Рецепт: три килограмма возвращения в балетный класс после почти месячного перерыва, четыре куска боли в растянутых ногах и одно гордо выпрямившееся отражение во множестве зеркал; полупустая чашка кофе в руках хореографа и его помощница, неприкаянно шатающаяся возле сцены, держа в руках все легчающую банку сока.
При виде ингредиентов почесать в затылке, обозвать всех садомазохистами и махнуть рукой.
Мир:
Боль в ногах жила своей собственной жизнью, никак не связанной с запутанными шагами и прыжками в пустом зале; она то вспыхивала, пронзая стопы тонкими оловянными листами, то снова затихала, затаившись в связках и готовясь нанести следующий удар. Солнечный свет сплошным потоком лился в огромные окна, превращая движущуюся фигуру в безликий и плоский силуэт. Ровное золотое сияние играло на паркете, искусно рисуя на нем вторую танцовщицу, что двигалась точно так же, как и первая - те же изгибы рук и спины, тот же наклон головы и та же расслабленная уверенность человека, знающего - здесь и сейчас он жив, жив по-настоящему, без ограничений и правил. И то, что будет потом - уже не имеет никакого значения. То, что будет потом - уже не сможет стать той же квинтэссенцией свободы, что сейчас слилась в вихрь переходов и поворотов и тихим золотым светом играет на кончиках опущенных ресниц.
Потому что потом будет только боль в ногах, равнодушные лица в зале и давящая тишина сцены с по-настоящему хорошей акустикой. И ничего больше.