Что ж, апрель нынче выдался хворым - 
наглотался пурги и замёрз
в колее шоколадным ликёром,
сталактитом, украсившим торс

изумлённой весны, за сугробы 
поспешившей присесть, устыдясь, 
молчаливой пичужкой, на пробу
ковырнувшей застывшую грязь,

леденцом недоплюнутым, влипшим 
в размотавшийся шарф облаков,
и - с подветренной - слабым, охрипшим
говорком долетевших стишков.