Я трубадур стеклянных бутылок.
Переливаю в себе, что было:
воду, огонь, и медные трубы.
Стекло мундштука обнимают губы.
На этикетке надпись Rioja.
Не объяснить почему всё так плохо.
Вечер втекает закатом пурпурным
в стенки бокала. Мне трубадурно.

Можно придумывать, лёжа в кровати,
как бы меня обвиноватить,
чтобы обосновать перемены.
Я буду пить, и пялиться в стену,
в шероховатый шифон штукатурки
с шорохом шёрстки шиншилловой шкурки.
Ночь в моих окнах архитектурна.
Я трубадур, и мне трубадурно.

Надо бы как-нибудь переломаться.
Можно устроить тут пьяные танцы.
Чертишь любви и заботы окружность,
крошишь в салатик тело и душу,
Графика рая, семантика ада...
А это всё никому и не надо.
Другой ей загривок прижмёт посильнее,
и потекла твоя Дульсинея.

Съешь бутерброд "разорвиебало",
чтобы не сдохнуть меж "было" и "стало".
Просто хотелось немножечко счастья,
но напоролся на конкурсный кастинг.
Да, признаюсь, я желаю лишку.
Выйду на набережную с винишком.
Утро орёт перевёрнутой урной.
Я трубадур, и мне трубадурно.