Война миров, продолжение...
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Очень вольная попытка продолжить "Войну миров" Герберта Уэллса, "взгляд спустя столетие". Действие происходит в первой четверти прошлого века, после первой высадки марсиан прошло семнадцать лет.
|
-- Николай Владимиров (Атта Николай)
-- Война миров, продолжение,
Серия: "Просто фантастика"
1.Диссидент.
Рассказывают, что когда-то - невообразимо давно люди были могущественнее "трёхногих". Ныне об их былом могуществе напоминали разве что колоссальные развалины, пялящиеся пустыми глазницами окон в призрачном свете обеих лун. Этажи с низкими потолками и крошечные комнаты-клетушки подходили людям чуть ли не идеально. Зато о нынешнем всесилии "трёхногих" недвусмысленно говорили негромко гудящие витки "жгучей проволоки". Веерными лучами они тянулись чуть ли не через всю страну, от задымлённых городских окраин до морского берега и Главного Канала, отрезая путь к близким спасительным горам.
Багровый резной лист урикии оказался широким, словно одеяло. Распластавшись под ним, прижавшись боком к наполовину ушедшей в землю обомшелой конструкции, Муни лежал, ткнувшись носом в красноватую землю. Из одежды на нём был лишь сплетённый из травы пояс с двумя винолоновыми лоскутками спереди и сзади. Левая рука крепко сжимала копьё с остро отточенным алюминиевым наконечником.
Мысленно Муни раз двадцать проклял себя за то, что так близко подобрался к городским окраинам. Всякий знает, что от "трёхногих" нельзя убежать - они движутся намного быстрее человека. И почти невозможно спрятаться - взгляд огромных, прозрачных, выпуклых глаз проникает сквозь каменные стены и в багровые травяные заросли и днём и ночью. К счастью, не во всякое убежище способно забраться длинное и гибкое металлическое щупальце. К тому же всегда оставалась надежда - порой "трёхногие" ловили не всех людей, а то и вовсе не трогали, спокойно проходя мимо. Иногда они и вовсе выпускали пойманных, непонятно для чего перевезя на новое место.
На этот раз "трёхногих" оказалось всего двое - огромных, словно прибрежные утёсы. Чёткий и звонкий ход, вырывающиеся из сочленений клубы зеленоватого дыма, подвешенные вдоль корпуса щупальца, с металлическим звоном раскачивающиеся в такт движению. "Пройдите, пройдите мимо! - молился про себя Муни. - Вы же видите, здесь никого нет. Просто трава, примятая ветром трава. С утра был такой сильный ветер, что она заметно примялась...".
Что страшное вот-вот случится, он понял, когда дрогнула земля впереди. В тщетной попытке спастись, Муни вскочил - именно в этот момент метнувшееся навстречу щупальце срезало лист урикии. Спустя минуту лишь подрагивающее копьё, вонзившееся наконечником в землю, напоминало о разыгравшейся трагедии. Не далее, чем в пяти километрах, наполовину скрытые зеленоватым туманом, светили городские огни.
* * *
- Всё же, забавные существа, эти "пищевые", - заметил Йоворуэ, нынешний дуайен ре-сообщества Йонкари. - Порою кажется, что они способны к рассудочной деятельности. Чепуха, конечно - чего ждать от отключённых друг от друга одиночек. Ведь со смертью отдельной особи теряются и все накопленные ею знания. А ты как думаешь, Йовускэ? У себя на маяке ты, наверное, наблюдал всякое.
- Чепуха, со-высокий! - презрительно ответил Йовускэ. - Последнее, что мне-нам могло придти в голову - изучать привычки и образ жизни "пищевых". Хотя, в чём вы правы - место и в самом деле кормное. Имели место охоты и облавы, но постоянного населения не было - пока не я-мы на заступили на вахту...
- Ну да, конечно, - в речи Йоворуэ чувствовалось презрение. - Ты же у нас эгоист. Живёшь в своё удовольствие на маяке, "сол" за "солом" наблюдая лишь одного себя. Общее Мнение тобой весьма недовольно. Не участвуя в Обмене и Слияниях, не желая ни с кем делиться, ты совершенно игнорируешь свой долг перед Цивилизацией.
- Согласен, со-высокий! - не стал спорить Йовускэ. - Хотя и тебе-вам, и Общему Мнению моё-наше личное мнение может показаться несколько эгоистичным. Но мы-я хотели бы остаться целым, имея свою историю и свои личные, а не общие с кем-то воспоминания. Поделившись... Понимаете, это будем уже не мы-я. Ну, в смысле, не совсем мы-я.
- Чудно говоришь, Йовускэ! - заметил Йоворуэ. - Не стану отрицать, кое в чём ты прав. И при Слиянии, и при Обмене меняются и отдельные "линии", и "су-", и "ре-", и даже "над-сообщества". Давно подмечено, что память любого из нас хранит события, имевшие место лишь в последние три года. Но для Цивилизации это жизнь и развитие - собранные отдельными "линиями" знания сохраняются и преумножаются. Если бы не Слияние и Обмен, мы были бы такими же дикими, как и "пищевые". Даже хуже - без "триходов" неспособные передвигаться "носители" попросту умерли бы от голода...
- Послушайте, со-высокий! - ответил Йовускэ. - Не стану спорить, что мой-наш эгоизм несколько выходит... э-э... за рамки. Но неужели без меня Цивилизация непременно должна пасть? Я-мы живём на маяке, вдали от остальных. Есть энергостанция, собственное алюминиевое и винолоновое производство, в окрестностях достаточно "пищевых". Чем наша обособленность способна повредить Цивилизации?
- Тем, что так создаётся опасный прецедент, - строго заметил Йоворуэ. - Не только для малых "линий", но и для молодых су-сообществ. Сегодня ты забудешь о своём долге, затем другой... Цивилизация, плодами которой ты столь успешно пользуешься, и в самом деле может пасть - а начало этому положит молодая мятежная "линия" по имени Йовускэ...
- Но что мне-нам делать, со-высокий? - не выдержал Йовускэ.
- Для начала признать, что другого выхода у тебя нет, - строго сказал Йоворуэ. - Не спорю, обособленно ты сможешь прожить какое-то время. Затем лишённые свежей крови "носители" начнут вырождаться, страдать от болезней... Ты и сам не заметишь, как сперва поглупеешь, а затем и вовсе "погаснешь". Либо, что вернее, тебя "растащат" случившиеся поблизости сообщества.
- Но ведь это произойдёт не сразу, - не сдавался Йовускэ. - Прежде у меня-нас будут десять-пятнадцать лет. Заметьте, со-высокий - моих лет, и больше ничьих...
- Ты рассуждаешь так, словно никогда не видел останки "носителей", - убеждал Йоворуэ. - Истлевшие, сожранные паразитами тела, высохшие хрящи и костяные бляшки? Твоя беда в том, что ты ассоциируешь себя с ними. Живые существа неизменны и смертны. Цивилизация изменчива и вечна. Благодаря ей мы сохраняем и приобретаем знания, помня о событиях, свершившихся сотни лет назад. Так что, будь умницей - на ближайшем Собрании раскройся перед молодыми "линиями", чтобы вернувшись в Лоно, снова стать одним из нас.
- Простите, со-высокий! - возразил Йовускэ. - Я-мы не хотим...
- В таком случае... - задумался Йоворуэ. - На скольких ты?
- На девяти... - не поняв сути вопроса, машинально ответил Йовускэ.
- Два неполных нефа, - согласился Йоворуэ после продолжительной паузы. - Достаточно, если учесть, что один из твоих "носителей" будет использован Йонторо в качестве "связного"...
- Боюсь, не совсем понимаю вас, со-высокий! - удивился Йовускэ.
- Рассмотрев твоё дело, - торжественно начал Йоворуэ. - Общее Мнение признало твоё поведение враждебным Цивилизации. В то же время оно готово пойти тебе навстречу, предоставив в твоё распоряжение даже не старый маяк, а целую планету. Оставайся "линией" или попробуй развернуться в су-сообщество. Можешь даже попробовать основать собственную Цивилизацию, если сумеешь...
- Простите, су-высокий! - Йовускэ и в самом деле был искренне удивлён. - Я-мы по-прежнему не понимаем, что именно мне-нам предлагается?..
- Вот к чему приводит одиночное самосозерцание на маяке, - согласился Йоворуэ. - Закрывшись в себе, ты и знать не знаешь, что десять лет назад су-сообщество Йонимри высадилось на Кёрсури...
- Я-мы слышали об этом, - подтвердил Йовускэ. - Но ведь Йонимри там и погибло, почти всё, целиком...
- Погибло, но не сразу, - возразил Йоворуэ. - Йонимри высадилось на десяти нефах на двойном острове в северном полушарии. Богатый водой, жизнью и ископаемыми мир, много солнца, кислорода и просто невероятное количество диких "пищевых". Они там возвели гнездилища, подобные тем, какие иногда строят наши. Сила тяжести, превышающая нашу в два с половиной раза выматывает "носителей" - предполагается, что срок их жизни сократится примерно вдвое. Впрочем, это не трудно компенсировать большим количеством рождений. Дочерняя Цивилизация имеет все шансы превзойти материнскую...
- Однако Йонимри погибло, - не сдавался Йовускэ. - Как и су-сообщество Йонтами, три года спустя высадившееся на Вирсури.
- Вижу, ты владеешь ситуацией, - согласился Йоворуэ. - Однако неудача на Вирсури имеет вполне объяснимые причины. Слишком горячий воздух и почти полное отсутствие "пищевых". А вот Кёрсури... Смерть обрушилась на Йонимри сразу и вдруг, непонятно откуда. Единственное сообщение, что сумели принять "связные" - "нам плохо, мы умираем...".
- Общему Мнению желательно, чтобы я-мы выяснили, что именно там произошло? - спросил Йовускэ.
- Су-сообщество Йонимри входило в ре-сообщество Йонторо, - подтвердил Йоворуэ. - Созданное Йонторо экваториальное орудие цело, как цел и запас "нефов" к нему. Общее Мнение предлагает тебе взять дополнительные "римми" для излучателей - Йонимри жаловалось, что его запас быстро подошёл к концу. Так же Общее Мнение не советует высаживаться на двойном острове - предпочтительнее приземлиться в другом районе планеты, уже на месте построив "перекрыл"...
2.Слушатель.
- Прежде всего, господа! - начал Василий Романович. - Хочу обратить ваше внимание, насколько тщательно, профессионально и грамотно была подготовлена высадка. Разумеется, мы не знаем, какими именно инструментами располагают марсиане. Однако, без сомнения, у них прекрасно развита астрономия. В результате они не могли не заметить изменений рельефа земной поверхности, вызванных деятельностью человека за последние сто лет. Так же не исключено, что они способны неким способом регистрировать электромагнитное излучение...
- Шикарно "Полиша" излагает... - еле слышно шепнул хорунжий Серёга Замыслов, ткнув локтем в бок сидевшего рядом подпоручика Александра Вихонькова.
- Тс-с! - так же беззвучно, чуть ли не одними губами ответил тот, скосив глаза на кафедру.
Профессор Николаевской Генерального Штаба Академии, генерал-майор Василий Романович Поливанов, по прозвищу "Полиша" - высокий, худой, с заметными залысинами терпеть не мог, когда на его лекциях слушатели обменивались замечаниями.
Наверное, трудно было представить более непохожих друг на друга приятелей. Дерзкий до отчаяния Замыслов - настоящий донской казак из "низовых", при шашке в серебряных ножнах, с чёрными разбойничьими глазами, смоляными усами и вьющимися волосами, кумир барышень и полковых дам. Рядом с ним тихий, склонный к созерцательности Вихоньков - среднего роста, со светло-каштановыми волосами и реденькими усиками казался маленьким и невзрачным. Тем не менее, дружили они ещё с юнкерского училища - и, разбежавшись при разборе вакансий, вступительные экзамены в Академию тоже держали вместе.
- В свете вышеизложенного, - продолжал Поливанов. - Трудно найти более подходящее место для высадки, чем юг Британских Островов. Во-первых, приземлившиеся марсиане оказываются в центре промышленно развитого региона. Это даёт им возможность оценить производственный, научный и военный потенциал противника - то есть нас, землян. Во-вторых, не забудем, что упомянутый регион лежит обособленно, а Английский Канал шириной в тридцать вёрст представляет собой естественный рубеж обороны. Как вы все теперь, без сомнения знаете, на Марсе существуют моря - небольшие, в значительной степени высохшие, занимающие в лучшем случае треть, а в действительности лишь четвёртую часть поверхности планеты. И чудо инженерно-строительной мысли - густая сеть каналов, подающая воду от полярных шапок в экваториальные области. Таким образом, идея использовать непреодолимый для треножников Английский Канал в качестве оборонительного рубежа в глазах марсиан должна выглядеть вполне естественной...
Продолжая делать вид, будто записывает, Вихоньков огляделся. Просторная, залитая весенним солнцем трёхсветная аудитория, поднимающиеся амфитеатром столы, за которыми сидят господа офицеры. У большинства на погонах по две подпоручичьих звёздочки - лишь немногие имеют положенные поручику три. С экзаменами следует поспешить - от штабс-капитана и выше в Академию Генерального Штаба не принимают. У противоположной стены - три стола и три аспидные доски. На одной кнопками наколота исчерченная стрелками карта юга Англии с проливом Ла-Манш, который иногда называют Английским Каналом, и кусочком соседней Франции. На другой - карта Марса с тёмными двойными полосами каналов и маленькими морями в северном полушарии. Большой косой красный крест на экваторе обозначает предполагаемое местоположение выбрасывавшей цилиндры пушки.
- Таким образом, господа! - говорил Василий Романович. - Становится ясно, что высадившиеся марсиане не ставили целью покорение всей Земли. В данном, конкретном случае речь шла о создании плацдарма, самообеспечивающейся колонии. И, обратите на этот момент особое внимание, глубокой разведке. Как вы сами можете убедиться, все их действия глубоко продуманы и строго логичны. Первый шаг - подавление сопротивления в захваченном регионе, второй - создание укреплённой станции к северу от Лондона, третий - монтирование летательных аппаратов. Без сомнения, четвёртым их шагом стали бы разведывательные полёты над Брюсселем и Парижем, а в перспективе - над Берлином, Санкт-Петербургом и Нью-Йорком.
А за окном слышался весенний уличный шум, дробный перестук проезжающих экипажей, в который время от времени вплетался рокот "моторов". Где-то там, сидя у окна с книжкой или за вышивкой, ждала Леночка. Украдкой вздохнув, Вихоньков снова сосредоточился на лекции.
- Закрепившись на Земле, марсиане благополучно "зимуют", - продолжал рассказ Поливанов. - Через два года, во время следующего противостояния к ним прибыло бы подкрепление на двухстах или трёхстах цилиндрах. Даже это для нас не было бы концом - предположительно процесс "покорения" растянулся бы на четверть века. Возможно, в какой-то момент, на той или иной территории людям даже удалось бы взять вверх. Однако согласимся, господа - земное человечество было обречено. Марсианская цивилизация более развита, чем наша, причём каждые два года к марсианам прибывало бы подкрепление...
"А мы сегодня вечером идём кутить... - вылезла откуда-то сбоку записка. - Займём отдельный кабинет с цыганами и прочим. Казак не может посрамить честь станицы, даже если он вопреки отцовской воле променял коня на аэроплан...".
- В завершение, господа! - говорил Василий Романович. - Не могу не высказать крамольную мысль о положительных последствиях высадки марсиан. Да, в результате погибло и пропало без вести свыше четырёхсот тысяч человек. Непосредственно в ходе боевых действий было убито лишь двадцать пять тысяч - остальные, оказавшись беженцами, умерли от голода и болезней. Британия, эта "мастерская мира", над которой не заходило солнце, по-настоящему так и не оправилась после случившегося, хотя и остаётся одной и сильнейших держав мира. Ныне, как вы знаете, столицей Соединённого Королевства является Эдинбург, а Индия и Австралия уже год, как независимы. Тем не менее, впервые мы - люди, земляне ощутили себя не подданными Российской, Германской или Австро-Венгерской монархий, не гражданами Бразильской или Мексиканской Республик, либо Северо-Американских Соединённых Штатов, а гражданами планеты Земля. В конце прошлого века многие уважаемые политики предсказывали масштабную общеевропейскую войну в начале или середине десятых годов века нынешнего. Однако, как мы знаем, никакой войны так и не случилось...
"А я иду в библиотеку, читать... - мстительно написал в ответ Вихоньков. Он уже давно успел привыкнуть к дразнилкам со стороны Замыслова по поводу собственной трезвости, да и думал в этот момент о Леночке...". - Хватит с меня того случая, когда по прибытии в полк я напился и наболтал лишнего...".
- Подпоручик Алексей Корнев! - поднял руку один из сидевших в первых рядах офицеров-слушателей. - Как вы считаете, Ваше Превосходительство! Смогли бы мы тогда, имеющимися силами и техническими средствами отбить инопланетное нападение? Ведь марсиан было всего пятьдесят - и, несмотря на несовершенство тогдашнего земного оружия семь из них было убито в боях. В их числе один - прямым попаданием артиллерийского снаряда, и двое - при столкновении с эсминцем Его Величества "Гремящий"...
- Позволю себе сильно в этом усомниться, молодой человек! - не согласился Василий Романович. - Прежде всего, вы забываете о том, насколько опережают нас марсиане в развитие науки и техники. Вспомните хотя бы пехотный полк Его Величества, отважно, но бессмысленно атаковавший наступающие треножники в штыки. Да, сегодня мы ищем способы противостоять тепловому лучу и газу. Но где гарантия, что у марсиан не найдётся в запасе ещё чего-то, не менее для нас опасного?..
- Простите, Василий Романович! - не сдавался подпоручик. - Но согласитесь, что от газа можно защититься, используя маски и кислородные баллоны. А от теплового луча попросту спрятаться. Сотня казаков-пластунов или северо-американских рейнджеров смогла бы скрытно подобраться к марсианской станции и попросту забросать захватчиков бомбами...
- В ваших словах, молодой человек, есть доля истины, - согласился Поливанов. - Беда в том, что вы забываете о шоке, пережитом людьми при столкновении со столь необычным, к тому же спустившимся с неба противнике. Вы упомянули об эсминце Его Величества "Гремящий" - но забываете, что "Гремящий" оказался единственным кораблём Его Величества, осмелившимся дать бой марсианам. Ещё на двух кораблях взбунтовались экипажи - как взбунтовались они и на канонерских лодках, которым было приказано войти в Темзу. Капитаны прочих кораблей и вовсе предпочли наблюдать сражение со стороны...
"Делов-то, Сашенций! - появилась перед глазами Вихонькова следующая записка. - Кто не болтал, напившись! Ну, а мы-то все свои... Не боись, не выдадим...".
- Поручик Леонид Александров! - поднялся с места другой офицер. - То есть, вы полагаете, Василий Романович, что победить марсиан в открытом бою было бы невозможно. Но ведь уже сейчас у нас есть аэропланы, зеркальные щиты для защиты от теплового луча и герметичные бронеавтомобили с запасом кислорода. Разве за четверть века, на которые, по вашим словам, растянулось бы "покорение", мы не смогли создать ещё что-то, а заодно и узнать слабые стороны нашего противника?..
- Вы, молодой человек, мыслите категориями прежних, земных войн... - осадил поручика Василий Романович. - С плюющей огнём линией фронта и безопасным тылом. Но первое, что сделала бы прибывшая вторая волна марсиан - прошлась бы по нашим тылам, разрушая города и заводы. Затем, патрулируя с воздуха территорию, помешала бы построить новые. После этого у нас не оказалось бы ни аэропланов, ни бронеавтомобилей, не зеркал. Господа в среднем ряду у прохода! Очевидно, переписка, которой вы заняты, интересует вас больше чем предмет настоящей лекции?..
Последние слова относились к Вихонькову и его соседу - Александр как раз кончил писать ответ: "У каждой Марфушки свои погремушки...".
- Виноваты, Ваше Превосходительство! - щёлкнувший каблуками Вихоньков успел вскочить чуть раньше Замыслова. - Подпоручик Александр Вихоньков! Коль скоро вы нас поймали, Василий Романович, разрешите переадресовать вопрос вам. Не кажется ли вам, что на самом деле высадка марсиан была подготовлена и обеспечена крайне плохо?
- Потрудитесь объяснить, что вы имеете в виду, молодой человек! - Поливанов был явно удивлён.
"Господи! - крутилось в голове у Вихонькова. - Если ты и в правду есть, помоги мне придумать что-нибудь такое... Более-менее правдоподобное...".
- Ну, вот смотрите, Василий Романович! - осторожно начал он. - Марсиане высаживаются на Земле, ничего не зная об условиях на её поверхности. В том числе и о бактериях, оказавшихся для них смертельными. Источником теплового луча является некое желеобразное вещество, испаряемое внутри зеркального параболоида. Однако, собираясь по вашим словам, воевать с людьми, ожидая следующего противостояния, они не озаботились взять с собой достаточное количество этого вещества. Использовавшееся химическое оружие - "чёрный газ" пришлось синтезировать прямо на месте, с добавлением некоего марсианского химического элемента. Но самое главное...
При этих словах Вихоньков слегка замялся - в приличном обществе не было принято говорить о том, чем и как питаются марсиане.
- Марсиане обеспечили себя... хм-м... "продовольствием" на время полёта, - осторожно начал он. - Но ничего не сделали, чтобы обеспечить себя "продовольствием" на Земле. Не попытались отловить и удержать достаточное количество пленников. Что было бы, если бы они приземлились в безлюдной местности, а то и вовсе, на необитаемой планете? И что было бы, если бы кровь земных людей им попросту не подошла? Согласитесь, Василий Романович, что в конце концов, именно так и случилось...
При этих словах зал ожидаемо ахнул.
- Мне остаётся лишь повторить уже сказанное, молодой человек! - снисходительно покачал головой Василий Романович. - Мы не знаем, какими инструментами для наблюдения располагают марсиане. Вполне возможно, они заранее смогли определить, что Земля не просто обитаема, но и населена людьми...
- С расстояния в семьдесят миллионов вёрст... - громко добавил кто-то.
- Хорошо, - не сдавался Вихоньков, вспоминая объяснения старшей Леночкиной сестры. - Но ведь тогда получается, что высадившиеся на Земле пятьдесят марсиан обречены в случае любой, даже самой небольшой неудачи. Ни вернуться обратно на Марс, ни позвать на помощь... Согласитесь, что подобный смертоубийственный полёт в одну сторону не вполне подобает представителям высокоразвитой цивилизации...
- Садитесь, подпоручик! - устало махнул рукой Поливанов. - Что ваши вопросы откровенно дурацкие, я уже понял. - Но, если хотите, попытаюсь ответить. Мы немногое знаем о нашем потенциальном противнике. Мы ничего не знаем о марсианской этике и морали, не знаем, есть ли у них религия... Возможно, они верят в переселение душ после смерти или пожертвовать собой ради общего блага у них является величайшей доблестью...
- Ловок ты, Сашенций! - еле слышно шепнул на ухо Замыслов.
- До поры, до времени, - усмехнулся Вихоньков. - Вот увидишь, "зарежет" меня "Полиша" на экзамене...
- Подпоручик Михаил Сидорин-второй! - поднялась рука где-то на галёрке. - Скажите, Василий Романович! Насколько вероятна новая высадка марсиан?
- Честно признаюсь, не знаю ответа на этот ваш вопрос, молодой человек, - ответил Поливанов. - Но, как и вы, надеюсь получить его в следующие несколько месяцев. Сейчас, как и тогда, имеет место Великое Противостояние - обе планеты сближаются на расстояние в семьдесят миллионов вёрст, что ровно вдвое меньше обычного. Если до конца лета мы не заметим на Марсе никаких вспышек, можно считать, что опасность миновала. Разумеется, Марс останется для нас источником потенциальной угрозы - но если она нас коснётся, то уже не в этом, а возможно, и не в следующем столетии...
Именно в этот момент двойная дверь в аудитория с грохотом распахнулась. Появившийся на пороге Женя Волчанинов был растрёпан и страшен - без фуражки, в полурасстёгнутом кителе, с болтающейся шашкой, спутанными волосами и блуждающим взглядом.
- Господа! - слушатель второго курса Генерального Штаба Академии словно забыл о существующей в ней строжайшей субординации. - Василий Романович! Ребята! Вы тут сидите, а в это время... Я только что из Пулкова. Марсиане!.. Снова открыли огонь по Земле!..
3.Первый.
Гнездилище "пищевых" обнаружилось не далее, чем в пяти километрах от места приземления второго нефа. Йовускэ даже не сразу понял, что это такое - слишком уж оно отличалось от массивных каменных, обнаруженных и описанных су-сообществом Йонимри на Двойном Острове. Вытоптанная до каменной твёрдости почва, тут и там покрытая напластованиями навоза и засохшей грязи за изгородью из заострённых кольев. С высоты триходов при километровом разбросе колья казались не толще соломинок. Изгородь окружали аккуратные полукруглые хатки из жёлтой соломы, напоминающие покрытые сухой травой кочки. А вокруг - сооружённая из точно таких же кольев внешняя изгородь с проходами.
Гнездилище оказалось покинутым, причём сравнительно недавно. Из многих хаток явственно тянуло теплом, а в проходе через внешнюю изгородь лежал свежий труп крупного четвероногого существа с длинным хвостом и увенчанной рогами массивной головой.
Глядя, как триход "двоечки" прокладывает путь прямо через гнездилище, перешагивая через изгороди и сметая хатки, Йовускэ в который раз оценил собственное состояние. Под действием силы тяжести, в два с половиной раза превышающую нормальную, "носителям" приходилось тяжко. Разведчика это не особенно трогало - любая "линия", не говоря о су-сообществах, существует в некотором смысле абстрактно. Тем не менее, это вызывало лёгкую тревогу - на Кёрсури не с кем обменяться, компенсируя потерю.
Здешний, перенасыщенный кислородом воздух и в самом деле пьянил, привнося неведомое прежде чувство эйфории. На всякий случай - чтобы не нарушить синхронизацию и не наделать глупостей, Йовускэ приказал "носителям" дышать редко-редко, до минимума опустив носовые мембраны.
Но непривычнее всего оказалась абсолютная, полнейшая тишина. Цивилизация шумит, причём шумит всегда - от её шума не укрыться ни на маяке при впадении Большого Канала в Великое Северное Море, ни на пустынном полюсе, ни высоко в горах. А как она шумит в городах, где до тебя всё время долетают обрывки чужих мнений и разговоров. Высадившееся здесь десять лет назад су-сообщество Йонимри тоже оставалось не в одиночестве - как-никак, в его составе было целых восемь самостоятельных, больших и малых "линий". На Йовускэ, имевшего возможность общаться лишь с Йоворуэ через оставшегося на Тилимо "связного" носителя, наступившая тишина действовала угнетающе.
Вокруг расстилалась просторная, непривычно зелёная, слегка всхолмленная равнина. Горизонт отодвинулся невероятно далеко. В складках местности бежали "дикие" - никогда не знавшие регулирующего касания разумного существа потоки воды. Кое-где на берегах и на вершинах холмов на неожиданно сильном ветру колыхали листвой такие же зелёные растения. Листья некоторых напоминали оставшиеся на Телимо урикии - только здесь они росли не на земле, а венчали высокие - с триход, мохнатые светло-коричневые стволы. Оказавшееся ровно в два раза больше солнце раскаляло защитные колпаки.
Йовускэ вёл разведку тремя носителями. Первый из них, "двоечка" - тот самый, чей триход разорил брошенное гнездилище "пищевых", двигался впереди справа, примерно в полукилометре. Сам разведчик сконцентрировался на вооружённой метателем "единичке" в центре строя. Замыкала колонну отставшая метров на двести "единичка" с излучателем наготове.
Именно она первая обнаружила подозрительное тепло и шевеление в кустах. Йовускэ сконцентрировался на ней, но "пищевые" - это были именно двое здешних "пищевых", оказались проворнее. Выскочив из зарослей, они поприветствовали разведчика тепловыми вспышками в основании длинных металлических жал. О подобной особенности местных "пищевых" сообщало ещё Йонимри - вот только его цель и причины так и остались неизвестными. Повспыхивав, "пищевые" забросили жала за спины и, вскочив на спины крупных четвероногих созданий, понеслись прочь.
Уязвлённый Йовускэ бросил "единичку" в погоню - против обыкновения, "пищевые" на созданиях оказались быстрее. Как и те, с какими столкнулось Йонимри, эти носили покровы серо-коричневого цвета, сливавшиеся с окружающей местностью. Если бы не "теплогляд", разведчик непременно потерял бы их из виду. "Единичка" вскинула излучатель - ощутив это неведомым звериным чутьём, "пищевые" заметались из стороны в сторону. В воздух взлетели куски кустов, обугленная трава задымилась. Взлетев на гребень холма, "пищевые" перевалили через него - один из них, слегка отставший, даже помахал триходам лапкой, и скрылись из виду.
Развернувшись, Йовускэ продолжил движение, одновременно концентрируясь назад, к местам приземления обоих нефов. Возле первого ещё два носителя проводили разведочное бурение, возле второго три других заканчивали сборку трихода. Тут же валялись высосанные тела двух "пищевых". Подойдя вчера на тех же трёх триходах, Йовускэ застал их за попыткой подложить под стенку ещё неостывшего нефа некие взрывчатые предметы со шнурами.
Про себя Йовускэ в очередной раз удивился. Находиться в полной тишине и одиночестве было непривычно - но только здесь, на Кёрсури можно было растянуть контакт настолько далеко. На Телимо носителя, удалившегося на десятки километров от родной "линии" неизбежно перехватило бы какое-то из местных су-сообществ. "Девятого" носителя, оставленного дома для связи, приходилось специально экранировать.
Перевалив через очередную гряду холмов, снова сконцентрировавшийся на "троечке" Йовускэ обнаружил неглубокую извилистую речку с поросшими тростником берегами. На противоположном берегу, на невысоком холме обнаружилось ещё одно гнездилище "пищевых" - вот только, в отличие от первого, оно было обитаемым. Между хатками, над которыми поднимались струйки дыма, бродили "пищевые" - как и все на Кёрсури, неожиданно мелкие. В отличие от "пищевых", встреченных Йонимри на Двойном Острове, и тех, что подкапывались под второй неф, эти были чернокожими и практически не носили покровов.
Немного ниже по реке, в стороне от поросших жёлтой травой площадок стояли другие гнездилища - массивные, каменные, крытые тёмно-красными чешуйками затвердевшей глины. Именно в них обитали "пищевые", знакомые и Йонимри, и самому Йовускэ - белокожие, непонятно зачем укутанные в дурацкие покрова. Как всегда, при приближении триходов, среди "пищевых" началась суета - точно так же, непонятно почему начинали суетиться и "пищевые", живущие на Телимо. Так что поразила Йовускэ не возникшая паника, а собранные внутри гнездилища чернокожих "пищевых" крупные пёстрые создания на четырёх ногах, с длинными хвостами и массивными рогатыми головами.
В первый момент разведчик просто не поверил собственным глазам - неужели "пищевые" выгородили у себя в гнездилище сектор для собственных "пищевых". Тем более что именно созданий чернокожие "пищевые" принялись спасать в первую очередь, выгоняя наружу через широкие проходы во внешней ограде. Сделать это оказалось непросто - испуганные создания сбивались в кучи, оскальзывались и падали. Тем временем другие "пищевые" выбежали навстречу триходам, размахивая длинными деревянными жалами с железными наконечниками, прикрываясь овальными щитами, раскрашенными в крупный чёрно-белый камуфляж.
Наблюдая за чёрными "пищевыми", Йовускэ забыл об укрывшихся в своих каменных гнездилищах белых. В момент, когда подошедшая слишком близко "двойка" принялась хватать владельцев чёрно-белых камуфляжных щитов, с кровли ближайшего гнездилища посыпались красные глиняные комочки. В образовавшееся отверстие просунулась металлическая труба - было видно, как по воздуху летит нечто, оставляющее за собой белый дымный хвост. В следующую минуту Йовускэ словно ожгло огнём, он дёрнулся - в какой-то момент носители возле обоих нефов прекратили работу.
Очнувшись - беспамятство длилось не более доли секунды, разведчик привычным усилием абстрагировался от носителей, изгоняя из сознания боль. Проверил себя, с некоторым удивлением обнаружив, что вместо прежних восьми носителей существует только на семи. "Девятка" осталась экранированным "связным" на Телимо, а триход "двойки" замер возле гнездилища памятником самому себе. Металлические щупальца безвольно свесились, из-под приподнятого колпака виднелись рваные куски красного мяса. Носитель был ещё жив, но истекал кровью и должен был умереть очень скоро.
Случившееся было совсем не страшным - у "четвёрки" и "семёрки" зрели новые завязи. В ближайшие два года Йовускэ и вовсе собирался развернуться в су-сообщество на трёх "линиях". Но это было больно, неприятно, и вообще, не очень хорошо. Подняв излучатели, разведчик с удовольствием испарил "римми", обратив в пепел сперва коварное гнездилище - возившиеся под комочками глины возле металлической трубы "пищевые" собрались сделать новый выстрел. А затем и все остальные гнездилища, обнаруженные поблизости - и каменные, и соломенные, сметая чёрных и белых "пищевых", а заодно и созданий. Убедившись, что опасности больше нет, разведчик сделал замеры грунта. Здешняя глина не годилась в качестве сырья для алюминия - но в местном болоте можно было добыть железо для двигателя "перекрыла".
* * *
- Здесь что-то есть, со-высокий! - докладывал Йовускэ через "связного". - По твоему совету я-мы специально высадились на юго-востоке Срединного Континента, подальше от места высадки Йонимри. Но местные "пищевые" меня-нас ждали - попытались разрушить второй неф, вели, пока я-мы делали разведку, напали, стоило подойти к их гнездилищу...
- Ты ещё предположи, что местные "пищевые" объединены в Цивилизацию!.. - презрительно фыркнул находившийся в девяноста миллионах километров Йоворуэ.
- Разумеется нет, со-высокий! - согласился Йовускэ. - Они немы - совершенно неспособны к общению, и точно так же паникуют, как наши... Ни одна "линия" или су-сообщество не станет переживать из-за утраты нескольких носителей. Но здесь что-то есть, поверьте. Что-то непонятное и очень скверное...
- Ты хотел одиночества? - снова фыркнул Йоворуэ. - Что же, ты его получил. Вот теперь попробуй разгадать эту загадку. Только не забывай, что твоя настоящая цель - форт Йонимри на Двойном Острове...
4.Бесстужевка.
- Саша!
Услышав знакомый голос, Леночка отложила пальца. Оказавшись в прихожей, ни капельки не смущаясь прислуги, она бросилась Вихонькову на шею, осыпая поцелуями его усы и щёки. В светло-голубых глазах блеснули слезинки.
- Саша! Господи, какое счастье, что это был всего лишь сон... Саша!..
- Что случилось? - перед тем, как отстранить девушку, не сдержавшийся Вихоньков тоже поцеловал её, сперва в щёчку, а затем прямо в светло-голубые глаза. - Марсиане всё ещё в Африке, к северу от Капской колонии, далеко отсюда. А подберутся поближе, можешь не сомневаться, мы их встретим...
- Уж в этом я ни минуты не сомневаюсь, господин офицер! - пророкотал из гостиной знакомый, до отвращения противный бас. - Просто вчера, как вы уже знаете, пришло известие о разрушении Порт-Шепстона. Вот кое-кому и приснился... Нет, даже не сон, а настоящий кошмар. Будто бы вам, вместе с вашей эскадрильей, поступил приказ срочно вылететь на юг. Весь дом перебудила...
Вихоньков нахмурился. В гости в очередной раз пожаловал дядюшка, Пётр Платонович - высокий толстый и шумный "гласный" тамбовской городской думы. Обожавший возглавлять разного рода комитеты и комиссии - однажды даже исхитрившийся пролезть в председатели тамбовской городской управы. Бывший нигилист и даже чуть ли не социалист, до сих пор не забывший прежние замашки, после первой высадки марсиан семнадцать лет назад сделался верноподданным православным, бескомпромиссным защитником религии и нравственности. К счастью там, где он появлялся, было намного больше шуму, чем дела.
- Если понадобится, полетим... - жёстко ответил Вихоньков, глядя в глаза тамбовскому дядюшке. - И уж поверьте, господи пустомеля, мало нашим междупланетным гостям не покажется. Но пока... - Он повернулся к Леночке, постаравшись улыбнуться ей как можно более нежно. - Пока что мы в столице, в полной безопасности, а на марсиан идут немцы...
В уютной гостиной за круглым обеденным столом их собралось шестеро. Сам Вихоньков, на правах жениха, рука об руку с Леночкой. Напротив Леночкина мама, Зинаида Андреевна, похожая на дочь пожилая миловидная дама с уложенными в сложную причёску светлыми волосами и тонкими лучиками морщин в уголках глаз. Рядом - Леночкин младший брат, Дмитрий - тёзка нынешнего Государя-Консорта, гимназист второго класса, не спускавший с жениха сестры, военного лётчика, восхищённых глаз. Неизбежный, как нелётная погода, Пётр Платонович. И столь же неизбежная старшая Леночкина сестра, Соня - такая же светленькая, очень миловидная, но гораздо более высокая, с бесстужевским значком на блузке, в синей шейной косынке и неизменных очках на носу.
- Очень прошу вас, Александр, извинить не вполне достойное поведение моего брата, - неторопливо вела разговор Зинаида Андреевна. - Поверьте, что не только у Лены, но и у меня самой, с той самой минуты, как пришло известие, что к нам на Землю снова летят эти страшные цилиндры, сердце просто не на месте. Уж я-то помню, что творилось во время первой высадки, семнадцать лет назад. Открытые день и ночь храмы, непрерывные молебны, крестные ходы чуть ли не через весь город... Безумные кутежи, вылезшие непонятно откуда сумасшедшие изобретатели. И осаждающие британское посольство добровольцы с ружьями, с самодельными пушками, чуть ли не с топорами. Подумать только - эти несчастные собрались идти с топорами на марсианский треножник...
- Не волнуйтесь так, Зинаида Андреевна! - успокаивал будущую тёщу Вихоньков. - Не стану скрывать, ситуация крайне тревожная. Но поверьте, что сейчас мы намного сильнее, чем семнадцать лет назад. У нас есть дирижабли, аэропланы, переносные бомбомёты и вооружённые артиллерией бронеавтомобили с запасом кислорода и способной выдержать тепловой луч зеркальной бронёй. Тогда как наш междупланетный неприятель, напротив, гораздо слабее. Если разведчики, буры и англичане не врут, их всего восемь, на двух цилиндрах. Причём одного сбили ещё месяц назад, в бою за крааль Ньякумби, а второго - вчера, под Порт-Шепстоном...
- Но всё же... - не сдавалась Зинаида Андреевна. - Сперва этот несчастный Ньякумби... О, господи, ну и придумают же название... Затем Питермарицбург и вот теперь ещё Порт-Шепстон... Марсиане залили его газами. И в такой момент вы, Александр, подаёте прошение об отчислении из Академии и восстановлении в строевой части. Не удивляйтесь, что у меня, у моей бедной девочки и даже у моего брата буквально сердце разрывается от волнения и тревоги...
- Открыть вам страшную тайну, Зинаида Андреевна! - спросил Вихоньков, улыбнувшись сидевшей рядом Леночке. - Вероятнее всего ни мне, ни моим товарищам воевать с марсианами не придётся. После долгих проволочек против них наконец-то выступили немцы. Два летающих дредноута с зеркальным покрытием, "Гельмут фон Мольтке" и "Граф Зейдлиц фон Курцбах". Тепловой луч им не страшен и газы тоже. У каждого на борту запас бомб и по два "Fokker'а". Добавить к этому следующий в Кейптаун флот с запасом бомб и топлива. Мой друг Сергей Замыслов - вы его знаете, и вовсе считает, что в самые ближайшие дни марсиане будут стёрты в пыль... Ну, а если нет... Согласитесь, что кто-то их должен остановить...
- И вы полетите, Александр Аркадьевич! - не выдержал гимназист Дима. - Нападёте на марсиан?..
- Полетим и нападём, - согласился Вихоньков. - Прежде Государь-Консорт и Военный Совет опасались новой высадки марсиан здесь, у нас в России. Но сейчас, когда планеты разошлись и расходятся всё больше и больше, марсианам становится труднее попасть из своей пушки. Англичане с французами готовят им тёплую встречу в Европе - на случай, если они вздумают туда сунуться. Так что, если немцев постигнет неудача, следующими окажемся мы...
При этих словах Леночка испуганно вскрикнула.
- Я не хочу... - в её глазах снова блеснули слёзы. - Питермарицбург, а теперь ещё и Порт-Шепстон... Почти шесть тысяч убитых... Саша, я понимаю, что ты - человек военный. Но это... Неужели вы все не понимаете, что это не война, это просто смерть. Верная смерть...
С этими словами она вскинулась, собираясь вскочить из-за стола. В последний момент Вихоньков удержал её.
- Лена! - негромко сказал он. - Если мы останемся здесь, чтобы по совету графа Монте-Кристо, ждать и надеяться, это тоже будет верная смерть. Кто-то же должен их остановить. И потом, они совсем не смерть. Они сами смертны, и прошлая и нынешняя высадки это доказали...
- Я понимаю, - сразу же поникла головой Леночка. - Но почему ты, Саша! Я не хочу, чтобы их останавливал именно ты. Не хочу, чтобы наше "завтра" превратилось в вечное "вчера"...
Вихоньков огляделся. Уютная гостиная, обои и занавески на окнах, громко тикающие "ходики" с кукушкой и портреты, среди которых был и пожилой господин с усами - отец Леночки. Глядя на эту обстановку, такую привычную и уютную, не верилось, что где-то на юге Африки обосновалась смерть - с огромными глазами, клювами и щупальцами, питающаяся человеческой кровью.
- Не превратится, - ответил Вихоньков, накрыв ладонь невесты своею. - Знаешь, вообще-то "ура-герой" у нас Сергей Замыслов. Очень уж любит, после третьей рюмки, орать и размахивать шашкой. Но здесь, при всех я тебе обещаю, что не просто вернусь, а вернусь победителем...
При этих словах Леночка слегка всхлипнула.
- Александр Викентьевич! - попросил Дима. - А можно я с вами полечу? Я ведь совсем маленький, лёгкий... Почти ничего не вешу и места много не займу. Я бы вам во всём помогал, шашку бы вашу чистил и револьвер, об аэроплане вашем бы заботился. А ещё я могу разведчиком быть... Как капитан Сорви-Голова, только лучше. Я как в траву спрячусь, марсиане со своих треножников меня и не заметят...
- Дмитрий! - возмутилась Зинаида Андреевна. - Что ты себе позволяешь? Как не стыдно? Александр, прошу вас, не слушайте его. Мой единственный сын ещё слишком мал и порой говорит откровенные глупости...
- На самом деле, взял бы с удовольствием, - улыбнулся Вихоньков. - Беда в том, что и в самом деле, не получится. Понимаешь, мы не сами полетим, а нас повезут. Наши "ястребки" закрепят на крыльях "Добрыни Никитича", это такой огромный аэроплан с шестью моторами. Мы, пилоты, полетим в салоне - будем сидеть в креслах и, чтобы скоротать время, друг другу разные истории рассказывать. И только, когда доберёмся до места, пройдём по крылу, и сядем в кабины...
- Так, я бы в кабине и спрятался... - не сдавался Дима.
- Тогда большой аэроплан опрокинется, - объяснил Вихоньков, глядя на Леночку. - Там же всё выверено, а с тобой получается, что на одном крыле будет лишняя тяжесть, а на другом нет. Не говоря о том, что скорее всего, лететь и вовсе не придётся...
- Наконец-то золотые слова! - воскликнул Пётр Платонович. - Вы, господин офицер, так увлеклись своими аэропланами и пулемётами, что напрочь забыли о Боге, Создателе, Всевышнем Творце. Кто, как не он, в неисповедимой мудрости своей, населил нашу матушку-Землю мельчайшими, невидимыми глазу тварями. В прошлый раз марсиане пробыли на Земле каких-то три недели, после чего благополучно отбросили щупальца, не сумев справиться с бактериями. А сейчас? Они на Земле больше месяца. И где? В Африке, где помимо обычных, укрощённых цивилизацией болезней есть и малярия, и муха эта африканская... Один Бог ведает, что... Должно быть, в эту самую минуту, когда мы с вами беседуем, телеграф уже несёт радостную весть о бесславной гибели и этих пришельцев...
- Ой, братец! - всплеснула руками Зинаида Андреевна. - Вашими бы устами...
- Скажите, Александр! - подала голос молчавшая до сих пор Соня. - А вам в этой истории, с гибелью марсиан от земных бактерий ничего не кажется странным?..
- Ну вот, полюбуйтесь, господин офицер! - притворно возмутился Пётр Платонович. - Что за невозможный, немыслимый позор для нашей семьи! Невинная девица, которой самой природой назначено проводить дни за фортепиано или за пяльцами, дожидаясь своего избранника, страшно подумать - учится. Рассуждает, понимаете ли, о болезнях, бактериях и прочих, не подобающих женщине вещах... Ещё слово какое придумали: "Бесстужевка". Да, никакая ты не "Бесстужевка", а "бесстыжевка". "Синий чулок", курсистка...
- Да, я учусь! - с вызовом ответила Соня, демонстративно поправляя синюю шейную косынку. - Между прочим, в отличие от вас, дядюшка. Рассуждаю о бактериях, болезнях и путях их распространения, не видя в этом ничего зазорного. И, как и наш профессор, тоже считаю, что марсиан, во время их прошлой высадки, могло погубить что угодно - но уж точно не земные бактерии...
- Почему вы так считаете, София! - заинтересовался Вихоньков.
- Сами посудите, Саша! - пустилась в объяснения Соня. - Марсиане пробыли на Земле три недели. Каждый день прибывало по цилиндру, а всего их приземлилось десять. Значит, марсиане из первого цилиндра пробыли на Земле все двадцать дней, а марсиане из последнего - всего десять...
- То есть, вы полагаете, что марсиане из первого цилиндра и заболеть должны были раньше... - начал догадываться Вихоньков.
- Именно, - подтвердила Соня. - К тому же у заболевших должны были проявиться какие-то симптомы. Наверняка, прибывшие позже организовали бы для них лазарет. Да и болезнь у каждого протекала бы по-разному. А так получается, что они умерли все разом и вдруг, как будто их кто-то истребил...
- Но если у марсиан земные болезни протекают как-то по-другому, - задумался Вихоньков. - Я, сами понимаете, не специалист. Просто слышал, будто бактерии способны как-то изменяться. Та же африканская муха не трогает человека, безопасна для телят и жеребят, но поражает взрослых быков и лошадей. Так и здесь. Что, если какая-то земная бактерия просто перекинулась с одного марсианина на другого? Или это было что-то специфическое, марсианское...
- Вы не знаете, что такое "инкубационный период", Саша! - ласково улыбнулась Соня. - Чтобы, как вы говорите, "перекинуться" с одного марсианина на другого, бактериям сперва нужно размножиться. К тому же погибших марсиан исследовали, причём очень тщательно - нашли множество бактерий, но всё это наши бактерии, земные. Да и эпидемий после высадки не возникло. Погибших марсиан ели собаки, клевали вороны - и ни одна из них не пострадала...
- Тогда от чего, по вашему мнению, погибли марсиане? - спросил Вихоньков.
- Не знаю, - честно призналась Соня. - Я не настоящий учёный, я всего лишь курсистка. Правда, у нашего профессора есть версия, только над ней все смеются. Просто понимаете, Саша! Марсиане на Земле уже пятую неделю, им давным-давно пора заболеть и умереть. Вот только они почему-то не заболевают и не умирают. Понимаете - не заболевают...
5.Контактёр.
Йовускэ был доволен. Становившиеся с каждым днём всё более назойливыми "пищевые" отогнаны, разведка завершена, металл найден и выплавлен, нужные детали изготовлены, а не требующиеся больше механизмы - убраны. Энергохранилища полнёхоньки, триходы с носителями подвешены под консолями и новенькие моторы звонко пели, унося трёхзвенный "перекрыл" на север, прочь из негостеприимной страны.
Но больше всего разведчика радовало, что на тридцать пятые сутки после высадки он снова был на восьми. В боковых камерах четвёртого и седьмого триходов копошились маленькие, недавно отпочковавшиеся носители. Пока что не способные к полноценному "включению"щё способ радали от повышенной тяжести. - маленькие бирая ум и вес. , недавно отпочковавшиеся носители. , не умеющие управлять триходами и делать любую работу, они быстро росли, в положенное время набирая ум и вес. Йовускэ не хотел их лишний раз утруждать - маленькие носители страдали от повышенной тяжести. Лишь время от времени разведчик сосредотачивался то на одном, то на другом, заставляя каждого почувствовать себя полноценной составляющей частичкой. В мечтах он уже видел себя полноценным су-соообществом из двух-трёх, а то и из восьми "линий".
Внизу неторопливо проплывала огромная чужая страна. Не красная, как вокруг места высадки, где успели разрастись урикии и чоримхи, а непривычно, до неприличия зелёная. Чем дальше на север удалялся разведчик, тем меньше становилось лесов и тем чаще попадались бескрайние, поросшие травой равнины. По равнинам бродили чудные создания - с широкими ушами и напоминающими щупальца гибкими носами, с неимоверно длинными передними зубами, выступающими наружу из челюсти. Создания чуть поменьше - с одним, а то и двумя рогами в передней части головы. И совсем уж маленькие - пёстрые песочно-жёлтые с неимоверно длинными шеями и быстроногие полосатые. Йовускэ предположил, что кровь созданий так же пригодна для питания - на Тилимо не было никого крупнее "пищевых". Но рисковать ещё одним носителем не хотелось - несмотря на недавно созданные завязи у первого, третьего и шестого носителей.
Про себя Йовускэ не переставал удивляться размерам третьей планеты. Кёрсури была в десять раз массивнее Телимо, и ровно в два раза больше, но только приземлившись, разведчик осознал истинное значение этих цифр. Лишь на третий день пути он сумел достичь находившегося в глубине континента огромного моря. Вода в этом море оказалась пресно, берег едва угадывался с двухкилометровой высоты. На берегах моря во множестве обитали "пищевые", пересекавшие его на выдолбленных из дерева челнах.
На шестой день пути, когда на горизонте, далеко справа замаячила снежная вершина огромной горы, впереди в небе блеснули два серебристых пятнышка. Йовускэ едва не предположил, что это обман зрения - глаза носителей стали хуже видеть, но теплогляд показал, что таинственные объекты буквально пышут жаром. Они двигались медленно - гораздо медленнее "перекрыла", и за каждым тянулась едва различимая струйка горячего дыма. Лишь через восьмую часть местных суток разведчик понял, что перед нем - два огромных летательных аппарата.
"Перекрыл" разделился. Секция с двумя маленькими носителями ушла вниз, чтобы не оказаться под ударом, две оставшиеся разошлись в стороны. Надвигающиеся летательные аппараты оказались просто огромными - покрывавшая их серебристая плёна сверкала в солнечных лучах. В первый момент разведчик удивился - нагретая солнцем плёнка не позволяла противнику скрыться. Но почти сразу же сообразил - чужие летательные аппараты невозможно залить "лиловой зеленью", а вызванный испарением "римми" луч, отразившись, уйдёт в сторону.
- Кто ты? - спросил Йовускэ.
У него не было сомнения, что перед ним часть той силы, что уничтожила су-сообщество Йонимри и вот уже пятую неделю пытается уничтожить его. Не жалкие дрессированные "пищевые", а настоящее разумное существо, входящее в су-, ре-, или над-сообщество здешней Цивилизации - как и все разумные существа, способное обмениваться, сливаться, разделяться, слышать и говорить.
- Кто ты? - повторил Йовускэ. - Я-мы не собираемся сражаться с тобой. Я-мы - Йовускэ, четырнадцатая "линия" су-сообщества Йоронани, Цивилизация планеты Телимо... Это - четвёртая планета Системы. Мне-нам поручено осмотреть эту планету - Кёрсури, на предмет заселения. Как было поручено моим-нашим предшественникам - су-сообществу Йонимри...
Чужак не ответил. Один из занятых им летательных аппаратов странно дёрнулся, взмывая вверх - словно слова разведчика были ему неприятны. Следом точно так же дёрнулся и второй летательный аппарат. Йовускэ не сразу заметил, как под каждым из них появилось по крошечному, красно-жёлто-серому пятнышку.
- Послушай! - продолжал звать Йовускэ. - У вас такая богатая планета. Просторные, никем не занятые территории, вода, воздух, изобилие "пищевых"... И почти никого нет... Ты - первый, кого я-мы здесь встретили. Тогда как у нас на Телимо перенаселённые города, промышленность... Мы могли бы объединиться, создав общую Цивилизацию. Или несколько Цивилизаций - Кёрсури столь обширна, что здесь на каждом континенте может существовать своё сообщество-сообществ...
Не отвечая, чужак снова дёрнулся, поднимаясь ещё выше. Снова под его сверкающими на солнце корпусами появились красно-жёлто-серые точки. Тем временем две первые точки приближались, забирая в клещи правую секцию "перекрыла".
- На худой конец, если ваша Цивилизация не желает иметь чужака у себя под боком, я-мы можем и уйти, - продолжал убеждать Йовускэ. - Не скрою, наше Общее Мнение будет крайне огорчено потерей столь обширной и благодатной планеты. Но мы готовы уважить Общее Мнение вашей Цивилизации...
Приближаясь, две первые красно-жёлто-серые точки превратились в крошечные стреловидные летательные аппараты с чёрными крестами на концах прямых крыльев. На носу каждого аппарата трепетал туманный диск, за низеньким лобовым стеклом сгорбилась фигура "пищевого". Промелькнув за слегка выпуклыми стёклами кабины трихода, обе летающие машины унеслись прочь, в противоположные стороны - Йовускэ успел заметить, что от каждого отделилось оставляющее за собой дымный след нечто. В следующую секунду секция "перекрыла" закачалась от двойного попадания. На землю полетели отвалившиеся куски обшивки.
- Эй, ты! - не выдержал разведчик. - Я-мы не понимаем, что это значит... Не спорю, гибель одного из носителей не способна слишком уж мне-нам повредить, но... Знаешь, это не слишком приятно...
Два других красно-жёлто-серых пятнышка оказались такими же двукрылыми летательными аппаратами, по неведомому капризу так же имевшими на борту "пищевых". Разойдясь в стороны, летательные аппараты атаковали всё ту же правую секцию "перекрыла". Уводя её, а заодно и вторую секцию из-под удара, Йовускэ заложил крутой вираж. В каждой секции имелось по два носителя, излучатели имелись у каждого - но и летательные аппараты с "пищевыми" на борту, метались словно сумасшедшие. Дымных снарядов у них больше не было - зато имелись те самые тонкие, сверкающие огнём жала.
Одному из них Йовускэ обрубил лучом крыло. Другому повредил нагретый механизм, приводивший летательный аппарат в движение. Третий, погасив жало, попытался удрать - чтобы почти сразу помчаться к земле, оставляя за собой огненно-дымный хвост. Уцелевший поднялся высоко в небо, держась от "перекрылов" на почтительном расстоянии. Разведчику сразу же сделалось не до него - на "перекрылы" надвигались два серебристо-серых зеркальных колосса.
- Послушай! - в последний раз попытался обратиться к чужаку Йовускэ. - Не знаю, в какую игру ты играешь... Если только ты, так же как и я-мы, не боишься Слияния и Обмена...
Со стороны вздрогнувшего от отдачи колосса понёся ещё один дымный снаряд - Йовускэ едва успел уклониться. "Римми" тратился без всякой пользы - отразившись от зеркальной брони, лучи уходили то в небо, то в землю. Уклоняясь от очередного удара, Йовускэ вертикальной свечой взмыл в небо - неповоротливые гиганты не могли повторить манёвр. Больше они не стреляли - разведчик вспомнил и сообразил, что метательные трубы установлены в нижней части. Это показалось ему странным - на Телимо с разреженной атмосферой не знали летательных аппаратов легче воздуха. Сверкающие на солнце корпуса пыхали жаром - зависнув над каждой, Йовускэ ударил противников электрическим разрядом.
Взрывы были чудовищными - разведчик едва успел увести прочь подхваченные взрывной волной "перекрылы". Оставшиеся далеко внизу гиганты пылали - пламя стремительно распространялось по сверкающим корпусам, на ходу разваливающимся на куски. В небо поднялись чёрные дымные хвосты, вниз посыпались чёрные фигурки, над которыми стали распахиваться белые купола.
В первый момент Йовускэ откровенно растерялся - слишком уж непонятной была открывшаяся глазам картина. На Телимо никому не придёт в голову спасать отдельного носителя и даже "линию" - а от слишком уж опасных экспериментов, грозящих гибелью сообществу в целом лучше воздержаться. К тому же спасающиеся из горящих колоссов существа были весьма малы. Лишь посмотрев через увеличитель, Йовускэ понял, что перед ним "пищевые", всё те же здешние, смертельно опасные "пищевые". Направив излучатели, разведчик принялся гасить сносимые ветром белые купола.
За этим занятием он совсем забыл о последнем, кружившем высоко наверху летательном аппарате - пока тот не вынырнул откуда-то со стороны солнца. Шестой носитель вскинул излучатель, выцеливая нападавшего - вот только нападавший повёл себя странно. Не пытаясь уклониться, он мчался прямо на "перекрыл" - чтобы за секунду до гибели, уже сожжённый лучом, ударить по кабине подвешенного под консолью трихода.
6.Смертник.
- Ну что, Вихонёк, пилот занебесный! - еле слышно спросил Серёга Замыслов, дыхнув на ухо Вихонькову слабым сивушным запашком. - Небо-то с овчинку кажется, разве нет? На смерть ведь идём, на неминучую... Это тебе не в "кукушку" играть... Ave Caesar! Morituri te salutant!..
- Тебе бы не показалось?.. - тем же шёпотом ответил вопросом на вопрос Вихоньков. - Впрочем, тебе-то что? Ты и не дождавшись встречи с марсианами уже "хороший"...
- На том и стоим, Вихонёк! - согласился Замыслов. - Казачья наша традиция. Запорожцы и вовсе, во время похода скверную воду из ручьёв и луж горилкой запивали...
- Но не горилку водой... - попытался возразить Вихоньков.
Разгоревшийся, было, спор прервал командир авиаотряда, полковник Ермолин, ловко выхвативший шашку из ножен.
- Отряд! - во все лёгкие гаркнул он. - Смирно! Её Императорское Величество Ольга Николаевна и Его Императорское Величество Государь-Консорт Дмитрий Павлович!..
Вихоньков замер. Старшую дочь Николая II, унаследовавшую трон со смертью брата, страдавшего гемофилией Цесаревича Алексея, и отречения отца вскоре после первой высадки марсиан, прежде он видел лишь на портретах в присутственных местах, в газетах и в кинохронике. К тому же никакие фотографии - чёрно-белые, только господин Прокудин-Горский умел снимать в цвете, делая несколько снимков через цветные стёкла, не могли передать очарования и живости Её Императорского Величества.
Высокая - удавшаяся в мать пепельноволосая синеглазая блондинка с правильными чертами лица. Волосы под шляпкой уложены в простую причёску, строгое платье без украшений - сейчас совсем не тот случай, чтобы блистать. Под руку Её Императорское Величество поддерживал кузен и супруг - Великий Князь Дмитрий Павлович. Закон о престолонаследии Павла I запрещал женщинам занимать трон - формально именно Дмитрий Павлович, а не его жена, носил корону Российской Империи.
Щёлкнув каблуками, Вихоньков коснулся двумя пальцами эфеса шашки.
- Здравия желаем, Ваше Величество Государыня Императрица! - выкрикнул он вместе со всеми. - Здравия желаем, Ваше Величество Государь-Консорт!
- Благодарю вас, господа! - мило улыбнулась Её Величество.
Среди свитских послышались шепотки. Премьер-министр Кривошеин пытался что-то настойчиво втолковать военному министру Арсенинову.
- Господа офицеры! - продолжала Ольга Николаевна. - При иных обстоятельствах с удовольствием приняла бы вас в Зимнем Дворце, во всём блеске императорского величия и власти. Но сейчас и для нашей страны и для всего мира настали не самые простые времена. Вам предстоит сразиться с невероятным, сильным и жестоким врагом, спустившимся с неба. Сейчас, в эту минуту судьба и будущее всех нас находится в ваших руках. Мы все будем молиться за вас, господа офицеры, за каждого поименно. Пусть милосердный Господь, в неисповедимой милости своей, ниспошлёт вам удачу...
- Да здравствует Её Величество Государыня Императрица! - снова выкрикнул Вихоньков вместе со всеми. Показалось, или на глазах Ольги Николаевны и в самом деле блеснули слёзы.
Выстроившихся на лётном поле офицеров было немного - пилоты двадцати истребителей и команды пяти тяжёлых шестимоторных авианосцев "Добрыня Никитич". Вихонькова не удивило, когда Её Величество подошла к каждому. Дождавшись своей очереди, как и все остальные, он сделал шаг вперёд, отдав честь и представившись.
- Поручик Вихоньков, Александр Викентьевич! - в точности по уставу доложил он.
- Удачи вам, Александр Викентьевич! - с грустной улыбкой ответила Её Величество. - Доброй удачи и вернутся живым!.. Мой сын и обе дочери будут молиться за вас...
Вихоньков снял фуражку - на его склонённую шею опустилась тонкая золотая цепочка. Освящённый образок святого Николая Чудотворца, писанный рукой старшей дочери Их Императорских Величеств, Великой Княжны Ксении Дмитриевны. Поцеловав надушенную перчатку на сгибе кисти, Вихоньков отступил назад, возвращаясь в строй. Его место занял, так же шагнув вперёд. Серёга Замыслов.
"Чёрт побери!" - заволновался Вихоньков. - Он же пьяный! То есть, не то, чтобы пьяный - пьяного бы попросту не пропустили, но изрядно навеселе. Как только пронести сумел? Сейчас как дыхнёт на императрицу!.. Чёрт, вот так скандал будет!..".
К его удивлению, даже будучи навеселе, Серёга Замыслов держался уверенно и ровно. Отдав, как положено, честь, он выслушал напутствие и, сняв фуражку, принял на шею свой образок. Выдержка у старшей дочери Николая II, "безвольно скучавшего" в императорской резиденции в Ливадии, оказалась воистину царская. Разве что сам Вихоньков и стоявший в ряду следующим штабс-капитан Орлянский услышали обращённые к Замыслову слова:
- Понимаю, как вы волнуетесь и нервничаете, Сергей! - сказала Её Величество. - Но всё же, не стоит так много "лечится". Доброй вам удачи и возвращайтесь живым!..
После вернувшегося в строй Замыслова вперёд шагнул штабс-капитан Орлянский. Краем глаза Вихонков посмотрел в сторону - на краю лётного поля волновалась неожиданно большая толпа. Это удивило - посторонних на проводы посылаемой против марсиан эскадрильи не допускали. Кроме неизбежных в такой ситуации фото- и кино-корреспондентов, за оцеплением стояли друзья и родственники идущих в бой офицеров. Где-то там, среди зонтиков и шляп была Леночка, её старшая сестра Соня, по прозвищу "синий чулок", и их мама, Зинаида Андреевна. "Капитана Сорви-Голову" на всякий случай не взяли, а толстый резонёр Пётр Платонович сам не захотел идти.
- У тебя что - шёпотом спросил Серёга Замыслов.
- Святой Николай Чудотворец, - догадался Вихоньков. - А у тебя?
- Святой Георгий, - ответил Замыслов. - И в самом деле поверишь, будто Её Высочество сама их малюет. Если бы ей помогали, образки были бы одинаковыми...
- Не издевайся над ребёнком, - возразил Вихоньков. - Девочке тринадцать лет, вот она и старается помочь, как может и умеет...
- Господа офицеры! - гаркнул во все лёгкие полковник Ермолин. - По машинам!..
Так и не сказавший за время проводов ни единого слова Государь-Консорт Дмитрий Павлович подал руку, помогая супруге подняться в коляску. Над взлётным полем пронёсся ветер - авианосцы прогревали моторы.
Придерживая фуражку и шашку, следом за Замысловым Вихоньков поднялся в салон по узкой приставной лесенке. Здесь было холодно и тесно, от металлических стен пахнуло газолином и смазкой. Сидя за столиком, Вихоньков смотрел сквозь застелённое окошко. Салон мелко трясся - "Добрыня Никитич" выруливал на взлётную полосу. Шлёпнувшийся рядом Замыслов швырнул на столик фуражку, подперев кулаком подбородок.
- Ну что же, покамест мы всего лишь пассажиры, Вихонёк! - подвёл он неутешительный итог. - До самого Неаполя, Парижа или Лондона... Где мы наши гостей занебесных перехватим? Зато потом... Шашки долой - кожанки, да шлемы, да очки-"консервы" со стёклышками... И в бой, заметь, прямо с крыльев... Ну как, Вихонёк! Страшно не стало?..
- Тебя, между прочим, никто за хвост не тянул, - заметил Вихоньков. - Сам вызвался...
- Ну да, - усмехнулся Замыслов. - Сидеть и ждать, пока марсиане сами к нам в гости пожалуют... Слуга покорный! Вот только страшно мне, Вихонёк! До судорог страшно. Немцев-то они расколошматили и в хвост и в гриву...
Сунув руку за голенище, Замыслов извлёк предмет, который Вихоньков меньше всего рассчитывал здесь увидеть - маленькую карманную библию с золотым православным крестом на тиснёном переплёте. Внутри, среди разрезанных страниц пряталась плоская фляжка с неожиданно большой пробкой, способной в случае чего послужить и сосудом для питья.
- Ну что, Вихонёк! Дёрнем?.. - начал Замыслов, откручивая пробку. - Настоящий казачий самогон, домашний, как слеза чистый... От него и запахом не шибает, сам увидишь... Ну ладно, пусть почти не шибает... Всё равно, такого не то в Санкт-Петербурге - в Неаполе и Париже не сыщешь...
- Господин поручик! - поднявшийся из-за стола Вихоньков накрыл фляжку ладонью. - Позвольте вам напомнить, что вы имеете честь быть офицером, что вы находитесь на службе Её Величества и что мы идём в бой - защищать себя, наших близких и человечество. Если вам желательно превратиться в идиота, извольте проделать это в другом месте и в другой ситуации...
7.Исследователь.
Наученный горьким опытом, Йовускэ не стал приземляться непосредственно на базе Йонимри. Обогнув Двойной Остров по широкой дуге, два звеньевых "перекрыла" зашли с востока, опустившись около очередного гнездилища на берегах местной мелкой и дикой - не забранной в каменные набережные реки. На всякий случай разведчик накрыл гнездилище двумя снарядами "лиловой зелени" - чёрное облако растеклось по земле, словно колоссальная лепёшка.
Продолжая помнить о судьбе Йонимри, и не забывая о собственном опыте, Йовускэ посадил оба "перекрыла" лишь на короткое время. Держа наготове полные "римми" излучатели, первый, третий и седьмой носители развернули подвешенные на консолях триходы. Стоило выдвинутым ногам коснуться грунта, как "четвёрка" и "пятёрка" подняли "перекрылы" - оставшихся на грунте следовал прикрыть с воздуха. Кроме того, разведчик ни на минуту не забывал об остающихся в камерах маленьких голодных носителях. На всякий случай один из отпочковавшихся тоже остался внизу, тогда как другой - в воздухе. Йовускэ не знал, откуда может придти новая угроза.
Отсюда до базы Йонимри было совсем близко. По сравнению с жарким и пустым южным континентом, "пищевых" здесь было не просто много, а до невозможности много - их сравнительно небольшие гнездилища попадались на каждом шагу. Эти новые гнездилища полностью соответствовали описаниям - белёные стенки, сложенные из затвердевших глиняных комочков крыши. Перед каждым имелась крошечная площадка, на которой росли местные растения непривычно зелёного цвета. Другие растения, тоже зелёные, оплетали стенки гнездилищ. Ноги триходов сметали и сами гнездилища, и оплетавшие их растения. Но именно с трихода, управлявшегося носителем под номером три Йовускэ сделал, пожалуй, самое невероятное открытие.
Открытием оказались проложенные по земле, на щебёночном ложе два пары металлических направляющих. По направляющим ходила неожиданно длинная, чудного вида колёсная машина - нагретый более, чем на сто градусов тяговый механизм с трубой, из которой поднимались клубы чёрного дыма, за которыми тянулись поставленные на колёса с ребордами контейнера для перевозки грузов и "пищевых".
Су-сообщество Йонимри упоминало о подобных оригинальных конструкциях здешней скрытой цивилизации - как и о том, что возле каждого, мало-мальски крупного гнездилища, мимо которых проходили направляющие, имелись специальные платформы. Конструкция была по-своему удобна - на Телимо, где "пищевых" на новые пастбища перевозили триходами, часть их умирала от страха. Хотя даже здесь, на Кёрсури, при повышенной силе тяжести триход двигался гораздо быстрее.
Громко погудев - именно так, как может гудеть машина, а не кричать испуганное живое существо, тяговый механизм стронулся с места, стоило ведомому "троечкой" триходу поравняться с набитой "пищевыми" платформой. Следом потянулись десятка полтора перегруженных колёсных контейнеров. Из доклада Йонимри разведчик знал, что бить тепловым лучом по тяговому механизму опасно - он попросту взорвётся. Сосредоточившись на "троечке", Йовускэ сбил переброшенный через речку мост, расплавив заодно и направляющие.
"Слепой" - управляемый программой или одиночным носителем механизм в этом случае слетел бы с направляющих - но этот явно приводили в движение сознание и воля разумного существа. Возмущённо загудев, остановившийся перед мостом тяговый механизм с кажущейся неторопливостью двинулся обратно. Новый удар теплового луча и вспыхнувший крайний контейнер показал, что и этот путь закрыт. Продолжая гудеть, тяговый механизм снова двинулся вперёд, чтобы остановиться перед самым мостом, испуская клубы пара и чёрного дыма.
Стоило тяговому механизму остановиться, как словно ждавшие этого момента "пищевые" горохом посыпались с колёсных контейнеров. Лишь у немногих нашлись знакомые Йовускэ огневые жала - большинство оказалось безоружно, тогда как у других обнаружились помещавшиеся в лапке совсем уж крошечные жальца. Полученное приветствие оказалось бурным и совсем не безобидным - снизу, по корпусу трихода словно простучала горсть мелких камушков. Отыграв его, "пищевые" бросились прочь - желая заставить их бежать быстрее, разведчик провёл над контейнерами щупальцем, из которого вырывались клубы пара.
Склонившись над стоявшим неподвижно, продолжающим пыхтеть, испускающим клубы дыма и пара механизмом, Йовускэ ожидал увидеть всё, что угодно - даже пытающегося отползти на щупальцах носителя. Вне "линии" или су-сообщества носители оказывались неспособными управлять чем бы то ни было, и принимать самостоятельные решения. В то же время ряд исследователей отмечали их способность к пусть ограниченной, но всё же рассудочной деятельности. Тот же носитель мог лежать в корпусе тягового механизма, смиренно сложив щупальца - подобные ситуации случались намного чаще.
В действительности щупальце с миниглазом на конце проникло в крошечный грязный чулан с покрытыми сажей стенами. Если бы не огонь, пылавший в наполовину прикрытой створками каморе, разведчик даже не понял бы, что тяговый механизм управляется именно отсюда. На передней стенке чулана, как раз над каморой крепились непонятного назначения стеклянные диски - и даже заполненная водой толстая стеклянная трубка. Тут же располагались рычаги со скобами на концах.
- Смотрите, со-высокий, смотрите сами... - сказал сам себе Йовускэ. До очередного ежедневного сеанса связи оставалось около четверти оборота обоих планет. - Заметьте, что данная конструкция явно больше, мощнее и совершеннее тех, что видело и описало Йонимри. Правда, оно видело их лишь издали или повреждёнными.
Чтобы окончательно убедиться в невероятной догадке, разведчик осторожно тронул щупальцем один из рычагов. Тяговый механизм послушно отозвался, двинувшись вперёд, в сторону разрушенного моста. Опасаясь аварии - взрыв явно перегретого котла мог разрушить нависший над тяговым механизмом триход, Йовускэ потянул тот же рычаг в противоположную сторону. Остановившийся перед въездом на мост, тяговый механизм так же послушно двинулся назад, к недавно покинутой, успевшей опустеть платформе. Направляющие, на которых он стоял, пересекались с другими, соединёнными разводными рычагами. Ответвление, по которым двинулись колёсные контейнера, заканчивалось пригорком у стены, сложенной из брусков обожжённой глины.
Бросив прощальный взгляд на валящиеся набок, налезающие друг на друга контейнера, уже не обращая внимания на слетевший с направляющих и взорвавшийся тяговый механизм, Йовускэ переключился на управлявших "перекрылами" "тройку" и "четвёрку". Довольно далеко, по петлявшей среди холмов тропе ползла колонна сверкающих зеркальным покрытием механизмов, прикрытых сверху срезанными ветками. Ещё один истраченный снаряд с "лиловой зеленью" не произвёл на колонну ни малейшего впечатления - выбравшись из дыма, управлявшие колонной совсем не похожие на местных "пищевых" серо-зелёные двурукие и двуногие существа принялись наводить местные примитивные метатели. Прежде, чем тепловой луч успел щели между зеркальными панелями, возле ног триходов поднялись дымы разрывов.
Лишь к следующему утру, постоянно держащаяся начеку, еще дважды вынужденная отстреливаться колонна достигла базы Йонимри.
В первый момент Йовускэ просто не понял, что перед ним основанная су-сообществом база, а не природное образование. Прежние высокие валы оплыли и осели, тут и там их покрывала местная зелёная растительность - растительности оказалось не слишком много, словно кто-то регулярно её выпалывал. От построенного незадолго до гибели Йонимри "перекрыла", как и от изготовленных здесь же, на Кёрсури триходов не осталось и следа - зато саму базу окружал забор из обрезков местных растений. Тут и там вдоль забора виднелись крошечные будочки, а перед ведущим внутрь вала проходом обнаружилось очередное брошенное гнездилище "пищевых" - только не каменное, а лёгкое, деревянное
Фундаменты машин, некогда заложенных Йонимри, остались на месте - зато от самих машин не осталось и следа. Беглый осмотр показал, что сами машины не разрушены, а аккуратно, со знанием дела демонтированы. Над энегростанцией и аккумуляторной машиной, демонтаж которых был небезопасен, были возведены широкие защитные кровли на столбах. Возле изгибающегося углом вала стояло ещё одно широкое деревянное гнездилище, через всю территорию базы тянулись знакомые, разве что гораздо более узкие металлические направляющие, а вдоль западной стены из тех же обрезков растений непонятно для чего была сооружена крытая галерея.
Сосредоточившись на вошедших внутрь "единичке" и "тройке", разведчик не верил собственным глазам. Аккумуляторная машина оказалась заряженной под завязку - это было удачно, поскольку емкости самого Йовускэ были опорожнены на три четверти. Две секции аккумуляторной машины сгорели - не то от выплеснувшегося излишка энергии, не то вследствие неудачной попытки демонтажа. Подведя "единичку" к уцелевшей средней секции, разведчик привычно перебросил контакт - именно в этот момент почва дрогнула. Вырвавшиеся дымные языки поглотили вошедших внутрь вала "единичку" и "тройку" - покатившиеся по земле триходы превратились в смятые куски металла, смешанные с мясом и кровью носителей.
* * *
- Это сделали "пищевые", со-высокий! - докладывал Йовускэ шестую часть оборота планеты спустя. - Мы ищем на Кёрсури скрытую цивилизацию, но всеми здешними машинами управляют "пищевые". Скажу, больше, эти машины сконструированы так, чтобы ими могли управлять именно "пищевые"...
- "Пищевые" не образуют Цивилизации, - мягко возразил Йоворуэ. - Да, они более интеллектуальны и самостоятельны, чем наши носители. Даже те "пищевые", что живут у нас на Телимо. Но, проверено не раз, они полностью отсоединены друг от друга. Каждый самодостаточен - никаких "линий" и су-сообществ. Известное одному никогда не станет известно остальным. А без передачи информации в ходе Слияния и Обмена, без формирования Общего Мнения, никакая Цивилизация невозможна. Уж ты-то должен понимать такие вещи...
- И, тем не менее, со-высокий! - не сдавался Йовускэ. - Здешние "пищевые" управляют машинами. Они не просто изготавливают машины - они их совершенствуют. Йонимри не видело здесь никаких летательных аппаратов. Они каким-то образом обмениваются информацией - иначе чем объяснить, что меня-нас ждали на Центральном континенте...
- Что собираешься предпринять? - оборвал его Йоворуэ.
- Здесь мне-нам делать нечего, - объяснил Йовускэ. - Машины и тела носителей Йонимри убраны, база частью разрушена, частью демонтирована. Установить, что именно здесь произошло, в данный момент не представляется возможным. Кроме того, остальная часть территории базы так же может быть минирована. К тому же мои-наши энергоёмкости в значительной степени разряжены и... Со-высокий, в настоящий момент я-мы всего лишь на четырёх носителях. Словом, я-мы собираемся отступить на северо-восток, на земли Извилистого полуострова. Встать лагерем, подзарядиться и подождать, пока подрастут отпочковавшиеся носители...
- Извилистый полуостров? - задумался Йоворуэ. - Там может быть холодновато...
- Не в это время года, - возразил Йовускэ. - К тому же я-мы надеюсь, в столь суровых местные "пищевые" оставят меня-нас в покое. В любом случае, на то, чтобы вернуться на Центральный континент, энергии уже не хватит...
8.Везунчик.
- Господа офицеры! - объявил на весь салон командир "Добрыни Никитича", капитан Илавин. - Марсиане прямо по курсу, до огневого контакте не более двадцати минут. Прошу занять места...
Выглядел капитан Илавин при этом весёлым до бесшабашности - словно собрался на охоту, а не готовился к смертельной схватке со свалившимся с неба противником. Фуражка лихо сдвинута на затылок, и дерзко топорщатся рыжеватые усы, а в зубах костяной мундштук с незажжённой папироской - открытый огонь на воздушном корабле строго запрещён. И бесполезен - ветер, ворвавшийся в салон через ведущую на крыло дверь, сразу же разметал оставленные на столе, "рубашками" вверх, игральные карты. Отметив про себя, что выигрыш ему уже не получить, Вихоньков опустил на глаза очки-"консервы".