Тот день, когда к нам в палату пришел Гриша, я помню словно это было вчера. Многое стерлось из памяти за эти годы, но разве можно забыть, то утро, когда старшая медсестра сказала нам, чтобы после завтрака мы не заходили в палату, а остались в холле. На все вопросы - почему? Что случилось? Нам никто не отвечал. Просто сказали несколько раз - в палату не входить.
Испугавшись, что будет проверка тумбочек, Костя начал рассовывать по карманам свои таблетки, а Виталька отнес маме, сделанную из скрепки рогатку, из которой он пулял по Валерику.
Но проверки тумбочек не было. В палате началась эта, как её - перестановка. Санитарки подвинули все кровати ближе к окну и поставили две новые койки. В палате сразу стало как-то тесно и неуютно. Хотя какой уют может быть в больнице?! Даже самая веселая больница - как ее называли - остается больницей.
Теперь я и Кик лежали посередине, а кровать около умывальника ждала того, кто должен был прийти в нашу палату. Мы спрашивали медсестер, кто будет в нашей палате, но они отвечали - рядом с Костей будет лежать Ахмед, а кто около умывальника мы еще не знаем, он скоро придет и вы познакомитесь.
Первым Гришу увидел Виталька - как всегда вернувшись весь в слезах после перевязки, он рассказал мне, что там, около ординаторской стоит парень, который сказал, что перевязка это не больно, и что он бы ходил к Наташе каждый день. Да, что он понимает! Только приехал, а уже строит из себя героя. Он даже сказал, что Наташа красивая! А она... она, потрепала его кудри и сказала, давай встретимся после операции. И он согласился! Представляешь, согласился! Я готов спорить на бутылку лимонада, что он не пойдет!
- Ты же сам знаешь, что такое перевязка! А он... он... - разошелся Виталька - и вообще я не хочу рядом с ним лежать, и не буду с ним дружить! Хочешь, поменяться кроватями?
- Конечно хочу! Конечно хочу! - ответил я - Давай меняться, прямо сейчас пока он не пришел.
Виталька обрадовался и побежал просить Розу, чтобы она переставила кровати, пообещав, что даст ей шоколадку.
Роза переставила кровати, помогла мне лечь и только я решил подремать, услышал голос Таисы