-...Итак, немного постояв у стенки, я поставил портфельчик на пол и стал просто тупо пожирать чебурек, запивая его отвратительнейшим пойлом в пластиковом стаканчике...
- Ром, что ли?
- Нет (смеется), чай, туда его за ногу, терпеть не могу разные дорожные кафешки, от них воняет за километры... Я вот в междугороднем автобусе сразу могу учуять эти лесные сортиры и бабусек, продающих тухлую рыбу, которую перед этим, наверное, обмазали чем-то копченым. Причем, понимаешь, то чем обмазали - воняет сильнее, гораздо копченее, чем реальная копченая рыба...
Корр. смеется
- ...Да, так вот, о чем это я? Блин, о сортрирах заговорили... Знаешь, давно заметил, во всех этих гламурных журналах (не в обиду твоей редакции, ты вырежи, если чё, обижаться не буду) начинается все с философских проблем, а потом все эти интервьюируемые мудаки начинают говорить какую-то хрень...
- Да-да, сам замечал!
- Вот! Почему? Закон природы что-ли такой: начиная с верхней чакры опускаться до нижней, а потом лизать грязные ноги всего этого гребанного мироздания...
- А ты тоже вот называешь мироздание гребаным, ну и что?
- Подожди, сначала о цыганке. Рядом стояла цыганка, или таджичка, я их вечно путаю...
- Ну ты и расист (корр. смеется)!
- Нет, а чего тут расисткого-то?! Я вот ненавижу, когда начинают говорить, что нельзя мол заикаться, что "черные" это "черные" и "черные" плохо пахнут, но они реально плохо пахнут, ну я сколько друзей студентов знаю с Африки, они хреново пахнут, аромат вонючий, не в духах дело, понимаешь, может от климата у них чё-то меняется в организме (распахивает рубаху и трогает грудь) или кожные выделения какие...
- Э-э, ты поосторожнее, нас могу принять за гомосеков...
- Вот и ты туда же, что за черт! Во-первых, ты сам только что сказал неполиткорректное слово: что значит гомосек?...
- Роман Берроуза. "Гомосек".
- Интеллектуал херов. 80 процентов реальных гомосеков не знают твоего долбанного Берроуза, зато они знают, что слово "гомосек" обидное.
- Но битники почти все были гомосеками!
- Зачем мы о гомосеках? (смотрит строго на корр. исподлобья) "Горбатой горы" насмотрелись, что ли?
- Скучный фильм.
- Но красивый.
- И противный.
- Критикам нравится...
- Экслеру нет.
- Экслер не критик, он зритель.
- А что зритель не может быть критиком?
- Ты меня запутал, скотина, я у тебя интервью беру, а не ты!
- Ты что совсем офигел? (корр. смеется)
- Ладно, так вот, пока о цыганке оставим (ну-у-у, поток слов, ну-у-у, ненавижу я эти вечные прустовские аллюзии, от которых пухнут не только романы, но и уши собеседников...Я Пруста люблю, кстати, я не о нем). Во-вторых, почему это, когда это изменилось, вот это вот: когда два мужика сидят в кафе, они друзья, они рубаху рвут, чтобы доказать друг другу что-то, тайны мироздания там...
- Какие к черту тайны! Они по пьянке о женах говорят. И о футболе...
- Не перебивай, ты не прав к тому же...Так вот, почему, отчего, зачем остальные начинают считать их педиками? ПОЧЕМУ? Я за собой уже замечаю: идешь по улице с другом, а на тебя косятся.
- В Москве не косятся.
- В Москве к сексменьшинствам привыкли. Забавно да? "Сексменьшинства" - еще более обидное слово, а политкорректное, мать его! (смеется) Хреново это, беспонтовый мир, когда два мужика это уже геи-ковбои, а не старые друзья. Ничего не имею против геев. Труман Капоте, Лукино Висконти, Коул Портер - это все великие геи 20 века...(здесь неразборчиво)
- Ты меня задавил интеллектом, блин, попроще не можешь? У меня аудитория не такая умная. Издание, панимаешь, гламурно-популярное, все обо всем.
- В вашем издании Капоте печатают.
- Ага, забавы ради... Ты реально думаешь, что покупаемое на бензоколонках издание интеллектуально? Наивный.
- Ну ладно, это уже старо и не интересно, каждый журналюга хает свое собственное издание.
Корр. смеется
- Так вот, о чем мы бишь?
- О геях.
- Ни хрена не о геях. Геи - второстепенная ветвь нашей интеллектуальной беседы, дабы аллюзии концентрировались вокруг первостепенной идеи о тщетности экзистенциального бытия.
- Я тебя сейчас бить буду. Нет, серьезно. Давай попроще. Даже если иронизируешь надо всем этим. Мне потом интервью резать, диктофон расшифровывать, я полбеседы забуду, и это "экзистенциальное" даже не разберу...
- Слышь, спецкорр, ты, вообще, что заканчивал?
- МГУ, журфак...
- (смеется) Его даже Познер не кончал, а Познер для вас, журналистов, рулез (терпеть не могу этого слова, "рулез", убил бы его изобретателя на фиг)...
- Ладно, обидел, молодец, дальше давай.
- Не обижайся, ничё, прорвемся (хлопает корр. по плечу)... (здесь неразборчиво) Ну наконец вернемся к истории о цыганке...
- Я уже и забыл о ней, с чего там началось-то?
- Кратко: межгород, стоянка, кафе, цыганка с ребенком...
- А-а-а... Понял.
- Так вот, ей было наверное лет 13-14, маленькая девочка совсем. По-русски говорит плохо, шепелявит, слога в словах путает, ребенок перевязан шарфом, а на улице жара плюс 30, наверное, продавщица говорит, типа, ты чего его так укутала, ему же жарко, а девочка-цыганочка так потупила глазки и болтает что-то про то, что у него "ухи" болят, вот мол потому и укутала... Ладно, дала она ей то, что заказывала: два стакана с пойлом и два пирожка с мясом. Цыганка ей вывалила на кассу мелочь (видимо недалеко побиралась и насобирала), та стоит, считает, что-то ребенку говорит... Ну знаешь, типа "агу, мугу"... Так типа принято выражать эмоции, принято показать заботу свою. А продавщица на самом деле, вроде как, говорила, эх ты, мол, бедная, нищенка, ребенка мучаешь, сдала бы в детдом, да и рожать не стоило бы. Ну по факту права, а по сути нет.
- Как так?
- (здесь неразборчиво)...Жалко эту цыганочку...(здесь неразборчиво)
- В творчестве отразится?
- Пошел ты, задолбал уже, я тебе нормально рассказываю факт для твоего "факинщет" журнала, а ты меня подстебываешь...
- Да ладно. Не парься, я же спрашиваю, ты отвечаешь...
- Не знаю, отразится или нет, может фильм сниму, может, рассказ напишу, может, песню сочиню... (дальше неразборчиво)
- Всеядная ты творческая личность... Только не обижайся опять!
А. молчит, уставившись в проходящий напротив ресторана поток машин.
- Ты чё, обиделся, что ли?
- Нет.
- А чего тогда?
- Не знаю, задумался чего-то. Мы с тобой бла-бла-бла, гламур-шампур, геи, Капоте... А тут, знаешь ли...
- Цыганка, да? Я щас расплачусь! Чего ты такой сентиментальный? Ты же андеграунд, ты же альтернатива...(дальше неразборчиво)
- Тебе кто такое сказал?! Не фига я никакой не бунтарь. Вот блин тоже... Творю как могу, остальное частности.
- Частности в историю входят.
- Пусть куда входят, оттуда и выходят. Я этим сексуальным извращением не занимаюсь. Имел я твою историю...
- Ее нельзя иметь, это Время. Оно само кого хошь отымеет.
- Ну да, ну да... Да все равно мне, не о ней речь. Та, цыганка-то, пролила чай, то есть, не она пролила, а ребенок, он заигрался и пролил. Девочка начала губки ему вытирать, приговаривая, что-то типа "Ну вот, опять, ты чего свой чай не пьешь, а за маминым полез..." И пошла - представляешь! - пошла к продавщице за тряпкой, чтобы вытереть за собой на этой гребаной стойке! Я такое не могу даже представить, чтобы какая-нибудь наша мамаша стала вытирать за собой, плюнула бы, ударила с размаху ребенка, обматерила его и вышла бы...
- Ну не надо всех уже под одну гребенку-то.
- Да я не всех, сам понимаю, что перегнул палку, но многие, многие... Суть в том, что вот она, та, которую ненавидят и презирают, побирушка, воровка, цыганка... Пойми, взяла и просто пошла за тряпкой, вытерла, хотя продавщицы чё-то там стонали и вопили, что ребенка надо бы уже на пол ставить, что он уж ходить должен, что зачем его на стойку ставить... Ну они конечно цивилизованно болтали так, между собой. Обсуждали девочку, какая она плохая мать, что вот она воровка и все такое, впрямую не говоря ничего.
- И?
- Что и?
- Ну просветление, сатори, катарсис, ты что-то понял, метафизика, сатира, истина, итог? Или все так и останется под водой, как у Хэмингуя в рассказах?
- А что ты против Хэма имеешь?
- Ровно ничего. Но ты не Хэм, и это не рассказ. Я вот жду, когда ты закончишь трепаться и подведешь итоги. Мне правда интересно, чем все это кончится. Материнство, сатира, гламур - все, как мы любим. Это не цинизм, просто реально только то, что интересно, а интересна всякая достоевщина и гламур.
А. молчит.
- Ну чего ты молчишь? Как хоть забегаловка-то выглядела?
- Кафешка как кафешка: вонючая и грязная... Я еще вспомнил чего. Там у стойки, у кассы. Такой кадр открывался в глубину, там стоял парень и что-то говорил кому-то. Слева был проем в двери, где стояла повариха. Продавщица рядом. Цыганка слева. И вот в глубине-глубине там что-то на фоне синих обоев было.
- Ну прям Антониони...
- Причем здесь он?
- Как причем? У него вечно все метафизическое. Даже рассказ какой-то есть, про девушку. Там что-то про то, как он стоял в кафе, увидел столики в нем и окна наружу. Все не мог найти кадр, чего-то ему не хватало.
- Ну?
- Ну и нашел кадр, когда увидел задумавшуюся девушку, облокотившуюся на стойку. Он спросил у нее, как зовут и все. Кадр, говорит, сразу был мною увиден: грустная девушка и обстановка в кафе. Прям Ван Гог.
- А я не знал, что старик еще рассказы писал, я думал он кино снимал.
- Кто, Ван Гог что ли?
- Не смешно. Ты прекрасно понял, что я хотел сказать.
- Микеланджело-то? Ну да, писал. Ты скажешь мне итог или так и будем сидеть здесь?
- Ну вышел я из кафе, сел в автобус и уехал.
- Все?
- В автобусе сидела какая-то наша девчонка, тоже лет 16-17 с ребенком, такая вся скромная.
- Ну-ну...
- А что ну? Все. Такие, брат, дела нонче. Вроде девочка, а уже мать. Мать ее...
- Хороший каламбур.
- Так и запиши в интервью, в заголовке - про девочку и мать. Типа название, типа смысл, глобальная идея.
- А про тебя мы так ничего и не узнали.
- А про меня и так все ясно, пошли.
- Ты кстати на девочках помешан, в каком интервью у тебя они фигурируют, а?
- Хочешь опять провести свои тупые аналогии с...
- Достоевским, ага... (корр. смеется)
- По-твоему выходит, что всякий педофил поклонник Федора Михайловича.
- По-моему выходит, что мы с тобой просидели тут зря.
Постскриптум: интервью не было опубликовано по причине его неформатности. А. об этом так и не узнал, потому что журналов, на самом деле, принципиально не читает.