Первая размолвка, как и все, что когда-нибудь случается, случилась. Правда, не на пустом месте.
Магомед, когда пришел с работы пораньше, был удивлен числу, собравшихся в их кухне, рыжих муравьев. Словно "монголо-татарская орда" грянула. Муравьи не бездействовали. Они тащили с двух маленьких белых кучек что-то себе в щель, меж досок на полу, у стены.
Магомед склонился к полу и увидел, что муравьи из обеих кучек тащат сахарный песок. Озабоченный он сел к столу и увидел, что отдельный отряд муравьев обнаружил пиалу с его любимым абрикосовым вареньем. Он взял чайник налил в тарелку воды и поместил пиалу туда, отрезав муравьям путь домой. Наблюдая за муравьями, предпринимавшими осторожные попытки пересечь, вплавь это море, он упустил из виду снующих на полу несунов.
Когда он взглянул на пол, там остались две очень маленькие кучки сахара, вокруг которых бродили отдельные муравьи. Заинтригованный он поднялся и обследовал забракованный муравьями сахар, который при пробе на вкус, оказался солью.
Больше всего удивила Сакинат, его молодая жена. Радостно улыбнувшись мужу, она поставила чаю, и без удержки радостно тараторя обо всех местных новостях, обследовала оставшиеся кучки соли и добавила сверху по полной чайной ложке сахару.
- Ты че делаешь?! - удивился Магомед, не заметивший за время их совместной короткой жизни за женой ничего необычного.
Испуганная этим тоном, Сакинат вздрогнула и выронила хрустальную сахарницу из сервиза подаренного родственниками к свадьбе, которая разбилась на куски, рассыпав на радость муравьям сахар по полу.
- Что за дурость?! - уже не мог остановиться Магомед, - кормить муравьев сахаром на полу. Потом же от них некуда будет деться!
- Я же ..., я хотела..., - не смогла удержаться и разревелась Сакинат, обидевшись на любимого, а теперь на непонятливого мужа, шмыгая носом, убежала жаловаться к соседке.
А утром того же дня пожилая Патимат учила молодую Сакинат жизненным премудростям. Та пораженная тем, что у тети Патимат сейчас второй муж вопрошала:
- А вы сколько прожили с первым мужем?
- Четырнадцать лет. Душа в душу.
- Так вы же его любили? - и Сакинат замирала в ожидании ответа.
- А как же... - как об давно известном факте отвечала Патимат, очищая на столе капусту от наружных листьев.
- А как же можно выйти во второй раз? - в больших круглых глазах Сакинат отражалось недоумение.
На ее белом нежном лбу от мысленного напряжения даже появлялись морщинки.
- Эх! Как ты молода, - завистливо качала немолодой уже седеющей головой Патимат, со скоростью овощерезки рубя капусту, - многое не понимаешь. Во второй раз я вышла из-за.... Как называется слово, забыла... Женщина солидная говорила по телевизору, сама видела. Она сказала про замужнюю.... Про ее положение. Слово такое похожее на кактус..., таксус..., забыла!
- Статус! - подсказала Сакинат.
- Вот! Вот! - обрадовалась Патимат, как будто нашла потерянную сторублевую бумажку.
- Так мне это слово понравилось. Во второй раз я вышла из-за статуса! У незамужней женщины в народе статус несолидный. Как начальник без живота и галстука. Вдова - да!
Когда Патимат солила свой борщ просыпала немножко соли на пол. Она тут же взяла сахарного песку и насыпала сверху добрую чайную ложку со словами:
- Не быть ссорам, нет раздорам!
- Ой! Что вы делаете, тетя Патимат? - спросила заинтригованная Сакинат, не пропускавшая ни малейшего движения опытной соседки.
Оказывается, недавно вышедшая замуж Сакинат не знает очень важные в жизни каждой женщины приметы.
- А я тоже утром соль рассыпала, - озабоченно сообщила Сакинат, - и даже не убрала. Магомед на работу, а я к вам.
- Сахар не жалей! Мир в семье важней! - оседлала рифму Патимат, как изголодавший медведь бычка.
- А с кем мне сориться? - засомневалась Сакинат, семейный горизонт которой пока обходился без всяких гроз.
- Тьфу! Тьфу! Тьфу! - трижды сплюнула через левое плечо Патимат, - постучи по дереву! Три раза! Ссора такое дело - возникает на пустом месте. Сходи насыпь сахару на соль. Тетя Патимат тебе плохого не посоветует.
Агасиев Видади