Аннотация: Он немолод, богат и очень счастлив: его юная красавица жена ждёт ребенка. Узнав, что неизлечимо болен, он находит выход.
Он был немолод, крепок и очень богат. Она была свежа, хрупка и одарена от природы рыжими волосами-его слабостью. Из всех рыжих женщин, что он знал, ни у одной оттенок не был похож на чей-то другой. Они были женаты второй год, когда жена сказала о беременности.
Это был яркий осенний день. Настолько яркий, что Олег Игоревич запомнил, как он шёл по газонам парка, не разбирая дороги, а под ногами смешивались в кровь и золото листья.
Это был первенец для обоих супругов. Жене было двадцать пять, ему- шестьдесят четыре.
Фирма, которую от зачал, родил и выпестововал до одной из крупнейших в городе кампаний, вздохнула с облегчением.
Вечерами Олег Игоревич гладил матово-белый живот жены, и даже разрешил ей укоротить волосы до лопаток.
Сын родился в мае. Когда новоявленный отец бодро зашёл к своему постоянному лечащему врачу и гордо объявил об этом, врач оторвался от бумаг и выдавил улыбку. Олег Игоревич не понял. Врач встал, нервно ходя по кабинету. Через несколько секунд занервничал Олег Игоревич. Через минуту он взбесился, вскочил, схватил врача за халат и прижал к стене.
Олег Игоревич был серьезно болен. Настолько, что врач не обещал и пяти лет жизни. Это можно было бы обнаружить ранее, если бы пациент не игнорировал посещения врача. Олег Игоревич молча сел на стул и просидел так полчаса.
- Сыну не будет и пяти, - мужчина поднял взгляд на доктора.
Врач подошёл к двери, выглянул, снова закрыл как можно плотнее и подошёл к пациенту.
Впервые Олег Игоревич держал сына на руках, когда младенцу исполнился месяц. Сначала к нему не пускали, потом мужчина надолго уезжал.
На левой щеке сына была родинка, как у папы. Олег Игоревич улыбнулся. На голове младенца пробивались рыжеватые волосы, а в глазах -зелень.
-Ведьмак! - ласково сказал Олег Игоревич.
Младенец накуксился. Жена занервничала. Мужчина отдал младенца, коротко сказав:
-Успокой и приходи.
Жена долго не шла. Наконец, тенью проскользнула в кабинет. Муж молча указал ей на кресло у камина. Несмотря на июнь, было прохладно.
-Завтра я уезжаю. Скоро меня заморозят.
Глаза жены округлились, отразив в своей зелени всполохи огня.
-Фирму? - выдавила она.
-Какую, к чёрту, фирму! - Олег Игоревич встал и резко прошёлся по кабинету, - Меня! Слышишь, меня!
Жена молчала. Мужчина остановился. Жена встала, подошла к нему и осторожно опустила руки ему на спину. Тепло камина или рук жены прошло по спине Олега Игоревича. Громко заплакал младенец. Быстрой тенью жена выскользнула из кабинета.
Суровый, с шрамом через всю щеку, Георгий мрачно курил. Они стояли на берегу реки.
Двадцать лет! - Георгий смотрел на тёмные воды городской реки.
Георгию недавно исполнилось сорок пять. А могло и не исполниться. Три года назад Георгий вышел вечером погулять с коляской, в которой спала крошечная внучка. И на него напали. Быстро, из-за угла. Мчавшийся мимо Олег Игоревич чудом заметил стаю переростков и отлетевшую коляску. С визгом тормознув он выскочил, схватив оружие. Переростков сдуло, а Георгий месяц пролежал в реанимации. У них совпали группы крови, и Олег Игоревич сдал для пострадавшего кровь.Теперь внучке Георгия уже три, а он сам работает в кампании Олега Игоревича.
-Я всё сделаю, как договаривались.
Мужчины крепко пожали друг другу руки. Георгию Олег Игоревич абсолютно доверял. Именно ему он передал свои дела, именно Георгий фактически становился опекуном сына и хрупкой жены Олега Игоревича.
-Ваша супруга не будет присутствовать? - спросил профессор.
Его голос был словно смазан свежими маслятами, липко проникая внутрь. Олег Игоревич отрицательно мотнул головой.
-Значит так.., - профессор погрузился в бумаги, - через десять лет мы выведем Вас из заморозки, чтобы Вы навестили семью..
Профессор взглянул на пациента. Взгляд профессора был тоже чем-то смазан. Олега Игоревича немного передёрнуло.
-Да, прохладно здесь, - заметил профессор. - Когда Вас выведут из заморозки, Вам предстоит реабилитация. В том числе школа. Наша программа строится индивидуально под каждого клиента, и Вы недолго будете испытывать дискомфорт от новой жизни. Готовы?
Олег Игоревич кивнул. Перед тем, как уснуть, он видел перед глазами кампанию, а в ушах у него почему-то звучал плач сына. Шёл 2002 год.
Он приехал домой в жаркий день 2012 года. Первым выбежал худоватый рыжий мальчик с родинкой на левой щеке.
-Привет, сын! - сказал Олег Игоревич.
Мальчик замер, во все глаза глядя на вошедшего. Вышла жена. Олег Игоревич чуть поморщился:она подстриглась под мальчика, и теперь их с сыном причёски были похожи. Даже оттенками. И некрасиво поправилась.
-Тебе надо ходить в зал, -сказал муж.
Жена кивнула и подтолкнула сына.
-Подойди к папе.
Осторожно, осторожно, но с любопытством в глазах, мальчик пошёл к отцу. Подошёл, посмотрел и-резко обнял.
Потом сын показывал папе детскую с кроватью-гоночной машиной и рисунки с мультяшными героями. Они сыграли в шахматы, причём сын ловко обыграл отца, и погуляли по парку. Было душно. Отец и сын остановились у вечерней глади озера. Мальчик поднял на Олега глаза и тихо попросил:
-Не уходи больше.
Ночью Олег Игоревич разбирался в делах кампании. Всё шло отлично. Кампания благополучно пережила кризис. Поседевший до белизны Георгий устало смотрел на Олега Игоревича.
Осталось всего десять лет, -пошутил тот, - и отдохнешь.
Опять уйдёшь? - Георгий мял сигарету.
А как иначе? Сын ещё мал.
Георгий глубоко вздохнул.
Он вернулся осенью 2020 года. Скоропостижно скончался Георгий, не пережив инфаркта. Это было одним из пунктов преждевременного возвращения Олега Игоревича к делам кампании. На этот раз мужчина не торопился к сыну: нужно было вникнуть в дела фирмы и пройти школу, узнав о переменах за эти годы.
Олег Игоревич открыл страницу сына в соцсетях. Толстощекий парень с родинкой на левой щеке полусонным взглядом смотрел с фотографии. Глава кампании поморщился: не таким он представлял наследника, которому передаст все дела.
Когда он вернулся домой, никто не вышел ему навстречу.
-Есть кто живой в этом доме?- крикнул вошедший.
Спустилась жена, которую Олег Игоревич не узнал. Выкрашенная в чёрный, с какими-то страшно опухшими губами, она настороженно улыбнулась. Но в зал, судя по фигуре, ходила. За спиной хлопнула дверь. Мужчина повернулся. Рыжебородый толстяк с неровной кожей полусонно смотрел на родинку Олега Игоревича.
-Папа? - выдавил вошедший.
Олег Игоревич ещё раз обежал взглядом медные волосы парня, зацепился за неуместную на пухлой щеке родинку, не закрытую бородой и кивнул. Потом они втроем молча сидели в гостиной.
Но жизнь налаживалась. Олег Игоревич заставил сына ходить в тренажерку, а жену- перекраситься. После смывки цвет лёг неровно, и вышел рыже-грязным. Олег Игоревич стал вводить сына в дела фирмы. На всё про всё у них было не более пяти лет. Но сын не только не схватывал на лету, но и вовсе не усваивал половину. Жена старалась лишний раз не попадаться на глаза. В своем доме Олег Игоревич чувствовал себя чужим и в будни ночевал на работе.
А потом отец увидел шрамы на спине сына. Множество грубоватых шрамов. Нещадно пекло, и сын, сняв футболку, задремал в кабинете.
-А-авария, - заикнувшись, ответил тот на вопрос.
-Какая ещё авария?
-А-автомобильная. Шесть лет назад.
Вечером Олег Игоревич страшно кричал на жену. За рулём в тот день была жена, другая машина вылетела на встречку. Сын пережил множество операций, большую часть из них-на нижней части лица. Но выжил. В этот день Олег Игоревич впервые со дня своего возвращения обнял сына. А тот смотрел на мать каким-то растерянным взглядом. И всё было так натянуто, что больше Олег Игоревич так не делал. Но страшная авария не давала ему покоя. Осенний день, в который он мог потерять сына. Олег Игоревич хотел знать об этом дне всё.
-Почему ты сразу же не позвала Георгия? - спросил он у жены, - Ты знала, что у него такая же группа, как у сына.
-Я просто растерялась, - жена хотела всхлипнуть, но как-то нелепо хрюкнула носом, - и зачем ты это ворошишь? Всё ведь хорошо.
-Я! Я мог так и не увидеть сына, ты это понимаешь?
Жена опустила глаза.
Георгий тогда примчался сразу, как узнал. Но его кровь не стали переливать мальчику. Этот вопрос мучал Олега Игоревича. Он поехал в семью Георгия.
Дверь открыла длинноволосая нежная девушка с серыми глазами.
Вы-внучка Георгия? - спросил Олег Игоревич.
Девушка охотно кивнула.
Дедушка много о Вас рассказывал. Проходите.
-Кровь? Дед тогда сильно переживал. Он думал, его рядом положат, как в кино, и его кровь будет идти к Вашему сыну. А его не взяли.
-Почему, ты..Вы не знаете?
Серые глаза девушки были прекрасны. Она покачала головой.
-Сказали, здоровье у деда плохое. Чай будете?
Олег Игоревич кивнул. Девушка подошла к столу у окна, и под солнечными лучами её русые волосы блеснули рыжим.
Олег Игоревич не остановился. С огромным трудом он выяснил, что группы крови Георгия и привезенного в больницу мальчика не совпали. Так Олег Игоревич узнал, что этот бородатый парень- не его сын. Своего настоящего сына он видел всего два раза- когда тому был месяц, и когда ему было десять лет. Заболевание проявилось, когда сыну было восемь. Лечащий врач мальчика, бывший одноклассник жены, скрыл диагноз от Георгия. За несколько лет жена подобрала мальчика , оттенком волос похожего на сына. Всё остальное сделала пластика, включая родинку. Авария была постановочной, чужой мальчик почти год провёл в бинтах, с диагнозом амнезия, и Георгий ничего не заподозрил. Мальчик из неблагополучной семьи был не совсем здоров психически, и со временем сообщники планировали оформить над ним опекунство. Больше всего на свете жена боялась потерять всё, что столько лет имела.
-А сын? - спросил Олег Игоревич.
Ему не было больно, он умер в больнице. Он звал, звал, звал тебя! - жена пронзительно смотрела на мужа.
Мужчина ничего не ответил.
Олег Игоревич шёл по газонам парка, не разбирая дороги, и слёзы сливались с дождём. Здесь он впервые узнал о том, что у него будет сын. Здесь они гуляли восемь лет назад, и сын доверчиво положил свою ладонь в его руку. Если бы он тогда знал! Те два года, огромных два года он мог бы быть с сыном. Два года своей жизни. И дождь шептал голосом десятилетнего мальчика:
-Не уходи, не уходи, не уходи...
Он был немолод и очень богат. Она была свежа, нежна и прекрасна серыми глазами. А в солнечном свете её волосы отливали рыжим. Жене было двадцать два, ему шестьдесят пять, когда жена сообщила о беременности. У Олега Игоревича должна была родиться дочь.