Я уже позабыл когда в последний раз вспоминал о прошлом. Да и вспоминать нечего.
Моей матери было трудно из-а меня. Нет, не потому что я был непослушным, напортив, повзрослеть мне пришлось рано.
Когда она мной забеременела, врачи уговаривали маму сделать аборт.
"Если вы решите рожать, последствия могут быть плачевными для вас и не дай бог для вашего ребенка" - говорили доктора. Но она рискнула. Она любила рисковать, и 19 мая 1967 года я появился на свет. "Мальчик!" - сказал врач и мама громко рассмеялась. В этот день она много смеялась и улыбалась, ведь ее желание сбылось - у нее появился сын. Только вот она так и не поняла, что в любом свете есть тьма, и желания так просто не сбываются. За все приходится платить.
Как и предвещали врачи здоровье моей матери ухудшалось, но что самое страшное - это происходило медленно.
Невысокая, худенькая девушка, изящная как роза Alba "Minette" превращалась в тощую старуху. Ее светлая, гладкая кожа становилась цвета засохшей грязи. Ее миловидное детское личико с пухленькими розовыми щечками как будто бы усыхало, покрываясь морщинами. У мамы были большие, красивые глаза цвета изумруд, пышные длинные ресницы и тонкие черные брови. Ее взгляд завораживал любого. С болезнью мама сильно похудела и если раньше ты утопал в ее манящем взгляде, то потом тебе было противно смотреть как глаза западают в череп. Как будто их и нет вовсе, и цвета грязного болота.
В последний год ее жизни мама не вставала с постели. Мы с отцом ухаживали за ней как могли, точнее, как я мог, ведь на тот момент мне было всего одиннадцать лет. Благо, помогала тетушка Нина, которая жила по соседству.
Мы жили за городом в... поселке или деревне, сейчас по разному называют. У нас был свой двухэтажный домик, который достался отцу от его родителей. Его старший брат Олег, после института переехал в город, где начал работать по своей специальности хирургом. Мой отец тоже стал врачом. Ему предлагали хорошее место в городской клинике, но он отказался, оставил кафедру педиатрии и выбрал лечить больных у нас в деревне.
Многие представляют деревню или село так: коровы, свиньи, куры; поля пшеницы, сады и старички, сбежавшие от городской суеты и решившие заняться огородом. Конечно все это у нас было и старички в том числе, только их живучести и здоровью мог позавидовать любой городской житель. Да и молодежи у нас было много. Такой себе маленький городок со своими магазинами, клубом, садиком, школой и больницей в которой работал мой отец.
В тот момент когда отец был на работе (а работать он мог и ночью), дома с матерью оставался я. Тетушка Нина нам готовила и присматривала за мамой, а когда я приходил со школы, уходила копаться в своем огородике.
Помню, она постоянно перед уходом говорила:
"- Зови если что-то понадобится".
А я в ответ кивал головой про себя зная, что вряд ли настанет этот день.
Нина Ивановна была женой военного. Отец рассказывал, что Анатолий - муж тетушки, застрелился. Причина была не известна, но поговаривали, что он был причастен к одному происшествию в котором погибло несколько детей. И вот его совесть не выдержала, заставив мужчину засунуть дуло двустволки в рот и вышибать себе мозги.
У Нины с Анатолием не было детей, да и тетушка не желала обзаводиться семьей. Правда под старость лет, одна, она поняла, что была не права. Оттуда ее частые визиты к нам домой, лишь бы спастись от одиночества.
Еще ее одним увлечением был небольшой огородик, в котором она проводила все свое свободное время, рассказывая помидорам и огурцам какой сегодня был день и что нового произошло.
Многие ребята в школе между собой называли ее ненормальной. Не только потому что она разговаривала с овощами, но и потому что она общалась с нашей семьей, т.к. то, во что превратилась моя мать испугало бы даже ведьму.
Мой дом в шутку называли домом ужасов и тот, кто рискнул подойти хотя бы к калитке, становился героем дня.
Злило ли меня такое отношение? Нет. Про меня можно было сказать так-пофигист. Возможно я таким и являлся. Как я уже говорил - я рано повзрослел и поэтому прекрасно понимал почему ребята так себя ведут. Поэтому не выказывал своих эмоций.
Даже друзья иногда на меня обижались называя бесчувственным. Со временем они свыклись с моим характером и пытались меня изменить, и может у них это получилось бы, уделяя я им больше времени. Ведь после школы я сразу бежал домой, а в последний год жизни матери я часто пропускал школу.
Маме становилось все хуже: ее постоянно рвало и трясло, нападали судороги. В эти моменты я был рядом и видел как смерть подбирается к ней все ближе и ближе.
Иногда, по ночам, когда отец уходил на вызов, я приходил к маме.
Наш дом был старый, а у папы небыло ни времени, ни сил заниматься им. Мамина комната была на втором этаже и когда я шел по длинному коридору к ее спальне, постоянно слышал как скрипят доски на полу, а противный хрип, доносящийся из ее комнаты вызывал желание закрыть уши.
Порой я останавливался у ее двери и смотрел на облезшие, покрытые плесенью, обои, на съеденные временем деревянные плинтуса, на серую круглую ручку дверного замка. Раньше она была золотистого цвета, но со временем краска стерлась от частых открываний-закрываний двери.
Как-то тетушка Нина сказала:
"- А не проще ли оставить дверь открытой?"
Но уже вечером она жалела о предложенном. Запах мочи и рвоты доносился до первого этажа, а мамин кашель разъедал слух.
Я стоял у маминой спальни, смотрел на все это и мне хотелось бежать. Дом болел вместе с матерью. Как будто это она заразила его и даже ремонт бы не спас от этой вонючей гнили.
"Беги! Беги!" эхом доносилось у меня в голове, а хрипы задыхающейся матери становились все сильнее и громче, и от этого бросало в дрожь, но я не сбегал. Стоял на месте слушая как она противно давится от кашля. Потом все прекращалось и ко мне как будто бы возвращались силы. Я вздыхал с облегчением, а в голове крутился один только вопрос: "Все?"
Потом моя рука медленно тянулась к той самой серой ручке. Щелчок, дверь приоткрывалась и...
С той стороны дома, где была комната мамы, росло дерево. Его ветви были тонкие и длинные, и когда я приоткрывал дверь, то под светом луны еле-еле освещающей комнату, мой мозг выдавал мне одну и ту же картину: дерево качалось от ветра и тень от его ветвей падала на постель матери, как будто оплетая ее тело. Я стоял и смотрел, а воображение играло со мной злую шутку. Я видел, как смерть своими тонкими длинными корявыми пальцами оплетает тело матери, высасывая из той последние крохи жизни.
В такие моменты я думал:
"Неужели и я так умру? Неужели всех, кого постигнет участь встретиться со смертью будут на столько уродливы? Неужели смерть должна быть такой?"
Мама умерла когда мне было двенадцать. Отец кое-как продал наш старый дом и мы поехали в город к дяде Олегу. Тот устроил отца к себе в клинику, я же перешел в новую школу, которую в итоге закончил с отличием и поступил в военный институт МВД.