Поезд мерно стучал колесами. 27-ми летний Дик побалтывал чай в стакане, с удовольствием разглядывал 23-х летнюю Ирен, соседку по купе и размышлял о том, как бы ему выбить жалованье побольше из новых боссов. С жалованья мысли его плавно перешли на самих боссов. Какие они? Несколько подбородков заливают белоснежные воротники дорогих рубашек, а жирные, обрюзгшие их хозяева разливаются в огромных мягких креслах, за массивным дубовым столом со стопками исписанной бумаги - не то, чтобы они ее сами исписывают, просто ставят автограф и все. Вдруг он поймал себя на том, что в этом самом кресле, за этим самым столом видит себя. Дик с негодованием отогнал это видение. Ведь он сам всего пару часов назад отказался от высокого поста начальника отдела и тем самым собственноручно обрек себя на лазанье по горам с буром, в сопровождении свиты бородатых геологов и сейсмологов. Чем, собственно, заработал безграничное уважение сослуживцев и вот этот самый перевод в другой филиал Компании.

От размышлений его отвлек звук, который, по всем его представлениям, могла издать только лошадь. Но лошади в купе Љ13, конечно, неоткуда было взяться и он попытался найти источник этого звука. Долго искать не пришлось. "Источник" сидел напротив, уткнувшись носом в оконное стекло, весь красный от злости. Это была его соседка по купе, француженка Ирен, довольно симпатичная, длинноногая блондинка. Именно она негодующе фыркнула и отвернулась к окну. Дик и не заметил, что он вот уже минут десять пристально смотрит на нее, ни на секунду не отводя задумчивого взгляда. Ирен же за эти минуты успела претерпеть ряд, довольно необычных, изменений: сначала она поглядывала на геолога с интересом, чуть улыбаясь одними губами; затем несколько смущенно, немного покраснев, улыбаясь уже широко и многообещающе; затем уже немного обеспокоено; потом она достала пудреницу, искусственно изменила цвет лица, нервно поглядывая на соседа, который пялился на нее, словно она была совсем голой, и, уже будучи абсолютно уверенной, что внешний вид ее в полном порядке, стала потихоньку озлобляться; наконец, она, от злобы красная, как рак, проделала тот самый фокус с акустикой, который и вывел нашего героя из состояния анабиоза.

Полностью осознав бестактность своего поведения и всю комичность сей ситуации, Дик решил исправить положение и заодно завязать небольшое знакомство. Для начала он представился и вежливо поинтересовался, не желает ли дама разделить с ним бутылочку превосходного красного вина и, после того, как дама в довольно грубой форме, но достаточно доходчиво дала ему понять, в какое именно место он может поместить эту самую бутылочку, преисполненный самых небезосновательных надежд, ринулся в бой.

Через 15 минут крепость пала. Вино было разлито в, обнаружившиеся тут же, бокалы, звучали шутки и звонкий смех девушки.

Еще через 15 минут геолог сидел рядом со своей спутницей и, положив руку ей на колено, рассказывал что-то доверительным шепотом.

Ситуация довольно обыденная, если бы не один странный факт: еще через 15 минут в купе Љ13 было абсолютно безлюдно.

Чем кончилась эта история, никто не знает, но известно, что геолога Дика больше никто никогда не видел. И даже более того: по данным железнодорожной компании, которой принадлежал этот поезд, ни геолог по имени Дик Спенсер, ни молодая француженка по имени Ирен, ни на одной станции купе Љ13 в вагоне Љ4 не занимали, и нигде не сходили...

4:38 AM 25.12.00г.

А. Абаджев