Когда у певицы, исполнявшей модную песенку на возвышении посреди
зала, вдруг исчезло платье, гости отеля одобрительно зааплодировали.
Никому не пришло в голову, что за этим может стоять что-либо более
серьезное, чем пикантная выдумка владельца отеля, решившего немного
позабавить своих постояльцев: наш отдых как раз вступил в такую фазу,
когда после первых дней бездумного наслаждения свободой и бездельем всех
понемногу начинает тяготить ощущение, похожее на скуку.
Но тут с разных буфетов, занимавших всю торцовую стену зала, вдруг
испарился наш ужин. Испарился на наших глазах, вместе с роскошными
деревянными тарелками, на которых его собирались подать, причем ужин на
шестьдесят восемь взрослых и четверых детей улетучился за несколько
секунд.
Владелец отеля чересчур нервно воспринял наше единодушное требование
немедленно сменить персонал, столь беззастенчиво наживающийся на
постояльцах. Он попытался нас успокоить, сославшись на то, что, кроме
нынешнего персонала и нас, его многоуважаемых гостей, на острове никого
нет, а ближайший катер с суши, как мы, вероятно, знаем, прибудет лишь
следующим утром. Пока он отдавал кухонной прислуге распоряжения насчет
импровизированного ужина, а гости на все лады выражали свое возмущение,
произошло короткое замыкание, и все погрузилось во тьму.
Кельнеры бросились за свечами и не обнаружили ни одной. Хозяин отеля
клялся всем и каждому, что еще вчера в кладовых находилось почти две
тысячи свечей. Раздались голоса, угрожавшие пожаловаться туристической
фирме.
В полном мраке мы все ощупью разбрелись по комнатам. А нынче утром
пропали без следа не только все наши носильные вещи, но и - что куда хуже
- все бумаги и документы.
Кое-как прикрывшись пластиковыми пакетами или чем-то еще в этом роде,
мы все собрались в зале ресторана на совет. Хозяин заявил, что его отель
"Райский остров", очевидно, подвергся нападению термитов. И первое время
нам придется сидеть без электричества, поскольку термиты сожрали изоляцию
кабеля. С катером, ежедневно доставляющим продукты, он уже передал на сушу
сообщение о постигшем нас бедствии - для того, чтобы срочно были приняты
необходимые контрмеры.
Термиты в этих широтах иногда попадаются. Их нашествие хоть и
сопровождается неприятными побочными явлениями, но ни в коем случае не
угрожает ни жизни, ни здоровью людей. Через два дня все кончится.
Понесенный ущерб будет возмещен.
Катер доставил керосин. Персонал и гости отеля в едином трудовом
порыве опрыскивают им все здание снаружи и внутри. Действительно, после
этой операции мы находим сотни мертвых термитов. По моим понятиям, они
огромны - примерно два-три сантиметра в длину, попадаются и более крупные
экземпляры. Вид у них отвратительный. Многие постояльцы заявляют, что
намерены немедленно уехать, несмотря на то что владелец отеля уверяет,
будто мы уже овладели ситуацией. Не следует лишь ни в коем случае
ослаблять наши усилия, поскольку, как показывает опыт, за каждой
уничтоженной генерацией термитов тотчас следует еще одна. Что значит "как
показывает опыт"? Катер доставил на остров и извещение туристической
фирмы: нападение насекомых не предусмотрено перечнем случаев, в которых
фирма обязана выплачивать компенсацию, в силу чего никаких выплат при
досрочном отъезде производиться не будет. Кроме того, предоставление
пассажирского катера по особому заказу ранее срока, предусмотренного
договором, повлечет за собой дополнительные расходы, которые лица,
заинтересованные в досрочном отъезде, должны будут покрыть в полном
объеме.
После этого извещения большинство выразило готовность остаться. Ведь
окончательно уничтожат термитов (именуемых далее Т) через два, максимум
три дня.
Собака моего соседа по столу, чистопородная борзая, поедает мертвых Т
с нескрываемым аппетитом.
Нынче утром возникли конфликты из-за даты. Мы никак не могли прийти к
единому мнению, понедельник сегодня или вторник. А некоторые и до сих пор
утверждают, что уже среда. Газет мы больше не получаем, поскольку эти Т
успевают их сожрать прежде, чем мы развяжем пачки. Радиоприемники и
телевизоры не работают из-за отсутствия тока. Даже транзисторы вышли из
строя. Чего только эти Т не едят! Трудно даже перечислить. Безусловно
несъедобных предметов для них почти не существует. Разве что стекло,
металл, камень и пластик. Живую материю они не трогают, животных и
растения не едят. Но стоит живому организму умереть, как Т на него
набрасываются. Должен признаться, что чистота на территории отеля,
возникшая с их помощью, даже подкупает, поскольку намного превосходит то
подобие порядка, который персонал отеля поддерживал спустя рукава. Не
успеешь бросить кость, как она исчезает. Мы все единодушны в том, что Т,
следовательно, имеют и свои положительные стороны. Может, было бы ошибкой
уничтожать их подчистую.
Удивительно также, сколь невелик набор привычных материальных благ,
которыми может обойтись человек на отдыхе. Спим мы все теперь на бетонном
полу, прохлада которого так приятна после дневной жары. Вертолеты
военно-морского флота сбросили нам пластиковые циновки и противотермитные
нейлоновые костюмы, и мы все как один носим их с завидным единодушием.
Мной овладело какое-то непривычное чувство полной свободы и
раскованности.
Об этом чувстве, упомянутом в последней дневниковой записи, я хотел
поговорить сегодня за обедом с моим соседом по столу. Но реакция его была
более чем странной. Он спросил, едва слышно цедя слова сквозь зубы, не
собираюсь ли я его допрашивать. Теперь я обедаю в одиночестве. Мне это
даже приятно.
Правда, теперь борзая больше не берег у меня из рук мертвых Т, что
меня весьма задевает.
В дополнение к вчерашней записи: хозяин отеля вечером явился ко мне в
номер и рассыпался в извинениях за беспокойство. Потом попросил сохранить
нашу беседу в тайне и сказал, что ему бросилась в глаза моя непохожесть на
других постояльцев - я, мол, подолгу бываю один и частенько что-то
записываю в блокнот. Поэтому он считает меня человеком мыслящим и
достойным его доверия. Признаюсь, его слова мне польстили. Хозяин
собирался нынче утром встать пораньше и съездить на продуктовом катере на
материк, чтобы - так он по крайней мере выразился - выяснить обстановку. Я
уверен, однако, что он намеревался дать деру. Во всяком случае, в тот
вечер он мне заявил, что ему нужен заместитель, который бы во время его
краткого отсутствия вел все дела и присматривал за персоналом. В
благодарность за труды он предлагал мне уступить пятьдесят процентов
прибыли от его предприятия. Я подумал, что не следует обижать хорошего
человека резким отказом и терять его расположение. Поэтому я попросил
время на обдумывание до сегодняшнего утра. Но вопрос решился сам собой:
катер не пришел. Говорят, капитаны катеров отказались впредь приставать к
острову, поскольку их посудины сделаны из дерева.
С нынешнего дня мы перешли на снабжение вертолетами - они ежедневно
сбрасывают продукты и все необходимое над прилегающей к отелю пальмовой
рощей.
Мы начали сооружать посадочную площадку для вертолетов. Правда,
сажать здесь вертолеты никто не собирается, но умеренный (добровольный!)
физический труд полезен для всех участников. Он отгоняет возникающие время
от времени раздумья по поводу положения, в котором мы все очутились. Было
замечено, что кое-кто из гостей, и в первую очередь женщины, вечерами с
тоской глядят в сторону материка, кажущегося таким близким. А несколько
молоденьких кельнеров даже отправились туда вплавь! Вероятно, в виду
берега их все же подобрали катера - мне кажется, невозможно проплыть такое
расстояние без посторонней помощи. Хотя я и сам несколько изменил свое
мнение о собственных физических возможностях, поработав на строительстве
посадочной площадки. Валить стройные пальмы совсем не трудно. Правда,
потом приходится тащить их волоком к отелю, где их подчистую сжирают Т,
ибо Т - наверное, можно сказать: к сожалению? - пока еще не появились в
районе рощи.
А между тем керосин уже полностью израсходован. Новой партии не
предвидится, да нам она и не нужна. Вероятно, вертолетчики пришли к такому
же выводу, как и мы, а именно: достаточно лишь не давать Т излишне
размножаться.
Половина отпуска уже позади. Надо поторапливаться с сооружением
посадочной площадки; даже если ею никто и не воспользуется, чувство
собственного достоинства требует довести начатое дело до конца.
Удивляет поведение двух семей, отдыхающих здесь с детьми. Они
совершенно обособились от остальных и даже не участвуют в общем труде.
Целыми днями валяются нагишом на пляже (не только дети, но и взрослые!),
ловят рыбу и жарят ее у самой воды. Даже ночью они не уходят с пляжа и
спят прямо на теплом песке. Они почти не являются в отель за продуктами,
которые хозяин три раза в день собственноручно достает из стальных
термитонепроницаемых контейнеров и раздает своим постояльцам. В
создавшихся условиях приготовление пищи, естественно, отпадает.
Несколько дней назад, отмечая возникшее у меня здесь странное
ощущение свободы, я отнюдь не имел в виду такой стиль поведения, как у
вышеупомянутых семейств. Напротив, я за то, чтобы блюсти определенные
принципы цивилизации в любых, в том числе и самых экстремальных, условиях.
К таким принципам относятся, кроме само собой разумеющегося соблюдения
приличий, также и подчинение собственной воли требованиям коллектива,
равно как и ощущение своей ответственности за точное соблюдение привычного
распорядка дня и недопущение безделья: все это докажет, что ситуация может
рассматриваться как близкая к нормальной. Человек имеет право гордиться
собой не только в тех случаях, когда ему удается преодолеть
неблагоприятные обстоятельства! Я начинаю склоняться к мысли, что
приспособиться к этим неблагоприятным обстоятельствам без жалоб и слез -
едва ли не более трудная задача.
Утверждение, будто в нашем случае речь идет о жизни и смерти, лично я
отвергаю как несостоятельное. Ибо нашей жизни никоим образом не угрожает
опасность. Все постояльцы отеля имеют здоровый, отдохнувший вид. Мы все
загорели, физически окрепли и за едой не устаем уверять друг друга, что
настроение у нас прекрасное и уверенность в завтрашнем дне непоколебима.
Создается впечатление, что с тех пор, как здесь появились эти Т, мы
живем более насыщенной жизнью, чем раньше.
Когда мы нынче в полдень вернулись со стройки, нам с большим трудом
удалось скрыть друг от друга испытанное нами потрясение: отеля "Райский
остров" больше не существовало.
Хочу уточнить: отель, конечно, стоит на месте. Но у него нет ни стен,
ни крыши. По-видимому, Т научились поедать и каменную кладку.
Относительно быстро привыкнув к новому виду нашего пристанища, мы
убеждаемся, что причудливое переплетение стальных балок, свободно и широко
раскинувшееся над землей, может доставить истинное эстетическое
наслаждение. К примеру, винтообразно изогнутая лестница, ведущая из
ресторана на плоскую крышу, только теперь, когда она уже не скрыта
стенами, предстала перед нами во всей своей красе.
А поскольку между нашими комнатами теперь нет разделявших нас
перегородок, мы все расположились в зале ресторана, где и живем как бы
единой семьей - само собой, строжайше соблюдая приличия.
Часть постояльцев, к которой принадлежу и я, весьма сожалеет, что наш
отдых заканчивается через семь или через одиннадцать (?) дней. Мы всей
душой привязались к нашей новой жизни.
Родительские пары пытаются внести в наши ряды смуту. Они требуют,
чтобы из оставшихся пальм мы построили плоты и переправились на сушу, так
как разрушение здания свидетельствует о грозящей нам всем опасности. Я
счел, что ввиду возникновения нездоровых настроений мое образование
обязывает меня произнести импровизированную речь и в шутливых стихах
"прозрачно" намекнуть на нашу "прозрачную" обстановку. Меня наградили
бурными аплодисментами. Правда, теперь, когда я не могу укрыться в своих
четырех стенах, мне приходится вести свои записи тайком и урывками. Они
всегда при мне; я ношу их прямо на голом теле, под нейлоновым жакетом. Не
только из-за Т.
Сегодня, кажется, обстановка изменилась. Гостей охватила жуткая
паника. В меня тоже вселилось какое-то смутное беспокойство, которое я,
однако, скрываю от остальных.
Ночью сожрали борзую собаку моего бывшего соседа по столу; остался
лишь начисто обглоданный скелет.
Очевидно, Т ошибочно приняли спящую собаку за мертвую. Что это
означает для нас всех, нет нужды подробно объяснять. Не так уж много у нас
возможностей доказать Т, что мы живы! Тем более что документов ни у кого
нет, а одинаковые нейлоновые костюмы сделали нас почти неотличимыми друг
от друга. Ведь теперь даже персонал и гости не отличаются друг от друга,
не говоря уже о внутренних различиях среди гостей, снимавших номера
различного класса.
Завтра мы созываем всех на собрание. Эту ночь постараюсь не спать.
Чтобы не прослыть паникером, я никому не сказал о том, что не могу
понять, почему скелет собаки оказался несъеденным.
Собрание приняло два важных решения:
1. Мы осуждаем действия родителей, прошлой ночью вместе с детьми
тайно покинувших остров и на самодельном плоту отплывших на материк.
2. Ввиду того что гибель собаки, возможно, сигнализирует скрытую
угрозу нашим жизням, мы намерены разрушить здание отеля до основания, дабы
обнаружить жилища термитов и окончательно их уничтожить.
В данное время создаются рабочие, продовольственные, а также охранные
и оборонительные отряды.
Мы обнаружили поселение Т. И сейчас заняты его расчисткой. Работенка
не из легких, зато чрезвычайно интересная.
Обиталище Т, по всей видимости, представляет собой
высокоорганизованную структуру с многомиллионным населением. Оно занимает
всю площадь нашего бывшего отеля и уходит на несколько метров под землю.
Поселение состоит из бесчисленных ходов и закоулков наподобие катакомб, не
просто прорытых в толще земли, но и укрепленных какой-то похожей на цемент
смесью из земли и собственных клейких выделений Т. На глубине около
четырех метров мы обнаружили водоем с пресной водой, а неподалеку от него
- плантации, на которых Т выращивают грибы. Нашли мы также и настоящие
склады продовольствия. В самом центре поселения находится жилище короля и
королевы - оба они отличаются от остальных Т своими поистине чудовищными
размерами. Непосредственно к их жилищу примыкает питомник, то есть нечто
вроде учебно-воспитательного комплекса, состоящего из детского сада и
школы. Все ходы и выходы из обиталища Т искуснейшим образом замаскированы
и для неопытного глаза почти незаметны. Все это просто восхитительно!
Мы по-прежнему наблюдаем жизнь Т с растущим интересом. Каким-то
удивительным образом структура внутреннего устройства колонии Т напоминает
структуру человеческого общества. Наряду с вышеупомянутой королевской
четой здесь имеются простые рабочие - дегенерировавшие особи, выполняющие
все строительные и снабженческие функции, а также солдаты: последние несут
охрану всего сообщества, за что и обеспечиваются питанием. Врагов солдаты
поражают выделяемой ими вязкой жидкостью.
Мы вполне отдаем себе отчет, что не имеем права просто взять и
разрушить столь высокоорганизованное сообщество - его изучение,
несомненно, даст нашей науке бесценный и уникальнейший материал. На первых
порах мы сами взяли на себя эту задачу.
Мы исходим из постулата: что нам ясно, то не опасно. Поэтому мы
приступаем к изучению Т-языка.
Мы научились объясняться с Т и теперь свободно с ними общаемся. Даже
заключили соглашение: Т расширяют площадь своего обитания и заодно строят
для нас новое пристанище. За это мы отдаем им половину нашего ежедневного
рациона. Последнее условие абсолютно справедливо, так как, разрушив отель
и уничтожив пальмовую рощу, мы лишили Т основных источников питания на
острове.
Гостеприимство Т поистине подкупает. Они разрешили нам участвовать в
строительстве, а также в утеплении постройки к зиме. Даже в уходе за
молодняком они благосклонно принимают нашу помощь. Между прочим, пищей для
личинок служит уже упомянутая грибница, в свою очередь питающаяся
экскрементами Т.
В связи с большой загруженностью работой мы в течение нескольких дней
не могли забрать сброшенное с вертолетов продовольствие. Теперь они больше
не прилетают. Очевидно, нас сочли погибшими. Какая нелепая мысль!
Проблема питания решается следующим образом: мы, гости Т, закладываем
для них еще одну грибную плантацию, четверть урожая с которой пойдет на
наши собственные нужды. Хотя мы и работаем до полного изнеможения, уже
сейчас ясно, что, когда начнется холодное время года, ни жилья, ни пищи
для всех гостей Т не хватит. Поэтому Т собираются еще до наступления зимы
произвести отбор среди своих гостей, отделив достойных от недостойных.
Недостойных поместят на плот и выдворят на материк.
Поскольку критерии отбора нам пока не ясны, мы стараемся прежде всего
трудиться как можно более организованно и всем своим видом показывать, что
мы всем довольны. Каждый, естественно, хочет остаться здесь. Жить в
сообществе Т - ни с чем не сравнимое счастье.
Боюсь, как бы кто не подглядел, что я веду записи, и не донес;
поскольку Т не имеют письменности, весьма вероятно, что они могут ошибочно
принять мои записки за выражение недовольства.
Я принял решение бросить мои записки в море.