Всё, что мы теряем, обязательно к нам вернётся. Только не всегда так, как мы ожидаем.
Пролог.
- Однажды три великие сущности сошлись не для битвы или уничтожения окружавшего их мироздания, а для того, чтобы подарить жизнь! - я начала свой ответ перед приёмной комиссией и хотя внутри все дрожало от страха, внешне это было не заметно, обучена я была хорошо,
- Позже, приняв ответственность за рождение нового мира, они станут его Верховными Богами. И по праву создателей дадут своему детищу имя - Мир Сезонов, а сами же примут имена Судьбы, Любви и Времени. Увидя красоту сезонов во многих Мирах, где путешествовали ранее, ведь Космос огромен, создатели привнесут их и в новый Мир. Будут созданы четыре Высоких Дома и возглавят их Хозяйки сезонов, Зимы, Весны, Лета и Осени. Позже их станут называть Королевами. Но и первое название Хозяйки, сохранится, - я перевела дух и облизала пересохшие губы,
- Уже позже появятся Кланы Межсезонья, их также будет четыре. Там править будут те, кто станет преданной охраной и верными воинами Королев, поэтому Кланы возглавляют мужчины-воины, как правило.
Я замолчала и вопросительно взглянула на комиссию, стараясь понять, надо ли и дальше демонстрировать знание общеизвестные фактов из истории своей планеты или пора переходить к той истории, о которой я знаю по праву рождения. Но, видимо, моя горячность в ответе, а возможно и внешность, вызвала у комиссии снисходительные улыбки и спросили меня совсем о другом.
- Принцесса, вы же знаете правила, если поступите в Школу, на несколько лет вы будете просто ученицей, без титула и привилегий.
- Да, госпожа, - я посмотрела в упор на женщину, задавшую вопрос, от неё шёл холод недоверия или непонимания, я же постаралась сделать лиц открытым и радостным, - я очень хочу учиться, стать достойной своих сестер и порадовать маму.
- Странно, - несколько удивлённо протянула дама, - но ведь именно твоё нежелание быть "не принцессой" было главным, в объяснении Высокого Дома Весны, почему их третья дочь не является на экзамен. Ты же младшенькая, тебе все потакали, - она неприятно улыбнулась и поджала губы, недоверчиво смотря на меня.
Вот оно как, оказывается, мне даже не говорили, что Школа присылает запросы, скрывали, решая за меня. Вообще то я не хотела быть "Золушкой" при сёстрах, о "принцессе" речи не было, я внутренне разозлилась настолько, что почти перестала бояться, но мило улыбнулась и прощебетала:
- Моя матушка тоже обрадовалась, когда поняла, что её младшая дочь, Принцесса Высокого Дома Весны, переросла свои капризы. И вот, я здесь.
Тетке явно не понравилось, что я проговорила весь свой титул, но, как она и сказала, это ученицы равны. А я, пока, только экзаменующаяся, и по большому счету, сидит она, в моём присутствии только потому, что принимает экзамен. Мы сцепились взглядами, я мысленно одернула себя, потупилась и вызвала слёзы. Когда прозрачная капелька заискрилась в пушистых ресницах и трогательно сбежала по щеке, дрогнула вся комиссия.
- Разумеется! - вставая, провозгласила Глава комиссии, - откуда ребёнку знать, почему её матушка решала так, а не иначе, - она с упрёком взглянула на ту, вредную. - Ты принята, дитя, беги порадовать Хозяйку сезона Весна. Скажи, что она привезла тебя очень вовремя! И мы ждем новую ученицу!
Я просияла улыбкой и присев в идеальном реверансе почти бегом кинулась из аудитории. Мне надо было успеть затеряться в коридорах, что бы никто из комиссии не понял, что на экзамен я приходила одна.
Глава 1."Детство- счастливейшие годы жизни, но только не для детей." Майкл Муркок
Дождь шёл весь день, то стихая до одиночных крупных капель, то вновь принимаясь поливать поникшие кусты и цветы, почти лежавшие на клумбах. Мне казалось, что небо плачет и никак не может перестать. Я даже спросила няню, "может у него что-то болит?". Она фыркнула, и что бы отвлечь меня от желания задавать странные вопросы, повела в игровую и стала читать сказку о Золушке, делая голосом акценты на тех местах, где героиня робкая и послушная. Видимо так она пыталась донести, какого поведения ожидают от меня она и мама с сёстрами. Кто ж мог представить, что безобидная сказка направит мысли маленькой принцессы совсем в другом направлении.
Видимо, я тогда задремала, раз проснулась в кровати, но одетая, помню, как села на постели, подтянув колени к груди и обняла их руками. В последнее время я стала замечать то, что раньше принимала как должное. Мы с няней, жили в дальнем крыле Замка. Нет, меня не прятали, просто я была сильно младше, и мне мог помешать шум дворца. Так объяснила няня, когда я поделилась с ней этим открытием и спросила, почему сестры живут недалеко от покоев мамы, а я нет. Тогда я возразила, что уже давно не младенец. Няня, запинаясь и оговариваясь, попыталась мне объяснить, что я не стала большой, а веду себя, как взрослая и это отталкивает близких. Девочке стоит быть весёлой и жизнерадостной, любить сказки и играть в куклы. А я только и знаю, что задаю вопросы! Вот мои сёстры, они настоящие принцессы, думают о балах и развлечениях, поэтому маме с ними интересно. Я растерялась от услышанного. Сестры, и черноволосая, голубоглазая Грейс и хрупкая блондинка, так похожая на маму, Ания. Они действительно были другие. Шумливые и лёгкие, как яркие птички. Пока я была совсем малышкой, они часто прибегали, чтобы показаться в новых платьях, хватали меня, кружили и сунув в карман платья шоколадку или блестящую заколку, устремлялись дальше, по своим делам, но никогда не брали с собой.
Няня, сердитым голосом, продолжала выговаривать, что надо брать пример со сказочных героинь, вот Золушка, она была терпеливой и надеялась на чудо, поэтому с ней оно и произошло! Я же неожиданно вспомнила, мама говорила няне, что ожидала сына. Из ранее подслушанных разговоров я уже знала, что Хозяйки так устроены, если влюблена она, рождается дочь. Видимо то, что я оказалась девочкой маме было неприятно с самого начала, но что же делать мне? Я не хотела дерзить няне и промолчала, но внутренне была абсолютно против неведомого мне "чуда", оно может и произойдет, только вдруг мне не понравится? Как куклы, с длинными волосами и в кружевных платьях. Только вот играть в них нельзя. Они слишком хрупки, хотя и считаются прекрасными подарками мне. А мой друг и любимая игрушка - медвежонок. Решительно спрыгнув с кровати и подойдя к зеркалу, я поправила волосы и разгладила подол платья. Открыв дверь, отправилась к маме, ну а куда мне было ещё идти?
Нынешняя Хозяйка сезона Весны, моя мама была потрясающе красива, это отмечали все. На праздниках, куда меня иногда брали, я любила рассматривать её причёску и платье, издалека она казалась изысканной куклой, какие были в коллекции у сестёр. Я же предпочитала играла в любимого медведя, надевая на него курточку и штанишки, чтобы он не замёрз, когда мы шли гулять. Удивительно, но, когда я ворвалась к маме, она была одна. Без вездесущих фрейлин и даже без моих сестёр, сидела на пуфике и рассматривала кольца в шкатулке. Изумленная моим приходом, да ещё без няни, она немного растерялась, а я стала жаловаться. От меня требуют быть Золушкой, а я Принцесса! У Золушки же мамы не было, а у меня есть, так что пусть мама им скажет! Я не хочу шить платья сестрам и перебирать горох! Меня не любит даже няня, я лишняя и всегда одна, и она хочет, что бы я выгребала золу из очага. В моей голове явно перепутались сказки и явь, я говорила и никак не могла остановиться. Осеклась лишь на миг, почувствовав сильный порыв холодного ветра за спиной, оглянулась, но там было только зеркало. Почему-то я запомнила наше отражение в нём: маленькая девочка, в платье с фартучком и съехавшим на бок бантом, размазывая по лицу слёзы говорит слишком серьёзные, для своего возраста вещи, застывшей от подобной дерзости взрослой даме. Мама вскинула руку, заставляя меня замолчать, и я сжалась в ожидании её решения. Но тут произошло странное, она бросила взгляд на зеркало за моей спиной и неожиданно, страшно испугалась. Я видела, как у мамы задрожали губы и из рук выпала шкатулка, рассыпая содержимое по ковру с ярким рисунком. Я попыталась обернуться, чтобы увидеть опасность, но она быстро метнулась и уткнула моё лицо себе в подол, царапая его о бисерную вышивку. Я, почувствовала её страх, попыталась вывернуться, но она, подхватив меня на руки, обняла и принялась гладить по волосам и заплаканному лицу, не давая повернуться. Неожиданно, став нежной и заботливой, такой мамой, о которой я всегда мечтала, я потянулась к ней, обняла, напрочь забыв о зеркале за спиной.
С того дня моя жизнь изменилась, как по взмаху волшебной палочки. Может няня в чём-то и была права? У меня появилась новая няня, Норра, и её внуки, Зиг и Зор, ставшие моими постоянными спутниками. А ещё Мирра, то ли младшая няня, то ли горничная. Девочка внешне старше меня всего на несколько лет. В ближнем лесу, за одну ночь выросли дома, там стал жить наш новый садовник и ещё много других людей, крепкие молодые мужчины и улыбчивые женщины, которые, стоило мне выйти во двор, всегда оказывались рядом. А вот маму и сестёр я теперь видела гораздо реже. И да, та моя няня, тоже куда-то исчезла. Мне сказали, что она уехала.
Так прошли ещё несколько лет, в течение которых я стала признанной третьей наследницей, младшей дочерью Хозяйки Великого Дома сезона Весна. Меня больше не забывали, брали на все праздники, наряжая как куклу и напоминая, не задавать вопросов. И хоть я осталась жить в своих "далёких" комнатах, но учителя ходили ко мне гораздо чаще, чем к сёстрам, которые то и дело отсиживались дома, пропуская Школу. Хотя, как все дочери сезонов, они обладали магией, и прекрасно знали, что если не научиться ею управлять, то можно и самой разум потерять и мир погубить.
Мама стала заходить ко мне довольно часто и не уставала повторять, что в весне должна быть "перчинка-чертовщинка", именно она отличает наших Властительниц от холодных и расчётливых зимних, бесконечно колеблющихся осенних и страстно огненных летних. Мы весенние должны не завоёвывать, а пленять. Наверно... Сколько раз я стояла у зеркала и вглядывалась в своё отражение искала в нем то, о чем так часто говорила мама. И, естественно, не находила. Вот мои старшие сестры были как на подбор, сдержанные, холёные красавицы. И неожиданно для дочери Весны темноволосая и голубоглазая Грейс и нежная, как мама, золотистая блондинка Ания. Я не блондинка и не рыжая, мои волосы по цвету напоминают восход солнца в морозное утро, а глаза густо фиолетовые. Кто-то сказал, что у меня глаза отца. И домашнее имя у меня было Ия, так близкие укорачивали данное при рождении, имя Юлия. Ия значила "фиалка", хрупкий весенний цветок. Но если я его и напоминала, то только внешне.
Мама требовала от учителей, что бы я прекрасно танцевала и играла на фортепьяно и арфе. Но её, почему-то совсем не беспокоила магия. И напрасно, ведь у меня она проснулась гораздо раньше, чем наступил возраст школы.
Спустя пару лет официальная няня Норра уступила место Мирре, которая стала моей служанкой и наперсницей. Именно она научила меня не просто справляться с проснувшейся магией, а управлять и пользоваться всеми возможностями, что она даёт. Не будь Мирры, я бы испугалась и, возможно, навредила себе или кому-то ещё. А так, магия стала чем-то обыденным, очень хорошим, но привычным, как ручей или красота весеннего леса. В то же самое время у самой Мирры начался роман с садовником. Я это знала, как и то, что это большой секрет. И если она не успевала заплести мне косы или принести завтрак в детскую, я легко исправляла её промахи. Она, как взрослой, объяснила мне, что как только я вырасту её рассчитают, такой договор у них с Хозяйкой Весны. Поэтому ей необходимо найти жениха и успеть выйти замуж. Садовник Хенк, ставший женихом моей Мирры, был хорошей партией. А ещё, он учил меня как девушка может постоять за себя. Конечно, я не воин, и меч, да и просто палка в моих руках выглядела бы смешно, но магия стала моей верной помощницей и в этом. Матушка садовника, Дорра, жившая неподалеку, была травницей, учившей меня и собирать травки, и различать яды. Так мой мир стал надёжным и устойчивым, до того, памятного дня, когда я узнала, что всё не так, как кажется.
Утром, как всегда, Мирра помогла надеть платье, неожиданно оказавшееся длиннее моих прежних. Потом, заплетая мои пушистые волосы в сложные косы, достала из кармана накрахмаленного фартука кожаные тесёмки.
- Юляша, - привычно обратилась она ко мне, "Ией" меня звали только мама и сёстры, и тут же хлопнула себя по губам, - госпожа Юлия, - на мой изумленный взгляд, она лишь приподняла руку, прося выслушать.
Так я и узнала, что и она и Хенк и даже его мама, оказывается не просто прислуга, а оборотни-охранники, присягнувшие на верность моему отцу. Поэтому и выделили мне отдельное крыло, чтобы они могли быть всегда рядом. А теперь, я выросла и им пора. Вчера моя мама вызвала их всех и сообщила об этом.
- В смысле, я выросла? - растерялась я от услышанного, - Меня даже в Школу не отправляют, хотя возраст уже наступил. Значит, всё это ложь? И то, что Зиг и Зор мои друзья и дом старой няни Норры, где мне рады, и ты, - я растеряно перечисляла то, что стало мне дорого за эти годы и смотрела на Мирру,
- Не всё, - огорчённо отозвалась Мирра, - мы обещали твоему отцу молчать, и быть рядом, пока не решится твоя судьба. Но то, что происходит нравится нам всё меньше. Мы думали, всё обойдется, когда ты поступишь в Школу. Но ты права, все сроки прошли, а ты всё еще в детском платьице ходишь, а ведь ты старше, чем тебе говорят, - понизила она голос, - Но взросление не остановить и теперь неизвестно, что с тобой станет, когда мы уйдем, - Мирра смотрела на меня серьёзно, без улыбки.
- И что мне делать?
Я точно знала, что не побегу с вопросами ни к маме, ни к сестрам. Слишком многое изменилось, за прошедшее время, главным образом, я сама. В самые первые дни нашей притирки Мирра рассказала мне сказку про Золушку так, как её рассказывают у них. Так я узнала, что вести себя как Золушка и быть ею внутренне, это совсем разные вещи, а ещё, что Золушка не была такой беспросветно доброй, как объясняла мне та няня. Девушка затаилась и выжидала, удобного момента изменить свою жизнь. Тогда я поверила Мирре безоглядно... Больше сёстрам не приходилось краснеть за мои неожиданные вопросы. Я перестала их задавать, но я научилась слушать. Мирра называла эти перемены взрослением. К тому времени я уже точно знала, что ждали мальчика, а родилась я, мама была разочарована, третья принцесса была совсем не нужна. Отец не мог меня забрать, как сделал бы с мальчиком. Но подстраховался, предоставив мне охрану. Видимо он знал о возможной опасности, но какой? И что же должно произойти, если охрану убирают? Пусть я всё ещё любила маму, но бесконечное доверие ребёнка осталось в прошлом. Мне стало страшно, но я понимала, что времени для слёз нет. Заново прокрутив в голове услышанное, я ухватила главное: "ты знала моего отца, кто он?". Мирра отвела глаза:
- Он тот, кто однажды пришёл к нам и научил оборотней выходить за пределы нашего мира," - торжественно проговорила она, - для нас это было очень важно. Училась бы ты в Школе, может к нам в гости смогла бы прийти. Вдруг тебе от отца такой дар перешёл? Ходить между мирами?
- Смотри, Дорра заговорила этот шнурок, - перескочила она на другую тему, - Я его тебе в ленту вплету. Если совсем край будет, разорви его и позови кого-то из нас. Поможем, чем сможем. Мы ж тебя вырастили, ты почти наша,"
Мирра стерла слёзы и крепко обняла меня. Но как я не просила рассказать ещё об отце, Мирра лишь качала головой:
- Это не моя тайна, тебе сейчас о другом думать надо, Юля, - прошептала Мирра, покосившись на дверь, - я подслушала, что у вас, кроме Школы существует ещё Монастырь, туда отправляют тех, кто не справляется со своей магией, или не хочет подчиняться общим правилам и предпочитает быть "диким" магом. В его стенах они проводят всю жизнь, а семья словно забывает о них.
- Но почему мама хочет мне такой судьбы? - я терялась в догадках.
Внешне я уже несколько лет почти идеальная принцесса, милая и приветливая, какой мама и хотела видеть свою третью дочь. Наследницей Великого Дома Весны считалась моя старшая сестра, Грейс, а ещё была Ания. Но пока мама и не собиралась отдавать трон. Так в чём же дело?
- Тебе надо поступить в Школу, - прошептала Мирра, - тогда ты несколько лет будешь в безопасности, а когда станешь признанным магом, тогда и разберёшься, что к чему.
Я схватила её за руку:
- Мирра, я боюсь...
- Можешь бояться и дальше, - как-то очень спокойно ответила мне служанка, - но тогда никогда не узнаешь, что приготовила себе Судьба, а не твоя мама. И всё интересное случится с кем-то другим, - добавила она уже мягче.
Я отшатнулась и словно впервые увидела, что верная наперсница смотрит на меня, медовыми с вертикальным зрачком, нечеловеческими глазами. Может именно поэтому неведомый мне отец и привел её ко мне. Зная, что окружающие меня люди не смогут или не захотят помочь, когда это потребуется.
- Непременно, "Золушка", - хмыкнула она, - всем, чем смогу.
Это была наша давняя игра, мы разбирали сказку "по косточкам" и давно решили, что фея явно приходила к Золушке из другого мира, иначе бы как она могла потерпеть такое отношение к крестнице? Она же была феей и могла всё. А раз не вмешалась и не забрала девочку, значит была "не местной". Как Мирра.
- Тогда иди к матушке Хенка и скажи, нужно зелье, которое сделает меня, внешне, больной. Что ни будь пострашнее, и антидот. Тогда вас не отошлют, пока я не поправлюсь. И мы выгадаем время. Я попытаюсь открыть портал в Школу, и пройти экзамен. Он один, мне и сёстры рассказывали и учителя. Просто, пока ты отвечаешь, тебя сканируют на магию. Стоит им понять, что я магичка, какой бы я по счету сестрой не была, меня уже не отпустят. В Школе интригами Дворов не интересуются, она подчиняется только Верховным.
Конечно, план, придуманный мной, хромал не просто на обе ноги, а аж на все четыре лапы. И то, что его удастся воплотить в жизнь, заранее приравнивалось к чуду, в которое так верила нелюбимая мной с детства, героиня. Но, как говаривала няня Норра, "меньше переживай, а больше делай, глядишь и получится". И я старалась не думать, а верить, раз уж Золушка смогла пробиться на бал, кто ж мне помешает открыть портал в Школу? Забавно, но единственной заминкой на пути стал выбор платья. Все мои были нарочито детские, даже новое, с более длинной юбкой было уж слишком розовым. Пришлось надеть одно из Мирриных, и на её серую форму горничной наложить иллюзию наряда, подходящего к случаю. Конечно, в Школе поймут, но мне главное в неё попасть, а там разберусь.
В чём-то всё происходящее последние пару дней, напоминало подъём на высокую ледяную горку, куда меня, ещё малышкой, однажды зимой затащили Зиг и Зор. Она показалась мне такой высокой, что стоило подняться на вершину. Как я почти сразу плюхнулась на санки и покатилась вниз, забыв испугаться. Просто устала идти вверх. Так было и сейчас. Я знала, что зеркало, в маминой комнате, было личным порталом Хозяйки сезона Весна. Так что, если я из него выйду в Школе, это никого не удивит. И всё же, думаю, мне кто-то помог, из Верховных. Ведь когда мы, две дрожащие девчонки, добрались до дверей комнаты, там никого не было, даже охраны или пажей. Я торопливо глотнула из склянки антидот, подождала, когда он подействует и уберёт с лица и шеи жуткие пятна. Которые действительно на несколько дней задержали решение матушки об расторжении контракта с оборотнями. Видимо, больная принцесса, была нужна ещё меньше, чем здоровая. Потом настроилась и относительно твёрдым голосом сказала, куда мне надо попасть. И чудо произошло, зеркало отразило не девочку-подростка, в изумрудно зелёном платье, с рассыпанными по плечам и спине рыжевато-золотистыми кудрями, нарочито детской причёски, а открыло длинный, каменный коридор, куда я торопливо шагнула. Успев заметить, как Мирра осеняет меня обережным знаком.
Найти Директрису Школы и рассказать слёзную историю, что во мне что-то горит, и я стала часто болеть, оказалось очень просто. Сёстры говорили мне, приёмная комиссия работает постоянно, ведь магия может проснуться в юных наследницах в любое время и главное, успеть помочь девочке раскрыться и выпустить её. Иначе ребёнок может сгореть. Судя по глазам, которые становились всё больше, она видела то, о чём я говорила. И мы поторопились в класс, где уже шел экзамен. Мне повезло, я оказалась не одна. Только со всеми и девочками и, к моему удивлению, мальчиками, были небольшие свиты из взволнованных родственников и спокойных охранников. Меня не поставили в очередь, Глава Школы провела сразу в аудиторию, мельком спросив, где моя свита и я сделала неопределённый жест, мол "там". А потом я сдавала экзамен.
Выйдя из аудитории, я сжала в руке выданный мне конверт. Он был ярко-белый с переливающимися буквами адреса и именем адресата. Однажды Ания показала мне свой, и я знала там лежит приглашение на учёбу в Школе. Знала я и то, что это была лишь дань традиции. Известие о новой наследнице с магическим даром уже отправили во Дворец. Мне осталось добраться до дома и дождаться утра, когда почта будет получена. Потом должен быть праздник в мою честь, потом я лягу спать, а проснусь уже в Школе. Это тоже традиция, что бы было меньше слёз и переживаний от расставания.
Я поспешила пройти по длинному коридору и свернув, вышла на лестницу. Дорогу я "чувствовала", и почти никогда не плутала, даже в лесу. Но тут вместо того, чтобы подняться вверх, где точно был портал, меня сильно потянуло вниз, и я буквально понеслась по лестнице не обращая внимание на то, что ступени становятся грубыми, а пролет сужается. Не знаю, куда бы меня занесло, но я, с размаху, влетела в поднимавшегося человека. Мы оба остановились. Мужчина, в форме охранника Школы, настороженно и с сомнением уставился на меня. А я почувствовала какой-то давящий страх и отшатнулась.
-Ты кто? - его вопрос был задан спокойным тоном, но мой страх не отступал, значит, не всё так просто. Мирра всегда говорила, "если можно, то не ври, просто не болтай лишнего"
- Принцесса Высокого Дома Весны, - ответила я, -похоже, я заблудилась, я экзамен сдала!
- А, -кивнул он и тяжелое, давящее мне на голову и плечи ощущение, исчезло, - тогда ясно, - добавил он уже совсем другим тоном, - вы переволновались, Ваше высочество. Вам наверх надо было пойти.
- Наверное, - я кивнула и почувствовала, как взамен тяжести приходит дикая усталость, просто хоть садись на ступеньки.
Дядька, с жалостью посмотрел на меня:
- Тут портал есть, но для простых.
- Отправьте меня, пожалуйста, - тихо заскулила я, - устала, сил нет, а свита и так не заблудится.
- Надо думать, - фыркнул он, - ну давай, только представь, куда хочешь.
Я кивнула и в следующий момент уже шла по коридору, к своей комнате. Не поняла?! Это как он так смог? Ладно. Потом пойму. Я почти побежала, чтобы рассказать Мирре, что всё удалось. Распахнула двери и замерла. Меня никто не ждал. Даже камин еле теплился. Как же так? Не веря глазам, вошла плотно прикрыв за собой двери и на меня обрушилась тишина. После широких коридоров Школы, яркого света и гомона множества людей, в комнате оглушившей меня тишиной я впервые почувствовала страх одиночества. Ведь до этого Мирра всегда была рядом. Но потом я подумала, что Мирра могла уйти к Норре. Я поспешила к камину, пробуждая спящий огонь к жизни. С утра я ничего не пила и не ела, так волновалась. И сейчас, когда всё позади, у меня от голода стала кружиться голова. Так что я, с удовольствием нащупала на стене замаскированную дверцу тайника, где у меня всегда хранился запас еды: несколько яблок, туесок с орехами и чистая вода, во фляжке. Правда, когда Мирра предложила это первый раз, я испугалась, что могут завестись мыши. Помню, как она сверкнула глазами и облизнулась, сказав, что очень хочет посмотреть на этих смелых зверушек. Я знала, что она оборотень, не знала только, в кого перекидывается. Это было слишком личное и спрашивать считалось верхом неприличия. Захочет оборотень, сам скажет.
Теплые воспоминания немного отвлекли, я улыбнулась, достала краснощёкое яблоко и туесок с остатками орехов. Туесок сделал Зиг, он умел и любил что-то делать руками, сделал мне кукольную мебель и вырезал маленькую посудку. Вон она, стоит на полочках. Хоть сейчас достань и играй. Вспомнилось моё счастье от подарков и неверие, что это всё мне. В фарфоровые куклы и кукольные чайные сервизы, что мне дарили раньше, играть было нельзя, это были коллекции на показ. Да я и не стремилась. А вот это всё сделанное руками друга, из теплого дерева, пусть не идеально ровное и без затей. Но такое необходимое тогда согрело воспоминаниями и сейчас. Огонь разгорелся, согревая и меня и комнату, я присела у камина на низкой скамеечке, её то же делал Зиг, но как стол для моего мишки. Угощая совсем недавно Зига и Зора, Мирра оставила это на "крайний случай" и так и не пополнила запасы, но мне хватило. Запила из фляжки, её мне принёс Зор, велел смотреть, если узор на ней покраснеет, чтобы немедленно воду вылила. Зор вообще был серьёзнее и как-то ответственней, что ли. Может быть потому, что родился на несколько минут раньше, чем брат, у них это было важно. Привычно убедившись, что ромашки по-прежнему белые, я глотнула ледяной воды, в фляжке она не теплела. Силы стали возвращаться, захотелось поделиться пережитым и первым в жизни, успехом.
Я огляделась и увидела на кровати забытую Миррой теплую шаль. Радостно схватив её, я закуталась и вышла из комнаты. Выскользнула во двор через выход для прислуги, и что было сил побежала в сторону дома бывшей моей няни, Норры. Хотела, что бы меня обнял тот, кто обнимал всегда, а не только в праздник. Уже стемнело, но я без ошибки нашла и дорожку, и тропинку и поляну между деревьев. Я бежала всё уверенней, думая, как постучу в дверь и мне откроют. Там будет тепло, Норра и Мирра будут удивляться, как я не побоялась идти в темноте, видно совсем взрослой стала. Я очень ясно представляла себе крепкие ступеньки крыльца, резную вязь, что шла вокруг двери, как украшение и оберег для живущих в доме. Внутри, на дощатом полу цвета липового мёда, лежат пестрые коврики. У окна, с наибелейшими занавесками, вышитыми по краю обережным узором, стоит большой стол. На нем расписной кувшин со свежим букетом. В нем и ветки бывают и цветы. Каждое утро Норра срывает новые и заваривает, беря нужное из букета. Так что к вечеру в кувшине остаются лысоватые веточки. Мы всегда смеялись над этим. Ещё на столе деревянная миска с орехами, это самая подкрепляющая еда и, заодно, угощение пришедшим. Я так, в своё время, и познакомилась с Зигом и Зорром, внуками Норры. Пришла к ней в гости, а там мальчишки, хоть я и была принцессой, но высокомерия сестер у меня не было, я стеснялась незнакомых. Потом они мне говорили, что я "неправильная" принцесса, раз нос не задираю, но им нравится. Они мне тоже нравились, всегда. Я им доверяла, безоглядно, как и Мирре. А тогда, смущаясь, как и я, они пытались угостить гостью орехами. Мне неудобно было отказываться, но щипцов под рукой не оказалось. Мальчишки так удивились моей просьбе, мол, зачем? Берёшь в ладонь и сжимаешь, скорлупа сама треснет. Вошедшая Норра очень смеялась, объясняя маленьким оборотням, что есть те, кто этого не может. С тех пор они всегда были со мной бережны. Вообще им было не столь важно, что я принцесса, они дружили и берегли меня, Юлю.
Улыбаясь своим мыслям, я почти выбежала на полянку и растеряно остановилась. Всё было, как обычно и деревья, и кусты, и даже грядка с душистыми травами. Вот только дома няни не было. Как и других домов небольшой деревни, все исчезло. Всё беспокойство, неуверенность и даже радость при поступлении в Школу отошло на задний план. Я отчётливо поняла, не решись я на экзамен, завтра было бы поздно. Ведь мама не заходила ко мне узнать о здоровье, а моих охранников и прислугу выставила, как и обещала. Завтра утром в Замок доставят письмо об изменениях в моей судьбе, и она поймёт, что оборотни вырастили не "Золушку". Значит если что и произойдёт, то этой ночью, мне в замок возвращаться нельзя. Теперь я поняла, Мирра оставила шаль не случайно, ведь раньше забывчивостью моя служанка не страдала. Но и в лесу бродить всю ночь я не могу, во-первых, холодно, и что бы там ни говорили оборотни про его безопасность, без них мне было страшно. И тогда я решилась пойти в святилище Верховных. Раньше я там бывала только с мамой и сестрами. Они часто приносили цветы и дары Судьбе и Любви. Убеждая меня, что именно эти Богини и откликаются на наши молитвы. Я представила себе святилище и путь лёг мне под ноги.
Всё же я была не такая смелая, как хотела казаться, поэтому снова бежала. Остановилась только на развилке. От неё шли уже три дороги, поскольку у каждого Верховного была своя башня. Но если дорожки к Башням Судьбы и Любви были тщательно посыпаны песком. А у Любви ещё и обсажены цветами, дорога к храму Времени была нарочито грубой и трудной. Она была вымощена крупным камнем, а из их стыков пробивалась трава. Я помнила, сёстры говорили, что перед поступлением в Школу каждая из них ходила сюда, выбирая Верховного покровителя. У Грейс это была Судьба, а вот Ания выбрала Любовь.
Я же, не колеблясь, шагнула на дорожку, что вела в Храм Времени. Идти, да ещё в темноте, было сложно. Но едва я коснулась рукой двери, как она сама стала открываться. Правда, медленно, словно давая мне время передумать. Но я твёрдо решила и мнения менять не собиралась. Слишком много у меня было вопросов, но Любовь мне на них не ответит, да и Судьба, скорее всего, промолчит.
В башнях богинь, внутри, всегда было ярко и празднично. Я помнила, что статуя Любви утопала в простых цветах, подснежники, черёмуха и сирень долго не вяли в её Башне. А я, маленькая, приносила её конфеты, отдавая самые вкусные. Судьбе было принято приносить "статусные" цветы, в корзинах. Тёмные розы или пёстрые гвоздики, выложенные прихотливым узором. Срезанные, они потихоньку отдавали свой аромат и красоту и блекли, увядая. В этом была их судьба.
Открывшийся моим глазам зал в святилище Времени был чист и пуст. Ослепительно белый пол узкой дорожкой уходил в никуда, а чёрные стены делали зал немного нереальным. Казалось, что я стою в пустоте и только дорога под моими ногами единственное, что не даст мне потеряться. Главное, с неё не сойти. Неожиданно, прямо передо мной из пола поднялся черный куб. Алтарь. Я сообразила, что вообще-то пришла в Храм с пустыми руками. Но если для Любви сгодилась лента из кос или браслет. А для Судьбы я могла уколоть палец, отдавая капельку крови и тем самым показывая, что согласна с её решениями, даже если они даются "кровью сердца". То для Времени надо было отдать что-то бесконечно важное или дорогое. Может быть, сестры именно поэтому избегали этого Верховного. Я окинула себя взглядом. В чертогах Времени иллюзии исчезли, и я стояла в платье служанки кутаясь в её же шаль. Шаль, единственное, что мне осталось от Мирры, память о ней и моём детстве, которое она и другие оборотни сделали счастливым. И которое ушло так неожиданно, не прощаясь. Я на минутку прижала шаль к груди, вдохнула запах диких трав и вольного ветра, таким я воспринимала запах своей няни, ведь духами Мирра не пользовалась. Потом решительно сняла и положила шаль на алтарь, ничего дороже, в тот момент, у меня не было. Алтарь исчез. Вместе с шалью! А на его месте в странном свете. Ниоткуда появилась высокая фигура, в чёрном плаще на широких плечах и глубоко натянутом на голову капюшоне.
Глава. 2."Время проходит!"- привыкли вы говорить в следствии установившегося неверного понятия. Время вечно: проходите вы. Мориц Готлиб Сафир
Великий Космос необъятен и никому не дано понять почему уходят в небытие планеты и исчезают, взрываясь, звёзды. Пусть это останется на совести Судьбы. А Время летит в бесконечном пространстве, отмечая изменения, принимая их и наслаждается свободой и полётом. Зачем он ограничил себя рамками получеловеческих форм? Придумал себе роль и пытался соответствовать. Да и итог не утешителен. Тесно и слишком много забот. Больше он не хочет быть скован пусть им же придуманными рамками. Нет, его полет бесконечен и текуч, а он - туманность, раскинув необъятные крылья, словно проходит через то, что попадается на пути. Время никогда не останавливается, ни перед чем, ни перед кем. Но что-то беспокоило, заставляя отвлечься от созерцания величия не им придуманных Миров, словно где-то внутри тревожно звенел аметистовый колокольчик. Взывая к его памяти и чувствам, о которых он почти позабыл в своём безбрежном полёте. Но как оказалось, не полностью, раз сразу понял, что это вызов. В одном из его святилищ кто-то просит его помощи. Что ж этого не было слишком давно, чтобы он мог отмахнуться, даже самому стало интересно. Темная туманность с аметистовыми отблесками нехотя стала собираться в форму, от которой он так рад был избавиться, ещё совсем недавно. Но колокольчик полный тревоги и сомнений не умолкал и Время устремился на его зов.
Время давно не заглядывал в это святилище, Боги тоже вырастают из созданных ими Миров, как дети из детских одёжек. Так говорила Судьба, а он не верил, что не делает ему чести. Но видимо и у Богов что-то случается впервые. Он давно потерял интерес к их общей с Любовью и Судьбой, задумке. Пусть начиналось всё захватывающе, и планету они создали красивую, вот только Любовь оказалась неподвластна никаким рамкам или границам. Даже Судьба, редко вмешивающаяся в ситуации, созданные Любовью, попыталась её образумить, озвучив выстраданную мудрость: "Твоё право сеять то, что ты хочешь, но пожинать ты будешь, не то, что хочешь, а то, что посеяла." Судьба говорила, что Любви нельзя потакать, она сама должна сражаться, добиваться и искрится заслуженной победой, иначе будет не полноводная река, а болото, да и то зарастёт. Спорить с Любовью он не счёл нужным, "Время не лекарь, время судьба", ответил он тогда Верховной, а она не поняла. Решила, что он пытается узурпировать её власть. Странная дама. Кому как не её видеть то, что на планете многое менялось, ушли первые Хозяйки, а их дочери и дочери дочерей редко вспоминали, зачем их создали Верховные. Они стали слишком людьми, а это значило борьбу за власть и любовь. Ему, Времени, они были не интересны, пусть их время течёт рекой в океан вечности, без его присутствия в святилищах.
Однако он не собирался окончательно самоустраниться, ведь появление нового на планете не всегда вызывало у Верховного скуку. Кое кто стал для него почти открытием. Так, у Времени появилась новая задумка и он принялся её выполнять. Цитадель Времени, пусть незнающие считают её просто Школой для мальчиков, ведь драгоценный лист проще всего спрятать именно в лесу. Она остров безопасности для тех, чья магия выбивается из привычной и может то, что другим даже невозможно представить. Ведь дальше появятся недоверие, подозрительность и страх. О, Время хорошо знает, что может сделать страх, и как его можно использовать, особенно там, где постоянно идёт подковерная игра за власть, слишком хорошо. Его Цитадель, это спасение для таких, тем более их становиться всё больше. Но о б истинном предназначении Цитадели или как он слышал, её ещё называют монастырём, известно очень не многим. Цитадель, сердце любой крепости, то, что сложнее всего взять и где будут прятаться и сражаться, до последнего. Время не сомневался, Судьба и Любовь загубят их детище своим сумасбродством, и когда придёт время, именно воспитанники Цитадели возродят её. Но только им придётся чуточку помочь. А пока, в отличии от общей Школы, где изначально учатся все и где, собственно, и выявляют способности, его Цитадель подчиняется только ему, а не всем Верховным, как Школа. Это он, пусть и незримо, стоит за теми, кто построил Цитадель и назвал себя "вагами", воинами и магами, хоть их и не поминают к ночи. Да, это тоже страх, но страх уважения, а его адепты того стоят. Но это ему, Времени, приносят клятву те, кто, доказав свои таланты навсегда рвут с семьями и исчезают за именами, данными в братстве. Его адепты всегда в поиске или в пути. Время остановиться не может. Его фантазия создала Орден Охотников во Времени, и его элиту, тех кто прокладывает Пути.
И вот именно из-за этого он почти поссорился с Судьбой, а совсем не из-за потакания сумасбродству Любви, поскольку вынужденно рассказал ей о созданном. Да и толку было молчать? Она бы и так узнала. Но ведь предупреждал, просил, не говорить Любви, пусть эта стрекоза летает подальше! И что? Нет, верно говорят его верные адепты "знают двое, знает и свинья"! И добро бы просто знала, а она с восторгом от новой игрушки, свела Путника и Хозяйку Весны. Правда, тут уж Судьба не согласилась и не дала сделать из девочки мальчика. В срок родилась именно Принцесса. Путник ушёл, договорился с оборотнями и ушёл. Его ждала Дорога. Он сам выбрал свой Путь, а с ним и свою Судьбу. Обратной дороги у присягнувших Времени не бывает. Да и отец-клятвопреступник, это не то приданое, что оставляют дочери. Девочка пошла не в маму, это они уже видят, и тут Судьба Любви не уступила. Вот и гадай, что их всех теперь ждёт, помимо ссоры двух Верховных Богинь. Ведь девочку, пусть и с талантом отца, укрыть в Цитадели Время не сможет, его детище - мужская школа. Так, против воли, он снова оказался втянут в человеческие дела, то есть в то, что с таким упорством избегал. И видя усмешку Судьбы старался не выдавать себя, свой гнев и растерянность. Иначе получалось, что управляют созданным миром не Боги, а их создания, люди. А Боги вынуждены помогать, как родители, пусть и взрослым, но запутавшимся детям.
Время вернулся, услышав зов, и теперь, стоял в святилище, и смотрел на маленькую девочку, аметистовый колокольчик, на чей зов он явился из глубин вечности. Время позволил себе проявиться не сразу, мысленно прощаясь с полетом на крыльях космического ветра, там, в глубине космоса он ещё не был, но обязательно слетает. Иначе как жить, без мечты? А пока он наблюдал, как вызвавшая Время, на его глазах взрослеет душой, кладя на алтарь Времени то, что невозможно вернуть или купить ни за какие деньги. Веру в любовь и дружбу, пусть и чуждых ей оборотней. И понимал, что с каждой минутой происходящего его недовольство тает и он всё меньше жалеет о том, что вернулся.
Что ж, и Верховному Божеству надо платить по счетам, даром что ли его адепты ему присягают. Он смотрел на старающуюся казаться смелой, девочку и всё больше злился на её мать. Видел, как много чар она "накрутила" на ребёнка, и всё ради того, чтобы оставаться у власти как можно дольше. Это хорошо, что девочка крепкая, справилась. Хотя он видит то, что скрыто от других. Прошло бы ещё немного времени, и ребёнок бы сломался, пусть не душой, а телом, а больные наследницы никому не нужны.
Хозяйка Весны явно заигралась в богиню. Но быть кем-то по праву и делать вид, что имеешь право, это совсем разные вещи. Отзвуки полёта и свободы Космоса всё ещё жили во Времени, и он видел чары Хозяйки весны, как нагромождение старых стволов лесного бурелома, которыми старательно пытались завалить маленький родничок. Ручеёк старался бороться, то собираясь аметистовым колокольчиком и звоня, просил помощи, то сам, разливаясь, силился пробиться на волю и не стать болотцем. Время недобро помянул Верховных Богинь, что не пришли на помощь ребёнку, ради сохранения интересов своих подопечных. Конечно, они не вредили ей, но разве равнодушие тех, кто мог помочь, не позорно? Зеркал в его святилище никогда не было и он, убирая сделанное Хозяйкой, не переживал, что испугает девочку. В начале он убрал то, что замедляло рост. Она никогда не станет высокой, но средний рост и стройность, а не изломанность и возможность горба, из-за чар, он гарантирует. Теперь внешность. Время поёжился, натолкнувшись на пристальный взгляд фиалковых глаз, словно она видела его, непроявившегося.
Тьерр. Имя и последующие за ним воспоминания кольнули болью, и он вздрогнул, совсем по-человечески. Он так же испытующе смотрел, когда был мальчишкой. Пожалуй, всё пошло не так именно тогда, когда на пороге Цитадели появился этот мальчик. С таким странным цветом глаз. К тому же он был не местный, "меня привела дорога", так он сказал, это Время помнил, а вот почему он не отправил мальчишку обратно, не знал до сих пор. Неприятно то, что он не знает, кто родители Тьерра и что вообще в его генах. Упустил это совсем, проворонил, как говорят в Цитадели. Он всегда усмехался на такие эмоциональные вспышки у своих сдержанных адептов. Теперь сам пользуется, считая, что это делает его хоть немного ближе к ним. Не хочется признавать, но Тьерр был его любимчиком. Такое незнакомое чувство для Верховного, пусть ему подвластно само время, но Судьба распорядилась, и он потерял мальчика. Наверное, поэтому он так и взъелся на Богинь, ведь окажись на месте Тьерра другой, скорее всего Время заинтересовался бы экспериментом. Охотником, а потом и как Путник, парень был так хорош, что Время и подумать не мог, что тот попадётся в сети Любви и падёт под чарами Хозяйки Весны, как самый обычный мужчина. Так что его негласное соперничество с двумя Верховными богинями, кто же важнее в судьбе их подопечных, считай, самом разгаре. И у Судьбы о дороге, что привела его любимчика в их мир, он спросить не может. Проклятая гордость не позволит показать, что он что-то не знает о своих же. Неприятно осознавать, но он любит играть в Бога и именно в Цитадели. Неожиданно проявляясь в самые неподходящие моменты, на уроках или в секретной комнате, для совещаний.
И ведь сам пошёл против устава Охотников, мол Время знает кто и что должен сделать в будущем, так и допустил парня к экзаменам. Обидно, когда некого винить, кроме себя... Так. Опять отвлёкся, что там? Возраст детей у Хозяек сезонов исчисляется не так, как у простых. Девочки взрослеют, обретая магию, и тогда у них отрастают длинные волосы, длиннее, чем у сверстниц. Это заложено в генах, волосы своеобразные антенны, связь девочки с Родом, и с Космосом. По крайней мере, так было раньше. А пока они короткие, о ребёнке говорят "маленькая". В причёсках он не спец, так что пусть волосы вернут свою длину, показывая, кто будущая Хозяйка, другим косы до колен просто не нужны.
Вот так, теперь перед ним стояла не нездоровый, с изломанной аурой, ребёнок. Родничок освободился от завала и засверкал аметистовыми струйками, побежал по камням, неся чистоту и прохладу заждавшемуся лесу. Время сморгнул, возвращая зрение в эту реальность и увидел стройную девочку-подростка, с длинными косами истинной принцессы. Другие их и носить то не умеют. Правда, платье для принцессы бедненькое слишком. А сама девочка ему нравится, истинная дочь Тьерра, такое провернуть с экзаменом и Школой. Почти как отец, когда-то. Время, пока исправлял, просмотрел всё коротенькую жизнь аметистового колокольчика. Конечно, оборотни помогли, но первые шаги сделала она сама, не стала топтаться на месте или того хуже, не повернула назад. Девочку он и дальше не оставит, уж больно интересно, как всё повернётся. Так что он побудет пока тут. Заодно Цитадель навестит, напомнит, кто там Верховный. А ей поможет со Школой, время назад не повернёшь, но затуманить воспоминания он в силе. Никто не будет уверен, в том, когда она к ним поступила, и сколько точно ей было лет. Оборотни хорошо девочку обучили, так что пара первых классов считай, пройдена. Да и правило негласное в Школе всегда соблюдают, если точно чего-то не знаешь, молчи.
Время вздохнул, не навредить бы, а то однажды он уже пустил всё на самотёк и потерял Тьерра. Адепток у него, Времени, никогда не было, всё мальчишки да воины. Почувствовав, как опасения и тревога юной принцессы переходит в панику, Время вздохнул, проявился и заговорил:
- Здравствуй, Юлианна. Принцесса дорог, - услышала я звучный голос. И растерянно присела в реверансе, - что тебя привело ко мне?
- Мне надо пережить эту ночь и еще много всего узнать, - услышала я свой голос, будто со стороны.
- Право на истину есть у каждого, пусть она и отличается от правды, - качнула капюшоном призрачная фигура Верховного Божества Время.
- Но я Юлия или Ия, - добавила я, боясь, что древнее божество меня с кем-то перепутало, кто его знает.
- Нет, малышка, - в голосе Времени мне послышался укор моему сомнению, - твой отец дал тебе имя Юлианна. Ты же знаешь, что каждая буква в имени обозначает качество, которое дарят родившемуся, а само имя - охрана?
- Да, - робко кивнула я, - но имена всегда сокращают.
- Тебе предстоит ещё многое узнать, - как-то грустно произнёс Верховный, - жаль, что от меня, но раз больше некому... С чего же начать? Ну, пусть будет имя. Твоё имя. "Н", тем более двойная, это - проницательность, обдумывание решений, а "Ю" - властность. Но не та, что замешана на капризах, как у Хозяйки Весны, твоей матушки, пусть она и имеет на это право. Твой отец, адепт моего ордена был. Есть такой орден, Охотников во времени. А он ещё выше поднялся, Путником стал, мог дороги в другие миры открывать и изучать их. Ведь в Мирах так много всего разного. Не во все двери входить надо. Те, кто за ним пойдут, уже не ошибутся. А он не вернётся, не жди. Мои Охотники это те, кто отслеживают возможных путешественников между мирами и уничтожают их. Может быть, в других мирах они и приветствуются, но в мире, созданном Временем, подобный хаос неприемлем.
- Я слышу твой вопрос, пусть ты его и не задала. Да, выпускники Школы могут оказываться в других мирах и даже оставаться в них. Но, видишь ли, Юлианна, это только девочки и то, не всем это подходит. Почему? Так Верховная богиня, Судьба, дорогу ткёт, ей виднее. А вот в наш Мир чужакам вход заказан. - Время замолчал, ему захотелось скрестить пальцы, совсем человеческое желание! Ведь он врёт, глядя в широко распахнутые глаза ребёнка, Тьерр, её отец, был именно таким чужаком и вот что получилось,
- У моих адептов почти нет запретов, - продолжил он, - они лишь лишены права на чувства. На любовь и семью. Не хмурься, я не такой злодей, как тебе показалось, очень не многие входят в братство, отбор тщателен и суров. Жизни я никому не ломаю, по крайней мере, я так думал до последних событий, - неожиданно добавил Верховный, и в его голосе мне послышалась растерянность, - Но твоя матушка, встретив такого, решила изменить его судьбу, пойти против Верховных. Смешно. Взрослые иногда хуже детей, те действуют, не понимая, чем может закончиться их каприз просто потому, что не имеют опыта. А взрослые забывают, что Судьба ткёт не только полотно жизни, но и кружева чувств. И нет в жизни ничего более непостоянного и изменчивого, чем Любовь, и дорогу кружева не изменят, украсят, что, бесспорно, но никогда не изменят конечную точку. И даже если Время, вдруг сделает петлю, всё равно всё вернётся к тому, что было задано при рождении. Опять я отвлекаюсь на общие фразы? - Время усмехнулся, - когда долго летаешь сложно снова понимать пеших. Но да ладно.
- Твой отец был хорош, один из лучших, так что вкус Хозяйку не подвёл, и Любовь ей помогла, вмешалась, проказница, - Время хмыкнул, как-то снисходительно, совсем по-человечески. - Мы, раньше отслеживали жизненный путь Хозяек, старались что бы он не был затянут, чтобы они не возомнили себя Богинями. Потом нам это надоело и вот результат. Прости, малышка, но Мир сезонов не так прост и совсем не добр к тем, кто нарушает правила и традиции. Это условие выживания и самой планеты и её обитателей, - вот теперь всё точно, про себя вздохнул Время и почувствовал себя так, словно выбрался из топи болота,
- Твои сёстры, хоть и несут в себе магию, но внутренне в них нет того, что может сделать их Хозяйками сезона. Видишь ли, такое бывает, когда ты лишь хочешь казаться кем-то, но не являешься им по праву. Твоя матушка хотела быть богиней, а в результате потеряла себя. Перестав быть истинной Хозяйкой Высокого Дома, забыла, что всего лишь одна из Рода. Вот и натворила дел. Она поторопилась в выборе их отцов, видишь ли, - он вздохнул, - красота не самое важное, нужен внутренний стержень и ответственность за тех, кто доверился тебе. За их жизнь и процветание сезона. Именно в этом долг Хозяйки, и именно поэтому власть считают бременем. Она не может себе позволить жизнь обычной богатой дамы, не должна, - зло добавил Время, - А она создала себе сестёр или, скорее, подружек, чтобы не быть одинокой. Но это совсем не то, а власть ей передать пока некому. Так что, Путник на её пути, это был подарок Судьбы. Вот только она пожелала сына, а не дочь. Желание и мольбы матери, во время беременности, это большая сила. Но нельзя строить свою жизнь на лжи только потому, что хочешь в эту лож верить. Ей бы разум включить, - снова зло прервал себя Время, помолчал, видимо справляясь с собой, и продолжил, - но Судьба не подвластно мольбам, если они не от сердца, а от корысти. Родилась ты, пусть и с талантами отца. Повторюсь, родись сын и брат, он бы мог хранить их власть сколько угодно, это она просчитала. А ты стала потенциальной опасностью, но она уже слишком привыкла к власти, забыла зачем существует Хозяйка сезона. Так что очень быстро влюбленность Хозяйки весны к адепту Времени, Путнику, сошла на нет. Тьерр, так звали твоего отца, продолжил свой Путь, ибо, повторюсь, кружево судьбы лишь украшает Дорогу, а не меняет предназначение Путника.
- К тому же, Судьба, пытаясь поправить сделанное Любовью, а может и в наказание Хозяйки Весны, (Боги мстительны, имей это в виду, а твоя матушка хотела переиграть Богиню), подарила тебе при рождении, власть над собственной судьбой, это очень много. Иначе бы ты в Школе не оказалась. Я слышу твой вопрос, - прервал себя Время, - нет, отец не мог забрать тебя, это шло в разрез с правилами Ордена, да и ребёнку нет места в жизни Путника. Для него каждый день - подарок, а не данность. И когда его Путь закончится, знает только Время, ведь только Время не останавливается ни перед кем, ни перед чем. Да, - Верховный, тряхнул капюшоном, словно заставляя себя вернуться в реальность, - Тьерр нашел проход к Миру оборотней и взамен на разрешение выхода для них, оборвал свой Путь. Так он наказал себя за измену клятве Путника во времени, а заодно дал возможность вырасти тебе, своей дочери. Понимаешь, Юлианна, он ведь был уверен, что делает это для вас, своей любимой и своего ребёнка, верил в это. Или хотел верить, - добавил Время совсем тихо, - оказалось, мой любимый ученик был самозванцем, а не моим адептом. Принёс клятву мне, Времени, а в душе остался верен своему убеждению, он верил, что для каждого существует человек, который стоит всего. Это его и сгубило. Долг, верность долгу, это не просто красивые слова, когда же вы это поймёте, люди? - с бесконечной горечью проговорил Верховный, - ведь вы сами выбираете дороги и Богов, а потом восстаёте против них.
Он надолго замолчал, словно давая мне время на осознание всего услышанного. Меня же просто трясло и не от холода, а от внутренней, видимо нервной дрожи. Ещё я чувствовала бесконечную усталость. Да, идя в святилище Верховного, я надеялась на ответы. Но получив их, оказалась не готова к услышанному. Всё было слишком откровенными и пугающими. Меж тем Время, поднял голову и расправил плечи, словно стряхивая с них накопившуюся усталость бытия и снова заговорил: - В результате ты не просто осталась в живых, и не стала "Золушкой" при сестрах, - усмехнулся, словно вспоминая мой детский протест, - а обрела себя. Теперь тебе осталось лишь подтвердить это в глазах окружающих и тогда Путь твоего отца и каприз матери будет не обесценен, а понят и принят Верховными. Дерзай, девочка и верь, в себя. А я принимаю твой дар и согласен принять тебя под своё покровительство! - и да помогут мне хоть кто ни будь, - добавил Время про себя. Впервые поняв, как его товарки так легко нарушили собственные обещания, оказывается трудно быть богом, особенно когда в тебя верят!
Неожиданно у меня сильно закружилась голова и я просто рухнула на пол святилища. А очнулась уже в Школе. В комнате, ставшей почти домом, на долгие годы ученичества. На моей шее сверкал неснимаемый оберег от Верховного Времени. Многим позже узнала, это замкнутый знак бесконечности не появлялся на Хозяйках с незапамятных времен. Обычно они выбирали своими покровителями Любовь или, гораздо реже Судьбу. А ещё я поняла, кто заступился за меня тогда, кого мама увидела в зеркале и так испугалась. Неожиданно стало тепло, и я даже загордилась, ведь у меня появился тот, кто принимал меня, изначальную. Не пытаясь осуждать или подчинять. И это был не кто иной, как Верховный Время. И да, домашнего праздника поступления в Школу, устроенного мамой и сестрами в мою честь, у меня так и не было, но изящную, совсем девичью подвеску от Времени я решила считать подарком от отца.
Глава 3.Всё возможно, если никто не доказал, что этого не существует.
Любовь летела с такой скоростью, что чуть не промахнулась мимо гостеприимно приоткрытой двери дома, где обитала Судьба. Правда, когда она вбежала в неё, на ходу меняясь из разноцветной туманности в негодующую красавицу. То чуть не споткнулась на пороге, от увиденного. Любовь привыкла видеть одну из трёх сидящей в кресле и прядущей. В темном платье и с чепцом на голове или что там она носила. Повернувшаяся к ней женщина ничего общего с привычной хозяйкой дома не имела. Во-первых, она стояла, у мольберта! Её платье было закрыто фартуком, на котором яркие мазки красок соперничали с непонятной картиной. Сама же художница была молодой и привлекательной, а убор из драгоценных камней на её волосах был так изыскан, что Любовь немедленно захотела такой же. Обе женщины с изумлением смотрели друг на друга, поняв, что хозяйка не собирается менять ситуацию, Любовь растерянно огляделась, словно ища помощников. А потом растеряно проговорила: - Ты арттерапией увлеклась? Судьба словно замерла, а потом звонко расхохоталась: - Хотела тебя спросить, откуда летишь, но по словечку уже поняла, - кивнула она, - опять с Временем повздорила?
- Ну, да, - отвела глаза Любовь, - он такое сотворил, но тебя увидела и всё из головы вылетело, ты точно она?
- Точно, - кивнула Судьба, - просто ты меня видела такой, какой представляла, а ведь у Судьбы нет возраста, я не могу постареть, как те, кто рождаются и умирают, тем самым создавая полотно жизни, я лишь летописец.
- В смысле? Разве не ты ткёшь историю их жизней? - искренне растерялась Любовь.
- Не совсем, - качнула головой Судьба, - как и Время мы ограничены рамками фантазии живущих. Видишь ли, когда человек рождается, в нём уже много заложено, он начинает жить и вести себя так, как задумано. Но не мной или тобой или Временем, а лишь им самим, человеком. Он будет поступать так, как считает лучшим, но сам. Обычно я могу предсказать его следующий шаг, но лишь потому, что знаю предыдущие. Но иногда наступает момент, когда все будущее и не только его, зависит от следующего шага. И то, что получается в итоге, подчас ставит в тупик и меня, и Время. Сейчас именно такой момент. Вот я и стараюсь помочь, краски жизни подбираю и показываю, а выбор за ней, как выберет, так я снова смогу "рукодельничать" - она фыркнула, давая понять Любви, что слышала, пусть и мысленно, то, как она назвала её работу.
Любовь смутилась. Эта женщина внешне молодая, смотрела на неё глазами вечности, но не усталыми, а искрящимися интересом к будущим поступкам своих подопечных.
- Я думала, ты всё решаешь, - нехотя призналась она.
- Если бы это было так, то тебе в мире, созданном нами, места бы не было, - серьёзно произнесла Судьба, - случайность, любопытство, это слова именно из твоего лексикона. Но не будь их, и встреч бы не было. Время не может идти назад. А я, Судьба могу только поддержать интерес моих подопечных лезть в неприятности, или оставить всё, как есть. Но решать будут они. И их жизни будут вытекать из их поступков, а вот чем закончится, знает только Время, да и то, не сразу.
- Ты знаешь, что он создал Цитадель, там себе алтарь и считает себя Главным! - негодующе воскликнула Любовь, разом вспомнив, зачем летела.
- Это ты так видишь, - невозмутимо отозвалась Судьба, - Время то же взрослеет, раз принял ответственность не за Мир, а за кого-то конкретного. Это гораздо сложнее. И почему Цитадель? Любите вы громкие названия, - хмыкнула она, - по мне просто Школа, где из мальчиков постараются сделать мужчин. Притом не одинаковых, как пешки. Есть такая игра, шахматы, - пояснила она на непонимающий взгляд Любви.
- Да знаю я, - прелестная девушка обидчиво надула губы.
- Он позволяет своим адептам проявлять себя, становиться фигурами, - Судьба продолжала свою мысль, слегка покусывая губу, и притом без твоего участия. Правда, это уже смешно. Там, где нет любви и заинтересованности к семечку, урожая можно не ждать.
- Значит, у него ничего не получится? - злорадно протянула Любовь.
- Ты ответишь сама на этот вопрос. Если задашь его правильно, - Судьба повернулась к мольберту и добавила густо сиреневых мазков, приглушая ими ярко красные, - вопрос должен начинаться со слова "зачем?". Понимаешь, - она взглянула на озадаченную её словами Любовь, - зачем он придумал то, что ты так осуждаешь?
- Он хотел развития, и чтобы те, кто родился без особых способностей, не погубили созданный нами Мир, - нехотя призналась Любовь.
- Ты хочешь, что бы у него ничего не получилось?
- Нет, что ты! - Любовь затрясла головой. - если всё рухнет, чем мы управлять станем. - Я не хочу, чтобы он Главным был!
- Ты хочешь забрать его детище и взвалить ответственность на себя? - Судьба вновь повернулась к гостье.
- Нет конечно, - та насупилась, - просто меня вывело из себя то, что он без нас всё решил.
- А вот это напрасно, - улыбнулась Судьба, - когда сажают леса никто из лесников не доживет до того времени, когда в них появятся грибы и ягоды. Время тем и хорош, что даёт нам эту возможность, прийти на готовое. Только если ты попытаешься разрушить его детище, я буду против, - Судьба повернулась лицом к Любви и взглянула на неё враз потемневшими глазами вечности, они стали буквально затягивать в себя Любовь. Та взвизгнула от страха и присела за кресло.
- Нет! Я же всё понимаю. Я ничего не порушу. Я потом ещё прилечу! - с этими словами она почти выскочила из дверей Судьбы. На ходу вновь превращаясь в туманность и мерцая густо сиреневым цветом, чем дальше она улетала, тем цвет бледнел, постепенно возвращаясь к присуще ей перламутра розовому.
Судьба, усмехаясь, смотрела ей в след. Убедившись, что баламутка улетела, взмахом руки заставила исчезнуть и мольберт, и фартук. Одна из Трёх поспешила к полотну жизни, оно ждало тепла её рук. Совсем недавно Судьба опасалась за их общее творение, Мир Сезонов. Время перестал им интересоваться, а Любовь заигралась во вседозволенность. Что она, Судьба, могла сделать? Этот мир был создан именно Тремя и исчезни хоть один всё бы рассыпалось. Но раз Время стал создавать фигуры, значит Мир пошёл на новый виток развития. Конечно, Время бы возмутился, скажи она, что на это его толкнула именно Любовь. Верховная ласково провела рукой по струящейся ткани полотна жизни, в ответ на ласку оно заиграло яркими красками. Что ж, она одна из Трёх, она Судьба, пусть и непростительно долго не вмешивалась в происходящее внизу. Дать исчезнуть прекрасному миру из-за интриг тех, кто, выбирая между властью и ответственностью выбрал власть, она не позволит и ещё не поздно всё исправить.
Глава 4.Умение вовремя понять, что совершаешь ошибку - это путь сильнейшего.
Именно эту мудрость Наставник вдалбливал мне так часто, что и сейчас, разбуди меня среди ночи, я проговорю именно её. Правда, потом продолжу спать.
Я Рей, довольно долго я считал, что имя это единственное, что связывает меня с прошлым. Ведь кто я, и откуда, как попал к Наставнику практически малышом, я не помнил. Сегодня, в день моего первого совершеннолетия, видимо в качестве подарка, мне вернули память детства. И оказалось, что я Натаниэль, и разумеется, моё имя гораздо длиннее, да ещё и со множеством приставок, обозначающих принадлежность к Высокому Дому вообще и Цитадели, в частности. А ещё я не могу выбирать первую дорогу. Опутанный невидимыми путами этой самой памяти и приказом неведомого мне отца, я возвращаюсь домой. Путь предстоит не близкий и я, машинально переставляя ноги всё прокручиваю то, что мне позволили вспомнить и стараюсь не обращать внимания на то, что меня немного мутит от воспоминаний. Наставник предупреждал, что так и будет, но тот, кто приказал мне вернуться, не терпит слабых, вот я и иду.
До праздника первого Совершеннолетия мой Путь во Времени и дорога, что соткала для меня Судьба, были просты и понятны. Я был Реем, хотя теперь и не могу вспомнить, откуда взялось это имя, у меня был и Наставник, и куча приятелей. Я собирался стать Охотником между мирами. Этого по мне, было вполне достаточно. То есть прийти в Цитадель, пройти испытание, вместе с теми, с кем рос и учился все предыдущие 10 лет. Или, правильнее будет сказать, учился выживать и сражаться в лесу, и среди гор, и немного на море. Земли моего клана большие. Я был уверен в себе и в том, что меня отберут! Я получу значок ученика, приколов его с изнанки воротника рубашки. Это против правил, но так делают те, кто уверен в себе. Показывают его Патрулю или ещё кому, когда совсем припечёт. А так, надеются только на себя.
Потом, проведя пару лет в Цитадели, обучусь тому, что позволит, сдав экзамен, протянуть руку и получить печать-татуировку, которая проявляется только силой мысли. Стану Охотником, признанным, а потом и одним из лучших. Если совсем повезёт, вступлю в Орден Охотников между мирами. В Путники меня не тянуло. Они одиночки, без семьи и клана. Я такой жизни не хотел. Отслужу, вернусь в деревню, к Наставнику. Встречу девушку, создам семью и продолжу Род. Всё просто и ясно. Было.
Получив приказ, Наставник привёз меня к развилке у Большой дороги, дальше мне надо было идти одному, но заблудится было невозможно, Большая дорога тут была одна. Спешившись, он внимательно посмотрел мне в глаза. И я снова почувствовал себя заплутавшим в лесу мальчишкой, на которого наткнулся Патруль. Он неловко обнял меня и шепнул на ухо: "Не торопись, Рей, ни в чём!" Я кивнул, принимая совет. А он вскочил на своего коня и подхватив узду моей лошади поторопился ускакать. Я постоял ещё немного, глядя как моё детство исчезает вместе с Наставником в пыли дороги и пошёл вперед. Дорога была не близкой, так что, споткнувшись я сошёл с неё и прошёл в глубь леса. Нашёл дерево с широким стволом, бросил мыслесеть, что предупредит о появлении и животного, и человека. И сел, опершись спиной о его ствол. Сейчас, я был один, впервые за долгие годы. И поэтому мог себе позволить не рассматривать небо и верхние ветки деревьев. Я положил на согнутые колени свою дорожную сумку, обнял её и вдохнув родной запах потерянного навсегда дома, позволил себе заплакать. Я рыдал, выл от отчаяния и грыз кожу и вышивку сумки, впервые обратив внимание и на узор, и на цвет вышивки, хоть и поблекшей, за долгие годы использования.
Обряд снял морок, и я не только видел то, что было перед глазами столько лет, теперь я понимал, что вижу, легко читая руны тайного языка своего истинного Дома. Когда слёзы иссякли, я откинул гудящую голову на крепкий ствол и попытался выстроить хоть что-то из кусочков прежней, разбившейся в мелкую крошку, жизни. Значит, что я имею. Себя, 16-летнего крепкого парня с выучкой будущего Охотника. Что я потерял? Всех тех, кто был рядом столько лет. Потому что обряд не просто сдёрнул вуаль с памяти, но и подтвердил, что я являюсь кровным сыном Главы Цитадели, Наследником Верховного воина Времени, Мессира Натаниэля эль Родерика.
Но это было, что называется, пол беды. Страшное для меня заключалось в том, что раз с моей памяти приказом сдернули вуаль забвения и велели возвращаться это могло означать лишь одно, моего брата нет в живых. Нас всегда было двое, с самого рождения. Пусть я и родился на несколько минут раньше. Мы были близнецами, и юная наша мама так и не сумела оправиться от родов. Иногда, во сне, мне казалось, я слышу её голос, напевающий колыбельную, и чувствую тепло рук. Помню огромный замок и длинные коридоры, по которым мы несемся, с Натом. Он был немного слабее меня и его назвали именем отца, что бы родовое имя поддерживало его силы. Хотя по правилам, имя отца получал первенец. Теперь имя Рода вернулось ко мне, но я, видят Верховные, совсем не рад этому.
Разбуженная память неохотно открывала свои двери. Было ли моё раннее детство счастливым? Я не знаю, оно просто было. Мы всегда были вдвоём, внешне неотличимы, внутренне же совсем разные. Брату лучше бы родится девочкой. Он мог сыграть на любом инструменте, что попал ему в руки, рисовал и придумывал истории, под которые я засыпал, набегавшись за день. Когда нас стали обучать владению оружием и верховой езде, он был не слабее меня, но ему было не интересно. В брате не было азарта, он не стремился побеждать. Нат любил блуждать по Замку, и никогда не терялся. Говорил "дорога сама ведёт", я фыркнул, надо же, помню. Так, а что было потом? Голова заболела немилосердно. Но я обязан был вспомнить! Вот нам исполнилось 6 лет, теперь должно пройти первое испытание, оно подскажет, к чему готовить наследников. Откуда-то приходит воспоминание, что мы с Натом, ночью, снова исследуем Замок и попадаем во внутреннюю его часть, оказываемся в потайной комнате и от кабинета отца нас отделяет лишь каменная стена. В ней несколько пар глазков и поэтому не только видно, но и прекрасно слышно всё, что там происходит. Глава Школы Пути во Времени или, как он предпочитал её называть, Цитадели, говорит кому-то, что в завтрашнем испытании должен остаться только один сын. И не тот, к чьим ногам льнёт Путь. Ему нужен наследник. Тот, кому он, Натаниэль эль Родерик, Глава Цитадели, сможет передать её, когда придет Время.
Виски заломило так, что я зажмурился изо всех сил и прокусил губу, впрочем, это не помогло, я не смог сдержать стон и как награда, я вдруг увидел лицо брата, словно на миг перенесся во времени. Его серые глаза, они тогда потемнели, словно на небе началась буря, а вместо дождя в них закипели слёзы. Я снова услышал его потрясенное: "Рей! Я умру? Прямо завтра?" И своё уверенное "Нет!" Теперь я отчетливо вспомнил, это он назвал меня Реем. А вот почему? Нет, этого я не знаю. А ещё, память пробудившись окончательно, показывает, как я сбежал в ту же ночь, уверенный, что поступаю правильно. Я очень любил Ната и был физически сильнее его. Если отцу нужен только один сын, пусть это будет Нат. А я точно не пропаду. Мальчишки в нашем мире всегда ценились, как будущие воины. Не помню сколько шёл. Помню меня подобрал патруль, потом появился Сэм. Ах вот как?! Мой Наставник уже тогда был Главой патруля? Круто. Я хмыкнул, тогда многое становится понятно. Значит отец сразу узнал о происшедшем и согласился. А если сейчас мне приказано возвращаться в Цитадель, да ещё и под Родовым именем, это может значить только одно - Ната, моего брата, нет в живых, а отцу нужен наследник.
Я медленно приходил в себя, отодвигая в глубины памяти то, что мне открылось. Убеждая себя, что прошлое неизменно, а жить предстоит в будущем, которое построю я сам. Было не то, чтобы страшно, а неуютно, как перед экзаменом, где последний вопрос билета на усмотрение экзаменатора. Совсем скоро я предстану перед отцом, и увижу тех, кто был рядом с братом и позволил ему погибнуть. Я не сомневался, что меня будут беречь, только как мне жить там, где погибли самые близкие и дорогие? Пусть дорога мамы и была короткой по судьбе. Но брат, что случилось с ним? Наверное, ради того, чтобы это узнать, мне и стоит вернуться. А совсем не для того, чтобы принять титул Наследника и возгордится. К тому же у меня была тайна, спрятанная очень глубоко в сердце, тайна, о которой я запрещал себе думать, до поры до времени. И это время начиналось сейчас. Что ж, так и решу, пойду и посмотрю, о чем Время, наш Верховный Бог, попросил свою подругу, Судьбу. И что же она мне уготовила, по его просьбе, если я вновь оказался в исходной точке своего Пути. Что ж, каждый путь начинается с первого шага. Я снова вышел на Большую дорогу и устремился вперёд.
Дойдя до ворот Замка, я закинул голову и посмотрел вверх, там, над самыми воротами. было маленькое окошко комнатки внутри стен. Мы пробирались туда с Натом и играли. И нас никто не мог найти. Сейчас я почувствовал чей-то взгляд и встретился глазами с братом?! Лицо его было очень бледным. Хотя все мужчины у нас в основном смуглые, белокожие только дамы, живущие в Замках. Брат, уверенный, в том, что я его заметил, приложил палец к губам и погрозил им мне. А потом исчез. Я немного растерялся, поскольку отчётливо помнил, что дверь в ту комнату забили ещё тогда, когда нас нашли. Я потёр лоб, отгоняя морок и поторопился стукнуть молотком в узкую калитку, собранную, как и ворота. из толстых досок, перетянутых кованным железом. Открылось маленькое окно, вырезанное в калитке, и я поправил капюшон плаща, потом, мысленно себя обругав, отбросил его на плечи, и ещё тряхнул головой так, чтобы мои длинные волосы, чистого платинового цвета рассыпались по плечам. Охранник охнул и поторопился открыть проход.
Создавая мир Межсезонья, мой мир, Верховные боги изрядно развлеклись. И если зайти в кабак у казармы, особенно поздно вечером, когда те, кто зашёл просто поужинать уже ушли, то можно услыхать много интересного, на их счёт. Мальчишкой я часто оставался там, на втором этаже. Там была комната, в которой таких как я, учил читать и писать первый Наставник. А ещё там была библиотека Охотников. Очень давно кто-то первый принёс книгу из того мира, где охотился. Никто и не помнит, как его звали, но с того времени это стало традицией. Книги были разными, и с картинками, и с картами. Наставник, обнаружив у меня склонность к языкам, давал возможность учить. А ещё я там немного подрабатывал, пусть и мелкие монетки, но свои. Так вот, если женщина находит своё место в иерархии Клана, после замужества, то мужчинам, ещё при рождении, Судьба устраивает лотерею, и никто не знает, какой билет ему уготован. Рождаемся мы с разным цветом волос, а вот к первому совершеннолетию, у нас оно приходится на 13 лет, волосы светлеют и от того, сколько появится платины в черных, рыжих, русых волосах, будет зависеть и дальнейшая жизнь. В Кланах говорят, это идёт с незапамятных времен, от общего предка, нашего божества, Верховного Времени, (Вообще то их три. Но Любовь охраняет девочек и девушек. А Судьба взрослых женщин), чем больше белых прядей в волосах мужчин, тем древнее твоя кровь, ведь именно в ней зашифрованы знания. Те, кто имеет в шевелюре больше изначального, родного цвета, обычно коротко стригутся, подчеркивая платиновые пряди, но в жизни редко добиваются успеха. Им даже жениться не всегда удаётся.
Встретивший меня воин, внимательно глянул и кивком позвал за собой. Я шёл по такому знакомому двору, что казалось и не было всех этих лет. Те же неровные камни брусчатки, по которым учишься ходить, скользя. Но даётся это не сразу, а только после многих падений и разбитых коленок. Огромный дуб посередине площадки то же не постарел и не засох, а казался даже выше. Отцу много раз предлагали его срубить, и он каждый раз бросал фразу: "это он тут живёт, а мы так, временщики". Надо же, и это я помню. Видимо о моём приходе доложили, парадная дверь Замка открылась стоило мне бегом подняться по крутым ступеням высокого крыльца. Но и тут меня встретил незнакомый военный, словно принял от сопровождающего и повел вглубь дома. Широкая прихожая, выложенный плиткой, узорчатый пол. Топот ног по лестнице вверх и шум шагов гасится ковром, что лежит в коридоре, ведущему в кабинет отца. Снова дверь, и снова меня ведёт уже другой, пожилой мужчина. Наконец, ещё одна дверь, и я попадаю в святая святых, кабинет отца. Он сидит за столом и не сразу поднимает голову от разложенных бумаг, а я даже и не знаю, как себя вести. Нет, встреть он меня при входе или просто встань сейчас, я бы бросился в его объятия. Но поскольку ничего подобного нет, я внутренне подобрался и просто застыл.
Лицо родителя я практически и не помнил, а волосы у отца оказались коротко подстрижены, на голове сиял узкий обруч венца. Ну да. Он хоть и не Глава Клана, но он Глава Школы или как все тут говорили, Цитадели, в которой учат и будущих глав кланов тоже. Стрижка была удачной, да и венец подчеркивал платиновые пряди, но, если у меня остались ещё несколько тёмных прядей у лица. То у отца было несколько светлых и всё. Поняв это, я даже растерялся. Как такое может быть? И кто же он в действительности, чем так ценен, что окружающие не обращают внимание на прямой указ Верховного. Вопросы крутились в голове, а вот интуиция советовала держаться от него подальше. Наконец отец отложил бумаги и окинул меня взглядом, видимо мои волосы потрясли его настолько, что на несколько секунд он застыл:
- Здравствуй. Сын, - проговорил он, словно заставляя себя принять неизбежное, - вижу ты будешь достойным наследником, но это будет ещё не скоро. Я призвал тебя, чтобы ты смог обучаться в самой Цитадели, и наверняка ты горд этим.
Я не знаю, что он ожидал увидеть, но по странным фразам явно неподготовленной речи, понял, своим внешним видом я явно сбил какие-то его планы. И сейчас он жалеет о том, что меня видели многие и рассказ о истинном наследнике уже бежит по Замку.
- Ты будешь учиться среди сверстников. Первое время. Я должен посмотреть, как ты себя проявишь, - он выдавливал фразы из себя фразы особо не задумываясь, что говорит.
Я кивнул, принимая его решение. Меня не спрашивали, а распоряжались.
- Ты можешь задать мне любой вопрос, сын, - видимо он сумел взять себя в руки и даже растянул губы в улыбке. Вот я и спросил:
- А что случилось с моим братом?
Его лицо застыло и в глазах промелькнула ярость:
- Ты, Натаниэль эль Родерик, мой единственный сын и наследник, - ответил, явно стараясь казаться удивленным.
Странно, и зачем было отдавать меня на обучение Главе Патруля? Сэм и его ребята умели по мимике читать лучше, чем по книге.
- Да? - я постарался быть предельно вежливым, мне тут еще жить, - а кто же жил со мной в комнате, в детстве и я помню, мы были похожи, - я придал лицу вопросительное выражение и даже удивленно похлопал глазами.
- Помнишь? - недоверчиво проскрипел он, - это был твой двойник, ради безопасности.
- А где же он сейчас? - я продолжал изображать непонимание.
- После твоего отъезда в его услугах не было нужды, и он уехал, навсегда и далеко, - голос отца был способен заморозить. А я понял, что он не собирается отступать от этой, не особо правдивой сказочки. Что ж, у меня время есть, разберусь. Я легонько пожал плечами и задал второй вопрос:
- Куда мне сейчас? В казарму или ...
- Или, - снова недовольство в голосе, - несколько дней ты проживешь в своей комнате, будешь представлен военачальникам, главам кланов. А потом начнёшь обучение с их сыновьями. И не в казарме. Это Цитадель! Тут обучают будущих командиров. У нас классы!
Я понятливо кивнул и перевёл глаза на большую картину за его спиной. На ней был мой очень давний предок, в старинном доспехе и с платиновыми волосами, переброшенными на плечо, поверх них. Видимо он понял, на кого я смотрю, и его щека дёрнулась.
- Это Родерик, наш досточтимый дальний предок. Есть легенда, что он однажды беседовал с самим Верховным, Временем. Позже его имя стало нашим родовым, - проговорил отец, - ты похож на него, очень похож, - я видел, что каждое слово признания даётся ему с огромным трудом, - но ты ещё слишком юн и неопытен.
- Так ты потому и вызвал меня в Цитадель, чтобы я учился быть Наследником? Я правильно понял, отец? - я растянул губы в резиновой улыбке и вопросительно посмотрел на него.
Мой Наставник всегда говорил, что нет ничего глупее, чем завидовать своему ребёнку. Ведь завистью ты пережигаешь нити привязанности. А дети растут и становятся сильнее родителей. Так заведено. Не могу сказать, что предыдущие годы я скучал об отце, но поведи он сейчас себя по-другому я бы принял его. Ведь иметь близкого человека, это счастье. Особенно для того, кто столько лет был почти сиротой. Но, видимо с семьей у меня так и не сложится. Осталось понять, что же случилось с братом. Я молча постоял ещё немного, отец схватился за отложенные бумаги. Я явно был ему неприятен и ещё он досадовал на то, что не сумел совладать с собой. В общем, отношения у нас не сложились с самого начала, и виноват в этом, естественно, был я. Чем? Видимо, фактом своего существования. Пауза затягивалась, отец не знал, что сказать. Я развернулся и вышел, уверенный что за дверями меня уже ждут и проводят куда нужно.
Глава 5."У каждой встречи своё время- опоздания исключены." Эльчин Сафарли
Первое время в Школе я опасалась сказать и сделать что-нибудь не так, выдать себя и чувствовала чуть ли не самозванкой. Но, очень скоро поняла, что по-настоящему, до меня, Юли, дела никому нет. Те, кто должен был помогать, помогли: выдали форму и учебники, объяснили кто учителя, как проходит учебный процесс, а дальше - сама. Хотела учиться? Так учись. С обязательными, по рассказам сестёр, подругами как-то тоже не получалось. Разумеется, меня пытались "поставить на место" и здесь, принимая моё смущение за высокомерие, но об этом позднее. Вскоре я поняла, что сложное для меня в Школе будет не зубрёжка и даже не занятия физкультурой, к которым я оказалась совсем не готова. Самым сложным оказалось не иметь возможности разговаривать с тем, с кем ты привык разговаривать каждый день. Мне катастрофически не хватало Мирры, и дело было не в услугах горничной, моя магия прекрасно справлялась со всеми сложностями и в застёжках платья, и в сложном плетении неожиданно удлинившихся кос. Нет, мне не хватало общения с той, кому можно полностью доверять. Вечерами, я укладывала гудящую от зубрежки и обилия новых знаний голову на подушку и долго смотрела на затухающие угольки в камине. От усталости и тоски по потерянным друзьям набегали слезы, и я смаргивала их, пытаясь различить в рисунке вспыхивающих угольков дом Норры. Мне так хотелось вновь обрести уверенность в том, что всё преодолимо. Опереться на безусловную преданность и силу Зига и Зора. Увидеть лукавую улыбку служанки Мирры, давно ставшей мне подругой. Почувствовать ласковую нежность моей первой, настоящей няни, Норры и поговорить с ведуньей Клана, Доррой. Теперь я понимала, кто в действительности учил меня травничеству. Школьная преподавательница зельеварения и алхимии, вреднейшая и дотошная госпожа Хизер, скептически поджала губы, когда ей представили новую ученицу, а теперь я одна из лучших. Как жаль, что всё это я поняла только теперь. Но, наверное, в этом и состоит взросление, понимать и пользоваться тем, чему тебя научили в детстве, помнить тех, кто учил, но дальше идти своей дорогой и не оглядываться.
Помню, что в тот день мне нездоровилось, и я легла пораньше, кажется, даже задремала, когда дверь в комнату неожиданно распахнулась. Запирать двери было не принято, хотя войти таким образом не позволяли себе даже Наставницы. Встретившая незваных гостей темнота немного спутала планы, но вскоре хлопки в ладоши заставили светильники ярко вспыхнуть. Я села в постели, моргая от яркого света и непонимающе уставилась на толпу девчонок разного возраста. Быстрого взгляда хватило, чтобы понять, принцесс и наследниц среди них не было, ведь потомки Верховных Домов всегда поддерживали друг друга. Мне не повезло, моих ровесниц их других Домов, в тот год в Школе не было, а старшие жили в другом крыле.
- Вы ошиблись дверью? - спросила я ближнюю ко мне девочку, с трудом вспоминая, что она принадлежала к межсезонному клану. Та вздёрнула подбородок, но промолчала.
Я знала о межсезонных мало, в основном из учебников, раньше меж сезонники присылали в школу только мальчиков, на первые три года, когда обучались все. Потом Кланы стали присылать и девочек, но редко кто из них доучивался до конца. Обычно первое совершеннолетие было для них и выпускным балом. Девушки разъезжались по своим Кланам и строили жизнь как жены и матери. Некоторые, конечно, оставались становясь фрейлинами в Великих домах, но для этого надо было подружиться с принцессой настолько крепко, чтобы ради дружбы принести клятву служения. Назад дороги не было, девушку вычеркивали из памяти Клана. Но подобное случалось крайне редко.
Я выжидающе смотрела на заводилу, Инесса была из аристократок сезонниц, хоть в школе и не принято было вспоминать о происхождении. Никто заранее не знал, какие способности откроются в процессе учёбы или не откроются. Так и случилось с Инессой, до поры она считалась любимицей некоторых наставниц. Но теперь внимание почти всех было направлено на меня.
- Вот уж нет, - визгливо ответила мне Инесса, - мы решили, что тебе пора объяснить, кто в Школе главный. Ты грубо ведёшь себя по отношению к нам. Недавно появилась, а подруг так и не завела, и покровительниц из старших у тебя нет.
- Отстаивать личные границы - это не грубость. Грубость - это их нарушать! - я ответила подхваченной где-то фразой при этом скопировав Грейс, сестра умела так гордо задрать нос, что бесила всех.
Ещё я понимала, что любое слово или попытка объясниться будет расценена как слабость. Инесса злилась на меня, ревновала наставниц и считала, если меня не станет, то всё вновь пойдет по-старому. Разумеется, это было не так. Но по её лицу и прищуренным глазам было ясно, она уже всё решила и я, мысленно, готовилась к худшему, просто не знала, к чему точно. Посыпались обвинения в высокомерии, в том, что я всего лишь третья, а веду себя как Первая наследница. Досталось и моей внешности и отросшим косам, меня обозвали "рыжей" и прибавили несколько слов, о значении которых я могла только догадываться.
Признаю, я сторонилась одноклассниц, но это было не высокомерие, а обычная стеснительность. Но кто бы стал разбираться? Я была новенькой и вела себя не так, как ожидалось, да и сейчас выглядела не испуганной, а надменной, сидя в постели с идеально ровной спиной и задавая вопросы немного скучающим голосом. Но Великая Тройка, как же мне было страшно! Опять вспомнились мои оборотни: "Если рассчитываешь только на себя, и спину никто не прикроет, не дай противнику подготовиться, не жди, бей первой, но так, чтобы не встали! Иначе ты проиграешь" - серьёзно втолковывал мне Зиг, когда я первый раз поделилась с ними планами о покорении Школы. Вот интересно, он что-то знал о ночных разборках или предвидел? Видя, как Инесса подталкивает ко мне своих товарок, призывая "разобраться с зазнайкой", я с сомнением посмотрела на свой кулачок. Даже если бы он был таким большим, как у оборотня, мне такую толпу не одолеть.
Одна из непрошенных гостей уже шагнула ко мне, тем самым открывая зеркало, висевшее на стене. Они были одинаковыми для всех комнат, узкие и высокие, в рост. Что бы видеть целиком и причёску, и одежду и не допустить неряшливости. Сейчас, в нем, я ясно увидела не спины нападавших, а руку, затянутую в перчатку, она изобразила знак бесконечности и исчезла. Поняв, что надо делать, я даже рассмеялась от облегчения, чем явно вызвала удивление. Крепко сжав кулон, подаренный мне Временем, ударила незваных гостей наспех придуманным заклинанием. Видимо, всё же сильно испугалась ночного вторжения, поскольку заклинание получилось и сумбурным, и агрессивным. Девчонок не просто вышвырнуло из моей комнаты, ещё и побило о стены коридора. Крики, визг и тишина. Я встала, меня немного качало. Сильно выложилась на заклинание, а подпитать силы было нечем. Закрыла дверь и подойдя к зеркалу, посмотрела на себя. Да уж, победительница. Оно отразило и встрепанные косы и расширенные, как у кошки, зрачки глаз. Я погладила рукой холодную поверхность и тихонько сказала "спасибо", потом легла и, вопреки переживаниям, сразу уснула. Во сне чей-то голос настойчиво говорил, что подвеска является не просто украшением или знаком принадлежности к братству, она ключ. Но проснувшись я так и не смогла вспомнить, что он открывает.
Утром, ожидаемо, ко мне пришли Директриса и Наставницы. Я ждала всего, вплоть до исключения, но меня даже не ругали. Наоборот, они мялись стараясь объяснить, что в Школе произошло не происшествие, а недопонимание. Мне предлагалось забыть и учиться дальше. Сказанное походило на извинение, и я легко согласилась. Потом узнала, что к этому приложила руку мама. Разумеется, ей донесли о моём поведении в ту же ночь, вот только она не пришла в ужас от поведения дочери. Наоборот, пообещала сменить всю верхушку Школы, раз они не справляются со своими обязанностями - обучить владеть магией маленькую девочку. Ещё она сказала: "... если её дочь уничтожит всё население школы включая наставниц, Главы Верховных Домов просто наберут новых. А вот если её дочку не научат владеть собственной магией, может рухнуть мир". Как-то так. Видимо она была очень убедительна, но я видела и другое. На самом деле мама сильно испугалась происшествия, но не за меня, а саму меня, и не желая иметь дома нечто необученное и опасное, предпочла нагнать страха на Школу. Немногим позже она приказала не отпускать меня домой ни на каникулы, ни на любые другие праздники. Сами вызвались наследницу учить? Вот и учите!
Угрозу Хозяйки Весны начальство Школы приняло в серьёз. Для меня был составлен личный учебный план, поскольку несмотря на домашнее обучение о некоторых предметах я даже не слыхала, их я изучала, будучи единственной ученицей у Наставницы, с другими предметами мне повезло больше. Отныне никто не пытался покуситься на мои личные границы, но несмотря на призыв Наставниц "забыть всё плохое", и внешние проявления дружелюбия, подруг у меня так и не появилось. Переживала ли я? Конечно. Не зная, как бывает, когда дружат по-настоящему, в Школе шла только на приятельские отношения.
Наставницы упрекали в злопамятности, недостойной наследницы и дурном характере. Я не раз держала в руках кожаные шнурки, что подарила мне Мирра, держала, а потом откладывала. Ну, окажусь я среди них и что? Опять я маленькая и меня надо водить за ручку. Ну уж нет! И пусть слово "гордячка" стало моим вторым именем, но Мирра говорила, что моё поведение, это не гордость зазнайки, а достоинство принцессы. И я ей верила, несмотря на изменения в своей жизни. Видимо неведомый мне отец хорошо знал, как важны не просто любящие, а и знающие жизнь наставники, особенно тогда, когда ребёнок только вступает в жизнь. Но подобные глубокие мысли посетят меня лишь когда я стану взрослой. А пока дни тянулись медленно, а вот годы проходили быстро. Окружающие меня люди, да и сама Школа, всё стало знакомым, можно сказать, что мы притёрлись друг к другу, а я стала засыпать без слёз. К тому же я нашла отдушину от бесконечной учёбы, причём для её воплощения компания мне не требовалась.
В детстве все девочки ведут дневники. Помню, они были и у сестер. Они то показывали друг другу написанное, то прятали яркие тетради и ругались между собой. Однажды я сказала Мирре, что тоже хочу дневник, но такой, чтобы никто не смог его прочесть, кроме меня. Мирра покусала губу и предложила выплёскивать все, что у меня накопилось на раскраски. Вот так, просто. Сначала она рисовала необычные цветы или странные домики, чёрной тушью, а потом я раскрашивала их всеми цветами и оттенками, что мне были доступны. Получилось здорово! Ведь ни мама, ни сестры, пришедшие посмотреть на моё новое увлечение, так и не поняли, почему цветы могли оказаться синими или фиолетовыми, а домики напоминали и грибы, и старые пни. "Это придуманные сады"- охотно объяснила я, и их это устроило. Только Мирра, войдя и взяв рисунок по цвету всегда определяла, случилось что или просто мне было страшно. Вспомнив об этом, я предложила Наставнице Хизер создавать гербарии из лекарственных трав, рисовала я уже хорошо. Естественно, меня поддержали, а на то, что я рисовала и для себя, никто не обратил внимание. Так я получила возможность часто ходить и в сад, и в аптечный огород и даже в лес, который был недалеко от Школы. Мои рисунки стали пособием для младших, и поэтому их приходилось повторять довольно часто.
А ещё я очень любила читать. И не только книги для развлечения или учебники. Как Наследница Высокого Дома, я имела доступ и к старым фолиантам. Многие из которых были настолько тяжёлыми, что их даже не убирали со столов в библиотеке, где они лежали, в ожидании тех, кому будут доступны их тайны. Ведь они были написаны на старом языке, которым почти уже не пользовались. Мне просто повезло, мама и сестры говорили на нем, считая это особым шиком. Так что я знала его, почти с рождения. Так один из древних фолиантов неожиданно открыл мне почти утраченную тайну традиции с двумя совершеннолетиями. Оказалось, это подарок Судьбы, как богини и одной из Трёх. Она давала право на ошибку, но только девочкам, если выбор пути оказывался неверным, то в 18 лет, во второе совершеннолетие, его можно было изменить. Девочкам из межсезоньев это помогало вернуться в свои Кланы, если они осознавали, что лучше быть женой и хозяйкой в своём доме, чем одной из многочисленных прислужниц при принцессах, в Домах, где зачастую не помнят твоё имя. Впрочем, кому что нравится. У наследниц Высоких домов этот подарок трансформировался в возможность оказаться в другом мире, кто-то потом, в 18, даже возвращался в него, порвав с нашим. Я помню рассказы Грейс о мире, который она выбрала для себя, об улицах, покрытых странным серым веществом, что бы железным коням было удобнее нестись по ним, сверкая огнями искусственных глаз. В том мире, что так влек сестру её красота была оценена по достоинству, а отсутствие магии не делало её ущербной. Она шепотом говорила Ании, что даже успела поработать моделью, что бы это ни значило. Если стану признанной Наследницей, я уверена, Грейс предпочтёт уйти в принявший её мир, а не воевать со мной за трон. Так шло время, и я уже стала сомневаться в том, что помнила, ведь сёстры говорили, что чем старше становишься, тем в школе интересней. Мысленно я не раз пожимала плечами, сёстры не особенно любили учиться, в чем же был их интерес? Ответ пришёл неожиданно, в то утро я немного приболела и осталась в постели. Проведать меня пришли Кристина и Соль. Вот уже несколько недель, как у меня появились нет, ещё не подруги, скорее приятельницы. Но для меня и подобное, довольно тесное общение было в новинку. Наверное, если бы девочки сами не предприняли первых шагов, я бы так и осталась, одиночкой. Но, на моё счастье, я заинтересовала их совсем не как наследница. Кристина интересовалась травами, и мы столкнулись с ней, когда обе захотели взять редкую книгу о них. Это оказалось проблематично. Поскольку книга была на старом языке и с размытыми иллюстрациями. Но я знала язык. А она узнавала травы о которых я вообще ничего не знала. Мы, неожиданно, сработались, восстанавливая манускрипт. Эту работу нам даже засчитали, как экзаменационную. Мне было в диковинку работать не одной, но оказалось, я могу находить общий язык с незнакомым человеком. Так мы сдружились. А Соль была художницей, как говорят. "От богов". Она нам помогла восстановить многие рисунки просто потому, что ей стало интересно.
Кристина скользнула к окну, на котором я, с некоторого времени, стала выращивать лаванду. Она полила горшочки из маленькой, забавной лейки, которую мы купили в одну из вылазок в город. Соль же села в ногах моей кровати и спросила серьёзным тоном:
- Ты уже слышала о том, что бал заменят маскарадом?
Хорошо, что после своего вопроса, она, не дожидаясь моего ответа, пустилась в рассуждения о недопустимости подобных изменений и возможных щекотливых историях на Маскараде. Я, стараясь не выдать себя, постаралась внимательно слушать, а сама лихорадочно пыталась вспомнить. Что же говорили сёстры? Но, увы, на память ничего не приходило. То ли я была мала и не обратила внимание, то ли при мне, а это было скорее, они просто не обсуждали подобное. Поэтому я честно сказала, что не понимаю, о чём речь. Кристина, явно ошарашенная, повернулась от окна так резко, что брызнула на пол водой из лейки, а Соль замерла с открытым ртом. Замерла. мысленно ругая себя и я. Ведь я совсем не умела общаться с ровесницами. Но, оказалось, что не знать что-то не страшно. Девочки, с загоревшимися глазами, обрушили на меня лавину информации, причём говорили обе и сразу.
Оказалось, с момента разделения, когда ушли мальчики и девочек разделили на классы по способностям, тогда был Праздник обретения себя. Странно, что я его не помню. Давали торт из трех ярусов и коробку конфет прямо в комнату! Я радостно покивала, вспоминая, торт мне не понравился, не люблю жирный крем. А конфеты я отдала младшей Наставнице, преподающей травничество. Почему? Сама не знаю. Но лаванда на окошке, это её подарок. Теперь же должен был быть Первый Бал, на котором девочки покажут владение манерами и умениями. Что бы на последующих уроках подучить и отшлифовать недочеты. Потом будет несколько рядовых Балов, а уже потом, Первый Главный Бал Первого Совершеннолетия. Так было уже долгие годы и это стало традицией. А вот маскарад? Зачем и почему? Я пожала плечами, поскольку то же не знала ответов. Однако эти новости побудили меня принять лекарство для бодрости и всё же встать. Во время обеда в общей столовой Наставницы объяснили, что Маскарад будет именно в масках, то есть заклинание изменит наши лица на несколько часов. И наряды будут соответствующими. Это поможет и нам, и учителям, они всё равно будут знать кто перед ними, а мы не сможем быть не самими собой, поскольку личина этого не позволит. Мудрёно и забавно. Девочки шумели, обсуждая. Я же просто не нашлась, что сказать, но почему-то стала ждать Маскарада, как чуда. Ведь он был неожиданен, а всё неожиданное и есть чудо.
В тот день нас распустили с уроков прямо перед обедом. Маскарад был назначен на пять часов. Пусть лица и наряды были и на совести Школы, но промыть волосы и пообедать мы должны были сами. Я, с замиранием сердца, смотрелась в зеркало. Нам так велели, когда ударит колокол Времени, мы изменимся. Но лучше увидеть себя и осознать, а уже потом выходить к другим. Странно. Да? Я помнила по детству. Если чего-то не понимаешь, просто следуй тому, что велят. Вот я и смотрела в зеркало. Ожидая, сама не знаю что. Прозвучал колокол. Им пользовались редко, в самые торжественные моменты. Его звук ещё плыл по коридорам Школы, а в зеркале отразилась уже не я, девочка с тщательно заплетенными длинными косами и в форменном платье. Оттуда на меня смотрела маска, это было понятно, но вместе с тем, это было и моё лицо, только измененное магией. Я была старше, черты лица резче, мои глаза, густо фиолетового цвета и рассыпанные по плечам и спине волосы, освободившись от лент сейчас сверкали морозным золотом и прихотливо свивались в локоны (как я их потом расчешу?). Платье яркого зелёного цвета состояло из массы слоёв очень легкой ткани, причем каждый слой имел свой оттенок. Это то же вносило путаницу, и с объёмом, и с пониманием того, что видишь. Фигура казалась размытой, а в движении это будет вообще неуловимо. В довершении мне на голову и плечи опустился плащ. Такой, дымчато-сиреневый, его капюшон сильно закрывал лицо, но я всё видела прекрасно. И только моя подвеска-бесконечность сияла гордо и неизменно. Чётко давая понять, кто стоит за мной, оберегая. Я поцеловала пальцы и коснулась её, благодаря Время. Ведь, как ни крути, оно одно оставалось со мной неизменно.
Я вышла из комнаты и поспешила в бальный зал. По пути сталкиваясь с девочками и вливаясь в поток. Да. Мы были неузнаваемы и узнаваемы одновременно. Самые яркие шли в таких же ярких цветах, и что совсем неожиданно, перьях. Они напоминали птиц, кто-то маленьких и вёртких, а кто-то важных и всё знающих попугаев. Меня разобрал смех, Наставницы очень точно подметили. Я узнала Кристину, на ней была мантия полночно синего цвета и шляпа с длинной вуалью, на которой были вышиты колдовские символы давно утраченных знаний. Всё точно, ведь её так влекло всё старинное. Черные волосы девушки струились темным водопадом. А на лице была золотая маска. Соль я так и не узнала.
Бальная зала обычно сияла зеркалами. Но сейчас на них был брошено заклинание, и он отражали нас, но потом шла рябь, как на воде. Не знаю, для чего все это было надо Наставницам, но я веселилась от души, не боясь узнавания и осуждения. А потом случилось непредвиденное. Раскрылись главные двери и в Зал шагнули юноши. Мы застыли, поскольку ничего подобного не ждали. Наставницы, появившиеся в нескольких точках Зала, громко пояснили, что это фантомы, для танцев. И мы, обрадованно стали разбиваться на пары. Хорошо, когда тебя приглашают по всем правилам, но ты не боишься наступить на ногу или показаться глупенькой в разговоре. Я кружилась в танце по залу или приседала и считала про себя, стараясь не сбиться в более трудных танцах. Пока новый фантом, взявший меня за руку, не вызвал лавину страха. Я, инстинктивно, отдернула руку, а в прорезях маски сверкнули странные глаза:
- Не выдавай! - прошелестел голос, - у меня то же экзамен, я танцую не хуже фантома, поверь!
И я не выдала. Неизвестный мне парень действительно хорошо танцевал, был аккуратен с моей юбкой. Это фантомы не могли наступить на ткань. И ещё галантно проводил на место. Странно, потом он танцевал и с другими. Но я четко видела стройную фигуру и легко могла отличить его от более привлекательных фантомов. Он двигался по-другому. Не плыл, как они, а скорее, скользил. Как хорошо обученный воин. Я помнила, у мамы, во Дворце, иногда встречались такие. Бал был прекрасен, я смеялась остротам моего последнего кавалера. Надо отдать должное Наставницам, фантомы были практически живыми, когда меня снова перехватил неизвестный парень.
- Прости, помоги еще раз, дай мне что-то своё, что бы я мог доказать, что был здесь.
- Это невозможно, - прошептала я в ответ, это Маскарад, на нас нет ничего своего кроме нас самих. Я увидела полные отчаяния глаза и вдруг решилась. - Хотя, подожди! - У меня от смеха с предыдущим кавалером выступили слёзы и одна задержалась на щеке. Я смахнула её пальцем и мысленно проговорив заклинание протянула ему сверкающую каплю.
- Я твой должник, - счастливым голосом проговорил парень и поцеловал мне руку, принимая дар.
Меня опалил неведомый жар, а он, исчезая в дверях, среди других фантомов, обернулся и я на миг увидела его, словно портрет, в раме. Вот только заклинание всё портило, я не могла ничего запомнить, кроме своих ощущений. Уже лёжа в кровати, я всё прокручивала воспоминания и неожиданно поняла, мне понравилось! Очень понравился и Бал и то, какой я, оказывается, могу быть. А неизвестный кавалер мне понравился больше всех. Конечно, потом были и другие Балы, но неизвестный мне парень больше не появлялся. И я перестала его вспоминать, просто понадеялась, что моя слезинка помогла ему сдать экзамен.
В праздничное утро первого совершеннолетия я, как и другие достигшие его девушки, нарядные и взволнованные в предвкушении неведомого шли в большой зал, когда меня перехватила Наставница и отвела к Директрисе. Вот тогда я и узнала, что мама ничего не делает зря, её поступки и решения вытекают одно из другого. Потому что, поздравив меня, Глава Школы озвучила новость, которая потрясла меня своей безжалостностью.
- Юлия, по правилам школы, раз тебя ни разу не пригласили домой на каникулы, значит Хозяйка Весны так и не уверились в том, что ты полностью владеешь собой и магией. Хотя мы регулярно отправляли ей твои оценки и комментарии к ним.
Я смотрела на Директрису, видела, как ей самой неприятно то, что она вынужденно говорила. Видимо мама всерьёз боялась, что в другом мире я найду опору или сумею найти тех, кто захочет мне помочь добиться власти. Ведь теперь я точно знала, Время не просто подбадривал маленькую девочку, оказавшуюся ночью в его святилище. Да, я единственная в роду матери обладала магией и даже сейчас могла уже многое. Оставив меня в Школе, мать обеспечила себе ещё два года правления, в 18 по любому стану выпускницей. Той, чью жизнь берегут Верховные. Но вот как мне дожить до этого? Почему-то я была уверена, это будет не просто. А сегодня у всех будет праздник первого выбора, у всех, кроме меня. Потом Школа опустеет, те кто не уйдут в другие миры, младшие и старшие разъедутся по домам. На каникулы, а что делать мне?
- Мне жаль, Юлия, что так всё получилось, - тихо проговорила эта уже не молодая и много повидавшая женщина, - но твоя мама не та, с кем можно спорить. Ни я, ни наставницы не поддерживаем опасения Хозяйки Весны и полностью тебе доверяем. Конечно, мы понимаем, как в эти каникулы тебе будет грустно, поэтому мы решили открыть тебе доступ не только в библиотеку, и сад. Тебе доступны все помещения школы и не нужно каждый раз спрашивать разрешения. Наставница не будет ходить за тобой, как за ребёнком. Почувствуй себя взрослой, пусть и только в каникулы. Считай это нашим подарком будущей Хозяйке Весны.
Я рассыпалась в благодарностях и вышла. Про себя же только головой покачала. Вот высший класс владения интригой. И маме угодила, и со мной отношения не испортила. Ведь кто знает, вдруг я действительно буду Хозяйкой.
Оказавшись в своей комнате, первым делом сняла нарядное, дорогое платье и достала то, что шила сама. Пусть я и Принцесса, но повороты Судьбы никто предсказать не в состоянии. Поэтому в моём расписании были не только магия и бальные танцы, но и то, что положено знать обычной девушке. Я умела шить и вышивать, готовить и лечить. Очутись в мире без магии, всё это бы пригодилось. Я всхлипнула. То, как со мной обошлись, было и несправедливо, и просто очень обидно.
Надела платье и посмотрела на себя в зеркало. Я купила этот материал в свой первый выходной, которым меня поощрили в Школе. Тогда, увидя в маленьком магазине эту ткань, я пришла в восторг. На тонкой материи цвета свежего сливочного масла были разбросаны букетики фиалок. Они шли и как окантовка и просто вроссыпь. Дома мне никто бы не позволил выбрать такое. И мама, и сёстры, да и просто дамы Двора предпочитали дорогие однотонные ткани. Портнихи соревновались в их украшении изысканными драпировками складками и кружевами, не говоря уж о сверкающих драгоценностях. И принцесса, пусть и маленькая, должна была соответствовать.
Так ткань долежала до первых уроков шитья, и мы с Наставницей поломали голову, стремясь полностью использовать её незамысловатую красоту. Потом я долго искала кружево, хотелось не обычное, белое, а бледно-лиловое, и на подол нижней юбки, и на украшение выреза и пояса. Получилась вариация чайного платья, как я его себе представляла, читая романы. Наставница даже похвалила меня за экономность, мол, учусь на простом, не кромсаю шёлк и бархат.
Естественно, на школьные праздники я его не надевала. Это было утешительное платье, как припрятанная конфета или пирожное, без которого не обойтись, если получила двойку или что-то долго не получается с уроком. Сейчас, глядя на себя, я видела, что получилось красиво. Покружилась, посмотрела, как опадает красивыми фалдами юбка. Главное было не смотреть в глаза своему отражению, потому что тогда слёз не избежать. Ведь кроме запрета из дома мне не пришло ничего. А когда девочки вернуться, то будут хвастаться подарками и поглядывать, что подарили другим. Первое совершеннолетие, по возвращении традиционно отмечается Балом. Для многих он будет выпускным, другие, как я, будут учиться ещё два года. Я прикусила задрожавшие губы и неожиданно заметила, что моя подвеска, подарок и знак покровительства Великого Времени изменилась. Раньше она была общеизвестной, слегка вытянутой в обе стороны "восьмёркой" из белого металла. Теперь же она состояла из нескольких "восьмёрок", положенных одна на другую и скрепляющихся посередине сверкающим золотистым камнем. Это превратило её в цветок с лепестками. Белый металл стал фиолетовыми, но разной степени интенсивности. На некоторых лепестках поблескивали искорки фиолетовых же камней, всё это великолепие с двух сторон поддерживалось цепочкой из зелёного металла. Я растеряно смотрела на подарок. Теперь это было украшение из сокровищницы Великого Дома и никак иначе. Как принцесса, я хорошо знала и то, из чего была сделано новая подвеска и её стоимость. Но во много раз ценнее мне было внимание. "Ия", фиалка. Меня поздравляло Время, мой покровитель не забыл обо мне. Старательно сдерживаемые слезы хлынули, но они не были горючими, просто смыли обиду, и я снова смогла глубоко вздохнуть. Я погладила зеркало и шепнула "спасибо" своему незримому покровителю. Потом закуталась в шаль, которую тоже связала сама, был у меня такой период, когда предпочитала рукоделие книгам и села в кресло, поджав ноги.
И именно тогда я снова услышала зов, так про себя я назвала недавно появившееся и беспокоившее меня непонятное чувство. Я никому не рассказывала о нем, потому что просто не знала, как описать то, что происходило со мной, когда оно неожиданно появлялось. Но на этот раз оно было намного сильнее. Тоска, тоска и безысходность, а ещё усталость от бесконечной борьбы и готовность сдаться, с трудом, но мне удалось понять и разделить на составляющие ту тучу негатива, что меня буквально накрыла. А ещё я знала точно, что ничего подобного я не испытывала. И уж точно не прекратила бы бороться. Возможно, просто из вредности. Как однажды сказала мне Кристина: "Твой оптимизм не позволяет утопиться в депрессии". Забавно, да? Призвав дорогу, я уже безошибочно бежала на зов, понимая, что вновь оказалась на лестнице, ведущей вниз. Я тут была, когда поступала в Школу и именно здесь на меня вышел охранник, я притормозила, пытаясь понять, а что он тут охранял? Неужели в Школе существует подземный ход? Конечно, это возможно, но куда он ведёт? Странно, но сколько бы я ни пробежала пролётов, охраны на них не было. А потом я ступила на грубо вытесанный пол. У меня сложилось впечатление, что я стою на основе чего-то древнего, и там, впереди меня кто-то поджидает.
По мере моего продвижения в неизвестность, стены словно сдвигались, коридор сужался и каменный пол под ногами был уже не серым, а каким-то иссиня-чёрным. Я такой камень видела только раз, в кольце у мужчины, что был на одном из праздников у нас во Дворце. Почему я запомнила? Сама не знаю. Но сейчас я бежала и под моими ногами пол словно пружинил, пусть и совсем слабо, но через тонкую подошву туфелек чувствовалось. Так я добежала до стены. Вот честно, чуть не врезалась. Коридор кончился тупиком. Странно, освещение не поблекло. Слабо светились сами стены и тускнели, стоило мне пройти. И всё ради тупика?
Я огляделась, пытаясь найти решение и неожиданно почувствовала порыв ледяного ветра. В романах, что я читала для развлечения, так описывалось появление призрака. Я хмыкнула и шёпотом проговорила: "Ты меня не пугай, хочешь помочь, подскажи что делать!" Тишина была мне ответом и когда я, разочарованно вздохнув, уже повернулась, чтобы уйти, бесплотный голос прошелестел "Ключ".
В старших классах школы для дочерей Верховных Домов вводят интересный предмет: "Теория и практика ведения переговоров". У меня его вёл очень пожилой, потрясающе вредный и не менее мудрый преподаватель - мужчина, из бывших военных. Его первой фразой на ознакомительном уроке была: "Умный поймет если моргнуть, глупый - если толкнуть". Возмутительно, конечно, но сейчас я поняла! Кивнув, благодаря одновременно и учителя и призрака, приложив одну руку к подвеске, другой толкнула стену, словно толстую дверь и она поддалась.
Глава.6.На свете нет ничего невозможного. Вопрос только в том, хватит ли у тебя смелости. Рей.
Когда-то я убегал из Замка, уверенный, что никогда сюда не вернусь, а совсем недавно уезжал из приграничья, с похожим чувством. В итоге я живу в Замке и очень хочу оказаться в приграничье, снова. Выходит, истину говорил мне Наставник, "хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах"! Ладно, пусть у Верховного будет веселая минутка, вдруг мне зачтётся? Проведя несколько обязательных дней в замке, где отец показывал меня, как дрессированного обезьяна всем, кто пожелал убедиться, что у наследника "волосы предка". Я перевёл дух, оказавшись в классе Цитадели. По мне, самая обычная казарма, я в такой почти 10 лет жил. Чисто, светло, даже тепло, что мне было в новинку, в приграничье все было проще. Наскоро проэкзаменовав, мне подобрали новые предметы, необходимые для образования Наследника. Историю Кланов, Общую историю, развернутую геральдику, придворный язык и этикет Высоких Домов, и то, к чему я был совсем не готов - танцы. Вот тут я даже растерялся, но мне объяснили, что как Наследник я являюсь первым в очереди на место Главы Школы. Никогда не думал, что на это место может быть очередь, да ещё из танцующих. Я и так был не в восторге от сложившихся обстоятельств, а теперь вообще приуныл. Учеба и незнакомые предметы меня не очень тронули, в приграничье и не такому учили. Напрягло другое, тут у меня не могло быть друзей, приятели тоже под вопросом.
Я представился Реем. Традиция Школы не козырять титулами позволяла называться любым именем или прозвищем. Но кто я знали все и не спешили сближаться. Это, с их стороны, было зря. Ведь именно в первые дни мне требовалась помощь даже в том, чтобы найти нужный класс, а вот потом я сам стал проходить мимо, не замечая никого, как раньше не замечали меня. Отец несколько раз присутствовал на экзаменах, чтобы понять уровень моей подготовки. И каждый раз выходил с лицом "лорда, подавившегося сливовой косточкой", и с болтологии, в смысле истории, где я не блистал. Но твердая четверка была в кармане. И с боёвок, там было сложнее. Ведь в приграничье, где я вырос, меня учили не сражаться. На это у Охотника, работающего в "поле", может не хватить времени, да и работает он как правило, один. Меня учили убивать, всеми доступными способами.
В общем, когда я во всём разобрался, то попросил отца отправить меня обратно. Нет, а что? Он ещё крепкий, пусть правит, на здоровье. Наследника продемонстрировал, вроде все довольны. А мне тут делать нечего, танцы это не моё. Во всех смыслах. Не отпустил, долго и сбивчиво говоря о доме и долге. Ладно, про долг молчу, а вот дом, спроси он меня, я бы поспорил. Ведь даже комната, в которой я жил эти дни и которую отец, с ностальгией называл "бывшей детской" ею не была. И дело не в изменившейся мебели или обоях. Окна выходили в другую сторону! Это я забыть не мог, мы с Натом как-то по простыням спускались, играя в пиратов. Второй этаж, все не страшно, но окна выходили в сад, фруктовый. И никаких клумб! Пока я был в Замке, попытался походить по этажам и коридорам, поискать следы Ната но, естественно, ничего не нашёл. Все слуги оказались новыми, отец пояснил, после моего отъезда (ха-ха) их рассчитали, вместе с двойником. Отцу, няни и телохранители сына, были не нужны. Я покивал головой, прикусывая язык, чтобы не спросить, зачем же отправлять Наследника непонятно куда, если отец Глава Школы.
Воспоминания, хлынувшие потоком, как только Сэм убрал вуаль, то же радости не принесли. Вуаль - это не искусственная амнезия. С ней помнишь, но не обращаешь внимание, живешь одним днем. В детстве это нормально. Теперь же всплывало то, что помнить и не хотелось. Например, как Сэм привел меня в свой дом. Оказывается, его жена отказалась меня принять. Вот почему я оказался в казарме у Патруля. Там были ещё несколько мальчишек-сирот. Патруль редко, но терял своих. Уезжал я тоже от Сэма. Отмечали мой отъезд, и я заночевал у него. Проснулся среди ночи, от яростного шёпота за стеной. Жена Сэма ругалась последними словами обвиняя моего Наставника в том, что он упустил возможность, не напомнил мне, кто его вырастил.
-Нет, Кетлин, упустил не я, а ты, - грубо оборвал жену Сэм, - я когда мальчишку встретил, считал, что это подарок Судьбы, думал ты поймёшь! А ты так вопила, вспомни. И что я постоянно в дозорах, и что у нас свои дети и сыном я не занимаюсь. А дочь меня не узнает. Я тебя послушал, хоть и жалко мне было мальчонку, до слез. Он так на тебя смотрел, надеялся видимо до последнего, что оставишь. Не мы его растили. Зато теперь он уходит, и не наш сын станет ему другом и советником, не наша дочь станет его невестой. Тебе с этим жить, жена. И не говори мне больше ничего, тогда я сделал, как ты хотела, а время вспять не повернуть.
Мне стало так горько, словно я снова прошел через то, о чем вспомнил. Хотя может так оно и есть. Воспоминания это же оживающее прошлое, будущее вспомнить невозможно.
В один из дней всё навалилось разом. И на уроке неудачно ответил, потом меня кто-то задел, в общем я сорвался. Была драка и наказание за неё. Я очнулся в карцере, дёрнулся встать и меня пронзила дикая боль, от неожиданности я даже вскрикнул. Оказалось, серьёзно повредил ногу. Будь рядом вода или еда, я бы вскоре восстановился. Но, в приоткрытую на мой вопль дверь, мне сообщили о распоряжении отца, ничего я не получу, пока не извинюсь за недостойное Наследника поведение. Что ж, этого они не дождутся, смысла нет. Мириться с отцом, принимая его правила игры, стать устраивающим его наследником, а потом и Главой школы я не хотел. Единственное, что я действительно хотел, это уйти, но даже выберись я из замка, идти то мне было некуда. Может и Нат потому же исчез? Сквозь забытьё, которое меня вскоре накрыло, мне казалось, что я видел брата. Он ходил по Замку, ища выход, а я бежал за ним. И каждый раз я был всё ближе к нему. Однажды почти догнал, но тут услышал голос и очнулся.
Глава 7.Всегда следуй своей интуиции. Она практически никогда не ошибается.
После нежданного подарка от Времени в виде дорогого украшения, я была готова поверить в чудо. Ожидала увидеть забытого щенка или больного котёнка, на худой конец, птичку какую-нибудь. Мечта о близком сердечке никогда не покидала, и я уже любила неведомое мне существо, попавшее в беду, надеялась помочь и забрать с собой. Но вместо всего этого я оказалась в тесной клетушка из такого же сине-чёрного камня, как и коридор, по которому я сюда пришла. В потолок были вбиты цепи, на конце которых зловеще поблёскивали наручники. В углу, на каких-то тряпках скорчилась фигура человека, и он тихо стонал. Да, это от него шли все те эмоции, что я называла "зовом". Мне стало жутко, но жалобный стон прозвучал снова, и я рискнула и подошла.
- Ты звал, я пришла, чем помочь? - прошептала и замерла.
Стон прекратился, пленник застыл, а потом резко, пружиной развернулся. Передо мной стоял мальчишка, по виду мой ровесник или чуть постарше. Не знаю, к какому Дому он принадлежал, таких странных волос, то ли белых, то ли седых, раньше я не видела ни у кого.
- Ангел Смерти, я не звал тебя, - дрогнувшим голосом произнёс он.
Пятиться мне было особо некуда, и я рассматривала его почти в упор: льдисто серые глаза, искусанные в кровь губы и лихорадочный румянец. Рубашка и штаны на нём были порваны, и я видела ссадины и синяки. Но это было не страшно, а вот с его ногой было что-то серьёзное, раз я видела заливавший её алый цвет, который хоть и медленно, но начал перетекать в пурпурный. Это одна из моих особенностей, я так вижу больные места на теле, окрашенными в разные цвета. Наставница в Школе помогла составить каталог, потом я его заучила и теперь могла быстро понять, что случилось и чем могу помочь.
То, что с помощью Времени меня приняли в школу, пожалуй, было самой большой удачей в жизни. Сама себе я помочь не могла, а Директриса, и Наставницы старательно разбирались в том, что надеюсь, не по злому умыслу заварила моя матушка. Отдав изначально одаренного ребёнка няне из другого мира. Мирра обучила меня тому, что было принято у них, оборотней. Я, подражая Мирре научилась задавала вопросы и черпала ответы из окружавшего меня, и не важно, был ли это лес, поле или тесная клетушка из камня. Но когда я стала девушкой, во мне проснулся дар крови Дома Весны. Внутренний конфликт врождённых знаний магов природы и ведьмовских умений из другого мира чуть не убил меня. Я сильно болела, но наставницы не испугались, что могут взрастить неизвестного монстра, просто помогали несчастной девочке, мечущейся в бреду. Это они придумали как совместить умения, и не погубить меня. Теперь, когда я полностью владела тем, что до меня было недоступно никому. Пора было вспомнить клятву, которую я дала, в обмен на жизнь. Я обещала помогать всем, кому смогу. Ведь просто так, на дороге жизни никто не встречается. И сейчас, глядя на измученного парня и чувствуя его боль, как свою, я поняла, пришло время её исполнить.
-Ты дрался или это из-за невыученных уроков? - спросила я просто для того, чтобы услышать его голос, а то от нахлынувшей на меня боли, у меня перехватило горло.
- Какая разница? - он махнул рукой и сел, вернее почти упал на своё бедное ложе.
- Разницу раки съели, - машинально сказала я то, что всегда говорила Норра, на эту фразу.
- Что? - словно очнувшись, он поднял голову и сглотнул, видно только сейчас рассмотрел нежданную гостью.
- Ты не Ангел? - уточнил недоверчиво.
- Я даже не знаю, кто это, - честно призналась я, - но раз ты меня позвал, и я пришла, то, чем тебе помочь?
- Я голоден, и по-моему, заболел, - нехотя отозвался он, - не думай, я не слабак и с регенерацией всё нормально, просто я голоден, уже давно.
Ну да, пронеслось у меня в голове. Когда оборотни были голодны, то просили с собой даже не разговаривать. Но парень точно был не оборотень. Так чем его кормить?
- Ты вампир? - спросила я и прикусила губу, в слух же ляпнула, а вдруг он действительно?
Парень посмотрел на меня, как на ненормальную и только потряс головой, явно отказываясь от такого родства.
Что ж, для меня это всё упрощало.
-Я могу предложить только кашу и какао с булкой, но всё уже остыло, - извиняющимся тоном сообщила я. Это был мой ужин, который остался нетронутым. Если я что- то не любила, то предпочитала просто не есть. А поданный сегодня ужин был именно таким.
- Где? - сглотнув слюну спросил меня парень.
- Я накормлю тебя, обещаю, но в начале надо вылечить ногу, - тихо сказала я и замерла, ожидая его решения. Это был очень ответственный момент, ведь я даже не представляла, где нахожусь. Из книг я знала, существуют миры, где женщин считают низшими, а за умения лечить можно лишиться жизни. Если я попала в один из таких миров, то он должен отказаться от помощи, а я, за невыполнение клятвы могу лишиться способностей.
- Буду сыт, регенерация начнётся. Само пройдёт, - нехотя пробормотал он в ответ.
- Не в этот раз, - поморщилась я от очевидного, - там всё плохо. Поверь.
- Да я верю. Раз Нат приходил, - ответил он мне непонятной фразой.
- Так что? Лечимся или нет? Решай. Без желания пациента я ничего не могу делать.
- Умереть от рук прекрасной дамы это не позор даже для Охотника, - сообщил мне парень, и даже попытался поклониться. Видимо это принесло только новый приступ боли, потому что он застонал и потерял сознание.
- Вот спасибо, - злобно прошипела я на подобную оценку своих умений. Но воспользовалась его обмороком, опустилась рядом с ним на колени и приступила к лечению.
Мне здорово помогло то, что он был явно обессилен и болью, и голодовкой. Поэтому погрузив его в еще более глубокий сон, я работала как с манекеном. Пациент иногда вздрагивал. А я иногда вслух говорила всё, что думала о тех, кто сделал с ним такое, пользуясь лексиконом Зига и Зора. Да, я помнила, приличные принцессы даже слов таких не знают. Но ведь никто и не слышит? Работы оказалось неожиданно много, так что, когда я закончила, то наклонившись, стёрла капельки пота со лба, о его плечо. Парень распахнул глаза.