Аннотация: еще одна глава из ненаписанной эпопеи. очень хочется знать стоит ли этим заняться и какие будут предложения у читателей!
***
Эльфы пленных не брали, но трое все же попали к ним живыми. Ненадолго. Тихого приказа Эльмаренна, Михаэль не расслышал, но увидел: люди умерли очень быстро. Это взбесило рыцаря и, увидев что эльфы теперь направляются к нему, с той же очевидной целью, яростно крикнул удаляющемуся Эльмаренну.
- Яблочко от яблоньки! Такой же мясник, как и твой папаша! Ну, подходите! - он отшвырнул меч, потому что и так видел, что живым ему не уйти, - Убивайте! Чистенькие, благородные... Дайоне, твою мать! А на самом деле, такая же мразь, как и эти ублюдки!
Эльмаренн развернулся сразу же, едва Михаэль помянул его отца. Он жестом остановил своих воинов и приблизился, на столько, что рыцарь смог различить цвет его глаз. Они оказались светло-карими, теплого медово-янтарного оттенка, но совершенно непроницаемыми.
- Лай собак не может оскорбить даже ветер, который его разносит, - сообщил он со спокойной улыбкой на безмятежном тонком лице, - А то, что ты видел, было всего лишь казнью.
- Ха! Если ты назначил себя судьей, то суди справедливо! Ни я, ни мои люди, убитые вами, не трогали вашу женщину. Я хотел помочь ей, дьявольщина! Ты меня все равно прирежешь, - так назови это своим именем! А еще лучше, доставай свою железку! Потому что я, черт побери, Михаэль де Верр! И унаследовал эту землю от отца, деда и прадеда! Так что здесь мы равны... - закончил он, уже успокаиваясь.
Эльмаренн спешился, и передал поводья одному из своих эльфов.
- Ta k"ega n"oriaehse, Viannor.
Не вмешивайтесь.
Светловолосый, с пронзительно серыми глазами и черным платком на лбу, Вианор, который мог быть как его ровесником, так и ровесником его прадеда, окинул рыцаря пренебрежительным взглядом и отошел вместе с конем.
- Нет, Михаэль де Верр, мы не равны! Но спорить об этом не будем. Если ты просишь - я сражусь с тобой. Поднимай меч.
Михаэль наклонился за брошенным оружием, не сводя с него взгляда, но эльф ждал, не делая ни одного движения. Михаэль стал в исходную позицию. Нападать он медлил, поскольку эльф по-прежнему просто стоял, опустив пустые руки.
"Хочет, что бы я напал на него так... хочет унизить", - осенила Михаэля догадка.
- Проклятье! Доставай меч! Сражайся!
Эльмаренн терпеливо улыбнулся и извлек из ножен свой полутораручный меч, - и некоторое время Михаэль не видел больше ничего вокруг....
Не смотря на свою простую отделку с любимым дайоне растительным мотивом - меч у эльфа был истинно королевским! С таким мечом не надо было заворачиваться в парчу и атлас, увешивая себя золотом и каменьями: это было бы не просто глупо - это было бы оскорбительно!
Этот меч был возвышенно строг, всякое украшательство его только испортило бы! Он был идеален: среднего размера бастард с разделенной рукоятью, которую венчала коническая головка, он имел элегантную загнутую крестовину, парирующую дугу и чашку в виде листа. Клинок был почти черного цвета с травленым странным коленчатым рисунком, и долой на половину длинны...
Михаэль почувствовал себя идиотом, потому что с первого взгляда влюбился в этот меч так, как никогда не влюблялся в женщину!
Меч легко вспорхнул в руку эльфа, - и видеть это было равнозначно тому, как видеть свою даму сердца, ласкающейся к другому...
"Отставить романтические бредни! - скомандовал он себе, - Сейчас, наверно будут убивать..."
Эльф стоял перед ним, держа свое чудесное оружие в опущенной руке несколько на отлете.
"Забавляется, гад!"
- Черт! - Михаэль провел несколько несложных атак, которые были легко отбиты.
Он ощутил, что его охватывает отчаяние, такое же черное, как и их платки. Он и так не надеялся уцелеть, но Эльмаренн, к тому же, оказался серьезным противником. Пожалуй, самым опасным из тех, с кем ему довелось драться.
Михаэль взъярился окончательно: издевается, дрянь! Видит, что противник устал, что тяжелые доспехи только помеха, и ждет, пока он вымотается окончательно... Его почти полутораметровый двуручник с узким сужающимся шестигранным клинком, еще более облегченным плоской долой - все равно весил раза в два больше, и был плохо приспособлен для рубящих ударов, а все колющие эльф с легкостью отводил! Казалось, Эльмаренн почти не двигается, а просто знает, где в следующий момент окажется клинок и ему достаточно протянуть руку, даже не уклоняясь. Сам он так и не напал...
К тому же, эльф был свеж, как собирающая маргаритки девица.
Михаэль закричал и бросился в последнюю отчаянную сокрушительную атаку... Эльф уклонился, изящным небрежным движением и ударил.
Плашмя.
Валяясь на земле, Михаэль смотрел в ясные невозмутимые глаза стоявшего над ним эльфа и ждал последнего удара.
- Что, сам руки марать не хочешь? - не дождавшись, спросил он.
- Если тебе уже надоело драться, Михаэль де Верр, поднимайся. Я хочу тебе кое-что показать.
Издевается! - с тоской думал Михаэль, глядя в прямую спину эльфа.
Он едва смог взобраться в седло, не опозорившись окончательно. К счастью, ему не надо было даже управлять лошадью, - рыцарский жеребец шел за тонконогим коньком Эльмаренна как привязанный, как собачка на поводке за придворной дамой.
В отличие от своего коня, Михаэль чувствовал себя совсем не так бодро. Приключений для одного дня было многовато: нахлобучка от сюзерена, у которого он впал в немилость именно из-за Черных дайоне, дорога, окончившаяся разборками с кнехтами Ордена, Эльмаренн и его эльфы, нападение копья командора Ионы Остуйского, очередная драка, поединок с самим командиром Черных... Нет, решительно это слишком для одного дня!
И вот теперь он который час тащится неведомо куда за этим блаженным дайоне, которого эльфы провозгласили едва ли не святым пророком.
- Далеко еще? - грубо спросил рыцарь.
- Нет, - все так же невозмутимо отозвался Эльмаренн, даже не обернувшись.
Михаэль запрокинул голову и закатил глаза. Зря. Эльф все же приложил его не шутя, и это немного согрело душу - значит, он все-таки его опасался.
Неожиданно они остановились.
- Идем.
Хмурый Михаэль спешился и последовал за ним. Увальнем он себя не считал. Конечно, до профессиональных следопытов ему было далеко, но лес он тоже видел не на картинке и был заядлым охотником. Вот только все его навыки оказались здесь бесполезными. Михаэль вполне прочувствовал на себе поговорку об эльфе в лесу.
Эльмаренн остановился, подняв правую руку в указующем жесте.
- Смотри. Авеллион...
Михаэль стал рядом с ним и - невольно затаил дыхание, когда увидел...
Нагромождение камней и сейчас не было хаотичным. Они складывались во вполне понятные очертания, не смотря на то, что очень и очень давно не знали живой руки. И в тоже время, было заметно, что кто-то или что-то заставили лес отступить. Поэтому руины выглядели еще более - обнаженными... беззащитными... ужасающе откровенными.
...Когда-то, здесь был прекрасный дворец. Изумительный по тонкости работы... Это было видно и сейчас, но выглядело так, словно гигантский смерч обглодал его со всех сторон, и даже десятилетия не смогли стереть копоть...
- Кто это сделал?.. - сдавленно прошептал Михаэль, - Люди?
Эльмаренн посмотрел на него с тем же нечитаемым выражением лица, которое так бесит всех людей в эльфах.
- Нет...
Он тоже отвернулся к остаткам дворца.
- Вы, конечно, разрушили многое, а еще больше изгадили... - он опять говорил на общем, - Но... это - сделали эльфы. Чуть больше, чем двести лет назад...
- Первая эльфийская...
- Да. И возможно, твой предок получил свой надел в награду за свои подвиги...
Михаэль смотрел на руины. Эльмаренн тоже.
- Они уничтожили это сами. Не только это... Что бы вы, aedann, не смогли насладиться победой... Что бы вам ничего не осталось... Как видишь, кое-чему мы у вас уже научились!
Видеть останки былой красоты и великолепия было физически больно. Но Михаэль не мог отвернуться.
- Да, мы учимся... Учимся у вас вашему стремлению выжить любой ценой. Вашей страсти к саморазрушению. Наверное, мы должны этому снова научиться... Вы вечно молоды! Вы не признаете то, чего не хотите знать. Вы вечно в расцвете. Вы не признаете смерть, хотя живете лишь жалкие мгновения, и - боитесь ее! - протянул Эльмаренн, - Наш расцвет уже давно позади. Задолго до вашего прихода. Это тяжело сознавать! Тяжело сознавать, что ты - один из последних... И никакая сила... ни армия... ни магия... не могут это изменить!
В его прекрасном, как у всех эльфов, тонком лице Михаэль не видел ни горечи, ни гнева... И зачарованно слушал мягкий певучий голос.
- Видишь ли, Михаэль де Верр, все дело в том, что это мой дом. Здесь родился мой отец, Фиаран Иссенгрим эп Геллаис енн Сейдхе... И я, Маэлнор Эллеморенн эп Фиаран енн Фериэ, я хочу не просто вернуть себе камни и землю. Я не хочу быть последним...
Михаэль вздрогнул.
- Я не вижу надежды для нашего народа: рано или поздно - нас не станет. Либо мы будем уничтожены огнем и мечом, либо медленно угаснем сами, не желая изменить себя в соответствии с реальностью... Но мы учимся. Надеяться не смотря ни на что...
***
Эта чародейка, как и все они, была вызывающе красива и вызывающе нахальна. Михаэль уже успел наслушаться сплетен о ее недельном пребывании у князя. Полы в отведенных ей комнатах устилали дорожками и коврами, поскольку она любит ходить босиком. Она требовала каждый день перетрясать ей постель, застилать чистые простыни, и заваривать травяные чаи на эльфийский манер, совершенно не употребляя вина и окуривая комнату пахучими дымами. Окна в своей комнате на ночь закрывать она запретила и челядь клялась, что всю ночь были слышны дикие оргии чародейки и ее охраны, предававшихся безудержной похоти.
Поглядывая из-под тишка на надменное холодное лицо магессы, уже успевшей прославится своим дурным нравом не только при дворе князя, Михаэль все же сомневался, что эта женщина способна безудержно предаться чему-либо. От ее совместного с князем визита в Виндор, ничего хорошего он не ждал. Когда чародейка, выслушав одного из своих мутантов, выпрямилась и обратилась к князю Роберту, Михаэль понял, - началось.
- Риан сказал, что впереди что-то происходит. Оттуда слышны крики, - она указала рукой в сторону леса.
- Кроме вашего... спутника, - ответствовал князь так вежливо, как только мог, - Никто ничего не слышал. А даже если и слышал - нам следует торопиться!
Мизерикорда издевательски выгнула бровь. Интересно, она ее выщипывает или они от природы такой идеальной формы? Вообще-то против магов Михаэль ничего не имел - даже наоборот, предпочитая, однако, восхищаться на расстоянии. Правда теперь, когда он сполна прочувствовал, что такое содержание поместья и хозяйственные заботы, - массивные серьги, напоминающие маятник, шлифованный изумруд в толстой золотой оправе, отделка сетки под током... Черным жемчугом, между прочим!... да весь ее наряд от тонюсенькой снежно белой рубашки до полуботиночек из какой-то кожи, похожей на змеиную, на немыслимо высоком остром каблучке - не могло не раздражать. Потому что Михаэль прекрасно умел считать и понимал, что даже ее мужской костюм, не говоря уж о ножнах и самом сандедее - стоят больше, чем его годовой доход.
Достаточно было одного взгляда, что бы тот, кого называли Рианом, отделился от их помпезной процессии и направился к кромке леса.
...Опять таки, мутанты, которых, говорят, в цивилизованных местах развелось до неприличия много, не говоря уж о том, что каждый маломальский приличный волшебник теперь норовил обзавестись ими в качестве охраны, при ближайшем рассмотрении оказались вполне нормальными людьми. Здесь, в глухомани, они еще были в диковинку, но по слухам, да же кметы уже не робели нанимать их для избавления от всякой нечисти. Кметы - люди практичные, а мутанты брались за любую работу, много не брали, не пакостили и педантично соблюдали условия договора. Да и по правде сказать, внешне от нормальных людей отличали их разве что кошачьи глаза, с вертикальными зрачками, постоянно пульсирующими в зависимости от освещения. Вот и эти двое: светловолосый статный Риан, с вечной кривой ухмылочкой, и мелкий юркий Лейт, смуглый едва не до черноты, - были обычными бравыми парнями, которых он, как владетельный рыцарь с удовольствием бы нанял. Только стоило это не в пример разовому контракту...
Риан вернулся быстро. Но еще раньше они тоже услышали - крик, а точнее истошный, лишенный всего человеческого, вопль. И еще один. И еще... По мере того, как они приближались...
Риан кивнул, и чародейка развернула коня, бросив:
- Думаю, Ваше Сиятельство, это будет любопытно.
Не понадобилось въезжать далеко в лес, и крики к этому моменту уже оборвались.
То, что они увидели на небольшой опушке, не слишком отличалось от ожидаемого Михаэлем. Только на всех людях были белые плащи, символизирующие чистоту намерений и искренность веры.
Рыцарь и солдаты Ордена уже было бросились в нападение, но увидев блестящее разнаряженное общество, цвета и знамена князя, преклонили колени.
Князь Роберт сделал дозволяющий жест. Рыцарь Ордена поднялся и представился.
- Манфред из Энгхила, рыцарь веры.
- Что здесь происходит? - жестко поинтересовался князь, более всего недовольный присутствием здесь волшебницы.
- Светлейший, на нас, скромных братьев по вере, напали злобные нелюди...
- И именно поэтому, один из них сейчас дымится в костре, - саркастически заметила Мизерикорда.
Смиренно опущенный взор рыцаря неожиданно сверкнул лютой ненавистью.
- Мы только оборонялись. А война - не женское дело.
Чародейка ответила ему насмешливым, провоцирующим взглядом. Как будто встретились старые заклятые враги.
- Возможно, но воин я всяко повидала побольше вашего, господин рыцарь веры. Не говоря уж об обычных стычках. Следов боя здесь нет, но далеко бы вы идти не стали. Эльфы были на лошадях - немного нелогично для засады в лесу и совсем не соответствует их обычной тактике. Их было четверо - в данном случае - самоубийство...
- Пятеро, - поправил чародейку Лейт, с вышитой на левом рукаве куртки змеей, неожиданно возникая из зарослей, - Тут не далеко, если хотите убедиться.
- У тебя еще не выросли зубы, что бы тягаться со мной, малыш! - Мизерикорда наклонилась в седле практически к самому лицу молодого рыцаря Ордена.
"Так его! - невольно залюбовался Михаэль, - Будут знать, как соваться на мои земли!"
Сер Манфред дернул рукоять меча и тут же вогнал его обратно в ножны. Своей ненависти он уже не скрывал.
- Светлейший князь, драться с женщиной не достойно рыцаря Ордена! Но я не привык спускать оскорбления! Прошу вас призвать свою гостью соблюдать приличия!
- Госпожа Яльвена Мизерикорда не находится под моим покровительством, - Вдруг произнес князь сладким голосом.
Самое удивительное было то, что чародейка согласно и даже довольно кивнула!
- Уже, - продолжил князь, - Ведь мы находимся на вашей земле, де Верр!
Михаэль дернулся и, стиснув зубы, подъехал к своему сюзерену.
- Не вы ли недавно клялись мне, что очистили эти территории от Черных?!
- Как будет угодно Светлейшему, но я говорил о соглашении...
Тогда он имел в виду установившееся шаткое перемирие, но его не слушали...
- Мы, рыцари веры, считаем, что эта проблема может быть разрешима только одним способом!
- О! мы прекрасно видим, что это за способ! - Мизерикорда указала на тело у костра, с обугленными ногами и на второе, на дереве, - А вы вообще уверены, что это Черные? А не такие же подданные Светлейшего князя? А может и вовсе - королевы Эйелен?
- Я продолжаю утверждать, что это они напали на нас!
"Лжет, - совершенно ясно понял Михаэль, - и ему вообще без разницы чьими подданными они были!"
- Кроме того, госпожа чародейка сама может убедиться, - сер Манфред продемонстрировал всем черные платки, которые обычно носили эльфы Эльмаренна.
Пять. Некоторые в крови.
- Таких тряпок в базарный день - десяток за монету! - Мизерикорда явно насмехалась, - Но я верю, что это ваш сегодняшний трофей.
- Довольно! - счел наконец нужным вмешаться князь Роберт, - свою бурную беседу вы можете закончить и не на дороге! Вас, сер Манфред, я тоже прошу присоединиться к нам.
Рыцарь почтительно, но с некоторой досадой поклонился.
- Позвольте распорядиться.
Яльвена Мизерикорда даже не потрудилась понизить голос:
- Вы, кажется, утверждали, что полностью контролируете ситуацию, - холодно и несколько насмешливо заметила чародейка, - Следовательно, Орден действует с вашего ведома.
- Нет, - князь Роберт скрипнул зубами от унижения, - Вам прекрасно известно, что как религиозная организация Орден обладает значительным иммунитетом и независимостью в некоторых вопросах!
- Разве что деревенский дурачок может поверить, что Орден меченосцев невинные агнцы, подвизающиеся на благо святой веры! Пора признать, князь, на ваших землях давно идет война между Орденом и Черными эльфами. Вы закрываете глаза на действия одних, надеясь, что они избавят вас от Эльмаренна, но Орден уже привык не считаться с вашей верховной властью.
- Не беспокойтесь, госпожа Мизерикорда, с Орденом я как-нибудь договорюсь!
- Не сомневаюсь, - язвительно ответила чародейка, придерживая лошадь.
- Разберись здесь, - процедил крайне разозленный князь Михаэлю и пустил коня вскачь, не считая более себя связанным предписаниями этикета.
Рыцарь Ордена и его отряд демонстративно последовали за ним.
- Уберите труп, - поморщился Михаель и махнул в сторону подвешенного на суку тела, - и снимите наконец этого...
Он направился к чародейке, которая не торопилась догонять князя, о чем-то разговаривая со своей охраной. Михаэль тяжело вздохнул - видимо теперь развлекать ее придется ему, как вассалу князя Роберта. К сожалению, они сейчас действительно были на его земле.
- Сер Михаэль, - окликнули его, - сер Михаэль, этот кажись еще жив...
Михаэль с удивлением обернулся. Солдат держал висевшего эльфа за волосы, оттягивая вверх упавшую на грудь голову. Рыцаря передернуло.
- Да сними же его, дубина! - рявкнул он.
Солдат рассек, стягивающую руки пленника веревку, и окровавленное тело тяжело рухнуло вниз. Михаэль наклонился, хотя совершенно не хотел этого видеть: лицо эльфа представляло собой сплошное месиво, а обнаженный торс покрывали ожоги и глубокие раны - похоже с него срезали кожу... и при всем этом, эльф действительно еще дышал.
- Госпожа Мизерикорда, вы не могли бы помочь? - Михаэль обратился к чародейке.
- Что у вас? Поторопитесь, у нас еще есть дела, - недовольно отозвалась она, и подойдя равнодушно поинтересовалась, - Вы что сами не можете его добить?
- Вообще-то я имел в виду нечто другое, - медленно проговорил Михаэль, пристально глядя в ее красивое холодное лицо, - Вы ведь целительница!
- И что? - во взгляде ее зверино-желтых глаз, устремленных на молодого рыцаря, все же появилось любопытство.
- Помогите ему.
- Зачем вам это? - поинтересовалась чародейка, - Вряд ли он ответил бы вам тем же.
- Это его дело, - твердо ответил Михаэль, выделяя каждое слово - Я раненных не добиваю.
- А! благородно! - усмехнулась Яльвена, - Или надеетесь на милость Эльмаренна?
Михаэль смотрел на нее и не знал как, да и стоит ли вообще объяснять - есть вещи, которых он сделать просто не мог. Так его учили. Просто нельзя. Без каких-либо дополнительных причин. Нельзя насиловать женщин. Нельзя убивать безоружных. Нельзя бросать беспомощных. Независимо от длины ушей и других анатомических особенностей...
Неожиданно он вспомнил Эльмаренна, на развалинах Авеллиона... Она может смеяться, но уже почти два года им действительно удается поддерживать мир. Наверно потому, что он думает так же...
- Какая вам разница? Помогите ему, я заплачу вам.
- Вы не пленник... Мое имя - Михаэль де Верр. Вы находитесь в моем замке Виндор, и можете покинуть его, когда пожелаете...
Лицо эльфа почти целиком скрывала широкая повязка, оставлявшая открытыми только разбитые губы, но учащенное дыхание и дрожь лежавших на покрывале пальцев выдавали его сильное волнение. Он ответил сразу же:
- Сейчас, - и начал вставать.
Не смотря на свое бездушие, чародейка дело свое знала и отнеслась к нему с профессиональной тщательностью: эльф больше не вопил от боли, раны не кровоточили, но только полчаса назад, как пришел в себя.
- Не думаю, что это разумно, - сказал Михаэль, глядя на вцепившиеся в постель, дрожащие от напряжения руки, - Вы... сильно пострадали, не можете видеть.... Я клянусь, вам ничего не угрожает в Виндоре. Я не имею отношения к действиям Ордена и не одобряю его методов.
- Я должен! - эльф помотал головой и зашипел от неловкого движения.
- Вы не сможете даже сесть в седло, и не доберетесь один.
Эльф молчал, толи обдумывая его слова, толи собираясь силами для новой попытки.
- Понимаю, что не вызываю доверия, особенно после того, что случилось, но я могу дать вам провожатого... А еще лучше послать кого-нибудь с известием.
Эльф не мог его видеть, но повернулся в его сторону. Михаэль подумал, что даже не спросил у Мизерикорды, не ослепили ли дайоне орденцы...
- Если вы на столько не хотите принимать помощь от нас...
- Дело не в этом, - эльф прервал его легким жестом, - Я узнаю ваш голос...
И все же, решение давалось ему не легко. Михаэль терпеливо ждал, пытаясь вспомнить откуда эльф мог его знать.
- Вы правы, в седле я не удержусь. Если я напишу письмо... поклянитесь своей честью, что немедленно доставите его в Авеллион.
- Клянусь! Но и вы поклянитесь мне, что в вашем письме не будет ничего, что могло б навредить мне и моим людям.
Эльф улыбнулся, - как показалось, с пониманием и облегчением.
- Хорошо. Клянусь!
- Вы сможете писать?
- Да.
Послание уместилось в две строчки карандашом. Эльф сложил лист. Прежде, чем он отнял руки, Михаэль остановил его и так запечатал. Губы под бинтами дрогнули в благодарной улыбке.
- Будет больше шансов, если я поеду сам. Возможно, меня узнает кто-нибудь еще, прежде чем выстрелить...
Эльф кивнул.
- Вы - единственный, кто выжил... Какое имя мне назвать вашим дозорным?
- Вианор. Вианор аэп Ильве.
Михаэль убирал письмо и вдруг вспомнил. И Вианора. И презрительный взгляд прозрачных серых глаз перед поединком с Эльмаренном... "Я узнаю ваш голос..."
У этого эльфа глаза тоже были серыми, только с зеленью. А еще у него не было половины левой руки.
- Вианор просил, что бы это письмо попало к Эльмаренну как можно быстрее... - настойчиво повторил Михаэль, чувствуя себя крайне неуютно.
- Разумеется, aedann. За него дорого заплачено.
Голос эльфа звучал совершенно бесстрастно, но не нужно было обладать особым умом, что бы понять - этот эльф особой любви к людям не питает.
- Где он?
- В Виндоре. Если хотите, можете его забрать, но если бы он мог добраться сюда самостоятельно, мне бы не понадобилось подставляться под ваши стрелы!
- Вот именно. Интересно, зачем ты это сделал?
- Мне не нужна война, - с силой ответил Михаэль в его ясные внимательные глаза, - И Эльмаренну, думаю тоже...
Эльф медленно кивнул, соглашаясь.
- Что ж, ke"tean, aedann.
Михаэлю не хотелось заходить к эльфу, но Вианор наверняка ждал его возвращения. Так и есть - не смотря на поздний час, эльф не спал.
- Послание передано. Его принял один из ваших. Он не назвался, но у него нет левой руки...
- Иллеаран, - эльф с облегчением выдохнул и откинулся, - Значит, все хорошо...
- Иллеаран? Тот самый? - ошарашено выпалил Михаэль.
Его отец рассказывал ему, - он воевал там, где действовали команды Иллеарана, Ангуса и Даэрона. Вот значит как! Думается, Иллеаран не единственный из старых командиров Иссенгрима, который теперь поддерживает его сына. Сорок лет прошло, а люди все еще не забыли...
Тут взгляд его упал на бинты на лице Вианора - и перед глазами возникли насмешливая чародейка и Манфред из Энгхила: одной просто плевать, а второй... Сопляк ведь еще, лет двадцать, не больше...
Черт, все так запуталось!
- Спасибо, Михаэль да Верр.
- Можно просто по имени. Не за что, - буркнул Михаэль и не нашел ничего умнее, добавив, - Мы же соседи.
Вианор искренне рассмеялся.
- Соседи... - произнес он, отсмеявшись, уже совсем другим тоном, - Я вырос в гетто. И хотя мой отец никогда не делал различий среди больных - а он врач - наши соседи мазали нам двери дерьмом и бросали камнями. Не сметь выйти на улицу после заката... постоянно ждать погрома...
Михаэль не знал, что ответить, но эльф ответа не ждал.
- У вас же есть королева, свое государство...
- Это иллюзия. Дол Амелли так же мертво, как и его сады. Мы больше не народ...
- Тогда зачем ты пришел сюда?
- Ты говорил с Эльмаренном, за чем спрашиваешь? Он знает, что такое ненависть, что такое жить в страхе... И знает как нужно жить. За ним невозможно не идти... он знает то, чего мы еще не умеем, а те кто старше - уже не помнят... Я не знаю, как сказать, но если кто-то и может еще помочь нам, то это он!
- Понимаю, почему вы зовете его "Звездой"! - усмехнулся Михаэль.
- Не смейся над тем, чего не понимаешь! - вскинулся эльф, совершенно утратив присущую дайоне невозмутимость, - Эльмаренн не пророк в вашем понимании. Он не проповедует, не впадает в мистический транс, не поминает никаких богов, не рассказывает притч и не творит чудес! Но он живет так, что в его жизни есть смысл и цель, и он может дать это другим!
- Я не собирался смеяться... - Михаэлю действительно было стыдно.