Аннотация: Сказка о любви разделенной и неразделенной.
Много-много лет назад, в стародавние незапамятные времена, в одной из долин Шотландского нагорья стояло два замка, и пролегал между ними густой Гайленский лес. Один замок находился на востоке долины и первым встречал рассветную зарю, а другой - на западе и последним провожал меркнущий дневной свет. Надо ли говорить, что бароны, владельцы замков, между собой дружили, и то и дело ездили друг к другу в гости. Прямо через лес. У барона в Восточном Замке подрастали две очаровательные дочери, прелестные и румяные, как лучи утреннего солнца: Старшая и Младшая. Жаль вот, имён за давностью лет вспомнить невозможно. А у барона Западного Замка был сын, молодой наследник. Дети частенько играли вместе, и вообще, можно сказать, росли и взрослели бок о бок, и были не разлей вода. И случись так, что наследник Западного Замка, с самых юных лет, питал сильнейшую сердечную склонность к Старшей сестре. Да что там! Просто влюблён был в неё по уши! Правда-правда! И она, между прочим, отвечала ему полной взаимностью. Тогда соседи-бароны, видя столь сильное чувство и постоянство, сговорились, что по достижение брачного возраста, соединят они руки своих детей. О чём ещё можно мечтать! Все были в восторге от того, как славно складываются события. Все. И наследник, и Старшая, и их родители, вот только Младшую сестру спросить позабыли. Виду она не подавала, но всё бы отдала на свете, чтобы очутиться на месте своей сестры. Как часто, во время детских игр и забав, украдкой она поглядывала завистливыми глазёнками на счастливых и ничего не подозревающих влюблённых. Сколько ужасных, полных отчаяния часов, провела она на чердаке замка, прячась ото всех, и заливая своё горе слезами. Она бы согласилась стать птицей и улететь за моря, только бы не видеть, как молодой барон держит Старшую сестру за руку. Ничего, ничего нет на свете больнее неразделённой любви. Уж Младшая сестра это знала. И росла у неё в сердце ненависть на такую страшную несправедливость, такая сильная, что умей она разрушать, сравнялся бы давно родной замок Младшей сестры с землёй, а также замок соседа, и Гайленский лес впридачу полёг бы до последнего деревца.
А между тем время шло, дети выросли. И настала пора исполнения счастливого обета: свадьбы Старшей сестры и наследника Западного Замка. К радостному событию начали готовиться загодя. Ещё бы! Его так ждали! В Западном Замке скликали ко двору менестрелей да готовили банкетный зал, начищая его до блеска; в Восточном же - наняли целую армию швей. Клубился пар над элем в пивоварнях обоих замков, а кузницы в округе изготовляли множество прочных вертелов для господских кухонь. Пир готовили знатный. Торжество должно было пройти, как по гладкому сливочному маслу, без единого сучка и задоринки. Все хотели повеселиться на славу и поднять чашу за счастье молодых.
И вот уже свадьба на самом носу! Бойкая суета в Восточном Замке возросла ещё сильнее. Хоть слуги просто сбивались с ног, но повсюду царил весёлый беспорядок и хаос. На широкий двор прибывали всё новые торговцы тканями и различными диковинами. Швеи спешили, что есть сил, чтобы исполнить в срок свадебное платье из нежного бархата и сияющей парчи. Поминутно ожидали новую партию просторных сундуков, чтобы упаковать всё приданое невесты, которое всюду, куда ни ступи, было свалено огромными ворохами: и посуда, и гобелены, и шитые занавеси, и покрывала.
Младшей же сестре жить не хотелось. Чем ближе подходил назначенный день, тем больше обливалось болью и гневом её сердце. И, наконец, решилась она. А отважиться на то, что сестрица задумала, действительно, не всякий бы сумел. Прокралась Младшая в свою спальную горницу. Расстелила на столике перед зеркалом платок шёлковый, расшитый. Положила на него драгоценное ожерелье, серьги, да золотой плетёный пояс. Подумала немного, и добавила ещё пару браслетов. Завернула драгоценности в платок, надела крепкую обувь на толстой подошве, тёмный длинный плащ, и тайком выскользнула из замка. Сделать это, при царившей там суматохе, было не трудно.
И куда же направилась Младшая сестра? Да в самую чащу Гайленского леса, где далеко-далеко за топким болотом, жила ведьма. Путь был не близкий и не лёгкий. Приходилось Младшей перелезать через бурелом, и месить башмаками болотную жижу. Жутко мерцали блуждающие огоньки в лесной глуши и громко каркали вороны на чёрных ветвях. Страху Младшая натерпелась, да только до ведьмы дошла.
- С чем пожаловала, баронская дочка? - поприветствовала её ведьма.
Младшая молча положила перед ней свёрток с драгоценностями.
- Помоги мне. Это всё будет твоим, если поможешь извести Старшую мою сестру, чтобы я стала женой наследника Западного Замка в долине.
Помолчала ведьма.
- Да так ли ты этого хочешь? - спросила, наконец, она. - Подожди, и для тебя молодец сыщется.
- А мне уже молодца, по слухам, сыскали, - скривилась младшая, - барона, что владеет замком на побережье. Дуют там всегда холодные морские ветры, и владения его - пустошь, и не замок у него, а так - замочок, малая крепость! И не пригож он и совсем мне не по нраву! Всё и всегда самое лучшее Старшей моей сестре доставалось!
- Так ты от немилого жениха откажись, а вели проводить в замке, где сестра будет госпожой, побольше праздников, и приглашать туда разных баронов, так и встретишь своё счастье. Не сошёлся клин на соседе-то.
- А вот сошёлся. Никто, кроме него, мне не мил, никакого другого замка госпожой становиться не желаю! Так поможешь, или нет?
- Ну, изволь, - согласилась ведьма. - Нравится мне твоя храбрость, путь то до меня проделала не близкий.
Так и сговорилась Младшая сестра с ведьмой. Вернулась она в замок поздно ночью, совершенно выбившаяся из сил, но довольная, и тихонько пробралась в свои покои. Но обитатели замка были так заняты, что отсутствия её даже и не заметили. Все как раз любовались только что доставленным подарком жениха: золочёным седлом, чтобы невеста могла с удобством до его замка доехать.
И вот, накануне свадебного дня, двинулся из Восточного Замка многочисленный кортеж, сопровождающий невесту. Приедет к жениху она загодя, отдохнёт с пути, на рассвете следующего дня принарядится, и обвенчается с молодым бароном. После же начнётся ликование и празднество в долине. Все имели основания так думать, а вышло по-иному. Только въехал кортеж под сень Гайленского леса, как захрапел конь Старшей сестры, взвился на дыбы, и кинулся напролом в самую чащу. Надо ли говорить, какой переполох поднялся! Да что толку. К вечеру отыскали обезумевшего коня, но Старшая пропала. Так её и не нашли. Возможно ль описать, как убивался от горя жених, в какую печаль и уныние погрузилась округа. Вновь и вновь были организованы поиски, Гайленский лес неоднократно прочёсывали, однако исчезнувшая невеста сгинула бесследно.
Несчастье, казалось, плотно поселилось в долине. В самом скором времени после несостоявшейся свадьбы, умерли родители молодого барона. На смертном одре оба они просили сына сочетаться браком с достойной девицей, иначе прервётся их древний баронский род, и предлагали ему обратить взор на Младшую сестру из Восточного Замка. Невыносимо тяжело было барону, но сдался он, памятуя о своём долге: через год сделал предложение Младшей, которая с радостью согласилась. Не любил он Младшую сестру, но она была ближайшее, что могло ему напомнить о Старшей, и, казалось, хорошо знал он её, раз была она товарищем его детских игр. А на других незнакомых девиц и смотреть он не желал. Старшую же теперь все почитали мёртвой.
Вот так и получилось, что чуть больше года спустя, под венцом с молодым бароном стояла не Старшая, а Младшая сестра, и стала она госпожой Западного Замка и его земель. Свадьба прошла не очень весело, но гладко, вот только во время брачной ночи из Гайленского леса до замка доносился заунывный и громкий волчий вой. И все ужасались. Ведь отродясь там волков не водилось.
Совсем немного времени прошло со свадьбы, как должен был отлучиться барон по делам, и от своей молодой жены уехать. А новоявленная супруга, чтобы не скучать, решила навестить родню в своем замке на другом конце долины. Только через лес она не поехала, в объезд отправилась. Ведьма строго-настрого приказала ей ныне в Гайленский лес и шагу не ступать, и Младшая об этом хорошенько помнила. Впрочем, никто из сопровождения, причуде баронессы в выборе пути, не удивился. После того, что случилось со Старшей сестрой, предполагаемый страх и недоверие к лесу Младшей был вполне понятен.
Однако, произошло непредвиденное: настигло их в дороге ненастье. Стали из-за гор наползать грозные чёрные тучи. "Госпожа! - ужаснулись слуги. - Давайте схоронимся в лесу. Вон он, вдали виднеется!" Но младшая - ни в какую. Ветер налетел, да такой сильный, что лошади на колени припадают. "Госпожа! - просят слуги. - Давайте от ветра в лесу укроемся!" Но младшая - ни за что. Посыпался тут из туч град острый: ранит людей и лошадей. И Младшей щёку до крови оцарапал. "Госпожа, - снова уговаривают слуги, - давайте у самой кромки Гайленского леса лютую непогоду переждём, а далеко въезжать не будем." И убедили её, наконец.
Но едва лишь вступили они под сень леса, заржал конь Младшей сестры, как доселе у Старшей, взбрыкнул, и умчался в самую чащу. Только его, со всадницей на спине, и видели. Перепугались слуги. А тут и непогода прошла. Солнце засияло, куда только тучи с градом подевались. Пошли слуги госпожу разыскивать, и увидали на лесной опушке её распростёртое тело, а возле него огромную страшную волчицу. Увидя людей, исчезла волчица, как призрак. Думали слуги, что госпоже она глотку перегрызла, но нет, видать, лошадь только напугала, а Младшая свернула себе шею, когда выпала на землю из седла.
Возвратился в Западный Замок хозяин. Ко гробу жены. В ужасе слуги доложили ему, как было дело. Похоронили Младшую в фамильном склепе. "Что за проклятье? - подумал безутешный барон. - Что за зло нависло над долиной, над его родом, и родом соседа-барона?" Решил он вырубить Гайленский лес под корень, если потребуется, но найти волчицу. Однако, этого не потребовалось. Помог барону случай.
Время как раз подходило к окончанию сбора урожая. К самому Самайну. Ярмарка большая собиралась в округе. Уговорили барона пересилить свою печаль и на ярмарке показаться, чтобы видели подданные своего господина. А уж там глядит барон, и глазам своим не верит: на одной нарядной простолюдинке ожерелье золотое надето, что раньше его супруге принадлежало. Готов он был в этом поклясться. Решил барон докопаться до истины. Велел он незнакомку взять и в замок свой привести. Но девица лишь плакала навзрыд, и ни слова вымолвить не могла, будто онемела. Приказал тогда барон приходить всем жителям долины в его замок, и тому, кто верно опознает девицу, и скажет, кто она такая и откуда - даст он пригоршню золотых. Средство оказалось верным. Приходили люди и признали её, как дочку местной ведьмы, что за болотом в чаще леса живёт. Тут понял барон, что дело совсем уж нечисто. Велел немедля доставить ведьму к нему.
Залепила ведьма дочурке при встрече звонкую пощёчину, за то, что ожерелье без спросу взяла, да дело было уже сделано. Бросил барон ведьму с дочерью в подземелье, и сказал, что живыми оттуда они не выйдут, если не откроет ведьма правды. Но ведьма поди ж ты, долго запиралась, и ни в чём не признавалась. Достал тогда барон свой боевой меч и поклялся, что сейчас же отсечёт ведьминой дочке голову, прямо у неё на глазах. И сдалась тогда ведьма, но пригласила барона переговорить с ней в одиночку, без свидетелей.
Все, кто это слышал, бросились уговаривать барона, что, мол, неразумно это, и опасно, кто знает, что от этой злыдни ожидать можно, но хозяин замка велел всем выйти и запер двери темницы. О чём они там с ведьмой толковали, неизвестно, только через пол часа вышел барон с лицом бледным и искажённым, и приказал собирать кучи хвороста и сухих ветвей в Гайленском лесу и свозить их к замку. "Знать, ведьму жечь будет", - перешёптывались слуги. Через три дня: а это как раз самый канун Самайна был, навезено было столько дров, что куча вздымалась выше оборонительных стен, и тогда велел барон сложить ветви и хворост в огромное кольцо на полпути между лесом и Западным Замком. Дивились и гадали слуги, что их господин задумал, но перечить и расспрашивать никто не дерзнул. Приказал барон к приближению ночи, погасить в замке все камины, лампы и жаровни. Обитателям замка строгое распоряжение отдал: за стены и шагу не ступать, а сам в одиночку стал дожидаться темноты среди сухих ветвей и вязанок хвороста, сложенных в кольцо на земле.
Зорко высматривал барон, повернувшись на запад, миг, когда последняя светлая полоса, от садящегося за вершины гор солнца, угаснет и воцарится в долине кромешная тьма. Тогда повернулся он лицом к востоку, к Гайленскому лесу, вынул огниво, высек огонь и запалил заранее приготовленный факел. Зажёг барон дрова и хворост, бросил факел в пламя, и встал посередине пылающего круга. Положил на левую ладонь своё кольцо обручальное золотое, которое было приготовлено ко свадьбе со Старшей, а внутрь его поместил обручальное колечко своей пропавшей невесты. После вытянул он руку в сторону леса и трижды громко позвал старшую по имени. Жаль, за давностью времён сказать невозможно, что это было за имя. Огонь ревел и обдавал барона жаром, слепил глаза, искры вихрем летели в черноту ночного неба. Некоторое время ничего не происходило, пока вдруг, сквозь языки пламени, усмотрел барон волчицу, такую огромную, каких в жизни не доводилось ему видеть. Свирепую и грозную на вид, со вздыбленной шерстью. Громко завыла она, пятясь от огня, но барон крепко стиснул кольца в кулаке, прижал его к сердцу и ещё раз выкрикнул имя Старшей. И прыгнула волчица - прямо в огненное кольцо. Охватило её пламя целиком. Громыхнул гром с чёрных небес, невыносимо запахло палёным. И к ногам барона кубарем подкатился уже не лютый зверь, а девушка в разодранном платье. Старшая сестра. Так сняты со Старшей были страшные колдовские чары. Если бы барон меньше любил её, ничего бы не вышло. Не стал он венчаться с Младшей сестрой тем же кольцом, что приготовил для Старшей. Просто не мог. Это-то ему и пособило в конце, иначе ничем Старшей было бы не помочь и из плена колдовства не вызволить. Но Старшая говорить не могла, никого не узнавала, и лишь через год пришла в себя.
Что ещё можно тут сказать? Ведьма и дочь её из подземелья исчезли. Кто знает, как им это удалось? Пришёл поутру тюремщик с едой для пленниц, отпер темницу, глядь, а она пуста, только под ноги ему бросились две крысы. Тюремщик взвизгнул от неожиданности, да подпрыгнул в воздух на целый фут, плошки-миски поронял, а крысы вырвались на волю, и были таковы.
Барон Западного Замка велел ведьмин дом за топким болотом в середине Гайленского леса сравнять с землёй и болото осушить, а ещё проложить много дорог широких и удобных через лес, чтобы стал он для любого путника безопасным. Никаких ведьм больше в долине не жаловали, и селиться им там не позволяли. Ни одной. А в роду барона Западного Замка: разумеется, женился барон на своей любимой Старшей, с тех пор потомки могли запросто найти общий язык с волками, свирепые звери прибегали в любом лесу на их зов, и ели у них с рук, и резвились перед ними, как щенята. Да и сейчас, небось, этим даром обладают, да проверить, увы, невозможно его, после того как благородный Эйван Камерон последнего волка в Шотландии вывел. Вот так-то вот.