Аннотация: Навеяно фотографиями советских игрушек.
Это было наше детство. Время, когда даже пустые карманы родителей не пугали нас до усерачки. Время, когда машины проезжали по дороге всего несколько раз в минуту. Время, когда папа с улыбкой на лице фотографировал нас в костюме "зайчика" под ёлкой на Новый Год. Время, в котором мы были свободны.
Утром, едва мы успевали позавтракать, раздавался стук в дверь или назойливый жужжащий звонок, и нас уже ждали в коридоре друзья.
- А Сашу\Диму\Вову\Мишу можно? - интересовался готовый к приключениям лучший друг в дверной глазок.
Конечно, мама всегда злилась, потому что мы никогда не приходили вовремя к обеду. Какой там обед! На деревьях полно яблок, груш, недоспевших абрикос и персиков. И ничего, что грязное, ничего, что зелёное - даже понос и тот не всегда потом волновал.
Мы срывались утром для того, чтобы лазить по старым гаражам, чтобы убегать от вечно недовольных дедов и бабок, чтобы гладить вшивых дворняг и строить халабуды.
О, халабуды! Мы громоздили их везде: под балконами первых этажей, в старых кабинах грузовиков, на широких ветках деревьев и между гаражами. Мы создавали их и были счастливы созданному. В ход шли куски старых дверей, плоские листы жести, выброшенные покрышки, кастрюли. На пол неизменно стелились газеты. И при входе в этот храм детства мы снимали обувь. Совсем, как дома.
Мы сидели там вечером и впервые всей сворой играли в бутылочку. Кто-то в первый раз там чмокнул в щёку подружку. Кто-то даже в губы. Мы сидели там вечером под свет пары коптящих свечей и рассказывали друг другу всякое интересное враньё - так, для поддержания беседы.
Мы каждый день одевали чистую выглаженную одежду для того, чтобы висеть на орехе, пачкая в желтый руки и лицо, а на шелковице - измазываясь, как свиньи, в фиолетовый.
Мы на мусорниках выискивали старые автомобильные аккумуляторы, разбивали их, сливали кислоту и доставали вожделенный свинец. Потом мы разводили огонь, на котором, в консервной банке плавили это сокровище. Для сбережения продукта, когда не было идей, в какую форму его отлить, мы просто пользовались перевёрнутым баллончиком от освежителя воздуха. Там внизу такая выемка, и если налить туда свинца, получалась своеобразная гирька в форме линзы.
Мы находили в самых неожиданных местах, а иногда и просто воровали.. подшипники. Мы долго и усердно со всей силы швыряли их об асфальт и о чудо - никого никогда не убивало осколками! В конце этого тяжёлого противостояния подшипник не выдерживал, и нам доставались долгожданные плоды: горсть железных шариков. Зачем они были нам нужны? Затем!
Мы бросали куски шифера в огонь, и он оглушительно трещал, и снова чудо - все остались живы! Мы лазили по старым железнодорожным полотнам и снова чудо из чудес - никто никогда не застревал ногой в разводной стрелке. Мы воровали яблоки именно в том садике, где жила целая свора злющих собак к охраннику в придачу и чудо, чудо, чудо - нас не рвали, не грызли и не били. Просто не могли поймать!
К нам домой приходили жаловаться облитые какой-то гадостью или просто оскорблённые соседи, и мама демонстративно ругала нас, но, едва закрывала дверь, успокаивалась, и мы понимали - она и сама не очень-то их любит.
Мы делали пикники прямо в траве за домом и, весело уплетая горячую картошку, пачкались золой, но никто, никто никогда потом не попадал в больницу!
Мы собирали бутылки и покупали жвачки "Турбо", а потом менялись вкладышами со странной надписью "прототип".
Мы бегали срать в кусты, подтираясь лопухом, если найдётся, а то и просто первыми попавшимися под руку листьями. Потом у нас пекли задницы, но на следующий день мы снова гадили в кустах или между гаражей, потому что домой бежать далеко.
Жуки под гниющей доской для нас были "арбузиками", шелковица "шилкой", а абрикосы - "бэбриками".
У нас тогда уже была приставка "Рембо", но мы находили бОльшую радость в игре в "сало", в "демона", "догонялки". Мы смеялись над простыми детскими анекдотами и едва ли задумывались над тем, что бегаем в порванных синих шортах.
Мы все хотели кепку с козырьком и солнцезащитные очки. У нас у всех был игрушечный грузовик "Зил" и "Запорожец" с жёлтыми колёсами. У нас у всех был велосипед и мы смеялись над "малыми", которым папа к заднему колесу для равновесия прицепил два маленьких колёсика.
Мы умели и хотели собирать этот невероятный железный конструктор! Куча плоских железячек, болтиков, гаек, колёсиков.. и инструкция, в которой тебе и вертолёт, и машины, и подъёмный кран и даже качели. А собрать большинство из нарисованного просто не доставало деталей.
Мы умели и хотели сами вставлять плёнки в фильмоскоп и смотреть дома в темноте беззвучные сказки, текст под которыми иногда читали родители, а иногда мы сами.
У нас были пятнашки и кубик Рубика, которые умели правильно сложить далеко не все. Раскладным ножиком мы играли в обезьянку - бросали его в дерево, и следующий должен был лезть и снимать его оттуда, если ножик воткнулся.
Мы смотрели парад парашютистов и "Песню Года" каждый год. А каждый вечер не хотели засыпать вместе с Хрюшей и Степашкой.
Каждые выходные мы с мамами ходили на базар, у входа на который, на углу стояла жёлтая бочка "Квас", а рядом, на стульчике, сидела унылая тётка-продавщица. Мы ходили между рядов и выбирали фрукты, а часто добрые бабушки нас угощали персиком или яблоком.
Мы видели, как наши отцы курят "Беломор", а потом "Космос", и тоже хотели попробовать, а иногда пробовали. Кто-то плевался, а кто-то становился "крутым".
Мы наблюдали, как наши отцы, сгорбившись над резервуарами с реагентами, проявляли в красном свете фотографии улыбок наших мам, и нам казалось это невероятным - что картинка проступает на белой бумаге. А потом фотографии на прищёпках сушились в ванной, а мама ругалась, что мы ей нужно стирать, а мы тут развесили свои дела.
Мы бегали по двору и стрелялись старым железным "Маузером" и синим пластмассовым "ППШ". Кто-то обязательно вымахивал красной казацкой шашкой. По всему двору висела на верёвках высыхающая после стирок одежда, которую никто не воровал.
Когда сгущались сумерки, и мы, наконец, понимали, что сегодня нам снова влетит, мы плелись домой и дома получали по заднице. Нам говорили, что завтра мы будем сидеть дома весь день, а завтра утром мы уже неслись вниз по ступенькам на встречу новым приключениям.