Пётр устало вошёл домой, поставил на пол пакет и, небрежно скинув обувь, протелепал в зал. Уже там, сняв ветровку и бросив её на гладильную доску, плюхнулся в кресло. И буквально растёкся в нём. Он устал. Очень устал. Посмотрел в окно, а за тем на часы. Почти двенадцать. Хорошо, что сегодня вторая смена и не надо как бешеный бежать в АТП к 6 утра. Встаёт затемно и ложиться так же. Благо график два-два.
Водитель маршрутки, не смотря на свой молодой возраст, кряхтя, поднялся с кресла и потащил свое дряблое тело в коридор. Так же охая и стоная, вынул из пакета две баночки пива и, возвратившись в зал, запустил компьютер. Как только пошёл процесс и на мониторе явили себя брутальные мужики из "Motörhead" во главе с покойничком Лемми, Пётр сразу сделал звук тише. А то опять прибежит эта дурная сверху.
Юноша любил после смены расслабиться, выпив пару бутылочек пива под британский хеви-металл. Но делал он это крайне тихо. Да так, что он и сам из соседней комнаты не слышал музыки. Но не его соседка. Эта старая карга походу прикладывает ухо к полу.
С Зинаидой Александровной, соседкой сверху, конфликты были постоянно. То он громко слушает дьявольскую музыку, под которую в аду черти жарят грешников. То окна открывает, что бы всех застудить на смерть и переписать на себя все квартиры. А летом наоборот, как проклятый нацист закрывает их и мучает всех духотой. Мусор, что она находит у себя под дверью, подкидывает непременно он. И даже несколько раз стучал в дверь и злобно хохоча, убегал. И всё, конечно же, сугубо по её мнению. И, конечно же, Пётр этого не делал. Но сумасшедшей старухе не возможно было ничего объяснить. Она как любой дурак - бездоказательно свято верила в свою правоту.
На деле же, всё было наоборот. От агрессивной бабки страдал весь подъезд. Не редко, особенно по ночам, она устраивала вакханалию. Двигала, сильно матерясь, тяжёлую советскую мебель. Кричала соседям, что бы перестали стучать по трубам, хотя они этого не делали. И к полной радости всего подъезда завела десяток кошек, которые орали с голода по ночам и мочились исключительно под её дверь с обратной стороны. С первого по пятый этаж старенькой "хрущёвки" стояла несусветная аммиачная вонь. Так же ходили слухи, что шизофреничка никогда обнажённой не мылась, чтобы перед Богом не оголять свой срам и не стирала единственный халат. Тучная, вечно грязная и воняющая кислым потом, она учиняла постоянные конфликты со всеми соседями. И во время этих распрей имела привычку грозить кулаком и рассыпаться в проклятиях. Но Пётр не мог с ней идти на открытый конфликт, так как проживал на съёмной квартире. И даже когда соседи написали коллективную жалобу, работники психдиспансера только развели руками. По новому закону, они не могли упечь в лечебницу Зинаиду Александровну без её согласия. Только если она будет буйной. А она только конфликтная. Обращение в полицию тоже не дало результата.
Парень почти допивал первую бутылку пива, когда в дверь настойчиво постучали. Он подошёл и взглянул в глазок. Свет горел, но на площадке никого не было видно. Пётр развернулся и уже направился обратно в зал, как в дверь постучали вновь. Но на сей раз более громче и настойчивей. Шумно выдохнув и поджав губы, он открыл дверь и застыл на месте. За ней никого не оказалось. Хотя свет включался исключительно на движение. Только стойкий удушливый запах кислого пота. Вышел в подъезд. Спустился на первый. Затем на третий. Никого. Странно. Возвратившись в квартиру, продолжил распивать пиво и слушать "Motörhead".
Но на этом ночные приключения не закончились. В третьем часу, он проснулся от громкого стона. От болезненного стона и дикого кошачьего крика. Он даже встал с дивана и, прислушиваясь, стал бродить по квартире, стараясь определить, где сильнее всего слышан звук. Этим помещением оказалась ванная. От болезненного вопля и кошачьего рёва казалось, дрожали стены.
-Опять старая чудит.- с нескрываемой злобой изрёк Пётр и пошёл дальше спать.
Лёгши на диван и повернувшись на правый бок, он положил подушку на голову, чтобы не слышать этого дурдома.
Поутру всё стихло. Проснувшись ближе к десяти, Пётр принялся за домашние дела: готовку, стирку, уборку. Когда набирал в ванной ведро, чтобы помыть пол, услышал, как приглушённо журчит вода. Лишь бы эта полоумная его не затопила. Но дальше - интересней. Вода текла весь день, а затем и вечер. Уже ближе к десяти, парень решил подняться к соседке и поинтересоваться "всё ли у неё хорошо"? Как только он подошёл к её двери в нос сразу ударила резкая аммиачная вонь. Аж заслезились глаза. Пересилив себя, Пётр постучал и сразу же услышал дикий кошачий рёв. Он даже отошёл на пару шагов. Казалось, что по ту сторону не обычные кошки, а неведомые звери, желающие человеческой плоти. А спустя несколько секунд послышалось приглушённое шлепанье, и подъезд наполнил кислый потный дух. Он пробивался даже через дверь. Пётр постучал ещё раз и громко произнёс:
-У вас целый день вода текёт. У вас всё хорошо?
Но ему не отвечали. Его игнорировали. Только разъярённые кошки вопили, словно оголтелые черти. Махнув рукой, Пётр поспешил обратно в свою квартиру. Кто знает эту полоумную? Может она кошек своих спустит. А десяток этих милых животных может легко задрать человека на смерть. Заснул он под журчание воды.
Наутро всё стихло. Видно до старой дошло, что так и недолго затопить соседей. Весь день он играл в фантазийную игру, где сильный, но не особо умный Геральт, валил направо и налево нечисть и совал нос в политические дела разных государств. Лично ему всегда больше нравился или Лютик, или Эмгыр вар Эмрейс. Под вечер, он поставил игру на паузу и, заваривая чай, отметил необычную тишины для квартиры сверху. Подозрительное безмолвие. Даже поздно вечером, Зинаида Александровна не устраивала концерта без заявок. Ни двигала мебель, ни кричала соседям про трубы и даже её чёртовы коты, словно вымерли и хранили молчание. Довольный необычной тишиной, Пётр лег спать, но проснулся среди ночи. Вернее сказать - разбудили. Лохматые твари орали как ватага пьяных викингов и скреблись в дверь. Рёв длился всю ночь. Парень несколько раз поднимался на третий этаж и, стуча к соседке, предупреждал, что вызовет участкового. Но его действия никакого результата не поимели. Каждый раз через замочную скважину тянуло кислым потом, а после до слуха водителя доносился звук удаляющихся шлёпающих шагов. Чокнутая страха попросту его игнорировала. На смену парень вышел не выспавшейся.
Ближе к ночи, Пётр возвращался домой злой, не выспавшейся и голодный. И лишь только вошёл в подъезд, тут же остановил шаг. Сверху тянуло чем-то кислым. Кислым, приторно сладким и неимоверно тошнотворным. Поднялся на свой этаж. Вонь стала ещё сильней. Постояв возле двери с ключами в руках, решил сходить на третий. Да. Удушливый смрад шел из квартиры соседки. Хотел постучать, но передумал. Полоумная порой специально проквашивала еду, уверяя, что это полезно для пищеварения и имеет много витамина С. Сославшись на это, пошёл домой.
Дома, по привычке включил еле слышно хеви-металл и открыл банку пива. Не успел сделать и первого глотка, как в дверь постучали. Процедив сквозь зубы пару-тройку крепких слов, Пётр встал из-за компьютера и, подойдя к порогу, посмотрел в глазок. Но на своё удивление отметил отсутствие света. Видимо ушли. Но тут же в нос ударил кисло-сладкий смрад. И стук повторился. Но такого быть не может. Или перегорела лампочка?
-Кто там? - громко и слегка грубо спросил парень.
Несколько секунду молчали, а после из-за двери послышались гортанные, будто утробные, звуки и некое бульканье. И постучали вновь.
-Да кто там, я спрашиваю? - суровей вопросил водитель, но открывать не горел желанием.
Но ответам стали повторяющиеся бульканья и долбёж в дверь. От этого стало не по себе. Пётр решил, что открывать не станет. Он послал на три буквы непрошеного гостя и вернулся слушать музыку. А стук продолжился. Благо дверь металлическая и особого урона ей не нанесут. Стучали довольно долго, а вонь уже наполняла квартиру. Но парень надел наушники и решил проигнорировать чокнутую соседку. Как она его. Так и уснул.
Проснулся часов в восемь. Больная уже не ломилась в дверь. Настроение было на нуле. По вине шизофренички не выспался от слова совсем, да и сон в компьютерном кресле на благо не идёт. Слегка затекла шея. Решил выпить немного пива. Тем более что сегодня первый выходной.
Выйдя из квартиры, резко встал. Рядом с порогом растекались несколько розовых луж. Он наступили на них ногой, и обтёр об бетон площадки. Жидкость больше напоминала слизь и именно от неё приторно разило кисло-сладким. Ничего. Поломойка уберёт. Это не его проблемы. Спустившись вниз, повстречал соседа с пятого этажа. Тот, молча, курил, глядя на стройку через дорогу. Они поздоровались и Пётр произнёс:
-Старуха с третьего совсем сбрендила. Вчера полночи ко мне долбилась. Что-то налила под дверь. Нужно сдать её в дурку.
После этих слов, Николаич, чуть не подавился бычком и, медленно переведя шокированный взгляд на Петра, тихо проговорил:
-Малой, ты чего? Её как раз вчера в морг увезли. Видишь, какая вонища в подъезде? Так это от её трупа. Врачи сказали, она где-то как дня четыре померла. Её нашли в ванной. Она, походу, опять полезла в халате мыться и ни то сердце, ни то инсульт. Но весь смак не в этом. Когда её обнаружили, у неё всё лицо было обглодано. Кошки с голоду обгрызли. И не только лицо, но и даже гортань выгрызли. Не, Петь, тебе это показалось. Она в морге в третьей городской со вчерашнего дня. Я лично видел, как выносили.
Парень стоял, ни жив - ни мёртв. Он не мог поверить своим ушам. Теперь всё становилось на свои места: и журчанье воды, и рёв кошек, и вонь, и даже гортанное бульканье. Попрощавшись с Николаевичем, Пётр поспешил в магазин за пивом. Это дело нужно было обмозговать. Возвратившись в квартиру, он закрылся на все замки. Если это, правда, что ему может сделать мёртвая бабка? Весь оставшейся день он цедил пенное и смотрел комедии, но смешно не было.
Ближе к ночи она вернулась. В районе одиннадцати в дверь постучали. Сперва тихо, затем громче, а после стали так долбить, что казалось, будто металлическая дверь, нарушая законы физики, провалится вовнутрь. Или, по крайней мере, помнётся. Пётр, хоть и надел наушники, но всё прекрасно слышал. Он седел бледен, как лист бумаги и порой даже старался не дышать. Пытался не выдать себя и притвориться, что его дома нет. Но мёртвая старуха, гортанно булькая, ломилась в дверь. Всё-таки набравшись смелости, он, пройдя по комнатам на цыпочках, отключил везде свет. Благо в коридоре утром перегорела лампочка. Ведь если она мертва, не могла же выходить на улицу и смотреть по окнам? Сев напротив компьютера, Пётр жался в кресло, словно напуганная мышь. Сердце рвалось из груди, а по бледной коже скудными струями тёк холодный пот. Самое интересное, мурашек, как описывают в страшных рассказах, не было. И не встали волосы дыбом. Последние, наверное, слиплись от влаги. Он не мог поверить, что в данную секунду за дверью к нему ломиться мёртвая и больная на голову бабка. Она при жизни не отливалась добротой, а после смерти от неё и вовсе неизвестно, чего ожидать. Но через час покойница ушла, что-то гортанно булькая.
Пётр облегченно выдохнул, но это оказалось поспешно. Ближе к часу в квартире сверху послышались шлёпающие шаги. Мертвечиха ходила из комнаты в комнату и искала своих кошек, которые разбежались, как только пожарные вскрыли дверь. Пётр прислушался и он мог поклясться, что различил утробное:
-Кыс. Кыс. Кыс.
И вскоре донеслось приглушенное журчанье воды. Покойница включила кран в ванной. Вода текла долго, а когда парень зашёл в комнату, то на белом потолке уже собрались капли. Это мёртвая тварь решила его затопить. Так вот как надумала его выкурить.
Пётр сел на диван и, раскачиваясь из стороны в сторону, начал, мозговать, что же ему предпринять. По сути, если верить фильмам ужасов призраки или кем эта бабка стала, не в силах покидать свою квартиру или дом. По логике, тогда и на улицу не способны выйти. Он может взять что-нибудь тяжелое, бегом спуститься вниз, сбить замок и перекрыть воду. Обе трубы на всякий случай. На прошлой квартире у него срывало кран, и он примерно помнит, где находятся основные вентили. Посчитал этот расклад самым приемлемым. Позвонить слесарям он попросту не догадался. От ужаса и стресса всё вылетело из головы.
Спустя несколько минут, он стоял напротив своей двери и прислушивался. В подъезде царило могильное безмолвие. В руках он держал старый слесарный ключ из чёрного чугуна, а в карман положил телефон, чтобы светить в подвале. Набравшись смелости, стиснул зубы, и резко отворил дверь. Яркая вспышка света, учащённое сердцебиение, но старухи на площадке не оказалось. Он принюхался. Вони тоже не имелось. Перекрестившись, хотя никогда особо верующим не был, начал не торопясь спускаться вниз, внимательно оглядывая между перилами каждый пролет, боясь, что встретит мёртвую бабку. Но её не было. Облегченно выдохнув, открыл железную дверь подъезда, выскочил за порог и завопил от ужаса.
Рядом с подвалом стояла покойница. Её лицо действительно было обглодано или, по крайней мере, не имело кожи, а местами даже была возможность разглядеть бежевые кости черепа и челюсти. Губы истрёпанными лохмотьями свисали вниз и, сквозь них проглядывались желтые зубы. К зависти многих, Зинаида Александровна до самой смерти сохранила их все до единого. Горло оказалось перегрызено или разорвано. Гортани попросту не было. А тучное и местами раздутое от воды и газов тело покрывал старый халат цвета шафрана. Хотя когда-то он имел бежевую гамму. И вонь. Проклятый смрад из купажа кислого пота, сладкого протухшего мяса и тошнотворно гниющего ливера резал глаза и нос. Покойница, несколько раз вздрогнула, пару раз что-то пробулькала, исторгая из порванной гортани розовую слизь и, на миг замолчала. От увиденного кошмара у Петра онемели ноги. Бежать он не мог. Только испуганно скулить. Мёртвая старуха повернула голову на бок, затем вернула её в исходное положение и, собравшись с силами, кое-как утробно проклокотала:
- Дю..Дюрь...Дюрьмо вонючие.- и выставив руки вперёд, рванула на парня.
Это и вывело Петра из шока. Он, вопя, словно перепуганная школьница, побежал от неё прочь, но запнулся об бордюр и упал в клумбу, помяв цвета. Перевернувшись на спину, парень, не переставая кричать, пополз по земле, отталкиваясь ногами. По повелению рока, покойница тоже запнулась об тот же самый бордюр и упала не далеко от Петра. Он попытался вскочить на ноги, но усопшая старуха ухватила его за штанину и начала тянуться к ноге, клацая зубами. Встать она не могла, зато в любой момент времени она могла вцепиться в икру желтыми резцами. И в этот момент, до Петра, наконец, дошло, что он сжимает тяжелый слесарный ключ. Удар. Ещё удар. И ещё. Мощные выпады мяли череп. Но мёртвое умереть не может и старуха, что-то злобно булькая и шипя, только отпустила штанину водителя. Этого хватило, что бы он вскочил на ноги и спасся бегством. Бежал он пока лёгкие не загорели огнём, а в печени не закололо. Остановился. Оглянулся. Мёртвая страха не гналась за ним. Дрожащими руками, Пётр вынул телефон из кармана и с третий попытки набрал номер друга. Спустя несколько гудков ему ответил сонный Михаил:
-Братан, ты время видел? А если бы мне завтра не работу?
-Тут такое дело, бро. Короче. У меня полный трындец. Нужно у тебя перекантоваться. Ты один?- дрожа от пережитого ужаса, частил парень.
-Да. Один. Хрен с тобой приезжай. Как подойдёшь к подъезду- позвони.- и сонный друг прервал диалог.
Но Петру пришлось идти пешком в другой район города. Камрад не поверил его словам. Всё изменилось, когда они приехали на утро за вещами.
Когда открыли дверь, в нос сразу ударил смрад. Ванная комната оказалась полностью затоплена, а от розоватой воды воняло сладким, тошнотворно тухлым и кислым, словно её потом. Михаил сразу же поменял своё мнение. Собрав спешно свой скромный скарб, Пётр набрал номер хозяйки:
-Александра Ивановна. Я съезжаю. Ключи найдете в почтовом ящике.- тут же повесил трубку.
А после серии звонков и вовсе заблокировал номер. Да. Он знал, что поступает по-свински, но на это имелись свои причины. Пётр решил больше ни дня не жить рядом с чокнутой покойницей. Скинув ключи в почтовый ящик, почти пулей вылетел из подъезда, боясь случайно повстречаться с усопшей шизофреничкой. Да и хозяйка, скорей всего, летела уже на всех порах. Благо она не знала его адреса в другом городе и не владела данными паспорта.
Напоследок решил взглянуть на третий этаж, где жила Зинаида Александровна. Мёртвая старуха с обглоданным лицом и выгрызенной глоткой, как при жизни, грозила ему кулаком. И только сейчас он задумался, почему в первую ночь бабка сперва приходила к нему, а позже стенала от боли. Может она приходила к нему за помощью?