Михаил, проснувшись, лежал с открытыми глазами ещё минут тридцать, перед тем как решился вставать. Хотя мог и не покидать постели. Пыхтя, раскачавшись, тучный мужчина с четвёртой попытки, наконец, поднялся с кровати. Ну как поднялся. Сел. Ещё немного посидев, натужно встал и, пройдя в зал, выкатил инвалидную коляску и плюхнулся в неё всем своим массивным телом. Металл страдальчески заскрипел, а Михаил облегченно выдохнул. Подъехав к телевизору, включил его с кнопки и покатился на кухню. Вскоре вернулся в зал с разогретым борщом, пятью кусками хлеба и нарезанным копчёным салом. Вновь покинув коляску, переставил еду на стол и, расплывшись по просиженному не застеленному дивану, принялся завтракать, не спуская взора с голубого экрана.
Инвалид с рождения, Михаил мог передвигаться своими ногами, но это давалось ему тяжело. Да и не хотел сам. Со слов покойной бабушки, он страдал врожденной дистрофией мышц. Если он правильно помнил. Точно свой диагноз Михаил не знал, да и ему не было интересно. Лечить не собирался, а пособие по инвалидности он получал ежемесячно. Никуда не выходя, мужчина большую часть денег тратил на любимое развлечение - есть перед экраном телевизора. По бо́льшой части, ему было без разницы что вкушать и что глядеть. Главное соответствовать двум основным критериям: видео - красочное, а еда - нажористая. Но больше всего он любил смотреть "ящик" именно в тёмное время суток. Порой, даже специально отсыпался днём, чтобы дольше посмотреть ночью. Тогда показывали самое интересное: ужасы, старые боевики из 80-х и, конечно же, эротику.
Михаила воспитали бабушка и дедушка. Отец оставил семью, когда ребёнку и не было и года. Узнав о заболевании сына, свалил в закат, а спустя несколько месяцев обзавёлся новой женой и уехал из области. Больше про отца он никогда не слышал. Мама, тоже крайне не объект для подражания, помучившись несколько лет с больным ребёнком, решила, что достойна лучшей жизни и, кинув сына на родителей, укатила за горизонт в поисках лучшей жизни. В следующий раз, Миша услышал о матери в возрасте 8 лет. Её нашли задушенной рядом с федеральной трассой. Как позже выяснилось, женщину лишил жизни постоянный клиент- дальнобойщик. Так мальчик- инвалид остался жить с бабушкой и дедушкой. Именно они по-настоящему любили его и, к сожалению, чрезмерно баловали. Если что-то не хотел делать, его не заставляли. Так же бабуля разбаловала в плане питания. Её сердце радовалось, когда внук ел много и с аппетитом, при этом постоянно хваля за это его. Дедушка видел, что это ведёт только к ухудшению ситуации, но обладая мягким характером, ничего противопоставить не мог. Конечно, мальчика можно было приучить к физическим упражнениям, но он не хотел. В школе так же не посещал. С третьего класса был переведён на домашнее обучение. Так и вырос Михаил: проводя 95 процентов своего времени дома, сидя перед телевизором и поедая огромное количество калорийной и тяжёлой пищи. Хотя был один момент, которому его научила бабушка. Он любил и умел готовить.
Миша, пил борщ через край тарелки, когда телевизор загудел, экран зарябил и, издав гулких хлопок, погас. Мужчина даже перестал есть. Затем оттолкнувшись от просиженного дивана, встал рывком и, подойдя к "ящику", не сильно похлопал по нему:
-Э. Одноглазый. Ты чего?
Отключил- включил. Тишина. Пациент скорее мёртв, чем жив. Выдернул из розетки, дал остыть, а затем, вернув вилку в исходное состояние, повторил процедуру включения. Но "зомбоящик" не подавал признаков жизни. В расстроенных чувствах Михаил тяжело сел на диван и призадумался. Ему крайне не улыбалось лишаться единственного развлечения в его жизни, не считая еды. Но и просто жрать, глядя в окно- то ещё удовольствие. А при одной только пенсии по инвалидности, на новый телевизор у него денег не было. Но спустя пять минут вселенской скорби и печали, загадочно растянувшись в улыбке, он, натужено встав, переваливаясь с ноги на ногу потелепал до кладовки. Кончено. Как он мог забыть? Ещё в далёком детстве, его бабушка с дедушкой убрали в чулан старенький черно-белый "Рубин", предварительно завернув в толстостенный плед и обломав ножки. Он помнил, как предки о чём-то шумно спорили. Дед вроде хотел его выкинуть, а бабушка этому сопротивлялась, говоря:
-Ты этим ещё больше Его разозлишь.
Кого "Его", Миша не знал, но если честно и не было интересно. Он в тот момент смотрел "Зов джунглей" с ныне покойным Сергеем Супоневым на новеньком цветном телевизоре с целыми восемью каналами. Так же прародители строго-настрого запретили заглядывать в кладовую и тем паче, прикасаться к "Рубину", но их теперь нет и, никто его не остановит. Тем более, ночью должна была старенькая комедия про Эйс Вентуру.
Пыхтя и буквально обливаясь потом, Михаил кое-как вытащил телевизор и, скинув квадратный от стольких лет плед, поволок "ящик" в зал. Поставив на место сгоревшего, с удивлением обнаружил, что разъём под антенный кабель подходит идеально. Хотя не помнил, что бы Степан Иванович, родной дедушка, совершал с гнездом какие-либо манипуляции. Хотя это было очень давно и может попросту забыл. Воткнув вилку в розетку, нажал на продолговатую кнопку и стал ждать. Стоящий без работы аппарат, гулко загудел, внутри что-то хлопнуло, белый круг, борясь темноте, расползся по кинескопу, и на чёрно-белом экране весело запрыгали явно голодные люди улыбающееся, пакетику дешёвой лапши "Роллтон", признаваясь ей в любви. Ещё одно приятное изумление за этот день. Как телевизор мог быть настроен на данную волну? Но, недолго покумекав, Миша махнул рукой, и пошёл до инвалидной коляски.
Весь день, мужчина глядел "ящик" и уже начал привыкать к чёрно-белой картинке. Посмотрев комедию, Михаил перебрался на диван и решил часик-другой по залипать в телевизор, или попросту уснуть под его бормотания. Что собственно бывало чаще всего. Но ровно в 23:00 по кинескопу побежали помехи, а затем появилась лицо. Длинные черные волосы сливались с тёмным фоном, глаза неимоверно широко открыты, словно как в аниме, а кожа, даже для не цветного формата, слишком бела. И главное, не возможно было разобрать половую принадлежность. Это медленно открыло рот, оголив слишком ровные и по-лошадиному крупные для человека зубы и, издало гулкий стон или хрип, словно как при переломанной гортани. Мужчина слышал такой звук в японском фильме ужасов "Проклятие", когда призрак жены сползал по лестнице. Михаил сперва опешил, но моментально взяв себя в руки, проронил:
-Какая-та странная передача.- и подойдя к телевизору отключил с кнопки. Широко зевнув, привычно махнул рукой и побрёл спать в спальню.
Открыв окно, инвалид лёг на кровать и долго крутился, что бы принять для него удобную позу. С его весом и проблемами со здоровьем, это являлось не лёгкой задачей. На спине спать тяжело, а на боку он отлёживал всё, но что лёг. Так же поутру, не редко образовывались отёки, рассевающиеся к обеду. То, что обычному человеку давалось легко, Миша делал с трудом и превозмогая ноющую боль. Спустя пять минут, мужчина, наконец, устроился полубоком на многочисленные и давно не стираные подушки, и, закрыв глаза, погрузился в сон. Но лишь ласковые объятия Гипноса тепло опутали его, как из зала донёсся пугающий и прерывистый хрип. Это тут же вырвало Михаила из зачинающихся сновидений. Он, открыв глаза, лежал порядка минуты и не решался встать, что бы проверить ситуацию. Как телевизор мог включиться сам? Он отлично помнил, как вырубил его с кнопки. Хотя аппаратура старая и может, барахлят контакты.
Всё-таки тяжело поднявшись, он побрёл в зал. Ноги, успев растянуться, гудели от боли. Это являлось ещё одним огромным минусом его физического состояния. При резком поднятии, у Михаила или кружилась голова, или ломило нижние конечности. Или и то, и то вместе взятое. И инвалидной коляской он пользовался не от лени, в чём его порой обвиняли. Люди, не имеющие проблем со здоровьем, не представляют, сколько нужно силы и воли, ежедневно сталкиваясь с болью, призрением и насмешками.
Войдя в зал, мужчина на краткий миг встал. От взгляда с экрана по его широкой спине побежал холодный пот, а на затылки волосы встали дыбом. Казалось, что Оно смотрит именно на него. Выругавшись матом, Михаил подошёл к телевизору и вырубил его с розетки. Кинескоп загудел, хлопнул и погас. Инвалид ещё постоял пару минут и еле слышно бурча, возвратился в кровать.
Наутро всё было как всегда. Привычный день сурка для человека ограниченного четырьмя стенами. Мужчина долго не решался включить странный телевизор, но и в давящей тишине ему было крайне не комфортно. Как многие люди находили отдушину в интернете, он имел её в просмотре голубого экрана. Хотя со вчерашнего дня, вернее будет сказать - чёрно-белого. Плюнув на события ночи, Михаил подъехал на коляске к "Рубину" и, затаив дыхание, воткнул вилку в розетку, а затем нажал на кнопку включения. "Зомбоящик" как ни в чём не бывало, стал транслировать утренние передачи с вечно весёлыми людьми. Облегчённо и глубоко выдохнув, колясочник укатил на кухню готовить нажористый завтрак. Вскоре вернулся со сковородой жареных яиц, обильно сдобренных дешёвым майонезом и половинкой буханки белого хлеба, которую предпочитал отламывать руками. Не потому что так нравилось. Просто от долгого вертикально положения, ему становилось плохо. И даже походы в магазин для него являлись целой эпопеей. Поэтому, покупал продуктов на неделю вперёд и исключительно всё самое дешёвое и по акции.
В течение дня, Миша позабыл про ночной инцидент, но с приближением тьмы, в памяти вероломно всплыли события. Слегка волнуясь, мужчина чуть ли не каждый час стал поглядывать на часы, надеясь, что вчера это была единоразовая акция. Но только стрелки перевалили за 23:00, надежды обратились в прах.
Вновь шипящие помехи, гулкий хлопок и на черном экране появилось Оно. На этот раз, не ясной половой принадлежности субъект сразу открыл рот и прерывисто захрипел. А дальше - пугающе больше. Его пасть стала открываться всё шире и шире. Подбородок, полз вниз, колыхаясь, как холодец или подтаявший на солнце пластилин. И вскоре вытянулся примерно в раза три. Если бы в темноте кинескопа, возможно, было разглядеть фигуру, то, скорее всего, нижняя челюсть оказалась на уровне груди. Отойдя от первичного шока, Михаил встал и, приблизившись к телевизору, вырвал вилку, минуя фазу с отключением кнопки. Экран отозвался печальным гулом и погас, погрузив комнату в кромешную темноту. Мужчина потелепал до выключателя, но не прошло и десяти секунд, как комнату озарил мерцающий свет, а со спины вновь донёсся хрип.
Не веря происходящему, Миша обернулся. Оно смотрело на него и, растянув рот, дискретно и гулко сопело. Мужчина опёрся рукой на стену. Его голова резко закружилась, а сердце участило ход, отражаясь тактом в висках. И в тот момент, Оно резко закрыло рот, шумно хлопнув челюстью. После этого, напуганный инвалид, позабыв про коляску, насколько можно быстро устремился в спальню. И закрылся там. А пугающее нечто всю ночь стонало и хрипело за дверью, озаряя зал мерцающим чёрно-белым светом.
Проснувшись специально пораньше, Миша подошёл к двери и, приложив ухо, прислушался. Тишина. Для чего-то сам постучал изнутри. Вдруг Оно отзовется? Но подозрительное и давящее слух безмолвие так никуда не делось. Тогда, совладав с волнением, мужчина приоткрыл дверь и, выглянув из-за угла, посмотрел на телевизор. Он стоял отключенным и, вилка валялась там же, где её бросил хозяин квартиры. Колясочник выругался матом и, подойдя к "Рубину", обхватил его и рванул с места, желая унести на мусорку. Но в спине хрустнуло, а перед глазами пошли чёрные круги. Проклятая техника словно приросла к раскладному столу. Ещё попытка, но стало только хуже. Заболели колени. Тогда Михаил полный решимости проследовал до чулана и, порывшись в пылящихся инструментах, достал молоток. Удар и кинескоп пошел паутиной трещин, посыпая мелкой стеклянной крошкой пол. Ещё удар, но добавилась всего несколько це́ков, объединившись между собой тонкими линиями. А дальше, сколько Михаил не бил молотком по экрану, повредить его не мог. Устав и запыхавшись, мужчина сел на старенький диван и обречённо выронил инструмент. А ночью, Оно вернулось, но только в ещё более ужасающем виде.
Только перевалило за одиннадцать часов вечера, лишённый питания телевизор, гудя, включился и, с динамика донёся знакомый хрип. Михаил на пару секунд выглянул из спальни, но тут же коротко вскрикнув, заперся в комнате. Из-за множества трещин на кинескопе, Оно теперь больше походило на многоглазого паука с длинными чёрными волосами и неимоверно растянутым ртом. Мужчина так и просидел за закрытой дверью всю ночь. А Оно прерывисто и гулко стенало, успокоившись только с рассветом.
Лишь экран погас, Михаил начал спешно собирать вещи. Если нельзя выкинуть или разбить этот проклятый телевизор, то хотя бы можно убежать. Только куда ему идти, никому ненужный инвалид не знал. Лишь бы подальше от этого неведомого ужаса. Выходя из зала, он напоследок кинул мимолётный взгляд на ненавистный "Рубин" и, жестативно, плюнув в его сторону, повесив сумку на плечо, подошёл к порогу. Открыл замок и толкнул дверь, но она не поддалась. Навалился всем своим не малым телом. Но двери оказались, словно замурованы. Постучал изнутри и позвал на помощь, но удары проходили, будто в пустоту, не находя отклика. Он бил из всех сил, но звучало это, как трёхлетний ребёнок бьёт по ковру. Почти отчаявшись, подошёл к окну и постарался открыть его. Но и оно словно стало единым монолитом со стенами. В ярости, кинул увесистый табурет в стекло, но тот только отскочил в сторону, не оставив после себя даже малейших царапин. И как назло денег на телефоне тоже не имел. Да и куда звонить? В полицию или больницу. Во всех вариантах ему обеспеченна дорога в психиатрический диспансер. И вообще он не доверял врачам, обвиняя их в своём состоянии.
Понуро сев на пол, мужчина еле сдержал слёзы от безысходности. Он стал заложником собственной квартиры. Эх. Не зря бабушка и дедушка запрещали даже подходить к этому проклятому телевизору.
Наступил поздний вечер. Тёмные тучи затянули небосклон, и небо грозило с секунду на секунду разразиться унылым и продолжительным дождём. Но строптивый ветер, плачевно воя, гнал их прочь, куда-то за горизонт. Миша не любил дождь. От него ему становилось ещё печальней. А в связи с последними событиями, вообще хотелось орать от беспомощности или взять в руки острый нож и, погрузившись в ванну, закончить с этим. Но это являлось самым лёгким вариантом решения проблем и он, стараясь отогнать от себя мысли, уехал на коляске в спальню и закрыл на шпингалет дверь. Скоро должно было прейти Оно и Оно не заставило себя долго ждать. Пунктуальная тварь, включив "Рубин" вновь оглушила комнату своим хрипом.
К тому моменту, мужчина сидел в инвалидной коляске и безразлично смотрел в окно. И тут по его телу побежал табун мурашек, оставляя после себя рощи поднятых от страха волос. В отражении стекла, он видел Его. Оно, по очереди моргая множеством глаз, растянув рот, производило этот ненавистный звук. Михаил резко обернулся на стоящий рядом шкаф. На его лакированной поверхности тоже было Оно. На миг, опустив взор, мужчина испугано закричал, отдёрнул руку и вскочил с инвалидного кресла, но не удержал равновесие, упал и, неудачно приземлившись на правую руку всей своей не малой массой, вывихнул кисть. Искажённый лик твари отразился на алюминиевом подлокотнике его малолитражной карете ручного привода. Взвыв от боли и отчаянья, Миша оглядывался по сторонам. Везде, где имелась отражающая поверхность, было Оно. Сердце заходило ходуном, но не от страха. Его настиг приступ тахикардии. Вынув из аптечки таблетки, принял их. Но облегчение не наступило, ни через пять минут, ни через десять. На фоне стресса или из-за привыкания, лекарства не помогали. Он сев на пол, вновь окинул взглядом спальню и тут до него дошло. От замочной скважины тянулся тоненький луч и, падая на поверхность, рассеивался и отражался на всём возможном. Мужчина повесил футболку на ручку двери, перекрыв доступ телевизионному свету и, отражения тут же пропали. Остался только приглушенный хрип.
Проснувшись утром на полу, Михаил почувствовал себя заметно хуже. Мышцы онемели, в груди давило, а дышать становилось всё тяжелее. Задумался и с неприятным удивлением отметил, что стал себя хуже чувствовать именно с того момента, как началась эта катавасия с "Рубином". Кое-как встав, сел в коляску и выехал в зал. Чёртов телевизор затаившись "спал" в ожидании ночи. Михаил подъехал к "ящику" и долго смотрел на него. И тут его осенило. Ведь кроме как пугать Оно ничего больше не делает. А к хрипам можно и привыкнуть. За последние дни, мужчина устал бояться. И больше не хотел. Сварив пельменей, он воткнул вилку в розетку и стал смотреть на треснутом экране всё подряд. Впервые с приближением ночи, инвалид не испытывал страха.
Когда стрелки перешагнули за 23:00, кинескоп замерцал помехами и, явилось Оно. Многоглазое. Жуткое. С немыслимо растянутым ртом. Оно, стараясь напугать, дискретно застонало, но Михаил, сидя напротив, демонстративно жевал отваренные сардельки и, смяв из хлебного мякиша небольшой шарик, с призрением кинул в тварь на экране. А затем, подался немного вперёд, и начал орать, брызжа от ярости слюной:
-И? И что дальше? Что? Что ты мне сделаешь? Что сделаешь? Ты только можешь по-идиотски хрипеть и всё! Больше ничего!- и он плюнул в треснутый кинескоп.
Тут же по экрану побежали помехи. Оно пропало. Удивлённый Михаил, не ожидая этого, улыбнулся и еле слышно проговорил:
-И что? Всё что ли?
Но телевизор вновь включился и, произошло то, от чего в груди мужчины резко стало гореть огнём. Тварь явила себя и больше чем, обычно открыв рот, протянула руки. И к ужасу Миши, они вышли за пределы кинескопа. Оно начало не спеша выползать из старенького телевизора. Чёрные волосы закрывали лицо. Оно, хрустя бледными конечностями, медленно приближалось к колясочнику. И когда доползло до середины комнаты, резко продляло голову, окинув волосы назад. Скулящий от ужаса Михаил, вздрогнул всем телом, вскочил, но голова резко закружилась, его затошнило, ноги стали ватными и он упал. В груди разгорелся пожар, левую руку и шею сковала нестерпимая боль, а на лбу выступили холодные капельки пота. Дышать стало тяжело. А Оно, имея треснувшее лицо, моргала всеми глазами по очереди, словно антропоморфный паук. Не спеша, словно садист, тварь начала заползать на мужчину, хрипя и ещё больше растягивая дряблый рот. Вскоре её пасть вытянулась на добрых полметра. Миша не мог ничего сделать. Сердечный приступ сковал его. Он мог только с ужасом наблюдать, как Оно обхватывает его голову ртом. Её бледные губы замкнулись на шее мужчины, перекрыв доступ к воздуху и тварь села ему ногами на грудь. Она не стала его сжирать. Она его задушила, охватив пастью голову. Вкупе с сердечным приступом, мужчина мучился недолго. Уже через две минуты его били предсмертные конвульсии.
На следующее утро, соседи, обеспокоенные ночным шумом, постучали к инвалиду. Но им никто не открыл. Вскоре приехала полиция, спасатели и скорая и, вскрыв дверь, обнаружили труп. Как гласили документы, причиной смерти являлась сердечная недостаточность. Но это официальная версия. В приватном разговоре со своим другом и коллегой, патологоанатом, проводящий вскрытие, признался, что находиться в замешательстве. По всем показателям, покойный задохнулся, но никаких визуальных признаков не было.
Родственников Михаил не имел. Буквально через неделю квартиру отдали малоимущей семье. Те не мудрствуя лукаво, решили избавиться от старого чёрно-белого телевизора, с лёгкостью сняв со стола и отнеся его в ближайший комиссионный магазин, сдали за копейки. Притом трещин на кинескопе он не имел. И в ту же ночь, не подключенный к питанию "Рубин" зашипел мерцающими помехами и, на тёмном экране явилось Оно. Тварь, хрипя, растянуло рот, в ожидании следующей жертвы.