С диким визгом шин машина, разбив ограждение моста, летела в реку. Девушка, сидевшая за рулём волги, держала в одной руке полупустую бутылку пива "балтика", её глаза были подёрнуты дымкой алкаголя. Прикрытые веки и приспущенный бюстгальтер, вожделение завладело мыслями девушки всепоглощающе.
Грязный асфальт - отличный проводник безумия. Щебень и гравий регулярно вылетали из под колёс тяжеловозов, пробивали лобовое стекло машин идущих следом, сносили головы людям. Какой кайф.
Всплеск воды возвестил о прибытии девушки к пункти назначения. Её рука невольно скользнула между ног и из её губок вырвался выдох блаженства. Она сжала руку от чего её тело скривилось в форме полумесяца. Закусив губу до крови и поймав ритм движения бедрами, девушка выронила бутылку из правой руки. Из щелей капала грязная индустриальная вода, от давления трескались стёкла. Освободившейся рукой она начала ласкать свою грудь, брительки сами соскользнули с плечь. В зеркале заднего вида проскальзывала картина красивой эротики на грани. На упругий небольшой и очень аккуратный девичий бюстик капали капли воды и крови. Глубокие и частые вздохи, перемежались со вскриками, тело извивалось, словно уж. Движения становились всё резче и грубее. Оргазматический выкрик, и поток воды хлынул из окончательно треснувшего окна. Она вдохнула...
- Смотри, свеженькую привезли. Только со дна Фонтанки достали.
- Красивая. Молоденькая. Их так много последнее время. Погибают одна за другой, так жаль их.
- Смотри, а промежность ещё влажная. Думаешь дала бы мне?
- Ты всё о своём... Не знаю, но я рад, что она не дожила до этого момента. Всё, нужно работать...
Причина смерти - разрыв сердца. Смерть наступила мгновенно. Сразу после смерти её лёгки были наполнены водой. Если бы я не был так уверен, что она была уже мертва к этому моменту, то я бы подумал, что она специально вдохнула воду себе в лёгкие. Как странно. Передайте отчёт Гордону, пусть проверит версию о самоубийстве.
Серое, как небо над головой, потёртое палто развивалось на ветру. На крыше стоял Гордон. Из-за электронного циферблата открывался великолепный вид на разбитый мост и длинный шлейф шинных следов, уходивший в сторону воды. На глаза были надвинуты очки, за которыми не видно было ничего, кроме отражения моста. Звон откинувшейся крышки, треск кремня и наконец пламя. Гордон помяв в левой руке сигарету положил её на нижнюю губу, поднёс пламя к бумажной оболочке и сделал глубокую затяжку. Сигарета засияла красным пятном. Порыв ветра задул пламя зажигалки, как только Гордон прикурил. Резким движением он закрыл зажигалку и спрятал её за пазуху. Гордон чуть склонил голову и отблеск света переливом сошёл с очков комиссара. Теперь за стеклянной бронёй можно было увидеть выцветшие глаза ещё не столь старого человека. Примерно под пятьдесят лет, седые пряди чередующиеся с ещё молодыми - тёмными, серо-зелёные глаза, глубокие колеи морщин исполосовали его вдумчивый лоб, аккуратный некогда ухоженный лейтенант ныне стал похож на "молодого Коломбо". Уставший взгляд выдавал истинное лицо этого человека, комиссар с более чем 20 летним стажем работы в тяжелейших условиях, часто на сон не хватало уже времени. Гордон закашлялся. Волевым усилием прекратив кашель он произнёс: "И всё же не она"...