Где-то в вышине, над Пиком Конунга парил орёл. Ледяной ветер пронизывал до костей. Солнце спряталось за тучу. Только один луч на мгновение выглянул из-за серой махины, осветив клочок земли у подножья горы. Далеко на западе остался родной город. Впереди, казалось, ждали только тоскливое одиночество и нищета. В спутницы он, не глядя, выбрал пустоту и неопределённость.
Сима свернул с главного тракта и вышел на заброшенную дорогу. Он думал, что если избежит встречи со случайными прохожими, то и все проблемы, уготованные в будущем, обойдут его стороной.
Всего лишь месяц назад он наслаждался беззаботным детством, пока злая тётка Судьба не уготовила ему неожиданный подарок на четырнадцатилетие. Его отец, искусный и популярный в городе цирюльник, ушёл из дома тёмной ночью, прихватив с собой практически всё нажитое состояние. Семья оказалась брошенной на произвол судьбы. Мать была просто не в состоянии прокормить троих детей. Поэтому его, как старшего, послала в Ганск к дальним родственникам, а сама с семилетними сёстрами-близняшками уехала в деревню к брату.
И вот теперь, никому не нужный Сима брёл по едва заметной, заросшей бурьяном дороге с двумя золотыми в кармане "на первое время". "Я просто хочу, чтобы хотя бы ты смог наладить своё будущее... Ганск - большой город. Там ты сможешь выучиться и найти работу. Сначала поживёшь у тёти Лисмы. Она немного странная, зато добрая. А там... а там видно будет", -- сказала мать и, поцеловав, слегка подтолкнула его в сторону дороги.
Он был в пути всего лишь несколько дней. Но эти дни казались ему годами и, когда он представлял себе, что это только четверть пути, ноги предательски подгибались, и ему хотелось остановиться, лечь на землю и умереть. Умереть, назло матери. Вот когда увидит, что стало с ним, её ребёнком, поймёт свою жестокость! Да! Пусть тогда помучается! Но потом он понимал, что, вряд ли кто-нибудь найдёт его тело на заброшенной дороге, отмахивал тёмные мысли и шёл вперёд, спотыкаясь и обжигаясь крапивой.
Солнце окончательно скрылось. Начал накрапывать дождь. Сима накинул капюшон и подумал, что неплохо было бы перекусить и подыскать место для ночлега. Но вокруг рос только терновник, а деревья попадались редко. И вообще всё казалось сырым и противным. Оставалось только мечтать о своей уютной комнате с камином, которая осталась далеко позади, в невозвратимом прошлом... А ведь раньше его нельзя было загнать домой или заставить надеть куртку! Вместе с другими мальчишками он получал огромное удовольствие, когда гулял под дождём и босиком бегал по лужам. Тогда он представлял себя странником, у которого нет крыши над головой, который бредёт, куда глаза глядят, спит под открытым небом и знает, что такое трудная жизнь. Но что же ты, Сима, не радуешься теперь, когда твои мечты превратились в реальность?! Почему плачешь, как изнеженная девчонка?!
За такими размышлениями Сима не заметил, как по обеим сторонам дороги вырос лес. Мачтовые сосны гордо возвышались над ним. Воздух посвежел, трава стала суше, потому что ветви деревьев почти не пропускали дождевые капли. Уже вечерело, поэтому мальчик подумал, что идти дальше не стоит, так как место вполне подходит для ночлега. Он отошёл немного влево от дороги и, расстелив под собой плащ, уселся у ствола одной из сосен. Сима достал из сумки хлеб, успевший зачерстветь, и флягу с водой, опустевшую на треть. Перекусив, он прислонился к дереву и закрыл глаза, погрузившись в воспоминания, постепенно перешедшие в дрёму.
Очнуться его заставил свистящий звук рассекаемого воздуха. Он распахнул глаза и судорожно сглотнул, потому что стрела воткнулась в дерево на миллиметр выше его головы.
-- Интересно, что делает глупый маленький мальчик один на заброшенной дороге?..
Подняв глаза, Сима увидел девочку его возраста в чёрном походном плаще, стоящую прислонившись боком к сосне метрах в десяти от него. Он ожидал увидеть банду головорезов и поэтому вздохнул с облегчением. Девочка пристально смотрела на него. Мальчику стало не по себе. Он привык, что при виде него девчонки краснели и бормотали глупости, а эта смотрит на него, как на слизняка, да ещё и презрительно разговаривает. И вообще, где вы видели, чтобы девочки умели стрелять? Может, это сделал кто-то другой? Но кто? И где он?
--Отдай кошелёк и можешь спать дальше, -- спокойно сказала девочка и направилась к Симе. Тот вскочил на ноги и схватил первую попавшуюся палку, готовясь задать дерзкой девчонке пару уроков, -- Ой, ой, ой, насмешил! Брось палку, я не собираюсь играть с тобой в войнушку! Дай деньги, и я уйду.
-- Ещё чего! -- ляпнул Сима и прыгнул на девочку, сбив её с ног. Но она мгновенно вскочила на ноги и приставила к горлу не успевшего подняться мальчика холодное лезвие кинжала.
-- Думаешь, умнее меня? - усмехнулась она и, не убирая оружия, достала из кармана своей жертвы кошелёк с двумя золотыми, - Нда... Негусто... - Разбойница сунула добычу во внутренний карман плаща, но всё ещё не позволяла Симе подняться, -- Как звать-то? - по её некрасивому лицу скользнула тень улыбки.
Сима молчал.
-- Да ладно, не обижайся. Работа.
Сима молчал.
-- Ну, не хочешь, как хочешь, -- сказала девочка, вложила кинжал в кожаные ножны, выдернула стрелу из сосны и направилась в сторону дороги. Сима лежал на земле и смотрел ей вслед. Она была для него совершенно новым и непонятным явлением. Чувство было такое, словно он встретился с вдруг ожившим сказочным существом. Какое лихо занесло маленькую девочку на тропу грабежа и разбоя? Кто она?
Это странное чувство заставило Симу подняться и крикнуть:
-- Стой! Подожди!
Девочка обернулась. Он подобрал сумку и побежал к ней.
-- Ты чего, мальчик? -- подняла брови разбойница.
-- Ты... Дай мне пожалуйста один золотой!
-- Ещё чего, -- передразнила она его, -- Зачем? Мама и папа наверняка дадут тебе три!
-- Я один. Родители меня бросили.
Девочка наклонила голову и прищурилась. Их взгляды встретились. Он смотрел в её хитрые карие глаза, пытаясь через них прочитать её мысли, и понять кто она такая. "Глаза - зеркало души", -- говорила ему мать. Но он словно тонул в её больших, бездонных зрачках, поглотивших почти всю радужную оболочку. "Красивые глаза", -- только и подумал он. "Маленький, наивный ребёнок. Зато добрый",-- решила она.
-- Пошли,-- вдруг сказала она, "разбудив" Симу. И он пошёл за ней, как загипнотизированный.
Они вернулись к сосне, у которой лежал Сима.
-- Меня зовут Лия.
-- Сима, -- сказал он и протянул руку. Лия улыбнулась и пожала её.
Дети разожгли костёр и уселись напротив друг друга. Ветер играл с волосами разбойницы, которые при свете костра казались золотыми. Она улыбалась. То ли улыбка так меняла её лицо, то ли это была магия огня, но сейчас Лия казалась ему самой красивой девочкой в мире.
-- Ну? Рассказывай.
-- Да нечего тут говорить,-- замялся Сима, -- Отец бросил нас. Мать уехала с моими сёстрами, а меня, как старшего отправила к родственникам в Ганск, чтобы я "наладил своё будущее", -- он фыркнул и замолчал.
Лия ухмыльнулась:
-- Небось, ненавидишь мать за это?
Он кивнул.
-- Зря. Думаю, она любит тебя. Ведь тебя не выкинули из дома в восемь лет, сказав, что ты обуза, что ты уже взрослый и можешь сам зарабатывать на жизнь.
Лия замолчала. Она смотрела на огонь, но её взгляд был где-то далеко. Сима не хотел перебивать её мысли. Похоже, она что-то вспоминала. Может быть, сейчас она расскажет свою историю. Поэтому он молчал и следил за тенями, которые отбрасывали языки пламени и два подростка, заблудившиеся в собственной жизни и по чьей-то неведомой воле встретившиеся в лесу, около заброшенной дороги. Уже совсем стемнело. Ухнула сова. Ветер разогнал тучи, и сквозь сосновые ветви можно было увидеть далёкие бледные звёзды.
-- Судьба распорядилась так, что я попала в цепкие лапы Вора. Стала его куклой, одной из десятков несчастных, что связались с ним и уже не могут вырваться, потому что их связывает Договор, который не выполнить и за всю жизнь.
-- Ты пробовала сбежать?
Лия засмеялась.
-- Сбежать? Можно убежать от кого угодно, но подскажи мне, как сбежать от самой себя? Всё не так просто, как тебе кажется, а объяснять я не хочу.
Она снова замолчала. К ней на колени упал бардовый кленовый лист, непонятно как оказавшийся в сосновом лесу. Она взяла его в руги и покрутила перед собой.
-- Осень. Хотела бы я знать, почему падают листья. По собственной или чужой воле?
-- В школе...-- начал, было, Сима, но Лия оборвала его.
-- Не надо мне вашей школы. Она глупее, чем незнание. Разве она может объяснить мне, что такое Жизнь или Судьба?
Сима промолчал. Он смотрел, как догорает костёр. Веки стали тяжёлыми, и он уснул.
Проснулся, когда уже рассвело. Он встал и огляделся. День был на удивление нежным и тихим. В прозрачном воздухе чувствовалась свежесть и прохлада. Солнце было ещё низко, но его ласковые лучи уже поглаживали стволы сосен. Лии не было нигде. Сима выбежал на дорогу, но она была пустынная и заброшенная, как и его жизнь. Он хотел сказать Лие много, но не сказал ничего. Он понимал, что никак не сможет помочь ей и, что они больше никогда не встретятся.
Сима вернулся, чтобы забрать свои вещи. Нужно было идти дальше несмотря ни на что. Его жизнь - сказка по сравнению с жизнью Лии, хотя он был жертвой, а она "победительницей".
Он нагнулся, чтобы поднять сумку. На ней лежали две золотые монетки.