходили, другие уходили, и так едва ли не круглосуточно. И под эти колбасные обсуждения могли и на прочие темы порассуждать...
  
   Вот и сейчас в беседке собралась компания.
   У некоторых из них на лацканах сияют значки, указующие на их партийное положение; это у тех, которые состоят в политических партиях, иногда членами, а чаще сочувствующими. Но внутри жилого квартала на это обращается мало внимания - мало ли кто за пределами квартала какой партии сочувствует и на какой должности работает, здесь коллектив по месту жительства подобран не по идеологиям и не по профессиям, а по кулинарным пристрастиям!...
   На столе выложено немало блюд с нарезанными колбасами разных сортов, в том числе и таких, коих до Велады не бывало. Присутствуют также блюда с нарезанным хлебом, тоже разных сортов, эти любители прекрасно разбираются, к какой колбасе лучше идёт какой хлеб. (Нарезал всё это, разумеется, присутствующий здесь же спецзаказовский кулинарный робот.) В наличии также и заедки с приправами, потому как здесь не забывают и о том, что какая-то колбаса особенно вкусна в сочетании со свежим огурцом, какая-то - с маринованным помидором, какая-то - со жгучим перцем, а какая-то ещё с чем-то. И, наконец, присутствуют и напитки, алкогольные и безалкогольные, тоже для лучшего оттенения вкуса колбас.
  
   И течёт под колбасные дегустации неторопливый разговор...
  
   - Тридцатилетие на подходе... Самое время вспомнить, как колбасы были по талонам...
  
   - Ладно бы уж по карточкам, а то ж - по талонам!...
  
   - По талонам - это ещё полбеды. А вот то, что качество стало не то, что было при старосоветских стандартах - вот это была Беда!..
  
   - Да, раньше-то если колбаса была ливерная, по пятьдесят копеек килограмм, то и делалась она из ливера... А при Горбаче её стали делать из отходов производства...
  
   - Что-то с нами было бы, если бы не Велада... Страшно даже представить!...
  
   - Помню магазин довеладовский. Там в сталинские времена каких только колбас не было!... И сосисок, и зельцев... А начиная с хрущёвщины их становилось всё меньше, и качеством они становились всё хуже... Пока при Горбатом вовсе не сгорбатились... А после Велады захожу - батюшки-светы, там голограмма под потолком светится "Советским людям - советские товары по советским ценам!", и колбасы всякие-разные, битый час стояла и смотрела, всё выбрать не могла...
  
   - А я помню... Ещё задолго до Велады, и даже до Олимпиады-80... В том городе, где я тогда жил, и был я тогда всего лишь школьником, младшеклассником. И было мне очень удобно - я от дома мог ездить хоть на троллейбусе, хоть на автобусе, хоть до школы, хоть до плавбассейна, и потому состоял в плавкружке. И вот мерзость такая приключилась в августе семьдесят четвёртого - изменились некоторые маршруты троллейбусов и автобусов, а также и места некоторых их остановок... И я вовсе не смог более ездить в школу, приходилось пешком по грязи добираться! А чтобы в плавкружке продолжить, приходилось два грандиозных кругаля давать - первый от дома до троллейбуса, потом на нём до центра, потом второй, к остановке другого троллейбуса, на коем уже до бассейна... Так вот, самое моё первое Впечатление от Велады, что маршруты и остановки быстренько вернули, а тех начальничков, что их убрали, так же быстренько определили кого в концлагеря, кого на выселки... Некоторые при Веладе давно уже на пенсиях были, вот и оттуда их, гадов таких, выдернули!...
  
   - Нечто подобное было и в том городе, где я тогда жил... Там тоже ещё в сталинские времена были трамвайные линии, а может быть, даже и в царские... Но задолго до Велады их отменили и даже рельсы сняли, сволочи, ах, какие сволочи!... Велада их вернула! Ещё и добавила... А отменителей, естественным образом, за можай...
  
   - А вот в том городе, где я жил... Тоже задолго до Велады, ещё в начале семидесятых... Продавался в одном из магазинов очень вкусный сливовый компот, консервированный... почему-то только в одном магазине такой продавался... за тридцать копеек банка. Может быть, и где-то ещё был, да я не знал, я же тоже тогда был всего лишь школьником. Но была у меня такая радость - если мне хватало денег, ездил на троллейбусе за несколько кварталов в тот магазин, за компотом... иногда прямо из школы проезжал мимо своей остановки, ещё через две был тот магазин. Так вот, в середине семидесятых этого компота не стало. Другие были, а этого - кукиш! И было мне печально... А как посмотрел при Веладе на это самое "Чтобы всё было, как раньше!", так и подумал - а ну, как и компот вернут?!... Хотел было съездить в тот магазин, но не успел - такой компот появился сразу во многих! И много что ещё появилось, вместе с компотом. О, как я радовался, вспомнив забытый вкус...
  
   - А на моей тогдашней работе... Задолго до Велады был вход через старое здание, и было удобно. А за несколько лет до неё - вход перенесли, сделали его через новое здание... И стало неудобно! И по лужам шлёпать приходилось, и в обход вдоль забора до остановок топать... Так вот, у нас Велада началась с того, что вернули проходную на старое место, да с плакатом: "Чтобы всё было, как раньше!"...
  
   - А вот на моей тогдашней работе... Был ещё в семидесятые такой порядок - кто отгул заработал, тому давалась справка с печатью, а прочее он сам вписывал. А при Горбаче начали гайки закручивать - сначала так сделали, что справка давалась с печатью и подписью, потом ещё и с датой, а потом и вовсе полностью заполненной! Велада и у нас вернула прежний порядок, тоже с плакатами "Чтобы всё было, как раньше!". И с рассуждениями, что негоже вводить потогонную систему для советских работников...
  
   - Насчёт потогонной системы... Вот я тогда как раз служил в далёком гарнизоне... И вот что там было... Был там когда-то такой порядок, что развод с инструктажами суточных нарядов на внутреннюю службу каждая вэ/чэ проводила самостоятельно. И было хорошо! А в позднебрежневские времена ввели новый порядок - единый общегарнизонный развод на большом плацу... И стало плохо, неудобно! А Велада вернула прежний порядок, тоже с рассуждениями, что негоже советским военнослужащим устраивать такую потогонную систему...
  
   - И я тоже встретил Веладу, служа в отдалённом гарнизоне... И вот там было такое безобразие - хотя здание гарнизонной чайной было построено ещё в пятидесятые и достаточно благоустроено, но чайная эта работала хорошо если несколько дней в пятилетку... Да и тогда подавали там отнюдь не чай, а всего лишь лимонад... Который можно было и просто в магазине купить! И всё это потому, что не находилось работниц, согласных весь рабочий день слушать ядрёный мат... На такое не то что офицерские, а даже и сундуковские жёны не соглашались. Так вот, Велада в том гарнизоне началась с открытия чайной!... Даже очистка личного состава от всякой гадости началась уже ближе к вечеру...
   Причём, тамошний благонадёжный без ограничений тоже ничего не смог против того, что не было в гарнизоне работниц, добровольно согласных на чайную. Так приставил туда работать короткоусых, и чайные автоматы ихние! А поскольку тогдашний народец тоже был ещё не в курсе, кто такие короткоусые, и принимал их за настоящих инопланетных завоевателей... То, глядя на них в чайной, людишки не понимали, кто же кого завоевал...
  
   Присутствующие посмеялись. И продолжили свои разговоры...
  
   - Всё правильно. Для того и напрягались герои Велады, чтобы нам не было нужно напрягаться, ерепениться, уподобляться героям...
  
   - А что, если мы сейчас... За героев Велады, и за нас, драгоценных, за коих герои напрягались... выпьем?!...
  
   - Выпьем!...
  
   - Выпьем!!!...
  
   - Как говорили ещё задолго до Велады на гнилом Западе, пить по-русски - это пить коньяк под такие закуски, которые на этом самом Западе считались сугубо водочными...
  
   - Так правильно! Колбасы тоже таковы...
  
   - Где-то у нас коньяки запасены в холодильниках...
  
   - Анекдот довеладовских времён:
   Чем отличалась жизнь советского работяги от жизни дореволюционного рабочего? Тем, что до Революции, если в двери ломилась царская полиция, рабочий убирал со стола Маркса и выставлял на стол бутылку; а во времена советские, и притом послесталинские, но довеладовские, если в двери ломилась советская милиция, работяга убирал со стола бутылку и выставлял на стол Маркса...
  
   Посмеялись.
   Достали коньяки, разлили по рюмкам, выпили, закусили колбасами, и, как всегда в таких случаях, почувствовали себя Счастливыми...
  
  
  

Пионерско-пенсионерское приложение.

  
  
   Ещё в одном подобном квартале добротных жилых домов, построенных и заселённых вскоре после Велады, собралась живущая там компания полноправных и благонадёжных граждан и гражданок.
   Квартал этот был тоже подобен замкнутому многоугольнику с парком внутри, только что фасады домов были украшены уступами со стоящими на них фигурными каменными вазами, а внутриквартальный парк - такими же вазами на пьедесталах. И беседка в центре была не пирамидальной, а башнеобразной.
   Заселён квартал был, естественным послевеладовским образом, тоже с подбором жильцов по ментопоказателям. И обитали в нём отнюдь не профессиональные любители колбасы; хотя вообще-то и они её любили покушать. Но главная специфика жильцов этого квартала была совсем другой!...
   Вот и сейчас собравшиеся в беседке жители квартала выложили на столы отнюдь не колбасную коллекцию, а - лимонады и соки разных сортов и разнообразные закуски к ним; среди которых, впрочем, были и бутерброды с колбасами; а также и самовар с чайным сервизом. Что же ещё было выставлять этим людям, если все они возраста были пионерского - граждане примерно от 12 до 15 лет, а гражданки примерно от 11 до 15 лет; причём все они чаще всего держались того возраста, который сами определяли как - "незадолго до 14" или "в районе 14". И внешность их была проработана так, чтобы выглядеть очень молодо даже для этого возраста. И одеты они были, как всегда, под пионеров; только что аккуратно повязанные пионерские галстуки у них были не красными, а фиолетовыми, и пионерские значки у них были с фиолетовым цветом вместо красного; и все они были с браслетами взрослых благонадёжных или полноправных граждан. И почти все они были б/п...
  
   И тёк над столом в беседке неторопливый разговор:
  
   - Вот уже скоро тридцатилетие... Велады!... - сказал один вроде бы самый обыкновенный пионер, только почему-то с глазами старика, злого на свою старость.
  
   - Да, что бы мы без неё делали... - продолжил другой, тоже вроде бы обыкновенный пионер, и даже с типично пионерским взглядом.
  
   - Старели бы, понятное дело... И дохли!... - поддержала их вроде бы тоже самая обыкновенная пионерка.
  
   Встала, подошла к висевшему на стене зеркалу, посмотрела на себя в него, и добавила:
  
   - Тридцать лет скоро будет, а всё не верится... Что мне... Уже почти тридцать лет... Всегда... Тринадцать... Лет!...
  
   И вернулась в своё кресло.
   Ещё одна пионерка добавила как-то машинально:
  
   - А я предпочитаю - всегда двенадцать...
  
   И все присутствующие понимающе кивнули...
   И вспомнили, как они вскоре после Велады по-своему просекли выпавшие им возможности и перспективы. И воспользовались ими тоже по-своему!...
  
   - Для нас это прежде всего остального... с самой Велады!... - добавила ещё одна пионерка.
  
   - Да! - ответил ей один из пионеров - для кого-то тогда прежде всего был возврат в эпоху Застолья, а для нас прежде всего... наше!... Хотя и от Застолья мы тоже не отказываемся!
  
   И с аппетитом растущего организма схарчил бутерброд с сыром, запив его чаем.
   Пионерка кивнула и отхлебнула из стакана сока, классического советского "сливового с мякотью".
  
   А присутствующие вспомнили, что их Счастье началось с того, что некоторые тогдашние пенсионеры и предпенсионеры, дорвавшись до медицинских машин, захотели снова стать пионерами. Благо с медицинскими машинами это было легко.
  
   - Вспоминаю некоторых из моих знакомых, по моей настоящей молодости - сказал ещё один пионер - которые тогда ушли на "вторые круги"...
  
   И глотнул виноградного сока из винного бокала.
   И вспомнили присутствующие, что вскоре после Велады некоторые из омоложенных до пионерского возраста пенсионеров захотели полностью начать свои жизни "по второму кругу"; а некоторые из них даже так, чтобы их окружение не знало, что пионер-то - не настоящий, ему пенсию платят! Особенно так хотели пожить те, которые во времена своей далёкой довеладовской настоящей молодости не смогли пойти по тем профессиям, по которым они хотели пойти.
  
   - Они нашли своё Счастье - добавил ещё один пионер - не только в возможности "второго круга", но и в спокойном его проживании... Без напряжёнок и нервотрёпок!...
  
   - Знаю одного такого - дополнила пионерка с фиолетовыми бантами в причёске - до Велады он очень сожалел, что не смог выйти в преподаватели какого-то мата - не то диамата, не то истмата, а не то сопромата. По какому-то там конкурсу куда-то там не проходил... После Велады без всяких конкурсов вышел! Сначала в ассистенты, потом в преподаватели, а теперь он уже и старший преподаватель...
  
   - И я знаю одного такого - добавил один из пионеров - военного, что за четыре года до Велады на пенсию вышел в звании капитана. И последние лет двадцать службы был он в капитанском звании и на капитанской должности безо всяких перспектив на повышение... И это несмотря на то, что начинал он когда-то службу не курсантом и не новобранцем, а суворовцем... И на то, что служил где-то в Арктике... Вот он после Велады на "втором круге" немалого уже достиг, в оккупационных войсках, не то комкор, не то комгар...
  
   И присутствующие вспомнили постановления дорвавшихся до власти над Землёй благонадёжных без ограничений участников Велады, что все те, кого после Велады определили в неполноправные и зеки, а тем более в наигрязнейшую грязь, виноваты прежде всего в том, что ещё задолго до Велады конкурировали с теми, кто после неё оказались полноправными и благонадёжными. В том числе и в карьерных устремлениях!
  
   - Да, многие из них давно уже сделали неплохие карьеры... - сказал пионер - кто-то по партийной линии, кто-то по административной, кто-то по военной, а кто-то и по научной... Ну, а мы... это мы...
  
   - Да, всё-таки мы на таких непохожи... У них своё Счастье, у нас своё... - ответила ему пионерка с длинной косой.
  
   Отведала чая и захрупала печеньем. А все присутствующие с удовольствием вспомнили, как они распорядились возможностью дорваться до медицинских машин! То есть - стать по возрасту снова пионерами, однако же вовсе не уйти на "вторые круги", а так и остаться в биологически пионерском возрасте, сохранив при этом образ жизни обыкновенных пенсионеров. Потому у них и пионерские галстуки не красные, а фиолетовые - чтобы никто их за малолеток не принимал; точнее говоря, чтобы все встречные и поперечные (а прежде всего обыкновенные пионеры) к ним относились, как к самому обыкновенному старичью, каковым они по календарному возрасту и являются. А то, что биологически они малолетки - так это уже их личное дело.
  
   И продолжили свои рассуждения:
  
   - Хорошо жить после Велады!...
  
   - А в нашем возрасте жить - ещё лучше!...
  
   - Это понимают даже хронические пионеры...
  
   - Да, они... настоящие баловни Судьбы!...
  
   - Единственное, что нам может не нравиться - это то, что наши молодые организмы нельзя поить спиртным...
  
   - Ну, это ерунда...
  
   - Выпьем-ка ещё лимонада с печеньем... А потом и чая с бутербродами...
  
   - Выпьем!...
  
   - Выпьем!...
  
   И выпили.
  
  
  

Пионерско-хроническое приложение.

  
  
   Хронические пионеры, упомянутые в разговоре пенсионерских пионеров, тоже собрались в беседке посреди своего квартала, где большинство их жило уже достаточно долго. Только что дома в их квартале были несколько иной архитектуры, со шпилями; внутри квартала кроме деревьев, клумб и фонтанов присутствовали ещё и аттракционы, изготовленные под вкусы младшего и среднего школьного возраста; а беседка стилизована под классический довеладовский дворец пионеров, тоже со шпилем. Внутреннее убранство беседки похожее на таковое у пенсионерских, только что выглядело несколько поярче и притом понеряшливее. И на видном месте в беседке, над столом, висел малинового цвета щит со стихами:
  
   Вождь спросил своих героев:
   - Чем стареть,
   Так не лучше ль за Идею умереть?
   - Какова ж твоя Идея?
   - Не стареть!
   - За такую мы согласны умереть!...
  
   По возрасту все присутствующие - вроде бы обыкновенные пионеры и пионерки, и даже браслеты на руках у них обыкновенные пионерские. А пионерские галстуки, как и значки, у них - не красные, как у обыкновенных пионеров; и не фиолетовые, как у омоложенных пенсионеров; а - малиновые.
   Сидит эта вроде бы пионерская компания за фигурным столом, в форме большого малинового пионерского галстука, заставленным сифонами с газировкой и всякими-разными печеньями-пирожными, потягивает газировку и рассуждает:
  
   - Тридцатилетие Велады на подходе...
  
   - Доживём ли до трёхсотлетия?...
  
   - А что нам помешает?...
  
   - Ничего, кроме нашего нежелания...
  
   - А оно у нас что, появится?!...
  
   - Нам нравится жить так, как мы живём...
  
   - Не знаем мы, а каково это, быть взрослыми...
  
   - Не знаю этого и знать не хочу!...
  
   - Вот и все мы... этого знать не хотим...
  
   - Сейчас не хотим... А ну как кто-то когда-то захочет?
  
   - Посочувствуем такому...
  
   - Мы же понимаем, что взрослыми стать нам никогда не поздно... А обратно - только в фиолетовые...
  
   - Нам и в малиновых хорошо...
  
   - Мы уже давно забыли, а каково быть не на каникулах...
  
   - И это тоже хорошо!...
  
   - Продолжайтесь, наши вечные каникулы...
  
   В послевеладовские времена эти пионеры и пионерки по-своему воспользовались доставшимися им возможностями - они предпочли остаться в пионерском возрасте! Большинство не захотело доживать даже до пятнадцатилетия, некоторые вернулись в молодость после восьми классов школы, немногие - после десяти. И как-то так оказалось, что вернуться в пионерский возраст после окончания десятилетки - это последний шанс среднестатистического человека; потому как если кто-то пробовал вернуться из возраста постарше, тот быстренько обнаруживал, что жить образом жизни обыкновенного пионера на вечных каникулах ему уже не Интересно...
   С ними сначала, в первые годы после Велады, не знали, что делать; но потом определились - если намерены жить в своих сообществах и никому не мешать, то пусть так и живут. Определили им галстуки и значки малинового цвета, построили для них кварталы в городах, и распределяли по этим кварталам по показаниям ментоскопов, дабы и эти коллективы получились гармоничными.
   Вот и эта компания, напившись лимонада под пирожные, зарассуждала:
  
   - Разойдёмся сейчас по квартирам в Сетевые игры играть...
  
   - Или пойдём на каруселях покатаемся...
  
   - Фиолетовые не понимают, что хорошего в наших играх, да в наших каруселях...
  
   - Они знают, каково быть взрослыми! Потому и не понимают...
  
   - Хорошо, что мы этого не знаем... И потому понимаем!
  
   - Пошли на каруселях кататься...
  
   - А пошли!...
  
   И пошли хронические пионеры и пионерки кататься на каруселях и прочих качелях, послевеладовских, с гравиэффектами. А в беседке оставалась неряшливость на столе, пока не самовключился уборочный роботокомплект и не навёл в ней порядок.
  
  
  

Инцестное приложение.

(По спецзаказу некоторых читателей.)

  
  
   Вроде бы обыкновенная семья полноправных граждан - муж с женой, а их выросшие дети уже разъехались - тоже в это время попивала чай, сидя в креслицах на балконе своей квартиры, с которого, между прочим, был очень хороший вид на парк с фонтанами.
  
   И разговаривали за чаем:
  
   - Тридцатилетие на подходе...
  
   - Отпразднуем...
  
   - Что бы мы делали без Велады...
  
   - Погинули бы, не иначе как...
  
   - Да, Велада для нас приключилась вовремя, очень вовремя...
  
   - Не раньше и не позже...
  
   И они вспомнили, каковая история приключилась с ними незадолго до Велады.
  
   Были они прирождённо братом и сестрой, да ещё и близнецами. В детстве - самыми обыкновенными; а вот в старшем школьном возрасте внезапно для самих себя обнаружившими немалое интимное взаимовлечение. И они тогда не знали, что им теперь делать!
  
   (Если бы в их Гороскопах покопался бы вышеупомянутый астролог, тот самый, что ходил с чашей из черепа Солженицына на поясе, то сразу же вышел бы на градус Чёрной Пантеры, и - заинтересовался бы Гороскопами их родителей и прочих родственников...)
  
   Какое-то время они держались, но в конце концов не выдержали и перепихнулись. Под рассуждения, что их нетронутость не ушла из семьи...
   Далее между ними продолжалась эта тайная связь, и они понимали, что Выбор у них невелик - или они всё-таки разбегутся, тогда никто ничего не узнает; или кто-то что-то всё-таки узнает или сообразит - и тогда он станут Позором для семьи и Посмешищем для школы...
  
   И как раз тогда - грянула Велада!
  
   Они смотрели в окна, как её деятели, благонадёжные без ограничений, вместе с короткоусыми биороботами (которых они тогда, как и абсолютное большинство землян, принимали за настоящих инопланетян-вторженцев) и тучами боевых микророботов, очищали город от толп тогдашних противников возврата к Светлому Прошлому советских семидесятых, распределяя их ментоскопами по концлагерям и выселкам; и притом гадали - а когда до них дойдёт, их куда определят?!... А сияющие в воздухе надписи-голограммы типа "Назад, в Светлое Прошлое!" или "Осчастливить советских семидесятников!" не привлекали их внимания, на фоне всего остального...
   И были они тогда очень удивлены, что на них никто не обращает никакого внимания...
  
   И только когда перегоняемые толпы на улицах иссякли, к ним заявился один из участников Велады, сонный и заморенный, кошмарно уставший от всей этой беготни и державшийся на медицинском браслете и прочих инопланетянских средствах от усталости; да ещё и очень недовольный, что его определили на работу с остатками нераспределённых вместо почётной командировки на очистку гнилого Запада. И был он в сопровождении всего лишь одного стандартного биоробота, державшего ментоскоп в средних лапах; и даже боевые микророботы вокруг них не летали!...
   И брат с сестрой посмотрели на них с жутким ужасом! Для них эти двое были - злобный и ужасный инопланетный завоеватель и его земной перебежчик...
  
   Однако же этот самый участник Велады, кивая на сияющий голограммами ментоскоп, сказал им голосом усталым и безразличным:
  
   - Теперь вы. Вы полноправные граждане. Не благонадёжные и тем более не благонадёжные без ограничений, но прав имеете весьма не мало. Больше чем вы сейчас можете себе даже представить. Потому, что, ментоскоп соврать не даст, ничего в вас нет, совсем ничего! Ни джазофрении, ни джинсолюбия, ни битломании, ни хайлайфизма, ни горбастройщины, ни ельцинизма, ни даже цойщины... Ни всего такого прочего... Правшам левые, левшам правые руки сунуть сюда!..
  
   И нажал кнопку на маленьком плоском нагрудном контейнере, в коем открылось отверстие спереди.
   Они сунули по очереди туда руки, которые вошли внутрь непонятно глубоко (широкая публика тогда ещё не знала, что такие контейнеры - это микрозаводы с эффектом сжатия пространства), и на их руки непонятным устройством были надеты незнакомого вида браслеты.
   А участник Велады всё говорил своим усталым голосом:
  
   - Браслеты полноправных граждан. Подобраны по размерам. Снимать не советуем, в них встроены малые медицинские машины, без них вы беспомощны даже против прыщей и аппендицита...
  
   Нажал на другую кнопку и из контейнера вылетели два толстых журналообразных справочника, сделанных, однако же, не из бумаги, а из непонятного пластмассообразного материала.
  
   - Это вам. Там всё для полноправных граждан - воззвания вождей, цели Велады, планы на будущее, списки ваших прав и прочее... И инструкции к браслетам!...
  
   Вроде как собрался уходить, но внезапно ткнул пальцем в одну из голограмм ментоскопа и сказал всё тем же голосом:
  
   - Ах, да. Особый случай. Благодарите Великие Августовские Дни и наших инопланетных Попечителей! Без них у вас был бы весьма немалый шанс опозориться, да ещё и наплодить больное потомство. А с браслетами - безопасно. Кровосмешение - оно не кровосмешивание... На всякий случай сходите как-нибудь к большой медицинской машине, если у вас что-то не так со здоровьем или с генетикой - вылечит, полноправных...
  
   Ткнул пальцем в ещё одну голограмму и добавил:
  
   - Вам понравится жить кругами... Когда вы узнаете, что это такое...
  
   И ушёл. Вместе с биороботом.
   А им, обоим - стало понятно, что герои Велады и их инопланетные союзники фактически постарались... для них! Хотя и отнеслись к ним по принципу: "теперь вы"...
  
   А уж когда они через небольшое время узнали, что им теперь необязательно - и в школе доучиваться, и работать идти, и жить в одной квартире с родителями - так и вовсе сплясали на столе под песню советских патриотов...
  
   Доучились ли они в школе и пошли ли работать, а если пошли, то куда, и каких успехов там достигли - это осталось неизвестным. Известно только то, что они подстраховались - переехали в другой город, где их никто не знал, и прикинулись там не братом и сестрой, а мужем и женой. Жили как обыкновенная городская семья, и детей нарожали, здоровых. (С медицинскими машинами это было нетрудно не только им, а даже прирождённым диабетчикам и гемофиликам.) А теперь их дети давно уже выросли и разъехались...
   Можно спокойно пить чай на балконе!
  
   Вспомнив всё это, продолжили разговор:
  
   - Наша жизнь нам удалась. Можно продолжить...
  
   - Да, можно... Сходить к медицинской машине, сбросить тридцать лет...
  
   - И прожить их ещё раз, сначала...
  
   - Да, это нам было бы приятно...
  
   - Мы не из тех, которые держатся всегда одного возраста... Мы с восторгом будем жить кругами...
  
   - Тридцатилетними...
  
   - Да, отпразднуем тридцатилетие Велады - и на тридцатилетний круг...
  
   - Так!
  
   - Так...
  
   - Вспоминается Велада... И её участник, сказавший, что нам понравится жить кругами...
  
   - Так оно и есть... Для начала ещё круг, а там всё дальше...
  
   - Хорошо жить после Велады!
  
   - По такому случаю мы сейчас.... Ещё выпьем чаю!
  
   - Выпьем!
  
   - Выпьем...
  
   И выпили...
  
  
  
  

Гаремное приложение.

  
  
   Интересная компания собралась примерно в тот день на распределительном пункте в изрядном далёке от центров цивилизации, где-то на побережье полярного моря, причём не факт, что в нулёвке, возможно, что в одной из параллелей.
  
   Эпизод не закончен.
  
  

Выпускницкое приложение.

  
  
   Школьные выпускники собрались всей своей компанией вскоре после выпускного вечера, за полтора месяца до тридцатилетия Велады. И они понимали, что вскоре разбегутся кто куда, по пространствам и временам...
  
   Были они из того поколения, что родилось в те времена, когда Велада уже десяток лет как стала Историей; и потому на Веладу, как и на прочие события прошлого тысячелетия, они естественным образом так и оглядывались - как на достаточно давнюю историю.
   А кроме того, все они были из хорошо по-послевеладовски организованного изначального коллектива, то есть - вместе прошли детсад одногруппниками и школу одноклассниками; причём после восьмого класса они из школы не ушли, хотя могли бы, и - окончили всю десятилетку. И потому в этой компании каждый каждого знал, как облупленного.
   И школа их была не то построена, не то перестроена вскоре после Велады, и потому внешне выглядела похожей на дворец, выстроенный из фигурных кирпичей и снабжённый всякой всячиной, вплоть до плавбассейна и зимнего сада. А когда эти выпускники пошли в первый класс - та школа давно уже успела набрать своих местных традиций...
   Учили их по программам, введённым вскоре после Велады и успевших уже ко времени их первоклассничества хорошо устояться и проработать мелочи. И Суть всей послевеладовской школярщины сводилась к принципу - как можно меньше загонять в обязаловку и как можно больше выводить на добровольный выбор, с корректировкой по ментоскопам и с ранней индивидуальной специализацией.
   А о том, что было до Велады, этим школьникам рассказывали как о жутких, кошмарных Ужасах - как парты заменяли столами и стульями; как коллективы формировали тяп-ляп; как школьникам год накинули и шестилеток в школы гребли; как наголо стригли головы; как заставляли брать на себя напряжённые обязательства; как не вычищали из популяции прирождённо-хулиганистых; как заставляли таскать сменную обувь; как на должности педагогов ставили иногда прирождённо неспособных к такой работе, а иногда выживших из ума бабок, отвратительных старых маразматичек (в послевеладовское время благодаря медицинским машинам многие педагоги и педагогички постоянно придерживались достаточно молодого возраста, иногда даже меньшего, чем у их учеников); как заставляли семьи переезжать, несмотря на наличие в них детей допризывного возраста; как довеладовская Система воспитания и образования превратила советский народ в толпу непуганых идиотов, то есть имеющих достаточную компетенцию в науках академических и вовсе никакую в науках житейских.
  

0x01 graphic

  
   Но в то же время им с детсадовского возраста вежливо намекали, что порядочным советским людям надлежит выглядеть, как истинные семидесятники; хотя и с выбором, как ранние семидесятники или как поздние. Вот они и выбирали - штаны чаще дудочки, чем клёши, воротники чаще "собачьи уши", чем маленькие и стоячие, плащи и пиджаки чаще длиннополые, чем приталенные. А уж высшим достоинством школьников считались волосы длиннее, чем у школьниц; а высшим достоинством школьниц - восторженное отношение к таким школьникам, да ещё и юбки выше коленок.
  
   И вот сейчас они всем классом - уже бывшим классом! - собрались на площадке кругового обзора, устроенной на крыше одного из домов (тоже послевеладовской постройки), где жили некоторые из них. Посматривали сверху на свою, уже бывшую, школу, и рассуждали о своих перспективах на будущее.
  
   Бессменный староста их детсадовской группы и школьного класса (подобранный на эту должность по ментоскопу ещё в ясельном возрасте), своим многолетне отработанным торжественным голосом провозгласил:
  
   - Последний раз мы так собрались... и разойдёмся мы, как в море корабли!...
  
   Ему поддакнула такая же бессменная комиссарка класса, бывшая старшая пионерка, тоже подобранная на эту должность в ясельном возрасте по ментоскопу:
  
   - Слабое утешение - мы всё-таки хорошо пожили! И в детсаду, и в школе наш коллектив был очень дружен и современен... А потому - можно разбегаться, в Сети всё одно остаёмся вместе...
  
   И все вспомнили сетевое сообщество "Дорога воспоминаний", в котором много всяких-разных подсообществ; бывших одноклассников, одногруппников, однобригадников, однополчан и прочих всяких-разных бывших, зарегистрированных под самыми разными псевдонимами, чаще всего цифровыми и длинными; причём взятыми отнюдь не с потолка, а из известных только самому человеку и его достаточно давним знакомым подробностей его биографии. И в котором все они тоже давно уже зарегистрированы как одноклассники; и намерены в будущем оставаться хорошими знакомыми, хотя бы и всего лишь по Сети.
  
   Кто-то подал голос:
  
   - Притом, что наш выпуск - юбилейный, тридцатилетие Велады...
  
   И присутствующие начали наперебой определять ситуацию с такой точки зрения:
  
   - Да, до Велады ужас был...
  
   - Могли обстричь прямо на улице...
  
   - Могли изнасиловать прямо в парке...
  
   - Могли отпиздить прямо возле памятника Ленину...
  
   - А что тогда было самое Мерзкое?!...
  
   Задумались.
   Ответила комиссарка:
  
   - Получается по нашему агитпропу так, что самое Мерзкое - это такое отношение к людям, и к школьникам в том числе, не как к винтикам, предназначенным на чёткое и однозначное место в человечестве, а как к куску глины, из которого лепят сегодня одно, а завтра другое... И из таких, как мы, тогда вылепили бы первосменников - вот просто заставили бы все десять классов отучиться на первой смене, и никуда бы мы не делись...
  
   И все вспомнили, как их ещё малышами (а также и их учителей) распределяли по ментоскопу, на первую и вторую смены, кому как удобнее по его природному естеству. Прикинули, каково бы им было, (да и их учителям тоже), если бы у них были бы классы - не У, утренний, и Д, дневной, а, как до Велады, А и Б, и оба они были бы вынуждены все десять лет отучиться на первой смене. И - ужаснулись!...
   А староста дополнил:
  
   - Как ещё говорит наш агитпроп, в довеладовские времена мерзость была в том, что тогда от школьницы требовали быть - активисткой, комсомолкой, спортсменкой! То есть - проявлять достоинства, которые всегда и везде считались отнюдь не девчачьими!... А от школьника требовали быть - прилежным и аккуратным тихоней, то есть - наоборот, проявлять чисто девчачьи достоинства...
  
   Присутствующие заговорили:
  
   - С этой точки зрения получается, что от нас всех требовали прежде всего остального - быть самими собой....
  
   - Но вот лучшими признавали этих самых девчачниц и девчачников...
  
   - И это хорошо - никто нас не осуждал за то, что мы таковы, каковы мы...
  
   - А в довеладовские времена - нас бы осуждали...
  
   - Мы ведь и вправду такие - достаточно прилежные, в меру аккуратные... тихони!...
  
   - Каковы есть - таковы есть...
  
   Помолчали, подумали, посмотрели сверху на красивые пейзажи.
  
   Кто-то снова подали голоса:
  
   - Нам теперь осталось только самораспределиться, кто куда намерен подаваться...
  
   - И ещё самопопережениться...
  
   - Да, на своих, потому что хорошо знаемые...
  
   Услышав это самое "самопопережениться", присутствующие сразу же как-то все сразу и машинально развернулись к старосте с комиссаркой, с детсада между собой достаточно дружных и все десять классов просидевших на одной парте; и посмотрели на них как-то специфически.
   Староста с комиссаркой согласно кивнули, взялись под руки и ответили:
  
   - Насчёт нас - не сомневайтесь!...
  
   - Мы для начала - вместе подаёмся в администрацию, помощниками...
  
   - Где нас давно уже имеют в виду...
  
   - И где на нас давно уже имеют виды...
  
   - А потом - мы всё намерены делать образцово-показательно...
  
   - Вот и прикиньте, когда мы вас всех по Сети на свадьбу пригласим...
  
   И всем присутствующим, как жителям послевеладовской эпохи, стало всё понятно с будущим их старосты и комиссарки; типичных, между прочим, дельта-особей, прекрасно справляющихся с должностями альфа-особей. Они вдвоём пойдут в помощники к кому-то из профессиональных администраторов, и их, учитывая показатели ментоскопа, их статус благонадёжных граждан и их стаж на детсадовских и школьных должностях, туда с радостью возьмут. Старосте там работать до призыва на срочную службу; на каковой его, надо полагать, тоже не просто так задействуют, а быстренько определят в школу штабных сержантов. А как отслужит - вместе с комиссаркой получит направление в высшее училище профессиональных администраторов, после которого они будут иметь неплохой шанс выйти сначала в замдиректора, а потом и в директора госучреждений...
  
   Присутствующие сделали выводы:
  
   - С вами всё понятно...
  
   - Вы же с малых лет как два сапога, пара...
  
   - Совет вам да любовь...
  
   И как-то, опять все сразу и машинально, развернулись к ещё одной паре, тоже достаточно дружной с ясельного возраста и тоже все десять классов просидевших за одной партой. И тоже имеющую некий общий знаменатель - хотя учились они очень даже неплохо, но, по показаниям ментоскопов, память у обоих прирождённо-плоховатая, и потому всей их учёности предстояло вскоре быть забытой. Пара тоже демонстративно взялась под руки и выдала свои расклады:
  
   - Насчёт нас тоже не сомневайтесь...
  
   - У нас всё один к одному...
  
   - Ментоскопы нас предупредили...
  
   - Что мы - та самая типичная пара, которая очень счастливо живёт до тридцати лет, взаимоопостылевает к сорока годам и разводится к пятидесяти...
  
   - Поэтому мы намерены держаться возраста "двадцать с минимумом"....
  
   - Иначе нам не жить...
  
   - Так что и мы вас всех на свадьбу пригласим...
  
   - Когда срочную службу отбуду...
  
   Присутствующие прокомментировали:
  
   - В хорошее время живём...
  
   - Что бы вы делали без ментоскопов и медицинских машин...
  
   - Хорошо устроились!...
  
   - Совет вам да любовь...
  
   И ещё раз все сразу развернулись к ещё одной паре, тоже достаточно дружной с ясельного возраста и тоже все десять классов просидевших за одной партой. И тоже имеющей общий дефект по данным ментоскопа - хотя учились и они вполне хорошо, но были они тех типов личности, которые, как бы ни учились, но подчистую лишены врождённых способностей на хоть какое-то практическое применение своей учёности. И эта пара так же взялась под руки и выдала свои расклады:
  
   - А нас ментоскопы предупредили о нашем...
  
   - Что у нас совсем другой типичный случай...
  
   - Тот самый, когда любовник с любовницей живут очень хорошо и прекрасно...
  
   - Но если вздумают стать мужем и женой, а тем более делать то, что у правоведов называется "ведение общего хозяйства", то ничего из этого не получат хорошего, кроме очень плохого...
  
   - Потому единственный наш шанс - это гостевой брак...
  
   - Им мы и намерены жить...
  
   - Так что - извиняйте, на свадьбу пригласить не сможем по причине нежелания познать плохое и разбежаться...
  
   Присутствующие хмыкнули:
  
   - Бывает и так...
  
   - Тоже без ментоскопа никак...
  
   - И вам нужно благодарить эпоху...
  
   - В которую вам выдаётся такое предупреждение...
  
   - И такая возможность...
  
   - В аморалке никто не обвинит, штампов в паспортах никто не потребует...
  
   - И всё одно, совет вам да любовь!...
  
   Помолчали и спросили:
  
   - Кто следующий?...
  
   Следующей оказалась самая красивая девочка класса, внешне очень эффектная, с изящной фигурой, огненно-рыжими волосами и ярко-голубыми глазами:
  
   - Я собираюсь в операторши производственных роботокомплектов; а там - несколько месяцев подготовки и готова специалистка... А насчёт самопопережениться, так я бы окольцевала...
  
   Подошла к одному из мальчиков, внешне достаточно тусклому и невзрачному на её фоне, (да и без её фона тоже; причём не столь по внешности, сколь по своему общему природному естеству), взяла его под руку и сказала ему:
  
   - Женись на мне...
  
   Остальные изрядно удивились:
  
   - Ну, кто бы мог подумать...
  
   - Что наша самая красивая...
  
   - Сама предложит себя в жёны...
  
   - Нашему самому тускленькому...
  
   - В такой паре всё внимание к ней будет...
  
   А сам парниша не поверил, что его, такого тусклого, и вправду выбрала она, такая яркая; и потому спросил:
  
   - Что, ты вправду за меня хочешь?!...
  
   Рыжая подтвердила:
  
   - А за кого же мне ещё? Ментоскоп соврать не даст... Да и сама понимаю прекрасно... Что ты... Если тебя выбрать... Будешь мне благодарен... Больше любого другого! И в нашем классе... Один только ты... Даже в наше время... Если я буду твоей... То будешь любить... Только меня!
  
   Парниша тоже был жителем послевеладовской эпохи, в которой многожёнство давно уже стало обыденностью; и потому такой выбор такого невзрачного жениха такой красивой невестой воспринимался как всего лишь её несложный расчёт. Прирождённая (ментоскоп свидетель!) однолюбка хочет женить на себе прирождённого однолюба, который (ментоскоп свидетель!) не только не захочет брать себе других жён, но и даже не подумает об этом. Но, всё одно ещё не веря, сказал:
  
   - И собираюсь я в государственные содержанцы, пожизненно...
  
   Чтобы сразу же услышать от рыжей:
  
   - Вот и будешь ты госсодержанцем с работающей женой... И со службы я тебя дождусь, не сомневайся...
  
   Парниша, наконец, поверил, и сказал:
  
   - Если ты вправду, то я на тебе - с радостью!... Может быть, и в операторы вместе с тобой пойду...
  
   Взял в руки её длинную, до земли, толстую рыжую косу и понюхал её.
  
   А остальные заговорили:
  
   - Наш скромняга прыгнул выше головы...
  
   - Повезло!...
  
   - Ты же бахвалиться будешь, что у тебя жена такая красивая!...
  
   - По-настоящему красивая, не по-медмашинному!...
  
   - Да ещё и работает!...
  
   - Да ещё и сама себя тебе предложила...
  
   - Совет вам да любовь...
  
   Немного помолчали.
   И подал голос парниша-медалист, из тех кадровых отличников, которым достаточно бегло просмотреть учебный материал, чтобы усвоить его очень основательно и навсегда. Потому ему учителя чаще, чем любому другому, так говорили, что с ним и без ментоскопа понятно - из его великолепных прирождённых талантов могут вытечь весьма широкие перспективы.
   И вот этот парниша высказался про свои расклады:
  
   - Ну, а я - по своим способностям, в радиоэлектронику. Мне уже и место есть, в НИИ лаборантом, по рекомендации ментоскопа... Отработаю год, потом служба, надо полагать, в радийных войсках... Потом в студенты, по направлению от НИИ. А потом радиоинженером, с перспективами!
  
   Присутствующие понимающе сказали:
  
   - Ты у нас такой...
  
   Медалист продолжил:
  
   - Так вот. Поскольку старый друг лучше новых двух... Если среди наших девочек найдётся согласная и способная составить мне во всём этом пару - я согласен на ней жениться...
  
   И сразу же сразу четыре девочки, в учёбе хорошистки, и тоже, по данным ментоскопа, не лишённые некоторых способностей к радиоэлектронике; а по внешним данным типичные середнячки, хилые троечницы; выдали подобие пулемётной очереди:
  
   - Женись на мне...
  
   - Женись на мне...
  
   - Женись на мне...
  
   - Женись на мне...
  
   Парниша удивлённо переспросил:
  
   - Что, все согласны?!... Может быть, согласны также и подождать в лаборантках, пока я отслужу, чтобы пойти в студенты вместе?!...
  
   Девочки согласно кивнули, все четыре, как по команде.
   Медалист задумался. А потом изрёк:
  
   - Жили бы мы в довеладовские времена - выбрал бы самую красивую... А в наше время красота - это работа медицинской машины. По всем своим прочим качествам вы, все четыре, хорошие, очень хорошие... Но в медицинской машине - вам побывать надо! Так что выбирайте вы - а я на любую согласен, если согласится приукраситься. И даже на всех четверых, благо в хорошее время живём...
  
   Девочки переглянулись, немного пошушукались и заявили:
  
   - Мы согласны...
  
   - Все вчетвером...
  
   - Потому, что мы тебя хорошо знаем...
  
   - Лучше уж со старым другом...
  
   Медалист ответил им:
  
   - Вот и прекрасно!...
  
   А потом и определил, глядя на невест:
  
   - Тебе надлежит прибавить роста на десять сантиметров... И мордашку из типа "треугольник" сделать типа "правильный овал"... Тебе роста прибавить на все двадцать, и убрать ширококостность фигуры...Чтобы она была не типа "бомба", а типа "карандаш"... Тебе - убрать общую корявость, чтобы внешность была не типа "коровёнка", а опять-таки типа "карандаш"... Роста тоже прибавить, добавить длины волос, и структуру их из типа "пакля" переделать в тип "чугунная проволока". А тебе - убрать блиномордость с мордашки и коричневатинку с причёски... Дабы волосы твои были или вовсе без коричневатинки, или чисто-каштановыми, на твой выбор... А мне что, по-вашему, надлежит с собой сделать?...
  
   Девочки сразу же ответили как-то хором:
  
   - А тебе - добавить общей миловидности, до максимума, по всем показателям...
  
   Парниша согласился:
  
   - Да хоть завтра... Вместе и пойдём?
  
   Девочки с довольным видом согласились:
  
   - Вместе и пойдём...
  
   А присутствующие сделали Выводы:
  
   - Везунчик!...
  
   - Баловень Судьбы...
  
   - Более тем, что со старыми знакомыми, чем тем, что сразу четырёх отхватил...
  
   - Сразу четыре жены - это ерунда, а вот то, что все вы из одной песочницы - вот это да!...
  
   - Попробовал бы кто чужой вот так на внешность вякнуть!....
  
   - К чужому вчетвером и не пошли бы...
  
   - Совет вам да любовь...
  
   Следующим определился ещё один парниша:
  
   - А меня тянет в сельское хозяйство. Пойду на МТС, в операторы сельхозроботокомплектов. Специализироваться собираюсь на косточковых фруктах. Потому что я более всего их кушать люблю, вот поэтому. Мне там и место уже готово...
  
   Девочки спросили его:
  
   - И на ком из нас ты жениться согласен?
  
   Парниша с виноватым видом им ответил:
  
   - Вы уж меня извините... девчоночки вы хорошие, очень хорошие... однако же...
  
   Развернулся к самому смазливому мальчику в этой компании, (ещё и неоднократно бравшему призы на школьных, районных и городских конкурсах юных кулинаров), и сказал:
  
   - Я бы на Васе женился, если бы он был девчонкой! Это была бы девочка-прелесть! Прежде всего по внешности; ну, и по всему остальному... Настоящая верная подруга, и очень хозяйственная!...
  
   Вася хмыкнул и ответил:
  
   - Если бы я был девкой... Я бы замуж не ходила!... Потому что быть девкой - это, по-моему, в наше время не лучше и не хуже, чем быть парнем; но вот быть замужней бабой... со всеми подробностями её житья-бытья...Что в наше время, что во времена прежние... Нет уж, лучше повеситься! И вообще, я собираюсь не в медицинскую машину, а на военную службу, в командирское училище. А служить намерен в оккупационных войсках!
  
   Присутствующие удивлённо заговорили:
  
   - Ты?!...
  
   - Ну, кто бы мог подумать...
  
   - От тебя такого не ожидали...
  
   - Что ты окажешься ещё и воякой...
  
   И к Васе подошла одна из одноклассниц, красивая девушка с природной фигуркой типа "песочные часы"; все свои школьные годы обязательные по школьной программе науки изучавшая по минимуму, зато добровольно изучаемую науку домоводства - по максимуму. Взяла Васю под руку и сказала ему:
  
   - Вот как?... А по мне - лучше быть замужней бабой, чем женатым мужиком... Тем более замужем за таким военным командиром, как ты!
  
   Вася взглянул на неё и, не раздумывая, ответил:
  
   - С другой бы не согласился, а с тобой - согласен! Я же тебя знаю, сколько себя помню - и красота твоя натуральная, не нужно в медицинскую машину лазить; и по типу личности из тебя и вправду получится образцово-показательная командирская жена... Обеспечивающая бытовой тыл своему мужу, да ещё и задающая тон в женсовете гарнизона!
  
   Присутствующие понимающе кивнули и выдали мнения:
  
   - Настоящая командирская семья...
  
   - Совет вам да любовь...
  
   Подала голос ещё одна девочка, Антонина, достаточно красивая, только что низковатая ростом:
  
   - А я предпочитаю стать мальчиком. Потому что мальчику куда как легче пойти по профессии гравилётчика. В принципе там и девочке можно устроиться, но с лишней вознёй... Так что вскоре быть мне мальчиком! Из медицинской машины - и сразу в лётное училище...
  
   Присутствующие хмыкнули:
  
   - И что, ты у нас будешь уже не Тоша, а Антоша?...
  
   Тоша - пока ещё Тоша! - ответила:
  
   - Представьте себе, так...
  
   Остальные девочки переглянулись между собой и спросили её:
  
   - Когда ты станешь Антошей... На ком-нибудь из нас женишься?...
  
   Тоша им ответила:
  
   - А то вы не понимаете...
  
   Девочки понимающе кивнули:
  
   - А ну да, понятно на ком...
  
   И к Тоше подошла её лучшая подруга с ясельного возраста. Девочки обнялись и поцеловались.
   И всем стало понятно, что эти две подружки свои решения приняли вовсе не сей момент...
  
   Присутствующие понимающе кивнули и ещё раз выдали мнение:
  
   - Бывает и так...
  
   - Совет вам да любовь...
  
   Один из парнишек, с младших классов завсегдатай междушкольного кружка юных гитаристов, протрактовал ситуацию:
  
   - В интересную эпоху живём... В прежние-то времена и песни были совсем другие, типа: "Зачем не свет девчонкой родилась..." У них не было такого выбора, кем быть, у нас - есть! Кто-нибудь ещё захочет превратиться?...
  
   И тут же ещё один из мальчиков, (тот самый, что когда-то в бытность свою младшеклассником как-то раз, причём неожиданно для самого себя, поставил рекорд по плаванию среди младшеклассников, первое место по району и третье по городу; однако же - ментоскоп свидетель! - от природы лишённый каких бы то ни было Талантов и потому все школьные годы тихохонько проживший хилым троечником), добавил:
  
   - Удачно превратиться, чтобы удачно жениться...
  
   И сразу же отозвалась одна из девочек, тоже по показателям ментоскопа лишённая особых Талантов и потому хилая троечница; однако же имевшая великолепную способность в любой компании оставаться невидимой и неслышимой, и притом честно заслужившая в своём классе репутацию того самого тихого омута, в котором черти водятся:
  
   - Если насчёт удачно жениться... А также и насчёт выбора... Вы уж меня извините, но если бы у меня был выбор...
  
   А потом подошла к мальчику, бывшему рекордисту плавания, положила ладони ему на щёки и сказала:
  
   - Вот если бы ты был девочкой - я бы на тебе женилась! Больше ни на кого не согласна, а тебя я знаю... И понимаю, какая девочка из тебя получится... Лишнего не потребуешь, в самый раз по мне! Согласишься превратиться - и я за тобой с великой радостью...
  
   Парниша подумал, тоже положил ладони ей на щёки, и ответил:
  
   - С другой бы не согласился... С другим бы - тем более! А с тобой - с великим восторгом, потому как и ты лишнего не потребуешь... Но - с поочерёдностью!
  
   Девочка подумала и сказала:
  
   - Поочерёдность бывает разная... Поживём кругами?!...
  
   Мальчик ответил:
  
   - Может быть, когда-нибудь... Но сначала - попридерживаемся молодого возраста! Тоже выбор - ну, неохота, неохота мне узнавать, а каково это, быть немолодым... Если возможно жить и без этого!
  
   Девочка ещё подумала и сказала:
  
   - Ну, хорошо. В госсодержанцы пойдём?
  
   Мальчик ей ответил:
  
   - А куда же ещё таким, как мы с тобой, ментоскоп свидетель... В госсодержанцы, причём - в хронические пионеры! Нужно было после восьмого класса туда, но и сейчас ещё не поздно. Возраст последнего шанса! Я уже и место присмотрел, квартиру с видом на фонтан, в хорошем доме, где они живут. Там смежная квартира тоже свободна, с видом на клумбы - как раз для тебя! А поскольку это в другом городе, курортном, и я с ними только по Сети связывался, то они меня совсем не знают, как и тебя. И потому примут за обыкновенных, никто и пальцем не тыкнет! Скинем для начала по пятилетке, и снова нам по двенадцать лет... А там - каждые три-четыре года омоложение с превращением, и так - пока не надоест, то есть надолго...
  
   Девочка подумала и дополнила:
  
   - Если так... То мы же можем не только обмениваться, но и подмениваться!... После каждого омоложения с превращением - ты выдаёшь себя за меня, а я себя - за тебя... И никто этого не будет знать, кроме нас с тобой да ещё (кивнула на присутствующих), но они же свои, они же не проболтаются...
  
   Мальчик на это ответил:
  
   - А что, великолепно! Поиграем в спектакль двух актёров... А для окружающих это будет выглядеть - просто живут в соседних квартирах хронические пионер и пионерка...
  
   Девочка вздохнула и подвела итог:
  
   - Ну, хорошо... Только чтобы быть с тобой!...
  
   И страстно поцеловала мальчика в шею сбоку.
  
   Присутствующие снова понимающе кивнули и выдали мнения:
  
   - Ну, конечно же, мы не проболтаемся...
  
   - И вы нашли своё Счастье!...
  
   - И вам совет да любовь...
  
   - Интересной вам игры...
  
   Ещё одна девочка, красивая соломенная блондинка, сказала:
  
   - Да, с вашими способностями вам самое место в госсодержанцах. А вот я уже нашла хорошую работу! По рекомендации ментоскопа - пойду учеником наблюдателя в параллель. Работа как раз по мне - сидеть на наблюдательной станции, среди нескольких сотен экранов, на которые роботонаблюдатели передают картинки. Всё делается техникой, наблюдатели присутствуют только для подстраховки, и смотрят множество зрелищ сразу...
   А поскольку меня там никто не знает - я поеду туда уже мальчиком. Потому что с такой работой мальчик лучше справится... Так что в последний раз меня девочкой видите, скоро я буду уже не Снежана, а Ваня...
  
   Присутствующие выдали мнения:
  
   - Тоже уж на кого бы не подумали...
  
   - Что наша Снежа станет Ивашкой...
  
   - Красивых девчоночек в таком не заподозришь...
  
   Двое мальчиков, с яслей между собой особо дружных, и притом тоже достаточно хорошо изучившие науку домоводства, переглянувшись, спросили её:
  
   - Слушай, красивая... Ты и вправду собираешься стать парнем?!...
  
   И она ответила:
  
   - Представьте себе, да. Уже на днях - сначала в медицинскую машину, а потом и в параллель, где меня никто не знает. Там - полгода учеником наблюдателя, ещё год наблюдателем, потом срочная служба, тоже наблюдателем, только военным... А потом снова наблюдателем, на всю трудовую биографию!
  
   Мальчики опять переглянулись, пошушукались, и сказали:
  
   - Тогда мы тебе предлагаем...
  
   - Другим бы не предложили, а тебя мы знаем... Понимаем, каким пареньком ты будешь, вот и предлагаем...
  
   - Возьми нас замуж, сразу обоих... Мы согласны вместе с тобой превратиться и поехать...
  
   - В наблюдатели!... То есть, в наблюдательницы...
  
   Девочка недолго подумала и решила:
  
   - Что же, что же... На других и я бы с первого взгляда не согласилась... Но на вас - согласна! Уж насчёт вас мне сразу понятно, какие красавы из вас получатся... И - какие жёны... Так что - поехали, девочки! Будем тем, что у наблюдателей называется - семейная бригада... Это же Романтика - на весь тамошний шарик только мы втроём на наблюдательной станции... И микророботы над шариком вышивают!...
  
   Мальчики согласились:
  
   - Да, романтика...
  
   А присутствующие опять понимающе кивнули и выдали:
  
   - И вам совет да любовь... С романтикой!...
  
   И кто-то из присутствующих добавил:
  
   - А между прочим... Вот этим мы и отличаемся от прошлых поколений! Для них такие превращения - чудеса, которые нужно утаивать. А для нас - обычное дело, которое утаивается только по традиции. Ещё через пару поколений на такое никто и оглядываться не будет...
  
   И все согласились:
  
   - Что да, то да...
  
  
  
  
  

Часть вторая.

Гинкго и каламиты.

  
  

Начало августа 2031 года, СССР, облцентр.

  
  
   Снова начало августа, и снова советский народ готовится отметить очередной юбилей Велады, сорокалетний.
  
   За прошедшее десятилетие Гошка успел отслужить срочную в похроничниках, насмотревшись там на живых представителей древних культур в их природной среде; пройти допподготовку в университет на его подготовительном отделении, отучиться на факультете альтистории, получить диплом альтисторика древних культур; ещё и пройти неплохую практику в параллелях. Теперь же у него появилась возможность выбирать, куда податься далее...
  
   А Инна за это десятилетие - окончила химический факультет всё того же университета, после чего вернулась в свой Криохим уже дипломированной специалисткой. Практику прошла в экспедициях на спутники Нептуна, из которых вышла уже мэнээской. Далее стала в Криохиме завлабкой и заочно аспиранткой, благо вакансии за такой талантливой были заблаговременно зарезервированы. После серии экспедиций в Оорт вышла в кандидатки, а незадолго до своего 27-летия защитила и докторскую.
  
   Отношения между ними всё десятилетие оставались тем самым гражданским сожительством, которое бывает, когда любовники категорически и сверхкатегорически не собираются ни разбегаться, ни съезжаться, и притом очень довольны таким состоянием. Иначе говоря, тем самым, при котором и муж ходит к жене, как к любовнице, и жена к мужу ходит, как к любовнику. Причин на такой образ жизни было много, а прежде всего - та, что он им обоим очень понравился, и потому они собирались его поддерживать, пока возможно; благо возможности этой конца и в намёке не намечалось. Ну, а во-вторых - оба они прекрасно понимали, что в одной квартире два порядка не уживаются...
   Тем более что Гошка ничуть не походил на тех граждан, которые принципиально не способны жить без бабы в квартире; а ежели это им всё-таки приходится - то не проходит и дня, как у них на кухне вырастает гора немытой посуды. Послевеладовская бытовая техника, разумеется, немало облегчала жизнь таким личностям, но менталитет-то их никуда не девался...
   Инна же, в свою очередь, ничуть не походила на тех гражданок, которые по своей Природе суть клуши и потому с великим восторгом согласны быть домработницами как таковыми. Гошка был уверен, что если бы такая личность жила бы в довеладовскую эпоху - то искала бы такого мужа, каковой был бы у неё прежде всего домработником и обеспечивал бы ей тылы, чтобы у него всегда было бы прибрано-постирано-приготовлено. Дабы она могла без оглядки на бытовые проблемы двигать Науку и Карьеру! Но в эпоху послевеладовскую - бытовая техника избавляла от надобности доходить до таких перехлёстов...
  
   Впрочем, всё это им ничуть не мешало отмечать все юбилейные свадьбы, начиная с "шёлковой"; а в прошлом году они таким образом отметили великий праздник, двадцатилетие их совместной жизни, "фарфоровую свадьбу", и в своих госучреждениях, и в своей партии. И на всех этих юбилеях они потрясали всё тем же старым номером "Пионерской правды", как доказательством того, что их фактическая совместная жизнь началась со случая, там описанного. В какой-нибудь другой стране и/или в другую эпоху их бы на смех подняли; а в послевеладовском СССР им с великим восторгом подыгрывали, в соответствии с Духом Эпохи.
   Тем более что были они в этом отнюдь не оригинальны - известны были и более везучие пары, в квартирах у которых висели картины, сделанные из фотографий, где эти самые пары ещё спелёнутыми младенцами лежали в одной коляске. Такие пары чаще всего с великим восторгом пользовались возможностью свою совместную жизнь от того момента и отсчитывать...
   А возрасты свои они, после непродолжительных раздумий, решили поддерживать на девятнадцатилетнем уровне, благо с медицинскими машинами это было нетрудно.
  
   Поскольку Инна была благонадёжной гражданкой, то безупречно соблюдала тот самый послевеладовский закон, по которому признавалось, что всякий мужчина по своей Природе суть многожёнец, ему ходить налево - не плохо и не хорошо, а естественно; а женщина как таковая по своей Природе суть или шлюха, на которую всякий её соплеменник сексуальное право имеет, или одномужка, и тогда ей ходить налево - не плохо и не хорошо, а противоестественно; и возбухать на походы мужа тоже противоестественно. Причём соблюдала она его по высшему варианту - то есть сама иногда приводила Гошке любовниц, из своих криохимовских лаборанток и прочих подсобниц. И всё в таких случаях получалось по типовой послевеладовской морали - то есть Гошка, отведав очередную шлюшку, начинал (ментоскопы свидетели!) больше ценить свою постоянную...
   Вот так и жили.
  
   Ранее утро.
   Инна и Гошка лежат в обнимку в постели.
   Телевизор работает в режиме спального фона, то есть выдаёт видеозапись с максимальным стереоэффектом; так, что лежащим в постели кажется, что она со всех сторон и они внутри неё. И спальный фильм подобран на любителя - Инне и Гошке кажется, что вокруг них ночная гроза с молниями над штормовым морем; только что звуки её отключены, а запахи приглушены.
   Однако же обоим чего-то не спится. У обоих - Проблемы на уме!...
  
   Гошка не выдерживает первым, говорит подружке:
  
   - Инночка... У меня теперь такой выбор. Могу податься в какую-нибудь освоенную параллель на подхват к её распорядителю. Уж там место консультанта по местным дикарям найти легко, и работа эта очень непыльная - посылать микророботов в полёт, а самому сидеть в кабинете, пить чай и смотреть на экраны. Но это значит - так там и застрять!...
   Могу податься в какую-нибудь готовую экспериментальную параллель, там нетрудно будет сделать кандидатскую. Недавно один такой альтисторик, сам из хэпээсэсовцев, таким образом защитился, на приучении солютрейцев к разведению кукурузы, причём выведенной генетиками по его спецзаказу, холодоустойчивой, цветной, и светящейся в темноте. Но это тоже значит - так там и застрять! Тем более, что в доктора таким образом выйти будет уже потруднее...
   А могу и попытаться выклянчить свою параллель, чтобы от ноля. И тогда - сам получу шанс стать там распорядителем! Только вот чтобы мне, полноправному, на параллель расщедрились - нужно предложить что-то особо Грандиозное!... Да и то не факт, что дадут...
   Вот что может из этого получиться. Был такой ещё в нулевые проект, "Палеолит-палеоценовый". Один такой альтисторик, тоже полноправный гражданин, да ещё и потомственный москвич, хотя и бэпэ, тогда предложил в палеоценовую параллель переселять малые и безнадёжные племена из палеолитических, на предмет посмотреть, что там у них получится. Номер этот формально прошёл, и даже под оркестр, да только вот незадача - распорядителем параллели всё одно назначили какого-то благонадёжного без ограничений, а альтисторика всего лишь его замом по экспериментам с палеолитчиками. Не потому, что он бэпэ, а потому, что он всего лишь полноправный гражданин... Да, нужно признать, что для полноправного это весьма и весьма немало, но всё-таки, всё-таки, всё-таки... Вот и у меня тоже теперь - выбор... Выбор!...
  
   И вспомнил Гошка, что ещё задолго до Велады некоторые советские граждане после окончания вузов вот так выбирали - кто-то между заводом и НИИ, кто-то между наркоматом и захолустьем, а кто-то намыливался на перевод в партработники...
   А потом продолжил:
  
   - И потому лучший мой шанс - это наша партия! Если соберётся осваивать свою параллель, чтобы стать там человечеством... Экспериментируя попутно и с древними культурами... Мы же не все там материки заселим, кое-где и экспериментировать возможно... Как было бы прекрасно, если бы наша партия захотела бы для себя такую параллель... Тогда и я был бы доволен быть замом распорядителя по работе с подопытными дикарями...
  
   Инна ему ответила:
  
   - Гошенька... Идея эта не нова... Витает в умах фактически с самой Велады... Да только наши партийцы всё никак не соберутся...
   А недавно с такой же идеей в очередной раз вылезал наш знакомый, "попозавр Гена"... Помнишь Гешу?!....
  
   - Гешу трудно забыть...
  
   - Вот и Геша. Полноправный гражданин. Тоже понимает, что распорядителем параллели ему не бывать. И потому с самых девяностых имеет такую Идею, прибрать раннемезозойскую параллель для нашей партии. Да только - кому она нужна?!...
   А недавно у него появилась возможность прибрать параллель и по-настоящему, норийский ярус триаса. Точнее говоря, пойти в замы к её распорядителю, который ещё не назначен. И потому он заерепенился отчаянно, чтобы наша партия захотела стать человечеством и поспешила прибрать эту параллель...
  

0x08 graphic
0x01 graphic

  
   - Ах, триас... Очень своеобразно, но в принципе приемлемо... Если наша партия на такое согласится, и притом ещё на эксперименты с палеолитчиками... То и я бы с радостью!... А ты как, краса ненаглядная?!... Ты и здесь прекрасно устроилась, докторка наук... Захочешь ли в параллель?!...
  
   - Видишь ли, Гошенька... В том и вся проблема... В докторки криохимических наук я вышла. Своими талантами! И всё - это потолок... Быть мне и далее докторкой на должности завлабки - это рутина. А иначе, по идее, должно было бы мне и далее совмещать должности научные и административные, выходя сначала в замдиректорки, потом в директорки, а там и до замнаркомки недалеко... Но - нет таких вакансий, и не будет! Потому как старичьё в наше время... не стареет! И потому даже в замдиректорки Криохима мне не выйти... Ну, была бы я много более талантливой, на уровне Ломоносова, причём талантливой в администрировании, тогда да, какие-то шансы я имела бы... Но мои таланты, ментоскоп свидетель, химические, а не административные... Так что даже в случае чего - моя кандидатура и рассматриваться не будет! Хотя интересную научную тему мне первой предложат... И единственный мой шанс - это если у Криохима где-то образуется филиал, причём такой, куда меня бы... пригласили! Вот там да, я была бы директоркой того филиала, причём себе бы оставила науку, а администрирование и прочий хлам свалила бы на замов и замок, благо есть кого в таковые приглашать. Много таких, что как администраторы вполне, а в науке не ахти... Тоже карьерно застрявшие, будут очень благодарны... Так что - для меня параллель это шанс! Далёкий Космос был бы шансом поболее, но всё-таки наша партия... слишком уж земная...
   Так что - сегодня же летим в обком, вылезай там с этой своей идеей, поддерживая притом Гешу... А я, поскольку в партии не последняя членка, шум подниму по своим каналам! Время ещё есть... Глядишь, в ЦК и зачешутся... И под гром празднования Сорокалетия Велады - выклянчат эту самую параллель для нашего однопартийного человечества!...
  
   - Да, Инночка, это было бы Прекрасно...
  
   - Уже прикидываю подробности... какое снаряжение с собой брать... Стандартный комплект обитаемого спутника Земли... без этого никак! Комплект стандартных следящих микроспутников для стационарных орбит... без них тоже никак!... Строительные комплекты, производственные, сельскохозяйственные, и прочие, для жизнеобеспечения... Всё такое давно уже стандартизовано, здесь проблем никаких!
   А вот по моему ведомству... Несколько комплектов роботоразведчиков, посылать их к холодным планетам и прочим кометам, со стандартной программой разведки; а самой сидеть в штабе, иногда на спутнике, просматривать разведданные... Через несколько лет такой разведки - можно будет и определить, где там что интересное, куда самой лететь, на стандартном планетолёте... А потом и накатать очередной том по сравнительной криохимии параллелей...
  
   - А мне, так получается... Сначала осмотреть, что там за параллель... С тех же следящих спутников, да и микророботами... Прикинуть, какие дикари там смогут выжить... И катать на них заявки! Много заявок!...
   А потом, как перекинут - следить и за ними... Это же, чёрт побери, чертовски Интересно - как в триасе устроятся габилисы, а как флоресцы, шелльцы, ашёльцы, санго... и всякие прочие ореопитеки и гигантопитеки... А уж если ещё и поработать с их генетикой... Тогда тем более!...
  
   - А они там друга дружку не ням-ням?!...
  
   - Если встретятся, то ням-ням. Всё-таки это древние культуры, для них такое естественно. Но нужно же переселять их в разные места!...
  
   - А ещё, Гошенька, имей в виду самое Интересное... Если наша партия приберёт триасовую параллель, то сможет, там базируясь, развернуть Ветвь...
  
   - Сможет-то она сможет, а вот захочет ли?!...
  
   - Рано или поздно захочет, причём скорее рано, чем поздно. Можно всё это неплохо ускорить... Помнишь нашу Воиславу?!...
  
   - Это ту самую, которую Попечитель хотел припахать насчёт дедушки Ленина?!...
  
   - Ту самую... Тогда ей было семь лет. Теперь уже семнадцать. И ментоскопы не оставляют сомнений, что она благонадёжная без ограничений. И потому не остаётся сомнений и в том, что Попечители её припашут, она давно уже к этому готовится. В этом году школу закончила, собирается на твой факультет, на кафедру альтистории двадцатого века, по направлению от нашей партии...
   А поскольку болтовня об этом из нашей партии так и не вышла, никто за её пределами ничего не знает. Иначе бы давно уже шум подняли... А вот как только получит Воислава параллель - так тут и узнают, и шум поднимут!... Да ещё какой!... Потому как - так оно получится, что наша партия в чужие сани залезла...
   Вот и подкинем нашей Воиславушке идею - базироваться не на нулёвку, а на наш партийный триас, дабы здесь ничего не знали... Сегодня же и подкинем... Она же взвизгнет от радости! И нажмёт на все рычаги... А поскольку у неё прямой выход на Попечителей, то наш ЦК никуда не денется... Тем более, что если никто так и не проболтается, то и шума не будет... А будет свершившееся развёртывание нашей парт-параллели в парт-Ветвь! А потом - как говорил Карлуша Маркс, "труден только первый шаг"...
  
   - Но это значит... Что и я смогу в нашей Ветви... экспериментировать с древними культурами разных параллелей без оглядки на нулёвку... А только на наш ЦК, который ко мне будет относиться по принципу: "чем бы наш член не тешился, лишь бы не вешался"... Аж дух захватывает, что я ещё смогу...
  
   - Сможешь, Гошенька, сможешь. И выводить в люди этих твоих... как их там ... дырявопитеков. С генными правками и всем таким прочим...
  
   - Да, в Ветви я бы развернулся... Это же я смогу пропускать их через биомедицинские машины и выпускать генномодифицированными!... Очень разнообразно... Летучие габилисы, зимнеспячные мустьерцы, дровоядные парантропы, рогатые эректусы, хищные гигантопитеки... Я же смогу превзойти того самого кайсаровца, не помню, как там его, что ещё в девяностые из ориньякцев сделал русалок!...
   Это же в нашей Ветви сбудется великая мечта древних - чтобы такие, как мы, о них бы позаботились... И предоставили им возможность хоть минимально, но реально вкусить нашего семидесятничества... Ах, как они радостно приветствовали бы наши спецзаказовские гравилёты...
  

0x01 graphic

  
   - Да, это будут интересные Игры... Не только у тебя... Предоставляется момент так устроиться, нужно его не упустить...
  
   - Так что же, Инночка, летим в обком?...
  
   - Да, скоро полетим. С домашней Сети с этими идеями лучше не вылезать... На всякий случай!
  
   - А между прочим... Я конечно, всего лишь полноправный... Но даже я понимаю - чтобы нас одобрили Попечители, да и просто на тот упомянутый тобой этот самый всякий случай, то есть на случай, если утечка информации всё-таки произойдёт... Надо бы, чтобы если какие-то из наших... Отправились бы в какие-то параллели с хроноаборигенами... То - только как безупречные члены нашей партии! Так, чтобы в случае чего некому не к чему было бы придраться...
  
   - То есть - только с ППШ, СПШ и ДШК.... На всё измерение... Да, ещё и с подрывными взрывпакетами...
  
   - Помню, допустимы ещё гранаты, спецзаказовские боеприпасы, это нестандартные начинки для пуль к ППШ и ДШК... Очень нестандартные!... И ракеты к СПШ не только сигнальные... И, разумеется, ППШ, переделанные под самые разные патроны, прежде всего охотничьи; а также и "Ай да лихо!" под ППШ... Техника с подгравиториванием...
  
   И они вспомнили про боевые роботокомплекты "Ай да лихо!", которые могут быть при изготовлении стилизованы под самые разные предметы, а работают одинаково - посылают в атаку рои боевых микророботов самого разного назначения. Если такие изготовить под ППШ - то к каждому будет прилагаться немалый запас дисков, набитых микророботами, хорошими и разными...
   Вспомнили и про технику с подгравиториванием. Если таковое установить хотя бы на броневики ленинских времён, то они будут непрошибаемыми для любых тогдашних артиллерийских снарядов, и даже если моторы на них оставить бензиновые...
   Гошка продолжил:
  
   - Ножики ещё всякие, арбалеты... С роботострелами... Ещё некоторая техника... Гравилёты с ДШК на турелях, вездеходы так же, прочее... Особенно если турели будут поставлены на спецзаказовскую технику...
   А вот Воиславе ограничиваться всем этим в принципе не обязательно - у Вовочки-то Ильича... Потому как там мы и вправду влезем в чужие сани... Но всё-таки и там лучше нам остаться самими собой! Оно и нетрудно... И боевой гравилёт нетрудно стилизовать под "Илью Муромца", и вездеходы под тогдашние броневики... Да, не обязательно, но всё-таки лучше, чтобы так... А вот "Ай да лихо!" нам всё одно лучше стилизовать под ППШ, а не под "Люську" тогдашнюю или "Шошку"...
   Представь, Инночка, такое Зрелище - революционные матросы с ППШ наперевес, да с поддержкой броневиков с ДШК, и спецпатроны к ним... А комиссары - так и вовсе с "Ай да лихо!"... И над ними в небе - спецзаказовские гравилёты, тоже с ДШК на турелях, да со спецпатронами... Романтика!...
  

0x01 graphic

  
   И среди всего этого наша Воислава учит Ильича уму-разуму... Потому как он, конечно, самый человечный человек, но - не семидесятник!... А Воиславушка естественным образом захочет такой радости, чтобы после семнадцатого начались сразу семидесятые... Для счастья и удовольствия семидесятников!... Вот и растолкует Вовочке, как провести индустриализацию без урбанизации и всё такое прочее... Ей будет легко, альтисториков этому в универе учат...
  
   - Что ж, Гошенька, всё это вполне возможно... Как и то, что кто-то из наших с таким снаряжением ещё в какую-то параллель с восторгом отправится... Понастроят там дворцов, окружённых фигурными клумбами с георгинами и шпажниками... Положение - оно обязывает, даже если дворцы эти будут в лесах гинкго и каламитов...
  
   - Ах, Инночка, как улучшилось настроение!... От появившейся перспективы...
  
   - Да, есть такое...
  
   - Тогда перед подъёмом...
  
   И они с Удовольствием перепихнулись.
  
  
  
   Ошмётки и прикидки того, что предполагается далее:
  
  

Через несколько часов.

  
  
  
   Воислава на это ответила:
  
   - Поскольку спешить мне некуда, то я сначала отучусь на грамотную альтисторичку... Пока вы эту параллель обустраиваете, то да сё.... чтобы не пришлось там в палатках жить!...
  
   - Воиславушка... А ведь ты на должности распорядительницы параллели... Сравнишься в некоторых правах с участниками Велады... И получишь право на ношение чаши! Чей-то черепок используешь...
  
   - Понятно, чей... Бердяя! Самая гнусная сволочь в те времена! Ужо закажу такой палаческий роботокомплект, чтобы лёгкой смертью эта падаль не ушла!...
  
   - Вот так благонадёжных без ограничений возможно и без ментоскопа отличить.... Вы же идеально предсказуемы - в какую эпоху чей череп для вас самый желанный... Не была б ты таковой - то в эпоху дедушки Ленина чей-то другой череп захотела бы... А полувеком ранее чей череп для тебя был бы самый-самый?!...
  
   - Тютчева, разумеется!... Самой мерзопакостной русофобской твари во всей мировой поэзии!... Это же как страстно нужно ненавидеть Россию и русских, чтобы подпустить идею, что умом Россию не понять... Да и не только её...
  
   И вспомнил Гошка про пурпурную КПСС. У них если кто оказывается благонадёжным без ограничений и притом выходит в распорядители параллели, то можно быть за него спокойным - череп нацепит не абы чей, а робичича...
  
  
  
   - Ах, как это Прекрасно... Дали работу роботокомплектам, а сами расселись в мягких креслах, смотрим на экраны, пьём чай с тортиками, обнимаем подружек.... И рассуждаем о смысле жизни!.....
  
  
  

Часть третья.

Ветвь Мирового Древа.

  
  
  
  
  
  
   Воислава взглянула с трибуны на собравшихся и выдала речь:
  
   - Итак, товарищи... Чтобы в вашем измерении не получилось такого Безнадёжного катаклизма, из которого нас смогла вывести только инопланетная Сверхцивилизация... Нужно прежде всего найти способы... Провести индустриализацию без урбанизации!...
  
   Дабы избежать самой большой Беды, каковая только может с вами приключиться... То есть - демографического перехода!
  
  
  

Оценка: 2.77*11  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"