Ах как жаль, что Витёк композитор, и ему не объяснить, как много прозвучало в этом коротком "пришёл"...
- Опять пьяный.
Да, жаль, что Витёк не и поэт, а то пошлые нотки в короткой фразе превратились бы в гордые строки вирши о гордыне...
Да, Витёк простой шОфер. И раз в месяц он приносит в кармане пропахшей смазкой куртки свои честные тринадцать четыреста восемьдесят. Всю зарплату, до рубля. А выпить и спирта можно. И чего его не выпить, если крутишь баранку на подолбаной "буханке" с потёртым красным крестом на боку. Пригородная больничка. Без малого восемь лет он возит врачей по вызовам, а потом несётся обратно, пригибаясь к рулю и сигналя... Трасса всегда забита и в час пик машины едва ползут. Сейчас мало кто уступает "скорой", да ещё такой - старенькой зелёной раздолбе, даже без мигалки. Бензина мало дают, печка вечно сгорает и на морозе машина превращается в ледник, лекарств нет и врачи... Да что врачи. Тоже люди и тоже хотят. Витёк, как его зовут все, не знает, чего они хотят, но водители это особая каста; он не знает, что такое каста, но смысл понимает - водилы как бы всегда в стороне, они всегда крайние, но не как охранники или скажем дежурные, а так, зло сорвать или пар выпустить, потому как - мало их, да ещё найди не сильно пьющего и с руками, чтоб машину сам мог чинить, да в порядке её держал. Витёк умеет и держит, вон даже новые полки поставил с удобными дверцами, да старую каталку сумел разобрать и выкинуть, а на её место новую поставил из приёмного покоя, так что теперь... И не в том дело, что он пьёт - всё пьют, а что - аккуратно. Всё он привык делать, чтобы "как надо", а не тяп-ляп. Отец учил. Мир ему на том свете. Всему учил батя, а вот тому, как жить... Так... Этому покойник не научил. Должно и сам не знал. А может и знал, да только - как такому научишь. Вот и остаётся - наливай, да пей. И вроде полегче внутри, как жаром обдаст, в глотке сухо глотнётся и скулы хрустнут... Вздохнёшь, занюхаешь... Если с кем сидишь так и послушаешь, человек-то он всегда рассказать про жизнь горазд, особенно если на душе накопилось всего, а Витёк всегда выслушает, а может и поможет чем. Хороший мужик. А что про себя ничего не говорит - да какие у него проблемы, у водилы? Бензина не долили или там фильтр засорился. Правда выпить любит после работы. Ну да это не наше дело - раз не рассказывает, значит не хочет. Где там спиртик-то ещё?..
По первости-то Витёк суетился - как же, это тебе не кирпич на стройку везти - живые люди, да и врачи... Вроде как жизнь берегут; всегда думаешь - а вот тебя так, и эти, что сейчас ржут над анекдотом, будут тебя на этом свете удерживать, орать в затылок водиле "Быстрее, не довезём!" и хлеща по лицу жарко шептать "Дыши! Смотри на меня, сука! И дыши-и!.." и бить по груди кулаком, так что хрустят рёбра, колоть иглой... Сколько раз так было...
Вот он спирт-то, в фляжке. Памятная фляжка, дедова, фронтовая. Отец рассказывал, что перед атакой по такой фляге на роту выдавали, чтоб на пулемёты бежать легче было. Может и правда. А сейчас фляжки этой от силы на неделю хватает; вот и думай - то ли народ раньше другой, а то ли... Как раз на глоток и осталось на дне.
Или санитары к примеру. Уж на что звери, а тож опосле работы поддать всегда готовы. Смотришь - делов-то перетащи больного с носилок на койку, да подержи, да принеси, да укол поставь... Посмотришь-посмотришь, да и пойдёшь на воздух. Вроде как - покурить. От сигарет во рту горечь уже, а стоишь, смолишь, лишь бы снова этого не видеть, как живых людей как брёвна ворочают, да перешучиваются через них. Пил с ними раз, было, спросил как все захорошели - как вы так? люди же? А они - а ты поработай, поймёшь. Вот только в тот раз он и сорвался - а ты сам как я поработай!.. Ну налили ему ещё и всё. Молчали потом.
Выезд. У подъезда тень. Кто мимо идёт - как на врага смотрит, и с облегчением - не ко мне. Вот и врач. Вить, побыстрей бы. Девочка совсем. Да. Как со ступенек спускалась - застонала, низ живота и не отпускает. Как забралась-то не слышно, стекло толстое меж салоном стоит. Не сам ставил, скорее руку бы себе отрубил, врачи просили... Так уж просили... Не слышно теперь. Едем. Руки как каменные на руле. Про душу уж и не думаю. Как камень иль колдобина... Не слышу - знаю: стон. А тут подрезал меня какой-то из новых, мотор заглох... И я тоже - сзади не стон - крик. По душе как камнем с размаху. Терпи родненькая... Врачиха мне - гони. А как тут... Дороги-то... На метр по яме и не объехать. Терпи родненькая. Я уж постараюсь...
Довезли. Закурить бы, да руки дрожат. Довезли. Вот говорят - лечат плохо, врачи недоучки. И такие есть, только кто им что доверит, у всех свои семьи да и совесть, хоть и не говорят о ней сейчас, а есть она, у каждого есть...
А врачи говорят - не довезли.
Растрясло по дороге.
Чуть бы поскорее - вытащили бы.
Да дайте же дорогу, человек умирает!!!.......
Может и не виноват я. А только как с собой жить, если каждого помню, кого вёз?..
- И когда это всё кончится... Жизнь ты мне загубил!.. Душу крутишь, сволочь пьяная!.. - и женщина в измученным лицом колотила мокрым полотенцем по лицу Витька, а он улыбался, глядя на неё сквозь слёзы.