Аннотация: Это история про юного и слабого парня, который всеми силами старается выжить и стать тем кем он никогда прежде не был.
НУЖНА КРИТИКА.
***
Защита работодателя от невидимых врагов, сопровождение его повсюду, куда бы он не направиться, было наверно единственное занятие, в котором не надо было убивать или калечить. Но роскошный вечер не предвещал ничего кроме скуки. Думая о нем Дол снова впадал в воспоминания о первом в его жизни бале. Тогда было тихо и спокойно, настолько, что хотелось спать, но все изменилось, когда он встретил Танику. За Таникой следовали мысли о ее смерти, о которых не хотелось думать. Дол крутил головой, будто пытаясь сбросить с нее плохие воспоминания. На секунду забывая, но затем, голову снова, занимали раздумья о вечере, на который он снова должен был идти.
Для Дола он был нечто вроде отдыха, которого по своему мнению он не заслуживал. Он уже подошел к магазину, как время перевалило за три. Вход слегка завалило снегом, сделав пару движений ногой Дол, освободил путь для двери. Прикоснувшись к мерзлой ручке, изнутри послышался голос работодателя, который с первого взгляда не казался воодушевленным.
Работодатель стоял посреди комнаты, обвешанный тряпками разного цвета от чего поначалу могло показаться, что это шут. Вокруг увлеченно крутился старик, поднося одежды.
После очередного проклятья, непонятно кому адресованному, работодатель скинул с себя все вещи так и не найдя подходящий костюм. И Дол увидел, что тот уже успел надеть на себя, наверно выбрав самый оптимальный вариант.
Камзол темного цвета, какого именно было сложно определить из-за плохого освещения. Под ним виднелась рубаха, с золотистыми каймами на рукавах как и завязки такого же цвета, которые скорее были для красоты, а не для затягивания. Шею обвивал пышный хвост зверя, рыжего цвета. Широкие штаны, с небольшим разрезом у лодыжек, обвивали белые нити, идущие с самого пояса. Высокий воротник, изысканные сапоги со сверкающими ступнями, отражающие частички света снаружи.
В этом городе такой наряд считался дорогим, и о носившим его с уверенностью можно было сказать о его благосостоянии. Дол же одел свой плащ, откопал старую рубаху и как смог отчистив ее, напялил, с трудом влезая в уже давно осевшую ткань.
-Во что ты вередился?! Я же сказал прикупить чего получше твоих тряпок!
-Я в этом всегда ходил... - с недоумением произнес Дол.
-Знаю, что ты ходишь в этом мусоре, но не сегодня, - он повернулся к старику, - у нас есть что-нибудь на него?
Тот, оглядев Дола с ног до головы оценивающим взглядом произнес:
-Наврятли, но я подыщу.
Он нехотя подошел к шкафу и стал рыться в куче тканей, которые в темноте, еле переливаясь в крохах света, что падал в эту комнату, были похожи на змей, пользующих у него по рукам. Дол засмотрелся, в первые секунды и впрямь поверив, что ему не кажется, и он видит рептилий. Но строгий возглас работодателя заставил Дола позабыть о змеях в шкафу.
-А ты чтоб впредь такого больше не надевал, хочешь меня опозорить?
Дол снова не знал что ответить и чем возразить, ему нравилась одежда на нем, старая, потрепанная и, безусловно, не красивая она все же была проста и удобна. К тому же Долу давно уже было наплевать на собственный вид. Хотя эта ситуация позволила вспомнить тот момент когда его также отружал кузнец.
-Вот, думаю, это подойдет. - Старик вернулся с ворохом змей на руках.
Рубаха с длинным рукавом и подолом длиной до чуть ниже бедра, светлого цвета белого или бежевого. Темные штаны, заканчивались чуть ниже колен, дальше же шел рукав по тоньше, чем ниже, тем уже он был и заканчивался у самых стоп. На воротнике рубахи имелись завязки в несколько рядов, примерно как у работодателя, но если те не имели никакой ценности кроме как эстетической, то у Дола их можно было крепко перетянуть, плотно закрыв шею. Ремень с упряжкой золотого цвета и плащ, тянущийся до колен и без капюшона, что огорчило Дола.
Не медля, работодатель приказал выдвигаться. Вскоре они были на полпути к нужному зданию. Глянув через плечо на плетущегося позади Дола работодатель усмехнувшись, сказал расслабиться и не думать слишком много. Дол, не поняв к чему это, пропустил слова мимо себя, стараясь лучше закутаться в плащ, который не позволял толком согреться.
Путь занял не долгое время, большую часть которого работодатель проклинал местные ветра и плевался по сторонам. Дойдя до дверей открытых настежь, которые только своим видом говорили о предстоящем вечере как об одном из самых сложных испытаний для Дола. На входе потребовали сдать оружие, что Дол и незамедлительно сделал. Работодатель, не дожидаясь своего охранника, ушел вперед и Дол в спешке поспешил за ним.
К радости и к удивлению Дола этот зал был в разы меньше того старого, посреди так же стоял широкий стол с десятком кушаний и напитков, так же многие разбредались по компаниям и терялись в гулком шуме обсуждений. Но гостей было меньше чем тогда и это только играло на руку Долу, что он и сразу понял.
Выследить подозрительных людей в такой небольшой толпе легче, чем на рынке в полдень. Но Дол снова был удивлен, когда работодатель жестом указал не следовать за ним, а после сказал тому, чтобы не беспокоился понапрасну и наслаждался вечером.
Для Дола это означало лишь начало очередной скучной истории. Он невольно проводил парарели с прошлым вечером, тогда он тоже скучал, не зная чем себя занять. Но увидев беспечность работодателя, понял, что день продлится на долго.
Следя взглядом за работодателем пробирающимся через толпы народу, к другому краю комнаты Дол насторожился, увидев что к работодателю целенаправленно движется высокий человек, расталкивая мешающихся людей. Дол подошел ближе и, потянув руку к ножнам, ужаснулся, почувствовав пустое место на поясе. Он прибавил шагу и очутился совсем близко к работодателю, когда тот человек уже стол вплотную. Дол приготовился к удару, но тут же передумал, увидев приветливую улыбку на лице незнакомца, а затем и работодателя раскинувшего свои объятия, в которые вскоре был заточен тот человек.
***
Время близилось к вечеру. Но в комнате время словно остановилось. Оно текло со скоростью каравана шедшего через густой лес - медленно и убийственно скучно. Дол нашел место, с которого будет лучше наблюдать за большей частью гостей, в углу у входа. Следить за каждым движением работодателя уже было не нужно. Он, встав неподалеку от Дола, не двигался с места, только разговаривал и не обращал на своего охранника никакого внимания. К нему подходили люди, каждый разодетый в богатые наряды. С такой одеждой не то что кого-то прикончить, но и бегать нормально нельзя, думал Дол. Но, все еще не забывая о своей миссии, он неустанно следил за каждым движением вокруг работодателя. Но после шестого или седьмого подошедшего, Дол оставил в покое эту затею.
Господа ужинали и развлекали самих себя разговорами о погоде. Ничего не происходило, а Дол не мог взять в толк, зачем он здесь. Дол всегда знал, что охранять работодателя, затея странная. Во множество раз, когда он ходил с работодателем по разным уголкам города, защита ему ни разу не надобилась. Да и чего боялся работодатель, когда как он сам был далеко не новичок в фехтовании. И в честной схватке мог бы победить и Дола.
Дол заметил, какой стал в последнее время работодатель. Изменившись из авантюриста падкого на легкие деньги, до нервного и подозрительного страдальца. И помощи в собственной защите, он просил Дола раньше обычного. За год отсутствия Дола многое изменилось, но изменения пройдя мимо него, так и остались неузнанными.
Дол не любил по долгу рассуждать о насущных проблемах, а тем более залезать в чужие. Он отвлекся от стакана с вином у себя в руках и решил посмотреть на работодателя, чтобы удостовериться, что с тем все-таки ничего не случилось.
Затеряться среди столь разноцветной толпы не представляло особого труда, тем более, если это твоя цель. И убийца мог бы скрываться в любом месте, а отсутствие работодателя говорило об опасности. К вечеру прибавилось гостей, только усложняющих работу. Он не мог поверить, что в одно мгновенье работодатель пропал так же легко, как и расстался со своим охранником, словно его не заботила собственная безопасность.
Пройдя до середины зала, Дол поставил на стол пустую кружку, ожидая, что работодатель появиться сам. С этого места можно было просматривать весь зал вокруг, чем Дол и занялся, вертясь из стороны в сторону, пытаясь заметить то, ради чего он сюда и пришел. Сердце ударами, отстукивало волнительный ритм, не предвещающий ничего хорошего. На лбу выступил пот.
Голова будто подчиняясь панике, а не самому Долу, дернулась по своему желанию и указала в левую часть зала. Взгляд устремился туда же, и при беглом осмотре не обнаружив работодателя, решил перейти в другое место. Но он задержался. Дол, взяв под контроль собственные чувства и голову, всецело устремил свое внимание на толпу стоящую неподалеку.
Увидев и не поверив своим глазам, несколько раз моргнув и стерев пот со лба, Дол все-таки понял, что это не его воображение. Девушка, стоявшая в нескольких метрах от него, смеялась и пила вино. Дол удивился не тому, что там стояла девушка, коих здесь было немало, а тому, как она была похожа на кого-то. С первого взгляда была Таникой.
Дол сделал несколько шагов вперед, чтобы лучше рассмотреть, но понял что хоть она и похожа на Танику, но это лишь его воображение, подчиняющееся его желаниям. Оно пририсовало черные волосы, когда как у другой были посветлее. Рост никак не подходил под Таники, голова, которой упиралась Долу в подбородок, а эта была почти на ровне.
Дол отказывался верить, что это Таника, хоть и немного не похожая, словно вопреки своим желаниям. В голове затрещала боль, от волнения. В горле пересохло. А ноги отказывались держать тело. Вспомнив про то единственное, что будоражило его сердце.
На секунду отвлекшись, он с удовлетворением обнаружил, что совсем рядом, стоял работодатель, не проявляя ни малейшего беспокойствия, в отличие от Дола. Снова переведя взгляд на девушку, он был пойман ее взглядом. Она смотрела на него, не отводя глаз и не слушая своего собеседника, стоявшего напротив. Ее глаза оказались такими же зелеными, от чего незамедлительно пришлось вспомнить Танику. А эти мысли неизбежно, подвергали к унынию и не желанию, не то что что-то делать, но порой и даже жить.
В один момент она улыбнулась, продолжая смотреть на Дола крутя в руках бокал с вином. Ее губы искривились в приятные для Дола линии, манящие и вселяющие радость, но вместе с тем и разочаровывающие.
Тут Долу стало совсем плохо, словно он увидел призрака. Затошнило, и закружилась голова. В последний момент, глянув на девушку, он, сумев найти силы, отвлекся, и побрел к выходу, на последок не забыв глянуть на работодателя.
На улице было холодно. Холод чувствовался открытыми частями тела. Он обволакивал кожу щекоча своим леденящим прикосновением, поначалу дразнил, затем заставлял дрожать. Просачивался сквозь тонкую ткань плаща и рубахи, не жалея беспечных обладателей минимального количества одежды.
Сердце понемногу успокаивалось, приходя в норму, словно после многокилометровой пробежки. Пальцы перестали дрожать, коленки наливались кровью и прочно выдерживали нагрузку. Пот растворялся в воздухе. Холод морозил чувства и превращал мысли в лед, не давал задуматься о боли или о воспоминаниях. Успокаивал нервы.
Ее уже нет, и не будет. Дол проговаривал слово, за словом опровергая свои наивные желания на счастливую жизнь. Вдалбливал себе эти слова в голову, пытаясь выгравировать их на стенке черепа. Успокаиваясь, он все больше подвергал себя самого в темные пучины воспоминаний. Монстры возвращались на свои места, проржавевшие цепи не выдерживали натиска, а клетки были переполнены. Силы сдерживать их не хватало, приходилось, как и всегда скидывать их в пропасть, такую глубокую и темную что и самим новым ее обитателям, было не по себе. Заталкивать глубже и мириться.
Этот город надо было оставить позади себя, он должен стать частью истории, из него нужно было уходить.
Неспешно падал снег, крошечными снежинками ложась на голову и на пальцы, после чего быстро тая. Ветер то утихал, то возвращался с новой волной. В непроглядной ночной тьме, снег волнами распространялся по всей улице, бережно уложенный по всей мостовой. Свет от факелов вяло отражался от белой глади моря, поигрывая на каждом изгибе. Где-то шествовала по земле буря, сметая все на своем пути, очищала этот мир и давала второй шанс на исправление. Зима была в самом разгаре.