Жара стояла адская. Открытое окно и лениво вращающиеся лопасти старенького вентилятора не спасали от июльского зноя. Сергей подставил лицо под чуть освежающую струю воздуха. Помогло слабо. Струйки пота под форменной рубашкой скатились по спине к поясу, где всё уже и так мокро и сыро, поясной ремень натирает, а трусами можно сделать влажную уборку кабинета. Сергей вздохнул и продолжил читать отчёт: "...которая покоилась на кровати в связанном состоянии. Гражданка Сысоева заявила, что была изнасилована, но не туда и не так. Рядом обнаружился муж, Сысоев Виктор Павлович, также заявивший, что является мужем гражданки Сысоевой, а изнасиловал её в качестве превентивной меры...". Сергей хмыкнул и посмотрел на автора сего опуса.
Отчёт написал его подчинённый, Олег Филиппов, среди коллег прозванный Филипком. Был он весь гладкий и круглый, по-домашнему уютный, и прозвище, метко приклеенное уборщицей тётей Дусей, очень ему шло. Сейчас Филипок мирно дремал, откинувшись на спинку стула, прикрыв лицо какой-то "жёлтой" газетой. "Посетитель ресторана застрелился, отведав мясо альбатроса!" - крупными буквами на всю верхнюю страницу прочитал Сергей. Встал из-за стола, тихо подошёл к подчинённому и отвесил щелбан прямо в лоб.
- Га-а-а-а! - спросонья всхрапнул Филипок, встряхнул головой, сбросив газету, и уставился на начальника, - Чего тебе?
- Ты как с начальством разговариваешь? - больше для порядку буркнул Сергей, - что у тебя с опознанием по ДТП?
- Ничего пока, - Филипок потянулся и уселся на попе ровно, - эксперты работают. Точно установлено, что это женщина. Её там фурами размазало по всей дороге. Ни документов, ни одежды. Но есть кое-что интересное. Труп расчленили.
Сергей открыл рот, чтобы высказать что-нибудь умное, но тут на столе звякнул телефон внутренней связи. Поднял трубку:
- Алло.
- Хером по лбу не дало? - голос начальника отделения, подполковника Гладыша, просто излучал язвительность и недовольство жизнью, - Старцев, кто у тебя ведёт дело Никодимцева?
- Филипок... следователь Филиппов. Но там пока и дела ещё никакого нет, Семён Палыч.
- Похоже будет. Дуйте вдвоём ко мне в кабинет. - В трубке послышались гудки отбоя.
Сергей тяжело вздохнул. Начинались проблемы.
Надеялся начальник следственного отдела, майор полиции Сергей Старцев, что смерть Леонида Васильевича Никодимцева проблем не принесёт. Ведь нет ничего удивительного, что пятидесятидвухлетний и не очень здоровый человек скончался от сердечного приступа. У себя в загородном поместье, да под шашлычок и водочку. И судмедэксперт дал намёк, что, по всем признакам, смерть естественная. Хотя, чем чёрт не шутит. Был Никодимцев человеком непростым. Богат неприлично , и в кабинеты начальственные вхож. Потому и проводили экспертизу и доследование тщательно.
Сергей уныло смотрел на лысину главного судмедэксперта напротив и на душе кошки скребли. Справа негромко сопел Филипок, слева, за начальственным креслом, сурово взирал подполковник Гладыш. Был Семён Палыч человеком жёстким и умным, некогда крутым опером, ещё советской закалки.
Главный судмед тихонько откашлялся и, повинуясь кивку Гладыша, негромко начал:
- Результаты судмедэкспертизы таковы: причина смерти - сердечный приступ. Никаких ядов или веществ, могущих вызвать такой приступ не обнаружено. Но вот в желудке у покойного... - судмед положил на стол отчёт, - обнаружены куски плоти, содержащие человеческую ДНК. И пингвина.
Старцев от такой новости несколько ошалел.
- Это что же, Никодимцев, человека-пингвина съел? - послышался справа голос Филиппова.
Сергей мысленно застонал и закрыл глаза, ожидая реакции Гладыша на глупость, брякнутую невпопад. Но подполковник только вздохнул тяжело и произнёс несколько устало:
- Смотрю я на тебя, Филиппов, и очень сильно поражаюсь. С виду ты такой умный и упитанный, а чуть глубже копнёшь - долбоклюй долбоклюем.
Филипок обиженно засопел, а судмед продолжил:
- Перед смертью покойный ел шашлык из человечины. Причём, полусырой. - И чуть погодя добавил. - И пингвинятину.
- Откуда пингвинятина? - вновь встрял Филипок, - у нас даже зоопарка нет.
- Филиппов, тебе только это удивляет в отчёте? - зло спросил Гладыш и перевёл взгляд на Старцева. -Ты что думаешь?
- Хм, - Сергей побарабанил пальцами по столу, - пока не знаю. Возможно, какая-то ритуальная секта каннибалов.
- Вряд ли, - судмед покачал головой, - думаю, что Никодимцев не употреблял человечину регулярно. Каннибализм очень опасен. Не считая кучи всяких прелестей, вроде гепатита, ВИЧ и прочего, аномальные белки и лихорадку Куру ещё никто не отменял. У него нет никаких признаков. К тому же мы изъяли всю еду и питьё с места смерти - там нет ничего необычного. Обычное мясо. Свинина и говядина.
- Ясно, - Гладыш вновь повернулся к Сергею, - быстро обрисуй мне ситуацию
- Собственно, там особо нечего обрисовывать. Получили вызов позавчера, двадцать четвёртого июля в 17.19. Наряд прибыл на место в 17. 38. Обнаружили мёртвого Леонида Никодимцева и его брата, Алексея. Они пили в беседке перед озером. Там оборудована площадка для пикников. По словам Алексея, Леонид Никодимцев вдруг просто схватился за сердце и умер. Всё. В доме, кроме охраны, в тот день никого не было. Хотя там обычно проживают постоянно ещё двое человек. Светлана - жена Леонида Никодимцева. И домработница - Мария Петровна Тарануха, она же - баба Маша. Но Светлана уехала отдыхать за пару дней до, двадцать второго, а баба Маша накануне отправилась к сыну - у неё двухнедельный отпуск. Со Светланой связаться не смогли, как в воду канула. Домработницу нашли - приедет завтра-послезавтра. Все показания подтвердил также начальник охраны Никодимцева.
- Охрана видеонаблюдение и запись не вела?
- Только частично. Внешнего периметра. Площадку для пикников в тот день не писали. Хозяин запретил.
- Хозяин, значит, запретил. - Задумчиво протянул Семён Палыч. - Брат Никодимцева ещё в городе?
- Да. Занимается организацией похорон, насколько я знаю.
- Поговори с ним. Только сам. Филипка с собой возьми. И смотри - аккуратненько. Не мне тебя учить в какое можно вляпаться с этими Никодимцевами. Тем более, состава преступления пока не вижу.
- Кстати, - вдруг неожиданно встрял в беседу Филиппов, - у меня тут неопознанное женское тело. Расчленённое и размазанное по асфальту. Можно сверить её ДНК с ДНК, найденным в желудке у Никодимцева?
Все с некоторым удивлением посмотрели на Филипка, потом судмед коротко кивнул:
Алексей Никодимцев имел квартиру в дорогом, роскошном доме, выстроенном специально для городской элиты, недалеко от ресторана "Националь". Молчаливый, напыщенный швейцар посмотрел документы, куда-то позвонил, буркнул: "Двенадцатая, седьмой этаж" и скрылся в своей будке. Дверь открыл сам хозяин квартиры. В махровом халате на голое тело и тапочках. Мощный запах перегара недвусмысленно сообщал, что состояние Алексея к особым задушевным беседам не располагает. Впрочем, Никодимцев посмотрел удостоверение и махнул рукой: "Проходите, раз уж пришли".
Следователи прошли в комнату, площадью метров сорок, обставленную кожаной мебелью и дорогой аппаратурой. Посередине - стеклянный стол, уставленный полупустыми бутылками с алкоголем, стаканами, открытыми банками с какой-то закуской, коробкой из-под пиццы, грязными тарелками с остатками еды. Вонь кабака шибанула в нос. По бокам стола - два кожаных диванчика. На один из них следователи и присели.
Никодимцев уместился на второй диван, взял со стола стакан и налил себе какого-то пойла из бутылки:
- Вы уж, извиняйте, - Алексей одним махом выдул пойло и плеснул себе вторую порцию, - я тут второй день Лёньку поминаю. Вам налить?
- Нет, спасибо, - отказался Сергей, - Алексей Васильевич, у нас есть несколько вопросов. Возникли некоторые нестыковки относительно смерти вашего брата.
- Алексей Васильевич? - несколько отстранённо произнёс Никодимцев, - ах, ну да. Я же Алексей Васильевич. Но лучше называйте меня Алекс Ник. Или господин Алекс Ник. Я, знаете ли, не живу в России. Приезжаю на месяц раз в году, к брату. Пить. Приезжал. А там меня называют Алекс Ник. И Лёнька называл меня Алексом.
- Хорошо, господин Алекс Ник. А можно полюбопытствовать, чем вы занимаетесь. Там, у себя.
- Я? - Никодимцев с некоторым удивлением посмотрел на следователей и выпил опять. - Всё забываю, что в России меня практически не знают. Я - писатель. Вернее, писатель-экстремал. Бываю в различных местах, сильно опасных для жизни. Папуа - Новая Гвинея, Африка, Бразилия. Потом пишу об этом. И не только пишу. Снимаю. У меня есть свой телеканал и видеоблог. "Альбатрос". Я достаточно популярен. Недавно предложили написать сценарий на основе моих похождений. Индиана Джонс нашего времени.
- Понятно. Выходит, на безбедную жизнь хватает. А к бизнесу вашего брата, Леонида, вы имеете какое-либо отношение?
- Боже упаси. Этот бизнес еще наш покойный папашка сколачивал. В те, не к ночи упомянутые, лихие девяностые. Чьи там только деньги не крутятся. Мне этот геморрой не нужен. Вот Лёнька - тот да. Жёсткий был. Как акула в пруду. Многих согнул и сломал. Так что бизнес, - последнее слово Алексей словно выплюнул, - пусть эта курва забирает.
- Курва? Вы имеете в виду Светлану Никодимцеву, жену Леонида?
- Её. Только она не Никодимцева, - Алексей повертел стакан в руках, - Вайспапер её фамилия. Светлана Вайспапер. Официально фамилию она так и не поменяла. Лёнька слишком много ей позволял.
- Вы не сильно с ней ладили?
- Она ни с кем почти не ладила. Кроме Лёньки. Стерва есть стерва. Что в ней нашёл - не знаю. С его-то деньгами мог любую... Хотя с его проблемами, конечно, не любую. Но всё равно.
- Проблемами? Какими проблемами?
- Вы не знаете? У него с потенцией было совсем никак. Потому и отпускал в отпуск одну - потрахаться. Впрочем, наверное, не важно. Я в их отношения не лез. Он её любил - мне было достаточно.
Алексей вновь потянулся к бутылке, но на полпути его рука замерла, он угрюмо посмотрел на следователей и внезапно спросил:
- А к чему все эти расспросы? Какие нестыковки в смерти моего брата? Или это был не приступ?
Сергей внимательно посмотрел на Никодимцева, подумал пару секунд и ответил:
- Приступ. Ваш брат умер от сердечного приступа. Но экспертиза установила, что буквально перед смертью ваш брат, и, вероятнее всего, вы ели шашлыки из человеческого мяса.
Лицо Никодимцева побледнело, вытянулось и, сорвавшись с дивана, он вылетел вон из комнаты...
- Что касается пингвинов, то вот, - Никодимцев взял одну из открытых банок и передал её Сергею. Обычная банка, как из-под тушёнки, только нарисован на ней пингвин, махающий крылышками, надписи на английском и несколько кусочков беловатого мяса на дне.
- Консервированный стейк из пингвина. Из ЮАР привёз. Практически контрабандой, - продолжил Алексей, - специально в этом году, ведь пятнадцать лет как раз.
Сергей вопросительно посмотрел на Никодимцева. Тот уже успел проблеваться в туалете, умыться и причесаться, выглядел намного свежее и собранней. Алексей заметил взгляд:
- Мне для понятливости придётся кое-что рассказать.
Никодимцев поднялся и вышел. Вернулся через несколько минут, неся два бутылки энергетика и планшет. Включил устройство, поводил пальцем по экрану и передал Старцеву. Сергей увидел на экране фото: трое улыбающихся мужчин и белокурая девушка. В двух мужчинах Старцев без особого труда определил братьев Никодимцевых, только помоложе. Третий очень похож на братьев, а вот девушка незнакома.
- У меня с Лёнькой разница в возрасте больше шестнадцати лет, - начал рассказ Алексей, - вот только нас не всегда было двое. Был ещё средний брат - Егор. Как раз посерединке между нами. На фото третий - это он. Матери у нас были разные, но дружны были крепко. Батя так воспитал.
Никодимцев отхлебнул энергетика и продолжил:
- Мы в то время любили втроём путешествовать. А что - деньги есть, да и отец против не был. Ему спокойней было, когда мы из России уезжали. А в тот год решили по Южной Америке прошвырнуться. Перу, Бразилия, Аргентина. Я к тому же ещё на лицензию лётную PPL в тот год сдал. В конце июля оказались на Рио-Гранде. Поддали крепко, и взбрело мне в голову до Порт-Стэнли полететь. Это на Восточном Фолкленде. Захотелось сверху на пингвинов посмотреть. Не долго думая, сняли четырёхместную Цесну. Бортовой номер 68418 - до сих пор помню. Загрузились с утречка вчетвером и попёрли.
- А кто четвёртый? - перебил Сергей - Девушка, что на фото?
- Ну да. Как же её звали? - задумался Никодимце, - кажется Инга. Впрочем, неважно. Пусть будет Инга. Я её подцепил где-то в баре, так она пару дней с нами и таскалась. Какая-то не русская.
Алексей замолчал, набулькал на два пальца виски, выпил:
- В общем, всё было неплохо, но уже почти на самом подлёте попали мы в грозовой фронт. Мне бы его стороной обойти, но было мне чуть больше двадцати, захотелось покрасоваться, выпендриться, да чтобы по самому краешку. Довые...ся. Разбились мы на одном из островков Фоклендского архипелага. Их там как крошек хлебных насыпано. Повезло, что не в океан упали. Ну как повезло? Выжили только я и Лёнька. И то - меня приложило так, что я даже двинуться не мог. Полуослепший и оглохший к тому же. И вот вам картина - почти плоский остров, всеми ветрами продуваемый, а на нём один живой, один полутруп и два трупа в обломках самолёта. И небольшая колония пингвинов. Благо, на острове оказалась пресная вода и летом на нём коз пасли. Но то летом. Это у нас конец июля - лето, а на Фолклендах - зима в разгаре. Температура ниже нуля, пронизывающий ветер, еды нет и ни души вокруг. Но пара строений всё же на острове была. Дом и сарай. Это нас и спасло. И ещё то, что в обломках Цесны аптечка нашлась. Остальное сделал Лёнька. Сумел меня в дом втащить, огонь разжечь. Сумел пингвина прирезать. Инструмент в доме нашёлся. Вот благодаря брату, мясу пингвина и аптечке я и остался жив.
Никодимцев опять замолчал, на этот раз на пару минут, бездумно глядя в стену. Потом словно встряхнулся и продолжил:
- Извините. Нахлынуло. Короче, нашли нас на шестой день. Повезло. Я к этому времени ещё вставать не мог, но организм выдержал. Молод был. Почти без последствий мне обошлось. А вот для Лёньки нет. На этом острове он себе яйца и отморозил. Да и не только. Шесть дней на кураже и адреналине держался, а после - сдал.
- А ваш брат Егор и девушка Инга при крушении погибли? - уточнил Сергей.
- Да. Егора мы потом в Россию перевезли. На семейном кладбище похоронен. Рядом с матерью. И батя там же лежит. Думаю, он мне до самой смерти не простил. Средний сын мёртв, старший - бесплоден, только младший - дурак остался. Я, собственно, потому из России и умотал.
- А Леонид на вас не злился за этот случай? - поинтересовался Сергей.
- Удивительно, но нет. Или виду не подавал. Я к нему каждый год в конце июля приезжал. Мы с ним пили по-чёрному на каждую годовщину. По две недели в запой, а то и больше. Пятнадцать лет. Он бабу Машу на это время отпускал. А потом и Светку в отпуск отправлял, чтобы нам вдвоём остаться.
- А закуску кто вам готовил?
- Баба Маша и готовила. Она же перед тем как уехать жарила, парила, замораживала, мариновала. На месяц еды оставляла. Нам, в основном, только разогревать оставалось. Мне то всё равно, но брат привередлив был. Питался только её стряпнёй. Неудивительно. Баба Маша уже почти пятнадцать лет с ним. С того самого случая.
- В этот раз тоже она?
- Да. - Ответил Никодимцев. - Послушай майор, ошиблись твои эксперты? Ну, какая, к чёрту, человечина?
- Возможно, возможно... - задумчиво пробормотал Старцев, - а как баба Маша ладила со Светланой?
- Никак. Светлана всё мечтала её уволить. Ревновала, стерва. Лёньку постоянно пилила этим. Тот вроде даже согласился.
- Хм. Значит, баба Маша почти пятнадцать лет ухаживала за Леонидом. Примерно четыре года назад появляется Светлана и пытается её вытурить из дома, который баба Маша считает практически родным. И, как вы говорите, Леонид соглашается. Думаете, могла баба Маша обидеться?
- Возможно. - Устало ответил Никодимцев. - Хотя Лёнька ей бы наверняка хороший откупной дал. Послушай, майор, давай закончим. Что-то мне нехорошо.
- Ещё один вопрос. Баба Маша уехала накануне вашей пьянки, а Светлана за день до бабы Маши?
- Да. Это можете у охраны уточнить. А теперь, майор, всё. Уходите. Я спать буду.
- Хорошо. Очень попрошу вас пока не уезжать из города.
- Куда я сейчас поеду? Мне ещё брата хоронить.
Старцев кивнул Филипку, они поднялись и, попрощавшись с хозяином, вышли из квартиры.
Сергей пробежал отчёт судмедэксперта, бросил на стол и повернулся к Филиппову:
- ДНК совпало. Куски твоей неопознанной жертвы оказались в желудке у Леонида Никодимцева. Как догадался?
- Предчувствие, - ответил Филипок, - да и расчленёнка опять же. Кусков плоти не хватало. Что-то соскрести не смогли, что-то на колёсах машин осталось. Вот и мелькнула мысль, что людоеду будет удобно таким способом от трупа избавиться. Кто тут считать будет. Если аккуратно, ночью, под колёса фуры с эстакады сбросить. Водитель, особенно транзитный, вряд ли остановится. Кому лишний гемморой нужен. А теперь ищи-свищи тех водителей.
- Нда, - вздохнул Сергей, - это ещё не всё. Наши кудесники эксперты восстановили отпечаток большого пальца правой руки. Это - Светлана Вайспапер. Она выезжала за границу не один раз, её отпечатки есть в базе. Теперь у нас убийство, расчленёнка и каннибализм.
Коротко тренькнул телефон:
- К вам тут женщина просится, - голос дежурного в трубке, - по документам - Тарануха Мария Петровна.
- Тарануха? Да, пусть идёт.
Женщина, что вошла в кабинет, с образом "бабы Маши" не вязалась никак. Высокая, стройная, в элегантном тёмном брючном костюме. Лишь седоватые волнистые волосы, аккуратно уложенные, да небольшие морщинки вокруг по-старчески поблекших глаз выдавали её возраст. Женщина аккуратно села на стул, услужливо поданный Филипком, достала из сумочки носовой платок, аккуратно промокнула уголки глаз и уставилась прямо на Старцева. "Как удав" - промелькнуло в голове у следователя. Он откашлялся и начал:
- Прошу прощения, но вы действительно баба Маша?
Женщина чуть улыбнулась:
- Да. Это Лёнечка придумал, - голос еле заметно дрогнул, - сказал как-то раз, что я ухаживаю за ним, словно бабушка в детстве. С тех пор и пошло - баба Маша. Хотя я действительно бабушка. И даже прабабушка.
- А сколько вам лет, можно полюбопытствовать?
- Шестьдесят девять, - с достоинством ответила баба Маша.
- Никогда бы не подумал.
- Спасибо. Мне лестно. Но хватит лирики. Вы по телефону сказали, что хотите со мной побеседовать.
- Хочу. Насколько я знаю, вы почти пятнадцать лет работали у Леонида Никодимцева домработницей?
- Да, почти пятнадцать лет. Но никак не домработницей. Сначала меня наняли как дипломированную медсестру и сиделку. А потом я стала у Лёнечки домохозяйкой. Или домоуправительницей. Как вам больше нравится. Домработницей меня называет только Светлана.
- Но ведь вы ещё и готовили для Никодимцева? Хотя мне не очень верится теперь.
- Почему? - искренне удивилась баба Маша, - я очень люблю готовить. Закончила несколько кулинарных курсов. Хотя Лёнечка был непривередлив. Любил русскую кухню, морскую рыбу и морепродукты.
- Алексей Никодимцев утверждает, что Леонид питался только вашей стряпнёй?
- Стряпнёй? - нахмурилась баба Маша, - впрочем, с Алексея станется. Это не совсем верно. В основном, Леонид питался дома. Но, если не успевал, мог вполне пообедать и в ресторане.
- Закуску для ежегодной пьянки Леонида готовили тоже вы?
- Да. Как и каждый год.
- Ясно. Вы уехали к сыну двадцать третьего июля. Светлана уехала отдыхать двадцать второго. Примерно в девять часов утра. На такси. Это подтверждается словами охраны и записью камеры видеонаблюдения над въездными воротами поместья Никодимцева. Но утром двадцать третьего на скоростной автостраде номер 117 был обнаружен труп женщины. Без документов и одежды. Экспертиза опознала его. Это Светлана Вайспапер, жена Леонида Никодимцева, скончавшегося от сердечного приступа 24 июля, примерно в 17.10. В желудке покойного обнаружены непереваришиеся куски полусырой человеческой плоти, также принадлежавшей Светлане. У вас есть, что сказать по этому поводу?
Баба Маша ошалело посмотрела на Старцева, издала какое-то неразборчивое гыканье, поднесла носовой платок ко рту, и через пару секунд выдавила:
- Это какой-то бред.
- Если бы. Пока что, вы - главная подозреваемая. Вы не ладили со Светланой. Леонид Никодимцев собирался вас уволить после стольких лет беспорочной службы. Мотив у вас был.
- Откуда вы это взяли?
- Со слов Алексея Никодимцева, брата Леонида.
- А ему откуда знать? Мы не особенно ладили со Светланой, это правда. Но увольнять меня никто не собирался. И я бы на вашем месте не особенно доверяла словам Алексея. Он не очень адекватный человек.
- Неужели?
- Вы вообще смотрели его телеканал? Или видеоблог? Посмотрите. Хотя, Лёнечка как-то говорил, что раньше Лёшка был совсем другим. До того как погибла его невеста.
- Невеста? У Алексея была невеста?
- Не знаю точно. Это всё случилось ещё до меня.
- Где вы были с девяти утра двадцать второго июля до полудня двадцать третьего?
- Я никуда не выезжала из дома Леонида. Охрана контролирует все въезды и выезды, так что может подтвердить.
- Хорошо. Проверим. Я пока вас отпускаю под подписку о невыезде. Временно свободны.
Сергей пробежался глазами по списку видеороликов. Выбрал один с интригующим названием " The last cannibals of New Guinea: the Carafe tribe. Video from Albatross". Посмотрел минут десять, выключил и задумался. Но подумать не дали: в кабинет шумно ввалился Филипок.
- Что у тебя?
- Я допросил таксиста. Он забрал женщину с багажом из поместья Никодимцева около девяти часов утра двадцть второго июля и отвёз в аэропорт. Но тут начинается самое интересное. Женщина дала ему сто баксов, попросила подождать, подозвала носильщика, взяла багаж и ушла. Вернулась минут через сорок, уже без багажа. Попросила отвести её к ресторану "Националь". Где таксист её и высадил. Показал ему фото Светланы. Он её не опознал с уверенностью. Сказал, что женщина была в шляпе и тёмных очках на пол-лица. И ещё маленькая подробность - рейс, на который зарегистрировалась Светлана должен был вылететь только в 19.57.
- Что думаешь?
- Думаю, что это была не Светлана, а баба Маша. Убила Светлану, потом инсценировала её отъезд...
- Интересно, - перебил Сергей, - потом вернулась, разделала тело, приготовила шашлыки из человечины, избавилась от трупа. Только как она вернулась незаметно для охраны? Как также незаметно вывезла труп?
- Она труп разделала сразу после убийства и вывезла с таксистом. В чемоданах. А в аэропорту сдала в камеру хранения. Я проверил. И тут - второе интересно. Багаж забрал мужчина. Видеокамеры в камере хранения плохонькие, лица не различить, но я знаю, кто он. Возле ресторана "Националь" живёт, - победно поднял палец вверх Филипок, - Алексей Никодимцев. Я опросил швейцара. Он не помнит никакой женщины, но в доме есть второй вход. Он всегда закрыт, но персональные ключи есть у каждого жильца. Со стороны швейцарской не виден. Оно и понятно - зачем нашим бонзам лишние свидетели, кого и когда они будут водить к себе. Так что от трупа мог избавиться Алексей.
- Сговор? Возможно. Я всё думал - почему человечину и пингвинятину обнаружили только в желудке Никодимцева? Неужели бабе Маше так повезло, и эти "особые шашлыки" съели все подчистую. И куда делись стейки из пингвина, что привёз Алексей? Там ведь даже банки от них не нашли. От них мог избавиться только один человек - Алексей. Попросту выбросил остатки в озеро. Но вопрос остаётся - как Тарануха вернулась назад незаметно от охраны?
- Она пятнадцать лет там. Все ходы и выходы знает. Вполне могла.
- Это не серьезно, Филиппов. Вот тебе ещё тогда информация к размышлению: зачем Таранухе ездить к Алексею Никодимцеву? Двадцать первый век на дворе - можно просто позвонить.
- Не знаю. Может она его любовница.
- Любовница? Ну-ну. И ты действительно уверен, что баба Маша расчленила труп Светланы, срезала мясо, замариновала его. Потом упаковала труп в чемоданы. И всё это проделала тихо и незаметно в доме, где полно охраны и всё ещё живой Никодимцев? Хотя, постановление на обыск ты всё-таки возьми.
Филипок вышел из кабинета, что-то недовольно бурча. Сергей задумался опять. В словах Филиппова несомненно было здравое зерно. Алексей Никодимцев - тёмная лошадка, мог совершить убийство, но вот мотивы для столь извращённых поступков оставались неясны. Сергей взял папку со стола, чтобы переложить в ящик. Под ней оказалась давешняя "жёлтая" газета. "Посетитель ресторана застрелился, отведав мясо альбатроса!" Альбатрос... Слишком много альбатросов. "Мясо альбатроса жёстко, волокнисто и пахнет ворванью" - всплыло в памяти некогда читанное. Жёстко и волокнисто. Пахнет ворванью. Ещё бы не пахло - альбатросы питаются рыбой. Как и пингвины...
Сергей хмыкнул про себя, пододвинул клавиатуру и послал запрос.
- Как вы тогда сказали? "Он её любил и мне было достаточно". Да, думаю, что действительно любил, если скончался от сердечного приступа, после того как вы рассказали брату, чем его накормили.
Сергей сидел за своим столом, напротив - Алексей Никодимцев, вызванный повесткой. На этот раз совершенно трезвый, ухоженный, в дорогом итальянском костюме.
- Я повторяю, - брезгливо процедил Никодимцев, - что не собираюсь ничего говорить без адвоката.
- И не говорите. Говорить буду я. Я тут просмотрел немного ваш канал, и стало мне интересно. Судя по нему, вы не раз наблюдали обычаи каннибалов, возможно, даже человечину пробовали. Отчего вас так передёрнуло тогда, что вы даже блевать побежали? Не ожидали, что мы что-то обнаружим? Хотели мысли в порядок привести? Выдали нам слезливую историю про гибель брата и своей вине, чтобы мы вам посочувствовали? Или просто пьяны были и хотели выговориться?
Старцев отхлебнул воды из стакана:
- Ваш рассказ ещё тогда вызвал некоторые шероховатости. Вы точно помнили бортовой номер самолёта, но еле вспомнили имя девушки, погибшей по вашей вине. Не верю. Это была ваша невеста? Которую вы любили так, что после её гибели сами невольно ищите смерти, пускаясь в свою безумные эскапады. Вы были полутруп на том острове, значит про пингвина знаете только со слов брата. Но пингвины - птицы сильные, стайные и защищают друг друга. Очень сомневаюсь, что ваш раненый брат смог зарезать одного из них. И Леонид воспользовался тем, что было доступно, чтобы спасти вас и себя. Тело Егора он не тронул, но ваша невеста была для него никто. Возможно, она даже не погибла при крушении. Вы так и не сказали, что стало с телом Инги. Ваш брат выходил вас, скормив вам вашу невесту. Когда вы догадались? Во время одного из ваших недавних каннибальских приключений? Когда попробовали человеческую плоть и поняли, ЧТО ели на том острове? Или просто как-то заказали стейк из пингвина? Я не специалист, но не думаю что мясо пингвина и человека одинаково на вкус. Леонид скормил вам женщину, которую вы безумно любили, и, в отместку, вы накормили его женщиной, которую любил он. Интересно, сколько вы ждали чтобы так изощрённо отомстить?
Алексей повернулся и внимательно посмотрел на Старцева:
- Тогда , на острове, как я и говорил, я был почти слеп и глух. Может, поэтому, я до сих пор помню вкус того мяса. Можно понять чувства человека, пережившего то, что вы так красочно нарисовали.
- Это признание?
- Признание? В чём? Ты горазд рассказывать сказки, майор. Теперь докажи.
- Какой-то грёбаный Голливуд! - подполковник Гладыш грозно уставился на Сергея, - как ты собираешься всё это доказывать?
- Что это? Алексей Никодимцев обвиняется в убийстве Светланы Вайспапер. Думаю, она была его любовницей, а не Тарануха, как опрометчиво предположил Филиппов. Алексей слишком хорошо осведомлён о делах брата для человека, приезжающего раз в год. Перед тем как улететь, Светлана поехала к Алексею. Попрощаться. Там он её и убил. Расчленил в ванне, часть мяса замариновал, а останки вывез и выбросил на автостраду. Мы уже обыскиваем его квартиру и машину. Следы убийства и крови не так просто уничтожить.
- Добре. Иди работай.
Сергей вышел на крыльцо, закурил. Дневной зной сменялся вечерней прохладой. Тренькнул мобильник:
- Да. Скоро буду. Послушай, солнышко, сделай сегодня на ужин что-нибудь вегетарианское. Что-то от мяса пока мутит.