*      *       *


Не судим, не сидел с пораженьем в гражданских правах, 
Ничего не лишён и не изгнан в последней рубахе. 
То, что может вместить в виде мыслей одна голова, 
Перевёз в те края, где они не безмолствуют в страхе. 

Отделён океанской холодной бесстрастной водой, 
Безразличной к любым изменениям ветра на суше, 
Не способен молчать, будто я ПОДСОЗНАТЕЛЬНЫЙ долг 
Исполняю строкой, не кривя пустословием душу. 

Не помочь смельчакам, кто в стране наказуемых слов 
Получил кто суму, кто тюрьму, кто кладбищенский холмик, 
Где сорвалось с цепи на людей саблезубое зло, 
Но о тех, уничтоженных только за слово, напомню. 

Где, конвертик, беременный подлостью, склеив слюной 
С языка, на котором смешались проклятия с водкой, 
Предлагают того, кто войну называет войной, 
Поселить в лагерях, а жилплощадь отдать патриоту. 

И пускай не увижу ни лавров, ни блеска монет, 
Но долги возвращу без претензий на место в помине. 
Чтоб потом не признаться, что я никакой не поэт, 
А любитель спиртного, чья совесть истлела в камине. 

Хохол "Не судим". Самиздат.


*     *     *



Постарел, много лет унесло 
 океанской волной,
И супружеский долг не могу 
 я исполнить строкой.
Но не буду молчать перед стервой 
 несносной - женой,
Наказуемый муж (вот же ведьма!)
 и бедный изгой,

Получивший суму, слава богу, 
 в кладбищенский холмик
Я ещё не ушёл, но напомню,
 сковородкой был бит.
Как последний затравленный
 гомик,
Я палатку разбил, словно раб 
 подневольный: 
милуокская street.

И от стрессов случился тяжёлый недуг, 
 у меня в голове
Стали мысли звучать, психиатр говорит,
 то не просто слова -
"Голоса в голове", а когда жил в говне, 
 то молчали они,
Ты, читатель, пойми, небезмолвные мысли 
 мои зацени!

Я проклятья смешал со слезою и горькою 
 водкой,
А химера-жена, саблезубою скалясь 
 улыбкой,
Пораженье готовит в правах, обещая мне 
 ходку,
За супружеский долг отошла к бабе-стерве 
 квартирка.
Вот такая она, золотая 
 Америка-рыбка.

16.07.2024.