Ворона, которая дала интервью Далаказану, летела в тумане и, пролетая над мусорным котлованом, она увидела пугало, и села ему на плечо, решив нимного передохнуть. Но чучело повернуло голову, и начало ругать её нецензурными словами, сердито размахивая руками. Этим пугалом оказался алкоголик Худьерди, который мочился у обрыва возле мусорной свалки. Сегодня он пришел в гости к одному из членов компании алкоголиков по прозвищу Поезд. Тот жил в шалаше, который он сам построил из жестянок, найденных на мусорной свалке. Пяница по прозвищу Поезд был самым богатым алкашом в округе, и поэтому другие алкаши завидовали ему. Он радовался, что сегодня ночью, как раз ко дню его рождения, выпал снег! Ему стукнуло сорок. Это был очень хороший повод, чтобы выпить и он решил справить свой день рождения в кругу алкоголиков. В шалаше веселилась, распивая вино собственного изготовления, компания чумазых, беззубых, битых пьянчужек в рваной одежде. Это была группа голодранцев: кто был в грязном плаще, кто - в старомодном, поеденным молью, тяжёлом длинном пальто с меховым воротником, кто - в бушлате с дырками в карманах, кто - в одном пиджаке. Они грелись у костра, разведённого в железной бочке. Алкашы пили вино и нюхали рукава своей рваной одежды, потягивали окурки, рассказывали анекдоты и смеялись, отворачиваясь то и дело от удушающего дыма костра. Они бросали в костер старые сапоги без пары, ботинки без подошв, которые пяница по прозвищу Поезд нашел на мусорной свалке, и грелись у огня, переворачивая горящую обувь с помощью длинной кочерги.
- Гляньте, чуваки, тут книга! - крикнул вдруг самый близкий друг Поезда алкоголик Бакамурза, демонстрируя книгу в водонепроницаемом переплете.
- Ничего себе! Библиотечная редкость!Антиквариат! А ну, дай-ка её сюда! - сказал Худьерды.
Бакамурза подал ему книгу, и Худьерди, прочитав её название, воскликнул:
- Книга Омара Хайяма!
-Да, я эту книгу великого Омара Хайяма откопал в мусорной яме, и она стала жемчужной моей скромной домашней библиотеки! Омар Хайям - мой кумир! Он тоже, как и мы, любил выпить сто грамм в свободное от творчества время и писал рубаи о вине! - пояснил с гордостью алкоголик-именинник по прозвищу Поезд.
- Нет, Поезд, ты не прав! Хотя я выпиваю, но в поэзии разбираюсь не меньше, чем в поэтах! Знайте, этот Омар Хайям был суфийским поэтом. На протяжении всей своей жизни он не пил ни вина, ни тем более водки, ни коньяка! Когда он писал о вине, он на самом деле имел в виду не вино, а символическую любовь к Богу, которая опьяняет адепта, и этот "шараби антахур", то есть чистое вино любви, бывает только в молитвах и предназначается людям, которые не совершали грехов в этом мире. Райское вино, которым Бог угощает своих послушных рабов, которые попадут в рай, обладает несравненным вкусом и ароматом. Выпивший его человек никогда не хмелеет, а только получает райское наслаждения, чем от обычного вина, которое мы с вами употребляем регулярно! Одним словом, Омар Хайям обманул нас с вами! Он воспел Божью любовь! А Бог запретил нам пить вино! Так что эту вредную книгу нужно сжечь! - сказал Худьерди и, вырвав несколько страниц из книги Омара Хайяма, бросил в костер.
- Что ты делаешь, гад?! Это же книга великого Омара Хайяма! - крикнул Поезд и, бросился к бочке, в которой горела книга его кумира.
Он сунул руку в огонь, чтобы спасти книгу всемирно известного поэта Омара Хайяма. Ему удалось вытащить из костра горящий сборник сочинение поэта в твердом переплете, который трепетал у него в руках, словно огненная птица, у которой сломаны крылья. Но огонь перекинулся на одежду алкоголика по прозвищу Поэзд, и он загорелся, словно живой факел. Алкаши испугались и начали разбегаться. Поезд с диким воплем пытался потушить огонь, но это ему никак не удавалось. Арратопанов Калтакапан хотел было помочь горящему Поезду, но его остановил Худьерди.
- Не трогай, пусть горит! Религиозные деятели, священнослужители и церковники - попы, муллы и раввины - говорят, что Бог наказывает грешников в аду с помощью огня, долгие годы, или вечно, очищая их от грехов, которые они совершили в этом мире. То есть огонь очищает человека! Пусть горит он дотла, этот поклонник суфийского поэта Омара Хайяма, который обманул нас с тобой, написав рубаи в стиле и духе сюрреализма! Этот суфийский поэт издевался над пьющими людьми всего света! - сказал Худьерди, спокойно глядя вслед алкоголику по прозвищу Поезд, который шагая, словно горящий зомби, выбежал на улицу. Там он упал на землю лицом вниз и со страшными криками от боли долго корчился, пока не превратился в уголь. Худьерди радовался, что все алкаши, разбежались, растворившись в тумане, оставив недопитые бутылки с вином.
- Самое главное это то, что менты не узнали и никогда не узнают о гибели книголюба Поезда, фаната поклонника Омара Хайяма! - сказал Худьерди, радуясь и разливая вино в стаканы. Потом протянул один стакан Арратопанову Калтакапану со словами:
- Давай, Калтакапан Таппикасодий, выпьем за дружбу!
Они залпом выпили вино и, как говорится, "закусили рукавом".
- Есть для тебя очень важная новость, Худик - сказал Арратопанов Калтакапан, бросая в огонь еще одну книгу.Книгу Льва Тольстого "Война и мир"
- Какая новость?! - поинтересовался Худьерди.
- Знаешь, этот кретин, башмачник Гурракалон уехал в Россию, оставив дома твою жену с детьми. Я думаю, наступило удобное время для мести. А что, если ты, пользуясь случаем, сойдёшься со своей бывшей женой и приберешь к рукам всё имущество этого башмачника до его возвращения? - сказал Арратопанов Калтакапан.
Услышав это, Худьерди немного подумал и согласился:
- Не плохая идея - сказал он потягивая окурку.
После этого они вдвоем начали разрабатывать план отмщения. В ходе разговора они выпили всё вино, которое оставили испугавшиеся и разбежавшиеся компаньоны- собутыльники. Арратопанов Калтакапан посоветовал Худьерди отомстить Гурракалону, используя хитрость, а именно, с помощью слёз и трогательных слов. Попросить прощения у бывшей жены и детей.
После этого они отправились на городской автовокзал, чтобы автобусом добраться до Таппикасода. Охмелевшие друзья-алкаши шли, спотыкаясь в зыбком тумане, лениво напевая песню о сиротах, иногда останавливаясь и вытирая заплаканные глаза шапкой. Они не перестали петь даже, когда сели в автобус. Люди отворачивались от них, не перенося вонючего запаха вина, разившего от них. В автобусе мальчик-кондуктор обратился к ним с просьбой предъявить билеты.
- Хршо - сказал Худьерди, еле держась на ногах, качаясь и с трудом открывая полусонные глаза - хршо... пдажжите, сейчас... секундчку... - бормотал он, засовывая руку в карман другого человека.
Тот оттолкнул его, и Худьерди извинился перед кондуктором: пра-аа-стите... я забыл свой комсомольский билет... хик... дома... пардон... - сказал он.
Мальчик-кондуктор понял, что разговор с этими пьяными дядьками бесполезен, пошел дальше, выкрикивая:
- Билеты! У кого нет билетов, пожалуйста, покупайте!..
Когда они приехали в Таппикасод, пошёл снег. Шагая сквозь падающие снежные хлопья, Арратопанов Калтакапан тихо сказал своему собутыльнику, что пойдет домой, так как ему не хочется вмешиваться во внутренние дела семьи Худьерди.
- Ладно, и на том спасибо... - сказал Худьерди, качаясь.
Два алкаша, стоя посреди улицы, обнявшись, попрощались. Худьерди даже заплакал, прижав заячью шапку к глазам. Потом, спотыкаясь, пошел в сторону дома Гурракалона, который уехал в Россию. Снежинки кружились на холодном ветру, словно белые пчелы, улей которых перевернул медведь.