Огнинская Берта : другие произведения.

Элрадрий. Часть 1-4

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Элрадрий - темная загадочная планета, населенная множеством рас, существующих независимо друг от друга. Взаимодействие каждой из них несет неожиданные последствия для всего мира - одни расы провозглашают богами, другие истребляют. Небольшой мирок, окруженный горами и океаном, за которыми таятся неведомые земли и неведомые твари, живет своей жизнью.
  В сопровождении дочери, женщина в красно-белом жреческом одеянии ступила на главную улицу небольшой деревни, затерявшейся далеко в лесной чаще.
  На лицо посвященная была молода и хороша собой, но выглядела старше и мудрее шестнадцатилетней дочери.
  
  Необычным могло показаться появление посвященной не в сопровождении блистательных адептов, а с одной лишь юной послушницей. Обе путницы выглядели уставшими, утомленными долгим путешествием. Дочери Фриды редко покидали храмы, своим служением божествам неся людям свет в их грязный мир.
  
  Не то, что бы выход в мир был для посвященных девушек под запретом - нет. Никто не держал их за белоснежными стенами насильно. Дело в том, что жрицы, рожденные в храмах, не являлись полноценными людьми. Посвященные - дочери божества и человека. Отцами для них отбирались исключительно темные человеческие маги. Мальчики рожденные в храме отдавались отцам, обязываемым воспитать из ребенка нового мага, или же отдавались на воспитание в академии для блистательных адептов, чье предназначение - защита дочерей Фриды. Посвященными жрецами становились и мужчины. Набирались они в юношестве из детей в чьей крови нет и не было божественного начала. Их обучение длится не меньше, чем обучение дочерей, потому приступают к своим обязанностям они в более позднем возрасте.
  
  Отличие жриц и жрецов заключается в самой сути их служения. Мальчикам посвященным привязывают любовь к человеческому роду и раболепное отношение к их богине и ее дочерям. В обязанности жрецов входит защита вверенных им территорий от болезней и врагов. В отличие от жриц с Фридой напрямую они никогда не говорят.
  
  В каждом городском храме установлен источник света - чаша чистейшей светлой эссенции, что дает жрецам силу. Этими источниками управляют посвященные жрицы в великом храме, подпитывая каждый по мере его истощения.
  
  На самом деле путницы не были так уж беззащитны. Их сопровождал небольшой отряд из пяти кейр, которых посвященная отпустила поохотиться, что бы не пугать деревенских жителей. Кейры - существа с иссиня-черной кожей, широкими перепончатыми крыльями, птичьими лапами и человеческими телами, преимущественно женскими. Эти существа питаются сырым мясом, непременно горячим, свежим, добытым на охоте. Впрочем, за неимением выбора они могут питаться и предоставленной им жертвой. В храме их кормят коровами и другими животными, разводимыми на окружающей храм территории. Существа эти в меру послушны. Они практически не приручаемы, но относительно разумны и договориться с ними можно.
  
  Эльфеора, замерев на мгновение и окинув взглядом местность, обратилась к послушнице:
  
  - Мы прибыли, - сообщила она, даже не развернув изъятый из дорожной сумы лист бумаги. В нем был описан путь, что вел светлейшую к цели.
  
  Начинало темнеть, и послушница заметно нервничала. Эльфеора уже лет пять как покинула храм, но ее дочь, прошедшая обучение всего несколько недель назад, впервые вышла за пределы белокаменных стен, и привыкшие к бесконечному свету глаза не могли различить во тьме совершенно ничего.
  
  Жрица решила что для начала разместит дочь в таверне, а после навестит жреца, который и призвал светлейших в такую глушь.
  
  Таверна здесь, похоже, была единственной, других вывесок на главной улице Эльфеора не видела. Маленький кулачок едва успел коснуться двери, как та распахнулась, и из нее вывалились трое мужчин. Все были навеселе и двое едва ли заметили бы посвященную, если бы третий не налетел прямо на нее.
  Кивком поприветствовав растерявшегося от неожиданной встречи пьянчугу, Эльфеора переступила порог. Вошедшую встретили удивленные взгляды - дочь Фриды здесь? Да еще и в местном кабаке? Наверняка большинство сидящих в зале решили для себя, что выпили они на сегодня достаточно, но мало кого это остановило.
  
  Хозяин таверны выскочил из за прилавка, встречая столь необычного гостя.
  
  - Вы все таки прибыли! - радостно восклицал он. На глазах невысокого тучного мужчины в засаленном фартуке навернулись слезы.
  
  Кажется, о ее визите знали даже здесь. Странно, о таких вещах сообщать жителям не принято.
  
  - Моя дочка, помогите ей!
  
  Эльфеора с недоумением взглянула на него. В других трактирах хозяева предлагали ей ужин и ночлег, а этот мужичек молил о помощи.
  
  - А что с вашей дочерью? - не из вежливости, и тем более не из рвения помочь, а скорее растерявшись полюбопытствовала жрица.
  
  - Разве вы не знаете? У нас беда! Некоторые жители посинели и застыли!
  
  - Может, они умерли? - не слишком любезно поинтересовалась Эльфеора, но поняв, что мужичок не шутит, кивнула. - Хорошо, я посмотрю их. Приготовьте мне и моей спутнице ужин и постель.
  
  - Госпожа, у нас осталось только одно место, - извиняющимся тоном пролепетал мужичок.
  
  - Ничего, - кивнула жрица. - Покажите мне вашу дочь.
  
  Отдав распоряжения работникам таверны мужичок с поклоном открыл перед девушкой входную дверь. Солнце уже почти скрылось за кронами деревьев. Лесной полумрак заставлял послушницу нервничать, потому, решив, что надобности в ней пока не будет, жрица оставила девочку в таверне.
  
  Хозяин же таверны вел Эльфеору в сторону невысокого белокаменного храма. Чаще всего по периметру храмов располагались госпитали и лекарни. Эльфеора предположила, что именно там и расположили больных. Храм представлял собой двухэтажный белокаменный цилиндр. Лекарни располагались вокруг цилиндра пристройкой из обычного камня, которым выложены большинство зданий горожан. В деревнях дома чаще строились из дерева, но не здесь. В узкой длинной комнатке, сходящейся кольцом ко входу в храм, Эльфеора увидела несколько стоящих вряд вдоль стены кроватей. С порога было видно их около десятка, на каждой лежал человек.
  
  Эльфеора приблизилась к ближайшей у входа постели. Мужчина в возрасте, седоволос, но еще не старик. Выглядел он довольно странно. Открытые глаза его казались безжизненными. Кожа приобрела сероватый оттенок и все лицо и руки покрывали темные линии - так, словно по венам течет не кровь, а нечто значительно гуще и холоднее. Такие же покрывают и белки глаз, словно заполняя чернотой зрачки, или же наоборот тьма, проникшая в глаза жителей, разливалась по всему телу, сковывая их. Это Эльфеоре пока что не было понятным.
  
  Не произнеся ни слова женщина прошла к следующей постели. Та же самая картина ожидала жрицу и здесь. На кровати лежала женщина с остекленевшими глазами. Дальше снова мужчина, моложе и крепче первого. Пройдя до конца ряда эльфеора бегло осмотрела каждого. В свете свечей девушка видела слабо, но этого света пока что ей было вполне достаточно.
  
  - Что говорит об этом ваш жрец? - поинтересовалась женщина, обращаясь к кому то из находившихся тут сиделок, что сейчас следовали за жрицей попятам.
  
  - Что они прокляты, - взволнованно ответила одна из девушек . - Что нужно пожарить им смерть.
  
  - Позовите его сюда, - удивленная столь кардинальным предложением жреца, потребовала Эльфеора. Жрецы обычно любят свой народ, и раз жрец предлагает лишить их жизни, иди случай совсем безнадежен, или жрец обезумел.
  
  Долго ждать жреца не пришлось. Невысокого роста седовласый старик с длинной бородой. Амулет его располагался не как принято на шее на цепи, а в навершии посоха, что держал в руках.
  
  - Ах, вот что за гостья, - с притворным удивлением проворчала он, смерив небрежным взглядом женщину. - Не мог храм прислать нам кого повзрослей, да поопытнее?
  
  - Почему ты считаешь, что они должны умереть, жрец? - проигнорировав грубость спросила Эльфеора.
  
  - Разве ты не видишь, они уже мертвы? - раздраженно ответил старик, навершием посоха указав на ближайшую к ним постель.
  
  - Он дышит, - справедливо заметила девушка.
  
  - Это уже не они, - хмыкнул жрец, при близившись к изголовью.
  
  На самом деле было в этом что то пугающее, темное. Да, скорее всего они прокляты. Эльфеоре не приходилось сталкиваться с подобным ранее. Что то пугало в этих людях юную дочь Фриды, но что именно?
  
  - Они просто игрушки темного колдовства, - продолжил старик. Прошептал что то, коснулся навершием посоха ко лбу человека. Амулет загорелся, а темные червячки под кожей стали расползаться словно прячась от света.
  
  - Раз уж ты здесь, дочь Фриды, позволь мне освободить их.
  
  - То есть убить - поправила Эльфеора.
  
  - Они уже мертвы! - заспорил жрец.
  
  - Ты вызвал меня для этого, жрец? Если так, то оставь мне решение этого вопроса. К утру приготовьте мне женщину - Эльфеора указала на одну из больных. - Раздеть, помыть и уложить на алтарь,
  
  С этими словами жрица покинула лекарню желая вернуться в трактир и поужинать, и выспаться, наконец, в мягкой постели, а не на лежаке из соломы под деревом, закутавшись в дорожный плащ.
  
  Освещая себе путь в потемневшем лесу лишь светом собственного амулета, Эльфеора снова пересекала площадь отделяющую трактир от храма. Деревня представляла собой пересечения двух главных улиц, вдоль которых были выстроены маленькие домики в несколько этажей прямо меж деревьев и небольшие тропки с так же где попало натыканными домиками. Некоторые дома строились скорее вокруг деревьев, словно жители не желали ни коим образом навредить лесу. Даже дома здесь были сложены из камня, а это не самый дешевый материал в такой глуши. Вообще, Эльфеора успела заметить, что многие предметы здесь, которые обычно сделаны из дерева, были выбиты из камня и отлиты из металла.
  
  Пересечения улиц приходилось на довольно просторную поляну. Здесь же располагались основные здания управления, в том числе и храм. Жилые дома стояли вдоль улиц, позади них, в небольших садиках располагались посевные участки для выращивания культур. Для нормального роста растений в этой деревне света было маловато, потому забота об урожае так же входила в обязанности местного жреца.
  
  Эльфеора уже ступила на порог, как ее внимание привлекло что то в тени деревьев, что то промелькнувшее между зданий. Неясное давящее чувство охватило женщину. Жрица неспешно, вглядываясь в темноту сделала несколько шагов вдоль стены.
  
  Эльфеора знала причину столь необычного подбора материалов. Людям позволено было поселиться в этом лесу, и, пожалуй, это было одним из самых безопасных от нападений разбойников мест, но стоит срубить хотя бы одно дерево - горе тому кто посмеет, и всей его семье.
  
  Этот лес принадлежит солнечным нагам. Наги отлично видят в темноте, будучи изначально созданиями ночи, но находясь на службе Фриды. Солнечные наги - потомки искусственно выведенной расы - нагов подземья. Вывели их теневые люди - мистическая раса, по слухам, вымершая много лет назад. Впрочем, то там, то здесь иногда мелькают упоминания о неких чародеях вышедших из земли, но теневые люди давно стали просто сказкой на ночь, и существовали ли они когда-либо - неизвестно.
  
  Ничего не обнаружив, женщина вернулась в таверну и сразу поднялась наверх, не задерживаясь в главном зале. Ей совершенно не хотелось провести ночь в компании нетрезвых жителей.
  
  - Юта, - позвала она, гадая, за которой из четырех дверей находится ее комната. Девочка отозвалась без промедлений, выглянув за дверь и впуская внутрь уставшую мать.
  
  - На сегодня закончили, - обрадовала скорее себя, чем послушницу, эльфеора.
  
  - Я попросила растопить нам баню, - сообщила Юта, надеясь, что эта новость доставит жрице удовольствие и не ошиблась. Сил не оставалось совсем, и Эльфеора предполагала, что после купания и вовсе свалится с ног, и забудется долгим сном. Ей дадут выспаться, а после она займется делами.
  Трактирщик постучал в дверь через несколько минут, с намерением проводить до бани дочерей Фриды, и предложил двух служанок в лице его дочерей, уточнив, что все здесь совершенно бесплатно для столь важных посетителей. Эльфеора хмыкнула. Если бы одна из его дочерей не оказалась жертвой неведомого заклятия, и ее состояние не зависело бы от прибывших, вряд ли он был бы столь же любезен.
  
  Помывшись после долгого пути Эльфеора почувствовала себя счастливой, потому в объятиях пуховой перины и теплого одеяла мгновенно уснула.
  
  Юта улыбнулась лучам солнца, пробившимся сквозь занавески и открыла в глаза. Эльфеора как всегда проснулась раньше и распорядилась приготовить им завтрак, а теперь сидела у окна и спокойно перебирая щеткой волосы, наблюдала за городской площадью. Юта успела собраться еще до того, как принесли завтрак.
  
  День выдался солнечным и теплым. Торговки выползли на площадь со свежими пирогами, спелыми ягодами, плетеной обувью, лукошками и прочим деревенским товаром. По улицам бродили люди, которых, не смотря на небольшое количество зданий в деревне было много. В храме все было готово, возможно, еще с ночи. Взволнованные люди толпились у ворот, но перед жрицей расступились, впуская женщину и ее дочь внутрь.
  
  Изнутри храм выглядел гораздо больше и величественнее чем снаружи. Белоснежные полотна украшали стены, пол выложен каменной мозаикой, изображающей различные сюжеты, связанные с Великой Матерью. У дальней стены, окруженный чашами с пламенем находился алтарь - небольшой круглый каменный помост, застеленный тяжелой гладкой тканью, той же из которой шились жреческие одежды. У его подножия располагалась мраморная чаша заполненная густой жидкостью, отливающей перламутром. От нее исходило слабое свечение и быстро рассеивающийся пар.
  
  На помосте уже лежала женщина, на которую указала эльфеора. Все ее тело было покрыто черными линиями. Густая жижа червячками передвигалась по венам, вероятно, нахождение в непосредственной близости от источника силы привело их в беспокойство, но, окруженные светом, они не могли найти укрытия.
  
  Эльфеора приблизилась к женщине. Она была по прежнему жива. Сняв с шеи цепочку амулета, девушка опустила ее в чашу. После путешествия амулет изрядно по угас, а с вечера девушка не стала его подпитывать - слишком уж затянулся день. Пока амулет набирал силы, эльфеора прикоснулась в одной из линий на животе девушки. Червячок замер и сгладился, став почти незаметным. То, что заполняло тело женщины казалось было живым. Осмотрев тело, жрица не увидела никаких повреждений которых нельзя было объяснить повседневной работой деревенской жительницы - мелкие царапины, пара синяков на коленках, огрубевшие пальцы. Под волосами так же ничего не прощупывалось. Юта помогла перевернуть девушку на спину - так же ничего интересного.
  
  Когда чаша опустела на половину, эльфеора достала из нее амулет и приложила к коже женщины там, где показалось больше черных червячков. Те стремительно стали расползаться, на месте соприкосновения их с амулетом проступили ожоги, а женщина пришла в себя резко сев и закричав от боли.
  
  Юта радостно подскочила к ней обнимая за плечи
  
  - Все хорошо, - приговаривала она, поглаживая женщину по спине и укладывая назад.
  
  Эльфеора отложила амулет в сторону и взяла принесенную жрецом, наблюдающим за действием, чашу.
  
  - Омой ее из чаши, - предложил он.
  
  - Ей будет больно, - испугалась юта.
  
  Амулет концентрировал силу заключенную в густой белой жидкости, потому сама жидкость была менее мощной в таком деле. Жидкостью из чаши напрямую пользоваться лучше в случаях более масштабных, например, для придания жизненных сил растениям в садах жителей, обделенным солнечным светом. Но эльфеора решила попробовать - может получится прогнать червячков из тела совсем, или загнать их вглубь, что бы освободить разум жертвы. Женщина хоть и пришла в себя, ее стеклянные глаза все так же смотрели куда то сквозь пространство, не фокусируя взгляд на ком то или чем то конкретном. Зачерпнув белую жидкость из чаши, Эльфеора обмакнула два пальца в нее и коснулась груди женщины. Ожогов теперь не оставалось, но червячки разбегались почти с той же энергичностью. Тогда, решившись, эльфеора разлила жидкость по животу и груди женщины содержимое чаши, и вместе с ютой стала покрывать им все тело жертвы. Червячки заметались, не имея возможности вырваться из тела.
  
  - Принеси нож, - решившись, велела жрецу эльфеора. - и кувшин, пожалуй.
  
  Все было исполнено. Юта недоверчиво взглянула на мать, но спорить не стала. Острым концом ножа жрица сделала небольшой прокол на запястье женщины и вручила дочери кувшин, что бы та собирала в него стекающую кровь. Жидкостью погнала червячков к порезу. Ее план удался - густая грязная жижа неохотно, медленно потекла в керамический сосуд. Тело женщины наполнялось краской, и скоро следов болезни в ней не осталось. Даже зрачки приобрели естественный зеленый оттенок. Девушка моргнула, с живым интересом разглядывая свод храма. Юта склонилась над ней, пытаясь привлечь внимание женщины, и та сфокусировалась на лице послушницы, чем обрадовала обеих дочерей Фриды.
  
  - Там никогда не бывает солнца, - пробормотала женщина обращаясь к Эльфеоре, приподняв голову и попытавшись сесть.
  
  - Ты помнишь что с тобой произошло? - спросила Эльфеора помогая ей подняться. Женщина мотнула головой, пытаясь прийти в себя. Было видно - сознание к ней вернулось, но, похоже, она ничего не помнила.
  
  - Там никогда не бывает солнца, - повторила женщина и стала заваливаться в бок. Девушки помогли ей улечься, эльфеора потребовала жреца принести одеяло или покрывало.
  
  - Она не дышит! - испуганно воскликнула Юта, пытаясь нащупать пульс. Женщина была мертва.
  
  - Вот и помогли, - недовольно хмыкнул жрец, хлопая женщину по щекам, в надежде вернуть ее в чувство, впрочем итак было понятно, его действия были бессмысленными.
  
  Эльфеора, не говоря ни слова направилась к выходу, не отвечая на вопросы жителей опустилась на ступени храма. Результат был далек от ее ожиданий, помочь женщине жрица не смогла.
  
  Юта поспешила вслед за матерью вместе с кувшином. Жижа в нем плескалась и переливалась словно живая, стараясь покинуть стены кувшина.
  
  - Что мне делать с этим? - спросила она у Эльфеоры.
  
  - Отдай жрецу, пусть перельет в сосуд и запечатает его воском, - решила Эльфеора. - я заберу его в храм.
  
  Эльфеора оставила похороны и уборку храма на жреца. Вернувшись в таверну, положила на стол перед хозяином мешочек с монетами. Жест этот стал ему понятен - жрица не обещает вернуть ему дочь.
  
  - Приготовь мне обед, - попросила она. - я поем тут, внизу.
  
  не задавая вопросов, мужчина отдал распоряжения. Женщина заняла столик в углу зала, возле окна. В мыслях было пусто. Ей удалось избавить жертву от заклятия, но это не ее не спасло. А что значат ее слова "там никогда не бывает солнца"? Перед эльфеорой поставили плошку с вареным мясом и картофелем, а рядом горшочек супа и корзинку с хлебом и сыром. Перед ней на скамью опустился хозяин таверны.
  
  - Неподалеку от деревни есть пещеры нагов, - начал он. - Я уверен, болезнь с ними как то связана. Поговори с ними. Я отправлял к ним дочерей. Они не стали слушать дочек, но тебя то послушают, ты же дочь их госпожи.
  
  Эльфеора с сомнением заглянула в его глаза. Вряд ли мужчина был прав, солнечные наги пользовались теми же ресурсами что и жрица, они никак не могли сотворить с жителями такое. Навестить хозяев леса могло оказаться не лишним, но перед этим все же стоило поговорить с Великой Матерью.
  
  На площади у храма Эльфеору ждало разочарование - Фрида никак не желала отзываться на ее призывы. Напрасно она стояла на камнях, держа в ладонях амулет - тишина. В храме Эльфеора проверила чашу - та была вновь наполнена, значит из Великого Храма за ними все таки наблюдают, и следят за действиями жрицы и послушницы. Но и жрицы Великого Храма не отзывались на призывы Эльфеоры.
  
  Женщину охватила тревога. Она не стала делиться этим с Ютой, Юта не имеет пока связей с Великим Храмом, потому не заметит пока странностей. Разговор с нагами действительно мог что то прояснить.
  
  - Отведи меня к нагам, - потребовала Эльфеора у хозяина таверны только оказавшись на пороге.
  
  - Хорошо, я только отдам распоряжения дочерям, - согласился мужчина и скрылся в подсобке.
  
  Прошло не меньше получаса, но мужчина не появлялся. Посвященная забеспокоилась и обратилась к обслуживающему посетителей молодому человеку за тем, что бы тот позвал хозяина.
  
  - Я отнесу, - пообещала жрица, увидев растерянный взгляд парня, обращенный к чьему-то обеду, который он собирался отнести посетителю. Парень показал кому предназначались разлитые кружки паги и обед, и скрылся за дверью. Девушка взяла в руки поднос и принесла его за указанный столик.
  
  - Прошу вас, - улыбнулась жрица и взглянула на дверь. Парень не возвращался.
  
  Девушка разнесла и кружки паги мужчинам, последний помахал ей рукой, видя что женщина не помнит кому предназначается последняя.
  
  Парень все еще не появлялся.
  
  Эльфеора дернула ручку двери на себя - та была заперта изнутри.
  
  - Помогите мне - обратилась жрица к сидящим в зале людям. К ней поспешили сразу трое, и тот, что напомнил ей о заказе. - нужно дверь открыть.
  
  Дверь была выбита без каких-либо усилий.
  
  - Их нужно найти.
  
  - Эд! - крикнул мужчина входя внутрь.
  
  Отсюда вел недлинный коридор с несколькими дверьми - комнаты хозяина и его дочерей, кладовка и подвал. Мужчины отправились по комнатам, а Эльфеора вошла в кладовую - ничего примечательного - высушенные травы, грибы, соленья, вяленое мясо. Немного помедлив, посвященная спустилась в подвал. Здесь и обнаружился хозяин. Его тело было так же покрыто черными полосами. Эльфеора схватилась за амулет, он полыхнул ярким белым светом. В углу за полками с мясом и овощами что-то шевельнулось, а Эльфеора бессильно рухнула на земляной пол рядом с мужчиной. Пришла в себя она уже в своей постели. Обеспокоенная Юта сидела возле нее.
  
  - Ты проснулась! - обрадовалась девочка, обняв мать. - Твой амулет погас, я его снова зарядила, вот.
  
  Девочка вложила амулет в ладонь матери.
  
  - Жрец считает, что если бы не он, с тобой бы случилось то же что и с остальными.
  
  - Но почему? что со мной стало? Там кто то был, кто меня нашел?
  
  Юта только пожала плечами.
  
  - Тебя принесли мужчины, они сказали, ты попросила помочь, а потом они нашли тебя в подвале.
  
  Эльфеора растерянно тряхнула головой. За окном темнело. Что то происходило в этой деревне последние месяцы, а может, и в эту минуту.
  
   - Мне нужно подумать. Ложись спать, завтра пойдем искать наших чешуйчатых братьев.
  
  Впрочем, долго сон дочерей Фриды не продлился.Звон металла и шелест магии наполнил улицы. Крики жителей деревни разносились по лесу. Приказав дочери оставаться в комнате Эльфеора, натянув на себя только жреческое платье, спустилась вниз. Зал таверны был на удивление тих. Перепуганные люди собравшиеся здесь, теснились за столиками по углам. Женщина не стала задерживаться и выбежала на улицу.
  
  По главной улице в сторону храма, неторопливо перебирая лапами, двигались шесть крупных ящеров с наездниками. Существа лениво, но в то же время величественно шагали по еще не остывшим от дневной жары камням.
  
  Всадники были невысокого роста с черной, с синеватым отливом кожей. Процессию возглавляла женщина со светлыми волосами, с серым жезлом в руке - она отдавала распоряжения и сотворяла заклинания одно за другим, одаряя ими то своих спутников, то жителей деревни. Эффект на тех и других, разумеется, не был одинаков. Деревенских жителей чаще всего заклинания женщины или подбрасывали в воздух, или парализовали. Чернокожих же они лечили или защищали от ударов. Женщины, восседающие на других крупных ящерах, уделяли внимания жителям больше, нежели темнокожим их сопровождавших. Распоряжений они не отдавали, только творили заклятия.
  
  Кроме мощных ящеров, тут и там сновали более мелкие и шустрые существа, имевшие так же по наезднику. Их наездниками были мужчины, одетые в кожаные доспехи с оружием в руках. Мимо Эльфеоры пронесся один такой ящер, волоча за собой привязанного за ноги к седлу мужчину. Были здесь и пешие темнокожие воины. Один из таких бросился было к Эльфеоре, но, привлеченные шумом кейры, призванные на защиту посвященной, уже нашли ее и бросились на обидчика, желая насладиться его кровью. Первая кейра тут же лишилась головы, остальных Эльфеора короткой командой отозвала от темнокожего и направила к беловолосой всаднице, одновременно с этим убегая от залитого горячей кровью кейры темнокожего.
  
  Коснувшись амулета на груди, посвященная собрала весь запас света что хранился в нем. Солнечные стражи отозвались без промедления. Восемнадцать размытых силуэтов с пылающими мечами набросились на темнокожего - у него не было шансов, но перед смертью он сильно ранил одного из стражей и посвященная была вынуждена отпустить его, не имея больше запасов на его восстановление. Каждый силуэт был связан со жрицей тонким лучем, через который страж мог подпитываться энергией жрицы и ее амулета, и как только жизненные силы стража истощались луч лопался, сопровождаемый резким, колящим уши звуком.
  
  Оставив себе только четверых, Эльфеора отправила остальных на защиту жителей. Сама же поспешила к храму - именно там, у подножия алтаря, находился источник, который позволил бы защитить деревню от темнокожих существ. Посвященной казалось странным почему жрец не предпринимает никаких мер, ведь защита людей его первостепенная обязанность. В поисках наиболее безопасного пути к храму, взгляд жрицы упал на беловласую женщину. Манипуляции посвященной со светом не остались незамеченными и безжалостно топча всех, кто оказывался на пути, темнокожая пробиралась к Эльфеоре, направляя к ней более шустрых всадников-мужчин, но стражи света давали достойный отпор каждому из них.
  
  Жрица рванулась к храму, ощутив как разорвались еще две связи, и призвала к себе двух отпущенных защищать жителей стражей - сейчас ее безопасность важнее чем людей. Она может еще спасти хоть кого то, если доберется до храма хотя бы живой. Связи рвались одна за другой - противник оказался искусным в бою, одолеть стража даже осклабленной ночью жрицы не так то просто. Потери были и среди чернокожих, но Встретив достойного противника они старались держаться осторожнее, не подставляя себя под удар.
  
  Когда эльфеора пересекла главную площадь, прилегающую к храму, откуда ни возьмись на нее накинулся чернокожий. Жрица ощутила у шеи холодное лезвие, и тут же пламя меча стража, пронзившее тело чернокожего воина обожгло ее грудь, но после погас и сам страж, пораженный совмещенным заклятием нескольких женщин-магов. Все действие заняло несколько секунд, но этого оказалось достаточно что бы неторопливое животное хорошо сократило расстояние беловолосой женщины до жрицы, и тяжелое заклятие ударило девушку в спину.
  
  Погас еще один страж, отдав посвященной свой свет, что бы та сопротивлялась заклятию, от которого девушку потянуло в сон. Захотелось просто упасть на камни и проспать вечность, но небольшая жертва стража сняла со жрицы наваждение.
  
  От амулета осталось всего четыре связи. Посвященная приманив стражей к себе бросилась к храму, краем глаза замечая, что внимание большинства захватчиков теперь обращено к ней. Лопнули еще две связи, но вот уже ступени храма, приоткрытая дверь... Лопается еще одна связь. Спотыкаясь о подолы платья, жрица врывается в зал с алтарем.
  
  Хлопок порвавшейся связи и мягкий толчок в спину позволяют Эльфеоре понять - все кончено. Она пытается добраться до алтаря, коснуться белоснежной поверхности чаши, но едва может сдвинуться с места. Последние силы уходят на то, что бы развернуться лицом к врагу. Женщина, спешившаяся, одна в пустом мраморном зале, не спеша подходит к застывшей посвященной, с любопытством разглядывая ее как трофей. Касается волос, щеки, шеи, ее ладонь спускается на грудь, но женщина тут же отдергивает ее, презрительно вглядываясь в складки одежды - что могло причинить ей боль? Обнаружив амулет беловолосая хватает его, сжав в ладони, срывает с шеи жрицы и швыряет его в сторону. На ладони женщины горит ожогом его отпечаток. Эльфеора не в силах пошевелиться обреченно опускает взгляд, в в следующий миг все погружается во тьму.
  
  ***
  
  Шум внизу и крики разбудили Юту. Эльфеора уже не спала, а спешно натягивала платье, и высматривала что то в окно.
  
  - Я уйду - запрись, спрячься где нибудь, и не вылезай пока я не вернусь, - заметив, что дочь проснулась, проговорила жрица. - Ты ни чем не поможешь. Сохрани свою жизнь любой ценой.
  
  С этими словами Эльфеора торопливо покинула комнату. Юта схватила лежащий на тумбочке ключ, заперла дверь и огляделась. Прятаться было особо негде - небольшой шкаф с парой халатов, да под кроватью. Вспомнив про то, что стоило бы одеться, девочка натянула на себя платье и тунику послушницы, и забралась в шкаф
  .
  Довольно скоро раздались крики уже в самой таверне, топот по лестнице и приближающиеся звуки вышибаемых дверей. Вот и дверь в ее комнату слетела с петель. Чуть дыша, Юта сжалась от страха, боясь издать хоть малейший шум. Послышались шаги, резкие голоса, говорившие на неясном Юте языке. Дверца шкафа распахнулась, Юта подняла глаза на появившееся перед ней существо. Оно было
  похоже на человека, но черная кожа и острые уши выглядели непривычно и странно. Юта слышала о таких от старших жриц - создания тьмы, пользующиеся силой что чернее ночи, проводящие страшные ритуалы, но для нее они всегда были не более чем сказки на ночь. Юта испуганно взвизгнула, прикрыв лицо руками, а существо ухватив ее за волосы, выволокло на пол комнаты, а затем швырнуло на кровать. Юта забралась на нее с ногами, желая отползти подальше, но существо поймало ее за щиколотку и притянуто к себе, осматривая одежду девочки, рукава платья, воротнички и волосы. Не найдя ничего интересного, существо отступило и Юта увидела, что в комнате они не одни. На пороге стояла девочка, человек. Едва ли она была старше Юты, скорее наоборот. Не было похоже, что она боится чернокожего, во всяком случае его присутствие не причиняло ей неудовольствия. Одета девочка была в недлинное, достаточно скромное синее платье простого кроя. Платье было довольно открытым, но выглядящем очень невинно. На шее девочки Юта заметила узкую металлическую полосу.
  По жесту чернокожего девочка приблизилась к ним и выслушав существо обратилась к послушнице.
  
  - Вам выпала честь, госпожа, быть приглашенной на обряд обращения. Вы должны выйти на площадь, к алтарю и опуститься на колени перед одной из жриц наших господ. Не нужно бояться, вас никто не тронет.
  
  Девочка приблизилась к Юте. В ее ладони послушница заметила ярко алую ленту, которую та ловкими движениями тут же повязала на ее запястье. Сразу после этого действия темнокожий покинул комнату, а следом за ним скрылась и девочка. Какое то время Юта рассеяно разглядывала ленту на запястье, не решаясь к ней прикоснуться, но чей-то громкий крик заставил ее прийти в себя. Мать велела сохранить себе жизнь, и наверняка стоило послушается наставлениям девочки, ну или хотя бы попытаться выбраться из таверны. В комнате окно было только одно и выходило на главную площадь. Убежать через него казалось невозможным, да и выйти в дверь все таки намного проще. Не долго думая, Юта спустилась на первый этаж. К ней тут же поспешил еще один чернокожий, но, увидев ленту на руке, остановился, из чего девочка сделала вывод о том, что действительно не тронут. Немного смелее Юта проследовала к двери и вышла за нее. Много людей и странных существ. Основная битва уже кончилось и, похоже, не в лучшую сторону для жителей деревни. Многие были живы и относительно целы, их собирали на площади в круг сковывая цепями. Видела среди них Юта и нескольких с лентами на запястьях, они не были скованы и сидели на камнях у наспех сколачиваемого помоста. Были и те кто не хотел сдаваться, но таких оставалось совсем мало, и этих людей темнокожие убивали не жалея, как только появлялась такая возможность. Матери среди них Юта не видела, что ее порадовало. Она знала что стоит эльфеоре добраться до алтаря в храме, как ситуация повернется в пользу жителей, и мать сможет прогнать этих черных тварей. Подумав об этом, Юта решилась. Уверенными шагами девочка направилась прямо к центру площади туда, где возводили помост. Она уже увидела нескольких чернокожих женщин, а именно о них, как ей показалось, говорила девочка. Теперь она думала о том, к кому же подойти, словно бы это имело значение.
  
  Ее не торопили. На нее как будто и вовсе не обращали внимания. Юта сбавила шаг, Не спеша обходя помост. Женщины руководили процессом строительства, отдавая распоряжения людям. Юта замерла - этих людей она уже видела. Именно их с матерью они пытались лечить. Казалось, их наваждение сошло на нет, выглядели они бодрыми и здоровыми, на первый взгляд, но приглядевшись, Юта увидела - чернота никуда не делась, и, похоже, они сами не понимали что делают, как будто ими управлял незримый кукловод. Вдруг что то мелькнувшее по другую сторону алтаря привлекало внимание Юты.
  Девочка шагнула вперед желая разглядеть что либо. Если бы не факелы расставленные на жердях по краю площади, она бы совсем ничего не увидела, но яркое пятно мелькнувшее во тьме у помоста четко впилось во внимание посвященной. Обогнув алтарь, Юта увидела то, а точнее ту, кто привлек ее внимание. Чернокожая девушка с ярко алыми волосами, почти в тон ленте на запястье Юты. Удивительно красивая, изящная. Девочка поспешила к ней. Женщина выглядела моложе других, и опять же не сильно старше Юты. Она следила за действиями нескольких мужчин, таскавших к помосту доски. Дождавшись, когда темнокожая заметит ее, Юта приблизилась и опустилась на колени, испуганно опустив голову. Темнокожая сначала разглядывала девочку со стороны, затем притянула ее за подбородок, строго глядя в глаза. Наконец, удовлетворенно улыбнувшись отпустила. Сняв с запястья девочки ленту, перевязала ее иначе, связав ею между собой оба запястья посвященной и оставила, жестом указав на место возле помоста. Решив, что женщина хочет, что бы Юта ждала там, девочка поднялась на ноги у села где сказано.
  
  Жрица пришла в себя от жуткого гула в ушах. Голова раскалывалась словно пронзенная сотней острых кинжалов. Тряхнув головой девушка застонала - каждое движение отзывалось пронзительной болью. Женщина перевернулась на спину, и замерла, не открывая глаз. Боль стала утихать, а непонятный гул превратился в голоса разных существ, говорящих на разных языках, кричащих, стонущих.
  
  Открыв глаза, Эльфеора попыталась сесть. В этом ей помогли - рывком кто-то поставил ее на колени и завел руки за спину. Запястья стянули кожаные ремни, а шею обхватило холодное металлическое кольцо. Эльфеора повернула голову, и увидела черные руки одного из существ. Проверив замок на шее жрицы, существо двинулось вдоль ряда скованных цепью жителей деревни. Эльфеора оглядела площадь, с ужасом понимая, что сейчас сделать что либо не в силах. От вида темнокожих, собравшихся в центре вокруг наспех сколоченного помоста на посвященную постепенно накатывала паника.
  
  Наконец, на помост было наброшено полотно из шкур и началось действие, к которому все чернокожие так готовились. Внимание эльфеоры привлекла совсем молодая на вид чернокожая. Ее внешность выделялась даже среди столь странных существ - яркие алые волосы, невероятно подвижные, живые черты лица, красивый силуэт в свете факелов - девушка показалась Эльфеоре безупречной. Она и остальные темнокожие женщины подошла к группе людей сидящих у помоста и подняла одного из них. Внезапно в темной фигуре жрица узнала собственную дочь. Красноволосая подвела Юту к одному из шестов установленных вокруг помоста, и подняв вверх руки девочки привязала их к шесту. То же случилось и с другими пленниками, оставленными у помоста по двое на каждый шест спиной друг к другу, при чем на каждом находились девушка и мужчина. Некоторые шесты пустовали, а на паре из них было только по одной девушке.
  
  Красноволосая прошлась по кругу проверяя узлы и взмахом руки дала кому то знак. Четверо чернокожих мужчин подвели к подножию помоста четверых мужчин и двоих женщин. Девушка начала что то говорить на своем языке, обращаясь не только к своим спутникам, но и людям находящимся на площади, но вряд ли кто-то понимал ее из местных жителей. С другой стороны помоста раздался уже всем понятный язык голосом молодой девушки, той самой которая сообщила Юте что та должна сделать.
  
  - Некоторые из вас были удостоены чести быть приглаженными на обряд обращения, - по взглядам людей убеждаясь, что все ее понимают, заговорила она. Эльфеора догадалась что девочка переводит слова красноволосой. Чернокожая снова произнесла недлинную фразу и замолчала, позволяя девочке перевести.
  
  - Не все из них сочли нужным подчиниться воле богов, и потому их кровь прольется на алтарь во славу их.
  
  Двое из околдованных мужчин подняли на алтарь большую каменную чашу, и отступили в сторону. Чернокожий воин поднял одного из пленников и наклонил над чашей. Красноволосая девица заговорила более резким тоном с гораздо большим воодушевлением, в ее руках блеснул длинный изогнутый клинок. Девочка по другую сторону алтаря переводить ее слова не собиралась, лишь стояла опустив голову. Короткий вскрик и кровь из перерезанного горла пленника хлестнула в чашу. Действие чернокожие встретили с воодушевлением. Со стороны скованных людей послышались крики ужаса и резкие щелчки - эльфеора увидела - посмевших нарушить
  
  тишину стегали плетью несколько охранявших их чернокожих. Благодаря им довольно быстро голоса смолкли, оставив красноволосой неоспоримое право единственной нарушать тишину на этой площади. Пришел черед второго мужчины оказаться над чашей и после второй воодушевленной речи чернокожей девушки его кровь смешалась с кровью предыдущей жертвы.
  
  Девочка обогнула помост, встав позади красноволосой, что то негромко ей сообщив, та коротко кивнула и приманила жестом очередную жертву. Мужчине Ничего не оставалось кроме как повиноваться - его так же приволокли к алтарю.
  
  Вдруг одна из девушек, приготовленных для обряда вскрикнула и забормотала что-то обращаясь то к краснокожей, то к переводчице. Эльфеора услышала только часть ее слов, смысл их заключался в том, что девушка умоляла пощадить ее. Девочка тут же перевела слова пленницы красноволосой, та же, с презрением поморщившись, отвернулась, вернув свое внимание мужчине склонившемуся над чашей. Речь девушки повторилась, но в этот раз звучала игриво, словно соблазняюще. Красноволосая склонилась над мужчиной и заглянула в его глаза через плечо, тихо что то проговорив.
  
  - Может быть ты попросишь о пощаде? - перевела девочка.
  
  - Не бывать этому - прорычал человек. Чаша на полнилась кровью еще одной жертвы.
  
  Красноволосая взглянула на троих оставшихся. Мужчина был заметно напуган, но старался не подавать виду, одна из девушек, та что просила пощадить ее, заливалась слезами, вторая же гордо глядела на темнокожую. К алтарю подвели последнего мужчину, и с ним было покончено без промедления.
  
  Красноволосая опустилась на одно колено перед плачущей девушкой и заговорила с ней вкрадчивым тихим голосом. Девочка переводчица повторила, стараясь не изменить интонацией сути слов существа.
  
  - Ты просишь меня сохранить тебе жизнь?
  
  Девушка испуганно закивала, умоляюще глядя на женщину.
  
  - Хорошо, - промурлыкала Красноволосая в предвкушении чего то интересного. - но тебе придется заслужить.
  
  Не дожидаясь когда девочка это переведет Красноволосая поднялась на ноги и приманила к себе вторую девушку, которую ту же подвели к чаше. Произнесла уже знакомую речь и замерла на пару мгновений словно ждала, что и та попросит пощады, но девушка не проронила ни слова.
  
  Каменная чаща заполнилась почти наполовину. Околдованная Девушка подняла на помост несколько хрустальных чаш. Красноволосая вручила одну из них перепуганной девушке, вторую взяла себе.
  
  - Подойди к чаше, - подсказала переводчица, девушка поспешила послушать совета. Краснокожая зачерпнула в кубок немного крови и протянула его девушке.
  
  - Ты должна выпить, - пояснила переводчица.
  
  Испуганно протянув руку к кубку девушка приблизилась к красноволосой, но та не позволила взять. Поднеся кубок к ее губам, заставила опустошить Его. Было видно - девушка с трудом смогла проглотить содержимое. Красноволосая зачерпнула еще, жестом показав, что девушка должна поступить так же, затем приблизилась к шесту к которому была привязана Юта и поднесла кубок к ее губам, указав одновременно девушке на стоящего позади посвященной мужчину. Помедлив Юта пригубила кубок. Из за ее нерешительности часть его содержимого пролилась мимо. Разозлившись Красноволосая ударила дочь Фриды по щеке и, не глядя на стоящих у шеста, вернулась к алтарю.
  
  Другие чернокожие женщины напоили кровью из чаши людей возле других шестов. Красноволосая подозвала к себе девушку, в нерешительности застывшую возле Юты, та пылая от смущения, послушным псом подбежала к чернокожей и опустилась на место указанное ей - возле ног девушки.
  
  Женщина заговорила снова обращаясь уже только к людям, дождавшись когда та договорит, переводчица повторила ее слова:
  
  - Ваши боги не смогли защитить вас, так склонитесь же перед волей ваших новых божеств.
  
  Краснокожая подошла к кольцу из скованных людей, и тех, на кого она указывала, отсоединили от общей цепи и позади всех просто убивали. Дойдя до Эльфеоры девушка прошла мимо, указав а сидящего рядом мужчину. Ни мольбы ни крики - ничто не помогало, никого из выбранных девушкой не пощадили. Когда красноволосая завершила круг, ряды пленников заметно поредели. Позади эльфеоры послышался громкий женский голос. Перешагнув цепь между эльфеорой и ее соседом в круг вошла беловолосая женщина - та самая, которой удалось схватить эльфеору, и, кажется, именно она управляла и отрядом этих существ. По ее приказу от шестов отвязали пленников и присоединили к общей цепи. Женщина сказала что-то красноволосой, и та вновь пошла по кругу, разглядывая более тщательно каждого пленника. В этот раз она не торопилась на кого-либо указать, выбирая гораздо более вдумчиво, нежели раньше. Возле юты, перепачканной кровью, девушка остановилась надолго и, к ужасу обоих посвященных, велела отсоединить дочь Фриды от цепи, и двинулась дальше. Юта испуганно вскрикнула и тут же поднялась на ноги, как только металлический ошейник раскрылся - ей в этом не мешали, лишь зачарованный житель подтолкнул ее вперед, в центр площади. Красноволосая указала еще на двоих молодых женщин, прежде чем остановилась возле эльфеоры. Долго вглядываясь в лицо жрицы она наконец что то спросила, поспешившая за ней переводчица перевела:
  
  - Ты мать той девчонки? - спросила она, указав на Юту. Эльфеора кивнула.
  
  - Не имеет значения, - не сумев уловить разочарованный тон красноволосой заключила переводчица, и вместе с ней двинулась дальше по кругу. В конце концов, было выбрано восемь человек. Их поставили на колени перед алтарем, и чернокожие женщины напоили их кровью из кубков, а затем всех согнали в кучу, и заколдованные люди стали связывать их в колонну, похоже, готовя к походу.
  
  После беловолосая женщина сама пошла по кругу, указывая на разных женщин и мужчин. Их объединила теперь, пожалуй, внешняя привлекательность. Не останавливаясь перед ней, женщина указала и на эльфеору. Жрица была уверена, что ей не показалось как на лице женщины заиграла улыбка, от которой ей стало не по себе. Ошейник с нее сняли и толкнули в круг, как и других. Их усадили в линию. Следующим по кругу пошел чернокожий мужчина. Эльфеора не замечала его раньше но он определенно выделялся на фоне других - он был одет в черный кожаный доспех. Он так же выбирал из толпы молодых юношей и девушек. В основном девушек, под одобряющие возгласы других мужчин. Выбранных усадили в ряд, напротив ряда, где сидела эльфеора.
  
  - Напои их, - повторила девочка приказ красноволосой, обращаясь к сидевшей на земле там, где ее и оставили, выпросившей пощаду девушке. Та с готовностью вскочила за кубком, и наполнила первый.
  
  Беловолосая стала что то говорить. На бегающую от алтаря к пленникам с кубком крови девушку она не обращала внимания, только несколько зачарованных, да Красноволосая, приглядывли за ними. Эльфеора нехотя сделала глоток из кубка. От странного привкуса ее едва не стошнило, но это произвело на нее какой то отрезвляющий эффект. Да, у нее отняли амулет, но ведь здесь достаточно света что бы хотя бы попытаться защитить людей. Ремни на запястьях лопнули ровно тогда, когда один из факелов начал светить слабее. Посвященная поднялась на ноги отгоняя от себя зачарованных людей вспышкой света. Они для нее не были помехой, но яркий, преображенный жрицей свет причинял им достаточно боли, что бы заставить отпрянуть в стороны, так же как этим же днем происходило в храме. Одна из женщин поспешила к ней, готовя заклятие, но один по меркнувший факел и чернокожая лежит у ног посвященной, бездыханная.
  
  Беловолосая отдала распоряжение, и факелы стали поспешно тушить, тогда Эльфеора захватила сразу несколько огоньков, сохраняя в себе света сколько могла и направила весь поток на беловолосую. Женщина была готова к этому удару и при крылась одним из зачарованных пленников, яростно отдавая приказы другим. Наконец, все факелы погасли, и жрицу обступили чернокожие воины. Широкие стальные наручники поблескивавшие во тьме заклятием, защелкнулись на ее запястьях. Рывком за волосы жрицу поставили на колени. Беловолосая удивленно разглядывая женщину что-то грубо сказала красноволосой. Та, оправдываясь подбежала к уже готовой колонне и отсоединила от нее юту, подведя ее к беловолосой.
  
  - Твою вину искупит твоя дочь, - перевела девочка, появившаяся из за спины беловолосой. Юту поставили на колени, а в руках чернокожей появилась длинная плеть с хвостами плавно превращающимися в змей. Как потом стало известно, это был символ власти беловолосой.
  
  Первый удар разорвал одежду на девочке, со вторым ударом змеи впились в ее плоть, едва не вырывая куски мяса. Юта застонала, прогибая спину, Эльфеора пытаясь перекричать ее крики, просить не трогать дочь, угрожая, злясь, пыталась вырваться, пнуть держащих ее чернокожих. Но не похоже, что ее действия возымели какой либо эффект.
  
  Еще удар и беловолосая равнодушно склонив голову, опустила плеть. Девочку швырнули к ее ногам, Юта рыдала свернувшись клубком, а эльфеору подняли на ноги, и обрывком какой то материи завязали глаза.
  
  -Больше ты не увидишь солнца, - будничным тоном сообщила переводчица.
  
  Когда юта подняла голову, ее мать уже куда то увели. Беловолосая женщина о чем то говорила красноволосой, а переводчица и вовсе убежала. Красноволосая девица подозвала к себе одну из женщин и указала на Юту. Девочку прижали к земле и избавили от остатков платья. По телу разлилось тягучее тепло, боль утихла. Девочка словно чувствовала как стягиваются края ран и срастаются между собой. Скоро Юту, полностью вылеченную, подняли на ноги, переводчица притащила найденное в одном из домов платье взамен разодранному, и окровавленному. Когда девочка оделась ее вернули в колонну. К тому времени были сформированы еще несколько колонн, но ни в одной из них Юта не увидела матери.
  
  Время близилось к рассвету. Юта уже могла различить не только людей на фоне костров, света было достаточно, что бы она смогла увидеть и силуэты скрытые от пламени факелов.
  
  Когда всех пленников разбили по группам 10-20 человек, соединяя их в цепочки за шеи, процессия наконец двинулась в глубины леса. Здесь восход еще не казался так близок, но существа неспокойно оглядывались, не желая делиться добычей с лесными обитателями.
  
  Рассвет колонна встретила еще в лесу. Темнокожие остановились, обсуждая как им поступить - передвижение по утреннему солнцу их не слишком радовало. Было решено устроить привал. Наспех сколотив несколько шатров, темнокожие разместили в них пленников и разместились сами. Многие из темнокожих улеглись спать, и что-то говорило Юте, что и ей стоит выспаться. Путь обещал быть долгим. Пленников посадили спина к спине, привязывая их друг к другу. Юта беспокоилась о матери. Она не видела ее с той самой попытки напасть на беловолосую. Хотя Эльфеора и потерпела поражение, она все равно оставалась для юты единственной надеждой на спасение. Тем временем жрица находилась в соседнем шатре, брошенная на шкуры там же, где оставили переводчицу и девочку которой решили сохранить жизнь. Тут же находилось несколько стражей из зачарованных пленников. Именно их темнокожие и оставили сторожить людей и лагерь, сами же улеглись спать.
  
  - Ты не обижайся на них, - мягко тряхнув Эльфеору за плечо, проговорила переводчица. - ты же сама виновата, зачем убила госпожу?
  
  - Кто они?
  
  - На поверхности их называют теневые люди, - без возражений ответила девочка.
  
  Про теневых людей эльфеора слышала. Эта некая страшилка для маленьких детей. Если будешь убегать из храма ночью, тебя поймает и съест теневой человек.
  
  - С твоей дочкой все в порядке - сообщил переводчица, решив что стоит успокоить мать, она не знала, что этот вопрос интересует молодую жрицу меньше всего.
  
  - Сними с меня повязку, - потребовала девушка. Она понимала, что это вряд ли поможет ей сбежать, чары наложенные на ее оковы не позволяли ей призвать стражей, хоть в шатер и проникают слабые лучи света. Но их было бы достаточно, что бы позвать на помощь и попытаться поговорить с Фридой - богиней солнца и Великой Матерью всего живого.
  
  - Я этого не сделаю, - испуганно ответила девочка. Ее вводила в ужас даже мысль о том, что она может ослушаться приказа чернокожих.
  
  Вторая Девочка сидела тихо, боясь даже пошевелиться, хотя по тяжелому дыханию Эльфеора сделала вывод, что та не спит.
  
  - Ну хоть сесть-то тебе позволено мне помочь? - сдерживая недовольство поинтересовалась посвященная и тут же почувствовала как холодные осторожные ладони берут ее за плечи и приподнимают.
  
  - Благодарю, - кивнула Эльфеора. - нас всех съедят?
  
  Девочка вскрикнула от ужаса, а переводчица засмеялась.
  
  - Почему ты так считаешь?
  
  Эльфеора не ответила.
  
  - У хозяйки на тебя другие планы. Отмахнулась переводчица.
  
  - Какие же?
  
  - Ты будешь ее рабыней! - тихо, но восторженно отозвалась переводчица, тоном, словно открывает большую
  
  но радостную тайну. - я слышала как она обсуждала это со своей воспитанницей.
  
  - Сомнительная радость, - одернула ее жрица.
  
  - Глупая, - насупилась девочка. - Ты еще не осознаешь своей удачи.
  
  
  Юта проснулась за несколько минут до того, как темнокожие вошли в шатер. Переводчицы с ними не было, а это значило что контактировать с пленниками напрямую никто не собирался. Колонны сформировалась вновь, на сворачиваете шатров ушло не больше получаса. Солнце еще не село до конца, но в тени деревьев было уже совсем темно. Юта увидела мать все так же скованную наручниками с повязкой на глазах. Она сидела у дерева вместе с девушкой поившей ее из чаши. Юта увидела и кое что еще, на что раньше не обращала внимания. Три кейры на цепи были прикованы к ящеру беловолосой женщины.
  
  
  Кейры существа разумные, мыслящие, но вопреки распространенному мнению они все же животные, но никак не равные людям. Их непросто приручать, но если кейра видит выгоду в том, что бы принадлежать кому-то, она не станет ссылаться на гордость и независимость. Эти кейры были когда-то на услужении храма, а после отданы жрице. Чем темнокожие заслужили расположение кейр, Юта увидела собственными глазами. К ним подвели крупного мужчину-пленника из тех, кого не поили кровью у алтаря.
  
  Крылатые существа с удовольствием накинулось на жертву разрывая ее плоть и упиваясь горячей кровью. Это и было платой чернокожих за преданность существ. Зато людей кормить, кажется, никто не собирался. Как только сборы закончились процессия двинулась вперед. Солнце уже совсем скрылось за горизонтом, а они покинули лес, оказавшись на густо заросшем поле, края которому не было видно. Крупные ящерицы женщин проминали путь сквозь поле пшеницы. Казалось, они не боялись оставлять следы и напротив упрощали профессии передвижение сминая под собой преграды. Вдоль колонны Туда и обратно на более мелких и шустрых ящерах передвигались чернокожие мужчины, приглядывающие за пленниками и прочей добычей вынесенной из домов жителей и из храма.
  
  
  В одной из колонн Юта увидела жреца - его под гоняли плетью и выглядел он изрядном поколоченным. Пожалуй это был единственный старик из тех, кого взяли с собой. Но на церемонии, на площади Юта его не видела. Через несколько часов мимо их цепочки провели все так же скованную с завязанными глазами Эльфеору. Юта узнала мать только по клочьям жреческой одежды. Девушка спотыкалась не видя ничего под ногами, но упасть ей не давал зачарованный житель который буквально волок ее вперед. Через несколько часов начался дождь, перешедший в ливень. Люди скользили, спотыкались, целые цепочки людей валились с ног, их поднимали довольно бережно, не желая повредить ценный трофей. Всего в деревне было около двух тысяч горожан, больше половины из них было убито - кто в бою при защите поселения, кто на площади.
  
  Жителей рассортировали по неведомому им принципу сначала на площади, а потом на первой стоянке. В первой группе было всего человек 30, в которую Юта тоже входила. Во вторую несколько сотен, эльфеора оказалось в этой группе, впрочем ее от нее отделили сразу же после того как она убила одну из чернокожих женщин. Ящерицу женщины, кстати, теперь использовали для перевозки трофеев, но и тело чернокожей по прежнему оставалось в седле закрепленное широкими ремнями. Юта решила, что это некая дань уважения как к одной из них - тела жителей были брошены на улицах. Жечь
  
  деревню темнокожие не стали, вероятно потому что не хотели поджигать лес, а может по каким то иным соображениям. Впрочем каменные дома с кованной мебелью вряд ли горели бы долго. Первую группу держали прямо позади крупных ящериц, вторую чуть дальше, вдоль колонны, третья же располагалась как бы в обхват обеих, словно загораживая их от диких зверей, или возможности побега. Люди были привязаны друг к другу за шеи, а начало цепи вели по два зачарованных жителя.
  
  А дождь усиливался. Теперь громоздкие ящеры чернокожих женщин создавали помеху идущим за ними людям. Существа перемешивали грязь под лапами с травой и глиной, и идти становилось совсем невыносимо. Юта замыкала свою колонну. Поскользнувшись девочка едва не упала, но ее подхватила зачарованная девушка и поставила на ноги, подтолкнув вперед. Эта девушка держала веревку от другой цепочки жителей, расположенную позади колонны с Ютой.
  
  Приближалось утро, но дождь не прекращается, небо было затянуто тугими темными тучами, потому колонна не останавливалась вплоть до полудня. Только когда дождь успокоился беловолосая крикнула что то, передавая команду остальным. Было решено разбить лагерь. Женщины выбрали место, людей из третьей группы связали между собой на коленях прямо в поле, привязав крайних ко вбитым в землю кольям. Зачарованные жители начали разбирать шатры и устанавливать их там куда указали женщины, на примятую ими землю. Юта заметила, что зачарованные жители выглядели особенно усталыми, и почти не удивилась - прошлым днем поспать им не удалось. Девочка не была уверена что они доживут до конца пути. Когда шатры были расставлены, вторая группа была загнана в тот, что побольше, первая в тот, где укрылись сами существа.
  
  
  Пленников так же связали попарно между собой и усадили на колени у одной из стен шатра на шкуры, не пропускающие пока влагу земли после ливня. Темнокожие расположились по другую сторону полукругом возле разведенного костра. Послышался запах жарящегося мяса. Юта не видела что происходило, так как оказалась лицом к шатру, но запах был дразнящий, и девочка вдруг осознала что не ела больше суток. Вдоль ряда пленников с кувшином воды прошлась переводчица. Юта с благодарностью прижалась губами к краю кувшина, а девочка позволила каждому из пленников напиться. Чуть позже переводчица вернулась, отвязала кого то от общей цепочки и увела. Чернокожие, бурно обсуждавшие что то на своем языке затихли, заговорила беловолосая своим резким командным голосом. После пленника вернули в цепочку и переводчица отвязала другого.
  
  ***
  
  Анна окинула взглядом процессию. Три дня пути пройдено, до каменных стен города высших еще не меньше недели. Впрочем, не каждый день отдаешь в жены дочь, можно и потерпеть столь долгий переход. Сама невеста восседала на белоснежной кобыле в окружении братьев, отца и охраны, где то позади женщины. Она промчалась вперед желая убедиться что они не сбились с пути и поохотиться. Скоро женщина вернулась к семье с несколькими зайцами, за лапы привязанными к седлу. Накормить всех их будет достаточно, да и ориентиры на их пути соответствовали описаниям.
  
  Ближе к вечеру было решено остановиться и приготовиться к ночлегу. Уставшая за день Анна оставила приготовление пойманных ею зайцев на мужчин, а сама улеглась поспать, не забыв предупредить что бы к ужину ее подняли.
  
  ***
  
  Эльфеору, оставленную у входа в шатер, подняли за плечи и втолкнули внутрь. Продрогшая Жрица с удовольствием отметила, что здесь было тепло. Ее поставили неподалеку от костра, женские руки сдернули промокшее до нитки жреческое платье, оставив без одежды. За громким голосом беловолосой женщины последовал тихий переводчицы.
  
  - Хозяйка хочет знать кто ты такая, - сообщила девочка. - Как ты призвала тех сияющих воинов и как убила их сестру.
  
  Эльфеора не спешила с ответом, стоять обнаженной в присутствии как минимум твоих не доставляло ей удовольствия. По щеке стекали капли с промокшей насквозь повязки на глазах и падали на грудь и ноги девушки.
  
  - Ты язык проглотила? - кажется девочка передала смысл слов жен шины напрямую. - Ты ведьма? Или служишь высшим?
  - Я служительница Великого храма, - ответила Эльфеора. - дочь Фриды, блуждающая жрица.
  
  Девушка гордилась своим происхождением и не собиралась скрывать его.
  
  Блуждающими называли жриц, покинувших храм по какой либо причине. Эльфеора покинула храм сразу после рождения дочери и возвращалась только призываемая Верховной жрицей за очередным заданием. В последний раз ей в спутницы дали молодую послушницу, оказавшуюся ее дочерью.
  
  Дочери жриц воспитывались не матерями, а другими жрицами изолированно от обитателей храма, и только в 10 лет им сообщали кто их матери. Юта познакомилась с родившей ее жрицей только пару месяцев назад - за неделю до того как девушки отправились в путь.
  
  Женщина снова что то сказала и девочка сняла с глаз жрицы повязку, бросив ее в костер. Мокрая ткань зашипела, с треском исчезая в языках пламени. Свет в шатер не проникал и источником ему служил только костер, но использовать свет от огня жрица не могла, заклятие на ее цепях надежно закрывало жрице возможность его использовать.
  
  Прямо перед ней на шкурах, разложенных в несколько слоев, лежала беловолосая женщина.Обняв ее за бедра и положив голову на живот женщины рядом лежала красноволосая девица. Вокруг них, по Обе стороны, расположились другие чернокожие женщины, их было пять. По бокам от них обособленными группами сидели чернокожие воины.
  
  -Хозяйка говорит ты можешь быть не только игрушкой, - сообщила переводчица. - От тебя может быть польза. Но от тебя требуется послушание.
  
  Девочка замолчала выслушивая женщину, диктующую ей то что нужно перевести.
  
  - Оцени свои силы, и не делай глупостей, перед жрицами Малассы, у источника их силы ты бессильна. А к свету обратиться тебе больше не позволят. Подчинись, и ты сможешь жить не хуже чем раньше, а может и лучше.
  
  - Передай своей хозяйке - речи ее убедительны, но все случается по воле Фриды, и если я здесь, то так пожелала Великая мать, - немного подумав ответила эльфеора.
  
  От слов перводчицы женщина засмеялась, и поднялась на ноги, стряхнув с себя красноволосую. Приблизилась к Эльфеоре, и взяв ее за шею, притянула жрицу к себе ведя ладонью по телу посвященной. Запустив ладонь в ее волосы, беловолосая впилась в губы жрицы поцелуем. Женщина была ниже ростом, чем Эльфеора и оттого
  
  ей пришлось потянуться, но очень незаметно осторожный поцелуй превратился во властный, хозяйский, и жрица была вынуждена наклониться. Удивленная этим жестом девушка сначала поддалась, а после, словно опомнившись, оттолкнула чернокожую от себя. Звонкая пощечина оставила на лице жрицы яркий пунцовый след, Эльфеора схватилась за лицо сердито глядя на беловолосую.
  
  - Хозяйка не хочет портить твою спину, не вынуждай, ведь ей придется, если ты не смиришься со своей участью, - перевела слова женщины переводчица. - Но если на все воля Фриды, зачем же ты сопротивляешься?
  
  Эльфеора не пожелала отвечать. Ей самой было не вполне понятно для чего Фрида позволила этим существам захватить ее дочерей.
  
  - Опустись на колени, - предложила женщина, ее слова были тут же переведены. Эльфеора медлила, не желая ее слушать. Посвященную злили требования женщины подчиниться, и ее непонимание происходящего.
  
  - Прошу, делай то что тебе велят, - добавила от себя девочка таким тоном, словно от того, выполнит жрица пожелание чернокожей или нет, зависела ее жизнь.
  
  - Я этого не сделаю, - отрезала девушка.
  
  Пошарив где то над головой чернокожая изъяла из складок шкуры уже знакомую жрице плеть. Бросив ее переводчице, сердито зарычала на нее, и девочка, забавно пискнув размахнулась по спине Эльфеоры. Девушка вскрикнула скорее от обиды, чем от боли, рухнув коленями на мягкие шкуры. Сам удар был несильным, но оставил несколько красных полос на спине жрицы.
  
  В шатер вошел зачарованный мужчина неся в руках узкий стальной обод с отходящей от него цепью. Замок защелкнулся на шее жрицы с неприятным лязгом, человек протянул конец цепи беловолосой и вышел, запахнув полог. Теперь обнаженная, скованная, на цепи девушка чувствовала себя униженной и абсолютно беспомощной, ей хотелось заплакать от бессилия и обиды на свое божество.Беловолосая вернулась на прежнее место и, рывком потянув за цепь, усадила жрицу у своих ног.
  
  Зачарованные мужчины сняли с костра жарящееся животное и стали его делить на части, получив от них тяжелый поднос с довольно крупными кусками мяса, переводчица принесла его женщинам, те с удовольствием набросились на обед. Беловолосой пришло что-то в голову, и женщина, неожиданно закинув ногу на шею жрицы, притянула ее к шкурам заставляя наклониться, переводчица переставила горячий поднос на спину Эльфеоры. Посвященная злилась, но не могла ничего сделать, зажатая под коленом беловолосой. Других чернокожих это позабавило.
  
  Следующей подозвали Юту. Переводчица осведомилась не голодна ли девочка и предложила отобедать вместе с хозяевами. Вид импровизированного столика привел девочку в ужас, и поняв, что обедать та не собирается, переводчица вернула Юту в колонну под смешки женщин.
   Скоро чернокожие стали засыпать. Эльфеору уложили в ногах черокожих, там же расположилась переводчица, перед тем как улечься, коснувшись губами колен своей хозяйки.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"