Влад уже битый час скучал в очереди городской поликлиники. Он не был болен. Просто проходил ежегодную ненавистную процедуру, приписанную на работе медкомиссию. Слова Богу остался только профпатолог и на ближайшие двенадцать месяцев про этот дурдом можно забыть. Хотя беспокоили его не только ноющие старухи и ругани в очередях. Терапевт два раза ему перемерял давление и интересовался, как он себя чувствует, глядя на кардиограмму. И вообще, каким образом она к нему попала? Всегда все анализы и другие бумажки отдают как раз профпатологу. Наконец, дождавшись своего черёда, Влад зашёл в кабинет.
Немолодая врач долго смотрела его результаты ЭКГ, храня тревожное молчание, и в итоге отложив в сторону макулатуру, взглянула на молодого составителя поездов и серьёзно вопросила:
-Никогда не было боли в грудине или под лопаткой? Или, например в руке? Одышка не мучила? Или сильная жгущая боль?
-Нет.- удивился парень.
Женщина откинулась на кресло и, помолчав добрую минуту, сплеснув руками, выдала:
-Ну, с такими результатами, я не могу вас допустить к работе. Тут по всем признакам микроинфаркт, перенесенный на ногах. Но это нужно точно устанавливать. Так что хотите или нет - я вас направлю на неделю в терапевтическое отделение. Понаблюдаться.
Парень хотел, что-то возразить, но опытный медик остановила его, не дав даже произнести слово:
-Так, молодой человек. Инфаркты сейчас молодеют и, я даже ничего не хочу слушать. А будете сопротивляться, поедите в кардиологию в другой город. А заодно на вас там повесят холтер и не факт, что на сутки. Комиссию я вам всё равно не подпишу. Так что у вас ровно день, чтобы собраться с духом и явиться с утра в наше терапевтическое отделение. Всё. Разговор закончен.
Влад вышел из кабинета как ошарашенный. Всё планы на неделю пошли по известному и гладко выбритому месту. Но делать нечего. Тут же отзвонился на работу и предупредил начальника о сложившейся ситуации. Да. А ведь он соврал. У него давненько появилась и одышка, и жжение в груди. Один раз даже чуть не потерял сознание. Притом на работе. Так бы приложился головой о рельсу и всё. Привет родной морг. А ведь ему давно говорили, что энергетики сведут его в могилу. Или, по крайней мере, к ней приблизят. А тут всё в купе. Нервная работа, переутомление, нехватка сна и увлечение компьютерными играми, при которых он выпивал минимум три банки энергетического напитка. Вот тонкая веревочка и порвалась. А ведь ему нет и тридцати.
Прибыв в назначенное время, Влад передал полагающиеся документы главврачу и был направлен в палату, в которой помимо его, бытовали ещё двое мужчин. Процедуры начинались только завтра. Разложив вещи, парень завалился на кровать и оглядел временное место жительства. Но, не заприметив ничего особенного, перевёл внимание на соседей. Тот, чья койка находилась ближе к окну, спокойно читал книгу, не обратив ни малейшего внимания на появление свежего постояльца. А вот второй вызывал интерес. Он то сидел с ногами на кровати, раскачиваясь взад-вперёд, то нервно переминал руки, а то, резко поднявшись, ходил из стороны в сторону, мотая головой. Складывалось впечатление, что возрастной мужчина или не в себе, или по какой-то причине сильно нервничает. Притом так, что в любую секунду может сорваться. А после ужина ему стало ещё хуже. Он в буквальном смысле слова, нахаживал круги в палате, еле разборчиво шепча:
- Я умру. Я ночью умру. Всё правда.
Это делало нервы. Но за час перед отбоем, в палату вошла высокая черноволосая медсестра со стаканом в одной руке и парой таблеток в другой и, не смотря на свой довольно суровый вид, мягко произнесла:
- Виктор Анатольевич, присядьте. Вот. Я вам принесла успокоительное. От него будете спокойно и хорошо спать.
Мужчина мгновенно прекратил свои брожения и, посмотрев сперва на соседей по палате, а затем на медсестру, встревожено и почти шёпотом проронил:
- Я её видел. Она приходила ко мне.
На что женщина громко рассмеялась, наигранно запрокинув голову, а затем, приблизившись к пациенту, нежно гладя по плечу, заговорила:
-Ну, вы что, Виктор Анатольевич? Взрослый человек и туда же. Это всё местные байки. Наслушались и вам приснилось. Иногда лекарства могут создавать довольно реалистичные иллюзии. Вот. Выпейте. Вам скоро станет спокойно и, вы мирно уснёте. Не забивайте вы голову небылицами. Тем более такого бредового характера.
Мужчина покорно принял таблетки. Медсестра, похвалив его, пожелал всем "доброго сна" и покинула палату. Нервный мужчина вскоре действительно стал гораздо спокойнее, если не сказать флегматичнее. А спустя полчаса мирно спал. Но на утро он не проснулся.
Влад был разбужен взволнованным криком. Молчаливый сосед, что вчера почти весь день провёл за чтением книги, звал медицинский персонал. Спустя пару секунд, в палату ворвались врач и медсестра. Постаравшись прощупать пульс, а затем, проверив реакцию зрачка на свет, женщина подтвердила смерть и, накрыв простынёю лицо, попросила пациентов выйди в коридор. Как только они присели на диван, до этого безмолвный сосед посмотрел на Влада и еле слышно произнёс:
- Значит всё правда.
- Что, правда?- недоумевал парень.
- Слушай. Мы вчера путем не познакомились. Я Иваныч. Пётр Иваныч.- произнёс мужчина и подал руку для рукопожатия.
- Владислав.- ответил на жест составитель.
- Влад. Тут понимаешь, какое дело. Ты слышал местную байку про чёрную старуху.- и дождавшись, когда собеседник отрицательно помотает головой, продолжил.- Тут бытует легенда, что по ночам к тем, кто должен умереть, приходит призрак старухи. Притом смерть наступает в ближайшие дни. Она показывает на человека и, открыв широко рот, хрипит или воет. Так же может указывать своим тощим пальцем на коридор или себе на горло. Чёрт знает, что это значит, но факт остаётся фактом. Тот, кто её видит - обязательно умрёт. Витька, вчера как раз про неё и говорил. Он её видел две ночи подряд. Я думал байки, но оказывается - нет.
Парень скептически усмехнулся.
-Не Влад. Ты не смейся. Я бы на твоём месте тоже всё принял за хреновую шутку. Но тут иное дело. Я вчера как раз среди ночи просыпался. И чудь было, не завопил от ужаса. Дверь в палату была открыта, а на пороге стояла старуха в чёрном. Она захрипела, а затем, указала сперва на спящего Анатолича, а после на меня. И ушла. Так что походу всё правда. И если так, то мне недолго осталось. И самое страшное, что ходит слух, будто смерти не избежать. Даже те, кто уходили домой, всё равно позже умирали. Их как раз потом доставляли в местный морг.
После последний фразы, мужчина насупился и замолчал, погрузившись в свои думы. Но чем ближе становилась ночь, тем сильнее росло беспокойство Петра. Сперва, он так же, как уже покойный пациент, принялся ходить кругами. После долго смотрел в окно, что-то невнятно бурча себе под нос. А ближе к отбою, позвонил сыну. Они говорили не мене получаса. Отец вспоминал приятные моменты и наставлял на жизненный путь, а под конец диалога проронил, что возможно скоро умрёт. Вышло это как то скомкано, неуверенно. Будто Пётр сам не верил в то, что говорит. Сын взволнованно начал расспрашивать, но услышав от родителя про чёрную старуху, облегчённо выдохнул и стал его успокаивать. Какие могут быть веры в призраков, когда ты полковник милиции в отставке? Как выяснилось в ходе беседы, и сын, и отец являлись офицерами МВД. Только старший уже давно пребывал на законной пенсии. Немного успокоившись, Пётр прекратил разговор, и в тот же момент вошла медсестра. Она принесла очередную порцию лекарств. Влада начали пичкать пилюлями с самого утра. Женщина, положив блюдце с таблетками на прикроватную тумбочку парня, всё внимание перенесла на взволнованного мужчину. Ему, помимо назначенных медикаментов, сердобольная медсестра предложила ещё и снотворное, видя его беспокойство. После не долгих уговоров, Пётр выпил предложенное и брюнетка, похвалив его, покинула палату и пожелала "доброй ночи". В точности как вчера. Наблюдая за беспокойством соседа и его стремительным психологическим улучшением, Влад забыл выпить свои таблетки, а вскоре и его самого потянуло в сон.
Проснулся раньше подъёма. Его терзало некое незнакомое до сего момента чувство. Смесь тревоги, обречённости и чего-то нависшего над ним. Словно что-то произошло или должно произойти. За окном уже светало и весеннее солнце, словно нехотя заполняло палату своим тёплым светом, гоня прочь ночной сумрак. Владислав посмотрел на соседа, и крик застрял в его горле комом. Мертвецки бледный мужчина навечно застыл, испуганно глядя в потолок. На уголках васильковых губ, растянувшихся в саркастической и чрезмерной улыбке, засыхала пена. Холодные пальцы до окостеневшей синевы сжимали больничное одеяло, натянув его по грудь, при этом оголив почерневшие стопы. Пётр умер в странной позе. Нетипичной для сердечного приступа или повторного инсульта, по причине которого и загремел в терапевтическое отделение. Отдышавшись и прейдя в себя, Влад стал испуганно звать больничный персонал, но, не выдержав нахождение с покойником в одной комнате, спешно обулся и выбежал в коридор. На его крик уже спешила та самая дневная медсестра. Вскоре в их палату пришли главврач и два санитара. Юноша сидел на диване в холле наблюдая за происходящем. Ему ни капли не хотелось лично лицезреть, что там происходит.
Спустя час в поликлинику приехал сын умершего. Он был буквально взбешён. Крепкий мужчина в полицейской форме, не стесняясь в выражениях, чихвостил медиков и их методы лечения. Отец шёл на поправку и должен был выписываться уже через пару дней. Уходя, полковник пообещал, что этим делом займётся прокуратура, и он наймёт независимую экспертизу. После услышанного чернолокая медсестра побледнела и, потеряв присущее ей дворянское самообладание, принялась сбивчиво торопясь, оправдываться.
-Да. Это. Это всё последствие первого инсульта. Такое бывает. У нас очень хорошее лечение и уход. И мы даём только назначенные лекарства. Только назначенные.
Влад тут же вспомнил про снотворные, которые пили оба усопших, но принял за благо промолчать. При всём безумстве, что происходило, медсестра, выдав таблетки парня, забыла проследить: выпил он их или нет. Составитель же попросту убрал их в прикроватную тумбочку и так же благополучно запамятовал. Но чем ближе становилось ночь - тем сильней его терзало, то странное чувство, с которым он разбудился утром.
Ночью он проснулся от подозрительного звука. Ни то глухого хруста, ни то треска. Влад открыла глаза и, приподнявшись на локтях, хотел было оглядеться, но тут же напугано замер в этой позе и даже затаил дыхание.
На пороге палаты стояла бледная старуха в чёрном похоронном саване. Её худые седые волосы покрывал траурный платок, на лбе красовался покойницкий венчик, а тощие пальцы с тёмными ногтями указывали на ошеломлённого парня. Она открыла рот ещё шире, и хрип стал громче. От навалившегося ужаса Влад не мог ни то, что вскочить с постели, он даже не имел сил позвать на помощь.
А старуха не торопилась уходить. Она перевела свой худой палец с парня на своё горло и захрипела хоть и тише, но как будто жалобней. А спустя минуту указала на прикроватную тумбочку и именно туда, где стояло блюдце с таблетками. И только после этого не спеша скрылась в сумраке больничного коридора. И в тот же миг на Влада накатила такая слабость, что он буквально отключился, погрузившись в сон.
Проснувшись, составитель решил, что старуха неспроста указала на лекарства и решил с того дня их не принимать. Таблетки стал прятать в ноги под матрас. Но странности только начинались. И самое интересно, что он не испытывал того животного страха перед покойницей, что ощущали ныне покойные соседи по палате.
С той ночи, медсестра, словно чем-то взволнованная, принялась постоянно выпрашивать у него "хорошо ли спалось" и "не волнуется ли он". Притом не забывая предложить снотворное в случаи беспокойства или кошмаров. Но Владислав каждый раз отказывался от таблеток, чем слегка нервировал женщину. И это было хорошо заметно. Теперь она хранила не только дворянскую хладнокровность и сдержанность, но и некое пренебрежение. Если не беспочвенную брезгливость. Каждый раз, когда медик приносила пилюли, её губы кривились в презрительную ухмылку, словно перед ней не обычный парень, а как минимум пьяный и вонючий бомж.
А на шестую ночь старуха явила себя вновь. На сей раз она, переступив порог больничной палаты, потянула к онемевшему от ужаса парню худые и бледные руки. Или в мольбе о помощи, или в угрозе задушить. При сём, не забывая жутко и протяжно хрипеть. После вновь указала пальцем на своё горло и стояла так не менее двух десятков секунд. Затем обозначив матрас в области ног, где Влад прятал таблетки, перевела сухой палец в сторону коридора. Именно в ту сторону, где располагался кабинет медицинской сестры. И простояв так порядка минуты, беззвучно скрылась в темноте больничного холла.
Утро началось довольно бурно и не обычно. Спокойная и холодная медсестра подняла его буквально криком. И чуть ли бросив в него блюдце с таблетками, приказала их выпить при ней. Это было уже чересчур странно. Тогда женщина, слегка наклонив голову вперёд, прошипела:
-Пей. Пей своё лекарство, я сказала.
Изумлённый парень отрицательно помотал головой и еле различимо проронил:
-Я...Я не могу пить таблетки, когда на меня смотрят. Позже выпью.
- А ты мне часом не врёшь?- вопросила странная медсестра.
- Нет. Зачем?- как можно спокойней соврал Владислав.
- Встань!- неожиданно вскрикнула брюнетка, но тут же взяла себя в руки и наигранно ухмыльнувшись, изобразив улыбку, продолжила.- Поднимись, пожалуйста. Мне нужно осмотреть твою тумбочку и кровать.
-Нет. - резко отрезал парень. Минутная ошарашенность прошла и он сам перешёл в наступление.- С чего вы будите осматривать мои вещи? Я что в тюрьме что ли? Я вообще-то в обычной поликлинике. Вы ничего не путаете?
Но в эту же секунду, самообладание окончательно покинуло медсестру и она, оттолкнув пациента в сторону, начала поиски, попутно выкидывая его личные вещи на пол. Не устающий удивляться Владислав попросту отошёл в сторону, чтобы не мешать сумасшедшей, творить бесчинство. Лишь только всё закончиться, он обратиться к главному врачу. Но всё стало безумней, когда медсестра нашла спрятанные таблетки под матрасом. Она буквально впала в ярость. Её аристократически белое лицо стало пунцово-красным, вены на висках и шеи вздулись, и она с силой сжав таблетки, дрожа от злости, перешла на крик:
-Ах ты. Ах ты мелкий ублюдок. Ублюдок. Ты их обязан пить. Обязан пить. Обязан.
И сорвавшись с места, обезумевшая медсестра сбила его с ног, намереваясь засунуть в рот пригоршню лекарств. Притом все сразу. Завязалась свалка. Парень, крепко сжимая губы, крутил в разные стороны головой и пытался скинуть с себя полоумную. Она же в свою очередь, навалившись на него всем телом, тыкала в лицо рукой с таблетками, и называла его "неблагодарной тварью" и "мелким ублюдком". Вскоре они катались по кафельному полу, как два сцепившихся кота, хотя парень крайне старался не навредить медику. Что нельзя было сказать о ней. Растрёпанная и красная от ярости брюнетка пару раз умудрилась укусить его за руку и даже надавила пальцем на глаз, чтобы заставить открыть рот. Но всё-таки молодость и тестостерон оказались сильней и, пойдя на крайние меры, Влад ударил женщину коленом в живот и придавил её к полу, чтобы обездвижить. Но в тот же момент в палату влетели сотрудники правоохранительных органов. Испуганный парень начал оправдываться и пытаться пояснять ситуацию, но на его очередное удивление, полицейские аккуратно подняли его и приказали медсестре лежать на месте. Через секунду на её руках защёлкнулись наручники. А на входе в палату, за всем внимательно наблюдали сын Петра Ивановича и угрюмый главный врач.
Через два дня Владислава выписали, и он успешно прошёл повторную комиссию. Чёрная старуха больше не приходила. А спустя месяц его пригласили в местный отдел полиции в качестве свидетеля в деле о врачах- убийцах. Как позже выяснилось на суде, дневная медсестра испытывала не здоровую тягу к душегубству и травила пациентов. А покрывала её родная сестра, работающая судмедэкспертом при больничном морге. Трупы отправлялись именно туда и, родственница писала то, что нужно для скрытия преступлений. Первой жертвой отравительницы стала некая гражданка Сидорова - женщина довольно преклонных лет, переносящая инсульт. Смертоносный дебют прошёл криво, таблетки не до конца сделали свое дело, и старушку пришлось душить, попутно сломав ей гортань. Именно поэтому призрак убитой хрипел и указывал пальцем на горло. В чёрном саване она являлась тоже неспроста. Погибшая принадлежала к некой старообрядческой вере, где было положено хоронить в чёрном.
По итогу, отравительница получила пожизненно, а её сестра девять лет строго режима. Владислав бросил травить свой организм и начал вести здоровый образ жизни. Но порой, в ночных кошмарах, видел призрак старушки, которая хрипит и указывает тощим пальцем на своё переломанное горло.