Афанасьев Александр : другие произведения.

Период распада ч5

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    Часть пятая. Вышла на бумаге, снес

Не раз и не два, читая воспоминания о Великой отечественной войне - причем это воспоминания, прежде всего гражданских людей - наталкиваешься на мысль, что эта война не была для многих неожиданностью. Чего-то подобного ждали, все это витало в воздухе, и было полное понимание, что война рано или поздно начнется. Ее не может не быть, потому что проблемы, с которыми столкнулся мир - никак не решаются, их либо скрывают, либо предпринимают какие-то полумеры, не устраивающие ни одну из сторон игры.

Не кажется ли Вам, что это в точности - описание того, что происходит сегодня?

Если так - то становится страшно. Ведь за эпохой полумер всегда следует страшная война, устанавливающая новый мировой порядок, полностью устраивающий хотя бы одну из сторон.

Мы живем в преддверие третьей мировой войны.

Эпоха полумер

Автор

  
   Период распада
   (Третья мировая война)
   Часть 5
  
   05 июля 2014 года
   Операция Гнев Господа
   Северная группа целей
   Оперативная группа Моисей
   Иракский Курдистан, западнее города Мосул
  
   Операция началось этой ночью, причем неожиданно. Просто в Ираке ситуация обострилась настолько, что это угрожало срыву всей операции и было решено - сейчас или никогда.
   Их группа - группа Моисей - была смешанной, в нее входили специалисты ВВС, гражданские специалисты и сотрудники МОССАД, а так же один представитель парашютно-десантного отряда Саарет Маткаль. Он нужен был здесь для того, чтобы проконтролировать правильность подготовки точки для дозаправки, промежуточного аэродрома для вертолетов, а так же как представитель спецотряда - нельзя создавать точку промежуточной посадки без привлечения к этому процессу специалиста из того отряда, который и должен был этим всем воспользоваться.
   По поводу промежуточной посадки для дозаправки вертолетов при подготовке операции разгорелись ожесточенные споры. В принципе - ничего хитрого, просто доставить туда пару бензозаправщиков или емкости с горючим, перед этим проведя анализ топлива, чтобы вертолеты не вышли из строя от некачественного и не сорвалась вся операция. Проблема была в другом: такая практика была во многом скомпрометирована операцией по освобождению заложников в Иране, когда на точно таком же пункте промежуточной посадки Пустыня - 1 вертолет врезался в самолет, привезший топливо и вспыхнул, а операцию из-за этого пришлось отменить. Память об этом инциденте была до сих пор жива и играла немалую роль при обсуждении - никто не хотел брать на себя ответственность за "опять". Современные вертолеты спецназа - а Ясур-2010, несомненно, относился к таким - позволяют производить дозаправку в воздухе с самолетов типа С130, тем более что такие самолеты у Израиля были и приобрести комплект оборудования для конвертации транспортника в заправщик - проблемы большой не составляло. Вертолет все-таки обладает меньшей заметностью, чем самолет, а дозаправку придется производить в непосредственной близости от иранской границы - в зоне досягаемости локаторов и ракетных систем ПВО. И на высоте - дозаправку на минимальной высоте было вести нельзя. Это не менее - а более опасно, чем промежуточная посадка, более проблематично и создает больший риск расшифровки операции - одно дело переоборудовать заправщики и лететь на них куда-то, пусть даже маскируя это под обычные рейсы и совсем другое - просто купить несколько бензовозов, залить на них керосин и подогнать в нужное место. Тем более - что группа там все равно была нужна, группа управления БПЛА, действующая в зоне "северо-запад". Поэтому - все же решились на промежуточную посадку с дозаправкой, а топлива загрузили вдвое от необходимого - чтобы в критической ситуации, если вертолеты по каким-то причинам задержатся над объектом - можно было бы дозаправить их еще раз, пусть даже и под огнем.
   Базовым районом для группы поддержки избрали точку северо-западнее Мосула, у самых предгорий и рядом с турецкой границей. Для прикрытия - обзавелись документами одной уважаемой нефтяной компании, получили у местных властей разрешение на бурение в этом районе на газ. Купили подвижную буровую установку, несколько других грузовиков, поставили жилой городок - небольшой, быстро развертываемый, нефтяники не любят жить в дикости, даже в поле. Дешевле всего, как ни странно, обошлось разрешение на буровые работы - дело было в том, что на этой территории де-факто существовало никем не признанное государство Курдистан со столицей как раз в Мосуле. Юридически это была территория единого (пока еще) Ирака - фактически же это было отдельное государство, с отдельным народом (курдов никак нельзя отнести к арабам), отдельной столицей (Мосул), отдельной армией (Пешмерга, силы народной милиции), отдельными верованиями (среди курдов почти нет мусульман и в Курдистане мусульмане составляют меньшинство), отдельной внешней политикой (курды испытывали дружеские чувства к России, ненавидели Турцию и Иран), даже отдельной валютой. Почему то в маленьких, никем не признанных государствах бюрократия имеет куда меньший вес, чем в нормальных государствах, кроме того Курдистан нуждался в международном признании, и сам факт того, что именно в Мосул а не в Багдад обращаются представители крупной, международной нефтесервисной компании с целью получить разрешение на пробное бурение - дорогого стоит. Разрешение было получено за два дня и даже взяток не пришлось платить. Почти...
   Места это были пустынные - дело в том, что курды старались селиться подальше от турецкой границы, через которую приходил охотиться на курдов турецкий спецназ, да и потеплее было на юге и к нефти ближе - а нефтяные поля были единственным надежным и стабильным источником доходов никем не признанного государства. Если бы был вдобавок и газ - было бы немного проще, возможно поэтому к заявке отнеслись с таким пониманием, и израильтянам удалось с большим трудом отговориться от навязываемой им охраны из пешмерги. Все-таки - здесь было неспокойно, хотя террора здесь даже в самые плохие годы американской оккупации был несопоставим с тем, что творилось в шиитском треугольнике.
   Израильтян было около пятидесяти человек, технические специалисты и небольшая группа охраны. Оружие - не мудрствуя лукаво, купили на ближайшем базаре, автоматы, пулеметы, снайперские винтовки, гранатометы - все либо советского, либо местного, либо иранского производства, гранатометы РПГ, например, во всем Ираке были в основном иранские. Все, кто был на базе - прошли курс подготовки именно с советским оружием, оставалось только пристрелять купленное - и порядок. С собой привезли только пять ПЗРК Стингер, которые на базаре было не купить - с ними организовали выносной пост наблюдения и прикрытия. Этот пост разместили на горе в паре километров от места бурения и замаскировали. На нем было четыре солдата, в том числе один со снайперской винтовкой и один с пулеметом. Среди них был и Миша Солодкин.
   Летели не напрямую - летели длинным, кружным путем, мелкими группами. Из Тель-Авива - во Франкфурт на Майне, оттуда - в Дубай, уже по другим, фальшивым, но отлично сделанным специалистами МОССАДа документам. Из Дубая - рейс в Багдад, там пришлось пересидеться два дня. Только после этого - рейсом старого Боинга 737 - в Мосул.
   Пока сидели - на вилле, за пределами зеленой зоны, но все равно в относительно спокойном районе - командир их группы дал разрешение выйти в город, прогуляться по лавкам. Денег у них было немного - но и без денег можно многое понять и увидеть.
   Багдад двух тысяч четырнадцатого года от Рождества Христова, во многом восстановившийся после тяжелой войны, был чем-то похож на Ливан, чем-то - на Сайгон и производил довольно тяжелое впечатление. Чтобы спастись от террористических атак - город окружили стеной, отрезав от основного города Садр-Сити, клоаку с двумя миллионами жителей, в основном шиитов, с которыми не смогли ничего сделать даже американцы - а сам город так же поделили на сектора. Если бы у новорожденного демократического Ирака не было денег - наверное, все бы кончилось очень быстро - но деньги были, нефть добывалась, и цены на нефть продолжали расти. Багдад - это стальные ставни, сектора безопасности, вертолеты, постоянно кружащие над городом, вооруженные конвои, старые бронемашины, которые скупили по всей Европе. Багдад делился на несколько частей - зеленая зона, то есть правительственный квартал, огороженный отдельно, стеной в несколько метров, богатые районы, где были виллы богачей с частной охраной, деловой квартал и прочие районы. Каждый человек, хоть немного разбогатевший, нанимал охрану, только из иностранцев - местным не доверяли, местные могли предать. Остальные - жили в страхе. Когда то Багдад был одним из самых зеленых городов на Востоке - теперь всю зелень вырубили, потому что нужны были чистые сектора обстрела, за деревьями легко мог укрыться снайпер или гранатометчик. Все это - какофония крякалок, с которыми пробирались по улицам многочисленные бронированные лимузины с охраной, голые улицы, статик-гарды, постоянно оглядывающиеся по сторонам, наглые таксисты... а за крепостными стенами столицы, отгородившейся от всей остальной страны - нищета и убожество, калеки, голод, баасизм, агрессивный шиизм, банды негласно контролирующие города, зеленка и болота, в которых черти что творилось. В Израиле тоже было неспокойно, перед каждым магазином стоял вооруженный охранник - но того ощущения осажденной, медленно проигрывающей войну своему же народу крепости что в Тель-Авиве, что в Иерусалиме никак не ощущалось.
   В Мосуле, где они пробыли только несколько часов, их автомобили, турецкие Мерседесы и Татры-Навистар* подогнали прямо в аэропорт - как ни странно дышалось легче. Не было ощущения того гибельного раскола страны, гибельного ее распада, которое буквально в воздухе витало. Это был город, столица маленькой, но пытающейся стать нормальной страны, которая живет пусть тяжело - но уверенно смотрит в будущее. Здесь было легче дышать.
   Лагерь они разбили собственными руками - палатки, малозаметные проволочные заграждения, которые могут тормознуть нападающих. По ночам, чтобы не привлекать внимание - копали укрепления, землю разбрасывали в округе. Выравнивали площадку, пригодную для посадки нескольких вертолетов, проходили ее не раз, чтобы убрать с нее все лишнее, даже мелкий камешек был недопустим...
   Работа была тяжелой - в отрыве от цивилизации, без интернета и телефона, без отпусков в город - но им, поселенцам это было довольно таки привычно. Поселения ведь - это не халявное жилье, какое ты получаешь от правительства, это каждодневная тяжелая, горбатая работа на каменистой, скудной земле, изо дня в день одно и то же под палящим солнцем - и под обстрелами, одна рука на рычагах трактора, другая на рукояти УЗИ. Поселенцы - особые люди, не рассчитывающие на быструю отдачу от труда. Вот и они - не рассчитывали. Каждодневным трудом окультуривали тот кусок земли, на который их забросила судьба, приспосабливали его для своих целей. И что-то там даже и бурили. То, что они делали - сильно напоминали первые кибуцы, жизнь кибуцников. Тяжелую, горбатую - но именно из кибуцев выросло государство.
   Первыми появились бензовозы. Израильтяне действовали на первом этапе совершенно легальными методами - топливо для заправки они закупили на смонтированном в Курдистане и только давшем первую товарную продукцию нефтеперегонном заводе, перед этим проведя экспертизу - хотя такое же топливо поставлялось для иракских ВВС и вертолетов частных охранных и военных компаний, действующих в Ираке. Старые добрые Сикорские, рассчитанные на тяжелую эксплуатацию в море, во время боевых действий были довольно неприхотливы к качеству топлива - и то, что предлагал Курдистан израильтян вполне устроило. Арендовав несколько больших бензовозов, израильтяне купили топлива с солидным запасом и на этих бензовозах тронулись по направлению к точке дозаправки.
   До часа Ч оставалось чуть больше шести часов...
  
   * Чешская Татра принадлежит американской компании Навистар. На момент описываемых событий Татра была принята на ограниченное вооружение армии США как транспортная машина, более проходимая чем Ошкош.
  
   Израиль, южнее Хайфы
   Аэродром
   Группа Саарет Маткаль
  
   Никто не знал, для чего их собрали здесь. Но все догадывались.
   История Израиля - это история непрекращающейся борьбы за существование, история борьбы в окружении многочисленных и крайне агрессивных врагов. Никогда не было такого, чтобы Израиль воевал против более слабого противника... кроме разве что позорной кампании шестого года, позорно начавшейся, бездарно проведенной и бессмысленно закончившейся. Израиль никогда не пытался держать оборону, это было самоубийством, учитывая размеры и небольшой мобилизационный ресурс страны. Израиль - всегда наступал. Иногда - наступал безумно малыми силами, нападая на врага на его территории, при том что враг превосходил численностью атакующих на два - три порядка. Основной ударной силой Израиля был спецназ, вписавший немало славных страниц в историю специальных подразделений: рейды отряда 101 Ариэля Шарона, рейды отряда 202 против египтян, рейд на Накибе, действия НАХАЛ - уникального, единственного в мире подразделения бойцов-крестьян, чьей задачей была организация поселений на враждебной территории, рейд на международный аэропорт Бейрута, когда израильтянам удалось сжечь тринадцать самолетов в международном аэропорту столицы чужой страны - я перечисляю только те эпизоды, которые мало известны, не касаясь к примеру всемирно знаменитого рейда на Энтебе. Каждый раз, когда Израиль действовал не по правилам, когда делал то, что никто и не подумал бы сделать - он выигрывал. Каждый раз, как только Израиль действовал по правилам - он проигрывал, потому что с террористами, бандитами, в том числе бандитами на государственном уровне - нельзя играть по правилам. Нужно просто делать то, что нужно сделать - не думая ни о чем.
   Самое важное, принципиально важное задание в северной волне наступления было поручено группе Саарет Маткаль, спецназа Генерального штаба АОИ. Учитывая недостаточную численность спецназа для выполнения задачи, ее усилили наиболее подготовленными парашютистами из Саарет Голани.
   Перед рейдом, всех парашютистов спецназа перевооружили на автоматические винтовки Galil АСЕ калибра 7,62*39, которые могли принимать магазины от АК-47, потому что и в Ираке и в Иране основным является именно этот калибр, и всегда можно поживиться боеприпасами у убитых, если свои кончаются. Пулеметчики сменили Негевы на польские ПКМ, которые были закуплены в большом количестве и проведены специалистами армии обороны Израиля перед тем, как пускать их в дело. Польские ПКМ были заказаны в старом советском калибре 7,62*54, но с модернизационным комплектом - на каждом из них был складной приклад, планки стандарта НАТО для установки прицелов и третий, короткий ствол для того, чтобы пулемет можно было использовать в боях внутри зданий. Кроме того - всем снайперам были выданы снайперские винтовки Барретт калибра 12,7 и 25 миллиметров, на пятидесятом калибре - глушители, к каждой из них у снайперов было по сто пятьдесят патронов марки RUAG, Швейцария, пятьдесят в магазинах и сто в коробках. Самые лучшие из всех существующих, 12,7 поражает бронемашину типа БМП-2 с любой проекции, 25 миллиметров поражает любой тип бронированных машин СССР и НАТО кроме танков и тяжелых БМП, кроме того, он является не бронебойным, а бронебойно-зажигательным, так же есть и осколочные снаряды высокой точности - погасить снайпера с нескольких сотен метров, положив пару снарядов в окно, из которого ведется огонь - на это способна была только такая винтовка.
   Всех парашютистов разбили на группы по четыре человека. В каждой группе - снайпер с тяжелой винтовкой, пулеметчик, два автоматчика. У автоматчиков - винтовки ACE, у одного с подствольным гранатометом, у другого - запас наствольных гранат, которые могут применяться и как кумулятивные и как легкие термобарические. Задача десанта - высадиться после удара на основную ракетную базу иранцев, добить все что шевелится, но самое главное - взорвать, вывести из строя подземные укрепления базы Имам Али. Если этого не сделать - завтра все повторится. С этой целью у каждого из израильтян было по два килограмма высокоэффективной взрывчатки, либо в виде пластита, либо в виде готовых кумулятивных зарядов.
   При подготовке к операции возник один щекотливый вопрос. Дело в том, что израильская армия никогда не оставляет на поле боя ни убитых ни пленных. Это краеугольный камень существования израильской армии, без него она просто не будет израильской армией. Нередко ради того, чтобы спасти тело убитого - израильтяне рисковали жизнями десятков людей - так, в восемьдесят втором году морские коммандос несколько часов вели бой с многократно превосходящими силами противника, потому что взрывом обрушило стену и придавило двоих офицеров, они были мертвы, но оставлять их так было нельзя. Но здесь, учитывая чрезвычайную опасность места проведения операции, чрезвычайную опасность самой операции - чужая страна, за тысячу километров от Израиля, особо охраняемая база, на которой находится до полка сил Аль-Кодс* и иранского армейского спецназа, имеется бронетехника, после объявления тревоги возможен подход дополнительных сил противника - вполне могло получиться так, что кого-то просто невозможно будет вытащить, учитывая, что оставаться на базе в течение нескольких часов, чтобы вытащить... к примеру солдат, блокированных в подземелье - верная гибель. Никакого решения по этому поводу так и не было принято - никто просто не решился взять на себя такую ответственность, сказать, что в таком случае тела, а может и не только тела израильтян надо бросить. Просто все рассчитывали на то, что командиры групп сами разберутся, как действовать в той или иной ситуации. При этом все понимали - потери при штурме базы будут, и они будут очень значительными, возможно больше половины личного состава.
   До этого дня - группы коммандос тренировались на плоскогорье. Одно и то же - поражение маневрирующих целей, подавление огневых точек противника, в том числе ЗПУ, маневрирование под огнем противника, проникновение в подземные комплексы при противодействии противника. Особое значение придавалось борьбе с мотоциклистами и прочими мобильными силами - Иран был силен именно этим, от мотоциклистов со снайперскими винтовками и гранатометами нахватались иракцы в свое время - по горло.
   Вечером приехал начальник Генерального штаба. Саарет Маткаль относится именно к Генеральному штабу Армии обороны Израиля, и вполне нормально, что сам начальник генерального штаба приехал, чтобы напутствовать идущих в бой людей. Израильские генералы были особенными генералами - в израильской армии совершенно не было чинопочитания, к генералу можно было обратиться на "ты", и вообще, израильская армия напоминала одну большую семью, в которой служат все, потому что обязаны - но и которая не бросит никого. Именно поэтому, начальник Генерального штаба, сам имевший опыт командования ротой специального назначения - приехал, чтобы поговорить с бойцами.
   Собрались в большом ангаре, крайнем на авиабазе. Все стояли, потому что на базе было достаточного количества мебели, да и сидеть было как то неприлично. Генералу наскоро сварганили трибуну из каких-то ящиков и дали мегафон, каким пользовались инструкторы.
   Генерал говорил в удивительной тишине, смотря прямо в глаза молодым парням, которым и тридцати не было - и которым завтра предстояло убивать и умирать.
   Когда то давно на этом месте, на том месте, где сейчас живем мы - тоже было еврейское государство. В нем жили такие же люди как и мы... из звали Абрам, Яков, Сара, Менахем... простые люди, такие же как и мы. Потом, этого государства не стало и ни у одного еврея на земле не стало ни клочка земли, которую он мог бы назвать своей.
   Мы стали народом без родины - и в этом были виноваты мы. Да, да именно мы, евреи - не стоит никого обвинять в том, что мы потеряли свою родину, свою землю. Мы не смогли ее защитить, не смогли отстоять, не смогли сплотиться. И мы потеряли ее, были вынуждены отправиться в изгнание - а потом долгие две тысячи лет расплачивались за свою слабость.
   Сейчас - у нас есть земля. У нас есть родина. Она - наша, потому что полита нашей кровью. Она - наша, потому что полита нашим потом. Она - наша, потому что обустроена нашими руками. Никто не имеет больше прав на нашу землю, потому что свое право мы доказали держа в руке плуг и держа в руке меч.
   Завтра - один из тех дней, которые выпадают не для каждого поколения, не для каждой нации. Это - день, когда решится, чего мы стоим. Это - день, когда решится, чего мы можем. Мы, уже третье, вы - четвертое поколение евреев, которое живет на этой земле. Эту землю оставили нам наши предки, рассчитывая на то, что мы сохраним ее. Они рассчитывали на то, что мы будем достаточно сильными, чтобы продолжать жить на этой земле - а здесь никому не нужны слабые. Завтра - решится, достаточно ли мы сильны.
   Наверное, многие из вас уже догадываются, куда вы пойдете завтра и что вы будете делать. Это - ракетная база Имам Али в Персии, в высокогорье, охраняемая силами специального назначения Ирана с бронетехникой и авиацией. Высокогорная ракетная база с тоннелями, с подземными центрами управления, с многочисленной охраной, с хранилищами раке. Там - стоят ракеты - нацеленные на Израиль. Ядерные ракеты.
   Генерал сделал паузу, чтобы посмотреть в глаза своим подчиненным. Каждый из них смотрел на него, каждый слушал то, что он говорил, каждому было важно услышать его. Никто не отводил взгляда, обуреваемый страхом или сомнением.
   Я скажу сразу - Иран не нападал на нас, это мы нападаем на Иран. Многие будут осуждать нас за то, что мы сделаем завтра. Многие будут называть нас убийцами и варварами. Многие будут обвинять нас в агрессии. Когда вы будете выслушивать это - помните только одно, никто из них не терял свою родину, свою страну, не становился изгнанниками и не знает, что это такое.
   Да, Иран не напал на нас. Пока не напал. Да, Иран ни на кого не напал. Опять таки - пока не напал. Но кроме войны явной - есть и тайная война. Хезбалла, партия Аллаха - это Иран. Раньше была одна Хезбалла - теперь есть ливанская Хезбалла, иракская Хезбалла, афганская Хезбалла, йеменская Хезбалла. Все они - были созданы совсем недавно, эта зараза расползается как чума. Люди из аль-Кодс, из Корпуса стражей исламской революции делают все, чтобы ослабить нас. Мы знаем, что их ядерные силы - силы чисто оборонительного характера - но эти силы используются только и исключительно для того, чтобы угрожая всему миру новой Хиросимой и дальше вести террористическую войну, рассчитывая ослабить и уничтожить нас.
   Только вырвав ядовитые зубы Ирану - можно решить проблему расползания этой заразы. Только вырвав ядерный меч из рук фанатиков - можно принудить их к миру, к жизни в нормальном, цивилизованном мире.
   Мы не хотим войны. Но мы не можем не защищаться. Долгие годы, поступая так, как от нас требовали другие люди, которые ничего не теряли, мы становились все слабее и слабее. Когда Саддам Хуссейн начал строить атомный реактор в Осираке - мы уничтожили его, прежде чем он был построен. Когда иранский режим начал строить свой ядерный комплекс - мы ничего не делали до тех пор, пока у них в руках не оказались ракеты с ядерными боеголовками, способные достать нашу страну и уничтожить ее одним ударом. Мы слишком долго отступали, слишком долго шли на уступки, стараясь казаться цивилизованными. Но время отступления закончилось. Оно - закончится завтра.
   Мне стыдно. Мне стыдно потому, что завтра вы пойдете в бой, а я не смогу сделать этого, потому что я слишком стар и слишком слаб. Мне стыдно, что завтра каждый из вас впишет в историю Израиля свои имена - а я не смогу сделать этого. Но знайте - я буду на передовом командном пункте и постараюсь сделать все возможное, чтобы вы вернулись оттуда домой. Ради Израиля. Ради нас всех.
   Произнеся речь, генерал сошел с трибуны, обошел весь строй. Пожал руку, посмотрел в глаза. Каждому.
  
   Ночью, ровно в ноль часов ноль минут по местному времени, в казармах прозвучал сигнал тревоги, вырывая людей из сна. Десять минут - одеться и надеть снаряжение, у каждого оно весит по пятьдесят - шестьдесят килограммов. На бетонке базы - раскручивают лопасти четыре вертолета Ясур-2010, старые Сикорские, модернизированные американцами до стандарта Pawe Low IV, лучшие вертолеты для специальных операций в мире. Только эти четыре вертолета, никакого сопровождения - ни один другой вертолет, ни транспортный, ни штурмовой не способен пролететь без дозаправки столько, сколько могут пролететь эти гиганты. Прикрытия не будет и над целью - только беспилотные летательные аппараты и истребители - бомбардировщики северной волны, которые и сами то толком не прикрыты. Если иранцам удастся поднять в воздух вертолеты и самолеты - Сикорских просто растерзают на части, вместе с десантом.
   Дробный стук ботинок о бетон, лязг оружия, тяжелое слитное дыхание. Тусклый свет в десантных отсеках - когда взлетят - не будет и его...
  
   * Спецназ Корпуса стражей исламской революции, прославился террористическими действиями в Ираке
  
   Группа Иеремия
   Эскадрилья 69
  
   Настало и их время...
   Кромешная тьма - ночи на Ближнем Востоке темные, точно так же как день - обжигающе -светел. Только прожектора освещения рвут на части ночь, выхватывают из нее стальных, припавших к бетоне птиц - это одни из самых мощных ударных самолетов в мире и самые лучшие, какие только есть у Израиля. Техники, многих из которых вызвали из резерва, потому что до этого эскадрилья никогда не взлетала разом, никогда не задействовалась для нанесения ударов в полном составе - таскают на тележках бомбы, на подъемниках поднимают, крепят к бомбодержателям. Основные калибры - пятьсот и одна тысяча фунтов, есть и на двести пятьдесят фунтов, легкие, планирующие - но основной калибр все-таки пятьсот, средний. На каких-то самолетах устанавливаются противорадиолокационные ракеты AARGM, адаптированные к самолету F15, на каких то - ракеты AMRAAM, ракеты средней дальности для воздушного боя. И тех и других - по четыре штуки. Любой специалист, посмотрев на снаряженные самолеты, сказал бы, что самолеты перегружены - это раз, и что снаряжение оптимально для нанесения удара по совершенно не прикрытой с воздуха стране, у которой ПВО на уровне семидесятых годов - но никак не по Ирану.
   Впрочем, выбора у израильтян нет.
   Полковник Эгец в это время проводит последний инструктаж пилотов.
   - Идем по маршруту три, ориентируемся по моей машине. Соблюдать радиомолчание. Дозаправка в районе Зеро, вот здесь. За нами пойдут F16, мы возглавляем их группы, можно сказать, что расчищаем их путь. Расходимся в этой точке, южнее Вана. Задача каждой группы вам известна. Перед нашим подходом оборона иранцев будет подавлена, но может быть всякое. При необходимости - применять оружие без колебаний, что ПРР, что воздух-воздух. Спецназ должен постараться хотя бы вывести из строя аэродромы противника, чтобы их самолеты не мешали нам. Если собьют - катапультируйтесь, оказавшись на земле, идите на запад, в Турцию или на север, в сторону Азербайджана. На земле будут действовать группы нашего спецназа, пароль - Меч, отзыв - Голиаф. В любом случае государство Израиль сделает все, чтобы вас вытащить. Если задача выполнена - но у вас не хватает топлива до второй точки дозаправки, которая находится здесь - разрешено совершить посадку на турецкие или азербайджанские аэродромы. Это Ван, Нахичевань, Горадиз, возможно - армянский Зварноц. Если такое случится - говорите правду, ни от чего не отпирайтесь - вас вытащат. Вопросы?
   - А турки нам друзья или враги?
   - Турки. Турки слепые, понятно? Если турки прижмут нас - неважно, на пути к целям или от нее - сопротивления не оказывать, если только они не начнут по нам палить. Если решат принудить к посадке - следовать за ними, мы не можем воевать еще и с Турцией. Но думаю, что этого не будет - турки ненавидят Иран...
  
   Группа Иисус Навин
   Территория Ирана, местность близ Тебриза
  
   - Патруль!
   Группа замерла - ложиться было уже поздно, оставалось только присесть и надеяться на то, что тебя не заметят, примут за камень, за кусок каменистого склона. Убить патруль тоже нельзя - если кто-то не вернется, его будут искать и рано или поздно что-то найдут, в любом случае объявят тревогу. И если их найдут - даже если просто дать себя убить, не сопротивляясь - тоже объявят тревогу. Вот такая вот... головоломка.
   Патруль - два мотоцикла, на одном из них пассажир пулеметчик, на другом снайпер - взлетели на гребень... тут очень опасные места, машина не пройдет, а мотоциклы только так летают, атаки можно ждать с любого направления, в руках опытного мотоциклиста мотоцикл пройдет везде, где пройдет горная коза. Только двигатели, их трескучий шум - дают возможность подготовиться и как-то замаскироваться...
   Мотоциклы, каким-то странным образом развернувшись почти на пятачке стали vis-Ю-vis, начали осматривать окрестности. Один в бинокль, другой - в прицел снайперской винтовки. На мотоциклистах - в такую то жару! - черная униформа и черные чалмы, зеленые повязки на головах - фанатики, смертники. И видно, что к делу относятся не спустя рукава - если бы по-другому, просто пронеслись бы по маршруту, сказали - все чисто. А эти - нет, осматривают...
   Давид, шедший в группе первым, чуть пошевелился, переложив поудобнее винтовку - чтобы в случае чего вскинуть и срезать всех четверых одной очередью - и парализовано замер, боясь даже дышать. Снайпер мгновенно переместил винтовку, теперь она смотрела прямо на него. Может ведь и выстрелить... просто так выстрелить, чтобы в стрельбе попрактиковаться.
   Секунда тащилась за секундой, липкие и горячие, как ползущие по лицу капли пота. А в голове идиотская фраза - мертвые не потеют. С чего бы это...
   Наконец - кому показалось, что через несколько минут, кому - через несколько лет - мотоциклы сорвались с места, полетели куда-то дальше по едва заметной тропе. Треск их двигателей растаял в горах...
   - Киш мир тохес... - выдохнул кто-то с облегчением - по краю прошлись...
   Собрались - кругом, все движения были замедленные как в воде - боялись двигаться даже сейчас...
   - Давид, сколько нам до аэродрома?
   Разведчик-следопыт сверился с картой.
   - Девять километров.
   Офицер, возглавляющий группу, немного подумал.
   - Далеко удочку забрасывают... Дальше идти нельзя. Разбиваем лагерь.
   - А аэродром.
   - Пойдем ночью.
   - Мины?
   - Навряд ли. Иначе эти... как летать будут. Пойдем рядом с дорогой, там выйдем на позицию. Все, разбиваем лагерь.
   Все разбивание лагеря: раскрыли большой кусок камуфлированной под цвет местных гор ткани - специально подбирали цвет, спрятались под него. Разжигать костер, да и просто проявлять какую-либо видимую активность - было уже нельзя. Двое - в охранение, остальным остается только спать. Ночь будет бессонной.
  
   Группа Авраам
   Шаетет-13
   Оманский залив
  
   Одной проблемой меньше - сейчас многие судовладельцы нанимают специальную охрану для того, чтобы при прохождении Аденского залива - судно не захватили пираты, которые в последнее время взяли моду базироваться не только на Сомали, но и на другой берег, йеменский. Есть пираты и в Эритрее, там власть слабая, но есть куча островков в Красном море, принадлежащих Эритрее. В общем - скверные, опасные места и присутствие на палубе вооруженной охраны не вызывает никакого подозрения.
   Натан, старший офицер сил специального назначения ВМФ Израиля, неспешно шел мимо длинного ряда выставленных на палубе в три ряда контейнеров, внимательно поглядывая по сторонам, как это и должен делать охранник. Он был одет как одеваются специалисты частных служб безопасности: американская разгрузка и обмундирование, осень удобные, но не армейского образца, усиленная кевларом каска наподобие хоккейного шлема, тактические ботинки. В руках - Blackwater X-47, переделанный американцами автомат Калашникова с барабанным магазином, таких полно в Ираке у контрактников - именно такое оружие, какое и должен иметь всякий уважающий себя контрактник. На шлеме - прибор ночного видения, на плече - рация, хорошая, но гражданская. Неспешная походка, настороженный взгляд - все как и должно быть. В конце концов - контейнеровоз класса СуэцМакс с товаром - жирная добыча, пираты и впрямь могут напасть. Прошли те времена, когда пираты представляли собой просто бывших рыбаков, нищих ублюдков на дрянной лодке со старыми автоматами, теперь и ночью нападают и на палубу могут незаметно пробраться. Нужно соблюдать осторожность.
   Ормузский пролив - одно из самых напряженных месть для судоходства в мире, здесь почти всегда, днем и ночью стоит очередь на проводку, места опасные - мели, рельеф дна постоянно меняется - а застрянет какая-нибудь махина типа танкера - пиши пропало, встали на несколько дней, а если утечка нефти будет - еще хлеще. Впрочем, вода тут и так всех цветов радуги - дело в том, что когда танкер идет пустым - он принимает в отсеки какое-то количество воды, а перед погрузкой - ее нужно куда-то сливать. Вот и сливают...аккурат в море, когда никто не видит. Или делают вид, что не видят. Бизнес есть бизнес.
   Больше всего Натана заинтересовал катерок, идущий примерно в десяти кабельтовых от них параллельным курсом - видимо возвращается в Бендер-Аббас или на один из островков у входа в Залив - там повсюду иранские базы. Маленькая, но опасная тварь. Не ракетный, как русские малые катера, русские умудрились ставить на катера ракеты длиной в полкатера - но все равно опасный. Зенитная установка в двадцать три миллиметра в носу, на крыше рубки - ракетная установка калибра 107 миллиметров для китайских неуправляемых ракет. Еще что-то на корме... похоже на какие-то пусковые установки, но для настоящих противокорабельных ракет слишком малы. Возможно... все же противокорабелки, переделанные противотанковые управляемые ракеты, Натан помнил, что такие у Ирана есть, применяются и с катеров и с вертолетов. Одним попаданием не потопят... но дел наделают. Американцы свой флот готовили к отражению русской атаки, отрабатывали систему AEGIS, совершенствовали самолеты палубной авиации - но при этом, если крейсер и даже эсминец старых времен подобная вот зенитная скорострелка только поцарапает - то новые делают из каких-то там легких высокотехнологичных материалов, почти без водонепроницаемых перегородок. По надстройкам пройтись, этим самым, высокотехнологичным - самое милое дело будет. Американцы грохают в свой флот деньги - а тут эти малые катера... у этого к примеру скорость не меньше сорока узлов, наверное даже больше, экипажи, готовые отдать жизнь за дело революции. И противокорабельные ракеты на автомобильных шасси, бьющие с берега, иранцы, надо отдать им должное, умеют находить слабые стороны врага, не бросаются в противоборство там, где они заведомо слабее - а ищут, упорно ищут асимметричные ответы. В свое время такой вот москитный флот в заливе ох, много бед наделал. А ведь толком то и не воевали тогда.
   А если на них - катеров пять в атаку выйдут? Или десять? Или больше? Торпед нет, ладно - но если по надстройкам из пяти зенитных установок? И ракетами добавят?
   - Седьмой, седьмой, выйди на связь!
   Натан вернулся из мира своих невеселых мыслей в реальность.
   - На приеме.
   - Доложи.
   - На палубе - чисто. По правому борту - катер Иранского ВМФ. Враждебности не проявляет. Заканчиваю обход.
   - Принято...
   Перед тем, как продолжить обход Натан подумал - вот наверное на палубах то хреново. Это если тон тут потом обливается - то там что делается?
  
   Внизу, на грузовых палубах, которые были заполнены не контейнерами - а бойцами, находящимися на палубах, стены которых внешне напоминали контейнеры - было и в самом деле хреново. Проветрить было нельзя, а система поддержания климата, установленная в большой спешке - не справлялась. Было темно, жарко и душно, пахло резиной, сталью, оружейной смазкой и человеческим потом - больше сотни человеческих тел, запертых в ограниченно пространстве вот уже десять дней без возможности нормально помыться - создают тот еще запах.
   Купленный на аукционе в Гамбурге - в связи с кризисом старое, не в очень то хорошем состоянии судно можно было купить относительно дешево - сухогруз Белая Звезда, ходивший под либерийским флагом перегнали на одну из британских верфей, выполнявших заказы министерства обороны и в связи с отсутствием этих самых заказов сидевшую на бобах и попросили переоборудовать в соответствии с точными спецификациями заказчика. Будь это год второй или третий нового тысячелетия, может быть британские корабелы и отказались бы выполнять подобный заказ, а заодно и сообщили бы в компетентные органы о подозрительных людях, готовящих явно корабль военного назначения, который бы с виду не выглядел таковым. Но на календаре был четырнадцатый год нового тысячелетия - странно, но ровно сто лет назад началась Первая мировая война, навсегда похоронившая мечту человечества о стабильности и нормальном, без крови развитии - и британцы, у которых кредиторы развели под пятками костер решили забыть про щепетильность и взяться за странный заказ.
   Первым делом, странные владельцы судна попросили усилить его корпус и надстройки. Так, появилось локальное бронирование, аналогичное тому, которые применяется на танкодесантных кораблях, серьезное бронирование надстроек, которое могло бы выдержать пулю ДШК, водонепроницаемые переборки как на военных кораблях. Был поставлен радар военного образца, намного мощнее, чем обычно стоит на мирном гражданском судне с возможностью контроля обстановки на триста шестьдесят градусов и даже получения информации с военных спутников и было выполнено дублирование ряда важнейших агрегатов, аналогичное тем, которое применяют на военных судах.
   Дальнейшие доработки делали уже сами израильтяне, но не в Израиле - а на Кипре, с использованием только израильских специалистов.
   Первым делом - установили три палубы, две грузовые и одну десантную, замаскированную под контейнеры. Сами контейнеры купили тут же, в порту, поставили их так, чтобы образовать ими стену и крышу, сварили между собой и сделали малозаметные проходы. Потом, в пустоту контейнеров, которую не занимали проходы - навалили земли вперемешку со стальными обрезками - получилось то же самое, что делают американцы при строительстве долговременных укреплений в Ираке и Афганистане. Внешний ряд контейнеров, который был на уровне капитанской рубки - сделали так, как делали крепостные стены в крепостях - чтобы там можно было прятаться и вести через бойницы огонь по приближающимся к судну летательным аппаратам и катерам противника. На части контейнеров крыши откидывались - и можно было вести огонь по воздушным объектам с использованием ПЗРК Стингер. От катеров противника должны были защитить крупнокалиберные пулеметы М3, старые спарки с американских стратегических бомбардировщиков, но чертовски надежные и автоматические пушки калибра 20 миллиметров французского производства. От самолетов и вертолетов - винтовки Барретт и ракетные установки Стингер. Стены надстроек были усилены листами брони, способными выдержать выстрел ДШК в упор. Как минимум двадцать человек должны были держать оборону в этом укреплении, не допуская захвата судна силами ВМФ Ирана или его уничтожения до того момента, как израильские морские коммандос вернутся на судно. После выполнения операции планировалось полным ходом идти к берегу - любому, кроме иранского, желательно - берегу Саудовской Аравии - и садиться на мель, а всем пассажирам - скрываться. В Саудовской Аравии наготове была уже группа спасателей а саудовские ВВС и ВМФ не должны были дать иранцам разгуляться что в морском, что в воздушном пространстве страны. Саудовская Аравия любила Иран не больше, чем вредные насекомые любят ДДТ.
   Оставшиеся три палубы были грузовыми. Груз - резиновые лодки с жестким днищем типа Зодиак и счетверенными моторами для морских коммандос, оборудование для подводного плавания, в том числе приборы для зарядки кислородных баллонов, катера-дроны Elbit с крупнокалиберными пулеметами, которые должны были составить внешний периметр обороны судна - матки, запас минно-взрывных средств и оружия. Оружие в основном было советским, только винтовки Barrett - американские. Морские коммандосы еще годов с пятидесятых были вооружены АК-47 и не намеревались изменять этому простому, надежному и убойному автомату из которого в двадцатом веке убили людей, наверное, больше, чем из любого другого оружия.
   При этом, часть корабля была отдана под размещение замаскированных пусковых установок ракет класса земля-земля, в данном случае получалось "море-земля". Это были Nimrod-3, управляемые высокоточные ракеты вертикального старта, они стартовали со специальных контейнеров и не нуждались в сложных пусковых установках - контейнеры с такими ракетами могли легко транспортироваться и интегрироваться в оборону любого объекта - стоит только к контейнерам подвести питание и подключиться к системе управления, которая могла размещаться в обычном ноутбуке.
   Уже с того момента, как они отправились в это путешествие - портом отправления была Ларнака, Кипр - Натан запретил всем показываться на палубе даже ночью, единственное исключение - для тех, кто несет внешнюю вахту, нарядившись охранниками. Внешняя вахта на этом корабле неслась как нельзя более тщательно - вахтенные менялись каждый час и таким образом каждый морской коммандос получал возможность глотнуть свежего воздуха один час в двое суток. Это было хуже, чем в тюрьме строгого режима - там прогулка предоставляется каждый день. А идти к цели предстояло еще как минимум двое суток, учитывая сколько скопилось судов в очереди на проводку.
   И надо было что-то делать с лоцманом. Лоцманская проводка здесь просто необходимо, лоцмана можно запросить в Омане или в Бендер-Аббасе. Конечно, запрашивать в Бендер-Аббасе дураков нет - но и оманский лоцман может поднять тревогу, если увидит то, что видеть ему не следует.
   Впрочем, до лоцманской проводки надо было еще дожить.
  
   Саарет Маткаль
   Территория Ирана, аэродром близ Тебриза
  
   - Главный, Наблюдаю цели. Шесть ангаров, шесть - с моей стороны. Один открыт, пять закрыты. Между вторым и третьим ангаром стоит бронетранспортер, около него один... три, три цели. Сам бронетранспортер колесный, вооружен крупнокалиберным пулеметом. Четвертый ангар открыт, там стоит... один самолет внутри ангара, виден не полностью, второй самолет выведен из ангара, около него... ведутся работы. Профилактические работы... что-то с носовым обтекателем, он снят и там стоит переносная лестница. Два... две цели. Самолет типа двадцать девять*, вооружение не подвешено. Самолет могу поразить с такого расстояния.
   - Принято. Вопрос всем огневым группам - наблюдаете дежурные силы, дежурные самолеты или дежурные силы охраны?
   - Первый, отрицательно. Не наблюдаю.
   - Второй, наблюдаю бронетранспортер между ангарами. Бронетранспортер... башня и два ствола, сильно похожий на русский, типа восемьдесят**...
   - Второй, принято, вопрос - можешь поразить цель?
   - Главный, положительно, могу попасть в двигатель.
   - Третий, наблюдаю множественные цели. Бронетранспортер... похожий на русский, но тоже два ствола, и грузовик с солдатами. Солдат не меньше десяти у грузовика, еще неизвестное количество в грузовике. Как минимум один офицер. Курят....
  
   * То есть Миг-29
   ** Либо украинский БТР-94, либо северокорейский. На северокорейском в башне не один КПВТ, а два. Скорее северокорейский.
  
   Группа Иеремия
   Самолет боевого управления
   Воздушное пространство над Турцией
  
   Самолет - Боинг-737, тайно модифицированный под командный пункт воздушной операцией, благо современные технологии позволяют обходится небольшим горбом там, где раньше нужна была вращающаяся тарелка на спине самолета - шел обычным пассажирским маршрутом, маскируясь под гражданский самолет, выполняющий рейс из Абу-Даби в Астану, столицу независимого Казахстана. Самолет был предоставлен израильтянам стратегическим авиационным командованием США, он был изготовлен всего в трех экземплярах и предназначался для операций подобных этой. В давние времена, с таких самолетов, летящих по обычным маршрутам, должны были координировать первый, обезоруживающий удар по Советскому Союзу. В самолете был подполковник Эгец и еще двое штабных офицеров ВВС Израиля. Миша был на земле, он координировал наземную операцию находясь в иракском Киркуке, генерал Амос Ядлин находился на американском ударном авианосце Рональд Рейган, находящемся в Красном море. Южная группа, атакующая побережье должна была управляться из центра, находящегося на побережье Саудовской Аравии - развернули его там полулегально, запасной находился в Кувейте. Северная группа управлялась с самолета боевого управления, находящегося в воздушном пространстве Турции, запасной центр - точка дозаправки и промежуточный лагерь в Курдистане, Ирак.
   В самолете был маленький закуток, когда то здесь размещались стюардессы, а теперь здесь поставили несколько баллонов с водой. Именно здесь Миша и нашел подполковника Эгеца, сидящего прямо на баллоне с водой.
   - С тобой нормально? Сердце?
   Полковник махнул рукой
   - Нормально. Началось?
   - Нет. Режим молчания.
   Они шли в режиме молчания, рано как и ударные эскадрильи. Иранцы прослушивают эфир, любой перехват может привести к активации плана обороны и тогда атакующие понесут серьезные потери и возможно вообще не выполнят задание. А это может означать - и ядерный удар по Израилю.
   Миша махнул рукой - и пошел на свое место, смотреть за операторами, пока только отслеживающими обстановку, причем без радара, получая информацию с американских военных спутников - впервые это было в полном объеме отработано в Грузии, в восьмом году.
   А подполковник Иеремия Эгец беспокоился не потому, что его охватил "предстартовый мандраж", как это бывает у некоторых командиров. И не потому, что он находился не за штурвалом истребителя - бомбардировщика, а в кабине самолета управления, это-то он еще мог пережить. Он впервые задумался о том, что будет потом. Ну, разбомбят они эти ракетные и ядерные центры. Ну, лишат Иран возможности угрожать Израилю. А дальше то - что? Так ли велико расстояние между Израилем и Ираном, чтобы лишенный ядерного жала Иран не попытался отомстить? Так ли правильно принятое решение, стоит ли загонять Иран в угол, делая целый народ фанатиком, которому нечего терять?
   Или все же не стоит?
   Так и не найдя ответа на мучившие его вопросы, подполковник Иеремия Эгец поднялся с баллонов с водой, потер затекшую спину и отправился следом за Мишей в операторский салон. У него, как и у всех - была своя работа.
  
   Саарет Маткаль
   Территория Ирана, аэродром близ Тебриза
  
   Ожила рация. Ее поставили только на прием - четыре снайперские группы замерли, ожидая сигнала.
   - Зеленый свет, повторяю - зеленый свет.
   Сигнал ответа не требовал, он требовал действия.
   Командир разведывательно-диверсионной группы, лежащий под куском маскировочной сети посмотрел в бинокль - на ближайщий к нему ангар со стоящим рядом с ним самолетом.
   - Зеленый свет всем группам. Обратный отсчет от пяти: пять-четыре-три-два-один...
   Огонь!
   Командир, не отрываясь, смотрел на самолет - он был освещен рамой с переносными прожекторами, потому что ремонтировался. Смотрел внимательно.
   Человек, который что-то делал у стойки шасси, поддерживающей правое крыло - вдруг недоуменно поднял голову, уставившись на большую, рваную дыру, возникшую чуть выше крыла, там, где находится самолетная турбина.
   В этот же момент, двадцатипятимиллиметровый снаряд, выпущенный из винтовки Барретта - угодил в двигатель странного, с двумя пулеметами в башенке бронетранспортера. Двигатель не был заведен - и теперь, чтобы завести его - потребовалось бы несколько часов ремонта.
   Часовой на вышке, ничем не прикрытой, со старым пулеметом MG на турели, недоуменно повернулся, поднес бинокль к глазам, пытаясь понять, что там происходит на бетонке, что за странный звук он слышит - и упал, сила удара пули была такова, что его просто сбросило вниз, с вышки. Через секунду погиб и второй часовой - он спал, а проснувшись, поднялся чтобы оглядеться по сторонам -и еще одна пуля нашла его.
   За несколько секунд - точно так же умерли и остальные часовые. Все произошло бесшумно и почти неотвратимо - на тренировках, где роль часовых играли солдаты Армии обороны Израиля (стреляли естественно с лазерными имитаторами) - такого четкого уничтожения часовых достичь не удавалось.
   Оба выстрела были бесшумными. На винтовках калибра 12,7 стояли глушители AWC Cyclops, на двадцати пяти миллиметровых - безымянные, изготовленные техническими специалистами Армии обороны Израиля. И самолет и бронеавтомобиль были мгновенно, и почти бесшумно - на летном поле не было слышно уже ничего, вспышек тоже не было видно - выведен из строя.
   У товарища Берии были достойные наследники*...
   Еще один самолет - он стоял так, что находился на линии огня одной из снайперских групп - с металлическим треском упал подбитой птицей на бетон - пуля калибра 12,7 попала так точно, что перебила стойку шасси.
   Один из техников, придя в себя и поняв, что происходит - вскочил и побежал по бетонке, стреляя из пистолета.
   Израильские снайперы не стреляли по нему - у них были более важные цели.
   Вспышка! Двадцатипятимиллиметровый снаряд врезался в цистерну - и ночь превратилась в пылающий красно-черными языками пламени день...
   Со второго этажа штаба прямо в окно выпрыгнул человек - и исчез, сгорев в текущей по бетону огненной реке.
   Небо на востоке прорезали ярко-алые трассы - солдаты батальона, охраняющие аэродром - поднятые по тревоге, палили впустую, даже не видя где противник.
   Командир израильской спецгруппы взглянул на часы. Минута и сорок секунд... идут почти идеально, как не удавалось на тренировках.
   - Главному - Второй, движение в секторе Восток. Могу работать.
   - Работай.
   Пуля калибра 12,7 проделала громадную дыру в дверце машины и ударила в ноги водителю, начисто оторвав одну из них. Машина вильнула вправо... и въехала прямиком в бушующий ад. Никто, ни бородачи с автоматами, ни пулеметчик на турельном пулемете - не успели выскочить. Огонь жадно принялся за предложенную ему пищу.
   - Тревожная группа выведена из строя.
   - Принято.
   Солдаты, вместо того, чтобы защищать аэродром - занимали позиции вокруг своей казармы, палили во все стороны...
   Израильтяне ждали. Они не стреляли в кого попало, им надо было тихо отстреляться и тихо, а главное - без потерь уйти.
   Наконец - кто-то из пилотов добрался до самолета - это произошло минуте на седьмой. Техники широко распахнули двери ангара - и тут же в носовом обтекателе самолета, скрывающем сложный, дорогостоящий и чрезвычайно важный для современного самолета прибор - радар, для поиска и наведения на цели, в данном случае русский Жук-М - появилась дыра, и пилот упал на бетонку, закрыв голову руками. Еще пара снарядов окончательно вывела самолет из строя...
  
   * Первым подобную тактику использовал Лаврентий Павлович Берия, назначенный ответственным за оборону Кавказа. Немцы перед выдвижением на новые позиции проводили разведку, причем в разведку обязательно шли офицеры, командный состав танковых полков. С Берией были снайперы НКВД, вооруженные снайперскими винтовками с глушителями - они устраивали засады и массированным применением подобного оружия выбивали фашистских офицеров, после чего наступление тормозилось. Это первое известное автору массированное применение снайперских винтовок с глушителями в боевых операциях.
  
   Оперативная группа Моисей
   Иракский Курдистан, западнее города Мосул
  
   - Вон они!
   Вертолеты шли низко, прячась в складках местности, не включая навигационных огней - но у патруля, который занимал господствующую высоту был тепловизор, и они увидели из - светлые тени в темно-серой мгле.
   - Я доложу командиру.
   Командир патруля, высланного на господствующую высоту, не уловил в словах ефрейтора Миши Солодкина никакой задней мысли.
   - Добро... дуй, только быстро.
   Сказано было по-русски - на высоте из шестерых пятеро были русскими.
   У них на высоте был мотоцикл, старая кроссовая Ямаха... лежит не мешает, так и сгонять по быстрому куда, обеспечение мобильности вроде как. Ее и оседлал ефрейтор Солодкин, помчался вниз по склону, чудом уворачиваясь от препятствий и поддерживая себя и мотоцикл в вертикальном положении.
   Проскочил - выскочил к базе, прямо на пулеметные стволы. В ночи, горбатыми слонами стоял укрытые на всякий случай маскировочными сетями машины с запасом топлива.
   - Авраам! Авраам! -заорал таращ Солодкин общий пароль, спрыгивая с мотоцикла.
   Стволы опустились.
   - Кто?
   - Солодкин я! Солодкин!
   - Ты совсем охренел, ефрейтор!? Мы тебя чуть...
   - Что у тебя, ефрейтор? - подоспел и командир
   - Вертолеты! Две минуты осталось!
   Командир выругался
   - Мы их и так слышим! Все?
   - Все!
   - И из-за этого Абрам тебя послал?
   - Так радиомолчание же... - пожал плечами Солодкин
   - Вот придурок...
   Вертолеты уже заходили на посадку, черные туши на фоне темного, но не непроницаемо-черного, в звездах неба.
   О Солодкине все забыли, бросились обеспечивать площадку - надо было разбросать маяки, чтобы пилоты видели, куда им садиться. Вертолеты имели оборудование, позволяющее летать в полной темноте - поэтому посадочная площадка обозначалась не кострами и не ХИС - а маяками, работающие в невидимой человеческому глазу части инфракрасного спектра. У тех, кто разбрасывал маячки - были приборы ночного видения, потому что нужно было точно видеть, куда и что ты бросаешь. Одна небольшая ошибка - и вертолеты столкнутся в воздухе или один ударит по другому лопастями при посадке и операция накроется, так и не начавшись. Дух "Пустыни-один" довлел над всеми, все смотрели учебный фильм, посвященный этому рейду американского спецназа, и искренне хотели доказать, что они лучше.
   Вертолеты садились один за другим на обозначенные для них площадки, солдат чуть не сшибало с ног потоками воздуха от двигателей.
   Миша Солодкин подскочил вместе с кем-то к ближайшему топливозаправщику, помог скатать и отбросить в сторону маскировочную сеть. Никто не сказал ему и слова, и он не сказал никому ни слова - здесь все были свои, и каждым рабочим рукам были рады. Вместе с патрулем, назначенным ответственным за заправку и для этого проходившим практику на одной из баз ВВС, чтобы потом заправлять вертолет с завязанными глазами - Миша Солодкин направился к одному из вертолетов.
   Пока заправляли - он сунулся к люку одного из вертолетов, командир десантной группы в этот момент находился на временном КП, разговаривал с майором, обеспечивающим точку поддержки. Десантники сидели в вертолете в полной темноте...
   - Места есть? - по-русски спросил он
   Зачем он это сделал? Да просто... такой характер был. Остались еще такие люди.
   В каждом вертолете был запас - несколько свободных мест. Это на случай, если один из вертолетов потерпит аварию на маршруте, чтобы один из оставшихся мог подобрать десантников, хотя и с перегрузом. Заполняемость вертолетов рассчитывалась, в том числе и с этим условием.
   И десантники, сидящие в вертолете - а это были бойцы спецподразделения пограничных войск Ямам, для этой операции собирали всех, кого только можно, брали лучших, дополнительно тренировали - в каком другом случае послали бы его подальше. Но сейчас... если человек настолько псих, что сам садится в вертолет, летящий навстречу огню и смерти... стоит ли останавливать его...
   - Садись... - кто-то ответил тоже по-русски.
  
   Капитан Гад Регев, командовавший "красным" подразделением, заметил, что в вертолете на одного бойца больше, только когда вертолет взлетел после дозаправки и он окинул взглядом десантный отсек. Один из бойцов отличался снаряжением - у него был АК-47, и сидел на месте, которое должно было быть свободным.
   - Какого черта...
   Капитан сделал несколько шагов по дрожащему полу вертолета, незнакомый солдат вскочил навстречу
   - Какого черта ты здесь делаешь, солдат? Ты кто такой?!
   - Ефрейтор Миша Солодкин! - отрапортовал солдат, вскочив и вытянувшись.
   Капитан сразу вспомнил - про засаду на патруль, про упавший самолет. История эта - была известна по всему ЦАХАЛу, как один солдат противостоял целой банде террористов.
   - На подвиги опять потянуло, ефрейтор?!
   - Оставь его, капитан... - просто сказал один из десантников - какая теперь разница. Всем одно предназначено.
   Всем одно предназначено...
   - Будете рядом со мной, ефрейтор. После боя, получите взыскание, если живы останетесь. То, что вы сделали - это преступление, достаточное даже для трибунала.
   Капитан подумал и добавил
   - Если мы все живы останемся...
  
   Специальная группа Саарет Маткаль
   Объект Имам Али
   Район Тебриза
  
   Ситуация оказалась намного серьезнее, чем предполагалось.
   Они работали "под курдов", в каждой группе был проводник-курд. Курды ненавидели иранцев, после того как они их предали в семидесятые, выдав многих Саддаму Хусейну. У них было почти то же самое оружие, что и у курдской Пешмерги - вперемешку автоматы АК-47 и М4 с глушителями, пулеметы ПКМ, снайперские винтовки Барретт, которые американцы поставляли в регион в большом количестве. Даже если одну из групп, заброшенных в зону проведения операции, раскроют - все равно никто не разберется в том, откуда гости до тех пор, пока не будет поздно. Перед заброской каждый из них вначале рассматривал карты местности, потом спутниковые снимки, потом они отрабатывали взаимодействие в компьютерной программе - игре "стрелялке" от первого лица, но куда можно загружать реальный ландшафт местности и реально имитировать силы противника. Во время последнего этапа подготовки они бродили по курдским горам под видом то отрядов Пешмерги, то бойцов частных охранных компаний, ведя поиск и уклоняясь от поисковых отрядов противника. Все это им организовали инструкторы израильского МОССАДа и сил безопасности, готовящие к нелегким жизненным перипетиям курдскую полицию и силы безопасности, они же выступали в качестве условного противника, а вся эта "игра на природе" проходила как тренировочное мероприятие не для израильтян, но для курдов. Потом они перешли границу - граница здесь была оборудована плохо, пограничники были ленивыми и прикормленными контрабандистами, опасность представляли только летучие отряды на мотоциклах, которые контролировали границу путем внезапных проверок, больше похожих на налеты воинства Чингисхана. Но израильтяне были куда лучше подготовлены, они уклонились от поисковых отрядов и пошли дальше... и шли они дальше до тех пор, пока проводник, опытнейший христианин, бежавший с израильтянами из Ливана, а до этого служивший в армии границы - сказал, что дальше идти нельзя.
   Командир группы, израильтянин по имени Игал приказал всем лечь - и группа растворилась в ночи, сделавшись всего лишь камнями на земле. Сам командир пополз по направлению к тому месту, где должен был быть проводник.
   Проводник тоже залег, держа наготове свое оружие - УЗИ с глушителем, к которому он привык и наотрез отказался брать что-то более современное.
   - Ты что-то видишь, Салех? - прошептал он проводнику в ухо
   Проводник в ответ поймал руку командира, начал нажимать пальцами на ладонь, используя азбуку Морзе.
   - Посты. Впереди - посты.
   - Не пройдем? - отстучал Игал в ответ
   - Нет. Надо обойти.
   За то время, которое осталось до рассвета, они попытались обойти позиции еще в двух местах. И везде - нарывались на скрытые посты, Салеху они не нравились, и они отступали назад - Игал мог приказать идти вперед, но он не стал этого делать, потому что доверял Салеху, и знал, как легко можно погубить группу, не послушав проводника. Оставшееся время они использовали для того, чтобы перебраться в "гнездо" - укрытие для всей группы, невидимое с воздуха. Это было очень важно потому, что днем в воздух поднимались беспилотники и дежурили. У иранцев не было современных всесуточных беспилотников - и слава Аллаху.
   Гнездо они сделали - но первые же два часа показали, что ни о какой разведке, ни о каком костре для приготовления пищи, даже бездымном - не может идти и речи. Помимо беспилотников, были еще и наземные патрули. Не пешие, а намного более опасные - на кроссовых мотоциклах. Два человека и кроссовый мотоцикл - современная кавалерия, скоростная, малоуязвимая для всего кроме вертолета и опасная.
   И эти подонки на кроссовых мотоциклах не унимались -для них вообще не было дорог, они могли появиться в любом месте, трескучий шум их моторов мог раздаться с любой стороны - слева, справа, спереди, сзади, они могли в любой момент свалиться тебе на голову - Игал впервые за долгие годы службы испугался.
   Если бы тут были минные поля- их можно было бы пройти, у них было спецоборудование, и были опытные саперы. Если бы тут была колючая проволока и высокий забор - это тоже не было бы проблемой. Но это...
   Тот, кто ставил оборону этого места - знал что делать. Ни одна диверсионная группа не пойдет по местности, по которой носятся бессистемно эти проклятые мотоциклисты, готовые в любой момент выскочить из-за ближайшего холма. Да еще и беспилотники...
   - Что было ночью? - едва шевеля губами спросил Игал у проводника. Оба они лежали под маскировочной сетью, каждые полчаса рассасывая по паре кубиков горького шоколада, лучшей пищи в такой ситуации. Им придется лежать неподвижно до темноты.
   - Пост. Скрытый. Винтовка и какая-то оптика наподобие ночной.
   - Драгунов?
   - Нет. Что-то другое. Большая.
   Игал попытался вспомнить, какая винтовка может быть у иранских басиджей больше размером, чем СВД, которая тут же и производится. Steyr HS-50? Может быть, австрийцы продали Ирану восемьсот винтовок пятидесятого калибра и из-за этого попали в стоп-лист BATF*. Как будто Иран не может сделать винтовку пятидесятого калибра сам... дело в общем то нехитрое. А может быть - это что-то другое.
   Игал не ошибся, это и в самом деле было кое-что другое. Это была полуавтоматическая винтовка калибра 14,5*114 со сложным названием на корейском, что-то вроде "ярость трудового народа". Судьба ее тоже была сложной: первые экземпляры выпустил Азербайджан, затем эти винтовки были проданы в Пакистан и частично попали в руки талибов. Эта же винтовка попала в руки китайских военных советников, они отправили ее в Китай и фирма Poly engineering, производитель тяжелых снайперских винтовок и гранатометов ее скопировала, не сильно заботясь о соблюдении авторских прав. Затем уже китайская копия винтовки попала в Северную Корею, где основным тяжелым пулеметом, устанавливаемым и на танках и на БМП, является не ДШК и не НСВ - а КПВТ, который как нельзя лучше подходит для того, чтобы отбиваться от американских вертолетов. Трудолюбивые и тоже не слишком заботящиеся о соблюдении авторских прав северные корейцы скопировали эту винтовку в пару к производимому ими КПВТ, причем скопировали с довольно хорошим качеством. Оптический прицел на винтовке тоже был северокорейский, в массивном стальном корпусе - а вот ночной прицел, стоящий перед оптическим был китайский, потому что Северная Корея не владела технологиями производства ночной оптики. Именно из Северной Кореи это оружие попало в Иран, и о нем стоило побеспокоиться. Такая винтовка весила больше двадцати килограммов - но ей можно было запросто сбить вертолет, и можно было выиграть дуэль со снайпером, вооруженным Барреттом-107. Это была не столько винтовка - сколько мелкокалиберная полуавтоматическая пушка высокой точности на пулеметном станке.
   - Там точно была ночная оптика? - уточнил Игал
   - Точно. Или похуже.
   Похуже - это термооптика. Ее тут точно не может быть.
   Или может?!
   - Сколько там человек?
   - Шесть. Хорошо замаскировались. Кроме этой винтовки там еще и "диско**" на станке.
   Шесть человек, диско, какая-то тяжелая винтовка с ночной оптикой. Скорее всего, еще автоматы и как минимум одна СВД. Для того, чтобы гарантированно пройти - придется свести всех снайперов с М107 в одну ударную группу, чтобы подавить укрепленную точку противника одним залпом. Да... почему то на снимках такого не было, они этого не увидели. Нет, они видели стационарные посты - но винтовок с ночной оптикой там не предполагалось.
   - Еще что-то?
   - Да. Мне показалось, что там есть и скрытый пост.
   - Показалось?
   - Да... Я не рассмотрел. Скрытый пост, контролирующий первый.
   Час от часу не легче. Получается, первый пост, хорошо вооруженный и оснащенный - не более чем приманка, где-то рядом есть еще один, скрытый - и там всего один человек. Задача этого человека - не высовываться, и как только что-то произойдет с первым постом - просто поднять тревогу.
   - На снимках этого не было.
   - Знаю. Но там что-то есть...
  
   * Бюро по алкоголю, табаку и оружию США, причем это не просто лицензирующий орган, они ведут и оперативную деятельность
   ** Диско - советский пулемет ДШК, до сих пор производимый например в Румынии и в самом Иране тоже. Израильтянин пользуется терминологией НАТО - именно так там обозначается этот пулемет.
  
   Ракетная база
   Объект Имам Али
   Район Тебриза
  
   Саргорд Арад Бешехти, вымотавшийся после двухдневных учений, связанных с отражением возможного десанта противника и теперь прикорнувший на раскладной кушетке прямо в казарме дежурной смены охраны проснулся, подскочил так, как будто в плечо ему воткнули нож...
   Это был не нож. В плечо ему выстрелил снайпер... американцы тайно окружили дом в Басре, где они прятались - и "safe house", безопасный дом моментально превратился в гибельную ловушку. На следующий день, когда накал поисковой операции спал, они вышли к машине, сели в нее, поехали - и тут снайперы американцев дали залп. Его спасло то, что один из снайперов промедлил или промахнулся - в результате пуля, Лейк Сити Матч, сто шестьдесят восемь гран, которой убиты сотни и тысячи воинов Аллаха - попала не в сердце - а много правее, чудом не задев ни позвоночник, ни легкое. Тогда саргорд Арад Бешехти выкрутился. Но с тех пор - резкая боль в ране, которая так до конца и не залечилась - давала ему понять, что что-то не так...
   Что-то не так...
   Он не знал, что именно не так - но был достаточно опытен, чтобы не отмахиваться от своих предчувствий. Предчувствие - это продолжение опыта.
   Что-то не так...
   Он поднял с пола свой автомат, повесил его на плечо. Осмотрелся... в караулке ничего не изменилось, все было по-прежнему. Автоматы в открытой пирамиде, за стеной - голоса, чтобы не заснуть, солдаты из бодрствующей смены предпочитают разнообразить свой досуг картами или еще чем-то. В этом нет ничего неправильного, они не часовые, это что-то вроде мобильного резерва, им можно...
   Саргорд вышел к солдатам, командующий ими лейтенант вскочил
   - Господин саргорд...
   - Не надо доклада. Дайте мне четырех солдат и оружие. Хочу сделать внезапный обход караульных постов.
   - Так точно! Есть!
   Через минуту перед саргордом стояли четверо солдат - огневая группа, саргорд ввел здесь такие же порядки, как в американской морской пехоте, с боевой работой которой он имел возможность познакомиться весьма близко. Четыре бойца - огневая группа, минимальная тактическая единица. На четверых - один пулемет и один гранатомет. У морских пехотинцев США не было выделенных стрелков с гранатометчиками, они носили одноразовые пехотные гранаты АТ-4 и применяли их по необходимости. Но саргорд гранатометчика оставил - он видел, что делает гранатомет РПГ-7 с различными видами боевой техники, со времен ирано-иракской войны в иранском пехотном отделении было не один, а два гранатометчика. Гранатомет поможет и против пехоты и против боевой техники - тем более что теперь каждый стрелок по настоянию саргорда помимо своего штатного снаряжения, носил одну две гранаты к гранатомету, так как это делалось в Ираке.
   - Как тебя зовут? - спросил саргорд высокого солдата, единственного из всех аккуратно побритого и с маленькими аккуратными усиками.
   - Али, господин саргорд! - отрапортовал солдат.
   - Ты старший?
   - Так точно.
   - Тогда боевая задача. Я поеду один, на квадроцикле. Проверю посты. Вы - идете передо мной на машине, там где она сможет пройти. Сеанс связи каждые десять минут, если абонент не отвечает - тревога. Все поняли?
   - Так точно.
   - Тогда все. Аллах с нами.
  
   Специальная группа Саарет Маткаль
   Объект Имам Али
   Район Тебриза
  
   - Наблюдаю цель. Правее четыреста от точки зеро, одиночная - доложил один из двух снайперов, которых Игал отрядил в свободный поиск - убрать*?
   - Красный свет - мгновенно отреагировал Игал - жди.
   - Принял.
   Может быть - и это подсадной? Может быть - и за этим следят? А может быть - у него на руке есть датчик пульса, простейшая вещь, можно в любом спортивном магазине купить, и как только пульс оборвется - прозвучит сигнал тревоги в казармах?
   Игал, столкнувшись с гораздо более серьезной системой обеспечения безопасности объекта, чем это виделось на спутниковых снимках - теперь уже не верил ничему. Даже сам себе. И готов был дуть на воду.
   А если они каким то образом перехватили переговоры? Или просто отметили всплеск радиообмена?
   Игал посмотрел на часы - сигнал "два" уже передан, чуть больше часа до удара и они все еще топчутся перед линией внешних постов. Не говоря уж о том, чтобы продвинуться дальше и занять позиции.
   Нет, так нельзя.
   - Одиннадцатый, огонь по готовности. Группа Стрела - выстрел плюс два. Начали - приказал Игал.
  
   Израильский снайпер, вооруженный винтовкой Барретт М82 с глушителем и ночным прицелом** последнего поколения лежал на земле - он не чувствовал ни холода, ни насекомых, потому что его костюм позволяя и в снегу ночевать - и рассматривал лежащего на склоне, примерно в пятистах метрах от него иранца.
   Пятьсот метров - довольно далековато для ночной оптики, даже столь совершенной как у него - но все же он видел наблюдателя. Ожидая приказа, он успел рассмотреть его, наблюдателя, лежащего в ложбинке на голой земле и неотрывно смотрящего в бинокль на основной пост. Прежде всего - то был пацан. Не маленький, наверное лет четырнадцать - но все равно, по меркам цивилизованного государства и "правильной" войны - это пацан. Даже непонятно, было ли у него оружие, может быть, все его оружие - это рация и ракетница, чтобы поднять тревогу. Было видно, что пацан очень легко одет, а ночью в этих местах температура падает по сравнению с дневной очень существенно, самого снайпера защищал комбинезон, а этого пацана не защищало ничто. Он вообще не должен был здесь находиться, этот пацан - потому что это не его дело, это дело взрослых мужчин, которые - и с той и с другой стороны - защищают свою страну. А этот пацан должен ходить в школу, может быть в военное училище, если он хочет защищать страну - но вместо этого пацан был здесь, и собирался, по видимому, лежать так всю ночь.
   И это беспокоило снайпера.
   Юный басидж - в басиджах есть и женские и подростковые формирования. Снайпер был израильтянином, он хорошо знал, что происходит в Иране, нужно было просто взять и почитать. Жестокое, угрожающее всему миру теократическое государство, где у власти стоят подавляющие свободы религиозные фанатики. Эти фанатики не просто приказывают хватать на улице молодых людей и бить их палками только за то, что они целуют незамужних женщин***. Эти фанатики подгребли под себя все земельные угодья, весь бизнес, они не дают людям зарабатывать на жизнь коммерцией, произвольно отбирают собственность, получают из госбюджета огромные деньги просто за то, что произносят проповеди и читают Коран. Можно сказать, что эти фанатики угнетают и обворовывают иранский народ, а всех кто против этого - они гноят в тюрьмах или убивают. Это не то государство, это не тот строй, который стоит защищать.
   Но тогда почему же этот пацан его защищает?
   Что заставляет лежать его на голой земле? Снайпер был уверен, что ни за сегодняшнюю ночь, ни за любую другую, проведенную в таком скрытом дозоре - ему не заплатят денег, разве что покормят. Так ради чего же он здесь лежит?
   Снайперу внезапно стало неуютно. Он подумал, что там, наверху в штабе - чего-то не рассчитали, и сейчас им лучше не делать того, что они собираются сделать. Потому что если они это сделают - ничего не закончится.
   Все только начнется.
   - Лев! Лев, ты слышишь меня. Одиннадцатый!
   Снайпер вдруг понял, что вызывают именно его.
   - На приеме.
   - Черт бы тебя побрал! Ты получил приказ, подтверди.
   Приказ...
   - Так точно. Отработать цель по готовности.
   - Ты готов?
   - Готов, начинаю работать.
   Снайпер чуть подвигался - тело затекло от лежания в напряженной позе, приложился к большой, массивной винтовке, которую он с радостью поменял бы на М21 с глушителем, не в пример более легкую. Цель было видно плохо - пацан занял позицию в какой-то промоине, была видна только голова, рука и часть бока.
   Черт...
   Снайпер чуть сдвинул перекрестье прицела - и выстрелил. Винтовка солидно, и в то же время растянуто, плавно толкнула в плечо, и он увидел, как пацана отбросило пулей в промоину, а перед этим брызнула осколками голова и в сторону полетела часть руки, держащей что-то вроде бинокля. Снайпер предпочел бы этого не видеть, и знал, что на Страшном суде - с него спросят и за это.
   - Цель поражена - доложил он
  
   - Движение - резко сказал один из снайперов, назначенных в группу подавления укрепленной позиции противника - на двенадцать часов! Они что-то увидели!
   - Цель поражена! - выдал эфир.
   Похоже - что ночная, почти безветренная тишина сыграла с ними злую шутку. Барретт, пусть и с глушителем, стреляет не так уж и бесшумно, слышен и сам приглушенный выстрел и звук работающего механизма винтовки. Один из караульных что-то услышал, вероятно какой-то звук, похожий на удар железа об железо. Он резко повернулся - и уставился как раз в ту сторону, где должен был находиться снайпер -одиннадцать по имени Лев. Причем в руке у него что-то было, бинокль, и скорее всего не обычный, а ночной. Ситуация выходила из-под контроля.
   - Всем - огонь! - приказал снайпер.
   Пять снайперских винтовок хлопнули в унисон, и следом за ними, отставанием на долю секунды - еще одна.
   На позиции иранцев, которую ради маскировки не прикрыли бетонными плитами - все изменилось в одно мгновение. Того, кто поднес к глазам бинокль едва не разорвала пуля, ударившая в середину груди, он начал валиться назад с того, на чем он сидел - и в этот же момент вторая пуля оторвала незадачливому наблюдателю голову, случайное попадание, но чертовски эффективное. Откинулся назад стрелок, который сидел за тяжелой снайперской винтовкой на сидении, предназначенном для пулеметчика - и отбросило назад, так что он исчез из поля зрения - стрелок на Диско, который похоже, что дремал, навалившись на пулемет.
   - Минус два
   - Минус три - доложил один из снайперов, который увидел больше остальных.
   Еще трое.
   Один из иранцев вскочил - это было видно в ночном прицеле, резкое движение - и сразу был убит как минимум двумя пулями, прилетевшими из темноты.
   Пули такого калибра клали раз и навсегда, не стоило даже задаваться вопросом - надежно ли поражена цель.
   Еще один иранец вскочил и кинулся к пулемету. Ему надо было просто начать стрелять из пистолета, ночной воздух далеко разносит звуки - и поднялась бы тревога. Но он кинулся к пулемету - и не добежал...
   - Минус пять.
   - Наблюдаю шестого - вдруг доложил снайпер, который "пас поляну" слева - он пытается скрыться.
   Последний из оставшихся в живых, видимо понял что происходит, и сейчас, каким то образом выбравшийся из простреливаемого укрепления - быстро улепетывал на четырех костях, полуползком, полубегом на четвереньках.
   - Цель уничтожить.
   - Цель принял, веду - доложил один из снайперов - есть попадание. Он готов.
   От удара пули калибра .50 басиджа перевернуло и грохнуло оземь. После такого - не живут.
   Все? Или нет?
   - Все цели поражены - принял решение Игал - мы выдвигаемся. Снайперам держать линию, докладывать по ситуации...
  
   ДОТ был необычным, совсем не похожим на классические ДОТы. Классический ДОТ оставляет для стрельбы лишь узкие бойницы, а здесь был открыт весь лоб ДОТа, больше это было похоже не на ДОТ, а на пулеметную позицию афганских моджахедов, которые они делали во время войны с Советской армией. Позиция довольно открытая, можно стрелять во все стороны - но там же есть лаз в глубокую, хорошо укрепленную пещеру, в которой есть припасы и в которой можно отсидеться во время авианалета.
   Игал и еще трое израильских коммандос, у одного из которых был пулемет ПКМ - осторожно подобрались по узкому проходу, оставленному для них сапером, к самой позиции иранцев, начали обходить ее, потому что просто так забраться туда было невозможно, иранцы знали что делали, когда строили ее. Там могли оставаться еще боевики, в том числе смертники, они могли выбросить наружу гранату - в общем, следовало соблюдать осторожность. Сапер проверил подход, показал - чисто, после чего спецназовцы осторожно подобрались к самому бункеру. Два мощных фонаря со светофильтрами, отсекающими свет в видимом спектре - шарили по самому бункеру, по выставленному на позиции тяжелому вооружению, по трупам...
   Один из спецназовцев показал на пальцах - готовы, чисто...
   В бункер они спрыгнули одновременно двое, сверху, держа оружие наготове. Но оружие было не нужно.
   На точке не было ничего и никого кроме трупов.
   Один из коммандос достал инфракрасный фонарик, отсигналил в темноту азбукой Морзе - все чисто. Второй - сунулся в крысиный лаз, предварительно бросив туда гранату. Крысиный лаз почему то был открыт, хотя у него был люк и люк крепкий, задраивающийся изнутри...
   Сверху спрыгнул еще один спецназовец
   - Сюда кто-то едет! С севера!
  
   * Надо сказать, что автор тут несколько приукрашивает деятельность израильских снайперов. На самом деле в Израиле довольно слабая снайперская школа и снайперская подготовка. Не сравнить ни с американской, ни с советской. Хотя в последнее время подвижки есть.
   ** Не самый лучший выбор для такой работы, полагаю тут нужно пояснить, для чего израильтяне вооружили всех своих снайперов именно такими, тяжелыми винтовками. При проведении операции группы должны были столкнуться с множеством так называемых hard target - грузовики, легкие бронеавтомобили, внедорожники, пусковые установки, вертолеты и самолеты иранских ВВС, огневые точки с зенитными установками и крупнокалиберными пулеметами. Обычной М 21 или снайперской Galil для того, чтобы подавить такие цели - явно недостаточно, поэтому группы и насытили снайперами с тяжелыми винтовками, чтобы даже если воздушное наступление захлебнется - они все равно смогли бы что-то сделать.
   *** Это правда. Если ты будешь целоваться с девушкой на улице Тегерана - к тебе могут подойти басиджи, попросить документы, спросить, кто вы такие и какие у вас отношения. Могут и выпороть, если вы не в браке. Президент Ахмадинеджад кстати в 2010 году выступил по национальному телевидению, и сказал, что так делать нельзя, что это не дело басиджей, выяснять у кого какие отношения. Так что в Иране все очень неоднозначно.
  
   Ракетная база
   Объект Имам Али
   Саргорд Бешехти
  
   Саргорд Бешехти предусмотрительно отпустил моторизованный отряд вперед, и отпустил на расстояние намного большее, чем обычно. Только поэтому он остался жив.
   За то время, пока он командовал этим объектом - диверсант, занимающийся противодиверсионной обороной объекта - он выучил местное плоскогорье, местные холмы и все их тропы так, что мог найти дорогу в любую точку охраняемого комплекса с закрытыми глазами. По его настоянию, из системы обороны вывели лишние мины, потому что мины не только прикрывают объект - они сковывают и обороняющихся, лишают их инициативы и возможности маневрировать. Мины были сняты - и теперь можно было выбирать маршруты движения. Так он и сделал - он не просто ехал прямо за вторым патрулем, он следовал параллельной дорогой, не подставляясь под возможный удар.
   Да, по сути, он бросил патруль на смерть, только для того, чтобы проверить свои подозрения - но разве мы живем не для того, чтобы, в конце концов, предстать перед Аллахом? И разве тот, кто погибнет на пути джихада против неверных - не есть шахид? А они здесь ведут именно джихад, вся страна ведет джихад против наступающей со всех сторон заразы, кто бы что не говорил.
   Выключив фару, он катил по холмам, привычно помогая легкому кроссовику ногами там, где удержаться в вертикальном положении было сложно. Он старался не выкручивать мотор до ограничителя оборотов, так чтобы его звук не был слишком слышен.
   Что-то не так...
   Ныло плечо, ныл бок. Почему-то было холодно. Ночью в этих местах даже летом кажется, что холодно, большой перепад температуры - но раньше он переносил это совершенно спокойно, не раз и не два ему приходилось целыми днями скрываться в иракских пустынях и болотах. Но тогда не было так холодно...
   Гора. Даже не гора, а холм, большой и круглый, с него хорошо видно.
   Лишь в последний момент перед тем, как взлететь на вершину, саргорд понял - он не слышит больше звука двигателя багги. Не слышит!
   Упал на землю вместе с мотоциклом, больно ударился больным боком, чуть не взвыл. Извиваясь как ящерица, выполз, высвободил ногу, пополз вперед. Десять метров до вершины. Пять...
   Метр...
   Внедорожник стоял в нескольких сотнях метров от него, стоял мертво и безжизненно, без движения - и два человека, он отчетливо видел этих двоих, потому что глаз опытного человека может прекрасно видеть в темноте - приближались к машине, держа наизготовку странное, но явно не иранское оружие.
   Американцы!
   Американцы пришли в Иран. Американцы пришли на их землю!
   Враги!
   Саргорд сдал назад, извиваясь, начал отползать назад - и тут буквально перед лицом вздыбилась земля, хлестанула по лицу мелкими камешками.
   Снайперы! Американские снайперы, как тогда! Американские снайперы, умеющие убивать в тишине!
   Саргорд перевернулся, вскочил на четвереньки и бросился назад, к мотоциклу.
   Рация! Надо предупредить! Американцы здесь!
   Рация была на мотоцикле, довольно большая и мощная, способная добить до казарм, до укреплений, до подземного комплекса, предупредить всех. Саргорд схватил трубку, переключил тангету на передачу.
   - Я Зульфикар-один, я Зульфикар-один! Гнев Аллаха, повторяю - гнев Аллаха! Гнев Аллаха, действовать по первому варианту, действовать по первому варианту!
   Ничего. Невидимая буря помех, зародившаяся в нескольких километрах от границы, ложилась на иранскую землю, укутывая ее плотным одеялом безмолвия.
   Саргорд подхватил мотоцикл, скорчился от резкой боли - все-таки он уже не так силен, как раньше, не так, американцы что-то навсегда отняли у него. Дернул за стартер. Еще раз. Только бы успеть только бы мотоцикл донес его до объекта, только бы он успел предупредить всех. Только бы успеть...
   Мотоцикл взревел, трескуче, шумно - и саргорд, оседлав его, рванулся вниз по склону, петляя как безумец, как заяц, спасающийся от охотника, и в голове его была только одна мысль, только об одном он молил Аллаха.
   Успеть!
  
   Израильский пулеметчик, взбежав по склону - он оказался там раньше снайперов. Грохнулся на землю, пытаясь установить пулемет на какую-то твердую поверхность, на сошки. Не получилось. Тогда он встал на колено, перехватил сошки рукой, прижал локтем к боку приклад, дал одну очередь, другую. Но было уже поздно.
   Кто-то плюхнулся на колено рядом.
   - Доклад, ефрейтор!
   - Он ушел. Слишком поздно. Слишком поздно!
  
   Аэродром
   Остров Харк
   Южная группа
  
   Порт и аэродром на острове Кхарк был одним из ключевых точек в системе обороны, выстроенной иранцами для Персидского залива, здесь были сосредоточены силы, которые прикрывали Бушер с моря. Раньше, во времена шахиншаха это было довольно процветающее торговое место, сейчас, в связи с санкциями, оно захирело и больше использовалось контрабандистами. И военными. Хотя и порт и аэродром были построены властью шахиншаха - иранские аятоллы без стеснения заявляли, что только благодаря им Иран сделал громадный шаг вперед, превратившись из страны для избранных в страну для всех. Остров Харк был известен и как отправная точка для танкеров, вывозящих нефть и нефтепродукты из Ирана, там был построен крупный нефтеперегонный завод и нефтепровод, идущий с материка.
   Поскольку нормально прикрыть остров от боевых пловцов было невозможно - нужно было оставить проходы для танкеров, тут и так мелководье - прибрежные воды постоянно патрулировались легкими катерами, с них иногда сбрасывали в воду гранаты. Приходилось идти на риск...
   Две большие лодки RHIB, на каждой из которых было по два крупнокалиберных пулемета М2 с глушителями* - средним ходом держали курс на остров Харк, в каждой из лодок было по двенадцать человек. По разведывательным данным, гарнизон на острове насчитывал около восьмисот человек, это если считать персонал аэродрома, персонал базы легких катеров и силы безопасности, занимающиеся обороной ключевого порта и нефтяного терминала. В эти восемьсот человек не включалась полиция и силы сопротивления басидж, если брать и их, то цифру нужно было сразу увеличивать втрое. Таким образом, против восьмисот человек шли двадцать четыре человека из ударной группы десанта и восемь человек подводной секции. Тридцать два против восьмисот - нормальное соотношение сил для отряда специального назначения.
   Несмотря на прогноз погоды - в эту ночь Персидский залив был неспокоен. Мелкая, но жесткая волна шла к берегу, била в резиновые борта, постоянно стараясь сбить катера с курса, заставить их промахнуться мимо острова. Обычно, в таких случаях первыми на остров высаживаются передовые группы, устанавливают приводной маяк. В данном случае высадка на остров авангарда была признана опасной, шли по данным GPS и по компасу. Постоянно смотрели по сторонам - для легких судов такое волнение не сахар, иранцы в эту ночь вообще могли не выходить в море - но могли и выйти. На легких иранских катерах носовым стоит ДШК, на средних - ЗУ-23-2. Одной точной очереди хватит, чтобы растерзать лодку и всех кто в ней.
   В темноте, там, где небо смыкается с землей - полоснул прожекторный луч. Все-таки идут...
   Лодки остановились. Открывать огонь сейчас израильтяне не собирались, можно было пройти и тихо. В Персидский залив из болот у Аль-Фао течением Ефрата выносит небольшие островки, состоящие из гниющих и живых водорослей. Накрытую маскировочной сетью, низко сидящую лодку можно принять как раз за такой островок.
   Если нет - вспыхнет прожектор, совмещенный с пулеметным стволом и рой полудюймовых пуль окатит иранский катер.
   Иранский катер прошел стороной, его швыряло на волне почище, чем резиновую лодку с низкой осадкой, на носовой зенитной установке никто не стоял, луч прожектора был направлен в одну сторону и никем не управлялся, капитан был больше озабочен тем, чтобы не поставить лодку боком к волне. И здесь - предпринимаемые Ираном меры безопасности оказались преувеличенными.
   Пусть идут с Богом. Или с Аллахом...
  
   Остров... Далеко выдающиеся в море причалы, часть из них свободна, часть - занята стоящими у них танкерами. Длинные жирные змеи трубопроводов уходят в море - там, в море существуют стоянки для самых крупных, для супертанкеров, их осадка такова, что они подходят к берегу только дважды в жизни: во время постройки и когда настает время разделывать их на металлолом. Зловещие факелы попутного газа над нефтеперерабатывающим заводом, темнота на берегу - ночью в Иране не работают никакие увеселительные заведения, никакой ночной жизни нет. Вилает аль-факих**...
   - На час. Вышка...
   Эта вышка хорошо видна на спутниковых снимках. Она с прожектором и с пулеметом, там постоянно - двое солдат. Прикрывает акваторию порта, хотя единственная задача этих солдат - подать сигнал тревоги, а потом стать шахидами, вышка эта открыта для огня и ничем не защищена.
   Одна из лодок выходит вперед. Самое сложное - это прожектор, ночью он засвечивает и обычный ночной и термооптический прицел. Стрелять нужно, используя обычный прицел, в направлении света, причем стрелять ювелирно. Если, скажем, от пуль расколется и погаснет прожектор - это само по себе станет сигналом тревоги.
   А если учесть, что стрелять надо с воды, когда лодку качает на волне - задача и вовсе почти невыполнима.
   - Носовое товсь!
   - Есть готовность на носовом.
   Носовое - всего лишь пулемет, калибра 12,7. Командир этой лодки начинал на ракетном фрегате, там носовое было куда солиднее - сорок миллиметров. Но здесь, в этой игре, пулемет полудюймового калибра с глушителем, лазерным прицелом и фонарем - козырь, почти что джокер.
   Но стрелять будет не пулеметчик. Рядом с пулеметчиком занимает позицию снайпер, у него на плече - Барретт М82А2, произведенный недавно для "неназываемого покупателя". Почти универсальная винтовка против легкой бронетехники, автомобилей, вертолетов, пулеметных вышек и гнезд, против всего. Ствол у этой модели винтовки короче чем у той, которая предлагалась для вооружения британской армии - но на конце ствола приваренный глушитель.
   Снайпер занимает позицию, оперев ствол винтовки о пулеметный щит. Остальные наваливаются на борта, чтобы хоть немного успокоить качку.
   Выстрел, следом еще один и еще. Гильзы летят в воду, звук выстрела похож на хлопок пастушьего кнута, только более глухой и растянутый. Все остается точно так же, вот только луч прожектора замирает на темной, неспокойной поверхности воды и больше не двигается.
   - Готово. Есть поражение цели.
  
   Несколько человек в черном, похожем на полицейское снаряжении осторожно выбираются на причал. Причал плохо освещен, с высокого борта танкера сброшен трап, около него - одинокая фигура революционного гвардейца. Такие гвардейцы стоят около каждого из стоящих в порту судов, следят, чтобы с иностранных танкеров ночью не вышли в иранский город на промысел шпионы. Дикость - безумная, но это так.
   Красные точки лазерных прицелов замирают на спине и затылке иранца, хлопок - и революционный гвардеец падает вперед как подрубленный.
   Черт, надо было просто арендовать или купить какой-нибудь танкер и просто прийти сюда. Напрасно опасались, что будет обыск судна, тут все либо сонные, либо полусонные.
   Высадившиеся на берег израильтяне делятся на две группы, а те в свою очередь - еще раз на две. Впереди каждой идут трое, одетые в форму иранской армии, в каждой тройке у одного из боевиков пулемет Калашникова, глушители - только на скрытно носимых пистолетах. Это даст в случае неожиданного выхода на патруль или какого-либо офицера с бессонницей хотя какую-то возможность для маневра. Следом, стараясь не светиться, идет уже основной состав группы.
   Плохо освещенные причалы, спасительная темнота. Дальше идет сам порт - выход из него преграждает караулка, шлагбаум, около шлагбаума только один солдат, еще сколько то в караулке. Портовая зона огорожена забором из сетки-рабицы, высоким - по-видимому, местные власти озабочены больше не возможностью диверсии, а тем чтобы не дать своим подданным проникнуть нелегально в порт и бежать из "исламского рая" в свободный мир. Солдат, можно сказать, спит на ходу...
   Хлопок выстрела из темноты, придушенный глушителем, солдат падает. Черные тени появляются из темноты, кто-то бежит в караулку, кто-то оттаскивает убитого солдата в темноту. Автомат Калашникова местного производства лежит на бетоне, его поднимают и отстегивают магазин. Магазин летит в одну сторону, автомат в другую.
   Склады. Ящики... пахнет почему то гнильем. Грязь под ногами. Но для спецназовцев "Шаетет-13" важно не это - по левую руку прямо к порту примыкают казармы революционных гвардейцев, там есть небольшой мехпарк с какой-то бронетехникой. Ее можно конечно и взорвать, как планировалось взорвать легкие катера, стоящие у причала, заряды уже заложены.
   Сетка-рабица, вездесущая здесь, проход на территорию мехпарка преграждает именно она, судя по натоптанной тропинке ведется и обход, но сейчас никого не видно и даже освещения нет. Один из морских коммандос достает баллончик, начинает вырезать в заборе дыру. Легкое шипение - и проволока перерезается нить за нитью.
   Взлетевшая за их спинами ракета и глухое бухтение ДШК говорят им о том, что вечер на сегодня перестает быть томным....
  
   * Хотите верьте, хотите нет - но глушители на пулемет Браунинга существуют. И иногда они действительно нужны.
   ** Одно из базовых понятий иранской государственности. Обозначает, что за гражданской властью (и за гражданским обществом) должны присматривать сведущие мусульманские богословы, чтобы не допустить отклонений от норм Корана и прорастания безверия
  
   Объект Имам Али
   Район Тебриза
  
   - Иеремия, Иеремия, на связь! Иеремия, я Гад, прошу выйти на связь! У нас проблема, повторяю - у нас проблема. Концерт начался раньше, прием!
   - Гад, я Иеремия, докладывай.
   - Иеремия, концерт начался раньше, как понял, прием.
   - Гад, понял тебя, понял. Птицы на подходе, повторяю - птицы на подходе, двадцать минут!
   - Иеремия, какого черта, у меня нет и двадцати секунд! Они могут... черт!
   Связь на какое то время оборвалась - и на посту боевого управления сложилось такое впечатление, что группа Гад накрыли.
   - Гад, ты цел? Гад, ты цел, ответь Иеремие!
   - Иеремия, они бьют из ракетных установок, пытаются отрезать нас. Сейчас взлетит ракета, повторяю - сейчас взлетит ракета!
  
   Центр боевого управления
   Воздушное пространство Ирака
  
   - У меня нет ни одной группы в пределах пятнадцати минут полета. Черт, мы не прошли контрольные точки.
   - К черту контрольные точки! Есть только один вариант - вариант Вспышка. Никто не успеет.
   Вариант Вспышка... Flash, его так и называли на английском. Где то в Израиле ждут своего часа баллистические шахтные ракеты Иерихон-3 с ядерными боевыми частями в несколько десятков килотонн каждая. Если операция выйдет из-под контроля - не останется ничего, кроме как нанести превентивный ядерный удар по Ирану. Последствия этого - Израиль наносит по кому-то ядерный удар - трудно себе представить.
   Не говоря уже о том, что шансов у группы Гад в этом случае нет никаких, она погибнет вместе с иранцами.
   - Не пори горячку.
   - А я и не порю, надо решать.
   Полковник Иеремия Эгец взялся за микрофон.
   - Иеремия - всем Львам, Иеремия - всем Львам! Перенацеливаю группу Лев - один на объект один-три, повторяю - перенацеливаю группу Лев один на объект один три. Высший приоритет, повторяю - высший приоритет. Включить форсаж, но быть там через десять минут!
   - Это не поможет - мрачно сказал Миша
   - Нужно перенацелить туда ударные беспилотники. Хрен с ним, пусть ПВО не будет подавлена, но объект надо уничтожить любой ценой.
   - Это еще пять минут.
   - Так делаем! Время идет!
  
   Объект Имам Али
   Район Тебриза
  
   Обездвиженный внедорожник, что-то похожее на американский Ченоут, машину быстрого внедрения - но тут все посолиднее. Четыре места, она довольно широкая, чтобы не переворачиваться при движении по холмам. Каркас безопасности, опоясывающий всю машину и пулемет. Крупнокалиберный пулемет на кронштейне, Дегтярева-Шпагина крупнокалиберный, самый распространенный пулемет в третьем мире...
   Один из израильтян поворачивает тумблер - и машина взревывает двигателем. Хвала Господу, движок цел, ни один из снайперов не попытался остановить машину выстрелом по движку.
   - Пулеметчикам - ко мне!
   Сам Игал садится за крупнокалиберный пулемет. Он должен командовать группой - но он понимает, что те кто сядет в эту машину отправляются на верную смерть и сам хочет быть с ними. За крупнокалиберным должен быть именно он, потому что только он знает, когда открывать огонь. Только он и никто другой - он все уже решил.
   - Натан, за старшего! Пробивайтесь к объекту.
   - Есть!
   - Пошли, пошли, пошли!
   Внедорожник срывается с места.
  
   Остров Харк
   Южная группа
  
   Несмотря на то, что людей катастрофически мало - лодки приходится замаскировать и оставить на какое-то время вообще без прикрытия. Ими воспользуются бойцы из группы, которая проникла в порт под водой и установила заряды на легкие катера, чтобы не допустить выхода этого проклятого москитного флота в Залив, внезапная атака десятков скоростных катеров может всем очень дорого обойтись. Пока все идет как нельзя лучше, заряды удалось установить тихо, в порт проникли почти идеально - и это значит только то, что дальше будет полное дерьмо...
   Беда и пришла - когда всплывшие на поверхность спецназовцы переваливались через борта замаскированных лодок, они не были готовы стрелять и не вели наблюдение за акваторией. Это и стало роковым - из темноты вынырнул, до времени прикрытый корпусом большого танкера патрульный катер, луч света как назло светил именно в том направлении, в котором была одна из лодок, и как назло у пулемета стоял пулеметчик, который увидел что-то подозрительное и недолго думая врезал по катеру и по борту танкера, у которого он стоял - из пулемета.
   Из экипажа - четыре человека - который в этот момент пытался занять места в лодке - выжили только двое. У того коммандо, который уже перелез через борт, но не сделал главного, не занял место у пулемета, и у того, кто только переваливался через борт - шансов не было никаких, полудюймовые пули с расстояния не больше двухсот метров моментально выбили из них жизнь, разорвав на куски. Еще двое морских коммандо, поняв что происходит что-то неладное - нырнули и этим спаслись.
   Иранец что-то орал и стрелял из ДШК, пули окончательно добивали лодку, искрил пробиваемый пулями борт танкера - и в этот момент вторая лодка, на которую успели забраться все четверо, резко сдала назад, разворачиваясь, чтобы открыть огонь одновременно из носового и кормового пулеметов. Боец на кормовом пулемете включил прожектор - и концентрированный луч света высветил рубку иранского катера и суетящихся в ней иранцев.
   Иранские скоростные катера никогда не бронировались ради достижения еще больших скоростных возможностей - и поэтому огонь сразу двух пулеметов Браунинга с небольшого расстояния обрушивших всю свою мощь на небольшой катер. Рубка сразу покрылась искрами, пулемет ДШК замолк - и через несколько секунд обстрела внутри скоростного катера что-то глухо грохнуло, корму охватило пламя. Огонь пулеметов был почти неслышен, хотя глушители на пулеметах сейчас дымились, краска слезала с них...
   Лоцман дал катеру полный назад, кто-то активировал взрывные устройства - и серия хлопков раздалась под водой. У причала взрывались катера, которым так сегодня и не выйти на воду...
   - Надо подобрать второй экипаж!
   - Нет времени! - проорал лоцман - надо зачистить пирсы! На воде еще два катера! Второй выживет!
   Когда они готовились к операции, им отдали страшный для израильской армии приказ - трупы своих не подбирать и помощь не оказывать до завершения операции. Для тех кто знает израильтян и израильскую армию - не нужно рассказывать, что это такое. В Ливане и на территориях целые подразделения рисковали жизнью, порой и несли новые потери лишь для того, чтобы вывезти тела своих, раздавленные, разбросанные взрывом -на родину. Точно так же поступал русский спецназ - из боя возвращаются либо все, либо никто. Первый раз подобный приказ был отдан во время подготовки к штурму аэропорта Энтебе, где находились пассажиры с захваченного террористами самолета, тогда на бетонке аэропорта истек кровью командир спецгруппы Джонатан Нетаньяху, родной брат будущего премьер-министра Биньямина Нетаньяху. Второй раз этот приказ был отдан сейчас и не все в душе решили, что будут его исполнять. Этот морской коммандо - по-видимому решил, что все же исполнит приказ, как бы страшен он не был.
   Двигаясь задним ходом, он вывел лодку на воду и резко развернул. У пирсов тонули, ложились на бок катера с развороченными магнитными минами днищем, какие-то горели, какие-то просто тонули. По пирсу бежали басиджи и военные моряки, стреляя на ходу. Их было неожиданно много.
   Носовой пулемет открыл огонь, пулеметчик бил короткими, каждая пуля, выпущенная им сбивала в воду то одного, а то и двух иранцев, места на пирсе совсем не было, спрятаться было некуда и не за что, а прибор ночного видения и ЛЦУ позволял вести исключительно точный огонь. Иранцы заметались по пирсу, безжалостно истребляемые, кое-кто начал прыгать в воду, кое-кто открыл беспорядочный огонь почему то по кораблям - иранцы воспринимали команды судов, которые пришли за их нефтью как врагов и сейчас они думали, что в них стреляют именно с борта кораблей. С гулким хлопком лопнул прожектор на вышке, у которого было два мертвых тела - и в гавани стало намного темнее, чем было до этого.
   Лоцман прибавил скорость - и лодка пошла в море. Настоящие враги были там - куда опаснее, чем те что здесь.
   - Готовность на носу и корме! Смотреть по сторонам!
  
   Времени нет. Совсем!
   Вырезавшие дыру в заборе из сетки-рабицы спецназовцы проскакивают в мехпарк. Ряды техники... минировать некогда. Легкие бронетранспортеры, похожие на русские, но трехосные, а не четырехосные, какие-то грузовые машины, но с пулеметами в кузове. А вот это уже интересно. Машина, размером с большой американский пикап или легкий грузовик - но на ней солидное вооружение, что-то типа легкой скорострельной пушки. Во время второй мировой такие машины исполняли роль ПВО и вооружались германскими Флак-системами или сорокамиллиметровыми Эрликонами, здесь, судя по виду - русская пушка 2А42, производимая в Иране и переделанная под скорострельное зенитное орудие. Такой штукой можно остановить все кроме танка. Интересно - если вести из нее огонь, она не перевернет машину, там отдача под пять тонн? Наверное, все же лучше стрелять короткими очередями...
   Где-то совсем рядом глухо застучал Калашников.
   Один из спецназовцев, подпрыгнув, перевалился через борт грузовика, свалившись рядом с турелью крупнокалиберного пулемета. Лента в пулемет не была заправлена, но рядом в держателях были закреплены тяжелые, зеленые короба и спецназовец понял, что это и есть патроны.
   Он был плохо знаком с КПВТ, и тем более с его северокорейской пехотной версией, которая стояла на этом автомобиле - но все армейское оружие делается так, чтобы его обслуживание и работа на нем были максимально простыми и доступными даже тем, кто только что был призван в армию, особой простотой отличалось советское оружие и производные от него. Он сумел зарядить пулемет как раз тогда, когда машина двинулась вперед и выкатилась в проход между стоящей в два ряда техникой.
   Впереди уже шел бой, спецназовцы пытались отсечь рвущихся вперед басиджей и национальных гвардейцев, не дать им прорваться к технике и завести ее, если хоть один бронетранспортер сумеют завести - за несколько минут расстреляют всем. Бой резко прекратился, когда автомобиль выкатился в проход, остановился - и грохот автоматов и пулеметов перекрыл раскатистый бас КПВТ.
   Израильтянин был знаком с ДШК и много стрелял из М2, большое количество которых передали израильтянам американцы в рамках военной помощи - но все равно, мощь северокорейского крупнокалиберного пулемета поразила его. Их него можно было стрелять только короткими очередями, иранцы вместо обычного воронкообразного пламегасителя сделали что-то типа дульного тормоза как у пушки - но теперь пламя при стрельбе было такое, что можно было стрелять и без прибора ночного видения. Несколько коротких очередей - и впереди что-то вспыхнуло, а уцелевшие иранцы бросились в бегство...
   Коммандо перевел огонь на технику, короткими очередями выводя ее из строя. Он уже научился стрелять из этого монстра - тут был приклад в виде чего-то рогов, как у китайского ДШК, на них нужно было наваливаться всем телом и целиться через зенитный ракурсный прицел. Опытным путем коммандо подобрал продолжительность нажатия на кнопку спуска так, чтобы при каждом нажатии из ствола вылетало ровно две пули, так экономно расходуется боезапас. А две пули такого калибра - гарантированно выводят технику из строя, по крайней мере, до серьезного ремонта...
   Машина тронулась, разворачиваясь - и в это время иранцы первый раз выстрелили из гранатомета, но граната миновала машину и подожгла одну из тех, что стояли в ряд в мехпарке...
  
   Объект Имам Али
   Вторая группа
   Район Тебриза
  
   - Слева! Слева!
   Израильтяне, уже передвигающиеся бегом, чтобы быстрее занять позиции, не проверяя впереди ни на мины, ни на огневые точки- едва успевают упасть и занять позиции.
   Истошный вой моторов в долине, свет фар.
   - Готовность!
   Со всех сторон - в небо летят трассеры, какие-то наводчики бьют по наземным целям, заливая плоскогорье морем огня.
   В долину одна за другой влетают машины, жесткая рама, четыре колеса, мотор сзади. Два человека - один скрючился впереди, у него руль, две педали, рычаг коробки и ничего больше. Второй - за пулеметом, это либо ДШК, либо китайская или северокорейская копия КПВТ. Больше все таки ДШК...
   Продвигаясь на скорости по долине, багги на удивление быстро находят израильтян и открывают по их позициям огонь из крупнокалиберных пулеметов. У израильтян остался только один пулемет из четырех, этого явно мало - но у них есть несколько бесшумных, крупнокалиберных снайперских винтовок, которые и сами по себе - серьезный козырь в такой игре. У иранцев нет автоматических гранатометов - единственного, что могло нанести израильтянам быстрое и решительное поражение. Бухтят ДШК, взрывается фонтанами земли - и навстречу маневрирующим багги летят пули, бесшумные пули. Останавливается одна машина, за ней другая. Еще одна вспыхивает ярким, трескучим пламенем - рванул бензобак, теперь рвутся боеприпасы.
   Израильский снайпер, взобравшийся на самый гребень холма, улучив момент, устанавливает винтовку. Спаренный КПВТ - советская зенитная горная установка - бьет по окрестностям, пытаясь нащупать огнем неуловимую израильскую группу - они и не подозревают, что в пролетевшем мимо них легком внедорожнике были пятеро израильтян. Прицел плывет от вспышек выстрелов - но снайперу все же видно иранского басиджа в черном берете, сидящего на сидении наводчика и жмущего на педаль. Двадцатипятимиллиметровый снаряд попадает точно в короб с боезапасом, второй - в механизм установки. Летят искры, зенитка замолкает - и в этот момент прямо перед снайпером встает красно-черный куст минометного разрыва...
  
   Остров Харк
   Прибрежные воды
   Порт
  
   - Внимание! Цели на берегу, справа!
   На пирсе суетятся революционные гвардейцы, басиджи, кто-то, заметив знакомый силуэт катера, дает выстрел из ракетницы.
   - Они принимают нас за своих.
   - Правым бортом! ПК - огонь!
   С правого борта начинает работать ПК, рой светлячков летит к пирсу, сметая басиджей и гвардейцев, внося панику и заставляя залечь тех, кто остался в живых. У ангаров в панике мечутся люди, то ли гражданские, то ли военные, непонятно. Что-то горит...
  
   Остров Харк
   Шаетет-13
  
   - Бронетранспортер! Амрам, бронетранспортер!
   Бронетранспортер стоит в длинном ряду машин, угловатый, восьмиколесный, похожий на советский - но это не советский бронетранспортер. Странная башенка, в ней два КПВТ, а не один.
   - Заводи! Кадиш поедет за нами!
   Внутри все надписи на табличках на иранском, то есть на фарси - чрезвычайно распространенном в этой части света языке, на фарси говорят не только в Иране, разные диалекты фарси являются языками таджиков и афганцев. Ничего ни черта не понятно, но во время учений на Украине они проходили БТР-80 как технику вероятного противника. Тут все точно так же, видно что тот, кто делал эту машину брал за основу именно БТР-80. Очень прямо стоящий руль, который упирается прямо тебе в грудь, старая панель приборов со стрелочными приборами и транспарантами, педали, узкий триплекс перед тобой, через который ни черта не видно.
   Тумблер... ага, вот.
   Бронетранспортер оживает, двигатель работает куда тише, чем тогда работал русский - видимо, какой-то другой. Сцепление... здесь не автоматическая коробка передач, надо выжать сцепление.
   За спиной кто-то, пыхтя и то и дело пиная механика-водителя то по спине, то по затылку, устраивается на подвесном месте пулеметчика.
   - Дрор, показывай куда ехать, я ни черта не вижу!
   - Если на правое плечо наступлю - езжай вправо, если на левое - влево!
   Басиджи и иранские военные из казармы, хоть их было и больше - против израильских морских коммандос продержались несколько минут - пока группа из четырех коммандос не зашла им во фланг и не перебила их с выгодной позиции. Остальные коммандос занимали места на трофейной технике, на броне бронетранспортера, в кузове зенитной установки и пикапа с крупнокалиберным пулеметом, который тоже решили взять. Им надо было доехать до аэродрома и сделать это за несколько минут...
  
   Саргорд Арад Бешехти
   Объект Имам Али
   Район Тебриза
  
   - Занять позиции по боевому расписанию! Готовить технику к выдвижению на стартовые позиции. Открыть заградительный огонь!
   - Во имя Аллаха, у нас нет разрешения из Тегерана! - взмолился один из офицеров
   Грохнул выстрел.
   - Этот шакал продался жидам! Жиды напали на нас, они хотят отнять ядерный меч у правоверных, чтобы и дальше делать дела! Не я его покарал, сам Аллах его покарал моей рукой! Аллах Акбар, Хаменеи рахбар!
   - Аллах Акбар, Хаменеи Рахбар*!!! - громыхнуло многоголосо
   - Аллах с нами! По машинам!
  
   Дрогнули, пошли в сторону ворота, способные выдержать близкий ядерный взрыв, одновременно взревели двигатели нескольких шведских тягачей Вольво, которые и должны были тянуть ракетные установки, находящиеся на длинных, многоосных прицепах к стартовым столам. Разбегались, занимали позиции в машинах охранения бойцы из группы боевого охранения, наиболее преданные, наиболее фанатичные басиджи, избранные для того, чтобы охранять ядерный меч Исламской Республики Иран и при необходимости погибнуть, его охраняя. На поверхности стреляли, стреляли со всех сторон - частили зенитные установки, создавая огненную завесу непроницаемую для вертолетов и низколетящих БПЛА, стреляли пулеметные гнезда, поливая окрестные холмы. Саргорду пришло в голову, что он все таким хорошо отладил оборону - ведь им нужно только немного времени, пятнадцать - двадцать минут, чтобы произвести пуск и больше ничего. Эти пятнадцать двадцать минут ему выиграют зенитчики и пулеметчики и пусть жиды и неверные попробуют пройти сквозь шквальный огонь...
   Колонна тронулась - тяжело, так трогается тяжелый грузовой состав - и саргорд вскочил на подножку одного из тягачей, держа в руках автомат. Он вообще не любил ездить в закрытом транспорте еще со времен Ирака, потому что в закрытом транспорте ты лишен свободы маневра, ты как мишень в тире, по тебе стреляют, а ты не можешь.
   Проползли мимо полуметровой толщины ворота, охраняемые басиджами, застучал один пулемет, ведущий огонь на прикрытие, потом еще и еще. Знакомая дорога, ведущая к стартовым площадкам, к тому, что мировому сообществу представлялось как первый в мире исламский космодром, на сей раз не была почему-то освещена, поэтому машины ехали медленнее, чем во время учений.
   Машины включили фары, набирая скорость...
  
   * Аллах велик, Хаменеи вождь. Хаменеи - высшее духовное лицо в Иране, аль-факих. Он и есть глава государства, человек, за которым останется последнее слово - а не президент Ирана. Это клич басиджей
  
   Объект Имам Али
   Первая группа
  
   - Не стрелять! Никому не стрелять!
   Мы свои. Не стрелять...
   Прямо впереди, на холме - усиленная позиция ПВО, два ДШК и та самая, многоствольная тридцати миллиметровка под русский патрон. От ее рева содрогается земля, непонятно, то ли зенитчики нащупали цель, то ли это просто огонь на прикрытие. Непонятно так же, кто наводит эту установку на цель, собственный локатор, центр управления или вообще никто.
   Бардак...
   - Внимание, справа!
   Кто-то с оружием бежит по склону навстречу машине, что-то кричит. Но водитель не притормаживает - вместо этого он кричит в ответ и прибавляет ходу. Удивительно - но иранец понимает и в зоне огня двух ДШК они едут дальше.
   - Что ты ему сказал?
   - На меша. Это значит - не пойдет, нельзя. Я сказал, что везу офицера.
   - А он что хотел?
   - Ехать с нами, чего же еще...
   Стреляют уже со всех сторон - на холмах в воздух лупят автоматчики и пулеметчики.
   - Куда?
   - Давай влево и в гору. Осмотримся.
   Цепляясь стальными шипами - здесь на машинах совершенно особые протекторы, толстая резиновая лента вместо покрышек и в этой ленте шипы, машина цепкая как таракан - внедорожник упорно ползет вверх, на высоту. Если кто-то что-то заподозрит - конец всему. За спиной - грохочет бой, но он уже далеко. Просто удивительно, сколь самонадеянными они были, когда думали что пройдут эту сплошную линию обороны тихо и быстро, всего лишь одной небольшой группой.
   Наконец - машина вползает на вершину и останавливается. Провал в скальной стенке и пустая дорога - вот и все, что видят израильтяне.
   Они прошли...
   - Вправо! Игал, вправо!
   Игал резко разворачивает пулемет - и видит, что в паре километров от них на стартовой площадке уже стоит ракета. Остроносый карандаш уже нацелился в небо, ракета готова взлететь, неся смерть Израилю. А может - и кому другому, да и какая разница.
   Слева что-то вспыхивает, треск и летящие во все стороны искры, гул пламени - беспилотный боевой дрон атаковал позицию ПВО, уничтожив ее и самоуничтожившись. Но ждать нельзя, ждать - преступно.
   - Готовность. Занять оборонительные позиции. Двигайся с места, как только я скажу. Резко!
   - Есть.
   Игал пытается понять, какая должна быть поправка при стрельбе на два километра. Он не взял с собой ни одного снайпера, у него нет дальномера, все, что у него есть - это крупнокалиберный пулемет. Интересно, какие там патроны? Обычно ленту крупнокалиберного пулемета заряжают смесью самых разных патронов, в том числе бронебойно-зажигательных. Сможет ли он достать эту ракету, сможет ли поджечь ее очередью. Или все напрасно?
   Игал поднимает ствол, решив что рассчитывать траекторию бесполезно. Можно будет скорректировать потом по попаданиям.
   Рядом вспыхивает еще что-то, взрывы и на земле и в воздухе. Беспилотные дроны начали атаку, интересно, почему они не пытаются атаковать ракету?
   Игал нажал на спуск пулемета, тот задрожал в руках, трассеры один за другим вырвались из ствола, загорелись и полетели туда, где стояла готовая к пуску ракета.
  
   Объект Имам Али
   Саргорд Арад Бешехти
  
   - Пропади я пропадом, какой ишак стреляет?
   Саргорд с ненавистью уставился на маленькие звездочки, пролетающие над стартовыми позициями. Пулеметчик брал выше, чем нужно.
   - Там кажется, зенитная батарея... - сказал кто-то - они нас охраняют.
   - О, Аллах, какие тупые ишаки! Кто их просит стрелять в сторону стартовых позиций? Сколько еще осталось?
   - Примерно три минуты, брат. Тегеран по-прежнему не отвечает.
   Саргорд уже понимал, что и не ответит - возможно, Тегерана уже нет и Кума, где находится религиозный центр управления страной - уже нет.
   - Нужно быстрее.
   Инженер, которого саргорд тайно ненавидел - пожал плечами
   - Иншалла, брат. Быстрее нельзя, это техника.
   Новые пули прожужжали уже в опасной близости от ракеты. Саргорд понял, что так нельзя.
   - Ты - за старшего. Заканчивайте и как можно быстрее! Именем Аллаха мы должны отплатить неверным и жидам за подлый удар по нашей стране. Они пришли ночью - и умрут в ночи! Их сожжет гнев Аллаха! Ты и ты - остаетесь здесь, обеспечивайте охрану. После того, как ракеты будут запущены - присоединяйтесь к братьям, которые ведут бой с неверными. Приказываю уничтожить всех, в живых никого не оставлять. Всех!
   - Именем Аллаха, брат.
   - Ты - за мной. Бери машину.
  
   Объект Имам Али
   Район Тебриза
   Капитан Давид Абрамсон
  
   - Раам - четыре, Раам - четыре, изменение цели, повторяю - изменение цели. Поворачивайте на курса девять ноль, ваша цель - стартовые позиции баллистических ракет в районе с координатами альфа-два-зеро-три...
   Капитан Давид Абрамсон, которому сегодня в первый раз доверили командование хоть маленькой, но все же ударной группой, состоящей из четырех самолетов Раам - не поверил своим ушам. Стартовые площадки баллистических ракет были слишком хорошо прикрыты ПВО, чтобы пытаться проломить защиту с таким малым количеством самолетов. Их должен был атаковать спецназ при поддержке БПЛА. Получается, что беспилотники, на которые возлагали столько надежд и которые должны были рисковать вместо пилотов - ни черта не справились?
   И в самом деле - не справились. Уже на подходе к цели беспилотные аппараты встретил плотный заградительный огонь десятков установок ПВО. Некоторые из них - были с собственными радарами, вообще система обнаружения и выдачи целей у иранцев оказалась намного более устойчивой к электромагнитной и помеховой атаке, чем это предполагалось. В итоге - из четырех ударных беспилотников были потеряны уже три и размен* - был совершенно неудачным. Последний из оставшихся отвели - он должен был попытаться с относительно безопасной позиции пробить один, самый слабый сектор, чтобы дать дорогу спасательным вертолетам. А если получится - то и оказать помощь ведущей бой на земле группе.
   - Раам - ведомый, на связь - сказал капитан Абрамсон, наслаждаясь тем, как это звучит. Он все еще - ничего толком не понял.
   - Ведомый на связи.
   - Возглавишь группу. Делаем три - один, ты наковальня, как понял?
   Три один - один из вариантов охоты. Три бомбардировщика пытаются пробить оборону с наиболее выгодной для нападающих стороны, получается со стороны запада, вызывая огонь на себя. Четвертый - пытается нанести удар оттуда, откуда не ждут - в данном случае, получается, с востока. Кто больше при этом рискует - вопрос.
   - Тебя собьют. Надо держаться вместе.
   - Это приказ. Расходимся!
  
   Капитан Давид Абрамсон решил сыграть в "короткую" - атаковать не с противоположной стороны, а с фланга. У него не было ответчика системы "свой-чужой", какие были у иранцев, но он решил, что самолет, подходящий к базе с севера в суматохе боя могут воспринять как свой. Когда планировали операцию - исходили из разведывательной информации, говорящей том, что основная база авиации ПВО, прикрывающей этот объект, находится именно на севере.
   Атаковать можно было двумя путями - либо снизившись до предельно малой и попытавшись проскользнуть между холмами, либо наоборот попытавшись подойти к цели на предельной высоте с последующим пикированием. Капитан выбрал не самую максимальную высоту, на какую был способен его перегруженный самолет, но такую, на которой его не смогла бы достать ствольная артиллерия малого и среднего калибра. Включив напоследок магнитофон - так называли специальное устройство, созданное израильскими спецслужбами, оно имитировало одновременно и переговоры на фарси, и запросы земли и одновременно неисправность системы ответчика "свой - чужой", в суматохе и неразберихе могло и прокатить - капитан направился к цели, заходя по широкой дуге.
   Минута прошла - полет в тишине и темноте, внизу - облачная пелена из которой могут в любой момент вырваться ракеты, ищущие след его самолета. Пошла вторая - он уже видел подсвеченные, пульсирующие изнутри светом облака - было похоже на грозу, но это внизу шел бой. Неужели проскочит? Вот тебе и свой - чужой.
   Трель системы автоматического оповещения известила его о том, что его взяли на прицел.
  
   * достаточно циничный термин, означает - сколько солдат противника убьет наше подразделение прежде чем погибнет с честью на поле боя. Примерно так.
  
   Объект Имам Али
   Воздушное пространство
   Сарван Вафа Муртази
   Двадцать третья эскадрилья ВВС Ирана
  
   Израильские планировщики, в частности тот же полковник (уже) Эгец рассчитали все правильно - после скоординированного удара по аэродромам ни один самолет не сможет подняться в воздух в течение такого времени, которое будет достаточно для израильтян - чтобы нанести сильный обезоруживающий удар и смыться к чертовой матери. Но в жизни - всегда есть место случайностям.
   Сарван Вафа Муртази, опытный летчик двадцать третьей эскадрильи ВВС Ирана перегонял самолет Ми-29 после модернизации, но не на свою базу в Тебризе, а на Бушерскую базу ПВО. В Тебризе он должен был совершить промежуточную посадку, потом - гнать самолет дальше.
   Самолет этот был иранским, но модернизировали его совершенно нелегальным образом, и сделали это - в Таджикистане. Точнее не в самом Таджикистане, а в России - но через Таджикистан. Это был бизнес-проект, который устроили некоторые коррумпированные российские чиновники из МАПО Миг и ОАК* и само его осуществление как нельзя лучше демонстрировало обстановку в России на тот период. Началось все с того, что под давлением западных стран, желая наладить отношения с США, сделать шаг навстречу - президент России принял очередное малопродуманное решение - свернуть оружейный бизнес с Ираном. Если бы это решение было принято... скажем, в Советском союзе годов пятидесятых - шестидесятых - оно было бы безусловно выполнено, тогда с этим не забалуешь. В конце восьмидесятых - уже нет, тогда образовалась оружейная мафия, начались подпольные поставки боеприпасов, запасных частей, легкого стрелкового оружия в обход государства. Сейчас же, пресловутая "вертикаль власти", отстраивание которой занимало целое десятилетие - могла четко действовать лишь в том случае, если интересы (финансовые в основном) всех уровней управленческой пирамиды были согласованы и устремлены в одном направлении. Здесь - этим и не пахло.
   Моментально образовалось несколько коррупционных цепочек, через посольство России в Иране заинтересованные люди вышли на руководство Ирана и объяснили, что президент - сам по себе, а они - сами по себе, просто это будет стоить немного дороже. Не обязательно даже деньгами - можно поставками нефти и нефтепродуктов для контролируемых уважаемыми людьми нефтяных трейдеров, так будет нормально. Ну и ... держать язык за зубами, конечно.
   Схема для модернизации самолетов выглядела следующим образом: самолеты перегонялись в Таджикистан, который имел очень тесные отношения с Ираном, входил в проект "Великой Персии" (или Великого Таджикистана, тут вопрос, на основании кого объединяться, вопрос бренда) и даже говорил на таджикском варианте фарси, так называемом "точики фарси". Там эти самолеты становились уже таджикскими и перегонялись в Россию для модернизации - Таджикистан не был связан санкциями и имел соглашение о дружбе и сотрудничестве с Россией. Сколько было самолетов у Таджикистана - точно никто не знал, потому что бардак - а может потому что не хотели знать, и сколько было самолетов Миг-29 у Ирана - тоже никто не знал, потому что в девяносто первом Саддам отправил свои самолеты спасаться в Иран и сколько их перелетело - неизвестно. Пройдя модернизацию - вопросом об источнике денег и смысле модернизации новейших истребителей для находящегося на грани новой гражданской войны Таджикистана никто не задавал - самолеты перелетали в Таджикистан где их принимали иранские летчики и гнали обратно на родину. Так, Иран модернизировал уже половину своего самолетного парка до стандарта Миг-29СМТ++, и никто не задавал никаких вопросов. Даже американцы - они если и не знали, то догадывались - но предпочитали молчать, потому что знали, как в России ведутся дела и знали, что пытаться что-то изменить бесполезно.
   Вот сарван Вафа Муртази в качестве поощрения был назначен командованием для того, чтобы перегнать еще один вернувшийся с модернизации самолет в Иран. Для этого - ему предоставили в качестве поощрения двухнедельный отпуск, он загрузил вещи в свою машину и поехал отдыхать. Отдыхать он поехал сначала в Тегеран, пробыл там день отдав дань уважения столице Родины, потом поехал дальше - через горы на Гордан. Миновав Эльбрус - он перешел границу бывшего СССР и оказался в приграничном городе Ашгабат. Язык там был почти одинаковый с языком его родины, поэтому находиться там ему было легко, он даже подумал, что идея об объединении среднеазиатских провинций бывшего СССР и Ирана не так глупа, получится большое и сильное государство, с населением которое говорит на одном языке и молится только Аллаху. Но проводить этнолингвистические исследования было некогда - он поехал дальше по дороге, которая шла параллельно бывшей советской границе и видимо планировалась как рокадная**.
   В Таджикистане, на базе ВВС Айни в двадцати километрах от Душанбе - сарвана дожидался капитально отремонтированный, модернизированный Миг-29. Перекрашенный под цвет таджикских ВВС, с их бортовым номером - но все же свой. Фактически это был новый самолет - сменили оба двигателя, перебрали всю начинку, поставили новую РЛС Жук-М, систему ориентирования, которая могла принимать сигналы и от GPS и от ГЛОНАСС, поставили лазерную контейнерную прицельную систему для того, чтобы самолет мог наносить удары по наземным целям, используя собственную подсветку лазером, полностью сменили интерьер кабины - теперь вместо устаревших аналоговых приборов из семидесятых там красовались многофункциональные дисплеи. Сарван с радостью поднял обновленную машину в воздух - и убедился в том, что она теперь ничуть не уступает самым современным истребителям, какие только есть - он знал это, потому что ему довелось посидеть в кабине Дассо Рафаль. Отличительной чертой двадцать девятого была огромная тяговооруженность, сейчас самолет потяжелел из-за дополнительного электронного оборудования - но теперь даже пилот средней квалификации мог действовать на этом самолете совершенно автономно, не привязываясь к наземному центру управления и в незнакомой местности.
   То что нужно!
   Совершив два положенных полета, сарван подписал акт приемки самолета из капитального ремонта, попросил чтобы ему подвесили дополнительные баки (на всякий случай) и ночью (мало ли) вылетел на самолете в Иран. Из оружия у него была только полностью заправленная снарядами тридцатимиллиметровая пушка и контейнер с лазерной системой прицеливания, который следовало перевезти в Иран. Ракет у него не было ни одной...
   Сарван любил летать ночью. Тем более - выше облачности. Ночью, выше облачности всегда светит луна, а внизу, под крылом самолета - белая пелена облаков, скрывающая землю. И кажется, что самолет не движется - а висит, привязанный на лучиках лунного света над белой пеленой облаков, и во всем мире больше нет никого. Только ты - и самолет, который сделает все, что ты ему прикажешь. Наверное, это было богохульством, но сарван Вафа Муртази хотел бы, чтобы рай выглядел именно так, а не как он описан в книге. Больше, чем это - ему было не нужно.
   Их - он увидел, когда уже думал, как совершать посадку, он даже не запросил еще землю (наверное именно это и спасло его). Еще его спасала Наташа, как спасла многих пилотяг - о том, что в его самолет летит ракета, он узнал только из автоинформатора.
   Но тут - израильтяне промахнулись. Верней - не израильтяне промахнулись, они запустили всего одну ракету, которая всеми летчиками западного мира считалась "серебряной пулей"*** - ракету AMRAAM. Если бы Миг-29 был старым, еще первой серии - шансов у него почти не было бы - но этот Миг, начиненный современнейшей электроникой, мог побороться за свою жизнь. Система РЭБ, которая была на каждом самолете, поставила завесу помех, включился специальный фонарь на хвостовом оперении, который дезориентирует инфракрасные головки самонаведения ракет, самолет выбросил несколько ярко светящихся ловушек - а сам сарван принял штурвал на себя, начиная резкий, на пределе возможностей набор высоты. И ракета промахнулась, повелась на горящие ярче солнца ловушки, падающие к земле, дала себя сбить с толку помехами. Едва справляясь с перегрузкой, капитан включил радар в активный режим и увидел летящие израильские самолеты. Израильтяне ставили помехи, в каждой группе самолетов был самолет РЭБ, сейчас работающий на полную мощность - но эти помехи были опасны для ракет, а не для того, что было у сарвана. Тридцатимиллиметровая пушка ГШ301, русская, весящая меньше любой другой пушки этого калибра и мощности, с чудовищной огневой мощью. Он поднялся еще выше - и ринулся на израильтян. Прежде чем кто-то успел что-то понять - он дал две короткие очереди поджег два истребителя бомбардировщика, один развалился сразу, второй выпал из строя с горящим двигателем. Израильские (он думал, что это американские) самолеты шарахнулись в сторону, они были нагружены до предела в отличие от легкого, но почти невооруженного Мига. Еще одна ракета полетела вслед, он чудом увернулся от нее - но понял, что пора уходить, у него почти ничего не осталось, он израсходовал восемьдесят процентов боезапаса на две короткие очереди. Топлива у него тоже было немного, он израсходовал его на полет из Туркменистана, и надо было думать, где приземляться. Желательно, не на военном аэродроме, по ним американцы ударят в первую очередь. Подумав, он выбрал мало кому известный аэродром Бонаб, он там служил и до сих пор помнил достаточно, чтобы посадить там самолет, даже ночью, без наведения с земли. Топлива должно было хватить, но в обрез. Приняв решение, сарван направил самолет в нужном направлении, путь его пролегал через воздушное пространство объекта Имам Али.
  
   С американцем (на самом деле, это и был самолет израильтянина Давида Абрамсона) - он едва не столкнулся в условиях плохой видимости, потому что ни тот ни другой не желали пользоваться радаром. Самолет шел направлением на Запад и сарван подумал, что этот самолет отбомбился по цели и направляется в Ирак на аэродром. Это значит, что он использовал большую часть вооружения, возможно у него и совсем ничего нет. Американец шел в одиночку, скрытно - но сарван подумал, что это потому, что ведомого сбили, у самого нет боеприпасов и ему ничего не остается, как возвращаться на аэродром и максимально тихо, чтобы не стать жертвой охотника, такого как сарван Муртази. Топлива было в обрез и у него, и боеприпасов почти не было, можно было бы пролететь мимо, тем более что средства объективного контроля этот самолет не зафиксировали. Но сарвану хотелось стать первым и возможно единственным истребителем ВВС Ирана, который за ночь сбил три американских самолета. Это сделало бы его героем и дети в школах изучали бы его биографию, а сам он стал был полковником, потом генералом. Это и решило судьбу врага - сарван повернул свой Миг за ним.
   Американец двигался неповоротливо (возможно подбит) и он, на своем почти пустом истребителе быстро, даже без применения форсажа догнал его. В этот момент американец начал снижаться, причем резко, выходя из слоя облачности - и сарван последовал за ним. Они почти одновременно пробили нижний слой облачности - и сарван опознал ударный F15, один из наиболее опасных самолетов ВВС США, причем, что удивительно, полностью загруженный - он видел управляемые бомбы на подвесках. Небо было располосовано трассами скорострельных зениток, сарван понял, что оставаться здесь даже лишнюю секунду опасно - а американец по всему, нашел цель и лег на боевой курс. Увлеченный охотой, сарван за мгновение проиграл в голове дальнейшее - очередь всем, что у него осталось - и нырок вверх, в облака, с резким набором высоты. Выровняв самолет, он нажал гашетку, он был так увлечен этой охотой, что даже не слышал крика Наташи, предупреждавшей о том, что его самолет захвачен лучом радара. Он увидел, что у американца вспыхнул двигатель, что от самолет что-то отвалилось, потом самолет превратился в огненную комету - и он понял, что самолет сбит и средствами объективного контроля это зафиксировано. Обрадованный - три самолета за ночь! - он принял штурвал на себя - и в следующее мгновение Миг превратился в пылающую комету, пораженную собственной же ракетой китайской копии французского ЗРК Роланд. В отличие от капитана Абрамсона - сарван Вафа Муртази катапультироваться не успел и о его подвиге в ночном иранском небе - так никто и никогда не узнал.
  
   * Объединенная авиастроительная корпорация
   ** Военная дорога, идущая параллельно линии фронта. Автор неоднократно упоминал в разных произведениях - что у СССР был план в начале восьмидесятых оккупировать Иран. Таким образом, мы получали прямой выход в Персидский залив и Индийский океан, возможность контроля нефтяных перевозок через Ормузский пролив, прямую границу с дружественным Ираком - а вот интересы США в этом регионе становились под знак вопроса. Этот план был сорван диким, спровоцированным иностранными агентами планом вторжения в Афганистан. Сейчас - автор находит все больше и больше доказательств, что план штурма Тадж-Бека и убийства Амина вообще не был санкционирован Политбюро! Нет ни единого документа с подобной санкцией, все с разговоров и каких-то обсуждений. На документе от 31.12.1979 года, задним числом санкционировавшим случившееся - нет подписей ни Брежнева ни других членов ПБ, которые были против решения вопроса военной силой.
   *** то есть неотражаемое оружие, чудо-оружие.
  
   Вертолет Ясур-2000
   Объект Имам Али
   Район Тебриза
  
   - Рафи, мы не прорвемся! Там зенитные установки, ты только посмотри!
   То что творилось на объекте Имам Али, самом охраняемом и самом важном объекте государства Иран выглядело величественно - и одновременно жутко. Впереди все горело, горело до сих пор, пламя было белым, и таким же белым было небо в том месте. Израильтянам удалось взорвать готовую к старту ракету типа Шахаб3С, она опрокинулась на импровизированном стартовом столе и загорелась, а потом рвануло ракетное топливо. Неизвестно было, что с боеголовкой, и какая она - могло произойти все что угодно, вплоть до атомного взрыва, кто знает, какие у иранцев боеголовки и какие там стоят предохранители. Зенитные установки внешнего периметра если и были уничтожены, то далеко не все - и сейчас уцелевшие лупили во все стороны, какие-то в небо, а какие то - во все стороны, пытаясь действовать по наземным целям. У иранцев было мало зенитных ракет, но это они компенсировали могуществом ствольной артиллерии. Сейчас работало все, что только возможно: сдвоенные, счетверенные, ушестеренные и свосьмеренные ДШК, ЗУ-23-2, обычные, ушестеренные и свосьмеренные, мотор-пушки на платформах и на автомобилях. Хотите знать, как выглядит ночью залп из зенитной мотор-пушки, которая питается снарядами от русской БМП-2, у которой шесть стволов и темп стрельбы между двумя и тремя тысячами выстрелов в минуту? Это двухметровый язык пламени у блока стволов, рев такой, что вблизи установки достаточно и минуты, чтобы оглохнуть и нечто похожее на рождественский фейерверк в том месте, куда бьют эти снаряды - а залп из такой вот установки способен, наверное, остановить и танк Меркава. Если же даже на долю секунды вертолет попадет под залп этой установки - этими снарядами его просто разорвет пополам.
   Красная паутина трасс и белое зарево на горизонте, которого могло говорить и о том, что ядерный взрыв уже произошел. И они летели навстречу всему этому на старом массивном Ясур-2000, выпущенном хорошо если в семидесятые, "Веселом зеленом гиганте" с двумя Миниганами по бокам и крупнокалиберным пулеметом в хвосте, которые установили специально на эту операцию. На тренировках огневая мощь Миниганов поражала - но сейчас никто даже думать не хотел, о том что будет, если оператор одного их этих многоствольных монстров обратит внимание на черный силуэт вертолета на фоне этих огненных брызг и успеет развернуть свой агрегат.
   Об этом не хотелось даже думать...
   - Прокладывай курс. Соберись!
   - Давай немного влево! Метки нет! Метки нет, кус амак*, метки нет! Площадки нет!
   Командир вертолета, человек верующий подумал, что сейчас гневить бога точно не стоит. Но замечания он не сделал - вместо этого он кинул вертолет вниз, даже не отстреливая тепловых ловушек - они привлекут внимание зенитчиков, как акулу - шматок окровавленного мяса в воде.
   Спецназовцы должны были оставить метку, приводной маяк, на который должен был наводиться вертолет, прилетевший чтобы их забрать. Метки не было - и это могло значить, что всех спецназовцев, которых они высадили - уже нет в живых...
   Белое зарево на горизонте пульсировало как живое. Противно пищала система предупреждения...
   - Критическая высота! Тридцать метров! Двадцать пять метров! Двадцать метров! Метки нет, отметки от радиомаяка не наблюдаю!
   Спасаясь от ада, разразившегося в небесах, командир вертолета решил подобраться к цели на предельно малой. Он не мог улететь и бросить десант здесь - маяка не было, но он решил побывать на том же самом месте, где он высадил десантников, чтобы удостовериться, что никого нет. Только потом, окунувшись в огненную купель он полетит домой.
   - Десять метров.
   - Слева группа целей! - закричал левый бортстрелок, и словно услышав его с земли заговорили автоматы и пулеметы. Забарабанило по борту, по лопастям, искрой хлестнуло по блистеру - и воздух ворвался в кабину через проделанную пулей дыру. Заработал один из Миниганов, а потом подключился и хвостовой стрелок.
   - Все целы?
   - Господи, справа, справа!
   Пилот не мог ничего сделать - подниматься вверх означало подниматься под ливень снарядов. Он мог только сжав челюсти вести вертолет на предельно малой, надеясь, что бортстрелки разберутся с поисковыми и отсечными командами, что здесь не окажется удачливого стрелка с РПГ или того хуже - с ПЗРК, что не выскочит в лоб пикап с установленным на нем ДШК - тогда первыми погибнут они, а потом и все остальные. Без вариантов.
  
   Бортстрелок по имени Дов, научившийся стрелять из Минигана месяц с небольшим назад - у Израиля просто нет на вооружении бортовых Миниганов - в прибор ночного видения видел еле ползущую перед ним серую, в каких-то пятнах землю. Ему хотелось кричать... он участвовал в кампании шестого года в Ливане и знал, сколь опасен полет на предельно малой высоте. Но еще опаснее - полет не только на предельно малой высоте, но еще и на предельно малой скорости. Вертолет не летел - он полз, и каждый, буквально каждый кто есть на земле - мог стрелять в него. И они станут в него стрелять, потому что ненавидят, и хотят их всех уничтожить...
   В поле зрения появились какие-то цели, семь или восемь человек, на склоне. На десять часов, то есть почти вне зоны поражения. Дов промедлил пару секунд - потому что он знал, на земле есть израильтяне, свои, и он не хотел случайно попасть в них. И понял, что допустил ошибку, когда один из тех, на склоне, указал на вертолет и все они бросились в разные стороны, вскидывая свое оружие.
   Вывернув ствол Минигана до ограничителя, Дов нажал на клавишу спуска.
   Миниган, когда работает - у него нет отдачи в обычном смысле этого слова, это больше похоже на какое-то промышленное оборудование, чем на оружие. Закрутился ствол, Миниган зарычал, посылая в цель пули со скоростью три тысячи в минуту, на срезах стволов появился огненный факел - но его не было видно из-за длинного цилиндра пламегасителя. Дов бил короткими (если по пятьдесят на раз это короткие) очередями, целясь в то место, откуда по вертолету били несколько автоматов и пулемет, и там, на том месте разверзался ад а в воздухе не пролетел бы и комар, чтобы не быть сбитым пулей. Он поворачивал пулемет и осыпал ублюдков свинцом, и те замолкали. И больше уже не стреляли в него...
   Сидевший на хвостовом Моди, Мордехай, но все хвали его Моди, потому что Мордехай было сложно выговаривать - добавил ублюдкам несколько полудюймовых гостинцев, когда Дов уже прекратил огонь и они пролетели мимо.
   - Моди, в кого ты стреляешь? - крикнул в микрофон системы внутренней связи Дов
   - Надеюсь, ты оставил одного ублюдка на закуску и мне!
   - Извини, я сам их сожрал!
   Да, это было так. Миниган не стреляя - он жрал, вот самое точное определение.
   - Господи, справа, справа! - закричал стрелок справа, по имени Рафуль, Раф - но очереди из Минигана не последовало, а вместо этого вертолет солидно тряхнуло, и звук турбин разу изменился, став надрывным.
   Дов обернулся - и увидел, как Раф лежит на полу десантного отсека.
   Бросив свой пулемет, Дов сделал то, что не должен был делать - он бросился к Рафу, оставив вертолет без защиты не только с левого, но и с правого фланга.
   - Раф!
   Раф уже поднимался, ошеломленно щупая рукой лицо... верней то, что было вместо лица. Их спасло новое снаряжение - американцы после Афганистана заказали для ганнеров бортовых пулеметов комплект, который закрывает лицо целиком и шею тоже, его сложно было надевать, в нем ты себя чувствовал как будто тебе на голову надели кастрюлю - но он работал. Реально работал. Вот и сейчас - эта кастрюля приняла на себя осколки разорвавшейся у двигателя ракеты, осколки не только ракеты, но и установленной у воздухозаборника решетчатой защиты. Разбился прибор ночного видения, но он был стальным, со старым добрым стальным корпусом и он тоже защитил лицо Рафа от осколков и взрывной волны. Дов сдернул с лица чертов прибор прибор - и увидел ошеломленные, но мигающие, не залитые кровью глаза Рафа.
   - Цел?!
   - Иди к пулемету, какого хрена!?
   Дов поспел как раз вовремя - они пролетали мимо очередного поискового подразделения иранской армии и по вертолету снова хлестали пулеметы и автоматы. Вспышки на земле были похожи на искры - и Дов открыл по ним огонь.
  
   * типичное ругательство Израиля, что-то вроде твою мать.
  
   - Шунтировал! Шунтировал!
   Бортмеханик успел отключить питание от поврежденной взрывом ракеты турбины, благо их было целых три. Наряду с европейским Мерлином это был единственный трехмоторный вертолет в мире...
   - Пожар?
   - Отрицательно! Вспышки нет!
   - Черт, откуда эта ракета.
   - От иранцев.
   - Внимательнее по флангам! - крикнул первый пилот для бортстрелков, потому что по вертолету снова хлестали из автоматов, и словно отвечая ему, заработали пулеметы, сначала слева, потом и справа.
   Вертолет прополз, едва не цепляя брюхом землю между низкими, пологими, поросшими чахлой растительностью холмами - и выполз к плато, на котором они оставили десант.
   - С фронта!
   - Это свои!!!
   Один из тех, кого увидели вертолетчики, начал размахивать двумя светящимися в темноте желто-зеленым светом фосфоресцирующими палками.
   - Это свои!
   - Они не обозначили площадку!
   - Мазл тов, садимся и так!
   Пилот вертолета пересчитал тех, кто ожидал их на площадке - их было трое. Площадку тоже обстреливали...
  
   Десантник из Саарет Маткаль сунулся в кабину, от него пахло порохом и потом. Совершенно безумные глаза... хотя и у самих, наверное, не лучше.
   - Надо подождать! - заорал он
   - Что?! - не понял командир вертолета
   - Надо подождать! Группа не подошла!
   - Как не подошла, а бэн зона*!?
   - Наши остались там! Мы их вытащим!
   - А, кус амак, нас тут сожгут!!!
   Не отвечая, десантник ломанулся назад...
   - Турбину на холостой ход! Сделай что-то с поврежденной! - заорал пилот бортмеханику
   - Что?!
   - Да что хочешь!!!!
  
   * Сукин сын (иврит)
  
   Объект Имам Али
   Первая группа
  
   Вспышка озарила горизонт - и вдалеке от них за холмом начало подниматься, пульсируя, белое, яростное пламя.
   - Попадание! Попадание!
   - Есть! Попадание!
   Игал обернулся - и увидел мчащуюся по дороге машину, она мчалась прямо на них, и пулеметчик за пулеметной турелью целился прямо в них. И ответить - не выжить - так хотя бы отомстить - никто не успевал.
  
   Объект Имам Али
   Саргорд Арад Бешехти
  
   - Аллаху Акбар! Аллаху Акбар! Субхана ллаху!
   Автомобиль остановился в нескольких метрах от горячей скоростной машины, вся очередь из ДШК попала в нее, бензин загорелся. Обрадованные хотя бы это маленькой, лично им одержанной победой, солдаты выскочили из машины, один из них выпустил из автомата совершенно ненужную очередь в пожираемые ярким, жадным пламенем тела.
   - Аллаху акбар!
   Саргорд не смотрел на уничтоженную скоростную машину, с которой верно и вели огонь напавшие на базу подонки. Он смотрел на поднимающееся за холмом белое пламя. Он знал, что это такое - взорвалась ракета, ракетное топливо горит с такой температурой, что сталь течет как вода. Если ракета взорвалась на стартовой площадке - то уничтожен весь стартовый комплекс.
   Саргорд повернулся, чтобы отдать приказ - и увидел на холме человека, и этот человек целился в них из гранатомета.
   - О, Аллах, за что ты нас караешь?! - закричал саргорд
   Человек с гранатометом выстрелил - и саргорда бросило куда-то во тьму.
  
   Вертолет Ясур-2000
   Объект Имам Али
   Район Тебриза
  
   Израильский десантник снова пробился к вертолетной кабине, где экипаж вертолета был буквально на иголках. Два раза на них выскакивали моторизованные скоростные иранские патрули - но оба раза десантникам удавалось отбить атаку до того, как кто-то из иранцев успевал прицелиться в стоящий на земле вертолет из гранатомета. Рано или поздно - их везению должен был прийти конец.
   - Подъем, поднимай машину! Коридор пробит!
   На горизонте полыхало белое зарево
   - Какой курс?
   - Сто двадцать!
   - Ты охренел! Там зенитные установки на каждом шагу!
   - Там наши! Коридор пробит, поднимай машину!
   - Черт бы вас побрал, ублюдков!
   Вертолет поднялся тяжело, покачиваясь в воздушных потоках, ручка управления была тоже тяжелой. Казалось, что вертолет не хочет лететь туда, навстречу пламени, он все понимает, как живой.
   - Бортстрелкам готовность!
   - Есть левый борт!
   - Есть правый борт!
   - Есть корма!
   - Идем на предельно малой. Прокладывай курс!
   - Держу, Рафи. Давай левее... там, кажется, есть ложбина! Проскочим.
   Едва не обдирая брюхом ветки местного, жесткого и колючего кустарника, Ясур-2000 устремился по направлению к ярко разгорающемуся пламени. Пулеметные установки не были подавлены полностью, местность была нашпигована гранатометчиками, оставалось надеяться только на себя!
   - По фронту! Ракетчик по фронту!
   Неизвестный солдат, скорее всего молодой басидж, еще пацан - поднялся из зарослей кустарника, это было видно на приборе ночного видения. Видно было и то, что у него на плече гранатомет РПГ-7 и он целится им прямо в летящие на него вертолет.
   Ни влево, ни вправо, ни вверх - уже бесполезно.
   - Держитесь!
   Вместо того, чтобы попытаться набрать высоту - пилот увеличил скорость, вертолет несся прямо на стрелка.
   - Твою ма-ать! - закричал по-русски штурман, он не был русским, но хорошо помнил, как ругался в таких случаях отец.
   Фигурка стрелка окуталась пламенем и... вертолет пронесся над ним. Забухал кормовой станковый пулемет, обрабатывая место, где все еще был дым.
   - Черт, что...
   - Повреждение. Носовой локатор поврежден.
   - Критическое?
   - Нет, перехожу на дублирующую схему.
   - Господи, у нас в носу граната!
   Это и в самом деле было так - взрыватель ракеты РПГ не успел взвестись, и она воткнулась в нос израильского вертолета подобно копью. Ни один вертолет, кроме этого старого Сикорского - не смог бы пережить подобное.
   Они увернулись еще от одной ракеты - и наконец, увидели зеленый, фосфоресцирующий дым...
  
   - Вертолет! Вертолет!
   Несколько израильтян заняли позицию на холме, держа огнем на расстоянии боевиков иранской революционной гвардии, пытающихся наступать от подземного комплекса.
   - Приготовиться!
   Они знали что будет - вертолет сбросит им веревочную лестницу и как только последний зацепится за нее - пойдет назад, в сторону Ирака.
   Один из израильтян по имени Гад бросил пулемет и побежал по холму вниз, к горящим машинам.
   - Куда! Назад! Назад!
   - Мы должны забрать своих!
   - Нет времени! Нет времени, что ты творишь?!
   - Тогда улетайте без меня! Я останусь тут!
   С вертолета сбросили веревку. Гад, добежав до машины, где нашел свою смерть командир израильской группы и трое его сослуживцев, сорвал куртку, начал сбивать ею уже мутное, чадное, горящее из последних сил пламя.
   - Черт бы тебя побрал!
   - Командир, вертолет! Вертолет!
   - Держите его!
  
   - Сдай чуть вперед!
   Нервы у израильского пилота сдали окончательно
   - Да вы что, охренели, мать вашу?! - он выкрикивал все новые и новые ругательства на десантника, сунувшегося в кабину - нас сейчас второй раз ракетой подобьют и все тут останемся! Все тут останемся!
   - Там человек! Наш! Он живой!
   - Да...
   Пилот подал машину вперед, вниз, с люка в полу и с задней аппарели летели спасательные тросы, чтобы попытаться прикрепить тела.
   - Ниже! Ниже!
   - Я не могу ниже! Мы разобьемся!
   Ракета РПГ, пущенная от открытых настежь врат, ведущихся в царство Аида, пролетела левее вертолета, ей ответил пулемет с левого борта.
   - Куда?
   Двое израильских солдат спрыгнули вниз без веревки, каким-то чуджом привязали к веревкам тела. Потом потащили к свисающей из брюха лестнице наглотавшегося дыма, с обожженными лицом и руками Гада. Каким-то чудом прицепились к лестнице.
   - Все! Уходим! Уходим!
   - Поднимай их! Поднимай!
   Вертолет начал смещаться влево, разворачиваясь, оставшиеся в живых израильтяне втаскивали на борт живых и мертвых.
   Но это было еще не все - потому что вышедший к объекту боевой вертолет иранских ВВС уже засек цель...
  
   Объект Имам Али
   Воздушное пространство
   Капитан ВВС Израиля Давид Абрамсон.
  
   В последний момент, воздушный кудесник из Хеврона Давид Абрамсон - все-таки успел рвануть на себя рычаг катапульты. И вылетел из машины в облаке пламени - в F15 почти одновременно попали сразу ракета с наземного ЗРК Роланд и очередь с иранского Миг-29. Это было все, чем располагал иранский ас - и он не промахнулся.
   Пиропатроном Давида отбросило от самолета, и тут дрогнул взрыв и кресло с намертво пристегнутым к нему пилотом закувыркалось в воздухе как лист, осенним ветром несомый. Еще бы немного, секунда, если бы не доля секунды - и ракета достала бы его, и сейчас он догорал бы в обломках своей стальной птицы на безымянном склоне тебризского нагорья - а в газете, если конечно останутся в живых те, кто должны ее выпускать - появится его траурная фотография и краткая биография: родился, учился... мечтал.
   Нет, хрен вам!
   Капитан Абрамсон чуть пришел в себя от того, что его шарахнуло воздушной волной от пронесшегося рядом Мига - иранский летчик спешил убраться от разверзшегося на земле ада, потому что зенитный снаряд своих и чужих не разбирает.
   Лучше бы он в себя не приходил...
   Он катапультировался ниже нижней кромки облаков... он никогда не любил летать так, чтобы скрываться в облаках, от радара не скроешься, а видеть то, что происходит внизу было необходимо. Рывок парашютной системы - парашют в данном случае входил в состав кресла и удерживал в воздухе не только его, но и катапультируемое кресло - привел его окончательно в себя, и капитан смог полюбоваться на то, что творилось внизу.
  
   Он вспомнил бабушку. Бабушка приехала в Израиль откуда-то из-под Киева, и очень любила готовить дома, а маленький Давид поэтому любил проводить время у бабушки. Когда он что-нибудь умудрялся натворить - например, сломать дверку шкафа или привязать банку к хвосту бедняги кота - бабушка всегда говорила: "Давид, Давид, что ты опять натворил...". Он почему то хорошо вспомнил именно это.
   Натворил он и в самом деле - много чего.
   Он заходил на цель не с запада, как можно было бы ожидать - а с востока, потому что американские инструкторы научили его всегда появляться над целью с неожиданной стороны. За время, прошедшее с того момента, как он нажал кнопку и бомбы ушли к земле до того момента, как в самолет врезалась ракета - самолет пролетел почти что два километра... может немного меньше, может больше. Поэтому он падал не в само пламя, пламя было у него за спиной - но его все равно было видно. Зловещее белое зарево подсвечивало его со спины, и даже здесь, на высоте он чувствовал жар, исходящий от эпицентра, от того места, куда попали его бомбы. Этот жар навел его на мысль, что от его бомбы сдетонировал атомный заряд и сейчас ему лучше просто отстегнуть ремни и сигануть вниз... но почт сразу ему пришло в голову, что если бы сейчас сдетонировала атомная боеголовка, то он бы сейчас летел вниз невесомым белым пеплом, поджаренный на гриле с температурой несколько тысяч градусов Цельсия. И все равно - от пульсирующего зарева, от белого, почти прозрачного света, исходящего из-за спины - становилось страшно.
   Становилось страшно и от огненных струй, которыми иранские зенитки полосовали ставшее в один миг враждебным небо. Он, летчик, пилот истребителя-бомбардировщика знал, что рано или поздно ему придется пройти сквозь это, направить самолет в огонь и пройти через него. Но сейчас было все по-другому... это раньше пилоты штурмовиков летели через град свинца, это раньше пилоты бомбардировщиков ложились на боевой курс, окруженные черными облачками разрывов дальнобойных зениток - и нужно было, чтобы не дрогнула рука, иначе весь вылет впустую. Сейчас все происходит быстро - настолько быстро, что ты даже не успеваешь испугаться. Ты подлетаешь к объекту на скорости тысяча с лишним километров в час и какие-то парни внизу подсвечивают тебе цель. Ты сбрасываешь бомбы, говоришь "Йо-хо-хо" и летишь дальше, обгоняя собственный звук. Или ракеты... их ты вообще запускаешь вне зоны действия ПВО и твоя работа превращается в работу простого воздушного извозчика: вышел в заданную точку, нажал кнопку, отправил ракету в полет и летишь домой. А если ты напортачил - то обычно даже не успеваешь испугаться, зенитная ракета сделает все быстро и безболезненно. Но он никогда не думал, что ему придется вот так вот висеть под стропами парашюта в безжалостно расстреливаемом из стволов всех калибров небе.
   Стволы были разные. Огонь одних из них был похож на красную пунктирную строчку на черном - словно ровные стежки швейной машинки. Огонь других - как серия футбольных мячей, только каждый - как маленькое солнце, светит, и пышет жаром - неторопливые, но мощные ДШК. Где -то эти мячи летели таким градом, что даже лучший вратарь в мире не смог бы их отбить - многоствольные ДШК, он помнил про них по подготовке.
   А где-то - сплошной, пульсирующий красный луч мотор-пушки, шарящий по небу - казалось, что грохот этого монстра был слышен и здесь.
   И он - под парашютным куполом. Его задницу защищало только американское катапультируемое кресло, и он ощущал себя жестяным зайчиком в воскресном тире в парке развлечений...
   Господь наш пастырь...
   Как ни странно, капитан Абрамсон никогда не задумывался о смерти. Да, он знал, что его работа опасна, но разве не опасно ездить по дороге домой? Точно так же какой-нибудь пьяный может вылететь на встречную и размазать тебя по асфальту. Самолет, если за ним следят техники, и если все делать как надо - ничуть не опаснее той же машины, и уж явно безопаснее, чем скоростной мотоцикл "Ямаха". Но крайней мере - у Ямахи нет катапультируемого кресла...
   А сейчас он понял одну простую вещь. Эти люди, которые там внизу, которые полосуют сталью небо - ОНИ ВСЕ ХОТЯТ ЕГО УБИТЬ. Летая на истребителе-бомбардировщике со скоростью за тысячу километров в час, у него как-то не было времени задумываться об этом.
   А земля тем временем была все ближе.
   Капитан Абрамсон грохнулся на какой-то горный склон, причем грохнулся так, что в последний момент парашют резко дернуло ветром и катапультируемое кресло перевернуло с ног на голову, так что из-под него пришлось выбираться. Но он сделал это, молча, стараясь даже не дышать и очень надеясь, что его никто не слышал и никто не видел парашют в ночном небе. Если увидели - то все, кранты. Он пропал...
   Первым делом - капитан Абрамсон полез туда, где был аварийный запас. Он бывает разным, но он бывает всегда, потому что производители боевых самолетов предусматривают такой вариант, при котором летчик может оказаться в плену, во враждебной территории. Здесь, в аварийном запасе летчика должна была лежать стандартная для американцев Беретта-92, но капитан Абрамсон в свое время сделал дело, которое пришлось как нельзя кстати. У него был друг, еще по школе, который служил в десантных частях, готовившихся как раз для спасения летчиков, сбитых за линией фронта. Он то и посоветовал Давиду купить на свои деньги глушитель к пистолету, авторитетно объяснив, что пистолет без глушителя - все равно, что ничто, потому что на первый же выстрел сбегутся муджики с автоматами и прости-прощай. А вот имея пистолет с глушителем, ты сможешь разобраться с парочкой плохих парней, забрать их АК, если он тебе так будет нужен и пойти дальше. И лазерный прицел будет нелишним, потому что если тебя собьют - нервы у тебя будут ни к черту и можно спорить на что угодно, что тебе будет не до точного прицеливания.
   Поэтому, Давид добрался до запаса, половину раскидав по земле, первым делом вытащил пистолет и надел глушитель - он был разработан для американских спецсил и не наворачивался, а надевался на удлиненный ствол, а потом застегивался специальной защелкой. Давид так и сделал - и сразу почувствовал себя лучше, как будто он и не находится посреди разворошенного муравейника, и как будто его пистолет поможет ему справиться с поисковым отрядом басиджей, вооруженным автоматами и пулеметами. Но человек с пистолетом и человек без пистолета - две большие разницы.
   Вооружившись, капитан Абрамсон огляделся, чтобы понять, нельзя ли куда-то деть кресло, которое на фоне горного склона видно. Ближайший валун, способный его скрыть, располагался примерно в сорока метрах от места падения, но был намного выше, капитан попробовал толкать кресло туда - но оставил это занятие. Зато он собрал парашют в кучу и бросил его у кресла.
   Запасная обойма к пистолету, зеркальце, складной нож, очень прочный, рацион, карта, аптечка рация. Рация... даже не рация, а устройство, предназначенное для того, чтобы подавать сигналы тревоги. Помимо этого - на руке у капитана Абрамсона были летчицкие часы Breitling, в которых тоже был встроен аварийный маяк. Инструкция требовала включить аварийный маяк немедленно - но капитан помнил занятия по выживанию, а там говорили, что у поисковых групп могут быть приемники, настроенные на частоту этого маяка. В конце концов, это ведь всего лишь маяк и сигналы он подает совсем не шифрованные, верно? К тому же и запас батареек у него не бесконечный. Но тут капитан Абрамсон вспомнил, что на земле должна была быть группа Саарет Маткаль, которую он должен был поддерживать ракетно-бомбовым ударом. Если они до сих пор на земле - у него вообще есть шанс улететь с ними!
   Вот только где они?
   Капитан прислушался - но так ничего и не услышал. Стреляют во все стороны, огневые точки в основном не видно из-за холмистой местности, просто огненные трассы бьют в небо и во все стороны. При таком грохоте и такой иллюминации ничего не услышишь.
   Решившись, капитан все же включил маяк. Если пройдет достаточно времени, чтобы понять, что если тут и были спецназовцы, то они давно улетели - он его выключит. И будет пробиваться к иракской границе пешком. В конце концов, если здесь шастают контрабандисты, как он слышал - то дойдет и он...
   Сверившись с компасом, который тоже был в его часах - капитан Абрамсон пошел на запад...
  
   Персидский залив
   Траверза острова Харк
   Южная группа
  
   - Справа! На час!
   Иранец ошибся - он не знал, что происходит в порту, но знал что что-то происходит, и поэтому спешил вернуться. Он не знал, что в море есть лодка, которая будет охотиться за ним, и поэтому включил прожектор. Это позволило морским коммандос заметить лодку противника первыми...
   Стоявший на носовом пулемете боец не стал включать фонарь, выдавая тем самым себя, его прибор ночного видения был его гарантированным преимуществом перед иранцами. Боевая лодка спецназа, сближаясь с противником заходила со стороны берега и это делало ее обнаружение еще менее вероятным. Пулеметчик хладнокровно выждал, и лишь когда расстояние между боевой лодкой и катером сократилось до полумили - навел зеленый луч лазера на вражеского пулеметчика на носовом орудии - ДШК 12,7 и нажал на спуск одиночным. Браунинг кашлянул - и пуля достала вражеского пулеметчика, пробив бронежилет и едва не выбросив того с сидения. Капитан, вместо того, чтобы увеличить скорость и попытаться как то сманеврировать - почему то сбросил скорость, и вторая очередь пришлась точно по рубке. Катер не загорелся - но окончательно потерял скорость и лег в дрейф, с кормы выскочил какой-то иранец и бросился в воду. Расстреливать его не стали.
   - Осмотреться! Есть еще один!
   Это как минимум...
   Спецназовцы наземной группы оставляли в лодке кроме двух пулеметов еще одну снайперскую винтовку Барретт и пулемет ПК в укупорке - на случай, если кончатся патроны или придется высаживаться на сушу в качестве последнего отряда, способного выполнить задание. Сейчас один из бойцов морского коммандо, вскрывший укупорку с пулеметом, показал на пальцах командиру свое предложение. Оценив, командир хлопнул по плечу - давай.
   Времени у израильтян было совсем немного, второй катер, намного более крупный, вооруженный носовым орудием - установкой ЗУ-23-2 и пусковой для неуправляемых ракет калибра 107 миллиметров, и это не считая двух хвостовых пулеметных точек, показался на горизонте еще до того, как израильтяне успели "нарисовать картину". Луч его безошибочно уперся в остановленный, дрейфующий без хода катер, потом - скользнул дальше...
   Клюнут - или нет?
   Клюнули! Катер снова тронулся, малым ходом по направлению к потерявшему ход катеру. Иранцы - и на носовой, и на обоих кормовых - настороженно осматривались по сторонам, было темно и они готовы были огрызнуться огнем на каждое движение, на каждый выстрел...
   Носовое орудие - со скорострельностью тридцать два выстрела в секунду снарядами, каждый из которых размером с банан - было нацелено точно на дрейфующий катер...
   Ракетный катер, идя малым ходом, обогнул патрульный, желая убедиться, что с той стороны не прячется какое-нибудь верткое и скоростное, вооруженное пулеметом судно, готовое нанести неожиданный удар.
   Нос ракетного катера боднул в бок патрульный, несильно, капитан тотчас отработал штурвалом, смягчая удар. Кто-то включил аккумуляторный фонарь, луч света метнулся с более высокого борта ракетного катера - и тут же раздались гортанные, возбужденные крики. На палубе распласталось тело иранского моряка, заметили иранцы и кровь. Еще один убитый иранский моряк лежал в полуоткрытой надстройке.
   Командир иранского ракетного катера полностью застопорил ход, сначала на палубу патрульного катера перепрыгнул один иранский моряк из "абордажной команды", потом обернулся, ему передали автомат, потом второй и на катер спрыгнул второй моряк. С этого-то все и началось...
   Второй погибший моряк, тот самый, который лежал, свесившись из надстройки - внезапно ожил, в руках у него оказался Микро-Узи с глушителем, передней рукояткой и лазерным прицелом. Он ожил как раз в тот момент, когда два иранских моряка не могли ответить огнем - один из иранских абордажников одной рукой передавал другому его автомат, вторая рука была занята собственным - они так и умерли, не успев понять, что происходит. Остаток очереди, убитый и внезапно оживший моряк всадил в иранца, дежурившего у пулемета по правому борту.
   На патрульном катере что-то закричали - но было уже поздно - израильтянин успел в два прыжка оказаться у борта вражеского катера. Борт его был выше, но не настолько, чтобы он не мог видеть ноги второго моряка, стоящего у пулемета по правому борту. По ним он и всадил короткую очередь, вторую - выше. Потом - повернулся и обстрелял рубку, благо эти скоростные патрульные суда и суда огневой поддержки делались на базе конструкций гражданских скоростных катеров и яхт, а у них - чаще всего бывает полуоткрытая рубка.
   Пулеметчик на носовой зенитной установке, поняв, что дело дрянь, вскочил - у него, как и у всех членов экипажа было свое личное оружие, МР-5 иранского производства, и он еще мог за себя постоять. Приведя пулемет в боевую готовность он перескочил на правый борт, вскинул автомат и хотел дать короткую очередь - как три пули пятидесятого калибра, прилетевшие издалека из темноты, выбили из него жизнь и бросили на нос патрульного катера, откуда он с всплеском свалился воду.
   Израильский морской коммандо, вооруженный Узи, вцепился в бортовое ограждение ракетного катера и перебросил себя на палубу, держа пистолет-пулемет в готовности - но он уже не был нужен. На ракетном катере не осталось ни одного выжившего - один скорчился у пулемета по левому борту, второй перевешивался через ограждение по правому, в рубке лежал убитый капитан. Он один - захватил ракетный катер противника...
   Из темноты подошла боевая лодка израильтян. План был просто и дерзок - но именно поэтому он и смог претвориться в жизнь. Не слишком опытные люди, заметив что-то подозрительное, сосредотачивают все свое внимание именно на этом, забывая, что опасность может грозить с разных сторон. Заметив дрейфующий патрульный катер, иранцы на ракетном сосредоточили свое внимание на нем - и не заметили ожидающую своего часа израильскую боевую лодку в полумиле. Увидев труп на палубе - иранцы решили, что на корабле все убиты и решили высадиться и посмотреть, что к чему. Пулеметчик, который прикрывал высадку - был слишком близко, если бы ракетный катер высадил абордажную команду и немедленно отошел, чтобы прикрыть ее, но с небольшого расстояния - тогда израильтянам пришлось бы куда хуже и возможно, кто-нибудь погиб бы. Но ракетный катер не только притерся вплотную к патрульному, он еще и полностью застопорил ход, что дало шанс решить проблему неожиданным и быстрым нападением. И израильтянин на палубе воспользовался ситуацией на все сто один процент...
   Трупы сбросили за борт, осмотрели повреждения - их практически не было, когда боец вел огонь по рубке, стараясь достать капитана - пули разбили пару второстепенных приборов. В остальным - израильтяне получили совершенно работоспособный катер с баком, наполненным на треть (это примерно двести морских миль хода, даже больше), на катере была русская зенитная установка, китайский ракетный комплекс и два пулемета MG-3 иранской версии с лентами на двести пятьдесят по обоим бортам. Всего этого - могло хватить, чтобы вернуться в порт и попытаться что-то сделать для второй команды.
   Боевую лодку принайтовили к кормовому крюку, который на гражданских яхтах используется для того, чтобы буксировать лыжника на водных лыжах, а тут был неизвестно для чего. Один из израильтян занял место за носовой пушкой, второй - в рубке, двое - у пулеметов. Последний, перед тем как перейти на трофейный катер - прицелился с носового и дал короткую бесшумную очередь по патрульному катеру, целясь так чтобы пробить дыру ниже ватерлинии. Оставлять его здесь на плаву - не следовало...
  
   Десантная группа
   Объект Имам Али
   Район Тебриза
  
   Когда очередь из автоматической пушки прошлась по вертолету, вертолет затрясло и кто-то закричал в голос, ефрейтор Миша Солодкин, выругавшись так, как ругался его отец, поминавший немилосердного Верховного судью - подхватил пулемет с заправленной лентой, который лежал рядом с ним, по ногам начал пробираться к десантному люку.
   Офицер заметил это не сразу. Но заметил.
   - Солодкин, назад! - заорал он, перекрикивая даже надсадный вой работающих на пределе турбин.
   Не отвечая, ефрейтор с силой оттолкнул пытавшегося его остановить спецназовца - и канул во тьму...
  
   Падать было нестрашно, тем более что он даже не успел понять, что произошло - вертолет еле полз буквально в нескольких метрах над землей, перегруженный, подбитый, но не сдающийся. Слева, меньше чем в километре - адским пламенем горело зарево зажженного ими и бомбардировщиками костра, в котором сгорала иранская ядерная и ракетная программа, и небо было расцвечено мириадами разноцветных нитей трассеров, от этого было светло, почти как днем. Земля ударила ефрейтора, он перекатился, выронив пулемет - но тут же вскочил. Пулемет был совсем рядом... но черт бы все побрал... он не собьет из пулемета два иранских вертолета, которые кружили над обреченным Сикорским, отрезая ему путь к отступлению пулеметными и пушечными очередями.
   Черт бы вас побрал, кровавые исламистские ублюдки...
   Ефрейтор оглянулся - и увидел серый горб на поверхности пологого склона, нечто искусственное, с прямыми линиями, такое, чего не бывает в природе. Подцепив пулемет за ремень, ефрейтор побежал... нет, похромал, он не успел и двух шагов ступить, как ногу пронзила резкая боль, но он все равно пошел, превозмогая ее, к серому наросту на склоне горы, бывшему совсем рядом - надеясь, что там он хотя бы сможет укрыться от ответного огня вертолетов. В конце концов, он знал что почти гарантированно умрет - но все же хотел выжить.
   В огневую точку, построенную иранцами, он не вошел, свалился, причем свалился на больную ногу и от боли потемнело в глаза, он опять выронил пулемет. Но придя в себя, он огляделся - и понял, что пулемет ему в общем то и не нужен.
   Того, что он увидел - он и не надеялся увидеть. Видимо, Бог все таки был, и сегодня он был на стороне израильтян.
   Здесь были трупы... он и сам упал на труп, иначе бы ударился еще сильнее - но это было не главное. Тут было что-то вроде террасы, завешенной маскировочной сетью - и на этой террасе стояли два пулемета... или один пулемет и еще что-то, похожее на снайперскую винтовку на станке, только очень большую и мощную. И то и другое выглядело неповрежденным, только на сидение у винтовки на станке скорчился, возможно, привязанный ремнями человек, рядом со станком того, что было похоже на ДШК с зенитным, ракурсным прицелом - тоже лежал мертвый человек, а рядом с ним ефрейтор оглядел что-то, что сильно походило на валяющийся на боку пулемет ПК. Но это не главное, главное сейчас - добраться до пулемета, до самого лучшего в мире, самого нужного ему сейчас оружия, за которое он отдаст все, что у него было и есть в этой жизни. Только бы пулемет был исправен, только бы он заработал...
   Ефрейтор Солодкин прохромал к пулемету, встал коленями на сидение пулеметчика, попытался повернуть массивное, горбатое тело пулемета - это удалось неожиданно легко, пулемет и станок были хорошо смазаны и обслужены. На нем был прибор ночного видения, на глазах, целиться через ракурсный прицел с его помощью было неудобно - но все же. Вражеский вертолет Шахаб казался бурой тенью на фоне зеленого, в просверках неба. Ефрейтор никогда не имел дело с пулеметом ДШК, но он рассудил, что он должен управляться примерно так же, как и американский пулемет М2 израильской армии. Значит... тут должна быть кнопка для открытия огня, одна или две кнопки*... Ефрейтор примерно прикинул упреждение - иранский Шахаб как раз заходил на новую атаку на израильский Ясур, нащупал под пальцем кнопку, мысленно произнес "Господи, помоги!" - и нажал кнопку. Пулемет глухо и размеренно забухтел, отплевываясь сталью - и таращ Солодкин мгновенно ослеп, потому что дульное пламя, вырвавшееся из ствола ДШК, ослепило его прицел...
  
   * На М2 Браунинг два спуска - для одиночного огня и для автоматического
  
   Иранский вертолетчик, заходя в атаку на своем Шахабе-205 на грузный, почти беззащитный, но непокорный израильский вертолет - он наконец-то решил его добить 12,7 миллиметровым носовым пулеметом. Он выбрал правильный курс - в мертвой зоне страшных израильских Миниганов, пулеметов, которые распиливают броневую сталь как пила... Ахмад уже попался и сейчас его машина догорала на земле погребальным костром - но он нет, он умнее Ахмада, он не полезет на рожон. Он уже предвкушал, как израильский вертолет задымится и окончательно пойдет к земле... а потом этих жидов Иншалла повесят на площади Тегерана - как вдруг испуганно вскрикнул бортстрелок. Пилот Шахаба обернулся - как раз для того, чтобы увидеть летящие на встречу с его машиной трассирующие пули крупнокалиберного пулемета, они были большие, каждая размером с футбольный мяч и каждая светилась как маленькое солнце. Иранский летчик понял, что не уйти, но все же рванул на себя рукоятку, пытаясь спасти вертолет и себя. И через секунду - стал шахидом...
  
   Израильский стрелок на левом Минигане заметил, как сверху и справа, из мертвой зоны на них пикирует проклятый легкий вертолет-истребитель, он заорал пилоту "разворот вправо!" хотя понимал, что бесполезно, что пилот не успеет, и он не сможет поднять ствол пулемета так высоко, чтобы срубить иранца. Молитву он прочитать не успел, иранский вертолет, уже вышедший на огневую позицию вдруг окутался вспышками разрывов, его начало разворачивать вправо, а потом его двигатели остановились - и он камнем рухнул вниз, горящий...
   - Противник слева уничтожен! Он уничтожен! - заорал стрелок, никогда еще не чувствовавший себя столь живым...
   - Вертолет с тыла! - закричал кормовой пулеметчик - это Кобра!
  
   Ефрейтор не сразу понял, что у них большие проблемы - вертолет заходил на цель с востока, как раз из-за его спины, он его не видел. И лишь когда полоснула алым автоматическая пушка, как что-то вспыхнуло на его вертолете, на вертолете, который должен был вытащить израильтян домой - вот только тогда он понял, что у них проблемы и большие...
   Кобра!
   Он попытался прицелиться в призрачный силуэт Кобры в небе из ДШК - но Кобра держалась высоко и вне зоны поражения. Он просто не мог поймать ее в прицел.
   - А-а-а кус амак!
   Винтовка. Почти мелкокалиберная пушка на станке, тяжеленная. Если станок пулеметный - то она и крепиться должна так, как пулемет, а он знал, как крепится пулемет, сам учился работать с ПК. Как тут? Ага... вот так.
   Миша Солодкин снял винтовку со станка, удивляясь, какая она тяжелая, он едва мог ее поднять. Рядом по бетону ударили пули, его осыпало крошкой - но он даже не обратил внимания на это, ему было все равно, он жил сейчас ради одного и сделать он должен был одно, а другое его не волновало. Кое-как уперев винтовку прикладом в бетон - приклад чем-то напоминал такой у ПК, русские любили скелетного типа приклады. С трудом поднял винтовку и направил ее на цель - призрачный силуэт иранского вертолета, обстреливающий место падения Ясура-2000, с которого он спрыгнул...
   - Получи! - крикнул ефрейтор Солодкин по-русски и нажал на спуск. Винтовка тяжело, солидно бухнула.
   Сначала казалось, что с вертолетом ничего не произошло - ни вспышки, ни дыма, ничего. Потом вертолет начал разворачиваться, медленно, тяжело - и он понял, что ему конец, вертолетчик понял, что его обстреливает и разворачивается, чтобы дать залп НУРСами, которые перемелют его с землей. Но вертолет не смог зафиксироваться в воздухе и прицелиться по нему, он продолжал вращаться все быстрее и быстрее, и ефрейтор понял, что вертолету конец - либо поврежден редуктор хвостового винта, либо его приводной вал. Он сбил второй вертолет за несколько минут.
   - Лех тиздаен!* - на радостях выкрикнул он
   Чертовы персы...
   Его обстреливали - по укрытию откуда-то стреляли из пулемета, что-то кто-то кричал и он пополз к ДШК, не поднимаясь, чтобы не попасть под пули - просто удивительно, как не попал до сих пор. Ползти было неудобно - кто-то здесь уже поработал, трупы, кровь - но он полз, и полз до тех пор, пока кто-то не
   Схватил его за руку!
   Ефрейтор развернулся, хватаясь за пистолет.
   - Стой! Стой!
   Если бы под ним разверзлась земля - это и то не вызывало бы у него такого изумления. Человек, который каким-то образом проник в бункер - говорил на иврите!
   - Ты еврей? - спросил он на том же языке
   - Да! Я капитан Абрамсон, меня сбили! А ты? Ты из Саарет Маткаль?!
   Пуля, отрикошетировавшая от бетонной стены, ударила как раз между ними, капитан Абрамсон отдернул руку
   - Ранен?!
   - Нет.
   - Пулемет ДШК знаешь?
   - Нет!
   - А обычный пулемет.
   - Разберусь!
   - Тогда делай, что я скажу! Возьми пулемет, вон он. Когда я скажу - начинай стрелять!
   - Куда?!
   - По врагам, идиот! Иди за мной и стреляй!
  
   * посыл по известному адресу
  
   Объект Имам Али
   Район Тебриза
   Капитан Давид Абрамсон
  
   Капитан Давид Абрамсон не знал, куда точно он идет и есть ли кто еще в радиусе десяти километров отсюда, кто еврей и говорит на иврите, его языке. Он знал только то, что идет на запад, прочь из этой богом проклятой страны. Он слышал, что в Курдистане, куда он идет, есть люди из МОССАДа, они тренируют местных и помогут ему. А если нет - возможно, они заинтересуются деньгами, которые ему выдали перед полетом, и за которые они отвезут его туда, где есть цивилизация. Не исключено так же, что придется выбираться с помощью пистолета с глушителем, который у него есть. Капитан Абрамсон не был Рэмбо и не представлял, как можно убивать людей с помощью пистолета, людей, находящихся в нескольких шагах от него. Но приятная тяжесть пистолета в руке придавала ему уверенность, что он выберется отсюда.
   Один раз ему пришлось упасть на землю и несколько минут лежать - он услышал какой-то завывающий звук, а потом что-то пронеслось недалеко от него, но его не заметило и унеслось куда-то. Встав, оглядевшись по сторонам - он продолжил путь.
   Потом он увидел трассеры, услышал автоматные и пулеметные очереди, услышал гул вертолетов, и понял, что там идет бой. Это было не его дело, наземный бой - не для него, он служит в армии для того, чтобы убивать врагов ракетами и бомбами. Но он пошел туда, ему надо было взобраться на холм, чтобы посмотреть что происходит - и он взобрался на него.
   А потом - нога его оступилась и он упал вниз, тяжело брякнувшись на бетон. Он ударился так сильно, что потерял сознание, а когда пришел в себя - то понял, что рядом кто-то есть, кто-то, кто до сих пор жив. И он схватил это живое существо, просто для того, чтобы убедиться в том, что рядом есть живые люди, что в этом мире еще кто-то жив.
   Оказалось, что это израильтянин.
  
   Персидский залив
   остров Харк
   Южная группа
  
   - Они взлетают!
   Самолет разгонялся по освещенной прожекторами полосе, под крыльями у него было что-то, напоминающее противокорабельные ракеты. До самолета было не меньше полутора тысяч метров, следом за ним выкатывался на взлетку следующий самолет и решение надо было принимать сейчас.
   - Огонь! Дрор, по самолетам - огонь!
   Дрор, повернув башню, открыл огонь из обоих стволов, не заботясь об их сохранности. Он не пытался попасть в движущийся все быстрее и быстрее самолет, он просто перекрыл огнем полосу - и взлетающий самолет через пару секунд прокатился через поток огня. Передняя стойка его подломилась, он пахал какое-то время носом полосу - а потом он взорвался. Огненный куст встал на полосе - и второй, взлетающий сразу за первым самолет сначала попытался погасить скорость, а потом выехал за пределы полосы - пилот предпочел спастись сам, не попасть в мечущееся на полосе пламя.
   - Амрам!
   - По фронту! БМП!
   Русская БМП-2 вынырнула из-за пригорка, она шла по дороге навстречу им, ствол ее был нацелен точно на БТР. Прежде чем кто-то успел что-то предпринять - стрелок БМП дал очередь из автоматической пушки - и бронетранспортер вспыхнул.
   - Огонь! Огонь по ним!
   Загорелась и сама БМП, пораженная сразу из двух крупнокалиберных снайперских винтовок - но сразу за ней шла вторая, а за второй - три грузовика, с крупнокалиберным пулеметом на каждом, набитые поднятыми по тревоге басиджами...
  
   Группа Шаетет-13
   Атомная станция, Бушер
  
   В отличие от порта Харк ни о каких более-менее продолжительных скрытных действиях на суше здесь не могло быть и речи. Территорию постоянно патрулировали беспилотные летательные аппараты - лицензионные варианты китайских беспилотников. По данным МОССАДа они не несли оружия - но нельзя было быть уверенными ни в чем. Территория была буквально нашпигована средствами ПВО, включая дивизион С300ПМУ, который контролировал в этом месте Персидский залив от берега до берега, у охраны Бушера имелись танки Т-72. Возможен был лишь вариант атаки легких сил с сильным прикрытием с воздуха либо с применением управляемых боеприпасов, и именно он был выбран...
   На поверхности, чуть подернутой рябью, появился телескоп, он повернулся вправо, влево. Потом - появилась голова.
   Комплекс был ярко освещен, было видно движение. Видимо, что-то пошло не так, и объявлена тревога.
   Боевой пловец нырнул опять. Жестами объяснил ситуацию - теперь ни о какой скрытности не может идти и речи.
   Но связи с головным кораблем - не было и боевые пловцы не повернули назад. Наверное, они не повернули бы, даже если бы она и была...
   У самого берега они нашли датчики - о них предупредил перебежчик, перешедший на сторону американцев в Ираке, его считали погибшим. До этого он был не последним человеком в Корпусе стражей исламской революции и во многом благодаря ему состоялась эта операция. Контур системы контроля берега был зарыт в песок, и чтобы его обезвредить - нужно было знать, что он есть и знать, на какой частоте он работает. В этом случае - обезвреживание становилось минутным делом, что израильтяне и продемонстрировали, поставив подавитель и пройдя дальше.
   Берег. Самое страшное для боевого пловца - прибрежная полоса, там он беззащитен. Удивительно - но они не нашли на берегу ни патрулей с собаками ни быстроходных машин с пулеметами. Ничего этого не было.
   Выйдя на берег и разобрав снаряжение - пулеметы и тяжелые снайперские винтовки - они начали осторожно продвигаться по направлению к станции - но вынуждены были остановиться, не пройдя и пары сотен метров.
   Патруль. Причем патруль серьезный - пятеро солдат, какой-то внедорожник типа Ленд-Ровера, пулемет на нем. Никто не курит, не треплется - наблюдают. Если бы не совершенные приборы ночного видения, имевшиеся у каждого - они могли бы выскочить прямо на патруль, на пулемет.
   Двое, исполнявших роль разведчиков осторожно, стараясь не выдать себя движением, которое заметно даже во тьме, приняли позицию для стрельбы с колена. У них в руках были не Галили, не АК - а позаимствованные у американцев mark23, специальные пистолеты нападения. Чуть дальше, занял позицию снайпер, у него была одна цель, но самая опасная - пулеметчик.
   Несколько хлопков - и патруль уничтожен. Иранские басиджи валяются на земле, они даже не поняли, что с ними произошло.
   Израильтяне приблизились в машине, один из них включил фонарик. Так и есть - аль-Кодс, специальные силы Ирана. Непростые ребята и сидели они здесь явно не просто так. И часы бежали все быстрее - рано или поздно будет проверка и один из постов не выйдет на связь.
   Тела они просто стащили с дороги - ни на что другое времени не было. Заминировали автомобиль. Разбившись на две колонны - чтобы иметь возможность прийти друг другу на помощь - они двинулись вперед, но не пройдя и сотни метров снова были вынуждены залечь.
   Зрелище, которое они увидели - было потрясающим, местность здесь была пустынной, процветающая у побережья зелень резко обрывалась - и они могли в полной мере насладиться зрелищем. Целый дивизион С300ПМУ в полной боевой готовности был подведен максимально близко к береговой черте. Здесь же, на ограниченном клочке песчаной земли техника стояла плотными рядами - кроме полного дивизиона С300 они насчитали шесть самоходных гусеничных установок Шилка, ужаса для израильских пилотов восьмидесятых, несколько полноприводных грузовиков с зенитками в кузове, шесть танков Т72, с десяток БМП и гусеничных БТР и несколько полноприводных машин. Территорию охраняли солдаты, их было намного больше, чем нужно было и вообще все этот производило впечатление выставленной на выставке техники, а не боевого построения. Израильтяне были настолько сбиты с толку, что сначала они даже заподозрили, что это надувные макеты техники, которые научились производить русские как обманки для ракет. Но нет - это была настоящая техника, с солдатами, см вращающимися локаторами, с работающими на холостом двигателями.
   Ловушка? Но что это дает?
   - Они ждут нападения с воздуха...- прошептал один из коммандо, стараясь не рассмеяться, настолько все этот было нелепо, выставленная почти на "прямую наводку", максимально подведенная к берегу, чтобы достать до берега саудитов. Они и в самом деле ждали нападения с воздуха, они получили информацию о нападении на северную группу целей и ждали сейчас удара, максимально пытаясь перекрыть воздушное пространство над Персидским заливом для американских самолетов. Они не знали, что к ним пришли не американцы... американцы научили всех, что первым делом следует массированный воздушный удар с целью вырубить ПВО противника, разбить его взлетные полосы, уничтожить самолеты - а потом идет все остальное. Они не предусмотрели, что враг может прийти из под воды, не знают, что он прячется вон в тех кустах... что ж, будем учиться.
   - Авраам, Авраам, ответь Якову - вышли на связь морские коммандо.
   - Авраам на связи, продолжайте
   - Авраам, наблюдаю групповую цель, цель особой важности, приоритет максимальный. Прошу залп, как понял?
   - Яков, тебя понял. Мы на огневой позиции, готовы к нанесению удара. Вопрос - как насчет целеуказания?
   - Авраам, мы подсветим цели в последний момент, не хотим рисковать. Даем координаты, записывай...
  
   В тридцати восьми километрах от цели на судне поддержки свободные от боевого дежурства члены команды сноровисто превращали корабль из мирного контейнеровоза в боевой ракетный корабль. Чем-то он был похож на уставленные пусковыми установками большие десантные баржи, которые американцы использовали при высадке в Нормандии в сорок четвертом - больше тысячи трехдюймовых неуправляемых ракет на каждой барже покрывали землю сплошным ковром, превращая ее в настоящий ад. Сейчас было то же самое - вот только в контейнерах были далеко не устаревшие трехдюймовки, запускавшиеся с квадратной, наскоро сваренной клетки с направляющими и летящие "по цели".
   Система называлась Jumper, прыгун, она была разработана израильтянами для поддержки подразделений на уровне взводно-ротного звена высокоточными ударами, при этом носитель должен был быть универсальным, легко доставляться на место, устанавливаться на любой вид техники для транспортировки. Система Jumper представляла собой контейнер с ракетами, размером 1,4*1,4*2 метра, в контейнере находилось восемь ракет массой шестьдесят три килограмма каждая и аппаратура наведения. Сам комплекс был автономным, мог транспортироваться любым видом транспорта, устанавливаться в кузов простого бортового грузовика, не требовал ни подключения электроэнергии ни развертывания каких бы то ни было антенн, ракеты действовали по принципу "выстрелил - забыл". Различные боеголовки, устанавливаемые на ракеты, давали возможность им наводиться на луч лазера, на конкретную точку, взятую по GPS, поражать танки и укрепления противника. Фактически, это был современный, сверхдальнобойный загоризонтный ПТРК, позволяющий при наличии нормальной разведки поражать противника с безопасного расстояния, не допуская боеконтакта. Конечно, он не сработал бы против современных танков, имеющих детекторы лазерного облучения, покрытие типа "Рогатка" и тому подобные вещи - но против старых Т72, которых Советский союз напродавал на Ближний восток - были практически идеальны. Позволял этот комплекс и наносить точечные удары по террористам, для чего была создана установка только с одной ракетой и было создано подразделение спецназа армии обороны Израиля, имеющее самый лучший уровень физической подготовки не только в Израиле, но и во всем регионе. Оно было понятно - этот ракетный комплекс весил до ста килограммов, и тащить его приходилось иногда несколько десятков километров...
   В данном случае, ракетные комплексы были установлены в контейнерах на верхней палубе, и чтобы из использовать - достаточно было откинуть фальшкрышки контейнеров (для этого использовались пиротехнические заряды малой мощности) и нажать на кнопку. Остальное система сделает сама...
  
   - Ракеты пошли, подлетное время один - сорок.
   - Включай.
   Авигдор включил лазерный целеуказатель, направил его на ближайшую радарную установку комплекса С300 - полуприцеп с большой, поднимающейся вверх антенной, прицепленный к четырехосному русскому тягачу, антенна загоризонтного видения, делающая этот комплекс особенно опасным. Лазерный луч не указывал конкретную цель, он давал возможность уже летящим ракетами сориентироваться над целью и подтверждал, что это и есть та цель, которую необходимо уничтожить. Сами цели распределяли между собой ракеты, имеющие блоки самонаведения - каждая ракета автоматически распознавала цель по силуэту и по другим признакам (большая масса железа, инфракрасное излучение от двигателя). Ракета атаковала почти вертикально, попадая в верхнюю проекцию цели, уцелеть тому же танку было почти невозможно.
   - Они что-то заметили!
   Первые несколько секунд все было нормально - потом они увидели кричащих солдат и разворачивающуюся в их сторону русскую боевую машину пехоты.
   - Минута двадцать пять!
   - Огонь! Надо выиграть эту минуту!
   Снайпер, у которого была Барретт М25, одна из двух в группе, которую они взяли вместо гранатомета - выстрелил. Песчано-желтая БМП какое-то время еще катилась по инерции, но потом остановилась, из нее начали выпрыгивать солдаты. Израильтяне открыли огонь короткими очередями, надеясь, что использование глушителей позволит им отыграть еще хоть полминуты.
   Еще одна машина, китайский гусеничный БТР с пулеметчиком с ДШК, стоящим почти открыто рванулся вперед, первый выстрел с искрами отрикошетил от брони, что было удивительно, второй - попал в цель. Теперь уже все иранские солдаты поняли, что происходит, они разбегались, залегали, открывал огонь во все стороны, в том числе и в небо. Оживились, разворачивая башни, грозные советские Шилки.
   - Сорок!
   Над позициями иранцев взлетела ракета, она была направлена в их сторону и показывала, что иранцы обнаружили направление атаки. Израильский снайпер, на которого сейчас возлагалась задача борьбы с бронетехникой, подбил одну из Шилок, благо у них была тонкая броня и перезарядил винтовку.
   - Тридцать!
   - Держи прицеливание!
   Одна из Шилок начала выкатываться вперед, огонь становился все более сосредоточенным.
   - Двадцать!
   Шилка остановилась, подбитая двадцатипятимиллиметровым снарядом - и в этот момент другая Шилка открыла огонь. Она била неточно, потому что иранский расчет не рискнул занять выигрышную позицию, выйти на прямую наводку - но все равно, это было жутко. Поток огня - красные, пульсирующие силовые трассы прошли совсем рядом с тем местом, где залегли израильтяне, они прошли на уровне человеческого роста и каждая секунда под огнем Шилки была как вечность.
   - Десять!
   На одном из грузовиков сбросили тент - и под ним оказалась русская тридцатимиллиметровая пушка 2А42, которую иранцы переделали в нечто среднее между зенитной установкой и тяжелым пулеметом. Прежде чем кто-то успел среагировать - она ударила прямо по израильским позициям.
   Где-то в небе долетевшие наконец ракеты перешли на заключительный отрезок траектории - включив сенсоры опознания, они рухнули вертикально вниз. Первым столб разрыва вспух там, где стояла огневая установка с ракетами С300 дальнего действия, затем начало взрываться все и практически одновременно. Рванул Т72, его башня подпрыгнула, подпираемая рвущимся из корпуса танка пламенем, и обрушилась на позиции иранских пехотинцев. По фронту - воцарился настоящий ад...
   У израильтян было трое погибших и пятеро раненых, основной удар пришелся в самые последние минуты, когда иранцы сумели застать их врасплох и ударить из 2А42. Но останавливаться было нельзя. И тела погибших - тоже было не вынести, оставалось только пометить их маячками и надеяться, что сюда еще удастся вернуться...
  
   Десантная группа
   Объект Имам Али
   Район Тебриза
  
   - Держитесь!
   - Полмагазина осталось!
   - Возьми!
   - Они слева! Слева!
   Скоростная машина выскочила откуда-то слева, окатила из роем снарядов, целясь по племени подбитого и догорающего на склоне вертолета - и быстро исчезла во тьме, не дожидаясь ответного огня. Еще две такие же, не считая мотоциклов и обычных внедорожников - догорали перед позициями израильтян. Наученные горьким опытом иранцы близко не подходили, действовали наскоками, сжимали кольцо.
   - Лех мертв! Мертв!
   - Держитесь! Защищайте позицию!
   В следующее мгновение произошло что-то необычное. Казалось, что дрогнула земля - так наверное бывает при землетрясении, хотя ни один из израильтян, занявших оборону на холме, не попадал под землетрясение - но оно наверное и должно было таким быть, глубокий, ровный гул и дрожащая под ногами земля. А потом - они увидели встающее над горизонтом пламя и протуберанцы новых разрывов. Разрывы приближались.
   - Всем залечь! Ложись!!!
   Следующая бомба весом в тысячу фунтов рванула совсем рядом...
  
   Группа Шаетет-13
   Территория атомной станции
  
   - Сколько еще?
   - Минут десять! Не больше! Последний заряд!
   Снайпер ничего не ответил - он лежал на крыше какого-то строения, а перед ним, в трех сотнях метров горел неизвестно откуда взявшийся здесь тяжелый пикап Форд со спаренным ДШК в кузове. Иранские гвардейцы не осмеливались приближаться и снайпера, который у них был в самом начале - уже не было...
   Десять минут. Это как быстро досчитать до шестисот. Вот только считать, находясь в теплом кресле, и считать под обстрелом - совсем по-разному получается.
   Иранцы наконец поняли, что нужно делать - одна за другой на дорогу плюхнулись круглые, большие, похожие на противотанковые мины дымовые шашки, они извергали белый, плотный, застилающий дорогу дым. Идиоты, они думают что у него прибор ночного видения.
   Впереди, на позициях иранцев раздался утробный, дикий, почти звериный вой - на Востоке таким образом пытались психологически сломить противника перед атакой.
   Снайпер подождал, пока первые бросятся вперед по застеленной дымом дороге - и только когда ему навстречу бежало уже человек двадцать, стреляя в его сторону - он начал стрелять. Тепловизор легко видел сквозь дым - и бегущие, не пытающиеся никак прикрыться иранцы были самой легкой целью, которую он когда-либо поражал.
   Первым он убил гранатометчика, вторым - пулеметчика, пулеметчик упал так неудачно, что сбил с ног еще двоих. Толпа иранцев смешалась - они понимали, что все идет не так, но на дорогу выбегали все новые и новые люди, с криками Аллах Акбар они рвались вперед, чтобы проникнуть на станцию. Снайперу удалось одной пулей подстрелить двоих - пятидесятый калибр пробивал человека насквозь, потом ему удалось это сделать еще раз. Потом ему удалось подстрелить какого-то урода со странным оружием - и на том месте, где он только что бы полыхнуло пламя, сжигая бегущих в него людей.
   Он сменил магазин, начал стрелять снова - но иранцы не отступали, они бежали вперед, и падали, соскальзывали в смерть сами не понимая что с ними произошло - но на место одного вставал другой, а потом и третий. Снайпер понял, что началось общее наступление и иранцы делают то же самое, что делали во время войны с Ираком - применяют тактику людских волн, когда живые идут по мертвым и нет этому конца. Будь у него СВД - он бы развлекся - но у него была М107, два или три патрона в магазине и еще один полный. Пистолет с глушителем. И все, больше не было ничего.
   - Я семнадцатый, массированная атака, повторяю - массированная атака. Держать линию не могу, отступаю на вторую позицию Видимость ноль.
   - Две минуты! Всем - две минуты и отход!
   Снайпер пополз назад, чувствуя что иранцы подобрались совсем близко, на ремне он тащил за собой винтовку - еще пригодится, оружие всегда пригодится, пусть к нему есть только один патрон. Ах да, забыл...
   Выворачивающий душу визг стальных роликов ударил по ушам - это взорвались две трофейные мины МОН-50, выставленные снайпером для прикрытия позиции. Мины он нашел в схроне на территории и носил с собой. Теперь они пригодились, как никогда раньше - нет ничего лучше против наступающей, фанатичной, не чувствующей страха толпы, чем пара мин направленного действия.
   Пуля ударила снайпера, когда он уже был у пулеметной позиции - но он устоял на ногах. Спрятался от пуль, вколол себе стимулятор, затянул жгут, встроенный прямо в форму - сунул руку в карман, нащупал петлю, потянул и все. Несколько минут - в течение которых решится будут они жить или нет...
   Лезть на верхотуру не было никаких сил, он держал себя только усилием воли, обхватив свою винтовку и держась за нее. Нога не болела - но в ноге чувствовалась какая-то зловещая пульсация и в голове тоже. Перевязать...
   Рана оказалась хуже, чем он думал - но он закончил с перевязкой, стараясь не смотреть туда, в это месиво. Потом - сверху спрыгнул Гад, злой и веселый, приземлялся как кошка, спружинил ногами, удерживая свой ПК со свежей лентой. Увидев человека, он повернулся, вскидывая пулемет.
   - Шиболлет! - выкрикнул снайпер волшебное слово, обеспечивающее доступ в землю Обетованную - шиболлет...
   - Дай, помогу... - Гад тоже был ранен и в разорванной куртке, вместо волос впереди - какое-то засохшее месиво из грязи и крови - вот так. Поковыляли...
   - Черт, у меня только то что в оружии осталось. И пара гранат.
   - У меня не больше...
   На станции - они старались не смотреть в ее сторону, испытывая инстинктивный страх перед атомом - что-то гулко взорвалось.
   - Черт...
   - Они знают, что делают. Что взрывать, чтобы этот урод никогда не ожил.
   - Хотелось бы надеяться...
   К их удаче они попали на сматывающуюся группу подрывников, те ехали на двух гражданских малолитражках, чем-то похожих на старые Пежо - все стекла выбиты, из салона торчат автоматные и пулеметные стволы. Каким-то образом, уместившись в салоне машины - ввосьмером, с оружием, никто не хотел ничего бросать - они погнали к водозабору...
  
   Бушерский атомный комплекс был построен на самом берегу Персидского залива как и для всех атомных комплексов этому требовалось большое количество холодной воды для охлаждения реактора - и бассейн водозабора выходил прямо в Залив. Под сильным обстрелом несколько черных, прикрытых кевларовыми матами, боевых лодок влетели прямо в створ водозабора и те, кто оставался к этому в живых - поспешно грузились в них, раненых бросали на лодки с трехметровой высоты, потому что иного выхода не было. Наконец, подоспела и их очередь, они побросали вниз свое оружие, а потом и сами прыгнули - и лодка, надрывно заработав моторами, понесла их в открытое море.
   - Все! Сделано!
   Когда они уже выскочили в Залив - за спиной что-то забухало и один за другим в воздух стали подниматься подсвеченные снизу столбы то ли дыма, то ли пара. Было по-настоящему жутко.
  
   В море они нарвались на лодки противника - сразу три из них выскочили на колонну из темноты и одна из них успела разорвать в клочья одну из лодок с морским десантом очередью из ЗУ-23-2. Они ответили - на каждой лодке был пулемет - и разошлись с потерями с обеих сторон, но у израильтян потери были заметно больше. Они ждали нового наскока, но наскока не последовало - а потом прямо перед ними замигал фонарь Ратьера, он давал сигнал свой. Будь это общепринятый сигнал свой - они открыли бы огонь, но этот сигнальщик фонарем передавал то, что не мог знать не морской коммандо. Стороны осторожно, держа друг друга на прицеле, сблизились - и увидели, что это морской патрульный катер иранцев, захваченный другими морскими коммандо из обеспечивающей группы. От них они узнали, что все те, кто был послан на остров Харк - в точку эвакуации не вышли, но ни один самолет с острова не взлетел. Договорились держаться поблизости, на случай если придется помочь друг другу...
  
   Зрелище контейнеровоза, сражающегося из последних сил было величественным и жутким. В него попало две противокорабельные ракеты, но он все еще держался на плаву, хотя с безумным дифферентом и креном. Что-то горело, то тут то там были масляные пятна и три скоростные лодки иранцев наскакивали на контейнеровоз как гиены наскакивают на ослабевшего льва - они тоже уяснили, что от такого врага надо держаться подальше и изматывать его. Они думали, что время на их стороне - но караван израильских лодок с пулеметами и трофейный патрульный катер развернувшись, пошли в атаку. Именно благодаря наличию трофейного катера с мощным носовым вооружением им удалось почти без потерь потопить эти проклятые лодки. Избитый контейнеровоз шел курсом нор-норд-вест, к берегам Кувейта и те, кто остался в живых - сражались за то, чтобы он туда дошел, ставили пластыри, откачивали воду и спасали тех, кого еще можно было спасти. Передав на контейнеровоз тяжело раненых, израильские лодки выстроились в некое подобие защитной формации, чтобы встретить новые наскоки иранцев грудью с оружием. Если бы кто-то в этот момент остановил двигатели и прислушался к тому, что происходит - но может быть, он услышал бы тихий, почти на грани восприятия гул сотен авиационных моторов с неба.
   Восьмая воздушная армия США шла в наступление...
  
   Эль-Удейд, Катар
   База тяжелобомбардировочной авиации ВВС США
  
   Реликт холодной войны, который должен был обеспечивать в основном не тяжелые бомбардировщики, а патрульные Орионы, охотящиеся за советскими подводными лодками в Индийском и Тихом океане, остров Диего-Гарсия, почти заброшенный в девяностые - в нулевые внезапно стал одной из ключевых точек начавшейся GWOT, глобальной войны с террором. Здесь почти никогда не базировались какие-либо самолеты на постоянной основе - но тут было чертовски важное место, где можно было пополнить запасы топлива или боезапас, а так-же немного отдохнуть перед перелетов в Барксдейл.
   В эль-Удейд вечером приземлились один за другим восемь топливозаправщиков КС, сделанных на базе самолета Боинг - 767, все они заправились до предела авиационным керосином и немедленно взмыли в небо. Боевую задачу до них никто не доводил, им просто приказали крейсировать в одном из квадратов, вот и все...
   - Господи боже... - не сдержавшись, произнес командир одного из заправщиков, когда самолеты пробили верхнюю границу облачности и вырвались из мутной пелены в холодное и чистое, освещенное лунным светом небо.
   Наверное, со времен Вьетнама, операций Лайнбейкер-2 и Роллинг Тендер... да что там Вьетнам, наверное, со времен налетов на фашистскую Германию никто не видел такой картины. Пятьдесят два стратегических бомбардировщика В52, груженых до предела всем, что только смогли найти в Барксдейле, начиная от JDAM и кончая бомбами со спутниковым наведением, шли неровным клином, выстроившись в боевую формацию. Американцы впервые со времен второй мировой войны подняли в воздух в полном составе не только второе тяжелобомбардировочное авиакрыло в сорок четыре машины - но и триста седьмое крыло резервного авиационного командования. Крыло - три эскадрона, эскадрон - три звена и машина командующего - и вся эта сила, сопровождаемая самолетами РЭБ - надвигалась на Иран. Еще несколько десятков самолетов - уже взлетали с баз ВВС США, расположенных в Ираке, в частности с Кэмп Баллад. Груженые до предела бомбами они почти не опасались иранских ПВО и ВВС. Израильтяне пробили им дорогу - и теперь американцы намеревались воспользоваться ситуацией на все сто.
  
   Почти одновременно с ударом В52, призванным "зачистить" за израильтянами, два звена бомбардировщиков В2 Spirit, взлетев с промежуточной базы ВВС США Фейрфорд, Великобритания и получив поддержку с американских топливозаправщиков, взлетевших с румынских и польских баз, нанесли ракетно-бомбовый удар по Тегерану и Куму. Приоритетной целью был назван Кум - в этом городе располагались шиитские университеты, множество богословов и толкователей Корана, а так же некоторые государственные органы Ирана, такие как совет целесообразности. Как уже было сказано - чтобы не допустить падения клерикального режима основатель нынешнего иранского государства аятолла Хомейни создал несколько советов по религиозному надзору и контролю и подчинил им светскую власть, а чтобы их не совратила столичная роскошь - они жили и работали в городе Кум, религиозной столице Ирана. Координаты их домов были давно установлены Агентством национальной безопасности и Национальной картографической службой, эти люди призывали убивать и подрывать, воевать с неверными и убивать их в Ираке, Афганистане, Узбекистане, Египте, Сирии, Ливии, Сомали, Индонезии и везде, по всему миру, их руки были в крови американцев и других граждан свободного мира. Возмездие ожидало их сегодня в виде бомбы JDAM весом в две тысячи фунтов, подвешенной в бомбовом отсеке самолета-невидимки и способной попасть в круг радиусом десять метров. Настало время расплатиться по счетам.
   Наверное, это было самое разумное, самое правильное решение, которое приняли американцы за все последнее время. Увы, остановиться вовремя они не смогли - и дальше их ждала только смерть...
  

Полностью здесь

http://www.litres.ru/pages/biblio_authors/?subject=285465

  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"